автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Архитектоника культуры: проблемы этико-эстетического синтеза

Полный текст автореферата диссертации по теме "Архитектоника культуры: проблемы этико-эстетического синтеза"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

003453637

СИМОНОВА СВЕТЛАНА АНАТОЛЬЕВНА

Архитектоника культуры: проблемы этико-эстетического синтеза

Специальность 24 00 01 - теория и история культуры

Автореферат диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

9 1

Санкт-Петербург 2008

003453637

Диссертация выполнена на кафедре эстетики и философии культуры Санкт-Петербургского государственного университета

Научный консультант Голик Надежда Васильевна,

доктор философских наук, профессор

Официальные оппоненты Соколов Евгений Георгиевич,

доктор философских наук, профессор

Исупов Константин Глебович, доктор философских наук, профессор

Скотникова Галина Викторовна, доктор философских наук, профессор

Ведущая организация Московский государственный университет им М В Ломоносова

Защита состоится " года в У^часов на заседании Совета

Д 212 232 11 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт Петербургском государственном университете по адресу 199034, Санкт-Петербург, В О, Менделеевская линия, д 5, факультет философии и политологии, ауд

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им М Горького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан ".

2008 г

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент Л Е Артамошкина

Общая характеристика работы

Актуальность исследования Проблема обоснования статуса духовных ценностей культуры периодически возникает в философском самосознании Запада и России Она может ставиться как внутрифилософская методологическая и герменевтическая проблема дифференциации «наук о духе» и «наук о природе», но может выступать и как проблема «кризиса культуры»

Рецидивы сугубо эмпирической и прагматической интерпретации человека появляются в эпохи со «слишком человеческой» ценностной шкалой В такие периоды духовные ценности теряют свое метафизическое единство и становятся неактуальными

Согласно классической философеме, бытие духа определяется триадой истины, добра и красоты, отношения между которыми можно было бы обозначить в терминах «перихоресиса» - их неслиянно - нераздельного единства Именно такое понимание духовной сущности культуры свойственно многим русским мыслителям Следующее определение культуры является определяющим философским вектором, задающим смысл и актуальность нашему исследованию «Культура есть совокупность абсолютных ценностей, созданных и создаваемых человечеством и составляющих его духовно-общественное бытие В сознании человечества живет ряд вечных идеалов - истина, добро, красота, святыни, - подвигающих его на творчество научное, художественное, моральное и религиозное Плоды этого творчества, все духовные приобретения смешивающейся работы поколений образуют живую атмосферу сознательного бытия, постепенное воплощение абсолютного идеала в собирательной жизни человечества»1

Современная культура находится в состоянии постоянного стремления к дифференциации своих феноменов Этот процесс имеет объективные основания Традиционная метафизическая картина мира, основу которой образовывает этико-эстетиче-ский синтез в триединстве истины, добра и красоты, была поколеблена в эпоху Возрождения тенденциями автономизации эстетической сферы Э Панофски точно называ-

1 Струве ПБ, Франк С А Очерки философии культуры // Струве П Б / Избранные сочинения -М РОССПЭН, 1999 -С 132-133

ет автора и произведение, с которого этот процесс приобрел необратимый характер это Альберти и его сочинение «Десять книг о зодчестве», в котором противопоставлен метафизическому пониманию красоты «чисто феноменальный взгляд греческой классики» Это способствовало «обособлению эстетической сферы», ставшему регулярной теоретической практикой, которая, в конечном счете, привела к тому, что Адорно назвал «падением эстетических жанров как жанров», и что в свое время не позволило Эмерсону причислить Гете к величайшим творцам на том основании, что творчество немецкого поэта лишено нравственного начала

Разрушенный этико-эстетический синтез отразился на индивидуальном нравственном состоянии сознания человека и проявился в негативных формах общественно-культурного бытия В такой картине мира духовные ценности не представляют особой значимости и могут рассматриваться как культурные маргиналии и рецидивы логоцен-тристкой идеологии «Фрагментарное» сознание порождает множество картин мира, которые, при отсутствии единого смыслового начала, стимулируют тенденцию релятивизации и нигилизации духовных ценностей

В контексте современной культуры, где доминирующими оказываются неклассические этико-эстетические парадигмы, значимость духовных ценностей является менее очевидной Это порождает, с одной стороны, эклектику интерпретационных моделей современной культуры, с другой, эклектику в самой культуре, которая негативно сказывается на нравственном состоянии ее носителей

Степень изученности проблемы Поиск синтеза основополагающих этико-эстетических начал культуры имеет давнюю историю в традициях европейского самосознания В различные историко-культурные эпохи на первый план выдвигались либо этическая доминанта (в период западного средневековья), либо эстетическая (в период Возрождения) В секулярную эпоху определяющим стал механистический взгляд на культуру В этот период метафизическая цельность мировосприятия уступила место аналитическому партикуляризму сознания Возобладало понимание культуры как строго иерархизированной структуры, части которой взаимосвязаны между собой не субстанциональной органикой духа, а всего лишь прагматическим значением

В XX веке аналитическая философия приобретает доминирующее положение в

пространстве гуманитарных исследований Само по себе обращение философии к языку правомерно, обосновано и продуктивно Однако чрезмерный интерес к лексике, семантике, этимологии приводит к «усеченному» пониманию статуса духовных ценностей При этом проблема кризиса духовных ценностей в философском анализе, имеющем явную лингвоцентрическую направленность, теряет свою актуальность

Изучение вопросов этико-эстетического синтеза во многом определяется мировоззренческой позицией исследователя При всем разнообразии мировоззренческих позиций четко прослеживаются две «секулярно-линеарная» и «абсолютистская» Первая рассматривает любые формы культуры и духовности с точки зрения исторического прогресса (эволюционная парадигма) В этой модели триединство истины, добра и красоты - синкретизм и архаика, которые преодолеваются по мере дифференциации и автономизации духовной и научной сфер культуры Синтетичность любого явления означает здесь нерасчлененность, неоформленность, относящуюся к архаическим эпохам Иными словами, целостность понимается в этой парадигме как неразвитость Вторая модель направлена на постижение вневременного, внеисторического (т е метафизического) характера духовных ценностей Здесь триединство - абсолют, стремление к которому и образует подлинную цель философии

Эту дихотомию было бы не совсем точно передавать через оппозицию «светское-религиозное», так как идеологическая ангажированность этих понятий слишком велика и препятствует объективному философскому анализу сложившейся ситуации

Необходимо отметить, что «секулярно-линеарное» мировидение является сегодня более распространенным, чем «абсолютистское» Исследователи Гилберт К Э и Кун Г в «Истории эстетики» отметили эту тенденцию современности «Для XX столетия характерны тенденции эмпиризма, плюрализма и специфичности, а не фундаментальность и созерцательность, поэтому наш век изобилует скорее исследованиями специальных проблем, чем работами, обобщающими различные специальные проблемы»2

Автором предлагается следующая типологизация

1) западноевропейские философы XX века, продуктивно ставившие этико-эсте-

2 Гилберт К Э , Кун Г История эстетики - СПб Алетейя, 2000 - С 611

тическую проблематику,

2) отечественные исследователи XX века, рассматривающие этико-эстетиче-скую проблематику в аксиологическом и онтологическом ключе,

3) современные отечественные исследователи, «диагностирующие» нарушение этико-эстетического синтеза в современной культуре,

4) произведения художественной литературы, живописи, музыки, и других жанров искусства, сохраняющие и продолжающие традиции духовного понимания искусства, в котором красота (форма выражения) гармонизирует с добром (содержание) и истиной (отношение)

Очевидно, что данные разделы не исчерпывают все имеющиеся подходы к проблеме духовных ценностей и не претендуют на полное описание источниковедческого материала

1 Западноевропейская философия XX века.

Существует огромная научно-исследовательская литература по различным вопросам этики, эстетики, специфики духовных ценностей в западной философии Западные авторы традиционно рассматривают аксиологические проблемы этики и эстетики, в той или иной степени затрагивая проблему философского синтеза духовной сферы

Наиболее полно на уровне всей философской системы этико-эстетический синтез нашел свое выражение у Б Кроче В его концепции бытие образуется в результате взаимодействия логически связанных между собой категорий (традиционная триада истины, добра и красоты плюс польза) В тоже время искусство («эстетический факт»), как об этом сказано в работе «Эстетика как наука о выражении и общая лингвистика», свободно от зависимости морали и логики, при том, что последние - нет

Г Гадамер в «Истине и методе» говорит о философском значении искусства, благодаря причастности к которому мы приобретаем «опыт истины» Иными словами, в «опыте искусства» приобретается «опыт истины», недостижимый никакими иными путями

Т Адорно в «Эстетической теории» определяет сущность искусства как «трансцендентность с завуалированным значением» В качестве «сейсмограммы ужаса пра-

бытия» искусство обладает возможностью проникать в запредельные ниши безобразного и злого, расширяя тем самым инструментарий классической эстетики благодаря легализации категории безобразного

Э Панофски в своих искусствоведческих работах раскрывает автономизацию эстетического как в теоретическом плане, так и в плане художественной практики культуры Тем самым зримо выявляется картина распадения этико-эстетического синтеза, что становится основой для созданий новых форм художественного выражения

Н Гартман в «Эстетике» ищет критерии определения «большого искусства» Исследователь считает, что «когда оно налицо, оно чувствуется с непреодолимой непосредственностью или же совсем не чувствуется»3 Все дело в органе восприятия, полагает Гартман, и если этот орган отсутствует, то никакое знание его не заменит Но, помимо этого, Гартман называет очень важный критерий оценки качества произведения, критерий, утраченный сегодня - это проверка временем или иначе - «историчность произведения искусства»

X Зедльмайр в книге «Искусство и истина» провозглашает метод, основанный на вере в реальность абсолютного духа История искусств, рассматриваемая им как «история духа», предполагает религиозно-онтологический взгляд на природу духа, близкий русской религиозной философии В качестве «доминантного фактора искусства эпохи» предлагается рассматривать не биологические, и не социальные параметры, а духовные («факты духовного мира») Такая методология предполагает рассмотрение феноменов искусства в контексте взаимодействия их этико-эстетических и гносеологических импликаций

Многие западные философы развивали различные аспекты этико-эстетической теории, актуальные для нашего исследования Представляют интерес идеи Р Дж Кол-лингвуда о поэте-пророке, о целительном значении поэзии самопознания, мысли Дж Сан-таяны о символической мудрости искусства, взгляды Э Кассирера о духовном значении для человека искусства как высшей степени символизации, размышления Дж Дьюи о не-самодавлеющей сущности искусства, о его социально-этической функции придавать окончательный смысл всем проявлениям жизни, неотомистская теория Ж Маритена, в

5 Гартман Н Эстетика - Киев Ника-Центр, 2004 - С 624

которой воссоздается традиционное триединство истины, добра и красоты как духовной сущности искусства

2 Отечественные исследователи XX века

Многие современные исследователи в той или иной степени разрабатывают теоретические проблемы культуры через анализ ее этико-эстетических начал Синтетический инструментарий, выработанный в рамках философии культуры и культурологии, оказывается весьма продуктивным Среди недавних исследований можно отметить работы А П Валицкой, Н В Голик, А А Грякалова, Б С Ерасова, К Г Исупова, М С Кагана, Н Б Маньковской, Б В Маркова, М С Уварова и др

Работы, в которых духовные ценности рассматриваются непосредственно в контексте триединства истины, добра и красоты, принадлежат таким авторам как А В Гулыга, К М Долгов, Л Н Столович, В П Фетисов, В Н Шердаков

Целостный характер человеческого знания основывается на синтетических механизмах восприятия, мышления, переживания, понимания Он предполагает целостное бытие в совокупности своих этических, эстетических и логических проявлений В этом смысле значимым представляется подход Л Н Столовича к феномену ценность, обозначенный им самим как «эстетическая аксиология» Ценность, согласно Л Н Столовичу, синтетическое понятие, означающее триединство Истины, Добра и Красоты Это есть «аксиологическая триада», имеющая фундаментальный онтологический статус, коренящийся первоначально в стихии философско-эстетического и философско-нравственного вопрошания4

Одним из первых серьезных опытов осмысления соотношения этического и эстетического в советской философии можно считать монографию «Этическое и эстетическое» Авторы этой монографии (Т Д Верещагина, В Г Иванов, С Н Иконникова, М С Каган, Л И Новожилова, Н В Рыбакова, Т В Холо-стова) всесторонне рассмотрели проблему взаимоотношения этического, а также структурной взаимосвязи этического и эстетического5 Представленные в этой монографии размышления о взаимоотношениях этического и эстетического сохраняют

*СтоювичЛН Красота Добро Истина Очерк истории эстетической аксиологии -М 1994 ' Этическое и эстетическое / Под ред М С Кагана, В Г Иванова -Л Изд-во ЛГУ, 1971 -119 с

свою актуальность и для современного анализа

Современные исследователи обращаются к изучению различных аспектов взаимоотношения истины, добра и красоты в контексте духовной культуры Значительный интерес для нас представляет сборник работ «Логический анализ языка Языки эстетики Концептуальные поля прекрасного и безобразного» (под ред Н Д Арутюновой), в котором рассмотрена через лингвистическую призму семантика эстетической оценки Исследование посвящено изучению того, как в семантике естественных языков «представлена великая триада ИСТИНА, ДОБРО, КРАСОТА» Семантика эстетической оценки включает в себя смежные области - этическую и гносеологическую

В монографии «Реконструкция эстетического в западноевропейской и русской культуре» К М Долгова принципиальными являются характеристики отечественной эстетической мысли6 В названии монографии В В Бычкова «Русская теургическая эстетика» содержится ключевое понятие - «теургия», которое является сущностной характеристикой русской духовно ориентированной эстетики7 3 Критический анализ современной культуры

В работах многих отечественных и зарубежных философов, мыслителей, ученых выражена серьезная озабоченность состоянием духовных и нравственных ценностей современной культуры Слово «кризис», часто употребляемое в современных гуманитарных исследованиях, не исчерпывает существа проблемы

В книге Ю Н Давыдова «Этика любви и метафизика своеволия» дан не только глубокий анализ современных культурных процессов, но также предлагается конкретная нравственно-философская «программа» преодоления многих тупиковых путей современной культуры Реальность этой программе задает живая национальная традиция отечественной философии, которая может стать критерием при анализе процессов современной культуры А В Гулыга в книге «Эстетика в свете аксиологии»8 под-

6 Долгое КМ Реконструкция эстетического в западноевропейской и русской культуре — М Прогресс-Традиция, 2004 -С 999

7 Бычков В В Русская теургическая эстетика / В В Бычков , Рос акад наук, Ин-т философии — М Ладочир, 2007 - С 714

8 Гугыга А В Эстетика в свете аксиологии Пятьдесят лет на Волхонке - СПб Алетейя, 2000 -С 38

черкивает, что сложившаяся сегодня ситуация в эстетике является проекцией современной философской картины мира Главный вывод этой работы в том, что красота как основная категория эстетики постепенно исчезает из поля деятельности этой науки, что влечет за собой исчезновение красоты из самого искусства

Современный художник и искусствовед В Л Крылов рассуждает об отсутствии определений искусства как об отсутствии эстетических критериев современного сознания, для которого оказалась разрушенной ценностная иерархия с ее полярностями «пре-красное»-«безобразное», «талантливое»—«бездарное»9

Этика, несмотря на нравственную центрированость русской философии, находится на периферии современного гуманитарного знания и образования Ситуация достаточно точно трактуется В Н Назаровым как смена «этоса» на «эстезис»10

Критическую точку зрения на постмодернизм за его «экспансионистские поползновения» к разрушению всех форм духовной жизни высказывает В К Кутырев Он характеризует современную постмодернистскую ситуацию в терминах «разрыва»" Эти мнения отражают реальное состояние современной неклассической этико-эстетической парадигмы культуры Однако неклассические этико-эстетические парадигмы постмодернистской культуры могут трактоваться в терминах разочарования в идеалах рационализма, имевших господствующее положение в культурах предшествующих эпох Эта точка зрения представлена в трудах Н Б Маньковской «Постмодернистское умонастроение несет на себе печать разочарования в идеалах и ценностях Возрождения и Просвещения с их верой в прогресс, торжество разума, безграничность человеческих возможностей»12

4 Художественная литература

Современная русскоязычная литература не богата произведениями, стремящимися к классическим этико-эстетическим канонам Однако можно обнаружить линию, продолжающую исконную традицию русской литературы, в которой эстетическое выражение сопрягается с этическим содержанием Это, прежде всего, В Белов, Л Боро-

9 Кршов В Л Убить искусство От Малевича и Пикассо до Глазунова и концептуалистов - М Астрея, 2005 -С 5

10 Назаров В Н История русской этики -М Гардарики, 2006 -С 289

"Кутырев В А Философия постмодернизма - Нижний Новгород, 2006 -С 9-10

12МанъковскаяН Б Эстетика постмодернизма - СПб Алетейя, 2000 -С 10-11

дин, А Варламов, В Ганичев, Н Дорошенко, Г Иванов, Н Коняев, В Кругшн, С Ку-няев, В Личутин, Ю Лощиц, С Лыкошин, Е Носов, О Павлов, Н Переяслов, В Распутин, А Ребров, А Сегень, и др

Цели и задачи исследования: выявить архитектонику культуры и раскрыть эвристический потенциал классической этико-эстетической парадигмы Для этого необходимо решить следующие задачи

• определить совокупность классических представлений о триединстве истины, добра и красоты,

• обосновать идею об инвариантном ядре духовных ценностей, проявляющихся в триединстве истины, добра и красоты,

• выявить эвристический потенциал классической этико-эстетической парадигмы культуры и ее современных рецепций в отечественной философии,

• рассмотреть варианты обособления истины, добра и красоты, связанные с их пониманием как автономных и независимых друг от друга категорий (гносеологизм, морализм, эстетизм),

• проанализировать состояние современной отечественной культуры, выявив в ней различные аксиологические парадигмы

Методология исследования Цели диссертационного исследования требуют применения синтетической философско-культурологической методологии Сложность исследуемого феномена и принципиальная установка на междисциплинарность определили спектр применяемых методов. В работе используются контекстуальный метод текстологического анализа источников, метод сравнительного и системного анализа, метод историко-философской реконструкции, метод культурологического описания феноменов

Теоретические источники исследования Основным теоретическим материалом исследования являются философские теории, в которых проявлено стремление к этико-эстетическому синтезу Это античные авторы (Аристотель, Платон, Плотин), западноевропейские средневековые философы и теологи (Фома Аквинский, Бонавентура), пред-

ставители немецкой классической философии (Кант, Лессинг, Гегель, Шеллинг), философы XX века (Маритен, Швейцер)

Существенное влияние на формирование представлений автора о неразрывном единстве истины, добра и красоты как основании духовных ценностей оказали русские мыслители, философы и писатели, прежде всего Ф М Достоевский, В С Соловьев, Н Ф Федоров и др

Общая концепция исследования формировалась при изучении трудов русских философов, у которых наиболее ярко освящена этико-эстетическая проблематика Это М М Бахтин, Н А Бердяев, С Н Булгаков, Б П Вышеславцев, А И Галич, А И Герцен, И А Ильин, Л П Карсавин, К Н Леонтьев, Н О Лосский, Д С Мережковский, Н И Надеждин, В Ф Одоевский, В В Розанов, Г Сковорода, Е Н Трубецкой, С Н Трубецкой, П Флоренский, Г Флоровский, С Л Франк, П Я Чаадаев, С П Шевырев, Л Шестов, Г Г Шпет, К А Эрберг и другие выдающиеся мыслители

Значительную помощь в нашем исследовании оказали работы по истории русской философии, культурологии, в которых раскрывается духовное своеобразие отечественной культуры Среди этих авторов необходимо отметить исследования С С Аверинцева, Т А Артемьевой, В В Бибихина, В В Бычкова, Н К Гаврюшина, Г Д Гачева, М Н Громова, И И Евлампиева, Е Б Емелянова, А А Ермичева, А Ф За-малеева, К Г Исупова, С Н Иконниковой, А А Королькова, Л К Кругловой, Д С Лихачева, А В Малинова, М А Маслина, А В Милькова, Л М Мосоловой, А С Панарина, С Г Семеновой, В В Сербиненко, Г В Скотниковой, Е Г Соколова, М С Уварова, С С Хоружего и др

Автор использовал современные работы по проблемам этики, нравственной философии Р Г Апресяна, Г С Баттцева, А А Гусейнова, Ю Н Давыдова,

О Г Дробницкого, Е Л Дубко, А Е Зимбули, Е Н Мелешко, В Н Назарова, А П Скрипника, В Ш Сабирова, О С Соиной, А И Титаренко, В П Фетисова, В Н Шердакова и других

Существенную помощь оказали автору искусствоведческие и литературоведческие работы как отечественных исследователей - Ю А Айхеивальда, М Н, Бойко, С И Великовского, А Г Гачевой, М Н Цветаевой, так и зарубежных - Ш Бодлера, П

Валери, И Тэна

Научная новизна исследования

- определена иерархия духовных ценностей культуры инвариантным ядром которых является триединство истины, добра и красоты,

- показано, что распадение этико-эстетического синтеза проявляется в абсолютизации одного из начал духовных ценностей (абсолютизация добра - морализм, абсолютизация истины - пгосеологизм, абсолютизация красоты - эстетизм),

- введена в научный контекст новая терминология («этико-эстетический пери-хоресис», «архитектоника культуры»),

- поставлен вопрос о своеобразии русского философского языка, укорененного в традициях восточнохристианской культуры,

- раскрыты эвристические возможности концепций французской эстетической мысли Бодлер, Тэн, Валери

Положения, выносимые на защиту.

1 Статусная определенность духовных ценностей проявляется в виде синтеза (триединства) истины, добра и красоты, который на уровне феноменологического прочтения культурных текстов эксплицируется в форме перихоресиса, то есть неслиянно-нераздельного единства этих трех ипостасей духовности

2 Триединство истины, добра и красоты имеет методологическое значение для этики, эстетики, гносеологии, культурологии Применительно к этике принцип триединства означает возможность постижения подлинного добра только в контексте его взаимосвязи с истиной и красотой, применительно к эстетике этот принцип означает раскрытие истинного смысла красоты во взаимосвязи с истиной и добром, а для гносеологии необходимо сопряжение истины с добром и красотой

3 Классическая этико-эстетическая парадигма отличается метафизически содержательным и эвристически ценным набором теоретических концепций, отражающих универсальные характеристики духовных ценностей и философского мышления, способного адекватно и продуктивно постигать их сущность

4 Абсолютизация наличных, преимущественно игровых форм культуры, в кото-

рых происходит отрицание классического наследия и фундаментальных классических принципов философского мышления, отрицание классических этико-эстетических и гносеологических парадигм не приводит к созданию новой творчески и духовно продуктивной реальности, так как постмодернистская онтология «нигилизирует» саму себя в акте иронично-игровой самореференции

5 Постмодернистская интерпретация художественного творчества, феноменов духовного бытия культуры оказывается во многом неадекватной культурным реалиям России и неприменимой в качестве философского инструмента для анализа современной социокультурной действительности

Теоретическая и практическая значимость исследования

Рассмотрение триединства истины, добра и красоты как основы духовных ценностей культуры дает углубленное представление о природе духовности Материалы диссертации позволяют выявить специфику этико-эстетических ценностей и их статуса в культуре Результаты исследования могут быть использованы для построения общей картины действительного состояния культуры России, для разработки проектов и программ в области культурной политики Положения и выводы исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по культурологии, теории культуры, этике, эстетике, истории русской и зарубежной культуры

Апробация работы. Результаты исследования и его основные положения были представлены на научных форумах Первый культурологический конгресс (СПб, 2006), Х-е Болховитиновские чтения (Воронеж, 2007), всероссийская конференция Дни петербургской философии «Гармония и хаос этико-эстетические аспекты» (СПб , 2006), ежегодная конференция «Автор и зритель интерпретация и творчество» (СПб, 2007), международная научно-практическая конференция «Проблемы и перспективы гуманитарного образования в техническом ВУЗе» (Воронеж, 2007), межвузовская научная конференция «Русская философия о преображении человека и мира» (Воронеж, 2007), ежегодная международная научно-практическая конференция «Культурология пересечение научных сфер» (Воронеж, 2007), ежегодная междуна-

родная научно-практическая конференция «Культурология пересечение научных сфер» (Воронеж, 2008), IX ежегодная конференция «Горизонты культуры от массовой до элитарной» (СПб, 2007), этико-философский семинар им А Платонова при научно-образовательном центре ВГУ (Воронеж, 2008)

Результаты исследования отражены в 27 публикациях, в том числе в монографиях «Россия и Франция опыт культурного взаимодействия» (Воронеж, 2006 - 9 п л), «Архитектоника культуры проблемы этико-эстепгческого синтеза» (Воронеж, 2008 -14 п л), в учебно-методическом пособии по культурологии для юристов (Воронеж, 2006 - 14 п л), учебном пособии по этике (Воронеж, 2007 - 4,65 п л ), учебно-методическом пособии по культурологии для студентов естественных факультетов (Воронеж, 2008 - 14 п л), в программе курса «Театр в контексте западно-европейской культуры» (Воронеж, 2006 - 2 п л)

Основные положения диссертации использовались в лекциях и на семинарских занятиях по курсам «Театр в контексте западно-европейской культуры», базовых курсах по культурологии всех факультетов Воронежского государственного университета Апробация работы осуществлялась в процессе преподавательской деятельности на кафедре культурологии Воронежского государственного университета и кафедре философии Воронежской государственной технологической академии Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры эстетики и философии культуры Санкт-Петербургского государственного университета

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, включающих в себя шестнадцать параграфов, заключения и списка литературы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении рассматриваются актуальность темы, степень ее разработанности, определяется методологическая установка диссертанта, указываются цели и задачи исследования, научная новизна работы, даются положения, выносимые на защиту, теоретическое и практическое значение работы, ее апробация

В первой главе «Духовные ценности культуры: вопросы этико-эстетическо-го синтеза» обосновывается идея о том, что духовные ценности выступают в качестве основы культуры

1 1 Этическая верификация духовных ценностей. Здесь представлены взгляды философов, осмысливающих реальное бытие культуры с позиций нравственной философии Это осмысление приводит к констатации наличия в действительности дисгармонии этических и эстетических начал

Так, в статье «В защиту этики» Г П Федотов призывает к возвращению «тройственной державы», идеального мира с его «тремя царствами» истины, добра и красоты Пересмотр границ этой «иерархии идеального мира», утверждает философ, делается нередко Так, в равной мере имеют место и «аннексия добра красотой» и «низведение истины с переводом ее на демократический режим экономии, полезности, прагматизма» Эта абсолютизация либо эстетических, либо гносеологических начал в ущерб целостности - знак негативных нравственных сдвигов в культуре

В схожей тональности рассуждает С Н Булгаков в своей известной статье о творчестве П Пикассо «Труп красоты», где говорится о забвении духовного смысла красоты Однако знаком кризиса культуры является не только дисгармония этико-эстетических начал, но и тот «синтез искусств», о котором так критично отзывался Г Г Шпет, называя его «самой вздорной во всемирной культуре идей» Такой псевдосинтез есть плод дилетантизма, «вавилонского столпотворения» культуры, смешения стилей, жанров, школ, направлений, идей, которое в зачатке появилось во времена Шпета и вполне зримо проявляется сегодня во многих постмодернистских течениях

За этими негативными процессами в культуре кроются более существенные явления в духовных пластах бытия Речь идет о релятивизме культуры, который впервые

проявил себя в философии как отрицание возможности и необходимости построения целостных и синтетических систем, как отрицание целостности философского мировосприятия Такова особенность, если не закономерность современного мышления Мы живем «в эпоху, когда «распад философии» становится очевидным» философия «растекается в логистику, психологию и социологию» (М Хайдеггер)

В параграфе приводятся точки зрения С С Аверинцсва, А Белого, В В Би-бихина, С И Великовского на проблему релятивизма культуры и духовного отчуждения человека Констатируется, что в современной культуре явления ценностного распада, мировоззренческого упрощения воспринимаются как некая норма новой культуры, норма экзистенциального мироощущения, утратившего этические измерения

В диссертации раскрывается специфика этики как инструмента верификации духовных ценностей Идеи Гегеля о сущности нравственного сознания, высказанные им в «Философии права», а также мысли С Л Франка из книги «Реальность и человек» подтверждают тот факт, что именно этика обладает необходимым философским и духовным потенциалом для полноценного анализа культуры

В этом смысле в работе предлагается рассматривать современный культурный процесс не только с позиций «сущего», но и «должного» Это предполагает применение метафизического принципа триединства истины, добра и красоты в качестве этического, эстетического и гносеологического абсолюта

В диссертации вводится понятие «архитектоника культуры» в кантовском смысле архитектоники как «искусства построения системы», основанной на идее единства знаний, целостности формы и неслучайности целей Архитектоника применительно к культуре есть триединство истины, добра и красоты, которое представляет собой не данность, но заданность идеального бытия культуры, чья истинная сущность определяется наличием стремления к синтезу начал истины, добра и красоты, которое образует высшее единство культуры, а значит ее неслучайность для человеческого бытия

В разделе также ставится вопрос об природе ценностей В связи с этим рассматриваются взгляды В Вундта, А С Гулыги, А А Ивина, С Н Черняковой Показано, каким образом формируются понятия «ценность», «благо», «оправдание» При раз-

личной трактовке природы ценностей неизменным является констатация связи с духовным бытием В этом смысле этическая верификация духовных ценностей является наиболее адекватным методом для гуманитарных наук

1 2 Этико-эстетический синтез как онтологическая основа духовных ценностей. Параграф посвящен обоснованию положения о том, что объективное бытие духовных ценностей определяется триединством Истины, Добра и Красоты, что является инвариантным по отношению к различным умонастроениям той или иной культуры или эпохи

Диалектико-антиномические отношения между членами традиционной триады раскрьюаются через термин «перихоресис» - «неслиянно-нераздельное» единство трех разнородных и глубоко родственных начал Сущность «перихоресиса» формулируется следующим образом трагически-антиномический характер наличного бытия культуры состоит в том, что триединство истины, добра и красоты находится в состоянии «не-слиянности» этих начал, в тоже время стремление к этико-эстетическому единству («нераздельность») образует идеальное бытие культуры, что является архитектоникой культуры, в которой представлены идеи единства и неслучайности высших целей человеческого существования Понятие перихоресис соответствует идее Канта об архитектонической природе человеческого разума («Человеческий разум по природе своей архитектоничен»), который стремится к построению системы знания, и который в своем стремлении наталкивается на антитезис, утверждающий невозможность завершения системы знаний

Иными словами, понятие перихоресис описывает наличное состояние культуры как неслиянность истины добра и красоты, а понятие архитектоника культуры - идеальное состояние, состояние стремления к нераздельности этих начал Метафизическое триединство категорий духа, чьи внутренние диалектические и антиномические отношения обозначаются понятиями перихоресиса и архитектоники, является нормой философского мышления, суть которого заключается в том, чтобы постигать идеальное бытие духа Для подтверждения этой мысли приводится широкая палитра взглядов как современных исследователей, так и классических авторов, выражающих син-

тетические идеи наиболее полно и обосновано

В параграфе показана продуктивность «антисинтетических идей» Г

Г Шпета, высказывавшегося против «синтеза искусств» (Эстетические фрагменты, 1922) и против «тройственного канона системы философии» (доклад «Проблемы современной эстетики» 1922), где идет речь о том, что логика, этика и эстетика образуют последовательную «лестницу восхождений» с проекцией в истину, добро и красоту, но в которой эстетика является всего лишь «привеском» к философской системе, а значит и красота не раскрывает своего подлинного статуса и значения

Идеи Шпета позволяют понять, что раскрытие собственно специфической предметности эстетики отнюдь не нарушает глубинного взаимодействия ее с этикой и логикой Неправильно понятое триединство опасно тем, что устраняет значение этики, эстетики, и логики, что приводит к неправомерному преувеличению каких-то отдельных начал Это морализм, связанный на самом деле с непониманием подлинной специфики добра, это эстетизм, связанный с непониманием природы красоты, это рационализм, связанный с непониманием сущности истины Философия Шпета, направленная на выявление онтологической специфики эстетики, способствует преодолению этих форм неправомерной абсолютизации, которая имеет место в морализме и эстетизме

Близкие Шпету идеи высказывает Г П Федотов, обосновывая идею «неслиянно-нераздельного» единства истины, добра и красоты У философа наиболее важной является аналитика «неслиянности», при недооценке которой могут происходить подмены и смешения Федотов утверждает, что «три верховных царства совершенно несводимы друг к другу» Есть нечто, сближающее этику с миром познания, и нечто, сближающее этику с миром творчества Понять это, значит научиться качественной дифференциации внутри ценностных миров этики, эстетики, теории познания Этика находится в центре триады, соединяясь с эстетикой и гносеологией своими собственными, глубоко личностными связями

В диссертации отмечается значимость и актуальность исследуемой проблематики Приводятся взгляды исследователей советского периода (Г С Батищев, А В Гулыга, М С Каган, Я А Мильнер-Иринин, Л Н Столович В П Тугаринов, В Н Шердаков), которые были приверженцами синтетической методоло-

гии, подчеркивая в триединстве Истины, Добра и Красоты основу человеческого бытия и культуры, искомый принцип подлинного творчества и жизни

Природа человеческой духовности такова, что внутреннее, органическое этико-эстетическое единство представляет собой ее основание Бытийственная целостность духовных ценностей проявляется в виде синтеза (триединства) истины, добра и красоты, который на уровне феноменологического прочтения текстов культуры эксплицируется в форме перихоресиса, то есть неслиянно-нераздельного единства этих трех ипостасей духовности Это порождает с одной стороны антиномичность и парадоксальность в отношениях между этими тремя ипостасями духовности, с другой, образует живой диалектический процесс философии и культуры

Язык этики оказывается наиболее адекватным языком, способным раскрыть, а значит, и верифицировать бытийственный смысл и статус духовных ценностей О значимости этики в качестве универсального языка духовной культуры говорили классики русской мысли (Г П Федотов), говорят об этом и современные исследователи Это не случайно, так как этикоцентризм является наиболее глубинной сущностью отечественной философии Наиболее существенные отличия русской философии от западно-европейской содержатся в различной трактовке, и более глубоко, в различном понимании природы нравственности Если для Канта, выразившего наиболее системно принципы рациональной метафизики, сферы разума и веры, теории и практики, науки и нравственности разъединены, по сути, добро и истина - разные категориальные области, то специфика русской философии в обратном - нравственность первична по отношению к любым формам теоретической деятельности Что касается самого понятия «духовные ценности», то именно в русском языке и в контексте отечественной культуры, это словосочетание принимает по-преимуществу нравственные характеристики

Во второй главе «Триединство истины, добра и красоты в истории философской культуры России и Запада» рассматриваются различные периоды в европейской философской культуре, в которых философия логически фиксировала данное триединство как абсолютную метафизическую норму, являющуюся основанием

для жизни и творчества

2.1. Античные представления о сущности доброго, истинного и прекрасного В параграфе показано, что базовые понятия античной философии оказываются понятиями синтетическими, в которых проявлено, прежде всего, единство этико-эсте-тических и гносеологических начал

Сократовский способ философствования характеризуется стремлением к тождественности познавательного и этического Исходный тезис Сократа означает совпадение познавательного и этического опыта, добродетели и знания Единство блага и истины в философии Сократа было проявлено во всей полноте

В диссертационном исследовании раскрывается, как в философии Платона образуется прообраз того, что впоследствии станет основой для любых синтетических построений Пытаясь выявить природу Блага, Платон прибегает к идее «смешения» различных сущностных категорий Цель - «получить самую прекрасную и устойчивую смесь» и попытаться узнать, «что такое естественное благо в человеке и во Вселенной и какую идею нужно угадать в этой смеси» Следующее рассуждение из диалога «Филеб» можно считать классическим выражением идеи триединства истины, добра и красоты «Вот теперь сила блага перенеслась у нас в природу прекрасного, ибо умеренность и соразмерность всюду становится красотой и добродетелью если мы не в состоянии уловить благо одной идеей, то поймаем ее тремя - красотой, соразмерностью и истиной, сложив их как бы воедино, мы скажем, что это и есть действительная причина того, что содержится в смеси, и благодаря ее благости самая смесь становится благом»"

Античность выработала понятие «калокагатия» в качестве синтетического инструментария философии Калокагатия является высоким идеалом, организующим проявления телесно-духовной жизни человека в осмысленную целостность Как целостное синтетическое понятие «калокагатия» встречается в своей теоретической проработанности у Аристотеля в «Эвдемовой этике» Здесь это понятие трактуется как «нравственная красота» «Прекрасное» и «благое» - понятия онтологические у Аристотеля, то и другое «по природе», «само по себе», то есть бытийно, заслуживает " Пгатон Филеб, Государство, Тичей, Критнй - М Мысль, 1999 -С 83

избрания и поощрения

Этическая оппозиция «добро-зло» непосредственным образом встроена у Плотина в эстетическое пространство с его оппозицией «красота-безобразие» Этическое дает легитимацию эстетическому, так как для Плотина материальный, чувственно воспринимаемый мир значительно уступает по эстетической и этической ценности идеальному, умопостигаемому миру, он может быть назван прекрасным лишь по мере проникновения высшего идеального начала Прекрасное, в конечном счете, оказывается у Плотина тождественно «добру» Душа получает этическое задание взирать на душу тех, кто совершает прекрасные дела

Античная культура вырабатывает идеал, в котором этическое, эстетическое и логическое находятся в гармонии Полнота бытия покрывает и «доброе» и «прекрасное» и «истинное», образуя, тем самым, подлинный синтез Не самодостаточные и автономные начала истины, добра и красоты, но их «смесь», о которой говорит Платон в «Филебе», представляет собой в античности истинное положение вещей Это платоновское «смешение» и есть онтологический принцип, явившийся основой для синтетического единения основных начал бытия

Делается вывод о том, что античная философская культура очертила круг вопросов, связанных со взаимодействием этики, эстетики и онтологии Духовные поиски античности способствовали тому, что христианство смогло осуществить целостную программу этико-эстетического синтеза в искусстве и философии

2.2. Синтетические построения в западноевропейской философии В параграфе исследуются соответствующие воззрения Канта, Лессинга, Шиллера, Гегеля, Шеллинга

Анализ истины, добра и красоты у Канта представлен на уровне фундаментальной аналитики, которая предполагала автономное постижение этих начал в их собственной сущности, а затем выявление их глубинной связи В «Критике способности суждения» это проявляется наиболее наглядно и очевидно В 59 параграфе, который носит название «О красоте как символе нравственности», утверждается «прекрасное есть символ нравственно доброго, и, только принимая это во внимание, оно и нра-

ВИТСЯ >>14

Это утверждение раскрывает глубокую взаимосвязь этического и эстетического, добра и красоты Кант показывает, насколько имплицитно нравственная оценка лежит в эстетических суждениях и ощущениях

Если Кант создал основы для фундаментального философского синтеза, включающего в себя все высшие проявления этического, эстетического и логического, то идеи Г -Э Лессинга показывают, как через эстетическую канву исследования прорастают этические представления В «Гамбургской драматургии» раскрыта нравственная функция искусства В «Лаокооне», другом значительном труде Лессинга по эстетике, автор задается важнейшим вопросом о художественном изображении внутренних, «нравственных потрясений» человека Здесь Лессинг ставит вопрос об эстетической адекватности этического состояния Лессинг показывает, что этика оказывается вплетенной в глубину «эстетического дискурса», в самую сущность эстетической аргументации Произведения Лессинга дают наглядный пример этико-эстетического синтеза

Шиллер как теоретик искусства был особенно чуток к моральным идеям Канта Это проявилось достаточно сильно в работах Шиллера «Письма об эстетическом Эстетическое у Шиллера представляет собой переход к моральному, что можно интерпретировать как путь к синтезу этико-эстетических начал, в котором добро и красота находятся в состоянии перихоресиса, так как каждая выполняет свою функцию в гармоничном развитии человека

Шеллинг в «Философии искусства» дал онтологическое обоснование триединства истины, добра и красоты, выстроив фундаментальную, и одновременно, органичную систему триединства

В философии Гегеля красота может соединить истину и добро родственными узами Философ полагал, что искусство представляет собой духовную ценность культуры Искусство, в силу особого свойства своего материала (чувственного), являясь духовным, не растворяется в нем, духовное же в свою очередь, в искусстве получает возможность преображающе (одухотворяюще) действовать на материю

Философия абсолютного духа Гегеля раскрывает высшие духовные потенции

14 Кант И Критика способности суждения // Соч в 6 т - М Наука, 2006 - Т 5 - С 375

красоты, что делает ее тождественной истине Но истинное отличается от прекрасного потому, что предметом и содержанием истинного является всеобщая идея, которой чуждо какое-либо «чувственное и внешнее существование» Это момент неслиянности истинного и прекрасного, который является диалектически необходимым для полного единства и синтеза

2.3. Западноевропейская философия XX века К наиболее значимым работам, затрагивающим исследуемый вопрос, можно отнести исследования Б Кроче и Ж Ма-ритена

Б Кроче выстраивает целостную систему бытия, в которой органично соприсутствуют различные категории, принципы и способности человека Согласно традиционной демаркации духовных способностей человека, Кроче выделяет два вида духа - теоретический и практический Соответственно, образуется система традиционных ценностей, в которой истина, добро и красота (и еще польза) образуют целостный иерархический строй Онтологическую синтетичность философским построениям Кроче придает его понимание эстетики как «науки о выражении»

Ж Маритен в своей работе «Искусство и схоластика» («L'Art et Scolastique»), посвященной томистской эстетике, выходит на широкий круг проблем современной философии искусства Применяя традиционный для католической догматической схоластики принцип аналогии, Маритен утверждает, что вещи содержат «единичный и преломленный» отблеск божественного лика, который является «высшей аналогией» всех вещей и понятий тварного мира На этом основании достигается высший синтез искомого триединства Но в неидеальной действительности этот синтез всегда нарушается, что и приводит к бесконечным конфликтам внутри философии и культуры Однако только на основе трансцендентного, в котором гармонично взаимодействуют истина, добро и красота, люди могут преодолеть бесконечный эгоизм своих чувственных потребностей, индивидуализм своей самости

2.4. Духовный синтез русской философии. Параграф посвящен синтетическим построениям в русской философской культуре ХЕХ-ХХ вв Приводятся взгляды различных исследователей, сходных в общей интерпретации русской культуры как

культуры с ярко выраженным духовным ядром

В разделе проанализированы некоторые воззрения философов и писателей XIX В частности, весьма интересные идеи этического свойства высказывает В Ф Одоевский а своих «Психологических заметках» Философ «общего дела» Н Ф Федоров не мыслит искусство в отрыве от целостной истины бытия, для него искусство - это фундаментальная преображающая способность, которую человек, наряду с наукой должен использовать в целях духовно-физического преобразования мира Ф М Достоевский показывает, что добро, истина и красота неразрывны, и в тоже время всегда находятся в остром драматическом конфликте, что это и составляет главную загадку человека

В русской философии идея синтеза проходит рефреном через многие построения Это и «Столп и утверждение истины» П А Флоренского, и «Условия абсолютного добра» Н О Лосского, и «Непостижимое» С Л Франка, и «Идея катастрофического прогресса» В Ф Эрна, и многое другое Однако наиболее ярким представителем синтетической традиции в русской культуре является Вл Соловьев Анализу его взглядов посвящена значительная часть раздела Согласно его учению, интегральная цель человеческого существования требует синтеза всех духовных (этических, эстетических, интеллектуальных) потенций человека В параграфе рассмотрены течения в отечественном искусстве, находившиеся под влиянием теургических идей Соловьева

В конце главы делается вывод о том, что наиболее зрелые формы культуры (в том числе и философской) возможны тогда, когда духовные интенции самой культуры стремятся к органике и синтезу истины, добра и красоты Наивысший уровень этико-эстети-ческий синтез достиг в философских культурах античности, средневековья, немецкой классической философии, русской культуры серебряного века (с ее предтечами в лице Достоевского, Соловьева и Федорова)

Стремления к дезинтеграции, антисинтезу возникают тогда, когда духовные устремления самих исследователей и соответственной культурной практики находятся в кризисном состоянии Скептицизм, релятивизм, гедонизм, нигилизм - вот духовный контекст мироощущения, из которого возникает установка невозможности и не-

нужности стремления к синтезу истины, добра и красоты Но это оказывается весьма непродуктивным в творческом и культурном плане

Третья глава «Феномен эстетизма: антиэстетическая абсолютизация красоты» посвящена анализу тех искажений этико-эстетического синтеза, которые ведут к таким феноменам как «морализм» и «эстетизм» Каким образом происходит распадение искомого идеала триединства истины, добра и красоты, и в какие культурные формы (как правило, уже псевдо-культурные) это превращается7

3.1. Псевдо-нравственная сущность морализаторства. Здесь раскрываются механизмы неоправданно завышенных требований со стороны морали по отношении к искусству, жизни, культуре, творчеству

В диссертации показано, что морализм - это довольно сложное явление в духовной культуре, и его нельзя постичь простой ссылкой на искажение и деформацию нравственного сознания, связанного с гипертрофией в нем морального начала Моральное начало действительно имеет определенную приоритетность в структуре человеческого бытия и сознания, о чем говорит Кант в «Критике чистого разума» применительно к преимуществу моральной философии

Важно отметить, что в особенностях русской семантики содержатся некоторые существенные аксиологические моменты На этот факт обращает внимание С Г Семенова, отмечая особый статус слова правда в русском языке В контексте русской культуры сложились особые (и философские, и языковые) предпосылки для появления морализма Но именно русская философия наиболее остро и точно подметила опасность и пагубность этого искажения подлинной нравственной жизни человека

Феномен морализма подвергался подробному разбору и критике в истории этической мысли В русской философии наиболее глубокий анализ этого феномена дан С Л Франком в его статье «Этика нигилизма» и И А Ильиным в книге «О сопротивлении злу силою» В определенном смысле эти работы можно считать классическими в осмыслении тематики морализма

Франку удалось выделить этический субстрат феномена морализма Проанализировав деформации нравственного сознания, происходящие от гипертрофированного

морального чувства в душе русского интеллигента, философ показал, что абсолютизация даже таких высоких ценностей и чувств как нравственные ценности и чувства в ущерб остальным (теоретическим, эстетическим, религиозным), приводит в действительности к утилитаризму в морали, а затем и политической прагматике и конъюнктуре В итоге, говорит Франк, ценности теоретические, эстетические и религиозные приносятся в жертву моральным ценностям Это неоспоримо свидетельствует о необходимости триединства Истины, Добра и Красоты для полноценной жизни человека

В работе «Национальность и общечеловеческие задачи», посвященной выявлению особенностей «русской народной психологии», П Е Астафьев также указал на особое гипертрофированное чувство нравственности, которое присуще русским Астафьев говорит о драматическом столкновении в душе русского человека «моральности» и «легальности», что и порождает феномен русского морализаторства

Г П Федотов достаточно точно показывает последствия «морального гиперболизма» Философ чутко уловил ситуацию появления имморализма в результате гипертрофирования исключительно этического начала, тем более этического, лишенного духовных измерений Можно сказать, что утилитарные тенденции в искусстве и в жизни вызваны сменой духовных приоритетов

Г Г Шпет утверждает трансцендентную сущность эстетического наслаждения, в результате которой происходит очищение и приобретение нового опыта для жизни Это духовно-нравственное понимание сути искусства как преображения действительности Эстетическое разрушается более всего вторжением в него инородного или сведением его к иному В этом смысле Шпет- яростный противник морали, так как сведение эстетики к морали знак самого грубого утилитаризма и прагматизма

Раскрытие трансцендентной сущности красоты имеет место в у С Л Франка в книге «Непостижимое» Абсолютная ценность прекрасного есть духовность, имеющая онтологическую сущность Эти свойства красоты не позволяют уничижительно отнестись к эстетической сфере, но взывают к тому, чтобы уловить в ней духовные свойства

В работе М Н Каткова «Пушкин» имеет место серьезная антиморалистическая аргументация, которая вызвана утилитаристской трактовкой Пушкина у Черньппев-

ского Свои антиморалистические размышления Катков основывает не на аргументах чистого эстетизма, а на синтетических идеях Он считает, что цель искусства - истина, вбирающая в себя и нравственное и эстетическое начала Катков защищает самобытную область искусства от моралистических и утилитаристских поползновений

Среди современных исследований природы морализма в контексте отечественной культуры, в том числе и в русской нравственной философии, выделяется работа О С Соиной «Феномен русского морализаторства» Автор показывает, как в морализаторстве происходит самое безжалостное разрушение триединства Истины, Добра и Красоты, в результате чего духовное бытия во всем многообразии своих проявлений редуцируется до одномерного утилитаризма и прагматики

Феномен морализаторства характеризуется умалением эстетического и на основе идеологических представлений о сущности искусства Достаточно определенно по этому поводу высказался Ю М Лотман, по меткому выражению которого, искусство «не учебная книга и не руководство по морали»

Против морализма выступил и Гегель в своем фундаментальном труде «Эстетика» Философия абсолютного духа не позволяет искусству быть средством для достижения каких угодно (в том числе и моральных) целей

Оригинальная философия красоты и искусства, в которой раскрыты духовные и трансцендентные основы прекрасного, представлена в «Эстетике» Н Гартмана Гартма-новское понимание красоты, искусства и творчества не позволяет, с одной стороны, так абсолютизировать красоту, как это имеет место в теориях эстетизма, с другой, не позволяет редуцировать эстетическое к этическому, свести прекрасное к другим категориям и ценностям Иными словами, в философии Гартмана обнаруживается разработанная антиморалистическая теория

Важнейшим аргументом против сведения эстетического к этическому у Н Гартмана служит идея о том, что «эстетические ценности могут быть присущи всему, что только существует, этические же - только человеку» Прекрасное принадлежит не только человеку и поэтому распространяется на всю область сущего, нравственное -присуще только человеку Это некоторая ценностная иерархия, исходящая из идеи уникальности антропологического и несводимости, то есть нередуцируемости челове-

ческого к нечеловеческому

3.2. Нравственные коллизии Л. Н. Толстого В качестве методологического инструмента в оценке наследия Толстого выбран принцип, предложенный Г Фло-ровским в «Путях русского богословия», который позволяет выявить действительное значение Толстого, определить существенные особенности личности самого великого писателя и некоторые моралистические тенденции, присущие русской культуре

Флоровский называл учение Толстого «моральным позитивизмом», «моралистической робинзонадой» и «моралистической казуистикой» И это далеко не случайно, дав очень хлесткие и меткие эпитеты толстовскому морализму, Флоровский по сути дела раскрыл глубочайшие метафизические истоки этого феномена, коренящиеся в таких духовно и философски деформированных проявлениях мысли, как утопизм и рационализм

Значительную часть своего трактата «Что такое искусство7» Толстой посвятил разрушению триады истины, добра и красоты, этой, как он ее называет, «баумгарте-новской троицы» или «воображаемой троицы» И сама эстетика, и теория Баумгарте-на, и вообще все, что было написано по поводу и прекрасного и красоты в ее взаимодействии с добром и истиной объявляется Толстым «выдумкой» богатых классов европейского мира Вот что он пишет в своем трактате «Ученые люди пишут длинные туманные трактаты о красоте, как одном из членов эстетической троицы красоты, истины и добра и всем кажется, что, произнося эти сакраментальные слова, они говорят о чем-то вполне определенном и твердом, - таком, на чем можно основывать свои суждения В сущности же слова эти не только не имеют никакого определенного смысла, но мешают тому, чтобы придать существующему искусству какой-нибудь определенный смысл, и нужны только для того, чтобы оправдать то ложное значение, которое мы приписываем искусству, передающему всякого рода чувства, как только эти чувства доставляют нам удовольствие»

Вся нигилистическая программа Толстого заключена в этих словах Далее, в качестве теоретического обоснования нигилистического пафоса, следует антисинтетическая логика Толстого, направленная на то, чтобы разрушить триединство истины, добра и красоты, выдвинув на первое и главное место добро

Размышления Толстого о несоизмеримости понятий истины, добра и красоты становится более понятными на фоне идей об утилитарном назначении искусства Толстой доходит до формулировки афористических сентенций относительно несовместимости базовых понятий человеческой духовности «Чем больше мы отдаемся красоте, тем больше мы удаляемся от добра» - так, почти диалектически, Толстой отрицает возможность соучастия красоты в добре Более того, добро только тогда добро, когда оно отъединено от красоты

В работе предпринимается попытка осмыслить феномен толстовского морализма, выделив его положительное значение Не только искусство, но и наука (не говоря уже о религии) находятся, согласно Толстому, в поврежденном состоянии Куда бы ни направил свой взгляд Толстой, он везде видит несовершенство, несоответствие существующего идеалу Его взгляд действительно чрезвычайно сильно этически нагружен С Л Франк и П Б Струве, назвали Толстого «моральным реформатором», который с одной стороны, «сам одно из грандиозных противоречий европейской культуры и был бы невозможен без Христа, Руссо, Шопенгауэра и Пушкина», с другой стороны, Толстой «обогащает и обновляет презираемую им культуру»

Наличное состояние наук и искусств, естественно не соответствует этому высокому моральному идеалу Толстого Поэтому нигилизм Толстого носит содержательный характер, он отрицает ни само искусство, ни науку саму по себе, но неправильные их функции Видение идеальной сущности науки и ее дела исходит у Толстого из глубокого нравственного чувства, из моральной уязвленности при отсутствии, однако, нравственной антиномичности, понимания того, что социальные пороки имеют более глубокую природу, чем чье-то несовершенство или непонимание

В истории философской мысли было много различных оценок и интерпретаций взглядов Толстого В работе, помимо взглядов Флоровского, представлены также позиции П В Анненского, Е П Астафьева, Г П Федотова, Г Г Шпета Весьма примечательно, что в таких оценках Толстого Флоровский не одинок не только среди отечественных философов и богословов Очень похожую оценку Толстому дал крупнейший протестантский теолог XX века X Ричард Нибур в своей книге «Христос и культура», в которой Толстому посвящен отдельный раздел «Отрицание культуры у Льва Тол-

стого» Нибур сравнивает Толстого с Тертуллианом, а его деятельность характеризует как «крестовый поход против» культуры под знаком Христа

Этико-философский анализ морализма позволяет сделать некоторые выводы о природе этого явления Во-первых, гипертрофированный акцент исключительно на добро всегда приводит к умалению, уничижению и отрицанию самого добра В этом смысле оборотной стороной морализма является нигилизм, в котором нравственная деформация проявляется наиболее сильно

Во-вторых, абсолютизация добра не позволяет увидеть духовность красоты, которая далеко не в последнюю очередь связана с ее неутилитарным характером и способностью выводить человека в сферу чистой трансценденции

В-третьих, необходимо полноценное нравственное чувство для того, чтобы распознавать соблазны морализма, которые проявляются весьма часто, особенно во времена духовной смуты и неопределенности

Последняя глава диссертационного исследования «Феномен эстетизма: антиэстетическая абсолютизация красоты» посвящена исследованию форм абсолютизации красоты, которые имели место в философских теориях и в художественной практике европейской культуры, начиная с Ренессанса

4.1. От этоса к эстезису новая детерминация в культуре. В параграфе рассматривается культурная ситуация, когда господствующими идеалами становятся ограниченные ценности эстетики, которые приходят, как правило, после господства ограниченных ценностей морали И если ситуацию начала XX столетия Г П Федотов называл «вампиризм эстетики», а С Н Булгаков охарактеризовал как «труп красоты», то сегодняшние исследователи уже говорят о «смерти человека» и об установке «убить искусство» как «эстетической» программе современной культуры

Для современной культуры характерна усиливающаяся эстетизация всех сфер жизни, в том числе политики и экономики, а не только литературы и искусства Эстетизация рассматривается как своеобразная метаиндустрия рыночного, постмодернистского общества (Р Ратмайр) Эстетизм, как и морализм, имеют сходную родовую черту - забвение своего первоистока, составляющего прецедент и для этического, и эсте-

тического дискурса вообще Если в морализме происходит забвение добра, то в эстетизме, как ни парадоксально, - забвение красоты Отечественный философ-эстетик А В Гулыга называет введение к своей книге «Эстетика в свете аксиологии» весьма показательно «Разрушение эстетики Что дальше9» С тревогой анализирует автор сложившуюся ныне ситуацию в эстетике, которая является проекцией современной философской картины мира Озабоченность вызвана тем, что красота как основная категория эстетики постепенно исчезает с горизонта этой науки, что влечет за собой исчезновение красоты из самого искусства и жизни

В главе представлены критические суждения достаточно большого количества современных авторов различных позиций и направлений, что позволяет говорить уже о некоторой сформировавшейся сходной точке зрения на происходящие ныне процессы Практически об одном и том же говорят теолог Э Жильсон и лингвист Н Д Арутюнова, художник В Л Крылов и искусствовед В Б Мириманов, философ П Рикер и литературовед С И Великовский, этик В Н Шердаков и эстетик Н Б Маньковская, политолог А С Панарин и писатель В Г Распутин

В диссертации исследуются причины появления эстетизма С этой точки зрения рассматриваются воззрения Ф Ницше, которого часто весьма легковесно записывают в предтечи всех негативных проявлений культурной жизни, видя в нем апологета абсолютного эстетизма, который прямо пропорционален его имморализму и антихристианству

В работе доказывается, что ситуация с Ницше гораздо сложнее Примечательно в этом плане наблюдение А Белого о переходе эстетизма в свою противоположность - в этику, который он отмечает, кроме Ницше, у О Уайльда и Г Ибсена Взгляд на Ницше как на моралиста в большей степени соответствует реальному замыслу его философии, в основе которой лежит переоценка всех ценностей Этот проект фундаментальной аксиологической реформации Ницше не имеет того примитивного нигилистического подтекста, который связан с отрицанием мира или на основании чувства ненависти (так называемый рессентимент) или на основании желания резиньяции (буддистская нирвана) И то, и другое было совершенно неприемлемо для немецкого философа, который стремился к утверждению сверхчеловеческого идеала не для разрушения человека, а для его

преодоления, то есть для воссоздания более достойного и благородного неморального образа человека В этом контексте сентенция Ницше «человек - это то, что должно быть преодолено» не является максимой нигилизма, но выступает как моральный императив, требующий преодоления наличной природы человека

Одним из первых серьезных критиков эстетизма в западной философии был С Кьеркегор Философ полагал, что эстетика вообще не может определить, в чем действительно состоит духовность Это связано не столько с недооценкой собственно эстетических параметров красоты, сколько с определенным образом жизни и мировоззрением, а именно - эстетическим, который находится на низшей ступени развития по сравнению с этическим и религиозным У Кьеркегора очевидно стремление не устранить эстетическое, но «компенсировать» его этическим и религиозным Только в таком случае будет восстановлен подлинный смысл духовного, утраченный в эстетическом мировосприятии

Абсолютизация красоты неправомерна потому, что, как показал С

Л Франк в «Непостижимом», полагаться на красоту как на единственное начало, способное разрешить трагические противоречия и загадки, мучащие человеческое сердце, совершенно не обосновано Это значит не понимать истинной сущности ни эстетического, ни онтологического Франк приводит в пример Боттичелли, Гоголя, Толстого, подчеркивая, что в этих случаях имеет место «несовпадение красоты -эстетической гармонии - с подлинной, примиряющей и спасающей нас сущностной гармонией бытия»15

Стремление обосновать несамодостаточность эстетики в отрыве от нравственных начал составляет главный замысел работу Г П Федотова «В защиту этики» О важности этики для понимания искусства философ говорит на примере творчества Г Ибсена, раскрывая положительную сторону его «морализма» Рассуждения Г П Федотова о соотношения этики и эстетики в литературе напоминают размышления Н Гарт-мана Философ показал, что «моральное достоинство героя» может не соответствовать «художественным достоинствам поэтического произведения» Вся проблема, о которой задумался еще Гоголь, заключается в том, что «низменные и теневые стороны мо-

11 Франк С А Непостижимое -М Правда, 1990 - С 215

ральной жизни» могут быть изображены с художественным достоинством

В истории культуры были эпохи, когда эстетизация принималась за абсолют Эта ситуация этически и логически вытекала из периодов, где господствующим было морализаторство Когда средневековая и классицистская культура абсолютизируют моральную точку зрения, то на смену им приходят гедонистические теории Ренессанса, модернизма и постмодернизма

4.23тико-эстетические коллизии европейской культуры В качестве методологической основы изучения эпохи Возрождения берется подход В В Би-бихина и близкая ему позиция австрийского искусствоведа X Зедльмайра Речь идет не об историческом, а об онтологическом взгляде на Возрождение, согласно которому Возрождение не прошлый период нашей истории, а ее суть В В Бибихин описывает феномен Ренессанса через термины «суть», «соль», «смысл», «ключ», «возрождение», «восстановление», «восстание», «апокатастасис», «апокалипсис» Из историографического понятия, означающего период в европейской истории, Ренессанс становится мощнейшим феноменом духовной культуры человечества, без которого история не может состояться В этом смысле Ренессанс всегда современен, мы всегда будем нуждаться в возрождении

Принимая эту точку зрения, следует избегать морапизаторской точки зрения на антиморализм Ренессанса При этом совершенно естественно иметь в виду, ставший уже классическим, взгляд А Ф Лосева на эстетическую антитезу гуманистическому неоплатонизму эпохи, или иными словам, на «обратную сторону» Ренессанса Сам Лосев прекрасно понимает ловушку морализма, в которую может попасть исследователь, настроенный благочестиво и нравственно Моральная коллизия, этико-эстетический разлад эпохи Возрождения проявляется тогда, когда сталкиваются, с одной стороны, неоплатоническая эстетика, с другой, «стихийный индивидуализм эпохи» Философ характеризует появление личности в этот период в терминах «дикой и звериной эстетики» Это в чистом виде столкновение этики и эстетики, то, о чем говорил С Л Франк, когда абсолютизация красоты доходит до крайних пределов, и становится нечуткой к реальным противоречиям в бытии, к его трагическим разломам Поэтому Лосев и говорит о «бесконечном самоутверждении» личности Чтобы утвердиться в онтологически несовершенном мире, необходимо преодолеть моральный барьер Тако-

ва логика любого эстетизма, и ренессансный эстетизм - наиболее подходящий пример этого рода

Парадокс в том, и это особо отметил Лосев, что, несмотря на свой вопиющий аморализм, эстетика Возрождения остается эстетикой Целая эпоха в истории человеческой культуры это подтвердила Вопиющий аморализм эпохи был санкционирован морально, только лишь с обратным знаком И эстетический титанизм был как раз моральным оправданием этого «безграничного разгула страстей, пороков и преступлений»

Таким образом, эпоха Возрождения - это антиномия этики и эстетики, добра и красоты Причем антиномия неразрешимая, свидетельствующая о неустранимом трагизме бытия

В работе рассматриваются такие феномены культуры как маньеризм, культура Галантного века, классицизм, барокко, рококо, сентиментализм Выявляется общая духовная основа, образующая и стилевое и смысловое единство культуры указанного периода Галантный век эстетизировал все сферы культуры, заменяя прекрасное изящным

Европа, а вместе с ней и Россия вернулись к эстетизации культуры на новом витке своего развития, в эпоху нового, более глубокого кризиса культурных смыслов в конце Х1Х-ХХ вв Рассматривается творчество тех представителей культуры, у которых наиболее очевидно воплощен духовный надлом эпохи (А Арто, Ж Брак, А Бретон, Ф Кафка, Ж Кокто, М Пруст, П Пикассо, Э Сати, и др )

4.3 Актуальное искусство: к вопросу об этико-эстетическом синтезе В параграфе дан анализ феномена «актуального искусства», критически осмысляется ситуация постмодерна в культуре

Достаточно подробно рассмотрены коллизии постмодернистского мировоззрения, и сделан вывод о том, что постмодернистские декларации о закате всех форм рациональности оказываются преждевременными Отрицание классических этико-эсте-тических и гносеологических парадигм не приводит к созданию новой творчески и духовно продуктивной реальности, так как постмодернистская онтология нигилизирует саму себя в акте иронично-игровой самореференции

Заключение исследования представляет собой обобщенный взгляд на исследуемую проблематику, в котором особо выделяются следующие положения

Анализ основных способов духовного, нравственного, эстетического самоопределения человека в культуре, приводит к тому, что становится понятным ценность духовного не самоочевидна, она требует философского объяснения и нравственного оправдания

Согласно классической философеме, бытие духа определяется триадой Истины, Добра и Красоты, которые, несмотря на любую философскую моду, ни на какие формы релятивизма и нигилизма, остаются неизменными в своем идеальном измерении В самом стремлении к этим абсолютным ценностям проявляется глубинная сущность человека, превосходящая все его эмпирические проявления

Аналитика эмпирического бытия культуры в терминах перихоресис и архитектоника позволяет увидеть, что в действительности истина, добро и красота находятся в состоянии неслиянности Это есть сущее культурного бытия В свете должного стремление к синтезу и единству, то есть к их нераздельности, представляет собой духовно-нравственную и творческую основу культуры, которая в работе получила название архитектоника культуры

Триединство истины, добра и красоты имеет методологическое значение для этики, эстетики, гносеологии, философии культуры Применительно к этике принцип триединства означает возможность постижения подлинного добра только в контексте его взаимосвязи с истиной и красотой, применительно к эстетике этот принцип означает раскрытие истинного смысла красоты во взаимосвязи с истиной и добром, а для гносеологии необходимо сопряжение истины с добром и красотой

Постепенное обособление в истории культуры истины, добра и красоты породило не только этику и эстетику, как самостоятельные теоретические дисциплины, но привело к абсолютизации истины, абсолютизации добра и абсолютизации красоты как автономных и самодостаточных начал Разрушение этико-эстетического единства истины, добра и красоты отразилось на индивидуальном нравственном состоянии сознания человека, чья духовная целостность была нарушена, и реализовалось в негативных формах общественно-культурного бытия Абсолютизация истины (гносеологизм) со-

здает предпосылки для господства сциентизма, абсолютизация добра (морализм) отражается на формировании антигуманных политических идеологий, абсолютизация красоты (эстетизм) провоцирует декадентские тенденции и приводит к засилью примитивных форм массовой культуры

Однако данное обособление в различные культурно-исторические эпохи носило различный характер и смысл Несовпадение этики и эстетики, например, в контексте христианской культуры (Гоголь, Достоевский) - на самом деле свидетельство более глубокого драматического поиска единства добра и красоты Здесь разыгрывается постоянный конфликт между «внешней» и «внутренней» красотой, трагизм ситуации усугубляется тем, что зло может быть «красиво», а добро внешне не всегда блистательно

Это несовпадение этики и эстетики - стимул к обретению высшей гармонии, это знак несоответствия сущего должному, это знак разлада и хаоса, неправильного наличного положения вещей в мироздании

Если сформулировать наиболее общие модели взаимодействия между истиной, добром и красотой, сложившиеся в контексте европейской культуры, то картина будет следующей

Античный синтез истины, добра и красоты - статическая гармония математически прекрасного космоса, где общественные добродетели прямо пропорциональны индивидуальной калокагатии, здесь нет специализации и дифференциации, зато имеется целостность, и поэтому культура способна творить чудеса

Христианский синтез - напряженный динамический поиск утраченной духовной гармонии истины, добра и красоты, расхождение между сущим и должным достигает катастрофических (эсхатологических) размеров, зато сильна духовно-нравственная работа по преображению человека и мира,

Рационалистический синтез новоевропейской философии - это диалектическая игра традиционных схоластических трансценденталий - ens (сущее), unum (единое), verum (истина), bonum (благо), pulchrum (прекрасное), которые, теряя онтоло-гичность, теряют доверие в культуре и жизни, здесь реальный исток дифференциации (автономизации) базовых духовных ценностей.

Постмодернистский антисинтез - легитимизация наличного расхождения истины, добра и красоты, исключающая философский поиск единства и нравственного преображения Как следствие этого эстетизация - внешнее ироническое любование распадом мира без боли, без сожаления, и уже без надежды, и слишком усердная аналитика языка, приводящая к иронии и абсурду

Духовный синтез русской философии - целостная линия философской культуры, уходящая своими корнями в традиции восточнохристианской духовности, и сохранившая преданность единству истины, добра и красоты, которые направлены на преображение человека и мира

Главный итог работы в том, что автор стремился обосновать идею о специфической природе духовности, где внутреннее, органическое этико-эстетическое единство представляет собой ее бытийственный фундамент Статус духовных ценностей, проявляющийся в виде триединства истины, добра и красоты, на уровне феноменологического прочтения культурных текстов эксплицируется в форме неслиянно-нераздель-ного единства этих трех ипостасей духовности

В работе показано, что абсолютизация наличных, преимущественно игровых форм культуры, в которых происходит отрицание классического наследия и фундаментальных классических принципов философского мышления, непродуктивно ни для научного познания, ни для художественного творчества, ни для нравственного бытия личности и культуры

Философский анализ не предполагает нахождения и установления соответствий между этическими и эстетическими категориями (возвышенное-героическое, алое-уродливое и др), но означает раскрытие сущности духовных ценностей, в которых органично присутствуют в своем «неслиянно-нераздельном» единстве этические и эстетические понятия «Нормальность» культуры определяется органичностью этих понятий, «ненормальность» (кризис) - дисгармоничностью (антисинтезом) этического и эстетического Абсолютизация какой-либо ипостаси приводит к деформации духовных ценностей

По теме диссертации были опубликованы следующие работы:

Монографии:

1. Архитектоника культуры: проблемы этико-эстетичсского синтеза Издательско-полиграфический центр ВГУ, Воронеж, 2008 - 224с 14 п л.

2 Россия и Франция, опыт культурного взаимодействия. Изд-во ВГУ, 2006 - 114с (9п л)

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Минобразования и науки РФ

3 Особенности абсолютизации добра в русской культуре // Социально-гуманитарные знания - М , - 2008 - № 3 - С 332-341

4 Об актуальности духовного // Высшее образование в России - 2008 - №7 - С 130-135

5 К вопросу о смыслах «актуального искусства» // Вестник Московского университета культуры и искусств - М , 2008 - № 5 - С 48-57

6 Жак Маритен: Неотомистский опыт этико-эстетического синтеза //

Вестник Тамбовского университета Серия Гуманитарные науки - Тамбов, 2008 - Вып 7 (63) - С 400-406

7 Эстетический ригоризм или социальное алиби искусства // Вестник Томского университета Серия Гуманитарные науки -Томск, 2008 -№310 -С 56-61

8 Рыцарь красоты : (Некоторые аспекты этико-эстетического синтеза в философии Владимира Соловьева) // Вестник Самарского государственного университета Серия Гуманитарные науки - Самара, 2008 - № 4 (63) - С 333-342 (Статья принята в печать 26.12.06.)

9 От этоса к эстезису // Вестник Волгоградского университета Серия 7, Философия Социология и социальные технологии - Волгоград, 2008 - № 2 (8) - С 34-42

Статьи

10 Философские основания этико-эстетического синтеза // Практична фшософш -Киев, 2008 - № 3 - С 107-113

11 Этико-эстетический синтез как онтологическая основа духовных ценностей //

Материалы международной научно-практической конференции «Культурология пересечение научных сфер» Воронеж Кварта, 2008 - Вып 2 - С 97-109

12 Особенности преподавания культурологии на негуманитарных факультетах // Материалы международной научно-практической конференции (Воронеж, 19-20 апреля 2007 г) Воронеж Воронеж Гос Технол Акад,2007 -С 125-129

13 Преображение человека и мира в контексте идей Вл. Соловьева и Н. Федо рова об искусстве: современный аспект // Материалы межвузовской научной конференции «Русская философия о преображении человека и мира» (11-12 мая 2007 г ) -Воронеж ВГЛТА, 2007 - С 113-118

14 Абсурдный герой : проблема смысла существования (на примере произведений французских экзистенциалистов) // Материалы Международной научно-практической конференции «Культурология пересечение научных сфер» - Воронеж Кварта, 2007 Вып 1 - С 89-95

15 Любовь : преодоление хаоса или утрата гармонии (на материале рассказа Лавренева «Сорок первый») // Материалы Всероссийской конференции «Гармония и хаос этико-эстетическиеаспекты» (17-18 ноября2006г) СПб, 2007 - С 69-72

16 Шарль Бодлер : парадоксы интерпретации // Материалы конференции «Зритель в искусстве интерпретация и творчество» (26-27 марта 2007 г) СПб , 2007 - С 73-78

17 Актуальное искусство : к вопросу об этико-эстетическом синтезе Вестник научной сессии факультета философии и психологии - Воронеж 2007 Вып 7 - С 11-21

18 Специфика образа героя в древнерусской культуре // Материалы Всероссийской конференции «Первые Болховитиновские чтения Культурное пространство

России Прошлое Настоящее Будущее» (17-18 октября 2007 г) Воронеж Издательский дом Алейниковых, 2007 - С 123-130

19 Русская классическая музыка и абсолютные ценности // Материалы межвузовской научной конференции «Современная Россия забвение абсолютов» (12-13 мая 2006 г) -Воронеж ВГЛТА, 2006 -С 151-156

20 Советская песня в контексте культуры Великой Отечественной войны // Материалы Международной научной конференции «Мы выстояли и победили» (21-24 сентября 2005 г ) Смоленск Смядынь, 2005 - С 497-500

21 Некоторые особенности абсолютизации красоты. Вестник научной сессии факультета философии и психологии -Воронеж, 2008 -Вып 10 - С 17-27

22 Специфика французских заимствований в русском искусстве и дворянском быту XVIII века. Вестник научной сессии факультета философии и психологии -Воронеж ,2006 - Вып 8 -С 99-107

23 Некоторые особенности русского Просвещения. Вестник научной сессии факультета философии и психологии -Воронеж, 2004 - Вып 7 - С 118-123

Учебно-методические и учебные пособия

24 Культурология учеб -метод Пособие для студентов технических ВУЗов - Воронеж Воронеж Технолог Акад , 2001 - 150с

25 Культурология учеб -метод пособие для юристов / С А Симонова [и др ] Воронеж Изд-во ВГУ -2006 -250 с

26 Этика учеб пособие / С А Симонова, В В Варава - Воронеж Изд -полиграф центр ВГУ -2008 -80 с

27 Культурология учеб -метод пособие для естественных ф-тов / С А, Симонова, И В Черниговских - Воронеж Изд -полиграф центр ВГУ - 2008 - 250 с

28 Театр в контексте русской культуры / Программа и планы семинарских занятий специального курса по культурологии - Воронеж Изд-во ВГУ - 2006 - 32 с

Подписано в печать 29 10 2008 г Заказ № 61

2,1 п л Тираж 100 экз

Отпечатано на факультете философии и политологии СПбГУ 199034, С -Петербург, Менделеевская лин, д 5

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Симонова, Светлана Анатольевна

Вступление.

ГЛАВА I. Духовные ценности культуры: вопросы этико-эстетического синтеза

1.1. Этическая верификация духовных ценностей.

1.2. Этико-эстетический синтез как онтологическая основа духовных ценностей.

ГЛАВА II. Триединство Истины, Добра и Красоты в истории философской культуры России и Запада

2.1. Античные представления о сущности доброго, истинного и прекрасного

2.2. Синтетические построения в западноевропейской философии.

2.3. Западноевропейская философия XX века.

2.4. Духовный синтез русской философии.

ГЛАВА III. Феномен морализаторства: вненравственная абсолютизация добра

2.1 .Псевдо-нравственная сущность морализаторства.

Введение диссертации2008 год, автореферат по культурологии, Симонова, Светлана Анатольевна

Актуальность исследования. Проблема обоснования онтологического, гносеологического и аксиологического статуса духовных ценностей культуры периодически возникает в философском самосознании Запада и России. Она может возникать и как внутрифилософская методологическая и герменевтическая проблема дифференциации «наук о духе» и «наук о природе», но может выступать и как этическая проблема «кризиса культуры». Ценность духовного не самоочевидна и требует метафизического объяснения и нравственного оправдания1.

Антифилософские рецидивы сугубо эмпирической и прагматической интерпретации человека появляются в эпохи со «слишком человеческой» ценностной шкалой. В такие периоды духовные ценности подвергаются эмпирической дифференциации, теряют свое метафизическое единство и становятся неактуальными. Поэтому онтологический статус духовного и есть главная философская проблема, задающая актуальность нашего исследования.

Согласно классической философеме, бытие духа определяется традиционной триадой истины, добра и красоты, отношения между которыми уместно обозначить в терминах «перихоресиса» - их неслиянно-нераздельного единства. Метафизическое триединство категорий духа, представленное в форме перихоресиса, является некоторой нормой философского мышления, суть которого в том и заключается, чтобы

Среди большого количества отечественных работ и авторов недавнего времени, пишущих о духовно-нравственной проблематике, отметим тех, чья позиция оказалась в большей степени созвучной нашей собственной: Корольков A.A. Русская культура: философия истоков (Бийск, 2007); Н.В. Голик «Об «оптике» этического» (СПб., 2001); Белозерцев Е.П. Образование: историко-культурный феномен (СПб., 2004); Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием (М., 2004); Кожинов В.В. О русском национальном сознании (М., 2004); Панарин A.C. Стратегическая нестабильность в XXI веке (М., 2004); Семенова С.Г. Философ будущего века: Николай Федоров (М., 2004); Кутырев В.А. Философия постмодернизма (Нижний Новгород, 2006); Громов М.Н. Идея преображения в истории русской философии и культуры (М„ 2007) и др. чувствовать и постигать идеальное бытие духа в философии и духовных ценностей в культуре.

Именно такое понимание культуры, ее духовной сущности исповедовали многие русские мыслители, в том числе С. Л. Франк и П. Б. Струве. Нижеследующее определение культуры, данное этими мыслителями, является определяющим философским вектором, задающим смысл и актуальность нашего исследования: «Культура есть совокупность абсолютных ценностей, созданных и создаваемых человечеством и составляющих его духовно-общественное бытие. В сознании человечества живет ряд вечных идеалов - истина, добро, красота, святынь, - подвигающих его на творчество научное, художественное, моральное и религиозное. Плоды этого творчества, все духовные приобретения смешивающейся работы поколений образуют живую атмосферу сознательного бытия, постепенное воплощение абсолютного идеала в собирательной жизни человечества»2.

Посредством проникновения в духовную сущность красоты Гегель формулирует четкий синтетический принцип: «идея, которая все объединяет, идея красоты в самом высоком платоновском смысле слова. Я убежден, что высший акт разума, охватывающий все идеи, есть акт эстетический и что истина и благо соединяются родственными узами лишь в красоте. Философия духа - это эстетическая философия» .

Современная культура находится в состоянии неостановочного стремления к дифференциации своих феноменов, подобно тому, как философия находится в состоянии стремления к дифференциации знаний. Этот процесс, имеет объективные историко-философские основания. Традиционная метафизическая картина мира, основу которой образовывал этико-эстетический синтез в триединстве истины, добра и красоты, была

2 Струве П.Б., Франк С.Л. Очерки философии культуры // Струве П.Б. / Избранные сочинения. - М. : РОССПЭН, 1999.-С. 132-133.

3 Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет И Гегель Г.В. Ф. Соч.: В 2 т. - М.: Мысль, 1972. -Т.1. -С. 212. поколеблена в эпоху Возрождения тенденциями автономизировать эстетическую сферу. Э. Панофски точно называет автора и произведение, с которого этот процесс приобрел необратимый характер: это Альберти и его сочинение «Десять книг о зодчестве», в котором он противопоставил метафизическому пониманию красоты «чисто феноменальный взгляд греческой классики». Панофски пишет: «отказ от метафизического объяснения красоты впервые ослабил нерасторжимую с древности связь между ри1сЬгиш и Ьопиш- хотя и не столько путем явного отрицания этой связи, сколько путем молчаливого игнорирования ее»4. Это вело в дальнейшем к «обособлению эстетической сферы», ставшее регулярной теоретической практикой, которая, в конечном счете, привела к тому, что Адорно назвал «падением эстетических жанров как жанров», и что в свое время не позволило Эмерсону причислить Гете к величайшим творцам на том основании, что творчество немецкого поэта лишено нравственного начала.

Такова точка расхождения истины, добра и красоты, автономизация которых породила не только этику и эстетику, как самостоятельные теоретические дисциплины, но привела к абсолютизации истины, абсолютизации добра и абсолютизации красоты как автономных и самодостаточных начал. Распадение этико-эстетического перихоресиса истины, добра и красоты отразилось на индивидуальном нравственном состоянии сознания человека, а также проявилось в негативных формах общественно-культурного бытия. Абсолютизация истины (гносеологизм) создает предпосылки для господства исключительно позитивистских моделей философии и жизни, абсолютизация добра (морализм) приводит, в конечном счете, к абсолютизации нигилизма, абсолютизация красоты

4 Панофски Э. Idea: К истории понятия в теориях искусства от античности до классицизма. - СПб. : Аксиома, 1999. - С. 39. эстетизм) провоцирует антиэстетические проявления вульгарных и деструктивных форм массовой культуры.

Помимо собственно историко-культурных причин дифференциации и автономизации этико-эстетических сфер культуры и философии, этот процесс имеет также и собственную этическую подоплеку сознательного расщепления целостного ядра культуры. В такой картине мира духовные ценности не представляют особой значимости и могут рассматриваться как культурные маргиналии и рецидивы логоцентристкой идеологии. Дискретное сознание порождает множество бессвязных картин мира, которые, при отсутствии единого смыслового начала, порождают онтологический хаос. Это общая тенденция релятивизации и нигилизации духовных ценностей, обосновать которые возможно лишь метафизически.

Нарушение этико-эстетического перихоресиса в современности проходит в форме абсолютизации эстетического. Эстетизм доминирует во всех областях культуры и жизни, в том числе, и в этике. Причем современная абсолютизация красоты по-преимуществу осуществляется в форме абсолютизации чувственной красоты.

Ситуацию в неклассической постмодерстистской этике России достаточно полно охарактеризовал В. Н. Назаров, описав ее в терминах смены «этоса» на «эстезис» как новой детерминации в этике5. В контексте современной культуры, где доминирующими оказываются неклассические этико-эстетические парадигмы, значимость духовных ценностей еще более неочевидна. Это порождает, с одной стороны, эклектику интерпретационных моделей современной культуры, с другой, эклектику в самой культуре, которая крайне негативно сказывается на нравственном состоянии ее носителей.

5 Назаров В.Н. История русской этики. - М.: Гардарики, 2006. - С. 289.

Восстановлению этико-эстетического перихоресиса будет способствовать актуализация духовности. Иными словами, сегодня на повестке дня - актуальность духовного.

Степень изученности проблемы. Поиск синтеза основополагающих этико-эстетических начал культуры имеет давнюю историю в традициях европейского самосознания. В различные историко-культурные эпохи на первый план выдвигались либо этическая доминанта (в период западного средневековья), либо эстетическая (в период расцвета модернизма). Однако механистический взгляд на культуру, не предполагающий ни органичности ее частей, ни неслучайности ее сущности, стал определяющим в секулярную эпоху. В этот период метафизическая цельность мировосприятия уступила место аналитическому партикуляризму сознания, которое, лишившись духовного содержания, не смогло удержать триединство истины, добра и красоты. Тогда и возобладало понимание культуры как строго иерархиизированной структуры, части которой взаимосвязаны между собой не субстанциональной органикой духа, а всего лишь прагматическим значением.

В XX веке с его сильным (и во многом оправданным) креном в сторону языка многие проблемы онтологического ранга были перемещены в пространство лингвистической философии. Аналитическая философия приобрела доминирующий статус вообще в пространстве гуманитарных исследований. Само по себе обращение философии к языку правомерно, обосновано и продуктивно; как «дом бытия» язык становится реальной онтологической субстанцией. Однако, чрезмерный интерес к лексике, семантике, этимологии, прагматике приводит к снижению онтологического статуса исследуемых философских феноменов. Проблема кризиса духовных ценностей в философском анализе, имеющем явную лингвоцентрическую направленность, не просматривается и даже не ставится.

К тому же, изучение вопросов этико-эстетического синтеза во многом определяется мировоззренческой позицией исследователя. При всей широте различных мировоззренческих позиций, четко прослеживаются две. Условно их можно назвать так: «секулярно-линеарная» и «абсолютистская». Первая рассматривает любые формы культуры и духовности с точки зрения исторического прогресса (эволюционная парадигма); в этой модели триединство истины, добра и красоты - синкретизм и архаика, которая преодолевается по мере дифференциации и автономизации духовной и научной сфер культуры. Синтетичность любого явления означает здесь нерасчлененность, неоформленность, относящуюся к архаическим эпохам. Иными словами, целостность означает в этой парадигме неразвитость. Вторая модель направлена на постижение вневременного, внеисторического (т.е. метафизического) характера духовных ценностей. Здесь триединство -абсолют, стремление к которому и образует подлинную цель философии и обеспечивает культуре нормальное состояние. Эту дихотомию не совсем точно было бы передавать через оппозицию «светское-религиозное», так как идеологическая ангажированность этих понятий слишком велика и препятствует объективному философскому анализу сложившейся ситуации.

Необходимо отметить, что «секулярно-линеарное» мировидение является сегодня более распространенным, чем «абсолютистское». Исследователи К. Э. и Г. Кун в своей «Истории эстетики» отметили эту тенденцию современности: «Для XX столетия характерны тенденции эмпиризма, плюрализма и специфичности, а не фундаментальность и созерцательность, поэтому наш век изобилует скорее исследованиями специальных проблем, чем работами, обобщающими различные специальные проблемы»6. Однако рассматривать современные проблемы в классической парадигме значит поступать современно.

6 Гилберт К.Э. Кун Г. История эстетики. - СПб.: Ллетейя, 2000. - С. 611.

Исходя из вышеозначенных размышлений мы предлагаем следующую типологизацию исследований по вопросу: 1) западноевропейские философы XX века, продуктивно ставившие этико-эстетическую проблематику; 2) отечественные исследователи XX века, рассматривающие этико-эстетическую проблематику в аксиологическом и онтологическом ключе; 3) современные отечественные исследователи, диагностирующие нарушение этико-эстетического перихоресиса в современной культуре; 4) произведения художественной литературы, живописи, музыки, и других жанров искусства, сохраняющие и продолжающие традиции духовного понимания искусства, в котором красота (форма выражения) гармонизирует с добром (содержание) и истиной (отношение).

Очевидно, что данные разделы не исчерпывают все имеющиеся подходы к проблеме духовных ценностей и не претендуют на полное описание источниковедческого материала. Задача в другом - определить общие тенденции сегодняшней философии и культуры.

1. Западноевропейская философия XX века. На сегодняшний день существует огромная исследовательская литература по различным вопросам этики, эстетики, специфики духовных ценностей в западной философии. Западные авторы традиционно рассматривают аксиологические проблемы этики и эстетики, в той или иной степени затрагивая проблему философского синтеза духовной сферы.

Наиболее полно на уровне всей философской системы этико-эстетический перихоресис нашел свое выражение у Б. Кроче. В его философии бытие образуется в результате взаимодействия логически связанных между собой категорий (традиционная триада истины, добра и красоты плюс польза). В тоже время искусство («эстетический факт»), как об этом сказано в работе «Эстетика как наука о выражении и общая лингвистика», свободно от зависимости морали и логики, при том, что мораль и логика - нет. Тем самым, Кроче, по словам современного исследователя А. Е. Махова, «возвращает искусству вечность».

Г. Гадамер в «Истине и методе» говорит о философском значении искусства, благодаря причастности к которому, мы приобретаем «опыт истины». Иными словами в «опыте искусства» мы приобретаем «опыт истины», недостижимый никакими иными путями.

Т. Адорно в своем труде «Эстетическая теория» определяет идею искусства как «трансцендентность с завуалированным значением». В качестве «сейсмограммы ужаса прабытия» искусство обладает возможностью проникать в запредельные ниши безобразного и злого, расширяя тем самым инструментарий классической эстетики за счет легализации категории «безобразное».

Э. Панофски в своих искусствоведческих работах раскрывает автономизацию эстетического как в теоретическом плане, так и в плане художественной практики культуры. Тем самым зримо выявляется картина распадения этико-эстетического синтеза, что становится основой для созданий новых форм художественного выражения.

Н. Гартман в своей «Эстетике» создает пространство для продуктивного этико-эстетического дискурса. Философ задает вопрос: «По каким признакам узнается «большое искусство»? И отвечает на него так: «Праздный вопрос! Когда оно налицо, оно чувствуется с непреодолимой непосредственностью или же совсем не чувствуется»7. Все дело в органе восприятия, полагает Гартман; и если этот орган отсутствует, то никакое знание не заменит органа восприятия. Но помимо этого, Гартман называет очень важный критерий оценки качества произведения, критерий, утраченный сегодня — это проверка временем или иначе — «историчность произведения искусства».

Значимым для целей нашего исследования является подход, который предложил австрийский искусствовед Ханс Зедльмайр в книге «Искусство и

7 Гартман Н. Эстетика. - Киев : Ника-Центр, 2004. - С. 624. истина». Рассмотрев широкий круг вопросов современного понимания искусства, Зедльмайр провозглашает метод, основанный на вере в реальность абсолютного духа. История искусств, рассматриваемая им как «история духа», предполагает религиозно-онтологический взгляд на природу духа, близкий русской религиозной философии. В качестве «доминантного фактора искусства эпохи» предлагается рассматривать не биологический, и не социальные параметры, а духовные («факты духовного мира»), которые он понимает вполне определенно: «Но глубже и конкретнее всего человеческий дух определяется через отношение (в том числе и через негативное о отношение) к абсолютному духу, через свое отношение к Богу» . Такая методология предполагает рассмотрение феноменов искусства в контексте взаимодействия их этико-эстетических и гносеологических импликаций.

Весьма интересные и продуктивные для нас мысли высказывает современный философ Ален Бадью. В интервью журналу «Cabinet» Бадью говорит о сущности добра и зла, о проявлениях зла в политической реальности. Философ утверждает, что «необходимо восстановить права Истины и Добра в повседневной жизни и в политике». Эта, казалось бы, самоочевидная вещь, сегодня нуждается в особенных философских основаниях. Критикуя различные формы современной негативистской философии, Бадью стремится к утверждению новой онтологии, в основе которое лежит сближение Истины и Добра.

Ряд других западных философов развивает различные аспекты этико-эстетической теории, актуальные для нашего исследования. Представляют интерес идеи Р. Дж. Коллингвуда о поэте-пророке, о целительном значении поэзии самопознания; мысли Дж. Сантаяны о символической мудрости искусства; взгляды Э. Кассирера о духовном значении для человека искусства как высшей степени символизации; размышления Дж. Дьюи о несамодавлеющей сущности искусства, о его социально-этической функции

8 ЗедльиайарX. Искусство и истина. - М.: Искусствознание, 1999. - С. 95-96. придавать окончательный смысл всем проявлениям жизни; неотомистская теория Ж. Маритена, в которой воссоздается традиционное триединство истины, добра и красоты как духовной сущности искусства.

Также представляют интерес работы М. Гейгера, Т. Грина, Д. В. Гольдштак, М. Дессуара, Г. Куна, Ш. Лало, С. Лангер, Т. Липпса, Л. Мамфорда, Т. Манроу, М. Нама, Г. Паркера, X. Паркхерста, С. Пеппера, Г. Рида, Л. У. Флаккеса, М. Шена, Р. Хаднета, и др.

2. Отечественные исследователи XX века. Многие современные отечественные исследователи в той или иной мере разрабатывают теоретические проблемы культуры путем анализа ее этико-эстетических начал. Аксиологическое понимание эстетики является сегодня весьма распространенным. Можно, конечно, выделить «чистых этиков» и «чистых эстетиков», которые сохраняют методологические границы своей сферы; однако «эстетиков», стремящихся в этике, а «этиков» к эстетике гораздо больше. Синтетический инструментарий, выработанный в рамках философии культуры, более продуктивен. Среди недавних исследований можно отметить работы Ю. Б. Борева, А. П. Валицкой, Н. В. Голик, А. А. Грякалова, Б. С. Ерасова, К. Г. Исупова, М. С. Каган, Н. Б. Маньковской, Б. В. Маркова, М. С. Уварова, и др.

Работы, в которых духовные ценности рассматриваются непосредственно в контексте триединства истины, добра и красоты, принадлежат таким авторам как Г. С. Батищев, А. В. Гулыга, К. М. Долгов, В. Г. Иванов, Л. Н. Столович, В. П. Фетисов, В. Н. Шердаков.

Один из первых серьезных опытов осмысления соотношения этического и эстетического в советской философии можно считать монографию «Этическое и эстетическое». Авторы этой монографии (Т. Д. Верещагина, В. Г. Иванов, С. Н. Иконникова, М. С. Каган, Л. И. Новожилова, Н. В. Рыбакова, Т. В. Холостова) всесторонне рассмотрели проблему взаимоотношения этического и структурной взаимосвязи этического и эстетического9. Представленные в этой монографии размышления, тематизация проблемных и противоречивых вопросов взаимоотношения этического и эстетического достаточно актуальны для современного анализа10.

Целостный характер человеческого знания основывается на синтетических механизмах восприятия, мышления, переживания, понимания. Целостный характер знания предполагает целостное бытие в совокупности своих этических, эстетических и логических проявлений. В этом смысле значимым представляется подход JI. Н. Столовича к феномену ценность, обозначенный им самим как «эстетическая аксиология». Ценность, согласно JI. Н. Столовичу, синтетическое понятие, означающее триединство Истины, Добра и Красоты. Это «аксиологическая триада», имеющая фундаментальный онтологический статус, коренящийся первоначально в стихии философско-эстетического, философско-нравственного вопрошания11.

В этом плане анализ категорий истины, добра и красоты отличается от аналитики схоластических трансценденталий, которые со времен Аристотеля представлены в своих пяти классических формах: ens (сущее), unum (единое),

12. verum (истина), bonum (благо), pulchrum (прекрасное) . Рационалистическая традиция, в конечном счете, привела к выхолащиванию реального онтологического содержания этих категорий, и они перестали быть ценностями культуры и жизни.

При исследовании природы взаимодействия истины, добра и красоты более предпочтительным является этический анализ. Такова особенность

9 Этическое и эстетическое / Под ред. М.С. Кагана, В.Г. Иванова . - Л.: Изд-во ЛГУ, 1971 . - 119 с. ш В советский период исследованию тех или иных аспектов истины, добра и красоты было посвящено значительное количество литературы. Несмотря на идеологизированный характер это и литературы, нельзя не отметить общее стремление к духовным ценностям в постановке важных, мировоззренческих вопросов и попытки решать их философскими средствами. Можно назвать некоторые из работ: Никольский И.К. Красота. Исторические судьбы и современность (1986), Живкова Л.Т. По законам красоты (1979), Яхот О. Что такое истина (1969), Кантор K.M. Красота и польза (1967), Маца ИЛ. Об эстетическом вкусе : три беседы (1963), Буткевич O.B. Красота : природа. Сущность. Формы (1983), Дробницкий О.Г. Понятие морали (1974), Крюковский Н.И. Homo pulcher Человек прекрасный (1983) и др.

11 Столович JI.H. Красота. Добро. Истина: Очерк истории эстетической аксиологии. - М.: Знание, 1994.

12 История анализа этих трансценденталий от Аристотеля через Фому Аквинского до Канта см. в кн. X. Хофмайстера «Что значит мыслить философски» (СПб. 2006) (раздел «Трансценденталий».С. 94- 99). духовного мира человека, в котором нравственность представляет собой «сущность самой человечности». Об этом убедительно говорит В. П. Фетисов в книге «Философия морали», показывая большую синтетическую

13 способность этического пласта по сравнению с научным и эстетическим .

Заслуживает интереса монография Н. С. Черняковой «Истина как смысл человеческой деятельности», в которой раскрывается ценностная природа истины. Рассуждения и выводы автора оказываются для нас весьма продуктивными, так как в этой работе явно имеет место преодоление узкогносеологической и сциентистской трактовки истины, понимание которой приобретает подлинно этический характер, так как автор совмещает Истину с Утешением и Надеждой. Сам же статус истины определяется ее бытийной связанностью с добром и красотой14.

Значимое событие в интересующей нас теме - юбилейная конференция, посвященная 40-летию основания кафедры этики и эстетики Санкт-Петербургского университета (2000). В конференции приняли участие и основатели кафедры В. Г. Иванов и М. С. Каган, а также Н. В. Голик, Т. А. Акиндинова, А. П. Валицкая, Л. А. Закс, А. Е. Зимбули, С. Н. Иконникова, А. Л. Казин, М. П. Косых, В. М. Липская, Е. А. Овчинникова, В. В. Прозерский, В. В. Селиванов, Б. Г. Соколов, Е. Г. Соколов, Ю. Н. Солонин, Е. Н. Устюгова, Г. К. Щедрина, Э. П. Юровская и ДР

Современные исследователи обращаются к изучению различных аспектов взаимоотношения истины, добра и красоты в контексте духовной культуры. В сборнике работ «Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного» (под ред. Н. Д. Арутюновой) рассмотрена семантика эстетической оценки сквозь лингвистическую призму. Исследование посвящено изучению того, как в

13 Фетисов В.П. Философия морали. Тоска по русскому аристократизму. - Воронеж : Квадрат, 1995.

14 Чернякова Н.С. Истина как смысл человеческой деятельности. - СПб.: 1993. - С. 3. семантике естественных языков «представлена великая триада ИСТИНА, ДОБРО, КРАСОТА»15. Семантика эстетической оценки включает в себя смежные области - этическую и гносеологическую. Этот коллективный труд свидетельствует о том, что интерес к классическим философским проблемам не только не исчезает в современной культуре, но наоборот, становится важным и актуальным, приобретая, в данном случае, лингвистические параметры изучения.

Современная тенденция к синтезу - важнейшее наблюдение авторов сборника «Благо и истина: классические и неклассические регулятивы» (Институт философии РАН), которые пишут, что он «посвящен одной из вечных тем философии - взаимоотношению Истины и Блага»16. Здесь анализируются этические и гносеологические аспекты трактовки истины и блага в истории философии; особое внимание уделяется вопросу о расхождении между истиной и благом, которое приводит к разрыву между этикой и гносеологией, между аксиологией и философией науки.

Важной вехой в развитии этико-эстетической мысли в современной русской философии можно назвать появление двух фундаментальных трудов К. М. Долгова и В. В. Бычкова. В монографии «Реконструкция эстетического в западноевропейской и русской культуре» К. М. Долгов систематизирует огромный материал, как западноевропейской эстетики, так и отечественной. Принципиальными являются характеристики отечественной эстетической

17 мысли . В названии монографии В. В. Бычкова «Русская теургическая эстетика» содержится ключевое понятие — «теургия», которое является 18 сущностной характеристикой русской духовно ориентированной эстетики .

13 Арутюнова Н.Д. Истина. Добро. Красота: Взаимодействие концептов // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. - М.: Индрик, 2004. - С. 5.

16 Благо и истина: классические и неклассические регулятивы / Отв. ред. А.П. Огурцов. — М. : ИФРАН, 1998.-С. 3.

11Долгов К. М. Реконструкция эстетического в западноевропейской и русской культуре. — М. : Прогресс-Традиция, 2004. - С. 999. Бычков В. В. Русская теургическая эстетика. - М.: Ладомир, 2007. - С. 714.

3. Критический анализ современной культуры. Многие отечественные и зарубежные философы, мыслители, ученые высказывают серьезную озабоченность относительно духовных и нравственных проблем современности. Слово кризис, пожалуй, наиболее часто употребляется в современных гуманитарных исследованиях, но оно, увы, далеко не исчерпывает существа проблемы.

В книге Ю. Н. Давыдова «Этика любви и метафизика своеволия» дан не только точный и глубокий анализ современных культурных процессов, но и предлагается конкретная нравственно-философская «программа» преодоления многих тупиковых путей современной культуры. Реальность этой программе задает опора на живую национальную традицию отечественной философии, которая может предоставить надежный критерий при анализе процессов современной культуры. Тогда нравственная философия выполнит свое задание, то есть, по мнению Ю. Н. Давыдова, вопрос о смысле жизни и моральном абсолюте станет тем «горизонтом», в свете которого человеческая жизнь обретет свой смысл.

А. В. Гулыга введение к своей книге «Эстетика в свете аксиологии» называет весьма показательно «Разрушение эстетики. Что дальше?»19. Автор анализирует сложившуюся ныне ситуацию в эстетике, которая является проекцией современной философской картины мира. Главный вывод этой работы в том, что красота как основная категория эстетики, по мнению автора, постепенно исчезает из пространства этой науки, что влечет за собой исчезновение красоты из самого искусства.

Весьма показательно название книги «Убить искусство» современного художника и искусствоведа В. Л. Крылова. Автор говорит об отсутствии определений искусства как об отсутствии эстетических критериев современного сознания, для которого оказалась разрушенной ценностная

19 Гулыга A.B. Эстетика в свете аксиологии. Пятьдесят лет на Волхонке. — СПб.: Алетейя, 2000. — С. 38. иерархия с ее полярностями «прекрасное»-«безобразное», «талантливое-бездарное .

Е. С. Громов в книге «Искусство и герменевтика» утверждает, что «мы сейчас находимся на уровне предпонимания постмодернизма и только подходим к его пониманию»21.

Ситуация в сфере этики тоже полна неопределенности и в целом оставляет желать лучшего. Несмотря на нравственную центрированость русской философии, этика находится на периферии современного гуманитарного знания и образования. Достаточно полно картина современной этики обрисована А. А. Скворцовым, в работе, специально

22 посвященной анализу нравственной ситуации в современной России .

Критическую точку зрения на постмодернизм за его «экспансионистские поползновения» к разрушению всех форм духовной жизни высказывает В. К. Кутырев. Он характеризует современную постмодернистскую ситуацию в терминах «разрыва»23.

Эти мнения отражают реальное состояние современной неклассической этико-эстетической парадигмы культуры. Однако неклассические этико-эстетические парадигмы постмодернистской культуры могут трактоваться с помощью этически нейтральных терминов разочарования в идеалах рационализма, имевших господствующее положение в культурах предшествующих эпохах. Н. Б. Маньковская высказывает эту точку зрения: «Постмодернистское умонастроение несет на себе печать разочарования в идеалах и ценностях Возрождения и Просвещения с их верой в прогресс, торжество разума, безграничность человеческих возможностей»24.

20 Крылов В.Л. Убить искусство: От Малевича и Пикассо до Глазунова и концептуалистов. — М. : Астрея, 2005. - С. 5.

21 Громов Е.С. Искусство и герменевтика в ее эстетических и социологических измерениях. СПб.: Алетейя,

2004. - С. 289.

22 Скворцов А. А. Нравственная философия в России: современное состояние // Нравственная философия в России: состояние и перспективы. Материалы межвуз. науч. конф. - Воронеж, 2005. - С. 6.

23 Кутырев В. А. Философия постмодернизма. - Нижний Новгород, 2006. - С. 9-10.

24 Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. - Спб.: Алетейя, 2000. - С. 10—11.

Разочарование в классических парадигмах культуры, свойственное постмодернизму, радикально меняет отношение современного человека к классике. Теперь он не столько страстный и вовлеченный соучастник великих творений культуры прошлых эпох, сколько индифферентный ко всем высоким и абсолютным смыслам исследователь-интерпретатор, о

25 котором очень точно сказал Петер Слотердайк в своей книге о Ницше .

Итак, «разочарование» и «разрыв»; таковы доминирующие установки в философском сознании современности, имеющие значительное количество сторонников. Это способствует обращению к собственно самой сущности философского мышления, к его инвариантным и архетипическим началам, в которых духовное присутствует имплицитно на уровне бессознательных и фундаментальных структур личности.

4. Художественная литература. Современный литературный процесс не слишком богат произведениями, стремящимися к классическим этико-эстетическим канонам. Однако можно обнаружить линию, продолжающую исконную традицию русской литературы, в которой эстетическое выражение сопрягалось с этическим содержанием. Это, прежде всего, В. Белов, Л. Бородин, А. Варламов, В. Ганичев, Н. Дорошенко, Г. Иванов, Н. Коняев, В. Крупин, С. Куняев, В. Личутин, Ю. Лощиц, С. Лыкошин, Е. Носов, О. Павлов, Н. Переяслов, В. Распутин, А. Ребров, А. Сегень, и др.

Объект исследования: Духовные ценности культуры.

Предмет исследования: Онтологическое триединство истины, добра и красоты как основания духовных ценностей человеческого бытия и культуры.

Цели и задачи исследования: выявить архитектонику культуры и раскрыть эвристический потенциал классической этико-эстетической парадигмы. Для этого необходимо решить следующие задачи: I

25 Слотердайк П. Мыслитель на сцене. .Материализм Ницше И Ф.Ницше. Рождение трагедии. М. : Ас! Ма^тет, 2001. - С. 551.

• определить совокупность классических представлений о триединстве истины, добра и красоты;

• обосновать идею об инвариантном ядре духовных ценностей, проявляющихся в триединстве истины, добра и красоты;

• выявить эвристический потенциал классической этико-эстетической парадигмы культуры и ее современных рецепций в отечественной философии;

• рассмотреть варианты обособления истины, добра и красоты, связанные с их пониманим как автономных и независимых друг от друга категорий (гносеологизм, морализм, эстетизм);

• проанализировать состояние современной отечественной культуры, выявив в ней различные аксиологические парадигмы.

Методология исследования. Если найти наиболее точное методологическое кредо данной работы, то оно может быть выражено словами Шеллинга из его «Философии искусства»: ««Как и бог, философия парит над идеями истины, добра и красоты в качестве того, что обще им всем. Она рассматривает не в отдельности истину, или нравственность, или красоту, но то, что обще им всем, и выводит их из единого первоисточника» . Это важнейший и философский постулат, и духовно-нравственный ориентир наших исследований.

Цели диссертационного исследования требуют применения синтетической философско-культурологической методологии. Сложность исследуемого феномена и принципиальная установка на междисциплинарность определили спектр применяемых методов. В работе используются: контекстуальный метод текстологического анализа источников, метод сравнительного и системного анализа, метод историко-философской реконструкции, метод культурологического описания

26 Шеллинг Ф.В. Философия искусства. - М.: Мысль, 1999. - С. 83. феноменов. Однако определяющим является этическое прочтение текстов культуры, эстетическое сквозь призму этического. В этом автор стремился наследовать лучшие идеи отечественной философии, которая в своем существе является этикоцентричной.

Теоретические источники исследования Основным теоретическим материалом исследования являются философские теории, в которых проявлено стремление к этико-эстетическому синтезу. Это античные авторы (Аристотель, Платон, Плотин), западноевропейские средневековые философы и теологи (Фома Аквинский, Бонавентура), представители немецкой классической философии (Кант, Лессинг, Гегель, Шеллинг), философы XX века (Маритен, Швейцер).

Существенное влияние на формирование представлений автора о неразрывном единстве истины, добра и красоты как основании духовных ценностей оказали русские мыслители, философы и писатели, прежде всего Ф. М. Достоевский, В. С. Соловьев, Н. Ф. Федоров и др. Их идеи могут служить полноценным теоретическим источником для современного этико-эстетического анализа культуры.

Общая концепция исследования формировалась при изучении трудов русских философов, у которых наиболее ярко освящена этико-эстетическая проблематика. Это М. М. Бахтин, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Д. В. Веневитинов, Б. П. Вышеславцев, А. И. Галич, А. И. Герцен, И. А. Ильин, Л. П. Карсавин, К. Н. Леонтьев, Н. О. Лосский, Д. С. Мережковский, Н. И. Надеждин, В. Ф. Одоевский, В. В. Розанов, Г. Сковорода, Е. Н. Трубецкой, С. Н. Трубецкой, Г. Флоровский, П. Флоренский, С. Л. Франк, П. Я. Чаадаев, Л. Шестов С. П. Шевырев, Г. Г. Шпет, К. А. Эрберг и другие выдающиеся мыслители.

Значительную помощь в нашем исследовании оказали работы по истории русской философии, этике, культурологии, в которых раскрывается духовное своеобразие отечественной культуры. Среди этих авторов необходимо отметить исследования С. С. Аверинцева, Т. А. Артемьевой, В.

B. Бибихина, В. В. Бычкова, Н. К. Гаврюшина, Г. Д. Гачева, М. Н. Громова, И. И. Евлампиева, Е. Б. Емелянова, К. Г. Исупова, А. А. Королькова, Д. С. Лихачева, М. А. Маслина, А. В. Милькова, В. Н. Назарова, А. С. Панарина,

C. Г. Семеновой, В. В. Сербиненко, Г.В.Скотниковой, М. С. Уварова, С. С. Хоружего и др.

Автор использовал современные работы по проблемам этики, нравственной философии Р. Г. Апресяна, Г. С. Батищева, Ю. Н. Давыдова, Е. Л. Дубко, A.A. Гусейнова, О. Г. Дробницкого, А. Е. Зимбули, А. П. Скрипника, В. Ш. Сабирова, О. С. Соиной, А. И. Титаренко, В. П. Фетисова, В. Н. Шердакова и других.

В работе оказали существенную помощь искусствоведческие и литературоведческие работы как отечественных исследователей: Ю. А. Айхенвальда, М. Н., Бойко, С. И. Великовского, А. Г. Гачевой, М. Н. Цветаевой, так и зарубежных: Ш. Бодлера, П. Валери, И. Тэна. Также идейную основу диссертационного исследования составили литературные произведения, служившие как источником для теоретического анализа, так и способствующие убежденности в правильности исходных философских посылок.

Обоснованность результатов и научная достоверность исследования.

Основные результаты диссертационного исследования получены в ходе достаточно длительного изучения проблематики, включающего в себя последовательный и поэтапный анализ и критическое усвоение большого количества изучаемого материала, широкую исследовательскую базу, многообразие литературных источников. Научная достоверность основывается на логической взаимосвязи целей, задач и методов их реализации, использования современных методов исследования научного знания и обработки материала.

Научная новизна исследования

- определена специфика структуры духовных ценностей культуры инвариантным ядром которых является триединство истины, добра и красоты; в результате анализа материале западноевропейской и русской философской культуры Х1Х-ХХ вв.;

- показано, что распадение этико-эстетического синтеза проявляется в абсолютизации одного из начал духовных ценностей (абсолютизация добра -морализм, абсолютизация истины - гносеологизм, абсолютизация красоты -эстетизм);

- введена в научный контекст новая терминология («этико-эстетический перихоресис», «архитектоника культуры»);

- поставлен вопрос о своеобразии русского философского языка, укорененного в традициях восточнохристианской культуры.

- проинтерпретированы классические парадигмы искусства в контексте современной культуры.

Положения, выносимые на защиту:

1. Статусная определенность духовных ценностей проявляется в виде синтеза (триединства) истины, добра и красоты, который на уровне феноменологического прочтения культурных текстов эксплицируется в форме перихоресиса, то есть неслиянно-нераздельного единства этих трех ипостасей духовности.

2. Триединство истины, добра и красоты имеет методологическое значение для этики, эстетики, гносеологии, культурологии. Применительно к этике принцип триединства означает возможность постижения подлинного добра только в контексте его взаимосвязи с истиной и красотой; применительно к эстетике этот принцип означает раскрытие истинного смысла красоты во взаимосвязи с истиной и добром, а для гносеологии необходимо сопряжение истины с добром и красотой.

3. Абсолютизация наличных, преимущественно игровых форм культуры, в которых происходит отрицание классического наследия и фундаментальных классических принципов философского мышления, отрицание классических этико-эстетических и гносеологических парадигм не приводит к созданию новой творчески и духовно продуктивной реальности, так как постмодернистская онтология нигилизирует саму себя в акте иронично-игровой самореференции.

4. Классическая этико-эстетическая парадигма отличается метафизически содержательным и эвристически ценным набором теоретических концепций, отражающих универсальные характеристики духовных ценностей и философского мышления, способного адекватно и продуктивно постигать их сущность.

5. Постмодернистская интерпретация художественного творчества, феноменов духовного бытия культуры оказывается во многом неадекватной культурным реалиям России и неприменимой в качестве философского инструмента для анализа современной социо-культурной действительности.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость данной работы заключается в том, что рассмотрение триединства истины, добра и красоты как основы духовных ценностей культуры дает углубленное представление о природе человеческой духовности. Материалы диссертации позволяют выявить специфику этико-эстетических ценностей и их статуса в культуре. Результаты исследования могут быть использованы для построения общей картины действительного состояния культуры России, для разработки проектов и программ в области культурной политики. Положения и выводы исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по культурологии, теории культуры, этике, эстетике, истории русской и зарубежной культуры.

Апробация результатов исследования осуществлялась: Результаты исследования и его основные положения были представлены на научных форумах: 1 культурологический конгресс (СПб., 2006), 1-е Болховитиновские чтения (Воронеж, 2007), Всероссийская конференция Дни петербургской философии «Гармония и хаос: этико-эстетические аспекты» (СПб., 2006), ежегодная конференция «Автор и зритель: интерпретация и творчество» (СПб., 2007), межвузовская научная конференция «Русская философия о преображении человека и мира» (Воронеж, 2007), ежегодная международная научно-практическая конференция «Культурология: пересечение научных сфер» (Воронеж, 2007), ежегодная международная научно-практическая конференция «Культурология: пересечение научных сфер» (Воронеж, 2008), IX ежегодная конференция «Горизонты культуры: от массовой до элитарной» (СПб., 2007), этико-философские семинары при центре этики в Воронежском государственном университете.

Результаты исследования отражены в 28 публикациях, в том числе в монографиях «Россия и Франция: опыт культурного взаимодействия» (Воронеж, 2006 - 9 п.л.), «Архитектоника культуры: проблемы этико-эстетического синтеза» (Воронеж, 2008. - 14 п.л.); в учебно-методическом пособии по культурологии для юристов (Воронеж, 2006. - 14 п.л.), учебном пособии по этике (Воронеж, 2007. — 4,65 п.л.), учебно-методическом пособии по культурологии для студентов естественных факультетов (Воронеж, 2008. - 14 п.л.), в программе курса «Театр в контексте русской культуры» (Воронеж, 2006. - 2 п.л.).

Основные положения диссертации использовались в лекциях и на семинарских занятиях по курсам: «Театр в контексте русской культуры», базовых курсах по культурологии на всех факультетах Воронежского государственного университета, на этико-философских семинарах по этике при центре этики Воронежского государственного университета. Апробация работы осуществлялась в процессе преподавательской деятельности на кафедре культурологии Воронежского государственного университета и кафедре философии Воронежской государственной технологической академии.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, включающих в себя шестнадцать параграфов, заключения и списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Архитектоника культуры: проблемы этико-эстетического синтеза"

Итак, мы полагаем, что основная цель исследования, которая заключалась в раскрытии, обосновании и реабилитации эвристического потенциала классической этико-эстетической парадигмы философии и культуры, предстающей в качестве триединства истины, добра и красоты и являющейся метафизическим инвариантом философского мышления, достигнута.Рассмотрев основные способы духовного, нравственного, эстетического самоопределения человека в культуре, мы считаем, что, по крайней мере, ценность духовного не самоочевидна, она требует метафизического объяснения и нравственного оправдания. Духовное, в действительности, очень «тонкая материя», конечно, в смысле своей ценности, хрупкости, не грубой очевидности среди различных явлений природы и культуры.Согласно классической философеме, бытие духа определяется триадой Истины, Добра и Красоты, которые, несмотря ни на какую философскую моду, ни на какие формы релятивизма и нигилизма, остаются неизменными в своем идеальном измерении. В самом стремлении к этим абсолютным ценностям проявляется глубинная сущность человека, превосходящая все его эмпирические проявления.Культурное бытие, описанное в терминах перихоресис и архитектоника, позволяет увидеть наличное эмпирическое бытие культуры как такое бытие, в котором истина, добро и красота находятся в состоянии неслиянности. Но это есть сущее культурного бытия, то сущее, которое сама культура не позволяет абсолютизировать, всегда выводя сознание в горизонт должного. В свете должного наличное несовпадение истины, добра и красоты не является истинным состоянием и стремление к синтезу и единству, то есть к их нераздельности представляет собой духовно-нравственную и творческую основу культуры, которую мы назвали архитектоникой культуры.Онтологическое триединство истины, добра и красоты имеет методологическое значение для этики, эстетики, гносеологии, философии культуры. Применительно к этике принцип триединства означает возможность постижения подлинного добра только в контексте его взаимосвязи с истиной и красотой; применительно к эстетике этот принцип означает раскрытие истинного смысла красоты во взаимосвязи с истиной и добром, а для гносеологии необходимо сопряжение истины с добром и красотой.Синтез этики и эстетики есть также наиболее существенный элемент в конструировании архитектонического целого культуры. Архитектоника в данном случае понимается в бахтинском смысле неслучайности. Именно неслучайность, лежащая в основе организации системы любого уровня сложности, создает прецедент для создания органической целостности культуры. Культура как целое обладает живой душой (духовной

субстанцией), чья неслучайность гарантируется неслиянно-нераздельным единством этико-эстетических начал.Постепенное обособление в истории культуры истины, добра и красоты породило не только этику и эстетику, как самостоятельные теоретические дисциплины, но привело к абсолютизации истины, абсолютизации добра и абсолютизации красоты как автономных и самодостаточных начал.Разрушение этико-эстетического единства истины, добра и красоты отразилось на индивидуальном нравственном состоянии сознания человека, чья духовная целостность была нарушена, и реализовалось в негативных формах общественно-культурного бытия. Абсолютизация истины

(гносеологизм) создает предпосылки для господства сциентизма, абсолютизация добра (морализм) отражается на формировании антигуманных политических идеологий, абсолютизация красоты (эстетизм) провоцирует декадентские тенденции и приводит к засилью примитивных форм массовой культуры. Все это мы видели, и, увы, в нашей недавней истории в том числе.Однако данное обособление в различные культурно-исторические эпохи носило различный характер и смысл. Несовпадение этики и эстетики, например, в контексте христианской культуры (Гоголь, Достоевский) - на самом деле свидетельство более глубокого драматического поиска единства добра и красоты. Здесь разыгрывается постоянный конфликт между «внешней» и «внутренней» красотой; трагизм ситуации добавляет тот факт, что зло может быть «красиво», а добро внешне не всегда блистательно.Это несовпадение этики и эстетики - стимул к обретению высшей гармонии; это знак несоответствия сущего должному, это знак разлада и хаоса, неправильного наличного положения вещей в мироздании. Это то, что должно быть преодолено, в конечном счете (в отличие от постмодернистской точки зрения, для которой возможно узаконивание несоответствия добра и красоты, что, в свою очередь, делает ненужным и невозможным преодоление этого несоответствия).Если сформулировать наиболее общие модели взаимодействия между истиной, добром и красотой, сложившиеся в контексте европейской культуры, то картина будет следующей: Античный синтез истины, добра и красоты - статическая гармония математически прекрасного космоса, где общественные добродетели прямо пропорциональны индивидуальной калокагатии; здесь нет специализации и дифференциации, зато имеется целостность, и поэтому культура способна творить чудеса.Христианский синтез - напряженный динамический поиск утраченной духовной гармонии истины, добра и красоты; расхождение между сущим и должным достигает катастрофических (эсхатологических) размеров, зато сильна духовно-нравственная работа по преображению человека и мира; Рационалистический синтез новоевропейской философии — это диалектическая игра традиционных схоластических трансценденталий - ens

(сущее), unum (единое), verum (истина), bonum (благо), pulchrum

(прекрасное), которые, теряя онтологичность, теряют доверие в культуре и жизни; здесь можно найти реальный исток дифференциации (автономизации) базовых духовных ценностей.Постмодернистский антисинтез - легитимизация наличного расхождения истины, добра и красоты, исключающая философский поиск единства и нравственного преображения. Как следствие, эстетизация -

внешнее ироническое любование распадом мира без боли, без сожаления, и уже без надежды, и серьезный анализ языка, приводящий к иронии и абсурду.Духовный синтез русской философии - целостная линия философской культуры, имеющая свою ускоренность в традициях восточнохристианской духовности, и на сегодняшний момент представляющая собой философскую альтернативу ценностно-смысловому закату современной культуры, так как сохранила преданность единству истины, добра и красоты, направленному на преображение человека и мира.Главный итог работы заключается в стремлении автора обосновать идею о том, что внутреннее, органическое этико-эстетическое единство представляет собой онтологический фундамент природы человеческой духовности. Онтологический статус духовных ценностей, проявляющийся в виде триединства истины, добра и красоты, на уровне феноменологического прочтения культурных текстов эксплицируется в форме перихоресиса, то есть неслиянно-нераздельного единства этих трех ипостасей духовности.Это порождает с одной стороны, антиномичность и парадоксальность в отношениях между этими тремя ипостасями духовности, с другой, образует живой диалектический процесс, который и есть процесс творческого бытия становления философии и культуры. Отрицание синтеза этико-эстетических категорий интерпретируется автором не в терминах смены классической (догматически рационалистической) парадигмы культуры на неклассическую (адогматическую постмодернистскую), но в терминах духовного кризиса, проявляющегося в забвении абсолюта, что равнозначно кризису философского мышления как такового.Неклассические этико-эстетические парадигмы культуры, как правило, трактуются в терминах разочарования в торжестве разума, господстве рационализма, имевших место в предшествующих эпохах Возрождения и Просвещения. Это порождает скепсис по отношению к любым формам рационализма как в философии, так и в широком диапазоне культурных проявлений. Однако этико-философский анализ позволяет сделать вывод о том, что, помимо психологических мотивов разочарования, неклассические парадигмы культуры имеют собственный внеморальный источник «творчества», основанный на иронично-циничном отношении к традиционной культуре, прежде всего, к ее духовному наследию.Автор диссертационного исследования не разделяет восторженно романтической оценки постмодернистской эстетики как адогматичнной, плюралистичной, творчески продуктивной. Отсутствие вкуса и таланта часто компенсируется в постмодернизме экстравагантной кичливостью, за которой, как правило, просматриваются безнравственность и бесталанность. В этом смысле в эстетике постмодернизма можно усмотреть наступление нового догматизма, основанного на постулировании принципиальной бессистемности, бессмысленности и бездуховности.Деконструктивистский манифест выхода из «лингвоцентризма в телесность» оказывается на деле не более чем очередным лингвистическим постулатом, так как провозглашаемое отсутствие трансцендентального первосмысла не позволяет совершиться ни одному событию «телесности» (желанию, соблазну, отвращению, либидозной пульсации и т.д.), так как гирпертрофирование семантически и онтологически пустого универсума уничтожает проявление бытия и сознания в любой его форме. Любая постмодернистская (дисконтинуальная, релятивистская, игровая и проч.) реальность онтологически и семиотически вторична по отношению к сущему, чья достоверность тождественна его трансцендентности и абсолютности ценностной иерархии. В этом смысле культуру постмодернизма можно рассматривать как вариант современного номинализма, которому всегда будет противостоять реализм традиции и духовных ценностей.Отрицание классических этико-эстетических и гносеологических парадигм не приводит к созданию новой творчески и духовно продуктивной реальности, так как постмодернистская онтология нигилизирует саму себя в акте иронично-игровой самореференции. Любая онтология требует метафизического первосмысла и трансцендентного размыкания самодостаточности феномена, и если этого не происходит, тогда случается «тепловая смерть» любого этико-эстетического и гносеологического события и феномена. И называние этого процесса терминами «телесность» и «событийность» не спасает ситуацию в принципе, так как любой культурный факт требует трансцендентного референта в качестве необходимого онтологического и семантического основания. Это с неизбежностью взывает к новому рассмотрению проблемы этико-эстетического синтеза, разрушению которого во многом сознательно и посвятила себя постмодернистская идеология. Саму же современную ситуацию в постмодернистской культуре можно описать в терминах смены «этоса» на «эстезис».Этико-философский анализ показал, что абсолютизация наличных, преимущественно игровых форм культуры, в которых происходит отрицание классического наследия и фундаментальных классических принципов философского мышления, непродуктивно ни для научного познания, ни для художественного творчества, ни для нравственного бытия личности и культуры.Философский анализ не предполагает нахождения и установления соответствий между этическими и эстетическими категориями (возвышенное героическое, злое-уродливое и др.), но означает раскрытие сущности духовных ценностей, в которых органично присутствуют в своем «неслиянно нераздельном» единстве этические и эстетические понятия. «Нормальность» культуры определятся органичностью этих понятий; «ненормальность»

(кризис) - дисгармоничностью (антисинтезом) этического и эстетического.Абсолютизация какой-либо ипостаси приводит к деформации духовных ценностей.Чтобы избежать морализма, необходимо постигать тайну красоты, чтобы избежать эстетизма - тайну добра. Истинная доброта - красива, как и истинная красота - добрая. И это не трюизм, это есть глубочайшая основа взаимного сопряжения, взаимопроникновения добра и красоты. Глубоко понятая красота не позволит абсолютизировать одно добро, как и глубоко понятое добро не позволит абсолютизировать красоту. Чистое добро, и чистая красота - утопии непреображенного сознания; нет чистого добра и красоты, но есть тайна добра и тайна красоты. Только та теория велика, а произведение искусства прекрасно, а поступок благороден, когда соблюден принцип триединства Истины, Добра и Красоты. Это и есть архитектоника культуры, которая, мы полагаем, всегда является идеальной нормой человеческого бытия, в котором сконцентрированы представление о наивысших ценностях и смыслах человеческого существования.

Список научной литературыСимонова, Светлана Анатольевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Франк С. Л. Непостижимое. М.: Правда, 1990. С. 432.

2. Шердаков В. Н. Указ. соч. С. 55.

3. Клеман О. Указ. соч. С. 37.

4. Зедльмайар X. Искусство и истина. М.: Искусствознание, 1999. - С. 173.

5. Бибихин в. В. Указ. соч. С. 463.

6. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. С. 136-137.

7. Великовский С. И. Указ. соч. С. 15.

8. Камю Л. Чума// Камю А. Избранное. М.: Искусство,—1990.-С. 57.что начинает замещать реальность, когда утверждается этико-эстетический антисинтез, когда неслиянно-нераздельное единство этического и эстетического перестает быть идеалом.

9. Кутырсв В.А. Философия постмодернизма. — Нижний Новгород, 2006. — С.9-10.

10. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. Спб.: Алетейя, 2000. - С. 10-11.

11. Великовский С П. Умозрение и словесность : Очерки французской культуры. М. ; СПб. : Университетская книга, 1999. - С. 674.

12. Вопрос о феномене «постмодернистской религии» рассмотрен в кн. К. Харта. Постмодернизм (М., 2006).

13. Долгов К. М. Реконструкция эстетического в западно-европейской и русской культуре. — М. : ПрогрессТрадиция, 2004 . С. 936.

14. Бычков В.В. Русская теургическая эстетика. Рос. акад. наук, Ин-т философии. М.: Ладомир, 2007. -С. 728.

15. Аверинцев С. С. Поэтика раииевизантийской литературы / С. С. Аверинцев. СПб. : Азбука-классика, 2004. - 480 с.

16. Адамович Г. В. Собрание сочинений. Комментарии /Г. В. Адамович. -СПб.: Алетейя, 2000. 755 с.

17. Адорно Т. В. Эстетическая теория / Т. В. Адорно. М. : Республика, 2001.-527 с.

18. Адорно Т. В. Проблемы философии морали / Т. В. Адорно. М. : Республика, 2000. - 238 с.

19. Айхенвальд Ю. И. Силуэты русских писателей / Ю. И. Айхенвальд. -М.: Республика, 1994. 589 с.

20. Аксаков К. С. Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова, или мертвые души» / К. С. Аксаков // Русская эстетика и критика 40-50-х гг. XIX в. М.: Искусство, 1982. - С. 42-54.

21. Александров В. Е. Набоков и потусторонность : метафизика, этика, эстетика / В. Е. Александров. СПб. : Алетейя, 1999. - 312 с.

22. Андреева Е. Ю. Постмодернизм : Искусство второй половины XX -начала XXI века / Е.Ю. Андреева. СПб. : Азбука-классика, 2007. - 484 с.

23. Андрос Е. И. Истина как проблема познания и мировоззрения / Е. И. Андрос . Киев : Наук, думка, 1984. - 144 с.

24. Анненков П. В. О мысли в произведениях изящной словесности / П. В. Анненков // Русская эстетика и критика 40-50-х гг. XIX в. М. : Искусство, 1982. - С. 319-345.

25. Апресян Р. Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы / Р. Г. Апресян. М.: Институт философии, 1995. - 353 с.

26. Апресян Р. Г. Постижение добра / Р. Г. Апресян. М. : Мол. гвардия, 1986.-207 с.

27. Аристотель. Евдемова этика / Аристотель // Гусейнов А. А., Иррлитц Г. Краткая историка этики. М.: Мысль, 1987. - С. 509-527.

28. Аристотель. Никомахова этика / Аристотель. Соч. в 4 т. - М. : Мысль, 1984.-Т. 4. - С53-295.

29. Арсланов В. Г. Постмодернизм и русский «третий путь» : 1е11шт с1аШг российской культуры XX в. / В. Г. Арсланов. М. : Культур, революция, 2007. -651с.

30. Арсеньев Н. С. Дары и встречи жизненного пути / Н. С. Арсеньев. -Франкфурт : Посев, 1974. 340 с.

31. Артемьева Т. В. История метафизики в России XVIII века / Т. В. Артемьева. СПб.: Алетейя, 1996. - 320 с.

32. Арто А. Театр и его двойник : Манифесты. Драматургия. Лекции. Философия театра / А. Арто. СПб.: М. : Симпозиум, 2000. - 442 с.

33. Арутюнова Н. Д. Истина. Добро. Красота : Взаимодействие концептов / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М. : Индрик, 2004. -С. 5-30.

34. Асмус В. Ф. Вопросы теории и истории эстетики : сборник статей / В. Ф. Асмус. М.: Искусство, 1968. - 654 с.

35. Астафьев П. Е. Национальность и общечеловеческие задачи (к русской народной психологии) / П. Е. Астафьев // Вопросы философии. 1996. -№ 12. - С. 84-102.

36. Базен Жермен. История истории искусства : От Вазари до наших дней / Жермен Базен. М.: Прогресс : Культура, 1995. - 524 с.

37. Батищев Г. С. Введение в диалектику творчества / Г. С. Батищев. СПб. : Рус. христ. гуманит. ин-т, 1997. - 463 с.

38. Батищев Г. С. Бесконечное мировоззренческое становление человека / Г. С. Батищев // Философия. Мировоззрения. Практика. Алма-Ата : Наука, 1987. - С.78-95.

39. Бауман 3. Текучая современность = Liguid Modernity / 3. Бауман. СПб. : Питер, 2008. - 238 с.

40. Бахтин М. М. Автор и герой : К философским основам гуманитарных наук / М. М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. - 332 с.

41. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества / М. М. Бахтин. М. : Искусство, 1979. - 424с.

42. Бахтин М. М. Проблемы творчества Достоевского / М. М. Бахтин. Киев : NEXT, 1994.-508 с.

43. Белозерцев Е. П. Образование : Историко-культурный феномен / Е. П. Белозерцев. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. - 704 с.

44. Белый А. Символизм как миропонимание / А. Белый. М. : Республика, 1994. - 528 с.

45. Бердяев Н. А. Смысл творчества / Н. А. Бердяев. Харьков ; М. : ФОЛИО : ACT, 2002. - 678 с.

46. Бердяев Н. А. Философия свободного духа / Н. А. Бердяев. М. : Республика, 1994.-479 с.

47. Бердяев Н. А. Этическая проблема в свете философского идеализма / Н. А. Бердяев // Проблема идеализма : сб. статей 1902. М. : МОДЕСТ КОЛЕРОВ : ТРИ КВАДРАТА, 2002. - С. 341-393.

48. Берк Э. Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного / Э. Берк. М. : Искусство, 1979. - 237 с.

49. Бибихин В. В. Новый ренессанс / В. В. Бибихин. М. : Наука; Прогресс-Традиция, 1998. - 496 с.

50. Бибихин В. В. Добро, истина и несуществование у Владимира Соловьева / В. В. Бибихин // Благо и истина : Классические и неклассические регулятивы / отв. ред. А.П. Огурцов. М. : ИФРАН, 1998. - С.71-96.

51. Библер В. С. На гранях логики культуры : Книга избранных очерков /B. С. Библер. М. : Рус. феноменол. о-во, 1997. - 440 с.

52. Богданова О. В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-90-е гг. XX в. начало XXI в.) / О.В. Богданова. - СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. - 716 с.

53. Булгаков С. Н. Свет невечерний : Созерцания и умозрения /C. Н. Булгаков. М.; Харьков : ACT : Фолио, 2001. - 665 с.

54. Булгаков С. Н. Труп красоты : По поводу картин Пикассо / С. Н. Булгаков // Булгаков С.Н. Тихие думы. М. : Республика, 1996. -С. 26-39.

55. Буткевич О. В. Красота : Природа. Сущность. Формы / О. В. Буткевич. -2-е изд. Л.: Художник РСФСР, 1983. - 438 с.

56. Благо и истина : Классические и неклассические регулятивы / отв. ред. А. П. Огурцов. М.: ИФРАН, 1998. - 265 с.

57. Бобров Е. А. Философия и литература. Сборник статей (1888-1898) / Евгений Бобров. Казань : Типолитогр. Императорского ун-та, 1898. - Т. 1. — 171 с.

58. Бойко М. Н. Самосознание искусства самосознание человека : Очерки русской эстетической мысли второй половины XIX в. / М. Н. Бойко. - М. : Наука, 1997.- 189 с.

59. Бореев Ю. Б. Эстетика / Ю. Б. Бореев. М. : Политиздат, 1988. - 496 с.

60. Бродский А. И. В поисках действенного этоса : Обоснование морали в русской этической мысли XIX в. / А. И. Бродский. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 148 с.

61. Бычков В. В. Малая история византийской эстетики / В.В. Бычков. -Киев : Путь к истине, 1991. 407 с.

62. Бычков В. В. Русская теургическая эстетика / В.В. Бычков. М. : Ладомир, 2007. - 737с.

63. Бычков В. В. Эстетическое сознание Древней Руси / В. В. Бычков. М. : Знание, 1988.-61 с.

64. Бурдо Ж. Властители дум: пророки силы, добра и красоты. Ренан. Штирнер. Ницше. Толстой. Рескин / Ж. Бурдо. M . : URSS, 2007. - 199 с.

65. Валери П. Об искусстве / П. Валери. М. : Искусство, 1993. - 506 с.

66. Валицкая А. П. К новой методологии / А. П. Валицкая // Этическое и эстетическое : 40 лет спустя : Материалы науч. конф. (26-27 сентября 2000 г.): Тезисы докл. и выступл. СПб. : С-Петерб. филос. о-во, 2000. - С. 38—43.

67. Валицкая А. П. Русская эстетика XVIII века : Историко-проблемный очерк просветительской мысли / А. П. Валицкая. М. : Искусство, 1983. -238 с.

68. Вейдле В. В. Умирание искусства / В. Вейдле. М. : Республика, 2001. -445 с.

69. Великовский С. Умозрение и словесность : Очерки французской культуры / С. Великовский. М. ; СПб. : Университетская книга, 1999. -710 с.

70. Великовский С. Грани «несчастного сознания» : Театр, проза, философская эссеистика, эстетика Альбера Камю / С. Великовский. М. : Искусство, 1973. - 237 с.

71. Вельфлин Г. Классическое искусство: Введение в итальянское Возрождение / Г. Вельфлин. М. : Айрис-Пресс, 2004. - 364 с.

72. Вендина Т. И. Прекрасное и безобразное в русской традиционной духовной культуре / Т. И. Вендина // Логический анализ языка. Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного. — М. : Индрик, 2004. С. 243-262.

73. Вересаев В. В. Живая жизнь : О Достоевском. О Толстом. О Ницше / В.В. Вересаев. М. : Республика, 1999. - 446 с.

74. Виндельбанд В. История древней философии / В. Виндельбанд. Киев : Тандем, 1995. - С. 19.

75. Винкельман И. И. История искусства древности : Малые сочинения / И. И. Винкельман. СПб. : Алетейя, 2000. - 770 с.

76. Волкова Е. В. Эстетика М. М. Бахтина / Е. В. Волкова. М. : Знание, 1990.-62 с.

77. Вышеславцев Б. П. Этика преображенного Эроса / Б. П. Вышеславцев. -М. : Республика, 1994. 367 с.

78. Гаврилова В. И. Павел Флоренский о «красоте» как составляющей духовной жизни христианина / В. И. Гаврилова // Логический анализ языка. Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного. — М. : Индрик, 2004. С. 53-64.

79. Гаврюшин Н. К. Самопознание как таинство / Н. К. Гаврюшин // Вопросы философии. 1996. - №5. - 140-163.

80. Гадамер Х.-Г. Истина и метод : Основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, 1988. - 696 с.

81. Гадамер X. Г. Актуальность прекрасного / Х.-Г. Гадамер. М. : Искусство, 1991. - 366 с.

82. Гайденко П. П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века / П. П. Гайденко. М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 468 с.

83. Гарэн Э. Проблемы итальянского Возрождения : избранные работы / Э. Гарэн. М.: Прогресс, 1986. - 392 с.

84. Гартман Н. Эстетика / Н. Гартман. Киев : Ника-Центр, 2004. - 640 с.

85. Гачева А. Г. Русский космизм и вопрос об искусстве / А. Г. Гачева // Философия бессмертия и воскрешения. М. : Наследие, 1996. - Вып.2.-С. 5-64.

86. Гегель Г. В. Ф. Эстетика : в 4 т. / Г. В. Ф. Гегель. М. : Искусство, 1968. -Т. 1.-312 с.

87. Гегель Г. В. Ф. Философия права / Г. В. Ф. Гегель. М. : Мысль, 1990. -524 с.

88. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук / Г. В. Ф. Гегель. М. : Мысль, 1974. - Т. 1 : Наука логики. - С. 133.

89. Герцен А. И. Эстетика. Критика. Проблемы культуры / А. И. Герцен. -М.: Искусство, 1987. 603 с.

90. Гете И. В. Избранные произведения / И. В. Гете. М. : Гослитиздат, 1950.-761 с.

91. Гилберт К. Э. История эстетики / К. Э. Гилберт, Г. Кун. СПб.: Алетейя,2000. 653 с.

92. Гильдебранд Д. фон. Этика / Д. фон Гильдебранд. СПб. : Алетейя,2001.-569 с.

93. Гнедич П. П. История искусств с древнейших времен / П. П. Гнедич. -М.: Летопись-М, 2000. 476 с.

94. Гольдентрихт С. С. О природе эстетического творчества / С. С. Гольдентрихт. М.: Изд-во МГУ, 1977. - 248 с.

95. Голик Н. В. Этическое в культуре / Н. В. Голик. СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 2002. - 256 с.

96. Голик Н. В. Совершенный образ этического / Н. В. Голик // Этическое и эстетическое : 40 лет спустя : Материалы науч. конф. (26-27 сентября 2000 г.) : Тезисы докл. и выступл. Спб.: С.-Петерб. филос. о-во, 2000. - С. 49-52.

97. Голик Н. В. Эстетическое как явленное этическое / Н. В. Голик // Эстетика сегодня : состояние, перспективы. Материалы науч. конф. (20-21 октября 1999 г.) : Тезисы докл. и выступл. СПб.: С.-Петерб. филос. о-во, 1999.-С. 29-31.

98. Голик Н. В. «Об «оптике» этического.» / Н. В. Голик // Miscellanea humanitaria philosophiae : Очерки по философии и культуре. К 60-летию профессора Юрия Никифоровича Солонина. Серия Мыслители. СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 2001. - Вып. 5. - С. 25-32.

99. Галаган Г. Я. JI. Н. Толстой : Художественно-этические искания / Г. Я. Галаган. JI. : Наука, 1981.- 176 с.

100. Гильдебранд Д. фон. Этика / Д. фон Гильдебранд. СПб. : Алетейя : Ступени, 2001. - 566 с.

101. Гильдебранд Д. фон. Новая Вавилонская башня : Избранные философские работы / Д. фон Гильдебранд. СПб. : Алетейя, 1998. - 313 с.

102. Голлербах Е. А. К незримому граду : Религиозно-философская группа «Путь» (1910-1919) в поисках новой русской идентичности / Е. А. Голлербах / под общ. ред. М. А. Колерова. СПб.: Алетейя, 2000. - 524 с.

103. Голосовкер Я. Э. Достоевский и Кант : Размышление читателя над романом "Братья Карамазовы" и трактатом Канта «Критика чистого разума» / Я. Э. Голосовкер. -М. : Изд-во АН СССР, 1963. 102 с.

104. Громов М. Н. Структура и типология русской средневековой философии / М. Н. Громов. М.: РАН : Ин-т философии, 1997. - 288 с.

105. Громов Е. С. Искусство и герменевтика в ее эстетических и социологических измерениях / Е. С. Громов. СПб.: Алетейя, 2004. - 335 с.

106. Грякалов А. А. Письмо и событие : Эстетическая топография современности / А. А. Грякалов. СПб. : Наука : С.-Петерб. изд. фирма, 2004. - 484 с.

107. Гулыга А. В. Принципы эстетики / А. В. Гулыга. М.: Политиздат, 1987. -286 с.

108. Гулыга А. В. Эстетика в свете аксиологии : Пятьдесят лет на Волхонке / А. В. Гулыга. СПб.: Алетейя, 2000. - 125 с.

109. Гусейнов А. А. Моральная демагогия как форма апологии насилия / А. А. Гусейнов // Вопросы философии. 1995. - №5. - С. 5-12.

110. Гусейнов А. А. Великие моралисты / А. А. Гусейнов. М. : Республика, 1995. - 350 с.

111. Давыдов Ю. Н. Этика любви и метафизика своеволия : Проблемы нравственной философии / Ю. Н. Давыдов. М. : Мол. гвардия, 1989. - 317 с.

112. Давыдов Ю. Н. Эстетика нигилизма : (Искусство и «новые левые») / Ю. Н. Давыдов. М. : Искусство, 1975. - 271 с.

113. Данилевский Р. Ю. Г. Э. Лессинг и Россия. : Из истории русско-европейской культурной общности / Р. Ю. Данилевский ; отв. ред. Г. А. Тиме.- СПб. : Дмитрий Буланин, 2006. 228 с.

114. Дильтей В. Сущность философии / В. Дильтей. М. : Интрада, 2001. -159 с.

115. Дильтей В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации = Weltanschauung und Analyse des Menschen seit Renaissance und Reformation / В. Дильтей. M. ; Иерусалим : Унив. кн. : Гешарим, 2000. - 463 с.

116. Долгов К. М. Реконструкция эстетического в западно-европейской и русской культуре / К. М. Долгов. М. : Прогресс-Традиция, 2004. - 1033 с.

117. Долгов К. М. Итальянские этюды. Человек и история : Поиск истины и красоты / К. М. Долгов. М. : Худож. лит., 1987. - 487 с.

118. Достоевский Ф. М. Дневник писателя 1873-1881. / Ф. М. Достоевский.- СПб. : Лениздат, 1999. 735 с.

119. Достоевский Ф. М. Возвращение человека / Ф. М. Достоевский. М. : Сов. Россия, 1989. - 367 с.

120. Достоевский Ф. М. Мысли. Наблюдения. Впечатления. О жизни. Об искусстве. О творчестве / Ф. М. Достоевский ; сост., предисл. и примеч. П. Фокина. М. : Вагриус, 2000. - 156 с.

121. Дробницкий О. Г. Моральная философия : Избранные труды / О. Г. Дробницкий ; сост. Р. Г. Апресян. М. : Гардарики, 2002. - 520 с.

122. Дробницкий О. Г. Понятие морали : Историко-критический очерк / О. Г. Дробницкий. М. : Наука, 1974. - 388 с.

123. Дружинин А. В. Прекрасное и вечное / А. В. Дружинин. М. : Современник, 1988.-541 с.

124. Евлампиев И. И. История русской метафизики в XIX-XX вв. / И. И. Евлампиев // Русская философия в поисках абсолюта : в 2 ч. СПб. : Алетейя, 2000. - Ч. I. - 415 с.

125. Емельянов Е.Б. Рыцарь Софии Владимир Соловьев / Е. Б. Емельянов, О. С. Пугачев. Псков : ПОИПКРО, 1996. - 155 с.

126. Жильсон Э. Живопись и реальность / Э. Жильсон. М. : РОССПЭН, 2004. - 368 с.

127. Живкова JI. Т. По законам красоты / JI. Т. Живкова. М. : Правда, 1979. -48 с.

128. Жукова О. А. Актуальность традиции : Художественное творчество в истории русской культуры / O.A. Жукова. М. : Просветитель, 2005. - 208 с.

129. Захаров В. Герой абсурда и его бунт (Альбер Камю. Трагедия счастья) /B. Захаров // Московский эзотерический сборник. M. : ТЕРРА, 1997. C.106-207.

130. Заховаева А. Г. Искусство и его гуманизирующая роль : Социально-философский подход / А. Г. Заховаева. М. : Междунар. пед. академия, 2001. - 141 с.

131. Зедльмайар X. Искусство и истина / X. Зедльмайар. М. : Искусствознание, 1999. - 250 с.

132. Зеньковский В. В. Русские мыслители и Европа / В. В. Зеньковский. -М. : Республика, 1997. 367 с.

133. Зернов Н. Русское религиозное возрождение XX в. / Н. Зернов. Paris : YMCA-PRESS, 1991. - 368 с.

134. Зернов Н. М. Три русских пророка : Хомяков. Достоевский. Соловьев / Н. М. Зернов. М.: Моск.рабочий, 1995. - 212 с.

135. Зимбули А. Е. Лекции по этике / А. Е. Зимбули. СПб. : Петерб. ин-т печати, 2006. - Вып. 2. - 264 с.

136. Зись А. Я. В поисках художественного смысла : Избранные работы / А. Я. Зись. М. : Искусство, 1991. - 348 с.

137. Зись А. Я. Философское мышление и художественное творчество / А. Я. Зись. М. : Искусство, 1987. - 252 с.

138. Злобин Н. С. Культура и общественный прогресс / Н. С. Злобин. М. : Наука, 1980. - 303 с.

139. Зубов В. П. Избранные труды по истории философии и эстетики (19171930) / В. П. Зубов. М.: Индрик, 2004. - 446 с.

140. Иванов В. И. По звездам. Борозды и межи / В. И. Иванов. М. : Астрель, 2007.- 1139 с.

141. Иванов В. Г. .Еще раз об идеале / В. Г. Иванов // Этическое и эстетическое : 40 лет спустя: Материалы науч. конф. (26-27 сентября 2000 г.): Тезисы докл. и выступл. СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 2000. - С. 66-68.

142. Ивин А. А. Аксиология / А. А. Ивин. М. : Высш. шк., 2006. - 389 с.

143. Идеология, мораль, искусство / Л.Т. Левчук и др.. Киев : Лыбидь, 1991.- 189 с.

144. Ильин И. А. Религиозный смысл философии / И. А. Ильин. М. : ACT, 2003.-694 с.

145. Ильин И. А. Одинокий художник : Статьи. Речи. Лекции / И. А. Ильин.- М.: Искусство, 1993. 230 с.

146. Ильин В. Н. Эссе о русской культуре / В. Н. Ильин. СПб. : Акрополь, 1997.-461 с.

147. Исупов К. Г. История эстетической мысли : учеб. пособие / К. Г. Исупов.- СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2000. 159 с.

148. Исупов К. Г. Русская эстетика истории / К. Г. Исупов. СПб. : Изд-во высш. гуманит. курсов, 1992. - 155с.

149. Каган М. С. Эстетика как философская наука / М.С. Каган. СПб. : Петрополис, 1997. - 544 с.

150. Камю А. Изнанка и лицо / А. Камю. М. ; Харьков : ЭКСМО-ПРЕСС : ФОЛИО, 1998. - 862 с.

151. Кандинский В. В. О духовном в искусстве / В. В. Кандинский. М. : Архимед, 1992. - 107 с.

152. Карасев Л. В. О символах Достоевского / Л. В. Карасев // Вопросы философии. 1994. - №10. - С. 90-112.

153. Карсавин Л. П. Saligia. Noctes Petropolitanae / Л. П. Карсавин. М. : ACT, 2004. - 237 с.

154. Кашина Н. В. Эстетика Ф. М. Достоевского / Н. В. Кашина. М. : Высш. шк., 1989. - 288 с.

155. Кант И. Критика чистого разума / И. Кант // Соч. : в 6 т. М. : Мысль, 1964.-Т. 3.-799 с.

156. Кант И. Критика способности суждения / И. Кант // Соч. : в 6 т. М. : Мысль, 1966. - Т.5. - С. 161-564.

157. Кант И. Лекции по этике / И. Кант ; общ. ред., сост. и вступ. ст. А. А. Гусейнова ; пер. А. К. Судакова, В. В. Крыловой. М. : Республика, 2000.-430 с.

158. Кантор В. К. Русская эстетика второй половины XIX столетия и общественная борьба / В. К. Кантор. М. : Искусство, 1978. - 174 с.

159. Кантор К. М. Тысячеглазный Аргус : Искусство и культура. Искусство и религия. Искусство и гуманизм / К. М. Кантор. М. : Сов. художник, 1990 . -48 с.

160. Кантор К. М. История против прогресса : Опыт культурно-исторической генетики / К. М. Кантор ; отв.ред. И .С. Пантин. М.: Наука, 1992. - 147 с.

161. Кантор К. М. Красота и польза / К. М. Кантор. М. : Искусство, 1967. -161 с.

162. Карсавин JI. П. Путь православия / JI. П. Карсавин ; сост. и вступит, ст. П. О. Николова. М. ; Харьков : ACT : Фолио, 2003. - 558 с.

163. Катков М. Н. Пушкин / М. Н. Катков // Русская эстетика и критика 40-50-х гг. XIX в. -М. : Искусство, 1982. С. 369-401.

164. Кен-айки Сасаки. Эстетическая жизнь в антиурбанистической культуре Японии / Сасаки Кен-айки // Ориентиры. М. : ИФРАН, 2001. - 88 с.

165. Киреевский И. В. Критика и эстетика / И. В. Киреевский. М. : Искусство, 1998.-462 с.

166. Клеман О. Отблески света : Православное богословие красоты / О. Клеман. М. : Библейско-богословский ин-т св. апостола Андрея, 2004. -100 с.

167. Ключевский В. О. Исторические портреты / В. О. Ключевский. М. : Вече, 2005. - 480 с.

168. Кнабе Г. С. Местоимения постмодерна / Г. С. Кнабе. М. : РГГУ, 2004. -48 с.

169. Кодуэлл К. Иллюзия и действительность : Об источниках поэзии / К. Кодуэлл. М.: Прогресс, 1969. - 365 с.

170. Колеров М. Индустрия идей / М. Колеров. М. : ОГИ, 2000. - 130 с.

171. Кольридж С.-Т. Избранные труды / С.-Т. Кольридж. М. : Искусство, 1987. - 347 с.

172. Корниенко В. С. О законах красоты : К вопросу о сущности эстетических явлений в действительности и в искусстве / В. С. Корниенко. Харьков : Изд-во Харьк. ун-та, 1970. - 224 с.

173. Корольков А. А. Духовный смысл русской культуры / А. А. Корольков. СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2006. - 739 с.

174. Корольков А. А. Русская духовная философия / А. А. Корольков. М. : СПб. : Изд-во РХГИ, 1998. - 576 с.

175. Котляревский Н. Мировая скорбь в конце XVIII-начале XIX в. : Ее основные этические и социальные мотивы и их отражение в художественном творчестве / Н. Котляревский. СПб. : Типограф1я М. М. Стасюлевича., 1914. -404 с.

176. Кроче Б. Эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика / Б. Кроче. М.: Intrada, 2000. - 160 с.

177. Крылов В. JT. Убить искусство : От Малевича и Пикассо до Глазунова и концептуалистов / В. JI. Крылов. М. : Астрея, 2005. - 521 с.

178. Крюковский Н. И. Homo pulcher Человек прекрасный : Очерк теоретической эстетики человека / Н. И. Крюковский. М. : Изд-во БГУ, 1983.-303 с.

179. Кувакин В. А. Твой рай и ад : Человечность и бесчеловечность человека : (Философия, психология и стиль мышления гуманизма / В. А. Кувакин. М. ; СПб.: Логос : Алетейя, 1998. - 353 с.

180. Кузьмина Т. А. Проблема субъекта в современной буржуазной философии : Критика некоторых концепций / Т. А. Кузьмина. М. : Наука, 1979. - 199 с.

181. Кундера М. Нарушенные завещания : Эссе / М. Кундера. СПб. : Азбука-классика, 2006. - 288 с.

182. Купреянова Е. Н. Эстетика JI. Н. Толстого / Е. Н. Купреянова. М. ; JI. : Наука, 1966. - 324 с.

183. Кутырев В. А. Философия постмодернизма / В. А. Кутырев. -Н. Новгород : Изд-во Волго-Вятской академии гос. службы, 2006. 95 с.

184. Кьеркегор С. Страх и трепет / С. Кьеркегор. М. : Республика, 1993. -384 с.

185. Лазарев В. В. Категорический императив И. Канта и этика В. Соловьева / В. В. Лазарев // Кант и философия в России. М. : Наука, 1994. - С. 42-80.

186. Лаку-Лабарт Ф. Música ficta : Фигуры Вагнера / Ф. Лаку-Лабарт ; пер. с фр., послесл. и прим. В. Е. Лапицкого. СПб. : Аксиома : Азбука, 1999. -218 с.

187. Левицкий С. А. Трагедия свободы / С. А. Левицкий. М. : Канон, 1995. -512 с.

188. Левонтина И. Б. Звездное небо над головой / И. Б. Левонтина // Логический анализ языка : Избранное. 1988-1995 / редкол. : Н. Д. Арутюнова и др.. М.: Индрик, 2003. - С. 606-611.

189. Леонардо да Винчи. Суждения о науке и искусстве / Леонардо да Винчи. СПб.: Азбука, 1998. - 224 с.

190. Леонтьев К. Н. Избранное / К. Н. Леонтьев. М. : Рарогъ : Моск. рабочий, 1993.-397 с.

191. Леопарди Д. Этика и эстетика / Д. Леопарди. М. : Искусство, 1978. -470 с.

192. Лессинг Г.-Э. Гамбургская драматургия / Г.-Э. Лессинг. М. ; Л. : ACADEMIA, 1936. - 456 с.

193. Лессинг Г.-Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзии / Г.-Э. Лессинг // Лессинг Г.-Э. Избранное. М. : Худож. лит., 1980. - 574 с.

194. Липский Б. И. Практическая природа истины / Б. И. Липский. Л. : Изд-во ЛГУ, 1988. - 150 с.

195. Лихачев Д. С. Тысячелетие культуры / Д. С. Лихачев // Альманах библиофила. М. : Книга, 1989. - Вып. 26 : Тысячелетие русской письменной культуры (988-1988). - С. 6-14.

196. Логический анализ языка : Языки этики / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. -М. : Языки русской культуры, 2000. 448 с.

197. Логический анализ языка : Избранное. 1988-1995 / редкол. : Н. Д. Арутюнова и др.. М. : Индрик, 2003. - 696 с.

198. Логический анализ языка : Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Индрик, 2004.- 720 с.

199. Лому нов К. Н. Эстетика Льва Толстого / К. Н. Ломунов. М. : Современник, 1972. - 479 с.

200. Лопатин Л. М. Аксиомы философии : Избранные статьи / Л. М. Лопатин.- М. : РОССПЭН, 1996. 557 с.

201. Лосский Н. О. Мир как осуществление красоты : Основы эстетики / Н. О. Лосский. М. : Прогресс-Традиция, 1998. - 412 с.

202. Лосский Н. О. Условия абсолютного добра : Основы этики : Характер русского народа / Н. О. Лосский. М. : Политиздат, 1999. - 368 с.

203. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения / А.Ф. Лосев. М. : Мысль, 1978. -623 с.

204. Лосев А.Ф. Личность и Абсолют / А.Ф. Лосев. М. : Мысль, 1999. -719 с.

205. Лосев А. Ф. История эстетических категорий / А.Ф. Лосев,B. П. Шестаков. М. .-.Искусство, 1965. - 374 с.

206. Лотман Ю. М. О природе искусства / Ю. М. Лотман // Лотман Ю. М. Об искусстве. СПб.: Искусство-СПБ, 2005. - С. 401-402.

207. Лотман Ю. М. Семиосфера / Ю. М. Лотман. СПб. : Искусство-СПб., 2001.-703 с.

208. Лукач Д. Своеобразие эстетического : в 4 т. / Д. Лукач ; под ред. К. М. Долгова. М.: Прогресс, 1985. -Т.1.-335 с.

209. Маркузе Г. Эрос и цивилизация / Г. Маркузе. М.: Ермак, 2003. - 312 с.

210. Мацейна А. Великий инквизитор / А. Мацейна. СПб. : Алетейя, 1999. -378 с.

211. Манн Ю. В. Русская философская эстетика (1820-1830-е гг.) / Ю. В. Манн. М. : Искусство, 1969. - 304 с.

212. Маньковская Н. Б. Эстетика постмодернизма / Н. Б. Маньковская. Спб. : Алетейя, 2000. - 347 с.

213. Марков Б. В. Знаки бытия / Б. В. Марков. СПб. : Наука, 2001. - 566 с.

214. Маркова Л. А. Философия из хаоса : Ж. Делез и постмодернизм в философии, науке, религии / Л. А. Маркова. М.: Канон+, 2004. - 480 с.

215. Маслин М. А. Современные буржуазные концепции истории русской философии : Критический анализ / М. А. Маслин. М. : Изд-во МГУ, 1988. -207 с.

216. Маслин М. А. О русской идее : Мыслители русского зарубежья о России и ее философской культуре / М. А. Маслин, А. Л. Андреев // О России и русской философской культуре. М. : Наука, 1990. — С. 5^43.

217. Матвеенко В. А. Красота мира в древнерусских религиозных контекстах /В. А. Матвеенко // Логический анализ языка : Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М. : Индрик, 2004.C. 37-53.

218. Мартынов В. Ф. Философия красоты / В. Ф. Мартынов. Минск : ТертаСистемс, 1999. - 336 с.

219. Мархлевский Ю. Об искусстве / Ю. Мархлевский. М. : Искусство, 1976. - 162 с.

220. Махлин В. JI. Михаил Бахтин : философия поступка / В. JI. Махлин. М. : Знание, 1990. — 61 с.

221. Маца И. JI. Об эстетическом вкусе : Три беседы / И. JI. Маца. М. : Мол. гвардия, 1963. — 104 с.

222. Мелетинский Е. М. Заметки о творчестве Достоевского / Е. М. Мелетинский. М.: Рос. гос.гуманитар. ун-т, 2001. - 187 с.

223. Мережковский Д. С. JI. Толстой и Достоевский / Д. С. Мережковский. -М. : Наука, 2000. 587 с.

224. Мелешко Е. Д. Христианская этика JI. Н. Толстого / Е. Д. Мелешко. -М. : Наука, 2006. 309 с.

225. Мелешко Е. О любви / Е. Мелешко // Толстой. Новый век. Журнал размышлений. 2005. - №1. - С. 115-124.

226. Мильнер-Иринин Я. А. Этика, или Принципы истинной человечности / Я. А. Мильнер-Иринин. М.: Наука, 1999. - 520 с.

227. Мириманов В. Б. Изображение и стиль : Специфика постмодерна. Стилистика 1950-1990-х / В. Б. Мириманов. М. : Рос. гос. гуманит. ун-т, 1998. - 80 с.

228. Михайлов А. В. Историческая поэтика и герменевтика : Избранное / А. В. Михайлов. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. - 557 с.

229. Miscellanea humanitaria philosophiae : Очерки по философии и культуре. К 60-летию профессора Юрия Никифоровича Солонина. Серия Мыслители. -СПб.: С.-Петерб. филос. о-во, 2001. Вып. 5. - С. 25-32.

230. Миф, мечта, реальность : Постнеклассические измерения пространства культуры / И. В. Мелик-Гайказян и др. ; науч. ред. И. В. Мелик-Гайказян. — М.: Науч. мир, 2005. 255 с.

231. М. М. Бахтин как философ / С. С. Аверинцев и др. ; отв. ред. JI. А. Гоготишвили, П. С. Гуревич. М. : Наука, 1992. - 251с.

232. М. М. Бахтин : Эстетическое наследие и современность : межвуз. сб. науч. трудов / редкол. А. Ф. Еремеев и др.. 1992. - Ч. 1. - 175 с.

233. Моррис В. Искусство и жизнь. : Избранные статьи, лекции, речи, письма / В. Моррис. М.: Искусство, 1973. - 511 с.

234. Москалькова Т. Н. Противодействие злу в русской религиозной философии / Т. Н. Москалькова. М. : Проспект, 1999. - 122 с.

235. Мотрошилова Н. В. Бытие / Н. В. Мотрошилова // Вопросы философии. -1989.-№4. -С. 3-28.

236. Мотрошилова Н. В. Мыслители России и философия Запада : В. Соловьев, Н. Бердяев, С. Франк, JI. Шестов / Н. В. Мотрошилова. М. : Республика : Культурная революция, 2006. - 476 с.

237. Мочульский К. В. Гоголь. Соловьев. Достоевский / К. В. Мочульский. -М. : Республика, 1995. 606 с.

238. Мукаржовский Ян. Исследования по эстетике и теории искусства / Ян Мукаржовский. М. : Искусство, 1994. - 605 с.

239. Муратов А. Б. Феноменологическая эстетика начала XX века и теория словесности (Б.М. Энгельгардт : Научные доклады) / А. Б. Муратов. -СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996. 16 с.

240. Муратов П. П. Ночные мысли : Эссе, очерки, статьи, 1923-1934 / П. П. Муратов. М.: Прогресс, 2000. - 318 с.

241. Надеждин Н. И. Литературная критика. Эстетика /Н. И. Надеждин. М. : Худож. литература, 1972. - 575 с.

242. Назаров В.Н. История русской этики / В.Н. Назаров. М. : Гардарики, 2006.-319 с.

243. Некрасова E.H. Живая истина : Метафизика человеческого бытия в русской религиозной философии XX века / Е. Н. Некрасова. М. : Мартис, 1997. - 160 с.

244. Несмелов В. Наука о человеке : Том I. / В. Несмелов // Русская религиозная антропология. М. : Моск. филос. фонд, 1997. Т. 1. - С. 205-522.

245. Нибур X. Ричард. Христос и культура / X. Нибур // Христос и культура : Избранные труды Ричарда Нибура и Райнхольда Нибура. М. : Юрист, 1996.- 575 с.

246. Никольский А. А. Русский Ориген XIX века В л. С. Соловьев / А. А. Никольский. СПб. : Наука, 2000. - 419 с.

247. Никольский И. Г. Красота : Исторические судьбы и современность / И. Г. Никольский. Красноярск : Изд-во Краснояр. ун-та, 1986. - 185 с.

248. Ницше Ф. Рождение трагедии, или эллинство и пессимизм / Ф. Ницше // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1990. - Т. 1. : Литературные памятники. -С. 47-158.

249. Ницше Ф. Злая мудрость / Ф. Ницше // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1990. -Т. 1. : Литературные памятники. - С.720-769.

250. Ницше Ф. Казус Вагнер / Ф. Ницше // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1990. -Т. 2. - С. 525-556 .

251. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое / Ф. Ницше // Соч. : в 2 т. М.: Мысль, 1990. - Т. 1.: Литературные памятники. - С. 231-491.

252. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / Ф. Ницше // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1990. - Т. 2. - С. 238-407.

253. Нравственный идеал русской философии : Материалы III С.-Петерб. симпозиума историков русской философии / ред. А. Ф. Замалеев. -СПб., 1995. Ч. 1 : Проблемы методологии исследования нравственного идеала русской философии - 256 с.

254. Одоевский В. Ф. Психологические заметки / В.Ф. Одоевский // О литературе и искусстве. М. : Современник, 1982. - 223 с.

255. Ортега-и-Гассет X. Эстетика; Философия культуры / X. Ортега-и-Гассет.- М.: Искусство, 1991. 586 с.

256. Ортега-и-Гассет X. «Дегуманизация искусства» и другие работы : Эссе о литературе и искусстве / X. Ортега-и-Гассет. М. : Радуга, 1991. - 638 с.

257. Павел Флоренский и символисты : опыты литературные. Статьи. Переписка / сост., подгот. текстов и коммент. Е. В. Ивановой. М. : Языки славян, культуры (Кошелев), 2004. - 670 с.

258. Панарин A.C. Русская культура перед вызовом постмодернизма / А. С. Панарин. М. : ИФРАН, 2005. - 188 с.

259. Панофски Э. Idea : К истории понятия в теориях искусства от античности до классицизма / Э. Панофски. СПб. : Аксиома, 1999. - 228 с.

260. Панофски Э. Ренессанс и «ренессансы» в искусстве Запада / Э. Панофски. М. : Искусство, 1998. - 362с.

261. Парамонов Б. М. Конец стиля / Б. М. Парамонов. М. : Аграф, 1999. -464 с.

262. Перспективы метафизики : Классическая и неклассическая метафизика на рубеже веков / М. С. Уваров и др. ; Междунар. каф. ЮНЕСКО по философии и этике СПб. науч. центра РАН. СПб. : Алетейя, 2001. - 409 с.

263. Печенев В. А. Истина и справедливость : (Размышления о нравственно-философских проблемах) / В.А. Печенев. М. : Политиздат, 1989. - 256 с.

264. Платон. Филеб // Соч. : в 3 т. М. : Мысль, 1971. - Т.З, ч.1. - С. 9-89.

265. Платонов И. Смысл творчества : Религиозно-философская мысль / И. Платонов. Минск : Элайда, 1997. - 175 с.

266. Постовалова В. И. Истина, Добро и Красота в учении о Божественных именах Дионисия Ареопагита / В. И. Постовалова // Логический анализ языка : Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного. — М. : Индрик, 2004. С. 79-111.

267. Прозерский В. В. Эстетика В. С. Соловьева на пороге XXI века / В. В. Прозерский // Этическое и эстетическое : 40 лет спустя : Материалы науч. конф. (26-27 сентября 2000 г.) : Тезисы докл. и выступл. СПб.: С.-Петерб. филос. о-во, 2000. - С. 123-125.

268. Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении / Р. Лаут. М. : Республика, 1996. - 446 с.

269. Маритен Ж. Искусство и схоластика / Ж. Маритен // Маритен Ж. Избранное : Величие и нищета метафизики. М. : РОССПЭН, 2004. - С. 445.

270. Ратмайр Р. Текстовое пространство упаковки пищевых продуктов: Эстетический аспект / Р. Ратмайр // Логический анализ языка : Языки эстетики : Концептуальные поля прекрасного и безобразного / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Индрик, 2004. - 720 с.

271. Рикер П. История и истина / П. Рикер. СПб. : Алетейя, 2002. - 400 с.

272. Ревалд Д. История импрессионизма / Д. Ревалд. М. : ТЕРРА-Кн. клуб : Республика, 2002. -413 с.

273. Рескин Д. Лекции об искусстве = Lectures on Arts / Д. Рескин. M. : Б.С.Г.-ПРЕСС, 2006. - 318 с.

274. Рёскин Д. Радость навеки и ее рыночная цена, или Политическая экономия искусства / Д. Рёскин. M. : URSS : КомКнига, 2007. - 138 с.

275. Родин А. В. Об условности истины и локальности блага / А. В. Родин // Благо и истина : Классические и неклассические регулятивы / отв. ред. А. П. Огурцов. М. : ИФРАН, 1998. - С. 71-96.

276. Рождественский А. Ю. Эстетический идеал в учении Лессинга / А. Ю. Рождественский // Лессинг и современность : сб. статей. М. : Изобраз. искусство, 1981.-С. 127-146.

277. Розанов В. В. Уединенное. Опавшие листья. Апокалипсис нашего времени / В. В. Розанов. М. : Слово/Slovo, 2001. - 773 с.

278. Розанов В. В. Несовместимые контрасты жития : Лит.-эстет. работы разных лет / В. В. Розанов. М. : Современник, 1990. - 606 с.

279. Русские философы : Проблема христианства и культуры в истории духовной критики XX в. : Биогр. очерки / сост. Л. Г. Филонова. М. : Пашков дом, 2002. - 215 с.

280. Сартр Ж.-П. Тошнота. Стена : Роман, рассказы / Ж.-П. Сартр. М. ; Харьков : ACT : Фолио, 2000. - 397 с.

281. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто : Опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр. М. : Республика, 2000. - 638 с.

282. Семенова С. Г. Тайны Царствия Небесного / С. Г. Семенова. М.: Школа-Пресс, 1994. - 415 с.

283. Семенова С. Г. Русская поэзия и проза 1020-1930-х годов : Поэтика -Видение мира Философия / С. Г. Семенова. - М. : ИМЛИ РАН : Наследие, 2001.-590 с.

284. Семенова С. Г. Метафизика русской литературы / С. Г. Семенова. М. : ПоРог, 2004.-Т. 1.-512 с.

285. Сент-Бев Ш.-О. Литературные портреты. Критические очерки / Ш.-О. Сент-Бев. М. : Худож. лит., 1970. - 582 с.

286. Сербиненко В. В. Русская религиозная метафизика (XX век : Курс лекций) / В. В. Сербиненко. М. : РОУ, 1996. - 112 с.

287. Сизеран Р. Рёскин и религия красоты / Р. Сизеран. M. : URSS : КомКнига, 2007. - 202 с.

288. Слотердайк П. Мыслитель на сцене. Материализм Ницше /П. Слотердайк // Ницше Ф. Рождение трагедии. M. : Ad Marginem, 2001. - С. 545-714.

289. Соколов Е. Г. Монтировка эстетики и эстетический монтаж / Е. Г. Соколов // Эстетика сегодня : состояние, перспективы. : Материалынауч. конф. (20-21 октября 1999 г.) : Тезисы докл. и выступл. СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 1999. - С. 77-80.

290. Соловьев В. С. Общий смысл искусства / В. С. Соловьев // Соч. : в 2 т. -М. : Мысль, 1988. Т. 2 - С. 390-405.

291. Соловьев В. С. Критика отвлеченных начал / В. С. Соловьев // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1988. - Т. 1. - С. 581-745.

292. Соловьев В. С. Философские начала цельного знания / В. С. Соловьев // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1988. - Т. 2. С. 139-289.

293. Соловьев В. С. Оправдание добра / В. С. Соловьев // Соч. : в 2 т. М. : Мысль, 1988. - Т. 1,- С. 47-581.

294. Соина О. С. Феномен русского морализаторства : Этические очерки / О. С. Соина. Новосибирск : Наука, 1995. - 200 с.

295. Столович JI. Н. Красота. Добро. Истина : Очерк истории эстетической аксиологии / Л. Н. Столович. М. : Республика, 1994. - 464 с.

296. Столович Л. Н. Философия. Эстетика. Смех / Л. Н. Столович. СПб. ; Тарту, 1999. - 384 с.

297. Столярова Т. Ф. Воспламененная душа : Вольные размышления о Владимире Соловьеве / Т. Ф. Столярова, В. И. Пантин. М. : РОССПЭН, 2000.-318 с.

298. Струве П. Б. Очерки философии культуры / П. Б. Струве, С. Л. Франк // Струве П. Б. Избранные соч. М. : РОССПЭН, 1999. - 472 с.

299. Тарасов А. Б. Что есть истина? Праведники Льва Толстого /A. Б. Тарасов. М. : Языки славянской культуры, 2001. - 176 с.

300. Тасалов В. И. Искусство в системе Человек Вселенная : Эстетика "антропного принципа" на стыках искусства, религии, естествознания /B. И. Тасалов. M. : URSS : КомКнига, 2007. - 251 с.

301. Татаркевич В. История философии / В. Татаркевич. Пермь : Изд-во Перм. ун-та, 2000. - 482 с.

302. Толстой JI. Н. Что такое искусство /Л. Н. Толстой // Что такое искусство? / вступит, статья и коммент. В. В. Основина. М.: Современник, 1985. - 592 с.

303. Толстых В. И. Искусство и мораль : О социальной функции и сущности искусства / В. И. Толстых. М. : Политиздат, 1973. - 440 с.

304. Трубецкой Е. Н. Умозрение в красках / Е. Н. Трубецкой // Избранное. -М. : Канон, 1995. С. 324-354.

305. Тугаринов В. П. Избранные философские труды / В. П. Тугаринов. -Л. : Издательство Ленингр. ун-та. 1988. - 347 с.

306. Тульчинский Г. Л. Проблема осмысления действительности : Логико-философский анализ / Г. Л. Тульчинский. Л. : Изд-во ЛГУ, 1986. - 175 с.

307. Тэн И. Философия искусства / И. Тэн. М. : Республика, 1996. - 350 с.

308. Усовская Э. А. Парадигма постмодернизма в культуре XX века / Э. А. Усовская. Минск : БГУ, 2006. - 124 с.

309. Успенский Б. А. Семиотика искусства / Б. А. Успенский. М. : Школа «Языки рус. культуры», 1995. - 357с.

310. Федоров Н. Ф. Статьи философского и эстетического содержания / Н. Ф. Федоров // Собр. соч.: в 4 т. М.: Прогресс, 1995. - Т. 2. - С. 75-237.

311. Федотов Г. П. В защиту этики / Г. П. Федотов // Собр. соч. : в 12 т. М. : Мартис, 1998. - Т. 2: Статьи 1920-30-х гг. - С. 317-332.

312. Фетисов В. П. Философия морали : Тоска по русскому аристократизму / В.П. Фетисов. Воронеж : Квадрат, 1995. - 117 с.

313. Философия Шеллинга в России / под общ. ред. В. Ф. Пустарнакова. -СПб.: Изд-во РХГИ, 1998. 526 с.

314. Философия Фихте в России / ред.-сост. В. Ф. Пустарнаков. СПб. : Изд-во Рус. Христ. гуманит. ин-та, 2000. - 365 с.

315. Финк Л. А. Острее видеть добро и зло : Статьи о литературе нравственности / Л. А. Финк. — Куйбышев : Куйбышев, книжное изд-во, 1967. 204 с.

316. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины / П. А. Флоренский. -М. : Правда, 1990.-490 с.

317. Флоровский Г. Пути русского богословия / Г. Флоровский. Париж, 1937.-601 с.

318. Франк С. JI. Этика нигилизма / С. JI. Франк // Соч. М. : Правда, 1990. -С. 77-113.

319. Франк С. JI. Непостижимое / С. JI. Франк // Соч. М. : Правда, 1990. -С. 183-607.

320. Франк С. Л. Реальность и человек / С. Л. Франк. СПб. : РХГИ, 1997. -441 с.

321. Франк С. Л. Свет во тьме : Опыт христианской этики и социальной философии / С. Л. Франк ; вступ. ст. А. В. Соболева. М. : Факториал, 1998. -255 с.

322. Фридлендер Г. М. Пушкин. Достоевский. «Серебряный век» / Г.М. Фридлендер. СПб.: Наука, 1995. - 522 с.

323. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук / М. Фуко. М. : Прогресс, 1977.-406 с.

324. Хайдеггер М. Гегель и греки / М. Хайдеггер // Время и бытие : Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. - С. 381-391.

325. Хайдеггер М. Время картины мира / М. Хайдеггер // Время и бытие : Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. - С. 41-63.

326. Харт К. Постмодернизм / К. Харт. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2006. - 272 с.

327. Хомяков А. С. О возможностях русской художественной школы / А. С. Хомяков // Русская эстетика и критика 40-50-х гг. XIX в. М. : Искусство, 1982.-С. 126-151.

328. Хомяков А. С. Сочинения богословские / А. С. Хомяков. СПб. : Наука, 1995. - 477 с.

329. Хоружий С. С. Миросозерцание Флоренского / С. С. Хоружий. Томск : Водолей, 1999. - 159 с.

330. Хоружий С. С. О старом и новом / С. С. Хоружий. СПб. : Алетейя,2000. 477 с.

331. Хофмайстер X. Что значит мыслить философски / X. Хофмайстер. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. 448 с.

332. Хюбнер Б. Произвольный этос и принудительность эстетики / Б. Хюбнер / пер. с нем. Минск: Пропилеи, 2000. - 152 с.

333. Хюбшер А. Мыслители нашего времени / А. Хюбшер. М. : ЦТР МГП ВОС, 1994.-100 с.

334. Чернякова Н. С. Истина как смысл человеческой деятельности / Н. С. Чернякова. СПб. : 1993. - 176 с.

335. Шапошников JT. Е. Русская религиозная философия XIX-XX веков / JI. Е. Шапошников. Н. Новгород : Волго-Вят. кн. изд-во, 1992. - 221 с.

336. Шестаков В. П. Очерки по истории эстетики : От Сократа до Гегеля / В. П. Шестаков. М.: Мысль, 1979. - 372 с.

337. Шестаков В. П. Гармония как эстетическая категория : Учение о гармонии в истории эстетической мысли / В. П. Шестаков. М.: Наука, 1973. - 256 с.

338. Шестов JI. И. На весах Иова / JI. Шестов. М. ; Харьков : ACT : Фолио,2001.-462 с.

339. Шестов JI. Достоевский и Ницше / JI. Шестов ; сост. JI. В. Полякова // Соч. М.: Раритет, 1995. - С. 5-176.

340. Шиллер И.-Ф. Статьи по эстетике / И.-Ф. Шиллер // Собр. соч. : в 7 т. -М.: Худож. лит., 1957. Т. 6. - 431 с.

341. Шеллинг Ф. В. Философия искусства / Ф. В. Шеллинг. М. : Мысль, 1999.-608 с.

342. Шпет Г. Г. Искусство как вид знания / Г. Г. Шпет // Избранные труды по философии культуры. М.: РОССПЭН, 2007. - 712 с.

343. Шрагин Б. И. Мысль и действие : Философия истории, эстетика, критика, публицистика, воспоминания, письма / Б. И. Шрагин. М.: РГГУ, 2000. - 473 с.

344. Эко У. Пять эссе на темы этики / У. Эко. СПб.: Simposium, 1998. - 90 с.

345. Эрберг К. А. Цель творчества : Опыты по теории творчества и эстетике / К. А. Эрберг. М.: Вузов, книга, 2000. - 208 с.

346. Эрн В. Ф. Идея катастрофического прогресса / В. Ф. Эрн // Соч. М. : Правда, 1991. - С. 198-220.

347. Эпштейн М. Н. Постмодерн в России : Литература и теория / М. Эпштейн. М. : Издание Р. Элинина, 2000. - 367 с.

348. Эстетика сегодня : состояние, перспективы : Материалы науч. конф. (20-21 октября 1999 г.) : Тезисы докл. и выступл. СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 1999. - 101 с.

349. Эстетика в интерпарадигмальном пространстве : Перспективы нового века : Материалы науч. конф. (10 октября 2001 г.). Серия Symposium. СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 2001. - Вып. 16. - С. 22-24.

350. Этическое и эстетическое / под ред. М. С. Кагана, В. Г. Иванова. Л. : Изд-во ЛГУ, 1971.-119 с.

351. Этическое и эстетическое : 40 лет спустя : Материалы науч. конф. (26-27 сентября 2000 г.) : Тезисы докл. и выступл. Спб. : С.-Петерб. филос. о-во, 2000.- 171 с.

352. Этос религиозного опыта / под ред. И.Н. Михеевой. М. : ИФРАН, 1998.- 130 с.

353. Эстетическое сознание и процесс его формирования / В. С. Магнус-Саминский и др. ; отв. ред. Н. И. Киященко, Н. Л. Лейзеров. М. : Искусство, 1981.-256 с.

354. Яковлева Е. С. О концепте чистоты в современном русском языковом сознании и в исторической перспективе. Логический анализ языка : Языкиэтики/ / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Языки русской культуры, 2000. -С. 200-216.

355. Яхот О. Что такое истина / О. Яхот. М. : Госполитиздат, 1960. - 78 с.

356. Anderson Amanda. The Powers of Distance : Cosmopolitanism and the Cultivation of Detachment / Amanda Anderson. Princeton ; Oxford : Princeton University Press, 2001. - 196 p.

357. Bauman Zygmunt. Globalization : the human consequences / Zygmunt Bauman. New York : Columbia University Press, 1998. - 136 p.

358. Bignell Jonathan. Postmodern media culture / Jonathan Bignell. Edinburgh : Edinburgh University Press, 2001. - 240 p .

359. Brisville Jean-Claude. Camus / Jean-Claude Brisville. Paris : Gallimard, 1959. - 248 p.

360. Clough Patricia Ticineto. Autoaffection : Unconscious Thought in the Age of Teletechnology / Patricia Ticineto Clough. Minneapolis ; London : University of Minnesota Press, 2000. - 213 p .

361. Gabardi Wayne. Negotiating postmodernism / Wayne Gabardi. Minneapolis ; London : University of Minnesota Press, 2001. - 192 p.

362. Gerassi John. Sartre : Consiance haïe de son siècle / John Gerassi. Paris : Editions du Rocher, 1992. - 303 p.

363. Guyer Paul. Kant and the claims of taste / Paul Guyer. 2nd ed. -Cambridge : Cambridge University Press, 2000. - 424 p.

364. Harootunian, Harry. History's disquiet : Modernity, cultural practice, and the question of everyday life / Harry Harootunian. — New York : Columbia Univ. Press, 2000.-182 p.

365. La Fountain Marc J. Dali and postmodernism : This is not an essence / Marc J. La Fountain. New York : State University of New York Press, 1997. - 173 p.

366. Landormy P. La musique française contamporaine / Landormy P. -1972. P. 42.

367. Llewelyn John. Appositions of Jacques Derrida and Emmanuel Levinas / John Llewelyn. Bloomington ; Indianapolis : Indiana University Press, 2002. -255 p.

368. McGowan John. Postmodernism and Its Critics / John McGowan. -Ithaca ; London : Cornell University Press, 1991. 296 p.

369. Riley Nancy E. Demography in the age of the postmodern / Nancy E. Riley and James McCarthy. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2003. - 199 p .

370. Simulacrum America : The USA and the Popular Media / Ed. by E. Kraus and C. Auer. New York : Camden House, 2000. - 259 p.

371. Wilson Elizabeth. The contradictions of culture : cities: culture: women / Elizabeth Wilson. London ; Thousand Oaks ; New Delhi: Sage, 2001. - 167 p .