автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Асимметрия имен прилагательных в русском языке

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Туралиева, Нуржамал Дарманбековна

Введение.

Глава

Когнитивная семантика имени прилагательного

1. Системоцентричность когнитивной семантики.

2. Прототипическая семантика атрибутивной лексики: «некатегоричная категоризация».

2.1. «Некатегоричная категоризация».

2.2. «Нечеткая категоризация».

3. Семантика и сочетаемость адъективных прототипов.

Выводы.

Глава

Асимметрия адъективов и адъективные концепты

1. Функциональная асимметрия языкового знака.

2. Динамический статус асимметрии: симметрия асимметрии».

3. Концептуальный анализ асимметрии адъективов.

Выводы.

Глава

Концептуальные функции семантической асимметрии адъективной лексики

1. Полисемия как концептуальное моделирование семантической структуры адъективной лексемы

1.1. Концептуальный анализ полисемии.

1.2. Таксономическая значимость лексико-семантических вариантов.

2. Синонимические средства поляризации адъективных концептов

2.1. Типы синонимических рядов.

2.2. Критерии выделения доминанты синонимического ряда.

3. Синонимико-антонимические модели асимметрии адъективов.

Выводы.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Туралиева, Нуржамал Дарманбековна

Актуальность исследования. Для современного языкознания характерно усиленное внимание к перспективным направлениям изучения проблемы системности языка. Сложность данной проблемы предполагает необходимость различных аспектов её изучения. Поэтому особую значимость приобретают лингвистические исследования так называемого интегративно-го характера, в которых комплексная природа объекта научного познания раскрывается в терминах синтезирующей (системной) теории.

Разноаспектность системы языка - центральный вопрос такого актуального направления языкознания, как когнитивная лингвистика. Тот вклад, который вносит когнитология в теорию и методологию языкознания, связан с развитием представлений о системности языка. Понимая под системой знаков особую модель знаний, когнитивная лингвистика дает определение языковым категориям в свете репрезентируемых ими единиц сознания и мышления. И поскольку кванты языкового содержания отражают в знаковой форме когнитивные функции системы, специфика системной организации языка не может не моделировать такие свойства, которые делают язык адекватной стратегией не только выражения, но и формирования мысли.

Поиск ответа на традиционный вопрос структурализма о том, как устроена система языка (какова ее структура?), получает в когнитивной лингвистике комплексное направление интерпретации: тот же самый, по сути дела, вопрос о структурной специфике системы формулируется иначе только потому, что когнитологию интересует структура языка как факт синтеза различных уровней обобщения знаний - символического отражения знаний о мире, сознании и языке. Системные отношения языка рассматриваются с точки зрения близости языковых таксономий естественным (природным) классификациям и системам их интеллектуального моделирования. Именно объяснению степени этой близости служат системные отношения языковых знаков, определяющие в своих разнообразных формах меру пластичности языка как формы мысли.

Ментальные функции языка как феномена познания раскрываются прежде всего в характере системной организации языкового содержания. Выделение знака в системе определяется его способностью порождать те или иные ассоциации со значением определенной категории. Следовательно, организация знака должна отражать динамические принципы устройства языковых категорий, влиять на это устройство в аспектах порождения и последующей передачи квантов содержания.

Объектом изучения в настоящей работе является центральный принцип динамики знака - асимметрия языковых категорий. Призванная фиксировать результаты изменения системы, асимметрия функционирует в структуре знака как модель развития категорий. Тенденции опережающего развития формы и содержания влияют на специфику языковой категоризации, определяя когнитивные свойства системных оппозиций, образуемых членами той или иной категории. Отсюда предметная область проводимого исследования, включающая рассмотрение когнитивных функций асимметрии одного из уровней моделирования системных отношений - семантической категоризации лексико-грамматических признаков знака. Обоснование системного характера семантической асимметрии знака на примере адъективной лексики определенной номинативной направленности включает также анализ влияния асимметрии на синтагматику и парадигматику знака в составе функциональных подсистем лексико-грамматических категорий (лексико-тематических групп).

Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является концептуальное освещение асимметрии адъективной лексики русского языка.

В работе намечается решение следующих задач:

1) определить специфику семантической категоризации адъективной лексики;

2) рассмотреть концептуальные функции основных тенденций асимметрии адъективов;

3) установить особенности моделирования адъективных концептов в семантической структуре полисемантов;

4) выявить концептуальную значимость синонимических отношений адъективов;

5) описать взаимную обусловленность синонимии и антонимии адъективных концептов.

Материал, источники и методы исследования. Материалом исследования послужили адъективы лексико-тематической группы, характеризующей человека. Выбор данной лексико-тематической группы обусловлен тем, что в ее пределах типично представлены особенности категоризации адъективной лексики, обнаруживающей свою близость к референциальным (субстантивным) знакам вследствие выполнения детерминативных (предикативных) функций. В соответствии с подчиненным характером семантической категоризации характеризующие адъективы отличаются выводимым характером асимметрии, что имеет особое значение для концептуального анализа, т.к. специфика развития знака в этом случае фиксирует процесс становления нескольких категорий в их взаимной детерминации. Принципы такого межкатегориального развития системы важны и для изучения определенных проявлений асимметрии, зависящих, как правило, от комплекса параметров не одного структурного уровня языковых изменений.

Источниками исследования послужили Малые академические словари русского языка в 4-х томах, 1957-1961 и 1981-1984 гг. В качестве вспомогательных источников использовались: 1) Словарь синонимов русского языка в 2-х томах, 1970-1971 гг.; 2) Словарь синонимов русского языка, 1975 г.; 3)

Словарь антонимов русского языка, 1976 г. Выбор словарей в качестве материала исследования был обусловлен тем фактором, что именно словари дают относительно полную картину асимметрии той или иной лексико-тематической группы. Систематизация анализируемой лексико-тематической группы, включившей 2773 JICB, в виде операциональной базы исследования, позволяет делать вполне аргументированные выводы.

Поставленные в работе цели и задачи определили комплексный характер методов исследования. Основным методом анализа был концептуальный, позволивший целостно представить асимметрические особенности синтагматики и парадигматики лексико-тематической группы. При исследовании и описании семантической категоризации группы в работе учитывались и системно-структурные методы, определяющие сочетаемость, семантику и кон-нотативность лексических единиц. Для подтверждения некоторых результатов концептуального анализа была использована методика психолингвистического эксперимента, разработанная автором.

Научная новизна исследования. Данная работа является одной из первых попыток изучения и описания когнитивных функций асимметрии языковых категорий. В современной лингвистике проблема асимметрии языкового знака все еще оценивается в духе структурного дуализма формы и содержания, а классы вариантов сторон языкового знака рассматриваются как несоотносительные ряды различий в строении знаковых планов. В настоящем исследовании предлагается решение вопросов вариативности знака в свете тех функций, которые выполняет асимметрия в процессе организации языковых категорий. Отсюда введение стратегий концептуального анализа, позволивших определить взаимную детерминацию различных проявлений асимметрии, их системное влияние на организацию концептов языковых категорий.

Теоретическая значимость исследования определяется его вкладом в развитие общей семиотической теории языка и, в частности, в обоснование тех принципов языкового знака, которые связаны с его символическим пониманием как мотивированной единицы систем языка и сознания. Созданная трактовка асимметрии как фактора системной категоризации позволила закрепить в разработанных принципах концептуального анализа адъективной лексики представление о том, что развитие знака в пределах категории отвечает динамическим критериям не только репрезентации концептов, но и их формирования.

Теоретические положения диссертационного исследования важны и для создания научного контекста проблем, связанных с изучением когнитивных функций отдельных тенденций асимметрии и их взаимосвязи.

Практическая значимость исследования. Основные положения работы могут использоваться в теоретической лексикологии при изучении проблем системности лексики и категоризации системно-семантических отношений факторами асимметрии языкового знака, а также в процессе преподавания курса «Лексикология», спецкурсов и спецсеминаров по когнитивной семантике.

Апробация результатов исследования. Основные результаты и содержание исследования нашли отражение в выступлениях на филологической конференции, посвященной памяти Е.К. Озмителя («Озмителевские чтения» [Бишкек, 2001]), Межуниверситетской научно-практической конференции, посвященной 10-летию независимости Кыргызской республики [Джалал-Абад, 2001], Всероссийском симпозиуме «Человек культуры: русский язык в современном мире» [Бийск, 2001], Международной научно-практической конференции «Образование в XXI веке: ценности и перспективы» [Бишкек, 2002], Первой научно-методической конференции «Харакозов-ские чтения», посвященной 95-летию со дня рождения П.И.Харакоза [Бишкек, 2002]. По проблеме диссертации опубликовано 7 статей (см. список литературы).

Основные положения исследования, выносимые на защиту.

1. Семантические принципы системной категоризации обосновывают модели языковых изменений, которые утверждают взаимную детерминацию грамматических и лексических категорий. В аспекте языкового содержания межкатегориальное направление развития системы определяет зоны непосредственного «контакта» категорий, отражаясь в структуре языковой формы.

2. Примеры асимметрии такой языковой категории, как лексико-грамматический класс адъективной лексики, маркируют в классах вариативности формы и содержания определенные стадии системной категоризации (формирования категории). Так, семантическая асимметрия, испытывая влияние и со стороны поверхностных формальных противопоставлений, сигнализирует о концептуальных расхождениях в системных семантических функциях членов одной категории.

3. Полисемия адъективов моделирует систему концептов необходимой семантической динамики знаков, предоставляя для синонимии и антонимии адъективных лексем инвариантные пределы варьирования. Взаимосвязь синонимических и антонимических отношений объясняется их функционированием в качестве показателей системной поляризации вариантов лексем, определяющих степень противопоставления адъективных концептов.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, заключения и списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Асимметрия имен прилагательных в русском языке"

Выводы

1. Как концептуальное моделирование семантической структуры адъективной лексемы, полисемия репрезентирует семантический рисунок знака, направленный семантико-синтактическими особенностями категоризации. Обобщая контексты возможной детерминации субстантивных концептов, многозначные адъективы представляют собой такую упаковку ассоциативных знаний о мире в долговременной памяти человека, под которую - вследствие выделения концептуально значимых лексико-семантических вариантов лексемы -подведены другие процессы семантической асимметрии. Поэтому концептуальное моделирование, осуществляемое полисемией, обусловливает таксономическую организацию ноэтического пространства адъективной лексики, с ее сигнификативной направленностью на передачу обобщенных референциальных связей.

2. Семантическая неоднозначность имен прилагательных поляризуется по линии синонимии, вырабатывающей прежде всего средства экспликации концептуального содержания. Как это следует из стратегий установления прототипической формы репрезентации адъективного концепта в синонимическом ряду, поляризация концептов связана с асимметрией морфологической и словообразовательной формы. Это не только устанавливает формальные маркеры языковых концептов, но и выделяет лексические прототипы из спектра представляемых семантикой и синтактикой лексико-семантических вариантов.

3. В процессе разведения концептуального синкретизма в структуре адъективного знака репрезентируется принцип симметрии, состоящий в усилении системного противопоставления близких категорий. Отсюда концептуальная значимость эквиполентных семантических сдвигов, сужающих концептосферу лексико-семантического варьирования. В синонимико-антонимических отношениях закрепление крайне полярных концептов развивает признаки симметричного моделирования асимметрии, поскольку лексико-семантические варианты становятся основанием подведения под форму знака разных, но взаимосвязанных концептов.

Заключение

Когнитивное освещение системы языка посвящено рассмотрению ментальной репрезентации языковых знаков, процессов мышления и единиц их экспликации, функционирующих во внутреннем лексиконе, языковой памяти человека. В связи с моделированием языкового сознания как системы мыслительной и речевой деятельности когнитивная лингвистика предлагает свое понимание процессов, происходящих в языковом сознании человека. Прежде всего в системе языка выделяется уровень, ответственный за выполнение ме-таязыковой, интерпретационной функции.

В когнитивной семантике вопросы системности, отражаемых в языке концептов обобщены в рамках теории прототипического значения. Когнитивная семантика кардинальных частей речи, в частности, ориентирована на выделение частеречных прототипов лексико-грамматических оппозиций слов - языковых концептов, отвечающих за категоризацию языковых знаков как феноменов выражения и формирования мыслительного содержания. Выявление полевой структуры семантики лежит в основе языковой категоризации, которая является прототипической, т.к. языковые концепты объединяют признаки и свойства, устроенные по принципу «центр-периферия». Отсюда определение прототипического значения, которое выступает как своеобразная модель когнитивной деятельности человека, выявляющая основания категоризации и структуру языковых таксономий (Дж. Лакофф). Кроме того, в процессе категоризации выявляется некоторая промежуточная ступень, «базисного», «прототипного» уровня классификации объектов (Э. Рош). Именно с его помощью устанавливается системность семантических категорий, определяющих степень критериальной близости членов категории.

Прототипические принципы категоризации подтверждаются в характере соотношения существенных семантических оппозиций в значениях языковых знаков - грамматических и лексических. Концептуальный анализ семантической структуры слова приводит в первую очередь к когнитивному определению грамматических значений. Эти центральные семантические категории системы языка представляют такое единство сторон языкового знака, в котором значение мотивируется особенностями концептуализации (Е.С. Кубрякова, Р. Лангакер).

Особая притягательность лексического материала для когнитивной теории языка обусловлена его действительной близостью к процессам естественной категоризации. Реальные связи естественных, природных классификаций мира в наивной картине сознания человека непосредственно влияют на характер лексических таксономий языковой системы, повторяющих в своей структуре то «положение дел», которое позволяет судить в самом образе соотношения «эпизодов» разных картин об универсальном характере категорий познания в структуре деятельности. Во-первых, центральная объяснительная категория языковой картины мира «значение» имеет ярко выраженные «лексические» корни. Различные направления лингвистики, связанные с изучением языкового содержания, как правило, не мыслят свою предметную область исследования без обращения к аспектам лексической семантики. Во-вторых, семантический подход к языковой картине мира воспринимается в качестве единственно возможного пути изучения вопросов категоризации только потому, что мир слов обладает реальной референцией, объясняясь часто только психологической релевантностью существующих в наивной картине мира индивида знаний. Вследствие этой особой близости к реальной картине мира системные связи в лексике языка обладают особой гносеологической функцией: с их помощью познается тот синтез различных сторон языкового знака, который в состоянии уже на структурном уровне объяснить многие «традиционные» для языка особенности категоризации.

Отсюда определение универсального характера семантических правил, определяющих все системные планы языкового знака. Принадлежность единицы языка к той или иной категории, а также таксономия самой категории в целом определяется ее связью с другими лингвистическими и «естественными» категориями. Следовательно, лексика в системе языка предстает в качестве сферы непосредственной фиксации ментальной деятельности человека. С ее помощью раскрываются значение и назначение других подсистем языкового выражения мысли, приобретающих свойство «естественности» благодаря лексической конкретизации языковых концептов.

Таким образом, в репрезентации всех видов языковых значений отмечаются лексические корни категоризации.

1. Каждая языковая категория характеризуется своим лексическим прототипом.

2. Грамматические категории, основываясь на понятийном, концептуальном ядре (лексическом прототипе), порождают фреймовые (морфологические, словообразовательные, синтаксические) структуры репрезентации лексической семантики.

3. Грамматические классы и разряды слов представляют ключевые концепты прототипической организации семантических (ономасиологических и эпидигматических) аспектов лексических таксономий.

Особое значение прототипический подход имеет для изучения семантики такой части речи, как имя прилагательное, характеризующейся промежуточным положением в системе кардинальных частей речи.

Прототипичность семантики имени прилагательного состоит в выделении концептов, которые, с одной стороны, в отличие от имени существительных, подводятся под номинацию отдельных свойств и признаков, с другой стороны, в отличие от глаголов, манифестируются более стабильными признаками, непроцессуальными, невременными, нефазовыми. Отсюда интенсиональная ограниченность и широкие экстенсиональные перспективы семантики адъективных лексем, категоризация которых отличается некатегоричностью и нечеткостью.

На первый взгляд, функциональный анализ прилагательного декларирует выводимость атрибутивной функции из предикативной, поэтому и глагол, и прилагательное оказываются теми лексическими единицами, которые приписывают определенному объекту определенные признаки (Дж. Лайонз). Таким образом, способность прилагательных к предицированию свидетельствуют о том, что между ними и глаголами не существует четких категориальных границ. Это объясняет включение прилагательных в сферу глагольной категории, определяемой как категория состояния (У. Чейф). С другой стороны, применение же семантических критериев анализа приводит к разграничению признаковых слов. Поиск прототипических семантических критериев категоризации объясняется многоаспектностью свойств имен прилагательных.

Если существительное и глагол представляют прототипы семантической категории, то прилагательное выступает в качестве «маятниковой» категории, которая примыкает по своим характеристикам то к классу имен существительных, то к классу глаголов в языках, где прилагательные как класс не реализуются; в языках, обладающих адъективной категорией слов, она функционирует двояко, описывая, как существительное, ингерентные, постоянные свойства объектов либо, как глаголы, характеристику временных, непостоянных состояний (Т. Гивон).

Суть проблемы прежде всего в том, что ведущий аспект когнитивного изучения имени прилагательного - выделение лексического прототипа грамматических категорий - сталкивается с объективными трудностями: имена прилагательные представляют неаксиоматичную категорию слов с нечеткими системными границами языковых концептов. С одной стороны, адъективы описывают более стабильное состояние, чем глаголы, с другой - менее стабильное, чем существительное. Отсюда главное различие с субстанциональными именами - различие в семантической «насыщенности» категорий (З.А. Харитончик, О.В. Афанасьева).

Номинативные функции имен прилагательных, казалось бы, исчерпываются «определительной» ролью, как, например, в составе атрибутивных сочетаний, в которых совершенно четко раскрывается прототипическая функция признаковой лексики - «приписывать свойства». Однако, по справедливому замечанию А. Вежбицкой, лексический прототип подобных поверхностно синтаксических определений характеризуется все той же «неопределенностью», свойственной традиционным определениям имени прилагательного через семантически «не определяемые» понятия «качества» или «атрибута».

Согласно другой точке зрения, формирование адъективной категории слов обосновано именно ономасиологически (Р. Диксон, Е.С. Кубрякова, О.Н. Селиверстова, А.А. Уфимцева, З.А. Харитончик, О.В. Афанасьева и др.). Номинативные особенности объясняют размытость лексического прототипа анализируемой грамматической категории. Категоризация именем прилагательным включает смысловые аспекты, ответственные за репрезентацию и «непредметных», и «непроцессуальных» концептов. В имени прилагательном ярко проявляется невыводимость ингерентных функций различных типов слов из априорных логических соображений. «Некатегоризующий» статус имени прилагательного (точнее - его роль «некатегоричного категоризато-ра») связан с его номинативными особенностями обозначать свойства вещей как таковые. Одновременно прилагательные, противопоставляясь видовой номинализации имени существительного, обозначают единичное свойство, в то время как субстантивы передают сразу несколько характеристик. В этом смысле адъективный класс характеризующих знаков является таким же жестким десигнатором, как и субстантивные номинации. И именно в этом смысле имена прилагательные не просто определяют дескриптивно денотативное пространство лексического значения, но и категоризуют класс свойств того или иного предмета. Таким образом, имена прилагательные, определяя «абстрактный класс», но не определяя «никакого опознавательного вида», не определяют подобно существительным «границ своего подразумеваемого референта», но одновременно, ограничивая область, к которой «принадлежит определяемый референт», помогают «идентифицировать данный референт внутри этой области» (А. Вежбицкая).

Признаки «некатегоричной категоризации», свойственные имени прилагательному, отражаются в семантике «свойств» предметов и процессов в нечетком и даже диффузном виде. Это хорошо иллюстрируют версии целостного таксономического описания адъективной лексики (А.А. Уфимцева, Е.С. Кубрякова, Р. Диксон, Е.М. Вольф, А.Н. Шрамм, Ж.П. Соколовская, О.Н. Селиверстова, З.А. Харитончик, О.В. Афанасьева и др.).

Атрибутивная лексика не фиксирует границы «собственных» референтов, помогая идентификации «чужих». Поэтому адъективная семантика компонентно организована таким образом, что для выделения денотативного пространства лексического значения всегда необходимы предикатные распространители, измеряющие абстрактность сигнификативного содержания. Семантика «своего» в имени прилагательном строится на смысле «чужих» полей значения, находящихся в синтактическом соподчинении с правилами ассоциативного согласования. В результате волновых процессов прилагательное размывает границы между более четкими языковыми категориями «субстанции» и «процесса», являясь примером динамической организации семантики. Лексическое значение адъективов постоянно испытывает воздействие со стороны контекста. Только в нем раскрываются потенции внутренней семантической валентности. И хотя сама семантическая структура прилагательного, конечно, влияет на сочетаемость в пределах высказывания, атрибутивная лексика, выступая в системе своих грамматических показателей, идентифицирует границы своей «собственной» категории в непосредственной связи с границами «чужих» категорий. Поэтому «нечеткая категоризация» именем прилагательным всегда задается намеком на другие лексико-грамматические классы, с определением границ которых связаны прототипические сферы лексической семантики адъективов. В процессе категоризации выявляется зависимость адъективных прототипов от определяемого референта.

Лексические прототипы имени прилагательного связаны с такими концептами, которые не определяют границы референта. Они устанавливаются синтактически, в сочетаемости адъективных знаков с другими (прежде всего - с субстантивными), на определении свойств которых базируется своеобразная предикативная референция прилагательных. От традиционных предикатов (глаголов) имена прилагательные отличаются, как правило, только «вневременным» семантических модусом «ингерентного проявления» «постоянного», «непреходящего» признака. Их категоризующие функции связаны с семантическим расширением, «обогащением образа», создаваемого именем существительным. При идентификации референта внутри категории или сигнализации отношения говорящего к референту прилагательное помогает созданию категории именем существительным, добавляя признак, но не создавая новой категории (А. Вежбицкая). Отсюда основная грамматическая характеристика адъективов, базирующаяся на особенностях категоризации их лексической семантики : адъективные концепты схвачены категорией степени, связанной с их статическим и одномерным характером.

Таким образом, в референциальной неопределенности адъективов раскрывается вспомогательная категоризация многомерного образа референта через выдвижение в семантике имени прилагательного определенного, одностороннего свойства, характеризующего стабильность проявления степени того или иного ингерентного признака референта в структуре «чужой» категории.

Неопределенность референции «свойств» предметов и процессов предопределяет нечеткость самого понятия семантической структуры имен прилагательного, идентификация семантики которых раскрывается и через призму сочетаемостных характеристик. Поэтому факторы «внешнего» контекста оказываются важными показателями семантизации адъективов. Именно с их помощью выражается скрытое семантическое подчинение имени прилагательного, при котором его сочетаемостное поведение детерминировано общими компонентами содержания. Вместе с тем сами адъективы не могут не характеризоваться такими характеристиками знака, которые бы не учитывались в синтагмах. В структуре высказывания для означивания «чужой» категории избирается определенный адъективный знак, использование которого в данной синтагматической позиции отвечает условиям дополнительного распределения. При этом степень семантической абстракции адъективных прототипов максимальна вследствие синкретизма денотативного, сигнификативного и эмотивного компонентов лексического значения, что нередко приводит к сигнификативному и/или денотативному аспекту анализа их знакового значения (А.А. Уфимцева, М.В. Никитин, З.А. Харитончик). Однако особенности номинативной референции имени прилагательного обусловливают его способность выделять прототип своей категории в «семантической скрепе» с другими категориями в реальной структуре речевого акта -высказывании - в этом заключается недвусмысленность номинативных возможностей имени прилагательного. Определяя «узкий» параметр означивания, атрибутивная лексема выступает в синтагмах в функции выражения мотивировочного признака, развивающего способность внутренней формы не только «объекта» детерминации, но и самого средства.

Комплексный стратификационный анализ атрибутивных знаков (О.В. Афанасьева) определяет особую значимость морфолого-деривационных характеристик адъективных слов для определения их частеречных прототипов. В русском языке критерии членимости и производности определяют прото-типический статус членимых, но не производных, с одной стороны, и с другой - членимых и производных адъективных структур. Оба прототипа связаны с выражением морфологических и деривационных категорий: первый прототип характеризуется: флексийными маркерами, второй - аффиксальнофлексийными. Однако в любом случае прототнпнческая семантика характеризуется тенденцией к выражению своих компонентов в знаковой форме. Образующиеся в результате мотивационно связанные синтагмы обогащают семантику и определяемой, и определяющей части. Не случайно поэтому выражение внутреннего номинативного контекста означивания (ономасиологической структуры слова) в атрибутивной лексике характеризуется максимальным представлением компонентов, имея тринарную форму экспликации базиса, признака и связки. Такое представление номинативной деятельности в знаке обладает особой значимостью, поскольку выражение в поверхностной структуре релятивного компонента мотивационно усиливает весь эксплицитный контур языковой формы лексемы, приводя к неидиоматичности знака в целом и семантической симметричности единиц его поверхностной организации (морфемно-словообразовательной и семантической). Ономасиологическая связка выделяется в синтагмах с различной степенью отчетливости, ассоциируясь со словообразовательными формантами в структуре производных лексем или с коннотациями семантической структуры симплексов, однако в любом случае ее выражение преодолевает общую фразеологичность семантики референциального знака, определяющего мотив «своей» категоризации в синтагме исходя из семиотических признаков имени прилагательного.

Таким образом, имя прилагательное выступает, по сути дела, в качестве прототипического критерия референции. Оно выделяет в структуре «чужой» категории те критериальные свойства, которые кладутся в основу формирования фрагментов языковой картины мира. Адъективы выполняют функции своеобразных таксонов - лексических маркеров семантических так-сономий, или лексико-семантических, тематических, ономасиологических кластеров определенной категории. Их собственная семантическая структура вскрывает это функциональное предназначение. Экспликация системно-семантических отношений в лексике приводит к тому, что семантической структурой имени прилагательного интерпретируются классификационные фреймы «чужих» категорий. За счет акциональных (пропозициональных) фреймов адъективов, соотносимых с адъективными концептами возможных синтактических модусов семантики, синтагматическая семантика имени прилагательного измеряет коннотации уточняемой категории и одновременно закрепляет категориальные особенности адъективации не только во «внешней», но и во «внутренней» валентности разноструктурных единиц, связанных с данным лексико-грамматическим классом.

Лексические прототипы адъективной категории соответствуют следующим характеристикам:

1. свойству семантической незавершенности (т.е. обладать семантически нечеткими границами «собственной» категории);

2. требованию акциональности (т.е. представлять синтактически жесткие критерии «чужой» категоризации);

3. параметру мотивированности (т.е. соответствовать критерию фор

U 1 %J U \ мальнои, формально-семантическои или семантической мотивации).

Первая характеристика раскрывает абстрактность прототипической семантики адъективной лексики, вторая - ее подчиненный категориально-функциональный статус, третья - усиление тенденций мотивационной четкости адъективного знака. Последняя характеристика особенно важна для уяснения семиотического своеобразия адъективной категоризации. Аспекты поверхностной структуры адъективного знака, его звучание и значение, представляют такие формы реализации категоризующей специфики, при которых отмечается системное восполнение нечетких семантических границ означивания развитием четкого корпуса лингвистических средств формирования атрибутивного фрагмента языковой картины мира.

Общая семиотическая структура адъективов вбирает в себя прототипи-ческие свойства лексической категории, развивая ее основные концепты не только на чисто в сфере «чистой» семантики, но и в соотнесении с закономерностями плана выражения. Именно в соотнесенности адъективных концептов с формальными характеристиками означивания категоризующие функции имен прилагательных обретают вид системных тенденций парадигматической группировки, упорядоченности лексических значений во внутреннем лексиконе индивида.

Современная лингвистика обращается к критике многих догм структурализма, связанных с пониманием языкового знака, поскольку в противовес платоновской и гумбольдтианской традиции в структурализме языковой знак приобретает черты имманентной категории, базирующейся на внешнем неподобии с онтологическими признаками реального и отражательного бытия. Лишь некоторые аспекты знака в структурализме выходят за пределы трактовки системы языка в духе узкого атропоцентризма.

Такой центральный уровень знака, как синтактика, хотя и вскрывает исключительную значимость внешней неповторимости языковых категорий, все же подвергает критике понимание ведущего свойства языкового знака -произвольности его форм и значений. В частности, рассматривая закон асимметрического дуализма как мерило символической специфики языковой единицы, в структурализме отмечается, что классы языковой вариативности, описывая только нестабильность одной из сторон языкового знака, в то же время фиксируют пределы обобщения различий, т.е. существование инвариантов как развивающихся моделей направляет структуру языкового знака как класса вариантов благодаря синтезу различных проявлений асимметрии. Каждый полюс асимметрии как бы встроен в качестве модели вариативности в общую структуру знака, выявляя свою связь с всеми измерениями динамичности/статичности.

В контексте языковых изменений ни одна из асимметричных тенденций не оказывается полностью противопоставленной. Каждая из тенденций вносит свой вклад в развитие структуры знака, дополняясь по мере необходимости свойствами другой. При этом воздействие одной тенденции на другую часто отмечается по линии критериальных признаков, за счет которых осуществляется категоризация асимметрии в структуре знака. Таким образом, каждое взаимное влияние фактов асимметрического дуализма отражает то или иное направление категоризации знака, учитывающее в комплексе функциональной асимметрии сразу несколько тенденций развития класса вариантов.

Ведущей логикой знака, характеризующегося асимметрией, следует, безусловно, признать не оппозицию, а сближение знаковых планов. В структурализме, конечно, категории плана выражения и плана содержания предельно противопоставлены, что объясняется попыткой обосновать произвольность языка в целом. Однако во всех без исключения версиях семиотического анализа языковых структур подчеркивается и другое - крайне важный для познания логики знака «параллелизм», или «совмещенная субстанциональность» ассоциаций звучания и значения (Платон, В. фон Гумбольдт, И.А. Бодуэн де Кур-тенэ, А.А. Потебня, Ч. Пирс, Ф. де Соссюр, Э. Бенвенист, Р. Якобсон, Л.Г. Зубкова, Е.С. Кубрякова и др.).

Объяснение логики знака через логику смысла делает единицы языка в структурализме «положительными величинами», основанными на актуальных для мышления ассоциативных связях означающего и означаемого, закрепленных в «психически реальной», «внутренней» языковой форме, для которой, как и для мозга, свойственна потребность в симметрии. В наборе функций языковые единицы в действительности характеризуются несовпадением функциональных планов, но сама способность всех языковых единиц обладать некоторой функциональной спецификой устанавливается исходя из универсального перечня функций. При этом все функции сводимы к полюсу семантики, способности языковой единицы передавать отношения в системе и выражать мысль индивида. В этой связи семиотическое и семантическое не разделены, как нераздельны язык и речь. И именно с этой точки зрения язык представляет собой симметричную систему, направленную на то, чтобы сделать артикулируемый звук пригодным для выражения мысли», поскольку он (язык) одновременно и «отражение», и «знак» (В. фон Гумбольдт).

В истории языкознания идея симметричной системы языка неотделима от представлений о языковом развитии. Как это следует из первой системной концепции языковых изменений (И.А. Бодуэн де Куртенэ, Н.В. Крушевский и др.), симметрия системы это и есть постоянное развитие, не сводимое к жестким, одно-однозначным правилам структуры, она характеризуется пластичными формами, которые предоставляет для нее асимметрия. В результате противоположные, на первый взгляд, факторы изменения знака, представляют в языке зеркальный принцип динамики. Асимметрия расшатывает целостность знака, развивая его системные связи по линии сближения со знаками с уже сложившимися парадигматическими качествами. Вариант оказывается встроенным в симметричную систему отношений между языковыми знаками, причем, как правило, не одного, а сразу нескольких уровней, мотивирующих функционирование знака иерархически. Синтагматические причины активности варианта представляют собой только поверхностный контекст зафиксированных различий, имеющих более сложную парадигматическую мотивацию, на представление которой и направлены асимметричные модели языковых изменений.

Каждое из явлений асимметрии выполняет в структуре знака функции, отражающие фиксацию того или иного этапа языковой динамики. Отражение динамической категоризации связано не только с различиями в характере фиксируемых различий, т.е. в пределах вариативности - плане выражения или содержания. Немаловажную роль играет такая асимметрия, при которой явление вариативности одного плана поддерживается изменениями другого. Такая асимметрия представляет собой предельный полюс вариативности, поскольку в ней закрепляются симметричные отношения, приводящие к выделению в системе самостоятельной сущности и, следовательно, распаду отношений вариантности. В отличие от типовой асимметрии, состоящей в стабильности одного из семиотических планов (содержания при вариантном выражении и наоборот), модель предельной асимметрии представляет креоли-зацию знаковых признаков, ответственных за языковое развитие. Именно в ней развиваются такие признаки знака, как его политипологизм и синкретизм: взаимная координация агглютинативных и фузионных тенденций, синтез иконических, индексальных и символических характеристик. Поэтому анализ асимметрии этого типа призван установить вклад в динамику знака его структуры, при этом - на этапах языкового развития, в наибольшей степени ответственных за передачу знаковых (двусторонних) отношений в иерархической системе единиц, стоящих за порождением асимметричных структур. Следовательно, данный тип асимметрии может быть назван «смешанным», «симметричным», в противоположность «чистой» асимметрии, свойственной начальным этапам динамики знака. Но и в том случае, если асимметрические отношения развивают одну из сторон языкового знака, структура противопоставленной своей стабильностью знаковой стороны способна стремиться к симметризации противоречий семиотики. Это хорошо видно на примере крайних полюсов асимметрии знака - полисемии и синонимии.

Полисемия не всегда обобщает только семантическую структуру лексемы. Даже в тех случаях, при которых семантическое развитие является предметом исторической лексикологии, в структуре знака выделяются уровни, ассоциативно близкие к формальным средствам категоризации смысла (например, фоносемантика). Большинство же примеров развития семантических структур полисемантов располагает выверенной системой маркеров смыслообразования, заставляющей нередко оценивать производность семантической структуры в плоскости омонимии. Это объясняется в первую очередь тем, что многозначность - свойство знака преодолевать семантическую неоднозначность. Так, качественные прилагательные, являясь с внешней стороны более простыми, чем относительные, имеют и наибольшую семантическую сочетаемость, порождающую разветвленную многозначность. Варианты употребления данных значений зависят от ментального выбора этого употребления, и для того, чтобы представить многозначный конструкт интегрального ассоциативного поля значений в языке, закрепив его на уровне словесных репрезентаций, полисемия не может не располагать средствами такого выбора, средствами моделирования в слове концепта и их систем (фреймов). Знак, таким образом, должен обладать формальными показателями (от суперсегментных - до словесных), которые поддерживали бы вариативность лексических репрезентаций. Не случайно лексическая фузия, или семантическая неоднозначность, в структуре слова получает грамматическое оформление со стороны категориального обобщения лексической информации в грамматической форме лексемы. Эта информация распределяется в поверхностной структуре знака, членение которого обозначает степень членораздельности (информативности) компонентов структуры, которые в свою очередь способны развивать собственные семантические структуры, а нередко направлять логику внутрисловного смыслообразования. Как это демонстрируют семантические структуры относительных прилагательных, усложнение внешних аспектов сегментации знака оказывает сдерживающее влияние на вариативность внутренней формы, приводя нередко к однозначности прилагательного. В результате полисемия оказывается не «чисто семантическим» процессом асимметрии, но вполне формальным средством концептуального моделирования семантической микросистемы знака, точнее - обобщением формальных средств, необходимым для закрепления специфики смыслообразования за языковой формой и выделения тех формальных уровней лексемы, которые эти образования в состоянии показать.

Еще большую мотивационную определенность демонстрирует синонимия. Вследствие того, что синонимические средства языка характеризуются частичным тождеством внутренней формы, на всех уровнях системы синонимы связаны не только с семантической, но и с формальной близостью единиц языка. Формальные категории знака призваны подчеркнуть градуальные отношения в семантике, предопределяя взаимную выводимость, про-изводность синонимов. Процесс смыслообразования, закрепляемый в структуре полисемантов лишь некоторыми намеками внешней формы, в синонимах получает направление системной поляризации асимметрии благодаря стратегиям внутренней формы - мотивации родственных категорий.

Рождение смысла часто показывается семантической дифференциацией формальных средств. Наиболее последовательной здесь оказывается модель грамматической категоризации, закрепляющая в системе значений морфологических и словообразовательных показателей фрагменты лексических таксономий. Стратегия семиотического разведения синонимов оказывается ключевой при формировании паронимических и антонимических отношений. Градация семантических признаков от синонимического к антонимическому приводит к формированию эквиполентных в разной степени оппозиций. Однако во всех случаях отмечается развитие самостоятельного статуса знака у показателя асимметрии, оказывающегося уже за пределами вариантных связей и образующего собственную парадигматику. Напротив, слово формирует свой класс вариантов, выступая в качестве нового образца асимметрии. Поэтому синонимы разграничивают семантические аспекты репрезентации концепта в системе, показывают процесс семиотической обработки, интерпретации концепта. Кроме того, за счет способности к формированию новых классов асимметрии синонимия связывается с развитием формальных аспектов знака. Нередко эти аспекты связаны напрямую с репрезентацией семантических сдвигов в структуре полисемантов, обладающих мотивацией в аспекте грамматической формы.

Таким образом, асимметрия существует в структуре знака в виде взаимно обусловленных тенденций, синтезирующих аспекты звучания и значения. Функционирование той или иной тенденции учитывает это и подчиняется симметрии знака. Поэтому разграничение явлений асимметрии связано с выявлением факторов со стороны противоположного плана, отвечающего в знаке за стабильность реализации языковой единицы в системе. Этот сим-метризующий план представляет собой системно-семиотические границы варьирования, в которых асимметричный план находит генетически обоснованные перспективы своего знакового роста, т.е. закрепление в системе средств выражения языковых значений и поиск новых асимметричных эффектов знака в порождающих интерпретациях означающего и означаемого.

Семантический аспект асимметрии имеет значительные перспективы прежде всего в отношении к изучению функций знака в ментальных системах.

В аспекте языкового сознания языковые знаки определяются с позиций их выражения и формирования мышления и психологии личности. Основы такого подхода были заложены В. фон Гумбольдтом и И.А. Бодуэном де Куртенэ. В целостном виде структура знака как феномен сознания была определена в учении о стихиях слова А.А. Потебни. Современное языкознание связывает изучение ментальных функций знака прежде всего с различными направлениями теории речевой деятельности и когнитивной лингвистики.

В отличие от психолингвистики, занятой преимущественно поиском индивидуальной системы языка и ее единиц по данным ассоциативных стратегий идентификации семиотических структур, когнитивная лингвистика устанавливает эту индивидуальную систему в самом языке. Ментальный лексикон с когнитивных позиций определяется в направлении от языка к сознанию, поэтому когнитивная лингвистика - это еще одно направление систе-моцентрического языкознания, утверждающее в качестве ведущей функции единиц системы их познавательную активность. Поиск ментальных единиц в когнитологии ведется применительно не к сознанию, а к самой системе знаков, поэтому зачастую возникает впечатление о синкретичности исследовательского объекта. Ментальный уровень как бы растворяется в языковом контексте, благодаря чему каждый языковой знак характеризуется ментальной актуальностью. Не случайно, выделяемые когнитивной лингвистикой единицы в определенной мере изоморфны традиционным системообразующим единицам ономасиологии и даже структурной семантики. Так, например, структурная трактовка семантических инвариантов или архисем близка когнитивному прочтению концептов, а ономасиологические модели семантики - когнитивным фреймам и т.п. В то же время значимость новой версии семантики очевидна. Она состоит, конечно, не в новизне терминов, которые в большинстве своем когнитология заимствует из логики и психологии. Новизна заключается в интерпретации. Семантика в когнитивной лингвистике перестает осознаваться в качестве структурной категории выражения знака, но постигается в качестве направления его формирования. Вследствие того, что значение знака определяется как форма репрезентации знаний человека, единицы языка предстают как модели образования мысли. По сути дела, когнитивная семантика отстаивает ключевое определение языка В. фон Гумбольдта, синтезируя в анализе когнитивных функций отражательную и знаковую природу языковых понятий.

Ведущей методологической стратегией когнитивной лингвистики является концептуальный анализ. Исходя из того, что концепт определяется одновременно и как оперативная единица сознания, и как формирующий параметр знака, концептуальный анализ призван определить влияние представлений человека о мире на языковую способность личности. Устанавливаемая система отражения знаний (языковая система) обладает свойствами хранения, интерпретации и получения знаний. Данные характеристики связаны прежде всего с так называемыми выводными знаниями, которые ассоциируются у индивида с семиотикой, заложены в ней и моделируют языковое мышление.

Концептуальный анализ знака направлен на определение того влияния, которое оказывают сложившиеся категории языкового сознания на знаковые представления и понятия, с одной стороны, а с другой - в какой мере когнитивные функции знаков обусловлены характером самих языковых категорий. Решение этой второй задачи концептуального анализа раскрывает в первую очередь своеобразие динамики языка, т.к. порождающие знак процессы призваны показать формирование языковых категорий в широком семиотическом контексте познания.

Проблема асимметрии знака вписывается в ту предметную область концептуальных исследований, анализ которой призван сформулировать, с одной стороны, ментальную мотивированность языковой формы, а с другой -формирующую способность знака в системной категоризации единиц сознания. Вполне очевидно, что вариативность языковых категорий обусловлена феноменом внутренней формы, направляющей процессы функциональной асимметрии, а через нее варианты знака приближаются к отражательным моделям сознания, развивая в них синтез различных уровней ментального лексикона. Те функции, которыми наделена асимметрия в языке, эксплицируют и в характере иерархических связей, и в межуровневой детерминации показателей процессов варьирования содержательную - ментальную и семантическую - системность знака. Его концепты, организующие ассоциативное поле звучания и значения, порождают тот изоморфизм знака, при котором единица языка одновременно выступает как феномен системы языка и сознания. Именно соотнесенность языковой формы с концептом (точнее - концептуальный статус знака) позволяет приблизить отражательные сферы языка и сознания, определив языковой знак как идеальную сущность. Закономерно в этом отношении отождествление слова и концепта, отмечаемое во многих современных концептуальных исследованиях. Такое ментальное прочтение языковых категорий объясняется иконичностью принципов организации системы, раскрывающейся прежде всего в симметрии сторон языкового знака, а также в моделях ее асимметричного выражения. В частности, соотнесенность симметрии и асимметрии в структуре иконических категорий языка приводит к закреплению той или иной формы категоризации за концептами и их системами, которые в свою очередь обнаруживают укоренение в структуре языковых категорий. Поэтому в моделях, развивающих форму знака, концептуальная системность языковой категоризации отражает значимость целостной семиотики речемыслительной деятельности, а образование системы подсистем языковых категорий иконически обусловлено логикой смысла - семантической мотивированностью направлений динамики знака.

Особый интерес представляет концептуальный анализ переходных категорий языковой системы. Концепты данных категорий отражаются в форме межуровневых связей, размывающих границы парадигматики. Поэтому отношение к концепту оказывается схваченным прежде всего структурами знака, эксплицирующими динамику категорий.

Как показывают результаты концептуального описания семантической асимметрии адъективов, центральные когнитивные функции выполняет полисемия. Как концептуальное моделирование семантической структуры адъективной лексемы, полисемия репрезентирует семантический рисунок знака, направленный семантико-синтактическими особенностями категоризации. Обобщая контексты возможной детерминации субстантивных концептов, многозначные адъективы представляют собой такую упаковку ассоциативных знаний о мире в долговременной памяти человека, под которую - вследствие выделения концептуально значимых лексико-семантических вариантов лексемы - подведены другие процессы семантической асимметрии. Поэтому концептуальное моделирование, осуществляемое полисемией, обусловливает таксономическую организацию ноэтического пространства адъективной лексики, с ее сигнификативной направленностью на передачу обобщенных ре-ференциальных связей.

ЛТГ имен прилагательных, характеризующих человека, имеет в своем составе 25 ЛТП, точнее ЛСВ, их составляющие, сочетаются с рядом имен существительных, входящих в состав ЛТГ.

На уровне лексической системы языка ЛТГ имен существительных вступают между собой в парадигматические отношения. Эти отношения проявляются как непосредственно наблюдаемые на уровне нормы и как непосредственно не наблюдаемые на уровне лексической системы языка. ЛТГ имен прилагательных на уровне лексической системы находятся в синтагматических отношениях с рядом ЛТГ имен существительных. Анализ лексико-тематической группы имен прилагательных, характеризующей человека, на уровне лексической системы языка дал возможность выявить 27 лексико-тематических групп имен существительных, что может в дальнейшем способствовать составлению лексико-тематического словаря имен существительных. Отношения лексико-тематических групп имён прилагательных, вступающих в синтагматические отношения с лексико-тематическими группами имён существительных, неизменны на уровне лексической системы. Они претерпевают различного рода изменения на уровнях нормы и речи, парадигмы лексико-тематических групп имён существительных также неизменны на уровне системы.

Семантическими неоднозначность имен прилагательных поляризуется по линии синонимии, вырабатывающей прежде всего средства экспликации концептуального содержания. Как это следует из стратегий установления прототипической формы репрезентации адъективного концепта в синонимическом ряду, поляризация концептов связана с асимметрией морфологической и словообразовательной формы. Это не только устанавливает формальные маркеры языковых концептов, но и выделяет лексические прототипы из спектра представляемых семантикой и синтактикой лексико-семантических вариантов.

Лексическими синонимами являются лексико-семантические варианты, характеризующие одну из концептуальных сфер, близкие по своим прототипи-ческим значениям (все ЛСВ имеют основную, доминирующую общую сему, но различаются оттенками значения за счёт периферийных сем), но обладающие разной стилистической принадлежностью и различающиеся по выражаемой экспрессии и эмоциональной окраске. Синонимы способны замещать друг друга во всех или определённых контекстах (практически во всех контекстах может функционировать доминанта того или иного синонимического ряда как языковой прототип концепта, взаимозаменяемыми практически не могут быть ЛСВ, обладающие экспрессивной и эмоциональной окраской, а также ЛСВ, члены синонимического ряда, относящиеся к не нейтральным пластам лексики).

Основной единицей, образующей синонимический ряд признается не слово, а лексико-семантический вариант. Это верно в том смысле, что не слова целиком, во всей своей совокупности своих значений, а именно лексико-семантические варианты являются основой формирования синонимического ряда.

Близкие по значению ЛСВ ассоциируются в лексической системе с определенными концептами. Именно концептуальный анализ позволяет наиболее полно выявить синонимические ряды. В работе составлены 202 синонимических ряда. В состав этих рядов входят 802 лексико-семантических варианта. В словарях синонимов отмечено всего 39 синонимических рядов из данной лексико-тематической группы, что достаточно убедительно свидетельствует о том, что полный анализ лексической синонимии в русском языке возможен именно при концептуальном подходе. В состав синонимических рядов были введены морфологические варианты лексико-семантических вариантов, которые градируют тот или иной семантический признак, связываясь с манифестацией концептов категории.

Соотносительные лексические пары, которыми выражается одно и то же понятие (дублеты), также были включены в состав синонимических рядов, так как они закреплены за разными стилями.

Синонимические ряды классифицируются по трем параметрам:

1. По количеству лексико-семантических вариантов, входящих в состав ряда.

2. По наличию или отсутствию в составе синонимических рядов книжных, разговорных, просторечных, областных лексико-семантических вариантов, т.е. классификация по стилистической дифференциации. В исследуемой лексико-тематической группе имеется 113 синонимических рядов, не имеющих в своем составе стилистически окрашенных ЛСВ, что составляет 56,2% от общего количества синонимических рядов, входящих в состав анализируемой лек-сико-тематической группы; 43,8% составляют синонимические ряды, имеющие в своем составе стилистически окрашенные ЛСВ.

3. По наличию в составе синонимических рядов лексико-семантических вариантов со специальными пометами типа: устарелое, шутливое, ироническое и т. д. Таких синонимических рядов выделено 39, они имеют в своем составе как стилистически нейтральные ЛСВ, так и стилистически окрашенные.

Основой построения любого синонимического ряда является идентифицирующее его слово, доминанта - прототип категории. Прототипические критерии доминант синонимических рядов особенно интересны в тех случаях, когда в составе синонимического ряда имеется ряд нейтральных стилистически ЛСВ, наиболее полно выражающие знаменательную информацию общего значения синонимического ряда, т.е. когда в границах синонимического ряда отмечается явление конкуренции прототипов. Вследствие этой конкуренции определяются наиболее важные, эталонные признаки категоризации, необходимые в процессе обозначения прототипа категории.

Для выявления доминант в таких случаях целесообразно использовать психолингвистический эксперимент. Методика проведения эксперимента и анкеты к нему были разработаны автором диссертационного исследования. Эксперимент позволил четко выявлять идентифицирующий синонимический ряд лексико-семантический вариант. Методика данного эксперимента позволяет использовать его с целью выявления доминант любых типов синонимических рядов и является перспективной при анализе лексической синонимии на уровне нормы языка.

В процессе разведения концептуального синкретизма в структуре адъективного знака репрезентируется принцип симметрии, состоящий в усилении системного противопоставления близких категорий. Отсюда концептуальная значимость эквиполентных семантических сдвигов, сужающих кон-цептосферу лексико-семантического варьирования. В синонимико-антонимических отношениях закрепление крайне полярных концептов развивает признаки симметричного моделирования асимметрии, поскольку лек-сико-семантические варианты становятся основанием подведения под форму знака разных, но взаимосвязанных концептов.

Синонимические отношения находятся в тесном взаимодействии и взаимопроникновении с антонимическими отношениями. Под антонимами в работе понимаются лексико-семантические варианты лексем одной части речи, обладающие качественно-оценочными значениями, имеющие, практически, почти одинаковую сочетаемость, противопоставленные по одному дифференциальному признаку значения, выражая при этом отрицание противоположных значений.

В работе были рассмотрены синонимико-антонимические отношения на базе противопоставленных по значению синонимических рядов. Эти ряды с точки зрения их предметно-понятийной отнесенности являются видовыми понятиями, вместе они характеризуют родовое понятие. Данные синонимические ряды полностью характеризуют языковыми средствами видовые понятия.

Наиболее полно основное значение рядов характеризует доминанта. Предельную, крайнюю по степени проявленности признака основного значения позицию в синонимических рядах занимают JICB с усилительным семантическим наполнением, характеризуя высшую степень проявленности признака. Большая часть ЛСВ, в том числе и доминанта, занимают промежуточную, среднюю, нейтральную позицию в плане степени проявленности признака основного значения в составе синонимического ряда. Низшую степень проявленности признака основного значения в синонимических рядах демонстрируют ряд ЛСВ, занимая при этом позицию наиболее близкую к ЛСВ противопоставленного по значению синонимического ряда, причем, ЛСВ противопоставленного синонимического ряда также занимают в составе этого ряда позицию, характеризующуюся низшей степенью проявленности признака основного значения.

Три типа позиции, выявленных в процессе анализа, позволили построить семантические графики: синонимических рядов, характеризующих видовые понятия.

Лексико-семантические варианты противопоставленных по значению синонимических рядов, занимающие в них крайнюю позицию, характеризующуюся низшей степенью проявленности признака основного значения, являются тем семантически переходным звеном, которое позволяет строить графики родовых понятий. Эти графики дают возможность четко выделять антонимические группы. Перекрещивающимися между собой группами ЛСВ в антонимическом плане являются группы, входящие в состав одних и тех же позиций в противопоставленных по значению синонимических рядах. Таким образом, можно выделить три группы антонимов в составе двух противопоставленных по основному значению синонимических рядов:

1. Антонимы, характеризующие предельную, крайнюю по степени проявленности признака значения позицию.

2. Антонимы, характеризующие среднюю, нейтральную по степени проя-вленности основного признака значения позицию.

3. Антонимы, характеризующие низшую степень проявленности признака основного значения позицию.

С точки зрения семантики все три антонимические группы можно считать полными антонимами, но абсолютными антонимами в этих группах можно считать только лишь те лексико-семантические варианты, которые обладают одинаковой стилистической и эмоционально-экспрессивной окрашенностью.

Давая в работе определение антонимии, нами не указывалось традиционное для лингвистики при определении антонимии понятие «предельное отрицание». Данное понятие имеет место в позиции, демонстрирующей высшую степень проявленности признака основного значения, а не в позиции средней или нейтральной, на базе которой и вычленяются традиционно антонимы.

Таким образом, семантическая асимметрия типологически репрезентирует когнитивные функции знака, связанные с выражением и формированием концептов знака типологически оформляет асимметрия адъективной лексики. Ее подчиненная категоризация, зависящая напрямую от поверхностных синтактических (синтагматических) отношений, моделирует такую концептуальную систему, которая должна характеризоваться особенной пластичностью для выражения семантической мотивированности разных категорий. Следовательно, асимметрия адъективов отличается повышенным стремлением закрепить в классах вариативности знака межкатегориальные семантические функции. Адъективные концепты существуют функционально в неких концептуальных модусах определения/предикации семантики и прагматики различных зон высказывания, так что концептуальный анализ асимметрии этого класса лексики должен определять не концепты, а целые концептуальные системы. Не случайно, выделение конкретных адъективных концептов описывается в самых размытых семантических терминах. Они и не подаются, как, например, субстантивы, четкой односторонней семантизации со стороны категориальных значений. Сферой семантического моделирования адъективно ных концептов является метаязыковая модель концептуализации, или фрейм как система концептов.

Фреймовый характер семантики имен прилагательных подтверждают все актуальные тенденции асимметрии этого класса знака.

Полисемия репрезентирует актантную рамку функционирования адъ-ктивов, обобщая контексты вероятностной детерминации субстантивных концептов. Денотативные компоненты семантики имен прилагательных входят в этом случае в импликационал их лексических значений. В то же время именно на базе идиоматичности семантики адъективы формируют необходимую семантическую мотивацию фрейма собственной категории. Очень четко это представлено во «внутреннем контексте» относительных прилагательных. Сложность формы проявляется в том, что относительное прилагательное является производным, т.е. характеризуется формантом и основой мотивирующего слова, с которой соотнесены функции исходного слова, уточняющие семантику форманта, а также ограничивающие в семантическом аспекте условия реализации «внешнего контекста». Ассоциативный фон раскрывает в атрибутивных сочетаниях мотивационные реакции знака на семантические сдвиги. Категориальный характер данных сдвигов получает последовательное закрепление в грамматической форме, а в целом ряде случаев и в звуковой.

Развитие фреймовой структуры многозначных имен прилагательных продолжается по линии синонимии, учитывающей накопленную грамматической формой информацию о концептуальном моделировании семантической структуры. Два или более концепта поляризуются прежде всего асимметрией морфологической и словообразовательной формы. В результате действия тенденций функциональной специализации средств грамматической формы слова синонимика имени прилагательного связана с четкой мотивацией тех аспектов, которые относятся в полисемантах к импликационалу лексических значений. В синонимах имплицитные компоненты значения закрепляются за показателями членимости и/или производности, порождая четкую категориальную ассоциативность адъектива с отдельной категорией. По сути дела, именно синонимия разводит синкретизм концептов в структуре адъективного знака, обозначая конкретный актант категоризации. В ходе сужения концептосферы адъективной лексемы формируются эквиполентные семантические сдвиги. В классах омонимии отражаются структуры параллельно функционирующих фреймов, а антонимия фиксирует уже противопоставленные модели концептов, развивающие сферы всех измерений асимметрии. В частности, антонимия выявляет такую способность мозга, как умение среди ряда признаков выделить те, которые существенно разграничивают сферы референции.

Список научной литературыТуралиева, Нуржамал Дарманбековна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Азарх Ю.С. Введение // Диалектные различия русского языка. Словообразование. Вып. 1. Кемерово, 1991.

2. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М., 1966.

3. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2-х т. М., 1995.

4. Апресян Ю.Д. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М., 1997.

5. Апресян Ю.Д. Семантическая мотивация несемантических свойств лексем // Die grammatische Korrelationen. Graz, 1999.

6. Арутюнова Н.Д. Коммуникативная функция и значение слова // Филологические науки, 1973, № 3.

7. Афанасьева О.В. Имя прилагательное и его место в системе частей речи // Теория грамматика: лексико-грамматические классы и разряды слов. Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1990.

8. Афанасьева О.В. Имена прилагательные в системе кардинальных частей речи английского языка. М., 1992.

9. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969.

10. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957.

11. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

12. Балли Ш. Французская стилистика. М., 1961.

13. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М. 1974.

14. Беркетова 3. В. Мотивационные связи в лексике современного русского языка // Филологические науки, 2000, № 1.

15. Блинова О.И. Явление мотивации слов (лексикологический аспект). Томск, 1984.

16. Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2 т. М., 1963.

17. Бородина М. А., Гак В. Г. К типологии и методике исторических семантических исследований. Л., 1979.

18. Будагов Р. А. Сравнительно-семасиологические исследования. Романские языки. М., 1963.

19. Булаховский Л. А. Введение в языкознание. М., 1953.

20. Вахек И. Лингвистический словарь пражской школы. М., 1964.

21. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.

22. Виноградов В.В. Всегда ли система системна? // Система и уровни языка. М., 1969.

23. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. М., 1977.

24. Виноградов В.В. Слово и значение как предмет историко-лексикологического исследования // Вопросы языкознания, 1995, № 1.

25. Витгенштейн Л. Философские исследования // Л. Витгенштейн. Философские работы. Ч. 1. М., 1994.

26. Вольф Е.М. Грамматика и семантика прилагательного. М., 1978.

27. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985.

28. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания II Семантическая структура слова. М., 1971.

29. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. М., 1979.

30. Галкина-Федорук Е.М. Слово и понятие. М., 1956.

31. Галкина-Федорук Е.М. Синонимы в русском языке // Русский язык в школе, 1959, № 3.

32. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М., 1992.

33. Гинзбург Р.С. О взаимосвязи лингвистического и экстралингвистического в лексике // Иностранные языки в школе, 1972, № 5.

34. Головин Б.И. Введение в языкознание. М., 1966.

35. Горбачевич К.С. О переменном характере лексической синонимии // Лексическая синонимия. М., 1967.

36. Горбачевич К.С. Вариантность слова и языковая норма. Л., 1978.

37. Гречко В.А. Однокоренные синонимы в современном русском литературном языке. АКД. Л., 1964.

38. Дегтерёва Т.А. Культура письменной речи. М., 1968.

39. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания, 1994, № 4.

40. Денисенко В.И. Функциональная структура семантического поля // Филологические науки, 1991, № 1.

41. Денисов Л.Н., Морковкин В.В., Новиков Л.А. Проспект учебного словаря сочетаемости слов русского языка. М., 1971.

42. Диалектные различия русского языка. Словообразование. Выпуск 1. Кемерово, 1991.

43. Грин Дж., Слобин Д. Психолингвистика. М., 1976.

44. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

45. Евгеньева А.П. Основные вопросы лексической синонимики // Очерки по синонимике современного русского литературного языка. М.-Л., 1966.

46. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. Вып.1. М., 1960.

47. Ельмслев Л. Можно ли считать, что значения слов образуют структуру // Новое в лингвистике. Вып.2. М., 1962.

48. Ефимов А.И. Стилистика русского языка. М., 1969.

49. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М., 1999.

50. Зализняк А.А. Русское именное словоизменение. М., 1967.

51. Звегинцев В.А. Семасиология. М., 1957.

52. Звегинцев В.А. Замечания о лексической синонимии // Вопросы теории и истории языка. Л., 1963.

53. Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. М., 1968.

54. Зимон Е.И. Семантико-стилистические особенности имен прилагательных в современном английском языке. АКД. М., 1981.

55. Зубкова Л.Г. О соотношении звучания и значения слова в системе языка (к проблеме «произвольности» языкового знака) // Вопросы языкознания, 1986, № 5.

56. Зубкова Л.Г. Симметрия и асимметрия языковых знаков // Проблемы фонетики I., М., 1993.

57. Зубкова Л.Г. Языковое содержание и языковая картина мира // Языковая картина мира (лингвистический и культурологический аспекты). Бийск, 1998.

58. Зубкова Л.Г. Язык как форма (теория и история языкознания). М., 1999.

59. Жирмунский В.М. О синхронии и диахронии в языкознании // Вопросы языкознания, 1958, № 5.

60. Камбаралиева У.Дж. Системно-семантические связи в лексике (в сопоставлении кыргызского и русского языков). АКД. Бишкек, 1999.

61. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

62. Караулов Ю.Н. Язык: система и функционирование. М., 1998.

63. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака // История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М., 1965.

64. Кассарес X. Введение в современную лексикографию. М., 1958.

65. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. Л., 1965.

66. Кесельман И.С. Опыт разработки структурного критерия синонимичности. АКД. М, 1968.

67. Ковтун Л.С. О значении слова // Вопросы языкознания, 1955, № 5.

68. Кодухов В.И. Общее языкознание. М., 1974.

69. Кожина М.И. К основаниям функциональной стилистики. Пермь, 1968.

70. Колшанский Г.В. О природе контекста // Вопросы языкознания, 1959, № 4.

71. Колшанский Г.В. Логика и структура языка. М., 1965.

72. Комиссаров В.Н. Проблема определения антонима (о соотношении логического и языкового в семасиологии) // Вопросы языкознания, 1957, № 3.

73. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М., 1969.

74. Кондаков Н.И. Логический словарь. М., 1971.

75. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. Воронеж., 1972.

76. Коссериу Э. Синхрония, диахрония, история // Новое в лингвистике. Вып. 3. М., 1963.

77. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. М., 1975.

78. Краснов Ф.А. Об идентификации лингвистических объектов // Научные труды филологического факультета. Вып. XV. Фрунзе, 1969.

79. Краснов Ф.А. К интерпретации лексических категорий // Озмителевские чтения. Материалы филологической конференции. Бишкек., 1997.

80. Крылов С.А. Некоторые уточнения к определениям понятий словоформы и лексемы // Семиотика и информатика. М., 1982.

81. Крылов С.А. Слово в грамматике и в словаре. М., 1984.

82. Крушевский Н.В. Избранные работы по языкознанию. М., 1998.

83. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. М., 1978.

84. Кубрякова Е.С. Введение // Теория грамматики: лексико-грамматические классы и разряды слов. Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1990а.

85. Кубрякова Е.С. Противопоставление имен и глаголов как важнейшая черта организации и функционирования языковых систем // Теория грамматики: лексико-грамматические классы и разряды слов. Сборник научно-аналитических обзоров. М., 19906.

86. Кубрякова Е.С. Возвращаясь к определению знака // Вопросы языкознания, 1993, № 4.

87. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в языке // Структуры представления знаний в языке. М., 1994.

88. Кубрякова Е.С. Лексикализация грамматики (пути и последствия) // Язык система. Язык - текст. Язык - способность. М., 1995.

89. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М., 1997.

90. Кубрякова Е.С. О двоякой сущности языковых категорий и новых проблемах их изучения // Общие проблемы строения и организации языковых категорий. М., 1998.

91. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

92. Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы её исследования. М., 1963.

93. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1984.

94. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М., 1962.

95. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988.

96. Лангакер Р.У. Когнитивная грамматика. М., 1992.

97. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М., 1978.

98. Левицкий В.В. Экспериментальные данные к проблеме смысловой структуры слова // Семантическая структура слова. М., 1971.

99. Левковская К.А. Теория слова, принципы её построения и аспекты изучения лексического материала. М., 1962.

100. Лексические единицы в различных функциях. Сборник научных трудов. Саранск, 1992.

101. Лексическая семантика. Сборник научных трудов. Свердловск., 1991.

102. Леонтьев А.А. Психолингвистика. Л., 1967.

103. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.

104. Леонтьев А.А. Психологическая структура значения // Семантическая структура слова. М., 1971.

105. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 1997.

106. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

107. Лосев А.Ф. Философия имени у Платона // Платон. Собрание сочинений. Т. 1.М., 1990.

108. Макаев Э.М. К вопросу об изоморфизме // Вопросы языкознания, 1961, №5.

109. Маковский М.М. Опыт типологической характеристики лексико-семантических систем // Вопросы языкознания, 1969, № 3.

110. Маковский М.М. Теория лексической аттракции. М., 1971.

111. Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в лингвистике. Вып. 3, М., 1963.

112. Максимов Л.Ю. Антонимия как один из показателей качественных прилагательных // Ученые записки МГПИ им. В.И Ленина, 1958, CXXXII, вып. 8.

113. Маргалитадзе Т.Д. Структурно-семантическая характеристика многозначных прилагательных как номинативных единиц в современном английском языке. КД. Тбилиси, 1982.

114. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., 1960.

115. Медникова Э.М. Об основных абстрактных категориях лексикологии // Проблемы современной лингвистики. М., 1968.

116. Медникова Э.М. К вопросу о лексико-морфологических категориях // Вопросы языкознания, 1971, № 3.

117. Мельчук И.А. О точных методах исследования языка. М., 1961.

118. Мельчук И.А. Курс общей морфологии. Т. 1. М., 1997.

119. Мельчук И.А., Равич Р.Д. Автоматический перевод. М., 1967.

120. Милевский Т. Предпосылки типологического языкознания // Исследования по структурной типологии. М., 1963.

121. Михайловская Н.Г. К проблеме семантического членения словарного состава // Актуальные проблемы лексикологии. Минск, 1970.

122. Москович В.А. Статистика и семантика. М., 1969.

123. Мыркин В.Я. Всегда ли языковая норма соотносится с языковой системой // Филологические науки, 1998, № 3.

124. Никитин М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании. Владимир, 1974.

125. Никитин Е.И. Синонимы и антонимы в чём их сходство? // Русский язык в школе, 1999, № 2.

126. Николаева О.М. Контекстуально-речевые лексические синонимы. АКД. Ростов на Дону, 1973.

127. Новиков Л.А. Антонимия и словари антонимов // Словарь антонимов русского языка. М., 1978.

128. Новиков Л.А. Антонимия в русском языке. М., 1973.

129. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.

130. Новиков Л.А. Семантическое поле // Русский язык. Энциклопедия. М., 1997.

131. Общее языкознание. Минск, 1983.

132. Павлов В.М. О разрядах имен прилагательных в русском языке // Вопросы языкознания, 1960, № 2.

133. Палевская М.Ф. Синонимы в русском языке. М., 1964.

134. Палевская М.Ф. Проблема синонимического ряда, его границ и возможности выделения доминанты // Лексическая синонимия. М., 1967.

135. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. М., 1971.

136. Пап Ф. Количественный анализ словарной структуры некоторых русских текстов // Вопросы языкознания, 1961, № 6.

137. Паршин П.Б. Теоретические перевороты методологический мятеж в лингвистике XX века // Вопросы языкознания, 1996, № 2.

138. Пете И. Случаи лексикализации в русском языке // Русский язык в школе, 1958, №3.

139. Петерсон М.Н. Система языка // Изв. ОЛЯ. Т. 5. Вып. 2. 1976.

140. Платон. Кратил // Платон. Собрание сочинений. Т. 1. М., 1990.

141. Покровский М.М. Семасиологические исследования в области древних языков // М.М. Покровский. Избранные работы по языкознанию. М., 1959.

142. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993.

143. Правдин Вл. К изучению лексической синонимии в процессе словарной работы // Русский язык в школе, 1958, № 3.

144. Психолингвистика за рубежом. М., 1972.

145. Психолингвистические проблемы семантики. М., 1983.

146. Развитие лексики современного русского языка. М., 1965.

147. Рахилина Е.В. Основные идеи когнитивной семантики // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. М., 1997.

148. Рахилина Е.В. Когнитивная семантика: история персоналии, идеи, результаты // Семиотика и информатика. Вып. 36. М., 1998.

149. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2000.

150. Рубинштейн C.JI. К вопросу о языке, речи и мышлении // Вопросы языкознания, 1957, № 2.

151. Русская грамматика: В 2-х т. М., 1980.

152. Русский язык. Энциклопедия. М., 1979.

153. Русский язык. Энциклопедия. М.,1997.

154. Савченко А.Н. Язык и система знаков // Вопросы языкознания, 1972, № 1.

155. Салиев И.С. Семантические категории прилагательных современного английского языка АКД, 1978.

156. Селиверстова О.Н. Предикаты класса и свойства // Семантические типы предикатов. М., 1982.

157. Системный анализ и вопросы функционирования языковых единиц. Сб. научных статей. Таллин, 1988.

158. Словарь русского языка: В 4-х т. М., 1957-1961.

159. Словарь русского языка: В 4-х т. М., 1981-1984.

160. Словарь синонимов русского языка: В 2-х т. Л., 1970-1971.

161. Словарь синонимов русского языка. М., 1976.

162. Словарь антонимов русского языка. М., 1978.

163. Слово в грамматике и словаре. М., 1984.

164. Смирницкий А.И. Лексическое и грамматическое в слове // Вопросы грамматического строя. М., 1955.

165. Смирницкий А.И. Значение слова // Вопросы языкознания, 1955, № 2.

166. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М., 1956.

167. Соколовская Ж.П. опыт системного описания семантических отношений в лексике (на материале русских имен прилагательных). АДД. Киев, 1981.

168. Солнцев В.М. О понятии уровня языковой системы // Вопросы языкознания. 1972, № 3.

169. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977.

170. Сова Л.З. Аналитическая лингвистика. М., 1970.

171. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М., 1965.

172. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 1975.

173. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М., 1975.

174. Степанов Ю.С. Изменчивый «образ языка» в науке XX века // Язык и наука конца 20 века. М., 1995.

175. Степанов Ю.С. Язык и метод (к современной философии языка). М., 1998.

176. Степанова М.Д. Методы синхронного анализа лексики. М., 1968.

177. Советский энциклопедический словарь. М., 1980.

178. Супрун А.Е. Лекции по языкознанию. Минск, 1971.

179. Тарасов Е.Ф. Тенденции развития психолингвистики. М., 1987.

180. Тираспольский Г.И. Система языка и системность в языке // Филологические науки, 1999, № 3.

181. Тихонов А.Н. Русско-Узбекский тематический словарь. Ташкент, 1975.

182. Томашевский Б.В. Стилистика и стихосложение. М., 1959.

183. Трнка Б. К дискуссии по вопросам структурализма // Вопросы языкознания, 1957, №3.

184. Трофимов М.И. О формально-семантической классификации прилагательных в русском языке (к постановке вопроса) // Проблемы структурной лингвистики 1971. М., 1972.

185. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960.

186. Туралиева Н.Д. Синонимические отношения имён прилагательных // Образование в XXI веке: Ценности и перспективы. Материалы международной научно-практической конференции. Бишкек, 2002.

187. Туралиева Н.Д. Система языка и системность лексики // Образование в XXI веке: Ценности и перспективы. Материалы международной научно-практической конференции. Бишкек,2002.

188. Туралиева Н.Д. Синонимико-антонимические отношения имён прилагательных // Сб. научных трудов. Русский язык в Кыргызстане, Бишкек, 2002.

189. Туралиева Н.Д. Янцен В.К.Принципы выделения доминанты синонимических рядов // Вестник ЖАГУ, Жалал-Абад,2001.

190. Туралиева Н.Д. Наивная картина мира через системные свойства прилагательного // Человек культуры: русский язык в современном мире. Материалы Всероссийского симпозиума (21-23 сентября 2001). Бийск, 2001.

191. Туралиева Н.Д. Полисемические отношения имён прилагательных // Традиции и инновации в методике преподавания языков.Материалы научно-методической конференции. Бишкек,2002.

192. Ульман С. Дескриптивная семантика и лингвистическая типология // Новое в лингвистике. Вып.2. М., 1962.

193. Уфимцева А.А. Опыт изучения лексики как системы. М., 1962.

194. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка. М., 1968.

195. Уфимцева А. А. К разграничению лексического и лексико-семантического уровней языка // Иностранный язык в школе, 1968, № 2.

196. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М., 1974.

197. Уфимцева А.А. Семантика слова // Аспекты семантических исследований. М., 1980.

198. Уфимцева А.А. Лексическое значение (принцип семиологического описания лексики). М., 1986.

199. Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке (язык и картина мира). М., 1988.

200. Филипенко М.В. Проблемы описания предлогов в современных лингвистических теориях (обзор) // Исследования по семантике предлогов. М., 2000.

201. Филлмор Ч. Дж. Об организации семантической информации в словаре // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14. М., 1983.

202. Философская энциклопедия: В 5т. М., 1967-1970.

203. Фриз Ч. Значение и лингвистический анализ // Новое в лингвистике. Вып. 2. М., 1962.

204. Харитончик З.А. Имена прилагательные в лексико-грамматической системе современного английского языка. Минск, 1986.

205. Харитончик З.А. Имя прилагательное: проблемы классификации // Теория грамматики: лексико-грамматические классы и разряды слов. Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1990.

206. Цыганова В.Н. Синонимический ряд // Очерки по синонимике современного русского литературного языка. М.-Л., 1966.

207. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике (сходства и различия в теориях и целях) // Вопросы языкознания, 1996, № 2.

208. Ченки А. Семантика в когнитивной лингвистике // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. М., 1997.

209. Чейф У. Значение и структура языка. М., 1975.

210. Черемисин П.Г. Опыт исследования стилистической синонимии. АДЦ, М., 1970.

211. Черемисина М.И. Синонимия как функциональная эквивалентность языковых знаков // Синонимия в языке и речи. Новосибирск, 1970.

212. Чернов В.И. О функциональном аспекте лексико-грамматической классификации имен прилагательных // Русский язык в школе, 1973, № 5.

213. Чесноков П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления. М., 1967.

214. Чинчлей Г.С. Соотношение минимальных значимых единиц языковой структуры. Кишинёв, 1975.

215. Шайкевич А.Я. Распределение слов в тексте и выделение семантических полей. М., 1963.

216. Шапошникова В.Н. Антонимические отношения в русском языке в 90-х годах // Русский язык в школе, 1990, № 6.

217. Шмелёв Д.Н. Очерки но семасиологии русского языка. М., 1964.

218. Шмелёв Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973.

219. Шрамм А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных (на материале современного русского языка). Л., 1979.

220. Щур Г.С. Об ассоциативных группах в языке // Материалы Второго Симпозиума по психолингвистике. М., 1968.

221. Якобсон P.O. Разработка целевой модели языка в европейской лингвистике в период между двумя войнами // Новое в лингвистике. Вып.4. М., 1965.

222. Якобсон P.O. В поисках сущности языка // Семиотика. М., 1983.

223. Якобсон P.O. Избранные работы. М., 1985.

224. Янцен В.К., Туралиева Н.Д. Синтагматические и парадигматические отношения лексико-тематических групп имён прилагательных русского языка //Вестник ЖАГУ, Жалал-Абад,2002.

225. Ярцева В.Н. О взаимосвязи элементов языковой системы // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М., 1969.

226. Givon Т. On understanding grammar. N.Y. 1979.

227. Givon T. Sintax. A functional-typological introduction. Amsterdam, 1984, vol. 1.

228. Dixon R.M.W. Where have all the adjectives gone and other essays in semantics and syntax. Berlin, 1982.

229. Dixon R.M.W. A new approach to English grammar on semantic principles. Oxford, 1991.

230. Neubauer F. Aspekte der Klassifikation von Adjektiven // Kasustheorie, Klas-sifikation, semantische Interpretation: Beitr. zur Lexikologie u. Semantik. Hamburg, 1977.

231. Rosch E.H. Natural categories // Cognitive psichology. N.Y., 1973, vol. 415, №4.

232. Rosch E.H. Cognitive representation of semantic categories // Journal of Experimental psichology, 1975, vol. 104.

233. Sasse H.-J. Syntactic Categories and Subcategories // Syntax. An International Handbook of Contemporary Research. Berlin, N. Y, 1993.