автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.12
диссертация на тему: Атрибуция и датирование росписей церкви Успения в городы Новые Каушаны

Полный текст автореферата диссертации по теме "Атрибуция и датирование росписей церкви Успения в городы Новые Каушаны"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М. В. ЛОМОНОСОВА

На правах рукописи

ЧЕБАН Константин Иванович

АТРИБУЦИЯ И ДАТИРОВАНИЕ РОСПИСЕЙ ЦЕРКВИ УСПЕНИЯ В ГОРОДЕ НОВЫЕ КАУШАНЫ

Специальность 07.00.12 — История искусства

да-

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

МОСКВА — 1993

Работа выполнена в Отделе искусствоведения Академии Наук Республики Молдова.

Научный руководитель:

кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств Республики Молдова А\. Я. Лившиц.

Официальные оппоненты:

доктор искусствоведения, профессор Г. В. Попов,

кандидат искусствоведения, доцент М. А. Реформатская.

Ведущая организация:

Молдавский государственный институт искусств (кафедра истории и теории культуры).

Защита состоится 10 февраля 1993 г. в час. О С? - мин.

на заседании специализированного совета Д. 053.05.73 при Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова.

Адрес: 119899, ГСП, г. Москва. В-234, Ленинские горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, ауд. *эО

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГУ им. М. В. Ломоносова.

Автореферат разослан «¿С » ШЭД г.

О

Ученый секретарь специализированного совета, доктор искусствоведения В. С. ТУРЧИН

\

- х -

Актуальность иселзцоизшгя. На сэгодкядаий день да существует едгсгаго тенил касательно датирования и атрибуции росписей кау-и опекой цэркви Успения . Долгое время а молдавской искусствознз-нии превалировала точка зрашя искусствоведа К.Д.Родагна, согласно которой фрески Карта« следует датировать второй половиной ХУ1 Бека, — временем, когда Мэлдавизй правил внук Стефана Великого, Стефан Рзреи. Эта точка зрения нагота отражение во кногшс сборниках и статьях поезящзншк искусству средневековой Молдовы выпущенных на протяжная) 60 - х — качала 80 -->: годов наагаго века? в то« числе и в таком престижном издает* как " История искусства народов СССР " / Том 3 /.

Совершенно другой точки зрения прадертгоалусь на протяжении почти всего двадцатого века ведущие сазгщалиста Руииккн. Tas, например, известный историк искусства Басила Дрэгуц охарактеризовал кеушанские росписи как " ... сашз reorpefaraciw отдален-

р

ное проявление гурезеного зудозестаенного направления" . Тем

саьпэл, он подтвердил нршадлегзоеть ксушансйих »фресок к костбрш-

ковяновскоиу искусству середина ЗУШ.ЕЭка. Аналогичной была и

более ранняя атрибуция, росписей Каушш, сделанная еще в 1933 г.

историком архитектуры Георге Вашем» хотя, следует отметать, что

его характеристика каушансгапс фресок как фресок "ыунтянского сти-ч>

ля оказалась ке совсем точной.

* имеются ввиду следупциэ издания: Н.Д.Рздшш, Н.ИЛЗонятовсеий " Памятники архитектуры Молдавии XI7 - XIX зв.и / Кая. I960 / ; А.М.Зевина, К.Д.Взднин " Изобразительное искусство Шддазии" / Кда. 1965 / ;Д.Голырв, А.М.Зввина, М.Я.Лявшц, Н.Д.Родюш, Д.А.Чегяа, И.С.&идагн "Искусство йкздшга. Очерки." / йш. 1567/ r¿ 2râça$ Vasile. Arta ronâneaecâ. Yol. 1. Eac. ,1fíS2. P. «SB. ? Gheorghe. Bissrioile ai aSnSatirile aoldoveneçti din se-

colul al ГЛ1 - ГШ. "Suc., 1933. P.257 - 25В.

"2" ,

Новш этапом в изучена!! каушанских. росписей можно считать проведенные в 1938 - 1972 гл. Всесоюзным производственным на- ■ учно-реставрацяоннш комбинатом министерства культуры СССР исследовательские и реставрационные работы, йнформахдая, получал-ная в результате пер,д принято го искусствоведом М.И.Воробьевым полного иконографического описания каушансхой фресковой живописи, должна была бы заставить моддазских 'искусствоведов пересмотреть ранее установившиеся концепции, что, к сожалению, сделано не было. Это, там более, труднообъяснимо, так как изучение художественного npoipcca в Молдавии и Валахии начала-середины ХУ1И века, за последние двадцать лет, шагнуло далеко вперед, В румынском искусствознании был» пере сю троны оценю! и значение многих региональных школ постбршковяновсного времени, была значительно уточнена некоторые из сделанных ранее атрибуций и, что самое главное, бкло накоплено множество новых, ранее неизвестных, фактов. Разработки таких исследователей как Рэзваи Теодореску, по священные румынскому "барокко" X31I - ХУШ bbÍ, как Теодора Войнесну,. посвященные "Хурезской школе" живописи и постхурез-с кому художественному направлении, как Ва ame Дрэгуц, направленные на исследование бршковяновского искусства в целом? как Ра-,'ду Крецяну, содержагмв, практически, всю фактологическую инфорца цаю об олтянских мастерах ХУШ вена^, как Андрей Палеолог, посвященные экстерьернш валашский росписям ХУШ - начала XIX вв.^

1 Ibeodorescu В. Gusturi atitudini Ъахссе la roaáni in seco-lele al ХП1 -lea ijí al XVIII -lea. Note liainare ( 11 ). // Stt dii 91 cercet5.ri de istoria' artel, XEX, 1933. P. 5 - 12.

2 Toinescu T. ¡jcoala de pictura de la Hurezi // Omagiu lui George Oprescu. Бис., 1961. Р. 573 - 58?.

0 Dragut V. itta brancaveneascá. Бас., 1971.

* Cre^eaim E. Zugmvii din jude^ul 711 cea. // Revista muzs-elor

§i Bonuaentelor. llonumente istorice si de alrtá. Бис., 19SO,Нг.2, Kileolog A.. Pictum exteiloará din !{bra Uomaneascá ( secol file mil - XIX ). Бис., 198*.

во шогац изменили традиционное тфЗдубеэдекно-гозкебрезЕИтельнсо видение искусства придугаймта шгяеостл ХУШ века и позволили болов органично писать а тот непростой, далнкй драчатэтвсхих коллизий, истори51есгагй о тгш в обгрд иантвкст истории искусства данного рзгиона.

Естественно, это но могло не повлиять и на тореоцзняу хронологической периодизации и атрибуции Фрзсок каушанского храма. Нос- ' ле того, как в середине 80-х годов нажгло века ,бши прочтены, ранее нераго братка, гречзекче "лапидарные" текста, шгсечэнные на каменных плитах над входои в цгриовъ, снзрузш; гослз того, как в 1588 году была выдвинута гиштоза об вдэнтафчкагеш одаого из авторов науиансетх росшееЯг а клишо Раду зуграва , с известнш валашским художником серединн - второй половины ХУШ века — Раду Даскэлулом, сыном Шкал зуграза} поата того, как в результате исследований румынского историка В.Шхордя * были значительно уточнены многие детазд и «рыки шлдавско-татарсних и тальссо-тстар-ских отношений середина ХУШ вонаг-старая, устоявшаяся роднинов-ская периодизация и атрибуция фресок каузансяого ляиотдака да мгла не подвергаться рздяяалыгаыу пзрзсдатру.

Степень разработки, теш до появления данного иссладовсния. История кауианской церкви давно притягивала вникание как профессиональных исследователей, гак и геюгочлсленных любителей древностей. Первая попытка охарактеризовать и датировать церковь восходит к 1837 - 1838 гг. — времени, когда военнш губернатором Бессарабии П.И.Фздоровш бто начато сосх'етхгниэ " Свода древностей Бессарабии"^ сожатенио, задатки Федорова не били в те го.дн нэлеча-таиы и увидели свет лишь в 1902 г. в "приложениях" Й.М.Халшты к "Основным историчзскзш данный о Бе марай®*, опубликованных в ''Трудах Бессарабской тубзрпсйэй ученной архивной комиссии" / Т.2. !'>шшев, 1502 /. Б замотжах Федорова вдарвке в пиьмюнной &ор1.-9 была зафиксирована легенда о том, что каушшскую цэргазь построил

1 сы.:зг»<и1. ¿е 1згойо. X. Гя-.Яг. Р. 524- -

некий архиерей / ! / Даниил при содействия татарского хана Крым - Гирея. Особая ценность этих ранних да времени заметок заключается в том, что в них шзатся свидетельства ещз давших в то время очевидцев строительства церкви.

Спустя почти полвека после Федорова исследованием каушанской церкви занимался местный священник, имеющий приход в соседнем с Каушанами селе Заим, о. Исаи Няга — дед по материнской линии известного молдавского поэта Алексея Матеевича. По мнению Иоанна Няги, которому были неизвестны записки Федорова, но который прекрасно знал все бытовавшие в округе легенды я предания, Успенскую церковь Каушан следует датировать временем молдавского господаря Василе Лупу, т.е. периодом медцу 1634 - 1653 гг. . Свои рассузде-ния с.йоан Нага обосновывал близостью типологии каушанской церкви и /такой же заглубленной в землю/ церкви св.Николая в г. Килия— — известной ктитории Василе Лупу. Что касается имеющихся в притворе каушанского храма изобраканий более поздних молдавских и валашских господарей, таких как Скарлат Гика, х!иколае Маврокордат, Константин Маврокордат и Григоре Каллимахи, то по мнению И.Няги эти изображения восходят к периоду реконструкции храма во времена штрошлита Даниила, о котором упоминал и Федоров.

Через несколько лет после Иоанна Няги, по заказу Императорской Академии худодесга, обследование каушанской церкви провел преподаватель кишиневской духовной семинарии Елевферий Михалевич. Им была составлена метрика храма с подробным описанием цэрковной ут-' вари. ¡Ю мнению Шихалевича каушанский памятник следует. датировать 1719 - 1720 гг. — временем, когда в Валахии митрополитом был Даниил из Аниноасы. Ввдвигая свою гипотезу относительно датировки храма Тюсалэвич ссылался на молдавскую надпись из интерьера притвора. Кму по-видимому бшго неизвестно, что в ХУ111 веке Кауша-нн и их окрестности находились в церковной юрисдикции не Угровла-

хийской и не "оддовлалшйс:гой, а Броилавской метрополии, где также чмелся митрополит по тени Даниил, руководивший данной митрополией мезду 1751 - 1773 гг.

К сочинениям информационного характера примыкает небольшая заметка Георгия Кодрянз " Села и местечки Бендерского уезда" опубликованная в сборнике "Ис гори го -географи чо с кий очерк Бессарабии". Без всякой аргументами Г./Содрян датирует церковь и росписи Нау-шш первой половиной ХУП века.

В XX века усилия по раскрытию тайн каушанского храма были продолжены. 'Гак, в 1902 г. появилась уне упомянутая статья И.Ха-липпы с заметками губернатора Федорова. В 1910 г. появляется наиболее полный,и,пожалуй, наиболее научно аргументированный Для того времени,материал подписанный Василием Курдиновским и опубликованный в "Трудах Бессарабского и сто ри ко - архе о ло ги че ско го об- • щества"' / Вып. I , Кишинев, 1910/. В статье Курдиновского дано подробное описание архитектурно-конструктивных особенностей храма, оспаривается датировка церкви данная Е.Михалевичем и , что самое главное, дается несколько очень важных ссылок на исчезнувшие в настоящее время архивняе документы из Совета Бессарабского церковного историко-археологичзского общества за 1906 -1907 гг.

Близкой к только что упомянутой статье Курдиновского является и его вторая статья, посвященная тому же храму и опубликованная в тех не "Трудах..." в 1918 г. Из этой статьи можно узнать, что ограда вокруг церкви сооружена неким"нзыинаром" Иоанном Главчзй, и что странной формы памятник или памятный знак, расположенный во дворе церкви / ныне он исчез !/ является надгробным памятником некоего знатного мусульманина. Очень важно, что в данной статье впервые высказывается гипотеза о двух митрополитах Даниилах / Данииле из Ашшоасц, 1719 - 1729 и Данииле Проилавском, 1751-

- 1773 / в разное вреыя возобновлявших строительство храма. Помимо своей собственной статьи, в том нз выпуске, Курдиновский опубликовал и доклад поэта Алексея ь!атеевича, посвященный интересующей нас црркви. Большую ценность представляет также и отобранные Курдинозсяим для данного выпуска фотография с запечетленннми на них изображениями ныне исчезнувших надмогильных ка\ией кау-шанского прицерковного некрополя на шогях из которых четко читаются имена и даты жизни усопших.

Цэрковью Успения в Каушанах интересовались и многие румынские историки и искусствоведа, ¿це в 1305 - 1908 гг. в своем двухтомном сборнике текстов румынских цзрквей Николае Йзрга опубликовал молдавскую /румынскую/ ктиторскую надпись из интерьера притвора храма и установил иконографию изображенного там жа в притворе белгородского мученика Иоанна Нового.

После 1918 г., в. те годы когда Бессарабия-входила в состав королевства Румыния, каушан'ской церковью занимались специалисты из " Комисиуня монументелор историчз" / Комиссии по историческим памятникам — К.Ч./. Среди их работ -следует вцделить статью ¡Ете-фана'Чобану, опубликованную в ежегоднике названной организации за 1924 г.. 11о мнении Шт.Чзбану так называемый "мусульманский памятник" является ничем, иным как памятным знаком, сооруженным по традиции на месте престола более древней, разрушившейся,деревянной церкви. Что касается реставрации црркви во времена Даниила Прои-лавского, то по его ке мнению это была не реставрация, а фактически сооружение ноеого храма. Впоследствии, предлогкенная Шт.Чо-бану гипотеза о времени датирования церкви была принята и историком архитектуры Георге' Бажеы в его капитальном труде — своде архитектурных памятников средневековой Модцовы.

После 1945 г. историей цэркви "успения" заинтересовался, приехавший из Ленинграда, уае упомянутый,искусствовед К.Д.Ро,днин. В

\

напала 50-х годов он выполнял на картоне копта росписей кау-шйнсюго "хрша, а в 1971 г, в сборнике "Художественная жизнь Молдавии" опубликовал небольшое исследование, посвященное проблемам атрибуция и датирования данной церкви- Суть точка зрения К.Д.Роднина заключалась в следующем: исходя- из факта двоекрат-ного повторения образа срхидиякона Стефана в иконографлчаснай программе росписей, исходя из тематики развернутого акафистного цикла на сводах притвора каушянекого храма и тематики аналогич- , ннх циклов в молдавских цэрквах и шнастырях времен Петра ^арена, Стефана Ргдзеща и Изреьшг ¡Ъпилз, исходя из некоторых отличий в технологии фресковой живописи зтиторских росгшсой' притвора по отношению к фресковой живописи остальных росгасей храма, был сделан вывод о том, что живопись-Каушан следует датировать краткосрочным празлеютеы Стефана Расе па ~ внука Стефана Великого.. ' /

В том, что касгвтся изображений Даниила Ироилазского и Григоре Каллимахи /'с модель» храма в руках/ на фресках в притворе, то по шешш ГЪднина данные шгивнке композиции являются более поздними поновления, восходящими к середине ХУШ века.

Близким к родкиновской точке зрения язилось и шзние украинского исследователя Г.Н.Логвина, высказанное в справочнике-путеводителе "Угфаина и Молдавия" / М. - Лейпциг, 1982 /

Совершенно другой точки зрения придерживался уже упомянутый румынский историк искусства Василе Дрэгуц. В своей 'монографии "Румынское искусство" / ТД., Бухарест, 1983 / он попытался ,

связать ягозошсь Каупан с хурезской традицией в постбршковя-ковском искусстве Валахии.

Во время реставращошшх работ, проводеннкх ВПНРК министерства культуры СССР в 1968 - 1972 гг.. , были обнаружены в жертвеннике цоркви подписи двух из известных кыне трех авторов каушан-

ских росписей: таена Станчула и Войкула.

Популяризацию вышеуказанных реставрационных работ шпытался осуществить В.Веыенко в своей брошюре "Внимание памятник!" / Кишинев, 1980 /. Написанная, в зссеистичесяом ключе информация Ременко не содержит новых, неизвестных ранее фактов. Его упоминание о Станчуле-типографе как об известном молдавском художнике ХУШ века, работавшем в монастыре Нямц, не совсем точна. Мною совместно с реставратором В.Негрудой установлено, что этот так называемый "ндазцкий" Станчул-типограф работал в Бухаресте к подписывался как"Станчул Попович.'.' О том, является ли он автором каушанских росписей судить, по нашему шеюга, преждевременно.

Из публикаций последних пяти лзт следует вьщолить статью З.Д. Драгнева е сборнике " Социально- экономическая и политическая история Молдавии периода феодализма" / Кишинев, 1988 ./. В этой статье З.Д.Драгнев справедливо,на мой взгляд, указывает на ту новую роль епархиального центра, которую начала играть Кауш&чы в составе Проилавской митрополии после урегулирования польско-нога ского конфликта в августе 1763 г. — конфликта — шсредникои в котором выступал молдавский господарь, один из ктиторов каушан-ского храма, Григоре Каллимахи. Существенной, хотя и довольно бегло и мимоходом высказанной, является и гипотеза Драгнева ос идентификации упомянутого в зкстерьерной греческой надписи зуг{ ва Раду с известным валашским художником середины-конца ХУШ в, Раду Даскэлулом, автором знаменитого "альбома с зарисовками".

Неудавшуюся, на кой взгляд, попытку сблизить скульптурные рельефы портала каушанской цергсви с рельефаыами Халич-Волынског княиества XII века предпринял искусствовед Т. Стоек л э в свое?, статье " Архитектурный памятник в Каушанах. Ьовая гипотеза'.' / " Литература ши ар?а" , № 12 от 21 марта 1985 года/.

Кроле вышеуказанных публикаций следует упомянуть тагсяа вога

ку осуществления реконструкции и разбора графских текстов кау-аанской церкви, предпринятую автором этих строк совместно с реставратором Василием Негруцэй в 1986 году и опубликованную в виде статьи в журнале ''Нистру" 55 2 за 1987 г.

Рдли и задачи исследования. Ясно, что при таком обилии взаимоисключающих сидений касающихся времени строительства и украшения росписями каушанского храма, целью настоящего исследования было установление истины в тем что касается авторства, стилистической атрибущи и хронологической периодизации указанных росписей. Следует,однако, отметить, что для достижения данной цели пришлось преодолеть немало более или менеа частных задач вспомогательного характера, из которых следовало бы выделить следующие:

- определенно роли и места самого торга Каузпанн в составе татарского буджакского олата в.разные исторические эпохи;

- уточнение роли Каушда как эпархиального цзнтра в составе Троилавсной митрополии;

- установление авторства каушанских росписей я. / в случае золожительного .в этом направлении результата/ обнаружение следов мастеров каушанской артели на других культовых объектах зридунайских княжеств того времени;

- определение иконографических особенностей каушанских фресок 1 установление точного времени .появления иконографических редакций близких к каушанской;

- изучение технологических и стилистических особенностей кау-панских росписей и на этой базе построение гипотез о времени ис-золнения фресковой живописи.

Научная новизна работы определяется использованием нового кру-*а памятников, ранее не исследовавшихся искусствоведами Республи-м Молдова и, тем более, не привлекавшихся для сравнения с памятниками бессарабского региона. Сопоставление росписей Каушан с

росписями валашских кткторий уездов Долж, Вылчя и Горж в Олтении, а такие с росписями храмов Рымникской архиепископик в уезде Арц-жеш и в городе Кшпулукг / .Мусчол/ в конечном итоге позволили автору диссертащи обосновать и доказать высокую степень достоверности гипотезы"о приезжих мастерах, родом из Олтении", работавших в Каушанах.в 60-х годах ХУШ века. Более того, удалось найти несколько церквей в Олтении / цзркви села Прязба, близ Крайовы, села Крецешть в уезде Долж /, где по всей видимости работали и каушанские мастера Станчул и Раду. По мнению автора , удалось такээ развеять все сомнения касающиеся принацлезшости каушан-ских-росписей к хурезскому направлению в постбрынковяновском искусстве придунайских княжеств. Кроме выиесказанного бкш-х вццвину-ты и несколько новых гипотез относительно идентификации личностей бояр, изображенных на северной стене притвора цзркви; были ' прочитаны ранее неразобранные греческие тексты расположенные над входом в храм, снаружи. Немаловажной представляется и гипотеза о той роли "промежуточного звена" которую сыграли каушанские и другие, аналогичные каушанским,росписи, в плавном, иногда дате незаметном переходе от высокопрофессионального монастырского стиля мастеров первого поколения хурезской иколы живописи к" рустизиро-ванному стилю" многочьелейных крестьянских, ремесленных и вята-т-ских ктиторий конца ХУШ — начала XIX века.

Практическая значимость и прикладной аспект данного исслецова ния во многом определяются необходимостью срочной повторной рос таврации росписей Каутпан..Выявление других монументальных ансамблей, расписанных каушанскими мастерами, молсет во многом облегчить работу реставраторам-практикам, так как последние смогут из чить во временном разрезе, на разных творческих этапах, манеру письма, стилистические и иконографические особенности, характерные именно для данной артели художников-фрески сто в.

Хронологические рамки исследования охватывают период с ХУ1 по конец ХУШ вв., основное внимание при этом будучи уделено шестидесятым годам восемнадцатого столотия , т.е. времени, когда прои-лавской митропелнею руководил ктитор каушанского храма митрополит Даниил. Начальная хронологическая граница исследования обусловлена необходимостью раскрытия несостоятельности попыток атрибуирования каушанских росписей к зпохе Петра Рареша или-Иеремии Мовилэ. Стилистический , иконографический и технологический анализ данных росписей убедительно свидетельствует о более позднем их происхождении. Рубеж ХУП - ХУШ вв. т.е. время когда Валахией правил Константин Брынковяну, исследуется с цзлью оцределенкя специфики искусства мастеров первого поколения Хурезской школы живописи, — мастеров, чье творчество сыграло решащее значение в становлении последующих поколений"зугравов" ХУШ в., в том числе и каушанских зугравов. Бремя Мате я Еасараба / середина ХУП в./ упоминается в связи с изучением измзк-зкий, происшедших в иконографических редакциях традиционных поствизантийоких тематических программ росписей. Конечная хронологическая грань исследования определена рубежом ХУШ - XIX вв. — периодом полного растворения последних ре-минисцзнций хурезского направления в стихии народного наивного куль тового искусства.

Источниковая база работы определяется комплексным характером исследования. Пэмимз изобразительных источников, представляемых росписями Каушан и других стилистически им близких памятников, очень большое значение имеют архивные источники, старопечатные книги с имеющимися там гравюрами, сведения из истории церкви, а также информада, полученная в результате палеографических исследований сохранившихся в Кауишнах и в других храмвх текстов. С цзлью расширения источниковой базн исследования обусловленного потребностей точной атрибуции каушшских росписей, автором диссертащзд были привлечвны неизученные ршнее данные иконографического и эр-

хивного характера, касаидиеся культовой живописи Олтении ХУШ в., полученные в результате собственных наблодений и исследований ьо время неодао1фатных поездок в Румынию,

Методологической основой данной диссертации послужили разработки румынских исследователей / Т.Войнеску, К.Николеску, В.Вт-тзыану, В.Дрэгуца, Шт.Леши, Р.Теодореску, А.Палеолога, М.1лихал-ку, Р.Крецяну и др./ сделанные на протяжении последних двадцати-двадцати-пяти лет в области изучения ранее малоисследованных искусства и культуры првдунайских княкеств ХУШ века, На основе работ упоыянутнх авторов были определены такие основополагающие для данной диссертации понятия как " хурезская школа и хурез-ское направление в культовой ливописи посгбрынковяновской эпохи", как "рустизированное / т.е. окрестьянившесся / культовое искусство середины - второй половины ХУШ в.", как " руральноо / сель ское/ барокко". Благодаря этим же работа;»;, а тахке более раннему исследованию Штефана Мэтета, была произведена периодизация поколений мастеров работавших в художественных традициях Хурезской школы.

Большую роль сыграли также и довоенные, ставшие ужз классическими в румынском искусствознании, труда И.Д.Штеф.неску, Дж.Опреску, В.Ерэтулеску, В.Дрэгичану - в области исследований румынской средневековой монументальной ливописи, труды Н.Йорга и А.Д.Ксенопола в области истории придунайсхих княжеств итого же времени, монографии Г.Баша и Н.Рика-Будешть посвященные средневековой румынско, архитектуре. Не были проигнорированы и работы других европейских ученых, посвященных валашскому и молдавскому средневековому искусству / статьи Йззефа-Стржеговского, Епрля Диля, Поля Апрк, Анр Фосийона, Владислава Подла»;, Андре Грабара, Давида .Талбот-Райса, и др. / хотя, следует отметить, что в методологическом плане они представляют ценность лишь для специалистов занимающихся искусством придунайских княжеств ХУ1 - ХУЛ веков, искусство ХУШ ве

во входя п круг научных интересов упомянутых европейских корифеев искусствознания. Цзнную информацию в том, что касается истории и эволюции православной иконографии удалось почерпнуть у русских исследователей Н.П.Кондакова и Н.Б.Покровского. При определении жанров средневекового искусства очень полезной в методологическом плане оказалась введенная Г.К.Вагнзром классификация а при исследовании технологии кауиаяских фресок и при

сопоставлении данной технологии с другими фресгговыми технология-

2 Ч

ж, неоценимым» окаэатась монографии Д .Й.Киплика , М.Моталку u и П. и Л.¡topa и П.Филиппе4.

Методика исследования. Осиовнш, используемым на протязении всей работы,методом исследования является комплексный метод искусствоведческого и историко-культурологического анализа изобразительных и письменных источников. Этот комплексный метод, на протяжении разных глав диссертации дагет выступать то в качэс-твесрашктельно-иконогра$и'gс кого метода анализа росписей разных монументальных ансамблей, то в качестве сравнительно-исторнчес-яого анализа сохранившихся письменных источников, то в качестве сравнительно-палеографического анализа имеющихся в каулшскоы граыэ текстовых надписей. Формально -стилистичэ сг.ий анализ используется при срганителько-типо логическом атрибуировании каушанских росписей к хурезскому художественному направлению / в культовой живописи Валахии ХУГП в./ , а токго при определении индивидуальной манеры исшлнекая отдельных участков росписей отдельными представителями работагавй в Каушанах ертали мастеров.

* Г.К.Вашер. Проблема жанров в древне-русском искусстве. MJ, 1974.

2 Д.И.Киплик. Техника живиписи. М,- Л., 1950.

® M.Uihalcu. Yaloil nedie-oule rosane^ti. Вис., 198*. * . _

4 P. Ъ, Мота, F.Kiilippot. Сопзехтагеа picturilor muíale. Вис., 1936.

- Г4 - .

Результаты химических анализов состава раствора,известки и верхних слоев штукатурки хаужанских росписей, получэшше в конце шестидесятых годов специалистам из Всесоюзного производственно- • го научно-реставрационного комбината министерства культуры СССР, используются в третьей главе при определении технологии исполнения каушанских фресок. При построении гипотез, касающихся проблем ктиторства храма, автор использует метод " построения логической индукции", базирующейся на выявленных и документально зафиксированных фактах, а также на основе аналогий ,почерпнутых при изучении других, близких к каузшнскоыу, памятников.

Апробация результатов исследования. Отдельные главк дассертацю уж прошли апробацию в Отделе искусствоведения Академии наук Республики Мэдцова. Часть результатов исследования докладывались на республиканской конференции " Археология, этнография и искусствоведение Молдовы: итоги и перспективы" / Кишинев, 8 - 9. августа 1989 г. / и были опубликованы в 1990 г. в сборнике материалов упомянутой конференции. Ib теме диссертационной работы были написаны и опубликованы три статьи / на румынском языке / в следущих изданиях :

- научно-шпyлíфHoм журнале "Сигма" / Р I за I9S0r.; 0,5 авт.л.

- журнале "Нистру" / 2 за 1987 г.; 0,5 авт.л. /

- еженедельнике "Гласул" ( от 9 августа 1990 г. /0,4 авт. л./ Кроме этого для " Малой энциклопедии изобразительного искусства" была написана, а впоследствии и апробирована, статья " Успенская церковь г. Новые Кауианы". ,

Структура и. содержание работы. Диссертация состоит из введения пяти глав и заювочзния,представленного в виде выводов. Общий объем работы 233 машинописных листа, из которых чистый текст составляет 171 машинописную страницу. Кроме основного текста, примечаний и списка источников и литературы к диссертации прилагаются 102 иллюстрированные таблицы

Во введении дается историография проблемы и характеристика источников го атрибуции и датированию каушан с кого памятника. Здесь же устанавливаются цели и задачи исследования, обосновывается актуальность и закономерность появления данной работы, ее научная новизна и практическая значимость.

Первая глава посвящена истории Каушан и проблемам (неисследованного до конца) ктиторства храма Успения. Начинается дачная глава с упоминания малоизвестной грамоты молдавского господаря Петра Арона от 6 июня 1455 г., непривлекавшейся в прежних исследованиях каушанских росписей, — грамоты,— согласно которой подтверждались права известного Еистрицкого монастыря на некоторые территории в устье реки Ботна (т.е. той реки где располагаются нынешние Каушаны,) и где упоминалась впервые" некая церковь Успения , расположенная у Красного Кишинева — разрушенного в настоящее время населенного пункта расположенного неподалеку от основанных впоследствии Каушан. В дальнейшем дается небольшой экскурс в историю проникновения ногайских татар в Буджак и определяется роль торга Каушаны в составе подчиненного крымскому ханству Буднакского ола-та. Указывается на то, что на протяжении ХУП - ХУШ вв. Каушаны были одновременно и административным центром, где располагалась буджакская резиденция крымского хана,и местом, где находился так называемый " яли - агасси". — православный глава оставшегося на юге Бессарабии молдавского населения,— что,естественно, подразумевает существование православных культовых построек на данной территории.

Большое внимание уделено правлению молдавского господаря Васи-ле Лупу / 1634 - 1653 гг./ так как именно при этом господаре с одной стороны был предпринят поход на восставших под началом Кантемир-Мирзы буджаксяих татар, а с другой стороны была сооружена в турецких владениях, но на средства этого же молдавского госгода-

ря, уже упомянутая, такая же заглубленная в землю как и каушан-скал, церковь св. Николая в г.Катя. В то зе время здесь ке указывается, что росписи Каушал не имеют ничего, общего с монументальной кивошсью утого времени.

Период правления Василе Лупу интересен о:-с и тем, что именно в это время константинопольским патриархатом в "¡создается на захваченных турками и татарами у Молдовы и Валахии землях так называемая "Проилавская" митрополия, — одним из .митрополитов которой будет в следующем ХУШ веке и ктитор каушанских росписей Даниил Сиди сский.

С далью опровержения некоторых беспочвенных .суждении о вхождении Каушан в состав Ыодцовы на протяжении небольшого отрезка времени в первой половине ХУШ века, во время которого,якобы, и была построена каушнекая церковь, дается развернутое описание,просуществовавшей на протяжении всего ХУШ века,спорной приграничной проблемы так называемых " 22 и 2 часа

Завершает главу посвященную истории Каушан описание нашествия татар на Молдову осенью 1758 г. с последовавши за этим событием польско-ногайским конфликтом 1759 - 1763 гг», — конфликтом,— посредником в урегулировании которого выступал по поручению Порты господарь Молдавии Григоре Каллимахи, — один из главных ктиторов каушанского храма. Изучение истоков и деталей этот конфликта подводит читателя к двум интересным гипотезам касающихся установления неидентифицированных до настоящего времени личностей Г5 ктиторов-бояр, изображенных в групповом вотивном портрета на северной стане притвора кг.ушанского храма. Согласно первой из праддожвшнх гипотез здесь изображены представители молдавской боярской далага,— ции, направленной в Каушаны зимой 1759 года отцам Григоре Кееюю-махи, тогдашним господнем -Молдавии,Иоанном Каллиыахи» с щльв ускорения выплаты татарами компенсации за причиненный вред во, вре-

с

мя набега осенью предыдущего года. Согласно второй гисотаае, эти же

- 17 -

бояре явлг.итея представителям! известной в ."-УIII веке семьи Россетти, или, как ее тогда называли в Молдавии — семьи Русет. Точно известно, что один из представителей этой фамилии — гетман Басиле 1^гсет, был в дружественных отношениях с проиловским митрополитом Даниилом и дане "преклонил" митрополии последнего, построенные за собственный счет, монастырь с церковью "-""О мучеников севастийских " в столице тогдашне" 'Ьлдовы — городе Яссы. В пользу последней гипотезы говорит и то обстоятельство, что из всех идентифицированных образов ктиторов-господарей, расположенных на ниной стене притвора кауаанской церкви, литль образ Константина -«аврокордата имеет нарнг-тй образ суг,руги — "катерины Русет, троюродной сестры гетмана Засиле Русета и двоюродной сестры некой С афты Русет, чья личность не представляла бы особого интереса, если бы данная Саг'та не была бы замужем за Янакаке Гйодо,- — известным дипломатом того времени, гре газированным французом, родом из Марселля, неведомыми путями добившемся молдавского боярстза. &ешо этот, Янакаке '.'илло и был тем человеком, который осуществлял от имени молдавского господаря Григоре Каллимахи посредническую шссив на польско-ногайски:: переговорах 1763 г. в г. Каменицэ. Само собой разумеется, что для осуществления такой миссии он должен бкл иметь очень прочные связи как среди польской шляхты и магнатов, так и среди руководителей татарских родов и кочевий Рудяака, а может быть дате и Крыма, не говоря уге о знакомстве с. каушанскими каймак ано:.: и ялли-агасси.

Ключевое значение для данной главы имеет суждение о том, что временной промежуток, последовавший после вывода 80-и тысячной татарской армии из Каупан / в результате успешного завершения каменецких переговоров в августе 1753 г./ , — временной промежуто1:7г:родл1шшийся вплоть до начала очередной русско-турецкоЯ войны осенью 1768 года, был, пожалуй, наиболее

благоприятным периодом для ведения крупных строительных работ в много страдальных Каушанах на протяжении всего восемнадцатого века.

Во второй главе предпринята попытка дать как можно более точное и детальное описание внутреннего убранства и конструктивных особенностей каушанского храма, определить его архитектурную типологию и ,по возможности, дополнить имеющуюся историографическую информацию новыми данными, полученными в результате разбора экстерьерных наддверных греческих текстов. В цзлом глава носит вспомогательный, источниковедческий характер. Благодаря сохранившимся архивным документам / метрики Е.Михалзвича, жалоб общества местечек Новых и Старых Каушан на местного священика П.Ивакчека, рапорта бендерского благочинного и др./ и на основании сопоставления с другими памятниками, близкими по стилю и функциональным параметрам, высказывается предположение, что каушан екая церковь , имела дополнительный открытый деревянный притвор и ,что,го всей вероятности, она была расписана не только изнутри, но и снаружи. Немаловажным представляется и полученное документальное подтверждение того факта, что храм был с самого начала заглублен в землю, и что его современное "вкопанное" состояние не является прости,? результатом нарастания культурного слоя.

Завершает глазу анализ греческих центральной и боковой /пра-зой/ надписей. Из всего содержания текстов данных двух надписей, кроме, известных и ранее, имен собственных и хронологических дат, следует обратить внимание еще на два момента, первый из них заключается в том, что постройка каушанской церкви,при митрополите Данииле и господаре Григоре Каялимахи, производилась " от основания11 на месте более старой "полностью разрупивиейся" деревянной церкви; т.е. что здесь не может идти речь лишь о "частичной реконструкции" храма, как думали некоторые исследователи. Второй момент связан с уточнением степени родства медду митрополитом Даниилом и упомянутой и в молдавской интерьерной надписи "матери

его"; на сапом .дела, как следует из греческого текста, речь идет не о родной матери Дрниила Проилазского а о его крестной матеря, родом из Шины,. которая помогала митрополиту при финансировании сооружения цзркви.

Третья глкза содернит .результата исследования технологических и .стилистических особенностей росписей Каушак. Анализ нивописв стен, сводов, и алтаркой преграда показали, что при расписывании здесь применялась смешанная техника: в чистой фреске выполнены первые прокладки цвета и большая часть композиций верхних участков сводов; го мере того, как. пашаизэтея уровень регистров, доля иизопнеи "по .сухому" увеличивается. В особенности "прописи по-сухому." .замени.в трактовка мелких деталей: угорах облачений, ...орнаментах,, моделировании одедц, вохреник ликов и т.д.

Цзнная информация для датирования .росписей была получена в результате .анализа .технологии, исполнения сине-голубых, "небесных" . фонов.. Намного, более темная окраска отих.фонов, по сравнении с той окрасЕой,которая.была принята В.ХУ1 - ХУП вв.,а также отказ от использования "азурита" в качестве основного кроюцего пигмента, говорят о .том, что упомянутые фоны не могли быть выполнены раньше конца ХУЛ - начала ХУШ зв.

Во-второй части третьей главы сопоставляются стилистические • особенности каушанских росписей со стилистичесними особенностями живописи мастеров первого поколения Хурезской школы. Здесь не упоминаются истоки "хурэзской стилистики" и дается небольшой экс. курс в историю становления, развития и растворения в провинциальном искусстве придунайских пштгетв ХУШ в. некогда мощного "ху-резского направления" в постбршкозяновском искусстве.

В этой жо главе дается объяснение неестественной вктянутости . по.-горизонтали большинства.каушанских композиций: это яв- .

ляется ничем, иным, как печальным результатом нехватки вертикально- • го пространства — следствии малой высоты храма, обусловленной

юридическими запретами, исходившими, по-видимому, от ногайских татар, — запретами, — аналогичными тем запретам, которые су-н;ествовали на территориях турецких "пашалыков" в Силистрии, ' Сербии и Горнего вине.

Четвертак глава полностью посвещена исследованиго иконографической программы каушанских росписей. После суммарного общего описания основных смысловых доминант в тематике росписей отдельных частей храма, дается развернутый анализ некоторых, важных с точки зрения атрибуции и датирования, иконографических тем. Так,например, большое внимание уделено месторасположению и иконографическому изводу сюжета " Коронование Богородигр" — сшзта, как известно, заимствованного-с Запада, и ,за исключением росписей Сучевицы конца ХУ1 в., не встречающегося в молдавском средневековом искусства ХУ - ХП1 вв. Далее, в этой же главе, определяются возможные причины появления в составе единого регистра двух литургических тем : "Евхаристии" и "Божественной литургии", расположенных в конхо апсиды алтаря.

Большое внимание уделено анализу иконографии своеобразно истолкованной темы "Покрова Богородицы". Поразительная близость иконографического извода каупанского "Покрова" — этой главной композиции притвора церкви — с аналогичными сюжетами "Покрова" из "параклиса" и трапезной монастыря Хурезь, отход в трактовке данной темы, как от московского, так и от встречающегося в Су-чевицз, новгородского изводов, использование заимствованных из западных иконографий сшетов типа ." Ьа Vierge au manteau " растительно-цветочной орнаментист фоновых участков композиции,— все это говорит о том, что перед наш иконографическая редакция восходящая к ХУШ веку, или, в крайнем случаз,к самому концу Ш1 века.

Обнаруженная близость между иконографической программой Кау-шан и иконографическими программами других валашских цзрквей ХУШ века, из которых в качестве примера отобрана цэрювь

"Шубешть" в г. Кымпулунг / Мусчел/, свидетельствует о чрезвычайной устойчивости,во времени и пространстве, такого рода программ, и,естественно, ставит под сомнение тематико-иконографическую аргументацию, использованную в свое время К.Д.Родниньш при определении времени создания росписей.

В примечаниях к этой же главе указываются истоки каушанской иконографической программы. При этом высказывается суддениз,

■ Л'"

что несмотря на то, что сами эти истоки следует искать в тематике росписей Шстры, в частности в росписях Пантанассы, тем не менее гозерить о непосредственном влиянии искусства !,1истры на искусство Вадахии и !,Ьлдавии ХУТП века, не приходится. Более правдоподобной представляется гипотеза об опосредованном через Афон влиянии.

В последней, пятой главе рассматривается проблема авторства -каушанских росписей. Начинается глаза с упоминания- сутцествукир^х по данному вопросу взаимоисключащкхся точек зрения. Далее анализируется деятельность бухарестского типографа Станчула Поповича, веданного в свое время публицистом Г.Ременко за одного из авторов каушанских фресок. При этом высказываются сомнения в справедливости и даже возможности такого рода атрибуций, основанных лииь на простом совпадении,довольно популярного в ХУШ веке , имени. Отмечается, что огромная разница в технологии фресковой ттописи по отношению к резцовой гравюре, нз позволяет, на сегодняшний день, давать обоснованные ответы на подобного рода вопросы.

Более продуктивной представляется гипотеза историка З.Д.Драг-нева, согласно которой каушанский Раду-зуграв отождествляется с известным валашским художником второй половины ХУШ века— Раду Даснэлулоы, сыном ¡¿ихая зуграва. В пользу данного отождествления говорят многие факты как стилистического, ток и хронологического порядка. Так,например, пробел в творческой биографии

Раду, связанный с периодом мзяду 1761 и 177? годами» мог выбыть частично заполнен и объяснен, предположив, что,молодой еще в то время, мастер уезжал из Валахии и работал в течение кестольких лет в К&ушан&х. Однако, самый главный аргумент, свидетельствующий в пользу данной гипотезы удалось обнаружить при сопоставлении, с одной стороны — переписки коммерческого дома Хедки Константина Попа из города Сибиу, а с другой стороны, — текстов, росписей и планировок церквей сел Пряжба, близ Крайовк, и Креозота., в уезде Долж. Стилистические особенности росписей этих церквей близки и стилистическим" особенностям каушансккх росписей и свидетельствуют о том, что художниками здесь могли быть только представители "третьего поколения" мастеров хурезского направления. Известное из каушанских текстов имя мастера Станчула обнаружено и в "помзльниках" этих двух валгпских церквей. Имя мастера Раду, наряду с именем Станчула и Данчула, фигурирует и з Пряжбэ. Все ото подталкивает к отождествлению наушанской и пряжбинской артели, тем более, что и двенадцатилетний промежуток времени, разделяющий росписи обоих храмов, вполне укладывается в пределы сроков существования такого рода содружеств мастеров. Об этом же свидетельствуют и другие моменты, такие как, например, близость горизонтальных планов церквей иряжбк и Яаушан, близость стилистики зооморфных рельефов на порталах обоих храмов, одинаковая топика и лексика ктиторских надписях, и, что семое гласное, упомянутая близость художественного стиля фресок обоих памятников, проявившаяся при трактовке такте ключевых композиций как "Успение" , "Голгофа" и вотивные -портреты , а также поразительная близость / практически, идентичность / лепного декора иконостасов обеих ктиторий. Что касается упомянутой переписки коммерческого дома Хадяи Попа, то она важна в том плане, что благодаря ей можно с большой долею вероятности, ка основании документальных источников, определить личность того Раду, который работал при расписывании церкви села Пряжба, — то и самым,