автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: "Благочестивая" лирика Джона Донна в интеллектуальном и поэтическом контексте

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Магомедова, Инна Ивановна

ВВЕДЕНИЕЗ

ГЛАВА 1. «La Corona» Джона Донна: оки поэтичой традиции

1.1. Сонет-пящение «Леди Магдалине Герберт оятой Марии Магдалине» Д.Донна иор об онтологичоматова

1.2. Джон Донн и Филипп Сидни о доиве Музы: «На перевод лмовром Филиппом Сидни и графиней Пембрук, егострой» и «Защита Поэзии»

1.3. Венок лавровый и венец терновый: «La Corona» и «рофил и Стелла» Ф. Сидни

1.4. Мотивы Музы и музыки в архитектонике лиричих циклов Ф. Сидни и Джона Донна

ГЛАВА 2. Архитектоника цикла «La Corona» Джона Донна:руктурообразующие мотивы

2.1.Теологичая грамматика как оваздания образов Троицы и Девы Марии

2.2 Рождение личнного начала вете орииния: меланхолия инет «Врешение»85 2.3. Оппозиция ет-тьма» как лейтмотив цикла 100 2.3. Проблема жанровойецифики и ближайшего внелитературного ряда цикла «La Corona».c.l

ГЛАВА 3. Поэзия и вера в век рономичих открытий: "Стрная Пятница 1613 года. Уезжая на Запад" Джона Донна

3.1 Эвтерпа, внимающая Урании: открытия Кеплера и Галилея в религиозно-поэтичой модели мира Д. Донна

3.2. Топ пути и пилигрима

3.3. Медитация как поэтичий жанр: Донн и Лойола

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Магомедова, Инна Ивановна

Сегодня трудно представить диссертацию о полупроводниках или о рождении сверхновой звезды, написанную на языке поэзии, или в виде учёного трактата либо диалога, выстроенную согласно риторическим правилам. Современное, узко специализированное знание о мире и человеке, освободившись от церковного влияния и опёки, благодаря опыту раскрыло многие загадки мироздания и обрело свой язык в терминологической точности. Но вместе с религиозностью была утрачена синкретичность, сакральность знания и соответствующий им язык тропов1. Истоки этого процесса - в XVII веке, который многие из современных фундаментальных наук считают временем своего рождения из эмбриона теологии2.

Метафизическая поэзия Джона Донна была одной из последних попыток удержать эту синкретичность мышления, поскольку язык концептов позволял сохранить связь христианской мифологии с естественнонаучными открытиями своего времени. Парадокс этой эпохи заключается в том, что многие труды писались во славу Господню, благодаря чему была доказана актуальная бесконечность, научились оперировать с бесконечными величинами, но так и не познали природу бесконечного. А это, как известно, одно из свойств Бога.

1 Этой проблеме посвящена работа Неретиной С.С. Тропы и концепты. М., РАН, Ин-т философии, 1999.- 275с.; См. так же Аверинцев С.С. От слова к смыслу: Проблемы тропогенеза. М., 2001. - 121с.

1 См. Визгин В. П. Герметизм, эксперимент, чудо: три аспекта генезиса науки Нового времени. В кн. - Философскорелигиозные истоки науки. / Под ред. П. П. Гайденко. М., 1997. С. 88-141.; Гайденко В.П. Эволюция понятия науки XV-XVII вв. М.,1987,- 447с.; Гайденко В. П. Христианство и генезис новоевропейского естествознания. В кн. - Философско-религиозные истоки науки. М., 1997. С. 44- 319.; Катасонов B.H. Метафизическая математика XVII века. М.,1993.-139с.; Никулин Д.В. Пространство и время в метафизике 17 века. Новосибирск, 1993.- 258 с.

Семнадцатый век с легкостью поддается модернизации, так как вопросы, им поставленные, остро звучат и сегодня. Их не трудно перечислить, и все они имеют теологическое происхождение: детерменизм и свобода, структуры континуума и числа, психофизический дуализм, объективность мира внутреннего и внешнего, отношение конечного результата к актуальной бесконечности, взаимодействие конструктивного и созерцательного начал разума. Но модернизация незаметно начинает переходить в реконструкцию, потому что открытия этой эпохи - ответы на вопросы Средневековья и Возрождения.

Отцы церкви, схоласты, а затем и гуманисты пытались переплавить библейское и античное знание о мире в универсальное учение. Но систематизация привела к полемике, и XVII век захлестнули метафизические размышления. Работы, посвященные метафизике можно найти у Декарта, Локка, Г.Мора, Лейбница, Гоббса, Ньютона. Именно с этой метафизикой боролся Кант, а в XX веке Коллингвуд сказал, что метафизика и онтология — разные вещи.

Ф.Бэкону удалось синтезировать эти два пути преодоления гносеологического кризиса. В «Новом Органоне» (1620) он соединил жанр эссе, обращенный к опыту человеческого бытия, со строгой систематизацией областей знания. Учение о земном и преходящем отграничил от метафизики -учения о конечных причинах и формах. Впоследствии химия отделилась от алхимии, астрономия — от астрологии, физика — от метафизики, математика - от нумерологии, филология - от экзегезы и философия — от теологии. Словесность тоже пошла по этому пути, а вслед за ним и наука на долгое время сделала предметом своего изучения преимущественно «светскую литературу», поскольку религиозная всегда телеологична и эпистемиологична. Она обращается к метафизике и имеет утилитарные функции, выходящие за рамки сугубо эстетической или художественной цели.

Но сейчас наблюдается обратная тенденция: современное искусство стремится вернуть себе утраченный синкретизм. Что, естественно, породило интерес к дискурсивным границам, взаимодействию собственно литературных и иных знаковых парадигм. В этом плане религиозная словесность с её непрерывной многовековой традицией даёт обширный материал для исследования данного феномена, что обуславливает актуальность исследования «благочестивой» лирики Джона Донна. Такого рода поэзия оттеняет доминанты, художественно-эстетическую и речевую установку жанров собственно художественной литературы.

В ряд свободных искусств Бэкон включил и поэзию, подчеркивая в ней ведущую роль воображения. В эпоху размывания иерархических границ между ступенями Великой Цепи Бытия3, когнитивными способностями души, свободными искусствами, поэзия оказывается способной проникнуть и в метафизические сферы благодаря воображению, конструктивному началу разума. Однако в следующем XVIII веке, когда от самой поэзии потребуют неукоснительного соблюдения правил и стилистического декорума, ей поставят в вину склонность к научной и философской отвлеченности.

Знаменитый упрек Самюэля Джонсона по поводу «метафизичности» поэзии Донна и его последователей будет результатом размежевания двух истин, провозглашенных Бэконом: Божественной и земной, обретаемой на путях научного поиска. Если наука уводит от целостного знания, то что же способно его обеспечить? Первый ответ можно найти в самом значительном английском трактате, созданном в жанре «поэтики», — в «Защите Поэзии» (1581) Филипа Сидни.

В основе рассуждения о предназначении поэзии лежат посылы «моральной философии» популярной в эпоху Возрождения4. Посредством опыта он оценивает пути, ведущие к совершенству, преодолению греха: «.одни думали, будто столь счастливый дар приобретается знанием, и поскольку нет выше и божественнее знания, чем постижение звезд, то они предались Астрономии; другие, убедив себя, что сравнятся с богами, если познают причины явлений, сделались натурфилософами и метафизиками; кого

1 Лавджой А. Великая Цепь Бытия. М., 2001, - 372 с.

4 Братина Л. М. Итальянский гуманизм. Этические учения Х1У-ХУ веков. М., 1977. то поиск упоительного наслаждения привел к Музыке, а точность доказательства - к Математике. Но все - и те, и другие - были подвластны желанию познать и знанием освободить свой разум из темницы тела, и возвысить его до наслаждения его божественной сущностью»3. В результате сопоставления свободных искусств Сидни приходит к выводу, что только поэзия способна познать многообразные проявления сущности человека и побудить его встать на дорогу добродетели, привести к совершенству кратчайшим путём, не насилуя воли.

Эта способность изначально заложена в самой природе поэтического искусства, божественного по своему происхождению. Вслед за Скалигером он различает три вида поэзии: первая (divine) подражает Богу (Давид в Псалмах, Соломон в Песни песней, Экклезиаст); вторая - природе, обращаясь к философии, этике, истории, астрономии (Манилий, Понтано). Третий вид создают художники-творцы в ренессансном понимании этого слова, «.которые должным образом подражают, чтобы научить и доставить удовольствие, и, подражая, они не заимствуют ничего из того, что было, есть или будет, но, подвластные лишь своему знанию и суждению, они обретаются в божественном размышлении о том, что может быть или должно быть. Именно их как первых и благороднейших по справедливости можно назвать vates»6.

Хотя стилистически Донн как будто бы резко порывает с ренессансной традицией, но, по сути, стремится вернуть поэзии былое синкретическое достоинство и синтезирует уже далеко разошедшиеся пути к совершенству. В своей «благочестивой» лирике Донн пытается восстановить утрачиваемое единство трех видов знания и тем самым преодолеть наступивший онтологический и гносеологический кризис. Как это происходит, можно

5 Поэтика и лирика Ф. Сидни в русском переводе здесь и далее цитируется по изданию: Сидни Ф. Защита поэзии. Астрофил и Стелла. М., Наука, 1982, С.159. «.some that thought this felicity principally to be gotten by knowledge, and no knowledge to be so high or heavenly as to be acquainted with the stars, gave themselves to astronomy; others, persuading themselves to be demi-gods, if they knew the causes of things, became natural and supernatural philosophers. Some an admirable delight drew to music, and some the certainty of demonstrations to the mathematics; but all, one and other, having this scope to know, and by knowledge to lift up the mind from the dungeon of the body to the enjoying his own divine essence»- Sidney P. An Apology for Poetry or The Defence of Poesy. / Ed. By Geoffrey Shepherd, M.A. Nelson. 1965. P. 104.

6Сидни Ф. Защита поэзии. С. 156-157. «. which most properly do imitate to teach and delight; and to imitate, borrow nothing of what is, hath been, or shall be; but range only, reined with learned discretion, into the divine consideration of what may be, and should be. These be they, that, as the first and most noble sort, may justly be termed "vates;" so these are waited on in the excellentest languages and best understandings, with the fore-described name of poets». - Sidney P. An Apology .P. 102 видеть, обратившись к стихотворению «Страстная Пятница 1613 года. Уезжая на Запад».

Исходя из жанровой градации словесности в европейских поэтиках XVI века и концепции поэтического творчества, спроецированной на Историю

Спасения, представляется уместным словосочетание "divine poetry" перевести на русский язык как «благочестивая поэзия». Поскольку здесь соединяются коннотации слов «religio», «divine» и «devoutness». «Religio» указывает на отношения человеческого с Божественным, несёт отпечаток материального, чувственно воспринимаемого и даже несовершенного7, что позволило эффективно употреблять этот термин и в атеистических сочинениях.

В «divine» заложено значение происхождения поэтического дара от Бога û бого-данный) , совершенство творения; обозначена «обратная связь» с горним миром посредством Благодати Святого Духа, на которую уповает смертный. Слово «благо-честие» предполагает обе стороны: как дающую, так и просящую, поскольку «Благость» оказывается свойством Бога, простирающимся на всё сотворённое им, ибо Он - источник жизни. Чествуя, восхваляя и творя бескровную жертву Богу человек молит о Благо-дати, которая - любовь, милость и сила Господня, искупающая и прощающая грехи заблудшему. Благочестивая поэзия сохраняет связь с горним миром и ритуалом, выходит за рамки индивидуального узкоэстетического опыта.

Ф.Сидни наметил пути «дивинизации» жанров, перехода лирического рода из светской в сакральную сферу: «.в добром согласии с лирой воздает хвалу благим делам [лирический род], учит законам нравственности и не забывает о Природе. Иногда, поднимая голос к небесной выси, он поет славу бессмертному Богу9. Донн пошёл в этом направлении, используя жанровые возможности сонета, элегии. Таким образом, научная новизна обусловлена исследованием феномена дивинизации жанра путём объединения Донном в

7 Спектр коннотаций слова «religio» простирается от «добросовестности, благочестия, набожности; религиозного обряда, предмета культа» - до «сомнения, прегрешения, суеверия». ' Divine - «пророк, богослов», divinitas, divinum, divinus.

9 Сидни Ф. Защита поэзии. С. 181. ".with his tuned lyre and well-accorded voice, giveth praise, the reward of virtue, to virtuous acts? who gives moral precepts and natural problems; who sometimes raiseth up his voice to the height of the heavens, in singing the lauds of the immortal God". - Sidney P. An Apology. P.I 18. благочестивой» лирике трех видов поэзии, описанных Ф. Сидни. Это возвратило искусству былое синкретическое знание о мире и синтезировало далеко разошедшиеся пути к совершенству. Насколько Донну удалось преодолеть онтологический и гносеологический кризис, можно увидеть, обратившись к циклу " Венец " (La Corona) и стихотворению "Страстная Пятница 1913 года. Уезжая на Запад" (Good Friday, 1613. Riding Westward), которое до сих пор трудно поддаётся интерпретации.

В XVII в. кризис мышления связан не столько с распадом старых связей, сколько с осознанием их недостаточности и ограниченности, как в физике, так и в метафизике. Поэтическое слово очень чутко реагирует на новое ощущение всеобщей связи вещей, имен и универсалий. «Strong line» и драматическая напряженность свойственна метафизическому стилю не только из-за сближения далековатых идей, но и потому, что текст разворачивается в силовом поле разных реальностей, нескольких уровней бытия и откликается на другие тексты. Следовательно, для адекватного понимания метафизической поэзии необходим библейский, исторический, теологический, натурфилософский и ритуально-бытовой контекст10.

Донн - создатель нового принципа на старой основе. Сэмюел Джонсон был прав: и мотивы, и жанр, и стилистические формулы, и само остроумие открыты не Донном. Все это черты общего стиля, который принято считать признаком позднего Ренессанса, маньеризма, барокко. Поэт жил в эпоху, которая свёртывает природу вещей и явлений в знак, отторгая видимость от сути, превращая их в знаки самих себя, что наглядно проявилось в эмблеме и алгебраизации математического языка в конце XVI века. Однако в пределах знаковой реальности возникает возможность оперировать предметами в поисках небывалых (далековатых) связей, с целью восстановления целостной картины мира по законам, заложенным Создателем. Метафизический текст -своего рода «интегральное исчисление» поэтического языка.

10 В этой связи необходимо сказать, что и после 1611 года, когда появилась КвУ, Донн продолжал пользоваться и Вульгатой, и Септуагинтой, и Женевской, и Епископской Библией. Поэтому в некоторых случаях будет приведён текст КйУ, хотя проблему текста-первоисточника это не снимает, и мы не ставим перед собой цель еб разрешения.

Не смотря на то, что имя Джона Донна приобретает все большую известность и лучшие стихи существуют в нескольких переводах, его благочестивая поэзия до сих пор требует колоссальных усилий русских переводчиков. И это понятно, так как в национальной русской поэзии не сложилось устойчивой традиции метафизического стиля, или религиозной поэзии, которая смогла бы высветить божественную перспективу обыденного языка. Данный стиль возник в Англии во время формирования европейских национальных языков под влиянием перевода Библии. Трудности возникают вследствие огромной смысловой ёмкости слова, которую поэт максимально реализует благодаря ещё сохранившейся в сознании тонкой связи бытия и логоса. Кроме того, поэтическое слово Донна откликается на теологические, политические, научные, философские дискуссии эпохи, что требует их реконструкции, с которой не всегда справляются даже комментаторы.

Не менее сложно обстоят дела с пониманием и прочтением этого пласта творчества Донна в русскоязычной науке. Религиозные стихи в советский период из-за идеологических соображений считались признаком упадка, нивелировки яркой индивидуальности поэта, что, как полагалось, и привело к угасанию поэтического таланта. Только 1989 году А.Н. Горбунов в своем предисловии к антологии английской поэзии конца XVI — начала XVII веков сказал о несомненных художественных достоинствах «Благочестивых сонетов». Так в конце 80-х годов XX века в России на волне интереса к религиозному сознанию открывают и начинают ценить благочестивого Донна, пытаясь разобраться в этимологии его религиозных концептов. В монографии «Джон Данн. Поэтика и риторика» С. Макуренкова подробно рассматривает тему смерти в ее христианском понимании.

Статьёй «Уравнение с двумя неизвестными: Поэты-метафизики: Джон Донн и Иосиф Бродский» И.О. Шайтанов положил начало компаративистскому изучению «метафизического стиля». Он рассматривает Донна в интерпретации Бродского, а не попутно, как одно из «влияний», формировавших русского поэта. Егорова Л.В. исследовала эволюцию слова Донна (речевое рефлектирующее — потаенное - метафорическое — метафизическое) в жанровом контексте, уделив основное внимание проповедям, составляющим большую часть его наследия.

На материале любовной поэзии, «Годовщин», писем, проповедей B.C. Макаров в диссертации «Религиозно-философские аспекты творчества Джона Донна» раскрывает основополагающие для антропоморфного МикроМакрокосма понятия иерархии, Кафолической церкви в контексте средневековой и ренессансной философии. Таким образом, центральная фигура в английской поэзии XVII века приобрела более отчётливые очертания для нашего читателя. Но в изучении благочестивой лирики наблюдаются неоправданные лакуны, которые разрушают целостное представление о жанровой преемственности и эволюции поэта.

Это можно сказать и в отношении западноевропейского донноведения. Основной удельный вес приходится на прочтение «Песен и сонетов», элегий, благочестивых сонетов, «Годовщин». В 20-30 гт. в английском литературоведении религиозное творчество Донна осмыслялось в плане проявленности в нём католических и протестантский тенденций. На первое место вышли теологические и биографические вопросы, заслонив саму поэзию. В 1948 году Л. Мартц связал большую часть благочестивых стихотворений Донна с иезуитской медитативной практикой XVI-XVII веков. Но уже в 60-е годы начинается полемика с этой точкой зрения, так как перед нами, прежде всего,— эстетический факт и художественный текст. Большой шаг в преодолении этой концепции сделала Х.Гарднер, создавшая свою школу учеников. Она дополнила концепцию Т.-С. Элиота о чертах метафизического стиля в поэзии Донна. Но до сих пор ставится под сомнение искренность поэтического и религиозного переживания Донна из-за ренегатства из католичества в англиканскую церковь, подчиненности художественного текста риторике, жанровой условности и теологической догме11. Биографический аспект вчитывается в художественный текст Донна неслучайно, поскольку данная эпоха ещё сохранила утилитарную функцию словесного творчества.

Красноречивым свидетельством этому служит полемика Ф. Сидни и С. Госсона, а так же сам выбор жанров Донном: эпиталама, послание, сатира, песня, элегия, памфлет, сонет, гимн, проповедь, медитация, перевод «Плача Иеремии». Его риторически и драматически окрашенная поэтическая речь всегда имела конкретного адресата и была привязана к реальности, сохраняя установку на подчинение косной материи языка благородной форме. Донн, обращаясь к друзьям, возлюбленной, покровителям и прихожанам, апеллирует к узнаваемым ими библейским, поэтическим, теологическим, натурфилософским топосам своего времени, что часто порождает появление похожих образов в разных жанрах, в разное время.

Отсюда возникает ещё одна более или менее ярко выраженная тенденция в изучении творчества поэта: тёмные места в благочестивой поэзии интерпретируются при помощи схожего образа в проповеди. При этом забывают рассмотреть, как данный концепт возник из родного ему текста, кому предназначена речь, и где, с какой целью она звучит. Исследование сводится к откапыванию одних и тех же слов в разных произведениях, напоминая режим поиска в компьютерных программах. Это стремление к формальной каталогизации нарушает принцип историзма, нивелирует жанровую специфику отдельного произведения, унифицирует живой поэтический образ. Хотя при осторожном и точном его использовании, метод, действительно, позволяет выявить творческую эволюцию Донна.

11 Характеристика основных тенденции в русском донноведении представлена в работе Ганина В.Н. Джон Донн в России: открытие, узнавание, первое осмысление // Anglistica, вып. 8. Москва - Тамбов, 2000. С. 101-104. См. так же: B.C. Макаров «Религиозно-философские аспекты творчества Джона Донна»- МГУ, 2000.- С. 4-14. В этой диссертации, близкой к нашему предмету исследования, отчётливо обозначены этапы развития представлений о Донне и в зарубежном критицизме. Кроме того, существуют аннотированные библиографии: Roberts J. R. John Donne's Poetry: Ail Assessment of Modern Criticism. JDJ, Vol. 1 (1982)№l-2, pp.55-68.; Roberts, J. R. John Donne: An Annotated Bibliography of Modern Criticism 1912-1967. Columbia, 1973. - 323p.; Roberts, J. R. John Donne: Ail Annotated Bibliography of Modern Criticism 1968-1978. Columbia, 1982. Поэтому достаточно указать на последние тенденции. К ним относится возрастающая роль так называемых «гендерных проблем» в культурологии последних трёх десятилетий. Соответственно, выясняется отношение поэта к женскому началу и анализируются способы его проявления. См. Renaker D. http://userwww.sfsu.edu/~draker/sex.html

Таким образом, цель данного исследования — рассмотреть благочестивую лирику Джона Донна с точки зрения жанровой специфики, ближайшего внелитературного ряда, интеллектуальной и поэтической традиции. Широта поставленной цели ограничивает в предмете исследования, вследствие чего избраны два произведения, ключевые для понимания эволюции жанра в средний, «middle» период (1601-1615) творчества Джона Донна. Во-первых, это открывающий благочестивую поэзию единственный цикл сонетов "La Corona" (1607), оставшийся недооцененным и непонятым. Как правило, к нему обращаются в связи с образом Распятия, оставляя за пределами анализа архитектонику произведения и динамику концепта. Во-вторых, «Страстная Пятница 1613 года» - последнее стихотворение, написанное Донном перед рукоположением в сан (с этого события начинается новый этап в жизни и творчестве поэта).

Объектом изучения является архитектоника, интеллектуальный и поэтический контекст вышеназванных лирических произведений. Цель и предмет научного изыскания определяют соответствующий ряд задач. На основе представлений об онтологическом статусе слова XVI-XVII веков раскрыть пути сакрализации языка и «дивинизации» жанра сонета и элегии в свете исторической поэтики. Проанализировать речевую установку благочестивой лирики Донна и степень модификации канонических форм внелитературных жанров (литургического гимна, молитвы, медитации, псалма). Реконструировать последовательность развития концепта, лежащего в основе архитектоники цикла «Венец» и стихотворения «Страстная Пятница. Уезжая на Запад». Выявить следы рецепции в благочестивой поэзии Донна раннехристианских, средневековый и ренессансных учений о путях познания и спасения. Определить жанровые доминанты, специфику цикла «Венец» и стихотворения «Страстная Пятница 1613. Уезжая на Запад» посредством идентификации ближайшего внелитературного ряда.

Вышеизложенными целями и задачами определяются методы исследования: сравнительно-сопоставительный (компаративный) в рамках исторической поэтики А.Н. Веселовского и поэтики жанра, как она утвердилась в русской филологической школе. При выявлении связей цикла «Венец» и стихотворения «Страстная Пятница 1613. Уезжая на Запад» с христианской гимнографией и Библией использовались приёмы текстологического анализа.

Формальный метод, разработанный Ю.Тыняновым, Р.Якобсоном,

В.Шкловским, позволил ответить на вопросы о ближайшем внелитературном ряде, жанровой доминанте и функции данных поэтических текстов. Описание архитектоники благочестивой лирики Джона Донна осуществлёно при помощи метода пристального чтения (close riding of the text), введённого T.C. Элиотом и разработанного школой «New criticism» (Новой критики). Выявление исторического, бытового, политического и интеллектульного контекстов ориентировано на сравнительно-исторический и культурологический опыт школы «биографии идей» (Э.Панофски, А.Лавджой). Анализ теологических доктрин, оказавших влияние на художественную структуру и языковую ткань благочестивой лирики Джона Донна, опирается на метод экзегезы,

10 возрождённый в философско-герменевтических трудах Х.Д. Гадамера .

Структура работы. Диссертация состоит из введения; трёх глав; заключения; списка источников, литературы, справочных и учебных изданий (350 единиц); семи Приложений. Первая глава «La Corona» Джона Донна: истоки поэтической традиции» посвящена сопоставлению циклов «Венец» Д.Донна и «Астрофил и Стелла» Ф.Сидни. Непосредственный интерес представляет соотношение религиозного и светского начал в цикле, так как он написан, когда Донн еще не принял сан священника, но мысли о служении Богу настойчиво требовали ответа. В связи с этим раскрываются способы трансформации творческих и речевых установок, структурообразующих мотивов в "La Corona", обусловленные переводом Библии на английский язык и сменой адресата (возлюбленная - Господь). Донн избирает апологию «Защита Поэзии» в качестве наставления, а стихотворное наследие (первый в Англии сонетный цикл «Астрофил и Стелла» и стихотворный перевод Псалмов Сидни,

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Благочестивая" лирика Джона Донна в интеллектуальном и поэтическом контексте"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В Средневековье текст существовал в пространстве того или иного экзегетического уровня, нередко относился к трём, но высшего смысла достигали немногие жанры. Не позволялось размывать границы между ступенями жесткой лествичной иерархии Великой Цепи Бытия, и, соответственно, между способами познания человеческой души (память, воображение, ум, интеллект). В поэзии XVII века, так же как в науке и метафизике разрушаются границы между онтологическими уровнями. С критикой средневекового реализма Аквината аллегорическое мышление уступает место метафорическому. Теперь ведущую гносеологическую роль играет конструктивный разум и воображение. Благочестивая лирика Донна одновременно вбирает в себя буквальное, историческое, аллегорическое и анагогическое значения.

Сакральное происхождение и предназначение поэтического дара Сидни обосновал в «Защите поэзии» и воплотил в своём творчестве. Донн возвратился к безупречной манере и музыкальности елизаветинского «золотого стиля», чтобы на английском языке в благородных формах достойно подражать материи высшего порядка - Слову Божию. Поэт уже в любовных стихах заимствовал многие мотивы у Ф.Сидни, но только для благочестивой лирики избрал его форму сонета в качестве образца.

Расцвет концепта в конце XVI — первой половине XVII веков оказывается последней попыткой сохранить узы между словом, вещью и универсалией, примером чему служит сонет-посвящение «Леди Магдалине Герберт о Марии Магдалине». Преодоление кризиса материальной стороны знака происходит благодаря обретению словом реальности в деятельной вере равноапостольной Магдалины. Путь ученицы Христа служит примером для тех, кто носит её имя. Формируется собирательный образ Женщины - Новой Евы, приютившей в своём сердце Слово Божье. Лирика переориентируется с горизонтальной метафоризации на вертикальную и сохраняет обе. Этого не знало и Возрождение.

В цикле «Венец» Джона Донна происходит смещение жанровой доминанты от сонета к молитве и гимну по нескольким причинам. Изменился объект поэтической речи ситуация и формы индивидуального выражения и интонации. В текст инкрустируется перевод гимнов Амвросия Медиоланского. Молитвенное прошение и восхваление, свойственное сонету по-новому проявляет себя в отношениях между Богом и человеком в свете Истории Спасения. Ни в одном другом произведении Донна как в «Венце» нет столь строгого равновесия между словом человеческим и божественным, индивидуальным и всеобщим, разумом и верой, видимым и неизреченным, преходящим и вечным. Формальные и содержательные компоненты взаимосвязаны на фонетическом, графическом, синтаксическом уровнях: являют собой эмблему

Заявленная в сонете-посвящении тема имени, знака, развивается в названии цикла и в совершенстве эстетического воплощения Божественного символа. Благодаря искусству поэтического изобретения в безупречной художественной форме идеально раскрывается иероглиф божественного покоя и бесконечности Творца — круг. В жанровом пространстве сонета встретились Слово Божественное (Логос, Евангелие), слово веры (догматы) и слово поэзии. В языковой причастности Слову являет себя благодать Божия, и поэт жаждет её обрести для Англии, и самому стать частью богоизбранного народа. Сакральное значение придаётся не только лингвистическому совершенству, но и мелодичности выражения на родном наречии. Воля поэта направлена на то, чтобы восславить Имя Бога и Дар божественной поэзии.

Эрато, обретя откровенность в любовной элегии, очистившись страданием в меланхолии, отдаляется от мирского, но она ещё не причастна благодати Духа Святого. Муза вдохновляется земным путем Спасителя, с надеждой на Божественное милосердие ищет соединения с Богом. Поэт не просит венка лаврового, атрибут поэтической славы или величия земной власти, хотя он почитается со времен античности, как путь преодоления времени и обретения бессмертия. В "La Corona" зафиксирован биографический момент, когда не только «новый» человек, но и «новый» поэт сменяет «ветхого». Устремленность души к спасению подчиняет себе все сферы человеческого опыта, не отменяя, но преобразовывая их.

Благодаря Филиппу Сидни в Англию вернулось священное достоинство осквернённой, изгнанной из церкви Музы. Сонет служит знаком своеобразного уничижения перед псалмом-песней. Цикл оказывается промежуточным звеном между светской поэзией и духовной, пытаясь обрести благость последней. Поэзия, рождённая Духом Святым, обращена к небесам, причастна вселенской Музыке и подчинена божественному закону пропорций. На первое место выдвигается песенная, ритмическая сторона поэтической речи и её функция во время храмового действа.

Формально-фонетические компоненты развивают лейтмотивы венца, меланхолии, света, невинности, поругания, вознесения, смерти, воскрешения, которые организуют лирическое пространство. Донн вслед за Сидни ведущим ритмическим принципом цикла избирает контрапункт, возвращающий ранее звучавшие мотивы. Архитектоника подчинена переплетению двух сюжетных линий - лирической и эпической. Сонет, обрётший статус жанра в эпоху Возрождения, устремляется к первоначальному состоянию строгой строфической формы следом за Музой, которая возвращается к своей колыбели - к песне и ритуалу. Донн использует в религиозной поэзии жанровые и стилевые возможности сонета Ф. Сидни, поскольку его поэтический язык существует на грани сакрального.

Поэт, обращаясь с молитвой и хвалой к Царю Небесному, ни разу на протяжении всего цикла не называет Его Имя. В основу образов Троицы и Богородицы Донн положил оксюмороны. Донн, описывая Творца посредством атрибутов, следует теологическому обоснованию Дионисием Ареопагитом «многоименности» Бога. Такая черта метафизического стиля как «игра местоимениями» и тео-логия органично соединились. Местоимения получили теологически «миогосмыслениый» статус согласно учению Абеляра о «божественной грамматике». Все три Ипостаси объеденены местоимениями «Ьее» и «thou», причём, последнее указует и на Деву Марию. Донн вслед за Иоанном Дунсом Скоттом стремится примирить свободу Богоматери от первородного греха и зачатие ею Христа. Однако в цикле нет характерных молитвенных призывов к Богородице, следовательно, Донн не принимает распространённую в католицизме идею заступничества. Надежда на примирение с Богом связана с тем, что Он пришел в грешный мир как Сын Человеческий. Он содержит в себе каждого, как сопричастника, сотелесника. Церковь оказывается вратами в Иерусалим Небесный.

Индивидуальное спасение зависит от веры и трудов приходящего в Храм Господень. В этом контексте особое значение в цикле приобретает образ лирического героя, погружённого в меланхолию. Недуг эпохи устойчиво ассоциируется с неудовлетворённостью собой, жаждой взаимности, желанием освободиться от бремени незнания, что уже отчётливо проявлено в поэзии Ф. Сидни. Земная любовь Донна к 1609 году сменилась жаждой любви к Богу. Болезнь духа становится причиной обращения к Господу в поисках утешения.

Меланхолия - состояние, когда человек наиболее склонен к самопознанию и молитве. Переведенный в душевный план этот образ соответствует слабой, инертной, равнодушной черствости, что, как это ни парадоксально, и даёт надежду на избавление от немощи. Прошение, покаяние, гимн и таинство евхаристии могут восстановить равновесие и положить начало совершенствованию духа и тела. Возникает диалогическая ситуация, когда человек, смертный телом и бессмертный душой, вчитывается в Слово и обращается к Богу с ответным словом.

Вектор духовного восхождения лирического героя вписывает индивидуальный путь искупления во Всемирную космогонию. Историю Спасения Донн осмысляет как движение от тьмы к свету в соответствии с евангельским повествованием, учением отцов Церкви и богослужебными канонами. Земной путь Христа разворачивается в космогоническом контексте как завоевание мира, погруженного во тьму солнечным светом истинного знания. Природные циклы становятся моделью для развития поэтического сюжета, так как в литургическом круге небесные знаки служат зримым напоминаем об искуплении и Новом Завете. Мучимый бессонницей меланхолик обращает свои глаза на ночное небо. Там он стремится найти и прочесть знаки, которые могли бы открыть Истину.

В книге Природы по созвездиям Овна, Жертвенника, Млечного Пути, он читает письмена Истории Спасения от Благовещенья и Рождества до Распятия и Вознесения. Терновый венец, который поэт жаждет и прославляет, тоже вознесён на небо. Здесь и сейчас стало возможным обращение к Господу с молитвой и гимном человека, обремененного плотью и временем. Пример тому - боговдохновенные поэты, написавшие стихи и мелодию для литургии.

Реформация повлекла за собой не только перевод Библии с арамейского и древнегреческого, но и отторжение латиноязычной унифицированной католическом мессы. Особой популярностью в богослужебных канонах пользуется захватившее Западную Европу полифоническое пение. В качестве аргумента в пользу литургии как ближайшего внелитературного ряда служит ярко выраженное песенное начало «Венца», связанное с традицией сонетного цикла Сидни и гимнами Амвросия Медиоланского. Местоимения и концепция храма как Тела Христова вводит контекст церковного богослужения.

Символическая наполненность лейтмотивов «Венца» соответствует не только теологической доктрине истории мира Иоанна Дамаскина, но и музыкальной архитектонике «Октоиха». Структурообразующие мотивы цикла контрапунктно развиваются в соответствии с учением о восьми веках. Гимны Амвросия Медиоланского переплетаются с эпизодами Св. Истории, молитвами и покаянными псалмами. Что подчинено закону упорядоченности гласов. Главенствующая и сопутствующая «мелодии» развиваются не только внутри каждого сонета, но и на протяжении цикла, что совпадает со строгим чередованием стихотворений двух типов. Обе строфические формы унаследованы Донном из книги «Астрофил и Стелла», где они расположены хаотично. Сонеты «Венец», «Рождество», «Распятие» имеют жанровой доминантой «prayer». «Благовещенье», «Храм» и «Вознесение» соотносятся с канонической структурой хвалебного псалма и гимнами - «praise».

Стремясь облагородить словесную материю при помощи совершенной формы, поэт приближается к Божественной Музыке, Гармонии, Пропорции, Красоте. Как в "La Corona", так и в "Good Friday, 1613. Riding Westward" основой концепции Донна является понятие формы, движения и натурального, естественного порядка, заложенного Создателем. Астрономические, музыкально-литургические образы «Страстной Пятницы 1613 года» так же как в «Венце» оказываются органическим составляющим концепта, который построен по закону тождества и поэтического параллелизма, раскрывающего отношения между человеком, миром и Богом.

В стихотворении "Good Friday, 1613" Донн переосмысляет астрономические открытия своего времени, контаминируя учение Николая Кузанского с открытиями Коперника, Тихо Браге, Галилея и Кеплера. Астрономические открытия не подрывают веру в Творца, а лишь ставят под сомнение авторитет католической церкви, её достоинство и претензии на посредничество в мировой геоцентрической иерархи между земным и небесным. Стихотворение существует в силовом поле разных уровней бытия и текстов и стилей. Политические, исторические, научные и теологические реалии своего времени Донн сверяет с Библией.

Поэт стремится распознать в небесных знаках Божественное Провидение. Страстная Пятница - день, когда Вселенная каждый год послушно обретает утраченную природную форму, и движения Сфер небесных и земных синхронизируются. Космическая Страстная Пятница и земная должны совпасть - такова позиция поэта в полемике о календарной реформе. Если Спаситель корректирует движение сфер, то лирический герой, нарушивший порядок, так и не вернулся на круги своя и выпадает из хора мировой гармонии.

JI. Марц в определённой степени прав, что религиозная поэзия Донна испытала влияние иезуитской созерцательной практики, но по принципу её сознательного отрицания. Донн отвергает путь к Спасителю при помощи мистического видения Бога в католическом понимании, неоплатоническом и герметическом. Поэт полемизирует с иезуитами, Джордано Бруно и даёт образец иного способа обрести смирение перед божественной Волей. Происходит обоснование медитации на совершенно иной основе, характерной для протестантского отношения к Св. Писанию и английского доверия к опыту.

Душа не может помнить зрительный образ, но она хранит прочитанные слова Благой Вести. Но чтобы достичь состояния сопричастности необходимо очищение духовного ока и возвращение утраченной формы. Катарсис через молитву и наказание по милости и воле Господней - единственная тропа к Господу. В гневе Господнем заключена милость и надежда на спасение. Пятница 1613 года воспринимается прообразом последнего пришествия Христа, когда будут отделены зёрна то плевел.

Жанровая доминанта в «Страстной Пятнице» последовательно смещается от элегии - к покаянному псалму. Поэтическая речь вбирает послание, теологический дискурс, математический и астрономический трактат, исповедь, библейский текст, плач, молитву. Все эти жанровые формы, отражающие различные речевые стороны человеческого опыта и религиозного служения становятся ступенями, по которым размышляющий человек, ведомый верой и Св.Писанием поднимается до исполнения закона, божественного натурального порядка. Архитектоника стихотворения подчинена циклическому движению на разных уровнях: смысловом, словесном, композиционном и теологическом. Начало стихотворения теперь воспринимается не как теоретическое предложение представить душу в виде сферы, а как мольба, прошение к Спасителю, чтобы Он позволил душе вернуться к первообразу геометрически идеальной сферы, подобной Создателю. В жанровом пространстве «La Corona» и «Good Friday, 1613. Riding Westward» отвлечённое сходится с предметным, вечное встречается с преходящим, горнее с дольним.

1. Donne J. «La Corona»: Seven Sonnets by John Donne Set for Mixed Chorus a capella by A. Didier Graeffe. // SCN. 10. - N 1. - 1951.

2. Donne J. Devotions upon Emergent Occasions by John Donne / Ed. J.Sparrow. - Cambridge, 1923.

3. Donne J. John Donne's Sermons on the Psalms and Gospels: With a Selection of Prayers and Meditations. / Edited, with an introduction, by E. M. Simpson. -Berkeley; L., 1963.

4. Donne J. The Complete Poetry and selected Prose of John Donne. / Ed. by C. M. Coffin - N.Y., 1952.

5. Donne J. The Divine Poems. / Ed. H. Gardner. - Oxford, 1964.

6. Donne J. The Letters to severall Persons of Honour. - L., 1651.

7. Donne J. The Satires, Epigrams and Verse Letters. / Ed. W. Milgate. - Oxford, 1967.

8. The Life and Letters of John Donne. / Ed. Gosse E. In 2 vols. - London, 1959.

9. The Poems of John Donne. / Ed. from old editions and numerous manuscripts, with introductions and commentary, by Herbert J. C. Grierson. II Vol. -Oxford, 1912.

10. The Prayers of John Donne. Selected and Edited from the Earliest Sources, with an Essay on Donne's Idea of Prayer by Herbert H. Umbach - N. Y., 1951.

11. The Sermons of John Donne. / Eds. G.R. Potter, E.M. Simpson - Berkeley; Los Angeles. 10 vols. 1953-62.

12. The Works of John Donne. - The Wordsworth Poetry Library, 1994. - 300 p.

13. Walton I. The Lives. - L., 1927.

14. Английская лирика первой половины XVII века. / Под ред. A.M. Горбунова. -М., 1989.

Список научной литературыМагомедова, Инна Ивановна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Burton R. The Anatomy of Melancholy. 3 vol. - L., 1880.

2. Sidney P. An Apology for Poetry or The Defence of Poesy. / Ed. by G.Shepherd. L., 1965.

3. The Holy Bible in the King James Version. Nashville, 1984.

4. The Poems of Sir Philip Sidney. / Ed. A.William, J.Ringler. Oxford; Clarendon Press, 1962.

5. Абеляр П. Тео-логические трактаты. М.,1995.

6. Августин Аврелий. Творения. В 4 тт. М; Киев, 1998.

7. Амвросий Медиоланский. Две книги о покаянии и другие творения. М., 2002.

8. Бёртон Р. Анатомия меланхолии: фрагменты. В кн. Инглер А.Г. Из истории английской литературы XVII - XVIII веков.- Коломна. 1996.

9. Библия. Синодальный перевод.- М., 2003.

10. Бруно Д. Философские диалоги. М., 2000.

11. Валла JI. Об истинном и ложном благе. О свободе воли.- М., 1989.

12. Вселенские Соборы. / Сост. А.В. Карташев. СПб., 2002.

13. Галилей Г. Избранные труды в 2-х томах.- М., 1964.

14. Гевелий Я. Атлас звёздного неба. 3-е изд., Ташкент, 1973.

15. Гермес Трисмегист и герметическая традиция востока и запада. / Сост., ком. К. Богуцкого. М.; Киев, 1998.

16. Дамаскин Иоанн Творения. М., 2003.

17. Дионисий Ареопагит. Сочинения. Толкования Максима Исповедника. -СПб., 2002.

18. Дюрер А. Гравюры. М., 1997.

19. Дюрер А. Трактаты. Дневники. Письма. СПб., 2000.

20. Кальвин Ж. Наставление в христианской вере. В 4-х т. М., 1998.

21. Коперник Н. О вращении небесных сфер. М., 1964.36.