автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Взаимодействие разноуровневых компонентов денотативной структуры художественного текста

Полный текст автореферата диссертации по теме "Взаимодействие разноуровневых компонентов денотативной структуры художественного текста"

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

Петров Сергей Валерьевич

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РАЗНОУРОВНЕВЫХ КОМПОНЕНТОВ ДЕНОТАТИВНОЙ СТРУКТУРЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА Ю.К. ОЛЕШИ «ЗАВИСТЬ»)

Специальность 10.02.01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

□□3464297

Санкт-Петербург 2009

003464297

Работа выполнена на кафедре русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Рогова Кира Анатольевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Степанов Сергей Павлович

кандидат филологических наук, доцент Силантьев Евгений Евгеньевич

Ведущая организация: Российский гидрометеорологический

университет

Защита диссертации состоится 24 марта 2009 года в 18 часов на заседании совета Д 212.232.62 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу:

199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д.7-9-11, лит. Б, Факультет филологии и искусств ауд. 240

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан " "_200 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук г*.

доцент С77 ^ ^ / ~~ Т.А.ИВАНОВА

Общая характеристика работы

Текст, в особенности текст художественный, как явление многомерное и многоплановое стал в последние десятилетия объектом пристального внимания со стороны не только лингвистов, но и психологов, философов, искусствоведов. В результате сформировалось множество подходов, каждый их которых стремится по-своему определить лингвистическую и экстралингвистическую природу текста, представить его как некоторую систему линейных и нелинейных единиц, выявить текстообразующие категории. Но все эти подходы объединяет одно, а именно то, что все они, в конечном счете, нацелены на выявление и экспликацию смысла, заключенного в тексте. При этом сам смысл текста чаще всего понимается недифференцированно и однозначно. Когда говорят о смысле текста, то в первую очередь имеют в виду субъективные интенции автора, т.е. то, что хотел (имел в виду) сказать автор, создавая текст.

Вместе с тем необходимо признать, что наряду с субъективным началом в тексте наличествуют структуры, характеризующиеся некой объективностью. Такими объективными структурами могут считаться собственно повествовательные (нарративные) компоненты, связанные с содержательным уровнем текста, которые в свою очередь также наделены смыслом. Но смысл этот носит скорее не субъективный, а объективный характер, поскольку он относится в большей степени не к индивидуально-авторской системе ценностей и авторскому мироощущению, воплощенным в тексте, а к тому, что называется объективной картиной действительности.

Объективная картина действительности в тексте - это те события, которые получили в нем отражение, это действия и поступки персонажей и не зависящие от их воли происшествия. При этом необходимо принять во внимание всю условность самого понятия «объективная картина действительности», поскольку художественный текст - это всегда продукт вымысла автора, представляющий собой эстетическую переработку действительности. Художественный текст часто повествует о событиях, которых не было в действительности, и о лицах, которые никогда не существовали. Тем самым можно утверждать, что у художественного текста нет денотата.

Выход из данного противоречия кроется в известном принципе референции применительно к художественному тексту: в нем существует все, что названо. Это означает, что денотатом художественного текста является возможный мир как эпистемологический вариант мира реального (Е.Е. Бразговская).

Объективная картина действительности соответствует, таким образом, денотативной структуре художественного текста, объективированной в форме его содержания, или фабулы как системы событий

3

\

V

Следует отметить, что все исследования художественного текста традиционно сосредоточены на коннотациях, создаваемых разнообразными приемами, которые, в конечном счете, формируют смысл текста как реализацию субъективного мировидения автора. При этом базовая, событийная структура, которая, по мнению Ю.М. Лотмана, является формой передаваемого содержания, из поля зрения исследователей практически исключается. Полученные при соответствующем подходе выводы и составляют новизну проведенного исследования.

Различные аспекты вопроса, связанного с объективной картиной действительности в тексте, были исследованы в работах Т.А. ван Дейка, П. Джонсона-Лэйрда, В. Кинча, А.И. Новикова. Поэтика нарратива, в рамках которого реализуется денотативная структура художественного текста, была изложена в исследованиях В. Шмида.

Новым в работе на фоне уже существующих исследований денотативной структуры является разработка алгоритма денотативного анализа применительно именно к художественному тексту, а также составление типологии фреймов на основе речевых жанров и представление концепта текста в виде ситуации, обозначенной пропозицией.

Актуальность работы может быть обоснована тем самым необходимостью формализации содержательных компонентов художественного текста с целью более адекватного понимания его смысла, а также необходимостью дальнейшего изучения вопросов референции текста.

Гипотеза исследования заключается в положении о наличии в художественном тексте объективного смысла, вырастающего из его содержательно-повествовательной структуры, репрезентирующей объективную действительность в тексте, который может быть представлен концептом, не совпадающим с субъективной авторской концепцией произведения.

Таким образом, цель работы заключается в том, чтобы отграничить в тексте объективное повествование и объективный смысл от его субъективно - интенционального авторского контекста. Такое разделение избавляет текст от чрезмерного плюрализма подчас противоречащих друг другу интерпретаций и способствует более ясному и адекватному его пониманию.

Объектом анализа является объективная картина действительности в тексте, или его денотативная структура. Предмет исследования -денотативные ситуации как элементы этой объективной действительности. В качестве единицы анализа, тем самым, берется ситуация как событийный компонент текста.

В соответствии с обозначенной целью в исследовании ставятся следующие задачи:

1. выявление в тексте объективной картины действительности, эквивалентной его нарративу, путем выделения денотативных ситуаций / событий как фрагментов этой объективной реальности.

2. концептуализация содержательной структуры рассматриваемого текста в целях формирования его объективного смысла, или концепта.

3. анализ структуры денотативной ситуации с точки зрения ее участников и факторов репрезентации действительности.

4. построение типологии ситуаций в рамках анализируемого текста.

Материалом диссертационного исследования послужил роман Ю.К.

Олеши «Зависть», написанный в 1927 году. Выбор данного романа в качестве материала исследования заключается в событийности, в динамичности его повествовательной структуры, что позволяет с достаточной степенью отчетливости выявить и описать его денотативную структуру.

Теоретическая значимость работы определяется, прежде всего, обоснованием положения о наличии в художественном тексте объективных структур, связанных с его содержанием, которые обладают своим объективным смыслом, а также разработкой алгоритма выявления такого смысла, составлением типологии фреймов-ситуаций в рамках анализируемого материала и разносторонним исследованием внутренней структуры денотативной ситуации.

Практическая значимость работы заключается в возможности практического применения ее результатов на занятиях по чтению и анализу художественных текстов, в том числе и при обучении русскому языку как иностранному. Весьма значимой с этой точки зрения представляется разработанная в исследовании типология фреймов на основе речевых жанров как структур, имеющих некую стабильную организацию и определенную модель речевого оформления. Данные модели и могут быть использованы в практике преподавания русского языка как иностранного.

Структура работы включает Введение, 2 главы, Заключение, Библиографию и 4 Приложения.

Во Введении обосновывается объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи работы, ее гипотеза, определяется степень ее научной новизны и актуальности, мотивируется ее теоретическая и практическая значимость.

В главе I Психолингвистические основы денотативного анализа доказывается положение о том, что текст является предельной единицей системы языка, а не только речи, поскольку текст обладает таким свойством, как структурность, которая означает, что при всем многообразии тексты имеют некие инвариантные образцы построения, некие каноны, в качестве которых могут выступать, к примеру, жанры. Исходя из этого текст, определяется в исследовании как единица языка и речи, как

завершенное в смысловом отношении произведение, основными параметрами которого являются смысловая цельность (наличие объединяющей темы и идеи) и структурная связность.

В качестве основополагающих признаков текста, вслед за Р.-А. Бограндом и В. Дресслером, в работе были признаны когезия (связность), когерентность (цельность), интенциональность, воспринимаемость, информативность, ситуативность, интертекстуальность.

Понятие «текст» соотносимо с понятием «дискурс». При всей полярности дефиниций понятия «дискурс», в данном исследовании было взято за основу определение Т. А. ван Дейка, в понимании которого дискурс представляет собой динамичную событийную структуру, в основе которой лежат определенные модели ситуаций действительности.

Важной частью исследования стала классификация текстовых единиц. В исследовании они были разделены на 2 группы. Первую группу составляют линейные (структурно-смысловые) единицы, к числу которых относятся сложное синтаксическое целое (ССЦ) и фрагменты-блоки. ССЦ представляет собой последовательность нескольких завершенных в смысловом отношении высказываний, объединенных единой темой. Фрагмент представляет собой сочетание нескольких тесно связанных по смыслу ССЦ, между которыми также прослеживаются определенные грамматические связи. Кроме того, структурно-смысловыми единицами являются главы и части.

Таким образом, текст, интегрированный в систему языка, сам в свою очередь представляет собой, по нашему мнению, иерархически упорядоченную композиционно-смысловую систему, в которой выделяются несколько уровней, каждому из которых соответствует своя текстовая единица:

■ Уровень предложения

■ Уровень ССЦ

■ Уровень малого эпизода, сочетающего в себе несколько тесно связанных по смыслу ССЦ.

■ Уровень большого эпизода (= глава, часть).

Вторая группа единиц текста - это нелинейные единицы как

определенного рода ментальные образования, «сгустки смысла», не имеющие строгой привязки к композиционным структурам текстам. В качестве таких единиц выступают, в частности, компоненты денотативной структуры текста — денотативные ситуации. Композиционные единицы (ССЦ, фрагменты) являются, таким образом, своего рода капсулой, вербальной оболочкой денотативных ситуаций. По этой причине одной из первостепенных задач денотативного анализа стало структурирование денотативных ситуаций в рамках композиционно-смысловых единиц текста.

Денотативная структура, тем самым, тесно связана с композиционно -смысловой, денотативный анализ осуществлен в работе на композиционно-смысловой основе.

Отправной точкой денотативного анализа стало положение о том, что денотативный уровень прямо соответствует процессу понимания текста, поскольку понимание текста происходит на основе воспроизведения представленных в нем ситуаций и отождествление их с имеющимся в памяти каждого репертуаром определенных ситуаций действительности. Об этом писали, в частности, Т.А. ван Дейк, В. Кинч, П. Джонсон - Лэйрд, А.И. Новиков, Б.А. Успенский.

В процессе восприятия текста в сознании реципиента одна за другой складываются пропозиции, каждая из которых незамедлительно отождествляется с репрезентацией текста. Текущая переработка текста происходит в кратковременной памяти, которая не может вместить всего объема получаемой информации. Поэтому информация, переработанная в пропозиции, переводится в долговременную память. Но не все эти пропозиции находятся в центре внимания в сознании реципиента, а лишь те, которые представляются ему наиболее значимыми и служат для дальнейшего понимания текста. Другие пропозиции могут быть восстановлены благодаря различным семантическим опорам, появляющимся в тексте.

Пропозиции организуются в макропропозиции. Макропропозиция, таким образом, является пропозицией, выведенной из ряда пропозиций, выраженных предложениями дискурса. Макропропозиции задают результирующую макроструктуру, которая эксплицирует тему целого дискурса, или лежащую в его основе глобальную ситуацию.

Образованные пропозиции формируют базу текста. Однако, помимо системы пропозиций, для понимания текста необходимы ситуационные модели, имеющиеся в памяти каждого человека и активируемые в процессе восприятия текста.

Конечный продукт понимания текста, таким образом, представляет собой сеть взаимосвязанных пропозиций, состоящую из текстовой базы и ситуационных моделей (ван Дейк, Кинч, Джонсон - Лэйрд).

Описанный процесс понимания текста можно конкретизировать при помощи введения таких понятий, как «опорные точки», «фрагменты реальной действительности», «сгустки, конденсаты смысла», «семантические комплексы», «опорные точки» (Жинкин, Новиков). Дело в том, в процессе чтения текста воспринятая информация трансформируется во внутреннюю речь читателя, где она существует в виде сокращенных речевых схем, репрезентирующих определенные фрагменты содержания текста. Эти существующие во внутренней речи читателя сокращенные речевые схемы и называются «опорными точками» или «конденсатами смысла».

Эти «сгустки смысла», «семантические комплексы» неодинаковы по степени своей значимости. Одни из них являются в сознании реципиента более важными, другие - менее важными, второстепенными. Следовательно, сам процесс расщепления текста на «семантические комплексы», выделения «опорных пунктов» оказывается процессом субъективным, опосредованным призмой индивидуального сознания реципиента, а значит, и смысл, постигаемый читателем, тоже всецело субъективен, каждый волен интерпретировать его по-своему, а общего объективного для всех смысла текста не существует.

Вместе с тем смысл все же является скорее объективной, нежели субъективной данностью. И объективным этот смысл делает интеллект человека (Новиков).

Исходя из сказанного, денотативные ситуации могут быть определены как фрагменты объективной реальности, отраженные в тексте. Совокупность денотативных ситуаций образует денотативную структуру. Денотативная структура, таким образом, есть не что иное, как объективная картина действительности в тексте.

В основе денотативной структуры текста лежит нарратив как система событий. Событие трактуется в работе с точки зрения нарратологии как любое внешнее изменение исходного положения дел. Ментальные события (духовный рост героя, осознание им каких-то истин) в область денотативного анализа не включаются. Нарративность, таким образом, предполагает, на наш взгляд, только собственно наррацию, т.е. повествование как смену действий и поступков персонажей безотносительно к их мотивам, намерениям, желаниям, внутренним противоречиям, т.е. внутреннему состоянию, предшествующему или сопутствующему наступлению события. В поле денотативного анализа находятся, таким образом, динамические структуры текста, в которых передано развитие, изменение. Различного рода описания и рефлексия являются скорее статическими, нежели динамическими элементами текста, по этой причине в денотативную структуру они не входят. Денотативная структура текста, таким образом, соотносится с фабулой, или содержательным уровнем текста.

Событие обладает рядом характерных признаков, на основе которых оно может быть выявлено в тексте. Признаками события являются прежде всего динамичность (внешнее изменение, развитие), завершенность (оно обязательно завершено до конца наррации), конкретность (нерегулярность и неповторяемость), пространственно-временная локализация (событие всегда разворачивается во времени и пространстве).

В ходе денотативного анализа ситуация и лежащее в ее основе событие событие концептуализируется, структурируется по модели суждения (Арутюнова), т.е. переводится в разряд факта, выраженного пропозицией. Пропозиция понимается в данной работе как аналог суждения (Падучева),

т.е. верифицированного высказывания. Перевод события в разряд факта предполагает:

1. свертку смысла, т.е. освобождение от деталей и частных характеристик

2. освобождение от модуса, т.е. от субъективно-личностных оценок нарратора или персонажей.

Названные теоретические положения были в дальнейшем использованы в исследовании для построения алгоритма денотативного анализа художественного текста.

Алгоритм денотативного анализа включает ряд этапов, при реализации которых могут быть выделены все ситуации / события, представленные в тексте, и на их основе может быть сформулирована тема целого текста, отражающая все его смысловое содержание.

На первом этапе денотативного анализа весь текст должен быть разделен на малые и большие эпизоды. Малый эпизод - это ССЦ. Большие эпизоды представлены фрагментами (ряд контактно расположенных ССЦ), подглавами, главами. Именно эти композиционные структуры оформляют ситуации. Задача состоит в том, чтобы эти ситуации выделить и обозначить. При этом важным является решение вопроса о границах ситуации / события, т.е. о том, где кончается одно событие и начинается другое.

Ранее уже отмечалось, что основным критерием выделения ССЦ как основной композиционно-смысловой единицы текста является наличие общей для некоторой последовательности высказываний темы. Смена тем определяет смену ситуаций. Однако помимо семантического критерия существует также ряд формальных показателей смены темы, которые позволяют разграничить эпизоды, а значит, и ситуации в тексте. К числу таких показателей относятся: изменение возможного мира, изменение времени или периода, изменение места, ввод новых участников, изменение перспективы или точки зрения, различный набор предикатов (Ван Дейк).

Следующий этап денотативного анализа связан с построением базы текста, состоящей из последовательности пропозиций. Для этого нужно разделить все входящие в ССЦ высказывания на тематические, т.е. событийные, и нетематические, т.е. описательные. Как уже указывалось, в основе денотативного анализа лежат принципы нарратологии. И одним из ведущих ее принципов является нарративность, т.е. ориентация на повествование как таковое, на изложение событий. Нарративность исключает описательность. Это означает, что из системы денотативного анализа исключаются элементы описания. Кроме того, как уже было отмечено, рефлексия также не входит в денотативную структуру. Переводя это утверждение на язык лингвистики, и, в частности, стилистики, можно сказать, что денотативный анализ имеет дело только с одной композиционно-смысловой формой текста - повествованием (наррацией). Другие формы (описание, рассуждение) при денотативном анализе не

рассматриваются. Таким образом, к нетематическим, несобытийным высказываниям следует отнести те высказывания, в которых передано описание или рассуждение. Примерами тематических высказываний могут послужить следующие: Студент сдал экзамен отлично; Отец подарил сыну компьютер; В этом году на нашей улице построили новый дом\ примерами нетематических: Сегодня плохая погода; Иван Иванович пользуется в коллективе заслуженным почетом и уважением; Она вдруг задумалась о быстро приближающейся старости.

Вместе с тем признак динамичности (нарративности) не всегда оказывается достаточным для разграничения тематических и нетематических высказываний. В некоторых случаях необходим учет и других критериев событийности (завершенность, неповторяемость, пространственно-временная отнесенность).

В доказательство рассмотрим следующие два отрывка из романа Олеши.

Очень часто я просыпаюсь от его храпа. Осоловелый, я не понимаю, в чем дело. Как будто кто-то с угрозой произносит одно и то же: «Кракатоу... Крра... ка...тоууу...».

(Меня не любят вещи. Мебель норовит подставить мне ножку. Какой-то лакированный угол однажды буквально укусил меня. С одеялом у меня всегда сложные взаимоотношения. Суп, поданный мне, никогда не остывает. Если какая-нибудь дрянь — монета или запонка — падает со стола, то обычно закатывается она под трудно отодвигаемую мебель. Я ползаю по полу и, поднимая голову, вижу, как буфет смеется.)

На первый взгляд, может показаться, что данные примеры, несомненно, описывают денотативную ситуацию, поскольку в них переданы действия и поступки персонажа. Тем не менее, несмотря на кажущееся соответствие, в приведенных отрывках тематические высказывания полностью отсутствуют; содержащие данные высказывания ССЦ вообще не передают ситуации, они не событийны, следовательно, не участвуют в формировании денотативной структуры текста. Происходит это по причине того, что эти высказывания не имеют определенной временной отнесенности, они передают действие не конкретное, т.е. имеющее определенную пространственно-временную локализацию, а регулярное, повторяющееся. Это противоречит рассмотренным выше таким признакам события, как конкретность и пространственно-временная отнесенность, на основании чего признать указанные фрагменты событийными не представляется возможным.

После того как подобраны тематические высказывания, представляющие событие, его необходимо «очистить» от деталей, т.е. подвергнуть свертке смысла, и отделить от модуса. Начинается этап, связанный с переводом события в факт, оформленный пропозицией.

Сформулированная на уровне ССЦ пропозиция будет отражать элементарную событийную структуру, или микроситуацию текста.

Однако не всегда результирующая пропозиция непременно логически выводится. Зачастую она уже содержится в самом тексте. Распознать результирующую пропозицию в тексте можно благодаря тому, что, в отличие от других тематических высказываний, она наиболее полно и компактно вмещает в себя содержание рассматриваемого текстового отрезка. В пределах ССЦ располагается результирующая пропозиция обычно в инициальной позиции. Тем самым она может совпадать с ключевой фразой, выражающей тему всего ССЦ.

Результирующие пропозиции, выведенные в рамках ССЦ, должны быть затем вторично использованы в составе более крупных композиционных единиц, в частности, фрагмента. В свою очередь пропозиции, выведенные в составе фрагмента, включаются в еще более крупные единицы, например, в главу. В результате мы получим ситуации более высокого уровня, чем микроситуация, или макроситуации. Наконец, когда будут проанализированы результирующие пропозиции самых крупных текстовых единиц - частей - мы сможем вывести результирующую макроструктуру целого текста, или глобальную ситуацию, которая будет отражать тему всего текста и служить ключом к пониманию его содержания.

Денотативная структура, таким образом, - это структура иерархическая, представленная разноуровневыми компонентами: микроситуациями, выделяемыми в рамках малого эпизода - ССЦ, макроситуациями, выделяемыми в рамках текстового фрагмента, большего, чем ССЦ, и глобальной ситуации, которая включает в себя все предшествующие ситуации и описывает тему целого текста.

Переход от события к факту - это ключевая ступень при переходе от содержания к смыслу. Оперирование фактами, сводящееся к их логической редукции, приводит сначала к ОБЪЕКТИВНОМУ содержанию, а затем и к ОБЪЕКТИВНОМУ смыслу текста, эквивалентному его концепту.

Объективной смысл — это смысл, конструируемый на основе не столько авторских интенций, сколько содержания событий. Иначе говоря -это не то, что хотел сказать автор, создавая текст, а то, что было сказано всей логикой повествования и содержанием событий на основании только того, что прямо названо (эксплицировано) в самом тексте. В этом отношении можно говорить о том, что денотативный анализ описывает то, что составляет объективную действительность произведения.

Итак, денотативный анализ включает следующие этапы:

1. Выделение ситуаций / событий на основе композиционных единиц текста (содержательный уровень анализа)

2. Структурирование ситуаций путем перевода событий в факты, формирование денотативного содержания (содержательно-смысловой уровень анализа)

3. Смысловое оперирование фактами, формирование денотативного смысла текста, соответствующего его концепту (концептуальный уровень анализа).

Глава II Денотативный анализ романа Ю. Олеши «Зависть» представляет собой приложение приведенного в первой главе алгоритма денотативного анализа художественного текста применительно к конкретному художественному произведению, в частности, к роману Ю.К. Олеши «Зависть».

В ходе анализа романа «Зависть» были выявлены некоторые особенности его субъектной организации, учет которых необходим при построении денотативной структуры данного текста. Субъектная организация текста связана с вопросом о том, кто выполняет функцию повествования, или о нарраторе.

В результате исследования было установлено, что структура повествования романа «Зависть» является неоднородной. В первой части повествование персонифицировано. Оно ведется от лица персонажа, прямо названного в тексте, - это Николай Кавалеров, который излагает историю своей жизни после знакомства с Андреем Бабичевым (диегетический повествователь). Повествование ведется от первого лица.

При этом характерно, что в первой части романа повествователь выступает в роли наблюдателя происходящих событий. Он фиксирует то, что видит и слышит вокруг, и при этом дает всему происходящему свою оценку. Не случайно повествование ведется в форме настоящего времени. Тем самым время рассказа частично совпадает со временем описываемых событий. Оно переносится в прошлое, когда герой вспоминает о каком-то событии из своей жизни (история в пивной, воспоминания детстве, о жизни в Харькове).

Первая часть завершается рассказом Кавалерова, как он, изгнанный из дома Андрея Бабичева, на улице знакомится с его братом - Иваном.

И далее, во второй части, повествование неожиданно меняет свою форму. Оно начинает вестись от третьего лица: Кавалеров больше не «я», а «он». Неизвестно, кто теперь рассказывает о событиях, но совершенно очевидно, что это не Кавалеров. Таким образом, во второй части повествование становится аукториальным, а повествователь -экзегетическим, не персонифицированным. Он больше не мотивирован прагматически, как это было в первой части, где повествователь сообщал нам о событиях, участником которых он сам и являлся. Теперь неизвестно, откуда повествователь знает о рассказываемых им событиях.

В аукториальное повествование местами «вторгается» свободный косвенный дискурс (СКД), или несобственно прямая речь, когда повествователь приближается по функции к персонажу. Элементом СКД может быть признан, например, риторический вопрос, не раз повторяющийся во второй части романа и относящийся к Ивану Бабичеву Да был ли он когда-либо инженером (Олеша).

Таким образом, особенностью повествовательной структуры романа «Зависть» является сочетание нескольких типов повествования: повествования с диегетическим повествователем, повествования с экзегетическим повествователем и элементов СКД.

Непосредственный анализ романа происходил в соответствии описанным выше алгоритмом в несколько этапов.

Выделение ситуаций / событий производилось на композиционно-смысловой основе - на базе ССЦ и других текстовых фрагментов. Для этого весь текст романа «Зависть» был разделен на ССЦ. Далее, исходя из названных критериев событийности (динамичность, пространственно-временная соотнесенность, конкретность / нерегулярность), были оставлены в стороне те ССЦ, которые не входят в нарратив (описания, рефлексия). В результате была получена собственно повествовательная структура, отражающая содержание романа.

В дальнейшем событийные ССЦ были объединены в более крупные композиционные единицы - фрагменты, а фрагменты, в соответствии с авторским членением текста, вошли в главы, а те, в свою очередь, в части романа. Тем самым текст предстал в форме иерархической структуры, включающей единицы разных уровней: от ССЦ до частей романа.

Выделенные текстовые структуры были подвергнуты свертке смысла, освобождены от всех модусных характеристик и структурированы в форме верифицируемого высказывания о действительности, или пропозиции. Получив вербальное обозначение в языке, событие превратилось в факт, структурированный по модели пропозиции.

Эти пропозиции стали обозначением самого элементарного компонента денотативной структуры - микроситуации.

Далее путем той же свертки смысла на основе микроситуаций были образованы иерархически более сложные денотативные компоненты, или макроситуации первого уровня, которые соответствовали фрагменту как структурно-смысловой единице текста и представляли собой еще большую в сравнении с микроситуациями абстракцию содержания текста. Пропозиции, полученные в результате свертки глав, а затем и частей, образовали макроситуации второго уровня. Наивысшую степень абстракции содержание приобрело на уровне глобальной ситуации, которая стала вершиной в иерархии денотативных ситуаций и своеобразным выводом по отношению ко всему содержанию текста. Эта глобальная ситуация описана в форме пропозиции Андрей Бабичев подобрал на улице Николая

Кавалерова, приютил у себя, но в результате ссоры ему пришлось вернуться в прежнее жилище к вдове Прокопович.

Образованные путем такой многоуровневой свертки смысла событийных компонентов денотативные ситуации сформировали денотативную структуру романа «Зависть», репрезентирующую его содержательно - фактуальный уровень. Дальнейший анализ денотативной структуры показал, что эта структура обладает неким смыслом, но смыслом специфическим, основанным не на субъективном посыле автора, не на его интенциях, а сугубо на содержательной составляющей событий, т.е. объективной картине действительности в тексте. Таким образом, можно утверждать, что это смысл, характеризующейся объективностью. Этот смысл эквивалентен концепту романа, который, в отличие от традиционных подходов, был представлен не в виде слова, а в форме пропозиции: Человек «уходящей» эпохи Николай Кавалеров наблюдает за жизнью «новых» людей в лице Андрея Бабичева и завидует им. Думается, что представление концепта в виде пропозиции позволяет наиболее полно и адекватно отразить его смысл.

Полученный концепт, отражающий объективный смысл романа, не вполне соответствует субъективным интенциям автора, выразившимся в отборе и расположении определенных деталей и элементов текста, не вписывающихся в нарратив и по этой причине в рамках денотативного анализа проигнорированным. Учет соответствующих деталей позволяет сделать вывод о том, что субъективно-авторским смыслом романа «Зависть» является мысль о том, Кавалеров завидует тому, чему завидовать не надо, поскольку в таких духовно ограниченных, всецело «материальных» людях, как Андрей Бабичев, завидовать нечему.

Таким образом, в результате проведенного исследования были разграничены объективный смысл текста, вырастающий из его содержательных компонентов, и субъективный смысл, основанный на интенциях автора и подтексте произведения.

Такова содержательно-концептуальная основа романа «Зависть», соответствующая денотативному уровню понимания текста.

Следующая часть исследования была направлена на анализ структуры полученных денотативных ситуаций, предполагающая рассмотрение вопросов об участниках ситуации, о характере и факторах отбора фрагментов действительности при формировании ситуации, а также вопроса о типологии ситуации.

Центральным компонентом структуры ситуации являются ее участники. Этот компонент можно признать основополагающим в формировании ситуации, поскольку именно участники порождают в конечном счете главный фактор событийности - изменение. Их действия, поступки каузируют изменения, что создает предпосылки для возникновения ситуации. Поэтому можно с полным основанием

утверждать, что этот компонент - практически неотъемлемая часть любой ситуации

Чаще всего в качестве участника ситуации выступает агенс, т.е. действующее лицо.

Однако иногда ситуацией можно назвать событие, в котором не представлены действующие лица. Это, например, разного рода явления природы, но обязательно переданные в динамике, в развитии. Если динамика отсутствует, то это лишь описание природы, а значит, не изменение, не событие и, как следствие, не ситуация. Не являются событиями и потому денотативными ситуациями такие высказывания, как Светило солнце или По городу стелился туман, поскольку в них передано не изменение, не развитие, а состояние. Это застывшая, статичная картинка, в которой нет движения.

Решающим критерием в разграничении того, что является событием, а что - нет, считается фактор неожиданности относительно дальнейшего изложения.

Действительно, в романе «Зависть» есть примеры ситуаций, когда в качестве событий выступает какое-то явление природы, но эти текстовые фрагменты, тем не менее, не носят только описательный характер, а входят в нарратив. Вот эти примеры: Идет дождь. Дождь ходит по цветному бульвару, шастает по цирку, сворачивает на бульвары направо и, достигнув вершины Петровского, внезапно слепнет и теряет уверенность (Олеша); День сворачивал лавочку. Цыган, в синем жилете, с крашеными щеками и бородой, нес, подняв на плечо, чистый медный таз. День удалялся на плече цыгана. Диск таза был светел и слеп. Цыган шел медленно, таз легко покачивался, и день поворачивался в диске. Путники смотрели вслед. И диск зашел, как солнце. День окончился (Олеша).

В связи с этим было сделано важное уточнение, касающееся статуса описаний в денотативной структуре художественного текста. Дело в том, что особым компонентом художественного текста, особенно в литературе XX века, являются описания, которые ранее исключались из системы анализа. Примеры таких описаний приведены выше. Это описания метафорического плана, который переводит их в ранг динамических. Глагольная метафора, указывая на изменение, формирует ситуацию. На этой основе подобные ситуации могут включаться в систему денотативного анализа художественного текста.

Наряду с явлениями природы, событиями могут быть и различного рода происшествия, которые также протекают без участия человека, например, обвал дома, падение дерева и т.п.

Несмотря на то, что существуют ситуации, подобные приведённым выше,_в которых агенс отсутствует, - явления природы, происшествия, - все же в большинстве своем участниками ситуаций являются действующие лица. Их количество в пределах одной ситуации может быть разным.

Ситуация может быть представлена как одним лицом (Вечером дома Бабичев работает; С Тверской Кавалеров свернул в переулок; Кавалеров встретил утро на бульваре), так и несколькими {Все собрались на аэродроме; Бабичев стал беседовать с гостями; Вечером Бабичев, Шапиро и еще несколько человек устроили праздник по случаю открытия нового сорта колбасы; Выбежала советская команда). Но чаще всего в ситуации действуют 2 лица: Кавалеров пришел к Шапиро; Иван Бабичев привел Кавалерова на пустырь; Валя повернулась, Кавалеров увидел ее лицо; Кавалеров ударил Анечку).

Итак, агенс денотативной ситуации может быть представлен:

1. антропонимом: Кавалеров покинул аэродром; Кавалеров и Иван завернули в пивную; Кавалерова ударили и выставили из дома Бабичева.

2. зоонимом: На ветке мелькнула птица

3. именем сказочного персонажа («Офелия» из романа «Зависть»)

Безагенсные ситуации представляют собой либо явление природы:

«Идет дождь. Дождь ходит по Цветному бульвару ... и, достигнув вершины Петровского, внезапно слепнет и теряет уверенность» (Олеша 2002: 69), - либо происшествие (обвал дома).

Второй аспект вопроса, связанного со структурой денотативной ситуации, заключается в том, какие фрагменты, аспекты, грани действительности становятся компонентами ситуации, находят в ней отражение, а какие - нет, и что влияет на их отбор и включение, а также что оказывается в фокусе денотативной ситуации.

Решающим фактором в создании ситуации является целеустановка автора, речевая ситуация определяется тем, что для автора представляется актуальным в реальном положении дел. А это, в свою очередь, может быть обусловлено некоторой пресуппозицией, т.е. его возрастом, социальным статусом, мировоззрением и т.п. Иначе говоря, целеустановка определяется ценностными ориентирами, установками языковой личности.

Эти положения были проиллюстрированы на примерах из романа «Зависть». Роман начинается с главы, посвященной описанию утра Андрея Бабичева, переданного глазами Кавалерова: Бабичев совершает утренние процедуры, моется, одевается, сбрызгивает себя одеколоном. Все это наблюдает Кавалеров. При этом в каждой из названных ситуаций он фиксирует не все аспекты действительности, а лишь те, которые обращают на себя его внимание. А внимание это регулируется в данном случае не столько целеустановкой (Кавалеров не имеет здесь какого-то прагматического намерения), сколько пресуппозицией - его характером, взглядами на жизнь, системой ценностей, которая идет вразрез с системой ценностей Андрея Бабичева. Кавалеров наблюдает и сравнивает то, как проходит его утро и утро Бабичева. Поэтому в поле зрения, в фокус ситуации здесь попадают все отличия, которые Кавалеров обнаруживает в

утренних процедурах Бабичева и своих: Бабичев поет в клозете, моется, как мальчик, разбрызгивая воду, вылил одеколон на ладонь и провел ладонью от лба к затылку и обратно, надел подтяжки и т.д.

В результате анализа ситуации - Иван Бабичев пришел к дочери -было установлено, что решающую роль в ее создании играет не столько целеустановка и даже не пресуппозиция, как это было в предыдущем примере. Здесь главенствует иной фактор. Реализованные в рамках этих ситуаций аспекты действительности привлекают внимание Кавалерова по одной простой причине - в них содержится какое-то изменение на фоне уже сложившегося положения вещей. И Кавалеров фиксирует эти изменения: Шли вдоль изгороди, вдруг щебетнула птица, чем привлекла его внимание, не было Вали - появилась Валя.

Внутренняя структура ситуации неоднородна. Внутри нее можно выделить различные пласты или области. Денотативная ситуация была представлена в виде поля. В ее структуре были выделены ядро и периферия (фон). Что касается ядра ситуации, то им был признан собственно событийный компонент высказывания, характеризующийся экзистенциальной семантикой, т.е. указывающий на сам факт того, что событие имело место. А фоном ситуации можно считать все модусные, т.е. субъективно - оценочные характеристики, которыми обладает ситуация. Особенностью фоновых компонентов ситуации является то, что они могут быть опущены без существенной потери смысла. Ядро ситуации изъять без потери смысла невозможно. Это обязательный компонент любой ситуации.

Так, в ситуации Бабичев моется, как мальчик база, ядро ситуации -Бабичев моется. А в качестве фона, периферии выступает здесь оценочная характеристика - как мальчик.

После того, как были выделены и обозначены все денотативные ситуации романа «Зависть» и на их основе был выведен концепт текста, соотносимый с его глобальной ситуацией, возникла необходимость как-то упорядочить, систематизировать и типизировать полученные в ходе исследования результаты, а именно попытаться составить типологию ситуаций романа «Зависть».

Отправной точкой в построении такой типологии послужила идея повторяемости элементов, образующих структуру того или иного речевого жанра, которая обеспечивает стабильность и устойчивость его структуры. А это в свою очередь позволило сделать вывод о том, что в основе речевого жанра лежит определенная модель, некая отвлеченная схема, или фрейм (от англ. frame "рамка, остов").

Фрейм был определен как абстрактная модель наиболее типичных ситуаций текста, как схема построения таких ситуаций. Именно типология фреймов на базе анализа ситуаций, составляющих содержание конкретного произведения, может иметь главенствующее значение в рамках

денотативного подхода к тексту, поскольку она открывает некие законы и схемы построения и особенности функционирования целого текста.

Структура ситуации изоморфна структуре высказывания (Гак). Как оказалось, в подавляющем большинстве денотативные ситуации, в основе которых лежат события, трактуемые в аспекте нарратологии, можно уложить в два из четырех типов высказываний, выделенных В.Г. Гаком. Это модели Бап+У1 (одушевленный объект при непереходном глаголе) и Бап+У! (одушевленный объект при переходном глаголе).

В исследовании было выделено 6 базовых фреймов романа «Зависть»: X работает дома (У наблюдает за его действиями); X перемещается в пространстве, X совершил какое-то действие в отношении У; X создал Ъ\ X вспоминает о каком-то событии из своей жизни; X сообщает У о каком-то событии.

Далее было установлено, что фрейм лежит в основе речевого жанра. Это означает, что каждый фрейм обладает определенной речевой моделью своего построения. Выявление таких моделей и было в дальнейшем предпринято в исследовании.

Анализ выделенных фреймов показал, что все образующие их ситуации можно разделить на две группы. Первую группу составляют ситуации, которые напрямую, непосредственно указывают на событие, т.е. о событии мы узнаем из авторского повествования или из речи нарратора. Таких ситуаций большинство. Вот несколько примеров: Бабичев говорит по телефону; Кавалеров встретил утро на бульваре; Иван был арестован; Началась вторая половина игры.

Вторая группа - это ситуации, в которых событие передано опосредовано: о нем мы узнаем из воспоминаний персонажа или из его сообщения об этом событии другому персонажу. Ситуации такого типа выводятся, таким образом, либо на основе речи персонажей (монологи и диалоги), либо на основе воспоминания персонажа о каком-то событии.

Кроме того, был сделан вывод, что одни ситуации ведут одну единственную событийную линию, раскрывают только один аспект события, а вторые дают параллельное развитие нескольких линий, передают несколько граней события. Так, если обратиться к таким ситуациям, как Бабичев построил столовую «Четвертак»; Он организовал ряд комиссий; Кавалеров написал письмо Бабичеву; Гецкэ забил гол, и ряду подобных, - то можно увидеть, что все они достаточно однородны, поскольку выражают одно действие или происшествие. Такие ситуации можно атомарными, т.е. простыми по структуре, или одноаспектными ситуациями. Если же детально рассмотреть другие ситуации, такую, например, как: Однажды Бабичев посетил одну из кухонь в окраинном, заселенном рабочими доме, он увидел копоть и грязь, злых хозяек, которые набросились на него, и ушел, не сказав того, что он хотел сказать, - то можно отметить разницу в представлении события. Событие здесь одно - посещение Бабичевым

одного из домов для рабочих, но аспектов, микрособытий, - несколько: 1. Бабичев посетил одну из кухонь в доме для рабочих 2. Он увидел копоть и грязь 3. Злые хозяйки набросились на него 4. Он ушел, ничего не сказав. Такие ситуации можно определить как многоаспектные.

Таковы основные типы фреймов и ситуаций, которые можно выделить в денотативной структуре как романа «Зависть», так и других нарративных текстов.

В Заключении сформулированы выводы и результаты исследования.

Итак, текст, понимаемый в работе как высшая единица языковой системы и речевое произведение, основными параметрами которого являются смысловая цельность (наличие объединяющей темы и идеи) и структурная связность, представляет собой денотативное пространство, единицами измерения которого являются денотативные ситуации. Денотативные ситуации - это фрагменты объективной действительности, отображенные автором в тексте. Денотативный уровень прямо соответствует процессу понимания текста, поскольку понимание текста происходит на основе воспроизведения представленных в нем ситуаций и отождествление их с имеющимся в памяти каждого репертуаром определенных ситуаций действительности.

В основе денотативной ситуации лежит событие, трактуемое в работе с точки зрения нарратологии как любое внешнее изменение исходного положения дел. Признаками события являются динамичность, завершенность, конкретность (нерегулярность и неповторяемость), пространственно-временная локализация. Речь идет в первую очередь о действиях и поступках, совершаемых персонажами. Описания и рефлексия факторами событийности не являются и на этом основании в работе почти не рассматривались (за исключением тех случаев, когда это специально оговаривается). Денотативная структура текста, таким образом, соотносится с фабулой, или содержательным уровнем текста. Она воспроизводит объективную картину событий, отображенных в тексте. Выявление этой объективной картины действительности осуществлялось посредством специального алгоритма построения денотативной структуры художественного текста на основе формирования пропозиции путем свертки смысла и освобождения от модуса. Сформированная таким путем пропозиция соответствует факту. Тем самым точнее было бы определять денотативную структуру как структуру, представляемую фактами. Факты описывают денотативные ситуации разных уровней: микроситуации, выводимые в рамках ССЦ, макроситуации, получаемые в результате свертки событийных фрагментов, глав, частей, и глобальную ситуацию, которая отражает тему всего текста. Денотативная структура, тем самым, тесно связана с композиционно - смысловой, денотативный анализ проводился в работе на композиционно-смысловой основе.

Формирование объективной картины текста, эквивалентной его фабуле, и выведение глобальной ситуации как «главного» события всего текста, его темы не исчерпывают всего объема денотативного анализа. Следующим этапом стало выявление на основе полученной денотативной структуры и глобальной ситуации как ее итога ОБЪЕКТИВНОГО смысла текста. Объективным этот смысл характеризуется на основании того, что он конструируется исходя не из авторских интенций и подтекста произведения, а исходя только из содержания денотативных ситуаций как объективных реалий текста. Это то, что прямо выводится всей логикой повествования на основе содержания событий.

Денотативный анализ, таким образом, как и другие виды анализа художественного текста, также нацелен на поиск смысла текста, но смысла сугубо объективного, не «зашифрованного», имплицированного, а смысла «явного», лежащего на поверхности событий. В этом и состоит специфика денотативного анализа, в сравнении с другими видами анализа художественного текста.

В Приложении 1 осуществлена разбивка всего текста романа «Зависть» на ССЦ.

В Приложении 2 ССЦ объединены во фрагменты.

В Приложении 3 содержится список событийных ССЦ.

Наконец, в Приложении 4 представлен полный перечень микроситуаций романа.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. О соотношении денотативной и композиционно-смысловой структур художественного текста // Русский язык в системе высшего образования: Материалы докладов и сообщений XII междунар. науч. - метод, конф. - СПб.: СПГУТД, 2007. - С. 101103.

2. Основы методики денотативного анализа художественного текста (на материале романа Ю. Олеши «Зависть») // IX научно-практическая конференция молодых ученых. Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания. - М.: Флинта: Наука, 2007. - с. 221-223.

3. Композиционные особенности романа Ю. Олеши «Зависть» // Современное состояние и перспективы обучения русскому языку в вузе: Материалы докладов и сообщений XIII междунар. науч. — метод, конф. -Спб.: СПГУТД, февраль 2008. - с. 247-249.

4. Денотативная ситуация текста и ее признаки // X научно-практическая конференция молодых ученых. Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания. - М.: Флинта: Наука, апрель 2008.-с. 229-232.

5. Денотативная ситуация как концепт художественного текста (на материале романа Ю.К. Олеши «Зависть») // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. № 35 (76): Аспирантские тетради. 4.1. (Общественные и гуманитарные науки): Научный журнал. - СПб., октябрь 2008.-е. 278-281.

6. Денотативная ситуация текста и ее структура (на материале романа Ю.К. Олеши «Зависть») // Мир русского слова. - СПб., декабрь 2008. - № 4. - с. 84-89.

ЛП№ 000156 от 27.04.99 г. Подписано в печать 10.02.2009 г. Формат 60x841/16. Авт. л. 1,20. Тираж 100 экз. Заказ № 727.

Ф-т филологии и искусств СПбГУ ОНУТ ф-та филологии и искусств СПбГУ

199034, СПб., Университетская наб., д. 11. 199034, СПб., Университетская наб., д. 11.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Петров, Сергей Валерьевич

Введение.

Глава 1. Психолингвистические основы денотативного анализа художественного текста.

§ 1. Лингвистические основы теории текста.

1.1. Определение текста. Свойства текста.

1.1.1. Текст - языковая единица высшего уровня.

1.1.2. Дефиниции текста.

1.2. Категории текста.

1.2.1 .Общая характеристика текстовых категорий.

1.2.2. Цельность и связность текста

1.3. Единицы текста.

1.3.1 .Общая характеристика единиц текста.

1.3.2. ССЦ - основная композиционно-смысловая единица текста

1.3.3. Другие композиционно-смысловые единицы текста.

1.4. Текст и дискурс.

§ 2. Художественный текст и его специфика.

2.1. От художественной литературы к художественному тексту.

2.2. Типологические особенности художественного текста.

2.3. Художественный текст и художественное произведение.

§ 3. Денотативный анализ художественного текста.

3.1. Характеристика процесса понимания текста.

3.2. Психолингвистические основы денотативного анализа художественного текста.

3.3. Референция и денотация. Референт, денотат и сигнификат.

3.4. Денотативный анализ художественного текста.

3.4.1. Событие как категория текста. Событие и факт.

3.4.2. Нарратив и нарративность.

3.4.3. Событие с точки зрения нарратологии.

3.4.4. Алгоритм денотативного анализа.

3.5. Структура ситуаций.

Выводы.

Глава 2. Денотативный анализ романа Ю.К. Олеши «Зависть»

§ 1. Композиционно-смысловая структура романа Ю.К. Олеши «Зависть»

1.1. Общая характеристика композиционно-смысловой структуры романа

Зависть».

1.2. Субъектная организация романа «Зависть».

1.3. Фрагмент как структурно-смысловая единица.

1.4. Композиционные особенности романа Ю. Олеши «Зависть».

§ 2. Денотативная структура романа Ю. Олеши «Зависть».

2.1. Микроситуации романа «Зависть».

2.2. Спорные случаи денотативного анализа романа «Зависть».

2.3. Грамматические признаки денотативных ситуаций.

2.4. Макроситуации и глобальная ситуация романа «Зависть».

2.5. От содержания к смыслу текста. Концепт романа «Зависть».

§ 3. Структура денотативной ситуации.

3.1. Денотативные ситуации и ее участники.

3.2. Факторы репрезентации действительности в дискурсе и фокус ситуации.

3.3. Типология ситуаций.

Выводы.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Петров, Сергей Валерьевич

Текст, в особенности текст художественный, как явление многомерное и многоплановое стал в последние десятилетия объектом пристального внимания со стороны не только лингвистов, но и психологов, философов, искусствоведов. В результате сформировалось множество подходов, каждый их которых стремится по-своему определить лингвистическую и экстралингвистическую природу текста, представить его как некоторую систему линейных и нелинейных единиц, выявить текстообразующие категории. Но все эти подходы объединяет одно, а именно то, что все они, в конечном счете, нацелены на выявление и экспликацию смысла, заключенного в тексте.

Предлагаемое диссертационное исследование также имеет своей целью постижение смысла конкретного художественного текста. Однако путь к достижению этой цели в значительной степени отличается от традиционных методов анализа художественного текста.

Настоящее исследование выполнено в русле денотативного подхода к тексту. Такой подход направлен на воспроизведение и осмысление того, что называется объективной картиной действительности в тексте. Объективная картина действительности соответствует денотативному пространству текста, слагаемому из фрагментов этой объективной действительности, или денотативных ситуаций. Как справедливо полагает А.И. Новиков, сама природа понимания как мыслительного процесса «соответствует денотативному уровню отражения. Отсюда следует, что в качестве единиц содержания выступают не слова естественного языка, а фрагменты реальной действительности, отраженные в интеллекте и выраженные в тексте соответствующими языковыми средствами» (Новиков 1983: 46). Такие «фрагменты реальной действительности» Новиков, вслед за Т.А. ван Дейком, называет моделями ситуации.

Б.А. Успенский также подчеркивает, что «денотатом текста оказывается некоторая обозначаемая им ситуация, т.е. фрагмент действительности — актуальной или мыслимой, реальной или же представленной в нашем воображении» (Успенский 2007: 99).

В основе денотативной ситуации лежит определенное событие. В результате последовательного выделения в тексте денотативных ситуаций / событий формируется его собственно повествовательная структура, или нарратив, который репрезентирует содержательный уровень текста. Эта структура исключает всякую описательность и рефлексию, в том числе и авторскую. В этом смысле эта структура характеризуется объективностью, а потому именно она формирует денотативное пространство текста. Это объективное, лишенное авторского субъективизма и интенций пространство нуждается в осмыслении и концептуализации. Однако, поскольку эта структура по определению объективна, то и смысл, выводимый на ее основе, тоже характеризуется объективностью. Это не то, что хотел сказать автор, создавая произведение, это не авторская идея, а своего рода логический вывод, итог по отношению ко всему содержанию текста, это то, что лежит на поверхности событий.

Таким образом, цель работы заключается в том, чтобы отграничить в тексте объективное повествование и объективный смысл от его субъективно — интенционального авторского контекста. Такое разделение избавляет текст от чрезмерного плюрализма подчас противоречащих друг другу интерпретаций и способствует более ясному и адекватному его пониманию.

В соответствии с этой целью в исследовании ставятся следующие задачи:

1. выявление в тексте объективной картины действительности, эквивалентной его нарративу, путем выделения денотативных ситуаций / событий как фрагментов этой объективной реальности.

2. концептуализация содержательной структуры рассматриваемого текста в целях формирования его объективного смысла, или концепта.

3. анализ структуры денотативной ситуации с точки зрения ее участников и факторов репрезентации действительности.

4. построение типологии ситуаций в рамках анализируемого текста.

Таким образом, объектом данного диссертационного исследования является объективная картина действительности в тексте, или его денотативная структура. Предмет исследования — денотативные ситуации как элементы этой объективной действительности. В качестве единицы анализа, тем самым, берется ситуация как событийный компонент текста.

При этом выделение денотативных ситуаций будет осуществляться на основе композиционных единиц разного уровня. Так, уровню ССЦ будет соответствовать микроситуация как минимальный компонент изображаемой действительности, фрагменту, представляющему собой сочетание нескольких близких по смыслу ССЦ, будет соответствовать макроситуация первого уровня, главе или части - макроситуация второго уровня, и, наконец, целый текст будет репрезентировать глобальная ситуация.

Таким образом, денотативная структура иерархична, она состоит из денотативных ситуаций разного уровня.

Метод выведения ситуаций на всех уровнях, согласно Т.А. ван Дейку, — свертка смысла, или формирование пропозиций.

Т.А. ван Дейк не единственный исследователь, обращавшийся к проблемам репрезентации денотативной структуры текста, хотя именно в его работах получила обоснование когнитивная теория понимания текста на основе ситуационных моделей. Им же было дано определение этих ситуационных моделей и сформулировано понимание дискурса как событийной структуры. К аналогичным вопросам обращались в своих трудах также П. Джонсон-Лэйрд и В. Кинч.

Однако следует отметить, что внимание названных авторов сосредоточивалось главным образом на процессе понимания текста, а не на его анализе.

Заслуга в разработке непосредственного алгоритма денотативного анализа текста принадлежит А.И. Новикову. Однако денотативный анализ, предложенный А.И. Новиковым, относится к текстам научного стиля. А, как известно, художественный текст занимает особое место в ряду текстов других стилей. Поэтому, вне всяких сомнений, для художественного текста требуется свой особый алгоритм денотативного анализа.

Все исследования художественного текста традиционно сосредоточены на коннотациях, создаваемых разнообразными приемами, которые, в конечном счете, формируют смысл текста. При этом базовая, событийная структура, которая, по мнению Ю.М. Лотмана, является формой передаваемого содержания, из поля зрения исследователей практически исключается. Полученные при соответствующем подходе выводы, а также разработка алгоритма денотативного анализа применительно именно к художественному тексту и составляют новизну проведенного исследования.

Научная новизна работы связана также с тем, что проводимое в ней исследование находится на пересечении разных лингвистических доктрин: когнитивной теории текста, нарратологии, композиционного направления в анализе текста - и представляет собой попытку интеграции названных подходов. Кроме того, новым в работе на фоне уже существующих исследований денотативной структуры является составление типологии фреймов на основе речевых жанров и представление концепта текста в виде ситуации, обозначенной пропозицией.

Актуальность работы может быть обоснована тем самым необходимостью формализации содержательных компонентов художественного текста с целью более адекватного понимания его смысла, а также необходимостью дальнейшего изучения вопросов референции текста.

Гипотеза исследования заключается в положении о наличии в художественном тексте объективного смысла, который может быть представлен концептом, не совпадающим с субъективной авторской концепцией произведения.

Материалом диссертационного исследования послужил роман Ю.К. Олеши «Зависть», написанный в 1927 году. Выбор этого произведения не случаен. Как свидетельствует М.О. Чудакова, роман Ю. Олеши стал настоящим событием в литературной жизни 20-х годов, ибо он открыл литературному миру России новую оригинальную манеру письма: «Необычно, странно для уха прозвучала в 1927 г. отчетливая и ясная проза Олеши». «Не было в ней того скорого бега фраз, сцепленных в бесконечные периоды, который уже начинал казаться в те годы неотъемлемым свойством прозы. Фразы стояли особняком одна от другой, каждая из них четко описывала предмет или жест и удивляла полным отсутствием многозначительности. Удивляла, наконец, подчеркнутая ясность синтаксиса. Впрочем, такая проза, по-видимому, уже и ожидалась, иначе она оказалась бы неуместной и даже просто незамеченной. Литература менялась.

Года через два после выхода «Зависти» В. Каверин свидетельствовал, что на наших глазах целый ряд писателей. стал писать по-другому» (Чудакова 1972: 10).

Но главная причина выбора романа в качестве материала исследования заключается в его событийности, в динамичности его повествовательной структуры.

Выводы и положения работы могут быть использованы при разработке спецкурсов, лекций, учебных пособий по семантической структуре текста, нарратологии, а также при составлении схем и алгоритмов лингвистического анализа текста. Этим определяется теоретическая значимость исследования.

Практическая значимость работы заключается в возможности практического применения ее результатов на занятиях по чтению и анализу художественных текстов, в том числе и при обучении русскому языку как иностранному. Весьма значимой с этой точки зрения представляется разработанная в исследовании типология фреймов на основе речевых жанров как структур, имеющих некую стабильную организацию и определенную модель речевого оформления. Данные модели и могут быть использованы в практике преподавания русского языка как иностранного.

Структура работы включает Введение, 2 главы, Заключение, Библиографию и 4 Приложения.

Во Введении обосновывается объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи работы, ее гипотеза, определяется степень ее научной новизны и актуальности.

I глава представляет теоретическую базу исследования, которая включает рассмотрение таких вопросов, как свойства и категории текста, единицы текста, особенности художественного текста. Кроме того, в этой главе раскрывается содержание таких опорных понятий, как «денотативная структура текста», «событийность», «нарратив», даются теоретические сведения, касающиеся принципов и методики денотативного анализа художественного текста.

Во II главе осуществляется подробный анализ денотативной структуры романа «Зависть», исследуется внутренняя структура денотативных ситуаций со стороны их участников и факторов репрезентации действительности, дается типология фреймов на основе ситуаций анализируемого текста.

В Заключении работы формулируются основные выводы.

В Приложении 1 осуществлена разбивка всего текста романа «Зависть» на ССЦ.

В Приложении 2 ССЦ объединены во фрагменты.

В Приложении 3 содержится список событийных ССЦ.

Наконец, в Приложении 4 представлен полный перечень микроситуаций романа.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Взаимодействие разноуровневых компонентов денотативной структуры художественного текста"

Выводы

Денотативный анализ романа Ю. К. Олеши «Зависть», осуществленный на композиционно-смысловой основе (в рамках структурно-смысловых единиц — ССЦ и фрагментов - блоков) позволил выделить и обозначить все его событийные компоненты, участвующие в формировании его содержания. Критериями отграничения событий как нарративных составляющих от ненарративных (не входящих в собственно повествовательную структуру) элементов послужили такие релевантные признаки события, как динамичность (ориентация на любое внешнее изменение), пространственно-временная локализация, конкретность (неповторяемость и нерегулярность). На основе этих признаков были выявлены все текстовые структуры, которые повествуют о каком-то событии. При этом в стороне остались те фрагменты текста, где дается любого рода описание или воспроизводится процесс рефлексии.

В дальнейшем эти текстовые фрагменты были подвергнуты свертке смысла и освобождены от субъективного модуса, в результате были получены пропозиции, а событие тем самым было переведено в разряд факта. Факт, тем самым, есть не что иное, как словесно оформленное событие. В работе было установлено, что высказывание, описывающее факты, характеризуется следующими языковыми особенностями: оно чаще описывается глаголами совершенного вида в форме прошедшего времени и никогда будущего и, как уже было отмечено выше, в нем не передана оценка говорящим воспроизводимого события, т.е. оно лишено модуса. Тем самым в структуре такого высказывания исключаются все вводные слова, а также вся эмоционально-оценочная лексика.

Выведенные в рамках событийных ССЦ пропозиции — факты соответствуют микроситуациям. Микроситуации, рассмотренные в составе более крупных композиционных единиц (фрагменты, главы, части), легли в основу иерархически более сложных денотативных единиц — макроситуаций. Наконец, подвергнутые дальнейшей свертке смысла макроситуации образовали глобальную ситуацию, которая представляет собой иерархически высшую единицу денотативной структуры текста. Эта ситуация явилась содержательной основой всего текста романа. В работе она получила следующую формулировку: Андрей Бабичев подобрал на улице Николая Кавалерова, приютил у себя, но в результате ссоры ему пришлось вернуться в прежнее жилиъце к вдове Прокопович.

Далее, отталкиваясь только от того, что прямо эксплицировано в тексте в рамках его содержания и игнорируя субъективные смыслы и авторские интенции, был выявлен концепт романа, эквивалентный его объективному, т.е. относящемуся к объективной картине действительности смыслу. Этот концепт обозначен не номинативно - словом, как это традиционно имеет место, - а пропозитивно - в рамках пропозиции, описывающей ситуацию: Человек «уходящей» эпохи Николай Кавалеров наблюдает за жизнью «новых» людет в лице Андрея Бабичева и завидует им.

Такова содержательно-концептуальная основа романа «Зависть», соответствующая денотативному уровню понимания текста.

Следующая часть исследования была направлена на анализ структуры полученных денотативных ситуаций, предполагающая рассмотрение вопросов об участниках ситуации, о характере и факторах отбора фрагментов действительности при формировании ситуации, а также вопроса о типологии ситуации.

Что касается участников ситуации, то чаще всего им является агенс — одушевленный персонаж. Но возможны и безагенсные ситуации. В качестве таких ситуаций могут выступать происшествия, протекающие без участия человека (обвал дома) или метафорические описания, переданные в динамике, развитии, например, описание дождя в «Зависти».

На отбор реалий при создании ситуации, как было доказано в работе, влияет целеустановка автора, т.е. то, что в данный момент представляется автору наиболее значимым, а также имеющиеся у него как у языковой личности ценности. Отправной точкой для формирования ситуации всегда является какое-либо изменение.

В основе ситуации лежит фрейм как некая абстрактная модель построения ряда частотных повторяющихся ситуаций. А в основе фрейма лежит речевой жанр как некий инвариант его языкового оформления. Каждый фрейм характеризуется набором специфических, только ему присущих клише и синтаксических конструкций. Описание таких речевых жанров имеет большое значение в практике обучения неродному языку.

В результате обобщения денотативных ситуаций романа «Зависть» были выделены и охарактеризованы следующие фреймы и оформляющие их речевые жанры (всего их 6): X работает дома (У наблюдает за его действиями); X перемещается в пространстве, X совершил какое-то действие в отношении У; X создал Z; X вспоминает о каком-то событии из своей жизни; X сообщает У о каком-то событии.

Таким образом, денотативное пространство текста было проанализировано в работе как с точки зрения построения нарратива (объективной картины действительности), так и с точки зрения внутренней структуры денотативных ситуаций как базовых содержательных компонентов текста.

Заключение

Результаты диссертационного исследования могут быть представлены в следующих основных положениях:

1. Текст, трактуемый в работе как единица языка и речи, был определен как завершенное в смысловом отношении произведение, основными параметрами которого являются смысловая цельность (наличие объединяющей темы и идеи) и структурная связность.

2. Вслед за Р.-А. де Бограндом и В. Дресслером, в исследовании признается, что текст характеризуется следующими основными признаками: когезия (связность), когерентность (цельность), интенциональность, воспринимаемость, информативность, ситуативность, интертекстуальность.

3. Единицы текста делятся в работе на линейные (структурно-смысловые): ССЦ, фрагменты-блоки, эпизоды — и нелинейные (смысловые) — денотативные ситуации. Последние представляют собой ментальные образования, «сгустки / смысла», не имеющие строгой привязки к композиционным структурам текстам.

4. Понятие «текст» соотносимо с понятием «дискурс». Дискурс, вслед за Т.А1 ван Дейком, определяется в исследовании как динамичная событийная структура, в основе которой лежат определенные модели ситуаций действительности.

5. Как указывает, А.И. Новиков, сама природа процесса понимания текста «соответствует денотативному уровню отражения. Отсюда следует, что в качестве единиц содержания выступают не слова естественного языка, а фрагменты реальной действительности, отраженные в интеллекте и выраженные в тексте соответствующими языковыми средствами» (Новиков 1983: 46). Такие «фрагменты реальной действительности» и носят название денотативных ситуаций.

6. В основе денотативной структуры текста лежит нарратив как система событий.

7. Нарратив предполагает того, кто осуществляет повествование, или нарратора. Роман «Зависть» характеризуется как диегетическим (эксплицированным), так и экзегетическим (имплицитным) нарратором, а также отдельными элементами СКД.

8. Денотативные ситуации как базовые компоненты содержания текста обладают своей внутренней структурой, включающей участников (чаще всего агенс — одушевленный персонаж), спецификой отражения действительности (какое-либо изменение на фоне имеющегося положения дел) и типологией на основе фреймов и речевых жанров.

9. Следует еще раз подчеркнуть, что в настоящем исследовании художественный текст был представлен в виде денотативного пространства, единицами измерения которого являются денотативные ситуации как компоненты содержательной структуры текста, эквивалентной его нарративу.

Главным признаком денотативных ситуаций является событийность. Событие всегда есть некое внешнее изменение исходного положения дел, выражающееся в деятельности персонажей текста (их действиях и поступках), исключающее описательность в любом ее проявлении, в том числе и описания внутреннего состояния персонажей и ментальных процессов, происходящее в конкретном месте и в конкретный момент времени. В лингвистическом аспекте, событие, таким образом, соотносимо с такой композиционно-смысловой формой речи, как повествование.

Выделение ситуаций / событий производилось на композиционно-смысловой основе - на базе ССЦ и других текстовых фрагментов. Для этого весь текст романа «Зависть» был разделен на ССЦ. Далее, исходя из названных критериев событийности (динамичность, пространственно-временная соотнесенность, конкретность / нерегулярность), были оставлены в стороне те ССЦ, которые не входят в нарратив (описания, рефлексия). В результате была получена собственно повествовательная структура, отражающая содержание романа.

В дальнейшем событийные ССЦ были объединены в более крупные композиционные единицы — фрагменты, а фрагменты, в соответствии с авторским членением текста, вошли в главы, а те, в свою очередь, в части романа. Тем самым текст предстал в форме иерархической структуры, включающей единицы разных уровней: от ССЦ до частей романа.

Выделенные текстовые структуры были подвергнуты свертке смысла и освобождению от всех модусных характеристик и структурированы в форме верифицируемого высказывания о действительности, или пропозиции. Получив вербальное обозначение в языке, событие превратилось в факт, структурированный по модели пропозиции.

Эти пропозиции стали обозначением самого элементарного компонента денотативной структуры — микроситуации.

Далее путем той же свертки смысла на основе микроситуаций были образованы иерархически более сложные денотативные компоненты, или макроситуации первого уровня, которые соответствовали фрагменту как структурно-смысловой единице текста и представляли собой еще большую в сравнении с микроситуациями абстракцию содержания текста. Пропозиции, полученные в результате свертки глав, а затем и частей, образовали макроситуации второго уровня. Наивысшую степень абстракции содержание приобрело на уровне глобальной ситуации, которая стала вершиной в иерархии денотативных ситуаций и своеобразным выводом по отношению ко всему содержанию текста. Эта глобальная ситуация описана в форме пропозиции Андрей Бабичев подобрал на улице Николая Кавалерова, приютил у себя, но в результате ссоры ему пришлось вернуться в преэюнее жилище к вдове Прокопович.

Образованные путем такой многоуровневой свертки смысла событийных компонентов денотативные ситуации сформировали денотативную структуру романа «Зависть», репрезентирующую его содержательно — фактуальный уровень.

Дальнейший анализ денотативной структуры показал, что эта структура обладает неким смыслом, но смыслом специфическим, основанным не на субъективном посыле автора, не на его интенциях, а сугубо на содержательной составляющей событий, т.е. объективной картине действительности в тексте. Таким образом, можно утверждать, что это смысл, характеризующейся объективностью. Этот смысл эквивалентен концепту романа, который, в отличие от традиционных подходов, был представлен не в виде слова, а в форме пропозиции: Человек «уходящей» эпохи Николай Кавалеров наблюдает за жизнью «новых» людей в лице Андрея Бабичева и завидует им.

Думается, что представление концепта в виде пропозиции позволяет наиболее полно и адекватно отразить смысл текста.

В ходе дальнейшего анализа было установлено, что полученный концепт, отражающий объективный смысл произведения, не совсем укладывается, в авторский замысел, обнаруживающий себя в подтексте романа. Тем самым был сделан вывод о том, что объективный смысл, выводимый на основе содержания событий, и субъективный авторский подтекст произведения не имеют полного соответствия.

На основании всего выше изложенного, можно сделать вывод о том, что настоящее исследование явилось попыткой отделить объективные структуры текста от его субъективных компонентов.

Список научной литературыПетров, Сергей Валерьевич, диссертация по теме "Русский язык"

1. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. СПб., 1994

2. Анализ художественного текста: Русская литература XX века, 20-е годы / Под. ред. К.А. Роговой. СПб., 1997.

3. Андреева Е.С. Диалектика текста: Опыт логико-лингвистического синтеза. М., 2001.

4. Андреева К.А. Грамматика и поэтика нарратива. Тюмень, 1996.

5. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - с. 136 - 137.

6. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотации // Логический анализ языка: Культурные концепты. М., 1991.

7. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст // Языковая номинация: Виды наименований. М., 1977.

8. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений (событие и факт). М., 1988.

9. Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. М., 2006.

10. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994.

11. Баталова Т.М. Соотношения предикативных и релятивных отрезков текста (на материале английской поэзии и прозы): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1977.

12. Бахтин М.М. Литературно критические статьи. М., 1986.

13. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках // Эстетика словесного творчества. М., 1979.

14. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев, 1994.

15. Белозерова H.H., Чуфистова Л.Е. Когнитивные модели дискурса. Тюмень, 2004.

16. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. М., 1988

17. Белянин В.П. Психолингвистика. М., 2004.

18. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 2002.

19. Богин Г.И. Школа рефлексии и рефлективности // Методология современной лингвистики: проблемы, поиски, перспективы. Барнаул, 2000. — с.41 -51.

20. Болотнова Н.С. Основы теории текста. Томск, 1999.

21. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола (значение и употребление). М., 1971.

22. Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. Л., 1978.

23. Бразговская Е.Е. Референция и отображение (от философии языка к философии текста). Пермь, 2006.

24. Валгина Н.С. Теория текста. М., 2003.

25. Васильев Л.Г. Аргументативные аспекты понимания. М., 1994.

26. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 1971.

27. Виноградов В.В. Стиль «Пиковой дамы» // Избр. труды. О языке художественной прозы. М., 1980.

28. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М., 1959.

29. Винокур Г.О. Об изучении языка литературных произведений // Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

30. Гак В.Г. К проблеме соотношения между структурой высказывания и структурой ситуации // Психологические и психолингвистические проблемы владения и овладения языком. — М., 1969.

31. Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций // Языковая номинация: Общие вопросы. М., 1977

32. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

33. Гаспаров Б.М. Язык. Память. Образ. Лингвистика языкового существования.

34. Гаспаров М.Л. Избранные труды: Т.2: О стихах. М., 1997.

35. Головин Б.Н. Основы культуры речи. М., 1988.

36. Гринев C.B. Введение в лингвистику текста. М., 1999.

37. Дейк Т.А., ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

38. Дейк Т.А., ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1988. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. С. 153-211.

39. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца 20 века. М.: Институт языкознания РАН, 1995. С.239-320.

40. Демьянков В.З. «Событие» в семантике, прагматике и в координатах интерпретации текста // Изв. АН. СССР. сер. л-ры и языка. Т. 42. - 1983. -№4. С. 320-329.

41. Джонсон-Лэйрд Ф. Процедурная семантика и психология значения // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1988. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. С.234-257.

42. Долинин К.А. Интерпретация текста. М., 1985.

43. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст: На материале русской прозы XIX-XX вв. М., 2006.

44. Жинкин H.H. Механизмы речи. М., 1958.

45. Жинкин H.H. Мышление и речь. М., 1963.

46. Залевская A.A. Текст и его понимание. Тверь, 2001.

47. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М., 1982.

48. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1988.

49. Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского. М., 1979.

50. Ильенко С.Г. Текстовые реализации и текстообразующие функции синтаксических единиц. Л., 1988.

51. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004.

52. Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 2002.

53. Клюканов И.Э. Динамика межкультурного общения (Системно-семиотическое исследование). Тверь, 1998.

54. Кожевникова К. Об аспекте связности в тексте как целом // Синтаксис текста. М., 1979.

55. Кожевникова Н. А. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв. М., 1994.

56. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М., 1993.

57. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990.

58. Корман Б.О. Проблема автора в художественной литературе. Воронеж, 1972.

59. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Субъективная модальность как начало дискурсии // Международная юбилейная сессия, посвященная 100-летию со дня рождения академика В.В. Виноградова. Тезисы докл. М., 1995.

60. Краткая литературная энциклопедия. Гл. редактор A.JI. Сурков: М.: Советская энциклопедия, 1971. — Т.6. Присказка — Сов. Россия.

61. Кристева Ю. Бахтин: слово, диалог и роман. М., 1995.

62. Купина H.A. Филологический анализ художественного текста. М., 2003.

63. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1974.

64. Левицкий Ю.А. Проблема типологии текстов. Пермь, 1998.

65. Леонтьев A.A. Основы психолингвистики. М., 1997.

66. Леонтьев A.A. Основы теории речевой деятельности. М., 1974.

67. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.

68. Логический анализ языка: Культурные концепты. М., 1991.

69. Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. М., 1990.

70. Лосева Л.М. Как строится текст. М., 1980.

71. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л., 1972.

72. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. М., 1996.

73. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

74. Лукин В.А. Художественный текст: основы лингвистической теории. М., 2005.

75. Ляпон М.В. Структура сложного предложения и текст (к типологии внутритекстовых отношений). М., 1985.

76. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. Л., 1984.

77. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.

78. Москальская О.И. Грамматика текста. М., 1981.

79. Нечаева O.A. Функционально-смысловые типы речи: Описание, повествование, рассуждение. Улан-Удэ, 1974.

80. Николаева Т.М. Единицы языка и теория текста // Исследования по структуре текста. — М., 1987. — С. 27-57.

81. Николаева Т.М. Лингвистика текста: Современное состояние, синтаксис и перспективы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. М., 1978.-с. 5-39.

82. Николаева Т.М. «Событие» как категория текста и его граммматические характеристики // Структура текста. М., 1980.

83. Николина H.A. Филологический анализ текста. М., 2003.

84. Новиков А.И. Лингвистические и экстралингвистические элементы семантики текста // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. -М., 1982.-С. 10-22.

85. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. М., 1983.

86. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М., 1988.

87. Олеша Ю.К. Зависть. М., 1989.

88. Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. Л., 1982.

89. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985.

90. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика вида и времени в русском языке; Семантика нарратива). М., 1996.

91. Переверзев К.А. Высказывание и ситуация: об онтологическом аспекте философии языка. Вопросы языкознания. — 1998. № 5.

92. Пищальникова В.А. Психопоэтика. Барнаул, 1999.

93. Попов Ю.В., Трегубович Т.П. Текст: структура и семантика. М., 1984.

94. Поспелов Н.С. Проблема сложного синтаксического целого в современном русском языке // Уч. зап. МГУ. Вып. 137. Кн. 2. — М., Л 948. — с. 31-41.

95. Поспелов Н.С. Сложное синтаксическое целое и основные особенности его структуры // Доклады и сообщения Ин-та русского языка АН СССР. Вып. 2. М., Л, 1948. - с. 43 - 68.

96. Реферовская Е.А. Лингвистические исследования структуры текста.' • Л, 1983.

97. Рогова К.А. О смысловой глубине текста // Материалы XXVII межвузовской научно методической конференции преподавателей и аспирантов. Вып. 12. СПб., 1988. - с. 27 - 32.

98. Рогова К.А. О филологическом анализе художественного текста // Художественный текст: Структура. Язык. Стиль. СПб., 1993.

99. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М., 1988.

100. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. М., 1999.

101. Русский язык: Энциклопедия. М., 1979.

102. Сидоров E.B. Проблемы речевой системности. М., 1987.

103. Сидорова М.Ю. Регистровая техника и ее возможности // Коммуникативно — смысловые параметры грамматики и текста: Сб. ст. — М., 2002.-с. 487-497.

104. Солганик Г .Я. Синтаксическая стилистика (Сложное синтаксическое целое). М., 1991.

105. Солганик Г.Я. Стилистика текста. М., 1997.

106. Сорокин Ю.А. Текст, цельность, связность, эмоциональность // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. — М., 1982. — с.61 — 74.

107. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977. — с. 31 — 273.

108. Степанов Ю.С. В мире семиотики: Вводная статья // Семиотика.-М., 2001.-с. 5- 13.

109. Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения (семиологическая грамматика). М., 2004.

110. Текст как объект комплексного анализа в вузе: Сб. ст. — JL, 1984.

111. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М.; Л,. 1925.

112. Тураева З.Я. Текст: структура и семантика. М., 1986.

113. Тюпа В.И. Анализ художественного текста. М., 2006.

114. Успенский Б.A. Ego loquens. Язык и коммуникационное пространство. М., 2007

115. Фигуровский И.А. Синтаксис целого текста и ученические письменные работы. М., 1961.

116. Филиппов К.А. Лингвистика текста. СПб., 2003.

117. Фреймовое представление семантики текста // Лингвистический вестник. Вып. 2. Ижевск: УМО «Sancta lingua», 2000. С. 114-124.

118. Чарняк Ю. Умозаключения и знания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. М., 1983. Ч. I. С. 171-207. Ч. II. С. 272-317.

119. Чернейко JI.O. Смысловая структура художественного текста и принципы ее моделирования // Коммуникативно — смысловые параметры грамматики и текста: Сб. ст. — М., 2002. — с. 449 — 460.

120. Чудакова М.О. Мастерство Ю. Олеши. М., 1972.

121. Шабес В .Я. Событие и текст. М., 1989.

122. Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста. Л., 1990.

123. Шелякин М.А. Функциональная грамматика русского языка. М., 2001.

124. Шкловский В.Б. Материал и стиль в романе Льва Толстого «Война и мир». М., 1928.

125. Шмид В. Нарратология. М., 2003.

126. Эйхенбаум Б.М. О литературе. М., 1987.

127. Языковая номинация: Виды наименований. М., 1977.

128. Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985.

129. Foucault Michel. Qu'est-ce qu'un auteur? // Foucault M. Dits et écrits 1954—1988. T. 1: 1954—1969. Paris, 1994. P. 789—821.

130. Todorov Tzvetan. Les catégories du récit littéraire // Communications. 1966. №8. P. 125—151.

131. Теория фреймов Электронный ресурс. — Электрон, дан. — М., [200?]. Режим доступа: http://www.cyberguru.ru/ свободный. — Загл. с экрана.