автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Англоязычная литература как текст-прецедент в произведениях Н.С. Лескова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Англоязычная литература как текст-прецедент в произведениях Н.С. Лескова"

На правах рукописи

Першина Марина Андреевна

АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА КАК ТЕКСТ-ПРЕЦЕДЕНТ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н. С. ЛЕСКОВА

Специальность 10.01.01 - русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

17 ОКТ 2013

005535172

Киров-2013

005535172

Работа выполнена на кафедре русской и зарубежной литературы ФГБОУ ВПО «Марийский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Старыгина Наталья Николаевна

Официальные оппоненты: Абашева Диана Владимировна

доктор филологических наук, профессор ФГБОУ ВПО «Московский государственный педагогический университет»,

профессор кафедры русской литературы

Ведущая организация:

Ангелова Наталья Валерьевна

кандидат филологических наук, старший преподаватель ВУНЦ ВВС «Военно-воздушная академия им. профессора Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина», г. Воронеж

ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского»

Защита состоится «11» ноября 2013 г. в 13 часов .на заседании диссертационного совета Д 212.041.04 при ФГБОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет» по адресу: 610002, Киров, ул. Красноармейская, 26, ауд. 104.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет»

Автореферат разослан «_» октября 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

К. С. Лицарева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В современных отечественных и зарубежных исследованиях все большее внимание уделяется проблеме интертекстуальности, которая становится предметом изучения не только литературоведения, но и лингвистики, философии, культурологии, социологии и других наук. Межтекстовые связи произведений проявляются на всех уровнях организации текста и выражают особую авторскую интенцию в диалоге с читателем.

В творчестве Н. С. Лескова прецедентное присутствие «чужих» текстов (русской и зарубежной литературы, библейских и фольклорных текстов) является одним из ключевых способов художественного миромоделирования. Лесков по праву считается одним из наиболее оригинальных и самобытных писателей в истории русской литературы. Его творчество отличается затейливостью стиля, новаторством жанров, сложной социально-философской проблематикой. Он является автором большого числа романов, повестей, рассказов и очерков, проникнутых безусловным пониманием народной психологии, знанием реальных жизненных условий различных слоев русского населения.

Исследователями детально разработаны такие области лесковедения, как поэтика произведений, взаимоотношения с кругом писателей-современников, взаимодействие с традицией устного народного творчества и традицией древнерусской литературы, философско-историческое и социальное содержание произведений, сказовая форма повествования, сатирическое начало, лесковские традиции в литературном процессе XX века и др. Однако проблема интертекстуальности творчества Лескова до сих пор не получила должного анализа в трудах лесковедов.

Актуальность работы. Настоящая работа имеет важное значение для исследования творчества Лескова, поскольку художественное пространство его произведений рассматривается как интертекст, основное внимание при этом уделяется малоисследованным вопросам содержания и поэтики,

обусловленным интертекстуальными связями с англоязычной литературой. Таким образом, диссертационное исследование позволит восполнить существующий пробел в изучении творчества Лескова.

В работе анализируются интертекстуальные связи произведений Лескова с сочинениями английских и американских писателей, а также историков и философов ХУ1-Х1Х вв. Интертекстуальный анализ дает возможность не только более глубоко раскрыть содержание лесковских текстов, но и предоставляет новый материал для изучения различных межтекстовых связей в литературе второй половины XIX в. Значимость подобного анализа обусловлена возросшим интересом к проблеме интертекстуальности в современной науке, необходимостью формирования целостного представления о художественной системе писателя, его взглядах и литературных предпочтениях в контексте истории и современности, а также осмыслением роли и значения писателя в мировом культурном пространстве.

Научная новизна работы определяется тем, что впервые предметом специального системного исследования становится англоязычная литература как текст-прецедент в творчестве Лескова. Интертекстуальный подход к изучению межтекстовых связей позволяет рассмотреть творчество писателя сквозь призму литературных и философских истоков. В диссертации рассматриваются недостаточно изученные проблемы литературной рецепции Лесковым наследия Шекспира, Диккенса и других английских и американских авторов. Широкая представленность прецедентных текстов в творчестве писателя убеждает в том, что Лесков осознанно включал «англоязычные» интертекстемы в произведения с целью акцентирования необходимых ему смыслов в содержании и выражения авторской позиции; что эксплицитные и имплицитные формы присутствия текста-прецедента обуславливают неповторимость художественного оформления лесковских текстов.

Объектом диссертационного исследования выступает художественное творчество Н.С.Лескова.

Предметом исследования являются формально-содержательные элементы интертекстуальных связей произведений Н. С. Лескова и англоязычной литературы.

Цель диссертационной работы - исследование интертекстуальных связей творчества Лескова с английской и американской литературой, рассматриваемой как прецедентный текст, участвующий в формировании содержания произведений и в некоторой степени определяющий их поэтику.

Поставленной целью определяются следующие задачи исследования:

1. систематизировать эксплицитные и имплицитные элементы межтекстовых связей творчества Лескова с английской и американской литературой;

2. выделить особенности оформления цитат, аллюзий и реминисценций из англоязычных текстов, выявить их функции в произведениях писателя;

3. рассмотреть эксплицитные элементы в заглавиях, эпиграфах и предисловиях произведений Лескова в аспекте проблемы паратекстуальности;

4. вычленить и охарактеризовать «шекспировский» и «диккенсовский» тексты как доминантные «персональные» тексты англоязычной литературы в творчестве писателя, показать их специфику;

5. рассмотреть взаимосвязь рождественской повести Диккенса и святочного рассказа Лескова в аспекте проблемы архитекстуальности;

6. определить своеобразие рецепции Лесковым социально-философских идей и теорий английских писателей, философов и историков и изучить их присутствие в произведениях Лескова как характерные для его творчества интертекстемы;

7. выделить образы англоязычной литературы и связанные с ними мотивы и сюжеты в содержании образов лесковских героев и проанализировать их как имплицитные формы выражения прецедентного текста в произведениях писателя;

8. выявить и систематизировать основные функции англоязычной литературы как текста-прецедента в творчестве Лескова.

Методологической и теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные интертекстуальному анализу художественного произведения и классификации интертекстем (в частности Ж. Женетга, И. П. Ильина, Н. А. Кузьминой,

Н. Пьеге-Гро, И. П. Смирнова, Н. А. Фатеевой и др.). Важное значение для обоснования положений исследования имеют работы отечественных лесковедов: Н. В. Ангеловой, И. П. Видуэцкой, С. И. Зенкевич, А.

A. Кретовой, М. А. Кучерской, Н. А. Николиной, Н. Н. Старыгиной, И.

B. Столяровой и др. В процессе исследования был реализован системный подход к материалу, сочетающий интертекстуальный анализ, культурно-исторический, структурно-функциональный, сравнительно-сопоставительный методы.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

- англоязычная литература как текст-прецедент присутствует в произведениях Лескова на эксплицитном и имплицитном уровнях оформления межтекстовых связей;

- интертекстемы из произведений английских и американских авторов образуют систему функционально взаимосвязанных эксплицитных и имплицитных элементов межтекстовых связей, благодаря которой возникает соотнесенность творчества Лескова с текстами английских и американских авторов и эффект проекции текста на текст;

- обращение к прецедентным текстам, в особенности к «шекспировскому тексту», актуализирует ключевые вопросы философско-религиозной и эстетической полемики 1860-1870-х гг., поднимаемые в творчестве писателя;

- обращение Лескова к образам героев английской литературы и связанным с ними мотивам и сюжетам как имплицитным элементам межтекстовых связей выступает особым авторским приемом расширения

смысловых границ и раскрытия содержания образов положительных и отрицательных персонажей его произведений;

рецепция формально-содержательных признаков рождественской повести Диккенса Лесковым прослеживается на имплицитном уровне межтекстовых связей в системе образов героев, образов-символов, мотивов, сюжетов, в духовно-нравственной направленности и моралистичности святочных рассказов и выступает показателем жанровой прецедентности английской литературы («диккенсовского текста») в творчестве писателя;

- интертекстуалыюсть является одним из принципов поэтики Лескова;

- интертекстуальные элементы являются формой выражения авторского

«я»;

- использование элементов прецедентного текста, с одной стороны, способствует введению произведений Лескова в мировой культурный контекст и, с другой, выступает способом выражения в них национального русского.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что в нем на обширном фактическом материале подтверждается актуальность и перспективность интертекстуального подхода к изучению творчества русского писателя XIX в. В работе систематизированы различные формы присутствия англоязычной литературы как текста-прецедента в художественном творчестве Лескова, выявлены основные причины обращения писателя к произведениям английских и американских авторов, определены характерные особенности и функции интертекстем. Интертекстемы рассмотрены в аспекте проблем паратекстуальности и архитекстуальности.

Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы в качестве комментариев и вступительных статей к сборникам и собраниям сочинений писателя, а также при чтении лекционных курсов по истории русской литературы второй половины XIX в., при проведении спецкурсов и составлении учебных пособий по творчеству Лескова.

Апробация основных положений и результатов исследования. Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на

следующих зарубежных, международных и всероссийских научных и научно-практических конференциях: «Концепция мира и человека в русской и зарубежной литературе: теория и практика изучения художественного произведения» (Йошкар-Ола, 2011), «Ломоносов-2011» (Москва, 2011), «Орловский текст русской словесности: творческое наследие Н.С. Лескова (в честь 180-летия со дня рождения писателя)» (Орел, 2011), «Актуальные проблемы изучения и преподавания литературы в вузе и школе» (Йошкар-Ола,

2011); «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (Краснодар, 2012), «Современная филология: теория и практика» (Москва, 2012), «Социально-гуманитарные науки и практики в XXI веке: из опыта молодежных исследований (инновации в современном обществе)» (Йошкар-Ола, 2012), «Научно-исследовательский и образовательный потенциал современной высшей школы» (Ростов-на-Дону,

2012), «lst International Academic Conférence on Applied and Fundamental Studies» (Сент-Луис, США, 2012), «Тенденции и перспективы развития современного научного знания» (Москва, 2013), «Science progress in European countries: new concepts and modem solutions» (Штутгарт, Германия, 2013).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии. Общий объем - 264 страницы, библиография включает 290 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы, излагаются цель и задачи работы; дается обзор научной литературы, определяется объект, предмет, методы, научная новизна и практическая значимость исследования; представлены сведения об апробации, структуре работы; формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Эксплицитные формы прецедентного текста в произведениях Н. С. Лескова», которая разделена на четыре параграфа (§ 1.

Проблема определения и классификации элементов интертекста; § 2. Цитаты, аллюзии и реминисценции как элементы интертекстуальных связей произведений Н. С. Лескова с англоязычной литературой; § 3. Прецедентные заглавия, эпиграфы, предисловия как элементы паратекста в произведениях Н. С. Лескова; § 4. «Шекспировский текст» в творчестве Н. С. Лескова), выделяются внешние формы межтекстовых связей произведений Н.

С. Лескова с англоязычной литературой.

Английская литература как текст-прецедент представлена произведениями Дж. Байрона, Дж. Беньяна, Дж. Галла, О. Гольдсмита, Д. Дефо, Ч. Диккенса, Дж. Кэваны, А. Радклиф, Дж. Свифта, В. Скотта, Л. Стерна, У. Теккерея, Э. Троллопа, а также поэтов Р. Бернса, Дж. Макферсона, Т. Мура и А. Поупа. Позиции писателя по некоторым социальным и философским вопросам характеризуют интертекстуальные связи его произведений с работами таких английских историков и философов, как Г. Бокль, Ф. Бэкон, Т. Карлейль, Т. Маколей, Дж. Милль, Дж. Морлей и С. Смайлс. Наиболее часто в качестве текста-прецедента выступает творчество знаменитого английского поэта и драматурга У. Шекспира, в особенности его пьесы «Гамлет, принц датский», «Макбет», «Сон в летнюю ночь», «Король Лир» и «Отелло». Американская литература в качестве прецедентного текста представлена в творчестве Лескова цитатами и аллюзиями из более узкого, по сравнению с английской литературой, круга произведений таких известных писателей, как Ф. Брет-Гарт, Ф. Купер, Г. Лонгфелло, Э. По и У. Чаннинг.

Англоязычная литература как текст-прецедент представлена в шести романах («Некуда», «Обойденные», «Островитяне», «На ножах», «Соборяне», «Чертовы куклы»), шести повестях («Леди Макбет Мценского уезда», «Воительница», «Смех и горе», «Загадочный человек», «Детские годы», «Полунощники») и двадцати рассказах Лескова. Выделено 35 цитат, 12 аллюзии, 10 реминисценций, 36 прецедентных имен и 10 паратекстуапьных элементов (3 цитатных заглавия, 4 эпиграфа и 3 предисловия), что указывает на

значимость для писателя англоязычной литературы на каждом этапе его творческого пути.

По типу цитации большинство интертекстем являются точными цитатами с атрибуцией. Точность и атрибутированность цитат к прецедентному тексту предполагает быстрое распознавание заложенных в претексте смыслов и адекватное усвоение читателем оценки Лесковым героев и событий его произведений через согласие или полемику с литературой, к которой он обращается. При этом обращение к «шекспировскому тексту», наоборот, отмечено отсутствием точности и наличия атрибуции. Это доказывает, что Лесков, скорее всего, цитировал Шекспира по памяти и сознательно не выделял цитаты, полагаясь на фоновые знания читателей. Подобный тип цитирования подчеркивает новое контекстуальное значение вводимой в лесковский текст интертекстемы и передает авторское отношение к конкретному герою или ситуации.

Большинство цитат сосредоточено в речи автора-повествователя и героев-протагонистов. Это также продиктовано стремлением полно и точно передать авторскую точку зрения. Вместе с тем элементы «шекспировского текста» в антинигилистических произведениях Лескова чаще всего сосредоточены в речи персонажей, за счет чего обостряется полемическая проблематика, подчеркиваются отрицательные черты в образах нигилистов и положительные - в образах героев, контекстуально им противопоставленных. При этом в речи героев-нигилистов «шекспировский текст» характеризует личную жизнь и бытовые реалии, травестируется или используется не к месту. Это подчеркивает одну из важных отрицательных черт образа нигилистов -показушность, чрезмерное желание демонстрировать собственную образованность, легковесность и т.д.

Элементы прецедентного текста выполняют в произведениях Лескова ряд доминантных функций (образотворческую, психологическую, интродуктивную, функцию описания ситуации). Наиболее часто текст-прецедент вводится в произведение для характеристики того или иного персонажа. При этом

интертекстуальные включения не только описывают жизнь героя, его душевное состояние, социальное положение, философские взгляды и религиозные верования, но также выражают взгляды автора на общество в целом и отдельных его представителей в частности.

Ключевая роль интертекста состоит в том, что его элементы участвуют в создании, универсализации и типизации двух центральных антитетических образов лесковских героев - праведника и нигилиста. Духовно-нравственная направленность англоязычных текстов, цитаты из которых включены в описание праведников (это произведения Беньяна, Бэкона, Поупа, Смайлса, Чаннинга) подчеркивает общечеловеческий характер и истинность жизненных ценностей и устремлений этих героев. При этом некоторые интертекстемы в произведениях Лескова выступают в качестве антитезы, противопоставляя духовность праведников бездуховности и аморальности нигилистов.

В свою очередь, обращение к позитивистской философии английских мыслителей (Бокля, Маколея, Милля) и богоборческим мотивам драматических произведений Байрона типизирует образ нигилиста, определяя несостоятельность жизненных приоритетов представителей данного общественного течения (отказ от духовных ценностей, преследование сугубо мирских интересов для достижения личного благополучия, потакание собственным страстям). При этом для выделения отрицательных черт характера персонажей данного типа Лесков обращается к творчеству Диккенса, Стерна, Купера и По. Возникающее противопоставление пороков нигилистов добродетелям английских и американских персонажей выявляет авторскую иронию и сатиру в их оценке писателем.

Обращение к «шекспировскому тексту» также способствует своего рода классификации образа нигилиста в произведениях Лескова, отделяя «истинных нигилистов» от «нигилистов-нетерпеливцев». Ключевыми в мотивном комплексе героя-«нетерпеливца» являются мотивы игры и притворства (Глафира Бодростина в «На ножах»), предательства (Павел Горданов в «На ножах», кузина Олимпия в «Зимнем дне»), безразличия к чужому горю

(«Загадочный человек»), безнатурности (Иосаф Висленев в «На ножах») и другие. С образом «истинного нигилиста» связана сквозная в произведениях Лескова цитата из монолога Гамлегга в переводе Н. А. Полевого

«Страшно, за человека страшно мне», характеризующая их понимание «тупиков нигилизма» и выявляющая негативное отношение самого писателя к нигилизму и его радикально настроенным представителям.

Образотворческая функция прецедентного текста также реализуется в указании на отношение персонажей к творчеству Шекспира и самой личности английского поэта и драматурга. Если герои положительного типа ссылаются на «шекспировский текст» с целью подтверждения собственной позиции, то нигилисты, указывая на устарелость и несостоятельность провозглашаемых его творчеством ценностей, называют Шекспира дураком. Подобное отношение к Шекспиру и его наследию акцентирует важные спорные вопросы лесковской эпохи: полемику между революционными демократами и либеральными консерваторами по поводу классического или реального образования, проблемы «чистого искусства» и принципа утилитарности в искусстве и т.д.

Текст-прецедент выполняет психологическую функцию, отмечая душевное состояние лесковских героев и, тем самым, предопределяя динамику развития их сюжета. Характеризуя внутреннее состояние персонажей, прецедентный текст чаще выражает отрицательные эмоции и чувства, в особенности душевное потрясение, страх, ужас, скорбь и сомнения. Реже выражаются положительные эмоции и чувства, такие как любовь и восторг. Это обусловлено особенностями ситуации, в которой оказываются герои, или влиянием определенных событий, переломных в сюжете произведения. Чтобы передать глубину душевных переживаний своих героев, Лесков также часто обращается к пьесам Шекспира. При этом при сопоставлении трагичности событий шекспировских пьес и глубины жизненной драмы их действующих лиц с житейскими переживаниями лесковских героев-нигилистов создается эффект гиперболизации, передающий авторскую иронию по отношению к тем проблемам, которые волнуют его героев.

С психологической функцией прецедентного текста тесно связана функция описания ситуации. Основными видами ситуаций, значимость которых определяется введением эксплицитных отсылок на англоязычные тексты, являются онтологическая, где описание природы метафорически характеризует внутреннее состояние персонажей, и ситуация чтения, в которой обращение к определенному произведению способствует становлению личности героя и актуализирует мотив жизни-пути, знаковый для лесковского творчества. Интертекстемы также выполняют функцию символизации, неся важную смысловую нагрузку в отношении как изображаемой ситуации, так и образов самих персонажей. Обращение к «шекспировскому тексту» часто обусловлено созданием особого вида бытовой ситуации - смерти персонажа. При описании тяжелой участи своих героев Лесков неоднократно цитирует трагедию Шекспира «Гамлет», вводя такие ключевые цитаты, как «привычка-чудовище» и «беды ходят толпами».

Кроме того, прецедентный текст в творчестве писателя выполняет интродукгивную функцию. Такие виды межтекстовых связей, как заглавия, эпиграфы и предисловия, представляют главных героев и ключевые события произведений, открывая своеобразный диалог писателя с читателем и отсылая того к центральным идеям и темам его творчества. В то же время паратекстуальные элементы произведения являются интертекстемами (цитатами и аллюзиями). Данная интертекстуальная функция элементов паратекста, оформленных в виде цитат и аллюзий, позволяет определить особую значимость прецедентных текстов в культурной жизни эпохи и расположенность к ним самого Лескова. В его рассказах эпиграфы-цитаты и предисловия, образуя комментарий к заглавию через ссылку на претекст, помогают раскрыть тему произведения и отношение автора к проблемам и персонажам.

Во второй главе «Имплицитные формы прецедентного текста в произведениях Н. С. Лескова», разделенной на три параграфа (§ 1. Художественный образ в контексте теории интертекстуальности; § 2. Образы,

мотивы и сюжеты английской литературы как элементы создания образов положительных героев Н. С. Лескова; § 3. Образы, мотивы и сюжеты английской литературы как элементы создания образов отрицательных героев Н. С. Лескова), рассматривается «глубинный» уровень межтекстовых связей творчества Лескова с английской литературой, который представлен комплексом образов, вошедших в общественное сознание, и связанных с ними

мотивов и сюжетов.

В первую очередь отмечается, что американская литература как текст-прецедент получает свое отражение в произведениях писателя только на эксплицитном уровне. Систему прецедентных образов в целом формируют герои шекспировских пьес: Гамлет, Фальстаф, леди Макбет, Титания, король Лир, Горацио и др. Кроме того, писатель проводит образные параллели с известными персонажами других английских авторов: Робинзоном Крузо Дефо, Тристрамом Шенди Стерна, Каином Байрона, Ребеккой Шарп Теккерея, крошкой Доррит Диккенса и йеху Дж. Свифта. Всего выделено 15 образов английской литературы в пяти романах («Некуда», «Обойденные», «Островитяне», «На ножах», «Соборяне»), одной повести («Леди Макбет Мценского уезда») и пяти рассказах писателя («Котин доилец и Платонида», «Зверь», «Александрит», «Заметки неизвестного», «Юдоль»), что также свидетельствует об актуальности английского текста для писателя на всех этапах его творческого пути.

С каждым из образов в новый текст «заимствуется» целый комплекс образов, мотивов и сюжетов, несущих важную контекстуальную нагрузку. Например, накладывая печать образа шекспировского Гамлета на образ доктора Розанова в романе «Некуда», Лесков поначалу создает типичный образ «мятущегося интеллигента», размышляющего над общественными проблемами, но бегущего от их решения. Однако образ героя для писателя во многом несет в себе положительную коннотацию. Он выступает своего рода «зеркалом», через которое Лесков изобличает безнравственность и порочность нигилистических кружков. Именно мотив «внутреннего зрения» героя

позволяет писателю сформировать представление о двух противопоставляемых друг другу сферах бытия: сфере естественного человеческого существования как истинной и ценностной (она выражается в отношении к Богу, отечеству, народу, культуре и т.д.) и сфере бытования нигилизма как ложной, искажающей правду. Вместе с тем развитие образа Розанова (в «плане содержания») демонстрирует некую свободу Лескова как писателя от «власти» «вечного» образа. Он вкладывает в содержание образа героя те смыслы, которые соответствуют его пониманию жизни и человека. В финале произведения Розанов видит выход из духовной «пустоты» в Боге и следовании христианским заповедям. Смысловую законченность характеру героя придают его отношения с другими персонажами, которые также находят истоки в образной, мотивной и сюжетной системе шекспировской пьесы (Лиза -Офелия, Лобачевский - Горацио и т.д.).

Все образы английской литературы в основном участвуют в создании двух центральных образов лесковских героев - праведника и нигилиста. Идее духовной «устремленности к Богу» как доминанте содержания образа праведника контекстуально противопоставляется идея греховности и порочности человека, нашедшая отражение в образе нигилиста. Также с помощью интертекстем обозначена оппозиция между образами «светских праведниц» и «страстных» женщин.

Сравнения персонажей с образами английской литературы чаще всего вводятся Лесковым в речь автора-повествователя или героев-протагонистов с целью сформировать положительную или отрицательную рецепцию читателем образов героев. Характерно, что большинство прецедентных образов входит в состав тропов: метафор и сравнений, что придает интертекстуальным связям произведений особую выразительность и, тем самым, выделяет сопоставляемые с прецедентными прототипами образы лесковских героев среди остальных

персонажей его произведений.

Обращение к образам английской литературы актуализирует связанные с ними мотивы, сюжеты и знаки-символы в содержании и динамике развития

образов положительных и отрицательных персонажей Лескова. Так, в творчестве писателя 1860-1870-х гг. обращение к образам знаменитых антигероев англоязычной литературы преимущественно обусловлено созданием образа нигилиста-циника и «нетерпеливца». Благодаря сопоставлению с Фальстафом, йеху и Беки Шарп лесковский нигилист становится собирательным образом, символизирующим большинство человеческих пороков. Основными мотивами в произведениях являются мотив обмана и мотив отрицания Бога. Базовой сюжетной схемой, интертекстемой, является погоня за мирским благосостоянием, реализующаяся через замужество за богатым холостяком (Бодростина — Ребекка Шарп), убийство с целью обретения власти и финансовых благ (Катерина Измайлова - леди Макбет), обман с целью материальной наживы (Белоярцев - Фальстаф). Кроме того, знаковым в содержании образов отрицательных героев Лескова становится образ-символ нечистой силы, создаваемый с помощью интертекстем. Дьявольское начало также находит выражение в образе-символе змеи и образах других животных, заимствованных из текстов-прецедентов. Анималистические параллели носят ярко выраженный оттенок иронии, граничащей с сарказмом, и способствуют созданию сатирического образа нигилиста.

Образам нигилистов Лесков противопоставляет образы положительных персонажей. При этом центральным мотивом в содержании образов оказывается мотив правды и просветления через духовное обращение к Богу. Идея душевного перерождения реализуется в сопоставляемом с образом Офелии Шекспира образе Ульяны Долинской («Обойденные»), в образах «королей Лиров» Нестора Долинского («Обойденные») и гранильщика Венцеля («Александрит»), «Титаний» княгини Д. («Юдоль») и Манечки Норк («Островитяне»), лесковского «Робинзона» Пизонского («Котин доилец и Платонида») и «крошки Доррит» («Заметки неизвестного»). Кроме того, образы женщин-праведниц Александры Синтяниной («На ножах»), тети Полли («Юдоль») противопоставлены образам «страстных» женщин Глафиры

Бодростиной в «На ножах», Катерины Измайловой в «Леди Макбет Мценского уезда» и т.д., что также подчеркивается «контекстом» прецедентных образов.

Обращение к женским образам английской литературы помогает писателю воплотить в своих произведениях концепцию идеала русской женщины, в основе любви которой лежит сочувствие и сопереживание, а не страсть-болезнь. Мотив преступления и наказания отражает важную идею лесковского творчества - женщина и злодейство, женщина и убийство несовместимы. Его героини-праведницы - воплощение добродетели. С их образами неразрывно связаны библейские мотивы веры в Бога и любви к ближним. Прецедентные образы, используемые как способ создания образов героинь, подчеркивают общечеловечность, универсальность образов героинь-праведниц, которые, вместе с тем, являются воплощением лесковского понимания русского национального характера.

Благодаря обращению к образам английской литературы и связанным с ними мотивам и сюжетам, Лесков создает целостные образы героев, которые наделяются яркими отличительными чертами, легко узнаваемыми и хорошо понятными широкому кругу читателей. Выбор того или иного «вечного» или актуального для эпохи, для современников образа предопределен авторским отношением к конкретному человеческому типу, общественной ситуации, философским взглядам и т.д.

Третья глава «Межтекстовые связи святочного рассказа Н.

С. Лескова с рождественской повестью Ч. Диккенса» разделена на два параграфа. В § 1. «Генезис святочной прозы Н. С. Лескова и рождественской прозы Ч. Диккенса» анализируются истоки и процесс становления рождественской повести и святочного рассказа, получившее освещение в работах отечественных и зарубежных исследователей. § 2. «Жанр рождественской повести Ч. Диккенса как интертекстема в святочном рассказе Н. С. Лескова» посвящен изучению жанра в рамках теории интертекстуальности как особой интертекстемы, заключающей в себе все разнообразие форм присутствия прецедентного текста, и обусловил изучение

прецедентное™ рождественской повести Диккенса в святочном рассказе Лескова. Интертекстуальный подход позволил комплексно изучить архитекстуальные связи обоих жанров и доказать, что именно прецедентность рождественской прозы Диккенса для святочного творчества Лескова обусловила формирование некоторых его доминантных особенностей.

Архитекстуальные связи святочного рассказа Лескова и рождественской повести Диккенса прослеживаются на имплицитном уровне присутствия прецедентного текста и выявляются в творческой рецепции Лесковым формально-содержательных и идеологических доминант рождественской прозы: рождественский хронотоп, ключевой мотив рождественского сна, наличие элементов чудесного, два центральных типа героев (богатый мизантроп и «маленький человек»), духовное преображение персонажей как кульминация сюжета, символика детства как поры духовной чистоты каждого человека и нравственная направленность. Данные особенности получают в святочном жанре дальнейшее развитие и находят новое функциональное значение.

Рождественский хронотоп переносится в обрамление основной истории, становясь носителем идеи произведения, заключенной в описываемых рассказчиком событиях, рецепция которых читателем задается через эмоционально-оценочную реакцию слушателей. Образ «маленького человека» рождественской прозы, воплощение истинно христианских ценностей и добродетелей, находит свое отражение в образе «человека меняющего»: естественного человека или праведника, оказывающего сильнейшее воздействие на окружающих, а образ богатого мизантропа - в образе «человека меняющегося», переживающего духовное преображение.

Чудесное событие, предопределяющее душевную трансформацию героя рождественской повести, в святочном жанре также, как правило, организует сюжет в рамках рассказа в рассказе и чаще всего находит реалистическое объяснение, или вера во всякого рода рождественские чудеса преподносится как факт народного мировосприятия, выразившийся в легендах и поверьях. Это

во многом обусловлено реалистическим содержанием творчества Лескова. Духовное же преображение персонажей происходит благодаря их взаимодействию с праведниками или просто верующими в Бога людьми («естественный человек»). При этом параллельно писателем создаются рассказы, в которых герой попадает в необычную ситуацию, опровергающую его ложные принципы и приоритеты.

Нравственная моралистичность как доминанта идейной концепции святочного рассказа также восходит к традициям рождественской повести Диккенса. Однако в святочных рассказах она связана с образом Господа или ангелов, ведущих душу человека к свету и добру. Между тем, одной из существенных жанровых особенностей рождественских текстов Диккенса является отсутствие прямых упоминаний и указаний на Бога, которого писатель, тем не менее, постоянно имеет в виду.

Таким образом, жанр рождественской повести в единстве его доминантных признаков является интертекстемой в святочном рассказе Лескова. Используя доминантные признаки жанра рождественской повести через имплицитные элементы архитекстуальных связей: образы, символы, мотивы, сюжетные схемы и идеи, Лесков формирует формально-содержательную основу своих рассказов. Однако практически ни одна имплицитная интертекстема не переносится им в жанр святочного рассказа формально. Каждая из них творчески преобразуется писателем, исходящим как из собственной художественной задачи, так и из «форм» и «идей» своего времени.

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются выводы и перспективы дальнейшего исследования.

Проведенный интертекстуальный анализ произведений Лескова показал, что англоязычная литература как "текст-прецедент представляет собой совокупность взаимосвязанных эксплицитных и имплицитных элементов. Частотность и стабильность интертекстем доказывает актуальность, значимость для Лескова произведений англоязычной литературы. Обращение к

англоязычным текстам-прецедентам помогает ему, во-первых, более полно раскрыть содержание собственных произведений; во-вторых, активизировать роль читателя как сотворца; в-третьих, ввести своих героев с их мыслями и чувствами в мировой культурный контекст и при этом показать их национальную самобытность; в-четвертых, выразить свою - авторскую -позицию по отношению к изображаемым событиям и людям. Тонко сплетенная «сеть» интертекстуальных элементов становится неотъемлемым принципом поэтики Лескова, что можно подтвердить не только систематизацией и анализом эксплицитных (цитат, аллюзий и реминисценций) и имплицитных (прецедентные образы, комплекс актуальных для них мотивов, образов-символов, событий, ситуаций и сюжетных схем, элементы жанрообразования) интертекстем из произведений английских и американских авторов, но и обращением писателя к произведениям французской, немецкой, польской и русской литератур. Комплексное изучение межтекстовых связей произведений Лескова с русской и зарубежной литературой, выделение именных, персональных текстов, сравнение с произведениями других авторов на предмет интертекстуальности может стать перспективой дальнейшего исследования творчества писателя.

Список работ, опубликованных по теме диссертации

Статьи в научных изданиях, включенных ВАК в перечень рецензируемых журналов:

1. Першина М. А. «Шекспировский текст» в творчестве Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». - Волгоград, 2012. - № 8(72). - С. 130-132.

2. Першина М. А. Типология интертекстуальных связей произведений Н. С. Лескова с англоязычной литературой [Текст] / М. А. Першина //

Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. - Орел, 2012. — № 5. - С. 241-244.

3. Першина М. А. Эксплицитные формы интертекстуальных связей произведений Н. С. Лескова с англоязычной литературой [Текст] / М. А. Першина // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Филология и искусствоведение. — Киров, 2012. - № 3(2). - С. 8083.

4. Першина М. А. «Вечные» образы англоязычной литературы в творчестве Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Вестник Чувашского университета. — Чебоксары, 2012. — № 4. — С. 295-301.

5. Першина М. А. Идейно-нравственные традиции рождественской повести Ч. Диккенса в святочном рассказе Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — Тамбов: Грамота, 2013.-Ч. 2.-№6.-С. 158-161.

Статьи, материалы конференций, тезисы выступлений:

1. Першина М. А. Проблема интертекстуальных связей произведений Н. С. Лескова с английской и американской литературой [Текст] / М. А. Першина // Материалы Международного молодежного научного форума «Ломоносов-2011». - М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 2011. - Электронный ресурс.

2. Першина М. А. Цитаты из произведений английских философов и историков как один из способов воплощения лесковской концепции человека [Текст] / М. А. Першина // Концепция мира и человека в русской и зарубежной литературе: теория и практика изучения художественного произведения: материалы I всероссийской научно-практической конференции 28 марта 2011 года / Мар. гос. ун-т; под ред. Т. А. Золотовой. - Йошкар-Ола, 2011. - С. 202207.

3. Першина М. А. Паратекстуальные связи произведений Н. С. Лескова с англоязычной литературой [Текст] / М. А. Першина // Актуальные решения

современной науки: сборник научных работ аспирантов / Мар. Гос. ун-т. -Йошкар-Ола, 2011. - Вып. 2. - С. 56-59.

4. Першина М. А. Функции прецедентного текста в произведениях Н. С. Лескова (на материале англоязычной литературы) [Текст] / М. А. Першина // Актуальные проблемы изучения и преподавания литературы в вузе и школе: материалы IX Всероссийской научно-практической конференции 2-3 ноября 2011 года. - Йошкар-Ола: «Марийский государственный университет», 2012. -С. 62-67.

5. Першина М. А. Образотворческая функция английской литературы как текста-прецедента в творчестве Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // III Международная заочная научно-практическая конференция «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования»: сборник материалов конференции (1 февраля 2012 г.) - Краснодар, 2012. - С. 10-12.

6. Першина М. А. Трагедия У. Шекспира «Макбет» как текст-прецедент в произведениях Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Социально-гуманитарный вестник Юга России. - Краснодар, 2012. -№ З.-С. 51-55.

7. Першина М. А. Трагедия У. Шекспира «Гамлет» как прецедентный текст в творчестве Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Современная филология: теория и практика: материалы VII международной научно-практической конференции, г. Москва, 3-4 апреля 2012 г. / Науч.-инф. издат. центр «Институт стратегических исследований». - М.: Изд-во «Спецкнига», 2012.-С. 217-221.

8. Першина М. А. Шекспировские образы в романе Н. С. Лескова «Некуда» [Текст] / М. А. Першина // Социально-гуманитарные науки и практики в XXI веке: из опыта молодежных исследований (инновации в современном обществе), VIII всероссийская весенняя молодежная научная конференция с международным участием. Материалы и доклады. - Йошкар-Ола: ПГТУ, 2012. - С. 202-204.

9. Першина М. А. Трагедия У. Шекспира «Король Лир» как текст-прецедент в произведениях Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Научно-

исследовательский и образовательный потенциал современной высшей школы: сборник трудов I Международной научно-практической конференции, 28 апреля 2012 года / Под общей редакцией доцента О. П. Чигишевой. -

Ростов-на-Дону: Научное сотрудничество, 2012. - С. 138-143.

10. Першина М. А. Шекспировский текст в романе Н. С. Лескова «Островитяне» [Текст] / М. А. Першина // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. - Москва, 2012.—№5(40). - С. 183-185.

11. Першина М. А. Вечные образы английской литературы как элемент создания женских образов Н. С. Лескова [Текст] / М. А. Першина // Межрегиональный открытый социальный институт. Итоги научно-исследовательской работы за 2012 год: Сборник научных статей. - Йошкар-Ола, 2012.-С. 136-140.

12. Першина М. А. Вечные образы англоязычной литературы как элемент создания образа нигилиста в творчестве Н. С. Лескова 1860-1870 гг. [Текст] / М. А. Першина // Актуальные решения современной науки: сборник научных работ аспирантов - Йошкар-Ола: Map. гос. ун-т., 2012. - Вып. 3. - С. 68-75.

13. Першина М. А. Интертекстуальность как способ создания образа лесковского праведника (на материале английской литературы) [Текст] / М. А. Першина // Тенденции и перспективы развития современного научного знания: материалы VI Международной научно-практической конференции, г. Москва, 29 марта 2013 г. / Науч.-инф. издат. центр «Институт стратегических исследований». - М.: Изд-во «Спецкнига», 2013. - С. 187-192.

14. Pershina M. A. Architextuality as a genre connection between texts (on the example of the Yule short stories by N. Leskov and the Christmas stories by Ch. Dickens) [Text] / M. A. Pershina // Science progress in European countries: new concepts and modern solutions, proceedings of the 1st International scientific conference. - Stuttgart: ORT Publishing, 2013. P. 139-141.

Подписано в печать 02.09.2013 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ №231.

Отпечатано

в полиграфическом цехе Издательства ВятГТУ, 610002, г. Киров, ул. Ленина, 111, т. (8332) 673-674

Текст диссертации на тему "Англоязычная литература как текст-прецедент в произведениях Н.С. Лескова"

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Марийский государственный университет»

На правах рукописи

04201363229

Першина Марина Андреевна

АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА КАК ТЕКСТ-ПРЕЦЕДЕНТ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н. С. ЛЕСКОВА

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель -доктор филологических наук профессор Н. Н. Старыгина

Йошкар-Ола - 2013

Содержание

Введение.......................................................................................3

Глава 1. Эксплицитные формы прецедентного текста

в произведениях Н. С. Лескова...........................................................30

§ 1.1. Проблема определения и классификации элементов интертекста.......30

§ 1.2. Цитаты, аллюзии и реминисценции как элементы интертекстуальных

связей произведений Н. С. Лескова с англоязычной литературой...............36

§ 1.3. Прецедентные заглавия, эпиграфы, предисловия

как элементы паратекста в произведениях Н. С. Лескова..........................77

§ 1.4. «Шекспировский текст» в творчестве Н. С. Лескова........................85

Глава 2. Имплицитные формы прецедентного текста

в произведениях Н. С. Лескова........................................................112

§ 2.1. Художественный образ в контексте теории интертекстуальности.....112

§ 2.2. Образы, мотивы и сюжеты английской литературы

как элементы создания образов положительных героев Н. С. Лескова........118

§ 2.3. Образы, мотивы и сюжеты английской литературы

как элементы создания образов отрицательных героев Н. С. Лескова........154

Глава 3. Межтекстовые связи святочного рассказа Н. С. Лескова

с рождественской повестью Ч. Диккенса...........................................172

§3.1. Генезис святочной прозы Н. С. Лескова и рождественской

прозы Ч. Диккенса........................................................................173

§ 3.2. Жанр рождественской повести Ч. Диккенса как интертекстема

в святочном рассказе Н. С. Лескова..................................................187

Заключение................................................................................228

Библиография.............................................................................241

Введение

Изучение творчества Н. С. Лескова в общем контексте историко-литературного процесса невозможно без рассмотрения межтекстовых связей произведений писателя, характерной особенностью которых является обращение к «чужому» слову как русской, так и зарубежной литературы. В настоящее время в отечественных и зарубежных исследованиях проблема межтекстовых связей произведений рассматривается в рамках теории интертекстуальности, которая становится предметом изучения не только литературоведения, но и лингвистики, философии, культурологии, социологии и других наук.

Термин интертекстуальность был впервые введен в 1967 г. теоретиком постструктурализма Ю. Кристевой и употреблялся как основной литературоведческий термин при анализе художественных произведений постмодернизма. Интертекстуальностью исследовательница называла «текстуальную интер-акцию, которая происходит внутри отдельного текста»1.

Необходимо отметить, что основы понятийной базы интертекстуальности были заложены еще в 1920-е гг. в трудах российских исследователей. Показательно то, что Ю. Кристева сформулировала свою концепцию на основе переосмысления работы М. М. Бахтина «Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве», где автор, описывая диалектику существования литературы, отметил, что помимо данной художнику действительности он имеет дело также с предшествующей и современной ему литературой, с которой он вступает в диалог, точнее глобальный полилог культуры2. Поэтому принято считать, что в основе теории интертекстуальности лежит концепция диалогизма М. М. Бахтина, из которой следует, что «всякое понимание есть соотнесение

1 Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман / Пер. с фр. Г.К. Косикова // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1995. №1. С. 97.

2 Бахтин М. М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве // Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М., 1975. С. 6-71.

данного текста с другими текстами и переосмысление в новом контексте»3. Б. В. Томашевский, в свою очередь, отмечал, что важной задачей литературоведения является различение разных типов текстовых схождений: «сознательной цитации, намека, ссылки на творчество писателя», «бессознательного воспроизведения литературного шаблона» и «случайного совпадения»4.

Каноническую формулировку интертекста, по мнению большинства теоретиков, дал Р. Барт, согласно которому каждый «текст существует лишь в силу межтекстовых отношений, в силу интертекстуальности»5. По определению исследователя, «каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат. Обрывки культурных кодов, формул, ритмических структур, фрагменты социальных идиом и т.д. - все они поглощены текстом и перемешаны в нем, поскольку всегда до текста и вокруг него существует язык. Как необходимое предварительное условие для любого текста интертекстуальность не может быть сведена к проблеме источников и влияний; она представляет собой общее поле анонимных формул, происхождение которых редко можно обнаружить, бессознательных или автоматических цитат, даваемых без кавычек»6.

В. Е. Хализев отмечает, что, хотя бессознательная интертекстуальность Р. Барта и Ю. Кристевой «в художественной словесности отнюдь не универсальна», так как интертекст «часто знаменует активность творческой мысли писателей», подход исследователей к данной проблеме является «оригинальным и во многом плодотворным для научной мысли», потому что

3 Бахтин М. М. К методологии литературоведения // Контекст - 1974. М., 1975. С. 206.

4 Томашевский Б. В. Пушкин - читатель французских поэтов // Пушкинский сборник памяти проф. С. А. Венгерова. М., Пг., 1923. С. 210-213.

5 Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. М., 1989. С. 428.

6 Барт Р. Текст. Цит. по; Интертекстуальность // Современное зарубежное литературоведение: Энциклопедический справочник. М., 1996. С. 218.

«грань художественной непреднамеренности ранее оставалась вне поля зрения ученых»7.

Важно отметить, что если постструктуралисты, в частности Р. Барт и М. Фуко, использовали термин «интертекстуальность», чтобы опровергнуть возможность существования единого смысла художественного текста, провозгласить «смерть субъекта» («смерть автора»)8 и полную свободу интерпретации9, то представители деконструктивизма применяют данное понятие, чтобы установить истинное литературное значение исследуемого текста. В частности Ж. Деррида, расширив границы понятия текста, создает картину «универсума текстов», в котором отдельные безличные тексты до бесконечности ссылаются друг на друга и на все сразу, так как все вместе являются частью «всеобщего текста», который в свою очередь совпадает со всегда уже «текстуализированными» действительностью и историей10. Всё - история, общество, культура и сам человек - может быть понято и прочитано как текст, который становится «потенциально бесконечной чередой цитат», что, согласно И. П. Ильину, «привело к восприятию человеческой культуры как единого интертекста, который в свою очередь служит как бы претекстом любого вновь появляющегося текста»11.

В свою очередь, представители коммуникативно-дискурсивного анализа (нарратологии) считают, что слишком буквальное следование принципу интертекстуальности в ее философском измерении делает бессмысленной всякую коммуникацию. Так, Л. Дэлленбах, П. Ван ден Хевель трактуют интертекстуальность более сужено и конкретно, понимая ее как взаимодействие различных видов текстов, т. е. их интересует та же проблема, что и Бахтина - взаимодействие «своего» и «чужого» слова.12

По мнению Р. Лахман, предметом интертекстуального анализа оказывается семантический уровень, так как главный акцент при анализе

7 Хализев В. Е. Теория литературы. М., 2000. С. 260-261.

8 Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. М., 1989. С. 384.

9 Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. СПб., 1994. С. 53.

10 Цит. по: Ильин И. П. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001. С. 103.

" Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996. С. 21.

12 Там же. С. 121.

текста делается на смысловом структурировании текста и его интерпретируемости. Она также вводит понятие «памяти текста» и соотносит его с интертекстуальностью. Интертекстуальность рассматривается как трансдисциплина, а текст - как в узком смысле (литературный текст), так и в более широком - все, что может восприниматься как знаковая структура13.

М. Риффатерр связывает интертекстуальность с мотивами памяти, культуры, сохранности слова, трансформации традиций: любой текст есть «ансамбль пресуппозиций других текстов», и поэтому «сама идея текстуальности неотделима от интертекстуальности и основана на ней»14. Так и с точки зрения М. Грессе, интертекстуальность является составной частью культуры вообще и неотъемлемым признаком литературной деятельности в частности: «Любая цитация, какой бы характер она ни носила, - а цитирование всегда неизбежно, вне зависимости от воли и желания писателя - обязательно вводит его в сферу того культурного контекста, опутывает его той «сетью культуры», ускользнуть от которых не властен никто»15.

Встречаются и другие теории, основанные на чрезмерности интертекстуального давления на творческую личность писателя. Например, Г. Блум даёт своей работе название «Страх перед влиянием», в которой описывает подсознательный бунт оригинального таланта или «страх влияния» традиции, проявляющейся в форме непреднамеренного искажения наследия классиков16.

Особый интерес представляет классификация форм и приёмов интертекстуальности, принадлежащая Ж. Женетту. Исследователь предложил практическую модель анализа межтекстовых отношений, в которой основное внимание уделяется не частным текстуальным связям, а произведению как целостной структуре17. Он разработал пятичленную классификацию разных типов взаимодействия текстов, выделив собственно

13 Лахман Р. Память и литература: интертекстуальность в русском модернизме. М., 1990. С. 68-71.

Цит. по: Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996. С. 227.

15 Там же. С. 227-228.

'6 Bloom Н. The Anxiety of Influence: A Theory of Poetry. N. Y., 1973.

Женетт Ж. Палимпсесты: Литература во второй степени. М., 1989.

интертекстуальность («соприсутствие» в одном тексте двух или более текстов на уровне цитат, аллюзий, плагиата и т.п.), паратекстуальность (отношение текста к своему заглавию, послесловию, эпиграфу и т.д.), метатекстуальность (критическую ссылку текста на свой претекст), гипертекстуальность (осмеяние и пародирование одним текстом другого) и архитекстуальность (жанровую связь текстов)18.

Рост популярности проблемы интертекстуальности в современной науке и наличие большого числа разных точек зрения на ее решение привели к созданию новых работ, посвященных систематическому анализу теории интертекстуальности и особенностей ее понимания критиками различных направлений. В частности в зарубежном литературоведении данная проблема

__1Q ОП __л 1 'У'У

стала объектом трудов Г. Аллена , М. Орр , Н. Пьеге-Гро и Д. Чендлера .

Так, французская исследовательница Н. Пьеге-Гро считает интертекстуальность первоосновой литературы, т.к. любой текст пребывает в окружении множества предшествующих ему произведений и несет в себе, в более или менее зримой форме, следы определенного наследия и память о традиции.23 Интертекстуальность, по мнению Н. Пьеге-Гро, есть «устройство, с помощью которого один текст перезаписывает другой текст, а интертекст - это вся совокупность текстов, отразившихся в данном произведении, независимо от того, соотносится ли он с произведением in absentia (например, в случае аллюзии) или включается в него in praesentia (как в случае цитаты)».24

Д. Чендлер, ставя вопрос о границах текста и его связях с другими текстами, отмечает, что любой текст существует в рамках широкого

25

контекста («общества текстов»), в различных жанрах и медиа-формах. С точки зрения исследователя, важнейшим элементом интертекстуальности

18 Там же. С. 53-55.

19 Allen G. Intertextuality. L., 2000.

20 Orr M. Intertextuality: Debates and Contexts. Cambridge, 2003.

21 Пьеге-Гро H. Введение в теорию интертекстуальности. М., 2008.

22 Chandler D. Semiotics: The Basics. L., 2007.

23 Пьеге-Гро H. Введение в теорию интертекстуальности. М., 2008. С. 50.

24 Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности. М., 2008. С. 50.

25 Chandler D. Semiotics: The Basics. L., 2007. P. 203.

являются жанровые коды, благодаря которым автор передает, а читатель интерпретирует заложенный в произведение смысл.26

Того же мнения придерживается Г. Аллен, который считает интертекстуальность ключевым концептом в понимании литературы и всей культуры в целом, т.к. все тексты многоголосны и разноплановы, открыты для интерпретации читателями, не имеют определенных границ и являются отражением социального контекста. «Чтение становится процессом работы не с одним, но с несколькими текстами; смысл - связующим звеном,

соотносящим данный текст с другими по средствам текстуальных

28

отношении; а текст - интертекстом».

М. Орр, анализируя эволюцию понятия интертекстуальности в теориях других исследователей, отмечает, что каждый текст находится в смысловой зависимости от других текстов, на которые он ссылается, а интертекстуальность выражается реинтерпретацией тех текстов данным текстом в форме цитирования и имитации.29

Феномен интертекстуальности также получил рассмотрение в работах отечественных исследователей. Проблема изучения связей литератур разных стран начинает разрабатываться в рамках сравнительно-исторического литературоведения. А. Н. Веселовский анализирует типологические соответствия в культуре разных народов и эпох на примере широкого литературного материала30. Впоследствии объектами сравнительного изучения становятся: освоение русской литературой наследия отдельных зарубежных классиков (В. М. Жирмунский31), мировое значение русских классиков (М. П. Алексеев32), взаимодействие европейских и восточных

26 Там же. Р. 208.

27 Allen G. Intertextuality. L., 2000. P. 209.

28 Там же. P. 1.

29 Orr M. Intertextuality: Debates and Contexts. Cambridge, 2003. P. 17.

30 Веселовский A. H. Историческая поэтика. M., 1989.; Сравнительная мифология и ее метод // Собр. соч. М.-Л., 1938. Т. 16. С. 75-118.

31 Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение. Восток и Запад. Л., 1979.

32 Алексеев М. П. Пушкин и мировая литература. Л., 1987.

литератур (Н. И. Конрад ), взаимоотношения древнеславянских литератур (Д. С. Лихачев34) и др.

Среди современных исследований одним из первых серьезных лексикографических изданий, включивших понятие интертекста, является книга В. А. Руднева «Словарь культуры XX века», в которой интертекст трактуется как «основной вид и способ построения художественного текста в искусстве модернизма и постмодернизма, состоящий в том, что текст строится из цитат и реминисценций к другим текстам».35

Более общее определение термину дают в «Словаре крылатых выражений Пушкина» В. М. Мокиенко и К. П. Сидоренко, понимая под интертекстуальностью «использование сегмента (компонента содержательной структуры) одного текста в процессе текстопорождения и

36

создания нового текста (в широком понимании)» . Подобные текстовые сегменты исследователи называют интертекстемами и подразделяют их на две классификационные группы, где интертекстемы первого класса представляют собой сохраненные без каких-либо (в том числе функциональных) изменений при переносе в новый текст сегменты исходного текста, а интертекстемы второго класса - «варианты, приобретающие в новом тексте функциональную автономность или самостоятельность, являющиеся в структурно-количественном или лексико-семантическом отношениях производными от собственного «канонического слова»»37.

С данными определениями перекликается дефиниция, предложенная И. В. Арнольд: «Под интертекстуальностью понимается включение в текст либо целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде маркированных или немаркированных, преобразованных или неизменных

33 Конрад Н. И. Избранные труды. Литература и театр. М., 1978.

34 Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1967; Развитие русской литературы Х-ХУП веков. СПб., 1998.

35 Руднев В. А. Словарь культуры XX века. М., 1997. С. 113.

36 Мокиенко В. М., Сидоренко К. П. Словарь крылатых выражений Пушкина. СПб., 1999. С. 21.

37 Там же. С. 23.

цитат, аллюзий и реминисценций». Исследователь подразделяет

интертекстуальность на внутреннюю (опознанную) и внешнюю

(неопознанную), предлагая при этом анализировать не только виды

39

включений (реалии, аллюзии, цитаты), но и их функции в основном тексте.

Н. А. Фатеева также выделяет функции интертекста:

1) интертекст позволяет ввести в свой текст некоторую