автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Жоффруа де Ла Тур Ландри

Полный текст автореферата диссертации по теме "Жоффруа де Ла Тур Ландри"

На правах рукописи

Крылова Юлия Петровна

Жоффруа де Ла Тур Ландри:

автор и общество в позднесредневековой Франции

Специальность 07.00.03 - всеобщая история (средние века)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2006

Работа выполнена в Институте всеобщей истории Российской Академии наук

Научный руководитель

Научный руководитель-

доктор исторических наук, профессор

Ю.Л.Бессмертный

доктор исторических наук ПЮ.Уваров

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук С.И. Лучицкая кандидат исторических наук А.И.Сидоров

Ведущая организация:- Московский государственный институт международных отношений МИД РФ

Защита состоится «____»_2006 г. в

_часов на заседании диссертационного совета

Д002.249.01 в Институте всеобщей истории Российской Академии наук по адресу: 119334, Москва, Ленинский проспект, 32а

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИВИ РАН

Автореферат разослан «__»_2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук

Н.Ф. Сокольская

аооей

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Диссертационная работа разрабатывает проблематику такой активно развиваемой в мировой историографии и новой для отечественной науки области, как история чтения. Заявленное исследование представляется актуальным в свете научного интереса историографии последних лет к истории средневековых библиотек, манер чтения в исторической перспективе. Вместе с этим, исследование акцентирует внимание не только на особенностях бытования конкретного сочинения - традиционно одной из приоритетных исследовательских областей истории чтения - но также на самих предпосылках популярности изучаемого произведения, анализируя историко-интеллектуальный контекст возникновения сочинения, что существенно расширяет исследовательский ракурс. Реферируемое исследование вносит существенный вклад в разработку таких актуальнейших вопросов социокультурной и интеллектуальной истории, как проблема авторской стратегии, индивидуального восприятия прочитанного произведения, интеллектуального выбора владельца библиотеки.

Современная медиевистика заслуженно считает Х1У-ХУ вв. «читающей» эпохой во Франции. Несмотря на общий социально-экономический кризис, в культурной и интеллектуальной жизни позднесредневековой Франции наблюдается небывалый подъем. Интерес к чтению стремительно охватывает светское общество. Технические достижения, политические, интеллектуальные потребности стали способствовать увеличению количества книг, а также возможности и желанию их приобретать. Частные собрания увеличивались, собственные библиотеки стали появляться и у женщин, в основном высокопоставленных; от аристократов не отставали и буржуа. Именно в XIV веке начинают складываться первые крупные частные библиотеки. Вместе с тем, сочинения одних авторов принимались обществом, их заказывали и приобретали для своих библиотек, другие предавались забвению. Для того чтобы приблизиться к пониманию этой коллизии, на которую влияли как авторские особенности, так и интересы читателя, необходимо разобраться в связи и процессе функционирования этой пары в интересующее нас время. Какие книги читали люди? Кто были эти читатели? Почему некоторые читатели, не довольствуясь существующими книгами, сами брались за труд сочинителей? Иными словами, в чем состояла интеллектуальная потребность французского позднесредневекового общества? Этот круг вопросов решается в диссертации на практически не изучавшемся историками источнике - «Книге поучений моим дочерям» (13711372) Жоффруа де Ла Тура Ландри.

Степень изученности темы. Выбранный исследовательский ракурс определил границы изучения историографического интереса к исследуемому сюжету. Историографическая судьба «Книга поучений моим дочерям» Жоффруа де Ла Тура Ландри складывалась неоднозначно. Долгое время ученых практически не интересовало это сочинение. Изредка о нем вспоминали библиофилы или архивисты, филологи вставляли упоминания о нем в «Истории литератур» как образец традиционного позднесредневекового поучения. Первые статьи по конкретной («гендерной») проблематике появились лишь в конце 60-х годов XX в. Эти единичные работы открыли дорогу дальнейшим исследованиям «Книги поучений» в целом, активно осуществляемым на рубеже XX и XXI вв. Однако все современные исследования, посвященные «Книге поучений», написаны в основном специалистами-филологами, разрабатывающими на примере этого текста проблемы того или иного рода дискурса.

Впервые опубликовавший в 1854 г. «Книгу поучений» А. де Мон-теглон предварил текст аналитическим очерком, выявив все известные на тот момент списки и собрав сведения о семействе Ла Туров. Издатель ввел в научный оборот данные, определившие состояние исследований на ближайшие сто лет. Именно информацией Монтег-лона чаще всего оперировали последующие ученые. В начале XX века в научных работах стали появляться аналитические ссылки на «Книгу поучений». В компендиуме Алис Антш о дидактических сочинениях для женщин, книге Жоффруа отводится около десятка страниц1. Представляя трактат, Антш так же как и в случае с другими сочинениями, ставит задачу цельно описать существующий источник и информацию, которую он в себе несет. В 1911 г. в Бреслау вышла в свет диссертация Петера Столингвы «О книге рыцаря де Ла Тур Ландри, написанной в поучение дочерям. Вроцяавская рукопись текста, источники и его культурно-историческое значение», предпринимающая следующую после А.Антш попытку описания и анализа сочинения. Особую ценность диссертации для современного ученого представляет выявление источников и аналогов «историй» Жоффруа де Ла Тура среди других средневековых сочинений.

До второй половины XX века трудно выявить определенные закономерности в изучении источника. Появление отдельных работ носит в той или иной степени случайный характер. Однако с середины XX в. можно говорить о постепенном переходе к интенсивному изучению источника. Свою роль сыграла появившаяся в 1958 г. диссертация

1 Hentsch A De la littérature didactique au Moyen Age s'adressant spécialement aux femmes 1903. P. 127-135

архивиста Пьера Буазара2, выпускника Парижской Школы Хартий. Цель его работы заключалась в воссоздании генеалогии семейства Ла Тур Ландри и попытке установить связь между «Романом о Понтюсе и Сидуане» (1390-е гг.) и этим анжуйским родом. Проведя тщательные разыскания, Буазар собрал в первой части работы все доступные данные, архивные и опубликованные, о семье Жоффруа, его ближайшем окружении и потомках. Вторая часть его диссертации посвящена «Роману о Понтюсе и Сидуане», приписываемому Жоффруа де Ла Туру. Буазар проводит сравнение этого сочинения с «Книгой поучений», выявляя стилистические и художественные параллели. Подводя итог, автор заявляет, что, возможно, эти сочинения («Книгу поучений» и «Роман») и нельзя назвать «великими», но именно такие, скромные, на первый взгляд, произведения и подготовили почву грядущему Ренессансу (р. 259). Исследование Буазара представляется переломным в истории изучения сочинения. Без его данных, важных как для историков, так и для филологов, изучение этих двух средневековых сочинений, возможно, так бы и не началось. Хотя сказать, что его диссертация дала резкий толчок дальнейшим исследованиям, было бы преувеличением. Прошло еще более двадцати лет, прежде чем активизировался научный поиск, и стали выходить статьи, посвященные анализу текста «Книги поучений».

В 1961 г. американский филолог Джон Григсби опубликовал статью, в которой провел сравнительный анализ малоизвестного сочинения XIII в. «Зерцала праведных женщин» и «Книга поучений», предположив, что первая могла послужить источником для второй. Сравнивая части текстов, ученый пытался выяснить методы работы Ла Тура с сочинением его предшественника. Исследователь обнаружил несколько разных приемов работы Жоффруа с трактатом XIII в., показав, что «Зерцало», определенно, служило источником для «Книги поучений». Осуществленное им исследование, несомненно, представляет научную ценность: ученый установил связь двух сочинений и наметал способы, с помощью которых Жоффруа де Ла Тур читал текст предшественника и заимствовал отдельные пассажи.

Конец 80-х - 90-е годы XX в. стали временем активного изучения книги, продолжающегося и сейчас. Свою роль сыграло общественное феминистское движение и появление нового историографического направления - «истории женщин», интересующейся всеми сторонами жизни женщин прошедших эпох. Появление в историографии 80-х

2 Boisard P. La famille de La Tour Landry et Roman de Ponthus et Sidoine. P., 1958. Краткое резюме диссертации появилось в виде статьи в 1980 г.: Boisard P. La vie intellectuelle de la noblesse angevine à la fin du XlVe siècle d'après le Chevalier de la Tour Landry. // La littérature angevine médiévale. Actes du colloque. Angers, 1981.

годов концепта «гендер» открыло новые возможности в рамках исторического анализа и позволило по-иному взглянуть на информацию, предоставляемую источниками3.

Среди современных исследователей, обращающихся к данным «Книги поучений» следует выделить филологов А.М.де Гендг и Д. Ренье-Болер. Нидерландская исследовательница де Гендт опубликовала в 2003 г. монографию4, основанную на материалах «Книги поучений» и собранную из ее статей конца 1980-х - 1990-х гг. Де Гендт интересуют способы («стратегии»), которыми автор доносит до читателя свои мысли, суть этих мыслей и мера их своеобразия. Иными словами, сюжеты ее работ посвящены, в первую очередь, тендерному дискурсу, как он представлен в книге позднесредневекового сочинителя. Она не применяет исторических методов анализа, не использует подлинные документы самого Жоффруа де Ла Тура, предоставляющие интересные штрихи к портрету изучаемого автора, тем самым, лишая исследование дополнительного источника и нового ракурса взгляда на проблему.

На родине Жоффруа де Ла Тура его сочинение анализировала филолог-медиевист Даниель Ренье-Болер. Она готовит новое критическое издание «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура, в основу которого будет положен самый ранний список (около 1375 г.).

Все работы Ренье-Болер рассматривают, в основном, тендерную тематику и, в первую очередь, проблематику тендерного дискурса. Так, в одной из работ она анализирует главу 124 - диалог между автором и его супругой на тему куртуазной любви, где рассматривает цель спора и функцию речи отца. В другой - проблематику «частного и публичного» в тендерном аспекте. Суть ее основных выводов сводится к тому, что поведение женщин в современном автору обществе, которое он критикует, является лишь симптомом упадка общих ценностей в мире. Автор, с ее точки зрения, «проницательно разоблачает извращенное функционирование этого общества»5.

3 Репина J1 П. История женщин сегодня. Историографические заметки. // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени. / Под ред Ю.Л.Бессмертного. M., 1996. С. 36-37. Она же Тендерная история сегодня: проблемы и перспективы // Адам и Ева. Альманах тендерной истории / Под ред. Л.П.Репиной. М., 2001. №1. С. 7-11.

4 Gendt AM de L'art cTéduquer les nobles damoiselles P., 2003.

sRegmer-Bohler D L'honneur des femmes et le régard public: l'accusé et son juge. Une étude de cas: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry (1371). // Das öffentliche und Private in der Vormoderne. / Sous la dir. G. Melville et P. von Moos. Cologne, 1998. P. 28.

В заключение обзора следует упомянуть обобщающую работу Жерара Жакэна об «образовании и культуре знати XIV века» по трактату Жоффруа6. Эта работа представляется своего рода манифестом, призывающим историков обратиться к обделенному их вниманием поучительному трактату. Автор предпринимает попытку кратко рассмотреть основы общей культуры автора, и образование, которое он предполагал дать дочерям. Ж. Жакэн не только советует коллегам-историкам обратить пристальное внимание на книгу, но и сам подает пример. Его попытка вписать текст «Книги поучений» в интеллектуальный контекст эпохи представляется первым шагом в изучении трактата в русле интеллектуальной истории.

В отечественной историографии отсутствуют работы, посвященные «Книге поучений» Жоффруа де Ла Тура. Однако нужно отметить, что в 1991 г. под редакцией Ю.Л. Бессмертного был опубликован перевод на русский язык нескольких глав из этого сочинения с сопроводительной заметкой Ю.П. Малинина7. Сам Малинин использовал трактат Ла Тура как дополнительный источник для характеристики этических идей рыцарства Х1У-ХУ вв.8 Кроме того, нужно упомянуть еще одно издание нескольких глав книги, переведенных на русский язык и прокомментированных С.К. Цатуровой9.

За последние сорок лет история изучения «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура существенно продвинулась вперед. Благодаря появлению во второй половине XX века таких историографических направлений, как «история женщин» и «история семьи», исследование сочинения Жоффруа перешло на принципиально иной уровень. Новый концепт «тендер» открыл особые перспективы для изучения многих источников средневековья, в том числе и «Книги поучений». На данный момент почти все статьи современных исследователей связаны с гендерной проблематикой. Однако последнее время трактат начинает вызывать интерес и у представителей интеллектуального направления в историографии. Методология интеллектуальной истории, представляется на сегодняшний день один из самых перспективных и практически не востребованных историками ракурсов взгляда на исследуемый источник.

6 Jacquin G. Education et culture de la noblesse en Anjou au XIV siècle: Le Livre du du Chevalier de La Tour. // La noblesse dans les temtoires angevins à la fin du Moyen Age. / Eds. N. Coulet et J.-M. Matz. Rome, 2000.

7 В кн. «Пятнадцать радостей брака» и другие сочинения французских авторов XIV-XV веков. / Под ред. Ю.Л. Бессмертного. М., 1991.

8 Малинин ЮП Общественно-политическая мысль позднесредневековой Франции XIV-XV вв. СПб., 2000.

9 Антология педагогической мысли христианского Средневековья. М., 1994. T. II.

Цели и задачи исследования. Основную цель исследования составляет изучение особенностей авторской стратегии и ее влияние на социальное бытование конкретной книги, или иными словами - анализ интеллектуальной и социокультурной потребностей позднесред-невекового французского общества, удовлетворить которые - в силу своих оригинальных особенностей - смог изучаемый текст. В соответствии с поставленной целью, исследование делится на несколько этапов, которым соответствуют конкретные научно-исторические задачи.

- изучение контекста, условий и обстоятельств возникновения «Книги поучений»;

- анализ тематики сочинения и поставленных в нем проблем;

- исследование истории бытования книги, установление круга читателей и выявление особенностей популярности книги.

Источниковая база исследования. Основной источниковой базой работы послужила «Книга поучений моим дочерям»(1371-1372) Жоффруа де Ла Тура Ландри, ее рукописная традиция, переводы и первопечатные издания. Единственная публикация источника, осуществленная А. де Монтеглоном,10 существенно устарела и уже не соответствует нормам современных исследований. Для уточнения отдельных моментов, имеющих принципиальное значение, в работе проводится сравнение списков, в том числе тех, которые не использовал А. де Монтеглон: это списки Национальной библиотеки Франции, парижской библиотеки Арсенала, Королевской библиотеки Бельгии, муниципальной библиотеки г. Шатору, Музея Конде в Шантийи. К работе были привлечены первое французское печатное издание 1514 года и два перевода на английский язык. В первом случае проводится анализ двух других, входящих в том сочинений - «Истории о Мели-бее и Прюданс» и «Наставления в военном деле», которые издатель приписывал Жоффруа де Ла Туру. В связи с так называемым «Наставлением в военном деле» потребовался сравнительный анализ этого сочинения с «Розарием войн» - поучением Людовика XI дофину (1481-1482). В исследовании также рассматривается гипотеза, приписывающая Жоффруа авторство анонимного «Романа о Понпосе и Сидуане» (конец XIV в.). Для проверки этого предположения к анализу был привлечен текст «Романа».

Другие использованные источники относятся к разряду вспомогательных и делятся на следующие группы (некоторые материалы по-

10 Le Livre du Chevalier Geoffroy de La Tour Landry pour l'enseignement de ses filles /Ed A de Montaiglon. P., 1854.

падают в две группы в зависимости от характера информации). Первую группу составили позднесредневековые дидактические сочинения родителей, подобные по жанру и тематике «Книге поучений». Это наставления Людовика IX, Кристины Пизанской, Номпара де Комона, Жильбера де Ланнуа, Людовика XI и Анны Французской. Их изучение позволило воссоздать ингеллестуальный контекст, в котором существовала «Книга поучений», наметить жанровые традиции подобного рода сочинений, а также сходство и различие нравственно-поведенческих взглядов их авторов.

Хронологически среди предшественников Жоффруа обнаруживается лишь Людовик IX с письмами-наставлениями сыну и дочери, написанными впервые на народном (французском) языке. Кроме того, Людовик был первым среди средневековых отцов, обратившимся с поучением к дочери. Оба поучения представляют собой перечисление кратких статей благочестивого характера. Текст для Изабеллы почти целиком включается в более обширное наставление для Филиппа. Для исследования были использованы издания Д. О'Коннелла, которые считаются на сегодняшний день одними из лучших публикаций источника11. Также источниковую базу исследования дополняют «Нравственные поучения» Кристины Пизанской сыну Жану Кастелю (рубеж ХГУ-ХУ вв.), «Родительские наставления» Жильбера де Ланнуа, известного путешественника и дипломата XV века, а также «Поучение Сюзанне» Анны Французской, дочери короля Людовика XI (начало XVI в).

Во вторую группу вошли сочинения, сами послужившие источниками для Жоффруа де Ла Тура. В частности, привлекается неопубликованный текст францисканского монаха конца ХП1 в. «Зерцало праведных женщин», легший в основу многих глав Жоффруа. В связи с анализом круга чтения автора рассматриваются отдельные главы «Золотой легенды» Якова Ворагинского, а также упоминаемые автором история «О жене шатлена де Вержи» и роман о «Шатлене де Куси». Для подтверждения тезиса о знании автором любовной лирики и/или популярного «Роман о Розе» Гийома де Лорриса и Жана де Мена к работе привлекаются отдельные песни трубадуров в русских переводах А. Наймана и старо-французский текст «Романа о Розе».

В третью группу объединены сочинения, дня которых сама «Книга поучений» стала источником заимствований. В частности, к работе привлекается малоизвестное поучительное сочинение «Книга Комон»

11 Les enseignemenz que Monseigneur Saint Loys fist à son ainsne fils Phelippe. // O'ConnellD The Theachings of Saint Louis. Chapel Hill, 1972. Li enseignement ke li bons rois Sains Loys escrist de sa main à ma dame Ysabel, sa fille, qui fil roine de Navarre. // O'Connell D The Instructions of Saint Louis. Chapel Hill, 1979.

Номпара де Комона (1415), Для выяснения обстоятельств жизни и творческой деятельности Номпара де Комона потребовало внимания и второе сочинение этого автора - «Заморское путешествие в Иерусалим», предваряющееся обширным введением, в котором Номпар рассказывает о себе, своем окружении и подготовке к паломничеству.

Также в связи с выявлением возможных заимствований рассматриваются тексты «Гептамерона» Маргариты Наваррской (XVI в.), анонимного «Парижского Домостроя» (XIV в.), а также «Кентербе-рийские рассказы» (XIV в.) Джеффри Чосера, находившегося, как известно, под сильным влиянием французской литературы.

Последнюю группу источников составили правовые документы, имеющие непосредственное отношение к жизни Жоффруа де Ла Тура. Подборка охватывает 1350-1391 гг. В первую очередь это разного рода хозяйственные документы (расписки в получении денег, личные записки по вопросам управления), грамоты дарений и обмена, исходящие от самого Жоффруа де Ла Тура или его касающиеся. В работу также были включены послания хозяйственного характера его жены Жанны де Руже и сборщика платежей Колэна из Тура. Документы не публиковались и не использовались прежде учеными в исследованиях, касающихся Жоффруа де Ла Тура.

В поисках данных о потомках Жоффруа и влиянии на них его творчества, стало необходимым обращение к тексту грамоты «короля Карла» от августа 1423 года, хранящейся в Архиве департамента Мэн-э-JIyap (Анжер), в которой излагаются подробности дела о похищении ребенка из церкви внуками Жоффруа де Ла Тура. Текст судебного разбирательства был частично опубликован в 1861 г. В работе также используется оригинал документа из архива в Анжере.

Особое место в источниковой базе диссертационного исследования занимают каталоги средневековых библиотек, а также визуальные источники: миниатюры рукописей, содержащих «Книгу поучений».

Методология. Круг проблем, заявленных в работе, и поставленные задачи могут рассматриваться с разных методологических точек зрения. В данном исследовании исходной теоретической базой послужили принципы микроистории. На первое место в работе ставится индивид и «социальная практика конкретных "действующих лиц" (acteurs)»12. Рассмотрение одного конкретного - не типового, но казуального - источника подчиняется задаче изучения поведения одного индивида (автора) с одной стороны, и, связанной с ним посредством

12 Бессмертный ЮЛ Как писать историю. Французская историография в 1994-1997 гг.: методологические веяния. М., 1998. С. 2.

книги, группы индивидов (читателей) - с другой. Таким образом, индивид и его интерпретация конкретной социокультурной ситуации является не только «темой повествования, сколько универсальным масштабом» для построения картины прошлого13.

Вдохновившими на исследование работами следует считать, в первую очередь, труды Ю.Л. Бессмертного, К. Гинзбурга, Н. Земон-Дэвис. Среди прочих, оказавших влияние на исследовательский процесс - работы И. Хейзинги, Б. Гене, П.-И. Баделя, В.Ф. Шишмарева, Ж. Серкиглини-Туле, а также труды специалистов «Лаборатории западной медиевистики Парижа» (Франция), изучающих особенности ранне-французского Ренессанса конца ХГУ-ХУ вв. (Ж. Уи, Э. Орнато, К. Боццоло, Ж-Ф. Жене).

Применение в работе разнообразных методологических приемов основано на представлении о необходимости сочетания междисциплинарных подходов в современном гуманитарном исследовании. Ставя на первое место в исследовании индивида, особенности его авторского поведения и личную интерпретацию принятых стереотипов, именно микроисторический анализ становится «эпистемологической необходимостью» (Ю.Л. Бессмертный) для исследователя.

Установление историко-культурного контекста возникновения «Книги поучений» потребовало применения сравнительно-исторического и микроисторического подходов, анализа стилистических особенностей и отчасти лингвистического анализа. Кроме того, для анализа самого текста книги и следующей из него системы представлений автора применяется комплекс подходов гендерной истории. Изучение бытования книги потребовало использования источниковедческих - палеографических, кодикологических, текстологических - приемов, а также анализа визуальных источников.

Научная новизна. Представленная работа является актуальным научным исследованием, задуманным в русле нового для отечественной историографии направления - истории чтения. Работа определяет своей целью выявление взаимовлияний, оказываемых друг на друга сочинителем и обществом в лице читателей во Франции позднего средневековья. Исследование построено на изначальном отказе от одностороннего, рассмотрения проблемы взаимоотношений автора и читателей, как истории чтения книги, но предпочтении ему объемного взгляда, т.е. изучение не только социокультурного бытования сочинения, но и историко-интеллекхуального контекста возникновения

13 Бойцов М.А Семь лет после «Геродота» (История и глобализация). // Доклад на Первых Чтениях памяти ЮЛ. Бессмертного. Рукопись. М., 2005. С.11.

книги. Оригинальным приемом работы является выбор конкретного, востребованного читателем изучаемой эпохи, сочинения и применение к нему микроисторического ракурса анализа. Анализ данной проблематики, проведенный на конкретном примере - «Книге поучений дочерям» (1371-1372) Жоффруа де Ла Тура Ландри - показал не только возможность применения подобного ракурса исследования, но и его эффективность. Рассмотрение мельчайших, доступных исследователю нюансов рождения и жизни одного сочинения, с использованием микроисторической методологии, оправдало стремление проследить весь путь, который проделывает позднесредневековое сочинение: от задумки автора, находившегося под влиянием от прочитанных книг, через особенности его творческого процесса к читателю, которого это сочинение вдохновило на создание собственного труда. Сочинение практически не изучалась ранее с применением исторических и источниковедческих методов, в том числе методов интеллектуальной истории. В работе был впервые:

- проанализирован круг чтения автора книги; рассмотрение замысла автора и методов его работы, в частности, сравнение текста «Книги поучений» и неопубликованного текста XIII в. - «Зерцала праведных женщин» - позволило уяснить особенности и частично реконструировать творческий процесс автора;

- представлена и проанализирована мировоззренческая система Жоффруа де Ла Тура Лавдри: его религиозные, социальные, этические, тендерные представления;

- также впервые за последние сто лет изучены палеографические и кодикологические характеристики рукописной традиции, выявлены отдельные неточности единственного критического издания (1854 г.); отмечены некоторые текстологические особенности списков.

- сделана попытка воссоздать круг читателей трактата по владельческим надписям;

- впервые в историографии поставлена проблема полной рецепции «Книги поучений» в позднейших сочинениях и выявлены соответствующие заимствования, в связи с чем была установлена ранее неизвестная связь «Книги поучений» и «Книги Комон» Номпара де Комо-на.

- в ходе анализа приписываемых Жоффруа де Ла Туру произведений была опровергнута оригинальность «Наставления в военном деле», являющаяся на самом деле практически не измененной копией текста «Розария войн» Людовика XI

- также впервые был предпринят анализ частноправовых документов Жоффруа де Ла Тура и выполнен их перевод на русский язык, представленный в приложении.

Хронологические рамки исследования. Узкие хронологические рамки работы обусловлены, в первую очередь, временем возникновения источников исследования: это вторая половина Х1П - начало XVI вв. или более конкретно 1267/1269 - 1503/1504 гг. Нижняя граница определяется временем составления поучительных писем Людовиком Святым, верхняя - временем сочинения Анной Французской поучения дочери. В третьей главе в связи с изучением особенностей социокультурного бытования «Книги поучений» потребовалось расширение хронологических рамок исследования до XVII в. (в параграфе о владельцах кодексов), а в части, где анализировалась судьба книги в переводах и публикациях - вплоть до XX в.

Апробация. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях Центра «История частной жизни и повседневности» ИВИ РАН, в том числе в рамках семинара Ю.Л. Бессмертного «История повседневного: уникальное и стереотипное» (октябрь 2001 г.). Отдельные тезисы работы были изложены в докладах на I, II и III Всероссийских конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых в МИГУ (2000 г., 2001 г., 2003 г.), а также на Летней школе «Историческая антропология. История домашнего хозяйства, семьи и родства» в Санкт-Петербургском Европейском университете (август 2002 г.). По теме диссертации опубликован ряд статей.

Диссертация в целом была обсуждена и одобрена на научном заседании Центра «История частной жизни и повседневности» ИВИ РАН 5 октября 2005 г.

Структура и основное содержание работы. Поставленные в исследовании задачи обусловили структуру работы Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и пяти приложений.

Во введении обосновывается актуальность проблематики исследования, ставятся цели и задачи, определяется методология работы. Историко-культурный экскурс намечает направление работы, определяет объект и предмет исследования. Историографический обзор очерчивает степень изученности избранной темы. Источниковедческий раздел характеризует круг привлеченных к работе источников.

В первой главе рассматривается историко-интеллектуальный контекст, в котором появилась «Книга поучений» Жоффруа де Ла Тура. В параграфе 1.1. анализируется круг подобных сочинений, то есть французских родительских поучений собственным детям второй половины ХШ-начала XVI вв. Их оказалось не много: это поучения Людовика Святого, Кристины Пизанской, Номпара де Комона, Жиль-бера де Ланнуа, Людовика XI, Анны Французской. Среди них следует

особо выделить обнаруженный нами малоизученный и практически забытый источник: «Книгу Комон» Номпара де Комона. Было выявлено, что в собрании родительских поучений, кроме книги Жоффруа де Jla Тура существует еще лишь два наставления, обращенных к дочерям. Это письмо-наставление короля Людовика Святого, писавшего за сто лет до Жоффруа и сочинение Анны Французской, сочинявшей через сто тридцать лет после него. Таким образом, было установлено, что традиция письменных поучений собственных дочерей как отцами, так и матерями практически отсутствовала. Все рассмотренные сочинения - за исключением писем Людовика - появились после «Книги поучений». Хотя короля Людовика IX можно считать основоположником жанра позднесредневекового поучения на народном (французском) языке, однако следует отметить, что его наставления, по сути, частные письма, не предназначенные для широкой аудитории, тогда как все последующие трактаты бьиш явно рассчитаны на дальнейшее распространение. Таким образом, «Книга поучений» Жоффруа де Ла Тура в каком-то смысле может считаться примером, возбудившим в других родителях жажду письменно наставить своих детей.

В параграфе 1.2. собраны сведения биографического характера, очерчивающие жизненный круг центрального героя исследования -автора «Книги поучений». К работе были привлечены не использованные ранее в историографии частноправовые документы самого Жоффруа де Ла Тура и его ближайшего окружения.

Параграф 1.3. посвящен попытке реконструкции творческого процесса автора и выявлению его особенностей. Как оказалось, автор имеет представление о литературе своего времени. Об этом свидетельствует топический «весенний» пролог, с которого он начинает книгу. В духе куртуазной традиции он сообщает, что сочинял в молодости стихи. Ему можно верить, поскольку об этом факте он сообщает рифмованными строками. Жоффруа де Jla Тур рассказывает в Прологе о замысле своего сочинения. «Мир очень опасен», считает автор, подразумевая под этим, однако, не войну или чуму, а современное ему светское общество. Обманные слова светских кавалеров, лживые признания в любви, витиеватые искусные речи, сбивающие с толку, необдуманные легкомысленные ответы, ведущие к греху, сплетни в обществе - от этого Жоффруа хочет оградить дочерей, научить их правильно вести себя в свете и понимать язык этого общества Наставлять детей - долг родителей, полагает автор. Посредством поучений, изложенных в книге, автор хочет показать дочерям, как надо общаться с людьми своего круга, как правильно понять их речь и как суметь ответить должным образом, чтобы достичь душевного спасения на том свете и мирского уважения на этом. Более конкретно автор выражает свою цель фразой «aprendre à romancier», что можно пере-

вести, по мнению современных исследователей, как «читать серьезное произведение, чтобы внять изложенному».

Выявление круга чтения Жоффруа де JTa Тура не дало неожиданных результатов: в сферу его литературных увлечений входят куртуазная лирика, романы, хроники, жития, нравоучительная литература. Так, в частности, о знакомстве автора с куртуазной лирикой и/или «Романом о Розе» Гийома де Лорриса свидетельствует «весенний» пролог книги. В Прологе первым из своих источников Жоффруа называет поучительную книгу некоей венгерской королевы Прин. Все попытки идентифицировать книгу и личность ее автора пока не увенчались успехом. Как любой средневековый автор, Жоффруа стремился придать больше веса своим дидактическим размышлениям, ему хотелось опереться на авторитет, особенно лица королевской крови. Если «книга королевы Прин» действительно существовала, то выбор мог пасть именно на нее, поскольку это было редчайшее родительское поучение, написанное матерью в наставление дочерям. Кроме того, отсылка к королеве, а не к простому клирику, должна была придать большую основательность сочинению. Одним из основных источников Жоффруа называет Библию, также апеллирует к хроникам. В Прологе среди книг, «которые у него были», он упоминает «хроники Франции, Греции, Англии и многих других иностранных земель» (р. 4). На протяжении поучения он ссылается на «константинопольские истории» (р.7), некие «испанские деяния» (р. 30), «афинские деяния» (р. 63), «хроники Неаполитанского королевства» (р. 119), «хроники римлян» (р. 181) и «римские хроники» («croniques de Romme», р. 209) - что, возможно, одно и тоже - а также неопределенные «деяния королей» и «книги королей» (р.4 и р. 190). Неизменный атрибут рыцарской «библиотеки» - куртуазные романы - также присутствуют в круге чтения Жоффруа. Мы встречаем у него персонажей Троянского никла: Париса, Елену, Венеру, героинь известных в то время любовных романов - «даму де Куси» (а точнее даму де Файель, подругу шатлена де Куси из одноименного романа некоего Жакме (Х1П в.)) и «даму де Вержи» (р. 260). Между тем, не обо всех выявленных произведениях мы можем утверждать, что автор достоверно их читал. В Прологе он описывает свой творческий процесс: «каждую книгу я заставлял читать, и там, где находил полезный для извлечения пример, я требовал брать его для составления этой книги» (р. 4). Таким образом, Жоффруа не читал, но слушал книги - что равнозначно для средних веков - хотя, как известно, уже давно наступило время индивидуального чтения «про себя»14. С другой стороны, многие из своих

14 Saenger P Lire aux derniers siècles du Moyen Age // Histoire de la lecture dans le monde occidental. / Ed. CavalloG., ChartierR. P., 1997. P. 175-176.

историй он, действительно, мог «услышать»: в проповеди, как например, житийные истории, или от кого-то в светском кругу, как истории из так называемых «деяний» или сюжеты, близкие к фаблио. Вместе с тем, своеобразным источником, откуда автор черпал свои рассказы, следует считать его собственный жизненный опыт. В эту группу попадают истории, главными героями которых были члены семьи Жоффруа, а также те рассказы, которые, как сообщает автор, он слышал от того или иного человека.

Таким образом, с текстами одних сочинений он работал в процессе составления книги, например, с «Зерцалом праведных женщин», другие читал или слышал где-то прежде, а потому пересказывает их по памяти или лишь упоминает имена героев, как в любовных историях о шатленах Куси и Вержи. Круг чтения показывает автора не высоколобым интеллектуалом, проводящим дни в библиотеке (каковым будет герой грядущей эпохи Ренессанса), а обычным представителем своего времени и социального статуса, более склонным к сочинительству, нежели чтению.

В переломное для французского языка время (XIV-XV вв.), характеризующееся языковой вариативностью, усложнением форм и индивидуальностью фраз, Жоффруа де Jla Тур балансирует на грани традиционных нарративных приемов и индивидуальной сочинительской манеры. На первый взгляд, его текст достаточно стереотипен: тема, структура изложения - не новы. С другой стороны, можно говорить о характерных особенностях его дискурса. Автор работал над сочинением не один. У него были помощники- «два священника и два клирика» (р.4). Они читали ему книга, из которых он выбирал эпизоды, а также самостоятельно подбирали поучительные истории, отдавая найденное автору для окончательной редакции.

К традиционным творческим методам Жоффруа можно отнести «весенний» пролог, ссылки на авторитетное лицо («как говорит мудрец Соломон...»), употребление парных синонимов с целью украшения речи, а также усиления производимого эффекта («parle et dit»), введение в текст пословиц и т.п. Жоффруа активно пользуется стереотипными методами позднесредневековых сочинителей. Безусловно, он имел представление о литературных приемах своего времени. Между тем, нарративные тексты позднего средневековья, состоя из похожих элементов, совершенно отличны друг от друга. Каждый автор привносит в традицию собственное представление о необходимых изменениях: своеобразно структурирует сочинение, оригинально использует стереотипные обороты, по-своему поясняет общепринятые идеалы.

Жоффруа обычно эмоционально выражает свое отношение к тому или иному событию, персонажу, сюжету; автор не растворяется в тек-

сте, его присутствие всегда ощущается за строками поучительного трактата. Его истории увлекательны, они переданы доверительно, в виде беседы.

О собственном видении творческого процесса можно судить, в частности, по центральной части книги, заимствованной по большей части из анонимного «Зерцала праведных женщин» (XIII в.). Жоф-фруа не бездумно копировал текст своего предшественника, а подошел к процессу «творчески». Григсби в упоминавшейся выше статье выделяет некоторые особенности работы Жоффруа с текстом предшественника. Общую модель работы Жоффруа де Ла Тура можно охарактеризовать в понятиях центонно-парафразного метода, для которого характерно составление нового, достаточно индивидуального текста из художественных элементов других текстов15. Ценгон - это не обычная компиляция, в нем чувствуется рука автора новой интерпретации заимствованных цитат, создающего абсолютно оригинальное произведение. Так, элементы «Зерцала праведных женщин» были использованы создателем «Книги поучений» со своими целями для разработки собственных идей. Жоффруа отнюдь не компилятор, он индивидуально, почти до неузнаваемости, обрабатывает заимствованные тексты. И если материал каким-то образом его не устраивает, он придумывает новые детали (нередко и в библейских текстах), по-своему «карает» грешников и насаждает праведников, обогащает и украшает чужой текст, приближая его к читателю и делая более увлекательным. Предложенный в главе анализ представляет попытку не просто показать принципы составления и редактирования автором текста, но осмыслить их в рамках интеллектуальной и социокультурной потребностей конкретного сочинителя.

Вторая глава посвящена анализу системы взглядов и представлений Жоффруа де Ла Тура. В главе рассматриваются религиозно-этическая концепция автора, его геидерные и социально-нравственные взгляды. Наше представление о мировоззренческой концепции автора складывается из его комментариев к приводимым им историям. «Книга поучений» охватывает достаточно широкий круг сюжетов. Трактат Жоффруа изобилует самыми разными персонажами, особенно он интересен своеобразными «портретами» людей его круга, зарисовками нравов общества. Большая часть книги посвящена женщинам: их необходимым и реальным качествам, поведению в обществе.

15 Гогешвгши А А Три источника «Слова о полку Игореве». Исследование. М., 1999 С. 11-12.

Как у любого средневекового автора, мысль о Боге постоянно присутствует в сочинении Жоффруа. Эти мысли автора нередко вплетаются в рассуждения о женском поведении. Наиболее яркие портреты женщин связаны именно с их отношением к Богу, церкви, религиозным обрядам. Несмотря на многочисленные рассуждения Жоффруа о бескорыстном служении Богу и проповеди набожности, он неосознанно проговаривается. Для него Бог - это, в некоторой степени, помощник в достижении земных благ. Внешнее благочестие прикрывает внутренние помыслы автора. Цель их - не только воздаяние в «том» мире, но всяческие блага в «этом». Эта мысль прослеживается на протяжении всей книги. Идея воздаяния скрыта во всех его высказываниях о Боге: «всё благо и честь исходят от Бога» (р. 168), «Господь не забывает служения Ему» (р. 170) и т.д. Возможно, автор специально акцентировал внимание читателей на «обратной связи», считая, что эта посылка лучше объяснит им цель благочестия в жизни. Ведь необходимость правильного поведения и поступков более понятна, если за их исполнение следует награда. Именно о благополучии дочерей в «этом» мире он мечтает в первую очередь.

Основные героини «Книги поучений» - женщины. Трактат написан, в первую очередь, о них и для них. Зачастую благочестие современных автору женщин совсем не совпадает с его идеальным представлениям о них. Примеров «неразумного» поведения женщин в книге больше, чем образцов, достойных подражания. Первые намного разнообразнее, в них больше проявляется личная позиция автора. Именно сквозь призму «недостойных» поступков отчетливо просматривается поведенческий канон, каким он существует в представлении автора. Он видит своих современниц мало набожными, заносчивыми, легкомысленными; они не отличаются скромностью и не смущаются своей запятнанной чести, его современницы более склонны к кокетству и нарядам, чем к молитвам.

Образцов благоразумного поведения, как уже отмечалось, в книге меньше. Вести себя достойно, правильно - значит бьггь, по мнению Жоффруа, «saige» - разумной и рассудительной женщиной. Жоффруа считает оптимальным для поведения женщины в любой ситуации -«moyen estât», «золотую середину»: не впадать в крайность излишней суровости, с одной стороны, и легкомысленной необдуманности поступков - с другой. Он настаивает на осмотрительности и благоразумии для женщины любого социального положения.

Таков взгляд Жоффруа на нравы женщин - его современниц через «зеркало древних историй» и историй, которым он нередко сам бывал свидетелем. Женщины совершают разные проступки, но не только потому, что они - женщины. В речи Жоффруа отсутствуют яркие, обличающие женскую природу, высказывания; ему не свойственна,

как многим средневековым авторам, мизогиния В авторской позиции прослеживается тенденция оправдать женщин Сопоставив его «истории», можно представить концептуальное убеждение Жоффруа де Jla Тура: ни один пол не превосходит изначально другой, мужчины и женщины равны по своей природе.

«Нынешнее время» - немаловажный персонаж «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура. Автор печально взирает на него через «героев своего времени»: «Этот мир невероятно опасен, завистлив и удивителен; тот, кто вам улыбается и приветлив с вами, смеется над вами за вашей спиной.. .очень трудно понять сегодняшний мир» (р. 4). Мысль об «опасностях мира» одна го центральных тем в сочинении. Автор нередко возвращается к мысли, что «нынче многие обращают сердце более к миру и плотским удовольствиям, нежели к Богу» (р.73). Жоффруа представляется благочестивым человеком, его тревожит отсутствие добродетели в окружающих его людях, особенно в женщинах. Он считает, что достойные образцы содержатся в прошлом, им-то и необходимо следовать. Правда, об «этом грешном мире» и своих современниках он говорит «мы» («nous»).

«Прекрасно и благородно всматриваться в зеркало предков и древних историй, написанных нашими предками, чтобы подать нам добрый пример и поведать о добрых деяниях, и предупредить.. .чтобы мы увидели добрые деяния, которые они совершили и о том, как избегали зла» - пишет Жоффруа (р. 5). В книге он то и дело противопоставляет «опасности сегодняшнего мира» «добрым примерам древности», мечтая о возвращении прошедших времен. Образцом наивысшего благочестия для Жоффруа служит его бабушка - Оливия де Белльвилль. Он отводит целую главу описанию её добродетелей: искренней набожности и милосердия.

Социальный круг автора - это «светское» общество, в котором он вращается, и которое поставляет ему наиболее ярких персонажей. Именно в публичном пространстве происходит большинство сцен книги16. Жоффруа, «владея даром тонкого, внимательного наблюдателя человеческого поведения и речи»17, представляет читателю свое окружение: болтунов, льстецов, сплетников, спорщиков, соблазнителей и т.п. Автор учит дочерей (и шире - читателей) «технике общения» с каждым из «актеров», играющих в «свете» свою роль.

Таким образом, «истории» Жоффруа де Ла Тура и его комментарии к ним вырисовывают нам своеобразный портрет автора «Книги поучений», показывая, какие проблемы волнуют сочинителя. Не най-

16 Regnier-Bohler D L'honneur des femmes .. P.7

17 Ferrier J M French prose writers of the fourteenth and fifteenth centuries Oxford, 1966. P. 10.

дя среди известных ему книг достойного трактата, в котором бы разбирались сюжеты, сходные с тревожащими его темами, он сам излагает свои переживания и сомнения в дидактической форме. Жоффруа затрагивает самый широкий круг проблем и ситуаций, надеясь, что его труд привлечет внимание не только его дочерей, но и более обширной аудитории.

Третьей главе отводится особое место в работе, в ней очерчиваются рамки социокультурного бытования исследуемого сочинения, выявляются особенности его востребованности читателем конца XIV-XVI вв. В главе исследуются источниковедческие, социокультурные, интеллектуальные аспекты бытования «Книги поучений» в читательской среде конца Х^-ХУ1 вв. В параграфе 3.1. рассматриваются палеографические, кодикологические и текстологические особенности сохранившихся списков и издания сочинения. В частности, рассматривается понятие популярности нарративного средневекового сочинения, а также основания, позволяющие исследователям считать то или иное произведение некогда востребованным читателем. Проводится исследование кодексов, содержащих «Книгу поучений», в том числе их визуальной составляющей - миниатюр. Так же в связи с изучением распространения средневекового сочинения большое значение приобретает изучение «конвоя» текста (Д.С.Лихачев) или состава рукописей. Было установлено, что исследованные кодексы составлялись не из «случайных» сочинений, а имели свою «логику». Кроме «Книги поучений» они включали в себе произведения той или иной степени дидактичное™

Анализ единственного критического издания показывает, что публикацию «Книги поучений» А. де Монтеглона следует признать удовлетворительной и пригодной - за отсутствием нового критического издания - для научного исторического или историко-филологического исследования. Краткое рассмотрение текстологических особенностей списков позволяет высказать некоторые наблюдения, касающиеся распространения сочинения. В частности, сравнение списков, хранящихся в Национальной Библиотеке Франции и Королевской библиотеке Бельгии, показывает отдаленное родство отдельных списков, что доказывает большую распространенность сочинения, чем мы можем пока себе представить.

Параграф 3.2 посвящен распространению сочинения среди конкретных читателей конца ХГУ-ХУ1 вв. Так, биографические данные XV века о потомках автора свидетельствуют, что его ближайшим родственникам, скорее всего, некогда было читать сочинение предка и тем более следовать его поучениям. Их умами владели другие идеа-

лы. Однако в XVI в. ситуация изменится. Среди его потомков будут блестящие интеллектуалы-сочинители.

Реальных владельцев кодексов помогли установить маргиналии и владельческие подписи на книгах, а также средневековые каталоги. «Книга поучений» содержалась в королевской библиотеке в Блуа (где ее могли читать Карл Орлеанский, Людовик ХП, Франциск I и его сестра Маргарита Наваррская), библиотеках Жана Беррийского, Филиппа Доброго, Шарлотты Савойской - супруги Людовика XI, Анны Французской (их дочери), а также в собрании английского короля Генриха VIII. За пределами королевского круга среди возможных читателей «Книги поучений» были обнаружены семейство д'Урей, известные библиофилы (также близкие ко двору") Катрин де Коетиви и ее супруг Ангуан де Шуре, Ги XIX де Лаваль, семейство знаменитых нормандских библиофилов Бито и другие. Таким образом, книгой в основном владели «благородные» читатели: короли, герцоги, придворные, представители высшей аристократии и по большей части мужчины, что, однако, не означает, что они заказывали книгу лишь для собственного чтения. Мужчины могли приобретать трактат для своих жен или детей, как это было, в частности, с герцогом Бургундским.

Изучение переводов и публикаций, начиная с XV века, подтвердило широкую распространенность «Книги поучений» за пределами Франции, а также сам факт ее популярности, поскольку в XVI веке перу Жоффруа де Ла Тура уже приписывали чужие сочинения, как это произошло с «Книгой о Мелибее и Прюданс» Альбертано Бреши-анского и неким «Наставлением в военном деле». Предпринятый в диссертации сравнительный анализ последнего сочинения и «Розария войн» Людовика XI (1481-1482) выявил полную идентичность обоих сочинений. Иначе обстоит дело с практически неизвестным в отечественной историографии «Романом о Понтюсе и Сидуане». Его авторство до сих пор вызывает споры. В работе рассматриваются существующие гипотезы, и выдвигается идея, согласно которой роман мог быть написан одним из сыновей или племянников Жоффруа, воспитанных на его книгах и идеях.

Дополнительный срез позднесредневекового читательского общества предоставляет рецепция сочинения - выявление заимствований авторами конца XГV-XVI вв. идей, сюжетов и фраз «Книги поучений». Специально этот вопрос не исследовался учеными, однако некоторые связи были отмечены. Исследование рецепции идей сочинения - с текстовыми заимствованиями или без них - позволяют установить не только собственно социальный круг читателей, но и широту регионального распространения конкретного произведения. В той или иной степени «Книгу поучений» цитировали Дж. Чосер, аноним-

ный автор «Парижского Домостроя», каталонский аноним начала XV в. - автор «Поучения и наставления, которые мудрец дал своим дочерям», Маргарита Наваррская и Номпар де Комон. Связь «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура с «Книгой Комон» (1416) не была замечена прежде. Между тем, сеньор де Комон не только читал «Книгу поучений», но также использовал ее вступление в качестве образца для пролога своего сочинения Несмотря на то, что зачин «весенний» - в продолжение неиссякаемой традиции «Романа о Розе» - поиск архетипа приводит именно к тексту Жоффруа. Комон цитирует отдельные фразы своего предшественника или использует его мысли, пересказывая их своими словами. Жоффруа начал писать в стихах, но вскоре перешел на прозу, в отличие от своего последователя, который открыл прозаическим вступлением поэтическое сочинение. Обращенная к девочкам-подросткам «Книга поучений» послужила важным источником идей для создания книги для маленьких мальчиков, «на будущее» («я подумал, что составлю им...книгу поучений. . .чтобы когда они вырастут и поумнеют, увидели, как нужно себя вести»18). Текстологический анализ, проведенный в диссертации, указывает на очевидную связь двух произведений. Сравнение двух текстов выявило нам еще одного читателя «Книги поучений». Определенно, Номпар де Комон, если не держал перед глазами книгу Жоффруа, то явно читал ее незадолго до начала работы над собственным наставлением и счел достойным использовать ее идеи для своего сочинения.

В параграфе 3 3 рассматриваются общекультурные факторы, способствовавшие распространению и популярности анализируемого сочинения К таким обстоятельствам можно отнести, прежде всего, само интеллектуальное состояние эпохи, характеризуемое активным увлечением чтением, которому способствует, в том числе, становление французской прозы Проза подразумевает более свободный стиль изложения, не скованный устойчивым набором правил, и, что важнее всего, она более понятна читающему. С её помощью было легче выразить те дидактические истины, которые автор хотел донести до читателя. В таком климате зародился интерес к «Книге поучений» Жоффруа де Ла Тура. Написанная на народном (французском) языке, доступной большинству, в том числе детям, прозой, «Книга поучений» быстро нашла свою читательскую аудиторию.

Свое влияние оказал, безусловно, и популярный в течение всего средневековья жанр поучения, а также принадлежность к более узкой

18Le livre Caumont, où sont contenus les Dits et Enseignemens du seigneur de Caumont composés pour ses enfans l'an mil quatre cent XVI / Ed J.Galy P., 1845. P. 5.

его подгруппе - «книгам». «"Книги" в средние века - это развлекательно-дидактические сборники из нравоучений, притч, афоризмов, анекдотов. В них обычно присутствует пролог с объяснительной идеей, а текст являет собой "хранилище премудрости"»19. Такая литература учит «обычной», простой мудрости. В средние века это обычный «назидательно-развлекательный сборник, в котором сочетается приятное и полезное... Его целью было поучать, развлекая или развлекать, поучая»20. Сочетая в себе обе функции, она привлекает читателей забавными историями, не отпугивая при этом строгими наставлениями и суровыми предписаниями. Автору, вообще говоря, не свойственна строгость. Собрание таких наставлений, написанных легким слогом, в форме разговора автора с дочерьми, не могло не привлекать читателей, тем более, что сочинитель явно предназначал книгу более широкой аудитории, чем его семья.

Способствовало распространению книги Жоффруа и положение на книжном рынке в то время. Упадок производства книг светских авторов, связанный с социально-экономическими причинами, сменяется в 1370-е годы некоторым подъемом21. Книга появилась очень вовремя: сказывался недостаток современных поучительных сочинений. Тем более, что на общем фоне глубокого кризиса общества читателю нужны были сочинения, сочетающие в себе и дидактические и развлекательные черты.

Таким образом, определяющей причиной востребованности текста Жоффруа в конце ХГУ-ХУ вв. послужила социокультурная потребность общества в тот момент. Это был сложный период для страны; тяготы, переживаемые людьми - а военные действия, упадок экономики и чума не обходили аристократов стороной - отражались на состоянии нравов и поведения. Об этом сетует автор, вспоминая «прошедшие времена», более известные ему самому по рассказам старших родственников. Люди всегда были склонны к порокам, в его книге представлена целая портретная галерея «грешников». Однако в «нынешние времена» к ним добавились другие. Наибольшие опасения автора вызывает светское общество. Многие страницы отводит Жоффруа советам по поведению в этом «обществе». Увлеченно пере-

19 Афиногенова ЕВ Жанр «книги» в средневековой испанской литературе. // Проблема жанра в литературе средневековья / Под ред. А Д. Михайлова. Вып. 1. М., 1994. С. 279.

20 Афиногенова Е В Жанр «книги» С. 271-272

21 См.' Bozzolo С, Ornato Е Pour une histoire du livre manuscrit au moyen âge Trois essais de codicologie quantitative. P., 1980 T 1. P. 97; Bozzolo С, Ornato E. Les lectures des français aux XIV et XV sièles. Une approche quantitative. // Ensi firent h ancessor. Mélanges de philologie médiévale offerts à Marc-Rene Jung. Vol.2. Alessandria, 1997. P. 715-721.

давая известные ему поучительные рассказы о том, как «остерегаться светских кавалеров», он столь ярко показывает героев своих историй, что нередко в отношении к ним чувствуется не ожидаемое презрение, а уважение автора. Сюжеты Жоффруа многогранны, любой читатель вполне мог узнать себя или своих знакомых в героях «Книги поучений». Узнать и подумать о своем поведении или посмеяться над другими в компании друзей, как это делает Маргарита Наваррская и ее герои. Подобные сборники поучительно-развлекательных историй были всегда актуальны. Между тем, актуальными подобные дидактические книги делают не только отрицательные персонажи. Наряду с недостойными, в них всегда присутствуют порядочные герои, по- »

дающие пример и служащие читателю образцом для подражания. Если автор правильно почувствует, какие именно образцы жаждет современное ему общество, его книгу будет ждать успех. Так произошло и с книгой Жоффруа де Ла Тура. Ее популярность в конце Х1У-ХУ вв. не была случайной, так же, как, возможно, не была заранее продуманной. Все вышеперечисленное сложилось вместе и сделало книгу нужной читателю.

В заключении обобщены наиболее важные итоги исследования.

На первом этапе были рассмотрены все существующие параллельно с изучаемым текстом французские родительские трактаты детям. Оказалось, что их совсем не много. Среди них нам удалось обнаружить дополнительный источник, забытый и обычно не упоминаемый в компендиумах по истории педагогики - поэтическую «Книгу Комон» Номпара де Комона, посвятившего ее сыновьям. Также было отмечено, что в собрании родительских поучений, кроме книги Жоффруа де Ла Тура имеется лишь два наставления, обращенных к дочерям (Людовика Святого и Анны Французской), что свидетельст- г

вует об отсутствии традиции письменных поучений собственных дочерей.

Жоффруа де Ла Тур Ландри, автор поучительного трактата, показал на своем примере, каким мог быть французский позднесредневе-ковый светский сочинитель - не клирик и не «интеллектуал» в позд-несредневековом смысле этого слова. Подробное рассмотрение жизненных нюансов, а особенно не изучавшихся прежде бытовых аспектов, позволили наметить общий фон, среду и условия, в которых трудился сочинитель. Использование хозяйственных, экономических, судебных документов, впервые переведенных на русский язык и представленных в Приложении, рассматривается нами как введение нового источника в научный оборот по причине полного игнорирования его исследователями.

Выявление круга чтения Жоффруа де Ла Тура обнаружило традиционный набор жанров: хроники, куртуазные романы, жития, поэзия, дидактика. Вместе с тем, была высказана точка зрения о «начитанности» автора, выражающейся в знании им многих современных ему литературных приемов. В связи с «весенним» прологом, традиционно считающемся в историографии подражанием «Роману о Розе», выдвинута гипотеза о возможном заимствовании зачина напрямую из куртуазной лирики.

Анализ творческих методов сочинителя показал использование им как традиционных нарративных приемов, так и собственных, только ему присущих, способов выражения. Используя стереотипные методы позднесредневековых сочинителей, он по-своему интерпретирует принятые в его время каноны «авторского поведения».

Проведенное нами исследование показало, что, используя высказывания «авторитетов» или цитируя прочитанные книги сочинителей-предшественников, Жоффруа всегда очень индивидуально подходил к тексту, нередко меняя его смысл на противоположный, заставляя его «играть» по своим правилам.

С целью выявления причин, по которым книга могла быть востребована читателями, была предпринята попытка реконструкции нравственного «портрета» сочинителя, для чего были рассмотрены сюжеты и проблемы, формирующие «Книгу поучений» и отражающие систему взглядов и представлений ее автора. Мы выяснили, что Жоффруа де Ла Тур имеет собственную этическую концепцию, он по-своему интерпретирует светские поведенческие «нормы», как достойного, так и непорядочного поведения. Средневековая мизогиния не находит отпечатка в его тексте и видении мира. Впрочем, автору до некоторой степени свойственна двойная мораль. Проступки «великих мира сего» не вызывают его порицания. Жоффруа достаточно лоялен по отношению к их поведению, его высказывания на их счет нейтральны. В этих случаях автор идет на компромисс между своими идеалами и повседневной поведенческой практикой вышестоящих персон.

«Книгу поучений» Жоффруа де Ла Тура ждал большой успех. Выбирая для исследования поучительный трактат, мы исходили из предпосылки читательского интереса к указанному жанру вообще, а останавливая свое внимание именно на «Книге поучений», мы основывались на расхожем мнении о его популярности. В работе было рассмотрено бытующее, но не доказанное прежде, суждение о популярности книги, основанное на количестве списков, печатных изданиях и переводах. В представленной работе был предпринят источниковедческий анализ рукописных копий «Книги поучений». С целью выявления аспектов, характеризующих былую «читаемость» сочине-

ния, мы проанализировали сами принятые критерии популярности произведения. Все ли рукописи можно считать полноценными списками, сколько списков достаточно для признания широкой распространенности - эти немаловажные для исследования вопросы были изучены и систематизированы с привлечением архивных данных и сравнительных таблиц групп нарративных сочинений.

Пониманию интеллектуальной потребности позднесредневекового общества способствовало изучение бытования книги среди конкретных читателей. Мы узнали о продолжателях рода Жоффруа де Ла Тура. Выяснилось, что ближайшие потомки, его внуки, судя по всему, мало интересовались дидактическим творчеством деда. Их жизнь, полная авантюрных предприятий, текла в русле, противоположном идеалу их предка. В какой-то степени родственники продолжат его «творческую» традицию лишь ближе к кониу ХУ-ХУ1 вв. Среди них будут ученые, историки, хронисты, моралисты, писатели и меценаты.

Большую востребованность приобрела книга за пределами семейного круга. Изучение владельцев рукописей, для чего привлекался рукописный фонд (владельческие подписи, маргиналии) и каталоги Х1У-ХУ1 вв., выявило в основном аристократическую принадлежность дошедших до нас кодексов. Вместе с этим, работа помогла выявить интересную закономерность. Как оказалось, две трети кодексов, содержащих трактат для девочек, принадлежали мужчинам.

Однако распространение в виде рукописей, инкунабул, переводов на другие языки и даже принадлежность не всегда означает реальное чтение О действительном знакомстве с книгой можно услышать от сочинителей следующего за Жоффруа де Ла Туром поколения, заимствовавших идеи у их предшественника. Исследование рецепции идей сочинения позволили нам установить не только собственно социальный круг читателей, но и широту регионального распространения конкретного произведения. Так, среди преемников Жоффруа были не только французские авторы, но и иностранные (в частности, английские и каталонские), знавшие трактат уже на рубеже ХГУ-ХУ вв. Анализ обнаружил интерес к книге не только среди аристократов, но и буржуа.

Специфическим последствием чтения «Книги поучений» стало приписывание автору других, якобы написанных им сочинений. В работе разбираются три таких книги. Автор первой - «Книги о Мели-бее и Прюданс» - был достаточно известен, и лишь личные причины побудили печатника первого французского издания «Книги поучений» (XVI в.) соединить обе книги в одно целое. «Наставление в военном деле» ученых интересовало мало, а потому никто прежде не замечал, что под этим названием скрывается почти не переработанный текст «Розария войн» Людовика XI. Совершенно иначе обстоит

дело с «Романом о Понтюсе и Сидуане». Не остается никаких сомнений, что он был написан кем-то из самого ближайшего окружения Жоффруа де JIa Тура или же им самим. В работе, в частности, высказывается и обосновывается гипотеза, что это мог бьгп. кто-то из сыновей или племянников Жоффруа, и скорее всего - его сын Шарль.

Появление «Книги поучений» и ее дальнейшая судьба свидетельствуют об определенной интеллектуальной склонности общества читателей в данный период. Обстоятельства сложились так, что Жоффруа де Ла Тур взялся за составление трактата, каковой в свою очередь был хорошо встречен читателями. Как показывает исследование, в тот момент читающая аудитория нуждалась в подобной книге: ее сюжетах, идеалах, героях. «Книга поучений» Жоффруа де Ла Тура Ландри, взятая для конкретного исторического анализа, оказалась способна помочь историку наметить облик читающего человека конца XIV-XVI столетий и его желаний: человека как читателя с его интеллектуальными устремлениями и читателя как человека с его социокультурными потребностями.

В конце заключения намечаются дальнейшие пути и возможные перспективы исследования.

Диссертацию дополняют пять приложений, в которых содержатся генеалошческие схемы, частноправовые документы Жоффруа де Ла Тура Ландри в русском переводе со средне-французского и латыни, иллюстративный материал. Приложения 3 и 4 содержат расширенную таблицу списков «Книги поучений» и таблицу сохранности нарративных сочинений XIII-начала XVI вв.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Почему рыцарь Жоффруа де Ла Тур Ландри занялся литературной деятельностью? // Феодальное общество: идеология, политика, культура. Тезисы докладов всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. М.: МШ У, 2000. С. 24-28.0,2 пл.

2. «Остерегайтесь светских волокит!». Рыцарь Жоффруа де Ла Тур Ландри о благородном обществе // Французский ежегодник. Вып. 2. М.: Эдиториал УРСС, 2001. С. 77- 89.0,8 п.л.

3. Жоффруа де Ла Тур Ландри о божественных предписаниях и женских грехах // Феодальное общество: идеология, политика, культура. Материалы 2-ой всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. М.: МПГУ, 2001. С. 122-126.0,2 пл.

4. Жоффруа де Ла Тур Ландри: «и задумал я написать книгу...» //Адам и Ева. Альманах тендерной истории. М.: ИВИ РАН, 2003. С. 78-102.1,3 пл.

5. Представления анжуйского рыцаря XIV века о смерти // Homo historicus. Сборник памяти ЮЛ.Бессмертного. М.: Наука, 2003. С. 304-314.0,6 пл.

6. «Ты плохо меня создал, я сделала себя лучше...» (Мужской взгляд на украшение женской внешности, XIV в.) // Социальная история - 2003. М.: РОССПЭН, 2003. С. 80-89.0,8 пл.

7. О чтении поучительных книг в позднее Средневековье // Материалы конференции в Mill У (ноябрь, 2003). Секция по истории средних веков. М.: Mill У. (в печати) 0,4 пл.

8. Кристина Пизанская // Возрождение: Энциклопедия. М.: РОССПЭН (в печати) 0,2 пл.

Зак. Объем<У/п.л. Тир. № экз. ИВИ РАН, Ленинский пр-т, 32-а

JZjQQGfl

ЫЬ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Крылова, Юлия Петровна

т Введение.

Историографический обзор.

Источниковая база исследования.

Цели и задачи исследования.

Глава I. Историко-интеллектуальный контекст возникновения «Книги поучений».

1.1. Французские поучения родителей собственным детям (XIII-начало XVI вв.).

1.1.1. Людовик Святой.

1.1.2. Кристина Пизанская.

1.1.3. Номпар де Комон.

1.1.4. Жильбер де Ланнуа.

1.1.5. Людовик XI.

1.1.6. Анна Французская.

1.2. Жоффруа де Ла Тур Ландри - автор «Книги поучений».

1.3. Особенности процесса составления книги.

1.3.1. Замысел и цель создания «Книги поучений».

1.3.2. Источники и круг чтения автора.

1.3.3. Методы работы сочинителя. f 1.3.3.1. Общие наблюдения.v.

1.3.3.2. «Зерцало праведных женщин».

Глава II. Система взглядов и представлений

Жоффруа де Ла Тура по «Книге поучений».

2.1. Религиозно-этическая концепция автора.

2.2. Тендерные аспекты: идеалы и реальность.

2.3. Социально-нравственные представления автора.

Глава III. Социокультурное бытование «Книги поучений».

3.1. Источниковедческие аспекты бытования.

3.1.1. Списки и кодексы.

3.1.2. Издание А. де Монтеглона.

3.1.3. Некоторые текстологические особенности списков.

3.2. Круг читателей.

3.2.1. Потомки автора.

3.2.2. Владельцы сохранившихся кодексов.

3.2.3. Переводы и публикации XV-XX вв.

3.2.4. Заимствования: «Книга поучений» и авторы конца XIV-XVI вв.

3.2.5. Приписываемые тексты или другие сочинения Жоффруа?.

3.2.5.1. «Книга о Мелибее и Прюданс».

• 3.2.5.2. «Наставление в военном деле».

3.2.5.3.«Роман о Понтюсе и Сидуане».

3.3. Особенности популярности «Книги поучений».

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Крылова, Юлия Петровна

Современная медиевистика заслуженно считает XIV-XV века во Франции «читающей» эпохой1. Интерес к чтению выходит за пределы монастырей, покидает церковную среду и стремительно охватывает светское общество. Технические достижения (новые методы переписывания манускриптов, появление бумаги), политические, интеллектуальные потребности стали способствовать увеличению количества книг, их разнообразию, а также возможности и желанию их приобретать. Читать в каком-то смысле стало «модным». В позднее средневековье, в отличие от предыдущих времен, для себя читали уже молча2, что ускоряло процесс чтения и позволяло освоить большее количество книг. Частные собрания увеличивались, собственные библиотеки стали появляться и у женщин, в основном высокопоставленных, от аристократов не отставали и буржуа. Во Франции король Иоанн Добрый заложил основание будущей королевской библиотеки, которая уже при Карле V (вторая половина XIV в.) стала крупнейшим светским собранием, насчитывавшим около тысячи томов. Помещенная в Соколиной башне Лувра, библиотека была открыта для читателей (известно, что в ней работала Кристина Пизанская), «символизируя тем самым новое место, которое отныне заняла культура»3. Перестав быть сугубо личным, книжное собрание теперь не рассеивалось после смерти владельца, а передавалось старшему сыну вместе с короной4.

Другая важнейшая тенденция этого времени - появление нового отношения к книгам. Теперь их используют не только в образовательных

1 Существует обширная литература об этом. См. общие работы: Histoire de la lecture dans le monde occidental. / Ed. Cavallo G., Chartier R. P., 1997. Histoire des bibliotheques fran^aises. T.l. Les bibliotheques medievales du V a 1530. / Sous la dir. A. Vernet. P., 1989. Cerquiglini-TouletJ. La couleur de la melancolie. La frequentation des livres au XlVe siecle, 1300-1415. P., 1993. Eadem. L'amour des livres au XIV siecle. // Melanges de philologie et de litterature medievales offerts a Michel Burger. Geneve, 1994 и др.

2 Histoire de la lecture dans le monde occidental. P. 147 и далее.

3 Poirion D. Le poete et le prince. L'evolution du lyrisme courtois de Guillaume de Machaut a Charles d'Orleans. Grenoble, 1965. P.26.

4 AutrandFr. Charles V le Sage. P., 1994. P. 719. целях, но и для удовольствия, собирают из «жадности и тщеславия»5, растет книготорговля6. Именно в XIV веке начинают складываться первые крупные частные библиотеки. Книги становятся более доступны, их теперь не обязательно вдумчиво читать, а можно просто полистать: «книги становятся тем пространством, где приятно прогуляться»7. Так, например, Жан Беррийский был известен своим собранием прекрасно иллюстрированных рукописей, в частности, «роскошных» Часословов, изготовление которых стоило немалых денег.

Но в первую очередь, книги, бесспорно, читали. Не случайно известный русский филолог В.Ф. Шишмарев назвал позднесредневековый период во Франции «весной Возрождения», явно полемизируя с образом «унылого заката», «печальным обликом стареющего века», о распространенным в историографии XIX-начала XX вв. . Хотя речь велась, в основном, о литературе, Шишмарев переносит свой взгляд на общее настроение эпохи. Ключевое слово в его концепции - «поиск». Для него XIV-XV столетия - время «напряженной работы», «сложных», «лихорадочных исканий»; «живой, отзывчивый на современные запросы, подвижный период»9.

Высказанное, в первую очередь, об авторах, это соображение, как мне представляется, можно в полной мере отнести и к читателям, тем более, что сочинители в силу традиции также являлись читателями, заимствовавшими идеи. Читатель мог стать автором нового сочинения, которое

5 Cerquiglini-Toulet J. Uamour des livres au XIV siecle. // Melanges de philologie et de litterature medievales offerts a Michel Burger. Geneve, 1994. P. 334

6 Деятельность торговцев книгами становится столь обширной, что начинает требовать урегулирования со стороны властей. См.: Шишмарев В.Ф. К характеристике французской литературы XIV-XV вв. // Шишмарев В.Ф. Избранные статьи. Французская литература. М„ 1965. Т. 1.С. 371

7 Cerquiglini-Toulet J. L'amour des livres.P.335

8 К характеристике французской литературы. особ. С. 373-374. Эта работа впервые была опубликована в 1903 г.: Журнал Министерства народного просвещения. 4.350. ноябрь 1903. с. 131-166. Через 16 лет, переживая катастрофы Первой Мировой войны, Й. Хейзинга выскажет концепцию об «осени средневековья», о закате прекрасной позднесредневековой культуры, об ее последнем «предсмертном» цветении.

9 К характеристике французской литературы . С. 390, 387, 390, 391 соотв. распространялось среди других читателей, побуждая их к составлению собственных произведений или, по меньшей мере, к заимствованию сюжетов. Между тем, сочинения одних авторов принимались обществом, были читаемыми, дожили до наших дней и продолжают издаваться, другие же просуществовали в одном экземпляре и нашли теперь пристанище в архиве, не интересуя ни ученых, ни библиофилов, известные лишь по каталожной карточке. Для того, чтобы приблизиться к пониманию связи автор и читателя, необходимо разобраться в процессе функционирования этой пары в интересующее нас время. Какие книги читали люди? Что они надеялись в них найти? Кто были эти читатели? Иными словами, в чем состояла интеллектуальная потребность французского позднесредневекового общества? Почему некоторые читатели, не довольствуясь существующими книгами, сами брались за труд сочинителей?

Разумеется, изучить все дошедшие до нас позднесредневековые книги не под силу даже целому сообществу историков. Как бы ученые ни жаловались на скудость информации, оставленной нам той эпохой, количество рукописей превышает возможность их обработать. В решении этой задачи не поможет и выделение какой-то одной группы документов, ограничение их, например, по жанру или узкому временному отрезку. Ведь чтобы понять особенности чтения группы сочинений, требуется выяснить условия и обстоятельства возникновения каждого отдельного произведения, понять интеллектуальный контекст, в котором оно появилось и существовало, детально изучить палеографические и кодикологические признаки его бытования, без которых практически ничего нельзя сказать о характерных особенностях его чтения. Наиболее эффективным на этом пути мне представляется изменение ракурса исследования. Иначе говоря, представляется целесообразным на примере конкретного текста XIV-XV веков проследить весь путь, который проделывает сочинение: от задумки автора, находившегося, к примеру, под влиянием от прочитанных книг, через особенности его творческого процесса (насколько это достижимо для исследователя) к читателю, которого это сочинение могло вдохновить на создание собственного труда.

На основе какого источника можно было бы провести подобное исследование? Думается, что для XIV-XV веков, эпохи нарастающего, в отличие от предшествующих времен, «дидактизма», когда все наставляли всех (в стихах, прозе, пластических и декоративных искусствах), когда все читали поучения и пересказывали вычитанные «полезные» истории, базовым источником мог бы стать поучительный трактат. Кроме этого, трактаты -«жанрово» интересный источник. Они «воспроизводят расхожие идеи, не претендуя на оригинальность трактовки тех или иных вопросов, а значит -передают мысль и по содержанию, и по логике развития именно массовую»10. Вместе с тем, каждый трактат обладает своей конкретной спецификой: один, как показывают ученые, был популярен и читаем, другой - не вызывал интереса читателей.

В поиске ответов на поставленные вопросы исключительно любопытный материал может представить поучительный трактат французского рыцаря Жоффруа де Jla Тура Ландри «Книга поучений дочерям» (1371-1372). В связи с нашей проблематикой это сочинение интересно в нескольких аспектах. Прежде всего, книга была довольно популярной в конце XIV-XVI вв. Согласно позднесредневековым каталогам, она содержалась во многих аристократических, и в первую очередь, королевских и герцогских, библиотеках. Автору приписывали чужие произведения, его переводили на иностранные языки и заимствовали у него идеи11. На счастье историков, автор «Книги поучений» весьма откровенен: он нередко посвящает читателей в подробности своего творческого процесса. Кроме этого, несмотря на такую уже упоминавшуюся особенность эпохи, как всеобщий «дидактизм», когда были интересны любые наставления, «Книга поучений» представляется весьма оригинальной. Она является редким

10 Малинип Ю.П. Общественно-политическая мысль позднесредневековой Франции XIV-XV вв. СПб., 2000. С. 11-12.

11 См. об этом подробнее Главу III. образцом родительского поучения собственным детям, и редчайшим, если не * сказать единичным, примером наставления отцом дочерей. До нее во

Франции известно лишь одно поучение отца дочери - письмо Людовика Святого Изабелле (XIII в.), то есть, по сути, у этой книги практически нет предшественников. Вместе с тем, ее переписывали и переиздавали вплоть до XX века (новое издание - уже XXI века - сейчас готовится). Таким образом, у нас достаточно поводов для обращения к этому интереснейшему источнику, которому историками XX столетия пока не было оказано должного внимания12.

12 Разработка столь увлекательной и актуальной темы стала возможной благодаря гранту ИНТ АС и любезной помощи сотрудников Лаборатории западной медиевистики Парижа, и особенно ее руководителя Жана-Филиппа Жене, которым я выражаю глубокую признательность.

Историографический обзор.

Историографическая судьба «Книги поучений моим дочерям» Жоффруа де JIa Тура Ландри складывалась довольно неоднозначно. Долгое время ученые мало интересовались этим сочинением. Изредка о нем вспоминали библиофилы или архивисты, филологи вставляли упоминания о нем в различные «Истории литератур» как образец традиционного позднесредневекового поучения. Начиная с XV века трактат многократно переиздавался, однако же век XX не нашел в нем, на первый взгляд, достойного источника для научных исследований13. Первые статьи по конкретной («гендерной») проблематике появились лишь в конце 60-х годов. Эти единичные работы и открыли дорогу дальнейшим исследованиям «Книги поучений» в целом, активно осуществляемым на рубеже XX и XXI вв. Однако же все современные исследования, посвященные «Книге поучений», написаны в основном специалистами-филологами, разрабатывающими на примере этого текста проблемы того или иного рода дискурсов. До нынешнего момента историки использовали лишь сам факт наличия этого источника, то есть ссылались на его существование в работах таких направлений как история семьи и образования14 или упоминали один-два эпизода в исследованиях по истории частной жизни15. Представленный ниже обзор исследований дается в хронологической последовательности, освещая этапы изучения «Книги поучений».

11

Единственное издание XX века (репринт 1854 г.) появилось в 1982 г. в американском издательстве «Краус Репринт» (Милвуд). Однако же оно остается практически неизвестным научному сообществу и отсутствует в крупнейших библиотеках мира (например, в Библиотеке Конгресса США и Национальной библиотеке Франции). На это издание ссылается Р. Крюгер в статье: Krueger R. «Nouvelles choses»: social instability and the problem of fashion in the Livre du chevalier de La Tour Landry, The Menagier de Paris, and Christine de Pizan's Livre de trois vertus // Medieval conduct / Ed. K. Ashley et R. L.A. Clark. Minneapolis, 2001. Кроме того, нужно назвать еще одну «попытку» опубликовать текст. Хелен Экрич посвятила изданию этого текста диссертацию (1970), которая также отсутствует во всех крупных библиотеках.

14 См., например, работы Дидье Летта.

15 Histoire de la vie'privee. P., 1991. T.2.

Представляется логичным начать обзор с труда Анатоля де Монтеглона, впервые открывшего «Книгу поучений» для публики. В 1854 г. он осуществил первое научное издание трактата16, выявив все известные на тот момент списки и собрав сведения о семействе JIa Туров. Издатель ввел в научный оборот данные, определившие состояние исследований на ближайшие сто лет. Именно информацией Монтеглона чаще всего оперировали последующие ученые.

Представляется значимым отношение издателя к трактату. С его точки зрения, «Книга поучений» - ценный исторический источник, особенно интересны те истории, которым автор сам был свидетелем. Монтеглон полагает, что благодаря им, а также оригинально изложенным идеям, «Книга поучений» занимает достойное место рядом с сочинениями прославленной Кристины Пизанской и «Парижским Домостроем» («Menagier de Paris»).

Вскоре после появления публикации Монтеглона в Англии вышел выполненный в XV веке перевод «Книги поучений»17. А еще через сорок лет

1 9 был частично издан и второй перевод (тоже XV века) . Комментарии к обоим изданиям публикаторы заимствовали у А. де Монтеглона. Появление обоих переводов свидетельствует о зарождении существенного интереса к книге.

В начале XX века в научных работах стали появляться аналитические ссылки на «Книгу поучений». В известном компендиуме Алис Антш о дидактических сочинениях для женщин, книге Жоффруа отводится около десятка страниц19. Сведения об авторе трактата исследовательница черпает из издания Монтеглона. Представляя трактат, Антш так же как и в случае с другими сочинениями, ставит задачу цельно описать существующий

16 Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Tenseignement de ses filles. / Ed. A. de Montaiglon. P., 1854.

17 The Book of the knight of the tower. / Ed. Th. Wright. L., 1868.

18 Rowlings G. B. The book of thenseygenementes and techynge that the knyght of the towre made to his daughters. L., 1902.

19 Hentsch A. De la litterature didactique au Moyen Age s adressant specialement aux femmes 1903. P.127-135. источник и информацию, которую он в себе несет. Она делит все советы Жоффруа по группам (религиозные советы; общие советы по правилам поведения; советы девушкам; замужним дамам; вдовам; советы по воспитанию детей и т.д.) и кратко анализирует их. Отдавая должное важности подобного труда - Алис Антш собрала сведения обо всех известных ей (около 120) поучениях женщинам - надо сказать, что ее работа заключается большей частью в описании самих текстов, нежели в их анализе. Пожалуй, собственно аналитической является лишь последняя часть, где автор исследования кратко сравнивает «Книгу поучений» с другими сочинениями («Парижским Домостроем» и «Бревиарием любви» Матфре Эрменго). Антш находит, что общий тон произведения отличает его от предшественников; Жоффруа свойственен новый, антимизогинный взгляд на женщину; идея семьи приобретает у него особое значение. В заключении исследовательница обращает внимание читателя на то, что автор трактата писал с вдохновением, а его истории получились «занимательны, пикантны и остроумны»20.

Вернер Содержельм включает краткий рассказ о «Книге поучений» в

Л I исследование французской новеллы XV в. . Его основная задача опять же не анализировать книгу, но показать предшественников изучаемого им жанра новеллы XV в. Исследователь предупреждает, что цель Жоффруа - мораль, а потому мы не вправе ожидать от автора художественного мастерства. Далее следуют упреки в том, что повествование «натянуто, слишком буквально, не

22 хватает жизни и психологических нюансов» . Однако же, по мнению Содержельма, «это не должно вызывать критики, поскольку перед нами всего лишь сборник анекдотов, для развлечения читателя»23. Так и не ответив на вопрос, в чем же все-таки цель Жоффруа де JIa Тура - развлекать или поучать - автор уже находит у рыцаря некоторый талант «наблюдателя и

20 Ibid. Р. 134-135.

21 Soderhjelm W. La nouvelle franfaise au XV siecle. P., 1910. Гл. 1 «Новелла до XV века».

22 Ibid. P. 25.

23 Ibid. стилиста» и «живость» в изложении. Между тем, это произведение, «предназначенное для серьезных поучительных целей, а не для легкого чтения.занимает особенное место среди французской прозы, но более интересно как зарисовка нравов, чем как этап в формировании художественной прозы во Франции. Но оно может претендовать, однако, на то, чтобы занимать там особое место»24. Пытаясь проследить за логической цепочкой, развиваемой Содержельмом, читатель не в состоянии уяснить, что же это за книга: морализаторский трактат или сборник анекдотов (автор не оставляет нам надежды на то, что книга может быть одновременно и тем и другим.)?

Этим исследованием завершается первый этап в изучении «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура, который можно охарактеризовать как период библиографического «знакомства». Знатоки помнили об этом средневековом сочинении, но не предполагали, что оно может стать интересным источником для исследования.

В 1911 г. в Бреслау (ныне - Вроцлав) вышла в свет диссертация Петера Столингвы «О книге рыцаря де Ла Тур Ландри, написанной в поучение дочерям. Вроцлавская рукопись текста, источники и его культурно-историческое значение»25 - исследование, находящееся на стыке двух историографических этапов изучения трактата. С одной стороны, автор в духе своих предшественников, изучавших «Книгу поучений», субъективно описывает реалии, присутствующие в источнике (Например, имеют место § 1. «Религия - основной фактор средневековой жизни»; § 3. Наивность мировоззрения; § 5 Суеверия и т.п.). Эта часть работы, основной задачей которой было представить идеи, изложенные в книге, ныне утратила свою актуальность. Однако, вторая часть исследования до сих пор остается востребованной. В ней ученый анализирует «истории» (или «exempla»)

24 Ibid. Р.25-26.

25 Stolingwa P. Zum Livre du chevalier de La Tour Landry pour l'enseignement des ses filles. Die Breslauer Handschrift des Textes, die Kulturhistorisch Bedeutung des Werkes und seine Quellen. Breslau, 1911.

Жоффруа, пытаясь выявить их источники и найти аналоги в других сочинениях. После Столингвы эта работа никем не была продолжена. Также стоит отметить полезное приложение к диссертации, в котором ученый представил список всех найденных им в тексте пословиц и образных оборотов речи. Некоторые из них он снабдил отсылками к специальным л/г указателям (вроде справочника Jle Ру де Линси ), удостоверяя тем самым широкую распространенность используемых Жоффруа де Ла Туром выражений.

Благодаря отмеченным выше особенностям, диссертация П. Столингвы, несмотря на почти столетнюю давность, весьма полезна современному ученому. Кроме того, сам факт описания рукописи (с тех пор не являвшейся предметом исследования) и первая после Монтеглона попытка анализа текста представляется важным шагом в изучении «Книги поучений».

Следующий этап историографической судьбы книги Жоффруа де Ла Тур Ландри характеризуется постепенным переходом к ее интенсивному изучению. Однако, как уже отмечалось выше, этот переход не был внезапным и не сопровождался многочисленными статьями, посвященными анализу сочинения. Поворот к углубленному изучению источника был постепенным и нам еще предстоит понять его причины. Между тем, свою роль - возможно, первостепенную - сыграло появившееся в 1958 г. исследование архивиста Пьера Буазара27, выпускника Парижской Школы Хартий, высшего учебного заведения, специализирующегося на подготовке научных сотрудников для архивов, библиотек и музеев. Цель его работы заключалась в воссоздании генеалогии семейства Ла Тур Ландри и попытке установить связь между «Романом о Понтюсе и Сидуане» (1390-е годы) и этим анжуйским родом. Замысел работы Буазара был в том, чтобы доказать,

26 Le Roux de Lincy A. Le livre des proverbes fran^ais. P., 1859.

27 Boisard P. La famille de La Tour Landry et Roman de Ponthus et Sidoine. P., Ecole des Chartes, 1958 /дис./. что «Роман» также написан Жоффруа де JIa Туром28. Первые три главы диссертации посвящены, соответственно, предкам Жоффруа, ему самому, ближайшему окружению и потомкам. Проведя тщательные разыскания, Буазар собрал все доступные данные, архивные и опубликованные, о семье Жоффруа, отмечая родственные связи, нередко исправляя ошибки своих предшественников. В его изложении свидетельств, найденных в источниках, перед нами предстает все окружение Жоффруа де Ла Тура. Войны, местные конфликты, споры за земли и наследство, из уникальных - драматических, авантюрных или даже «незаметных» - судеб этих людей складывается История. Однако автор придерживается той точки зрения, что «если бы род Ла Туров не дал бы два столь популярных сочинения, работа не имела бы смысла»29. Возможно, диссертации не хватает аналитической составляющей, но не забудем, что перед нами труд архивиста, а не историка-исследователя. В целом, несомненная важность этой части диссертации в том, что П. Буазар сделал доступной для научного сообщества важную информацию.

Вторая часть работы посвящена «Роману о Понтюсе и Сидуане». Исследователь рассматривает историю создания романа: время, возможных заказчиков или авторов, параллели с другими произведениями (например, с романом «Мелюзина»), а также рукописную традицию, переводы и печатные издания. Отдельно Буазар проводит сравнение этого сочинения с «Книгой поучений», выявляя стилистические и художественные параллели30. Несомненный интерес представляет глава, в которой рассматривается позднесредневековый роман в контексте своего времени. Несмотря на традиционный сюжет, «Роман о Понтюсе и Сидуане» имел огромный успех, достойно продолжая собой ряд подобных любовно-приключенческих романов. Буазар показывает, что произведение появилось очень вовремя и было весьма актуально в глазах читателя рубежа XIV-XV веков. Подводя итог, автор заявляет, что, возможно, эти сочинения («Книгу поучений» и

28 См. подробнее § 3.2.5.

29 BoisardP. La famille de La Tour Landry. .P. 185.

30 Ibid.P. 195-198.

Роман») и нельзя назвать «великими», но именно такие, скромные, на первый взгляд, произведения и подготовили почву грядущему Ренессансу31. В приложении Буазар впервые публикует текст «Романа о Понтюсе и Сидуане»32, прилагая к нему список всех героев романа с определением их положения по отношению к Жоффруа («родственник», «друг», «сосед», «знакомый»), а также архивные документы, касающиеся рода Ла Туров33.

Хотя целью работы П. Буазара и не был анализ «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура, его исследование представляется переломным в истории изучения сочинения. Без добытых им архивных данных34 и полученных научных результатов, важных как для историков, так и для филологов, изучение этих двух средневековых сочинений, возможно, так бы и не началось. И все же сказать, что его диссертация дала резкий толчок дальнейшим исследованиям, было бы преувеличением. Прошло еще более двадцати лет, прежде чем активизировался научный поиск, и стали выходить статьи, посвященные анализу текста «Книги поучений»35.

В 1961 г. в Чикаго Джон Л. Григсби прочитал доклад в Современной Американской ассоциации лингвистов, опубликовав его затем во французском альманахе «Романия»36. Заинтересовавшись идеей А. де Монтеглона и П. Столингвы о том, что источником глав «Книги Жоффруа» с библейскими сюжетами была не сама Библия, а другой - неизвестный -источник, Григсби предположил, что им вполне могло стать «Зерцало

31 Ibid.P.259.

32 Несмотря на появившееся новое научное издание «Романа» (Roman de Ponthus et Sidoine / Ed. De M.-C. de Crecy. Geneve, 1997), Пьер Буазар считает свою публикацию более удачной, поскольку использованный им список по диалекту ближе к месту возникновения романа.

3 См.: Приложение 2.

34 Нужно отметить тот факт, что ни один из исследователей до сих пор не предпринимал попыток изучить архивные документы де Ла Туров, хотя бы исходящие от самого Жоффруа (расписки, дарения, постановления судов), помещенные Буазаром в приложении к диссертации. Эти сведения могут, несомненно, дополнить любое исследование, так или иначе затрагивающее личность и жизнь автора «Книги».

35 Что касается «Романа», то, насколько мне известно, он мало изучается историками. См. об этом § 3.2.5.3.

36 GrigsbyJ.L. A new source of the Livre du Chevalier de la Tour Landry // Romania, № 84. P., 1963. праведных женщин» («Miroir des bonnes femmes»), сочинение неизвестного т монаха-францисканца XIII века, которое он в тот момент изучал . Григсби провел сравнительно-текстологический анализ двух произведений, выявляя прямые цитаты и заимствования. Сравнивая части текстов, ученый пытался выяснить методы работы Jla Тура с сочинением его предшественника. Как оказалось, автор не слепо копировал текст «Зерцала». Исследователь обнаруживает несколько разных приемов работы Жоффруа с трактатом францисканца. Дж. Григсби показывает, что «Зерцало», определенно, служило источником для «Книги поучений». Осуществленное им исследование, несомненно, представляет научную ценность: он не только доказал связь двух сочинений, но и сделал доступной информацию о малоизвестном до тех пор источнике. О важности этой работы может свидетельствовать тот факт, что все исследователи, изучающие «Книгу поучений» Жоффруа де Ла Тура, непременно ссылаются на работы Григсби. Однако, с другой стороны, его труд не сделал «Зерцало праведных женщин» ч более привлекательным для ученых. Трактат анонимного автора XIII в. все еще ждет своего исследователя и издателя.

Дженет М. Феррьер поместила трактат Жоффруа де Ла Тура в своей хрестоматии среди других сочинителей прозаических текстов XIV-XV вв.38. Цель ее обзора носит описательный характер: кратко рассказать об авторах и представить отрывки из их сочинений. Жоффруа, считает исследовательница, - явно не выдающаяся фигура его проза типична и не представляет особенной ценности, что, однако, не мешает ей считать «Книгу поучений» вехой в истории средневековой литературы39. По ее мнению, «автор одобряет акты жестокости и насилия»40, «постоянно путается в мыслях и словах»41.

37 Grigsby J.L. Miroir des bonnes femmes // Romania. 82(1961) №327 - 328, 83(1962) №329 -330. Григсби, по сути, ввел этот текст в научный оборот.

38 FerrierJ.M. French Prose Writers of the Fourteenth and Fifteenth Centuries. Oxford, 1966. P. 3-15.

39 lbid.P.14.

40 Ferrier J.M. French Prose Writers. P.7.

41 Ibid. P.12-13.

Феррьер чередует упреки с комплиментами; уличая автора в «отсутствии ■т изысканности в стиле», она отмечает, тем не менее, его дар тонкого наблюдателя человеческой природы и умение «оживить» картины прошлого, передать их ярко, насыщенно42. Заметка Феррьер не внесла ничего нового в исследования «Книги поучений», однако же была полезна тем, что не давала широкой публике забыть о трактате.

В 1970 году Маргерит Оффорд взяла на себя труд переиздать английский перевод «Книги поучений» Жоффруа, осуществленный в конце XV в. английским первопечатником Уильямом Кэкстоном43. Для нас интересно то, что ее издание предваряется обширным источниковедческим вступлением, которое по полноте представленной информации можно сравнить с публикацией Монтеглона. Оффорд исследует сохранившиеся экземпляры издания Кэкстона, рассматривает известные списки «Книги поучений», пытаясь найти среди них тот, с которого печатник мог делать свой перевод. Оффорд сравнивает два текста, анализируя язык обоих, V выявляя, насколько точно Кэкстон следовал французскому оригиналу.

Последняя часть предисловия - наиболее интересна для настоящей работы. Она посвящена собственно «Книге поучений» и личности ее автора. М. Оффорд суммирует все известные сведения, касающиеся жизни автора и его семьи, методов работы и возможных источников «Книги поучений», кратко останавливается на «Романе о Понтюсе и Сидуане».

Надо сказать, что издание ценно также тем, что в нем дан обзор всех сохранившихся рукописей с инвентарными номерами и ссылками на печатные библиотечные каталоги. Оффорд предоставляет много полезной справочной информации, на поиск которой исследователю, начинающему работать с «Книгой поучений» и ее переводами могли бы понадобиться годы.

В том же году американка Хелен Экрич из конгрегации сестер Св.Франциска опубликовала текст «Книги поучений» по списку Британской

42 Ibid. Р.10.

43 Offord М. Y. Introduction // William Caxton. The Book of the Knight of the Tower. L., 1971. библиотеки №17447 в виде диссертационного исследования. По ее мнению, важность книги не была оценена в действительности. Наиболее ценна в ней «искренняя картина действительности и отношений в обществе конца XIV в. Интимные детали повседневной жизни делают книгу просветительской и интересной»44. Цель Экрич - представить сочинение, исправив ошибки первого его издателя - Монтеглона. Она сравнивает списки, делает попытку анализа текста и языка автора. Исследовательница не знает о своих предшественниках (Буазар, Григсби и др.), что делает ее анализ не вполне актуальным для своего времени.

Выше уже шла речь о диссертации Пьера Буазара, однако здесь мне хотелось бы отдельно сказать о статье, в которой автор через двадцать с лишним лет представляет для широкой публики основные результаты диссертации45. Это происходит явно неслучайно, потребность ученых в этих данных в 80-е годы стала уже очевидной.

Анализ жизни и деятельности Жоффруа де Ла Тура он рассматривает в русле критики книги Альфреда Ковилля «Интеллектуальная жизнь в доменах Анжу и Прованса (1380-1435)»46. По мнению Буазара, книга посвящена в основном провансальским «интеллектуалам», и в ней множество лакун. И если «Ардуэна де Фонтэна, развлекавшегося в темнице писанием трактата об охоте, можно было бы и не упоминать, то личность и талант Жоффруа де Ла Тура заслуживают того, чтобы о них рассказать»47, - считает ученый. В целом, статья повторяет результаты и выводы диссертационного исследования. Однако ее публикация была не менее важна, чем появление самой диссертации, которая оставалась до тех пор известной лишь узкому

44 Eckrich Sister Н. М. An Edition of Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles. (these). N.Y., 1970. P. 30.

45 Boisard P. La vie intellectuelle de la noblesse angevine a la fin du XlVe siecle d'apres le Chevalier de la Tour Landry // La Iitterature angevine medievale. Actes du colloque. Angers, 1981.

46 CovilleA. La vie intellectuelle dans les domaines d'Anjou-Provence de 1380 a 1435. P., 1941.

47 Boisard P. La vie intellectuelle. P. 136. кругу лиц. Статья, таким образом возвестила о существовании диссертации и ввела в научный оборот полученные автором данные.

Представленные выше работы оказали неоценимую услугу будущим исследователям «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура. Они не только напомнили о ее существовании, но также снабдили ценным инструментарием и показали необходимость дальнейшего исследования сочинения.

Конец 80-х - 90-е годы XX в. стали временем активного изучения книги, продолжающегося и сейчас. В чем же причины такого интереса исследователей и актуальности для науки этого средневекового поучительного сочинения, предназначенного девочкам? Важным обстоятельством стало, на мой взгляд, общественное феминистское движение и появление нового историографического направления - так называемой «истории женщин», интересующейся всеми сторонами жизни женщин прошедших эпох. Появление в историографии 80-х годов концепта «гендер» открыло новые возможности в рамках исторического анализа и позволило по-иному взглянуть на информацию, предоставляемую до источниками . «Женская история» сменилась «гендерным диалогом», то есть историей отношений между полами, открыв дорогу исследователям тендерного дискурса. Представители всех новых направлений историографической мысли - истории семьи, частной и публичной сфер, новой истории образования, микроистории, истории уникального и стереотипного - апеллируют к «Книге поучений», хотя и не используют ее данных в полной мере. С расширением эпистемологического поля исследований «Книга поучений» Жоффруа де Ла Тура становится все более востребованной. Очередным историографическим направлением,

48 Репина Л.П. История женщин сегодня. Историографические заметки // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени. / Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М., 1996. С. 36-37. Она же. Тендерная история сегодня: проблемы и перспективы // Адам и Ева. Альманах тендерной истории. / Под ред. Л.П.Репиной. М., 2001. №1. С. 7-11. См. также: Она же. Тендерные исследования в истории: теория и практика. М., 2001. черпающим из «Книги поучений» информацию, становится интеллектуальная история. Лишь сегодня, на рубеже веков историки, обращаясь к проблемам интеллектуальной жизни средневековья, начинают пристальнее приглядываться к материалу, предоставляемому анжуйским рыцарем XIV в.

На рубеже двух столетий книгу, как и прежде, продолжают анализировать филологи, исследуя, в основном, аспекты тендерного дискурса. Анн Мари де Гендт, нидерландская исследовательница из Гронингенского университета, внесла, на мой взгляд, наибольший вклад в анализ «Книги поучений». В течение нескольких лет она изучала сочинение Жоффруа де Ла Тура, опубликовав ряд статей49. Сюжеты ее работ представляются, на первый взгляд, довольно разноплановыми, однако при более внимательном их изучении складывается общая проблематика исследования, нацеленного на многостороннее освещение представлений Жоффруа де Ла Тура о воспитательном процессе. Его своеобразные мысли, вкрапленные в общий топический контекст средневековой дидактики, касаются не только обучения детей, но и поучения взрослых. Де Гендт интересуют способы (стратегии), которыми автор доносит до читателя свои мысли, суть этих мыслей, мера их своеобразия и место «Книги поучений» среди других позднесредневековых наставлений. Этой общей линией исследования и руководствовалась A.M. де Гендт при написании диссертации о «Стратегиях обучения благородных девушек на примере

49 Gendt AM. de «Рог се а су bon exemple». Morale et recit dans «Le livre du Chevalier de la Tour Landry» // Non Nova, Sed Nova. Melanges de civilisation medievale dedies a Willem Noomen. Groningen, 1988. Eadem. «Gens qui ont le siecle a main»: les grands de ce monde dans «Le Livre du Chevalier de la Tour Landry» // Fifteenth Century Studies. № 21,1994. Eadem. Sens et fonction du Prologue dans «Le Livre du Chevalier de La Tour» // Neuphilologische Mitteilungen. Helsinki, 95(2), 1994. Eadem. «Aucuns petit enseinements»: «home-made» courtesy books in medieval France // Centres of Learning. Learning and Location in Premodern Europe and the New East. / Ed. by J.W. Drijvers and A.A.MacDonald. Leider-N. Y.-Koln, 1995. Eadem. Le Livre de la Royne Prines: le modele qui n existe pas? // Revue beige de philologie et d'histoire. Bruxelles, Vol.74(2). 1996. Eadem. «Mors et vita in manu linguae»: paroles devastatices et lenifiantes dans «Le Livre.» // Medieval Studies. Vol. 58. 1996. Eadem. «Plusieures manieres d'amour»: le dёbat dans «Le Livre du Chevalier de La Tour» et ses ёсЬоэ dans l'oeuvre de Christine de Pizan // Fifteenth Century Studies. № 23. 1996.

Жоффруа де JTa Тура»50, собрав ее из опубликованных ранее статей, и вышедшую несколько лет спустя в виде монографии.

Целью одной из первых работ де Гендт51 был анализ педагогических дискурсивных стратегий Жоффруа. Исследовательница пришла к выводу, что автор обладал большим разнообразием техник убеждения. Основным его аргументом, подтверждающим мораль, являются приводимые им истории-«примеров» с авторитетными персонажами в главных ролях. Де Гендт рассматривает морфологию «exempla» и способы использования их в тексте Жоффруа. Для примера она берет, в частности, ветхозаветную историю о Самсоне и Далиле. Хотя исследовательница и замечает, что концовка в рассказе оригинальная (т.е. не библейская и не заимствованная из его основного источника - «Зерцала праведных женщин»), все же трудно предположить, что автор сам придумал заключительный пассаж для истории из авторитетного Священного писания. Вероятно, он где-то слышал эту историю именно в таком варианте. Нагляднее мог бы оказаться пример из его собственной жизни, то есть такая история, которую, в чем можно быть уверенным, он рассказывает сам, своими словами, не повторяя чужую речь.

Другая статья, вышедшая через несколько лет после первой, была сл посвящена выяснению смысла и функций Пролога «Книги поучений» . Исследовательницу заинтересовало в нем сочетание общих мест с оригинальными авторскими идеями. Она анализирует следующие составляющие элементы Пролога: так называемый «весенний» пролог (традиционный, во многом благодаря «Роману о Розе», зачин для поэтических сочинений), распределение ролей, заявленная им самим causa scribendi, предназначение книги и ее источники - с целью выяснить истинный его смысл и соотношение с остальным массивом произведения. Предпочтение прозы, обычно объясняемое авторами их «заботой о

50 Gendt А. М. de. Strategies educatives pour nobles damoiselles: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry, (дис.) Groningen, 1999.

51 Gendt AM. de «Рог се а су bon exemple». blGendt A. M. de. Sens et fonction du Prologue. правдивом изложении вещей», Жоффруа определяет доступностью ее детскому сознанию. Обращаясь в книге напрямую к тем, кому она адресована, в Прологе автор говорит о дочерях в третьем лице. Это создает смысловое отделение зачина от остального произведения и выводит исследовательницу на вопросы: «на какую аудиторию рассчитывал автор?» и «не была ли она шире, чем только лишь его дочери?». Рассматривая эти и другие подобные «несоответствия» традициям дидактического сочинения, A.M. де Гендт приходит к основному выводу, что Пролог был написан после составления основного текста «Книги» и представляет собой резюме всего сочинения53. На это указывают множество обстоятельств: четко прописанный «план» трактата, которому автор будет досконально следовать; именно в Прологе он заложил основные ключевые «понятия», которые будет раскрывать на протяжении всей книги и т.д. Об этом свидетельствует и употребление автором в Прологе прошедших времен, тогда как в остальной части, за некоторым исключением, используется настоящее и будущее времена.

Между тем, вызывает некоторое недоумение отсутствие вполне логичного в таком исследовании вопроса: почему, собственно, автор отложил составление Пролога «на потом»? Несколько раз де Гендт касается этой проблемы, апеллируя к данным других ученых (П.Баделя54 и К. Марчелло-Низии55) о сущности прологов вообще и данного в частности, но, к сожалению, так и не выходит на ее решение.

Поднятая де Гендт проблема того, что волнует Жоффруа более всего, а именно - опасность этого мира и лицемерие общества, находит свое продолжение в другой ее работе56. Статья рассматривает особую группу персонажей «Книги поучений» - «gens qui ont le siecle a main»,

53 Gendt A. M. de. Sens et fonction du Prologue. P.203.

54 Badel P.-Y. Rhetorique polemique dans les prologues de romans du moyen age // Litterature. T.V. №20. 1975.

55 Marchello-Nizia C. L'historien et son prologue: forme litteraire et strategie discursives // La chronique et l'histoire au moyen age. P., 1984.

56Eadem. «Gens qui ont le siecle a main». великосветских сеньоров, умеющих красиво говорить, чье искусство направлено на то, чтобы «просить всякую благородную женщину, какую найдут, о любви, уверяя ее в искренности своих чувств»57. Оценка автором поведения этих героев нарушает аксиологическую систему, которой он придерживался в предшествующих главах. A.M. де Гендт ставит задачу проанализировать смысл изменения этой авторской позиции. Давая советы дочерям, как вести себя в обществе, Жоффруа наставляет их, описывая недостойное поведение отдельных персон. Для светских же высокопоставленных «волокит» у него почти не находится слов осуждения. Он констатирует их «проделки», не порицая, а иногда и расхваливая другие их добродетели. Его герои, остроумные сердцееды, остаются безнаказанными. Де Гендт видит в этом своеобразную антимораль: «аристократ может позволить себе свободу действий, он всегда сумеет с со блеском выпутаться» . Таким образом, исследовательница делает вывод, что для Жоффруа - представителя провинциальной знати - категория «великих мира сего» неприкосновенна. Ее умозаключения звучат вполне убедительно, однако исследовательница не задается вопросом, почему автор включает эти эпизоды в свою книгу, если каста придворных сеньоров для него не подлежит обсуждению и осуждению? Так ли прост Жоффруа, как кажется, чтобы делать столь простые выводы, и так ли простодушен его читатель, чтобы не понять подтекст, скрываемый авторской «почтительностью»? Кроме того, она не исследует вопрос социального положения рыцаря де JTa Тура. Баннереты были весьма могущественными и влиятельными сеньорами, как говорится о Жоффруа в сохранившихся документах59, чтобы относить их к кругу мелкой «провинциальной знати».

Проблему «светского дискурса» А.-М. де Гендт продолжает в двух других статьях60. Вопрос «женской речи» всегда волновал проповедников и

57 Le Livre. Р.251.

58 Gendt A.M. de «Gens qui ont le siecle a main».P.3-4.

59 См. Приложение 2.

60 Gendt A.M. de «Mors et vita in manu linguae». Eadem. «Plusieures manieres d'amour». моралистов средневековья, стремившихся регламентировать «женскую # болтовню» и ограничить использование ими их «грешного языка». Не оказался чужд этому и Жоффруа. Однако, по мнению де Гендт, суждения автора и в этом вопросе отличаются от общепринятых. На протяжении многих страниц трактата Жоффруа рассказывает истории о болтливых, злословящих, сплетничающих, спорящих женщинах, не умеющих хранить секреты и поддерживать разговор обдуманными ответами. Между тем, де Гендт отмечает, что одни «языковые» пороки для Жоффруа важнее, нежели другие. Так в отличие от Кристины Пизанской, он очень мало говорит о злословии61. Видимо, придворные дамы, среди которых вращалась Кристина, были более склонны к этому греху, нежели дамы в провинции.

По общему тону критика Жоффруа не выходит за традиционные рамки сочинений подобного рода. Однако, как полагает де Гендт, хотя автор и осуждает женщин, он все же делает это не с такой пылкостью и эмоциональностью, как его предшественники. Язык для него - один из * ключевых элементов повествования; его способ говорить об этом намного превосходит уровень предписаний и запрещений, свойственный другим авторам. Как считает де Гендт, мотив «языка» и умения им пользоваться проходит красной нитью через все сочинение. Автор видит в нем важную составляющую жизни в обществе и мощное оружие для умеющих им пользоваться62.

Более других «дискурсивных» тем Жоффруа занимает проблема тендерного диалога (спора) и в этом сказывается, как полагает де Гендт, аристократическое происхождение книги. Читательницам книги часто придется бывать в свете, где мужчины будут заводить с ними «опасные» разговоры, а неправильное поведение и неверное слово могут навсегда испортить репутацию женщины. Одна из глав книги Жоффруа представляющая собой его диалог с супругой на тему любви, стала

61 Gendt A.M. de «Mors et vita in manu linguae». P.357.

62 Ibid. P. 363. предметом еще одной статьи нидерландской исследовательницы63. Прежде всего, ее интересовал вопрос, для чего потребовался Жоффруа этот диалог, и что выражают в нем женский и мужской «голоса»? В споре с супругой автор предстает перед читателем как выразитель идей куртуазной доктрины, в то время как его жена придерживается церковного взгляда на предмет обсуждения. Супруга полностью отвергает возможность практики fin^amour для женщин, считая единственно допустимым вариантом томистскую концепцию «любви-дружбы»64. Между тем, большинство ее высказываний определенно перекликаются с мыслями самого Жоффруа, выраженными в остальной части сочинения. По наблюдениям де Гендт, «у мадам де Ла Тур такой же способ изложения мыслей»: короткие exempla, обращение к дочерям, в конце - мораль65. Мне представляется это замечание несколько поверхностным: кто же, как не Жоффруа писал так называемую «речь жены»?

Жоффруа, таким образом, вкладывает свое представление о любви в уста супруги. Его собственные выводы, возникшие на основании опыта, полагаю, явно конфликтовали с куртуазной традицией, которой он как рыцарь принадлежал, поэтому он создает своего рода диспут. Де Гендт считает, что это не просто диалог между выразителями двух противоположных точек зрения, но между Мужчиной и Женщиной, абстрактно представляющими всех мужчин-«воздыхателей» и всех женщин-«жертв». Общество, поделенное исключительно на «жертв» и «агрессоров» представить довольно трудно, но исследовательница, к сожалению, не поясняет эту мысль. Раз Жоффруа с таким неиссякаемым упорством на протяжении всей книги умоляет читательниц «не поддаваться» и «вести себя прилично», складывается впечатление, что несчастных «жертв» было намного меньше, чем добровольных.

63Eadem. «PlusieuresmanieresсГamour».

64 Ibid. P. 123.

65 Ibid. P. 124.

На мой взгляд, интересен подход автора статьи к тексту, как к диалогу отца и матери. В средние века вопросами сексуального воспитания дочерей занимались непременно матери. С помощью же подобного писательского приема Жоффруа на время становится «матерью» своих дочек, вкладывая свои идеи и предостережения в уста супруги66. Его же голос в диалоге выражает светский взгляд на обсуждаемый предмет. И в этом кроется не только оригинальность автора, но и рациональное зерно его намерений.

Хотя де Гендт и обращает внимание на многие оригинальные методы Жоффруа, жанр диалога, безусловно - не оригинальный прием автора. Она пытается вписать этот текст в ряд других, в основном поэтических, «дебатов» средневековья. Среди прочих сочинений она выделяет произведения Кристины Пизанской («Книга герцога истинно влюбленных», «Книга Трех добродетелей»), в которых находит отголоски «Книги поучений» Жоффруа де JIa Тура и, в частности, исследуемого «любовного диспута».

В 2003 году вышла первая монография, посвященная трактату Жоффруа . Книга де Гендт представляет собой ее диссертацию, которая в свою очередь состоит из ранее опубликованных и логически объединенных между собой статей, которые были рассмотрены выше. Во вступлении, рассказав о роде де Ла Туров (по материалам Монтеглона и Буазара), де Гендт переходит к рассказу о рыцарстве в период «осени средневековья» и о месте, которое Жоффруа де Ла Тур мог по своему статусу занимать. Этот параграф любопытен не столько оригинальностью, сколько вообще своим существованием, поскольку ни в одном исследовании прежде не предпринималось попыток вписать «провинциального анжуйского рыцаря» в исторический контекст. Но, к сожалению, ее стремление не выходит на уровень анализа сохранившихся источников: исследовательница не

66 Ibid. Р. 125.

67 Gendt A.M. de L'art d'eduquer les nobles damoiselles. P., 2003. привлекает подлинные документы самого Жоффруа де Ла Тура (расписки, дарения, судебные документы), предоставляющие интересные штрихи к портрету автора.

Дополнительно для монографии была написана глава об основном источнике «Книги поучений» - «Зерцале праведных женщин» (XIII в.), в которой исследовательница рассматривает оба сочинения на макро- и микроуровне (части и главы). Сравнивая их между собой, де Гендт изучает вопрос, насколько Жоффруа де Ла Тур следовал за структурой первоисточника.

Основные выводы в диссертации и книге А.М.де Гендт касаются моделей поведения и способов дискурсивного обучения. По мысли исследовательницы, «рыцарь де Ла Тур завещал нам индивидуальную

68 интерпретацию традиционного знания» , отличную от других существовавших моделей.

На родине Жоффруа де Ла Тура его сочинение анализировала филолог-медиевист Даниель Ренье-Болер69. Уже несколько лет она готовит новое издание «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура. В основу издания, как предполагается, будет положен один из Брюссельских списков, самый ранний из известных (около 1375 г.).

Все работы Ренье-Болер рассматривают, в основном, тендерную тематику, и поскольку она не относится напрямую к основной проблеме данной работы, остановлюсь лишь на двух статьях. В одной из них Д. Ренье-Болер анализирует все тот же диалог между автором и его супругой на тему

68 GendtA. М. de. Strategies educatives.P. 207.

69 Regnier-Bohler D. Galois, galoises et la nature du temps: le monde bestoun^ chez Le Livre de La Tour Landry // «Et с est la fin pour quoy sommes ensembles»: hommages a J.Dufournet. P., 1993. Eadem. Pere, mere et filles: Ies gestes du desir dans Le Livre du Chevalier de La Tour // Etre pere a la fin du Moyen Age. Cahiers de Recherches Medievales (XIII-XIV siecle). / Sous la dir. D.Lett. N.4, 1997. Eadem. Mann und Frau in der franzosischen Hausliteratur um 1400 // Text und Geschlecht. Mann und Frau in Eheschriften der friihen Neuzeited. Rudiger schnell. Frankfurt, 1997. Eadem. L'honneur des femmes et le regard public: Г accuse et son juge. Une etude de cas: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry (1371) // Das Offentliche und Private in der Vormoderne. / Sous la dir. G.Melville et P. von Moos. Koln, 1998.

-2870 ашег par amour», т.е. куртуазной любви . Подобно де Гендт, она рассматривает цель спора и функцию речи отца. Между тем, вывод Ренье-Болер довольно любопытен. По ее мнению, перед нами своеобразный спор с самим собой. Исследовательница даже предполагает, что вопрос, поставленный в основу диспута - риторический, поскольку супруга, противореча Жоффруа, повторяет то, что автор твердит на протяжении всей книги.

Последняя из увидевших свет работ Ренье-Болер71 рассматривает проблематику «частного и публичного» в тендерном аспекте, а точнее «статус частного перед лицом публичного суда». Большинство глав трактата, считает исследовательница, показывают позицию частного человека в публичной сфере. Все события разворачиваются в обществе. Именно там «измеряется» честь женщины, именно в публичном пространстве, по словам Ренье-Болер, выносится приговор и наказание (сплетни, насмешки)

ТУ частному . Основным определением автора, требующим рассмотрения в этой связи, является понятие «честь» (honneur). Ренье-Болер видит в нем «некий объект, которому постоянно угрожает опасность». Женщине достаточно совершить оплошность, чтобы скомпрометировать себя. Но, по мнению исследовательницы, что бы ни сделала героиня историй Жоффруа -почти всегда это «будоражит» общество. Героини Жоффруа скорее боятся публичного осуждения, нежели кары небесной. Защищаясь от беспорядков, вызванных проявлением частного, публичное реагирует насмешками и безжалостной цензурой. Но частное и его атрибуты (честь, стыд и т.п.) существуют постольку, поскольку существует публичное пространство с его «комментариями», которыми оно и возвращает частное в привычное измерение и равновесие73.

70 Eadem. Рёге, mere et filles.

71 Eadem. L'honneur des femmes.

72 Ibid. P. 3-4. Ссылки даются по рукописи, предоставленной автором.

73 Ibid. Р. 12, 15.

В выводах исследовательница возвращается к мысли из своей самой первой статьи по данному источнику74. «Monde bestourne» - мир перевернулся. Это беспокоит Жоффруа в первую очередь. Поведение женщин в современном автору обществе лишь симптом упадка общих ценностей в мире. И Жоффруа де Ла Тур «проницательно разоблачает

75 извращенное функционирование этого общества» .

Тендерные сюжеты рассматривается еще в одной статье Ренье-Болер ns и в двух работах Роберты Крюгер , на которых я не буду подробно останавливаться. Анализируемые ими сюжеты весьма далеки от проблематики данного исследования, хотя само появление работ свидетельствует об увеличении интереса специалистов к данному источнику. В заключение обзора иностранных исследований следует упомянуть обобщающую работу Жерара Жакэна об «образовании и культуре знати

11

XIV века» по трактату Жоффруа . Эта работа мне представляется своего рода манифестом, призывающим историков обратиться к обделенному их вниманием поучительному трактату. Исследователь рассказывает об авторе «Книги поучений», используя сведения Монтеглона и Буазара, о ее содержании по темам, источниках его «примеров». Анализируя эти данные, он предпринимает попытку рассмотреть - очень кратко - на чем базировалась общая культура автора, и какое образование он предполагал дать дочерям. Ж.Жакэн не только советует коллегам-историкам обратить пристальное внимание на книгу, но и сам подает пример. Его попытка

74 Regnier-Bohler D. Galois, galoises. P. 1190.

75 Eadem. L'honneur des femmes. P.28.

76 Regnier-Bohler D. Un trait6 pour les lilies d'Eve: L'ecriture et le temps dans «Le Livre du Chevalier de La Tour» // Education, Apprentissage, Initiation. Cahiers du Centre des recherches indisciplinaires sur «LMmaginaire et la societe au Moyen Age». Montpellier, 1993. Krueger R. Intergeneric combination and the anxiety of gender in «Le Livre du Chevalier de La Tour» // Esprit createur. 33 (4), win, 1993. Eadem. «Nouvelles choses»: social instability and the problem of fashion in the Livre du chevalier de La Tour Landry, The Menagier de Paris and Christine de Pizan's Livre de trois vertus // Medieval conduct / Ed. K. Ashley et R. L.A. Clark. Minneapolis, 2001.

77 Jacquiti G. Education et culture de la noblesse en Anjou au XIV siecle: Le Livre du du Chevalier de La Tour // La noblesse dans les territoires angevins a la fin du Moyen Age. Actes du colloque. / Eds. N. Coulet et J.-M. Matz. Rome, 2000. вписать текст «Книги поучений» в интеллектуальный контекст эпохи представляется первым шагом в изучении трактата в русле интеллектуальной истории.

В отечественной историографии, насколько мне известно, нет работ, посвященных «Книге поучений» Жоффруа де Ла Тура. Однако нужно отметить, что в 1991 г. под редакцией Ю.Л.Бессмертного был опубликован перевод на русский язык нескольких глав из этого сочинения с небольшой по сопроводительной заметкой Ю.П.Малинина . Сам Малинин использовал трактат Ла Тура как дополнительный источник для характеристики

79 этических идей рыцарства XIV-XV вв. . Кроме того, нужно упомянуть еще одно издание нескольких глав книги, переведенных на русский язык и прокомментированных С.К.Цатуровой, вышедших в «Антологии педагогической мысли христианского Средневековья» в 1994 г.80

Таким образом, за последние 40 лет история изучения «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура существенно продвинулась вперед. Благодаря появлению во второй половине XX века таких историографических направлений, как «история женщин» и «история семьи», исследование сочинения Жоффруа перешло на принципиально иной уровень. Новый концепт «гендер» открыл особые перспективы для изучения многих источников средневековья, в том числе и «Книги поучений». Как мы увидели, почти все статьи современных исследователей связаны с тендерной проблематикой. Однако последнее время трактат начинает вызывать интерес и у представителей интеллектуального направления в историографии. Исследователи (Ж.Жакэн, A.M. де Гендт) намечают пути анализа текста книги в частности, в русле истории чтения и истории писательского труда. Методология интеллектуальной истории, с моей точки зрения, представляет

78 В кн.: «Пятнадцать радостей брака» и другие сочинения французских авторов XIV-XV веков. / Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М, 1991.

79 Малинин Ю.П. Общественно-политическая мысль позднесредневековой Франции XIV-XV вв. СПб., 2000.

80 Антология педагогической мысли христианского Средневековья. М., 1994. Т. II. С. 170176. на сегодняшний день один из самых перспективных и практически не востребованных историками ракурсов взгляда на исследуемый источник.

Сочинение не перестает быть актуальным для исследователей XXI века, а готовящееся его новое издание во французской общедоступной серии «Lettres gothiques» свидетельствует о росте интереса к нему и желании ученых представить читающей публике еще одно живое свидетельство средневековья.

Источниковая база исследования.

Книга поучений моим дочерям» Жоффруа де JTa Тура Ландри, как было показано выше, практически не использовалась прежде в рамках рассмотрения процессов интеллектуального - «писательского» - труда, а также социокультурного бытования книги во Франции позднего средневековья. Между тем, вопросы о личности сочинителя, творческом процессе работы над книгой, жизненных позициях и взглядах автора, несомненно, заслуживают внимания, ответы на которые щедро предоставляет источник.

Для исследования интеллектуальных и социокультурных потребностей французского позднесредневекового общества необходимо проанализировать и понять особенности распространения сочинения, покинувшего пределы комнаты сочинителя. Кто и почему его читал? И читал ли? И здесь исследователь находит большое поле для деятельности, поскольку «Книга поучений» была довольно востребована читателями как в свое время - почти сразу после написания - так и позже, в XV-XVI вв. На смену рукописной эпохе пришло время типографского станка, и теперь книгу стали печатать, и печатали вплоть до нашего времени. С XV века ее начали переводить на иностранные языки (английский, немецкий, нидерландский). Весь этот материал - а именно сам текст книги, его рукописная традиция, переводы и первопечатные издания - стал основной источниковой базой диссертационного исследования.

На первом этапе работы с этим источником был проанализирован, прежде всего, сам текст «Книги поучений» Жоффруа де Ла Тура по изданию

81

Анатоля де Монтеглона 1854 г. . Напомню, что это единственная существующая публикация источника, современное критическое издание которого на данный момент отсутствует. Об особенностях этого издания будет сказано особо в § 3.1.2.

81 Le Livre du Chevalier Geoffroy de La Tour Landry pour Tenseignement de ses filles. / Ed. A. de Montaiglon. P., 1854.

Что представляет собой книга? Сочинение Жоффруа в чем-то схоже с мемуарной литературой, в ней много эпизодов из жизни самого автора и его родственников. В Прологе сочинитель подробно повествует о своем замысле. И если что-то из сказанного им, определенно, дань моде, то другие факты выглядят вполне автобиографичными. Сидя в саду и наслаждаясь пением птиц, он решает написать книгу для дочерей. Жоффруа при содействии своих помощников-священников сочиняет сборник поучительных и зачастую развлекательных историй, чтобы показать нравы общества и научить дочерей вести себя в нем. Об этом он сообщает в Прологе и далее в основном тексте. Он рассказывает не только о замысле, но и о методах работы: как собирал истории для книги, из каких источников их черпал, как ему помогали помощники. Книга написана от первого лица, для автора нередки фразы «я думаю», «я полагаю», «мне кажется». В книге он касается самых разных сторон жизни: религиозное воспитание, семейная жизнь, поведение в обществе и т.д. Анализ его суждений, выражений собственного мнения позволяет составить представление о внутреннем мире сочинителя, осмыслить систему его ценностей.

На первый взгляд, сочинение XIV века, красочно описывающее современных ему людей, не могло не заинтересовать ученых. Однако, один из современных исследователей, Жерар Жакэн считает, что «до сих пор

Книга поучений» не вызывала, в действительности, серьезного интереса

82 медиевистов» .

Между тем, издание 1854 г., с которым работают все, кто обращается к этому источнику, безусловно устарело и уже не соответствует нормам современных исследований. Для уточнения отдельных моментов, имеющих принципиальное для данной работы значение, проводится сравнение списков, в том числе тех, которые не использовал А. де Монтеглон: это списки Национальной библиотеки Франции, парижской библиотеки

82 Jacquin G. Education et culture de la noblesse en Anjou au XIV siecle: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry // La noblesse dans les territoires angevins a la fin du Moyen Age. Actes du colloque / Eds. N.Coulet et J.-M. Matz Rome, 2000. P. 677.

Арсенала, Королевской библиотеки Бельгии, муниципальной библиотеки города Шатору, Музея Конде в Шантийи, о которых пойдет речь отдельно. Результаты изучения списков представлены в виде таблицы рукописной традиции «Книги поучений», в которой по каждому кодексу даны такие параметры как датировка, размер и материал манускрипта, описание миниатюр, маргиналии, соседствующие сочинения. Кроме этого, рукописный фонд служит основной базой для исследования социокультурного бытования «Книги поучений», для которого проводится анализ маргинальных записей и владельческих подписей на страницах кодексов.

Предварительное изучение каталогов рукописей показывает, что отдельного внимания требует уточнение датировки некоторых манускриптов, для чего проводится анализ содержания миниатюр в доступных кодексах. С той же целью установления особенностей бытования трактата были привлечены первое французское печатное издание 1514 года и два перевода

83 на английский язык . В первом случае проводится анализ двух сопутствующих сочинений - «История о Мелибее и Прюданс» и «Наставление в военном деле», которые издатель приписывал Жоффруа де JTa Туру. «История о Мелибее» не требует тщательно анализа и рассматривается кратко, поскольку вопрос о ее авторстве решен давно и не представляет никаких сомнений. В связи же с так называемым «Наставлением в военном деле» нужен сравнительный анализ этого сочинения с «Розарием войн» - поучением Людовика XI дофину (1481-1482)84, чей текст также будет использован в § 1.1, освещающем круг моралистов XIII - начала XVI вв., их сочинения и идеи. В исследовании

83 Le chevalier de la Tour. Et le Guidon des guerres nouvellement imprint a Paris pour Guillaume Eustace libraire du roy. 9 nov. 1514. The Book of the Knight of La Tour-Landry, compilled for the Instruction of his Daughters; translated from the original French into English in the reign of Henry VI, and edited for the first time from the unique ms. in the British Mus. Harley 1754 and Caxton's print, A.D.1494, with the introd. and notes by Thomas Wright, 1867. The book of thenseygenementes and techynge that the knyght of the towre made to his daughters. / Ed. Rawlings G. B. L., 1902. Данные о переводах на немецкий язык были взяты из дополнительной литературы.

84 Rosier des guerres, enseignement de Louis XI, roy de France, pour Dauphin son fils. / Ed. M. Diamantberger. P., 1925. также рассматривается гипотеза, приписывающая Жоффруа авторство

Q С анонимного «Романа о Понтюсе и Сидуане» (конец XIV в.) . Для самостоятельной проверки этого предположения к анализу был привлечен текст «Романа», сообщающий, кроме того, некоторые любопытные сведения о семействе JIa Туров.

Все остальные использованные источники можно отнести к разряду вспомогательных и разделить на следующие группы (некоторые материалы попадают в две группы в зависимости от характера информации). Первую группу составили позднесредневековые дидактические сочинения, подобные по тематике «Книге поучений». Это наставления родителей: Людовика IX, Кристины Пизанской, Номпара де Комона, Жильбера де Ланнуа, Людовика XI и Анны Французской. Их изучение позволяет воссоздать интеллектуальный контекст, в котором существовала «Книга поучений», понять особенности того или иного «коллеги» Жоффруа де Ла Тура, наметить жанровые традиции подобного рода сочинений, а также сходство и различие нравственно-поведенческих взглядов их авторов. Очерчивая «дидактический» контекст, в русло которого попадает автор нашего основного источника, безусловно, встает вопрос о потребности общества в таких текстах. Почему возникла «Книга поучений» и на какой почве созрел ее замысел? Почему ее появление повлияло на другие сочинения и их авторов?

Хронологически среди предшественников Жоффруа обнаруживается лишь Людовик IX с письмами-наставлениями детям, написанными, что существенно, на народном (французском) языке. Три других ранних наставления (Херхенфреды - VII в., Дуоды - IX в. и Абеляра - XII в.) созданы на латыни. Кроме того, Людовик был первым среди средневековых отцов, обратившимся с поучением к дочери.

85 Le Roman de Ponthus et Sidoine. / Ed. critique de M.-C. de Crecy. Geneve, 1997.

-3686

Поучительные письма Людовика Святого сохранились лишь в копиях королевских биографов. Большинство из них содержат или упоминают наставление сыну, и только один приводит текст наставления дочери Изабелле. Оба поучения представляют собой перечисление кратких статей благочестивого характера. Текст для Изабеллы почти целиком включается в более обширное наставление для Филиппа. Наставления отличает друг от друга статус адресата. Если к дочери король пишет личное письмо «собственной рукой» и просит никому, кроме брата не показывать, то в поучении Филиппу автор предстает публичным лицом, государем, наставляющем наследника престола. Письма Людовика не раз публиковались. Для данной работы были использованы издания Д.О'Коннелла, которые являются на сегодняшний день одними из лучших публикаций источника.

Поэтические «Нравственные поучения» Кристины Пизанской сыну Жану Кастелю (рубеж XIV-XV вв.), единственное издание которых было

87 осуществлено Морисом Руа в конце XIX в. , представляют собой 113 катренов, содержащих светские наставления для молодого человека. Обращенные к сыну, стихи могли быть рассчитаны и на широкого читателя, о чем свидетельствуют отдельные пассажи текста. По жанровым и типологических характеристикам сочинение более других схоже с «Книгой Комон» Номпара де Комона, увидевшей свет на десять лет позже (о которой будет сказано отдельно). Сочинение интересно сочетанием в себе как традиционалистских, консервативных, так и новаторских идей (в основном, в защиту женщин).

86 Les enseignemenz que Monseigneur Saint Loys fist a son ainsne fils Phelippe // O'Connell D. The Theachings of Saint Louis. Chapel Hill, 1972. Li enseignement ke li bons rois Sains Loys escrist de sa main a ma dame Ysabel, sa fille, qui fu roine de Navarre // O'Connell D. The Instructions of Saint Louis. Chapel Hill, 1979.

87 Christine de Pisan. Les enseignement moraux // Oeuvres poetiques de Christine de Pisan / Ed. M.Roy. P., 1896. T.3.

Источниковую базу исследования дополняют «Родительские оо наставления» Жильбера де Ланнуа , известного путешественника и дипломата XV века. Два его дидактических сочинения - поучение сыну и «Наставление юному принцу» - приписывались другому известному автору, официальному хронисту бургундского двора Жоржу Шателену, пока в 1878 г. Ш. Потвен не опубликовал все сочинения сеньора де Ланнуа, уточнив атрибуции. Точное время создания «Родительских наставлений» не известно, однако, считается, что автор обратился к литературному творчеству в последние двенадцать лет жизни, когда составил и некоторые другие сочинения. Жильбер де Ланнуа был трижды женат и имел нескольких детей, к кому из них он обратил трактат и какого возраста был адресат - пока исследователями не установлено.

Забота отца - честь и репутация сына, этому он подчиняет свое небольшое по объему повествование. Автор выделяет три основные вещи: умение молчать; боязнь поступить плохо и - третьим пунктом - любовь к Богу и воздержание. Раскрытию и пояснению этих трех правил посвящены три логические части его трактата.

Последним в ряду позднесредневековых родительских поучений стало «Поучение Сюзанне» Анны Французской89, дочери короля Людовика XI. Написанное в первые годы XVI столетия, оно обращено к девочке 13-14 лет накануне ее замужества. Сочинение интересно тем, что автора могли вдохновить на его создание как трактаты предков - королей Людовика Святого и Людовика XI - так и «Книга поучений» де Ла Тура, присутствовавшая, согласно сохранившимся каталогам, в библиотеке Анны и ее матери Шарлотты Савойской. Сочинение разделено на небольшие главы, которым предшествует краткий пролог. Как и другие моралисты, отдавая дань традиции, Анна наставляет дочь в вере, говорит о Боге и поведении в

88 Ghilbert de Lannoy. Les Enseignements paternels// Ouevres de Ghilbert de Lannoy, voyageur, diplomate et moraliste / Ed. Ch. Potvin. Louvain, 1878.

89 Les Enseignements d'Anne de France a sa fille Susanne de Bourbon. / Ed. A.H.Chazaud. Moulins, 1878. церкви. Между тем, большую тревогу - что явствует из соотношения количества советов - вызывает поведение и общение дочери в свете.

Поучение Сюзанне» дает представление, какие изменения претерпел жанр родительского поучения в конце средневековья. Сочинительница выражается ясно и строго, много цитирует мыслителей и философов со ссылками на них. Хотя в данном случае большое значение имеет личность автора книги - дочь короля, регентша при несовершеннолетнем наследнике, умная и образованная женщина. Сочинение Анны, изданное впервые в 1878 г., потребовало переиздания, которое было осуществлено факсимильным способом ровно через сто лет90.

Второй группой источников, потребовавших рассмотрения, стали сочинения, послужившие источниками для самого Жоффруа де Jla Тура. В частности, привлекается неопубликованный текст францисканского монаха конца XIII века «Зерцало праведных женщин»91, легший в основу многих «историй» Жоффруа де Ла Тура. Один из двух существующих полных списков хранится нынче в библиотеке Арсенала (Париж), где я имела возможность с ним ознакомиться. Текст состоит из небольших глав и делится на две части: одна посвящена деяниям добропорядочных женщин, другая -поступкам недостойных жен. Методы работы с источниками самим сочинителем интересны и с точки зрения проблемы «писатель как читатель». Что и как читал автор? Почему он упоминает об одних книгах и умалчивает (как это было с «Зерцалом») о других? В связи с анализом круга чтения автора рассматриваются отдельные главы «Золотой легенды» Якова Ворагинского92, а также упоминаемые автором истории «О жене шатлена де Вержи»93 и роман о «Шатлене де Куси»94. Литературные вкусы Жоффруа де

90 Les Enseignements d'Anne de France a sa fille Susanne de Bourbon. / Ed. A.H.Chazaud. Geneve, 1978.

91 Miroire des bonnes femmes. Bibliotheque de Г Arsenal (Париж): MS 2156.

92 VoragineJ. de. La Legende Doree. T.I-II. P., 1967.

93 Raynaud G. La chastelaine de Vergi // Romania 21, 1892.

94 Paris G. Le Roman du chatelain de Couci // Romania. № 8, 1879.

JTa Тура демонстрирует традиционное «весеннее» вступление, которое свидетельствует о знании автором любовной лирики и/или популярного «Роман о Розе» Гийома де Лорриса и Жана де Мена. Для подтверждения этого тезиса в работе привлекаются отдельные песни трубадуров в русских переводах А. Наймана95 и старо-французский текст «Романа о Розе»96.

В третью группу объединены сочинения, для которых сама «Книга поучений» стала источником заимствований и чьи авторы - в общих чертах или близко к тексту - пересказывали сюжеты Жоффруа. В частности, к работе привлекается малоизвестное поучительное сочинение «Книга Комон»

07

Номпара де Комона (1415) , предварительный анализ которого дает основание для гипотезы о связи обоих сочинений, прежде не отмеченной учеными. «Книга Комон» состоит из катренов и предваряется прозаическим прологом. Для выяснения обстоятельств жизни и творческой деятельности Номпара де Комона требует внимания и второе сочинение этого автора

ОЯ

Заморское путешествие в Иерусалим» , предваряющееся обширным введением, в котором Номпар рассказывает о себе, своем окружении и о подготовке к паломничеству.

Связь «Книги поучений» и «Гептамерона» Маргариты Наваррской ученые установили уже давно. Однако лишь несколько лет назад появилась работа Н. Казоран, подробно анализирующая эту связь и выявляющая новые элементы заимствований. В связи с этим рассматривается текст «Гептамерона»99 и проверяются данные, полученные Н. Казоран.

Также с целью выявления возможного влияния привлекается анонимное поучение молодой жене - «Парижский Домострой»100,

95 Песни трубадуров / Пер. А. Наймана. М., 1979.

96 Guillaume de Lords et Jean de Meun. Roman de la Rose. / Ed. A. Strubel P., 1992.

97 Le livre Caumont, ou sont contenus les Dits et Enseignemens du seigneur de Caumont сотрозёв pour ses enfans Tan mil quatre cent XVI. / Ed. J.Galy. P., 1845.

98 Voyage d'oultremer en Jherusalem. / Ed. L. de la Grange. P., 1858.

99 Маргарита Наваррская. Гептамерон. M., 1982.

100 Mesnagier de Paris. / Ed. K. Ueltschi P., 1994. интересное, в том числе, тем, что было создано примерно в то же время (1392 г.), что и «Книга поучений». В ней обнаруживаются отзвуки если не прямого, то опосредованного влияния сочинения Жоффруа де JTa Тура.

Интересные аллюзии в связи в поставленной проблематикой вызвали «Кентерберийские рассказы» Джеффри Чосера101, находившегося, как известно, под сильным влиянием французской литературы. Не ставя перед собой задачи выявить прямые заимствования, тем не менее, было любопытно понять истоки некоторых явных совпадений с текстом «Книги поучений».

Последнюю группу источников составили правовые документы, имеющие непосредственное отношение к жизни Жоффруа де Ла Тура. Подборка охватывает 1350-1391 гг. В первую очередь это разного рода хозяйственные документы (расписки в получении денег, личные записки по вопросам управления), грамоты дарений и обмена, исходящие от самого Жоффруа де Ла Тура или его касающиеся. В работу также были включены послания хозяйственного характера его жены Жанны де Руже и сборщика платежей Колэна из Тура, которого супруги Ла Тур называют «кузеном». Кроме того, в подборке сохранившихся документов есть судебные грамоты, освещающие спор между Жоффруа и Колэном по поводу сейзины в 13711372 гг. Коллекция документов была собрана уже упоминавшимся выше Пьером Буазаром, копии которых он приложил к диссертации102. Документы не публиковались и не использовались прежде учеными в исследованиях, касающихся Жоффруа де Ла Тура. В Приложении публикуется перевод всей подборки со средне-французского и латинского на русский язык. Данные, полученные в процессе работы с частноправовыми документами Жоффруа де Ла Тура помогают собрать дополнительные сведения о жизни автора «Книги поучений» и увидеть его не только с творческой, но и с бытовой стороны.

101 Chaucer G. The Canterbury tales. / Trans. N. Coghill. L., 1951. Чосер Д. Кентерберийские рассказы. / Пер. И.А. Кашкин и О.Б. Румер. М., 1946.

02 BoisardP. La famille de La Tour Landry et Roman de Ponthus et Sidoine. P., 1958.

В поисках данных о потомках Жоффруа и исследуя возможное влияние на них творчества их ближайшего родственника, большим подспорьем стало обращение к тексту грамоты «короля Карла» от августа 1423 года, хранящейся в Архиве департамента Мэн-э-JIyap (Анжер)103, в который излагаются подробности дела о похищении ребенка внуками автора поучительного трактата. Текст судебного разбирательства был частично опубликован в 1861 г.104 В работе также используется и оригинал документа из архива в Анжере.

Биографические сведения о роде Ла Туров, собранные П. Буазаром, используются для составления генеалогических таблиц, которые, как мне представляется, дают наглядное представление о связях семейства с важными историческими персонажами, что восполняет отсутствующие документальные сведения об их отношениях. Так, к примеру, Ла Туры и их окружение были на передовых позициях не только в «Войне за Бретонское наследство», но и в Столетней войне. Кроме того, таблицы, несомненно, упрощают работу с материалом, так же, как должны, на мой взгляд, облегчить чтение диссертационного исследования.

Особое место в источниковой базе диссертационного исследования занимают каталоги библиотек, как современных, так и средневековых. С их помощью стало возможным не только составить общую картину рукописного фонда «Книги поучений», но также установить личности некоторых владельцев и определить количество принадлежавших им экземпляров книги.

Для составления таблицы сохранности средневековых нарративных сочинений, представляемой в Приложении, используются различные издания справочного характера.

103 Archives departementales de Maine-et-Loire (Анжер): G1017 - Procedure contre Ponthus de La Tour.

104 Rapt d'un enfant dans l'Eglise de Saint-Martin d'Angers / Ed. P. Marchegay // Revue de Г Anjou et du Maine et Loire. 1 annee de la 3 serie. t.2. 1861. P.88-95.

Цели и задачи исследования.

Рассмотрение взаимоотношений автора и общества во Франции позднего средневековья - чрезвычайно обширная тема, но, как уже было отмечено выше, выход из ситуации видится в разработке заявленной проблематики на отдельном конкретном примере - поучительном трактате Жоффруа де JTa Тура Ландри. Это, естественно, не означает изолированного, вырванного из своего историко-интеллектуального контекста, анализа. Однако основную цель на данном пути составит изучение особенностей авторской стратегии и ее влияние на социальное бытование конкретной книги, иными словами предстоит изучить интеллектуальную и социокультурную потребности позднесредневекового общества, удовлетворить которые - в силу своих оригинальных особенностей - смог данный текст. В соответствии с поставленной целью, исследование предполагает несколько этапов, которым соответствуют конкретные научно-исторические задачи.

Первоочередной задачей работы представляется выяснение особенностей - условий, обстоятельств, причин - возникновения «Книги поучений».

Ни одно сочинение не пребывает в безвоздушном пространстве. У любого произведения есть предшественники и преемники, особенно в столь традиционалистском обществе, как средневековье. Таким образом, на первом этапе предстоит рассмотреть «образцы для подражания»: дидактический контекст, в котором существовало поучение Жоффруа де Ла Тура. Среди его непосредственных предшественников оказался единственный родитель, наставлявший своих дочерей - король Людовик IX. Зато с конца XIV века среди последователей автора «Книги поучений» их обнаруживается уже чуть больше. Разобравшись в ситуации с родительскими наставлениями, можно обратиться собственно к «Книге поучений» и ее автору. Таким образом, вторым аспектом указанной задачи станет тщательный сбор всех имеющихся сведений о Жоффруа де JIa Туре и его занятиях (не только как сочинителя), о его семье и предках. Исключительно важное место в исследовании предполагается отвести рассмотрению самого творческого процесса Жоффруа, его авторской стратегии в работе над книгой, от которой, как можно a priori допустить, зависела в конечном итоге, судьба сочинения. Для этого необходимо проанализировать высказывания самого автора на эту тему, круг его чтения, то есть тех источников, которыми, насколько это можно обнаружить, пользовался сочинитель. Оба эти аспекта имеют существенное значение для выявления методов работы автора.

Изучив обстоятельства, способствующие появлению книги и «реконструировав» процесс ее создания, можно перейти к следующей задаче - наметить «нравственный» облик автора, проанализировав тематику сочинения и поставленные в нем проблемы, и составив, таким образом, систему взглядов и представлений Жоффруа де Ла Тура по его высказываниям.

Последняя и основополагающая задача - проанализировать историю бытования сочинения, его судьбу после того, как рукопись вышла из-под пера автора. Базовым источником для решения этой задачи станут сохранившиеся списки «Книги поучений». Однако прежде чем привлекать этот источник, требуется тщательное кодикологическое и палеографическое его изучение. Обращение к спискам вызовет, скорее всего, желание проверить результаты, полученные в двух первых главах, в которых исследование строилось на публикации XIX века и сравнить издание с рукописями конца XIV - XV столетий. Кроме того, история, по сути, единственной общедоступной публикации «Книги поучений» - это не только источниковедческая проверка корректности издателя, но и своя, особая страница бытования сочинения - уже среди ученых и библиофилов.

Рукописи, хранящиеся ныне в Национальной библиотеке Франции, Королевской библиотеке Бельгии, библиотеке Арсенала и других содержат пометы бывших владельцев, а дошедшие до нас позднесредневековые катапоги помогут определить читателей-владельцев, не оставивших подписей.

Разыскивая» бывших читателей трактата Жоффруа де JIa Тура, нельзя забыть и о его потомках, которым он, собственно, и оставил сочинение. Также о возможном круге читателей можно судить, привлекая первопечатные издания и переводы на иностранные языки конца XV-XVI вв.

Между тем, «приблизиться» к читателям нам поможет исследование заимствований из «Книги поучений» других авторов конца XIV-XVI вв. Именно тогда можно услышать их собственный голос, заявляющий о близком знакомстве сочинителей с книгой Жоффруа де Ла Тура. В первую очередь поиск будет вестись среди поучительных сочинений, но и не только. Однако на данном пути, думается, надо отдавать себе отчет, что выявить всех читателей-авторов, одолживших сюжеты, идеи, фразы у их предшественника заведомо невозможно.

О популярности Жоффруа де Ла Тура свидетельствует и приписывание ему других сочинений, - проблема, которой также будет уделено должное внимание в работе. Выявление и анализ этих и других особенностей и причин популярности автора у читающего сообщества будет итоговым аккордом исследования.

Таким образом, основной целью работы стало изучение интеллектуальной и социокультурной потребностей французского позднесредневекового общества на примере конкретного сочинения. Поставленной цели соответствуют три основополагающих задачи:

- изучение контекста, условий и обстоятельств возникновения «Книги поучений»;

- анализ тематики сочинения и поставленных в нем проблем;

- исследование истории бытования книги, установление круга читателей и выявление особенностей популярности книги.

Круг проблем, заявленных в работе, и поставленные задачи могут рассматриваться с разных методологических точек зрения. В данном исследовании исходной теоретической базой послужили принципы микроистории. На первое место в работе ставится индивид и «социальная практика конкретных "действующих лиц" (acteurs)»105. Рассмотрение одного конкретного - не типового, но казуального - источника подчиняется задаче изучения поведения одного индивида (автора) с одной стороны, и, связанной с ним посредством книги, группы индивидов (читателей) - с другой. Таким образом, индивид и его интерпретация конкретной социокультурной ситуации является не только «темой повествования, сколько универсальным масштабом» для построения картины прошлого106.

Вдохновившими на исследование работами следует считать, в первую очередь, труды Ю.Л.Бессмертного, К.Гинзбурга, Н.Земон-Дэвис. Среди прочих, оказавших влияние на исследовательский процесс - работы Й.Хейзинги, Б.Гене, П.-И.Баделя, В.Ф.Шишмарева, Ж.Серкиглини-Туле, а также труды специалистов «Лаборатории западной медиевистики», изучающих особенности ранне-французского Ренессанса конца XIV-XV вв. (Ж.Уи, Э.Орнато, К.Боццоло, Ж-Ф.Жене).

Применение в работе разнообразных методологических приемов основано на представлении о необходимости сочетания междисциплинарных подходов в современном гуманитарном исследовании. Ставя на первое место в исследовании индивида, особенности его авторского поведения и личную интерпретацию принятых стереотипов, именно микроисторический анализ становится «эпистемологической необходимостью» (Ю.Л.Бессмертный) для исследователя.

Установление историко-культурного контекста возникновения «Книги поучений» потребовало применения сравнительно-исторического и микроисторического подходов, анализа стилистических особенностей и отчасти лингвистического анализа. Кроме того, для анализа самого текста книги и следующей из него системы представлений автора применяется комплекс подходов тендерной истории. Изучение бытования книги

105 Бессмертный ЮЛ. Как писать историю. Французская историография в 1994-1997 гг.: методологические веяния. М., 1998. С.2.

106 Бойцов М.А. Семь лет после «Геродота» (История и глобализация). // Доклад на Первых Чтениях памяти Ю.Л.Бессмертного. Рукопись. М., 2005. С.11. предполагало использование источниковедческих - палеографических, кодикологических, текстологических - приемов, а также анализа визуальных источников.

Поставленные выше задачи обусловили структуру работы. Первая глава будет посвящена историко-интеллектуальному контексту возникновения «Книги поучений». Во второй предполагается наметить систему религиозных, социальных, нравственных, представлений Жоффруа де Ла Тура. Третьей главе будет отведено особое место в работе, в ней планируется очертить рамки социокультурного бытования исследуемого сочинения, выявив особенности его востребованности читателем конца XIV-XVI вв.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Жоффруа де Ла Тур Ландри"

-283 -Заключение

Представленное исследование задумывалось в русле относительного нового для отечественной историографии направления - истории чтения. Работа определила своей целью выявление взаимовлияний, оказываемых друг на друга автором и обществом в лице читателей во Франции позднего средневековья. Анализ данной проблематики, проведенный на конкретном примере - «Книге поучений» Жоффруа де JIa Тура Ландри - показал не только возможность применения подобного ракурса исследования, но и его эффективность. Крупномасштабное рассмотрение мельчайших, доступных исследователю, нюансов рождения и жизни одного сочинения - своего рода эксперимент - оправдало наше стремление приблизиться к пониманию функционирования связи автора и читателя в конце XIV-XVI вв.

На предварительном этапе были рассмотрены все существующие параллельно с изучаемым текстом французские родительские трактаты детям. Оказалось, что их совсем не много. Вместе с тем, нам удалось обнаружить дополнительный источник, забытый и обычно не упоминаемый в компендиумах по истории педагогики - поэтическую «Книгу Комон» Номпара де Комона, посвятившего ее сыновьям. Также было отмечено, что в собрании родительских поучений, кроме книги Жоффруа де Ла Тура существует еще лишь два наставления, обращенных к дочерям. Это письмо-наставление короля Людовика Святого, писавшего за сто лет до Жоффруа и сочинение Анны Французской, работавшей через сто тридцать лет после него. Таким образом, традиция письменных поучений собственных дочерей как отцами, так и матерями практически отсутствовала.

Дальнейший путь, проделанный нами в данном исследовании, привел к интересным результатам. Жоффруа де Ла Тур Ландри, автор поучительного трактата, «провинциальный дворянин» - как пишут о нем большинство исследователей, не поясняя, что они вкладывают в это понятие - показал на своем примере, каким мог быть французский позднесредневековый светский сочинитель - не клирик и не «интеллектуал» в позднесредневековом смысле этого слова1. Подробное рассмотрение жизненных нюансов, а особенно не изучавшихся прежде бытовых аспектов, позволили наметить общий фон, среду и условия, в которых трудился сочинитель. Использование хозяйственных, экономических, судебных документов, впервые переведенных на русский язык и представленных в Приложении рассматривается нами как введение нового источника в научный оборот по причине полного игнорирования его исследователями.

Выявление круга чтения Жоффруа де JIa Тура - а это оказались хроники, куртуазные романы, жития, поэзия, дидактика - не дало неожиданных результатов. Вместе с тем, высказана точка зрения о «начитанности» автора, выражающейся в знании им многих современных ему литературных приемов. В связи с «весенним» прологом, традиционно считающемся в историографии подражанием «Роману о Розе», была выдвинута гипотеза о возможном заимствовании зачина напрямую из куртуазной лирики.

Анализ творческих методов сочинителя показал использование им как традиционных нарративных приемов, так и собственных, только ему присущих, способов выражения. Мы наблюдали, что Жоффруа активно и умело пользовался стереотипными методами позднесредневековых сочинителей. Вместе с тем, он по-своему интерпретирует принятые в его время каноны «авторского поведения». Жоффруа де JIa Тур - один из предшественников наступающей эпохи Ренессанса, отринувших привычную анонимность средневековья, и не стесняющихся говорить от первого лица в своих сочинениях. Как мы увидели, автор эмоционально выражает свое отношение к тому или иному событию, персонажу, сюжету, он не растворяется в тексте. Его присутствие всегда ощущается за строками поучительного трактата, пересказывает ли он очередную историю, выводит ли из нее мораль или высказывает свою личную точку зрения.

1 Ле ГоффЖ. Интеллектуалы в средние века. Долгопрудный, 1997.

Проведенное нами исследование показало, что, используя высказывания «авторитетов» или цитируя прочитанные книги сочинителей-предшественников, Жоффруа всегда очень индивидуально подходил к тексту, нередко меняя его смысл на противоположный, заставляя его «играть» по своим правилам.

С целью выявления причин, по которым книга могла быть востребована читателями потребовалось воссоздание нравственного «портрета» сочинителя. Для чего мы рассмотрели сюжеты и проблемы, формирующие «Книгу поучений» и отражающие систему взглядов и представлений ее автора. Мы выяснили, что Жоффруа де Ла Тур имеет собственную этическую концепцию, он по-своему интерпретирует светские поведенческие «нормы», как достойного, так и непорядочного поведения. Средневековая мизогиния не находит отпечатка в его тексте и видении мира. Впрочем, как мы увидели, автору, до некоторой степени, свойственна двойная мораль. Проступки «великих мира сего» не вызывают его порицания. Жоффруа достаточно лоялен по отношению к их «проделкам», его высказывания на их счет нейтральны, подчас в них даже чувствуется его симпатия. В этих случаях автор идет на компромисс между своими идеалами и повседневной поведенческой практикой вышестоящих персон.

Книгу поучений» Жоффруа де Ла Тура ждал большой успех. Выбирая для исследования поучительный трактат, мы исходили из предпосылки читательского интереса к указанному жанру вообще, а останавливая свое внимание именно на «Книге поучений», мы основывались на расхожем мнении о его популярности. В работе было рассмотрено бытующее, но не доказанное прежде, суждение о популярности книги, основанное на количестве списков, печатных изданиях и переводах. В представленной работе был предпринят тщательный источниковедческий анализ сохранившихся рукописных копий «Книги поучений». С целью выявления аспектов, характеризующих былую «читаемость» сочинения, мы проанализировали сами принятые критерии популярности произведения. Все ли рукописи можно считать полноценными списками, сколько списков достаточно для признания широкой распространенности - эти немаловажные для исследования вопросы были изучены и систематизированы с привлечением архивных данных и сравнительных таблиц групп нарративных сочинений.

В русле проводимого источниковедческого анализа также была осознана необходимость прежде никем не предпринимавшегося анализа единственного французского научного издания источника, с которым работают все исследователи. Результаты нашего исследования выявили несоответствия, допущенные издателем, и определили возможную меру использования публикации вместо обращения к рукописному фонду. Вместе с этим, за отсутствием нового критического издания текста, были высказаны некоторые текстологические наблюдения, касающиеся списков.

Пониманию интеллектуальной потребности позднесредневекового общества способствовало изучение бытования книги среди конкретных читателей. Мы узнали о продолжателях рода Жоффруа де JIa Тура. Выяснилось, что ближайшие потомки, его внуки, судя по всему, мало интересовались дидактическим творчеством деда. Их жизнь, полная авантюрных предприятий, текла в русле, противоположном идеалу их предка. В какой-то степени родственники продолжат его «творческую» традицию лишь ближе к концу XV-XVI вв. Среди них будут ученые, историки, хронисты, моралисты, писатели и меценаты.

Большую востребованность приобрела книга за пределами семейного круга. Изучение владельцев рукописей, для чего привлекался рукописный фонд (владельческие подписи, маргиналии) и каталоги XIV-XVI вв., выявило в основном аристократическую принадлежность дошедших до нас кодексов. Вместе с этим, работа помогла выявить интересную закономерность. Как оказалось, две трети кодексов, содержащих трактат для девочек, принадлежали мужчинам.

Однако распространение в виде рукописей, инкунабул, переводов на другие языки и даже принадлежность не всегда означает реальное чтение. О действительном знакомстве с книгой можно услышать от сочинителей следующего за Жоффруа де Ла Туром поколения, заимствовавших идеи у их предшественника. Исследование рецепции идей сочинения - с текстовыми заимствованиями или без них - позволили нам установить не только собственно социальный круг читателей, но и широту регионального распространения конкретного произведения. Так, среди преемников Жоффруа были не только французские авторы, но и иностранные (в частности, английские и каталонские), знавшие трактат уже на рубеже XIV-XV вв. Анализ обнаружил интерес к книге не только среди аристократов, но и буржуа. Немаловажным также представляется выявление не известной ранее связи между «Книгой поучений» и «Книгой Комон», при которой первая послужила образцом для создания второй.

Специфическим последствием чтения «Книги поучений» стало приписывание автору других, якобы написанных им сочинений. В работе разбираются три таких книги. Автор первой - «Книги о Мелибее и Прюданс» - был достаточно известен, и лишь личные причины побудили печатника первого французского издания «Книги поучений» (XVI в.) соединить обе книги в одно целое. «Наставление в военном деле» ученых интересовало мало, а потому никто прежде не замечал, что под этим названием скрывается почти не переработанный текст «Розария войн» Людовика XI. Совершенно иначе обстоит дело с «Романом о Понтюсе и Сидуане». Не остается никаких сомнений, что он был написан кем-то из самого ближайшего окружения Жоффруа де Ла Тура или же им самим. В работе, в частности, высказывается и обосновывается гипотеза, что это мог быть кто-то из сыновей или племянников Жоффруа, и скорее всего - его сын Шарль.

Таким образом, подводя итоги проведенному исследованию, следует сказать, что появление «Книги поучений» и ее дальнейшая судьба свидетельствуют об определенной интеллектуальной склонности общества читателей в данный период. Мы увидели, что обстоятельства сложились так, что Жоффруа де JIa Тур взялся за составление трактата, каковой в свою очередь был хорошо встречен читателями. Как показывает исследование, в тот момент читающая аудитория нуждалась в подобной книге: ее сюжетах, идеалах, героях. Иначе говоря, интеллектуальная потребность публики основывалась на социокультурной потребности людей того времени. «Книга поучений» Жоффруа де JIa Тура Ландри, взятая для конкретного исторического анализа, оказалась способна помочь историку наметить облик читающего человека конца XIV- XVI столетий и его желаний: человека как читателя с его интеллектуальными устремлениями и читателя как человека с его социокультурными нуждами.

Анализ, предпринятый в данной работе, намечает дальнейшие пути и перспективы исследования. Изучение представленной проблематики может двигаться по двум руслам: продолжение начатой в диссертации работы на основе базового источника «Книги поучений», а также расширение поля исследования за счет привлечения дополнительных источников. В первом направлении наиболее перспективными представляется всестороннее изучение сочинения XIII в. «Зерцала праведных женщин» с применением источниковедческих и филологических методов с целью определения качественных заимствований Жоффруа де Ла Туром на всех уровнях (от компиляций до центонов). Подобный анализ, несомненно, обогатит изучение методов работы сочинителя и представление о творческом - «писательском» - процессе в конце XIV века.

В продолжение проведенного исследования представляется полезным вписать полученные результаты в более широкий круг - среду общих поучительных сочинений детям XIII-XV вв.: книги Винсента Бовезийского,

Жиля де Рома (Эгидия Римского), Робера де Блуа, Раймона Луллия, Дюрана де Шампань, Кристины Пизанской и других.

И, наконец, третьей глобальной задачей в данном русле видится продолжение поиска авторов-читателей «Книги поучений», одолживших в ней сюжеты и идеи. Задача колоссальная, на первый взгляд, однако имеющая вполне реальные шансы на успешное завершение.

Второе направление исследований в рамках анализируемой проблематики может решаться подобными методами, но на примере иного по жанру источника, например, рыцарского романа. Интересный материал может предоставить роман «Мелюзина» или рассмотренный выше «Роман о Понтюсе и Сидуане», неоднократно публиковавшиеся, в том числе и в наше время, как научными, так и популярными изданиями.

Таким образом, интереснейшая проблематика отношений автора и читателей во Франции во времена «читающего» позднего средневековья представляется практически неисчерпаемой на сюжеты для актуальных исторических исследований. В данной работе была сделана попытка взглянуть на страницы средневековой книги и на ее пергаменные поля, чтобы расслышать далекий разговор сочинителя со своим читателем.

Список научной литературыКрылова, Юлия Петровна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Источники:1. А: Архивные- Bibliotheque Nationale de France (Париж):

2. MSS: BN. fr. 580, 1190, 1505, 1693, 5084, 9628, 24397, 24398 Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles.- Bibliotheque de Г Arsenal (Париж):

3. MSS: 2687, 3356, 5871 Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles. MS 2156: Miroire des bonnes femmes.- Bibliotheque municipale de Chateauroux (Шаторуj:

4. MS 4: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Tenseignement de ses filles.- Musee Conde (Шантийи):

5. MS 293: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles.- Koninklijke Bibliotheek van Belgie (Брюссель):

6. MSS: 9308, 9542 Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles.-Archives de la Loire-Atlantique (Hattm):

7. E234: Livres de rentes dues et refues par Colin de Tours en 1351. 92 fol.1. Papier, fol 91;

8. E229, E233: Comptes de Colin de Tours receveur de Chantoceaux;

9. E231: Rentes a recevoir et a papier par Colin de Tours 13 folios de papier.1. Fol. 4 v.;

10. E226: Titres particuliers de Colin de Tours receveur de Chantoceaux;

11. E230: Papiers de Colin de Tours receveur de Chantoceaux.- Archives departementales de Maine-et-Loire (Anoicep): G1017: Procedure contre Ponthus de La Tour.1. Б: Опубликованные

12. The book of thenseygenementes and techynge that the knyght of the towre made to his daughters. / Ed. G. B. Rawlings. L., 1902.

13. Chaucer G. The Canterbury tales. / Trans. N. Coghill. L., 1951.

14. Le chevalier de la Tour. Et le Guidon des guerres nouvellement imprime a Paris pour Guillaume Eustace libraire du roy. 9 nov. 1514.

15. Christine de Pisan. Les enseignement moraux I I Oeuvres poetiques de Christine de Pisan / Ed. M.Roy. P., 1896. T. 3.

16. Les Enseignements d'Anne de France a sa fille Susanne de Bourbon. / Ed. A.H.Chazaud. Moulins, 1878.

17. Les enseignemenz que Monseigneur Saint Loys fist a son ainsne fils Phelippe // O'Connell D. The Theachings of Saint Louis. Chapel Hill, 1972.

18. Li enseignement ke li bons rois Sains Loys escrist de sa main a ma dame Ysabel, sa fille, qui fu roine de Navarre // O'Connell D. The Instructions of Saint Louis. Chapel Hill, 1979.

19. Ghilbert de Lannoy. Les Enseignements paternels // Ouevres de Ghilbert de Lannoy, voyageur, diplomate et moraliste. / Ed. Ch. Potvin. Louvain, 1878.

20. Guillaume de Lorris et Jean de Meun. Roman de la Rose. / Ed. A. Strubel P., 1992.

21. Inventaire des biens de Charlotte de Savoie / Ed. M.Tuetey // Bibliotheque de TEcole des chartes.P., 1865. Т. XXV.

22. Le livre Caumont, ou sont contenus les Dits et Enseignemens du seigneur de Caumont composes pour ses enfans Pan mil quatre cent XVI. / Ed. J.Galy. P., 1845.

23. Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles. / Ed. A. de Montaiglon. P., 1854.

24. Mesnagier de Paris. / Ed. K. Ueltschi P., 1994.

25. Rapt d'un enfant dans TEglise de Saint-Martin d'Angers / Ed. P. Marchegay // Revue de TAnjou et du Maine et Loire. 1 annee de la 3 serie T.2. 1861.

26. Le Roman de Ponthus et Sidoine. / Ed. critique de M.-C. de Crecy. Geneve, 1997.

27. Rosier des guerres, enseignement de Louis XI, roy de France, pour Dauphin son fils. / Ed. M. Diamantberger. P., 1925.

28. Voragine J. de. La Legende Doree. T.I-II. P., 1967.

29. Voyage d'oultremer en Jherusalem. / Ed. L. de la Grange. P., 1858.

30. Жизнеописания трубадуров. / Под ред. М.Б.Мейлах. М., 1993.

31. Маргарита Наваррская. Гептамерон. М., 1982.

32. Новеллино. / Под ред. M.JI. Андреева, И.А. Соколовой. М., 1984.

33. Песни трубадуров / Пер. А. Наймана. М., 1979.24. «Пятнадцать радостей брака» и другие сочинения французских авторов XIV-XV веков. / Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М., 1991.

34. Чосер Д. Кентерберийские рассказы. / Пер. И.А. Кашкин и О.Б. Румер. М., 1946.1.. Литература:

35. Аверинцев С.С. Литература // Культура Византии IV-1 пол. VII в. М., 1984.

36. Антология педагогической мысли христианского Средневековья. М., 1994. Т. II.

37. Баткин JI.M. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. М., 1978.

38. Берман Б.И. Читатель жития (Агиографический канон русского средневековья и традиция его восприятия) // Художественный язык средневековья. М., 1982.

39. Бессмертный Ю.Л. Жизнь и смерть в средние века. М., 1991.

40. Бессмертный Ю.Л. Как писать историю. Французская историография в 1994-1997 гг.: методологические веяния. М., 1998.

41. Бессмертный Ю.Л. Мир глазами знатной женщины IX в. (К изучению мировосприятия каролингской знати) // Художественный язык средневековья. М., 1982.

42. Бессмертный Ю.Л. Частная жизнь: стереотипное и индивидуальное. В поисках новых решений // Человек в кругу семьи. Очерки по истории частной жизни в Европе до начала Нового времени./Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М., 1996.

43. Бойцов М.А. Германская знать XIV-XV вв.: приватное и публичное, отцы и дети // Человек в кругу семьи. Очерки по истории частной жизни в Европе до начала Нового времени./Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М., 1996.

44. Ю.БульстН. Почитание святых во время чумы. Социальные и религиозные последствия эпидемии чумы в позднее средневековье // 0диссей-2000. М., 2000.

45. П.Бурдье П. Чтение, читатели, ученые, литература // Бурдье П. Начала. Choses dites. М., 1994.

46. Гальперин И.Р. Об особенности языка и стиля писателя // Язык и стиль писателя в литературно-критическом анализе художественного произведения. Кишинев, 1977.

47. Гене Б. История и историческая культура средневекового Запада. М., 2001.

48. Гогешвили А.А. Три источника «Слова о полку Игореве». Исследование. М., 1999.

49. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников (exempla XIII в.). М., 1989.

50. Данилевский И.Н. Индивидуальное в коллективном: проблемы верификации // Индивидуально и коллективное в истории. Саратов, 2004.

51. Данилевский И.Н. Повесть временных лет. Герменевтические основы изучения летописных текстов. М., 2004.

52. Джаксон Т. Н. О творческой активности автора «Хеймскринглы»: Проблема авторского присутствия в повествовании //Древнейшие государства на территории СССР, 1981. М., 1983.

53. Доронина JI.JI. Людовик XI и его представления об обязанностях государя (по «Наставлениям» дофину Карлу) Автореферат дис.канд.ист.н. Саратов, 2004.

54. Евдокимова Л.В. У истоков французской прозы. М., 1997.

55. Зверева Г.И. Реальность и исторический нарратив: проблемы саморефлексии новой интеллектуальной истории // Одиссей 1996. М., 1996.

56. Историк в поиске. Микро- и макроподходы к изучению прошлого. М., 1999.

57. Кин М. Рыцарство. М., 2000.

58. Киселева Л.И. Готический курсив 13-15 вв. Л., 1974.

59. Она же. Западноевропейская книга XIV-XV вв. М., 1985.

60. Киселева М.С. Учение книжное. Текст и контекст древнерусской книжности. М., 2000.

61. Контамин Ф. Война в средние века. М., 2001.

62. Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века. Долгопрудный, 1997.

63. Он лее. Людовик IX Святой. М., 2001.

64. Лихачев Д.С. Текстология. М., 1983.

65. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1979.

66. Малинин Ю.П. Общественно-политическая мысль позднесредневековой Франции XIV-XV вв. Спб., 2000.

67. Перруа Э.Столетняя война. СПб, 2002.

68. Послушник и школяр, наставник и магистр. Средневековая педагогика в лицах и текстах. М., 1996.

69. Проблема жанра в литературе средневековья. / Под ред. А.Д. Михайлова. Вып. 1.М., 1994.

70. Пятнадцатый век в европейском литературном развитии. / Отв.ред. А.Д.Михайлов. М., 2001.

71. Репина Л.П. Тендерная история сегодня: проблемы и перспективы // Адам и Ева. Альманах тендерной истории. / Под ред. Л.П.Репиной. М., 2001. №1.

72. Она же. История женщин сегодня. Историографические заметки // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени. / Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М., 1996.

73. Она же. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998.

74. Романова В.Л. Рукописная книга и готическое письмо во Франции 13-14 вв. Л., 1975.

75. Рябова Т.Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья. Иваново, 1999.42. «Scribantur haec.». Проблема автора и авторства в истории культуры. М., 1998.

76. Стаф И.К. Роже Шартье: итог двух десятилетий (рец. на кн.: Chartier R. Au bord de la falaise. P., 1998) // 0диссей-2000. M., 2000.

77. Хейзинга Й. Осень средневековья. М., 2002.

78. Челышева И.И. Языковая ситуация во Франции XV века // Функциональная стратификация языка. М., 1985.

79. Шишмарев В.Ф. К характеристике французской литературы XIV-XV вв. // Шишмарев В.Ф. Избранные статьи. Французская литература. М., 1965. Т.1.

80. Ashley К. The Miroir des bonnes femmes. Not for women only? // Medieval conduct. / Eds. K. Ashley et R. L.A. Clark. Minneapolis, 2001.

81. Autrand F. Charles V le Sage. P., 1994.

82. Eadem. Jean de Berry. P., 2000.

83. Badel P.-Y. Le Roman de La Rose au XIV siecle. Geneve, 1980.

84. Bell S. G. Medieval Women Book Owners // Women and Power in the Middle Ages. Athenes, 1988.

85. Blake N.F. The noble lady in Caxton's «The book of the knyght of the towre» //Notes and queries 210 (65).

86. Blanc O. Vetement feminin, vetement masculin a la fin du Moyen Age. Le point de vue des moralistes // Le vetement. Histoire, archeologie et symbolique vestimentaire au Moyen Age. P., 1989.

87. Boisard P. La famille de La Tour Landry et Roman de Ponthus et Sidoine. P., Ecole des Chartes, 1958 (дис.).

88. Boisard P. La vie intellectuelle de la noblesse angevine a la fin du XIVe siecle d'apres le Chevalier de la Tour Landry // La litterature angevine medievale. Actes du colloque, 21 Mars. Angers, 1981.

89. Bouchet, F. Lire, voir, ecrire au XIV siecle: etude du «Chevalier errant» de Thomas de Saluces. (дис.) P., 1995.

90. Bozzolo C., Ornato E. Pour une histoire du livre manuscrit au moyen age. Trois essais de codicologie quantitative. P., 1980. T.l.

91. Bozzolo C., Ornato E. Les lectures des fran?ais aux 14 et 15 siecles. Une approche quantitative // Ensi firent li ancessor. Melanges de philologie medievale offerts a Marc-Rene Jung. Vol.2., Alessandria, 1997.

92. Burrow J.A. Medieval writers and their work: middle English literature and its background 1100-1500. Oxford, 1982.

93. Cazauran N. Aux marges de THeptameron : Г ombre du chevalier de La Tour Landry//Nouvelle Revue du Seizieme Siecle. P., 1999. №17/2.

94. Cerquiglini-Toulet, J. La couleur de la melancolie. La frequentation des livres au XlVe siecle, 1300-1415, P., 1993.

95. Eadem. L'imaginaire du livre a la fin du Moyen Age : pratiques de lecture, theorie de l'ecriture // Modern Languages Notes, 108, 1993.

96. Eadem. L'amour des livres au XIV siecle // Melanges de philologie et de litterature medievales offerts a Michel Burger. Geneve, 1994.

97. Eadem. «Un engin si soutil». Guillaume de Machaut et l'ecriture du XIV siecle. P., 1985.

98. Eadem. Le matin melancolique. Relecture d'un topos d'ouverture aux XIV-XV siecles // Cahiers de Г Association internationale des etudes fran9aises. Le matin dans la poesie fran5aise. P., 1993, № 45.

99. Chartier R. L'ordre des livres. Lecteurs, auteurs, bibliotheques en Europe entre XIV et XVIII siecle. Aix-en-Provence, 1992.

100. Chombert de Lauwe. Anne de Beaujeu ou la passion de pouvoir. P., 1980.

101. Coleman J. Medieval readers and writers. 1350-1400. N.Y., 1981.

102. Contamine Ph. La guerre des Cent ans. P., 1968.

103. Idem. Guerre, etat et societe a la fin du Moyen Age. P., 1972.

104. Coville A. Recherche sur quelques ecrivains du XIV et XV siecles. P., 1935.

105. Idem. La vie intellectuelle dans les domaines d'Anjou-Provence de 13801435. P., 1941.

106. Delisle L. Recherches sur la libraire de Charles V. P., 1907.

107. Demurger A. Temps de crises, temps d'espoirs: XIV-XV siecles. P., 1990.

108. Droz E. Ponthus et la belle Sidoine // Livres a gravures imprimes a Lyon au XVe siecles.). P., 1926.

109. Du Bois Melly Ch. Un chapitre du livre de Messire de La Tour-Landry. 1372 (Est-il permis a une honnete femme ou fille d'etre amoureuse?) // Bulletin de Tlnstitut National Genevois. Geneve, 34,1897.

110. Eckrich Sister H. M. An Edition of Le Livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles. (дис.). N.Y., 1970.

111. Faaberg J.N. Les enfants dans la litterature fran9aise du Moyen Age. 1997.

112. Favier J. Le temps des principautes. P., 1984.

113. Ferrier J.M. French prose writers of the fourteenth and fifteenth centuries. Oxford, 1966.

114. Ferrier J.M. «Seulement pour vous endoctriner»: the author's use of exempla in Le Menagier de Paris // Medium aevum XLVIII 1979.

115. Figures de l'ecrivain au Moyen Age. Goppingen, 1991.

116. Former, enseigner, eduquer dans l'Occident medieval (1100-1450). / Ed. P. Gilli.t. 2. P., 1999.

117. Fraenkel B. La signature. Genese d'un signe. P., 1992.

118. Gellrich J.M. The idea of the book in the Middle age: language theory, mythology and fiction. Ithaca-London, 1985.

119. Gendt A.M. de L'art d'eduquer les nobles damoiselles. P., 2003 издание диссертации: Gendt A. M. de. Strategies educatives pour nobles demoiselles: Le Livre de La Tour Landry. Groningen, 1999.

120. Gendt A.M. de «Рог ce a cy bon exemple». Morale et recit dans «Le livre du Chevalier de la Tour Landry» // Non Nova, Sed Nova. Melanges de civilisation medievale dedies a Willem Noomen, Groningen, 1984.

121. Eadem. «Gens qui ont le siecle a main»: les grands de ce monde dans «Le Livre du Chevalier de la Tour Landry» // Fifteenth Century Studies. №21, 1994.

122. Eadem. Sens et fonction du Prologue dans «Le Livre du Chevalier de La Tour» // Neuphilologische Mitteilungen. Helsinki, 95(2), 1994.

123. Eadem. «Aucuns petit enseinements»: «home-made» courtesy books in Medievale France. // Centres of Learning. Learning and Location in Premodern Europe and the New East. / Ed. by J.W. Drijvers and A.A.MacDonald. Leider-N. Y.- Koln, 1995.

124. Eadem. Le Livre de la Royne Prines: le modele qui n'existe pas? // Revue beige de philologie et d'histoire. Bruxelles, Vol.74(2),1996.

125. Eadem. «Mors et vita in manu linguae»: paroles devastatices et lenifiantes dans «Le Livre du Chevalier de La Tour» // Medieval Studies. Vol. 58. 1996.

126. Eadem. «Plusieures manieres d'amour»: le debat dans «Le Livre du Chevalier de La Tour» et ses ёсЬоз dans Toeuvre de Christine de Pizan // Fifteenth Century Studies. №23. 1996.

127. Genet J.-Ph. La signification historique des genres litteraire: histoire et litterature politique en Angleterre // Theories et pratiques de Tecriture au Moyen Age P., 1988. T.4.

128. Gillingham J. The Angevin Empire. L., 1984.

129. Golenistcheff-Koutouzoff E. G.L'histoire de Griseldis en France au XIV et XV siecles. P., 1933.

130. Gousset M.-T. Eden. Le jardin medieval a travers Tenluminure XIII-XVI siecles. P., 2001.

131. Grennen J.E. Another French Source for Merchant's Tale // Romance Notes. 1966. №8(1).

132. Grigsby J.L. A new source of the Livre du Chevalier de la Tour Landry // Romania. Paris, lxxxiv(84), 1963. P. 171-208.

133. Grigsby J.L. Miroir des bonnes dames // Romania. 82(1961). №327 328, 83(1962). №329-330.

134. Grigsby J.L. Wanted: An Edition of M. vom Stein's Ritter vom Turn // Archiv fiir das Studium der neuren Sprachen und Literaturen. Braunschweig, 199 (114 Jg),1962, 5 Hefit.p. 325-329.

135. Guenee B. La culture historique des nobles: le succes des Faits des Romains (XIII-XV siecles) // La noblesse au Moyen Age. / Ed. Contamine Ph. P., 1976.

136. Guerre, pouvoir et noblesse au Moyen Age. Melanges en Thonneur de Ph. Contamine. / Ed. Paviot J., Verger J. P., 2000.

137. Harvey R. Prolegomena to an Edition of «Der ritter vom Turn» // Probleme mitteralterlicher Uberlieferung und Textkritik. Berlin, 1968.

138. Hentsch A. De la litterature didactique au Moyen Age s'adressant specialement aux femmes. Geneve, 1903, 1971.

139. Histoire des bibliotheques fran9aises. T.l. Les bibliotheques medievales du V a 1530. / Sous la dir. A. Vernet. P., 1989.

140. Histoire culturelle de la France. Vol. 1. Le Moyen Age. / Ed. Sot M., Boudet

141. J.-P., Guerrau-Jalabert A. P., 1997.

142. Histoire de Г edition franfaises / Ed. H.Martin, R.Chartier T.l. P., 1982.

143. Histoire des femmes en Occident. Paris, 1991. V.2.

144. Histoire de la lecture dans le monde occidental. / Ed. Cavallo G., Chartier R.P., 1997.

145. Histoire des peres et de la paternite. P., 2000.

146. Ho C. As good as her word. Women's language in The knight of the Tour Landry // The rusted hauberk. Feudal ideas of order and their decline. Gainesville, 1994.

147. Jacquin G. Education et culture de la noblesse en Anjou au XIV siecle: Le Livre du Chevalier de La Tour // La noblesse dans les territoires angevins a la fin du Moyen Age. Actes du colloque. / Eds. N.Coulet et J.-M. Matz Rome, 2000.

148. Kibre P. Intellectual interests reflected in libraries of the 14 and 15 centuries // Journal of the history of ideas. N.Y.-Lancaster, 1946. vol.7 №3, pp.257-297.

149. Krueger R. «Chascune selon son estat»: Women's Education and Social Class in the Conduct Books of Christine de Pizan and Anne de France // Papers on French Seventeenth Century Literature 24, 1997.

150. Krueger R. Intergeneric combination and the anxiety of gender in «Le Livre du Chevalier de La Tour» // Esprit createur. 33 (4), win, 1993.

151. Lambert H. Le livre du Chevalier de La Tour Landry pour Г enseignement de ses filles (1372) et ses transpositions allemandes de 1492 et 1538.(дис.). Lille, 1995.

152. Lett D. Comment parler a ses filles? // Medievales. 1990. №19.

153. Idem. Famille et parente dans l'Occident medieval: V-XV siecles P., 2000.

154. Idem. Des nouveaux peres au Moyen Age? // Conformites et deviances au Moyen Age. Actes du 2e colloque du CRISIMA. Montpellier, 1994.

155. La Librairie de Charles V. P., 1968.

156. La Librairie de Philippe Le Bon. Bruxelles, 1967.

157. La Iitterature angevine medievale. Actes du colloque d'Angers, mai 1980. Angers, 1981.

158. La Litterature franfaise aux XIV-XV siecles // Grtindriss der Romanishen literaturen des Mittelalters. Heidelberg, 1988. Т. VIII.

159. Le Livre au Moyen Age. P., 1990.

160. Lorcin M.-Th. L'ecole des femmes. Les devoirs envers le mari dans quelques traites d'eduation // Education, Apprentissage, Initiation, ler colloque du Centre des recherches indisciplinaires sur «L'imaginaire et lasociete au Moyen Age». P., 1991.

161. Eadem. Mere Nature et le devoir social. La mere et Г enfant dans Toeuvre de Christine de Pizan // Revue historique № 571. P., 1989.

162. Lusignan S. L'ecrit dans la societe medievale. Divers aspects de sa pratique du XI au XV siecles. P., 1992.

163. Luttrell C.A. «Cleanness» and The Knight of La Tour Landry // Medium aevum. XXIX 3. 1960.

164. Martin H.-J. Histoire et pouvoires de Tecrit. P., 1988.

165. Meiss M. French painting in the time of Jean de Berry: the late fourteenth century and the patronage of the Duke. Vol.1 (1-2). L., 1967.

166. Noble P. L'identite de l'auteur du voyage d'outremer en Jherusalem // Romania 90, 1969. p. 380-395.

167. O'Connell D. The Instructions of Saint Louis. Chapel Hill, 1979.

168. Idem. The Theachings of Saint Louis. Chapel Hill, 1972.

169. Offord M. Y. Introduction // William Caxton. The Book of the Knight of the Tower. London, 1971.

170. Ormieres J.L. Histoire de Г Anjou. P., 1998.

171. Ouy G. LTiumanisme et les mutations politiques et sociales en France aux XIV et XV siecle // L'Humanisme franfais au debut de la Renaissance. P., 1973.

172. Paris G. Le Roman du chatelain de Couci // Romania 8,1879.

173. Petrucci A. Writers and readers in medieval Italy: studies in the history or written culture. NewHaven-L., 1995.

174. Poly J.-P. L'autre nom du comte Ramon // Catalunya i Franca Meridional a Tentorn de Г any mil. Barcelona, 1991.

175. Pradel P. Anne de France, 1461-1522. P., 1986.

176. Raynaud G. La chastelaine de Vergi // Romania 21, 1892.

177. Regnier-Bohler D. Galois, galoises et la nature du temps: le monde bestourne chez Le Livre de La Tour Landry // «Et c'est la fin pour quoy sommes ensembles»: hommages a J.Dufournet. P., 1993.

178. Eadem. Pere, mere et filles: les gestes du desir dans Le Livre du Chevalier de La Tour // Etre pere a la fin du Moyen Age. Cahiers de Recherches Medievales (XIII-XIV siecle). N.4, 1997.

179. Eadem. L'honneur des femmes et le regard public: Гaccuse et son juge. Une etude de cas: Le Livre du Chevalier de La Tour Landry (1371) // Das Oeffentliche und Private in der Vormoderne. / Sous la dir. G. Melville et P. von Moos. Cologne, 1998.

180. Riche P. Sources pedagogiques et traites d'education // Les entrees dans la vie: initiations et apprentissages. Nancy, 1982.

181. Roussel С. Courtoisie et feminite: le jeu des dames// Du gout, de la conversation et des femmes. / Sous la dir. A. Montandon. Clermont-Ferrand, 1994.

182. Rousselot P. Histoire de Г education des femmes en France. P., 1883. T.l.

183. Salda M. N. Organizing the Bibliotheque Nationale // Essays in Medieval Studies №8 1991.

184. Samaran C. Pierre Choisnet. Le «Rosier des guerres» et le «Livre des trois eages» // Bibliotheque de l'Ecole des chartes. T. 87. 1926.

185. Samson M. Histoire de La Tourlandry en Anjou. Maulevrier, 1989.

186. Sigal P.-A. Raymond Lulle et Г education des enfants d'apres Doctrina pueril // Cahiers de Fanjeux. 22. Toulouse, 1987.

187. Shahar S. Childhood in the Middle Age. L-N.Y. 1990.

188. Soderhjelm W. La nouvelle franfaise au XV siecle. P., 1910. (repr. Geneve, 1973).

189. Sterling C. Lapeinture medievale a Paris 1300-1500. P., 1987.

190. Stolingwa P. Zum Livre du chevalier de la Tour Landry pour Г enseignement des ses filles. Die Breslauer Handschrift des Textes. Die Kulturhistorische Bedeutung des Werkes und seine Quellen. Breslau, 1911.(дис.).

191. Thomas A. Ponthus de la Tour-Landri // Romania, 34, 1905.

192. Quand le Due s'appelait Louis. Angers, 1990.

193. Quillet J. Charles V le roi lettre. Essai sur la pensee politique d'un regne. P., 1984.

194. Varennes J.-Ch. Anne de Bourbon, roi de France. P., 1978.

195. Verdon J. La vie quotidienne de la femme en France au bas Moyen Age // Frau und spatmittelalterlicher Alltag, Wien, 1986.

196. Verger J. Les gens de savoir dans Г Europe de la fin du Moyen Age. P., 1997.iL

197. Willams S.J. An author's role in 14 century book production: Guillaume de Machaut's «Livre ou je met toutes mes choses» // Romania. №90 1969.

198. Zimmerman M. Auctor et Auctoris. Inventation et conformisme dans l'ecriture medievale. P., 2001.

199. I. Словари и справочные издания:

200. Большой путеводитель по Библии. М., 1993.

201. Иллюстрированная полная популярная библейская энциклопедия.

202. Издание Архимандрита Никифора). М., 1990 (репринт 1891).

203. Briquet С.М. Les filigranes. Dictionnaire historique des marques du papier.1.ipzig, 1923.

204. Carvin D. La reliure medievale du XIV-XV siecles. Aries, 1988.

205. Conseils pour Г edition des textes medievaux. Fascicule I. Conseils generaux.1. P., 2001.

206. Dictionnaire des lettres fran9aises. Le Moyen Age. / Sous la dir. G. Hasenohr etM. Zink.P., 1992.

207. Godefroy F. Dictionnaire de l'ancienne langue franfaise. P., 1892.

208. Godefroy F. Lexique de Tancien fran9ais. P.-Leipzig, 1901.

209. Grandsiagnes d'Hauterive R. Dictionnaire d'ancien fran9ais (Le Moyen Age et Rennaissance). P., 1947.

210. Greimas A.J. Dictionnaire de l'ancien fran9ais. P., 1999.

211. Port C. Dictionnaire historique, geographique et biographique de Maine-et-Loire. P.-Anger, 1874-1878. v.3.

212. Tobler A., Lommatzsch E. Altfranzosisches Worterbuch. Wiesbaden, 1971. Bd.8, lg.77.1.. Каталоги рукописей:

213. Chantilly. Le Cabinet de Livres, I. P., 1900.

214. Catalogue general des manuscrits des bibliotheques publiques de France. Musee Conde a Chantilly. P., 1928.

215. Catalogue general des manuscrits des bibliotheques publiques de France, IX. P., 1888. Chateauroux. Bibliotheque municipale, 4.

216. Martin H. Catalogue des manuscrits de la Bibliotheque de Г Arsenal. Vol.3 P., 1887. vol.5 P., 1889.

217. Catalogue des manuscrits fran9ais. vol.1. Ancien fonds P., 1868, vol.4 P., 1895.

218. Omont H., Couderc C. Catalogue general des manuscrits fran9ais de la Bibliotheque Nationale. Anc.supp. fr. II P., 1896.

219. Couderc C. and La Ronciere Ch. De. Catalogue general des manuscrits francais Anc.petits fonds fr. II P., 1902.

220. Delisle L. Bibliotheca Bigotiana manuscripta. Catalogue des manuscrits rassambles au XVII siecle par les Bigot mis en vente au mois juillet 1706. Rouen, 1877.

221. La librairie des dues de Bourgogne. Manuscrits conserves a la Bibliotheque royale de Belgique. Volume II: Textes didactiques / Ed. B. Bousmanne, Fr. Johan et C. Van Hoorebeeck. Bruxelles-Turnhout, 2003.

222. Mazzatinti G. Inventari dei manoscrotti delle bibliotheche d'Italia. Florence, 1918.

223. Hermann H.J. Beschreibendes Verzeichnis der illuminierten Handschriften in Osterreich. Leipzig, 1923-38 vol. VII.

224. Warner G.F. Gilson J.P. Catalogue of Western MSS in the Old Royal and King's Collections, II. L., 1921.

225. Bond E.A. Catalogue of Additions to the Manuscripts in the British Museum in the years 1848-53. L., 1868.

226. Catalogus codicum manuscriptorum Bibliothecau Regiae, Hagae, 1922.