автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Деятельность православного духовенства Курского края в 1905-1929 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Деятельность православного духовенства Курского края в 1905-1929 гг."

На правах рукописи

БУНИН Александр Юрьевич

деятельность православного духовенства Курского края в 1905-1929 гг.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Курск 2005

Работа выполнена на кафедре истории Отечества Курского государственного университета

I /аучный руководитель:

доктор исторических наук, профессор Ильина Зинаида Дмитриевна

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Ершова Эльвира Борисовна

кандидат исторических наук, доцент Курцев Александр Николаевич

Ведущая научная организация:

Российский государственный гуманитарный университет

Защита состоится 24 июня 2005 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета К 212.104.01 в Курском государственном университете по адресу: 305000, г. Курск, ул. Радищева, 33, ауд. 77

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Курского государственного университета.

Автореферат разослан 20 мая 2005 г.

МЩО

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы, исследования обусловлена острой необходимостью изучения локального исторического опыта, накопленного в условиях коренных изменений российской государственности в 1905-1929 гг., для преодоления переживаемого современной Россией кризиса культурно-национального самосознания. В стране не завершилась модернизация: с одной стороны, трансформация государственного и общественного строя сопровождается пересмотром системы идеалов отечественной цивилизации; с другой - культивирование ценностей и норм поведения западного англосаксонского мира влечет утрату россиянами национальной идентичности. В связи с нарастанием в духовной жизни общества кризисных явлений Русская православная церковь активизировала деятельность по сохранению социального консенсуса и по приобщению российского народа к православному традиционализму.

Вследствие периодически возникавшего в 1905-1929 гг. в России гражданского противостояния православные клирики, например, Курского края, активно осуществляли внешнюю (миссионерскую, церковно- и религиозно-просветительскую, социальную, внебогослужебную проповедническую, политическую) деятельность по смягчению общественной конфронтации и культивированию в мирянах ортодоксально-христианской нравственности. Кроме того, в 1918-1929 гг. практика духовенства осложнялась их борьбой за существование самой Церкви как центра духовной жизни населения.

Актуальность работы также определяется тем, что с XI века православие играет значительную роль в духовно-нравственной жизни многих курян. Курский край стал родиной или местом служения 28 святых (Феодосий Печерский, епископ Иоасаф (Горленко), Серафим Саровский, архиепископ Дамиан (Воскресенский) и др.) и остается до настоящего времени одним из крупных духовно-религиозных центров России (Курская Коренная пустынь). В конце 1980-х -начале 1990-х гг. в Курской области началось православное культурное возрождение, что в частности проявилось в сфере светского образования (например, в 1997 г. Курский регион был первым среди субъектов Российской Федерации, в школах которого официально стала преподаваться дисциплина «Основы православной культуры»).

В основном исследователи ограничивали изучение практики православного духовенства или дореволюционным (до февраля-октября 1917 г.), или советским (после Октябрьской революции 1917 г.) периодами. В настоящей работе деятельность курских клириков рассматривается в контексте государственно-политических изменений 1905-1929 гг. - кризиса русского самодержавия, перехода от либерально-демократического режима к большевистской диктатуре, в том числе в период существования свободы совести как правовой нормы.

Комплексное исследование внешней деятельности клира Курского края в условиях коренных изменений отечественной государственно-политической системы в 1905-1929 гг. с целью выработки мер для дальнейшего сотрудничества Русской православной церкви и государства по преодолению духовно-

нравственного кризиса общества представляется актуальной задачей исторической науки.

Объектом исследования является история Русской православной церкви в контексте трансформации российской государственности.

Предметом исследования выступает внешняя (социальная, религиозно-просветительская, миссионерская, внебогослужебная проповедническая) деятельность православного духовенства Курского края в условиях государственно-политических изменений 1905-1929 гт.

Хронологические рамки работы охватывают временной отрезок с 1905 по 1929 г., когда происходили коренные изменения в государственно-политическом устройстве России (в 1905-1917 гг. - кризис русского самодержавия; в 1917-1922 гг. - трансформация российской государственности из либерально-демократического режима в большевистскую диктатуру; в 1923-1929 гг. - укрепление советской однопартийной политической системы. Этот период также характеризуется тем, что в качестве правовой нормы существовала свобода совести (Манифест 17 октября 1905 г., постановления Временного правительства от 20 марта, 14 июля 1917 г., Декрет СНК об отделении Церкви от государства от 20 (23) января 1918 г., Конституции РСФСР 1918 г., 1925 г. и СССР 1924 г.), которая была значительно ограничена в 1929 г. постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля об религиозных объединениях, изменением 18 мая четвертой статьи Конституции РСФСР.

Географические рамки исследования охватывают Курскую губернию (1797-1928 гг.); Белгородский, Курский, Льговский округа ЦентральноЧерноземной области (1928-1934 гг.). В 1905-1929 г. в границах Курского края существовали Курская епархия, в состав которой входили викариатства: Белгородское (1905-1933 гг.), Рыльское (1906-1935 гг.) Дмитриевское (1926 г.), Но-вооскольское (1926 г.), и Старооскольская епархия (1929-1935 гг.). В рассматриваемый период Курский край представлял собой типичный провинциальный регион европейской России, в котором преобладал аграрный сектор экономики и доминировало крестьянство. В этническом и конфессиональном составе курского населения большинство составляли великороссы (77,3 % из общего числа жителей) и православные христиане (98,7 %). Кроме того, территориальные границы исследования определены рамками Курского региона также в связи с тем, что это - край, в котором православие всегда являлось традиционной религией.

Степень изученности проблемы. Историография деятельности российского православного духовенства в 1905-1929 гг. представлена различными исследовательскими концепциями, раскрывающими роль практики клириков, в том числе Курского края, в общественно-политической жизни России, и делится на три периода: дооктябрьский (1905-1917 гг.), советский (1917-1991 гг.) и современный (с 1992 года до настоящего времени).

Осмыслению автором темы способствовали работы дореволюционных исследователей и публицистов, принадлежавших к либеральной, консервативной и революционной группам русской общественности. В работах представителей

первой группы исследовались процессы церковно-общественной жизни начала XX века, позиции высшей государственной и церковной власти к этим явлениям, взаимные влияния различных внутрицерковных и общественных сил1. Консервативная группа в лице И.Г. Айвазова, Е. Аквилонова, епископа Алексия (Дородницына), архиепископа Антония (Храповицкого) и др., признавая существование общественного и церковного кризисов, полагала, что главной причиной их возникновения и развития стало революционное движение2. Отношение большинства революционных публицистов к религии и, в частности, к Церкви было отрицательным. Так, по мнению В.И. Ленина, для сохранения своего господствующего положения духовенство было вынуждено поддерживать русское самодержавие.3 A.B. Луначарский выступал за отделение Церкви от государства, освобождение ее от государственно-полицейского контроля4.

В исследованиях 1920-1940-х гг., позволивших диссертанту установить некоторые формы участия духовенства в общественно-политической жизни России 1905-1920 гг., утвердилась точка зрения, что не только иерархи, но и большая часть клириков, в том числе в Курском крае, поддерживали самодержавный строй5. Вместе с тем в работах 1920-х гг. утверждалось о частичном союзе Церкви и освободительного движения в период Первой русской революции, когда духовенство раскололось на сторонников самодержавия (в основном иерархи) и оппозиционных сил (либеральные клирики). По их мнению, среди священно- и церковнослужителей также происходил рост недовольства, выразившегося в сопротивлении части церковников самовластию иерархии. Н.Ф. Платонов, хотя и признавал появление церковной оппозиции в конце Первой русской революции, считал, что большинство клира продолжало поддерживать царизм6. Идейной основой специальных исследований 1930-х гг., посвященных участию клириков в событиях Октябрьской революции 1917 г., Гражданской войны, продолжали служить одиозные оценки. В них духовенство рассматривалось исключительно как одна из опор свергнутого самодержавия, подчеркивались сугубо контрреволюционный характер его деятельности во время по-

1 Благовидов Ф В К работам общественной мысли по вопросу о церковной реформе Казань, 1905 С 5-7; Кар-ташев А В Церковь в 1905 году. СПб., 1906. С. 11-12 и др.

2 Айвазов И.Г Православная церковь и высшис государственные учреждения в России М, 1912 42 е., Аквилонов Е Христианство и социал-демократия в отношении к современным событиям СПб, 1906 С 19-21, Алексий (Дородницын) Христианство и коммунизм. Казань, 1909. С. 14-15; Антоний (Храповицкий) О православном пастырстве. М., 1906. С. 8, 10; Ризположенский P.B. В запилу православного русского народа Казань, 1906 С 16-18 и др

3 См , напр Ленин В И Социализм и религия II Полн собр соч. Т 12 М, 1960 С. 142-147; Он же. Духовенство на выборах и выборы с духовенством // Полн. собр. соч. T.22. М., 1961. С. 129-132.

4 Луначарский A.B. Почему нельзя верить в бога. М., 1965. С. 190-192

'Кандидов Б П Церковь и 1905 ю«М, 1926 198 с , Он же. Церковный фронт в годы Мировой войны М , 1929 159 с; Ростов 11 Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых. М, 1930. 156 с; Солнышко Ю Курское духовенство на службе помещиков и капиталистов //Антирелигиозный сборник /Сост. Н. Просеков. Курск, 1940 С 36-43 и др

6 См., напр.; Титлинов Б В Православие на службе самодержавия в русском государстве. JI, 1924. 210 е.; Платонов H Ф Православная церковь в борьбе с революционным движением в России (1900-1917) // Ежегодник Музея истории религии и атеизма. М.-Л., 1960. Т. IV. С. 156,157

стреволюционной политической междоусобицы и эксплуататорская сущность отношений с трудовым населением7.

Разработке проблемы практики провинциальных клириков в условиях трансформации царизма в 1905-1916 гг. способствовал труд Н.М. Никольского, в котором кризис «государственной» Церкви в пореформенный период объяснялся ее «функциональным ослаблением» (малая эффективность церковно-религиозных средств по «одурманиванию народной массы» - проповеднической, законоучительской деятельности клириков) и разложением (переход православных христиан в сектантство, старообрядчество, рост антирелигиозных настроений в среде рабочих и интеллигенции, противостояние приходского духовенства и «епископской администрации»)8.

В ряде работ конца 1960-х-1980-х гг. исследовались изменения в социально-политической концепции Церкви в зависимости от происходивших в 19051916 гг. в стране политических процессов9, что способствовало пониманию автором стремления части курского духовенства осуществлять деятельность по обновлению общественной жизни приходского сообщества. В советской исторической науке встал вопрос о предпосылках, причинах возникновения, месте, значении, преемственности дореволюционного и советского обновленчества. В работах В.М. Андреева, Н.С. Гордиенко и др. показано, что революционный 1905 год стал начальным этапом обновленческого движения, и реализация программы обновленцев означала бы осуществление русского варианта реформации, что способствовало бы ликвидации разрыва между капиталистическим

развитием страны и феодально-крепостническими основами официальной 10

идеологии .

В советской исторической науке сформировались три направления в изучении политической позиции Церкви в феврале-октябре 1917 г. Представители первого направления рассматривали РПЦ как монархическую, контрреволюционную организацию и союзницу русского самодержавия". Исследователи второго направления доказывали, что стремление Церкви сохранить свои финан-

7 Кандидов БП Религиозная контрреволюция 1918 - 1920-х годов и интервенция (Очерки и материалы) М, 1930. С.32-34, 42-43, Абросенко К П Религия на службе контрреволюции в Сибири. Иркутск, 1938 71 с ; Амо-

сов Н К Октябрьская революция и церковь М , 1939 72 с и др ! Никольский Н.М История русской церкви. М , 1983. С. 404-435

® Красников Н.П В погоне за веком. М, 1968 160 с ; Он же. Социально-этические воззрения русского православия в XX веке Киев, 1988 177 с , Зырянов П H Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг М , 1984 224 с ; Рожков В Церковные вопросы в Государственной Думе / Материалы по истории Церкви. Кн 23. М., 2004 561 с. и др.

10 Андреев В М Либерально-обновленческое движение в русском православии начала XX в и его идеология' Автореферат дисс канд ист. наук JT, 1971 С 9, 12, 13; 1ордиенко Н.С, Курочкин ПК. Либерально-обновленческое движение в русском православии в начале XX века // Вопросы научного атеизма. Вып. 7 M, 1969. С 332, Курочкин I1K Эволюция современною русского православия М, 1971 270 е.; Шишкин А А Сущность и критическая оценка «обновленческого» раскола русской православной церкви Казань, 1970 367 с и др.

" См., напр . Введенский А.И Церковь и государство Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918 1922 гг М, 1923 253 с , Лукин Н.М Революция и церковь М , 1923 36 с ; Кандидов Б.П. Церковь и Февральская ревочюция М , 1934 96 с , Бмелях ЛИ Крестьяне и церковь накануне Октября Л , 1976 182 с , Зырянов П Н Церковь в период трех российских революций // Русское православие* вехи истории I Науч ред А.И. Клибаиов. М, 1989. С 425^27.

сово-материальные интересы в государстве и обществе обусловило ее аполитичность в период Февральской революции'2. В рамках третьего направления историки утверждали, что изменение общественно-политической конъюнктуры в стране, в которой стали преобладать антимонархические настроения, повлекло смену политической линии РПЦ13. Однако в результате проведенного исследования диссертант пришел к выводу о том, что к 1917 г. монархические настроения среди курских клириков не были преобладающими.

Во второй половине XX века была выработана общепринятая в советской исторической науке концепция по вопросу об эволюции политики Российской православной церкви в 1918-1920-е гг. Согласно ей, духовенство выступало как контрреволюционная сила, поддерживавшая борьбу иностранной и внутренней военно-политической оппозиций против большевистского режима. Однако в связи с поддержкой большинства населения и части клириков мероприятий большевиков политический курс высшего церковного руководства стал лояльным по отношению к Советской власти14.

Современная российская историческая наука во многом изменила свои оценки церковно-государственных отношений в дореволюционный и советский периоды. Выводы диссертанта об активизации деятельности части курского клира по обновлению общественной жизни приходской общины нашли свое подтверждение в работах других исследователей, посвященных различным аспектам социальной практики духовенства и «церковного реформирования» в царской России. Например, Э.Б. Ершова исследовала опыт монашества по оказанию благотворительной и гуманитарной помощи сиротам и бездомным детям15. В труде С.Л. Фирсова прослеживаются изменения в положении Церкви в зависимости от трансформации российской государственности в конце 1890-х гт.-1918 г. (стремление клириков и мирян восстановить в начале XX века канонический строй церковной жизни, «церковное строительство» в 1907-1917 гг.)16. Н. Балашов исследует попытки духовенства обновить литургическую культуру, в частности в сфере совершения божественной литургии, исправления и перевода на русский язык богослужебных текстов, пересмотра богослужебного устава и т.д.17 В монографии Е.В. Беляковой рассматриваются дискуссии православного сообщества по вопросам реформирования церковного суда,

12 См , напр • Плаксин Р Ю. Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг М, 1968 192 с

13 Осипова Е.С. Политика православной церкви в период полготовки Октябрьской революции (мартчэктябрь 1917 г.). М, 1966. 279 е.; Копенкии Э Г. Социально-политическая и идеологическая переориентация Русской Правослапной церкви в предреволюционной России как фактор эволюции православия. Л, 1973 181с, Снигарева Э А Политическая переориентация русского православия в первое десятилетне советской власти 1917— 1927 гг. Л., 1974. 202 с.

14 Куроедов В.А Религия и церковь в Советском юсударстве М, 1982. 263 е., Плаксин Р Ю Тихоновщииа и ее крах' Позиция православной церкви в период Великой Октябрьской революции и гражданской войны Л, 1987 206 с; Гордиенко Н.С Православие в советском обществе Основные этапы эволюции // Русское православие' вехи истории / Науч. ред. А И Клибанов. М, 1989. С 617- 647 и др.

" Ершова Э Б Роль православных монастырей в организации учебных заведений для бедных слоев населения России в XIX в. // Вторые Дамиановские Чтения: Сборник материалов / Под общей ред. В В Гвоздева и З.Д Ильиной Курск, 2003. С 93 96.

16 Фирсов С_П. Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-Х-1918 гг.) М., 2002 624 с

17 Балашов Н На пути к литургическому возрождению М., 2001 509 с.

института брака и развода, укрепления церковной дисциплины, введения вто-робрачия священников и др.18

В ряде работ нежелание высшего церковного руководства выступить в феврале 1917 г. в поддержку самодержавия интерпретируется как демонстрация иерархией недовольства затягиванием императором решения вопроса о предоставлении Церкви самоуправления19. Другие историки такие действия иерархов объясняют тем, что в течение синодального периода РПЦ у клириков сформировалось пассивное отношение к политической жизни России20. В российской исторической науке получили освещение такие новые темы, как «церковная революция» весны-лета 1917 г., борьба рядовых клириков с иерархией за демократизацию внутрицерковной жизни и установление социальной справедливости в церковной среде

В связи с рассекречиванием государственных архивов с 1990-х гг. стали активно разрабатываться такие проблемы, как роль отдельных деятелей большевистского руководства в осуществлении антицерковных мероприятий, практика карательных органов Советского государства в борьбе с Церковью, использование властью кампании по изъятию церковных ценностей в целях раскола православного духовенства и т.д.22 В монографии С.Н. Емельянова рассматриваются разнообразные аспекты взаимоотношений Советской власти и духовенства Курской губернии в 1917-1922 гг. (мероприятия по реализации Декрета об отделении Церкви от государства и сопротивление им православного сообщества, репрессии против клириков и т.д.), различных групп церковников, клира и прихожан, эволюция институтов церковного управления. Однако не исследованы происшедшие в этот период изменения во внешней деятельности курских священно- и церковнослужителей, не раскрыта роль проводившейся государством кампании по изъятию церковных ценностей в расколе духовенства на «тихоновцев» и обновленцев23. В отличие от других исследований, в которых доказывалось, что с момента прихода в октябре 1917 г. к власти большевиков руководство Церкви стремилось сохранять нейтралитет в отношениях

" Белякова Е В. Церковный суд и проблемы церковной жизни М, 2004 664 с

" Одинцов М И Государство и церковь в России. XX век М, 1994. С 29; Кашеваров А.Н Государство и церковь Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской Православной церкви. 1917-1945 СПб, 1995 С 16-17, Фирсов С Л Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России СПб, 1996 С 575-576 и др.

20 См., напр. Данилушкин М.Б, Никольская T К, Шкаровский M.B и др. История Русской Православной церкви. От восстановления патриаршества до наших дней 1917-1970 гг T 1 Спб,1997. С 93

21 Бакулин Б Несвоевременные воспоминания//На пути к свободе совести Вып II Религия и демократия М, 1993. С 149-163, Фирсов СЛ. Революция 1917 г. и попытки «демократизации» Русской Церкви // Церковно-исторический вестник М , 2000 № 6-7 С. 196-208, Фруменкова ТI Высшее православное духовенство в России в 1917 г //Изглубины времен Вып 5 СПб, 1995 С 74-94.

22 См., напр.: Алексеев В А. Иллюзии и догмы М., 1991 398 е.; Одинцов М.И Государство и церковь (История взаимоотношений, 1917 - 1938 гг) M., 1991. 63 с , Васильева О.Ю Русская православная церковь и советская власть в 1917 - 1927 гг.//Вопросы истории 1993. № 8 С 40-54, Крапивин М Ю Противостояние большевики и церковь (1917-1941 гг) Волгоград, 1993. 100 е.; Кашеваров АН Государство и церковь Из истории виимоотношений Советской власти и Русской Православной Церкви. 1917 1945 гг СПб , 1995. 139 е.; Кривова H.A. Власть и церковь в 1922-1925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. М, 1997 248 с

21 Емельянов С Н Власть и церковь- Эволюция государственной религиозной политики и институтов церковного управления в губерниях Центрального Черноземья. 1917-1922. M - Курск, 2001 176 с

с Советской властью и антибольшевистской оппозицией24, в данной диссертации показано, что часть рядового духовенства сотрудничала как с коммунистическим режимом, так и с антисоветскими силами.

Важным для настоящей работы является вывод Д.В. Поспеловского о том, что антирелигиозная и репрессивная политика Советского государства не смогла остановить начавшееся в 1920-е гг. церковное духовное возрождение (например, организовывались публичные богословские лекции, диспуты, дискуссии, концерты духовной музыки, создавались благотворительные учреждения). Однако оно было прервано в 1929 г., когда стала проводиться государственная политика «массовой ликвидации религии»25. Ряд работ, в которых православное духовенство, в частности Курского края, рассматривается как важный носитель (и ретранслятор от поколения к поколению) высоких духовно-нравственных ценностей российского народа, послужил теоретической основой для изучения проблемы сохранения значительного влияния православия на жизнь большей части курян в 1920-е гг.26

Примеры квалифицированного анализа отдельных церковных документов, научная разработка и применение современных методов источниковедческой практики, описанных в работах С.О. Шмидта, В.В. Кабанова и др., позволили автору критически оценить как достоверность сведений, приведенных в монографической литературе, так и творчески подойти к сопоставлению факгов из разнородных источников дореволюционного, советского и постсоветского периодов с целью восполнения пробела в истории изучения государственно-церковных отношений на локально-региональном уровне27.

В краеведческой литературе рассмотрены отдельные аспекты миссионерской, религиозно-просветительской, законоучительской, социальной, политической деятельности православного духовенства Курского края в 1905 - 1929 гг. (А.Ю. Друговская, БД. Беспарточный, Т.Н. Арцыбашева, А.Н. Курцев, Ю.А. Бугров, В.В. Раков, В.Г. Карнасевич, С.Н. Емельянов и др.28).

24 См , напр • Поспеловский Д В Русская православная церковь в XX веке М, 1995 С 52 56 и лр; Шкаров-скнй М В Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах) / Материалы по истории Церкви Кн. 24 М , 2000. С. 72, 78. " Поспеловский Д В Русская православная церковь в XX веке М. 199^ С 111-112,164-165 36 См, напр • Ильина 3 Д Церковь и власть: судьбы православных курян (1920-1930-е годы) // Из истории монастырей и храмов Курского края / Отв ред и сост. АЮ Друговская. Курск, 1998. С. 106-116; Беспарточный Б.Д, Ильина З.Д, Карнасевич В.Г. Культура и власть, ш рассекреченных архивов ВЧК - ОГПУ - НКВД / Под общей ред БД Беспарточного. Курск, 1999 С 69-102; Ильина 3 Д, Карнасевич В Г Культурам власть- из рассекреченных архивов Курского ОГПУ // КЛИО. СПб, 2000 № 2 (11). С. 260-265; Ильина З.Д, Карнасевич В.Г. Религия и власть: из рассекреченных архивов Курского ОГПУ // Вторые Дамиановские Чтения. Сборник материалов / Под общей ред В.В. Гвоздева и З.Д. Ильиной. Курск, 2003. С. 226-241.

21 Шмидт С О Церковно-приходские летописи как источник по истории русской деревни // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1971 Вильнюс, 1974. С. 397-404; Кабанов В В Источниковедение истории советского общества: Курс лекций М , 1997 388 с ; Козлов В Ф. Неутомимый исследователь московской церковной старины Николай Алексеевич Скворцов 1861-1917 // Краеведы Москвы (Историки и знатоки Москвы)' Сборник / Сост Л В. Иванова, С О Шмидт М„ 1997. С 171-195; Раздоре кий А И. Архиереи Курского края ХУП-ХХ вв Крат биограф справ Курск, 2004 127 е.. Добренький С И. 1 ородская церковно-приходская летопись Петропавловской церкви г Симбирска // Источниковедение и краеведение в культуре России Сборник к 50-летию служения Сигурда Оттовича Шмидта Историко-архивному институту М, 2000 С 282-285 и др 4 Друговская А Ю. Просветительная деятельность Курского епархиального братства на рубеже Х1Х-ХХ веков // Из исюрии монастырей и храмов Курского края / Отв. ред и сост А.Ю. Друговская Курск, 1998 С. 88-91,

Несмотря на повышенный интерес исследователей к отдельным видам деятельности православного духовенства в дореволюционный или советский периоды, современная историография по изучаемой проблеме страдает от отсутствия целостной картины освещения внешней практики провинциальных клириков, в том числе Курского края, в контексте трансформации российской государственности в 1905-1929 гг.

Методологическая основа исследования. При написании данной работы автор руководствовался принципами историзма и научной объективности. При решении исследовательских задач применялись источниковедческий, историко-типологический, историко-сравнительный и аналитический методы.

Целью настоящего исследования является комплексное изучение внешней деятельности православного духовенства Курского края в условиях коренных изменений отечественной государственности (1905-1929 гг.). Для реализации цели были поставлены следующие задачи:

- проанализировать деятельность клириков Курской епархии по обновлению общественной жизни приходского сообщества в контексте кризиса русского самодержавия 1905-1916 гг.;

- раскрыть содержание миссионерства и просветительства курских служителей Церкви в условиях государственной политики по «укреплению начал веротерпимости» 1905—1916 гг.;

- проследить изменения в практике клира Курской губернии в период трансформации государственного строя из либерально-демократического режима в большевистскую диктатуру (1917-1922 гг.);

- выявить особенности служения церковников Курского края в рамках укрепления советской политической системы в 1923-1929 гг.

Жуков В И , Бескарточный Б Д, Черкашин M Д, Юрковецкий В Л Курский край' Антология социальной работы. Деятельность Русской Православной Церкви. Научно-популярная серия в 10 томах 1.1. М„ 2001. С 92-114, 133-150 и др., Арцыбашева TH. Православный Курский край. Курск, 2002; Курцев A.H. Культовые миграции населения Центрального Черночемья в 1861 1917 гг // Из истории монастырей и храмов Курского края Курск, 1998 С 92-96; Бугров Ю История Курской епархии. Курск, 2003 104 е., Емельянов С H, Раков В В Курская епархия в годы гражданской войны // Юг России в прошлом и настоящем- история, экономика, культура. Материалы межвузовской научно-практической конференции Белгород, 1998. С 93-94; Реутов В , Карнасевич В Г Архиепископ Дамнан - сын земли Курской Курск, 1999 88 с , Апанасенок А В Старообрядчество Курской губернии в конце XIX - начале XX в ■ Дне.. канд ист. наук Курск, 2004 С. 137 158; Гатилова Л С Благотворительность курских монастырей в конце XIX - начале XX вв. И Курский край; Науч.-ист. журнал № 1-2 (3334) Курск, 2003 С 10-12; Козлов К В Политика Русской Православной церкви в области образования и ее реализация в деятельности епархий Центрального Черноземья 1884—1914 • Автореф. дис канд ист наук Курск, 2004. 26 с ; Савенкова Л.В Попытки модернизации церковных институтов в социально-политической повседневности периода Гражданской войны в России (1917-1920 гг) Автореф лис канд ист наук Курск, 2002 23 с, Стародубцева M С Влияние Русской православной церкви на развитие народного образования в Курской губернии во второй половине XIX-начале XX вв : Автореф. дисс. .. канд. пед наук Курск, 2001 22 с ; Шашкова О Л История сопротивления православной церкви ЦЧО политике большевизма в 20 - 30-е годы // История и культура- прошлое и современность Курск, 2000 С 133-136, Шуклина Л А Культурно-просветительская деятельность Русской православной церкви в конце XIX-начале XX вв (по материалам Курской губернии). Автореф. дис. .. канд. ист. наук Курск, 2005 25 с , Юрковецкий BJI. Церковь и государство Эволюция взаимоотношений Курск, 2001 268 с

Источниковую базу исследования составляют архивные документы и печатные материалы.

К первой группе относятся материалы федеральных и региональных архивов. Внешняя деятельность духовенства Курской губернии в условиях кризиса самодержавного строя в 1905-1917 гг. представлена в материалах фондов Государственного архива Курской области (ф. 20 «Курская духовная консистория», ф. 750 «Учреждения церковного управления и суда Курской епархии, созданные после отделения церкви от государства). В них освещается просветительство, миссионерство курских клириков, практика церковников по обновлению общественной жизни приходского сообщества, их уровень профессиональной подготовки, региональная конфессиональная ситуация, дискуссии церковной общественности о реформировании прихода.

Материалы о внебогослужебной практике курских священно- и церковнослужителей в контексте трансформации российской государственности в 19171929 гг. - от демократического режима к советской однопартийной политической системе - содержатся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ф. Р-1235 «ВЦИК»; ф. Р-393 «НКВД РСФСР»), Российского государственного архива социально-политической истории (ф. 17 «Центральный комитет КПСС»; ф. 60 «Московский областной комитет РКП (б)»), Госархива Курской области (ф. 20; ф. 750; ф. Р-325 «Курский губернский исполнительный Комитет Советов Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов»), Государственного архива общественно-политической истории Курской области (ф. П-65 «Курский губернский комитет РКП (б)»; П-11 «Льговский окружной комитет ВКП (б)»; П-79 «Курский окружной комитет ВКП (б)»), архива Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Курской области (ф. 10). В них содержатся сведения о церковно-просветительской, миссионерской, благотворительной, проповеднической, политической деятельности духовенства, религиозных настроениях населения, конфессиональной обстановке, антирелигиозной практике, пропаганде советско-партийных органов власти, сопротивлении ей православного сообщества, обновленческом и атеистическом движении в Курском крае.

Ко второй группе относятся печатные источники различных видов: опубликованные документы российских центральных архивов, включая ценные свидетельства о курских православных клириках 1920-х гг.; материалы биографических изданий; законодательные акты Российской империи, Временного правительства и Советской России, которые регулировали отношения между государством и конфессиональными организациями, в том числе Российской православной церковью. Широко использовались материалы региональной периодической церковной и светской печати. В «Курских епархиальных ведомостях» (1905-1917 гг.), «Курском миссионерском листке» (1913 г.), «Курском епархиальном вестнике» (1918 г.) и «Курской были» (1915 г.) подробно освещается социальная, церковпо-просветительская, миссионерская деятельность духовенства и церковных епархиальных, викарных, благочинных, приходских организаций, конфессиональная ситуация в Курской губернии 1905-1918 гг. В

газете «Курская правда» (1922 г.) имеются сведения о проведенной в 1922 г. в крае кампании по изъятию церковных ценностей, об отношении к ней курян, становлении курского обновленческого движения.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые рассматривается практика православных клириков Курского края в условиях изменений российской государственности в 1905—1929 гг. В зависимости от государственно-политических трансформаций в России - кризиса русского царизма (1905-1917 гг.), двоевластия (февраль-октябрь 1917 г.), установления большевистской диктатуры (октябрь 1917 Г.-1922 г.), укрепления советской политической системы (1923-1929 гг.) - прослеживаются на губернском, уездном, благочинном, приходском уровнях изменения во внешней деятельности духовенства. Внебого-служебная практика курского клира также представлена в контексте существования в 1905-1929 гг. свободы совести в качестве правовой нормы на регионально-локальном уровне.

В работе исследуются формы и содержание миссионерской, культурно-просветительской, социальной, проповеднической, политической деятельности курских клириков и церковных объединений в условиях религиозной политики царизма, Временного правительства и Советского государства. Рассматриваются объективные и субъективные факторы, благоприятствовавшие или препятствовавшие общественному служению клира в Курском крае.

В научный оборот введены имена православных христиан, активно участвовавших в церковно-общественной жизни Курского края, - клириков (епископы Рыльские Иоасаф и Павлин, Белгородский Никон; протоиереи И. Чеканов, П. Никитин, И. Пузанов, И. Каллистратов, Л. Иваницкий и др.; священники П. Амфитеатров, И. Серокуров, П. Моисеев, Ф. Косминский, Н. Наседкин, М.И. Коровин, И. Егоров, В. Пятницкий и др.; диакон И. Васильев; псаломщики М.Я. Пименов, М. Грибков; монах С.И. Сафонов), миссионеров (В. Ильин, И. Рябу-хин, П. Осокин, Г.В. Щелчков, В. Красниковский, А. Недригайлов и др.), мирян (Г.А. Шечков, А.К. Арнольди, К.П. Курочкин, И.Г. Меснянкин, Д.Е. Марков, Х.П. Батурин, Е.П. Гожина и др.).

На основе фактов, ранее неизвестных исторической науке, автором делается вывод о том, что курский клир в условиях проводившейся в 1905-1916 гг. Российским государством политики «по укреплению начал веротерпимости» активизировал миссионерскую, культурно-просветительскую, социальную деятельность, направленную на сохранение православной традиционалистской идентичности государственно-образующей русской нации.

В противовес общепринятому мнению историков о том, что в духовенстве господствовали монархические настроения, в исследовании показано, что большая часть клириков Курской губернии поддержала Февральскую революцию 1917 г и высказалась за установление республиканской формы правления. В то же время, несмотря на демократизацию общественно-политической жизни России в феврале-октябре 1917г., курские власти, например Фатежского уезда, стремились контролировать практику священнослужителей, которым в частности запрещалось проповедовать на политические темы.

В работе впервые приведены факты о том, что благодаря деятельности клириков, осуществлявшейся в условиях советской государственной антирелигиозной политики, церковного обновленческого раскола, укрепления позиций сектантства, в 1918-1929 гг. большинство населения, например Льговского и Щигровского уездов, продолжало ориентироваться в своей повседневной жизни на православные духовно-нравственные ценности. Кроме того, в этот период духовенство активно влияло на формирование общественного («антисоветского») мнения православных христиан г. Курска, Курского, Щигровского и других уездов Курской губернии; Белгородского, Курского, Льговского округов Центрально-Черноземной области.

Практическая значимость работы состоит в том, что основные положения диссертации и содержащийся в ней фактический материал могут быть использованы при написании обобщающих трудов по истории Отечества и Русской православной церкви в XX веке, учебников и учебных пособий, разработке лекционных курсов и спецкурсов по истории России для студентов исторических факультетов, вузовских курсов краеведения. Материалы исследования могут найти свое практическое применение в социальной, миссионерской, просветительской деятельности Церкви, а также помочь в разработке государственной политики в области конфессиональных отношений на региональном уровне.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены в семи публикациях общим объемом 1,75 п.л., докладывались на российской (Москва, 2004), региональных (Курск, 2000, 2002, 2004) конференциях и заседаниях кафедры истории Отечества Курского государственного университета (2004).

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.

основное содержание работы

Первая глава «Провинциальные клирики и кризис русского самодержавия (1905-1916 гг.)» начинается с параграфа «Деятельность священно- и церковнослужителей Курской губернии по обновлению общественной жизни приходского сообщества».

На конкретных примерах в работе доказывается, что в 1905-1916 гг. курские клирики были вынуждены осуществлять деятельность по обновлению общественной жизни приходского сообщества, так как в 1905-1906 гг. улучшилось по сравнению со статусом Российской православной церкви правовое положение сектантских и старообрядческих общин. В 1905 г. курская православная общественность, обсуждавшая проекты по сохранению церковной общины, активизации ее деятельности, единению пастыря и паствы, вновь обратилась к идее учреждения перковно-приходских попечительств («Положение о приходских попечительствах при православных церквях» от 2 августа 1864 г.). Пред-

полагалось расширение полномочий попечительских организаций, которые должны были удовлетворять не только материальные, хозяйственные, но и духовные потребности прихожан, устранить религиозно-нравственный индифферентизм части населения, противодействовать распространению религиозных, политических «лжеучений» и защищать верующих от их влияния. Кроме того, в 1905 г. выявились две противоположные точки зрения на роль попечительств в возрождении церковно-приходской автономии. Сторонники первой придерживались мнения, что практика попечительских учреждений подготовит почву для восстановления самостоятельности прихода, второй - только возрожденная автономность церковной общины будет импульсом для плодотворной деятельности попечительств (г. Путивль).

Как показало исследование, в 1905-1916 гг. в Курской епархии приходские попечительства и советы (учреждение последних было санкционировано в ноябре 1905 г.) осуществляли, главным образом, хозяйственные и благотворительные функции (строительство, ремонт храмов, причтовых помещений, школ, благоустройство церковных территорий и т.д.; оказание финансовой и материальной помощи малоимущим прихожанам, призрение бедных общинников). В меньшей степени преследовались просветительские и религиозно-нравственные задачи (проведение чтений, организация библиотек, обществ трезвости; надзор за духовным состоянием паствы и соблюдением ею церковных обрядов).

Курские клирики поддерживали связи с другими епархиями страны и обращались к их опыту социальной деятельности. Так, в 1911-1916 гг. в г. Курске и пригородных населенных пунктах действовали созданные по образцу благотворительных учреждений Могилевской епархии приходские попечительства, оказывавшие финансово-материальную помощь малоимущему православному населению.

Участие причта, церковных старост и верующих в деятельности, например, советов способствовало нормализации отношений между ними, в частности устанавливался общественный контроль над хозяйственной практикой ктиторов. Вместе с тем в 1905-1916 гг. советы и попечительства не получили повсеместного распространения в Курской губернии (например, попечительства действовали в 220 приходах из 1100). Главной причиной этого было то, что их открытие и функционирование осложнялись отсутствием у прихода статуса юридического лица, поэтому церковные общины не обладали прочной экономической базой. Основными источниками пополнения приходского бюджета являлись государственные субсидии, пожертвования прихожан, церковные кружечные и другие специальные сборы, ассигнования сельских общин, церквей, членские взносы и т.п. Функционирование курских попечительств зависело от понимания прихожанами их практической целесообразности в том или ином приходе и рассмотрения верующими попечительских организаций как одного из источников содержания духовенства. В Курской епархии бездействие советов или сопротивление части клириков, мирян их учреждению обуславливалось, во-первых, недостаточным опытом по организации жизни приходской общины,

усугублявшимся неопределенностью задач деятельности советов, провозглашенных в синодальном определении от 18 ноября 1905 г.; во-вторых, в период Первой русской революции основное внимание крестьянства уделялось решению аграрного вопроса. В связи с малой распространенностью в Курском крае советов и попечительств в 1905-1916 гг. высшая церковная, епархиальная и благочинные власти активно использовали административный ресурс по их учреждению в приходах.

В 1905-1916 гг. препятствием к сближению курского духовенства и прихожан служила система финансово-материального обеспечения большинства приходских клириков и их семей, основным, хотя и недостаточным, источником существования которых были пожертвования верующих, в частности плата за исполнение клиром в домашних условиях церковных обрядов. Вследствие обременительности для мирян платы за требы они стремились ее ликвидировать или уменьшить размер своих подаяний.

Сплочение курского православного сообщества произошло в годы Первой мировой войны, когда главной целью приходских общин стало оказание моральной и материальной поддержки семьям ратников. С начала войны курское духовенство и население осуществляли широкомасштабную благотворительную деятельность (в августе 1914 г. во всех 1050 приходах был созданы попечительные советы «о семьях лиц, находящихся в войсках», родственникам которых предоставлялась помощь). Содействие также оказывалось государственным, общественным организациям, больным и раненым воинам, беженцам и другим пострадавшим от военных действий гражданам.

Продолжает главу параграф «Миссионерство и просветительство клира Курской епархии в условиях государственной политики по «укреплению начал веротерпимости».

В связи с изданием царских указов «Об укреплении начал веротерпимости» (17 апреля 1905 г.) и о правовом статусе сектантства, старообрядчества (17 октября 1906 г.) в 1905-1916 гг. в Курской губернии увеличился численный состав мистических (хлыстов, скопцов, стефановцев) и рационалистических (баптистов, евангельских христиан, адвентистов, толстовцев) сект, старообрядцев (беспоповцев, беглопоповцев, поповцев австрийского толка), расширилась география размещения их общин. В городах стало развиваться атеистическое движение (г. Белгород). Вследствие этого активизировалась миссионерская и просветительская деятельность курского духовенства.

В начале XX века в Курском крае центром по координации миссионерства и просветительства клириков продолжало оставаться епархиальное Братство преподобного Феодосия Печерского (г. Курск), которое было реорганизовано в новое объединение «Курское Знаменско-Богородичное Братство», выполнявшее впоследствии исключительно миссионерскую и просветительскую функции. Для получения подробной информацией о конфессиональной ситуации на местах, своевременного реагирования на частные запросы в 1912 г. были организованы отделения Братства - Рыльское Серафимовское и Белгородское Иоа-

сафовское (соответственно гт. Рыльск и Белгород), однако в 1914-1915 гг. они лишились управленческой самостоятельности.

В 1905-1916 гг. объектом деятельности курской миссии (Курское Знамен-ско-Богородичное Братство и его отделения; епархиальные, районные, благочинные миссионеры; миссионерские благочинные, приходские кружки духовенства и мирян) являлось сектантство и старообрядчество. В частности привлекались или возвращались в лоно «государственной» Церкви сектанты и «раскольники», защищалась от влияния старообрядческой, сектантской пропаганды паства и культивировалась православная нравственность среди населения.

Основными формами практики курских епархиальных противосектантских и противораскольнических миссионеров были публичные диспуты, частные беседы, проповеди и поучения. В качестве предмета миссионерства и проповедничества противосектантских миссионеров выступали богословские вопросы, противораскольнических благовестников - главным образом, причины русского церковного раскола середины XVII века, легитимность старообрядческой, православной иерархии и др.

Успех курских миссионеров, которые не обладали специальным миссионерским образованием, был вызван тем, что их оппонентами являлись рядовые сектанты и староверы. Если им противостояли высококвалифицированные сектантские и «раскольнические» проповедники, то в Курскую епархию приглашались синодальные и «иноепархиальные» миссионеры (К. Крючков, Г.В. Щелчков).

В связи с тем, что в 1905-1909 гг. малочисленная курская епархиальная миссия (два епархиальных миссионера, не более двадцати миссионерских кружков) не могла своевременно реагировать на пропаганду сектантов и старообрядцев, в 1910-1911 гг. были введены должности рыльского противорас-кольнического, белгородского противосектантского районных миссионеров, учреждение которых стало возможным благодаря выявлению специальных средств, а также в 1913-1916 гг. расширен состав противосектантской миссии. В результате этих мероприятий активизировалась миссионерская деятельность православного духовенства.

У большинства приходских клириков отсутствовал соответствующий уровень миссионерского образования или опыт миссионерства, что не позволяло им активно заниматься данным видом церковной деятельности. Поэтому в 1913 г. во всех 75 благочиниях Курской епархии были введены должности благочинных противосектантских миссионеров, а в четырех из них - должности противораскольнических миссионеров.

В 1907-1916 гг. центрами миссионерской практики в Курской губернии являлись благочинные, приходские, монастырские кружки духовенства и мирян. Кружковцы, с одной стороны, повышали уровень образования (изучение доктрины православной Церкви, приемов борьбы с сектантским, старообрядческим проповедничеством), с другой - миссионерствовали (проповедование, участие в диспутах, беседах, выступление с поучениями и т.п.).

Анализ фактов показывает, что в связи с активизацией сектантского, старообрядческого и атеистического движений в Курской епархии изменилась тактика деятельности миссии. Если до конца 1912 г. миссионерские кружки создавались в тех благочинных округах и приходах, в которых существовали сектантские и старообрядческие общины или была угроза их проникновения, то впоследствии они стали организовываться повсеместно.

Благодаря проводившимся в 1905-1916 гг. мероприятиям епархиального руководства, Курского Знаменско-Богородичного Братства, закрытию губернской администрацией в 1914 г. в Белгородском миссионерском районе (г. Белгород, села Борисовка, Зыбино, Красное, Топлинка) сектантских молитвенных домов - центров активного «инославного» проповедничества, существованию в период Первой мировой войны германофобских настроений среди населения в Курской губернии в 1913-1915 гг. прекратилось увеличение численности большинства сект и в 1914 г. была временно свернута их публичная пропаганда.

Вместе с тем деятельность миссии Курской епархии оказалась малоэффективной. Во-первых, постоянно росла численность курских старообрядцев; во-вторых, к 1914 г. общины мистического и рационалистического сектантства функционировали во всех 15 уездах губернии. В 1907-1915 гг. число православных христиан, ставших последователями сектантских учений, превышало количество вернувшихся в православие сектантов, а численность обращенных в лоно «господствующей» Церкви староверов составляла (даже по сравнению с бывшими сектантами) незначительное количество.

Малая эффективность практики курской миссии в 1905-1916 гг. обуславливалась тем, что часть духовенства не интересовалась миссионерством или формально к нему относилась в связи с малочисленностью сектантов, особенно в северной части губернии (Фатежский уезд), сопротивлялась учреждению и деятельности благочинной, приходской миссий (Льговский, Корочанский уезды); многие благочинные миссионеры бездействовали (Грайворонский уезд); будущие клирики не квалифицированно готовились к пастырству и не были достаточно воцерковленными (Щигровский уезд); отсутствовали популярные миссионерско-просветительские издания, до 1913-1914 гг. большинство клира, в приходах которого проживало сектантское население, и миссионеров не были обеспечены специальной литературой и др.

В связи с дефицитом епархиального бюджета, недостаточным опытом Церкви по основанию и организации деятельности миссионерских учебных заведений курское церковное руководство не смогло открыть, несмотря на попытки, в 1908, 1914 и 1915 гг. училище или школу по подготовке миссионеров. Выходом из сложившейся ситуации стало создание системы дополнительного миссионерского образования. С одной стороны, учащиеся Курской духовной семинарии (с 1908 г.), семинарских классов Белгородского духовного училища (с 1910 г.) стали обучаться апологетике, приемам полемики. С другой - для приобщения духовенства к миссионерству и повышения уровня его профессиональной практики в 1910-1914 гг. в Курской губернии проводились епархиаль-

ные, викарные, уездные, благочинные миссионерские съезды, собрания, курсы клириков, монахов и мирян. Курсисты изучали основные положения православного, старообрядческих, сектантских учений, приемы пропаганды староверов, сектантов и методы борьбы с ней.

В 1905-1916 гг. в Курской епархии объектом просветительской деятельности духовенства стало повышение уровня церковно-культурного и нравственного развития различных социальных групп мирян и профессионализма части служителей Церкви. В 1907 г. в Курском крае церковно-просветительская система прошла несколько этапов реорганизации, благодаря чему к 1914-1915 гг. народные религиозно-нравственные чтения стали проводиться в каждом приходе епархии. Однако из-за апатии многих духовных и светских учителей и отсутствия средств на организацию чтений они не были распространены в рамках церковно-школьного просвещения. Чтения, проводившиеся клиром и ревнителями православия, стали центрами по распространению среди курян знаний о церковной культуре и культивированию православной нравственности, знакомили мирян с образцами истинной христианской жизни таких единоверцев, как святой Иоанн Златоуст, княгиня Анна Кашинская, епископ Белгородский и Обоянский Иоасаф (Горленко). В 1910-1914 гг. в Курской губернии миссионеры, священники, преподаватели духовных и светских учебных заведений также организовывали публичные богословские лекции и чтения. На них освещались догматические и религиозно-нравственные вопросы, проблемы взаимоотношения религии и науки, социализма и христианства, мировой войны и христианского учения. Церковно-просветительское значение имела состоявшаяся 4 сентября 1911 г. в г. Белгороде канонизация святителя Иоасафа (Горленко). В 1911 г. во всех приходах Курской епархии клирики организовывали чтения, беседы, произносили поучения о жизни, деятельности и знамениях епископа.

Для смягчения происходивших в обществе модернизационных процессов в Курской епархии значительное внимание уделялось сохранению и научному исследованию культурно-исторического наследия православия (историко-археологическая (1909-1912 гг.) и издательская (1911 г.) комиссии при Совете Курского Знаменско-Богородичного Братства, Курское епархиальное историко-археологическое общество (1911-1916 гг.).

В годы Первой мировой войны курские клирики активно участвовали в духовном окормлении воинов. В частности священнослужители осуществляли богослужебную и религиозно-просветительскую деятельность в армии и госпиталях (гг. Льгов, Старый Оскол, село Красная Яруга Грайворонского уезда, второе градское благочиние Курского уезда).

С 1905 по 1916 г. русское самодержавие, переживавшее кризис, проводило политику по «укреплению начал веротерпимости», которая способствовала усилению позиций сектантства, старообрядчества и атеистического движения. Вследствие этого курское духовенство было вынуждено осуществлять деятельность по обновлению общественной жизни приходского сообщества и активизировать такие формы практики как миссионерство и просветительство.

/

1S

Вторую главу «Региональное духовенство и трансформация российской государственности (1917-1929 гг.)» открывает параграф «Служение церковников Курской губернии в 1917-1922 гг.».

В 1917-1922 гг. деятельность клириков Курской епархии осуществлялась в условиях коренных государственно-политических изменений (от либерально-демократического режима к большевистской диктатуре).

Исследование показало, что в апреле-мае 1917 г. курское духовенство поддержало Февральскую революцию, в частности высказалось в пользу установления республиканской формы правления, демократических свобод и прав граждан. Свержение русского самодержавия позволило клирикам Курской епархии, например Белгородского и Обоянского уездов, обсуждать вопросы по реформированию модели церковно-государственных отношений, церковного устройства и управления, способы решения проблем профессиональной практики клира, его материально-правового положения и др.

Вместе с тем в феврале-октябре 1917 г. курские власти, в частности Фа-тежский уездный исполком, стремились контролировать деятельность священнослужителей, например, запрещали им произносить проповеди на политические темы и требовали от них сообщения о времени проповедования за литургией.

После обнародования 20 (23) января 1918 г. Советом Народных Комиссаров декрета об отделении Церкви от государства в 1918 г. одной из задач деятельности духовенства и верующих Курской губернии стало сохранение системы профессионального образования (Курская духовная семинария, Курское, Обоянское, Рыльское, Белгородское, Старооскольское духовные училища), церковно-школьного обучения и воспитания, религиозно-нравственного просвещения, церковной собственности и т.п.

Для защиты интересов Церкви курское православное сообщество в 1918 -1919 гг. использовало различные формы сопротивления реализации антирелигиозной политики большевистского режима: мирные (массовые протестные обращения церковных общин, например, Грайворонского, Щигровского уездов, в органы государственной власти против советской модели отделения Церкви от государства) и вооруженные (крестьянское восстание на территории Курской и Орловской губерний на экономической, политической и религиозной почве).

С середины 1918 г. до второй половины 1920 г. духовенство Курской губернии прекратило осуществлять внебогослужебную (просветительскую, миссионерскую, проповедническую, благотворительную) практику. Это обуславливалось, во-первых, репрессиями и преследованиями Советского государства в отношении церковников; во-вторых, установлением властями запрета исполнения клиром профессиональных обязанностей вне храма; в-третьих, ухудшением материального положения клириков, которые были вынуждены обращаться к дополничельным внецерковным источникам заработка; в-четвертых, часть священнослужителей, сотрудничавших с тем или иным политическим режимом или находившихся «под влиянием страха», оставляла приходы.

На территории Курской губернии установление паритетных отношений между православной Церковью и государством стало возможным летом - зимой 1919 г., когда Вооруженными силами Юга России был оккупирован край. Белогвардейский режим вернул в собственность курских епархиальных инстанций Курскую духовную семинарию, Обоянское, Курское духовные училища, церковно-приходскис школы, свечной завод, типографию и т.д., разрешил школьное преподавание Закона Божия.

Вследствие стабилизации общественно-политической обстановки в стране, осуществления Советским государством антирелигаозной политики и упрочнения положения сектантства в 1920-1922 гт. в Курском крае возобновилась некультовая деятельность клириков. В Курской епархии, в частности в г. Курске, началось восстановление системы религиозно-нравственного просвещения населения. В 1921 г. в Курской губернии, например в Тимском уезде, миссионерская практика церковников возродилась с возобновления функционирования приходской, благочинной миссии и системы подготовки духовенства к миссионерству. Вместе с тем деятельность миссии, в частности в Новооскольском, Тимском, Рыльском уездах, осложнялась рядом факторов. Во-первых, у клириков тех приходов, где сектантские общины были малочисленными и не оказывали влияния на прихожан, отсутствовал интерес к миссионерской практике. Во-вторых, существовал дефицит специальной и популярной литературы. В-третьих, ввиду прекращения приходским клиром внебогослужебной деятельности в годы Гражданской войны снизилась в целом степень его общественной активности, а также уровень общей квалификации служителей Церкви, в том числе были утрачены профессиональные навыки миссионерства.

В связи с продовольственным кризисом в стране в 1921 г. в Курской епархии возобновилась благотворительная деятельность духовенства и прихожан, которые осуществляли сборы денежных и натуральных пожертвований в пользу голодавшего поволжского населения, например Царицынской губернии.

В результате проведенной в 1922 г. кампании по изъятию церковных ценностей клирики Курской епархии раскололись на два враждебных лагеря - сторонников патриарха Тихона, которого поддерживал клир во главе с епископом Рыльским Павлином, и обновленческого Высшего Церковного Управления, в юрисдикцию которого перешли церковники, возглавлявшиеся епископом Белгородским Никоном. Однако, несмотря на поддержку Советской властью «раскольнического» духовенства и преследование ею «тихоновских» священно- и церковнослужителей, большая часть курского православного сообщества осталась или вернулась в лоно патриаршей Церкви.

Завершает диссертацию параграф «Практика курских служителей Церкви в условиях укрепления советской политической системы (1923-1929 гг.)».

С 1923 до начала 1929 г. деятельность духовенства Курского края осуществлялась в условиях укрепления политико-идеологических основ Советского государства.

В рассматриваемый период государственная антирелигиозная пропаганда не смогла поколебать религиозные настроения основной части курского насе-

ления. В связи с дефицитом квалифицированных пропагандистов в Курской губернии атеистическая пропаганда осуществлялась эпизодически, главным образом, в осенне-зимнее время, что значительно препятствовало приобщению курян к основам материалистического мировоззрения. Подготовка курских антирелигиозников осуществлялась в специальных кружках, деятельность которых осложнялась, во-первых, недостатком профессиональных преподавательских кадров; во-вторых, их сезонным и эпизодическим функционированием; в-третьих, дефицитом финансово-материальных ресурсов для расширения их сети; в-четвертых, нехваткой учебно-методической литературы. В 1923-1929 гг. в Курском крае преобладали дискуссионные, лекторские и театральные формы антирелигиозной пропаганды, которая осуществлялась преимущественно в городах (Курск, Белгород, Короча, Льгов, Путивль, Старый Оскол, Фатеж и др.). Во время значимых церковных праздников, проведения политических акций, в случае роста религиозного движения также организовывались антирелигиозные кампании (театрализованные антирождественские, антипасхальные карнавалы, лекции, диспуты, сценические постановки, инсценировки судов над Богом, религией).

В 1923-1929 гг. большинство населения Курского края, которое продолжало следовать религиозному календарю и соблюдать церковные обряды, негативно относилось к антирелигиозной пропаганде местных государственно-партийных и комсомольских организаций. Верующие рассматривали их «безбожные» мероприятия как оскорбление своих религиозных чувств (Курский уезд). Кроме того, непрофессионально организованная антирелигиозная кампания разжигала конфессиональную и национальную рознь, в частности антисемитизм (г. Курск). В связи с вышеназванными причинами до конца 1920-х гг. в Курской губернии атеистическое движение не получило широкого распространения (в него были вовлечены, главным образом, партийцы, комсомольцы и беспартийный актив).

В 1923-1929 гг. православное духовенство Курского края осуществляло внебогослужебную пастырско-проповедническую, миссионерскую, просветительскую и политическую деятельность. Курские клирики, например Л. Ива-ницкий, М.И. Коровин, в проповедях и беседах с верующими призывали их защищать православие, в частности не допускать закрытие храмов и монастырей, дискредитировали материалистическое и атеистическое учения (г. Курск; Курский, Щигровский уезды; Болыыесолдатский район Льговского округа Центрально-Черноземной области). Объектом политической агитации курского клира, спектр взглядов которого варьировался от монархических до социалистических, являлось государственно-политическое устройство страны и экономическая политика Советской власти, в частности налоговое обложение, хлебозаготовительные кампании, которые рассматривались с религиозной точки зрения. Антисоветская пропаганда части церковников принимала также антисемитский характер. Кроме того, во время избирательных кампаний духовенство оказывало влияние на мнение избирателей (г. Курск; Курский уезд; Белгород-

ский район того же округа, Бесединский, Тимский, Фатежский и другие районы Курского округа ЦЧО).

В связи с проповедничеством курских служителей Церкви на темы политических и экономических проблем страны среди православного населения были распространены апокалиптические, антисемитские и антисоветские настроения (г. Курск; Курский уезд; Обоянский, Фатежский районы Курского округа ЦЧО).

К 1925 г. в Курской губернии численность сектантов - баптистов и евангельских христиан - увеличилась по сравнению с 1915 г. примерно в три раза (с 2009 человек до 6100). В сельской местности большинство членов сектантских общин составляли крестьяне, в основном середняки, в городах - ремесленники и служащие. Отношение курского населения к сектантству было различным -от толерантного до враждебного.

В условиях активной государственной антирелигиозной пропаганды и роста сектантского движения в 1923-1929 гг. в Курском крае активизировалась миссионерская и просветительская деятельность православного духовенства, в частности организовывались дискуссии, диспута, лекции, полевые церковные богослужения (в г. Курске - протоиерей Чумаченко).

Фактором по поддержанию общественного авторитета православия и роста религиозности среди населения Курского края также являлись слухи о раскаянии коммунистов, их возвращении в лоно православной Церкви, пострадавших от Божьего наказания партийцах, комсомольцах и знамениях (г. Курск; Ленинская, Любицкая, Чермошнянская, Рождественская волости Курского уезда).

В связи с тем, что антирелигиозная пропаганда не смогла привить населению атеистическое мировоззрение, сравнительно либеральная религиозная политика государства кардинально изменилась после принятия в начале 1929 г. закона о религиозных объединениях и изменения четвертой статьи конституции РСФСР. Практика центральных, региональных партийных и советских организаций по насильственному закрытию церквей и колхозному строительству в 1929-1930 гг., вызвавшая со стороны духовенства и крестьянского населения Курского края сопротивление против уничтожения храмов - духовных центров и устоявшихся форм хозяйствования, рассматривалась крестьянством как борьба государства с традиционным укладом своей повседневной жизни (Белгородский, Льговский округа ЦЧО). Государственная власть, способствовавшая обострению социально-религиозной и политической ситуации в деревне, была вынуждена временно свернуть воинствующую антирелигиозную деятельность.

В «Заключении» сформулированы общие итоги исследования.

Деятельность православного духовенства Курского края обуславливалась трансформацией российской государственности в 1905-1929 гг.: кризисом самодержавия (1905-1917 гг.), переходом от либерально-демократического режима к большевистской диктатуре (1917-1922 гг.), укреплением советской политической системы (1923-1929 гг.).

Вследствие либерализации в 1905-1906 гг. конфессионального законодательства положение православной Церкви усугубилось по сравнению со стату-

сом старообрядческих и сектантских общин, которым предоставлялись значительные вероисповедные свободы, что потребовало в 1905-1916 гт. активизации деятельности клира Курской епархии по обновлению общественной жизни приходского сообщества, а также миссионерской и церковно-просвегигельской практики. В условиях относительной религиозной свободы курское духовенство, зависевшее от государства и прибегавшее к государственно-полицейской опеке паствы, оказалось не в состоянии в полной мере противостоять развернувшейся сектантской, «раскольнической» и антирелигиозной пропаганде ценностей, отличных от ортодоксально-христианского учения и православно-государственной идеологии. Деятельность клириков Курской губернии осложнялась низким уровнем их профессиональной подготовки, отсутствием опыта общественной практики в приходе, некультового общения между пастырем и паствой. Значение Церкви как духовного центра государственно-образующей русской нации постепенно утрачивалось.

Большая часть курского клира поддержала Февральскую революцию 1917 г. и высказалась за установление республиканской формы правления. В то же время, несмотря на демократизацию российской общественно-политической жизни в феврале-октябре 1917 г., региональные власти, например Фатежскою уезда, стремились контролировать практику церковников, которым в частности запрещалось проповедовать на политические темы и предписывалось сообщать о времени произнесения богослужебных проповедей.

В октябре 1917-1922 гт. жизнь и деятельность курского православного сообщества обуславливалась проводившейся Советским государством антицерковной политикой. В 1918 г. государственная власть провозгласила отделение Церкви от государства, паритет антирелигиозной и религиозной пропаганды. Однако большевистское государство, рассматривавшее Церковь как идеологический институт, в 1918-1922 гг. предпринимало неоднократные попытки ее ликвидировать. Так, в Курской губернии осуществлялось физическое уничтожение непримиримой части клира, закрывались корпоративные учебные заведения, инициировался раскол духовенства на «тихоновцев» и обновленцев. Это препятствовало восполнению церковных профессиональных кадров и подрывало экономическую мощь Церкви. Однако государству не удалось достичь поставленной цели, так как клирики и миряне, в частности Курской губернии, выступили в защиту гонимой Церкви.

В 1923-1929 гг. деятельность курских церковников определялась изменившимися приоритетами в государственной религиозной политике, в которой главное внимание стало уделяться антирелигиозной пропаганде. Вследствие того, что пропаганда находилась на низком профессиональном уровне и среди населения сохранялась православная традиция, атеистическое движение не получило широкое распространение в Курском крае, поэтому в ряде случаев государство использовало административный ресурс в противостоянии с клириками. Благодаря осуществлению курским клиром проповеднической, миссионерской, церковно-просветительской практики в 1920-е гг. Церковь продолжала оставаться одним из центров духовной жизни курян.

В связи с принятием в начале 1929 г. закона о религиозных объединениях и изменения четвертой статьи Конституции РСФСР, которые ограничивали деятельность церковных организаций, кардинально изменилась государственная религиозная политика, что обуславливалось неспособностью властей осуществлять в рамках относительно паритетных отношений с Церковью воспитание человека социалистической формации.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Бунин А.Ю. Культурная деятельность православного духовенства Курской губернии в годы Первой русской революции // Культура - Образование -Человек: Материалы Третьей Летней культурно-антропологической школы молодых ученых / Под ред. A.B. Репринцева. - Курск: Изд-во Курского гос. ун-та, 2003.-С. 112-116.-0,28 п. л.

2. Бунин А.Ю. Начало XX века: курские священнослужители и организации православия // Вторые Дамиановские Чтения: Сборник материалов / Под общей ред. В.В. Гвоздева и З.Д. Ильиной. - Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003.-С. 121-126.-0,26 п. л.

3. Бунин А.Ю. Общественная деятельность православного духовенства Курской губернии в годы Первой русской революции // Правда истории: Сборник научных статей / Под ред. Ю.Ф. Мелихова. - Курск: КГУ, 2003. - С. 113-119.-0,38 п. л.

4. Бунин А.Ю. Православное религиозное сообщество Льговского округа ЦЧО в 1929 - 1930 гг. // Курский край: Науч.-ист. журнал. - № 12-13 (44-45). / Курское обл. краевед, общество. - Курск: МУ «Издательский центр «ЮМЭКС», 2003.-С. 38-40.-0,15 п. л.

5. Бунин А.Ю. Кадровые ресурсы белого духовенства Курской епархии в начале XX века // Курский край. Науч.-ист. журнал. - № 1-2 (51-52) / Курское обл. науч. краевед, общество. - Курск: ПБОЮЛ Киселева О.В., 2004 - С. 52-54. -0,17 п. л.

6. Бунин А.Ю. Церковно-просветительская деятельность православного духовенства Курской губернии в нач. XX века // Курский край в истории Отечества. Материалы научно-практической конференции, посвященной 225-летию образования Курской губернии и 70-летию образования Курской области. Курск. 14 мая 2004. В 2 ч. - Курск: МУ ИЦ «ЮМЭКС», 2004. - Ч. 2 / под ред. к.и.н. А.Т. Стрелкова. - С. 58-61. - 0,22 п. л.

7. Бунин А.Ю. Региональная практика ликвидации института свободы совести в РСФСР в 1929-1930 годах (на примере Льговского округа ЦентральноЧерноземной области) // Сельская Россия: Прошлое и настоящее. Доклады и сообщения девятой российской науч.-практич. конф. (Москва, декабрь, 2004). Вып. 3. - М.: Энциклопедия российских деревень, 2004. - С. 25-27. - 0,29 п. л.

Бунин Александр Юрьевич

Деятельность православного духовенства Курского края в 1905-1929 гг.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Лицензия на издательскую деятельность ИД №06248 от 12.11.2001 г. Подписано в печать ¿8 (¡5. Формат 60x84/16 Тираж 100 экз. Усл. п. л. 1,5. Заказ № 1377

Издательство Курского государственного университета 305000, г. Курск, ул. Радищева, д. 33.

Отпечатано в лаборатории оперативной полиграфии КГУ

РНБ Русский фонд

2007-4 4750

i ^ агш

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бунин, Александр Юрьевич

Введение.

Глава 1. Провинциальные клирики и кризис русского самодержавия (1905-1916 гг.).

§1. Деятельность священно- и церковнослужителей Курской губернии по обновлению общественной жизни приходского сообщества.

§2. Миссионерство и просветительство клира Курской епархии в условиях государственной политики по «укреплению начал веротерпимости».

Глава 2. Региональное духовенство и трансформация российской государственности (1917-1929 гг.).

§1. Служение церковников Курской губернии в 1917-1922 гг.

§2. Практика курских служителей Церкви в условиях укрепления советской политической системы (1923-1929 гг.).

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Бунин, Александр Юрьевич

Актуальность темы исследования обусловлена острой необходимостью изучения локального исторического опыта, накопленного в период трансформации российской государственности в 1905-1929 гг., для преодоления переживаемого современной Россией кризиса культурно-национального самосознания. В стране не завершилась модернизация, т.е. продолжаются семантические и аксиологические изменения сознания и культуры россиян: с одной стороны, становление государственности и общества на новых началах сопровождается пересмотром системы идеалов российско-советской цивилизации; с другой -культивирование на отечественном культурном пространстве ценностей и норм поведения западной англосаксонской цивилизации влечет утрату россиянами национальной идентичности. Нарастание кризисных явлений в духовной сфере страны побуждает Русскую православную церковь к активному участию в жизни социума - к деятельности по сохранению общественного консенсуса (мира) и по приобщению российского народа к православно-традиционалистским идеалам и ценностям.

Вследствие периодического обострения в 1905-1929 гг. в России социальных отношений и идейно-политической ситуации, принимавшего формы гражданского противостояния, Церковь активизировала внешнюю (социальную, религиозно-просветительскую, миссионерскую, внебогослужебную проповедническую, политическую) деятельность по смягчению общественной конфронтации и культивированию в мирянах православной нравственности. Кроме того, в 1918-1929 гг. практика клириков осложнялась тем, что им приходилось бороться за существование самой Церкви как центра духовной жизни населения.

Актуальность работы также определяется тем, что с XI века православие играет значительную роль в духовно-нравственной жизни многих курян. Курский край стал родиной или местом служения 28 святых (Феодосий Печерский, епископ Иоасаф (Горленко), Серафим Саровский, архиепископ Дамиан (Воскресенский) и др.) и остается до настоящего времени одним из крупных духовно-религиозных центров России (Курская Коренная пустынь). В конце 1980-х -начале 1990-х гг. в Курской области началось православное культурное возрождение, что в частности проявилось в сфере светского образования (например, в 1997 г. Курский регион был первым среди субъектов Российской Федерации, в школах которого официально стала преподаваться дисциплина «Основы православной культуры»).

В основном исследователи ограничивали изучение практики православного духовенства или дореволюционным (до февраля - октября 1917 г.), или советским (после Октябрьской революции 1917 г.) периодами. В настоящей работе деятельность курских клириков рассматривается в контексте государственно-политических изменений 1905-1929 гг. - кризиса русского самодержавия, перехода от либерально-демократического режима к большевистской диктатуре, укрепления советской однопартийной политической системы, в том числе в период существования свободы совести как правовой нормы.

Комплексное исследование внешней деятельности клира Курского края в условиях коренных изменений отечественной государственно-политической системы в 1905-1929 гг. с целью выработки мер для дальнейшего сотрудничества Русской православной церкви и государства по преодолению духовно-нравственного кризиса общества представляется актуальной задачей исторической науки.

Объектом исследования является история Русской православной церкви в контексте трансформации российской государственности.

Предметом исследования выступает внешняя (социальная, религиозно-просветительская, миссионерская, внебогослужебная проповедническая) деятельность православного духовенства Курского края в условиях государственно-политических изменений 1905-1929 гг.

Хронологические рамки работы охватывают временной отрезок с 1905 по 1929 г. В рассматриваемый период российская государственно-политическая система претерпела коренные изменения. В 1905-1917 гг. самодержавие частично трансформировалась в конституционную монархию (Манифест об усовершенствовании государственного порядка от 17 октября 1905 г., Основные государственные законы от 23 апреля 1906 г.). Благодаря Февральской революции 1917 г. произошла демократизация политической жизни страны, результатом которой стало провозглашение 1 сентября демократической республики. В 1918-1922 гг. установилась большевистская диктатура. Политическое устройство Советской России определялось как республика советов, государственное - как федерация национальных республик (Декларация прав трудящихся и эксплуатируемого народа от 10-18 января 1918 г., Конституция РСФСР 1918 г.). В конце 1922 г. - начале 1924 г. государственно-политическая система РСФСР изменилась, которая стала частью федеративного союза - СССР (Договор об образовании СССР от 30 декабря 1922 г., Конституции СССР 1924 г. и РСФСР 1925 г.). С марта 1919 г. компартия стала постепенно устанавливать контроль над государственным управлением. В 1923-1929 гг. укрепилась советская однопартийная политическая система (ликвидированы меньшевистская, эсеровская и другие социалистические партии, оппозиция внутри РКП (б) - ВКП (б).

Благодаря объявлению свободы совести (в частности, прекращалось преследование православных за их переход в другие христианские конфессии), реформе религиозного законодательства расширился круг вероисповедных свобод сектантства и старообрядчества, некоторыми из которых, например, предание общинами статуса юридического лица, не обладала Церковь (Указ об укреплении начал веротерпимости от 17 апреля 1905 г., Манифест об усовершенствовании государственного порядка от 17 октября 1905 г., Указ о порядке образования и действия старообрядческих и сектантских общин от 17 октября 1906 г.). Временное правительство провозгласило равенство всех религий перед законом, отменялись религиозные и национальные ограничения. Кроме того, свобода совести гарантировалась тем, что принадлежность или не принадлежность гражданина к тому или иному вероисповеданию не ограничивала его гражданские и политические права (постановления Временного правительства об отмене вероисповедных и национальных ограничений от 20 марта и о свободе совести от 14 июля 1917 г.). Советское правительство провозгласило отделение

Церкви от государства и свободу совести, т.е. исповедания или не исповедания религии, религиозной и антирелигиозной пропаганды (Декрет СНК об отделении церкви от государства и школы от церкви от 23 января 1918 г., Конституция РСФСР 1918, 1925 гг. и СССР 1924 г.). В то же время государство в 1918 -1922 гг. предпринимало попытки ликвидировать Церковь - от ее раскола до физического уничтожения духовенства и верующих. В 1923 г. и 1927 г. высшее церковное руководство признало Советское государство. В начале 1929 г. кардинально изменилась государственная религиозная политика. Если ранее государство допускало контроль над внешней деятельностью Церкви, то оно стало вмешиваться во внутреннюю церковную жизнь, например в область канонического права (постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. об религиозных объединениях). Согласно внесенной 18 мая 1929 г. поправке 4 статьи Конституции РСФСР, вместо свободы религиозной и антирелигиозной пропаганды устанавливалась свобода религиозных исповеданий и антирелигиозной пропаганды.

Географические рамки исследования охватывают Курскую губернию (1797-1928 гг.); Белгородский, Курский, Льговский округа ЦентральноЧерноземной области (1928-1934 гг.). В 1905-1929 г. в границах Курского края существовали Курская епархия, в состав которой входили викариатства: Белгородское (1905-1933 гг.), Рыльское (1906-1935 гг.) Дмитриевское (1926 г.), Но-вооскольское (1926 г.), и Старооскольская епархия (1929-1935 гг.). В рассматриваемый период Курский край представлял собой типичный провинциальный регион европейской России, в котором преобладал аграрный сектор экономики и доминировало крестьянство. В этническом и конфессиональном составе курского населения большинство составляли великороссы (77,3 % из общего числа жителей) и православные христиане (98,7 %). Кроме того, территориальные границы исследования определены рамками Курского региона также в связи с тем, что это — край, в котором православие всегда являлось традиционной религией.

Степень изученности проблемы. Историография деятельности российского православного духовенства в 1905-1929 гг. представлена различными исследовательскими концепциями, раскрывающими роль практики клириков в общественно-политической жизни России, и делится на три периода: дооктябрьский (1905-1917 гг.), советский (1917-1991 гг.) и современный (с 1992 года до настоящего времени).

Осмыслению автором темы способствовали работы дореволюционных исследователей и публицистов, принадлежавших к либеральной, консервативной и революционной группам русской общественности. В работах представителей первой группы исследовались процессы церковно-общественной жизни начала XX века, позиции высшей государственной и церковной власти к этим явлениям, взаимные влияния различных внутрицерковных и общественных сил (Н.А. Аксаков, Н.П. Антонов, Ф.В. Благовидов и др.)1.

Консервативная группа в лице И.Г. Айвазова, епископа Е. Аквилонова, Алексия (Дородницына), архиепископа Антония (Храповицкого), И.И. Востор-гова, P.B. Ризположенского, признавая существование общественного и церковного кризисов, полагали, что главной причиной их возникновения и развития стало революционное движение2.

Отношение большинства революционных публицистов к религии и, в частности, к Церкви было отрицательным (хотя в годы политической реакции среди части революционеров получили распространение идеи о богоискательстве и богостроительстве). Так, по мнению В.И. Ленина, для сохранения своего господствующего положения Церковь была вынуждена поддерживать русское

1 Аксаков Н.А. К церковному собору. СПб., 1906. С. 14-15; Антонов Н.П. Русские светские богословы и их религиозно-общественное положение. СПб., 1912. С. 21-22.; Благовидов Ф.В. К работам общественной мысли по вопросу о церковной реформе. Казань, 1905. С. 5-7; Карташев А.В. Церковь в 1905 году. СПб., 1906. С. 11-12: Лебедев А.П. Об участии мирян на соборах. М1Ц1.906.' С. 9-12.

2 Айвазов И.Г. Обновленцы и староцерковники. М., 1909. 3-4, 56-62; Он же. Православная церковь и высшие государственные учреждения в России.Vl., 1912. 42 е.; Аквилонов Е. Христианство и социал-демократия в отношении к современным событиям. СПо., 1906. С. 19-21; Алексий (Дородницын). Христианство и коммунизм. Казань, 1909. С. 14-15.; Антоний (Храповицкий). О православном пастырстве. М., 1906. С. 8, 10; Восторгов И.И. К вопросу о приходе. М., 1907. 41 е.; Ризположенский Р.В. В защиту православного русского народа. Казань, 1906. С. 16-18. самодержавие.3 А.В. Луначарский выступал за отделение Церкви от государства, освобождение ее от государственно-полицейского контроля4.

В дореволюционной историографии политическая деятельность православного духовенства рассматривалась, главным образом, в рамках его сотрудничества с реакционными партийными и общественными объединениями. Так, в сборнике «Общественное движение в России в начале XX века» участие клириков в российской общественно-политической жизни ограничено освещением деятельностью таких церковных иерархов, как Антония (Храповицкого), Евлогия (Георгиевского) и других служителей Церкви, в правых монархических организациях5.

С 1920-х гг. в советской исторической науке началось изучение участия православного духовенства в общественно-политической жизни начала XX века. В работах 1920-1930-х гг., позволивших диссертанту установить некоторые формы внешней деятельности духовенства в 1905-1920 гг., утвердилась точка зрения, что не только иерархи, но и большая часть клириков поддерживала самодержавный строй (Б.П. Кандидов, Ф. Путинцев)6. В исследованиях Н. Ростова, Ю. Солнышко также осуждался союз Церкви, в том числе курских церковников, с самодержавием. Особенно подробно рассматривалось участие духовенства в черносотенном движении. В этих работах клир был показан как единый реакционный монолит в 1905-1917 гг.7

Вместе с тем в ряде работ 1920-х гг. утверждалось о частичном союзе Церкви и освободительного движения в период Первой русской революции, когда духовенство раскололось на сторонников самодержавия (в основном иерархи) и оппозиционных сил (либеральные клирики). По их мнению, среди священно- и церковнослужителей также росло недовольство, выразившееся в со

3См., напр.: Ленин В.И. Социализм и религия // Полн. собр. соч. Т. 12. М„ 1960. С. 142-147; Он же. Духовенство на выборах и выборы с духовенством // Полн. собр. соч. T.22. М., 1961. С. 129-132.

4 Луначарский А.В. Почему нельзя верить в бога. М., 1965. С. 190-192.

5 См.: Общественное движение в России в начале XX века / Под ред. Ю. Мартова: В 4 т. Спб., 1910-1914.

6 См., напр.: Кандидов Б.П. Церковь и 1905 г. М., 1926. 198 е.; Он же. Церковный фронт в годы Мировой войны. М., 1929. 159 е.; Путинцев Ф. Контрреволюционная роль духовенства в революции 1905 г. //Антирелигиозник. 1939. №7. С. 27-31.

7 См., напр.: Ростов H. Русское духовенство и контрреволюция конца династии Романовых. М., 1930. 156 е.; Солнышко Ю. Курское духовенство на службе помещиков и капиталистов //Антирелигиозный сборник /Сост. Н. Просеков. Курск, 1940. С. 36-43. противлении части церковников самовластию иерархии. В то же время Н.Ф. Платонов, хотя и признавал появление церковной оппозиции в конце Первой русской революции, считал, что большинство клира продолжало поддерживать царизм8.

Разработке проблемы практики провинциальных клириков в условиях трансформации царизма в 1905-1916 гг. способствовал труд Н.М. Никольского, в котором кризис «государственной» Церкви в пореформенный период объяснялся ее «функциональным ослаблением» (малая эффективность церковно-религиозных средств по «одурманиванию народной массы» - проповеднической, законоучительской деятельности клириков) и разложением (переход православных христиан в сектантство, старообрядчество, рост антирелигиозных настроений в среде рабочих и интеллигенции, противостояние приходского духовенства и «епископской администрации»)9.

В начале 1920-х гг. в советской историографии сформировался определенный набор одиозных оценок. Согласно им, духовенство являлось одной из опор свергнутого самодержавия, осуществляло сугубо контрреволюционную деятельность во время Октябрьской революции 1917 г., Гражданской войны и эксплуатировало трудовое население. Большинство этих положений стало идейной основой первых специальных исследований 1930-х гг., посвященных участию клириков в событиях постреволюционной политической междоусобицы (Б.П. Кандидов, К.П. Абросенко, Н.К. Амосов)10.

В конце 1950-х гг. рост общего уровня советской исторической науки и относительная либерализация общественной жизни позволили появиться более объективным научным исследованиям, посвященным проблемам церковной истории в послереволюционный период. Вместе с тем их направленность по-прежнему определялась потребностями идеологической борьбы Советского го

8 См., напр.: Титлинов Б.В. Православие на службе самодержавия в русском государстве. Л., 1924. 210 е.; Платонов Н.Ф. Православная церковь в борьбе с революционным движением в России (1900-1917) // Ежегодник Музея истории религии и атеизма.Т. 4. М. - Л., 1960. С. 156, 157.

9 Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1983. С. 404-435.

10 Кандидов Б.П. Религиозная контрреволюция 1918-1920-х годов и интервенция (Очерки и материалы). М, 1930. С. 32-34, 42-43; Он же. Вредительство, интервенция и церковь. М., 1931. 60 е.; Он же. Меньшевики и поповщина в борьбе против Октябрьской революции. М.-Л., 1931. 109 е.; Абросенко К.П. Религия на службе контрреволюции в Сибири. Иркутск, 1938. 71 е.; Амосов Н.К. Октябрьская революция и церковь. М., 1939. 72 с. сударства с религией и Церковью, так как рубеж 1950-1960-х гг. стал временем нового наступления на РПЦ. Вследствие чего основные положения работ указанного периода имели идейную преемственность с исследованиями 19201930-х гг. В то же время расширилась тематика исследований. Если внимание довоенных авторов концентрировалось, главным образом, на «контрреволюционной» деятельности духовенства в первые годы существования Советского государства, то с конца 1950-х гг. предметом изучения становятся проблемы государственной антирелигиозной политики. Ряд исследований был посвящен созданию законодательной базы политики Советского государства по отношению к религиозным объединениям и первых мероприятий по реализации на практике Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» 1918 г. и других нормативных актов. В этой связи монография М.М. Персица стала, по существу, первым примером обращения к данной проблематике. Его работу отличает стремление определить суть отличий в юридическом статусе различных религиозных организаций в дореволюционной и Советской России, а также выяснить предпосылки изменений в религиозном законодательстве послереволюционного периода11. В труде В.Ф. Зыбковца преследуется более частная задача - прослеживание хода и особенностей применения Декрета в отношении монастырей и их имущества12.

Предметом исследования также стало становление советской антирелигиозной пропаганды, практики коммунистической партии и общественных организаций по атеистическому воспитанию населения. Это направление историографии в наибольшей степени находилось под влиянием господствовавших в исторической науке идеологических стереотипов. Авторы раскрыли роль большевистской партии в складывании системы антирелигиозной пропаганды. Однако они игнорировали те трудности, с которыми сталкивался, например, Союз безбожников в организации своей пропагандистской деятельности. Исследователи подробно рассматривали эволюцию атеистического движения в

11 Персии М.М. Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР. М., 1958. 198 с.

12 ЗыбковецВ.Ф. Национализация монастырских имуществ в Советской России (1917-1921). М., 1975. 205 с.

СССР13. Множество работ было посвящено влиянию идей В.И. Ленина на идеологию и формы организации атеистического движения14.

В ряде работ конца 1960-x-l 980-х гг. исследовались изменения в социальной концепции Российской православной церкви в зависимости от происходивших в стране политических процессов15, что способствовало пониманию автором стремления части курского духовенства осуществлять деятельность по обновлению общественной жизни приходского сообщества. В частности П.Н. Зырянов утверждал, что стремление духовенства, выступившего союзником самодержавия в борьбе с революционным движением, реформировать Церковь в начале XX века обуславливалось тем, что требовалось обновление «средств воздействия на народ», которые оказались почти неэффективными в подавлении революции 1905-1907 гг.16 По аспектам религиозного реформизма в 1980-х гг. вышли исследования Н.П. Красникова, в которых доказывалось, что не только светские и церковные сторонники реформации, но и высшее церковное руководство в начале XX столетия было вынуждено приступить к частичному обновлению социально-политического церковного учения. Ученый пришел к заключению, что в виду кризиса русского самодержавия официальная Церковь склонялась к идее изменяемости форм государственной идеологии17.

Представляет интерес диссертация, защищенная в 1975 г. в Понтификаль-ном Восточном институте г. Рима и изданная в том же году отдельным изданием, церковного ученого B.C. Рожкова. Он показал на примере участия православного духовенства в деятельности дореволюционной Государственной Думы и обсуждения ее членами церковно-религиозных вопросов «духовное раз

13 См., напр.: Воронцов Г.В. Ленинская программа атеистического воспитания в действии (1917-1937). Л., 1973. 176 с.

14 См., напр.: Воронцов Г.В. Ленинские принципы свободы совести. Л., 1980. 70 е.; Шахнович М.И. Ленин и проблемы атеизма. Критика религии в трудах В.И. Ленина. М.-Л., 1961. 671 с.

15 См., напр.: Красников Н.П. В погоне за веком. (Отражение социальных процессов в богословских трудах и проповеднической деятельности православных священнослужителей). М., 1968. 160 е.; Курочкин П.К. Социальная позиция русского православия. М„ 1969; Шейнман М.М. Христианский социализм. М., 1969.

16 Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1984; Он же. Церковь в период трех российских революций // Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Кпибанов. М., 1989. С. 380437.

17 Красников Н.П. Социально-этический аспект религиозного реформаторства конца XIX - начала XX века // Вопросы научного атеизма. М., 1980. Вып. 26. С. 206-222; Он же. Социально-политическая позиция русской православной церкви в 1905-1917 гг. II Вопросы научного атеизма. М., 1985. Вып. 32. С. 185-204. межевание трех основных сил русской государственности» - Церкви, самодер

18 жавия и общественности, — приведшее к падению монархии .

В советской исторической науке особое место отводилось изучению вопроса о предпосылках, причинах возникновения, месте, значении, преемственности дореволюционного и советского обновленчества. В исследованиях В.М. Андреева, Н.С. Гордиенко и др. доказывалось, что революционный 1905 год стал начальным этапом обновленческого движения, и реализация программы обновленцев означала бы осуществление русского варианта реформации, что способствовало бы ликвидации разрыва между капиталистическим развитием страны и феодально-крепостническими основами официальной идеологии19.

В советской исторической науке сформировались три направления в изучении политической позиции Церкви в феврале - октябре 1917 г. Представители первого направления рассматривали РПЦ как монархическую, контрреволюционную организацию и союзницу русского самодержавия (Н.М. Лукин,

ЛА

Б.П. Кандидов, А.И. Введенский, Б.В. Титлинов, Л.И. Емелях, П.Н. Зырянов) . Исследователи второго направления доказывали, что стремление Церкви сохранить свои финансово-материальные интересы в государстве и обществе обусловило ее аполитичность в период Февральской революции (Р.Ю. Плаксин, у I

Е.Ф. Грекулов) . В рамках третьего направления историки утверждали, что изменение общественно-политической конъюнктуры в стране, в которой стали преобладать антимонархические настроения, повлекло смену политической ли

18 Рожков В. Церковные вопросы в Государственной Думе / Материалы по истории Церкви. Кн. 23. М., 2004. 561 с.

19 Андреев В.М. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала XX в. и его идеология: Автореферат дисс. . канд. ист. наук. Л., 1971. С. 9, 12, 13; Гордиенко Н.С., Курочкин П.К. Либерально-обновленческое движение в русском православии в начале XX века // Вопросы научного атеизма. Вып. 7. М., 1969. С. 332; Курочкин П.К. Эволюция современного русского православия. М., 1971. 270 е.; Шишкин А.А. Сущность и критическая оценка «обновленческого» раскола русской православной церкви. Казань, 1970. 367 с. и др.

20 Лукин Н.М. Революция и церковь. М., 1923. 36 е.; Кандидов Б.П. Церковь и Февральская революция. М., 1934. 96 е.; Введенский А.И. Церковь и государство. Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922 гг. М., 1923. 253 е.; Титлинов Б.В. Церковь во время революции. Петроград, 1924. 110 е.; Емелях Л.И. Крестьяне и церковь накануне Октября. Л., 1976. 182 е.; Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1984. С. 218; Он же. Церковь в период трех российских революций // Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Клибанов. М., 1989. С. 425-427.

21 Плаксин Р.Ю. Крах церковной контрреволюции. 1917-1923 гг. М., 1968. 192 е.; Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ. (2-я половина XIX - начало XX в). М., 1969. 184 с. нии РПЦ (Е.С. Осипова, Э.Г. Копенкин, Э.А. Снигирева)22. Однако в результате проведенного исследования диссертант пришел к выводу о том, что к 1917 г. монархические настроения среди курских клириков не были преобладающими.

Во второй половине XX века была выработана общепринятая среди историков концепция по вопросу об эволюции политики Российской православной церкви в 1918-1920-е гг. Согласно ей, духовенство выступало как контрреволюционная сила, поддерживавшая борьбу иностранной и внутренней военно-политической оппозиций против большевистского режима. Однако в связи с поддержкой большинства населения и части клириков мероприятий большевиков политический курс высшего церковного руководства стал лояльным по отношению к Советской власти .

В связи с отсутствием цензуры русские зарубежные исследователи могли свободно исследовать запрещенные для советских историков темы. Однако для большинства их работ характерен ряд недостатков. Это, прежде всего, однообразие тем. Недостаточно не изучались закономерности эволюции религиозной политики Советского государства. Поверхностно освещалась реакция населения на преследования государством Церкви. Благодаря тому, что многие авторы принадлежали различным церковным расколам, их исследования отличались тенденциозностью. Например, критически оценивался поиск руководства патриаршей Церковью путей сосуществования с Советской властью. Они рассматривали деятельность, в особенности митрополита Сергия (Страгородско-го), отчасти митрополита Петра (Полянского) и патриарха Тихона, как сотрудничество с безбожным государством. Основным предметом их изысканий стали гонения на православную Церковь в Советской России и обновленческий рас

22 Осипова Е.С. Политика православной церкви в период подготовки Октябрьской революции (март — октябрь 1917 г.). М, 1966. 279 е.; Копенкин Э.Г. Социально-политическая и идеологическая переориентация Русской Православной церкви в предреволюционной России как фактор эволюции православия. Л., 1973. 181 е.; Снигирева Э.А. Политическая переориентация русского православия в первое десятилетие советской власти. 19171927 гг. Л., 1974. 202 с.

23 Плаксин Р.Ю. Крах церковной контрреволюции. 1917-1923. М., 1968. 192 е.; Он же. Тихоновщина и ее крах: Позиция православной церкви в период Великой Октябрьской революции и гражданской войны. Л., 1987. 206 е.; Куроедов В.А. Религия и церковь в Советском государстве. М., 1982. 263 е.; Гордиенко Н.С. Православие в советском обществе. Основные этапы эволюции // Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Клиба-нов. М., 1989. С. 617-647 и др. кол (А.А. Боголепов, М. Польский, JL Регельсон, А. Левитин-Краснов и В. Шавров)24.

Современная российская историческая наука во многом изменила свои оценки церковно-государственных отношений дореволюционного и советского периодов. Выводы диссертанта об активизации деятельности части курского клира по обновлению общественной жизни приходской общины нашли свое подтверждение в работах других исследователей, посвященных различным аспектам социальной практики духовенства и «церковного реформирования» в царской России. Например, Э.Б. Ершова исследовала опыт монашества по оказанию благотворительной и гуманитарной помощи сиротам и бездомным де

25 тям . Так, в труде С.Л. Фирсова прослеживаются изменения в положении Церкви в зависимости от трансформации российского государственности в конце 1890-х гг.—1918 г., т.е. в период существования абсолютистской монархии (до 1905 г.), конституционной монархии (1905-1917 гг.), демократического режима (февраль-октябрь 1917 г.), установления диктатуры большевиков (октябрь 1917 г-1918 г.). В частности автор рассматривает такие вопросы, как стремление клириков и мирян восстановить в начале XX века канонический строй церковной жизни, «церковное строительство» в межреволюционное время (1907-1917 гг.), а также взаимоотношения Церкви и Временного правительл/ ства, Советского государства . Протоиерей Н. Балашов исследует попытки ду-• ховенства обновить в 1905-1918 гг. литургическую культуру, в частности в сфере совершения божественной литургии, исправления и переводе на русский язык богослужебных текстов, пересмотре богослужебного устава и т.д.27 В монографии Е.В. Беляковой рассматриваются дискуссии православного сообще

24 Боголепов А.А. Церковь под властью коммунизма. Мюнхен, 1958. 202 е.; Польский М. Новые мученики российские. Сведения о мучениках и исповедниках Русской Церкви, биографические данные о епископах и документы о внутрицерковной борьбе после 1927 года. Т. 1-2. Собрание материалов. Джорданвилль, 1949-1957; Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви. Париж, 1977. 625 е.; Левитин-Краснов А., Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты. В 3 т. Кюснахт, 1978.

Ершова Э.Б. Роль православных монастырей в организации учебных заведений для бедных слоев населения России в XIX в. // Вторые Дамиановские Чтения: Сборник материалов / Под общей ред. В.В. Гвоздева и З.Д. Ильиной. Курск, 2003. С. 93-96.

26 Фирсов С.Л. Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х- 1918 гг.). М., 2002. 624 с.

21 Балашов Н. На пути к литургическому возрождению. М., 2001. 509 с. ства по реформированию церковного суда, института брака и развода, укреплело нию церковной дисциплины, введению второбрачия священников и др.

В современной отечественной историографии нежелание высшего церковного руководства выступить в феврале 1917 г. в поддержку самодержавия интерпретируется как демонстрация иерархией недовольства затягиванием императором решения вопроса о предоставлении Церкви самоуправления (М.И. Одинцов, А.Н. Кашеваров, C.JI. Фирсов) . Ряд историков такие действия иерархов объясняют тем, что в течение синодского периода РПЦ у клириков сформировалось пассивное отношение к политической жизни России (М.Б. Да-нилушкин, Т.К. Никольская, М.В. Шкаровский и др.)30. В российской исторической науке получили освещение такие новые темы, как «церковная революция» весны-лета 1917 г. (Б. Бакулин, C.JI. Фирсов), борьба рядовых церковников с иерархией за демократизацию внутрицерковной жизни и установления социальной справедливости в церковной среде (Т.Г. Фруменкова)31. В последнее время появились работы, в которых отказ большей части православного духовенства выступить в 1917 г. в защиту царизма объясняется тем, что клир воспользовался сложившейся в России политической обстановкой для достижения независимости Церкви от государства32.

В связи с рассекречиванием государственных архивов с 1990-х гг. стали активно разрабатываться такие проблемы, как роль отдельных деятелей большевистского руководства в осуществлении антицерковных мероприятий, практика карательных органов Советского государства в борьбе с Церковью, ис

28 Белякова Е.В. Церковный суд и проблемы церковной жизни. M, 2004. 664 с.

29 Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX век. M., 1994. С. 29; Кашеваров А.Н. Государство и церковь. Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской Православной церкви. 1917-1945. СПб., 1995. С. 16-17; Фирсов С.Л. Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России. СПб., 1996. С. 575-576. j0 Данилушкин М.Б., Никольская Т.К., Шкаровский М.В. и др. История Русской Православной церкви. От восстановления патриаршества до наших дней. 1917-1970 гг. Т. 1. Спб., 1997. С. 93.

31 Бакулин Б. Несвоевременные воспоминания // На пути к свободе совести. Вып. II. Религия и демократия. М. 1993. С. 149 - 163; Фирсов С.Л. Революция 1917 г. и попытки «демократизации» Русской Церкви // Церковно-исторический вестник. M., 2000. № 6-7. С. 196-208; Фруменкова Т.Г. Высшее православное духовенство в России в 1917 г. // Из глубины времен. Вып. 5. СПб., 1995. С. 74-94.

32 См., напр.: Бабкин M.A. Святейший синод Православной российской церкви и революционные события февраля - октября 1917 г. // КЛИО. СПб. 2002. № 2 (17). С. 110-120; Он же. Приходское духовенство Российской православной церкви и свержение монархии в 1917 г. // Вопросы истории. 2003. № 6. С. 59-71; Он. же. Свержение монархии в России в 1917 году и православная церковь: Автореф. канд. ист. наук. M., 2003. 27 с. пользование властью кампании по изъятию церковных ценностей в целях раскола православного духовенства и т.д.33 В монографии С.Н. Емельянова рассматриваются различные аспекты взаимоотношений Советской власти и духовенства Курской губернии в 1917-1922 гг. (мероприятия по реализации Декрета об отделении Церкви от государства и сопротивление им православного сообщества, репрессии против клириков и т.д.), различных групп церковников, клира и прихожан, эволюция институтов церковного управления. Однако не исследованы происшедшие в этот период изменения во внешней деятельности курских священно- и церковнослужителей, не раскрыта роль проводившейся государством кампании по изъятию церковных ценностей в расколе духовенства на «тихоновцев» и обновленцев34.

В отличие от современных работ, в которых доказывается, что с момента прихода в октябре 1917 г. к власти большевиков руководство Церкви стремилось сохранить нейтралитет в отношениях с Советской властью и антибольшевистской оппозицией35, в данной диссертации показано, что часть рядового духовенства сотрудничала как с коммунистическим режимом, так и с антисоветскими силами.

Важным для настоящей работы является вывод Д.В. Поспеловского о том, что антирелигиозная и репрессивная политика Советского государства не смогла остановить начавшееся в 1920-е гг. церковное духовное возрождение (например, организовывались публичные богословские лекции, диспуты, дискуссии, концерты духовной музыки, создавались благотворительные учреждения). Однако оно было прервано в 1929 г., когда стала проводиться государственная

33 См., напр.: Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991. 398 е.; Одинцов М.И. Государство и церковь (История взаимоотношений, 1917-1938 гг.). М., 1991. 63 е.; Васильева О.Ю. Русская православная церковь и советская власть в 1917-1927 гг. // Вопросы истории. 1993. № 8. С. 40-54; Крапивин М.Ю. Противостояние: большевики и церковь (1917-1941 гг.). Волгоград, 1993. 100 е.; Кашеваров А.Н. Государство и церковь. Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской Православной Церкви. 1917-1945 гг. СПб., 1995. 139 е.; Кривова Н.А. Власть и церковь в 1922-1925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. М., 1997.248 с.

34 Емельянов С.Н. Власть и церковь: Эволюция государственной религиозной политики и институтов церковного управления в губерниях Центрального Черноземья. 1917-1922. М. - Курск, 2001. 176 с.

35 См., напр.: Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М., 1995. С. 52-56 и др.; Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в

СССР в 1939 - 1964 годах) / Материалы по истории Церкви. Кн. 24. М., 2000. С. 72, 78. политика «массовой ликвидации религии»36. Ряд работ, в которых православное духовенство, в частности Курского края, рассматривается как важный носитель (и ретранслятор от поколения к поколению) высоких духовно-нравственных ценностей российского народа, послужил теоретической основой для изучения проблемы сохранения значительного влияния православия на жизнь большей части курян в 1920-е гг.37

Примеры квалифицированного анализа отдельных церковных документов, научная разработка и применение современных методов источниковедческой практики, описанных в работах С.О. Шмидта, В.В. Кабанова и др., позволили автору критически оценить как достоверность сведений, приведенных в монографической литературе, так и творчески подойти к сопоставлению фактов из разнородных источников дореволюционного, советского и постсоветского периодов с целью восполнения пробела в истории изучения государственно" 38 церковных отношении на локально-региональном уровне .

В научно-краеведческой литературе рассмотрены отдельные аспекты миссионерской, религиозно-просветительской, законоучительской, социальной, политической деятельности православного духовенства Курского края в 1905 -1929 гг. (А.Ю. Друговская, Б.Д. Беспарточный, Т.Н. Арцыбашева, А.Н. Курцев, Ю.А. Бугров, В.В. Раков, В.Г. Карнасевич, С.Н. Емельянов и др.39).

Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М., 1995. С. 111-112, 164-165. л См., напр.: Ильина З.Д. Церковь и власть: судьбы православных курян (1920-1930-е годы) // Из истории монастырей и храмов Курского края / Отв. ред. и сост. А.Ю. Друговская. Курск, 1998. С. 106-116; Беспарточный Б.Д., Ильина З.Д., Карнасевич В.Г. Культура и власть: из рассекреченных архивов ВЧК - ОГПУ - НКВД / Под обшей ред. Б.Д. Беспарточного. Курск, 1999. С. 69-102; Ильина З.Д., Карнасевич В.Г. Религия и власть: из рассекреченных архивов Курского ОГПУ // КЛИО. СПб, 2000. № 2 (11). С. 260-265; Ильина З.Д., Карнасевич В.Г. Культура и власть: из рассекреченных архивов Курского ОГПУ // Вторые Дамиановские Чтения: Сборник материалов / Под обшей ред. В.В. Гвоздева и З.Д. Ильиной. Курск, 2003. С. 226-241.

Шмидт С.О. Церковно-приходские летописи как источник по истории русской деревни // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1971. Вильнюс, 1974. С. 397-404; Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества: Курс лекций. М., 1997. 388 е.; Козлов В.Ф. Неутомимый исследователь московской церковной старины. Николай Алексеевич Скворцов. 1861-1917 // Краеведы Москвы (Историки и знатоки Москвы): Сборник / Сост. Л.В. Иванова, С.О. Шмидт. М., 1997. С.171-195; Раздорский А.И. Архиереи Курского края XV11-XX вв.: Крат, биограф, справ. Курск, 2004. 127 е.; Добренький С.И. Городская церковно-приходская летопись Петропавловской церкви г. Симбирска // Источниковедение и краеведение в культуре России. Сборник к 50-летию служения Сигурда Оттовича Шмидта Историко-архивному институту. М., 2000. С. 282-285 и др.

39 Друговская А.Ю. Просветительная деятельность Курского епархиального братства на рубеже XIX-XX веков // Из истории монастырей и храмов Курского края / Отв. ред. и сост. А.Ю. Друговская. Курск, 1998. С. 88-91: Жуков В.И., Беспарточный Б.Д., Черкашин М.Д., Юрковецкий В.Л. Курский край: Антология социальной работы. Деятельность Русской Православной Церкви. Научно-популярная серия в 10 томах. T.I. М., 2001. С. 92-114, 133-150 и др.; Арцыбашева Т.Н. Православный Курский край. Курск, 2002; Курцев А.Н. Культовые миграции населения Центрального Черноземья в 1861-1917 гг. // Из истории монастырей и храмов Курского края. Курск,

Несмотря на повышенный интерес исследователей к отдельным видам деятельности православного духовенства в дореволюционный или советский периоды, современная историография по изучаемой проблеме страдает от отсутствия целостной картины освещения внешней практики провинциальных клириков, в том числе Курского края, в контексте трансформации российской государственности в 1905-1929 гг.

Методологическая основа исследования. При написании данной работы автор руководствовался принципами историзма и научной объективности. При решении исследовательских задач применялись источниковедческий, историко-типологический, историко-сравнительный и аналитический методы.

Целью настоящего исследования является комплексное изучение внешней деятельности православного духовенства Курского края в условиях коренных изменений отечественной государственности (1905-1929 гг.). Для реализации цели были поставлены следующие задачи:

- проанализировать деятельность клириков Курской епархии по обновлению общественной жизни приходского сообщества в контексте кризиса русского самодержавия 1905-1916 гг.;

- раскрыть содержание миссионерства и просветительства курских служителей Церкви в условиях государственной политики по «укреплению начал веротерпимости» 1905-1916 гг.;

1998. С. 92-96; Бугров Ю. История Курской епархии. Курск, 2003. 104 е.; Емельянов С.Н., Раков В.В. Курская епархия в годы гражданской войны // Юг России в прошлом и настоящем: история, экономика, культура. Материалы межвузовской научно-практической конференции. Белгород, 1998. С. 93-94; Реутов В., Карнасевич В.Г. Архиепископ Дамиан - сын земли Курской. Курск, 1999. 88 е.; Апанасенок А.В. Старообрядчество Курской губернии в конце XIX - начале XX в.: Дис. канд. ист. наук. Курск, 2004. С. 137-158; Гатилова Л .С. Благотворительность курских монастырей в конце XIX - начале XX вв. // Курский край: Науч.-ист. журнал: № 1-2 (33— 34). Курск, 2003. С. 10-12; Козлов К.В. Политика Русской Православной церкви в области образования и ее реализация в деятельности епархий Центрального Черноземья. 1884-1914.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2004. 26 е.; Савенкова Л.В. Попытки модернизации церковных институтов в социально-политической повседневности периода Гражданской войны в России (1917-1920 гг.): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2002. 23 е.; Стародубцева М.С. Влияние Русской православной церкви на развитие народного образования в Курской губернии во второй половине XIX-начале XX вв.: Автореф. дисс. . канд. пед. наук. Курск, 2001. 22 е.; Шашкова О.Л. История сопротивления православной церкви ЦЧО политике большевизма в 20 - 30-е годы // История и культура: прошлое и современность. Курск, 2000. С. 133-136; Шуклина Л.А. Культурно-просветительская деятельность Русской православной церкви в конце XIX-начале XX вв. (по материалам Курской губернии): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2005. 25 е.; Юрковецкий В.Л. Церковь и государство. Эволюция взаимоотношений. Курск, 2001. 268 с.

- проследить изменения в практике клира Курской губернии в период трансформации государственного строя из либерально-демократического режима в большевистскую диктатуру (1917-1922 гг.);

- выявить особенности служения церковников Курского края в рамках укрепления советской политической системы в 1923-1929 гг.

Источниковую базу исследования составляют архивные документы и печатные материалы.

К первой группе относятся материалы федеральных и региональных архивов. Внешняя деятельность духовенства Курской губернии в условиях кризиса самодержавного строя в 1905-1917 гг. представлена в материалах фондов Государственного архива Курской области (ф. 20 «Курская духовная консистория», ф. 750 «Учреждения церковного управления и суда Курской епархии, созданные после отделения церкви от государства). В них освещается просветительство, миссионерство курских клириков, практика церковников по обновлению общественной жизни приходского сообщества, их уровень профессиональной подготовки, региональная конфессиональная ситуации, дискуссии церковной общественности о реформировании прихода.

Материалы о внебогослужебной практике курских священно- и церковнослужителей в контексте трансформации российской государственности в 1917— 1929 гг. - от демократического режима к советской однопартийной политической системе — содержатся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ф. Р - 1235 «ВЦИК»; ф. Р - 393 «НКВД РСФСР»), Российского государственного архива социально-политической истории (ф. 17 «Центральный Комитет КПСС»; ф. 60 «Московский областной комитет РКП (б)»), Госархива Курской области (ф. 20; ф. 750; ф. Р - 325 «Курский губернский исполнительный Комитет Советов Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов»), Государственного архива общественно-политической истории Курской области (ф. П - 65 «Курский губернский комитет РКП (б)»; П - 11 «Льговский окружной комитет ВКП (б)»; П - 79 «Курский окружной комитет ВКП (б)»), архива Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по

Курской области (ф. 10). В них имеются сведения о церковно-просветительской, миссионерской, благотворительной, проповеднической, политической деятельности духовенства, религиозных настроениях населения, конфессиональной обстановке, антирелигиозной практике, пропаганде советско-партийных органов власти, сопротивлении ей православного сообщества, обновленческом и атеистическом движении в Курском крае.

Ко второй группе относятся печатные источники различных видов. Это -во-первых, опубликованные документы российских центральных архивов, в которых содержатся важные сведения о деятельности курских клириков в 1920-е гг.; во-вторых, материалы биографических изданий; в-третьих, законодательные акты Российской империи, Временного правительства и Советской России, которые регулировали отношения между государством и конфессиональными организациями, в том числе Российской православной церковью. В-четвертых, широко использовались материалы региональной периодической церковной и светской печати. В «Курских епархиальных ведомостях» (1905 - 1917 гг.), «Курском миссионерском листке» (1913 г.), «Курском епархиальном вестнике» (1918 г.) и «Курской были» (1915 г.) подробно освещается социальная, церков-но-просветительская, миссионерская деятельность духовенства и церковных епархиальных, викарных, благочинных, приходских организаций, конфессиональная ситуация в Курской губернии 1905-1918 гг. В газете «Курская правда» (1922 г.) имеются сведения о проведенной в 1922 г. в крае кампании по изъятию церковных ценностей, об отношении к ней курян, становлении курского обновленческого движения.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем рассматривается деятельность провинциального православного духовенства, в частности Курской губернии, в условиях трансформации российской государственности в 1905-1929 гг. В зависимости от трансформационных процессов в государственном строе России - кризиса русского самодержавия в 1905-1917 гг., перехода от либерально-демократического режима к большевистской диктатуре в 1917-1922 гг., укрепления советской однопартийной политической системы в

1923-1929 гг. - прослеживаются изменения во внешней практике клириков на регионально-локальном (губернско-епархиальном, уездном, благочинном, приходском) уровне. Внебогослужебная деятельность церковников Курской губернии также рассматривается в контексте существования в 1905-1929 гг. свободы совести в качестве правовой нормы.

В работе исследуются формы и содержание миссионерской, культурно-просветительской, социальной, проповеднической, политической практики курских священно- и церковнослужителей, объединений в условиях религиозной политики царизма, Временного правительства и Советского государства. Рассматриваются объективные и субъективные факторы, благоприятствовавшие или препятствовавшие общественному служению клира в Курском крае.

В научный оборот введены имена православных христиан, активно участвовавших в церковно-общественной жизни Курского края, - клириков (епископы Рыльские Иоасаф и Павлин, Белгородский Никон; протоиереи И. Чеканов, П. Никитин, И. Пузанов, И. Каллистратов, JI. Иваницкий и др.; священники П. Амфитеатров, И. Серокуров, П. Моисеев, Ф. Косминский, Н. Наседкин, М.И. Коровин, И. Егоров, В. Пятницкий и др.; диакон И. Васильев; псаломщики М.Я. Пименов, М. Грибков; монах С.И. Сафонов), миссионеров (В. Ильин, И. Рябу-хин, П. Осокин, Г.В. Щелчков, В. Красниковский, А. Недригайлов и др.), мирян (Г.А. Шечков, А.К. Арнольди, К.П. Курочкин, И.Г. Меснянкин, Д.Е. Марков, Х.П. Батурин, Е.П. Гожина и др.).

На основе фактов, ранее неизвестных исторической науке, автором делается вывод о том, что курский клир в условиях проводившейся в 1905-1916 гг. Российским государством политики «по укреплению начал веротерпимости» активизировал миссионерскую, культурно-просветительскую, социальную деятельность, направленную на сохранение православной традиционалистской идентичности государственно-образующей русской нации.

В противовес общепринятому мнению историков о том, что в духовенстве господствовали монархические настроения, в исследовании показано, что большая часть клириков Курской губернии поддержала Февральскую революцию 1917 г. и высказалась за установление республиканской формы правления. В то же время, несмотря на демократизацию общественно-политической жизни России в феврале - октябре 1917 г., курские власти, например Фатежского уезда, стремились контролировать практику священнослужителей, которым в частности запрещалось проповедовать на политические темы.

В работе впервые приведены сведения о том, что благодаря деятельности клириков, осуществлявшейся в условиях советской государственной антирелигиозной политики, церковного обновленческого раскола, укрепления позиций сектантства, в 1918-1929 гг. большинство населения, например Льговского и Щигровского уездов, продолжало ориентироваться в своей повседневной жизни на православные духовно-нравственные ценности. Кроме того, в этот период духовенство активно влияло на формирование общественного («антисоветского») мнения православных христиан г. Курска, Курского, Щигровского и других уездов Курской губернии; Белгородского, Курского, Льговского округов Центрально-Черноземной области.

Практическая значимость работы состоит в том, что основные положения диссертации и содержащийся в ней фактический материал могут быть использованы при написании обобщающих трудов по истории Отечества и Русской православной церкви в XX веке, учебников и учебных пособий, разработке лекционных курсов и спецкурсов по истории России для студентов исторических факультетов, вузовских курсов краеведения. Материалы исследования могут найти свое практическое применение в социальной, миссионерской, просветительской деятельности Церкви, а также помочь в разработке государственной политики в области конфессиональных отношений на региональном уровне.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены в семи публикациях общим объемом 1,75 пл., докладывались на российской (Москва, 2004), региональных (Курск, 2000, 2002, 2004) конференциях и заседаниях кафедры истории Отечества Курского государственного университета (2004).

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Деятельность православного духовенства Курского края в 1905-1929 гг."

Результаты исследования свидетельствуют, что в связи с активизацией сектантского, старообрядческого и атеистического движений в Курской епархии изменилась тактика в деятельности миссии. Если до конца 1912 г. миссионерские кружки создавались в тех благочинных округах и приходах, в которых существовали сектантские и старообрядческие общины или была угроза их проникновения, то впоследствии они стали организовываться повсеместно.

Благодаря проводившимся в 1905-1916 гг. мероприятиям епархиального руководства, Курского Знаменско-Богородичного Братства, закрытию губернской администрацией в 1914 г. в Белгородском миссионерском районе (г. Белгород, села Борисовка, Зыбино, Красное, Топлинка) сектантских молитвенных домов - центров активного «инославной» проповедничества, существовавших в период Первой мировой войны в населении германофобских настроений в Курской губернии в 1913—1915 гг. прекратилось увеличение численности большинства сект и в 1914 г. была временно свернута их публичная пропаганда.

Вместе с тем деятельность миссии Курской епархии оказалась малоэффективной. Во-первых, постоянно росла численность курских старообрядцев; во-вторых, к 1914 г. общины мистического и рационалистического сектантства присутствовали во всех 15 уездах губернии. В 1907-1915 гг. число православных христиан, ставших последователями сектантских учений, превышало количество вернувшихся в православие сектантов, а численность обращенных в лоно Российской православной церкви староверов составляло (даже по сравнению с бывшими сектантами) незначительное количество.

Малая эффективность практики курской миссии в 1905-1916 гг. обуславливалась тем, что часть духовенства не интересовалась миссионерством или формально к нему относилось в связи с малочисленностью сектантов, особенно в северной части губернии (Фатежский уезд), сопротивлялась учреждению и деятельности благочинной, приходской миссий (Льговский, Корочанский уезды), многие благочинные миссионеры бездействовали (Грайворонский уезд), будущие клирики не квалифицировано готовились к пастырству и не были достаточно воцерковленными (Щигровский уезд), отсутствовали популярные мис-сионерско-просветительские издания, до 1913-1914 гг. большинство клира, в приходах которого проживали сектанты, и миссионеров не было обеспечено специальной литературой и др.

В связи с дефицитом епархиального бюджета, недостаточным опытом Церкви по основанию и организации деятельности миссионерских учебных заведений курское церковное руководство не смогло открыть в 1908, 1914 и 1915 гг. училище или школу по подготовке миссионеров. Выходом из сложившейся ситуации стало создание системы дополнительного миссионерского образования. С одной стороны, учащиеся Курской духовной семинарии (с 1908 г.), семинарских классов Белгородского духовного училища (с 1910 г.) стали обучаться апологетике, приемам полемики. С другой - для приобщения духовенства к миссионерству и повышения уровня его профессиональной практики в 1910-1914 гг. в Курской губернии проводились епархиальные, викарные, уездные, благочинные миссионерские съезды, собрания, курсы клириков, монахов и мирян. Курсисты изучали основные положения православного, старообрядческих, сектантских учений, приемы пропаганды староверов, сектантов и методы борьбы с ней.

В 1905-1916 гг. в Курской епархии объектом просветительской деятельности духовенства стало поднятие уровня церковно-культурного и нравственного развития различных социальных групп мирян и профессионализма части служителей Церкви.

В 1907 г. в Курском крае церковно-просветительская система подверглась реорганизациям, благодаря чему к 1914-1915 гг. народные религиозно-нравственные чтения проводились в каждом приходе епархии. Однако из-за апатии многих духовных и светских учителей и отсутствия средств на организацию чтений они не были распространены в рамках церковно-школьного просвещения. Чтения, проводившиеся духовенством и ревнителями православия, стали центрами по распространению среди населения знаний о церковной культуре и культивированию православной нравственности, знакомили мирян с образцами истинной христианской жизни таких единоверцев, как святые Иоанн Златоуст, княгиния Анна Кашинская, епископ Белгородский и Обоянский Иоа-саф (Горленко). В 1910-1914 гг. в Курской губернии миссионеры, священники, преподаватели духовных и светских учебных заведений также организовывали публичные богословские лекции и чтения. На них освещались догматические и религиозно-нравственные вопросы, проблемы взаимоотношения религии и науки, социализма и христианства, мировой войны и христианского учения. Церковно-просветительское значение имела состоявшаяся 4 сентября 1911 г. в г. Белгороде канонизация святителя Иоасафа (Горленко). В 1911 г. во всех приходах Курской епархии духовенство организовало чтения, беседы, произносило поучения о жизни, деятельности и знамениях епископа.

Для смягчения происходивших в обществе модернизационных процессов в Курской епархии значительное внимание уделялось сохранению и научному исследованию культурно-исторического наследия православия (историко-археологическая (1909-1912 гг.) и издательская (1911 г.) комиссии при Совете Курского Знаменско-Богородичного Братства, Курское епархиальное историко-археологическое общество (1911-1916 гг.).

В годы Первой мировой войны курские клирики активно участвовали в духовном окормлении воинов. В частности священнослужители осуществляли богослужебную и религиозно-просветительскую деятельность в армии и госпиталях (гг. Льгов, Старый Оскол, село Красная Яруга Грайворонского уезда, второе градское благочиние Курского уезда).

Исследование показало, что в 1917-1922 гг. служение православного духовенства Курской губернии обуславливалось трансформацией российской государственности из либерально-демократического режима в большевистскую диктатуру.

В апреле-мае 1917 г. основная часть курских клириков поддержала Февральскую революцию и выступила за установление республиканской формы правления, демократических свобод и прав граждан России. Смена государственного строя позволила курскому клиру свободно обсуждать вопросы по изменению модели взаимоотношений Церкви и государства, церковного устройства и управления, способы решения проблем профессиональной деятельности духовенства, его материально-правового положения. (Белгородский, Обоянский уезды и др.). В то же время власти Курской губернии продолжали контролировать практику священнослужителей. Например, Фатежский уездный исполком запретил духовенству проповедовать на политические темы и предписал ему сообщать о времени проповедования за литургией.

В 1917-1922 гг. в религиозной политике Советской власти преобладали, несмотря на законодательное провозглашение свободы совести, паритета религиозной и антирелигиозной пропаганды, административно-репрессивные методы борьбы с клириками. Так, в 1918 г. внешняя деятельность курского клира в основном была направлена на сохранение профессиональной образовательной системы (Курская духовная семинария, Курское, Белгородское, Обоянекое, Рыльское, Старооскольское духовные училища), церковно-школьного обучения и воспитания, религиозно-нравственного просвещения, церковного имущества и др.

Православное сообщество Курской губернии в 1918-1919 гг. использовало мирные и вооруженные формы сопротивления реализации большевистской антицерковной политики: массовые обращения церковных общин в органы государственной власти против советской модели отделения Церкви от государства (Грайворонский, Щигровский уезды) и крестьянское восстание на части территории Курской и Орловской губерний на экономической, политической и религиозной почве.

С середины 1918 г. до второй половины 1920 г. клирики Курской епархии были вынуждены прекратить просветительскую, миссионерскую, проповедническую, благотворительную деятельность, что обуславливалось, во-первых, репрессиями и преследованиями Советского государства в отношении духовенства; во-вторых, запретом властей исполнять церковниками профессиональных обязанностей вне храма; в-третьих, ухудшением материального положения священно- и церковнослужителей; в-четвертых, часть клира, поддерживавшая тот или иной политический режим или находившаяся «под влиянием страха», покидала приходы.

Установление относительно паритетных церковно-государственных отношений в Курской губернии стало возможным в результате захвата летом-зимой 1919 г. Вооруженными силами Юга России территории региона. Оккупационный режим возвратил в собственность церковных инстанций духовно-учебные заведения (Курская духовная семинария, Обоянское, Курское духовные училища), церковно-приходские школы, типографию, свечной завод и т.д., санкционировал школьное преподавание Закона Божия.

В связи со стабилизацией внутриполитической ситуации в России, осуществлением Советской властью антирелигиозной политики и укрепления позиций сектантства в 1920-1922 гг. в Курском крае возродилась внебогослужебная практика духовенства. В 1920-1922 гг. в регионе началось восстановление системы церковного просвещения курян (г. Курск). В 1921 г. в Курской епархии возобновилась миссионерская деятельность клириков: вновь стала функционировать приходская, благочинная миссии и система подготовки клира к миссионерству (Тимский уезд). Однако миссионерская практика курского клира осложнялась, во-первых, отсутствием интереса к этому виду деятельности у той части церковников, в приходах которых сектанты составляли незначительное число жителей; во-вторых, дефицитом популярной и специальной литературы; в-третьих, снижением за годы Гражданской войны его степени активности в общественной жизни края и уровня общей квалификации, в частности утратой профессиональных навыков миссионерства (Новооскольский, Рыльский, Тимский уезды).

В 1921-1922 гг. православное сообщество, в том числе Курской губернии, приняло активное участие в борьбе с голодом в Поволжье. В частности клирики и миряне осуществляли сборы натуральных и денежных пожертвований в пользу жителей Царицынской губернии.

Пропаганда Советского государства о нежелании духовенства оказывать помощь голодавшему поволжскому населению, кампания по изъятию церковных ценностей были использованы в 1922 г. властями, в том числе Курской губернии, для раскола церковников на сторонников патриарха Тихона и обновленцев. В Курской епархии образовались два противоборствующих лагеря -патриаршая часть клира во главе с епископом Рыльским Павлином и обновленческая группировка клириков, возглавлявшаяся епископом Белгородским Никоном. Несмотря на церковные «нестроения», большая часть курских православных мирян осталась или впоследствии вернулась в лоно «тихоновской» Церкви.

С 1923 г. до начала 1929 г. деятельность духовенства Курского края осуществлялась в условиях укрепления советской однопартийной политической системы.

Как показало исследование, проводившаяся Советской властью антирелигиозная политика, в частности атеистическая пропаганда, в целом не поколебала религиозные настроения большей части курского населения. Приобщение курян к основам материалистического мировоззрения осложнялось тем, что из-за дефицита квалифицированных пропагандистов антирелигиозная пропаганда велась эпизодически, в основном в осенне-зимний период. Подготовка курских антирелигиозников осуществлялась в специальных кружках, функционирование которых было связано с рядом трудностей: во-первых, нехваткой профессиональных преподавателей; во-вторых, сезонным и эпизодическим характером их деятельности; в-третьих, недостатком материальных и финансовых средств для расширения их сети; в-четвертых, дефицитом учебной и методической литературы.

В 1923-1929 гг. в антирелигиозной пропаганде, проводившейся, главным образом, в городах Курского края, преобладали лекторские, дискуссионные и театральные формы (Курск, Белгород, Грайворон, Короча, Льгов, Путивль, Старый Оскол, Суджа, Фатеж). Кроме того, во время крупных церковных праздников, государственно-политических акций, роста религиозности населения организовывались массовые антицерковные кампании (театрализованные антирождественские, антипасхальные карнавалы, инсценировки судов над Богом и религией, лекции, диспуты, сценические постановки).

Большая часть жителей Курского края, продолжавшая следовать православной традиции, отрицательно относилась к атеистической пропаганде региональных государственно-партийных, комсомольских и других организаций, расценивая их антирелигиозные мероприятия как оскорбление своих чувств (Курский уезд). В то же время непрофессионально организованная антирелигиозная кампания разжигала конфессиональную и национальную рознь, в частности антисемитизм (г. Курск). Вследствие чего до конца 1920-х гг. в Курском регионе атеистическое движение не стало массовым, основными участниками которого были партийцы, комсомольцы и беспартийный актив.

В 1923-1929 гг. курские православные клирики продолжали осуществлять внебогослужебную проповедническую, миссионерскую, просветительскую деятельность.

В проповедях курских священнослужителей, например J1. Иваницкого, М.И. Коровина, паства призывалась к защите православия, и дискредитировались материалистическое и атеистическое учения (г. Курск; Курский, Щигров-ский уезды; Большесолдатский район Льговского округа ЦентральноЧерноземной области). Кроме того, объектом проповедничества, принимавшего также политический характер, курского клира, среди которого были распространены монархические и социалистические взгляды, становилось советское государственно-политическое устройство и экономическая политика руководства страны (налоговое обложение, хлебозаготовительные кампании, колхозное строительство). Часть клириков, нелегально участвовавшая в избирательных кампаниях, оказывала влияние на формирование мнения избирателей (г. Курск; Курский уезд; Белгородский район того же округа, Бесединский, Тим-ский, Фатежский и другие районы Курского округа ЦЧО). В связи с проповеднической практикой духовенства среди населения Курского края были распространены апокалиптические, антисемитские и антисоветские настроения (г. Курск; Курский уезд; Обоянский, Фатежский районы Курского округа ЦЧО).

В 1923-1929 гг. миссионерская и просветительская деятельность курских клириков обуславливалась осуществлявшейся Советским государством антирелигиозной пропаганды, увеличением численности сектантов и упрочнения их положения в стране, в том числе в Курском крае. Православный клир организовывал диспуты, дискуссии, лекции, полевые церковные богослужения (например, в г. Курске - протоиерей Чумаченко).

Авторитет православия среди курян также поддерживался благодаря слухам о раскаянии коммунистов, их возвращении в лоно православной Церкви, партийцах, комсомольцах, пострадавших от Божьего наказания, и знамениях (г.

Курск; Ленинская, Любицкая, Чермошнянская, Рождественская волости Курского уезда).

Как показало исследование, кардинальное изменение сравнительно либеральной государственной религиозной политики в начале 1929 г. обуславливалось тем, что несмотря на антирелигиозную пропаганду Советского государства, основная часть населения, в том числе Курского края, осталась верной православию. Деятельность центральных, региональных партийных и советских организаций по массовому закрытию церквей и колхозному строительству в 1929-1930 гг. вызвала сопротивление курских клириков и мирян, в особенности крестьянства, против культурно-идеологической и экономической политики руководства страны (Белгородский, Льговский округа ЦЧО).

Заключение

Исследование показало, что в 1905-1929 гг. деятельность православного духовенства Курского края обуславливалась коренными изменениями в государственно-политическом устройстве России: в 1905-1916 гг. - кризисом русского самодержавия, в 1917-1922 гг. - трансформацией российской государственности из буржуазно-демократического режима в большевистскую диктатуру, в 1923-1929 гг. - укреплением советской политической системы.

В 1905-1916 гг. в Курской губернии клирики были вынуждены осуществлять деятельность по обновлению общественной жизни приходского сообщества, так как в 1905-1906 гг. улучшилось по сравнению со статусом Российской Православной Церкви правовое положение сектантских и старообрядческих общин. В 1905 г. курская православная общественность, обсуждавшая проекты по сохранению церковной общины, активизации ее деятельности, единению пастыря и паствы, вновь обратилась к идее учреждения церковно-приходских попечительств («Положение о приходских попечительствах при православных церквях» от 2 августа 1864 г.). Предполагалось расширение полномочий попечительских организаций, которые должны были удовлетворять не только материальные, хозяйственные, но и духовные потребности прихожан, устранить религиозно-нравственный индифферентизм части населения, противодействовать распространению религиозных, политических «лжеучений» и защищать верующих от их влияния.

Кроме того, в 1905 г. выявились две противоположные точки зрения на роль попечительств в возрождении церковно-приходской автономии. Сторонники первой придерживались мнения, что практика попечительских учреждений подготовит почву для восстановления самостоятельности прихода, второй - только возрожденная автономность церковной общины будет импульсом для плодотворной деятельности попечительств (г. Путивль).

Как показало исследование, в 1905-1916 гг. в Курской епархии приходские попечительства и советы (учреждение последних было санкционировано в ноябре 1905 г.) осуществляли, главным образом, хозяйственные и благотворительные функции (строительство, ремонт храмов, причтовых помещений, школ, благоустройство церковных территорий и т.д.; оказание финансовой и материальной помощи малоимущим прихожанам, призрение бедных общинников). В меньшей степени преследовались просветительские и религиозно-нравственные задачи (проведение чтений, организация библиотек, обществ трезвости; надзор за духовным состоянием паствы и соблюдением ею церковных обрядов).

Курские клирики поддерживали связи с другими епархиями Российской империи и обращались к их опыту социальной деятельности. Так, в 1911-1916 гг. в г. Курске и пригородных населенных пунктах действовали созданные по образцу благотворительных учреждений Могилевской епархии приходские попечительства, оказывавшие финансово-материальную помощь малоимущему православному населению.

Участие причта, церковных старост и верующих в деятельности, например, советов способствовало нормализации отношений между ними, в частности устанавливался общественный контроль над хозяйственной практикой ктиторов. Вместе с тем в 1905-1916 гг. советы и попечительства не получили повсеместное распространение в Курской губернии. Главной причиной этого было то, что их открытие и функционирование осложнялись отсутствием у прихода статуса юридического лица, поэтому церковные общины не обладали прочной экономической базой. Основными источниками пополнения приходского бюджета являлись государственные субсидии, пожертвования прихожан, церковные кружечные и другие специальные сборы, ассигнования сельских общин, церквей, членские взносы и т.п. Функционирование курских попечительств зависело от понимания прихожанами их практической целесообразности в том или ином приходе и рассмотрения верующими попечительских организаций как одного из источников содержания духовенства. В Курской епархии бездействие советов или сопротивление части клириков, мирян их учреждению обуславливалось, во-первых, недостаточным опытом по организации жизни приходской общины, усугублявшимся неопределенностью задач деятельности советов, провозглашенных в синодальном определении от 18 ноября 1905 г.; во-вторых, в период Первой русской революции основное внимание крестьянства уделялось решению аграрного вопроса. В связи с малой распространенностью в Курской губернии советов и попечительств в 1905—1916 гг. высшее церковное, епархиальное и благочинные власти активно использовали административный ресурс по их учреждению в приходах.

В 1905-1916 гг. препятствием к сближению курского духовенства и прихожан служила система финансово-материального обеспечения большинства приходских клириков и их семей, основным, хотя и недостаточным, источником существования которых были пожертвования верующих, в частности плата за исполнение клиром в домашних условиях церковных обрядов. Вследствие обременительности для мирян платы за требы они стремились ее ликвидировать или уменьшить размер своих подаяний.

Сплочение православного сообщества Курской губернии произошло в годы Первой мировой войны, когда главной целью приходских общин стало оказание моральной и материальной поддержки семьям ратников. С начала войны курское духовенство и население осуществляли широкомасштабную благотворительную деятельность (в августе 1914 г. во всех 1050 приходах был созданы попечительные советы о семьях ратников). Помощь также оказывалась государственным, общественным организациям, больным и раненым воинам, беженцам и другим пострадавшим от военных действий гражданам.

Исследование показало, что в связи с проводившейся в 1905-1916 гг. Российским государством политики «по укреплению начал веротерпимости» в Курской губернии увеличился численный состав мистических (хлыстов, скопцов, стефановцев) и рационалистических (баптистов, евангельских христиан, адвентистов, толстовцев) сект, старообрядцев (беспоповцев, беглопоповцев, поповцев австрийского толка), расширилась география размещения их общин. В городах стало развиваться атеистическое движение (г. Белгород). Вследствие этого активизировалась миссионерская и просветительская деятельность курского духовенства.

В начале XX века в Курском крае центром по координации миссионерства и просветительства клириков продолжало оставаться епархиальное Братство преподобного Феодосия Печерского (г. Курск), которое было реорганизовано в новое объединение «Курское Знаменско-Богородичное Братство», выполнявшее впоследствии исключительно миссионерскую и просветительскую функции. Для владения подробной информацией о конфессиональной ситуации на местах, своевременного реагирования на частные запросы в 1912 г. были организованы отделения Братства - Рыльское Серафимовское и Белгородское Иоа-сафовское (соответственно гг. Рыльск и Белгород), однако в 1914-1915 гг. они лишились управленческой самостоятельности.

В 1905-1916 гг. объектом деятельности курской миссии (Курское Знамен-ско-Богородичного Братства и его отделения; епархиальные, районные, благочинные миссионеры; миссионерские благочинные, приходские кружки духовенства и мирян) являлось сектантство и старообрядчество. В частности привлекались или возвращались в лоно «государственной» Церкви сектанты и «раскольники», защищалась от влияния старообрядческой, сектантской пропаганды паства и культивировалась в населении православная нравственность.

Основными формами практики курских епархиальных противосектантских и противораскольнических миссионеров были публичные диспуты, частные беседы, проповеди и поучения. В качестве предмета миссионерства и проповедничества противосектантских миссионеров выступали богословские вопросы, противораскольнических благовестников - главным образом, причины русского церковного раскола середины XVII века, легитимность старообрядческой, православной иерархии и др.

В результате проведенного исследования было установлено, что успех курских миссионеров, которые не обладали специальным миссионерским образованием, зависел от того, что их оппонентами были рядовые сектанты и староверы. Если им противостояли высококвалифицированные сектантские и «раскольнические» проповедники, то в Курскую епархию приглашались синодальные и «иноепархиальные» миссионеры (К. Крючков, Г.В. Щелчков).

В связи с тем, что в 1905-1909 гг. малочисленная курская епархиальная миссия (два епархиальных миссионера, не более 20 миссионерских кружков) не могла своевременно реагировать на пропаганду сектантов и старообрядцев, были основаны в 1910-1911 гг. должности рыльского противораскольнического, белгородского противосектантского районных миссионеров, учреждение которых стало возможным благодаря выявлению специальных средств, и расширен в 1913-1916 гг. состав противосектантской миссии. В результате этих мероприятий активизировалась миссионерская деятельность духовенства.

У большинства приходских клириков отсутствовал соответствующий уровень миссионерского образования или опыт миссионерства, что не позволяло им активно миссионерствовать. Поэтому в 1913 г. были введены во всех 75 благочиниях Курской епархии должности благочинных противосектантских миссионеров, в четырех благочинных округах - должности противораскольниче-ских миссионеров.

В 1907-1916 гг. в Курской губернии центрами миссионерской практики являлись благочинные, приходские, монастырские кружки духовенства и мирян. Кружковцы, с одной стороны, повышали уровень образования (изучение учения православной Церкви, приемов борьбы с сектантским, старообрядческим проповедничеством), с другой — миссионерствовали (проповедование, участие в диспутах, беседах, выступление с поучениями и т.п.).

Список научной литературыБунин, Александр Юрьевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

2. Государственный архив Российской Федерации

3. Ф. Р 393. Народный Комиссариат внутренних дел РСФСР. - Оп. 33. - Д. 3.

4. Ф. Р 1235. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. - Оп. 59. - Д. 42, 45.

5. Российский государственный архив социально-политическойистории

6. Ф. 17. Центральный комитет КПСС.-Оп. 60.-Д. 438,442,611.

7. Ф. 60. Московский областной комитет РКП (б). On. 1. - Д. 51.

8. Государственный архив Курской области

9. Ф. 20. Курская духовная консистория. Оп. 2.-Д. 464, 479, 484, 501, 503, 507, 519, 521, 522, 529, 530, 531, 532, 534, 538, 540, 542, 543, 549, 551, 567, 571,573,627,647,678.

10. Ф. Р 325. Курский губернский исполнительный Комитет Советов Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов. - Оп. 2-е. - Д. 6, 7, 69.

11. Государственный архив общественно-политической истории1. Курской области

12. Ф. П 11. Льговский окружной комитет ВКП (б). - On. 1. - Д. 27, 47, 120, 135, 141, 162, 177,212.

13. Ф. П 65. Курский губернский комитет РКП (б). - On. 1. - Д. 359, 360, 362,448, 449, 525, 527, 528, 631, 633, 746, 750, 781.

14. Ф. П 79. Курский окружной комитет ВКП (б). - On. 1. - Д. 66, 218, 221, 406.

15. Архив Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Курской области111. Ф. 10. Оп. 2. - Д. 1.

16. Ф. Ю.-Оп.З.-Д. 1,4,5, 8, 12.2. ПЕЧАТНЫЕ ИСТОЧНИКИ

17. Абаза А. Проект необходимого учреждения благочинных миссионеров // Курские епархиальные ведомости. - 1910. - № 48. - Часть офиц. -С. 496-497.

18. Амфитеатров П., священник. Белгородские миссионерские курсы // Курские епархиальные ведомости. 1910. -№ 35. - Часть неоф. - С. 380-382.

19. Его же. Белгородский миссионерский кружок // Курские епархиальные ведомости. 1907. -№ 15. - Часть неоф. - С. 263-264.

20. Его же. Деятельность Белгородского миссионерского кружка в 1907 году // Курские епархиальные ведомости. 1908. - № 11. - Часть неоф. - С. 249-251.

21. Архипастырское обращение к пастырям Курской Епархии // Курские епархиальные ведомости. 1907. - № 16. - Часть неоф. - С. 279.

22. Большая Курская энциклопедия (БКЭ). Том 1. Кн. первая. Персоналии. А К. / Гл. ред. Ю.А. Бугров. - Курск: Курская городская типография., 2004.-415 с.

23. Булгаков Г. Благовестнические Братства // Курский епархиальный вестник.- 1918.-Отдел неофиц.-№ 1-2 и 3.-С. 14-16.

24. Его же. Открытие Курского Епархиального Историко-Археологического Общества // Курские епархиальные ведомости. 1912. - № 8. - Часть не-оф.-С. 181.

25. Булгаков Ф. Чествование памяти Святителя Иоанна Златоуста, 13 ноября 1907 года в образцовой при Курской духовной семинарии школе // Курские епархиальные ведомости. 1908. -№ 1. - Часть неоф. — С. 9-11.

26. Вести из уездов // Курские епархиальные ведомости. 1910. - № 44. -Часть неоф. - С. 490-491.

27. Годовой миссионерский отчет за 1914 год // Курские епархиальные ведомости. 1915.-№ 33-34.-Часть офиц.-С. 627-633.

28. Годовой миссионерский отчет по 2-му Белгородскому миссионерскому району Курской епархии на 1914 г.// Курские епархиальные ведомости.1915. № 35. - Часть офиц. - С. 649-653.

29. Годовой отчет о состоянии раскола в Курской епархии и деятельности противораскольнического миссионера за 1914 год // Курские епархиальные ведомости. 1915. -№ 24. - Часть офиц. - С. 446-454.

30. Годовой отчет о состоянии раскола и деятельности противораскольнического миссионера за 1913-й год // Курские епархиальные ведомости. -1914. № 41. - Часть офиц. - С. 601 -604.

31. Госпиталь санаторий и попечительные советы Курской епархии // Курские епархиальные ведомости. - 1914. -№ 39. - Часть неофиц. - С. 792.

32. Деятельность монастырей Курской епархии в нынешнюю отечественную войну в течение ее первого года // Курские епархиальные ведомости.1916. -№ 35-36. Часть неоф. - С. 425-429.

33. Деятельность православного русского духовенства Курской епархии во время второй отечественной войны. (1914-1915 г.). (Продолжение) // Курские епархиальные ведомости. 1916. - № 41-42. - Часть неоф. - С. 496-497.

34. Егоров К., священник. Год приходского совета. (Наблюдения и впечатления) // Курские епархиальные ведомости. 1908. - № 31. - Часть неоф. -С. 574-576.

35. Его же. Приходские Советы в сельских приходах // Курские епархиальные ведомости. 1907. - № 12. — Часть неоф. - С. 217-219.

36. Епархиальная хроника//Курские епархиальные ведомости. 1905. -№ 9. -Часть неоф.-С. 161-167.

37. То же // Курские епархиальные ведомости. 1905. - № 16. - Часть неоф. -С. 349-354.

38. То же // Курские епархиальные ведомости. — 1905. № 38. — Часть неоф. - С. 862-864.

39. То же // Курские епархиальные ведомости. 1905. - № 45-46. - Часть неофиц.-С. 991-993.

40. То же // Курские епархиальные ведомости. — 1906. № 49. - Часть неоф. -С. 1127-1129.

41. То же // Курские епархиальные ведомости. 1912. — № 5. - Часть неоф. -С. 125-127.

42. То же // Курские епархиальные ведомости. 1912. — № 25. - Часть неоф. -С. 611-612.

43. То же // Курские епархиальные ведомости. 1912. - № 26. - Часть неоф. -С. 642.

44. То же // Курские епархиальные ведомости. 1912. - № 35. - Часть офиц. -С. 1061-1062.

45. То же // Курские епархиальные ведомости. — 1913. — № 4. Часть неоф. -С. 93-94.

46. То же // Курские епархиальные ведомости. 1913. — № 14-15. - Часть неоф. - С. 325-326.

47. То же // Курские епархиальные ведомости. 1913. — № 16-17. - Часть неоф.-С. 353-356.

48. То же // Курские епархиальные ведомости. 1913. — № 18-19. - Часть не-оф.-С. 391.

49. То же // Курские епархиальные ведомости. 1913. - № 30. - Часть неоф. - С. 598-599.

50. То же // Курские епархиальные ведомости. 1914. — № 9. - Часть неоф. -С.204-205.

51. То же // Курские епархиальные ведомости. 1914. - № 21. - Часть неоф. -С. 460.

52. То же // Курские епархиальные ведомости. 1914. - № 22. - Часть неоф. -С. 486-487.

53. То же // Курские епархиальные ведомости. — 1914. — № 23. — Часть неоф. -С. 507-511.

54. То же // Курские епархиальные ведомости. 1914. - № 24. - Часть неоф. -С. 532-533.

55. То же // Курские епархиальные ведомости. 1914. - № 25-26. - Часть неоф. - С. 558-559.

56. Епархиальные известия // Курские епархиальные ведомости. 1910. - № 25. - Часть офиц. - С. 199.

57. Журнал Епархиального съезда духовенства и церковных старост Курской епархии 1914 года // Курские епархиальные ведомости. 1914. - № 36. -Часть офиц.-С. 512-515.

58. Журнал общего собрания духовенства и церковных старост III Благочиннического округа Тимского уезда, Курской епархии, 13 июня 1905 года // Курские епархиальные ведомости. 1905. - № 30. - Часть неоф. - С. 693698.

59. Журнал Общего Собрания членов Братства преп. Феодосия Печерского от 7 мая 1906 г. // Курские епархиальные ведомости. 1906. - № 46. -Часть офиц. - С. 718-720.

60. Журнал общего собрания членов Курского Миссионерско-просветительного Братства // Курские епархиальные ведомости. 1908. -№ 1. - Часть офиц. - С. 13-14.

61. Журнал пастырского собрания духовенства гор. Курска, от 17-го сентября 1914 года // Курские епархиальные ведомости. 1914. - № 37. — Часть офиц.-С. 529-531.

62. Журнал распорядительного собрания Правления Белгородского духовного училища от 22 марта 1910 года за № 20 // Курские епархиальные ведомости. — 1910. — № 15. Часть офиц. - С. 135.

63. Журнал собрания Белгородского Миссионерского кружка // Курские епархиальные ведомости. 1910. — № 29. - Часть офиц. - С. 240-241.

64. Журнал Совета Братства от 13 октября 1906 года // Курские епархиальные ведомости. 1906. - № 46. - Часть офиц. - С. 724-729.

65. Журнал Совета Курского Знаменско-Бородичного Миссионерско-просветительного братства, от 28 апреля-2 мая 1908 года // Курские епархиальные ведомости. 1908. — № 15. - Часть офиц. - С. 147-152.

66. Журнал Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 15 июня 1909 года // Курские епархиальные ведомости. 1910. -№ 39. - Часть офиц. - С. 406-409.

67. Журнал Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 15-28 сентября 1909 года // Курские епархиальные ведомости. 1910. - № 42. - Часть офиц. - С. 431-432.

68. Журнал Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 12 октября 1909 года // Курские епархиальные ведомости. 1910. -№ 43. - Часть офиц. - С.440.

69. Журнал Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 16 июня 1910 года, № 8 // Курские епархиальные ведомости. 1910. — № 29. - Часть офиц. - С. 239-240.

70. Журнал Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 9 мая 1908 года, утвержденный резолюцией Его Преосвященства 24 мая сего года, за № 4065-м // Курские епархиальные ведомости. 1908.-№ 21.-Частьофиц.-С. 212.

71. Журнал Совета Курского миссионерско-просветительного Братства, от 22 февраля 1907 года // Курские епархиальные ведомости. 1907. - № 15. -Часть офиц. - С. 271-273.

72. Журнал Совета Курского миссионерско-просветительного Братства от 14 марта 1907 г. // Курские епархиальные ведомости. 1907. — № 19. — Часть офиц. - С. 328-333.

73. Журнал Совета Курского Миссионерско-просветительного Братства, от 21 ноября 1907 г. // Курские епархиальные ведомости. 1907. - № 47. -Часть офиц. - С. 692-693.

74. Журнал Совета Курского Миссионерско-просветительного Братства, утвержденный резолюцией Его Преосвященства, от 3-го ноября 1907 года за № 5952-м // Курские епархиальные ведомости. 1907. - № 43. - Часть офиц. - С. 657-659.

75. Журнал Съезда Курского училищного округа 7-го Сентября 1905 г. // Курские епархиальные ведомости. 1905. - № 42-44. - Часть офиц. - С. 460-462.

76. Журнал № 8 Курской церковной историко-археологической Комиссии // Курские епархиальные ведомости. 1911. - № 9. - Часть офиц. - С. 96.

77. Журнал № 27-й, Общего Собрания членов Курского Знаменско-Богородичного Братства, от 8-го марта 1915 года // Курские епархиальные ведомости. 1916. - № 5-6. — Часть офиц. С. 47-51.

78. Журнал № 3 Совета Братства Преподобного Феодосия Печерского от 7 декабря 1905 года // Курские епархиальные ведомости. 1906. - № 17. -Часть офиц. - С. 154-157.

79. Журнал № 5 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 5 апреля 1910 года // Курские епархиальные ведомости. 1910. -№ 52. - Часть офиц. - С. 536-537.

80. Журнал № 7-й Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 4 мая 1910 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. -№ 2. - Часть офиц. - С. 17-19.

81. Журнал № 8 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 16 июня 1910 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. -№ 3. - Часть офиц. - С. 26-27.

82. Журнал № 11-й Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионер-ско-просветительного Братства, от 10 сентября 1910 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. — № 6. - Часть офиц. - С. 61-62.

83. Журнал № 14 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства от 9 ноября 1910 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. -№ 12. — Часть офиц. - С. 132.

84. Журнал № 15 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 28 декабря 1910 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. -№ 14-15.-Часть офиц.-С. 167.

85. Журнал № 1 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 13 января 1911 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. - № 17. - Часть офиц. - С. 187-188.

86. Журнал № 2 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства от 31 января 1911 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. - № 22. — Часть офиц. - С. 230.

87. Журнал № 15 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 6 мая 1911 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. - № 20-21. - Часть офиц. - С. 218.

88. Журнал № 18 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства от 15 июня 1911 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. — №38. — Часть офиц. - С. 399-400.

89. Журнал № 23 Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства, от 11 ноября 1911 года // Курские епархиальные ведомости. 1911. - № 49. - Часть офиц. - С. 460.

90. Журнал № 3-й 5 июля 1917 года. // Курские епархиальные ведомости. -1917. -№ 26-27. Часть офиц. - С. 312-314.

91. Журнал № 4-й 5 июля 1917 года // Курские епархиальные ведомости. -1917. № 26-27. - Часть офиц. - С. 314-316.

92. Журналы Епархиального Съезда духовенства и церковных старост Курской епархии // Курские епархиальные ведомости. 1913. - № 27-28. -Часть офиц. - С. 420.

93. Журналы Епархиального съезда духовенства Курской епархии, состоявшегося в феврале 1905 года // Курские епархиальные ведомости. 1905. -№11.- Часть офиц. - С. 168.

94. Журналы Рыльского районного съезда духовенства 1908 г. // Приложение к № 14-му Курских Епархиальных Ведомостей за 1908 г. (часть официальная). С. 19.

95. Журналы Совета Курского Знаменско-Богородичного Миссионерско-просветительного Братства // Курские епархиальные ведомости. 1911,-№ 24. - Часть офиц. - С. 253-254.

96. Журналы съезда окружных миссионеров Курской епархии // Курские епархиальные ведомости. 1913. — № 1-2.-Часть офиц.-С. 12-14.

97. Журналы съезда о.о. Благочинных Курской епархии // Курские епархиальные ведомости. 1907. - № 40. - Часть офиц. - С. 625.

98. Журналы XXX Епархиального Съезда духовенства и церковных старост Курской епархии // Курские епархиальные ведомости. 1915. - № 27 -28. - Часть офиц. - С. 519.

99. Из Епархиальной хроники // Курские епархиальные ведомости. 1905. -№ 22. - Часть неоф. - С. 485-486.

100. То же // Курские епархиальные ведомости. 1906. - № 47. - Часть неоф. -С. 1091-1094.

101. Из рапорта Его Высокопреосвященству, Курского епархиального проти-восектантского миссионера, священника Василия Ильина // Курские епархиальные ведомости. 1910. - № 10. - Часть неоф. - С. 101-102.

102. Иванов А., протоиерей. Краткий отчет о деятельности церковноприходского совета при Успенской церкви города Старого Оскола за трехлетие 1906 1909 года по октябрь месяц // Курские епархиальные ведомости. - 1910. - № 6. - Часть неоф. - С. 65-66.

103. Извлечение из журнала Совета Курского миссионерско-просветительного Братства, от 14 февраля 1907 года // Курские епархиальные ведомости. -1907. № 15. - Часть офиц. - С. 268-269.

104. Алексеев В.А. Иллюзии и догмы: Взаимоотношения Советского государства и религии. М.: Политиздат, 1991. - 398 с.

105. Амосов Н.К. Октябрьская революция и церковь. М.: Гос. антирел. изд-во, 1939.-72 с.

106. Апанасенок А.В. Старообрядчество Курской губернии в конце XIX-начале XX в. Дис . канд. ист. наук. Курск, 2004. - 203 с.

107. Арцыбашева Т.Н. Православный Курский край. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2002. - 143 с.

108. Бабкин М.А. Приходское духовенство Российской православной церкви и свержение монархии в 1917 г.// Вопросы истории. 2003. — № 6. - С. 5971.

109. Бабкин М.А. Свержение монархии в России в 1917 году и православная церковь: Автореф. . канд. ист. наук. М.: Издательский центр ГОУВПО ГУУ, 2003.-27 с.

110. Бабкин М.А. Святейший синод Православной российской церкви и революционные события февраля-марта 1917 г. // КЛИО. Спб.: Издательство «Нестор», 2002. - № 2 (17). - С. 110-120.

111. Бакулин Б. Несвоевременные воспоминания // На пути к свободе совести. Вып. II. Религия и демократия. /Под общ. ред. С.Б. Филатова. — М.: Изд. Группа «Прогресс». «Культура», 1993. С.149-163.

112. Балашов Н., протоиер. На пути к литургическому возрождению. М.: ППП «Типография Наука», 2001. - 509 с.

113. Белякова Е.В. Церковный суд и проблемы церковной жизни. М.: ППП «Типография Наука», 2004. - 664 с.

114. Беспарточный Б.Д., Ильина З.Д., Карнасевич В.Г. Культура и власть: из рассекреченных архивов ВЧК — ОГПУ НКВД / Под общей ред. Б.Д. Беспарточного. - Курск: Изд-во Курского гос. пед. университета, 1999. -245 с.

115. Бугров Ю.А. История Курской епархии. Курск: МУ «Издат. центр «ЮМЭКС», 2003.- 104 с.

116. Васильева О.Ю. Русская православная церковь и советская власть в 19171927 гг. // Вопросы истории. 1993. - № 8. - С. 40-54.

117. Введенский А.И. Церковь и государство. Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922 гг. М.: Главлит. 1923. -253 с.

118. Воронцов Г.В. Ленинская программа атеистического воспитания в действии (1917-1937). Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1973.- 176 с.

119. Воронцов Г.В. Ленинские принципы свободы совести. Л.: Лениздат, 1980.-70 с.

120. Гатилова Л.С. Благотворительность курских монастырей в конце XIX-начале XX вв. // Курский край: Науч. ист. журнал: № 1-2 (33-34). -Курск: Курское областное краеведческое общество, 2003. — С. 10 - 12.

121. Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ. (2-я половина XIX начало XX в). М.: Наука, 1969. - 184 с.

122. Гордиенко Н.С. Православие в советском обществе. Основные этапы эволюции // Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Клибанов. -М.: Политиздат, 1989. С. 616- 690.

123. Данилушкин М.Б., Никольская Т.К., Шкаровский М.В. и др. История Русской Православной Церкви. От восстановления патриаршества до наших дней. 1917-1970 гг. Т. l.-СПб.: Изд. Воскресение, 1997.- 1020 с.

124. Друговская А.Ю. Просветительная деятельность Курского епархиального братства на рубеже XIX-XX веков // Из истории монастырей и храмов Курского края / Отв. ред. и сост. А.Ю. Друговская. Курск: КГМУ, 1998. -С. 88-91.

125. Емельянов С.Н. Власть и церковь: Эволюция государственной религиозной политики и институтов церковного управления в губерниях Центрального Черноземья. 1917-1922. М.: Изд-во МГСУ «Слово». - Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2001. - 176 с.

126. Емельянов С.Н., Раков В.В. Курская епархия в годы гражданской войны // Юг России в прошлом и настоящем: история, экономика, культура. Материалы межвузовской научно-практической конференции. Белгород: БГУ, 1998.-С. 93-94.

127. Емелях Л.И. Крестьяне и церковь накануне Октября. — Л.: Наука, 1976. -182 с.

128. Жуков В.И., Беспарточный Б.Д., Черкашин М.Д., Юрковецкий В.Л. Курский край: Антология социальной работы. Деятельность Русской Православной Церкви. Научно-популярная серия в 10 томах. T.I. М.: Из-во МГСУ «Союз», 2001. - 408 с.

129. Зыбковец В.Ф. Национализация монастырских имуществ в Советской России (1917-1921). М.: Наука, 1975. - 205 с.

130. Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М.: Издательство «Наука», 1984. - 224 с.

131. Зырянов П.Н. Церковь в период трех российских революций // Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Клибанов. М.: Политиздат, 1989.-С. 380-437.

132. Ильина З.Д., Карнасевич В.Г. Религия и власть: из рассекреченных архивов Курского ОГПУ // КЛИО. СПб: Издательство «Нестор», 2000. - № 2 (11).-С. 260-265.

133. Ильина З.Д., Карнасевич В.Г. Культура и власть: из рассекреченных архивов Курского ОГПУ // Вторые Дамиановские Чтения: Сборник материалов / Под общей ред. В.В. Гвоздева и З.Д. Ильиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. - С. 226-241.

134. Ильина З.Д. Церковь и власть: судьбы православных курян (1920-1930-е годы) // Из истории монастырей и храмов Курского края / Отв. ред. и сост. А.Ю. Друговская. Курск: КГМУ, 1998.-С. 106-116.

135. Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества: Курс лекций. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1997. 388 с.

136. Кандидов Б.П. Церковный фронт в годы Мировой войны. М.: Атеист, 1929.- 159 с.

137. Кандидов Б. Церковь и Февральская революция. М.: ОГИЗ-ГАИЗ, 1934. -96 с.

138. Кашеваров А.Н. Государство и Церковь. Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской Православной Церкви. 1917-1945 гг. СПб.: б/и, 1995.- 147 с.

139. Козлов В.Ф. Неутомимый исследователь московской церковной старины. Николай Алексеевич Скворцов. 1861-1917 // Краеведы Москвы (Историки и знатоки Москвы): Сборник / Сост. JI.B. Иванова, С.О. Шмидт. М.: Издательство «Книжный сад», 1997. С. 171-195.

140. Козлов К.В. Политика Русской Православной церкви в области образования и ее реализация в деятельности епархий Центрального Черноземья. 1884 1914. Автореф. дис. . канд. ист. наук. - Курск: Издательство МУ «Издательский центр «ЮМЭКС», 2004. - 26 с.

141. Копенкин Э.Г. Социально-политическая и идеологическая переориентация Русской Православной Церкви в предреволюционной России как фактор эволюции православия. -Л.: ЛГПИ, 1973. 181 с.

142. Крапивин М.Ю. Противостояние: большевики и церковь (1917-1941 гг.). -Волгоград: Перемена, 1993. 100 с.

143. Красников Н.П. В погоне за веком. (Отражение социальных процессов в богословских трудах и проповеднической деятельности православных священнослужителей). М.: Политиздат, 1968. - 160 с.

144. Красников Н.П. Социально-этические воззрения русского православия в XX веке. Киев: Выща школа, 1988. - 177 с.

145. Кривова Н.А. Власть и Церковь в 1922-1925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. -М.: «АИРО XX», 1997. - 248 с.

146. Куроедов В.А. Религия и церковь в Советском государстве. М.: Политиздат, 1982. - 263 с.

147. Курочкин П.К. Эволюция современного русского православия. М.: Мысль, 1971.-270 с.

148. Курцев А.Н. Культовые миграции населения Центрального Черноземья в 1861-1917 гг. // Из истории монастырей и храмов Курского края / Отв. ред. и сост. А.Ю. Друговская. Курск: КГМУ, 1998. - С. 92-96.

149. Ленин В.И. Духовенство на выборах и выборы с духовенством // Полн. собр. соч. Т.22. М.: Государственное издательство политической литературы, 1961.-С. 129-132.

150. Ленин В.И. Социализм и религия // Полн. собр. соч. Т. 12. М.: Государственное издательство политической литературы, 1960. - С. 142-147.

151. Лукин Н.М. Революция и церковь. М.: Изд. Красная новь, 1923. -36 с.

152. Луначарский А.В. Почему нельзя верить в бога. М.: Наука, 1965. - 443 с.

153. Никольский Н.М. История русской церкви. 3-е изд. - М.: Политиздат, 1983.-448 с.

154. Одинцов М.И. Государство и Церковь в России. XX век. М.: Луч, 1994. -171 с.

155. Одинцов М.И. Государство и церковь: (История взаимоотношений, 1917— 1938 гг.). М.: Знание, 1991. - 64 с.

156. Осипова Е.С. Политика Православной Церкви в период подготовки Октябрьской революции (март-октябрь 1917 г.). — М.: Институт истории АН СССР, 1966.-279 с.

157. Персиц М.М. Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР. М.: Акад. наук СССР, 1958. - 198 с.

158. Плаксин Р.Ю. Крах церковной контрреволюции. 1917-1923 гг. М.: Наука, 1968.- 192 с.

159. Плаксин Р.Ю. Тихоновщина и ее крах: Позиция православной церкви в период Великой Октябрьской революции и гражданской войны. Л.: Лениздат, 1987.-206 с.

160. Покровский Н.Н. Предисловие // Архивы Кремля. В 2-х кн. / Кн. 1. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг. М. - Новосибирск: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), «Сибирский хронограф», 1997. -С. 7-109.

161. Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М.: Республика, 1995. - 511 с.

162. Раздорский А.И. Архиереи Курского края XVII-XX вв.: Крат, биограф, справ. Курск: Регион - Пресс, 2004. - 127 с.

163. Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви. 1917-1945. М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996. 631 с.

164. Реутов В., Карнасевич В.Г. Архиепископ Дамиан сын земли Курской. -Курск: ГУИПП «Курск», 1999. - 88 с.

165. Римский С.В. Российская церковь в эпоху великих реформ (Церковные реформы в России 1860-1870-х годов). М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, Общество любителей церковной истории, 1999. - 568 с.

166. Рожков В.С., протоиер. Церковные вопросы в Государственной Думе / Материалы по истории Церкви. Кн. 23. М.: Издательство Крутицкого подворья, 2004. - 561 с.

167. Ростов Н. Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых. — М.: Изд. «Атеист», 1930. -156 с.

168. Савенкова JI.B. Попытки модернизации церковных институтов в социально-политической повседневности периода Гражданской войны в России (1917-1920 гг.): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2002. - 23 с.

169. Снигирёва Э.А. Политическая переориентация русского православия в первое десятилетие Советской власти (1917-1927 гг.). Л.: ЛГУ, 1974. -202 с.

170. Солнышко Ю. Курское духовенство на службе помещиков и капиталистов // Антирелигиозный сборник /Сост. Н. Просеков. Курск: Курское областное издательство, 1940. - С. 36-43.

171. Стародубцева М.С. Влияние Русской православной церкви на развитие народного образования в Курской губернии во второй половине XIX-начале XX вв.: Автореф. дисс. . канд. пед. наук. Курск: ВНИИЗ и ЗПЭ, 2001.-22 с.

172. Титлинов Б.В. Православие на службе самодержавия в русском государстве. Л.: Гос. изд. 1924, - 210 с.

173. Титлинов Б.В. Церковь во время революции. Пг.: Былое, 1924. -196 с.

174. Фирсов С.Л. Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России. СПб.: Изд. Христианского гуманитарного института, 1996. 660 с.

175. Фирсов С.Л. Революция 1917 г. и попытки «демократизации» Русской Церкви // Церковно-исторический вестник. М., 2000. - № 6-7. — С. 196208.

176. Фирсов С.Л. Русская Церковь накануне перемен. (Конец 1890-х 1918 гг.) - М.: ППП «Типография Наука», 2002. - 623 с.

177. Фруменкова Т.Г. Высшее православное духовенство в России в 1917 г.// Из глубины времён. Вып. 5. СПб.: б/и, 1995. - С.74-94.

178. Шахнович М.И. Ленин и проблемы атеизма. Критика религии в трудах 1 В.И. Ленина. М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР (Ленингр. отд-ние), 1961.-671 с.

179. Шашкова O.JI. История сопротивления православной церкви ЦЧО политике большевизма в 20-30-е годы // История и культура: прошлое и современность. Курск: КГПУ, 2000. - С. 133-136.

180. Шишкин А.А. Сущность и критическая оценка «обновленческого» раскола русской православной церкви. Казань: Изд. Казан, ун-та, 1970. - 367 с.

181. Шелохаев В.В. Модернизационные процессы в России: общее и особенное // Российская цивилизация: Этнокультурные и духовные аспекты: Энц. словарь / Ред. кол.: Мчедлов М.П. и др.; Авт. кол. Андреев A.J1. и др. М.: Республика, 2001. - С. 209-213.

182. Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в 1939-1964 годах). М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, Общество любителей церковной истории, 2000. - 400 с.

183. Шуклина JI.A. Культурно-просветительская деятельность Русской православной церкви в конце XIX-начале XX вв. (по материалам Курской губернии): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2005. - 25 с.

184. Юрковецкий B.J1. Церковь и государство. Эволюция взаимоотношений. -Курск: Изд-во КГПУ, ООО «Учитель», ИПК и ПРО, 2001. 268 с.