автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Человек и мир в русской поэзии "традиционной школы", 60 - 70-е годы XX века

Текст диссертации на тему "Человек и мир в русской поэзии "традиционной школы", 60 - 70-е годы XX века"

ВОРОНЕЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Фиронов Александр Павлович

ЧЕЛОВЕК И МИР В РУССКОЙ ПОЭЗИИ "ТРАДИЦИОННОЙ ШКОЛЫ" (60 - 70-е годы XX века)

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Научныйфуководитель: доктор филологических наук, \профессор В.М.АКАТКИН

Воронеж -1998

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ. 1

ГЛАВА I. Проблема диалога человека с миром в поэзии 60-х годов (в свете русской поэтической традиции). 18

ГЛАВА II. Мир как идея и реальное состояние мира

и человека в творчестве поэтов "традиционной

школы". 62

ГЛАВА III. Лирический характер и его взаимоотношения с миром. 108

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 150

БИБЛИОГРАФИЯ.

158

ВВЕДЕНИЕ.

Для отечественного литературоведения последних десятилетий характерно исследование творчества писателя как целостного художественного мира в общем контексте развития русской литературы, русского национального самосознания.

Это объясняется, во-первых, насущной необходимостью "обустройства" обновляющейся России без отрыва от духовного наследия великого народа. Во-вторых, реалии бытия человечества на рубеже двух тысячелетий заставляют вспомнить о вечных, непреходящих задачах искусства.

Отошла в прошлое поэтическая эпоха 60-70-х годов, связанная с утверждением "тихой лирики"1, к которой в первую очередь относимо творчество Н.Рубцова, А.Пере-дреева, А.Жигулина, В.Казанцева, в значительной степени - В.Соколова, внутренне близкого им А.Прасолова, творившего обособленно, а также - в той или иной мере -С.Куняева, Г.Горбовского, пришедших в литературу позднее И.Шкляревского, Ю.Кузнецова.

Это поэтическое направление, а также неразрывно связанное с ним наследие критиков и литературоведов (В.Ко-жинов, М.Лобанов, Ю.Селезнев, В.Гусев и др.) в целом изучено явно недостаточно - и в "количественном", и в "качественном" отношениях.

Если творчество В.Белова, В.Распутина, В.Астафьева и других крупнейших прозаиков этого периода, очень близких по духу "тихим" поэтам, осмыслено в значительной

1 Здесь и далее этот термин принимается условно - как утвердившийся в текущей критике той эпохи; при этом отдаётся ясный отчёт в его "недостаточности", о чём речь пойдёт в дальнейшем.

степени (о каждом из них уже написаны большие и талантливые книги), то этого нельзя сказать о степени осмысления наследия лучших поэтов той эпохи (только о Рубцове написана яркая, но небольшая по объёму книга В.Кожи-нова). Что же касается сугубо качественной недооценки, то она не столь очевидна, но при внимательном подходе просматривается следующим образом. Даже в работах литературоведов и критиков, достойно оценивших творчество лучших поэтов этой эпохи, много сделавших для пропаганды их творчества, нередко встречаются оговорки, что поэзия Рубцова и близких ему поэтов по своим масштабам, как явление, несоизмерима с наследием, например, Есенина и Блока. Очень характерны в этой связи высказывания самих поэтов - о себе и своих товарищах.

Утверждая, что Н.Рубцов - истинный поэт, "кровный сын... русской Музы", С.Куняев в стихотворении "Памяти поэта" вместе с тем считал нужным всё-таки признать, что он воспринимался как "захудалый сын//Своих отцов, как самый младший, третий..." (18, I, 317). Здесь просматривается некий пессимизм в оценке современной поэзии, неуверенность в возможности возрождения русской поэтической традиции.

На наш взгляд, тут уместен иной подход - прежде всего, в осмыслении проблемы "человек и мир" в творчестве "поэтов-традиционалистов"1 60-70-х годов. В самых общих чертах концепция, утверждаемая в нашем исследовании, выглядит следующим образом.

1 Термин Ю.Селезнева,

Первое.

Мы смотрим на процесс развития русской поэзии примерно за сто лет (начиная с периода "размежевания" в русской культуре и идеологии в 60-е годы прошлого века) как процесс разрушительный, кризисный - прежде всего потому, что, в силу определённых идейно-эстетических установок, нарушалось выработанное русской классической поэзией целостное мировосприятие, и это разрушение неоднократно декларировалось в течение столетия во всякого рода эстетических программах и манифестах. "Прорывы духа" крупнейших поэтов не отменяют сказанного выше, во-первых, потому, что они были индивидуальны, а во-вторых, потому, что всегда были связаны с потрясениями в судьбе не только поэтов, но и всего народа. Это всегда был выход из кризиса.. Знаменитая строчка Блока: "И всё уж не моё, а наше // И с миром утвердилась связь", - только подтверждает это1 (2, II, 181) . И лишь в 60-е годы нашего века плеяда молодых поэтов и критиков пришла к осознанной необходимости - иначе говоря, сделала свободный выбор - восстановить утраченную связь человека (поэта) с миром и в определённой степени выполнила эту задачу. Второе.

Мы вполне разделяем тезис о "народности" русской классической литературы. Особо необходимо отметить здесь подвижническую деятельность литературоведов М.Лобанова, Ю.Селезнева и других, отстоявших категорию народности как высшее духовное достижение русской литературы XIX века - литературы, преодолевшей эго-сознание и

1 Здесь и далее выделено мной - А.Ф., кроме особо оговорённых случаев.

утвердившей миро-сознание, выстраданное всем духовным опытом России1. Но при этом надо отметить следующее. Статьи Селезнева и других литературоведов-"почвенников" были написаны в процессе острой полемики, и поэтому основное внимание в них уделялось отстаиванию идеи единства русской литературы. Вместе с тем, в развитии русской литературы Х1Х-ХХ веков просматриваются две "линии" , которые можно условно назвать "дворянской" и "крестьянской" и которые, сближаясь, не могли - до определённого исторического момента - слиться воедино.

Это "слияние" могло произойти быстрее, чем произошло на самом деле, если бы Россия пошла по эволюционному пути развития. Есть все основания считать, что это "слияние" - на качественно новом уровне мировосприятия - было явлено миру в "тихой лирике" и "деревенской прозе" в 60-е годы нашего века. Ближе всех к пониманию этой проблемы подошёл, пожалуй, В.Кожинов во вступительной статье к сборнику стихов В.Казанцева "Выше радости, выше печали" (1980 год)2. Классическая лирика, по мысли В.Кожинова, "сложилась на почве дворянского образа жизни и несёт на себе неизгладимую печать этого образа жизни и порождённого им мировосприятия" (Выделено В.Кожиновым - А.Ф.) (79, 9).

К "крестьянской" линии автор статьи относит "Кольцова, Никитина, отчасти Некрасова, Сурикова, Клюева, в определённой степени Есенина и далее Прокофьева, Исаковского, Твардовского, Николая Тряпкина и т.п." (там

1 Особенно сильно и страстно это утверждается в посмертно изданной книге Ю.Селезнева "Глазами народа", к которой мы, в частности, обращаемся.

2 Жаль, что Кожинов сосредоточил своё внимание на стилевых особенностях поэтического мира Казанцева и почти не коснулся мировоззренческих, что, впрочем,

же). Очень характерно это "и т.п.": автор явно не решается вслед за Тряпкиным поставить фамилии, например, Рубцова или Жигулина, которые, безусловно, по своему мировосприятию гораздо ближе к Казанцеву и в творчестве которых эти "антиномии" преодолены - то есть сформировано уже иное восприятие мира.

Далее Кожинов пишет: "В зрелой поэзии Казанцева черты, характерные для "крестьянской" и "дворянской" лирики, выступают в нераздельном единстве... В пейзажах Василия Казанцева всецело присутствует та возвышенность смысла и изящество образа, которые характерны для "тют-чевско-фетовской" линии русской поэзии. Но в то же время лирику Василия Казанцева как-то не очень уместно назвать "пейзажной", ибо она проникнута действенным, если угодно, практически-телесным отношением к природе" (там же, с.10). Не совсем ясно, почему критик не перевёл разговор в более широкую плоскость, сопоставив поэтический стиль Казанцева с опытом Жигулина, Рубцова, Пере-дреева...

Нам предстоит доказать, что лирика Рубцова и других поэтов 60-х годов сопоставима, с одной стороны, с творчеством поэтов "тютчевско-фетовской" линии и, с другой стороны, с поэзией Кольцова, Некрасова, Есенина... Ещё раз остановимся на тезисе: в иную историческую эпоху такое "соединение" в мироощущении поэтов было невозможно, - достаточно обратить внимание на полное отсутствие какого бы то ни было взаимного положительного интереса у Бунина и Есенина...

можно объяснить тем, что литературоведение не совсем "отошло" от оцепенения, связанного с явлением "вульгарного социологизма".

По большому счёту самое главное различие в мировосприятии поэтов "дворянской" и "крестьянской" линии состоит в том, что у первых главной мировоззренческой проблемой является проблема бытия личности в мире (связь с судьбой народа является одной из важнейших, но всё-таки составляющих этого бытия), тогда как у последних - проблема миро-сознания. Третье.

Реалии бытия человечества во второй половине XX столетия потребовали от искусства выполнения "сверхзадачи": восстановить на качественно, новом уровне утраченную связь человека с миром в его целостности. Это новое качество можно определить одним словом: диалог.

Есть все основания утверждать, что русская поэзия (как и проза) в 60-70-е годы с этой "сверхзадачей" в значительной степени справилась. И если бы не тот "режим наименьшего благоприятствования", в котором находилась эта поэзия в литературной и общественной среде (и находится сейчас), то её "силовое поле" имело бы гораздо более сильное духовное влияние на жизнь России.

О глобальной проблеме "сверхзадачи" поэзии в современном мире следует сказать несколько подробнее, причём в общефилософском плане.

Искусство, в том числе и поэзия, существует для того, чтобы человек, создавая (и воспринимая) художественные образы, мог постигать мир и своё "я" в этом мире, -иными словами, мог обретать состояние целостного взаимодействия с миром. "С тех пор, как произошло разделение труда и человек создал производительные силы, размышляет современный поэт А.Поздняков, - он, развивая

их, всё более поворачивает мир к себе той его стороной, через посредство которой он может сливаться с ним, - но не как целое, а лишь своей частью, "функцией"... Это объективно предопределяет тенденцию к распадению личности вместе с развитием производительных сил, и, прежде всего человеческой сущности личности - её души. Искусство призвано спасти душу от распада путём вовлечения её в целостные и бесконечные, как сам мир, художественные образы, в которых она'сливается с миром в гармоническое единство. С течением времени искусству всё сложнее обретать это гармоническое состояние, и чаще всего оно с

90

такой задачей не справляется" (7^,13).

Лучшие умы человечества признают необходимость создания ноосферы, нового мышления и поведения людей в изменившемся мире, утверждения отношений диалога и сотрудничества. Диалогическое сознание, как отмечал М.М.Бахтин, "в каждом своём моменте... повёрнуто вовне, напряжённо обращается к себе, к другому, к третьему... Один голос ... ничего не разрешает" (54, 294).

Таким образом, в наши дни искусство, как никогда ранее, соприкасается с социально-философскими проблемами, выходит за пределы эстетики, но, как это ни парадоксально выглядит на первый взгляд, искусство вследствие этого не должно становиться более утилитарным (что, к сожалению, сплошь и рядом имеет место в действительности) - наоборот, оно обязано вернуть свои, в значительной мере утраченные в XX веке, позиции.

Задача искусства в наше время приобретает особое значение ещё и потому, что на научном уровне стоящие сегодня перед человечеством задачи вряд ли могут быть реше-

ны, потому что целостное познание человека и его места в мире заменено комплексным, то есть рационалистическим. Люди мучительно переживают процесс отчуждения от окружающего мира. "В истории человеческого духа, - пишет М.Бубер, - я различаю эпохи обустроенности и бездомности" (86,10) . Размышления о человеке неизбежно затрагивают проблемы бытия, космоса, природы, истории. В свою очередь, и осмысление данных тем выводит на проблему человека, его души.

Главная цель данного исследования - доказать, что в условиях, в которые поставлено человечество и Россия в нашу эпоху, активно заявившее о себе литературное течение поэтов и критиков-"традиционалистов" явилось адекватным ответом на запросы времени, и в этом его непреходящая ценность, подлинная современность.

"Времена формалистических попыток строить на голом месте прошли. Мы должны восстановить связь времён, чтобы идти в будущее", - писал А.Передреев, активно выступавший и как критик (23,353). Эта задача была почти невыполнимой: не случайно лучшие из них так рано ушли из жизни. Это и находившийся в самом центре литературной борьбы Передреев, и Рубцов, и творивший как бы на периферии, в стороне от активной литературной борьбы Прасолов. Однако удалось главное: вернуть "ощущение жизни как бытия" (там же, 351) .

Новизна подхода в нашем исследовании состоит в том, что предпринимается попытка осмысления бытийной сущности творчества поэтов-традиционалистов 60-70-х годов как литературного направления в общем контексте развития русской поэзии.

Настало время осознать, что произошло "возрождение

I

великой русской поэзии", о котором говорил философ И.Ильин в начале 50-х годов (58, 240-249), её "возрождение в народности", о чём мечтал Л.Толстой ещё в 1872 году (77, 288-346).

Формулировка темы. Основные категории исследования.

Формулировка темы требует некоторых предварительных уточнений.

Итак: "человек и мир" или "мир и человек"?

С одной стороны, лирика как род искусства предполагает ярко выраженное индивидуальное, личностное начало, обострённое внимание к проблеме бытия лирического "я" в мире. Это, бесспорно, обязывает поставить слово "человек" первым.

С другой стороны, характерной особенностью именно этого литературного течения в поэзии является стремление к постижению не конкретных проявлений личностного начала в мире, а бытия души человека в мире.

Об этом подробнее будет идти речь в третьей главе данной работы, здесь же необходимо лишь сказать, что эта особенность "тихой лирики" была отмечена критиками ещё в то время, когда творчество интересующих нас поэтов было частью текущего литературного процесса той эпохи. В частности, об этом писал В.М.Акаткин в журнале "Вопросы литературы" в 197 4 году, отмечая "растворён-ность личности в мире через "смертную" и "мучительную" связь с ним" (45,50). Это в первую очередь относимо к творчеству самых типичных поэтов данной школы, выражающих её художественное кредо, сердцевину, суть. Это Пе-

редреев, Рубцов, Казанцев, Прасолов, "зрелый" Жигулин... Поэтому здесь уместно говорить, скорее, о лирическом характере, нежели о лирическом герое. Но в поле нашего зрения и поэты, которые в значительной степени приближаются к подобному мироотношению (Соколов, Шкляревский, Куняев, Горбовский и др.), находясь как бы в "силовом поле" творчества поэтов "рубцовско-передреевской школы" . Наконец, мы неизбежно обращаемся к творчеству Юрия Кузнецова, поэзия которого, развиваясь, в недрах этого лирического потока, изначально знаменует собой качественно новый этап в развитии русской поэзии в аспекте интересующей нас проблемы. А лирическое "я" Кузнецова, говоря словами Е.Ермиловой о Блоке, становится, в известном смысле, "персонажем его поэтического мира" (57, 230), то есть в данном случае в полной мере уместно говорить о лирическом герое в традиционном для литературоведения XX века понимании (подробнее об этом - в третьей главе).

Таким образом, есть все основания утверждать, что приемлемым представляются оба варианта формулировки. Поэтому мы позволяем себе в отдельных случаях нарушать вынесенный в название темы порядок слов - сообразно с контекстом.

Понятие "человек" в нашей работе включает в себя несколько смысловых уровней: "лирический характер", "лирический герой" и человек вообще, его бытие в сегодняшнем мире (с учётом того, что современность воспринимается как момент вечности).

Как известно, слово-понятие "мир" в русском языке -ёмко и многозначно, и мы будем использовать, во-первых,

все составляющие этого понятия в их конкретном проявле-

*

нии (анализ); во-вторых, обращаться к слову "мир" в едином, нерасчленимом, целостном значении.

Итак:

1.Мир - всё сущее, мир как целое.

2. Мир - Вселенная.

3. Мир - человечество.

4. Мир - не война.

5. Мир - покой, согласие, "тишина", гармония.

6. Мир - как целостная система ("мир природы", "поэтиче-

VI \

скии мир" и т.д.).

7. Мир - как "космос" в противопоставлении "хаосу". Предмет ■нашего исследования даёт основания определить, используя высказывание С.Бочарова по поводу великого романа Л.Н.Толстого, понятие "мир" не только как тему, но и как "многозначную художественную идею" (48,77) .

Говоря о русской поэтической традиции, следует осознать её основное, сущностное качество - утверждение таких отношений человека с миром, когда человек ("я") пытается воспринять мир во всей его