автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Деятельность Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов в 1877-1917 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Деятельность Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов в 1877-1917 гг."

7 /") На правах рукописи

;17 /

Николаев Андрей Леонидович

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО И МОСКОВСКОГО АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ИНСТИТУТОВ В 1877-1917 гг.

Специальность 07.00.02 - отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Казань-2010

1 8 МАР 2010

003493732

Работа выполнена на кафедре гуманитарных наук Казанского государственного технологического университета

научный руководитель - доктор исторических наук, профессор

Ольга Николаевна Коршунова

официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Ислаев Файзулхак Габдулхакович

кандидат исторических наук, профессор Валеев Рафаэль Миргасимович

ведущая организация -

Елабужский государственный педагогический университет

Защита состоится 8 апреля 2010 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.081.01 при ГОУ ВПО «Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина» (420008 г. Казань, ул. Кремлевская, д. 18, ауд. 1113).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени Н.И. Лобачевского Казанского государственного университета.

Автореферат разослан_марта 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного кандидат исторических наук, доцент

Д.Р. Хайрутдинова

Общая характеристика работы

Обращаясь к проблеме деятельности Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов, весьма значимой для понимания развития археологии и архивистики в дореволюционной России, мы исходим из того, что ныне археология трактуется как наука, изучающая историю общества по материальным остаткам жизни и деятельности людей -вещественным (археологическим) памятникам. В конце-же XIX - начале XX вв. под археологией подразумевалась «наука о древностях, совокупность вспомогательных исторических дисциплин, изучающих преимущественно вещественные исторические памятники»1.

Не смотря на статус самостоятельной науки, в дореволюционной России архивоведение (наука об архивах) тесно примыкало к археологии. Практически все отечественные дореволюционные археологи обращались к проблематике организации архивов и сохранности письменных исторических источников, а Санкт-Петербургский и Московский археологические институты готовили не только археологов, но и архивистов2.

В дальнейшем Санкт-Петербургский и Московский археологические институты, действовавшие в метрополии, (в 1895 г. состоялось торжественное открытие Русского археологического института в Константинополе)3, мы будем называть просто археологическими институтами, а под понятием «дореволюционная археология» подразумевать археологию и архивистику в России до 1917 г.

Актуальность темы исследования. Пореформенный период развития системы высшего образования в дореволюционной России ознаменовался открытием в 1877 г. и началом деятельности первого в нашей стране специализированного археологического вуза - Санкт-Петербургского археологического института. Продолжение процесса специализации научного исторического знания привело к открытию в 1907 г. Московского археологического института. Главной целью этих научно-образовательных учреждений являлась подготовка отечественных специалистов по археологии и архивному делу.

До 1917 г. археологическими институтами был накоплен гигантский опыт в самых различных плоскостях их деятельности: от организации учебного процесса, до мероприятий по охране историко-культурных памятников. Этот опыт вполне может использоваться в наше время специализированными высшими учебными заведениями.

1 Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Современная версия. М.: 2003. С. 31.

2 Положение о С.-Петербургском Археологическом Институте // Вестник Археологии и Истории. 1901. Вып. 14. С. 3; Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. Изд. третье. СПб.: 1907. Т.ХХУП. № 28844.

3 Открытие Русского Археологического Института в Константинополе 26-го Февраля 1895 года // Известия Русского Археологического Института в Константинополе. 1896. Т. 1. С. 1.

Актуальность изучения деятельности археологических институтов в дореволюционной России мотивируется тем, что современные научно-образовательные центры находятся в стадии перестройки своих взаимоотношений с государством. В этйм контексте очень интересны те мероприятия, которые проводило правительство дореволюционной России в отношении археологических институтов и сам механизм взаимодействия правительства и археологических институтов. Анализ организации и развития дореволюционных археологических институтов может использоваться современными научно-образовательными учреждениями при выработке собственных долгосрочных программ развития.

Научная актуальность настоящей диссертации обусловлена еще и тем, что в советский период освещение деятельности дореволюционных археологических институтов в значительной мере носило однобоко-идеологизированный или художественно-биографический характер. В настоящее время сведения об археологических институтах содержатся в учебных курсах для студентов высших учебных заведений по специальности «история», но сведения эти, как правило, носят обзорный характер1.

Таким образом, несмотря на то, что высказанная проблема не является новой, по нашему мнению, давно назрела необходимость в более тщательном и подробном исследовании специализированных археологических учебно-научных центров, каким являлись Санкт-Петербургский и Московский археологические институты и сравнению итогов их учебно-педагогической работы с работой историко-филологических факультетов университетов.

Степень изученности темы. Уровень изученности темы деятельности дореволюционных археологических институтов рассматривается по двум основным направлениям:

1) историография, в рамках нашего исследования, отечественной дореволюционной археологии;

2) история изучения деятельности археологических институтов в дореволюционной России, т.е. собственно историография дореволюционных археологических институтов.

Первые работы обобщающего характера появились в конце Х1Х-на-чале XX вв. Авторы их, подытоживая развитие археологии в Российской империи, называют наиболее выдающихся, с их точки зрения, столичных и провинциальных исследователей перечисляют и пытаются дать оценку деятельности историко-археологических научных обществ. Но эти работы, как правило, носили обзорно-иллюстративный характер и часто бы-

1 Голиков А.Г. Архивоведение отечественной истории: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: 2008. С. 14-15; Абрамова Н.Г., Круглова Т.А. Вспомогательные исторические дисциплины: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: 2008. С. 67-71.

ли связаны с определёнными юбилейными датами1. Некоторые из них значительны по объёму и вышли отдельными изданиями2.

С установлением Советской власти в России археологические институты разделили судьбу других научно-образовательных заведений. В начале 1918 г. большевики взяли под свой контроль академические центры. Так Санкт-Петербургский археологический институт принял в свой штат большевистского комиссара, без подписи которого главное казначейство министерства финансов отказывалось удовлетворять финансовые запросы института3. В 1922 г. Санкт-Петербургский и Московский археологические институты были закрыты. Новой власти оказались не нужны учебно-научные учреждения где «господствовали буржуазные и буржуазно-дворянские взгляды»4. Заместителем наркома просвещения РСФСР историк-марксист М.Н. Покровский объявил, что «правильное понимание русской истории может опираться только на понимание её Лениным»5.

В 1920-х - первой половине 1930-х гг. появляется ряд работ, методологического характера, в которых впервые был дан анализ, как правило, критический, развития дореволюционной археологии6. Это привело к тому, что с середины 1930-х гг. отправной точкой отечественной археологии стал считаться 1917 г.

Сороковые годы и послевоенный период стали временем переосмысления накопленного опыта.

1 Гаршин Е.М. Императорское Общество любителей древней письменности в 1885 г. // Вестник Археологии и Истории. 1888. Вып. 7. Отд. 3. С. 4-19; Лебедев Д.П. Московское Общество древне-русского искусства // Вестник Археологии и Истории. 1888. Вып. 7. Отд. 3. С. 33-35; Тимаев Е.М. Общество Археологии, Истории и Этнографии в Казани // Вестник Археологии и Истории. 1888. Вып. 7. Отд. 3. С. 2-4; Яковлев П.С. Императорская Археологическая Комиссия // Вестник Археологии и Истории. 1888. Вып. 7. Отд. 3. С. 20-22; Виль-чинский О. Подвиги археологии в XIX в. // Девятнадцатый век; Обзор науки, техники и политических событий. СПб.: 1900. С. 220-259; Жерве В.В. Археологические раскопки в России в 1902 г. // Исторический Вестник. 1903. Т. 92. июнь. С. 1061-1066; Бороздин И.Н. Из области русских археологических открытий // Вестник Европы. 1910. № 12. С. 319-327; Он же. Некоторые итоги русских археологических исследований последних лет // Древности. Труды МАО. 1911. Т. 23. Вып. 1. С. 51-65.

2 Анучин Д.Н. Историческая запискао деятельности Императорского Московского археологического общества за первые 25 лет его существования. М.: 1890; Иконников B.C. Опыт русской историографии. Киев: 1891; Веселовский Н.И. История императорского археологического общества за первые 50 лет его существования 1846-1896. СПб.: 1900.

3 ЦГИА СПб. Ф. 119. Оп. 2. Д. 68. Л. 80: Письмо Главного казначейства Министерства Финансов от 19 ноября 1917 г.

4 Пряхин А.Д. История Советской археологии (1917 - сер. 30-хгг.). Воронеж: 1986. С. 3.

5 Покровский М.Н. Русская история. В 3 т. М.: 2005. Т. 1. С. 6.

6 Жебелев С.А. Введение в археологию. Пг.: 1923; Городцов В.А. Археология. Т.1. Каменный период. История развития знания археологических памятников. М.-Пг.: 1923; Гриневич К.Э. Опыт методологии археологической науки. Севастополь: 1926; Равдоникас В.И. За марксистскую историю материальной культуры // Известия ГАИМК. 1930. Т. 7. Вып. 3, 4; Худяков М.Г. Дореволюционная русская археология на службе эксплуататорских классов. Л.: 1933.

Советский археолог A.B. Арциховский в «Очерках по истории исторической науки в СССР» во второй половине 1950-х - первой половине 1960-х гг. опубликовал ряд статей по истории отечественной дореволюционной археологии. Говоря о роли того или иного дореволюционного археолога для развития отечественной исторической науки, A.B. Арциховский невольно поднял проблему преемственности советской и дореволюционной археологии1.

На прямую преемственность между русской дореволюционной и советской археологическими школами указали A.J1. Монгайт2 и A.A. Формозов3, но это мнение вступало в противоречие с официозной точкой зрения.

После кратковременной «Оттепели» с середины 1960-х гг. вновь усиливается идеологическое давление на историческую науку. В условиях тотального контроля партийно-государственных органов над историко-исследовательской деятельностью было невозможно высказывание взглядов, не совпадающих с официальной точкой зрения4. Такая ситуация сохранялась до середины 1980-х гг.

В работах методологического характера Л.С. Клейн и В.Ф. Генинг по-прежнему говорили об «ограниченности и узости» взглядов дореволюционной археологии, критикуя её с уже позиций современной археологии, пользующейся достижениями точных наук. Подобной позиции придерживался и А.Д. Пряхин5.

Совершенно с других позиций оценку развития дореволюционной археологии дали A.A. Формозов и Г.С. Лебедев.

A.A. Формозов подробно рассмотрел развитие археологии в дореволюционной России и дал оценку деятельности того или иного археолога6. Г.С. Лебедев охарактеризовал деятельность не только отдельных археологов, но и основных археологических центров, показав при этом взаимодействие между собой различных археологических школ в дореволюционной России. Впервые были подробно исследованы археологические съезды7.

На современном этапе развития отечественной историографии не существует резкого противопоставления дореволюционного и советского

1 Арциховский A.B. Археология //Очерки по истории исторической науки в СССР. М.: 1955.

Ч. 1. С. 525-535; Ч. 2. М.: 1959. С. 614-632; Ч. 3. М.: 1963. С. 586-596. 1 Монгайт А.Л. Археология в СССРТМ.: 1955. С. 38-44; Он же. Возникновение и первые шаги советской археологии // История СССР, 1963. № 4. С. 75-94.

3 Формозов A.A. Очерки по истории русской археологии. М.: 1961. 128 с.

4 Репина Л.П., Зверева В.В., Парамонова М.Ю. История исторического знания: пособие для вузов. - 2-е изд., стереотип. М.: 2006. С. 225.

5 Клейн Л.С. Археологические источники: учебное пособие. Л.: 1978. 120 е.; Генинг В.Ф. Структура археологического познания (проблемы социально-исторического исследования) / АН УССР. Ин-т археологии / Отв. ред. C.B. Смирнов. Киев: 1989. 286 е.; Пряхин А.Д. История Советской археологии (1917-сер. 30-хгг.). Воронеж: 1986. 280 с.

6 Формозов A.A. Страницы истории русской археологии. M.: 1986. 240 с.

' Лебедев Г.С. История отечественной археологии 1700-1917 гг. СПб.: 1992.464 с.

периодов развития археологии в России, а интерес к изучению развития дореволюционной археологии продолжает сохраняться как на общероссийском, так и на региональном уровне1.

Первые попытки дать оценку собственно деятельности Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов была сделана ещё в дореволюционной период.

Первым, в силу своих профессиональных обязанностей, к этой теме обратился директор Санкт-Петербургского археологического института И.Е. Андреевский. Давая обзор деятельности института за первые десять лет, он не скрывает прошедшие и возникающие институтские проблемы, и, что особо ценно, полностью приводит статистические данные по институту за прошедший период2.

Русский археолог и архивист конца XIX - начала XX вв. Д.Я. Самоквасов подверг критике Санкт-Петербургский археологический институт. В работе «Архивное дело в России» он называет Санкт-Петербургский археологический институт, исторические архивы и губернские архивные комиссии общественной архивной службой. По его мнению, институт не справился со своей главной целью - подготовкой специалистов по архивному делу для занятия ими должностей в провинции3. После смерти Кала-лачова и введением Положения 1896 г., Санкт-Петербургский археологический институт превратился в общеобразовательное учреждение, задачи которого могли решать исторический и юридический факультеты. Начиная со времени директорствования А.Н. Труворова (1891-1896 гг.), в ущерб качеству подготовки, институт увлёкся количественными показателями, хотя и имел всего одну учебную аудиторию4.

Другую, прямо противоположную точку зрения высказал директор Санкт-Петербургского археологического института Н.В. Покровский. Выступая на заседании, посвященном тридцатилетию института, отмечая ус-

1 Серых Д.В. Всероссийские Археологические съезды как формы организации отечественной археологической науки во второй половине XIX- начале XX вв.: дис. ...канд. ист. наук. Самара, 2005. 292 е.; Археологические древности в провинциальной исторической мысли Европейской часта второй половины XVHI-начале XX вв.: дис. ...канд. ист. наук. Н.Новгород, 2005. 264 е.; Петрова О.С. Методы изучения массовых данных материалов археологических съездов, 1864-1914: дис. ...канд. ист. наук. М.: 263 е.; Жукова E.H. Изучение археологических памятников в Тверской губернии во второй половине XIX-первой трети XX вв.: дис. ... канд. ист. наук. М.: 2005. 400 е.; Стародубцев Г.Ю. Исследование археологических памятников Курского края в XIX-XX веках: дис. ...канд. ист. наук. Брянск, 2006. 238 е.; Медведева М.В. Изучение и охрана памятников археологии и архитектуры эпохи средневековья Северо-запада России в деятельности Императорской Археологической Комиссии: автореф. дис. ...канд. ист. наук. СПб.: 2007. 22 с.

2 Андреевский И.Е. Десятилетие Археологического Института // Вестник Археологии и Истории. 1892. Вып. 8. С. 1-32.

3 Самоквасов Д.Я. Архивное дело в России. Кн. 1. Современное русское архивное нестроение. М.: 1902. С. 19-20.

4 Там же. С. 21-22.

пехи и неудачи, он указал, «что труды Института, всегда скромные, чуждые всякой шумихи, принесли и приносят свои добрые плоды»1.

Взгляд Д.Я. Самоквасова, особенно после закрытия в 1922 г. по политическим мотивам, Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов, стал превалирующим в советской историографии. Как правило, деятельность археологических институтов подвергалась острой критике.

И.С. Назин считал деятельность губернских учёных архивных комиссий (в дальнейшем - ГУАК), находящихся в введении Санкт-Петербургского археологического института бесполезной, более того, ставя под сомнение их научный характер, а, следовательно, и компетентность руководящего центра2.

И.Л. Маяковский назвал критику Д.Я. Самоквасовым Санкт-Петербургского археологического института «справедливой, но буржуазно-ограниченной». По его мнению, Д.Я. Самоквасов не заметил того обстоятельства, что Санкт-Петербургский археологический институт возник как частное заведение и, завися от количества вольнослушателей, не мог предоставить своим студентам постоянную практику по архивоведению и тем более направить выпускников руководителями архивов, потому что в дореволюционной России отсутствовала единая система архивов3. При всех своих недостатках, критика Самоквасовым деятельности Санкт-Петербургского археологического института и подведомственных ему губернских учёных архивных комиссий «показала их несостоятельность в области сохранения архивных материалов от уничтожения»4.

Разделяя взгляд Самоквасова, и перенося его на Московский археологический институт, И.Л. Маяковский утверждал, что археологические институты не справились с поставленной перед ними первоочередной задачей - подготовки архивистов и в ущерб этой задаче увлеклись подготовкой археологов. Архивоведение не стало в них темой широких научно-исследовательских разработок. «Такое состояние архивоведения...было следствием отсутствия централизации архивного дела в дореволюционной России»5.

В 1960 г. эта работа была переиздана6 и, таким образом, в период, когда уже была поднята проблематика преемственности дореволюционной и советской археологических школ, И.Л. Маяковский остался на старых позициях.

' Покровский Н.В. Тридцатилетняя годовщина Императорского Археологического Института // Вестник Археологии и Истории. 1909. Вып. 18. С.22.

2 Назин И.С. Из истории архивного дела в дореволюционной России // Архивное дело. 1936. № 39. С. 26-37.

3 Маяковский И.Л. Очерки по истории архивного дела в СССР. Часть первая. История архивного дела в СССР до Октябрьской социалистической революции. М.: 1941. С. 286.

4 Там же. С. 290.

5 Там же. С. 338-339.

6 Он же. Очерки по истории архивного дела в СССР, испр. для 2-го изд. М.: 1960. 338 с.

И всё же в 1980-ые годы дореволюционные археологические институты вновь попадают в поле зрения собственно историков науки. Е.В. Соболева, освещая общие тенденции развития научных учреждений дореволюционной России и подробно рассматривая процесс специализации в 60 - 90-е гг. XIX в., отнесла Санкт-Петербургский археологический институт к институтам усовершенствования специалистов1. Использование современной типологии применительно к дореволюционным высшим учебным заведениям, на наш взгляд, не совсем удачно. Археологические институты занимались и научно-исследовательской и педагогической деятельностью, а Санкт-Петербургский институт выпускал не столько «усовершенствованных» специалистов на базе уже имеющегося у них высшего образования, но и просто специалистов-сотрудников из числа бывших гимназистов, которым совершенствовать было нечего.

В диссертационном исследовании A.M. Пашкова рассматриваются вопросы, касающиеся функционирования Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов как научных и учебных заведений. В качестве причин A.M. Пашков называет: во-первых, общее развитие исторической науки в России во второй половине XIX - начале XX вв. и практическая потребность в профессиональной подготовке работников архивов и сотрудников научных обществ и, во-вторых, необходимость владения всеми специалистами-историками фактическим материалом и методикой исследования в области вспомогательных исторических дисциплин2.

На наш взгляд, формулировка самих причин носит самый общий характер, так как автор не учитывает особенности специализации исторических, а говоря точнее археологических, дисциплин. К тому же, давая характеристику деятельности преподавателей археологических институтов и прослеживая преемственность лекционных курсов, A.M. Пашков упускает из виду два важнейших, на наш взгляд, лекционных курса, а именно: «полицейское право (история учреждений)» и «архивоведение» И.Е. Андреевского, читаемые последним в Санкт-Петербургском археологическом институте. Между тем курс «история учреждений» («русская история») был обязателен к изучению и в МАИ, а, называя «отцов-основателей» вспомогательных исторических дисциплин, учёный незаслуженно оставляет без внимания И.Е. Андреевского, впервые в истории дореволюционного высшего образования прочитавшего курс «архивоведения» в Санкт-Петербургском археологическом институте. Кроме того, совершенно не рассмотрен курс лекций по христианской археологии Н.В. Покровского. В силу специфики работы, A.M. Пашков не осветил научно-исследовательскую деятельность археологических институтов, связь Санкт-Петербургского археологического института с ГУАК, состав сту-

1 Соболева Е.В. Организация науки в пореформенной России. Л.: Наука, 1983. С. 262.

2 Пашков A.M. Вспомогательные исторические дисциплины в отечественном архивном образовании в конце XIX - начале XX вв.: дис. ...канд. ист. наук. М.: 1984. С. 44-45.

денчества и саму проблему подготовки профессиональных кадров в археологических институтах.

Воронежский исследователь истории отечественной археологии А.Д. Пряхин утверждает, что Санкт-Петербургский и Московский археологические институты не имели «сколько-нибудь единого срока обучения и тем более целостной системы подготовки кадров»1. С этим высказыванием невозможно согласиться. По-видимому, автор был слабо знаком с данной тематикой и повторил традиционную идеологическую установку. А.Д. Пряхин, в качестве одного из аргументов несостоятельности дореволюционных археологических институтов приводит мнение бывшего преподавателя МАИ В.А. Городцова. Последний, в связи с закрытием в 1922 г. археологических институтов, приветствовал перенос подготовки специалистов-археологов в университеты, связывая с этим «конец деятельности вредного археологического дилетантства, господствовавшего в дореволюционной время»2.

А.Е. Иванов даёт статистическую информацию о количестве студентов, перечисляет наиболее выдающихся преподавателей археологических институтов в Санкт-Петербурге и Москве и самое главное отмечает разницу в учебных программах между ними. По мнению ученого, это обусловлено тем, что Санкт-Петербургский археологический институт готовил изначально археографов и архивистов, а институт в Москве ещё и профессиональных археологов. Последний третий год обучения в МАИ был посвящен практическим занятиям и написанию магистерской диссертации. «Таким образом, Московский археологический институт сочетал в себе черты научно-исследовательского и высшего учебного заведения»3.

А.Е. Иванов считает, что Санкт-Петербургский и Московский археологические институты были своеобразными научными обществами, объединявшие в качестве членов профессионалов-преподавателей, выпускников, просто любителей и высоких покровителей, которых спаивала вместе корпоративная культура4.

Исследуя архивные документы, автор приводит такой малоизвестный для историков факт: «в 1917 г. Комиссия Временного правительства по реформе высшей школы утвердила Положение о Киевском археологическом институте и намеревалась рассмотреть проект создания такого же института в Казани»5.

Однако, археологические институты не стали у А.Е. Иванова специальной темой исследованияГ Приводя статистические данные по выпуск-

' Пряхин А.Д. История Советской археологии (1917-сер. 30-хгг.). Воронеж: 1986. С. 75.

2 Там же. С. 73.

3 Иванов А.Е. Высшая школа России в конце Х1Х-начале XX века. М.: 1991. С. 125-126.

* Там же. С. 127.

5 Там же.

никам историко-филологических факультетов университетов, автор неловко объединяет их с выпускниками физмата в одну графу «педагоги»1.

Е.Ю. Басаргина в монографии, посвященной деятельности Русского археологический институт в Константинополе, утверждает, что «второй учебный Археологический институт был создан...по инициативе Д.Я. Самоквасова»2.

Мы не можем согласиться с этой точкой зрения. Если Д.Я. Самоквасов и высказывал мысль об открытии Московского археологического института (МАИ), то в разработке и реализации этого проекта не участвовал. Первым мысль об открытии в Москве второго археологического института, по мере подъёма первого в Санкт-Петербурге, высказал учредитель и первый директор Санкт-Петербургского археологического института Н.В. Калачов3. В документах МАИ, хранящихся в ЦИАМ4, инициаторами и реализаторами проекта указаны бывший министр народного просвещения генерал-лейтенант В.Г. Глазов и приват-доцент Харьковского университета А.И. Успенский5.

В монографии «Археологические институты дореволюционной России», автор данной диссертации, обобщил промежуточные данные исследования и обозначил основные источники по данной проблеме6.

Опосредованно темы деятельности Санкт-Петербургского археологического института касались в своих работах исследователи деятельности губернских учёных архивных комиссий.

Н.В. Бржостовская, пытаясь объективно рассмотреть роль ГУАК в решении архивного вопроса в дореволюционной России, не характеризует роль самого Санкт-Петербургского археологического института в ходе процесса открытия и работы ГУАК7. В дальнейшем, не смотря на изменившееся в 1970-ые гг. отношение историков к ГУАК8, археологические институты по-прежнему оставались вне поля зрения исследователей.

1 Там же. С. 328.

2 Басаргина Е.Ю. Русский Археологический Институт в Константинополе: очерки истории. СПб.: 1999. С. 4.

3 Покровский Н.В. Тридцатилетняя годовщина Императорского Археологического Института // Вестник Археологии и Истории. 1909. Вып. 18. С. 17.

4 Центральный Исторический Архив г. Москвы.

5 ЦИАМ. Ф. 376. Оп. 3. Д. 24. Л. 11: Отчёт о деятельности МАИ за 1907/8 акад. год. Черновик.

6 Николаев А.Л. Археологические институты дореволюционной России: монография. Нижнекамск: 2008. 177 с.

7 Бржостовская Н.В. Деятельность губернских ученых архивных комиссий в области архивного дела, 1884-1917: автореф. дис. ...канд. ист. наук. М.: 1951; Она же. Деятельность ученых архивных комиссий по созданию исторических архивов //Труды МГИА. М.: 1954. Вып. 6. С. 35-37.

8 Бржостовская Н.В. Вопросы архивного дела на археологических съездах в России, 18691911 гг. // Археографический ежегодник за 1971 год. М.: 1972. С. 89-105; Булах В.Н. К вопросу о деятельности Пермской учёной архивной комиссии (1888-1916 гг.) // Вспомогательные исторические. Свердловск: 1974. С. 99-114; Самошенко С.О. История архивного дела в дореволюционной России: Учеб. пособие. М.: 1989. 215 с.

Разрабатывая проблему деятельности ГУАК, авторы работ конца 1980-х - 1990-х гг.1 охарактеризовали её с положительной стороны, дали статистические данные по ГУАК, но совершенно не рассмотрели роль археологических институтов для дореволюционной археологии. Не уделил внимания им и такой выдающийся исследователь провинциальной историографии как В.А. Берлинских.

В последнее десятилетие авторы работ, посвящённых ГУАК, стараясь подчеркнуть важность своих исследований, рассматривают их деятельность в отрыве от Санкт-Петербургского археологического института, а сам факт открытия ГУАК часто трактуется либо как «как пример двух встречных инициатив: с одной стороны - столичных учёных, с другой -местных любителей древности»2, либо как личная инициатива сенатора Н.В. Калачова, воплощаемая в жизнь без участия Санкт-Петербургского археологического института, носившая временный характер3. При этом ими игнорируется тот факт, что профессиональные археологи и архивисты отсутствовали на тот момент в провинции,4 и первое время Санкт-Петербургский археологический институт не просто курировал открытие и работу, но и финансировал создание провинциальных исторических архивов, музеев, периодических изданий5.

Таким образом, историографический анализ позволяет нам сделать вывод о недостаточной разработанности обозначенной нами проблемы в современной исторической научной литературе. Вместе с тем, автор не претендует на всеобъемлемость и конечность, поскольку выбранная тема

'Аббасов A.M. Вклад Полтавской учёной архивной комиссии в развитии исторического краеведения // История и историки. М.: 1984. С. 275-286; Макарихин В.П. ГУАК и их роль в развитии общественно-исторической мысли России в конце XIX - начале XX века // История СССР. 1989. № I. С. 160-170.; Он же. Губернские ученые архивные комиссии России. Нижний Новгород: 1991. 120 е.; Никитина К.Ю. Орловская учёная архивная комиссия: Краткий очерк деятельности // 40 лет научному студенческому кружку источниковедения истории СССР. М.: 1990. С. 164-166; Размустова Т.О. Губернские учёные архивные Комиссии и изучение памятников археологии в дореволюционной России // Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры. М.: 1990. С. 89-104; Зобов Ю.С. Роль Оренбургской учёной архивной комиссии в становлении исторического краеведения на южном Урале // II Всесоюзная конференция по историческому краеведению. Апрель 1989. Тезисы докладов и сообщений. Пенза: 1989. С. 80-81; Солнцев Н.И. Роль губернских учёных архивных комиссий в исследовании археологических памятников Верхнего Поволжья. (По материалам Нижегородской и Тверской губернских учёных архивных комиссий): автореф. дис. ...канд. ист. наук. Нижний Новгород, 1997; Рюмина Т.Д. Эволюция краеведения в России в конце XIX-начала XX вв.: (На материалах Москвы): автореф. дис. ...докт. ист. наук. М.: 1999. 34 с.

2 Толстое В.А. Рязанская губернская учёная архивная комиссия: история создания, труды, коллекции: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Саратов, 2003. 24 с.

3 Вечтомова Ю.Е. Развитие краеведения в российской провинции на рубеже XIX-XX вв. и деятельность Вятской учёной архивной Комиссии: автореф. дис...канд. ист. наук. Ижевс, 2006. 24 с.

4 Покровский Н.В. Губернские учёные архивные комиссии // Вестник Археологии и Истории. 1909. Вып. 18. С. 30-31.

! Андреевский И.Е. Десятилетие Археологического Института // Вестник Археологии и Ис-Истории. 1892. Вып. 8. С. 20-21.

слишком обширна и многогранна. Тем не менее, можно обоснованно утверждать, что подобного монографического, комплексного исследования деятельности Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов до сегодняшнего дня не было осуществлено.

Объектом исследования является научная и образовательная деятельность в области археологии и архивоведения в последней четверти XIX - начале XX вв.

Предметом исследования выступает история организации и развития Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов в дореволюционной России.

Хронологические рамки исследования непосредственно охватывают период с 1877 по начало 1917 гг. В то же время в работе были предприняты экскурсы в историю развития археологических разысканий в России, начиная с первой четверти XVIII века. Конечная дата определяется началом 1917 г. (январь), так как, по мнению автора, весной 1917 г. начинается новый этап развития археологических институтов в России, требующий отдельного глубокого изучения. Он характеризуется внешним расширением сети археологических институтов и глубоким внутренним кризисом, связанным с общим бедственным экономическим состоянием России и начавшимся расколом в среде ученых-археологов, часть которых вскоре вступила в острый конфликт с советской властью.

Цель и задачи исследования. Целью диссертации является изучение деятельности Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов в контексте процессов специализации научного исторического знания и определение роли этих структур в развитии отечественной дореволюционной археологии и архивистики.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:

- раскрыть предпосылки, причины и обстоятельства открытия археологических институтов;

- рассмотреть правительственную политику по отношению к археологическим институтам;

- проанализировать учебно-педагогическую деятельность археологических институтов и сравнить её с деятельностью историко-филологических факультетов российских университетов.

- охарактеризовать научно-исследовательскую деятельность археологических институтов.

Теоретико-методологической основой работы стали принципы историзма, научной объективности и комплексности. Первый из них даёт возможность рассматривать отдельные факты в связи с другими, а также в связи уже имеющимся историческим и историографическим опытом. Принцип научной объективности стал основой анализа привлекаемых исторических и историографических источников. Принцип комплексно-

сти предполагает выявление совокупности фактов и процессов на основе привлечения как можно большего круга источников.

Углубленному изучению исторических явлений способствовал использование общенаучных методов: анализа, синтеза, системного подхода, историко-сравнительного, проблемно-хронологического и социально-психологический. Использование аналитического метода позволило выявить особенности организации и специфические черты деятельности археологических институтов, а метод синтеза выявить место и роль археологических институтов в системе археолого-архивного образования в дореволюционной России. Метод системного подхода позволяет связать между собой различные факты, предметы, явления, тенденции и т. д., например состояние конкретного археологического института в зависимости от политики правительства в отношении образовательных и научных центров. Историко-сравнительный метод был использован для сравнения учебно-педагогической деятельности археологических институтов с аналогичной деятельностью историко-филологических факультетов университетов в конце XIX - начале XX вв. При формировании структуры отдельных частей диссертации использовался проблемно-хронологический метод. Социально-психологический метод использовался при описании биографий первых директоров и отдельных учёных.

Источниковая база диссертационного исследования представлена пятью группами различных материалов, в том числе и ранее нигде неопубликованными архивными документами.

Первую группу источников составляют архивные документы, касающиеся открытия археологических институтов, черновики и копии отчётов о деятельности, финансовые документы, переписку археологических институтов с правительственными учреждениями, ГУАК, редакциями газет, чиновниками. Автором были изучены и введены в оборот архивные материалы археологических институтов, хранящиеся: Санкт-Петербургского археологического института - в Центральном Государственном Историческом Архиве Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб.), Ф. 119; Московского археологического института - в Центральном Историческом Архиве г. Москвы (ЦИАМ), Ф. 376. Делопроизводственная документация позволяет выявить источники финансирования, направления деятельности и объём работы, выполненной каждым археологическим институтом за определённый учебный год.

Вторую группу представляют законодательные и нормативные акты. Примером сочетания законодательной и нормативной регламентации является «Положение о Московским Археологическом Институте»1, дающее представление о цели и задачах МАИ, статусах учебного заведения, его студентов и выпускников, изучаемых дисциплинах и сроках обучения. Другие законодательные акты позволяют судить об отношении

1 Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. Изд. третье. СПб.: 1907. Т. XXVII. № 28844.

власти к проблеме архивов в различные периоды истории1. Относительная малочисленность этой группы источников объясняется тем, что законодательные и нормативные документы, регламентирующие деятельность Санкт-Петербургского археологического института в полном объёме публиковались на страницах «Вестника Археологии и Истории».

К третьей группе отнесены материалы периодической печати, изучаемого периода времени. Наибольшую важность представляет периодические издания археологических институтов: «Вестник Археологии и Истории» (Вып.1-22), издаваемый Санкт-Петербургским археологическим институтом и «Известия Русского Археологического Института в Константинополе»2, на страницах которых публиковались официальные отчёты об их деятельности, результатах археологических раскопок и разбора государственных архивов, а также методические работы и отдельные лекции по вспомогательным историческим дисциплинам. К сожалению, «Записки Московского Археологического Института» носят, за редким исключением3, археографический характер и могут служить источником для изучения лишь опосредованно. В эту группу были отнесены «Сборник Государственных знаний», «Правительственный Вестник», «Юридический Вестник» - периодические издания, выходившие под редакцией Н.В. Калачова4, материалы археологических съездов5, и, с большой долей условности, газетные периодические издания6.

В четвёртую группу были объединены материалы лекционного и методического характера. Это, прежде всего, лекционные курсы преподавателей и членов археологических институтов, вышедшие отдельными изданиями7. Анализ этих материалов позволяет выявить научно-мировоз-

' Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. СПб.: 1830. Т. VI. № 3534; Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. СПб.: 1830. Т. XXXI. № 24686; Декреты Советской власти. М.: 1959. Т. II. № 203.

1 Открытие Русского Археологического Института в Константинополе 26-го Февраля 1895

года // Известия Русского Археологического Института в Константинополе. 1896. Т. I. С. I, 13.

3 Успенский А.И. Фрески церкви Спаса Нередицы // Записки Московского Археологического института. 1906. Т. VI. С. 17.

4 Калачов Н.В. О волостных и сельских судах в древней и нынешней России // Сборник Государственных знаний. 1880. Т.VIII; Он же. О Боярской думе Московского государства и ея до нас дошедших докладах и приговорах // Правительственный Вестник. 1884. Вып. 9-10; Он же. Материалы для Истории русского дворянства // Юридический Вестник. 1885. Вып. 1; Он же. Материалы для Истории русского дворянства // Юридический Вестник. 1885. Вып. II.

5 Гендуне Ю.Г. Городище Топорок Тверской губернии Корчевского уезда // Труды II Обл. Арх. Съезда. Тверь: 1906. С. 261-274; Городцов В.А. Дневник археологических изследований в Зеньковском уезде, Полтавской губернии в 1906 году. Результаты Археологических изследований на месте развалин г. Маджар в 1907 году // Труды XIV Археологического Съезда. М.: 1911. Т. III; Бороздин И.Н. Некоторые итоги русских археологических исследований последних лет// Древности. Труды МАО. М.: 1911. Т. 23. Вып.1. С. 51-65.

6 Временное Положение об Археологическом Институте // Полтавские Губернские Ведомости. 1877. №26; Археологическая экскурсия И Утро России. 1914. № 133.

7 Андреевский И.Е. Лекции по истории полицейского права и земских учреждений в России, читанные в Археологическом Институте в 1881, 1882 и 1883 годах профессором И.Е. Андре-

зренческие представления преподавателей археологических институтов, определить, как трактовалась та или иная вспомогательная историческая дисциплина в России в конце XIX - в начале XX века, выяснить задачи читаемых лекционных курсов и практических занятий.

Пятая группа источников объединяет научные работы преподавателей археологических институтов изданные отдельно1 и публикации некоторых дореволюционных археологов. Эти труды являются во многом итоговыми и позволяют понять атмосферу того времени, складывающиеся научные школы, причину конфликта между дореволюционными археологами в архивном вопросе. В эту группу был включён «Отчёт...» о деятельности Санкт-Петербургского археологического института в 1880 г., выпущенный отдельным изданием2, автором которого является Н.В. Кала-чев, хотя его имя и не указывается в выходных данных.

Таким образом, соединение вместе разнохарактерных источников по теме диссертационной работы, их детальное исследование позволило провести анализ деятельности археологических институтов.

Научная новизна исследования состоит в том, что в диссертационной работе впервые было осуществлено комплексное изучение деятельности Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов дореволюционной Росси, объединённых автором в систему специализированных археологических научно-учебных центров. При этом открытие и развитии археологических институтов рассматривается в русле общих

евским. СПб.: 1883; Он же. Наука об архивах. Лекции, читанные в СПб. Археологическом Институте профессором И.Е. Андреевским в 1885/6-1886/7 гг. СПб.: 1887; Покровский Н.В. Новейшие воззрения на предмет и задачи археологии. Лекция, читанная в С.-Петербургском археологическом институте в 1880 г. СПб.: 1881; Веселовский Н.И. Первобытные древности. Лекции, читанные в СПб. Археологическом институте профессором Н.И. Веселовским в 1897/ 98 акад. году. СПб.: 1898; Городцов В.А. Бытовая археология. Курс лекций, читанных в Московском Археологическом Институте. М.: 1910; Он же. Руководство для археологических раскопок. М.: 1914.

' Андреевский И.Е. (Некролог). Сост. профессор Ведров. СПб.: 1891; Анучин Д.Н. Историческая записка о деятельности Императорского Московского археологического общества за первые 25 лет его существования. М.: 1890; Валишевский К. Иван Грозный. М.: 1989. 426 е.; Веселовский Н.И. История императорского археологического общества за первые 50 лет его существования 1846-1896. СПб.: 1900; Иконников B.C. Опыт русской историографии. Киев: 1891; Калачов Н.В. Предварительные юридические сведения для полного объяснения Русской Правды. СПб.: 1880; Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли: сост., вступ. ст. и примеч. Тз.А. Александрова. М.: 1991. 624 е.; Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трёх книгах. М.: 1993. Кн. 1. 572 е.; Отчёт о раскопках и занятиях в архивах членов, сотрудников и слушателей Археологического института в 1880 году. СПб.: 1881; Покровский Н.В. Очерки памятников христианского искусства и иконографии. Третье пересмотренное издание. СПб.: 1910; Покровский М.Н. Русская история. В 3 т. М.: 2005. Т. 1. 344 е.; Рамбо А. Живописная история древней и новой России / пер. с фр. М.: 1994. 445 е.; Самоквасов Д.Я. Архивное дело в России. Кн.1. Современное русское архивное нестроение. М.: 1902. 720 е.; Успенский А.И. Павловские дворцы и дворцовая историческая панорама САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. Ч. VI. Изд. III. M.: 1914. 2 Отчёт о раскопках и занятиях в архивах членов, сотрудников и слушателей Археологического института в 1880 году. СПб.: 1881.

тенденций развития отечественной дореволюционной науки, имевшей вместе с тем свои специфические особенности и впервые предлагается развернутое обоснование периодизации деятельности дореволюционных археологических институтов.

Кроме того, автор, проводя параллель между учебно-педагогической деятельностью археологических институтов и историко-филологических факультетов университетов, дал переоценку многим стереотипам восприятия деятельности археологических институтов.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Одной из основных причин открытия Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов была неспособность старых академических центров, т. е. университетов, решить проблему специализации исторического знания в рамках историко-филологических факультетов.

2. Открытие и развитие археологических институтов - это часть продолжавшегося в России процесса специализации российской исторической науки и системы вузовского и послевузовского образования. Российские археологические институты дореволюционной России представляли собой постоянно эволюционирующую систему подготовки археологов, сочетающую в себе учебно-образовательную и научно-исследовательские цели.

3. Приоритет в области преподавания архивоведения принадлежит И.Е. Андреевскому, так как именно он впервые в практике отечественного высшего образования разработал и прочёл курс лекций по архивоведению (науке об архивах) в 1885-1886 учебном году в стенах Санкт-Петербургского археологического института.

4. К 1916 г. Московский археологический институт опередил историко-филологические факультеты университетов в процессе подготовки магистров (кандидатов) наук историко-филологической направленности.

5. Археологические институты сумели, наравне с научными обществами, стать ведущими археологическими организациями дореволюционной России

6. Открытие Санкт-Петербургского археологического института и открытие ГУАК являются не оторванными друг от друга инициативами Н.В. Калачова, а двумя последовательными этапами воплощения в жизнь его, централизаторского проекта 1873 г., из них первый, подготовительный, заключался в создании механизма подготовки научных кадров, второй - в начале архивной реформы в российской провинции.

7. Санкт-Петербургский археологический институт выполнял по отношению к ГУАК с момента открытия первых Комиссий до середины 1890-х гг. руководяще-организационную функцию, которая вследствие ряда обстоятельств, превратилась с конца XIX века в координирующе-методологическую и методическую.

Практическая значимость исследования состоит в использовании материалов и выводов диссертации в изучении истории российской археологии и основных тенденций развития научной мысли дореволюционной России. В учебно-педагогических целях, материалы и основные выводы диссертационного исследования могут использоваться в процессе преподавания вузовских курсов по археологии, архивоведению, историографии, а также могут быть основой отдельного спецкурса.

Апробация исследования. Полученные результаты обсуждены на совместном заседании кафедр современной отечественной истории и отечественной истории до XX века исторического факультета КГУ, изложены в форме докладов на научно-практических конференциях: III Всероссийская конференция «Этнодидактика народов мира: преемственность, традиции, инновации» (3-5 апреля 2005 г.); IV Международная конференции «Этнодидактика народов России - исследовательский проект ЮНЕСКО» (4-7 апреля 2006 г.); V Международной конференции «Этнодидактика народов России - исследовательский проект ЮНЕСКО» (23 - 25 апреля 2007 г.).

Публикации. Основные положения исследования отражены в четырех научных публикациях, включая публикацию в журнале входящем в перечень ВАК, и одной монографии.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих четыре параграфа, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений, а также блока приложений.

Основное содержание диссертации

Во введении обосновывается актуальность темы, хронологические рамки, его предмет, цель, задачи и научная новизна, определяется степень разработанности темы, дается обзор использованных в работе источников, формулируется практическая и научная значимость диссертации.

Первая глава «Организация и принципы функционирования археологических институтов в дореволюционной России» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе «Предпосылки, причины и обстоятельства открытия археологических институтов» был дан краткий обзор развития отечественных археологии и архивного дела в XVIII - третьей четверти XIX вв., вскрыты общие причины и особенности открытия каждого археологического института.

Был сделан вывод, что как самостоятельная наука в России археология начала развиваться с начала XIX в. и подразумевала, в первую очередь изучение классических, т. е. греческих и римских (античных), памятников культуры. Это было мотивировано как самими задачами классической археологии, так и включением в состав Российской империи в последнюю четверть XVIII в. северного Причерноморья, с его наследием античной

культуры. Лишь в середине XIX в. российские археологи начали раскопки в центральной Великороссии, пытаясь получить практическое подтверждение или опровержение письменных источников по истории средневековой Руси. Поскольку исследование отечественных древностей вполне отвечало задачам теории «официальной народности», правительство благоприятствовало открытию научных обществ и пыталось поставить археологические раскопки на территории Российской империи под контроль специально для этого созданного нового административно-научного органа — Императорской Археологической Комиссии (ИАК).

Развитие и специализация исторического знания в 60 - 70-х гг. XIX в. требовали дальнейшей реформации историко-филологического факультета или создания нового специализированного учебного заведения, целью которого стала бы подготовка, не просто преподавателей-гуманитариев, а специалистов по отечественным древностям, т. е. профессиональных архивистов и археологов. Соответственно, для обучения специалистов по отечественным древностям предполагалось по новым для того времени программам. Таким образом, открытие археологических институтов было объективным процессом реформирования системы высшего образования;

«Проект Археологического института» Н.В. Калачова возник с целью решения проблемы провинциальных архивов в России, так как Калачов надеялся использовать выпускников института в роли «начальников архивов», и, следовательно, был составной частью предполагаемой архивной реформы. Последняя, в конечном итоге, воплотилась в создание ГУАК, которые должны были превратиться в автономные постоянно действующие археолого-археографические подразделения Санкт-Петербургского археологического института.

Во втором параграфе «Эволюция археологических институтов в контексте правительственной политики» рассматриваются история археологических институтов и правительственные мероприятия в их отношении.

Не смотря на то, что Санкт-Петербургский археологический институт занял свою нишу в научном мире и системе вузовского и послевузовского образования России, первые годы его деятельность осуществлялась исключительно благодаря авторитету и энергии Н.В. Калачова и лишь с началом государственного финансирования (1883 г.) институт вышел из кризисного состояния.

При открытии каждого следующего археологического института, учитывался опыт работы предыдущего. Это подтверждают первоочередные цели, поставленные перед археологическими институтами в момент их открытия; если Санкт-Петербургский институт (1877 г.) создавался как учебное заведение дополнительного образования для подготовки, в первую очередь, архивистов, РАИК (1894 г.) ставил перед собой научно-исследовательские цели, то МАИ (1907 г.), готовя и архивистов и археоло-

гов, представлял симбиоз научно-исследовательского высшего учебного заведения, одной из целей которого была подготовка научной элиты. Открытие филиалов МАИ в провинции вело к демократизации археологических знаний, как и задумывалось"при основании института, и позволило ему стать лидером в подготовке отечественных археологов и архивистов.

Непременными условиями динамичного роста дореволюционных археологических институтов были увеличение правительственных субсидий и предоставление им статуса «императорского». В отличие от университетов, бюджеты которых существенно не изменились в период 1860-ые - 1914 гг., археологические институты получили вместе с изменением статуса, коммерческого на государственный (императорский), дополнительное финансирование, причем существенная помощь МАИ была оказана лично императором Николаем И.

Российские археологические институты накануне Первой мировой войны находились в стадии роста, о чем наглядно свидетельствуют резкое увеличение количества слушателей, наличие в составе преподавательского состава ведущих российских историков и проводимая ими научно-методическая работа.

Вторая глава «Основные направления и анализ деятельности археологических институтов» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе «Подготовка специалистов по русской старине» анализируется учебная деятельность Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов, а результаты их деятельности сравниваются с аналогичной деятельностью историко-филологических факультетов университетов.

Начавшийся в 1863 г. процесс специализации на историко-филологических факультетах университетов был приостановлен Уставом 1884 г., вследствие чего основной комплекс вспомогательных исторических дисциплин первоначально разрабатывался преподавателями Санкт-Петербургского археологического института, а затем преподавателями МАИ. Разработка вспомогательных исторических дисциплин на историко-филологическом факультете была затруднена отсутствием на факультете кафедры археологии и штатных преподавателей соответствующих дисциплин.

Значительное место среди изучаемых в археологических институтах вспомогательных исторических дисциплин занимали церковная (христианская) археология и полицейское право (история учреждений), не получившие продолжения в советский период. В отличие от историко-филологических факультетов университетов, деятельность дореволюционных археологических институтов носила национальную (славяно-ви-зантийско-русскую) направленность. Подобное положение вещей мотивировалось руководством институтов необходимостью изучения, в первую очередь, своих национальных памятников истории, а так же возмож-

ностью обратиться, в случае необходимости, к опыту зарубежных археологов.

Не смотря на постоянное упоминание о значимости изучения архивного дела виднейшими русскими учёными, в том числе и Н.В. Калачовым, которого, правильнее было бы называть не архивистом, а археографом, впервые в практике отечественного высшего образования, курс лекций по архивоведению в 1885-1886 учебном году в стенах Санкт-Петербургского археологического института прочёл И.Е. Андреевский, ставший его первым разработчиком.

Археологические институты стали востребованными учебными заведениями, о чём говорит постоянный рост количества студентов в них, не смотря на введение платы за обучение.

Во втором параграфе «Научно-исследовательская работа» рассматриваются ход и результаты археологических раскопок и разбора государственных архивов членами археологических институтов, а также их основные научные труды. Кроме того, в рамках исследуемой проблемы, затронуты вопросы взаимодействия Санкт-Петербургского археологического института с губернскими учеными архивными комиссиями.

Преподаватели, сотрудники и члены археологических институтов принимали активное участие в археологических раскопках и разборе государственных архивов на территории Российской империи. Вместе с тем, приходится признать, что архивное направление в научно-исследовательской деятельности тормозилось общей нерешенностью архивного вопроса в дореволюционной России.

Теоретические труды преподавателей и членов археологических институтов стали базовыми для российской исторической дореволюционной науки. Огромное значение уделялось изучению религиозных православных памятников, что закономерно объясняется главной поставленной перед ними целью - подготовкой специалистов по отечественным древностям, а так же ролью православной церкви в истории средневековой Руси.

Институтский проект и проект ГУАК Н.В. Калачова являются двумя последовательными мероприятиями предлагаемой в 1873 г. им же архивной реформы в России. Архивный централизаторский проект Н.В. Калачова 1873 г. претерпел к 1884 г. существенные изменения, а именно, в функции архивных комиссий добавились исследование и сохранение историко-культурных памятников, а первостепенной задачей стало создание, вместе с губернскими архивами, провинциальных исторических музеев, что было связано с выпуском специалистов из Санкт-Петербургского археологического института.

В заключении подводятся основные итоги исследования, делаются обобщающие выводы по теме.

В результате проведённого диссертационного исследования можно с полной уверенностью сказать, что археологические институты сыграли важнейшую роль в становлении отечественной археологии.

Непосредственными предпосылками к открытию археологических институтов в дореволюционной России следует считать проснувшийся в среде российского чиновничества и дворянства в первой половине XIX в. интерес к изучению отечественных историко-культурных памятников, возникновение научных обществ и появление государственного звена управления (ИАК), научно-исследовательскую археологическую деятельность научных обществ, учебных заведений и археологов-любителей.

В рамках исследуемой проблемы, автор скорректировал две причины открытия археологических институтов, выдвинутые A.M. Пашковым и определил их как: во-первых, начавшееся оформление вспомогательных исторических дисциплин, объединённых в середине XIX в. в одно научное направление - археологию и их дальнейшая разработка в конце XIX — начале XX вв., во-вторых, необходимость в профессиональной подготовке работников архивов, музеев, библиотек и сотрудников краеведческих организаций и научных обществ.

На основе анализа развития историко-филологического факультета, автор сформулировал третью причину - неспособность старых академических центров, т. е. университетов, в четвертой четверти XIX в. решить проблему специализации в рамках историко-филологического факультета. Не смотря на наличие среди преподавателей университетов специалистов по археологии и архивистике, кафедры археологии на историко-филологическом факультете не были открыты и проблема подготовки профессиональных археологов и архивистов по-прежнему была актуальна в начале XX в., особенно в связи с расширением сети ГУАК.

Возникшие, первоначально, как коммерческие учебные заведения Санкт-Петербургский и Московский археологический институты добились выделения постоянных ежегодных государственных субсидий и придания им статуса «императорского». Накануне Первой мировой войны правительство увеличило размер государственных субсидий археологическим институтам и стало укреплять их материально-техническую базу. Поэтому, в целом, правительственную политику по отношению к археологическим институтам, не смотря на неоднозначное отношение чиновников к системе высшего образования и науке в дореволюционной России, можно характеризовать положительно.

Высокий профессионализм выпускников достигался за счёт полнокровного преподавания, разрабатываемых в этих учебных заведениях вспомогательных исторических дисциплин и организации в них практических занятий со слушателями, что выгодно отличало археологические институты от историко-филологических факультетов университетов, где практические занятия не входили в учебные планы. Каждый учебный год в археологических институтах заканчивался плановой археологической экскурсией, во время которой студенты и выпускники могли на практике проверить полученные во время теоретических занятий знания.

Разница в статусе выпускников Санкт-Петербургского и Московского археологических институтов была обусловлена разницей Положений институтов.

На 1913 г. археологические институты подготовили 1316 специалистов и, в дальнейшем, подготовка продолжилась. Постоянный рост количества студентов, не смотря на введение платы за обучение и первоначальный коммерческий статус институтов, говорит о востребованности этих специализированных учебных заведений в дореволюционной России.

За период 1911-1915 гг. в МАИ 180 человек защитили магистерскую диссертацию. Это число подготовленных учёных позволяет утверждать, что к 1916 г. Московский археологический институт опередил историко-филологические факультеты университетов в процессе подготовки научных кадров. «Положение о Санкт-Петербургском Археологическом институте» 1896 г. не предусматривало защиту магистерской диссертации, и, соответственно, они защищались в других учебных заведениях.

Вместе с тем следует признать, что к 1914 г. подготовка архивистов стала значительно сокращаться, а в условиях военного времени прекратилась совсем. Такое состояние объясняется, не только отсутствием в дореволюционной России общей системы государственных архивов и нерешенностью «архивного вопроса», но и востребованностью специалистов по археологии. На эту частичную переориентацию археологические институты заставляли идти: во-первых, отсутствие государственного заказа на подготовку архивистов; во-вторых, финансовые трудности и первоначальный негосударственный статус этих заведений; в третьих, специализация и обособление собственно археологии от собственно архивного дела.

Таким образом, мысль Н.В. Калачова о том, что одно и тоже лицо, окончившее археологический (Санкт-Петербургский) институт будет неким универсальным специалистом в провинции получило (и это не противоречие) дальнейшее развитие в начале XX в. - от подготовки в археологическом институте архивистов до подготовки и архивистов и археологов и постановки вопроса о создании раздельных учебных заведений по этим направлениям.

Научно-исследовательскую деятельность археологических институтов носила плодотворный характер. Члены археологических институтов стали участниками широкомасштабных археологических раскопок в дореволюционной России в конце XIX - начале XX вв. В рамках популярной в дореволюционной России «областной» теории, они исследовали ареал расселения восточнославянских и финских племён, продолжили изучение античных городов Причерноморья и наследия Золотоордынско-го периода, но основное внимание их было приковано к изучению культурно-исторических памятников Великороссии, т. е. центральных губерний Российской империи. Археологические институты, в лице специально созданных комиссий, неоднократно принимали участие в разборе госу-

дарственных архивов, а результаты их научно-исследовательской деятельности нашли отражение в научных трудах.

Учитывая то значение, какое уделял Санкт-Петербургский археологический институт организации ГУАК и дальнейшей работе с ними, в их взаимоотношениях выделяются два этапа. Первый этап (с 1884 по середину 1890-х гг.) связан с открытием ГУАК и организацией их работы. На этом этапе взаимодействие Санкт-Петербургского археологического института с комиссиями носило характер прямого руководства и археологический институт пытался превратить ГУАК в свои экспедиционно-статистические подразделения. На втором этапе (середина 1890-х - 1912 гг.) отношения Санкт-Петербургского археологического института и ГУАК стали равноправными, чему способствовали финансовая оторванность ГУАК от института и материальная стимуляция прихода в ряды комиссий не просто энтузиастов, а уже состоявшихся учёных и дипломированных специалистов - выпускников археологических институтов и историко-филологических факультетов университетов. На рубеже XIX-XX вв. ГУАК становятся краеведческими, по-настоящему учёными организациями, повышается их авторитет, а Санкт-Петербургский археологический институт превращается в координирующий орган.

Археологические институты сумели, наравне с научными обществами, стать ведущими научными организациями дореволюционной России. Создание и развитие археологических институтов были частью начавшегося в пореформенное время процесса специализации системы высшего образования. В начале XX в. этот процесс продолжался: уточнялись цели, задачи, функции археологических институтов, продолжилась разработка вспомогательных исторических дисциплин, чётче определялась географическая и научная ниша каждого института. К сожалению, естественная эволюция отечественных археологических институтов была прервана в начале советского периода, и завершение процесса специализации протекало уже без их, как структурных единиц, участия.

Анализ статистических данных, основные выводы диссертации могут быть использованы в наше время при выработке государственной политики по отношению к системе специализированного образования. Та двухступенчатость в подготовке специалистов, внедряемая сегодня в систему высшего образования в рамках Болонского процесса, существовала уже в дореволюционной России. В этом отношении использование опыта археологических институтов, а именно - опыта подготовки в одном специализированном учебном заведении разных по своему статусу специалистов одной направленности, может существенно сэкономить время и финансы государства.

Говоря о перспективах дальнейшего исследования обозначенной темы, на наш взгляд, нужно обратить внимание на возможность углубленного исследования научных персоналий. Если о Н.В. Калачове существует относительно богатая литература, то о А.Н. Труворове, Е.И. Андреевском,

не говоря уже об остальных преподавателях археологических институтов, работ практически нет, а сведения о них носят краткий биографический характер. Специального изучения заслуживают направления: издательская деятельность, проблемы сотрудничества с губернскими учеными архивными комиссиями и, конечно, развитие археологических институтов после 1917 г.

Автор надеется, что данная работа будет использоваться другими исследователями отечественной исторической науки.

По теме диссертации опубликованы следующие работы автора:

а) Публикации в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Николаев A.JI. Подготовка специалистов по русской старине в Санкт-Петербургском и Московском археологических институтах / Известия АлтГУ. 2009. Вып. 4/4. (в публикации).

б) Публикации в иных изданиях:

2. Николаев A.J1. Правительственные мероприятия в области организации археологических и архивных учреждений с начала XVIII по середину XIX вв. // Этнодидактика народов России - исследовательский проект ЮНЕСКО: материалы IV Международной научно-практической конференции. Нижнекамск: Изд-во НМИ, 2006. С. 299-302.

3. Николаев A.JI. Открытие С.-Петербургского археологического института и деятельность его первого директора // Этнодидактика народов России - исследовательский проект ЮНЕСКО: материалы IV Международной научно-практической конференции. Нижнекамск: Изд-во НМИ, 2007. С. 348-350.

4. Николаев А.Л. Археологические раскопки в Старой Ладоге действительного члена С.-Петербургского археологического института Н.Е. Бранденбурга // Социально-экономические и технические системы: электронный научный журнал. 2007. № 3 (37). [Электронный ресурс]. URL: http://www.kampi.ru/sets (дата обращения: 31.08.2008.)

в) Вышедшие отдельными изданиями:

5. Николаев А.Л. Археологические институты дореволюционной России: монография. Нижнекамск: Изд-во НМИ, 2008. 177 с.

Для заметок