автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Английское колониальное сообщество в Индии, 1813-1857 гг.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Рафалюк, Светлана Юрьевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Истоки формирования и общественно-исторические условия развития английского колониального сообщества в Индии в первой половине XIX в.

1. Особенности английского общества первой половины XIX в. как факторы развития англо-индийского колониального сообщества.

2. Специфика развития англо-индийского колониального сообщества до 1813 г.

3. Политическая обстановка в Индии 1813-1857 гг.: мир или война?.

ГЛАВА П. Структура английского колониального общества в Индии в 1813-1857 гг.

1. Официальное гражданское чиновничество и духовенство в индийских владениях Ост-Индской компании.

2. Британцы в составе англо-индийских вооруженных сил.

3. "Неофициальные" европейцы в Британской Индии.

ГЛАВА Ш. Культурный облик сообщества в первой половине XIX в.

1. Быт и способы социально-психологической адаптации британцев в условиях иноэтничной среды.

2. Духовная атмосфера и эволюция идеологических воззрений в англоиндийском колониальном сообществе.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Рафалюк, Светлана Юрьевна

Актуальность избранной темы определяется, прежде всего, особым вниманием современной российской и мировой общественности к перспективам дальнейшего развития отношений между восточными и западными странами. Войны в Чечне и Афганистане, террористические акты в Москве и Нью-Йорке, осложнение внутриполитической и внешнеполитической обстановки в арабских странах, наступление исламского фундаментализма, охватившее и ряд азиатских республик, входивших в состав бывшего СССР - все эти события заставляют по-новому взглянуть на проблемы культурного, экономического и политического диалога восточной и западной цивилизаций в XXI веке. В условиях острых межнациональных конфликтов, ставших следствием распада Советского Союза, также особенно актуальными для пространства современной России и стран так называемого ближнего зарубежья стали проблемы национализма и национальной идентичности.

В этой связи представляется важным обратиться к опыту Великобритании, столкнувшейся с решением подобных проблем за несколько столетий до вышеназванных событий. Трансформация в первой половине XX в. Британской империи в Британское Содружество Наций продемонстрировало всему миру возможность мирного выхода из национально-политического конфликта между доминирующей нацией метрополии и подчиненными ей народами.

Без осмысления противоречивого наследия британского колониализма невозможно сегодня понять многие процессы, происходящие в современном мире. Особенно это актуально для стран, которые некогда оказались втянутыми в орбиту колониализма, и прежде всего для Индии, являвшейся «самым ярким бриллиантом»1 британской короны. Превращение Индии в колонию Великобритании растянулось почти на два с половиной столетия. На протяжении этого периода масштабы политического, экономического и культурного диалога между народами этих стран неуклонно расширялись. Результат подобного взаимодействия неоднозначен и несомненно требует углубленного изучения и осмысления.

Английский колониализм в Индии породил такой своеобразный социальный феномен, как англо-индийское сообщество, становление которого тесными узами было связано с развитием британского общества метрополии. Проблемы его социокультурного развития актуальны не только с общественно-политической точки зрения, но и в контексте развития современной исторической науки, все больше уделяющей внимания так называемой «истории повседневности».

Предметом данного исследования является англо-индийское колониальное сообщество первой половины XIX в.

Цель исследования состоит в том, чтобы проанализировать развитие английского колониального сообщества в Индии в 1813- 1857 гг.

Поставленная цель обусловила конкретные задачи исследования:

- выделить особенности общества Великобритании в первой половине XIX в., повлиявшие на развитие англо-индийского колониального сообщества;

- определить специфику складывания англо-индийского колониального сообщества до 1813 г.;

- рассмотреть историческую обстановку в Индии указанного периода и определить внешнеполитические факторы, влиявшие на развитие англоиндийского колониального сообщества в 1813-1857 гг.;

- исследовать состав англо-индийского колониального сообщества и выделить его социальную структуру;

- охарактеризовать быт и показать способы социально-психологической адаптации британцев к условиям чуждой в языковом, культурном и этническом отношениях среды;

- проанализировать духовную атмосферу в англо-индийском колониальном сообществе первой половины XIX в.;

- определить характерные черты исследуемого социума и показать степень его зависимости от метрополии.

Хронологические рамки работы охватывают период 1813-1857 гг. Окончание наполеоновских войн положило конец французским претензиям на мировую гегемонию. Индия, обладание которой было заветной мечтой Наполеона, окончательно превратилась в объект британской экспансии. С этого периода можно говорить о существовании собственно Британской Индии. В 1813 г. состоялось продление Хартии Ост-Индской компании, которая являлась в тот период полновластным хозяином зависимых от англичан индийских территорий. Вокруг принятия новой Хартии развернулась острая политическая борьба, которая привела к внесению принципиальных поправок в текст документа. Эти изменения стали важной вехой в развитии англо-индийского колониального сообщества. Конечной датой хронологических рамок исследования был избран год начала индийского народного восстания, одним из результатов которого стала ликвидация власти компании в Индии, а ранее принадлежавшие ей территории перешли под юрисдикцию британской короны.

Научная новизна данного исследования состоит в попытке впервые в отечественной историографии создать на основе разнообразного круга источников целостный образа англо-индийского колониального сообщества 1813-1857 гг., а также на конкретном материале исследовать один из наиболее значительных и разносторонних опытов межцивилизационного контакта Запада и Востока.

В диссертации дается периодизация истории англо-индийского колониального сообщества, выявляется его социальная структура, проводится разносторонний анализ внутренних и внешних факторов, влиявших на его развитие в первой половине XIX в.

При работе над темой автор стремился взглянуть на английское колониальное сообщество в Индии как на целостный организм, в котором все элементы взаимодействуют друг с другом в сложной системе прямых и обратных связей.

Нами был избран термин «сообщество» для определения исследуемого социума. В большинстве источников и научных трудов зарубежных авторов используется термин «community», что в переводе на русский язык означает «община или группа лиц, объединенных какими-либо признаками; объединение, сообщество». Нам представляется оправданным подобный подход британских и индийских специалистов.

Источники

Источниковая база исследования широка и разнообразна. При работе над темой были использованы источники как официального, так и неофициального происхождения.

К первому роду документов относятся Хартии Ост-Индской компании 1813, 1833 и 1853 гг.,2 публикации парламентских дебатов/ документы официальных органов британской колониальной администрации в Индии,4 статистические материалы.3 Использование этих документов дает возможность проанализировать законодательную базу тех изменений, которые произошли в англо-индийском колониальном сообществе в 1813-1857 гг., и выделить промежуточные этапы в развитии исследуемого социума.

Среди источников неофициального происхождения наиболее ценными при работе над поставленной проблемой являются мемуары и путевые заметки чиновников Ост-Индской компании и независимых от нее европейцев, в том числе британцев, побывавших в Индии в период 1813

1857 rr.° Они дают развернутое представление о жизни англичан в Индии, их характере и привычках на службе и в быту, хотя общее содержание этих источников гораздо шире: они повествуют и о жизни туземцев, о природных красотах Индии и соседних с ней стран, об индийской самобытной культуре.

Солдаты, офицеры, гражданские лица и их жены живописали свой нелегкий путь до Индии и путешествия по ней. Многие из этих произведений содержат описания домашнего быта, картины светской жизни, характеристику внешнего и внутреннего облика британцев в Индии. Причем, характер изложения и выбор объекта для описания напрямую зависел от профессиональной занятости автора. Например, военнослужащие типа Александра Бориса, Герберта Эдвардса' или о главнокомандующего англо-индийскими войсками Робертса оставили описания новых границ и недавно завоеванных англичанами территорий. Миссионеры и глубоко верующие британские офицеры считали своим долгом «уничтожение язычества в Индии», поэтому их мемуары были пронизаны духом презрения или полного неприятия индийской национальной культуры и религии.9 Старомодные официальные должностные лица Компании с патерналистскими наклонностями рисовали картины Индии, нетронутой Западом или раненой его влиянием.10 Однако в них не содержалось осуждения британского колониального режима как такового.

Субъективность данного вида источников позволяет понять специфику авторских оценок в отношении индийцев и деятельности британцев в Индии. Общий тон мемуаров и путевых дневников, написанных британцами, в частности епископом Калькутты Р. Хебером13 или обычными путешественниками,12 отличается от характера изложения, свойственного французам13 или русским.14 Последние в целом критически оценивали поведение англичан в Индии. Подобные же оценки содержат армянские15 и грузинские источники.10 В 1829 г. англичане заподозрили армянских купцов в симпатиях к России и перестали допускать их в северные провинции Ост-Индии. Российское правительство в 1813 г. направило в Пенджаб к Ранджит Сингху посланца, надворного советника Мехти Рафаилова, своего первого официального представителя. Англичане тогда только готовились к аннексии Пенджаба. М. Рафаилов оставил записки и проекты возможного продвижения русских в Индию.17

Ценнейшим источником по теме является своеобразный путеводитель по Британской Индии, написанный Дж. Стоквелером, который сам был представителем англо-индийского колониального сообщества и редактором калькуттской газеты «Englishman»

18

Англичанин»), Этот источник содержит разнообразные сведения о социальном составе общества, его духовной атмосфере, о быте его членов. Автор дает критическую оценку английского колониального сообщества в Индии с позиции англичанина, что делает этот источник особенно ценным для нас.

Не менее важным источником являются материалы британской19 и русской прессы, содержащие разнообразные сведения о составе аппарата гражданской администрации английской Ост-Индской компании, вооруженных сил, а также о «неофициальной» части колониального сообщества, получившей дополнительные стимулы к развитию в Британской Индии после 1813 г. и особенно после 1833 г. Они также дают представление о круге занятий британских колонизаторов в Индии и о представлениях англичан об Индии в XIX в.

Многие популярные журналы, такие как «Современник», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения», «Москвитянин» обращались к истории английского колониального господства в Индии. Авторы статей часто отражали противоположные точки зрения относительно характера английской колониальной политики в Индии, но в s отечественной публицистике все же доминировала позиция осуждения методов британского колониализма и критики англо-индийской администрации. Общественно-политическая мысль России, повернувшаяся лицом к Востоку, на протяжении длительного времени анализировала и сопоставляла различные аргументы и факты. Поэтому неслучайны и публикации различных типов: воспоминания о путешествиях и путевые заметки, рецензии и статьи русских и зарубежных авторов, публикации ученых и государственных деятелей, миссионеров и публицистов.

Для нас материалы российских журналов интересны, прежде всего тем, что в них содержится разрозненная информация о составе гражданской администрации Ост-Индской компании и ее вооруженных силах интересующего нас периода. Так, журнал «Отечественные записки» под рубрикой «Иностранные известия» опубликовал подробный анализ состояния гражданской администрации, особенностей ее структуры, должностных обязанностей чиновников, судебной системы Английской 20

Индии. В «Военном журнале» также были опубликованы интересные статьи, являющиеся ценным источником по истории индо-британской армии. Так, статья Чарльза Нейпира (переведенная с английского издания) содержит много ценных фактических данных о составе армии, специфике военных действий в тяжелых климатических условиях Индии и ряд критических замечаний, направленных на улучшение качества англоиндийских вооруженных сил. Она интересна тем, что автор сам служил в Индии в чине главнокомандующего и хорошо был знаком с предметом своего обзора/1 Публикация под названием «Индо-британская армия» также содержит данные об англо-индийской армии компании на конец 1856 г. с подробным описанием численности, структуры, расквартировки и даже знаков отличия родов войск, а также характеристику королевской армии в Индии и, особенно, ее офицерского корпуса2"1 Данные о численности англо-индийской армии накануне восстания 1857-1859 гг. сообщали и «Московские ведомости».21

Обсуждение данных вопросов с точки зрения общественно-политической жизни России середины XIX в. было актуально, так как в те годы передовая мысль России была занята поиском наиболее приемлемых путей назревших преобразований в стране. Перспективы буржуазного развития Российского государства обусловили признание ценности западного пути, но рассуждая с нравственных позиций, русские публицисты осудили так называемую «цивилизаторскую миссию» Запада, и в частности - Великобритании, критикуя ее утилитарную направленность. Так, в 1847 г. неизвестный автор статьи «Восточные туристы» изложил свое понимание вопроса о роли Англии в развитии Индии: «Восток, это ясно, начинает чувствовать потребность сближения с Западом; но к чему поведет это сближение? Это вопрос, который разрешит будущее. Покамест скажем только, что не должно смешивать внутренние зачатки образования с внешним лоском его, что случается часто. Английская система утилитарности и экономического изолирования никогда не приведет Индию на путь развития».24

Журнал «Отечественные записки» в ряде материалов 40-х - начала 50-х гг., принадлежавших преимущественно перу иностранцев, занимал в целом антианглийскую позицию.25 Но в 1857 г., накануне народного восстания и в условиях недовольства в Индии, увидела свет статья неизвестного автора, тон которой явно отличался от ранее опубликованных. Автор в целом одобрил деятельность Ост-Индской компании, поскольку главная ее заслуга лежала не в политических преобразованиях, а в нравственной сфере - введении европейской системы образования, отмене некоторых индийских национальных жестоких варварских обычаев. Не считая гражданское управление Индии образцовым, автор настаивал на том, что «администрация эта, в целом ее составе, по своей честности, образованию и опытности, вполне соответствует своему высокому назначению, и большая часть индийской гражданской администрации служит в Индии достойной представительницей одной из образованнейших европейских наций».

В 1857 г. дискуссия в российских журналах о политике англичан в Индии активизировалась в связи с Индийским национальным восстанием. Наряду с «Современником», «Отечественными записками», «Библиотекой для чтения» в нее включились «Русское слово», «Русский вестник», «Атеней» и другие журналы. Начиная с этого года увидели свет большие и обстоятельные проблемные статьи, начиная с работ Н.А. Добролюбова и Я.Г. Есиповича. Позиции авторов близки и сводятся к осуждению деятельности англичан в Индии.2' Есиповичем также приводятся данные об усилиях миссионеров в деле образования индийцев, о средствах, выделенных Ост-Индской компанией на подготовку кадров низшего звена англо-индийской администрации из числа туземцев.

Вслед за статьей Добролюбова об Индии в «Библиотеке для чтения» была опубликована большая статья неизвестного автора «Ост-Индия в начале настоящего года». Автор признавал за англичанами истинное стремление к просвещению народа Индии, что же касается злоупотреблений, то, по его мнению, если они и существуют, то «случаются против воли и узаконении правительства».

Особую позицию занимал «Русский вестник». Он последовательно отстаивал мысль о цивилизаторской роли европейцев на Востоке, его авторы избегали критического анализа политики Англии на Востоке, что придало их публикациям явно апологетический характер. Журнал публиковал переведенные на русский язык статьи из западноевропейской периодической печати, не всегда добросовестно относясь к отбору материала. Наиболее полно позиция журнала отражена в статьях «События в Индии» неизвестного автора и «Настоящее и будущее английской

Индии» Г. Вызинского. Автор первой призывает соединить усилия Англии и России, чтобы «распространить свет европейской жизни среди нравственной тьмы коснеющей Азии». Г. Вызинский утверждает, что «система управления Индийской компании увенчалась в последнее время неимоверными, громадными успехами», невзирая на то, что в этот период уже началось восстание 1857 г.29

Ряд использованных в диссертации газетных и журнальных публикаций первой половины XIX в. по истории Ост-Индской компании и англо-индийского колониального сообщества сохранился в коллекции Хмырова в фондах РГПИБ.30

При работе над диссертаций привлекалась также памфлетная и иная публицистика, отражавшая развитие британской политэкономической мысли об Индии,31 произведения К Маркса,JZ а также материалы журнала Королевского Азиатского Общества и его отделений в Индии, дающие представление о характере и степени заинтересованности англичан в Историческом прошлом Индии и ее настоящем.

Нами использовались и исторические произведения современников по истории английской администрации и колониальной политики британцев в этом регионе. Среди заметных работ интересующего нас периода можно назвать исторические труды сэра Джона Малкольма, например, «Политическую историю Индии», которая вышла в свет в 1826 г. Автор, подобно большинству своих соотечественников, оправдывает и даже восхваляет британское правление в Индии: «Великая империя Англии, основанная на Востоке, будет поражать воображение грядущих поколений»/4

Известный реформатор в области образовательной политики в Индии 30-х гг. XIX в. и либеральный историк Т.Б. Маколей, практическая деятельность которого на сегодняшний день в основном критически оценивается историками, после своего возвращения на родину написал в начале 1840-х гг. исторические эссе о британских колонизаторах - Р. Клайве и У. Хейстингсе - с целью продемонстрировать европейской общественности, насколько изменился в лучшую сторону тип английского колонизатора и весь характер англо-индийской колониальной администрации в Индии, начиная с ХУШ столетия.35

История сикхов» Дж. Д. Каннингхэма, опубликованная в 1849 г. после аннексии Пенджаба, была призвана убедить британцев, что их миссия «воспитания индусов» должна продолжаться, поскольку борьба принципов «передового племени Запада» со «спекулятивными и авторитарными» установками брахманизма и магометанства еще не закончена.30

Долгое время прослуживший в составе англо-индийской колониальной администрации Дж.У. Кей написал ее историю, которая послужила для нас интересным источником по истории Британской Индии первой половины XIX в. Автор сам был чиновником Ост-Индской компании, и считал, что тот образ правления, который она создала в Индии является оптимальным, отсюда вытекала его в целом оправдательная позиция в отношении компанейских служащих. Источник также содержит ряд интересных сведений из раннего периода истории Компании, а также англиканской церкви и начала миссионерского движения в Индии первой трети XIX в.37

Француз по происхождению Барту де Паноэн также оставил обширное сочинение по истории Британской Индии, в том числе, интересующего нас периода, где содержатся общая характеристика и сведения о составе гражданской администрации английской Ост-Индской компании и ее вооруженных силах/8

Важным источником по истории Британской Индии первой половины XIX в. являются и произведения англо-индийской художественной литературы, передающие особый психологическом климат, царивший в англо-индийском колониальном сообществе тех времен. Среди этих произведений было много беллетристики, большая часть которой говорила о растущем расовом сознании британцев, но не имела литературной ценности. Однако, и здесь встречались исключения. Например, детские книги миссис Шервуд являются своеобразным ценным источником по истории британского колониального сообщества в Индии начала XIX в. В этом же ряду стоят новеллы У. Хоки и Дж. Кея («Peregrine Pultney»), а также своего рода документальный роман Медоуса Тейлора «Секты тутов», написанный автором после их разгрома и создававший у британцев представления о низких моральных нормах индусов.39

Один из наиболее интересных англо-индийских романов был написан под псевдонимом «Пенджабец» («Punjabee») братом известного поэта Метью Арнольда - Уильямом Делафильдом Арнольдом: «Oakfield or Fellowship in the East». Это произведение, опубликованное в 1853 г., больше напоминало трактат, чем литературное произведение, но у него была одна отличительная черта, выделявшая его из общей массы англоиндийской литературы - он разоблачал многие негативные черты британцев в Индии. По мнению автора, нравственные установки последних нуждались в исправлении, чтобы «способствовать подъему европейского общества, этого великого возбудителя Азии, из глубин безнравственности к вершинам христианской веры. У Д. Арнольд видел путь к нравственному очищению колонизаторов в христианстве, что вполне отвечало основному вектору развития англо-индийского сообщества и целям колонизации Индии в XIX столетии.

Для описания политической обстановки вокруг англо-индийских колоний, прежде всего, англо-русских противоречий в Афганистане и Средней Азии, в которых принимали участие агенты англо-индийской колониальной администрации, а также вооруженные силы компании, автором привлекались фонды Архива внешней политики Российской империи 41

Часть указанных источников ранее использовалась исследователями истории английского колониализма в Индии, однако в контексте поставленной проблемы их привлечение представлялось автору необходимым для создания целостного образа англо-индийского колониального сообщества 1813-1857 гг. Некоторые документы впервые вводятся в научный оборот.

Историография проблемы

Историография английского колониализма в Индии насчитывает большое количество трудов как отечественных, так и зарубежных авторов.

Уже в дореволюционной отечественной историографии затрагивались вопросы становления английского колониализма в Индии. К трудам, посвященным этой проблематике, относятся работы М. Венюкова, П.Г. Мижуева, Г. Гиббинса, авторы которых обращались к политической и, отчасти, экономической истории английских колоний в Азии 42

В работах советских историков К.А. Антоновой, Г.П. Колыхаловой, А.И. Левковского, В.И. Павлова, и др. исследовалась колониальная политика Англии в этом регионе, механизмы колониальной эксплуатации индийских народов, роль английского колониализма в развитии капитализма в Индии указанного периода4"* В частности, А.И. Левковский в статье «Английский колониальный государственный аппарат в Индии накануне народного восстания 1857-1859 гг.», опубликованной в 1959 году, дает не только критическую оценку британской колониальной политики в этом регионе в первой половине XIX в., но и анализирует механизм управления подвластными Ост-Индской компании территориями, описывает структуру гражданской колониальной администрации.44 Отечественными специалистами освещались проблемы истории английской Ост-Индской компании и на раннем этапе ее развития.43

Советские англоведы исследовали проблемы отношения различных классов английского общества к колониальной политике Великобритании первой половины XIX в. Среди работ это плана, прежде всего, можно назвать труды A.M. Айзенштат, Т.Н. Геллы, Л.И. Гольмана, Т.Ф. Юрловой, Н А. Ерофеева и др.46 Так, в статье «Английский колониализм и стереотип индийца в XIX в.» Н.А. Ерофеев, известный специалист в области британского колониализма, указывал на то, что представления англичан об Индии и индийцах в XIX в., полные предубеждений и вымысла, использовались для оправдания политики колонизаторов в этой стране.47 Труды указанного автора проливают свет и на некоторые вопросы, затрагиваемые в настоящем диссертационном исследовании. Речь идет, прежде всего, о вопросах эволюции идеологии английского колониализма

48 в первой половине XIX в. Проблемам становления английского колониализма в Индии и противоборству в этом регионе западноевропейских государств развивал и академик Е.В. Тарле.49

Вопросам культурного диалога между британской и индийской культурами в XIX в. уделяли внимание О.В. Мезенцева и В.П. Кашин.50 Подобные проблемы затрагивает в своей монографии и Е.Ю. Ванина, однако ее исследование относится к более раннему, чем избранный в данной диссертации, периоду истории англо-индийских культурных контактов.51

Духовных аспектов британского колониализма, проблем межцивилизационных контактов и истории европейского миссионерского

52 движения в Индии касается в своих работах Г.С. Остапенко.

К сожалению, отечественные историки не уделяли специального внимания собственно истории развития англо-индийского колониального сообщества первой половины XIX в.

В последнее время в отечественной историографии появились работы, близкие по тематике к настоящему диссертационному исследованию, однако они касаются более позднего периода.53

Британская историография английского колониализма в XIX в. чрезвычайно обширна, поэтому коснемся трудов только тех авторов, которые так или иначе освещали проблемы развития англо-индийского колониального сообщества.

Первыми британскими историками англо-индийского колониального сообщества были его современники (Дж. У. Кей и ряд других). Мы использовали их труды в качестве источников по проблеме данного исследования.

Среди общих работ британских авторовболее позднего периода, в которых затрагиваются проблемы развития англо-индийского колониального сообщества, необходимо отметить «Историю Британской Индии» У. Хантера, впервые вышедшую в конце XIX в.,54 «Кембриджскую историю Индии» 30-х гг. XX в. и «Оксфордскую историю современной Индии» середины 60-х гг. XX в.55 В них уделяется место истории главных поселений британцев в Индии, однако англо-индийское колониальное сообщество не рассматривается как отдельный социальный феномен.

Британские историки XIX - начала XX вв., изучавшие историю английской Ост-Индской компании, в частности, обращались к проблемам становления и развития административного аппарата управления подвластными англичанам территориями Индии. Практически все они положительно оценивали деятельность колониальной администрации

Компании и рассматривали последнюю в качестве проводника британских интересов на Востоке.56

Еще в XIX в. в британской историографии сложилось влиятельнейшее направление, развивавшее идею «непреднамеренного завоевания Индии» англичанами. Оно выдвинуло концепцию так называемой «цивилизаторской миссии» Великобритании на Востоке.

Яркими представителями этого направления были Дж. Милль и

57

Дж.Р. Сили. Последний об интересующем нас периоде британского присутствия в Индии писал, что успехи англичан там были связаны как с непосредственными территориальными захватами, так и с успешной реформаторской деятельностью генерал-губернаторов колоний, таких как Уильям Бентик (1828-1835). Благодаря усилиям этих людей было обеспечено наиболее эффективное функционирование аппарата колониальной администрации на местах.38

Одним из тех, кто отстаивал концепцию завоевания Индии «без участия английского государства» был и Ч. Филипс, но он в своей работе не касался проблем развития англо-индийского колониального сообщества.39

Концепция "цивилизаторской миссии" Великобритании получила свое дальнейшее развитие в трудах целого ряда английских историков. В разное время концепция она подвергалась критике как отечественных, так и зарубежных авторов, но до 60-х годов XX в. осуществлялись неоднократные попытки ее ревизионизма, связанные не столько с ностальгией по идеалам утраченной империи, сколько с очередным этапным переосмыслением роли англичан в становлении современной индийской политической традиции, в реформировании экономических основ индийского общества. За последние десятилетия в английской историографии появился менее категоричный, по сравнению с недавним прошлым, взгляд на эти проблемы.

Проблем культурного диалога западной и восточной цивилизаций на примере Англии и Индии первой половины XIX в. касались также такие британские историки, как Ф. Маршалл, Дж. Бирч, Э. Стоукс, Д. Корф, Ф. Мерфи, М. Эдварде, Л. Бэйли.

Ф.Маршалл в одной из своих последних работ высказывал мысль о том, что англичане внесли немногие и очень поверхностные изменения в структуры индийской жизни. Их власти хватило, чтобы увеличить поступление индийских товаров в Англию, лишить многочисленных правителей Индии финансовой независимости, но более глубокие изменения могли подорвать социально-экономическую систему, доставшуюся англичанам от прежних властителей этих земель, а в этом колонизаторы заинтересованы не были.0" Таким образом, историк склонен в целом преуменьшать последствия европейского влияния в Индии.

Дж. Бирч проанализировал спектр английских представлений об Индии и отношение различных представителей английской общественно-политической мысли 1784-1858 гг., а также писателей и британских путешественников к Индии, в разное время совершивших поездки по этой стране.61

Д. Копф касался проблем изучения Индии англичанами в последней трети ХУШ - 30-х гг. XIX вв. и влияния этого процесса на английскую колониальную политику в Бенгалии, на характер взаимоотношений между бенгальской интеллигенцией и англичанами. Автор выделил социальные и культурные результаты англо-индийского культурного диалога 1773-1835 62 гг.

М. Эдварде, основываясь на обширном источниковом материале, также обращался к проблеме взаимовлияния культур, но не только на примере британо-индийского диалога, но и с участием других западноевропейских народов, в частности французов и немцев.6;> Проблем влияния западной цивилизации на ход развития восточных стран касались также Ф. Мерфи64 и К. Бэйли.

Отдельные сюжеты из жизни англо-индийцев в конце XIX в. в научно-популярном ключе описывал У. Лурье.66 Сюжетам из истории анго-индийского колониального сообщества ХУШ в. посвящена и книга П.

Спира «Набобы», создавшего целую галерею портретов британских f\"l колонизаторов.

В монографии Д. Кинкейда, вышедшей в 1938 г., освещается история различных английских факторий на территории Индии. Им также анализируется социальный состав британского колониального сообщества в Индии, однако автором взят слишком большой исторический промежуток времени (1608-1937), что не позволило ему детально рассмотреть состав англо-индийского сообщества первой половины XIX

68

В.

Наиболее полно проблемы развития англо-индийского колониального сообщества в XIX в. были освещены в работах уже упомянутого нами известного современного британского специалиста по истории английского колониализма М. Эдвардса. Две его монографии -«Британская Индия. 1772-1947»69 и «Готовы к изгнанию. Викторианцы в Индии» во многом носят описательный характер.7и В подобном ключе написана и его книга «Сагибы», посвященная известным британским

71 колониальным деятелям первой трети XIX в. Однако автор, подробно освещая историю культуры и быта англо-индийцев, не уделил достаточного внимания анализу социальной структуры английского колониального сообщества в Индии.

Интереснейшее исследование об истории «неофициальной» части

72 колониального сообщества Британской Индии написал Р. Ренфордт. Автором с различных сторон рассматривались проблемы взаимоотношений между отдельными группами сообщества, между неофициальной» и «официальной» его частями, между индийцами и европейцами и т.д. Исследование охватывает значительный исторический промежуток времени - с первой половины XIX в. до 1920 г.

О месте и значении миссионеров в укреплении британского могущества в Индии и, соответственно, в развитии англо-индийского колониального сообщества в конце ХУШ - первой трети XIX вв. писал историк миссионерского движения К. Инхэм./J

Проблемы развития англо-индийского сообщества поднимались и в индийской историографии.

В частности, в монографии Б.Б.Мисры "Центральная администрация Ост-Индской компании. 1773-1834." ряд глав посвящен проблеме развития англо-индийского колониального сообщества в Индии последней трети ХУШ - первой трети XIX вв.74

В монографии Суреша Чандры Гхоша об истории британской общины в Бенгалии 1757-1800 гг. анализируется социальный состав населения этой колонии, условия труда и быта английских служащих, описываются некоторые сюжеты повседневной жизни британских семей, ставятся проблемы позитивного влияния на индийцев европейских традиций.75

Проблемам положения индийцев в структуре английской колониальной администрации в Индии, развитию англо-индийской административной машины в целом и культурному взаимодействию

76 77 англичан и индийцев посвящены работы В.Р. Гайквада и Р.П. Сикки. Проблемы восприятия индийцев европейцами в XIX столетии

7 й поднимались в работе Дж. К. Мукерджи. Вопросов британо-индийского

79 культурного диалога касался и историк индийской культуры Б.Н. Луния.

В монографии Р. Мукерджи освещается вся история деятельности английской Ост-Индской компании в Индии. Автор дает социологический анализ состава англо-индийской колониальной администрации за

22

80 обширный отрезок времени. Вопросы социальной структуры и особенностей жизни британцев в Индии интересующего нас периода поднимались и в работах Л. Менона.81

Данная диссертация является продолжением начатых в исторической науке исследований. для которых война стала рискованной игрой, в которой с легкостью можно было как выиграть, так и проиграть. Верхушка среднего класса - банкиры, потомственные купцы, финансисты и их семьи - по своим позициям были близки к аристократии и разделяли торийскую политику высших слоев общества, куда «они допускались, с которыми они вступали в браки и у которых они покупали места в парламенте и офицерские патенты в армии».0 Та же часть предпринимательского класса, которая происходила из среды йоменов или рабочих, резко отрицательно относилась к войне, да и к самой аристократии. Но в чем все представители буржуазии, дворянства и практически все англичане были едины, так это в ненависти к Франции и тем идеям, которые она несла на своих штыках.

К положительным последствиям континентальной системы, если их можно так назвать, можно отнести тот факт, что необходимость экономического развития в условиях континентальной блокады подтолкнула Англию, не имевшую в этот период выхода на европейский рынок, к развитию более тесных экономических связей с колониями, и, прежде всего с Индией.

После разгрома наполеоновской Франции Англия стала одной из самых могущественных стран Европы. Другим европейским государствам трудно было соперничать с ней на мировых рынках благодаря мощному флоту, обеспечившему ей господство на мировых торговых путях. Первенство Англии подтверждалось и наличием крупных колониальных владений. Она подорвала колониальное могущество Франции и Голландии, захватив опорные пункты на Восточном побережье Индии и часть территорий на Суматре, Капскую колонию в Южной Африке, острова Цейлон, Яву и другие владения в Индонезии. Кроме того, Великобритания установила контроль над Португальской колониальной империей, усилилось ее проникновение в Латинскую Америку. Помимо этого развивалась и экономическая экспансия.7

Для Великобритании процесс колонизации был тесно связан с промышленной революцией. Роль колониального источника индустриализации в экономике этой страны была очень существенной. По подсчетам историка В.А. Мельянцева, отток и перевод ресурсов из Индии в Великобританию в течение двух-трех десятилетий до начала и во время «промышленного рывка» мог обеспечить (в случае их производительной реализации) соответственно 40-45 и 20-25% всех чистых внутренних капиталовложений королевства.8

Английское государство вплоть до завершения первичной индустриализации (30-40-е гг. XIX в.) проводило жесткую политику протекционизма: стимулировало вывоз и ограничивало импорт готовых изделий, запрещало экспорт новейших технологий, регулировало уровень оплаты труда и т.п. Однако Индия всегда занимала особое место в экономической политике Британии. Даже меркантилисты в свое время, ориентируясь на политику активного торгового баланса и будучи противниками вывоза из страны звонкой монеты, делали исключение для Индии.

Темпы роста населения Британских островов за первые тридцать лет XIX века были весьма внушительными: с 1801 по 1831 гг. его численность в Англии, Шотландии и Уэльсе возросла с 11 до 16,5 млн. чел., что, правда, свидетельствовало скорее о падении смертности, чем об увеличении рождаемости.9 Важным фактором тут выступало улучшение качества медицинского обслуживания и общий экономический подъем: несмотря на тяжелые времена, вызванные континентальной блокадой, в стране с 1801 по 1816 гг. наблюдался неуклонный рост годового дохода. В 1813 и 1814 гг. он составлял 61.215.242 ф.ст., в 1815 - 66.443.000, в 1816 - 77.000.000 ф.ст. В 20-е годы XIX в. наметился некоторый спад производства, и годовой доход к 1828 году составил 53.902.030 ф.ст., что было признаком первого в истории экономического кризиса капитализма. Однако, на протяжении всей первой половины XIX в. кривая промышленного роста неуклонно шла вверх.10

Несмотря на прогресс производства в первой трети XIX в. постоянно увеличивался государственный долг Великобритании, особенно в военное время. Англия вела активную внешнюю политику, которая требовала больших финансовых затрат. За годы революционных и наполеоновских войн национальный долг Великобритании увеличился с 597.640.432 ф.ст. в

1802 г. до 1.054.046.174 ф.ст. в 1814 г.11

В то же время в первой половине XIX вв. Великобритания сохраняла положительный торговый баланс. В среднем годовой выигрыш от внешней торговли, включая колониальную, составлял порядка 15 млн. ф.ст., (для

12 сравнения: внутренняя торговля давала приблизительно 35 млн. ф. ст.). Азиатская торговля находилась в руках английской Ост-Индской компании, старейшей и богатейшей в Европе, годовой доход которой составлял в среднем 18 млн. ф.ст., а издержки - 17 млн.

Важным итогом промышленного переворота стало изменение характера колониальной торговли. Промышленный капитализм стремился наводнить английской продукцией азиатские рынки. Поэтому, если до эпохи промышленной революции Великобритания преимущественно вывозила из Индии продукцию традиционного ремесленного производства и ввозила туда в основном драгоценные металлы," то к середине XIX столетия предметом импорта для англичан стало колониальное сырье, а основной статьей экспорта - продукция британских фабрик. «За период с 1818 по 1836 гг. экспорт пряжи из Великобритании в Индию возрос в отношении 1 к 5200. В 1824 г. ввоз английского муслина в Индию едва достигал 1000000 ярдов, между тем как в 1837 г. он уже превышал

64000000 ягшок л14

Однако в начале XIX в. драгоценные металлы все еще оставались самым предпочтительным товаром для индийцев. Это было связано не только с плохим качеством европейских товаров в сравнении с индийскими. На рубеже ХУШ-Х1X вв. суммарный производительный потенциал Востока оставался по-прежнему весьма внушительным по мировым меркам; страны Запада в совокупности в этот период по экономической мощи все еще уступали Индии.15 И только планомерное разрушение англичанами традиционных экономических связей внутри индийской общины, названное Марксом «единственной социальной революцией, пережитой когда-либо Азией»,16 произошедшее не столько «вследствие грубого вмешательства британских сборщиков налогов и британских солдат, сколько в результате действия английских паровых машин и английской свободы торговли»,17 окончательно превратило Индию в сырьевой придаток метрополии.

Период первой половины XIX вв. был, с точки зрения ряда английских историков, временем важнейших перемен в жизни Англии: с

18 одной стороны, продолжением «старого порядка», т.е. общественного устройства «Славной революции» 1688 г., а с другой, - эпохой, когда закладывались основы современной Англии.19

Фактическим концом «старого порядка» стали религиозные преобразования конца 20-х годов XIX в. (отмена антидиссентерских статутов в 1828 г. и эмансипация католиков в 1829 г.), а также избирательная реформа 1832 г. Все указанные «конституционные» изменения способствовали не только общей демократизации общества (в результате реформы 1832 г. право голоса получили около 1 млн. англичан, а в результате изменения религиозного законодательства в 1828, 1829 гг. равные гражданские и политические права обрели 3 млн. английских диееентеров и 7 млн. английских и ирландских католиков),20 но и открывали дорогу социальным преобразованиям в интересах различных слоев населения, и прежде всего - крепнувшей в результате промышленного переворота буржуазии.

В социальной структуре британского общества первой половины XIX в. выделялось несколько категорий населения. Официально все жители Британских островов по традиции распадались на две основные категории: nobility (высшее дворянство) и commonalty (разночинцы, т.е. все остальное население страны). К первой относились герцоги, маркизы, виконты, имеющие почетный титул лорда, который передавали по наследству старшему сыну, а также высшее духовенство, статус которого приравнивался к высшему дворянству. Вторая, в свою очередь, была представлена gentry («благородными» - младшие сыновья высшего дворянства, кавалеры королевских орденов, баронеты /род низшего дворянства^, живущие собственным капиталом, ученые, представители духовенства, купцы и фабриканты, гражданские и военные чиновники) и обыкновенными гражданами Великобритании (сельские жители, имевшие право избрания членов нижней палаты парламента, и арендаторы).

В реальности социальная структура английского общества еще до буржуазной революции второй половины ХУП в. приобрела размытый характер, который состоял в возможности перехода при соответствующих обстоятельствах из одного сословия в другое. Первая половина XIX в. добавила в эту причудливую мозаику новые грани. Помимо традиционных сословий возникли новые, которые после завершения промышленной революции приобрели классовую сплоченность. Динамизм промышленного производства и связанная с этим пауперизация стимулировали рост пролетарских слоев общества.

По данным статистики, к 30-м гг. XIX в. соотношение непроизводящего класса к производящему выглядело как 1 к 4,5.21 В дальнейшем, по мере развития производительных сил, социальная картина менялась в пользу увеличения численности производящего населения.

До завершения промышленной революции в Англии, как и на континенте, правилом была нераздельность господствовавших занятий: негоциант все держал в своих руках, будучи одновременно купцом, банкиром, страхователем, арматором и промышленником. Многообразно специализировавшиеся негоцианты были и хозяевами Ост-Индской компании. Хозяйничали они и в Английском банке, заседали и в палате общин, в конечном итоге сделавшись правителями страны. Но в конце ХУШ - XIX вв. появился промышленник - новый активный персонаж, который еще до образования в 1841 г. второго правительства Роберта Пиля появился на арене политической жизни, даже в палате общин. Промышленники разорвали связь между промышленностью и торговым капитализмом. Они стремились избавиться от посредничества купца, чтобы сами контролировать закупку и доставку сырья, его качество, регулярность поступления. Появился новый капитализм, все силы которого были посвящены в первую очередь промышленному производству.

Впрочем, в Англии первых лет XIX в. капитал все еще был представлен всеми своими классическими формами: сельскохозяйственного капитала, который еще в 1830 г. один только составлял половину английского национального достояния; капитала промышленного, который сначала увеличивался очень медленно, а затем стремительно; капитала торгового - давнего и относительно менее важного, но распространившегося по всему миру и создавшего колониализм; капитала финансового, только зарождавшегося22

Важным последствием промышленного переворота в Англии стало появление фритредерской буржуазии, которая все громче заявляла о своем желании участвовать в индийской торговле. Всевластие Ост-Индской компании уже не устраивало «капитанов индустрии», а стремившиеся встать вровень со старой земельной аристократией и покупавшие места в парламенте, усиливая свое влияние, набобы (от арабо-персидского и использовавшегося индийцами «наваб» - «правитель») раздражали и многих политиков. «Англо-индийские набобы, - писал Ч. Рейке в книге «Англичанин в Индии», - занимали заметное, хотя и не почетное место в событиях того времени».23

Социальные сдвиги в английском обществе первой половины XIX в. усилили позиции буржуазии, но не лишили британскую аристократию того веса и влияния, которым она всегда пользовалась в стране. Традиционным занятием аристократии всегда была военная служба. К середине XIX в. приблизительно половина армейских и флотских офицеров происходила из аристократии или джентри.24 Подобное положение вещей во-первых поддерживалось традицией, а во-вторых практикой покупки офицерских званий.23 Промышленная революция и введение всеобщей воинской повинности изменили лицо армии, которая перестала быть занятием только аристократов, но по традиции представители знатных семейств считали престижным для своих детей занятие воинской карьерой.

Другим важным поприщем английской аристократии была политическая деятельность. Уже по рождению старшие совершеннолетние сыновья из аристократических семейств (высокое наследственное дворянство) становились пэрами Англии и, соответственно, членами палаты лордов. Дипломатическая карьера также была уделом аристократии.

В противоположность дипломатическому корпусу, ни Министерство по делам колоний (сформированное в 1854 г.), ни Министерство по делам Индии не пользовались особой популярностью у аристократии и джентри. Что касается Министерства по делам Индии, то «в начале 1850-х гг., когда назначения все еще устраивались по протекции, более 1А из вновь назначенных чиновников имели дворянское происхождение. Но в период между 1854-1856 гг., когда кандидаты стали добиваться назначения на должность в открытых конкурсах, число землевладельцев среди чиновников снизилось, причем, чрезвычайно стремительно.».20

Единственной сферой деятельности указанных министерств, которая действительно сохраняла популярность среди аристократов, была служба при дворах и в штатах различных вице-королей, губернаторов и проконсулов Британской империи. Должности при этих дворах давали возможность расширить свой кругозор, приятно провести время и завязать полезные знакомства. На подобных должностях аристократы составляли представление о Британской империи и проникались чувством имперской гордости, однако, эта служба вовсе не налагала на аристократов обязательства провести всю жизнь вдали от родины, в неблагоприятном климате, в социальной изоляции или же среди людей, которых они считали во всех смыслах ниже себя. Отдавая должное британской аристократии, отметим, что немного найдется еще стран, где социальная элита в изобилии поставляла добровольцев для ссылки длиной в полжизни. Более того, в пользу подобной службы можно отметить, что будущие правители империи в молодые годы знакомились с колониями, прежде, чем занять в Лондоне облеченные влиянием и властью посты.

Социальную базу колонизации, таким образом, составляли фактически все слои британского общества, что отчасти объяснялось традиционным отсутствием четких социальных границ между сословиями еще накануне промышленной революции. В первой половине XIX в. в формировании колониальных сообществ за океаном принимала участие не только буржуазия и низшие слои общества, но также и представители его аристократической элиты.

Такая социальная база обеспечила и специфическую идеологическую основу колонизации.

Первая треть XIX в. была временем больших перемен в области экономической теории. В политической экономии возникла классическая доктрина, утверждавшая превосходство коммерческой системы. Развитие британской экономической мысли было тесно связано с деятельностью

Ост-Индской компании. Восточная тематика, в том числе и индийская, занимала достаточно большое место в работах Адама Смита, Томаса Роберта Мальтуса, Ричарда Джонса, Джеймса Милля, Уильяма Спенса и

27 других. До конца ХУШ в. знания о Востоке носили прикладной характер и, в основном, касались вопросов торговых взаимоотношений. Очевидно, на такое положение вещей оказала определенное воздействие меркантилистская система, идеологом которой еще в ХУЛ в. выступил Томас Мэн, член правления Ост-Индской компании и правительственного торгового комитета. Т. Мэн уже тогда говорил о необходимости переориентации внешней торговли Англии с рынков Леванта непосредственно на ост-индские. При этом расходы бы сократились, по его мнению, примерно на 1/3, и, соответственно, прямая торговля с Ост-Индией стала бы более выгодной. Т. Мэн говорил также о необходимости посредничества Ост-Индской компании в торговле с Европой, благодаря чему в Англию ввозилось бы больше драгоценных металлов, чем уходило на Восток.28

Однако многие из британских экономистов первой половины XIX в., такие, как Уильям Спенс, Томас Роберт Мальтус, Дагальд Стюарт, считали основным источником приумножения национальных богатств Англии не колониальную торговлю, а земледелие. У.Спенс утверждал, что «. колонии не являются действительным источником нашего богатства. И поскольку наше богатство продолжает возрастать с тех пор, как мы лишились наиболее важной из наших колоний, Северной Америки, постольку оно будет возрастать и в том случае, если мы не будем иметь даже дюйма территории за пределами нашего благословенного острова».29

Их оппоненты, наиболее известным среди которых был Джеймс Милль, придерживались иной точки зрения. В своем трактате «Защищенная коммерция» (Commerce Defended) он сетовал на способность человечества бросаться из крайности в крайность: от меркантилизма, который считал, что богатство создается исключительно из иностранной торговли, к физиократии, которая утверждает исключительное преимущество земледелия в создании богатства. Призывая сохранять мудрую и благодетельную середину, он в качестве таковой предлагал коммерческую систему, знаменовавшую наступление эпохи экономического либерализма.

Экономический либерализм укоренял в европейском сознании мысль, что ведущей силой общественного развития должно стать главное экономическое содержание действительности. А оно выражалось лозунгом свободы торговли (free trade), подразумевавшем удовлетворение частных интересов в совместной устремленности к утилитарным целям. Одним из его постулатов было таюке признание коммерческой деятельности в качестве главного занятия в цивилизованном человеческом обществе.30

Таким образом чисто экономическая теория свободной торговли, выдвинутая еще классиками политической экономии, превратилась к середине XIX в. в целую систему взглядов и стала чем-то вроде новой религии либерального буржуа викторианской эпохи.31

Примерно в это же время в Англии получает распространение еще одно направление общественной мысли, сыгравшее немаловажную роль в формировании идеологии колониализма. Одной из проблем конца XVIII -начала XIX вв., был быстрый рост населения. Изучение этой проблемы было предпринято Мальтусом, который был не только экономистом, но и англиканским священником. В своем «Очерке о народонаселении» он изложил теорию, согласно которой скорость увеличения населения намного опережает развитие производства продуктов. В то время, как население растет в геометрической прогрессии, производство продуктов увеличивается только в арифметической прогрессии. Должен наступить момент, когда число людей придется ограничивать, в противном случае последует широкомасштабное голодание. По вопросу о том, как можно достичь такого ограничения Мальтус выражает общепринятую христианскую точку зрения о том, что люди должны быть образованы настолько, чтобы проявлять «сдержанность» и таким образом уменьшить

32 свою численность. Теория Мальтуса впоследствии использовалась правящими кругами для «научного» обоснования своей колониальной политики. Возможно ею отчасти руководствовались и представители колониальной администрации в Индии, а также деятели миссионерского движения с своем настойчивом желании «образовать» туземное население.

Таким образом дистанция, разделяющая сферу чистой теории и поле деятельности колониальных чиновников Ост-Индской компании, в начале - первой половине XIX в. оказалась не столь огромной. Надо принять во внимание настоятельные требования Совета Директоров Компании, предписывающие приводить любые проекты реформирования налоговой, земельной системы в Индии в соответствие с доктринами политической экономии того времени, в первую очередь, с теориями А.Смита, Т.Р. Мальтуса, Д.Рикардо<33 Кроме того, Т.Р.Мальтус и Р.Джонс преподавали в колледже Ост-Индской компании в Хейлибери, где обучались многие из колониатьных чиновников, которым довелось позже служить в аграрных обществах и находить способы их переустройства.

Можно сказать, что эволюция экономической теории оказывала существенное влияние на колонии и на сам процесс колонизации.

Идейную платформу английского колониализма составили и укоренившиеся (зачастую даже не вполне четко сформулированные) представления британцев о составных частях Британской колониальной империи.

Миф о несметных богатствах Индии утвердился в массовом сознании англичан еще в ХУП в., когда корабли Ост-Индской компании впервые доставили в Англию множество заморских диковин. В основном это была продукция традиционных индийских ремесел: кашмирские шали. хлопчатобумажные, шелковые и ювелирные изделия. Из Индии импортировались также пряности, селитра, муслиновые материи, редкие породы деревьев, металлы, благовония, лекарственные препараты, индиго, опиум, сахар и пр. Только к 30-м гг. XIX в. произошел поворот преимущественно к экспорту английских промышленных товаров в Индию, что, наряду с разрушением традиционных связей в сельской общине, нанесло удар по индийскому ремесленному производству. Но для англичанина ХУШ в. Индия в первую очередь представлялась «краем, откуда привозится перец». В ту эпоху вообще была мода на все индийское. С начала XIX в., скажем, стали особенно популярны хукка (прибор для курения), чатни (острый соус), одежда из индийского ситца, тонкие кашмирские шали и пр.34 В повседневном обиходе получили распространение некоторые индийские слова. Литература также усвоила соответствующие вкусы. Это касалось и тогдашней публицистики, что отражено в «Исследованиях о богатстве народов» А. Смита.

В настоящее время трудно в полной мере оценить ту степень влияния, которое оказывало на массовое сознание британцев соприкосновение западной и восточной культур. По мнению известного специалиста по истории английского колониализма Н.А.Ерофеева, это относится в первую очередь к изучению того, "что можно назвать презумпциями, т.е. к тем убеждениям и взглядам, которые

35 ^ общепризнанны" и не требуют доказательств. Именно в силу своей очевидности для современников, они не нашли отражения в источниках, но без них невозможно понять сегодня многие идеи эпохи. Для нас, прежде всего, представляет интерес отношение западного человека, в том числе англичанина, к миру Востока и, конкретно - к Индии в указанную эпоху, отношение, которое выражалось не только в результате целенаправленных действий, а, скорее, подсознательно.

Среди подобных "банальных истин" в первую очередь необходимо выделить так называемый европоцентризм (и даже англоцентризм), который в сознании англичан начала XIX столетия выражался представлением о Великобритании как светоче разума и центре мировой цивилизации. Масштабы и успехи английской колониальной политики служили ощутимым подтверждением этого положения. Другой характерной чертой мировоззрения британцев было устоявшееся мнение об их превосходстве над другими народами. Англия, ее быт и обычаи признавались за точку отсчета, а все иные варианты мировой культуры воспринимались лишь как слабое подобие или, напротив, как отклонение от английского эталона. Подобные представления долгое время питали идею "цивилизаторской миссии" Великобритании в Индии, казавшейся среднему англичанину страной полудикой и не имеющей собственной истории. О поверхностном отношении британцев к индийской культуре свидетельствует, в частности, книга известного историка Дж. Милля "История Британской Индии". Автор повествует об отсталости и жестокости индийских народов, приписывает им такие качества, как "трусость, бесчувственность, скрытность и нечистоплотность".36 Надо сказать, что взгляды Милля пользовались авторитетом в Англии, о чем свидетельствуют многократные переиздания его книги.

Наиболее радикальный взгляд на проблем}/ будущего развития самобытной индийской культуры демонстрировали круги, близкие к миссионерскому движению. Миссионеры видели в неевропейских народах всего лишь "язычников", а в их культуре - простое варварство, серию грубых заблуждений. Индийцы, как утверждал британский миссионер Дж.

37 1г

С. Смит, «раболепны, скрытны, развратны и скупы». Поэтому британское "Общество по распространению христианских знаний", например, помимо непосредственной миссионерской практики, занималось публикацией трактатов, посвященных вопросам нравственности и пропаганде

-зо британских общественных идеалов." Мнение проповедников не могло не пользоваться огромным авторитетом в Англии, которую в начале XIX в. просто захлестнула волна евангелизма, о чем речь пойдет ниже.

Позднее упомянутые представления англичан об Индии нашли свое отражение и некую смысловую завершенность в творчестве Р. Киплинга, признанного идеолога британского колониализма, который сам, кстати, родился в Бомбее. Но уже в интересующий нас период в английском обществе начинало формироваться иное, более уважительное, отношение к индийской культуре.39 Публикация на английском языке индийских философских трактатов оказала определенное влияние на формирование мировоззрения многих, в том числе английских, историков, философов и литераторов, таких, как У.Теккерей и ряд других.

В 1841 г. журнал «Куортерли ревью» провел исследование общественного мнения, в результате которого все полученные мнения англичан об Индии были классифицированы по четырем основным группам. К первой относились те, кто воспринимал Индию как экзотическую сказочную страну. Во вторую группу вошли англичане, которым Индия представлялась огромной страной, населенной слабым и робким народом, состоявшим из трусливых лжецов и находившимся в абсолютном подчинении у «брахманов». Третьи думали об Индии, лишь как об источнике обогащения. К четвертой группе относились люди, искренне интересовавшиеся историей, культурой и философией Индии. Эта последняя группа была самой малочисленной. Авторы опроса пришли к выводу, что англичане слабо представляли себе свою крупнейшую

40 колонию.

Социально-психологическая база колонизации играла не менее важную роль, чем ее идейная основа. Речь идет о таком сложном понятии, как «британский национальный характер».

Любой этнос, в том числе и английский, всегда имеет некий обобщающий стереотипный образ, который часто ассоциируется с внешним имиджем «типичного» представителя данной нации. Распространять подобный образ та конкретного отдельного человека было бы ошибкой, однако, обращение к национальному образу в нашем случае помогает понять исторически сложившиеся поведенческие стереотипы, включая наиболее характерные черты мышления англичанина, оказавшие влияние на процесс колонизации. Имя Джона Буля - одного из наиболее известных образов «настоящего англичанина», раскрывающего определенные черты британского национального характера в юмористическом ключе, - ассоциируется с демократичностью эпохи промышленного переворота и слома сословных границ. Фамилия Буль («бык») связывается в нашем сознании с процветанием животноводства в Англии, сформировавшимся тогда символом национального достатка. Викторианская эпоха, привнеся в английский быт дух строгости и аскетизма, оттеснила этот образ на задний план.

Национальный характер, в отличие от некоего обобщенного «национального образа» имеет более глубокую природу. Он не складывается из суммы характеров отдельных людей и далеко не всегда может быть описан в четких, рациональных категориях и определениях. Его невозможно понять вне общей системы ценностей, присущей народу в целом (разумеется, на каком-то определенном этапе исторического развития). Национальных характер - это, прежде всего особый психологический склад, настроение, темперамент его носителя. Причем, он влияет не столько на формирование мировоззрения людей, сколько на их поведение. И хотя психологические установки каждого отдельного члена общества носят преимущественно индивидуальный характер, система общественного воспитания, практика совместной жизни позволяют личности в большей или меньшей степени перенимать и коллективный психологический опыт. На человека сильно влияет эмоциональный фон общества, некое общее настроение умов. Все это лежит в основе национальной идентичности, то есть причастности к национальному социуму, его символам, традициям, ценностям. И если идейные убеждения, социальная ориентация могут существенно отличать те или иные группы населения, то национальный характер, обобщенный психологический настрой, преобладающий темперамент могут стать г ~ 43 основой для сближения совершенно разных людей.

Важным компонентом национального характера является и национальная политическая культура, в которой всегда присутствует, помимо прочего, значительный элемент рациональности, осознанности, целесообразности. Британская политическая культура XIX в., безусловно, была несвободна от идеологии, но ее основу составили не столько некие априорные прогрессистские или охранительные установки, сколько стремление обеспечить определенный порядок общественных отношений, сформировать механизм самосохранения общества. Это привело в конечном итоге к формированию механизма саморазвития под знаком стабильности, умеренности и преемственности, к здоровому консерватизму. Хотя первая половина XIX в., как уже указывалось, была временем, когда эта вожделенная стабильность как раз находилась под угрозой краха благодаря обострению социальных противоречий, являвшихся неизбежным последствием становления индустриальной экономики. Британское государство продемонстрировало опыт сглаживания социальных конфликтов, используя все возможные средства - и военные, и политические, и идеологические.

Переход британского общества к индустриальному типу развития носил эволюционный характер; предпосылки распада феодальных отношений сложились здесь гораздо раньше, чем в большинстве стран Европы, а английская раннебуржуазная революция смогла создать условия для устойчивого развития капитализма. Однако, незавершенность этой ранней революции привела к компромиссу эпохи «славной революции» 1688-1689 гг., который примирив аристократические и буржуазные слои общества, послужил формированию на их основе новой политической элиты страны и складыванию режима конституционной монархии. В конечном итоге сформировался ментальный образ британского «сообщества» (commonwealth), тесно связанный с понятиями «страна» (country) и «нация» (nation). Понятия "британское государство", "британская политика" уже в ХУП в. также вошли в состав категорий национальной идентичности и стали символами социального сотрудничества.

Чувство национальной идентичности, возможно, являлось одной из определяющих характеристик британской национальной и политической культуры. Оно самым жестким образом было закреплено традициями и концентрировалось вокруг общепринятых национальных символов.4z

Все отмеченные черты британского национального характера укрепились в викторианскую эпоху. Один из ведущих буржуазных историков Г. Гуч писал: «Викторианцы за немногими исключениями, были оптимистами. Национальная солидарность была гарантирована не только привычкой к компромиссу, превратившейся в инстинкт, но и всеобщим

43 упризнанием институтов и идеи.» I осподствующие классы после парламентской реформы 1832 г. действительно достигли решающего компромисса, который устраивал всех. Это составляло социальные истоки викторианского благополучия, которое, разумеется, не было всеобщим. (Пролетарские слои не вписывались в эту «систему социального консенсуса». Достаточно вспомнить чартистское движение 40-х гг. XIX в.) Однако и в среде пролетариата постепенно начинают распространяться реформистские идеи. Бурный рост промышленности давал квалифицированным рабочим (верхушке рабочего класса) более или менее прочную гарантию занятости, обеспечивал формирующейся рабочей аристократии относительно высокий уровень жизни и примирял ее с системой в целом.

Характерной чертой британского национального характера также являлся рационализм, выражавшийся в приверженности британцев логике, прагматизму, экономическому практицизму. Во многом он был связан с влиянием так называемой «протестантской этики» - важного базового элемента британской национальной культуры. Наследием ее являлись такие важнейшие черты, как умение и стремление четко распределять свое время и деньги, ориентация на кропотливый и хорошо оплачиваемый труд, большая значимость общественного признания результатов труда и связанное с этим тщеславие, «культ денег» и в то же время готовность жертвовать ими ради дела. Наследием «протестантской этики» в британском национальном характере также была склонность к созерцательности, замкнутость, самодостаточность и, в то же время, неистребимая потребность в общении, ощущении себя частью коллектива. Все эти черты английского национального характера имели огромное социальное значение. Н.М.Карамзин в 90-х гг. ХУШ в. в «Записках русского путешественника» писал , что «англичане честны; у них есть нравы, семейная жизнь, союз родства и дружбы. Их слово, приязнь, знакомство надежны: действие, может быть их общего духа торговли, которая приучает людей уважать и хранить доверенность со всеми ее оттенками. Но строгая честность не мешает им быть тонкими эгоистами. Таковы они в своей торговле, политике и частных отношениях между собою. Все продумано, все разочтено, и последнее следствие есть.личная

44 выгода».

На формирование британского национального характера наложила существенный отпечаток и географическая среда обитания, положившая начало своеобразному комплексу «островного жителя», который питал чувство защищенности от внешнего влияния и, как следствие, -замкнутости в рамках привычной социальной среды и даже некоей холодности англичан. Общеизвестны также такие черты английского национального характера, как чопорность, высокомерие и иногда кажущаяся, а иногда и реальная, пренебрежительность ко всему неанглийскому. Благодаря своему островному положению англичане всегда были способны оставаться относительно в стороне от общеевропейских процессов и, развивая морскую мощь, находить союзников и вассалов на континентах, далеких от Европы. Эта обособленность питала чувство превосходства по отношению к другим нациям, не препятствуя внешнеполитической активности. Как отмечал известный французский политолог Р.Арон, «англичанин всегда соблазнялся верой в то, что никто за пределами его счастливого острова не

45 достоин играть в крикет и паоламентские игры».

Несмотря на островную замкнутость, для любого англичанина XIX столетия ощущение себя жителем империи было понятием само собой разумеющимся. В реальной жизни империя оборачивалась величием его страны, дешевым продовольствием, доходами от торговли, что имело своим следствием формирование имперского менталитета среди всех

46 классов и социальных слоев страны.

Что касается правителей Британской империи, то их моральные принципы формировались на протяжении ХУШ-Х1Х вв., а их духовным источником была методистская религиозная доктрина, провозгласившая евангелизацию и миссионерство своими основными задачами и постепенно воспринятая англиканской церковью.

Религия в Англии еще в ХУШ в. претерпела существенные изменения. И в самой англиканской церкви и в среде диссидентских общин появились новые течения, основными из которых были школы латитудинариев (веротерпимых) и методистов. Принципы, заложенные обоими течениями, сохраняли религию в качестве мощной движущей силы английского общества. Методизм получил своей название благодаря требованиям адептов этого направления «методично» выполнять религиозные предписания. Методизм возродил в людях самодисциплину и истинное религиозное рвение. В нем соединились евангелизм и филантропия. Подобный «метод» религиозной жизни был широко распространен среди торговых и ремесленных классов. По характеру методизм одновременно был и пуританским и буржуазным; он был даже сильнее среди светских людей, чем среди духовенства.

Неуклонное «обмирщение религии» было логическим результатом протестантской атмосферы в Англии того времени. Последователи методизма не отвлекались от жизненных дел, но старались посвящать их богу. Для людей такого склада благотворительность была обязательной. Цитаделью этого образа жизни был дом человека среднего класса с его семейным богослужением, откуда методизм отправлялся обращать души и просвещать умы.47

В Англии англиканская церковь удерживала прочные позиции вплоть до 1828 г. Однако отмена Акта о присяге (Act of test), а затем эмансипация католиков (1829 г.) отняли у нее монополию, составлявшую ее силу и дававшую ей возможность откладывать неоднократно требовавшиеся реформы. В противовес англиканской церкви организовалось 2 религиозных объединения - Высокая церковь (High Church) и Низкая церковь (Low Church). Первое вызвало в Англии сильное движение с явной католической окраской, второе одновременно вело кампанию как против бездушия официальной церкви, так и против католических тенденций.

В то же время, в первой половине XIX в. не переставало возрастать число протестантских сект, которое было довольно велико еще в ХУП-ХУШ вв. Этому процессу содействовали оживление догматической литературы, разногласия между отдельными школами и соперничество различных партий. Одной из главных сект была мистическая секта под названием Апостольская церковь, основанная в 1832 в Лондоне талантливым пресвитерианским проповедником Эдуардом Ирвингом.48

По данным на 1830 г. число верующих, принадлежавших к англиканской епископальной церкви, составляло 14.500.000, пресвитериан насчитывалось 2.100.000, католиков - 5.000.000, членов прочих христианских сект - 400.000 и 40.000 евреев.49

В XIX в. в Англии, и в Европе в целом активизировался дух прозелитизма. (В частности папа Григорий ХУ1 учредил в Индии в 18341837 гг. четыре викариата: в Калькутте, Мадрасе, на Цейлоне и в Мадуре.) Связанное с ним миссионерское движение пережило при этом второе рождение.50 Оживление деятельности католических миссий отразилось и на протестантах. В период 1795-1850 гг. в Лондоне, Эдинбурге, Бостоне были основаны многочисленные общества, ставившие себе целью посылать миссионеров в различные части света. В 1795 г. было создано Лондонское протестантское миссионерское общество, в 1797 г. -Англиканское. В 1804 г. в Лондоне также было основано Библейское общество, оказывавшее помощь миссионерам путем распространения в миллионах экземпляров Библии и Нового Завета.51

В первой половине XIX в. активизировало свою деятельность и Общество по распространению христианских знаний (ОРХЗ), основанное еще в конце ХУЛ в. Вплоть до 1825 г. оно оказывало финансовую помощь и снабжало литературой и другими материалами Датскую королевскую миссию, укомплектованную в основном лютеранами и занимавшуюся евангелизацией населения Южной Индии. В 1814 г. ОРХЗ предоставило грант для церковных потребностей в размере 1 тыс. ф. ст. первому епископу Калькутты Т.Ф. Миддлтону и в дальнейшем расширяло свою деятельность в Индии.

Евангелизм, будучи самым демократичным протестантским течением, проповедовал образ жизни, далекий от иерархизма, противостоял аристократическим тенденциям. В то же время он, да и христианская религия в целом, являлась частью идеологии колониализма. Она предлагала не только новые каналы влияния на покоренные народы, но и изменила сам облик британского колонизатора - теперь фанатичного защитника не только собственных утилитарных интересов, не только интересов своего государства, но и христианской веры и морали.

В викторианскую эпоху евангельское христианство трансформировало религиозные ценности в светские сферы, несколько оттеснив свойственный англичанам как островным жителям прагматизм. В имперских делах также проявилось влияние религиозно-этических факторов: в 1807 г. парламент санкционировал запрещение торговли рабами в Британской империи, ав 1833г.-и самого рабства.

Буржуазные идеалы, дух консерватизма и пуританская религиозность предшествующей эпохи наложили свой глубокий отпечаток на формирование викторианской системы ценностей, предполагавшей наличие жесткого кодекса моральных правил и религиозных норм, законопослушания и чувства долга, патриотизма и социальной дисциплинированности. Для джентльмена викторианской эпохи важнейшими чертами характера стали самодисциплина и способность в сложных ситуациях брать на себя ответственность за происходящее, верность классовым представлениям о национальных интересах, включая убежденность в своей «пригодности для роли руководителя и в том, что

53 существуют люди, согласные, чтобы ими руководили».

Идеалы среднего класса британского общества во многом перекликались со взглядами викторианской аристократии. Сдержанность в выражении чувств и самоконтроль, самообладание и бесстрастность, пуританская воздержанность и практичность стали чертами среднего класса, стремившегося воспитать в таком духе и своих детей.

Помимо семьи важное значение в воспитании подрастающего поколения играла британская система образования. В XIX в. основной кузницей кадров для британских политиков и чиновников колониального аппарата, включая будущих губернаторов колоний, были частные привилегированные школы. Именно здесь усвоение библейских заповедей считалось не менее важным, чем приобретение новых знаний. Многое из этих установок переносилось на воспитание студентов английских университетов (особенно Оксфорда и Кембриджа), где получали образование многие чиновники колониальной службы и будущие миссионеры.

Викторианская Англия стала золотым веком английского колониализма, о котором уже в начале XX в. начали тосковать (и поныне тоскуют) не только дамы из «общества» и удалившиеся от дел рантье, но и консервативные политики, журналисты, историки.

Новые концепции колониальной империи начали возникать уже в конце ХУШ в. После Семилетней войны и Первой американской революции, в результате которой Великобритания потеряла 13 своих североамериканских колоний, начался переход от Старой (Первой) империи ко Второй, основу которой составили владения на Востоке.54 В процессе этого перехода происходил отказ от «старой колониальной системы» и выработка новых форм колониального управления. В историографии существует две основных точки зрения на процесс колонизации восточных стран. Одна из них изображает ее как результат планомерной политики правящих кругов Великобритании, стремившихся компенсировать потерю прежних колониальных владений новыми завоеваниями. Однако в современной историографии все большую силу набирает иная, приверженцы которой склонны рассматривать создание

Новой империи не как закономерное последствие реализации некоего «имперского плана», а как исторический феномен, источником возникновения которого являлись не целенаправленные действия министров, а иные факторы, главными из которых были процессы, проходившие на колониальной периферии без прямого вмешательства британского государства.55

По всей видимости, истина лежит где-то посередине. Во всяком случае, в Индии дела обстояли следующим образом: реальная политика и решение насущных повседневных проблем осуществлялись на местах силами колониальной администрации Ост-Индской компании, обладавшей правом монопольной торговли на Востоке, правительство же воспользовалось плодами ее экономических и политических побед, постепенно, шаг за шагом отбирая компанейские монопольные привилегии. Именно в этом ключе, начиная с 90-х годов ХУШ в., и осуществлялся «имперский подход» к индийским делам, завершившийся к 1857 г. передачей всех индийских владений компании под юрисдикцию британской короны. До принятия парламентского акта 1773 г. в Индии существовала система британского господства, которую можно назвать «правлением без ответственности».5^ По мнению специалиста по истории внешней и колониальной политики Великобритании ХУШ в. А.Б. Соколова, «имперского плана» построения Второй Британской империи взамен утраченных североамериканских колоний вообще не существовало; в то же время, расширение империи было закономерным процессом, отражавшим социально-политические и идейные сдвиги, происходившие в британском обществе.57

Империя, созданная Великобританией, во всех отношениях была неоднородным образованием. Это касалось и населения ее обширных территорий, и экономического и политического значения отдельных колоний для самой метрополии. Под колониями в XIX в. подразумевались исключительно те владения, где подавляющее большинство населения составляли англичане и европейцы. Другие колонии назывались "dominions" - "владения" и "dependencies" - "зависимые территории". Индия не имела четкого определения. Иногда ее называли "our Indian Empire" ("наша Индийская Империя") или "our dominion in India" ("наши владения в Индии"). К середине XIX в. территория Британской империи составляла приблизительно 14 320 тыс. кв. км, а население - 157 550 тыс. человек, из них на долю Британской Индии приходилось около 4900 тыс. кв. км и около 150 млн. человек. Для сравнения население Англии в 1840 г.

58 не превышало 30 миллионов.

Фактором, подталкивавшим британские власти к вмешательству в дела хозяйничавшей в Индии Ост-Индской компании, было обострением борьбы внутри самой компании, которая усилилась после того, как стало ясно, что служба в Индии стала источником самых высоких доходов. Она выразилась в противостоянии между «индийским» (лица, выдвинувшиеся или обогатившиеся в самой Индии, доминировавшие в Совете Директоров) и «корабельным» (часть буржуазии Сити, непосредственно связанная с компанией, а также дельцы компании, занятые постройкой, оснащением и снабжением ее кораблей) интересами. Представители «индийского интереса» отстаивали так называемую систему патронажа, т.е. возможность заполнять вакантные должности в англо-индийской администрации своими кандидатурами (численная квота была четко оговорена в документах компании), которая реально представляла собой дополнительный источник доходов. Патронаж приносил директорам примерно 400 тысяч фунтов ежегодно.59 К тому же набобы, некогда уехавшие в Индию нищими, возвращались крезами по британским меркам и могли покупать не только особняки и наряды, но и места в парламенте. Это вызывало резко негативное отношение к компании у всего британского общества.

Обсуждение проблем управления владениями Ост-Индской компании в Индии приобрело особую остроту в начале 80-х годов ХУТТТ в., результатом которой в первой половине XIX в. стал переход от политики расширения колониальных владений к регулярному управлению ими. Появился ряд законопроектов о реформировании Ост-Индской компании, направленных на усиление государственного контроля за ее деятельностью. В 1780 г. палата общин учредила Отдельный комитет, цель которого состояла в разработке доклада об усовершенствовании судебной системы в Бенгалии, деятельность которого в результате вышла за рамки данного конкретного вопроса. Наряд}/ с парламентским комитетом был создан и правительственный Секретный комитет, ведущую роль в котором играл Г.Дандас, позднее один из главных министров в правительстве У.Питта-младшего, непосредственно ведавший политикой в Индии. Этот комитет изучал преимущественно внешнюю политику компании, ее отношения с индийскими князьями. Г.Дандас в апреле 1783 г. внес на рассмотрение палаты общин «Билль об улучшении управления британскими владениями в Индии».60 Он был отвергнут палатой общин.

В ноябре 1783 г. Ч.Дж. Фокс - один из лидеров партии вигов и член правящего кабинета - внес на рассмотрение парламента два билля по индийским делам. Суть их заключалась в установлении полного правительственного контроля над Ост-Индской компанией, что касалось и административной, и коммерческой сторон ее деятельности.61 Оба эти проекта не получили поддержки в парламенте.

14 января 1784 г. У.Питт внес свой законопроект, основывавшийся на следующих основных принципах: гражданское и военное управление индийскими владениями, политическая система, сбор налогов должны быть изъяты из-под контроля компании, но это следует сделать, избегая давления по отношению к ней. За Ост-Индской компанией планировалось в максимальной степени сохранить все ее прерогативы как торговой организации 62 Одним из важнейших пунктов билля было создание Совета уполномоченных (Board of Commisioners; позднее этот орган чаще называли Контрольным советом по делам Индии). Члены Совета, получавшего право руководить всеми административными делами, вмешиваясь в действия Совета директоров компании, назначались короной. Билль Питта вызвал острые дискуссии в парламенте, и был отвергнут 222 голосами против 214.

В июле 1784 г. был представлен второй билль Питта по индийскому вопросу, который являлся по сути детализацией предыдущего. От проектов Фокса он выгодно отличался тем, что главные прерогативы должны были передаваться не парламенту, а короне. Контрольный комитет из 6 членов назначался королем. Его председатель получал место в правительстве. Возможно, поддержка короны и сыграла решающую роль в принятии этого документа. За компанией сохранялась монополия на торговлю с Индией и Китаем, и Контрольный совет не должен был вмешиваться в решение чисто коммерческих вопросов. Разумеется, разделение дел на административные и коммерческие могло быть только условным, что должно было неизбежно порождать споры, на случай которых было предусмотрено, что Совет директоров компании имеет право апелляции к королю.

В положение британской администрации в самой Индии Акт Питта также внес определенные изменения. Он существенно увеличивал прерогативы генерал-губернатора, который получал право решающего голоса в губернаторском совете в Калькутте; укреплялась также его власть над другими президентствами. Однако отныне кандидат на должность генерал-губернатора индийских владений утверждался премьер-министром Англии. Согласно индийскому биллю Питта Компания сохранила за собой многие важные прерогативы (назначение служащих и ряд других), ее хартия продлевалась. Система управления индийскими владениями Великобритании, основы которой были заложены Актом

63

Питта 1784 г., в целом просуществовала до второй половины XIX в.

Историю Компании значительно изменили Акты, принятые в 1813, 1833 и 1853 гг., которые оказались подготовительными шагами к Акту 1858 г., когда власть над индийскими владениями перешла в руки британской Короны. Они представляли собой этапы борьбы буржуазии метрополии с традиционной замкнутостью Компании. Они же стали вехами в развитии англо-индийского колониального сообщества.

Накануне принятия каждой из них в английском парламенте и обществе разворачивались бурные дискуссии, отражавшие эволюцию представлений британцев о значении Индии в колониальной империи Великобритании. Подобные обсуждения находились в русле тех общественно-политических процессов, которые протекали в обществе метрополии.64

Возобновление Хартии 1813 г. предоставило первую возможность для выражения либеральных принципов в отношении Индии. Выступая в парламенте, лорд Гренвилль, лидер вигов, отмечал: «Признание суверенитета британской королевской власти в Индии - единственная опора, на которой может стоять наше правительство, единственный принцип, на основе которого мы можем освобождаться от выполнения

65 наших ооязанноетеи или поддерживать наши права.».

Осуществление указанного суверенитета должно было основываться на принципах либеральной политики. Среди таковых Гренвилль назвал -моральное усовершенствование коренных жителей Индии и их социального статуса; обеспечение их имущественной и личной свободы; защиту сельского хозяйства и промышленного производства; мир и беспристрастное исполнение законов.^6 Рядом е интересами индийцев он ставил интересы своей страны, которые отличались от первых. Однако это явное противоречие не пугало Гренвилля, считавшего, что совместить их нетрудно, если придерживаться либеральных принципов. Для обеспечения успеха он рекомендовал отделить англо-индийское правительство от коммерческих интересов и сделок. Вторым важным условием успеха было названо введение конкурсной основы при занятии должностей в англоиндийской администрации и отказ от системы патронажа. Эти идеи Гренвилля претворились в жизнь, но их воплощение растянулось на несколько десятилетий.

По хартии 1813 г. компания лишилась права монопольной торговли с Индией, но сохранила свои административные функции на этих территориях и торговую монополию в Китае; в 1833 г. компания прекратила существование как торговая организация.

В первой половине XIX в. финансовое положение Компании было крайне сложным, что облегчало наступление государства на ее экономические и политические привилегии. Изначально Компания употребила на торговлю и завоевание Индии 6 млн. фунтов стерлингов, которую необходимо было покрыть и получить прибыль, процент от которой полагался государству. Торговые операции только в первые годы существования Компании приносили огромные прибыли, со временем объем их значительно сократился, и Компания даже оказалась должником казны. По данным на 22 апреля 1834 г. ее собственность в Великобритании и Индии, включая капитаны и долговые обязательства, оценивалась в 21 млн. фунтов стерлингов. При принятии новой Хартии государство оказалось перед дилеммой: разорить Компанию или дать ей возможность выплатить проценты по акциям из индийских доходов. По решению британского парламента территориальное управление и право сбора налогов остались за Компанией еще на 20 лет - до 1853 г. В первую

67 очередь выплачивались дивиденды акционеров, потом другие издержки.

Хартия 1833 г. закрепила прежние условия для избрания в Совет Директоров Компании и назначения членов Контрольного Совета.

Традиционное право патронажа директоров также осталось неизменным: ежегодно каждый из них мог распоряжаться как минимум двенадцатью военными вакансиями и одной гражданской в англо-индийской администрации. Денежная такса (иначе говоря, узаконенная взятка) за должность военнослужащего составляла примерно 500 ф. ст., за гражданскую должность - 300 ф. ст. Таким образом, каждый директор получал около 10 000 ф. ст. в год, включая 300 ф. ст. обязательного жалованья. Существовала масса различных регламентов, запрещавших директорам раздавать места в ущерб интересам дела. Так, в 1809 и 1828 гг. привилегии, проданные директорами Теллюсоном и Прэнсенсом по

ГО решению Совета Директоров были признаны недействительными. Однако сам принцип патронажа являлся порочным и главной своей целью преследовал материальное обогащение руководящих лиц компании. Очень часто директора с помощью раздачи вакансий оплачивали свои многочисленные долги перед избирателями или распределяли имеющиеся в их распоряжении должности между родственниками и друзьями.

По Хартии 1853 г. структура управления компании в целом сохранялась, но число директорских мест было сокращено до 12 с ежегодным жалованием директора от 300 до 500 ф. ст.69 Новый устав не изменил тех отношений, которые были установлены между Компанией и правительством прежде. Все законодательные документы, касавшиеся политики Компании в Индии, по-прежнему издавались от имени Совета Директоров, деятельность которого ограничивалась Контрольным Советом, являвшимся по сути проводником государственных интересов. Реальная власть Совета Директоров заключалась в праве назначать и смещать генерал-губернатора. Но этой привилегией он воспользовался только один раз, отозвав лорда Эленборо. Можно сказать, что к середине XIX в. реальное влияние Совета Директоров на политику в Индии существенно падает.

Суммируя вышесказанное, необходимо отметить, что Возросшая потребность экономики Великобритании в колониях как источнике сырья и рынке сбыта готовой продукции британских фабрик, эволюция подходов к понятию колониальной империи после потери североамериканских колоний и победы над наполеоновской Францией, особенности социальной структуры Великобритании, создавшей базу колониализма из выходцев не только из низших и средних, но и из элитарных слоев общества, а также тесно связанная с этим идеологическая и психологическая основа английского колониализма с ее ориентацией на консерватизм, религиозность и другие особенности британского национального характера создавали предпосылки развития англоиндийского колониального сообщества 1813-1857 гг.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Английское колониальное сообщество в Индии, 1813-1857 гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги исследования, необходимо отметить, что английское колониальное сообщество в период 1813-1857 гг. претерпело ряд изменений в сравнении с предшествовавшей эпохой. На его развитие оказал влияние целый ряд факторов, связанных как с процессами, происходившими в Великобритании, так и с событиями в самой Индии.

Завершение промышленной революции, окончание наполеоновских войн трансформировали английское общество метрополии, его традиционную социальную структуру и оказали влияние на его духовную атмосферу. Эволюция сословной структуры повлекла за собой процесс классообразования и усиления доли и значения буржуазии. Либеральные реформы 20-30-х гг. XIX в., наряду с фритредерским движением, завершили длительный процесс борьбы буржуазии за политическую власть в стране. Однако специфика британской национальной и политической культуры определила сохранение за аристократией многих позиций в обществе.

В Англии достаточно рано сложился так называемый «средний класс», ценности которого во многом стали определяющими для общества. Те черты британского национального характера, основы которых сформировались в более раннюю эпоху, были характерны и для первой половины XIX в. Это и консервативность мышления, и традиционализм в быту, прагматизм и закрытость от остального мира, унаследованное от протестантской этики трудолюбие и упорство в достижении поставленных целей, следование нормам христианской морали и объединяющий все слои общества патриотизм, усугубленный в период складывания империи тенденциями религиозно-культурного мессианства.

Развитие английской общественно-политической и экономической мысли исследуемой эпохи отражало тенденции общественного развития Великобритании первой половины XIX в. Эволюция либеральной идеологии - этого идейного знамени буржуазии - нашла свое выражение и во взглядах представителей раннего фритредерского движения, и в философии утилитаризма, и в развитии британской политэкономии. Представители всех указанных течений и школ касались проблем колоний как важной составной части Британской империи. Не последнее место в их трудах занимала и Индия - самое ценное владение англичан на Востоке.

В первой половине XIX в. в Великобритании возникни новые концепции колониальной империи. После потери 13 североамериканских колоний, английское государство сконцентрировало основные усилия для сохранения и усиления своих позиций в Азии. Поражение Франции создало благоприятные условия для этого. В силу вышеуказанных причин, а также под давлением фритредерской буржуазии, стремившейся выйти на индийские рынки, государство начало наступление на монопольные привилегии Ост-Индской компании, являвшейся почти полновластной хозяйкой в зависимых от англичан территориях Индии. Первые шаги подобного рода были предприняты правительством еще в конце ХУШ в., но подлинное развитие имперская колониальная политика в отношении Индии получила в первой половине XIX в. Серия Хартий 1813, 1833 и 1853 гг. представляла собой этапы борьбы государства и буржуазии метрополии с традиционной замкнутостью Компании. Они же стали вехами в развитии англо-индийского колониального сообщества.

Возросшая потребность экономики Великобритании в колониях как источнике сырья и рынке сбыта готовой продукции британских фабрик, эволюция подходов к понятию колониальной империи после потери северо-американских колоний и победы над наполеоновской Францией, особенности социальной структуры Великобритании, создавшей базу колониализма из выходцев не только из низших и средних, но и из элитарных слоев общества, а также тесно связанная с этим идеологическая и психологическая основа английского колониализма с ее ориентацией на консерватизм, религиозность и другие особенности британского национального характера выступали факторами развития англоиндийского колониального сообщества 1813-1857 гг.

Формирование последнего было тесно связано с историей Компании, которая обладала не только правом монопольной торговли и сбора налогов в зависимой от нее части Индии, но и единоличного управления этими территориями. Англо-индийскому колониальному сообществу изначально были свойственны замкнутость и корпоративизм, который во многом определялся охранительной политикой Ост-Индской компании, боявшейся лишиться своих прибылей. Въезд в индийские владения Компании был ограничен узким кругом лиц, относившихся к числу ее гражданских и военных служащих. Исключение составляли люди, присутствие которых в Индии Совет Директоров считал необходимым или, во всяком случае, безопасным - ограниченного числа англиканских священников, юристов, очень незначительного количества ремесленников, о белу жи вавших европейские вкусы членов сообщества, плантаторов, членов семей военных и гражданских служащих Компании, женщин, ехавших в Индию в поисках выгодной партии. Благодаря этому англо-индийское колониальное сообщество с момента своего возникновения складывалось преимущественно как общество клерков и военных. Уже на ранних стадиях развития оно раскололось на две неравные части - так называемых «официальных», составлявших большинство, и «неофициальных» членов сообщества (т.е. имевших и не имевших отношения к службе Компании).

По мере превращения Ост-Индской Компании из чисто торговой организации в территориальную державу англо-индийское сообщество вышло за границы факторий, и к 1813 г. приобрело определенную оформленность.

Политическая обстановка в Индии в первой половине XIX в. была чрезвычайно сложной. В этот отрезок времени заканчивался процесс окончательного колониального подчинения англичанам индийских государств, которые еще сохраняли свою независимость. За период 18131857 гг. компания победоносно завершила ряд войн с маратхами и сикхами. Кроме того она ввязалась в вооруженные конфликты с соседними с Индией государствами - Непалом, Бирмой, Афганистаном. Эти многочисленные войны сменялись краткими периодами мира, однако можно заключить, что развитие англо-индийского колониального сообщества в первой половине XIX в. проходило в сложной военно-политической обстановке, что наложило свой отпечаток на его неповторимый облик.

В развитии англо-индийского колониального сообщества исследуемого периода выделяются два этапа: 1813-1833 и 1833-1857 гг.

Накануне принятия новой Хартии Ост-Индской компании в обществе Великобритании развернулась острая борьба за ограничение ее монопольных прав. Хартия 1813 г. не только ограничила торговую монополию компании, но и открыла доступ в Индию частным лицам. Въезд их по-прежнему был ограничен системой лицензирования. Подъем евангелизма в Англии дал новый толчок развитию миссионерского движения. В 1813 г. по новой Хартии миссионеры также получили разрешение на въезд в Индию.

Указанные решения не только покончили с организационной замкнутостью Компании, но и с ее прежней политикой «культурного невмешательства» в жизнь индийцев. Миссионерская пропаганда христианства нарушила и без того хрупкий баланс в отношениях между колонизаторами и местным населением и сыграла немаловажную роль в возникновении индийского народного восстания 1857-1859 гг.

1833 г. стал поворотным моментом в истории англо-индийского колониального сообщества. Новая Хартия не только лишила Компанию права торговать в Индии, но и санкционировала свободный въезд туда любых европейцев вне зависимости от профессиональной принадлежности и национальности.

Таким образом, структура сообщества, его деление на «неофициальную» и «официальную» часть, сохранялась и в исследуемый период. Во многом разрыв между первой и второй стал еще более ощутимым, поскольку представители «неофициалов» были носителями либерально-демократических воззрений, противником которых являлась Компания и большинство ее официальных служащих.

Социальная структура «официальной» части англо-индийского колониального сообщества определялась тем положением, которое его члены занимали в служебной иерархии. У гражданских чиновников колониальной администрации Ост-Индской компании была своя служебная иерархия, у военнослужащих - своя. Кроме того, англоиндийские вооруженные силы делились на две части - войска Компании и королевские полки, расквартированные на территории Индии. Выходцы из аристократических семейств Англии, как правило, занимали наиболее значимые посты в гражданской службе. Офицеры также в подавляющем большинстве были представителями дворянских семейств. Среднее и низшее звено гражданской администрации (торгово-конторских служащих) занимали выходцы из среднего класса Великобритании. Солдатская масса европейцев стояла на самой низкой ступени социальной лестницы англо-индийского колониального сообщества.

В период 1813-1857 гг. наметилась тенденция увеличения численности неофициальных европейцев в составе сообщества. Социальный статус этой категории населения Британской Индии повысился, т.к. по закону «неофициалы» были уравнены в правах с официальными англо-индийцами. Однако определенная дискриминация их со стороны колониальной администрации Компании продолжалась. Социальная структура этой части сообщества в общих чертах соответствовала уровню доходов ее представителей. Наиболее высокое положение занимали плантаторы и успешные частные торговцы и бизнесмены. Особое положение было у миссионеров. Их статус определялся той духовной ролью, которую играла религия в англоиндийском сообществе. Официальных доходов от эксплуатации Индии миссионеры не имели и жили за счет бюджета собственных организаций. Женщины и члены семейств как «официальных», так и «неофициальных» членов сообщества также относились к «неофициалам». Их статус и условия жизни зависели от того положения, которое занимал их муж или отец в англо-индийском колониальном сообществе.

Национальный состав сообщества также не был однородным. В Британской Индии проживали и собственно англичане и другие народности Великобритании (ирландцы, шотландцы, валлийцы), и представители других европейских народов, приезжавшие из соседних колоний. Однако точно определить соотношение национальностей в англоиндийском колониальном сообществе не представляется возможным. Известно только, что численность «неофициальных» британцев к концу исследуемого периода составляла приблизительно % по отношению к другим европейцам, проживавшим на территории Британской Индии.

Таким образом, в состав англо-индийского колониального сообщества включались не только британцы, но и другие европейцы. В то же время индийские служащие колониальной администрации и потомки от смешанных браков не были приняты сообществом, где господствовали идеи расового превосходства европейцев и культ британского образа жизни.

Важной особенностью исследуемого нами социума было отсутствие внутри него ярко выраженных социальных конфликтов, что определялось необходимостью политической консолидации англо-индийцев перед лицом чуждой им в социально-политическом, национальном и культурно-языковом отношении Индии.

Поскольку за Компанией до 1858 г. оставалась функция административного управления подвластными территориями, она автоматически пользовалась правом государственной власти над всеми европейцами, проживавшими на территории Британской Индии. Они все подчинялись ее основным законам - Хартии, а также другим нормативным компанейским документам - и британскому законодательству, контроль над исполнением которого осуществляли британские судьи.

В идейном отношении англо-индийское колониальное сообщество было слепком с общества метрополии. В период 1813-1857 гг. на духовную атмосферу в сообществе существенное влияние оказывал евангелизм. Нормы протестантской морали способствовали сплоченности его членов, однако, лишили его той атмосферы доброжелательности и гостеприимства, которые отмечались современниками ранее. В первой половине XIX в. сообщество в целом стало более идеологизированным.

На протяжении всей своей истории англо-индийское колониальное сообщество играло роль своеобразного «цивилизационного моста» между Англией и Индией. Однако результаты культурного диалога между народами этих стран меньше всего сказались на его социокультурном облике. Идеологические представления англо-индийцев, весь их образ жизни косвенным образом способствовали укреплению британского колониального могущества на Востоке. Необходимость существования в окружении чуждой и враждебной среды заставляла их с особенной силой ощущать собственное национальное и культурное единство. Трудности индийской жизни - отдаленность от Европы, непривычный для европейцев климат, враждебность со стороны местного населения - также работали на укрепление сплоченности англо-индийского колониального сообщества.

Тяжелые внешние обстоятельства вызывали определенные трудности в социально-психологической адаптации британцев в Индии. В качестве основного механизма этой адаптации выступала консервация британских традиций, выражавшаяся в реалиях повседневного бытия. Европейская архитектура, транспортные средства, частично интерьер жилища и рацион питания, тип одежды и украшений, наконец, обычный для британцев характер течения светской жизни, с ее традиционными развлечениями, выступали средствами социально-психологической адаптации британцев в Индии. Важным каналом сохранения стабильности в сообществе был также институт брака, преимущественно с соотечественниками. Не меньшее значение имела постоянная связь с родиной, которая к концу изучаемого нами периода рекордно сократилась до 10 дней. Наконец, английский язык и общественная жизнь в рамках сообщества помогали британцам пережить длительную разлуку с родиной.

Английское общество метрополии как изначально, так и в период 1813-1857 гг. было источником не только людских ресурсов, но и духовного развития англо-индийского колониального сообщества. Однако последнее обладало своим неповторимым и устойчивым социокультурным обликом, несмотря на то, что несло в себе базовые элементы европейской, и прежде всего британской, культуры. Благодаря своей закрытости от Индии и консервации британских национальных традиций оно претерпело минимум влияния местных национальных культур.

Список научной литературыРафалюк, Светлана Юрьевна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. ИСТОЧНИКИ Архивные материалы

2. АВПРИ. Ф. 11 (Иностранный газеты), оп. 11/4, д. 54; ф. 137 (Отчеты МИД), оп. 475, д. 34; ф. 147 (Среднеазиатский стол), оп. 485, д. 16031604; ф. 161 (Санкт-Петербургский Главный архив), 1-13, оп. 10, д. 4; II-21, оп. 66, д. 1-2; П-33, оп. 74, д. 3-6.

3. ГПИБ. Хмыровская коллекция. Индия. Т. 1, 6, 7, 10.1. Опубликованные источники

4. Английская Индия в 1843 году // Отечественные записки. Спб., 1845. -Т. 38. - № 1. - отд. 2.

5. Барту де Паноэн. Индия под английским владычеством. М., 1848-49.

6. Биорнштиерна. Британская империя в Индии. М., 1847.

7. Восточные туристы /У Современник. Спб., 1847. - Т. 4. - № 8. - отд. 4.

8. Вызинский Г. Настоящее и будущее английской Индии // Русский вестник. М., 1858. - № 1. - отд. 1.

9. Гражданская администрация «Почтенной индийской компании» /У Отечественные записки. Спб., 1857. - Т. 110. - № 2 - отд. 4.

10. Ю.Гюго К. Записки об Индии. М., 1977.

11. П.Данибегов Р. Путешествия Рафаила Данибегашвили в Индию, Бирму и другие страны Азии. 1795-1827. -М., 1969.

12. Джонс Р. Экономические сочинения. Л., 1937.

13. Добролюбов Н.А. Собрание сочинений. -М., 1936. Т. 3.

14. Есипович Я.Г. Англичане в Индии // Отечественные записки. Спб., 1857.-Т. 115.-№10-отд 1.

15. Индо-британская армия // Военный журнал. Спб., 1857. - Кн. 6. - отд. 4.

16. Мак Доно, Феликс. Лондонский пустынник или описание нравов и обычаев англичан в начале XIX столетия. Спб., 1822-1825. - Ч. 1.

17. Маколей Т.Б. Полное собрание сочинений. Спб., 1860-1866. - Т. 4. (1862).

18. Маркс К. Британское владычество в Индии// Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения. М., 1949. - Т.1.

19. Наполеон Бонапарт. Проект сухопутной экспедиции в Индиго, предложенный императору Павлу Петровичу Первым консулом Наполеоном Бонапарте. М., 1847.

20. Наполеон. Воспоминания и военно-исторические произведения. СПб., 1994.

21. Непир Ч. Армия в Индии, на походе /У Военный журнал. Спб., 1850. -Кн. Ш. - отд. 2.

22. Озеров А.П. Несколько замечаний касательно владычества Ост-Индской компании в Индостане /У Отечественные записки. Спб., 1844,-Т. 33.-Кн. 4.-отд. 8.

23. Ост-Индия в начале настоящего года // Библиотека для чтения. СПб., 1857.-Т. 145. - отд. 3.

24. Приношение людей в жертву в Индии // Отечественные записки. Спб., 1842.-Т. 25. -№ 12.-отд. 8.

25. Проекты экспедиции в Индию, предложенные Наполеоном Бонапартом императорам Павлу I и Александру I в 1800 и 1807-1808 гг. / Сост. А. А. Баторский. СПб, 1886.

26. Путешествие в Индию и Персию с описанием острова Пуло-Пинанга, писанное чиновниками английской Ост-Индской компании. М., 1803.

27. Путешествия русских людей за границу в ХУШ в. СПб., 1914.

28. Русский журнал, 1842, № 5.31 .Русско-индийские отношения в XIX в. Сборник архивных документов и материалов. М., 1997.

29. Салтыков А. Д. Письма об Индии: воспоминания русского путешественника. -М., 1985.

30. Собрание актов о привилегиях, дарованных английским правительством Ост-Индской компании и Лондонскому банку М., 1843.

31. Странствования армян Григория и Данилы Атанасовых по Азии // Санкт-петербургский вестник. СПб., 1824. - Ч. 1.

32. Тарасенко-Отрешков Н.Н. Индия и ее отношение к России. Спб., 1858.

33. Уоррен Э. Английская Индия в 1843 году. Сочинение графа Эд, Варрена, служившего офицером Королевско-английской армии в Индии (Мадрасское президентство) М., 1845.37 .Acland С. A Popular Account of the Manners and Customs of India. L., 1843.

34. Anonim (Kaye J.W.) Peregrine Pultney, or Life in India. L., 1844.

35. British Colonial Developments. 1774-1834. Select Documents. Ed. V. Harlow and F. Madden. Oxford, 1953.

36. Canningham J.D. History of the Sikhs. L., 1849.41 .Dickinson J. Government of India undeT bureaucrasy. L., 1853.

37. Dudley C.S. An analysis of the system of the Bible society, throughout its various parts. L., 1821

38. Edwardes H. A Year on the Panjab Frontier, in 1848-1849. L., 1851.

39. Elliot R. Views in India, China and on the Shores of the Red Sea; Drown by Prount, Stanfield, Cattermole, Purser, Cox, Asten & Company. From original sketches by Commander Robert Elliot, R.N. with descriptions by Emma Roberts. L., 1835. - Vol. - 1-2.

40. Folkland (Viscountess) Chow-Chow. L., 1857

41. Ganguly D.C. Select documents of the British period of Indian history. (In the collection of the Victoria memorial, Calcutta). Calcutta, 1958.

42. Hansard (ed.) The Parliamentary Debates. 1813-1857 (S. 2,3).

43. Hastings F. The private Journal of the Marquess of Hastings. L., 1858. -Vol. 2.

44. Hockey W.B. English in India L., 1828.

45. Hockey W.B. Pandarung Hari L., 1826.

46. Indian Constitutional Documents (1757-1939). Ed. by A. Ch. Baneijee. In three volumes. Calcutta, 1948-1949. - Vol. 1. 1757-1857.

47. Kaye J. W. The Administration of the East India Company; a History of Indian Progress. L., 1853.54.Life in Bombay. L., 1852

48. Maitland J.C. Letters from Madras by a Lady. L., 1843

49. Malkolm J. The Political History of India from 1784 to 1823. L., 1826.

50. Malthus T.R. Statements respecting the East-India College // The Pamphlets of Thomas Robert Malthus. N.-Y., 1970.

51. Martin M. (ed.) The Despatches, Minutes and Correspondens of the Marquess Wellesley, during his administration in India. L., 1836. - Vol. 5.

52. Martin R.M. Statistics of the Colonies of the British Empire. L., 1839

53. Mill J. The History of British India. Ney Delhi, 1972 ( 1 ed. - 1817).

54. Mrs Postans. Western India in 1838. L., 1859.

55. Mrs. Lushington. Narrative of a Journey from Calcutta to Europe. L., 1827.

56. Mrs. Sherwood. Little Henry and his Bearer; The Fairchild Family. L., 1818.

57. Punjabee (W.D. Arnold) Oakfleld, or Fellowship in the East. L., 1853.

58. Raikes Ch. The Englishman in India. L., 1867.

59. Roberts. Forty-one Years in India from Subaltern to Commander-in-Chief by Field-Marshal Lord Roberts of Kandahar. L., 1897. - Vol. 1-2.

60. Sleeman W. Rambles and Recollection of an Indian Official. L., 1844.

61. Stocqueler J.H. The Hand-book of India, a Guide to the Stranger and the Traveller, and a Companion to the Resident. L., 1845.

62. Taylor M. Confessions of a Thug. L., 1837.

63. The Edinburgh Review, 1853.

64. The Journal of the Asiatic Society of Bengal.

65. The Journal of the Bombay Branch of the Royal Asiatic Society.

66. The Journal of the Royal Asiatic Society of Great Britain and Ireland.

67. The Quarterly Review, 1841.

68. Trotter L.J. The History of the British Empire in India, from the appointment of Lord Hardinge to the poetical extinction of the East-India Company. 1844 to 1862. -L., 1866.1. ЛИТЕРАТУРА

69. Абони Мухарджи. Англия и Индия. М.-Л., 1929.

70. Айзенштат М.П. Английские буржуазные радикалы и Ост-Индская компания 1813-1833 гг. (по парламентским материалам) /У Проблемы британской истории. 1984. М., 1984

71. Айзенштат М.П. Утилитаризм и колонии («История Британской Индии» Джеймса Милля) /У Проблемы британской истории. М., 1982.

72. Айзенштат М.П., Гелла Т.Н. Английские партии и колониальная империя Великобритании в XIX в. (1815 середина 1870-х гг.). - М., 1999.

73. Антонова К.А. Английское завоевание Индии в ХУШ в. М., 1958.

74. Антонова К.А. К вопросу о введении системы райятвари в Индии (Классовая сущность мирасдаров) /У Краткие сообщения Института востоковедения АН СССР.-М., 1953.-Вып. 10

75. Антонова К.А., Бонгард-Левин Г.М., Котовский Г.Г. История Индии. Краткий очерк. -М., 1973

76. Антюхина В. Англо-французская борьба за Индию в эпоху Наполеона 1 //Ученые записки ЛГУ, № 36. Серия исторических наук, вып. 3,- Л., 1939.

77. Барро М.В. Маколей, его жизнь и литературная деятельность. Спб., 1894.

78. Бродель Ф. Время мира. -М., 1992.

79. Бутли Э. Политическая психология английского народа в XIX в. Спб., 1907.

80. Ванина Е Ю. Идеи и общество в Индии ХУ1-ХУШ вв. М., 1993.

81. Венюков М. Краткий очерк английских владений в Азии. СПб., 1875.

82. Гиббинс Г. Очерк истории английской торговли и колоний. Спб., 1899

83. Голосеева А.А. Р. Киплинг и проблемы англо-индийского общества // Восток-Запад: проблемы взаимодействия и трансляции культур. -Саратов, 2001.

84. Гольман А.И. О взглядах Э. Джонса по колониальному вопросу /У Чартизм. М. ,1961

85. Грачев В.Ф. К вопросу о французской экспедиции в Египет и восточной политике Директории и Наполеона Бонапарта в 1798-1801 гг. // Вопросы новой и новейшей истории Франции. Рязань, 1976.

86. Догин Д. О положении Индии в Британской колониальной империи. 1832-1917 // Индия: современность и история.

87. Ерофеев Н.А. Английский колониализм в середине XIX в. Очерки. -М., 1977.

88. Ерофеев Н.А. Английский колониализм и стереотип индийца в XIX в. // НАА, 1982, № 6.

89. Ерофеев Н.А. Империя создавалась так. Английский колониализм в ХУШв.-М., 1964

90. Ерофеев Н.А. Колониальный вопрос в политической жизни Англии 3040-х гг. XIX в. // Ученые записки по новой и новейшей истории. М., 1954.-Вып. 2

91. Ерофеев Н.А. Чартизм и колониальная политика Англии // ННИ., 1957, № 1 и др.

92. Жигалина О.И. Великобритания на Среднем Востоке (XIX начало XX вв.). Анализ внешнеполитических концепций. - М., 1990.

93. Жилин А. А. Очерк организации управления Британской Индийской Империи. Киев, 1908.

94. История XIX в. Под ред. профессоров Лависса и Рамбо. М., 1938. -Т. 4.

95. Кальянова Т.П. Английская политическая экономия и проблемы землеустройства в Британской Индии (первая треть XIX в.)// Индия и мир. Сборник статей памяти А.И.Чичерова. М., 2000.

96. Картхилль Ал. Потерянная империя. (A lost dominion). Почему англичане потеряли Индию. Повесть англо-индийского администратора. М., 1925.

97. Кашин В. Слуги богини Кали /У Азия и Африка сегодня, 1992, № 9.

98. Кашин В.П. Межконфессиональные отношения в колониальной Индии и позиция британских властей // Межконфессиональные отношения в Южной Азии: прошлое и настоящее. Материалы научной конференции. М., ИВ РАН, 1998

99. Кертман JI.E. География, история и культура Англии. М., 1979.

100. Колыхалова Г.П. Индия и Англия. М., 1966

101. Кудрявцев А.Е. Ост-Индская компания в эпоху английской революции // Ученые записки факультета исторических наук Ленинградского пединститута им. А.И. Герцена, т. IX. Л., 1938.

102. Куриев М.М. Герцог Веллингтон. М., 1996.

103. Левковский А.И. Английский колониальный государственный аппарат в Индии накануне народного восстания 1857-1859 гг. // Индия. Статьи по истории. Ученые записки Института востоковедения. М., 1959.-Т. XX.

104. Левковский А.И. Особенности развития капитализма в Индии. М., 1963

105. Ливен Д. Аристократия в Европе. 1815-1914. Спб., 2000,

106. Луния Б.Н. История индийской культуры с древнейших времен до наших дней. М., 1960.

107. Мезенцева Е.В. «Индийский проект» Наполеона и Россия // Проблемы отечественной истории. Волгоград, 1994.

108. Мезенцева О.В. Индуизм и христианство XIX в. //Межконфессиональные отношения в Южной Азии: прошлое и настоящее. Материалы научной конференции. М., ИВ РАН, 1998

109. Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность. М., 1996.

110. Мижуев П.Г. История колониальной империи и колониальной политики Англии. СПб., 1909.

111. Молчанов Н.В. Базовые элементы британской модели политической культуры и их исторические корни /У Проблемы общественно-политической мысли в зеркале новой российской политологии. М., 1994.

112. Неру Дж. Открытие Индии. М., 1955.

113. Новая история Индии. М., 1961

114. Орлов Е.А. Вопрос об «обороне Индии» от «русской угрозы» в историографии // Против колониализма и неоколониализма. М., 1975

115. Остапенко Г.С. Британские консерваторы, империя, церковь: к духовному аспекту британского колониализма // Исследования по консерватизму. Вып. 2. Пермь, 1995.

116. Остапенко Г.С. Британский колониализм: цивилизационный мост между Западом и Востоком /У Великобритания: политика, экономика, история. Спб, 1995.

117. Остапенко Г.С. Британское «Общество по распространению христианских знаний» // Проблемы экуменизма и миссионерской практики. -М., 1996.

118. Остапенко Г.С. Миссионерское движение феноменальное явление религиозной жизни Великобритании XIX в. //'Проблемы экуменизма и миссионерской практики. -М., 1996.

119. Павлов В.И. Социально-экономическая структура промышленности Индии.-М., 1973

120. Паниккар К.М. Очерк истории Индии. М., 1956.

121. Пономарев М.В., Смирнова С.Ю. Великобритания: государство, политика, право. М„ 2000.

122. Разин Р.А. Иррациональная и рациональная ментальность /У Ментальность: широкий и узкий план рассмотрения. Ижевск, 1994.

123. Рассел Б. Мудрость Запада. М., 1998.

124. Рейснер И.М. Индия накануне Французской буржуазной революции // Ученые записки МГУ, вып. 41, история. М., 1940 - Т.1.

125. Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. -М., 1998.

126. Самойлов М.А. Эволюция английской политэкономической мысли о Востоке (конец ХУШ начало XIX вв.) // Востоковедные историко-экономические чтения. - М., 1993.

127. Серебреников К. Индо-британская армия. Ташкент, 1903.

128. Сили Дж. Расширение Англии. Два курса лекций. Спб., 1903.

129. Синха Н.К., Банерджи А.Ч. История Индии. М., 1954.

130. Соколов А.Б. «Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в ХУШ в. -Ярославль, 1996.

131. Тарле Е.В. Очерки истории колониальной политики западноевропейских государств (конец ХУ начало XIX вв.). - М.-Л., 1965.

132. Теккерей У. Ярмарка тщеславия /' Собр. соч. Т. 4. - М., 1976.

133. Тревельян Дж. М. Социальная история Англии. М., 1959.

134. Фадеева Л.А. Викторианская система ценностей и консерватизм // Исследования по консерватизму. Вып. 2. Пермь, 1995.

135. Халфин Н. А. Россия и ханства Средней Азии. М., 1974.

136. Халфин Н. А. Создание и распад Британской колониальной империи. -М., 1961.

137. Чудинов А.В. Размышления англичан о французской революции. Э. Берк, Дж, Макинтош, У. Годвин. М., 1996.

138. Штейнберг ЕЛ. Английская версия о «русской угрозе» Индии в Х1Х-ХХ вв.// Исторические записки. М., 1950. - Т. 33.

139. Штейнберг Е.Л. История британской агрессии на Среднем Востоке. -М., 1951.

140. Шубарт В. Европа и душа Востока (Альманах «Русская идея»), М., 1997.

141. Юрлова Т.Ф. Народное восстание 1857-1859 гг. в Индии и английское общество. М., 1991.

142. An Anglo-Indian dictionary. A glossary of Indian terms used in English. -1., 1885.

143. Aron R. L'opium des intellectues. P., 1955.

144. Basu B.D. Rise of the Christian power in India. 2 ed. Calcutta, 1931.

145. Bayly C.A. Indian Society and Making of the British Empire. -Cambridge, 1988.

146. Bearce G.D. British Attitudes towards India. 1784 1858. - Oxford, 1961.

147. Briggs A. The Age of Improvement, 1783-1867. L., 1969.

148. Clark J. English Society, 1688-1832: Ideology, Social Structure and Politic Practice during the Ancient Regime. Cambridge, 1985.

149. Digby W. India for the Indians and for England. L.,1885.

150. Dodwell H. (ed.) The Cambridge History of India. Cambridge, 19381937. - Vol. 5-6.

151. Edwardes M. Bound to Exile. The Victorians in India. L. Д 969

152. Edwardes M. East-West Passage. The Travel of Ideas. Arts and Inventions between Asia and the Western World. N.Y., 1971.

153. Edwardes M. Glorious Sahibs. The Romantic as Empire-Builder. 1799-1838.-L„ 1968.

154. Edwards M. Asia and European age: 1498-1955. N.Y., 1962.

155. Edwards M. British India. 1772-1947. A Survey of the Nature and Effects of Alien Rule. N.Y., 1968

156. Edwards M. The West in Asia. 1850-1914. -L., 1967.

157. Encyclopaedia Britannica. L., 1978. - T. 3.

158. Gaikwad V.R. The Anglo-Indians. A Study in the Problems and Processes Involved in Emotional and Cultural Integration. L., 1933.

159. Gardner B. The East India Company. Lnd., 1971.

160. Gash N. Aristocracy and People: Britain 1815-1865. Cambridge, 1979.

161. Ghosal A. Civil Service in India under the East India Company. A Stady in Administrative Development. Calcutta, 1944.

162. Gooch G.P. Under Six Reigns. L.-N.Y.- Toronto, 1958.

163. Hunter W.W. A History of British India. L., 1912-1919.

164. Ilbert С. The Government of India. Oxford, 1898.

165. Ingham K. Reformers in India. 1793-1833. An account of the work of christian missionaries on behalf of social reform. Cambridge, 1956.

166. Kejaviwal O.P. The Asiatic society of Bengal and the discovery of India's past .1784-1838. Delhi, 1988.

167. Kmcaid D. British Social Life in India, 1608-1937. L., 1938.

168. Kopf D. British Orientalism and the Bengal Renaissance. The Dynamics of Indian Modernization 1773-1835. Calcutta, 1969.

169. Laurie W.F.B. Sketches of Some Distinguished Anglo-Indians. L., 1887.

170. Manning H.T. British Colonial Government after American Revolution 1782-1820. -London., 1933.

171. Marshall P. J. Bengal: The British Bridgehead. Eastern India, 1740-1828. -Cambridge, 1987.

172. Menon L.G. English Social Life in Nothern India (1772-1857). L., 1965.

173. Menta P. Dictionary of Modern Indian History. 1707-1947. Delhi, 1985.

174. MisTa В .В. The Central Administration of the East India Company. 1773-1834.-Manchester, 1978.

175. Mookeijee G. K. The India Image of Nineteenth Century Europe. L., 1967.

176. Moreland W.H. From Akbar to Aurangzeb. L., 1922.

177. Muir R. The making of British India, 1756-1858. Manchester - London - N.Y., 1923.

178. Mnkherjee R. The Rise and Fall of the East India Company. A sociological Appraisal. N.Y.-L., 1974.

179. Murphey Ph. The Outsiders. The Western Experience in India and China. -Ann-Arbor, 1977.

180. Panigrani D.N. Charles Metcalfe in India. Ideas and Administration. -Delhi, 1968.

181. Philips C.H. The East India Company, 1784-1834. Manchester, 1961.

182. Renfordt R.K. The Non-Official British in India to 1920. Delhi, 1987.

183. Rosselli J. Lord William Bentink. The Making of a liberal imperialist, v 1774-1839. Berkley, 1974.

184. Sikka R.P. The Civil Service in India. Europeanisation and Indianisation under the East India Company (1765-1857). New Delhi, 1984.

185. Spear P. Oxford History of Modern India. Oxford, 1965.

186. Spear P. The Nabobs. A Study of the Social Life of the English in eighteenth century India. -L., 1963.

187. Spence W. Britain Independent of Commerce. L., 1808.

188. Stokes E. The English Utilitarians and India. Oxford, 1959.

189. Suresh Chandra Ghosh. The Social condition of the British community in Bengal. 1757-1800. Leiden, 1970.

190. Thapa N. V. A Short History of Nepal. Kathmandu, 1951.

191. The Cambridge history of India. Vol.5: British India. 1497-1858 (1956); Vol. 6: With chapter on the development of administration. 1818-1858. -Cambridge, 1956 1958.