автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Алтайский период в научной деятельности В.В. Радлова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Алтайский период в научной деятельности В.В. Радлова"

На правах рукописи

Артюх Евгения Александровна

АЛТАЙСКИЙ ПЕРИОД В НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В.В. РАДЛОВА

Специальность 07.00.09 — историография, источниковедение и методы исторического исследования

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Барнаул-2006

Работа выполнена на кафедре археологии, этнографии и источниковедения Алтайского государственного университета.

Научный руководитель: кандидат исторических наук,

доцент Тишкин Алексей Алексеевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Элерт Александр Христианович; кандидат исторических наук Курсакова Елена Николаевна

Ведущая организация: Омский государственный

университет

Защита состоится 28 марта 2006 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.005.08 при Алтайском государственном университете по адресу: 656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66, зал заседаний ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан «с^» - 2006 г.

/

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор

Е.В. Демчик

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Развитие отечественных наук -востоковедения, археологии, этнографии во второй половине XIX - начале XX в. тесно связано с деятельностью В.В. Радлова (1837-1918). До сих пор его роль в изучении тюркских народов признается весьма значительной. Несмотря на это, многие сюжеты творческой биографии ученого не исследованы должным образом. В этом смысле долгое время оставался неизученным алтайский период (1859-1871) жизни Василия Васильевича (Фридриха Вильгельма, Friedrich Wilhelm) Радлова (Radioff). Именно в те годы происходило становление его как ученого, осуществлялась активная экспедиционная деятельность, когда В.В. Радлов каждые весну - лето в течение одиннадцати лет выезжал из Барнаула. Круг интересов исследователя в то время был самым широким - этнография, лингвистика, археология, география и экономика малоизученных территорий России и соседних областей.

В целом задел В.В. Радлова на поприще российского востоковедения описан в истории науки в наиболее общих чертах, несмотря на значительные достижения ученого. Далеко не все результаты его исследований по археологии и этнографии введень! в научный оборот. Наследие В.В. Радлова не ограничено печатными трудами и в целом нелегко поддается обзору. Многие итоги изысканий ученого представляют собой новые данные по этногенезу народов Азии, сведения о которых хранятся в архивах Санкт-Петербурга, Казани, Барнаула и за рубежом (Германия).

Важнейшей проблемой остается анализ идей В.В. Радлова на общем фоне истории развития науки, без решения которой невозможно полностью осознать значение и место работ ученого, выявить принципиально новый вклад, внесенный им в отечественное востоковедение.

Объектом диссертационного исследования является научное наследие В.В. Радлова. В качестве предмета рассматриваются результаты археологической, этнографической, востоковедной деятельности ученого в алтайский период его жизни.

Цели и задачи работы. Главной целью нашей работы является анализ и обобщение результатов изысканий В.В. Радлова в годы его жизни на Алтае (1859-1871), определение места этого периода в научной деятельности исследователя. В связи с этим предполагается решение следующих задач:

1) рассмотреть историографию по теме исследования;

2) выявить и обработать архивные документы, дореволюционные источники по биографии В.В. Радлова, ввести в научный оборот раннее неизвестные материалы, выяснить местонахождение археологических коллекций Василия Васильевича;

3) провести анализ исследовательской деятельности ученого по реше-

нию проблем происхождения и истории тюркских народов Азии: выявить круг источников его работ, определить истоки формирования его взглядов, теоретической базы, особенности исследовательских методов и др.;

4) оценить выводы ученого с точки зрения современной науки на основе принципа историзма (учет времени создания работ и общего состояния науки на тот период);

5) осуществить анализ вклада исследователя в историю востоковедения;

6) составить библиографические списки трудов В.В. Радлова и литературы о нем;

7) уточнить и дополнить известные биографические данные об ученом.

Территориальные рамки работы включают те районы Южной и Западной Сибири, а также Средней Азии, Казахстана и Монголии, на территории которых В.В. Радлов проводил свои изыскания.

Хронологические рамки исследования определены временем проживания В.В. Радлова на Алтае - 1859-1871 гг.

Источниковая база исследования включает следующие виды:

1) материалы Центра хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФ АК), архива Института истории материальной культуры Российской академии наук (АИИМК РАН), Санкт-Петербургского филиала архива Российской академии наук (ПФА РАН);

2) опубликованные работы В.В. Радлова;

3) опубликованные источники о творчестве и биографии ученого: юбилейные сборники, некрологи и некрополь.

В ЦХАФ АК нами был выявлен комплекс документов, содержащих сведения об алтайском периоде жизни В.В. Радлова, о его научной деятельности в это время. Материалы находятся в разных фондах: Алтайского горного правления, отделения рудников и заводов (Ф. 2), в «Коллекции документов по истории г. Барнаула» (Ф. 86), Барнаульской казенной библиотеки и музея (Ф. 66), в фонде С.И. и Н.С. Гуляевых (Ф. 163). Там содержатся главным образом документы с биографическими данными и отчасти со сведениями о научной деятельности исследователя, которые можно объединить в следующие группы:

1) официальные биографические, удостоверяющие личность В.В. Радлова, его образование, семейное и социальное положение, служебные обязанности и др.;

2) делопроизводственные - документы государственных учреждений и учебных заведений, где он служил и работал в период пребывания на Алтае;

3) отчеты ученого о проделанной работе, направлявшиеся им в Императорскую Академию наук и в Императорскую археологическую комиссию;

4) отзывы современников В.В. Радлова об его работах.

Этот комплекс документов не являлся полным, так как часть материалов направлялась в Санкт-Петербург и там оседала в Государственном

Эрмитаже (ГЭ), Музее антропологии и этнографии имени Петра Великого (МАЭ), ПФА РАН, архиве Русского географического общества (РГО), в Институте востоковедения. Проведенная работа с документами ЦХАФ АК позволила нам лишь в общих чертах составить представление о наиболее значительных сюжетах творческого пути ученого в алтайский период его жизни. С другой стороны, была намечена перспектива работы в архивах Санкт-Петербурга.

В Санкт-Петербурге, в рукописном архиве и в фотоархиве ИИМКа, были выявлены, просмотрены и отработаны документы фондов, содержащие сведения об археологических раскопках В.В. Радлова на Алтае, в Казахстане, Средней Азии, в Минусинской котловине, в Барабинской степи.

В ПФА РАН нами проводилась работа в основном с биографическими материалами: с неопубликованными воспоминаниями ученого на немецком языке, с различными дневниками, письмами, дипломами, которыми награждали В.В. Радлова.

Нужно отметить, что до настоящего времени коллекции археологических находок из раскопок В.В. Радлова в Южной Сибири, хранящиеся в фондах ГЭ, МАЭ и РИМ, остаются не в полной мере введенными в научный оборот. Большой массив еще не выявленных материалов содержится в архивах Казани, Берлина, Санкт-Петербурга.

Методология и методы исследования. Общим принципом, применявшимся для изучения наследия В.В. Радлова, был принцип историографических закономерностей. Под последними в литературе понимают закономерности различных этапов научного познания, которые проявляются специфически как формирование идей, концепций, взглядов под влиянием объективных условий развития науки и общества и отражают субъективные особенности авторов этих теорий (Зе-велев, 1987). Кроме того, важнейшей историографической закономерностью является преемственность в накоплении знаний, их качественное преобразование на основе старых идей, выводов и обобщений (Зе-велев, 1987; Сахаров, 1981).

Особенно значимыми для нас являлись общие положения «биоисториографии», под которыми исследователи понимают изучение жизни, научного творчества и общественной деятельности отдельных историков (Сахаров, 1981; Дербов, 1989). При этом они отмечают важность соотнесения научной деятельности историка и ее результатов с общим состоянием науки, уровнем и степенью изученности соответствующей 'исследовательской проблематики, т.е. важность принципа историзма.

Кроме того, при написании биографии В.В". Радлова мы опирались на методологические требования современной биографики. В соответствии с ними от исследователей требуется написание «нелинейной» биографии,

признание возможности разных объяснений тех или иных эпизодов в его жизни, отсутствие претензии на окончательность и полноту получившегося «портрета» (Шмидт, 1997; Источниковедческие и методологические проблемы..., 2002).

Основными методами изучения являлись сравнительно-исторический, хронологический, ретроспективный, метод актуализации и прием перспективности. Ретроспективный метод, понимаемый как движение мысли исследователя от современности к прошлому, предусматривает такие этапы работы: 1) применение современных теоретических и методологических положений историографии для выявления процесса складывания и развития научной мысли; 2) использование достижений современного источниковедения для анализа источниковой базы работ ученого (Зевелев, 1987).

Метод актуализации и прием перспективности помогали в выявлении ведущих тенденций науки на протяжении всей истории ее развития. В нашем случае этот метод позволил оценить «жизнеспособность» идей В.В. Радлова, их дальнейшее развитие после смерти ученого.

Научная новизна определяется как постановкой темы диссертационного исследования,,так и использованием широкого спектра источников, ранее не привлекавшихся к разработке проблем научного творчества и биографии В.В. Радлова. В работе впервые рассмотрена история изучения жизнедеятельности Василия Васильевича, проанализированы и обобщены результаты его археологической и этнографической деятельности в алтайский период, описаны методология и методика исследований ученого. В диссертации осуществлена попытка представить развитие его основных идей в трудах советских и современных историков. Также проведена'работа по написанию творческой биографии В.В. Радлова с учетом всех известных данных и новых архивных материалов.

Научно-практическая и теоретическая значимость результатов исследования заключается в том, что полученные выводы и обработанные данные могут быть использованы при подготовке обобщающих научных трудов по истории отечественной тюркологии, археологии, этнографии, по истории изучения Алтая, Минусинской котловины и Красноярского края, Барабинской степи, Казахстана, а также при разработке соответствующих спецкурсов и учебно-методических пособий.

Апробация исследования. Основные идеи и положения диссертации прошли предварительное обсуждение на конференциях в Барнауле, Томске, Кемерове, Красноярске и были опубликованы в 9 работах.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений, списка литературы (источники и библиографический список) и приложения. Приложение включает несколько блоков текстового, иллюстративного и документального материала.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во «ведении обоснована актуальность темы, объект и предмет исследования, определены цели и задачи, территориальные и хронологические рамки, источниковая база, обозначены методология и методика изучения материалов, научная новизна работы, значимость полученных результатов, апробация и структура диссертации.

Глава 1. ИЗУЧЕНИЕ БИОГРАФИИ И ТВОРЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ В.В. РАДЛОВА В ЛИТЕРАТУРЕ КОНЦА Х1Х-ХХ ВВ.

1.1. Дореволюционные источники и публикации

В.В. Радлов - выдающийся тюрколог - всегда привлекал к себе особое внимание научной общественности. Причиной тому служили неординарность его личности, оригинальность жизненного пути и карьеры, фундаментальность исследований. При жизни В.В. Радлова интерес всегда подогревался особой скромностью этого человека. К нему многократно обращались издатели энциклопедий и биографических словарей за сведениями о его жизни, и все обращения обычно оставались без ответа (Штернберг, 1909).

Первая большая работа, посвященная деятельности исследователя, была опубликована в 1907 г. Сборник открывался библиографией трудов ученого и рецензий на них, составленной К.Г. Залеманом.

1909 п ознаменовался научным юбилеем исследователя - 50-летием его творческой деятельности, в связи с чем вышло несколько статей в разных изданиях. Тогда же опубликовали статью Л .Я. Штернберга, который был близко знаком со знаменитым тюркологом, считал себя его учеником. В работе содержалось множество интересных деталей, подробностей жизни ученого, характеризовавших его с новых сторон. До настоящего времени это самый полный источник со сведениями о личности В.В. Радлова.

В конце дореволюционного периода появилась статья В.В. Бартолъда «Памяти В.В. Радлова», сохранившая свою актуальность и по сей день. Эта работа стала первой в литературе, в которой подробнейшим образом рассматривалась этнографическая деятельность ученого.

В целом, оценивая дореволюционную историографию о жизнедеятельности В.В. Радлова, нужно отметить следующее:

1) практически все сочинения были написаны его современниками - учениками и коллегами, а потому являются для биографов первоисточником;

2) многие работы, за некоторым исключением, были описательного, а не аналитического характера и содержали сведения только о некоторых моментах жизни академика;

3) в очерках, авторы которых анализировали его научное наследие, рассматривались только лингвистические и, в меньшей степени, этногра-

фические исследования, совсем не уделялось внимания археологическим изысканиям ученого;

4) все библиографические списки, составленные коллегами тюрколога, на сегодняшний момент требуют уточнений и дополнений.

1.2. Советский период изучения жизнедеятельности тюрколога (1920-1980-е гг.).

В 20-е гг. XX в. появились первые работы, в которых рассматривалась археологическая деятельность В.В. Радпова и прежде всего его исследования в 1865 г. в Горном Алтае (Захаров, 1926; гакЬагоу, 1928). В конце 1940-1950-х гг. изучение археологического наследия ученого продолжилось, что было связано с новым этапом исследований в азиатской части СССР, в частности, с крупными раскопками больших каменных курганов в Горном Алтае: Башадарского, Туэктинского и др. Это требовало привлечения новых материалов из сопредельных областей, например, из Южного Алтая.

С конца 1960-х гг. археологи обратились к минусинским материалам ученого (Членова, 1967; Мартынов, 1979; Вадецкая, 1973).

Во второй половине 1980-х гг. начали выходить публикации, посвященные отдельным проблемам историографии археологии. Одной из первых была книга Ю.Г. Белокобыльского по истории изучения бронзового и раннего железного века Южной Сибири. В ней немало внимания уделялось изысканиям В.В. Радлова. Автор рассмотрел итоги его исследований на общем фоне истории развития археологии, установил их актуальность путем сопоставления с данными современной науки.

В 1989 г. появилась книга М.А. Демина об исследователях Алтая, написанная по результатам поисков автора в музеях и архивах Барнаула, Бийска, Горно-Алтайска, Новосибирска, Томска, Омска, Москвы, Ленинграда. Автор, оценивая итоги археологических экспедиций В.В. Радлова (1862, 1865, 1866 гг.), использовал архивные материалы Ленинградского отделения Института археологии АН СССР (ЛОИА, сейчас - АИИМК РАН). Труд М.А. Демина стал важнейшим ориентиром по архивным хранилищам для будущих исследователей сибирских древностей.

Исследование этнографического наследия В.В. Радлова в советское время началось с 1950-х гг. и было связано прежде всего с именами Л.П. Потапова, С.А. Токарева, С.И. Вайнштейна. Пожалуй, наиболее глубокое исследование творчества В.В. Радлова осуществлялось советскими лингвистами, т.к. многонациональный состав СССР требовал неустанного освоения языков нерусских народностей. Особой вехой в изучении этнографической и лингвистической деятельности В.В. Радлова стал 1972 г. - время выпуска «Тюркологического сборника». В нем были

опубликованы статьи А.Н. Кононова, М.С. Сильченко, С.И. Вайнштейна и С.Г. Кляшторного, A.M. Щербака, Д.М. Насилова, Г.Ф. Благовой и др.

Значительным этапом в изучении наследия В.В. Радлова является переиздание одного из его самых фундаментальных трудов «Aus Sibirien...» в 1989 г. на русском языке. Помимо всего прочего это переиздание замечательно статьей С.И. Вайнштейна «В.В. Радлов и его труд «Из Сибири». Такой опыт историографического анализа был впервые предпринят в литературе и до сих пор остался непревзойденным.

В рассматриваемый период появились книги по истории музеев и общие труды по истории востоковедения, в которых так или иначе отмечалась деятельность В.В. Радлова (Данциг, 1973; Люстерник, 1975; Станюкович, 1978).

В статье барнаульского исследователя В.Б. Бородаева был поставлен целый ряд проблем, связанных с недостаточной оценкой наследия ученого. Многие вопросы, поднятые автором, остались актуальны до сих пор.

1.3. Исследования современных ученых

В наши дни продолжается изучение личности и творческого наследия В.В. Радлова. В 1990-е гг. в археологии развивается и укрепляется тенденция, зародившаяся в конце 70 - начале 80-х гг. XX в., а именно проведение исследований в области историографии этой науки (Ковеш-никова, 1992; Жук, 1995; Дэвлет, 1996; Матющенко, 2000; Тишкин, Даш-ковский, 2004; Борисенко, Худяков, 2005).

Со второй половины 1990-х гг. начали выходить из печати работы по истории отечественного востоковедения, в которых описывается петербургский период жизнедеятельности В.В. Радлова (Назирова, 1992; История..., 1997; Куликова, 2001). В статьях A.M. Решетова тщательно анализируется деятельность В.В. Радлова на посту директора МАЭ, с привлечением новых архивных данных. С конца 1990-х гг. A.M. Решетов, Т.Н. Загородникова стали публиковать переписку В.В. Радлова с другими учеными, иностранными и отечественными.

На основе новых архивных данных из ЦХАФ АК были написаны статьи барнаульских исследовательниц Т.В. Тишкиной и Г.И. Курныкиной, наметившие пути дальнейших поисков по обозначенной теме.

Глава 2. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В.В. РАДЛОВА 2.1. Начало научных изысканий (1861-1862 гг.)

С самых своих первых месяцев в Барнауле В.В. Радлов планировал изучение Южной Сибири в три этапа: 1) исследование жителей собственно Алтая; 2) изучение. инородцев соседних территорий; 3) выяснение происхождения и истории алтайских обитателей путем сравнения инородцев Алтая с их соседями.

Осенью 1861 г. В.В. Радлов впервые получил возможность участвовать в археологических раскопках, которые проводились представителями французской научной экспедиции - Г. Менье, Луи д'Эйхталем и О. Нейманом недалеко от Барнаула, на Туриной горе. Эти исследования осуществлялись французами на основе Открытого листа — специального разрешения на проведение археологических изысканий. Так было положено начало профессиональному изучению древних памятников на Алтае.

В раскопках принимал участие и В.В. Радлов. Французская экспедиция продемонстрировала прекрасные возможности археологии в реконструкции жизнедеятельности древних народов. Это не могло не заинтересовать Василия Васильевича. По окончанию раскопок он отослал в ИАК краткий отчет и рисунки найденных вещей. С этого момента началась переписка ученого с С.Г.Строгановым, председателем ИАК, который сыграл важнейшую роль в организации будущих археологических исследований Василия Васильевича.

«Краткое сообщение об открытии четырех курганов около Барнаула» В.В. Радлова может рассматриваться как этап в его исследовательской деятельности, поэтому документ этот имеет определенную историографическую ценность. Результаты самой экспедиции не остались незамеченными, они вызывали интерес как советских, так и современных исследователей (Грязное, 1956; Неверов, 1980; Бородаев, Кирюшин, Кунгуров, 1983; Бородаев, 1996).

В.В. Радлов после своего участия в археологической французской экспедиции 1861 г. совсем по-другому представлял свои научные цели, высказывая желание объединить археологические исследования с этнографическими и лингвистическими. С 1862 г. он начал свои первые самостоятельные археологические изыскания под патронажем ИАК. В.В. Радлов получил от С.Г. Строганова денежное пособие, «казенные бумаги», «шнуровую книгу», в которой он должен был вести полевые записи, и инструкцию. Последняя в целом отражала уровень развития методики археологических раскопок второй половины XIX в.

Свои первые археологические наблюдения ученый сделал весной 1862 г. на территории современных районов Алтайского края - Мамон-товского, Романовского и Волчихинского. В мае он исследовал погребальные сооружения в районе современной границы Алтайского края и Республики Казахстан (Фролов, 1994). В то же лето В.В. Радлов раскопал курганы у Семипалатинска, на р. Каркаре, около укрепления Верного, у гг. Копала, Аягуса. Одним из первых он обнаружил и раскопал на территории Северного и Центрального Казахстана памятники эпохи бронзы (Маргулан, 1966; Евдокимов, Варфоломеев, 2000). ю

Оценивая собственные археологические изыскания 1862 г., ученый писал, что получил новые данные для определения устройства курганов на всем пространстве Киргизской степи. Из-за разграбленностй памятников находок было немного. Однако сам он считал, что найденный инвентарь позволяет представить «промышленность древнего народа». Некоторые черты сходства в обряде захоронения и антропологическое изучение черепов привели исследователя к мысли о том, что на Алтае и в Киргизской степи обитал один и тот же народ.

Предметы, найденные им в 1862 г., хранятся сейчас в ГИМе в Москве (№54322, Семипалатинская губерния, Киргизская степь, 36 предметов).

2.2. Исследования в 1863 г. в Енисейской губернии

Экспедиция 1863 г. также соответствовала ранее намеченному плану В.В. Радлова. Он надеялся, что эти раскопки позволят выявить антропологические различия и разницу в погребальном обряде между древним народом, обитавшим на Алтае и в Киргизской степи, и народами Томской и Енисейской губерний. Все это помогло бы определить границы расселения древних племен и уровень их развития. Маршруты экспедиционной поездки В.В. Радлова пролегли по Восточному Алтаю (рр. Томь и Таштып) и Минусинской котловине. Всего в тот год он раскопал до 100 курганов.

Вещи, найденные ученым находятся в ГИМе (№54322, Енисейская губерния Минусинского округа, окрестности Абакана, 42 предмета). Кроме того, в фондах ГЭ хранится коллекция В.В. Радлова, состоящая из 30 художественных изделий с разнообразными сюжетами, известными только в единичных экземплярах - все они были отнесены исследователями к татарской культуре раннего железного века (Завитухина, 1983).

Председатель ИАК, как и прежде, всячески поддерживал начинания молодого ученого. Так, он просил Алтайское горное правление сделать распоряжение о допущении В.В. Радлова к раскопкам, об оказании ему законного содействия местных начальств, о помощи в поиске рабочих, о приеме вещей, которые могут быть найдены археологом при раскопках, и о пересылке этих находок в ИАК. Ученому выдали денежное пособие, открытые предписания для разъездов по Ачинскому и Минусинскому округам, подорожную на три лошади.

Свои раскопки в Минусинской котловине В.В. Радлов проводил на Абакане: в устье р. Еси, у р. Аскыс, на горе Уйтак. Он подробно описал внешнее и внутреннее устройство курганов. Для определения антропологических особенностей погребенных он отсылал черепа академику К. Бэру, известнейшему отечественному биологу, естествоиспытателю, с которым ученому удалось наладить связи еще в 1858 г., по приезде, в Санкт-Петербург. В районе оз. Большого, в месте слияния рр. Белого и Черного Июсов, В.В. Радлов'раскопал около двадцати археологических объектов.

Последние раскопки В.В. Радлова в 1863 г. были проведены на р. Кия, около д. Улукель и д. Малый Чердат. Это оказались поздние памятники ХУП-ХУШ вв. Исследователь, раскопав их, заложил основы того направления, которое впоследствии было названо «палеоэтнографическим» (Деревянко, 1981).

Помимо прочего, ученый осматривал изваяния, наскальные рисунки на рр. Верхняя Кия, Июс, копировал рунические надписи (Вадецкая, 1973; Кызласов, Леонтьев, 1980; Белокобыльский, 1986; Дэвлет, 1996). Опираясь на работы И.Г. Мессершмидта и Г.Ф. Миллера, он описывал изваяния, которые позже были отнесены другими исследователями к окуневской и таштыкской культурам (Вайнштейн, 1989; Борисенко, Худяков, 2000).

По итогам археологических исследований 1863 г. был составлен атлас рисунков найденных вещей, планов раскопок и их краткое описание. В качестве художника в экспедиции В.В. Радлова выступал Павел Ивачев - ученик Барнаульского окружного училища. Этот атлас переслали в ИАК. Известно, что сейчас некоторые рисунки вещей хранятся в МАЭ в Санкт-Петербурге, в отделе археологии - «Альбом В.В. Радлова» (колл. №5041).

После значительных раскопок ученому удалось объединить разрозненные археологические сведения в единую минусинскую культуру эпохи бронзы. Это представление утвердилось в сибирской археологии после В.В. Радлова и просуществовало до исследований С.А. Теплоухова (Белокобыльский, 1986). Ученый попытался охарактеризовать эпоху, начав с классификации памятников. По данным современной науки в эту классификацию вошли курганы не только бронзового века (карасукская культура), но и железного (татарская и таштыкская культуры). Также В.В. Радлов первым раскопал курганы так называемой древнехакасской культуры чаатас.

Все найденные бронзовые и медные вещи исследователь описал, исходя из их функциональной принадлежности: оружие, орудия труда, посуда, украшения, атрибуты сбруи. Ученый впервые рассмотрел различные типы татарских чеканов, обратил особое внимание на колоколовид-ные татарские навершия, назначение которых долгое время оставалось загадкой для ученых.

К несомненным заслугам В.В. Радлова необходимо отнести восстановление общих черт структуры хозяйства населения бронзовой эпохи на основе новейших данных, полученных в ходе обширных раскопок. Также ученый попытался решить проблему этнической принадлежности древнего населения Енисея, опираясь не только на археологические материалы, но и на сведения восточных письменных источников, на данные этнографии и лингвистики. Благодаря исследованиям В.В. Радлова впервые

в сибирской археологии достаточно серьезно была поставлена проблема происхождения минусинской культуры. 2.3. Раскопки в Горном Алтае в 1865 г.

Председатель ИАК С.Г. Строганов вновь обратился к ученому с просьбой . заняться археологическими раскопками. Научные изыскания

B.В. Радлова, так же, как и раньше проводились на деньги ИАК. Императорский кабинет выслал ему Открытый лист и подорожную на три лошади. В мае исследователь выехал из Барнаула, отправившись в сторону Бийска. По дороге он видел множество курганов, которые, однако, не решился раскапывать, т.к. они показались ему разграбленными. Спускаясь вниз по р. Теньге, притоку Урсула, уже в Горном Алтае ученый заметил, что изменился внешний облик могильных сооружений; исчезли земляные насыпи, появились каменные оградки и курганы с каменной наброской. Все встреченные сооружения он разделил на три вида:

1) плоские, круглые, обставленные вокруг каменными плитами;

2) плоские, четырехугольные, обставленные каменными плитами, лежащими по 3-4 в ряд; рядом с некоторыми находились грубые каменные изображения людей;

3) круглые могилы с насыпью из мелких камней.

В.В. Радлову не удалось начать раскопки в этих местах. Организовать довольно крупные работы ученый смог в четырех пунктах: на р. Урсул у с. Онгудай, на р. Тобожок в Чуйской степи, в Уймонской долине близ с. Катанда и на р. Бухтарме в Берельской степи.

Известно, что в ходе раскопок 1865 г. делались какие-то рисунки Павлом Ивачевым. Сейчас их можно обнаружить в МАЭ в Санкт-Петербурге, в отделе археологии. В основном это рисунки вещей из курганов Берельской степи, сделанные с натуры, но часто без соблюдения масштаба.

В Онгудайской миссии (современный Онгудайский район Республики Алтай) В.В. Радлов раскопал курганы афанасьевской культуры. В Уймонской степи ученый обнаружил два могильника: Катанда-I и Катанда-II. На Катанде-П, помимо всего прочего, был обследован Большой Катан-динский курган - первый памятник пазырыкского типа, могила которого находилась в слое мерзлоты. В 1954 г. Большой Катандинский курган был доследован отрядом A.A. Гавриловой Горно-Алтайской экспедиции

C.И. Руденко. В итоге между северными стенками погребальной камеры и могильной ямы обнаружили скелеты 22 коней (Гаврилова, 1957).

В Берельской степи ученый увидел могильник, состоящий из двух десятков курганов. Там он раскопал шесть небольших памятников и Большой Берельский курган. В 1959 г. экспедицией С.И. Руденко этот памятник был изучен дб конца. Итоги раскопок опубликовал С.С. Сорокин. В результате доследования коллекция вещей не пополнилась новыми предметами, но

появились важные дополнительные сведения, позволяющие восстановить в общих чертах конструкцию погребения (Сорокин, 1969).

Некоторые материалы из раскопок на pp. Катанда и Берель тщательно анализировались в трудах A.A. Захарова, Е.С. Видоновой, М.П. Грязнова, C.B. Киселева, С.И. Руденко. Важно отметить, что до В.В. Радлова в Сибири еще никто не раскапывал с научной целью такие большие сооружения. Все погребения он отнес к древнейшему железному периоду. В этот же список он включил еще кулундинские и барнаульские курганы, раскопанные им в 1862 г., барабинские, обследованные в 1866 г., а также небольшие насыпные каменные сооружения в Абаканской степи - 1863 г. Ученый впервые выделил в Южной Сибири памятники раннего железного века. Он попытался реконструировать погребальный обряд древнего населения Горного Алтая, его хозяйство, сделал предположения об этнокультурной истории этого региона. Часть находок из раскопок 1865 г. хранится в ГИМе (№54660, Алтай, Томская губерния, Барнаульский округ, д. Катанда, 161 предмет).

2.4. Изучение Барабинской степи и Казахстана в 1866 г.

Результаты археологических изысканий В.В. Радлова в 1866 г. в полной мере не опубликованы. Сам ученый считал, что практически все раскопанные им памятники оказались разграбленными, а потому сведения, полученные в итоге, довольно скудны. Другая причина заключалась в том, что непродуманная полевая методика исследователя часто приводила к гибели памятников. Большая часть предметов утеряна, меньшая находится в ГИМе (№54746, Алтай, Томская губерния, Канский округ, Барабинская степь, 16 предметов). В какой-то мере эту потерю восполняют уникальные материалы фотоархива ИИМК - пять фото, на каждой из которых -множество вещей, больше всего наконечников стрел и керамики, есть также зеркала, кинжал.

Археологические изыскания исследователя в 1866 г. осуществлялись на деньги ИАК. В Барабинской степи он раскопал курганы у сел Карган, Идигюль, Кызыр недалеко от оз. Убинского, у с. Осинцево. У последнего пункта ученый помимо большого могильника обследовал городище, по всей площади которого был обнаружен слой из множества обломков керамики. Сам В.В. Радлов отмечал, что сохранил «только такие обломки, которые дают понятие о форме и узорах и о материале горшков», всего -девять штук. Видимо, именно они зафиксированы на одном из фото в АИИМК. Как известно, специфика Барабинской лесостепи заключается в массовости и разнообразии керамики, ее роль как культурно-определяющего признака сохраняется на всем протяжении древней истории этого археологического района.

Таким образом, В.В. Радлов одним из первых в истории науки исследовал и оценил значение почти совершенно не изученного вида археоло-

гических древностей. Но способ раскопок не позволил ему прийти к каким-либо историческим выводам и привел фактически к гибели памятника (Демин, 1989).

В Восточной Киргизской степи ученый исследовал курганы у оз. Чаны, на р. Иртыш, у оз. Сары-Озек, у г, Кокпекты. У Семипалатинска он раскопал известный древний памятник - «семь палат», давший название городу.

Во время своего путешествия В.В. Радлов изучал древние памятники самых разных типов и времени: погребения медной, бронзовой, железной, средневековой эпох. Это были земляные и каменные курганы, грунтовые могилы, городище, развалины крепости XVII в. Отчет исследователя перед ИАК за 1866 г. значительно отличался от прежних отчетов. Похоже, он был составлен с учетом каких-то новых требований Археологической комиссии. В этом документе содержалось тщательное описание внешнего и внутреннего устройства древних сооружений.

В.В. Радлов описывал месторасположение курганов, правда, часто без привязки к каким-либо конкретным ориентирам, фиксировал размеры насыпей, их форму (пологую, асимметричную, насыпь, окруженную рвом или кольцевой каменной оградой, и др.). Устанавливалась ориентация курганов по сторонам света. Часто исследователь изучал несколько погребений сразу, в их системе. В таких случаях он отмечал общее количество курганов, иногда пытался выявить их взаимосвязь.

В ходе проведения непосредственных раскопок ученый определял состав насыпи, описывал слои, из которых она состояла. Обязательно фиксировал ориентацию могильной ямы, ее размеры, глубину от уровня поверхности. Иногда он обращал внимание на заполнение могилы и находки в ней. В некоторых случаях описывалось устройство перекрытия и стенок. Выявленные на дне остатки погребения - скелеты и инвентарь -В.В. Радлов отмечал практически всегда, так же, как и разные типы положения скелетов, их направление.

Однако стоит отметить, что даже эти моменты в описании древних памятников далеко не всегда соблюдались археологом, что, конечно, снижало научную значимость его изысканий. В.В. Радлов не сохранял последовательности и в выборе полевой методики. Крайне редко он копал курган «на снос», исследуя насыпь до ее основания, чаще всего «ямами и ходами», т.е. «колодцем» и «траншеей».

Возможно, ученый сталкивался с проблемой, хорошо знакомой археологам того времени, - это несовпадение между их представлениями о надлежащей методике раскопок и наличными ресурсами, как финансовыми, так и людскими (Жук, 2000). В.В. Радлов в своих отчетах в ИАК иногда жаловался на нехватку рабочих, на высокие цены, которые они запрашивали. Эти трудности оказывали влияние на выбор ученым методики раскопок. Еще одной причиной, которая заставляла его обращаться

к способам раскопки «колодцем» или «траншеей», было стремление к экстенсивным исследованиям. Так, во время каждого весенне-летнего сезона В.В. Радлов вскрывал до 100 памятников.

Глава 3. ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В.В. РАДЛОВА 3.1. Изучение народов Южной и Западной Сибири

Центральное место в деятельности В.В. Радлова занимало изучение тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Комплексный подход ученого проявился в этнографическом, фольклорном, лингвистическом, историческом и в отдельных случаях даже палеоэтнографическом (этноархеологическом) исследовании народов Северной Евразии.

В 1860 г. В.В. Радлов отправился в путешествие за свой счет по Южному Алтаю. Коренное население юга Горного Алтая исследователь называл алтайскими горными калмыками (алтайцами, алтай-кижи - букв, «человек с Алтая») и чуй-кижи (букв, «человек с р. Чуй») или двоедан-цами. По данным современной этнографии, в тот год он посетил населенные пункты алтай-кижи и теленгитов. Рассматривая их историю, ученый дал объяснение различным этнонимам, проанализировал некоторые аспекты политической и экономической жизни двоеданцев. В.В. Радлов описал административное деление южных алтайцев, их родовой состав, физические данные, материальную и духовную культуру.

Весной 1861 г. он, направившись в Енисейскую губернию, получил два открытых предписания (на взимание лошадей и об оказании поддержки местных начальств) и деньги от Кабинета его императорского величества. В тот год ученый посетил телеутов на р. Бачат, северных алтайцев: лебединских татар (челканцев), черневых татар (тубаларов) и ку-мандинцев. Он побывал у жителей Тувы - «саянцев» (сойонов, сойотов, тувинцев, урянхайцев). В то время это был практически неизвестный народ, находившийся под влиянием Китая (Вайнштейн, 1989).

В 1863 г. В.В. Радлов планировал закончить изучение народов Алтая, направившись в его восточную часть к абаканским татарам. На свои этнографические исследования он снова получил денежное пособие от Кабинета. Кроме того, ему выдали открытые предписания для разъездов по -Ачинскому и Минусинскому округам и подорожную на три лошади. Уже во второй раз, после 1861 г., ученый побывал в куман-динских деревнях по среднему течению Бии и описал их. Также вторично он посетил множество шорских деревень по рр. Кондоме и Мрас-су. Впервые в этнографической литературе В.В. Радлов предложил обозначить изучаемый им народ этнонимом шорцы по названию наиболее многочисленного их рода шор. Сами они не имели общего этнонима, а называли себя по рекам, на которых проживали. По своей отработанной схеме ученый описал административное деление абаканских (минусин-

ских) татар, их родовой и численный состав, а также историю развития языков в Минусинской котловине. Особое внимание он уделил рассмотрению духовного наследия абаканских татар, их свадебным и похоронным обрядам, музыкальной культуре, стихотворным сказкам и героическому эпосу.

Летом того же года В.В. Радлов побывал у чолымских (чулымских) татар, проживавших на р. Средний Чулым. В связи с чем было положено начало палеоэтнографическому и лингвистическому изучению населения этого региона (Тюрки таежного Причулымья, 1991). В.В. Радловым была определена традиция комплексного исследования аборигенного населения на Среднем Чулыме, т.к. помимо всего прочего, он еще и провел там археологические раскопки Чердатского могильника близ одноименного села на Чулыме и Укольского могильника на р. Кии. По найденным в них русским монетам памятники датировались первой половиной XVII в., их этническая принадлежность была определена как несомненно чулымско-тюркская (Кренке, 1984; Радлов, 1989).

Целых три года, с 1865 по 1867 г., ученый посвятил западносибирским татарам. В 1865 г. он предпринял поездку в Барабинскую степь к одной из групп указанного народа - к барабинцам. Императорский кабинет выслал ему деньги и подорожную на три лошади. В 1866-1867 гг. В.В. Радлов продолжил изучение западносибирских тюркоязычных групп населения, отправившись в районы проживания иртышских и тобольских татар. В результате всех этих путешествий исследователь осуществил первую попытку этнотерриториальной классификации сибирских татар и выяснения их происхождения на лингвистической основе. 3.2. Исследования в Средней Азии и Монголии

Не менее плодотворными были экспедиции, предпринятые В.В. Радловым в Среднюю Азию и Монголию. Уже в 1862 г. ученый совершил свое первое путешествие в Восточную Киргизскую степь. На его этнографические и лингвистические исследования были выделении казенные деньги. Тюрколог осуществлял свои изыскания в окрестностях р. Или и около оз. Иссык-Куль. Тщательное изучение разнородного населения Илийской долины дало новые сведения об образе жизни и языках калмыков-буддистов, киргизов (казахов), таранчей (уйгуров), китайцев и маньчжуров. Другими важнейшими итогами поездки стали историко-географическое описание этого региона, исследование языков казак-киргизов (казахов) и дикока-менных киргизов (киргизов) рода бугу.

Во второй половине 1860-х гг. начался процесс присоединения Туркестанского края к России, и у В.В. Радлова появился шанс оказаться в стране тюркских народов. Он собирался посетить Семиреченский и Туркестанский края в 1868 г. От туркестанского генерал-губернатора ученый получил Открытый лист на разъезды и оказание законного содействия

администрации, но без права требования от местного населения перевозочных средств. Императорский Кабинет переслал ему деньги. Желание исследователя было поддержано еще и такими научными организациями, как ИАК и ИРГО. В.В. Радлов заметил, что мог бы быть очень полезен для правительства в только что завоеванном крае, т.к. изучал

«...киргизский и татарский языки и самый быт этих народов». И действительно, он как знаток местных языков стал участником комиссии по разграничению завоеванных территорий с соседними ханствами.

Маршрут исследователя пролегал по таким местам и населенным пунктам, как Ташкент, Зеравшанская долина, с. Катырчи, с. Чилек, Самарканд. Особое внимание В.В. Радлова привлекли местности по течению Зеравшана, издавна считавшегося сердцем Средней Азии. Он посетил эти места вместе с российской армией. В конце 1868 г. по итогам своих исследований ученый написал большую статью «Средняя Зеравшанская долина».

В периодике того времени оценили значение этой работы (Ученые изыскания..., 1870). Отмечалось, что до В.В. Радлова мало кто из путешественников уделял достаточное внимание ирригационному хозяйству оседло-земледельческих народов аридной зоны Средней Азии, представляющей очень большой интерес и для географов, и для этнографов, историков. К тексту статьи прилагалась карта Зеравшанской долины, составленная самим ученым при содействии топографов. Ее «главное достоинство» «состояло в возможно правильной передаче местных географических названий и в показании распределения племен...» (Семенов, 1896). Кроме того, В.В. Радлов изложил подробные сведения о гидрографии и топографии долины, большей частью совершенно новые, обозначил пункты оседлости.

В январе 1870 г. Совет ИРГО присудил ученому серебряную медаль за этнографические исследования о жителях Зеравшанской долины.

Первые сведения В.В. Радлова о среднеазиатских народностях стали известны русским читателям после выпуска его работы «Этнографический обзор тюркских племен Южной Сибири и Джунгарии» (1887). В статье давалась топография расселения и этнографическая характеристика таран-чей (уйгуров), сартов, таджиков, узбеков, каракалпаков, курамы, туркмен, казахов, перечислялись роды узбеков и казахов.

В 1869 г. Кабинет назначил исследователю денежное пособие на изучение остальных областей Туркестана. В своем путешествии он преследовал две цели: 1) посетить китайскую границу в Илийской долине, где поселились даурские военные колонисты (сибо) и солоны, и где он надеялся получить точные сведения о ходе известного дунганского восстания; 2) исследовать племена «дикокаменных киргизов» (киргизов) в Чуйской долине и на берегах Иссык-Куля.

В последний год своей командировки (1870 г.) В.В. Радлов намеревался «.„предпринять путешествие по Алтаю для окончания... этнографических разысканий». Он получил деньги от казны, заграничный паспорт и казенные документы: Открытый лист от томского губернатора о содействии местного начальства, подорожную для разъездов на почтовых лошадях. Так, ученый в сопровождении ветеринара Калнинга совершил поездку по торговому пути через Бийск, р. Урсул, по берегу Чуй до русских лавок в Кош-Агаче. Перебравшись через границу, он доехал до китайского г. Кобдо.

По итогам экспедиций 1870 г., а также 1860 г., ученому удалось собрать сведения о торговле русских и алтайцев между собой, а главным образом и тех, и других с монголами и китайцами. Материалы были использованы им в статье «Торговые сношения России с западной Монголией и их будущность» (1870 г.). Эта работа является историческим источником второй половины XIX в., содержащим сведения об экономике России с Востоком. Автор проанализировал внешнюю торговлю России с Монголией и Китаем. Китайское государство рассматривалось только в качестве посредника в русско-монгольских торговых отношениях-. Главный вывод, который сделал В.В. Радлов, заключался в том, что русско-монгольская торговля наиболее перспективна, чем «искусственная кяхтинская», что Россия имеет больше шансов по сравнению с европейскими державами и с Китаем для экономического и политического упрочения в Монголии. В феврале 1872 г. Совет ИРГО присудил В.В. Радлову вторую серебряную медаль за эту статью.

3.3. Теоретико-методологическая база этнографических работ ученого

Уже в первые годы своего пребывания на Алтае В.В. Радлов уделял внимание географическому изучению Южной Сибири, соседних районов Монголии, Казахстана, Узбекистана, Киргизии. Идеи ученого о взаимосвязи истории народа и географических условий его местопребывания формировались главным образом под воздействием историко-географической концепции К. Риттера (Бартольд, 1976). В целом для отечественной науки второй половины XIX в. стало характерным появление последователей К. Риттера именно в истории (Сухова, 1990). Из тех исследователей, с которыми непосредственно общался В.В. Радлов, яркими представителями школы географического детерминизма были П.П. Семенов-Тян-Щанский и Д.Н. Анучин,

Часто ученый вслед за К. Риттером формулировал этногенетические выводы на основе хозяйственно-бытовых особенностей народов. При этом тюрколог нередко переоценивал их значение для выяснения происхождения и истории формирования того или иного народа (Вайнштейн, 1989).

О приверженности В.В. Радлова эволюционизму свидетельствует использование им эволюционно-хозяйственной триады в вопросах исторического развития человеческого общества. Теория эта, широко распро-

страненная в, то время, также демонстрировала отмеченные представления о связи истории с хозяйством и бытом народа (Бартольд, 1976; Вайнштейн, Клящторный, 1972). Наиболее полно эти взгляды В.В. Рад-лова были изложены во вводной статье к изданию Кудатку-Билика «К вопросу об уйгурах» (1893).

Довольно часто ученого обвиняли в приверженности к социальному дарвинизму и даже расизму, которые получили в то время широкое распространение в истории и этнографии (Потапов, 1953; Масанов, 1966). Однако, на наш взгляд, в литературе есть и наиболее взвешенные оценки высказываний исследователя (Вайнштейн, Кляшторный, 1972). Так отмечается, что те или иные его взгляды неизбежно отражали воздействие «модного» тогда социального дарвинизма, который, однако, не получил в его работах сколько-нибудь существенного отражения. Если точнее оценивать воздействие на В.В. Радлова этого учения, то важно заметить следующее:

1) он не выделял высшие и низшие расы, различающиеся в умственном и нравственном развитии, как это было принято в расистских теоретических построениях;

2) ученый всегда высказывал особую заботу о сохранении кочевых, по преимуществу тюркских народов, о сохранении их языков, образа жизни, самобытной культуры;

3) он считал, что вполне возможен такой идеальный путь их развития, который бы объединил этнические, национальные особенности с техническими достижениями другой цивилизации, по его мнению, это удалось телеутам и шорцам;.

4) ученый без всяких сомнений признавал высокий уровень развития оседлой земледельческой цивилизации русских.

При изучении коренных народов Южной Сибири В.В. Радлов уделял особое внимание проблеме столкновения двух разных цивилизаций: «туземцев Сибири» и «экспансивного русского населения». Причем он пытался рассматривать процесс взаимодействия народов с разных сторон, отмечая как положительные, так и отрицательные его моменты. Проблема освоения западносибирских земель рассматривалась ученым как борьба двух разных цивилизаций за существование, при этом русские обладали большей силой и потенциалом. Поэтому главной задачей народов Южной Сибири, по В.В. Радлову, было выживание в этих условиях и сохранение своей культуры, с одной стороны, а также стремление к более высокому уровню развития, с другой стороны. Главными факторами в этом процессе выступали переход народов к оседлости и распространение в их землях христианства. Если бы местные племена учились у русских и жили бы по соседству с ними, то оба народа могли бы стать богатыми и счастливыми. Для В.В. Радлова одним из способов приобщения коренного населения к цивилизации было воздействие на него крещеных

сородичей, сохранивших свою национальную культуру. Причем этот способ признавался ученым наиболее эффективным по сравнению с влиянием чужих миссионеров.

В работах В.В. Радлова находили отражение элементы самых противоположных научных теорий, например, эволюционизма и диффузионизма. В литературе принято считать, что непосредственно против эволюционистских теорий был направлен исторический и этнографический диффузио-низм (Токарев, 1978). Так, В.В. Радлов, правильно отмечая большую сложность этнических процессов, происходивших в древности, несколько преувеличивал роль миграций, «брожения» в жизни коренных и пришлых народов Сибири: «...не успеет обосноваться и достигнуть некоторой степени культуры одно племя, на смену ему является другое, более сильное физически, и едва ли ни в большинстве случаях, если не стирает с лица земли добытые упорным трудом следы культуры, то, во всяком случае, ослабляет культурное развитие» (Радлов, 1884, 1874).

Выявление методики В.В. Радлова в решении проблем этногенеза представляется наиболее актуальным на сегодняшний момент, в этом контексте необходимо оценить такой важнейший аспект этнографических изысканий ученого, как их комплексность. С самого начала своей деятельности исследователь опирался на этнографические и лингвистические материалы. Важными источниками по изучению этногенеза тюркоязычных народов для ученого была их родоплеменная структура, в чем проявилось влияние М.А. Кастрена (Вайнштейн, 1989). В.В. Радлов определял происхождение народов и пути их миграций с опорой на данные родовой этнонимики. Использовал он также и материалы топонимики. Ареалы распространения определенных групп топонимов, оронимов, гидронимов и др., выявленные ученым, позволяли связать их с территорией расселения какого-либо этноса.

Еще одним лингвистическим источником при решении исторических проблем тюркских народов для В.В. Радлова являлся фольклор, содержащий прежде всего сюжеты этногенетических преданий о происхождении или родственной взаимосвязи отдельных родов, об их передвижениях.

Неполнота сведений этно-лингвистических, географических источников привела ученого к осознанию необходимости расширения этого круга. Уже в 1861-1862 гг. он в своих отчетах к председателю ИАК писал о важности сочетания этнографических и лингвистических исследований с археологическими. Уникальность изысканий тюрколога заключалась в использовании всех этих источников во взаимосвязи, в комплексе. Так, например, он признавал роль этнической интерпретации археологических материалов с использованием этнографии исторически известных народов.

Комплексный характер исследований В.В. Радлова проявлялся и в попытках использовать естественнонаучные методы, например, для анализа состава найденных им древних металлических предметов. Также он осоз-

навал необходимость палеоантропологических характеристик для изучения древних народностей и важность антропологических наблюдений над современными народами. Но ученый совсем не владел методиками использования данных антропологии.

Последней категорией источников, которую привлекал В.В. Радлов, была группа исторических источников. Часто в его работах изложение каких-либо новых данных о народах сопровождалось историографическим разделом. Он извлекал сведения из древних китайских хроник, из средневековых русских документов, а также из архивных материалов об экспедициях Д.Г, Мессершмидта и Ф.И. Страленберга, Г.Ф. Миллера и Г.М. Гмелина, из географических сводок о России П.П. Семенова.

Таким образом, можно утверждать, что В.В. Радлов уже во второй половине XIX в. опирался на методологию комплексного изучения этногенеза народов Сибири. В целом его комплексные исследования способствовали развитию отечественной этнографии, археологии, географии, лин-гвис+ики. Сочетая методы разных наук, используя сведения широкого круга источников, ученый получил принципиально новые знания по истории тюркоязычного населения.

В заключении подводятся основные итоги исследования. Главный вывод заключается в следующем: за годы своих путешествий, совершенных в алтайский период, В.В. Радлову удалось собрать целую энциклопедию новых этнографических, лингвистических, исторических сведений о малоизученных тогда тюркоязычных народах Западной и Южной Сибири, Средней Азии, Монголии. Актуальность его исследований еще тогда не вызывала сомнений, т.к. они были связаны с государственными и культурными интересами России, в состав которой входили нерусские народы. Часто они даже не имели своей письменности, какие-то из них уже во времена В.В. Радлова теряли свою самобытную культуру, ассимилируясь с соседями, в том числе и с русскими. Полученные и опубликованные им сведения не потеряли своей актуальности вплоть до настоящего времени. Сейчас они активно используются современными историками, этнографами, лингвистами.

Итогами археологической деятельности В.В. Радлова стал значительный массив раскопанных древних памятников, принадлежащих к разным историческим эпохам. Были раскопаны курганы афанасьевской, андроновской, карасукской, татарской, сросткинской и других культур, памятники скифской эпохи. Василий Васильевич сформировал огромную источниковую базу, необходимую для превращения археологии любительской на Алтае в археологию профессиональную. Благодаря раскопкам на Алтае, в Казахстане, Барабинской степи, Минусинской котловины в центральных музеях России сформировались коллекции древних вещей с этих территорий.

Ученый внес свой вклад в совершенствование и полевой методики в археологии, и в целом методики комплексных исследований.

СПИСОК ОСНОВНЫХ ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Артюх Е.А. Деятельность В.В. Радлова на Алтае (1859-1871 гг.) // Культура Сибири и сопредельных территорий в прошлом и настоящем : материалы Всероссийской (с международным участием) 43-й археолого-этнографической конф. молодых ученых. Томск : Изд-во Томского ун-та, 2003. С. 20-21 (0,25 п.л.).

2. Артюх Е.А. В.В. Радлов об опыте хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири // Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири. IV научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина : сб. науч. тр. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003. Кн. II. С. 54-57 (0,23 п.д.).

3. Артюх Е.А. Комплексный подход в творчестве В.В. Радлова !/ Традиционные культуры и общества Северной Азии с древнейших времен до современности : материалы XLIV региональной (с международным участием) археолого-этиографической конф. студентов и молодых ученых. Кемерово : Изд-во Кемеровского ун-та, 2004. С. 6-7 (0,22 п.л.).

4. Артюх Е.А. Вклад В.В. Радлова в развитие комплексных исследований тюркоязычных народов Азии // Комплексные исследования древних и традиционных обществ в Евразии : сб. науч. тр. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 317-320 (0,23 п.л.).

5. Артюх Е.А. В.В. Радлов и французская научная экспедиция // Изучение историко-культурного наследия народов Южной Сибири : сб. науч. тр. Горно-Алтайск : АКИН, 2005. С. 170-174 (0,5 пл.).

6. Артюх Е.А. Исследования В.В. Радлова в 1863 году // Археология Южной Сибири: идеи, методы, открытия : сб. докладов международной науч. конф., посвжценной 100-летию со дня рождения чл.-корр-та РАН Сергея Владимировича Киселева. Красноярск : РИО КГПУ им. В.П. Астафьева, 2005. С. 231-232 (0,2 пл.).

7. Артюх Е.А. Организация научных исследований В.В. Радлова в 18591870 гг. // Этнография Алтая и сопредельных территорий : материалы международной научно-практической конф. Вып. 6. Барнаул : Изд-во Барнаульского гос. пед. ун-та, 2005. С. 228-233 (0,6 пл.).

8. Артюх Е.А. Археологические исследования В.В. Радлова в 1862 г. // Барнаул на рубеже веков: итоги, проблемы, перспективы : материалы региональной научно-практической конф., посвященной 275-летию Барнаула. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2005. С. 47-51 (0,3 пл.).

9. Артюх Е.А. К вопросу о методике археологических исследований во второй половине XIX в. (на примере деятельности В.В. Радлова) // V научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина : сб. науч. тр. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2005. С. 251-254 (0,2 пл.).

Изд. ЛИД. №020261 от 14.01.1997 г. Подписано в печать 2. Я-.о2-. О 6. Печать офсетная. Бумага для множительных аппаратов Формат 60x90/16. Усл. печ.л. 1,0 Заказ № £0 . Тираж 100 экз. Бесплатно

Типография Алтайского государственного университета 656049, Барнаул, Димитрова, 66

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Артюх, Евгения Александровна

Введение.

Глава I. Изучение биографии и творческого наследия В.В. Радлова в литературе 2-й пол. XIX - XX вв.

1.1. Дореволюционные источники и публикации.

1.2. Советский период изучения научной деятельности тюрколога

1920-е-1980-е гг.).

1.3. Исследования современных ученых.

Глава II. Археологические исследования В.В. Радлова

2.1. Начало научных изысканий (1861-1862 гг.).

2.2. Исследования в 1863 г. в Енисейской губернии.

2.3. Раскопки в Горном Алтае в 1865 г.

2.4. Изучение Барабинской степи и Казахстана в 1866 г.

Глава III. Этнографические исследования В.В. Радлова

3.1. Изучение народов Южной и Западной Сибири.

3.2. Исследования в Средней Азии и Монголии.

3.3. Теоретико-методологическая база этнографических работ ученого.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Артюх, Евгения Александровна

Актуальность темы исследования. Яркой страницей в отечественной исторической науке является творческая деятельность Василия Васильевича (Фридриха Вильгельма, Friedrich Wilhelm) Радлова (Radioff). Роль B.B. Радлова (1837-1918 гг.) в изучении тюркских народов признается сегодня в современном востоковедении весьма значительной. Василий Васильевич обогатил своими исследованиями отечественную археологию, этнографию, историю, сравнительное языкознание второй половины XIX - начала XX вв., внеся в целом неоценимый вклад в развитие тюркологии.

В литературе часто отмечали, что в биографии В.В. Радлова самым разнообразным по тематике научных занятий и самым плодотворным по числу изданных работ был последний петербургский период (1884-1918) (Кононов А.Н., 1972, с. 9-10; Биобиблиографический словарь., 1989, с. 195; Назирова H.H., 1992, с 33; Решетов А.М., 1999, с. 140). Оспаривать это невозможно, но необходимо заметить, что алтайский период (1859-1871) жизнедеятельности ученого в этом смысле недооценен историками. Конечно, в 1859-1871 гг. Василий Васильевич издал гораздо меньше своих трудов и не занимал столько должностей, как в Санкт-Петербурге. Зато нигде больше у тюрколога, ни в Казани, ни в Петербурге не было столь активной экспедиционной деятельности, как в Барнауле, когда он каждые весну - лето, в течение одиннадцати лет выезжал из города. Круг интересов исследователя в то время был самым широким - этнография, лингвистика, археология, география и экономика малоизученных территорий России и соседних областей.

В целом задел В.В. Радлова на поприще российского востоковедения описан в истории науки в наиболее общих чертах, несмотря на значительные достижения ученого. Далеко не все результаты исследовательской работы Василия Васильевича по археологии и этнографии введены в научный оборот. Его наследие не ограничено печатными трудами и в целом нелегко поддается обзору. Многие итоги изысканий ученого представляют собой новые данные по этногенезу народов Азии, сведения о которых хранятся в архивах Санкт

Петербурга, Казани, Барнаула и за рубежом (Германия). Кроме того, очень важна проблема актуализации тех результатов В.В. Радлова, которые были опубликованы лишь один раз в дореволюционных сборниках ИАН, ИРАО, ИРГО и других и не переиздавались с тех пор. Сейчас эти издания недоступны широкому кругу исследователей.

Во-вторых, остаются неизученными такие важнейшие аспекты работ ученого, как постановка автором целей исследований, уровень их разработанности и возможность их реализации; круг основных источников, на которые опирался ученый; теоретико-методологическая и методическая основа его трудов, влияние различных факторов на формирование его научных идей и др. Изучение наследия Василия Васильевича позволило бы историкам вновь обратиться к выявленному кругу источников по этногенетическим проблемам тюркских народностей. В итоге исследования обозначенных аспектов творчества В.В. Радлова появилась бы возможность продемонстрировать своеобразный опыт научной деятельности с присущими ему особенностями и достоинствами. А рассмотрение организации научной деятельности Василия Васильевича внесло бы новые данные в историю отечественной дореволюционной науки.

В-третьих, важнейшей проблемой остается анализ идей В.В. Радлова на общем фоне истории развития науки. Без решения этой проблемы невозможно полностью осознать значение и место этногенетических работ ученого в истории тюркологии. Выявление общего уровня разработанности этногенетических проблем тюркских народов во второй половине XIX - начале XX вв. делает возможным наиболее полную оценку исследований В.В. Радлова, их истинность, оценку объема и глубины информации, содержащихся в них. А значит -позволяет выявить принципиально новый вклад, внесенный ученым в историю развития востоковедения. Кроме того, очень важным моментом является выяснение «жизнеспособности» информации, введенной в научный оборот Василием Васильевичем, отражение его взглядов в трудах последующих поколений.

Несмотря на актуальность изучения творческого наследия В.В. Радлова, историки описывали лишь отдельные его аспекты. Некоторые сюжеты рассматривались достаточно углубленно в работах Л.Я. Штернберга (1909), А.Н. Са-мойловича (1912), В.В. Бартольда (1919), С.И. Вайнштейна (1989), A.M. Реше-това (1999) и в других, в «Тюркологическом сборнике», посвященном В.В. Рад-лову (1972). Наконец, приходится с сожалением констатировать, что до сих пор на русском языке не создано ни одной монографии о Василии Васильевиче. Известна только книга турецкого ученого Ахмета Темира «Türkoloyi Tarihinde Wilhelm Radioff Devri: Hayati-ilmi kisiligi - eserleri» - «Эпоха Вильгельма Рад-лова в истории тюркологии: его жизнь, его творческая индивидуальность, его труды» (1991). Книга уже выдержала несколько зарубежных изданий (Реше-тов A.M., 1999, с. 155). В отечественной литературе специально не ставились задачи изучения личности и биографии знаменитого тюрколога, хотя количество литературы о нем значительно. Вместе с тем, в области историографии до сих пор остается множество лакун.

Объектом диссертационного исследования является научное наследие В.В. Радлова. В качестве предмета рассматриваются результаты археологической, этнографической, востоковедной деятельности ученого в алтайский период его жизни.

Хронологические границы исследования определены временем проживания В.В. Радлова на Алтае - 1859-1871 гг.

Территориальные рамки включают те районы Южной и Западной Сибири, а также Средней Азии, Казахстана и Монголии, на территории которых Василий Васильевич проводил свои изыскания.

Цели и задачи. Главной целью нашей работы является анализ и обобщение результатов исследований Василия Васильевича Радлова в годы его жизни на Алтае (1859-1871), определение места этого периода в биографии и творчестве ученого. В связи с этим предполагается решение следующих задач:

1) рассмотреть историографию по теме исследования;

2) выявить и обработать архивные документы, дореволюционные источники по биографии В.В. Радлова, ввести в научный оборот раннее неизвестные материалы, выяснить местонахождение археологических коллекций Василия Васильевича; сильевича;

3) провести анализ исследовательской деятельности ученого по решению проблем этногенеза тюркских народов Азии: выявить круг источников его работ, определить истоки формирования его взглядов, теоретической базы, особенности исследовательских методов и др.;

4) оценить выводы ученого с точки зрения современной науки на основе принципа историзма (учет времени создания работ и общего состояния науки на тот период);

5) осуществить анализ вклада исследователя в историю востоковедения;

6) составить библиографические списки трудов В.В. Радлова и литературы о нем;

7) уточнить и дополнить известные биографические данные об ученом.

Источниковая база. Для достижения обозначенных задач мы строили свое исследование на анализе следующих видов источников:

1) материалы архивных фондов ЦХАФ АК, АИИМК, ПФА РАН;

2) опубликованные работы В.В. Радлова;

3) опубликованные источники о творчестве и биографии Василия Васильевича: юбилейные сборники, некрологи и некрополи.

На первоначальном этапе накопления материала нельзя было обойти вниманием сборники, указывающие местонахождение некоторых материалов и документов в архивах СССР (Личные архивные фонды., 1963, с. 105; Архив Академии наук., 1946, с. 32-33, 158, 159, 160-161, 228-229, 251, 258-259). Кроме того, особое значение для нас на этом этапе приобрели публикации, авторы которых излагали основные принципы работы с архивными фондами (Суслова Е.Н., 1987, с. 44-49, 53-56; Козлов В.П., 1999, с. 245-254, 312-323).

В ЦХАФ АК нами был выявлен комплекс документов, содержащих сведения об алтайском периоде жизни В.В. Радлова, о его научной деятельности в это время. Материалы находятся в разных фондах: Алтайского горного правления, отделения рудников и заводов (Ф. 2), в «Коллекции документов по истории г. Барнаула» (Ф. 86), Барнаульской казенной библиотеки и музея (Ф. 66), в фонде С.И. и Н.С. Гуляевых (Ф. 163). Там содержатся, главным образом, документы с биографическими данными и отчасти со сведениями о научной деятельности исследователя, которые можно объединить в следующие группы:

1) официальные биографические, удостоверяющие личность В.В. Радлова, его образование, семейное и социальное положение, служебные обязанности и др.;

2) делопроизводственные - документы государственных учреждений и учебных заведений, где он служил и работал в период пребывания на Алтае;

3) отчеты ученого о проделанной работе, направлявшиеся им в ИАН и в ИАК;

4) отзывы современников Радлова об его работах.

Этот комплекс документов не являлся полным, так как часть материалов направлялась в Санкт-Петербург и там оседала в ГЭ, МАЭ, ЛОИА, ПФА РАН, ИРГО, в Институте востоковедения. Поэтому проведенная работа с документами ЦХАФ АК позволила нам лишь в общих чертах составить представление о наиболее значительных сюжетах творческого пути ученого в алтайский период его жизни. С другой стороны, была намечена перспектива работы в архивах Санкт-Петербурга.

В Санкт-Петербурге в рукописном архиве и в фотоархиве ИИМКа были выявлены, просмотрены и отработаны документы фондов, содержащие сведения об археологических раскопках В.В. Радлова на Алтае, в Казахстане, Средней Азии, в Минусинской котловине, в Барабинской степи. Самой ценной информацией здесь были отчеты исследователя в ИАК, документы, проясняющие цели и задачи, поставленные ученым, переписка официальных лиц об организации исследований Василия Васильевича. Кроме того, мы использовали уникальные неопубликованные рисунки вещей, разрезов курганов, фотоматериалы из раскопок ученого. Правда, не все они содержат комментарии, поэтому их ат-рибутация - дело довольно сложное. Также были найдены некоторые документы биографического характера (о чинах В.В. Радлова).

В ПФА РАН нами проводилась работа в основном с биографическими материалами: с неопубликованными воспоминаниями ученого на немецком языке, с различными дневниками, письмами, дипломами, которыми награждали

B.B. Радлова. В этом архиве удалось обнаружить и обработать уникальные географическую и этнографическую карты, составленные самим Василием Васильевичем, а также некоторые фотографии ученого. ® Нужно отметить, что до настоящего времени коллекции археологических находок из раскопок В.В. Радлова в Южной Сибири, хранящиеся в фондах ГЭ, МАЭ и ГИМа, остаются не в полной мере введенными в научный оборот (Бо-рисенко А.Ю., Гоппе К.И., Худяков Ю.С., 1994, с. 10; Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С., 2005, с. 178). Большой массив еще не выявленных материалов содержится в архивах гг. Казани, Берлина, Санкт-Петербурга - в РГО, в Институте востоковедения, в МАЭ, отдельные документы разбросаны по разным архивам: в рукописном отделе Института русской литературы, в РГАЛИ (Куликова A.M., Ф 2001, с. 154; История отечественного востоковедения., 1997, с. 390-391).

Методология и методика исследования. Общим принципом, применявшимся для изучения наследия В.В. Радлова, был принцип историографических закономерностей. Под последними в литературе понимают закономерности различных этапов научного познания, которые проявляются специфически как формирование идей, концепций, взглядов и т.п. под влиянием объективных условий развития науки и общества (социально-экономические, политические, культурологические и др.) и отражают субъективные особенности авторов этих теорий (Зевелев А.И., 1987, с. 84-87). Кроме того, важнейшей историографической закономерностью является преемственность в накоплении знаний, их ка-% чественное преобразование на основе старых идей, выводов и обобщений (Зевелев А.И., 1987, с. 89; Сахаров A.M., 1981, с. 126, 120).

Особенно значимыми для нас являлись общие положения «биоисториографии», под которыми исследователи понимают изучение жизни, научного творчества и общественной деятельности отдельных историков (Сахаров A.M., 1981, с. 150; Дербов Л.А., 1989, с. 23, 24). При этом они отмечают важность соотнесения научной деятельности историка и ее результатов с общим состоянием науки, уровнем и степенью изученности соответствующей исследователь-# ской проблематики, т.е. важность принципа историзма.

Кроме того, при написании биографии В.В. Радлова мы опирались на методологические требования современной биографики, в соответствии с которыми предполагается «большая рефлексия автора по поводу своего исследова-ф ния, осознание им трудностей и проблем, стоящих на пути адекватного воссоздания некогда прожитой человеческой жизни». Сейчас от исследователей требуется написание «нелинейной» биографии, которая допускает наличие нереализованных вариантов в судьбе изучаемого лица, признает возможность разных объяснений тех или иных эпизодов в его жизни, не претендует на окончательность и полноту получившегося «портрета» (Шмидт С.О., 1997, с. 14-15; Источниковедческие и методологические проблемы., 2002, с. 186).

Основными методами изучения являлись сравнительно-исторический, хронологический, ретроспективный, метод актуализации и прием перспективности. Ретроспективный метод, понимаемый как движение мысли исследователя от современности к прошлому, предусматривает такие этапы работы: 1) применение современных теоретических и методологических положений историографии для выявления процесса складывания и развития научной мысли; 2) использование достижений современного источниковедения для анализа источ-никовой базы работ ученого (Зевелев А.И., 1987, с. 44-45).

Метод актуализации и прием перспективности помогали в выявлении ведущих тенденций науки на протяжении всей истории ее развития (Там же, с. 46-47). В нашем случае этот метод позволил оценить «жизнеспособность» идей ф Василия Васильевича, их дальнейшее развитие после смерти ученого.

Научная новизна определяется как постановкой темы диссертационного исследования, так и использованием широкого спектра источников, ранее не привлекавшихся к разработке проблем научного творчества и биографии В.В. Рад-лова. В работе впервые рассмотрена история изучения жизнедеятельности Василия Васильевича, проанализированы и обобщены результаты его археологической и этнографической деятельности в алтайский период, описаны методология и методика этногенетических исследований ученого. В диссертации осу-ф ществлена попытка представить развитие его основных идей в трудах советских и современных историков. Также проведена работа по написанию творческой биографии В.В. Радлова с учетом всех известных данных и новых архивных материалов.

Научно-практическая и теоретическая значимость исследования. Результаты нашего исследования могут иметь широкое практическое применение: написание научных исследований по истории отечественной тюркологии, археологии, этнографии, по истории изучения Алтая, Минусинской котловины и Красноярского края, Барабинской степи, Казахстана, а также разработка соответствующих спецкурсов и учебно-методических пособий. Атрибутированные материалы из раскопок В.В. Радлова помогут в установлении культурной принадлежности древних памятников и в пополнении новыми сведениями древней Ф истории. Выявленный нами опыт его исследовательской деятельности может войти в работы по истории развития методики и методологии отечественной науки, а также использоваться современными учеными.

Апробация. Основные идеи и положения диссертации прошли предварительное обсуждение на конференциях в Барнауле, Томске, Кемерове, Красноярске и были опубликованы в 9 работах.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений, списка литературы (источники и библиографический список) и приложения. В первой главе, в трех параграфах, рассматривается историография темы исследования. Во второй главе, состоящей из четырех раз-# делов, анализируется археологическая деятельность В.В. Радлова. В третьей главе, в трех параграфах, освещается этнологическое наследие ученого. Заключение содержит обобщающую характеристику алтайского периода в творчестве исследователя.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Алтайский период в научной деятельности В.В. Радлова"

Заключение

В заключении подведем основные итоги проделанной работы. Итак, анализ литературы показал, что алтайский период жизни В.В. Радлова является наименее изученным в историографии. Тем не менее, нами были выявлены работы, авторы которых демонстрировали перспективы изучения этой темы, намечали некоторые контуры архивных поисков, указывали основные направления в изучении этнографического и археологического наследия ученого, созданного в алтайский период и по материалам экспедиций тех лет. По итогам архивных разысканий в ЦХАФ АК, АИИМК, ПФА РАН нам удалось очертить довольно широкий круг материалов, позволяющих полнее, чем это было известно раньше представить научную деятельность Василия Васильевича на Алтае и его биографию. Кроме того, нами был собран значительный массив дореволюционных источников, авторы которых, являясь современниками ученого, характеризовали его деятельность с разных сторон. Результатом этих поисков стало написание биографии В.В. Радлова, с большим акцентом на алтайском периоде его жизни. Биография вошла в приложение. Также нами была проведена библиографическая работа по составлению двух списков трудов В.В. Радлова и литературы о нем, которые тоже вошли в приложение.

Исследования В.В. Радлова, проведенные за 12 лет пребывания на Алтае, внесли значительный вклад в развитие отечественных археологии, этнографии, лингвистики, востоковедения. Многие результаты его изысканий были позже уточнены и развиты другими учеными, они до сих пор не потеряли своей актуальности и по сей день используются в литературе:

•создание эволюционной схемы развития сибирских археологических культур;

•этнографическое описание тюркских народов Сибири и Средней Азии, этногенетические построения;

•опыты объяснения специфики исторического развития охотничьих и кочевых народов;

•введение в научный оборот нового фактического материала по тюркским языкам, результаты изучения многих «живых» и почти всех основных памятников древних тюркских языков, создание общетюркского словаря, утверждение методов сравнительного языкознания.

В итоге историографического анализа были выявлены цели и задачи тюрколога, уровень их реализации, первоначальная основа самых известных и наиболее используемых сейчас трудов В.В. Радлова. На наш взгляд, это позволит другим исследователям вновь обратиться к более ранним публикациям ученого и получить какие-то новые сведения из них. Кроме того, нам удалось обрисовать теоретико-методологическую основу работ Василия Васильевича, некоторые методические стороны его деятельности.

В.В. Радлов уже во второй половине XIX в. опирался на методологию комплексного изучения этногенеза народов. В современных реконструкциях традиционных обществ и культур ведущая роль принадлежит междисциплинарным исследованиям. Конечно, комплексность изысканий В.В. Радлова была совершенно другого уровня, характерного для XIX в. Прежде всего она была обусловлена слабой дифференциацией научных знаний, побуждавших ученых исследовать объект в его целостности, получить о нем всестороннее представление, анализируя все доступные виды источников (Геннинг В.Ф., 1982, с. 65). Тем более, на фоне этих особенностей дореволюционной науки, особенно оригинальными и современными выглядят методические построения Василия Васильевича, основанные на использовании географических, археологических, этнографо-лингвистических, естественнонаучных и других данных. В результате его комплексных этногенетических изысканий появились не только новые знания о нерусских народностях, но и опыт применения новой теоретической и методической базы исследования.

Важно также заметить, что В.В. Радлов, конечно же, не был свободен от самых распространенных в XIX в. научных теорий географического детерминизма, эволюционизма, социального дарвинизма, диффузионизма, т.е. был ученым своего времени. Однако он никогда не двигался слепо вслед за абстрактными построениями, непосредственное общение с изучаемыми народами, тщательное, внимательное изучение их жизни всегда имели для Василия Васильевича первостепенное значение.

За годы своих путешествий ученому удалось собрать целую энциклопе-# дию новых этнографических, лингвистических, исторических сведений о малоизученных тогда тюркоязычных народах Западной и Южной Сибири, Средней Азии, Монголии. Актуальность его исследований не вызывала сомнений, т.к. они были связаны с государственными и культурными интересами России, в состав которой входили нерусские народы. Часто они даже не имели своей письменности, какие-то из них уже во времена В.В. Радлова теряли свою самобытную культуру, ассимилируясь с соседями, в том числе и с русскими. Кроме того, благодаря путешествиям ученого российская наука обогащалась новыми Ф данными и о народах соседних восточных государств. Василий Васильевич, как известно, проводил свои исследования на пограничных территориях, давал географические описания труднопроходимых районов, составлял маршрутные карты. Большое значение (не только научное, но и практическое) имели собранные В.В. Радловым сведения о малоизвестных тюркоязычных народах России и об их соседях.

За двенадцать лет своего проживания на Алтае В.В. Радлов побывал у южных и северных алтайцев, у западносибирских татар, а также у шорцев, тувинцев. Кроме того, Василий Васильевич изучал такие среднеазиатские народности, как таранчи (уйгуры), сарты, таджики, узбеки, каракалпаки, казахи, кир-Ф гизи и др. В его работах предлагались исторические сведения о народах: об истории их расселения, миграциях, взаимных контактах. Для исследователя одинаково важным был и сбор лингвистических сведений, и этнографическая характеристика народов, включавшая описание материальной и духовной культуры.

Значение вклада В.В. Радлова в исследование мало известных науке тюркоязычных народов велико. В настоящий момент некоторые народы, изученные Василием Васильевичем, уже не существуют, поэтому его работы являются ис-л торическим источником. Полученные и опубликованные им сведения не потеряли своей актуальности вплоть до настоящего времени. Сейчас они активно используются современными исследователями при разработке сложнейших проблем этнической и этнокультурной истории народов Южной Сибири и со-• предельных территорий.

Итогами археологической деятельности В.В. Радлова стал значительный массив раскопанных древних памятников на обозначенной территории, принадлежащих к разным историческим эпохам. Были раскопаны курганы афанасьевской, андроновской, карасукской, тагарской, сросткинской и других культур, памятники скифской эпохи. Василий Васильевич сформировал огромную источниковую базу, необходимую для превращения археологии любительской на Алтае в археологию профессиональную. К сожалению, такие измене-ф ния произошли гораздо позже после его отъезда в Казань (1871), что было связано с общим уровнем развития местной науки и общества (Жук A.B., 1995, с. 25-26). Ученым был предпринят первый опыт классификации древних памятников, пока только по их внешнему устройству, опыт описания найденных вещей из курганов по их функциональной принадлежности, опыт типологии находок по видам их форм, попытка восстановления общих черт хозяйственной структуры населения бронзовой и железной эпох. Благодаря раскопкам на Алтае, в Казахстане, Барабинской степи, Минусинской котловины сформировались коллекции древних вещей с этих территорий. Сейчас они хранятся в центральных музеях России и до сих пор далеко не все из них введены в науч-ф ный оборот.

Важнейшим достоинством археологических исследований Василия Васильевича является участие в формировании и совершенствовании методики полевых исследований, хотя, конечно, эта сторона его деятельности, как правило, оценивается в литературе неоднозначно.

В заключении следует отметить, что наследие В.В. Радлова, оставленное им после своей жизни на Алтае, так велико, что потребует еще не одного исследования. Так, например, пока остается неизученной педагогическая деятель-ф ность Василия Васильевича в Барнаульском окружном училище. Нам не удалось рассмотреть археологические коллекции, собранные им в 1862-1869 гг., которые хранятся сейчас в ГИМ и в ГЭ, иллюстративный материал ученого по его раскопкам из архива МАЭ и др. Некоторые аспекты, затронутые в нашей работе, еще требуют углубленного изучения.

Список научной литературыАртюх, Евгения Александровна, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Радлов В.В. Наречия. I отделение. Образцы. Ч.П. Поднаречия абаканские (сагайское, койбальской, качинское), кызылское и чулымское (кюэрик). СПб., 1868а. XXI+ 712 с.

2. Радлов В.В. Евреи в Самарканде (Из отчета г. Радлова о поездке его в Зеравшанский край летом 1868 г.) // ИИРГО. V (18696). Отд. 5. С. 253-255.

3. Радлов В.В. Краткий отчет о поездке в Семиреченскую область и на Иссык-Куль летом 1869 г. // ИИРГО. VI. 1870а. С. 96-100.

4. Радлов В.В. Наречия. I отделение. Образцы. Часть III. Киргизское наречие. СПб., 18706. XXVI + 776 с.

5. Радлов В.В. Торговые сношения России с западной Монголией и их будущность (Барнаул, ноябрь 1870 г.) // ЗИРГО ОЭ. II (1871). С. 339-383.

6. Радлов В.В. Наречия. I отделение. Образцы. Часть IV. Наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар. СПб., 1872. XV+411 с.

7. Радлов В.В. Очерки Сибири // Новое время. 1874. №2 (2 января) и №8 (9 января).

8. Радлов В.В. Средняя Зеравшанская долина // ЗИРГО ОЭ. VI (1880). С. 1-92, 1 карта.

9. Радлов В.В. Древние аборигены Сибири // Живописная Россия. 1884. Т. XI. С. 3-30 (1 карта).

10. Радлов В.В. Образцы народной литературы северных тюркских племен. Часть V. Наречие дикокаменных киргизов. СПб., 1885. XXVI + 599 с.

11. Радлов В.В. Сибирские древности. Отдельное издание. Т. 1. Вып. 1. СПб, 1888. IV+40+19 стр., илл, 1 карта, 6 таблиц. (MAP. 1888. №3).

12. Радлов В.В. Атлас древностей Монголии. (Труды Орхонской экспедиции). Вып. 2. СПб, 1893а. VI с. 19 табл.

13. Радлов В.В. К вопросу об уйгурах. Из предисловия к изданию Кудатку-Билика (Чит. 24.Х. 1890)//ЗИАН. LXII. 18936. Кн. 1.Прил.№2.1+130 с.ф 17)Радлов В.В. Сибирские древности. Т. 1. Вып. 3. // MAP. 1894. №15.1. Табл. 8.

14. Радлов В.В. Этнографический обзор турецких племен Сибири и Монголии. Иркутск, 1929. 26 с.

15. Радлов В.В. Из Сибири: Страницы дневника. М, 1989. 749 с.

16. Radioff F.W. Briefe aus dem Altai (Hierzu eine Tafel). 1-3 // AWKR. XX (1861). S. 556-597; 4-5 // AWKR. XXI (1862). S. 179-223; 6-7 // Ibid. S. 641-662; 7-9 // AWKR. XXII (1863a). S. 1-46. Mit Tafel (1) und Karte (1).

17. Radloff F.W. Kurzer Bericht über eine auf Kosten des Kabinets Sr. Kaiserl. Majestät unternommene Reise in den Altai im Sommer des Jahres 1861 (Lu leф 12.IX.1862) // BAIS. Ser. 3. V (18636). S. 534-537.

18. Radloff F.W. Kurzer Bericht über eine im Sommer 1862 unternommene Reise in die östlische Kirgisen-Steppe // BAIS. Ser. 3.VI (1863b). S. 415-420.

19. Radioff F.W. Bericht über eine im Sommer 1863 unternommene Reise in den östlischen Altai (Lu le 28.VIII.1864)//BAIS. Ser. 3. VIII (1865). S. 25-32.1.. СПИСОК ОПУБЛИКОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ О ТВОРЧЕСТВЕ1. В.В. РАДЛОВА

20. Анучин Д.Н. Юбилей В.В. Радлова // ЭО. 1909. №1. С. 121-122=РВ.1909. №107.

21. Аншин Ф.Д. Радлов // БСЭ. М, 1975. Т. 21. С. 399.

22. Ко дню восьмидесятилетия академика Василия Васильевича Радлова Ф (1837-1918). Сборник МАЭ РАН. Т. IV. Вып. 1.Пгр., 1918.400 с.

23. Костров Н. Раскопки старинных могил на Алтае: (Об исследованиях 1865 г.) // ТГВ. 1869. №29.

24. Ольденбург С.Ф. Василий Васильевич Радлов. 5 января 1837-29 апреля /12 мая 1918. Некролог//ИРАН. Серия 6. 1918. №12. С. 1233-1236.

25. Отзывы (Н.И, Ильминского, И.А. Бодуэна-де-Куртенэ, А.Н. Веселов-ского и иностранных специалистов) о научных заслугах Радлова // ВО. 1884. №46. С. 9-10.

26. Письма г. Радлова в Географическое общество во время поездки его в Туркестанский край // ИИРГО. IV (1868). Отд. II. С. 324-327.ф 34) Поездка г. Радлова в Семиреченскую область // ИИРГО. V (1869). С. 216—217.

27. Поездка на реку Чую доктора Радлова в 1860 г. // ТГВ. 1878. №№7, 10, 13, 15, 18,31,37, 46,48; 1879. №№2, 4, 6, 7, 11, 14, 15, 19.

28. Путешествие доктора Радлова через Алтай к Тел едкому озеру и реке Абакану. Томск, 1881. 95 с.

29. Пятидесятилетие ученой деятельности В.В. Радлова // ИВ. 1909. №7. С. 370-371.

30. Радлов Василий Васильевич // РЭС. Изд. И.Н. Березиным. Т. I. Отд. IV. СПб, 1875. С. 32.

31. Радлов В.В, член Академии наук и его ученые труды // ВО. Иркутск, 1885. №2. С. 11-13.

32. Радлов Василий Васильевич, ориенталист и путешественник // ЭС «Брокгауз-Ефрон». Т. XXVI (51). 1899. С. 92-93.

33. Радлов Василий Васильевич // ЭС под ред. М.М. Филиппова. Т. III. СПб, 1901. Стлб. 2810-2811.

34. Радлов Василий Васильевич // МЭС Брокгауза и Ефрона. Т. III. СПб, 1902. Стлб. 893.

35. Радлов Василий Васильевич, ориенталист, путешественник и академик // БЭ под ред. С.Н. Южакова. Т. XVI. СПб, 1904. С. 98.

36. Раскопки В.В. Радлова в 1862 г. // OAK за 1862 г. СПб, 1863. С. XIX1. XXII.

37. Раскопки В.В. Радлова в 1863 г. // OAK за 1863 г. СПб, 1864. С. XV-XVI.

38. Раскопки В.В. Радлова в Горном Алтае в 1865 г. // OAK за 1865 г. СПб, 1866.С. XV-XIX.

39. Раскопки В.В. Радлова в 1866 г. // OAK за 1866 г. СПб, 1868. С. XVI-XXV.

40. Раскопки В.В. Радлова в Семиреченской области в 1869 г. // OAK за 1869 г. СПб, 1871. С. XVII-XIX.

41. Риттер П. В.В. Радлов // ЭС Русского библиографического института «Гранат». Изд 7-ое. Т. 35. М, стлб. 444^46.

42. Самойлович А.Н. В.В. Радлов как турколог // ТТК ПО РГО. XV (1912). Вып. 1.С. 23-33.

43. Самойлович А. О материалах Радлова по народной словесности крымских татар и караимов. Оттиск из «Записок Крымского общества естествоиспытателей и любителей природы. Т. VI (1916)». Симферополь, 1916. 7 с.

44. Семенов П.П. История полувековой деятельности Императорскогорусского географического общества. 1845-1895. Ч. I. Отд. 1-3. СПб., 1896. 468 с.

45. Семидесятипятилетний юбилей дня рождения академика В.В. Радлова. 1837 г. 5 января-января 5 1912 г. СПб., 1912. 35 с.

46. Ученые изыскания г. Радлова в долине Зеравшана // ТВ. 1870. № 6.

47. Шесть адресов, поднесенных В.В. Радлову в день 50-летия его ученой деятельности //ЖС. XVII (1909). Вып. 2-3. СПб, 1910. С. XXVI-XXXIII.

48. Широкогоров С. В.В. Радлов. Некролог // УЗИФФ. Т. 1. Отд. 2. Вып. 1.1. Ф 1919. С. 21-24.

49. Штернберг Л.Я. Из жизни и деятельности Василия Васильевича Радлова (берлинский, алтайский и казанский периоды) // ЖС. XVIII (1909). Вып. 2-3. С. I-XXV.

50. Штернберг Л.Я. Радлов Василий Васильевич // Материалы для биографического словаря действительных членов ИАН. Ч. II. Пг, 1917. С. 121-136.

51. Юбилей академика В.В. Радлова // Известия АН. Прибавление к вып. 32-му. СПб, 1909. С. 114-115=Санкт-петербургские ведомости. 19096. 15 мая. №106.

52. Юбилейное чествование В.В. Радлова//ИВ. 1912. №2. С. 793-796.

53. I. СПИСОК АРХИВНЫХ ИСТОЧНИКОВ 1. АИИМК

54. Ф. 1. 1860 г. Д. 7 Дело ИАК об избрании академика Стефани и др. вчлены-корреспонденты Археологической комиссии. 2 марта 1860 15 апреля 1910 гг. На 95 л.

55. Ф. 1. 1862 г. Д. 4 Дело ИАК о раскопках, произведенных доктором Рад-ловым в Западной Сибири. Отчет археологической комиссии за 1862 г, с. Х1Х-ХХ. 27 января 1862 - 18 марта 1863 гг. На 27 л.

56. Ф. 1. 1862 г. Д. 8 Дело ИАК о передаче некоторых древностей в Московский музей и в Санкт-Петербургское археологическое общество (Список древностей, найденных г. Радловым на Алтае при раскопках летом 1865 г.). 19 марта 1862 - 29 декабря 1870 гг. На 29 л.

57. Ф. 1. 1863 г. Д. 8 Дело ИАК о разысканьях д-ра Радлова в Томской и Енисейской губерниях. 11 апреля 1863 - 20 мая 1864 гг. На 26 л.

58. Ф. 1. 1863 г. Д. 20 Дело ИАК о передаче в Анатомический кабинет Академии наук черепов, открытых при археологических разысканьях в 1863 г. 22 ноября - 28 декабря 1863 гг. На 5 л.

59. Ф. 1.1864 г. Д. 17 Дело об издании отчета ИАК за 1863 г (раскопки В.В. Радлова в Сибири в 1863 г.). Отчет археологической комиссии за 1863 г, с. II-XVIII. 18 мая 1864 - 14 мая 1868 гг. На 83 л.

60. Ф. 1. 1864 г. Д. 28 Дело ИАК о передаче из Комиссии некоторых древностей в Московский Музей. 14 декабря 1864 - 7 апреля 1865 гг. На 8 л.

61. Ф. 1. 1865 г. Д. 8 Дело ИАК о производстве г. Радловым археологических исследований в Западной Сибири. 4 марта 1865 - 16 марта 1870 гг. На 124 л.

62. Ф. 1. 1865 г. Д. 15 Дело ИАК о розыскании г. Лерхом древностей в губерниях Олонецкой, Вологодской и Вятской. 19 апреля 1865 - 24 июня 1888 гг. На 44 л. (О раскопках В.В. Радлова в 1862-1863 гг. - Л. 3).

63. Ф. 1. 1866 г. Д. 36 Дело ИАК о разрешении г. Александрову производить раскопки в Енисейской губернии. 3 октября 1866 - 31 марта 1871 гг. На 22 л.

64. Ф. 1. 1867 г. Д. 37 Дело ИАК о представлении д-ра философии Радлова к утверждению в чине 10-го класса. 20 марта 1867 - 24 марта 1867 гг. На 3 л.

65. Ф. 1. 1868 г. Д. 22 О поездке В.В. Радлова в Туркестанскую область. Отчет археологической комиссии за 1869 г, с. ХУН-Х1Х. 27 февраля 1868 - 16октября 1870 гг. На 22 л.

66. Ф. 1. 1883 г. Д. 46 Дело ИАК об издании и рассылке сборника «Сибирские древности». 14 октября 1883 - 22 января 1911 гг. На 441 л.

67. Ф. 1. 1886 г. Д. 51 Дело ИАК о старинных монетах, найденных в Эст-ляндской губернии. 21 августа 1886 - 14 июля 1888 гг. На 14 л.

68. Ф. 1. 1892 г. Д. 187 Дело ИАК о командировании ученика Императорской Академии художеств С.М. Дудина в Семиреченскую и Сырь-Дарьинскую области. 26 октября 1892 - 8 марта 1893 гг. На 7 л.

69. МАТЕРИАЛЫ ФОТОАРХИВА АИИМК

70. Ф. 177. Опись 1. Материалы за 1860-1927гг.

71. Д. 28 «Сибирские древности». Тексты, айно, карты, корректуры.1. Крайних дат нет. На 41 л.

72. Д. 73 «Список древностей, найденных на Алтае при раскопках летом» (1865). На 8 л.

73. Д. 111/1-5 Фотоснимки, планы, планшеты, репродукции, рисунки, чертежи г. Самарканда

74. Д. 134 Литографированные и печатные листы этнографических и археологических предметов. Крайних дат нет. На 46 л.

75. Д. 135/1-2 Негативы видовых снимков, снятых во время экспедиций. Крайних дат нет. 10 негативов. ,

76. Д. 138 Карта средней части долины Зеравшана, составленная во время путешествия В.В. Радловым летом 1868 г. с помощью военных топографов. 2 л.

77. Д. 139 Карты южной части Туркестанского края, Урги, Иркутска, Киргизской степи, Семиреченского и Заилийского края, географическое распределение наиболее важных растений (1861-1888). 6 карт.1. Ф. 177. Опись 2. Письма

78. Д. 219 письма баронессы Эдиты Федоровны Раден, посланные Рад-лову из гг. Санкт-Петербурга, Костромы и Москвы (1869-1884). 16 писем на 31 л.

79. Ф. 177. Опись 3. Биографические материалы, а также документы по деятельности В.В. Радлова в МАЭ им. Петра I

80. Д. 1 Диплом Дерптского университета о присуждении звания доктора филологии (1868). На 1 л.

81. Д. 2 Копия формулярного списка о службе инспектора татарских, башкирских и киргизских школ Казанского учебного округа (1872). На 6 л.

82. Д. 7 Письма РГО о присуждении В.В. Радлову серебряных медалей за статью «Торговые сношения России с западной Монголией» и за этнографические исследования о жителях Зеравшанской долины (1870-1872). На 2 л.

83. Д. 8 Диплом общества «La Société des études japonaises, chinoises, tartares et indo-chinoises» об избрании B.B. Радлова в число своих членов. Июнь-июль 1880 г. На 1 л.

84. Д. 9 Диплом Лазаревского института восточных языков об избрании В.В. Радлова почетным членом. 23 октября 1902 г. На 1 л.

85. Д. 16 Диплом Общества востоковедения об избрании почетным членом. 7 ноября 1909 г. На 1 л.

86. Д. 18 Диплом Немецкого общества антропологии, этнологии в Гамбурге об избрании В.В. Радлова в число почетных членов. 3 августа 1913 г. На 1 л.

87. Д. 20 Письма разных учреждений - РГО, Московского археологического общества, ИАК, Лазаревского института восточных языков и др. (18861917). На 85 л.

88. Д. 22 «Erinnerungen eines Gelehrten». Воспоминания ученого на немецком языке. На 11 л.

89. Д. 23 «Дневник неизвестного лица о пребывании В.В. Радлова с семьей в Берлине в 1864-1865 гг.» на немецком языке с приложением писем. Июль 1864-сентябрь 1871 гг. На 49 л.

90. Д. 40 Фотогруппа сотрудников Музея этнографии и антропологии, среди них В.В. Радлов (1910-1911). На 1 л.

91. Д. 63 Диплом Йенского университета о присуждении звания доктора философии. 20 мая 1858 г. На 1 л.3. ЦХАФ АК

92. Ф. 2. On. 1. Д. 2785 Рапорты главного начальника Алтайских горных заводов и переписка о разрешении Радлову, Людвигу, барону Эйхталь и Менье производить ученые исследования в Алтайском округе (1860-1863). На 35 л.

93. Ф. 2. On. 1. Д. 2796 Отношение Кабинета о передаче пакета учителю Барнаульского окружного училища Радлову. 5 ноября 1861 - 11 ноября 1861 гг. На 2 л.

94. Ф. 19. Оп. 1. Д. 174 Рапорты, донесения волостных правлений разных лиц Белоярскому земскому управителю о запрещении доктору Радлову раскопок могил для научных исследований (1862).

95. Ф. 86. Оп. 1. Св. 1. Д. 2 Биографические сведения о Радлове В.В. Его путешествие через Алтай к Телецкому озеру и реке Абакану (статьи, опубликованные в Томских губернских ведомостях за 1880 г.). Дело не пронумеровано.

96. Ф. 86. Оп. 1. Св. 2. Д. 14 «О древних курганах и городищах» (доклад, читанный Н.С. Гуляевым в 1900 г.). Материал собран в 1928 г. На 76 л.

97. Ф. 86. Оп. 1. Св. 1. Д. 2 «Древнейшая цивилизация, загадочное племя «чудь» и раскопки курганов» (Историко-археологический обзор).

98. Ф. 86. Оп. 1. Д. 72. Л. 7 Биографические сведения о научных и общественных деятелях. Материалы собраны Г.Д. Няшиным.

99. Ф. 163. Оп. 1. Д. 40 Реестр писем С.И. Гуляева (1860-1888) (письма В.В. Радлову). На 113 л.

100. Ф. 163. Оп. 1. Св. 2. Д. 38 — Черновики писем Н.С. Гуляева к различным официальным лицам личного и делового содержания (1909-1915).

101. Ф. 163. Оп. 1. Св. 13. Д. 199 Заметка Н.С. Гуляева «Об алтайских инородцах» и извлечения из литературы и документов - сведения о племенах, населяющих Алтай (1865).

102. Ф. 163. Оп. 1. Св. 15. Д. 236 Заметки Н.С. Гуляева по археологии. На 56 л.

103. Ф. 163. Оп. 1. Св. 17. Д. 294 Деловая текущая переписка Н.С. Гуляева с общественными учреждениями и официальными лицами (1898-1917).

104. Абдрахманов A.A. Историческая близость тюркских народностей Сибири и казахов на основе этнонимики и топонимики // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Мат-лы межвузовской конференции. Томск: Изд-во ТГУ, 1969. С. 11-14.

105. Агеева P.A. Топонимика в трудах М.А. Кастрена // Развитие методов топонимических исследований. М.: Наука, 1970. С. 73-80.

106. Азиатский музей Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР. М: ГРВЛ, 1972.

107. Академия наук СССР. Персональный состав. М.: Наука, 1974. О В.В. Радлове: кн. 1, с. 71; кн. 2, с. XIII.

108. Алтайский край (Туристские районы СССР). М.: Профиздат, 1987. 264 с.

109. Андрианов Б.В. Неоседлое население мира. М, 1985.

110. Антонов О. Страницы дневников В. Радлова: (О книге В. Радлова «Из Сибири», вышедшей в издательстве «Наука»)//МА. 1990. 12 января (№3). С. 12.

111. Археология СССР. Степи Евразии в эпоху средневековья. М: Наука, 1981.300 с.

112. Архив Академии наук СССР. Обозрение архивных материалов. В 3 т. Т. II. М.-Л, 1946.392 с.

113. Бараба в тюркское время / В.И. Молодин, Д.Г. Савинов, B.C. Елагин и др. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1988. 176 с.

114. Баскаков H.A. Введение в изучение тюркских языков. М, 1962.

115. Батьянова Е.П, Функ Д.А. Телеуты // Народы России: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 331-334.

116. Бедюров Б.Я. Светолюбы Алтая // Памятное завещание: Алтайская дореволюционная проза. Горно-Алтайск: Горно-Алтайское отд. Алтайского книжного издательства, 1990. С. 3-42.

117. Белокобыльский Ю.Г. Бронзовый и ранний железный век Южной Сибири. История идей и исследований (XVIII-первая треть XX вв.). Новосибирск: Наука, 1986.166 с.

118. Биобиблиографический словарь отечественных тюркологов. Дооктябрьский период. Изд. 2-е. М.: Наука. ГВРЛ, 1989.

119. Бирюкович P.M. Лексика чулымско-тюркского языка и ее данные для определения места среди тюркоязычных ареалов Сибири // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Омск: Ом-ГУ, 1984. С. 21-22.

120. Благова Г.Ф. В.В. Радлов и изучение топонимии Сибири // Развитие методов топонимических исследований. М.: Наука, 1970. С. 80-90.

121. Борисенко А.Ю. Археологические исследования В. Радлова в Южной Сибири // Мат. XXXV междунар. науч. студ. конф. История и политология. Новосибирск, 1997. С. 15-16.

122. Борисенко А.Ю, Худяков Ю.С. Древнетюркские изваяния Минусинской котловины // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 1997. С. 418-421.

123. Борисенко А.Ю, Худяков Ю.С. Древнетюркские поминальные памятники в Минусинской котловине (по материалам экспедиций XVIII-XIX вв.) // Памятники культуры древних тюрок в Южной Сибири и Центральной Азии: Сб. науч. трудов. Новосибирск, 1999. С. 4-22.

124. Борисенко А.Ю, Худяков Ю.С. Изучение древностей Южной Сибири немецкими учеными XVIII-XIX вв. Новосибирск: Новосибирский гос. унт, 2005. 270 с.

125. Борисенко А.Ю, Худяков Ю.С. Каменная скульптура барана из Барнаульского музея // Памятники древнетюркской культуры в Саяно-Алтае и Центральной Азии. Новосибирск, 2000а. С. 134-141.

126. Борисенко А.Ю, Худяков Ю.С. Памятники культуры древних тюрок в исследованиях В.В. Радлова // V-ые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова: Тез. докл. Всерос. науч. конф. Омск: ОмГУ, 2000в. С. 11-13.

127. Бородаев В.Б, Кирюшин Ю.Ф, Кунгуров АЛ. Археологические памятники на территории Барнаула // Памятники истории и культуры Барнаула. Барнаул, 1983. С. 8-30.

128. Бородаев В. «Сюда приехал доктор философии Радлов.» // АП. 1987. 1 февраля.

129. Бородаев В.Б. 170 лет со дня рождения французского путешественника, естествоиспытателя и археолога Гюстава Менье (1827-1862) // Страницы истории Алтая. 1997 г.: Календарь памятных дат. Барнаул, 1996. С. 18-21.

130. Бородкин П. Российской академии действительный член. (Об известном ученом-языковеде, этнографе, археологе В.В. Радлове, работавшем в горном училище г. Барнаула в 1859-1870 гг.) // АП. 1961. 19 февраля.

131. Воронин О.В. Двоеданничество и двоеподданство тюркских народов Южной и Юго-Западной Сибири. XVII в. 60-е гг XIX в. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Барнаул: АлтГУ, 2000. 30 с.

132. Вадецкая Э.Б. К истории археологического изучения Минусинской котловины // Известия лаборатории археологических исследований. Вып. VI. 1973. С. 90-159.

133. Вадецкая Э.Б. Тагарские погребальные ложа // Археология Северной и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1975. С. 167-175.

134. Важнейшие исследования 2-ой пол. XIX-начала XX вв. (маршруты Радлова в 1860-1863 гг.) // Алтайский край: Атлас. М., Барнаул: Главное управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР, 1978. Т. I. С. 17.

135. Вайнштейн С.И. В.В. Радлов и его труд «Из Сибири» // Радлов В.В. Из Сибири: Страницы дневника. М.: Наука. ГВРЛ, 1989. С. 640-682.

136. Вайнштейн С.И. Тофалары // Народы России: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 335-337.

137. Вайнштейн С.И. Тувинцы // Народы России: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 337-342.

138. Вайнштейн С.И., Кляшторный С.Г. В.В. Радлов и историко-этнографическое изучение тюркских народов//ТС-1971. М.: Наука. ГРВЛ, 1972. С. 20-31.

139. Валеев P.M. Казанское востоковедение: истоки и развитие (XIX в-20-е гг XX в.). Казань: КГУ, 1998. 380 с.

140. Васильев В.И. Проблемы формирования северо-самодийских народностей. М.: Наука, 1979. 241 с.

141. Видонова Е.С. Катандинский халат//ТГИМ. 1938. Вып. 8. С. 169-178.

142. Войтов В.Е. Хроника археологического изучения памятников Ху-шо-Цайдам в Монголии (1889-1958 гг.) // Древние культуры Монголии. Новосибирск: Наука, 1985. С. 114-136.

143. Выдающиеся отечественные этнологи и антропологи XX века. М.: Наука, 2004.716 с.

144. Гаврилова A.A. Раскопки второго Катандииского могильника (Работы Катандинского отряда Горно-Алтайской экспедиции) // CA. XXVII (1957). С. 250-268.

145. Гаврилова A.A. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. M.-JL: Наука, 1965. 113 с. + XXXI табл.

146. Гайнуллин М.Х. Татарская литература XIX в. Казань: Татарское книжное издательство, 1975. 306 с.

147. Генинг В.Ф. Очерки по истории советской археологии (У истоков формирования марксистских теоретических основ советской археологии. 1920-е-первая половина 1930-х гг.). Киев: Наукова Думка, 1982. 224 с.

148. Гордлевский В.А. Памяти В.В. Радлова (1837-1918) // Избранные сочинения. Т. 4. Этнография, история востоковедения, рецензии. М.: Наука. ГРВЛ, 1968. 608 с.

149. Грязнов М.П. Памятники майэмирского этапа эпохи ранних кочевников на Алтае (Доклад в секторе бронзы и раннего железа ИИМК 5.VII.1945) //КСИИМК. М.; Л., 1947. Вып. 18. С. 9-17.

150. Грязнов М.П. Первый Пазырыкский курган. Л.: Государственный Эрмитаж, 1950. 90 с.

151. Грязнов М.П. История древних племен Верхней Оби по раскопкам близ с. Большая речка. М.-Л, 1956. 256 с.

152. Грязнов М.П. Афанасьевская культура на Енисее. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. 134 с.

153. Данциг Б.М. Ближний Восток в русской науке и литературе (Дооктябрьский период). М.: Наука, ГЛВР, 1973. 432 с.

154. Демин М.А. Первооткрыватели древностей. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1989. 120 с.

155. Дербов Л.А. К вопросу о развитии историографической культуры студента-историка // Историографическая культура студента-историка: этапы формирования, содержание, значение. Сб. научных трудов. Калинин: Изд-во Калининского гос. ун-та, 1989. С. 17-28.

156. Деревянко O.A. B.B. Радлов как археолог и этнограф Сибири // Методологические аспекты археологических и этнографических исследований в Западной Сибири. Томск: Изд-во ТГУ, 1981. С. 34-37.

157. Дулина H.A. Хронологический перечень трудов В.В. Радлова и литературы о нем // ТС-1971. М.: Наука. ГВРЛ, 1972. С. 261-277.

158. Дэвлет М.А. Петроглифы Енисея: история изучения (XVIII-начало XX вв.). М, 1996. 250 с.

159. Евдокимов В.В, Варфоломеев В.В. Эпоха бронзы Центрального и Северного Казахстана. Караганда: КарГУ, 2002. 138 с.

160. Еремина H.A. Радлов Фридрих Вильгельм // ЭАК. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1997. Т. 2. С. 304-305.

161. Жирмунский В.М. Тюркский героический эпос. М, 1974.

162. Жук A.B. Организация археологических исследований в Западной Сибири. 1860-1920-е г: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Барнаул: АлтГУ, 1995. 29 с.

163. Завитухина М.П. Древнее искусство на Енисее. Скифское время. Публикация одной коллекции. Л.: Искусство, 1983. 190 с.

164. Загородникова Т.Н. Переписка В.В. Радлова и Г. Вамбери (1867-1897)//Восток. 1999. №5. С. 126-133.

165. Захаров A.A. Материалы по археологии Сибири: Раскопки академика В.В. Радлова в 1865 г. (Верховья Катуни) // ТГИМ. 1926. Вып. 1. Разряд археологии. С. 71-106.

166. Зевелев А.И. Историографическое исследование: методологические аспекты: Учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «история». М.: Высшая школа, 1987. 160 с.

167. Иванова Б.Г. Академик-тюрколог из Барнаула // КА. 1928. 12 мая (№109).

168. Изучение археологических памятников Западного Алтая. СПб, 2000. 32 с.

169. Исследователи Алтайского края. XVIII-начала XIX века. Барнаул: Изд-во ОАО «Алтайский полиграфический комбинат, 2000. 280 с.

170. История исторической науки в СССР. Дооктябрьский период. Библиография. М.: Наука, 1965. 702 с.

171. История Казахской ССР с древнейших времен до наших дней. В 5 т. T. I. Алма-Ата: Наука, 1977. 479 с.

172. История Киргизской ССР (с древнейших времен до наших дней). Т. I. С древнейших времен до сер. XIX в. Фрунзе: «Кыргызстан», 1984. 797 с.

173. История отечественного востоковедения с сер. XIX в. до 1917 г. М.: «Восточная литература» РАН, 1997. 536 с.

174. Источниковедческие и методологические проблемы биографических исследований: Сб. материалов научно-практического семинара (СПб, 4-5 июня 2002 г.) СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002. 256 с.

175. Карская J1.H. Аннотированная библиография отечественных работ по арабистике, иранистике и тюркологии. 1818-1917 гг. (Научная периодика). М, 2000. 871 с.

176. Кастанье А. Древности Киргизской степи и Оренбургского края. Оренбург, 1910. 332 с. XXI табл.

177. Каташ С. «Цель моего труда» // ЗА. 1977. 26 января.

178. Каташ С. Первопроходцы алтайской фольклористики // Розмысл. Бийск. 1999. № 1.С. 220-223.

179. Кауфман И.М. Русские биографические и библиографические словари. М.: Госкультпросветиздат, 1955.

180. Киселев C.B. Древняя история Южной Сибири. M, 1951. 642 с.

181. Кисляков В.Н. Собиратели коллекций МАЭ по традиционной культуре народов Китая (дореволюционный период) // КПК. Вып. 4-5. СПб, 1996. С. 57-74.

182. Кляшторный С.Г. Древнетюркские рунические памятники как источник по истории Средней Азии. М.: Наука, 1964. 215 с.

183. Кляшторный С.Г. Радлов Василий Васильевич // СИЭ. Т.П. М., 1968. Стлб. 830.

184. Кляшторный С.Г. История Центральной Азии и памятники рунической письменности. СПб: Филологический факультет СпбГУ, 2003. 560 с.

185. Кляшторный С.Г., Лившиц В.А. Открытие и изучение древнетюркских и согдийских эпиграфических памятников Центральной Азии // Археология и этнография Монголии. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1978. С. 43-44.

186. Ковешникова Е.А. История археологии Сибири и Дальнего Востока в конце XIX- начале XX вв. Монография: Изд-во Красноярского ун-та, 1992. 126 с.

187. Козлов В.П. Российское архивное дело. Архивно-источниковедческие исследования. М.: Российская политическая энциклопедия, 1999.335 с.

188. Колбунова В.П. 165 лет со дня рождения тюрколога, этнографа, археолога В.В. Радлова (1837-1918) // Немцы на Алтае взгляд в историю: Ежегодник знаменательных и памятных дат. 2002 г. Барнаул: Графике, 2001. С. 13-15.

189. Колчинский Э.И. Академия наук накануне Первой мировой войны // ИИЕТ РАН. Годичная научная конференция 2004 г. М.: Диполь-Т, 2004, с.687-690.

190. Кондучалова С. Материалы по киргизскому языку, собранные В.В. Радловым. Автореферат кандидатской диссертации. Алма-Ата-Фрунзе, 1964. 24 с.

191. Кононов А.Н. В.В. Радлов и отечественная тюркология // ТС-1971. М.: Наука. ГВРЛ, 1972. С. 7-15.

192. Кононов А. Н. История изучения тюркских языков в России. Дооктябрьский период. Изд. 2-е. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1982. 356 с.

193. Кочеев В. Пионер алтайской археологии (В.В. Радлов. 1837-1918 гг.) //ЗА. 1984.30 ноября.

194. Кочеев В. Первый археолог Алтая академик В.В. Радлов // ЗА. 1990. 14 февраля.

195. Кочетов А. Имени академика В.В. Радлова: (О В.В. Радлове, имя которого носит одна из улиц Барнаула) // ВБ. 1997. 28 августа.

196. Кренке H.A. Коллекция В.В. Радлова из раскопок курганов XVII в. в Сибири // Западная Сибирь в эпоху средневековья. Томск, 1984. С. 137-145.

197. Кубарев В.Д. Новые сведения о древнетюркских оградках Восточного Алтая // Новое в археологии Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1979. С. 135-160.

198. Кубарев В.Д, Маточкин Е.П. Петроглифы Алтая. Новосибирск, 1992. 123 с.

199. Кузнецова H.A., Кулагина JI.M. Из истории советского востоковедения. 1917-1967. М.: ГРВЛ, 1970. 251 с.

200. Курныкина Г.И. Радлов Василий Васильевич // Барнаул: Энциклопедия. Барнаул, 2000а. С. 254.

201. Курныкина Г.И. Алтайский период в жизни и творчестве академика В.В. Радлова // Актуальные вопросы истории Сибири. П-ые науч. чтения пам. проф. А.П. Бородавкина: Мат. конференции. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 20006. С. 380-387.

202. Куулар Д.С. Предисловие // Тувинские народные сказки. М, 1971.

203. Кызласов Л.Р., Леонтьев Н.В. Народные рисунки хакасов. М., 1980.175 с.

204. Леонова Т.Г. Слово о подвижниках слова // КС. 1995. №1. С. 34-35.

205. Ливотова О.Э. Основная литература об Азиатском музее Институте востоковедения АН СССР (1776-1954) // Очерки по истории русского востоковедения. М, 1956. Сб. II. 512 с.

206. Ливотова О.Э, Португаль В.Б. Востоковедение в изданиях Академии наук. 1726-1917. Библиография. М.: Наука. ГРВЛ, 1966. 144 с.

207. Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР. Указатель. В 2-х т. Т. II. 1963. 602 с.

208. Лунин Б.В. Из истории русского востоковедения и археологии в Туркестане. Туркестанский кружок любителей археологии (1895-1917 гг.). Ташкент: Изд-во АН УССР, 1958. 319 с.

209. Лунин Б.В. История и древности Туркестанского края в трудах археологических съездов // ИМКУ. Вып. 6. Ташкент: Наука, 1965. С. 201-220.

210. Лунин Б.В. Историография общественных наук в Узбекистане. Биобиблиографические очерки. Ташкент: Изд-во «Фан» Узбекской ССР, 1974. 384 с.

211. Люстерник Е.Я. Русский комитет для изучения Средней и Восточной Азии // НА А. 1975. №3. С. 224-232.

212. Майдар Д. Памятники истории и культуры Монголии. М.: Мысль, 1981.174 с.

213. Майнов В.Н. Раскопки сибирских курганов и находки в них (Из сообщения Менье и Эйхталя в Парижскую Академию наук) // Известия Императорского русского географического общества. СПб, 1874. Т. 10. Отдел 2. С. 195-198.

214. Малов С.Е. Юбилей академика В.В. Радлова // КВР. Казань. 1912. 5 января (№4).

215. Маргулан А.Х, Акишев К.А, Кадырбаев М.К, Оразбаев A.M. Древняя культура Центрального Казахстана. Алма-Ата: «Наука» Казахской ССР, 1966.434 с.

216. Марсадолов Л.С. История и итоги изучения археологических памятников Алтая VIII—IV веков до н.э. (от истоков до начала 80-х годов XX века). СПб, 1996. 90 с, 9 илл.

217. Марсадолов Л.С. Археологические памятники IX—III вв. до н.э. горных районов Алтая как культурно-исторический источник (Феномен пазырык-ской культуры). Автореферат на соискание ученой степени д-ра культурологии. СПб, 2000. 56 с.

218. Мартынов А.И. Лесостепная тагарская культура. Новосибирск: Наука, 1979. 207 с.

219. Масанов Э.А. К истории этнографического изучения казахского народа в СССР. Алма-Ата: «Наука», Казахской ССР, 1966.

220. Матвеева М.Ф. Русское географическое общество и судьба его этнографических коллекций // КПК. Вып. 4-5. СПб, 1996. С. 211-223.

221. Матющенко В.И. 300 лет истории сибирской археологии. В 2 т.• Омск: Изд-во ОмГУ, 2001. T. I. 179 с.

222. Мерзлякова Е. В страну голубых гор: По следам экспедиции В.В. Рад-лова на Алтай // Сельская новь. 1993.1 января.

223. Методы археологического исследования: Учебное пособие для студентов вузов // Под ред. А.И. Мартынова, Я.А. Шера. М.: Высшая школа, 2002.240 с.

224. Милибанд С.Д. Биобиблиографический словарь отечественных востоковедов. Изд. 2-е. М, 1995. Кн. II. С. 293-294.

225. Молодин В.И. Бараба в эпоху бронзы. Новосибирск: Наука, 1985.199 с.

226. Ф 230) Муравьев В.Б. Вехи забытых путей (Финский этнограф и лингвист

227. М.А. Кастрен). М.: Географгиз, 1961. 64 с.231 ) Названия улиц города Барнаула: Историко-лингвистическое описание. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2003. 632 с.

228. Назирова H.H. Центральная Азия в дореволюционном отечественном востоковедении. М.: Наука. «Восточная литература», 1992. 195 с.

229. Насилов Д.М. Изучение памятников древнеуйгурского языка в отечественном востоковедении // ТС-1970, 1970 С. 93-100.

230. Насилов Д.М. В.В. Радлов и изучение древнеуйгурских памятников //ТС-1971. С. 64-101.

231. Ф 235) Насилов Д.М. В.В. Радлов и проблемы алтаистики (К 60-летию содня смерти)// СТ. 1978. №1. С. 96-102.

232. Насонова В. Василий Радлов // АП. 1980. 5 августа.

233. Неверов C.B. История изучения памятников сросткинской культуры Алтая // Древняя история Алтая. Барнаул: изд-во АлтГУ, 1980. С. 93-105.

234. Новгородова Э.А. Древняя Монголия. М.: Наука. ГВРЛ, 1989. 383 с.

235. Очерки истории исторической науки в СССР. III. M.: АН СССР, 1963.

236. Пархимович С. В поисках колыбели финского народа // Кастрен Мати

237. А са Алексантери. Соч. в 2-х т. Т. 1. Тюмень: Изд-во Ю. Мандрики, 1999. С. 248-251.

238. Патрушева Г.М., Соколова З.П. Шорцы // Народы России: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 413-415.

239. Петровская И.Ф. Биографика: Введение в науку и обозрение источников биографических сведений о деятелях России 1801-1917 годов. СПб.: Изд-во «Logos», 2003. 490 с.

240. Пименов П. Исследователь В.В. Радлов на территории Советского района // Районные вести. Советское. 1994. 26 декабря.

241. Полосьмак Н.В. Бараба в эпоху раннего железа. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1987. 143 с.

242. Потапов Л.П. Очерки по истории Шории. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1936. 260 с.

243. Потапов Л.П. Краткие очерки истории и этнографии хакасов (XVII-XIX вв.). Абакан: Хакасское областное гос. изд-во, 1952. 217 с.

244. Потапов Л.П. Очерки по истории алтайцев. М.-Л., 1953. 442 с.

245. Потапов Л.П. Этнический состав и происхождение алтайцев. Л.: Наука, 1969. 196 с.

246. Радлов Василий Васильевич (1837-1918) // БСЭ. Т. XLVIII. М, 1941. Стлб. 81-82.

247. Рассадин В.И. Этапы истории тофаларов по языковым данным // Материалы конференции «Этногенез народов Северной Азии». Вып. 1. Новосибирск, 1969. С. 223-226.

248. Рафиенко Л.С. Французская экспедиция 1861-1862 гг. на Алтай // Алтайский сборник. Вып. 20. Барнаул: Алтайский полиграфический комбинат, 2000. С. 241-245.

249. Решетов A.M. Василий Васильевич Радлов // КПК. СПб.: Наука, 1995. Вып. 1.С. 75-82.

250. Решетов A.M. В.В. Радлов директор Музея антропологии и этнографии Императорской академии наук // Немцы в России: Петербургские немцы. Сб. ст. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. С. 137-155.

251. Решетов A.M. Академик В.В. Радлов востоковед и музеевед (основные этапы деятельности) // Радловские чтения - 2002: Материалы годичной научной сессии. СПб, 2002. С. 95-101.

252. Руденко С.И. Второй Пазырыкский курган. Л, 1948. 64 с.

253. Руденко С.И. Культура населения Горного Алтая в скифское время. М.; Л, 1953.402 с.

254. Русские путешественники и исследователи о киргизах. Фрунзе: «Илим», 1973. 220 с.

255. Савинов Д.Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1984. 174 с.

256. Савинов Д.Г. Формирование и развитие раннесредневековых археологических культур Южной Сибири. Дис. на соискание ученой степени д-ра исторических наук. Ленинград, 1987. 594 с.

257. Савинов Д.Г. Оленные камни в культуре кочевников Евразии. СПб, 1994. 208 с.

258. Самашев З.С, Базарбаева Г, Жумабекова И, Сунгатай С. Берел. 2000. 56 с.

259. Самашев З.С, Фаизов К.Ш, Базарбаева Г. А. Археологические памятники и палеопочвы Казахского Алтая. 2001. 108 с.

260. Самойлович А.Н. Памяти великого тюрколога академика В.В. Рад-лов (К 100-летию со дня рождения: 1837-1937) // PH. М, 1937а. №2. С. 79-81.

261. Самойлович А.Н. Академик В.В. Радлов // Вестник АН СССР. М, 19376. №1. С. 124-125.

262. Самойлович А.Н. В.В. Радлов как турколог (Речь, произнесенная в публичном заседании РАН 12.V.1919) // НВ. 1922. №2. С. 707-712.

263. Сатлаев Ф. Первый историк Горного Алтая (тюрколог-востоковед В.В. Радлов) // ЗА. 1987. 8 января.

264. Сахаров A.M. Методология истории и историография (статьи и выступления). М.: Изд-во Московского ун-та, 1981. 216 с.

265. Сергеев А.Д. Великий этнограф (В.В. Радлов) // АП. 1977. 19 января.

266. Сергеев А.Д. Радлов В.В. (1837-1918) // Гордость Барнаула. Барнаул: АП, 1980. С. 30-32.

267. Сибгатуллин И. Первый этнограф края (О первом исследователе народов Алтая В.В. Радлове) // АП. 1974. 25 августа.

268. Сильченко М.С. В.В. Радлов и изучение тюркского фольклора // ТС-1971. М.: Наука. ГВРЛ, 1972. С. 16-19.

269. Сорокин С.С. Большой Барельский курган (полное издание материалов раскопок 1865 и 1959 гг.) // ТГЭ. Л, 1969. Т. 10. Вып. 7. С. 208-235.

270. Станюкович Т.В. Этнографическая наука и музеи (по материалам этнографических музеев Академии наук). Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1978. 284 с.

271. Степи Евразии в эпоху средневековья. М.: Наука, 1981. 300 с.

272. Сто пятьдесят лет со дня рождения исследователя Алтая Радлова (1837-1918)// Страницы истории Алтая. (1987). Барнаул, 1987. С. 9-10.

273. Суслова E.H. Поиск архивных документов. Л.: Лениздат, 1987. 80 с.

274. Сухова Н.Г. Карл Риттер и географическая наука в России. Л.: Наука, 1990.206 с.

275. Тенишев Э.Р. В.В. Радлов фонетист и грамматист // ТС-1971. М.: Наука. ГВРЛ, 1972. С. 32-41.

276. Тихонов И.Л. Археология в Санкт-Петербургском университете: Историографические очерки. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003. 332 с.

277. Тишкин A.A., Дашковский П.К. Основные аспекты изучения скифской эпохи Алтая. Барнаул: АлтГУ, 2004. 238 с. + вкл.

278. Тишкина Т.В. Некоторые проблемы организации изучения археологических памятников Алтая в 1860-1920-х гг. // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1997. Вып. 8. С. 28, 29.

279. Тишкина Т.В. Менье Мари Луи Постав // Барнаул: Энциклопедия. Барнаул, 2000. С. 183-184.

280. Тишкина T.B. Николай Степанович Гуляев (1851-1918 гг.) (1-я пол. жизненного пути) // Проблемы изучения древней и средневековой истории: Сб. научных трудов. Барнаул, 2001. С. 134-145.

281. Токарев С.А. История русской этнографии (Дооктябрьский период). М.: Наука, 1966. 452 с.

282. Токарев С.А. История зарубежной этнографии: Учеб. пособ. М.: Высшая школа, 1978. 352 с.

283. Томилов H.A. Чулымцы // Народы России: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 411-412.

284. Троицкая Т.Н., Молодин В.И, Соболев В.И. Археологическая карта Новосибирской области. Новосибирск: Наука, 1980. 182 с.

285. Тугушева Л.Ю. В.В. Радлов лексикограф и лексиколог // ТС-1971. М.: Наука. ГВРЛ, 1972. С. 42-53.

286. Тумашева Д.Г. Отношение барабинского наречия к тюркским языкам и татарским диалектам Сибири // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Мат-лы межвузовской конференции. Томск: Изд-во ТГУ, 1969. С. 46-49.

287. Тюрки таежного Причулымья. Популяция и этнос / Э.Л. Львова, В.А. Дремов, Г.А. Аксянова и др. Томск: Изд-во ТГУ, 1991. 246 с.

288. Убрятова Е. И. Академик В. В. Радлов (К 50-летию со дня смерти) // Известия СО АН СССР. 1969а. №6. Серия общественных наук. Вып. 2. С. 123-130.

289. Убрятова Е. И. Гипотеза В.В. Радлова о происхождении якутского народа // Материалы конференции «Этногенез народов Северной Азии». Вып. I. Новосибирск, 19696. С. 28-30.

290. Улица В.В. Радлова // Кочетов А. Их именами названы улицы. Изд. 3-е. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1978. С. 113-115.

291. Улымжиев Д.Б. Монголоведение в России во 2-ой пол. Х1Х-начале XX вв.: Петербургская школа монголоведов. Улан-Удэ: БГУ, 1997. 217 с.

292. Уманский А.П, Курганы железного века в Родинском районе // Культура народов евразийских степей в древности. Сборник научных трудов. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 1993. С. 202-219.

293. Уманский А.П. Редкая фотография академика В.В. Радлова // Этнография Алтая и сопредельных территорий: Мат. научно-практич. конф. Барнаул: Изд-во Барнаульского гос. пед. ун-та, 2001. Вып. 4. С. 268.

294. Формозов A.A. Некоторые итоги и задачи исследования в области истории археологии // CA. 1975. №4. С. 5-12.

295. Формозов A.A. Страницы истории русской археологии. М.: Наука, 1986. 237 с.

296. Фролов Я.В. История археологического изучения Волчихинского района Алтайского края // Археология и этнография Сибири и Дальнего Востока. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 1994. С. 96-99.

297. Ханбиков Я.И. Русские педагоги Татарии и их роль в развитии просвещения и педагогической мысли татарского народа (Из истории русско-татарских педагогических связей). Казань: Мин-во просвещения РСФСР. КГПИ, 1968. 134 с.

298. Худяков Ю.С. Вооружение енисейских кыргызов VI—XII в. Новосибирск: Наука, 1980.176 с.

299. Худяков Ю.С. Кыргызы на Табате. Новосибирск: Наука, 1982. 237 с.

300. Худяков Ю.С. Древние тюрки на Енисее. Новосибирск: Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, 2004.

301. Худяков Ю.С., Комиссаров С.А. Кочевая цивилизация Восточного Туркестана: Учебное пособие. Новосибирск, 2002. 156 с.

302. Хусаинов К.Ш. В.В. Радлов и казахский язык. Алма-Ата, 1981. 172 с.

303. Циркин A.B. В.В. Радлов исследователь Южной Сибири XIX столетия // Этнография Алтая и сопредельных территорий: Мат. научно-практич. конф. Барнаул: Изд-во Барнаульского гос. пед. ун-та, 2001. Вып. 4. С. 51-54.

304. Чиндина Л.А. Из истории междисциплинарного синтеза западносибирской археологии // Междисциплинарные исследования в археологии и этнографии Западной Сибири: Мат. всерос. науч. конф. Томск: ТГУ, 2002. С. 5-17.

305. Членов М.А. Евреи среднеазиатские // Народы России: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 158.

306. Членова H.JI. Происхождение и ранняя история тагарской культуры. М: Наука, 1967. 251 с.+48 табл.

307. Шамшин А.Б. Земля Михайловская: вехи древней истории // Очерки истории и культуры. Барнаул, 1999. С. 22-28.

308. Шер Я.А. Петроглифы Средней и Центральной Азии. М.: Наука, ГРВЛ, 1980. 327 с.

309. Шмидт С.О. Путь историка: Избранные труды по источниковедению и историографии. М.: Российский гос. гуманитарный ун-т, 1997. 612 с.

310. Шрадер Т.А. Европейская фотоколлекция В.В. Радлова в фондах МАЭ РАН // Радловские чтения-2002: Мат-лы годичной научной сессии. СПб, 2002. С. 145-147.

311. Шульга П.И. 130 лет со времени исследования Катандинского и Бе-рельского курганов // Страницы истории Алтая. Барнаул, 1987. С. 131-134.

312. Щербак A.M. B.B. Радлов и изучение памятников рунической письменности //ТС-1971. М.: Наука. ГВРЛ, 1972. С. 54-63.

313. Юсупова М.В, Алиев А.Д, Савенко В.И. Исследование физико-механических свойств материалов накладных украшений катандинского халата // Реставрация музейных ценностей. Научные и практические раоботы. Труды ГИМ. Вып. 107. М, 1999. С. 13-22.

314. Meynier G, d'Eichtal L. Note sur les tumuli des anciens habitants de la Siberie // Revue d'Anthropologie. T. 3. Paris. 1874. P. 266-278. Pl. V-VII.