автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Диалогическая гносеология С. Кьеркегора

Полный текст автореферата диссертации по теме "Диалогическая гносеология С. Кьеркегора"

На правах рукописи

Тетенков Николай Борисович

Диалогическая гносеология С. Кьеркегора

Специальность 09. 00. 01 - онтология и теория познания.

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

Архангельск - 2003

Работа выполнена на кафедре философии Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор философских наук, профессор М. Ю. Опёнков

доктор философских наук, профессор Портнов А. Н.

кандидат философских наук, профессор Монастырских Г. П.

Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского

Защита кандидатской диссертации состоится «2» июля 2003 года в_час.

_мин. на заседании диссертационного совета К 212.191.02 по присуждению учёной степени кандидата философских наук по специальности 09.00.01 - онтология и теория познания в Норвежско-Поморском университетском центре по адресу: 163006 г. Архангельск, ул. Урицкого, 56.

С диссертацией можно познакомится в Научной библиотеке Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова.

Автореферат разослан июня 2003 г.

Учёный секретарь

диссертационного совета , ,

кандидат философских наук, / ,

Доцент ¡Р^ Н. Н. Кукаренко

Актуальность темы исследования

Актуальность предлагаемой темы диссертационного исследования заключается в том, что философия С. Кьеркегора и в нынешнее время остаётся в центре интереса многих философов. Только за последние 10 лет было издано более 300 монографий и статей, анализирующих различные аспекты философских взглядов С. Кьеркегора.

При таком интересе к философии С. Кьеркегора парадоксальным фактом является то, что сам С. Кьеркегор оказался в тени своих интерпретаторов, таких как Л. Шестов, А. Камю. После них творчество С. Кьеркегора стало рассматриваться только в рамках экзистенциальной философии. Став доминирующей тенденцией в интерпретации философии С. Кьеркегора, оно сузило возможность других подходов. С. Кьеркегор стал трактоваться односторонне, что недопустимо, когда речь идёт об одном из великих философов XIX века. Кроме того, всякий истинный философ всегда шире рамок философского направления, к которому его относят.

А потому актуальность данной работы видим в том, чтобы попытаться прочесть С. Кьеркегора вне рамок данных интерпретаций, обратиться к первоисточнику. Таким образом, мы по расширяем возможности прочтения С. Кьеркегора, ведь уже М. Бубер говорил об антропологической трактовке философии С. Кьеркегора.

Анализ библиографии о С. Кьеркегоре также указывает на тенденцию расширения подходов к философии С. Кьеркегора: появились монографии и статьи, которые рассматривают творчество С. Кьеркегора в рамках философии языка и выявляют связь философии С. Кьеркегора с взглядами Л. Витгенштейна. Исследуются социально-философские взгляды С. Кьеркегора, выявлена общность во взглядах С. Кьеркегора и В. Дильтея и т.д.

Другим парадоксальным фактом является то, что на интерпретации философии С. Кьеркегора оказывает большое влияние Гегель, непримиримым противником философии которого был С. Кьеркегор.

Так, при такой интерпретации сферы человеческого бытия: экзистенциальная, этическая и религиозная, - рассматриваются как последовательное движение от эстетической сферы (низшей стадии) к религиозной сфере (высшая стадия), которые человек проходит в течение своей жизни.

И хотя общеизвестно, что С. Кьеркегор был противником гегелевской диалектики и выдвинул в противовес ей собственную диалектику, интерпретации философии С. Кьеркегора в духе Гегеля также всё ещё занимают главенствующее положение.

Отсюда актуальность работы также в том, что мы пытаемся прочесть С. Кьеркегора, исходя из кьеркегоровской диалектики «или - или».

В этой диалектике нет последовательного перехода из одного состояния в другое, нет понятия прогресса, а есть скачок. Причём эти состояния присутствуют изначально как противостоящие друг другу, но не противоречащие сами себе. Таким образом, к формам человеческого бытия применимо

\ РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ I библиотека

| С.Петербург Глй

ОЭ иЬ

понятие контингентное™: они противоречат друг другу, не будучи противоречивыми сами по себе. Формы человеческого бытия дополняют друг друга, показывая все возможные варианты человеческой жизни.

Ни одна из данных форм человеческого бытия не претендует на первенство, они равноправны, это значит, что ни одна из форм человеческого бытия не обладает истиной. Истина присутствует в каждой из них, в понимании С. Кьеркегора она полифонична и дескриптивна по своей сути. И поиск истины возможен только через диалог между различными формами человеческого бытия.

Из интерпретаций в духе Гегеля вытекает и приписываемый С. Кьеркегору монологизм. Усиливает данную точку зрения и представление о С. Кьеркегоре как о певце одиночества, распространению которого способствовал тот же Л. Шестов. Лишь в последнее время появились работы, разрушающие это стереотипное мнение о С. Кьеркегоре, они показывают С. Кьеркегора как мастера диалога, что, на наш взгляд, ближе к истинному пониманию его философии.

Актуальность данной работы, соответственно, мы видим также в том, что мы акцентируем внимание на диалогичности и полифоничности философии С. Кьеркегора, которые вытекают из одновременного существования трёх сфер и необходимости коммуникации между ними.

Диалогизм вытекает из кьеркегоровского определения человека как субъективного мыслителя. В человеке, по С. Кьеркегору, мышление и существование разделено во времени: рефлексия обращена в прошлое, существование - в будущее. По этой причине для субъективного мыслителя характерна двойная рефлексия, а потому он не может выразить себя прямо, через монолог. Это может сделать только объективный мыслитель (Бог), в котором мышление и бытие тождественны. Потому диалог - главное коммуникативное средство для субъективного мыслителя.

Другим аргументом в пользу того, что философия С. Кьеркегора -диалогическая философия, является то, что в своей теории о прямой и непрямой коммуникации С. Кьеркегор опирается на Сократа - признанного мастера диалога.

На диалогизм философии С. Кьеркегора указывал М. Бахтин, сравнивая С. Кьеркегора с Ф. Достоевским, психологизм, полифоничность и диалогизм романов которого он высоко оценивал.

Степень разработанности темы

Избранная тема исследования касается широкого круга проблем, которые представляли интерес для С. Кьеркегора, а потому можно выделить несколько групп источников, которые использовались в данном исследовании.

К первой группе можно отнести работы таких исследователей как П. Роде, В. Полорога, X. Фен Гер, X. Хельвег, М. Тулструп, Р.Хейсс, И. Штремпф, которые во главу комментария философии С. Кьеркегора ставят факты его биографии, и исключительностью его биографии объясняет своеобразие его философии.

Из акцентирования биографических фактов вытекают и психологические интерпретации философии С. Кьеркегора, которые также имеют место в работах данных комментаторов. В такой трактовке особенности философии С. Кьеркегора объясняются меланхолией, в которой он постоянно пребывал, депрессией и т. д. Многочисленность псевдонимов также здесь объясняется, исходя их фактов его биографии или психологическими особенностями С. Кьеркегора.

Другая группа исследователей рассматривает эстетические взгляды С. Кьеркегора. Это такие комментаторы философии С. Кьеркегора, как Т. Адорно, В. Наглей, А. Кадаркай, Г. Шапиро, X. Шмидингер, Г. Паттисо-на, С. Ланг, К. Долгова, М. Феррейра, В. Гайдукова, М. Тейлор, Т. Кроксалл, Л. Макей.

Они указывают также на связь философии С. Кьеркегора с современной ему литературой, причём акцент делается именно на литературной, а не на философской стороне творчества С. Кьеркегора.

Псевдонимия в произведениях С. Кьеркегора у них находит литературное объяснение.

Основная группа исследователей комментирует философию С. Кьеркегора в рамках экзистенциальной философии. Это работы

B. Хеймбухеля, X. Винда, Л. Шестова, В. Подороги, С. Шейера, А. Камю,

A. Киннтера, X. Розенау, В. Pera, О. Ставцева, X. Шульца, А. Долгенко, Е. Петренко, Т. Щитцова, В. Бибихин и др.

В данных работах также отводится большое внимание таким категориям кьеркегоровской философии, как абсурд, страх, существование, выбор, свобода и т.д.

Псевдонимы здесь трактуются как возможные формы человеческого существования.

Ещё одна группа исследователей занимается проблемой коммуникации. Так принципам непрямой коммуникации в философии С. Кьеркегора посвящены работы Д. Келленбергера, X. Розенау, А. Крутс, К. Лович. Ф. Мортенсена, Т. Бриджес. Д. Шиттакера, А. Подороги Н. Хейсса, Н. Мусхелишвили, Н. Шабурова, Ю. трейдера, П. Гардинера, А. Фришма-на, В. Лурье, Л. Макея и т.д.

В них же рассматривается связь теории непрямой коммуникации

C. Кьеркегора с сократовской майевтикой.

Теория концептуальных персонажей представлена в работах Ж. Делёза, Ф. Гваттари, В. Визгина, С. Фокина.

Понятие контингентности и плюрализма анализируется X. Вольфом,

B. Лейбницем, Э. Кантом, X. Зандкюлером.

Принцип индетерминизма и дополнительности исследовали Н. Бор, X. Хёффдинг, А. Паршин, математический аппарат обоснования принципа дополнительности дан А. Фурье.

Диалогизму философии С. Кьеркегора посвящены работы А. Фришма-на, Т. Щитцовой, М. Бубера, па диалогичность философии С. Кьеркегора

указывал М. Бахтин.

Сам принцип диалогизма и полифонии на примере М. Бахтина исследуется Г. Батищевым.

Датский комментатор А. Фришман, Т. Щитцова рассматривают философию С. Кьеркегора в контексте взглядов М. Бахтина, что даёт также возможность выявить влияние кьеркегоровских идей и на русскую философию. Речь идёт не только об очевидном влиянии С. Кьеркегора на Л. Шестова -оно было гораздо глубже, чем это принято считать.

Эта группа исследователей, также уже достаточно многочисленная, ищет новые подходы к изучению философии С. Кьеркегора.

Й. Глебе - Мёллер, А. Ханнау, Й. Кук, К. Криган, М.Ферейра и Г. Волфарт в своих работах показывают связь неопозитивизма, в первую очередь Л. Витгенштейна, с философией С. Кьеркегора. Они обращаются и к проблеме веры у Л. Витгенштейна и у С. Кьеркегора и, что ново, и проблеме языка.

Й. Фейсланд, Й. Капуто, С. Еммануель, X. Финк - Эйтель, Р. Маннинг, М. Дулей обращают внимание на то, какое влияние оказали философские идеи С. Кьеркегора на модернизм и постмодернизм, в частности, на М. Фуко и Ж. Деррида.

X. Роземонт, Г. Раттисон, М. Макги, Т. Смит указывают на общность проблематики философии С. Кьеркегора с восточной мудростью.

М. Вестфал, М. Плекон, М. Ким, К. Пулмер, Д. Флехер, Й. Хаухан, М. Маттис, Э. Каттероель, Е. Йегструп рассматривают философские взгляды С. Кьеркегора в социально-философском аспекте, у них же намечается антропологический подход, прежде всего это наиболее ярко прослеживается у М. Плекона, к философии С. Кьеркегора.

Долгое время оставались в тени религиозных и эстетических интерпретаций С. Кьеркегора его этические взгляды, но работы Й. Валкера, У. Мюллера, Р. Мартинеца, Р. Любке, А. Саги, Е. Дузинга, Ш. Сулливана посвящены именно этике С. Кьеркегора.

Исследованию религиозных взглядов С. Кьеркегора посвящены работы таких комментаторов философии С. Кьеркегора, как М. Весфала, Л. Поймана, Г. Шуфрейдера, Й. Рике, X. Гердеса, В. Анца, Д. Элдора, Д. Паттерсона, С. Дуннинг, М. Фогеля, М. Рапоза, Т. Морриса, X. Люиса, В. Ниттмана, Д. Виздо и т.д.

Диалектику С. Кьеркегора рассматривается в работах А. Маккинона, X. Деизера, Р. Халла, А. Кренца, А. Адорно.

Сравнению философских взглядов К. Маркса и С. Кьеркегора посвящены работы Е. Вайнрайта, А. Кадаркая, А. Буханана.

Тема С. Кьеркегор и М. Хайдегтер рассматривается в исследованиях В. Янке, X. Халл, Л. Дрейвис, Д. Рубин, В. Швейдлер, Г. Волфарт, М.Вушогрод.

Для работ отечественных исследователей философии С. Кьеркегора характерен традиционный подход: так С.А. Исаев рассматривает

С. Кьеркегора как религиозного философа. Важной вехой в истории отечественного исследования философии С. Кьеркегора явилась работа П. П. Гайденко «Трагедия эстетизма». На это обстоятельство обратил внимание и М.М. Бахтин.

Цели и задачи исследования.

Цель состоит в исследовании диалогического характера философии С. Кьеркегора.

Задачами данного исследования является:

• Показать основные философские подходы в исследовании псевдонимов С. Кьеркегора.

• Обобщить все имеющиеся мнения о причинах использования С. Кьеркегором псевдонимов в своём творчестве

• Рассмотреть место и роль псевдонимии в философии С. Кьеркегора.

• Сравнить псевдонимы С. Кьеркегора и концептуальные персонажи в понимании Ж. Делёза.

• Доказать, что псевдонимы С. Кьеркегора являются концептуальными персонажами.

• Дать список основных концептуальных персонажей С. Кьеркегора.

• Показать, что философия С. Кьеркегора является диалогической по своей сути.

• Выявить место и роль идей С. Кьеркегора в современном научном и философском дискурсе.

Объектом изучения данного исследования является псевдонимия как характерная особенность способа философствования С. Кьеркегора. Предметом исследования являются диалогические аспекты псевдонимии.

Методологической основой диссертационного исследования являются герменевтический анализ текстов, теория концептуальных персонажей Ж. Делёза, основные принципы диалогической традиции в её интерпретации М. Бубером и М. Бахтиным. Специфика предмета исследования требует комплексного подхода к его изучению.

Теоретическая основа диссертации содержит историко-философский материал, включающий как произведения самого С. Кьеркегора, так и его комментаторов.

Новизна данного исследования заключается в следующем:

1. Систематизированы основные мнения о причинах использования псевдонимов в философии С. Кьеркегора.

2. Составлен наиболее полный список псевдонимов С. Кьеркегора, показано их место в концептуальной системе С. Кьеркегора.

3. Показано, что псевдонимы могут трактоваться как концептуальные персонажи.

4. Персонажность раскрыта как один из принципов диалогизма фило-

софии С. Кьеркегора.

5. Показана несостоятельность монологических трактовок С. Кьеркегора.

6. Введены в научный оборот источники, которые ранее не были переведены на русский язык: часть произведений самого С. Кьеркегора: «Дневники», «Диапсалмата», «Стадии непосредственно-эротического и музыкально-эротического», «In vino ventas» из «Стадий жизненного пути», статьи «Точка зрения на мою деятельность как писателя», «О моей деятельности как писателя», «Постскриптум: моя позиция, моя тактика». Также были переведены следующие монографии: X. Фенгер «Кьеркегор: мифы и их источники», П. Гардинер «Кьеркегор», В. Лурье « Короткая жизнь Кьеркегора», М. Тейлор «Путешествие к Я. Гегель против Кьеркегора», Р. Хейсс «Великие диалектики 20 века», Л. Макей «Кьеркегор: род поэта», Т. Кроксалл «Кьеркегор», «Исследования С. Кьеркегора со специальным упоминанием а) Библии, б) нашего времени».

Теоретическая и практическая значимость исследования

Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в качестве основы для дальнейшего исследования как творчества самого С. Кьеркегора, так и философских импликаций его идей в современном европейском мышлении.

Некоторые положения диссертации могут способствовать лучшему пониманию диалогической традиции в философии. Общие теоретические выводы могут найти применение при разработке курсов по истории философии, онтологии и теории познания, а также спецкурсов, посвящённых различных аспектам философии С. Кьеркегора.

Апробация результатов исследования.

По материалам диссертации были сделаны доклады на 2 педагогических чтениях и 7 Всероссийской студенческой научной конференции, проходившей в 2000 году, на Всероссийской научно-практической конференции молодых учёных «Ломоносова достойные потомки» 2001 года, на 4 Ломоносовских студенческих и аспирантских чтениях, проходивших в ПГУ в 2002 году, на международной научной конференции «Человек в современном мире» в 2003 году.

Структура диссертации

Цель и исследование определили структуру работы, которая состоит из введения, 2 глав (1 глава включает в себя 3 параграфа, 2 глава - 4 параграфа), заключения и библиографии.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы исследования, определяется цель и задачи работы, раскрывается научная новизна диссертации.

Первая глава «Псевдонимы и драматургия мысли» посвящена био-

графическим, эстетическим, психологическим и экзистенциальным трактовкам использования псевдонимов С. Кьеркегором. В ней же псевдонимы С. Кьеркегора рассматриваются как одна из форм непрямой коммуникации.

В первом параграфе «Биографические, эстетические и психологические трактовки псевдонимов» рассмотрены представленные выше интерпретации использования псевдонимов С. Кьеркегором.

Так, Р. Хейсс одной из причин многочисленности псевдонимов называет одиночество С. Кьеркегора: «Единственный партнёр его был он сам». Лишённый общества единомышленников, он создаёт свой мир из воображаемых героев — псевдонимов.

X. Фенгер объясняет такое большое количество псевдонимов страстью С. Кьеркегора к актёрству: «Вся жизнь С. Кьеркегора должна быть определен как гигантская игра, в которой С. Кьеркегор играл множество ролей, суть которых сам С. Кьеркегор в бесчисленных версиях».

Н. Тулструп, К. М. Долгов отождествляют С. Кьеркегора с его псевдонимами: псевдоним - это сам С. Кьеркегор в момент написания данной книги, таким образом, акцент делается на автобиографичности каждой книги.

Например, появление «Повторения» - это желание объясниться с Региной Ольсен с помощью книги, раз её семья не давала ему возможности встретиться с ней.

Психологические интерпретации находят объяснение в «букете» болезней и физических недостатках С. Кьеркегора: это искривлённый после падения с дерева позвоночник, который стал предметом насмешек для «Корсара», физическая слабость, мужская импотенция. X. Хельвег говорит о маниакально-депрессивном психозе периодически овладевавшим С. Кьеркегором. В.А. Подорога считает, что псевдонимы выполняли психотерапевтическую функцию, были для С. Кьеркегора своеобразной защитой от повседневной жизни. Псевдоним - марионетка давал С. Кьеркегору здоровое, хоть и виртуальное тело, компенсируя тем самым его физические недостатки. И большинство комментаторов философии С. Кьеркегора ссылаются на меланхолию - его неизменную спутницу в течение жизни, как на источник творчества,

Л. Шестов считает, что у С. Кьеркегора не хватало мужества прямо высказать свои взгляды, и потому он прятался за псевдонимами и непрямой коммуникацией

Эстетические трактовки видят причину использования псевдонимов в моде, которая царила в литературе того времени. П. Роде полагает, что все произведения, написанные от имени псевдонимов, носят экспериментальный характер. Соответственно, в псевдонимах видят или марионеток (В.А. Подорога) или воображаемых фигур, которые нужны лишь для того, чтобы разтраничить различные сферы человеческого существования: эстетическую, этическую и религиозную (Т. Адорно).

Во втором параграфе «Псевдонимы и типы существования» рассматриваются экзистенциальные интерпретации использования псевдони-

мов С. Кьеркегором. В данной трактовке псевдонимы - это возможные формы человеческого бытия. Так их интерпретируют большинство комментаторов, рассматривающих псевдонимию С. Кьеркегора в данном контексте. Различаются их взгляды в том, что одни (Л. Шестов и др.) сводят все псевдонимы к самому С. Кьеркегору, и тогда псевдонимы - это возможные формы существования С. Кьеркегора или которые он реализовал в течение своей жизни, пройдя последовательно все три стадии человеческого бытия.

Другие (Т. Кроксалл и др.) проводят различие между псевдонимами и С. Кьеркегором, в их понимании псевдонимы - это возможные формы человеческого существования, отличные от жизни С. Кьеркегора или попытка С. Кьеркегора выявить все возможные формы человеческого существования.

Оригинальную трактовку применения псевдонимов даёт В. А. Подоро-га. Поскольку все экзистенциальные события С. Кьеркегор описывает в терминах движения, то в момент перехода из одной экзистенциальной сферы в другую «требуется интенсифицировать движение и, следовательно, выбирать новое тело». В.А. Подорога считает, что С. Кьеркегор отказался от авторского тела, тела, имеющего имя, потому что авторское имя, раскрывая историю конкретного тела, «обнаруживает его органическое, «земное», смертное целое, инертный образ, не способный к изменению во славу высшей страсти». Псевдонимы же позволяют выразить различные виды движений через умножение тел, давая имя каждому новому телу, осуществляющему движение, необходимое для экзистенциального сообщения.

Третий параграф «Псевдонимы С. Кьеркегора - одна из форм непрямой коммуникации» рассматривает псевдонимы в свете кьеркегоровской теории о прямой и непрямой коммуникации.

В начале параграфа анализируются основные положения теории С. Кьеркегора. Уже в «Или - или» в главе «Стадии непосредственно эротического или музыкально-эротическое» существенно ограничивает возможности языка как коммуникативного средства.

Каждая форма человеческого бытия имеет своё коммуникативное средство: для эстетической формы человеческого бытия - это музыка, для этической формы - язык, для религиозной формы человеческого бытия - это молчание Авраама или стенания Иова.

Таким образом, язык не может полностью и прямо выразить эстетическую и религиозную формы человеческого существования, но лишь косвенно, путём непрямой коммуникации.

На данный феномен указывали в своих работах Н. Мусхелишвили, Н. Шабуров, Ю. Шрейдер.

Далее рассмотрено определение человека как субъективного мыслителя, данное С. Кьеркегором. Из данного определения вытекает, что человек не может выразить себя прямо, так как мышление и существование в нём разделены по темпоральному признаку. Рефлексия у человека направлена в прошлое, а существование человека — в будущее.

Вытекающая их этого положения двойная рефлексия требует от челове-

ка как субъективного мыслителя выражать себя не в монологе, а диалоге.

Таким образом, диалогизм философии С. Кьеркегора заложен уже в определении человека, и данную мысль он выразил в своих псевдонимах.

На это указывают в своих работах А. Фришман, Т.В. Щитцова и др. На диалогизм творчества С. Кьеркегора указывал ещё М. Бахтин, сравнивая С. Кьеркегора с Ф. М. Достоевским.

Представив, систематизировав и проанализировав различные точки зрения на использование псевдонимов С. Кьеркегором, автор отказался от биографической, эстетической и психологических трактовок. Они могут быть использованы как второстепенные, дополняющие теории, но они не объясняют философии С. Кьеркегора, и, соответственно, проблемы псевдонимов, как составной части его философии.

Экзистенциальная трактовка псевдонимов и понимание псевдонимов как одной из форм непрямой коммуникации представляется нам более точно выражающими отношение к псевдонимам самого С. Кьеркегора и, соответственно, философские взгляды С. Кьеркегора.

Автор выдвигает гипотезу, что псевдонимы С. Кьеркегора - это концептуальные персонажи, которые позволяют С. Кьеркегору показать возможные формы человеческого бытия, выражают концепт в экзистенциальном плане.

Вторая глава «Псевдонимы С. Кьеркегора - концептуальные персонажи» посвящена анализу понятия «концептуальный персонаж», представлению списка псевдонимов С. Кьеркегора, сравнительному анализу понятия «концептуальный персонаж» и псевдонимов С. Кьеркегора, последний параграф данной главы показывает, какое влияние С. Кьеркегор оказал на неклассическую физику и современные философские представления о реальности.

В первом параграфе «Понятие концептуальный персонаж» выявлены основные особенности характеристики концептуального персонажа, данного Ж. Делёзом и Ф. Гватгари.

1. Концептуальный персонаж, по Ж. Делёзу, - «гетероним» философа, он самостоятелен по отношению к философу. Сам же философ либо обезличивается, либо становится одним из концептуальных персонажей.

2. Диалогическая речь является одним из свойств концептуального персонажа. Здесь Ж. Делёз проводит различие между концептуальным персонажем и персонажами диалога.У персонажей диалога выделяется симпатичный персонаж, который доминирует над всеми остальными, он всегда склонен к поучению и монологу. Концептуальные персонажи равноправны между собой и проявить себя могут только во взаимодействии друг с другом и в диалоге.

3. Ж. Делёз отличает концептуальных персонажей от эстетических фигур (литературных героев).

Концептуальные персонажи заключают в себе концепты, эстетические фигуры - восприятия и эмоции, но Ж. Делёз не исключает возможности вза-

имного перехода. При этом синтез в одном герое черт концептуального персонажа и литературного героя невозможен.

4. Ж. Делёз отличает концептуальный персонаж и от психосоциальных типов.

Психосоциальный тип может быть объяснён через социальную роль, которую он выполняет, и через психологические особенности, концептуальный персонаж не сводится к социальной роли или психологическим качествам. Он полностью относится к сфере мысли. Синтез концептуального персонажа с психосоциальным типом также невозможен.

Здесь, на наш взгляд, стоит обратить внимание, что Ж. Делёз использует по существу принцип кьеркегоровской диалектики «или - или», допускающей одновременное существование двух явлений по принципу дополнительности. Переход из одного состояния в другое возможен, но синтез обоих состояний невозможен.

В концептуальном персонаже выделены следующие черты:

• Патические.

При том, что концептуальный персонаж - это смысловая фигура, в нём присутствует страсть.

• Реляционные.

Концептуальный персонаж может раскрыть свой смысл только во взаимодействии с другими концептуальными персонажами.

• Динамические.

Благодаря смыслу, который выражает концептуальный персонаж, он всё время находится в движении, во взаимодействии с другими персонажами. Он способен к изменению и обретению нового смысла, к созданию, в свою очередь, новых концептуальных персонажей.

• Юридические.

Ещё с досократиков, считает Ж. Делёз, мысль требует причитающего ей по праву и потому ополчается против Правосудия, то есть мысль должна иметь право судить об окружающем её мире. В свою очередь, она должна быть судима по имманентным критериям ей существования.

• Экзистенциальные.

Философия, по Ницше, изобретает способы существования или жизненные возможности. Концептуальные персонажи и призваны показать, как эти возможные формы могут быть реализованы в исторической действительности.

Из черт концептуального персонажа выводится способность концептуальных персонажей создавать новых персонажей, так как, как правило, концептуальный персонаж содержит в себе несколько черт, которые и дают жизнь новым персонажам.

Образованию новых концептуальных персонажей способствует и то, что наряду с позитивным движением мысли идёт негативное движение, которое показывает к чему ведёт ложное восприятие мысли, опасности, кото-

рые подстерегают мысль.

Концептуальный персонаж, таким образом, получает антипатичного двойника.

Далее автором проанализированы определения, концептуального персонажа, данные В. Визгиным и С. Фокиным. Отмечено, что в данных определениях выделены не все свойства концептуального персонажа, которые были выделены ранее.

Взамен этих определений, автором предложено собственное, которое, как нам представляется, более точно выражает смысл концептуального персонажа: «Концептуальный персонаж - это персонаж, наделённый личностными чертами, который в диалоге и во взаимодействии с другими персонажами, выявляет идею, заложенную в него философом, позволяя увидеть её глазами Другого».

Во втором параграфе «Общий список концептуальных персонажей и их роль в концепции С. Кьеркегора (Список, их последовательность, характеристики)» автором представлен наиболее полный список псевдонимов С. Кьеркегора на данный момент:

1. «Из бумаг ещё живущего, опубликованные вопреки его воле С. Кьер-кегором».

2. Виктор Эремита - редактор «Или-или» и участник симпозиума в «Этапах жизненного пути».

3. «А» - Виктор Эремита полагает, что рукописи первого тома «Или-или» принадлежат эстету А, за исключением «Дневника обольстителя». Он «написан» Йоханнесом Обольстителем. Но Виктор Эремита выдвигает предположение, что и «Дневник обольстителя» написан тоже эстетом А, но он стыдится в этом признаться.

4. Йоханнес Обольститель - автор «Дневника Обольстителя», современный для С. Кьеркегора вариант Дон Жуана.

Он же пятый и последний оратор на симпозиуме в «Этапах жизненного пути, где, как и в «Дневнике», доказывает, что женщина не равна мужчине.

5. Анонимный священник из Ютланда, читающий проповедь, заключающую «Или-или». Он представляет религиозную сферу человеческого бытия, и главной темой для него становится мысль, что перед Богом мы всегда не правы.

6. Судья Вильгельм - Виктор Эремита считает, что второй том «Или-или» написал он. Ему же принадлежат эссе « Особые мысли о браке. Против возражений пользы брака» женатого человека», составляющие вторую часть «Этапов жизненного пути».

1. Константин Константинус - автор «Повторения».

Он же выступает третьим оратором в «Этапах жизненного пути», он же его и организует.

2. Юный друг Константина Константинуса, к кому он пишет письма о своих взаимоотношениях с девушкой.

3. Йоханнес де Силенцио - автор «Страха и трепета».

4. Йоханнес Климакус - автор «Философских фрагментов или фрагментов философии» или «Заключительного ненаучного послесловия».

Впервые этот псевдоним появляется в книге «Йоханнес Климакус, или De omnibus dubitandum (Обо всем сомнительном)», которую С. Кьеркегор написал в тринадцать лет и которую при жизни не издал.

11. Вигилий Хауфниенсий - автор «Понятия страха».

12. Николаус Нотабене - автор «Предисловия».

13. Хилариус Бухбиндер - издатель «Этапов жизненного пути».

14. Вильгельм Афхам - автор первой главы «In Vino Veritas" в «Этапах жизненного пути».

15. Юноша - первый оратор на симпозиуме в «Этапах жизненного пути».

16. Модный дизайнер - четвёртый оратор на симпозиуме в «Этапах жизненного пути».

17. Отец Тацитурнус - автор Главы «Виновен / Не виновен?» из «Этапов жизненного пути» и обращения к читателям.

18. Квидам - автор «Дневника» в главе «Виновен/Не виновен?», где рассказывает об истории своей несчастной любви. Несчастная любовь приводит его к отчаянию в эстетической форме человеческого бытия.

19. Вариед Тенор - автор назидательных речей.

20. Х.Х. - автор двух минорных этико-религиозных трактатов. Данный псевдоним встречается в таблице у А. Дру, у других исследователей он не встречается или игнорируется ими.

21. Анти-Климакус - автор «Болезни к смерти» и «Упражнений в христианстве». Редактором этих книг выступает сам С. Кьеркегор.

22. «Inter et inter» -подпись к «Кризису» и «Кризису в жизни актрисы».

23. С полным правом в этот список необходимо внести и самого С. Кьеркегора на том основании, что он сам относил себя к псевдонимам, выступал в качестве редактора псевдонимных работ.

Таким образом, к псевдонимам С. Кьеркегора мы относим 23 персонажа.

В ходе становится очевидным, что к философским трактатам С. Кьеркегора не применимы литературные понятия «псевдоним» и «литературный герой». Они ещё больше осложняют понимание проблемы. В то же время использование понятия «концептуальный персонаж» разрешает её.

В работе показано, как концептуальные персонажи (далее мы будем использовать этот термин) взаимодействуют друг с другом, образуя из отдельных произведений единое целое.

Далее, как дополнение к первому списку, представлен список основных концептуальных персонажей, используемых С. Кьеркегором наряду с персонажами, выступающими в качестве псевдонимов.

К концептуальным персонажам второго плана следует отнести следующих персонажей:

1. Авраам - рыцарь веры, «второй отец рода человеческого». Он являет

собой образец религиозной формы человеческого бытия. В «Страхе и трепете» Иоханнес де Силенцио поднимает три проблемы, связанные с этим персонажем: 1) Существует ли теологическое устранение этического? 2) Существует ли абсолютный долг перед Богом? 3) Было ли этически ответственным со стороны Авраама скрывать свой замысел от Сарры, Елизара и Исаака?

Иоханнес де Силенцио на примере Авраама показывает, что религия не выразима в этических категориях, а разум не может попять веру, и разум не выше веры. Символом этой невыразимости является молчание Аврама.

2. Фауст - эстетическая форма бытия. Он так же, как Авраам, «спасает всеобщее сокрытостью и молчанием». Но это молчание другого рода: если молчание Авраама воплощает веру, в молчании он в качестве единичного стоит в абсолютном отношении к Абсолюту. Молчание Фауста - это сомнение апостола духа, «идущего дорогой плоти». В молчании он скрывает своё сомнение от других, превращая себя в жертву всеобщего.

3. Сократ - трагический герой, воплощающий этическую форму бытия. Он не молчит, потому что молчанием показал бы собственную слабость: этическая форма требует открытости и выразимости в языке. Решающей репликой Иоханнес де Силицио предлагает считать ответ, что его (Сократа) удивляет то, что он был осуждён большинством всего лишь в три голоса: «Ни над какой бессмысленной базарной болтовнёй, ни над каким глупейшим замечанием он не мог бы посмеяться ироничнее, как над этим смертным приговором, который приговаривал его самого к переходу от жизни в смерть».

Оппозицией открытости будет категория демоническое, потому в этом случае Сократ противопоставляется концептуальным персонажам, выражающим демоническое: например, Мефистофель.

4. Ещё одним концептуальным персонажем, дающим пример трагического героя этической формы человеческого бытия, может быть названа Ифигения из Еврипидовой «Ифигении а Авладе»: она жертвует собой и объясняет мотивы этой жертвы.

Как и концептуальные персонажи первого плана, названные персонажи могут быть поняты только взятые в едином контексте и поднимают те же темы, которые актуальны и для концептуальных персонажей первого плана: Фауст показывает сокрытость эстетики, Сократ и Ифигения - явленность этики, Авраам - невыразимость веры. Всё это уже заявлено в «Или - или».

Можно рассмотреть их и в другом аспекте: в Фаусте «внутреннее» ниже «всеобщего», Сократ и Ифигения демонстрируют власть всеобщего, Авраам — «внутреннее» выше «всеобщего».

Эти концептуальные персонажи также снова возвращают нас к проблеме коммуникации, уже заявленной в «Или - или»: эстетическая и религиозная формы человеческого бытия невыразимы в языке, так как язык, как коммуникативное средство, принадлежит к этической форме человеческого бытия, к сфере разума.

5. Покинутая девушка, невеста - здесь проявляется оппозиция мужчина - женщина: ценой отказа от любимой девушки мужчина становится «частным мыслителем», здесь также заявлена тема взаимоотношения полов.

6. Иов - основатель трансцендентной категории испытания. Для юного друга Константина Константинуса Иов - пример личного противостояния человека с Богом, в котором Иов не прав, но не прав перед Богом.

Он же олицетворяет возможность непосредственного общения с Богом, надо лишь докричатся до него, отсюда и вопли Иова, возможность повторения - главной темы книги, где упоминается Иов (Повторение). Здесь можно выстроить цепочку персонажей, рассуждающих о возможности повторения: Константин Константинус, Философ, Иов. Для Константина Константинуса, выражающего эстетическую форму человеческого бытия, для этика Философа повторение невозможно, оно возможно лишь для религиозной формы человеческого бытия, для Иова, потому что для Бога возможно всё.

Иов в «Повторении» не пытается выразить Бога этически, что делают его друзья. Таким образом С. Кьеркегор связывает «Повторение» со «Страхом и трепетом», Иова с Авраамом.

В «Несчастнейшем» Иов упоминается как среди тех, кого эстет А причисляет к несчастнейшим, кто выпал из времени: для них нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего.

7. С Иовом связан ещё один концептуальный персонаж - Идиот, о котором упоминает Ж. Дслез, этот персонаж анализируется далее, поэтому здесь мы не будем останавливаться на нём.

8. Дон Жуан - о нём также уже говорилось ранее, добавим к сказанному ранее, что Дон Жуан воплощает чувственную гениальность, определённую как обольщение. Он полностью эстетическая фигура, которая выразима только в музыке - коммуникативном средстве эстетической формы человеческого бытия. Чувственное, по эстету А, имеет три стадии, где Дон Жуан воплощает третью стадию, а потому необходимо упомянуть концептуальных персонажей, которые представляют первую и вторую стадию.

9. Первую стадию представляет паж из «Свадьбы Фигаро». На первой стадии есть противоречие в том, что страсть не получает своего предмета, но всё же не имея его, обладает своим предметом, отчего она не выражает желания. Паж упоён Любовью, но, опьянение любовью не проявляется в нём ни как возвышающая прозрачная радость любви, ни как сконцентрированная мутная меланхолия.

10. Вторую стадию представляет Папагено из «Волшебной флейты». На второй стадии появляется предмет как множественность, но, поскольку желание ищет свой предмет в множественности, оно в глубоком смысле не имеет предмета; оно не определено как желание. Папагено - весёлый щебе-тун, он радуется жизни, он испорчен любовью. Эти два персонажа представляют пример персонажей третьего уровня: они, как правило, появляются только в одной книге и не имеют той многозначности, которая присуща концептуальным персонажам первого и второго уровня, и связаны более жё-

стко с персонажем, чьи варианты существования они демонстрируют.

11. Мефистофель - концептуальный персонаж, воплощающий категорию «демоническое», оно определяется как закрытое относительно содержания, и внезапное относительно времени. Демоническое выражает негативное отношение индивидуальности к себе самой, оно отказывается от любой коммуникации, а потому Мефистофель по своей сути мимичен. В отношении к коммуникации этот персонаж сравнивается с Дон Жуаном, который по своей сути музыкален, далее речь трагического героя, молчание Авраама, вопли Иова и так далее. Оппозиция открытость - демоническое выявляется в сопоставлении Мефистофеля с Иовом.

12. Философ (Гегель) - создатель Системы - концептуальный персонаж, выражающий претензии человеческого разума на достижение абсолютного знания о мире и о человеке, создавший философскую Систему, не понимая, что для человека Система принципиально невозможна. Чаще всего он антипод «частного мыслителя» - Идиота.

13. Адам - с ним связаны понятие первородного греха, страх, сексуальность. При сравнении его с Евой мы снова получаем оппозицию мужчина -женщина. Здесь она рассматривается в новом аспекте: доказывается тезис, что женщины чувственнее мужчины и несёт в себе больше страха.

Существует сократическое определение греха, которое гласит: «Грешить - значит не знать». Сопоставление этического определения с христианским, то есть Сократа и Адама, позволяет выявить различие между этими определениями, а значит то, что принципиально новое, что внесло христианство в определение греха.

Таким образом, мы насчитываем 36 концептуальных персонажей первого и второго плана. Данный список - первая попытка систематизации, а потому не претендует на то, что здесь упомянуты абсолютно все персонажи. Нам важно было показать, что любая поднятая тема выражается через концептуальные персонажи и через диалог концептуальных персонажей.

Третий параграф «Псевдонимы С. Кьеркегора - концептуальные персонами». Цель данного параграфа - доказать рабочую гипотезу, выдвинутую ранее. Чтобы доказать гипотезу, сопоставим понятие концептуального персонажа с псевдонимами С. Кьеркегора.

Псевдонимы С. Кьеркегора, как и концептуальные персонажи, не являются представителями самого философа.

С. Кьеркегор никогда не отождествлял себя со своими псевдонимами, подчёркивая, что псевдонимы самостоятельны по отношению к нему. Основанием для таких выводов служат слова С. Кьеркегора: «ни одно их высказывание не является моим словом... Автором псевдонимов я являюсь лишь во вторичном значении слова...У моих псевдонимных авторов - своё, личное, определённое мировоззрение...Тот, кто не понял отстраняющей роли псевдонимов и в заблуждении подменил их моим существующим «я», тот не понял идеи моего творчества и сам себя обманул».

На основании и других многочисленных высказываний С. Кьеркегора

на эту тему мы не считаем приемлемым отождествлять С. Кьеркегора с его псевдонимами. Точнее говорить о том, что он вписал себя в общий план концептуальных персонажей, стал идиосинкразией для своих персонажей.

Псевдонимы С. Кьеркегора диалогичны по своей сути, как и концептуальные персонажи. Причём диалог идёт не только в рамках отдельного произведения, диалог связывает и произведения и между собой в единое целое. Это достигается тем, что псевдонимы ссылаются или цитируют друг друга, тема одного произведения становится логическим продолжением для следующего.

Каждый псевдоним даёт своё видение обсуждаемой проблемы, и каждая точка зрения имеет право на существование, потому что она «имеет место быть». Читатель, которого С. Кьеркегор тоже втягивает в диалог, сам должен решить, с кем он готов согласиться или поспорить, в каком из псевдонимов он узнал себя самого.

Псевдонимы С. Кьеркегора, как и концептуальные персонажи не являются персонажами диалога.

Как и у концептуальных персонажей, среди псевдонимов С. Кьеркегора нельзя выделить симпатичного, представляющего позицию автора, и антипатичного, представляющего позицию, которую автор подвергает критике, так как ни один из псевдонимов (кроме самого С. Кьеркегора), как уже говорилось ранее, не выражает его собственной точки зрения.

Псевдонимы С. Кьеркегора, как справедливо отмечают П.П. Гайденко и другие комментаторы, нуждаются друг в друге. Все произведения С. Кьеркегора образуют единое целое, тот самый имманентный план, который вычерчивают все псевдонимы, взятые вместе, так как ни один псевдоним не повторяет другого, даже если они принадлежат к одной сфере или обсуждают одну проблему.

Большинство комментаторов С. Кьеркегора справедливо отмечают, что каждый из псевдонимов выражает определённую философскую позицию, и узнают в них наглядные примеры философии Канта, Шеллинга, Гегеля и т.д. Это говорит в пользу того, что идея играет в псевдонимах главную роль, и, соответственно, псевдонимы, как и концептуальные персонажи, не являются эстетическими фигурами, литературными героями.

Как и концептуальные персонажи, псевдонимы С. Кьеркегора не выполняют социальной роли и не сводятся к психологическим качествам.

Псевдонимы С. Кьеркегора имеют и черты концептуальных персонажей: патические, реляционные, динамические, юридические и экзистенциальные.

Псевдонимы С. Кьеркегора, как и концептуальные персонажи, связаны с имманентным планом. Пример такой связи взят Ж. Делёзом у С. Кьеркегора, поэтому мы процитируем Ж. Делёза: «Если мы хвастаемся, что нашли в имманентном трансцендентное, на самом деле мы просто заряжаем план имманенции имманентным же зарядом, но при этом зависании, при остановке движения ему оказываются «возвращены» утраченная невеста или

сын, то есть существование в плане имманенции? С. Кьеркегор сам прямо об этом говорит: для одной трансцендентности достаточно было бы немного «смирения», но тут ещё нужно, чтобы была возвращена и имманентность».

Псевдонимы С. Кьеркегора, как и концептуальные персонажи, способны создавать новых персонажей. Наглядным примером может служить «Или-или»: Виктор Эремита рассказывает, как он нашёл случайно в столе рукопись, которую он исследовал и на основе своего исследования разделил рукопись на две части. Каждую часть представляет уже другой персонаж. Первую часть представляет А - эстетическая форма человеческого бытия, вторую часть представляет В - этическая форма человеческого бытия. В свою очередь, А выводит на сцену следующий персонаж - Йоханнеса Обольстителя, которого называет автором «Дневника Обольстителя»; в письмах В оказывается проповедь священника из Ютландии, который представляет религиозную сферу человеческого бытия.

Псевдонимы С. Кьеркегора, как и концептуальные персонажи, имеют антипатичного двойника. Таким антипатичным двойником для самого С. Кьеркегора и для его псевдонимов является Гегель и его система. Так тот же Виктор Эремита сомневается в гегелевском утверждении, что субъект равен объекту. Молодой друг Константина Константинуса («Повторение») идёт к Иову, а не публичному философу (Гегелю), потому что для Бога Иова «всё возможно», а философ проповедует необходимость. Климакус готов пасть на колени перед создателем Системы, но Система почему-то всё ещё не готова или не соотносится с реальной действительностью, и падение на колени приходится отменить на неопределённое время. Йоханнес де Силенцио выражает сомнение в том, что «разум выше веры, и идёт дальше веры», то есть опять же оспаривает гегелевский тезис. Сам же он считает, что «вера - высшая страсть в человеке», и дальше веры ничего нет. В «Понятии страха» Вигилий Хауфниенсий оспаривает положения гегелевской диалектики, утверждая значимость «прыжка» и т.д.

Косвенным доказательством, что псевдонимы и литературные герои С. Кьеркегора являются концептуальными персонажами, служит тот факт, что Ж. Делёз использует в качестве примеров концептуальных персонажей кьеркегоровских персонажей.

В качестве примера концептуального персонажа Ж. Делёз приводит также «театрально-музыкальную фигуру Дон Жуана», ставшего концептуальным персонажем благодаря С. Кьеркегору. Это и Невеста и Соблазнитель из «Или - или», кьеркегоровский «рыцарь веры» Авраам и т.д.

Таким образом, сравнив псевдонимы С. Кьеркегора со свойствами концептуального персонажа, мы выявили их сходство, что позволяет нам говорить, что псевдонимы С. Кьеркегора - концептуальные персонажи. А использование персонажей ещё раз указывает на диалогизм философии С. Кьеркегора.

Четвёртый параграф «С. Кьеркегор и современные философские представления о реальности» указывает на то влияние, какое имели идеи

С. Кьеркегора на неклассическую науку и современные философские представления о реальности.

В XX веке о реальности стали говорить как о плюралистичной реальности, а понятию контингентное™ придавали уже не только научное, но и философское значение.

Важно отметить контингентность любого возможного описания реальности, на что указывал Г. Зандкюлер. К. Хюбнер утверждает, что все онтологии контингентны, т.к. каждая из них относится к специфической «форме жизни», несоизмеримой с другими.

На развитие неклассической концепции физической реальности, тесно связанное с именем Н. Бора и «копенгагенской интерпретации» квантовой механики, оказал влияние С. Кьеркегор через X. Хёффдинга, который был последователем и интерпретатором С. Кьеркегора. Именно X. Хёффдинг был для Н. Бора главным авторитетом по философским вопросам. X. Хёффдинг интерпретировал С. Кьеркегора в том смысле, что мышление никогда не может постичь реальности. Сама мысль, что это удалось, фальсифицирует реальное, превращая его в воображаемое.

Таким образом, сознаваемая реальность является лишь частью гораздо большего целого, а потому невозможно создать полную картину реальности. Эти идеи внесли вклад в создание философского климата, который способствовал отказу от классических понятий реальности в том виде, в котором мы её осознаём.

Также под влиянием С. Кьеркегора и X. Хёффинга для Н. Бора человек как анализирующий субъект всегда занимал центральное положение.

Таким образом, Н. Бор взял за основу кьеркегоровское понимание субъект-объектного отношения, которое вытекает из возможности самоанализа субъекта. Когда субъект становится объектом для самого себя, его субъективность прячется за объективностью. Именно поэтому объективация оказывается односторонней. Чтобы преодолеть эту односторонность, он должен снова выходить за рамки объективности, возвращаясь к своей субъективности. Этот раскачивание от субъективности к объективности и обратно, по С. Кьеркегору, не является длящимся во времени, иначе оно было бы объективным переживанием. Такие трансформации происходят мгновенно, то есть скачками, а сам скачок есть акт выбора. Эта диалектика не ограничена только рамками рефлектирующего Я, она свойственна отношению между субъектом и объектом вообще, то есть понятию истины, прояснению смысла.

В переписке Н. Бора и X. Хёффдинга В 1922 году важную роль играло обсуждение принципа исключённого третьего. По мнению Н. Бора, он не применим в мире атомов.

Отсюда делается вывод, что формулировка Н. Бором знаменитого принципа дополнительности складывалась под философским влиянием С. Кьеркегора, X. Хёффдинга, причём принцип дополнительности Н. Бор распространял и на живую природу.

Широко известен интерес Бора к физиологии и психологии. Бор считал, что для изучения живого организма возможны два подхода или две дополнительных экспериментальных ситуации.. Можно вторгнуться внутрь организма с теми представлениями об его устройстве, которые есть в классической физике и описать его как физико-химическую систему. Но можно также общаться с организмом, наблюдать его, попытаться понять его мотивы. Два подхода дополнительны в том смысле, что они взаимоисключают друг друга. Двигаясь до логического конца в одном из направлений, невозможно принимать во внимание другое. Но это и есть контингентность описаний. Но это не значит, что между подобными описаниями нет вообще никакой связи. За явлением дополнительности в физике стоит математический аппарат - преобразование Фурье, устанавливающее связи между корпускулярным и волновым описаниями.

А.Н. Паршин делает вывод, что антиномия - это противоречащие друг другу высказывания об одном и том же, но делаемые в разных, дополнительных ситуациях. Антиномичность описаний и есть их дополнитель-ноость. Теоретической абстракцией антиномичности выступает бинарная оппозиция.

Для нас важно зафиксировать здесь вывод о том, что онтологический и познавательный плюрализм не влечёт за собой автоматически и диалогизм.

По мнению Б. Вальденфельса, всякая диалогическая концепция подвергается опасности заменить эгоцентризм и этноцентризм, которые выстраивают все отношения из центра самости, логоцентризмом, в котором единственный логос выступает в качестве всеобщего, охватывающего различие своего и чужого и поднимающегося над ними.

Сама история исследований творчества С. Кьеркегора оказывается иллюстрацией данного положения, изобилуя монологическими трактовками и превращением персонажей мышления в монадические субъективности.

Вероятнее всего, Бахтина привлекла полифоничность мышления С. Кьеркегора как внутренний плеолог его псевдонимов, сводимый к диалогам Я и Я в качестве Других. Полифонический диалог изначально чужд всякому самопредпочтению и самоутверждению его участников. Самоопределяться вовсе не значит определять мир только для себя, растворяя Других в себе. Каждый Другой в полифоническом сопричастном отношении являет свою неповторимость в качестве одного из аспектов бытия. Тогда возникает бескорыстно утверждаемый мир как мир всех Других.

Г.С. Батищев увидел в том, что думал М.М. Бахтин о диалогизме и полифонизме вовсе не однозначную концепцию, но глубочайшую антитетику, в которой выражен весь драматизм человеческого пути самоопределения. Он открывается перед всяким, кто пытается до конца додумать свою судьбу как призвание.

С нашей точки зрения, полифоничность относится к самому существу понятия истины. Идея соответствия знания и реальности, а также соответствия различных описаний реальности предполагает способ задавать это соот-

ветствие. Говорят, что различные описания реальности несоизмеримы между собой. Это можно понимать как их замкнутость в себе. Однако они могут вступать в диалогические отношения. М.М. Бахтин определял само понимание как отвечающее понимание, имеющее различные градации. Например, слушание чего-то нельзя смешивать со всего лишь слышанием чего-то. Понимание должно быть освобождено от волюнтаристских мотивов и отдавать должное чужому в его самобытности. Стремление современной философии к диалогичности делает С. Кьеркегора одним из самых актуальных мыслителей, открывших новое видение познания и истины.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, делаются выводы и намечаются дальнейшие перспективы в исследовании данной проблемы.

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:

1. Тетенков Н.Б. К вопросу о псевдонимах С. Кьеркегора. / Материалы 2 Всероссийских чтений: сборник тезисов и статей. - Архангельск: АГМА, 2000.-С. 22.

2. Тетенков Н.Б. Диалогизм в философии С. Кьеркегора. / Молодые учёные Поморья. - Архангельск: ПГУ, 2001. - С.166 - 167.

3. Тетенков Н.Б. Несчастное сознание / С именем Ломоносова: Сборник научных статей и тезисов докладов. - Архангельск, 2002. - С. 54 - 61.

4. Тетенков Н.Б. С. Кьеркегор - антрополог. / Материалы международной научной конференции «Человек в современном мире» - Архангельск, 2003.-С. 73 -75.

Подписано в печать 30.05.2003. Бумага офисная. Формат 60x84/16. Тираж 100 экз. Заказ № 80. Типография ООО «КИРА» 163061, г. Архангельск, ул. Поморская, 34 тел. 650-670 Лицензия ПЛД № 30-29 от 10.12.1998 г.

»1254 5

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Тетенков, Николай Борисович

Введение 3 —

Глава 1. Псевдонимы и драматургия мысли

§ 1. Биографические, эстетические и психологические трактовки псевдонимов 9

§ 2. Псевдонимы и типы существования 22 -

§3. Псевдонимы С. Кьеркегора - одна из форм непрямой коммуникации 36 —

Глава 2. Псевдонимы С. Кьеркегора - концептуальные персонажи

§1. Понятие концептуальный персонаж 67 -

§2. Общий список концептуальных персонажей и их роль в концепции С. Кьеркегора (Список, их последовательность, характеристики) 82 —

§ 3. Псевдонимы С. Кьеркегора - концептуальные персонажи 98

§ 4. С. Кьеркегор и современные философские представления о реальности 120

Введение диссертации2003 год, автореферат по философии, Тетенков, Николай Борисович

Актуальность выбранной темы заключается в том, что философия С. Кьеркегора и в нынешнее время остаётся в центре интереса многих философов, только за последние 10 лет было издано более 300 монографий и статей, анализирующих различные аспекты философских взглядов С. Кьеркегора.

При таком интересе к философии С. Кьеркегора парадоксальным фактом является то, что сам С. Кьеркегор оказался в тени своих интерпретаторов, таких как JI. Шестов, А. Камю. После них творчество С. Кьеркегора стало рассматриваться только в рамках экзистенциальной философии. Став доминирующей тенденцией в интерпретации философии С. Кьеркегора, оно сузило возможность других подходов. С. Кьеркегор стал трактоваться односторонне, что недопустимо, когда речь идёт об одном из * великих философов 19 века. Кроме того, всякий истинный философ всегда шире рамок философского направления, к которому его относят.

А потому актуальность данной работы мы видим в том, чтобы попытаться прочесть С. Кьеркегора вне рамок данных интерпретаций, обратиться к первоисточнику. Таким образом, мы расширяем возможности прочтения С. Кьеркегора, ведь уже М. Бубер говорил об антропологической трактовке философии С. Кьеркегора.

Другим парадоксальным фактом является то, что на интерпретации философии С. Кьеркегора оказывает большое влияние Гегель, непримиримым противником философии которого был С. Кьеркегор.

Так при такой интерпретации сферы человеческого бытия: экзистенциальная, этическая и религиозная - рассматриваются как последовательное движение от эстетической сферы (низшей стадии) к религиозной сфере (высшая стадия), которые человек проходит в течение своей жизни.

И хотя общеизвестно, что С. Кьеркегор был противником гегелевской диалектики и выдвинул в противовес ей собственную диалектику, интерпретации философии С. Кьеркегора в духе Гегеля также всё ещё ^ занимают главенствующее положение.

Отсюда актуальность работы также в том, что мы пытаемся прочесть С. Кьеркегора, исходя из кьеркегоровской диалектики «или - или».

В этой диалектике нет последовательного перехода из одного состояния в другое, нет понятия прогресса, а есть скачок из одного состояния. Причём эти состояния присутствуют изначально как противостоящие друг другу, но не противоречащие сами себе.

Из трактовки в духе Гегеля вытекает и приписываемый С. Кьеркегору монологизм. Усиливает данную точку зрения и представление о С.

Кьеркегоре как о певце одиночества, распространению которого способствовал тот же JI. Шестов. Лишь в последнее время появились работы, разрушающие это стереотипное мнение о С. Кьеркегоре, они показывают С. Кьеркегора как мастера диалога, что, на наш взгляд, ближе к истинному пониманию философии С. Кьеркегора.

Актуальность данной работы, соответственно, мы также видим в том, что мы акцентируем внимание на диалогичности и полифоничности философии С. Кьеркегора, которая вытекает из одновременного существования трёх сфер и необходимости коммуникации между ними.

Степень разработанности темы.

П. Роде, В. Подорога, X. Фенгер, X. Хельвег, М. Тулструп, Р.Хейсс, И. Штремпф во главу комментария философии С. Кьеркегора ставят факты его биографии и исключительностью его биографии объясняют своеобразие его философии.

Из акцентирования биографических фактов вытекают и психологические интерпретации философии С. Кьеркегора, которые также имеют место в работах данных комментаторов. В такой трактовке особенности философии С. Кьеркегора объясняются меланхолией, в которой он постоянно пребывал, депрессией и т. д.

Эстетические взгляды С. Кьеркегора рассматриваются такие исследователи, как Т. Адорно, В. Быховский, В. Наглей, А. Кадаркай, Г. Шапиро, X. Шмидингер, Г. Паттисона, С. Ланг, П. Гайденко, К. Долгова, М. Феррейра, В. Гайдукова, М. Тейлор, Т. Кроксалл.

Они указывают также на связь философии С. Кьеркегора с современной ему литературой, причём акцент делается именно на литературной, а не на философской стороне творчества С. Кьеркегора.

Философию С. Кьеркегор в рамках экзистенциальной философии анализируется в работах В. Хеймбухеля, X. Винда, J1. Шестова, В. Подороги, С. Шейера, А. Камю, А. Киннтера, X. Розенау, В. Рега, О. Ставцева, X. Шульца, А. Долгенко, Е. Петренко, Т Щитцова В. Бибихин и др.

В данных работах отводится большое внимание таким категориям кьеркегоровской философии, как абсурд, страх, существование, выбор, свобода и т.д.

Принципам непрямой коммуникации в философии С. Кьеркегора посвящены работы Д. Келленбергера, X. Розенау, А. Крутс, К. Лович, Ф. Мортенсена, Т. Бриджес, Д. Шиттакера, А. Подороги Н. Хейсса, Н. Мусхелишвили, Н. Шабурова, Ю. Шрейдера, П. Гардинер, А. Фришман, В. Лурье, Л. Макей и т.д.

В них же рассматривается связь теории непрямой коммуникации С. Кьеркегора с сократовской майевтикой.

Теория концептуальных персонажей представлена в работах Ж.Делёза, Ф. Гваттари, В. Визгина, С. Фокина.

Понятие контингентности и плюрализма анализируется X. Вольфом, В. Лейбницем, Э. Кантом, Х.Зандкюлером.

Принцип индетерминизма и дополнительности исследовали Н. Бор, X. Хёффдинг, А. Паршин, математический аппарат обоснования принципа дополнительности дан А. Фурье.

Диалогизму философии С. Кьеркегора посвящены работы А. Фришмана, Т. Щитцовой, М, Бубера, на диалогичность философии С. Кьеркегора указывал М. Бахтин.

Сам принцип диалогизма и полифонии на примере М. Бахтина исследуется Г. Батищевым.

Датский комментатор А. Фришман, Т. Щитцова рассматривают философию С. Кьеркегора в контексте взглядов М. Бахтина, что даёт также возможность проследить влияние кьеркегоровских идей и на русскую философию. Речь идёт не только об очевидном влиянии С. Кьеркегора на Л. Шестова, оно было гораздо глубже, чем это принято считать.

Й. Глебе - Мёллер, А. Ханнау, Й. Кук, К. Криган, М.Ферейра и Г.Волфарт в своих работах показывают связь неопозитивизма, в первую очередь Л. Витгенштейна, с философией С. Кьеркегора.- Они обращаются и к проблеме веры у Л. Витгенштейна и у С. Кьеркегора и, что ново, и к проблеме языка.

И. Фейсланд, И Капуто, С. Еммануель, X. Финк - Эйтель, Р. Маннинг, М. Дулей обращают внимание на то, какое влияние оказали философские идеи С. Кьеркегора на модернизм и постмодернизм, в частности, на М. Фуко и Ж. Деррида.

X. Роземонт, Г. Раттисон, М. Макги, Т. Смит указывают на общность проблематики философии С. Кьеркегора с восточной мудростью.

М. Вестфал, М Плекон, М. Ким, К. Пулмер, Д. Флехер, Й. Хаухан, М. Маттис, Э. Каттероель, Е. Йегструп рассматривают философские взгляды С. t

Кьеркегора в социально - философском аспекте, у них же намечается антропологический подход, прежде всего это наиболее ярко прослеживается у М. Плекона, к философии С. Кьеркегора.

Долгое время оставались в тени религиозных и эстетических интерпретаций С. Кьеркегора его этические взгляды, но работы И. Валкера, У. Мюллера, Р. Мартинеца, Р. Любке, А. Саги, Е. Дузинга, Ш. Сулливана посвящены именно этике С. Кьеркегора.

Исследованию религиозных взглядов С. Кьеркегора посвящены работы таких комментаторов философии С. Кьеркегора, как М. Весфала, Л. Поймана, Г. Шуфрейдера, Й. Рике, X. Гердеса, В. Анца, Д. Элдора, Д. Паттерсона, С. Дуннинг, М. Фогеля, М. Рапоза, Т. Морриса, X. Люиса, В. Ниттмана, Д. Виздо и т.д.

Диалектику С. Кьеркегора рассматривается в работах А. Маккинона, X. Деизера, Р. Халла, А. Кренца, А. Адорно.

Сравнению философских взглядов К. Маркса и С. Кьеркегора посвящены работы Е. Вайнрайта, А. Кадаркая, А. Буханана.

Тема «С. Кьеркегор и М. Хайдеггер» рассматривается в исследованиях В. Янке, X. Халл, Л. Дрейвис, Д. Рубин, В. Швейдлер, Г. Волфарт, М.Вушогрод.

Цели и задачи исследования

Объектом исследования является псевдонимия как характерная особенность способа философствования. Предметом исследования являются диалогические аспекты псевдонимии. Задачами данного исследования является:

• Рассмотреть место и роль псевдонимии в философии С. Кьеркегора.

• Показать основные философские подходы в исследовании псевдонимов С. Кьеркегора.

• Сравнить псевдонимы С. Кьеркегора и концептуальные персонажи в понимании Ж. Делёза.

• Показать место и роль идей С. Кьеркегора в современно научном и философском дискурсе.

Специфика предмета исследования требует комплексного подхода к его изучению. Теоретическая основа диссертации содержит историко-философский материал, включающий как произведения самого С. Кьеркегора, так и его комментаторов. В работе используются работы как на русском, так и немецком и английских языках.

Методологические основы исследования Методологической основой исследования являются: герменевтический анализ текстов, теория концептуальных персонажей Ж. Делёза, основные принципы диалогической традиции в её интерпретации М. Бубером и М. Бахтиным.

Научная новизна Новизна данного исследования заключается в следующем:

• Систематизированы основные мнения о причинах использования псевдонимов в философии С. Кьеркегора.

• Составлен наиболее полный список псевдонимов С. Кьеркегора, показано их место в концептуальной системе С. Кьеркегора.

• Показано, что псевдонимы могут трактоваться как концептуальные персонажи. 1

• Персонажность раскрыта как один из принципов диалогизма.

• Показана некорректность монологических трактовок С. Кьеркегора. Введены в научный оборот источники, которые не переведены на русский язык: часть произведений самого С. Кьеркегора - «Дневники», «Диапсалмата», «Стадии непосредственно - эротического и музыкально -эротического», «Стадии жизненного пути», X. Фенгер «Кьеркегор: мифы и их источники», П. Гардинер «Кьеркегор», В. Лурье « Короткая жизнь Кьеркегора», М. Тейлор «Путешествие к Я. Гегель против Кьеркегора», Р. Хейсс «Великие диалектики 20 века», Л. Макей «Кьеркегор: род поэта», Т. Кроксалл «Кьеркегор», «Исследования С. Кьеркегора со специальным упоминанием а) Библии, б) нашего времени».

Апробация работы По материалам диссертации были сделаны доклады на 2 педагогических чтениях и 7 областной студенческой научной конференции, проходившей в 2000 году, на научно — практической конференции молодых учёных «Ломоносова достойные потомки» 2001 года, на 4 Ломоносовских студенческих и аспирантских чтениях, проходивших в ПТУ в 2002 году, на международной научной конференции «Человек в современном мире» в 2003 году.

Теоретическая и практическая значимость Материалы и выводы исследования могут быть использованы в качестве основы для дальнейшего исследования как творчества самого С. Кьеркегора, так и философских импликаций его идей в современном европейском мышлении.

Некоторые положения диссертации могут способствовать лучшему пониманию диалогической традиции в философии. Общие теоретические выводы могут найти применение при разработке курсов по истории философии, онтологии и теории познания, а также спецкурсов, посвящённых различных аспектам философии С. Кьеркегора.

Структура работы Данная диссертация состоит из введения, 2 глав, 7 параграфов (1 глава включает в себя 3 параграфа, 2 глава — 4 параграфа), заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Диалогическая гносеология С. Кьеркегора"

Выводы из второй главы

125 Разговоры с Бахтиным // Человек, 1993, № 4, С. 151.

126 Батищев Г.С. Диалогизм или полифонизм? (Антитетика в идейном наследии М.М. Бахтина) // М.М. Бахтин как философ. М., 1992, с. 140.

Таким образом, делая вывод из всего вышесказанного, мы можем сказать, что псевдонимы С. Кьеркегора и те персонажи, которых относят к литературным героям, являются концептуальными персонажами.

Диалогизм является неотъемлемым свойством концептуальных персонажей, так как проявить себя они могут только во взаимодействии с другими концептуальными персонажами. А потому диалогизм является характерной особенностью философии С. Кьеркегора.

Из равноправия концептуальных персонажей и, соответственно, сфер человеческого бытия, которые представляют данные персонажи, вытекает, что эти сферы сосуществуют по принципу дополнительности и контингентности. Эти идеи далее повлияли на развитие неклассической физики.

Заключение

В заключении мы вновь перечислим причины, по которым, как считают комментаторы и исследователи философии С. Кьеркегора, С. Кьеркегор использовал такое огромное количество псевдонимов:

A)эстетические:

• Псевдонимы выражают мнение С. Кьеркегора, и, в этом смысле, тождественны ему.

• Псевдонимы выражают мнение С. Кьеркегора в тот период, когда писалась книга.

• Псевдонимы - сам С. Кьеркегор в бесконечных версиях.

• Псевдонимы - марионетки в руках автора, С. Кьеркегора.

• Псевдонимы - дань литературной моде.

• Псевдонимы - эстетические фигуры.

• Псевдонимы - знаки определённой сферы.

Б) биографические:

• Псевдонимы - желание объясниться с Региной Ольсен.

• Псевдонимы используются из-за невозможности С. Кьеркегора прямо высказать свои взгляды: у него на это не хватало мужества.

B) психологические:

• Псевдонимы - спасение от одиночества.

• Псевдонимы выполняют функцию психотерапевтической защиты.

• Псевдонимы использованы из-за любви С. Кьеркегора к мистификации.

Г) экзистенциальные:

• Псевдонимы - новый взгляд на смерть.

• Псевдонимы - тоска по иному телу.

• Псевдонимы выражают иные, отличные от автора, формы человеческого бытия.

• Псевдонимы имеют автономное существование и выражают различные формы человеческого бытия.

• Псевдонимы - возможности, которые С. Кьеркегор обнаружил в своей личности.

Д) Псевдонимы как форма коммуникации:

• Свои мысли С. Кьеркегор выражает диалектически, что требует формы диалога и, соответственно, использования псевдонимов в качестве персонажей диалога.

• Псевдонимы - одна их форм «непрямой» коммуникации.

• Псевдонимы - развитие или вариант сократовской майевтики.

Мы отказывались от эстетических, психологических, биографических интерпретаций использования псевдонимов, аргументируя это тем, что при всей близости литературного творчества и написания философского трактата, акцент всё же сделан именно на смысловом содержании, а не эстетическом оформлении. На этот факт, говоря о С. Кьеркегоре, указывал М. Бахтин, что даёт нам возможность отказаться от эстетической трактовки, или точнее, не считать её главной.

Так как философское произведение в первую очередь принадлежит сфере мысли, то это позволяет нам считать второстепенными и ссылки на бессознательное и, соответственно, психологические объяснения причин использования псевдонимов и самой философии С. Кьеркегора.

Философствуя, человек стремится к трансценденции, к выходу за пределы собственного опыта, соответственно, по этой причине и факты биографии становятся лишь материалом для философствования и не играют главной роли.

Вместо данных трактовок мы предлагаем интерпретировать философию С. Кьеркегора иначе, чем это принято. Мы считаем, что псевдонимы С. Кьеркегора и те персонажи, которых относят к литературным героям, являются концептуальными персонажами, которые позволяют С. Кьеркегору показать возможные формы человеческого бытия, выражают концепт в экзистенциальном плане.

Данное мнение мы и пытаемся обосновать в данной диссертации.

Неотъемлемым свойством концептуальных персонажей С. Кьеркегора является диалогизм, так как проявить себя они могут только во взаимодействии с другими концептуальными персонажами, а потому диалогизм, полифония являются характерной особенностью философии С. Кьеркегора.

Из равноправия концептуальных персонажей и, соответственно, сфер человеческого бытия, которые представляют данные персонажи, их совместного сосуществования вытекает, что эти сферы существуют по отношению друг к другу по принципу дополнительности и контингентности.

Идеи дополнительности и контингентности далее оказали большое влияние на Н. Бора, а через него на развитие неклассической физики.

Список научной литературыТетенков, Николай Борисович, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Аникст А.А. Теория драмы от Гегеля до Маркса / АН СССР, ВНИИ искусствознания М-ва культуры СССР. — М.: Наука, 1983. - 288 с.

2. Асмус В. Ф. Лев Шестов и Киркегард // Философские науки. 1972.- № 4.- с. 72 - 80.

3. Батищев Г.С. Диалогизм или полифонизм? (Антитетика в идейном наследии М.М. Бахтина) // М.М. Бахтин как философ. М., 1992, с. 140.

4. Бахтин М. Эпос и роман. Литературно критические статьи. - М., 1986, с.

5. Биллесков Я. Сёрен Кьеркегор: жизнь и творчество. Копенгаген, 1990. -15 с.

6. Бибихин В.В. Кьеркегор и Гоголь // Мир Кьеркегора: русские и датские интерпретации творчества Сёрена Кьеркегора. М.: Ad Marginem, 1994. -с. 82-90.

7. Бойченко А. В. Проблема сократовского познания в творчестве С. Кьеркегора и Ф. Ницше / Черновицкий ун-т. Черновцы, 1995. — 15 с.

8. Бондаренко Н.Д. Апология безысходности. М.: Мысль, 1984. - 208 с.

9. Бор Н. Квантовая физика и философия // Избр. науч. труды. — М.: Наука, 1971.-т. 2.- с. 138- 143.

10. Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995. - 464 с.

11. Быховский Б.Э. Кьеркегор. М.: Мысль, 1972. - 238 с.

12. Вальденфельс Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о «Чужом» // Логос, 1993, № 4, с. 78.

13. Великие мыслители Запада. — М.: Крон — Пресс, 1997. 798 с.

14. Визгин В.П. Ницше глазами Делёза // Вопросы философии. М., 1993. № 4. - с. 47- 48.

15. ГайдеНко П.П. Прорыв к трансцендентному: новая онтология 20 века. -М.: Республика, 1997. 495 с.

16. Гайденко П.П. Трагедия эстетизма. Опыт характеристики миросозерцания С. Кьеркегора. М.: Искусство, 1970. 247 с.

17. Гайдукова Т.Т. У истоков. СПб: Алетея, 1995.- 113 с.

18. Голик Н.В. Трагизм человеческого существования: (Кьеркегор -Стриндберг) // Август Стриндберг и мировая культура. СПб., 1999. - с. 117-126.

19. Делёз Ж. Гваттари Ф. Что такое философия? М.: Алетейя, 1998.- 288 с.

20. Джемм'ер М. Эволюция понятий квантовой механики. — М.: Наука. — 1985.-384 с.

21. Доброхотов A.JI. Две конференции // Вопросы философии. М., 1991. -№7.-с. 177-179.

22. Долгов К.М. От Киркегора до Камю: Философия. Эстетика. Культура. — М.: Искусство, 1990. 399 с.

23. Енсен П.А. Борис Пастернак как художник эстетического склада (В кьеркегоровском смысле) // Путь. М., 1995. - № 8. - с. 181 - 217.

24. Жилко.Б. М.М. Бахтин и С. Кьеркегор: к происхождению некоторых бахтинских идей в области философии языка // Язык, общество, культура. Вильнюс, 1997. - с. 22 - 27.

25. Зандкюлер Х.И. Действительность знания. М.: ИФ РАН. - 1996. - 166 с.

26. Исаев С.А. Длинные вещи жизни: Сб. ст. М.: ГИТИС, 2001. 304 с.

27. Исаев С. А. Кьеркегор как создатель экзистенциальной диалектики // Вестник Московского ун-та. М., 1980. - № 5. - с. 56 - 66.

28. Исаев С.А. Теология смерти. М, 1991. - 263. С

29. Исаев .С.А. Философско — эстетическое учение С. Кьеркегора: (Критический анализ). Автореферат дис. канд. филос. наук / АН СССР. Ин-т философии. М., 1982. — 19 с.

30. Камю А. Бунтующий человек. М.: Республика, 1999.- 416 с.

31. Кассирер Э. Понятие символической формы в структуре о духе // Культурология 20 век. М., 1998. № 11. - с. 37 - 66.

32. Киркегор С. Афоризмы эстетика. Л.: Северо — Запад, 1990. — 124 с.

33. Киркегор С. Наслаждение и долг. Киев: AirLand, 1994. — 504 с.

34. Князев Н.А. Причинность: новое видение классической проблемы. М., 1992. -ртр. 10.

35. Коссак Е. Экзистенциализм в философии и культуре. М.: Политиздат, 1980.-360 с.

36. Кьеркегор С. Или или. М.: Арктогея, 1993. - 378 с.

37. Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам» // Диалог. Карнавал. Хронотроп. — Витебск, 1994. № 3. — с. 82 — 97.

38. Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам» // Философский поиск. Витебск, 1995. - № 1. — с. 98 - 115.

39. Кьеркегор С. Наслаждение и долг. Ростов н/Д.: Феникс, 1998.- 416 с.

40. Кьеркегор С. Несчастнейший. СПб: Эйдос, 1991.- 24 с.

41. Кьеркегор С. Повторение. М.: Лабиринт, 1997.- 160 с.

42. Кьеркегор С. Страх и трепет. М: Республика, 1998.- 384 с.

43. Кузьменко Г.Н. Интерпретация этического учения С.Кьеркегора в советской историко — философской литературе // Вопросы истории этической мысли в преподавании этики. — М., 1991. — с. 41 —48.

44. Лавренцова Е. Субъективность и парадокс // Философия. С., 2000. - Г. 9, №2.-с. 27-34.

45. Легчилин А.А. Проблема свободы интерпретирующего (к вопросу о репреции идей Киркегора на русской почве) // Понимание и существование. Сборник докладов международного научного семинара. — Мн.: Прайчлен, 2000. -114-117.

46. Личность. Познание. Культура. -М.: МПГУ, 2002.- 560 с.

47. Махлин В.Л. Бахтин и Запад (Опыт обзорной ориентации) // Вопросы философии. М., 1993. № 1. с. 94 1 и.

48. Мир Кьеркегора. М.: Ad Marginem, 1994.-128 с.

49. Лунгина Д.А. Керкегор и проблема науки // Вопросы философии. М., 2000.-№ 1. — с. 161-167.

50. Лунгина Д. Узнавание Керкегора в России // Логос. — М., 1996. вып. 7.-с. 168-183.

51. Ляшева' Р.П. С. Кьеркегор, В. Соловьев и современная советская проза // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. М., 1989. - № 1. — с. 9 - 14.

52. Малинин В. А. Диалектика Гегеля и антигегельянство. М.: Мысль, 1963. -240. .

53. Мельвиль Ю.А. Пути буржуазной философии 20 века. М.: Мысль, 1983. -247 с.

54. Мортенсен Ф. X. До Кьеркегора было слово. // Мир Кьеркегора: русские и датские интерпретации творчества С. Кьеркегора. М.: Ad Marginem, 1994.-с. 75-82.

55. Мусхелишвили Н.Л. Шабуров Н.В. Шрейдер А.Ю. Символ и поступок. -М., 1987. Препринт. - 68 с.

56. Мусхелишвили Н.Л. Шабуров Н.В. Проблема парадокса и анализ сознания // Ин-т молекулярной генетики АН СССР, Межвед. науч. совет по проб. „Сознание". М., 1987. - Препринт. - 80 с.

57. Мусхелишвили Н.Л. Шрейдер Ю.А. Притча как средство инициации живого знания // Философские науки. М., 1989. - № 9. - стр. 101 — 104.

58. Нарский И.С. Диалектические контроверзы морального сознания // Философские науки.-М., 1991. № 6. - с. 112-116.

59. Новая философская энциклопедия в 4 т. т. 2 е м. - М.: Мысль, 2001. - с. 634.

60. Ноткин Г. „Мгновение" Серена Кьеркегора // Нева. — СПб., 1993. № 3. — с. 213-232.

61. От Я к Другому. Мн.: Менск, 1997.- 276 с.

62. Паршин А. Н. Дополнительность и симметрия // Вопросы философии, 2001, № 4, с. 102.

63. Петренко Е.А. Фихте и Кьеркегор: о трансцендентальной и экзистенциальной субъективности // Иоганн Готлиб Фихте: философия свободы. М., 1997. - с. 167 - 181.

64. Пигулевский В.О. Символ, пародия и парадокс в неклассической философии // Эстетические категории и искусство. — Кишинёв, 1989. с. 115-135.

65. Попиашвили А.Д. Проблема индивида в философии С. Кьеркегора и Ф. Ницше: Автореферат диссертации доктора философских наук / Тбил. гос. ун-т. Тбилиси, 1989. - 51 с.

66. Платон. Собрание сочинений. М.: Мысль, 1999.

67. Подорога В.А. Метафизика ландшафта: Коммуникативные стратегии в философской культуре 19-20 вв.-М.: Наука, 1993. — 319 с.

68. Подорога В.А. Выражение и смысл: Ландшафтные игры философии: С. Кьеркегор, Ф. Ницше, М. Хайдеггер, М. Пруст, Ф. Кафка. М.: Ad Marginem, 1995.- 426 с.

69. Понимание и существование. Сборник докладов международного научного семинара. Мн.: Изд-во ЕГУ Прайчлен, 2000. - 137 с.

70. Разговоры с Бахтиным // Человек, 1993, № 4, С. 151.

71. Рогова Е.М. «Негативная диалектика» как метакритика познания: (Критический анализ) // Вестник Ленинградского ун-та. Л., 1980. - № 23, Экономика. Философия. Право, вып. 4 - с. 32 - 35. •

72. Роде П.П. Серен Киркегор. Челябинск: Урал LTD, 1998.- 434 с.

73. Савченко Н. Пределы героя в диалектической традиции: (Бахтин, Бубер, Кьеркегор) // Бахтин и философская культура 20 века. СПб., 1991. -Вып. 1.4. 1. — с. 112-118.

74. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1987.

75. Современная буржуазная философия и религия. М.: ИПЛ, 1977.- 376 с.

76. Ставцева О.И. Основные положения кьеркегоровской трактовки экзистенции // Современная зарубежная философия: проблема трансформации на рубеже 20 — 21 веков. СПб, 1996. — с. 39 - 40.

77. Ставцева О.И. Понятие экзистенции у Кьеркегора и в немецком экзистенционализме // Тенденции развития современной зарубежной философии и философской компаративистики в конце 20 века: Материалы межвузовской конференции. — СПб, 1995. с. 52 - 53.

78. Старостова Л.Э. Философия человеческой судьбы С. Кьеркегора и К. Ясперса / Уральский государственный ун-т им. М. Горького. — Екатеринбург, 1993. 16 с.

79. Стрельцова Г.Я Парадокс философии С. Кьеркегора // Вестник Московского университета. Сер. 7, Философия. М., 2000. - № 4. с. 106 — 120.

80. Тавризян Г. Мировая культура: Философские прозрения 20 века. Размышления об одной книге // Свободная мысль. — М., 1991. № 18.-е. 56-64.

81. Тихонова Е.В. Протестантизм в «философии» С. Кьеркегора // 27 Огарёвские чтения. Саранск, 0998. - ч. 3. - с. 18-20.

82. Тутов А.И. Бог, мир, человек в философии С. Кьеркегора и Н. Бердяева // Социологические и методологические проблемы культуры миропонимания. — Харьков, 1995.- с. 5 — 15.

83. Фалеев А.Н. М Экхарт и С. Кьеркегор: анализ этической проблематики // Гуманитарные исследования. -Уссурийск, 1998. Вып. 2 - с. 30 - 35.

84. Фарман И.П. Теория позания и философия искусства // Гносеология в системе мировоззрения. М., 1983. - с. 324 - 363.

85. Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1989.- 815 с.

86. Философская энциклопедия, т. 3 коммунизм наука. - М.: Наука, 1964.584 с.

87. Фокин C.JI. Делёз и Ницше: персонаж философа. // Ж. Делёз. Ницше. — СПб: Axioma, 1997. стр. 164.

88. Фришман А. Достоевский и Кьеркегор: диалог и молчание // Из истории русской эстетической мысли. — СПб., 1993. с. 55 - 71.

89. Фришман А. О Сёрене Кьеркегоре и Михаиле Бахтине «с постоянной ссылкой на Сократа». // Мир Кьеркегора: русские и датские интепретации творчества Сёрена Кьеркегора. — М.: Ad Marginem, 1994. с. 106 — 122.

90. Харь А.А. Антисциентистская интерпретация этики в философии С. Кьеркегора и JI. Шестова // Вестник Московского ун-та. сер. 7, Философия. М., 1996. - № 6. - с. 86 - 88.

91. Хюбнер К. Критика научного разума. -М., 1994.- 326 с.

92. Черданцева И.В. Ирония как философское понятие: генезис и основные характеристики сократовской иронии (о знании незнающего Сократа и о незнании знающего Кьеркегора) Философские дескрипты. — Барнаул, 2001.-с. 269-278.

93. Чухина J1.A. Человек и его ценностный мир в религиозной философии: Критический очерк. Рига: Зинатне, 1980. -288 с.

94. Шестов Л.И. Афины и Иерусалим. СПб: Азбука, 2001.- 448 с.

95. Шестов Л.И. Киркегард и экзистенциальная философия. М.: Прогресс — Гнозис, 1992.-304 с.

96. Швайгервальд Р. Буржуазная философия и ревизионизм в империалистической Германии. — М.: Прогресс, 1983. — 446 с.

97. Щитцова Т.В. Достоевский и Киркегор. // Русская культура на межконфессиональных перекрёстках. М., 1995. — с. 111—112.

98. Щитцова Т.В. Киркегор и Достоевский — «двойники» // Философ. Поиск. Витебск, 1996.- № 2.- с. 47 - 52.

99. Щитцова Т.В. Международная конференция «Философия Киркегора и современность» // Философский поиск. — Витебск, 1996. № 2.- с. 158 — 160.

100. Щитцова Т.В. К герменевтике события у Хайдеггера и Бахтина // Понимание и существование. Сборник докладов международного научного семинара. Мн.: Прайчлен, 2000. — с. 28 — 33.

101. Щитцова Т.В. К онтологии человеческого бытия // Диалог. Карнавал. Хронотроп. Витебск, 1995. № 3. - с. 34 - 42.

102. Щитцова Т.В. Онтология в рамках религиозного сознания (С. Кьеркегор) // Философия и философы: взгляд молодых. Минск, 1997. - с. 9-26.

103. Щитцова Т.В. Человек — Диалог — Культура. (К онтологии культуры в экзистенциальной философии Киркегора и Бахтина) // Бахтинские чтения. -Витебск, 1998.-№ 2 .-с. 17-22.

104. Щитцова Т.В. «Что» и «Как» в духовном поиске Августина и Киркегора // Философский поиск. Витебск, 1995.- № 1. — с. 116 — 128.

105. Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М.: Республика, 1994. 254

106. Abraham M. Soren Kierkegaards "bewaffnete Neutralitat" // Neue Ztschr. fur systimatische Theologie und Reliegionphilosophie. B. (West), 1995. - Bd. 37, H. 3. — s. 308-323.

107. Adorno T. Kierkegaard. Konstruktion des Asthetischen mit einer Beilage. -Frankfurt a. M., 1962. p. 325.

108. Anz W. Zur Wirkungsgeschichte Kiekegaards in der deutschen Theologie und Philosophie // Ztschr. fur Nheologie und Kirche. Tubingen, 1982. - Jg. 79, H. 4. - s. 451-482.

109. Cohen A. Kiekegaard as a psichologist of philosophy // J. of the Brit. soc. for phenomenology. Manchester, 1982. - vol. 13, № 2.- p. 103 - 119.

110. Concepts and alternatives in Kierkegaard. Copenhagen: Reitzel, 1980. -297 p.

111. Craemer Schroeder S. Declination des Autobiographischen: Goethe, Stendal, Kierkegaard. - В.: Schmidt, 1993. - 110 s.

112. Croxall T. Kierkegaard commentary. New York, 1956. - p. 258.

113. Croxall T. Kierkegaard studies with special reference to a) the Bible b) our own age. London, 1948. - p. 215

114. Dalton S. How to avoid writing: Prefaces and points of view in Kierkegaard // Philosophy today. Chicago, 2000. - Vol. 44, № 2. - p. 123 - 136.

115. Dierkes H. Friedrich Schlegels "Lucinda", Schleiermacher und Kierkegaard // Dt. Vierteljarsschrift fur Literaturwiss. u. Geistesgeschichte. Stuttgart, 1983. - Jg. 57, H. 3. - s. 431 - 449.

116. Dru A. The Journals of Kierkegaard 1834 1854. - London; Glasgow: Fontana Books, 1960. - p. 254.

117. Dunning S.N. Kierkegaard's "Hegelian" response to Hamann // Thought. — N.Y., 1980. vol. 55, № 218. - p. 259 - 270.

118. Diising E. Die ^Constitution des Selbst in ethischen Bewustseinsstufen: Untersuchungen zu Fichte und Kierkegaard // Letzbegriindung als Systeme? -Bonn, 1994.-s. 214-235.

119. Eldor J.W. Climacus, Anti Climacus and the problem of suffering // Thought. - N.Y., 1980. - vol. 55, № 218. - p. 306 - 319.

120. Eldor J.W. Kierkegaard and Christendom. — Princeton: Princeton univ. press, 1981.-24, 320 p.

121. Engstler A. Urteilsenthaltung und Gluck. Eine Verteidigung nthisch motivierter Skepsis. // Ztschr. Fur philos. Forschung. Meisenheim am Glan, 1995.- Bd. 45. H. 2.- s. 194 -219.

122. Fenger H. Kierkegaard, the myths and their origins. New Haven, 1980. - p. 264. .

123. Gerdes H. Soren Kierkegaards "Einbindung im Christentum": Einf. u. Erl. -Darmstadt: Wiss. Buchges., 1982. 10, 138 s.

124. Guarda V. Die Wiederholung: Analysen zur Grundstruktur menschlicher Existenz im Verstandnis Soren Kierkegaards. Konigstein / Ts.: Forum Acad., 1980.- 179 s.

125. Hannay M. Kiekegaard. London etc.: Routledge and Kegan Paul, 1982. — 12,385.

126. Hannay M. Kierkegaard and what we mean by 'philosophy' // Intern, j. of philos. Studies.- Abingdon, 2000/ Vol. 8, № 1. - p. 1 - 22.

127. Heimbuchel B. Verzweiflung als Grund phanomen der menschlichen Existenz: Kierkegaards Analyse der existierenden Subjektivitat. — Frankfurt a. M. ect.: Lang, 1983. 286 s.

128. Heiss R. Die grosen Dialektiker des 19 Jahrhunderts Hegel, S. Kierkegaard, Marx. Berlin, 1963. - p. 314.

129. Hughes E.J. How subjectivity is truth in the "Concluding unscientific postscript" // Religion studies. Cambridge N.Y., 1995. - Vol. 31. № 2. - p. 107-208.

130. Janke W. Existenzphilosophie. В.; N.Y.: De Gruyter, 1982. - 237 s.

131. Jegstrup E. Kierkegaard on tragedy: The aporias of interpretation // Philosophy today. Celina, 1991. Vol. 40, № 2 p. 298- 300.

132. Kekes J. Constancy and purity // Mind. Oxford, 1983. - vol. 92, № 389. p. 499-518.

133. Kierkegaard S. // Metzler Philosophen Lexikon. Von den Vorsokratieker bis zu den Neuen Philosophen. -Stuttgart, Weimar: Verlag J. B. Metzler, 1995. s. 453-458.

134. Kierkegaard S. Concluding Unscientific Postscript. Princeton, 1944. - p.

135. Kierkegaard S. Gesammelte Werke. Koln, 1950.

136. Kierkegaard S. A. Kierkegaard's writings. Princenton (N.Y.): Princenton univ. press, 1978. - Vol. 25: Letters and Documents. / Transl. by Rosenmeier H. with introd. a. notes. - 28,518 p.

137. Kierkegaard S. A. Kierkegaard's writings. Princenton (N.Y.): Princenton univ. press, 1978. - Vol. 14: The ages of revolution and the present age. A lit. rev. / Ed. a. transl. with introd. a. notes by Hong H.V. and Hong E.H. -12,187 P

138. Kierkegaard S. A. Kierkegaard's writings. Princenton (N.Y.): Princenton univ. press, 1982. — Vol. 13: The "Corsair" affair and articles related to the writings / Ed. a. transl. with introd. a. notes by Hong H.V. and Hong E.H. — 45, 323 p. '

139. Kierkegaard's truth: The dicslosure of the self. New Haven; London: Yale univ. press, 1981. - 17, 438.

140. Kierkegaard's view of Christianity. Copenhagen: Reitzel, 1978. - 194 p.

141. Kim M. Der Einzelne und das Allgemeine: Zur Selbstverwirklichung des Menschen bei Soren Kierkegaard / Mit einem Vorw. Vom Mader J. Wien; Miinchen: Oldenbourg, 1980. - 127 s.

142. Kodalle K.M. Hegels Geschichtsphilosophie — erortert aus der Perspektive Kiekegaards // Neue Z. fur systematische Theologie und Religionsphilosophie. В.; N.Y., 1982. - Bd. 24, H. 3. - s. 277 - 294.

143. Krentz A.A. Kierkegaard's dialectical image of human existence in the "Concluding unscientific postscript to the philosophical fragments" // Philosophy today. Celina, 1997. - Vol. 41, № 2. - p. 277 - 287.

144. Lang B. Irony, ltd., and the future of art // Artifacts, representations and social practice. Dordrecht etc., 1994. - p. 87 - 103.

145. Levine M.P. Kierkegaard: What does the subjektive individual risk // Intern, j. for philosophy of religion.-The Hague, 1982.-vol. 13, № l.-p. 13-22.

146. Lowrie W. A short life of Kierkegaard. Princenton, 1941. - p. 315.

147. Lowith K. Kierkegaard und Nitzsche // Samlische Schriften. Stuttgart: Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1987. - Bd.6. - s. 75 - 100.

148. Lowith K. Kierkegaard und Nitzsche oder philosophische und theologische Uberwindung des Nihilismus // Samlische Schriften. — Stuttgart: Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1987. Bd.6. - s. 53 - 74.

149. Lowith K. Wissen, Glaube und Skepsis. Zur Kritik von Religion und Theologie // Samlische Schriften. Stuttgart: Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1985. - Bd.l. - s. 469.

150. Lowith K. Von Hegel zu Nitzsche // Samlische Schriften. Stuttgart: Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1988. - Bd. 4. - s. 561

151. Mackey L. Kierkegaard: A Kind of Poet. Philadelphia, 1972. - p. 308

152. Mackey L. Kierkegaard's Lyric of Faith: A Look at Fear and Trembling // The Rice Institute Pamphlet. 1960. - Vol. 47, № 2. - p. 30 - 47.

153. Mackey L. Philosophy and Poetry in Kierkegaard I I The Review of Metaphysics, 1969. Vol. 23, № 2. - p. 316 - 332.

154. Mackey L. Some Version of the Aesthete: Kiekegaard's Either / Or // Rise University Studies, 1964. Vol. 50. No. 1. - p. 39 - 54.

155. Mackey L. The Analysis of the Good in Kierkegaard's Purity of Heart // Experience, Existence and the Good. Carbondale: Southern Illinois Press, 1961.-p. 260-274.

156. Mackey L. The Loss of the World in Kierkegaard's Ethics // The Review of Metaphysics, 1962. Vol. 47, № 2. - p. 602 - 620.

157. Materialien zur Philosophie Soren Kierkegaards / Hrsg. u. eingel. Von Theunissen M. u. Greve W. — Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1979. 624 s.

158. Mc Kinnon A. Some place names Kierkegaard's writing // Thought. N.Y., 1980. - Vol. 55, № 218. - p. 333 - 345.

159. Nagley W.E. Kierkegaard's early and later view of Socratic irony // Thought. N.Y., 1980. - vol. 55, № 218. - p. 271 - 282.

160. Piety M.G. Kierkegaard on religious knowledge // History of Eyrop. Ideas. Elmford (N.Y.); Oxford, 1996. - Vol. 22, № 2. - p. 105 - 112.

161. Plekon M. "Anthropological contemplation" Kierkegaaard and modern social theory // Thought. N.Y., 1980. - vol. 55, № 218. - p. 346 - 369.

162. Pojman L.P. Kierkegaard on faith and history // Intern, j. for philosophy of religion. The Hague, 1982. - vol. 11, № 2. - p. 57 - 68.

163. Pojman L.P. The logic of subjecticity // Southern j. of philosophy. -Memphis, 1981.-vol. 19, № 1. p. 73 83.

164. Pulmer K. Die dementiere Alternative: Gesellschaft und Geschichte in der asthetischen Konstruktion von Kierkegaards "Entweder Oder". — Frankfurt a. M.; Bern: Lang, 1982. - 241 s.

165. Rotenstreich N. Love and leap // Kant Studien. - 1983. - Jg, 74, H. 4. - p. 437-352.

166. Sarf H. Reflection on Kierkegaard's Socrates I I J. of the history of ideas. -N.Y., 1983. vol. 44, № 2. - p. 255 - 276.

167. Schufreider G. Kierkegaaard on belief without justification // Intern, j. for philosophy of religion. The Hague, 1981. - vol. 12, № 3. - p. 149 - 164.

168. Schufreider G. The logic of the absurd // Philosophy and phenomenological research. Buffalo, 1983. - vol. 44, № 1. - p. 61 - 83.

169. Schmidinger H.M. Das Problem des Interesses und Philosophic Soren Kierkegaards. Freiburg; Munchen: Alber, 1983. - 484 s.

170. Schulz H. Jener uberaus zahlebiege MiBtand: Irrtum Wille im Sundenbegriff der „Krankheit zum Tode" // Neue Ztshr. fur systematische Theologie und Reliegionphilosophie. B. (West), 1995. - Bd. 37, H. 3. - s. 286 - 307.

171. Schulz H. Philosophie als Existenzwissenschaft: Empirismuskritik und Wissenschaftklassifikation bei Soren Kierkegaard // Theologie und Philosophie. Freiburg etc., 1996. - Jg. 71, H.2. - s. 205 - 223.

172. Shain K. Situating Derrida: between Kierkegaard and Hegel // Philosophy today. Chicago, 2000. - Vol. 44, № 4. - p. 388 - 403.

173. Shapiro G. Some genres of post Hegelian philosophy // Metaphilosophy. -Oxford, 1982. - vol. 13, № 3 - 4. - p. 267 - 276.

174. Steigen L. Die selbstseelsorge Kierkegaards // Neue Ztschr. fur systematische Theologie und Reliegionphilosophie. B. (West), 1995. - Bd. 37, H.3.-S. 242-285.

175. Stolle J. Levinas and the performative act: Kierkegaard's (IM / possible) direct communications // Philosophy today. Chicago, 2001. - Vol. 45, № 2. -s. 132- 143.

176. Taylor M. Journeys to selfhood. Hegel & Kierkegaard. Berkley, Los Angeles, London: Univ. of California press, 1980. - p. 298.

177. The existentialist tradition: Sel. Writing. Atlantic Highlands (N.Y.), 1981. -459.

178. Thust M. Soren Kierkegaard. Der Dichter des Religiosen. — Miinchen, 1986. -p. 126

179. Thompson J The lonely labyrinth. Illinois, 1967. p. 231

180. Walker J. Ethical beliefs: A theory of truth without truth values // Thought. - N.Y., 1980. - vol. 55, № 218. - p. 295 - 305.

181. West'phal M. Kierkegaard's politics // Thought/ N.Y., 1980. - Vol. 55, № 218.-p. 320-332.

182. Vejda M. Die Krise der Kulturkritik: Fallstudien zu Heidegger, Lucas u. anderen. Wien: Passagen - Verl.,1996. — 205 s.