автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Человек и война в малой прозе Вольфганга Борхерта

Полный текст автореферата диссертации по теме "Человек и война в малой прозе Вольфганга Борхерта"

003 167151 На правах рукописи

ПЛАТИЦЫНА Наталья Игоревна

ЧЕЛОВЕК И ВОИНА В МАЛОЙ ПРОЗЕ ВОЛЬФГАНГА БОРХЕРТА

Специальность 10 01 03 - литература народов стран зарубежья (литература стран германской и романской языковых семей)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 6 АИР 2008

Воронеж-2008

003167151

Работа выполнена на кафедре зарубежной литературы и языкознания Института русской филологии Тамбовского государственного университета им Г Р. Державина

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Кауфман Лия Соломоновна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Ишимбаева Галина Григорьевна

Ведущая организация - Ивановский государственный университет

Защита состоится 23 апреля 2008 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212 038.14 при Воронежском государственном университете по адресу. 394006, Воронеж, пл Ленина, д 10, ауд. 18

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан « » марта 2008 г.

кандидат филологических наук, доцент Хвостов Борис Анатольевич

Учёный секретарь диссертационного совета

Бердникова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В отечественном и зарубежном литературоведении принято считать, что с именем немецкого писателя Вольфганга Борхерта (Wolfgang Borchert, 1921-1947) связана новая глава в истории послевоенной западногерманской литературы и что именно Борхерт явился основоположником того поколения, которое традиционно называют «поколением вернувшихся» (ЛП Антонова, ЦМ Гецене, JI3 Копелев, Л Симонян, И M Фрадкин, З.М Чхенкели, Б. Мейер-Марвитц, М. Шмидт, Р Шуль-майстер и др ). Литературовед Е А. Зачевский, разделяя мнение исследователей, тем не менее, справедливо указал на давно возникшую необходимость «внесения некоторых коррективов в определение места и значимости творчества В. Борхерта» в живом культурном и литературном потоке современной писателю действительности1 Внесение «коррективов», с точки зрения учёного, предполагает прежде всего изучение художественного наследия Борхерта в контексте творчества других немецких авторов, затрагивавших вопрос о взаимодействии человека с окружающим миром

Полемика вокруг творческой личности Борхерта, начавшаяся сразу после его смерти и продолжающаяся до настоящего времени, свидетельствует о значимости тех онтологических и культурологических проблем, к осмыслению которых обращался писатель При этом почти каждое упоминание имени Борхерта связано с размышлениями о многоуровневых процессах, происходивших в историко-литературной жизни Германии В 1948 году на страницах журнала «Der Ruf» развернулась активная дискуссия, вызванная публикацией статьи Г.Р Хокке «О новейшем цинизме Разговор между Вольтером и Вольфгангом Борхертом». Хокке назвал Борхерта, «только что покинувшего землю», «оптимистичным скептиком, а не лукаво пессимистичным циником» («. ein optimistischer Skeptiker, jedoch kern verschmitzt-pessimistischer Zyniker») и противопоставил его тем молодым авторам, чьи мнения «лукавы и определенно имеют задний план»2. По мысли Хокке, в творчестве рано умершего Борхерта органично соединились «подлинная боль и хорошо обоснованная надежда» (« . echten Schmerz mit wohlbegründeter Hoffnung . »), в то время как многие его ровесники только «кокетничают страданием» (« kokettieren nur mit dem Leid»)3

1 См Зачевский E А «Группа 47» Страницы истории литературы ФРГ 1947-1949гт -Т I /Е А. Зачевский - СПб «Нестор», 2001 -С 87

2 Hocke G R Ober den allerneuesten Zynismus Em Gespräch zwischen Voltaire und Wolfgang Borchert / G R Hocke - Der Ruf - 1948 - Nr 2 - S 11

3 Ibid

Уже в следующем номере «Der Ruf» появилась ответная статья бывшего редактора литературного отдела журнала А Айххольца «Лукавый циник» (1948), выступившего в защиту начинающих немецких авторов. Айххольц указал на необходимость восприятия «подлинного цинизма» молодой немецкой литературы не как «модного наряда для фривольного умственного празднества» («.. als modisches Gewand für frivole geistige Lustberkeiten »), но как «надёжного панциря в распоряжении человека, которому угрожает опасность» (« . ais eme der stärksten Panzerungen, die dem bedrohten Menschen zur Verfügung stehen»)4. Размышления о творческой личности Борхерта приобрели более глубокий смысл и более масштабное звучание, чем можно было бы предположить. Суждения Густава Рене Хокке и Армина Айххольца продолжили общую дискуссию о сложном процессе самоопределения молодой немецкой литературы и вместе с тем подтвердили значимость художественного наследия писателя для её дальнейшего развития.

С середины 50-х годов в немецкой критике появилось новое восприятие творчества Борхерта В 1958 году критик Эрнст Даушер открыто заявил, что Борхерт «устарел», а его голос в современной Германии звучит «неуверенно и вяло»5. Суждение Э Даушера прозвучало в унисон с мнением других немецких литературоведов Так, в 1962 году критик Гюнтер Блокер без удовлетворения констатировал, что книга Борхерта «Печальные герани» полностью завоевала книжный рынок и оттеснила даже Генриха БЬлля Блокера удивлял «плохой вкус немецких читателей, которые хвалят подобную литературу»6 Вопреки нелепым и абсолютно беспочвенным обвинениям в «несовременности» и «пресности» творчество Борхерта продолжало привлекать внимание деятелей искусства и многочисленных исследователей Во второй половине XX века появились работы П Рюмкорфа (1961), Ст X Кашиньски (1970), M Шмидт (1970), К. Фрейданка (1975), А. Шмидта (1975), КБ. Шредера (1988), К.Е Гульвага (1997) идр О непреходящем значении художественного наследия Борхерта свидетельствует тот факт, что в 1988 году в Гамбурге было организовано литературное общество (Internationale Wolfgang-Borchert-Gesellschaft е V ) и открыт архив писателя

4 Eichholz А «Verschmitzte Zyniker» /А Eichholz -Der Ruf-1948 -Nr 3 -

S 11

s Цит по Харитонов M Вольфганг Борхерт, прочитанный сегодня / М Харитонов //Иностраннаялитература,- 1973 -№2 -С 220

6 Цит. по Чхенкели 3 М Судьба молодого поколения в прозе Вольфганга Борхерта Автореф дисс канд филол наук/ЗМ Чхенкели - Тбилиси, 1969 -С 18

Рецепция творчества Борхерта в России началась в 1958 году после публикации в журнале «Иностранная литература» четырёх новелл писателя7. На протяжении всего XX века интерес исследователей к литературному наследию Борхерта активно поддерживался, что подтверждают не только многочисленные статьи и переводы его поэзии и прозы, но и диссертационные работы

В диссертациях ЗМ. Чхенкели (1969), ЛП Антоновой (1972), Ц М Гецене (1978) были рассмотрены поэтика и проблематика творчества писателя, а также намечены основные пути исследования центральной проблемы «человек и война». Существенный вклад в отечественное борхертоведение внесла диссертация ЛИ. Мальчукова (1971), автор которой указал на живую взаимосвязь творческих исканий Борхерта с опытом его поколения и обозначил роль писателя в идейно-эстетическом пространстве первых послевоенных лет. Вопрос о жанрово-типологи-ческих особенностях малой прозы художника в контексте творчества его современников (Г Бёлль, В. Шнурре) был рассмотрен в работе В С Дзю-бинской (1978)

Литературное наследие Борхерта стало благодатным материалом и для исследователей-лингвистов. В диссертациях НД. Маровой (1968), В В Гавриловой (1969), Л.Н Тимощук (1975), В М. Кузурман (2004) были проанализированы особенности индивидуального стиля писателя, исследованы лингвостилистические принципы создания малой прозы и драматургии.

На рубеже XX-XXI веков интерес к творчеству Борхерта значительно возрос В немалой степени этому способствовало то обстоятельство, что проблемы переводческой рецепции художественного наследия писателя стали одним из научных проектов кафедры немецкого языка СевероВосточного государственного университета (Магадан). В последние годы начали появляться отдельные переводы поэзии и прозы Борхерта, а также многочисленные статьи, посвящённые исследованию художественного мира писателя (Т В. Анищук, О А Веденяпина, М В Гришаева, Н Д. Громова, В И Иванов, Р И. Кузьмина, Л И. Мальчуков, Е И Микитенко, Л М Нюбина, Н Н Пелевина, Я К Родзиевская, Н.Т. Рымарь, В А. Рычи-на, Э И Тэули, Р.Ф Яшенькина и др )

Тем не менее, обращение к ранее малодоступным материалам (письмам, отдельным художественным текстам Борхерта, а также статьям и рецензиям, почти неизвестным отечественным литературоведам) позволяет с принципиально новых позиций взглянуть на своеобразие малой

7 В переводе Л Чёрной были опубликованы «Хлеб», «В этот вторник», «Часы, которые висели в кухне», «Шижиф, или кёльнер моего дяди» См • Иностранная литература. - 1958 -№ 7 - С 78-91

прозы писателя Согласно Г.-Г Гадамеру, значение текста никогда не исчерпывается интенциями его автора «Когда текст из одного историко-культурного контекста попадает в другой, - замечает Гадамер, - с ним связываются новые интенции, которых не предвидели ни автор, ни первые читатели»8. Выявление и осмысление «новых интенций», закономерно возникших в отношении творчества Борхерта на рубеже XX-XXI столетий, - важнейшая задача данного исследования.

Таким образом, актуальность диссертации обусловлена её связью с современными научными направлениями, исследующими закономерности функционирования художественного текста в переломные исторические эпохи, потребностью определения новых научных подходов к онтологической и культурологической проблеме взаимодействия человека с окружающим миром; необходимостью изучения творчества Вольфганга Борхерта с учётом ранее не исследованных материалов в контексте немецкой литературы XX столетия

Цель работы заключается в исследовании проблемы «человек и война» и способов ее художественного воплощения в малой прозе Вольфганга Борхерта Для её достижения были поставлены следующие задачи

1) проанализировать социокультурные особенности развития послевоенной западногерманской действительности (1945-1949 гг.),

2) определить своеобразие литературно-эстетических воззрений Борхерта;

3) выявить взаимосвязи между художественными трактовками проблем «человек и война», «человек и тюрьма», «человек и мир природы»;

4) уточнить характер творческого переосмысления писателем проблемы «человек и война» в аспекте проблемы веры / безверия,

5) рассмотреть особенности художественного воплощения образов малой родины / Отечества (Heimat / Vaterland) в связи с общей проблемой исследования

Цель и задачи обусловили выбор методики исследования, в основу которой положено соединение элементов культурно-исторического, социологического, герменевтического, компаративного, психологического, биографического методов и подходов

Предметом исследования является художественное осмысление проблемы «человек и война» в малой прозе Борхерта

Объект исследования - малая проза писателя, составившая сборники «Одуванчик» («Die Hundeblume», 1947), «В этот вторник» («An diesem Dienstag», 1947) и «Печальные герани» («Die traurigen Geranien», 1962), а

8 Циг по- Компаньон А. Демон теории Литература и здравый смысл / А Компаньон/Пер сфр С Зенкина.-М.-Изд-воим Сабашниковых,2001 -С 75

также материалы, вошедшие в издание «Вольфганг Борхерт Наедине с моей тенью и луной. Письма, стихотворения и документы» («Wolfgang Borchert. Allem mit meinem Schatten und Mond Briefe, Gedichte und Dokumente», 1996) В сферу анализа включена пьеса «На улице перед дверью» («Draußen vor der Tür», 1947), обращение к которой представлялось необходимым в связи с общей проблемой исследования

Теоретико-методологической основой диссертации послужили труды историков, философов и литературоведов, обращавшихся к осмыслению проблемы «человек и война» в её многоаспектных проявлениях: В Г. Баева, H А. Бердяева, А И. Борозняка, В.И Гамова, А.И. Иванова, Г Глазера, отдельные теоретические положения, выдвинутые в работах М.М Бахтина, Л.Я. Гинзбург, Ю.М. Лотмана, ВН. Топорова, Б.А. Успенского, работы по истории и теории немецкой литературы: Е.А Зачев-ского, Л С Кауфман, H С Лейтес, Т Л. Мотылёвой, Б Л. Сучкова, Й. Мара, Г Хая, В. Хельмиха; исследования, посвящённые творчеству Вольфганга Борхерта Л.П Антоновой, О.А Веденяпиной, ЦМ. Гецене, В.М Кузурман, Л И Мальчукова, 3 М. Чхенкели, Ст X Кашиньски, П Рюмкорфа, К Фрейданка, А Шмидта, М. Шмидт, КБ. Шрёдера, 3 Унзельдаидр.

Научная новизна работы определяется следующими факторами-

1) художественный мир Борхерта впервые в отечественном литературоведении осмыслен в его взаимодействии с законами театрального искусства;

2) уточнены и дополнены представления о философско-эстетических воззрениях и проанализирован концептуальный вопрос о творческом методе художника,

3) в научный оборот введены ранее не переведённые новеллы писателя, а также часть его эпистолярного наследия, существенно расширяющая уже сложившиеся представления об особенностях творческой личности Борхерта,

4) проблема «человек и война», являющаяся важной частью индивидуальной картины мира писателя, осмыслена в онтологической взаимосвязи с проблемами «человек и тюрьма», «человек и мир природы», а также в аспекте проблемы веры / безверия

Научно-практическая значимость диссертации заключается в возможности использования её материалов при разработке вузовских курсов по истории зарубежной литературы XX века, спецкурсов и спецсеминаров по теории и истории немецкой литературы XX века, проблемам взаимодействия человека с окружающим миром, а также по творчеству В Борхерта. Результаты исследования могут быть применены при подго-

товке и проведении занятий в школах, гимназиях и лицеях гуманитарного профиля, средних специальных учебных заведениях.

В ходе апробации основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры зарубежной литературы и языкознания Института русской филологии Тамбовского государственного университета им Г.Р. Державина, ежегодных научных конференциях «Державинские чтения» (Тамбов, 2005, 2006), общероссийском Интернет-семинаре «Рождественская философия» в творчестве Чарльза Диккенса проблемы изучения преподавания» (Тамбов, 2005), Всероссийской научной конференции «Классические и неклассические модели мира в отечественной и зарубежной литературах» (Волгоград, 2006), Международных научных конференциях «Шиллеровские чтения» (Тамбов, 2005) и «Художественное слово в пространстве культуры» (Иваново, 2006), XVIII Пуришевских чтениях (Москва, 2006), на межвузовском научном семинаре молодых германистов «Филологический дискурс современной германистики» (Тамбов, 2006), а также на VI Международной научной конференции «Филология и культура» (Тамбов, 2007) По теме диссертации опубликовано 13 работ

Положения, выносимые на защиту.

1. В творчестве Борхерта проблема взаимоотношений человека с окружающим миром получает многоаспектное значение. Осмысление проблемы «человек и война» является существенной частью индивидуальной картины мира писателя и детерминирует особенности художественного мира его произведений

2. В сфере пристального внимания Борхерта находится не сама война как историческое явление, а ее воздействие на человека Война - тяжелейшее физическое и нравственное испытание - становится для героев писателя особым «плацдармом» этической проверки В связи с этим в малой прозе художника отчётливо выделяются два типа персонажей: 1) персонажи, не выдержавшие испытания войной и духовно надломленные, 2) персонажи, противостоящие испытаниям войны силой любви и сострадания

3. Проблема «человек и война» в творчестве писателя генетически связана с образами церкви и её служителей, а также с художественной интерпретацией образа Бога Герои Борхерта отрекаются от Бога и перекладывают на него ответственность за происходящее, тем самым полностью снимая её с себя. Между тем, главная трагедия борхертовских персонажей заключается в чрезвычайно материальном восприятии божьей воли на земле.

4. Проблема «человек и война» тесно соприкасается с проблемой «человек и тюрьма» Герои всех «тюремных историй» («ОеМэп^езсЫс^еп») Борхерта оказываются в той же безнадёжной ситуации отчуждённости и

отверженности окружающим миром, в которой пребывают герои «историй о вернувшихся» («НенпкеЬге^езсЫс^еп»). Если одни обладают физической свободой, но при этом занимают вынужденное положение аутсайдеров (Бекман, Фишер), то другие переживают состояние исключённое™ из естественного жизненного процесса

5. В сфере творческих интересов Борхерта находится не только военная тема. В малой прозе писателя выделяется особая группа «лаконичных зарисовок природы» («к1ете Naturschilderшгg»), в которых получают своё отражение многомерные проявления человеческой жизни, противопоставляемые Борхертом ужасам войны. Состояние природы в этой группе текстов всегда связано с внутренним состоянием человека, а изменения в окружающем мире происходят в унисон с изменениями в его жизни.

6. На формирование Борхерта-писателя в немалой степени повлияло его увлечение театральным искусством. Театральный опыт органично «вошел» в творчество художника, определив сюжетно-композиционную структуру малой прозы и обусловив стремление Борхерта предельно визуализировать свои тексты Именно театральная практика стала причиной появления в творчестве писателя так называемых героев-марионеток -живых и мёртвых солдат.

Структура работы Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, примечаний и библиографии Основное содержание изложено на 229 страницах Библиография включает 263 наименования, из них 79 на немецком языке

Автор диссертации выражает глубокую признательность доктору филологических наук, профессору Санкт-Петербургского государственного политехнического университета Евгению Александровичу Зачевскому, любезно предоставившему уникальный материал для изучения творчества Вольфганга Борхерта.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются выбор темы диссертации, её актуальность и научная новизна, определяются цель и задачи, а также методика исследования, даётся краткий анализ рецепции творчества Борхерта в Германии и в России, акцентируется вопрос о жанровом своеобразии малой прозы писателя

Содержание первой главы «Война и литература» как историко-культурная проблема первой половины XX века» связано с обращением к многоаспектному понятию «война и литература», уточнением

представлений о социокультурной ситуации в послевоенной Западной Германии

Проблема существования человека в условиях военного времени всегда находилась в сфере пристального внимания исследователей. Вполне очевидно, что культурно-историческая и социально-политическая специфика войны представляет серьёзный научный интерес для историков, социологов и культурологов. Война как глубокое душевное переживание, мощное эмоциональное потрясение и, шире, - необратимая трагедия для многих поколений становится предметом художественного осмысления в искусстве XX века. Сложность проблемы «война и литература» обусловлена природой самой войны, а также, что не менее важно, многомерными особенностями конкретной национальной литературы.

В первом параграфе «Коллизия «человек и война» в литературе и культуре первой половины XX века» исследуются особенности репрезентации указанной проблемы в литературном и культурном пространстве XX столетия

Трагические итоги Первой мировой войны (1914-1918) породили существенные мировоззренческие изменения в культурной жизни Европы В связи с этим в параграфе указывается, что именно война инициировала принципиально новое отношение к сущности человека, расставив собственные акценты в определении его места в изменившемся мире Едва ли не впервые в общем историко-культурном контексте проблема «человек и война» уступает приоритетные позиции проблеме «человек и смерть»

Второй раз в XX веке проблема «человек и война» стала предметом пристального внимания писателей, прошедших Вторую мировую войну (1939-1945) Симптоматичным представляется высказывание А И Иванова, размышляющего об особенностях духовного постижения сущности войны вообще: «Очевидно различие между видеть и ведать войну, между войной, увиденной глазами воина и глазами художника или мыслителя»9 [курсив А И Иванова - Н П.]. Между тем, имеет смысл говорить и о синкретическом типе восприятия войны Знаковые исторические события не только существенным образом влияют на жизнь общества, но, так или иначе, оказываются благодатным материалом для творческого переосмысления Вероятно, поэтому ведание и видение как имманентно существующие формы постижения бытия способны пересекаться в литературном творчестве, когда речь идёт о писателе-участнике и свидетеле войны

9 Иванов А И Первая мировая война в русской литературе 1914-1918 гт Монография/ А И Иванов -Тамбов Изд-во ТГУ, 2005 - С 18

В послевоенной Германии проблема «война и литература» получила особое значение. Всеобщее ощущение «переходного периода» в истории страны явилось не только важной приметой времени, но и обусловило возникновение концепции «Stunde Null» («часа нуль», «нулевой ситуации», «нулевого пункта» и т.п), продолжительное время остававшейся традиционной для характеристики первых послевоенных лет. В параграфе указывается, что многие исследователи (Е А Зачевский, И М. Фрадкин, Г. Цвойдрак) выступают против безоговорочного употребления данной формулы Помимо объективных социокультурных причин, существует еще одно обстоятельство, позволяющее указать на некоторую условность концепции «нулевой ситуации» Как известно, литературное пространство западной зоны Германии в первые послевоенные годы было представлено писателями «внутренней эмиграции» (В Бергенгрюн, Э. Вихерт, Г. Казак, Э Лангэссер, РА Шрёдер и др), писателями-эмигрантами (А Зегерс, А. Дёблин, П.М Лампель, Ф фон Урну, Л Франк и др.) и писателями молодого поколения (А Андерш, В. Борхерт, В Шнурре и др ) Представители этих трёх направлений фактически избегали контактов друг с другом, но сам факт их сосуществования и активной деятельности предполагает достаточно осторожное оперирование понятием «Stunde Null»

Завершение Второй мировой войны актуализировало споры о «коллективной судьбе» и «коллективной вине» немцев Философские категории вина и ответственность (называемые М. Хайдеггером «экзистенциа-лами») приобрели в послевоенной Германии особое значение, вопрос о мере вины и ответственности немецкого народа за преступления национал-социализма оказался чрезвычайно злободневен. Своё творческое выражение и осмысление эти непростые вопросы времени находили как в философских работах (К Ясперс «Вопрос о вине», 1947), так и в художественных произведениях (К. Цукмайер «Генерал дьявола», 1943-1945; В Борхерт «На улице перед дверью», 1947 и др) Тема расчета с фашистским прошлым, широко представленная в немецкой литературе, исторически мощно заявила о себе в ноябре 1945 года, когда состоялся беспрецедентный Нюрнбергский процесс.

Несмотря на то, что немецкий народ существовал в крайне тяжёлых условиях, в культурном сознании немцев восприятие окружающего мира было скорее связано с метафорой «как Феникс из пепла» («wie Phönix aus der Asche») В параграфе подчёркивается, что в послевоенной Германии особое значение получила литература

Предметом второго параграфа «Послевоенная Западная Германия, или «почему молчит молодое поколение?» становится вопрос о

творческой судьбе молодых писателей, свидетелей и участников Второй мировой войны.

После окончания войны многие начинающие художники слова оказались в совершенно особом состоянии Чрезвычайно важно было осознать, что больше не существует «никакой этической опоры» и «никаких литературных образцов» (В. Шнурре), а также осмыслить собственную творческую и гражданскую позиции, сделать выводы из недавнего прошлого и наметить планы преодоления настоящего В параграфе акцентируется мысль о том, что одной из основных проблем послевоенного времени стала проблема взаимоотношений поколений, сопряжённая с проблемой «вины и ответственности» Конфликт между поколениями в том художественном выражении, какое он получает в произведениях В Шнурре («Выступление», 1946), В. Борхерта («Поколение без прощания», 1947), В. Кольбенхофа («От нашей плоти и крови», 1947), коррелирует с осмыслением проблемы «отцов и детей» в творчестве писателей Первой мировой войны (Р Олдингтон «Смерть героя», 1929, Э.М Ремарк «На Западном фронте без перемен», 1929). В «Поколении без прощания» Борхерт называет себя и своё поколение «вытолкнутым из манежика детства» в мир, который подготовило для них старшее поколение («ausgestoßen aus dem Laufgitter des Kindsems m eine Welt, die die uns bereitet...»)10 В диссертации эта художественная формула рассматривается в качестве широкой метафоры времени, выпавшего на долю «поколения вернувшихся»

Изучение эпистолярного наследия Борхерта позволило заключить, что, несмотря на болезнь и длительное пребывание в лечебных учреждениях, писатель находился в центре культурной и литературной жизни своей эпохи. В параграфе уделено особое внимание творческим контактам Борхерта (А Буссманн, X. Зикер, К Цукмайер), а также затронут вопрос о его включённости в современный социокультурный контекст (знакомство с многочисленными произведениями мировой литературы, внимание к современным периодическим изданиям и т п.)

Содержание третьего параграфа «Weniger eine Kunstform als Erlebnisform»: к вопросу о художественном методе В. Борхерта» связано с уточнением и дополнением представлений о философско-эстетических воззрениях писателя и с рассмотрением концептуального вопроса о его творческом методе

Проблема соотнесения творчества Борхерта с определённым литературным направлением всегда находилась в сфере пристального внима-

10 Borchert W Das Gesamtwerk Mit einem biograhpischen Nachwort von Bernhard Meyer-Marwitz / W Borchert - Hamburg Rowohlt Taschenbuch Verlag, 2005 -S 59

ния исследователей (ЦМ Гецене, B.C. Дзюбинская, В.М. Кузурман, Л.И Мальчуков, НТ Рымарь, ГА. Фролов, К Кзури, М. Шмидт, К Б. Шрёдер и др ) И всё же приходится констатировать, что в отечественном литературоведении существенный вопрос о художественном методе писателя ещё не становился предметом специального изучения. Данное обстоятельство, по-видимому, связано не только с историко-литературной и теоретической сложностью указанной проблемы, но и с особенностями творческой личности Борхерта.

Совершенствование творческого почерка писателя происходило в течение неполных двух послевоенных лет (1945-1947), когда он работал над малой прозой, а также пьесой «На улице перед дверью». Непосредственное участие во Второй мировой войне явилось не только трагическим фактом биографии писателя, но и стимулом к оформлению его художественной манеры Многочисленные письма Борхерта свидетельствуют о том, что он чутко улавливал те художественные тенденции, которые витали в эстетическом пространстве Западной Германии Не случайно в малой прозе Борхерта исследователи (ЕА. Зачевский, ЛЗ Копелев, Л И Мальчуков, Л. Симонян, Ф. Вендекинг, В Хельмих, Р. Шульмайстер и др) обнаруживают аллюзии на творчество Э. Хемингуэя, межтекстовые параллели с некоторыми произведениями Г. Айха, В. Кольбенхофа, В Шнурре.

Творческий метод Борхерта соединил наиболее выразительные элементы экспрессионистической и импрессионистической стилистики, переосмыслив в соответствии с требованиями времени романтическую и неоромантическую традиции Наиболее адекватными творческим поискам писателя оказались художественные возможности послевоенного экспрессионизма. В параграфе определяются основные экспрессионистические черты литературного наследия Борхерта:

■ сознательное нарушение законов грамматики и ритма;

■ чрезвычайная эмоциональность языка;

■ особое внимание к вещному миру,

■ использование широких возможностей гротеска, контраста, монтажа, а также предпочтение «крупных планов»;

■ изображение картин «мёртвого» города и др

Вместе с тем необходимо особо подчеркнуть, что судьба писателя оказалась неразрывно связана с тем временем, в которое ему пришлось жить и работать, поэтому традиционное для экспрессионизма понятие «я-герой» («Ich-Held») трансформируется в прозе Борхерта в понятие «я-эпоха» («Ich-Epoche») Имманентная экспрессионизму эстетика индивидуального, глубоко личного вступает в онтологическое противоречие с реалистическим мироощущением художника Экспрессия, которой ис-

полнены многие борхертовские тексты («Разговор над крышами», 1946, «По длинной, длинной улице», 1947, «В мае, в мае кричала кукушка», 1947 и др ), перестает быть только личной, получая широкое человеческое обобщение Предельная достоверность и фактическая основа изображаемых писателем событий вступают в противоречие с постулатом экспрессионистов, утверждавших, что искусство должно отражать не реальность, а то, что скрыто за ней В связи с этим нам представляется, что необходимо говорить о тех новеллах, в которых реальные жизненные ситуации воссоздаются с помощью экспрессионистических элементов, и о тех, в которых эти элементы отсутствуют

В работе также проводится мысль о том, что на формирование мироощущения художника в немалой степени повлияло страстное увлечение театром Стремление Борхерта посвятить себя миру театрального искусства было связано прежде всего с особенностями его личности Почти все биографы писателя (Б Мейер-Марвитц, П. Рюмкорф, К.Б. Шрёдер) указывают на то обстоятельство, что Борхерт был чрезвычайно артистичен. Неординарный облик юного Вольфганга Борхерта, экзальтированность его поведения («extrem schlechter Schüler») и активное участие в различных молодёжных обществах (например, в «Bündische Jugend» или во всеобщем музыкальном движении «Dienst») должны восприниматься как важные составляющие его творческой натуры, обусловленные веянием времени

Театральный опыт органично «вошел» в творчество писателя, оказав в дальнейшем существенное воздействие на сюжетно-композиционную структуру малой прозы («В мае, в мае кричала кукушка» (1947), «Все-таки ночью крысы спят» (1947) и др.) и обусловив появление так называемых героев-марионеток - живых и мертвых солдат («Бледнолицый брат мой» (1947), «По длинной, длинной улице» (1947) и др ) В работе формулируется вывод о том, что актёрское дарование Борхерта наряду с его литературными пристрастиями явилось важной предпосылкой формирования индивидуального стиля художника.

Во второй главе «Человек и война» в малой прозе В. Борхерта» исследуются способы художественной реализации центральной проблемы творчества писателя

Стремление к более продуктивному анализу малой прозы Борхерта обусловило необходимость её классификации, в основу которой был положен подход польского исследователя Ст.Х. Кашиньски В работе «Typologie und Deutung der Kurzgeschichten von Wolfgang Borchert» (1970) учёный выделяет четыре основных группы Kurzgeschichten писателя:

> истории о войне («Kriegsgeschichten»),

> истории о вернувшихся («Heimkehrergeschichten»),

> антивоенные истории («Antikriegsgeschichten»);

> другие рассказы и прозаические этюды («andere Erzählungen und Prosaskizzen»).

Диссертация основана на предложенной" классификации учёного, подвергавшейся уточнению в тех случаях, когда этого требовала специфика исследования.

В первом параграфе «Истории о войне»: человек на войне» проведён анализ тех историй Борхерта, в которых образ войны выполняет структурообразующую функцию. В этой группе рассматриваются «Четыре солдата» («Vier Soldaten» 1946), «Ради» («Radi», 1946), «Много-много снега» («Der viele viele Schnee», 1947), «Бледнолицый брат мой» («Mein bleicher Bruder», 1947), «В этот вторник» («An diesem Dienstag», 1947), «Кегельбан» («Die Kegelbahn», 1947) и др. В параграфе указывается, что некоторые из перечисленных историй вошли в цикл, озаглавленный Борхертом «В CHeiy, в чистом снегу» («Im Schnee, im sauberen Schnee») и посвящённый его пребыванию в России (так называемые «Rußlandsgeschichten»).

Специфика каждой группы текстов определяется авторским видением проблемы «человек и война». В данном случае в сфере творческого внимания писателя оказывается не сама война как историческое, социальное, культурное и др. явление, а скорее её внешние негативные проявления, сопутствующие ей «реквизиты» или непременные её «атрибуты» Так, в «Rußlandsgeschichten» безусловными «атрибутами» войны становятся «снег» («der Schnee»), «холод» («die Kälte») и «тишина» («die Stille») бескрайних русских просторов. Проблема «человек и война» в этой группе историй актуализирует серьёзные онтологические под проблемы. существование человека в условиях военного времени и смерть на чужой земле Война, по мысли Борхерта, не только провоцирует человека на жестокость по отношению к ближнему и проявляет негативные свойства его натуры, но и объединяет людей, уравнивая их перед лицом судьбы («Четыре солдата» (1946), Бледнолицый брат мой» (1947) и др ). Война мучительна и невыносима («В этот вторник» (1947) и др ), но пребывание во время войны на чужом географическом пространстве многократно увеличивает ощущение потерянности и внутренней безысходности («Много-много снега» (1947) и др). Человек, убеждён Борхерт, не должен погибать на чужой земле и тем более - быть похороненным в ней («Ради» (1946), «Бледнолицый брат мой» (1947) и др ). В полной мере сознавая бессмысленность жестокой бойни, писатель переносит изображение реальных событий в пространство абсурдной и противоестественной игры Именно в таком ключе - солдаты как персонажи нелепого театрального или иного игрового действа — выстраиваются многие «исто-

рии о войне». Это обстоятельство дало основание для сопоставления новеллы Борхерта «Кегельбан» (1947) и рассказа Г. Канта «Маленькая шахматная история», в которых игра предстаёт развернутой метафорой войны.

Во втором параграфе «Истории о вернувшихся»: человек после войны» рассмотрены те истории, в которых внимание Борхерта сосредоточено на художественном осмыслении внутреннего состояния вернувшихся с войны героев

В малой прозе писателя мотиву возвращения часто сообщено сюже-тообразующее значение В этой группе рассматриваются1 «Три темных волхва» («Die drei dunklen Könige», 1946), «В мае, в мае кричала кукушка» («Im Mai, un Mai sehne der Kuckuck», 1947), «По длинной, длинной улице» («Die lange lange Straße lang», 1947), «Голоса тут - в воздухе, в ночи» («Stimmen sind da - in der Luft - m der Nacht», 1946) и др

Формула «человек и война» в «историях о вернувшихся» связана прежде всего с 1) проблемой вины и ответственности («По длинной, длинной улице», 1947), 2) отверженностью человека обществом («Вороны вечером летят домой» (1946), «В мае, в мае кричала кукушка» (1947)); 3) гуманностью и состраданием («Три тёмных волхва», 1946) В импульсивном монологе «По длинной, длинной улице» речь идёт не столько о немецких или русских солдатах, но о человеке, духовно потерявшем себя. В душевном крике Фишера, героя, не принявшего оправдания смерти пятидесяти семи погибших лозунгом «За Германию'», слышится крик миллионов жертв войны, для которых смерть не может быть естественным событием. Национальные идеи не вдохновляют, если требуют жизни Иванов и фишеров, а уничтожают физически и духовно. Человеческие жертвы, по Борхерту, недопустимы и не оправданы никакими гражданскими идеями

Герои писателя - это одинокие девушки и юноши, пожилые люди, искалеченные солдаты, подростки, чьи судьбы «разломаны» войной («Разговор над крышами», 1946, «Поколение без прощания», 1946, «За окнами Рождество», 1946 и др.) Не случайно Борхерт называет их поколением «без счастья», «без родины», «без прощания» («ohne Glück», «ohne Heimat», «ohne Abschied»), что в полной мере отвечало суровым реалиям военного и послевоенного времени. К прежней оценочной характеристике писатель добавляет емкое сравнение судьбы своего поколения с судьбой птенцов кукушки («В мае, в мае кричала кукушка»). В параграфе отмечается, что стремление художника воплотить в аллегорическом образе кукушки представление о современном ему поколении (но, значит, и о себе!) связано прежде всего с творческим желанием наиболее образно передать всеобщее ощущение колеблющейся под ногами почвы.

Между тем, многие герои Борхерта, чьи судьбы отождествляются с судьбой «одинокой, отверженной птицы» (Vogel Einsam), сохраняют способность к сопереживанию и душевной чуткости («Три тёмных волхва»),

В третьем параграфе «Антивоенные истории»: «Скажи: НЕТ!» определяются основные художественные принципы, на основании которых часть произведений Борхерта может быть отнесена к группе собственно «антивоенных историй»

Малая проза художника и особенно пьеса «На улице перед дверью» провозглашают тот этический принцип, который получит наиболее полное выражение в манифесте «Тогда остаётся только одно!» (1947) «Скажи НЕТ'». Проникновенный призыв Борхерта, в данном случае выраженный в яркой публицистической форме, более опосредованно прозвучал в «историях о войне / вернувшихся» Анализ малой прозы писателя указывает на возможность выделения в особую группу тех художественных текстов, которые не могут быть рассмотрены в предыдущих классификационных группах ввиду их существенных различий. Герои этой группы историй переживают тяжелейший внутренний конфликт, мучительный разлад между своим прошлым, мирным и радостным, и своим настоящим, горьким, отравленным ужасами смерти и страха перед будущим Этим конфликтом обусловлены чрезвычайно сложные взаимоотношения борхертовских персонажей со временем, как большим историческим (M М. Бахтин), так и личным (частным).

В данной группе рассматриваются. «Хлеб» («Das Brot», 1946), «Всё-таки ночью крысы спят» («Nachts schlafen die Ratten doch», 1947), «Суррогатный кофе» («Der Kaffee ist undefinierbar», 1947), «Война и ему принесла немало неприятностей» («Er hatte auch viel Arger mit den Kriegen», 1947), «Кухонные часы» («Die Küchenuhr», 1947) и др. В перечисленных художественных произведениях почти отсутствуют выразительные приметы военного времени, но возникают важнейшие невещественные приметы, воссоздающие ситуацию войны (голод - «Хлеб», страх -«Всё-таки ночью крысы спят», равнодушие - «Суррогатный кофе» и т д ) Авторское повествование лишено здесь той экспрессии, которая отличает «истории о войне / вернувшихся», внутренняя взволнованность и внешняя бесстрастность обусловили то наивысшее соответствие между формой и содержанием, на которое неоднократно указывали исследователи текстов Борхерта «Мгновенная картина остановленной жизни» - это определение Г. Бёлля, характеризующее новеллу «Хлеб», справедливо для каждой «антивоенной истории» писателя

Содержание третьей главы «Человек и окружающий мир» в малой прозе В. Борхерта» раскрывается в четырёх направлениях: 1) «че-

ловек и тюрьма» (§ 1), 2) «человек в мир природы» (§ 2); «человек и вера» (§ 3), «человек и его малая родина / Отечество» (§ 4)

В отечественном литературоведении Борхерта принято относить к писателям, в чьём творчестве изображение войны и её последствий получило первостепенное значение. В связи с этим в главе высказывается суждение о том, что внимание Борхерта было сосредоточено не только на художественном осмыслении проблемы «человек и война», но и на многомерных проявлениях человеческой жизни Не случайно классификация Ст.Х. Кашиньски предполагает выделение в особую группу так называемых «andere Erzählungen und Prosaskizzen», под которыми подразумеваются борхертовские истории, не связанные с войной или имеющие к ней лишь незначительное отношение («тюремные истории» и «лаконичные зарисовки природы»)

Первый параграф «...свобода должна быть основным условием всей моей жизни...»: «человек и тюрьма» посвящён рассмотрению «тюремных историй» («Gefängnisgeschichten») писателя, в основу которых положены подлинные случаи арестов и заключений Борхерта в Нюрнбергской и Моабитской тюрьмах К числу «тюремных историй» относятся «Одуванчик» («Die Hundeblume», 1946), «Воскресное утро» («Ein Sonntagmorgen», 1946), «Там и здесь» («Von drüben nach drüben», 1946), «Наш маленький Моцарт» («Unser\kleiner Mozart», 1947), «Мария, всё Мария» («Мала, alles Maria», 1947), «Чинь-Линь, муха» («Ching-Ling, die Fliege», 1947). Исследование «тюремных историй» дало возможность указать на их теснейшую связь с «историями о войне / вернувшихся» Герои этой группы текстов оказываются в той же безнадёжной ситуации отчуждённости и отверженности окружающим миром, в которой пребывают герои «историй о вернувшихся» Если одни обладают физической свободой, но при этом занимают вынужденное положение аутсайдеров (Бекман, Фишер) и находятся в ситуации духовного вакуума, то другие переживают состояние отринутости от материального мира, исключённо-сти из жизненного процесса Раскрытие проблемы «человек в условиях тюремного существования» связано в этой группе текстов с реализацией двух художественных оппозиций, тюремный мир - мир свободы и заключённые - надзиратели. При этом указанные оппозиции кореллиру-ют с теми, которые возникают в художественном пространстве «историй о войне»- война - послевоенный мир и солдаты - офицеры

Во втором параграфе «....все прибытия принадлежат нам»: «человек и мир природы» определяются место и значение так называемых «лаконичных зарисовок природы» («Kleine Naturschilderung») в художественном пространстве малой прозы Борхерта

Повторим- творчество писателя убедительно демонстрирует, что в сфере его пристального внимания находились преимущественно те экстремальные жизненные условия (война - послевоенное время - тюрьма), которые обнажали «предельность человеческого существования» (ЕА Зачевский) Между тем, фрагменты некоторых новелл Борхерта свидетельствуют о неисчерпаемом запасе его душевных сил Наиболее мощное звучание идея о всепобеждающей силе жизни получает в группе «Kieme Naturschilderung», к числу которых относятся. «Туй Хоо» («Tui Ноо», 1946), «Гроза» («Das Gewitter», 1947), «Любимая голубая, серая ночь» («Liebe blaue graue Nacht», 1947).

Художественный мир Борхерта наполнен не только горестными восклицаниями искалеченных войною солдат, но и звуками живой природы, запахами яблоневых садов и весеннего дождя. В этом мире есть место счастью от сознания близости любимого человека и горечи от разлуки с ним В этом мире неодушевлённые предмета или явления природы наделены именами и мыслятся как живые и одухотворённые Писатель опоэтизировал ночь, родной портовый Гамбург, овевающий Вселенную ветер, неторопливо катящую свои волны Эльбу - всё то, что составило основу его мироощущения и определило тематику «невоенной» части творчества В параграфе подчёркивается, что в указанных историях находят своё отражение те многообразные проявления человеческой жизни, которые Борхерт сознательно противопоставил ужасам войны В этом отношении можно говорить об идеологической близости «лаконичных зарисовок природы» «антивоенным историям».

В третьем параграфе «...и Бог не воспрещает того»: художественное осмысление образа Бога в творчестве В. Борхерта» исследован характер творческого переосмысления писателем проблемы «человек и война» в аспекте проблемы веры / безверия

Образ Бога в творчестве Борхерта занимает различное художественное пространство. В некоторых новеллах этот образ возникает только в контексте общих размышлений писателя о судьбе своего поколения-«Мы живём без бога, без пристанища в пространстве, без обещаний, без уверенности - выброшенные, выбракованные, потерянные» («Разговор над крышами», 1946) В других - образ беспомощного Бога представляет смысловую ось сюжета, вокруг которой разворачивается основное действие («Божий глаз», 1946, «Иисус не участвует», 1946, «Кегельбан», 1947; «По длинной, длинной улице», 1947) Получая в творчестве писателя разнообразное художественное воплощение, образ Бога с полным основанием может быть рассмотрен как проблема сюжета. При этом важно подчеркнуть, что отношение героев Борхерта к Богу и к проявлениям божьей воли на земле носит амбивалентный характер, персонажи отри-

цают существование Бога, который не внемлет взывающим к нему («По длинной, длинной улице», «Суррогатный кофе», «Кегельбан»), и в то же время признают его («Если не верить в Бога, то все это невозможно вынести» («В этот вторник»))

Наиболее выразительный образ Бога возникает в пьесе «На улице перед дверью», где речь идёт о «старике, в которого больше никто не верит» («der alte Mann, an den keiner mehr glaubt») В сцене разговора унтер-офицера Бекмана с «плаксивым стариком» («...du bist weinerlich, alter alter Mann1») звучит прямое обвинение в том, что Бог допустил чудовищную бойню и не услышал обращенных к нему молитв Бог, с точки зрения Бекмана, не оправдал своего имени («милостивый Боже» - «lieber Gott») Бекман называет Бога «кроваво-чернильным богословом» («ein tintenblütiger Theologe»), шилостивым Богом из книги сказок» («ein Märchenbuchhebergott»), у которого «слишком тихий голос для грома нашего времени».

Война разобщила людей и отдалила их друг от друга, но вместе с тем она породила отчуждение между человеком и Богом Многие герои писателя отрекаются от Бога и перекладывают на него ответственность за происходящее, тем самым полностью снимая её с себя. В пьесе «На улице перед дверью» вина и ответственность последовательно «перекладываются» с унтер-офицера Бекмана на полковника, на директора кабаре, фрау Крамер и затем - на Бога В финале пьесы и вина и ответственность «возвращаются» обратно к Бекману. Но так ли справедливы обвинения героев Борхерта, адресованные Богу? В параграфе проводится мысль о том, что главная трагедия борхертовских персонажей заключается в чрезвычайно материальном восприятии божьей воли на земле Разрушительная сила войны приводит человека к тому, что, созданный по образу и подобию божьему, он перестаёт нести в себе божественное начало Бог умирает в человеке-убийце - оттого многие персонажи писателя представляют собой марионеток в них нет души, потому что в них нет Бога Однако возможность духовного воскресения у героев Борхерта всё же есть, и связана она с осознанием человеком своей доли вины в случившемся и с попыткой её искупления.

В четвертом параграфе «Um Deutschland wollen wir leben»: образ Германии в малой прозе В. Борхерта» рассмотрены особенности художественного воплощения образов малой родины / Отечества (Heimat / Vaterland) в связи с общей проблемой исследования

В малой прозе Борхерта размышления о судьбе послевоенного поколения неизменно сопряжены с тревожными размышлениями о настоящем и будущем Германии Важный лейтмотив творчества писателя - это одиночество и бесприютность его героев. Возвращающиеся с войны

борхертовские персонажи («Heimkehrer») не находят дома, но что ещё важнее, - они не находят родины. В параграфе высказывается мысль о том, что писатель последовательно развенчивает не только мотив фронтовой дружбы, но и идиллический мотив возвращения домой (ср. Г Фал-лада «Маленький человек - что дальше"?» (1932)).

Как правило, «городская» тема в творчестве Борхерта строго локализована в географическом пространстве родного писателю Гамбурга Интерес к Гамбургу как объекту художественного изображения обусловил появление таких произведений, как «Город» (1946), «Эльба» (1946), «Гамбург» (1946), «Биллбрук» (1946) Проблема «человек и война» объединяет все вышеперечисленные истории на том основании, что в них идет речь о Гамбурге - городе жизни («Гамбург», «Эльба») и Гамбурге -городе смерти («Биллбрук»),

С родным городом у писателя связаны тёплые воспоминания о детстве, матери и любимых девушках Оттого сам Гамбург мыслится как некое одухотворённое существо, наделённое свойствами живого человека Важно особенно отметить, что в художественном сознании Борхерта образ Гамбурга более устойчив, в то время как образ Германии - амбивалентен. В суждениях о своём Отечестве художник часто противоречив и эмоционален, оттого они (суждения) мыслятся как полярные. Неоднозначное восприятие родной страны было связано с теми сложными многоуровневыми процессами, которые происходили в ней на протяжении многих лет

В параграфе проводится сопоставление «гамбургских» историй Борхерта с рассказом Э Хемингуэя «На Биг-ривер» (сб «В наше время», 1925) и рассказом 3 Ленца «Эйнштейн пересекает Эльбу близ Гамбурга История в трёх предложениях» (1969)

В Заключении сформулированы выводы исследования.

Поэтика и проблематика литературного наследия Борхерта всецело определены его жизненным опытом, в основе которого - участие во Второй мировой войне и длительные заключения в тюрьмах. Этим обусловлено особенно пристальное внимание писателя к онтологической и культурологической проблеме «человек и война» В творчестве Борхерта репрезентация указанной проблемы связана с важнейшими понятиями одиночества, потерянности и внутреннего разлада человека с окружающим миром, возникающими вследствие ощутимого разрыва духовной связи между людьми Потому в художественном мире писателя особое значение приобретают категории «vorbeireden» и «draußen», наиболее полно отражающие авторское видение «человека в условиях военного времени»

В художественной формуле «человек и война» Борхерт неизменно актуализирует её первую смысловую часть - «человек» Авторская стра-

тегия основана на чётком указании конкретного жизненного события и творческом «изучении» последовавшей за ним реакции Намеренное стремление писателя к художественному обобщению и «стиранию» индивидуального начала в образе героев призвано подчеркнуть типичность изображаемого. В малой прозе Борхерта война осмысливается не с точки зрения проигравшего войну поколения, а с точки зрения всех безвинно пострадавших в ней. Вместе с тем концептуальное значение в творчестве художника получают вопросы о «человеке и тюрьме», «человеке и мире природы», «человеке и вере», что позволяет указать на широту творческих интересов Борхерта

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях.

1. Платицына Н.И Рассказ В Борхерта «По длинной, длинной улице»' к проблеме культурологического исследования / Н.И Платицына // С Н Сергеев-Ценский и современность: Мат-лы всерос. науч конф языковедов и литературоведов, посвященной 130-летию со дня рождения С.Н Сергеева-Ценского -Тамбов Перпгана,2005 -С. 135-137.

2. Платицына НИ. « ..и Бог не воспрещает того» художественное осмысление образа Бога в творчестве Вольфганга Борхерта / НИ. Платицына // Библия и национальная культура Межвуз сб науч ст / Отв ред НС. Бочкарёва -Пермь ПТУ,2005.-С 139-141

3 Платицына Н И Мотив расставания в рассказах В Борхерта «Останься, жираф» и Г Бёлля «Прощание» /НИ Платицына // XI Держа-винские чтения Институт филологии Факультет журналистики. Мат-лы науч конф. преподавателей и аспирантов Февраль 2006 / Под ред НЛ Потаниной -Тамбов Изд-воТГУим Г Р. Державина, 2005. - С 72-73

4 Платицына НИ «Рождественская философия» В Борхерта к проблеме конфликта «человек и война» (на материале истории «Три тёмных короля») / НИ. Платицына // «Рождественская философия» Чарльза Диккенса в контексте мировой культуры Альманах Русского Дома Диккенса Вып 1 / Науч ред проф Н Л. Потанина, отв ред Н.В. Ткачёва -Тамбов- Изд-во ТГУ им Г Р. Державина, 2006 - С 89-94

5 Платицына Н.И Игра как метафора войны в новелле В Борхерта «Кегельбан» и рассказе Г. Канта «Маленькая шахматная история» / Н.И Платицына // XVIII Пуришевские чтения Литература конца XX — начала XXI века в межкультурной коммуникации. Сб. мат-лов между-нар конф. / Отв ред М.И. Никола - М • МПГУ, 2006. - С 96

6. Платицына Н.И Семантическая полифония художественной детали в малой прозе Вольфганга Борхерта к проблеме декодирования /

Н.И. Платицына // Художественный текст: варианты интерпретации-Труды XI Всерос. науч.-пракгач конф (Бийск, 12-13 мая 2006 г.). В 2-х ч Ч 1. / Отв ред В А Акимов. - Бийск. БПГУ им. В М Шукшина, 2006. -С. 88-94.

7. Платицына Н И Художественное осмысление проблемы «человек и его мир» как микромодели проблемы «человек и мир» в малой прозе В. Борхерта / НИ Шатицына // Классические и неклассические модели мира в отечественной и зарубежной литературах, мат-лы Междунар. науч конф, г Волгоград, 12-15 апреля 2006 г. / Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом) РАН, ВолГУ. - Волгоград. Изд-во ВолГУ, 2006. - С. 763-767.

8 Платицына Н И «Um Deutschland wollen wir leben»: образ Германии в малой прозе Вольфганга Борхерта /НИ Платицына // Вестник Тамбовского университета - Серия: Гуманитарные науки. - Тамбов, 2007 - Выпуск 4 (48) -С 151-154

9. Платицына Н.И Художественное своеобразие конфликта «человек и война» в малой прозе В. Борхерта и Г. Бёлля / НИ. Платицына // Художественное слово в пространстве культуры Мат-лы юбилейной Междунар науч. конф, посвящённой тридцатилетию кафедры зарубежной литературы / Отв. ред. проф. О.Ю. Анцыферова - Иваново: ИвГУ, 2007 - С 112-120.

10 Платицына НИ. Время как проблема сюжета в новелле В Борхерта «Кухонные часы» / НИ. Платицына // XII Державинские чтения (Институт филологии). Мат-лы науч конф преподавателей и аспирантов Февраль 2007 г. / Отв. ред. Н Л. Потанина. - Тамбов- Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006. - С 159-162.

11 Платицына Н И. Творчество В, Борхерта в контексте послевоенной западногерманской литературы /НИ Платицына // XIX Пуришев-ские чтения1 Переходные периоды в мировой литературе и культуре Сб. ст и мат-лов / Отв ред М И. Никола - М.* МПГУ, 2007 - С 164-165

12 Платицына Н.И «Weniger eine Kunstform als Erlebnisform»: к вопросу о художественном методе В Борхерта / НИ. Платицына // Филологический дискурс современной германистики- Сб. мат-лов межвуз науч семинара германистов 10 октября 2006 года / Отв ред Н.Л. Потанина -Тамбов- Изд-во Першина Р.В, 2007 - С 73-87

13 Платицына НИ. Образ мёртвого города в новелле В Борхерта «Биллбрук» /НИ Платицына // Филология и культура Мат-лы VI Междунар науч конф 17-19 октября 2007 г. / Отв ред Н.Н Болдырев. -Тамбов Изд-во ТГУ им Г Р. Державина, 2007. - С. 534-537.

Публикация под номером 8 осуществлена в издании, рекомендованном ВАК РФ

Подписано в печать 15 03 2008 г Формат 60x48/16 Объем 1,33 п л Тираж 100 экз

Заказ № 1057 Бесплатно 392008, г Тамбов, Советская, 190г Издательство Тамбовского государственного университета им Г Р Державина.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Платицына, Наталья Игоревна

Введение.

Глава I. «Война и литература» как историко-культурная проблема первой половины XX века.

§ 1. Коллизия «человек и война» в литературе и культуре первой половины XX века.

§ 2. Послевоенная Западная Германия, или «почему молчит молодое поколение»?.

§ 3. «Weniger eine Kunstform als Erlebnisform»: к вопросу о художественном методе В. Борхерта.

Глава II. «Человек и война» в малой прозе В. Борхерта.

§ 1. «Истории о войне»: человек на войне.

§ 2. «Истории о вернувшихся»: человек после войны.

§ 3. «Антивоенные истории»: «Скажи: НЕТ!».

Глава III. «Человек и окружающий мир» в малой прозе

В. Борхерта

§ 1. «.свобода должна быть основным условием всей моей жизни.»: человек и тюрьма».

§ 2. «.все прибытия принадлежат нам»: «человек и мир природы».

§ 3. «.и Бог не воспрещает того»: художественное осмысление образа

Бога в творчестве В. Борхерта.

§ 4. «Um Deutschland wollen wir leben»: образ Германии в малой прозе В.

Борхерта.'.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Платицына, Наталья Игоревна

В отечественном и зарубежном литературоведении принято считать, что с именем немецкого писателя Вольфганга Борхерта (Wolfgang Borchert, 19211947) связана новая глава в истории послевоенной западногерманской литературы и что именно Борхерт явился основоположником литературного «поколения вернувшихся» (Л.П. Антонова, Ц.М. Гецене, JI.3. Копелев, JI. Симонян, И.М. Фрадкин, З.М. Чхенкели, Б. Мейер-Марвитц, М. Шмидт, Р. Шульмайстер)1.

Отечественный германист Е.А. Зачевский, разделяя мнение коллег, тем не менее, справедливо указал на давно возникшую необходимость «внести некоторые коррективы в определение места и значимости творчества Борхерта»2 в живом литературном и культурном потоке современной художнику действительности. Знаменитое высказывание писателя Вальтера Йенса о том, что «всё замерло в Германии, кроме Борхерта», как подчёркивает Е.А. Зачевский, и переведено, и истолковано неверно. Йене, сравнивая достижения литературы Веймарской республики и послевоенного времени, в частности, писал, что после разгрома фашизма современная западногерманская литература «выглядит не такой уж бедной и жалкой, если учесть, что в предыдущие двенадцать лет, кроме Борхерта, вообще всё замерло. И всё же потом, после 1946 года, появились Шнурре, Носсак и Бёлль»3.

Из приведённого высказывания вполне очевидно, что под понятием «всё замерло» Вальтер Йене подразумевал литературную ситуацию во времена фашизма, а не после его разгрома. Однако суждение Йенса требует существенной корректировки в связи с тем, что и до Борхерта, и во время его «короткого и поразительного взлёта» успешно существовала молодая западногерманская литература. Таким образом, изучение художественного наследия Вольфганга Борхерта полновесно и объективно лишь при условии внимательного отношения к творчеству других писателей, затрагивавших вопрос о взаимодействии человека с окружающим миром.

Участие во Второй мировой войне (1939-1945) оказалось трагическим фактом биографии писателя и стимулом к оформлению его творческой манеры. Война явилась не только временем физического и нравственного «взросления» художника, но и временем приобретения им жизненного опыта. Совершенствование художественного почерка Борхерта происходило в течение неполных двух послевоенных лет, когда уже безнадёжно больной писатель создавал свои «kurze» и «lange Geschichten»4. Неизменная тема малой прозы Борхерта была продиктована непреходящим ужасом пережитого; художник писал о том, что он знал лучше всего: о «людях на войне и войне в людях, в их сознании, в их душах, в их воспоминаниях»5. Мы разделяем точку зрения В.М. Кузурман, полагающей, что именно в прозаических произведениях Вольфганг Борхерт сумел «наиболее ярко и вместе с тем наиболее профессионально как литератор поставить все волновавшие его и современное ему общество проблемы»6.

Цель диссертации заключается в исследовании проблемы «человек и война» и способов её художественного воплощения в малой прозе Вольфганга Борхерта. Для её достижения были поставлены следующие задачи:

1) проанализировать социокультурные особенности развития послевоенной западногерманской действительности (1945-1949 гг.);

2) определить своеобразие литературно-эстетических воззрений Борхерта;

3) выявить взаимосвязи между художественными трактовками проблем «человек и война», «человек и тюрьма», «человек и мир природы»;

4) уточнить характер творческого переосмысления писателем проблемы «человек и война» в аспекте проблемы веры / безверия;

5) рассмотреть особенности художественного воплощения образов малой родины / Отечества (Heimat / Vaterland) в связи с общей проблемой исследования.

Предметом исследования является художественное осмысление проблемы «человек и война» в малой прозе Борхерта.

Объект исследования — малая проза, вошедшая в сборники «Одуванчик («Die Hundeblume», 1947), «В этот вторник» («An diesem Dienstag», 1947) и «Печальные герани» («Die traurigen Geranien», 1962), а также материалы, составившие издание «Вольфганг Борхерт. Наедине с моей тенью и луной. Письма, стихотворения и документы» («Wolfgang Borchert. Allein mit meinem Schatten und dem Mond. Briefe, Gedichte und Dokumente», 1996). В сферу анализа включена пьеса «На улице перед дверью» («DrauBen vor der Tiir», 1947), обращение к которой представляется необходимым в связи с общей проблемой исследования.

Цель и задачи обусловили выбор методики исследования, в основу которой положено соединение элементов культурно-исторического, социологического, герменевтического, компаративного, психологического, биографического методов и подходов.

Стремление к творчеству возникло у Борхерта довольно рано и было связано, по-видимому, с литературной деятельностью его матери. Герта Борхерт (1895-1985; урожд. Залхов), автор многочисленных стихотворений и небольшого тома прозы, была известной в Гамбурге писательницей. Как отмечают биографы, в первые годы жизни значительное влияние на юного Вольфганга оказали его отец Фритц Борхерт (1890-1959), преподаватель народной школы в Эппендорфе, и дядя Ганс Залхов, участник Первой мировой войны . Сохранившиеся письма свидетельствуют о том, сколь трогательными и близкими были взаимоотношения Борхерта с его семьёй8. Не случайно каждый из её членов впоследствии послужит прототипом для так называемых «историй о детстве и об окружении» («Kindheits- und Milieugeschichten»): «Шижиф, или кёльнер моего дядюшки» («Schischyphus oder der Kellner meines Onlcels, 1946), «Вишни» («Die Kirschen, 1947), «Профессора ведь тоже ничего не знают» («Die Professoren wissen auch nix», 1947), «Штифтовый зуб, или Почему мой двоюродный брат больше не ест сливочную карамель» («Der Stiftzahn oder Warum mein Vetter keine Rambonbon mehr i(3t», 1947).

В возрасте пятнадцати лет Борхерт впервые попробовал свои силы в создании стихотворений, которые подвергались тщательной правке со стороны его отца. Петер Рюмкорф, в частности, указывает на то обстоятельство, что ежедневно Борхерт писал от десяти до пятнадцати стихотворений, что не могло не сказаться на их качестве9. Сознавая художественную слабость своих первых поэтических опытов, Борхерт впоследствии многие из них уничтожит. И только лучшие, с точки зрения писателя, стихотворения войдут в его первый сборник «Фонарь, ночь и звёзды» («Laterne, Nacht und Sterne», 1946).

В одном из писем к Рут Хагер (от 19.04.1940), дочери близких друзей семьи, Борхерт заметил: «Как же будет хорошо, если ты станешь врачом, а я - в театре и пишу!»10. Стремление связать судьбу с миром театрального искусства Борхерт пронёс через всю Вторую мировую войну. Однако с мечтой о театре пришлось расстаться: тяжелейшая болезнь печени помешала осуществлению планов художника. Тем не менее, Борхерт вновь обратился к литературному творчеству, и в феврале 1946 года в больнице св. Елизаветы появился рассказ «Одуванчик» («Die Hundeblume») — первое из тех прозаических произведений, которые вместе с пьесой «На улице перед дверью» («DrauBen vor der Tiir», 1947) принесли своему автору мировую известность. В основу рассказа легли автобиографические факты пребывания писателя в Нюрнбергской и Моабитской тюрьмах11. За неполных два года активной жизни Борхертом было создано 59 прозаических произведений12. Рецидивы болезни писателя исключали возможность продолжительной и обстоятельной творческой работы, из чего следует, что Борхерт не располагал значительным временем для тщательной корректуры своих текстов. Это обстоятельство позволило современным исследователям прийти к выводу о том, что подавляющее большинство прозаических произведений художника явились результатом «творческого вдохновения» и

1 ^ были написаны «на одном дыхании» .

Если определение центральной проблемы творчества Борхерта не подлежит сомнению, то вопрос о жанровой дифференциации малой прозы писателя по-прежнему остаётся открытым. В работах отечественных и зарубежных литературоведов можно обнаружить различные жанровые определения, применяемые, к прозаическим произведениям художника (zB. Novelle, Erzahlung, Prosastiick, Gedichte in Prosa, Geschichte, Kurzgeschichte). Наиболее, исчерпывающее и серьёзное исследование жанрового своеобразия малой, прозы Борхерта было проведено в диссертации В.М. Кузурман (2004)!4.

Анализ всего корпуса текстов;Борхерта (включая пьесу) позволил автору работы, прийти к выводу о неоднородности жанровой структуры малой прозы писателя и предложить её уточнённую дифференциацию. Литературное наследие Борхерта, как следует из выводов В:М. Кузурман, представлено следующими дефинициями: рассказом, новеллой, коротким рассказом, а также публицистическими работами. Научные изыскания В:М. Кузурман послужили основой для нашей работы, но' при этом подверглись необходимым, с нашей точки зрения, уточнениям, В тех случаях, когда жанровая принадлежность прозаического произведения Борхерта не допускает многозначности трактовок, мы используем определение, предложенное В.М. Кузурман. Нередко жанровое воплощение борхертовских текстов не подлежит однозначной интерпретации и включает в себя признаки двух-трёх дефиниций, что. позволяет внести некоторые уточнения (н-р: «В мае, в мае кричала-кукушка»,. 1947; «По длинной, длинной улице», 1947). При этом укажем, что мы не исключаем из сферы внимания те жанровые обозначения, к которым прибегал сам писатель, предпочитающий пользоваться словом «story». Так, в одном из писем к другу В. Люнингу (от 28. 07.1946) Борхерт заметил: «К-тому же у меня сейчас четыре stories в работе, которые меня мучают.»15. Другому своему корреспонденту, адвокату Г.-У. Кассебауму, писатель сообщает: «В течение года я пишу прозу, и сейчас у меня около 50 stories, 10 из которых уже опубликованы.»16. Из этого следует, что под термином story писатель понимал любое своё прозаическое произведение, в том числе и публицистическое. При этом он интуитивно ощущал определённую семантическую размытость данного термина и в одном из писем использовал

1 7 следующее конкретизирующее обозначение : «Две вещи у меня ещё в

1 Я работе - длинная история и короткая» . Важно также отметить, что в письмах Борхерта встречаются и другие жанровые определения. Так, например, «Одуванчик» назван писателем «рассказом» (die Erzahlung)19, прозаическое произведение «Вороны вечером летят домой» (1947)

• 9П вороньей историей» («Krahengeschichte»)" , но большей частью Борхерт избегает определённого жанрового обозначения своих текстов и упоминает только их заглавия. Вероятно, это связано с тем, что для самого художника проблема жанровой дифференциации его прозы не имела принципиального значения, оттого и граница между рассказом и новеллой, историей и этюдом

9 1

Эльба») зыбка и в большей степени условна . Это даёт основание применительно к значительной части борхертовских текстов использовать

92 понятие «история» (die Geschichte), к которому тяготел сам писатель^ . Подчеркнём, что выбор Борхертом малой жанровой формы был обусловлен общей социокультурной и литературной ситуацией в послевоенной Германии, а также состоянием его здоровья.

Необходимо отметить, что творчество художника привлекло внимание немецкой критики почти сразу после его смерти. На страницах журнала «Der Ruf» развернулась активная дискуссия, вызванная публикацией статьи Г.Р. Хокке «О новейшем цинизме. Разговор Вольтера и Вольфганга Борхерта» (1948). По форме статья одного из наиболее известных теоретиков «группы 47» представляла собой воображаемый разговор между французским просветителем Вольтером и немецким писателем, состоявшийся во время их встречи на Олимпе. Вольтер назвал Борхерта, «только что покинувшего землю», «оптимистичным скептиком, а не лукаво пессимистичным циником» («.ein optimistischer Skeptiker, jedoch kein verschmitzt-pessimistischer Zyniker») и противопоставил его тем молодым авторам, чьи мнения «лукавы и определённо имеют задний план»" . С точки зрения Хокке, в творчестве рано умершего Борхерта органично соединились «подлинная боль и хорошо обоснованная надежда» («.echten Schmerz mit wohlbegriindeter Hoffnung.»), в то время как многие его ровесники только «кокетничают страданием» («.kokettieren nur mit dem Leid»)24. Предметом обсуждения становится так называемый «новый цинизм», который в первые послевоенные годы оказывается «величественным самооправданием любому философскому, научному или политическому несчастью» и «больше не является плодом неприкосновенного отчаяния и подлинного страдания»23. Современная литература, по мысли Хокке, должна получить совершенно иное направление: «Чего я сегодня ожидаю от молодёжи Европы? Таких людей, как Вы! Полную отчаяния мировую скорбь, которая могла бы привести в глубины кристальной религиозности! Убедительного поэтического творчества! <.>. Той уверенности, которая вопреки хаосу и страданиям, обладала бы ценностями»26.

Уже в следующем номере «Der Ruf» появилась ответная статья бывшего редактора литературного отдела журнала А. Айххольца «Лукавый циник» (1948), выступившего в защиту молодых немецких авторов и подчеркнувшего, что цинизм — это только «скверное слово для обозначения . смущающего и очень неудобного метода познания, которым реальность и метафизика играют против друг друга»" . В противовес Г.Р. Хокке, высказавшему, разумеется, собственную точку зрения на бытование современной литературы, Айххольц решительно подчёркивает: «За нашим цинизмом скрывается беспомощный человек, испытывающий страх от того, что его не признают человеком и что ему не удастся выразить свою боль о таким образом, чтобы ему поверили.»" . А. Айххольц считает необходимым воспринимать «подлинный цинизм» молодой немецкой литературы не как модный наряд для фривольного умственного празднества» («.als modisches Gewand fur frivole geistige Lustberkeiten.»), но как «надёжный панцирь в распоряжении человека, которому угрожает опасность» («.als eine der starksten Panzerungen, die dem bedrohten Menschen zur Verfligung stehen»)29.

Размышления о творческой личности Вольфганга Борхерта приобрели более глубокий смысл и более масштабное звучание, чем можно было бы предположить. Суждения Густава Рене Хокке и Армина Айххольца продолжили общую дискуссию о сложном процессе самоопределения молодой немецкой литературы и вместе с тем подтвердили значимость

30 художественного наследия писателя для ее дальнейшего развития .

С середины 50-х годов в немецкой критике появилось новое восприятие творчества Борхерта. В 1958 году критик Эрнст Даушер открыто заявил, что Борхерт «устарел», а его голос в современной Германии звучит «неуверенно и вяло». Высказывая собственное мнение по поводу пьесы «На улице перед дверью», Даушер, в частности, отметил: «Обвинения Бекмана теперь не трогают нас. Не трогают, потому что для нас, при нашей сытости, при нашем благосостоянии, уже невозможна тогдашняя горечь . потому что так уже нельзя говорить. Сейчас, спустя десять лет, это превосходное, яркое сочинение выглядит пресным, выдохшимся, несовременным»31. Примечательно, что в качестве ответа Даушеру появилась статья восточногерманского критика Иохима Кнаута «Современен ли Борхерт сегодня?» (1958), в которой автор выразительно продемонстрировал очевидное совпадение доводов Даушера с высказываниями директора кабаре из пьесы «На улице перед дверью»32.

Суждение Э. Даушера прозвучало в унисон с мнением других немецких литературоведов. Так, в 1962 году критик Гюнтер Блокер без удовлетворения констатировал, что книга Борхерта «Печальные герани» полностью завоевала книжный рынок и оттеснила даже Генриха Бёлля. Блокера удивлял «плохой вкус немецких читателей, которые хвалят подобную литературу» . Вопреки нелепым и абсолютно беспочвенным обвинениям в «несовременности» и пресности» творчество Вольфганга Борхерта продолжало привлекать внимание деятелей искусства и многочисленных исследователей. В год пятидесятилетия писателя (1971) западногерманский еженедельник «Die Zeit» опубликовал интервью с режиссёром и исполнителем роли унтер-офицера Бекмана Гансом Квестом, пожелавшим возобновить постановку пьесы «На улице перед дверыо». Квест, в частности, заметил: «Я знаю, что множество молодых людей продолжают чувствовать свою связь с Борхертом, что о нём, как и прежде, спорят в школах, его читают»34.

Во второй половине XX века появились работы П. Рюмкорфа (1961), Ст. X. Кашиньски (1970), М. Шмидт (1970), К. Фрейданка (1975), А. Шмидта (1975), К.Б. Шрёдера (1988), К.Е. Гульвага (1997)35 и др. О том, какое значение художественному наследию Борхерта придают немецкие учёные и почитатели его таланта, может свидетельствовать тот факт, что в 1988 году в Гамбурге было организовано литературное общество (Internationale Wolfgang-Borchert-Gesellschaft е. V.) и открыт архив писателя.

Рецепция творчества Борхерта в России началась в 1958 году, когда в журнале «Иностранная литература» были опубликованы его отдельные

36 прозаические произведения . Однако фактическое знакомство русского читателя с литературным наследием художника произошло несколько, раньше, после выхода в свет статьи И.М. Фрадкина «Вольфганг Борхерт и

37 поколение вернувшихся» (1958) . На протяжении всего XX века интерес исследователей к творчеству Борхерта активно поддерживался, о чём свидетельствуют не только многочисленные статьи и переводы его поэзии и прозы, но и диссертационные работы.

В диссертациях З.М. Чхенкели (1969), Л.П. Антоновой (1972), Ц.М. то

Гецене (1978)JO были рассмотрены поэтика и проблематика творчества писателя, а также намечены основные пути исследования центральной проблемы «человек и война». Существенный вклад в отечественное борхертоведение внесла диссертация Л.И. Мальчукова (1971)39, автор которой указал на живую взаимосвязь творческих исканий Борхерта с опытом его поколения и обозначил роль писателя в идейно-эстетическом пространстве первых послевоенных лет. Вопрос о жанрово-типологических особенностях малой прозы художника в контексте творчества его современников (Г. Бёлль, В. Шнурре) рассмотрен в работе B.C. Дзюбинской (1978)40.

Литературное наследие Борхерта стало благодатным материалом и для исследователей-лингвистов. В диссертациях Н.Д. Маровой (1968), В.В. Гавриловой (1969), Л.Н. Тимощук (1975), В.М. Кузурман (2004)41 были проанализированы особенности индивидуального стиля писателя, исследованы лингвостилистические принципы создания малой прозы и драматургии.

На рубеже XX-XXI веков внимание к творчеству Борхерта значительно возросло. В немалой степени этому способствовало то обстоятельство, что проблемы переводческой рецепции художественного наследия писателя стали одним из серьёзных научных проектов кафедры немецкого языка Северо-Восточного государственного университета (Магадан). В последние годы появились отдельные переводы поэзии и прозы Борхерта, а в 2003 году под редакцией профессора P.P. Чайковского был издан 4 выпуск ежегодного альманаха «Перевод и переводчики», посвящённый писателю Необходимо отметить и значительное количество литературоведческих и лингвистических статей, авторы которых обращаются к исследованию художественного мира Борхерта (работы Т.В. Анищук, О.А. Веденяпиной, М.В. Гришаевой, Н.Д. Громовой, В.И. Иванова, Р.И. Кузьминой, Л.И. Мальчукова, Е.И. Микитенко, Л.М. Нюбиной, Н.Н. Пелевиной, Я.К. Родзиевской, Н.Т. Рымаря, В.А. Рычиной, Э.И. Тэули, Р.Ф. Яшенькиной и

43

ДР-) •

Полемика вокруг творческой личности Борхерта, начавшаяся' сразу после его смерти и продолжающаяся до настоящего времени, свидетельствует о непреходящем значении тех онтологических и культурологических проблем, к осмыслению и разрешению которых обращался писатель. Привлечение ранее малодоступных материалов (писем, художественных текстов Борхерта, а также статей и рецензий, почти неизвестных отечественным литературоведам) позволяет с принципиально новых позиций взглянуть на своеобразие малой прозы писателя. Согласно Г.-Г. Гадамеру, значение текста никогда не исчерпывается интенциями его автора. «Когда текст из одного историко-культурного контекста попадает в другой, — замечает Гадамер, — с ним связываются новые интенции, которых не предвидели ни автор, ни первые читатели»44. Выявление и осмысление «новых интенций», закономерно возникших в отношении творчества Борхерта на рубеже XX-XXI столетий, - важнейшая задача данного исследования.

Таким образом, актуальность диссертации обусловлена её связью с современными научными направлениями, исследующими закономерности функционирования художественного текста в переломные исторические эпохи; потребностью определения новых научных подходов к онтологической и культурологической проблеме взаимодействия человека с окружающим миром; необходимостью изучения творчества Вольфганга Борхерта с учётом ранее не исследованных материалов в контексте немецкой литературы XX столетия. ,

Научная новизна исследования определяется следующими факторами:

1) художественный мир Борхерта впервые в отечественном литературоведении осмыслен в его взаимодействии с законами театрального искусства;

2) уточнены и дополнены представления о философско-эстетических воззрениях и проанализирован концептуальный вопрос о творческом методе художника;

3) в научный оборот введены ранее не переведённые новеллы писателя, а также часть его эпистолярного наследия, существенно расширяющая уже сложившиеся представления об особенностях творческой личности Борхерта;

4) проблема «человек и война», являющаяся важной частью индивидуальной картины мира писателя, осмыслена в онтологической взаимосвязи с проблемами «человек и тюрьма», «человек и мир природы», а также в аспекте проблемы веры / безверия.

Теоретико-методологической основой работы послужили труды историков, философов и литературоведов, обращавшихся к осмыслению проблемы «человек и война» в её многоаспектных проявлениях: В.Г. Баева, Н.А. Бердяева, А.И. Борозняка, В.И. Гамова, Г. Глазера, А.И. Иванова; отдельные теоретические положения, выдвинутые в работах М.М. Бахтина, Л.Я. Гинзбург, Ю.М. Лотмана, В.Н. Топорова, Б.А. Успенского; работы по истории и теории немецкой литературы: Е.А. Зачевского, Л.С. Кауфман, Н.С. Лейтес, Т.Л. Мотылёвой, Б.Л. Сучкова, Й. Мара, Г. Хая, В. Хельмиха; исследования, посвящённые творчеству Вольфганга Борхерта: Л.П. Антоновой, О.А. Веденяпиной, Ц.М. Гецене, В.М. Кузурман, Л.И. Мальчукова, З.М. Чхенкели, Ст.Х. Кашиньски, П. Рюмкорфа, К. Фрейданка, А. Шмидта, М. Шмидт, К.Б. Шрёдера, 3. Унзельда и др.

Научно-практическая значимость работы заключается,в возможности' использования её материалов при разработке вузовских курсов по истории зарубежной литературы XX века, спецкурсов и спецсеминаров по теории и истории немецкой литературы XX века, проблемам взаимодействия человека с окружающим миром, а также по творчеству В. Борхерта. Результаты исследования могут быть применены при подготовке и проведении занятий в школах, гимназиях и лицеях гуманитарного профиля, средних специальных учебных заведениях.

Автор диссертации выражает глубокую признательность доктору филологических наук, профессору Санкт-Петербургского государственного политехнического университета Евгению Александровичу Зачевскому, любезно предоставившему уникальный материал для изучения творчества Вольфганга Борхерта.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Человек и война в малой прозе Вольфганга Борхерта"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В одном из писем, написанных незадолго до смерти, Борхерт заметил: «Когда я пишу: «Всё будущее принадлежит нам», я имею в виду не только нас, немцев. Оно принадлежит этому обманутому поколению, которое предали, - одинаково, идёт ли речь об американцах, французах или о немцах» [курсив писателя — Н.П.]323. В творчестве Борхерта проблема взаимоотношений человека с окружающим миром получает многоаспектное, всеохватное значение. Проблема «человек и война» является существенной частью индивидуальной картины мира писателя и детерминирует особенности художественного мира его произведений. Вместе с тем внимание Борхерта было сосредоточено на осмыслении таких онтологически значимых проблем как «человек и тюрьма», «человек и мир природы», «человек и вера», что позволяет указать на широту творческих интересов художника.

Поэтика и проблематика литературного наследия писателя находятся в прямой зависимости от двух существеннейших факторов: во-первых, обширная эрудиция и серьёзная подготовленность Борхерта-читателя значительно повлияли на творческое становление Борхерта-писателя; во-вторых, едва ли не каждая из пятидесяти девяти историй Борхерта является фрагментом его биографии или художественно воплощённым фактом из жизни близких писателю людей. Таким образом, одной из важнейших черт борхертовской прозы следует признать её несомненную автобиографичность.

Истоки формирования художественной образности Борхерта лежат в его поэтическом наследии. Наиболее выразительные, часто возникающие в малой прозе писателя образы (ночной портовый Гамбург, полноводная Эльба, холмы Бланкенезе и др.) и сюжетообразующие мотивы (одиночества и потерянности в огромном городе, внутренней тоски по неизведанному будущему, любви к эюенщине и т.д.), впервые появляются и получают свою художественную насыщенность в таких стихотворениях как «Большой город», «Ночь», «В Гамбурге», «Гамбург 1943» и др. В своём человеческом и творческом становлении Борхерт прошёл непростой путь от увлечения поэзией Гёльдерлина и Рильке, подражания Бенну, Лихтенштейну и Траклю до оформления глубоко индивидуальной манеры отражения действительности. Артистическая натура художника и его страстное увлечение театральным искусством, суровый военный опыт и знакомство с лучшими образцами американской литературы (Т. Вулф, У. Фолкнер, Э. Хемингуэй) определили особенности поэтики малой прозы и драматургии Борхерта. Творческий метод писателя соединил наиболее выразительные элементы экспрессионистической (чрезвычайная эмоциональность языка, нарушение синтаксиса, взаимодействие апокалиптических картин с призывами к возрождению, монтаж и др.) и импрессионистической (преобладание эпитетов и сравнений, наслоение деталей, постепенно проступающих из объцего фона, установка на визуальность и др.) стилистики, переосмыслив в соответствии с требованиями времени романтическую и неоромантическую традиции. Однако доминирующим направлением, в русле которого правомерно рассматривать малую прозу Борхерта, с нашей точки зрения, является реализм. Предельная достоверность и фактическая основа изображаемых писателем событий вступают в противоречие с постулатом экспрессионистов, утверждавших, что искусство должно отражать не реальность, а то, что скрыто за ней.

На формирование мироощущения писателя в значительной степени повлияло его увлечение театром. Театральный опыт органично «вошёл» в творчество Борхерта и существенным образом повлиял на сюжетно-композиционную структуру малой прозы, детерминировав стремление художника максимально визуализировать свои тексты. Словесно изображаемому Борхерт придаёт эффект зрительно увиденного за счёт многочисленных лексических повторов, использования разнообразных оценочных эпитетов, акцентирования отдельных, наиболее важных деталей и т.п. Именно театральная практика обусловила появление в творчестве

Борхерта и так называемыхгероев-марионеток — живых и мёртвых солдат. Герои «историй о войне / о вернувшихся» предстают как персонажи абсурдного театрального^ действа, которым, по мысли, писателя; является; война. Авторское понимание проблемы «человек и война» наиболее отчётливо прослеживается в новелле. «Кегельбан»: каждый из солдат выполняет одновременно несколько функций; являясь игроком в кегли, самой кеглей и шаром, сбивающим кегли. Игра осмысливается как широкая метафора войны — своеобразного кегельбана, в котором человек должен быть готов к убийству и принятию собственной смерти.

Привнесение Борхертом в литературное, произведение узнаваемых театральных элементов соединяется с использованием кинематографических приёмов («По длинной; длинной; улице»; «В этот вторник», «Ради», «Война и ему принесла; немало, неприятностей»). Техника, исполнения отдельных частей-вышеперечисленных новелл основана на тех возможностях, которыми обычно располагает кинокамера:: последовательное- движение авторского «взгляда» от одного; события к другому аналогично; движению объектива; камеры в! киноповествовании;

Борхертовское видение «человека на войне» часто локализовано: в географическом пространстве Германии, несмотря на то, что< действие может быть перенесено в Россию. В той группе текстов, которые получили название «Ru(31andsgeschichten», писатель затрагивает две: серьёзные онтологические яодпроблемы: проблему войны вообще и проблему смерти« на чужой земле. Восприятие героями? Борхерта. России связано с концептуальными: составляющими этого образа — холодом, снегом, камнями, лесом — и может быть выражено формулой «мне -здесь» всё: чужое» («mir ist alles so fremd»). Несоответствие человека* и пространствам (подавление: человека; миром) и трагедия погребения в чужой земле — основные аспекты раскрытия: общей проблемы «человек и война» в «историях о России».

В сфере пристального внимания; писателя находится не сама война, а её воздействие на человека. Война как тяжелейшее физическое и нравственное испытание становится для героев Борхерта особым «плацдармом» этической1 проверки. В связи с этим можно говорить о двух типах персонажей: 1) персонажи, не выдержавшие испытания войной-и духовно «надломленные»; 2) персонажи, способные противостоять испытаниям-войны силой любви и сострадания. В «историях о войне / о вернувшихся» реализация проблемы «человек и война» связана с важнейшими категориями одиночества, разобщённости, непонимания и внутреннего разлада человека с окружающим миром, возникающими вследствие ощутимого разрыва духовной связи между людьми. Именно поэтому в малой прозе и пьесе Борхерта статус особых философских категорий приобретают понятия «vorbeireden» и «draufien». Последнее, по мысли писателя, выразительно демонстрирует положение тех, кто вернулся с войны и оказался чужим в своей стране. Поколению, «вытолкнутому из манежика детства», поколению «без счастья, без родины и возвращения», поколению с «кукушечьей судьбой» посвящена большая часть малой прозы Борхерта.

Ответственность за то, что человек оказался в трагичной и внутренне,не свойственной ему ситуации отчуждённости, писатель возлагает не только на самого человека, но и на Бога. Художественное переосмысление образа Бога становится важным мотивом в творчестве многих западногерманских писателей (А. Андерш, В. Кёппен, А. Шмидт, В. Шнурре). В том изображении божьей «воли» на земле, которое предлагает Борхерт, просматривается его нравственная позиция: Бог, допускающий чудовищную бойню, не может существовать. В малой прозе художника возникает выразительный образ Бога «без лица», «глаз» и «ушей», не способного расслышать взывающих к нему. Между тем, в «антивоенных историях» появляется принципиально новый мотив надежды на будущее, сопряжённой с верой в человека и мечтой о новом городе. Мысли о судьбе своего народа Борхерт связывает с будущим Германии, образ которой получает двойную интерпретацию: Германия, по мысли Борхерта, - это страна, за которую погибали солдаты, но вместе с тем — это и родной Гамбург, и полноводная

Эльба, и любимые девушки. В; творчестве художника образы Отечества (Vaterland) и малой родины (Heimat) не всегда тождественны: к Гамбургу писатель испытывает безграничную; почти интимную нежность, в то время как Германия вызывает у него противоречивые чувства. Проблема «человек и война» в малой прозе Борхерта тесно соприкасается с.проблемами «человек и тюрьма», «человек и мир природы».

Обращение к «тюремным историям» писателя представлялось особенно продуктивным в контексте работы, поскольку в них оказались органично включены воспоминания о войне или выразительные приметы; военного времени. Герои всех «тюремных историй» оказываются в той же безнадёэ/сной и страшной ситуации отчуждённости и отверженности окружающим миром;, в которой пребывают герои «историй о вернувшихся». Если, одни ; обладают физической свободой, но при этом занимают вынужденное, положение, аутсайдеров ; (Бекман, Фишер) и находятся в; ситуации духовного вакуума, то другие переживают состояние отринутости. от материального мира, исключённости изжизненногопроцесса.

Включение в сферу • анализа так называемых «лаконичных зарисовок природы» было продиктовано стремлением; показать, что Борхерта интересовала4 не только, военная тема: Художественный мир писателя наполнен горестными восклицаниями искалеченных войною солдат и вместе с тем — звуками и запахами живой природы. В этом мире неодушевлённые предметы или явления* природы наделены именами и мыслятся как живые и одухотворённые. Писатель опоэтизировал ночь, родной портовый Гамбург, овевающий Вселенную ветер, неторопливо катящую свои волны Эльбу -всё то; что составило- основу его мироощущения^ и определило тематику «невоенной» части творчества. В историях «Гроза», «Любимая,; голубая, серая; ночь» получили отражение те многомерные проявления человеческой жизни, которые Борхерт сознательно противопоставил ужасам войны.

Принципиально подчеркнуть, что в художественной формуле «человек и война» Борхерт неизменно актуализирует её первую смысловую часть — человек» (в отличие от писателей «потерянного поколения», акцентирующих, как правило, вторую смысловую часть - «война»). Авторская стратегия основана на чётком указании конкретного жизненного события и творческом «изучении» последовавшей за ним реакции. Намеренное стремление Борхерта к художественному обобщению и «стиранию» индивидуального начала в образе героев призвано подчеркнуть типичность изображаемого. В малой прозе писателя война осмысливается не с точки зрения проигравшего войну поколения, а с точки зрения всех безвинно пострадавших в ней.

Список научной литературыПлатицына, Наталья Игоревна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Borchert W. Die traurigen Geranien und andere Geschichten aus dem NachlaB. Herausgegeben mit einem Nachwort von P. Rtihmkorf / W. Borchert. — Hamburg: Rowohlt, 1962. - 156 s.

2. Borchert W. Ein Sonntagmorgen / W. Borchert // Erkundungen 19 westdeutsche Erzahler. - Berlin: Verlag Volk und Welt, 1965. - S. 35-40.'

3. Borchert W. Tui Hoo / W. Borchert // Erkundungen 19 westdeutsche Erzahler. - Berlin: Verlag Volk und Welt, 1965. - S. 42-49.

4. Wolfgang Borcherts Werke. Prosa. DrauBen vor der Tiir. Lyrik. Nachwort von L. Simonjan / W. Borchert. - Moskau: Verlag, Progress, 1970. - 255 s.

5. Borchert W. DrauBen vor der Tiir und ausgewahlte Erzahlungen. Mit einem Nachwort von Heinrich Boll. - Hamburg: Rowohlt, 1995. - 121 s.

6. Borchert W. Allein mit meinem Schatten und dem Mond. Briefe, Gedichte und Dokumente. Herausgegeben von Gordon J.A. Burgess und Michael Toteberg unter Mitarbeit von Irmgard Schindler. - Hamburg: Rowohlt, 1996. - 320 s.

7. Borchert W. Das Gesamtwerk. Mit einem biograhpischen Nachwort von Bernhard Meyer-Marwitz / W. Borchert. - Hamburg: Rowohlt Taschenbuch Verlag, 2005.-354 s. II

8. Андерш А. Винтерспельт / А. Андерш / Пер. с нем. И. Млечиной // Андерш А. Избранное: Сборник. - М.: «Радуга», 1987. - 25-437.

9. Бёлль Г. Собрание сочинений в 5 тт. - Т. 1: Романы. Повесть. Рассказы. Эссе (1945-1954) / Г. Бёлль. - М.: «Художественная литература», 1989.-703 с.

10. Вулф В. Миссис Дэллоуэй / В. Вулф / Пер. с англ. Е. Суриц / Вулф В. Миссис Дэллоуэй. На маяке. Орландо. Волны. Флаш. Рассказы. Эссе: Сб. Пер. с англ. — М.: НФ «Пушкинская библиотека»: ООО «Издательство ACT», 2004.-С. 27-164.

11. Грасс Г. Кошки-мышки / Г. Грасс / Пер. с нем. Н. Манн // Грасс Г. Кошки-мышки: Повесть. Под местным наркозом: Роман. Встреча в Тельгте: Повесть. - М . : «Радуга», 1985. - 29-120.

12. Грасс Г. Моё столетие / Г. Грасс / Пер. с нем. и комментарий Л. Фридлянд. - М.: ООО «Издательство ACT»; Харьков: «Фолио», 2001. - 336 с.

13. Кант Г. Маленькая шахматная история / Г. Кант / Пер. с нем. И. Щербаковой // Кант Г. Рассказы и размышления: Сборник. — М.: «Радуга», 1984.-С. 55-63.

14. Кёппен В. Смерть в Риме / В. Кёппен / Пер. с нем. В. Девекина и В. Станевич // Кёппен В. Голуби в траве. Теплица. Смерть в Риме: Романы. -М.: «Прогресс», 1990. - 347-504.

15. Ленц 3. Эйнштейн пересекает Эльбу близ Гамбурга: Рассказы. / 3. Ленц. — М.: «Художественная литература», 1982. - 477 с.

16. Манн К. На повороте. Жизнеописание / К. Манн / Пер. с нем. Г. Кагана. - М.: «Радуга», 1991. - 558 с.

17. Олдингтон Р. Смерть героя / Р. Олдингтон / Пер. с англ. Н. Галь. - М.: Правда, 1988.-С. 18-378.

18. Ремарк Э.М. На Западном фронте без перемен / Э.М. Ремарк / Пер. с нем. Ю. Афонькина. - Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1990. - 7-162.

19. Фаллада Г. Каждый умирает в одиночку / Г. Фаллада / Пер. с нем. Н. Касаткиной, В. Станевич, И. Татариновой. - М . : «Правда», 1988. - 541 с.

20. Хемингуэй Э. По ком звонит колокол / Э. Хемингуэй / Пер. с англ. Н. Волжиной и Е. Калашниковой. - Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1985.-384 с.

21. Хемингуэй Э. В наше время / Э. Хемингуэй / Пер. с англ. / Хемингуэй Э. Романы и рассказы. - М.: «Искусство и мода», 1992. - 346-441.

22. Цвейг Вчерашний мир. Воспоминания одного европейца / Цвейг / Пер. с нем. Г. Кагана. - М.: «Радуга», 1991. - 37-377.

23. Цукмайер К. Генерал дьявола / К. Цукмайер / Пер. с нем. И. Фрадкина и Ю. Кузина // Цукмайер К. Пьесы. - М.: «Искусство», 1984. - 275-440.

24. Шнурре В. Когда отцовы усы ещё были рыжими / В. Шнурре. - М.: «Художественная литература», 1981. - 462 с.

25. Wiechert Е. La Ferine Morte / Е. Wiechert // Wiechert E. Die Novelle und Erzahlungen / E. Wiechert. - Wien, Munchen, Basel: Verlag Kurt Desch, 1962. -S. 451-459. I l l

26. Анастасьев H.A. Обновление традиций. Реализм XX века в противоборстве с модернизмом / Н.А. Анастасьев. - М.: «Советский писатель», 1984. - 325 с.

27. Анастасьев Н.А. Литература после Освенцима / Н.А. Анастасьев // Иностранная литература. - 1986. - № 9. - 221-229.

28. Андреев Ю.А. Движение реализма / Ю.А. Андреев. - Л.: «Наука», 1978.-207 с.

29. Антонова Л.П. Поэтика прозы Вольфганга Борхерта: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук / Л.П. Антонова. - Киев, 1972. - 23 с.

30. Баев В.Г. Германское государство в межвоенный период 1919-1933 гг. в зеркале мемуарной литературы 60-80 гг. XX в. / В.Г. Баев. - Тамбов: Компьютерный Центр, 2001 . - 1 1 2 с .

31. Баканов А.Г. История и современность в драматургии ГДР / А.Г. Баканов. - Киев: Издательское объединение «Вища школа», 1979. - 166 с.

33. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. Изд. четвёртое / М.М. Бахтин. - М.: «Советская Россия», 1979. - 317 с.

34. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике / М.М. Бахтин / Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. — М.: «Художественная литература», 1975.-С. 234-407.

35. Беляев В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста /В.П. Беляев. -М.: Изд-во МУ, 1988. - 123 с.

36. Бердяев Н. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности / Н. Бердяев. - Репринтное воспроизведение издания 1918 года. - М.: Философское общество СССР, 1990. - 240 с.

37. Бёлль Г. Каждый день умирает частица свободы. Художественная публицистика / Г. Бёлль. - М.: «Прогресс», 1989. - 366 с.

38. Бёлль Г. В защиту литературы развалин / Г. Бёлль / Пер. с нем. Г. Бергельсона // Собр. соч. в 5 тт. - М.: «Художественная литература», 1989. -Т. 1.-С. 673-677.

39. Бёлль Г. Голос Вольфганга Борхерта / Г. Бёлль / Пер. с нем. Л. Чёрной // Собр. соч. в 5 тт. - Т. 2. - М.: «Художественная литература», 1990. - 660-664.

40. Бёлль Г. Письма с войны / Г. Бёлль / Пер. с нем. И. Солодуниной. - М.: «Текст», 2004. - 207 с.

41. Борозняк А.И. Прошлое, которое не уходит. Очерки истории и историографии Германии XX века: Монография / А.И. Борозняк. -Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2001. - 329 с.

42. Будагова Л.Н. К литературоведческой рефлексии Первой мировой войны / Л.Н. Будагова // Славяноведение. - 2004. - № 2. - 24-25.

43. Васильчикова М.И. Берлинский дневник 1940-1945 / кн. М.И. Васильчикова. - М.: Издание журнала «Наше наследие» при участии ГФ «Полиграфресурсы», 1994. — 320 с.

44. Ваше Ж. Письма с войны / Ж. Ваше // Иностранная литература. - 1999. - № 1 1 . - С . 199-202.

45. Вебер А. Третий или четвёртый человек. О смысле исторического существования / А. Вебер // Вебер А. Избранное: Кризис европейской культуры. - СПб.: Университетская книга, 1999. - 199-374.

46. Веденяпина О.А. Вольфганг Борхерт по-русски / О.А. Веденяпина // Мастерство перевода. - Сб. 13 (1985). - М . : «Советский писатель», 1990. - 227-302.

47. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей / В.В. Виноградов. — М.: «Художественная литература», 1961. - 614 с.

48. Виноградов В.Н. «Немцы и русские» в прогрессивной историко- политической публицистике ФРГ / В.Н. Виноградов // Вопросы истории. -1986.-№ 7 . - С . 152-162.

49. Война и народ. К пятидесятилетию Великой Победы 1945-1995: Мат- лы к науч. конф. ТГУ. - Тамбов, 1995. - 133 с.

50. Вольтская Т. Берлин: попытка пейзажа / Т. Вольтская // Знамя. - 2001. - № 1.- 171-177.

51. Вольф Ф. Годы и люди. Художественная публицистика / Ф. Вольф. - М.: «Прогресс», 1988. - 375 с.

52. Вольфганг Борхерт (1921-1947). Методические материалы к вечеру, посвященному 15-летию со дня смерти. - М.: Всесоюзная государственная библиотека иностранной литературы, 1962. - 13 с.

53. Вторая мировая война в литературе зарубежных стран / Отв. ред. П.М. Топер. - М.: «Наука», 1985. - 616 с.

54. Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований / Под ред. В. Михалки. - М.: «Весь Мир», 1997. - 704 с.

55. Гаврилова В.В. Присоединительные конструкции и их стилистическое использование в произведениях современной немецкой литературы: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук / В.В. Гаврилова. - Л., 1969. - 2 1 с .

56. Галактионов Ю.В. Германский фашизм как феномен первой половины XX века: отечественная историография 1945-90-х годов: Учеб. пособие / Ю.В. Галактионов. - Кемерово: Кемеровский гос. ун-т, 1999. — 100 с.

57. Гамов В.И. Образ войны в культуре: Дисс. ... д-ра философ, наук / В.И. Гамов. - Армавир, 2000. - 343 с.

58. Гессе Г. Письма по кругу. Художественная публицистика / Г. Гессе. - М.: «Прогресс», 1987. - 396 с.

59. Гецене Ц.М. Вольфганг Борхерт - зачинатель прогрессивной западногерманской литературы: Дисс. ... канд. филол. наук / Ц.М. Гецене. — Львов, 1978.-223 с.

60. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе / Л.Я. Гинзбург. - М.: INTRADA, 1999.-415 с.

61. Гиршман М.М. Литературное произведение: теория художественной целостности / М.М. Гиршман. - М.: Языки славянской культуры, 2002. - 527 с.

62. Громова Н.Д. К вопросу о стилистической системе диалогов в коротком рассказе Вольфганга Борхерта «Die Kuchenuhr» / Н.Д. Громова // Стилистические функции лингвистических единиц в тексте: Межвуз. сб. науч. тр. - Куйбышев, 1984. - 94-100.

63. Давыдова Т.Т., Пронин В.А. Теория литературы: Учеб. пособие / Т.Т. Давыдова, В.А. Пронин. - М . : «Логос», 2003. - 232 с.

64. Денисова Т. Секрет «айсберга» / Т. Денисова // Литературная учёба. - 1980.-№ 5.-С. 202-207.

65. Джебраилова А. Человек и время в западногерманской литературе / А. Джебраилова. — Баку: Азербайджанское госуд. изд-во, 1991. - 173 с.

66. Дживелегов А.К. Немецкая культура и война. Серия брошюр, издававшаяся исторической комиссией при Уч. отд. О.Р.Т.З. - № 47 (изд. 2) / А.К. Дживелегов. - М.: Издание и печать т-ва И.А. Кушнеровъ и К, 1917. -63 с.

67. Дзюбинская B.C. Западногерманская новелла 1945-49 годов: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук / B.C. Дзюбинская. - Киев, 1978. - 26

68. Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени / В.Д. Днепров. - Л.: Ленингр. отд. изд-ва «Советский писатель», 1980. - 548 с.

69. Добин Е. Искусство детали / Е. Добин // Добин Е. Сюжет и действительность. Искусство детали. — Л.: Ленинград, отд., 1981. — 300-430.

70. Ежерец Л.А. Трагедия Стефана Цвейга: Дисс. ... канд. филол. н. / Л.А. Ежерец. - М., 1945. - 253 с.

71. Есин А.Б. Принципы и приёмы анализа литературного произведения: Учеб. пособие для студентов и преподавателей филологических факультетов, учителей-словесников /А.Б. Есин. - М.: «Флинта», «Наука», 2000. - 246 с.

72. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейский литератур / В.М. Жирмунский. - Л.: «Наука», 1981.-303 с.

73. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. К описанию смысла связного текста. Приёмы выразительности. - 4.1. - Вып. 39. - М.: Институт русского языка АН СССР. Проблемная группа по экспериментальной и прикладной лингвистике, 1973. — 87 с.

74. Заманаева Ю.В. Переживание утраты близкого как процесс изменений во внутреннем мире личности: Автореф. дисс. ... канд. псих, наук / Ю.В. Заманаева. - СПб., 2004. - 18 с.

75. Зарубежная литература XX века: Учебное пособие для студентов высш. учеб. завед. / Под ред. В.М.Толмачёва. - М.: Изд. центр «Академия», 2003.-640 с.

76. Зарубежная литература XX века: Учебник для вузов / Под ред. Л.Г. Андреева. - 2 изд., испр. и доп. - М.: «Высшая школа», 2004. — 559 с.

77. Затонский Д.В. В наше время. Книга о зарубежных литературах XX века / Д.В. Затонский. - М.: «Советский писатель», 1979. - 430 с.

78. Затонский, Д.В. Художественные ориентиры XX века / Д.В. Затонский. - М.: «Советский писатель», 1988. - 414 с.

79. Затонский Д.В. Проповедник из Кёльна. Генрих Бёлль - человек и писатель / Д.В. Затонский // Литературное обозрение. - 1990. - № 5. - 30-36.

80. Зачевский Е.А. «Группа 47». Страницы истории литературы ФРГ. 1947-1949 гг. / Е.А. Зачевский. - СПб.: «Нестор», 2001. - Т. I. - 286 с.

81. Звягинцев А. Самый известный процесс в истории / А. Звягинцев // Литературная газета. - 2006. - № 46 (15-21 ноября). - 14.

82. Иванов А.И. Первая мировая война в русской литературе 1914-1918 гг.: Монография / А.И. Иванов. - Тамбов: Изд-во ТГУ, 2005. - 484 с.

83. Йеккель Э. Крах или освобождение? Как немцы переживали конец войны / Э. Йеккель // Родина. - 1995. - № 5. - 42-45.

84. Кайда Л.Г. Композиционный анализ художественного текста. Теория. Методология. Алгоритмы обратной связи / Л.Г. Кайда. - М.: «Флинта», 2000. - 152 с.

85. Кассирер Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры / Э. Кассирер // Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. — М.: Гардарика, 1998. - 440-710.

86. Кауфман Л.С. Социальные романы Г. Фаллады: Дисс. ... канд. филол. наук / Л.С. Кауфман. - М., 1964. - 476 с.

87. Кауфман Л.С. Немецкая реалистическая литература начала XX века (Антифашистская тема) / Л.С. Кауфман. - Тамбов, 1978. - 77 с.

88. Кауфман Л.С. Творчество писателей-антифашистов в Германии в годы нацизма. Проблематика. Поэтика: Автореф. дисс. ... д-ра филол. наук / Л.С. Кауфман. - М., 1983. - 38 с.

89. Квицинский Ю. Россия - Германия. Воспоминания о будущем / Ю. Квицинский // Наш современник. - 2006. - № 3. - 169-204.

90. Клемперер В. Язык Третьего рейха (сокращённые главы книги) / В. Клемперер // Человек. - 1995. - № 3. - 140-156.

91. Кобозева И.М. Немец, англичанин, француз и русский: выявление стереотипов национальных характеров через анализ коннотаций этнонимов / И.М. Кобозева // Вестник МУ. - Сер. 9. «Филология». - 1995. - № 3. - 102-116.

92. Компаньон А. Демон теории. Литература и здравый смысл / А. Компаньон / Пер. с фр. Зенкина. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2001. -336 с.

93. Копелев Л.З. «Сердце всегда слева...». Статьи и заметки о современной зарубежной литературе / Л.З. Копелев. — М.: «Советский писатель», 1960. - 519 с.

94. Копелев Л.З. Драматургия немецкого экспрессионизма / Л.З. Копелев // Экспрессионизм. Драматургия. Живопись. Графика. Музыка. Киноискусство: Сб. статей / Отв. ред. Б.И. Зингерман. — М.: «Наука», 1966. — 37-83.

95. Корте Г. Немецкая лирика с 1945 г. до наших дней / Г. Корте // Арион.-1997. - № 1 6 . - С . 99-111.

96. Кузурман В.М. Полижанровость идиостиля как проблема перевода (на материале переводов прозы, поэзии, драматургии и публицистики Вольфганга Борхерта на русский язык): Дисс. ... канд. филол. наук / В.М. Кузурман. - Магадан, 2004. — 242 с.

97. Кузьмина Р.И. Притча как условная художественная форма (В. Борхерт, У. Голдинг, Б. Брехт) / Р.И. Кузьмина // Метод, жанр, поэтика в зарубежной литературе: Сб. науч. тр. - Фрунзе, 1990. - 19-28.

98. Лармин О.В. Модернизм - против человека и человечности / О.В. Лармин. - М . : «Советский художник», 1965. - 157 с.

99. Лейтес Н.С. Черты поэтики немецкой литературы нового времени: Уч. пос. по спецкурсу / Н.С. Лейтес. - Пермь: Пермский государственный университет, 1980. - 89 с.

100. Линн Х.Н. Похищение Европы. Судьба европейских культурных ценностей в годы нацизма / Х.Н. Линн. - М.: «Логос», 2001. - 639 с.

101. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. - М.: «Советская энциклопедия», 1987. - 751 с.

102. Лотман Ю.М. Художественное пространство в прозе Гоголя / Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. О русской литературе. Статьи и исследования (1958-1993). - СПб.: «Искусство - СПб», 1997. - 621-658.

103. Мальчуков Л.И. Реализм и «магический реализм» в западногерманской литературе 1945-1949 годов: Автореф. дисс. ... канд. филол. н. /Л.И. Мальчуков. -Л., 1971. - 17 с.

104. Манн Т. Страдая Германией. Дневники 1933-1936 гг. / Т. Манн / Пер. с нем. М. Харитонова // Иностранная литература. - 1991. - № 1. - 221-230.

105. Манштейн Э. Из жизни солдата / Э. Манштейн / Пер. с нем. А.С. Кравченко. - Ростов-на-Дону: «Феникс», 2000. - 319 с.

106. Марова Н.Д. Некоторые вопросы лингвостилистической интерпретации художественного текста (проблема перспективы повествования) на материале современных немецких рассказов: Дисс. ... канд. филол. н. /Н.Д. Марова. - М . , 1968. - 19 с.

107. Мартьянова А. Образ человека в литературе: от типа к индивидуальности и личности / А. Мартьянова. - Владимир: Владимирский гос. пед. ун-т, 1997. — 120 с.

108. Мельник Национальное своеобразие публицистики Томаса Манна / Мельник // Акценты. - 2003. - № 3-4. - 52-63.

109. Млечина И.В. Уроки немецкого. Век XX / И.В. Млечина. — М.: Издат. группа «Прогресс», 1994. - 239 с.

110. Мотылёва Т.Л. Черты новой прозы / Т.Л. Мотылёва // Мотылёва Т.Л. Достояние современного реализма. Исследования и наблюдения. М.: «Советский писатель», 1973. - 379-437.

111. Мотылёва Т.Л. Литература против фашизма. По страницам новейшей зарубежной прозы: Монография / Т.Л. Мотылёва. — М.: «Советский писатель», 1987. - 383 с.

112. Называть вещи своими именами. Программные выступления мастеров западноевропейской литературы. - М.: «Прогресс», 1986. - 638 с.

113. Немецкое философское литературоведение наших дней: Антология / Сост. Д. Уффельман, К. Шрамм. - СПб.: Изд-во -Петербургского ун-та, 2001.-547 с.

114. Немцы о русских. Deutsche iiber Russen: Сб. статей / Сост. В. Дробышев. - М.: «Столица», 1995. - 192 с.

115. Новикова М.А., Шама И.Н. Символика в художественном тексте. Символика пространства (на материале «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголя и их английских переводов) / М.А. Новикова, И.Н. Шама. -Запорожье: СП «Верже», 1996.- 171 с.

116. Опитц Р. Фашизм и неофашизм / Р. Опитц / Пер. с нем. Г. Рудого. - М.: «Прогресс», 1988. - 279 с.

117. Павлова Н.С. «Пусть один голос скажет...» / Н.С. Павлова // Литературное обозрение. - 1977. - № 7. - 93-95.

118. Павлова Н.С. Эволюция драмы / Н.С. Павлова // История литературы ФРГ / Под ред. Д.В. Затонского, Н.С. Павловой, И.М. Фрадкина. - М . : «Наука», 1980.-С. 467-517.

119. Павлова Н.С, Юрьева Л.М. Экспрессионизм / Н.С. Павлова, Л.М. Юрьева // История всемирной литературы в 9 тт. - Т. 8. / Отв. ред. И.М. Фрадкин. - М . : «Наука», 1994. - 333-338.

120. Перевод и переводчики: Научный альманах каф. нем. яз. Сев. междунар. ун-та. Вып. 4: В. Борхерт / Гл. ред. P.P. Чайковский. - Магадан: «Кордис», 2003.-ПО с.

121. Письма с фронта. 1941-194 / Сост. Н.А. Аликина, С. Воробьёва, И.Е. Шишкина. -Пермь: Пермское книжное издательство, 1975. - 184 с.

122. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики / М.Я. Поляков. - М . : «Советский писатель», 1978. -446 с.

123. Пономарёва О.Н. Образ рассказчика как смыслообразующий центр коротких рассказов Генриха Бёлля 1950-60-х годов / О.Н. Пономарёва // Художественный текст: варианты интерпретации. Тр. XI Всероссий. науч-практ. конф. Ч. II. - Бийск, 2006.- 12-125.

124. Поцепня Д.М. Образ мира.в слове писателя / Д.М. Поцепня. - СПб.: Изд-во -Петербургского ун-та, 1997. - 262 с.

125. Проблема личности в современных зарубежных литературах: Сборник статей. - Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1971. - 126 с.

126. Прокопьев А. Поэзия немецкого экспрессионизма / А. Прокопьев // Родник. - 1989. - № 6. - С 28-29.

127. Пронин В.А. Уроки немецкого (Антифашистская тема в современной немецкоязычной литературе) / В.А. Пронин. - М.: «Знание», 1990.-63 с.

128. Пронин В.А., Толкачёв СП. Современный литературный процесс за рубежом: Уч. пособие / В.А. Пронин, СП. Толкачёв. - М.: Издательство МГУП, 2000. - 167 с.

129. Психология. Словарь / Под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. - 2 изд-е, исправ. и дополн. — М.: «Политиздат», 1990. — 386 с.

130. Роганова И. Немецкая литература: прошлое и настоящее / И. Роганова // Современная Европа. - 2007. - № 1. - 87-101.

131. Рожновский С В . Генрих Бёлль / С В . Рожновский. — М.: «Высшая школа», 1965. — 102 с.

132. Руге В. Как Гитлер пришёл к власти. Германский фашизм и монополии / В. Руге / Пер. с нем. Г. Рудого. - М.: «Мысль», 1985. - 319 с.

133. Руднев В. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты / В. Руднев. - М . : «Аграф», 1999. - 381 с.

134. Руцкая Г.С Поэтика драматического и трагического в антивоенной немецкой прозе второй половины XX века / Г.С. Руцкая. - Пермь, 1998. -104 с.

135. Рымарь Н.Т. Проблема аутентичного слова: лирический язык прозы Вольфганга Борхерта / Н.Т. Рымарь // Русская германистика: Ежегодник Российского союза германистов. — М.: Языки славянской культуры, 2004. - Т. 1. - С . 233-249.

136. Рычина В.А. Некоторые особенности стиля антивоенных рассказов Борхерта и Бёлля / В.А. Рычина // Проблемы современной зарубежной литературы. — Волгоград, 1974. - 93-104.

137. Сенявская Е.С. Человек на войне. Историко-психологические очерки / Е.С. Сенявская. - М.: Институт российской истории РАН, 1997. — 231 с.

138. Силантьев И.В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике: Очерк историографии / И.В. Силантьев. - Новосибирск: ИДМИ, 1999.-103 с.

139. Симонян Л. От имени поколения / Л. Симонян // Иностранная литература. - 1952.- № 5. - С 190-194.

140. Словарь литературоведческих терминов / Редакторы-составители Л.И. Тимофеев и СВ. Тураев. - М . : «Просвещение», 1974. - 509 с.

141. Соколова Е. С Востока на Запад и обратно. Литература Германии после объединения / Е. Соколова // Иностранная литература. — 2003. — № 9. — 245-254.

142. Солженицын А.И. Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни / А.И. Солженицын // Звезда. - 1994. - № 6. - 3-20.

143. Спиридонова И.А. «Внутри войны» (Поэтика военных рассказов А. Платонова): Монография / И.А. Спиридонова. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005.-212 с.

144. Сурова О.Ю. Человек в модернистской культуре / О.Ю. Сурова // Зарубежная литература второго тысячелетия 1000-2000: Уч. пособие / Под ред. Л.Г. Андреева. - М.: Высшая школа, 2001. - 221-291.

145. Суханкина В.М., О.М. Фадеева. Ремарк и Борхерт / В.М. Суханкина, О.М. Фадеева // Век Ремарка / Отв. ред. проф. P.P. Чайковский. -Магадан: «Кордис», 1998. - 66-70.

146. Сучков Б.Л. К спорам о реализме / Б.Л. Сучков / Сучков Б.Л. Лики времени. Статьи о писателях и литературном процессе в 2 тт. - Т. 2. - М.: «Художественная литература», 1976. — 367 с.

147. Тимощук Л.Н. Повтор как лингвостилистический и структурно- композиционный элемент прозы В. Борхерта: Автореф. дисс. ... канд. филол. н. / Л.Н. Тимощук. - Львов, 1975. - 19 с.

148. Типпельскирх фон К. История Второй мировой войны: 1939-1945 / К. фон Типпельскирх / Пер. с нем. М.А. Захарченко, Л.К. Каманиной. - СПб.: «Полигон * ACT», 1998. - 795 с.

149. Томашевский Б.И. Теория литературы. Поэтика. Третье исправлен, изд. / Б.И. Томашевский. - М: Государств, изд-во, 1927. - 236 с.

150. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Исследования в области мифопоэтического. Избранное / В.Н. Топоров. - М.: Издательская группа «Прогресс»-«Культура», 1995. - 624 с.

151. Торосян М.В. Феномен контраста в аспекте концептуальной организации художественного текста: Дисс. ... канд. филол. н. / М.В. Торосян. - Ставрополь, 2005. - 187 с.

152. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю.Н. Тынянов. - М . : «Наука», 1977. - 574 с.

153. Тэули Э.И. Некоторые замечания о подтексте в рассказах В. Борхерта / Э.И. Тэули // Этнос. Культура. Текст: Мат-лы лингвистической науч. конф. 15 апреля 1999 г. - Курган: Изд-во Курганского ун-та, 1999. - 56-58.

154. Успенский Б.А. Поэтика композиции / Б.А. Успенский. - СПб.: Азбука, 2000.-352 с.

155. Фортунатова В. Симплициссимусы нового времени. Антифашистский и антивоенный роман в ГДР и ФРГ / В. Фортунатова // Литературное обозрение. - 1988. - № 6. - 38-41.

156. Фрадкин И.М. Литература новой Германии. Статьи и очерки. Изд. второе, исправленное и дополненное / И.М. Фрадкин. - М.: «Советский писатель», 1961.- 507 с.

157. Фрадкин И.М. Литература первых послевоенных лет (1945-1949) / И.М. Фрадкин // История литературы ФРГ / Под ред. Д.В. Затонского, Н.С. Павловой, И.М. Фрадкина. - М . : «Наука», 1980. - 11-46.

158. Фрадкин И.М. Вольфганг Борхерт / И.М. Фрадкин // История литературы ФРГ / Под ред. Д.В. Затонского, Н.С. Павловой, И.М. Фрадкина. - М.: «Наука», 1980. - 47-61

159. Фролов Г.А. Романтическое начало в прозе В. Борхерта / Г.А. Фролов // Проблемы романтизма в художественной литературе и критике. — Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1976.-С. 132-143.

160. Харитонов М. Вольфганг Борхерт, прочитанный сегодня / М. Харитонов // Иностранная литература. - 1973. - № 2. - 222.

161. Цвойдрак Г. «Группа 47, anno 62» / Г. Цвойдрак // Верность правде жизни. Литературоведы и критики ГДР о художественном творчестве: Сб. ст. - М.: «Прогресс», 1969. - 209.

162. Чернец Л.В. О языке цветов в лирике А.А. Блока / Л.В. Чернец // Филологические науки. - 2004. - № 6. - 121-127.

163. Чудаков А.П. Слово - вещь - мир. От Пушкина до Толстого. Очерки поэтики русских классиков / А.П. Чудаков. - М.: «Современный писатель», 1992. - 317 с.

164. Чхенкели З.М. Судьба молодого поколения в прозе Вольфганга Борхерта: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук / З.М. Чхенкели. - Тбилиси, 1969.-29 с.

165. Шайкин А.А. Деталь как художественный приём в «Повести временных лет» / А.А. Шайкин // Филологические науки. - 2003. - № 5. — 21-30.

166. Шкловский В.Б. Тетива. О несходстве сходного / В.Б. Шкловский. - М.: «Советский писатель», 1970. - 376 с.

167. Эдлер X. Поколение обманутых и преданных: Записки бывшего солдата вермахта. Пережитое, размышления, выводы / X. Эдлер. - СПб.: Изд. центр Морского технического ун-та, 1996. — 156 с.

168. Эльяшевич А. Люди с тихим голосом. О творческом пути Генриха Бёлля / А. Эльяшевич // Звезда. - 1965. - № 6. - 203-223.

169. Эткинд Е.Г. «Внутренний человек» и внешняя речь. Очерки психопоэтики русской литературы XVIII-XIX вв. / Е.Г. Эткинд. - М.: «Языки русской культуры», 1998. - 446 с.

170. Якушевский А.С. Внутренний кризис Германии в 1944-1945 гг. / А.С. Якушевский // Новая и новейшая история. - 1995. - № 2. - 47-64.

171. Яшенькина Р.Ф. Поэтика рассказов В. Борхерта и литературно- эстетический контекст / Р.Ф. Яшенькина // Проблемы метода и поэтики в зарубежной литературе XIX-XX веков: Межвуз. сб. науч. тр. - Пермь: Пермский ун-т, 1997. - 72-84. IV

172. Andersch A. Das Gras und der alte Mann / A. Andersch // Frankfurter Hefte. Zeitschrift fur Kultur und Politik. - 1948. - Nr. 10 (Oktober). - S. 927-929.

173. Antologie zur deutschprachigen Literatur (1945-1996): в 2 тт. - Т. 1. / Сост. Л.Х. Рихтер. - М.: Изд-во МАРТ, 1999. - 776 с.

174. Boll Н. Die Stimme Wolfgang Borchert / H. Boll // W. Borchert. DrauBen vor der Tiir und ausgewahlte Erzahlungen. Mit einem Nachwort von Heinrich Boll. -Hamburg: Rowohlt, 1995. - S. 118-121.

176. Braun P. Wolfgang Borchert / P. Braun // P. Braun. Von Taugenichts bis Steppenwolf. Eine etwas andere Literaturgeschichte. - Berlin: Bloomsbury Kinderbucher & Jugendbucher, 2006. - S. 206-214.

177. Brenner P.J. Neue deutsche Literaturgeschichte / P. J. Brenner. - Tubingen: Max Niemejer Verlag, 1996. - 379 s.

178. Burghardt H. Wolfgang Borchert und das Erleben menschlicher Verlassenheit / H. Burghardt // Literarische Revu. - 1949. - N r . 4. - S. 250-253 s.

179. Buchmann G. Gefliigelte Worte / G. Buchmann. — Frankfurt-am-Main: Fischer Biicherei, 1986. - 351 s.

180. Biittner U. Hamburg zur. Zeit der Weimarer Republik. Sechs Abhandlungen / U. Biittner. - Hamburg: Landeszentrale fur Politische Bildung, 1996.-221s.

181. Csuri K. «Die Hundeblume» zwischen Wirklichkeit und Mythos / K. Csuri // Jahresheft der Internationalen Wolfgang-Borchert-Gesellschaft e.V. -Hamburg, 1991. -Heft 3. - S. 25-27.

182. Cwoidrak G. Kontrapunkt: Tagebuch 1943-1944: Neu betrachtet, 1986 / G. Cwoidrak. - Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1989. - 127 s.

183. Daemmrich H.S., Daemmrich I.G. Themen und Motive in der Literatur. Ein Handbuch. Zweite, iiberarbeitete und erweiterte Auflage /H .S . Daemmrich, I.G. Daemmrich. - Tubingen; Basel: Francke Verlag, 1995. - 410 s.

184. Deutsche Literatur seit 1945. Texte und Bilder. Von Volker Bohn. - Frankfurt-am-Main: Suhrkamp Verlag, 1995. - 448 s.

185. Deutsche Literaturgeschichte. Band XI. Heinz Forster und Paul Riegel: Die Nachkriegszeit 1945-1968. - Miinchen: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1995. -490 s.

186. Doderer K. Die Kurzgeschichte in Deutschland. Ihre Form und ihre Entwicklung / K. Doderer. - Darmstadt: Wissentschaftliche Buchgesellschaft, 1969.-103 s.

188. Einer war zu lange Weg Dunkler Traum der Zeit im Horspiel // Der Spiegel. - 1947. -Nr. 8. - S. 21.

189. Freydank K. Das Prosawerk Borcherts: Zur Problematik der Kurzgeschichten in Deutschland / K. Freydank. - Marburg, 1964. - 188 s.

190. Fuchs G.B. Der verratene Messias. Essay um den Dichter Wolfgang Borchert / G.B. Fuchs. - Dusseldorf-Munchen: Progress-Verlag Johann Fladung, 1953.-71 s.

191. Fuhr E. Geschichte der Deutschen: Eine Chronik zu Politik, Wirtschaft und Kultur von 1945 bis heute / E. Fuhr. - Frankfurt-am-Main; Leipzig: Insel, 1993.-295 s.

192. Gebhardt L. Trummerliteratur: Am Beispiel von Shiina Rinzo und Wolfgang Borchert / L. Gebhardt // Japanstudien. - Miinchen, 1996. - Bd. 8. - S. 129-151.

193. Gelfert H.-D. Die Tragodie. Theorie und Geschichte / H.-D. Gelfert. - Gottingen: Vandenhoek & Puprecht, 1995. - 175 s.

194. Geschichte der Literatur der Bundesrepublik Deutschland. Von einem Autorenkollektiv Leitung H.J. Bernchard. - Berlin: Volk und Wissen volkseigener Verlag, 1983.-639 s.

195. Glaser E. Zwei Fruhvollendete? Wolfgang Borchert (1921-1947) und Jura Soyfer (1912-1939) / E. Glaser // Zukunft. Die Zeitschrift fur Politik, Wirtschaft und Kultur. - Wien. - 1989 ( Mai). - № 5. - S. 45.

196. Glaser H. Kleine Kulturgeschichte der Bundesrepublik Deutschland 1945-1949 / H. Glaser. - Bonn: Bundeszentrale fur politische Bildung, 1991.-527 s.

197. Gullvag K.E. Der Mann aus den Trummern: Wolfgang Borchert und seine Dichtung / K.E. Gullvag. - Aachen: Fischer, 1997. - 122 s.

198. Hamburg: judisches Stadtebild / Herausgegeben von Erika Hirsch und Thomas Sparr; mit Fot. von Jan Reger. - Frankfurt-am-Main: Jiidischer Verlag, 1999.-287 s.

199. Hansers Sozialgeschichte der deutschen Literatur. Naturalismus und Expressionismus 1890- 1918. Band 7. - Munchen: Carl Hanser Verlag, 2000. -760 s.

200. Helmich W. Wege zur Prosadichtung des 20. Jahrhunderts / W. Helmich. - Berlin: Georg Westennann Verlag Braunochweig, 1960. - 269 s.

201. Hempel-Kiiter Ch. Gennanistik zwischen 1925 und 1955: Studien zur Welt der Wiss. am Beispiel von Hans Pyritz / Ch. Hempel-Kiiter. - Berlin: Akademische Verlag, 2000. - 350 s.

202. Носке G.R. Uber den allerneuesten Zynismus. Ein Gesprach zwischen Voltaire und Wolfgang Borchert / G.R. Носке. - Der Ruf. - 1948. - Nr. 2. - S. 11-12.

203. Holthusen H.E. Der unbehauste Mensch. Motive und Probleme der modernen Literatur / H.E. Holthusen. - Munchen: R. Pipper & со Verlag, 1955. — 321 s.

204. Hye-Sook K. Die Jesus-Gestalt in der modernen deutschen Prosa.: Inaugural-Dissertation zur Erlangung des Doktorgrades der Philosophischen Fakultat der Universitat zu Koln / K. Hye-Sook. - Koln, 1994. - 100 s.

205. Kaszynski St. H. Typologie und Deutung der Kurzgeschichten von Wolfgang Borchert / St. H. Kaszynski. - Poznan: Univer. im. Adama Mickewicza, 1970.-189 s.

206. Katz O. Keiner gab Antwort. Mifigliickter Versuch einer Diskussion um Wolfgang Borchert / O. Katz // Der Ruf. - 1948. - Nr. 6. - S. 13.

207. Klefimann Ch. Die doppelte Staatsgrungung. Deutsche Geschichte 1945- 1955 / C. KleBman. - Bonn: Bundeszentrale fur politische Bildung, 1991. - 605 s.

208. Kruse W. Krieg und Kultur: Zivilisationskreise / W. Kruse // Eine Welt von Feinden. Der Grosse Krieg 1914- 1918. - Frankfurt-am-Main: Verlag Fischer Taschebuch GmbH, 1997. - 322 s.

210. Langer H. Schulfrei fur den Tod: Jugend unter Pickelhaube und Stahlheim / H. Langer. - Berlin: Neues Leben, Cop. 1988. - 196 s.

211. Leiser E. Nazi cinema / E. Leiser. - New York: Macmillan publ., 1975. - 179 p.

212. Lockemann F. Gestalt und Wandlungen der deutschen Novelle. Geschichte einer literarischen Gattung in neunzehnten und zwanzigsten Jahrhundert / F. Lockemann. - Munchen: Max Hueber. Verlag, 1957. - 391 s.

213. Mahr J. Eisenbahnen in der deutschen Dichtung. Der Wandel eines literarischen Motivs im 19. und im beginnenden 20. Jahrhundert / J. Mahr. -Munchen: Wilhelm Fink Verlag, 1982. - 342 s.

214. Meyer-Marwitz B. Nachwort / B. Meyer-Marwitz // W. Borchert. Das Gesamtwerk. — Hamburg: Rowohlt Taschenbuch Verlag, 2005. - S. 325-354.

215. Mosse G.L. Nazi culture: Intellektual, cultural and sozial life in the Third Reich / G.L. Mosse. - New York: Schocken books, 1981. - 386 s.

216. Nation ohne Haus: Deutschland 1945-1961. -Berlin: Siedler, Cop. 1989. - 540 s.

217. Reich W. Die Massenpsychologie des Faschismus/ W. Reich- Frankfurt-am-Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1981. - 352 S.

218. Richardi H.G. Bomben iiber Munchen: Der Luftkrieg von 1939 bis 1945, dargest am Beispiel der «Hauptstadt der Bewegung» / H.G. Richardi. — Munchen: 1.udwig, Cop. 1992. - 495 s.

219. Richter H.W. Warum schweigt die junge Generation? / H.W. Richter. - Der Ruf. - 1946. -Nr. 2. - S. 1.

220. Rothmann K. Kleine Geschichte der deutschen Literatur / K. Rothmann. - Stuttgart: Philipp Reclam jun., - 1985. - 358 s.

221. Rothmann K. Wolfgang Borchert / K. Rothmann // Rothmann K. Deutschprachige Schriftsteller seit 1945. - Stuttgart: Philipp Recklam jun., 1985. -S. 69-72.

222. Rotzer H. G. Geschichte der deutschen Literatur. Epochen. Autoren. Werke / H. G. Rotzer. - Bamberg: C.C. Buchners Verlag, 1992. - 4 1 2 s.

223. Ruhmkorf P. Wolfgang Borchert in Selbstzeugnissen und Biiddokumenten / P. Ruhmkorf. - Hamburg: ROWOHLT Taschenbuch Verlag, 1961.-189 s.

224. Seliger H. Wer schreibt fur uns eine neue Harmonielehre? / H. Seliger // Akzente. Zeitschrift fur Dichtung. - 1955. - Nr. 2. - S. 128-139.

225. Storjohann U. Liebe 45. Ein Shakespeare-Abend mit Wolfgang Borchert / Storjohann U. // Die Zeit. - 1996. - Nr. 21. - S. 69.

226. Schiffels W. Formen historischen Erzahlens in den zwanziger Jahren / W. Schiffels // Die Deutsche Literatur in der Weimarer Republik / Herausgegeben von Wolfgang Rothe. - Stuttgart: Philipp Reclam jun., 1974. - S. 195-211.

227. Schirrmacher W. «... ohne Abschied - ohne Ankunft». Zur Hamburger Urauffiihrung des Schauspiels «Draufien» von W. Borchert / W. Schirrmacher // Der Ruf. - 1947. -Nr. 23. - S. 13.

228. Schmidt M. «Wolfgang Borchert». Analysen und Aspekte / M. Scmidt. -Halle (Saale): Mitteldeutscher Verlag, 1970. - 159 s.

229. Schmidt A. Wolfgang Borchert. Sprachgestaltung in seinem Werk / A. Schmidt. -Bonn: Bouvier Verlag Helbert Grundmann, 1975. - 176 s.

230. Schnabel E. Eine Injektion Nihilismus / E. Schnabel // Hamburgische akademische Rundschau. - 1946 / 1947. - Heft 1. - S. 385-392.

231. Schneider I. Verschlusselte Opposition und verspatete «Stunde Null»: Zum Horspiel nach 1945 in der Bundesrepublik Deutschland / I. Schneider // Kontroversen, alte und neue. - Tubingen, 1986. - Bd. 10. - S. 160-166.

232. Schroder C.B. DrauBen vor der Tiir. Eine Wolfgang-Borchert-Biographie / C.B. Schroder. -Berlin, 1988. - 343 s.

233. Schulmeister R. Wolfgang Borchert / R. Schulmeister // Deutsche 1.iteratur seit 1945. - Stuttgart, 1968. - S. 239-258.

234. Unglaublich verdichtet. Wer entdeckte den Nachkriegsdichter Wolfgang Borchert? // Der Spiegel. - 1986. - Nr. 39. - S. 228-229.

235. Unseld S. An Diesem Dienstag. Unvorgreifliche Gedanken iider die Kurzgeschichte / S. Unseld // Akzente. Zeitung fur Dichtung. - 1955. - № 2. - S. 139-148.

237. Weidermann V. Lichtjahre. Eine kurze Geschichte der deutschen 1.iteratur von 1945 bis heute / V. Weidermann. - Koln: Kiepenheuer & Witsch, 2006.-324 s.

238. Wendeking V. W. Borchert / V. W. Wendeking // Metzler Autoren 1.exikon. Deutschprachige Dichter und Schriftsteller vom Mittelalter zur Gegenwart. Stuttgart: J.B. Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1986. - S. 64-67

239. Winkler W. Neues von und tiber Wolfgang Borchert / W. Winkler // Die Zeit . -1996.-Nr. 4 7 . - S . 9.

240. Wippermann W. Wessen Schuld? Vom Historikerstreit zur Goldhagen - Kontroverse / Wippermann W. — Berlin: Elefantenpress, Cop. 1997. - 142 s.

241. Wirth G. Heinrich Boll. Religiose und gesellschaftliche Motive im Prosawerk / G. Wirth. - Koln: Pahl-Rugenstein, 1987. - 349 s.

242. Wolfgang Borchert. DrauBen vor der Tiir. Materialien Ausgewahlt und eingeleitet von Wilhelm GroBe. - Stuttgart: Ernst Klett Verlag, 1980. - 38 s.

243. Ziircher G. Wolfgang Borchert / G. Ziircher // Kritisches Lexikon zur deutschprachigen Gegenwartsliteratur. Herausgegeben von H.L. Arnold. -Miinchen, 1978.-S. 1-11.