автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.00
диссертация на тему: Д.С. Мережковский в общественно-культурной жизни России конца XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Д.С. Мережковский в общественно-культурной жизни России конца XIX века"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М.В. ЛОМОНОСОВА ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

Д.С. Мережковский в общественно-культурной жизни России конца XIX века (1880-1893)

Раздел 07.00.00 — исторические науки Специальность 07.00.02 — отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

На правахрукописи

Семигин Валерий Львович

Москва

2004

Работа выполнена на кафедре истории России XIX — начала XX века исторического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова

Научный руководитель: Лидия Васильевна Кошман,

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник

Официальные оппоненты: Владимир Карлович Кантор,

доктор философских наук

(журнал «Вопросы философии» РАН)

Василий Игоревич Пичугин,

кандидат исторических наук (Институт Иоанна Богослова)

Ведущая организация: Философский факультет МГУ

им. М.В. Ломоносова, кафедра Истории и теории мировой культуры

Защита диссертации состоится «_£_» ОК.У Л-Тр > 2004 года в 16.00 на заседании Диссертационного Совета К.053.05.27 по отечественной истории при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова по адресу: Москва, Воробьевы горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, аудитория № 550.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ им. A.M. Горького (МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов).

Автореферат разослан «_»_2004 года.

Ученый секретарь Диссертационного Совета:

доктор исторических наук, профессор Н.В. Козлова

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Писатель Дмитрий Мережковский — явление малоизученное. Место и роль его в истории русской культуры ещё окончательно не определены. Личность и творчество Д.С. Мережковского как одного из деятелей историко-культурного процесса конца XIX — начала XX в. фактически оставались вне сферы интересов историков. Не существует ни одной работы, в которой бы жизнь и творчество писателя рассматривались поэтапно в соответствии с его идейным развитием. До сих пор, как справедливо заметил воронежский исследователь Я.В. Сарычев, не найден «общий сущностный стержень творчества Мережковского», с помощью которого можно соединить разные этапы его литературно-художественной и общественно-политической деятельности1. Именно поэтому поэтапное исследование жизни и творчества Д.С. Мережковского и попытка связать воедино литературно-художественную и общественно-политическую деятельность писателя с помощью «общего сущностного стержня» являются научно оправданными.

Цель и задачи исследования, хронологические рамки работы. Жизнь и творческий путь Д.С. Мережковского можно разделить на несколько больших периодов: первый период — период начала формирования личности — продолжался с 1865 до 1880 г., до момента знакомства писателя с поэтом С.Я. Надсоном; второй — народнический — начался в 1880 и завершился в 1892 / 1893 г., когда Мережковский выпустил сборник стихотворений «Символы» и выступил с двумя лекциями «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (Спб., 1893); третий — символистский — продолжался с 1892 / 1893 по 1899 г., до момента, когда писатель понял необходимость создания новой церкви; четвёртый — период «новых религиозных идей» — с 1899 по 1919 г.; пятый — эмигрантский, период антибольшевистской борьбы — с 1920 до момента смерти писателя в 1941 г. Диссертационная работа посвящена изучению ранних этапов жизни и творчества Д.С. Мережковского, менее всего изученных в современных историко-культурных исследованиях. Она охватывает период с 1865 по 1893 г. — начало формирования личности писателя, народнический и, частично, символистский этапы его творчества. Формирование и развитие личности писателя рассматривается в двух аспектах: биографическом и идеологическом на фоне общественно-культурной жизни России конца XIX в. Первый аспект предполагает изучение межличностных отношений и общественно-культурной деятельности Д.С. Мережковского; второй — изучение формирования и развития мировоззрения писателя, отношения к общественно-политическим проблемам, реконструкцию его исторических взглядов и созданной им концепции истории литературы, выделяется ряд понятий, имевших первостепенное значение в мировоззренческой системе писателя («народ», «толпа», «Боп>, «красота» и др.), и прослеживается изменение их смысловой нагрузки. Вопрос о роли и месте человека в обществе рассматривается в работе как системообразующий, связывающий воедино литературно-художественные и общественно-политические проблемы. В диссертации предпринята попытка обозначить круг чтения писателя на разных этапах его развитая: в детстве, юности, в зрелые годы; выявляется влияние традиционной и демократическо-народнической систем ценностей, а также влияние творчества русских и европейских писателей, поэтов и философов на формирование и развитие взглядов Д.С. Мережковского. Особое место в работе уделено изучению восприятия обществом общественно-культурной деятельности писателя.

Научная новизна. В диссертации впервые в отечественной историографии подвергнуты изучению ранние этапы жизни и творчества Д.С. Мережковского, творчество писателя рассматривается как цельная постоянно развивающаяся система, выявляются факторы, оказавшие влияние на формирование и развитие личности писателя и его идей. Диссертация построена на основе последовательного, всестороннего изучения семейной жизни, литературной

Сарычев Я В Религия Дмитрия Мережковского. Лип

3

;цк, 1001. С. 3 ¿ОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

»

М моум»»<у

Л

и общественной деятельности писателя, с привлечением максимально широкого круга источников и литературы. В основе методологического подхода лежат идеи антропологизма, достаточно широко применяемые в современных историко-культурных исследованиях.

Практическая значимость. Результаты проведённого исследования закладывают основы для дальнейшего изучения жизни и творчества Д.С. Мережковского как одного из деятелей историко-культурного процесса конца XIX — начала XX вв. Материалы диссертации могут быть использованы в процессе разработки общих и специальных курсов по отечественной -истории, истории русской культуры.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории России XIX — начала XX веков исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Отдельные положения работы прошли апробацию в рамках спецкурса «Дмитрий Мережковский и Серебряный век русской культуры», прочитанного в 2000 г. на кафедре истории и теории мировой культуры философского, факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, и общего курса Отечественной истории IX — XX вв., читаемого с 2002 г. в Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского.

Историография. Историки, философы, публицисты и литературные критики стали проявлять интерес к жизни и творчеству Дмитрия Мережковского ещё в конце XIX — начале XX в., но, несмотря на это литература о нём необычайно скудна. В литературе сложился стереотипный подход к писателю как к символисту и религиозному мыслителю. Такое восприятие Мережковского определило и сферу деятельности учёных: они занимались изучением лишь отдельных аспектов жизни и творчества писателя, в отрыве от его предыдущей и последующей деятельности, что часто неминуемо приводило к интерпретационным ошибкам. Основное внимание исследователей было приковано к символистскому периоду в творчестве писателя и его религиозно-философским построениям. Характерной особенностью большинства работ о писателе является пристальное внимание к его идеям и почти полное игнорирование его. биографии. Народнический и предшествовавший ему периоды жизни и творчества Дмитрия Мережковского, его общественно-культурная деятельность в конце XIX в. до сих пор остаются практически не исследованными.

Весь корпус литературы,, который можно привлечь при изучении темы «Д.С. Мережковский в общественно-культурной жизни России конца XIX века (1880 — 1893)», разделим на четыре группы. К первой группе отнесём работы, непосредственно посвященные изучению жизни и творчества Д.С. Мережковского. Одну из первых попыток связать воедино жизнь и творчество писателя предпринял литературный критик МЛ. Лятский в 1912 г.2 Основываясь на автобиографических произведениях Мережковского и - на беседах с его соучениками по гимназии, он попытался нарисовать портрет писателя, акцентировав внимание на его детстве и юности. Лишь много лет спустя была предпринята очередная попытка представить деятельность Д.С. Мережковского, связав воедино его жизнь и творчество. Её осуществил историк литературы А.В. Лавров в статье, написанной для справочника «Русские писатели XIX века»3. Хронологические рамки и характер издания, в котором помещена статья, предопределили особенности исследования. А.В. Лавров сделал упор на изучение жизни и литературного творчества писателя до 1917 г. История литературного салона Д. С. Мережковского и З.Н. Гиппиус в работе не рассматривалась. Деятельность писателя после Октябрьской революции 1917 г. вплоть до 1919 г., эмигрантский период его жизни и творчества лишь намечены в исследовании при помощи нескольких штрихов. Вскользь упоминается в

2 Лятский М.А. Д.С. Мережковский. Критико-биографический очерк // Мережковский Д.С Полное собрание сочинений в 17 томах. Спб.; М., 1912. Т. LC.nI — XI.

11 ЛавровА.В. Д.С. Мережковский // Русские писатели. 1800 — 1917. Биографический словарь. М., 1999. Т. 4. С. 17 — 27.

статье и общественно-политическая деятельность Мережковского Несмотря на это исследование А В Лаврова имеет важное значение, оно наиболее полно и точно представляет жизненный и творческий путь Дмитрия Мережковского и дает возможность взглянуть на него без предвзятости Творчество писателя рассматривалось так же в статьях И А Ильина и С Н Поварцова4. Философ И А. Ильин негативно относился к деятельности Д С. Мережковского Он считал писателя эклектиком, постоянно мечущимся из одного идеологического лагеря в другой и не имеющим постоянных взглядов Все литературно-художественные и религиозно-философские построения Мережковского казались ему схематичными, противоречивыми и недостойными того, чтобы оценивать их в виде определенной доктрины. Он закрывал глаза на эволюцию взглядов писателя, явно не желая в ней разбираться5. Более взвешенный подход к деятельности мыслителя присущ работам литературоведа С Н. Поварцова. Объектом его изучения были критические работы Мережковского. Он рассмотрел эволюцию взглядов писателя, связав воедино его литературно-художественные и общественно-политические идеи

Отдельные аспекты творчества Дмитрия Мережковского рассматриваются в работах В Я Брюсова. В. Быстрова, И М. Жуковой, Л А Колобаевой, И С. Приходько, Я В. Сарычева и А В. Успенской6. Антропологические взгляды писателя разобрали В. Быстрое, И М. Жукова, Л А. Колобаева и Я В. Сарычев, при чем в работе Л А Колобаевой взгляды Мережковского разбираются на фоне всей русской литературы конца XIX — начала XX в. Поэтическое наследие мыслителя рассмотрели В Я Брюсов и А В Успенская, а И С. Приходько — проблему мифологизации культуры в творчестве мыслителя на примере сборника статей «Вечные спутники» Большое количество работ русских и зарубежных ученых, филологов и историков культуры, посвящено изучению проблемы восприятия Д С. Мережковским творчества русских и зарубежных философов, писателей и поэтов III. Бодлера, ИВ Гёте, Ф.М. Достоевского, Г. Ибсена, Ф Ницше, Э. По, А С. Пушкина, А П. Чехова7. Возможность значительно расширить представления о семье Мережковских дают исследования Юл Н. Вагнера, М Н. Золотоносова, А А. Формозова и Л Н. Хахиной о К С. Мережковском и некролог С С. Мережковского, написанный А И Антоновским8.

4 Ильин И А Творчество Мережковского // Москва 1990 № 8 Поварцов СНТраектория падения (О литературно-эстетических концепциях ДС Мережковского) // Вопросы литературы 1986 № 11, его же, Возвращение Мережковского // Мережковский Д С Акрополь Избранные литературно-критические статьи М, 1991

5 Ильин ИА Творчество Мережковского//Москва. 1990 К» 8 С 197

* Брюсов В Я Д С Мережковский (как поэт) // Брюсов В Я Далекие и близкие Статьи и заметки о русских поэтах от Тютчева до наших дней М, 1912, Быстрое В «Напрасно в людях спорят дух и плоть» ДС Мережковский и «метафизика» любви // Новый журнал Спб , 1996 № 4, Жукова ИМ Концепция человека в поэме ДС Мережковского «Старинные октавы»//Концепция человека в литературе XX в Сборник трудов Курган, 1997, Колобаева Л А Концепция личности в русской литературе рубежа XIX — XX веков М , 1990, Приходько И С «Вечные спутники» Мережковского (К проблеме мифологизации культуры) // Д С Мережковский Мысль и слово Сборник статей М, 1999, Сарычев Я В Религия Дмитрия Мережковского Липецк, 2001, Успенская А В Мережковский // Мережковский Д С Собрание стихотворений Спб, 2000

7 Ваннср А Бодлер в русской культуре конца XIX — начала XX в // Русская литература XX в Исследования американских учёных Спб, 1993, Гришунин АЛ Мережковский о Чехове // ДС Мережковский Мысль и Слово Сборник статей М., 1999, Гроссман ДжД Эдгар По в России Ле1енда и литературное влияние Спб, 1998, Клюс Э Ницше в России Спб, 1999, Коренева МЮ Д С. Мережковский и немецкая культура (Ницше и Гете Притяжение и отталкивание) // На рубеже XIX и XX веков Из истории международных связей русской литературы М, 1991, Поварцов СН «Люди разных мечтаний» (Чехов и Мережковский) // Вопросы литературы 1988 № 6, Розентань Б Г Мережковский и Ницше (К истории заимствований) // ДС. Мережковский Мысль и Слово Сборник статей М , 1999, Фридлендер ГМ Мережковский и Г Ибсен (У истоков религиозно-философских идеи Д Мережковского) // Русская литература. 1992 № 1, Чудаков АЛ Чехов и Мережковский два типа художественно-философского сознания // Чеховиана Чехов и «серебряный век» М , 1996

1 Вагнер Юл //КС Мережковский // Биографический словарь профессоров и преподавателей Санкт-Петербургского университета за истекшую третью четверть века его существования 1869 — 1894 Спб , 1898 Т 1,

Особый интерес представляет диссертация Я.В. Сарычева «Эрос в творчестве Д.С. Мережковского», в которой впервые была предпринята попытка проанализировать творчество писателя как единую внутренне непротиворечивую систему9. В качестве системообразующей идеи в творчестве Дмитрия Мережковского автор рассматривал идею Эроса. Сосредоточившись на изучении трилогии «Христос и Антихрист» и религиозно-философских идей писателя, он справедливо отметил, что любовь у Мережковского имеет гносеологический характер; она используется писателем при постижении мира и Бога наравне с разумом. Я. В. Сарыч ев утверждал, что любовь сформировала художественный мир писателя, превратив литературу в форму познания мира и Бога. Проблема Эроса в творчестве Дмитрия Мережковского, безусловно, играла большую роль, но она не являлась системообразующей. Рассматривая Мережковского как религиозного писателя, Я.В. Сарычев упустил из виду ранние этапы его жизни и творчества, лишённые не только ярко выраженной религиозности, но и эротичности. К тому же проблема Эроса — лишь часть большой проблемы взаимоотношения человека и Бога, разобраться в которой невозможно, не исследовав антропологические взгляды писателя и его биографию.

Ко второй группе следует отнести в большинстве своём фактографически богатые и идеологически предвзятые работы общего характера по истории русской литературы / культуры конца XIX — начала XX в., в которых так или иначе затрагивались жизнь и творчество Дмитрия Мережковского10. Среди общих работ, посвященных изучению русской литературы рубежа эпох, особо стоит выделить коллективный труд западных ученых-славистов и русских эмигрантов «История русской литературы XX в.: Серебряный век» (1987) и биографический словарь «Русские писатели XIX века», составленный русскими историками и литературоведами". В «Истории русской литературы» наиболее подробно и всесторонне освещается эпоха Серебряного века: даётся характеристика личностям, различным направлениям литературы, музыки, театра, изобразительного искусства и философии. Значительная часть работы посвящена изучению религиозно-философских исканий в России в начале XX в. Как религиозного философа рассматривает Д.С. Мережковского в «Истории русской литературы» профессор Йельского университета В. Рудич. Он справедливо полагал, что идейная эволюция писателя происходила постепенно, а не была шатанием от одной доктрины к другой; но он ошибочно утверждал, что исторические, общественно-политические и литературно-художественные взгляды писателя на протяжении всей его жизни находились в зависимости от его религиозных идей.

В третью группу следует объединить исследования о символизме. Изучению символизма

Золотоносов М.Н. Братья Мережковские. Книга I. Onuepenis Серебряного века. М., 2003; Формозов А.А. Начало изучения каменного века в России. М., 1983; его же. Страницы истории русской археологии. М., 1986; Хахина Л.Н. К формированию гипотезы симбиогенеза: К.С. Мережковский // История и теория эволюционного учения. Л., 1975. Вып. 3; её же, Проблемы симбиогенеза: Историко-критический очерк исследований отечественных ботаников. Л., 1979; Антоновский А И. С.С. Мережковский (1863 — 1930). Некролог // Зашита растений от вредителей. 1930. Т. 7. №4 — 6.

СарычевЯ.В. Религия Дмитрия Мережковского. Липецк, 2001. С. 3 — 11. 10 Святопопк-МирскийД.С. История русской литературы с древнейших времён до 1925 г. London, 1992; Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т. М., 1994. Т. 2. Ч. I; Михайловский Б.В. Русская литература XX в. (с 90-х гг. XIX в. до 1917 г.). М., 1939; Литература 1890 — 1917 гг. // История русской литературы в 10 т. М.; Л., 1954. Т. 10; ТагерКБ. Возникновение модернизма // Русская литература конца XIX — начала XX в. 90-е годы / Под редакцией Б.А. Бялика. М., 1968; ГригорьевА.Л. Символизм // Литература конца ХТХ — начала XX века (1881 — 1917) / Под редакцией К.Д. Муратовой // История русской литературы: в 4 т. Л., 1983. Т. 4; Казак В. Лексикон русской литературы XX в. М., 1996 и др.

'' История русской литературы. XX век: Серебряный век / Под редакцией Ж. Нива, И. Сермана, В. Страды и Е. Эткинда. М., 1995; Русские писатели. 1800 — 1917. Биографический словарь. Т. 1 — 4. М., 1989 — 1999 (издание продолжается).

в целом посвящены работы Л. Ханзен-Леве «Русский символизм» (1989), А. Пайман «История русского символизма» (1994) и Л.А. Колобаевой «Русский символизм» (2000)'2. Аьстрийский славист А. Ханзен-Лёве занимался изучением образно-поэтической системы русского символизма, в то время как английский славист А. Пайман посвятила свою работу хронологически последовательному изложению истории символизма как литературного течения. А. Пайман затронула в работе как истоки формирования течения, так и его развитие и то влияние, которое символизм оказал на дальнейший ход течения русской культуры. Мережковского она рассматривала с исторической точки зрения, в то время как А. Ханзен-Леве анализировал лишь его поэтику на фоне поэтических систем других символистов. В работе преподавателя МГУ Л А. Колобаевой русский символизм рассматривается как единое литературное течение, в рамках которого существовало два направления: неоклассицизм (И.Ф Анненский, В И. Иванов, Д С. Мережковский) и неоромантизм (К Д Бальмонт, А. Белый, А.А. Блок). Исследования Л.А. Колобаевой, А. Пайман и А. Ханзен-Леве взаимодополняют друг друга. Они дают возможность представить себе не только хронологически последовательную историю символизма в России, но и проследить развитие поэтических образов в текстах символистов.

Кроме того, интерес представляют работы, посвященные изучению отдельных проблем символизма или жизни и творчества людей, близко связанных с Дмитрием Мережковским. В работах В Е. Евгеньева-Максимова, Е В. Ивановой, П В. Куприяновского и Д Е. Максимова рассматривается история журнала «Северный вестник», на страницах которого дебютировали многие символисты1 . Разгоревшаяся в 1884 г. в киевской газете «Заря» дискуссия о гражданском и чистом искусстве, важная для понимания развития общественно-культурного процесса рубежа веков рассматривается в исследовании З.Г. Минц «Статья Н. Минского "Старинный спор" и её место в становлении русского символизма»14. Жизнь и творчество А.Л. Волынского и 3 Н. Гиппиус, анализируется в работах В А. Злобина, П В. Куприяновского, Т.Л. Пахмусс и других исследователей15.

При разработке темы использовались так же философские работы, так или иначе интерпретирующие проблему существования человека в мире или рассматривающие те или иные культурные вопросы (Р. Барт, А. Батай, А В Вислова, А. Камю, И П. Розанов, Ж -П. Сартр, Э Фромм, Й Хёйзинга)16. Их можно объединить в четвертую группу.

Источники Наши представления о Дмитрии Мережковском складываются из нескольких факторов. Комплекс фотоматериалов 1900 — 1940 гг. дает нам возможность узнать каким был Дмитрий Мережковский Фотографии, анонимные и авторские (М. Дмитриев, П.И.

12 Колобаева ЛА Русский символизм М, 2000, Пайман А История русского символизма М, 1998, Ханлен-Леве А Русский символизм Система поэтических мотивов Ранний символизм Спб,1999

11 Евсеньев-Максимов BE., Максимов Д£ «Северный вестник» и символисты // Евгсньев-Максимов В Е , Максимов ДЕ Из прошлого русской журналистики Статьи и материалы Л, 1930, Иванова ЕВ «Северный вестник» // Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX в 1890 — 1904 Буржуазно-либеральные и модернистские издания М, 1982, Куприяновский П В Из истории раннего русского символизма (Символисты и журнал «Северный вестник») // Русская литература XX в Сборник статей. Калуга, 1968

14 Минц ЗГ Статья Н Минского «Старинный спор» и еб место в становлении русского символизма // Блоковский сборник IX Биография и творчество в русской культуре начала XX в Тарту, 1989

15 Зюбин В А Тяжёлая душа. Вашингтон, 1970, Куприяновский П В А Волынский — критик (Литературно-эстетическая позиция в 90-е годы) // Творчество писателя и литературный процесс Межвузовский сборник научных трудов Иваново, 1978, Пахмусс ТА 3 Гиппиус Contes d'amour // Возрождение 1969 № 210, её же. Творческий путь 3 Гиппиус // 3 Н Гиппиус Новые материалы и исследования М , 2002 и др

16 Барт Р Мифологии М , 1996, Батай А Литература и зло М , 1994, Вислова А В На грани игры и жизни (Игра и театральность в художественной жизни России «серебряного века») // Вопросы философии 1997. № 12,

Камю А Человек бунтующий // Камю А Сочинения В 5 т Харьков, 1998 Т 3, Розанов ИПЛитературные репутации Работы разных лет М , 1990, Сартр Ж-ПБодлер // Бодлер Ш Цветы зла М , 1993, Фромм Э Душа человека М, 1992, Хбйзенга ЙHomo ludens M, 1992 и др

Шумов), помогут восстановить его облик. Они печатались как в отдельных изданиях произведений писателя, так и в собраниях его сочинений. Растиражированные в тысячах экземпляров, фотографии являлись дополнением к тексту и несли ярко выраженную смысловую нагрузку. Они должны были создать у читателя определенное представление о писателе. Воссозданию облика ДС. Мережковского способствуют картина «Николай Марликийский избавляет от смерти трёх невинно осуждённых» ИЕ. Репина (1888), где писатель изображён в виде юноши-мученика, и его портреты работы И.Е. Репина (1894), Т.Н. Гиппиус (1910) иЮК. Арцыбушева (1927). Но облик писателя — это маска, личина, за которой он скрывался. Подлинное лицо Мережковского — его произведения. Они дают возможность заглянуть под маску, снять ее и прикоснуться к лицу; они позволяют заглянуть в самые дальние уголки сердца писателя и прочувствовать его потаённые мысли.

Все произведения Дмитрия Мережковского, рассматриваемые как один из основных источников, условно можно разделить на три группы. В первую группу войдут те, в которых затрагивается биография писателя. Историю своей жизни от момента рождения до возвращения в Россию из эмиграции в 1908 г. ДС. Мережковский рассказал в автобиографической заметке, опубликованной в газете «Русское слово» (1913)17. В ней писатель, не вдаваясь в подробности своего детства, не говоря о переполнявших его чувствах и мыслях, умалчивая о своем духовном и физическом развитии, лишь отметил узловые моменты своей жизни. В отличие от большинства писателей Дмитрий Мережковский не вёл дневник, в который бы он постоянно заносил хронологически последовательно события своей жизни. Отсутствие дневников у писателя, прожившего большую бурную жизнь, редкая ситуация, вынуждающая исследователя обращаться к другим источникам, чтобы получить рефлективную информацию о жизни и творчестве человека. Внутренний мир Мережковского раскрывает его «Записная книжка» (1891)1*. В нее писатель заносил размышления о важных событиях петербургской общественно-культурной жизни. Письма Д С. Мережковского к Л В. Амфитеатрову, AJI. Вопынскому, MJ1. Гофману, С Я. Надсону, П П Перцову, ЯЛ. Полонскому, А П. Чехову дополняют наши

представления о нем. Они дают информацию о жизни и творчестве писателя, его внутренних

1

переживаниях и взаимоотношениях с русскими литераторами .

Вторую группу образуют статьи ДС. Мережковского, посвященные литературно-художественной, религиозной и общественно-политической проблематике. В диссертации будут использованы как известные статьи 1888 — 1893 гг., часть из которых позднее вошла в переработанном виде в сборник «Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы» (1897), так и статьи, ранее не привлекавшиеся учёными к изучению: «Руссо» (1889), «Памяти Тургенева», «Памяти АН. Плещеева» (1893), «Мистическое движение нашего века» (1893) и «Крестьянин во французской литературе» (1894 — 1895). Среди наиболее важных источников следует отметить критическую работу «О причинах упадка и о новых течениях современной

17 Мережковский ДС Автобиографическая заметка // Мережковский ДС. Акрополь. Избранные литературно-критические статьи М , 1991.

11 Мережковский Д С Записная книжка 1891 г / Публикация М Ю Кореневой // Пути и миражи русской культуры Спб.1994

" Мережковский Д С Письма к П П. Перцову / Публикация М Ю Кореневой // Русская литература 1991 №2 — 3, его же. Письма к разным лицам (в том числе письмо к Я П Полонскому) / Публикация С Н Поварцова // Мережковский ДС Акрополь Избранные литературно-критические статьи М, 1991, его же. Письмо к АЛ Волынскому // Российский архив История отечества в свидетельствах и документах XVIII — XX вв М, 1992 Выпуск 2 — 3, его же, Записные книжки и письма (в том числе письмо к МЛ Гофману) / Публикация А.Е Лндрушенко и Л Г Фридмана // Русская литература 1993 №№ 4, 5, его же, Письма к С Я Надсону / Публикация А В Лаврова // Новое литературное обозрение 1994 № 8, его же. Письма к А В Амфитеатрову / Публикация М В Толмачева и Ж. Шерона // Звезда. 1995 № 7, его же, Письма к А П. Чехову / Публикация АМ Долотовой // Чеховиана. Чехов и «серебряный вею» М , 1996

русской литературы» (1893).

В третью группу войдут художественные произведения писателя. Значительную часть творческого наследия Дмитрия Мережковского составляют стихотворения и поэмы («Вера» (1890), «Семья» (1890), «Смерть» (1891), «Конец века» (1892) и др.). Стихотворения —: одни из самых трудных для изучения источников. В них Мережковский фиксировал свои часто меняющиеся настроения, свои мысли и чувства. Зинаида Гиппиус как-то заметила, что «каждому стихотворению соответствует полное ощущение автором данной минуты; оно вылилось — стихотворение кончилось; следующее — следующая минута, — уже иная; они разделены временем, жизнью»20. Лишь изучая в целом поэтическое наследие Мережковского, последовательно: стихотворение за стихотворением, можно составить правильное представление о его меняющихся настроениях, его мыслях и переполнявших его чувствах. Соединив воедино ощущения «данной минуты», можно сказать каким было духовное развитие поэта. Поэтическое наследие мыслителя не использовалось в полной мере. Характеризуя творчество Мережковского, литературные критики и учёные использовали лишь его ограниченный пласт. Как правило, к изучению привлекались модернистские стихотворения и поэмы; народнические произведения — игнорировались. В диссертации впервые подвергнут изучению весь комплекс стихотворений и поэм Мережковского, опубликованный в период с 1880 по 1893 г. и выявленный к настоящему моменту. При разработке темы впервые использованы рассказ «Пророк» (1891) и драма «Сильвио» (1890). Особое место среди беллетристических произведений писателя занимает автобиографическая поэма «Старинные октавы (Octaves du passe)» (1905 — 1906), в которой Мережковский вспоминал о своём детстве и юности, дал характеристики членам своей семьи, учителям в гимназии, мастерски передал настроения общества 70 — 80-х годов XIX в. Её можно рассматривать как воспоминания писателя. Биографические мотивы присутствуют и в поэме «Семья» (1890).

В диссертационной работе все произведения Д.С. Мережковского, созданные им на протяжении жизни, рассматриваются как единый текст, имеющий изначально субъективный характер. Различиями между стихотворениями, драмами, рассказами, очерками, новеллами, критическими статьями, письмами и пометками в записной книжке можно пренебречь. Важна сущность высказываний, а не форма, в которую они облечены. Тексту Мережковского присуще множество противоречий; оно, однако, не нарушает его единства. Он не статичен; в нём можно проследить развитие. В развитии текста можно выделить несколько этапов, которые хронологически совпадают с этапами творчества писателя. Текст, созданный Мережковским, существует в системе определённых координат. Он рассматривается как факт определённой идеологии, как часть большого дискурса: первоначально народнического, а потом — модернистского. Текст Мережковского испытывал на себе влияние других текстов: классических (Еврипид, Марк Аврелий, Эсхил и др.), демократическо-народнических (В.Г. Короленко, Н.К. Михайловский, Г.И. Успенский и др.), модернистских (Ш. Бодлер, Ф. Ницше, Э. По и др.), а так же внетекстовой реальности (влияние отца, матери, братьев, жены и друзей и т.д.).

Было бы ошибкой рассматривать текст Д.С. Мережковского как замкнутую реальность, без взаимодействия с другими субъективными текстами: воспоминаниями, автобиографиями, дневниками, письмами, критическими статьями, рецензиями и художественными произведениями. Воссозданию облика писателя способствуют прежде всего мемуары. Весь корпус воспоминаний условно можно разделить на два уровня. Первый уровень составят мемуары, в которых непосредственно рассматривается жизнь и общественно-культурная деятельность Д.С. Мережковского. Группу первого уровня необходимо разделить хронологически на мемуары, охватывающие рассматриваемый нами период, и поздние

' Гиппиус З.Н. Необходимое о стихах//Гиппиус З.Н. Сочинения. Л., 1991. С. 48.

мемуары. Непосредственно периода, который рассматривается в работе, касаются воспоминания

A.Н. Бенуа, Вл.В. Гиппиус, З.Н. Гиппиус, С.К. Маковского, ПП. Перцова и И.И. Ясинского21. Однако для того, чтобы сделать фигуру Мережковского более объемной, необходимо, кроме того, привлечь к изучению мемуары людей, соприкасавшихся с писателем позднее: Г.В. Адамовича, В.В. Барятинского, А. Белого, НИ. Берберовой, НА. Бердяева, В.В. Вейдле, ИВ. Одоевцевой и B.C. Яновского22. Второй уровень образуют мемуары, напрямую не касающиеся деятельности писателя, но необходимые для понимания эпохи и поступков Д С. Мережковского. К нему необходимо отнести мемуары Н.К. Михайловского и воспоминания о В.К. Сютаеве23.

Наряду с мемуарами воссозданию образа эпохи и писателя способствуют автобиографии К Д. Бальмонта, 3 Н. Гиппиус, В.Я. Брюсова, З.А. Венгеровой, воспоминания Л.Я. Гуревич об истории журнала «Северный Вестник» и ВлВ. Гиппиуса о А.М. Добролюбове, собранные профессором С.А. Венгеровым в книгу «Русская литература XX века»24; дневники 3 Н. Гиппиус и В.Я. Брюсова; художественные произведения Ш. Бодлера, 311. Гиппиус, С Л. Надсона, НМ. Минского, Э. По; письма К.Д. Бальмонта к Н.М. Минскому, З.Н. Гиппиус к АЛ. Волынскому и П П. Перцову, и других писателей и поэтов25.

Реакция литературного сообщества на общественно-культурную деятельность Мережковского прослеживается по рецензиям, пародиям и критическим статьям В.П. Буренина,

B.Я. Брюсова, AJ1. Волынского, Н.К. Михайловского, П.П. Перцова, М.А. Протопопова, В.В. Розанова, A.M. Скабичевского и анонимных авторов, опубликованным в журналах «Наблюдатель», «Северный вестник», «Русская мысль», «Русское богатство», «Вестник Европы», «Мир Божий», «Мир Искусства» и газете «Новое время».

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, трёх приложений, списка источников и литературы и иллюстративного материала. В первом приложении приводятся все, выявленные на сегодняшний момент, прижизненные публикации Д С. Мережковского и первые публикации его архивных материалов. Приложение разделено на

21 Бенуа АII Мои воспоминания. М , 1993 2 т 2-ое изд.; Гиппиус Вл ВО самом себе / Публикация Е. Биневича // Метрополь. Литературная панорама 1993 — 1996 Спб , 1996, Гиппиус 3Н Живые лица// Гиппиус 3 Н Живые лица. Собрание сочинений. В 2 т Тбилиси, 1991 Т. 2, её же, Дмитрий Мережковский // Там же. Т. 2, Маковский С К Портреты современников М , 2000, его же, На Парнасе «Серебряного века». М, 2000, Перирв П П Литературные воспоминания 1892 — 1902 гг. / Публикация и комментарии А В. Лаврова. М.. 2002, Ясинский ИИ Роман моей жизни Книга воспоминаний М ; Л, 1926

22 Адамович Г В Одиночество и свобода. М , 1996; Барятинский В В «Пятницы Полонского» и «Пятницы Случевского» // Воспоминания о Серебряном веке / Составление и комментарии В. Крейда М, 1993, Белый А На рубеже двух столетий Воспоминания. В 3-х книгах. Кн 1 / Вступительная статья, подготовка текста и комментарии А В Лаврова М, 1989, его же, Начало века. Воспоминания В 3-х книгах Кн 2 / Подготовка текста и комментарии А В Лаврова. М, 1990, его же, Между двух революций. Воспоминания. В 3-х книгах Кн. 3 / Подготовка текста и комментарии А В Лаврова. М, 1990, его же, Мережковский. Силуэт // Мережковский Д С. В тихом омуте. Статьи и исследования разных лет. М., 1991, его же, Воспоминания о Блоке // Белый А. Собрание сочинений / Под общей редакцией проф ВМ Пискунова М, 199S. Т. 4, Берберова ИН. Курсив мой Автобиография В 2 т New York, 1983. 2-«d ; Бердяев НА Самопознание (Опыт философской автобиографии) М, 1991, Вейдле В ВО тех, кого уж нет / Публикация Г. Поляка // Новый журнал Нью-Йорк, 1993. № 192 — 193, Одоевцсва ИВ На берегах Сены // Одоевцсва И В. Избранное. М , 1998, Яновский В С Поля Елисейские Спб, 1993.

21 Михайловский НК Литературные воспоминания // Михайловский Н К. Литературная критика и воспоминания / Составление и вступительная статья МГ. Петровой и В Г. Хороса. М, 1995; Пругавин АС. Сютаевцы Спб, 1910, Рахманов ВВ. Крестьянин-коммунист (Воспоминания о В К. Сютаеве) // Минувшие годы 1908 № 8, Скороходов В И Воспоминания старого общинника // Ежемесячный журнал 1914 №№ 11,12

24 Русская литература XX века (1890 — 1910) / Под редакцией профессора С А. Венгерова. М , 1914 — 1917. Выпуски 1 —3

" Бальмонт КД Письма к ILM. Минскому // Русская литература. 1993. № 2, Брюсов В Я Дневники. 1891 — 1910 М , 1927, Гиппщс ЗН Письма к ПП Перцову // Русская литература. 1991. № 3, её же. Письма к АЛ. Волынскому / Публикация АЛ Евстегнеевой и Н К Пушкаревой // Минувшее исторический альманах. М ; Спб , 1993 № 12; её же, Дневники М, 1999.2 т.

семь частей: I. Книги и брошюры; 11. Переводы; III. Собрания сочинений; IV. Публикации в журналах, сборниках и антологиях; V. Газетные публикации; VI. Письма, записные книжки и другие материалы; VII. Музыкальные переложения. Приложение снабжено краткими историческими справками о журналах, газетах, сборниках и антологиях, в которых публиковались произведения Д.С. Мережковского. Во втором приложении приводятся биобиблиографические справки о братьях писателя — К.С. и С.С. Мережковских, ставших известными биологами, военном инженере B.C. Мережковском, юристе Н.С. Мережковском и мировом посреднике А.С. Мережковском; в третьем — биобиблиографические справки о сестрах Зинаиды Гиппиус: враче, общественном и религиозном деятеле А.Н. Гиппиус, художнике Т.Н. Гиппиус, скульпторе Н.Н. Гиппиус, и её двоюродном брате, общественном и политическом деятеле, члене партии конституционных демократов В.А. Степанове. В качестве иллюстративного материала в работу включены фотографии и портреты Д.С. Мережковского, З.Н. Гиппиус, их родственников (К.С. и С.С. Мережковские, Т.Н. Гиппиус и В.А. Степанов), участников их литературно-художественного салона и современников (С.А. Андреевский, А.Л. Волынский, Л.Я. Гуревич и др.), а также фотографии памятных мест и портрет А.А. Блока работы Т.Н. Гиппиус.

Содержание и выводы диссертации

Во введении обосновывается актуальность темы, цель и задачи исследования, определяются хронологические рамки работы, дастся библиографический обзор и характеристика источников.

Первая глава «Одиночество как стиль жизни» разделяется на шесть параграфов.

В первом параграфе анализируются детство и юность Д.С. Мережковского. Формирование каждого человека происходит в семье. Взаимоотношения отца и матери, родителей и детей, братьев и сестёр влияют на становление характера и привычек ребенка. Через семью ребёнок связан с обществом. Для него семья — это маленький мир, где жизнь должна строиться на духовном единении детей и родителей, отражение общества — мира большого. В семье зарождаются представления о добре и зле, любви и ненависти, красивом и безобразном, об общественном устройстве и взаимоотношениях с людьми и Богом.

Дмитрий Мережковский родился в семье столоначальника Министерства императорского двора и уделов Сергея Ивановича Мережковского (1823 — 1908) и Варвары Васильевны Чесноковой (|1889), дочери управляющего канцелярией петербургского оберполицмейстера. Семья Мережковских была большая; Дмитрий рос в обществе пяти братьев (Константин, Владимир, Николай, Александр, Сергей) и трёх сестёр (Надежда, Елизавета Вера). Детство и юность Дмитрия Мережковского были скучными и унылыми. В семье, как он сам признавался, царил «казённый дух, порядок вечный»26.

Становление и развитие личности Дмитрия Мережковского происходило на фоне постоянных ссор между отцом и матерью. Ещё в детстве, наблюдая за частыми ссорами отца и матери, Дмитрий Мережковский почувствовал, что лишён семьи, своего маленького мира. Семейные скандалы раскололи его сознание. Он лишился родителей как целого и вынужден был предпочесть одного из них, наделив его самыми лучшими качествами. Мережковский выбрал мать. Начало своей близости с матерью он относил к 1872 (1873) г., когда он болел дифтеритом и был на грани смерти, а Варвара Васильевна заботливо ухаживала за ним. «Только мать выхолила меня», — утверждал впоследствии Дмитрий Мережковский27. Мать баловала его; с ней он делился своими радостями и печалями. Во время семейных конфликтов он всегда был на стороне матери, против отца. Д.С. Мережковский воспринимал отца как опытного человека, знающего жизнь, разбирающегося в людях. Он характеризовал его как мрачного и сурового человека. Мережковский противопоставлял любовь, нежность и ласку матери казённой расчётливости отца-чиновника. Мать стала для него «мученицей-заступницей» перед суровым

26 Мережковский Д.С. Старинные октавы // Мережковский Д.С. Собрание стихотворений. Спб., 2000. С.

27 Мережковский Д.С. Автобиографическая заметка. С. 318.

отцом. Чем больше Дмитрий Мережковский сближался с матерью, тем дальше он удалялся от других членов семьи, замыкался в своём мире.

Со временем мать и отец утратили для Дмитрия Мережковского реальные очертания и стали символами добра и зла. Он мифологизировал их фигуры. Мать воспринималась им как Мадонна, Вечная любовь и Солнце, а отец — как вестник смерти, разрушающий всё на своём пути28. Из своей семейной мифологии Мережковский исключил сестёр и братьев, всех, кроме Константина. Для него они были лишь частью скучной и унылой повседневности, мира, созданного отцом, сторонними наблюдателями, не принимавшими активного участия в противостоянии Вечной любви и смерти. Почувствовав, что семьи больше нет, Дмитрий Мережковский впервые ощутил одиночество, осознание которого пришло к нему значительно позже.

Одиночество имеет над человеком большую силу: оно создаёт и разрушает его. Оно влечёт за собой создание собственного, внутреннего мира, который резко отличается от существующей реальности, но своими корнями уходит в неё. Атмосфера в семье породила не только одиночество Мережковского, она стимулировала и развитие его внутреннего мира. Прогулки на природе, игры и чтение были его единственными развлечениями. Как и многие дети, он вырос на чтении сказок «Тысячи и одной ночи» и книг Ж. Верна, Г. Эмара, Ф. Купера, Д. Дефо и М. Рида. Он увлекался Л.С. Пушкиным, М.Ю. Лермонтовым, Ф.И. Тютчевым и А.Н. Майковым. Интересная книга отрывала его от реальности, заставляла забыть о семейных ссорах, увлекала в мир прекрасного, неведомого. Чтение стимулировало воображение Мережковского. Он по-детски стремился трансформировать окружающий мир, создать иную реальность, не похожую на скучный мир отца. Его манила тяга к приключениям, он стремился к движению и многообразию, в то время как мир отца был статичен и интеллектуально ограничен. Чтобы сохранить свой внутренний мир он всё больше и больше стал удаляться от людей, замыкаться в себе.

Каждый человек переживает своё одиночество как кризис мира и каждый ищет из него выход. В чтении книг, в играх и мечтаниях был для Дмитрия Мережковского выход из одиночества. Однако, отрываясь от чтения, возвращаясь от игр и мечтаний к реальности, Мережковский вновь сталкивался с одиночеством, с разрушенной семьёй, с невозможностью быть любимым и любить, как того требует детское сердце. Его чувственные потребности не могли реализоваться во внешнем мире и тогда он направил их на свой внутренний мир. Чтение книг и мечтания позволяли Мережковскому на время забыться, однако потребности в общении они не могли удовлетворить. Каждый раз, оторвавшись от чтения и мечтаний, Дмитрий Мережковский возвращался к своему одиночеству. Одинокого человека одолевает неистребимое желание поговорить, неважно, где и с кем, главное — поговорить, и через это понять свою значимость как личности, хотя бы на короткое мгновение почувствовать связь с людьми. Реализовать это желание Дмитрий Мережковский сумел в творчестве, к которому он перешёл от чтения, игр и мечтания, немного повзрослев: в гимназические годы.

Во втором параграфе рассказывается об обучении Д.С. Мережковского в третьей петербургской классической гимназии (1875 — 1883). С поступлением в гимназию у Мережковского закончилось детство. Он вступил в новую жизнь. Но приобщение к новой, почти взрослой жизни не стало для него освобождением от одиночества, от казённого и скучного мира детства. В гимназии у Дмитрия Мережковского ощущение казёнщины лишь усилилось. Из дома отца, мрачного и холодного, он перешёл в другой, столь же мрачный и холодный. В гимназии, утверждал Мережковский, не было «никакого воспитания, только

" Жукова ИМ. Концепция человека в поэме Д.С Мережковского «Старинные октавы» // Концепция человека в литературе. Сборник научных трудов. Курган, 1997. С. 25.

убийственная зубрёжка и выправка»29.

С товарищами по гимназии он не был близок. Как и в семье, Мережковский был замкнут и погружён в свой мир. В гимназии он приобщился к основам европейской (христианской) культуры. На уроках Закона Божьего гимназисты изучали молитвы, историю Ветхого и Нового Заветов, христианский катехизис и христианскую этику, разбирали учение о любви и надежде. Православный священник устраивал собеседования с учениками на религиозно-нравственные темы. На уроках Закона Божьего Мережковский скучал, он не любил ходить в церковь по праздникам, священники с их торжественными одеяниями его пугали. На уроках латыни Дмитрий Мережковский читал Корнелия Непота, Юлия Цезаря, Овидия, Вергилия и Горация; на уроках греческого языка — Анакреона, Геродота, Гомера, Демосфена, Еврипида, Платона, Плутарха, Софокла и Фукидида. Приобщение к общеевропейским ценностям происходило и на уроках истории, литературы и на уроках французского и немецкого языков. В соответствии с гимназической программой он изучал историю Древней Греции и Древнего Рима, историю Западной Европы в Средние века и Новое время. На уроках современных иностранных языков Дмитрий Мережковский познакомился с произведениями Ф. Шиллера и И.В. Гёте. Литература увлекала его. Он любил уроки русского языка и словесности, которые вёл в его классе А.Д. Мохначёв. Лет в тринадцать он начал писать стихи, подражая А.С. Пушкину. Отец одобрительно относился к литературным опытам сына. Он отдавал их копировать и показывал друзьям. В 1879 г. он познакомил Дмитрия с графиней Е.К. Воронцовой, знавшей А.С. Пушкина, а на следующий год с Ф.М. Достоевским. Дмитрий Мережковский любил спорить о литературе, обсуждал с одноклассниками прочитанные книги и писателей. Он поражал гимназистов своей эрудицией. Одноклассники называли его «поэтом», «критиком» и «мечтателем»30. В 1880 г. в журнале «Живописное обозрение» было опубликовано первое стихотворение Мережковского — «Тучка».

По мере взросления в Мережковском всё больше и больше пробуждалась потребность в общении. У него просыпалась потребность высказаться, поделиться своими чувствами с кем-нибудь, даже с неизвестным. Поэзия предоставила ему эту возможность. И Д.С. Мережковский стал использовать поэзию для высказывания, для выражения своих изменчивых и постоянных настроений. Увлечение литературой сблизило его с Е.А. Соловьёвым и Ю.Т. Коррнбутом-Кубитовичем. Обучаясь в старших классах гимназии, Мережковский увлёкся творчеством Мольера и вместе со своими приятелями организовал кружок по изучению творчества французского драматурга. Непонятно как, но полиции стало известно о существовании мольеровского кружка. Все его участники были вызваны на допрос в третье отделение. Им угрожал арест и высылка из Петербурга. В полиции не могли поверить, что «мальчики лет 16 — 17-ти не занимались "свержением существующего строя"»31. Спасла Мережковского мать. Варвара Васильевна в тайне от мужа сумела уладить дело.

Крушению семьи Мережковских посвящен третий параграф. В первой половине 70-х годов XIX в. ссоры между отцом и матерью переплелись с конфликтами между С И. Мережковским и его старшим сыном Константином. Сущность их конфликта заключалась в разных взглядах на жизнь, науку и политику. Человек консервативных взглядов, веривший в Бога и искренне любивший царя, СИ. Мережковский хотел, чтобы Константин стал юристом и сделал карьеру. Вопреки воле отца Константин решил связать свою судьбу с наукой. Он верил, что с помощью науки и постоянного совершенствования техники можно трансформировать общество, улучшить его, избавив от предрассудков и указав конечную цель развития. Он хотел

24 МережковскийД.С. Автобиографическая заметка. С. 318.

30 Ляшский М.А. Д.С. Мережковский. Критико-биографический очерк // Мережковский Д.С. Полное собрание сочинений в 17 томах. Спб.; М., 1912. Т. 1. С. V.

31 Мережковский Д.С. Автобиографическая заметка. С. 319.

сделать человека свободным и мечтал о справедливом устройстве общества. Под влиянием трудов народников, Ч. Дарвина и Г. Спенсера К.С. Мережковский стал атеистом. Свободолюбивый, решительный и целеустремлённый, Константин не боялся противоречить отцу и спорить с ним. Их споры завершились 1 марта 1881 г.: после очередного столкновения отец выгнал старшего сына из дома.

Отношение к Константину было у Дмитрия Мережковского не столь однозначным, как к отцу и матери. С одной стороны, Константин противостоял отцу и Дмитрий восхищался им как героем; с другой стороны, старший брат вместе с отцом разрушали семью, что пробуждало в Дмитрии негативное к нему отношение. После изгнания Константина из дома началось медленное крушение семьи Мережковских. Дети постепенно стали утрачивать связь с отцом. Единственным звеном, которое всё ещё объединяло семью, была мать. После её смерти в 1889 г. семья Мережковских фактически распалась.

В четвёртом параграфе анализируется влияние С.Я. Надсона на жизнь Д. С. Мережковского, на становление и развитие его взглядов. Вызванное одиночеством противоречие между внутренним миром и реальностью порождало у Мережковского неуверенность в себе и вызывало страдания, заставлявшие его искать твёрдую опору в жизни. Он искал вокруг себя человека, с которым можно было разделить своё одиночество, которому были бы близки и понятны его страдания и неуверенность в себе, и с чьей помощью можно было бы от них избавиться. Таким человеком для Мережковского стал молодой поэт С.Я. Надсон. Они познакомились в 1880 г. и дружба их продолжалась вплоть до смерти С.Я. Надсона в 1887 г. Дмитрий Мережковский воспринимал С.Я. Надсона как нить, связующую его с жизнью. Он стал для него единственным другом, который мог в трудную минуту понять и поддержать его, и которого он боялся потерять. В противоположность Мережковскому, С.Я. Надсон вкладывал в общение больше разума, чем чувства. Называя своего друга «братом по страданию», он, в то же время, отмечал, что Дмитрий Мережковский для него «скорее связь ума, чем сердца»32. Общение с С.Я. Надсоном способствовало становлению Мережковского как человека, и как поэта.

Семён Надсон познакомил Мережковского с известным поэтом Л.Н. Плещеевым, секретарём «Отечественных записок». А.Н. Плещеев стал для Мережковского наставником в литературе. Он ввёл его в литературные салоны Петербурга и открыл для него мир, где писательство перестаёт быть развлечением и становится профессией. В столичных салонах Мережковский познакомился с виолончелистом К.Ю. Давыдовым и баронессой В.И. Икскуль фон Гильденбандт, сблизился с молодыми и известными писателями и публицистами: М.Н. Альбовым, С.А. Андреевским, В.И. Бибиковым, И.А. Гончаровым, И.И. Горбуновым-Посадовым, В.Г. Короленко, Д.А. Коропчевским, А.Н. Майковым, Н.К. Михайловским, Я.П. Полонским, М.Е. Салтыковым-Щедриным, Г.И. Успенским и Ф.А. Червинским. При протекции А.Н. Плещеева Мережковский опубликовал свои стихотворения в «Отечественных записках» и «Русской мысли» — популярных либеральных журналах. Освоившись с помощью своего наставника в литературной среде, Дмитрий Мережковский стал членом кружка молодых писателей и поэтов, в состав которого входили В.М. Гаршин, К.Н. Льдов, Н.М. Минский, К.М. Фофанов и И.И. Ясинский.

Окончив гимназию, в августе 1883 г. Дмитрий Мережковский поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета и вскоре стал завсегдатаем в литературных салонах преподавателей университета О.Ф. Миллера и В.И. Семевского. В студенческие годы Мережковский продолжал писать стихи, увлекался позитивистской философией и народнической литературой. Он принимал участие в работе студенческого «Научно-литературного общества». Чтение работ Ч. Дарвина, О. Конта, Дж. Милля, Н.К.

32 Надсон С.Я. Полное собрание сочинений в двух томах. Спб., 1917. Т. 2. С. 479, 496.

Михайловского, Н.Л. Некрасова, Г. Спенсера и Г.И. Успенского способствовало формированию его мировоззрения.

Учеба в университете мало интересовала Дмитрия Мережковского. Свою жизнь он связывал с литературой. «Всю свою жизнь (если только буду жив), все свои силы (если таковые окажутся) посвящу я литературе (хотел бы, но не смею сказать "поэзии")», — признавался Мережковский в письме к С.Я. Надсону33. Избрав литературу в качестве своего призвания он обрёл своё место в социальной структуре русского общества. Литература дала Мережковскому возможность обрести широкую аудиторию слушателей. Она сблизила Мережковского с обществом, но связь их была настолько слабой, что о полном единении не могло быть и речи. Литература — общение отстранённое, которое не может заменить личностных контактов. Собеседником писателя является читатель и между ними не существует диалога. Литература — это монолог, а потому творчество для Мережковского стало очередным бегством от одиночества и повседневности, таким же, как в детстве были игры, чтение и мечтания.

Преодолеть одиночество значит найти что-то общее с людьми, пойти на компромисс. Дмитрию Мережковскому нужно было или войти в общество, полностью приняв его ценности, или изменить реальность, то есть трансформировать общество, привнеся в него иные духовные ориентиры, способные переродить и объединить людей. Между ним и обществом не существовало основы для реального единения и, потому, он сделал выбор в пользу такого общения с людьми, которое не нарушало его одиночества. Он жил в собственном мире, который сам для себя создал. Мечты отгородили его от внешнего мира. Общение с Мережковским, утверждал близко знавший его философ Николай Бердяев, было совершенно невозможно: «Он никого не слушал и не замечал людей» 4. Постоянное пребывание в мире своих и чужих идей сделало его замкнутым человеком. Одиночество стало для него стилем жизни.

Одиночество раскололо сознание Мережковского. Его разум оказался разделён не только между отцом и матерью, но и между двумя ценностными системами: традиционной и позитивистско-народнической. Система традиционных ценностей в России, как и в Европе, складывалась из нескольких элементов: крепких семейных отношений, религии, чести и долга, на которые наложили свой отпечаток античная культура и европейская философия Нового времени. Её можно назвать системой общеевропейских ценностей. Она строилась на строгом разделении добра и зла; она определяла, что красиво то, что является добром, а безобразно то, что является злом. Изначально ориентированная на красоту, добро, милосердие и сострадание, она не была связана ни с экономической, ни с социально-политической ситуацией в стране и на протяжении целых столетий оставалась неизменной, изменялось лишь осмысление этих ценностей: в ту или иную эпоху общество приспосабливало их к реалиям своей жизни. Позитивистско-народническая система ценностей была лишь модернизированной системой традиционных ценностей. Основное их отличие заключалось в политической и социально-экономической ориентации народнической системы.

В центре обоих систем был человек. Жизнь человека традиционная модель связывала с влиянием Бога, его промысла. Она ограничивалась христианскими канонами, соблюдение которых предопределяло счастливое и благополучное земное существование. Народники подходили к человеку утилитарно и определяли его ценность по пользе, приносимой им обществу. Они хотели возвратить человеку его естественные права, освободить его от предрассудков, царящих в обществе, и таким образом сделать его счастливее. При существующем режиме, полагали они, человек не мог быть счастлив. Традиционная и позитивистско-народническая системы ценностей представляли одинаково будущее как конец истории, но обозначали его по разному. В соответствии с библейским учением традиционная

" Мережковский ДС. Письма к С.Я. Надсону // Новое литературное обозрение. 1994. № 8. С. 184.

34 Бердяев НА. Самопознание (Опыт философской автобиографии). М., 1991. С. 143.

модель предполагала в будущем установление Царства Божьего, а народники видели в будущем Царство Разума, «вольное царство святого труда»35. Но, несмотря на разное обозначение будущего, обе идеологические модели предполагали счастливую жизнь для всего человечества. Из счастливой постисторической жизни исключались лишь религиозные и политические «грешники».

Дмитрий Мережковский не мог полностью принять ни традиционную систему ценностей, ни позитивистско-народническую систему. К традиционной системе он приобщался в семье, гимназии и университете. Но уже в детстве и юности он поставил под сомнение правильность своей семейной жизни и ценность полученных в школе и университете знаний. В автобиографии Мережковский писал: «Университет дал мне немногим больше, чем гимназия. У меня так же не было школы, как не было семьи»36. Принять полностью традиционную систему ценностей для него означало бы оправдание семейных ссор, признание авторитета отца и добровольный отказ от своего внутреннего мира. С позитивистско-народнической системой ценностей его знакомил старший брат Константин. Но полностью разделить взгляды брата Дмитрий Мережковский не мог, потому что они разрушали тот мир, в котором он жил. Тем не менее, традиционная и позитивистско-народническая системы ценностей были им хорошо усвоены. Он приобщался к ним через чтение книг. Чтение стало для него основным методом познания окружающего мира и приобщения к культурным ценностям; опыт был вторичен. Таким образом, становится очевидным, что Мережковский ставил под сомнение не всю традиционную систему ценностей, а лишь еб отдельные элементы и форму, в которую она была облечена и с которой ему пришлось столкнуться. Раздвоенное сознание Дмитрия Мережковского определило особенности его раннего творчества, в котором соединились элементы как из традиционной, так и из позитивистско-народнической системы ценностей.

В 80-е годы XIX в. русскую интеллигенцию волновали проблема роли и места человека в обществе и проблема соотношения чистого и гражданского искусства. Проблема роли и места человека в обществе составляет основу любого мировоззрения. Тесным образом с ней было связано восприятие истории: прошлого и настоящего. Д.С. Мережковский и С.Я. Надсон разделяли линейную народническую концепцию исторического развития. Человек был для них объектом исторического изучения. Они полагали, что общество развивается от низших форм к высшим: идёт от несвободы к свободе. В прошлом и настоящем они видели ложь, разврат, стремление человека к наживе, насилие и лицемерие. С будущим они связывали все свои надежды на улучшение человеческой жизни. Религиозное / мифологическое они не выделяли из истории. Религия связывалась у них с прошлым и настоящим. Мережковский и Надсон часто обращались к истории, но смотрели они на не2 по-разному. Семён Надсон интерпретировал русские предания пересказывал эпизоды немецкой истории, буддистской и христианской мифологии. Редко он использовал в своё'м творчестве греко-римские мотивы. Интерес к истории у Дмитрия Мережковского был гораздо шире, чем у Надсона. Мережковский обращался к буддистским, индуистским, мексиканским, мусульманским и христианским преданиям. Он много внимания уделял античности и полностью игнорировал русскую историю. Его больше волновало не прошлое, а настоящее и будущее России. Обращаясь к истории, Мережковский по-своему интерпретировал известные сюжеты европейской литературы. Он давал современное освещение героям Данте Алигьери, Т. Тассо, М. де Сервантеса, так же как он по-своему пересказывал предания древности.

Расколотое сознание Мережковского не позволяло ему выстроить целостную и непротиворечивую картину мира. Его миропонимание балансировало между традиционной и

35 Лавров П.Л. Новая песня // Русская поэзия XIX в. / Библиотека Всемирной литературы. М., 1974. Т. II. С.

16 МережковскийД.С. Автобиографическая заметка. С. 320.

позитивистско-народничсской системами ценностей. Основные понятия, из которых складывалось мировоззрение молодого поэта: «мир», «Бог», «жизнь» и «смерть», «человек» и «любовь» были двойственными. Дмитрий Мережковский оценивал современную жизнь, с одной стороны, вслед за народниками как «труд во мгле глубокой»37, мир, переполненный болью, страданием, муками, а с другой стороны, верил, что мир прекрасен. Всё, что Мережковский видел вокруг себя, он именовал «дивным храмом».

Проблему происхождения мира и человека писатель не мог решить однозначно. Иногда он был уверен в том, что Бог творец всего сущего и подчинял влиянию его промысла жизнь человека. Понятие «Бог» поэт заимствовал из традиционной системы ценностей, но оно не было наполнено конкретным смыслом. Понятие «Бог» в раннем творчестве Мережковского абстрактно и внеконфессионально. Говоря о религиозном, поэт обращался к различным преданиям, не делая между ними никаких различий. Религиозные мотивы он использовал для иллюстрации своих исторических и общественно-политических идей. Иудео-христианских пророков Исайию и Иеремию, Иисуса Христа, Будду, героя мексиканского предания Тонати и даже демона, противостоящего Богу, Мережковский воспринимал как борцов и страдальцев за человеческое счастье. Апеллируя к религиозным преданиям, он доказывал, что и в прошлом, так же как и в настоящем, велась борьба за свободу и счастье всего человечества. Довольно часто поэт не ощущал присутствие Бога в своей жизни. «Я плачу потому, что не кому молиться, // Когда молитвою душа моя полна», — признавался он38.

Под влиянием народнических идей Мережковский сомневался в существовании Бога и определял всё сущее как «мир природы», а человека рассматривал как её дитя. Он был склонен воспринимать человека с физиологической точки зрения: как живую машину, состоящую из соединения мышц, жил, мозга и нервов. Это соединение, по мнению поэта, порождало деятельность человека. По его убеждению, человек — ограниченное создание. Физиология препятствует его свободе. «Веленья атомов я слушать обречён, — // Их грубый произвол — предел моей свободы!», — утверждал Дмитрий Мережковский39. Кроме того, жизнь человека определяется судьбой. Рок обрекает человека на страдания, скуку, томление. Понятие «Рок», как и понятие «Бог», Мережковский заимствовал из традиционной системы ценностей. Он использовал его в том понимании, какое вкладывали в него древние греки. Человек, по мнению Мережковского, ведёт постоянную борьбу с судьбой за своё счастье. Он борется с жизнью за жизнь. Древние греки полагали, что судьбу человека определяют боги; в отличие от них Мережковский не задавался вопросом что есть Рок. Судьба человека диктовалась для него некими высшими силами, которые он определял как «воля небес», не раскрывая это понятие, возможно, отсылая тем самым, к древнегреческой системе ценностей, а через неё и к традиционному миропониманию.

Несмотря на расколотое между двумя ценностными системами сознание, проблему роли и места человека в обществе Дмитрий Мережковский в первые годы своей литературной деятельности склонен был решать в духе позитивистско-народнической идеологии. Для него было очевидным, что каждый человек должен стремиться сблизиться с народом, носителем подлинной веры в Бога, служить ему, используя свой талант, и страдать за него. Страданиям отводилась роль сублиматора. Он утверждал, что «отсутствие страданий есть признак пошлости» . Дмитрий Мережковский выделял два вида страданий: страдания за себя и страдания за других. Страдания за себя, по его мнению, облагораживают человека, но они

37 Мережковский ДС. «Когда вступал я в жизнь, мне рисовалось счастье...» // Мережковский Д.С. Собрание стихотворений. Спб.. 2000. С. 99.

" Мережковский ДС «От книги, лампой озарённой...» // Там же. С. 77.

39 Мережковский Д С. Машина («Пока сплетенья мышц полны упругой силы...») // Мережковский Д.С. Собрание стихотворений. Спб., 2000. С. 110.

40 МережковскийД С Письма к С.Я. Надсону. С. 180.

уравнивают его с толпой; в то время как страдания за других не только облагораживают личность, но и возвышают её над толпой. При этом источник любых страданий порицался молодым поэтом. Страдания за других он считал святыми. «Мне кажется, — признавался Мережковский в одном из писем к близкому другу, — возвысить могут меня страдания, — страдания за других, к ним-то и нужно стремиться со всей энергией, как к счастью, для них-то и нужно в душе приготовить достойное святилище»41. Только сблизившись с народом, человек сможет обрести истину. Вера в необходимость общественного служения была настолько крепка в поэте, что он по окончании университета даже собирался «уйти в народ» и сделаться сельским учителем.

В духе демократическо-народнической идеологии Дмитрий Мережковский решал и проблему соотношения чистого искусства и искусства тенденциозного. На формирование восприятия молодым поэтом проблемы соотношения чистого и гражданского искусства оказало влияние как чтение народнической литературы, так и общение с народническими писателями и поэтами, прежде всего с Н.К. Михайловским и С.Я. Надсоном. Он утверждал, что в современном обществе перед поэтом открываются два пути. Первый — путь действия, борьбы за светлое будущее. Он возвышает человека, делает его героем. По мнению Мережковского истинный поэт не должен пренебрегать интересами общества, он должен бороться за его улучшение, а не заниматься поиском ответов на вечные вопросы. Народ не в силах выразить свои страдания и рассказать о своих нуждах, за него это должен сделать поэт. Второй — путь бездействия, созерцания, отказа от борьбы. Его он называл «жизнью цветка». Этот путь, как полагал Мережковский, ошибочен, он может привести поэта к одиночеству.

Смерть С.Я. Надсона 19 января 1887 г. и последовавшее за ней 24 марта 1888 г. самоубийство В.М. Гаршина, заставили Д.С. Мережковского вновь обратиться к теме взаимоотношений поэта и общества. Его размышления о смерти С.Я. Надсона и В.М. Гаршина вылились в два типично русских вопроса: «кто виноват?» и «что делать?». Ответ на вопрос «кто виноват?» был для него очевиден. Он полагал, что в гибели Надсона и Гаршина виновато общество, современники, не пришедшие поэтам на помощь, когда они в ней нуждались. Каждый поэт, по убеждению Мережковского, — человек с «чуткой совестью и страстною душой». Он призван указывать обществу путь к будущему, путь к свободе. Он борец и страдалец; он — общественная совесть, чутко реагирующая на несправедливость, на страдания других людей. Поэт сопереживает другим и хочет, чтобы в трудную минуту ему помогли. Но общество не слышит поэтов, оно не понимает их, не замечает. Мережковскому было очевидно, что общество должно изменить своё отношение к поэтам, оно должно оберегать их, иначе оно само погибнет, ведь некому будет вести людей к борьбе, определяя цели и задачи, никто не будет взывать к голосу совести.

Борьбу за счастье людей Мережковский понимал как явление коллективное. Вести её в одиночку он не мог и потому призывал всех, наделённых молодыми силами и жаждой изменить мир, присоединю ься к нему. Его борьба имела метафизический характер. Через борьбу Мережковский ощущал связь с обществом, старался преодолеть своё одиночество. Его «я» становилось «мы». Формула Альбера Камю: «Я бунтую, следовательно, мы существуем» вполне к нему применима42. Борьба делала мир Мережковского реальным, она придавала смысл его существованию. Но с помощью борьбы поэт соединялся не со всем обществом, а лишь с его демократической частью — народниками.

В пятом и шестом параграфах разбираются «народнические проекты» Д. С. Мережковского. Под влиянием народнических идей Мережковский совершил поездку к Г.И. Успенскому в село Чудово, Новгородской губернии. Знаменитый писатель посоветовал ему

'Там же. С. 180.

! Каию А Человек бунтующий // Камю А. Сочинения: В 5 томах. Харьков, 1998. Т. 3. С. 79.

побывать у знатоков народной жизни, сельских учителей, статистиков и снабдил его адресами. Озабоченный поиском истинного пути в жизни, Мережковский из Чудово отправился путешествовать по Волге и Каме, в Уфимскую и Оренбургскую губернии. Он «ходил по деревням, беседовал с крестьянами, собирал и записывал наблюдения»43. В своей автобиографии Дмитрий Мережковский не пишет, побывал ли он у тех знатоков народной жизни, о которых ему рассказывал Г.И. Успенский. Однако он отметил, что по рекомендации Глеба Успенского он посетил крестьянина Василия Кирилловича Сютаева, жившего в деревне Шевелино, Новоторжского уезда, Тверской губернии.

В.К. Сютаев приобрёл известность среди русской интеллигенции как основатель религиозно-нравственного учения, глава секты «истинных христиан», сторонник общинной жизни. В своей автобиографии Мережковский называет его «основателем религиозного учения, напоминающего толстовство»44. Однако вряд ли молодого поэта привлекала религиозная сторона сектантского учения. Религиозный элемент ещё не стал основным в системе взглядов Дмитрия Мережковского. Скорее всего, Мережковского интересовали нравственная и социальная стороны сютаевского учения. Д.С. Мережковского и В.К. Сютаева сближало критическое отношение к действительности и стремление изменить общество. Они стремились к равенству, любви, счастью каждого человека, которого рассматривали как неотъемлемую часть общества. Оба они искали жизненный идеал. В отличие от В.К. Сютаева, подчинявшего нравственное и социальное религиозному, Дмитрий Мережковский религиозное ставил в зависимость от нравственного и социального. Но главное, что отличало шевелинского крестьянина от молодого петербургского литератора — опыт. Василий Сютаев пришёл к переосмыслению настоящего под воздействием реальной жизни. Его концепция «истинного христианства» была результатом жизненных наблюдений и простых рассуждений. Она во многом лишена литературного влияния. У Мережковского до «хождения в народ» опыт соприкосновения с реальной жизнью был минимальным. Его идеи сформировались под влиянием литературы, его сомнения инспирировались внутренними переживаниями, литературой и общественно-культурной ситуацией. Мережковский-поэт призывал к познанию народа, к приобщению к реальной жизни, но реальной жизни он не знал. То, что у Сютаева диктовалось жизнью, у Мережковского инспирировалось опытом предшествующих поколений. «Хождение в народ», .совершённое Мережковским — это попытка приобщиться к действительности, желание понять, чем живёт народ и что ему необходимо. Молодому писателю важно было понять соответствуют ли идеалы, которые он исповедовал, тому, что есть на самом деле.

Однако, несмотря на поездки по России и сбор информации о русском крестьянстве, беседы с Глебом Успенским и Василием Сютаевым, Мережковский не занялся изучением реальной жизни. Его интересы лежали не в общественно-политической сфере, а в литературе. Полагая, вслед за народниками, что искусство должно правдиво отражать жизнь, он фактически отождествлял литературу и реальность. В литературе он искал изображения общественно-политических процессов.

Вторая глава «Поиски "нового идеала"» разделяется на три параграфа.

В первом параграфе рассказывается о зарождении литературного салона ДС. Мережковского и З.Н. Гиппиус, об участии Д.С. Мережковского в журнале «Северный вестник», об эволюции мировоззрения писателя и о восприятии его литературной и общественно-культурной деятельности в русском обществе.

В январе 1889 г. Д.С. Мережковский женился на З.Н. Гиппиус. С первых лет совместной жизни Мережковские стали активными участниками различных литературно-художественных

' МережковскийДС. Автобиографическая заметка. С. 320.

1 МережковскийДС. Автобиографическая заметка. С. 320.

кружков и салонов. Дмитрий Мережковский принимал активное участие в общественной жизни русских литераторов, участвовал в издании литературно-художественного сборника, посвященного памяти В.М. Гаршина4 , и сборника, все средства от реализации которого пошли на нужцы голодающих .

Однако большинство петербургских кружков и салонов казались Дмитрию Мережковскому «литературными углами, где... тесно, душно и темно»47, он постоянно жаловался на уныние, «безнадёжное одиночество» и «скучную и мертвенную злобу», окружавшую его48. Он всё больше и больше погружался в свой собственный мир, противопоставлял его реальности, сознательно избегая её. Чтобы избавиться от одиночества Мережковский погружался в работу: от петербургской повседневности он уходил в прошлое, во времена Софокла и Еврипида, Марка Аврелия и Леонардо да Винчи, Монтеня и Кальдерона, где кипела жизнь, яркая и противоречивая, полная страстей.

В конце 80 — начале 90-х годов XIX в. начал складываться литературный салон Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус. Первыми посетителями литературного салона Мережковских были увлечённые французской культурой князь А. И. Урусов и М.А. Кавос, молодые поэты и писатели С.А. Андреевский, В.И. Бибиков, З.А. Венгерова, АЛ. Волынский, Л.Я. Гурсвич, В.И. Икскуль фон Гильденбандт, К.Н. Льдов, Н.М. Минский, П.П. Перцов, И.Е. Репин, К.М. Фофанов, И.И. Ясинский. Приходили к Мережковским К.Д. Бальмонт, А.П. Чехов и К.С. Мережковский49. Из литераторов старшего поколения бывали у них А.Н. Майков и А.Н. Плещеев. Чуть позднее, в середине 90-х годов XIX в., участниками салона стали начинающие поэты Вл.В. Гиппиус и А.М. Добролюбов, художники А.Н. Бенуа, Л.С. Бакст, культуртрегеры Д.В. Философов и В.Ф. Нувель. Литературный салон Мережковских объединял людей с различными убеждениями. Основу его составляли молодые писатели, поэты и критики, вошедшие в литературу в конце 70 — 80-х годах XIX в. В период формирования литературный салон Мережковских не имел ярко выраженной идеологической направленности и общепризнанных лидеров. И лишь с 1892 г., после того как Дмитрий Мережковский выпустил сборник стихотворений «Символы» и выступил с двумя лекциями «О причинах упадка и о новых течениях русской литературы», салон приобрёл модернистскую направленность и стал выделяться из общей массы литературных кружков и салонов Петербурга. У Мережковских писатели и поэты обсуждали актуальные литературно-художественные и общественно-политические проблемы, устраивали литературные чтения.

Активная литературная деятельность Д.С. Мережковского привела к тому, что в конце 80 — начале 90-х годов XIX в. в русском обществе сложилось о нём представление как о поэте, близком к народническому лагерю. Дружба с С.Я. Надсоном, членство в кружке молодых демократически ориентированных литераторов, возглавляемом В.М. Гаршиным, дебют в популярных «Отечественных записках» и постоянные публикации в «Северном вестнике» сыграли важную роль в деле создания образа поэта, наряду с тематикой большинства его

45 Мережковский ДС. Смерть Всеволода Гаршина («Погиб и он... Когда тот слух к нам долетел...») // Памяти В.М. Гаршина. Художественно-литературный сборник. Спб., 1889.

44 Мережковский ДС Конец века. Очерки современного Парижа. Поэма // Сборник «Помощь голодающим». М., 1892.

47 Мережковский Д.С. О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы // Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М., 1995. С. 525.

4* Мережковский Д.С. Письма к П.П. Псрцову / Публикация и примечания М.Ю. Кореневой // Русская литература. 1991. № 2. С. 159; Мережковский Д.С. Письма к А.П. Чехову / Публикация A.M. Долотовой // Чеховиана. Чехов и «серебряный век». М., 1996. С. 262 — 263.

49 Чудаков А П. Чехов и Мережковский: два типа художественно-философского сознания // Чеховиана. Чехов и «серебряный век». М., 1996. С. 51; Ясинский ИИ. Роман моей жизни. Книга воспоминаний. М.; Л., 1926. С. 255.

поэтических произведений, в которых он говорил о необходимости «узнать и полюбить простой и тёмный люд»50.

Влияние на развитие взглядов Мережковского дискуссии о «чистом» и «гражданском» искусстве 1884 г. рассматривается во втором параграфе. Спровоцированная появлением в легальной печати отрывка из «Исповеди» Л.Н. Толстого, дискуссия о «чистом» и «гражданском» искусстве развернулась в киевской газете «Заря» в 1884 г. и позднее продолжилась в столичной прессе. В ней приняли участие молодые литераторы И.И. Ясинский, Н.М. Минский, С.Я. Надсон, этнограф и социолог М.И. Кулишер, литературный критик Н.К. Михайловский и некто, скрывшийся за псевдонимом «Обыватель». Дискуссия поставила под сомнение пропагандируемую демократами и народниками идеологическую модель, разделявшую общественно-культурное пространство на две части: прогрессивную и консервативную. Она способствовала появлению в русской культуре третьей силы (Н.М. Минский, И.И. Ясинский), дистанцирующейся как от «чистого», так и от «гражданского» искусства, но которая соединяла в себе элементы их отношения к искусству.

«Исповедь» Л.Н. Толстого и, развернувшаяся в киевской газете «Заря», дискуссия о «чистом» и «гражданском» искусстве оказали сильное влияние на эволюцию миропонимания Д.С. Мережковского. «"Исповедь" Толстого, — признавался писатель в автобиографии в 1913 г., — произвела на меня впечатление огромное. Я смутно почувствовал, что позитивное народничество для меня ещё не полная истина»5'. «Исповедь» и киевская дискуссия заставили Мережковского вновь задуматься над вопросами: что есть человек, каково его предназначение в мире, для чего он живёт, что есть добро и зло, что есть счастье, а так же над проблемой развития искусства — по какому пути оно должно идти и нужно ли искусство народу. Чем больше он вникал в эти проблемы, тем сильнее становилось то смутное чувство, пробуждённое «Исповедью»; с каждым часом, днём, годом оно крепло, и молодой литератор постепенно стал удаляться от позитивистско-народнической идеологии и искать для себя и для искусства «новый идеал».

Отголоски толстовской «Исповеди» и киевской дискуссии слышны в творчестве Дмитрия Мережковского. В стихотворении «Поэту наших дней», написанном в 1884 г., но опубликованном лишь год спустя в «Вестнике Европы», он пытался осмыслить положение поэта в русском обществе. Мережковский приходил к выводу, что идеалы современных поэтов износились, душа литераторов опустошена и они не в силах оказать влияние на общество, не в силах зажечь сердца людей и увлечь их за собой к светлому будущему. Единственный выход для литераторов в сложившейся ситуации Мережковский видел в молчании, в отказе от учительского тона. Если писатели и поэты не могут вести за собой людей, то лучше им отойти в сторону и не смущать общество своими речами. Размышляя над природой искусства и его задачами, поэт не принимал уже сторону народников и демократов, не подчинял безоговорочно искусство науке, но ещё и не принимал идеи сторонников «третьего пути» или же сторонников «чистого» искусства. Он робко интересовался у современного поэта: «Не каждый ли твой стих сокровища души?»52 Вопрос этот Мережковский задавал не только современным литераторам, адресовал он его и себе, однако, ответа на него он ещё не знал. Не мог он найти ответ на этот вопрос и у современников. Вслед за Львом Толстым поэт размышлял о природе человека, о предназначении его жизни. Как и автор «Войны и мира», Мережковский чувствовал свою ничтожность в мире. Он вслед за Толстым стал рассматривать жизнь человека как мгновение

50 МережковскийД.С. Поэту («Не презирай людей! Безжалостной и гневной...») // Мережковский Д.С. Собрание стихотворений. Спб., 2000. С. 59.

" Мережковский Д.С. Автобиографическая заметка. С. 320.

" Мережковский Д.С. Поэту наших дней («Молчи, поэт, молчи: толпе не до тебя...») // Мережковский Д.С. Собрание стихотворений. Спб., 2000. С. 79.

между рождением и смертью. «Вся жизнь — только мгновенный перерыв между муками рождения и муками смерти», — отметил он чуть позднее в своей записной книжке53. Страх перед смертью, перед концом жизни, концом сознания внушал Мережковскому ужас. В то, что существует иная, отличная от земной, жизнь он не верил и не думал о том, что после смерти жизнь человека может иметь продолжение. Ощущение быстротечности жизни и страх перед смертью подталкивали его искать ответ на вопрос: в чём состоит смысл человеческой жизни. Этот вопрос для поэта распадался на две части: абстрактную и конкретную. Дмитрий Мережковский хотел понять не только зачем вообще живут люди и в чём заключается смысл существования общества, но и зачем живёт он, в чем состоит смысл его жизни. В программном стихотворении «Машина», написанном в 1886 г. в духе позитивистско-народнической идеологии, где человек представал как дитя природы, соединение мозга, мышц, жил и нервов, Мережковский задавался вопросом о смысле человеческой жизни. Влияние толстовских идей чувствуется и в драматической сказке «Сильвио», где Дмитрий Мережковский вновь попытался найти ответ на вопросы: что есть человек, в чём заключается смысл его жизни, что есть добро и зло, и какую роль в жизни человека играют разум и чувства. Человека поэт рассматривал как часть природы. Жизнь его подчиняется року. Человек не в силах противостоять судьбе и её капризам, а потому он должен подчиниться ей и встречать события своей жизни, плохие и хорошие, с достоинством. Он обречен «всё видеть, чувствовать и знать — //и покоряться и молчать»54. Мережковский утверждал, что человек в современном обществе вынужден выбирать по какому пути ему идти. Он может предпочесть науку, а может предпочесть слияние с природой и постижение действительности чувственным путём. И один, и другой путь должны были привести человека к счастью, к самоудовлетворению, к равенству и справедливости, к гармонии. Но эти пути, по убеждению Мережковского, призрачны, не верны. Возможности человека в познании мира ограничены. Он не может постичь мир во всей его полноте. Отдавая предпочтение тому или иному жизненному пути, разделяя разум и чувства, человек ограничивает сам себя: он уменьшает свои возможности в деле постижения мира и, потому, не может обрести счастье. Дмитрий Мережковский стремился преодолеть разделение разума и чувств. Он полагал, что человек сможет шире взглянуть на мир, если будет использовать для постижения реальности разум и чувства. Соединив сознание и чувственность, человек откроет для себя, что мир, природа — это создание Божье, а рок, судьба — это не стечение случайных обстоятельств, а промысел Божий. Постигая мир, человек постигает Бога, он приближается к нему. И настоящее счастье для человека быть ближе к Богу. В поэме «Сильвио» Мережковский использовал понятие «Бог» уже не как часть традиционной системы ценностей. Он заимствовал его у Толстого и стал использовать для создания нового миропонимания, отличного как от традиционной, так и от позитивистско-народнической систем ценностей. Заговорив о Боге, Мережковский вступил на путь религиозной веры. Но, как и раньше, религиозность поэта была внеконфессиональной, различия между христианством, буддизмом, иудаизмом, исламом и протестантизмом его не волновали и он ещё не задумывался о том, к какой конфессии он принадлежит. Бога он понимал как единое, общее для всех людей высшее начало, определяющее жизнь мира и жизнь человека.

Позитивистско-народническая идеология отвергала существование Бога и рассматривала религию как пережиток темного прошлого. Мережковский стал воспринимать светлое будущее как приобщение к Богу; он вступил на путь, который уводил его от народничества. Период с 1888 по 1892 г. был связан'у Мережковского с активными поисками «нового идеала». Он постепенно всё дальше и дальше удалялся от демократическо-народнической идеологии. Его

51 Мережковский ДС. Записная книжка 1891 г. // Пути и миражи русской культуры Спб , 1994 С. 343.

54 МережковскийДС Возвращение к природе // Мережковский Д С. Собрание стихотворений. Спб., 2000.

С. 541.

стали одолевать сомнения: сможет ли он помочь народу придти к светлому будущему, хватит ли у него сил, а главное, что он может дать народу. Он осознал, что душа его не цельна, она состоит из противоречий, сомнений, разлада, и понял, что ему нечего сказать народу, что выбрал не тот путь, по которому ему следовало бы идти. Поиск новых ценностных ориентиров у писателя был связан с переосмыслением своего места в современном обществе, с переосмыслением истории русской литературы и поиском пути для е2 дальнейшего развития. Итог своим исканиям Дмитрий Мережковский подвбл в сборнике стихотворений «Символы» (1892) и в двух публичных лекциях «О причинах упадка русской литературы» и «О новых течениях современной русской литературы» (1892 / 1893). Он заявил о появлении в русской культуре нового направления — символизма и стал позиционировать себе как его участника.

В третьем параграфе анализируется новая идеология Д. С. Мережковского. В петербургском Русском литературном обществе 26 октября, а затем 7 и 14 декабря 1892 г. в аудитории Соляного городка Дмитрий Мережковский выступил с двумя публичными лекциями: «О причинах упадка русской литературы» и «О новых течениях современной русской литературы», в которых он предпринял попытку оправдать искусство, освободить народническую идеологию от утилитаризма, а человека — от стремления во всём найти пользу и исходя из этого определять ценность явлений.

Утилитаризм, по мнению Мережковского, был следствием теории познания, разработанной Иммануилом Кантом. Разделив сферу человеческого знания и сферу таинственного, лежащего за пределами знания, Кант способствовал, с одной стороны, прогрессу науки и развитию техники, а с другой — тому, что наука стала постоянно вторгаться в область идеального, духовного, внося в неё «особенное трезвое настроение лабораторий, научных кабинетов и медицинских клиник»", ОПОШЛЯЯ И разрушая её. К религии, к искусству, к литературе и философии люди стали подходить с утилитарными мерками. Они видели в них, как и в науке, «лишь средство для достижения "наибольшего счастия наибольшего числа

- .. 56

людей"» .

В России разрушение области идеального повлекло за собой духовный кризис. Уровень русской литературы, считал он, понизился под влиянием демократического движения, популярность которого в обществе в 60 — 70 годы XIX в. необычайно возросла. Начиная с Д.И. Писарева и Н.А. Добролюбова, критика, за исключением лучших её представителей: А.А. Григорьева и Н.Н. Страхова, утверждала в литературе дурной тон, при помощи «рабьего эзопого языка», впервые использованного М.Е. Салтыковым-Щедриным, уничтожала ясность и простоту русской речи. Она подчинила литературу вкусам толпы.

Говоря о духовном кризисе и его преодолении, Мережковский использовал понятия «толпа» и «народ». Категорию «толпа» писатель использовал для определения оторванных от народа, полуневежественных и полуобразованных инфантильных людей, деятельность которых направлена на удовлетворение своих низменных желаний. Демократическая критика и толпа, утверждал Дмитрий Мережковский, способствовали проникновению в литературный процесс рыночных отношений. Используя систему гонораров, они подчинили себе писателей, навязали им своё невежество, и литература в России оказалась внутри замкнутого мира, исходной точкой которого стал реализм. Писатели и поэты, потакающие вкусам толпы, с натуралистической простотой описывающие бедственное положение народа, пытающиеся решить злободневные проблемы, своими произведениями развратили общество. Говоря о добродетели, они превратили её в банальность.

54 МережковскийД.С Мистическое движение нашего времени // Мережковский Д С. Акрополь. Избранные литературно-критические статьи. М., 1991. С. 173.

я6 Розанов В.В. Старое и новое // Розанов В.В. Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. М.,

1996. С. 163.

Обесценивание добродетели привело Мережковского к идее о необходимости переоценки морали, господствовавшей в обществе. И он сделал первый шаг в этом направлении, отвергнув опошленное понимание добродетели и став на сторону порока. Для него «зло» перестало быть только нравственным понятием; он наполнил его эстетическим содержанием, утверждая, что и зло может быть прекрасным.

Каждый истинный писатель в одиночку противостоит разрушающим действиям толпы. В России ещё не возникла культурная среда, способная объединить писателей, разных по характеру и идеям, а без неё невозможно развитие литературы «как преемственности поэтических явлений, передаваемых из века в век»57.

Толпе — началу разрушающему литературу, Дмитрий Мережковский противопоставил народ — начало созидающее. Народ, — говорил он, — это источник красоты, веры в Бога, жизни, это неиссякаемый родник чистого, свободного от демократической фальши русского языка. Писателю необходимо быть близким к нему. Используя понятие «народ» для обозначения начала созидающего, Мережковский предпринял попытку выстроить апологию искусства и апологию красоты. Он был уверен: «Как всё великое, как всё живое, красота не отдаляет нас от народа, а приближает к нему, делает нас причастными глубочайшим сторонам его духовной жизни. Бояться или стыдиться красоты во имя любви к народу — безумие»58. Красота составляет основу народной жизни и любого великого произведения искусства. Созерцание красоты освобождает человека от эгоизма и заставляет его бескорыстно относиться к людям, искусству, истории и природе. Красота — одна из основ искусства. Мережковский прогнозировал появление в России нового искусства. Писатель утверждал,. что на смену утилитарному искусству, популярному в демократической среде реализму, должно придти новое идеальное искусство, синтезирующее этику и эстетику, искусство, обращенное к проблемам вечности, а не к сиюминутным делам. Дмитрий Мережковский выделял в качестве базовых элементов нового идеального искусства символы, мистицизм и импрессионизм. Он считал, что символы являются центральным элементом нового искусства. Они необходимы для того, чтобы «возвысить читателя от созерцания частного явления к созерцанию вечного»59. Художник не должен выдумывать символы. Выдуманные, они похожи на мёртвые схемы. Символы «должны естественно и невольно выливаться из глубины действительности»60. Исходя из своих представлений о красоте и сущности искусства, Мережковский пересмотрел творчество русских и европейских писателей. В Байроне, Гёте, Шекспире, Сервантесе и Ибсене он увидел предшественников нового идеального искусства — символизма в равной мере как и в Пушкине, Гоголе, Гончарове, Тургеневе, Л. Толстом и Достоевском. Желая показать, что символизм возник не на пустом месте, а имеет свои традиции, он обозначил две линии преемственности: европейскую и русскую. «Непростительная ошибка, — отмечал писатель, — думать, что художественный идеализм — какое-то вчерашнее изобретение парижской моды. Это возвращение к древнему, вечному, никогда не умиравшему»61. Русские и европейские корни символизма объединяет понимание красоты как вечного начала. В творчестве писателей, предшественников символизма, Мережковский увидел разные элементы нового идеального искусства. Гёте, Шекспир, Сервантес, Гончаров и Гоголь ввели в искусство символы, Тургенев был занят поиском новой формы в искусстве. Его произведения наполнены импрессионизмом. Лев Толстой и Достоевский размышляли над содержанием нового искусства, говорили о религиозном чувстве. Народничество, свободное от утилитаризма, Мережковский считал течением, по духу близким к символизму. У писателей-народников А.В. Кольцова, Н.А.

57 МережковскийД.С. О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы. С. 523.

51 Там же. С. 544.

"Там же. С. 539.

60 Там же. С. 538.

61 Там же. С. 537.

Некрасова, Г.И. Успенского, U.K. Михайловского и В.Г. Короленко, считал он, так же, как и у многих людей XIX в., разделены разум и чувства, знание и вера. Сознанием они уходят от красоты, стыдятся её, а бессознательно, своими чувствами стремятся к ней, так как любят народ. Дмитрий Мережковский противопоставлял вдохновлённую красотой народническую

литературу «мужицкой литературе» — «условной, мёртвой и сентиментальной», отрицающей

62

самостоятельное значение красоты и связанной с позитивизмом .

Воспитанное на утилитаризме отцов, молодое поколение русских литераторов, по мнению Мережковского, устало от традиционных ценностей общества, утверждающих «одну только правду земную, одну только правду социальную и экономическую, оторванную от правды Божьей»63. В нём пробудилась потребность в идеализме, в вечном, в красоте. К новому поколению литераторов Мережковский причислил людей разных по возрасту, и темпераменту и взглядам: М.Н. Альбова, С.А. Андреевского, А.Н. Апухтина. П.Д. Боборыкина, В.М. Гаршина, Н.К. Минского, А.П. Чехова, К.М. Фофанова, В.Д. Спасовича, Вл.С. Соловьева, И.И.Ясинского. Общим для них было стремление к новому, отличному от традиционного. Однако, это не позволило Мережковскому объединить их в одно литературное течение64. Молодые литераторы, идущие к идеализму, говорил он, продолжают дело великих русских писателей. Они разрабатывают вечные темы в художественных произведениях и критических статьях. С ними Мережковский связывал свои надежды на возрождение русского языка и становление литературы как различных художественных школ, идейно объединяющих писателей и поэтов. Изучая новое поколение, он отмечал, что в нём сочетается сила и бессилие. Сила его заключается в жажде идеализма, а бессилие состоит в том, что ему трудно противостоять обществу, воспитанному на утилитаризме отцов, отрицающему идеализм и отвергающему всех, кто к нему стремится. Опубликовав в начале 1892 г. сборник стихотворений «Символы» и выступив в конце того же года с двумя лекциями «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы», писатель позиционировал себя как символиста. С помощью литературы он обрёл новое место в социокультурной системе русского общества.

Процесс переоценки ценностей осуществлялся Мережковским одновременно с воспитанием художественного вкуса публики. Избрав в качестве метода субъективную критику, наиболее подходящую для того, чтобы раскрыть красоту любого явления культуры, покачать гениальность его творца и передать собственное отношение к искусству, писатель в период с 1892 по 1903 г. познакомил общество с творчеством лучших европейских и русских писателей: Марка Аврелия, Плиния Младшего, М. Монтеня, Г. Ибсена, А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского. Дмитрий Мережковский ввёл в свою систему координат античную литературу, придав ей современное звучание. Знаток античности, он перевёл на русский язык трагедии Еврипида, Софокла, Эсхила и роман Лонга «Дафнис и Хлоя». Дмитрий Мережковский пропагандировал символизм в литературных салонах Петербурга. Так, например, в апреле 1893 г. он на одном из литературных собраний познакомил публику с символизмом Г. Ибсена . Приобщение публики к европейской культуре происходило и через художественные произведения Мережковского. В стихотворениях, новеллах и романах он сумел тонко передать атмосферу античности и эпохи Возрождения, рассказал об их ключевых фигурах: Марке Аврелии, Леонардо да Винчи, Микеланджело.

Неприятие символизма в русском обществе способствовало дальнейшей переоценке ценностей. Мережковский всё дальше уходил от привычного понимания добра и зла, красоты и искусства. Он ощущал потребность создания иной, бесцельной красоты и ради неё был готов

" Там же. С. 547.

" Там же. С. 548.

'4 Там же. С. 535.

65 Репин И.Е. Письма к писателям и литературным деятелям. 1880 — 1929. М., 1950. С. 103.

идти до конца. Вдохновленный идей «суверенного индивида», он вывел человека за пределы общества и стал рассматривать его как самостоятельную величину, но в отличие от Ф. Ницше, переоценка ценностей у Мережковского не имела антирелигиозной направленности. Бог занимал важное место в картине мира русского поэта. И искусство в целом он воспринимал лишь как «безнадёжный плач человеческой души о Боге»66. Таким образом, становится очевидным, что интерес к религии у Дмитрия Мережковского появился в период с 1889 по 1891 г., когда он искал «новый идеал». Обратив свой взор к религии и сделав Бога центром вселенной, её создателем, он отказался от позитивистско-народнического / естественнонаучного воззрения на мир. Поиски «нового идеала» Мережковский стал вести в религиозном направлении.

В заключении подводятся итоги исследования и формулируются общие выводы.

Д.С. Мережковский — один из видных деятелей общественно-культурного процесса рубежа XIX и XX вв. — является более сложной и неоднозначной фигурой, нежели распространенное в общественном сознании мнение о нем.

Проведенное исследование позволило показать эволюцию взглядов и общественно-художественной позиции поэта, выявить ранний народнический период в его творчестве, отличающийся определённой совокупностью мировоззренческих черт, важных для понимания его общественной позиции.

В жизни каждого человека есть одно главное чувство, определяющее всю его жизнь. Оно преследует его от момета рождения до самой смерти, создаёт и разрушает его. В жизни Д.С. Мережковского таким чувством было одиночество. Каждый человек переживает своё одиночество как кризис мира и каждый ищет из него выход. Жизнь Мережковского — это постоянные попытки освободиться из-под власти, одолевавшего его чувства.

Одиночество стимулировало развитие воображения Д.С. Мережковского, повлекло за собой создание собственной мифологии и привело его в литературу. По мере взросления у Мережковского просыпалась потребность высказаться, поделиться с людьми своими мыслями и чувствами. Поэзия предоставила ему эту возможность. Свою жизнь он связал с литературой. Избрав литературу в качестве своего призвания он обрёл свое" место в социальной структуре русского общества. Литература дала ему возможность обрести широкую аудиторию слушателей. Она сблизила его с обществом, но их связь была настолько слабой, что о полном единении не могло быть и речи. Литература — общение отстранённое, которое не может заменить личностных контактов.

Преодолеть одиночество значит найти что-то общее с людьми, пойти на компромисс. Д С. Мережковскому нужно было или войти в общество, полностью приняв его ценности, или изменить реальность, то есть трансформировать общество, привнеся в него иные духовные ориентиры, способные переродить и объединить людей. Не в силах принять реальность, он решил изменить мир вокруг себя. Желание трансформировать общество привело его в народнический лагерь. Мережковский пришёл к убеждению о необходимости борьбы за счастье людей. Через борьбу он ощущал связь с обществом, старался преодолеть своё" одиночество. К концу 80 — началу 90-х годов XIX в. народнический пафос ещё сохранялся у него, но он уже не был абсолютно уверен в правильности своих идеалов. Он осознал, что душа его не цельна, она состоит из противоречий, сомнений, разлада, и понял, что выбрал не тот путь, по которому ему следовало бы идти, ведь одиночество постоянно сопровождало его, не давало ему покоя. Постепенно он пришел к мысли о необходимости создания «нового идеала», новой идеологии, которая помогла бы ему избавиться от одолевавшего его чувства. Одиночество способствовало отходу Мережковского от народничества и привело его к символизму, а потом — к

* Мережковский Д С. Записная книжка 1891 г //Пути и миражи русской культуры Спб, 1994 С. 351.

религиозным идеям. Одиночество — стержень, связующий воедино разные этапы его жизни и творчества.

Публикации по теме диссертации

Семигин В.Л. Серебряный век русской культуры // Материалы международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам. «Ломоносов». Выпуск 3. М., 1999. С. 258 — 260 (0,1 пл.).

Семигин В.Л. Мужское и женское Василия Розанова // Труды научной конференции студентов и аспирантов «Ломоносов-99». История. Сборник тезисов. М., 1999. С. 82 — 85 (0,1 П.Л.).

Семигин В.Л. Дмитрий Мережковский: от литературы к религии // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 2000. № 3. С. 36 — 54 (1 п.л.).

Отпечатано в копицентре Москва, Ленинские горы, МГУ, 1 Гуманитарный корпус. www.stprint.ru e-mail: zakaz@stprint.ru тел 939-3338 Заказ № 131 тираж 100 экз. Подписано в печать 17.05.2004 г.

»1551t

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Семигин, Валерий Львович

1. Введение. з —

§ Предуведомление.

§ Источники.

§ Литература.

2. Глава I. Одиночество как стиль жизни. 28 —

§ I.I. Род Мережковских. Отец и мать.

§ 1.П. Гимназия.

§ I. Ш. Константин Сергеевич Мережковский и крушение семьи.

§ I.IV. Дмитрий Мережковский и С.Я. Над сон. Расколотое сознание

Мережковского.

§ I. V. От созерцания к действию. Дмитрий Мережковский и В.К. Сютаев.

§ I.VL Французское и русское крестьянство в восприятии

Дмитрия Мережковского.

3. Глава И. Поиски «нового идеалам 108 —

§ ПЛ. Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус. «Северный вестник» и Аким Волынский. Литературный салон Мережковских. Скептицизм Дмитрия Мережковского и первоначальная попытка пересмотреть народническую идеологию.

§ П.П. Дискуссия о искусстве 1884 г. и Дмитрий Мережковский.

§ П.Ш. Символизм.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Семигин, Валерий Львович

§ ^Предуведомление. § Жстоянику, § Литература. § ^Предуведомление

Дмитрий Мережковский — явление малоизученное и малопонятое. Его место и роль в истории русской культуры ещё окончательно не определены. Он вступил в литературу в 1880 г., опубликовав небольшое стихотворение в журнале «Живописное обозрение», и в начале XX в. стал известным в России и Европе писателем, произведения которого провоцировали общество, порождали споры. У современников жизнь и творчество Мережковского вызывали полярные оценки. Его идеями увлекались поэты А. Белый, А. А. Блок и В.Я. Брюсов, философы Н А. Бердяев, А.А. Мейер, Г. Риккерт и Ф.А. Степун, психиатр 3. Фрейд, политики И И. Бунаков-Фондаминский, А.Ф. Керенский и Б .В. Савинков, его романами восхищался историк и юрист М.М. Ковалевский. Стихотворения Мережковского были положены на музыку А.С. Глиером, А.Г. Гречаниновым, Р.И. Мервольфом, Н.И. Полежаевым, С.В. Рахманиновым, А.Г. Рубинштейном, П.И. Чайковским, Н.Н. Черепниным и другими композиторами. В 1901 г. А.П. Чехов предложил сделать Мережковского почётным академиком российской Академии наук. Немецкий поэт-экспрессионист Г. Гейм считал Дмитрия Мережковского одним из своих любимых писателей. «Универсальным критиком и психологом, наиболее гениальным после Ницше» называл Мережковского писатель Томас Манн, лауреат Нобелевской премии. Он мечтал о встрече с русским литератором, работа которого о Н.В. Гоголе была на протяжении многих лет его настольной книгой1.

1 Циг. ш>: Корецкая И.В. «Грядущий Хам» Д.С. Мережковского: текст и контекст П Д.С. Мережковский: Мысль и слово. Сборник статей. М., 1999. С. 149. См. также: Девицкий ИЛ. Д.С. Мережковский ш «стимулятор» интереса Т. Манна к А.С. Пушкину, к истории России XVII — XX вв. И История и историография зарубежиого мира в лицах. Саратов, 1997. Выпуск 2; Манн Т. Русская анголопм // Манн Т. Художник и общество. Статьи и письма. М., 1986; его же, «Я сделал из своей судьбы роман». Из дневников 1918 г.//Дружба народов. 1995. №9.

Итальянский диктатор Бенито Муссолини нашёл время, чтобы несколько раз встретиться с ним и поговорить о политике, искусстве и литературе. В 1928 г. сербский король Александр I Карагеоргиееич наградил писателя орденом Святого Саввы первой степени за заслуги перед культурой. Он «скучен, как понедельник», Л говорила о нём актриса В.Ф. Комиссаржевская . Негативно относились к деятельности Дмитрия Мережковского писатели A.M. Горький и Л.Н. Толстой, философы СН Булгаков, П.А. Флоренский и JL Шестов. «Культурным себялюбцем» называл Мережковского революционер, основоположник теории «перманентной революции» Л .Д. Троцкий. Он с иронией относился к деятельности писателя3. В 1910 г. саратовский епископ Гермоген (Долганов) потребовал отлучить Дмитрия Мережковского от Русской православной церкви. «Глубоко не литературным явлением» считал Мережковского литературовед, теоретик формальной школы В.Б. Шкловский, а критик Р.В. Иванов-Разумник определял его как «великого мертвеца русской литературы»4. Полярные оценки творческой деятельности Мережковского говорят об одном: он — сложная и значительная фигура в истории русской культуры.

Дмитрий Мережковский писал стихи, романы, пьесы, киносценарии и критические статьи, насыщая их историческим материалом и его философским и религиозным осмыслением, занимался общественной деятельностью, но при этом он не был ни поэтом и романистом, ни литературным критиком и историком, ни богословом, философом и общественным деятелем. Не был он драматургом и киносценаристом. Мережковский не укладывается в традиционное понимание литератора, философа, историка или общественного деятеля. Занимаясь всем, что было ему интересно, он, по справедливому заметанию Андрея Белого, «при всей огромности дарования нигде не довоплощён»5. Мережковский не претендовал на звание литератора, философа, общественного деятеля или историка. Он утверждал,

2 Менделевии АЛ. Из «Воспоминаний старого москвича» / Предисловие, публикация и примечания С.В. Шумихина//Новое литературное обозрение. 1996. №22. С. 416.

3 Троцкий ЛД. Мережковский // Троцкий ЛД. Литература и революция / Предисловие Ю. Борева.М., 1991. С. 245.

4 Шкловский В.Б. О Мережковском // Жизнь искусства. 1920. 8 октября. № 577. С. 1; Иванов-Разумник Р.В. Творчество и критика. Спб., 1912. С. 165.

5 Белый А. Мережковский // Белый А. Символизм как миропонимание / Составление, вступительная статья и примечания Л.А. Сугай. М., 1994. С. 377. что вся его деятельность есть лишь последовательное описание внутренних переживаний6; позднее он и вовсе отказался от притязаний на интеллектуальную деятельность. В книге «Иисус Неизвестный», за которую его выдвинули в 1932 г. на соискание Нобелевской премии, он на вопрос: «Что я делал на земле?» — ответил просто — «Читал Евангелие». Знания и вера соединялись в Мережковском с человеческими качествами и создавали вокруг него особую атмосферу, культурное пространство. Они образовывали личность. Любой человек — загадка. Мережковский — загадка особенная, в своём роде единственная. «В нём было "что-то", чего не было ни в ком другом, — писал о Мережковском поэт и литературный критик Георгий Адамович. — Какое-то дребезжание, далёкий, потусторонний отзвук неизвестно чего. особенная одарённость, трудно поддающаяся определению»7. Его личность невозможно целиком передать при помощи слов, так же, как невозможно восстановить полностью реальность, существовавшую в прошлом. Всегда будет чего-то недоставать, кажется, какой-то маленькой детали, пустяка, без которого и человек-то не человек, а только схема, состоящая из строгой последовательности дат и мировоззрения.

Кем был Дмитрий Мережковский? На этот трудный вопрос вряд ли можно дать однозначный ответ, который бы не требовал дополнения. С уверенностью можно констатировать лишь то, что Мережковский был писателем, если использовать этот термин в широком смысле для обозначения человека, зарабатывающего себе на жизнь написанием и продажей текстов.

Если использовать в качестве формального признака для периодизации эволюцию взглядов писателя, жизнь и творческий путь Дмитрия Мережковского условно можно разделить на пять больших периодов. Первый — период начала формирования личности — продолжался с 1865 г., от момента рождения писателя до 1880 г., момента его знакомства с поэтом С .Я. Надсоном. Второй — народнический — период начался в 1880 и завершился в 1892 г., когда Мережковский выпустил сборник стихотворений «Символы» и выступил в конце

6 Мережковский Д.С. Предисловие. Христос и Антихрист // Мережковский Д.С. Полное собрание сочинений: В 17 т. Саб.; М., 1912. Т. 1. С. П.

7 Адамович Г.В. Комментарии И Адамович Г.В. Одиночество и свобода / Составление, предисловие и Тфимсчашш В .П. Крейда. М, 1996. С. 208. года с двумя лекциями «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы». Третий — символистский — период продолжался с 1892 по 1899 г., до момента, когда Мережковский понял необходимость создания новой церкви. Четвёртый — период «новых религиозных идей» — с 1899 до 1919 г. Пятый — эмигрантский период, период антибольшевистской борьбы — с 1920 до момента смерти писателя в 1941 г.

Настоящая диссертационная работа посвящена изучению ранних этапов жизни и творчества Дмитрия Мережковского. Она охватывает период начала формирования личности писателя, а так же народнический и, частично, символистский этапы его творчества. Основное внимание в ней уделено проблеме формирования и развития личности писателя, которая рассматривается в двух аспектах: биографическом и идеологическом. Биографический аспект проблемы предполагает изучение межличностных отношений и общественно-культурной деятельности Д митрия Мережковского. В диссертационной работе разбираются народнические проекты писателя (поездка к Г.И. Успенскому, «хождение в народ»), рассматривается проблема возникновения и развития литературного салона Д. С. Мережковского и З.Н. Гиппиус, сотрудничество писателя в «Северном вестнике». Подвергнутся изучению взаимоотношения писателя с семьёй (отец, мать, братья и сестры, жена), религиозными деятелями (В. К. Сютаев), столичными и провинциальными литераторами (С.А. Андреевский, A.JI. Волынский, Н.М Минский, Н.К. Михайловский, С.Я Над сон, ПП. Перцов, А.Н. Плещеев, А.П. Чехов и др.). Идеологический аспект проблемы предполагает изучение формирования и развития мировоззрения Дмитрия Мережковского. В диссертации разбирается отношение Мережковского к общественно-политическим проблемам, реконструируются его исторические взгляды и созданная им концепция истории литературы, выделяется ряд понятий, имевших первостепенное значение в мировоззренческой системе писателя («народ», «толпа», «свобода», «красота», «Бог» и др.), и прослеживается изменение их смысловой нагрузки. Вопрос о роли и месте человека в обществе рассматривается в работе как системообразующий, связывающий воедино литературно-художественные и общественно-политические проблемы. В диссертации предпринята попытка обозначить круг чтения писателя на разных этапах его идейного развития: в детстве, юности и в зрелые годы; выявляется влияние традиционной и народническо-демократической систем ценностей, а так же влияние творчества русских и европейский писателей, поэтов и философов (Ш. Бодлер, О. де Бальзак, И.В. Гёте, Ф.М. Достоевский, Ж Ми тле, С.Я. Над сон, Ф. Ницше, Э. По, JI.H. Толстой, Г.И. Успенский и др.) на формирование и развитие взглядов Дмитрия Мережковского. Особое место в работе уделено изучению восприятия обществом общественно-культурной деятельности писателя.

Диссертационная работа состоит из введения, включающего в себя предуведомление, характеристику источников и литературы, двух глав: «Одиночество как стиль жизни» и «Поиски "нового идеала"», заключения, трёх приложений, списка источников и литературы и иллюстративного материала. Глава «Одиночество как стиль жизни» распадается на шесть параграфов, глава «Поноси "нового идеала"» — на три параграфа. В первом приложении приводятся все, выявленные на сегодняшний момент, прижизненные публикации Д. С. Мережковского и первые публикации его архивных материалов. Приложение разделено на семь частей: I. Книги и брошюры; П. Переводы; Ш. Собрания сочинений; IV. Публикации в журналах, сборниках и антологиях; V. Газетные публикации; VI Письма, записные книжки и другие материалы; УП. Музыкальные переложения. Приложение снабжено краткими историческими справками о журналах, газетах, сборниках и антологиях, в которых публ ико вались произведения Дмитрия Мережковского. Во втором приложении приводятся биобиблиографические справки о братьях писателя — К С. и С.С. Мережковских, ставших известными биологами, военном инженере и переводчике B.C. Мережковском, юристе Н.С. Мережковском и мировом посреднике А.С. Мережковском; в третьем — биобиблиографические справки о сёстрах Зинаиды Гиппиус: враче, общественном и религиозном деятеле А.Н. Гиппиус, художнике, общественном и религиозном деятеле Т.Н. Гиппиус, скульпторе, художнике, общественном и религиозном деятеле ПН Гиппиус, и ев двоюродном брате, общественном и политическом деятеле, члене партии конституционных демократов В.А. Степанове. В качестве иллюстративного материала в работу

Заключение научной работыдиссертация на тему "Д.С. Мережковский в общественно-культурной жизни России конца XIX века"

Заключение

1. Проведённое исследование позволяет сказать, что Дмитрий

Мережковский — сложная и противоречивая фигура в истории русской культуры конца XIX в. «Человек он был, — как справедливо заметил поэт и литературный критик Георгий Адамович, — удивительный, совершенно не похожий на других людей, внутренне обособленный, странный до крайности, чем, конечно, и было вызвано его одиночество»96.

2. Формирование личности Дмитрия Мережковского происходило на фоне постоянных ссор между отцом и матерью, отцом и его старшим сыном Константином. Напряжённая и очень сложная семейная обстановка привела к тому, что сознание Мережковского раскололось: он перестал воспринимать родителей как целое и вынужден был предпочесть одного из них, наделив его самыми лучшими качествами. Дмитрий Мережковский выбрал мать. Её любовь, ласку и нежность он противопоставил расчётливости отца-чиновника, человека мрачного и сурового. Расколотое сознание повлекло за собой создание собственного внутреннего мира, который Мережковский противопоставил миру отца. Характерными чертами внутреннего мира Дмитрия Мережковского были постоянное ощущение одиночества, стремление к свободе, любви, новизне в знаниях и впечатлениях, постоянному интеллектуальному движению, создание семейной мифологии, главными героями которой стали отец, мать и старший брат Константин, а так же ревность к отцу, неприятие статичности, интеллектуальной ограниченности и казёнщины. Чтобы сохранить свой внутренний мир Мережковский стал удаляться от людей, замыкаться в себе. Он противопоставил себя людям, что, впрочем, характерно для развития любого ребёнка. Развивая свой внутренний мир, он увлёкся литературой и начал писать стихи.

96 Адамович Г.В. Мережковский // Адамович Г.В. Одиночество и свобода / Составитель, автор предисловия и примечанийВЛ. Крейд. М., 1996. С. 32.

3. Знакомство и продолжительное общение с молодым поэтом С.Я. Надсоиом способствовало становлению Мережковского как человека, и как поэта. Под влиянием С.Я Надсона Мережковский связал свою жизнь с литературой и сблизился с либеральными народническими кругами. Он увлёкся народническими идеями, которые стимулировали его общественную (поездка к Г.И. Успенскому, путешествие по Уфимской и Оренбургской губерниям, знакомство с В.К. Сютаевым, желание стать сельским учителем, участие в благотворительных изданиях) и литературную (публикации в «Отечественных записках», «Русской мысли», «Вестнике Европы», сотрудничество в «Северном вестнике», статьи «Руссо» и «Крестьянин во французской литературе», издание в 1888 г. первого сборника стихотворений) деятельность.

4. Расколотое сознание не позволило Дмитрию Мережковскому выработать целостную и непротиворечивую картину мира. Его разум оказался разделён не только между отцом и матерью, но и между двумя ценностными системами: традиционной и демократическо-народнической. Основные понятия, из которых складывалось мировоззрение Мережковского: «мир», «Бог», «человек», «жизнь» были двойственными. Лишь связанный с восприятием красоты, термин «природа» имел у него постоянное значение. Но, несмотря на расколотое между двумя ценностными системами сознание, вопрос о роли и месте человека в обществе и проблему соотношения чистого и гражданского искусства он решал в духе демократическо-народнической идеологии. Изучая раннее творчество поэта, удалось выявить, что Мережковский разделял линейную концепцию исторического развития. Он полагал, что общество развивается от низших форм к высшим: идёт от несвободы к свободе. В прошлом и настоящем он видел бедственное положение народа, ложь, разврат, стремление человека к наживе, насилие и лицемерие; с будущим — связывал свои надежды на улучшение человеческой жизни. Человека он воспринимал как неотъемлемую часть общества. Он ставил в зависимость жизнь человека от жизни общества Дмитрий Мережковский разделял идею «общечеловеческой солидарности, братства», говорил о важности в жизни человека альтруизма и социального идеала. Под влиянием народнической литературы, и, прежде всего, концепции «власти земли» Г. И. Успенского, он идеализировал крестьянство, отстаивал необходимость общинной жизни, говорил о борьбе «высшего класса» общества и крестьянства, размышлял о пагубном влиянии буржуазии и кулачества на многовековые устои крестьянской жизни. Он настаивал на необходимости единения интеллигенции и народа / крестьянства. Мережковский полагал, что каждый человек должен стремиться сблизиться с народом, служить ему, бороться за его счастье, страдать за него. Борьбу за счастье людей он понимал как явление коллективное. Задачу поэта в современном обществе он видел в том, чтобы призывать людей к борьбе за всеобщее счастье.

Вслед за демократами и народниками Дмитрий Мережковский разделял пространство русской культуры на две части: прогрессивную — гражданское искусство, и консервативную — чистое искусство. Он принижал эстетический элемент в искусстве и усиливал этический. Нравственное и социальное для него были важнее прекрасного. Мережковский заимствовал из демократическо-народнической эстетики понятия «свет» / «огонь» и «тьма» / «мгла», означавшие добро и зло, и использовал их в своём творчестве. Религиозное он ставил в зависимость от нравственного и социального, и связывал его с историей. Религиозные мотивы поэт использовал в своём творчестве для иллюстрации своих исторических и общественно-политических идей, представляя религиозных персонажей как борцов и страдальцев за человеческое счастье.

5. Мережковский искренне верил в народнические идеалы, но в тоже время он не мог их принять полностью. В его душе жило сомнение в правильности избранного им пути. Он сомневался: сможет ли он помочь народу, хватит ли у него сил, и, главное, что он может дать народу, а так же стоит ли разделять культурное пространство на две части: прогрессивную и консервативную, перспективно ли такое разделение для развития искусства вообще, и литературы в частности. Сомнения его усилились после «Исповеди» JLH. Толстого и киевской дискуссии о искусстве 1884 г., поставившей под сомнение правильность пропагандируемой демократами и народниками идеологической модели и способствовавшей появлению в русской культуре «третьей силы» (Н.М. Минский, И.И. Ясинский), дистанцирующейся как от чистого, так и от гражданского искусства, но которая соединяла в себе элементы их отношения к искусству. Под влиянием «Исповеди» Л.Н. Толстого и киевской дискуссии Мережковский осознал необходимость выработки «нового идеала». Отход его от народничества не был резким. Он начался в 1884 и завершился в 1892 г. Изучение жизни и творчества писателя позволяет выделить в процессе отхода Мережковского от народничества два периода. Первый из них продолжался с 1884 по 1888 г.; второй — с 1888 по 1892 г. Во время первого периода Мережковский искал ответы на мучившие его вопросы как поэт; во время второго — и как поэт, и как литературный критик, идеолог. Период с 1888 по 1892 г. был связан у писателя с активными поисками «нового идеала». В 1888 г. в статье «Старый вопрос по поводу нового таланта» он заявил о себе как о стороннике «третьего пути» в искусстве, последователе Н.М Минского и И.И. Ясинского. Но на этом он не остановился. Идея модернизации народнической идеологии его не удовлетворила и он продолжил поноси «нового идеала». Итог своим исканиям Дмитрий Мережковский подвёл в сборнике стихотворений «Символы» (1892) и в двух лекциях «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1892 /1893). Он заявил о появлении в русской культуре нового направления — символизма и стал позиционировать себя как его участника.

6. Уходя от демократическочнароднических идей, Мережковский попытался выстроить апологию искусства и красоты. Он стал рассматривать искусство как равное соединение этических и эстетических чаяний человека и общества, но смысл искусства, по его мнению, лежал как за пределами этики, так и за пределами эстетики. Мережковский отказался от позитивистско-народнической концепции преобразования общества и от подчинения жизни человека жизни общества. Он стал говорить, что окружающий мир можно преобразить с помощью искусства. Дмитрий Мережковский полагал, что на смену утилитарному искусству, популярному в демократической среде реализму, должно придти новое идеальное искусство, главными элементами которого должны стать символы, мистицизм и импрессионизм. Исходя из нового понимания искусства Мережковский под влиянием идей Ф. Ницше стал определять писателя как «власть имеющего», как человека, стоящего над толпой, который должен заниматься изучением лишь двух тем: человека и природы. Под влиянием Ф. Ницше он ушёл от традиционного понимания добродетели к пороку. Выступая как идеолог символизма, Мережковский отказался связывать понятия «добро» и «свет», «зло» и «тьму». Он попытался создать более сложную цветовую эстетическую структуру, приступил к усложнению понятия «зла», которое перестало быть для него только нравственным, а стало ещё и эстетическим. Важными элементами новой идеологии писателя стали антидемократизм, аристократизм, религиозность и стремление изменить мораль, господствовавшую в русском обществе. Бог занял важное место в новой системе миропонимания Мережковского. С ним писатель связывал жизнь человека и общества, развитие искусства, эстетику и этику.

7. Дмитрий Мережковский — человек созерцания, а не действия. Основным методом познания окружающего мира было для него чтение. «Мережковский, — вспоминала поэтесса Ирина Одоевцева, — всегда и всюду первым делом обзаводился библиотекой. Он не мог и дня прожить без книг. В разговоре он постоянно цитировал древних и средневековых авторов»97. В ходе работы удалось выявить круг чтения писателя на разных этапах его идейного развития: в детстве (сказки «Тысячи и одной ночи», Ж. Верн, Д. Дефо, Ф. Купер, МЮ. Лермонтов, А.Н. Майков, А.С. Пушкин, М Рид, Г. Эмар и др.), юности (Вергилий, Г. Гейне, И.В. Гёте, ИВ. Гоголь, А.С. Грибоедов, Корнелий Непот, Овидий, И.С. Тургенев, Л. Уланд, Юлий Цезарь и др.) и в зрелые годы (Ш. Бодлер, Ч. Дарвин, Ф.М. Достоевский, О. Конт, В.Г. Короленко, Н.К. Михайловский, Ф. Ницше, Э. По, Ж Ж. Руссо, Л.Н. Толстой, ГИ Успенский, Г. Флобер и др.). По мере взросления круг чтения Мережковского расширялся. Чтение способствовало приобщению молодого поэта к традиционной и демократическо-народнической системам ценностей. Оно стимулировало творчество Мережковского. В детстве под влиянием МЮ. Лермонтова и А. С. Пушкина он начал писать стихи, а в зрелые годы занялся литературной критикой. Под влиянием дискуссии 1884 г., «Исповеди» Л.Н. Толстого, произведений Щ Бодлера и Э. По писатель постепенно отошёл от народничества и пришёл к символизму. Хорошее знание русской и

91 Одоевцева ИЗ. На берет Сены // Одоевцева RB. Избранное / Ветушиелыш статья, составление, подготовка текста EJB. Вкгковского. М., 1998. С. 606. западноевропейской литературы позволило ему создать собственную модель истории литературы в статье «Старый вопрос по поводу нового таланта» (1888) и лекциях «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1892 / 1893). Чтение стимулировало переводческую деятельность Дмитрия Мережковского, развивавшуюся по четырём направлениям. Первое из них — античное (Еврипид, Лонг, Софокл, Эсхил), второе — французское (Ш. Бодлер, А. Казалис, А де Мюссе, С. Прюдом), третье — немецкое (Г. Гейне, И.В. Гёте, Л. У ланд), четвёртое — американское (Э. По). С помощью переводов Мережковский приобщал русское общество к европейской культуре. Приобщение это происходило и через художественные произведения писателя, в которых он рассказывал об античности, средневековье и эпохе Возрождения, или в которых он использовал сюжеты, заимствованные у испанских, итальянских и французских писателей и поэтов. Чтение способствовало созданию особой манеры письма Мережковского с обильным использованием цитат из произведений прошлого и настоящего.

8. Дмитрий Мережковский принимал активное участие в культурной жизни

Петербурга. В начале 80-х годов он стал членом литературного кружка, в состав которого входили В.М. Гаршин, К.Н. Льдов, Н.М. Минский, К.М. Фофанов и И.И. Ясинский. Он постоянно бывал в литературно-художественных кружках К.Ю. Давыдова, баронессы В.И. Икскуль фон Гильдебрандт, ОФ. Миллера, В.Ф. Семевского, состоял членом в Литературном фонде и студенческом «Научно-литературном обществе». В конце 80 — начале 90-х годов начал складываться литературный салон Дмитрия Мережковского и его жены Зинаиды Гиппиус. Удалось выявить, что его членами были как молодые писатели, поэты, художники и культуртрегеры (С.А Андреевский, АЛ. Волынский, К.Н Льдов, НМ Минский, И.Е. Репин, ИИ. Ясинский и др.), так и литераторы старшего поколения (П.И. Вейнберг, АН. Майков, АН Плещеев). Основу литературного салона Мережковских составляли молодые писатели, поэты и литературные критики, вошедшие в литературу в конце 70 — 80-х годах XIX в. В период формирования литературный салон Мережковских не имел ярко выраженной идеологической направленности и общепризнанных лидеров. И лишь с 1892 г., после того как

Дмитрий Мережковский выпустил сборник стихотворений «Символы» и выступил с двумя лекциями «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы», салон приобрёл модернистскую направленность и стал выделяться из общей массы литературных кружков и салонов Петербурга.

9. Активная литературная и общественно-культурная деятельность Дмитрия

Мережковского привела к тому, что к концу 80 — началу 90-х годов XIX в. в русском обществе сложилось о нём представление как о поэте, переводчике и литературном критике, близком к народническому лагерю. Дружба с СЛ. Надсоном, членство в кружке молодых демократически ориентированных литераторов, возглавляемом В.М. Гаршиным, дебют в популярных «Отечественных записках», и постоянные публикации в «Северном вестнике» и других либеральных журналах, сыграли важную роль в деле создания образа писателя, наряду с тематикой большинства его поэтических произведений и изданием в 1888 г. первой книги стихотворений. Как поэт Мережковский был востребован русским обществом, о чём наглядно свидетельствуют и количество его журнальных публикаций, и в целом положительные отклики критиков на его первую книгу, и то, что к его творчеству обращались многие русские композиторы. Однако восприятие обществом литературной и общественно-культурной деятельности Мережковского изменилось, когда писатель стал уходить от демократическо-народнической идеологии. После выхода в свет сборника стихотворений «Символы» (1892) и двух лекций «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1892 / 1893) положительные отзывы критиков сменились негативными. Дмитрия Мережковского стали воспринимать как «предателя» демократических традиций русской литературы. Он превратился в enfant terrible русской культуры.

10. В жизни каждого человека есть одно главное чувство, определяющее всю его жизнь. Оно преследует его от момента рождения до самой смерти, создаёт i и разрушает его. В жизни Дмитрия Мережковского таким чувством было одиночество. Каждый человек переживает своё одиночество как кризис мира и каждый ищет из него выход. Жизнь Мережковского — это постоянная попытка освободиться из-под власти одолевавшего его чувства.

Одиночество стимулировало развитие воображения Дмитрия Мережковского, повлекло за собой создание собственной мифологии и привело его в литературу. По мере взросления у Мережковского просыпалась потребность высказаться, поделиться с людьми своими мыслями и чувствами. Поэзия предоставила ему эту возможность. Свою жизнь он связал с литературой. Избрав литературу в качестве своего призвания, он обрёл своё место в социальной структуре русского общества. Литература дала ему возможность обрести широкую аудиторию слушателей. Она сблизила его с обществом, но связь их была настолько слабой, что о полном единении не могло быть и речи.

Преодолеть одиночество значит найти что-то общее с людьми, пойти на компромисс. Мережковскому нужно было или войти в общество, полностью приняв его ценности, или изменить реальность, то есть трансформировать общество, привнеся в него иные духовные ориентиры, способные переродить и объединить людей. Не в силах принять реальность, он решил изменить мир вокруг себя. Желание трансформировать общество привело его в народнический лагерь. Дмитрий Мережковский пришёл к убеждению о необходимости борьбы за счастье людей. Через борьбу он ощущал связь с обществом, старался преодолеть своё одиночество. К концу 80 — началу 90-х годов XIX в. народнический пафос ещё сохранялся у него, но он уже не был абсолютно уверен в правильности своих идеалов. Он осознал, что душа его не цельна, она состоит из противоречий, сомнений, разлада, и понял, что выбрал не тот путь, по которому ему следовало бы идти, ведь одиночество постоянно сопровождало его, не давало ему покоя. Постепенно он пришёл к мысли о необходимости создания «нового идеала», новой идеологии, которая помогла бы ему избавиться от одолевавшего его чувства. Одиночество способствовало отходу Мережковского от народничества и привело его к символизму, а потом — к религиозным идеям. Оно — стержень, связующий воедино разные этапы его жизни и творчества.

11. Проведённое исследование жнзнн и раннего творчества Дмитрия

Мережковского способствует разрушению сложившегося в литературе стереотипного восприятия писателя исключительно как символиста и религиозного деятеля, и закладывает основы для дальнейшего последовательного и всестороннего изучения его общественно-культурной деятельности.

12. Изучая жизнь и раннее творчество Дмитрия Мережковского, я выявил и обозначил лишь некоторые, как мне показалось, главные черты его личности и важные моменты его общественно-культурной деятельности. То, что получилось у меня — мозаика со множеством пропущенных, а, может быть, и потерянных кусочков, скорее бледный набросок к портрету, чем портрет. Вряд ли когда-либо удастся создать портрет Дмитрия Мережковского и сказать с твёрдой уверенностью, что он был именно таким. Мы можем лишь приблизиться к пониманию Мережковского, но до конца не сможем его понять, ведь, как говорил Войцек, герой пьесы Георга Бюхнера, «каждый человек — пропасть; голова закружится, если заглянуть туда»98.

98 Бюхнер Г. Войцек. Сцены из неоконченной драмы // Бюхнер Г. Сочинения. М.; Л., 1935.

С. 235.

Могила Д.С. Мережковского и З.Н. Гиппиус. Кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Парнас

Фотографии ЮЛ. Семж иной. 1997 г.

Список научной литературыСемигин, Валерий Львович, диссертация по теме "Исторические науки"

1. Азадовский К.М. Путь Александра Добролюбова // Творчество А. А. Блока и русская культура XX века. Блоковскнй сборник № 3 / Учёные записки Тартуского государственного университета. Тарту, 1979.

2. Андрущенко Е.А. «Безнадёжный плач о Боге.» // Мережковский Д.С. Драматургия / Составление, подготовка текста и комментарии Е.А. Андрущенко. Томск, 2000.

3. Антоновский А.И. С.С. Мережковский (1863 — 1930). Некролог. // Защита Растений от Вредителей. 1930. Т. 7. № 4 — 6.

4. Арефьева И.Г. Воспоминания русских литераторов-символистов как исторический источник: проблема методики использования мемуаров в историко-культурном исследовании. М., 1989.

5. Барт Р. Мифологии. М., 1996.

6. Батай Ж. Литература и Зло. М., 1994.

7. Бахтин Н. Мережковский и история // Звено. 1926. № 156.

8. Бодрийяр Ж. Система вещей. М, 1995.

9. Быстрое В. «Напрасно в людях спорят дух и плоть»: Д.С. Мережковский и «метафизика» любви //Новый журнал. Спб., 1996. № 4.

10. Бюхнер Г. Сочинения. М; Л., 1935.

11. Валери П. Об искусстве. М, 1993. 2-ое изд.

12. Ваннер А. Бодлер в русской культуре конца ХГХ — начала XX в. // Русская литература XX в. Исследования американских учёных. Спб., 1993.

13. Вислова А.В. На грани игры и жизни (Игра и театральность в художественной жизни России «серебряного века») // Вопросы философии № 12.1997.

14. Гари Р. Собрание сочинений: В 11 т. Спб., 1999 — 2002.

15. Гари Р. Ночь будет спокойной. Спб., 2004.

16. З.Н. Гиппиус. Новые материалы. Исследования. М, 2002.

17. Георгиевский А.Б., Хахина Л.Н. Развитие эволюционной теории в России.1. Спб., 1996.

18. Горбачёв Г.Е. Очерки современной русской литературы. Д., 1924.

19. Гроссман ДжД. Эдгар По в России. Легенда и литературное влияние. Спб., 1998.

20. Девицкий ИЛ. Д.С. Мережковский как «стимулятор» интереса Т. Манна к А.С. Пушкину, к истории России XVII — XX вв. // История и историография зарубежного мира в лицах. Выпуск 2. Самара, 1997.

21. Дурылин С.Н. Репин и Гаршин. М, 1926.

22. Евгеньев-Максимов В., Максимов ДЕ. Из прошлого русской журналистики. Статьи и материалы. Л, 1930.

23. Жукова И.М Концепция человека в поэме ДС. Мережковского «Старинные октавы» П Концепция человека в литературе XX века. Сборник научных трудов. Курган, 1997.

24. Зеньковский ВВ. История русской философии. Л., 1991.4 т.

25. Злобин В.А. Тяжелая душа. Вашингтон, 1970.

26. Злобин В.А. З.Н. Гиппиус. Её судьба // Российский литературоведческий журнал. 1994. № 5-6.

27. Золотоносов М.Н. «Мастер и Маргарита» как путеводитель по субкультуре русского антисемитизма. Спб., 1995.

28. Золотоносов М.Н. Братья Мережковские. Книга первая. Omjepenis Серебряного века. М., 2003.

29. Ильин И. А Творчество Мережковского // Москва. 1990. № 8.

30. Исследования по истории русской мысли. Ежегодник за 1998 г. М, 1998.

31. Исследования по истории русской мысли. Ежегодник за 1999 г. М., 1999.

32. История русской литературы. XX век: Серебряный век / Под редакцией Ж. Нива, И. Сермана, В. Страды и Е. Эткинда. М, 1995.

33. Камю А Сочинения в пятя томах. Харьков, 1998.

34. Клибанов АИ. Народная социальная утопия в России. XIX в. М, 1978.

35. Клюс Э. Ницше в России. Спб., 1999.

36. Кобак АВ., Лурье Л. Дом Мурузи. Л., 1990.

37. Кокто Ж. Петух и арлекин. Спб., 2000.

38. Кокто Ж. В трёх томах с рисунками автора. М., 2001 — 2002. Т. 1 — 2 (издание продолжается).

39. Колеров М.А. Не мир, но меч. Русская религиозно-философская печать от «Проблем идеализма» до «Вех». 1902 — 1909. Спб., 1996.

40. Колобаева Л. А. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX — XX веков. М, 1990.

41. Колобаева Л. А. Русский символизм. М., 2000.

42. Коновалов В Н. Народническая литературная критика. Казань, 197S.

43. Коренева М. Ю. Д.С. Мережковский и немецкая культура // На рубеже XIX и XX веков. Из истории международных связей русской литературы. М., 1991.

44. Крейд В.И «Я редактирую самый независимый журнал.» // Литературная газета. 2002. 4—10 декабря. № 48 (5903).

45. Кувакин В. А. Религиозная философия в России. Начало XX в. М, 1980.

46. Куприяновский П.В. Из истории раннего русского символизма (Символисты и журнал «Северный вестник») // Русская литература XX в. Сборник статей. Калуга, 1968.

47. Куприяновский П.В. История журнала «Северный вестник» // Учёные записки Ивановского педагогического института имени Д. А. Фурманова. Иваново, 1970. Т. 59.

48. Куприяновский П.В, А Волынский — критик (Литературно-эстетическая позиция в 90-е годы) // Творчество писателя и литературный процесс. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1978.

49. Лавров АВ. Архив ПП Перцова // Ежегодник Рукописного Отдела Пушкинского Дома на 1973 год. Л., 1976.

50. Ларин О.Я. Хронологический указатель произведений Д.С. Мережковского // Мережковский Д.С. Полное собрание сочинений в 24 темпах. М., 1914. Т. 24.

51. Летопись литературных событий в России конца XIX — начала XX в. (1891 — октябрь 1917) / Под общей редакцией члена-корреспондента РАН АВ. Лаврова. М, 2002. Выпуск 1 (1891 —1900).

52. Литература 1890 — 1917 гг. // История русской литературы в 10 томах. М. — Л., 1954. Т. 10.

53. Литература конца XIX — начала XX века (1881 — 1917) / Под редакцией К.Д. Муратовой // История русской литературы: в 4 т. Л., 1983. Т. 4.

54. Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX в. 1890 —1904. Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М., 1982.

55. Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.

56. Лундберг Е. Мережковский и его новое христианство. Спб., 1914.

57. Лясковская О.А. И.Е. Репин. М, 1962.

58. Лятский М.А. Д.С. Мережковский. Критико-биографический очерк // Мережковский Д.С. Полное собрание сочинений в 17 томах. Спб.; М., 1912. Т. 1.

59. Махлин B.C. Неопубликованное письмо А. Блока к Т.Н. Гиппиус II Филологический сборник. Алма-Ата, 1966. Вып. V.

60. Машбиц-Веров И.М. Русский символизм и путь Александра Блока. Куйбышев, 1969.

61. Д.С. Мережковский: Мысль и Слово. Сборник статей. М„ 1999.

62. ДС. Мережковский: pro et contra. Спб., 2001.

63. Милюков П.Н Очерки по истории русской культуры в трёх томах. М, 1994.

64. Минц З.Г. Статья Н. Минского «Старинный спор» и её место в становлении русского символизма // Блоковский сборник IX Биография и творчество в русской культуре начала XX в. Тарту, 1989.

65. Михайловский Б.В. Русская литература XX века (С 90-х гг. XIX в. до 1917 г.). М, 1939.

66. Михайловский Б.В. Символизм // Русская литература конца XIX — начала XX в. 1901 —1907. М, 1971.

67. Никифоров Л П. Сютаев и Толстой И Голос минувшего. 1914. № 1.

68. Никольский Б.В. «Вечные спутники» г. Мережковского // Исторический вестник. 1897. №11.

69. Никольский НМ. История русской церкви. М, 1983. 3-е издание.

70. Пайман А. История русского символизма. М, 1998.

71. Пахмусс Т.А. Зинаида Гиппиус: Contes сГamour // Возрождение. 1969. № 210.

72. Пахмусс Т.А Страницы из прошлого. Переписка З.Н. Гиппиус, Д.В. Философова и близких к ним в «Главном» // Памятники культуры. Новые открытая. Письменность. Искусство. Археология. М., 1998.

73. Пеги III Фундаментальные истины. London, 1992.

74. Поварцов С.Н. Траектория падения (О литературно-эстетических концепциях Д.С. Мережковского) II Вопросы литературы. 1986. №11.

75. Поварцов С.Н «Люди разных мечтаний» (Мережковский и Чехов) // Вопросы литературы. 1988. № 6.

76. Поварцов С.Н Возвращение Мережковского И Мережковский Д. С. Акрополь. Избранные литературно-критические статьи. М, 1991.

77. Пухова А. Дом Мурузи // Нева. 1995. № 8.

78. Раев М. Понять дореволюционную Россию: государство и общество в Российской империи. London, 1990.

79. Розанов ИП Литературные репутации. Работы разных лет. М., 1990.

80. Русская литература конца XIX — начала XX века. 90-е годы XIX века / Под редакцией Б. А Бялика. М., 1968.

81. Русская литература и журналистика начала XX в. 1905 — 1917. Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М., 1984.

82. Русский символизм // Литературное наследство. Т. 27-28. М., 1937.

83. Сад де Д.-А-Ф., маркиз Собрание сочинений. М, 1998 — 2000. Тт. 1 — 3 (издание продолжается).

84. Сапожков С.В. «Пятницы» К.К. Случевского (по новым материалам) // Новое литературное обозрение. 1996. № 18.

85. Сапожков С.В. К.М Фофанов и репинский кружок писателей. Статья первая // Новое литературное обозрение. 2001. № 48.

86. Сапожков С.В. К.М Фофанов и репинский кружок писателей. Статья вторая // Новое литературное обозрение. 2001. № 52.

87. Сартр Ж.П Бодлер // Бодлер Ш. Цветы зла. Стихотворения в прозе. М., 1993.

88. Сартр Ж.П. Проблемы метода. М.,1994.

89. Сарычев Я.В. Эрос в творчестве Д.С. Мережковского. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Воронеж, 1998.

90. Сарычев Я.В. Религия Дмитрия Мережковского. Липецк, 2001.

91. Святополк-Мирский ДС. История русской литературы с древнейших времен до 1925 года. London, 1992.

92. Семигин В.Л. Дмитрий Мережковский: от литературы к религии // Вестник Московского университета. Серия 8. — История. 2000. № 3.

93. Соболев А.Л. Мережковские в Париже (1906 — 1908) // Лица: биографический альманах. М.; Спб., 1992. Выпуск 1.

94. Соболев А.Л. «Грядущее» у Д.С. Мережковского и 3Л. Гиппиус // De visu. 1993. №2.

95. Старикова Е.В. Субъективистские историко-литературные концепции // Русская наука о литературе в конце XIX — начале XX века. М, 1982.

96. Стебляк В.В. Провидческий дар русской художественной культуры ХГХ — начала XX вв. (Д.С. Мережковский, МА. Врубель). Омск, 1998.

97. Струве Г.П. Русская литература в изгнании. Опыт исторического обзора зарубежной литературы. Paris, 1984. 2-ed.

98. Терц А. Синявский А.Д> Иван-Дурак. М., 2000.

99. Успенская А.В. Мережковский // Мережковский ДС. Собрание стихотворений. Спб., 2000.

100. Федоренко Е.О. «Субъективная» критика Д.С. Мережковского (90-е гг.) // Студент и научно-технический прогресс. Материалы XXV Всесоюзной научной студенческой конференции. Филология. Новосибирск, 1997.

101. Фёдоров B.C. «Эолова арфа» в России. Этапы жизни и религиозно-философского творчества Д.С. Мережковского // Вече. Выпуск 8. Спб., 1997.

102. Филиппов Р.В. Из истории народнического движения на первом этапе «хождения в народ». Петрозаводск, 1967.

103. Флоренский Г.В. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991.

104. Формозов А. А. Начало изучения каменного века в России. М, 1983.

105. Формозов А.А. Страницы русской археологии. М, 1986.

106. Фридлендер Г.М Мережковский и Достоевский // Достоевский. Материалы и исследования. Спб., 1992. Вып. 10.

107. Фридлендер Г.М. Д. С. Мережковский и Г. Ибсен // Русская литература. 1992. № 1.

108. Фридман Л.Г. Пушкин в концепции Мережковского // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1991. Т. 50. № 5.

109. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

110. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. Спб., 1999.

111. Хахина Л.Н. К формированию гипотезы симбиогенеза: К.С. Мережковский //История и теория эволюционного учения. Л, 1975. Выпуск 3.

112. Хахина Л.Н. Проблемы симбиогенеза: Историко-критический очерк исследований отечественных ботаников. Л., 1979.

113. Хёйзинга Й. Ношо ludens. М., 1992.

114. Чеховиана. Чехов и «серебряный век». М, 1996.

115. Шкловский В. О Мережковском К Жизнь искусства. 1920,8 октября. № 577.

116. Щеглова Л.В. (В.А.Щ.) Мережковский. Публичная лекция, прочитанная в феврале 1909 г. в С.-Петербурге, в зале Соляного Городка. Спб., 1910.

117. Эль зон МД. «В литературе известен такой случай.» (Н.С. Лесков против. Д.С. Мережковского) // Русская литература. 1995. № 4.

118. Ясинская З.И. В. Брюсов и И. Ясинский // Брюсовские чтения 1971 г. Ереван, 1973.

119. Barda A La place du Severyj Vestnik et de A Volynskij dans ies c&buts du mouvement symbiliste // Cahiers du mond russe et sovi£tique. 1981. № 22.

120. Rosenthal B.G. D. Merezhkovsky and the Silver age. The development of a revolutionary mentality. Hague, 1975.

121. Pachmuss T.A Intellect and Ideas in Action. Selected Correspondence of Zinaida Hippius. Munchen, 1972.

122. Papa Wemba Le voyager. CD, 1992.

123. Pyman A Minsky. A preliminary study of the man in his generation // Scottish Slavonic Review. 1983. № 2.

124. Справочно-энциклопедические издания

125. Абызов Ю. Русское печатное слово в Латвии. Биобиблиографический справочник. Stanford, 1991.

126. Адрес-календарь. Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям в Российской империи на 1880 — 1917 г. Петербург / Петроград, 1880 —1917.

127. Биографический словарь профессоров и преподавателей Санкт-Петербургского университета за истекшую третью четверть века его существования. 1869 — 1894. Спб., 1898.2 т.

128. Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского Казанского университета за сто лет. 1804 — 1904. Казань, 1904. 2 т.

129. Большая советская энциклопедия. М., 1970 —1978. Тт. 1 — 30. 3-е изд.

130. Булгаков В.Ф. Словарь русских зарубежных писателей. N.Y., 1993.

131. Грезин И. / Grezine I Алфавитный список русских захоронений на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа / Inventaire nominatif des sepultures du cemitiere de Ste-Genevieve-des-Bois. Paris, 1995.

132. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1995. Тт. 1 — 4.

133. Исторические кладбища Петербурга. Справочник-путеводитель. Спб., 1993.

134. Казак В. Лексикон русской литературы XX века. М.,1996.

135. Краткий путеводитель по бывшему спецхрану РГАЛИ (по состоянию на 1 октября 1993 г.) / Редактор-составитель С. Шумихин. М.; Париж., 1994.

136. Литературная энциклопедия русского зарубежья. 1918 — 1940. М., 1997 — 2000. Т. 1. Писатели русского зарубежья. Т. 2. Периодика и литературные центры.

137. Политические партии России. Конец XIX — первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996.

138. Путеводитель по фондам ЦГАЛИ. М., 1959 —1988. Вып. 1 — 6.

139. Русские писатели. 1800 — 1917. Биографический словарь. М, 1989 — 1999. Тт. 1 — 4 (издание продолжается).

140. Сайтов В.И. Петербургский некрополь: В 4 т. Спб., 1912.

141. Серков А.И. Русское масонство. 1731 — 2000. Энциклопедический словарь. М., 2001.

142. Соболев А.Л. Весы. Аннотированный указатель содержания. М., 2003.

143. Список русских художников к юбилейному справочнику императорской Академии Художеств. Составил С.Н. Кондаков. Пг., 1914.

144. Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. М, 1976.

145. Члены Государственной Думы (портреты и биографии) четвёртого созыва. 1912 — 1917. Составил ММ Бойович. М., 1913.

146. Энциклопедический словарь. Издание Брокгауза и Ефрона. Спб., 1890 — 1904. Тт. 1 — 41 А (Кн. 1 — 82); доп. тома 1 — 2 (Кн. 1 — 4). Спб., 1905 —1907.

147. Энциклопедия символизма. Живопись, графика и скульптура. Литература. Музыка / Авторский коллектив: Ж Кассу, П. Брюнель, Ф. Клодон, Ж Пийеман, Л. Ришар. М.,1998.1. Иллюстрации

148. Кортреты Ю.С- %ереж$овск<?го.

149. Д.С. Мережковский. Рисунок И.Е. Репина. 1894 г. 72

150. Д.С. Мережковский. Фотография. 1900-ые годы. 2

151. ДС. Мережковский. Фотография. 1900-ые годы- 27

152. Д.С. Мережковский. Фотография. 1900-ые годы. 52

153. Д.С. Мережковский. Фотография. 1900-ые годы. 98

154. Д.С. Мережковский. Фотография. 1900-ые года. 215

155. Д.С. Мережковский. Фотография М. Дмитриева. 1910 г. 107

156. Д.С. Мережковский. Фотография. 1910 г. 180

157. ДС. Мережковский. Рисунок Т.Н. Гиппиус. 1910 г. 122

158. Д.С. Мережковский, З.Н Гиппиус, Д.В. Философов. 223 Фотография. 1910 г.

159. ДС. Мережковский, З.Н Гиппиус, Д.В. Философов. 287 Шарж Ре-Ми. 1910 г.

160. Д.С. Мережковский. Портрет работы Ю.К. Арцыбушева. 247 17 декабря 1927 г.

161. Д.С. Мережковский. Фотография работы П И. Шумова. Париж. 1931 г. 257

162. Д.С. Мережковский. Фотография. 1930-ые годы. 272

163. Ы. Портреты современников D.C- Мерел^длск^о.

164. С.А Андреевский. Фотография. 153

165. А. А. Блок. Портрет работы Т.Н. Гиппиус. 1906 г. 359

166. A.JL Волынский. Фотография. 167

167. В.М. Гаршин, И.И. Ясинский, Н.М. Минский. Фотография. 187 Киев. 1884 г.

168. З.Н. Гиппиус. Фотография. 1900-ые годы. 116

169. З.Н. Гиппиус. Фотография. 1900-ые годы. 137

170. З.Н. Гиппиус. Фотография. 1940 г. 146

171. Т.Н. Гиппиус. Фотография. 1900-ые годы. 345

172. Баронесса В.И. Икскуль фон Гильдебрандт. 148 Портрет работы И.Е. Репина. 1889 г.

173. Л.Я. Гуревич. Фотография. 167

174. К.Н. Льдов. Фотография. 153

175. К.С. Мережковский. Фотография. 49

176. КС. Мережковский. Фотография. 1911 г. 339

177. С.С. Мережковский. Фотография. 353

178. О.Ф. Миллер. Фотография. 60

179. Н.К. Михайловский. Фотография. 94

180. НК. Михайловский. Фотография. 205

181. Н.М. Минский. Фотография. 153

182. С.Я. Надсон. Фотография. 1885 г. 57

183. П.П. Перцов. Фотография. 167

184. А.Н. Плещеев. Портрет работы Н. А. Ярошенко. 1887 г. 58

185. КЕ. Репин. Автопортрет. 1879 г. 167

186. В.А Степанов. Фотография. 1913 г. 357

187. Г.И. Успенский. Фотография. 64

188. Г.И. Успенсхий. Фотография. 88

189. К.М. Фофанов. Портрет работы И.Е. Репина. 1888 г. 1531. Ш. йТамятные места.

190. Дом Мурузи. Литейный проспект. Фотография. 1980-ые годы. 133

191. Могила Д.С. Мережковского и З.Н. Гиппиус. Фотография. 282 Париж. 1997 г.

192. Могила ДС. Мережковского и З.Н. Гиппиус. Фотография. 282 Париж. 1997 г.1.. ЯПЖ и 9ГЖ Типпиус. (Работы 1930 — 1950-^годов.

193. Гиппиус Н.Н. Алтай, коровы. 1938 г. 364

194. Гиппиус Н.Н. После рабочего дня. 1940 г. 355

195. Гиппиус НН. С бабушкой у телевизора. 1950-ые годы. 364

196. Гиппиус Т.Н. Парус Амударьи. 1933 г. 361

197. Гиппиус Т.Н. Портрет с ковром и бубном. 1933 г. 368

198. Гиппиус Т.Н. Арба. 1934 г. 361