Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса

Грасс, Елена Павловна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса

Год: 2012
Автор научной работы: Грасс, Елена Павловна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Волгоград
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса"

На правах рукописи

ГРАСС Елена Павловна

АЛЛЕГОРИЧЕСКИЙ СМЫСЛ В ОБИХОДНОМ, ХУДОЖЕСТВЕННОМ И РЕЛИГИОЗНОМ ТИПАХ ДИСКУРСА

10.02.19 - теория языка

1 5 НОЯ 2012

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград — 2012

005054971

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный социально-педагогический университет».

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Карает Владимир Ильич.

Официальные оппоненты: Кашкин Вячеслав Борисович, доктор филологических наук, профессор (Воронежский государственный университет, заведующий кафедрой теории перевода и межкультурной коммуникации);

Бакумова Елена Владимировна, кандидат филологических наук, доцент (Волгоградский государственный социально-педагогический университет, доцент кафедры межкультурной коммуникации и перевода).

Ведущая организация - Сибирский федеральный университет.

Защита состоится 29 ноября 2012 г. в 13.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212.027.01 в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного социально-педагогического университета.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного социально-педагогического университета: http:// www.vspu.ru 28 сентября 2012 г.

Автореферат разослан 26 октября 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент H.H. Остринская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в русле лингвосемиотики и теории дискурса.

Объектом исследования является аллегория как лингвосемиотическое образование, в качестве предмета изучения рассматривается дискурсивная специфика выражения аллегорического смысла.

Актуальность работы обусловлена следующим: 1) аллегория является распространенным способом передачи определенной информации, вместе с тем в лингвосемиотическом плане аллегория освещена еще недостаточно; 2) аллегорический смысл в разных типах дискурса пока не был предметом лингвистического исследования; 3) понимание дискурсивной специфики аллегорического смысла является одним из признаков профессиональной коммуникативной компетенции.

В основу выполненной работы положена следующая гипотеза: аллегория как лингвосемиотическое образование характеризуется определенными знаковыми особенностями; существует дискурсивная специфика аллегорического смысла; аллегорический смысл получает специфические способы вербализации в художественном, религиозном и обиходном типах дискурса.

Цель исследования - охарактеризовать аллегорический смысл в художественном, религиозном и обиходном типах дискурса. Данная цель конкретизируется в следующих задачах:

1) установить семиотические особенности аллегории;

2) выделить функциональные дискурсивные признаки аллегорического смысла в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса;

3) описать способы выражения аллегорического смысла в рассматриваемых типах дискурса.

В качестве материала исследования рассматриваются паремиолош-ческие единицы, басни, притчи в русском и английском языках. Единицей исследования является текстовый фрагмент, выражающий аллегорический смысл. Всего проанализировано 2000 соответствующих текстовых фрагментов.

В работе использовались следующие методы: понятийное моделирование, интерпретативный анализ, опрос информантов и интроспекция.

• семиотики: аллегоризм строится на неравенстве образа и идеи (С.С. Аверинцев, И.В. Арнольд, А.Ф. Лосев, A.B. Олянич, Ф. Растье, Ю.С. Степанов);

• теории дискурса: текст является сложным образованием и относится одновременно к языку и речи в зависимости от подхода к его изучению; наиболее существенные признаки текста, определяющие специфику, этого объекта лингвистического изучения, являются категориями текста (Н.Д. Арутюнова, В. фон Гумбольдт, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, В.Б. Кашкин, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, Е.И. Шейгал);

• теории художественного текста: текст представляет собой феномен культуры, обладающий многомерными связями с другими явлениями культуры (М.М. Бахтин, Ф.И. Буслаев, JI.C. Выготский, Г.-Э. Лессинг, В.П. Москвин, Н.Л. Мусхелишвили, A.A. Потебня, Н.И. Прокофьев, В Я. Пропп).

Доказашгыми являются тезисы о двуплановости и дидактичности аллегории. Вместе с тем недостаточно освещенными остаются лингвосемио-тические и дискурсивные особенности аллегории.

Научная новизна работы заключается в уточнении лингвосемиотиче-ской природы аллегории, в определении ее функциональной дискурсивной специфики применительно к жанрам паремии, басни и притчи в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса, в построении классификации аллегорического смысла при помощи шкалы интерпретатив-ного опосредования текста, в описании типичных языковых способов выражения аллегорического смысла.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что данная работа вносит вклад в развитие лингвосемиотики и теории дискурса, уточняя характеристики аллегорического смысла в разных типах дискурса и способы их интерпретации.

Практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут найти применение в курсах языкознания, стилистики и интерпретации текста, межкультурной коммуникации, в спецкурсах по лингво-семиотике, теории дискурса, лингвокультурологии.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Аллегория как лингвосемиотическое явление представляет собой знак, содержанием которого является ценностно маркированное положение дел, осмысливаемое как норма поведения, а выражением - двупла-новое сообщение, построенное в виде конкретного сюжета и стоящего за этим сюжетом предписания и предполагающее, как правило, однозначную интерпретацию.

2. Функциональное назначение аллегории — акцентированная дидак-тичность — специфически проявляется в трех типах дискурса: в обиходном общении - преимущественно в виде пословицы, в художественном — в виде басни, в религиозном — в виде притчи. Дискурсивная специфика аллегорического смысла состоит в лаконичной формульной организации поучения в пословице, в занимательном сюжетопостроении в басне, в духовно-нравственной идее в притче.

3. Модель аллегорического смысла может быть представлена в виде шкалы, в основу которой положен признак развернутости интерпретатив-ного опосредования текста. Выделяются три типа аллегорического смысла: 1) простой, выявляемый с помощью одного-двух объяснительных толкований; 2) осложненный, требующий нескольких объяснительных толковании, ситуативно связывающих идею и образ; 3) сложный, предполагающий развернутую обоснованную интерпретацию.

4. Языковыми механизмами выражения аллегорического смысла обычно являются сопоставление, контраст, метафора при обозначении людей как носителей определенных качеств на примере представителей фауны, флоры, типичных атрибутов обиходной жизнедеятельности.

Апробация. По теме исследования опубликовано 7 работ объемом 3 п.л., в том числе 3 статьи в журналах, рекомендованных ВАК Минобр-науки РФ. Основное содержание исследования докладывалось на научных конференциях «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире-5» (Волгоград, 2010), «Коммуникативные аспекты современной лингвистики и лингводидактики» (Волгоград, 2011), «Актуальные проблемы линг-водидактики и лингвистики» (Волгоград, 2012) и на заседаниях научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика» в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете (2010-2012).

Структура. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Аллегорический смысл как объект лингвистического исследования» описываются конститутивные признаки аллегории, выявляется дискурсивная и жанровая специфика аллегорического текста, характеризуются процедуры толкования аллегорического текста.

Аллегория представляет собой сложную мыслительную операцию, суть которой состоит в соотнесении двух смыслов - поверхностного и глубинного - для выражения назидания. Поверхностный смысл воплощен в образ, свойства которого обычно хорошо известны носителям культуры, глубинный смысл сводится к идее с маркированным ценностным содержанием.

В функциональном отношении аллегория всегда назидательна. Не всякое назидание выражается аллегорически, и не всякая смысловая двуплановость является аллегорией.

В семиотическом плане аллегория соотносима с художественным символом, совпадая с ним по использованию образа как знаковой формы для передачи некоторого содержания, но отличаясь от него однозначностью

интерпретации, направлением развертывания смысла и вытекающей отсюда спецификой жанрового воплощения.

Семантическим механизмом аллегории является метафора. В метафоре непременно присутствует сходство как основание для переноса имени, а в аллегории такое сходство не обязательно. Аллегория относится к системе отношений сущностей, а метафора - непосредственно к обособленной сущности.

Основными представителями аллегорического текста являются паремии, басни и притчи, главный элемент построения этих текстов - аллегория. Специфика аллегорического текста вытекает из основных конститутивных признаков аллегории: двуплановость текста, образность главных героев, дидактичность. Взаимодействие данных особенностей приводит к тому, что любой аллегорический текст (пословица, басня или притча) прежде всего можно воспринимать в буквальном смысле и только контекстуальная закрепленность (употребление к месту и к случаю) заставляет задумываться о втором (скрытом) плане.

Аллегорический смысл в пословицах основывается на исходном значении, которое становится образной основой для построения переносного смысла. Аллегория свойственна не всем пословицам, существует ряд паремиологических единиц, в которых отсутствует переносное значение.

Отличительные особенности жанра басни непосредственно связаны с ее интерпретацией: аллегоричность, иносказательность, оперативность, нравоучительность. Данные особенности взаимосвязаны с интерпретацией басни и влияют на ее восприятие: аллегоричность раскрывает образы главных героев, как правило, животных; иносказательность взаимосвязана с аллегоричностью и служит своего рода символом какого-нибудь общего положения, нравоучения. За отдельным сюжетом всегда видны общая модель, второй план; оперативность влияет на интерпретацию басни, зависящую от повседневной жизни (за каждым эпизодом скрываются все новые и новые интерпретации); нравоучительность есть смысл басни, который либо раскрывается самим автором, либо предоставляется читателю.

Притчи сложнее для интерпретации, чем пословицы и басни, и это связано с их характерными маркерами: аллегоризм, назидание, локальная незакрепленность действия, образность главных героев, присущие притчам, влияют на их интерпретацию. Аллегория является основой притч, назидание свойственно всем религиозным притчам. Количество главных героев взаимосвязано с дидактической идеей. Каждая идея, доминирующая в отдельное время, вытекает из локальной незакрепленности действия, которая свойственна притче.

Аллегорический смысл в пословицах, баснях и притчах характеризуется разной степенью интерпретативной глубины смысла: класс аллего-

рических образов неоднороден, наряду с пословицами, баснями и притчами простой интерпретации встречаются осложненные и весьма сложные аллегорические смыслы. Простой аллегорический смысл выявляется с помощью одного-двух объяснительных толкований, осложненный требует несколько объяснительных толкований, ситуативно связывая идею и образ, сложный предполагает развернутое толкование.

Во второй главе «Способы интерпретации аллегорического смысла в художественном, религиозном и обиходном дискурсе» рассматривается шкала аллегорического смысла в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса.

Выражение аллегорического смысла в разных типах дискурса имеет градуальный характер. Критерием измерения сложности аллегории может быть количество опосредующих интерпретативных объяснений. Гра-дуальность аллегорического смысла представляет собой общедискурсивную характеристику коммуникации. В качестве исследовательской модели измерения сложности аллегорического смысла в работе рассматривается шкала выражения аллегорического смысла от простого к сложному в трех типах дискурса (обиходном, художественном и религиозном) применительно к жанрам паремии, басни и притчи.

Интерпретативная глубина смысла аллегорических образов в паремио-логических единицах неоднородна. Паремии, основанные на аллегории, отличаются разной степенью ее содержания. К паремиям с простым аллегорическим смыслом относятся пословицы, которые понятны и не требуют осмысленной интерпретации: Горбатого могила исправит; Волк коню иг товарищ; Одна паршивая овца все стадо портит. Осмысление данных паремиологических единиц не требует толкования, аллегория очевидна. Такие паремии характеризуются минимальным количеством опосредующих фраз (1-2 в ответах респондентов). Это связано с прямым уподоблением, с лексическим параллелизмом и контрастным смысловым противопоставлением.

Ко второму виду паремии относятся пословицы с простым образом или с осложненным аллегорическим смыслом. Паремии с осложненным аллегорическим смыслом характеризуются трудным и в некоторых случаях двойственным толкованием и большим количеством опосредующих фраз (3-4, при этом в некоторых случаях наблюдались две интерпретации). Эта группа содержит самое большое количество паремий, она отражает основные черты человеческого характера, и интерпретация данных пословиц и поговорок позволяет реалистично взглянуть на ценностный мир человека в целом.

Паремии с осложненным аллегорическим смыслом рассматриваются в совокупности с одним из важнейших базовых понятий макрополе «Че-

ловек», которое представлено значительным количеством паремий, которые в целом составляют «аллегорический портрет» человека. Все паремии мы классифицируем в порядке убывания их количественных показателей следующим образом:

Классификация паремий: аллегорический портрет человека

I. Нравственные качества -140 паремий (смысловые кластеры: «осторожность» -30%, «смелость, решительность» - 12%, «жадность» - 10%, «высокомерие, гордость» - 8%, «нахальство» - 6%, «легкомыслие, беспечность» - 6%, «трусость» - 5%, «упрямство» - 5%, «коварство, лицемерие» - 6%, «враждебность» - 6%, «любопытство» -2%, «хитрость» -1%, «надоедливость» - 1%, «кротость» - 1%, «нерешительность» - 1%).

II. Экзистенция - 117 паремий (смысловые кластеры: «жизненный опыт» - 42%, «характер жизни» - 29%, «житейские трудности» - 17%, «невезение, удача» -12%).

III. Социальная сфера - 102 паремии (смысловые кластеры: «социальность» - 25%, «субъективная оценка» - 25%, «положение в обществе» -19%, «дети» -21%, «брак, семья» - 10%).

IV. Эмоционально-психические состояния - 70 паремий (смысловые кластеры: «желание, хотение» - 28%, «радость, веселье» - 16%, «независимость, свобода» -16%, «любовь» - 12%, «беспокойство, суетливость» -12%, «испуг» -4%, «печаль» -4%, «нежелание» -4%, «неловкость» -4%).

V. Трудовая деятельность - 77 паремий (смысловые кластеры: «работа» -48%, «умение, навыки» - 35%, «безделье» - 17%).

VI. Поведение - 52 паремии (смысловые кластеры: «поступки» - 50%, «наказание, порицание» - 30%, «риск» - 20%).

VII. Физические характеристики - 60 паремий (смысловые кластеры: «возраст» - 38%, «физические недостатки» - 18%, «сила - слабость» -12%, «передвижение» - 12%, «здоровье» - 5%, «сытость» - 5%, «сон» -5%, «смех» - 5%).

VIII. Умственные способности - 28 паремий (смысловые кластеры: «мудрость — глупость»),

IX. Морально-этические представления-28 паремий (смысловые кластеры: «хвастовство» - 45%, «неблагодарность» - 37%, «похвала» - 9%, «гостеприимство» - 9%).

Опираясь на результаты проведенного исследования, мы предприняли попытку схематически отобразить своеобразие человеческого характера, выделяя наиболее репрезентативные качества каждого из кластеров.

Смысловые кластеры, представленные в английской и русской паремиологиях

Необходимо уточнить, что некоторые паремии подпадают сразу под несколько выделенных категорий кластеров, т. к. могут иметь многозначное толкование. Это иллюстрируют следующие примеры:

• Burn not your house to fright the mouse away. - He сжигай дом, чтобы избавиться от мышей. Ср.: Не стреляй из пушки по воробьям. Данную паремию можно отнести как к категории «Умственные способности», так и к категории «Экзистенция (жизненный опыт)».

• Не that will steal an egg will steal an ox. — Ср.: Кто украдет яйцо, украдет и быка. Данную паремию можно отнести как к категории «Нравственные качества (жадность)», так и к категории «Поведение».

• Не that would have eggs must endure the cackling of hens. - Тот, кто хочет иметь яйца, должен терпеть кудахтанье кур. Ср. : Любишь кататься, люби и саночки возить. Данную паремию можно отнести как к категории «Эмоционально-психические состояния (желание)», так и к категории «Экзистенция (житейские трудности)».

• The rotten apple injures its neighbors. - Испорченное яблоко портит соседние. Ср. : Паршивая овца все стадо портит. Данную паремию можно отнести как к категории «Физические характеристики (физические недостатки)», так и к категории «Социальная сфера (положение в обществе)».

• The mouse that has but one hole is quickly taken. = It is a poor mouse that has only one hole. —Худа та мышь, которая одну лазейку знает (т. е.

не стоит рисковать всем, что имеешь). Ср.: Не ставь все на одну карту. Данную паремию можно отнести как к категории «Поведение (риск)», так и к категориям «Нравственные качества (осторожность)» и «Экзистенция (жизненный опыт)».

• The fox is not taken twice in the same snare. -Лису дважды в одну и ту же ловушку не поймаешь. Ср.: Старую лису дважды не проведешь. Стреляного воробья на мякине не проведешь. Данную паремию можно отнести как к категории «Нравственные качества (хитрость)», так и к категории «Экзистенция (жизненный опыт)».

• An old dog will learn no new tricks. You cannot teach old dogs new tricks. An old dog cannot alter his way of barking. - Старая собака не выучит новые трюки. Ср.: Старого неучат, мертвого нелечат. Данную паремию можно отнести как к категории «Физические характеристики (возраст)», так и к категориям «Трудовая деятельность (умения и навыки)» и «Экзистенция (жизненный опыт)».

• Dogs that put up many hares kill none. - Собаки, спугнувшие много зайцев, не поймают ни одного. Ср.: За все браться - ничего не сделать. Данную паремию можно отнести как к категории «Эмоционально-психические состояния (желание)», так и к категориям «Экзистенция (жизненный опыт)» и «Трудовая деятельность (работа)».

Паремии со сложным аллегорическим смыслом содержат образы, граничащие с символами. Эти паремии характеризуются наличием высокой концентрации дидактической идеи и требуют глубокого осмысления и интерпретации, в ответах респондентов такие случаи интерпретируются в развернутых рассуждениях. Таков библейский образ разрушения дома: Расстроивающий дам свой получит в удел ветер. Разрушение своего дома аллегорически обозначает сознательное отступление от праведной жизни, а образ ветра ассоциируется с различными тяготами и невзгодами. Если же выйти за рамки однозначной аллегории, то разрушение своего дома - это предательство по отношению к своим близким, своему прошлому, к своим мечтам, а ветер - отсутствие мира и покоя, мятущаяся душа, бесконечное и бессмысленное кружение.

Рассмотрев пословицы со сложным аллегорическим смыслом, мы выделили основные особенности данных паремий.

1) Поскольку для данного типа характерно назидание (очень часто можно встретить прямое назидание), то в пословицах часто встречаются формы императива, несущие основную смысловую нагрузку: «любите...», «.право мыслите...», «нелиши...». Данная форма ложно позволяет думать, что смысл данной пословицы понятен, но чаще всего такие пословицы с осложненным аллегорическим смыслом требуют тщательной

интерпретации: «.Не будь недоверчивым к страху пред Господом и не приступай к Нему с раздвоенным сердцем». Эту пословицу можно интерпретировать так: «Не верь в Господа, если сомневаешься».

2) Выразительность в таких пословицах достигается за счет использования в них метафор, развернутых сравнений, иронии и т. д. Например: «Не ускоряйте смерти заблуждениями вашей жизни...». Ускорять смерть-значит стремиться к ней. В этом выражении, как и в следующем «...и не привлекайте к себе погибели делами рук ваших», у писателя звучит ирония над нечестивыми, которые своим постоянством в грехах как бы выражают свое твердое желание собственной гибели.

3) Очень часто в таких пословицах-притчах используется композиционный принцип антитезы, всегда в конструкции «сделай А..., ибо В...»: «5 лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху, ибо святой Дух премудрости удалится от лукавства и уклонится от неразумных умствований, и устыдится приближающейся неправды». Такой прием позволяет контрастно оттенить такие нравственные понятия, как «добро» и «зло».

Анализ античных басен (преимущественно басен Эзопа) показал, что мораль в баснях отличается своей структурой и представлением. Из этого следует, что интерпретация басен с простым аллегорическим смыслом может предстать в форме «от простого к сложному»:

1) Мораль с прямым дидактизмом: в таких баснях она начинается со слов «Басня показывает...», «Басняучит...», «Басняуместна...»:

Лев и бык

Лев задумал злое против быка и хотел залучить его хитростью. Он сказал быку, что принес в жертву овцу и зовет его на угощение, а сам решил наброситься на гостя, когда тот уляжется за стол. Пришел бык и увидел', котлов много, вертелы огромные, а овцы нет. Он не сказал ни слова и пошел прочь. Стал его лев упрекать в неблагодарности и спрашивать, почему он уходит. Бык ответил: «.Есть у меня на то причина: вижу я, что не овцу тут в жертву замышляют, а быка». Басня показывает, что от разумных людей хитрости злодеев не укроются.

2) Мораль с прямым сравнением человека в конкретной ситуации:

Лисица и терновник

Лисица карабкалась через забор и, чтоб не оступиться, ухватилась за терновник. Колючки терновника искололи ей шкуру, стало ей больно, и начала она его попрекать, ведь она к нему обратилась как будто за помощью, а от него ей стало ещё хуже. Но терновник возразил: «Ошиблась ты, голубушка, вздумав заменяуцепиться: я ведь сам привык за всех цепляться».

Так и среди людей лишь неразумные просят помощи у тех, кому от природы свойственнее приносить вред.

Такой ситуативный параллелизм раскрывает человеческий характер в определенных ситуациях. Аллегория понятна, и осмысление таких басен не представляется трудной задачей.

3) Мораль с паремическим смыслом (содержащиеся в них или возникшие на их основе). Например, в басне «Волк и Кот» рассказывается о том, как Волк, спасаясь от охотников, забежал в деревню, увидел на заборе Кота и попросил его подсказать, у кого можно спрятаться:

«Проси скорей Степана;

Мужик предобрый он», — Кот Васька говорит.

«То так; day него я ободрал барана».

«Ну попытайся ж у Демьяна».

«Боюсь, что на меня и он сердит:

Я у него унес козленка».

«Беги ж, вон там живет Трофим».

«К Трофиму? Нет, боюсь и встретиться я с ним:

Он на меня с весны грозится за ягненка!»

«Ну, плохо ж! — Но авось тебя укроет Клим!»

«Ох, Вася, у него зарезал я теленка!»

«Что вижу, кум! Ты всем в деревне насолил, -

Сказал тут Васька Волку. —

Какую ж ты себе защиту здесь сулил?

Нет, в наших мужиках не столько мало толку,

Чтоб на свою беду тебя спасли они.

И правы, — сам себя вини:

Что ты посеял — то и жни».

Басня «Волк и Кот» иллюстрирует пословицу « Что посеешь, то и пожнешь».

Басни с осложненным аллегорическим смыслом представляют особую сложность для интерпретации. Эти басни также имеют классическую структуру построения (повествование и мораль), но различаются в механизме толкования: интерпретация басни, предложенная автором, не совпадает с толкованием современных реципиентов. На это влияет одна из

отличительных особенностей басни - ее оперативность. Оперативность басни дает возможность применить один и тот же сюжет к новым явлениям действительности:

Ворон и змея

Ворон, не видя нигде добычи, заметил змею, налетел на нее и схватил, но змея извернулась и ужалила его. Испуская дух, ворон сказал: «Несчаст-ныйя! Такую нашел добычу, что сам от нее погибаю».

Современные люди скорее увидели бы за этим сюжетом смысл «следует соизмерять свои действия со своими возможностями», собственный комментарий Эзопа выглядит странным (либо слишком зауженным): Басню можно применить к человеку, который нашел клад и стал бояться за свою жизнь.

Лев, испуганный мышью

У спящего льва по морде пробежала мышь. Лев вскочил и стаи бросаться во все стороны, разыскивая, кто посмел к нему подойти. Увидела это лиса и стала стыдить его: он, лев, и вдруг испугался мыши. «Не мышь меня испугала, — ответил лев, — а наглость её меня разгневала». Толкование: Басня показывает, что разумные люди и мелочами не пренебрегают. В данном случае напрашивается совсем другое толкование, не восхваляющее разумность поведения льва, а, напротив, осуждающее его за несоразмерность повода и реакции на него (Много шума из ничего; Буря в стакане воды).

Басни со сложным аллегорическим смыслом отличаются своей трудностью в толковании. В текстах, относящихся к этой группе, отсутствует мораль, что приводит к проблемам в интерпретации. Такие басни содержат сложные аллегорические образы и требуют глубокого осмысления:

Настоящий друг

Высунув голову из гнезда, орлёнок увидел множество птиц, летающих внизу среди скал. «Мама, что это за птицы?» - спросил он. «Наши друзья, - ответила орлица сыну. - Орёл живёт в одиночестве — такова его доля. Но и он порою нуждается в окружении. Иначе какой же он царь птиц? Все, кого ты видишь внизу, — наши верные друзья». Удовлетворённый маминым разъяснением, орлёнок продолжал с интересом наблюдать за полётом птиц, считая их отныне своими верными друзьями. Вдруг он закричал: «Ай-ай, они украли у нас еду!» — «Успокойся, сынок! Они ничего у пас не украли. Я сама их угостша. Запомни раз и навсегда, что я тебе сейчас скажу! Как бы орёл ни был голоден, он непременно должен поделиться частью своей добычи с птицами, живущими по соседству. На такой высоте они не в силах найти себе пропитание, и им следует помогать» (Леонардо да Винчи).

В этой басне идет речь о настоящих друзьях: всякий, кто желает иметь верных друзей, должен быть добрым и терпимым, проявляя внимание к чужим нуждам. Почет и уважение добываются не силой, а великодушием и готовностью поделиться с нуждающимся последним куском.

В ходе исследования выявлены основные группы персонажей, которые в разной степени взаимосвязаны с интерпретацией. Принимая во внимание это обстоятельство, можно выделить следующие основные разновидности героев логического типа интерпретации басен (без морали):

а) Отчетливо выделяется группа басен, где героями являются животные, т.к. животные обладают наибольшей определенностью и постоянством характера, достаточно назвать то или иное животное, как мы немедленно себе представим то понятие или ту силу, которую оно означает. Когда баснописец говорит «волк», мы сразу имеем в виду сильного и хищного человека. Когда он говорит «лисица», мы видим перед собою хитреца. Стоит ему заменить волка и лисицу человеком, и он будет сразу поставлен перед необходимостью либо подробно и долго пояснять нам, что за характер у этого человека, либо басня потеряет всю свою выразительность. Такая группа басен представляется для читателя наиболее легкой для интерпретации.

б) Не менее обширна группа басен, где героями являются люди. Как правило, характеристика людей очень схематична и сводится к простейшим обозначениям: «богач», «бедняк», «хвастун» и т. д. Для читателя басен без морали такая схематичность помогает в интерпретации таких басен, т.к. нет необходимости раскрывать характер персонажей, их образ мысли:

Богач и бедняк

Жил-был бедный ремесленник. Поработав в мастерской, он, случалось, навещал богатого синьора, жившего неподалёку. Ремесленник стучал в дверь, осторожно входил и, оказавшись в богатых покоях перед знатным господином, снимал шляпу и отвешивал почтительный поклон. «Что тебе, братец, от меня надобно?» — спросил его однажды хозяин дома. «Вижу, как ты то и дело приходишь меня навестить, отвешиваешь поклон, а затем молча уходишь ни с чем. Коли ты нуждаешься в чём-нибудь, то сделай милость, проси, не стесняйся!» - «Благодарю вас, ваша светлость, -с почтением ответил ремесленник. — Я прихожу к вам, чтобы отвести душу и посмотреть, как живёт богатый человек. Такую роскошь можем себе позволить только мы, простолюдины. К сожалению, вы, знатные синьоры, лишены этой благодати, и вам негде отвести душу, ибо вокруг вас обитают одни только бедняки, вроде меня» (Леонардо да Винчи).

Герои данной басни представляют определенные модели социальных отношений, которые помогают в интерпретации: что недоступно имеющему и привыкшему к богатству - радость обладания и преклонение перед этим.

в) Наименее обширную группу басен составляют басни, где героями являются растения и насекомые. Для интерпретации такие басни сложны, т.к. насекомые и растения не обладают определенностью и постоянством характеров. Можно выделить лишь некоторых насекомых, которые наделены определенными чертами: «пчела», «муравей» - трудолюбием, «трутень» - бездельем, например:

Пчела и трутни

«Управы на вас нет, бездельники!—не выдержала как-то рабочая пчела, урезонивая трутней, летавших попусту вокруг улья. — Вам бы только не работать. Постыдились бы! Куда ни глянь, все трудятся, делают запасы впрок. Возьмите, к примеру, крохотного муравья. Мал, да удал. Всё лето работает в поте лица, стараясь не упустить ни одного дня. Ведь зима не за горами». - «Нашла, кого ставить в пример! - огрызнулся один из трутней, которому наскучили наставления пчелы. —Да твой хвалёный муравей губит семена каждого урожая. Этот крохобор тащит всякую мелочь в свой муравейник». Бездельника хлебом не корми, а дай порассуждать, да и в умении очернить других ему не откажешь. Он всегда готов найти оправдание собственной никчёмности (Леонардо да Винчи).

Но такие герои, как «гусеница», «устрица», «виноград», не обладают определенностью характера и представляют сложность для интерпретации.

г) Самую маленькую группу басен представляют басни с неодушевленными героями. Например, такие басни Леонардо да Винчи, как «Бумага и чернила», «Пламя», «Вода», для интерпретации наиболее сложны, т.к. данные герои не обладают определенным постоянством характеров и без внимательного прочтения и осмысления сюжета интерпретация не возможна. На примере басни «Вода» это очевидно прослеживается:

Вода весело плескалась в родной морской стихии. Но однажды ей взбрела в голову шальная мысль добраться до самого неба. Она обратилась за помощью к огню. Своим обжигающим пламенем он превратил водувмель-чайшие капельки тёплого пара, которые оказались гораздо легче воздуха. Пар тотчас устремился вверх, поднимаясь в самые высокие и холодные слои воздуха. Оказавшись в заоблачной выси, капельки пара окоченели так, что у них зуб на зуб не попадал от холода. Чтобы как-то согреться, они теснее прижались друг к другу, но, став намного тяжелее воздуха, тут же попадали на землю в виде обычного дождя. Заболев тщеславием, вода вознеслась к небу, но была изгнана оттуда. Жаждущая земля поглотила дождь до единой капли. И воде ещё долго пришлось отбывать наказание в почве, прежде чем она смогла возвратиться в морские просторы.

В этой басне идет речь о тщеславных людях, теряющих чувство меры в стремлении вознестись вверх. Такие действия, как показано в аллегорическом образе воды, приводят к печальному результату. Как видно из ин-

терпретации, главный персонаж данной басни - «вода» - никакой роли в толковании не играет, т.к. герой «вода» не обладает определенным постоянством характера, и здесь необходимо ориентироваться на сюжет басни.

Скрытое сокр овищ е и жемчужина

Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает всё, что имеет, и покупает поле то. Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал всё, что имел, и купил ее (Мф 13:44—46). Эти два кратких сравнения настолько похожи и по структуре, и по содержанию, что их нужно рассматривать вместе. Несмотря на лексико-синтаксический параллелизм («Еще подобно Царство Небесное сокровищу», «Еще подобно Царство Небесное купцу...»), ясно, что уподобляется Царство Божье кладу и жемчужине. Человек, нашедший сокровище, и купец, приобретающий жемчужину, означают любого, кто становится «праведником». Данные притчи можно интерпретировать так: чтобы обрести Царствие Божье, нужно пожертвовать всем, что имеешь. Можно возразить и предположить две идеи, но эти идеи не так просто отделить друг от друга: центральной темой остается ценность Царства.

Горчичное зерно и закваска

Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его. Царство небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все (Лк 13:18-21).

Эти притчи вводят по одному персонажу: человека, посеявшего горчичное зерно, и женщину, заквасившую тесто, хотя эти герои не играют существенной роли, не несут аллегорического образа. Текст полностью сосредоточен на зерне и закваске, а люди упоминаются лишь постольку, поскольку зерно не сеет само себя и хлеб сам себя не заквашивает. Главные герои - семя и дрожжи - переживают две контрастные стадии развития: из малого начала происходит неожиданно большой итог. Данная притча может интерпретироваться так: Царство достигнет своего величия, хотя начинает с малого.

К осложненному аллегорическому смыслу относятся дитематические притчи, притчи с двумя возможными интерпретациями, которые строятся на противопоставлении двух главных героев, несущих две дидактические идеи:

Фарисей и Мытарь

Два человека пришли в церковь помолиться: один был фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: «Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, развратники или как этот мытарь. Пощусь два раза в неделю, даю в церковь десятую часть всего, что получаю». Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаза к небу; но, ударяя в грудь, говорил: «Боже, милостив будь ко мне, грешнику!» Я вам говорю, — прибавил Иисус, — что мытарь, а не фарисей, пошел из церкви прощенный в дай свой, ибо всякий возвышающий себя унизится, а унижающий себя возвысится (Лк 18:9-14).

Здесь содержится противопоставление хорошего и плохого персонажа. Отсюда и структура притчи в целом бинарна, резкие переходы от фарисея к мытарю подчеркивают контраст между ними. Притча содержит две возможные интерпретации, которые лучше всего сформулированы Иисусом: 1) превозносящий себя будет унижен и 2) унижающий себя будет превознесен. Предлагалось множество применений этой притчи, наиболее важное - вознесение или посрамление человека на Страшном суде.

Два строителя

Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дам тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дам тот; и он упал, и было падение его великое (Мф 7:24-27). Рассказ о двух строителях представляет разительный контраст между мудрым и глупым типом поведения: один строит надежное здание, у другого постройка рушится при первом же серьезном испытании. Образы здесь более традиционны, и вердикт вполне ожидаемый. Сам факт, что люди действительно строят дома на непрочном фундаменте, свидетельствует о недостаточном уме человека даже в материальной сфере и прекрасно иллюстрирует неподготовленность людей к духовному царству.

В предыдущей притче приговор двум персонажам выносил Иисус. Здесь судьбу каждого решает буря, привычная метафора испытания или суда. Что касается применения, эта притча поощряет нас заранее готовиться к самым различным испытаниям. Языковой параллелизм подчеркивает сходства и различия между строителями. Оба строят дома, и внешне эти

здания почти не отличаются. Один и тот же потоп обрушивается на них, и одно здание остается стоять, в то время как другое рушится. Дом на камне и дом на песке воспринимаются как символы разумного и глупого поведения. Два героя приводят к наличию двух идей: 1) человек, ведущий праведный образ жизни, выдержит все испытания; 2) человек, который не желает следовать праведным законам, погибнет в последний день Божьего суда.

Политематические притчи представляют группу притч со сложным аллегорическим смыслом в религиозном дискурсе. Эти притчи характеризуются наличием более двух персонажей, которые содержат сложные аллегорические образы и подразумевают наличие нескольких интерпре-тативных тем:

Пшеница и плевелы

Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, рабы дамовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человека сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но он сказал: нет, — чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою (Мф 13:24—30). Образы заимствованы из области сельского хозяйства, главные герои - не люди, а пшеничные зерна и плевелы. Некоторые второстепенные персонажи выделяются больше обычного - слуги, жнецы, враг. Но никакой темы эти герои не аллегоризируют. Центральная фигура здесь - человек, сеющий семена и наблюдающий за их всходом. Два противопоставленные предмета - пшеница и плевелы. Далее Иисус дает детализированное аллегорическое толкование, но даже если бы притча осталась без толкования, ее значение можно было бы сформулировать в виде трех тем, связанных с тремя главными персонажами: 1) подобно человеку, сеющему семена и наблюдающему за их всходом, Бог позволяет жить праведнику и грешнику в одном мире; 2) плевелы, аллегоризирующие грешников, в судный час будут осуждены и уничтожены; 3) пшеница, аллего-ризирующая праведников, будет собрана и вознаграждена.

Некоторые религиозные притчи имеют более трех главных персонажей или групп персонажей, но в результате и в них обнаруживается та же триадическая аллегорическая структура смысла:

Таланты

Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять

талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени приходит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое. Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, ау неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит! (Мф 25:14-30).

Эта притча о слугах противопоставляет не двух персонажей, а трех: одному хозяин дал пять талантов, другому — два таланта, третьему — один талант. В рассказе действуют четыре основных персонажа. Но первые два функционируют одинаково в качестве положительной модели. В таком случае в притче «три персонажа» — это хозяин, два хороших слуги вместе и плохой. Подведением счетов в заключительной сцене является образ Страшного суда, па котором все люди будут отчитываться Богу за свою жизнь. Дополнительные подробности о поступках и участи дурного слуги и печальная концовка притчи превращают ее в трагическую: главный урок мы извлекаем из судьбы слуги.

Интерпретируя притчи, мы находим три основные темы, по одной на каждого персонажа: 1) подобно хозяину, Бог дает людям часть своих ресурсов и хочет, чтобы они достойно ими распоряжались; 2) подобно двум хорошим слугам, народ получит награду за хорошее применение этих ресурсов; 3) подобно плохому слуге, те, кто не распорядится своими дарами, будет наказан.

Работники в винограднике

Небесное подобно хозяину дана, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой; выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли.

Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашел других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно? Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите. Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дама и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному га них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных.

Как и притча о талантах, история работников в винограднике изображает хозяина со множеством работников, но на этот раз эти герои различаются во времени, когда они были наняты. Пять групп рабочих пришли, соответственно, в первый, третий, шестой, девятый и одиннадцатый час, т. е. с шести утра до пяти вечера. После краткого упоминания первых четырех групп следует более подробный диалог хозяина с рабочими, нанятыми в одиннадцатый час, т. е. на самом деле сопоставляются лишь две группы - все, нанятые в течение дня, и пришедшие в последний час.

Возникает вопрос, насколько безусловно это противопоставление? Рефрен «последние станут первыми, и первые последними» подразумевает категорическое противопоставление. Этими же словами завершается отрывок, непосредственно предшествующий притче, что подтверждает такое предположение. Мф 19:23-30 предлагает награды тем, кто оставит все, чтобы следовать за Иисусом, и грозит отлучением от Царства всем, кто рассчитывает купить вход в него своим богатством.

В пользу более мягкого сопоставления говорит сама притча, в которой все рабочие получают равную плату, независимо от продолжительности труда, а также тот факт, что притча обращена исключительно к ученикам, которых символизируют рабочие. Ранее нанятые рабочие не означают про-

тивников Иисуса, ведь они тоже получают награду. Просто им недостает премии, на которую они понадеялись, увидев необычную щедрость хозяина по отношению к опоздавшим.

Теперь можно выделить три главные темы, связанные с тремя группами персонажей. Все эти темы относятся к статусу человека перед Богом на последнем суде: 1) первая группа работников аллегоризирует справедливое отношение ко всем («что следовать будет, дам вам»), т.е. никого не обделят; 2) последняя группа аллегоризирует идею: многие, не столь заслуженные люди, получат награду по воле Бога; 3) хозяин аллегоризирует истину: все подлинные ученики равны в глазах Божьих.

В заключении диссертации подводятся итоги работы и определяются перспективы исследования, которые мы видим в дальнейшем изучении градации аллегорического смысла в текстах современной массовой культуры (включая кинотексты), в песнях и произведениях художественной литературы, относящихся к разным направлениям.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки России

1. Грасс, Е.П. Интерпретативная глубина смысла аллегорических высказываний в паремиологии / Е.П. Грасс // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер. «Филологические науки». - 2012. - № 2 (66). - С. 29-32 (0,4 п.л.).

2. Грасс, Е.П. Интерпретация басен: уровни смысла аллегорических образов / Е.П. Грасс // Вестн. Ленингр. гос. ун-та им. A.C. Пушкина. Сер. «Филология». - 2012. - № 1. - С. 44-52 (0,5 пл.).

3. Грасс, Е.П. Аллегорические образы в монотематических, дитематиче-ских и политематических религиозных притчах: герменевтический анализ / Е.П. Грасс // Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. «Языкознаш1е». — 2012. -№ 1 (15). - 2012. - С. 224-228 (0,4 пл.).

Статьи в сборниках научных трудов и материалов научных конференций

4. Грасс, Е.П. Шкала аллегорического смысла в паремиологии / Е.П. Грасс // Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире-5: сб. ст.: материалы Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. Г.Г. Слышкин, И.С. Бес-сарабова. - Волгоград: Изд-во ВАГС, 2010. - С. 57-59 (0,4 п.л.).

5. Грасс, Е.П. Дискурсивная специфика притчи: интерпретативные стратегии / Е.П. Грасс // Коммуникативные аспекты современной лингвистики и лингводидактики: материалы Междунар. науч. конф. / отв. ред. A.B. Простов. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2011. - С. 116-120 (0,4 пл.).

6. Грасс, Е.П. Аллегорическая репрезентация человеческих недостатков в баснях / Е.П. Грасс // Концептуальные и семантико-грамматические исследования: памяти проф. Е.А. Пименова: сб. науч. ст. / отв. ред. М.В. Пименова. Сер. «Филологический сборник». М.: ИЯ РАН. — 2011. — № 11. - С. 281—286

7. Грасс, Е.П. Мораль как составляющая аллегорической основы басни / Е.П. Грасс // Актуальные проблемы лингводидактики и лингвистики: материалы 4-й Междунар. науч.-практ. конф. / под ред. Л.А. Миловано-вой. - Волгоград: Парадигма, 2012. - С. 28-33 (0,4 п.л.).

ГРАСС Елена Павловна

АЛЛЕГОРИЧЕСКИЙ СМЫСЛ В ОБИХОДНОМ, ХУДОЖЕСТВЕННОМ И РЕЛИГИОЗНОМ ТИПАХ ДИСКУРСА

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано к печати 28.09.12. Формат 60x84/16. Бум. офс. ^ Гарнитура Times. Усл. печ. л. 1,3. Уч.-изд. л. 1,4. Тираж 110экз. Заказ

Издательство ВГСПУ «Перемена» Типография Издательства ВГСПУ «Перемена» 400131, Волгоград, пр. им. В. И. Ленина, 27

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Грасс, Елена Павловна

Введение

Глава 1. Аллегорический смысл как объект лингвистического исследования

1.1. Конститутивные признаки аллегории

1.1.1. Семиотические характеристики аллегории

1.1.2. Аллегория и символ

1.1.3. Аллегория и метафора

1.2. Дискурсивная специфика аллегорического текста

1.2.1. Специфика обиходного аллегорического текста

1.2.2. Специфика художественного аллегорического текста

1.2.3. Специфика религиозного аллегорического текста

1.3. Жанровая специфика аллегорического текста

1.3.1. Аллегорический смысл в пословицах

1.3.2. Аллегорический смысл в баснях

1.3.3. Аллегорический смысл в притчах

1.4. Процедуры толкования аллегорических текстов 57 Выводы

Глава 2. Способы интерпретации аллегорического смысла в художественном, религиозном и обиходном дискурсе

2.1. Способы интерпретации аллегорического смысла в обиходном дискурсе

2.1.1. Простой аллегорический смысл в обиходном дискурсе

2.1.2. Осложненный аллегорический смысл в обиходном дискурсе

2.1.3. Сложный аллегорический смысл в обиходном дискурсе

2.2. Способы интерпретации аллегорического смысла в художественном дискурсе

2.2.1. Простой аллегорический смысл в художественном дискурсе

2.2.2. Осложненный аллегорический смысл в художественном дискурсе

2.2.3. Сложный аллегорический смысл в художественном дискурсе 112 2.3. Способы интерпретации аллегорического смысла в религиозном дискурсе

2.3.1. Простой аллегорический смысл в религиозном дискурсе

2.3.2. Осложненный аллегорический смысл в религиозном дискурсе

2.3.3. Сложный аллегорический смысл в религиозном дискурсе 122 Выводы 130 Заключение 133 Библиография 136 Приложение

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Грасс, Елена Павловна

Данная работа выполнена в русле лингвосемиотики и теории дискурса.

Актуальность работы обусловлена следующими моментами: 1) аллегория является распространенным способом передачи определенной информации, вместе с тем в лингвосемиотическом плане аллегория освещена еще недостаточно; 2) аллегорический смысл в разных типах дискурса еще не был предметом лингвистического исследования; 3) понимание дискурсивной специфики аллегорического смысла является одним из признаков профессиональной коммуникативной компетенции.

Цель исследования - охарактеризовать аллегорический смысл в художественном, религиозном и обиходном дискурсе. Данная цель конкретизируется в следующих задачах:

- установить семиотические особенности аллегории,

- выделить функциональные дискурсивные признаки аллегорического смысла в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса, описать способы выражения аллегорического смысла в рассматриваемых типах дискурса.

В качестве материала исследования рассматриваются паремиологические единицы, басни, притчи в русском и английском языках. Единицей исследования является текстовый фрагмент, выражающий аллегорический смысл. Всего проанализировано 2000 соответствующих текстовых фрагментов.

В работе использовались следующие методы: понятийное моделирование, интерпретативный анализ, метод количественного подсчета, опрос информантов и интроспекция.

Степень разработанности проблемы. В научной литературе аллегория неоднократно рассматривалась в литературоведении, фольклористике, стилистике. Методологической базой работы являются исследования в области семиотики (С.С. Аверинцев, Ю.С.Степанов, А.Ф. Лосев, Ф. Растье, A.B. Олянич,), теории дискурса (В. фон Гумбольдт, Н.Д. Арутюнова, Ю.С. Степанов, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, В.Б. Кашкин, Г.Г. Слышкин, Е.И. Шейгал), теории художественного текста (Г.-Э.Лессинг, A.A. Потебня, В.Я. Пропп, Л.С. Выготский, М.М. Бахтин, Ф.И. Буслаев, Н.Л. Мусхелишвили, В.П. Москвин, Н.И.Прокофьев). Доказанными являются тезисы о двуплановости и дидактичности аллегории. Вместе с тем недостаточно освещенными остаются лингвосемиотические и дискурсивные особенности аллегории.

Научная новизна работы заключается в уточнении лингвосемиотической природы аллегории, в определении ее функциональной дискурсивной специфики применительно к жанрам паремии, басни и притчи в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса, в построении классификации аллегорического смысла при помощи шкалы интерпретативного опосредования текста, в описании типичных языковых способов выражения аллегорического смысла.

Практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут найти применение в курсах языкознания, стилистики и интерпретации текста, межкультурной коммуникации, в спецкурсах по лингвосемиотике, теории дискурса, лингвокультурологии.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Аллегория как лингвосемиотическое явление представляет собой знак, содержанием которого является ценностно маркированное положение дел, осмысливаемое как норма поведения, а выражением - двуплановое сообщение, построенное в виде конкретного сюжета и стоящего за этим сюжетом предписания и предполагающее, как правило, однозначную интерпретацию.

2. Функциональное назначение аллегории - акцентированная дидактичность - специфически проявляется в трех типах дискурса: в обиходном общении - преимущественно в виде пословицы, в художественном - в виде басни, в религиозном - в виде притчи. Дискурсивная специфика аллегорического смысла состоит в лаконичной формульной организации поучения в пословице, в занимательном сюжетопостроении в басне, в духовно-нравственной идее в притче.

3. Модель аллегорического смысла может быть представлена в виде шкалы, в основу которой положен признак развернутости интерпретативного опосредования текста. Выделяются три типа аллегорического смысла: 1) простой, выявляемый с помощью одного-двух объяснительных толкований, 2) осложненный, требующий нескольких объяснительных толкований, ситуативно связывающих идею и образ, 3) сложный, предполагающий развернутую обоснованную интерпретацию.

Апробация. По теме исследования опубликовано 7 работ объемом 3,0 п.л., в том числе 3 статьи в журналах, рекомендованных ВАК. Основное содержание исследования докладывалось на научных конференциях

Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире 5» (Волгоград, 2010), «Коммуникативные аспекты современной лингвистики и лингводидактики» (Волгоград, 2011), «Актуальные проблемы лингводидактики и лингвистики» (Волгоград, 2012) и на заседаниях научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика» в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете (2010 - 2012).

Структура. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса"

Выводы

Выражение аллегорического смысла в разных типах дискурса имеет градуальный характер. Критерием измерения сложности аллегории может быть количество опосредующих интерпретативных объяснений. Градуальность аллегорического смысла представляет собой обще дискурсивную характеристику коммуникации. В качестве исследовательской модели измерения сложности аллегорического смысла в работе рассматривается шкала выражения аллегорического смысла от простого к сложному в трех типах дискурса - обиходном, художественном и религиозном применительно к жанрам паремии, басни и притчи.

Интерпретативная глубина смысла аллегорических образов в паремиологических единицах неоднородна. Паремии, основанные на аллегории, отличаются разной степенью ее содержания: паремии с простым аллегорическим смыслом характеризуются минимальным количеством опосредующих фраз (1-2 в ответах респондентов). Это связано с прямым уподоблением, с лексическим параллелизмом и контрастным смысловым противопоставлением. Паремии с осложненным аллегорическим смыслом характеризуются трудным и в некоторых случаях двойственным толкованием и большим количеством опосредующих фраз (3-4, при этом в некоторых случаях наблюдались две интерпретации). Эта группа представлена самым большим количеством. Паремии со сложным аллегорическим смыслом содержат образы, граничащие с символами. Эти паремии характеризуются наличием высокой концентрацией дидактической идеи и требуют глубокого осмысления и интерпретации, в ответах респондентов такие случаи интерпретируются в развернутых рассуждениях.

Аллегория является неотъемлемой частью построения любой басни. Аллегорический смысл в баснях толкуется в зависимости от аллегорических образов и от способов построения басни. Басни, с простым аллегорическим смыслом, имеют классическую структуру - рассказ и мораль. В таких баснях автор повествует о событиях из жизни животных или растений, раскрывает человеческие пороки и дает интерпретацию выраженной моралью. В некоторых случаях мораль имеет паремическую основу построения, что осложняет толкование басни. Басни с осложненным аллегорическим смыслом представляют особую сложность для интерпретации. Эти басни также имеют классическую структуру построения (повествование и мораль), но различаются в механизме толкования: интерпретация басни, предложенная автором, не совпадает с толкованием современных реципиентов. На это влияет одна из отличительных особенностей басни - ее оперативность. Оперативность басни дает возможность применить один и тот же сюжет к новым явлениям действительности. Басни со сложным аллегорическим смыслом отличаются своей трудностью в толковании. В текстах, относящиеся к этой группе, отсутствует мораль, что приводит к проблемам в интерпретации. Такие басни содержат сложные аллегорические образы и требуют глубокого осмысления.

Религиозные притчи представляют собой наиболее сложную форму выражения аллегорического смысла. Образность главных героев притч влияет на количество моралей и на сложность интерпретации аллегорического смысла. К простому аллегорическому смыслу в религиозном дискурсе относятся монотематические притчи (притчи с одной моралью). Эти притчи синтаксически строятся на простом уподоблении и на лексическом уровне выражаются словами «еще подобно». К осложненному аллегорическому смыслу относятся дитематические притчи, притчи с двумя возможными интерпретациями. Эти притчи строятся на противопоставлении двух главных героев, несущие две дидактические идеи. Политематические притчи представляют группу притч со сложным аллегорическим смыслом в религиозном дискурсе. Эти притчи характеризуются наличием более двух персонажей, которые содержат сложные аллегорические образы и подразумевают наличие нескольких интерпретативных тем.

Заключение

Аллегоричность свойственна разным видам дискурса: обиходному, художественному, религиозному. Типичными представителями обиходного дискурса, в которых проявляются аллегории, выступают пословицы и поговорки. В художественном дискурсе аллегория выражается в виде басни, а в религиозном в виде притчи. Общие текстовые функции данных текстов таковы: передача некоторых отвлеченных идей посредством типизированной генерализации реальных предметов, отсутствие фактической информации. Специфические жанровые особенности данных аллегорических текстов -философская глубина, дидактичность. Окончательно смысл текстов восстанавливается в реальной ситуации общения. Интерпретатор, поняв текст, начинает его интерпретировать, стараясь уделить особое внимание тому, что не находит в вербализованной репрезентации текста.

Пословицы, характеризуясь большой степенью обобщенности своей семантики, могут отражать жизненные закономерности, выражать некоторые сентенции, нравоучения, определенные рекомендации. Пословицы находят широкое применение, так как им свойственна образность. Басни как представители художественного дискурса, характеризуются множеством аллегорических образов выраженных животными или растениями. Следовательно, более ярко проявляется и их полиинтерпретируемость, то есть смысловая многомерность, так как в художественном тексте всегда есть больше, чем там написано. Притчи как представители религиозного дискурса являются самыми трудными для интерпретации. За аллегорической образностью главных героев стоит многомерность интерпретации.

Глубина аллегорического смысла свойственна всем изучаемым текстам. При переходе из одного уровня глубины аллегорического смысла к другому наращивается многомерность смысла. По мере проникновения в глубину текста, наряду с усилением «непрозрачности» смысла, идет градация иносказательности - от простого аллегорического смысла до сложного.

Будучи столь важной категорией, смысловая глубина аллегорического текста закономерно оказалась в центре интересов языковедов. Обобщив различные подходы к тексту и его толкованию, мы пришли к пониманию градуальности как объективной характеристики любого иносказательного текста.

Градация аллегорического смысла текста специфически проявляется в изучаемых жанрах текста. Смысловая аллегорическая глубина текста -характеристика многомерная и неоднородная. Смысловую глубину текста как семантико-прагматическую категорию, отражающую смысловую неоднозначность текста и являющуюся герменевтической по своему характеру, целесообразно представить в виде шкалы, которая имеет организацию «от простого к сложному». В зависимости от способа интерпретации встречаются тексты с простым, осложненным и сложным аллегорическим смыслом.

Каждой ступени смысловой аллегорической глубины текста соответствуют определенные виды жанров текста. К паремиям с простым аллегорическим смыслом относятся пословицы и поговорки с очевидной интерпретацией. Паремии с осложненным аллегорическим смыслом отличаются двойственной интерпретацией. К паремиям со сложным аллегорическим смыслом относятся пословицы и поговорки требующие глубокого осмысления. Басни с простым аллегорическим смыслом отличаются наличием морали с одной интерпретацией. К басням с осложненным аллегорическим смыслом относятся иносказательные рассказы с авторской моралью, но расходящейся с интерпретацией реципиентов. Басням со сложным аллегорическим смыслом характерно отсутствие морали, что приводит к осложнению интерпретации. К притчам с простым аллегорическим смыслом относятся монотематические притчи. Они отличаются наличием одной интерпретацией. Притчи с осложненным аллегорическим смыслом включают дитематические притчи, построенные на взаимном контрасте двух главных героев, что приводит к двум возможным интерпретациям. К притчам со сложным аллегорическим смыслом относятся политематические притчи. Они характеризуются присутствием нескольких героев, отображающих несколько моралей.

В результате градации глубины аллегорического смысла в тексте удалось выявить технику интерпретации, которую целесообразно характеризовать как совокупность интерпретативных ходов, гарантирующих постижение иносказательных текстов интерпретатором. Смысловая аллегорическая глубина текста всегда сигнализирует толкователю о том, что надо перейти к внимательному осмыслению сообщаемого.

Изучение градации аллегорического смысла в тексте является одним из наиболее перспективных направлений филологии. Многие вопросы, связанные с восстановлением скрытого смысла, еще ждут своего исследователя. К числу таких вопросов можно отнести жанровую специфику выражения аллегорического смысла в текстах современной массовой культуры (включая кинотексты), в песнях и произведениях художественной литературы, относящихся к разным направлениям.

136

Список научной литературыГрасс, Елена Павловна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамов Б.А. Предложение как компонент макротекста // Структурные и функциональные особенности предложения и текста. Сб. науч. тр. - Свердловск: СГПИ, 1989. - С. 3-8.

2. Аверинцев С.С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации // Историческая поэтика: итоги и перспективы изучения. М.: Наука, 1986.-С. 104-116.

3. Аверинцев, С.С. Притча // Краткая литературная энциклопедия. -М.: 1964.

4. Аданакова В.И. Паралингвизмы и импликации в художественном тексте // Текстообразующие потенции языковых единиц и категорий: Межвуз. сб. науч. тр. Барнаул: Изд-во Барнаул, гос. пед. ин-та, 1990. С. 3— 9.

5. Адрианова-Перетц В.П. Очерки поэтического стиля Древней Руси.1. М.

6. Азнаурова Э.С. Прагматика художественного слова. Ташкент: Фан., 1988.-121с.

7. Айрапетян В. Русские толкования. М.: Языки русской культуры, 2000. - 208с.

8. Алексеев А.Н., Дудченко B.C. Контент-анализ как специфический способ прочтения текстов // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). -М.: Наука, 1976. С. 142-152.

9. Амвросова C.B. Эгоцентрические координаты научной речи // Научный и общественно-политический текст. М.: Наука, 1991. - С. 3-12.

10. Ю.Андросов A.B. Защищенность текста // Языковая личность: проблемы обозначения и понимания. Тезисы докладов науч. конференций. -Волгоград: Перемена, 1997. С. 9-10.

11. Андрющенко Т.Я. Структура текста как инструмент в исследовании смыслового восприятия речевого сообщения // Общение. Текст. Высказывание. М.: Наука, 1989. - С. 122-129.

12. Анри П. Относительные конструкции как связующие элементы дискурса // Квадратура смысла. М.: Прогресс, 1999. - С. 153-183.

13. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М.,1959.

14. Н.Арнольд И.В. Значение сильной позиции для интерпретации текста // Иностранные языки в школе, 1978. № 4. С. 23-31.

15. Арнольд И.В. Импликация как прием построения текста и предмет филологического изучения // Вопросы языкознания. 1982. № 4. С. 83-89.

16. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Л.: Просвещение, 1980. - 300с.

17. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М.,1959.

18. Арсеньева Е.Ф. Сопоставительный анализ фразеологических единиц: на материале фразеологических единиц, семантически ориентированных на человеке в английском и русском языках. М., 1989. -317 с.

19. Атаманских Е.А., Любутин К.Н., Перцев A.B. Герменевтика, плюрализм и неофрейдизм // Герменевтика: История и современность. М.: Мысль, 1985.-С. 179-203.

20. Баранов А.Н. Аргументация как языковой и когнитивный феномен // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М.: Наука, 1990. - С. 40-52.

21. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс -Универс, 1994.-615с.

22. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. 304с.

23. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1988. - 124с.

24. Белянин В.П. Основы психолингвистической диагностики. (Модели мира в литературе). М.: Тривола. - 2000. - 248с.

25. Белянин В.П. Введение в психолингвистику. М.: ЧеРо, 2001.128с.

26. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики. М.: Высш. шк., 1986.- 160с.

27. Бобырева Е.В. Религиозный дискурс: ценности, жанры, стратегии / Е.В. Бобырева. Волгоград: Перемена, 2007. - 374 с.

28. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин, Изд-во Калинин, ун-та, 1986. - 160с.

29. Богин Г.И. Речевой жанр как средство индивидуализации текста // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1997. - С. 12-23.

30. Бойко Б.Л. Формы существования языка и текст // Методы сопоставительного изучения языков. М.: Наука, 1988. - С. 71-75.

31. Бондаренко Г.В., Крючкова Т.В. Социолингвистика и исследование текста // Теоретические проблемы социальной лингвистики. М.: Наука, 1981.-С. 275-289.

32. Борботько В.Г. Внутренняя организация текста в плане восприятия // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М.: Наука, 1976. - С. 83-87.

33. Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса. Сочи. 1999.92 с.

34. Брагина Е.В., Федорова И.В. Термин как знак и как слово // Теория и практика английской научной речи. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. - С. 109-116.

35. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. М.: Высш. шк., 1983.273с.

36. Бродович О.И. Диалектическая вариативность английского языка. -Л.: изд-во ЛГУ, 1988.-221 с.

37. Брудный A.A. Подтекст и элементы внетекстовых знаковых структур // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М.: Наука, 1976. - С. 152-158.

38. Брудный A.A. Психологическая герменевтика: Учебное пособие. -М.: Лабиринт, 1998. 336с.

39. Бурчак В.П. Аллегория и ее функции в русской поэзии 1870-х годов (по опубликованным и запрещенным стихам журнала «Дело»): автореф. дис. канд. филол. наук, Томск, 1998, - С 13.

40. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб. - 1978.

41. Былинский К.И. Язык газеты. Избранные труды. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1996.-304с.

42. Васильев С.А. Синтез смысла при создании и понимании текста: философские проблемы. Киев: Наук, думка, 1988. - 237с.

43. Выготский Л.С. Психология искусства. М.: Педагогика, 1997.416с.

44. Вежбицка А. Речевые жанры // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1997.-С. 99-112.

45. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М.: Рус. яз. 1990.-240с.

46. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвистическая теория слова. М.: Русский язык, 1980. 356 с.

47. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.: Высш. шк. 1971.-240 с.

48. Виноградов В.В. основные типы лексических значений слова. // Вопросы языкознания. 1954. №5. - С. 3-30.

49. Винокур Г.О. Филологические исследования: Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1990. - 452 с.

50. Винокур Г.О. Собрание трудов: Введение в изучение филологических наук. М.: Лабиринт, 2000. - 192 с.

51. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993. - 172 с.

52. Волков A.A. Композиция текстов массовой информации // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука, 1982. - С. 75101.

53. Вомперский В.Н. О стиле очерка // Стилистика газетных жанров. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. С. 107-125.

54. Воробьева О.П. Текстовые категории и фактор адресата. Киев: Вища школа, 1993. - 199с.

55. Габ М.А. Текст в речевом общении // Высказывание и текст: взаимодействие языковых единиц. М.: Изд-во Ин-та языкознания АН СССР, 1988.-С. 35-42.

56. Гаврилова E.H. Универсальные высказывания и другие обобщающие суждения // Филол. науки. 1986. № 3. С. 56-62.

57. Гадамер Г. Г. Актуальность прекрасного. - М.: Искусство, 1991.367 с.

58. Гайда С. Жанры разговорных высказываний // Жанры речи. -Саратов: Колледж, 1999. С. 103-111.

59. Гальперин И.Р. О понятии "Текст" // Вопросы языкознания. 1974. № 6. С. 68-77.

60. Гальперин И.Р. Глубина поэтического текста // Теория языка. Англистика. Кельтология. М.: Наука, 1976. - С. 31-40.

61. Гальперин И.Р. Грамматические категории текста (опыт обобщения). Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1977. т. 36. № 6. - С. 522-532.

62. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981.- 139 с.

63. Гаспаров Б.М. Поэтика "Слова о полку Игореве". М.: Аграф, 2000. -608 с.

64. Гимпельсон Е.Г. Системные характеристики композиции речевого произведения: автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1998. - 22 с.

65. Гиндин С.И. Советская лингвистика текста: Некоторые проблемы и результаты (1968-1975). Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1977. т. 36. № 4. -С. 348-366.

66. Гиндин С.И. Текст // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энциклопедия, 1978. Т. 9. - С. 725-726.

67. Гойхман О .Я., Надеина Т.М. Речевая коммуникация: Учебник. М.: ИНФРА - М, 2001. - 272с.

68. Голуб И.Б. Стилистика русского языка. М.: Рольф, 1999. - 448 с.

69. Горелов И.Н. Проблема "глубинных" и "поверхностных" структур в связи с данными психолингвистики и нейропсихолингвистики. // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1977. т. 36. № 2. С. 165-176.

70. Горошко Е.И. Интегративная модель свободного ассоциативного эксперимента. Харьков; М.: РА - Каравелла, 2001. - 320 с.

71. Горский B.C. Историко-философское истолкование текста. Киев: Наук, думка, 1981. - 206 с.

72. Гохлернер М.М. Зависимость смыслового восприятия от синтаксической структуры высказывания // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М.: Наука, 1976. - С. 8796.

73. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.-400 с.

74. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.448 с.

75. Данилова Н.К. "Знаки субъекта" в дискурсе. Самара: Изд-во "Самарский университет", 2001. - 228 с.

76. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров. Обзор работ в современной русистике // Вопросы языкознания. 1997. № 1. С. 109-121.

77. Демьянков В.З. Интерпретация, понимание и лингвистические аспекты их моделирования на ЭВМ. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. - 171 с.

78. Демьянков В.З. Ошибки продуцирования и понимания (интерпретирующий подход) // Речевые приемы и ошибки: типология, деривация и функционирование. М.: Изд-во Ин-та языкознания АН СССР, 1989.-С. 22-34.

79. Демьянков В.З. Понимание // Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1996. - С. 124-126.

80. Демьянков В.З. Лингвистическая интерпретация текста: универсальные и национальные (идиоэтнические) стратегии // Язык и культура: факты и ценности. К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. - С. 309-323.

81. Деррида Ж. Письмо к японскому другу // Вопросы философии. 1994. №4.-С. 53-58.

82. Дмитриева O.A. Культурно-языковые характеристики пословиц и афоризмов (на материале французского и русского языков): дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1997. - 189 с.

83. Доблаев Л.П. Смысловая структура учебного текста и проблемы его понимания. М: Педагогика, 1982. - 176с.

84. Доблаев Л.П. Анализ и понимание текста: Методич. пособие. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1987. 70с.

85. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания, 1983. № 6. С. 37-47.

86. Долинин К.А. Интерпретация текста: Учеб. пособие для студентов. М.: Просвещение, 1985. - 288с.

87. Долинин К. А. Речевые жанры как средство организации социального воздействия // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1999. - С. 7-13.

88. Дридзе Т.М. Проблемы чтения в свете информативно-целевого подхода к анализу текста // Проблемы социологии и психологии чтения. -М.: Книга, 1975. С. 173-184.

89. Дридзе Т.М. Интерпретационные характеристики и классификация текстов (с учетом специфики интерпретационных сдвигов) // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М.: Наука, 1976.-С. 34^6.

90. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М.: Наука, 1984. - 268 с.

91. Дускаева JI.P. Диалогичность как функционально-стилистическая категория // Стилистика научного текста (общие параметры). Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1998. - Ч. 2. Категории научного текста: функционально-стилистический аспект. - С. 166-185.

92. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. М.: Флинта, Наука, 2000. - 248 с.

93. Зимняя И.А. Лингвопсихология речевой деятельности. М.: Моск. психолого-социальный ин-т, Воронеж: МОДЭК, 2001. - 432 с.

94. Знаков В.В. Психология понимания правды. СПб.: Алетейя,1999.-282 с.

95. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. -М.: Наука, 1982.-368 с.

96. Иванова Е.Б. Пословичные картины мира (на материале английских и русских пословиц). СПб.: СПбГУ, 2002. 160 с.

97. Изенберг X. О предмете лингвистической теории текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. М.: Прогресс, 1978. - С. 43-56.

98. Ильяшенко Т.П. О национальной самобытности языка и общечеловеческом характере мышления // Известия АН ССР. Серия литературы и языка. Выпуск 6. 1970. С. 20-27.

99. Исаева Л.А. Несобственно лингвистические средства представления подтекста художественного произведения // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. -Волгоград: Перемена, 2000. С. 140-150.

100. Кайда Л.Г. Эффективность публицистического текста (средства выражения авторской позиции). М.: Изд. Моск. ун-та, 1989. - 182с.

101. Кайда Л.Г. Композиционный анализ художественного текста: Теория. Методология. Алгоритмы обратной связи. М.: Флинта, 2000. -152с.

102. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М.: Высш. шк., 1990.151 с.

103. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Ин-т языкознания РАН, 1992.-330с.

104. Карасик В.И. Лингвистика текста и анализ дискурса. -Архангельск Волгоград: Перемена, 1994. - 36с.

105. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: Культурные концепты. Волгоград - Архангельск: Перемена,1996.-С. 3-16.

106. Карасик В.И. О категориях дискурса // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. Волгоград: Перемена, 1998. -С.185-196.

107. Карасик В.И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1999. - С. 5-19.

108. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000. С. 5-20.

109. Карасик В.И. Язык социального статуса. М: Гнозис, 2002а.333с.

110. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. -Волгоград: Перемена, 20026. 477с.

111. Карасик В.И. Языковая кристаллизация смысла. М.: Гнозис, 2010. -351 с.

112. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М: Наука, 1987.-262с.

113. Клименко А.П., Симхович В.А. Лексико-тематическая группа в структуре связного текста // Коммуникативные аспекты значения. -Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. пед. ин-та, 1990. С. 90-99.

114. Клюев Е.В. Речевая коммуникация. М.: Изд-во ПРИОР, 1998.224 с.

115. Ковшикова Е.В. Категория коммуникативной точности (на материале текстов деловых писем): дис. . канд. филол. наук. Волгоград,1997.- 192 с.

116. Кожина М.Н. О функциональных семантико-стилистических категориях в аспекте коммуникативной теории языка // Разновидности и жанры научной прозы. М.: Наука, 1989. - С.3-26.

117. Кожина М.Н. Речевой жанр и речевой акт (некоторые аспекты проблемы) // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1999. - С. 52-61.

118. Кожинов В.В. Художественная речь как форма искусства слова // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. М.: Изд-во АН СССР, 1965. - С. 234-316.

119. Колодина Н.И. Проблемы понимания и интерпретации художественного текста. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. тех. ун-та, 2001. - 184 с.

120. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. -М.: Наука, 1984. 175 с.

121. Комиссаров В.Н. Теория перевода. М.: Высш. шк., 1990. - 253 с.

122. Компаньон А. Демон теории. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2001.-336с.

123. Корман Б.О. О целостности литературного произведения. Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1977. Том. 36. № 6. - С. 508-513.

124. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. М.: Изд. Моск. ун-та, 1971.-267 с.

125. Костюхин Е.А. Лекции по русскому фольклору, учебное пособие. М.: Дрофа, 2004.-240 с.

126. Кочетова Л.А. Жанровые характеристики рекламного дискурса // Языковая личность: системы, нормы, стиль. Волгоград: Перемена, 1998. -С. 58-59.

127. Кошляк А.Б. Категории художественного текста // Стилистика текста. Языковые средства экспрессивности текста. Межвуз. сб. науч. тр. -Уфа: Изд-во Башк. ун-та, 1989. С. 47-54.

128. Краевская Н.М. Композиция устного научного текста (жанр доклада) // Разновидности и жанры научной прозы: Лингвистические особенности. М.: Наука, 1989. - С. 70-93.

129. Красиков Ю.В. Алгоритмы порождения речи. Орджоникидзе: Ир, 1990.-240 с.

130. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник Моск. унта. Сер. 9. Филология. 1998. № 1. С. 53-70.

131. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. М.: Гнозис, 2001. - 270 с.

132. Кривоносов А.Д. Функционально-смысловые типы речи // Русский язык и культура речи. М.: Гардарики, 2001. - С. 70-73.

133. Кривоносов А.Т. Лингвистика текста и исследование взаимоотношения языка и мышления // Вопросы языкознания. 1986. № 6. -С. 23-37.

134. Кривцун O.A. Эстетика. М.: Аспект Пресс, 1998. - 430 с.

135. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991. - 192 с.

136. Кузьменко О.Д. Стратегии и тактики чтения и категории чтецов // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). M.: Наука, 1976. - С. 204-210.

137. Куркина Л.Я, Герменевтика и "теория интерпретации" художественного произведения // Герменевтика: история и современность. -М.: Мысль, 1985. С. 245-269.

138. Кухаренко В.А. Типы и средства выражения импликации в английской художественной речи // Филологические науки. 1974. № 1. - С. 72-80.

139. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1988.214 с.

140. Лауристин М., Вихалемм П. Роль социальных установок в восприятии газетного текста // Смысловое восприятие речевого сообщения. -М.: Наука, 1976. С. 168- 182.

141. Левидов A.M. Автор образ - читатель. - Л.: Изд-во Ленингр. унта, 1983.-360 с.

142. Левицкий Ю.А. Проблема типологии текстов. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1998.- 108 с.

143. Левицкий Ю.А. Язык, речь, текст. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1999. -123 с.

144. Леонтьев A.A. Признаки связанности и цельности текста // Смысловое восприятие речевого сообщения. М.: Наука, 1976. - С. 46—47.

145. Леонтьев A.A. Восприятие текста в современной лингвистике и психологии // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. Киев: Вища школа, 1979. - С. 7-17.

146. Лессинг Г.Э. Лаокоон, или О границах живописи и поэзии. М., 1957.-413 с.

147. Липков А.И. Проблемы художественного воздействия: принципы аттракциона. М.: Наука, 1990. - 240 с.

148. Литвин Ф.А. Многозначность слова в языке и в речи. М.: Высш. шк, 1984.- 119 с.

149. Лихачев Д.С. Текстология (на материале русской литературы XXVII веков). М.: Наука, 1983. - 639 с.

150. Лой А.Н. Проблема интерсубъективности в современной философской герменевтике // Герменевтика: история и современность: М.: Мысль, 1985.-С. 121-142.

151. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.-384 с.

152. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л.: Просвещение, 1972.-272 с.

153. Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб.: Искусство, 1998. - 704 с.

154. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст -семиосфера - история. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 447 с.

155. Лукин В.А. Художественный текст. М.: Ось - 89, 1999. - 191 с.

156. Лурия А.Р. Язык и сознание. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979. - 319с.

157. Львов М.Р. Основы теории речи. М.: Издательский центр "Академия", 2000. - 248 с.

158. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст. -М.: Наука, 1986.-200 с.

159. Мазылу А. Д. Герменевтическая "Одиссея" Поля Рикера // Герменевтика: история и современность. М.: Мысль. - С. 216-244.

160. Малахов B.C. Интерпретация // Современная западная философия: Словарь. М.: Политиздат, 1991. - С. 114-115.

161. Макаров М.Л. Коммуникативная структура текста. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1990. - 54 с.

162. Манерко Л.А. Новая методика исследования категоризации в лингвистике // Вестник Моск. ун-та. Сер. лит. и яз. 2000. № 2. С. 39-52.

163. Масленникова A.A. Лингвистическая интерпретация скрытых смыслов. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 264 с.

164. Матвеева Т.В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий. Свердловск: Изд-во Урал. гос. ун-та, 1990. - 120 с.

165. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей "Смысл <-> Текст". М.: Языки русской культуры, 1999. - 345 с.

166. Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - 176 с.

167. Мирский Э. Национальная идеология и язык. // Высшее образование в России. 1999. №3. - С. 105-108.

168. Михайлова Е.В. Интертекстуальность в научном дискурсе (на материале статей): дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. - 205 с.

169. Мороховский А.Н. К проблеме текста и его категорий // Текст и его категориальные признаки. Киев: Изд-во Киев. пед. ин-та ин. языков, 1989.-С. 3-8.

170. Мороховский А.Н., Воробьева О.П., Лихошерст Н.И., Тимошенко З.В. Стилистика английского языка. Киев: Вища школа, 1991. - 217 с.

171. Москальская О.И. Текст как лингвистическое явление // Иностранные языки в школе. 1978. № 3. С. 9-17.

172. Москальская О.И. Семантика текста // Вопросы языкознания, 1980. №6.-С. 9-17.

173. Москальская О.И. Грамматика текста. М.: Высш. шк., 1981. - 183с.

174. Москвин В.П. Стилистика русского языка. Волгоград: Перемена, 2005. - 640 с.

175. Москвин В.П. Русская метафора: Семантическая, структурная, функциональная классификация. Волгоград: Перемена, 1997. - 136 с.

176. Московский A.M. Изобразительные средства пословиц и поговорок. // Русская речь. 1977. №4. - С. 35-42.

177. Муравьева H.B. Коммуникативная стратегия журналиста: что такое "непонятный" текст и как сделать его "понятным". М.: Информконтакт, 1998. - 92с.

178. Мурзин JI.H. О динамических законах текста // Текст как объект лингвистического и психолого-педагогического исследования. Пермь: Изд-во Перм. гос. ун-та, 1982. - С. 46-47.

179. Мурзин JI.H., Штерн A.C. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 172 с.

180. Мусхелишвили H.JI. Прагматика притчи. М. - 1989.

181. Мучник Б.С. Человек и текст: Основы культуры письменной речи. -М.: Книга, 1985.-252 с.

182. Мыркин В.Я. Текст, подтекст и контекст. Вопросы языкознания, 1976. №2.-С. 86-93.

183. Мышкина H.JI. Динамико-системное исследование смысла текста. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1991. - 212 с.

184. Нестерова Е.К. Эдгар По в России. // По Э.А. Стихотворения. М.: Радуга, 1998.-С. 371-414.

185. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высш. шк., 1988.- 168 с.

186. Николаева Т.М. Лингвистика текста и проблемы общей лингвистики. Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1977. - Том 36. № 6. - С. 304313.

187. Николаева Т.М. Лингвистика текста: Современное состояние и перспективы // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. -Вып. 8. - С. 5-39.

188. Николаева Т.М. Лингвистика текста // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1991. - С. 267268.

189. Николаева Т.М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. - 679 с.

190. Новиков А.И. Лингвистические и экстралингвистические элементы семантики текста // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука, 1982. - С. 10-22.

191. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. М.: Наука, 1983.-215 с.

192. Новиков А.И., Ярославцева Е.И. Семантические расстояния в языке и тексте. М.: Наука, 1990. - 135 с.

193. Овчинникова И.Г. О феномене цельности текста // Фактическое поле языка: Межвуз. сб. науч. тр. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1998. - С. 90100.

194. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980. - 263 с.

195. Отье-Ревю Ж. Явная и конструктивная неоднородность: к проблеме другого в дискурсе // Квадратура смысла. М.: Прогресс, 1999. - С. 54-94.

196. Павилёнис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

197. Павлова Л.Е. Рорти // Современная западная философия: Словарь. М.: Политиздат, 1991. - С. 268-269.

198. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (Референциальные аспекты семантики местоимений). -М.: Наука, 1985.-272 с.

199. Пермяков Г.Л. Пословицы и поговорки народов Востока. Систематизированное собрание изречений двухсот народов. М.: Лабиринт, 2001, -624 с.

200. Пешё М. Прописные истины. Лингвистика, семантика, философия // Квадратура смысла. М.: Прогресс. - М. 225-290.

201. Потебня A.A. Теория словесности: тропы и фигуры. М.: Красанд, 2010,-200 с.

202. Потебня A.A. Полное собрание трудов: мысль и язык. М: Лабиринт. - 1990. - 300 с.

203. Потебня A.A. Теоретическая поэтика. М., 2003. 373 с.

204. Почепцов Г.Г. Прагматические особенности текста // Прагматическая интерпретация текста и планирование дискурса: Тез. совещания семинара. - Пятигорск: Изд-во Пятигорск, пед. ин-та ин. языков, 1991.-С. 3-6.

205. Прокопчук A.A. Сложноподчиненное предложение и текст. -Харьков: Основа, 1990. 192 с.

206. Прокофьев Н.И. Древнерусские притчи и их место в жанровой системе литературы русского средневековья // Литература Древней Руси: Межвузовский сборник научных трудов. М., 1988. 112 с.

207. Растье Ф. Интерпретирующая семантика. Нижний Новгород: Деком, 2001.-368 с.

208. Реферовская Е.А. Коммуникативная структура текста. Л.: Наука, 1989.- 167 с.

209. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М.: Academia, 1995.160 с.

210. Рождественский Ю.В. Лекции по языкознанию. М.: Добросвет, 2000. - 344 с.

211. Рубакин H.A. Психология читателя и книги. Краткое введение в библиографическую психологию. М.: Книга, 1977. - 264 с.

212. Рузавин Г.И. Проблема понимания и герменевтика // Герменевтика: история и современность. М.: Мысль, 1985. - С. 162-178.

213. Садовая Г.Г. Языковая природа и стилистические функции сентенции (на материале английского языка): автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1976.-23 с.

214. Салимовский В.А. К экспликации понятия жанрового стиля // Стереотипность и творчество в тексте: Межвуз. сб. науч. тр. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2000. - С. 133-153.

215. Седов К.Ф. Внутрижанровые стратегии речевого поведения: "ссора", "комплимент", "колкость" // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1997. -С. 117-124.

216. Седов К.Ф. Языковая личность в жанровом пространстве бытового общения // Языковая личность: системы, нормы, стиль. Волгоград: Перемена, 1998. - С. 93-94.

217. Серио П. Как читают тексты во Франции // Квадратура смысла. -М.: Прогресс, 1999. С. 12-53.

218. Сильман Т.И. Подтекст как лингвистическое явление // Филологические науки. 1969а. № 1. С. 84-90.

219. Сильман Т.И. Подтекст это глубина текста // Вопросы литературы. 19696. № 1. - С. 89-103.

220. Сиротинина О.Б. Некоторые размышления по поводу терминов "речевой жанр" и "риторический жанр" // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1999.-С. 26-31.

221. Сидорков C.B. Пословично-поговорочные паремии как фактор структурно-смысловой организации дискурса. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2003.

222. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов: дис. . канд. филолог, наук. Волгоград, 1999. - 174 с.

223. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М.: Высш. школа, 1973.-214 с.

224. Солганик Г.Я. Общие особенности языка газеты // Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. - С.5-23.

225. Солганик Г.Я. Стиль хроникальной информации // Стилистика газетных жанров. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981а. - С. 29-41.

226. Солганик Г.Я. Язык и стиль передовой статьи // Стилистика газетных жанров. М.: Изд-во Моск. ун-та, 19816. - С. 3-28.

227. Солганик Г.Я. Стилистика текста. М.: Флинта, Наука, 1997.253с.

228. Сологуб Ю.П. К проблеме пословиц и поговорок в языках различных типов // Филологические науки. 1994. № 3. - С. 55-71.

229. Сорокин Ю.А., Уфимцева Н.В. Психолингвистика и семантика: Итоги исследований // Общение. Текст. Высказывание. М.: Наука, 1989. -С. 103-112.

230. Сосновская В.Б. Интерпретация художественного текста как учебная дисциплина // Иностранные языки в высшей школе. М.: Высш. шк., 1987.-Вып. 19.-С. 21-29.

231. Степанов Ю.С. Стилистика // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 492494.

232. Стилистика научного текста (Общие параметры). Т. 2. Ч. 2: Категории научного текста: функционально-стилистический аспект. Под. ред. М.Н. Кожиной. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1998. - 395с.

233. Тарасов Е.Ф. Проблемы анализа речевого общения // Общение. Текст. Высказывание. М.: Наука, 1989. - С. 7-32.

234. Трошина H.H. О семантико-синтаксическом аспекте цельности (когерентности) художественного текста // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука, 1982. - С. 50-61.

235. Труфанова И.В. О разграничении понятий: речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика // Филологические науки. 2001. № 3.-С. 56-65.

236. Тряпицына Е.В. Категория точности художественного текста: дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2000. - 170 с.

237. Тураева З.Я. Категория времени. Время грамматическое и время художественное (на материале английского языка). М.: Высш. шк., 1979. -219 с.

238. Тураева З.Я. Опыт описания категорий текста // Анализ стилей зарубежной художественной и научной литературы. Вып. 3. Д.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1982. - С. 3-8.

239. Тураева З.Я. Лингвистика текста. М.: Просвещение, 1986. - 127с.

240. Тумина Л.Е. Притча как школа красноречия. М.: ЛКИ, 2007.366 с.

241. Успенский Б.А. Семиотика искусства. М.: Школа "Языки русской культуры", 1995. - 360 с.

242. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб.: Азбука, 2000. - 352с.

243. Федоренко Н.Т., Сокольская Л.И. Афористика. М.: Наука, 1990.415 с.

244. Фогелер Я.Г. История возникновения и этапы эволюции философской герменевтики // Герменевтика: История и современность. М.: Мысль, 1985.-С. 11-38.

245. Фома Аквинский. Сумма теологии // Мир философий, ч. 2. М.: Изд-во полит, литературы, 1991. - С. 483-485.

246. Фрумкина P.M. Психолингвистика: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений. М.: Академия, 2001. - 320 с.

247. Хартунг Ю., Брейдо Е. Гипертекст как объект лингвистического анализа // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. - Филология, 1996. - № 3. - С. 7680.

248. Херрман Ф. В. фон. Фундаментальная онтология языка. - Мн.: ЕТУ, 2001.- 168 с.

249. Чаковская М.С. Текст как сообщение и воздействие. М.: Высш. шк., 1986.- 128 с.

250. Чепкова Т.П. Фразеологизмы, восходящие к образам животного мира. // Русский язык в школе. 1990. №6. - С. 145-159.

251. Чернухина И.Я. Общие особенности поэтического текста (лирика). Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1987. - 158 с.

252. Черняховская J1.A. Смысловая структура текста и ее единицы // Вопросы языкознания. 1983. № 6. С. 117-126.

253. Чистякова Г.Д. Психологическое исследование содержательной структуры текста в связи с проблемой понимания // Вопросы психологии, 1977. №5.-С. 115-127.

254. Шабес В.Я. События и текст. М.: Высш. шк., 1989. - 157 с.

255. Шанский Н.М. Художественный текст под лингвистическим микроскопом. -М.: Просвещение, 1986. 157 с.

256. Шахнарович A.M. Текст как иерархия программ // Перевод и автоматическая обработка текста. М. : Изд-во Ин-та языкознания АН СССР, 1987.-С. 172-174.

257. Шаховский В.И. Семная синтагматика эмотивного текста // Синтагматика слова, словосочетания и предложения. Волгоград: Изд-во Волгогр. пед. ин-та, 1988. - С. 139-150.

258. Швейцер А.Д. Проблемы контрастивной стилистики // Вопросы языкознания. 1991. № 4. С. 31-45.

259. Шмелева Т.В. Речевой жанр: Опыт общефилологического осмысления // Collegium. 1995. № 1-2. С. 57-65.

260. Шмидт З.И. Текст и история как базовые категории // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. М.: Прогресс, 1978. - С. 89- 110.

261. Шульга E.H. Проблема "герменевтического круга" и диалектика понимания // Герменевтика: история и современность. М.: Мысль, 1985. -С. 143- 161.

262. Эко У. Пять эссе на темы этики. СПб.: Симпозиум, 2000. - 160 с.

263. Эко У. Заметки на полях "Имени розы" // Эко У. Имя розы. СПб.: Симпозиум, 2001. - С. 597-644.

264. Эльгаров A.A. Семантический анализ текста. Нальчик: Изд-во Кабардино-Балкарск. ун-та, 1989. - 126 с.

265. Эразм Роттердамский. Оружие христианского воина // Хрестоматия по истории философии, ч. 1. М.: Владос, 1998. - С. 213-217.

266. Пословицы и афористика: традиции общества и психология личности // Филология на рубеже XX XXI веков. Тез. Междунар. науч. конф., поев. 80-летию Пермского государственного ун-та. - Пермь: Изд-во Пермского государственного ун-та, 1996.

267. Пословица, поговорка и паремия как термины филологии // Филологический вестник Ростовского государственного университета. -1997.-№1.

268. Принципы семантизации паремий в паремиологическом словаре // Актуальные проблемы лингвистики в вузе и школе. 3-я Всерос. Школа молодых лингвистов (Пенза, 23 27 марта 1999 г.). Материалы. - Москва -Пенза, 1999.

269. Речевое общение и этническая культура // Человек -коммуникация текст: Сб. тез. докл. и сообщ. / Под ред. A.A. Чувакина. -Барнаул: Изд-во Алтайск. гос. ун-та, 1998.

270. Русская паремиология: семантический и лингвокультурологический аспекты. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростов, ун-та.

271. Русские и английские паремии с зоонимами и фитонимами в оценке внешности человека. // Фольклорная лексикография. Выпуск 10. Курск. 1998.

272. Слово в словаре и пословице // Язык и человек. Материалы межрегион, конф. Краснодар - Сочи, 1995.

273. Слово как компонент пословицы // Взаимодействие языковых уровней в сфере фразеологии: Тез. докл. междунар. науч.-теор. конф. Волгоград, 23 26 сент. 1996 г. - Волгоград: Перемена, 1996.

274. Этническое своеобразие английских и русских паремий. // Исследования по лингвофольклористике. Слово в фольклорном аспекте. Выпуск 2. Курск. 1997.

275. Beaugrande R. de. The Story of Discourse Analysis // Discourse as Structure and Process. London: SAGE Publications, 1998. - P. 35-63.

276. Bolter J.D. Connections without Center: Infinite Hypertext, 1995 // http://~doherm/dissertation/invention.html.

277. Bowerman M. Including the Latent Structure of Language // The Development of Language and Language Researchers. Hillsdale, New Jersey, Hove and London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1988. - P. 23-49.

278. Carrell P.L. Text as Interaction: Some Implications of Text Analysis of L2 Text. Massachusetts - San Juan, Addison: Wesby Publishing Company, 1993.- P. 47-57.

279. Carter R. Look Both Ways before Crossing: Development in the Language and Literature Classroom // Language, Literature and the Learner. -London-New York: Longman, 1996. P. 1-16.

280. Carthy M.C., Carter R. Language as Discourse. New York: Longman, 1994. - 107 p.

281. Coleman L.M. Language and the Evolution of Identity and Self-Concept // The Development of Language and Language Researchers. Hillsdale, New Jersey, Hove and London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1988. -P. 319-338.

282. Connor U. Argumentative Patterns in Student Essays: Cross-Cultural Differences // Wrighting Across Languages: Analysis of L2 Text. Massachusetts.- San Juan, Addison: Wesley Publishing Company. P. 57-71.

283. Cromer R.F. The Cognition Hypothesis Revisited // The Development of Language and Language Researchers. Hillsdale, New Jersey, Hove and London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1988. - P. 223-245.

284. Dijk T.A. van. The Study of Discourse // Discourse as Structure and Process. London: SAGE Publications, 1998. - P. 1-34.

285. Eggins S., Martin J.R. Genres and Registers of Discourse // Discourse as Structure and Process. London: SAGE Publications, 1998. - P. 230-256.

286. Enkvist N.E. Text Linguistics for the Applier: An Orientation // Wrighting Across Languages: Analysis of L2 Text. Massachusetts - San Juan, Addison: Wesley Publishing Company, 1993. - P. 23^3.

287. Fairclough N. Discourse and Text: Linguistic and Intertextual Analysis within Discourse Analysis // Discourse and Society. 1992. № 3. P. 192-217.

288. Graber D.A. Media Power in Politics. Washington: A Division of Congressional Quarterly, Inc., 2000. - 448 p.

289. Graber D.A. Mass Media and American Politics. Washington: A Division of Congressional Quarterly, Inc., 1997. - 446 p.

290. Graber D.A., McQuail D., Norris P. The Politics of News. The News of Politics. Washington: A Division of Congressional Quarterly, Inc., 1998. - 280p.

291. Hatch E. Discourse and Language Education. Cambridge: Cambridge University Press, 1994. - 333 p.

292. Karasik V.I. Text Linguistics and Discourse Analysis. Arkhangelsk -Volgograd, 1994.-34 p.

293. Lado R. How to Compare Two Cultures // Pathways to Culture. -Yarmouth: International Press, Inc. P. 39-56.

294. Lautamatti L. Observations on the Development of the Topic of Simplified Discourse // Wrighting Across Languages: Analysis of L2 text. -Massachusetts San Juan, Addison: Wesby Publishing Company, 1993. - P. 87114.

295. Lyytinen S., Lehto J.E. Hierarchy Rating as a Measure of Text Macroprocessing: Relationship with Working Memory and School Achievement // Educational Psychology. Jun 98. Vol. 18. P. 157-170.

296. Rosch E. Cognitive Representation of Semantic Categories // Journal of Experimental Psychology. 104. 1975.-P. 192-233.

297. Rosch E. Coherences and Categorization: A Historical View // The Development of Language and Language Researches. Hillsdale, New Jersey, Hove and London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1988. - P. 373-392.

298. Rubin D.C. Learning Poetic Language // The Development of Language and Language Researchers Hillsdale, New Jersey, Hove and London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1988. P. 339-352.

299. Sandig В., Selting M. Discourse Styles // Discourse as Structure and Process. London: SAGE Publications, 1998. - P. 138-156.

300. Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford UK and Cambridge USA: Blackwell, 1998. - 470 p.

301. Short M. Exploring the Language of Poems, Plays and Prose. London - New York: Longman, 1996. - 399 p.

302. Swales J.M. Genre Analysis (English in Academic and Research Settings). Cambridge: Cambridge University Press, 1991. - 260 p.

303. Winner E., Gardner H., Silberstein L., Meyer Ch. Creating a World with Words // The Development of Language and Language Researchers. -Hillsdale, New Jersey, Hove and London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1988. P. 353-371.

304. Zabrucky K.M., Moore W. de. Influence of text Genre on Adults' Monitoring of Understanding and Recall // Educational Gerontology. Dec 99. Vol. 25.-P. 691-711.1. СЛОВАРИ И СПРАВОЧНИКИ

305. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энцикл., 1966. - 608 с.

306. Большой энциклопедический словарь. М.: Астрель, - 1969. - 1248с.

307. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4т. -М.: Терра, 1994.- 1536 с.

308. Даль В.И. Пословицы и поговорки русского народа. М: Эксмо640 с.

309. Дубровин М.И. Английские и русские пословицы и поговорки. М: Просвящение, 1993. - 384 с.

310. Дубровин М.И. Английские и русские пословицы и поговорки в иллюстрациях. М: Просвящение, 1995. - 321 с.

311. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М.: Русский язык, 1998.-535 с.

312. Ивин A.A., Никифоров A.JI. Словарь по логике М.: Туманит, изд. центр ВЛАДОС, 1997. - 384 с.

313. Копалинский В. Словарь символов. Калининград: ФГУИПП "Янтар. сказ", 2002. - 267 с.

314. Ю.Краткая философская энциклопедия. М.: Прогресс -Энциклопедия, 1994. - 576 с.11 .Краткая литературная энциклопедия / под. ред. Суркова A.A. М. -1962.-2277 с.

315. Кунин A.B. Англо-русский фразеологический словарь. М., 1984.412 с.

316. Литературный энциклопедический словарь /Под. общ. ред. Кожевникова В.М., Николаева П.А. М.: Советская Энциклопедия, 1987 -752 с.

317. Мифы народов мира: энциклопедия / Гл. ред. Токарев С.А. М.: Российская энциклопедия, 1997. - В 2 т. - 1390 с.

318. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. -М.: Азъ, 1993.-960 с.

319. Райдаут Р., Уиттинг К. Толковый словарь английских пословиц. -СПб.: Лань, 1997.-256 с.

320. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Справочник по русскому языку. Словарь лингвистических терминов. М.: Мир и образование, 2003. - 623 с.

321. Современная западная философия: Словарь. М.: Политиздат,1991.-414 с.

322. Современный словарь иностранных слов . М.: Русский язык.1992.-740 с.

323. Словарь английских пословиц и фразеологических выражений. Смоленск: Русич, 2001. 421 с.

324. Словарь употребительных английских пословиц. Русский язык. М., 1988.-512 с.

325. Снегирев И. М. Русские народные пословицы и притчи. М., 1999.574 с.

326. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. М., -1995.

327. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / —М.: Астрель , 2004. — Т. 4. — 860 с.

328. Apperson, G.L. English Proverbs and Proverbial Phrases. Detroit, 1969.

329. Collins, V. H. A Second Book of English Idioms, Lnd., 1970. Smith, W.G. The Oxford Dictionary of English Proverbs. Oxf., 1970.

330. Cohen J.M., Cohen M.J. A Dictionary of Modern Quotations. -Harmondsworth: Penguin, 1975. 366 p.

331. Delahunty A., Dignen Sh., Stock P. The Oxford Dictionary of Allusions. - New York: Oxford University Press, 2001. - 453 p.

332. Fowler H.W. A Dictionary of Modern English Usage. Ware: Wordsworth Editions Ltd., 1994. -742 p.

333. Godman A., Payne E.M.F. Longman Dictionary of Scientific Usage. -Moscow: Russky Yazyk Publishers, 1987. 728 p.

334. Smith, W.G. The Oxford Dictionary of English Proverbs. Oxf., 1970.1. ИСТОЧНИКИ ПРИМЕРОВ

335. Гоголь H. В. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1953. - Т. 6. - С. 166.

336. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 17 т. М., 1936. - Т. 9. -С. 153.

337. Гаспаров M.JI. Античная литературная басня. М., 1991. 570 с.

338. Гаспаров, M.JI. Басни Эзопа / М.Л. Гаспаров. М., 2003. 413 с.

339. Жуков А.Н. Неизвестный Леонардо: притчи, аллегории, фацеций. / А.Н. Жуков. Ростов-на-Дону: Феникс, 2007.

340. Новый Завет. Псалтырь. Книга Притчей. М.: Российское Библейское общество, 2009. - 320 с.

341. Толковая Библия. М., 1988. 437 с.

342. Тэрбер Дж. Новые басни на нынешний лад. / Дж. Тэрбер. М., 2010, Том 2, 153 с.

343. Chesterton G.K. The Blue Cross and Other Stories. Moscow: Raduga Publishers, 2000. -240 p.

344. Cummings E.E. Poems // Literature: Reading Fiction, Poetry, Drama, and the Essay. New York: McGraw-Hill, Inc., 1990. - P. 496-498.11 .Frost R. Poems // Anthology of English and American Verse. Moscow: Progress, 1972.-C. 508-510.

345. Lawrence D.H. The Princess and Other Stories. Moscow: Tsitadel, 2002. - 240 c.

346. Lessing D. England Versus England // England Versus England. -Moscow: Rolf, 2001. P. 5-38.

347. Poe E.A. Poems. Moscow: Raduga Publishers, 1988. - 414 p.

348. Southey R. Queen Orraca, and the Five Martyrs of Morocco // Английская поэзия в переводах В.А. Жуковского: Сб. М.: Рудомино, Радуга, 2000. - С. 204-214.

349. Spark М. The Curtain Blown by the Breeze // England Versus England. -Moscow: Rolf, 2001.-C. 146-171.

350. Thurber J. Fables for Our Time and Famous Poems Illustrated / New York: Harper and row. 1990.

351. Williams C.W. Poems // Literature: Reading Fiction, Poetry, Drama, and the Essay. New York: McGraw-Hill, Inc., 1990. - P. 491.1. ПРОЧИЕ ИСТОЧНИКИ

352. Антология афоризмов / Автор-сост. Векшин Н. J1. М.: Гамма -С.А., 1999.-768с.

353. Campbells' 100 Best Recipes: Plus 157 Other Family Favourites and Party Dishes. New York: Campbell Soup, 1976. - 160 p.

354. Familar Quatations / Сост. Алексеева JI.С. М.: Международные отношения, 1984. - 183 с.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Грасс, Елена Павловна

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Грасс, Елена Павловна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Аллегорический смысл в обиходном, художественном и религиозном типах дискурса"

Список научной литературыГрасс, Елена Павловна, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций