автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.06
диссертация на тему: Визуальные женские образы: опыт исследования советской визуальной культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Визуальные женские образы: опыт исследования советской визуальной культуры"

На правах рукописи

Захарова Наталья Владимировна

Визуальные женские образы: опыт исследования советской визуальной культуры

Специальность 22.00.06. - социология культуры, духовной жизни (социологические науки)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Москва-2005

Работа выполнена в Ульяновском государственном университете на кафедре культурологии факультета культуры и искусства

Научный руководитель:

кандидат философских наук, доцент Качкин Александр Владимирович

Официальные оппоненты: доктор социологических наук,

профессор Сафронов Игорь Павлович

кандидат философских наук, доцент Горяинова Ольга Ивановна

Ведущая организация: Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД РФ

Зашита диссертации состоится « $ » 2005 г. в часов на

заседании Диссертационного совета Д 212.154. 19 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, д. 88.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке университета по адресу: 119992, г. Москва, Малая Пироговская ул., д. 1.

Автореферат разослан

«ЛГ» ¿еЛ^ии*

2005 года.

Ученый секретарь Диссертационного совета

Оленикова Л. В.

I. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования.

Современное общество, становясь постиндустриальным и информационным, превращаясь в общество массовой культуры, «заговорило» на новых языках и увидело себя в иных визуальных пространствах. Новая реальность актуализирует одну из систем «власти» - символическую, знаковую реальность, в которой важнейшую роль выполняют визуальные знаки и образы. Индустрия образотворения «производит» организованный поток визуальной информации с одним намерением - воздействовать на зрителя. Теперь феномены визуальности выступают не просто сферой художественного творчества, но и средством идеологии, одним из эффективных механизмов воздействия на массы. Действительно, сегодня человек имеет дело, как правило, не с реальным объектом, а с его образом - симуляцией. Образы все чаще заменяют реальность. Это замещение происходит во всех сферах жизни: на современном рынке обращаются не реальные вещи, а создаваемые рекламные образы, борьба за политическую власть - это тоже борьба образов - политических имиджей, социальные институты также все чаще включаются в игру образов. Процессы социализации и ресоциализации также начинают проходить в контексте аудиовизуальной культуры. Медиа, экранные технологии формируют определенного человека, в том числе и в отношении того, что касается базовых, тендерных идентичностей. Создание первообразов мужской и женской мифологии, моделирование строя желаний, внедрение образов тендерных ролей и стереотипов - важная функция в технологиях тендера современных средств массовой информации. Таким образом, визуально репрезентированные, находящиеся на поверхности знаки часто маскируют процессы, для выявления которых необходим специальный анализ, как языка репрезентации, так и социокультурных механизмов функционирования и развития общества.

Для современной визуальной культуры характерно обращение к женским образам. Как эстетический объект, как носитель культурной семантики в контексте социокультурной коммуникации они выполняют важные социальные, экономические, политические и инструментальные (манипулятивные) функции. Визуально зафиксированные женские образы не только отражают, но и формируют реальность. Поэтому актуально и важно проследить ситуацию конструирования смыслов в визуальном дискурсе, динамику репрезентации женских образов.

Характеристики современного общества позволяют актуализировать в целом интерес к изучению феноменов визуальности в истории человечества. В данной работе мы обращаемся к изучению визуальной культуры советского периода. По прошествии уже более десяти лет после исчезновения с политической карты мира Советского Союза, на наш взгляд, становится возможным (вне оценочных рамок и суждений) анализ такого феномена как «советское общество». Впервые в истории мировой цивилизации на практике

был осуществлен уникальный социальный эксперимент по построению «нового общества», «нового человека», эксперимент, который продолжался почти столетие, в котором принимали участие миллионы людей. Коренной перестройке были подвергнуты все стороны жизни граждан нового государства, начиная от социально-экономических и политических преобразований и заканчивая конструированием тендерных идентичностей. Идеологи советского государства всерьез поставили перед собой задачу построения «нового советского человека», и одна из основных ролей в этом эксперименте отводилась женской части населения страны. Идеологически выстроенные женские образы были способны влиять на самые глубокие уровни общественного сознания, конструируя необходимый способ мышления, чувствования и соответствующую модель поведения. Тендерный конструкт, сформировавшийся в советский период, несомненно, продолжает оказывать сильное влияние на идентичность женщин на постсоветском пространстве.

Другой фактор, подтверждающий интерес к изучению советского общества, заключается в том, что на протяжении всей своей истории оно сохраняло относительную автономию по вопросам универсализации гендерных стандартов красоты, и имело иную, чем в западной традиции иконографию и содержательные характеристики женских образов в массовой культуре. Если в западной традиции представления о женском теле складывались под воздействием законов «общества массового потребления» и механизмов моды, то для советской социокультурной ситуации потребление было скорее девиацией, чем нормой. Советское общество существовало по своим собственным законам, здесь формировались и действовали иные репрезентации женских образов, которые требуют своего изучения.

Степень разработанности темы.

Проблема, заявленная в исследовании, включает рассмотрение сразу нескольких векторов: исследования вопросов визуализации общества и культуры; исследования гендерных аспектов репрезентации (и конкретно репрезентации визуальных женских образов); изучение идеологии в контексте проблемы взаимосвязи власти и значения.

Область визуального и само современное общество в ряде социологических концепций (Р.Барт, Ж.Бодрийяр, Г. Дебор, ММаклюэн) представлено в качестве «спектакля», зрелища, виртуального продукта деятельности массовых коммуникаций. Ими доказано, что зрелищность современного общества индустрии не является внешним, случайным явлением, но что это общество в самой своей основе является зрительским, и что «спектакль» представляет собой не совокупность образов, но общественные отношения между людьми, опосредованные образами.

Многие авторы (Э.Кассирер, Р.Барт, М.Мерло-Понти, Ж.Лиотар, Ж.Бодрийяр, У.Эко и др.) говорят о вторичности и семиотичности данной

человеку реальности, о знаке, образе, символе, как активном посреднике между человеком и миром.

Культура медиа и ее технологии по отношению к человеку -исследование языка культуриндустрии, формирующей функции СМИ, а также рассмотрение СМИ как каналов для репрезентации, становятся объектом исследований П.Бурдье, Ж.Делеза, ФТваттари, М.Хоркхаймера, Т.Адорно, П. Вирилио.

Вопросы иконической риторики, визуальных феноменов, специфики визуального рассматривались такими авторами, как Ч.С.Пирс, Р.Барт, У.Эко, М.Бел и Н.Брайсон, Ю.М.Лотман, Б.А.Успенский.

Вопросы о соотношении видения и текстуальности, исследование нелингвистических знаков социокультурного характера, условия и способы восприятия визуальных текстов, взаимоотношения телесности-взгляда-власти, так или иначе, затронуты в исследованиях таких известных современных социологов и философов, как Ж.Лакан, М.Мерло-Понти, Ж.Делез, К.Силверман, С.Жижек, Ж.Бодрийяр, Р.Барт, М.Фуко, Ж.Деррида, У.Эко, Дж.Митчел и др.

Отечественные авторы, называя прежнюю эпоху «литературоцентрической» или «речевой» (АЛевинсон, Б.Ерофеев, М.Рыклин), говорят о замещении ее культурой «телецентрической» и «электронной», об очевидной сдаче позиций «филологической культуры» «культуре визуальной», о наступлении «цивилизации образов», «цивилизации видения» (А.Горных,

A.Усманова).

В отечественных исследованиях в настоящее время различные аспекты визуального рассматриваются в рамках различных научных направлений и подходов (А.Усманова, Е.Трубина, А.Горных, Е.Черневич, В.Розин, В.Ю.Борев и др.). Появляются специальные направления, например - исследования экранной культуры, основным системообразующим признаком которой является представление информации в аудиовизуальном и динамичном виде (М.Кастельс,

B.Ю.Борев и др.); работы, касающиеся эстетики образотворения, эстетики постмодерна (Г.ДТачев, Л.К.Зыбайлов, Н.Маньковская).

Если в нашей стране интерес к изучению визуальной культуры возник совсем недавно и еще не совсем "оформился", то за рубежом эти исследования являются актуальными и породили целую интеллектуальную традицию, обозначаемую условно как "культурные и визуальные исследования" и исследования "визуальной культуры" (N.Mirzoeff, E.Brady, S.Franklin, S.Ahmed, J.Richards, J.Howarth и др.). Следует отметить, что это довольно широкая область исследований, которая включает в себя рассмотрение как статичных, так и динамичных информационно-коммуникативных систем культуры медиа и феноменов визуальной культуры (фотографии, кино, рекламы, прессы, плаката, дизайна городской среды, одежды и т.п.).

Таким образом, существующий пласт исследований по визуальности легитимирует анализ визуальных образов как значимых объектов реальности и предлагает методологический аппарат для такого исследования.

В связи с тем, что многие исследователи отмечают тесную взаимосвязь видения, значения и власти (Ж.Лакан, Ж.Бодрийяр, Р.Барт, Ж.Делез, М.Фуко), в ракурс внимания данного исследования попадают вопросы изучения идеологии. Особая аксиологическая функция знаков не раз отмечалась исследователями (М.Бахтин, Р.Барт, Ю.Кристева, А.Греймас, Ж.Курте, У.Эко и др.), которые подчеркивали принадлежность знаков к идеологии.

Такие ученые, как Ж.Бодрийяр, Ж.Лакан, Л.Малви, К.Силверман утверждают, что видение (посредством зрительных практик) является важной инстанцией формирования идентичности; идеология, зашифрованная в визуальных артефактах, участвует в формировании субъективности индивида на уровне бессознательного.

Осмысление идеологии в работах В.Волошинова, А.Альтюссера привело к пониманию последней как системы идей, представлений, образов, которая носит материальный характер, воплощенный в объективной знаковой форме.

Методологические разработки, предложенные К.Метцом, Ж.-Л.Бодри, С.Жижиком позволяют анализировать идеологию как языковой конструкт созданный риторическими и визуальными средствами.

Обращение к исследованию непосредственно визуальных женских образов, вводит в спектр наших интересов категорию тендера (пола). Концептуальные обоснования гендера, как социокультурной категории активно разрабатываются зарубежными (Д.Лорбер, К.Уэст, Д. Зиммерман, С.Бем, А.Рич, Р.Унгер, Г.Рубин и др.) и отечественными (М.Рыклин, И.Кон, СЖеребкин, О.В.Рябов, А.Усманова, И.Жеребкина, Е.Здравомыслова, А.Тёмкина, О.Воронина, Е.Мещеркина, Т.Клименкова и др.) исследователями.

Для исследования гендерных аспектов бытия человека в культуре «зрелища» актуальным оказывается понятие репрезентации, поскольку по мнению многих современных авторов (Ю.Кристевой, И.Гофмана, Л.Иригарэ, Д.Батлер, и др.) «гендер» - это,прежде всего,эффект репрезентации, перформанса.

Ранние исследования (70-е гг. XX века) политики гендерных репрезентаций (Б.Фридан, Ж.Грир, Ш.Роуботам) опирались на миметрическую модель репрезентации, речь шла о симметрических отношениях между образами и социальными отношениями, о неравенстве в социальных отношениях.

Такие исследователи как Т. де Лауретис, Д.Батлер, С.Д.Уолтер, Ш.Брансдон, Т. Модлески и др., придерживаются парадигмы "означивания',' определяя гендер, как продукт различных социальных технологий (прежде всего медиа, как наиболее эффективных технологий гендера), делают акцент на сконструированности и порожденности смыслов, образов, на конструировании способов видения.

Что касается России, то вопрос изучения образа женщины в СМИ стал актуален лишь в последнее время. В 90-е гг. XX века появляется целый ряд исследований, где вопросы репрезентации женских образов фрагментарно рассматриваются в различных аспектах (Н.Аджихина, А.Альчук, И.Аристархова, О.Вайнштейн, О.Воронина, Е.Гощило, И.Жеребкина, Л.Казакова, Н.Козлова, И.Кон, Н.Курилович, А.Левинсон, М.Лепешкина, О.Липовская, Т.Ломова, Т.Михайлова, Н.Пушкарева, М.Рыклин, А.Синельников, О.Туркина, А.Усманова, Т.Усова, А.Юрчак). Авторы поднимают такие актуальные проблемы российской действительности, как исследование визуальных образов женщины в искусстве, кино, проблемы порнографии, изучение советского визуального дискурса. Часто в ракурс внимания исследователей попадают вопросы о соотношении на страницах прессы мужских и женских образов, о лингвистических аспектах конструирования и интерпретирования этих образов (А.В. Кирилина). Отдельный пласт исследований посвящен репрезентации женских образов в рекламе (М.В.Томская, Е.А.Шибанова, Н.Ю.Каменецкая, Е.В.Машкова, И.В.Грошев, О.В.Туркина, А.Юрчак, А.Альчук и др.). Однако часто в таких работах отсутствует четкая исследовательская позиция, происходит игнорирование ряда теоретических вопросов.

Изучения непосредственно визуальнъа женских образов в СМИ в России пока еще достаточно редки, хотя могут быть объектом самостоятельного исследования, так как дают в высшей степени показательный для анализа тендерных стереотипов и их динамики материал. Исключение составляет работа Т. Дашковой по исследованию визуальных образов женского тела в советской массовой культуре 30-х гг. XX века и философско-культурологический анализ визуальных женских образов в советской и постсоветской визуальной культуре Н. Межерецкой (диссертационная работа). Таким образом, образ "советской" женщины, его идеологические формы на сегодняшний день продолжают оставаться малоизученными, несмотря на то значительное влияние, которое они до сих пор оказывают на конструирование женской идентичности в постсоветском пространстве.

Изучение визуальных женских образов проходит в тесной связи с проблематикой телесности. Действительно, визуальный образ человека - это, прежде всего, образ его тела. Тело - один из самых увлекательных и сложных предметов, которыми занимаются науки о человеке и обществе. Однако ученые-гуманитарии обратились к этой теме сравнительно недавно. До последней трети XX в. человеческое тело считалось объективной природной данностью, интересной только для биологии и медицины. Первым прорывом в отечественной, а отчасти и в мировой науке была книга М.М.Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» (1965), в которой ученый разработал категорию «телесного канона», то есть социально-нормативных представлений о том, каким является и каким должно

быть человеческое тело. Эволюция философских взглядов на телесность хорошо описана И.М.Быховской (2000). Метафизический и символический смыслы наготы и одежды, человеческой телесности в пространстве мира рассматриваются в работе Л.И.Кирсановой «Нагота и одежда в европейской культуре». Социокультурной динамике и детерминантам «внешнего» человека (телесный облик, жест, мимика, одежда) посвящена диссертационная работа С.Н.Яременко «Внешность человека в культуре». В диссертационном исследовании М.Бураковой показана интерпретация маскулинности-феминности внешнего облика женщины на примере прически.

Таким образом, несмотря на широкий спектр имеющейся литературы, поставленная в исследовании проблема не только не представлена в системном виде, но и малоизученна. Требуется интеграция отечественных исследований, адаптация существующих зарубежных подходов в визуальных исследованиях, вопросах конструирования тендера и проблемах репрезентации образа женщины, а также непосредственный анализ визуальной репрезентации женских образов в советской культуре.

Объект и предмет исследования.

Объект исследования - это визуальные образы женщины в советской массовой культуре. Образ женщины является одним из доминантных визуальных дискурсов в современной массовой культуре. Он требует своего изучения в условиях тотальной визуализации как в связи с глубокими изменениями, происходящими в тендерной составляющей человеческой личности, так и социальных структурах общества.

Предмет диссертационного исследования - динамика визуальной репрезентации женских образов в советской печатной массовой культуре, и ее связь с социально-идеологическими условиями создания и трансляции доминирующих образцов и представлений о поло-ролевых отношениях.

Цель и задачи исследования.

Цель данного исследования - анализ динамики и особенностей репрезентации визуальных женских образов в советской массовой культуре (на примере печатных СМИ), и выявление их корреляции с доминирующими в определенный период времени поло-ролевыми идеологемами. Безусловно, существует целый спектр факторов (географических, экономических, социальных, культурных, религиозных), которые оказывают влияние на формирование визуальных женских образов. В данном исследовании мы хотели выяснить, как государство, с помощью визуальных технологий формирует нужного ему человека.

Реализация данной цели предполагает постановку и решение следующих

задач:

1. показать значение и специфику визуализации в дискурсе массовой культуры, роль и механизмы культуры медиа в формировании видения и в производстве образа человека;

2. рассмотреть основные категории научного анализа («гендер», «феминность» /«маскулинность», «телесность», «сексуальность»), позволяющие проводить социологическое исследование визуальных женских образов;

3. выполнить критический анализ основных методологических подходов к изучению идеологии не только как онтологической данности, а как языкового конструкта, созданного риторическими и визуальными средствами;

4. обозначить сущность и основные задачи государственной политики в отношении женщин в советском обществе;

5. проанализировать динамику и определить особенности репрезентации визуальных женских образов в советской культуре;

6. выявить корреляции между доминирующими поло-ролевыми идеологемами и особенностями визуальной репрезентации образа женщины.

Теоретико-методологические основы исследования.

Предмет диссертационного исследования предполагает обращение к самым различным теоретическим подходам и парадигмам. Социологическое исследование визуальных образов - прерогатива visual studies, изучение женских образов - тендерной теории, исследование визуального облика женщины -теории телесности, выявление корреляции между визуальной репрезентацией и идеологией - теорий идеологии. И те, и другие, и третьи по своей природе плюралистичны и позволяют эффективно применять методологический аппарат различных парадигм. Таким образом, работа носит мультипарадигмальный характер. В качестве теоретико-методологической основы исследования рассматриваются следующие социологические подходы: структурно-функционалистский (визуальная массовая культура и идеология рассматриваются как единые элементы одной системы, находящиеся в тесной взаимосвязи друг с другом); социально конструктивистский и феноменологический (позволяют исследовать механизмы конструирования образов, которые приобретают статус первичной реальности); постструктуралистский и семиотический (обосновывают изучение реальности как текста).

Методика исследования. Изучение визуальных компонентов культуры, изображения требует применения как качественных, так и количественных методов анализа. Цель данного исследования - выявление динамики визуальных женских образов в советской массовой печатной культуре, и их корреляции с доминирующими поло-ролевыми идеологемами - предполагает обращение к стандартным процедурам контент-анализа. Понимание же и интерпретация отдельных изображений построены таким образом, чтобы герменевтическими и семиотическими средствами расшифровать содержание социальных значений и смыслов в их визуальной символике. В основу семиотического анализа в данном исследовании положена методология Р.Барта, которая позволяет работать с идеологическими аспектами знаков и образов.

Источниковая база исследования. Основным источником материала для исследования послужили массовые женские журналы. Вообще журналы как культурный феномен являются одним из способов репрезентации социальной реальности и тех культурно-идеологических ценностей, которые составляют смысловую основу данного исторического периода. При этом они не только репрезентируют, но и конструируют социальную реальность, являясь проводниками официальной идеологии и властных отношений. Журналы, в том числе и женские, можно причислить к "идеологическим аппаратам", посредством которых господствующая идеология интерпеллирует к субъекту и осуществляет его идентификацию.

За основу анализа репрезентации женских образов в советской культуре были взяты самые массовые и популярные женские издания того периода -журналы «Работница» и «Крестьянка», тираж которых в отдельные годы достигал 24 млн. экземпляров.

При анализе советской тендерной политики основными источниками послужили такие классические тексты как программы КПСС, резолюции и решения съездов, конференций и пленумов ЦК КПСС, материалы съездов КПСС, Свод Законов СССР, советские конституции.

Хронологические рамки исследования определяются 1922-1991 гг., что обосновывается появлением исследовательского материала и границами в периодизации советской культуры.

В основу исследования положена целевая выборка. Интерес к корреляции между политикой государства в отношении женщин и формами репрезентации визуальных женских образов позволил выделить три периода в истории советской политики в отношении женщин: 1917-1930 гг. - курс на равенство между полами; 2)1930-1960 гг. - ориентирование женщин на репродукцию и производство; 3)1960-1991 гг. - курс на возвращение патриархатных традиций. В общей сложности было проанализировано 320 номеров, притом, что за все годы существования советского общества было порядка 2450 выпусков.

Научная новизна исследования.

1. Обоснована актуализация визуального компонента в информационных практиках современной культуры, проведен анализ осмысления визуальных феноменов в теоретических исследованиях, показаны значение и роль визуализации в дискурсах масс-медиа, механизмы работы и технологии индустрии образов, влияющие на формирование образа человека и его идентичности.

2. Применены и обоснованы актуальные для социологического исследования визуальных женских образов категории научного анализа -феминность, маскулинность, телесность, сексуальность.

3. Исследованы механизмы функционирования идеологии на уровне сферы языка (как вербального, так и визуального). Полученные теоретические разработки апробированы на собственном прикладном исследовании.

4. Определены особенности и доминанты репрезентации женщины в официальном визуальном дискурсе советского общества (1920-х - нач. 1990-гт. XX века), а так же их динамика.

5. Выявлена устойчивая связь между господствующими в обществе поло-ролевыми идеологемами и особенностями визуальной репрезентации женских образов в печатных СМИ.

Таким образом, с помощью механизмов массовой культуры советская власть конструировала образ нового человека, образ «советской женщины». Насколько этот образ влиял на субъективность реальных советских женщин, на конструирование тендерных идентичностей в советском обществе, на объективную реальность, как эти образы интерпретировались в массовом сознании, является предметом отдельного исследования.

Положения, выносимые на защиту.

1. В XX веке с его техническими новациями, визуальность как часть семиотического пространства, особый мир графических и живописных форм в повседневной реальности, окружающей человека, являющейся частью его жизненного мира и имеющей огромное значение для формирования его идентичности, становится одной из важнейших компонент современного общества. Сфера визуальных знаков и образов рассматривается как значимая часть реальности. В современной социокультурной ситуации медиа не только отражают реальность, но и активно занимаются конструированием и производством представлений и образов. Основными механизмами формирования и производства визуальных знаков и образов являются видение и репрезентация. То, как мы видим, кто смотрит, на что, на кого, под каким углом зрения и т.д., определяется такими факторами, как время, среда, воспитание, а главное - идеология, которая отягощает смыслами окружающую действительность. Одним из важнейших, в контексте отношений между властью и видением, является вопрос о том, каким образом доминирующая идеология определяет и «конструирует» политику репрезентации и интерпретации.

2. Такие категории социологического анализа, как тендер, феминность/ маскулинность, сексуальность, телесность позволяют изучать особенности социального конструирования женских образов в пространстве визуальной культуры; посредством их можно увидеть эти конструкты не просто как результат, как застывший слепок, но и понять процесс их возникновения и развития. Визуальные знаки и образы являются важнейшим источником изучения социокультурных процессов, поскольку отличаются повышенной информационной насыщенностью.

3. Идеология - это система идей, представлений, образов, мифов, которая носит материальный характер, воплощенный в объективной знаковой форме; это не только онтологическая данность, а языковой конструкт, созданный по определенным законам. Идеологические посылы зафиксированы не только в вербальных текстах, но и в визуальных знаках и образах. Визуально

репрезентированные, находящиеся на поверхности знаки и образы часто маскируют явления, для выявления которых необходим специальный анализ, как языка репрезентаций, так и социокультурных механизмов функционирования и развития общества. Визуальные женские образы являются не только результатом действия идеологических механизмов, но и сами выступают как часть идеологической системы.

4. Визуальные .женские образы не просто отражают реальность под специфическим углом зрения, они сконструированы господствующей в обществе идеологией. На протяжении всего периода существования советской культуры нами было выделено десять видов визуальной репрезентации женских образов: «активная женщина», «женщина в учебе», «женщина-труженица», «женщина-мать», «женщина рядом с мужчиной», «женщина в семье», «женщина-солдат», «женщина-помощник фронту», «женщина и красота», «женщина-хозяйка». Визуальная репрезентация являлась действенным идеологическим механизмом, с помощью которого предлагались идеалы и образцы для подражания. Динамика визуальных женских образов в советских журналах четко связана с изменениями в советской официальной идеологии. Так, на протяжении 20-3 0гг. XX века, когда была сильна эмансипационная составляющая советской политики в отношении женщин, доминантным визуальным образом являлась активная женщина. В 30-60гт. XX века приоритетными государственными задачами советской политики в области женщин являются производственная и демографическая составляющая, поэтому массовым становятся изображения женщины-труженицы и женщины-матери. В 60-90гг. XX века наряду с вышеназванными, начинают встречаться и совершенно не характерные для двух предшествующих периодов виды репрезентации - женщина в семье, женщина-хозяйка, женщина и красота, что объясняется реализацией государством так называемой «идеологии домашнего очага». Таким образом, основным фактором в формировании визуальных женских образов в советском обществе выступала официальная господствующая идеология.

Научно-практическая значимость исследования.

Результаты данного исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения и углубленного представления об особенностях советской и постсоветской массовой и повседневной культуры.

Полученные результаты могут быть использованы в преподавании общих и специализированных курсов по социологии духовной жизни, тендерной социологии, социологии визуальных коммуникаций, истории и социологии массовой культуры.

Материал и выводы автора могут быть использованы при формировании тендерной политики государства, в работе средств массовой информации, рекламных агентств.

Апробация работы.

Основные положения и выводы автора были изложены на заседании кафедры культурологии Ульяновского государственного университета, в докладе на научно-практической конференции «Человек в духовной культуре» (Ульяновск 2004), в ходе стажировки автора на курсах повышения квалификации по специализации социология массовой коммуникации (Москва, 2004) и тендерная социология (Москва, 2003). Основные идеи и выводы диссертации положены в основание авторских курсов и спецкурсов по истории повседневной культуры и истории культуры XX века. Результаты исследования отражены в пяти публикациях.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, приложений.

П. Основное содержание работы.

Во введении показана актуальность избранной темы, дана характеристика степени ее разработанности в научной литературе, определены объект и предмет, цель и задачи исследования, его теоретико-методологическая основа. Показана научная новизна работы, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, определена практическая значимость диссертации.

Глава 1 «Теоретические аспекты изучения визуальных женских образов» представляет собой анализ и систематизацию основных теоретических подходов, которые могут быть использованы в социологическом исследовании идеологических особенностей визуальной репрезентации женских образов.

В параграфе 1.1. «Визуальная культура и масс медиа: формирование видения и производство визуальных образов» рассматриваются значение визуализации в современной культуре и осмысление визуальных феноменов в теоретических исследованиях, как зарубежных, так и отечественных,

Автор указывает на рост значимости в культуре визуального компонента. Далее рассматривается история становления теории визуальности в искусствознании и философии. Особо отмечается роль марксистской и неомарксистской критики, постструктурализма и деконструктивизма в развитии визуальных исследований (М.Фуко, Ж.Лакан, М. Мерло-Понти, Ж.Деррида, Ж.Делез, Ж. Бодрийяр, Р.Барт, С.Жижек, Дж. Митчелл, С.Лангер и др.). Указывается значимость семиотики как науки о знаках для визуальных исследований (Ч.Пирс, Ч.Моррис, У.Эко, Р.Барт, Л.Ельмслев, К.Метц и др.).

Раскрывается значение таких терминов, как «визуальная культура», «визуальный образ», «репрезентация», «видение» в различных социологических концепциях, как в современном, так и историческом ракурсе; дается самостоятельно определение названных понятий. В результате автор приходит к выводу об отсутствии как общепринятой теории «визуального», так и конвенционального термина визуальная культура. В данном исследовании

визуальная культура рассматривается как часть семиотического пространства, особый мир графических и живописных форм в повседневной реальности, окружающей человека, являющейся частью его жизненного мира и имеющей огромное значение для формирования его идентичности.

Отдельно обосновывается необходимость обращения к изучению визуальных женских образов.

Рассмотрены механизмы формирования и производства образов (отбор информации, монтаж, принципы репрезентативного отбора и ассоциативного сопряжения).

Особое внимание уделено таким феноменам, как видение и репрезентация. Автор отмечает тесную связь видения, власти и значения, и делает акцент на сконструированности образов и представлений в обществе посредством доминирующей идеологии.

Большое внимание уделено проблеме репрезентации визуальных женских образов в современных масс медиа. Отмечена роль феминистской критики в развитии исследований «женских образов» и теорий репрезентации (Л.Малви, Т. де Лауретис, Г.Полок, Д.Байерс, Б.Фридан, Ж.Грир, Ш.Роуботам). Рассмотрены две модели репрезентации женских образов: миметрическая и конструктивистская. Первая рассматривает образы как отражение практик общества и культуры, вторая - как средство конструирования и формирования, наделения чего-либо смыслами.

В заключении сделан вывод о том, что в современной ситуации медиа не только отражают реальность, транслируют новые образы, но занимаются их конструированием и производством.

Параграф 1.2. «Социологическиеоснования изучениявизуальныхженских образов» представляет собой поиск и анализ социологических категорий, операционализация которых может быть использована для изучения визуальных женских образов. Диссертант отмечает, что традиционно изучение визуальных образов проходило в рамках искусствоведческого анализа, однако в условиях обострившегося внимания исследователей к изучению массового сознания визуальные образы становятся предметом социальных наук, поэтому требуется систематизация существующих подходов и поиск критериев для социологического анализа визуальных знаков и образов.

В данном исследовании были обоснованы и использованы такие категории социологического анализа, как «маскулинность /феминность», «телесность» и «сексуальность».

Для начала автор обращается к традиционным измерениям социокультурного пола - тендера: феминности /маскулинности. При объяснении представлений о том, из чего конструируется образ «настоящей женщины», автор рассматривает интерпретацию феминности /маскулинности в рамках таких научных подходов, как биологический натурализм, структурный функционализм, символический интеракционизм, социальный конструктивизм, постструктурализм. В результате

критического анализа данных подходов делается вывод, что такие параметры, как феминность/ маскулинность позволяют изучать визуальные женские образы не просто как застывший слепок, результат репрезентации, но и понять процесс их возникновения и развития; прикоснуться к изучаемым феноменам, выяснить их природу, сущность.

Другой такой категорией, по мнению автора, может стать телесность. Действительно, визуальный образ человека (неважно, мужчина это или женщина) - это, прежде всего, образ его тела. Телесность является символической структурой, а визуальный образ тела - основным показателем тендерной идентичности. Мужское и женское тело объективно отличаются друг от друга множеством анатомических половых признаков. Но как именно эти различия осмысливаются, символизируются и изображаются, зависит от культуры и социальной организации общества. Таким образом, телесный канон - не природная данность, а аспект социально-культурных представлений о маскулинности и феминности. В рамках социологического изучения человеческой телесности диссертант обращается к феноменологическому подходу, для которого характерна постановка вопроса о теле как самостоятельном базовом объекте исследования. Для данного подхода интерес представляет анализ пространства субъективных смыслов, символов, значений, функций, которые выражают отношения власти. По мнению диссертанта, правомерным является также обращение к структурно-функциональному подходу, для которого характерно рассмотрение телесности в системе социальных функций, социально детерминированных задач, приписываемых индивиду и его телу.

Еще одной категорией в изучение визуальных женских образов может стать сексуальность, которая рассматривается как символический феномен, связанный с властью и подчинением.

Параграф 1.3. «Роль идеологии в формировании визуальных женских образов» посвящен критическому анализу основных методологических подходов к изучению идеологии как языкового конструкта, созданного риторическими и визуальными средствами.

Автор подчеркивает особую роль идеологии в формировании визуальных женских образов. Обосновывается понимание идеологии не только как совокупности систематизированных и рационально организованных политических ценностей, но и как мировоззрения, в неявном виде содержащегося в различных формах общественного сознания и социальной жизни.

Далее представлены концепции, рассматривающие идеологию не как онтологическую данность, а как языковой конструкт, созданный по определенным законам (Л.Альтюссер, В.Волошинов, С.Жижек, К.Метц, Ж.-Л.Бодри).

Обосновано понимание идеологии как системы представлений о реальности, выражающей воображаемые отношения людей к реальным условиям своего существования; как системы значений, посредством которой происходит организация нашего видения мира.

Отмечено, что манипуляция сознанием возможна лишь через манипуляцию языком. Особое внимание уделено механизмам трансляции идеологии. Указано, насколько значительна власть формы, визуальной техники манипуляции.

В заключении автор приходит к выводу, что визуальные образы и построения предстают в виде идеологического аппарата замещения, соответствующего определенным моделям, диктуемым господствующей идеологией.

Глава 2. «Репрезентация визуальных женских образов в советской массовой культуре» представляет собой изложение результатов прикладного исследования визуальной репрезентации женских образов в советских женских журналах, анализа их динамики и выявления корреляции с советскими поло-ролевыми идеологемами.

В параграфе 2.1, «Методические аспекты изучения визуальных женских образов» обосновывается возможность обращения к изучению женских журналов как проводников официальной идеологии и властных отношений; выбор журналов «Работница» и «Крестьянка» как самых массово тиражируемых среди советских женских печатных СМИ. Большое внимание уделено описанию печатных особенностей данных изданий (тираж, формат, количество страниц, периодичность выхода, количество и качество фотографий). Отдельно подчеркивается роль фотографии как значимого источника социальной информации, к сожалению нечасто используемого в социологических исследованиях. Обоснована используемая в исследовании выборка. Описана методика исследования визуальных изображений, которая построена на сочетании количественных (контент-анализ) и качественных (семиотика и герменевтика) методов анализа. Подсчет удельного веса каждого вида репрезентации произведен с использованием авторской формулы. В основу семиотического анализа положена методология Р.Барта, позволяющая вычленять идеологические аспекты знаков и образов.

Параграф 2.2. «Особенностирепрезентация визуальных женских образов в советской культуре» представляет собой систематизацию и анализ основных задач советской государственной политики в отношении женщин, и исследование динамики и особенностей репрезентации женских образов в визуальном дискурсе журналов «Работница» и «Крестьянка». На основе полученных данных, автор делает вывод о тесной связи в советском обществе визуальных образов и идеологии, считая, что последняя является доминирующим фактором в формировании и производстве визуальных женских образов.

В разделе 2.2.1. «Активная женщина как протагонист новой советской культурыI» рассматриваются особенности советской государственной политики в области женщин в начале двадцатых - середине тридцатых годов XX века, отмечается ее эмансипационная составляющая: равенство женщины с мужчиной во всех сферах жизни, ее личностное развитие и вовлечение в общественную и производственную жизнь. При этом традиционные женские роли - мать, воспитательница детей, жена и хозяйка дома отходили на второй план. На раннем этапе своего существования советское государство декларировало курс на обобществление воспитания детей и ведение домашнего хозяйства.

Вторая часть раздела посвящена описанию особенностей и доминант репрезентации женских образов в журналах «Работница» и «Крестьянка». Основным видом репрезентации в данный период является так называемая активная женщина, устремленная на освоение публичного пространства (учеба и повышение квалификации, участие в политической и управленческой деятельности). Традиционные «женские» сферы - дом и семья или полностью изымаются из области визуального (видимого), или репрезентируются под определенным углом зрения - в контексте проблемы медицины и здоровья.

Особо диссертант останавливается на рассмотрении репрезентации отношений между мужчиной и женщиной, отмечая, что в изучаемый период она окрашена в ярко выраженные негативные, напряженные тона. Образ мужчины на страницах женских журналов представлен в негативном свете - «кулак», «нэпман», «хулиган», «пьяница». Довольно часто показаны сцены агрессии между полами. Семья рассматривается исключительно как помеха в работе. В результате автор приходит к выводу, что уже в первые годы существования советского общества закладываются основы конфликтного взаимоотношения между полами, характерные для зрелого советского тендерного конструкта.

Особое внимание уделено рассмотрению внешнего облика женщины. Диссертант отмечает, что женский образ в данный период достаточно асексуален, при выраженных феминных чертах. Однако официально презентируемая женственность преимущественно нагружена таким архитипическим образом, как андрогин, что содержательно наделяет репрезентацию женского маскулинными качествами - объективности, рациональности, строгости и визуально выражается в форме тела, одежде, мимике лица, физиогномике, жестах, поведении и т.д., и читается как мужественность, решительность, бесстрашность, ответственность. Автор подчеркивает, что такой канон репрезентации женского образа, женского тела, сложившийся на момент возникновения советского социума, будет господствовать на протяжении всех лет его существования, и только в последние годы, характеризующиеся распадом системы, ослаблением доминирующей идеологии, сойдет с авансцены, уступив место традиционной патриархатной феминности / сексуальности.

В разделе 2.2.2. «Между домом и работой: дуализм женских образов в 1930-1960гг.» анализируется советская государственная политика и особенности визуальной репрезентации женских образов в середине XX века. Автор полагает, что концепция равноправия полов в этот период претерпевает существенные изменения. На основании правового равноправия, широкого вовлечения женщин в общественное производство, достигнутого уровня образования в государстве и обществе делается вывод о достижении фактического равноправия женщин в стране. Деятельность КПСС и органов власти в отношении женщин в этот период носит прагматический характер. Государственная политика переориентируется на решение производственных, демографических задач, и собственно эмансипационная составляющая уменьшается.

Изменяется и визуальный дискурс женских журналов. Доминирующим становится образ женщины-труженицы. Для изданий этого периода характерны многочисленные изображения женщин в момент трудового процесса (на станке, тракторе, поле, трибуне и т.д.). При этом в целом женский образ по-прежнему безличен и асексуален, а женское тело неотделимо от механизма (станка, трибуны, коровы, пробирки). На взгляд автора, существенная трансформация в репрезентации женских образов происходит в послевоенный период. На журнальных фотографиях 50-х - 60-х гг. слитность женского тела и "механизма" распадается, женщина начинает доминировать над "механизмом", она как бы возвышается над ним. Снимается уже не сам трудовой процесс как таковой, а акцентируется участие в нем человека. Отсюда фокусирование на лицах женщин и доминирование именно лиц в пространстве журнальных фотографий. Минимальное внимание в репрезентации женской физической красоты, характерное для предыдущего периода уступает место интересу к красоте и женственности.

Вторым по значимости в данный период, безусловно, становится образ женщины-матери. Перед читателем той поры предстают многочисленные изображения женщин среднего и старшего возраста, сильных, дородных, со спокойными, одухотворенными и умиротворенными выражениями на лицах, часто с ребенком на руках. В результате, автор приходит к выводу, что образ женщины-матери является одним из самых "нагруженных" в советской идеологии.

Завершает параграф анализ мужских фотографий. Диссертант отмечает обилие на страницах женских журналов фотографий Сталина, Ленина, Молотова, Ворошилова, Кирова, Кагановича, Калинина, в то время как образ простого мужчины, главы семейства фактически не встречается. Но основе этого делается вывод, что мужской образ в это время ассоциируется только с властью и государством.

В разделе 2.2.3. «Возвращение в семью: репрезентация женских образов в 1960-1990 гг.» рассматриваются идеологическая составляющая и особенности

визуальной репрезентации женских образов в последние десятилетия существования советского государства.

Автор полагает, что этот период характеризуется корректировками концепции взаимоотношения женщин и государства. Женщины становятся к этому времени незаменимой производительной силой, но от них же ждут и изменения в репродуктивном поведении — повышения рождаемости. Начинается теоретическая разработка так называемой «семейной политики». В сфере производства женщинам отводится второстепенная роль. Речь идет не о вовлечении их в наукоемкие отрасли на основе внедрения новых технологий и повышения их образования, а о «более легкой, но достаточно оплачиваемой работе». Суть проблемы равноправия сводится к бытовой загруженности и необходимости укреплять семью. На основе этого диссертант приходит к выводу, что с середины 60-х гг. XX века советское государство начинает реализовывать в отношении женщин так называемую «идеологию домашнего очага», то есть такие представления о роли женщины, в соответствии с которыми, она в первую очередь является женой, матерью и хозяйкой дома.

Далее автор описывает основные виды репрезентации женских образов, характерные для данного периода. Образ женщины-труженицы продолжает оставаться достаточно часто используемым, но репрезентация «женщины в труде», практически больше не встречается. Сам трудовой процесс больше не изображается, о том, что пред нами «женщина-труженица» можно узнать лишь из подписей к фотографиям или из журнальных статей.

К образу активной женщины редакторы «Работницы» и «Крестьянки» с начала 60-х гг. XX века обращаются только лишь при рассказе о «славном революционном прошлом страны», либо при повествовании о женщинах -борцах за социализм в зарубежных странах.

С середины 70-х гг. XX века автор прослеживает совершенно новый для советской массовой культуры вид репрезентации женщины - «женщина в семье». Многочисленные фотографии женщин с детьми, характерные для предыдущего периода все чаще заменяются изображениями полной семьи: мать, отец и несколько детей, на основе чего делается вывод, что в данный период происходит символическое возвращение отца (мужа) в Семью. Затем диссертант отмечает, что начинают появляться изображения женщины рядом с мужчиной в интимной частной ситуации, что ранее практически никогда не встречалось.

Далее автор указывает, что репрезентация «женщины в семье», женщины рядом с мужчиной привела к вполне закономерному акцентированию «женственности» и реабилитации «сексуальности» женского облика. С конца 60-х гг. XX века происходит присвоение визуальному облику женщины атрибутов молодости и красоты. Со страниц женских журналов советскую женщину учат «быть женщиной» в патриархатном понимании этого слова -быть красивой и желанной для мужчины, уметь воспитывать детей и вести домашнее хозяйство. В результате диссертант делает вывод, что в последние

годы существования советского общества происходит реабилитация традиционной феминности, сексуальности, характерной для патриархатных культур.

Таким образом, в ходе данного исследования, были выявлены причинно-следственные связи между представлениями о женщине и ее месте в обществе в советской государственной политике и идеологии в области женщин, и репрезентацией визуальных женских образов в советских массовых женских журналах «Работница» и «Крестьянка». Также была определена динамика и описаны особенности репрезентации визуальных женских образов в советской печатной массовой культуре.

В заключении обобщены главные итоги и приведены основные выводы, результаты и рекомендации диссертационного исследования.

В приложении содержаться таблицы с результатами контент-анализа и подборка фотографий из анализируемых журналов.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Захарова Н.В. Проблема визуальной методологии в тендерных исследованиях. (тезисы)// Труды молодых ученых Ульяновского государственного университета: Сборник докладов и тезисов докладов студентов и аспирантов на XIII ежегодной научно-практической конференции (25 апреля 2003 г.) / Под ред. проф. С.В.Булярского. -,Вып.12. - Ульяновск: УлГУ, 2003. - 192-194с. (0,1 п.л.).

2. Захарова Н.В. Телесность как категория тендерного анализа, (тезисы) // Духовная жизнь человека и общества: Материалы XI Всероссийской научно-практической конференции «Человек в культуре России». - Ульяновск: ИПКПРО, 2003. - 24-25с. (0,1 п.л.).

3. Захарова Н.В. Визуальные образы тендера: опыт исследования советской визуальной культуры, (статья) //Человек в культуре России: Материалы XII Всероссийской научно-практической конференции, посвященной Дню славянской письменности и культуры. Ульяновск: УИПКПРО, 2004. - 25-ЗОс. (0,4 п.л.).

4. Захарова Н.В. Визуальные образы тендера: опыт сравнения советской и постсоветской визуальной культуры. (статья)//Наука и культура РОССИЕ Материалы международной научно-практического конференции, посвященной Дню славянской письменности и культуры памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. - Самара: СамГАПС, 2004. - 38-42с. (0,25 п.л.).

5. Захарова Н.В. Репрезентация и идеология: образ женщины в современной массовой культуре, (тезисы) //Труды молодых ученых Ульяновского государственного университета: Сборник докладов и тезисов докладов студентов и аспирантов на XIV ежегодной научно-практической конференции (21 мая 2004 г.) / Под ред. проф. С.В.Булярского. - Вып.13. - Ульяновск: УлГУ, 2004. -175 с. (0,1 п.л.).

Подл, к печ. 21.02.2005 Объем 125 ил. Заказ №53 Тир 100 экз.

Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Захарова, Наталья Владимировна

Введение

Глава 1. Теоретические аспекты изучения визуальных женских образов

§.1.1. Визуальная культура и масс медиа: формирование видения и производство визуальных образов

§.1.2. Социологические основания изучения изуальных женских образов

§.1.3. Роль идеологии в формировании визуальных женских образов

Глава 2. Репрезентация визуальных женских образов в советской массовой культуре

2.1. Методические аспекты изучения визуальных женских образов

2.2 Особенности репрезентации и динамика визуальных женских образов в советской культуре

2.2.1. Активная женщина как протагонист новой советской культуры

2.2.2. Между домом и работой: дуализм женских образов в 1930-1960 гг.

2.2.3. Возвращение в семью: репрезентация женских образов в 1960-1990 гг.

Введение диссертации2005 год, автореферат по социологии, Захарова, Наталья Владимировна

Актуальность темы исследования

Современное общество, становясь постиндустриальным и информационным, превращаясь в общество массовой культуры, «заговорило» на новых языках и увидело себя в иных визуальных пространствах. Новая реальность актуализирует одну из систем «власти» -символическую, знаковую реальность, в которой важнейшую роль выполняют визуальные знаки и образы. Мир погрузился в общество зрелищ, общество спектакля. Индустрия образотворения «производит» организованный поток визуальной информации с одним намерением - воздействовать на зрителя. Теперь феномены визуальности выступают не просто сферой художественного творчества, но и средством идеологии, становясь одним из эффективных механизмов воздействия на массы. Действительно, сегодня все чаще человек имеет дело, как правило, не с реальным объектом, й с его I образом - симуляцией. Образы все чаще заменяют реальность. Это замещение происходит во всех сферах жизни: на современном рынке обращаются не реальные вещи, а создаваемые рекламные образы, борьба за политическую власть - это тоже борьба образов - политических имиджей, социальные институты также все чаще включаются в игру образов. Процессы социализации и ресоциализации также начинают проходить в контексте аудиовизуальной культуры. Медиа, экранные технологии формируют нужного I обществу человека, в том числе и в отношении того, что касается базовых, тендерных идентичностей. Создание первообразов мужской и жЬнской мифологии, моделирование строя желаний, внедрение образов гейзерных ролей и стереотипов — важная функция в технологиях тендера современных средств массовой информации. Именно символические стратегии тендерной визуализации в обществе конституируют политики женской субъективной репрезентации, а не наоборот. Таким образом, визуально репрезентированные, находящиеся на поверхности знаки часто маскируют явления, для выявления которых необходим специальный анализ, как языка репрезентации, так и социокультурных механизмов, действующих в обществе.

Особенно часто в современной визуальной культуре обращение к женским образам. Как эстетический объект, как носитель культурной семантики в контексте социокультурной коммуникации они выполняют важные социальные, экономические, политические и инструментальные манипулятивные) функции. Визуально зафиксированные женские образы не i только отражают, но и формируют социальную реальность. Поэтому актуально и важно проследить ситуацию конструирования смыслов в визуальном дискурсе, динамику репрезентации женских образов. Итак, исследование специфики культуры «зрелища», особенностей репрезентативных практик имеет важное социальное и культурное значение.

Характеристики современного общества прзволяют актуализировать в целом интерес к изучению феноменов визуальности в истории человечества. В данной работе мы обращаемся к изучению визуальной культуры советского периода. По прошествии уже более десяти лет после исчезновения с политической карты мира Советского союза, на наш взгляд, становится возможным (вне оценочных рамок и суждений) анализ такого феномена как советское общество. Впервые в истории мировой цивилизации на практике был осуществлен уникальный социальный эксперимент по построению «нового общества», «нового человека», эксперимент, который продолжался почти столетие, в котором принимали участие миллионы людей. Коренной перестройке были подвергнуты все стороны жизни граждан нового государства, начиная от социально экономических и политических преобразований и заканчивая конструированием тендерных идентичностей. задачу

Идеологи советского государства всерьез поставили перед собой построения «нового советского человека», и одна из основных ролей в этом эксперименте, отводилась женской части населения страны. Для советской идеологии вообще характерно апеллирование к женскому образу - взять, к примеру, советские фильмы, где именно на женские образы ложилась основная идеологическая нагрузка. Эти идеологически выстроенные женские образы были способны влиять на самые глубокие- уровни общественного сознания, конструируя необходимый способ мышления, чувствования и соответствующую модель поведения, и именно они составляли идеологическую основу мифа об эмансипации советской женщины. Между тем, тендерный конструкт, сформировавшийся в советский период, продолжает оказывать сильное влияние на идентичность женщин на постсоветском пространстве.

Другой фактор, подтверждающий интерес к изучению советской культуры, заключается в том, что на протяжении всей своей истории она I сохраняла относительную автономию по вопросам универсализации тендерных стандартов красоты, и имела иную, чем в западной традиции иконографию и содержательные характеристики женских образов в массовой культуре. Если в западной культуре представления о женском теле складывались под воздействием законов «общества массового потребления» и механизмов моды, то в советском обществе потребление было скорее девиацией, чем нормой. Советская культура существовала по своим собственным законам, здесь формировались и действовали иные репрезентации женских образов, которые требуют своего изучения.

Степень научной разработанности исследования.

Проблема, заявленная в исследовании, включает рассмотрение сразу нескольких векторов: исследования касающиеся вопросов визуализации культуры; исследования тендерных аспектов репрезентации (и конкретно репрезентации визуальных женских образов); изучение идеологии в контексте проблемы взаимосвязи власти и значения.

Область визуального и само современное общество в ряде социологических концепций (Р.Барт, Ж.Бодрийяр, Г. Дебор, М.Маклюэн)1 представлено в качестве «спектакля», зрелища, виртуального продукта деятельности массовых коммуникаций. Ими показано, что зрелиш|ность современного общества индустрии не является внешним, случайным явлением, но что это общество в самой своей основе является зрительским, и что «спектакль» представляет собой не совокупность образов, но общественные отношения между людьми, опосредованные образами.

Многие авторы (Э.Кассирер, Р.Барт, М.Мерло-Понти, Ж.Лиотар, Ж.Бодрийяр, У.Эко и др.)2 говорят о вторичности и семиотичности данной человеку реальности о знаке, образе, символе, как активном посреднике между человеком и миром.

Культура медиа и ее технологии по отношению к челосеку -исследование языка культуриндустрии, формирующей функции СМИ, а также рассмотрение СМИ как каналов для репрезентации, становятся объектом исследований П.Бурдье, Ж.Делеза, Ф.Гваттари, П.Вирилио, М.Хоркхаймера, Т.Адорно3.

Вопросы иконической риторики, визуальных феноменов, специфики «визуального» рассматривались такими авторами как Ч.С.Пирс, Р.Барт, У.Эко, М. Бел и Н. Брайсон, Ю.М.Лотман, Б.А.Успенский4.

1989.-С. еводов и - 184 е.;

1 См. например, Барт Р. Риторика образа. // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 392-401; Бодрийар Ж. Симулякры и симуляция. // Философия эпохи постмодерна. Сб. пер рефератов. Минск: Красико-принт, 1996. - 453с.; Дебор Г. Общество спектакля. М.: Логос, 2000 Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека. - Москва - Жуковский: Канон Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. - 464с.

2 См. такие работы как: Kacclipep Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Градарика, 1998. - 784с.; Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Наука, 1999. - 606 е.; Лиотар Ж.Ф. Состояние постмодерна. М.: Ин-т эксперим. социологии; СПб.: Алетейя, 1998. - 160 е.; Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. - 387 е.; Эко У. Инновация и повторение: между эстетикой модерна и постмодерна // Философия эпохи постмодерна: Сб. переводов и рефератов. Мн.: Красико-принт, 1996. - С.48 - 74.

3 См. в частности, Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть // Социология политики. М.: Socio-Logos, 1993. - 333 е.; Делез Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения: Анти-Эдип. М.: Гнозис, 2000. - 230 е.; Вирилио П. Информационная бомба; Стратегия обмана. М.: Фонд науч. исслед. «Прагматика культуры», 2002. — 190 е.; Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты. М., «Медиум», «Ювента». М.-СПб., 1997.-202 с.

4 См. также: Пирс Ч. Логические основания теории знаков. Спб.: Алетейя, 2000.-352 е.; Барт Pi S/Z. М.: УРСС, 2001.-230с.; Эко У. Пять эссе на темы этики. СПб.: Симпозиум, 2000. - 95с.; Бел М., Брайсон П.

Вопросы о соотношении видения и текстуальности, исследование нелингвистических знаков социокультурного характера, условия и способы восприятия визуальных текстов, взаимоотношения телесности-взгляда-власти, так или иначе, затронуты в исследованиях таких известных современных философов и социологов, как Ж.Лакан, М.Мерло-Понти, Ж.Делез, К.Силверман, С.Жижек, Ж.Бодрийяр, Р.Барт, М.Фуко, Ж.Деррида, У.Эко, Дж.Митчел1 и др.

Отечественные авторы, называя прежнюю эпоху «литературоцентрической» или «речевой» (А.Левинсон, Б.Ерофеев, М.Рыклин)2, говорят о замещении ее культурой «телецентрической» и «электронной», об очевидной сдаче позиций «филологической культуры» «культуре визуальной», о наступлении «цивилизации образов», «цивилизации видения» (А.Горных, А.Усманова) .

В отечественных исследованиях в настоящее время различные аспекты I визуального рассматриваются в рамках различных научных направлений и подходов (А.Усманова, Е.Трубина, А.Горных, Е.Черневич, В.Розин, В.Ю'Борев, А.В. Колосов и др.)4. Появляются специальные направления, например

Семиотика и искусствознание. // Вопросы искусствознания. 1996. № 2. -■ С. 52 - 59.; Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб.: Искусство-СПб, 1998.-704 е.; Успенский Б.А. Семиотика искусства. М.: Язык русской культуры, 1995.-360 с.

1 См. в частности, Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном или судьба разума после Фрейда. - М.: Русское феноменологическое общество, 1997. - 183 е.; Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Наука, 1999.-606 е.; Делез Ж. Различие и повторение СПб.: Петрополис, 1998.-384с.; Silwerman К. The Threshold of the Visible World/ New York & London: Routledge, 1996.-121 p.; Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М.: Художественный журнал, 1999. - 236с.; Бодрийар Ж. Симулякры и симуляция // Философия эпохи постмодерна.: Сб. переводов и рефератов. Минск: Красико-принт, 1996. - 453с.; Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. - 320 е.; Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Marginem, 1999.; Derrida J., Stiegler Bernard Echographies de la television. Galilee - INA, 1996. - 470р.; Эко У. Отсутствующая структура: введение в семиологию. СПб.: Петрополис, 1998. - 432с.; Mitchell W.J.T. What is Visual Culture? New York; 1990. - 145 p.

2 См. например, Ерофеев В. Кризис вербального искусства или бессилие современного i слова. // Постмодернисты в посткультуре. М.: Р. Элинин, 1998.-С. 112-156.

3 Горных А., Усманова А. Исследование визуальной культуры. Введение. // Топос. - 2000. №2. - С.120-121.

4 См. в частности, Усманова А.Р. Женщины и искусство: политики репрезентаций // Введение в тендерные исследования. Часть 1: Учебное пособие. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001. - С.465 - 492.; Трубина Е. "В форме себя держать!": социальные симптомы и экзистенциальные тупики мужской биографии // О муже(ЭДственности: Сборник статей. Сост. С. Ушакин. - М.: Новое литературное обозрение, 2002. - 720 е.; Русский графический дизайн [1880 - 1917] / Авт. текста Е. Черневич; Сост. М. Аникст, Н. Бабурина. М.: Внешсигма, 1997. - 160с.; Розин В.М. Визуальная культура и восприятие. Как человек видит и воспринимает мир. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 224 е.; Бореев В.Ю. Видео: техника, досуг, культура: записки эксперта исследования экранной культуры, основным системообразующим признаком которой является представление информации в аудиовизуальном и динамичном виде (М.Кастельс, В.Ю.Борев и др.)1-; работы, касающиеся эстетики образотворения, эстетики постмодерна (Г.Д.Гачев, Н.Маньковская, JI.K. Зыбайлов)2.

Если в нашей стране интерес к изучению визуальной культуры возник совсем недавно и еще не совсем "оформился", то за рубежом эти исследования являются актуальными и породили целую интеллектуальную традицию, обозначаемую условно как "культурные и визуальные исследования" и I исследования "визуальной культуры" (N.Mirzoeff, E.Brady, S.Franklin, S.Ahmed, J.Richards, J.Howarth и др.)3. Следует отметить, что это довольно широкая область исследований, которая вкшочает в себя рассмотрение как статичных, так и динамичных информационно-коммуникатвных систем культуры медиа и феноменрв' визуальной культуры (фотографии, кино, рекламы, прессь^плаката, дизайна городской среды, одежды, и т.п.).

Таким образом, существующий пласт исследований по визуальности легитимирует анализ визуальных образов как значимых объектов реальности и предлагает методологический аппарат для такого исследования. j I

В связи с тем, что многие исследователи отмечают тесную взаимосвязь видения, значения и власти (Ж.Лакан, Ж.Бодрийяр, Р.Барт, Ж.Делез, М.Фуко)4 в ракурс внимания нашего исследования попадают вопросы изучения идеологии. искусствоведа. М.: Профиздат, 1990. - 207с.; Колосов А.В. Визуальные образы в средствах массовой информации: философско-социологический анализ. Автореф. дис. канд. философ, наук. М., 2000.- 1$с. ■

1 См. например, Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000. -608 с. I

2 См. также: Гачев Г.Д. Жизнь художественного сознания. Очерки по истории образа. Ч. 1. М.: Искусство, 1977. - 200с.; Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб.: Алетейя, 2000.; Зыбайлов Л.К. Шапинский В.А. Постмодернизм. М.: Прометей, 1993. - 103 с.

3 Mirzoeff N. ed. Visual Culture Reader London & New York: Routledge, 1998.-120p.

4 Бодрийар Ж. Система вещей. - М., 2001.; Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. - 320с.; Делёз Ж. Марсель Пруст и знаки. СПбГУ: Алетейя, 1999. - 186с.

Особая аксиологическая функция знаков не раз отмечалась исследователями (М.Бахтин, Р.Барт, Ю.Кристева, А.Греймас, Ж.Курте, [У.Эко I и др.) , которые подчеркивали принадлежность знаков к идеологии. i I

Многие исследователи (Ж.Бодрийяр, Ж.Лакан, Л.Малви, К.Силверман)2 утверждают, что видение (посредством зрительных практик) является важной инстанцией формирования идентичности; идеология, зашифрованная в визуальных артефактах, участвует в формировании субъективности индивида на уровне бессознательного.

Осмысление идеологии в работах В.Волошинова, А.Альтюссера3 привело к пониманию идеологии как системы идей, представлений, образов, которая носит объективный материальный характер, воплощенйый в объективной знаковой форме.

Методологические разработки, предложенные К.Метцом, Ж.-Л.Бодри, С.Жижиком4 позволяют анализировать идеологию как языковой конструкт созданный как риторическими и визуальными средствами.

Обращение к исследованию непосредственно визуальных женских образов, вводит в спектр наших интересов категорию тендера (пола).

Концептуальные обоснования тендера, как социокультурной категории активно разрабатываются зарубежными (Д.Лорбер, К.Уэст, Д. Зиммсрман, С.Бем, А.Рич, Р.Унгер, Г.Рубин и др.)5 и отечественными (М.Рыклин, |И.Кон,

1 См. например, Бахтин M. М. Эстетика словесного творчества. — М., 1979.; Барт P. S/Z. М.: УРСС, 2001. -230с.

2 См. в частности: Бодрийар Ж. Симулякры и симуляция. // Философия эпохи постмодерна. Сб. переводов и рефератов. Минск: Красико-принт, 1996.-453с.; Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном или судьба разума после Фрейда. - M.: Русское феноменологическое общество, 1997. - 183 е.; Малви Л. Визуальное удовольствие и нарративный кинематограф // Антология тендерных исследований. Сб. пер. /Сост. и комментарии Е.А.Гаповой и А.Р.Усмановой. - Минск: Пропилеи, 2000. - С.280-296.; Silwerman К. The Threshold of the Visible World. New York & London: Routledge, 1996.-121 p.

3См. также: Волошинов B.H. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Аста-пресс, 1995. - 380 е.; Althusser L. Ideologic et appareils ideologiques d'Etat, Positions, Editions socials. N.Y. 1976. - P.97 - 98.

4 См. например, Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М.: Художественный журнал, 1999. - 236с.

5См. в частности, Лорбер Дж., Фаррелл С. Принципы тендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. - С. 187-234.; Уест К., Зиммерман Д. Создание тендера // Хрестоматия феминистских текстов. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. - С.193-219; Рубин Г. Размышляя о поле: заметки о радикальной теории сексуальных политик // Тендерные исследования. -2000. №3.-С. 5-62.

С.Жеребкин, О.В.Рябов, А.Усманова, И.Жеребкина, Е.Здравомыслова, А.Тёмкина, О.Воронина, Т.Клименкова и др.)1 исследователями.

Для исследования тендерных аспектов бытия человека в культуре «зрелища» актуальным оказывается понятие репрезентации, поскольку по мнению многих современных авторов (Ю.Кристевой, И.Гофмана, Л.Иригарэ, Д.Батлер и др.)2 «гендер» - это прежде всего эффект репрезентации, перформанса.

Западные исследования, в которых проблематизируется «оформление тендера» анализируются в аспекте политики тендерных репрезентаций. Ранние исследования (70-е гг. XX века) политики тендерных репрезентаций (Б.Фридан, Ж.Грир, Ш.Роуботам)3 опирались на миметрическую модель репрезентации, речь шла о симметрических отношениях между образами и социальными отношениями, о неравенстве в социальных отношениях.

Такие исследователи как Т. де Лауретис, Д.Батлер, С.Д.Уолтер, Ш.Брансдон, Т. Модлески4 и др., придерживаются парадигмы "означивания", определяя гендер, как продукт различных социальных технологий (прежде всего медиа, как наиболее эффективных технологий тендера) и делают акцент на сконструированности и порожденное™ смыслов, образов, на

1 См. также: Кон И.С. Нагой мужчина в искусстве и жизни. // http://www.neuro.net.ru/sexology/bookj 2il.html; Усманова А. "Визуальный поворот" и тендерная история //Гендерные исследования. 2000. № 4. - С.| 140-148.; Жеребкина И. Прочти мое желание: Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М.: Идея-Пресс, 2000. - 256 е.; Здравомыслова Е., Темкина А. Социальная конструкция тендера и тендерная система в ]россии. // Тендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. СПб.: Центр независ, соц. исслед., 1996.-С.5-12.; Воронина О.А. Социокультурные детерминанты развития тендерной [теории в России и на Западе. // Общественные науки и современность. - 2000. №4. - С.9-20.; Клименкова T.A. Филосовско-мировоззренческие аспекты феминистских представлений о «мужественности» и «женственности» // Философия и мировоззрение: критический анализ буржуазных концепций. М.: ИФАН СССР, 1988.-С. 141-165.

2 См. Goffman Е. The Presentation of Self in Everyday Life. N.Y., 1973. 321 p.; Иритарэ Л. Пол, который не единичен. //Введение в гендерные исследования. 4.2. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001 - С. 127-135.; Батлер Дж. Тендерное беспокойство. // Антология тендерной теории / Сост. и комментарии Гаповой Е.А. и Усмановой А.Р. - Минск: Пропилеи, 2000. - С. 280-296.

3 См. об этом Фридан Б. Загадка женственности. М: Прогресс. Литера, 1994. - 494 с.

4 См. например, Лауретис Т. Де. В зазеркалье: женщина, кино и язык // Введение в гендерные исследования. Ч. 2. Хрестоматия под ред. С.В. Жеребкина. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. - С. 738-758.; Батлер Д. От пародии к политике. // Введение в гендерные исследования. Харьков: ХЦГИ, Санкт-Петербург: Алетейя, 2001. Т. 2. -С. 169-183 ! конструировании способов видения. Репрезентация уже понимается не как отражение, а как активный процесс отбора, структурирования, формирования -как процесс наделения чего-либо смыслом (G.Ch.Spivak, S.Hall)1.

Что касается России, то вопрос изучения образа женщины в СМИ стал актуален лишь в последнее время. В 90-е гг. появляется целый ряд I исследований, где вопросы репрезентации женских образов фрагментарно рассматриваются в различных аспектах (Аджихина Н., Альч^к А., Аристархова И., Вайнштейн О., Воронина О., Гощило Е., Жеребкина И., Казакова Д., Козлова Н., Кон И., Курилович Н., Левинсон А., Лепешкина М.Н., Липовская О., Ломова Т.Е., Михайлова Т., Пушкарева Н., Рыклин М., Синельников А., Туркина О., Усманова А., Усова Т., Юрчак А. ). Авторы поднимают такие актуальные проблемы российской действительности, как исследование визуальных образов женщины в искусстве, кино, проблемы порнографии, изучение советского визуального дискурса. Часто в ракурс внимания исследователей попадают вопросы о соотношении на страницах прессы мужских и женских образов3, о лингвистических аспектах конструирования и интерпретирования этих образов (А.В. Кирилина). Отдельный пласт исследований посвящен репрезентации женских образов в рекламе (М.В. Томская, Е.А. Шибанова, Н.Ю. Каменецкая, Е.В. Машкова,

1 Hall S., ed., The Work of Representation. // Representation: Cultural Representations and Signifying Practictices. Milton Keynes: The Open University, 1997.-P. 13-74.

2 См. в частности, Ажгихина H. Тендерные стереотипы в современных масс медиа. // Тендерные исследования. Харьков, 2000. - № 5. - С.261-273.; Альчук А. Анализ глубинных стереотипов советской эпохи. М.: Идея - Пресс, 2000. - С.3-40.; Аристархова' И. Ослепляющий взгляд теорий репрезентации //Женщина и визуальные знаки. М., Идея-Пресс, 2000. - С. 187-214.; Вайнштейн, О.Б. Полные смотрят вниз. Идеология женской телесности в контексте российской моды // Художественный журнал. -1995. № 7. - С. 49-53.; Воронина О. А. Свобода слова и стереотипный образ женщины в СМИ //Знамя. - 1999. № 21 - С. 165175.; Жеребкина И. Страсть. Женское тело и женская сексуальность в России. СПб.: Алетейя, 2000j. - 335 е.; Кон И.С. Мужское тело как эротический объект // Тендерные исследования. - 2000. №3. - С. 297-317.; Михайлова Т. В постели с «Огоньком». Визуальная репрезентация женщин в российских СМИ 199р-х годов. // Женщина и визуальные знаки. М.: Идея-Пресс, 2000. С.144-151.; Пушкарева Н.Л. Тендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы. //Вопросы истории. - 1998. №6. - С.76-86.; Туркина О. ПИП-ШОУ (идиоадаптация образа женщины в российской телерекламе) // Женщина и визуальные знаки. Под ред. А.Альчук. М.: Идея-пресс, 2000. - С.78 -99.; Усманова А. «Беззащитная Венера»: размышления о феминистской критике истории и теории искусства // ARCHE - Минск, сентябрь 1999. -С.221 — 240.; Юрчак А. Миф о настоящем мужчине и настоящей женщине в российской телевизионной рекламе // Женщина и визуальные знаки. Под ред. А.Альчук. М.: Идея-пресс, 2000. - С.32-45.

Женщины России на рубеже XX-XXI веков. Материалы международной научной конференции. Иваново, 23-24 апреля 1998.330 с

И.В. Грошев, О.В. Туркина, А. Юрчак, А. Альчук и др.)1. Однако, довольно I часто, такие исследования были проведены в результате получения социального заказа, гранта, и поэтому носят конъюнктурный, сиюминутный характер. Очень часто в таких исследованиях отсутствует четкая исследовательская позиция, происходит игнорирование ряда теоретических вопросов. В основной своей массе это - описательные исследования, в которых отсутствует стремление изучить влияние политических, экономических, социальных и культурных факторов. | I

Изучения непосредственно визуальных женских образов в (СМИ в России пока еще достаточно редки, хотя могут быть объектом самостоятельного исследования, так как дают в высшей степени показательный для анализа тендерных стереотипов и их динамики материал. Исключение составляет работа Т. Дашковой по исследованию визуальных образов женского тела в советской массовой культуре 30-х гг. и философско-культурологический анализ визуальных женских образов в советской и постсоветской визуальной культуре Н. Межерецкой3. Таким образом, образ I советской" женщины, его идеологические формы на сегодняшний день продолжают оставаться малоизученными, несмотря на то значительное i влияние, которое они до сих пор оказывают на конструирование жрнскои идентичности в постсоветском пространстве. :

Изучение визуальных женских образов проходит в тесной связи с проблематикой телесности. Действительно, визуальный образ человека - это,

1 См. например, Томская М.В. Тендерный аспект социального рекламного дискурса. // Тендер: язык, культура, коммуникации: Докл. междунар. науч. конф. 25 - 26 ноября 1999 года. М., 2001. - С. 23-37.; Шибанова Е.А. Стереотип маскулинности в советской и современной российской песне // Женщина в российском обществе. 2001. № 3/4. - С.17-28.; Каменецкая Н.Ю. Феномены массовой культуры или визуальность тендерных реалий // Семья, тендер, культура: Материалы междунар. конф. 1994 - 1995 гг. М., 1996. - С. 45-53.; Машкова Е. Отчет по сюжетному анализу передач телевизионных каналов: Материалы межрегион, фестиваля "Женская тема". Набережные Челны, 1998. — С. 44-62.; Грошев И.В. Тендерные образы рекламы // Вопросы психологии. - 2000. № 6. - С.39-49.; Альчук А.А. Метаморфозы образа женщины в русской рекламе // Тендерные исследования. - 1998. № 1. - С.3-40

2 Дашкова Т. Визуальная репрезентация женского тела в советской массовой культуре 30-х годов /' Логос. -М., 1999. Вып. 11/12.-С. 131-155.

3 Межерецкая Н.В. Человек поле визуальной культуры: Тендерный аспект. //Диссертация кандидата философских наук. Ростов н/Д, 2002. - 156 с. прежде всего, образ его тела. Тело — один из самых увлекательных и сложных предметов, которыми занимаются науки о человеке и об обществе. Однако ученые-гуманитарии обратились к этой теме, сравнительно недавно. До последней трети XX в. человеческое тело считалось объективной природной данностью, интересной только для биологии и медицины.

Первым прорывом в отечественной, а отчасти и в мировой науке была книга М.М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса»1 (1965), в которой ученый разработал категорию «телесного канона», т. е. социально-нормативных представлений о том, каким является и каким должно быть человеческое тело. Эволюция философских взглядов на телесность хорошо описана И.М. Быховской2 (2000). Особый интерес для настоящей работы представляют исслед звания телесного облика человека в культуре. Метафизический и символический смыслы наготы и одежды, человеческой телесности в пространстве мира рассматриваются в работе Л.И. Кирсановой «Нагота и одежда в европейской культуре»3. Социокультурной динамике и детерминантам «внешнего» человека (телесный облик, жест, мимика, одежда) посвящена диссертационная работа С.Н. Яременко «Внешность человека в культуре»4. Интерпретацией маскулинности-феминности внешнего облика женщины на примере прически занимается М. Буракова5. ;

Таким образом, несмотря на широкий спектр имеющейся литер атуры, поставленная в исследовании проблема не только не представлена в системном виде, но и малоизученна. Требуется интеграция отечественных исследований, адаптация существующих зарубежных подходов в визуальных

1 Бахтин M.M. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1965. 527с.

2 Быховская И.М. "Homo somatikos: аксиология человеческого тела". М.: Эдиториал УРСС 2000.-208с.

3 Кирсанова Л.Н. Нагота и одежда: к проблеме телесности в европейской культуре. // Культура, техника, человек. - Владивосток, 1991. - с. 74-89.

4 Яременко С.Н. Внешность человека в культуре. / Дон. Гос. Техн. Ун-т. - Ростов н/Д, 1997. - 172 с;

5 Буракова М.В. Маскулиность и феминность: конструирование "настоящих" мужчин и женщин. // Иной взгляд. Международный альманах тендерных исследований. - Минск, март 2000. - С.18-21. исследованиях, вопросах конструирования тендера и проблемы репрезентации образа женщины, а также непосредственный анализ визуальной репрезентации женских образов в советской культуре.

Цель и задачи исследования j

Цель данного исследования - анализ динамики и особенностей репрезентации визуальных женских образов в советской массовой культуре (на примере печатных СМИ) и выявление их корреляции с доминирующими в определенный период времени поло-ролевыми идеологемами. Безусловно, в объективной реальности существует целый спектр факторов (географических, экономических, социальных, культурных, религиозных), которые оказывают влияние на формирование визуальиых женских образов. Однако в данном исследовании мы хотели бы выяснить, 1 как государство, с помощью визуальных технологий формирует нужного обществу человека.

Реализация данной цели предполагает постановку и решение следующих задач:

1. показать значение и специфику визуализации в дискурсе массовой культуры, роль и механизмы культуры медиа в формировании видения и в производстве образа человека;

2. рассмотреть- основные категории научного анализа («гендер», «феминность»/ «маскулинность», «телесность», «сексуальность»), позволяющие проводить социологическое исследование визуальных женских i образов;

3. выполнить критический анализ основных методологических подходов к изучению идеологии не только как онтологической данности, а как языкового конструкта, созданного риторическими и визуальными средствами;

4. обозначить сущность и основные задачи государственной политики в отношении женщин в советском обществе;

5. проанализировать динамику и определить особенности репрезентации визуальных женских образов в советской культуре;

6. выявить корреляции между доминирующими в обществе поло-ролевыми идеологемами и особенностями визуальной репрезентации образа женщины.

Объект и предмет исследования ;

Объект исследования - это визуальные образы женщины в советской массовой культуре. Образ женщины является одним из доминантных визуальных дискурсов в современной массовой культуре и поэтому требует своего изучения в силу тотальной визуализации и глубоких изменений, происходящих в тендерной составляющей человеческой личности и социальных структурах общества. Женский образ как носитель культурной семантики в контексте социокультурной коммуникации выполняет важные эстетические, социальные, а теперь экономические и политические функции. Если раньше он в основном был представлен в искусстве, и рассматривался как определенная эстетическая категория, то с появлением массовой I культуры и активным использованием женского образа в масс мёдиа и рекламе, он скорее стал инструментом манипуляции массовым сознанием.

Предметом диссертационного исследования является динамика визуальной репрезентации женских образов в советской массовой культуре и ее связь с социально-идеологическими условиями создания и трансляции доминирующих в обществе образцов и представлений о поло-ролевых отношениях.

Теоретико-методологические основы исследования I

Предмет диссертационного исследования - идеологические особенности визуальной репрезентации образов женщины - предполагает обращение к самым различным теоретическим подходам и парадигмам. Социологическое исследование визуальных образов - прерогатива visual studies, изучение женских образов - тендерной теории, исследование визуального облика женщины - теории телесности, выявление корреляции между визуальной репрезентацией и идеологией - теорий идеологии. И те, и другие, и третьи по своей природе плюралистичны и позволяют эффективно применять методологический аппарат различных парадигм. Таким образом, работа носит мультипарадигмальный характер. В качестве теоретико-методологической основы исследования рассматриваются следующие социологические подходы: структурно-функционалистский (визуальная массовая культура и идеология рассматриваются как единые элементы одной системы находящиеся в тесной взаимосвязи друг с другом), социально конструктивистский и феноменологический (позволяют исследовать механизмы конструирования образов, которые приобретают статус первичной реальности), постструктуралистский и семиотический (обосновывают изучение реальности как текста).

Методика исследования

Изучение визуальных компонентов культуры, изображения требует применения как качественных, так и количественных методов анализа. Цель данного исследования - выявление динамики визуальных женских образов в советской массовой культуре и их корреляции с доминирующими в обндествс I поло-ролевыми идеологемами предполагает обращение к стандартным процедурам контент-анализа. Понимание же и интерпретация отдельных изображений построены таким образом, чтобы герменевтическими и семиотическими средствами расшифровать содержание социальных значений и смыслов в их визуальной символике. В основу семиотического анализа в данном исследовании положена методология Р.Барта, которая позволяет работать с идеологическими аспектами знаков и образов.

Источниковая база исследования

Основным источником материала для исследования послужили j массовые женские журналы. Вообще журналы как культурный фёномен являются одним из способов репрезентации социальной реальности и тех культурно-идеологических ценностей, которые составляют смысловую основу данного исторического периода. При этом они не только репрезентируют, но и конструируют социальную реальность, являясь проводником официальной идеологии и властных отношений. Журналы, в том числе и женские, можно причислить к "идеологическим аппаратам"1, f посредством которых господствующая идеология интерпеллирует к субъекту и осуществляет его идентификацию.

За основу анализа репрезентации женских образов в советской культуре были взяты самые массовые и популярные женские издания советского периода - журналы «Работница» и «Крестьянка», тираж которых в некоторые годы достигал 24 млн. экземпляров.

Хронологические рамки исследования ограничены 1922-1991 гг., что I обосновывается появлением исследовательского материала и границами в периодизации советской культуры. I t

В основу исследования положена целевая выборка. Интерес к корреляции между политикой государства в отношении женщин и формами репрезентации визуальных женских образов позволил выделить три периода в истории советской политики в отношении женщин: 1917-1930 - курс на равенство между полами; 2)1930-1960 - ориентирование женщин на репродукцию и производство; 3)1960-1991 - курс на возвращение I патриархатных традиций. Всего в общей сложности было проанализировано 320 номеров, притом, что за все годы советской власти было порядка 2450 выпусков.

Научная новизна исследования.

1. Обоснована актуализация визуального компонента в1 информационных практиках современной культуры, проведен анализ | осмысления визуальных феноменов в теоретических исследованиях, показаны значение и роль визуализации в дискурсах масс медиа, механизмы

Терминология JI. Альтюссера. работы и технологии индустрии образов, влияющие на формирование образа человека и его идентичности.

2. Применены и обоснованы актуальные, для социологического ' ^ исследования визуальных женских образов категории научного анализа -феминность, маскулинность, телесность, сексуальность.

3. Исследованы механизмы функционирования идеологии на уровне сферы языка (как вербального, так и визуального).

4. Определены особенности и доминанты репрезентации женщины в официальном визуальном дискурсе советского общества (1920 - нач. 1990 гг.), а так же их динамика.

5. Выявлена устойчивая связь между господствующими в обществе поло-ролевыми идеологемами и особенностями визуальной репрезентации женских образов в печатных СМИ.

Таким образом, с помощью механизмов массовой культуры советская власть конструировала образ нового человека, образ «советской женщины», i который массово тиражировался как образец для подражания. Насколько этот образ влиял на субъективность реальных советских женщин, на конструирование тендерных идентичностей в советском обществе, на социальную реальность, как эти образы интерпретировались в массовом сознании, является предметом отдельного исследования. Тезисы, выносимые на защиту.

1. В XX веке с его техническими новациями, визуальность как часть семиотического пространства, особый мир графических и живописных форм в повседневной реальности, окружающей человека, являющейся частою его жизненного мира и имеющей огромное значение для формирования его идентичности, становится одной из важнейших компонент современного общества. Сфера визуальных знаков и образов становится значимой реальностью. В современной социокультурной ситуации медиа не только отражают реальность, но и активно занимаются конструированием и

9 j производством представлений и образов. Основными механизмами формирования и производства визуальных знаков и образов являются видение и репрезентация. То как мы видим, кто смотрит, на что, на кого, под каким углом зрения и т.д., определяется такими факторами как время, среда, воспитание, а главное - идеология, которая отягощает смыслами окружающую действительность. Одним из важнейших в контексте отношений между властью и видением является вопрос о том, каким образом доминирующая идеология определяет и «конструирует» политику репрезентации и интерпретации.

2. Такие категории социологического анализа как тендер, феминность/ маскулинность, сексуальность, телесность позволяют изучать особенности социального конструирования женских образов в пространстве визуальной культуры; посредством их можно увидеть эти конструкты не просто как результат, как застывший слепок, но и понять процесс их возникновения и развития. Визуальные знаки и образы являются важнейшим источником изучения социокультурных процессов, поскольку отличаются повышенной информационной насыщенностью. !

3. Идеология — это система идей, представлений, образов, Мифов, которая носит материальный характер, воплощенный в объективной знаковой форме, это не только онтологическая данность, а языковой конструкт, созданный по определенным законам. Идеологические посылы зафиксированы не только в вербальных текстах, но и в визуальных знаках и образах. Визуально репрезентированные, находящиеся на поверхности знаки и образы часто маскируют явления, для выявления которых необходим специальный анализ, как языка репрезентаций, так и социокультурных механизмов действующих в обществе. Визуальные женские образы являются не только результатом действия идеологических механизмов, но й сами выступают как часть идеологической системы.

4. Визуальные женские образы не просто отражают реальность под специфическим углом зрения, они сконструированы господствующей в 1 обществе идеологией. На протяжении всего периода существования советской культуры нами было выделено 10 видов визуальной репрезентации женских образов: активная женщина, женщина в учебе, женщина-труженица, женщина-мать, женщина рядом с мужчиной, женщина в семье, женщина-солдат, женщина-помощник фронту, женщина и красота, женщина-хозяйка. Визуальная репрезентация являлась действенным идеологическим механизмом, с помощью которого предлагались идеалы и образцы для подражания. Динамика визуальных женских образов в советских журналах I четко связана с изменениями в советской официальной идеологии. Так, на протяжении 20-30 гг., когда была сильна эмансипационная составляющая советской политики в отношении женщин, доминантным визугльным образом была активная женщина. В 30-60 гг. приоритетными государственными задачами советской государственной политики являются производственная и демографическая составляющая, поэтому массовым становится изображения женщины-труженицы и женщины-матери. В 60-90 гг. наряду с вышеназванными, начинают встречаться и совершенно не характерные для двух предшествующих периодов виды репрезентации -женщина в семье, женщина-хозяйка, женщина и красота, что объясняется I реализацией государства так называемой «идеологии домашнего очага». Таким образом, основным фактором в формировании визуальных жгнских образов в советском обществе выступала официальная господствующая идеология.

Научно-практическая значимость исследования.

Результаты данного исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения и углубленного представления об особенностях советской и постсоветской массовой и повседневной культуры.

Полученные результаты могут быть использованы в преподавании общих и специализированных курсов по социологии культуры, духовной жизни, тендерной социологии, социологии визуальных коммуникаций, истории и социологии массовой культуры. ;

Материал и выводы автора могут быть использованы при формировании идеологической политики государства, в работе средств массовой информации, рекламных агентств. i

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, двух глав (теоретических обобщений и практического исследования), заключения, списка литературы, приложения №1 (таблица с результатами контент-анализа), приложения №2 (подборка фотографий).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Визуальные женские образы: опыт исследования советской визуальной культуры"

Заключение

XX век, с его техническими новациями - изобретением фотографии, кино, телевидения, интернета - характеризуется .ростом значимс культуре визуального компонента. Повсеместно происходит бурный рост сти в ования образ тиражированных изображений, массовое производство и потребление визуальных образов. Визуальность как часть семиотического пространства, особый мир графических и живописных форм в повседневной реальности, окружающей человека, являющейся частью его жизненного мира и имеющей огромное значение для формирования его идентичности, становится одной из важнейших компонентов современного общества. В результате этих процессов меняется социальная реальность: способ функционир общественных институтов, формы межличностной коммуникации, жизни. В современной социокультурной ситуации медиа не только отражают реальность, но и активно занимаются конструированием и производством представлений и образов. Основными механизмами формирования и производства визуальных знаков и образов являются видение и репрезентация. То как мы видим, кто смотрит, на что, на кого, под каким углом зрения и т.д., определяется такими факторами как время, j среда, воспитание, а главное - идеология, которая отягощает смыслами окружающую действительность. В контексте отношений между влаотыо и видением важнейшим является вопрос о том, каким образом доминирующая идеология определяет и «конструирует» политику репрезентации и интерпретации.

Одним из доминантных визуальных дискурсов в современной массовой культуре является образ женщины. Женский образ как носитель культурной семантики в контексте социокультурной коммуникации выполняет важные эстетические, социальные, а теперь экономические и политические функции.

Если раньше он в основном был представлен в искусстве, и рассматр как определенная эстетическая категория, то с появлением ма ивался ссовой культуры и активным использованием женского образа в масс медиа и рекламе, он скорее стал инструментом манипуляции массовым сознанием. i

Изучение визуальных женских образов долгое время было прерогативой искусствознания. Только во второй половине двадцатого века они становятся предметом исследования социальных наук. Мы считаем, что именно такие категории социологического анализа как гендер, феминность/ маскулинность, сексуальность, телесность позволяют изучать особенности социального конструирования женских образов в пространстве визуальной культуры', посредством их можно увидеть эти конструкты не просто как результат, как застывший слепок, но и понять процесс их возникновения и развития. Так, например, во многих социологических, философских и культурологических исследованиях отмечается особая «матриархаика» советского обществе, характеризующийся повышенной ролью женщине, как в семье, так и в целом в культуре. Эта особенность, как правило, объясняется существованием тоталитарного режима в советском государстве, что на наш взгляд не выдерживает критики, так как такие режимы в XX веке были характерны для многих обществ (Германия, Китай, Корея и др.), а вышеназванный тендерный порядок сложился только в советской России. Объяснение этому явлению, на наш взгляд, находится при обращении к изучению визуального дискурса советской массовой культуры периода 20-х гг., когда происходило становление основных доминант данного общества. Для визуального дискурса этого периода были очень сильны тенденции ассоциации образа мужчины с прежним властным режимом. А так как царская власть репрезентировалась большевиками как оплот зла, насилия, несправедливости и невежества, то такие коннотации были чартично перенесены и на мужской образ. Себя же советская власть репрезентировала перед лицом женщин как освободительницу от двойного гнета - гнета прежнего государственного режима и гнета главы семьи (мужа). Женский же образ был использован как носитель новых ценностей и идеалов, и поэтому был доминантным в дискурсе массовой культуры. Таким образом, визуальные знаки и образы являются важнейшим источником изучения социокультурных процессов, поскольку отличаются повышенной информационной насыщенностью. : I

Безусловно, в объективной реальности существует достаточно широкий диапазон факторов - географических, экономических, социальных, культурных, религиозных, которые оказываю значимое влияние на формирование представлений о женщине в обществе. Однако в поспедние годы в научном дискурсе все чаще высказывается мысль о тесной взаимосвязи власти, видения и значения. Возникает закономерный вопрос, участвует ли доминирующая идеология и в какой степени в формировании, производстве и распространении представлении о женщине, каковы ее механизмы. Идеология в данном исследовании понимается как система идей, представлений, образов, мифов, которая носит материальный характер, воплощенный в объективной знаковой форме, это не только онтологи ческая данность, а языковой конструкт, созданный по определенным законам. Идеологические посылы зафиксированы не только в вербальных текстах, но и в визуальных знаках и образах. Действительно, визуальные образы создаются и распространяются в конкретно-исторических условиях, конкретными социальными группами и для конкретных социальных групп. В определенном плане они представляют собой форму выражения и продвижения определенных ценностей, убеждений, идей. При этом ;общий социально-экономический и политический контекст, в которо vi эти материалы производятся, распространяются и используются, является одной из важнейших предметных областей анализа. Визуально репрезентированные, находящиеся на поверхности знаки и образы часто маскируют явления, для выявления которых необходим специальный анализ, как языка репрезентаций, так и социокультурных механизмов действующих в обществе. Визуальные женские образы являются не только результатом действия идеологических механизмов, но и сами выступают как] часть идеологической системы.

Таким образом, визуально репрезентируемые знаки и рбразы используются доминирующей идеологией для выражения своих интересов и ценностей. Визуальные женские образы не просто отражают реальность под специфическим углом зрения, они сконструированы господствующей в обществе идеологией.

Так, в визуальном дискурсе советской массовой культуры двади атых -начала девяностых годов XX века существовало десять видов репрезе зтации женских образов: «активная женщина», «женщина в учебе», «женщина-труженица», «женщина-мать», «женщина рядом с мужчиной», «женщина-солдат», «женщина-помощник фронту», «женщина в семье», «женщина хозяйка», «женщина и красота». Большинство выявленных нами форм репрезентации женских образов присутствовали как в идеологических текстах, так и в визуальном дискурсе женских журналов. Исключение составляет форма репрезентации «женщина и красота», которая была обнаружена только в результате исследования женских журналов, но н е коим образом не противоречила патриархатной идеологии, которую начинало исповедовать советской государство периода своего упадка.

Советская идеология не была однородной на протяжении всего существования советского государства и общества, в разные периодф были одобряемы или не одобряемы порой прямо противоположные женские образы, как следствие не одобряемые визуальные .образы изымались из визуального дискурса, а одобряемые получали возможность безграничной презентации. ;

Динамика визуальных женских образов в советских журналах четко связана с изменениями в советской официальной идеологии. Так, на протяжении 20-30 гг. XX века, когда была сильна эмансипационная составляющая советской политики в отношении женщин, доминантным визуальным образом являлась так называемая активная женщина, j устремленная на освоение публичного пространства. Однако при орие стации женщин на социальную деятельность, игнорировались такие их важнейшие функции как материнство, воспитание детей, сохранение домашнего очага, что находит подтверждение в визуальном дискурсе женских журналов. В целом, женский образ в этот период достаточно асексуален, а официально j репрезентируемая феминность окрашена в андрогинные черты.

В 30-60 гг. XX века государственная политика переориентируется в основном на решение производственных и демографических задач, а собственно эмансипационная составляющая уменьшается, поэтому массовым становится изображения женщины-труженицы и женщины-матери. На журнальных фотографиях этого периода преобладают женщины сильные, дородные, способные трудиться и рожать детей.

С середины шестидесятых годов советское государство начинает реализовывать в отношении женщин так называемую «идеологию домашнего очага», то есть такие представления о роли женщины, в соответствии с которыми она в первую очередь является женой, матерью и хозяйкой дома. Как следствие, в 60-90 гг. XX века в советском официальном визуальном дискурсе начинают встречаться совершенно не характерные для двух предшествующих периодов виды репрезентации - женщина в семье, женщина-хозяйка, женщина и красота. Собственно женский облик начинает приобретать традиционные черты феминности и сексуальности.

Итак, в журнальных фотографиях мы обнаруживаем, так называемое, "политическое бессознательное". Посредством таких документ, шьных свидетельств эпоха "проговаривается", и мы находим в них не 'только отражение официально провозглашенного равноправия советской женщины, но и следы того, каким образом происходила ратификация и презентация советской идеологии в отношении женщины. Являясь способом репрезентации культурно-идеологических ценностей того периода, сов етскии женский журнал представляет образ женщины, какой ее хотела видеть официальная идеология: в основном, советская женщина - это женщина-работница и женщина-мать.

Таким образом, основным фактором в формировании визуальных женских образов в советском обществе выступала офици альная господствующая идеология. Советская идеология достаточно успешно экстраполировала свои ценности и идеалы в массы, а виз> альная репрезентация являлась действенным идеологическим механизмом, с помощью которого предлагались идеалы и образцы для подражания.

Целью нашего исследования было выявление корреляции между доминирующими в обществе поло-ролевыми идеологемами и репрезентацией визуальных женских образов, мы не ставили перед собой задачу оценить положение женщины в советской России, тем не менее, изучение визуальной культуры позволяет сделать и такие выводы. Отметим только две особенности, которые сразу обращают на себя внимание. Во-первых, в визуальном дискурсе советской массовой культуры присут;твуют женщины на всех этапах жизненного цикла, начиная от «маленькой девчушки» и заканчивая «глубокой старухой». Второй момент заключается в том, что советская культура практически никогда не ставила перед собой особой задачи дисциплинирования женского тела (в плане культивирования различных техник по уходу за телесностью). Эти два аспекта, являются i самыми показательными для оценки положения женщин в обществе, что и позволяет, на наш взгляд говорить, о достаточно либеральном тендерном порядке в советском обществе. Другой вопрос насколько эти образы влияли на субъективность реальных советских женщин, на конструирование тендерных идентичностей в советском обществе, на объективную реальность, как они интерпретировались в массовом сознании, но это является предметом уже отдельного исследования.

Отдельной темой для исследования может стать и вопрос изучения в женских журналах, так называемого, визуального ряда из наследия мировои культуры (кино, живопись). Другой пласт исследования представляет сравнение визуальных женских образов в советской и постсоветской массовой культуре.

Таким образом, исследование визуальной культуры открывает; новые горизонты и возможности для познания, являясь одной из перспектива отраслей современного социогуманитарного знания. еиших

Список научной литературыЗахарова, Наталья Владимировна, диссертация по теме "Социология культуры, духовной жизни"

1. Ажгихина Н. Гендерные стереотипы в современных масс-мсдия. // Гендерные исследования. Харьков, 2000. - № 5. - С.261-273.

2. Айзик Д.А. Будущее утраты одной иллюзии: пол, истина и фотография в бывшем Советском Союзе. // Преображение. Русский феминистский журнал. М., 1996. №4. - С.28-34.

3. Альчук А. Анализ глубинных стереотипов советской эпохи. М.: Идея -Пресс, 2000. С.3-40.

4. Альчук А. Метаморфозы образа женщины в русской рекламе. //Тендерные исследования. Вып.1.-Харьков: ХЦГИ, 1998. С.156-214.

5. Альчук А. Между образом и знаком. // Преображение. Русский феминистский журнал. М., 1996. -№4. С. 166-168.

6. Аристархова И. Ослепляющий взгляд теорий репрезентации. //Женщина и визуальные знаки. М., Идея-Пресс, 2000. -С. 187-214.

7. Аристов В. Советская "матриархаика" и современные гендерные образы. // Женщина и визуальные знаки. Под ред. А.Альчук. М.: Идея-пресс, 2000. 280с.

8. Аристотель. Об искусстве поэзии. М.: Госполитиздат, 1957.-183с.

9. Арманд И.Ф. Статьи, речи, письма. М.: Политиздат, 1975. -287с.

10. Барсукова С. Ю. Образ женщины-предпринимателя в средствах классовой информации.//Эко. 1998. - №2. - С. 159-171.

11. Барт P. Camera Lucida. Комментарии к фотографии. М.: Ad Marginejn, 1997.-225с.

12. BapTP.S/Z. М.:УРСС, 2001. -230с.

13. Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. 314с.

14. Барт Р. Риторика образа. // Избранные работы:' Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989.-615с.

15. Баскакова М.Е. Равные возможности и гендерные стереотипы на рынке труда. М.: Эслан, 1998. 61с. j

16. Батлер Д. От пародии к политике. // Введение в гендерные исследования. Харьков: ХЦГИ, Санкт-Петербург: Алетейя, 2001. Т. 2. -С. 169-183.

17. Батлер Дж. Тендерное беспокойство. // Антология тендерной теории. /Сост. и комментарии Гаповой Е.А. и Усмановой А.Р. Минск: Пропилеи, 2000. - С. 280-^96.

18. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средне вековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1965. 527с.

19. Бел М., Брайсон Н. Семиотика и искусствознание. // Вопросы искусствознания. 1996. № 2. С. 52 - 59.

20. Белов В. Империя тела: идеологические модели сексуальности. // Русский журнал, www.russ.ru. 21 ноября 2000.

21. Беньямин В. Произведение искусства в эпоху его механического репродуцирования. М.: Художественный журнал, 1996. -240с!

22. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995.-323с.

23. Бодрийар Ж. Симулякры и симуляция. // Философия эпохи постмодерна: Сб. переводов и рефератов. Минск: Красико-принт, 1996. 453с.

24. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. |387с.

25. Бодрийар Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 1999. - 223с.

26. Бореев В.Ю. Видео: техника, досуг, культура: записки эксперта искусствоведа. М.: Профиздат, 1990. 207с.

27. Брайдотти Р. Половое различие как политический проект номадизма. // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб.: Дм. Буланин, 2000. С.220-250.

28. Брайдотти Р. Путем номадизма. // Введение в гендерные исследования. Харьков: ХЦГИ, СПб.: Алетейя, 2001. Т. 2. - С. 160-179.

29. Буракова М.В. Интерпретация маскулинности-феминности внешнего облика женщины ( на примере прически).: Автореф. дис. на соиск. уч. степени ганд. псих. наук. Ростов на /Д, 2000. 23с.

30. Буракова М.В. Маскулиность и феминность: конструирование "настоящих" мужчин и женщин. // Иной взгляд. Международный альманах тендерных исследований. -Минск, март 2000. С.18-21. !

31. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть. // Социология политики. М.: Socio-Logos, 1993. 333с.

32. Быховская И.М. "Homo somatikos: аксиология человеческого тела". М.: Эдиториал УРСС 2000. 208с.

33. Вайль П., Геннис А. 60-е: мир советского человека. М.: ARDIS ANNARBOR, 1988.-339с. I

34. Вайнштейн, О.Б. Полные смотрят вниз. Идеология женской телесности в контексте российской моды. // Художественный журнал. -1995. № 7. С. 49-53.

35. Вайнштейн, О.Б. Улыбка чеширского кота: взгляд на российскую м // Женщина и визуальные знаки. Под ред. А. Альчук. М.: Идея - Пресс, 2000. - С

36. Вартофский М. Модели. Репрезентация и научное понимание. М.: П 1988.-506с.

37. Ведомости Верховного Совета СССР. 1944. №32.

38. Вельфлин Г. Классическое искусство: выведение в историю итал! Возрождения. СПб.: Алетейя, 1999.-317 с.

39. Вирилио П. Информационная бомба; Стратегия обмана. М.: Фонд науч. исслед. «Прагматика культуры», 2002. 190 с.

40. Волошинов В.Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Аста-пресс, 1995. 380 с. :

41. Воронина О.А. Свобода слова и стереотипный образ женщины |в СМИ //Знамя. 1999. № 2. - С. 165-175.

42. Воронина О.А. Проблемы эротики и порнографии в СМИ. // Жеь визуальные знаки. Сборник статей под ред. А. Альчук. М.: Идея - Пресс, 2000; 106.

43. Воронина О.А. Тендерная экспертиза законодательства Рос федерации о средствах массовой информации. М.: Эслан, 1998. - 152с.

44. Воронина О.А. Женский вопрос. // СССР: демографический диагноз. / Сб. стат. Сост. Мукомель В.И. М.: Прогресс, 1990. 693с.

45. Воронина О.А. Женщина — друг человека? Образ женщины в масс-медиа. // Человек. 1990. № 5. - С. 27-32. 1

46. Гачев Г.Д. Жизнь художественного сознания. Очерки по истории образа. Ч. 1. М.: Искусство, 1977. 200с.

47. Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х т. Т. 1. М.: Искусство, 1973. 676с.

48. Тендерная реконструкция политических систем. Ред.-сост. И. М. Степанова и Е. В. Кочкина. СПб.: Алетейя, 2004. 1000с.одницу.30.40.эогресс,янскогощина и С.87ийской

49. Гильдебранд А. Проблема формы в изобразительном искусстве. М.: МПИ, 1991.-161с.

50. Гирц К. Идеология как культурная система, // Новое литературное обозрение, www.nlo.ru

51. Горбачев М.С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М.: Политиздат, 1987.-270с. 1

52. Гофман И. Тендерный дисплей. // Введение в тендерные исследования. Ч. 2. Хрестоматия под ред. С.В. Жеребкина. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. - С. 306-335.

53. Грамши А. Тюремные тетради. В 3 ч. Часть 1. М.: Политиздат, 1991 559с.

54. Грошев И.В. Полоролевые стереотипы в рекламе. // Психологический журнал. 1998. №3. - С. 112-119.

55. Грошев И. В. Рекламные технологии тендера // Общественные тауки и современность. 2000. №4. - С.172-187.

56. Грошев И.В. Тендерная невербальная коммуникация в рекламе //СФЦИС.1999. №4.-С. 71-77.

57. Грошев И.В. Тендерные образы рекламы // Вопросы психологии. 2000. № 6. - С.39-49.

58. Дарвин Ч. Происхождение человека и половой отбор // Полн. собр. соч. Т.2. КнЛ.М.: Наука, 1981.-534с.

59. Дашкова Т. Визуальная репрезентация женского тела в советской массовой культуре 30-х годов// Логос. -М, 1999. Вып. 11/12.-С. 131-155. |

60. Дебор Г. Общество спектакля. М.: Логос, 2000. 184с.

61. Делёз Ж. Марсель Пруст и знаки. СПбГУ: Алетейя, 1999. 186с.

62. Делез Ж. Различие и повторение СПб.: Петрополис, 1998. -384с.

63. Делез Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения: Анти-Эдип. М.: Гнозис,2000.-230 с.

64. ДерридаЖ. Эссе об имени. СПб.: Алетейя, 1998. 180с.

65. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда: Метод социологии. М.: Наука, 1991.-527с.

66. Ельмслев Л. Метод структурного анализа в лингвистике // Звегинцев В.Л. История языкознания XIX XX вв. в очерках и извлечениях. Часть П. - М., 1965. - С. 103 -110.

67. Ерофеев В. Кризис вербального искусства или бессилие современного слова. // Постмодернисты в посткультуре. М.: Р. Элинин, 1998. С.112-156. (

68. Жармухамедова Ж. Идеология в образах: визуальная репрезентация2105.2004женщины в советских женских журналах 50-60-х годов. // Такая. №2 //http://takaya.by/texts/essay/sovmagazin/

69. Женский портрет в русском искусстве начала ХП начала XX Аврора, 1974.-235с.

70. Женщина и визуальные знаки / Под ред. А. Альчук. М.: Идея-пресс.280с.

71. Женщины России на рубеже XX-XXI веков: материалы междун^ научной конференции. Иваново, 23-24 апреля 1998. -130с.

72. Жеребкина И. Прочти мое желание: Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М.: Идея-Пресс, 2000. -256с.ека. Л.:2000.фОДНОИ

73. Жеребкина И. Мишель Фуко. Политические технологии тела. История женского как история сексуальности //Преображение. Русский феминистский ж/риал. -1996. №4.-С. 15-28.

74. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М.: Художественный журнал, 1999.-236с.

75. Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального. М.: Фонд науч. исслед. "Прагматика культуры", 2002. 159с.

76. Захарова Н.К., Посадская А.И. «Женский вопрос» и социальная политика // Семья и семейная политика. Сб. ст. Отв. ред. А.Г.Вишневский. М.: ИСЭПИ, 1991;. - 217с.

77. Зонтаг С. О фотографии // Художественный журнал. М.,1996. № 8. С{22-34.

78. Зыбайлов J1.K. Шапинский В.А. Постмодернизм. М.: Прометей, 1993. 103с.

79. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эюлюция научного мифа. М.: Интрада, 1998. 255с.

80. Иригарэ J1. Пол, который не единичен //Введение в тендерные исследования. 4.2. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001 С.127-135.

81. Кайдаш С. О женской культуре // Феминизм: Восток. Запад. Россия. М.: Наука, 1993.-240с.

82. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000. 608 с.

83. Каменецкая Н.Ю. Феномены массовой культуры или визуальность тендерных реалий. // Семья, тендер, культура: материалы междунар. конф. 1994 1995 гг. М., 1996. -С. 45 53.

84. Кракауэр, 3. Природа фильма. Реабилитация физической реальности. М.: Искусство, 1974.-424с. • j

85. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Градарика, 1998. 784с.

86. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000.-608с.

87. Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М.: Пэогресс, 1999.-416с.

88. Кирилина А.В. Тендерные аспекты массовой коммуникации // Тендер как интрига познания. М.: Рудомино, 2000. С.47-80.

89. Кирсанова J1.H. Нагота и одежда: к проблеме телесности в европейской культуре // Культура, техника, человек. Владивосток, 1991. - С. 74-89.

90. Клименкова Т.А. Филосовско-мировоззренческие аспекты феминистских представлений о «мужественности» и «женственности» // Философия и мировоззрение: критический анализ буржуазных концепций. М.: ИФАН СССР, 1988. -С. 141-165. ;

91. Коллонтай A.M. Избранные статьи и речи. М.: Политиздат, 1972. 430с.

92. Колосов А.В. Визуальные образы в средствах массовой инфо философско-социологический анализ. Автореф. дис. канд. философ, наук. М., 200Сискусстве ижизни.

93. Кон И. С. Нагой мужчина в http ://www.neuro .net.ru/sexology/book 12il .html

94. КПСС. Коммунистическая партия Советского союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. (1898 1917). Изд. 8-е, доп. и испр. Т.1. М.: Политиздат, 1970. - 534с.эмации: .-16с.

95. КПСС. Коммунистическая партия Советского союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. (1917 1924). Изд. 8-е, доп. и испр. Т.2. М.: Политиздат, 1970. - 543с.

96. КПСС. Коммунистическая партия Советского союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. (1924 1927). Изд. 8-е, доп. и испр. Т.З. М.: Политиздат, 1970. - 552с.

97. КПСС. Коммунистическая партия Советского союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. (1955- 1959). Изд. 8-е, доп. и испр. Т.7. М.: Политиздат, 1971. 558с.

98. КПСС. Коммунистическая партия Советского- союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. (1969 — 1971). Изд. 8-е, доп. и испр. Т. 10. М.: Политиздат, 1972. 535с. .

99. Кравченко А.И. Культурология: Словарь: М.: Академический проект, 2001. 672с. !

100. Краткая философская энциклопедия М.: Прогресс-Энциклопедия,1994. а после995.разума,576с.

101. Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном или судьба разуме Фрейда. М.: Русское феноменологическое общество, 1997. - 183с.

102. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.: Гнозис, 1|!- 102с.

103. Лангер С. Философия в новом ключе: исследования символики ритуала и искусства. М.: Республика, 2000. 287с.

104. Лауретис Т. Де. В зазеркалье: женщина, кино и язык // Введение в тендерные исследования. Ч. 2. Хрестоматия под ред. С. В. Жеребкина. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001.-С. 738-758.

105. Ленин В.И. О задачах женского рабочего движения в Советской республике // Полное собрание сочинений. Т.39. М.: Политиздат, 1981 623с.

106. Ленин В.И. Одна из великих побед техники // Полное собрание сочинений. Т.23. М.: Политиздат, 1980 554с.

107. Ленин И. Государство и революция. Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции. М.: Политиздат, 1989. - 142с.

108. Липпман У. Общественное мнение. М.: ИФ Общественное мнение, 2004382с.

109. Лорбер Дж., Фаррелл С. Принципы тендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. С. 187234.

110. Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб.: Искусство-СПб, 1998.-704с.

111. Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека. Москва -Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. - 464с.

112. Маклюэн М. Телевидение робкий гигант. //Телевидение: вчера, сегодня, завтра. / под ред. Чернякова А.А. М.: Искусство, 1987 - 270 с.

113. Малви Л. Визуальное удовольствие и нарративный кинематограф // Антология тендерных исследований. Сб. пер. /Сост. и комментарии Е.А.Гаповой и А.Р.Усмановой. Минск: Пропилеи, 2000. - С.280-296.

114. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб.: Алетейя, 2000. (347с.

115. Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта. М.: Политиздат, 1987.116с.116.117.118. 1955.-630с.119.120. 121. 122.

116. Маркс К. Манифест Коммунистической партии. М.: Политиздат, 1989, 62с. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. М.: Политиздат, 1988. - 5|74с. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. В 30-ти томах. Т.З. М.: Господ 1тиздат,

117. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Наука, 1999. 606с.

118. Метц К. По ту сторону аналогии: изображение. // Учебные материалы по специальности «Информация и коммуникация», Том 2, С.87 — 100.

119. Миллет К. Теория сексуальной политики // Вопросы философии. 1994. №9. С.22-47.

120. Мосс М. Общество. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М.: Изд. Фирма «Вост. лит.», 1996. 359с.

121. Образы, которые нам навязывают. Тендерный анализ рекламы. // Вестник Информационного Центра независимого женского форума. М., 2001, № 17. - 20с.

122. Осипович Т.Е. Коммунизм, феминизм, освобождение женщин и Александра Коллонтай // Общественные науки и современность. 1993. № 1. — С. 14-28.

123. Панофский Э. Смысл и толкование изобразительного искусства: статьи по истории искусства. СПб.: Академический Проект, 1999. 394с.

124. Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: Академический2000.382с.880с. 131.

125. Папперный В. Культура два. М.: Новое литературное обозрение1. Проект,1996. 352 с.

126. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. Спб.: Алетейя, 2000.

127. Плотин. Сочинения. СПб.: Алетейя, 1995. 669с.

128. Полборн Р. Образ и предвкушение. М.: Флинта, 2003. 496с.

129. Поллок Г. Созерцая историю искусства: видение, позиция и власть //Введение в тендерные исследования. 4.2. Харьков ХЦГИ; СПб: Алетейя, 2001. С.718-737.

130. Постмодернизм. Энциклопедия. М. Мн.: Интерпрессервис, 2001. 1()40 с.

131. Программа КПСС. М.: Политиздат, 1961. 112с.

132. Программа КПСС. М.: Политиздат, 1988. 78с.

133. Розин В.М Визуальная культура и восприятие. Как человек воспринимает мир. М.: Едиториал УРСС, 2004. 224 с.

134. Российская социологическая энциклопедия. М.: Норма-ИНФА М.,672с.

135. Россия сегодня: Политический портрет в документах: 1985-19190. М.: Международные отношения, 1991.-510с.

136. Русский графический дизайн 1880 1917. / Авт. текста Е. Черневич; Сост. М. Аникст, Н. Бабурина. М.: Внешсигма, 1997. - 160с.

137. Свод Законов СССР. Т. 3. М.: Известия, 1984. 888с.

138. Советские конституции: Справочник. М.: Госполитиздат, 1963.-350с.идит и1998.

139. Справочник партийного работника. Вып.21. М.: Политиздат, 1981.628с.

140. Сталин И.В. Об основах ленинизма: Лекции, читанные в Свердловском университете. М.: Терра, 1991. 141с.

141. Сталин И.В. Отчетный доклад XVII съезду ВКП(б) // Соч. Т.13. М.: Госполитиздат, 1953.-339с.

142. Тёмкина А.А. и Роткирх А. Советские гендерные контракты и их трансформация в современной России. // Социологические исследования. 2002.■№ 11. -С. 4-15.

143. Томская М.В. Тендерный аспект социального рекламного дискурса // Гендер: язык, культура, коммуникации: Докл. междунар. науч. конф. 25 26 нояС ря 1999 года.-М., 2001.-С. 23-37.

144. Туркина О. ПИП-ШОУ (идеоадаптация образа женщины в российской телерекламе) // Женщина и визуальные знаки. Под ред. А.Альчук. М.: Идея-пресс, 2000. -С.78 -99.

145. Тысяча полезных советов. М.: Пищепромиздат, 1956. 82 с.

146. Усманова А. "Визуальный поворот" и тендерная история //Тендерные исследования. 2000. № 4. С. 140-148.

147. Усманова А. «Беззащитная Венера»: размышления о феминистской критике истории и теории искусства // ARCHE Минск, сентябрь 1999. - С.221 - 240.

148. Усманова А. «Общество спектакля в эпоху коммодифицированного марксизма»// Топос. 2000. № 4. - С. 116 - 126. ,

149. Усманова А. Политическая эстетика "женского кино" в кбнтексте феминистской кинотеории //Тендерные исследования. 2000. № 3. С. 225-235.

150. Усманова А.Р. Женщины и искусство: политики репрезентаций // Введение в гендерные исследования. Часть 1: Учебное пособие. Харьков: ХЦГИ; СПб.: ллетейя, 2001.-С.465-492.

151. О муже(Ы)ственности: Сборник статей. Сост. С. Ушакин. М. Новое литературное обозрение, 2002. - 720 с.

152. Ушакин С. А. Пол как идеологический продукт // Человек. 1997. №2. -С.62-75.

153. Уэст К., Зиммерман Д. Создание тендера // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. С. 193-219. 1

154. Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. М.: Наука, 1989. 455с.

155. Фрейд 3. Очерки по психологии сексуальности. Харьков: Фолио, 1999.380с.

156. Фридан Б. Загадка женственности. М: Прогресс. Литера, 1994. 494с.

157. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М.: Касталь, 1996.-448с.

158. Фуко М. История сексуальности Ш. Забота о себе. М.: Рефл бук., 1998.282с.

159. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Mirginem, 1999.-473с.

160. Фуко М. Это не трубка. М.: Художественный журнал, 1999. 147с.

161. Хайдеггер М. Исток художественного творения. // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис, 1993. 321с.

162. Хасбулатова О.А. Обзор опыта советской государственной политики в отношении женщин. // Тендерная реконструкция политических систем. Ред.-сост. И. М. Степанова и Е. В. Кочкина. СПб.: Алетейя, 2004. 1000с.

163. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты. М., «Медиум», «Ювента». М. — СПб., 1997. — 202 с.

164. Шибанова Е.А. Стереотип маскулинности в советской и современной российской песне. //Женщина в российском обществе. 2001. № 3/4. С. 17-28.

165. Эко У. Отсутствующая структура: введение в семиологию.: СПб.: Петрополис, 1998.-432с.

166. Эко У. Пять эссе на темы этики. СПб.: Симпозиум, 2000. 95с.

167. Эко У. Инновация и повторение: между эстетикой модерна и постмодерна // Философия эпохи постмодерна: Сб. переводов и рефератов. Минск.: Красико-принт, 1996. С.48 - 74.

168. Этингоф О.Е. Образ богоматери. Очерки византийской иконографии XI -XIII веков. М.: Прогресс традиция, 2000. - 312 с.

169. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука, 1991.-318с.

170. Юрчак А. Миф о настоящем мужчине и настоящей женщине в российской телевизионной рекламе // Женщина и визуальные знаки. Под ред. А.Альчук. М.: Идея-пресс, 2000. С.32-45.

171. Ямпольский М. Наблюдатель: Очерки истории видения. М.: Ad Mirginem, 2000. 287с.

172. Яременко С.Н. Внешность человека в культуре / Дон. Гос. Техн. Ун-т. -Ростов н/Д, 1997.-172с.

173. Ярская-Смирнова Е. Мужчины и женщины в стране глухих. Анализ кинорепрезентаций //Тендерные исследования. Харьков, 1999. № 2. С. 260-265.

174. Р.Якобсон. Избранные работы. М.: Прогресс. 1985.-455 с.

175. Allport G.W. The Nature of Prejudice. N.Y., 1958. 123 p.

176. Althusser L. Ideologic et appareils ideologiques d'Etat. // Positions, Editions socials. N.Y 1976. P. 97 - 98.

177. Althusser L. Essays on Ideology. N.Y., 1993. 200p.

178. Althusser L., Lenin and Philosopy and other Essays? New Left Books, 1S 71. -1401. P

179. Archer J. Sex differences in social behavior // American Psychologist. IS 96. Sep. P. 23-37.

180. Bateson G. and Mead M. Balinese Character. A Photographic Analysis. New York, 1942.-356 p. !

181. Baudry J.-L. Ideological Effects of the Basic Cinematographic Apparatus. // Narratives, Apparatus, Ideology, N.Y., 1988. P. 102-149.

182. Berger J., Ways of Seeing. London, 1972. 230 p.

183. Brunsdon Ch., Sereen Tastes. Soap opera to satellite dishes Routledge. iLondon, 1997. P.30-31.

184. Byars J. All That Hollywood Allows: Re-reading Gender in 1950 s Mejodrama. Chapel Hill, 1991.-69 p.

185. Cadava E. Words of Light. Theses on the Photography of History. Princeton, 1998.-204 p.

186. Castoriadis C. L'Institution imaginaire de la societe. Paris, 1975. 204 p.

187. Derrida J. Psyche: Invention de l'autre. Paris, 1987. 652 p.

188. Derrida J., Stiegler Bernard Echographies de la television. Paris, Galile^ INA, 1996.-470 p.1

189. Downs, L. L. If Woman is Just an Empty Category, Then Why Am I Afraid to Walk Alone At Nights? Identity Politics Meets the Postmodern Subject. //Comparative Studies in Society and History. 1993. № 35. P. 34-68.

190. Frank A. For a Sociology of the Body: an Analytical Review //The Body: Social Process & Cultural Theory. London: Sage, 1991. 170 p.

191. Goffman E. Studies of anthropology of visual communication. London: Routledge, 1976.-540 p.

192. Goffman E. The Presentation of Self in Everyday Life. N.Y., 1973. 321 p.

193. Gouldner A. The Coming Grisis of Western Sociology. N.Y.: Basic Book, 1970.382 p.

194. Hall S. The Work of Representation. // Representation: Cultural Representations and Signifying Practictices. Milton Keynes: The Open University, 1997. P. 13-74.

195. Hyde J.H. Meta-analysis and the psychology of gender differences // Jpurnal of Women in Culture and Society. 1990. №1. P. 45-87.

196. Jewitt C. Images of men: Male sexuality in sexual health. Leaflets and pc sters for young people // Social Research Online, 1997. N 2. P.12-43.

197. Jussi-Pekka Kekki. Masculinity in sports and advirtising // Scandinaviar Journal of Social Psychology, 1997. №3. P. 54-69.

198. Kimmel M., Messner M. Men's lives. Third edition. USA: Allyn and Bacc n. 1995.- 360 p.

199. Krauss R.E. Cindy Sherman: Untitled / Cindy Sherman: 1975-1993. New Yor: Rizzoli, 1993. -44 p.

200. Kroker A., Kroker M. Body layaders: Sexuality and the Postmodern Condition. L., 1988.-277 p.

201. Lacan J. The Ethics of Psychoanalysis. The Seminar of Jacques Lacan. Book VII, 1959—1960. New York & London: W.W.Norton & Company, 1992, P.73-74.

202. Lacan J. The Meaning of the Phallus //Feminine Sexuality. London, P. 74-85.

203. Lacan J. The Phallic Phase and the Subjective Import of the Castration Complex // Feminine Sexuality, London, P. 99-122.

204. Levin D.M. Sites of Vision. The Discursive Construction of Sight in the History of Philosophy. The MIT Press, 1999. 245 p.

205. Lust und Last: sowjetische Frauen von Alexandra Kollontai bis heute. Berlin, 1990. 222 S.

206. Mauss M. The Technique of the Body. London , 1968. 230 p.

207. Mckee J.P., Sheriffs A.C. The Differential Evaluation of Males and Fe males // Journal of Pers. 1957. N 25. P. 24-36.

208. Merelau Ponty M. Le visible et I'invisible. Paris, 1964. 302 p. '

209. Merelau Ponty M. Phenomenology of Perception. London, 1968. 171 p.

210. MetzCh. Ibid. New York, 1989.- 129 p.

211. Middleton P. The inward gaze: masculinity and subjectivity in modern culture. London: Routledge, 1992. 100 p. ;

212. Mirzoeff N., ed. Visual Culture Reader London&New York: Routledge 1998.120 p.

213. Mitchell W.J.T. What is Visual Culture? New York, 1990. 145 p.

214. Monteiro M. Him/Her: discourses of masculinity in a Brazilian magazirje, 19691972 / Internet paper.

215. Newitz A. Gender slumming // Bad subjects (E-Journal). Issue 7, September 1993.-P.34-54.222. 0"Neill. Five Bodies. London, 1984. 311 p.

216. Our Bodies Ourselves. London, 1981. 371 p.

217. Parsons T. Societies: Evolutionary and Comparative Perspectives. Eigl. CI.: Prentice-Hall, 1966. 245 p.

218. Parsons Т., Bales R. Family, socialization and interaction Process. Glencoe, Illinois: Free Press, 1955. 300 p.

219. Pleck J., Sonenstein F., Ku L. Masculinity ideology: its impact on ac olescent males heterosexual relationships // Journal of Social Issues. Feb 1993. P. 45-52.

220. Plummer K. Documents of Life. An Introduction to the Problems and l iterature of a Humanistic Method. London: Uniwin Hyman Ltd, 1990. - 130 p.

221. Pollock, G. Beholding Art History: Vision, Place and Power // Mellvill, B. Readings. Vision and Textuality. Duke University Press, 1995. P. i2 - 50.

222. Shaver Ph. et al. Androgyny and attachment security: Two related models of optimal personality// Pers. And Soc. Ps. Bulletin. June 1996. P. 14-32.

223. Silwerman K. The Threshold of the Visible World. New York & London: Routledge, 1996. 121 p.

224. Smuts B. The evolutionary origins of patriarchy // Human Nature, 1995. V.6. P.21.36.

225. Spence Т., Bales R., Stapp J. The personal attributes questionnaire// JSAS Catalog of Selected Documents in Psychology. 1974. №4. P. 26-53.

226. Tillner G. Masculinity and xenophobia: the identity of dominance // U ^SCOconference "Masculinity and male roles in the perspective of a culture of peace". Osb, 24-27

227. September 1997. P. 43 62. 234

228. Tuchman G. Making News. // A Study in the Construction of Reality. New York: Free Press, 1978. P. 34 - 57. 1

229. Turner B. The Body and Society. Oxford, 1984. 41 l.p.

230. Volman M, Dam G.T. Egual but different: Contradictions in the development of gender identity in the 1990 s.// British Journal of Sociology of Education. 1998. V.19. P. 2946.

231. Wagner J. Images of Information: Stile Photograpy in the Social Sciences. -Beverly Hills, 1979.-340 p.

232. Walters. S.D. Sex, Text? And Context, Between Feminism and Cultural Studies. // M.M. Ferree, J. Lorber, B.B. Hess, eds., Revisioning Gender. SAGE Publications, 1999. P. 2439.

233. Zoonen Van L. Feminist Media Studies. Oslo, 1994. 181p.