автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Башкиро-казахское этнокультурное взаимодействие в XVIII - первой половине XIX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Башкиро-казахское этнокультурное взаимодействие в XVIII - первой половине XIX вв."

На правах рукописи

Бижанова Миляуша Ришатовна

БАШКИРО-КАЗАХСКОЕ ЭТНОКУЛЬТУРНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ В XVIII- ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВВ.

Специальность 07.00.07 - этнография, этнология, антропология

АВТОРЕФЕРАТ

диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Ижевск - 2006

Работа выполнена в ГОУВПО «Башкирский государственный университет»

Научный руководитель: Янгузин Рим Зайнигабитдинович

доктор исторических наук, профессор

Официальные оппоненты: Якупов Риф Исмагнлович

доктор исторических наук, профессор

Шепталин Алексей Александрович

кандидат исторических наук, доцент

Ведущая организация: Институт истории, языка и литературы УНЦ

РАН

Защита состоится <иМ) » декабря 2006 года в « \с£у> часов на заседании диссертационного совета Д 212.275.01 при ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, ул.Университетская 1, корпус2, г/г аудитория.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» (426034, г. Ижевск, ул.Университетская 1, корпус 2)

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета к. и. н., доцент

Г.Н.Журавлева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность темы исследования

На современном этапе общественного развития, в процессе становления суверенных национальных государств (на территории бывшего СССР) заметно возросло значение исторической науки как средства познания прошлого коренных народов данного региона, восстановления их исторической памяти и историко-культурных взаимоотношений.

Повышенное внимание к историческому прошлому объясняется и тем, что в годы советской власти в освещении истории тюркских народов были допущены серьезные недостатки. Речь идет не только о наличии «белых» пятен, но и о господстве избирательного подхода к. истории тюркских народов. Изучалось и пропагандировалось лишь то, что считалось полезным с точки зрения задач строительства социализма и коммунизма, и в целом советской истории. В настоящее время исследование этой проблемы приобретает особенно актуальное значение. Исследуя этнокультурные связи между народами на разных этапах их развития, ученые доказывают реальное существование глубоких исторических корней, тех черт общности, которые и поныне наблюдаются, наряду с национальными особенностями в быту, языке и культуре, народном искусстве.

Общность исторических судеб народов Южного Урала и Казахстана прослеживается на протяжении столетий. Этот многонациональный край был ареной больших и сложных событий, когда более тесными стали этнические контакты, хозяйственно-культурные взаимосвязи и взаимовлияние в сфере материальной и духовной жизни народов, обитавших на его территории с древних времен. История формирования и развития башкир и казахов содержит много общего. Один и тот же кыпчакский элемент присутствовал в образовании этих народностей. Различие этих народов состоит в том, что в формировании башкирского народа, помимо тюркоязычных, участвовали также и финно-угорские племена. В целом проникновение в башкирскую среду небольших групп казахов продолжалось в течение XVIII в., и прекратилось только к середине XIX в. При изучении родового состава башкир находим одноименные племена и роды, которые имеются и в составе казахов: гпабын, тама, тиляу, таз, тана, кереит, жагалбайлы, канглы, маскар, дулат, уйсун, увак, гирей и т. д. Рассматривая родоплеменной состав башкир, можно отметить, что этноним «казах» среди этнических названий родовых подразделений башкир широко распространен. Распространение термина «казах» в среде башкир объясняется, во-первых, переселением некоторых казахских родов в Башкирию вследствие внешней угрозы, междоусобиц и иных бедствий, поскольку Башкирия долгое время считалось периферией кочевого мира Евразии, во-вторых, территория и хозяйственно-культурная близость башкир с казахами способствовали появлению национально-смешанных браков. Царское правительство, боясь сближения и совместной борьбы народов против колониализма, всячески вмешивалось в жизнь своих подданных, запрещало смешанные браки указом от И мая 1747 г. Особая экспедиция Оренбургской пограничной комиссии от 7 октября 1830 г. в

циркулярном отношении к Магометанскому Духовному собранию подтверждает указы от 1737 и 1747 гг. Однако запреты правительства не всегда достигали цели.

Башкирский фольклор в целом, особенно исторические легенды и предания, сохранил и донес до нас много интересного об этнических взаимосвязях древних родоплеменных групп, вошедших впоследствии в состав башкирского народа. В отличие от других тюркоязычных народов популярный герой Еренсе-сесен, является любимым героем только башкирского и казахского фольклора. Об активном этнокультурном взаимодействии башкир и казахов свидетельствуют легенды и топонимические предания, которые сохранили следы разносторонних связей башкир с казахами. В основном они распространены среди юго-восточных башкир, которые являлись непосредственными соседями казахов.

Объектом диссертационного исследования является этнокультурное взаимодействие башкир и казахов.

Предмет диссертационного исследования составляют степень и характер башкиро-казахских этнокультурных взаимодействий.

Территориальные рамки исследования охватывают пределы Оренбургского, Орского, Верхнеуральского уездов Оренбургской губернии, граничившие с землями казахов Младшего и Среднего жузов.

Хронологические рамки исследования включают ХУШ-первую половину XIX вв. Сложившаяся политическая ситуация в начале XVIII в., а именно продвижение казахов Младшего и Среднего жузов к северу в связи с казахско-калмыкской, казахско-джунгарской войнами, приближение многих казахских племен к границам башкирских кочевий способствовало тесным этнокультурным контактам. В изучаемый период Башкирия стала территорией, через которую развивались и расширялись русско-казахские связи.

Основой материального производства башкирского и казахского общества на всем протяжении XVIII и первой половины XIX. вв. являлось кочевое скотоводство. Работа хронологически ограничивается серединой XIX в. Строительство укрепленных линий способствовало пространственному отдалению казахов Младшего и Среднего жузов от «мятежной» Башкирии, превращению территории Среднего Поволжья и Южного Урала во внутренние провинции Российской империи. Ход развития кочевых хозяйств определялся постепенным нарастанием объема торговли и, в конечном итоге, зависимостью от рынка. В развитии хозяйства башкир и казахов происходит окончательный переход к оседлости и земледелию.

Степень изученности темы. На сегодня не существует крупных работ, в которых подробно рассматривалось бы башкиро-казахское этнокультурное взаимодействие. Есть, правда, труды, в которых отрывочными сведениями упоминается о взаимоотношениях башкир и казахов. Основное внимание в них уделено участию казахов в башкирских восстаниях, а также взаимным набегам двух народов, присущим кочевникам. Крайне фрагментарно были освещены отдельные стороны хозяйственного быта, материальной культуры. Определенный вклад в дореволюционной литературе в изучение истории башкиро-казахских взаимоотношений XVIII в. внес первый исследователь Оренбургского края П. И. Рычков. Из множества научных работ П. И. Рычкова нами были использованы

две: «Топография Оренбургская, то есть: обстоятельное описание Оренбургской губернии», суммировавшая известные русской науке в середине XVIII в. географические и историко-этнографические сведения о народах Южного Урала, Казахской степи и Средней Азии. Эта работа знакомит с этническим составом, с хозяйством и бытом башкир и казахов. «История Оренбургская»1, составленная на основе архивных материалов в Оренбургской губернской канцелярии, содержит документальный материал, преимущественно официального характера (царские грамоты и указы, донесения, связанные с деятельностью Оренбургской экспедиции и основанием Оренбурга). В работе охарактеризован этногенез народов, проведено историко-этнографическое описание башкир и казахов, затронуты отдельные аспекты взаимоотношений казахов и башкир. Для нашей темы большую ценность представляет работа В. Н. Татищева, который, находясь в должности начальника Оренбургской экспедиции 1737-1739 гг., а затем комиссии, был близко знаком с жизнью башкирского и казахского народов. Одной из самых важных проблем, интересовавших В. Н. Татищева, была проблема этногенеза башкирского и казахского народов. В «Истории Российской» раскрыта лингвистическо-этнографическая классификация народов России, где башкиры и казахи отнесены к так называемой «скифской» группе, вместе с туркменами, каракалпаками и другими народами. В. Н. Татищев тщательно изучил . родоплеменной состав казахов. Из казахских родоподразделений ученого особенно интересовали кыпчаки. Он специально обратился к П. И. Рычкову с просьбой «внятно изъяснить» значение слова кыпчак. В «Истории Российской», в этнографической главе «О чинах и суевериях древних», ученый использовал казахские этнографические материалы при описании обычаев, обрядов, связанных с рождением, свадьбой, погребением у «магометан и язычников».2 Большое значение для изучения башкиро-казахских отношений, быта казахов накануне присоединения Младшего жуза к России имеет дневник А. И. Тевкелева, направленного царским правительством в ставку хана Абулхаира в 1731 г. для приведения казахов к присяге. Алексей Иванович Тевкелев служил в императорской канцелярии «проверенным переводчиком ориентальных языков». Путешествие российского посольства от Уфы до кочевий хана Абулхаира длилось полтора месяца. Больше месяца посольский отряд с остановками передвигался по Башкирии в направлении на юго-восток, а 23 сентября, переправившись выше Яицкого городка через реку Яик в ее среднем течении, вступил в приграничные кочевья Младшего жуза. Дневник охватывает период с 3 октября 1731 г. по 14 января 1733 г. Он ценен тем, что содержит наблюдения самого автора, знавшего казахский язык и жившего среди казахов больше года. Показаны сложные башкиро-казахские взаимоотношения во время восстания 1755 г.3 В книге рассматриваются вопросы, касающиеся

1 Рынков П. И. Топография Оренбургская, т. е. обстоятельное описание Оренбургской губернии. - Оренбург: Изд-во Оренбургского отдела императорского РГО, 1887. Он же. История Оренбургская (1730-1750). - Оренбург. Изд-во Оренбургского губернского статистического комитета, 1896.

1 Татищев В. Н. История Российская. - М.- Л., - Т. 1. 1962.

' Журналы и служебные записки дипломата А. И. Тевкелева по истории и этнографии Казахстана (1731-1759 гг.).

— Алматы: Дайк-Пресс, 2005.

этнографии башкир и казахов. Дается достаточно подробный перечень географических и историко-этнографических данных о Башкирии, Казахстане, поэтому может рассматриваться как важный исторический источник по истории Башкортостана и Казахстана начала XVIII в. Сведения об отношениях двух народов содержатся в работе «И. И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем ее составе до 1758 года». Она базируется на богатом фактическом материале, содержит много сведений как по истории местного народа, так и по политике правительства и конкретных мероприятиях его в Оренбургской губернии. По мнению В. Н. Витевского, именно в период управления И. И. Неплюева башкиры со всех сторон были окружены укрепленными военными поселениями и отделены от казахов.1

Крупным событием в научном изучении башкирского и казахского края была организация Академией наук России второй экспедиции. Общее руководство академической экспедицией осуществлял Петр Симон Паллас (1741-1811). Паллас проехал западную, северную и северо-западную части современной территории Казахстана, Зауралье и северо-восток Башкортостана. Большое внимание он обращал на сбор этнографического материала, считая его чрезвычайно важным для изучения истории и культуры народов, их происхождения и взаимовлияния. Он достаточно подробно охарактеризовал кочевой образ жизни и повседневные занятия башкир и казахов,- уход за скотом, рациональное использование пастбищ в разное время года.2 Особенно интересны работы участника экспедиции капитана Н. П. Рычкова (1746-1784) — сына П. И. Рычкова. Ему довелось путешествовать в Поволжье, Южном Урале и Казахской степи самостоятельно и в составе экспедиции. В его работе «Дневные записки путешествия капитана II. Рычкова в киргиз-кайсацкой степи в 1771 г.» дайо много ценных историко-этнографических сведений о казахах.3 Весомый вклад в изучение .башкиро-казахских взаимоотношений в XIX в. в контексте истории Оренбургского края внес В. Черемшанский. Автор, обстоятельно исследовав социально-экономическое, хозяйственное положение башкир и казахов, первым обратил внимание на значительное число казахов, перешедших в башкирское сословие и в первой трети XIX в. причисленных в кантоны Башкиро-Мещерякского войска.4 В 1850 г. в «Оренбургских губернских ведомостях» была напечатана работа Н. Казанцева «Описание башкирцев» (№ 20), которая позже вышла отдельной книгой.5 Автор дает численность башкир по IX ревизии, описание хозяйственной деятельности, аула, домов, мужской и женской одежды и других сторон их быта и культуры. Интересны сведения о составе стада. Кроме лошадей, крупного и мелкого рогатого скота, у башкир, живущих по Сакмаре, Деме, Исети, Узеню и др. рекам, имеются верблюды. Они такой же породы как у казахов, отмечает он. Сведениям о переносных жилищах

' Витевский В. Н. И. И. Неплюев и Оренбургский край прошлом его составе до 1758 года. - Казань, 1897. — Т. 1.

2 Паллас П. С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. - СПб., 1786. - Ч. 2, кн. 2.

3 Рычков Н. П. Дневные записки путешествия капитана Николая Рьпкова в киргиз-кайсацкие степи в 1771 г. -СПб., 1772.

4 Черемшанский В. М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях.—Уфа, 1859.

1 Казанцев Н. Описание башкирцев. — СПб., 1866.

наиболее приспособленных к кочевому образу жизни башкир и казахов, посвящена работа Н. Харузина. Подробно рассматривается эволюция жилища в прошлом кочевых и полукочевых народов России, в том числе башкир и казахов. Он отмечает, что «во многих местностях казахи и башкиры жили издавна рядом, следовательно, веками могли оказывать влияние друг на друга, и отличить в каждом случае это влияние не всегда представляется возможным».1

Работы историка А. И. Левшина также были использованы в нашей диссертационной работе. Находясь на дипломатической службе в Оренбургском крае, в 1820-1822 гг. он изучил местные архивы и собрал обширные этнографические материалы о казахах. Главная ценность трудов Левшина в том, что он сам являлся непосредственным наблюдателем жизни и быта казахов того времени. Особый интерес для нашей темы представляют глава, посвященная этнографии казахского народа. Автор отмечает тот факт, что лук и стрелы, седла и соколы поставлялись башкирами. Исследователь впервые в литературе дал начертания казахских тамг, что важно для выявления родовой принадлежности и мест обитания различных хозяйственных групп, родов, племен.2 Работа Н. А. Аристова «Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности» является глубоким исследованием этнического состава башкир и казахов.3 Вопрос о «начальном происхождении тюрков и их прародине» Н. А. Аристов не решает, но высказывает предположение, что «большая часть главных тюркских племен первоначально обитала в 'Алтае, как об этом свидетельствуют древние тюркские народные предания и удостоверяют племенные имена, получившие свое начало от названий местностей (рек, урочищ) в Алтае». Автор на основе тамг, преданий, составляет рассказ об этнической истории тюркских народов, и рассматривает единые этнические корни тюркских племен и народностей.4 В 1899 г. была опубликована книга Д. П. Никольского «Башкиры. Этнографическое и санитарно-антропологическое исследование». Он отмечал живучесть кочевнической традиции у башкир. Эта традиция проявлялась, по его мнению, в устройстве юрты, которая у степных башкир отличается от лесных, тем, что у первых она напоминает «киргизскую юрту». Также он отметил исчезновение древнего способа приготовления кумыса в турсуках среди башкир, и сохранение его у «киргизов».5 В 1904 г. в «Трудах Оренбургской ученой архивной комиссии» была опубликована работа Д. П. Соколова «О башкирских тамгах». Он подробно анализирует тамги южных башкир. По его мнению, сравнение названий башкирских племен с названиями других народов имеет несомненное значение, наглядно показывая, сколько

1 Харузин Н. История развития жилища у кочевых и полукочевых тюркских и монгольских народностей России / Этнографическое обозрение. 1896. № 1. С. 1-53;№ 2-3. С. 1-71.

2 Левшин А. И. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких, оря и степей. — Алматы, 1996. С. 386.

1 Аристов Н. А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности / Живая старина. - СПб., 1896. - Вып. ПНУ. "Там же. С. 76, 405-406.

'Никольский Д. П. Башкиры. Этнографическое и санитарно-антропологическое исследование доктора медицины

Д. П. Никольского. - СПб., 1899. С. 77.

разнообразных племен могло войти в состав башкирского народа. Нам кажется, что вывод о роли тамги в определении племенной принадлежности преувеличен.1

Во второй половине Х1Х-начале XX вв. выделяется целый ряд ученых, просветителей и среди самих башкир, которые занимались сбором и публикацией произведений фольклора, изучением народных обычаев и обрядов. В число этих ученых входят Г. Таган. Крупный специалист по этнографии тюркских народов, в том числе и башкирского, Г.Таган приводит интересные материалы по сравнительной этнографии тюркских и финно-угорских народов. В книге «Этнографические заметки о башкирах и других тюркских народах» публикуется 12 очерков по этнографии башкир в сравнительном освещении с казахами.2 Этнографическое изучение башкирского и казахского народа в дореволюционное время можно рассматривать преимущественно как период накопления фактического материала, введения в науку хотя и не всегда полных и точных, но все же полезных сведений, имеющих большое познавательное значение.

С установлением советской власти предпринималась попытка изучения истории тюркоязычных народов во взаимосвязи и взаимодействии. Монографический труд С. И. Руденко имеет большое значение в свете изучения материальной культуры тюркоязычных народов. С. И. Руденко приходит к выводу о решительном преобладании кочевнических тюркских элементов в культуре башкир.3

Во второй половине XX в. плане разработки башкирского этногенеза сделано немало учеными разных направлений. Выдающемуся башкирскому этнографу Р.Г. Кузееву принадлежит большая заслуга в широком привлечении богатого этнографического и фольклорного материала башкир для освещения их происхождения. Исследуя связи башкирского этногенеза со Средней Азией и Казахстаном, он установил основные исторические этапы средневековья, три значительные волны миграций тюркоязычных родоплеменных групп из Средней Азии и Приаралья в направлении Южного Урала и Приуралья.4 Крупный исследователь этнографии башкирского народа Р. 3. Янгузин в своих работах рассматривает сложный путь хозяйственного развития башкир — от полукочевого скотоводства к оседлости и земледелию.

Вопросы этнического формирования казахов и их взаимосвязи с народами Средней Азии и Поволжья были исследованы такими казахстанскими учеными, как М. Тынышпаев, Т. И. Султанов, С. Г. Кляшторный, В. В. Востров, М. С. Муканов.5

1 Соколов Д. П. О башкирских тамгах/Труды Оренбургской ученой архивной комиссии.-Оренбург, 1904. Вып. 13. С. 5.

2 Таган Г. Этнографические заметки о башкирах и других тюркских народах. — Уфа, 2005.

5 Руденко. С.И. Башкиры. Историко-этнографические очерки. М-Л, 1955.

* Башкирское шежере. Сост. Кузеев Р. Г. — Уфа: Башк. кн. изд. 1960. Он же. Происхождение башкирского народа. М: Наука, 1974. Он же. Историческая этнография башкирского народа. - Уфа: Башк. кн. изд.1978. Он же. Развитие хозяйства башкир в X — XIX вв. (К истории перехода башкир от кочевого скотоводства к земледелию) //

Археология и этнография Башкортостана. - Уфа,1968. - Т. 3. Он же. Урало-Аральские этнические связи в I тыс. н. э. и история формирования башкирской народности // Археология и этнография Башкирии. - Уфа, 1971. - Т. IV. 'Тынышпаев М. История казахского народа: (Сост. и авт. предисловия проф. А. Такенов и Б. Байгалиев) -Алматы: «Санат», 2002; Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в ХУ-ХУН вв. (Вопросы этнической и социальной истории). - М.: Наука, 1982; Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех

Авторы труда «Родоплеменной состав и расселение казахов» на основе широкого привлечения полевых материалов, собранных в ходе работы этнографических экспедиций по всей территории Казахстана, воссоздают этническую историю казахского и других тюркоязычных народов, в том числе и башкирского. Была сделана попытка выяснить этнические компоненты, вошедшие в состав двух тюркских народов. В монографии даются сведения о расселении казахских родов и племен, и идет речь о таких казахских племенах, как табынцы, кыпчаки, которые участвовали в этногенезе башкирского и казахского народов. История башкир и история всех соседних народов в период средневековья были связаны с образованием Золотой Орды и дальнейшим ее 'распадом. Историческими событиями (сложение государства кочевых племен Дешт-и-Кыпчак, объединение и завоевательные походы монголов, возникновение и распад Золотой Орды, и т. д.) объясняется наличие у казахов, узбеков, киргизов, башкир, алтайцев и др. народов одних и тех же племен, а именно: кераитов, кыпчаков, аргынов.1В работах историков В. А. Моисеева, В. Ф. Шахматова, Е. Б. Бекмеханова, Н. Г. Аполловой, Н. Э. Масанова, В. Я. Басина, В. Н. Басилова содержатся отрывочные сведения по интересующим нас вопросам.2 В работе Г. С. Султангалиевой на основе большого комплекса источников и научной литературы исследуется сложный характер исторического взаимодействия казахов, татар и башкир в самых различных сферах жизни в контексте политики российского правительства в ХУШ-ХХ вв.3

Цель настоящей работы заключается в том, чтобы на основе анализа архивных и опубликованных источников и материалов, полевых записей комплексно изучить и воссоздать целостную картину этнических и культурных связей башкир с казахами, которая должна заполнить существующий пробел в историографии избранной темы.

В соответствии с целью были поставлены следующие задачи:

- на основе анализа родоплеменной структуры башкирского и казахского народов показать их единые этнические корни;

- выяснить причины распространения этнонима «казах» в юго-восточной части Башкирии.,

-изучить традиционное кочевое хозяйство башкир и казахов..

тысячелетий. — Алма-Ата: «Рауан», 1992; Вострое В. В., Муканов М. С. Родоплеменной состав и расселение казахов. - Алма-Ата: Наука, 1968.; Муканов М. С. Этнический состав и расселение казахов Среднего жуза. -Алма-Ата:' Наука, 1974; Муканов М. С. Этническая территория казахов в ХУШ - начале XX веков.- Алма-Ата: Наука, 1991.

' Муканова. М. С. Этнический состав и расселение казахов Среднего Жуза. - Алма-Ата, 1974. С. 32

1 Моисеев В. А, Политическая обстановка в Центральной и Средней Азии накануне присоединения Казахстана к России (первая треть XVIII в.) // Навеки вместе. К 250-летию добровольного присоединения Казахстана к России. — Алма-Ата: Наука, 1982; Шахматов В. Ф. Казахская пастбищно-кочевая община (вопросы образования, эволюции

и разложения). - Алма-Ата, 1964; Бекмеханов Е. Б. Присоединение Казахстана к России. — М.,. 1957; Алоллова Н. Г. Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII- начале XIX вв. - М., 1960; Масанов Н. Э. Проблемы социально-экономической истории Казахстана на рубеже ХУШ-Х1Х веков. Алма-Ата, 1984; Басин В. Я. Россия и Казахские ханства (Казахстан в системе внешней политике Российской империи). — Алма-Ата, 1971; Басилов В. Н. Шаманство у народов Средней Азии и Казахстана. - М., 1992.

' Султангалиева Г. С. Западный Казахстан в системе этнокультурных контактов (XVIII- начало XX вв.). Монография. - Уфа: РИО РУНМЦ Госкомнауки РБ, 2002.

- показать особенности материальной культуры башкир и казахов обусловленные кочевым образом жизни.

— рассмотреть единые генетические корни обычаев, верований и обрядов в основе которых, имеются пережитки магических действий анимистического и тотемистического происхождения.

Источниковедческую базу данной работы составили документы и материалы, выявленные в архивах России и Казахстана. В Российском государственном архиве древних актов (РГАДА, г. Москва) были использованы документы, хранящиеся в фондах «Дела Сената по Кабинету» (Ф. 248). В переписках с центральными и местными учреждениями нашли отражения сведения о башкиро-казахских отношениях во время восстаний. Есть данные о количестве башкир, бежавших во время восстания в казахские степи, и их положении.

В Центральном государственном архиве Республики Башкортостан (ЦГИА г. Уфа) в фонде «Оренбургского военного губернатора» (Ф. И-2) найдены сведения о казахах, причисленных к башкирам; переселение казахских семей в башкирские деревни можно проследить по материалам переписей XIX в., которые содержатся в фонде 138. Оп. 2. Оренбургской казенной палаты.

В Государственном архиве Оренбургской области (ГАОО, г. Оренбург) были использованы следующие фонды: Оренбургская комиссия (1734-1737 гг.) (Ф. 1.); Оренбургская губернская канцелярия (1744-1782) (Ф. 3.); Канцелярия Симбирского и Уфимского генерал-губернатора (1784-1796) (Ф. 4.); Оренбургская экспедиция пограничных дел (1782-1799) (Ф. 5.); Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора (1797-1881) (Ф. 6.); Оренбургская пограничная комиссия (1799-1858) (Ф. 222.); Рукопись А. В. Попова (1821-1919) (Ф. 168). В этих фондах мы нашли сведения об участии казахов в башкирских восстаниях, возвращении башкирских семей, скрывшихся в казахской степи после восстаний 1735-1736, 1737-1738, 1739-1740, 1755 гг. Нашли отражение в документах взаимные набеги между башкирами и казахами, которые продолжались до первой половины ХЗХ века.

В Центральном государственном архиве Республики Казахстан (ЦТА РК) нами были использованы документы, хранящиеся в фонде «Областное правление Оренбургскими киргизами» (Ф. 4.). В них содержатся сведения о казахских родах, о районах кочевок, о взаимоотношениях с башкирами, переселение казахов в башкирские деревни в I половине XIX в.

Также были привлечены материалы из фондов архива ИИЯЛ УНЦ РАН РБ, г. Уфа (Ф. 3.). Материалы, собранные из различных районов Башкортостана помогли при раскрытии вопроса о степени взаимодействия башкир с казахами в области материальной и духовной культуры.

В ИИАЭ АН РК г. Алматы были просмотрены отчеты этнографических экспедиций института (Ф. 11). Сведения из фонда были использованы в сравнительном изучении материальной культуры, специфика которой была обусловлена кочевым образом жизни.

В работе были использованы опубликованные архивные источники, вошедшие в состав сборников материалов.1 ( В опубликованных источниках наиболее полно отражены взаимоотношения, башкир и казахов в период башкирских восстаний 1734-1739 гг., 1754-1755 гг. Взаимные набеги, вооруженные столкновения между башкирами и казахами с угоном скота и людей беспокоили российские власти, в документах нашли отражение меры пресечения этих столкновений.

Определенный интерес как источник представляет периодическая печать. В работе были использованы различные статьи,, опубликованные на страницах журналов: «Вестник Оренбургского учебного округа», «Восточное обозрение», «Записки Западно-Сибирского отдела Русского географического отдела», «Живая старина», «Живописное обозрение», «Известия Оренбургского императорского русского географического общества», «Русский вестник», «Труды Оренбургской ученой архивной комиссии», «Тургайская газета», «Туркестанские ведомости», «Этнографическое обозрение». Статьи на основе личных наблюдений авторов отразили полную картину жизни быта казахов и башкир. Эти сведения помогли нам раскрыть вопросы при сравнительном изучении кочевого хозяйства и быта.

Еще одна группа письменных источников — это полевые материалы автора, собранные во время этнографической экспедиции в юго-восточные районы Республики Башкортостан (Абзелиловский, Баймакский, Зианчуринский, Хайбуллинский, Зилаирский) и Оренбургскую область (Тайский, Новоорский районы). В записанных у местного населения топонимических легендах элементы легендарности сочетаются с исторически Достоверными данными. Этногенетические легенды, бытующие. среди казахского и башкирского населения, относятся не к одному племени или народу, а включают «предков» разных народов — казахов, башкир, каракалпаков, туркмен, узбеков, киргизов и отражают представления об их этническом родстве, для нашей работы имеют большой интерес. Весь этот материал может послужить, не только косвенным источником из идеологической, психологической сферы, но'и характеристикой отношений с другими тюркоязычными народами, основанными на признании исторического родства с ними. Интересно, что легендарное «родство» не противоречит обычно хорошо установленным реальным фактам этнической истории региона. Этот материал существенно обогащает источники по этническим связям башкир и казахов.

Методологическую основу диссертации составили принципы историзма и объективности научного исследования, системный подход, позволивший совместить различные способы анализа. При освещении основных вопросов работы применялись проблемно-хронологаческие, сравнительно-исторические методы.

1 Материалы по истории России. Сост. А. Добросмыслов. Т. 1.; Башкирское народное творчество. Т. 1.; Башкирское народное творчество. Т. 2.; Башкирское шежере. - Сост. Кузеев Р. Г.; Законы Российской империи о башкирах, мишарях, телтярях и бобылях.; Материалы по истории Башкирской АССР. Т. Ш. Док. № 546, 547, 563.; Материалы по истории Башкирской АССР. Т. VI. Док. № 158.; Прошлое Казахстана в источниках и материалах. Сб. 1.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые предпринята попытка системного исследования в двух аспектах (этническом и культурном) взаимоотношений и взаимодействий башкир и казахов в XVIII- первой половине XIX вв. Впервые в научный оборот вводятся ранее не опубликованные архивные источники. При написании работы использовались полевые материалы, собранные автором непосредственно на территории Башкортостана, а также в Казахстане, помогающие раскрыть особенности этнокультурных взаимодействий башкир и казахов.

Теоретическая значимость исследования определяется стремлением расширить границы познания в области, прежде всего, этнокультурных взаимодействий тюркоязычных народов. Работа представляет интерес для исследователей, интересующихся этнографией Башкортостана, Казахстана.

Практическая значимость исследования направлена на укрепление и развитие культурных связей между казахским народом и народами Российской федерации; на развитие политического, экономического и культурного сотрудничества между государствами. Материалы и выводы настоящего исследования могут быть использованы при дальнейшем исследовании проблемы генезиса культуры тюркоязычных народов, а также в преподавательской работе: при чтении лекций и спецкурсов по традиционной культуре башкир и казахов. Первый раздел работы может быть использован при чтении спецкурса «Этническая история башкир».

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Республики Башкортостан и этнологии исторического факультета Башкирского государственного университета.

Положения и выводы диссертационного исследования были изложены на международных, межрегиональных, республиканских конференциях. Основные результаты исследования получили отражение в десяти публикациях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во введении обосновывается актуальность исследования, определяется его цель и задачи, методологическая основа, хронологические рамки работы, рассматривается историография проблемы, характеризуется ее источниковая база.

В первой главе «Общее в этнической истории башкир и казахов» изучаются этнические связи башкир и казахов. На основе анализа родоплеменного состава, были выявлены общие для башкир и казахов этнические компоненты. История этнических связей между казахами и башкирами уходит своими корнями в эпоху бронзы. В этот период обширные пространства Сибири, Приуралья, Казахстана, и Средней Азии были заселены родственными по происхождению и общности исторических судеб племенами андроновской культуры.1

1 Мажитов Н. А. Происхождение башкир (Историко-археологический анализ) // Археология и этнография

Контакты, которые зародились в эпоху бронзы, окрашиваются в новые тона в тюркский период. В этнической истории населения Башкирии с древнейших времен до XIII в. исследователями выделены разные этапы. Р. Г. Кузеев разделил этот отрезок времени на два этапа: 1) с древнейших времен до IV в. н. э.; 2) с IV по XIII в. Первый этап связывается им в основном с местными финно-угорскими, сармато-аланскими и, частично, с монголоидными племенами древнетюркского происхождения. Второй этап характеризуется как время наиболее интенсивного проникновения в местную среду тюркоязычных кочевников, связанных с гуннами, волжскими булгарами, печенегами, огузами, половцами. В этногенетическом аспекте важной, и в тоже время весьма сложной темой является история миграций и расселения тюркских и тюркизированных племен в эпоху средневековья, начиная с I вв. н. э. почти до середины II тысячелетия, когда передвижения тюркских и других племен захватывали значительную часть Евразийского континента. Одним из крупных результатов этноисторических процессов указанной эпохи стало распространение тюркских языков на огромной территории и появление тюркских государств. Физический тип башкир сложился в результате смешения как европеоидных, так и монголоидных племен, при антропологической характеристике различных групп населения отмечаются заметные локальные особенности. Для башкир восточной области характерна интенсивная пигментация, ярко выраженная монголоидность. В южной части области (юго-восток Республики Башкортостан) распространен южносибирский тип, связывающий башкир с казахами.1 Южносибирский расовый тип охватывает большую часть казахов, части узбеков, каракалпаков, что указывает на общность расогенетических корней этих народов. Формирование комплекса признаков этого расового типа наиболее активно происходило в эпоху Золотой Орды в Х1П-XIV вв. А. И. Добросмыслов отмечал сходство в чертах лица казахов-джагалбайлинцев с башкирами. А. Н. Харузин, опираясь на цифровые данные П. С. Назарова, выдвинул предположение о близости тунгаурских башкир к киргизам, а бурзянских, усерганских и отчасти кыпчакских — к узбекам (Заметка к статье П. С. Назарова «К антропологии башкир» (Дневник антропологического отдела...Вып. 2. М., 1890. С. 54-59)).2 Русская историческая наука XIX в., изучая быт, хозяйство «некоренных» народов России, обращает внимание на их этнический состав. Представитель этой , эпохи Н. А. Аристов ознакомившись с трудом П. И. Рычкова «Топоцрафия Оренбургской губернии» высказал мысль, что в период образования башкирского народа часть казахских родов влилась в их состав и что в дальнейшем по названиям казахских родов были названы башкирские волости и тюбы.

Каждой из основных башкирских тамг можно подыскать одну или несколько совпадающих с нею тамг у казахских племен. Казахско-башкирские этнонимические параллели, их более 20-ти, позволяют установить этническую близость башкир не только с племенами соседнего Башкирии Младшего Жуза

Башкирии.-Уфа, 1971.-Т. IV. С.12.

' Кузеев Р. Г., Шитова С. Н. Башкиры. Историко-этнографический очерк. - Уфа, 1963. С. 9. г Янгузин Р. 3. Происхождение башкирского народа: Учебное пособие. - Уфа, 2002. С. 13.

казахов (табын, теляу, таз-тазлар, тама-тана, ягапбай, байулы, кереит, • маскар, жети-уру), но и Среднего (кыпчак, кара-кыпчак, кара-герей, ктай, найман) и Старшего (канглы, дулат, усунь, кармыш, бадрак, тастар, байдар, бесъ-тэнъ-бала) Жузов.1 В ХУШ-Х1Х вв. происходит постепенное исчезновение этнографических связей с Азией и активизируется контакты с тюркскими и финно-угорскими народами Поволжья и Приуралья. Но, несмотря на это, южный и юго-восточный Башкортостан является в рассматриваемый период наиболее активной зоной взаимодействия с казахами. Ряд родовых отделений имеют названия этнонимического характера, которые относятся к группам семей

инонационального вкрапления в состав башкир: «казах», «калмак». Этноним «казах» отмечается в составе башкирских племен бурзян — 11, усерган - 9, тамьян - 4, тангаур - 2, кыпсак - 4.2

В. Н. Татищев и А. В. Попов пишут что, «киргизы называют башкир истяк. По словам ахуна Абульмениха Абульфеизова некой хан нугайской пошел войною на остяков (иштяков) и правил покоренными. Когда нугайцы с Джанибек-ханом пошли к Кубань-Дарье, они остались и от них происходит нынешний народ башкирский».3 Иштяк является и этнонимом и антропонимом. Среди казахов есть группа родов «естек», которые свое происхождение связывают с башкирами. Казахи-естеки компактно проживают в Западном Казахстане. В своих работах : Р.Г. Кузеев отмечает, что в объединение «естек» входят племена, большинство которых связывают с Приаральем, долиной Сырдарьи, и вообще со Средней Азией. Распространение антропонима в форме имен и фамилий среди казахов можно проследить по архивным данным.4 Наличие антропонима Иштакбай в юго-восточных районах Башкирии подтверждает мысль о значительной степени взаимодействий башкир и казахов. В XVIII-первой половине XIX вв. наблюдается возвращение из казахской степи башкирских семей, скрывшихся там после восстаний 1739-1740 гг.,5 1755 г.6 Из плена 1761 г. возвратились 6529 человек. В современных башкирских деревнях Баймакского, Абзелиловского, Хайбуллинского, Зилаирского, Зианчуринского районов бывших волостей 6-го, 7-го кантонов Верхнеуральского уезда есть башкирские семьи, которые свое происхождение связывают с казахами, т. е. «казак токомо». С предком казахом связывают происхождение своего рода и основание деревень (сел) жители Акьяра, Байгускара, Карьяна Хайбуллинского района. К предку казаху восходит, согласно преданиям, история деревень Аркаул, Ахун, Бадрак, Идельбай, Ильтаево, Махмут, Мечетли, Мусат, Мукаево в Салаватском районе. Кусимово в Абзелиловском районе и ряд аймаков с. Темяс в Баймакском районах.7 Выход в мае 1808 года указа, по которому разрешалось «всем

1 Кузеев Р. Г. Роль исторической стратификации родогшемеиных названий в изучении этногенеза тюркских народов Восточной Европы, Казахстана и Средней Азии. - М., 1973. С. 2,12.

2 Камалов А. А., Камалова Ф.У. Атайсал. - Уфа, 2001. С. 97.

3 Татищев В. Н. Указ. соч. С. 252; ГАОО. Ф. 168, оп. 1. д. 58, л. 43.

* ЦГА PK. Ф. 4. оп. 1, д. 5559, л. 10.

5 РГАДА. Ф. 248. Книга 136. Л. 389-406 об.

' ГАОО. Ф. 3, оп. 1, д. 63, лл.361,385,460,460 об.

7 Ахметшин Б. Г. Вопросы этногенеза и этнической истории башкир в легендах и преданиях И Народы Урало -Поволжья: история, культура, эпичность. - Уфа, 2003. С. 157.

казенным, наипаче магометанского закона селениям, внутри линии расположенным, принимать к себе киргизов по их собственному желанию, обращать в поселения на равных правах и обязанностях со старожилами тех селений»,1 способствовало массовому переходу через линию казахских семей и причисление к «башкирцам». А. И. Добросмыслов пишет, что «вследствие неурядиц и обеднения многие киргизцы проявили большое стремление к переходу на жительство в Башкирию; особенно много бежало сюда семейств, членами которых были башкирские женщины, захваченные киргизами в плен, в разное время. Преимущественно киргизы бежали в 9-й, б-й и 4-й башкирские кантоны. Многие из беглецов испрашивали разрешение пограничного начальства на водворение. Башкиры, а их еще больше, селилось там тайно, без всякого вопроса».2 Казахские семьи, переселившиеся на башкирские земли, можно проследить по материалам переписей XIX века. Так, в 1808 г. перешло на жительство 86 казахов в 9-й башкирский кантон, в 4-й - 22 человека, в б-й - 38. В основном, это были казахи из рода жагалбайлы, тама, шекты Младшего жуза и рода кыпчак Среднего жуза. К 1816 г. в Оренбургском уезде (9-й кантон) уже насчитывалось 326 душ обоего пола башкир из «казахов». По данным Оренбургской пограничной комиссии, из казахов, зачисленных в «башкирское сословие» за 1799-1815 гг. было 1226 (863 муж. и 363 жен.) душ.3

Таким образом, межэтнические связи башкир с казахами устойчиво сохранялись до второй половины XIX в. Об этом свидетельствует широко распространенный в юго-восточной Башкирии этноним «казах». Смешанные браки были естественным явлением между башкирами и казахами. Недаром царизм запретил известным указом 1747 г. браки между башкирами и казахами. Сближению и тесным контактам послужила сама историческая обстановка. Башкиры и казахи совместно выступали в антифеодальных движениях XVIII века, нередко казахские степи служили убежищем для башкир, преследуемых царизмом. В первой половине XIX в. частыми были переходы казахов Младшего жуза на башкирские земли, что было вызвано внутриполитической борьбой и сильнейшими джутами.

Во второй главе «Особенности материальной культуры башкир и казахов, обусловленные кочевым образом жизни» основное внимание уделено кочевому скотоводческому хозяйству башкир и казахов. Много общего наблюдается в скотоводстве башкир и казахов. Это отразилось в содержании скота, в составе стад, системе кочевок, распределении пастбищных угодий, порядке выпаса скота, устройстве зимовок, выделке и обработке продуктов скотоводства. Путем сопоставлений известий И. Г- Георги, П. С. Палласа, А. И. Лепехина со сведениями других, более ранних источников, легко восстанавливается характер башкирского и казахского скотоводческого хозяйства. Они обратили внимание на сходство башкирского и казахского хозяйства. Как писал Георги: «Скотоводство их вообще башкирскому подобно. Да и самый род лошадей и рогатого скота

1 ЦГА РК. Ф. 4, оп. I, д. 842, л. 5.

1 Добросмыслов А. И. Тургайская область. Исторический очерк / Известия Оренбургского отд. Императорского РГО. - Оренбург, 1901. - Вып. 16. С. 219.

3 Султангалиева Г. С.Указ. соч. С. 47,48.

таков же».1 Скотоводство казахов и башкир основывалось, по наблюдениям И. Г. Георги, на разведении лошадей, верблюдов, крупного рогатого скота, овец и коз.2 В отличие от Аравии и Сахары в евразийских степях не было ни чистых верблюдоводов или коневодов, ни чистых овцеводов. Это объясняется умеренной климатической зоной, в которой находился евразийский степной номадизм, а также проблемой корма в зимний период, который скот вынужден был добывать из-под снега.

По своему характеру башкирское скотоводство в восточной, зауральской части Башкирии, а ранее и в степной, юго-западной, практически не отличалось от скотоводства соседящих с ними степных кочевников - казахов. Несмотря на отдельные отличия в системе кочевания (башкирам присуще вертикальное, казахам меридиальное кочевание), наблюдаются одинаковые способы в распределении пастбищных угодий и ухода за скотом. По мнению Р. Г. Кузеева, древние районы кочевого скотоводства возникли и развивались примерно в аналогичных с Южным Уралом природно-географических условиях: на Алтае, предгорьях Тянь-Шаня, в Монголии, Северном Кавказе. Есть серьезные основания полагать, что примерно с середины I тысячелетия н.э. юго-восточный Урал, а позднее южное и юго-западное Приуралье входили в единый территориально-хозяйственный комплекс с северным Приаральем и низовьями Сырдарьи. Здесь установился круглогодовой цикл кочевки с учетом климатических особенностей отдельных частей этого огромного региона.3 Как отмечает С. М. Ахинжанов, вероятно, уже в середине XI в. среди кыпчаков сложилась та пастбищно-кочевая система с сезонной перекочевкой на лето к Иртышу — Ишиму и на зиму , к Сырдарье на юг, которой пользовались казахи в изучаемое нами время.4 Конец XVIII в. характеризуется переходом башкир от кочевого скотоводства к полукочевому с более или менее длительным пребыванием в зимнее время на одном месте. Основные внешние параметры развития кочевого хозяйства в начале XIX в. проявляются в следующих особенностях. В отличие от предыдущих эпох, идет поступательный процесс определенности кочевых общин в системе земельных отношений и усиливается процесс оседания башкир и казахов. Однако, несмотря на изменения, до второй половины XIX в. ведущим направлением в хозяйстве башкир и казахов оставалось кочевое и полукочевое скотоводство.

• Господство кочевого натурального хозяйства у башкир и казахов способствовало развитию различных видов домашнего ремесла: ткачества, кошмоваляния, обработки дерева, кожи и т.д. Домашние промыслы башкир и казахов, обусловленные кочевым образом жизни, имели общие черты.

Самыми многочисленными изделиями в кочевническом хозяйстве были различные войлоки. Это объясняется кочевым образом жизни и существованием юрты как основного жилища у башкир и казахов. Войлоком крыли жилище -юрту, застилали пол, завешивали ее решетчатые стены.

1 Прошлое Казахстана в источниках и материалах. - Алматы, 1997.-Сб. I. (V в. до н. э. - XVU1 в. н. э.). С. 188.

1 Там же. С. 188.

1 Кузеев Р. Г. Развитие хозяйства башкир... // Археология и этнография Башкортостана. - Уфа, 1968. - Т. 3. С. 266.

4Ахинжанов С. M. Кыпчаки в истории средневекового Казахстана. - Алматы,1999. С 123.

Особую отрасль ремесла составляло изготовление кибиточных решеток.1 С. И. Руденко отмечает, что иногда богатые башкиры покупали кибитки у казахов; у такой кибитки, разумеется, имелась и кошемная дверь.2 Некоторые башкирские аулы занимались изготовлением деталей юрты не только для своих нужд, но и для продажи. Детали юрты вывозились на рынки и ярмарки в Троицк, Орск, Оренбург, где основном покупателями были казахи. По словам информаторов, башкирская юрта пользовалась популярностью и всегда охотно покупалась другими народами, и особенно казахами из-за отсутствия у них подходящей древесины. Техника обработки кожи у башкир не отличается от казахского способа. Выделанная кожа шла на изготовление одежды, обуви, конской сбруи, посуды. Из сырых кож изготовляли сбрую, а также сосуды для доения (кунэк), хранения молока и перевозки кумыса (турьык, наба и т. д.). Изучение старинной национальной посуды показывает, что ее различные виды, терминология и способы изготовления имеют общие черты. «Домашний скарб сходен с башкирским. Металлические сосуды не ставят они ни во что; напротив того, превеликие из березового суку выделанные миски так им милы, что за нарочито великую чашку дают иногда и лошадь...», отметил в свое время Георги. По сведениям информаторов, некоторые казахские племена покупали деревянную утварь у башкир.3 Обзор домашних промыслов кочевников можно закончить указанием на кузнечное дело. «Есть между ними кузнецы, - писал И. Г. Георги, -но не искусные, и потому они... оружие ...по большей части покупают».4 Ч. Валиханов пишет, что казахи «стрелы делали сами из березового дерева, вроде башкирских...».5 О башкирском происхождении луков и стрел пишет А. И. Левшин: «Луки и стрелы, сделанные самими киргизами, не хороши, лучшия получают они от башкиров, монголов и китайцев».6 Интересно то, что в Центральном Государственном музее Республики Казахстан в экспозиции выставлен башкирский лук, датированный XVIII в. Широко бытовала работа кузнецов по серебру. Кузнецы удивительно чисто и искусно выделывали серебряные бляхи для уздечек или поясов, серебряные стремена, седла, и вообще всю конскую сбрую, головные уборы для невест (саукеле у казахов; у башкир

Каилмау). Особенностью женских украшений у башкир и казахов было то, что все они делались исключительно из серебра. Звон накосных украшений девушек и женщин, по поверьям башкир и казахов, пугает злых духов. Кроме того, у девушек, согласно казахской и башкирской поговорке, судьба подобна тонкому волоску, поэтому накосные украшения, как и амулеты, были магическими оберегами.

Примеров сравнительно-исторического анализа домашних промыслов и ремесел башкир и казахов, имеющих аналогии значительно больше того, чем было перечислено. Надо отметить, что домашние промыслы, игравшие

1 Бекмеханов Е. Б. Присоединение Казахстана к России. - М., 1957. С. 32.

2 Руденко С. И. Указ. соч. С. 205,206.

' Ахметова Хаят Абдулловна 1935 г. р. Оренбургская область Новоорский район д. Байказак.

4 Прошлое Казахстана в источниках и материалах. С. 199.

5 Валиханов Ч. 4. Указ. соч. С. 37.

4 Левшин А. А. Указ. соч. 312.

значительную роль в хозяйстве башкир и казахов, были тесно связаны со скотоводством.

В третьей главе «Духовная культура башкир и казахов и их общность» рассматриваются обычаи, верования и обряды башкир и казахов. Большое влияние на быт башкир и казахов оказывали ислам в сочетании с доисламскими верованиями - культом неба, культом предков, культом огня. Традиционная демонология и связанные с ней обряды, сакральные приемы охраны детей, магическая практика, фетишизм, шаманские способы «лечения», культ умерших и предков — все это коренилось в рамках семьи. Широко бытовали у башкир и казахов и дожили до наших дней различные обряды вызывания дождя, связанных с древнетюркским божеством. Моления устраивались в тех случаях, когда не было дождя, наступала засуха. Хотя представления башкир и казахов о божестве Ер-Хыу были сильно исламизированы и имели крайне расплывчатый характер, нетрудно видеть, что они сохранили общие черты с верованиями древних тюрков.

Согласно показаниям источников, кыпчаки в начале II тысячелетия н. э. почитали солнце, огонь. Ибн ал-Асир свидетельствует, что кыпчаки почитали солнце и «поклоняются солнцу при выходе его». Огонь у башкир и казахов использовался в лечебных, магических, семейно-культовых целях. Очищающее свойство огня проявлялось у них в обряде, связанном с переходом с одного кочевья на другое: люди и скот проходили между двумя кострами. Нравы и обычаи башкир и казахов имеют общетюркские корни. Среди них выделялись категории духов-хозяев гор, рек и т. д. Культ гор очень древен, и, во всяком случае, в древнетюркской среде он был, безусловно, известен. Башкиры «хозяевам гор» дарили разноцветные ленточки из ткани, которые молодые девушки вешали на одинокое дерево. Подобное явление отмечено и у казахов. Паллас отметил почитание гор у казахов Младшего жуза: «Около 40 сажен от крепости в юго-западную сторону находится холм... Киргисцы почитают сию гору за святую... почитая за жертвоприношение...приходят туда праздновать, совершают по их обыкновению хождение околы горы, и притом молятся стоя на коленях, омывшись на передь в близ находящихся болотинах».2 Сравнительный анализ сохранившихся у этих народов поверий об албасты, дэвах и других мифологических и демонических существах показывает, что имеется очень много близкого в описании их внешних черт, их действий. На наш взгляд, можно предположить, что их распространение у башкир, так же как и у казахов, связано с общим тюркским слоем, вошедшим в состав обоих народов. Мы утверждаем, что часть башкирских племен связана генетически с казахскими племенами. Именно этим обстоятельством, а не просто заимствованием отдельных элементов культуры, можно объяснить коренные черты общего в фольклоре, в религиозных пережитках башкир и казахов. Конечно, нельзя забывать и весомость всего последующего исторического контактирования народов.

' Аполлова Н. Г. Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII- в начале XIX вв.- М., 1960. С. 65.

1 Паллас П. С. Указ. соч. С. 357.

Для изучения этногенеза и этнокультурных связей, отраженных в фольклоре разных народов, особое значение имеют эпические жанры - мифы, легенды, героические эпосы. Они могут содержать информацию о том, как сам народ объяснял свое происхождение или процесс заселения данной территории, какие наиболее устойчивые взаимосвязи с другими народами влияли на его развитие.1 Топонимические предания представляют научный интерес, как для историков фольклора, так и для собственно историков.

Топонимические легенды и предания юго-восточных башкир в основном связаны с набегами казахов. Барымта — норма феодального общества, была характерна для кочевников-тюрков: башкир, киргизов, казахов, каракалпаков, ногайцев и т. д., представляющая собой набег на соседей с целью захвата скота, умыкания женщины или еще с какой-нибудь иной целью, т.е. экономическая месть. У башкир, так же, как у казахов, в набеге должны были участвовать все мужчины рода, это считалось честью для каждого. По поводу наездничества очень верную характеристику дает в своей повести В. И. Даль: «Украсть коня, барана у кайсаков считалось молодечеством, «джигитлек». Мужчин, одноверцев, однако, в плен не брали, но «девки и бабки считались товаром».2 Рядовые общинники, участвовавшие в набегах, получали часть угнанного скота, основная доля доставалась бию и его приближенным.

В первой четверти XVIII в. набеги между башкирами и казахами набеги происходили из-за пастбищ. Следует отметить еще одну немаловажную сторону набегов — это захват людей, продаваемых затем в рабство на невольничьих

рынках Средней Азии, и скота. Есть такие места как Казаккаскан-ер (место,

откуда убежали казахи), КаньятКан ер (место, где лежала кровь), ЯуГасКан ер

(место, где была битва), Казатсорошкан ер (место, где столкнулись башкиры с

казахами), "КазаККунган ер (место, где. остановились казахи) и т. д. В каждом роду у башкир и казахов имелся наездник, отличившийся храбростью, физической силой и ловкостью. Это также нашло отражение в топонимических преданиях. В Республике Башкортостан в Абзелиловском районе известны имена батыров: Утягул, Минтай, Абдряш; в Баймакском районе легендарны имена Сура батыр, Кутур батыр, Калмак батыр, Сураш батыр, Амин батыр; Хайбуллинском районе Сонгор батыр, Кутур батыр; в Зианчуринском районе Байыш батыр, Яуыш батыр, Сура батыр, Юлдаш батыр и т. д. Народные предания сохранили следы разносторонних связей башкир с казахами, чрезвычайно интересными представляются при этом отражения в них этнических связей. Как свидетельствуют сюжеты различных преданий («Могила Халиля», «Аман», «Буляктау», «Еренсе сэсэн») у башкирских родов очень сильна была тенденция к

1 Даукаев И. Р. Место фольклора как исторического источника в изучении этнической истории тюркских народов //Традиции и современность в культуре народов. - Уфа, 1999. С. 34.

Прокофьева А. Г. Быт и нравы казахов в изображении В. И. Даля // Казахи Южного Урала: история и современность. - Оренбург, 1996. С. 75.

3 Мирхайдаров Ильсен Мугаллямович 1939 г.р. АбзелиловскиЯ с. Аскар; Буранбаев Вара Башарович 1924 г.р.; Бижанов Ришат Фатихович 1956 г.р. Баймакский район п. Тубинск, с.Темясово, Мухаметьянова Шахиза Хисамовна 1939 г.р.; Зианчуринский д. Баиш, Казакбаев Мухаметьян Абдулловкч 1936 г.р. Хайбуллинский районы д. Сакмар-Назар'гул Республики Башкортостан.

миру и согласию между родами соседних народов. Так, в преданиях «Аман», «Буляктау» («Гора, на которой обменивались подарками») повествуется о дружбе башкир и казахов, вступавших в брачно-родственные отношения между собой. Подобным бракам уделяется особое внимание. Они свидетельствуют о близости башкир и казахов.

В заключении диссертации содержатся основные выводы исследования.

Изучение башкиро-казахских этнокультурных взаимодействий ХУШ-первой половины XIX вв. приводит к следующим выводам. Этнические связи башкир и казахов уходят своими корнями еще в эпоху бронзы. Контакты, которые зародились в тот период, дополняются новыми факторами в тюркский период. В формировании башкирского • и казахского народов участвовали родственные племена и роды. Башкирско-казахские этнонимические параллели позволяют установить этническую близость башкир не только к племенам соседнего Башкирии Младшего жуза казахов, но и Среднего, и Старшего жузов. Дополнением к этнонимическим аналогиям являются башкирские и казахские тамги. Не только сходство, но и тождественность тамг подтверждает родственность башкирских и казахских племен. Еще одним доказательством о тесных этнических взаимодействиях башкир и казахов является распространенность в юго-восточной и южной части Башкирии южносибирского антропологического типа, т. к. юго-западная и южная Башкирия оставалась основным районом кыпчакской миграции.

Рост интенсивности башкиро-казахских контактов относится к началу XVIII в. Взаимоотношения башкир и казахов были очень сложными. Совместные выступления и походы против исетских казаков, русских оборонительных линий, брачные контакты сочетались и уживались с взаимными набегами, угоном скота. Казахи нередко принимали участие в башкирских восстаниях.

Этнокультурное взаимодействие башкир и казахов продолжало оставаться весьма интенсивным в дореволюционный период. Это нашло отражение в общности хозяйственной и социальной жизни, в быту, обычаях, традициях и культуре. Однако эти отношения определялись и ограничивались не только историческими, социально-экономическими, но и общественно-политическими условиями. "

Основные положения и выводы диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Бижанова, М.Р. Участие бурзянцев в национально-освободительном движении (1917-1921 гг.) / М.Р. Бижанова // Соглашение Центральной Советской власти с Башкирским правительством о Советской Автономной Башкирии в свете современных проблем Российского федерализма: Материалы региональной научно-практической конференции — Уфа: РИО БашГУ, 2004. — С. 11- 17.

2. Бижанова, М.Р. Этнокультурное взаимодействие башкир и казахов в ХУШ-первой половине XIX вв. / М.Р. Бижанова // Университетская наука - Республике Башкортостан: Том II. Гуманитарные науки: Материалы научно-практической конференции, посвященной 95-летию основания Башкирского государственного университета. - Уфа: РИО БашГУ, 2004. - С. 205-206

3. Бижанова, М.Р. Башкиро-казахские взаимоотношения в XVIII веке / М.Р. Бижанова //Башкортостан — Великой Победе: Материалы республиканской научно-практической конференции, посвященной Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Уфа, 22 апреля 2005 г. - Уфа: РИО БашГУ, 2005. - С.123-125.

4. Бижанова, М.Р. Этнокультурное взаимодействие башкир и казахов в XVIII в. / М.Р. Бижанова // VI конгресс этнографов и антропологов России. Санкт-Петербург, 28 июня — 2 июля 2005: тезисы докладов / отв. ред. Ю. К. Чистов. СПБ.: МАЭ РАН, 2005. - С. 102.

5. Бижанова, М.Р. Башкиро-казахское этнокультурные взаимодействие в XVIII веке / М.Р. Бижанова // Материалы международной научно-теоретической конференции «Современное историческое исследование: горизонты новых возможностей» посвященной 60-летию Победы в Великой Отечественной войне (28-29 апреля). - Актобе, 2005. - С. 320-324.

6. Бижанова, М.Р. Общее в устно-поэтическом творчестве башкир и казахов / М.Р. Бижанова // Евразийство и национальная идея. Материалы межрегиональной научной конференции. Под редакцией акад. АН РБ Ф. С. Файзуллина - Уфа, «Аэрокосмос и ноосфера», 2005. - С. 291-293.

7. Бижанова, М.Р. Игра «Кыз кыуьгу» у башкир и казахов / М.Р. Бижанова // Восток в исторических судьбах народов России. Книга 3. Материалы V Всероссийского съезда востоковедов 26-27 сентября 2006 года. — Уфа, Вили Окслер, 2006. - С. 25-28.

8. Бижанова, М.Р. Отражение башкиро-казахских отношений в топонимических преданиях и легендах / М.Р. Бижанова // История Оренбургская: наследие и современность. Первые региональные историко-краеведческие чтения памяти профессора П. Е. Матвиевского. 3 марта 2006 г.: сб. статей / отв. ред. Р. Р. Хисамудтинова - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2006. Т. 1. - С. 67-69.

9. Бижанова, М.Р. Общее в этнической истории башкир и казахов / М.Р. Бижанова // Этническая история и духовная культура башкир Оренбуржья (к 160-летию основания Караван-сарая). Материалы межрегиональной научно-практической конференции. 26 октября 2006 года. - Оренбург, 2006. - С. 112119.

10. Бижанова, М.Р. Башкиро-казахские отношения в XVIII веке / М.Р. Бижанова // Вестник БашГУ, 2006. №4 - С. 85-89.

Отпечатано с оригинал-макета заказчика

Подписано в печать 15.11.2006. Формат 60x84 1/16. Тираж 100 экз. Заказ № 1932.

Типография ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Ижевск, ул. Университетская, 1, корп. 4.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бижанова, Миляуша Ришатовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ОБЩЕЕ В ЭТНИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ БАШКИР И КАЗАХОВ

§1. Одноименные роды и племена в составе башкир и казахов.

§ 2. Распространение этнонима «казах» в башкирских селениях.

ГЛАВА И. ОСОБЕННОСТИ МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ БАШКИР И КАЗАХОВ, ОБУСЛОВЛЕННЫЕ КОЧЕВЫМ ОБРАЗОМ ЖИЗНИ

§1. Кочевое скотоводство в XVIII- 1-ой половине XIX вв.

§2. Домашние промыслы и ремесла.

ГЛАВА 111. ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА БАШКИР И КАЗАХОВ И ИХ ОБЩНОСТЬ

§1. Обычаи, нравы и верования связанные с бытом.

§ 2. Отражение башкиро-казахских отношений в легендах и топонимических преданиях башкир.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Бижанова, Миляуша Ришатовна

Усиление процессов консолидации, рост чувства национальною самосознания, различные формы национальных и этнических движений (и конфликтов) характерны в наше время для всех континентов и многих стран. В свяш с этими процессами в научной литературе появилось выражение «этническое возрождение». Одновременно во всем мире развиваются интеграционные процессы. Все это предполагает научный поиск оптимальных механизмов их своевременного выявления и разрешения. Непременным условием создания научно-обоснованных прогнозов в сфере межнациональных 01 ношений является системный анализ накопленного опыта общения между народами, рассмотренного в большой исторической ретроспективе. Это в значительной степени актуализирует проблему исследования в истории взаимоотношений народов в прошлом на материалах отдельных регионов.

В последнее десятилетие в России начало активно возрождаться и развиваться евразийство, как одна из форм самосознания как нации, как государства, так и цивилизации. Для возрождения и развития евразийской идентичности сегодня идеи евразийцев представляют особую актуальность, помогая противостоять идеологической и культурной экспансии Запада, стимулируя осознание как исторических, так и современных источников евразийского единства и призывающие к тесному сотрудничеству евразийских народов и государств.

Проблемы евразийского сближения и сотрудничества в контексте развивающегося взаимопонимания и взаимодействия России и Казахстана в рамках СНГ, ШОС, ЕврАзЭС и Единого экономического пространства (ЕСГ1) находились в центре внимания личных встреч В. Путина и Н. Назарбаева, а также на правительственных переюворах, начавшихся в Астане и завершившихся в Москве. По их ито1ам были подписаны поистине исторические документы. Среди них - договор о делимитации самых протяженных в Евразии сухопутных государственных границ общей протяженностью 7500 км. Историческая значимость договора заключается не 3 столько в согласовании географических координат остававшихся долгое время спорными приграничных участков этой границы, сколько в сохранении статуса их открытости. Речь идет не только об особом «открытом режиме» при пересечении и движении грузов, но и об открывающихся широких перспективах разностороннего сотрудничества стран Новой Евразии. Достаточно сказать, что в Казахстане евразийство претендует на роль государственной идеологии и поддерживается его главой государства -президентом Н. Л. Назарбаевым, а в России находится в стадии оформления своей политической организации.

На современном этапе общественного развития, в процессе становления суверенных национальных государств (на территории бывшей СССР) заметно возросло значение исторической науки как средства познания прошлого коренных народов данного региона, восстановления их исторической памяти и историко-культурных взаимоотношений.

Повышенное внимание к историческому прошлому объясняется и тем, что в годы советской власти в освещении истории тюркских народов были допущены серьезные недостатки. Подвергая изучению этнокультурные связи между народами на разных этапах их развития, ученые доказывают реальное существование глубоких исторических корней, тех черт общности, которые и поныне наблюдаются наряду с национальными особенностями в быту, языке и культуре, народном искусстве.

Тюркоязычные народы издревле связаны между собой давним этническим и культурным взаимодействием, языковой общностью.

Наиболее интенсивные взаимоотношения у башкир наблюдается, прежде всего, с казахским народом. Единое этническое (тюркское) происхождение и непосредственное территориальное соприкосновение повлияли на их материальную и духовную культуру.

При изучении родового состава башкир находим одноименные племена и роды, которые имеются и в составе казахов: табын, тама, тиляу, таз, тана, кереиг, жагалбайлы, канглы, маскар, дулат, уйсун, увак, гирей, и т. д.

Взаимодействие башкир с казахами на протяжении XVIII - 1-ой половине XIX вв. имеет совершенно другой характер. В эпоху, когда башкирский этнос уже сформировался, укрепилось этническое самосознание, традиционная родовая или поколенная экзогамия у башкир сочетается с достаточно отчетливой эндогамией. Рассматривая родоплеменной состав башкир, можно отметить, что этноним «казах» среди этнических названий родовых подразделений башкир был широко распространен. Среди казахов башкиры зафиксированы под названием -естек, бурзян, кыпчак. Попавшие в этот период в юго-восточную Башкирию казахи ассимилировались в башкирской среде.

Распространение термина «казах» среди башкир объясняется, во-первых, переселением некоторых казахских родов в Башкирию вследствие угрозы внешних врагов, междоусобиц и иных бедствий, ведь Башкирия долгое время считалась периферией кочевого мира Евразии. Во-вторых, соседство территорий и хозяйственно-культурная близость башкир с казахами способствовали появлению национально-смешанных браков. Царское правительство, боясь сближения и совместной борьбы народов против колониализма, всячески вмешивалось в жизнь своих подданных, даже запретило смешанные браки указом от II мая 1747 г. Особая экспедиция Оренбургской пограничной комиссии от 7 октября 1830 г. в циркулярном отношении к Магометанскому Духовному собранию подтверждает указы от 1737 и 1747 гг. Однако запреты правительства не всегда достигали цели.

Распространенность и глубина этнокультурных контактов определяется действием ряда факторов. К важнейшим из них относятся особенности расселения контактирующих народов в связи с преобладающим типом их хозяйства, близость народов в языковом и культурно-бытовом отношении.1

В XVIII в. особенно частыми и тесными были взаимосвязи с казахами у башкир тамьянского, карагай-кыпчакского, бурзянского, усерганского и

1 Ьро\пей 10 В, Козюв 13 И Эпшк>1ы>р||ыс контакты и этнические протесы // Этнические и историко-к>1!,т>рные связи тюркских народов СССР Тезисы локлаюи и сообщении Всесоюзная тюркоюгическая конференция -Атма-Ата, 1976 С 27 некоторых других племен и родов - по всему бассейну р. Яик в ее верхнем и среднем течениях. Распространенными формами башкиро-казахских связей были в тот период межэтнические браки, кочевка на общих пастбищах, совместные празднества с состязаниями между башкирскими и казахскими батырами в борьбе, скачках, стрельбе из лука. Но наряду с ними обычными явлениями были и такие, как столкновения, взаимные набеги из-за пастбищ, умыкания девушек, соперничества башкирских и казахских биев и султанов. Казахи участвовали в национально-освободительных восстаниях башкир против колониальной политики царизма.

Тесным контактам послужило и то, что, прежде всего, они принадлежат к поркской группе алтайской языковой семьи. Языки двух народов относятся к западнохуннской ветви, башкирский язык-к кыпчакско-булгарской, казахский - к кыпчакско-ногайской подгруппе кыпчакской группы. С принятием российского подданства казахов Младшего Жуза, башкиры привлекались к различным административным поручениям, иногда весьма важным. В основном башкиры занимали должности толмачей и письмоводителей.

Башкирский фольклор в целом, а в особенности исторические легенды и предания, сохранили и донесли до нас много интересного об этнических взаимосвязях древних родоплеменных групп, вошедших впоследствии в состав башкирского и казахского народов. Наличие у башкир и казахов таких популярных дастанов, как «Кузый Курняс и Маянсылыу» (сообщает об этнических связях башкир и казахов), «Алпамыша», «Идеукай и Морадым» и т. д. отнюдь не является случайным совпадением. Заслуживает внимание не только сходство фольклорных сюжетов, но и терминов. И башкиры, и казахи применяют термины «йыр», «"Коба йыр», «елэц» и т. д. В отличие от других тюркоязычных народов популярный герой Еренсе-сэсэн, является любимым героем только башкирского и казахского фольклора. О. значительном взаимоотношении башкир и казахов свидетельствуют легенды и топонимические предания, которые сохранили следы разносторонних связей башкир с казахами. В основном они распространены среди юю-восточных башкир, которые являлись непосредственными соседями казахов. В этих легендах нашли отражение как этнические связи, дружественные контакты между двумя народами, так и некоторые взаимные столкновения. Народные предания осуждают кровопролитие, взаимную вражду, пропагандируют гуманистические идеи.

Объектом диссертационного исследования является этнокультурное взаимодействие башкир и казахов.

Предмет диссертационного исследования - степень и характер башкиро-казахских этнокультурных взаимодействий.

Терри триальные рамки исследования охватывает пределы Оренбургского, Орского, Верхнеуральского уездов Оренбургской губернии, 1раничившие с землями казахов Младшего и Среднею Жузов.

Хронологические рамки исследования включают XVIII -1 половину XIX вв. Сложившаяся политическая ситуация в начале XVIII в., а именно продвижение казахов Младшего и Среднего Жузов к северу, в связи с казахско-калмыкской, казахско-джунгарской войной, приближение многих казахских племен к границам башкирских кочевий способствовало их тесным контактам.

Основой материального производства башкирского и казахского общества на всем протяжении XVIII и первой половины XIX вв. являлось кочевое скотоводство. Работа хронологически ограничивается серединой XIX в. Ход развития кочевых хозяйств определялся постепенным нарастанием объема юрговли и, в конечном итоге, зависимостью от рынка. В развитии хозяйства башкир и казахов произошел окончательный переход к оседлости и земледелию. Строительство укрепленных линий способствовало пространственному отдалению казахов Младшего и Среднего Жузов от Башкирии, превращению территории Среднего Поволжья и Южного Урала во внутренние провинции Российской империи.

СIспень изученности темы. На сегодня не существует крупных работ, в которых рассматривались бы башкиро-казахские этнокультурные взаимодействия. Есть труды, в которых упоминаются отрывочные сведения о взаимоотношениях башкир и казахов. Основное внимание уделяется участию казахов в башкирских восстаниях, а также взаимными набегами, присущих кочевым народам. Крайне фрагментарно были освещены отдельные стороны хозяйственною быта, материальной культуры.

Впервые в официальной русской историографии башкиры и казахи стали предметом изучения в работах П. И. Рычкова. В главе «О разности народов внутри Оренбургской губернии, находящихся по древнему и нынешнему их состоянию» из первой части «Топофафии Оренбургской .», П. И. Рычков обстоятельно излагает свой взгляд на политическое состояние «киргис-кайсацких орд» в 30-е гг. XVIII в., затрагивая и такие моменты, как отношения казахских ханов с И. К. Кириловым, В. Н. Татищевым, А. И. Тевкелевым, Алдаром Исянгильдиным.1 Значительное место в данном, а также и другом научном труде П. И. Рычкова занимает материал по самому сложному для башкир и казахов периоду истории - времени Оренбургской экспедиции, башкирского восстания 1735-1740 гг., конкретных действий казахов по отношению к башкирам-повстанцам.2 Помимо указанных сочинений перу II. И. Рычкова принадлежат многочисленные представления, которые также можно рассматривать как информационные и аналитические исследования, написанные в период его государственной службы на юго-востоке России. Принимая во внимание формат подобных документов, П. И. Рычков «свободно» рассуждает в них о характере, нравах, привычках башкир и казахов, ищет отличия и схожие черты. Общность характеров двух народов II. И. Рычков ограничивает «склонностью к воровству и наглостью», а отличительных черт находит достаточно мною: башкиры обладают вотчинным правом и собственными землями, а казахи, не имея таковых, «к прибыткам

1 Рычков II И Топография Оренбургская, т с обстоятельное описание Оренбургской губернии - Оренбург Ihi-во Оренбургского отдета императорского РГО, 1887 Рычков II И История Оренб>ргская (1730-1750) - Оренб>рг Изд-во Оренб>ргского губернскою статистического комитета, 1896 весьма охотны и в торг влюбились».1 Не последнюю роль в смысле пригодности российскому государству играет склонность к подчинению и восприятию управления, и в этом отношении казахи кажутся П. И. Рычкову «не сголь суровы и упруги, как башкирцы и всем гораздо понятнее.чего в башкирцах поныне нет».2 Кроме авторского подхода в освещении башкиро-казахских взаимоотношений, Рычков приводит в своих работах и известные к тому времени сведения по истории, географии, хозяйству и бьпу башкир и казахов. Работы II. И. Рычкова, основанные на длительных личных наблюдениях автора и на архивных материалах, являются ценным источником для нашей работы.

В составе Оренбургской экспедиции наряду с П. И. Рычковым приняли участие В. II. Татищев и А. И. Тевкелев, оставившие своими исследованиями башкиро-казахской истории заметный след в русской историографии. Как известно, еще в 1731 г. А. И. Тевкелев, служивший переводчиком восточных языков, побывал у хана Абулхаира в связи с возможностью принятия казахами русского подданства. Свои наблюдения А. И. Тевкелев скрупулезно вносил в журналы и дневники, куда вошли не только события 1731-1733 гг., во время которых он находился в поездке, но и последующие - башкирские восстания 1735-1740, 1755 гг.

В дневнике дается достаточно подробный перечень географических и исгорико-этнографических вопросов о Башкирии и Казахстане. В связи с этим дневник может рассматриваться как важный исторический источник по Башкортостану и Казахстану начала XVIII в.

Для пашей темы большую ценность представляет также работа В. Н. Татищева, который, находясь в должности начальника Оренбургской экспедиции 1737-1739 гг., а затем комиссии, был близко знаком с жизнью башкирского и казахского народов. В его капитальном труде «История

1 Претставтение генерал-майора А Гсвкелева и копежского советника П Рычкова Коллегии иностранных лет о положении в Малом и Срелнем Ж>зах от 1759 г января 22 // Качахско - русские отношения в XVI - XVIII вв Сборник лок> ментов н материалов Алма-Ата, 1961 С 586 Там же С 587

Российская» башкиры и казахи подверглись научному исследованию с различных точек зрения: лингвистической, этнографической и исторической. В. Н. Татищев находит между двумя народами много общего: в этнической истории - в скифском, кыпчакском началах; в организации быта, традициях, языческих верованиях. Изучает Татищев и родоплеменную структуру башкир и казахов, отказываясь от существовавшего в исторической науке того времени подхода к ним как к западным и восточным татарам.1

Взаимоотношениям башкир и казахов в период башкирских восстаний 1735-1740 гг., Оренбургской экспедиции и строительства укрепленных военных поселений посвящена работа В. Н. Витевского «И. И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем ее составе». Центральной фигурой его исследования является первый оренбургский губернатор И. И. Неплюев - один из тех, кто стоял за политикой натравливания башкир и казахов, предвидя в этом большую пользу Российскому государству. По его мнению, именно в период управления И. И. Пеплюева башкиры были окружены со всех сторон укрепленными военными поселениями и отделены от казахов. Строительство крепостей, редутов, форпостов, начатое Иеплюевым, разделило башкир и казахов не только в территориальном, но и в общеисторическом плане. В работе много фактического материала по истории башкир, деятельности Оренбургской экспедиции и комиссии Башкирских дел. Есть в работе В. II. Витевского и сведения но этнической истории башкир и казахов. Автор пишет, что «этнографические признаки, язык, анатомический склад и характер» указывают на тюркское происхождение башкир. Исследование В. Н. Витевского долгое время оставалось единственным обобщенным периодом по истории Башкирии 30-50 гг. XVIII в. во всех дореволюционных историографиях.2

В конце XVIII и особенно в XIX вв. была опубликована обширная этнографическая литература о народах, населяющих Российское государство: статьи, монографии, путевые очерки, заметки. В эту эпоху государство уделяло

1 Татиши! В Н История Российская -M-JI,-T 1 1962 Ннкпсмш Н Н И И Нетюев и Оре1|б)ргский край проипом его составе до 1758 roia - Казань, 1897 - I I значительное внимание развитию образования и просвещения. Была открыта Академия наук, готовились кадры геодезистов, востоковедов, переводчиков -знатоков восточных языков, всемерно оказывалась поддержка научным экспедициям.

Крупным событием в научном изучении башкирского и казахского края была организация Академией наук России второй экспедиции. Вторая академическая экспедиция, в которую входили такие видные ученые, как И. И. Лепехин, П. С. Паллас, Г. Георги, II. П. Фальк и многие другие, собрала новый обильный материал о природе, хозяйстве и населении России, которые получили впоследствии освещение в трудах ученых. Общее руководство академической экспедицией осуществлял Петр Симон Паллас (1741-1811). Он проехал западную, северную и северо-западную части современной территории Казахстана, Зауралье и северо-восток Башкортостана. Большое внимание он обращал на сбор этнографического материала, считая его чрезвычайно важным для изучения истории и культуры народов, их происхождения и взаимовлияния. Он достаточно подробно охарактеризовал кочевой образ жизни и повседневные занятия башкир и казахов, уход за скотом, рациональное использование пасгбищ в разное время года, также имеются подробные сведения о башкирском и казахском ремесле, который был основан на переработке животноводческого сырья. В книге приведено немало сведений о некоторых пережитках языческих верований. Однако автор сосредоточил внимание на описании второстепенных вопросов, не касаясь культуры тангри - основы древних верований тюркоязычных предков башкирского и казахского народов.1

Особенно интересны работы участника экспедиции капитана Н. Г1. Рычкова (1746-1784) - сына П. И. Рычкова. Он вступил в Оренбургский отряд экспедиции, руководимой П. С. Палласом. Кроме того, ему довелось путешествовать в 11оволжье, Южном Урале и Казахской степи самостоятельно и в составе экспедиции. В его работе «Дневные записки путешествия капитана

1 Паллас П С П>тешсстшш по разным провинциям РосснПскоП империи - СПб, 1786 - Ч 2, ки 2

II. Рычкона в киргиз-кайсацкой степи в 1771 г.» дано много ценных историко-эгнографических сведений о казахах.1

Большой вклад в изучение башкиро-казахских взаимоотношений XIX в. в контексте истории Оренбургского края внес труд В. М. Черемшанского. Автор, обстоятельно исследовав социально-экономическое, хозяйственное положение башкир и казахов, первым обратил внимание на значительное число казахов, перешедших в башкирское сословие в первой трети XIX в. и причисленных к кантонам Башкиро-Мещерякского войска. Автор дает подробный анализ хозяйственной специализации башкир и казахов, указывая, что у последних нет столь резких отличий в способах ведения хозяйства как у башкир. Башкиры же вследствие раннего контакта с земледельческими народами частично заняты земледелием и имеют иногда большее количество рогатого скота, чем лошадей. В. М. Черемшанский описывает кочевой и полукочевой быт двух народов, рассматривая серьезные трудности зимнего периода, болезни и потери, как среди народа, так и среди скота.2

В 1850 году в «Оренбургских губернских ведомостях» была напечатана работа Н. Казанцева «Описание башкирцев», которая позже вышла отдельной кншой.3 Автор дает численность башкир по IX ревизии, описание хозяйственной деятельности, аула, домов, мужской и женской одежды и друг их сторон их быта и культуры. Интересны сведения о составе стада. Кроме лошадей, крупного и мелкою рогатого скота, у башкир, живущих по Сакмаре, Деме, Исети, Узеню и др. рекам, имеются верблюды. Они такой же породы как у казахов, двугорбые желто-бурой, гороховой и белой масти. Содержание верблюдов в зимнее время требует много забот, особенно в морозы. Верблюды, как и лошади, обеспечивают себя подножным кормом. Но для ночлега их надо

1 Рычков H Г1 Дневные записки путешествия капитана Никспая Рычкона н киргиз-кайсапкие степи п 1771 г

СПб, 1772 Черемшанский В М Описание Оренбургской губернии d хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях - Уфа, 1859 Казанцев Н Описание башкирцев - СПб, 1866 устраивать в шалаши, которые настилают соломой или хворостом. Иначе верблюды могут замерзнуть.

Сведения о переносных жилищах, наиболее приспособленных кочевому образу жизни башкир и казахов, посвящена работа Н. Харузина, где подробно рассматривается эволюция жилища в прошлом кочевых и полукочевых народов России, в том числе башкир и казахов. Автор отмечает, что «Во многих местностях казахи и башкиры жили издавна рядом, следовательно, веками могли оказывать влияние друг на друга, и отличить в каждом случае это влияние не всегда представляется возможным».1

Крупнейшим поворотом, открывшим новые горизонты русской историографии Казахстана, было творчество выдающегося историка Л. И. Левшина. Он, находясь на дипломатической службе в Оренбургском крае, в 1820-1822 гг. изучил местные архивы и собрал обширные этнографические материалы о казахах. Итогом его исследований стал труд по истории казахского народа «Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей» в трех чааях, изданное в 1832 г. По существу, это была первая научная работа по истории и современному положению казахского народа, из которой особый интерес для нашей темы представляет глава, посвященная этнографии казахского народа. Этнографическая часть работы А. И. Левшина состоит из тридцати двух разделов, в которых подробным образом освещены все основные стороны экономического социального развития казахов XVI11 - первой трети XIX вв. Для ее подготовки А. Левшин привлек множество самых разнообразных источников, а также изучил внимательным образом работы своих предшественников по истории Казахстана. Благодаря этому ему удалось не только систематизировать все накопленные к тому времени историко-эгнографические сведения о казахах, но и существенно раздвинуть 1раницы многих прежних представлений о кочевниках, их культуре и образе жизни. Являясь свидетелем того времени, автор зафиксировал многие стороны

1 Харбин Н История развития Аилища} кочевых и пол> кочевых тюркских и монгольских наронюстей России //Эпшграфическоеобозрение - 1896 -XjI С 1-53,№2-3 С 1-71 традиционного быта и хозяйства казахов. Исследователь впервые в литературе дал начертания казахских тамг, что важно для выявления родовой принадлежности и мест обитания различных хозяйственных групп, родов, племен. Исследователь справедливо отмечает, что кочевое хозяйство определяло все сферы жизнедеятельности казахского общества. Заслуживают внимания великолепные по своей точности и полноте этнографические сведения автора об отдельных видах домашнего скота, о получаемой от него молочной и мясной пище, об изделиях из шерсти и шкур. Здесь же собрана цепная информация об особенностях этих животных и условиях их содержания. А. И. Левшин подчеркивает, что разведение скота и связанные с ним перекочевки казахов не являлись результатом произвольного выбора способа хозяйственных занятий, а были строго предопределены природными условиями окружающей среды. В этой связи значительное внимание автор уделил системе «меридионального» кочевания казахов, предполагавшей посезонное использование двух типов пастбищ: летних и зимних. В данном контексте особый интерес представляет сегодня вывод А. И. Левшина о нецелесообразности перевода кочевников на оседлость, которая, по его мнению, грозила казахам упадком благосостояния. Ученый полагал, что «польза их собственная и выгоды соседственных с ним держав, особенно России, требует, чтобы они состояние богатых пастухов не меняли на состояние бедных земледельцев». Определенное место в монографии уделено описанию домашних промыслов казахского народа, среди которых автор выделил по степени распространенности обработку шкур животных и выделку шерсти, изготовление утвари из кожи (TyphblK), причем заметил, что «они в своем способе изготовления очень схожи с башкирскими».1

Серьезное этнографическое исследование башкир и казахов принадлежит автору XIX в. Н. А. Аристову. Его раннюю сравнительную историю двух тюркских народов можно считать первым исследованием подобного рода в

Лепшин А И Описание кпрпв-казачьих, пли кирпп-капсаиких, орч и степей (пот общеП ретанцией акалемика М К Козыбаева) -Апматы, 1996 российской историографии. Автор считает, что подавляющее большинство всех тюрков произошло от кипчаков и канглов, а родиной древних тюрков является Алтай. Изучив названия башкирских волостей и родов, Аристов обращает внимание на схожесть многих из них казахскими, и приходит к выводу, что названия все-таки казахские. Причину их перехода к башкирам Аристов объясняет следующим образом: казахские роды на стадии ранней этнической истории башкир частично вошли в состав последних, сохранив собственные названия. Особенно много их в тюбах Младшего жуза: башкирское «тазлар» -род таз Младшего жуза: гиреи - кераиты; катайцы - кете; тамьян - тама; кыпчак - кыпшак и т. д. Аристов приводит в своей работе сведения о численности многих тюркских народов, подчеркнув многочисленность казахов и их особый путь кочевого развития, не утративший элементы родовой и племенной патриархальности. Башкиры же, значительно отошли от первоначального образа жизни, перестали быть кочевниками и не сохранили родоплеменных названий и делений.1

В 1899 г. была опубликована книга Д. П. Никольского, который отмечал живучесть кочевнической традиции у башкир. Это традиция проявлялась, по мнению автора, в устройстве юрты, которая у степных башкиров отличается от лесных, тем, что у первых оно напоминают «киргизскую юрту». Также он 01ме1ил исчезновение древнего способа приютовления кумыса в турсуках среди башкир и сохранение его у «киргизов».2

В 1904 г. в «Трудах Оренбургской ученой архивной комиссии» была опубликована работа Д. П. Соколова «О башкирских тамгах». Автор подробно анализирует тамги кара-кыпчаков, туркмен-кыпчаков, суун-кыпчаков, бурзян, усерган и тангауров, т. е. южных башкир. По его мнению, сравнение названий башкирских племен с названиями других народов имеет несомненное значение, наглядно показывая, сколько разнообразных племен могло войти в состав

1 Apurion H А Заметки об этническом составе тюркских племен и наролностей и свеления об их численности //Живая старина -СПб, 1896 - Вып III-1V

Никольский Д II Ьашкпры Этнографическое и санитарно антропологическое исслелование локтора мелининпД Г1 Никольского - СПб, 1899 С 77 башкирского народа. Однако сходство названий племен не всегда доказывает то или иное иноплеменное происхождение племени или тюбы. Исследователь приходит к заключению, что совпадение бурзянской тюбы байулы с названием поколения байулы Младшего Жуза, к которому принадлежит род джаппас, позволяет заключить, что тюба действительно казахского происхождения. На это же указывает отсутствие этой тамги у башкир-катайцев, у которых в основном все тамг и совпадают с бурзянскими.1 Нам кажется, что значимость о роли тамги в определении племенной принадлежности преувеличена.

Среди дореволюционных разработок по религиозным воззрениям не только казахского народа, но и других кочевых народов, особой ценностью обладают работа Ч. Ч. Валиханова. Им было охарактеризовано большинство традиционных верований казахов, показан механизм взаимодействия и взаимовлияния некоторых из них, таких как шаманство, тотемизм, культ предков и ислама. Ч. Ч. Валихановым предпринята попытка выяснения возникновения шаманства у кочевых народов и определения его отличий от сибирского шаманства. Его заключение о неразрывной связи возникновения среднеазиатского шаманства в результате поклонения силам природы и кочевого образа жизни казахов было важным научным открытием в религиоведении кочевых народов, доступным немногим мыслителям того времени. Для кочевника, живущего исключительно пастьбой скота, природа оставалось неумолимой, грозной стихийной силой.2

Во второй половине XIX - начале XX вв. выделяется целый ряд ученых, просветителей и среди самих башкир, которые занимались сбором и публикацией произведений фольклора, изучением народных обычаев и обрядов. В число этих ученых входит Г. Таган. Крупный специалист по этнографии тюркских народов, в том числе и башкирского, Г. Таган дает интересные материалы по сравнительной этнографии тюркских и финно

1 Сокоюв Д П О башкирских тамгах // Тр>ды Орснб>ргской >ченоп архивной комиссии - Оренб>рг, 1901 - Bun 13 С 5 Валиханов Ч Ч Стсды шаманства j киргизов //Записки РГО по отдосшио этнографии — СПб, 1904 — T 29 угорских народов. В книге «Этнографические заметки о башкирах и других тюркских народах» публикуется 12 очерков по этнографии башкир в сравнении с казахами. В книге приводятся ценные сведения о коневодстве, устройстве пастбищ и водопоев для скота, обработки шерсти и изготовлении войлока, духовной культуре, обычаях и обрядах башкир, татар, казахов, туркменов и т. д.

Автор отмечает, что у башкир и казахов в связи с различием географических и климатических условий коневодство и уход за лошадьми в отдельных регионах очень отличается друг от друга. Но, несмотря на это, в хозяйстве башкир и казахов наблюдается много общего.1

Этнографическое изучение башкирского и казахского народа в дореволюционное время можно рассматривать преимущественно как накопление фактического материала, введения в науку хотя и не всегда полных и точных, но все же полезных сведений, имеющих большое познавательное значение. Отличительная черта русских авторов XVIII - начала XX вв. -стремление к расширению и углублению научных познаний, их универсализм. Во время научных экспедиций и служебных поездок многие собирали материал по широкому кругу проблем, в том числе по истории, культуре, этнографии, географии и т. д. Авторы названных работ были людьми своего времени, идеологии. Оценка быта, хозяйства и культуры преломляется через призму сословной принадлежности исследователя. В любом случае труды каждого из авторов необходимо изучать и анализировать, т. к. в них содержатся ценные сведения касающейся нашей темы. В целом, в их трудах содержатся материалы о традиционных способах ведения хозяйства, о жилище, одежде, обычаях, верованиях башкирского и казахского народа.

С установлением советской власти предпринималась попытка изучения истории тюркоязычных народов во взаимосвязи и взаимодействии. Большое значение в свете изучения материальной культуры тюркоязычных народов имеет монографический труд С. И. Руденко. В основу его монографии легли

1 Таган I Этнографические заметки о башкирах и лр>ги\ тюркских народах - Уфа, 2005 обширные личные наблюдения во время длительных поездок в Башкирию, охвативших, в конечном счете, все родоплеменные подразделения народа.

Описывая занятия башкир - охоту, скотоводство, домашние производства, а также пищу, типы поселений и жилищ, одежду, украшения, семейный быт, празднества, верования, фольклор и народное искусство С. И. Руденко стремится выявить элементы, общие для всех башкир и характерные только для отдельных групп, определить путем сопоставлений явления самобытные и заимствованные и наметить результаты взаимовлияний башкир с другими этническими общностями в древности и в последующие эпохи.

Путем картографирования специальных особенностей быта и культуры авгор выделяет на территории расселения башкир три этнических области, которые в свою очередь расчленяются на районы и подрайоны. Обобщая результаты своих исследований, С. И. Руденко приходит к выводу о решительном преобладании кочевнических тюркских элементов в культуре башкир. В культурно-исторических сопоставлениях и выводах об этнокультурных связях народа автору пришлось ограничиться замечаниями и наблюдениями общего характера, что в данном случае связано со слабой изученностью этнографии народов исторически соприкасавшихся с башкирами.1

Во второй половине XX в. в разработку башкирского этногенеза серьезный вклад сделан учеными разных направлений. В этнографии разработка проблемы башкирского этногенеза сопряжена с детальным и глубоким изучением традиционной культуры. Исследование родоплеменного состава, этнонимии, тамг, родословных, преданий и легенд, письменных свидетельств средневековых авторов помогло раскрыть не только малоизвестные страницы истории башкирских родов и племен, но и показало необходимость изучения предшествующего периода их существования. Выяснилось, что древнетюркские племена, ставшие основой башкирского этноса, продолжительное время кочевали в степях Приаралья и Казахстана. Pjjuiko СИ Кашкиры Исюрико-этнографическне очерки М -Л, 1955

Башкирскому этнографу Р. Г. Кузееву принадлежит большая заслуга в широком привлечении богатого этнографического и фольклорного материала башкир для освещения их происхождения. Многолетние плодотворные исследования в области исторической этнографии привели его к выводу о том, что в этногенезе башкир важную роль сыграли тюркоязычные племена, являющиеся выходцами из районов Средней Азии и Алтая. Несмотря на это, Р.Г. Кузеев акцентирует внимание на общих этнических компонентах и этнографических фактах, свидетельствующих о значительном взаимовлиянии культурно-исторических связей двух народов. Исследуя связи башкирскою эгно1енеза со Средней Азией и Казахстаном, он установил для средневековья основные исторические этапы, три значительных волны mhi раций тюркоязычных родоплеменных групп из Средней Азии и Приаралья в направлении Южного Урала и Приуралья.1

Известный археолог II. А. Мажитов на основе археологических материалов, приходит к мнению, что вопрос о древних тюрках не может быть решен только на южноуральском материале, он требует привлечения материала с территории всей Средней Азии, Казахстана, Сибири и Алтая.'

Крупный исследователь но этнографии башкирского народа Р. 3. Янгузин в своих работах рассматривает сложный путь хозяйственного развития башкир -от полукочевого скотоводства к оседлости и земледелию, а также указывает причины постепенного упадка скотоводческого хозяйства и распространения земледелия. Для башкирского хозяйства, начиная, по крайней мере, с XVIII в., было характерным смешанное скотоводческо-земледельческое хозяйство. В 1995 г. Р. 3. Янгузин выпустил монографию на башкирском языке «Из истории

К)лхвР Г Происхождение башкирского народа М, 1974 Он же Историческая этнография башкирского нарота - Уфа, 1978 Он/ке Развитие хозяйства башкир в X - XIX вв (К истории перехода башкир от кочевого скотоводства к земледелию)//Археозогия и этнография Башкортостана - Уфа, 1968 - 1 III Он/ке Урало-Аральские этнические связи в I тыс н э и история формирования башкирской народности // Археология и этнография Ьашкирии - Уфа, 1971 -T IV Мадию» П А Происхожзсние башкир (Историко-археоюгический анализ) // Архилогия и этнография Ьашкирии - Уфа, 1971 -1 IV башкирских племен». Она была переиздана с некоторыми дополнениями в 1998 г. под названием «Башкирские племена». В новом издании приложены основные тамги племен, собранные автором во время этнографических исследований в различных районах расселения башкир. По мнению автора, башкирские племена этнически связаны с булгарами, уграми и тюрками. Автор подчеркивает решающую роль кыпчаков в этногенезе башкир, язык которых лег в основу башкирского языка.1 И сегодня башкирский язык - кыпчакский.

Надо отметить, что юго-западные и южная Башкирия являлась основным районом кыпчакской миграции в XIII - XIV вв. Здесь, на просторах юго-западной Башкирии и левобережья Белой, на базе взаимодействия и синтеза древнебашкирского этноса и кыпчакизированных групп в XIII - XIV вв. происходят формирование и созревание тех этнокультурных признаков, которые характеризуют башкир и сегодня. Миграции определили многие черты, объединяющие современных башкир с казахами.

Исследователь Р. М. Юсупов на основе антропологических данных пришел к выводу, что южносибирский тип, который был широко распространен среди кочевников XIII - XIV вв. в степях Дешт-и-Кыпчак, был характерен как юго-восточным, южным башкирам, так и казахам.2

Вопросы этнического формирования казахов и их взаимосвязи с народами Средней Азии и Поволжья были исследованы такими казахстанскими учеными, как М. Тынышпаев, Т. И. Султанов, С. Г. Кляшторный, В. В. Востров, М. С. Муканов.3

Янгузмн Р 3 Из истории башкирских темен - Уфа, 1995, Он же Происхождение башкирского нароча -Уфа, 2002, Он же Хозяйство и социальная структура Башкирского нароча н XVIII - XIX вв - Уфа, 1998 , Он же Хозяйство башкир доревоноционнои России - Уфа, 1989, Юсупов Р М Этно - и расогенез башкир состояние и задачи // Археология п этнография Ьашкирии - Уфа, 1982 -T 111 Тннышиаен М История казахского нароча (Сост н авт пречисловия проф А Такенов и 1> ЬаПгалиеп) -Лчматы, 2002, Сучтанов I И Кочевые пчемена Приаралья в XV - XVII вв (Вопроси этннч^скоин социальной истории) -М, 1982, Кляшторнпй С Г, Сучтанов T И Казахстан Летопись трех тысячечетий - Ачма-Ата, 1992, Востров 15 В , Муканов М С Родоичеменнои состав и рассечение казахов - Ачма-Ата, 1968 , Муканов М С Этническая территория казахов в XVIII - начале XX веков - Алма-Ата, 1991

Авторы труда «Родоплеменной состав и расселение казахов» В. В. Востров, М. С. Муканов на основе широкого привлечения полевых материалов, собранных в ходе работы этнографических экспедиций по всей территории Казахстана, воссоздают этническую историю казахского и других тюркоязычных народов, в том числе и башкирского. В работе была сделана попытка, выяснить этнические компоненты, вошедшие в состав двух тюркских народов.

В монографии М. С. Муканова даются сведения о расселении казахских родов и племен, идет речь о таких казахских племенах, как табынцы и кыпчаки, которые участвовали в этногенезе башкирского и казахского народов. История башкир и всех соседних народов в период средневековья была связана с образованием Золотой Орды и дальнейшим ее распадом. Сложившимися историческими событиями (государство кочевых племен Дешт-и-Кыпчака, объединение и завоевательные походы монголов, возникновение и распад Золотой Орды, и т. д.) объясняется наличие у казахов, узбеков, киргизов, башкир, алтайцев и др. народов одних и тех же племен, а именно кераитов, кыпчаков, аргынов.1

В работах историков В. А. Моисеева, В. Ф. Шахматова, Е. Б. Бекмеханова, II. Г. Аполловой, Н. Э. Масанова, В. Я. Басина, В. Н. Басилова содержатся отрывочные сведения но интересующим нас вопросам.2

В работе Г. С. Султангалиевой на основе большого комплекса источников и научной литературы исследуются сложный характер исторического

1 капопа М С Этический состав п расселение казахов Срешего Жуза - Алма-Ата, 1974 С 32

2 Моисеев В А Попитнческая обстановка и Центральной и Сречней Азии макан)не присоединения Казахстана к России (первая треть XVIII в) // Навеки вместе К 250-летию добровозьчою присоединения Казахстана к России - Алма-Ата На>ка, 1982, Шахматов В Ф Казахская пастбищно-кочевая община (вопросы образования, эволюции и разюжения) - Алма-Ата, 1964, Секмеханов С 1] Присоединение Казахстана к России - М, 1957, Апопова II Г Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII -начале XIX вв - М , 1960, Масанов Н Э Пробпемы социально-экономической истории Казахстана на р>беже XVIII - XIX веков Алма-Ата, 1984, Басин В Я Россия и Казахские ханства (Казахстан в системе внешней политике Российской империи) - Алма-Ата, 1971, Ьасилов В Н Шаманство > народов Средней Азии и Казахстана - М , 1992 взаимодействия казахов, татар и башкир в самых различных сферах жизни в контексте политики российского правительства в XVIII - XX вв.1

Цель настоящей работы заключается в том, чтобы на основе анализа архивных и опубликованных источников и материалов, нолевых записей комплексно изучить и создать целостную картину этнических и культурных связей башкир с казахами, которая должна заполнить существующий пробел в историографии избранной темы.

13 cootbciсгиии с целью были поставлены следующие задачи:

- на основе анализа родоплеменной структуры башкирского и казахского народов показать их единые этнические корни;

- выяснить причины распространения этнонима «казах» в юго-восточной части Башкирии;

- изучить традиционное кочевое скотоводческое хозяйство башкир и казахов;

- выявить особенности материальной культуры башкир и казахов, обусловленные кочевым образом жизни;

- рассмотреть единые генетические корни обычаев, верований и обрядов, в основе которых имеются пережитки магических действий, анимистического и тотемистического представления.

Источниковедческую базу данной работы составили документы и материалы, выявленные в архивах России и Казахстана. В Российском государственном архиве древних актов (РГАДА, г. Москва) были использованы документы, хранящиеся в фондах «Дела Сената по Кабинету» (Ф. 248). В переписках с центральными и местными учреждениями нашли отражения сведения о башкиро-казахских отношениях во время восстаний. Есть данные о количестве башкир, бежавших во время восстания в казахские степи, и их положении.

1 Супангалиева Г С Запалный Казахстан в системе этнокультурных контактов (XVIII - начало XX вв) Монография - Уфа, 2002

В Центральном государственном историческом архиве Республики Башкортостан (ЦГИА РБ, г. Уфа) в фонде «Оренбургского военного губернатора» (Ф. И-2) нашли сведения о казахах, причисленных к башкирам. Переселение казахских семей в башкирские деревни можно проследить по материалам переписей XIX в., которые содержатся в фонде 138. Оп. 2. Оренбургской казенной палаты.

В Государственном архиве Оренбургской области (ГАОО, г. Оренбург) были использованы следующие фонды: Оренбургская комиссия (1734-1737 гг.) (Ф. 1.); Оренбургская губернская канцелярия (1744-1782) (Ф. 3.); Канцелярия Симбирского и Уфимского генерал-губернатора (1784-1796) (Ф. 4.); Оренбургская экспедиция пограничных дел (1782-1799) (Ф. 5.); Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора (1797-1881) (Ф. 6.); Оренбургская пограничная комиссия (1799-1858) (Ф. 222.); рукопись А. В. Попова (18211919) (Ф. 168). В этих фондах мы нашли сведения об участии казахов в башкирских восстаниях, возвращении башкирских семей, скрывшихся в казахской степи после восстаний 1735-1740, 1755 гг. Нашли отражение в документах взаимные набеги между башкирами и казахами, которые продолжались до первой половины XIX в.

В Центральном Государственном архиве Республики Казахстан (ЦГА РК, г. Алматы) нами были использованы документы, хранящиеся в фонде «Областное правление Оренбургскими киргизами» (Ф. 4.). В них содержатся сведения о казахских родах, о районах кочевок, о взаимоотношениях с башкирами, переселение казахов в башкирские деревни в первой половине XIX в.

Также были привлечены материалы из фондов научного архива института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН (ИИЯЛ УНЦ РАН РБ, г. Уфа) (Ф. 3.). Полевые материалы, собранные из различных районов Башкортостана, смогли помочь нам при раскрытии вопроса о степени взаимодействия башкир с казахами в области материальной и духовной кул гяуры.

В научном архиве института истории, археологии и этнографии Академии Наук Республики Казахстан (ИИАЭ АН РК г. Алматы) (Ф. 11) были просмотрены отчеты этнографических экспедиций института. Сведения из фонда помогли нам при сравнительном изучении материальной культуры, которая была обусловлена кочевым образом жизни.

В работе были использованы опубликованные архивные источники, вошедшие в состав сборников материалов. В них наиболее полно отражены взаимоотношения башкир и казахов в период башкирских восстаний 1735-1740, 1755 гг. Взаимные набеги, вооруженные столкновения между башкирами и казахами с угоном скота и людей беспокоили Российские власти; в документах нашли отражение меры пресечения их столкновений.1

Определенный интерес как источник представляет периодическая печать. В работе были использованы различные статьи, опубликованные на страницах журналов «Вестник Оренбургского учебного округа», «Восточное обозрение», «Записки Западно-Сибирского отдела Русского географического отдела», «Живая старина», «Известия Оренбургского императорскою русского 1еографического общества», «Труды Оренбургской ученой архивной комиссии», «Тургайская газета», «Туркестанские ведомости», «Этнографическое обозрение».

Статьи на основе личных наблюдений отразили полную картину жизни быта казахов и башкир. Сведения этих авторов помогли нам при сравнительном изучении кочевого хозяйства и быта. Большинство авторов отмечают многочисленные пережитки домусульманских верований у башкир и казахов. Пережитки, восходящие генетически к домусульманским верованиям, проявляют в быту большую стойкость, нежели пережитки ортодоксального ислама. Традиционная демонология и связанные с ней обряды, сакральные

1 Материалы по истории Башкирской АССР Ответственный редактор Н В Устимов - М - JI, 1949 - 1 Ш, Материалы по истории Ьашкорюстана Оренбургская экспеишия и башкирские восстания 30-х готов XVIII в / Авт-сост Н Ф Демидова - Уфа, 2002 -T VI, Материалы по истории России Составитечь Добросммсюв А Оренбург, 1900 - Г I, Проипое Казахстана в источниках и материалах Атматы, 1997 -Со 1 приемы охраны детей, магическая практика, фетишизм, шаманские способы «лечения», культ умерших и предков - все это было характерно в данный период башкирам и казахам.

Исследования, документы по истории народов, населявших Оренбургский край, выходили в местной печати. В 1887 г. была учреждена Оренбургская Ученая Архивная комиссия. Основной задачей комиссии было упорядочение архивного дела, изучение исторического прошлого края и сбор археологических и этнографических материалов. Комиссия развернула свою работу только с 1896 г. Печатным органом комиссии были «Труды Оренбургской ученой архивной комиссии». Оренбургский отдел РГО был учрежден указом Сената в 1867 г., открыт в 1868 г. Отдел охвагывал регион Урала и Средней Азии и был нацелен на изучение его и получение практической пользы от исследований. В перспективе было намерение превратить Оренбургский отдел в центр ориенталистики. Отдел выпустил 4 издания «Записок», а с 1893 г. приступил к публикации «Известий». Последний выпуск вышел в 1916 г.

Еще одна группа письменных источников - это полевые ма1ериалы этнографической экспедиции в юго-восточные районы Республики Башкортостан (Абзелиловский, Баймакский, Зианчуринский, Хайбуллинский, Зилаирский районы); Оренбургской области (Гайский, Новоорский районы) авюра настоящей диссертационной работы. Полевые материалы помогли раскрыть степень и характер взаимоотношений и взаимодействий башкир и казахов. Исторические рассказы и генеалогические предания, топонимические легенды юго-восточных, южных, юго-западных башкир собранные автором данной работы повествуют о башкиро-казахских межэтнических связях в XVIII в., что полностью соответствует данным исторических источников.

Этногенетические легенды, бытующие среди казахского и башкирского населения, относящиеся не к одному племени или народу, а включающие «предков» разных народов (казахов, башкиров, каракалпаков, туркменов, узбеков, киргизов) отражающие представления об этническом их родстве, для нашей темы представляют большой интерес. Весь этот материал может послужить, конечно, не только косвенным источником из идеологической, психологической сферы, а характеризующим отношение к другим тюркоязычным народам, основанное на признании исторического родства с ними. Этот материал существенно обогащает источники по этническим связям башкир и казахов.

Методологическую основу исследования составили принципы историзма и объективности научного исследования, системный подход, позволивший совместить различные способы анализа. При освещении основных вопросов работы применялись проблемно-хронологические, сравнительно-исторические методы.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые предпринята попытка системного исследования в двух аспектах (этническом и культурном) характера взаимоотношений и взаимодействий башкир и казахов в XVIII - 1-ой половине XIX вв. Также впервые вводятся в научный оборот ранее опубликованные и неопубликованные архивные источники. При написании работы использовались полевые материалы, собранные непосредственно на территории Башкортостана, а также Казахстана автором настоящей работы, которые помогают раскрыть степень и характер этнокультурных взаимодействий башкир и казахов.

Теорсшческая значимость исследования определяется стремлением расширить границы познания в области, прежде всего, этнокультурных взаимодействий тюркоязычных народов. Работа представляет интерес для исследователей, интересующихся этнографией Башкортостана, Казахстана.

Практическая значимость исследования направлена на укрепление и развитие культурных связей между казахским народом и народами Российской Федерации; на развитие политического, экономического и культурного сотрудничества между государствами.

Материалы и выводы настоящего исследования могут быть использованы при дальнейшем исследовании проблемы генезиса культуры тюркоязычных народов, а также в преподавательской работе: при чтении лекций и спецкурсов по традиционной культуре башкир и казахов. Первый раздел работы может быть использован при чтении спецкурса «Этническая история башкир».

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Республики Башкортостан и этнологии исюрического факультета Башкирского государственного университета.

Положения и выводы диссертационного исследования были изложены на международных, межрегиональных, республиканских конференциях. Основные результаты исследования получили отражение в десяти публикациях.

Струю-ура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Башкиро-казахское этнокультурное взаимодействие в XVIII - первой половине XIX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование башкиро-казахских этнокультурных взаимодействий XVIII -1-ой половины XIX вв. приводит к следующим результатам. Этнические связи башкир и казахов уходят своими корнями в эпоху бронзы. В этот период обширные пространства Сибири, Приуралья, Казахстана и Средней Азии были заселены родственными по происхождению и общности исторических судеб племенами Андроновской культуры. Основой общения башкирского и казахского народов явилась общность языка. В формировании башкирского народа как этноса участвовали многие компоненты по мере их передвижения и переселения на Урале. На процесс тюркизации башкирского народа повлияли племена выходцы из Приаралья и Средней Азии. В этногенезе башкир можно выделить три крупных эгапа тюркской миграции.

1. древнебашкирский - в VIII - IX вв. из печенежской среды;

2. айлинский - XI в. из огузской среды;

3. минский - в XIV в. из кыпчакской среды.

Контакты, которые зародились в эпоху бронзы, окрашиваются в новые тона в тюркский период. С приаральско-сырдарт.ипским временем этнической истории связаны общие для казахов и башкир этнонимы «усунь-уйшин», «ягалбайлы-жагалбайлы», «тамьян-тама-тана». К этой же эпохе восходит этноним «табын», широко распространенный среди башкир и казахов. XIV -XV вв. характеризуются активным воздействием кыпчакских и кынчакизированных племен Дешт-и-Кыпчака на этническое формирование башкир и казахов. Этот период был во многом определяющим в появлении тех этнокультурных признаков, которые и сегодня характеризует башкирский и казахский народы. В этническом составе кыпчакской миграции в Башкирию выделяются несколько родоплеменных групп: кыпчакская, катайская, табынская и минская. Все они вышли из недр Дешт-и-Кыпчака. Кыпчакская группа наряду с кыпчакскими включала печенежские «"KaHFJlbl», огузские «туркмен» и тюркизированные монгольские «гэрэй», «гэрэ» образования. Этническая история кыпчакской, катайской, табынской и минской групп, а

173 также этпонимические параллели показывают, что все эти племена являются участниками грандиозного по масштабам процесса этногенеза тюркских народов, который почти одно тысячелетие протекал на огромной территории от Алтая до Черного моря. Кыпчакский этап по существу был заключительным аккордом этого процесса, приведшим в конечном итоге к завершению ряда народностей: башкир, казахов, узбеков, каракалпаков и т. д.

Башкирско-казахские этнонимические параллели позволяют установить этническую близость башкир не только к племенам соседнего Башкирии Младшего Жуза казахов, но и Среднего и Старшего Жузов. Многие башкирско-каюхские соответствия восходят к кыпчакской эпохе, хотя истоки этнической общности разных слоев башкирского, казахского и др. народов теряются, как показано в исследовании, в истории кочевых и оседлых племен Азии I тыс. н. э. Дополнением к этнонимическим аналогиям являются башкирские и казахские тамги. Не только сходство, но и тождественность тамг, подтверждает родственность башкирских и казахских племен.

Еще одним доказательством тесных этнических взаимодействий башкир и казахов является распространенность в юго-восточной и южной части Башкирии южносибирского расового типа, т. к. юго-западная и южная Башкирия остается основным районом кыпчакской миграции. Последующее развитие башкиро-казахских взаимодействий связано с Ногайской ордой, одним из крупных государственных объединений, возникших в ходе распада Золотой Орды. В XIV - XV вв. в нее входила территория южной и центральной Башкирии, а также западная часть Казахстана, племена алшын, кыпчаков, паймапов, аргынов, канглы, кунгратов, кешересов, карлуков, алаш, тама и др. Ногайские родоплеменные группы после падения Казани покинули прежние места кочевок, увлекая за собой часть башкир, и переселились в низовья Волги и на Северный Кавказ. Оставшиеся ногайцы были ассимилированы в башкирской среде. Племена, населявшие Ногайскую орду, также непосредственно участвовали в сложном этническом процессе формирования казахской народности.

Рост интенсивности башкиро-казахских контактов относится к началу XVIII в. и связан с событиями в восточном Казахстане, в частности, с обострением казахско-джунгарских отношений. В 20-х г. XVIII в. около 30 тысяч казахов Младшего Жуза под давлением джунгаров перешли Эмбу и приблизились к Яику. Как известно, при посредничестве царского правительства в середине XVIII в. Яик становится границей между башкирами и казахами. К этому же периоду казахи расселились по Тоболу, ею западному притоку Ую. Здесь они вошли в более тесное, чем раньше, соприкосновение с башкирами.

События казахско-джунгарской войны, присоединение Младшею Жуза к Русскому государству вплотную сблизили этнические территории казахов и башкир. Взаимоотношения башкир и казахов были очень сложными. Совместные выступления и походы против исетских казаков, русских оборонительных линий, брачные контакты сочетались и уживались с взаимными набегами, угоном скота. Казахи нередко участвовали в башкирских восстаниях. После поражения восстания 1755 г. перешли Яик и ушли в Казахстан 10 тысяч семей башкир. В целом мирные, дружественные отношения башкир и казахов обострялись в результате политики царизма, который стремился натравить один народ на другой. Результатом этой политики явилось нападение казахов на башкир - участников восстания 1755 г., укрывшихся в казахских степях. Царизм всячески стремился ограничить, а то и вовсе прекратить общение башкир и казахов. С этой целью на рубеже 30-40 гг. XVIII (в период деятельности Оренбургской экспедиции) происходит укрепление границ России по рекам Яику, Ую, Самаре. Начинается превращение Башкирии во внутреннюю область Российской империи. За десять лет (1735-1745 гг.) здесь сооружается 28 крепостей и редутов. Большинство из них располагается на границе Башкортостана и Казахстана. С этой же целью в XIX в. были построены Новоилецкая укрепленная линия (1811-1826 гг.) и Новая линия (1835-1845 гг.). Форты и крепости последней протянулись от Орска до Троицка. В эти же годы башкиры были вытеснены из Чижинских разливов в Саратовской губернии, а вдоль и вокруг Новоилецкой и Новой линий поселены Уральские и

Красноуфимские казаки. Застройка пограничной линии сопровождалась изъятием башкирских земель в радиусе до 50 вере г вокруг крепостей и расселением здесь русского населения. Между башкирами и казахами образовались обширные территории, заселенные главным образом русским населением. Это не могло не сказаться на этнокультурных связях башкир и казахов.

Большой интерес представляют вопросы, связанные с взаимодействием и взаимовлиянием традиционной культуры башкир и казахов в XVIII в. Материальная и духовная культура была тесно связана с кочевым укладом хозяйства. Преемственность культуры в некоторой степени, как известно, предполагает и генетическую связь поколений.

Различные домашние промыслы, приспособленные к обслуживанию кочевою хозяйства и быта и игравшие большую роль при кочевом образе жизни, почти одинаковы. Сырье (шерсть, кожа и т. д.) башкиры и казахи получали в собственном хозяйстве и редко прибегали к закупкам на рынке. Среди промыслов нужно указать, прежде всего, на изготовление войлока, получившего в повседневной жизни кочевника огромное значение, что объясняется кочевым образом жизни и существованием юрты как основного жилища башкир и казахов.

Основным сырьем для изготовления различных предметов была шерсть овец, верблюдов, пух и волос коз, а также конский волос. Изделия из шерсти, известны, по крайней мере, со скифского времени. Шерсть была основным исходным материалом для домашних производств многих евразийских степей. Культурные контакты племен евразийских степей, Средней Азии и Казахстана возникли на основе сходности экономического уклада и участием некоторых племен в этническом формировании тюркских и монгольских народов.

Сходные приемы башкирского и казахского народов в производстве войлока, ткачестве, вышивке, а также их языковое созвучие в терминах, говорят, о глубоких корнях контактов этнических предков башкир и казахов.

При характеристике особенностей материальной культуры в области домашнего быта башкир и казахов необходимо подчеркнуть, что и здесь кочевой образ жизни наложил свой своеобразный отпечаток. Прежде всего, он сказался на жилище, его форме, материале, конструкции, внутреннем убранстве. Необходимость часто менять местожительство в связи с постоянным кочеванием заставила кочевников постепенно выработать особый переносный тип жилища, являющийся одним из наиболее ярких признаков кочевого быта. У башкир и казахов это была легкая и довольно прочная юрта, которую можно быстро разобрать, навыочить на нескольких верблюдов и лошадей и быстро, в один час, установить по приезде на новое место. По сведениям, собранным у населения южных районов Башкирии, можно проследить заимствования у казахов в устройстве юрт, во внутреннем убранстве и интерьере. Необходимо отметить, что домашние промыслы были господствующими в области женскою труда и имели определенную направленность - создание предметов быта. Женщины валяли войлоки, ткали различные предметы, вышивали. Здесь не было специализации по отдельным работам. Почти каждая женщина владела навыками в различных домашних промыслах.

Большое влияние на быт башкир и казахов оказывал ислам в сочетании с доисламскими верованиями - культом неба, культом предков, культом огня и т. д. По прежним представлениям башкир и казахов, мир был населен множеством духов, большей частью вредящих человеку (ен - жын, пэрей -пери, шайтан, дейеу - дэу, алп - алып и т. д.). Для охраны от злых духов употребляли разнообразные обереги-амулеты. Выполнялись изгнание, т. е. лечение от переселившихся духов, шаманами-баксы. Сравнительный анализ сохранившихся у этих народов поверий об албасты, дэвах и других мифологических и демонических существах показывает, что имеется много общего в описании их внешних черт, их действий. Па наш взгляд, можно предположить, что черты сходства обычаев, обрядов, поверий у башкир, и у казахов, связано с общим тюркским слоем, вошедшим в состав обоих народов. Мы утверждаем, что часть башкирских племен связана генетически с казахскими племенами. Именно этим обстоятельством, а не просто заимствованием отдельных элементов культуры, можно объяснить коренные черты общего в фольклоре, в религиозных пережитках башкир и казахов. Конечно, нельзя забывать и весомость всею последующего исторического контактирования народов.

О тесных контактах между башкирами и казахами свидетельствуют легенды и топонимические предания. В основном они распространены в юю-восточной Башкирии. В них нашли отражения этнические связи, дружественные контакты между двумя народами (участие казахов в башкирских празднествах, состязаниях акынов и сэсэнов, брачные отношения), так и некоторые взаимные столкновения (барымта, которая была характерна кочевым народам). Народные предания осуждают кровопролитие, взаимную вражду, пропагандируют гуманистические идеи. Как свидетельствуют сюжеты различных преданий, среди башкирских родов очень сильна была тенденция к миру и согласию с казахскими родами. Чрезвычайно интересными представляются при этом отражения в них этнических связей. Следует учесть также наличие этнических ipyпи под названием «казах» в родоплеменной системе башкир. В первой половине XIX в. были частыми переходы казахов Младшею Жуза на башкирские земли. Это было вызвано обострением внутриполитической борьбы и сильнейшими джутами (бескормицами). Казахские семьи селились в башкирских деревнях и нанимались в работники к состоятельным башкирам. Вышедший в мае 1808 г. указ, по которому казахам разрешалось селиться во внутренних селениях, способствовал массовому переходу казахов в башкирские кантоны.

Взаимоотношения башкир и казахов в хозяйственной и социальной жизни, в быту, обычаях, в традициях и культуре достигли значительной степени уже в дореволюционный период. Однако эти отношения определялись и Офаничивались не только историческими, социально-экономическими, но и общественно-политическими условиями. Сама история свидетельствует, что эти многогранные связи были необходимы обоим народам. Башкиры и казахи совместно выступали в антифеодальных движениях XVIII в. Наличие сходных форм традиционной культуре башкир и казахов подчеркивает давнюю историческую связь этих народов, тесно соприкасавшихся на своих исторических путях друг с другом и выработавших близкие формы быта и материальной культуры.

Список научной литературыБижанова, Миляуша Ришатовна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. ИСТОЧНИКИ 1. НЕОПУБЛИКОВАННЫЕ

2. Российский государственный архив древних актов в г. Москве (РГАДА).

3. Ф. 248. Сенат и его учреждения. Канцелярия Сената он. 3. Дела по Оренбургской экспедиции, Казанской, Новгородской и Сибирской губерниям, Сибирскому приказу и Военной коллегии за 1735-1736 гг. Книга 136. J1. 389406 об.; Книга 249. Часть 1. Л. 253-260 об.

4. Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан г. Уфа (ЦГИА РБ).

5. Ф. 2, on. 1. Оренбургский военный губернатор. Д. 118, лл. 3, 6, 7, 8; д. 285, л. 84; д. 286. л. 62; д. 1251, л. 45, 75-85, 85 об., 78, 79, 238, 239; д. 2755, лл. 1, 1об„ 2, 2об.; д. 3632, л. 1 -4, 31, 32; д. 3980, л. 1, 1 об.

6. Ф. И-138, оп. 2. Оренбургская казенная палата. Д. 146, л. 928, 929, 5041 об.; д. 706, л. 547.

7. Центральный государственный архив Республики Казахстан г. Алматы (ЦГА РК).

8. Ф. 4. Областное правление Оренбургскими киргизами. On. 1. Кн. 1. Оренбургская пограничная комиссия. Экспедиция первая. (1794-1868). Д. 842, л. 5, д. 1466, л. 1-3, д. 5559, л. 10.

9. Государственный архив Оренбургской области г. Оренбург (ГАОО).

10. Ф. 5. Оренбургская экспедиция пограничных дел (1782-1799), on. 1. д. 1, лл. 238, 390, 390 об., 391, 399; д. 50, л. 4.

11. Ф. 6. Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора (1797-1881), он. 6, д. 12204, л. 22, 55.

12. Ф. 96. Оренбургская Ученая Архивная комиссия (1887-1918 гг.), он. 1, д. 147, л.2.

13. Ф. 168. Рукопись А. В. Попова (1821 -1919) on. 1. д. 58, л. 42 об., 43, Ф.222.Оренбургская пограничная комиссия (1799-1858),оп.1,д.42,л.213.

14. Научный архив института истории, археологии и этнографнн Академии Наук Республики Казахстан г. Ал маты (Научный архив ИИАЭ АН КР) Научный архив ИИАЭ АН КР. Ф. П.оп. 1,д. 134, л. 16; Ф. 11, оп. 4. д. 475, л. 2.

15. Научный архив Уфимского научного центра РАН г. Уфа (Научный архив ИИЯЛ УНЦ РАН РБ)

16. Научный архив ИИЯЛ УНЦ РАН РБ. Ф.З, оп. 2, д. 253, л. 27, 31; д. 423, л. 254, 259, 261, 284; д. 657. л. 4; д. 790, л. 4, 11; д. 790, л. 7, 11.2. ОПУБЛИКОВАННЫЕ

17. Башкирское народное творчество / сост. М. М. Сагитов. Уфа: Эпос. Уфа: Башк. книжн. изд-во, 1987.-Т. 1. Эпос-539с.

18. Башкирское народное творчество / сост. Ф. А. Надршииа. Уфа: Башк. книжн. изд-во, 1987. - Т. 2. - Предания и легенды - 572с.

19. Башкирское шежере / сост. Р. Г. Кузеев. Уфа: Башк. книжн. изд-во, 1960. -303с.

20. Материалы по истории Башкирской АССР / Ответственный редактор I I. В. Устюгов. M.-JI.: Изд-во АН СССР, 1949. Т. III. - 690с.

21. Материалы по истории Башкортостана. Оренбургская экспедиция и башкирские восстания 30-х годов XVIII в. / Авт.-сост. П. Ф. Демидова. Уфа: «Китан», 2002. - Т. VI- 768с.

22. Материалы по истории России / сост. А. Добросмыслов. Оренбург: Типолитография Ф. Б. Сачкова, 1900.-Т. 1. — 303с.

23. Прошлое Казахстана в источниках и материалах. / Под ред. С. Д. Асфендиярова, П. А. Кунте. Алматы: Казахстан, 1997. - Сб. 1. - 383с.

24. П. ПОЛЕВЫЕ ЗАПИСИ Список пнформаюрон: Pec 11 > б. I и ка На 111 ко р I ос I a 11 Aoic.in.ioHCKiiii район

25. Мирчайдаров Ильсен Мукииямович 1939 i. р., с. Аскар.

26. Мирчайдаров М)1аллям Шайчагтарович с. Аскар, 1900 i. р. (р) копись).

27. Сакиатова Хупьямал Шакпрьяновпа 1921 i. р. д., Кашаш. Isaiimilkciciiii район

28. Абдрачманова Сакина Ачмакалиевпа 1928 i. р. д., Баим,

29. Бижанов Ирики Флихович 1956 i. р., с. Темясово.

30. Б>ранбаев Вара Башарович 1924 г. р., п. 1)бинск.

31. Гаигк)лова Рысбика Сачиевна 1939 i. р., д. Нижне-Яикбаево.

32. Галпмьянова Наспча Зайнетдинова 1939 i. р. д., Ншамаг.

33. Каримов Хамза Раилович 1936 i. р. д., Нижне-Яикбаево.

34. М> pai шипа Каримл К)ваювиа 1936 i. р., д. Билал.

35. Cain лфаров Амир Закирович 1935 i. р., д. Ишбирде.

36. Хасанов Сафаркше Рачимьяпович -1930 i. р., д. 11ижне-Яикбаево. Знапч>римский район

37. Дауле такова Муна>ра Аб> шлиповна 1929 г. р., д. Идельбак.

38. Зшашнина Пажия Лснфулловпа- 1949 i. р., с. Абзан.

39. Пдельбаков Минечан Ка$ычанович 1926 i. р., д. Идельбак.

40. Пшем!улова Фатчиямал Мансуровпа- 1924 i. р., д. Юлдаш.

41. Помалина Пазифа Ямалеыип 1914 г. р., д. Cai пи.

42. М)чаме1ьянова Шачша Хисамовна-1939 i. р., д. Баиш. XniioN.минский район

43. Абд)льменова Марфу!а Хажиачмеювна 1949 г. р., п. Акъяр.

44. Билалов Зайнулла- 1930 i. р., д. Абубакир.

45. Валиева Бика- 1931 i. р., д. Акназар.

46. Пшакбаева Cai ида Гумаровна 1931 г. р., д. Янтыш. 5.1Са$акбаев Мучаметьяп Абд)лловнч -1936 г. р., д. Сакмар-1 hnapijj.

47. М) галова Мадима Габбасовна 1947 i. р., д. Яшыш.

48. Cai июва Йамиля Валиевна 1923 i. р., д. Акткпар.

49. Усманова Асма Мавлямбердиевна 1930 г. р., п. Акъяр. Ореио} pi скин областьlloiioopcKiiii район

50. Манак'ов Маданиег Ачметвич 1937 г. р., и. Новоорск.

51. Жаркснов Беркут Жаркенович 1929 i. р., п. Чилекта.

52. С>.панов Сальижан 1958 i. р., п. 11овоорск. raiicKiiii район

53. Абсалямова Флюра Салимьяповна 1934 г. р., д. Байка шк

54. Ачметва Хаяг Абд)лловпа 1935 i. р., д. Байказак1.I. ЛИТЕРАТУРА

55. Абрам юн, С. М. Предмет к)лыы кашчов, киршюв и каракалпаков / С. М. Абрам юн // Магсриальпая культ) ра и хозяйспю пародов Кавка$а, Средней Азии и Ка$ачсчана / отв. ред. С. М. Абрам юн. Л.: 11а) ка, 1978. - С. 44-67.

56. Аминев, 3. Г. Kocmoiонические воззрения древнич башкир / 3. Г. Амине». -Уфа: Башлиш воцентр, 2005. 140с.

57. Андреев, И. Г. Описание Средней Орды Knpi in-Кайсаков, с касающимися до сею народа и прилежащим к Российской границе по част Колыванской и Тобольской 1)бернпй крепосгей дополнениями / И. Г. Андреев. СПб., 1796. -85с.

58. Аралбаев, К. А. Фольклорные мотивы в шежере Мамбетва рода / К. А. Аралбаев // Башкирское шежере. (Филологические исследования и п)бликации): Сборник статей / отв. ред. Г. Б. Х)саипов. Уфа: БФАН СССР Пнспп) г истории, я$ыка и лшера1)ры, 1985. - С. 44-53.

59. Аристов, II. А. Заметки об этническом сосгаве поркскич племен и народное гей и сведения об ич численности / II. А. Аристов // Живая сгарина. -СПб., 1896. Вып. II1-IV. - 182с.

60. Аполлова, II. Г. Экономические и политические связи Казачсгана с Россией в XVIII начале XIX вв. /II. Г. Аполлова. - М.: Пздагельспю ЛИ СССР, 1960.183456с.

61. Ар зов, М. Избранное (Научные труды на казахском и русском языках: монофафия исследования скньи речи доклады, письма) / М. Л> нов / м. ред. Л. 11ысанбаев. Алма-Акк Гл. ред. «Кашк жциклопедиясы», 1997. - 512с.

62. Ачинжанов, С. М. Кыпчаки в исюрпи средневековою Казачскша / С. М. Ачинжанов. Ал маты: Гылым, 1999. - 248с.

63. Ачмеров, P. I). 11аскальпыезнаки и )1нопимы башкир. (11$ записок краеведа)/ P. I). Ачмеров. Уфа: «Китап», 1994. - 112с.

64. Башней, М. Деревня Зианчурина Орскою уезда Оренбургской iyoepnuii / М. Баишев // Извеаия Оренбу рюкого о i дела импераюрскою Русскою Ieoi рафическою Общее та. -Оренбу pi, 1895.-Вып. 7.-С. 1-34.

65. Басилов, В. II. Шамана во у народов Средней Азии и Казачаана / В. II. Басилов. М.: 11аука, 1992. - 328с.

66. Басилов, В. Н. Албасты / В. Н. Басилов // Исюрико-лнофафические исследования по фольклору: Сборник* ciaieii памяш С.А. кжарева /соа.В. Я. Пару чин. М.: Издакмьская фирма «Воаочная jiniepaiypa» РАН, 1999. - С. 49-60.

67. Басим, В. Я. Россия и Казахские чапспза (Казахстан к сиаеме внешней поли Iикс Российской империи) / В. Я. Басин. Ллма-Лш: Паука КазССР, 1971. - 275с.

68. Баскаков, II. Л. Йоркские языки (общие сведения и imio.ioiическая \apaKiepnciика) /11. Л. Баскаков // Языки народов СССР. I юркские я зыки / oib. ред. 11. Л. Баскаков. М.: 11а> ка, 1966. - Т. 2. - С. 7-25.

69. Барюльд, В. Бамии / В. Барюльд // Сочинения. М.: Паука, 1968. - Г. V. -758с.

70. Бикбулатов, II. В. Башкиры: Этническая иаория и фадипиоппая к>лыура/ П. В. Бикб)латв и др.; отв. ред. II. В. Бикбулатов. Уфа: Па\чпое и »даIcjii.cI во «Башкирская энциклопедия», 2002. - 248с.

71. Бекмечанов, Ь. Б. Присоединение Казачаана к России /1:. Б. Бекмечанов. -М.: 11 здаIельсi во Л11 СССР, 1957.-342с.

72. Бпжанова, М. Р. Джинны вдомусульманскич верованиях башкир и казачов/ М. Р. Бпжанова // Ядкар. 2005. - № 2. - С. 97-99.

73. Бромлей, 10. В. Эшофафическое из)чение лпическич ф)икций культуры / 10. В. Бромлей // 1радиции в современном общеепзе. Исследования эшокулы)рныч процессов / отв. ред. JI. М. /1,робижева, М. С. Кощ\ба. М.: Паука, 1990.-С. 5-16.

74. Вайпнпейи, С. 11. Проблемы сравнительно-hiioiрафическо1 о из)ченпя трлдииионно-быговыч кулы)р поркоязычныч народов СССР / С. И.

75. Вайнштейн // Этнические и истрико-кулы>рные связи поркскич народом СССР. Гезисы докладов и сообщений. Всесоюзная тюркологическая конференция. Алма-Ага: Паука, 1976,- С. 27-32.

76. Вайнппейн, С. И. Проблемы исюрии жилища стенных кочевников Евразии / С. II. Вайнппейн //Советская л ног рафия. 1976. 4. - С. 42-44.

77. Вайшптейн, С. П. Мир кочевников центра Азии / С. И. Вайнппейн. М.: Па>ка, 1991.-296с.

78. Валеев, Д. Ж. О культуре башкир с древнейших времен до конца XVI в. / Д. Ж. Валеев // Кулы;>ра Башкирии: история и современность. Сборник па>чны\ трудов. / Отв. ред. Д. Ж. Валеев. Уфа: Башкирский универсшег, 1993. - С. 722.

79. Валичанов, Ч. Ч. Следы шамане г на > киргизов / Ч. Ч. Валичанов // Записки PI О по or делению л ног рафии. CI16, 1904. - Г. 29. - С. 3-326.

80. Вельяминов-Зернов, В. В. Исторические известия о Kiipi из-кайсаклч и сношеппяч России со Средней Азиею со времени кончины Абул-Хайр хана / В. В. Вел1.ямпнов-Зерпов. Уфа: Пзд-во РГО, 1855. - Г. 2, теградь 1-я. - 64с.

81. Витевский, В. II. И. И. Неплюев и Оренб>ртский край прошлом ею составе до 1758 года / В. II. Втпевский Казань: Гипо-лит. В. М. Ключникова. 1897. -Т. 1. - 292с.

82. В краю поющич ж>равлей. Кулы;>ра Башкортостана с древпеншич времен до середины XVI века. / Отв. ред. Ф. Г. Хисаметдипова. Учебное пособие. -Уфа: Граффити, 1998.- 64с.

83. Войцечовский, II. Киргизы К>сганайскою >езда Гургайской облает / II. Войцеховекий // Оттиск изд-ва общества арчеолотии, истории и л ног рафии. 1910.-Вып. 4.- Г. XXVI.-16с.

84. Вое I ров, В. В. Родоплеменной состав и расселение казачов. / В. В. Вое г ров, М. С. Муканов. Алма-Ата: 11аука, 1968. - 256с.

85. Восгров, В. В. Некоторые вопросы л ног рафии казачов кзыл-ординской области / В. В. Восгров// Материалы и исследования по л ног рафии казахскоюнарода / под ред. В. В. Воеiрома, И. X. Аршнбаева Л-iMa-Aia: Пмательсшо AII KaiCCP, 1963.-С. 35-50.

86. Даукаев, И. Р. Меею фольклора как историческою иаочника в и учении мпической истории тюркских народов / И. I'. Даукаев // 1рлдиции и современность в кулыуре народов / огв. ред. Ф. III. Абсаликова Уфа: I илем, 1999.-С. 34-37.

87. Добросмыслов, А. И. Ckoiовода во в Ту райской области / А. П. Добросмыслов. Оренбург: Ищ-во Гургайского областного сгагисгическою комитет, 1895. - 360 с. '

88. Добросмыслов, А. И. Кирптзския изделия из шереш и волоса / А. И. Добросмыслов // Извеаия Оренбургскою отдела Имперагорскою Русскою Геог рафического Общества. Оренбург, 1899. - Вып. 13. - С. 93-125.

89. Добросмыслов, А. И. 1ургаиская область. Исторический очерк / A. И. Добросмыслов // Извесшя Оренбургскою о i дела Императорскою Географическою Общества. Оренбург, 1901.-Вып. 16.-С. 120-219

90. Дьяконова, В. II. Предмет к лечебной функции шаманов Тувы и Алая / В. II. Дьяконова // Материальная культура и мифолоптя. Сб. ciaieii. / Oib. ред. 1>. П. Пу шлов — JI.: Паука, 1981.-С. 138-140.

91. Галпев, В. 3. Хан Джапгир и Орбулакская ошва / В. 3. Галлиев. Алмаи.1: «Гылым», 1998.- 128с.

92. Галкин, М. П. Эгнофлфические и исторические материалы но Средней Анит и Оренбургскому краю/М. П. Галкин. СПб. - 1808.-356с.

93. I ригорьев, В. В. Кочевой бьи и исследования в степях / В. В. Григорьев// Восточное обофение. 1882. 12.-С. 10-12.

94. Журналы и служебные записки дипломам Л. II. Гевкелевл по исюрии и лпофафии Казачсмана (1731-1759 ir.) / coci. И. В. Ерофеева. Алмаш: Дайк-1 Ipecc, 2005. - 484с.

95. Идельбаев, М. X. Изусшая литераi\ра в зеркале истории (па башк. языке) / М. X. Идельбаев. Уфа: БашГУ, 1999. - 1 Юс.

96. Из исюрии казахов. Сб. сшей. / Coci. I:. Есмучамбеюв, С. Жекеев. -Алмаш: Жалын, 1999.-528с.

97. Илимбеюва, А. Ф. Овца в обрядах и предаавленияч башкир / А. Ф. Илимбетова // Этос. Общество. Цивилизация: К> зеевские чтения. Ма1ериалы международной научно-практической конференции / оiв. ред. А. Б. Юну сова. -Уфа: I ПИ УИЦ РАН, 2006.- С. 113-117.

98. История Башкортоскша с древнейших времен до пашич дней. В 2 i. / Oib. ред. 11. Г. Акмапова. Т. 1. Исюрия Башкортостана с древпейшич времен до конца XIX в. Уфа: «Китаи», 2004. - 488 с.

99. Исюрия Казачсмана (с древпейшич времен до пашич дней). В пяш юмач. / Oib. ред. М. К. Козыбаев. Алмаш: «Атмура», 2000. - 1. 3. - 768с.

100. PcoepieiioB, X. Е. О близоаи доисламскич верований в обычаяч каракалпаков и башкир / X. 1г. Есберюиов // Арчеолошя и лшмрафия Башкирии / под ред. Р. Г. К) зеева, К. В. Сальникова. Уфа: Башкниюизда1, 1971.- I. IV.-С. 232-239.

101. Казанцев, И. Описание Kiipi и з-кайсак / И. Казанцев. CI16., 1867. - 231е.

102. Казанцев, 11. Описание башкирцев /11. Казанцев. CI16., 1866. - 97с.

103. Казачсман в XV XVIII векач. (Вопросы социально-политической исюрии) / о из. ред. Б. С. С)лейманов- Алма-Аш: 11а>ка, 1969. - 202с.

104. Кальвиш, К. Порядок кочевания у сибирскич кирш зов // Арчив ветеринарныч наук, издаваемый при медицинском депаршменге MininciepciBa вн) фенних дел / К. Кальвиш.-СПб. 1876.-Кн. I.-C. 124-129.

105. Камалов, А. А. Атайсал / А. А. Камалов, Ф. У. Камалов. Уфа: «Кшаи», 2001.-542с.

106. Кааанье, Г. Из облает киршзскич верований / I. Кааанье // Вестик Оренб> pi ског о учебног о OKpyi а. Уфа, 1912. - Л1» 3. - С. 71 -216.

107. Кармин, М. Очерки из истории классовой борьбы в Ьашкирии в XVIII XIX вв. Колонизация Ьашкирии. Расчищение земель и )ineienne башкирскич масс. Башкирские восстания и ич усмирение / М. Кармин. Уфа, 1934.- 50с.

108. Кляппорный, С. Г. Казачаан. Jleiопись треч 1ысячелешй / С. Г. Кляшторпый, С. Г. Султанов. Алма-Ага: «Рауап», 1992. -374с.

109. Комаров, II. Из киршзскич поверий / II. Комаров // Г>ркеаанские ведомое т. 1905. 150.-С. 15-25.

110. Коншин, II. Тр>ды по казахской этнографии / II. Копшнп. 11ав юдар: 100 «гЖО», 2005.-310с.

111. К) зеев, Р. Г. Исюрическая лнография башкирского народа / Р. Г. К) зеев. -Уфа: Башк/пмон здат, 1978.-263с.

112. К) зеев, P. I. Народы Среднею Поволжья и Южною Урала. "Эпкмепешчеекий влляд на исюрию / Р. Г. К> зеев. М.: 11аука, 1992. - 345с.

113. К) зеев, Р. Г. Происхождение башкирскою парода / Р. Г. К) зеев. М.: Па>ка, 1974.-57с.

114. К) зеев, Р. Г. Урало-Аральские этические связи в I ii.ic. и. ). и исюрия формирования башкирской народное i и / Р. Г. К) зеев // Арчеология и )шофафия Башкирии / под ред. Р. Г. К> зеева, К. IB. Сальникова Уфа: Башкшпоиздат, 1971.- Г. IV.- С. 17-29.

115. К)зеев, Р. Г. Башкиры. Историко-)1иофафичсский очерк / P. I . К) зеев, С.II. Шиюва Уфа: Издагельсгво АН СССР Башкирский филиал, 1961.- 151с.

116. К>чумов, И. В. «Башкирский» импераюр Китая / И. В. К)Ч)\юв. Уфа: «Кшап», 1995. - 112с.

117. Левшин, А. И. Описание кирпгз-казачьич, или Kiipi и з-кайеацких, орд и степей (под общей редакцией академика М. К. Козыбаева) / А. И. Левшин. -Ал маты: «Canai», 1996.-656с.

118. Мажиюв, II. А. 11роисчождепие башкир (Псюрико-арчеоло1 ический анализ) / П. А. Мажиюв // Арчеология и этнография Башкирии / иод ред. P. I . Кузеева, К. В. Сальникова Уфа: Башкииюи здаг, 1971.- I. IV.-С. 11-16.

119. Маковепкий, 11. Юрга (летнее жилище кирг и зов) /11. Маковецкий // Записки Западно-Сибирскою оiдела РГО. Омск. - 1893. - Вып. 1. - С.

120. Марков, Г. I:. Кочевники Азии. CipyKi)pa чозяйспза и общественной оркши зации / Г. Н. Марков. М.: Изд-во МГУ, 1976. - 316с.

121. Масанов, II. Э. Проблемы социально-жономической наории Казачскша па р>бе/ке XVIII XIX веко1з / П. Э. Масанов. - Алма-Ага: 11а>ка, 1984. - 176 с.

122. М>капов, М. С. Этический сослав и расселение казачов Среднею Ж) за / М. С. М>капов. Алма-Аia: 11аука, 1974. - 200с.

123. М)капов, М. С. Этническая 1ерритория казачов в XVIII начале XX веков / М. С. Муканов.-Алма-Ага: Казачсган, 1991.— 64с.

124. Муканов, М. С. Казахская iopia / М. С. Муканов- Ллма-Лкк «Кайнар», 1981 223с.

125. М\рзабулаюв, М. 13. Культура башкир / М. В. М)рзабулатв. У(.)а: Гилем, 2000. - 33с.

126. Мысенко, О. М. К вопросу о тдронимач тюркскою происчождения на юрриюрии Open6)pi с ко и области / О. М. Мысенко. // Краеведение и перес фойка. Материалы первою обласшою совещания краеведов Оренб) ржья. Оренб) pi, 1989. - С. 35-37.

127. Падршина, Ф. Л. Исторические корпи башкирских преданий и леюнд / Ф. Л. Падршина // Башкирский фольклор: Исследования последпич ле! / под ред.Л. Г. Iiapaia, 11. Г. Зарипова Уфа: Инспп>1 исюрии, языка и лшера1>ры БФАНСССР, 1986.-С. 18-25.

128. Невольник. Во мраке невежества // Т^ркшская iajeia 1896. - № 77. - С. 47-49.

129. Никольский, Д. II. Башкиры. Этнофафическое и саншарпо-атрополог ическое исследование / Д. 11. 11икольский. CI16.: 1 ипофафия 11. 11. Сойкина, 1899.-377с.

130. Никольский, П. В. Сборник исюрическич материалов о пародах Поволжья / П. В. Никольский. Казань: Гиполито!рафия Казанскою Университет, 1919. - 479с.

131. Оразбаева, П. Л. Народное декорашвпо-прикладпое иск)сспзо казахов / II. Л. Оразбаева. JI.: Издательство «Аврора», 1970. - 207с.

132. Очерки За)ральской cienn и Вн> фенней или Б)кеевской Орды. М.: 1 иполи Ю1 рафия К. Солдатенкова и П. Щепкина, 1859 — 91 с.90.11аллас, 11. С. II) кчнеспзие по разным провинциям Российской империи /11. С. 11аллас. С116., 1786. - Ч. 2, кп. 2. - 571 с.

133. Письмо 3. Валиди В. Минорскому. Стамбул. 11.05.31 // Вакшдаш. 2000. -Л^6.-С. 127-130.

134. Поляков, С. II. Историческая лнофафия Средней Азии и Казачална/С. II. Поляков. М.: 11 здакмьспзо МГУ - 1980.- 166с.

135. IIoianoB, JI. II. Особенное i и материальной кулыуры казачов, обусловленные к'очевым образом жизни / JI. II. Поляков// My зей ашрополоши, арчеолопш и лнографии. M.-JI., 1949,- Г. 12. - С. 43-70.

136. Потапов, J1. 11. Алтайский шаманизм / JI. П. Покшов. J1.: Паука, 1991. -263с.

137. Рлдлов, В. В. Груды но казахской лнофафии / В. В. Радлов. Павлодар: 100 «ЭКО», 2005. Г. 3. - 390с.

138. Рлдлов, В. В. Из Сибири: страницы дневника / В. В. Радлов. М.: Паука. I лавная редакция восточной лшера1уры, 1989. -749с.9S. Радлов, В. В. Образны народной лшера1уры поркскич племен / В. В. Радлов.-СПб., 1870. Ч. 111.-350с.

139. Радлов, В. В. Эшофафический обзор поркскич племен Южной Сибири и Джушарии / В. В. Радлов. 1омск: Типолиюфлфия Михайлова и Маку шипа. 1887. - 26с.

140. Рудепко, С. И. Башкиры. Исюрикчютнофафические очерки / С. 11. Руденко. M.-J1.: Издакмьспзо Академии I lay к СССР, 1955. - 392с.

141. Рыбаков, С. Г. Музыка и песпи Уральскич мусульман с очерком ич бьпа / С. Г. Рыбаков. С116., 1897. - 327с.

142. Рычкон, П. II. Дневные записки пу кчпеспзия капшана Николая Рычкова в киргиз-кайсацкне cieim в 1771 г./II. II. Рычков. СПб., 1772.- 104с.

143. Рычков, II. И. 1опофафия Оренбургской iyoepiiiin. Сочинение II. П. Рычкова 1762 г. / II. И. Рычков. Openoypi: Изд-во Оренбур1скою оiдела Имиераюрскою РГО, 1887.-405с.

144. Рычков, II. 11. История Оренбург екая / II. И. Рычков.-Оренбу pi: Изд-во Оренбу picKoio аашсшческого кч>\ш ieia, 1896. -95с.

145. Сейдимбеков, А. Поющие купола. Эподы о красоге / А. Сейдимбеков. -Алма-Акк Жалын, 1985. 264с.

146. Семенов, А. А. Ковры русскою Туркестана / А. А. Семенов // Этнографическое обозрение. CI16., 191 !.-№ 21.-С. 154-159.

147. Сулкипалиева, Г. С. Западный Казачскш в системе лнокулыурныч контактов (XVIII начало XX вв.) /1 . С. Сул киналиева. - Уфа: РИО РУПМЦ Госкомнау ки РБ, 2002. - 262с.

148. ПО. Султанов, Г. И. Кочевые племена Приаралья в XV XVII вв. (Вопросы этнической и социальной исюрии) / Т. И. Султанов. - М.: 11аука, 1982. - 131с.

149. Соколов, Д. II. О башкирскич тамгач / Д. II. Соколов // 1руды Openoypi ской ученой арчивной комиссии. Оренбург: Тиноли ioi рафия II. А. Порчунова, 1904.- Г. 13. Выи. 13.- С. 3-73.

150. I'aian, Г. Этнотрлфические заметки о башкирач и дру1 ич тюркских народлч /1 . I'aian. Уфа: Гилем, 2005. - 159с.

151. Гаппцев, В. II. Исюрия Российская / В. II. 1аппцев. M.-JI.: Изд-во АН СССР, 1962.-Т. 1.-500с.

152. Токарев, С. А. Эшо1рлфия народов СССР / С. А. 1окарев. М.: Издание Московскою Университета, 1958. - 651с.

153. Iомашевская, II. II. «11овобашкирм»: численносп», расселение (XVIII -середине XIX вв.) / П. П. Гомашевская, Р. 3. Яш узин // Демо! рафия башкирскою народа: прошлое и нааоящее Уфа: Б1 У, 2002.- 184с.

154. Iомашевская, II. II. Oi социальною проарапепза к социальному времени: Опыт этнической исюрии башкирскою лиической исюрии башкирскою л носа в новое время / П. П. Гомашевская. Уфа: «Кшап», 2002. - 240с.

155. Гомилов, II. А. Казахи Западной Сибири в конце XVI первой чечверш XIX вв. / II. А. 'Гомилов // Эпкмене* и этническая исюрия тюркских народов Сибири и сопредельных ieppmopnii. Сборник научных трудов / oib. ред. П. В.

156. Усманова, М. I'. Имя отчей земли. Историко-лиш висшческое исследование юпонимии бассейна реки Сакмар / М. Г. Усмапова. Уфа: «Кшап», 1994.-272с.12S. Хазанов, Л. М. Кочевники и внешний мир / Л. М. Хазаной. Алмап.г: Дайк-1 Ipecc, 2002. - 604с.

157. Хар) зин, П. Исюрия развишя жилища у кочевыч и иолукочевыч поркскич и мошольскич народностей России /II. Харбин. -М., 1896.- 126с.

158. Хисамегдипова, Г. Ф. Лечебная магия башкир / Ф. 1 . Хисамегдинова, И. I орма. Ватаидаш. - 2000. - № 7 - С. 186-189.

159. Хисамегдинова, Ф. Г. Названия башкирских населенных п)нктов XVI -XIX веков / Ф. Г. Хисамегдипова. Уфа: Информреклама, 2005. - 280с.

160. Хозяйство казахов на р>беже XIX XX веков: материалы к исюрико-эгнографическом) атласу / огв. ред. Г. Ф. Дамилешер. - Алма-Ага: Па>ка КазССР, 1980.-256с.

161. Черемшанский, В. М. Описание Оренбургской губернии в чозяйавенпо-сгагисгическом, этнографическом и промышленном ошошснпях / В. М. Черемшанский. Уфа: гинография Г>бернского правления, 1859.-472с.

162. Ч)рко, М. Ф. Исторический очерк Тамьян-Кагаискою кап юна Автономной Башкирской Советской Социалистической Респ}блики / М. <1>. Ч)рко. Уфа: Пзд-во общее г на по и учению Башкирии, 1927. - 50с.

163. Кудайбердиев, III. Родословная тюрков, казачов, кирш зов. Династия чанов /III. К>дайбердиев. Алма-Ага: Жазушы, 1990. - 120с.

164. Шакуров, Р. Исторические пласты башкирской iомонимии Южною Урала и 11рп>ралья / Р. Шакуров // Вагандаш. Уфа. - 2000. - №2. - С. 140-151.

165. Шахматов, В. Ф. Казахская пастбишпо-кочевая община (вопросы образования, )волюции и разложения) / В. Ф. Шачмаюв. Ллма-Лкк Издательство ЛИ КазССР, 1964.-206с.

166. Шитва, С. II. Временные поселения башкир / С. II. Шитва // Обычаи и кулыу рпо-бытовые фадиции башкир / под ред. Р. Г. К) зеева, П. В. Бикбулаюва Уфа: Издательспзо ЛИ СССР Башкирский филиал ИПЯ и JI, 1980.-С. 24-39.

167. Шорманов, М. Казахские народные обычаи / М. Шорманов. Павлодар: IОО «ЭКО», 2005. - Г. 4. - 126с.

168. Шулембаев, К. 111. Main, бот и действительное!i> / К. 111. Шулембаев. -Ллма-Лга: Наука, 1975.- 128с.

169. Юзефо, В. О бьпе Гургайских киргиз / В. Юзефо // Русский вестник. -1880.-№4.- Г. 146.-С. 800-850.

170. Юсупов, Р. М. Это и расогенез башкир: состояние и задачи / Р. М. Юсупов // Ар\еоло1ИЯ и л ног рафия башкир / под ред. Р. Г. К) зеева, К. В. Сальникова. - Уфа: Башкниюиздаг, 1982.- Г. 3. - С. 210-215.

171. Яг мин, Л. Киргиз-кайсацкие степи их жигели / Л. Яг мин. СПб., 1845. -77с.

172. Яшу зин, Р. 3. Из истории башкирских племен / Р. 3. Яшу зин. Уфа: «Китап», 1995. - 96с. (на башк. яз.).

173. Яшу зин, Р. 3. Происхождение башкирского народа: Учебное пособие / Р. 3. Ягнузин. Уфа: РИО БашГУ, 2002. - 88с.

174. Ян1)лш, Р. 3. Хозяйство и социальная стр)К1)ра Башкирскою народа в XVII1-X1X вв. / Р. 3. Яш> зии. Уфа: «Кгпап», 1998. -240с.

175. Яш)зип, Р. 3. Хозяйство башкир дореволюционной России / Р. 3. Яш> зип. Уфа: Башкирское книжное издагельсгво, 1989. - 190с.