автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Условия и способы коструирования истории как философская проблема

Текст диссертации на тему "Условия и способы коструирования истории как философская проблема"

ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

№ Ц

и

На правах рукописи

Сыров Василий Николаевич

V

УСЛОВИЯ И СПОСОБЫ КОНСТИТУИРОВАНИЯ ИСТОРИИ КАК ФИЛОСОФСКАЯ ПРОБЛЕМА

09.(

онтология и теория познания

Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук

^ (На) 00

Научный консультант: доктор философских наук, профессор

М.П.Завьялова

Томск-1998

Оглавление

Введение...........................................................................................3

Глава 1. Основные понятия и проблемы философии истории........17

1.1. Проблема определения предмета

философии истории.............................................17

1.2. Проблема метода анализа философско-исторической традиции..........................................................................22

1.3. Понятие прошлого как базовое понятие философии истории............................................................................28

1.4. Проблема специфики способов осмысления истории в связи с определением свойств прошлого......................34

Глава 2. Перспективы философии истории в рамках классической европейской метафизики................................................. 50

2.1. Философия истории Нового времени и Просвещения. Истоки и существо антиисторизма.................................50

2.2. Проект философии истории как развития и его последствия для осмысления истории и исторического познания........................................68

2.3. Проблема специфики исторического познания в контексте критики европейской метафизики. Перспективы "философии жизни".................................98

2.4. Баденская школа неокантианства и возможность истории как науки. Учение о ценностях в попытках отстоять научность исторического знания.....................119

2.5. "Закат Европы" О.Шпенглера как подведение итогов разработки философско-исторической проблематики

в западноевропейской традиции................................... 130

Глава 3. Возможность нового проекта философии истории

и его философские основания.......................................... 143

3.1. Философские предпосылки новых интерпретаций истории. Ф.Ницше и М.Хайдеггер...............................143

3.2. Герменевтика Х.-Г.Гадамера и ее значение для осмысления истории.......................................................162

3.3. История как текст. Нарративный характер исторического познания и проблема различия исторических и художественных повествований........ 182

3.4. Принципы построения философско-исторического проекта, адекватного современной мировоззренческой

и философской ситуации, и его основные черты........213

Заключение....................................................................................... 243

Список использованной литературы............................................... 248

В конце концов будь то концепт истории или какой угодно другой, произвести запросто и мгновенно его изменение или вычеркнуть какое-то слово из словаря невозможно. Необходимо выработать стратегию текстовой проработки, которая в каждый данный момент заимствовала бы старое слово у философии, чтобы тут же снять с него ее штамп. ДерридаЖ. Позиции. Киев. Д.Л. 1996. с.108.

Введение.

Актуальность темы исследования. Если XIX век можно по

праву назвать веком открытия истории, то XX век является веком открытия историчности. Что это может означать? Правомерно говорить о специфической мировоззренческой ситуации XX века. Она предполагает переоценку характера человеческого бытия и, прежде всего, новое отношение к месту прошлого, настоящего и будущего. Признание историчности показывает, что мы уже не можем идти путем поиска абсолютного знания в виде утверждений об универсальной природе человека, об имманентной логике развертывания мирового целого, о мире в целом вообще. С этих позиций систему наших знаний, действий и социальных институтов следует рассматривать как ответы на вопросы, поставленные определенным временем и местом и предназначенные для столь же определенного времени и места. Это означает, каждая новая культурная ситуация будет требовать их переосмысления.

Утверждение историчности человеческого бытия предполагает обо-гащенность историческим знанием. Благодаря этому знанию становится возможным выйти на другой аспект понимания историчности - аспект осознания случайности любых систем традиции, признания тотальной изменяемости и преходящего характера всего, что присуще человеку и его продуктам. Случайность в данном случае свидетельствует не о произволе в появлении и выборе культурных приоритетов, а о бесперспективности попыток выстроить их в такую последовательность, где предыдущее выступало бы в качестве неизбежной и предопределяющей ступени для последующего.

Осмысление так понятой историчности затрагивает две темы, на первый взгляд исключающие друг друга. Прежде всего, она требует своего последовательного проведения при осмыслении любой сферы нашей культурной жизни. Говоря по-другому, следует осуществить переописание словаря современной культуры. В этом есть настоятельная потребность, поскольку он сформирован и передан нам традицией, построенной на принципах классического стиля философствования. В мировоззренческом плане значение работы подобного рода трудно переоценить, поскольку историко-

фи лософское исследование хорошо показывает, что воля к тоталитарности и подавлению чужих голосов оказываются оборотной стороной идеалов свободы, автономности личности и ценности своеобразия, выработанных классикой и конституирующих современную цивилизацию. Причина лежит в тех же принципах классического философствования, когда установка на поиск универсальной сущности, стоящей за миром явлений, становится основанием для доминирования единственного стандарта рациональности и права выставлять его в качестве единственного и неизбежного пути к истине.

Однако, подобно тому как в рамках европейской метафизики идеалы Просвещения, плюрализма и гуманизма всегда имеют своего двойника в виде стремления к тотальности, единственности, универсальности, так и преодоление последних неизбежно порождает вопрос о том, как возможно достоверное знание в мире, который стал восприниматься как совокупность многообразного и изменчивого. В мировоззренческом плане признание историчности с этой стороны требует ответа на вопрос: чему должны доверять мы, каких ценностей должны придерживаться и где гарантия надежности этих ценностей. Тем самым формирование современного мировоззрения требует решения принципиальной задачи: как мы можем принять что-то за достоверное знание и прочные ценностные ориентиры, не отказываясь от такого достижения современной культуры, как историчность. Поэтому тема преодоления релятивизма, скептицизма, субъективизма неизбежно становится предметом мировоззренческой озабоченности в ходе ревизии оснований рациональности.

Необходимость тщательной проработки этой темы обусловлена важным социальным обстоятельством. Речь идет о специфике индустриальной цивилизации, которая смело может быть названа нашей современностью. Она строится на активном, преобразовательном отношении человека к миру и тем самым постоянно производит историю. Очевидно, что нормальное функционирование такого общества невозможно без формирования сознания интеллектуальной, правящей и прочих элит на принципах, адекватных его природе, а именно способности воспринимать окружающее сквозь призму историчности.

Требование преодоления наследия классического стиля философствования ' позволяет сделать выводы, которые переводят нас из плоскости актуальности мировоззренческой в круг вопросов, значимых для собственно исследовательской практики. Прежде всего, следует подчеркнуть, что полагание историчности, неотъемлемым компонентом которой становится признание конечности, открытости, темпоральности человеческого существования, отнюдь не является признанием бессилия культуры в поисках обретения универсального знания. Скорее, наоборот, оно должно выступить спасением от мировоззренческих и эпистемологических тупиков, к которых этот поиск приводил. По-

этому речь должна идти не только о выработке новой интеллектуальной стратегии, но и о сохранении контекста, внутри которого рождающийся новый стиль философствования был бы, в свою очередь, защищен от упреков в пропаганде скептицизма, релятивизма, утрате оснований. В связи с этим требуют настоятельного прояснения ставшие шаблонными тезисы о кризисе современной культуры в целом и методологии естественных и гуманитарных наук в частности.

Если мы говорим о такой философской практике, которая должна выступить гарантией прочности и надежности наших знаний и мировоззренческих ориентиров, то она требует реализации определенных эпистемологических процедур. То, что они из себя будут представлять, отражено в самом концепте историчности, а именно в признании детерминированности традицией, невозможности выйти за пределы культурной обусловленности, необходимости начинать с анализа традиции, а точнее ее фрагментов, поскольку всякое полагание мирового целого, мира в целом и вообще суждений, притязающих на универсальность, было бы возрождением классической метафизики. Очевидно, что решающим эпистемологическим действием должна стать демонстрация историчности проблематизируемого фрагмента, т.е. его связь с интересом, временем, местом, которая так или иначе в кулыуре С1фыта, подавлена, предана забвению.

Признание эвристичности такой методологии вводит нас в определенную перспективу. В контексте историчности философское осмысление прошлого приобретает повышенную актуальность. При этом следует отметить, что обращение к нему само по себе не тождественно историчности, т.к. она предполагает еще и определенное понимание настоящего и будущего. Истолкование прошлого является лишь частью этого понимания. Но это же обстоятельство предопределяет наши требования к нему. Чтобы прошлое могло служить современности, мыслимой исторически, оно должно быть понято определенным образом. Поэтому, если традиционной задачей философии всегда являлся поиск того, что принято называть "основаниями", значит следует определить, на каких основаниях может быть построено современное видение истории и как она должна выглядеть, чтобы ответить тем ожиданиям, что возлагаются на нее в современных условиях.

Требование поиска оснований выглядит парадоксальным, поскольку традиционно связывается с характерными чертами классического философствования. Если под основаниями понимать поиск первоначала, сущности, мирового целого, из которого может быть дедуцирована идея истории или составной частью которого она должна стать, то такая операция, конечно, должна находится под огнем критики. Но, если современное понимание истории становится составной частью метода решения проблем, завещанных традицией, то способность эффективно содействовать таким решениям можно считать основанием. Таким образом, история должна быть прочтена

так, чтобы она вырастала на базе концепта историчности и, в свою очередь, обеспечивала его эффективное функционирование.

Однако в начале рассуждения недаром было отмечено, что XIX век был веком открытия истории. Поэтому работа современности по ее осмыслению будет начинаться не с пустого места. Ведь именно в рамках формирования европейской философской мысли были сформированы основные принципы конституирования истории, методы и приемы, определившие специфику и автономность исторического познания. Но обращение к традиции не может ограничиться простой преемственностью, потому что нам завещана определенная философско-историческая традиция, выросшая на базе метафизики. Она проявляется не только в возрождении историй, пытающихся представить прошлое в виде тотального и неизбежного прогрессиро-вания, но и в целом в попытках выдвинуть концепцию истории, которая претендовала бы на окончательное решения проблемы ее хода. Поэтому в контексте такого двойственного положения традиции говорить следует скорее о переописании концепта истории. При этом для переописания открыт весь корпус исторического знания от всемирно-исторических построений до решения отдельных вопросов, поскольку всякий частный вопрос всегда строится на основании общей концепции истории.

Наследие классической философии истории сохраняется в самих попытках представить прошлое в виде оправдания настоящего. Однако возрождение теорий исторического познания в духе неокантианства и тем более тезисы о кризисе исторических наук, ставшие реакцией на критику классических концепций исторического процесса, не могут считаться удовлетворительным решением проблемы. Можно предположить, что причина состоит в том, что они опираются на ту же предпосылку, что и учения о прогрессе или линейном характере исторического процесса. А это еще более конкретизирует задачу философского осмысления истории, т.к. речь идет о том, что диагнозу должны быть подвергнуты и те концепты истории, что вырастают на почве критики учений о линейности всемирно-исторического процесса или классических философско-исторических проектов в целом.

Итак, мы можем говорить об актуальности философско-исторических изысканий как в плане мировоззренческом, так и в плане эпистемологическом. Актуальность эта связывается с последовательным проведением концепта историчности, который предполагает, с одной стороны, отказ от поиска любой сущности, от стремлений поместить предмет исследования в контекст мирового целого, а, с другой стороны, строится на преодолении скептицизма и релятивизма. Такое понимание историчности должно стать как условием формирования современной системы ценностей, так и основанием для практических действий. В исследовательской практике проведение концепта историчности связывается как с последовательной критикой клас-

сических философии истории, так и с тщательным анализом самой этой критики и проверкой эффективности ее результатов.

Степень разработанности проблемы. Оценка степени разработанности проблемы, а именно значения и содержания как самих философско-исторических проектов, так и интерпретативной литературы, обусловлена отмеченной выше двусмысленностью статуса традиции. Двусмысленность состоит в том, что мы не можем начинать с пустого места даже в плане чисто методическом. Ведь при осмыслении любой темы нам не на что опереться как в негативном, так и в позитивном отношении, кроме предания, накопленного философским и научным сообществом. Поэтому, в частности, под "историей" в дальнейшем будут пониматься только способы конструирования истории, а философско-исторические проекты - рассматриваться как условия такого конструирования или конституирования. Но, с другой стороны, традиция должна быть подвергнута пристальному критическому анализу для определения ее способности эффективно решать мировоззренческие и эпистемологические проблемы, поставленные современностью. Обнаружение напряжения между этими полюсами традиции и делает возможным появление нового текста, посвященного данной тематике.

Если говорить о собственно философско-историческом наследии, а в первую очередь, о создании концепций исторического процесса как определенном способе понимания задач философии истории, то оно весьма богато. Достаточно упомянуть труды, ставшие классическими и поэтому приоритетными объектами анализа. Это сочинения Т.Бокля, Болингброка, Г.Гегеля, И.Г.Гердера, И.Канта, Ж.Кондорсэ, О.Конта, Г.-Б.Мабли, К.Маркса, Ш.-Л.Монтескье, Ж.Ж.Руссо, Г.Спенсера, А.Тойнби, А.Р.Тюрго, И.Г.Фихте, Ф.В.Шеллинга, Ф.Шиллера, О.Шпенглера. Положение данного наследия столь же двойственно. Поскольку любая философия истории всегда является способом конституирования истории, то данные произведения следует рассматривать в качестве источника и объекта анализа для реконструкции сложившейся традиции исторического осмысления прошлого и методов исторического познания. Но как воплощение определенной фило-софско-исторической программы они будут играть роль оппонента и объекта для критики. Так, в качестве современного аналога концепции истории как прогресса, можно отметить позицию, которая нашла отражение в яркой статье Ф.Фукуямы "Конец истории".

Поскольку любая философия истории всегда вырастает на базе более общих философских предпосылок, то логично предположить, что сильные и слабые стороны любой философии истории также будут детерминированы общефилософским контекстом. Поэтому оценка эвристичности сложившихся философско-исторических проектов заставляет обратиться к экспликации их философских оснований. Этим обсловлено внимание к трудам Ф.Бэкона, Г.Гегеля, Т.Гоббса, Р.Декарта, И.Канта, Дж.Ст.Милля, Г.Лейбница, Дж.Локка, Ф.В.Шеллинга, А.Шопенгауэра, И.Г.Фихте,

Л.Уорда, Д.Юма. Экспликация оснований позволит определить причины, характер и направление смещений в истолковании сущности истории и будет содействовать тем самым решению вопроса о степени сохранения и преодоления накопленного фило�