автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Женский религиозно-нравственный идеал в культуре Древней Руси

Полный текст автореферата диссертации по теме "Женский религиозно-нравственный идеал в культуре Древней Руси"

0И4605820 На правах рукописи

УДК 008 (470) «09/17»

МАЛКОВА Наталья Алексеевна

ЖЕНСКИЙ РЕЛИГИОЗНО-НРАВСТВЕННЫЙ ИДЕАЛ В КУЛЬТУРЕ ДРЕВНЕЙ РУСИ.

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

4 У ЮН 2ИЮ

Л

Санкт-Петербург 2010

Са ьмс^^*—

004605820

Диссертация выполнена на кафедре истории и теории культуры Русской христианской гуманитарной академии

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Светлов Роман Викторович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Соколов Евгений Георгиевич

кандидат культурологии Свиридова Любовь Олеговна

Ведущая организация: Новгородский государственный

университет им. Ярослава Мудрого

Защита состоится «7» июня 2010 г. в 15.00 часов на заседании совета Д 212. 199. 23 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена но адресу: Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, дом 26, ауд. 317.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. реки Мойки, дом 48, корп. 5.

Автореферат разослан « ¿{ » 2010 г.

Ученый секретарь совета по защите докторских и кандидатских диссертаций

кандидат культурологии

I. Общая характеристика работы.

Актуальность исследования. Актуальность темы обусловлена научными и социально-политическими обстоятельствами, которые между собою оказались тесно связаны в силу конкретно-исторической ситуации в России конца XX века. Отказ от коммунистической моно - идеологии и распад СССР выдвинул на первый план вопросы национального самосознания и политико - государственного самоопределения, а они, в свою очередь, возродили интерес к анализу русской культуры, философии, богословию как дореволюционного, так и пореволюционного эмигрантского периодов.

Катастрофа 1917 г. и последующая за ней радикальная смена основ жизни России на протяжении многих десятилетий открыто обсуждались русской эмиграцией в связи с задачами духовного возрождения России. Размышления таких философов, как Г.П. Федотов, И.А. Ильин оказались востребованными в современной России, их утверждение, что овладение духовным наследством и культурой прошлого позволит помочь делу осознания себя новым поколениям, вырванным из культурной традиции, стало идейно-практическим заданием для национально мыслящей части общества.

Социально - политические условия повлияли на тематику научных исследований: проблемы духовной культуры оказались в центре исследований по культурологии и философии. Агиографические источники активно привлекаются в работах по литературоведению, истории и философии культуры, религиоведению. Богословская и святоотеческая литература востребована в работах современных ученых для объяснения феноменов культуры России разных периодов.

При этих обстоятельствах исследование по теме диссертации приобретает значимость, поскольку до сих пор нет специального культурологического труда, в котором содержался бы систематический анализ феномена женской религиозности на Руси X - XVII вв., взятого в аспекте христианской святости.

В диссертационном исследовании изучение женской религиозности проводится исходя из содержания религиозно-нравственного идеала эпохи. Если на вопрос: «Каков идеал Древней Руси?», общий ответ будет -«Святость», то насколько оправданно говорить о женской части этого идеала? Не есть ли это искусственное рассудочное деление?

Основанием законности такого подхода - в самом фундаментальном делении человеческого рода на мужчин и женщин. И в отношении к предмету исследования подобная постановка вопроса не является искусственной: библейское представление о мире как иерархическом целом уже предполагает различные задачи и особенности путей частей этого целого, в своей особенности не разрушающих единства целого. Поэтому вопрос о женском аспекте религиозно-нравственного идеала эпохи становится и вопросом о путях его достижения сообразно роду, качествах,

необходимых для его реализации. Религиозно-нравственный идеал позволяет обрисовать общественно-значимые ценности, не ограниченные социальными параметрами. С другой стороны, религиозно-нравственный идеал в моменте осуществления имеет свои особенности, связанные как с конкретными культурно-историческими условиями, так и со степенью его сознательного усвоения и распространения.

Современные тендерные исследования посвящены, в том числе, и проблеме репрезентации пола, брака в христианстве, поэтому данная тема актуальна как пример конкретного исследования соотношения мужского и женского в культуре Древней Руси через характеристику «мужественной женственности» святых жен.

Культурологическое осмысление материала диссертации позволяет установить отличительные особенности древнерусского женского иночества в сравнении с иночеством Западной Европы соответствующего периода.

Современная культурно-историческая ситуация придает особую остроту вопросам национального самосознания и самопознания: в условиях глобализации происходит утрата национального сознания, исторической памяти, без которых невозможно сохраниться народу/человеку как живому творческому началу. Возврат к своим цивилизационным и традиционным корням невозможен без приобщения к духовному наследству, которое не представимо без культа святых, традиционного понимания сущности брака, отцовства и материнства.

Объект исследования. В качестве объекта исследования выступает древнерусская христианская религиозность, отраженная в письменных, прежде всего агиографических, памятниках досинодального периода, представляющих «верхний этаж» древнерусской культуры.

Предмет исследования - представление о призвании и месте женщины в религиозном сознании культуры Древней Руси.

Цель исследования состоит в раскрытии конкретного культурно-исторического содержания женского аспекта религиозно-нравственного идеала эпохи и описания его динамики.

Задачи исследования:

- определить время формирования и исторической актуальности женского религиозно — нравственного идеала.

- определить основные типы женского служения данного периода в соответствии со способами реализации религиозно-нравственного идеала.

- выявить особенности женского монашеского делания на Руси, как оно представлено в агиографических памятниках

- установить место и значение женщины в древнерусском обществе и культуре на основе выбранных для анализа памятников древнерусской литературы.

- по материалам житий снятых жен и выбранных для исследования письменных памятников эпохи проследить усвоение аскетическо -монашеского идеала и сопряжение его с семейной жизнью.

Степень разработанности проблемы Тема диссертационного исследования в своем теоретическом обобщении восходит к проблеме взаимоотношения культуры и религии, а в культурно-историческом аспекте -включена в поле исследований особенностей средневековой культуры, в том числе и русской средневековой культуры. Существует обширная литература по данным вопросам. Взаимоотношение культуры и религии рассматривалось, в частности, в трудах I I.A. Флоренского, А.Ф. Лосева, Г.П. Федотова, Л.II. Митрохина, А.Я. Флиера, Е.Г. Балагушина и др. Специфика средневековой культуры являлась предметом работ И.М. Г'ревса, Л.П. Карсавина., U.M. Ьицилли, А.Я. Гуревича, O.A. Добиаш - Рождественской, С.С. Аверинцева, особенностям русской средневековой культуры посвящены сочинения Д.С. Лихачева, Б.А. Успенского, 10.М. Лотмана, B.II. Топорова, Б.В. Сапунова, И.В. Кондакова, Т.М. Прохорова, Т.В. Владышевской, В.Я. Петрухина, В.М. Живова, A.B. Панчснко, A.C. Демина и многих других исследователей.

Однако следует признать, что проблематика непосредственно темы диссертационного исследования разработана неравномерно. Если агиографические исследования 2-ой пол. XIX -XX вв. В.О. Ключевского, Е.Е. Голубинского, Н. Барсукова, архим. Леонида (Кавелина), архиегт. Сергия (Спасского), архиеп. Димитрия (Самбикина), игумена Андроника, Г.М. Прохорова наряду с житиями святых Дмитрия Ростовского, архиеп. Филарета (Гумилевского), А.П. Муравьева и монахини Таисии (Карцевой) позволяют установить общий список наиболее известных почитаемых святых жен Руси и тем самым определить поле исследования, то агиологические исследования, во-первых, не столь широко представлены, и, во-вторых, различны в своих методологических основаниях, что приводит авторов к противоположным оценкам одного явления. Имеются в виду работы Г.11. Федотова «Святые Древней Руси», «Очерки по истории русской святости» иеромонаха Иоанна (Кологривова), В. Н. Топорова «Святые и святость в русской духовной культуре». Главным вопросом в этих исследованиях есть вопрос о феномене русской святости как самостоятельном духовном явлении и его характеристиках.

Феномен женской религиозности в аспекте христианской святости представлен в книгах Г.П. Федотова, иеромонаха Иоанна (Кологривова), Т. Манухиной «Святая благоверная княгиня Анна Кашинская». В указанном выше солидном двух - томном сочинении В. Н. Топорова о святых женах вообще не упоминается.

Работа Г.Г1. Федотова «сняла» предрассудок о единообразии, неизменности духовной жизни, однако автор не сумел обозначить самостоятельное религиозное значение русской женщины: материал о святых, женах помещен им в одну главу с материалом о святых мирянах. Можно

б

признать правомерность объединения материала о святых женах в одной главе с материалом о святых мирянах, поскольку часть жизни святых благоверных княгинь, а это наиболее распространенный агиологический женский тип изучаемого периода, протекала до принятия ими монашеского пострига, но при таком рассмотрении характер служения святых княгинь вырьтвае!ся из контекста власти.

Как и Г.П. Федотов, иеромонах Иоанн (Кологривов) считает, что аскетическое женское подвижничество на Руси уступает подвижничеству святых жен Византии и Западной Европы. Он категорически отказывает русским женщинам в самостоятельном духовном значении. Таким образом, оба исследователя, признавая неповторимость духовного лика России, не могут увидеть ему подтверждение п образах святых жен.

Т. Маиухина занимает прямо противоположенную позицию: своеобразие духовного пути русской женщины она исследует на примере жизни святой благоверной княгини Анны Кашинской как представительницы одного типа святых жен Руси - «благоверных княгинь», который, по ее мнению, представляет особый чин наряду со святыми благоверными князьями. Для описания типа «благоверных княгинь» автор использует психологические и нравственно-эстетические характеристики, религиозно -этическое своеобразие типа выражает через понятия «христианской женственности» и «благочестия».

Таким образом, надо признать нерешенным вопрос об агиологических типах святых жен и общей оценки женской религиозности в культуре Руси досшгодального периода.

Положения, выносимые на защиту:

1. Женский религиозно - нравственный идеал русской культуры досинодальнош периода - динамическое явление: X - XIII в. - период его складывания в жизненной практике, середина XVI — первая четверть XVII в. - период его идеологического оформления.

2. Содержанием женского религиозно-нравственного идеала русской культуры в период X - XVI вв. является идея целомудренного брака в соединении с идеей женского сослужения во власти без выделения личных качеств жены, в период идеологического оформления религиозно -нравственного идеала - идея о неразрывной связи святости брака и сакральной царской власти.

3. Динамика женского религиозно-нравственного идеала культуры Древней Руси связана с умалением политического значения княжеской власти в условиях формирования самодержавной царской власти и с принятием основ аскетического монашества за норму христианской жизни.

4. Существование двух культурных тенденций в древнерусском женском монашестве: молитвенно-трудовое на северо-западе с центром в г. Полоцке (XII в.) и молитвенно-созерцательное в г. Суздале (XIII в.) (влияние южно - русской традиции древнерусского монашества Киева и Чернигова).

Научная новизна исследования заключается в анализе, целостном описании и конкретизации феномена женской религиозности в аспекте христианской святости в культуре Древней Руси на основании агиографических источников и некоторых письменных памятников досинодального периода,

1. В отличие от предшествующих исследований по теме женской религиозности в аспекте христианской святости анализ темы проведен с позиции философского осмысления религиозного явления с использованием категории религиозно - нравственного идеала.

2. Предложено решение вопроса об агиологических типах святых жен Руси. Установлено первенство агиологического типа благоверных княгинь, отсутствие среди святых жен Руси примера кающейся блудницы и распространения чина юродивых.

3 Определена динамика женского религиозно-нравственного идеала культуры Древней Руси с точки зрения усиления в ней аскетически-монашеских тенденций и формирования нового типа семейного устройства, основанного на изоляции женщины.

4. На основании агиографических текстов досинодального периода выявлены две культурные тенденции в женском монашестве Руси, установлено отличие преподобнического служения святых дев Руси от общего значения чина преподобных в русском типе православия.

5. На примере сравнительного анализа женских аскетических идеалов в культурах средневековой Руси и Западной Европы, содержащихся в агиографических материалах, посвященных святой Кларе Ассизской и преподобной Евфросинии Полоцкой, показано принципиальное расхождение в понимании содержания и способов женского монашеского служения.

6. Дан обобщающий анализ агиографических и агиологических исследований в России XIX - XXI вв., выявлены их основные направления.

Теоретическая и методологическая основа исследования. В

диссертационном исследовании реализуются теоретические установки исследований средневековой религиозности Г.П. Федотова и Л.П. Карсавина. Феномен женской религиозности в аспекте христианской святости понимается как некое целостное явление, которое имеет имманентное развитие (этому феномену соответствует категория женского религиозно-нравственного идеала). Вслед за Г.П. Федотовым, при рассмотрении персонологического уровня святости, берутся наиболее репрезентативные типы святых жен, выявляемые посредством анализа материалов канонизации и народного почитания. Агиографические тексты становятся необходимым и обязательным источником для реконструкции религиозного сознания эпохи, ибо в них выражены нормы и ценностные ориентации людей (коллективный уровень) и особенности осуществления этих норм и ценностных ориентаций (индивидуальный уровень).

Важное теоретико - методологическое значение для данного исследования имеет указание П. А. Флоренского о необходимости

религиозно-философского изучения феномена святости и историко-догматическое обоснование святости, выраженное С. Мансуровым и В.М. Живовым. Также методологически значимы работы теоретиков культуры, таких как В.Н. Топоров, С.С. Аверинцев и Г.М. Прохоров, которые изначальным в исследовании феномена святости полагают его культурно-исторический контекст.

В ходе диссертационного исследования использовались как общенаучные, так и специальные методы. В первую очередь следует выделить методы классификации, статистического и сравнительного анализа источников, имеющие целью выявление и типологизацию изучаемого материала.

Среди специальных методов, используемых в исследовании, нужно отметить сравнительно - исторический, герменевтический, историографический и феноменологический (по типу Г.П. Федотова: изучать действительность в идеалах). При изучении персонологического уровня святости применялся метод семиотического истолкования, предложенный В.Н. Топоровым.

Поскольку проблемное поле исследования граничит с несколькими дисциплинами (философией, религиоведением, историей, богословием, литературоведением), то работа имеет междисциплинарный характер, который выражается, в частности, в системном подходе ко всему комплексу исследуемых феноменов.

Теоретическая значимость исследования заключается в применении категории религиозно - нравственного идеала к культурно-историческим реалиям, что впервые позволило дать целостное и последовательное конкретно - культурологическое описание феномена женской христианской религиозности Древней Руси на основе разновременных письменных памятников и провести сравнительный анализ средневекового женского монашества в культурах Руси и Западной Европы. Показана необходимость включения богословского материала как необходимого методологического основания для изучения явлений духовной культуры русского Средневековья.

Практическая значимость исследования. В практическом отношении диссертация будет полезна студентам и аспирантам, обучающимся по культурологическим, религиоведческим, философским и историческим специальностям. Содержание и выводы работы могут применяться в преподавании общих и специальных курсов по истории и философии культуры, религиоведению, философской антропологии.

Материал диссертации может быть использован для дальнейшего изучения духовной культуры Руси, а также для проведения сравнительных культурологических и религиоведческих исследований.

Апробация исследования.

Основные положения диссертации излагались в докладах на различных научных конференциях, таких как:

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодные межвузовские научные конференции 2006, 2007 гг. Санкт-Петербург);

• Межвузовский творческий конкурс, посвященный Дню святой Татьяны. 2008 г. Санкт-Петербург.

• «IX Свято-Троицкие академические чтения» (ежегодные межвузовские научные чтения 2009 г., Санкт-Петербург);

• XVI ежегодная научная конференция «Сретенские чтения», 2010 г., г. Москва.

Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в семи публикациях.

Работа была обсуждена и получила рекомендацию к защите на расширенном заседании кафедры истории и теории культуры Русской христианской гуманитарной академии 23.12.2009 г.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и трех приложений. Объём работы составляет 224 страниц, выполненных по стандарту машинописи. Список литературы включает 284 наименований, в том числе, 20 - на иностранных языках.

II. Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность и значение темы исследования, рассматривается степень научной разработанности проблемы, определяются цель и задачи исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования.

Первая глава «Историография проблемы, обзор источников, основные понятия и хронологические границы диссертационного исследования» содержит историографический, источниковедческий и понятийный анализ диссертационной темы и тем самым представляет собой теоретическое введение. Первая глава в своем составе имеет четыре раздела.

В первом разделе первой главы «Агиографические исследования в России в XIX - XXI вв.» дан обобщающий анализ агиографических и агиологических исследований в России за указанный период времени и выявлены три его основных направления: критическое историко-богословское, историко-литературоведческое и религиозно - философское. Первые два направления сложились во второй половине XIX в., последнее - в XX в.

Критическое историко-богословское направление представлено именами Димитрия (Самбикина), архим. Леонида (Кавелина), Н. Барсукова, архиеп. Сергия (Спасского), архиеп. Филарета, В. Васильева, Е.

Голубинского, архим. Никодима и их сочинениями. В XX в. работу в данном направлении продолжил игумен Андроник (Трубачев) и Г.М. Прохоров. Главным вопросом для критического историко - богословского направления является вопрос о полном списке русских святых. В решении этого вопроса выявилось два подхода в соответствии с пониманием критерия святости. Для одних (В. Васильева, Е. Голубинского, Г.М. Прохорова) безусловным и единственным критерием является церковная канонизация. Другие - Н. Барсуков, архиеп. Димитрий (Самбикин), архим. Леонид (Кавелин), архиеп. Сергий (Спасский), игумен Андроник (Трубачев) в списки святых включали как канонизированных, так и неканонизированых. Исследователи данного направления критерий «канонизации» не отрывают от критерия «народного почитания» и «народной памяти», отсюда расширение источниковедческой базы и увеличений списка святых.

Историко-литературоведческое направление сосредоточено на изучении житийной литературы в разных аспектах: как исторических источников (В.О. Ключевский, И. Яхонтов, Б.М. Клосс), как источников по изучению агиологических типов святых князей, юродивых (Н. Серебрянский. И. Ковалевский, С.И. Иванов) и областных групп житий. Н. Барсуков решал задачу составления полного списка житий в XIX в., в XX в. задачу создания свода древнерусских житий ставит О.В. Творогов. В теоретическом отношении внимание исследователей XX - XXI вв. в данном направлении обращено на особенности жанра житий и его топосов. Главными категориями анализа являются категории «литературного этикета» (Д.С. Лихачев) и «подражания (принцип imitation)» (Т.Р. Руди.).

Работа А.П. Кадлубовского начала XX в. была новаторской по предмету и методу исследования: автор задал изучение агиографического материала в религиозно-нравственном направлении.

К третьему направлению относятся сочинения, в которых осмысляется понятие «святость». К середине XX в. агиологическая проблематика сосредотачивается на двух вопросах: о наличии / отсутствии феномена русской святости и объяснении «природы» святости. Концепции С. Мансурова и И.М. Концевича можно объединить в одну группу: святость понимается ими, прежде всего, как свойство Церкви, где национальные и культурные характеристики не имеют определяющего значения. Для Г.П. Федотова, иеромонаха Иоанна (Кологривова), Н.Д. Тальберга русская святость - оригинальное духовное явление. В XX - XXI вв. в данном направлении тему своеобразия русской духовности продолжили С.С. Аверинцев, В.Н. Топоров, В.М. Живов, А.П. Забияко.

Все три направления агиографических исследований остаются актуальными и по сей день. Третье направление исследований -агиологическое, сосредотачивается на разработке категорий «святость» и «духовность», в XIX - начале XX в. более употребительным было понятие «святой». К концу XX в. в большинстве культурологических исследованиях очевиден отход от первоначального, установленного церковным учением, содержания понятия «святой» и расширительное его толкование. Также

следует отметить разную степень разработки материала по этиологическим типам святых и противоречивость в объяснении феномена русской духовности.

Во втором разделе первой главы «Святые жены Руси: обзор канонизации X - XVII вв.» анализируется материал о количестве канонизированных, так и неканонизированных святых жен и подвижниц благочестия досинодального периода. Имена последних отбирались по критерию актуальности в агиографических сочинениях и документах РГ1Ц. Приводятся данные о характере канонизации (общей или местной), процентном соотношении святых жен к общему числу святых по векам (с X по XVII в.) и за период в целом, чины канонизации и количество святых жен по векам, делаются обобщения о понимании места женщины в религиозном сознании Древней Руси на основании анализа материала о канонизации.

В третьем разделе первой главы «Обзор источников» источники диссертационного исследования делятся па два вида: непосредственные (первая группа) и опосредованные (вторая и третья группы).

Первую группу составляют агиографические памятники эпохи -жития святых жен, и имеющиеся службы им, некоторые письменные памятники досинодального периода: «Киево -11ечерский патерик», «Повесть временных лет», «Степенная книга» и «Домострой». Их отбор произведен по критерию идейной значимости произведения для изучаемой темы.

Также к этой группе принадлежит ряд исторических свидетельств, в которых отразилась церковная позиция по вопросу о канонизации княгини Анны Кашинской и каноничности развода и пострига великой княгини Соломонии Сабуровой.

Во вторую группу входят известные агиографические исследования XIX - XX вв. Н. Барсукова, архиеп. Димитрия (Самбикииа), архиеп. Сергия (Спасского) и жития русских святых Дмитрия Ростовского, архиеп. Филарета (Гумилевского), А.Н. Муравьева, монахини Таисии (Карцевой). В этих сочинениях биографический материал о святых женах дан на основании летописных и исторических свидетельств с подробными библиографическими (у архим. Димитрия) и архивными указаниями (у Н. Барсукова).

Третья группа источников состоит из научных исследований по истории и языкознанию. Среди исторических работ в первую очередь надо отметить работы Н.Л. Пушкаревой, M.II. Дитрих, Е. Лихачевой, материалы и исследования из сборника «А се грехи наши злые, смертные...»: Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России (X - 1 пол. XX в.)». В трудах И.Е. Забелина, К.А. Романова дано описание быта и нравов изучаемой эпохи. Исследования современных историков A.A. Зимина, И.Я. Фроянова, Г.М. Прохорова, Н.И. Милютенко, И.К.' Смолича, Б.А. Успенского и других авторов важны для уяснения исторического контекста эпохи и ряда специальных вопросов. Языковедческие работы И.И. Срезневского, Г. Дьяченко, современных ученых-языковедов В.В. Колесова,

Т.И. Вендиной, посвященные исследованию древнерусской культуры в языке, необходимы для адекватного восприятия понятий эпохи.

В четвертом разделе первой главы «Основные понятия диссертационного исследования» рассмотрены понятия «святость», «святой», «образ», «идеал», «нравственный идеал», «религиозно - нравственный идеал», «религиозность».

Понятия «святость», «святой» раскрываются в соответствии с их значением в христианском учении.

В Ветхом Завете кодеш (кёяЬ - «святость», «священность») - свойство Бога, сущность святости Бога познается через историческое ее обнаружение, прежде всего, среди избранного Им народа, в актах откровения и всегда имеет моменты Исключения - Избрания - Очищения от греха - Искупления. В Ветхом Завете наблюдается различие в понимании святости в Законе и у пророков: п Законе ударение ставится на святости ритуала, у пророков исполнение ритуала неотрывно от правды, послушания, милости и любви.

В Новом Завете ветхозаветные идеи осмысляются в связи с событием Боговоплощения. Агиос («святой») усвояется Богу, Святому Духу и Иисусу Христу. Святость Христа - Источник святости Церкви, освящение верующих во Христа происходит не внешне, через обряд, а через всецелое преображение в Духе и Истине через Крестную Жертву Христа. Верующие во Христа образуют народ Божий, по - гречески лаикос. Именно понятие о святости как свойстве новой во Христе твари, соединяющей христиан в единое - Церковь, есть собственно христианское понятие. Здесь показана также неразрывность связи идеи служения народа Божия (лаикос) с новозаветным термином «святые». Общими для верующих христиан служения были служения царственное и священническое. Первоначальное понимание верующих во Христа как святого народа пос тепенно угасало (с I V в. в связи с появлением и развитием богословского учения о посвящении и таинстве поставления), что привело к появлению канонизации как особого канонического акта (IX в. - Византия, X в. - Западная Европа). Канонизация может быть оправдана при условии осознания особенности служения канонизируемого лица за исключением всех ситуативно - исторических обстоятельств.

Для уяснения понятия «образ» приводятся различные значения слова «образ» в словарях И.И. Срезневского, Л. Преображенского, Г. Дьяченко и отмечается, что в христианском богословии термин «образ» используется в особенных смыслах в троическом богословии, христологии и христианской антропологии.

В диссертационном исследовании понятие «образ» для решения поставленных задач употребляется как в богословско-антропологическом смысле, так и литературно-художественном, без актуализации их различий.

Образ выступает объективным основанием для обожения человека, основой особой связи человека с Богом. Понимаемый как результат обожения образ / лик есть очищенное от греха состояние, восстановленное Богоподобие человека или, другими словами, икона.

При этом надо учитывать, что образ / лик может изображаться как словом (житие есть словесная икона), так и кистью и красками (икона в собственном смысле слова).

Далее в четвертом разделе дается аналитика понятия идеал на основании учений И. Канта («Критика практического разума» (1788)), В. Соловьева («Оправдание добра» (1897)) и ГШ. Новгородцева («Об общественном идеале» (1917)) с целыо выяснения природы идеала и способа его связи с действительностью. Аналитика предваряется указанием на различное толкование смысла слова в словарях XIX в. (О. Даль, Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон) и XX в. (С.И. Ожегов, НЛО. Шведова): в словарях XIX в. акцент делается на «идеальном» характере идеала и противоположении идеала действительности, в последнем - на связи идеала с действительностью вплоть до его осуществления.

Итоги философского осмысления понятия «идеал» таковы:

• абсолютность и всеобщность идеала и в силу этого его нормативность. У И. Канта, П. Новгородцева его природа идеальна, у В. Соловьева идеал онтологичеп.

• безусловно нравственное содержание идеала. Необходимая связь религии и нравственности у И. Канта и В. Соловьева; отсюда следует равнозначность понятий «идеал», «нравственный идеал», «религиозно-нравственный идеал».

• но вопросу осущест вимости идеала философы дают разный ответ: для И. Канта и П. Новгородцева возможно только приближение к нему, у В. Соловьева идеал достижим на личном уровне в силу благодати (состояние святости) и общественном - в будущем (Царствие Небесное).

• общественно - личный способ существования идеала определяет характер исторического прогресса.

Необходимость внесения признака «религиозно - нравственный» в название диссертационного исследования обусловлена современным значением слова «идеал» как высшей цели деятельности, также данный признак в названии диссертации указывает на специфику предмета исследования.

Понятие «религиозность» используется в диссертационном исследовании в значении, которое оно имело в работах Л.П. Карсавина и Г.П. Федотова, т.е. как культурно-исторический термин для характеристики субъективной стороны христианской религии. Объектом изучения религиозности выступает коллективная жизнь и, прежде всего, коллективное сознание. Устанавливается отношение между понятиями «религиозность», «духовность», «святость», для последних двух понятий понятие «религиозность» является родовым понятием.

В пятом разделе первой главы «О хронологических границах исследования» хронологические рамки диссертационного исследования обосновываются исходя из принятого в истории Русской Православной

Церкви, а также в истории русской литературы и культуры, выделения XXVII вв. как самостоятельного периода.

Глава вторая «Женские образы житий» посвящена анализу агиографических источников. В первом разделе «К вопросу о типах подвигов святых жен Руси» дается пример этиологической типологизации, исходя из способа реализации христианского религиозно-нравственного идеала, или иначе, из особенностей служения святых жен. Устанавливается три основных агиологических типа святых жен Руси - тип благоверных княгинь, тип святых дев и тип праведных жен. Обосновывается нераздельность типа благоверных князей и княгинь, общим для них является осуществление религиозного подвига в контексте власти.

Во втором разделе второй главы «Служение женщины в житиях святых дев Руси» рассматривается своеобразие характера служения святых дев Руси. Его отличает социальная активность, просвещенческая деятельность, вовлеченность в церковно-политическую жизнь своего времени. Материал житий свидетельствует о двух направлениях в женском древне - русском монашестве XI - XIII вв.: молитвенно - трудовом (преподобная Евфросиния Полоцкая) и молитвенно - созерцательном (преподобная Евфросиния Суздальская). Для образов праведных дев Гликерии и княжны Иулиаиии Ольшанской характерна потаенность подвига.

Далее приводится сравнение аскетических монашеских идеалов Древней Руси и средневековой Италии (на примере святой преподобной Евфросинии Полоцкой и святой Клары Ассизской), установлено отличие в содержании и методах осуществления аскетических идеалов названных лиц. Религиозный идеал преподобной Евфросинии свидетельствует о ее библейском миропонимании, позволяет вести проповедническую деятельность, что сближает ее служение со служением диаконис в древней Церкви, заниматься культурно - созидательной деятельностью. Идеал святой Клары Ассизской сочетает суровый аскетизм с восторженным отношением к личному учителю святому Франциску.

В третьем разделе «Служение княгинь» рассматриваются конкретно подвиги каждой из канонизированных святых княгинь и некоторых пеканонизированных, но чтимых и о которых сохранились жития (как, например, преподобная Феодора Нижегородская).

В материалах о свитой княгине Ольге проводится сравнение древних проложного Жития и Канона княгине Ольги монаха Кирилла (X - XIII вв.) и поздних Жития и Похвалы княгине Ольги (XVI в.), написанных митрополитом Афанасием для «Степенной книги». Сравнение позволяет выдвинуть тезис о более позднем времени появления чина «равноапостольная» в отношении к княгине Ольге, чем время ее церковного прославления (вторая половина XIII в.). Основные идеи канона -нравственно-антропологическая, национально - сотериологическая, идея о сакральности княжеской власти и историко - екклезиологическая оценка дела княгини Ольги были восприняты и частью переформулированы, частью

развиты в объяснительно - психологическом духе митрополитом Афанасием в собственном сочинении.

На основании сравнения разных редакций «Повести о Петре и Февронии» формулируется основная идея памятника - женского сослужения во власти и устанавливается особенность ее раскрытия в отличие от других житий святых жен Руси. Здесь внимание обращено на идее сохранения брака вопреки социальным предрассудкам, неразрывной связи между мужем и женой и законностью власти князя, безусловным превосходством брачных отношений над другими.

В Житии образ святой княгини Анны Кашинской отражает исповеднический подвиг ее супруга князя Михаила Александровича и иноческое служение, сопряженное с политическим наставничеством сыновей. В диссертационном исследовании предлагается объяснение факту церковной критики Жития княгини (XVII в.), исходя из особенностей литургического творчества эпохи.

На результате анализа Жития святой Вассы (Феодоры) Нижегородской устанавливается особенность подвига княгини - сочетание благочестивой семейной жизни, духовного . наставничества и строго аскетической жизни в монастыре.

О событиях 1406 г. в г. Торжке и о святой княгине Иулиании Вяземской рассказывают разные письменные памятники. Все они сходятся в безусловном религиозно-нравственном значении семьи и недопустимости посягательств на отношения между мужем и женой никакому виду власти -ни политической, ни военной, ни административной.

Две традиции соединяются при создании образа святой великой княгини - инокини Евфросинии (Евдокии) Московской: одна традиция (линия княгини Ольги) акцентирует внимание на непосредственном участии женщины во власти, другая традиция (линия чина благоверных княгинь) делает ударение на благочестивой семейной жизни. Соединение этих двух традиций обеспечивает «идеальность» образа княгини, максимальную выраженность типических черт агиологического типа благоверных княгинь.

В материалах о святой инокине Софии (великой княгине Соломонии) тема развода в великокняжеской семье - центральная. Эта тема рассмотрена по «Сказанию о житии и чудесах благоверной Великой Княгини схимонахини Софии, Суздальской новой чудотворицы» и «Выписи о втором браке Василия III» в разных редакциях. Если в «Сказании» тема развода представлена как семейно-государственная проблема, то в «Выписи» она переносится на уровень церковно - государственных отношений, имеющих судьбоносное значение для вселенского православия. Несмотря на особенность постановки темы, сама тема уже традиционна для агиографического жанра (ср. Повесть о Петре и Февронии, Повесть об Иулиании Вяземской).

В центре внимания четвертого раздела второй главы «Семья и святость по материалам святых жен Руси досинодального периода» Житие праведной Иулиании Лазаревской, как яркого примера мирской праведности.

Главная идея Жития - спасения в миру, раскрывается через ряд тем: семьи как малой церкви, аскетическое подвижничество в миру, содержание и способы женского образования. Идеал мирской праведности в Житии привязан к монашескому идеалу - пост, молитва, послушание и нестяжание. Отличительной чертой его является сочетание исполнения семейного долга с милостыней в разнообразных ее видах.

Третья глава «Женские образы в памятниках литературы Древней Руси» посвящена анализу женских образов в «Киево - Печерском патерике», «Повести временных лет», «Степенной книге» и «Домострое». Отбор памятников произведен по временному и идейному принципам: если первые два памятника относятся к начальному периоду летописания и агиографии, то последние два, примеры сводных памятников, к более поздней эпохе -XVI в. С другой стороны, «Киево - Печерский патерик», «Повесть временных лет» выражают чувства, представления, идеи русских неофитов, «Степенная книга» и «Домострой» - развитую национально-государственную идеологию.

В первом разделе третьей главы анализируются личностные и обобщенные описания женщин в «Киево - Печерском патерике». Определяются основные темы материала о женщинах (семейные взаимоотношения; взаимоотношения мужчины и женщины; взаимоотношения духовных лиц и светской власти, монахов и мирских людей). «Киево - Печерский патерик», как и «Повесть временных лет» в своем основании имеет библейское мировоззрение, что нашло свое отражение в трактовке отношений между мужчиной и женщиной, представленной в Житии Моисея Угрина. Делается вывод о том, что в целом «Киево - Печерский патерик» дает больше примеров несовместимости семейной жизни, как она представлена на Руси в XI - XIII вв., с христианским идеалом, указывает на двойственное отношение к монашеству как социальному явлению.

Содержание второго раздела продолжает анализ личностного и обобщенного описания женщин на материале «Повести временных лет». Здесь основными темами повествования о женщине являются темы обращения в новую веру, женщина и власть (княгиня Ольга), тема отношения к браку в язычестве и христианстве (полоцкая княжна Рогнеда и византийская царевна Анна), взаимоотношения монахов и мирских людей (преподобный Феодосий и мирянка Мария). Анализ текста позволяет утверждать, что в понимании автора первичными в иерархии отношений есть отношения Бога и человека (как мужчины, так и женщины). Взаимоотношения мужчины и женщины законны, будучи согласованными с законом Бога (Декалог Моисея, Ветхий Завет; учение Иисуса Христа, Новый Завет). Закон порождает статусы мужа и жены, статус жены зависим, приобретает значение в служении мужу, дому (т.е. семье). В памятнике разведены понятия «жена» и «мать»: в этой паре понятий понятие «жена» — первичное. «Добрая» жена всегда истинная мать, суть истинного материнства — в обращении рожденных к истинному Богу. Если основные обязанности

жены — в семье, то при особом случае, когда жена оказывается во власти, ее функции как правительницы - охранять (пример княгини Ольги). Власть мужа — основание семьи; муж — защитник жены и детей; в случае потери мужа вдова (и сирота) должны находить защиту у власть имущих. Женская природа неустойчивая, более склонная к воздействию злой бесовской силы. В лучшем случае, она - бескачественная.

В третьем разделе третьей главы «Образ жены в «Домострое» дается общая характеристика мировоззренческим установкам автора произведения, которые определяют понимание места и значения женщины: главный статус жены - статус хозяйки, ее положение одновременно подчиненное и властное, основные добродетели жены (доброта, трудолюбие и молчаливость) имеют значение только в отношении к мужу. Духовные потребности женщины здесь не выражены, автор признает для женшин необходимость учиться исключительно искусству «домовного» хозяйства. Подчеркивается, что «Домострой» свидетельствует о прочно укорененном церковном быте семьи XVI в. в отличие от ранних памятников («Киево -Печерский патерик»).

В четвертом разделе «Образы княгинь в «Степенной книге» текст памятника анализируется в соответствии с принципом отбора женских персонажей памятника. Он сочетает традиционно летописный подход (включать в повествование рассказ об исключительном по содержанию событии) с идейной установкой автора - представить сложение самодержавной власти как последовательно разворачивающееся в истории явление на протяжении 17 граней или родословных степеней от Владимира Святославича до Ивана IV Грозного.

Согласно первому подходу в «Степенной книге» упомянуто 11 женских лиц; из 11 свидетельств девять относятся к явлениям религиозной и церковно-государственной жизни (монашеские постриги дочерей и жен великих князей, отличительная по размерам благотворительность и примерное благочестие), два свидетельства повествуют о трагических семейных событиях. Очевиден акцент в понимании положения женщины в церковно-государственном аспекте.

Использованные титулатура и чины в тексте памятника свидетельствуют о строгой избирательности в применении определения «святая» для московских княгинь (применен только в отношении великих княгинь Феодосии, матери Александра Невского, Александры, матери Дмитрия Донского, и Евдокии Московской, святость последней в отличие от первых двух подтверждена прижизненными чудесами).

В заключении подводятся итоги работы и сформулированы основные выводы:

1. Исходя из особенностей служения святых жен для изучаемого периода определены три женских агиологических типа: тип благоверных княгинь, тип святых дев (преподобные девы и девы - мирянки) и тип праведных жен.

2. Для религиозного служения святых жен досинодального периода не характерен подвиг юродства, чрезвычайно распространенный среди святых

мужей Руси в это время и имевший примеры на византийском Востоке. Также женская религиозность Руси X - XVII вв. не знает ни одного примера кающейся блудницы, чрезвычайно показательного для святцев Византии, как и не имеет развитого культа Марии Магдалины в отличие от Западной Европы.

3. Для X - первой половины XVI в. содержанием женского религиозно - нравственного идеала является идея целомудренного брака в соединении с идеей сослужения во власти. Идея о неразрывной связи святости брака и сакральной царской власти стала сутью женского религиозно-нравственного идеала с середины XVI - первой четверти XVII в. Эта идея послужила основой для житий святых Петра и Февронии, преподобной княгини Анны Кашинской, лиц, чья жизнь протекала в другое историческое время. Эта идейная интерполяция исказила первоначальную, свойственную Киевскому периоду, непосредственность в восприятии княжеской власти как семейно-родовой, почему и святость супруги князя не требовала конкретизации личных свойств жены.

4. Второе направление в развитии религиозно-нравственного идеала от Киевского до Московского периода русской истории - усиление аскетического мотива. Конец XII - 1 пол. XIII вв. можно с уверенностью принимать за нижнюю границу процесса проникновения основ аскетического монашества в семейную жизнь Руси. Об аскетизме как основе семейного быта однозначно свидетельствует «Домострой» (XVI в.).

5. Изученный житийный материал свидетельствует о наличии двух направлений в женском монашестве в домонгольской Руси - молитвенно-созерцательном (преподобная Евфросиния Суздальская, +1250 г.) и молитвенно - трудовом (преподобная Евфросиния Полоцкая, + 1173 г.), сопряженных с общественным служением.

6. Агиографические памятники говорят о том, что основное значение женщины определяется в семье и через семью осуществляется ее влияние на общество.

7. Заметно понижение уровня грамотности женщин по житийным материалам досинодального периода к концу изучаемого периода, но также несомненно сохранение традиции духовного образования посредством церковного богослужения.

8. Анализ агиографических текстов позволяет оспорить заключение Г.П. Федотова и иеромонаха Иоанна (Кологривова) о духовной несамостоятельности русской женщины, которое сложилось под влиянием представления о путях женского служения, как они изображены в житиях святых жен, прежде всего, Византийского Востока. С уверенностью можно указать на типологическую черту подвига святых жен Руси: в осуществлении идеала нет места сознательно - волевому усилию противопоставить себя обществу, его нормам, индивидуально - личные устремления получают разрешение в служении обществу на пути религиозного подвига.

В Приложении I приводится полный список святых жен досинодального периода как канонизированных, так и неканонизированных, с указанием вида канонизации (общероссийская или местная). Приводятся статистические данные о соотношении мужчин и женщин в списке святых Древней Руси с X по 1721 г.

IIa карте Приложения II отмечены центры женского древне -русского монашества (XI - XIII вв.) - Киев, Полоцк. Суздаль, и территории наибольшего явления святости в XIV - XVII вв. по житиям святых жен Руси: северо-запад (Псков/Новгород), северо-восток (Тверь / Нижний Новгород / Ростов / Москва / Муром) и юг (Киев).

Материал Приложения III устанавливает список наиболее почитаемых святых жен Руси досинодального периода, как канонизированных, так и неканонизированных, на основании сопоставления данных вторичной агиографической литературы, документов РПЦ, научной литературы, как светской, так и церковной.

Содержание диссертации отражено в публикациях:

1. Малкова H.A. Женские образы в контексте «Повести временных лет» // Acta eruditorum. 2007. Вып.4. С. 197 - 200. (0,4 пл.).

2. Малкова H.A. Женские образы «Киево-Печсрского патерика» // Acta eruditorum. 2008. Вып. 5. С.55-59. (0,5 п.л.).

3. Малкова H.A. Святая Клара Ассизская (1193? 1194 - 1253) и преподобная Евфросиния Полоцкая (1100 - 1173? 1175): опыт сравнения аскетических идеалов // Альманах современной науки и образования.

2008. № 8 (15). Часть 2. С.112-117. (0,7 п.л.).

4. Малкова H.A. К вопросу о женской святости до синодального периода Русской Православной Церкви // Альманах современной науки и образования. 2009. № 1 (20). Часть 1. С. 111 - ИЗ. (0,4 п.л.).

5. Малкова H.A. Семья и святость по материалам житий святых жеи Руси до синодального периода // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина (серия философии).

2009. № 2. С. 183-189. (0,5 п.л.).

6. Малкова H.A. Служение женщины в житиях святых жен Руси // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2009. Т. 10. Вып. 1. С. 107- 114. (0,6 пл.).

7. Малкова H.A. Святые жены Руси досинодального периода: общая характеристика // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2010. Т.П. Вып.1 (март). С.7-17.(0,7п.л.).

Подписано в печать 27.04.2010 г Формат 60x84 1\16 Печать офсетная Бумага офсетная. Объём 1,5 усл. псч. л. Тираж 100 экз. Заказ № 117.

Типография РГПУ им. А. И. Герцена 191186, Санкт- Петербург, наб. р. Мойки,48

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Малкова, Наталья Алексеевна

Введение.

Глава I. Историография проблемы, обзор источников, основные понятия и хронологические границы диссертационного исследования.

1.1. Агиографические исследования в России в XIX - XXI вв.

1.2. Святые жены Руси: обзор канонизации X - XVII вв.

1.3. Обзор источников.

1.4. Основные понятия диссертационного исследования.

1.4.1. «Святость», «святой».

1.4.2. «Образ».

1.4.3. «Идеал», «нравственный идеал», «религиозно - нравственный идеал».

1.4.4. «Религиозность».

1.5. О хронологических границах исследования.

Глава И. Женские образы житий.

2.1. К вопросу об агиологических типах святых жен Руси.

2.2. Служение женщины в житиях святых дев Руси.

2.2.1. Сравнение аскетических идеалов Древней Руси и средневековой Италии (на примере святой преподобной Евфросинии Полоцкой и святой Клары Ассизской).

2.3. Служение княгинь.

2.3.1. Святая княгиня Ольга.

2.3.2. Святая княгиня Феврония.

2.3.3. Святая княгиня Анна Кашинская.И

2.3.4. Святая княгиня Васса (Феодора) Нижегородская.

2.3.5. Святая княгиня Иулиания Вяземская.

2.3.6. Святая великая княгиня Евдокия Московская.

2.3.7. Святая инокиня София (великая княгиня Соломония).

2.4. Семья и святость по материалам о святых женах Руси досинодального периода.

Глава III. Женские образы в памятниках литературы Древней Руси.

3.1. Женские образы «Киево-Печерского патерика».

3.2. Женские образы «Повести временных лет».

3.3. Образ жены в «Домострое».

3.4. Образы княгинь в «Степенной книге».

Введение диссертации2010 год, автореферат по культурологии, Малкова, Наталья Алексеевна

Актуальность темы исследования. Актуальность темы обусловлена научными и социально-политическими обстоятельствами, тесно связанными между собою в силу конкретно-исторической ситуации в России конца XX века. Отказ от коммунистической моно - идеологии и распад СССР выдвинул на первый план вопросы национального самосознания и политико-государственного самоопределения, а они, в свою очередь, возродили интерес к анализу русской культуры, философии, богословию как дореволюционного, так и пореволюционного эмигрантского периодов.

Катастрофа 1917 г. и последующая за ней радикальная смена основ жизни России на протяжении многих десятилетий открыто обсуждались русской эмиграцией в связи с задачами духовного возрождения России. Размышления таких философов как Г.П. Федотов, И.А. Ильин оказались востребованными в современной России. Их утверждение, что овладение духовным наследством и культурой прошлого позволит помочь делу осознания себя новым поколениям, вырванным из культурной традиции, стало идейно - практическим заданием для национально мыслящей части общества.

Социально - политические условия повлияли на тематику научных исследований: проблемы духовной культуры оказались в центре исследований по культурологии и философии. Агиографические источники активно привлекаются в работах по литературоведению, философии культуры и религиоведению. Богословская и святоотеческая литература востребована в работах современных ученых для объяснения феноменов культуры России разных периодов.

При этих обстоятельствах исследование по теме диссертации приобретает значимость, поскольку до сих пор нет специального культурологического труда, в котором содержался бы систематический анализ феномена женской религиозности на Руси X - XVII вв., взятого в аспекте христианской святости.

В диссертационном исследовании изучение женской религиозности проводится исходя из содержания религиозно-нравственного идеала эпохи. Если на вопрос: «Каков идеал Древней Руси?», общий ответ будет -«Святость», то насколько оправданно говорить о женской части этого идеала? Не есть ли это искусственное рассудочное деление?

Основанием законности такого подхода - в самом фундаментальном делении человеческого рода на мужчин и женщин. И в отношении к предмету исследования подобная постановка вопроса не является искусственной: библейское представление о мире как иерархическом целом уже предполагает различные задачи и особенности путей частей этого целого, в своей особенности не разрушающих единства целого. Поэтому вопрос о женском аспекте религиозно - нравственного идеала эпохи становится и вопросом о путях его достижения сообразно роду, качествах, необходимых для его реализации. Религиозно-нравственный идеал позволяет обрисовать общественно-значимые ценности, не ограниченные социальными параметрами. С другой стороны, религиозно-нравственный идеал в моменте осуществления, имеет свои особенности, связанные как с конкретными культурно-историческими условиями, так и со степенью его сознательного усвоения и распространения.

Современные тендерные исследования посвящены, в том числе, и проблеме репрезентации пола, брака в христианстве, вследствие этого данная тема актуальна как пример конкретного исследования соотношения мужского и женского в культуре Древней Руси через характеристику «мужественной женственности» святых жен.

Культурологическое осмысление материала диссертации позволяет установить отличительные особенности древнерусского женского иночества в сравнении с иночеством Западной Европы соответствующего периода.

Современная культурно-историческая ситуация придает особую остроту вопросам национального самосознания и самопознания: в условиях глобализации происходит утрата национального сознания, исторической памяти, без которых невозможно сохраниться народу/человеку как живому творческому началу. Возврат к своим цивилизационным и традиционным корням невозможен без приобщения к духовному наследству, которое не представимо без культа святых, традиционного понимания сущности брака, отцовства и материнства.

Объект исследования. В качестве объекта исследования выступает древнерусская христианская религиозность, отраженная в письменных, прежде всего, агиографических памятниках досинодального периода, представляющих «верхний этаж» древнерусской культуры.

Предмет исследования - представление о призвании и месте женщины в религиозном сознании культуры Древней Руси.

Цель исследования состоит в раскрытии конкретного культурно-исторического содержания женского аспекта религиозно-нравственного идеала эпохи и описания его динамики.

Для достижения цели ставятся следующие задачи:

- определить время формирования и исторической актуальности женского религиозно - нравственного идеала;

- определить основные типы женского служения данного периода в соответствии со способами реализации религиозно-нравственного идеала;

- выявить особенности женского монашеского делания на Руси, как оно представлено в агиографических памятниках;

- установить место и значение женщины в древнерусском обществе и культуре на основе выбранных для анализа памятников древнерусской литературы;

- по материалам житий святых жен и выбранных для исследования письменных памятников эпохи проследить усвоение аскетическо-монашеского идеала и сопряжение его с семейной жизнью.

Степень разработанности проблемы. Тема диссертационного исследования в своем теоретическом обобщении восходит к проблеме взаимоотношения культуры и религии, а в культурно-историческом аспекте - включена в поле исследований особенностей средневековой культуры, в том числе и русской средневековой культуры. Существует обширная литература по данным вопросам. Взаимоотношения культуры и религии рассматривалось, в частности, в трудах П.А. Флоренского, А.Ф. Лосева, Г.П. Федотова, А.Я. Флиера, Е.Г. Балагушина и др. Специфика средневековой культуры являлась предметом работ И.М. Гревса, Л.П. Карсавина, П.М. Бицилли, А.Я. Гуревича, О.А. Добиаш - Рождественской, С.С. Аверинцева, особенностям русской средневековой культуры посвящены сочинения Д.С. Лихачева, Б.А. Успенского, Ю.М. Лотмана, В.Н. Топорова, Б.В. Сапунова, И.В. Кондакова, Г.М. Прохорова, Т.В. Владышевской, В.Я. Петрухина, В.М. Живова, A.M. Панченко, А.С. Демина и многих других исследователей.

Однако следует признать, что проблематика темы диссертационного исследования разработана неравномерно. Если агиографические исследования 2-ой пол. XIX в. и XX в. В.О. Ключевского, Е.Е. Голубинского, Н. Барсукова, архим. Леонида (Кавелина), архиеп. Сергия (Спасского), архиеп. Дмитрия (Самбикина), игумена Андроника, Г.М. Прохорова наряду с житиями святых Дмитрия Ростовского, архиеп. Филарета (Гумилевского), А.Н. Муравьева и монахини Таисии (Карцевой) позволяют установить общий список наиболее известных почитаемых святых жен Руси и тем самым определить поле исследования,1 то агиологические исследования, во-первых, не столь широко представлены, и, во-вторых, различны в своих методологических основаниях, что приводит авторов к противоположным оценкам одного явления. Имеются в виду работы: «Святые Древней Руси» Г.П. Федотова, «Очерки по истории русской святости» иеромонаха Иоанна (Кологривова), «Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси» И.М. Концевича, «Святые и святость в русской духовной культуре» В. Н. Топорова." Главным вопросом в этих исследованиях есть вопрос о феномене русской святости как самостоятельном духовном явлении и его характеристиках.

Феномен женской религиозности в аспекте христианской святости представлен в указанных книгах Г.П. Федотова, иеромонаха Иоанна (Кологривова) и Т. Манухиной «Святая благоверная княгиня Анна Кашинская».3 В солидном двух — томном сочинении В. Н. Топорова о святых женах вообще не упоминается.

1 Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871; Ключевский В.О. Добрые люди Древней Руси. ML, 1915; Гопубинский Е.Е. История канонизации святых в русской церкви. Сергиев Посад, 1884; Барсуков Н. Источники русской агиографии. СПб., 1882; Димитрий (Самбикин), архиеп. Месяцеслов святых, всею Русскою Церковию или местно чтимых и указатель празднеств в честь икон Божией Матери и св. Угодников Божиих в Нашем Отечестве (сентябрь - август). Тверь. 1893-1903; Сергий, архиеп. Полный месяцеслов Востока. Т. 1-2. Изд.2 испр. и много доп. Владимир, 1901; Святая Русь или сведения о всех святых и подвижников благочестия на Руси (до XVII века) обще и местно чтимых. Изложены в таблицах, с картою России и планом Киевских пещер. Справочная книжка по русской агиографии. Составил архимандрит Леонид. СПб.: Издание графа С.Д. Шереметьева. 1891; Андроник (Трубачев), игумен. Святая Русь. Хронологический список канонизированных святых, почитаемых подвижников благочестия и мучеников Русской Православной Церкви (IX - 1700 г.) / Макарий (Булгаков) Митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн.2-4 (2), Кн.6-7. История Русской Церкви. М.: Изд.: Спасо Преображенского Валаамского монастыря, 1995-1997; Андроник (Трубачев), игумен. Святая Русь. Хронологический список канонизированных святых, почитаемых подвижников благочестия и мучеников Русской Православной Церкви (1700-1917) / Смолич И.К. История Русской Церкви 1700-1917 гг. 4.2. М.: Изд. Спасо -Преображенского Валаамского монастыря, 1997. С. 613-656; Муравьев А.Н. Жития святых Российской Церкви. Также иверских и славянских, и местно чтимых подвижников благочестия. Т. 1-18. СПб., 18551868; Жития святых, чтимых православною церковию со сведениями о праздниках Господских и Богородичных, и о явленных чудотворных иконах, составленныя Преосвященным Филаретом (Гумилевским), архиепископом Черниговским. Изд. 3 доп. Сентябрь - август. СПб., 1900; Дмитрий Ростовский. Жития святых. М., 1902 - 1911.; Прохоров Г.М. Святые в истории Руси X - XVIII вв. II ТОДРЛ. СПб., 2003. Т.54. С.78-98; Русские святые: 1000 лет русской святости. Жития собрала монахиня Таисия (Татиана Георгиевна Карцева). СПб.: Азбука. 2000. 816 с.

2Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М.: Моск. рабочий, 1990. 269 е.; Концевич И.М. Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси. М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. 227 е.; Иоанн (Кологривов), иеромонах. Очерки по истории русской святости. Брюссель: Изд. «Жизнь с Богом». 1961. 420 е.; Топоров В.И. Святые и святость в русской духовной культуре T.I (X - нач. XIII вв.). Т.2 (XIII-XIV вв.). М.: «Гнозис». 1994-1998.

JМанухина. Т. Святая благоверная княгиня Анна Кашинская. Париж: YMCA-PRESS,1954. 194 с.

Работа Г.П. Федотова «сняла» предрассудок о единообразии, неизменности духовной жизни, однако автор не сумел обозначить самостоятельное религиозное значение русской женщины: материал о святых женах помещен им в одну главу с материалом о святых мирянах. Можно признать правомерность объединения материала о святых женах в одной главе с материалом о святых мирянах, поскольку часть жизни святых благоверных княгинь, а это наиболее распространенный агиографический женский тип изучаемого периода, протекала до принятия ими монашеского пострига, но при таком рассмотрении характер служения святых княгинь вырывается из контекста власти.

Как и Г.П. Федотов, иеромонах Иоанн (Кологривов) считает, что аскетическое женское подвижничество на Руси уступает подвижничеству святых жен Византии и Западной Европы. Он категорически отказывает русским женщинам в самостоятельном духовном значении. Таким образом, оба исследователя, признавая неповторимость духовного лика России, не могут увидеть ему подтверждение в образах святых жен.

Т. Манухина занимает прямо противоположенную позицию: своеобразие духовного пути русской женщины она исследует на примере жизни святой благоверной княгини Анны Кашинской как представительницы одного типа святых жен Руси - «благоверных княгинь», который, по ее мнению, представляет особый чин наряду со святыми благоверными князьями. Для описания типа «благоверных княгинь» автор использует психологические и нравственно-эстетические характеристики, религиозно - этическое своеобразие типа выражает через понятия «христианской женственности» и «благочестия».

Таким образом, надо признать нерешенным вопрос об агиологических типах святых жен и общей оценки женской религиозности в культуре Руси досинодального периода.

Положения, выносимые на защиту:

1. Женский религиозно-нравственный идеал русской культуры досинодального периода - динамическое явление: X - XIII вв. - период его складывания в жизненной практике, середина XVI - первая четверть XVII в. - период его идеологического оформления.

2. Содержанием женского религиозно-нравственного идеала русской культуры в период X - XVI вв. является идея целомудренного брака в соединении с идеей женского сослужения во власти без выделения личных качеств жены, в период идеологического оформления религиозно-нравственного идеала - идея о неразрывной связи святости брака и сакральной царской власти.

3. Динамика женского религиозно-нравственного идеала культуры Древней Руси связана с умалением политического значения княжеской власти в условиях формирования самодержавной царской власти и принятие основ аскетического монашества за норму христианской жизни.

4. Существование двух культурных тенденций в древнерусском женском монашестве: молитвенно-трудовое на северо-западе с центром в г. Полоцке (XII в.) и молитвенно-созерцательное в г. Суздале (XIII в.) (влияние южно-русской традиции древнерусского монашества Киева и Чернигова).

Научная новизна исследования заключается в анализе, целостном описании и конкретизации феномена женской религиозности в культуре Древней Руси на основании агиографических источников и некоторых письменных памятников досинодального периода. 1

1. В отличие от предшествующих исследований по теме женской религиозности, в аспекте христианской святости, анализ темы проведен с позиции философского осмысления религиозного явления с использованием категории религиозно - нравственного идеала.

2. Предложено решение вопроса об агиологических типах святых жен в культуре Древней Руси. Установлено первенство агиологического типа благоверных княгинь, отсутствие среди святых жен Руси типа кающейся блудницы, юродивой.

3. Определена динамика женского религиозно-нравственного идеала культуры Древней Руси с точки зрения усиления в ней аскетически-монашеских тенденций и формирования нового типа семейного устройства, основанного на изоляции женщины.

4. На основании агиографических текстов досинодального периода выявлены две культурные тенденции в женском монашестве Руси, установлено отличие преподобнического служения святых дев Руси от общего значения чина преподобных в русском типе православия.

5. На примере сравнительного анализа женских аскетических идеалов в культурах средневековой Руси и Западной Европы, содержащихся в агиографических материалах посвященных святой Кларе Ассизской и преподобной Евфросинии Полоцкой, показано принципиальное расхождение в понимании содержания и способов женского монашеского служения.

6. Дан обобщающий анализ агиографических и агиологических исследований в России XIX - XXI вв., выявлены их основные направления.

Теоретическая и методологическая основа исследования. В диссертационном исследовании реализуются теоретические установки исследований средневековой религиозности Г.П. Федотова и Л.П. Карсавина. Феномен женской религиозности в аспекте христианской святости понимается как некое целостное явление, имеющее имманентное развитие (этому феномену соответствует категория женского религиозно-нравственного идеала). Вслед за Г.П. Федотовым, при рассмотрении персонологического уровня святости, берутся наиболее репрезентативные типы святых жен, выявляемые посредством анализа материалов канонизации и народного почитания. Агиографические тексты становятся необходимым и обязательным источником для реконструкции религиозного сознания эпохи, ибо в них выражены нормы и ценностные ориентации людей эпохи (коллективный уровень) и особенности осуществления этих норм и ценностных ориентаций (индивидуальный уровень).

Важное теоретико-методологическое значение для данного исследования имеет указание П.А. Флоренского о необходимости религиозно-философского изучения феномена святости и историко-догматического обоснования святости, выраженное С. Мансуровым и В.М. Живовым. Также методологически значимы работы теоретиков культуры, таких как В.Н. Топоров, С.С. Аверинцев и Г.М. Прохоров, которые изначальным в исследовании феномена святости полагают его культурно-исторический контекст.

В ходе диссертационного исследования использовались как общенаучные, так и специальные методы. В первую очередь следует выделить методы классификации, статистического и сравнительного анализа источников, имеющие целью выявление и типологизацию изучаемого материала.

Среди специальных методов, используемых в исследовании, нужно отметить сравнительно-исторический, герменевтический, историографический и феноменологический (по типу Г.П. Федотова: изучать действительность в идеалах). При изучении персонологического уровня святости применялся метод семиотического истолкования, предложенный В.Н. Топоровым.

Поскольку проблемное поле исследования граничит с несколькими дисциплинами (философией, религиоведением, историей, богословием, литературоведением), то работа имеет междисциплинарный характер, который выражается, в частности, в системном подходе ко всему комплексу исследуемых феноменов.

Теоретическая значимость исследования заключается в применении категории религиозно-нравственного идеала к культурно-историческим реалиям, что впервые позволило дать целостное и последовательное конкретно-культурологическое описание феномена женской христианской религиозности Древней Руси на основе разновременных письменных памятников и провести сравнительный анализ средневекового женского монашества в культурах Руси и Западной Европы. Показана необходимость включения богословского материала как необходимого методологического основания для изучения явлений духовной культуры русского Средневековья.

Практическая значимость исследования. В практическом отношении диссертация будет полезна студентам и аспирантам, обучающимся по культурологическим, религиоведческим, философским, и историческим специальностям. Содержание и выводы работы могут применяться в преподавании общих и специальных курсов по истории и философии культуры, религиоведению, философской антропологии.

Апробация исследования.

Основные положения диссертации излагались в докладах на различных научных конференциях, таких как:

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодные межвузовские научные конференции 2006, 2007 гг. Санкт-Петербург);

• Межвузовский творческий конкурс, посвященный Дню святой Татьяны. 2008 г. Санкт-Петербург;

• «IX Свято-Троицкие академические чтения» (ежегодные межвузовские научные чтения 2009 г., Санкт-Петербург);

• XVI ежегодная научная конференция «Сретенские чтения», 2010 г., г. Москва.

Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в семи публикациях.

Работа была обсуждена и получила рекомендацию к защите на расширенном заседании кафедры истории и теории культуры Русской христианской гуманитарной академии 23.12.2009 г.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и трех приложений. Объём работы составляет 224 страниц, выполненных по стандарту машинописи. Список литературы включает 284 наименований, в том числе, 20 - на иностранных языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Женский религиозно-нравственный идеал в культуре Древней Руси"

Какие выводы позволяет сделать выше изложенный материал?

330Русские святые: 1000 лет русской святости, С. 53-54.

Данные иконографии проливают свет на содержание подвига святых дев. Так, в текстах иконописных подлинников об Иулиании Ольшанской сказано: «Аки Варвара.» и «Аки Ольга» - см. Маркелов Г.В. Святые Древней Руси. Материалы по иконографии (прориси, переводы, иконописные подлинники). Т. 2. СПб.: «Дмитрий Буланин», 1998. С. 140. И святая Варвара, и святая Ольга прославились богомудрием, следовательно, княжну Ольшанскую характеризует потаенное богомудрие.

2Жития и подвиги святых Киево-Печерской Лавры с приложением избранных акафистов. Минск: Свято-Елисаветинский монастырь. 2005. С. 366.

Характер служения преподобных Анны, Евфросинии Полоцкой и Евфросинии Суздальской можно охарактеризовать как служение диаконис в части распространения и утверждения веры, прежде всего, среди женщин своего сословия. В этом они явились продолжательницами дела княгини Ольги. Начиная с членов своей семьи, они со временем становились духовными наставницами всех приходящих к ним людей. Преподобные девы-книжницы и просветительницы. Будучи представительницами знаменитых и влиятельных княжеских родов они в силу своего жизненного положения стали участницами в церковно-политической жизни Руси. Эта вовлеченность была производной, а не произвольной, и она свидетельствует о складывании традиции церковно-политического участия женщины на основе личного авторитета. Отчетливо видятся две культурные тенденции в женском монашестве Древней Руси — молитвенно-созерцательная (преподобная Евфросиния Суздальская) и молитвенно-трудовая (преподобная Евфросиния Полоцкая), сопряженные с общественным служением. Четко выражена идея связи аскетических подвигов с состоянием общества: необходимость противостояния враждебным внешним условиям (распространение эпидемии, вражеское нашествие, господство внешнего благочестия) вызывает усиление аскетизма.

Образы праведных дев и характер их служения свидетельствуют о глубоком внутреннем согласии между государственной властью (в лице князей) и Церкви. Монашеские постриги княжеских дочерей' делали сильной и привлекательной идею социального умаления и служения. С другой стороны, княжеская власть, как ограниченная обстоятельствами места и времени, получала поддержку благодаря их духовному авторитету.

Жизни как тайны «сокровенного сердца» человека учат образы праведных дев Гликерии и Иулиании Ольшанской. В этом выражена мысль об избранности свыше, о которой может быть не должно знать человеку «здесь» и «теперь». Мотив неизвестности подвига, характерный для части преподобных и праведных дев, сближает их жития с житиями отроков (например, праведного Артемия Веркольского). Характерно время появления этих святых дев — XVI в. — время первой «ревизии» почитаемых святых на Руси на церковных Соборах 1547 и 1549 гг. Местное почитание праведных дев, особенно в случае праведной Гликерии Новгородской, свидетельствует о живом церковном чувстве и сознании народа: Церковь есть, прежде всего, жизнь в Боге, а не человеческое учреждение. Сокрытость мирской праведности - другая сторона образов святых Гликерии и Иулиании.

2.2.1. Сравнение аскетических идеалов Древней Руси и средневековой Италии (на примере святой преподобной Евфросинии Полоцкой и святой Клары Ассизской)

Жития святых свидетельствуют о разных типах духовной жизни в истории Церкви.

Своеобразие типа духовной жизни зависит от аскетического идеала и методов его проведения в жизнь.

В данной части исследования предметом сравнения является опыт духовной жизни святой Клары Ассизской и преподобной Евфросинии Полоцкой, который позволяет увидеть своеобразие женского монашества Древней Руси и средневековой Италии и, шире, — Западной Европы, поскольку орден кларисс распространился в странах Европы достаточно быстро.

Эпоха, в которой жили обе святые, была очень неспокойной и для Руси, и для Италии. Для; Западной Европы XI - XIII вв. - это время брожения и войн: рост внутренней и внешней торговли способствовал развитию городов, стремление к независимости толкало городское население на войны с баронами. Так было и в Ассизи в 1202 г. С другой стороны, масштабные крестовые походы увлекали за собой людей разных сословий в поисках славы, денег и осуществления религиозной мечты. Франциск Ассизский, друг и духовный наставник Клары, был участником войны горожан 1202 г., через три года вступил в отряд под руководством Гвалтьероде Бриенне, направлявшегося в Святую Землю. Все вышеперечисленные события не могли не касаться семьи Клары, т.к. ее отец Фавароне ди Оффредуччо - знаменитый и состоятельный рыцарь города Ассизи.

ООО

Как и святая Клара, преподобная Евфросиния из знатного рода. Ее родные - участники междуусобных войн. При жизни преподобной для усмирения Всеславичей, к роду которых она принадлежала, в 1127 г. объединенное войско соседних князей под руководством великого князя Мстислава, сына Владимира Мономаха, совершило поход на Полоцк и Минск, а в 1129 г. Всеславичи с семьями были высланы в Византию. Правда, ненадолго, уже через три года Полоцк вновь под управлением одного из потомков Всеслава.

Обе подвижницы были основательницами монастырей и духовными руководительницами основанных ими обителей. В их общины, прежде всего, поступали родственницы и представительницы одного с ними социального круга. Через 16 дней после пострига Клары родной дом покинула и ее сестра Агнесса, а позднее вступила в общину младшая сестра Беатриче и их мать. Как сообщают источники, община святой Клары быстро расширилась благодаря постригам девушек из знатных семей города.334 Преподобная Евфросиния приняла в число инокинь обители в разное время свою младшую сестру Евдокию, двоюродную сестру Евпраксию и двух племянниц. Реакция родственников на постриги родных сестер семьи Фавароне ди Оффредуччо и Святослава (или Геогия, это христианское имя отца преподобной Евфросинии) Всеславича была одинаковой: они были против ухода дочерей в монастырь. В случае со

3jjO родословной преподобной княжны Евфросинии см. п.2.2. данного диссертационного исследования.

334

Анакисто Яковелли. Святой Франциск Ассизский. Б.м.: Изд. Францисканцев, 2003. С. 80. святой Кларой это противостояние родственникам носило трагический характер: решимость родственников насильственно увезти Клару домой иссякла после того, как они увидели ее остриженные волосы, Агнессе же пришлось претерпеть жестокие побои. Отец преподобной Евфросинии скорбел более о тайном характере пострига своей старшей дочери, после же пострига Евдокии, «взъярился на преподобную Евфросинию».335 Как сообщает далее Житие, отец от увещеваний преподобной Евфросинии понемногу утешился. Этим, пожалуй, исчерпываются общие черты в биографиях подвижниц.

Каковы же аскетические идеалы святой Клары и преподобной Евфросинии и чем они отличаются?

Заключение

Изученный в ходе исследования агиографический и литературный материал свидетельствует о своеобразных духовно-нравственных чертах средневековой женщины Руси, проявившихся, во-первых, в особенностях духовного пути, и, во-вторых, в содержании религиозно-нравственного идеала эпохи.

Среди святых жен досинодального периода мы не встретим примера типа кающейся блудницы, явления чрезвычайно характерного для «византийских святцев». У архиепископа Филарета (Гумилевского) в описании подвижниц Востока653 этот тип представлен среди подвизавшихся святых жен в каждой из шести упоминаемых им областей: Александрии, Сирии, Палестины, Верхнего Египта. Малой Азии, Константинополя и его пригородов. Так, среди двенадцати александрийских подвижниц две - святая Таисия и святая Феодора, принадлежат данному типу.

С чем можно связать указанную особенность духовного облика русских святых жен? Одно объяснение дает «Повесть временных лет». Для характеристики уровня развития славянских племен автором «Повести» берется критерий чистоты семейно-родовых отношений в образовании семьи (моногамный брак) и быта (скромность женщин и безусловное отвращение от кровосмесительных связей). Почтительное отношение к женщине - преимущественно черта полян в сравнении с другими племенами, среди которых не было браков и которые не стыдились

Филарет (Черниговский), архиеп. Жития святых подвижниц Восточной Церкви. Издание 3. СПб., 1898. С.32-40. Причем, из 12 житий александрийских подвижниц ни одно не рассказывает о подвиге в семье. срамословить при отцах и снохах».634 Вербальная чистота (хранить речь от того, что по сути своей есть нравственное нарушение) понимается как онтологическое отрицание предмета гнушения. Возможно, что эта особенность славянского язычества определила доминанту положительного пути обращения и служения Богу, закрепленному в житиях святых жен Руси.

И - шире, историко-культурная первобытность Руси на момент крещения славян определила непосредственно-радостный характер восприятия новой веры: здесь нет противостояния ни власти, ни утонченной культуры, как это было в поздней Римской империи. И потому мы не встретим в национальной литературе каких-либо аскетических трактатов, принадлежавших перу русских инокинь, подобных сочинению преподобной Синклитикии.653 Авторы житий влагают в уста монахинь-подвижниц известные слова Василия Кесарийского, в которых кратко выражены этические правила Библии. Они повторяются и в «Домострое».656

Также можно утверждать, что для данного периода не характерен подвиг юродства среди святых жен Руси: единственно известный пример относится к XVII в., к концу изучаемого периода. Положительно неизвестно, в чем заключался подвиг юродства схимонахини Марфы Московской, о нем свидетельствует лишь надпись на крышке ее гробницы: «Лета 7146 (1638) марта в 1 день на память святыя преподобномученицы Евдокии преставися раба Божия Дария, во инокинях схимонахиня Марфа юродивая».657 Также нет сведений о ее социальном происхождении, занятиях до поступления в монастырь, в каком возрасте поступила в б54ПВЛ. T.I. М.-Л.,1950. С.404. См. слово «стыдение» в кн. Срезневский И.И. Материалы для словаря древне - русского языка по письменным памятникам. Т. III. Часть I. СПб., 1902. С.582.

655Жизнь и деяния святой и блаженной учительницы [нашей] Синклитикии // У истоков культуры святости. Памятники древнецерковной аскетической и монашеской письменности. Вступ. ст. переводы и комментарии профессора, доктора церковной истории А.И. Сидорова. М., 2002. С.261-386. б56Домострой. С. 136.

657Руднев В., свящ. Блаженная схимонахиня Марфа, подвижница Московского Ивановского монастыря. С. 10. монастырь. В хронологическом списке канонизированных святых, почитаемых подвижников благочестия и мучеников Русской Православной

СО

Церкви игумена Андроника, указано для изучаемого периода 47 мужчин, несших подвиг юродства: XIV в. - 4 чел.; XV в. — 8 чел.; XVI в. - 13 чел.; XVII в. - 18 чел.; XVIII в. (до 1721г.) - 4 чел. Как особенность следует отметить, что юродство святой Марфы Московской сопряжено с исполнением монашеских обетов (сравни свидетельство о первом юродствствующем Киевской Руси святом Исаакии-затворнике, монахе Киево-Печерского монастыря), в отличие от столь известных юродивых средневековой Руси, как Василий Блаженный, Николай Кочанов Новгородский, Николай Саллос Псковский и другие.

Самым представительным агиологическим типом данного периода является тип благоверных княгинь,659 сочетающих служение в семье и преподобническое служение на своем жизненном пути. Именно с ним связана судьба женского религиозно-нравственного идеала. Только на заре исторического бытия крестившейся Руси мы встретим образцы преподобнического служения святых дев (X - XIII вв.) - княжну Анну, преподобных Евфросинию Полотскую и Евфросинию Суздальскую. И в этом видится отличительная черта женской религиозности данной эпохи. По оценке Т.П. Федотова для русского типа православия в целом самым динамичным в истории и определяющим историю является тип преподобных, а мирянская святость им определена как «более статичная»

65$Андроник (Трубачев), игумен. Святая Русь. Хронологический список канонизированных святых, почитаемых подвижников благочестия и мучеников Русской Православной Церкви (IX - 1700 г.) // Макарий (Булгаков) Митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн.2-4 (2), 6-7. История Русской Церкви; То же (1700-1917) // Смолич U.K. История Русской Церкви 1700-1917 г. Кн.8. 4.2. С.613-656. Упомянутого в списке святых за X в. св. блж. Андрея (+936 г.) не учитываем, т.к., во-первых, его подвиг относится ко времени до крещения Руси кн. Владимиром и, во-вторых, связан с Константинополем. б59По подсчету Т. Манухиной в списках святых благоверных княгинь упомянуто около 30. См.: Манухина. Т. Святая благоверная княгиня Анна Кашинская. С.5. Игумен Андроник включил в свой список 37 имен канонизированных и почитаемых благоверных княгинь и княжон. См.: Андроник (Трубачев), игумен. Святая Русь. Хронологический список канонизированных святых, почитаемых подвижников благочестия и мучеников Русской Православной Церкви (IX - 1700 г.) // Макарий (Булгаков) Митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн.2-4 (2), 6-7; То же (1700-1917) II Смолич И.К. История Русской Церкви 1700-1917 г. Кн.8. 4.2. С.613-656. и «не центральная».660 В отношении женской религиозности можно утверждать обратное: преподобническое служение в узком смысле не получило развития, линия же святых благоверных и преподобных княгинь продолжилась и привела к оформлению кенотического типа семейного благочестия, образец которого мы видим в образе праведной Иулиании Лазаревской.

В агиографической литературе о святых женах нет ни одного упоминания об эмоционально-психологической стороне материнства. Княгиня Анна Кашинская, вслед за княгиней Ольгой, выступает исключительно в качестве политической наставницы. Великая княгиня Евдокия Московская, раскрыв тайну своего аскетического подвига перед сыновьями, вразумляет их не обольщаться видимым. Мирянка Иулиания Лазаревская более скорбит о погибшем без покаяния взрослом сыне, чем об умерших в малолетстве детях. Т.е. вся палитра жизненных переживаний русской женщины вписана в круг отношений с мужем и Богом.

Для X в.- первой половины XVI в. содержанием женского религиозно - нравственного идеала является идея целомудренного брака в соединении с идеей сослужения во власти. Потому и жизнь, часто и смерть были общими, чему служит примером подвиг неканонизированной княгини Евпраксии, жены Феодора Георгиевича Вяземского. Узнав о гибели своего мужа от Батыя за отказ представить свою красавицу жену в ставку, княгиня бросилась с высоты терема вместе со своим сыном Иоанном.

Практически весь корпус собственно агиографической литературы о святых женах создавался приблизительно в одно время - середина XVI в. -первая четверть XVII В; Идея о неразрывной связи святости брака и сакральной царской власти стала сутью женского религиозно-нравственного идеала в данное время. Эта идея послужила основой для житий святых Петра и Февронии, преподобной княгини Анны Кашинской, лиц, чья жизнь протекала в другое историческое время. Эта идейная й60Федотов Г.П. Трагедия древнерусской святости. С.304. интерполяция исказила первоначальную, свойственную Киевскому периоду, непосредственность в восприятии княжеской власти как семейно-родовой, почему и святость супруги князя не требовала конкретизации личных свойств жены (например, Марии, в иночестве Марфы, жены святого князя Довмонта Псковского). Не может быть свят только один супруг, если «двое да едина плоть». Поэтому культ святых князей неразделен от культа святых жен. И среди почитаемых жен домонгольского и монгольского периодов русской истории мы найдем имена первой и второй супруги Александра Невского Александры и Вассы, его матери Феодосии, имена княгинь Агафии, Марии и Христины -жены и снох святого благоверного князя Георгия Владимирского, погибших при захвате г. Владимира войском Батыя в 1238 г.

Второе направление в развитии религиозно-нравственного идеала от Киевского до Московского периода русской истории - усиление аскетического мотива. Праведная мирянка Иулиания Лазаревская не расстается с четками, изнуряет свою плоть, подкладывая в обувь скорлупки, спит на жестком ложе. Ничего подобного мы не видим в первых агиографических памятниках таких, как «Киево-Пе'черский патерик», ранних житиях княгини Ольги и «Повести временных лет». «Киево-Печерский патерик» дает больше примеров несовместимости семейной жизни, как она была представлена на Руси в XI -XIII вв., с христианским идеалом. А об аскетизме как основе семейного быта однозначно свидетельствует «Домострой».

Изученный житийный материал позволяет установить наличие двух культурных тенденций в женском монашестве домонгольской Руси — молитвенно-созерцательной (преподобная Евфросиния Суздальская, +1250) и молитвенно-трудовой (преподобная Евфросиния Полоцкая, + 1173), сопряженных с общественным служением. Время с конца XII - 1 пол. XIII вв. можно с уверенностью принимать за нижнюю границу для начала процесса проникновения основ аскетического монашества в семейную жизнь Руси, поскольку проповедь преподобных Евфросинии Полоцкой (+1173), Евфросинии Суздальской (+1250) среди женщин близкого им социального круга делала привлекательными идеи аскетического монашества. Жития преподобной Феодоры (Вассы) Нижегородской (+1378), великой княгини Евдокии (Евфросинии) Московской (+1407) однозначно свидетельствуют об аскетической практике в рамках княжеского семейного уклада.

Агиографические памятники говорят о том, что основное значение женщины определяется в семье и через семью осуществляется ее влияние на общество. Это не свидетельствует, как принято думать, о приниженном состоянии женщины. Напротив, в этом факте проявляется особенность средневекового социума. П.М. Бицилли писал: « .пока общественная структура проста, пока человек знает только одно свое место, пока жизнь течет в строго установленных рамках, личная и социальная сферы, можно сказать совпадают».661 Т.е. справедливо утверждать, что семейное служение женщины в этот период есть одновременно и общественное служение.

Женщины, несмотря на ярко выраженную в поздних памятниках прямую зависимость от мужа662 (Житие преподобной Софии, «Домострой»), наделены внутренней свободой, которая позволяет им осуществлять свои духовные устремления на путях религиозного подвига. Житие праведной Иулиании Лазаревской служит тому подтверждением.

661 Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб.: ТОО «Мифрил», 1995. С.127.

662Как показал В.В. Шапошник, миф о «несвободе» женщины в семье, о грубости семейных нравов имеют основанием оценки иностранцев, принадлежавших «к абсолютно другому культурному миру». См.: Шапошник В.В. Семья как модель государственного устройства в Московской Руси XVI в. (по памятникам письменности) // Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX века / Отв. ред. А.Ю. Дворниченко. СПб.: Из-во С-Петерб. ун-та. 2006. С.540. И далее - власть мужа «не была деспотизмом, а с необходимостью следовала из господствующих в обществе убеждений. Глава семьи был ответственен за всех домочадцев перед Богом.отвечать за других людей можно только в том случае, если они находятся в полном подчинении, если реально их контролируешь («пасешь»).эта религиозная ответственность была несовместима с личной свободой (в современном понимании). В русском обществе XVI в. личной свободы не было ни для кого. На каждом лежал долг перед Богом». Там же. С.554-556.

Заметно понижение уровня грамотности женщин по житийным материалам досинодального периода к концу изучаемого периода, но также несомненно сохранение традиции духовного образования посредством церковного богослужения.

Анализ агиографических текстов позволяет оспорить заключение Г.П. Федотова и иеромонаха Иоанна (Кологривова) о духовной несамостоятельности русской женщины, которое сложилось под влиянием представления о путях женского служения, как они изображены в житиях святых жен, прежде всего, Византийского Востока. Вот их оценки. Г.П. Федотов писал: «.известная социальная приниженность русской женщины, особенно в московский период, очевидно сказалась и в духовной жизни: в отсутствии религиозной инициативы, героической жертвенности, в теплом характере благочестия.Героическое подвижничество и тем более пустынножительство среди русских инокинь неизвестны». Иеромонах Иоанн разделяет суждение Г.П. Федотова: все, кто прославлены в чине преподобных, «не внесли собственного вклада в благочестие или представления о монашеском идеале».664 Самостоятельное значение в глазах исследователя имеют местночтимые мирянки Ксения Петербургская (+XVIII в.), княгиня Юлиания Вяземская (+1406) и праведная Иулиания Лазаревская (+1604).

С уверенностью можно указать на типологическую черту подвига святых жен Руси: в осуществлении идеала нет места сознательно-волевому усилию противопоставить себя обществу, его нормам, индивидуально-личные устремления получают разрешение в служении обществу на пути религиозного подвига. Так, княгиня Ольга, отказавшись от отеческого язычества, не становится религиозным реформатором, а продолжает нести семейно-государственные обязанности, как и прежде, являясь примером смирения и терпения. Иулиания Лазаревская, чью семейную жизнь можно

663Федотов Г.П. Святые древней Руси. С.214. шИоанн (Кологрнвов), пером. Очерки по истории русской святости. С.256. охарактеризовать как идеально-домостроевскую, став самостоятельной хозяйкой, забывает о прежнем рачительном хозяйствовании и истощает свою часть имения до полного обнищания, выполняя завет любви к ближнему в тяжелые голодные годы начала XVII в. Великая княгиня Соломония (Сабурова) подчинилась воле супруга-царя, чем подтвердила свою верность брачным обетам и таким образом защитила попираемую идею святости брака. Наиболее ярко социальный характер служения проявляется в житиях преподобных Евфросинии Полоцкой, Евфросинии Суздальской и княжны Анны.

Самостоятельное лицо русской женщины - в сознательном жертвенном служении именно в том жизненном положении, в котором она находится. Она не ищет ничего «сверх», ибо это «сверх» - от себя, а ее «свое» свое не в собственном смысле, а принятое по чину служение жены или невесты Христовой. Пожалуй, единственный случай своеволия в выборе жизненного пути видим у преподобной Евфросинии Полоцкой, да и здесь уход из-под власти отца продиктован намерением служить Господу под руководством игуменьи. В святых женах Руси мы не встретим экзальтированной привязанности, как у святой Клары Ассизской, ни крайнего аскетического самоотвержения Марии Египетской, ни учительства преподобной Синклитикии, но исполнения заповеди «тяготы носите друг друга». Поэтому святые жены в значительной своей части верные супружницы - княгини, а подвиги их, как правило, сокрыты. Мотив неизвестности подвига, характерный для части преподобных жен и праведных дев, сближает их жития с житиями отроков (например, праведного Артемия Веркольского).

Среди святых жен данного периода наиболее распространены имена Иулиания, Евфросиния, что в переводе с греческого означает «радость» и Мария, в переводе с еврейского означает «госпожа».

Если следовать логике Г.М. Прохорова,665 то надо признать, что женская религиозность в аспекте христианской святости в период с X в. по XVTT в. не знала резких подъемов и спадов, а равномерно распределялась по векам.666 Исключение составляет XIII в., на который приходится in кончина шести святых жен.

Исторически актуальным тип благоверных княгинь остается до 1-ой четверти XV в. (Иулиания Новоторжская (+ 1406) и Евдокия Московская (+1407)). Последнее подтверждение ему встречается в трагическом и одиноком образе великой княгини Соломонии Сабуровой (+1542). С ней же и заканчивается тот тип княжеских семейных отношений, который господствовал ранее.

Трудные годы правления первого русского царя Иоанна IV Грозного и последующая смута решительным образом повлияли на положение женщины, прежде всего в великокняжеской, теперь — царской семье: складывается новый тип семейного устройства, основанный на изоляции женщины: формируется терем.

XVI в. также знаменует собой широкое признание праведности мирской жизни женщины через канонизацию праведных Гликерии Новгородской и Иулиании Ольшанской. В начале XVII в. мирская праведность и жизненность религиозно-нравственного женского идеала Древней Руси получают полное и последнее выражение в образе Иулиании

665Прохоров Г.М. Святые в истории Руси X - XVIII вв. С.78-98.

6б6Исследователь находит за этот период 17 святых жен, чью канонизацию можно считать подтвержденной. Это кн. Ольга (+969 г.), кн. Анна (+1050 г.), прп. кнж. Анна (Янка) (+1112 г.), прп. Евфросиния Полотская (+1173 г.), кн. Агриппина Ржевская (+1-я четв. XIII в.), Феврония Муромская (+1228 г.), кн. Евпраксия Псковская (+1243 г.), кн. Феодосия, мать Александра Невского (+1244 г.), прп. Евфросиния Суздальская (+1250 г.), кнж. Харитина Новгородская (+-2-я пол. ХШ в.), кн. Анна Кашинская (+1368 г.), кн. Васса Нижегородская (+1378 г.), кн. Иулиания Новоторжская (+1406 г.), вел. кн. Евдокия Московская (+1407 г.), Гликерия Новгородская (+1522 г.), вел. кн. Соломония Сабурова (+1542 г.), Иулиания Лазаревская (+1604 г.?, 1605 г.?). Под № 315 и № 365 исследователь дважды ставит имя прав. Гликерии Новгородской, указывая во второй раз дату канонизации как дату кончины. - Там же. С.94-95. Мы считаем, что неточность Г.М. Прохорова заключается в забвении имени несомненно почитавшейся княжны Иулиании Ольшанской (+XVI в.). Общее число святых жен в итоге можно считать равным 18.

667Г.М. Прохоров при построении графика распределения святых по векам с X по XVIII в. учитывал данные о времени кончины. См.: Там же. С.82.

Лазаревской. На ней и заканчивается линия святых жен досинодального периода.

Самый значительный рост числа святых за рассматриваемый период приходится на 2 пол. XIV в., что связывается Г.М. Прохоровым со вторым южнославянским влиянием и распространением исихастской литературы в

668 монастырях России. Это общее наблюдение неверно в отношении святых жен Руси, поскольку основной канонизационный чин благоверных княгинь не был сугубо монашеским.

Отмеченное исследователем «умаление» древнерусской святости в канонизационном материале о святых женах проявляет себя примерно на 100 лет раньше (2-я четверть XVII в. - 0 святости) от общей тенденции (сер. XVIII в. - 0 святости).669

Последующая секуляризация культуры только закрепила отступление от женского религиозно-нравственного идеала Древней Руси. b6S[Jpoxopoe Г.М. Святые в истории Руси X - XVI11 вв. С.83. бб9Там же. С.98.

Список научной литературыМалкова, Наталья Алексеевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. «А се грехи наши злые, смертные.»: Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России (X 1 пол.ХХ в.) Тексты. Исследования: / Подготовила Н.Л. Пушкарева. М.: Ладомир, 1999. 860 с.

2. Aeepumjee С.С. Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир. 1988. № 7, 9.

3. Аиакисто Яковелли. Святой Франциск Ассизский. Б.м.: Изд. францисканцев, 2003. 170 с.

4. Андреев А. Р. Князь Довмопт Псковский: Документальное жизнеописание: Историческая хроника XIII в. М., 1998. 259 с.

5. Андроник (Трубачев), игумен. Канонизация святых в русской Православной Церкви // Православная энциклопедия. Русская. Православная Церковь. М.: Церковно научный центр «Православная энциклопедия», 2000. С.346-370.

6. Аристов Р.В. Воинский идеал Древней Руси: Автореф. дис. . канд. философ, наук. Тула, 2004. 20 с.

7. Арсеньев Н. Духовная традиция русской семейной культуры // Московский журнал. 1993. № 12. С.4-9.

8. Афанасьев Н., прот. Служение мирян в Церкви. М.: Изд. Свято Филаретовской московской высшей православно-христианской школы, 1995. 102 с.

9. Афанасьев И., прот. Экклезиология вступления в клир. Киев: Товарищество «Задруга», 1997. 109 с.

10. Балагушпн Е.Г. Религия как социокультурный феномен // Введение в культурологию: Курс лекций / А.И. Арнольдов, А.Н. Лазарева, Е.Г. Балагушин. М.:МГИК, 1996. С. 77-115.

11. Барсуков Н. Ис точники русской агиографии. СПб., 1882. 616 с.

12. Белокуров С. О Библиотеке Московских государей в XVI столетии. М., 1898.

13. Бенвеиист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов: Пер. с фр. / Общ. ред. и вступ. ст. Ю.С. Степанова. М.: Прогресс-Универс, 1995. 456 с.

14. Бер Сижелъ Э. Служение женщины в Церкви. М.: Библеиско - . богословский институт св. апостола Андрея, 2002. 215 с.

15. Бицилли П.М. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии / Сост., вступ. статья, коммент. М. А. Васильевой. М.: Русский путь, 2000. 606 с.

16. Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб.: ТОО «Мифрил», 1995. 242 с.

17. Бодянский О. Выпись из государевой грамоты, что прислана к Великому князю, Василью Ивановичи) о сочетанш второго брака и о разлученш перваго брака чадород1я ради, твореше ПаисЬ, старца • Ферапонтова монастыря // ЧОИДР. 1847. № 8. С. 1-8.

18. Буслаев Ф.И. Идеальные женские характеры Древней Руси //, Древнерусская литература и православное искусство. СПб.: «Лига Плюс», 2001. С. 329-350.

19. Буслаев Ф.И. Песни древней Эдды о Зигурде и муромская легенда // Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 1. СПб., 1861. С. 269-300.

20. Бытие культуры: сакральное и светское. Екатеринбург: Изд. Урал, ун-та, 1994. 255 с.

21. Бъяхова М.И. Монастыри на Руси XI сер. XIV века // . Монашество и монастыри в России Х1-ХХ века: Исторические очерки. Отв. ред. Н.В. Синицына. Ин-т российской истории. М.: Наука, 2002. С.25-56.

22. Варнава (Беляев), епископ. Основы искусства святости. Опыт изложения православной аскетики. В 4-х т. Нижний Новгород, 1995-1998.

23. Васильев В. Канонизация русских святых. М.: Университетская типография, 1893. 254 с.

24. Васильев И. Псково Мирожский мужской третьеклассный монастырь. Историко - Статистический обзор 1156 - 1868. Псков, 1868.3\. Васильева Н. Женщина в христианстве // ЖМП. 1943. №3. С. 35-37.

25. Вендина Т.И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М.: «Индрик», 2002. 336 с.

26. Веселовский. А.Н. Новые отношения муромской легенды о Петре и Февронии и сага о Рагнаре Лодброке // ЖМНП. 1871. № 4. отд. 2. С.95-142.

27. Викторов А.Е. Великая княгиня Евдокия во иночестве преподобная Ефросиния. М., 1899.

28. Винокуров В.В. Феномен сакрального, или Восстание богов // • Социологос:Социология. Антропология.Метафизика.Вып. 1 .М., 1991. 478 с.

29. Владышевская Т.В. Музыкальная культура Древней Руси. М.:. Знак, 2006. 472 с.

30. Воробьев В.П. Дательный самостоятельный в русских оригинальных повестях XVII в. // Учен, записки Саратовского пед. института. 1958. Вып. 30. С. 230-243.

31. Гаев Г. Русский эрос // Опыты. Литературно — философский сборник. М.: Советский писатель, 1990. С.210-246.

32. Гзрд А.С. Словарь языка житий русских святых XVI XVIII вв.: Проект. СПб., 2007. 20 с.

33. Гладкова О.В. О славяно-русской агиографии. Очерки. М.:РФК -Имидж Лаб, 2008. 256 с.41 .Голубинскый Е.Е. А.П. Кадлубовский. Очерки по истории древне -русской литературы житий святых. Отзыв ординарного академика Е.Е. Голубинского. СПб., 1905. 1 1 с.

34. Голубинский Е.Е. Заметка о слове «канонизация». М., 1895.

35. Голубинский Е.Е. История канонизации святых в русской церкви. Сергиев Посад, 1884.

36. Голубцов А.П. О путешествиях древних христиан и наших старинных паломниках в Св. Землю, Рим и Царьград // Богословский вестник. 1894. I. № з С.446-462; II. № 4. С.63-88.

37. Гуревич А.Я. Категории средневековой кчльтуры. М.: Искусство, 1984. 350 с.

38. Гурьянов В.П. Сказаше о Блаженной Великой Княгине Евдокш, вр инокиняхъ Евфросинш. Выпись из лицевого Царственного Летописца. М., 1907.

39. Даль О. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. СПб. М.: Изд. Т-ва М.О. Вольф, 1912.

40. Демин А. С. Древнерусская литература: Опыт типологии с XI по середину XVIII вв. от Иллариона до Ломоносова / Отв. ред.В.П. Гребешок. М.: Языки славянской культуры, 2003. 760 с.

41. Дитрих М.Н. Русская женщина великокняжеского времени. СПб., 1904. 39 с.

42. Дмитриев А. По поводу статьи Г. Костомарова «Церковно -историческая критика в XVII в.» // ЧОИДР. 1871. Октябрь декабрь. Кн. 4., С. 40-44.

43. Домострой. М.: «Советская Россия», 1990. 304 с.

44. Дьяченко Г. Полный церковно- славянский словарь (с внесением в него важнейших древне русских слов и выражений). ML, 1899.

45. Дубровский М. Житие преподобной Евфросинии, княжны Полоцкой. Полоцк, 1891. 11 с.

46. Евдокимов П. Православие. М.: Библейско-богословский ' институт, 2002. 500 с.

47. Евгений, епископ. О церковном прославлении и почитании святой' праведной Иулиании Лазаревской (Истор. очерк). Муром, 1910. 34 с.

48. Евгений, архим. Как совершалась канонизация святых в первое время существования русской церкви? СПб., 1903. 36 с.

49. Живов В.М. Словарь агиографических терминов. М.: «Гнозис».1994. 110 с.

50. Житие Анны Кашинской: Рукописный список Государственного архива Тверской области. Тверь, 2002. 136 с.

51. Житие благоверной княгини Анны Кашинской. По Синодальной рукописи XVII в. С предисловием Ан. Титова. Москва, Б.г.

52. Житие Михаила Тверского: Рукописный список Государственного архива Тверской области. Тверь, 2001. 128 с.

53. Житие преподобной Евфросинии, княжны Полоцкой с кратким описанием основанного ею в г. Полоцке женского монастыря. Полоцк, 1887.

54. Житие преподобныя Евфросинии княжны Полотския (Из «Степенной книги» и «Сборники XVI в. Троицкой Лавры»). Издание А. Сапунова. Витебск, 1888. С. 17.

55. Житие Юлиании Лазаревской (Повесть об Ульянии Осорьиной). Исследование и подготовка текстов Т.Р. Руди. СПб.: «Наука», 1996. 237 с.

56. Житие Феодосия Печерского // Библиотека литературы Древней Руси. T.I. XI XII вв. СПб.: «Наука», 1997. С.352-433.

57. Жития и подвиги святых Киево Печерской Лавры с приложением избранных акафистов. Минск: Свяго-Елисаветинский монастырь, 2005. 495 с.

58. Жигия русских святых. Учебное пособие. В 6 книгах. М., 1993.

59. Жития святых, на русском языке изложенные по руководству Чегьих Миней св. Димитрия Ростовского. Сентябрь - Август. В 12 книгах, 13 т. М., 1902- 1911.

60. Жития святых, чтимых Православною Церковию со сведениями о праздниках Господских и Богородичных, и о явленных чудотворных иконах. Составленныя Преосвященным Филаретом (Гумилевскпм), архиеп. Черниговским. Изд. 3 дополненное. Сентябрь-август. СПб, 1900.

61. Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях. М., 1872. 680 с.

62. Забелин И.Е. Женщина в допетровском обществе. СПб., 1901.

63. Забыяко А.П. Категория святости. Сравнительное исследование лингворелигиозных традиций. М.: Издательский дом «Московский учебник 2000», 1998. 205 с.

64. Звенигородский Г. Русские святые // ЖМП. 1946. № 1 1. С.29-34.

65. Зенъковский В.В. История русской философии. Харьков: Фолио; М.: Изд. ЭКСМО Пресс, 2001. 896 с.

66. Зимин А.А. Выпись о втором браке Василия III // ТОДРЛ. Л., 1976. Т. 30. С. 132 148.

67. Зимин А.А. Ермолай-Еразм и повесть о Петре и Февронии // ТОДРЛ. М.-Л., 1958. Т. 14. С. 229-233.

68. Зимин А.А. Россия на пороге нового времени: (Очерки политической истории России первой трети XVI в.). М.: Мысль, 1972. 452' с.

69. Знаменский И. Святая мученица благоверная княгиня Иулиания (Местно-чтимая). М., 1910. 39 с.

70. Иванов С.А. Блаженные похабы. Культурная история юродства / Рос. Академия наук. Ин-т славяноведения. М.: Языки славянских культур, 2005. 448 с.

71. Иванов С.А. Византийское юродство. М.: «Международные отношения», 1994. 234 с.

72. Из истории русской культуры. Т. 1. (Древняя Русь). М.: Языки русской культуры, 2000. 760 с.

73. Из истории русской культуры. Т. II. Кн. 1 Киевская и Московская Русь. М.: Языки русской культуры, 2002. 994 с.

74. Иконников B.C. Русская женщина накануне реформы Петра Великого и после нее. Киев, 1874.

75. Иоанн (Кологривов), иеромонах. Очерки по истории русской святости. Брюссель: Изд. «Жизнь с Богом», 1961. 420 с.

76. Иосиф Подробное оглавление Великих Четиих Миней Всероссийского Митрополита Макария, хранящихся в Московской Патриаршей (ныне Синодальной) библиотеке. М.: Синодальная типография, 1892.

77. Истоки францисканства. Кайшядорис Литва, 1996. 1060 с.

78. Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996. 308 с.

79. Календарь РПЦ за 2008. М., 2007. 220 с.

80. Канонизация святых. Поместный Собор РПЦ, посвященный юбилею 1000-летия Крещения Руси. Троице-Сергиева Лавра 6-9 июня 1988. М.,1988. 173 с.

81. Кант. И. Сочинения в 6 т. / Под общ. ред. А.Ф. Асмуса. А.В. Гулыги, Т.И. Ойзермана. М.: «Мысль», 1965.

82. Карпов А.В. Язычество. Христианство, двоеверие: религиозная жизнь Древней Руси в IX XI в. СПб.: Алетейя, 2008. 184 с.

83. Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII XIII веках, преимущественно в Италии. Петроград, 1915.

84. Клибаиов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М.: Аспект Пресс, 1996. 368 с.

85. Климова С.М. Феноменология святости и страстности в русской философии культуры. СПб.: Алетейя, 2004. 329 с.

86. Клосс Б.М. Избранные труды. Т.2. Очерки по истории русской агиографии XIV XVI вв. М.: Языки русской культуры, 2001. 488 с.

87. Ключевский В.О. Добрые люди Древней Руси. М.,1915. 30 с.

88. Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М.,1871. 465 с.

89. Книга Степенная царского родословия // ПСРЛ. Т.21. СПб., 1908.

90. Ковалевский И., свящ. Юродство о Христе и Христа ради юродивые восточной и русской церкви: Исторический очерк и жития сих подвижников благочестия. М., 1902.

91. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л.: Изд. ЛГУ, 1986.312 с.

92. Кондаков И.В. Культурология: история культуры России: Курс лекций. М.: Омега-Л: Высш. шк., 2003. 615 с.

93. Кондаковские чтения II. Проблемы культурно исторических эпох. Белгород: Изд. БелГУ, 2008. 400 с.

94. Кондратьева О.Н. Концепты внутреннего мира человека в русских летописях (на примере концептов душа, сердце, ум): Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Ростов н/Дону, 2003. 24 с.

95. Константин (Зайцев), архим. Чудо русской истории. М., 2000. 386 с.

96. Контекст 90. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1990. 264 с.

97. Концевич. И.М. Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси. М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. 227 с.

98. Костомаров Н.И. Памятники старинной русской литературы. Вып. I II. М., 1860.

99. Костомаров Н. Церковно историческая критика в XVII веке // Вестник Европы. 1870. № 4. С.479-506.

100. Культура и религия: линии сопряжения. Сб. М., 1994. 134 с.

101. Культурное наследие Древней Руси: Истоки. Становление. Традиция. М.: Наука, 1976. 460 с.

102. Культурное наследие как основа национальной идентичности / материалы / Первые кондаковские чтения, 27 мая 2004 г. М.: Гос. акад. слав, культуры, 2005. 141с.

103. Культурология XX век: Антология. Аксиология или философское обоснование природы ценностей. М., 1996. 144 с.

104. Кусков В. В. История древнерусской литературы: Учеб. для филолог, спец. вузов. М.: Высш. шк., 1998. 336 с.

105. Кусков В.В. О социологическом аспекте изучения древнерусской агиографии // Вестн. Моск. ун-та. Сер.9. Филология. 1990. № 2. С.3-12.

106. Лепахин В. Преподобный Моисей Угрин «второй» или «другой» Иосиф // ТОДРЛ. СПб., 2003. Т. 54. С.370-389.

107. Летопись Псково Печерского монастыря пли исторические сказания о Свято — Успенской Псково - Печерской обители и ее святых (с прибавлением Службы им в неделю 4 -ю по Пятидесятнице). Составил Ю.Г. Малков. М.: Изд. Донского монастыря, 1993. 204 с.

108. Лихачев Д.С. Великое наследие. Классические произведения' литературы Древней Руси. М.: Современник, 1979. 412 с.

109. Лихачев Д.С. Культура Руси эпохи образования русского национального государства. Л., 1946.

110. Лихачев Д.С. Культура русского народа X-XVII вв. М.-Л., 1961.

111. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л.: «Наука», 1967. 370 с.

112. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М.-Л., 1970.

113. Лихачев Д.С., Панченко A.M. «Смеховой мир» Древней Руси. М.:Наука, 1976. 200 с.

114. Лихачев Д.С., Панченко A.M., Понырко И.В. Смех в Древней Руси. Л.: Наука, 1984. 294 с.

115. Лихачева Е. Материалы для истории женского образования в России.( 1086-1856). СПб., 1899.

116. Лопарев Х.М. Русская княжна Евпраксия Мсгиславна (XII в.) как вероятный автор медицинского сочинения. СПб., 1905.

117. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. 525 с.

118. Лосева О.В. Жития русских святых в составе древнерусских Прологов XII первой трети XV веков. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. 472 с.

119. Лосский В. Богословие и Боговидение. Сб. статей под общ. ред. В. Пислякова. М.: Изд. Свято Владимирского Братсва, 2000. 628 с.

120. Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991. 288 с.

121. Лурье В.М. Введение в критическую агиографию. СПб.: Axioma, 2009. 238 с.

122. Макарий, архим. Русская святость в истории, иконе и словесности. Очерки русской агиологии. М.: Изд. Моск. подворья Св.-Троицкой Сергиевой Лавры, 1998. 122 с.

123. Макарий, архим. Святая Русь: агиография, история, иерархия. М.: «Индрик», 2005. 368 с.

124. Макарьевские чтения: Материалы четвертой международной конференции (21-22 ноября 2005 г.) / Отв. ред. В.Г. Бабин. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2005.344 с.

125. Мансуров С., свящ. Очерки из истории Церкви // Богословские труды. 1971. Сб. 6-7.

126. Манухина Т. Святая благоверная княгиня Анна Кашинская. Париж: YMCA PRESS, 1954. 194 с.

127. Маркелов Г.В. Святые Древней Руси. Материалы по иконографии (прориси, переводы, иконописные подлинники). В 2-х т. СПб.: «Дмитрий Буланин», 1998.

128. Мать Мария (Скобцова). Типы религиозной жизни / Предисловие npoi. С. Гаккеля. Изд. 2, испр. М.: Свято Филаретовская московская высшая православно - христианская школа, 2002. 68 с.

129. Медведев И.П. Внучка Дмитрия Донского на византийском пресюле? // ТОДРЛ. Л., 1976. Т.30. С.255-262.

130. Менделеева Д.С. История литературы Древней Руси: учеб. пособие для студ. филол. фак. вузов. М.: Издательский центр «Академия», 2008. 352 с.

131. Мылютенко Н.И. Святой равноапостольный князь Владимир и крещение Руси. Древнейшие письменные источники. СПб., 2008. 573с.

132. Минея. Сентябрь-Август. М.: Московская Патриархия, 19781989.

133. Мир житий. М.: РФК «Имидж Лаб», 2002. 304 с.

134. Можегов В.И. Г.П. Федотов. Собрание сочинений в двенадцати томах. Том двенадцатый // Вопросы философии. 2009. № 12. С. 158-163.

135. Морфология культуры. Структура и динамика. М.: Наука, 1994. 415 с.

136. Московский Собор о Житии Великия Княгини Анны Кашинской // ЧОИДР.1871. Кн. 4. Октябрь-декабрь. С.45-62.

137. Мужское и женское в культуре. Материалы международной научной конференции. Санкт Петербург, 26-27 сентября 2005 г. СПб., 2005. 239 с.

138. Муравьев А.Н. Жития святых Российской Церкви. Также иверских и славянских, и местно чтимых подвижников благочестия. Т. 1-18 СПб., 1855-1868.

139. Настольная книга священнослужителя. Т.2. М., 1978. 799 с.

140. Никодим (Кононов), архим. К вопросу о канонизации святых в р}сской Церкви. М., 1903. 10 с.

141. Никольский Н.К. Материалы для истории древнерусской духовной письменности // Сб. ОРЯС. 1907. Т.82. С.88-94.

142. Новгородцев П.И. Введение в философию права. Об общественном идеале. Выпуск I. М., 1917. 509 с.

143. Новгородцев П.И. Об общественном идеале в свете современных исканий // Сочинения. М.: Раритет, 1995. С.340-347

144. Новодевичий монастырь в русской культуре. Материалы научной конференции 1995 г. Труды ГИМ. Вып.99. М., 1998. 264 с.

145. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская А Н. Российский фонд культуры; 2-е изд., испр. и доп. М.: АЗЪ, 1994. 928с.

146. От Средневековья к Новому времени: Сб. статей в честь О. А. Белобровой. М.: «Индрик», 2006, 688 с.

147. Павел (Флоренский), свящ. Мысли о преподавании агиологии и о классическом образовании // Богословский вестник 2005-2006. № 5 6. Сергиев-Посад, 2006. С.463-474.

148. Павел (Флоренский), свящ. Понятие Церкви в Свящ. Писании (Догматико экзегетические материалы к вопросу о Церкви) // Богословские труды. 1974. Сб. 12. С.73-183.

149. Памятники литературы Древней Руси: XI XVII вв. М.: Художественная литература. 1976- 1994.

150. Панченко С.В. Поэтика уподоблений (к вопросу о «типологическом» методе в древнерусской агиографии, эпидейктике и гимнографии» // ТОДРЛ. СПб., 2003. Т. 54. С.491-534.

151. Первое житие св. Франциска Ассизского // Цветочки Франциска Ассизского. СПб.: Амфора, 2000. С.7-148.

152. Пиккио Рикардо. Древнерусская литература / Пер. с итал. М.Ю. Кругловой, И.В. Михайловой, Е.Ю. Сапрыкиной, А.В. Ямпольской; Предисл. А.С. Демина; Отв. ред. Д.С. Менделеева. М.: Языки слав, культуры, 2002. 352 с.

153. Повесть временных лет. Т. 1-2. M.-JL, 1950.

154. Повесть о Петре и Февронии. Подготовка текстов и исследование Р.П. Дмитриевой. JL: «Наука», 1979. 337 с.

155. Повесть о Печерьском монастыре, иже в Пъскове, и о явлении же сего святаго места поведают аще // Книжные центры Древней Руси XI-XVII вв. СПб.: «Наука», 1991. С. 185-200.

156. Подвижники земли русской. Каталог книжной выставки. ГПИБР. М., 1994. 43 с.

157. Подвижницы благочестия земли русской. История женской русской святости Х-ХХ вв. М.: Издательство храма святой мученицы Татпаны, 2002. 160 с.

158. Подскалъски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988-1237г.). Изд. 2. исп. и доп. для русского перевода / Перевод А.В. Назаренко, под ред. К.К. Акентьева. СПб.: Византироссика, 1996.572 с.

159. Полканов И. Жизнь святой Макрины или значение женщины в деле воспитания// Странник. 1875. №11. Ч. I. С. 77-107.

160. Поместный Собор Русской Православной Церкви, посвященный юбилею 1000-летия Крещения Руси. Троице-Сергиева Лавра, 6-9 июля 1988 г. М., 1988. 173 с.

161. Пономарев П. К вопросу о значении агиологии, как источника для учения о благодати Божией и о свободе воли человеческой // Православный собеседник. 1904. I. С.138-157.

162. Пономарев С.И. Рецензия на сочинение Е.И. Лихачевой ■ «Материалы для истории женского образования в России (1086 1796)». СПб., 1899. 90 с.

163. Поппэ А. В. «А от болгарыни Бориса и Глеба» // От древней Руси к России нового времени. Сб. статей. М.: Наука, 2003. С.72 84.

164. Православие в Древней Руси. Сб. научных трудов. JI.: ГМИРИА, 1989. 151 с.

165. Православная энциклопедия. Под ред. Патриарха Московского и всея Руси Алексия в 16 т. М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000 2007 гг.

166. Преображенский А. Этимологический словарь русского языка. T.I. А-О. М., 1910-1914.

167. Проблемы духовного развития России: история и современность: материалы межвузовской научной конференции: вып. 3 / под ред. А.С. Фролова. Барнаул: Изд. ААЭП, 2007. 160 с.

168. Проблемы изучения культурного наследия: Сб.ст. М.: Наука, • 1985. 398 с.

169. Протопопов С. Поучение Вл. Мономаха как памятник религиозно-нравственных воззрений и жизни на Руси в дотатарскую эпоху //ЖМНП. 1874. Ч. 171, февраль, отд. II. С. 231-292.

170. Прохоров Г.М. Святые в истории Руси X XVIII вв. // ТОДРЛ. СПб., 2003. Т. 54. С.78-98.

171. Псковская агиография XIV XVII вв.: Исследования и тексты: В 2 т. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2007.

172. Пушкарева И.Л. Женщина в русской семье X — начала XIX в.: • исследование динамики социо культурных изменений. Авторефер. дис. доктора истор. наук: (07.00.07) / Институт этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. М.,1997. 52 с.

173. Путкарева Н.Л. Женщины Древней Руси. М.: Мысль. 1989. 286 с.

174. Пушкарева Н.Л. Положение женщины в семье и обществе Древней Руси (X-XV вв.). Авторефер. дис. .канд. пстор. наук.(07.00.02). М., 1985. 20 с.

175. Пушкарева Н.Л. Русская женщина: история и современность. Два века изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой. 1800-2000. Материалы к библиографии. М.: Научно-издательский центр «Ладомир», 2002. 525 с.

176. Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена,' любовница (X начало XIX в.). М.: Научно - издательский центр «Ладомир», 1997. 381 с.

177. Ранчин A.M. Вертоград Златословный: Древнерусская книжность в интерпретациях, разборах и комментариях. М.: Новое литературное обозрение, 2007. 576 с.

178. Религиоведение / Энциклопедический словарь. М.: Академический Проект, 2006. 1256 с.

179. Рим, Константинополь, Москва: Сравнительно-исторические исследования центров и культуры до XVII в. / Материалы VI Международного семинара исторических исследований «От Рима к третьему Риму» / Москва 28-30 мая 1996 г. М., 1997. 376 с.

180. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: псторико-быговые очерки X -XIII вв. М.: Изд. «Территория», 2002. 256 с.

181. Российская историческая мысль. Из эпистолярного наследия Л.П. Карсавина: письма к И.М. Гревсу (1906-1916). Публикация. М.,1994. 172 с.

182. Российская цивилизация: Этнокультурные и духовные аспекты: Энциклопедический словарь. М.: Республика, 2001. 544 с.

183. Россия и славянский мир: история, язык, культура: сб. науч.тр. / ред.-сост.: В.А. Викторович, А.Б. Мазуров. М.: Три квадрата, 2008. 416 с.

184. Руднев В., свящ. Блаженная схимонахиня Марфа, подвижница Московского Ивановского монастыря. (1/14 марта). М., 2003. 34 с.

185. Руководство по методологии культурно-антропологических исследований: К XIX Всемирному философскому конгрессу. М., 1991. 67с.

186. Русская агиография. Исследования. Публикации. Полемика. СПб.: Ин-т русской лит-ры. Изд. «Дмитрий Буланин», 2005. 785 с.

187. Русская женщина и православие. Богословие. Философия. Культура. Составление и редакция Т. Горичевой. СПб., 1996. 270 с.

188. Русская житийная икона. М., 2007. 352 с.

189. Русские святые: 1000 лет русской святости. Жития собрала монахиня Таисия (Т. Г. Карцева). СПб.: Азбука, 2000. 816с.

190. Русский биографический словарь. Издан под наблюдением . председателя Импер. Рус. Ист. об-ва А.А. Половцова. Том Дабелов-Дядьковский. СПб., 1905. 748 с.

191. Русское подвпжничество. М.: Наука, 1996. 572 с.

192. Сапунов А. Католическая легенда о Параскев^ княжнЪ Полоцкой. Витебск, 1888.

193. Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского Народа. Русское мировоззрение. М: Православное изд. «Энциклопедия русской цивилизации». 2003. 1008 с.

194. Святые Новгородской Земли, или история Святой Северной Руси в ликах X XVIII вв. В 2 т. Великий Новгород, 2006.

195. Семячко С.А. Круг агиографических памятников, посвященных Анне Кашинской. I. Сказание об обретении и перенесении мощей // ТОДРЛ. СПб., 1996. Т. 50. С.531 -536.

196. Семячко С.А. Круг агиографических памятников, посвященных Анне Кашинской. II. Агиографический цикл // ТОДРЛ. СПб., 1999. Т. 51. С.221-231.

197. Сендерович С.Я. Об особенностях исторического умозрения в Повести временных лет // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (33), сентябрь. С. 63-65.

198. Сергий, архиеп. Полный месяцеслов Востока. Т. 1-2. Изд.2 исправленное и много дополненное. Владимир, 1901.

199. Серебрянский Н.М. Древне русские княжеские жития (обзор редакций и тексты). М., 1915. 186 с.

200. Серегина Н.С. Песнопения русским святым. По материалам рукописной певческой книги XI-XII вв. СПб., 1994. 68с.

201. Сказание о житии и чудесах благоверной Великой Княгини схимонахини Софии, Суздальской новой чудотворицы // Временник императорского Московского общества истории и древностей Российских. 1855. Кн. 22. С.182-186.

202. Скрипшъ М.О. Литературная история «Повести о Иулиании Вяземской» // ТОДРЛ. 1940. № 4. С. 159-175.

203. Славнитский М. Канонизация св. князя Владимира и службы ему по спискам XIII XVIII вв. с приложением двух неизданных служб по рукописям XIII и XVI вв. // Странник. 1888. Июнь - июль. С. 197-327.

204. Словарь исторический о святых, прославленных в Российской Церкви и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых». Репринтное воспроизведение издания 1862 г. М.:«Книга» СП «Внешиберика», 1990. 260 с.

205. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.1: XI 1 пол. XIV в. Л.: Ленинградское отделение «Наука», 1987. 492 с.

206. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.2: Вторая половина XIV XVI в. 4.1-2. Л.: Ленинградское отделение «Наука», 19881989.

207. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.З: Вторая половина XVII в. Ч. 1 4. СПб.: «Дмитрий Буланин», 1992-2003.

208. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.4: Указатели. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2004. 384 с.

209. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный Вторым Отделением Императорской Академии Наук. В 4-х т. СПб., 1847.

210. Смолич И.К. Русское монашество. Возникновение, развитие и сущность. 988 1917 / Приложение к «Истории Русской Церкви». М., 1999. С.13-370.

211. Снесаревский П. В. Источники по изучению семейных отношений, любви и брака в русском обществе XI XV вв. // Источниковедческие и историографические аспекты русской культуры: Сб. статей. М., 1984. С.5-26.

212. Снесаревский П.В. Отношение к женщине в памятниках русского средневековья (XI XV в.) // Историографические и исторические проблемы русской культуры: Сб. статей. М., 1983. С.26-46.

213. Сокращенная история Русской Церкви Филарета, архиепископа Черниговского. СПб: В Синодальной Типографии, 1869.

214. Соловьев. B.C. Сочинения в 2 т. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и А.В. Гулыги; Примеч. С.Л. Кравца и др. М.: «Мысль», 1990.

215. Спасский И. Преподобная Евфросиния, княжна Суздальская (к 700-летию со дня кончины) // ЖМП. 1949. № 1. С.59 65.

216. Спасский Ф.Г. Русское литургическое творчество. Париж: IMCA -PRESS, 1951.317 с.

217. Срезневский И.И. Материалы для словаря древне русского языка по письменным памятникам. В 3-х т. СПб.,1902.

218. Суворов Н.С. Рецензия на книгу Голубинского Е.Е. История канонизации святых в русской церкви // ЖМНП. 1903. Ч. 348, июль, отд. II. С. 263 -308.

219. Сухова О. А. Благоверные святые Петр и Феврония Муромские: житие в иконе. М.: «Гранд Холдинг», 2009. 88 с.

220. Талъберг Н.Д. Святая Русь. СПб., 1992. 101 с.

221. Тверской патерик. Краткие сведения о тверских местно чтимых святых. Издание Церковного Историко-Археологического Общества Казанской Епархии. Казань, 1908.

222. Темниковский Е. К вопросу о канонизации святых. Ярославль, 1903. 77 с.

223. Тиганова JI.B. Повесть о Софье Ярославне Тверской // Записки Отдела рукописей / ГБЛ. Вып. 33. М.,1972. С.253-264.

224. Тшонравов К.Н. Великая княгиня Соломония (+1542) // Русская старина. 1876. № 16. С. 383 384.

225. Топоров В.Н. Святые и святость в русской духовной культуре Т.1(Х начало XIII вв.). Т.2 (XIII - XIV вв.). М.: «Гнозис», 1994-1998.

226. Троицкий С.В. Христианская философия брака. Клин, фонд «Христианская жизнь», 2001. 222 с.

227. Туровский М.Б. Философские основания культурологии. М.: Росспэн, 1997. 437 с.

228. У истоков культуры святости. Памятники древнецерковной аскетической и монашеской письменности. Вступ. ст., переводы и комментарии профессора, доктора церковной истории А.И. Сидорова. М., 2002. 478 с.

229. Усачев А. С. Степенная книга и древнерусская книжность времени митрополита Макария / Отв. Ред. А.А. Горский; Рос. гос. б-ка, Науч.-исслед. отдел книговедения. М., СПб.: Альянс — Архео, 2009. 760 с.

230. Успенский Б.А. Борис и Глеб: восприятие истории в Древней Руси. М.: «Языки русской культуры», 2000. 214 с.

231. Успенскнй Б.А. Избранные труды Т.1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М., 1996. 605 с.

232. Успенский В., Целепи Л. Святая благоверная великая княгиня Анна Кашинская. Выпись из лицевого Царственного летописца. СПб., 1903. 14 с.

233. Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М.: Моск. рабочий, 1990. 269 с.

234. Федотов Г.П. Собрание сочинений в 12 т. Т. I, II, IX XII. М.: Мартис,1997 - 2008.

235. Федотов Г.П. Трагедия древнерусской святости // Судьба и грехи России / избранные статьи по философии русской истории и культуры/. В 2-х т. Составл., вст. ст., примечания Бойкова В.Ф. Т. I. СПб.: София, 1991. С. 302-319.

236. Филарет (Черниговский), архиеп. Жития святых подвижниц Восточной Церкви. Издание 3. СПб., 1898.

237. Филимонов Г.Д. Об образе Благоверной Великой княгини Анны Кашинской//ЧОИДР. 1872. Кн. 1. С.175 -177.

238. Фроянов И.Я. Загадка крещения Руси. М.: Аморитм, 2007. 336 с.

239. Хитрое М. Святой благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Подробное жизнеописание с рисунками, планами и картами. М.: Панорама, 1991. 288с.

240. Хорошев А. С. Политическая история русской канонизации (X — XVII вв.). М.: Изд. МГУ, 1986. 206 с.

241. Христианство. Энциклопедический словарь. В 3-х т. М.: Научное изд. «Большая Российская энциклопедия», 1995.

242. Четьи Минеи. Святые русского православия. М.: Эксмо, 2004. 480 с.

243. Шапошник В.В. Семья как модель государственного устройства в Московской Руси XVI в. (по памятникам письменности) / Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX века / Отв. Ред. А.Ю. Дворниченко. СПб.: Изд. С-Петерб. ун-та. 2006. С.538-556.

244. Шульгин В. О состоянии женщин в России до Петра Великого Историческое исследование. Киев, 1850. 106 с.

245. Энциклопедический словарь. Издатели Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. СПб., 1894. 1906.

246. Энциклопедия православной святости. В 2-х т. Авт.- сост. А.И. Рогов, А.Г. Парменов. М.: «Лик пресс», 1997.

247. Этнолингвокультурология: проблемы и решения. Сборник научных трудов. Под ред. Г.С. Скороспелкиной. СПб.: САГА, Наука, 2004. 224 с.

248. Яхонтов. И. Жития святых как образовательно воспитательное средство, их значение для русской школы с древних времен. Симбирск, 1898.

249. Яхонтов. И. Жития святых севернорусских подвижников Поморского края как исторический источник. Казань, 1881. 377 с.

250. Verbnm. Вып.З.: Византийское богословие и традиции религиозно-философской мысли в России. (2000-летию христианства посвящается) / Международная конференция. СПб., 2000. 492 с.

251. Ahlgred G. Т. W. Teresa of Avila and the politics of sancity. Ithaca (N.Y.): Cornell University Press, 1996 .188 p.

252. Allissandratos J. A Reassessment of the Life Julijana Lazarevskaja in the History of Russian Literature // Studia Slavica Mediaevalia et Humanistica / Riccardo Picchio Dicata. I Estratto. Roma. 1986. P. 1-17.

253. Allissandratos J. New Approaches to the Problem of Identifying the Genre of the Life of Julijana Lazarevskaja // Cyrillomethodianum VII. Thessaloniki. 1983. P. 235-244.

254. Baert В. The Embroidered Antependium of Wernigerode, Germany: Mary Magdalene and Female Spirituality in the Thirteenth Century // Konsthistorisk Tidskrift = Journal of Art History. 2007. Vol. 76. N. 3. P. 147167.

255. Bitel L.M. Body of a Saint, Story of a Goddess: Origins of the Brigidine Tradition // Textual practice. 2002. Vol. 16. N. 2. P. 209-228.

256. Bitel L.M. Women's Monastic Enclosures in Early Ireland // Journal of medieval history. 1986. Vol. 12. N. 1. P. 15-36.

257. Cartwright J. Dead virgins: Female sanctity in medieval Wales // Medium aevum. 2002. Vol. 71. N 1. P. 1-28.

258. Chojnacki S. Aspiring saints: Pretense of holiness, inquisition, and gender in the republic of Venice, 1618-1750: Review // Journal of social history. 2003. Vol. 36. N 4. P. 1087-1089.

259. Dunnigan S.M. Sacred Afterlives: Mary, Queen of Scots, Elizabeth Melville and the politics of sancty // Women's writing. 2003. Vol. 10. N 3. P. 401-424.

260. Elliot D. Proving Women: Female Spirituality and Inquisitional Culture in the Later Middle Ages. Princeton: Princeton University Press, 2004. 350 p.

261. Gribble L. Zitie Petra I Fevronii: A Love Story or an Apologia of Marriage? // Russian Language Journal. 1995. Vol. 49. P. 91-113.

262. Gutierrez A. C. Modelos para una santa. El necesario icono en la vida de Teresa de Avila // Revista de dialectologia у tradiciones populares. 2006. T. 61. Cuad. l.P. 7-42.

263. Greenan T.A. Julianiya Lazarevskaya // Oxford Slavonic Papers (New Series). 1982. Vol. 15. P. 28 45.

264. Lehfeldt E. A. Sacred and Secular Spheres: Religious Women in Golden Age Spain // History comhass. 2005. Vol. 3. N. 1, EU 128. P. 1-5.

265. Lewitter L. R. Women, Sainthood and Marriage in Moscovy // Journal of Russian Studies.1979. Vol. 37. P.3-11.

266. NadsonA. The Life of St. Euphrosyne of Polack // JBS. 1965. Vol. 1. P.3-24.

267. Newman B. Possessed by the spirit: devout women, demonics and the apostolic life in the thirteenth century // Speculum. 1998. Vol. 73, N 3. P. 733770.

268. Sanctity and motherhood: Essays on holy mothers in the Middle Ages / Ed. by A.B. Mulder-Bakker. New York; London: Garland, 1995. 360 p.

269. Schein S. Bridget of Sweden, Margery Kempe and Women's Jeumsalem Piligrimes in the Middle Ages // Mediterranean historical review. -1999. Vol. 14. N. l.P. 44-48.

270. Thyret. Between God and Tsar: Religious Symbolism and the Royal Women of Muscovite Russia. De Kalb Illinois, 2000. 275 p.