Явление архаизации в словарном составе современного русского языка

Каданцева, Елена Евгеньевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Явление архаизации в словарном составе современного русского языка

Год: 2007
Автор научной работы: Каданцева, Елена Евгеньевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Явление архаизации в словарном составе современного русского языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Явление архаизации в словарном составе современного русского языка"

На правах рукописи

□03056286

КАДАНЦЕВА Елена Евгеньевна

ЯВЛЕНИЕ АРХАИЗАЦИИ В СЛОВАРНОМ СОСТАВЕ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА (ПО ИЗДАНИЯМ «СЛОВАРЯ РУССКОГО ЯЗЫКА» С.И. ОЖЕГОВА)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2007

003056286

Работа выполнена на кафедре современного русского языка Московского государственного областного университета

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

доктор филологических наук профессор В.В. Леденёва

доктор филологических наук профессор Т.В. Маркелова

кандидат филологических наук доцент О.В. Шаталова

Ведущая организация: Московский государственный

университет им. М.В. Ломоносова

Защита состоится <Ж ММ 2007 г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.155.02 по защите докторских диссертаций (специальности 10.02.01 - русский язык, 13.00.02 - теория и методика обучения и воспитания) [русский язык]) в Московском государственном областном университете по адресу: г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д. 21а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10а.

Автореферат разослан Л 2007

г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук профессор

.Ф. Тузова

Общая характеристика работы

Лексическая система современного русского языка динамична, постоянно развивается, активно пополняется за счет включения заимствований, перегруппировки и формирования новых значений у уже существующих слов, появления неологизмов, . варьирования семантического объема лексико-семантических вариантов (ЛСВ) и обогащения компонентного состава семем. Наряду с этим в языке протекают процессы устаревания лексем, утраты отдельных значений полисемантичными словами, перехода примарных значений в периферийные, исчезновения лексических единиц из актуального объема общения, из активного запаса языка. Таким образом обеспечивается гармоничное существование и функционирование в речи языковой системы, в составе которой наличествуют употребительные и утрачивающие актуальность единицы, неологизмы и устаревшие слова, архаизмы, историзмы, термины и профессионализмы, имеющие пограничный, межзональный характер и расположенные на границе активного и пассивного запасов, и обладающая высокой частотой употребления ядерная лексика.

Архаизация как явление представляет собой отражение, в первую очередь, социальных тенденций, политического курса общества, культурологического фона жизни в стране, этнокультурной концепции носителей языка. Она является одним из основных индикаторов социальных изменений, религиозных трансформаций, политических и экономических реформ. В рассмотрении явления архаизации в указанном плане, в связи с общей антропоцентрической установкой современных лингвистических исследований мы видим актуальность нашего диссертационного сочинения (ср.: Анненкова 2006, Белянская 1990, Валгина 2003, Гринкова 1955, Грудева 1996, Забавина 1993, Ковалева 1996, Лаптева 2003, Лесных 2002, Чайкина 1993).

Объектом исследования стало явление архаизации лексической системы современного русского языка.

Предметом исследования являются зафиксированные в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова как устаревшие лексемы, толкование которых предваряется пометами, свидетельствующими об архаизации.

Цель работы - рассмотреть явление архаизации в отражении «Словарем русского языка» С.И. Ожегова как в динамическом лексикографическом издании, охватывающем основные этапы развития русскоговорящего социума в XX веке.

Задачи исследования:

1) установить состав единиц (слов, фразеологизмов, конкретных ЛСВ), получивших помету «устаревшее» или семантизированных с указанием на их устаревание;

2) выявить способы демонстрации архаичности единиц в изучаемых изданиях «Словаря русского языка» С.И. Ожегова (в том числе под ред. Н.Ю. Шведовой);

3) проанализировать, какие факторы архаизации были учтены как основные при отражении неактуальных единиц;

4) представить учтенные словарем языковые основы процесса архаизации;

5) исследовать базовые модели устаревания лексем;

6) связать явление архаизации с эволюцией этнокультурной концепции носителей языка:.

7) проанализировать явления латентной архаизации и латентной ренео-логизации как два взаимосвязанных процесса;

8) рассмотреть смежные с проблемой архаизации понятия {языковая картина мира, языковая личность, языковой знак) и проанализировать их функциональную взаимосвязь;

9) определить ведущие процессы лексической динамики словарного состава современного русского языка;

10) обосновать целесообразность введения функционально-лексемного индекса (ФЛИ) в лексикографическое толкование и показать значение ФЛИ для анализа процессов лексической динамики словарного состава современного русского языка (в их лексикографическом отражении).

Положения, выпосимые на защиту:

1. Изучение процесса архаизации в синхронно-диахронном плане необходимо осуществлять с помощью комплексной методики, рассматривая материал словаря в социолингвистическом, лингво-когнитивном, психолингвистическом, семиотическом, этнокультурном и лексикологическом аспектах.

2. Языковой основой процесса архаизации является динамичность лексической системы и изменчивость объективной языковой картины мира.

3. Основные интралингвистические факторы архаизации семантики детерминированы такими понятиями, как языковая картина мира и языковая личность.

4. Факторы устаревания, связанные с языковым знаком, оказывают наибольшее влияние на процесс архаизации в формальном, семантическом и коммуникативном аспектах. К ним можно отнести следующие: несоответствие семантики слова (виртуального знака) денотату, модификация репрезентативно-гносеологической функции знака, сдвиги в процессе семиозиса, модификация одной из сторон двойной референции знака (как предикативной единицы), модификация конвенциональности знака, модификация сигнальной функции знака, модификация системного характера знака, модификация асимметрии (неконгруэнтности) словесного знака, нетождественность знака самому себе во времени, модификация процесса абстрагирования, модификация автоматизированного воспроизведения виртуального знака.

5. Базовые модели устаревания лексем представлены 15 основными типами, которые мотивированы отражением динамики словарного состава современного русского языка в исследуемых лексикографических изданиях.

6. Функционально-лексемный индекс - это свойство ядра информемы, ядерной информации быть актуальной, т.е. числовой показатель ФЛИ позво-

ляет говорить об информационной валентности лексемы, тогда как противоположный названному индекс потенциальной архаичности (ИПА), присущий лишь единицам активного запаса и зоны неологизмов, действует по принципу обратной зависимости: чем дальше лексема удаляется от ядра, тем меньше ее ФЛИ и тем больше ее ИПА.

7. Явления латентной архаизации и латентной ренеологизации неразрывно связаны в качестве двух сторон единого процесса развития семантики внутри слова.

8. Ведущими процессами лексической динамики являются архаизация, ренеологизация, вторичная архаизация, частичная архаизация, частичная историзация.

9. Оценка единиц лексико-фразеологического состава как устаревших в различных изданиях «Словаря русского языка» С.И. Ожегова не является стабильной в силу объективных и субъективных факторов, влиявших на семантизацию, в том числе языковой личности лексикографа, имеющей определенную социализацию.

10. ФЛИ необходим в лексикографии для демонстрации процессов лексической динамики в аспекте их словарной репрезентации.

Научная гипотеза. Все единицы лексико-фразеологического состава в современном русском языке обладают определенной употребительностью, обусловленной большей или меньшей степенью известности в кругу носителей языка, а также частотой и особенностями использования в общественной речевой практике, в связи с чем им можно присвоить условный функционально-лексемный индекс (ФЛИ) и распределять по зонам употребления, отражаемым словарным толкованием.

Язык как живая субстанция оперативно реагирует на появление новых жизненных реалий и на отмирание, уход старых. Он предлагает новые наименования, новые значения знакомых слов, модернизирует словообразовательные модели, трансформирует ставшие традиционными типы словоупотреблений, устоявшиеся речевые конструкции. С учетом быстро меняющейся социальной обстановки языковая система устраняет ставшие ненужными или неуместными номинации, семы, значения полисемантичных слов, лексемы.

Все факторы архаизации разделяют на экстралингвистические и интра-лингвистические. Собственно языковые факторы устаревания, детерминированы, как правило, функционированием и особенностями ряда базовых лингвистических понятий, таких, как языковая картина мира, языковая личность, лексема (см. Белянская 1978, 1990, 1992; Уфимцева 1974, 1986; Шмелев 1977 и др.).

Процесс архаизации представляется органически связанным с трансформацией языковой картины мира, которая мыслится как ассоциативно-вербальная сеть, сетка понятий. По мере изменения базовых положений в сетке понятий изменяются и лексические, и грамматические ресурсы языка. Отдельная часть информации актуализируется, а другая - устаревает.

Языковая картина мира (см. Апресян 1995, Брутян 1973, Хотинец 2001, Ртищева 2006) представляет собой информацию о внешнем и внутреннем ми-

ре, оформленную средствами действующих разговорных языков. Она имеет двойственную природу - опредмеченную и неопредмеченную. В ее основе лежит сигнификативный набор (базовое знание) и своего рода прагматическая шкала - система оценки реалий окружающего мира по степени актуальности для данного времени и конкретного носителя языка. Языковая картина мира может быть представлена в двух формах: индивидуальной, свойственной каждому говорящему на данном языке, и общеязыковой, характеризующейся хранением фоновых знаний и этнолингвистической информации, культурного потенциала социума (см. Воротников 1995, Колшанский 2006, Куб-рякова 1998. Морковкин, Морковкина 1997 и др.).

Языковая личность - это совокупность потенциальных способностей и когнитивных характеристик человека, обусловливающих порождение, восприятие и оценку им речевых произведений. Таким образом, кроме собственно личностного аспекта данное понятие включает психологический и социальный факторы, обусловливающие типовой, обобщенный характер языковой личности (см. Караулов 1975,1976,1981, 1987).

Экстралингвистические факторы стимулируют трансформацию языковой структуры современного русского языка, а интралингвистические способствуют подготовке и осуществлению различных языковых изменений: процессов замены, перестановки значений по степени актуальности и по семантическим параметрам, включения вновь актуализированных лексем в объем повседневной коммуникации носителей языка, устранения отдельных семем и лексем по причине утраты ими значимости для данного коллектива носителей и для языка в целом.

Интралингвистические факторы архаизации, связанные с понятием языковой картины мира, основываются, в первую очередь, на ненормативном функционировании ее регулятивной и интерпретативной функций. Эти функции связаны с репрезентацией и оценкой (прагматической квалификацией) социальных реалий в объективной языковой картине мира (индивидуальной и общеэтнической). В том случае, если причины устаревания слова имеют своей основой понятие языковой личности, они будут опираться на прагматические модификации в ней, на разрушение иерархии смыслов или выпадение значения слова из культурно-ценностной системы личности на лингво-когнитивном уровне, на модификацию субординативно-иерархических отношений основных понятий в картине мира как инвариантной части первого уровня языковой личности, на несовпадение значения знака с мотивационной установкой личности, его неактуальность в прагматическом целеполагании, на модификацию инвариантной части прагматического уровня, на трансформацию вербально-семантических ассоциаций, влияние общерусского языкового типа, ненормативность механизма лексикализации, «нарушение» квазисистематизации вербальной сети, исчезновение основы для импликации в тезаурусе и др.

При рассмотрении процесса устаревания в семиотическом ключе основой для формирования интралингвистических факторов архаизации оказывается несоответствие значения слова (виртуального знака) денотату, модифи-

кация познавательно-репрезентативной функции языка, сдвиги в процессе семиозиса, трансформация одной из сторон двойной референции знака (как предикативной единицы), несоблюдение принципа конвенциональности знака, модификация сигнальной функции семиотической единицы, нарушение системного характера знака, несоблюдение асимметрии семиотической единицы, нетождественность знака самому себе во времени, модификации в процессе абстракции, нарушения в автоматизированном воспроизведении речевого знака и др. (см. Абрамян 1965, Аветян 1968, Альбрехт 1962, Волков, Хабаров 1959,Воркачев 2001).

В целом, суть процесса архаизации лексического состава современного русского языка заключается в утрате отдельными лексемами и их ЛСВ актуальности за счет а) исчезновения реалий, обозначаемых ими, из числа значимых для данного языкового социума на определенном этапе развития (историзмы); б) замены устарелой или устаревающей номинации на новую, более актуальную (собственно архаизмы). Следствием их становится дезактуа-лизация лексемы, ЛСВ [чело-лоб].

В зависимости от причины дезактуализации лексемы выделяют четыре типа собственно архаизмов: лексико-семантические, лексико-фонетические, лексико-словообразовательные и лексико-морфологические (см. Касаткин, Клобуков, Лекант 2006).

Процесс архаизации лексического состава предстает не автономным, а смежным со многими иными языковыми процессами. Его взаимосвязь с другими динамическими процессами, протекающими в языке, обусловлена, в первую очередь, нормированностью литературного языка и четкой структурной организованностью языковой системы в целом.

Так, архаизация тесно связана с явлениями языковой омонимии и полисемии. Именно полисемантичные слова в большинстве своем подвержены процессу устаревания как полностью, так и по отдельным семемам за счет того, что структурные связи внутри слова с большим количеством значений ослабевают и впоследствии могут утратиться, а отдельные ЛСВ способны перейти в пассивный запас. В определенных случаях языковой омонимии (особенно на этапе ее распада) несколько значений ранее омонимичных слов могут объединяться в одну полисемантичную лексему, трансформироваться, ре-неологизироваться, меняться по порядку и значимости, переходить в пассивный запас и утрачиваться полностью (см. о центробежном и центростремительном в структуре значения: Шведова 1984) [лексема БУМАГА2 в СО-53, 72 и СО-82 закреплена в составе омонимичной системы, но уже в С0-90 зафиксировано, что омонимия распалась и лексема приобрела показатель полисемии, равный трем, и в СО-95 актуализировалась (здесь и далее СО - «Словарь русского языка» С.И. Ожегова, цифра - год издания)].

В некоторых случаях процесс устаревания не протекает открыто (тогда актуальность теряет не все слово и не все значение целиком), а проходит в форме развития компонентов семантики внутри слова. Такая дезактуализация лексем может быть отражена двумя видами: а) латентная архаизация и б) латентная ренеологизация.

Оба вида связаны с показателем индекса полисемии, под которым мы понимаем число, указывающее на характер и порядок производности значения в структуре полисемантичного слова по отношению к примарному ЛСВ.

Латентная архаизация - это повышение показателя индекса полисемии, влекущее за собой угасание актуальности семемы, а латентная ренеоло-гизация - это, как обратный процесс, понижение данного показателя, приво-. дящее к возрождению актуальности ЛСВ в структуре полисемантичного слова [ЛСВ-2 НАДЕЛ «В дореволюционной деревне: участок земли в сельской общине, выделявшийся в пользование крестьянской семье» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1 при утрате семы дореволюционный)].

Явление архаизации в современном русском языке манифестируется не только полным устареванием лексической единицы, но и наблюдается как частичная архаизация и частичная историзация. Частичная архаизация заключается в том, что лишь одно или несколько значений полисемантичного слова утрачивают свою актуальность. Частичная историзация - это процесс, смежный с предыдущим; он представлен переходом одного или нескольких ЛСВ многозначной единицы в разряд историзмов [лексема АГРЛРНИК в значении «Специалист по сельскому хозяйству» в СО-53 фиксируется как актуальная (ФЛИ+5), в СО-72 (+4), В СО-82 (+5), а в С0-90 и СО-95 слово отсутствует, несмотря на то, что в современной многопартийной системе присутствует и фракция аграриев. Лексема частично изменила свой внешний облик и приобрела переносное значение. Перед нами процесс частичной архаизации].

Явление архаизации представляет и такая разновидность процесса устаревания языковых единиц, как вторичная архаизация. Вторичная архаизация основана на повторном переходе лексических единиц из активного запаса в пассивный. Как правило, она протекает в два этапа: на первом этапе слово подвергается ренеологизации, а на втором - вновь переходит в пассивный запас [ЛСВ-1 ВЗДЕТЬ в значении «Поднять вверх»].

В зависимости от факторов устаревания и путей дезактуализации лексических единиц в современном русском языке можно рассмотреть 15 основных моделей архаизации (без учета подтипов), которые в данной диссертации получают подробное описание.

Таким образом, архаизация лексики современного русского языка представляет собой сложное явление, которое нельзя оценивать однозначно и которое заслуживает детального исследования в синхронно-диахронном плане на материале источника, отражающего синхронный срез в каждом конкретном издании и фиксирующего в динамике различных изданий изменения лек-сико-семантического уровня.

лексико-семантическое пространство языковой личности нового времени -эпохи социалистического строя. «Наблюдения С.И. Ожегова над развитием литературного языка в новых общественных условиях позволили ему уточнить толкования многих слов, упорядочить их стилистические характеристики, решить сложные и многообразные вопросы отбора лексического и фразеологического материала для краткого однотомного словаря, тип которого еще не был выработан в русской лексикографии» (Отечественные лексикографы, 2000, 325). Особенностью рассматриваемых изданий является также то, что они, характеризуя актуальность/неактуальность лексики, отражают состояние лексико-семантической системы одной исторической эпохи, сфокусированы на основных этапах развития социума в XX веке, и это позволяет считать полученные результаты достаточно объективными.

При анализе данного словаря мы соприкасаемся с языковой личностью лексикографа, С.И. Ожегова в частности. «В преодолении трудностей, возникавших перед автором однотомного словаря, во всем блеске проявилось особое чувство слова, присущее С.И. Ожегову, его тонкое восприятие живого языка, умение точно и строго объективно оценивать происходящие в языке процессы» (Отечественные лексикографы, 2000, 325).

Проблема устаревания отдельных элементов лексического состава современного русского языка в настоящее время является актуальной и дает обширный материал для исследовательской работы. Однако в синхронно-диахронном плане явление архаизации не было предметом самостоятельного рассмотрения, не были полем сравнения различные издания одного лексикографического труда, где отразились в семантизации слов тенденции эпохи (ср. Ряполова 1997). Это определяет научную новизну диссертации.

Методами исследования являются наблюдение, анализ и классификация, сопоставительный анализ, лингвистический эксперимент и элементы компонентного анализа; материал извлекался методом сплошной выборки, описывался с опорой на статистический подсчет и компьютерную обработку данных.

Теоретическая значимость исследования обусловлена комплексным анализом явления архаизации в социолингвистическом, лингво-когнитивном, психолингвистическом, семиотическом, этнокультурном и лексикологическом аспектах, разработкой ФЛИ как основы для анализа процессов лексической динамики словарного состава современного русского языка (в их лексикографическом отражении).

Практическая значимость исследования заключается: а) в демонстрации тенденций движения массива слов, ЛСВ в плане перемещения в зону неактуальной лексики, что позволяет раскрыть диалектику развития словарного состава русского литературного языка, б) в возможности использования полученных нами результатов в практике преподавания вузовских курсов «Лексикология», «Словообразование», «Культура речи», в) в разработке системы ФЛИ, который может способствовать более точной семантизации единиц в словарях; г) в демонстрации достоинств «Словаря русского языка» С.И. Ожегова (в том числе под ред. Н.Ю. Шведовой) как динамического издания, с

большой степенью объективности реагировавшего на влияние факторов архаизации.

Данные материалы также могут быть использованы для составления словаря архаизмов и историзмов, а также для уточнения характеристик в существующих словарях названного типа. Результаты исследования могут быть использованы для разработки практических рекомендаций, предназначенных для лиц, исследующих динамические процессы в лексике современного русского языка.

Теоретическая основа исследования представлена следующими научными источниками: Амосова 1957, 1958, Андерсон 2002, Анненкова 2006, Апресян 1995, Аристова, Пахомова 2002, Ахматова 1969, Бабкин 1970, Баранов 2000, Бенвенист 1974, Блонский 1935, Брунер 1977, Будагов 19741, Ве-личковский 1977,1982,19821, 1986, Виноградов 1947, 1977, 2005, 20051, Владимирова 2006, Воркачев 2001, Ворожбитова 2004, Выготский 1982-1984, 1996, Гальперин 1981, Гийом 1990, Головин 1960, Дудник 1994, Жельвис 1990, Жуков, Жуков 2006, Зинченко 1980, Иванищева 2006, Ивин 2005, Караулов 1987, Кибрик 2003, Кобозева 2000, Кокорина 2000, Костомаров 2005, Котелова 1975, Крылова 2006, Лаптева 2003, Ларин 1977, Левицкий 2006, Левицкий, Боронникова 2004, Леонтьев 2005, Лесных 2002, Максимов 2003, Маркелова 2004, Морковкин 1988, Мысли 2004, Нарышкин 2005, Ожегов 1974, Падучева 1985, Пешковский 1925, Пешковский 2007, Резников 19621, Ртищева 2006, Ряполова 1997, Секерина 2002, Скрелина 1981, Тихомиров 1969, Толстой 1963, Филин 1957, Шабес 1992, Шведова 1984 и др.

В основу работы легла картотека, включающая 5660 лексических единиц. Количество семем - 1731, число архаизмов - 4943 (87,3 %), историзмов -717 (12,7%) от общего числа единиц.

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 8 публикациях (в том числе две в изданиях списка ВАК). Материалы исследования нашли отражение в докладах на научных конференциях: 1) конференция, посвященная 80-летию профессора кафедры современного русского языка МГОУ А.Н. Кожина (1999); 2) конференция, посвященная 75-летию профессора кафедры современного русского языка МГОУ М.Ф. Тузовой (2004); 3) конференция, посвященная 75-летию Московского государственного областного университета (2006); обсуждались на заседаниях кафедры современного русского языка МГОУ, на аспирантских семинарах по актуальным проблемам лингвистики.

Структура диссертации. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка используемых источников, Списка словарей, используемых для сравнения и сопоставления, Списка литературы, Приложения, описывающего лингвистический эксперимент. В отдельном теме представлено Приложение, содержащее словник исследуемой лексики.

Содержание работы

Во Введении раскрыт круг основных понятий, служащих теоретической базой исследования. Представлены дефиниции рабочих терминов диссертации. Охарактеризована лексическая система современного русского языка, представлена архаизация как присущее ей явление. Нами объяснен выбор темы и интерес к ней, обозначены объект и предмет исследования, определены актуальность и научная новизна. Здесь же сформулированы цель и задачи диссертации, указаны положения, выносимые на защиту, выдвинута научная гипотеза, перечислены методы анализа языкового материала, обоснована теоретическая и практическая значимость, отражена апробация исследования.

В первой главе «Архаизация в свете трихотомии «языковая картина мира - языковая личность - знак» дается определение архаизации как процесса, в основе которого лежит утрата актуальности отдельными единицами лексического (словарного) состава, чаще полисемантичными, переход лексических единиц из структуры активного запаса в пассивный, рассматриваются вопросы соотнесения аспектов архаизации с другими проблемами лингвистики, психолингвистики, социолингвистики, семиотики, гносеологии и смежных с ними наук. Соответствующие параграфы посвящены рассмотрению содержания понятия лексическое значение слова в современной лингвистике (в аспекте выбранной темы), анализу связи понятий языковая картина мира, языковая личность и языковой знак с точки зрения лексического устаревания, рассмотрению интенциональности личности в аспекте устаревания. Нами оценивается роль концептуальных исследований в изучении архаизации; представлены установленные наукой экстралингвистические и интралингви-стические факторы архаизации, обусловленные языковой картиной мира, языковой личностью, языковым знаком как базовыми понятиями, актуальными для данной работы, проводимых в ней сопоставлений.

Мы учитывали, что социально-исторические условия в конце XIX - начале XX века претерпевали неоднократные изменения; это повлияло на литературный язык в целом и его словарный состав в частности. Глобальные перемены в общественной жизни и разнообразные политические реформы XX столетия вызвали в языке ряд ответных реакций в виде устаревания слов полностью, во всех значениях, или конкретных семем, т.е. значений отдельно взятых лекси-ко-семантических вариантов (ЛСВ). Однако на современном этапе многие лексемы, архаичные для советской эпохи, возрождаются в языке в старых значениях или приобретают новые, предлагая социуму свою оболочку для актуальных смыслов, что мы также зарегистрировали в картотеке исследования.

Основным показателем устаревания той или иной лексической единицы является выпадение ее из объема актуального общения носителей языка. Именно устранение слова полностью или его отдельных значений из актуального коммуникативного процесса, утрату ими частотности в употреблении можно считать основными признаками постепенной архаизации слова - утраты адекватности объективной языковой картине мира.

Адекватность лексической единицы, ее «воспринимаемость» всеми членами языкового коллектива, соответствие современной русской языковой

картине мира напрямую зависит не только от фонетического, графического оформления, но и от соответствия ее семантики и структуры общерусскому языковому типу, иерархической системе ценностной ориентации на прагматическом уровне языковой личности, а также «сетке» понятий, представляемой общей и индивидуальными картинами мира.

Понятие языковой картины мира формировалось в лингвистике довольно долго. Г.А. Брутян выделяет два вида данного понятия: концептуальную и языковую (словесную и понятийную) модели мира: «Под концептуальной... имеется в виду не только значение, которое выступает как результат мыслительного отражения действительности, но и итог чувственного познания... Под языковой моделью мира имеется в виду вся информация о внешнем и внутреннем мире, закрепленная средствами живых разговорных языков» (Брутян 1973, 108 - 109). В центре первой модели - сигнификативный набор индивидуальной картины мира, т.е. «информация, данная в понятиях», в сердцевине же второй - базовое знание общей картины мира, зафиксированное в словесных средствах. Рассматриваемое понятие получило дальнейшее развитие в лингвистике. Картина мира как «субъективный образ объективной реальности» (Роль 1988, 21) представляет собой своеобразную классификацию понятий, представленную в виде абстрагированных отражений денотатов. Учитывая двойственную природу картины мира - опредмеченную и неопредмеченную (Роль 1988, 21), - можно принять вывод о наличии означенной и неозначенной информации е системе мышления человека (см. Морковкин, Морковкина, 1997). Одним из основных качеств анализируемого понятия является космологическая ориентированность в совокупности с антро-поморфичностью, что позволяет сопоставить картину мира с базовым знанием - сигнификативным набором, необходимым для процессов восприятия и коммуникации. «Общая картина мира выражена языком, который служит посредником при общении индивидов и обеспечивает их взаимопонимание, так как в основе общей картины мира лежат представления и образы» (Ртищева 2006,33).

Языковая картина мира отражает реалии действительности и фиксирует их в виде «глобального образа мира» - как общего, так и индивидуального. При формировании коммуникативной ситуации «общая картина мира может служить своеобразным посредником» между адресатом и адресантом, способствующим функционированию их мыслительных систем в одном, аналогичном режиме, что ведет к образованию «единого смыслового поля» (см. Роль 1988, 21), которое в случае употребления дезактуализированной лексемы не возникает.

Понятие «языковая личность» как модель было сформировано в работах Ю.Н. Караулова, который считает необходимым при исследовании важнейших лингвистических процессов обращаться к созидателю языка, «к его творцу...- к человеку, к конкретной языковой личности» (Караулов 1987, 8). Автор подчеркивает, что структура языковой личности складывается из совокупности способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (Русская языковая... 1989, 3).

Следовательно, помимо собственно личностного начала данное понятие включает психологический, социальный и культурологический (этнический) аспекты, обеспечивающие стандартизованный, типизированный характер языковой личности - носителя данного языка. В этнокультурной парадигме осуществляется «преодоление противопоставления и разрыва между субъективным и объективным, природой человека и социумом, процессами индивидуализации и социализации» (Хотинец 2001, 60-72).

Мировоззренческая структура личности представлена контаминацией гносеологического уровня сознания и прагматического континуума, состоящего из мотивационного уровня языковой личности и системы ценностных установок в объективной (общекультурной, этнической) и субъективных (индивидуальных) картинах мира.

Вопрос о роли знаков в процессе познания является одной из основных гносеологических проблем. Очевидно, что процессы восприятия, отбора и хранения информации представляются важными при накоплении фундаментального знания личности, складывающегося и обогащающегося в процессе коммуникации. Адресат, адресант и информация, принимающая форму экзо-фазии в виде предикативных (внешнеречевых) знаков, образуют определенную микросистему, нацеленную на обмен информативными единицами. Максимально эффективное протекание общения детерминируется взаимодействием элементов субъективных языковых картин мира адресата и адресанта при условии их актуальности, в случае же неактуальности происходит нарушение структуры коммуникативного процесса.

Принятая в науке классификация интралингвистических факторов архаизации в свете учения о языковой картине мира такова: 1. модификация единого смыслового поля; 2. трансформация функций картины мира: а) модификация интерпретативной функции; б) модификация регулятивной функции; 3. образование «мертвых элементов» в составе картины мира.

Нам представляется, что классификация интралингвистических факторов архаизации в свете учения о языковой личности такова: разрушение иерархии смыслов или выпадение значения слова из культурно-ценностной системы личности на лингво-когнитивном уровне; модификация субординатив-но-иерархических отношений основных понятий в картине мира как вариантной части первого уровня; несовпадение значения языкового знака с мотива-ционной установкой личности, его неактуальность в прагматическом целепо-лагании; модификация инвариантной части прагматического уровня; модификация вербально-семантических ассоциаций; влияние общерусского языкового типа: а) для заимствований; б) для исконно русских слов; трансформация механизма лексикализации; трансформация квазисистематизации вербальной сети; исчезновение основы для импликации в тезаурусе; невозможность трансформации лексемы с помощью «универсального предметного кода».

Мы считаем, что классификация интралингвистических факторов архаизации в свете учения о языковом знаке (семиотический аспект) представлена следующим: несоответствие значения слова (виртуального знака) дено-

тату; модификация репрезентативно-гносеологической функции знака; сдвиги в процессе семиозиса; модификация одной из сторон двойной референции знака (как предикативной единицы); модификация конвенциональное™ знака; модификация системного характера знака; модификация сигнальной функции знака; модификация асимметрии (неконгруэнтности) словесного знака; нетождественность знака самому себе во времени; модификация процесса абстрагирования; модификация автоматизированного воспроизведения виртуального знака.

Во второй главе «Явление архаизации в словарном составе современного русского языка (по изданиям «Словаря русского языка» С.И. Ожегова)» рассматривается функционально-лексемный индекс как свойство ядра информемы, ядерной информации быть актуальной. Мы считаем, что числовой показатель ФЛИ позволяет говорить об информационной валентности лексемы, тогда как противоположный названному индекс потенциальной архаичности (ИПА), присущий лишь единицам активного запаса и зоны неологизмов, действует по принципу обратной зависимости: чем дальше лексема удаляется от ядра, тем меньше ее ФЛИ и тем больше ее ИПА.

В ходе изучения материалов словаря мы убедились, что справедливо заключение о наличии двух взаимосвязанных лексических групп, обусловленных частотой употребления тех или иных лексем: ядро и периферийные пласты. В лексическое ядро входят слова и словоформы, не ограниченные в употреблении ни социально, ни территориально и составляющие активный запас лексических элементов, используемых носителями языка в повседневной практике. Языковая периферия представлена словами, выпадение которых из объема актуального общения обусловлено рядом экстра- и интралин-гвистических факторов, рассмотренных выше.

В пассивном запасе традиционно выделяют два разряда слов в связи с причиной устарелости - историзмы и архаизмы. К числу историзмов относятся слова, обозначающие реалии, ушедшие из повседневного обихода, к числу архаизмов - слова, в процессе развития языка замененные синонимами, более актуальными лексемами, что признается нами как исходное положение при распределении исследованных лексем по зонам активного и пассивного запасов с опорой на выведенный нами функционально-лексемный индекс.

Все слова, по той или иной причине выпавшие из объема актуальной речевой практики, можно отнести к устаревшим. Однако отдельные лексемы, имеющие специальный или узкоспециальный характер, могут являться неизвестными носителю языка и «балансировать» на грани активного и пассивного запаса; они носят название агнонимы (Морковкин, Морковкина 1997). «Хронологически отмеченная лексика очень близка по своему статусу к категории агнонимов» (Грудева 1996, 170). В исследуемом лексическом материале можно выделить группу слов, близких к агнонимам: ЛСВ-1 АППРЕТУРА в значении «Окончательная отделка тканей, кожи», ЛСВ-2 «Лак для кожи», АДАПТЕР в значении «Прибор для передачи записи граммофонных пластинок на репродуктор радиоприемника, звукосниматель», БАЗИШЖА в значении «Античный и особенно средневековый тип постройки (обычно храма) в

виде удлиненного прямоугольника с двумя продольными рядами колонн внугри», БУГОРЧЛТКА в значении «Туберкулез», БАББОТ" в значении «Сплав для заливки подшипников», БАСОН в значении «Узорная, плетеная тесьма», БЕГУНКЯ в значении «Маленькие, не ведущие колеса у паровоза», БЕГУНЬ/ в значении «Машина для смешивания и размельчения различных материалов», БЕЮ4Р в значении «Нотный знак, отменяющий действие бемоля и диеза, восстанавливающий основное значение ноты, отказ» и др.

Моносемантичные лексемы в силу особенностей своей структуры устаревают полностью; как правило, они также имеют помету, фиксирующую их специальный или профессиональный статус. В качестве примера можно привести следующие лексемы: ВЕНЕРИК в значении «Больной венерической болезнью», ВОРВАНЬ в значении «Вытопленный жир морских животных и некоторых рыб», ВЕСТИМО в значении «То же, что конечно», ВРУБМАШИ-НЯСТ в значении «Машинист на врубовой машине», ВОДОЗАБОР в значении «Сооружение для механической подачи воды из водохранилища в оросительные или судоходные каналы», ВКЛЮЧЛТЕЛЬ в значении «Приспособление для включения электрического тока», ВАНЛДИИ в значении «Химический элемент, серебристый твердый металл», ВЕРБЛЮЖЛТНИК в значении «Работник, ухаживающий за верблюдами», ВРАЧЕВАТЬ в значении «Лечить, исцелять», ВПОЛОВЯНУ в значении «Наполовину» и др.

Латентная архаизация, скрыто проходящая внутри лексемы, - это развитие семантики внутри слова. Чтобы определить сущность данного понятия мы пошли вслед за В.В. Морковкиным, который отмечал, что словесный знак, формируясь и закрепляясь в «этническом языке» (Морковкин, Морковкина 1997, 27), приобретает примарное семантическое значение, так называемую «первичную семантическую функцию» (Уфимцева 1986, 15). В результате динамичности языковой материи многие моносемантичные слова преобразуются в полисемантичные, т.е. развивают второе и т.д. значения, так или иначе связанные с первичным. Л.А. Новиков (Новиков 1982, 193) выделяет два типа полисемии: ассоциативную и ассоциативно-понятийную. Следует отметить, что первичное значение при наличии большого объема производных устаревает реже, чем последние.

Мы зафиксировали 169 единиц, охваченных этим процессом (2,99 % от общего числа единиц рабочей картотеки): ЛСВ-2 БЛРСТВО в значении «соб. Баре, господа», ЛСВ-2 БАРЬЕР в значении «Черта, обозначающая расстояние между участниками дуэли», ЛСВ-2 БЛАГОДАТЬ в значении «В религиозных представлениях: ниспосланная свыше мистическая сила», ЛСВ-2 БЛАГОСЛОВйТЬ в значении «Воздать благодарность кому-чему-нибудь», ВЛАДЕТЕЛЬ в значении «Владелец, властелин», ВЗЛЕЛЕЯТЬ в значении «Вырастить, воспитать с любовью, лелея», ЛСВ-4 ВОЛЬНОСТЬ в значении «Преимущество, льгота», ЛСВ-1 ВОЛЬНЫЙ2 в значении «Совершаемый сознательно, по своей воле (теперь как противоположность слову «невольный»), ЛСВ-2 «То же, что свободолюбивый», ВОСПРЛНУТЬ ОТ СНА в значении «Проснуться», ЗА ВЫСЛУГОЙ ЛЕТ в значении «Вследствие истечения срока службы», ВОЙТЕ ЛЬ в значении «Человек задорный, с воинственным характером (первоначально: воин)», ЛСВ-1 ГАЗЕТЧИК в

тером (первоначально: воин)», ЛСВ-1 ГАЗЕТЧИК в значении «Уличный продавец газет», ЛСВ-4 ГНАТЬ1 в значении «Притеснять, подвергать гонениям» и др.

Очевидно, это происходит потому, что информация на периферии лексемной структуры теряет свою актуальность быстрее вследствие ослабленной связи с ядром. Поэтому при восприятии полисемантичной лексемы в светлую зону сознания выводится, в первую очередь, примарная значимость, тогда как для вывода производных требуются большие затраты энергии. Мы считаем справедливым высказывание В.В. Морковкина о том, что «актуализация нижестоящих сем ведет к актуализации вышестоящих..., обратное неверно» (Морковкин, Морковкина 1997,104).

Исследуя лексический материал, положенный в основу настоящей работы, мы пришли к выводу, что архаизация вышестоящих семем (ЛСВ) ведет, как правило, к архаизации нижестоящих ЛСВ. Так, лексема ЛСВ-1 БЛА-ГОВОЛШЪ в значении «Проявлять благоволение», ЛСВ-2 «пов. благоволите. Употребляется как знак вежливой настойчивой просьбы» в СО-53 квалифицируется как актуальная в обоих значениях, в СО-72 и СО-82 первый ЛСВ считается устаревшим, а уже в С0-90 и вторая семема приобретает пометы «устар. офиц.», и, несмотря на то, что в СО-95 первичное значение вновь возвращается в активный запас с пометой «книжн.», второй ЛСВ признается архаичным. Динамика семем с повышением показателя полисемии свидетельствует об устаревании этого значения.

Мы показали, что явление частичной архаизации тесно связано с процессом собственно ренеологизации. Отличие частичных архаизмов состоит в том, что их актуализация в силу определенных причин никак не зафиксирована в лешданрафических изданиях. Иногда это связано с тенденциозной «нерекомендуемостью» употребления лексемы.

Лексема АНГАЖЕМЕНТ в значении «Приглашение артистов на работу по договору на определенный срок», ЛСВ-1 АБИТУРИЕНТ в значении «Выпускник средней школы», АСГШР//Н в значении «Ацетилсалициловая кислота», оборот НАКАЗАНИЕ БОЖЕСКОЕ в значении «Восклицание, указывающее на неприятное, мучительное положение», ЛСВ-2 Б//РЖА в значении «Уличная стоянка извозчиков» (в других значениях актуализировалось: ЛСВ-1 организационная форма рынка, характеризующаяся свободной торговлей товарами, ценными бумагами и т.п. и формированием рыночных цен на основе фактического соотношения спроса и предложения; ЛСВ-2 биржа труда (организация, осуществляющая трудоустройство безработных, занимающаяся наймом специалистов, профессиональной ориентацией молодежи и т.п.) Ср. Скляревская 2001); КРАСНАЯ ГОРКА в значении «Первая неделя пасхальной, время свадеб в старину» фиксируется как устаревшая, но, тем не менее, является общеупотребительной, ГРАЖДАНСКИЙ БРАК в значении «Нецерковный», сейчас - «не зарегистрированный в ЗАГСе» - по данным словарей устаревший оборот, хотя современное общество переосмыслило данную конструкцию.

Рассмотренная в диссертации частичная историзация - это лексическое явление, при котором собственно архаизмы на определенном этапе развития словарного состава русского языка переходят в разряд историзмов. Впоследствии они могут вновь стать архаизмами или вернуться в активный запас. К данному типу относятся 444 единицы рабочей картотеки, что составляет 7,84 % от общего числа лексем, а именно: АРМЯК в значении «Крестьянский кафтан из толстого сукна» в СО-53 - СО-90 сохраняет помету устар. и классифицируется как архаизм, но в СО-95 теряет ее и приобретает статус историзма; БАРД в значении «Певец-поэт у древних кельтов» (но: бардовская песня), БАЯДЕРКА в значении «Восточная танцовщица» являлась историзмом лишь в СО-53, а далее архаизмом, лексема БЕРКОВЕЦ в значении «Русская мера веса, равная 10 пудам» в СО-53 квалифицируется как архаизм, однако в дальнейшем слово приобретает статус историзма, лексема ВОЗОК в значении «Крытая зимняя повозка» в СО-53 и СО-72 фиксируется с пометой устар., но уже в СО-82 с семой в старину, что позволяет отнести ее к историзмам, лексема ГИМШЗИЯ в значении «Название общеобразовательного среднего учебного заведения» и ГИМНАЗЯСТ в значении «Ученик гимназии» в СО-53 квалифицируются как архаизмы, в СО-72 и СО-82 - как историзмы, а уже в С0-90 и СО-95 пребывают в активном запасе, лексема JICB-1 ГОСПОДИН в значении «При фамилии или звании (в дореволюционное время, а также по отношению к иностранцам) - форма вежливого упоминания или обращения» актуализировалась в настоящее время, лексема ГРАМОТКА в значении «Письмо, записка» в СО-95 квалифицируется как историзм и др. Явление вторичной архаизации как один из ведущих динамических процессов внутри лексической системы современного русского языка выражается во взаимосвязанных и последовательно протекающих процессах собственно ре-неологизации и повторного устаревания лексем. К нему относятся 130 единиц рабочей картотеки, что составляет 2,3 % от общего числа лексем, а именно: JICB-2 БЛАГОВОЛЯТЬ в значении «пов. благоволите. Употребляется как знак вежливой настойчивой просьбы», БЛАГОДАРСТВУЮ в значении «То же, что благодарю», БЕЗУСТАННЫЙ в значении «Неустанный, неутомимый», БАТЮШКИ СВЕТЫ в значении «Выражение изумления, испуга», БУНТАРЬ в значении «Неспокойный, всегда протестующий человек, призывающий к решительным действиям, к перевороту в чем-нибудь», НАКАЗАНИЕ БОЖЕСКОЕ в значении «Восклицание, указание на неприятное, мучительное положение», БЛАГОЧЕСТИЕ в значении «Набожность, религиозность», БУНТАРКА в значении «Форма ж.р. от БУНТАРЬ», ВОЖДЕЛЕНИЕ в значении «Сильное чувственное влечение, желание чего - нибудь», ЛСВ-1 ВЗДЕТЬ в значении «Поднять вверх», ЛСВ-1 ГУРТОМ в значении «Оптом, большой партией» и др.

Ренеологизация - это лексический процесс, представляющий собой вторичную актуализацию лексем и ведущий к возвращению слова в активный объем коммуникации (в A3). Данное явление тесно связано с архаизацией и представляет собой, по сути, обратный процесс. В ходе изучения материала мы пришли к выводу, что следует различать собственно ренеологизацию,

аналогичный процесс внутри пассивного запаса, приводящий к продвижению лексемы из нижестоящих зон пассивного запаса в вышестоящие, и латентную ренеологизацию, являющуюся отражением процесса развития семантики внутри слова.

Процесс латентной ренеологизации представляет собой понижение се-мемного показателя (индекса) внутри структуры полисемантичной лексемы, влекущее за собой актуализацию отдельного JICB гаи всего слова в целом, а также выделение самостоятельных моносемантичых единиц, приводящее к продвижению лексемы из нижестоящих зон пассивного запаса в вышестоящие. Индивидуальное значение семемы, выделенное из объективной системы экстралингвистических связей слова, представляет собой устойчивую систему обобщений, имеющую конвенциональный характер. «Одинаковое понимание [значения], являющееся центральной проблемой интеллектуальной коммуникации, предполагает, что собеседники, во-первых, говорят об одном и том же предмете, во-вторых, беседует на одном языке и, наконец, в-третьих, придают своим словам одни и те же значения. Эти условия представляются необходимыми, и нарушение любого из них ведет к непониманию собеседниками друг друга» (Величковский 2006, 112). Мы учитывали это положение при анализе группы лексем с латентной ренеологизацией.

Она включает 28 единиц, что составляет 0,49 % от общего числа лексем: ЛСВ-2 ГЕРМАНЦЫ «Название древних племен, обитавших в центральной, западной и юго-западной Европе» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-3 ГОСПОДИН «Владыка, повелитель (по отношению к подвластному)» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-2), ЛСВ-3 Д£ВУШКА «Молодая служанка, горничная в барских домах» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-2) ЛСВ-2 ЖИТИЕ «Жизнь» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-3 ИНСТИТУТ «В дореволюционной России: закрытое (с пансионом) женское среднее учебное заведение для детей дворян» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-2), ЛСВ-3 ИНСТИТУТСКИЙ «Прилагательное к ЛСВ-3 институт» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-2), ЛСВ-3 КАМУФЛЕТ «Неожиданная неприятность, неудача» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-2), ЛСВ-2 КУЛЬ «Старая русская торговая мера сыпучих тел (от 5 до 9 пудов)» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1; слово становится моносемантичным), ЛСВ-2 НАДЕЛ «В дореволюционной деревне: участок земли в сельской общине, выделявшийся в пользование крестьянской семье» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-6 НИЗКИЙ «В дворянском жаргоне: неродовитый, не принадлежащий к господствующему эксплуататорскому классу» (ЛСВ-6 переходит в ЛСВ-5), ЛСВ-7 НйЗКИИ «В 18 - начале 19 в. о стиле речи: просторечный» (ЛСВ-7 переходит в ЛСВ-6), ЛСВ-2 ОПОЛЧШЪ «Восстановить против кого-н.» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-2 ОРЖУЛ «Предсказатель будущего» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-10 ОТПУСТШЪ «Простить» (ЛСВ-10 переходит в ЛСВ-9), ЛСВ-3 ПАРОВЖ «Паровоз» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-2 ПЕНЬЮЛР «Легкий женский капот» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-2 ПОГРЕБОК «Небольшое заведение, обычно в полуподвальном этаже, где торговали винами и распивали их на месте» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-2 ПОД-РУМЯНИТЬ «Подкрасить слегка румянами» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-

1), ЛСВ-2 ПОДРУМЯНИТЬСЯ «Слегка подкрасить себе лицо румянами» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-3 ПОКРОВ «Покровительство» (ЛСВ-3 переходит в ЛСВ-2), ЛСВ-2 ПРОПИТАТЬСЯ «Прокормиться» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-2 ПЯТИЛЕТКА «Пятилетний план развития народного хозяйства» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1; с частичным изменением значения), ЛСВ-4 РАСПОЛАГАТЬ «Намереваться, предполагать» (ЛСВ-4 переходит в ЛСВ-3), ЛСВ-2 СЛУГА «Домашний работник для личных услуг, для исполнения поручений хозяина, лакей» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1), ЛСВ-2 СОСТОЯТЕЛЬНЫЙ «Богатый, обеспеченный» (ЛСВ-2 переходит в ЛСВ-1) к др.

В зависимости от того, какие изменения в семантике, стилистической окраске и графико-фонетическом облике претерпевало слово в процессе его устаревания, становится возможным выделить 15 моделей (групп) динамики словарного состава (в том числе и архаизации), которые, в свою очередь, подразделяются на подтипы. Следует отметить, что выделение данных моделей базируется на анализе презентации нижеперечисленных единиц в исследуемых изданиях «Словаря русского языка» С.И. Ожегова. В работе они рассматриваются подробно. Например: ТОРГОВКА в значении «Женщина, занимающаяся мелкой рыночной или уличной торговлей», СВЕТИЛЬНЫЙ в значении «Применяемый для освещения», ЛСВ-2 РАЗНОСНЫЙ в значении «Относящийся к торговле вразнос» и др.

Анализируя основные явления, присущие исследуемому лексическому материалу, мы пришли к выводу о наличии ведущих процессов, определяющих динамику (из активного в пассивный запас и наоборот) словарного состава современного русского языка - частичной архаизации и ренеологиза-ции. К основным лексическим динамическим процессам мы относим: латентную архаизацию (169 лексем, 2,99 % от общего числа единиц рабочей картотеки); латентную ренеологизацию (28 лексем, 0,49 %); объединение семем внутри лексемы (23 случая, 0,4 %); ренеологизацию: а) в активный запас (861 лексема, 15,2 % от общего числа единиц); б) в рамках пассивного запаса (610 лексем - 10,8%); частичную архаизацию: а) с изменением семантики; б) без изменения семантики (6 лексемы - 0,1 %; этот процесс, как правило, не отмечается в словарях), частичную историзацию (445 лексем, 7,7 %); вторичную архаизацию (129 лексем, 2,28 %); распад и образование омонимии (9 лексем, 0,16 %). В отдельных случаях процессы могут протекать параллельно.

Мы произвели анализ семантики устаревшей лексики и, хотя она была в семантическом аспекте предметом анализа в ряде работ (Белянская 1978, Гру-дева 1996, Дудник 1994), составили классификацию по этому основанию. Тематическая классификация историзмов представлена 34 группами: 1) оружие - 3,07 % от общего числа историзмов; 2) военные действия, чины, войска - 17 %; 3) гражданские чины и титулы - 13,5 %; 4) символика монархии -3,07 %; 5) социальное положение - 12,1 %; 6) национальность - 2,5 %; 7) организации, регулярные собрания и их члены - 5,2 %; 8) религия: атрибуты культа, виды - 2,37 %; 9) одежда, обувь, униформа - 4,04 %; 10) единицы измерения - 3,2 %; 11) денежные средства, налоги - 2,9 %; 12) искусство, зрелища - 4,7 %; 13) документы - 0,7 %; 14) флот - 1,1 %; 15) административно-

территориальные единицы - 1,3 %; 16) архитектура -1,4%; 17) знаки отличия - 0,7 %; 18) образование - 2,2 %; 19) посуда - 0,8 %; 20) атрибуты крепостного права - 3,8 %; 21) животные - 0,3 %; 22) атрибуты социалистической реальности - 6,6 %; 23) преступление и наказание - 2,3 %; 24) украшения -0,13 %; 25) политика и философия - 6,6 %; 26) социальные службы, общественные места - 1,5 %; 27) фармация - 0, 13 %; 28) пища - 0,6 %; 29) транспорт - 0,3%; 30) ритуал - 0,7%; 31) инструмент - 0,3%; 32) прически - 0,13 %; 33) книги - 0,8 %; 34) предметы быта - 1,3 %.

В Заключении подводятся основные итоги нашего исследования. Структура современного русского языка позволяет выделить две взаимосвязанные лексические группы, обусловленные частотой употребления тех или иных лексем: ядро и периферийные пласты языка. Структура пассивного запаса неоднородна, она членится на два пласта - историзмы и архаизмы. Процессу архаизации подвержены как моносемантичные, так и полисемантичные слова. Все лексемы в современном русском языке обладают определенной употребительностью, обусловленной большей или меньшей степенью известности в кругу носителей языка, а также частотой и особенностями использования в общественной речевой практике, в связи с чем им можно присвоить условный функционально-лексемный индекс (ФЛИ). Лексика активного словарного запаса, по нашим представлениям, образует пять зон. Пограничное положение занимает зона неологизмов. Лексика пассивного словарного запаса предстает распределенной по трем зонам. В целом, суть процесса архаизации лексического состава современного русского языка заключается в утрате отдельньми лексемами и их ЛСВ актуальности за счет а) исчезновения реалий, обозначаемых ими, из числа значимых для данного языкового социума на определенном этапе развития (историзмы); б) замены устарелой или устаревающей номинации на новую, более актуальную (собственно архаизмы). В зависимости от причины утраты актуальности лексемы выделяют четыре типа собственно архаизмов: лексико-семантические, лексика-фонетические, лексико-словообразовательные и лексико-морфологические.

Первое Приложение представляет собой подробное описание проведенного нами двухэтапного лингвистического эксперимента на материале единиц с латентной архаизацией, второе Приложение, выделенное в отдельный том, представлено словником исследуемой лексики. В нем мы отразили полный объем нашей рабочей картотеки (5660 единиц) и последовательно проследили их судьбу во всех используемых лексикографических источниках. Например:

(2.3) УБЯЙСТВЕННЫЙ ЛСВ-1 «Смертоносный» 0-53, с. 758 книжн., 0-82, с. 729, 0-90, с. 818.

(8.11) УБИРАТЬСЯ «Несов.в. к УБРАТЬСЯ» 0-53, с. 759, 0-82, с. 730, 0-90, с. 819.

(2.3) УБЭТЫЙ БОГОМ «О глуповатом, тупом 0-53, с. 758 разг.,

человеке» 0-82, с. 729, 0-90, с. 819 разг.

(7.1) УБЛАГОТВОРЯТЬ «Сделать вполне довольным, удовлетворенным» 0-53, с. 758 разг. шутл., 0-82, с. 729 шутл., 0-90, с. 819 шутл.

(13.4.1) УБОГИЙ «Увечный» 0-53, с. 758, 0-82, с. 729разг., 0-90 отс.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Каданцева Е.Е. Культурологический аспект архаизации лексического состава современного русского языка // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2005. № 1. С. 154-164 (издание ВАК).

2. Каданцева Е.Е. Культурологический аспект модификации репрезентативно-гносеологической функции языка как интралингвистического фактора архаизации // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2006. № 4. С. 86-91 (издание ВАК).

3. Леденёва В.В., Рябова (Каданцева) Е.Е. О некоторых наблюдениях над процессами архаизации / неологизации в лексике современного русского литературного языка // Семантика словоформы в высказывании: Меж-вуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 1999. С. 103 - 106.

4. Рябова (Каданцева) Е.Е. К вопросу о процессах архаизации / неологизации в современном русском литературном языке // Средства номинации и предикации в русском языке: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2001. С. 164-166.

5. Рябова (Каданцева) Е.Е. Актуальность лексических единиц в прагматическом аспекте // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства и способы выражения: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГОУ, 2004. С. 190 -194.

6. Каданцева Е.Е. Интралингвистическая каузальность процесса архаизации // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: грамматика и текст: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГОУ, 2005. С. 197 - 200.

7. Каданцева Е.Е. Денотативно-сигнификативная неконгруэнтность как интралингвистический фактор архаизации лексики современного русского языка // Русское слово и высказывание: рациональное и эмоциональное в языке и речи: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГОУ, 2006. С. 87 - 91.

8. Каданцева Е.Е. К вопросу о латентной ренеологизации в современном русском языке // Русское слово и высказывание: рациональное, экспрессивное и эмоциональное: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГОУ, 2007. С. 76 -

Заказ № 635. Объем 1п.л. Тираж ЮОэкз. Отпечатано в ООО «Петроруш» г.Москва,ул.Палиха 2а.тел.250-92-06 www.postator.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Каданцева, Елена Евгеньевна

Введение.

Глава 1. Архаизация в свете трихотомии «языковая картина мира - языковая личность-знак».

1.1. Понятие об архаизации. Лексическое значение слова как источник информации об актуальности.

1.2. Антропоцентрический и семиотический аспекты исследования архаизации

1.2.1. Архаизация в свете научных представлений о языковой картине мира.

1.2.2. Архаизация в свете учения о «языковой личности».

1.2.3. Семиотический аспект архаизации.

1.2.4. Интенциональность личности и общение в аспекте устаревания).

1.2.5 Роль концептуальных исследований в изучении архаизации

1.3. Экстралингвистические и интралингвистические факторы архаизации.

1.3.1. Экстралингвистические факторы архаизации.

1.3.2. Интралингвистические факторы архаизации.

1.3.2.1 Интралингвистические факторы, связанные с понятием языковая картина мира.

1.3.2.2 Интралингвистические факторы, связанные с понятием языковая личность.

1.3.2.3 Интралингвистические факторы, связанные с понятием языковой знак.

1.4 Выводы.

Глава 2. Явление архаизации в словарном составе современного русского языка (по изданиям «Словаря русского языка» С.И. Ожегова).

2.1 Функционально-лексемный индекс.

2.2 Структура лексического состава. Классификация архаизмов.

2.3 Полисемия и архаизация. Латентная архаизация.

2.4 Частичные архаизация и историзация, вторичная архаизация. Ренеологи-зация.

2.4.1 Собственно ренеологизация.

2.4.2 «Ренеологизация» внутри пассивного запаса.

2.5 Лексические модели динамики словарного состава.

2.6 Классификация историзмов.

2.7 Выводы.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Каданцева, Елена Евгеньевна

Лексическая система современного русского языка динамична, постоянно развивается, активно пополняется за счет включения заимствований, перегруппировки и формирования новых значений у уже существующих слов, появления неологизмов, варьирования семантического объема лексико-семантических вариантов (JICB) и обогащения компонентного состава семем. Наряду с этим в языке протекают процессы устаревания лексем, утраты отдельных значений полисемантичными словами, перехода примарных значений в периферийные, исчезновения лексических единиц из актуального объема общения, из активного запаса языка. Таким образом обеспечивается гармоничное существование и функционирование в речи языковой системы, в составе которой наличествуют употребительные и утрачивающие актуальность единицы, неологизмы и устаревшие слова, архаизмы, историзмы, термины и профессионализмы, имеющие пограничный, межзональный характер и расположенные на границе активного и пассивного запасов, и обладающая высокой частотой употребления ядерная лексика.

Архаизация как явление представляет собой отражение, в первую очередь, социальных тенденций, политического курса общества, культурологического фона жизни в стране, этнокультурной концепции носителей языка. Она является одним из основных индикаторов социальных изменений, религиозных трансформаций, политических и экономических реформ. В рассмотрении явления архаизации в указанном плане, в связи с общей антропоцентрической установкой современных лингвистических исследований мы видим актуальность нашего диссертационного сочинения (ср.: Алёшина 2001, Анненкова 2006, Белянская 1990, Валгина 2003, Гринкова 1955, Грудева 1996, Забавина 1993, Ковалева 1996, Лаптева 2003, Лесных 2002, Русский язык 2000, Русский язык 2002, Русский язык 2007, Словарь 2005, Чайкина 1993).

Объектом исследования стало явление архаизации лексической системы современного русского языка.

Задачи исследования:

1) установить состав единиц (слов, фразеологизмов, конкретных JICB), получивших помету «устаревшее» или семантизированных с указанием на их устаревание;

3) проанализировать, какие факторы архаизации были учтены как основные при отражении неактуальных единиц;

4) представить учтенные словарем языковые основы процесса архаизации;

5) исследовать базовые модели устаревания лексем;

6) связать явление архаизации с эволюцией этнокультурной концепции носителей языка:

8) рассмотреть смежные с проблемой архаизации понятия (языковая картина мира, языковая личность, языковой знак) и проанализировать их функциональную взаимосвязь;

9) определить ведущие процессы лексической динамики словарного состава современного русского языка;

Положения, выносимые на защиту.

1. Изучение процесса архаизации в синхронно-диахронном плане необходимо осуществлять с помощью комплексной методики, рассматривая материал словаря в социолингвистическом, лингвокогнитивном, психолингвистическом, семиотическом, этнокультурном и лексикологическом аспектах.

4. Факторы устаревания, связанные с языковым знаком, оказывают наибольшее влияние на процесс архаизации в формальном, семантическом и коммуникативном аспектах. К ним можно отнести следующие: несоответствие семантики слова (виртуального знака) денотату, модификация репрезентативно-гносеологической функции знака, сдвиги в процессе семиозиса, модификация одной сторон двойной референции знака (как предикативной единицы), модификация конвенциональности знака, модификация сигнальной функции знака, модификация системного характера знака, модификация асимметрии (неконгруэнтности) словесного знака, нетождественность знака самому себе во времени, модификация процесса абстрагирования, модификация автоматизированного воспроизведения виртуального знака.

6. Функционально-лексемный индекс - это свойство ядра информемы, ядерной информации быть актуальной, т.е. числовой показатель ФЛИ позволяет говорить об информационной валентности лексемы, тогда как противоположный названному индекс потенциальной архаичности (ИПА), присущий лишь единицам активного запаса и зоны неологизмов, действует по принципу обратной зависимости: чем дальше лексема удаляется от ядра, тем меньше ее ФЛИ и тем больше ее ИПА.

8. Ведущими процессами лексической динамики являются архаизация, ренеологизация, вторичная архаизация, частичная архаизация, частичная ис-торизация.

9. Оценка как устаревших лексико-фразеологических единиц в различных изданиях «Словаря русского языка» С.И. Ожегова не является стабильной в силу объективных и субъективных факторов, влияющих на семантизацию, в том числе языковой личности лексикографа, имеющей определенную социализацию.

10. Функционально-лексемный индекс необходим в лексикографии для демонстрации процессов лексической динамики в аспекте их словарной репрезентации.

Все факторы архаизации разделяют на экстралипгвистические и интралин-гвистические. Экстралипгвистические факторы стимулируют трансформацию языковой структуры современного русского языка, а интралингвистиче-ские способствуют подготовке и осуществлению различных языковых изменений: процессов замены, перестановки значений по степени актуальности и по семантическим параметрам. Собственно языковые факторы устаревания, детерминированы, как правило, функционированием и особенностями ряда базовых лингвистических понятий, таких, как языковая картина мира, языковая личность, лексема (см. Белянская 1978, 1990, 1992; Уфимцева 1974, 1986; Шмелев 1977).

Языковая картина мира (см. Апресян 1995, Брутян 1973, Хотинец 2001, Ртищева 2006) представляет собой информацию о внешнем и внутреннем мире, оформленную средствами действующих разговорных языков. Она имеет двойственную природу - опредмеченную и неопредмеченную. В ее основе лежит сигнификативный набор (базовое знание) и своего рода прагматическая шкала - система оценки реалий окружающего мира по степени актуальности для данного времени и конкретного носителя языка. Языковая картина мира может быть представлена в двух формах - индивидуальной, свойственной каждому говорящему на данном языке, и общеязыковой, характеризующейся хранением фоновых знаний и этнолингвистической информации, культурного потенциала социума (см. Воротников 1995, Колшан-ский 2006, Кубрякова 1998, Морковкин, Морковкина 1997 и др.).

Помимо экстралингвистических факторов, стимулирующих трансформацию языковой структуры современного русского языка, выделяются и ин-тралингвистические, собственно языковые причины, способствующие подготовке и осуществлению различных языковых изменений - процессов замены, перестановки значений по степени актуальности и по семантическим параметрам, включения вновь актуализированных лексем в объем повседневной коммуникации носителей языка, устранения отдельных семем и лексем по причине утраты ими значимости для данного коллектива носителей и для языка в целом.

Интралингвистические факторы архаизации, связанные с понятием языковой картины мира, основываются, в первую очередь, на ненормативном функционировании ее регулятивной и интерпретативной функций. Эти функции связаны с репрезентацией и оценкой (прагматической квалификацией) социальных реалий в объективной языковой картине мира (индивидуальной и общеэтнической). В том случае, если причины устаревания слова имеют своей основой понятие языковой личности, они будут опираться на прагматические модификации в ней, на разрушение иерархии смыслов или выпадение значения слова из культурно-ценностной системы личности на лингво-когнитивном уровне, на модификацию субординативно-иерархических отношений основных понятий в картине мира как инвариантной части первого уровня языковой личности, на несовпадение значения знака с мотивационной установкой личности, его неактуальность в прагматическом целеполагании, на модификацию инвариантной части прагматического уровня, на трансформацию вербалыю-семантических ассоциаций, влияние общерусского языкового типа, ненормативность механизма лексикализации, «нарушение» квазисистематизации вербальной сети, исчезновение основы для импликации в тезаурусе и др. Все перечисленные факторы мы подробно рассмотрели в нашем диссертационном исследовании.

При рассмотрении процесса устаревания в семиотическом ключе основой для формирования интралингвистических факторов архаизации предстает несоответствие значения слова (виртуального знака) денотату, модификация познавательно-репрезентативной функции языка, сдвиги в процессе семиози-са, трансформация одной из сторон двойной референции знака (как предикативной единицы), несоблюдение принципа конвенциональное™ знака, модификация сигнальной функции семиотической единицы, нарушение системного характера знака, несоблюдение асимметрии семиотической единицы, нетождественность знака самому себе во времени, модификации в процессе абстракции, нарушения в автоматизированном воспроизведении речевого знака и др. (см. Абрамян 19651, Аветян 1968, Альбрехт 1962, Волков, Хабаров 1959, Воркачев 2001).

В целом, суть процесса архаизации лексического состава современного русского языка заключается в утрате отдельными лексемами и их JICB актуальности за счет а) исчезновения реалий, обозначаемых ими, из числа значимых для данного языкового социума на определенном этапе развития (историзмы); б) замены устарелой или устаревающей номинации на новую, более актуальную (собственно архаизмы). Следствием их становится дезактуализа-ция лексемы, ЛСВ [очи-глаза].

Процесс архаизации лексического состава предстает не автономным, а смежным со многими иными языковыми процессами. Его взаимосвязь с другими динамическими процессами, протекающими в языке, обусловлена, в первую очередь, нормированпостыо литературного языка и четкой структурной организованностью языковой системы в целом.

Так, архаизация тесно связана с явлениями языковой омонимии и полисемии. Именно полисемантичные слова в большинстве своем подвержены процессу устаревания как полностью, так и по отдельным семемам за счет того, что структурные связи внутри слова с большим количеством значений ослабевают и впоследствии могут утратиться, а отдельные JICB могут перейти в пассивный запас. В определенных случаях языковой омонимии (особенно на этапе ее распада) несколько значений ранее омонимичных слов могут объединяться в одну полисемантичную лексему, трансформироваться, ренео-логизироваться, меняться по порядку и значимости, переходить в пассивный запас и утрачиваться полностью (см. о центробежном и центростремительном в структуре значения: Шведова 1984) [лексема БУШГА2 в СО-53, 72 и СО-82 закреплена в составе омонимической системы, но уже в С090 омонимия распалась и лексема приобрела показатель полисемии, равный трем, и в СО-95 актуализировалась (здесь и далее СО - «Словарь русского языка» С.И. Ожегова, цифра - год издания)].

Оба вида связаны с показателем индекса полисемии, под которым мы понимаем число, указывающее на характер и порядок производпости значения в структуре полисемантичного слова по отношению к примарному J1CB.

Латентная архаизация - это повышение показателя индекса полисемии, влекущее за собой угасание актуальности семемы, а латентная ренеологизацш - это, как обратный процесс, понижение данного показателя, приводящее к возрождению актуальности JICB в структуре полисемантичного слова [J1CB-2 БЛАГОДАТЬ в значении «В религиозных представлениях: ниспосланная свыше мистическая сила»].

Явление архаизации представляет и такая разновидность процесса устаревания языковых единиц, как вторичная архаизация. Вторичная архаизация основана на повторном переходе лексических единиц из активного запаса в пассивный. Как правило, она протекает в два этапа: на первом этапе слово подвергается ренеологизации, а на втором - вновь переходит в пассивный запас [БУНТАРЬ в значении «Неспокойный, всегда протестующий человек, призывающий к решительным действиям, к перевороту в чем-нибудь»].

Источником исследования является «Словарь русского языка» С.И. Ожегова 1953, 1982, и 1990 гг. издания (в том числе под ред. Н.Ю. Шведовой). Уникальность данного лексикографического труда заключается в том, что он, задуманный как краткая переработка четырехтомного «Толкового словаря русского языка» Д.Н. Ушакова, представленная в одном томе, был предназначен стать массовым, доступным толковым словарем, отражающим лексико-семантическое пространство языковой личности нового времени -эпохи социалистического строя. «Наблюдения С.И. Ожегова над развитием литературного языка в новых общественных условиях позволили ему уточнить толкования многих слов, упорядочить их стилистические характеристики, решить сложные и многообразные вопросы отбора лексического и фразеологического материала для краткого однотомного словаря, тип которого еще не был выработан в русской лексикографии» (Отечественные лексикографы, 2000, 325). Особенностью рассматриваемых изданий является также то, что они, характеризуя актуальность лексики, отражают состояние лекси-ко-семантической системы одной исторической эпохи, сфокусированы на основных этапах развития социума в XX веке, и это позволяет считать полученные результаты достаточно объективными.

Теоретическая значимость исследования обусловлена комплексным анализом явления архаизации в социолингвистическом, лингвокогнитивном, психолингвистическом, семиотическом, этнокультурном и лексикологическом аспектах, разработкой ФЛИ как основы для анализа процессов лексической динамики словарного состава современного русского языка (в их лексикографическом отражении).

Практическая значимость исследования заключается: а) в демонстрации тенденций движения массива слов, J1CB в плане перемещения в зону неактуальной лексики, что позволяет раскрыть диалектику развития словарного состава русского литературного языка, б) в возможности использования полученных нами результатов в практике преподавания вузовских курсов «Лексикология», «Словообразование», «Культура речи», в) в разработке системы ФЛИ, который может способствовать более точной семантизации единиц в словарях; г) в демонстрации достоинств «Словаря русского языка» С.И. Ожегова (в том числе под ред. Н.Ю. Шведовой) как динамического издания, с большой степенью объективности реагировавшего на влияние факторов архаизации.

Данные материалы также могут быть использованы для составления словаря архаизмов и историзмов. Результаты исследования могут быть использованы для разработки практических рекомендаций, предназначенных для лиц, исследующих динамические процессы в лексике современного русского языка.

Теоретическая основа исследования представлена следующими научными источниками: Амосова 1957, 1958, Андерсон 2002, Анненкова 2006, Апресян 1995, Аристова, Пахомова 2002, Ахманова 1969, Бабкин 1970, Баранов 2000, Бенвенист 1974, Блонский 1935, Брунер 1977, Будагов 19741, Ве-личковский 1977, 1982, 19821, 1986, Виноградов 1947, 1977, 2005, 2005], Владимирова 2006, Воркачев 2001, Ворожбитова 2004, Выготский 1982— 1984, 1996, Гальперин 1981, Гийом 1990, Головин 1960, Дудник 1994, Жельвис 1990, Жуков, Жуков 2006, Зинченко 1980, Иванищева 2006, Ивин 2005, Караулов 1987, Кибрик 2003, Кобозева 2000, Кокорина 2000, Костомаров 2005, Котелова 1975, Крылова 2006, Лаптева 2003, Ларин 1977, Левицкий 2006, Левицкий, Боронникова 2004, Леонтьев 2005, Лесных 2002, Максимов 2003, Маркелова 2004, Морковкин 1988, Мысли 2004, Нарышкин 2005, Ожегов 1974, Падучева 1985, Пешковский 1925, Пешковский 2007, Резников 19621, Ртищева 2006, Ряполова 1997, Секерина 2002, Скрелина 1981, Тихомиров 1969, Толстой 1963, Филин 1957, Шабес 1992, Шведова 1984 и основу работы легла картотека, включающая 5660 лексических единиц. Количество семем представлено 1731 лексическими единицами, число архаизмов - 4943 (87,3 %) лексемы, историзмов - 717 (12,7%) лексем от общего числа единиц.

Таблица 1

ЛИТЕРЫ КОЛ-ВО ЕДИНИЦ КОЛ-ВО ЕДИНИЦ (в процентах от общего числа) КОЛ-ВО ЛЕКСЕМ И СЕМЕМ

А 84 лексемы 1,48% 65/25

Б 285 лексемы 5,04 % 213/66

В 294 лексемы 5,19% 195/84

Г 148 лексем 2,61 % 101/47 д 208 лексем 3,67 % 164/51

Е 41 лексема 0,72 % 36/6

Е 2 лексемы 0,03 % 2/0

Ж 58 лексем 1,02% 40/21

3 162 лексемы 2,86 % 115/49 и 164 лексемы 2,9 % 126/44 к 429 лексем 7,58 % 316/99 л 132 лексемы 2,33 % 96/40 м 204 лексемы 3,6 % 170/43 н 257 лексем 4,54 % 212/54

0 356 лексем 6,29 % 267/105 п 924 лексемы 16,33 % 823/235 р 274 лексемы 4,84 % 208/75 с 650 лексем 11,48% 509/161 т 178 лексем 3,14% 120/68

У 188 лексем 3,32 % 142/52 ф 138 лексем 2,44 % 110/35

X 87 лексем 1,54% 70/22 ц 55 лексем 0,97 % 48/11 ч 122 лексемы 2,2 % 98/36 ш 101 лексема 1,78% 81/21 щ 7 лексем 0,12% 4/3 э 66 лексем 1,17% 51/16 ю 11 лексем 0,19% 10/1 я 35 лексем 0,62 % 18/21

Заключение научной работыдиссертация на тему "Явление архаизации в словарном составе современного русского языка"

2.7 Выводы

1. Структура современного русского языка позволяет выделить две взаимосвязанные лексические группы, обусловленные частотой употребления тех или иных лексем: ядро и периферийные пласты языка. В лексическое ядро входят слова и словоформы, не ограниченные в употреблении ни социально, ни территориально и составляющие активный запас лексических элементов, используемых носителями языка в повседневной практике. Языковая периферия представлена словами, выпадение которых из объема актуального общения обусловлено рядом экстра- и интралингвистических факторов.

2. Структура пассивного запаса неоднородна, она членится на два разряда - историзмы и архаизмы. К числу историзмов относятся слова, обозначающие реалии, ушедшие из повседневного обихода, к числу архаизмов -слова, в процессе развития языка замененные синонимами, боле актуальными лексемами.

3. Процессу архаизации подвержены как моносемантичные, так и полисемантичные слова, т.е. лексемы могут переходить в пассивный запас вне зависимости от внутренней структуры.

4. Все лексемы в современном русском языке обладают определенной употребительностью, обусловленной большей или меньшей степенью известности в кругу носителей языка, а также частотой и особенностями использования в общественной речевой практике, в связи с чем им можно присвоить условный функционально-лексемный индекс (ФЛИ) и распределять по зонам употребления. Лексика активного словарного запаса, по нашим представлениям, образует пять зон. Лексика пассивного словарного запаса предстает распределенной по трем зонам. ФЛИ есть свойство ядра информемы, ядерной информации быть актуальной, т.е. числовой показатель ФЛИ позволяет говорить об информационной валентности лексемы.

5. Частичная историзация - это лексическое явление, при котором собственно архаизмы на определенном этапе развития словарного состава СРЛЯ переходят в разряд историзмов. Впоследствии они могут вновь стать архаизмами или вернуться в активный запас. Явление вторичной архаизации как один из ведущих динамических процессов внутри лексической системы СРЛЯ выражается во взаимосвязанных и последовательно протекающих процессах собственно ренеологизации и повторного устаревания лексем.

6. Репеологизация - это лексический процесс, представляющий собой вторичную актуализацию лексем и ведущий к возвращению слова в активный объем коммуникации (в A3). Данное явление тесно связано с архаизацией и представляет собой, по сути, обратный процесс. Следует различать собственно ренеологизацию, аналогичный процесс внутри пассивного запаса, приводящий к продвижению лексемы из нижестоящих зон пассивного запаса в вышестоящие, и латентную ренеологизацию, являющуюся отражением процесса развития семантики внутри слова. Процесс латентной ренеологизации представляет собой понижение семемного показателя (индекса) внутри структуры полисемантичной лексемы, влекущее за собой актуализацию отдельного ЛСВ или всего слова в целом, а также выделение самостоятельных моносемантичых единиц.

7. В зависимости от того, какие изменения в семантике, стилистической окраске и графико-фонетическом облике претерпевало слово в процессе его устаревания, становится возможным выделить 15 моделей динамики словарного состава (в том числе и архаизации).

8. Тематическая классификация историзмов представлена 34 группами.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Архаизация как процесс представляет собой отражение, в первую очередь, тенденций в социуме, политического и экономического курса общества, культурного фона жизни в стране, этнокультурной направленности носителей языка. Она является одним из основных показателей общественных изменений, религиозных тенденций, политических и экономических преобразований.

Язык как живое явление активно реагирует на появление новых социальных реалий и на уход старых. Он предлагает новые номинации, новые значения известных слов, преобразует словообразовательные модели, изменяет ставшие традиционными типы словоупотреблений, устоявшиеся речевые обороты. С учетом быстро меняющейся общественной обстановки язык устраняет ставшие ненужными или неуместными наименования, семы, значения многозначных слов, отдельные слова.

Все факторы архаизации можно разделить на экстралипгвистические и интралингвистические. Собственно языковые факторы устаревания обусловлены, как правило, функционированием и особенностями ряда базовых лингвистических понятий, таких как языковая картина мира, языковая личность, лексема, представленная и рассмотренная в семиотическом аспекте.

Интралингвистические факторы архаизации, связанные с понятием языковая картина мира, занимают важное место в системе факторов устаревания: а) модификация единого смыслового поля; б) трансформация функций картины мира:

- интерпретативной;

- регулятивной; в) образование «мертвых» элементов в составе картины мира.

Интралингвистические факторы архаизации, связанные с понятием языковая личность, следующие: а) разрушение иерархии смыслов или выпадение значения слова из культурно-ценностной системы личности на лингво-когнитивном уровне; б) модификация субординативно-иерархических отношений основных понятий в картине мира как вариантной части первого уровня языковой личности; в) несовпадение семантики языкового знака с мотивационной установкой личности, его неактуальность в прагматическом целеполагании; г) модификация инвариантной части прагматического уровня; д) модификация вербально-семантических ассоциаций; е) влияние общерусского языкового типа: - для заимствований;

-для исконно русских слов; ж) трансформация механизма лексикализации; з) трансформация квазисистематизации вербальной сети; и) исчезновение основы для импликации в тезаурусе; к) невозможность трансформации лексемы с помощью универсального предметного кода.

К числу интралингвистичсеких причин архаизации, связанных с понятием языковой знак, необходимо отнести: а) несоответствие значения слова (виртуального знака) денотату; б) модификация репрезентативно-гносеологической функции знака; в) сдвиги в процессе семиозиса; г) модификация одной сторон двойной референции знака (как предикативной единицы); д) модификация конвенциональное™ знака; е) модификация сигнальной функции знака; ж) модификация системного характера знака; з) модификация асимметрии (неконгруэнтности) словесного знака; и) нетождественность знака самому себе во времени; к) модификация процесса абстрагирования; л) модификация автоматизированного воспроизведения виртуального знака.

Все лексемы в современном русском языке обладают определенной употребительностью, которая определена большей или меньшей степенью известности среди носителей языка, а также частотой и особенностями использования в социальной речевой практике, в связи с чем им можно присваивать условный функционально-лексемный индекс (ФЛИ) и распределять по зонам употребления. В активном запасе выделяется пять зон, в пассивном - четыре, промежуточное положение занимает зона неологизмов.

В зависимости от того, какие трансформации в семантике, стилистической окраске и графико-фонетическом облике претерпевало слово в процессе его устаревания, представляется возможным выделить пятнадцать лексических моделей динамики словарного состава. Базовыми среди них являются те, в которые группируются: а) слова, имеющие помету устар. во всех словарях; б) слова, имевшие помету устар. во всех словарях, а впоследствии вообще не фиксируемые; в) слова, которые имели стилистическую окраску, а впоследствии приобрели п омету устар.; г) слова, имевшие стилистическую помету и исчезнувшие из словарей; д) слова, бывшие свободными в употреблении, не имевшие стилистических помет, но исчезнувшие из словарей; е) слова, приобретшие помету устар. в процессе лексических преобразований словарного состава; ж) слова, общеупотребительные графико-фонетические варианты которых являются частью активного запаса языка и др.

Остальные группы и подгруппы подробно описаны в главе 2.

К основным лексическим динамическим процессам мы относим: а) латентную архаизацию (2, 99 %); б) объединение семем внутри лексемы (0,1 %); в) ренеологизацию (25,52 %); г) частичную архаизацию (0,2 %); д) вторичную архаизацию (2,3 %); е) распад и образование омонимии (1,2 %); ж) частичную историзацию (7,84 %); з) латентную ренеологизацию (0,49 %) (проценты указаны от общего числа единиц картотеки).

Таким образом, динамика процесса архаизации / ренеологизации представлена 40,64 % лексем.

При анализе пласта историзмов было выделено 34 группы данных единиц:

1) оружие - 3,07 % от общего числа историзмов;

2) военные действия, чины, войска - 17 %;

3) гражданские чины и титулы - 13,5 %;

4) символика монархии - 3,07 %;

5) социальное положение - 12,1 %;

6) национальность - 2,5 %;

7) организации, регулярные собрания и их члены - 5,2 %;

8) религия: атрибуты культа, виды - 2,37 %;

9) одежда, обувь, униформа - 4,04 %;

10) единицы измерения - 3,2 %;

11) денежные средства, налоги - 2,9 %;

12) искусство, зрелища - 4,7 %;

13) документы - 0,7 %;

14) флот-1,1 %;

15) административно-территориальные единицы - 1,3 %;

16) архитектура - 1,4 %;

17) знаки отличия - 0,7 %;

18) образование - 2,2 %;

19) посуда-0,8%;

20) атрибуты крепостного права - 3,8 %;

21) животные - 0,3 %;

22) атрибуты социалистической реальности - 6,6 %;

23) преступление и наказание - 2,3 %;

24) украшения - 0,13 %;

25) политика и философия - 6,6 %;

26) социальные службы, общественные места - 1,5 %;

27) фармация - 0,13 %;

28) пища -0,6%;

29) транспорт - 0,3 %;

30) ритуал - 0,7 %;

31) инструмент - 0,3 %;

32) прически - 0,13 %;

33) книги - 0,8 %;

34) предметы быта - 1,3 %.

В целом, суть процесса архаизации лексического состава современного русского языка заключается в утрате отдельными лексемами и их ЛСВ актуальности за счет а) исчезновения реалий, обозначаемых ими, из числа значимых для данного языкового социума на определенном этапе развития (историзмы); б) замены устарелой или устаревающей номинации на новую, более актуальную (собственно архаизмы). В зависимости от причины утраты актуальности лексемы выделяют четыре типа собственно архаизмов: лексико-семантические, лексико-фонетические, лексико-словообразовательные и лек-сико-морфологические.

Архаизация лексического состава представляет собой не автономное, а смежное со многими языковыми процессами явление, это обусловливает дальнейшие перспективы исследования в данной отрасли научного знания. Взаимосвязь архаизации с другими динамическими процессами, протекающими в языке, детерминирована, в первую очередь, строгой нормированно-стью и четкой структурной организованностью языковой системы в целом.

Список научной литературыКаданцева, Елена Евгеньевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. С.И. Ожегов. Словарь русского языка // Под общ. ред. акад. С.П. Обнорского. М., 1953.

2. С.И. Ожегов. Словарь русского языка // Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1982.

3. С.И. Ожегов. Словарь русского языка // Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1990.

4. Список словарей, используемых для сравнения и сопоставления

5. Ахманова О.С. Словарь омонимов русского языка. М., 1974.

6. Ермакова О.П., Земская Е.А., Розина Р.И. Слова, с которыми мы все встречались. Толковый словарь русского общего жаргона // Под общ. рук. Р.И. Розиной. М., 1999.

7. Культура русской речи. Энциклопедический словарь-справочник // Под общ. рук. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева. М., 2003.

8. Словарь русского языка. Т. 1-4. // Под ред. А.П. Евгеньевой. М., 19571961.

9. Словарь современного русского литературного языка. Т. 1-17. М.-Л., 1950-1965.

10. Толковый словарь русского языка // Под ред. Д.Н. Ушакова. Т. 1-4. М., 1934-1940.

11. Толковый словарь современного русского языка. Языковые конца XX столетия // Под ред. Г.Н. Скляревской. М., 2001.

12. Абрамян 1965 Абрамян JI.A. Гносеологические проблемы теории знаков. Ереван, 1965.

13. Абрамян 19651 Абрамян JI.A. Значение как категория семиотики // Вопросы философии, 1965, №1. С. 31-42.

14. Абрамян 1964 Абрамян JI.A. К вопросу о языковом знаке. Ереван, 1964.

15. Аветян 1968 Аеетян Э.Г. Природа лингвистического знака. Ереван, 1968.

16. Алёшина 2001 Алёшина JI.B. Словари авторских новообразований в контексте современной отечественной лексикографии. Орел, 2001.

17. Альбрехт 1962 Альбрехт Э. Языковой знак как лингвистическая проблема // Научные доклады высшей школы. Философские науки, 1962, №5. С. 52-60.

18. Амосова 1957 Амосова Н.Н. К вопросу о лексическом значении слова // Вестн. ЛГУ. Сер. истории, яз. и лит., 1957, № 2. С. 66-69.

19. Амосова 1958 Амосова Н.Н. Слово и контекст // Уч. зап. ЛГУ. Сер. фи-лол. наук, 1958, № 243, вып. 42.

20. Андерсон 2002 Андерсон Дж. Р. Когнитивная психология. М., 2002.

21. Ю.Анненкова 2006 Анненкова И.В. Язык современных СМИ в контексте русской культуры: попытка риторического осмысления // Русская речь, № 1,2006. С. 69-78.

22. П.Апресян 1995 Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995.

23. Аристова, Пахомова 2002 Аристова О.Н., Пахомова И.А. О состоянии физических и смысловых параметров коммуникативного пространства //Вопросы психологии, №2, 2002. С. 112-123.

24. З.Ахманова 1969 Ахманова О.С. и др. Основы компонентного анализа. М., 1969.

25. Бабкин 1970 Бабкин A.M. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л., 1970.

26. Белянская 1990 Белянская З.Ф. К вопросу о развитии словарного состава современного русского языка. СОГУ, Орджоникидзе, 1990 (№42744).

27. Белянская 19901 Белянская З.Ф. О причинах появления архаизмов в языке. СОГУ, Орджоникидзе, 1990 (№42745).

28. Белянская 1992 Белянская З.Ф. О типах архаизмов современного русского языка. СОГУ, Владикавказ, 1992 (№47607).

29. Белянская 1978 Белянская З.Ф. Устаревшая лексика современного русского языка (историзмы). КД. Л., 1978.

30. Бенвенист 1974 Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

31. Бенвенист 1965 Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа // Новое в лингвистике. М., 1965, в. IV. С. 15-18.

32. Блонский 1935 Блонский П.П. Память и мышление. М.-Л., 1935.

33. Бромлей 1983 Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М., 1983.

34. Брунер 1977 БрунерДэ/с. Психология познания. М., 1977.

35. Брутян 1973 Брутян Г.А. Язык и картина мира // Научные доклады высшей школы. Философские науки, 1973, №1. С.88-92.

36. Будагов 1978 Будагое Р.А. Система и антисистема в науке о языке // Вопросы языкознания, 1978, № 4. С. 92-97.

37. Будагов 1974 Будагое Р. Сравнительно-семасиологические исследования. М., 1974.

38. Будагов 19741 Будагое Р. Человек и его язык. М., 1974.

39. Валгина 2003 Волгина Н.С. Активные процессы в современном русском языке. М., 2003.

40. Величковский 1977 Величкоеский Б.М. Зрительная память и модели переработки информации человеком // Вопросы психологии, 1977, № б. С. 102-113.31 .Величковский 2006 Величкоеский Б.М. Когнитивная наука. Основы психологии познания.1. В 2 тт. М., 2006.

41. Величковский 1982 Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М., 1982.

42. Величковский 19821 Величковский Б.М. Функциональная структура перцептивных процессов // Основы психологии: ощущения и восприятия. М., 1982.

43. Величковский 1986 Величковский Б.М. Функциональная структура познавательных процессов. ДД. М., 1986.

44. Виноградов 1977Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977.

45. Виноградов 2005 Виноградов В.В. История русских лингвистических учений. М., 2005.

46. Виноградов 1927 Виноградов В.В. К теории построения поэтического языка: Учение о системах речи литературных произведений. Поэтика // Сб. статей. Временник отдела словесных искусств. JI., 1927, т. 3.

47. Виноградов 19771 Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слов // Избранные труды. М., 1977.

48. Виноградов 20051 Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 2005.

49. Виноградов 1975 Виноградов В.В. О формах слова // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975.

50. Виноградов 1947 Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. М., 1947.

51. Владимирова 2006 Владимирова Т.Е. Ты и Я в мире диалога // Русская речь, № 3, 2006. С. 57-65.

52. Волков, Хабаров 1959 Волков А.Г., Хабаров И.А. К вопросу о природе языкового знака // Вопросы философии, 1959, № 11. С. 43-49.

53. Воркачев 2001 Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки, №1, 2001. С. 64-72.

54. Ворожбитова 2004 Ворожбитова А.А. Теория текста. Антропоцентрическое направление. М., 2004.

55. Воротников 1995 Воротников Ю.Н. «Картина мира» и грамматика смыслов // Этническое и языковое самосознание. М., 1995.

56. Выготский 1996 Выготский JI.C. Мышление и речь. М., 1996.150

57. Выготский 1982-1984 Выготский JJ.C. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1982-1984.

58. Гак 1967 Гак В.Г. О двух типах знаков в языке // Материалы конференции «Язык как знаковая система особого рода». М., 1967.

59. Гальперин 1981 Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

60. Гийом 1990 ГийомГ. Принципы теоретической лингвистики. М., 1990.

61. Головин 1960 Головин Б.Н. О типах лексических значений слов // Уч. зап. Горьковского ун-та, 1960, вып. 59. С. 113-122.

62. Гринкова 1955 Гринкова Н.П. Из наблюдений над некоторыми устарелыми словами//Уч. зап. ЛГПИ им. Герцена, т. 104, 1955. С. 131-140.

63. Грудева 1996 Грудева Е.В. Хронологически отмеченная лексика в современном русском языке и ее лексикографическая интерпретация. КД. СПб, 1996.

64. Гумбольдт 1984 Гумбольдт В. фон Избранные труды по языкознанию. М, 1984.

65. Дудник 1994 Дудник Л.А. К вопросу о фоновой лексике русского языка // Семантика слова и семантика текста, М., 1994.

66. Ельмслев 1960 Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. Вып. 1; М., 1960. С. 302.

67. Жельвис 1990 Жельвис В.И. Эмотивный аспект речи. Психолингвистическая интерпретация речевого воздействия. Ярославль, 1990.

68. Звегинцев 1957 Звегинцев В.А. Семасиология. М., 1957.

69. Зимняя 1976 Зимняя И.А. Психологическая сфера смыслового восприятия // Восприятие речевого сообщения. М., 1976.

70. Зиновьев 1963 Зиновьев А.А. Об основах абстрактной теории знаков //Проблемы структурной лингвистики. М., 1963.65.3инченко 1980 Зинченко В.П. и др. Функциональная структура зрительной памяти. М., 1980.

71. Иванищева 2006 Иванищева О.Н. Динамика фоновых знаний //Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя: Материалы Всероссийской научной конференции (27-29 ноября 2006 года). В 2 ч. 4.1. Белгород, 2006.

72. Ивин 2005 Ивин А.А. Современная философия науки. М., 2005.

73. Калинин 1966 Калинин А.В. Лексика русского языка. М., 1966.

74. Каменская 1990 Каменская О.Я. Текст и коммуникация. М., 1990.

75. Караулов 1981 Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус русского языка. М., 1981.

76. Караулов 1976 Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

77. Караулов 1975 Караулов Ю.Н. Опыт теории лингвистических словарей. ДД.М., 1975.

78. Караулов 1987 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

79. Карцевский 1965 Карцевский С. Об асимметричном дуализме лингвистического знака // История языкознания XIX-XX вв. в очерках и извлечениях. М., 1965. С. 82-89.

80. Касаткин, Клобуков, Лекант 2006 Касаткин Л.Л., Клобуков Е.В., Ле-кант П.А. Краткий справочник по современному русскому языку / Под ред. П.А. Леканта. М., 2006.

81. Кацнельсон 1965 Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л., 1965.

82. Кацнельсон 1972 Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.

83. Кибрик 2003 Кибрик А.Е. Константы и переменные языка. СПб, 2003.

84. Кобозева 2000 Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М., 2000.

85. Ковалева 1996 Ковалева Е.В. Устаревшая лексика в системе современного русского языка и художественных текстах XIX в. КД. М., 1996.

86. Кожин 1957 Кожин А.Н. Возрождение устаревшей лексики // Русский язык в школе, 1957, №3. С. 38-41.

87. Кокорина 2000 Кокорина Е.В. Трансформация лексической семантики и сочетаемости // Русский язык конца XX столетия (1985-1995) Отв. ред. Е.А. Земская. М., 2000.

88. Колшанский 2006 Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Отв. ред. A.M. Шахнарович. М., 2006.

89. Копосова 1996 Колосова H.J1. Процесс актуализации историзмов в русском языке последних лет //Актуальные вопросы риторики и коммуникативной лингвистики. М., 1996.

90. Костомаров 2005 Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. М., 2005.

91. Котелова 1975 Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. JL, 1975.

92. Крылова 2005 Крылова О.А. Лингвистическая стилистика. Теория. Книга 1.М., 2005.

93. Крылова 2006 Крылова О.А. Речевая культура и языковая политика в современном российском обществе // Русская речь, №1, 2006. С. 52-56.

94. Кубрякова 1998 Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Человеческий фактор в языке. Язык и картина мира. М., 1998.

95. Лаптева 2003 Лаптева О.А. Теория современного русского языка. М., 2003.

96. Ларин 1977 Ларин Б.А. Очерки по фразеологии // История русского языка и общее языкознание. М., 1977.

97. Левицкий 2006 Левицкий Ю.А. Лингвистика текста. М., 2006.

98. Левицкий, Боронникова 2004 Левицкий Ю.А., Боронникова Н.В. История лингвистических учений. М., 2004.

99. Лексическая семантика 1990 Лексическая, словообразовательная и синтаксическая семантика. М., 1990.

100. Леонтьев 2005 Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 2005.

101. Леонтьев 1970 Леонтьев А.А. Психофизиологические механизмы речи // Общее языкознание. М., 1970.

102. Лесных 2002 Лесных Е.В. Архаизация лексики русского языка XX века. КД. Елец, 2002.

103. Ломтев 1960 Ломтев Т.П. О природе зиачеиия языкового знака // Вопросы философии, 1960, №7. С. 77-83.

104. Лурия 1975 Лурия А.Р. Основные вопросы нейролингвистики. М., 1975.

105. Лурия 1979 Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1979.

106. Максимов 2003 Максимов Л.В. Когнитивизм как парадигма субъективной философии и гуманитарных наук. М., 2003.

107. Маркелова 2004 Маркелова Т.В. Системный подход в русистике. Деривационная типология оценочного значения // II Международный конгресс русистов-исследователей. М., МГУ, 18-21 марта 2004 г. (доклад).

108. Мартынов 1966 Мартынов В.В. Кибернетика. Семиотика. Лингвистика. Минск, 1966.

109. Мейе 1938 Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков. М.-Л., 1938.

110. Мельников 1978 Мельников Г.П. Системология и языковые аспекты кибернетики. М., 1978.

111. Морковкин 1988 Морковкин В.В. Антропоцентрический versus лингвоцентрический подход к лексикографированию // Национальная специфика языка и ее отражение в нормативном словаре. М., 1988.

112. Морковкин, Морковкина 1997 Морковкин В.В., Морковкина А.В. Русские агнонимы. М., 1997.

113. Мысли 2004 Мысли о русском слове. Хрестоматия / Под ред. П.А. Леканта. М., 2004.

114. На уровне 1985 На уровне языковой личности / Отв. ред. Караулов Ю.Н. // Предварительные публикации ИР Я АН СССР. Вып. 164. М., 1985.

115. Нарышкин 2005 Нарышкин А.В. Строение образа мира человека и соотношение понятий «знак» «символ» и «значение» - «смысл» // Вопросы психологии, №1, 2005. С. 88-99.

116. Никитин 1974 Никитин М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании. Владимир, 1974.

117. Никитин 1997 Никитин М.В. Предел семиотики // Вопросы языкознания, 1997, №1. С. 4-9.

118. Новиков 1982 Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.

119. Ожегов 1974 Ожегов С.И. Лексика // Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974.

120. Отечественные лексикографы 2000 Отечественные лексикографы XVIII-XX века / Под ред. Г.А. Богатовой. М., 2000.

121. Павилёнис 1983 Павилёнис Р.Й. Проблема смысла. Логико-функциональный анализ языка. М., 1983.

122. Падучева 1985 ПадучеваЕ.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985.

123. Пешковский 2007 Пешковский A.M. Лингвистика. Поэтика. Стилистика. Избранные труды / Сост. и отв. ред. О.В. Никитин. М., 2007.

124. Пешковский 1925 Пешковский A.M. Понятие отдельного слова // Сборник статей. Л.-М., 1925.

125. Потебня 1958 Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. М, 1958. ТТ. 1-2.

126. Потебня 1913 Потебня А.А. Мысль и язык. Харьков, 1913.

127. Радченко 1997 Радченко О.А. Язык как миросозидание. Лингво-философская концепция неогумбольдтианства. T.l. М., 1997.

128. Радчикова, Репеко 2002 Радчикова Н.П., Репеко А.П. Структура семантической памяти: исследование динамики базисного уровня // Вопросы психологии, № 3, 2002. С. 99-109.

129. Ревзин 1964 Ревзин И.И. От структурной лингвистики к семиотике//Вопросы философии, 1964, №9. С. 34-41.

130. Резников 1962 Резников JI.O. Гносеология прагматизма и знаковая теория языка // Научные доклады высшей школы. Философия, 1962, №5. С. 56-61.

131. Резников 19621 Резников И.О. Неопозитивистиская гносеология и знаковая теория языка// Вопросы философии, 1962, №2. С.72-81.

132. Роль 1988 Роль человеческого фактора в языке / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М., 1988.

133. Ртищева 2006 Ртищева О.В. Онтологические и гносеологические аспекты функционирования языковой картины мира. КД. Кемерово, 2006.

134. Русская языковая 1989 Русская языковая личность и задачи ее изучения //Язык и личность. М., 1989.

135. Русский язык 2007 Русский язык и культура речи / Под ред. В.Д. Черняк. М., 2007.

136. Русский язык 2000 Русский язык конца XX столетия (1985-1995) / Отв. ред. Е.А. Земская. М., 2000.157

137. Ряполова 1997 Ряполова М.А. Типовые модели семантизации знаменательной лексики в СО и MAC. КД. Белгород, 1997.

138. Савчук 1997 Савчук И.О. Системные отношения словаря общества и индивида. КД. М., 1997.

139. Секерииа 2002 Секерина И.А. Психолингвистика. М., 2002.

140. Сепир 1934 СепирЭ. Язык. М., 1934.

141. Сеченов 1973 Сеченов И.М. Элементы мысли. М., 1973.

142. Скрелина 1981 Скрелина J1.M. Систематика языка и речевой деятельности. Л., 1981.

143. Словарь 2005 Словарь русских историзмов / Под ред. Т.Г. Аркадьевой. М., 2005.

144. Смирницкий 1955 Смирницкий А.И. Значение слова // Вопросы языкознания, 1955, №2. С. 70-75.

145. Солнцев 1972 Солнцев В.М. Абстракция и проблема абстрактных сущностей в лингвистике // Энгельс и языкознание. М., 1972.

146. Солнцев 1973 Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. М., 1973.

147. Сорокин 1965 Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка в 30-90 гг. XIX в. М Л., 1965.

148. Соссюр 1933 Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. М., 1933.

149. Соссюр 1977 Соссюр Ф. Труды по языкознанию М., 1977.

150. Степанов 1984 Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М., 1984.

151. Степанов 1971 Степанов Ю.С. Семиотика. М., 1971.158

152. Тихомиров 1969 Тихомиров O.K. Структура мыслительной деятельности человека. М., 1969.

153. Толстой 1963 Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состава // Вопросы языкознания, 1963, № 1.С. 23-28.

154. Уфимцева 1986 Уфимцева А.А. Лексическое значение. М., 1986.

155. Уфимцева 1974 Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М., 1974.

156. Филин 1957 Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Язиковедски изеледования в чест на акад. Стефана Младенова. София, 1957.

157. Хотинец 2001 Хотииец В.Ю. Психологические характеристики этнокультурного развития человека // Вопросы психологии, № 5, 2001. С. 60-73.

158. Чайкина 1993 Чайкина Ю.И. Семантическая деривация и причины архаизации и выпадения прямого значения слова // Вопросы теории и истории языка. СПб, 1993.

159. Черникова 1997 Черникова Н.В. Семантические неологизмы в современном русском языке 80-90 гг. XX в. КД. М., 1997.

160. Шабес 1992 Шабес В.Я. Речь и знание. СПб., 1992.

161. Шанский 1964 Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. М., 1964.

162. Шанский 1954 Шанский Н.М. Устаревшие слова в русском языке // Русский язык в школе, 1954, №3. С. 27-34.

163. Шафф 1963 Шафф А. Введение в семантику. М., 1963.

164. Шаховский 1998 Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации // Филологические науки, № 2, 1998. С. 59-65.

165. Шведова 1984 Шведова НЛО. Об активных потенциях, заключенных в слове // Слово в грамматике и словаре. М., 1984. С. 7-10.

166. Шмелев 1974 Шмелев Д.Н. Очередные проблемы языковедения // Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

167. Шмелев 1964 Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964.

168. Шмелев 1968 Шмелев Д.Н. Семантические признаки слов // Русский язык в национальной школе, 1968, № 5. С. 45-52.

169. Шмелев 1977 Шмелев Д.Н. Современный русский язык: Лексика. М., 1977.

170. Щерба 1974 Щерба J1.B. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

171. Язык 1989 Язык и когнитивная деятельность / Под ред. P.M. Фрумкиной. М., 1989.

172. Языковая номинация 1977 Языковая номинация. Виды наименований. Общие вопросы / Под ред. Б.А. Серебренникова. М., 1977.

173. Яковлева, Моржерина 1996 Яковлева Г.А., Моржерина С.А. К проблеме жанровых различий употребления устаревшей лексики. КБГУ, Нальчик, 1996 (№51412).

174. Ярцева 1965 Ярцева В.Н. Развитие грамматического строя языка и проблема архаизмов // Проблемы современной филологии. М., 1965.