автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Деятельность органов государственной безопасности Урала и Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны, 1941 - 1945 гг.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Вольхин, Александр Иванович

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЕ И ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

1.1. Историография проблемы.

1.2. Анализ источников.

Глава 2. ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ УРАЛА И ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА.

2.1. Угрозы безопасности Урало-Сибирского региона, задачи и правовое регулирование деятельности территориальных органов НКВД-НКГБ.

2.2. Организационная структура и кадры.

Глава 3. РОЛЬ ОРГАНОВ НКВД-НКГБ В ЗАЩИТЕ И УКРЕПЛЕНИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА УРАЛО-СИБИРСКОГО РЕГИОНА.

3.1. Борьба органов госбезопасности с разведывательно-подрывной деятельностью спецслужб фашистской Германии и Японии.

3.2. Защита промышленных объектов от диверсионно-вредительской и саботажнической деятельности враждебных элементов.

3.3. Борьба органов госбезопасности с диверсиями, вредительством и саботажем на объектах сельского хозяйства.

3.4. Реализация органами НКВД-НКГБ контрольно-инспекционной и хозяйственно-организаторской функций

Глава 4. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ УРАЛА И ЗАПАДНОЙ СИБИРИ ПО СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ СТАБИЛИЗАЦИИ СОВЕТСКОГО ТЫЛА.

4.1. Борьба с антисоветской агитацией и пропагандой, пресечение негативных слухов.

4.2. Поиск повстанческих организаций, борьба с террористическими актами и бандитизмом.

4.3 Выявление и розыск изменников Родины, предателей и пособников немецких оккупантов.

Введение диссертации2001 год, автореферат по истории, Вольхин, Александр Иванович

Актуальность темы обусловливается потребностью в научном изучении одного из самых героических и драматических периодов отечественной истории - Великой Отечественной войны, роли территориальных органов государственной безопасности в защите и укреплении экономического потенциала восточных регионов России, упрочении социально-политической стабильности советского тыла.

Актуальность исследования диктуется и тем, что активное переосмысление исторического прошлого вызвало множество публикаций о деятельности органов госбезопасности с явным преобладанием одностороннего освещения роли и места отечественной спецслужбы в политической системе советского общества. На первый план выходит изучение либо карательной функции органов госбезопасности, либо только разведывательной или контрразведывательной. Поэтому такие подходы, характерные для значительной части научных работ, не отражающие действительного развития органов госбезопасности, ведут либо к их дискредитации, либо апологетике, вновь способствуют формированию необъективной картины как истории спецслужб, так и истории Отечества.

Научные исследования в области организации и деятельности силовых структур в механизме государственного управления, их роли в решении экономических и социально-политических задач государства, в частности, в годы войны, приобретают особую актуальность в сегодняшней обстановке, когда остро стоит проблема практической реализации концепции национальной безопасности, обоснования роли и места органов Федеральной службы безопасности России в обеспечении военной, экономической, социально-политической безопасности страны путем осуществления оперативно-розыскных мероприятий по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию государственной измены, шпионажа, организованной преступности, коррупции, актов терроризма, национально-территориального сепаратизма, деятельности незаконных вооруженных формирований, других преступлений.

Без всестороннего учета опыта прошлого (позитивного и негативного) нельзя успешно решить проблему укрепления российской государственности, глубокой и действительной демократизации всех сторон общественно-политической жизни, обеспечения надежной безопасности каждого гражданина России.

Объектом исследования избраны органы ЬЖВД-НКГБ СССР как силовой элемент государства, являющегося основным институтом политической системы общества, а предметом - опыт организации, основные направления и содержание деятельности территориальных органов государственной безопасности Урала и Западной Сибири на объектах промышленности и сельского хозяйства, в городе и деревне в годы Великой Отечественной войны.

Территориальные рамки. Изучение истории советских органов государственной безопасности складывается из анализа работы их центрального аппарата, всех структурных подразделений, в том числе территориальных управлений. Значительный интерес для исследования представляют территориальные органы НКВД-УЬЖВД-НКГБ-УНКГБ Урала (по Башкирской, Удмуртской АССР, Курганской, Молотовской (ныне Пермской), Свердловской, Челябинской, Чкаловской (ныне Оренбургской) областям), Западной Сибири (по Алтайскому краю, Кемеровской, Новосибирской, Омской, Томской, Тюменской областям), а также Красноярского края (в дальнейшем - Урало-Сибирского региона - A.B.), сотрудники которых вместе с тружениками тыла внесли существенный вклад в обеспечение фронта военной продукцией, специфическими методами защищая экономический потенциал и стабилизируя социально-политическую обстановку.

Расширение территориальных рамок за счет Красноярского края обусловлено проведением здесь ряда совместных с западно-сибирскими управлениями НКВД-НКГБ операций (агентурная операция "Паутина", переселение спецпоселенцев на рыбные промыслы и др.), поэтому автор счел нецелесообразным разрывать единое сибирское пространство и включил Красноярский край в территориальные рамки исследования. Изучение интересующей нас темы на материалах Урало-Сибирского региона позволяет проследить как общие закономерности деятельности советских органов госбезопасности, так и особенности их проявления, обусловленные местной спецификой.

Хронологические рамки исследования охватывают годы Великой Отечественной войны (с июня 1941 г. по май 1945 г.), когда после эвакуации материальных и людских ресурсов в 1941-1942 гг. Урало-Сибирской регион превратился в мощную военно-экономическую базу СССР, обеспечивавшую фронт первоклассным оружием, продовольствием и военным снаряжением. В рамках этого периода можно выделить два этапа деятельности территориальных органов государственной безопасности: первый этап - с июня 1941 г. до середины 1943 г., второй этап - с середины 1943 г. по май 1945 г.

На первом этапе территориальные Управления НКГБ-НКВД оказали всестороннюю хозяйственно-организаторскую помощь в развертывании экономического потенциала Урало-Сибирского региона, содействовали милитаризации труда, активизировали оперативную и следственную работу против разведывательно-диверсионной агентуры иностранных спецслужб и прежде всего фашистской Германии, а также против так называемой "внутренней контрреволюции". Главными итогами этого этапа явились нейтрализация подрывных усилий немецкой разведки и разгром потенциальной оппозиции политическому режиму, наращивание экономической мощи восточных областей России.

На втором этапе, с момента коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны осуществлялась окончательная ликвидация агентуры иностранных спецслужб (в частности, немецкой и японской), выявление и арест предателей и пособников немецких оккупантов, продолжалась борьба с инакомыслием. Количество арестов с 1943 г. резко сократилось. Территориальные органы

НКГБ упрочили безопасность промышленных и сельскохозяйственных объектов, удержали под контролем социально-политическое положение в регионе.

Цель диссертационного исследования заключается в том, чтобы на основе использования широкого круга документальных источников, основную часть которых составляют архивные материалы, провести комплексный анализ оперативной деятельности территориальных органов госбезопасности Урало-Сибирского региона, раскрыть ее противоречивый характер и причины, его обусловившие. С учетом этого основными задачами исследования являются:

-анализ научной литературы и архивных источников, оценка состояния изученности отдельных аспектов указанной темы;

- определение соотношения реальных и потенциальных, внешних и внутренних угроз безопасности Урало-Сибирского региона накануне и в годы Великой Отечественной войны;

- выяснение роли и места органов госбезопасности в политической системе советского общества, осмысление характера выполняемых ими задач, оценка правового регулирования деятельности органов госбезопасности в годы войны;

- установление соответствия организационной структуры и кадрового обеспечения характеру решаемых органами НКВД-НКГБ задач;

- выявление разведывательных, диверсионных, вредительских, саботажнических, идеологических, повстанческих, террористических акций спецслужб иностранных государств и враждебных антисоветских элементов, фактов предательства и пособничества немецким оккупантам, определение адекватности форм и методов борьбы с ними территориальных органов госбезопасности Урало-Сибирского региона;

- оценка основных результатов работы территориальных органов НКВД-НКГБ в исследуемый период; обобщение практики и опыта советской спецслужбы, вычленение позитивных и негативных аспектов; разработка практических рекомендаций по совершенствованию деятельности отечественных органов безопасности в современных условиях.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что автором впервые предпринято комплексное изучение деятельности территориальных органов госбезопасности всех областей Урала, Западной Сибири, а также Красноярского края в годы Великой Отечественной войны (22.VI.1941 г. - 9.У.1945 г.) в единстве их контрразведывательной, контрольно-инспекционной, хозяйственно-организаторской работы и выполнения задач тайной политической полиции.

Диссертантом проанализирована историография проблемы, в научный оборот введено значительное количество новых архивных документов, ранее не использовавшихся в отечественных исторических исследованиях. Новая архивная база позволила выявить состояние безопасности Урало-Сибирского региона, выяснить комплекс задач, поставленных партийно-государственным руководством страны органам НКВД-НКГБ глубокого советского тыла в годы войны.

Впервые в отечественной историографии изучена агентурно-оперативная работа органов госбезопасности на объектах сельского хозяйства (борьба с диверсией, вредительством, саботажем), среди спецпоселенцев, молодежи, интеллигенции, церковников и сектантов. Отдельные разделы диссертации посвящены борьбе органов НКВД-НКГБ с антисоветской агитацией, повстанчеством, терроризмом, предательством и пособничеством немецким оккупантам. Специально проанализирована функция тайной политической полиции.

В научный оборот вводится всеобъемлющая статистика арестов, осуществленных территориальными органами госбезопасности по всем областям Урало-Сибирского региона, видам контрреволюционных преступлений, отдельным категориям населения.

С учетом результатов проведенного исследования на защиту выносятся следующие научные положения:

1. В годы Великой Отечественной войны в Урало-Сибирском регионе резко осложнилась обстановка в связи с массовой эвакуацией населения, возможностью проникновения в тыл агентуры иностранных спецслужб, мощной концентрацией заключенных, спецпоселенцев, военнопленных, мобилизацией людей для работы в промышленности Урала и Кузбасса с территории, освобожденной от фашистских захватчиков. Активизация подрывной деятельности немецкой разведки в 1942-1943 гг. явилась серьезной угрозой экономической и социально-политической безопасности восточных районов России. Политическим руководством страны допускалась возможность формирования "пятой колонны" в советском тылу. После завершения коренного перелома в ходе войны фактор внешней угрозы стал постепенно ослабевать, а потенциальные внутренние угрозы традиционно разрешались силовыми методами.

Защита и укрепление оборонно-промышленного потенциала советского тыла, упрочение общественно-политической обстановки стали основными направлениями деятельности территориальных органов госбезопасности Урало-Сибирского региона. В решении поставленных задач они руководствовались правовыми актами высших органов государственной власти и управления, а также ведомственными нормативными актами, отличавшимися чрезвычайной идеологизированностью. Решение задач, постоянно уточнявшихся и дополнявшихся в годы войны, осуществлялось органами НКВД-НКГБ в ходе реализации возложенных на них контрразведывательной, контрольно-инспекционной, хозяйственно-организаторской функций, а также функции тайной политической полиции.

2. Защита и укрепление объектов промышленности и сельского хозяйства осуществлялись в ходе борьбы с такими преступлениями как шпионаж, диверсия, вредительство и саботаж. Оперативный удар органов НКВД-НКГБ был направлен как против агентуры немецкой и японской разведок, враждебных элементов внутри страны, так и всего лишь подозреваемых в совершении указанных преступлений.

В течение первого года войны, не имея четких представлений о реальном противнике, его разведывательно-диверсионных, вредительских и саботажнических намерениях, фактически ведя борьбу "вслепую", органы госбезопасности нанесли превентивный удар по потенциальной вербовочной базе иностранных спецслужб, осуществили широкий комплекс мероприятий по защите всех объектов народного хозяйства, форсированно насаждая противодиверсионное осведомление. Лишь начиная с середины 1942 г. развернулась напряженная борьба с действительными агентами немецких спецслужб, массово забрасываемых в советский тыл с разведывательно-диверсионными целями. Ужесточение мер по выполнению хлебозаготовок, поставок мяса и других сельхозпродуктов, борьбе с нарушениями дисциплины, членовредительством, рассматривавшимися как проявления саботажа, свидетельствовало об активном использовании органами НКВД-НКГБ карательных методов в деле мобилизации всех ресурсов тыла на разгром врага, что было обусловлено тяготами войны, господством внеэкономических методов принуждения к труду.

В целом для оперативной работы органов госбезопасности были характерны количественные показатели, свидетельствующие о предпочтительности экстенсивных подходов. Это проявлялось в наращивании оперативного учета антисоветских элементов, подозреваемых в шпионаже, диверсии, вредительстве, саботаже по признакам национальной, социально-классовой и политической неблагонадежности, формировании обширной, но малоработоспособной аген-турно-осведомительной сети, перегруженности сотрудников второстепенной канцелярско-бумажной работой. Тотальный контроль за деятельностью всех предприятий промышленности, колхозов, совхозов, МТС распылял силы и средства органов госбезопасности. Аварии, взрывы и пожары происходили на объектах в течение всей войны, но доказать или опровергнуть причастность к ним агентуры немецких спецслужб или враждебных элементов органам НКВД-НКГБ удавалось не всегда. Единого координирующего разведывательно-диверсионного центра, в наличии которого не сомневалось руководство советской спецслужбы, ни на Урале, ни в Сибири обнаружить не удалось.

Система оперативно-розыскных мероприятий советской контрразведки, комплекс режимных мер по защите объектов народного хозяйства, формирование в обществе атмосферы всеобщей бдительности резко сократили возможности осуществления подрывной деятельности противника в глубоком советском тылу.

3. С учетом предвоенного опыта в годы войны территориальные органы ЖВД-НКГБ активно участвовали в мобилизации всех ресурсов тыла на разгром врага, осуществляя возложенные на них контрольно-инспекционную и хозяйственно-организаторскую функции. В силу особой роли, отведенной органам НКВД-НКГБ в механизме управления государством, реализация этих функций осуществлялась в тылу в промышленности, сельском хозяйстве, строительстве, как по линии оперативно-чекистских управлений (Экономического, Секретно-политического, 2-го Управления НКГБ СССР), так и по линии ГУЛАГа НКВД СССР, Отдела специальных поселений НКВД СССР.

Через разветвленную сеть периферийных аппаратов наркоматы внутренних дел и госбезопасности постоянно контролировали ситуацию на местах и, отстаивая общегосударственные интересы, противостояли проявлениям местничества и ведомственности, сдерживали процессы экономической дезорганизации и дезинтеграции, вызванные войной.

Органы НКВД-НКГБ осуществляли контрольную функцию, информируя вышестоящие инстанции о своевременности выполнения оборонных заказов, хлебопоставок государству, качестве изготовляемой продукции, фактах приписок и очковтирательства, характере материально-бытового обустройства спецпоселенцев, их сохранности, эффективности трудового использования. Через реализацию возложенной на них хозяйственно-организаторской функции они оказывали содействие восстановлению эвакуированных и строительству новых оборонных объектов, налаживанию производственных связей между предприятиями-смежниками, обеспечивали перераспределение многосоттысячных кон-тингентов спецпоселенцев, заключенных, военнопленных. Объективно их деятельность была направлена на повышение эффективности функционирования хозяйственного механизма, достижения максимально высокого "коэффициента полезного действия" внеэкономических методов принуждения.

4. Стабилизация социально-политической обстановки глубокого советского тыла являлась важным направлением деятельности территориальных органов госбезопасности Урало-Сибирского региона, реализуемой в единстве контрразведывательной работы и функции тайной политической полиции. Основным содержанием этого направления деятельности органов НКВД-НКГБ являлся постоянный и всеобщий контроль умонастроений граждан, пресечение негативных слухов, фактов антисоветской агитации и пропаганды, предотвращение массовых беспорядков, вооруженных выступлений, актов терроризма и бандитизма, выявление и розыск изменников Родины, предателей и пособников немецких оккупантов. Агентурно-оперативная работа осуществлялась повсеместно: в городе и деревне, на промышленных предприятиях, стройках, в колхозах, совхозах, МТС, госпиталях, учебных заведениях и государственных учреждениях, среди колхозников, рабочих и служащих, молодежи, раненых, эвакуированных, мобилизованных, спецпоселенцев, заключенных. Оперативный удар органов госбезопасности был направлен вовнутрь: как против реального противника - предателей, бандитов, террористов, религиозных фанатиков, других ярых антисоветских элементов, так и против граждан, всего лишь подозреваемых в осуществлении антисоветской агитации, повстанческих, террористических, изменнических намерениях.

Господствовавший в обществе социально-политический и психологический настрой определяли патриотизм тружеников тыла, их повседневные героические усилия под лозунгом "Все для фронта, все для победы". Реплики в адрес государственно-партийного руководства страны, критические оценки его деятельности, недовольство граждан материально-бытовыми условиями жизни, злоупотреблениями чиновничества не являлись фактами антисоветской агитации и пропаганды, не представляли реальной угрозы политической системе советского общества в целом, сталинскому политическому режиму, в частности. Потенциальная возможность вооруженного выступления в Урало-Сибирском регионе была крайне незначительна. Террористические акты, происходившие в основном в сельской местности и направленные против низового партийно-советского звена, были немногочисленны, носили стихийный, спорадический характер. Дестабилизирующим фактором являлась лишь агитационная деятельность непримиримых религиозных фанатиков, граждан, распространявших антисоветские листовки, а также дезертиров и бандитов.

Поэтому расширительное толкование ст. 58-10 УК РСФСР, инкриминирование подозреваемым повстанческих, террористических, изменнических намерений порождали нарушения законности и вели к необоснованному привлечению к уголовной ответственности широкого круга невиновных граждан. Репрессивные меры, особенно широко практиковавшиеся в глубоком советском тылу в 1941-1942 гг., носили чрезмерный характер, не соответствовали реальной оперативной обстановке, отвлекали силы и средства органов НКГБ-НКВД от решения контрразведывательных задач. Функция тайной политической полиции приобрела в годы войны гипертрофированный характер. Ни повстанческих, ни террористических центров, ни связей антисоветски настроенных граждан со спецслужбами иностранных государств на территории Урало-Сибирского региона зафиксировано не было.

5. В силу особенностей советской политической системы, обусловленных руководящей и направляющей ролью коммунистической партии, органы госбезопасности СССР в годы войны, в том числе их региональные структуры, находились под постоянным и жестким контролем ЦК ВКП(б), обкомов и крайкомов партии, лично И.В.Сталина. Поэтому их деятельность носила противоречивый характер. С одной стороны, они выполняли необходимые и закономерные функции защиты интересов Советского государства и народа, обеспечивали безопасность экономики Урало-Сибирского региона, социально-политическую стабильность тыла. С другой, являясь инструментом в руках партийной номенклатуры, использовались для проведения массовых политических репрессий, особенно в 1941-1942 гг. Это обстоятельство резко увеличило цену Победы советского народа в Великой Отечественной войне.

Теоретическая значимость исследования заключается в осмыслении роли и места территориальных органов НКВД-НКГБ в механизме управления государством, их дуалистической природы, вклада в обеспечение безопасности советского тыла, в достижение победы. Впервые введенные в научный оборот архивные материалы, выводы и положения диссертации позволяют глубже разобраться в истории Советского государства, характере взаимоотношений власти и народа в годы Великой Отечественной войны, конкретизировать представления о цене победы.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащиеся в ней материалы и выводы могут быть использованы при написании обобщающих трудов как по истории России XX в., так и по истории отечественных органов безопасности, при создании соответствующих учебных пособий, разработке лекционных курсов для студентов исторических факультетов, юридических вузов, слушателей высших учебных заведений ФСБ и МВД России. Исследование может способствовать формированию исторического сознания и правовой культуры читателей, позволит им глубже понять противоречивый характер минувшего. Осмысление опыта деятельности органов госбезопасности в годы войны может оказать помощь руководящему составу органов ФСБ и МВД РФ в улучшении организации оперативной работы, профессиональной подготовки сотрудников.

Методологической основой диссертации явились категории диалектики (содержание и форма, необходимость и случайность, возможность и действительность, количество и качество, причина и следствие, противоречие), принципы исторического исследования (историзм, объективность, системность), методы научного познания (хронологический, логический, ситуационный, ретроспективный, статистический, метод сравнительного анализа и другие).

Принцип историзма предполагает рассмотрение любого явления или события в его развитии (изменении) и взаимосвязи, взаимообусловленности с другими явлениями и событиями. Именно с этих позиций автор стремился подойти к освещению основных направлений деятельности территориальных органов НКВД-НКГБ на протяжении 1941-1945 гг., показать тесную связь предмета исследования с решениями директивных органов, проблемами развития советского общества в целом и отдельных составляющих его частей. Такой методологический подход позволил оценить реальный вклад органов госбезопасности Урала и Сибири в обеспечение обороноспособности страны, объяснить сложности и противоречия, связанные с вовлечением органов НКВД-НКГБ в механизм управления государством.

Автор стремился в максимально возможной мере реализовать принцип объективности исследования, стараясь не быть идеологически зашоренным при анализе тех или иных явлений и процессов, происходивших в годы Великой Отечественной войны. Действия властных структур и органов госбезопасности оценивались как с точки зрения эффективности мобилизационных усилий на разгром врага, так и с позиции законности проводившихся мероприятий, нравственности поступков по отношению к людям. На основе системного подхода территориальные органы госбезопасности рассмотрены как важный элемент государства, занимавший особое место и игравший чрезвычайную роль в выполнении установок политического руководства страны.

Специфика исторического познания предполагает использование ряда специальных методов. К числу важнейших из них относятся проблемное и хронологическое рассмотрение изучаемых процессов и событий. При наличии того и другого в работе предпочтение отдано все же их сочетанию, так как оно позволило последовательно проследить каждое из направлений оперативной работы органов госбезопасности, эволюцию ее форм и методов на протяжении военных лет.

16

Ситуационный и ретроспективный подходы как специфическая методологическая дихотомия требуют соблюдения меры пропорциональности. Стремясь избежать модернизации в оценках изучаемой эпохи, автор уделил внимание показу явлений и событий, восприятия их современниками в контексте конкретно-исторической ситуации войны. Без ситуационного анализа невозможно адекватное понимание мотивов принимавшихся решений, механизма их реализации в контрразведывательных аппаратах. В то же время гипертрофированный историко-ситуационный подход чреват архаизацией оценок. Необходим взгляд с исторической дистанции, когда уже проявились долговременные результаты прошедшей эпохи. Осуществление ретроспективного подхода означало также частичное включение в исследовательское поле смежных исторических периодов предвоенной и послевоенной советской истории. Автором использовались также методы социальный психологии, статистический метод.

Апробация исследования. Основные положения работы изложены в 26 научных публикациях автора общим объемом 38,7 авт. л., в том числе в двух монографиях. Итоги исследования и выводы нашли отражение в материалах научных конференций, проходивших в Москве (1996, 1997, 2000), Екатеринбурге (1998, 1999, 2000), Нижнем Тагиле (1997).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Деятельность органов государственной безопасности Урала и Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны, 1941 - 1945 гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В годы Великой Отечественной войны территориальные органы государственной безопасности Урала и Западной Сибири превратились в часть мощной спецслужбы, не имевшей аналогов во всем мире. Полностью сохранив преемственность с опытом 1930-х гг., Народные комиссариаты внутренних дел (государственной безопасности) - Управления НКВД (НКГБ) по автономным республикам, краям и областям осуществляли контрразведывательную функцию и функцию тайной политической полиции, реализовывали контрольно-инспекционную, хозяйственно-организаторскую и информационную функции, сосредоточив усилия на защите и укреплении экономического потенциала Урало-Сибирского региона, стабилизации социально-политической обстановки глубокого советского тыла, боролись с такими преступлениями как шпионаж, диверсия, вредительство, саботаж, антисоветская агитация и пропаганда, повстанчество, терроризм, бандитизм, измена Родине, в том числе предательство и пособничество немецким оккупантам.

Особенностями оперативно-следственной работы территориальных органов НКВД-НКГБ Урало-Сибирского региона являлись тесное переплетение контрразведывательной функции с функцией тайной политической полиции и преобладание последней, борьба за валовые показатели, вылившаяся в необоснованные репрессии, экстенсификация оперативных усилий.

До начала 1942 г. органы госбезопасности СССР не имели четких ориентировок об устремлениях немецкой разведки, ее организационной структуре, формах и методах подрывной деятельности, поэтому были вынуждены вести борьбу с противником "вслепую". Политическое руководство страны, более всего опасаясь создания немецкой разведкой "пятой колонны" в глубоком советском тылу, объединения усилий внешнего врага с остатками враждебных советскому строю социальных слоев и групп населения, нацелило органы госбезопасности на осуществление превентивных мер, нейтрализацию тех лиц, которые считались потенциальной вербовочной базой немецкой разведки, других спецслужб иностранных государств. Десятки тысяч человек по признакам национальной, социальной, политической неблагонадежности были взяты в агентурную разработку, тысячи из них арестованы, многие - расстреляны. Пик репрессий выпал на 1941-1942 гг.

За первые полтора года войны в результате массовых операций вместе со многими невинно пострадавшими была вычищена и часть кадровой агентуры немецкой и японской разведок, завербованной в предвоенный период. Одновременно с весны 1942 г. до второй половины 1943 г. шла напряженная борьба с действительными агентами немецких спецслужб, массово забрасываемыми в глубокий советский тыл с разведывательно-подрывными целями. В 1944-1945 гг. на территории Урало-Сибирского региона велось выявление и ликвидация агентуры противника, отмобилизованной в составе населения западных областей СССР для работы в промышленности восточных районов России. Несмотря на активный поиск, единого координирующего разведывательного центра про-тиввника ни на Урале, ни в Сибири обнаружено не было.

Защита промышленного потенциала от подрывной деятельности противника имела экстенсивный характер, ибо базировалась не на достоверных данных о конкретных устремлениях спецслужб, а на принципе защиты всех объектов народного хозяйства от всех возможных враждебных акций. Тотальный контроль за деятельностью всех предприятий промышленности и сельского хозяйства изначально распылял силы и средства органов госбезопасности, снижал эффективность контрразведывательных усилий по обеспечению безопасности важнейших военно-экономических объектов.

Меры по улучшению состояния охраны оборонных предприятий, ужесточению пропускного режима, удалению с заводов значительной части политически и социально неблагонадежных лиц, форсированному насаждению противо-диверсионного осведомления в известной степени способствовали укреплению безопасности экономического потенциала. Однако существенно снизить количество аварий, взрывов и пожаров не удалось по причинам бесхозяйственности, халатности; нарушений правил техники безопасности, технологического режима; эксплуатации устаревшего оборудования. Устранить эти, не связанные с реальной подрывной деятельностью противника причины, обострившиеся в экстремальных условиях войны, сотрудники оперативных отделов УНКВД-УНКГБ просто не смогли; к тому же это и не входило в их прямую служебную компетенцию. Требовалось лишь сообщить о недостатках в адрес вышестоящего руководства и партийные инстанции. Выявить действительные причины многих походивших на диверсию чрезвычайных происшествий и установить виновных в их совершении органы госбезопасности часто оказывались бессильны.

Кроме выявления единичных диверсионных актов в промышленности и сельском хозяйстве, носивших неорганизованный, спорадический характер, осуществленных чаще всего не агентурой иностранных спецслужб, а людьми, обиженными Советской властью, сотрудники советской контрразведки инкриминировали лишь вынашивание диверсионных намерений, поэтому в числе арестованных по ст. 58-9 (диверсия) УК РСФСР невозможно выявить количество реальных диверсантов, так же как и других государственных преступников (шпионов, вредителей, саботажников, антисоветских агитаторов и пропагандистов, террористов, повстанцев, изменников Родины). Аресты подозреваемых часто производились по непроверенным агентурным данным об их антисоветской деятельности. Доказать совершение преступления следственным путем не представляло особого труда, ибо использовались методы физического воздействия (пытки). Как и любой другой институт государства, НКВД-НКГБ СССР был заинтересован в высокой результативности деятельности, достигаемой не всегда законными средствами. Отсутствие разоблаченных шпионов, диверсантов, вредителей, саботажников считалось серьезным недостатком в работе подразделений НКВД-НКГБ, поэтому установки на выявление контрреволюционных преступлений следовали свыше систематически.

По отработанной в период "большого террора" технологии "разоблачения" вредителей территориальными органами госбезопасности в годы войны были арестованы многие руководители промышленных предприятий, угольных трестов, энергоучастков, колхозов и совхозов Урало-Сибирского региона. Смысл и назначение репрессивных мер заключались, на наш взгляд, в выполнении "социального заказа" высшего партийного руководства, в том, чтобы, репрессируя одних, через страх отмобилизовать усилия других и такими карательными методами "вытащить из прорыва" предприятия, колхозы и совхозы, отрасли, города, регионы, весь советский тыл, а в итоге решить главную задачу - обеспечить фронт необходимой военной техникой, боеприпасами и продовольствием. Уповать только на героизм тружеников тыла руководство страны считало недостаточным.

Отлаженная в годы войны система оперативно-розыскных мероприятий органов советской контрразведки, комплекс режимных мер по охране особо важных объектов оборонной промышленности и защите секретной информации, формирование в обществе атмосферы всеобщей бдительности, превентивные удары по потенциальной вербовочной базе иностранных спецслужб резко сократили возможности немецкой и японской разведок по проведению разведывательно-диверсионной деятельности в глубоком советском тылу. Однако в условиях невероятного наращивания оперативных учетов, многочисленной, но малоработоспособной агентурно-осведомительной сети, распыления сил и средств органов НКВД-НКГБ, перегруженности сотрудников второстепенной канцелярско-бумажной работой вряд ли возможно говорить об особой эффективности контрразведывательной деятельности территориальных органов госбезопасности, совершенствовании элементов контрразведывательного искусства, может быть, за исключением ряда успешно проведенных на территории Урало-Сибирского региона радиоигр с противником, подставы ему перевербованных агентов, ликвидации диверсионной группы "Ульм", а также отдельных операций по разоблачению шпионов, предателей и пособников немецких оккупантов.

Все же важнейшей особенностью как в деле защиты объектов экономики, так и упрочения социально-политической обстановки на Урале и в Сибири являлась экстенсификация агентурно-оперативной и следственной работы органов НКВД-НКГБ, пресловутый вал. Это наглядно подтвердила практика борьбы органов госбезопасности с такими преступлениями против политического режима как антисоветская агитация и пропаганда, повстанчество и терроризм.

Одной из важнейших задач контрразведывательных органов являлась борьба с антисоветскими элементами. Эта линия работы занимала главенствующее место в оперативной деятельности советской контрразведки на Урале и в Сибири в годы Великой Отечественной войны. Выполнение функции тайной политической полиции органами безопасности составляет необходимый элемент развития любого государства. Внутренние угрозы безопасности личности, общества и государства со стороны экстремистских лиц, групп и организаций, проявления политического бандитизма, то есть применение любых форм насильственных действий в целях общественно-политической дестабилизации и свержения существующего строя, требуют их пресечения.

Поэтому вполне оправданными были мероприятия территориальных органов НКВД-НКГБ по розыску и уголовному преследованию авторов антисоветских листовок и анонимных писем, призывавших население к забастовкам, свержению Советской власти, расправам над коммунистами, а также репрессии религиозных фанатиков, призывавших верующих к бойкоту социально-экономических и политических мероприятий Советского государства, неуплате налогов, отказу от исполнения воинской службы, участия в государственных займах, к членовредительству. Нейтрализация враждебных акций активно действовавших антисоветских религиозных групп объективно предупреждала подрыв экономического и морально-политического потенциала советского тыла, явилась формой участия органов НКВД-НКГБ в укреплении безопасности страны.

Нельзя упрощать социально-политическую обстановку в советском тылу. Проблемы бандитизма и сопутствовавшего ему дезертирства, убийства и грабежи, хищения колхозной и государственной собственности превратились в фактор реальной угрозы безопасности общества, приняли в годы войны на Урале и в Сибири обостренный характер. Вооруженные выступления в Калмыкии, Дагестане, Чечне, Якутии, Коми АССР, происходившие на фоне военных неудач на фронте, могли в любой момент перекинуться на территорию Урала и Сибири. Предвестниками этой угрозы являлись постоянная социальная напряженность в Ямальской тундре, спецпоселках ГУЛАГа НКВД СССР, отдельные факты террора против председателей колхозов и сельсоветов, партийных, советских и комсомольских активистов на селе, резкое недовольство тяготами войны и политикой партии в отдельных слоях советского общества. Поэтому преувеличенный страх ожидания правящей партноменклатурой возможных массовых выступлений населения против политического режима, особенно в начальный период войны, был небезоснователен.

И хотя накопившийся потенциал деструктивных настроений в обществе так и не перерос в фазу активных действий, политический режим предпринял превентивные чрезвычайно репрессивные меры, отмобилизовав усилия "вооруженного отряда партии". Субъективный фактор имел трагические последствия для судеб миллионов людей. Приходится констатировать, что несмотря на десятки тысяч дел по контрреволюционным преступлениям в годы Великой Отечественной войны ни в городе, ни в деревне не было серьезных антисоветских организаций и, следовательно, "пятой колонны" в Урало-Сибирском регионе.

Судя по нормативным документам органов госбезопасности СССР, советский народ в 1930-40-е гг. был искусственно расчленен по идеологическому основанию на "социально-чуждые элементы" и элементы, лояльные политическому режиму, что ослабило силу сопротивления государства внешнему врагу, резко увеличило цену победы в Великой Отечественной войне.

Исходя из сталинской установки об усилении классовой борьбы, органы советской контрразведки, демонстрируя полную преемственность с опытом 30-х гг., зачислили в потенциальную базу антисоветских агитаторов и пропагандистов, повстанцев, террористов, изменников Родины, а также иностранных шпионов, диверсантов, вредителей и саботажников значительную долю населения, руководствуясь такими критериями:

- национальный признак (немцы, финны, китайцы, корейцы, японцы, поляки, румыны, венгры, словаки, итальянцы, в дальнейшем - калмыки, чеченцы, ингуши, крымские татары, турки-месхетинцы и др.);

- социально-классовая и религиозная принадлежность (кулаки-трудпоселенцы, дворяне, помещики, царские чиновники, бывшие офицеры царской и белой армий, белоказаки, церковники, сектанты и пр.);

- политическая (реальная и потенциальная) оппозиционность (бывшие члены монархических организаций, кадеты, анархисты, эсеры, меньшевики, троцкисты, правые, участники так называемой "Промпартии", исключенные из рядов ВКП(б) и ВЛКСМ; лица, подвергавшиеся репрессиям со стороны Советского государства; родственники репрессированных и др.);

- контакты с зарубежьем, немецким оккупационным режимом (бывшие военнослужащие германской и австрийской армий; лица, находившиеся в годы Первой мировой войны в немецком плену; шуцбундовцы, политэмигранты, иностранные специалисты, беженцы, эвакуированные из западных областей СССР; бывшие военнослужащие Красной Армии, находившиеся в окружении или возвратившиеся из немецкого плена; все лица, прибывшие с оккупированной немцами территории, и др.).

Как указывалось выше, часть диверсионных актов в промышленности и сельском хозяйстве была совершена исключительно на почве мести за репрессированных родственников, часть террористических актов на селе - за притеснения крестьян со стороны местных органов власти. Но чаще всего арестованным инкриминировались не факты совершения ими государственных преступлений, а антисоветские высказывания, реплики в адрес высшей партноменклатуры, критические оценки ее партийно-советской, хозяйственно-административной, военно-организаторской деятельности, "высказывания повстанческих, террористических намерений" и др. Репрессивные меры не соответствовали реальной оперативной обстановке, отвлекали силы и средства территориальных органов НКВД-НКГБ от контрразведывательной деятельности. Накануне и в годы Великой Отечественной войны руководство ВКП(б), ссылаясь на объективные трудности, внешние угрозы, агрессию фашистской Германии, с помощью органов госбезопасности разрешало существовавшие в стране общественные противоречия путем ареста или физического уничтожения их носителей - "социально-чуждых элементов", упрощая общественные отношения до состояния казармы, максимально упрочивая при этом собственную безопасность.

Пик репрессий в тылу выпал на 1941-1942 гг. Значительная часть населения Урало-Сибирского региона, всего лишь подозреваемая в преступных намерениях против сталинского политического режима, была арестована органами госбезопасности. В частности, за антисоветскую агитацию, повстанчество и участие в контрреволюционных группах, террор и террористические намерения с 22 июня по 31 декабря 1941 г. было арестовано 9 332 человека, или 74,6% от их общего количества, а всего за годы войны - 25 152 человека, или 62,6% от всех арестованных.

Характерно, что общее число арестованных в деревне (21 582 человека) было выше, нежели в городе (18 578 человек). Сибирская деревня подверглась большим репрессиям (32,2%), чем уральский город (26,27%). В уральской деревне было репрессировано больше человек (21,54%), чем в сибирском городе (19,99%). При этом изучение документов и различных материалов периода Великой Отечественной войны показывает, что урало-сибирская деревня не была контрреволюционной", как, собственно, и урало-сибирский город. Нелицеприятные критические взгляды многих граждан на реалии советской действительности совсем не означали, что они были готовы к открытому конфликту с властями. Зная о том, что пик разведывательно-диверсионной деятельности немецких спецслужб пришелся на 1943 г., а их устремления были направлены на особо важные военно-промышленные объекты, сосредоточенные в городах (прежде всего Урала), становится ясной направленность оперативного удара органов НКГБ Урало-Сибирского региона - против собственного народа.

О том, что истинность идеологического постулата об обострении классовой борьбы в период строительства социализма не выдержала испытания практикой, говорят как факты массового и успешного участия бывших кулаков в борьбе против немецких захватчиков, защиты ими, таким образом, не только Отечества, но и сталинского политического режима, так и факты предательства многих высокопоставленных партийных работников на оккупированной немцами территории СССР, о чем свидетельствуют имеющиеся в фондах ЦА ФСБ документы. Используя фактор войны как повод для окончательной ликвидации политической оппозиции, территориальные органы госбезопасности Урало-Сибирского региона, реализуя функцию тайной политической полиции, все же основной оперативный удар обрушили на трудящихся: крестьянство (особенно бывших кулаков), рабочий класс, служащих, интеллигенцию. Ощутимый удар органы НКВД-НКГБ нанесли по молодежи (11,7% от общего числа арестованных по региону) - категории населения, родившейся и воспитывавшейся при социализме, являвшейся будущим страны, основной социально-политической и интеллектуальной опорой государства диктатуры пролетариата. Таким образом, преступления политического режима против собственного народа, истекавшего кровью в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, осуществлялись с помощью и территориальных органов госбезопасности Урало-Сибирского региона.

Неуверенность сталинского руководства в морально-политическом единстве советского народа, боязнь формирования немецкой разведкой "пятой колонны" в советском тылу обусловили превентивность репрессивных мер с целью упрочения авторитарного политического режима. Поэтому функция тайной политической полиции территориальных органов НКВД-НКГБ приобрела в годы войны гипертрофированный характер.

За годы Великой Отечественной войны территориальными органами госбезопасности Урало-Сибирского региона не было обнаружено ни одного регионального антисоветского повстанческого или террористического центра, не зафиксировано ни одного случая связей подозреваемых в повстанчестве, терроризме, проведении антисоветской агитации со спецслужбами иностранных государств.

Таким образом, экстенсивные, порою варварские способы обеспечения государственной безопасности оказались в целом успешными: территориальные органы НКВД-НКГБ в ходе реализации возложенных на них контрразведывательной функции и функции тайной политической полиции сумели стабилизировать социально-политическую обстановку на Урале и в Сибири, нейтрализовать разведывательно-подрывные устремления противника, которому не удалось выявить истинные масштабы оборонного потенциала советского тыла, вывести из строя объекты военной инфраструктуры. Цена таких способов обеспечения государственной безопасности - тема отдельного исследования.

В силу особой роли, отведенной органам НКВД-НКГБ в механизме государственного управления, они активно участвовали в мобилизации всех ресурсов, перестройке народного хозяйства на военный лад, реализуя возложенные на них контрольно-инспекционную и хозяйственно-организаторскую функции. Личный состав экономических подразделений управлений НКВД-НКГБ Урала и Сибири оказывал постоянное содействие восстановлению эвакуированных и строительству новых оборонных заводов, налаживанию прочных производственных связей между предприятиями-смежниками, преодолению узковедомственных интересов, жестко контролировал как своевременность выполнения оборонных заказов ГКО, так и качество изготовляемой военной продукции, боролся с фактами приписок и очковтирательства. Руководство УЬЖВД-УНКГБ систематически информировало обкомы ВКП(б) и центральный аппарат органов госбезопасности по всем указанным проблемам.

Одновременно с этим через агентурно-осведомительный аппарат экономических, секретно-политических отделов УНКВД - 2-х ( сельскохозяйственных) отдеелений 2-х (областных) отделов УНКГБ был установлен тотальный контроль за хозяйственной деятельностью колхозов, совхозов и МТС всего Урало-Сибирского региона. Ни одна из сторон жизни села не выпадала из поля зрения органов госбезопасности. Политика сталинского руководства в деревне была пронизана факторами принуждения, откровенного насилия, диктата. Деревня рассматривалась как сырьевой придаток города. Используя сформировавшийся и апробированный в 1930-е гг. административно-хозяйственный механизм, партийные и советские органы беспрепятственно изымали продукцию из аграрного сектора. Использовалась и мощь органов НКВД-НКГБ. Решению важнейшей задачи - содействовать обеспечению фронта и города продовольствием и сельскохозяйственным сырьем - были подчинены все функции спецслужбы, оказавшей силовое давление на жителей села.

В реальной практике спецпоселенчества, сущностью которого являлось максимальное использование дешевой рабочей силы в народном хозяйстве страны, сталкивались и переплетались интересы крайкомов-обкомов ВКП(б), хозяйственных организаций различных наркоматов. В этом конгломерате отношений особое место занимали органы НКВД СССР, отстаивавшие приоритеты государственных интересов в столкновении с интересами ведомственными и местническими, осуществлявшие при этом ряд функций, в том числе контрольно-инспекционную и хозяйственно-организаторскую.

Директивные решения по распределению спецпоселенцев принимали ГКО, СНК СССР, ЦК ВКП(б). Но трудовое использование их было организовано на основе договоров, заключенных НКВД СССР с соответствующими наркоматами страны. Через разветвленную сеть периферийных аппаратов наркомат внутренних дел досконально контролировал ситуацию на местах и, отстаивая общегосударственные интересы, реально противостоял неуемному местничеству и ведомственности. Органы НКВД не только осуществляли контрольную функцию, информируя вышестоящие инстанции о характере материально-бытового устройства спецпоселенецев, их рождааемости и смертности, эффективности трудового использования. Через реализацию возложенной на них хозяйственно-организаторской функции они обеспечивали также перераспределение многосоттысячных контингентов спецпоселенецев, воздействовали на выполнение производственных заданий предприятий и строек. Объективно их деятельность была направлена на повышение эффективности функционирования хозяйственного механизма, достижение максимально высокого "коэффициента полезного действия" внеэкономических методов принуждения.

Таким образом, реализация контрольно-инспекционной и хозяйственно-организаторской функций органов НКВД-НКГБ осуществлялась в промышленности, сельском хозяйстве, строительстве, как по линии оперативно-чекистских управлений (Экономического, Секретно-политического, 2-го Управления НКГБ СССР), так и по линии ГУЛАГа НКВД СССР, Отдела специальных поселений НКВД СССР.

Органы госбезопасности СССР никогда не являлись самостоятельной и независимой силой, своеобразным "государством в государстве". Их деятельность находилась под постоянным контролем Политбюро правящей партии, определявшего задачи, направления, формы и методы работы, структурные реорганизации спецслужбы. Все это предопределило ее дуалистическую природу.

С одной стороны, органы госбезопасности явились орудием в укреплении авторитарного режима, выполняли любые установки директивных органов, направленные на обеспечение стабильного существования властных структур. Полное отсутствие контроля над высшей партноменклатурой, обусловленное особенностями советской политической системы, привело к необоснованному расширению ею полномочий органов НКВД-НКГБ в разных сферах жизни советского общества, использованию этих органов для проведения массовых политических репрессий, в том числе в годы Великой Отечественной войны. Карательная политика Советского государства, предопредилившая массовость арестов, была обусловлена, в частности, необходимостью пополнения дешевой рабочей силой ГУЛАГа НКВД СССР, то есть мотивировалась и экономической целесообразностью.

С другой стороны, органы госбезопасности, являясь составной частью государственных институтов, призванных обеспечивать суверенитет, независимость и территориальную целостность страны, сумели защитить экономический потенциал советского тыла, удержать под жестким контролем социально-политическую обстановку на Урале и в Сибири. Политическое руководство СССР, используя широкий арсенал возможностей, в том числе жесткий централизм спецслужбы, ее мобильность, наличие высокодисциплинированных и исполнительных кадров, агентуры, охватившей и глубоко пронизавшей все сферы промышленного и сельскохозяйственного производства, сумело к концу 1942 г. перевести промышленность на военный лад, что обусловило в дальнейшем коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны, разгром фашистской Германии.

Опираясь на анализ исторических фактов, автор формулирует следующие предложения:

1. В условиях динамично меняющейся международной и внутренней обстановки в рамках реализуемой ныне концепции национальной безопасности России необходимо постоянно уточнять роль и место, полномочия и направления деятельности органов ФСБ в защите жизненно важных интересов личности, общества и российского государства от внешних и внутренних угроз, совершенствовать законодательную базу, порядок государственного контроля и надзора за деятельностью органов безопасности, активно привлекая для этого как усилия юристов, политологов, философов, так и историков.

2. Опыт Великой Отечественной войны свидетельствует, что жестко централизованная, мобильная, технически оснащенная спецслужба, имеющая высокодисциплинированные, исполнительные кадры, агентурный аппарат, может противостоять как разведывательно-подрывным акциям спецслужб иностранных государств, так и актам терроризма, бандитизма, другим преступлениям. Ныне для полного использования потенциала органов ФСБ России, в частности, борьбы с коррумпированностью высокопоставленных политиков и чиновников, другими злоупотреблениями необходимы лишь политическая воля и решительность руководства страны.

3. С учетом героического и трагического опыта прошлого обеспечение безопасности личности и общества, повышение эффективности деятельности органов ФСБ России возможны лишь при условиях строгого соблюдения законности, уважения прав и свобод человека и гражданина, повышения престижа спецслужбы в глазах общества, материального благосостояния ее сотрудников; усиления связи органов безопасности с массами, общественными организациями; формирования у каждого оперативного работника и руководителя подразделения исторического сознания; повышения уровня правовой культуры, понимания технологий возможного превращения спецслужбы в инструмент манипулирования со стороны узких групп политиков; неприятия подобных манипуляций. Поэтому роль гуманитарного знания, результатов исторических исследований в решении указанных проблем несомненна. Через систему профессиональной учебы необходимо изучение исторического опыта предшественников.

4. Для оздоровления социально-политической обстановки в России, морально-психологического климата в обществе необходимо отменить принцип неприкосновенности как депутатов, так и любых высокопоставленных чинов

367 ников, привлечь виновных к уголовной ответственности за ущерб, нанесенный безопасности общесства и государства.

5. Активизировать рассекречивание архивных источников. Материалы исторических исследований, в том числе по деятельности органов госбезопасности в годы Великой Отечественной войны, проведенных в учебных заведениях ФСБ России, активно использовать во всероссийских и региональных сборниках, фундаментальных трудах, учебных пособиях, что позволит успешнее преодолевать сохраняющийся раскол исторической науки на ведомственную и общегражданскую .

Реализация данных рекомендаций будет способствовать формированию зрелого гражданского общества, объективного знания о роли и значении органов НКВД-НКГБ в годы Великой Отечественной войны. Комплексными усилиями можно предотвратить периодическое повторение кровавых трагедий в истории России.

Список научной литературыВольхин, Александр Иванович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Опубликованные документы и материалы

2. Боль людская: Книга памяти томичей, репрессированных в 30-40-е и начале 50-х годов. Т. 3. Томск: Управление МБ РФ по Томской области, 1992. -465 с.

3. Бугай Н.Ф. Л.Берия И.Сталину: "Согласно Вашему указанию.". -М.: АИРО - XX, 1995. - 320 с.

4. Важнейшие решения по сельскому хозяйству за 1938-1946 гг. М.: Сельхозгиз, 1948. - 640 с.

5. Восемнадцатый съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б), 1021 марта 1939 г.: Стеногр. отчет. -М.: Гос. изд-во полит, лит., 1939. 742 с.

6. Государственная власть СССР: Высшие органы власти и управления и их руководители, 1923-1991 гг.: Ист.-биогр. справ. / Сост. В.И.Ивкин. М.: "Рос. полит, энцикл." (РОССПЭН), 1999. - 639 с.

7. Двадцатый съезд Коммунистической партии Советского Союза, 14-25 февраля 1956 г.: Стеногр. отчет. В 2 т. М.: Политиздат, 1956. Т. 1. - 640 е.; Т. 2.-559 с.

8. Двадцать второй съезд Коммунистической партии Советского Союза, 17-30 октября 1961 г.: Стеногр. отчет: В 3 т. М.: Политиздат, 1962. Т. 1. - 608 е.; Т. 2.-608 е.; Т. 3.-592 с.

9. Дело Берия. Пленум ЦК КПСС, 2-7 июля 1953 г.: Стеногр. отчет // Известия ЦК КПСС. 1991. N 1, 2.

10. Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР: Красная армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество, 1922-1933: Неизвестные документы. М.: Сов. Россия, 1992. - 384 с.

11. Из тайников секретных служб // Архивы Урала / Управление архивами Свердл. обл. Екатеринбург, 1995. N 1.

12. Книга памяти: Посвящается тагильчанам жертвам репрессий 19171980 гг. / Сост. В.М.Кириллов. - Екатеринбург: УИФ "Наука", 1994. - 370 с.

13. Комаров Н.Я. Государственный Комитет Обороны постановляет: Документы. Воспоминания. Комментарии. М.: Воениздат, 1990. - 430 с.

14. Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик / Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории Советской Конституции. 2-е изд., доп. -М.: Политиздат, 1987. С. 285-313.

15. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: 8-е изд. М.: Политиздат, 1971. Т. 6. - 527 с.

16. Лаврентий Берия. 1953: Стенограмма июльского пленума ЦК КПСС и другие документы / Под ред. А.Н.Яковлева; сост. В.Наумов, Ю.Сигачев. М.: МФД, 1999.-512 с.

17. Лубянка: ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ, 1917-1960: Справ. / Сост. А.Н.Кокурин, Н.В.Петров. М.: Междунар. фонд "Демократия", 1997.-349 с.

18. О культе личности и его последствиях: Докл. Первого секретаря ЦК КПСС Н.С.Хрущева XX съезду КПСС, 25 февраля 1956 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. N 3. С. 128-170.

19. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: Сб. документов. М.: АО "Книга и бизнес", 1995. Т. 1, кн. 1.-451 е.; кн. 2.-397 с.

20. Партийная организация Челябинской области в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.: Сб. документов и материалов. Челябинск: Юж,-Урал. кн. изд-во, 1981. - 350 с.

21. Петров Н.В., Скоркин КВ. Кто руководил НКВД, 1934-1941: Справ. / Общество "Мемориал", РГАСПИ, ГАРФ. М.: Звенья, 1999. - 504 с.

22. Реабилитация: Политические процессы 30-50-х гг. / Под ред. А.НЛковлева; сост. Н.В.Курилов, Н.Н.Михайлов, В.П.Наумов. М.: ИПЛ, 1991.-462 с.

23. Последняя антипартийная группа: Стеногр. отчет Пленума ЦК КПСС // Ист. арх. 1993. N 3-6; 1994. N1,2.

24. Посетители кремлевского кабинета И.В. Сталина: Алфав. указ. // Ист. арх. 1998. N4.

25. Репрессии. Как это было: (Западная Сибирь в конце 20-х начале 50-х гг.)/Под ред. Ю.В.Куперта. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1995. - 334 с.

26. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР, 1917-1952 гг. М.: Госюриздат, 1953. - 464 с.

27. Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР (1938 июль, 1944). - М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1944. - 359 с.

28. Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР (1938 июль, 1956). - М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1956. - 500 с.

29. Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий / Сост. Е.В.Зайцев. М.: Республика; Верховный Совет Российской Федерации, 1993. - 223 с.

30. Сборник нормативных актов. Вып. 1. М.: МБ РФ, 1992. - 112 с.

31. Свердловская областная организация КПСС в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1985. -342 с.

32. Секреты Гитлера на столе у Сталина. М.: Мосгорархив, 1995. -252 с.

33. Собрание Узаконений РСФСР. 1927. N 49. Ст. 330.

34. Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. Т. 1. М.: ВШ КГБ, 1985. - 640 с.

35. Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. Т. 2. М.: ВШ КГБ, 1985. - 640 с.

36. Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. Т. 3. М.: ВШ КГБ, 1986. - 1042 с.

37. Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. Т. 4. М.: ВШ КГБ, 1987. - 1124 с.

38. Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. Т. 5. М.: ВШ КГБ, 1990. - 1264 с.

39. Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. Т. 6. М.: Академия МБ РФ, 1992. - 796 с.

40. Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. 5-е изд. — М.: Гос. изд-во полит, лит., 1950. 374 с.

41. Уголовный кодекс РСФСР: Коммент. М.: Юрид. изд-во Наркомюста СССР, 1946.-340 с.

42. Уголовный кодекс РСФСР. М.: Госюриздат, 1956. - 384 с.1. Архивные источники

43. Центральный архив Федеральной службы безопасности (ЦА ФСБ) России

44. Ф. 3. Оп. 8. Д. 62, 145, 180, 181, 198, 304, 306, 315, 394, 396, 403, 409, 415, 417, 473, 718, 723, 726, 727, 1082, 1086, 1102, 1410, 1488, 1799, 1869, 1870, 1876, 1881.

45. Оп. 9. Д. 63, 64, 65, 86, 87, 88, 89, 104, 105, 106, 115, 116, 125, 126, 129, 131, 145, 148, 173, 174, 193, 194, 195, 218, 219, 224, 225, 307, 320, 324, 581, 584, 592, 624, 1130, 1133, 1227, 1236, 1364.

46. Оп. 10. Д. 27, 43, 125, 126, 127, 128, 140, 141, 142, 157, 178, 226, 250, 254, 406,412, 414,425, 563, 564, 568, 574, 576, 577, 584, 586, 590.

47. Ф. 4. On. 1. Д. 2, 10, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 65, 76, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 141, 148, 153, 154-а, 155, 156, 157,158, 270,272,275, 968.

48. Оп. 2. Д. 65, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 149, 158, 159, 164, 172, 173, 182, 186, 188, 194, 196, 198,206,377, 471, 1604, 1813, 1814, 1815, 1833.

49. Оп. 3. Д. 170, 171, 204, 214, 219, 235, 244, 246, 253, 255, 263, 274, 276, 323, 348,362, 378, 737, 1268, 1286, 1298, 1301, 1303, 1320, 1325, 1328, 1332, 1333, 1340, 1344, 1346, 1348, 1350, 1471, 1507, 2674.

50. Оп. 4. Д. 99,102, 190, 463, 691, 693, 694,913, 2078, 2742,2758.

51. Ф. 6. On. 1. Д. 604, 635, 670, 683, 684, 685, 586-а, 712, 733, 734, 773.49.Ф. 14. Оп. 5. Д. 388.50.Ф. 66. Оп. 1. Д. 922.

52. Оп. 1-Т. Д. 116, 116-а, 118, 123, 124, 125, 133, 134, 135, 136, 139, 140, 157, 158, 159, 163-а, 166, 173, 347.51.Ф. Зое. Оп. 8. Д. 26.1. Оп. 9. Д. 6, 13.

53. Ф. 12. ос. Оп. 3. Д. 1,4,5.1. Оп. 5. Д. 25.

54. Арх. учет, дело N Р 44476. Т. 1.

55. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

56. Ф. 9479. 4-й спецотдел МВД СССР.

57. Российский государственный архив социально-политической истории (РГА СПИ)55.Ф. 17-ЦК КПСС.

58. Оп. 127 Управление кадров.

59. Д. 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 197, 198, 199, 200, 301, 302, 303, 304, 305, 306, 307, 308, 526, 527, 528, 529, 788, 789.

60. Оп. 162 Политбюро, Особая папка1. Д. 36.

61. Ф. 644 Государственный Комитет Обороны (ГКО).

62. Оп. 1. Д. 1,2,3,4, 5, 6, 7, 9, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19,21,22, 23,24, 25,26,28,31,32.

63. Центральный государственный архив общественных движений (ЦГАОД)

64. Ф. 2912 партком НКГБ СССР.1. Оп. 1. Д. 29,30.1. Оп. 4. Д. 20, 29.

65. Архив Управления Федеральной службы безопасности (УФСБ) по Новосибирской области

66. Ф. 10/1. Оп. 7. Д. 15, 19.59.Ф. 10/13. Оп.З. Д.З, 6.

67. Архив Управления Федеральной службы безопасности (УФСБ) по Омской области60.Ф. 40. Оп. 25. Д. 201.1. Оп. 31. Д. 31.

68. Ф. 87. Оп. 3. Д. 331, 381, 415, 419, 453, 455.

69. Архив Управления Федеральной службы безопасности (УФСБ) по Свердловской области

70. Фонд приказов. Оп. 160 1941 г.

71. Оп. 162-1941 г. Оп. 169- 1942 г. Оп. 173-1943 г. Оп. 174-1943 г. Оп. 177- 1944 г. Оп. 180. Т. 2-1944 г.

72. Фонд литерных дел. Д. 1245.

73. Архив Управления Федеральной службы безопасности (УФСБ) по Челябинской области65.Ф. 27. Оп. 1. Д. 2,5.

74. Оп.З.Д. 1. Оп. 4. Д. 7. Оп. 5. Д. 7.

75. Фонд приказов. Оп. 1941 г. Д. 18, 19; Д. 21. Т. 1, 3, 4; Д. 22. Т. 1, 2. Приказы и циркуляры за 1942 г.

76. Оп. 1943 г. Д. 26. Т. 1,2. Оп. 1944 г. Д. 29. Т. 7. Оп. 1945 г. Д. 30. Т. 6.

77. Государственное учреждение "Центр документации общественных организаций Свердловской области" (ГУЦЦООСО)

78. Ф. 4. Свердловский областной комитет КПСС.

79. Оп. 18. Д. 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19.

80. Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО)

81. Ф. П 288 - Челябинский областной комитет КПСС.1. Оп. 4. Д. 77, 78, 80.1. Оп. 6. Д. 32,295.

82. Оп. 7. Д. 10,24, 30,40, 54, 66, 92.1. Оп. 8. Д. 32, 36,42.1. Периодическая печать1. Газеты

83. Известия, 1941-1945: Орган Верховного Совета депутатов трудящихся.

84. Правда, 1940-1945: Орган ЦК ВКП(б).

85. Уральский рабочий, 1941-19456: Орган Свердловского обкома ВКП(б) и Свердловского областного совета депутатов трудящихся.1. Журналы

86. Архивы Урала, 1995-1997: Управление архивами Свердловской области.

87. Спецсборник Академии, 1995-2000: Орган Академии ФСБ Российской Федерации.

88. Вестник МГУ: Сер. 8, История. 1990-1995.

89. Военно-исторический журнал, 1959-1999: Изд. Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации.

90. Вопросы истории, 1989-1999: Орган Российской Академии наук (РАН).

91. Известия ЦК КПСС, 1989-1991: Орган ЦК КПСС.

92. Исторический архив, 1993-1998: Орган Федеральной архивной службы Российской Федерации.

93. История СССР, 1989-1991: Орган Ин-та истории СССР АН СССР.

94. Новая и новейшая история, 1991-1999: Журн. РАН; Ин-та всеобщей истории.

95. Отечественная история, 1997-1999: Журн. РАН, Ин-та российской истории.

96. Отечественные архивы, 1991-1999: Орган Федеральной архивной службы Российской Федерации.

97. Свободная мысль, 1992-1999: Теорет. и полит, журн. фонда Горбачева.

98. Социологические исследования, 1989-1991: Орган РАН.

99. Спецсборник Высшей школы КГБ СССР, 1971-1985.1. Воспоминания и мемуары

100. Берия С. Мой отец Лаврентий Берия. - М.: Современник, 1994. — 431с.

101. Бобков Ф. КГБ и власть. М.: Ветеран МП, 1995.-383 с.

102. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. 6-е изд.: В 3 т. М.: АПН, 1985. Т. 1. - 304 е.; Т. 2. - 328 е.; Т. 3. - 352 с.

103. Кузница Победы. Подвиг тыла в годы Великой Отечественной войны: Очерки и воспоминания. М.: Политиздат, 1974. - 431 с.

104. Судоплатов П. Разведка и Кремль. М.: Гея, 1996. - 509 с.

105. Хрущев Н.С. Воспоминания: Избр. фрагм. -М.: Вагриус, 1997. 512 с.

106. Шелленберг В. Лабиринт: Мемуары гитлеровского разведчика. М.: ДомБируни, 1991.-400 с.1.. Литература

107. Монографии, сборники и статьи

108. Авдеев Ю.И. Роль немецко-фашистской разведки в подготовке нападения на СССР // Борьба советских органов государственной безопасности с подрывной деятельностью спецслужб фашистской Германии в годы Великой Отечественной войны. М.; ВШ КГБ, 1976. С. 42-66.

109. Авторханов А. Технология власти. М.: СП "Слово"; Центр "Новый мир", 1991.-638 с.

110. Агарышев П. Г. В забой, как в бой. Коммунисты Челябинского угольного бассейна в годы Великой Отечественной войны. Челябинск: Юж.-Уральск. кн. изд., 1972. - 186 с.

111. Алексеев Е.Е. Признаю виновным.: Служба безопасности Республики Саха (Якутия): Ист. очерк. М.: Концерн "ЛР", 1996. - 160 с.

112. Алъбац Е. Мина замедленного действия: Политический портрет КГБ. -М.: Русслит, 1992.-314 с.

113. Андреева H.A. Антисталинизм троянский конь в политическом движении второй половины XX века. - Л., 1992. - 15 с.

114. Анин Б., Петрович А. Радиошпионаж. М.: Междун. отношения, 1996. -448 с.

115. Анисков В. Т. Колхозное крестьянство Сибири и Дальнего Востока -фронту, 1941-1945 гг. Деятельность партийных организаций по руководству сельским хозяйством в период Великой Отечественной войны. Барнаул: Алт. кн. изд., 1996.-371 с.

116. Арон Р. Демократия и тоталитаризм: Пер. с фр. М.: Текст, 1993. -303 с.

117. Арутюнян Ю.В. Советское крестьянство в годы Великой Отечественной войны. 2-е изд., доп. М.: Наука, 1970. - 466 с.

118. Базаров A.A. Кулак и агрогулаг. Ч. 1. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1991.-285 с.

119. Белая книга российских спецслужб. 2-е изд., доп. М.: Инф.-изд. агенство "Обозреватель", 1996. - 272 с.

120. Барсенков A.C. Основные этапы изучения советского общества в исторической науке // Вестн. МГУ: Сер. 8, История. 1990. N 2. С. 17-22.

121. Бакунин A.B., Бедель А.Э. Уральский промышленный комплекс. Екатеринбург: УрО РАН, 1994. - 160 с.

122. Бакатин В. Избавление от КГБ. М.: Новости, 1992. - 267 с.

123. Берия: Конец карьеры. -М.: Политиздат, 1991. -416 с.

124. Бобренков В.А., Рязанцев В.Б. Палачи и жертвы. М.: Воениздат, 1993.-379 с.

125. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Политиздат, 1992. - 352 с.

126. Борисов Ю.С., Голубев А. Тоталитаризм и отечественная история // Свобод, мысль. 1992. N 14. С. 61-71.

127. БоффаДж. История Советского Союза: В 2 т.: Пер. с англ. М.: Ме-ждунар. отношения, 1990. Т. 1. - 628 е.; Т. 2. - 632 с.

128. Васильев А.Ф. Промышленность Урала в годы Великой Отечественной войны, 1941-1945. М.: Наука, 1982. - 279 с.

129. Васильев В. Из опыта контрразведывательного обеспечения особо важных объектов промышленности в годы Великой Отечественной войны// Спецсборник КГБ, 1980. N 87. С. 91-96.

130. Великая Отечественная война советского народа в диссертационных исследованиях: Библиогр. указ. докт. и канд. дис., поступивших в ГБЛ в 1964— 1984 гг.: В 2 ч.-М.:ГБЛ им В.И.Ленина, 1985. Ч. 1.-83 е.; 1985. Ч. 2.-91 с.

131. Великая Отечественная война 1941-1945: Энцикл. М.: Сов. энцикл., 1985.-832 с.

132. Великая Отечественная война: Уроки и проблемы: Тез. докл. науч.-практ. конф. Пермь: ПГУ, 1995. - 142 с.

133. Верт Н. История советского государства. 1900-1991: Пер. с фр. М.: Прогресс; Прогресс-Академия, 1992. - 480 с.

134. Вклад сибиряков в Великую Победу: Тез. докл. науч.-практ. конф., 28 апр. 1995 г. Красноярск, 1995. - 191 с.

135. Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия. М.: РОССПЭН, 1995. - 399 с.

136. Вождь, хозяин, диктатор. М.: Патриот, 1990. - 575 с.

137. Вознесенский H.A. Избранные произведения, 1931-1947. М.: Политиздат, 1979. - 606 с.

138. Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина: В 2 кн. М.: АПН., 1989. Кн. 1, ч. 1. - 301 е.; ч. 2.-331 е.; Кн. 2. ч. 1 - 424 е.; ч. 2 - 267 с.

139. Волъхин А.И. Спецпоселенцы и органы НКВД-НКГБ в годы войны (На материалах Урала и Сибири): Монография / Деп. на спецабонементе Академии ФСБ России. Инв. N 30820. М., 1995. - 204 с.

140. Волъхин А.И. Контрразведка Урала и Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.): Монография / Деп. на спецабонементе Академии ФСБ России. Инв. N 21403. М., 2000. - 372 с.

141. Воронцов С.А. Правоохранительные органы. Спецслужбы. История и современность. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. - 640 с.

142. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: Сов. Россия, 1991. - 624 с.131 .Галицкий В.П. Финские военнопленные в лагерях НКВД (1939-1953 гг.). М.: Грааль; Церера, 1997. - 246 с.

143. Гелен Р. Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии, 1942-1971 / Пер. с нем. В.Г.Чернявского. М.: ЗАО изд-во "Центрполиграф", 1999.-427 с.

144. Геллер М, Некрич А. Утопия у власти: История Советского Союза с 1917 года до наших дней. Лондон, 1986. - 926 с.

145. Гордон Л.А., Клопов Э.В. Что это было? Размышления о предпосылках того, что случилось в 30-40-е годы. М.: Политиздат, 1989. - 318 с.

146. Деларю Ж. История гестапо. Смоленск: Русич, 1993. - 480 с.

147. Долганов Ю.Б. Война без линии фронта. М., 1981. - 200 с.

148. Демидов А. М. Роль органов государственной безопасности в преодолении военно-промышленного кризиса первых лет Великой Отечественной войны (1941-1943 годы). -М.: Академия ФСБ РФ, 1996. 144 с.

149. Ежов В.А. Централизм и демократия в период Великой Отечественной войны // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М.: Наука, 1994. С. 441-446.

150. Емелин Л.С. Развитие законодательства о защите Отечества в годы Великой Отечественной войны // Сов. государство и право. 1985. N 5. С. 12-19.

151. Ерошин В.П. Опыт и уроки деятельности органов государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны // Спецсборник Академии. -М., 1997. Вып. 7. С. 3-10.

152. Захаров В.В. Военные аспекты взаимоотношений СССР и Германии, 1921 -июнь, 1941. -М.: ГАВС, 1992.-232 с.

153. Земское В.Н. Спецпоселенцы (по документации НКВД-МВД СССР) // Социол. исслед. 1990. N11.0. 3-17.

154. Земское В.Н. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные: (Стат.-геогр. аспект) // История СССР. 1991. N 5.

155. Земское В.Н. ГУЛАГ: Историко-социологической аспект // Социол. исслед. 1991. N 6. С. 10-27; N 7. С. 3-17.

156. Земское В.Н. "Кулацкая ссылка" в 30-е годы // Социол. исслед. 1991. N10. С. 3-21.

157. Земское В.Н. "Кулацкая ссылка" накануне и в годы Великой Отечественной войны // Социол. исслед. 1992. N 2. С. 3-26.

158. Игрицкий Ю.Н. Снова о тоталитаризме // Отеч. история. 1993. N1.0. 3-17.

159. Из истории спецслужб Бурятии: Материалы науч.-практ. конф. -Улан-Удэ: ВСГАКИ, 1997. 101 с.

160. Инквизитор: Сталинский прокурор Вышинский. М.: Республика, 1992.-382 с.

161. Иного не дано. М.: Прогресс, 1988. - 680 с.

162. Исторические исследования в России: Тенденции последних лет. М.: АИРО-ХХ, 1996. - 464 с.

163. Исторические чтения на Лубянке, 1997 год. Российские спецслужбы: История и современность. М.: Великий Новгород, 1999. - 119 с.

164. Исторический опыт деятельности органов госбезопасности в годы Великой Отечественной войны: Материалы науч.-теорет. конф. // Спецсборник Академии. Вып. 7. М., 1997. - 165 с.

165. Исторический опыт социально-демографического развития Сибири // Социально-демографическое развитие советской Сибири. Вып. 2. Новосибирск, 1989. - 320 с.

166. История Великой Отечественной войны Советского Союза: В 6 т. -М.: Воениздат, 1960-1965.

167. История второй мировой войны 1939-1945: В 12 т. М.: Воениздат, 1973-1982.

168. История и сталинизм: Сб. статей. М.: Политиздат, 1991. - 446 с.

169. История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 5, кн. 1. -М. : Политиздат, 1971. 723 с.

170. История Отечества: Люди, идеи, решения: Очерки истории Советского государства / Сост. В.А.Козлов. М.: Политиздат, 1991. - 366 с.

171. История репрессий на Урале в годы Советской власти: Тез. науч. конф., 25-26 октября 1994 г. Екатеринбург: УрГУ, 1994. - 139 с.

172. История репрессий на Урале: Идеология, политика, практика (19171980-е годы): Сб. статей. Нижний Тагил: НТГПИ, 1997. - 208 с.

173. История России. XX век / А.И.Боханов, М.М.Горинов, В.П.Дмитриенко. М.: Изд-во ACT, 1996. - 608 с.

174. История России: Курс лекций по истории России с древнейших времен до наших дней / Под ред. Б.В.Личмана. Екатеринбург: УГТУ, 1993. -333 с.

175. История советских органов государственной безопасности: Учебник. -М.: ВШ КГБ, 1977.-639 с.

176. История советского государства и права. Кн. 3: Советское государство и право накануне и в годы Великой Отечественной войны (1936-1945 гг.). М.: Наука, 1985.-359 с.

177. История СССР с древнейших времен до наших дней: В 12 т. Т. 10. -М.: Наука, 1973.-782 с.

178. История Урала. -Пермь: Кн. изд-во, 1977. Т. 2 542 с.

179. Карпов В.В. Расстрелянные маршалы. М.: Вече, 1999. - 480 с.

180. КГБ: Вчера, сегодня, завтра: III междунар. конф., 1-3 окт. 1993 г.: Докл. и дискуссии. М.: Знак-СП, 1994. - 255 с.

181. Кемпински А. Экзистенциальная психиатрия. М.: Изд-во "Совершенство", 1998. - 320 с.17Х.Кириллов В.М. Законодательное обеспечение репрессивной политики Советского государства в период 20-50-х гг. // Карта. 1995. N 7-8. С. 120-124.

182. Кириллов В.М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала, 1920-е начало 50-х гг.: В 2 ч. - Нижний Тагил: Урал. гос. пед. ун-т, 1996. Ч. 1 -231 е.; Ч. 2-248 с.

183. Кнышевский П.H. Государственный комитет обороны: Методы мобилизации трудовых ресурсов // Вопр. истории. 1994. N 2. С. 53-65.

184. Ковалев В. А. Два сталинских наркома. М.: Изд. группа "Прогресс", 1995.-320 с.

185. Ковалъченко ИД. Методы исторического исследования. М.: Наука, 1987.-439 с.

186. Ковалъченко ИД. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований: Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. 1995. N 1. С. 3-33.

187. Колесник АД. РСФСР в годы Великой Отечественной войны: Проблемы тыла и всенародной помощи фронту. М., 1982. С. 94-99.

188. Колесник А.Н. Генерал Власов предатель или герой? - М.: Техин-вест, 1991.- 175 с.

189. Кондакова H.H. Идеологическая победа над фашизмом (1941-1945 гг.). М.: Политиздат, 1982. - 176 с.

190. Кондауров И. А. Ратный подвиг коммунистов Прикамья (1941-1945 гг.). Пермь: Перм. кн. изд., 1970. - 363 с.

191. Копалов В.И. Историзм как принцип социально-философского исследования. Свердловск: УрГУ, 1991. - 172 с.

192. Коржихина Т.П. Советское государство и его учреждения, ноябрь, 1917-декабрь, 1991-М.: РГГУ, 1994.-418 с.

193. Коржихина Т.П., Фигатнер Ю.Ю. Советская номенклатура: Становление, механизмы действия // Вопр. истории. 1993. N 7. С. 25-38.

194. Корнилов Г.Е., Мотревич В.П. Колхозное производство на Урале в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Свердловск: УНТ! АН СССР, 1985.-51 с.

195. Корнилов Г.Е. Уральское село и война: (Проблемы демографического развития). Екатеринбург: ТОО Уралагропресс, 1993. - 175 с.

196. Корнилов Ю.И., Наумов Г.К. Об этом не все знали. (Чекисты Среднего Урала в годы войны) // Урал. 1984. N 11. С. 141-150.

197. Коровин В.В. Советские органы государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.: Монография. М.: ВШ КГБ, 1981.- 176 с.

198. Коровин В.В. История отечественных органов безопасности: Учеб. пособие. М.: Изд. группа НОРМА-ИНФА-М., 1998. - 253 с.

199. Коровин В.В. Советская разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М.: "Русь", 1998. - 286 с.

200. Кравченко Г. С. Экономика СССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). 2-е изд. -М.: Экономика, 1970. 391 с.

201. Кропачев С. Большой террор на Кубани: Драматические страницы истории края 30-40-х гг. Краснодар: Изд-во Кубань, 1993. - 116 с.

202. Крючков В.А. Личное дело: В 2 ч. Ч. 1. М.: Олимп, 1996. - 448 с.

203. Куманев Г.А. Война и железнодорожный транспорт, 1941-1945. М.: Наука, 1988.-367 с.

204. Курашвили Б.П. Очерк теории государственного управления. М.: Наука, 1987. - 294 с.

205. Курашвили Б.П. Историческая логика сталинизма. М.: Былина, 1996. -287 с.

206. Курицын В.М. Советский государственный аппарат в период Великой Отечественной войны //Сов. государство и право. 1985. N. 5. С. 3-11.

207. Лукин Е. На палачах крови нет: Типы и нравы Ленинградского НКВД.- СПб.: Библиополис, 1996. 96 с.

208. Лунев A.C. Советское государственное управление в годы Великой Отечественной войны // Сов. государство и право. 1980. N 5. С. 69-78.

209. Медведев Р. О Сталине и сталинизме. М.: Прогресс, 1990. - 484 с.

210. Мельтюхов М.Н. Репрессии в Красной Армии: Итоги новейших исследований // Отеч. история. 1997. N 5. С. 109-121.

211. Мерцалов А.Н., Мерцалова Л.А. Сталинизм и война: Из непрочитанных страниц истории (1930-1990). -М: Родник, 1994. 399 с.

212. Минаев В. О подрывной работе немецко-фашистских мерзавцев. Баку, 1942.-52 с.

213. Млечин Л.М. Председатели КГБ. Рассекреченные судьбы. -"Секретная папка". М.: ЗАО "Центрполиграф", 1999. - 651 с.

214. Мотревич В.П. Колхозы Урала в годы Великой Отечественной войны.- Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1990. 196 с.

215. На страже безопасности России. Сборник: Об истории и современной деятельности Саратовского Управления государтсвенной безопасности / УФСБ по Саратовской обл. Саратов: Летопись, 1997. - 197 с.

216. Наумов В.П. К истории секретного доклада Н.С.Хрущева на XX съезде // Новая и новейшая история. 1996. N 4. С. 147-168.

217. Национальная политика России: История и современность. М.: Рус. мир, 1997. - 680 с.

218. Некрасов В.Ф. Тринадцать "железных" наркомов. М.: Версты; Гос. фирма "Полиграфресурсы", 1995. —416 с.

219. Некрич A.M. 1941, 22 июня. 2-е изд. доп и перераб. М.: Памятники исторической мысли, 1995. - 333 с.

220. Никитин И.М. Деятельность советских органов государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны советского народа (19411945 гг.): Лекции. М.: ВШ КГБ, 1964. - 189 с.

221. Никулкин Я.П. Чекисты Белоруссии в годы Великой Отечественной войны // Спецсборник Высшей школы КГБ. 1971. N 2. С. 83-95.

222. Овчинников С. А. Контрразведка Поволжья в годы Великой Отечественной войны (1941-1945). В 2 кн.- Саратов: Приволж. кн. изд-во. 1994. -414 с.

223. Они не молчали. М.: Политиздат, 1991. - 448 с.

224. Органы и войска МВД России: Крат. ист. очерк / В.Ф.Некрасов и др. -М.: Ред. МВД России, 1996. 463 с.

225. Осмыслить культ Сталина. М.: Прогресс, 1989. - 656 с.

226. Отечественные органы безопасности: История и современность: / Сб. статей. Екатеринбург: в/ч 69617, 1998. - 143 с.

227. От ЧК до ФСБ: Документы и материалы по истории органов гос. безопасности Тверского края, 1918-1998. Тверь, 1998. - 382 с.

228. Павленко Н.Г. Была война: Размышления военного историка. М.: ИК "Родник", 1994.-416 с.

229. Палецких Н. П. Социальная политика на Урале в период Великой Отечественной войны. Челябинск: ЧГАУ, 1995. - 184 с.

230. Персонал и повседневность Новосибирского УНКВД в 1936-1946 гг. Минувшее: Ист. альманах. Вып. 21. -М., 1997. С. 40-79.

231. Петренко П.Е. Борьба органов государственной безопасности с агентурной разведкой спецслужб фашистской Германии в годы Великой Отечественной войны // Спецсборник Высшей школы КГБ. 1985. N 35. С. 55-69.

232. Петров И. Ф. Борьба органов госбезопасности Хабаровского края с подрывной деятельностью японской разведки в предвоенные и военные годы // Спецсборник Высшей школы КГБ. 1971. N 2. С. 150-159.

233. Платонов О. Тайная история России, XX век: Эпоха Сталина. М.: Москвитянин, 1997. - 428 с.

234. Политические репрессии на Дальнем Востоке (20-50-е гг.): Первая Дальневосточная науч.-практ. конф. Владивосток: Дальневост. ун-т, 1997 -320 с.

235. Политический сыск в России: история и современность. СПб.: СПб. УЭФ, 1997.-360 с.

236. Поляков Ю.А. Почему мы победили? О массовом сознании в годы войны // Свобод, мысль. 1994. N 11. С. 62-76.

237. Попов В.П. Государственный террор в Советской России, 1923-1953 гг.: Источники и их интерпретация // Отеч. арх. 1992. N 2. С. 20-29.

238. Право и власть. М.: Прогресс, 1990. - 528 с.

239. Прядеин B.C. Периодизация отечественной исторической науки XX века: Новая постановка вопроса // Урал в Великой Отечественной войне 19411945 гг. Екатеринбург, 1995. С. 27-34.

240. Радзинский Э. Сталин. М.: Вагриус, 1997. - 638 с.

241. Расправа: Прокурорские судьбы. М.: Юрид. лит., 1990. - 319 с.

242. Рассказов Я.П. Карательные органы в процессе формирования и функционирования административно-командной системы в Советском государстве (1917-1941 гг.). Уфа: УВШМВД РФ, 1994.-465 с.

243. Розанов Г.Л. Сталин Гитлер: Документальный очерк советско-германских дипломатических отношений, 1939-1941 гг. - М.: Междунар. отношения, 1991.-222 с.

244. Романовская В. Б. Репрессивные органы в России XX века: Монография. Н.Новгород: Изд-во "Арника", 1996. - 278 с.

245. Росси КС. Справочник по ГУЛАГу: В 2 ч. М.: Просвет, 1991. Ч. 1. — 263 е.; Ч. 2. - 548 с.

246. Русакова О.Ф. Анатомия большевизма: Отечественный опыт концептуального осмысления. Екатеринбург: УИФ "Наука", 1993. - 237 с.

247. Сергеев Ф. Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг. -М.: Терра- Книжный клуб, 1999. 416 с.

248. Славко Т.Н. Кулацкая ссылка на Урале. 1930-1936. -М.: Мосгорархив, 1995.- 174 с.

249. Смыкалин A.C. Колонии и тюрьмы в Советской России. Екатеринбург: УрГЮА, 1997. - 368 с.

250. Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны. М.: Наука, 1988.-422 с.

251. Советский тыл в период коренного перелома в Великой Отечественной войне, ноябрь 1942-1943. -М.: Наука, 1989. 392 с.

252. Советские органы и войска государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов науч.-практ. конф. М.: ВШ КГБ, 1985. -100 с.

253. Советское право в период Великой Отечественной войны. Ч. 2: Уголовное право. Уголовный процесс / Под ред. И.Т.Голякова. М.: Юрид. изд. Минюста СССР, 1948. - 214 с.

254. Соколов Б.В. Цена Победы: Великая Отечественная война: Неизвестное об известном. -М.: Моск. рабочий, 1991. 192 с.

255. Соколов Б.В. Правда о войне: Сб. статей. СПб.: Алетейя, 1998. -348 с.

256. Социально-политические аспекты обеспечения государственной безопасности в современных условиях: Сб. статей. М.: Граница, 1994. - 200 с.

257. Сперанский A.B. В горниле испытаний: Культура Урала в годы Великой Отечественной войны. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1996. - 347 с.

258. Сталин. -М.: Новатор, 1997. 528 с.

259. Старков Б.А. Дела и люди сталинского времени. СПб., 1995. - 212 с.

260. Такер Р. Сталин у власти: История и личность, 1928-1941: Пер. с анг. М.: Весь мир, 1997. - 648 с.

261. Тоталитаризм в Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления. М.: Памятники исторической мысли, 1996. -539 с.

262. Тоталитаризм и личность: Тезисы междунар. науч.-практ. конф. -Пермь: ПГПИ; НИЦ "Урал-Гулаг", 1994. 168 с.

263. Тоталитаризм как исторический феномен. М.: Филос. о-во СССР, 1989.-395 с.

264. Тюшкевич С.А., Михалев Н. Цена Великой победы И Свобод, мысль. -1995. N5. С. 3-15.

265. Уголовное право: Особенная часть / Под ред. И.Т.Голякова. М.: Юрид. изд. Наркомюста СССР, 1943. - 479 с.

266. Урал в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.: Тез. докл. науч,-практ. конф., 20-21 апр. 1995 г. Екатеринбург: УрО РАН, 1995. - 304 с.

267. Урал в прошлом и настоящем: Материалы науч. конф. Ч. 1. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1998. - 540 с.

268. Урал в стратегии второй мировой войны: Материалы Всерос. науч. конф. Екатеринбург: СВ-96, 2000. - 360 с.

269. Урал индустриальный: Материалы науч.-практ. конф., май 1999 г. -Екатеринбург: УГТУ; Академкнига, 1999. 242 с.

270. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: Республика,1994.-670 с.263 .Хаустов В. Н. Деятельность органов государственной безопасности НКВД СССР в предвоенные годы (1934-1941 гг.) М.: Академия ФСБ РФ, 1997.-272 с.

271. Цаплин В.В. Статистика жертв сталинизма в 30-е годы // Вопр. истории. 1989. N 4. С. 175-181.

272. Цинев Г.К. Из опыта борьбы территориальных органов государственной безопасности против немецко-фашистской разведки в Великой Отечественной войне // Спецсборник Высшей школы КГБ. 1971. N 2. С. 24-47.

273. Ципко A.C. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. М.: Молодая гвардия, 1990.-271 с.

274. Цыганов В.Б. Формирование административно-командной системы управления колхозами Урала (1933 июнь, 1941). - Свердловск: УрГУ, 1991. -150 с.

275. Чекисты: Сб. М.: Молодая гвардия, 1972. - 400 с.

276. Чекисты: Сб. М.: Молодая гвардия, 1987. - 413 с.

277. Чубаръян А. О. История XX столетия: Новые исследования и проблемы // Новая и новейшая история. 1994. N 3. С. 3-12.

278. Шапкин А.Б. Органы государственной безопасности СССР на защите экономики страны в годы Великой Отечественной войны // Спецсборник Академии. Вып. 5.-М., 1995. С. 124-131.

279. Швецов A.B. Новый взгляд на проблему трудовой дисциплины в промышленности СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны // История Советской России: Новые идеи, суждения. Ч. 2. -Тюмень, 1991. С. 117125.

280. Широнин В. КГБ-ЦРУ: Секретные пружины перестройки М.: Ягуар, 1997.-287с.

281. Шумилин Г.А. Контрразведывательная защита объектов промышленности в годы Великой Отечественной войны // Вестн. Академии. Вып. 5. М.,1995. С. 132-152.

282. Хлевнюк O.B. Политбюро: Механизмы политической власти в 30-е годы. М.: РОССПЭН, 1996. - 304 с.

283. Диссертации и авторефераты диссертаций

284. Анисков В. Т. Деятельность партийных организаций Сибири и Дальнего Востока по руководству сельским хозяйством в период Великой Отечественной войны: Дис. д-ра ист. наук. Барнаул, 1966. - 804 с.

285. Демидов A.M. Деятельность территориальных органов государственной безопасности на объектах оборонных отраслей промышленности (июнь 1941 апрель, 1943 гг.): Дис. канд. юрид. наук. -М., 1992. - 232 с.

286. Ивашов A.B. Деятельность органов государственной безопасности Украинской ССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.): Дис. . канд. юрид. наук. М., 1983. - 210 с.

287. Иванов В.А. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 20-40-х гг.: (На материалах Северо-Запада РСФСР): Дис. . д-ра ист. наук.-СПб., 1998.-643 с.

288. Каленкович H.H. Деятельность органов государственной безопасности Туркменской ССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.): Дис. . канд. юрид. наук. М., 1988. - 191 с.

289. Кириллов В.М. История репрессий на Урале, 1920-е начало 50-х гг. (На материалах Нижнетагильского региона): Дис. . д-ра ист. наук. - Н.Тагил, 1996.-308 с.

290. Козлов Н.Д. Моральный потенциал народа и массовое общественное сознание в годы Великой Отечественной войны: Дис. . д-ра ист. наук. СПб., 1996. - 455 с.

291. Мартианов В.Е. Органы НКВД Краснодарского края накануне и в годы Великой Отечественной войны, 1937-1945: Автореф. дис. . канд. ист. наук. -Краснодар, 1998.-21 с.

292. Мотревич В.П. Трудовой подвиг колхозного крестьянства Урала в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Свердловск, 1983. - 24 с.

293. Овчинников С.А. Контрразведка Поволжья в системе государственных органов и общественно-политических структур безопасности СССР в годы Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг.: Дис. . д-ра ист. наук. Саратов,1995.-442 с.

294. Палецких H.H. Социальная политика Советского государства на Урале в период Великой Отечественной войны: Дис. . д-ра ист. наук. Челябинск,1996.-473 с.

295. Рассказов H.H. ВЧК-111У-ОГПУ-НКВД в механизме формирования и функционирования политической системы советского общества, 1917-1941 гг.: Дис. . д-ра юрид. наук. СПб., 1994. - 587 с.384

296. Романовская В.Б. Репрессивные органы и общественное правосознание в России XX века: (Опыт филос.-правов. исслед.): Дис. д-ра юрид. наук. -СПб., 1997.-432 с.

297. Хаустов В.Н. Деятельность органов государственной безопасности НКВД СССР (1934-1941 гг.): Дис. д-ра ист. наук. М., 1997. - 484 с.