автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Диктумно-модусная организация сравнительных конструкций в русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Диктумно-модусная организация сравнительных конструкций в русском языке"

На правах рукописи

ДЕВЯТОВА Надежда Михайловна

ДИКТУМНО-МОДУСНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ СРАВНИТЕЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

2 2 ЛЕК 2011

Москва-2011

005005977

Работа выполнена на кафедре русского языка филологического факультета Московского педагогического государственного университета

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент Сидорова Марина Юрьевна доктор филологических наук, профессор Шаповалова Татьяна Егоровна доктор филологических наук, доцент Шаронов Игорь Алексеевич

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского»

Защита диссертации состоится «16» января 2012 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212. 154. 07 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119991 г. Москва, ул. Малая Пироговская, д.1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119991, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1

Автореферат разослан « ¿Г' » J^A а _2011 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета

М.В. Сарапас

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа посвящена исследованию сравнительных конструкций русского языка как антропоцентрической системы, в центре которой находится сравнивающий субъект. Сравнение - это один из методов познания окружающей действительности и вместе с тем логическая процедура соотнесения двух объектов. Сравнительная конструкция представляет реализацию логической модели сравнения (Кондаков 1975). Например: Ольга была свежа, как цветок: в глазах блеск, бодрость, на щеках рдеют два розовых пятна; голос так звучен (Гончаров).

Логическая модель . сравнения - это идеальный конструкт, четырехкомпонентная структура, включающая объект сравнения (то, что сравнивают), эталон сравнения (с чем сравнивают), модуль сравнения (общий признак сравнения, компаративная константа), показатель сравнительного отношения. Особенность подхода, реализованного в настоящей работе составляет взгляд на сравнительную конструкцию как диктумно-модусную структуру, а на систему сравнения как отношение диктумно-модусных структур.

Мысль о роли говорящего в языке не нова в лингвистике. Об этом писали еще В. Гумбольдт, A.A. Потебня, A.A. Шахматов и др., однако применительно к сравнению анализ языковых явлений с опорой на фигуру говорящего предпринимается впервые. Современная теория сравнения невозможна без учета роли говорящего как организующего центра сравнительной системы. Вне этой связи лишается своей познавательной ценности принцип системности сравнения.

Проблемам русского сравнения посвящено значительное количество работ. Наиболее значимыми являются такие аспекты изучения сравнения, как структурно-семантический ([Киселева 1959], [Кучеренко 1961], [Широкова

1968]; [Черемисина 1976 и др.], [Александрова 1981], [Поршеян 1989], [Воротников 2001 и др.], [Даутия 1997], [Бабайцева 2000] и др.), функционально-стилистический ([Виноградов 1939], [Черемисина 1971], [Будагов 1974], [Некрасова, 1979; 1982], [Кожевникова 1986], [Григорьева

1969], [Еремина 1971], [Студнева 1968], [Александрова 2005] [Benjelloun 2002] и др.), сопоставительный ([Назарян 1965], [Шенько 1972]; [Кунин 1969]; [Кузнецова 1995]; [Конюшкевич 2000]; [Воробьева 2002], [Анохина 2008] и др.), когнитивный ([Вежбицкая 1990], [Анна Зализняк 1996] и др.). Однако, несмотря на значительную литературу и накопленные знания, в лингвистике нет работ, охватывающих весь материал, работ, в которых был бы представлен системный взгляд на сравнение, не выявлены принципы организации сравнительной системы и их отражение в отдельной сравнительной конструкции.

Антропоцентризм как принцип системного изучения сравнения заявлен в работах С.О. Карцевского [Карцевский 1972], М.И.Черемисиной [Черемисина

1973], [Черемисина 2006], но не получил отражения при анализе языковых фактов. Изучение сравнения в тесной связи с фигурой сравнивающего субъекта - как отражение сравнительной деятельности и ее результатов -открывает пути решения многих важных проблем сравнения: системных принципов организации сравнения, его типологии, роли показателей сравнительного отношения в значении сравнительной конструкции, проблем коммуникативной и когнитивной сущности сравнения.

Актуальность настоящего исследования состоит в том, что в нем в русле антропоцентрической лингвистики предлагается решение значимых проблем сравнения с опорой на языковые категории, в которых преломляется связь между отраженной в сравнении действительностью и сравнивающим субъектом.

Объект исследования составляют разнообразные сравнительные конструкции, включающие сравнительные союзы, сравнительные предикаты, конструкции с творительным сравнительным, конструкции со сравнительными предлогами и сравнительными частицами.

Сравнительной конструкцией называется конструкция, в которой находит отражение логическая модель сравнения. Конструкции с определенным показателем сравнения рассматриваются как сравнительный тип. Для описания специфики отдельных сравнительных типов как значимый фактор рассматривается сфера приложения сравнения, определяющая его типологию Способность отражать разные типы сравнения - образное, логическое, эталонное - рассматривается в работе как объем сравнительной парадигмы.

Предмет исследования. Работа посвящена исследованию системы сравнения как отношения диктумно-модусных структур, а также категорий, определяющих антропоцентрическую сущность сравнения, структурно-семантических особенностей отдельной сравнительной конструкции и ее отношения к системе. Цель исследования

- представить антропоцентрическую теорию сравнения,

- выявить отношения между позицией сравнивающего субъекта и значением сравнительной конструкции,

- представить сравнение как упорядоченное множество диктумно-модусных структур,

- выявить типологически значимые признаки сравнительных конструкций и представить их типологию,

- определить отношение отдельной сравнительной конструкции к системе.

Поставленная цель определила следующие задачи работы:

- представить категории, в которых преломляется антропоцентрическая сущность сравнения;

- выявить особенности диктумно-модусной организации отдельных сравнительных конструкций;

- представить отношения диктумно-модусных структур сравнительных конструкций;

- определить отношения разноструктурных образований в системе сравнения;

- представить типологию сравнения и особенности сравнительной парадигмы отдельных сравнительных типов;

- выявить специфику сходства, отраженную в отдельной сравнительной конструкции;

- выявить специфику модуса отдельных сравнительных конструкций и сравнительных союзов (а также сравнительных частиц и других показателей сравнительного отношения);

- очертить границы синонимии в сфере сравнения и представить ее основания.

Теоретической базой исследования послужили классические и современные работы по сравнению (В.В. Виноградов, М.И. Черемисина, Е.А. Некрасова, H.A. Кожевникова, В.В. Бабайцева, В.Н. Огольцев, А. Вежбицкая, Анны А. Зализняк и др.).

Для изучения сравнительных конструкций как антропоцентрической системы важное значение имеют работы, а которых представлены результаты анализа явлений языка в соответствии с принципами и установками антропоцентрической лингвистики (В. Гумбольдт, A.A. Потебня, A.A. Шахматов, Ш. Балли, Н.Д. Арутюнова, Г.А. Золотова, Ю.Д .Апресян, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев).

Изучение системы диктумно-модусных структур сравнения открывает пути к решению проблем коммуникативной сущности сравнения и когнитивного потенциала отдельных сравнительных конструкций.

Методы исследования. Методологической основой исследования явились фундаментальные идеи, касающиеся таких сущностных характеристик языка, как его антропоцентричность и деятельностный характер. Теоретической базой исследования стали достижения последних десятилетий в области функционального синтаксиса.

Работа выполнена в рамках функционального направления синтаксиса, нашедшего теоретическое обоснование в работах Г.А. Золотовой и ее учеников. Избранная научная парадигма составляет одно из направлений структурно-семантического синтаксиса русского языка. Синтаксические единицы рассматриваются как единицы трехмерные - в единстве формы, значения и функции. Функция рассматривается как текстовая предназначенность единицы, проявление ее регистровой сущности. Как категории, определяющие текстовую сущность предложения, рассматриваются категории диктума и модуса, тип пространственно-временной локализации, определяющей видо-временное значение предиката и референтное значение именных компонентов.

Анализ языкового материала осуществлялся при взаимодействии различных методов исследования: дедуктивного и индуктивного. На основании дедуктивного метода выдвигалась гипотеза, справедливость которой

проверялась при анализе языкового материала. Индуктивный метод являлся источником выводов работы.

Для решения поставленных в работе задач использовался метод лингвистического описания. При анализе конкретного материала использовались операциональные процедуры трансформации и подстановки.

На защиту выносятся следующие теоретические положения:

1. Система сравнения - антропоцентрическая система, в центре которой находится сравнивающий субъект. Позиция сравнивающего субъекта определяет модальные и модусные различия сравнительных конструкций, обнаруживающиеся в противопоставлении реального и гипотетического сравнения (реальной и гипотетической модальности), видо-временного значения (реализующегося в реальном сравнении вневременным, узуальным, актуальным значением - в реальном сравнении, в гипотетическом сравнении -обобщенно-фактическим).

Реальное сравнение выражает ментальный (модусные рамки «все знают», «я знаю») или перцептивный модус (модусная рамка «я вижу» и др.). Модусные рамки гипотетического сравнения могут быть эксплицированы как кажется, будто; похоже, как будто; представляю наглядно, словно; производит впечатление, точно.

2. Диктумно-модусные структуры сравнительных конструкций определяют их текстовые функции, реализующиеся в реальном сравнении как информативно-обобщающая, конкретно-информативная разновидности информативного регистра, реже как изобразительный регистр.

Гипотетическое сравнение обнаруживает амбивалентность текстовых функций. Представляя фрагмент информативного регистра, такие конструкции в определенных контекстах - в контексте единиц, обозначающих потенциально наблюдаемые признаки - воссоздает сравнительную ассоциацию по законам изобразительного регистра, создавая большую или меньшую дистанцию между воображаемой ситуацией и сравнивающим субъектом. В контексте ненаблюдаемых реалий сравнения с разными модальными показателями отражают разную степень точности сравнительной ассоциации.

3. Промежуточным звеном между подсистемами реального и гипотетического сравнения являются конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ, отличающиеся от конструкций реального сравнения значением возможности и противопоставляющиеся конструкциям с другими модальными союзами значением невозможности и отражающие не возможную действительность, а «антидействительность».

4. Место отдельной сравнительной конструкции в системе сравнения определяется ее отношением к наиболее репрезентативной сравнительной конструкции, составляющей центр системы, - к сравнительной конструкции, представляющей сложноподчиненное предложение с союзом КАК, в котором обе ситуации - то, что сравнивают, и то, с чем сравнивают, имеет собственные показатели предикативности.

5. Разноструктурные образования - сложное предложение, предложение со сравнительным оборотом, конструкции простого предложения в подсистеме реального сравнения имеют одинаковое видо-временное значение, референтное значение именных компонентов, представляют сравнение двух ситуаций, поэтому представляют варианты общего грамматического смысла.

6. Характер диктумно-модусной структуры сравнительной конструкции определяет объем ее сравнительной парадигмы. Объем сравнительной парадигмы составляет важный классификационный признак сравнительной конструкции и по-разному характеризует сравнительные конструкции с разными показателями сравнения. Полная парадигма, включающая образное, логическое, эталонное сравнение, отличает КАК-конструкцию.

7. Союзы гипотетического БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО представляет одно га значений сложного знака, объединенных доминантным признаком, объясняющим их модусную специфику.

8. Синонимия в сфере сравнения представлена ограниченно. Основанием синонимии соотносимых конструкций является общность диктумно-модусной структуры.

Материал исследования составили примеры употребления сравнительных конструкций, извлеченные из произведений художественной литературы, классической и современной. Личная картотека примеров составляет около 8000 единиц. Кроме того, автор активно работал с материалами НКРЯ, некоторые из которых вошли в работу в качестве иллюстраций.

Апробация результатов диссертации. Материалы диссертации обсуждались на общероссийских и международных научных конференциях и симпозиумах, в их числе: Международная научная конференция «Композиционная семантика. Третья международная школа-семинар по когнитивной лингвистике». Тамбов, 2002; Международная научная конференция «Восьмые международные Виноградовские чтения. Русский язык: уровни и аспекты изучения». М., 2005; Международная научная конференция «Девятые международные Виноградовские чтения. Функционирование языка и речи» М., 2006; Международная научная конференция «X Виноградовские чтения. Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты». М., 2007; Международная научная X юбилейная конференция «Текст. Структура и семантика». М., 2005; Международная научная XI научная конференция «Текст. Структура и семантика». М., 2007; Международная XII научная конференция «Текст. Структура и семантика». М., 2009; III Международный конгресс исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность». М., МГУ, 2007; IY Международный конгресс исследователей русского языка Русский язык: исторические судьбы и современность. М., 2010; XIY Международная научно-практическая конференция «Добро и зло в мире Марины Цветаевой». М., 2006; Международная научная конференция «Активные процессы в современной грамматике». М., 2008; Международная конференция «Русский

язык и литература в международном образовательном пространстве: современное состояние и перспективы». Гранада, 2007; Общероссийская научная конференция «Русское слово в языке и речи», Брянск, 2000; Общероссийская конференция «Русский язык и культура (изучение и преподавание)». М., РУДН, М., 2000; «Русское слово». Орехово-Зуево, 2001; «Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект». Владимир^ 2001; «Русский язык и литература: вопросы истории, современного состояния и методики их преподавания в вузе и школе». Самара, 2001; «Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты». М.-Пенза, 2001; Международная научная конференция «Филология и культура». Тамбов, 2001; Общероссийская конференция «Война, мир, победа в литературе, культуре и языке». М., 2006; Межвузовская научно-практическая конференция, посвященная 100-летию со дня рождения академика Дмитрия Сергеевича Лихачева. М., 2007; конференция МГЛУ «Русисты МГЛУ - столичному образованию». М., 2007.

По теме диссертации опубликовано 52 работа общим объемом более 43, 9 п.л., из них статей в изданиях, рекомендованных ВАК, общим объемом 6, 4 п.л. В числе работ одна монография. Научная новизна исследования состоит:

- в представлении современной антропоцентрической теории сравнения -отношения диктумно-модусных структур сравнительных конструкций;

- в применении аппарата коммуникативной грамматики к системе сравнения и выявлении системных связей между позицией сравнивающего субъекта (модусом сравнительной конструкции) и значением отдельной сравнительной конструкции.

- в представлении типологии сравнения и ее отражения на разных участках сравнительной системы;

- в выявлении типологически значимых признаков сравнительной конструкций;

- в решении проблемы синтаксической синонимии сравнительных конструкций;

- в выявлении модусных особенностей сравнительных средств русского языка, определяющих значение сравнительной конструкции, ее коммуникативные функции и когнитивный потенциал;

- в достаточно полном представлении системы сравнения, охватывающем значительный материал сравнительных конструкций.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней предложена современная антропоцентрическая теория сравнения с опорой на языковые категории, в которых преломляется связь между отраженной в сравнении действительностью и сравнивающим субъектом. В работе нашли решение проблемы, не получившие исчерпывающего решения в лингвистике сравнения: системообразующие признаки сравнения и их отражение в отдельной сравнительной конструкции, отношение единицы к системе, типология сравнения, значение показателей сравнительного отношения и их вклад в значение сравнительной конструкции, проблема синтаксической

синонимии сравнительных конструкций, коммуникативный и когнитивный потенциал отдельных сравнительных конструкций.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов при представлении сравнения в грамматиках русского языка, учебниках и учебных пособиях, при чтении курсов синтаксиса современного русского языка, стилистики, спецкурсов и спецсеминаров, в практике перевода и обучения иностранцев русскому языку. Методика исследования может найти применение при описании других фрагментов системы русского языка.

Структура и объем работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Главы членятся на параграфы; вторая глава, в которой исследуется большой массив материала, членится на части и разделы. Во Введении определяются цели и задачи работы, излагаются теоретические установки и терминологический аппарат исследования. В Главе I обсуждается возможность системного представления сравнения, прослеживается история становления антропоцентрической лингвистики и ее категорий, рассматривается возможность применения инструментария антропоцентрической лингвистики к анализу сравнительных конструкций русского языка. В Главе II рассматривается большой по объему массив сравнительных конструкций - представляющих реальное сравнение, дается анализ компонентного состава центральной единицы сравнения - сложного предложения с придаточным сравнительным, выявляются особенности диктумно-модусной структуры сравнительных конструкций с разными показателями сравнения, исследуется сравнительная парадигма, текстовые функции, отношение к центральной единице системы сравнения. В главе III исследуются семантико-грамматические особенности сравнительных конструкций гипотетического сравнения с модальными союзами БУДТО, КАК БУДТО, ТОЧНО, СЛОВНО, КАК ЕСЛИ БЫ, а также конструкции со сравнительными частицами, выявляются их модусные особенности, текстовые функции и выразительные возможности. В Заключении излагаются основные результаты исследования. Общий объем диссертации - 471 страница.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются цель и задачи исследования, его актуальность, научная новизна, характеризуются основные методы работы, определяются его теоретическая и практическая значимость.

В первой главе «Сравнение в антропоцентрической системе языка» обсуждается возможность анализа русского сравнения как системы антропоцентрической, рассматриваются категории антропоцентрической лингвистики, важные для изучения русского сравнения. В качестве ключевых понятий при анализе системы сравнения используются понятия «сравнительная модель», «сравнительная конструкция», «сравнительный тип». Как рабочие термины используются термины «компаративная константа»,

«компаративный контраст», предложенные М.И. Черемисиной ГЧеремисина 2006: 85].

В параграфе 1 «Сравнение как объект изучения в лингвистике» рассматриваются проблемы изучения сравнения и накопленные в лингвистике сравнения знания, «подготавливающие» взгляд на систему сравнения как на систему антропоцентрическую, демонстрируются возможности функционального подхода в изучении сравнения.

При анализе разных подходов преимущественное внимание уделяется анализу компонентного состава сравнительной конструкции. При исключительном внимании je таким компонентам сравнительной конструкции, как объект и эталон сравнения в меньшей степени изучены другие компоненты сравнительной конструкции - общий признак сравнения, или компаративная константа, показатель сравнительного отношения.

Компаративная константа является организующим компонентом сравнительной конструкции, позволяющим увидеть общее в предметах, часто весьма отдаленных друг от друга. Об особенностях сравнения как познавательной процедуры и о роли в нем общего признака писал A.A. Потебня: «Когда X было сравнено с кое-чем из А, тогда появилась между ними общая точка: то общее, что появлялось между вновь познаваемым и прежде познанным... Это общее ... называется tertium comparationis, третья величина при двух сравниваемых» [Потебня 1914: 130]. Смысл «сходство», входящий в определение сравнительной конструкции может лежать в природе вещей или создаваться сочетаемостью компаративной константы.

В настоящей работе значение компаративной константы рассматривается как классификационный признак сравнительной конструкции, определяющий типологию сравнения и семантико-грамматические особенности отдельной конструкции.

Функциональный подход к сравнению открывает новые возможности в изучении модусной специфики отдельных типов сравнения и сравнительных союзов.

Сравнительные конструкции, включающие одинаковые объект и эталон сравнения, обычно признаются синонимичными ([Кононенко 1967], [Кононенко 1970], [Серенсен 2002], [Еримбетова 1982], [Формановская 2007], [Хлебникова 2005] и др.). Достаточным основанием синонимии признается общность диктумного содержания конструкций и не учитывается роль такого компонента сравнительной конструкции, как показатель сравнительного отношения. В настоящей работе границы синонимии рассматриваются уже. Необходимым условием синонимии сравнительных конструкций считается общность модусной рамки, определяющей семантико-грамматические и текстовые функции единицы.

Для представления системы сравнения принципиальное значение имеет проблема типологии сравнения - разграничения сравнения образного и безобразного, восходящего еще к Аристотелю. Интерес к разным функциям сравнения способствовал выделению особого типа сравнения,

противопоставленного образному, - сравнению логическому. Логическое сравнение соотносит сущности одного класса и выявляет в них тождество общего признака. Именно конструкции логического сравнения допускают преобразование в сочинительные [Санников 1980]: Таня, как и Саша, учится в пятом классе; Таня и Саша учатся в пятом классе. Другие типы конструкций -не допускают такой трансформации. Помимо образного и логического сравнения мы выделяет третий тип сравнения - сравнение эталонное. К эталонному сравнению мы относим сравнения, в которых объект сравнения сравнивается с нормой его проявления: Например: Он делает все, как надо (как надо делать). Такие конструкции содержат модальный компонент в своей структуре - надо, следует и т.п. Мы считаем такие конструкции сравнительными, поскольку в них представлены все компоненты сравнительной модели - объект и эталон сравнения, общий признак сравнения, показатель сравнительного отношения.

Проблема типологии сравнения связана с выявлением отдельных разновидностей внутри каждого типа сравнения - образного, логического, эталонного.

В данном параграфе рассматривается и степень научной разработки проблем отдельных типов сравнительных конструкций.

При анализе степени научной разработки проблем семантико-грамматической организации конструкций с союзом КАК рассматриваются принципы соотносительности разнооформленных синтаксических конструкций - СПП с придаточным сравнительным и конструкций со сравнительными оборотами.

В параграфе 2 «Категории антропоцентрической лингвистики и сравнение» рассматриваются истоки антропоцентрической лингвистики, а также категории, определяющие сущность системы сравнения как системы антропоцентрической.

Истоки антропоцентрической лингвистики кроются в понимании языка как деятельности, нашедшее отражение в работах В.ф. Гумбольта, A.A. Потебни, JI.C. Выготского, JI.B. Щербы, А.Н. Леонтьева, В.А. Звегинцева, P.O. Якобсона и др.: «Язык есть не продукт действительности («ergon»), а деятельность [Гумбольт 1985: 90-91]. Как деятельность рассматривается и сам язык: «Понятие языка включает динамику языка как деятельности, а не законченного результата» [Колшанский 2005:27].

Лингвистика, изучающая язык в тесной связи с фигурой говорящего лица, осознает себя как лингвистика антропоцентрическая [Степанов 1975].

В связи с задачами работы преимущественное внимание уделяется категориям модальности и модуса.

Вслед за Ш. Балли, мы понимаем модус как субъективный смысл предложения, экслицируемый как его модусная рамка. В логике и лингвистике проблема модуса рассматривается как проблема «пропозициональных установок». [Арутюнова 1988], [Циммерминг 1999]. Отношение модуса и диктума является одной из важных проблем изучения значения предложения -

соотношения модусного значения и пропозиции [Дмитровская 2003]; [Вольф 2003]; [Яковлева 1983], [Яковлева 2003], [Ионесян 1989], [Гатинская 2006] и др. В настоящей работе модус понимается как смысл, выражаемый

глаголами пропозициональной установки. Модусная рамка - экспликация модусного субъекта и модусного предиката. Конструкциями эксплицитного выражения модуса являются сложноподчиненное предложение с придаточным изъяснительным. В главной части такого предложения находят воплощение модусный субъект и предикат. Состав модусной рамки не ограничивается модусным субъектом и предикатом. В модусную рамку включается и определенный союзный показатель: Я вижу, (что, как..); Он говорил, (что, будто...); Все знают, что... и др.

Вслед за Г.А. Золотовой, мы рассматриваем категорию модуса не только как категорию предложения, но и как категорию текста. Предложения, объединенные единством Модусной рамки, создают текст определенного функционального предназначения. Минимальный текстовый фрагмент - или коммуникативный регистр - представляет модель речевой деятельности.

В параграфе 3 «Принципы системного представления сравнения: идея поля в изучении сравнения» рассматриваются возможности полевого подхода в изучении сравнения. Важными проблемами в изучении поля остается проблема структуры поля - разграничение его центра и периферии, проблема поля как континуального пространства. Однако, как отмечает М.В. Всеволодова, несмотря на востребованность идеи поля и значительное количество работ, посвященных изучению разных полей, «пока нет ни обоснованной языковым материалом классификации ФСП, ни полного описания какого-либо одного ФСП» [Всеволодова 2010: 77].

Идея поля оказалась востребованной и при изучении сравнительных конструкций русского языка. Поле позволяет соединить в едином пространстве разноуровневые единицы. Однако нерешенность ключевой проблемы соотносительности разноструктурных образований лишает познавательной ценности и саму идею поля.

При представлении поля разное решение получает проблема ключевой синтаксической конструкции. Чаще ключевой единицей системы признается конструкция с компаративом ([Гулыга, Шендельс, 1969: 115], [Колесникова 1999 и др.], [Воротников 2001]) на том основании, что степени сравнения представляют грамматический способ выражения сравнения. В настоящей работе проблема центральной единицы сравнения получает иное решение. Такой конструкцией считается сложноподчиненное предложение с придаточным сравнительным.

Признавая достоинства полевого подхода как возможности изучения разноуровневых средств сравнения, мы связываем возможности дальнейшего изучения сравнения с антропоцентрическим подходом. Сравнительные конструкции есть порождение сравнительной деятельности говорящего и должны изучаться как отражение результатов этой деятельности. При

изучении отдельной сравнительной конструкции должна изучаться как сама сравнительная деятельность и ее «компоненты», так и сравнивающий субъект.

В параграфе 4 «Когнитивные аспекты сравнения» рассматривается когнитивный подход как один из вариантов антропоцентрического подхода к сравнению и его возможности при изучении сравнения. Не разделяя всех научных установок когнитивной лингвистики, мы видим ее перспективность в широком подходе к явлениям языка - от изучения ментальных структур и их репрезентации в языке к изучению языка как формы речемыслительной деятельности, от познания мира к языку, фиксирующему в своих единицах и формах познавательный опыт человека. Вслед за Н.Д. Арутюновой [Арутюнова 1990] мы считаем возможным приложение термина когнитивной лингвистики «концепт» к сравнению - к таким сущностям, как сходство и подобие. «Сходство» и «подобие» рассматриваются как отражение определенных результатов сравнительной деятельности.

Поскольку каждая из процедур установления сходства и выявления подобия связана с анализом определенного типа синтаксических конструкций, их значение [конструкций] рассматривается как содержание соответствующих концептов. По-разному представляя компоненты сравнительной модели, сравнительные конструкции отражают разные проявления сравнительной деятельности познающего субъекта. Мы считаем возможным говорить о когнитивной сущности сравнений разных типов, руководствуясь гипотезой, что каждая из сравнительных конструкций «сравнивает» объекты по-разному.

В отличие от сходства и подобия термин «сравнение» не образует концепта.

Концепты сходства и подобия не будут входить в состав «культурных концептов», их можно считать концептами, «сгустками» определенного смысла в научном и обыденном языке, различающимися тем не менее от языка к языку.

Во второй главе «Система реального сравнения: диктумно-модусные особенности сравнительных конструкций и их текстовые функции»

рассматриваются конструкции, выражающими сходство и несходство. Смысл «сходство» входит в определение сравнительной конструкции. Сходство может лежать в природе вещей или создаваться самим языком - значением и сочетаемостью компаративной константы. Под сходством мы понимаем результат операции сравнения - сравнительный смысл, находящий выражение в сравнительной конструкции. Сходство в таком понимании противостоит несходству, выражающемуся в сравнительных конструкциях с союзами ЧЕМ, НЕЖЕЛИ и компаративных конструкциях. Мы различаем сходство - в его широком понимании - как значение определенных сравнительных конструкций и сходство в узком понимании - как особенность сравнительных конструкций со сравнительным предикатом сходство.

В разделе I «Конструкции с союзом КАК: диктумно-модусная структура и типология сравнительных конструкций» дается анализ сравнительных конструкций с союзом КАК, решаются проблемы центральной

конструкции системы, принципы соотносительности разноструктурных образований, границы сравнения в русском языке.

Как типологически значимый признак сравнительной конструкции рассматривается объем ее сравнительной парадигмы. В сравнительную парадигму включается сравнение образное, логическое, эталонное. Решается проблема семантико-грамматических особенностей каждого из типов и их границ в русском языке. Специфика каждого из типов сравнения

рассматривается в связи с проблемой компонентного состава конструкции.

В 11.1.1. «Сложное предложение как ключевая единица системы сравнения» дается обоснование ключевой конструкции системы сравнения.

Мы считаем центром системы сравнения сложное предложение с придаточным сравнительным. Именно в сложном предложении сравнительная модель получает свое полное выражение, при этом каждая из ситуаций - то, что сравнивают, и то, с чем сравнивают, выражается отдельной предикативной единицей, с собственными морфологическими показателями предикативности. Конструкция со сравнительным оборотом рассматривается как «вариант» преобразования конструкции сложного предложения. Основанием соотношения разноструктурных образований - придаточного предложения и сравнительного оборота - является 1) соотношение двух ситуаций, 2) реализация общей логической модели сравнения. Например: Этой же осенью Левитан написал «Осенний день в Сокольниках». Это была первая его картина, где серая и золотая осень, печальная, как тогдашняя русская жизнь, как жизнь самого Левитана, дышала с холста осторожной теплотой и щемила у зрителей сердце (К. Паустовский). Ср.: печальная, как была печальной тогдашняя русская жизнь; как была печальной жизнь самого Левитана. Как и в придаточном предложении, в обороте может быть восстановлен глагольный компонент того же видо-временного значения, что и в придаточном предложении.

В качестве центральной конструкции системы сравнения рассматривается конструкция с союзом КАК.

Другие конструкции - с подобно, похож, вроде и др. не могут считаться исходной конструкцией системы сравнения на том основании, что в них показатель сравнительного отношения передает более сложную информацию - информацию о модусе конструкции и о признаке сравнения.

В данном параграфе решается и проблема компонентного состава ключевой единицы сравнения. Такой конструкцией мы считаем конструкцию образного сравнения, в которой соотносятся объект и эталон сравнения, относящиеся к разным онтологическим классам. Признак сравнения в такой конструкции выражается отдельным словом, имеющим значение высокой степени определенности признака и высокой степени его проявления. Например: Сергей Сергеич Лихутин помычал еще и еще: еще и еще он мотнул головою: его мысли запутались окончательно, как запуталось все (А. Белый).

Отношение других единиц к центральной конструкции определяется не только характером соотносимых объектов, но и выраженностью /

невыраженностью признакового компонента и особенностями его значения.

Модели с компаративом, как и другие конструкции, выражающие несходство, мы рассматриваем как грамматикализованные конструкции, менее свободные в выражении грамматических значений, нежели модель сложного предложения с придаточным предложением с союзом КАК. Языковая специфика компаративной модели обнаруживает себя в сопоставлении со сложным предложением и является вторичной синтаксической конструкцией. Сама же подсистема несходства обнаруживает свои особенности в сопоставлении с подсистемой сходства - в сопоставлении с центральной конструкцией.

В II. 1.2. «Сложное предложение: диктумно-модусная организация и текстовые функции» дается анализ сложного предложения как особой сравнительной формы, рассматривается его диктумно-модусная структура. Сложное предложение с придаточным сравнительным реализуется как одна из диктумно-модусных структур, где сравнительный член имеет ментальную или перцептивную модусную рамку. Сравнительный член такой конструкции реализуется как одна из разновидностей информативного или

изобразительного регистра. В данном параграфе также эксплицируются основания противопоставления двух подсистем сравнения - сравнения реального и сравнения гипотетического. Противопоставленные типы реального и гипотетического сравнения представлены как разные типы диктумно-модусных структур.

Сложное предложение с придаточным сравнительным представляет соединение двух предикативных единиц, каждая из которых обладает своим диктумом и модусом. Модусная рамка каждой из предикативных единиц не имеет выражения, но может быть представлена в результате анализа компонентного состава предложения. Часть сравнительной конструкции -показатель сравнительного отношения + эталон сравнения (в терминологии М.И.Черемисиной сравнительный член) представляет отдельную предикативную единицу и рассматривается как отдельный текстовый фрагмент.

В зависимости от компонентного состава, видо-временного значения предиката, характера референции именных компонентов конструкции с союзом КАК могут иметь разные текстовые реализации - представлять тот или иной коммуникативный регистр.

Преобладающую часть сравнений составляют конструкции обобщенной разновидности информативного регистра. Особенность таких единиц - связь с модусной рамкой «все знают, что». Связь модусной рамки с диктумом сравнения обнаруживается через настоящее «вневременное», в терминологии В.В.Виноградова. В соединении с таким предикатом именные компоненты имеют значение обобщенной референции - называют класс предметов. Например: И как ребенок «мама» говорит, / И мечется, и требует покрова, / Так и душа в мешок своих обид / Швыряет, как плотву, живое слово... (А Тарковский); Как змей на старую взирает кожу - / Я молодость свою переросла (М. Цветаева).

Другая текстовая реализация сравнения - конкретная разновидность информативного регистра, которой соответствует модусная рамка «я знаю, что». Особенность таких конструкций - в способности к видоизменению форм времени. Предикат сравнительного придаточного может употребляться как в настоящем, так и в прошедшем времени. В зависимости от типового значения модели это может быть узуальная реализация или качественно-характеризующая, перфектная. Именные компоненты модели имеют значение конкретной референции. Например: Кажется, и печалями он [Штольц] управлял, как движением рук, как шагами ног или как обращался с дурной погодой (Гончаров); Даже дождь так не смог бы траву иль солому высечь, / Как осыпали саблями головы наши они (С. Есенин); Этот пыл не называй любовью, / Легкодумна вспыльчивая связь, - / Как случайно встретился с тобою, / Улыбнусь, спокойно разойдясь (С. Есенин).

Реже встречается изобразительная текстовая реализация. Особенность изобразительного регистра проявляется в связи текста с фигурой наблюдателя. Эта связь обнаруживается в совпадении времени события и времени его наблюдения. Как и в конкретной разновидности информативного регистра, именные компоненты здесь имеют конкретно-референтное значение и употребляются в соединении с актуальными временами. Например: Пустота -она не только за спиной, она и спереди, и сбоку, она всюду и везде, и не надо бояться: все со временем сгладится, как вот эти камешки под ногами (А. Мамедов); В краткий миг от департаментской лестницы до дверей кабинета Аполлон Аполлонович волею перемещал центр сознанья; всякая мозговая игра отступала на край поля зрения, как вон те белесоватые разводы на белом фоне обой: кучечка из параллельно положенных дел перемещалась в центр того поля, как вот только что в иентр этот упадавший портрет (А. Белый).

В реальном сравнении модусный субъект представлен в одной из своих модификаций. Это может быть субъект познания - модусная рамка «все знают, что» - в конструкциях, где реализуется «эталон-тип»; субъект знания «я знаю, что» - в конструкциях, где реализуется «окказиональный эталон»; субъкт наблюдения - перцептивная модусная рамка «я вижу, как (что)», «я слышу, как (что)» и т.п. - в конструкциях с перцептивным эталоном сравнения.

В отличие от реального сравнения гипотетическое сравнение имеет другие модусные рамки. Модусный субъект здесь реализуется ментальной модусной рамкой. Это ментальная модусная модификация в рамках особой, гипотетической действительности. Сравнивающий субъект устанавливает здесь мнимое тождество явлений. Особая модальность такого придаточного может быть репрезентирована с опорой на союз КАК ЕСЛИ БЫ (как если бы это было так), в составе которого гипотетическая модальность репрезентируется особым условным показателем. Например: Изучение портретов Кипренского вызывает такое же волнение, как если бы вы долго беседовали со многими полководцами, писателями, поэтами и женщинами начала девятнадцатого века (К. Паустовский).

Специфика таких предложений проявляется в том, что гипотетическая модальность придаточного препятствует употреблению настоящего времени.

В П.1.3. «Разноструктурные образования в сфере сравнения: конструкции со сравнительным оборотом. Семантико-грамматические признаки и диктумно-модусные особенности» придаточное предложение и сравнительный оборот рассматриваются как соотносимые сравнительные формы, а сравнительный оборот как грамматикализованная конструкция, в которой видо-временное значение отсутствующего глагола приписывается всей конструкции. Сравнительный оборот может считаться неполным предложением, вместе с тем каждая из сравнительных форм представляет особую форму сравнения.

Большинство сравнительных оборотов могут быть восстановлены до полного предложения за счет введения сказуемого. Например: Ждут на крылечке там бабка и дед / Резвого внука подсолнечных лет./ Строен и бел, как березка, их внук, / С медом волосъев и бархатом рук (С. Есенин). - ср.: как стройна березка; Террор был нужен как воздух, как глоток воды в пустыне (Б. Акунин) - ср.: как нужен воздух, как нужен глоток воды в пустыне.

Именные компоненты сравнительного оборота и придаточного имеют одинаковую референцию - конкретную или родовую. Референтное значение именных компонентов определяется видо-временным значением предиката (глагола) конструкции, что и позволяет говорить об опущении глагола в сравнительном обороте. Тип референции именных компонентов позволяет говорить об опущенном глаголе определенного видо-временного значения. Предикативные категории выражены в самом сравнительном обороте, поэтому мы считаем такую предикативность самостоятельной, а не потенциальной. «Нулевой» предикат сравнительного оборота может прочитываться в таком же видо-временном значении, что и в придаточном предложении: вневременном (гномическом), узуальном, (реже) актуальном, а сравнительный оборот, как и придаточное, представлять текстовый фрагмент определенного коммуникативного регистра. Например:

а) гномическое значение предиката: Я сегодня сосновый стан / Обгоняла на всех дорогах./ Я сегодня взяла тюльпан - / Как ребенка за подбородок (М. Цветаева). Ср.: как берут ребенка за подбородок - информативно-обобщающая разновидность информативного регистра, модусная рамка «все знают».

б) узуальное значение предиката: А тут перед ним лежала недавняя часть его домашнего очага что-то вроде его родной дочери, с которою, как со всеми домашними, он перекидывался взглядами и замечаниями только на ходу и мельком (это составляло отличительную прелесть их сжатого, выразительного общения, обе стороны это знали. (Б. Пастернак). - Ср.: как перекидывался со всеми домашними - конкретно-информативная разновидность информативного регистра, модусная рамка «я знаю».

в) актуальное значение предиката: Не позабудь, что приду я - рыжей./ Рыжей, как этот кленовый лист,/ Рыжей, как тот, что в лесах повис (М. Цветаева) -

актуальное, качественно-характеризующее видо-временное значение -изобразительный регистр, модусная рамка «я вижу».

В сравнительных оборотах гипотетического сравнения обычно восстанавливается глагол быть. Например: Льстецов, сенаторов, прелестниц длинный ряд / Умильно вслед за ним стремит усердный взгляд; / Ждут, ловят с трепетом улыбки, глаз движенья, / Как будто дивного богов благословенья (А.С. Пушкин) - ср.: как будто это (было) дивное богов благословенье.

Компаративный член конструкций гипотетического сравнения характеризуется двойственной текстовой природой. Поскольку то, что названо сравнением, не представлено в реальной действительности, такой текстовый фрагмент может быть охарактеризован как текстовый фрагмент информативного регистра. Вместе с тем эта «антидействительность» в конструкциях, организованных единицами, называющими потенциально наблюдаемые признаки, создается по законам изобразительного регистра. Особенность рематической организации таких конструкций - вхождение сказуемого в тему высказывания (М.И.Черемисина) - позволяет определить видо-временное значение таких конструкций как обобщенно-фактическое.

Несмотря на возможность параллельного употребления многих конструкций с придаточными и сравнительными оборотами и возможность их синонимии, каждая из форм имеет и свои особенности употребления.

Типологически значимым для значения и употребления сравнительных конструкций является характер компаративной константы, в определенной степени влияющей на выбор той или иной сравнительной формы. По отношению к объекту и эталону сравнения компаративная константа может прочитываться как один лексико-семантический вариант либо как разные варианты. Например: Режет серп тяжелые колосья, / Как под горло режут лебедей. (С. Есенин) - глагол прочитывается одинаково. Сходство в таких конструкциях создается сочетаемостью лексико-семантического варианта.

В конструкциях с компаративной константой, прочитываемой по отношению к объектам сравнения как разные лексико-семантические варианты, сходство создается сочетаемостью слова. Н-р: Снова выплыли годы из мрака / И шумят, как ромашковый луг (С. Есенин). При втором типе компаративной константы сравнение чаще выражается сравнительным оборотом.

При помощи сравнительного оборота выражается так называемое обратное сравнение, в котором объект и эталон сравнения занимают необычные позиции - плывут, как мысли, облака.

Выбор сравнительной формы - придаточного предложения или сравнительного оборота - определяется количеством компаративных контрастов. Чем больше компаративных контрастов выражается в сравнительной конструкции, тем чаще сравнение выражается при помощи придаточного предложения, Например: Как дерево роняет тихо листья. Так я роняю грустные слова (С. Есенин). Компаративный контраст в приведенном примере строится на противопоставлении трех позиций: объекта, эталона и признака сравнения.

В гипотетическом сравнении наблюдается иное соотношение между придаточным предложением и оборотом. СПП с придаточным называет гипотетическую причину, тогда как предложение с оборотом выражает гипотетическое отождествление. Например: Как собака на цепи тяжелой, / Тявкает за лесом пулемет, / И жужжат шрапнели, словно пчелы. Собирая ярко-красный мед (Н. Гумилев) - шрапнели как будто и есть пчелы.

Придаточное предложение редко выражает значение гипотетического отождествления. Например: Перед окном черемух горьких чащи, / как будто вниз упали облака (Б. Тушнова). Такое значение может выразить «развернутый» сравнительный оборот.

Компаративный член реального и гипотетического сравнения различаются и типом значения. Если в реальном сравнении сравнительный член выражает характеризующее значение, то в гипотетическом сравнении -идентифицирующе-характеризующее значение.

В 11.1. 2. «Типология сравнения и компонентный состав сравнительной конструкции» рассматриваются преимущественно образные сравнения и роль разных компонентов сравнительной конструкции в создании образности. Особое внимание уделяется общему признаку сравнения, или компаративной константе.

Признаковый компонент сравнительной конструкции является значимым для представления типологии образного сравнения и не имеет такой значимости для сравнения логического и эталонного.

В образном сравнении качественный компонент может различаться степенью проявления признака и степенью его смысловой недоопределенности. Характер проявления признака в определенной степени связан с типом отражаемой в сравнении ситуации, с прямым или метафорическим способом ее представления. Чем конкретнее сравниваемая ситуация, тем определеннее признак сравнения, тем выше степень его проявления. Например: Он не солгал нам, дух печально-строгий, / Принявший имя утренней звезды, / Когда сказал: «Не бойтесь вышней мзды, / Вкусите плод и будете, как боги (Н. Гумилев).

Значение признакового компонента определяет место сравнительной конструкции в системе сравнения, ее отношение к центральной конструкции системы.

Выбор формы сравнения зависит и от степени детализированности признака сравнения, от степени его неожиданности. Чем детализированнее признак сравнения, тем большая вероятность того, что сравнение будет выражено при помощи придаточного предложения. Например: В нем была деятельная работа: усиленное кровообращение, удвоенное биение пульса и кипение у сердца - все это действовало так сильно, что он дышал медленно и тяжело, как дышат перед казнью и в момент высочайшей неги (Гончаров).

Чем неожиданнее сравнение, тем большей степенью образности оно обладает. Например: В жизни живут лишь /Раз, /Явспоминать / Не горазд. /

Глупый сибирский Чалдон,/ Скуп, как сто дьяволов. / Он / За пяток продаст (С. Есенин).

В П.1.1. 3.1. «Признаковый компонент как типологически значимый компонент сравнительной конструкции. Сравнительные конструкции с признаковым компонентом ТАК, ТАКОЙ и их место в системе сравнения» исследуются конструкции с местоименными компонентами, значение таких компонентов.

В конструкциях гипотетического сравнения степень проявления признака, выражаемого местоименными компонентами, связана с отражением внутренней или внешней точки зрения. При выражении внешней точки зрения степень проявления признака, как и степень его неопределенности, достаточно высокая. Например: На другой день хоронили, и после похорон гости и духовенство ели много и с такой жадностью, как будто давно не ели (Чехов).

Гипотетическое сравнение принадлежит образному сравнению и отстоит от центральной конструкций сравнения на один шаг: отличие заключается в способности выражать разную степень проявления признака.

В 11.1.1.3.2. «Сравнительные конструкции с отождествительными компонентами ТАК ЖЕ, ТАКОЙ ЖЕ и их место в системе сравнения» рассматривается отождествительное сравнение и его место в системе сравнения. Отождествительное сравнение мы не считаем отдельным типом сравнения. Отождествление - это отдельный смысл, выражаемый конструкциями логического сравнения и отдельными типами образного и эталонного сравнения.

В связи с проблемой отождествительного сравнения рассматривается проблема границ разных типов. Характер сравниваемых объектов - не единственный параметр, на основании которого различаются типы сравнения. Одним из классификационных признаков мы считаем количество компаративных контрастов, реализованное в сравнении. Логическое сравнение строится на одном компаративном контрасте, тогда как в образном сравнении может выражаться от одного до трех компаративных контрастов. Например: Могли ль меня молвы тревожить приговоры, / Когда, склонив ко мне томительные взоры / И руку на главу мне тихо наложив,/ Шептала ты: скажи, ты любишь, ты счастлив? / Другую, как меня, скажи, любить не будешь? (Пушкин) - компаративный контраст затрагивает одну синтаксическую позицию другую - меня. Ср.: Любовь и дружество до вас / Дойдут сквозь мрачные затворы, / Как в ваши каторжные норы / Доходит мой свободный глас (А. Пушкин) - противопоставляются несколько позиций: позиции подлежащего любовь и дружество, позиции определения ваши (норы) мой свободный (глас); позиции адресата до вас - в ваши каторжные норы.

Другим важным признаком мы, вслед за Н.Д. Арутюновой, считаем характер референции сопоставляемых имен: [Арутюнова 1988: 277]. В логическом сравнении объекты сравнения имеют одинаковое референтное значение. Отличие логического сравнения от образного состоит и в возможности его преобразования в сочинительную конструкцию. Их сближает

принцип синтаксического параллелизма. Однако соотносительность сочинительных и сравнительных конструкций прослеживается только для конструкций логического сравнения и исключается для конструкций образного сравнения.

Каждый из типов сравнения имеет свою типологию. В логическом сравнении классификационным признаком является характер соотносимых объектов. Это могут быть: а) лица, б) предметы, в) разные временные ипостаси признака (действия, состояния и т.п, г) пространства. Например: Ступай, ступай. И думай о себе. / В твоей судьбе, как и в любой судьбе, переплелись, как теплые тела, / твои дела и не твои дела / с настойчивой усталостью души (И. Бродский).

Из логического сравнения исключаются конструкции, в которых объекты сравнения принадлежат одному классу, но имеют разные референтные показатели. Например: Это Лере совсем не понравилось. Она такая, как все? Еще чего не хватало! Никогда и ни в чем она не будет такой, как все. Никогда и ни в чем! (А. Маринина). Такое сравнение мы относим к сравнению эталонному. Такое сравнение также допускает отождествительные компоненты, однако объекты сравнения имеют разное референтное значение. Особенность их составляет лексическое тождество компаративной константы, информативно-обобщающая текстовая реализация компаративного члена. Например: Ты такая же простая, как все, /Как сто тысяч других в России (С. Есенин); Я сразу внутренне уступила ей все места, на которых мы когда-либо могли столкнуться. Так же естественно, как уступают место видению, привидению: ведь все равно пройдет насквозь (М. Цветаева).

Отождествительный смысл выражается и в одном типе образного сравнения, с компаративной константой, прочитываемой одинаково по отношению к объекту и эталону сравнения. Например: Захар умер бы вместо барина, считая это своим неизбежным и природным долгом, и даже не считая ничем, а просто бросился бы на смерть, точно так же. как собака, которая при встрече с зверем в лесу бросается на него, не рассуждая, отчего должна броситься она, а не ее господин (Гончаров).

Большинство таких конструкций содержат или допускают частицу ЖЕ.

Различие конструкций образного сравнения, содержащих и не содержащих элемент ЖЕ, мы видим в следующем: конструкции, не содержащие ЖЕ, имеют характеризующее значение, т.е. соотносят общий признак с двумя объектами сравнения и выявляют качественный признак сравнения. Конструкции, содержащие ЖЕ, имеют отождествительное значение, т.е. подчеркивают факт наличия указанного признака у сравниваемых объектов. В логическом сравнении наличие / отсутствие отождествительного компонента не влияет на общее значение сравнительной конструкции. В такой конструкции устанавливается тождество компаративной константы, одинаковое отношение объектов к избранному признаку.

В 11.1.1.4. «Сравнительные и несравнительные конструкции с союзом КАК» и в И.1.1. 4. 1. «Границы сравнения в русском языке:

синтаксические конструкции с местоименными компонентами ТАК, ТАКОЙ и их отношение к сравнению» сравнительные конструкции исследуются на фоне конструкций несравнительных, уточняется представление о компонентном составе таких конструкций, их семантико-грамматических особенностях.

Первый тип представляют конструкции, приписывающие исключительный признак лицу или предмету. Например: Но никто так явно не нарушает этой манеры жить и думать, как вы, Юрий Андреевич (Б. Пастернак); Такого восторга, как Вы, мне не дает никто (М. Цветаева).

От типичных сравнительных конструкций они отличаются диктумно-модусной структурой. Здесь иной порядок следования компонентов: первую позицию занимает существительное, представляющее класс, а представитель класса организует сравнительные оборот. Такие конструкции - один из способов выражения суперлативного смысла. Мы считаем их сравнительными: они могут быть трансформированы в типичную сравнительную конструкцию. Например: Вы нарушаете манеру жить и думать, как никто другой: Вы даете мне такой восторг, как никто другой.

Во втором типе конструкций дается характеристика объекта сравнения как типичного представителя класса. Например: Даже такой человек, как Ершов, не пойдет на массовое убийство (М. Март). Н.Д. Арутюнова относит такие конструкции к сравнительным. Они «имплицируют сравнение -отсылку к образцу или примеру» [Арутюнова 1990: 19]. Такие предложения содержат характеристику лица, при этом характеризуют его как представителя класса, дающего наилучшее представление о классе. Семантико-грамматические особенности таких конструкций проявляются в видо-временном значении предикатного компонента. Предикат по-разному прочитывается в соотнесенности с разными субъектами. В соотнесенности с такой человек предикат пойдет прочитывается в обобщенном, вневременном значении: Такие люди не пойдут на массовое убийство. В соотнесенности с конкретно-референтным субъектом предикат прочитывается в узуально-характеризующем значении: Ершов не пойдет (не может пойти) на массовое убийство. Такие конструкции мы считаем несобственно-сравнительными конструкциями.

Различие собственно-сравнительных и несобственно-сравнительных конструкций может быть представлено как разное сочетание регистровых блоков, и соответственно, разная последовательность представления модусов. При сравнении модусный субъект реализует свою познавательную активность от наблюдения к знанию, от знания к обобщению. В несобственно-сравнительных конструкциях познавательная активность имеет другую направленность: обозначить класс и причислить к классу объект, находящийся в фокусе внимания говорящего, охарактеризовав его при этом как «типичного» представителя класса.

В конструкциях третьего типа местоимение ТАКОЙ соединяется с существительными абстрактного значения: чувство, качество, настроение,

особенность и др. Такие конструкции мы не относим к сравнительным. Содержательная их особенность - в выделении отдельного компонента класса. Например: Одномоментно, в синхронии существует лишь некий синкретические «образ» этнического психического склада, ...психических черт, таких как, скажем, патриотизм и пунктуальность, настойчивость и скаредность (Ю.Н. Караулов).

В связи с проблемой сравнительной конструкции рассматривается отношение к сравнению конструкций с оборотом, включающим гипоним «человек», конструкций со значением таксономической характеризации и приложений с союзом КАК.

Конструкции с гипонимом «человек» мы считаем сравнительными конструкциями и относим к эталонному сравнению. Например: Разве, милая, тебя люблю я /как человек /человека? /Я людей любить, страдая и ревнуя, / не умею, /не умею. (3. Гиппиус). Такие конструкции имеют все признаки сравнительной конструкции: здесь есть объект и эталон сравнения: представитель класса - человек - сравнивается с классом.

Обороты со значением «в качестве» и приложения с союзом КАК не являются сравнительными. Особенность их составляет смысл «принадлежать к классу», однако они не обладают другим смыслом, присущим конструкциям эталонного сравнения, - «вести себя как...». Например: Богат, хорош собою, Ленский везде был принят как жених (А.С.Пушкин). Оборот «как жених» может быть развернут в придаточное, однако жених занимает в такой конструкции позицию, несоотносимую с объектом сравнения Ленский. Онтологический класс человек может порождать разные типы конструкций, при этом их принадлежность к сравнительным объясняется способностью выражать смысл «вести себя как...». Такие конструкции могут принадлежать и эталонному, и образному сравнению. Способность конструкции выражать совокупность смыслов «принадлежать к...» + «вести себя как..» объясняет ее принадлежность эталонному сравнению. Если конструкция выражает только смысл «вести себя как» (и не выражает смысл «быть»), она принадлежит образному сравнению.

За обнаруженными семантико-грамматическими различиями сравнительных и несравнительных конструкций, проявляющимися в разном оформлении отношений подчиняющее - подчиненное, находят отражение разные когнитивные структуры - структуры, предназначенные в языке для сравнения, и структуры, назначение которых в языке иное.

В разделе П. «Конструкции с творительным сравнительным в системе русского сравнения и их диктумно-модусная структура» исследуется системные отношения единиц с другими сравнительными конструкциями.

Мы считаем конструкцию с ТС особой сравнительной формой, объясняемой встроенностью в значение синтаксемы модусной рамки наблюдения. Условием синонимии их с другими конструкциями является общность модусной рамки. ТС и КАК-конструкции выражают разные

модусные рамки. Ср.: Заря красным всадником мчится (С. Есенин); мчится, как красный всадник. При замене ТС конструкцией с союзом КАК изменяется модус конструкции, поэтому такие конструкции мы не считаем синтаксическими синонимами.

Особенность ТС составляет идентифицирующе-характеризующее субъектное значение падежа (заря - красный всадник; заря и есть красный всадник). Если в творительном метаморфозы субъектное значение выступает в чистом виде (я русалка), то в собственно-сравнительном употреблении оно выступает как значение идентифицирующе-характеризующее. КАК-сравнение организуется вокруг признака сравнения (как?) и выражает другие смыслы: заря мчится как всадник - мчится быстро, стремительно.

Особенность модусной рамки ТС объясняет ее первичную текстовую функцию - изобразительную текстовую реализацию. Фрагменты такого текста представляют наблюдаемый фрагмент действительности и характеризуются соприсутствием наблюдателя в изображаемом пространстве, совпадением времени действия и времени его наблюдения. Например: Смерть, когда из церкви вышла, нарочно отвернулась, даже милостыни сегодня не подала — проплыла лебедью. но Сеньку полой платья задела (Б. Акунин).

Отличие ТС от КАК-сравнения состоит в том, что они-по-разному представляют две ситуации: то, что сравнивают, и то, с чем сравнивают. КАК-конструкция представляет две ситуации, когда как ТС - ситуацию «с чем сравнивают» представляет редуцированно. Из всей ситуации выбирается только фрагмент «образа действия», и этот фрагмент «накладывается» на исходную сравниваемую ситуацию.

Когнитивная сущность модели состоит в особом соединении двух ситуаций. Результатом такого соединения является замещение фрагмента ситуации (1) фрагментом другой ситуации (2), и это создает особый эффект «образа действия»: лететь стрелой, виться лентой: фрагмент реальной ситуации замещается ее образным представлением. В конструкции с творительным сравнительным представлена одна ситуация, и в этом заключается принципиальное отличие ее от союзных конструкций, которые соединяют две ситуации в рамках единого когнитивного процесса.

В разделе III. «Конструкции со сравнительными предикатами в системе русского сравнения и их диктумно-модусная структура» дается анализ конструкций со сравнительными предикатами быть похожим, смахивать, напоминать, быть подобным, иметь сходство. Мы не противопоставляем сравнение и подобие и считаем их сравнительными конструкциями. Сущность каждого из типов мы видим в особенностях реализации общей сравнительной модели и диктумно-модусной структуры. В отличие от КАК-конструкций в конструкциях со сравнительными предикатами не всегда называется признак сравнения, однако информация о нем «включена» в сравнительный предикат. Сравнительный предикат в такой конструкции выражает и диктумный, и модусный смысл.

Специфика сравнительного предиката выявляется на фоне других значений лексической единицы. Лексическая единица похож и др. исследуется во всем объеме значений. При их анализе выявляется доминантный признак единицы, обеспечивающий ее единство и проявляющийся во всех ее употреблениях. Для похож различаются идентифицирующе-характеризующее, сравнительное, значение вводно-модального слова похоже. Особенность идентифицирующе-характеризующего похож состоит в том, что количество признаков, на основании которых происходит идентификация объекта, оценивается как достаточное, и это обеспечивает результат идентификации. Например: Часть лица блондинки со снимка закрывали волосы — может быть именно поэтому официанты не смогли сказать ничего определенного: вроде похожа, а вроде нет (В. Платова).

Сравнительное и идентифицирующе-характеризующее значения имеют общий признак - «комплексность» признака сравнения. Похож предполагает достаточное количество общих признаков для сравнения. В КАК-конструкциях сравнение организовано вокруг одного признака. Например: На шкапчике в простенке лоснистым хребтом горбится бледно-серая обезьяна из фарфора с бледно-серым фруктом в руке. Необыкновенно похожая на А.Ф. Кони. поедающего яблоко (В. Набоков). - сходство создается на основании цвета и позы: бледно-серая, с бледно-серым фруктом в руке.

Различие касается и другой характеристики признака сравнения. В сравнении с похож речь идет не о степени проявления признака, а о его «достаточности» для установления похожести объектов. Парадигма сравнительных конструкций с предикатом похож включает образное и логическое сравнение. Например: Перо поскрипывало, выделывая на бумаге завитушки. похожие на рыболовные крючки (Чехов) - образное сравнение.

Конструкции образного сравнения ввиду неактуальности признака «степень проявления признака» стоят ближе к отождествительным образным сравнениям.

Специфика логического сравнения проявляется в том, что они выражают не тождество, а представляют этап перехода к установлению тождества. Такая конструкция «предваряет» логическое сравнение: похожий на... - такой же, как... Например: В густых кустах стоял инспектор Асагава - бледный, осунувшийся, с лихорадочно горящими глазами, то есть, собственно, очень похожий на Эраста Петровича (Б. Акунин). - такой же, как Эраст Петрович.

Необходимость обращения к анализу модусного предиката похоже объясняется тем, что похоже формирует модусную рамку некоторых конструкций гипотетического сравнения. Специфика разных значений похож проявляется как отражение определенной точки зрения. И внутреннюю, и внешнюю точку зрения может выражать идентифицирующе-характеризующий предикат похож. Внутренняя точка зрения выражается в конструкциях со значением состояния, в которых субъект состояния и субъект идентификации совпадают в одном лице. Модусное значение таких конструкций может быть представлено как «чувствую» + «идентифицирую

свое состояние». Например: Она боялась впасть во что-нибудь похожее на обломовскую апатию (Гончаров).

Внешняя точка зрения выражается при идентификации предметов, действий, событий и т.п. Модусный субъект в таких конструкциях выступает в двух ипостасях: субъект наблюдатель (модусная рамка - «вижу», «слышу» и т.п.) + субъект идентификации. Например: Немного погодя я и сестра шли по улице. Я прикрывал ее полой своего пальто; мы торопились, выбирая переулки, где не было фонарей, прячась от встречных, и это было похоже на бегство (Чехов).

Вводное слово ПОХОЖЕ передает лишь внешнюю точку зрения и представляет логический вывод, сформированный на основании прямого контакта с ситуацией. Например: У нападавших за предводителя, похоже, был усач с палкой. Он первым кинулся в бой и очень ловко смазал концом по уху уцелевшего привратника - вроде бы слегка, но тот упал навзничь и больше не встал (Б. Акунин).

Основанием для логического вывода служит наблюдаемая ситуация и ряд действий лица: первым кинулся в бой, ловко смазал концом по уху, т.е. вел себя как предводитель.

Похоже в отличие от кажется формирует логический вывод на основании непосредственного контакта с ситуацией, на основании ее прямого наблюдения. При отражении наблюдаемой ситуации ПОХОЖЕ и КАЖЕТСЯ задают разное «расстояние» между представляемой ситуацией и интерпретацией ее говорящим. ПОХОЖЕ не требует «домысливания» ситуации. Н-р, Похоже, в комнате никого нет. Похоже в интерпретации ситуации опирается на выводы, полученные в результате наблюдения, например, зайдя в квартиру; говорящий видит отсутствие интересующего его лица.

Различия касаются и такого параметра, как временная направленность оформляемого вводными словами вывода - его ретроспективность или перспективность. В случае с ПОХОЖЕ точка зрения модусного субъекта ретроспективная: вывод касается ситуации, уже имевшей место. ПОХОЖЕ не «развивает» ситуацию. КАЖЕТСЯ же отражает перспективную точку зрения, «развивает», «домысливает» ситуацию.

Как отдельные модальные единицы, обладающие собственным уникальным значением, рассматриваются вводно-модальное слово ПОХОЖЕ и вариант БЫЛО ПОХОЖЕ, представляющий модальный предикат в сложноподчиненном предложении с придаточным изъяснительным. Различия их касаются временного соотношения ситуации и логического вывода о ней. Вводное слово может отражать разные временные отношения между ситуацией и выводом, напротив, употребление модусного предиката связано с таким ограничением, как отсутствие временного разрыва между ситуацией и ее интерпретацией.Н-р: Было похоже, что он хочет что-то рассказать. У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали (Чехов). Поэтому конструкции с модальным предикатом

ПОХОЖЕ и его коррелятом - вводным словом - не всегда допускают взаимозамену. Например: Вот тут я живу. Я от нее скрыла, брата ее, военного, похоже. расстреляли (Б. Пастернак). *Было похоже, что ее брата расстреляли.

Конструкции с предикатом смахивать обнаруживают как сходства, так и различия с конструкциями с предикатом быть похожим. Они также могут выражать сравнительное и идентифицирующе-характеризующее значение. Смахивать не просто передает похожесть, а высокую степень похожести, поэтому такие конструкции следует сравнивать с конструкциями, имеющими предикат очень похож. Если похож передает невысокую степень проявления признака, то такая конструкция не может быть заменена на конструкцию с предикатом смахивать. Например: Глядя с террасы на виноградники, желтеющие внизу по скатам, на горы, лиловеющие вдали, терзаемый астмой, сердечными перебоями, ознобом, каким-то прустовским обнажением всех чувств (он лицом несколько походил на Пруста), бедный Рука - как звали его друзья-иностранцы - отдал мучительную дань осенним краскам (В. Набоков); - * несколько смахивал.

Другое различие конструкций связано с характером производимого впечатления. Признак каузации производимого впечатления составляет прагматическую особенность значения глагола смахивать. Чаще это впечатление отрицательное. Похож может передавать и положительное, и отрицательное впечатление, однако соответствующий смысл выражается синтаксически, а не составляет особенность лексического значения единицы.

Различия конструкций объясняются особенностями передаваемого сходства. Конструкции смахивать в отличие от конструкций с предикатом похож способны передавать только внешнее сходство. Например: Юре хорошо было с дядей. Он был похож на маму. Подобно ей, он был лишенным предубеждения против чего-бы то ни было. Как у нее, у него было дворянское чувство равенства со всем живущим. Он так же, как она, понимал все с первого взгляда и умел выражать мысли в той форме, в какой они приходят в голову в первую минуту, пока они живы и не обессмыслились (Б. Пастернак) -Ср.: "смахивал на маму.

Одно из отличий конструкций с предикатом смахивать - неспособность иметь фазисные модификации: *начал(стал) смахивать . Объяснение этому мы видим в том, что диктумные смыслы и модусный оценочный смысл предиката по-разному ориентированы во времени. Оценка принадлежит говорящему и актуализована во времени речи говорящего. Ср.: стал похож на отца /бандита и * стал смахивать на отца /бандита.

Сходство конструкций проявляется в объеме сравнительной парадигмы, ограниченной образным и логическим сравнением. Различия касается текстовых реализаций моделей. Оценочное значение, составляющее особенность предиката смахивать, объясняет невозможность изобразительной текстовой реализации, неспособности выражать перцептивный модус.

Особенности сравнительных конструкций с предикатом напоминать и их

место в системе сравнения определяются такими особенностями сравнительной конструкции, как принадлежность объектов сравнения к разным временным планам, опосредованность сравнительных отношений отношением «каузации воспоминания». Н-р: На стенах висели картины отпивая масляным лоском; и с трудом через лоск можно было увидет'ь француженок, напоминавших гречанок, в узких туниках былых времен Директорш и в высочайших прическах (А. Белый).

Лишь первый объект сравнения принадлежит времени речи, второй же объект обычно принадлежит другому времени. Эталон сравнения привносит в сравнительную конструкцию не отдельный признак, а целостный каузированный воспоминанием образ. Другие признаки - диктумно-модусноё содержание конструкции, особенность текстовой реализации - сближают ее с другой конструкцией - с предикатом быть похожим. Как и последние они характеризуются сравнительной парадигмой, включающей образное и логическое сравнение, однако реализация модели логического сравнения здесь имеет свои особенности. Логическим такое сравнение может быть названо лишь условно. В типичном логическом сравнении подчеркивается тождество общего признака сравнения. Здесь же признак сравнения оказывается достаточно неопределенным, и подчеркивается здесь не тождество признака, а общность производимого впечатления.

Подобие рассматривается как сравнительный смысл, выражающийся в сравнительных конструкциях с показателями сравнительного отношения быть подобный, подобно, подобно тому как, уподобиться и др. Отличие таких конструкций кроется в признаке сравнения, мыслящимся как сущностный признак лица или предмета. Если речь идет о лице, то признак сравнения - это признак, связанный с идеей существования лица и его жизнедеятельности. Если речь идет о предметах, то признак сравнения отражает их функциональный признак. Например: Надо сказать, что этот странный господин участвует в общей беседе почти так же редко, как я. А если и скажет что-то, подобно автору этих строк, обязательно не к месту (Б. Акунин); Новый приборчик называется МЗРоуеги и используется подобно обычному бритвенному станку (НКРЯ). --*

Особенность сравнительной парадигмы таких конструкций состоит в том, что члены парадигмы распределяются между конструкциями с разными показателями сравнения. Так, эталонное сравнение выражается в конструкциях с предикатом подобать. Например: Я остановился, поклонился с достоинством, как подобает дипломату, а она перчаточку сняла и белой ручкой мне (Зуров сложил губы трубочкой) воздушный поцелуй (Б. Акунин) -ср.: как кланяется дипломат; как может кланяться дипломат.

Модусная специфика таких конструкций проявляется в том, что они не способны выражать перцептивный модус. Такие конструкции организуют текстовые фрагменты информативного регистра.

Различия конструкций с предикатами подобие и сходство объясняются тем, что они репрезентируют разные когнитивные операции: увидеть, заметить похожесть; заметить, установить сходство; установить подобие.

Похожесть замечают (видят) и таким образом констатируют наличие общего в объектах. Ср.: Они похожи во всем, но не *сходны во всем, *подобны во всем; сходство явлений, но не *похожесть явлений; слова обнаруживают сходство в значении, но не похожесть или подобие.

Похожесть - одна из степеней сходства, выявляемая на основании определенных признаков. Сходство обобщает не только внешние признаки, но и затрагивает привычки, действия, манеры и т.п., это «похожесть» более высокого уровня. Подобие затрагивает внутренние свойства объекта, определяющие его сущность. Конструкции с предикатом сходство занимают промежуточное положение между похожестью и подобием. Предикат сходство выявляет более важные характеристики объектов, нежели предикат похож, однако сходство не поднимается до выявления сущности явления.

В разделе IV «Конструкции с предлогами ВРОДЕ, ТИПА в системе сравнения: дикгумно-модусные особенности и текстовые функции» сравнительные конструкции исследуются на фоне других употреблений единиц ВРОДЕ и ТИПА.

Модусная специфика ВРОДЕ объясняется доминантным признаком единицы - «недостаточная уверенность говорящего в точности идентификации объекта (лица, предмета, признака)». ВРОДЕ исследуется в ряду единиц -ВРОДЕ БЫ, ВРОДЕ КАК. Специфика модуса обнаруживается как регистрово обусловленная. Например: Новенький выглядел многообещающе: сдержанные и неторопливые движение непроницаемое выражение красивого лица - на первый взгляд вроде бы совсем молодого, но когда объект снял котелок, обнаружились виски с проседью (Б. Акунин); - А вот, смотрите, тут наверху вроде сумка есть. Вова, достань. Да вытряхни ты все это барахло (П. Дашкова).

В контексте изобразительного регистра отсутствуют различия между ВРОДЕ и ВРОДЕ БЫ.

Специфика ВРОДЕ выявляется и в сравнении с ПОХОЖЕ. При выборе ВРОДЕ количество предъявленных признаков мыслится как не вполне достаточное для точной идентификации, поэтому первоначальный вывод наблюдателя может либо подтверждаться, либо опровергаться. При отражении наблюдаемой ситуации ВРОДЕ отражает ограниченные возможности наблюдателя. Например: Марк заметил, что дверь в кабинет доктора Филипповой приоткрыта и там вроде бы никого нет (П. Дашкова).

Различия между ВРОДЕ и ВРОДЕ БЫ связаны с такой импликацией, как связь ситуации с наблюдателем, заинтересованность наблюдателя в последствиях развития ситуации. Именно ВРОДЕ БЫ обнаруживает такую заинтересованность. ВРОДЕ БЫ предполагает развитие исходной ситуации, которая оценивается проспективно - из будущего в настоящее. Обычно за такими конструкциями следует союз НО. Такое «развитие» ситуации и

позволяет оценивать первое представление о ней как ошибочное. Значение, выражаемое ВРОДЕ БЫ, согласуется с таким модусным смыслом, как НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД.

ВРОДЕ отличается и от КАК БУДТО. При отражении внешней точки зрения - при передаче наблюдаемых состояний - ВРОДЕ, ВРОДЕ БЫ выражают неуверенность в правильной идентификации состояния, КАК БУДТО - поиск правильного слова для точной передачи состояния. Ср.: От этого вопроса Агеева Кисляков заметно подобрался, вроде бы даже оживился и принялся охотно объяснять (В. Быков); Очень выделялся и брат. Ион был из какого-то совсем другого мира, чем все прочие, несмотря на всю близость к ним: и он казался моложе и как будто наивней всех, имел какой-то более тонкий вид и даже иной язык (И. Бунин).

При передаче внутренней точки зрения употребляется частица КАК БУДТО и не употребляются ВРОДЕ и ВРОДЕ БЫ. Например: Иногда даже ей как будто было досадно, что она не может не засмеяться (Гончаров).

Конструкции с предлогом ВРОДЕ могут выражать идентифицирующе-характеризующее значение (1), и сравнительное значение (2). Например: 1 )В этих синих глазах промелькнуло нечто вроде догадки (А. Белый); 2) Так что техники-криминалисты у наЬ теперь вроде священной коровы, их беречь надо, руками не трогать и словом не задевать (А. Маринина).

В сравнительном значении предлог ВРОДЕ реализует тот же модусный смысл, что и в идентифицирующе-характеризующем. ВРОДЕ организует сравнение на приблизительном сходстве сравниваемых объектов. Принадлежность ВРОДЕ- сравнения к реальному сравнению объясняется его модусными рамками. Это перцептивная модусная рамка или ментальная. Отличие сравнительных конструкций с предлогом ВРОДЕ обнаруживается в объеме их сравнительной парадигмы. В отличие от КАК-конструкций они не могут выражать эталонного сравнения. Специфику обнаруживают образное и логическое сравнения. При сравнении предметных сущностей образное сравнение актуализирует признаки внешней формы предмета. Например: И снег ложится / Вроде пятачков. / И нет за гробом / Ни жены, ни друга (С. Есенин). Ср.: форма, которую приобретает снег, похожа на пятачки. ВРОДЕ в таком сравнении реализует перцептивную модусную рамку - «я вижу». В КАК-сравнении акцентируются другие признаки действия. Ср.: снег ложится как пятачки, т.е. плотно, крупными шариками и т.п.

При сравнении лица с предметом ВРОДЕ смягчает эффект

«неожиданного» сравнения. Например: Крупная и размашистая Таня смотрела на прозрачную, вроде отмытого аптечного пузырька. Ясю и страдала от застенчивости (Л. Улицкая).

В логическом сравнении сравнение объектов осуществляется на основании приблизительного признака. Например: - Она изумительная женщина, и у нее своих двое. Старшая большая совсем, а младшая еще маленькая, вроде твоей (Т. Устинова). Ср.: такая же маленькая, как твоя.

При выражении несобственно-сравнительного значения ВРОДЕ, в отличие от КАК, характеризует класс по его случайному представителю. Например: Этих писателей Парамонова терпеть не могла и считала, что все они как один тунеядцы, вроде Женьки с третьего этажа. (Т. Устинова).

Особенности конструкций с предлогом ТИПА обычно объясняет принадлежностью сфере разговорной речи [Лаптева 1983: 41]. Реализуясь как частица, ТИПА конкурирует с частицами ВРОДЕ, КАК БУДТО, МОЛ, БУДТО и некоторыми другими, обнаруживая связь с речевой модусной рамкой. Место ТИПА в этом ряду определяется тем, что оно передает информацию без искажения и может рассматриваться как один из способов передачи несобственно-прямой речи. Оно близко к так называемому «пересказывательному наклонению» и оформляет прямую речь, не всегда оформленную специальными языковыми средствами. Например: Сказать - не сказать... Артамонова размышляла весь апрель и май.

СКАЗАТЬ. А если ему это не понадобится? Он отшутится, типа: «Напрасны ваши совершенства: их вовсе недостоин я». И еще добавит: «Учитесь властвовать собою; не всякий вас, как я, поймет» (В. Токарева).

Именно такое употребление обнаруживает уникальное значение ТИПА. Ущербность этой единицы в том, что она принадлежит сфере разговорной речи и в обозримом будущем не сможет приобрести статус нейтральной языковой единицы. В отличие от ТИПА ВРОДЕ выражает неуверенность в точности передачи полученной информации. Например: Наверное, его девушка увлекается музыкой. Хотя Игорь вроде бы сказал, что она на стажировке на факультете психологии (А. Маринина).

В собственно-сравнительном значении предлог ТИПА употребляется редко. Сравнение с предлогом ТИПА принадлежит логическому сравнению. Например: Тишкин летел три часа. Потом ехал через весь Израиль на маленьком автобусе, типа нашей маршрутки (В. Токарева).

Особенность ТИПА мы видим в том, что оно вносит в конструкцию представление о типовом образце, и этим ТИПА отличается от близких по значению конструкций с предлогами и частицами ВРОДЕ, НАПОДОБИЕ.

Вторая часть второй главы «Несходство в системе сравнения. Сравнительные конструкции со значением несходства: диктумно-модусные особенности и текстовые функции» посвящена исследованию конструкций с союзами ЧЕМ, НЕЖЕЛИ и компаративных конструкций. Такие конструкции «надстраиваются над системой форм со сравнительным союзом КАК» [Черемисина 1973:33].

Их диктумно-модусные структуры не отличаются принципиально от конструкций с союзом КАК. Отличительной особенностью единиц, входящих в подсистему несходства, является выраженность признака сравнения.

Как и КАК-сравнение, ЧЕМ-сравнение может реализовываться как текстовый фрагмент генеритивного, информативного, реже изобразительного регистра:

а) информативно-обобщающая разновидность информативного регистра, модусная рамка «все знают»: [С возрастом она седела, но краситься не стала. Еще чего... Седина ей шла]. Седые волосы пополам с черными - соль с пеуием - гораздо красивее, чем просто черные (В. Токарева);

б) конкретно-информативная разновидность информативного регистра, модусная рамка «я знаю»: Лене было легче калечить себя, чем своих близких (В. Токарева);

в) изобразительная разновидность, модусная рамка « я вижу»: [Друзья, правдолюбцы, хозяева / Прйдутых смертями времен, / Что вам прочитала Цветаева, / Придя со своих порохон?]. Присыпаны глиною волосы. / И глины желтее рука. / И стало так тихо, что голоса не слышал я издалека (А. Тарковский).

Как и сравнительные обороты с союзом КАК, обороты с союзом ЧЕМ и компаративные конструкции представляют грамматикализованные конструкции, в которых информация о видо-временном значении конструкции «вычитывается» из наличествующих компонентов конструкции.

Отличие ЧЕМ-модели от КАК-конструкций проявляется в объеме ее сравнительной парадигмы. Ограниченность модели проявляется в том, что не все ее структурные типы могут выражать образное сравнение, как не все образные сравнения имеют соответствия среди ЧЕМ-конструкций. Одной из причин невозможности преобразования КАК- в ЧЕМ-конструкцию является невыраженность признакового компонента в исходной конструкции. Не имеют соответствий среди ЧЕМ-конструкций конструкции образного сравнения, образность которого создается компаративной константой, прочитывающейся как разные лексико-семантические варианты слова. Соотносимыми

являются конструкции, представляющие другой тип образного сравнения, -сравнение, компаративная константа которых прочитывается одинаково по отношению к разным объектам сравнения. Например: Он обращался фамильярно и грубо с Обломовым, точно так же, как шаман грубо и фамильярно обходится с своим идолом (Гончаров). Ср.: обращался грубее и фамильярнее с Обломовым, чем шаман обходится со своим идолом.

Общность ЧЕМ- и КАК-конструкций проявляется в их способности выражать логическое сравнение. Например: Закрывши глаза, он видел ее, как живую, и она казалась красивее, моложе, нежнее, чем была; и сам он казался себе лучше, чем был тогда, в Ялте (Чехов). - Ср.: казалась такой же красивой, как была тогда. В качестве соотносимой КАК-конструкции выступает конструкция отождествительного логического сравнения.

Соотносимыми являются не только конструкции сложного предложения, но и конструкции со сравнительным оборотом. Например: Кроме тех восьмерых, которых он убил сам, я видела и другие следы: это люди, которые погибли по его вине. И их много. Гораздо больше, чем первых (Б. Акунин). Ср.: их столько же, сколько и первых; их так же много, как и первых; На свете очень много хороших женщин, гораздо больше, чем хороших мужчин (Б. Акунин).

Отличительной чертой сложного предложения с ЧЕМ-придаточным является то, что глагол в нем выражается спрягаемой формой. Невозможность трансформации ЧЕМ-конструкций в КАК-конструкцию и наоборот объясняются семантико-грамматическими особенностями отдельной единицы, не затрагивающей ее сущностных свойств.

Общность ЧЕМ- и КАК-конструкций проявляется и в том, что они, кроме логического сравнения, мо1ут выражать сравнение эталонное. Однако состав типов, выражаемых в рамках исследуемых сравнительных моделей, совпадает не полностью. Он оказывается более богатым у ЧЕМ-модели. Эталонное сравнение, представленное ЧЕМ-конструкциями, представлено двумя типами:

1) Первый тип имеет соответствие среди КАК-конструкций. Например: Давным-давно одна такая натура не выдержала, ей показалось, что остальные занимают места больше, чем положено, и с тех пор мать Ильи каждый месяц получала по почте переводы (Д. Рубина) - ср.: столько, сколько положено.

2) Второй тип не имеет соответствия среди КАК-сравнений. Это сравнения оценочного типа, включающие сравнительную степень со значением оценки. Например: - Подобные милые вещи говорят, когда хотят оправдать свое равнодушие, - сказала Лида. - Отрицать больницы и школы легче, чем лечить и учить (Чехов).

Такое сравнение представляет сравнение модусного типа: в нем компаратив выражает оценку модусного субъекта

Особенность сложного предложения с союзом ЧЕМ проявляется в ее сравнительной парадигме. В отличие от КАК- модели, ЧЕМ-модель может выражать не все типы образного сравнения и в то же время обладает большими возможностями выражения эталонного сравнения.

Предложение со сравнительным оборотом ограниченно выражает эталонное сравнение - это сравнение оценочное. Например: Знаю, что в этих глазах, черных и умных глазах, / Больше прекрасного, чем в нескольких стах фолиантах. / Знаю, что сладкую жизнь пью с этих розовых губ (Фет).

Как соотносимые могут рассматриваться придаточные и обороты, представляющие сравнения диктумного типа. Однако их соотносительность тоже неполная. Например: Умирал интендант дольше, чем Горбун (Б. Акунин) - Ср.: чем умирал Горбун. Взаимозамену допускают конструкции, в которых объекты сравнения характеризуются одинаковым временным значением. Если сравниваемые объекты имеют разную временную приуроченность, то сравнение выражается придаточным предложением, а не оборотом, Например: Знаете, Вера Павловна, мне, между прочим, тоже совсем скоро будет шестнадцать, и я все-таки посамостоятельней, чем она была ("когда-то], избалованная дочка, ни разу чайник не вскипятившая (Д. Рубина).

При помощи сравнительного оборота выражаются, например, разные временные проявления признака: чем прежде, чем раньше и т.п.

В парадигму предложений со сравнительным оборотом входит и образное сравнение. Например: С деревьев стекают душистые смолы, I Узорные листья лепечут: / «Скорей, / Здесь реют червонного золота пчелы, / Здесь розы краснее. чем пурпур царей (Н. Гумилев); О, пожелтевшие листы / В стенах вечерних библиотек, / Когда раздумья так чисты, / А пыль пьянее, чем наркотик (Н. Гумилев).

Невозможность преобразования таких оборотов в придаточное объясняется их особым поэтическим смыслом. Сравнительный оборот выражает уже не столько сравнение объектов, сколько - за счет соотнесения далеко отстоящих друг от друга реалий - исключительный признак объекта сравнения. Обращение к компаративной форме как способу выражения исключительного признака составляет специфику поэтического языка. Особенность таких образных сравнений в том, что по отношению к объекту сравнения признак сравнения часто прочитывается более конкретно, чем по отношению к эталону сравнения.

В конструкциях с компаративом форма сравнительной степени не только выражает признак сравнения, но служит показателем сравнительного отношения. Несмотря на свою внешнюю простоту, компаративная конструкция характеризуется большей сложностью своего семантико-грамматического устройства. Модусное значение здесь выражается не показателем сравнительного отношения, а принадлежит всей конструкции.

Форма компаратива, соединяющая две ситуации в одну, вместе с тем представляет границу соединенных текстовых фрагментов. Например: Ты была I Смелей и легче птичьего крыла (А. Тарковский) - Ср.: птичье крыло легкое, бывает легким.

Одно из отличий компаративной модели составляет то, что она не может выражать собственно эталонное сравнение: чем я думал, чем казалось и т.п. Эталонное сравнение здесь представлено оценочным сравнением с эксплицитно выраженным оценочным компаративом. Например: О возраст осени! / Он мне /Дороже юности и лета (С. Есенин).

В сравнительную парадигму изучаемой модели включаются логическое и образное сравнение.

«Сокращение» глагольного компонента возможно в том случае, если время признака прочитывается одинаково по отношению к сравниваемым сущностям и в придаточном восстанавливается полнознаменательный глагол. Если отсутствующий глагол - связка быть, то компаративная модель допускает замену сравнительным оборотом и не допускает замены придаточным предложением. Взаимозамену допускают конструкции, в которых объекты сравнения характеризуются одинаковой временной соотнесенностью. Такие единицы являются синтаксическими синонимами. Условиями их синонимичности является общее типовое значение, модусное значение, одинаковая временная отнесенность объектом. Например: И если уж смысла искать / В таком суматошном концерте, / То молодость, правду сказать, /

Под старость опаснее смерти (А. Тарковский). —Ср.: молодость опаснее, чем смерть; молодость опаснее, чем бывает опасна смерть.

Образное сравнение, выражаемое компаративной конструкцией, - это сравнение с компаративной константой, прочитываемой по-разному по отношению к разным объектам сравнения. Например: Только слышишь - легче дыма / И безмолвней трав земных / В холоде земли родимой/ Тяжесть нежных век твоих (А. Тарковский).

Образность такого сравнения создается за счет «расплывчатости» признака сравнения.

Среди компаративных конструкций различаются два типа: с двумя эксплицированными объектами сравнения и с единственным эксплицированным объектом. Последние составляют специфику компаративной конструкции. Например:Ты все загадочней и краше /Глядишь в неясные края (С. Есенин).

Специфику такого сравнения составляет градация признака, связанная с развертыванием его во времени. Чаще временной точкой отсчета при представлении градуированного признака является настоящее время, тогда как сравнительная степень называет признак, обращенный в будущее. Ср.: чем сейчас. Невозможность коррелятивной формы чем сейчас связана с

характером развертывания признака во времени. Соотносительность конструкций предполагает такое их сходство, как «прерывность» признака; в развертывании признака имеет место временной интервал: время признака и время речи о нем не совпадают. При выражении непрерывного признака соотносительность конструкций нарушается.

Характером временного развертывания признака объясняются особенности компаративных конструкций с частицами все и еще.

Значение непрерывного признака характеризует конструкции с частицей все. Они не имеют параллельных форм с чем сейчас. Например: А небо дымное так низко нависало, / Все мельче сеял дождь, но глуше и туманнее, / И чья-то бледная рука уже писала / Святую ложь воспоминаний (И. Анненский).

Все выражает постепенное нарастание признака на протяжении обозримого временного промежутка времени - времени говорящего. Семантика постепенного (неоднократного) усиления признака передается формой сравнительной степени в сочетании со специальными лексическими показателями. Временным ориентиром при обозначении признака, «точкой отсчета», обычно является время настоящее.

В главе III «Система гипотетического сравнения в русском языке: диктумио-модусные особенности сравнительных конструкций и их текстовые функции» дается анализ отдельных типов гипотетического сравнения, различающихся типом союза. Особенности каждого из типов объясняются, с одной стороны, спецификой союзов и частиц, с другой стороны, особенностями текстов, в которых они употребляются. Сравнение изучается в контексте определенного коммуникативного регистра, а иногда - в более широком пространстве - в тексте определенного функционального

стиля. Для выявления специфики модального показателя он изучается как часть сложного знака, разные употребления которого - изъяснительное, сравнительное, употребление как частицы - представляют внутренне связанные и мотивированные значения.

В сложноподчиненном предложении с придаточным изъяснительным союз БУДТО может присоединяться к глаголам, выражающим модусные рамки восприятия (наблюдения) (кажется, будто...), мнения {думал, будто...), речи (говорили, будто...). Выражая перцептивную модусную рамку, союз БУДТО передает неясное, неточное восприятие. Например: Я сидел и все ждал, не выйдет ли Женя, прислушивался, и мне казалось, будто в мезонине говорят (Чехов).

В контексте перцептивных модусных предикатов не исключается и употребление союзов СЛОВНО и ТОЧНО. Например: - Да нет, нельзя тому быть, привиделось. Извиняюсь, однако, товарищ, дозвольте спросить. Мне помстилось, точно вы знакомый человек будете. Ну да! Дяденька доктор?! (Б. Пастернак).

Различия в значении союзов БУДТО и КАК БУДТО объясняются различиями их модусных рамок. Для БУДТО модусная рамка эксплицируется при помощи модусного предиката «кажется», для КАК БУДТО при помощи «похоже». Именно связь с модусной рамкой «похоже» подтверждает высказанную Е.Т. Черкасовой мысль относительно степени «сходства сопоставляемых предметов или явлений», выражаемой союзом КАК БУДТО [Черкасова 1973: 165]. Например: Послышалось около третьего корпуса: «жак... жак... жак...». И так около всех корпусов и потом за бараками и за воротами. И похоже было, как будто среди ночной тишины издавало эти звуки само чудовище с багровыми глазами, сам дьявол, который владел тут и хозяевами, и рабочими и обманывал и тех и других (Чехов).

Различия союзов БУДТО и КАК БУДТО состоят в том, что с их помощью по-разному акцентируются диктумные и модусные смыслы конструкции. БУДТО делает акцент на содержании восприятия - диктуме предложения, КАК БУДТО смещает акцент в модусный план. Если следовать логике Пр. Адамца [Адамец 1966], предложения с КАК БУДТО следует отнести к общемодальному типу высказываний, тогда как предложения с БУДТО к общедиктальному.

Выявленное различие характеризует и модальные частицы БУДТО и КАК БУДТО. Например: Например: Да как же спать, когда из мрака / Мне будто слышен глас веков (Н.Рубцов). Особенность КАК БУДТО проявляется и в вопросительных контекстах. Ответ на вопрос, содержащий КАК БУДТО, обычно бывает утвердительным. Например: - Сменяются цепи, - сказал начальник артиллерии. - Ползут, красавцы... Возьми бинокль... Замечаешь, как будто поблескивают полосочки? - Вижу ясно... Офицерские погоны... (А. Толстой).

Особенности БУДТО, выявляемые в контексте модусных предикатов вообразить, представить, состоят в том, что БУДТО «замыкает»

субъектную сферу на говорящем. Например: Ау, где ты? Проснись! Не то гляди - воображу, будто тебя нет вовсе (Б. Акунин) - модусный субъект совпадает с субъектом речи.

Вообразить, как и делать вид, имеет значение каузации кажимости, однако при вообразить объект каузации - сам говорящий, тогда как при делать / сделать вид - это сторонний наблюдатель.

В контексте предикатов делать вид / сделать вид, вообразить не встречаются союзы точно и словно.

Модусные особенности союза словно обнаруживаются в контексте модусных предикатов выглядеть и представить, обнаруживающих связь с модусной рамкой наблюдения. Например: - Прекрасно, - усмехнулась Наталья. Выглядит так, словно только что вышел из своего кабинета (А. Маринина).

Модусная рамка выглядеть предполагает каузацию зрительного восприятия со стороны, внешнюю точку зрения наблюдателя, не совпадающего с субъектом основной конструкции. Например: Деревья — с круглыми зелеными шапочками, посаженные ровными рядами — сверху выглядели словно шахматные фигурки — будто весь остров принимал участие в Олимпиаде {НКРЯ); Адъютант уставился на нее с изумлением, поскольку выглядела она словно богиня Аврора, сошедшая с полотен византийских художников и непонятно как очутившаяся в глубинке пролетарской Сибири (НКРЯ).

Если выглядеть передает ментальную модусную рамку, возможны разные модальные союзы.

Модусная особенность союза в контексте представить следует эксплицировать как «представить наглядно». Особенность «.представить наглядно» состоит в том, что оно вводит ситуацию, которая должна быть воссоздана наблюдателем в совокупности ее наблюдаемых признаков. Субъектная перспектива такого высказывания предполагает не только субъекта-говорящего, но и субъекта-наблюдателя, который должен проявить творческую энергию и воспроизвести ситуацию по законам изобразительного регистра: представить • перед глазами наблюдаемый фрагмент действительности. Представить наглядно соединяет точки зрения двух модусных субъектов - говорящего и слушающего. Например: Монахов отчетливо представил себе и мать, словно видел сквозь стену: там она сидела, придумав бесшумную работу, подслеповато перебивая крупу, которую вот уже месяц не находила времени перебрать - теперь и время нашлось -мать вздохнула (А. Битов); На протяжении двенадцати строк перед читателем успевает подняться, побушевать и успокоиться своеобразная домашняя буря, т.е. стихотворение имеет свой законченный и нарочито преувеличенно-выпуклый сюжет. Одновременно оно очень наглядно, словно зарисовка с природы (Русский язык, 2000, № 34).

Модальные частицы БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО имеют те же модусные рамки, что и союзы в составе придаточного изъяснительного и в контекстах, обнаруживающих модусную рамку наблюдения.

Отличие частиц БУДТО и КАК БУДТО от частиц СЛОВНО и ТОЧНО состоит в способности выражать речевую модусную рамку.

Частицу БУДТО, как и изъяснительный союз, можно считать показателем модусной рамки неясного, неточного восприятия. Например: Автомобиль повернул мимо квадратных запруд солеварен на песчаную возвышенность, и с нее открылось море. Оно лежало будто выше земли, темно-синее, покрытое белыми длинными жгутами пены (А. Толстой).

КАК БУДТО в таких контекстах подчеркивает степень точности восприятия. Например: Жиров свернул на Страстной бульвар. Здесь лежали лунные пятна на неровной земле. В непроглядную темноту под липы страшно было смотреть. Впереди в эту тень как будто шарахнулся человек (А. Толстой).

КАК БУДТО акцентирует внимание наблюдателя на отдельном фрагменте ситуации и отражает степень точности восприятия этого фрагмента: идентификации подлежит фрагмент шарахнулся человек.

Частицы СЛОВНО и ТОЧНО в контексте изобразительного регистра не просто передают наблюдаемую ситуацию, а чаще представляют ее метафорический образ, выражая сравнительное значение. Например: Когда она ехала с вокзала домой, то улицы казались ей очень широкими, а дома маленькими, приплюснутыми; людей не было, и только встретился немец-настройщик в рыжем пальто. И все дома точно пылью покрыты (Чехов): В лунном свете каждая белая фигура казалась легкой и неторопливою и не шла, а точно скользила впереди своей черной тени, и вдруг человек пропадал в чем-то черном, и тогда слышался его голос (Л. Андреев).

Различие частиц СЛОВНО и ТОЧНО мы видим в том, что они по-разному представляют зрительное впечатление. Частица СЛОВНО создает зрительную «картинку». Модусный субъект предстает как субъект наблюдения, замещающий фрагмент наблюдаемой действительности другим зрительным образом. Например: Как несказанно хороша была она в морозные лунные ночи! Войдешь - огня в зале нет, только ясная луна в высоте за окнами. Зал пуст, величав, полон словно тончайшим дымом. и она [елка], густая, в своем хвойном, траурном от снега облачении, царственно высится за стеклами, уходит острием в чистую, прозрачную и бездонную куполообразную синеву (Бунин); Вот дом, старинный и некрашеный./ В нем словно плавает туман, / В нем залы гулкие украшены / Изображением пейзан (Н. Гумилев).

Если СЛОВНО создает зрительный образ, то ТОЧНО представляет такой образ как результат производимого на говорящего впечатления. ТОЧНО, как и БУДТО, и КАК БУДТО, замыкает субъектную сферу на сравнивающем субъекте и обнаруживает переход от внешней точки зрения к точке зрения внутренней.

При передаче наблюдаемых состояний различия частиц СЛОВНО и ТОЧНО обнаруживаются как проявления внешней или внутренней точки зрения. Например: Мотька, босая, в длинной рубахе, стояла на припеке, солнце жгло ей прямо в темя, но оно не замечала этого и точно окаменела (Чехов) - в

приведенном примере передается внутренняя точка зрения персонажа -Мотьки. Ср.: Как-то на поминках у фабриканта Костюкова старик дьячок увидел среди закусок зернистую икру и стал есть ее с жадностью: его толкали, дергали за рукав, но он словно окоченел от наслаждения: ничего не чувствовал и только ел (Чехов).

Здесь отражается внешняя точка зрения, носителями которой являются персонажи - те, кто толкал и дергал. Или: Он встретил ее взгляд спокойно, как должное, но затем веки его дрогнули, в серых глазах появилась живая влага, они словно подались, и Даша почувствовала, как у нее затрепетало сердце (А. Толстой) - носителем внешней точки зрения является Даша.

Если модусный субъект выступает как субъект ментальный - при интерпретации чужого состояния - выбор частицы КАК БУДТО или СЛОВНО отражает разную уверенность говорящего в точности идентификации чужого состояния. Например: - Пустите меня, — прошептала она, - мне пора. - Одно мгновенье, - начал Рудин... — Нет, пустите, пустите меня... - Вы как будто меня боитесь? - Нет, но мне пора (Тургенев). Ср.: - Постойте на минуту; я с вами так давно не был наедине. Вы словно меня боитесь.- Да (Тургенев).

В контексте информативного регистра СЛОВНО и ТОЧНО передают внутреннюю точку зрения. Например: Затем все лето провел я в Софьине безвыездно, и было мне некогда даже подумать о городе, но воспоминание о стройной белокурой женщине оставалось во мне все дни; я не думал о ней, но точно легкая тень ее лежала на моей душе (Чехов): Душа словно тиною / Окутана вязкою, / И страх, со змеиною колючею ласкою, / Мне в сердце впивается, И проклят отныне я (3. Гиппиус).

В параграфе Ш. 3. «Синтаксическая синонимия в сфере простого предложения. Предложения с субстантивным подлежащим и сказуемым в системе сравнения» рассматривается модусные особенности частиц и значение соответствующих конструкций.

Позицию между субстантивными подлежащим и сказуемым многие исследователи считают позицией нейтрализации [Черемисина 1973: 32] и др., в которой частицы КАК, БУДТО, КАК БУДТО, ТОЧНО, СЛОВНО выступают недифференцированно. Мы придерживаемся иного взгляда на проблему нейтрализации и синонимии единиц. Каждая из частиц выражает в этой позиции свое модусное значение, а ■ синонимичными могут быть конструкции с частицами КАК и СЛОВНО в контексте изобразительного регистра.

Особенность субстантивной конструкции состоит в том, что в ней объект и эталон сравнения занимают позиции подлежащего и сказуемого, признак сравнения в такой конструкции не всегда выражен явно. И подлежащее, и сказуемое представляют свернутые конструкции. Ср.: Мои волосы как шлем (М. Цветаева) и Мои волосы сейчас такие жесткие, как шлем (каким бывает шлем). Восстанавливаемый глагол, как и в сравнительных оборотах с нереферентным именем, - глагол вневременного видо-временного значения или имперфектив качественно-характеризующего значения, если в позиции

сказуемого компоненты со значением конкретной референции Например: Здесь вечер как мечта: и робок и летуч (И. Анненский). - Ср.: какой бывает мечта; Ты не слышишь меня, голос мой - как часы за стеной... (А. Тарковский).

Чаще встречаются предложения с частицей КАК, реже - предложения с частицей СЛОВНО. Другие частицы - БУДТО, КАК БУДТО, ТОЧНО -встречаются редко.

Выбор сравнительной частицы во многом зависит от значения объекта и эталона сравнения. В конструкциях с личным именем могут выражаться разные признаки лица: признаки внешности и признаки, передающие внутреннее состояние. Эталон сравнения обычно выражается неличным существительным. Чаще в таких конструкциях употребляется частица КАК. Например: Блондинистый, почти белесый, /В легендах ставший как туман, / О Александр!/ Ты был повеса, / Как я сегодня хулиган (С. Есенин); Одержимый тяжелой падучей, Я душой стал как желтый скелет (С. Есенин).

Частица КАК реализует ментальную модусную рамку: все знают, каким бывает туман. Признак сравнения выражается синтаксическим окружением предиката: В легендах Александр стал белесым, как туман.

Модальные частицы в конструкциях с личным подлежащим встречаются реже. Например:

Язык сограждан стал мне как чужой,/ В своей стране я словно иностранеи (С. Есенин). Конструкция выражает идентифицирующе-харакгеризующее значение: -я и есть иностранец (логически выделенным является утвердительный смысл конструкции). В номинации иностранец подчеркиваются внешние признаки: «одинокий, даже внешне отличающийся от других».

В конструкциях с предметными существительными выбор частицы во многом зависит от степени распространенности предиката. Предикат в таких конструкциях представляет наглядные признаки эталона сравнения. Например: Прошлогодний лист в овраге / Средь кустов — как ворох меди. / Кто-то в солнечной сермяге/На осленке рыжем едет (С. Есенин).

Сравнение включается в изобразительный тип текста - с модусной рамкой «я вижу». Сравнение актуализирует два признака - количественный «много», и признак цвета «медный». СЛОВНО создает другой зрительный образ: модусный субъект - «представляющий» субъект - создает зрительный образ - ворох меди. Зрительный образ, создаваемый при помощи союза СЛОВНО, заложен в самом слове. Мысль Л.А. Булаховского об этимологической связи СЛОВНО и существительного слово находит подтверждение в следующем: через слово мы представляем заложенный в нем зрительный образ.

Именно особенность заложенного в слове и предмете зрительного образа объясняет употребление существительного без распространителей. Например: Ели словно купина (С. Есенин).

Лишь в контексте, где КАК употребляется рядом со СЛОВНО, можно говорить об определенной нейтрализации их различий. Например: Небо словно вымя, /Звезды как сосиы (С. Есенин).

Различие конструкций состоит в том, что зрительный образ, представляемый при помощи СЛОВНО, извлекается из самого слова и предмета, тогда как зрительный образ в конструкции с КАК создается контекстным окружением.

В конструкциях с подлежащим отвлеченного и абстрактного значения сравнение не эксплицирует наглядный образ. В таком контексте обычно употребляется частица КАК. Например: Я Вас люблю. - / Как грозовая туча / Над Вами - грех — / За то, что Вы язвительны, и жгучи / И лучше всех... (М. Цветаева).

Частица БУДТО обычно не употребляется между субстантивным подлежащим и сказуемым. КАК БУДТО в такой позиции выражает обычно не сравнительное, а идентифицирующе-характеризующее значение. Например: Сибирь как будто не Сибирь!/Давно знакомый мир лучистый - / Воздушный, солнечный, цветистый, / Как мыльный радужный пузырь. (Н. Рубцов).

Частица ТОЧНО также нечасто встречается между субстантивными подлежащим и сказуемым. Например: В середине сентября погода / Переменчива и холодна. / Небо точно занавес. Природа / Театральной нежности полна (Г. Иванов); Мой сад - с подушки — точно лес (А. Тарковский).

В параграфе III. 4. «Сравнительные конструкции гипотетического сравнения. Конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ как выражение гипотетической возможности» утверждается промежуточное положение конструкций с союзом КАК ЕСЛИ БЫ между реальным и гипотетическим сравнением. Выступая как целостный союз, КАК ЕСЛИ БЫ закрепляет единственное модальное значение сравнительной конструкции. Соотнесенность такой конструкции с реальным сравнением объясняется тем, что значение союза КАК ЕСЛИ БЫ может быть представлено как «сложение» смыслов: КАК + ЕСЛИ БЫ. «Выводимость» смысла составного союза из его частей подтверждается наличием других соединений: подобно тому как если бы; чем если бы. Например: Его появление в доме, несмотря на его шестилетний возраст, было подобно тому, как если б на нас обрушился ураган (А. Курчаткин).

Одним из контекстов, в котором наиболее ярко проявляется значение гипотетической возможности, можно считать идентифицирующе-характеризующий контекст с такими показателями, как это, все равно что и т.п. Идентифицирующе-характеризующее значение реализуется как гипотетическое «приравнивание» двух ситуаций. Например: Для Андрея возможность выхода вместо программы Вышнепольского - это даже не миллион по трамвайному билету. Это как если бы вдруг обнаружилось, что он сын султана Брунея и папа перед смертью завещал ему алмазные копи и несколько скважин (Т. Устинова).

Близость сравнений с союзом КАК ЕСЛИ БЫ к реальному сравнению обнаруживается в такой его особенности, как способность а) употребляться в предложении с отождествительными компонентами ТАК ЖЕ, ТАКОЙ ЖЕ, невозможных в конструкциях модального сравнения и б) иметь одинаковую компаративную константу (что составляет отличительный признак реального сравнения). Например: Говорил по-русски, но так же непонятно, как если бы это был язык Гермеса Трисмегиста (П. Дашкова); Он вынужден был репетировать Мольера, как если бы репетировал драматический жанр: драму, комедию (НКРЯ).

Не различаясь морфологически, гипотетическая возможность и невозможность обнаруживают тяготение к разным типам текста. Значение гипотетической возможности наиболее ярко проявляется в текстовых условиях, где в той или иной мере противопоставляются реальная модальность и модальность возможности. Это тексты а) научно-технического и научного стиля и б) тексты художественного стиля, в которых противопоставление реальности и возможности реализуется в сюжетной организации текста. Например: АСТЕР — программа (и только программа), позволяющая нескольким пользователям работать с одним компьютером так же свободно, как если бы каждый имел отдельный персональный компьютер (http:wwv.ibik.ru).

В художественном тексте модальность возможности выражается с опорой на контекст. Часто сюжет произведения позволяет рассматривать гипотетическую возможность как реальную возможность, осуществимую в будущем. Например: А Моня сидел теперь задумчивый и спокойный - как если бы у него уже было трое детей, и он смотрел, как они развиваются (В. Шукшин). (Свою будущую жизнь персонаж В. Шукшина Моня представлял жизнью устроенной, в которой у него будет трое детей, и уже видел себя в этом будущем).

Различие КАК ЕСЛИ БЫ и КАК БУДТО в подобных контекстах проявляется как различие внутренней и внешней точки зрения. Например: - За слезы наших жен и матерей! - Бронька кричит, держит руку, как если бы он стрелял (В. Шукшин). Герой рассказывает историю о том, как он стрелял в Гитлера. Во время рассказа он представляет себя в другом времени и как бы осуществляет неудавшуюся попытку. Говорящий представляет ситуацию с внутренней точки зрения (субъект диктума и модуса совпадают - он). Замена КАК ЕСЛИ БЫ на КАК БУДТО приведет к смене точки зрения. Это будет внешняя точка зрения, отличающаяся от точки зрения субъекта диктума. Ср.: держит руку, как будто стреляет. Союз КАК БУДТО в таком контексте будет представлять интерпретацию действия с точки зрения наблюдателя.

Если текст организован внешней точкой зрения, где субъект диктума и субъект модуса не совпадают, различия между КАК ЕСЛИ БЫ и КАК БУДТО проявляются менее заметно. Например: Из тебя такой же доктор, как из меня акушерка. Но меня удивляет вот этот вот... Психопат указал на доктора, как если бы он кому-то показывал на выставке заковыристую претенциозную

картину - всей рукой, растопырив пальцы, ладошкой вверх (В. Шукшин); - ср.: как будто показывал...

Модусную специфику сравнений с КАК ЕСЛИ БЫ, как и сравнений с союзом КАК БУДТО, передает модусная рамка ПОХОЖЕ.

Различие конструкций гипотетического сравнения может быть представлено как особенность их текстовой семантики. Чаще всего невозможность замены того или иного модального союза союзом КАК ЕСЛИ БЫ определяется регистровой принадлежностью текста, в котором употребляется сравнение. Конструкции с модальными союзами по-разному соединяются с изобразительным регистром. Если союзы БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО не создают резкой границы между реальным и воображаемым, то сравнение с КАК ЕСЛИ БЫ, наоборот, углубляет регистровую границу - границу между миром реальным и возможным. Например: Она подходила туда, куда хотела подойти, и рыночный гул сразу стихал, стихали разговоры продавцов, все они склоняли головы и застывали в немом почтении, как если бы Мша была августейшей особой, а все они - ее подданными; как если бы Мика была чудотворной иконой, а все они жаждущими исцеления (В. Платова).

Выразительность конструкций с союзом КАК ЕСЛИ БЫ значительно ниже, чем других модальных сравнений.

В параграфе III. 5. «Сравнительные конструкции с союзами БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО как выражение гипотетической невозможности» рассматриваются отдельные сравнительные типы. Каждая из сравнительных форм - придаточное и сравнительный оборот - выражает свое особое значение. Предложения со сравнительным оборотом выражают сравнительное, или идентифицирующее-характеризующее значение. Предложения с придаточным чаще выражают сравнение через обращение к гипотетической причине. Например: Жил он скупо: недоедал, недопивал, одевался бог знает как, словно нищий, и все копил и клал в банк (Чехов); Монахов вспомнил все сразу, весь вечер, словно все, что в нем было, произошло не последовательно, а одновременно, в одной плоскости (А. Битов).

Сложноподчиненные предложения с придаточным идентифицирующе-характеризующего значения встречаются достаточно редко. Например: Склонив колосья, пшеница тянулась в струнку среди совершенного безветрия и высилась в крестцах далеко от дороги, где при долгом вглядывании принимала вид движущихся фигур, словно это ходили по краю горизонта землемеры и что-то записывали (Б. Пастернак); Из гряды торчали длинные, плетенные из ивовых прутьев изгороди, словно то были закинутые в пруд верши или затонувшие корзины, которыми ловят раков (Б, Пастернак).

Отличительной особенностью таких придаточных является наличие в структуре предложения идентифицирующих компонентов «это», «то» и т.п.

Конструкции с разными модальными союзами по-разному вписываются в текстовое пространство, соединяя мир реальный и воображаемый, создавая разные эффекты слиянности этих миров.

Включаясь в контекст изобразительного регистра, сравнительные обороты, организованные существительными, называющими потенциально

наблюдаемый признак, создают эффект соединения мира реального и мира «другой действительности». Представления «антидействительность», т.е. отражая ментальный модус (вторая действительность не дана в непосредственном окружении, текстовый фрагмент обнаруживает свою двойственную природу: в воображении, в представлении говорящего он разворачивается по законам изобразительного регистра - т.е. представляет «иной мир» как мир видимый. Например: Дошел до маленького прудит. Он еще не замерз. Весь покрыт опавшими листьями черемухи. Будто ковер. А сквозь листья видны золотые рыбки. Хорошо, что я с собой баночку с пшенной кашей захватил. (С. Образцов).

Союз БУДТО в контексте изобразительного регистра задает минимальную дистанцию между действительностью реальной и кажущейся.

КАК БУДТО задает большую дистанцию между ситуацией и модусным субъектом и передает более высокую степень точности сравнительной ассоциации. Например: Визжит метель, / Как будто бы кабан. / Которого зарезать собрались (С. Есенин); Беспомощно, в бухте качается флот, / Как будто дитя в колыбели (Н. Рубцов).

Союз СЛОВНО реализует модусную рамку «представить наглядно». СЛОВНО в соединении с существительными, называющим потенциально наблюдаемую реалию, создает зрительный образ. Например: Но что я вижу? / Колокол луны скатился ниже, / Он, словно яблоко увянувшее, мал (С. Есенин).

Концентрация в тексте конструкций с определенным модальным показателем составляет стилистическую доминанту текста. Так, в романе А. Белого «Петербург» такую доминанту создают конструкции с союзом БУДТО. Сравнения, наряду с другими средствами, создают образ мнимого мира, порожденного мозговой горячкой героя.

Преобладание модального союза СЛОВНО над другими модальными союзами можно заметить в романе Б. Пастернака «Доктор Живаго», в поэзии С. Есенина.

В контекстах информативного регистра модусная специфика конструкций ощущается в большей или меньшей мере. Однако такой признак, как точность переданной ассоциации и большая степень дистанцированности модусного субъекта от ситуации, ощущаются во всех контекстах. Поэтому и в сравнительных конструкциях, организованных словами, называющими ненаблюдаемые реалии, мы выделяем те же модусные рамки, что и в контексте единиц, называющих наблюдаемые реалии. Если в контексте наблюдаемых реалий изобразительность создается союзом + существительным, называющим наблюдаемую реалию, то в контекстах второго типа функцию экспликации наглядного образа выполняет союз. Союз «извлекает» образ из конструкции.

Некоторые особенности союзов обнаруживаются при передаче неединственной точки зрения. Например: А ты, Сашенька, нетвердо выучил

басню, - говорит Оленька и глядит на него так, будто провожает его в дальнюю дорогу (Чехов).

В предложениях с союзом БУДТО «упорядочиваются» две точки зрения. В приведенном примере отражается точка зрения субъекта диктума Оленьки -субъекта восприятия и субъекта речи, и точка зрения автора, «голос» которого обнаруживается через компонент модели ТАК. Союз БУДТО упорядочивает эти точки зрения.

Некоторые особенности модальных союзов проявляются в составе придаточных предложений, содержащих отрицание. Например: Вспыхнут ли звезды. / И выйду случайно к парому. / Прежде - подумаю - эти же весла плескали.../ Будто о жизни и думать нельзя по-другому (Н. Рубцов). Ср.: о жизни надо думать не так, как думаю я, но я думаю так и потому оцениваю свои мысли как неправильные. Союз привносит в предложение оценочное значение: поведение, мысли и т.п. оцениваются с точки зрения их соответствия норме. Чаще других союзов в подобных контекстах встречается союз КАК БУДТО. Например: Какая странная эта Ольга! Она не останавливается на одном месте, не задумывается сладко над поэтической минутой, как будто у ней вовсе нет мечты, нет потребности утонуть в раздумье! (Гончаров).

КАК БУДТО в отличие от БУДТО в отрицательных предложениях обладает меньшим оценочным потенциалом.

СЛОВНО не привносит в конструкцию оценочного значения. Ср.: Она не узнавала мужа и, словно никого не было в комнате, тихим голосом запела начало какой-то грустной песенки, которая так ее разжалобила, что она расплакалась и, всхлипывая по-детски, стала проситься куда-то домой (Б. Пастернак).

В Заключении излагаются основные результаты исследования. Система сравнения как система антропоцентрическая представлена как отношение диктумно-модусных структур. Предложенный подход к изучению сравнения открывает широкие перспективы для создания современной теории сравнения. Основное содержание диссертации изложено в 52 публикациях: Монография:.

1. Девятова Н.М. Сравнение в динамической системе языка. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010.-320 с. - 20п.л.

Научные статьи в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

2. Девятова Н.М. Знаки препинания перед союзом КАК // Русский язык в школе. - 2002, № 2. - С. 83-86. - 0,4 пл.

3. Девятова Н.М. Субстантивные сравнительные обороты в русском языке // Русский язык в школе - М.: 2005, № 2. - С. 85-88,92. - 0,5 п.л.

4. Девятова Н.М. Творительный сравнения: значение и функции в тексте II Русский язык в школе. - 2008, № 10. - С. 47-51. - 0,4 п.л.

5. Девятова Н.М. Сравнение в русском языке: сравнительные конструкции с союзами ЧЕМ, НЕЖЕЛИ в синтаксическом поле сравнения // Вестник

Московского университета. Серия 9. Филология. - 2008, № 5. - С. 158-169. -0,8 п.л.

6. Девятое а Н.М. О сравнении образном, логическом, отождествительном //Преподаватель XXI век.- 2008, № 4. - С. 101-105. - 0,5 п.л.

7. Девятова Н.М. Проблема модуса и вводно-модальные слова: лингвистический портрет единицы похоже II Русский язык в школе. -2009, № 7. - С. 61-65. - 0,4 п.л.

8. Девятова Н.М. Синтаксическое поле сравнения: к проблеме прототипической конструкции // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - 2009, № 4. - С. 12-16.-0,5 п. л.

9. Девятова Н.М. О системе сравнения и ее единицах: о конструкциях со сравнительным предикатом напоминать // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», 2010, № 2 (4). - С. 13-19. -0,4 п.л.

10. Девятова Н.М. Тип модуса и синтаксис сравнительных конструкций // Русский язык в школе, 2011, № 3. - С. 43-48 - 0,5 п.л.

11. Девятова Н.М. Сравнение и его языковые репрезентации: о сравнительных конструкциях с предикатом смахивать И Вестник Сургутского государственного педагогического университета, 2011, № 1 (12). - С. 48-54. - 0,5 пл.

12. Девятова Н.М. Сходство как сравнительный смысл и его языковые репрезентации // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология», 2011, № 2. - С. 7-13. - 0,6 п.л.

13. Девятова Н.М. Сравнение как когнитивная категория и ее языковое представление: о конструкциях с предикатом сравнить и его производными и их месте в системе русского сравнения // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», 2011, №1(6).- С. 8-14.-0,4 п.л.

Статьи в сборниках научных трудов, материалах конференций:

14. Девятова Н.М. Идея поля как принцип системного представления языка // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», 2008, №1.- С. 60-70. - 0,6 пл.

15. Девятова Н.М. Сравнение в простом предложении: об особенностях субстантивной модели и ее места в синтаксическом поле сравнения // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», 2009, № 1 (2). - С. 28-33. - 0,4 п.л.

16. Девятова Н.М. О местоимении подобный и его месте в системе языка // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», 2010, № 1 (4) - С. 13-19.-0, 4 п.л.

17. Девятова Н.М. К лингвистической теории сравнения // III Международный конгресс исследователей русского языка. Русский язык: исторические судьбы и

современность. Ill Международный конгресс исследователей русского языка. Труды и материалы. - М.: Изд-во МГУ, 2007. - С. 761-762. - 0,2 пл.

18. Девятова Н.М. Сравнение в динамической модели языка // Русский язык: исторические судьбы и современность. IY Международный конгресс исследователей русского языка. Труды и материалы. - М.: Изд-во МГУ, 2010. -С. 419-420.-0,2 п.л.

19. Девятова Н.М. О некоторых когнитивных особенностях сравнения // Международная конференция «Русский язык и литература в международном образовательном пространстве: современное состояние и перспективы». Гранада, 7-9 мая, 2007 г, Т. 1. - Санкт-Петербург - Гранада, Издательский дом «МИРС», 2007. - С. 109-113.-0,3 пл.

20. Девятова Н.М. Концепты сходства и подобия в русском языке и их лингвистическое выражение //Xorijiy Filologiya, Samarkand , 2006, № 2. - С. 13-15.-0,4 пл.

21. Девятова Н.М. Подобие как объект компаративного синтаксиса II Zmogus ir zodis, Vilnius, 2007, № III. -С. 19-25.-0,6 пл.

22. Девятова Н.М. Говорящий в системе языка: вроде, вроде бы, вроде как в ряду показателей персуазивности // Система языка и языковое мышление. - М.: URSS Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009,- С. 339-346. - 0,6 пл.

23 .Девятова Н.М. Конструкции с союзом КАК // Русский язык (приложение к газете «Первое сентября»), - 2002, № 31. - С. 13-16. - 0,5 пл.

24. Девятова Н.М. Синтаксическое поле сравнения: субстантивные сравнительные обороты // Свет памяти. П.С. Кузнецов. Сборник научных статей. - Омск, Омский государственный педагогический университет, 2003. - С. 290299. - 0,6 пл.

25. Девятова Н.М. Сравнение в русском языке: сравнительное придаточное и сравнительный оборот // Проблемы современного филологического образования. Межвузовский сборник научных статей. Выпуск 6. Москва- Ярославль: Ремдер, 2005.-С.43-49.-0,6 пл.

26. Девятова Н.М. Сравнение и идентификация: проблема сравнительных связок // Вестник Московского государственного открытого педагогического университета им. М.А. Шолохова, Серия «Филологические науки». - 2005, № П. - С. 79-83.-0,4 пл.

27. Девятова Н.М. О конститутивных признаках синтаксического поля сравнения // Проблемы современного филологического образования. Межвузовский сборник научных статей. Выпуск 7. Москва-Ярославль: Ремдер, 2007. -С.167-170. - 0,25 п.л.

28. Девятова Н.М. Сравнение в простом и сложном предложении // Проблемы современного филологического образования. Межвузовский сборник научных статей. Выпуск 7. Москва-Ярославль: Ремдер, 2007. - С.157-167. - 0,6 пл.

29. Девятова Н.М. Человек наблюдающий, мыслящий, чувствующий: к проблеме сравнения, погруженного во внутренний мир человека // Прагматические аспекты речевого общения. Сборник научных трудов. - М.: МГПУ, 2007.-С. 150-169.-0.9 пл.

30. Девятова Н.М. Сравнение в структуре сложного предложения // Текст. Структура и семантика. Доклады X Юбилейной международной конференции. Том 1. -М.: МГОПУ, 2005. - С. 318-325. - 0,4 п.л.

31 .Девятова Н.М. Сравнительные конструкции на фоне текстовых категорий // Русское слово в языке и речи. Доклады общероссийской конференции. - Брянск: БГПУ, 2000.-С. 279-284.-0, 4 п.л.

32. Девятова Н.М. Сравнительные конструкции в структуре текста // Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты. Материалы Всероссийской научной конференции (Пенза, 15-19 мая 2001 г.). М.-Пенза: 2001.- С. 239-241.-0,2 п.л.

33. Девятова Н.М. БУДТО в когнитивном пространстве языка // Русское слово. - Орехово-Зуево: Орехово-Зуевский государственный педагогический институт, 2001. - С. 73-76. - 0,2 п.л.

34. Девятова Н.М. Подобно и как: к проблеме синтаксической синонимии // X Виноградовские чтения. Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты. Том I, Часть II. Сборник статей Международной научной конференции 15-17 ноября 2007 года. - М.: МШУ. -С. 88-91.-0,4 п.л.

35. Девятова Н.М. ПОДОБНО и КАК: о сравнительных моделях с предметными актантами // Текст. Структура и семантика. Доклады XI международной конференции. Том II. - М.: СпортАкадемПресс, 2007.--С. 220-225. -0,4 п.л.

36. Девятова Н.М. ВРОДЕ, НАПОДОБИЕ, ТИПА: к проблеме значения и употребления // Активные процессы в современной грамматике. Материалы международной конференции 19-20 июня 2008 года. М. -Ярославль: Ремдер, 2008. - С. 59-65. -0,4 п.л.

37. Девятова Н.М. Мир сравнения и человек: об особенностях одной сравнительной модели // Межвузовская научно-практическая конференция, посвященная 100-летию со дня рождения академика Дмитрия Сергеевича Лихачева. -М.: МГПУ, 2007. - С. 179-186. - 0,5 п.л.

38. Девятова Н.М. Модели с компаративом в системе русского сравнения // Вестник МАПРЯЛ, 2007, №54.- С. 21-27.- 0,6 п.л.

39. Девятова Н.М. Сравнительные конструкции, выражающие несходство в русском языке: об особенностях сравнительной парадигмы // Единицы языка и текст. -М.: МГПУ.-С. 54-62. -0,4 п.л.

40. Девятова Н.М. Синтаксическое поле сравнения и личность говорящего (особенности значения и употребления союзов БУДТО и КАК БУДТО) // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект. - Владимир: ВГПУ, 2001.- С. 52-55. - 0,2 п.л.

41. Девятова Н.М. Конструкции с союзом СЛОВНО в синтаксическом поле сравнения // Русский язык и литература: вопросы истории, современного состояния и методики их преподавания в вузе и школе. Общероссийская научная конференция языковедов России (6-8 мая 2001 года, Самара). - Самара: Изд-во СамГПУ, 2001.- С. 144-150.-0,3 п.л.

42. Девятова Н.М. Лексема ВРОДЕ и ее лингвистические характеристики // Русисты МГПУ - столичному образованию. Сборник научных трудов. - М.: МГПУ, 2007.-С.41-49.- 0,5 пл.

43. Девятова Н.М. О модальных частицах как способе выражения модуса // Текст. Структура и семантика. Доклады XII Международной конференции. М.: ТВТДивизион,2009. -С. 193-199.-0,45 п.л.

44. Девятова Н.М. Сравнительные частицы как средство выражения внутриструктурной модальности // Филология и культура. Материалы III Международной конференции. Ч. 3. Тамбов: 2001. - С. 71-75. - 0, 3 п.л.

45. Девятова Н.М. Конструкции со значением сравнения: когнитивный и коммуникативный аспект И Русский язык и культура (изучение и преподавание). Материалы конференции. -Москва, РУДН, 28-30ноября 2000 года. -М.:2000. -С. 276-278.-0,2 пл.

46. Девятова Н.М. Синтаксические и когнитивные аспекты сравнения // Композиционная семантика. Материалы третьей международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. 18-20 сентября 2002 года. Часть 2. -Тамбов: Изд-во ТГУ, 2002 - С. 41-42. - 0,2 пл.

47. Девятова Н.М. О границах сравнения в русском языке // Девятые международные Виноградовские чтения. Функционирование языка и речи. - М.: МГПУ, 2006 -С. 85-89.-0,4пл.

48. Девятова Н.М. Сравнительные конструкции в русском языке: о синтаксических механизмах выразительности // Восьмые международные Виноградовские чтения. Русский язык: уровни и аспекты изучения. - М.: МГПУ, 2005. - С.45-56. - 0, 8 п.л.

49. Девятова Н.М. Типичные сравнительные модели и и авторская модальность в поэзии С. Есенина // Современное есениноведение, 2006, № 4. -С.130-136,-0,5 пл.

50. Девятова Н.М. Сравнение в поэзии М. Цветаевой: о типичных сравнительных моделях и авторской модальности // Добро и зло в мире Марины Цветаевой. XIY Международная научно-практическая конференция. 912 октября 2006. Сборник докладов. М.: Дом-музей М. Цветаевой, 2007. - С. 285-297. - 0,6 п.л.

51. Девятова Н.М. Сравнение в поэзии военных лет // Война, мир, победа в литературе, культуре и языке. - М.: МГПУ, 2006. - С. 127-135. - 0,4 п.л.

52. Девятова Н.М. Об образном сравнении и его типологии II Болгарская русистика. - 2010, Том 2. - С. 56-64. - 0, 5 пл.

Подп. кпеч. 20.10.2011

Объем 3 п.л. Зак. № 122 Тир. 100 экз. Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Девятова, Надежда Михайловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СРАВНЕНИЕ В АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ЯЗЫКА

1.1. Сравнение как объект изучения в лингвистике.

1.2. Категории антропоцентрической лингвистики и сравнение

1.3. Принципы системного представления сравнения: идея поля в изучении сравнения.

1.4. Когнитивные аспекты сравнения.

Выводы.

ГЛАВА II. СИСТЕМА РЕАЛЬНОГО СРАВНЕНИЯ: ДИКТУМНО-МОДУСНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СРАВНИТЕЛЬНЫХ

КОНСТРУКЦИЙ И ИХ ТЕКСТОВЫЕ ФУНКЦИИ

Часть I. Сходство в системе сравнения

Раздел I. Конструкции с союзом КАК: диктумно-модусная структура и типология сравнительных конструкций

II. 1.1.1 Сложное предложение как ключевая единица системы сравнения

II. 1.1.1.2. Сложное предложение: диктумно-модусная организация и текстовые функции.

II. 1.1. 2. Конструкции со сравнительным оборотом. Семантикограмматические признаки и диктумно-модусные особенности

II. 1.1. 3. Типология сравнения и компонентный состав сравнительной конструкции

II. 1.1. 3.1. Признаковый компонент как типологически значимый компонент сравнительной конструкции. Сравнительные конструкции с признаковым компонентом ТАК, ТАКОЙ и их место в системе сравнения.

II. 1.1.3.2. Сравнительные конструкции с отождествительными компонентами ТАК ЖЕ, ТАКОЙ ЖЕ и их место в системе сравнения

II. 1.1.4. Сравнительные и несравнительные конструкции с союзом КАК.

II. 1.1. 4. 1. Границы сравнения в русском языке: синтаксические конструкции с местоименными компонентами ТАК, (ТАКОЙ)., КАК и их отношение к сравнению

Раздел II. Конструкции с творительным сравнительным в системе русского сравнения и их диктумно-модусная структура.

Раздел III. Конструкции со сравнительными предикатами в системе русского сравнения и их диктумно-модусная структура

111.3.1. Конструкции с предикатом быть похожим (походить): типология сравнительных конструкций, особенности дуктумно-модусной структуры.

III.3. 1.1. ПОХОЖЕ как модусный предикат.

111.3.2. Конструкции со сравнительным предикатом смахивать: типология сравнительных конструкций и их диктумномодусная структура.

III.3.3. Конструкции со сравнительным предикатом напоминать: типология конструкций и диктумно-модусная структура.

III.3.4. Конструкции со сравнительным предикатом быть подобным: типология конструкций и их диктумно-модусная структура

Н.3.5. Конструкции со сравнительным предикатом сходство и их место в системе реального сравнения

Раздел 1У. Конструкции с предлогами ВРОДЕ, ТИПА в системе сравнения: диктумно-модусные особенности и текстовые функции

II. 4.1. Модус сравнительных конструкций: частицы ВРОДЕ,

ВРОДЕ БЫ, ВРОДЕ КАК и специфика их модуса.

П.4.2. Конструкции с предлогом ВРОДЕ : типология конструкций и их диктумно-модусные особенности

И.4.3. Конструкции с предлогом ТИПА: типология конструкци и диктумно-модусные особенности

Часть II. Несходство в системе сравнения. Сравнительные конструкции со значением несходства: диктумно-модусные особенности и текстовые функции

ПЛ. Сложное предложение с прикомпаративным придаточным в системе несходства.

11.2. Конструкции со сравнительными оборотами и в системе несходства.

11.3. Конструкции с компаративом в системе несходства . 319 Выводы

ГЛАВА III. СИСТЕМА ГИПОТЕТИЧЕСКОГО СРАВНЕНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ: ДИКТУМНО-МОДУСНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СРАВНИТЕЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ

И ИХ ТЕКСТОВЫЕ ФУНКЦИИ

III. 1. Модальные союзы как показатель сравнительного отношения. Модус сравнительных конструкций.

III. 2. Предложения с модальными частицами БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО: модус конструкций и проблема точки зрения

III. 3. Синтаксическая синонимия в сфере простого предложения. Предложения с субстантивнымм подлежащим и сказуемым в системе сравнения.

III. 4. Сравнительные конструкции гипотетического сравнения. Конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ как выражение гипотетической возможности

III. 5. Сравнительные конструкции с союзами

БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО как выражение гипотетической невозможности

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Девятова, Надежда Михайловна

В познавательной деятельности человека исключительная роль принадлежит сравнительной деятельности, в процессе которой говорящий устанавливает связи между явлениями близкими и отдаленными. Процесс сравнения реализуется как определенная логическая операция, результаты которой находят отражение в разнообразных синтаксических конструкциях. Это собственно сравнительные конструкции: сложноподчиненное предложение с придаточным сравнительным, простые предложения со сравнительным оборотом, предложения со сравнительными предикатами - быть похожим, смахивать, напоминать, быть подобным и др. Сравнение может выражаться и в несравнительных конструкциях: Он работает, а я учусь; Он отличается от нас и др. Такие конструкции остаются за пределами нашей работы. Они не являются сравнительными конструкциями, поскольку не содержат обязательных компонентов сравнительной конструкции.

Сущность сравнения проявляется в установлении сходства или различия объектов на основании общего признака. Поскольку сравнение предполагает некоторую общность сравниваемых объектов, поэтому к сравнительным конструкциям приложимо понятие сходства. Смысл «сходство» входит в определение сравнительной конструкции: «В предложениях с союзом КАК предмет или действие, о котором говорится в главном предложении, характеризуется по сходству с предметом или действием, о котором говорится в придаточном, либо по соответствию тому, что считается привычным или обычным» [Русская грамматика 1980: 496]; «Выраженность идеи подобия постулирует сходство темы и образа (а подобно в). Метафора внутренне противоречива, поскольку утверждает тождество заведомо нетождественного; в сравнении же эта противоречивость существенно смягчена, поскольку оно утверждает лишь сходство двух более или менее далеких понятий» [Шенько 1972: 7] Сходство объектов может лежать в природе вещей или создаваться самим языком - значением и сочетаемостью компаративной константы. Разное содержание понятия объясняется сферой приложения операции сравнения. «Сходство» может толковаться в широком и узком смысле. В широком понимании сходство проявляется как общность компаративной константы, создающей сравнительную конструкцию. Сходство в узком понимании термина рассматривается как значение сравнительных конструкций с предикатом «сходство».

Под сходством мы первую очередь будем понимать результат операции сравнения - сравнительный смысл, находящий выражение в сравнительной конструкции. Сходство в таком понимании противостоит несходству, выражающемуся в сравнительных конструкциях с союзами ЧЕМ, НЕЖЕЛИ и компаративных конструкциях.

Сравнительными конструкциями являются конструкции, представляющие реализацию логической модели сравнения, в которой находят отражение такие ее компоненты, как объект и эталон сравнения, модуль сравнения (общий компонент, общий признак сравнения), показатель сравнительного отношения. Они составляют центр системы сравнения.

Сравнение и сравнительные конструкции составляет объект изучения разных наук: логики, литературоведения, риторики, лингвистики, при этом каждая из наук выделяет в объекте отдельный аспект изучения. Логика изучает сравнение как метод и прием познания1 [Кондаков 1975]. Литературоведение и риторика исследуют выразительные возможности сравнения. Лингвистика изучает структурно-семантические особенности сравнительных конструкций.

1 «Сравнение - один из основных приемов познания внешнего мира и духовных ценностей. Познание есть процесс, в котором различение и сходство находятся в неразрывном единстве. Значимость этого метода познания становится тем более ясной, что сравнение органически входит во всю практическую деятельность людей» [Кондаков 1975: 567].

Сравнительные конструкции представлены во всех грамматиках при учебниках русского языка; [Грамматика русского языка 1952: Т. 1], [Грамматика современного русского языка 1970], [Русская грамматика 1980], [Пешковский A.M. 1956], вузовских и школьных учебниках [Бархударов, Крючков 1972], [Бабайцева, Максимов: 1987, ч. III], [Белошапкова 1989]; [Кустова, Мишина, Федосеев 2005] и др. Изучению сравнения посвящены отдельные монографии: [Широкова 1960], [Черемисина 2006], [Огольцев 1978] и др.

Исследование сравнительных конструкций к настоящему времени оформилось в отдельную область знания - лингвистику сравнения.

Основным в изучении сравнения остается структурно-семантический аспект, изучению которого посвящено значительное количество работ. Это работы JI.A. Киселевой [Киселева 1959], Н.К. Кучеренко [Кучеренко 1961], H.A. Широковой [Широкова 1968]; М.И. Черемисиной, [Черемисина 1976 и др.], С .Я. Александровой [Александрова 1981], Е.М. Поршеян [Поршеян 1989], Ю.Л. Воротникова [Воротников 2001 и др.], Ф.В. Даутии [Даутия 1997], В.В. Бабайцевой [Бабайцева 2000] и др. Основной проблемой изучения сравнения остается проблема отношений разноструктурных образований: сложноподчиненных предложений с придаточным сравнительным, предложений со сравнительными оборотами и другими показателями сравнения. В рамках означенного подхода нашла решение проблема синтаксической квалификации соответствующих единиц. При этом недостаточно изученной остается проблема содержательных сходств и различий разноструктурных образований, принципы их языковой соотносительности. Не получила своего решения и проблема значения показателей сравнения и их вклада в общее значение сравнительной конструкции.

В рамках структурно-семантического подхода отдельным сравнительным конструкциям уделялось разное внимание. В большей степени исследовано фразеологическое сравнение [Огольцев 1978]; [Шанский 1986]; [Крысин 1988]. Фразеологическое сравнение изучается как образное представление признака. Фразеологическое сравнение входит в систему фразеологии. Одной из значимых проблем является проблема их фразеографии [Лебедева 1999]. Результаты изучения фразеологического сравнения нашли отражение в словарях устойчивых сравнений русского языка [Мокиенко 2003]; [Огольцев 2001] и др. Интерес к фразеологическому сравнению способствовал тому, что в сравнении стали видеть отражение особенностей национального мышления. Изучение фразеологического сравнения высветило некоторые проблемы образного сравнения, роль отдельных компонентов сравнительной конструкции в создании его образности. Отмечалась важная роль такого компонента сравнительной конструкции, как признак сравнения. Вместе с тем роль этого компонента значима не только для выявления специфики фразеологического сравнения, но и для представления отдельных типов сравнительных конструкций и для типологии сравнения в целом. Роль компонентов сравнительной конструкции в формировании ее значения продолжает оставаться значимой проблемой сравнения. От ее решения зависит решение других значимых проблем сравнения: типология сравнения, системные отношения сравнительных конструкций.

Отдельный аспект в изучении сравнения составляет аспект сопоставительный. Система русского сравнения изучается в сопоставлении с системами других языков: [Назарян 1965], [Шенько 1972]; [Кунин 1969]; [Кузнецова 1995]; [Конюшкевич 2000]; [Воробьева 2002], [Анохина 2008] и др. В рамках таких исследований ключевой проблемой является проблема средств и способов выражения сравнения. При успешном решений проблемы соотносимости разных типов сравнения в языках разного строя нерешенной остается проблема специфики отдельной сравнительной конструкции - как в русском языке, так и в языке, с которым осуществляется сравнение; проблема разных показателей сравнения.

Традиционный аспект изучения сравнения - функционально-стилистический - представлен в работах В.В. Виноградова [Виноградов 1939], М.И. Черемисиной [Черемисина 1971], P.A. Будагова [Будагов 1974], Е.А. Некрасовой [Некрасова, 1979; 1982], H.A. Кожевниковой [Кожевникова 1986], А.Д. Григорьевой [Григорьева 1969], В.А. Ереминой [Еремина 1971], А.И. Студневой [Студнева 1968], Д.И. Александровой [Александрова 2005], [Benjelloun 2002] и др. Сравнение изучается как важная составляющая идиостиля писателя и элемент художественной образности. В работах этого направления сравнение изучается как часть образной системы текста, как проявление специфики художественного стиля писателя. Основное внимание при этом уделяется таким компонентам сравнительной конструкции, как объект и эталон сравнения. Остается открытым и вопрос о границах образного сравнения в русском языке, основаниях его выделения и отношения к другим типам сравнения.

Со становлением когнитивного направления в лингвистике в лингвистике добавился новый аспект изучения сравнения - когнитивный аспект. В работах А. Вежбицкой [Вежбицкая 1990], Анны Зализняк [Анна Зализняк 1996] и др. сравнение рассматривается как когнитивная структура, < в которой находит отражение процесс познания. Роль сравнения в процессе познания человеком действительности отмечал еще A.A. Потебня, писавший: «Самый процесс познания есть процесс сравнения» [Потебня 1914: 130]. Естественно, что в работах когнитивного направления сравнение изучается как языковая сущность, в которой находит отражение картина мира, национальная специфика видения мира ([Тулина, 1974]; [Херберман 1999]; [Михайлова 2004]; [Маркелова, Хабарова 2005]; [Крапотина 2006]; [Бойко 2009], [Разуваева 2009] и др.), а в составе художественного идеолекта - как преломление авторской картины мира. Когнитивный подход к сравнению ставит новые задачи изучения сравнения. Одной из таких важных проблем является проблема когнитивной сущности разных типов сравнения.

Возросший интерес к сравнению связан со становлением когнитивной теории метафоры Дж Лакоффа и М. Джонсона [Лакофф, Джонсон 2004] в 80-90 гг. XX в. В сравнении, как и в метафоре, стали видеть определенный когнитивный механизм [Атогагке! 2003]. Проблема отношения сравнения и метафоры поднимается в работах [Шенько 1972], [Шендельс 1972], [Виуего1 1969], [^И 1975], [Теория метафоры 1990]; [Арутюнова 1999], [Баранов 2003], [Шувалов 2006]; [Москвин 2006], [Москвин 2007], [Калашникова 2008] и др. При исследовании отношений метафора-сравнение большее внимание уделяется метафоре, нежели сравнению, хотя проблему отношения метафоры и сравнения нельзя считать до конца решенной.

Изучаемое в разных аспектах, «разнесенное» по разным разделам лингвистики, сравнение как объект исследования утрачивает свою целостность. Представляется, что именно лингвистике должна принадлежать ведущая роль в изучении сравнения. Именно лингвистика должна объяснить органичную связь разных аспектов сравнения.

Современная теория сравнения невозможна вне всеобъемлющего системного взгляда на сравнение. Возможности решения многих проблем сравнения мы видим в функциональной антропоцентрической исследовательской парадигме. Подтверждением этому служит функциональный подход М.И. Черемисиной [Черемисина 2006], в рамках которого сравнение представлено как синтаксическая категория.

В работах М.И. Черемисиной нашли решение такие важные проблемы сравнения, как лингвистическое обоснование противопоставления двух подсистем: сравнения реального и гипотетического, проблема сложного предложения как ключевой единицы системы сравнения. Однако, несмотря на значительную литературу и накопленные знания, в лингвистике нет работ, охватывающих весь материал, работ, в которых был бы представлен системный взгляд на сравнение, не выявлены принципы организации сравнительной системы и их отражение в отдельной сравнительной конструкции.

Центром сравнительной системы является сравнивающий субъект, поэтому исследование сравнительной системы должно осуществляться с опорой на фигуру говорящего лица. Наиболее важным в изучении сравнения мы считаем выявление позиции сравнивающего субъекта. В свете функционального подхода сравнительные конструкции могут изучаться как отражение результатов познавательной деятельности сравнивающего субъекта: «Употребление выразительного знака есть всегда отражение позиции нарекающего субъекта» [Ревзина 1989: 138]. В этом состоит особенность подхода к сравнительным конструкциям русского языка, реализованного в настоящей работе. Такой подход позволит «за функциональным обобщением . представить глубокое формальное обобщение» [Черемисина 2006: 6].

Изучение системы сравнения как отражения сравнительной деятельности сравнивающего субъекта определяет взгляд на систему сравнения как систему функциональную, антропоцентрическую.

Функциональный аспект изучения сравнения связан с исследованием сравнительных конструкций как определенным образом организованной системы.

Как принцип системного изучения сравнения в современной лингвистике выдвигается идея поля, нашедшая отражение в следующих работах: [Тулина 1974]; [Гулыга, Шендельс 1969], [Скворецкая 1974]; [Воротников 2000, 2001], [Колесникова 1996 и др.]; [Конюшкевич 2000] и др. В указанных работах представлены единицы поля, определены его центр и периферия, однако остались нерешенными принципиальные проблемы отношения единиц в рамках поля: сходство и различие сравнительных конструкций, когнитивный потенциал отдельной сравнительной конструкции, проблема синонимии в сфере сравнения. Решение этих значимых для исследования сравнения проблем мы связываем с возможностями функциональной антропоцентрической парадигмы, исследующей язык как отражение деятельности говорящего субъекта. Важную роль говорящего в языке отмечали еще В. Гумбольдт, A.A. Потебня, A.A. Шахматов и др., однако применительно к сравнению анализ языковых явлений с опорой на фигуру говорящего субъекта до настоящего времени не предпринимался. Современная теория сравнения должна учитывать роль говорящего (сравнивающего субъекта) как организующий центр сравнительной системы. Вне этой связи (субъекта и системы сравнения) лишается своей познавательной ценности сам принцип системности сравнения.

Мысль о роли говорящего как организующем центре системы языка не нова в лингвистике, однако методология таких исследований еще не сложилась окончательно в лингвистике. Антропоцентризм как принцип системного изучения сравнения заявлен в работах М.И.Черемисиной [Черемисина 1973], [Черемисина 2006], но не реализован в анализе сравнения и не получил в работе научного обоснования.

Изучение сравнения в тесной связи с фигурой сравнивающего субъекта - как отражение его деятельности - открывает пути решения и таких важных проблем сравнения, как проблемы его коммуникативной и когнитивной сущности.

Анализ языковых фактов в тесной связи с фигурой говорящего лица находит отражение в разных лингвистических концепциях. В синтаксисе он нашел обоснование в теории коммуникативной грамматики Г.А. Золотовой [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998], где разработан инструментарий синтаксического анализа предложения, учитывающий связь отраженной в предложении объективной действительности диктума предложения - и говорящего субъекта - модуса предложения. В настоящей работе метод и инструментарий коммуникативной грамматики впервые применяется для анализа сравнительной системы русского языка.

В рамках исследования познавательной деятельности сравнивающего субъекта может быть решена проблема системных принципов организации системы сравнения и установлена роль показателей сравнения как способа выявления связи между отражаемой в сравнении действительностью и сравнивающим субъектом, а также место отдельной сравнительной конструкции в системе сравнения. Решение перечисленных проблем позволит представить систему сравнения как целостный синтаксический объект, ориентированный на говорящего.

Отраженная в сравнительной конструкции связь действительности и сравнивающего субъекта обеспечивает единство ее диктума и модуса и рассматривается как диктумно-модусная структура, а система сравнения рассматривается как упорядоченная система диктумно-модусных структур.

Сравнительная конструкция рассматривается как отражение результата сравнительной деятельности сравнивающего субъекта и как определенная реализация сравнительной модели. Сравнительная модель представляет четырехкомпонентную структуру, включающую объект сравнения (что сравнивают), эталон сравнения (с чем сравнивают), общий признак сравнения (компаративную константу), показатель сравнительного отношения.

Актуальность настоящего исследования состоит в том, что в нем предлагается решение значимых проблем сравнения в русле антропоцентрической лингвистики с опорой на языковые категории, в которых преломляется связь между отраженной в сравнении действительностью и сравнивающим субъектом.

Научная новизна исследования состоит:

- в представлении системы сравнения как системы антропоцентрической;

- в применении аппарата коммуникативной грамматики к системе сравнения, в выявлении системных связей между позицией сравнивающего субъекта (модусом сравнительной конструкции) и значением сравнительной конструкции;

- в представлении системы сравнения как отношения диктумно-модусных структур, объясняющем особенности отдельной сравнительной конструкции, ее отношение к системе, текстовые, или коммуникативные возможности;

- в выявлении типологически значимых признаков сравнительных конструкций и представлении типологии сравнения;

- в обнаружении модальной и модусной специфики сравнительных средств русского языка;

- в решении проблемы синонимии сравнительных конструкций;

- в достаточно полном представлении системы сравнения, охватывающем значительный материал сравнительных конструкций.

Объект исследования составляют разнообразные сравнительные конструкции, включающие сравнительные союзы, сравнительные предикаты, конструкции с творительным сравнительным, конструкции со сравнительными предлогами и сравнительными частицами.

Предметом исследования является система сравнения как отношение ее диктумно-модусных структур и отдельная единица как часть сравнительной системы.

Цель диссертационного исследования - представить сравнительные конструкции русского языка как упорядоченную систему диктумно-модусных структур, выявить отношения единиц внутри системы, представить особенности отдельных сравнительных типов и отдельной сравнительной конструкции.

Гипотеза настоящей работы состоит в следующем:

Отношения внутри системы сравнения представляют отношения диктумно-модусных структур, в которых особенным образом претворяется связь между отраженной в сравнении действительностью и сравнивающим субъектом.

Основные положения работы:

1. Система сравнения - антропоцентрическая система, в центре которой находится сравнивающий субъект. Позиция сравнивающего субъекта определяет модальные и модусные различия сравнительных конструкций, обнаруживающиеся в противопоставлении реального и гипотетического сравнения (реальной и гипотетической модальности), видо-временного значения (реализующегося в реальном сравнении вневременным, узуальным, актуальным значением - в реальном сравнении, в гипотетическом сравнении - обобщенно-фактическим.

Реальное сравнение выражает ментальный (модусные рамки «все знают», «я знаю») или перцептивный модус (модусная рамка «я вижу» и др.). Модусные рамки гипотетического сравнения могут быть эксплицированы как кажется, будто; похоже, как будто; представляю наглядно, словно; производит впечатление, точно.

2. Диктумно-модусные структуры сравнительных конструкций определяют их текстовые функции, реализующиеся в реальном сравнении как информативно-обобщающая, конкретно-информативная разновидности информативного регистра, реже как изобразительный регистр.

Гипотетическое сравнение обнаруживает амбивалентность текстовых функций. Представляя фрагмент информативного регистра, они в определенных контекстах - в контексте единиц, обозначающих потенциально наблюдаемые признаки, - воссоздает сравнительную ассоциацию по законам изобразительного регистра, создавая большую или меньшую дистанцию между воображаемой ситуацией и сравнивающим субъектом. В контексте ненаблюдаемых реалий сравнения с разными модальными показателями отражают разную степень точности сравнительной ассоциации.

3. Промежуточным звеном между подсистемами реального и гипотетического сравнения являются конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ, отличающиеся от конструкций реального сравнения значением возможности и противопоставляющиеся конструкциям с другими модальными союзами значением невозможности и отражающие не возможную действительность, а «антидействительность».

4) Место отдельной сравнительной конструкции в системе сравнения определяется ее отношением к наиболее репрезентативной сравнительной конструкции, составляющей центр системы, - к сравнительной конструкции, представляющей сложноподчиненное предложение с союзом КАК, в котором обе ситуации - то, что сравнивают, и то, с чем сравнивают, имеет собственные показатели предикативности.

5) Разноструктурные образования - сложное предложение, предложение со сравнительным оборотом, конструкции простого предложения в подсистеме реального сравнения имеют одинаковое видо-временное значение, референтное значение именных компонентов, представляют сравнение двух ситуаций, поэтому представляют варианты общего грамматического смысла.

6) Характер диктумно-модусной структуры сравнительной конструкции определяет объем ее сравнительной парадигмы. Объем сравнительной парадигмы составляет важный классификационный признак сравнительной конструкции и по-разному характеризует сравнительные конструкции с разными показателями сравнения. Полная парадигма, включающая образное, логическое, эталонное сравнение, отличает КАК-конструкцию.

7) Союзы гипотетического сравнения БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО представляют одно из значений сложного знака, объединенных доминантным признаком, объясняющим их модусную специфику.

8) Синонимия в сфере сравнения представлена ограниченно. Основанием синонимии соотносимых конструкций является общность диктумно-модусной структуры.

Для проверки выдвигаемой гипотезы предполагается решение следующих задач:

1. Выявить особенности диктумно-модусной организации отдельных сравнительных конструкций;

2. Представить систему отношений диктумно-модусных структур сравнения;

3. Определить отношения разноструктурных образований в системе сравнения.

4. Выявить специфику модуса отдельных сравнительных конструкций и сравнительных союзов (а также сравнительных частиц и других показателей сравнительного отношения).

5. Представить типологию сравнения и особенности сравнительной парадигмы отдельных сравнительных типов.

6. Очертить границы синонимии в сфере сравнения и представить ее основания.

Решение поставленных задач, с нашей точки зрения, позволит создать целостное описание системы сравнения и станет необходимым этапом создания современной теории сравнения, и это определяет теоретическую ценность работы.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов при представлении сравнения в грамматиках русского языка, учебниках и учебных пособиях, при чтении курсов синтаксиса современного русского языка, стилистики, спецкурсов и спецсеминаров, в практике перевода и обучения иностранцев русскому языку. Методика исследования может найти применение при описании других фрагментов системы русского языка.

Материал исследования составили примеры употребления сравнительных конструкций, извлеченные из произведений художественной литературы и представляющие факты живой разговорной речи. Личная картотека примеров составляет около 8000 единиц. Кроме того, автор активно работал с материалами НКРЯ, некоторые из которых вошли в работу в качестве иллюстраций.

Методологической основой исследования явились фундаментальные идеи, касающиеся таких сущностных характеристик языка, как его антропоцентичность и деятельностный характер. Теоретической базой исследования стали достижения последних десятилетий в области функционального синтаксиса, когнитивной лингвистики.

Методы исследования. Работа выполнена в рамках функционального направления синтаксиса, нашедшего теоретическое обоснование в работах Г.А. Золотовой и ее учеников. Избранная научная парадигма составляет одно из направлений структурно-семантического исинтаксиса русского языка. Синтаксические единицы - синтаксема, предложение - рассматриваются как трехмерные единицы, в единстве формы, значения и функции. В рамках избранного направления понятие функции рассматривается как текстовая предназначенность единицы, проявление его регистровой (текстовой) сущности. Как категории, выявляющие текстовую сущность отдельного предложения, рассматриваются категории времени и вида, модусная рамка, тип пространственно-временной локализации.

Анализ языкового материала осуществлялся при взаимодействии различных методов исследования: дедуктивного и индуктивного. На основании дедуктивного метода выдвигалась гипотеза, справедливость которой проверялась при анализе языкового материала. Индуктивный метод являлся источником выводов работы.

Для решения поставленных в работе задач использовался метод лингвистического описания. При анализе конкретного материала использовались операциональные процедуры трансформации и подстановки.

Структура диссертации отражает последовательность решения основных задач исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Диктумно-модусная организация сравнительных конструкций в русском языке"

Выводы

Подсистема гипотетического сравнения противопоставляется подсистеме реального сравнения на основании модального и модусного значения организующих подсистемы сравнительных конструкций.

В сфере гипотетического сравнения выражаются два типа модальных значений - модальность возможности (конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ) и модальность невозможности (конструкции с союзами БУДТО, КАК БУДТО, ТОЧНО, СЛОВНО). Конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ составляют «переходное звено» между сравнением сравнением и сравнением модальным.

Особенности сравнительных конструкций гипотетического сравнения определяются их модусными особенностями. Каждой из таких конструкций может быть приписана особая модусная рамка. Специфика модуса каждой из сравнительных конструкций определяется доминантным признаком показателя сравнительного отношения -БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО. Каждая из единиц представляет целостный знак, разные употребления которого внутренне связаны и мотивированы. Доминантный признак наиболее ярко проявляется в специфических контекстах - в составе придаточного изъяснительного - для БУДТО, КАК БУДТО.

БУДТО способно выражать модусную рамку неясного, неточного восприятия, проявляющуюся в контексте модусного предиката кажется, будто, а также речевую модусную рамку. В составе сравнительных конструкций специфика БУДТО наиболее ярко проявляется в контексте единиц, называющих потенциально наблюдаемые признаки, где БУДТО передает содержание перцептивного восприятия как неясный, «кажущийся» образ.

Модусная рамка КАК БУДТО может быть представлена как похоже и отличается от модусной рамки БУДТО тем, что она передает более высокую степень точности в передаче зрительной ассоциации, основанной на достаточном количестве признаков, на основании которых делается вывод. КАК БУДТО, передавая то же перцептивное содержание, что и БУДТО акцентирует модусные признаки конструкции, подчеркивая степень точности передачи перцептивного образа.

СЛОВНО обнаруживает специфику модусной рамки в контекстах «представить наглядно», «выглядеть» и отличается от модусных рамок других показателей сравнения тем, что формирует внешнюю точку зрения, включающую в субъектную сферу не только говорящего, но и стороннего наблюдателя.

Особенность ТОЧНО как показателя сравнительного отношения определяется тем, что он формирует внутреннюю точку зрения. Его модусная специфика может быть представлена как «производить впечатление».

Встречаясь часто в одинаковых условиях, показатели гипотетического сравнения обнаруживают собственную специфику в большей или меньшей степени. Модусная специфика конструкций проявляется как регистрово обусловленная. В большей степени различия ощутимы в контекстах изобразительного регистра. Представляя сами фрагменты информативного регистра сравнительные ассоциации представляют плод воображения сравнивающего субъекта), конструкции гипотетического сравнения представляют эту ассоциацию по законам изобразительного регистра - как представимую. Особенности модуса каждого из типов позволяют говорить, что конструкции с разными показателями сравнительного отношения могут создавать большую или меньшую дистанцию между изображаемой реальностью и ее сравнительным образом. Меньшая дистанция создается при помощи сравнительного показателя БУДТО, большая - при помощи СЛОВНО и ТОЧНО.

Некоторые контексты информативного регистра, в частности, контексты, передающие состояние лица, служат условием выявления специфики сравнительных конструкций в передаче внешней или внутренней точки зрения. СЛОВНО в таких контекстах организует внешнюю точку зрения, ТОЧНО - точку зрения внутреннюю. Конструкции с БУДТО и КАК БУДТО не противопоставляются с этой точки зрения.

Модусные значения БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО можно представить в виде сравнительной парадигмы, члены которой различаются степенью точности передаваемой ассоциации в ее направленности вовне.

Другая сравнительная парадигма БУДТО - КАК БУДТО -ТОЧНО передает переход от внешней к внутренней точке зрения. Члены каждой из сравнительных парадигм создают разную дистанцию между ситуацией и модусным субъектом: от минимальной дистанции при отражении ее при помощи БУДТО к более значительной при отражении ее при помощи СЛОВНО и ТОЧНО.

В подсистеме гипотетического сравнения каждая из сравнительных форм - сравнительный оборот и сравнительное придаточное - представляет особую сравнительную форму. Сравнительный оборот выражает идентифицирующехарактеризующее значение, сравнительное придаточное - значение гипотетической причины.

Анализ диктумно-модусных особенностей сравнительных конструкций гипотетического сравнения позволил предложить иное решение проблемы синонимии сравнительных конструкций и ее границ. Синонимия в сфере реального сравнения представлена не незначительном участке системы - в сфере простого предложения со сравнительными частицами КАК, СЛОВНО, где сильные контекстные условия (изобразительный регистр и контекст других конструкций с частицей СЛОВНО) нейтрализует присущие модальным показателям различия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование системы сравнения как системы антропоцентрической, в центре которой находится говорящий, позволило выявить отношения между отраженной в сравнении действительностью и сравнивающим субъектом и представить их в виде отношения диктумно-модусных структур составляющих систему сравнительных конструкций. В единицах системы находят результаты отражения сравнительной деятельности сравнивающего субъекта. Отношения в системе сравнения определяются, с одной стороны, характером реализации сравнительной модели, с другой стороны, позицией говорящего. Результаты сравнительной деятельности проявляются в разнообразии диктумно-модусных структур сравнения.

Диктумно-модусное содержание распределяется между компонентами сравнительной конструкции, где такие ее компоненты, как объект, эталон, признак сравнения выражают диктумное содержание конструкции, а показатель сравнительного отношения - модусное значение конструкции. Модусное значение конструкции эксплицируется как ее модусная рамка.

Системы реального и гипотетического сравнения противопоставляются не только значением модальности, но и отношениями диктумно-модусных структур.

В реальном сравнении модус конструкции представлен как ментальный (модусные рамки «все знают», «я знаю»), реже перцептивный (модусная рамка «я вижу»), что определяет такие текстовые реализации сравнения, как обобщенно-информативная или конкретно-информативная, реже - изобразительная. Текстовые реализации сравнения определяют характер видо-временного значения сравнительного члена и референцию именных компонентов. Сравнение выражается с порой на вневременное, узуальное или актуальное видо-временное значение.

Гипотетическое сравнение представлено двумя модальными разновидностями - модальностью возможности (сравнительные конструкции с союзом КАК ЕСЛИ БЫ) и модальностью невозможности (сравнительные конструкции с союзами БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО). В рамках подсистемы гипотетического сравнения конструкции различаются модусным значением, что определяет когнитивные особенности каждой из конструкций. В гипотетическом сравнении видо-временное значение модели представляет обобщенно-фактическую разновидность. Модусное значение конструкции рассматривается как восстановленная в результате анализа диктумного содержания сравнительной конструкции модусная рамка, «носителем» которой является показатель сравнительного отношения. Модусное значение -значение показателя сравнения, создаваемое его доминантным признаком. Сравнительные союзы БУДТО, КАК БУДТО, СЛОВНО, ТОЧНО выражают те же модусные значения, что и соответствующие союзы в составе сложноподчиненного предложения с придаточным изъяснительным и модальные частицы. В отличие от союзов, способных выступать в изъяснительных конструкциях, и частиц они передают более узкий спектр модусных значений.

Модусные особенности сравнительных конструкций с модальными союзами состоят в том, что они представляют «антидействительность», второй план изображения по законам изобразительного регистра, создавая ее перцептивный образ. Особенность конструкций с союзом БУДТО в том, что они передают содержание перцептивного восприятия как неясный, «кажущийся», образ. КАК БУДТО акцентирует модусные признаки конструкции, подчеркивая степень точности передачи перцептивного образа.

Выразительные возможности СЛОВНО объясняются модусной рамкой «представить наглядно», побуждающей читателя или слушателя воссоздать заложенный в сравнении зрительный образ.

Центр системы составляет наиболее эксплицированная конструкция - сложноподчиненное предложение с придаточным сравнительным, где обе ситуации - сравниваемая и сравнительная -выражены отдельной предикативной единицей с собственными морфологическими показателями предикативности. Центральной конструкцией системы сравнения является конструкция с союзом КАК, выражающая реальное сравнение. Это конструкция, где эксплицитно представлены все компоненты сравнительной модели - объект и эталон сравнения, общий качественный признак сравнения, показатель сравнительного отношения. Центральной конструкцией считается конструкция образного сравнения, где признак сравнения выражен качественным компонентом - прилагательным или качественным наречием, выражающим высокую степень проявления признака. Отношение других конструкций образного сравнения к центральной конструкции определяется значением показателя сравнения и признака сравнения.

Характер соотносимых в сравнении объектов сравнения стал основанием разграничения трех типов сравнения - сравнения образного, сравнения логического, сравнения эталонного. Помимо значения объектов сравнения от конструкций образного сравнения их отличает типологическая значимость / незначимость такого компонента, как признак сравнения. В образном сравнении этот компонент выражает степень проявления признака, в эталонном сравнении степень проявления признака предстает как ее эталонное проявление, в логическом сравнении этот компонент не имеет типологической значимости. В таком сравнении важен факт соотнесения разных объектов на основании компаративной константы, а не степень проявления признака.

Анализ компонентного состава сравнительных конструкций разных типов позволил представить отдельные разновидности внутри каждого типа и их типологически значимые признаки.

Для типологии образного сравнения важным оказывается не только характер сопоставляемых объектов, но и значение компаративной константы, характер ее прочтения. Образность сравнения может создаваться компаративной константой, прочитываемой одинаково по отношению к разным объектам сравнения, либо по-разному - в соотнесении с объектом и эталоном сравнения компаративная константа прочитывается как разные лексико-семантические варианты слова. Роль признакового компонента в создании образности сравнения определяется степенью его неопределенности.

Типология логического сравнения строится с учетом характера сопоставляемых объектов сравнения. Это могут быть лица, предметы, пространства и т.п.

Логическое сравнение может быть названо отождествительным сравнением, поскольку в каждое такое сравнение могут быть введены отождествительные компоненты ТАК ЖЕ, ТАКОЙ ЖЕ. Однако границы логического и отождествительного сравнения не совпадают. Отождествительным может быть и образное сравнение, допускающее введение отождествительных компонентов. Среди образного сравнения отождествительным может быть только сравнение, компаративная константа которых прочитывается как один лексико-семантический вариант по отношению к объекту и эталону сравнения.

Эталонное сравнение представлено несколькими типами: конструкциями с модальными модификациями - как следует (делать), как надо (делать) и т.п. и конструкциями с гипонимом «человек», сравнительная семантика которых объясняется способностью передавать такие смыслы, как «вести себя» или «принадлежать к.» и «быть». Особый тип эталонного сравнения выделен в подсистеме несходства. Это оценочное сравнение с компаративами оценочного значения лучше, хуже и т.п.

Способность выражать разные типы сравнения, по-разному характеризующая разные сравнительные типы, составляет объем сравнительной парадигмы сравнительного типа.

Отношение к центральной сравнительной конструкции определенным образом характеризует как разноструктурные образования, так и сравнительные конструкции с разными показателями сравнения.

Анализ разноструктурных образований - сравнительных придаточных и сравнительных оборотов - позволил увидеть основания их соотносительности. Как предложения с придаточным предложением, так и предложения с оборотом отражают две ситуации. Конструкция с оборотом, несмотря на отсутствие глагольного компонента, имеет те же грамматические значения - видо-временное значение, референтное значение именных компонентов, - что и сравнительное придаточное. Придаточное и сравнительный оборот представляют варианты общего грамматического значения. Сравнительный оборот рассматривается как грамматикализованная конструкция с экплицитно непредставленным предикативным компонентом, поэтому предикативные значения приписываются всей конструкции. К числу грамматикализованных значений относятся модальное и видо-временное значение конструкции. Значение их «восстанавливается» на основании анализа референтных показателей именных компонентов сравнительного оборота. Общность грамматических значений объясняет возможность взаимной трансформации конструкций с придаточным предложением и сравнительным оборотом, однако соотносительность их неполная. Выбор определенной сравнительной формы объясняется количеством компаративных контрастов: если их два и более, избирается сравнительная форма с придаточным предложением. Форма сравнительного оборота оказывается единственно возможной, если сравнительный оборот организован, например, существительным в форме косвенного падежа. Ограниченные возможности взаимозамены связаны и с типом выражаемого сравнения: образного, логического или эталонного.

Отстояние от центральной конструкции сравнительных конструкций с другими показателями сравнения определяется особенностями реализации в них общей сравнительной модели и значением ее компонентов.

Модели со сравнительными предикатами быть похожим, смахивать, напоминать отличаются от КАК-конструкции значением признака сравнения. Для выявления особенностей сравнительной семантики конструкций с предикатом быть похожим сравнительное значение единицы похож исследовалось среди других значений лексемы похож, в результате чего был выявлен доминантный признак единицы: идентификация объектов на основании необходимого и достаточного количества признаков. Особенность моделей со сравнительными предикатами составляет то, что сравнительный предикат в них является не только показателем сравнительного отношения, но содержит определенную информацию о признаке сравнения. Среди конструкций с союзом КАК к конструкциям с предикатом быть похожим ближе всего оказываются конструкции отождествительного сравнения - включающие компотенты ТАК ЖЕ, ТАКОЙ ЖЕ. Границы логического сравнения в языке не ограничиваются КАК-сравнением, а представлены и среди конструкций со сравнительными показателями быть похожим, быть подобным, вроде. От типичного логического сравнения их отличает значение признака сравнения. Такие конструкции «тяготеют» к логическому сравнению: они могут сравнивать объекты одного класса, однако не всегда выражают именно тождество признака. Особенность сравнительной парадигмы конструкций с предикатом быть похожим составляет неполная парадигма: в ней представлено образное и логическое сравнение и отсутствует такой тип сравнения, как эталонное сравнение. С КАК-конструкциями их сближает особенности диктумно-модусной структуры, объясняющей общность их текстовых реализаций. Модусная специфика таких конструкций объясняет наличие изобразительной текстовой реализации.

Конструкции с предикатом смахивать отличаются от конструкций с предикатом быть похожим тем, что они содержат оценочное значение. Среди конструкций с предикатом быть похожим ближе к ним конструкции, содержащие показатель степени - очень похож. В отличие от последних они не имеют изобразительной текстовой реализации.

Конструкции с предикатом напоминать отличаются большей субъективностью ассоциации и значением «каузация воспоминания». Конструкции с предикатами смахивать, напоминать имеют только информативные текстовые реализации.

Конструкции с предикатами подобия отличаются от КАК-конструкций признаком сравнения: сравнение объектов осуществляется на основании сущностного признака, определяющего жизнедеятельность лица или функциональное предназначение предмета. Модусный субъект таких конструкций - субъект познания, реже - знания, а сравнение чаще реализуется как информативно-обобщающая разновидность текста. Особенность конструкций со значением подобия состоит в том, что значения сравнительной парадигмы распределяются между разными типами конструкций. Так, эталонное сравнение выражается здесь особыми конструкциями - с предикатом подобать.

Особенность конструкций с творительным сравнительным определяется способностью реализовать сравнение как текстовую разновидность изобразительного регистра: изобразительная функция составляет первичную функцию таких конструкций. Особенность простого предложения как особой формы выражения такого значения состоит в том, что здесь сравниваемые ситуации выражаются по-особому. Ситуация, с которой сравнивают, представлена здесь одним фрагментом - признаком сравнения. Особенность сравнительной парадигмы таких конструкций состоит в способности выражать только образное сравнение.

Сравнение с предлогом ВРОДЕ организует сравнение на основании приблизительного признака. «Приблизительность» признака представляет доминантный признак всех употреблений лексемы ВРОДЕ. В парадигме такой модели представлено образное и логическое сравнение.

Конструкции, представляющие подсистему несходства, отличаются от КАК-конструкций градацией значения, выражаемого признаковым компонентом. Представленные в подсистеме несходства ЧЕМ-конструкции выражают те же модусные значения и имеют те же текстовые реализации, что и соотносимые с ними КАК-конструкции. Конструкции с придаточными предложениями, сравнительными оборотами и компаративные предложения различаются разными возможностями выражения образного сравнения. Не выражает образного сравнения сложное предложение с прикомпаративным придаточным. Чаще образное сравнение выражается моделью с компаративом, реже -предложением со сравнительным оборотом. Синонимия разноструктурных образований возможна при выражении логического сравнения и не представлена в сфере образного сравнения.

Конструкции со сравнительным придаточным, как и конструкции с компаративом представляют собой грамматикализованные конструкции, в которых оборот или компаративная форма «грамматикализуют» определенное значение времени, что определяет характер их текстовых функций, не отличающихся существенно от текстовых функций КАК-модели.

Уникальность такой сравнительной формы, как простое предложение с компаративом, проявляется в способности выражать сравнение с единственным представленным объектом сравнения. Однако и в таких конструкциях находит реализацию сравнительная модель. «Эталоном» - фоном сравнения является представление о степени проявления признака в настоящий момент. Такие конструкции имеют соотносительные формы со сравнительным оборотом - чем сейчас. От последних их отличает способность отражать непрерывный признак.

В сфере гипотетического сравнения каждая из сравнительных форм - предложение с придаточным и предложение со сравнительным оборотом - представляет особую сравнительную форму, за которой закрепляется свое особое значение. Конструкции со сравнительными оборотами передают идентифицирующе-характеризующее сравнительное значение, тогда как конструкции с придаточным обычно выражают значение гипотетической причины.

Специфика сравнительных конструкций определяется их модусными особенностями, объясняющими их текстовые характеристики. Будучи фрагментами информативного регистра (второй план изображения не представлен в реальной действительности), конструкции с модальными союзами способны создавать перцептивный образ «антидействительности». Модусные рамки «кажется», «похоже», «представить наглядно» позволяют представить «антидействительность», второй план изображения по законам изобразительного регистра.

На основании характера отраженной ситуации и степени вовлеченности в нее модусного субъекта сравнительные союзы (и сравнительные конструкции) составляют два типа парадигм. Одна из парадигм конструируется союзами БУДТО - КАК БУДТО - СЛОВНО и отражает степень точности передачи перцептивной ассоциации как наблюдаемой.

Вторая сравнительная парадигма БУДТО - КАК БУДТО - ТОЧНО степень точности ассоциации отражает степень точности передачи ассоциации как результат производимого впечатления.

Сравнительные конструкции с модальными союзами по-разному реализуют присущий им диктумно-модусный смысл в контекстах разных регистров. В контексте изобразительного регистра при помощи разных союзов может создаваться разная дистанция между ситуацией и отражающим ее модусным субъектом: от минимальной дистанции при отражении ее при помощи БУДТО к более значительной при отражении ее при помощи СЛОВНО и ТОЧНО. Два типа сравнительных парадигм различаются и связью с определенной точкой зрения. При помощи членов первой парадигмы формируется внешняя точка зрения, при помощи второй - внутренняя точка зрения.

Исследование сравнительных конструкций как диктумно-модусных структур, учет модуса конструкции как ее отличительного признака, позволило по-новому взглянуть на проблему синтаксической синонимии сравнительных конструкций. Синонимия сравнительных конструкций возможна среди конструкций, обладающих общей модусной рамкой, поэтому мы не считаем синонимичными конструкции реального и гипотетического сравнения. Явление синонимии в сфере сравнения представлено незначительно: синонимичными могут быть конструкции с придаточными и сравнительными оборотами, конструкции с союзом КАК и предлогом ПОДОБНО. Не являются синонимичными конструкции с творительным сравнения и союзом КАК. Синонимия конструкций с разными модальными показателями сравнения не исключается в сфере простого предложения с субстантивными подлежащим и сказуемым, где сильные контекстные условия нейтрализуют модальные различия некоторых конструкций с предметными объектами сравнения.

Список научной литературыДевятова, Надежда Михайловна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Акунин Б. Алмазная колесница: в 2 т. Т.1. Ловец стрекоз. М.: Захаров, 2005. -208 с.

2. Ахматова А. От царскосельских лип. Поэзия и проза. Изд-во «Эксмо».-М, 2004. 656 с.

3. Белый А. Петербург. Роман в восьми главах с прологом и эпилогом. М.: Наука, 1981.-696 с.

4. Битов А. Улетающий Монахов. М.: Изд-во «Азбука-класика», 2004, 288 с.

5. Баратынский Е.А. Стихотворения. Поэмы. Проза. Письма. М., ГИХЛ, 1951.-648 с.

6. Бродский И. Избранное. Изд-во «Третья волна», Москва - Париж -Нью-йорк, 1993.-296 с.

7. Булгаков М. А. Белая гвардия: Роман. М.: «Детская литература», 2004. -349 с.

8. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита: Роман. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс,

9. Изд-во ЭКСМО-МАРКЕТ, 2000. 416 с.

10. Бунин И. Собрание сочинений в 4 тт. -М.: «Правда», 1988.

11. Быков В. Карьер: Повести. М.: «Известия», 1990. - 384 с.

12. Васильева Л. Четыре женщины в окне. М.: Изд-во «Молодая гвардия»,2005.-430 с.

13. Вилъмонт Е. Подсолнухи зимой. Крутая дамочка 2. - М.: Астрель, 2008.-288 с.

14. Галич А. Облака. Санкт-Петербург: Издательский дом «Азбука-классика», 2008. - 208 с.

15. Гаспаров М.Л. "КОГДА ВОЛНУЕТСЯ ЖЕЛТЕЮЩАЯ НИВА." ЛЕРМОНТОВ И ЛАМАРТИН // Гаспаров М. Л. О русской поэзии. Анализы. Интерпретации. Характеристики. -М., 2001. С. 43-55. Гиппиус З.Н. Стихотворения. - М: «Академический проект, ДНК», 2006. - 592 с.

16. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в семи томах. Т. 5. Мертвые души. -М.: 1985.-526 с.

17. Гончаров И. А. Обломов. М.: Гослитиздат, 1967. - 500 с.

18. Гумилев Н. Стихотворения и поэмы. М.: Изд. дом «Звонница-МГ», 2005.-320 с.

19. Дашкова 77. Вечная ночь: роман. М.: Астрель: ACT, 2005. - 571, 5.с. Дашкова 77. Источник счастья. Книга 1. - М.: ACT, 2008. - 544 с.

20. Дашкова П. Чувство реальности. Роман в 2 кн.- М.: ACT, 2010. 416 /400 с.

21. Донцова Д. Камасутра для Микки-мауса. М.: Изд-во «Эксмо», 2010. -352 с.

22. Донцова Д. Хождение под мухой. М.: Эксмо, 2010.-352 с. Достоевский Ф.М. Униженные и оскорбленные. - Д.: «Художественная литература», 1978. - 376 с.

23. Есенин С. А. Русская боль. Изд-во «ШКОЛА-ПРЕСС». М., 1995. - 704 с. Заходер Б. Школа для птенцов. - М.: «Детская литература», 1975. - 95 с. Иванов Г.В. Стихотворения. - М.: Изд-во ДНК, Прогресс-Плеяда, 2010. -768 с.

24. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. Изд. 4-е,стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 264 с.

25. Коржавин Н. На скосе века. М.: «Время», 2008. - 624 с.

26. Кузмин М. Стихи и проза. М.: «Современник», 1989. - 431 с.

27. Курчаткин А. Солнце сияло. -М.: «Время», 2006. 656 с.

28. Улицкая Л. Люди нашего царя. Рассказы. М.: «Эксмо», 2006. - 509 с.

29. Лермонтов М.Ю. Стихотворения. Герой нашего времени. М.: Изд-во

30. Детская литература», 1971. 192 с.

31. Лосев А.Ф. , А. А. Тахо-Годи A.A. Платон. Аристотель. М.: «Молодая гвардия», 1993. - 383 с.

32. Мамедов А. Люби и ошибайся // Октябрь, 2000, № 1.

33. Мандельштам О. Собрание произведений: Стихотворения. М.: Республика, 1992.

34. Маринина А. Воющие псы одиночества: Роман. М.: Изд-во Эксмо , 2004. - 448 с.

35. Маринина А. Городской тариф: Роман. М.: Изд-во Эксмо, 2006. - 416 с.

36. Маринина А. Закон трех отрицаний. М.: Эксмо, 2003. - 416 с. Маринина А. Фантом памяти. - М.: Эксмо, 2009. - 416 с.

37. Маринина А. Чужая маска. М.: Эксмо, 20064. - 384 с.

38. Маринина А., Украденный сон. М.: Эксмо, 2009. - 400 с.

39. Маринина А. Замена объекта. М.: Эксмо, 2008, - 576 с.

40. Маринина А. Когда боги смеются. М.: Эксмо, 2003. - 448 с.

41. Маринина А. Не мешайте палачу. М.: Эксмо, 2009. - 448 с.

42. Маринина А. Призрак музыки: Роман. М.: ЗАО ИздОво ЭКСМО-Пресс,1998.-352 с.

43. Маринина А. Реквием: Роман. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1998. -384 с.

44. Маринина А. Смерть ради смерти. М.: «Эксмо», 2009. - 352 с.

45. Маринина А. Соавторы. М.: «Эксмо», 2010. - 480 с.

46. Маринина А. Стечение обстоятельств. М.: Эксмо, 2005. - 464 с.

47. Маринина А. Фантом памяти. М.: Эксмо, 2010. - 414 с.

48. Маринина А. Чувство льда: роман в 2- х книгах. Книга 1, Книга 2. - М.:

49. Эксмо, 2007. 352 е.; 352 с.

50. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика: учебное пособие, 2-е изд.- Мн.: ТетраСистемс, 2005. 256 с.

51. Образцов С. Маленькие рассказы о животных. М.: «Малыш», 1980. -80с.

52. Пастернак Б. Доктор Живаго. Автобиографическая проза. Избранные письма. -М.: «Гудьял-Пресс», 1999.

53. Пастернак Б. Охранная грамота. М.: ACT, ACT Москва, Хранитель, 2007. - 320 с.

54. Пастернак Б. Раскованный голос. М.: «ЭКСМО-ПРЕСС», 2000.

55. Паустовский К. Лавровый венок. М.: «Молодая гвардия», 1985. - 478 с. Платова В .Stalingrad. Станция метро. - М.: ACT, Астрель, Харвест, 2008.-448 с.

56. Платова В. Смерть на кончике хвоста. М.: Астрель ACT, 2007.- 426 с.

57. Платова В. Тингль-Тангль. М.: Астрель: ACT, 207. - 413, 3. с. Платова В. Такси для ангела. - М.: Изд-ва ACT, Астрель, Хранитель, 2008. - 544 с.

58. Плунгян В. А. Общая морфология: Введение в проблематику: Учебное пособие. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 384 с.

59. Попцов О. М. Свадебный марш Мендельсона. М.: «Московский рабочий», 1978.-400 с.

60. Пушкин A.C. Евгений Онегин: Роман в стихах. М.: «Художественная литература», 1980. - 333с. • Пушкин A.C. Повести Белкина. Пиковая дама. - М.: «Детская литература», 2009. - 188 с.

61. Пушкин A.C. Романы. Повести. Драматические произведения. Фрунзе: Изд-во «Кыргыстан», 1975. - 354 с.

62. Рубина Д. Уроки музыки: Сборник повестей и рассказов. М.: Гудьял-пресс, 1998.-383 с.

63. Рубина Д. Чужие подъезды: Повести. М.: Эксмо, 2009. - 224 с.

64. Серебряное блюдечко и наливное яблочко. М.: Издательский дом «Оникс», 2008. - Юс.

65. Тарковский А. Последних листьев жар. М.: Изд-во «ЭКСМО-ПРЕСС «ЯУЗА», 2000.

66. Токарева B.C. Птица счастья: Повести. М.: ООО «Издательство ACT»; ОАО «ЛЮКС», 2005. - 349, 3. С.

67. Токарева В. Дерево на крыше. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2009. - 318 2. с.

68. Токарева В. Маша и Феликс. Токарева, B.C. Маша и Феликс : Повести и рассказы. М. : ACT, 2000. - 512 с.

69. Токарева В. Сказать не сказать // Токарева В. Гладкое личико. - М.: ACT, ACT Москва, Харвест, 2008. - 400 с.

70. Токарева B.C. Этот лучший из миров: Рассказы. М.: ООО .«Фирма «Издательство ACT», 1999. - 400 с.

71. Толстой А.Н. Хождение по мукам. Таллин: Эстонское государственное издательство, 1952. - 740 с.

72. Толстой JI.H. Набег // Толстой J1.H. Собрание сочинений в 22 т. Т. 2.-М.: «Художественная литература», 1979. С. 7-32.

73. Тургенев КС. Степной король Лир // Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем в 30 т. 2-е изд., испр. и доп. М.: Наука, 1981. Т. 8, 407 с.

74. Тургенев КС. Дворянское гнездо. Рудин. М.: Изд-во «АСТ», 2002. -310 с.

75. Тургенев КС. Записки охотника. Элиста. Калмыцкое книжное издательство, 1979. - 224 с.

76. Тургенев КС. Отцы и дети. Сибирское университетское изд-во, 2009. -189 с.

77. Тургенев КС. Призраки // Тургенев И. С. Собрание сочинений. В 12-ти томах. Т. 7. Повести и рассказы. 1863-1870 гг. — М.: Гослитиздат, 1953. -375 с.

78. Туричин К. Кураж. Ленинград: Изд-во «Детская литература», 1983. -240 с.

79. Тушнова В. Избранные стихи. М.: Эксмо, 2008. - 384 с.

80. Улицкая Л. Веселые похороны. М.: «Вагриус», 1998 . - 334 с. Улицкая Л. Искренно ваш Шурик. - М.: Эксмо, 2009. - 448 с.

81. Улицкая Л. Благородные люди // Улицкая Л. Люди нашего царя. М.: Эксмо, 2007. - 65 с.

82. Улицкая Л. Даниэль Штайн, переводчик. М.: Эскмо, 2008. 528 с. Улицкая Л. Коридорная система // Улицкая Л. Люди нашего царя. - М.: Эксмо, 2008. - 368 с.

83. Улицкая Л. Сонечка: Повести. Рассказы. М.: Изд-во Эксмо, 2004, 416 с.

84. Улицкая Л. Цю-рихъ: Роман, повести. М.: Изд-вл Эксмо, 2002. - 368 с.

85. Улицкая, JI. Медея и ее дети: Роман . М: Издательство «Эксмо», 2002. -288 с.

86. Устинова Т. Большое зло и мелкие пакости. М.: Эксмо, 2003.-352 с. Устинова Т. Саквояж со светлым будущим: Роман. - М.: Изд-во Эксмо, 2005.-352 с.

87. Устинова Т. Дом-фантом в приданое. М.: Эксмо, 2006. - 352 с. Устинова Т. Закон обратного волшебства. - М.: Эксмо-Пресс, 2008. - 320 с.

88. Устинова Т. Миф об идеальном мужчине. М.: Эксмо, 2008. - 380 с.

89. Устинова Т. Мой личный враг. М.: Эксмо, 2008. - 320 с.

90. Устинова Т. Одна тень на двоих.- М.: Эксмо, 2008. 352 с.

91. Устинова Т. Олигарх с Большой Медведицы. М.: Эскмо, 2008. - 139 с.

92. Устинова Т. Персональный ангел. М.: Эксмо, 2003. - 320 с.

93. Фет А. Лирика. Изд-во Эксмо.- М., 2005. 384 с.

94. Ходасевич В. Державин. М.: «Книга», 1988. - 384 с.

95. Цветаева М. Мне нравится, что вы больны не мной. М.: Изд-во

96. ЭКСМО-ПРЕСС», 1999. 656 с.

97. Цветаева М. Мой Пушкин. М.: Библиотечка журнала «Полиграфия», 1987.-96 с.

98. Цветаева М. Сонечка // Цветаева М. Мне нравится, что вы больны немной. М., Изд-во «ЭКСМО-ПРЕСС», 1999. - 656 с.

99. Чехов А.П. Собрание сочинений в восьми томах М.: Изд-во «Правда»,1969.

100. Шукшин В. До третьих петухов: рассказы и повесть. М.: «Детская литература», 2008. - 300 с.1. БИБЛИОГРАФИЯ

101. Адамец П. Порядок слов в современном русском языке. Praha: Academia, 1966. -96 с.

102. Адмони В. Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. Л. : «Наука», 1988. - 238 с.

103. Актуальные проблемы современной лингвистики. М.: «Флинта», 2007. - 416 с.

104. Александрова Д. И. Сравнение как способ создания художественного образа в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон» // Русский язык в школе, 2005, № 3. С. 54-57.

105. Александрова С.Я. Структурно-семантическая характеристика сравнительных конструкций (на материале английского языка XYI-XYII веков). Автореферат диссертации <. >к.ф.н. -М.: 1981. 25 с.

106. Алефиренко Н.Ф. Современные проблемы науки о языке. М.: Флинта: Наука, 2005. - 416 с.

107. Алисова Т.Е. Дополнительные отношения модуса и диктума // В Я, 1971, № 1. С. 54-64.'

108. Алпатов В.М. Об антропоцентрическом и системоцентрическом подходах к языку // Вопросы языкознания, 1993, № 3. С. 15-26.

109. Андреева И.А. Использование поэтических сравнений в прозе Лермонтова // Русский язык в школе, 1970, № 3. С. 63-66.

110. Анохина Ю.М. Способы выражения сравнений в языках с разной грамматической структурой: на материале русского и французского языков. Диссертация <.> к.ф.н. Алтайский гос. ун-т. Омск, 2008. - 191 с.

111. Античные риторики / Собр. текстов, статьи, комм., общ. ред. проф. А. А. Тахо-Годи; Пер. М. Л. Гаспарова, Н. Платоновой, Н. А. Старостиной, О. В. Смыки. — М,: Изд-во МГУ, 1978. — 352 с.

112. Апресян В.Ю., Апресян Ю.Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Актуальные проблемы современной лингвистики. 2-е изд-е, испр. М.: Флинта: Наука. 2007. - С. 293306.

113. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия // Известия АН. Серия литературы и языка, 1999, том 58 № 4. -С. 39-53.

114. Апресян ЮД. Языковая картина мира и системная лексикография (отв. редактор). -М.: «Языки славянской культуры», 2006 912 с.

115. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М.: «Прогресс», 1990. -С. 5-43.

116. Арутюнова НД. Модальные и семантические операторы // Облик слова. Сборник статей памяти Дмитрия Николаевича Шмелева. М.: Институт русского языка РАН, 1997. - С.22-40.

117. Арутюнова НД. Предложение и его смысл: логико-семантические проблемы. Изд-е 4-е, стереотипное. М.: 2005.- 384 с.

118. Арутюнова Н. Д. Референция имени и структура предложения // Вопросы языкознания, 1976, № 2. С. 24-35.

119. Арутюнова НД. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. -М.: «Наука», 1988 -338 с.

120. Арутюнова НД. Тождество и подобие (Заметки о взаимодействии концептов) // Тождество и подобие. Сравнение и идентификация. -М.: «Наука», 1990.-С. 7-32.

121. Арутюнова НД. Язык и мир человека. М.: «Языки русской культуры», 1999. -895 с.

122. Арутюнова НД. Языковая метафора (синтаксис и лексика) // Лингвистика и поэтика. М.: «Наука», 1979. - С. 147-173.

123. Бабайцева В.В. Явления переходности в грамматике русского языка. М.: «Дрофа», 2000. - 640 с.

124. Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Часть III. Синтаксис. Пунктуация. Изд-е 2-е, переб. М.: «Просвещение», 1987. -256 с.

125. Бабкин A.M. Русская фразеология, ее развитие и источники. JL: «Наука», 1970. -261 с.

126. Бакина М.А. Некрасова Е.А. Эволюция поэтической речи XIX XX в. (Перифраза. Сравнение). - М.: «Наука», 1986. - 192 с.

127. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416 с.

128. Балли Ш. Французская стилистика. М.: Изд-во иностранной литературы, 1961. - 394 с.

129. Баранов А.Н. О типах сочетаемости метафорических моделей // Вопросы языкознания , 2003, № 2. С. 73-93.

130. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия АН СССР, 1997, т. 56, № 1. С. 11-24.

131. Бартон В.И. Сравнение как средство познания. Минск: БГУ им. В.И.Ленина, 1978.- 127 с.

132. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: «Советский писатель», 1963. - 364 с.

133. Беличкова-Кржижкова Е. . О модальности предложения в русском языке. // Актуальные проблемы русского синтаксиса. М.: Изд-во МГУ, 1984.- С.49-77.

134. Белошапкова Т. В. Когнитивно-дискурсивное описание категории аспектуальности в современном русском языке. М.: КомКнига, 2007.-336 с.

135. Бенвенист Э. Общая лингвистика. Изд-е 4-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. - 448 с.

136. Берков В.П. Семантика сравнения и типы ее выражения // Теория функциональной грамматики. Качественность. Количественность. -Спб.: «Наука», 1996.-С. 107-129.

137. Биренбаум Я. Г. Образные сравнения в современном английском языке // Научные доклады высшей школы. Филологические науки, 1966, №4,- С. 131-139.

138. Блохина И.Б. Предложения модели «чем., тем» // Вопросы синтаксиса русского языка. Рязань: Ряз. пед.ин-т, 1974. - С. 32-39.

139. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. Изд-е 6-е. М.: КомКнига, 2005. - 556 с.

140. Богуславский A.M. Модальность, сравнение и отрицание // Русский язык в научном освещении. М.: «Языки славянской культуры», 2001.-С. 27-51.

141. Бодуэн де Куртенэ H.A. Избранные труды по общему языкознанию. Т. 2, М.: Изд-во АН СССР, 1963. 392 с.

142. Бойко Л. Г. Культурно маркированное содержание устойчивых сравнений русского языка. Автореферат диссертации <. > к.ф.н. -Волгоград, 2009. -24 с.

143. Болдырев H.H. Концепт и значение слова / Н.Н.Болдырев // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: научное издание. Воронеж, Воронежский ун-т, 2001. - С.25-36.

144. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола (значение и употребление). -М.: 1971.- 239с.

145. Бондарко A.B. Временная локализованность // Теория функциональной грамматики. Л.: «Наука», 1987. - С. 210-233.

146. Бондарко A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л.: «Наука», 1983. - 208 с.

147. Бондарко А. В., Буланин J1.J1. Русский глагол. Л.: «Просвещение», 1967.- 192 с.

148. Бондарко A.B. Теория значения в системе функциональной грамматики. На материале русского языка. М.: «Языки славянской культуры», 2002. - 736 с.

149. Бондарко A.B. Функциональная грамматика. М.: «Наука», 1984. -136 с.

150. Будагов P.A. Метафора и сравнение в контексте художественного целого // Будагов P.A. Человек и его язык. М.: Изд-во МГУ, 1974. -С. 166-170.

151. Булаховский Л. А. Курс русского литературного языка, т. 1, Изд-е 5-е, Киев: Государственное учебно-педагогическое изд-во «Радяньська школа», 1952.-448 с.

152. Булаховский Л. А. Курс русского литературного языка, т. II, Издание 4-е, Киев, Государственное учебно-педагогическое изд-во «Радяньська школа», 1953. -436 с.

153. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Возможность и необходимость в логике и языке // Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. -М.: «Наука», 1992. С. 137-153.

154. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Пространственно-временная локализазия как суперкатегория предложения // Вопросы языкознания, 1989, № 3. С. 51-61.

155. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. Синтаксис. Изд-е 7-е. М.: КомКнига, 2006. - 344 с.

156. Волгина Н.С. Синтаксис современного русского языка. Изд-е 3-е, исправленное. М.: «Высшая школа», 1991. - 432 с.

157. Васильева В.Ф. «Языковая картина мира»: миф и реальность (полемические заметки) // Вестник Московского университета, Серия 9, Филология, 2009, № 3. С. 22-31.

158. Вахек Й. Лингвистический словарь Пражской лингвистической школы. -М.: «Прогресс», 1964. -350 с.

159. Вежбицкая Анна. Сравнение градация - метафора // Теория метафоры. -М.: «Прогресс», 1990. - С. 133 - 152.

160. Вежбицкая Анна. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М.: «Языки славянской культуры», 2001. -272 с.

161. Вежбицкая Анна "Язык. Культура. Познание. М.: «Русские словари», 1997. - 416 с.

162. Верещагин E.H., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: «Русский язык», 1980. - 320 с.

163. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Изд. 3-е. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. - 648 с.

164. Виноградов В.В. История слов. Виноградов В.В. История слов. М.: ТОЖ, 1994.- 1138 с.

165. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке // Труды Института русского языка. Т. 2, М.-Л.: 1950. -С. 38-79.

166. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 389-435.

167. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. Изд-е 4-е. М.: «Русский язык», 2001. -720 с.

168. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. М.: «Наука», 1976. -511 с.

169. Виноградов В.В. Стиль «Пиковой дамы» A.C. Пушкина // Временник Пушкинской комиссии, т. 2. М.-Л.: Изд. АН СССР, 1936. - С. 7586.7¡.Виноградов В.В. Стиль Пушкина. М.: Гослитиздат, 1941. - 620 с.

170. Виноградов В.В. О языке Толстого // Литературное наследство. Т. 3536. Л.Н. Толстой. М.: 1939. - С. 164-263.

171. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. М.: КомКнига, 2006. - 280 с.

172. Вольф Е. М. Субъективная модальность и семантика пропозиции // Логический анализ языка. Избранное 1988-1995. М.: «Индрик», 2003.- С.87-101.

173. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании. Научные доклады высшей школы, Филологические науки, 2001, № 5. -С. 64-72.

174. Воробьева Л. Б. Русские устойчивые сравнения в сопоставлении с литовскими: специфика образности. Диссертация <.> к.ф.н. Спб: 2002. -252 с.

175. Воротников Ю.Л. Конструкции с синтетическим компаративом в русском языке // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб.: «Наука», 2000. -С. 211-225.

176. Воротников Ю.Л. О семантическом инварианте категории степеней сравнения // Исследования по языкознанию. К 70-летию члена-корреспондента РАН Александра Владимировича Бондарко. Изд-во Санкт-Петербурского университета, 2001. С. 23-35.

177. Воротников Ю.Л. Слово и время. М.: «Наука», 2003. - 167 с.

178. Всеволодова М.В. О ключевых проблемах категоризации текста // Вестник Московского университета, Серия 9. Филология, 2007, № 2. -С. 7-30.

179. Всеволодова М.В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса. Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка. -М.: Изд-во МГУ, 2000: 502 с.

180. Вяльсова А.П. Типы таксисных отношений в современном русском языке: на материале причастных конструкций. Диссертация <.> к.ф.н. -М.: 2008.- 187 с.

181. Гак В.Г. О категориях модуса предложения // Предложение и текст в семантическом аспекте. Калининский государственный университет, Калинин, 1978. - С. 19-26.

182. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: «Языки русской культуры», 1998. - 768 с.

183. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики 1972. М.: «Наука», 1973. - С. 349 - 372.

184. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М: «Наука», 1984. 139 с.

185. Гатинская Н.В. Факторы, влияющие на формирование модально-оценочных слов // Девятые международные Виноградовские чтения. Функционирование языка и речи. -М.: МГПУ, 2006. С. 311- 318.

186. Гатинская Н.В. О функционально-семантическом описании модальных слов знаков кажимости // РЯЗР, 2001, № 1. - С. 47-51.

187. Герасименко H.A. Винительный предикативный в бисубстантивных предложениях // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект. Материалы четвертой международной конференции. Владимир: ВГПУ, 2001. - С.46-48.

188. Герасименко H.A. Связка ВЫГЛЯДЕТЬ в русском языке // Русское слово и высказывание: рациональное и эмоциональное. М.: МГОУ, 2006.- С. 9-13.

189. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: «Прогресс», 1988.-С. 5-11.

190. Грамматика русского языка. Т. 1. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1952.-720 с.

191. Грамматика современного русского языка. М.: «Наука», 1970. -767 с.

192. Григорьева А.Д. Поэтическая фразеология Пушкина. М.: «Наука», 1969.-387 с.

193. Григорьева А.Д., Иванова H.H. Язык поэзии XIX-XX вв. М.: «Наука», 1985.-231 с.

194. Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. М.- JL: Гослитиздат, Ленингр. отд., 1959.-531 с.

195. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. М.: «Просвещение», 1969. - 184 с.

196. Даутия Ф.В. Сравнительные конструкции, переходные между сложными и простыми предложениями, с показателями сравнения КАК. Диссертация <.>к.ф.н. -М.: 1997.- 166 с.

197. Девятова Н.М. Знаки препинания перед союзом КАК // Русский язык в школе, 2002, № 5. С. 83-86.

198. Девятова Н.М. Семантика неопределенно-личных предложений как одно из отражений русской ментальности // Русская лингвистическая традиция. М.: МГПУ, 2005. - С. 128- 139.

199. Девятова Н.М. Сравнение в русском языке: сравнительное придаточное и сравнительный оборот // Проблемы современного филологического образования. Межвузовский сборник научных статей. Выпуск 6. -М. Ярославль: МПГУ - Ремдер, 2005. С. 43- 49.

200. Девятова Н.М. Сравнительные конструкции на фоне текстовых категорий // Русское слово в языке и речи. Брянск: Изд-во БГУ 2000. - С. 279- 284.

201. Девятова Н.М. Субстантивные сравнительные обороты в русском языке // Русский язык в школе, 2005, № 2. С. 85-88.

202. Девятова Н.М. Типичные сравнительные модели и авторская модальность в поэзии С.А. Есенина // Современное есениноведение, 2006, №4.- С. 130-136.

203. Дейк ванн Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. Благовещенск: БГК им. и.А. Бодуэна де Куртенэ, 2000. - 308 с.

204. Демъянков В. 3. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца ХХ-го века. М.: Российский гуманитарный ун-т, 1995. - С. 239-320.

205. Демъянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода// Вопросы языкознания. М., 1994, №4. - С.17-33.

206. Демъянков В.З. Слово понятие в обыденном языке как предмет прагматического речеведения // Лингвистическая полифония. Сборник в честь юбилея профессора Р.К. Потаповой. М.: «Языки славянских культур», 2007. - С. 94-110.

207. Дискурсивные слова русского языка: опыт контекстно-семантического описания / Под ред. К.Киселёвой, Д.Пайара. М.: Метатекст, 1998. -447 с.

208. Дмитровская М. А. Знание и мнение: образ мира, образ человека // Логический анализ языка. Избранное 1988-1995. М.: «Индрик», 2003. - С.47-55.

209. Дубина Ю.Я. Изменение в структуре и семантике сложноподчиненного предложения сравнительного типа в языке русской художественной прозы с 20-30-х гг. XIX века по 90-е годы XX века. Диссертация <. .> к.ф.н. Челябинск, 2009. - 282 с.

210. Евтюхин В.Б. Обусловленность в тексте // Исследования по языкознания. К 70 -летию члена-корреспондента РАН Александра Владимировича Бондарко. Спб.: Изд-во Санкт-Петербурского ун-та, 2001.-С. 208-217.

211. Еремина В.И. Образное сравнение в народной лирике // Поэтика и стилистика русской литературы. Памяти акад. В.В. Виноградова. -Л.: «Наука», Лениград. отд-е, 1971. С. 10-18.

212. Еримбетова A.M. Конструкции уподобления: антропоцентрический аспект // Русский язык: исторические судьбы и современность. III Международный конгресс исследователей русского языка. М.: МАКС Пресс, 2007. - С. 243-244.

213. Еримбетова A.M. Номинативные ряды со сравнительно-уподобительной семантикой в современном русском языке: (в сопоставлении с казахским). Автореферат диссертации <.> к.ф.н. -Алма-Ата.: 1982.-25 с.

214. Ермакова О.П. Семантика, грамматика и стилистическая дифференциация местоимений // Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект. М.: «Наука», 1989. - С. 146-157.

215. Есперсен О. Философия грамматики. М.: КомКнига, 2006. - 408 с.

216. Женетт Ж. Работы по поэтике. Т. 2 Фигуры. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. - 472 с.

217. Жолковский А.К., Мельчук И.А. О семантическом синтезе // Проблемы кибернетики. М.: 1987, № 19. - С. 117-238.

218. Забелина Т. Н. Употребление союзов дифференцирующего сравнения в русском языке XYI века // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин: Изд-во Калин, гос. ун-та, 1987. - С. 132-135.

219. Зализняк Анна А. О семантике щепетильности («обидно», «совестно» и «неудобно» на фоне русской языковой картины мира) // Логический анализ языка. Языки этики. М.: «Языки русской культуры», 2000.- С. 101-119.

220. Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелёв А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М.: «Языки славянской культуры» , 2005. 544 с.

221. Захарова Т.В. Концепт сравнения и его репрезентация в немецком и русском языках. Автореферат диссертации <. > к.ф.н. Уфа, 2009. -26 с.

222. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 312 с.

223. Золотова Г.А, Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М.: Изд-во МГУ, 1998. - 528 с.

224. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: «Наука», 1973. - 351 с.

225. Золотова Г.А. Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского снтаксиса. М.: 1988. - 440 с.

226. Желунович Е.А. Сравнение как показатель жанрово-стилистического своеобразия текста. Автореферат диссертации <. > к.ф.н. -Минск: 1992.-21 с.

227. Иоанесян Е.Р. Классификация ментальных предикатов по типам вводимых ими суждений // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: 1993. - С. 89-95.

228. Ионесян Е.Р. Проблемы эпистемического согласования // Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: «Наука», 1989. -С. 116-133.

229. Йене Нергор Серенсен. Союзы что, чтобы, как, будто в русском языке // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста. М.: УРСС, 2002. - С. 242- 253.

230. Калашникова JI.В. Метафора и когнитивно-дискурсивное моделирование действительности. Орел, Орел ГАУ, 2008. - 304 с.

231. Карцевский С.О. Сравнение // Карцевский С.О. Из лингвистического наследия. -М.: «Языки русской культуры», 2000. -С. 86-93.

232. Касевич В. Б. О когнитивной лингвистике // Актуальные проблемы современной лингвистики . 2-е изд-е., испр. М.: Флинта:Наука, 2007.-С. 192- 200.

233. Кибрик A.A., Плунгян В.А. Функционализм // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Сборник обзоров под ред. A.A. Кибрика, И.М. Кобозевой и И.А. Секериной. -М.: Изд-во МГУ, 1997. С. 276- 339.

234. Киселева Л.А. Неполные придаточные предложения с сравнительным союзом в современном русском литературном языке // Вестник Ленинградского гос. университета, № 14, 1959, вып. 3. С. 103-114.

235. Князев Ю.П. Грамматическая семантика. Русский язык в типологической перспективе. Глава 2 «Степени сравнения». М.: «Языки славянских культур», 2007. - С. 179-258.

236. Кобозева И.Н. Лингвистическая семантика. Изд. второе. М.: УРСС, 2004. - 352 с.

237. Кобозева И.М. Мысль и идея на фоне категоризации ментальных имен // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993,95-104.

238. Кобозева И.М. Что значит когнитивный в лингвистике. // Международная конференция «Когнитивное моделирование в лингвистике». Сборник докладов (Обработка текста и когнитивные технологии по. 5). М.: 2001. С. 19-28.

239. Кожевникова H.A. Словоупотребление в русской поэзии начала XX века. М.: 1986. - 254 с.

240. Кожевникова H.A., Николина H.A. Риторические возможности конструкций с творительным падежом в поэтической речи. // Риторика и синтаксические структуры. Красноярск: КГУ, 1988. -С. 195-199.

241. Колесникова С.М. Градуальный фрагмент языковой картины мира сквозь призму словообразования. -М.: МПУ-, 1999. 101 с.

242. Колесникова С.М. Категория градуальности в современном русском языке. Саранск: Мордовский гос. пед. унив-т, 1996. - 133 с.

243. Колесникова С.М. Семантика граду альности и способы ее выражения в современном русском языке. М.: МПУ, 1999. -180 с.

244. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция языка и структура языка. М.: Изд-во ЛКИ, 2007. - 176 с.

245. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М.: «Наука», 1975 .-720 с.

246. Кононенко В. И. Синонимика синтаксических конструкций в современном русском языке. Киев: «Наукова думка», 1970. - 143 с.

247. Крапотина Т.К. Компаративные фразеологические единицы (с союзом КАК) // Русское слово и высказывание: рациональное и эмоциональное.-М.: 2006.- С. 107-110.

248. Красных В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность?: Человек. Сознание. Коммуникация. М.: Диалог МГУ, 1998. -350 с.

249. Кожевникова H.A. О соотношении тропа и реалии в художественном тексте // Поэтика и стилистика. 1988-1990. М.: «Наука», 1991. - С. 37-63.

250. Кожевникова H.A. Типы повествования в русской литературе XIX-XX в. -М.: ИРЯ РАН, 1994. 332 с.

251. Козинцева H.A. Типология категории засвидетельствованности // Эвиденциальность в языках Европы и Азии. Спб.: «Наука», 2007. -С. 13-36.

252. Копылоеа Н.И. Семантика объекта в сравнениях Ф.И. Тютчева // Поэтическая стилистика. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1982.- С. 81-92.

253. Кошмидер Э. Очерк науки о видах польского глагола. Опыт синтеза // Вопросы глагольного вида. М.: Изд-во иностранной литературы, 1962.- С. 105-167.

254. Кравченко А.В. К проблеме наблюдателя как системообразующего фактора в языке // Известия РАН. Серия лит-ры и языка. Том 52, 1993, №3.- С. 45-56.

255. Краткая русская грамматика. М.: «Русский язык», 1989. - 602 с.

256. Крейман З.И. Формально-синтаксические функции сравнительных союзов с компонентом «КАК» // Неполнозначные слова как средства оформления в синтаксисе. Ставрополь: Ставр. гос. ун-т, 1988. - С. 70-74.

257. Крысин Л. П. Гипербола в русской разговорной речи // Проблемы структурной лингвистики. 1984. -М.: «Наука», 1988. С. 95-111.

258. Кубрякова Е.С., Александрова О. В. О контурах новой парадигмы знания в лингвистике // Структура и семантика художественного текста. Доклады VII Междунар. конф. М.: МГОПУ, 1999. С. 186197.

259. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа // Язык и наука конца XX в. М.: Российский гуманитарный ун-т, 1995. - С. 144238.

260. Кубрякова Е.С. О тексте и критериях его определения // Текст. Структура и семантика. Т.1 М.: Изд-во «СпортАкадемПресс», 2001. - С. 72-81.

261. Кубрякова Е.С. , Демъянков В.З., Панкрац Ю.Г. Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Изд-во МГУ, 1997. -244с.

262. Кубрякова Е.С. Язык и знание. На пути получения знаний о языке: части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. -М.: «Языки славянской культуры», 2004. 555 с.

263. Кузнецова И.В. Устойчивые сравнения русского языка (в сопоставлении с украинскими и сербохорватскими). Автореферат диссертации <. > к.ф.н. Спб.: 1995. - 14 с.

264. Кун Т. Структура научных революций. М.: ACT, 2001. - 605 с.

265. Кунин А. Устойчивые адъективные сравнения в русском и английском языках // Русский язык за рубежом, 1969, № 3. С. 80-86.

266. Кустова Г. И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения. М.: «Языки славянской культуры», 2004. - 472 с.

267. Кустова Г.И., Мишина К.И., Федосеев В. А. Синтаксис современного русского языка: учебное пособие для студ. филол. фак. высших учебных заведений. Изд-е 2-е. М.: Издательский центр «Академия», 2007. - 256 с.

268. Кучеренко Н. К. О типах придаточных предложений, выраженных посредством сравнений // Русский язык в школе, 1961, С. 35-38.

269. Лакофф Дж. Когнитивное моделирование // Язык и интеллект. -М.: Изд. группа «Прогресс», 1995. С. 143-184.

270. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.

271. Лаптева O.A. Типа или вроде // Вопросы языкознания, 1983, № 1. -С. 39-51.

272. Лауфер Н.И. От образа к подобию // Тождество и подобие. Сравнение и идентификация. М.: «Наука», 1990. - С. 98-109.

273. Лебедева Л.А. Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразеографии. Автореферат диссертации <. > д.ф.н. -Краснодар, 1999. -34с.

274. Левин Ю.И. Русская метафора: синтез, семантика, трансформации. // Труды по знаковым системам. IV. Тарту, 1969. С.290-305.

275. Левина С.Д. Модально-референционные аспекты модернистского текста (на материале произведений М.А. Булгакова и В.В. Набокова). Автореферат диссертации <.> к.ф.н. -СПб.: 2001.- 28 с.

276. Левицкий Ю.А. Основы теории синтаксиса. Изд-е 3-е, исправл. и доп. М.: КомКнига, 2005. - 368 с.

277. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. Изд-е 3-е, стереотипное. -М.: КомКнига, 2005.-216 с.

278. Литвинов Ю.В. Типология образности сравнений (на материале русского и английского языков). Автореферат диссертации <. > к.ф.н. -Л.: 1990.-20 с.

279. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. М.,: «Наука», 1979.-200 с.

280. Ломоносов MB. Краткое руководство к риторике // Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. Т. 7. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1952. -С. 24- 80.

281. Ломтев Т.77. Предложение и его грамматические категории. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 200 с.

282. Лотман Ю.М. Художественная структура «Евгения Онегина» // Труды по русской и славянской филологии. IX. Тарту, 1966 (Ученые записки ТГУ. Вып. 184). -С. 5-32.

283. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст. К проблеме типологии внутритекстовых отношений. М.: «Наука», 1986.- 202 с.

284. Малъшакова Н. Т. Сравнительные обороты с союзом «КАК» // Русский язык в школе, 1953, № 6. С. 17-20.

285. Маркелова Т.В., Хабарова О.Г. Метафорическая ценность фразеологизмов с опорным компонентом зоонимом или фитонимом // Научные доклады высшей школы, Филологические науки, 2005, № 5. С. 17-27.

286. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. Учебное пособие. Изд-е 2-е. Минск: «ТетраСистемс», 2005. - 256 с.

287. Милославский И.Г. Культура речи и русская грамматика. М.: ИНФРА-М, СТУПЕНИ , 2002. - 160 с.

288. Миргородская В. В. Компаративные конструкции в системе сложного синтаксического целого. Таганрог: Таганрогский гос. пед. ин-т, 1998.-26 с.

289. Михайлова O.A. Национальный колорит сравнительных конструкций (на материале современной прессы) // Семантика и прагматика языковых единиц. Сб. научн. тр. Калуга: 2004. - С. 34-35.

290. Мокиенко В.М., Никитина Т. Г. Большой словарь народных сравнений. М.: ЗАО «Олма Медиа Групп», 2008. - 800 с.

291. Москвин 2?.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Изд-е 2-е существенно перераб. и доп. М.: ЛЕНАНД, 2006. - 376 с.

292. Москвин В.П. Русская метафора. Очерк семиотической теории. Изд-е 3-е. М.: Изд-во ЖИ, 2007. - 184 с.

293. Мразек Р. Синтаксис русского творительного. Praga: Statui pedagogicke nakl., 1964. - 285 с.

294. Мурзин JI.H. Основы дериватологии. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1984. - 56 с.

295. Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса. От семантических структур к языковым средствам. М.: «Языки славянской культуры», 2006. - 512 с.

296. Назарян А. Образные сравнения французского языка. Фразеологизмы (на примере компаративных фразеологических единиц). Автореферат диссертации <. > к.ф.н. М.: 1965. - 20 с.

297. Некрасова Е.А. Сравнения общеязыкового типа в аспекте сопоставительного анализа художественных идеолектов // Лингвистика и поэтика. М.: «Наука», 1979. - С. 225-237.

298. Некрасова Е.А. Сравнения союзного типа как элемент ассоциативно-образной структуры стихотворного текста // Проблемы структурной лингвистики. 1979. М.: «Наука», 1981. - С. 205-218.

299. Некрасова Е.А, Бакина М.А. Языковые процессы в современной русской поэзии. М.: «Наука», 1982. - 312 с.

300. Никулин A.C. Степени сравнения в русском языке. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1937.-92 с.

301. Огольцев В.М. Краткий словарь устойчивых сравнений русского языка. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1994. - 510 с.

302. Огольцев В.М. Словарь устойчивых сравнений русского языка (синонимо-антонимический). М.: «Русские словари», 2001. - 797 с.

303. Огольцев В.М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии. Л.: Изд-во Ленинград, ун-та, 1978. - 159 с.

304. Оголъцева E.B. Образный потенциал словообразовательной системы современного русского языка (отсубстантивное словообразование). -Автореферат диссертации <. > д.ф.н. М.: 2007. - 46 с.

305. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Изд-е 23-е, исправл. М.: «Русский язык», 1991. - 917 с.

306. Окатова Н.Т. Модально-сравнительные союзы: абсолютное тождество? // Русский язык: исторические судьбы и современность. III Международный конгресс исследователей русского языка. -М.: МАКС Пресс, 2007. С. 286.

307. Окатова Н.Т. О некоторых конструктивных свойствах союза БУДТО (компонентный состав конструкций // Служебные слова и синтаксические связи. Межвузовский тематический сборник. -Владивосток: ДВГУ, 1985.- С. 107-118.

308. Онипенко Н.К. Идея субъектной перспективы в русской грамматике // Русистика сегодня, 1994, № 3. С. 74-83.

309. Онипенко Н.К. О субъектной перспективе каузативных конструкций//Вопросы языкознания.-1985, № 2. С. 123-132.

310. Павлов В.М. Полевые структуры в строе языка. Спб.: Изд-во Санкт-Петербурского университета экономики и финансов, 1996. -116 с.

311. Павлова Т.А. Предложения со значением сходства // Идеографические аспекты русской грамматики. М.: Изд-во МГУ, 1988.- С. 106-116.

312. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений). Изд-е 4-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 288 с.

313. Падучева Е.В. Говорящий как наблюдатель: об одной возможности применения лингвистики в поэтике // Известия РАН. Серия лит-ры и языка. 1993. Том 52, № 3. С. 33-44.

314. Падучева Е.В. Родительный субъекта в отрицательном предложении: синтаксис или семантика? // Вопросы языкознания, 1997, №2.- С. 18-30.

315. Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: «Языки славянской культуры», 2004. - 608 с.

316. Пенъковский А. Б. К изучению степеней качества в русском языке (выражение избыточности степени качества) // Пеньковский А. Б. Очерки по русской семантике. М.: «Языки русской культуры», 2004.- С. 121 - 131.

317. Пенъковский А. Б. К изучению степеней качества прилагательных, наречий и предикативов (образования с приставкой во- типа вокрасно, вокрасный // Пеньковский А. Б. Очерки по русской семантике. -М.: «Языки русской культуры», 2004. С. 132 - 154.

318. Перцов Н.В. О возможном семантическом инварианте русских фразовых частиц уже и еще II Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: «Индрик», 2002. - С. 137-144.

319. Петров В.П. Язык и искусственный интеллект: рубежи 90-х годов // Язык и интеллект. -М.: Изд. группа «Прогресс», 1995. С. 5-13.

320. Петроченко Л.А. Некоторые вопросы типологии микрополей сравнения // Типология лингвистических категорий. Томск: Томский пед. ин-т, 1987. - С. 115-122.

321. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. Изд-е 8-е, дополненное. М.: «Языки славянской культуры», 2001. - 544 с.

322. Писаренко В. И. О когнитивной лингвистике и семантике термина «когнитивный» (htt//www.dialog 21 .ru).

323. Полевые структуры в системе языка Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1989 - 198 с.

324. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. -Воронеж: «Истоки», 2001. 191 с.

325. Попова Е.А. Человек как основополагающая величина современного языкознания / Научные доклады высшей школы. Филологические науки, 2002, № 3. С. 69-77.

326. Поршеян Е.М. Сравнительные конструкции в их синтаксической соотнесенности // Единицы синтаксиса в функциональном аспекте. -Ростов-на-Дону: Рост. гос. пед. ин-т, 1989. С. 103-113.

327. Поспелов Н.С. О разграничении прямого и относительного употребления форм времени в современном русском языке // Проблемы современной филологии. М.: «Наука», 1965. - С. 220223.

328. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике, Т. 1-Й. М.: Учпедгиз, 1959.-536 с.

329. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков: Типография «Мирный трудъ», 1914. - 164 с.

330. Прияткина А.Ф. Синтаксис осложненного предложения. М.: «Высшая школа», 1990. - 176 с.

331. Прокофьева Е.С. Бисубстантивные предложения с семантикой сходства и сравнения в современном русском языке. Диссертация <.> к.ф.н. -М.: 2008.- 196 с.

332. Пупынин Ю.А. О роли перцептора в функционировании грамматических категорий вида и времени в русском языке // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. Спб.: «Наука», 2000. - С. 36-51.

333. Разлогова Е.Э. Стилистические фигуры в высказываниях с модальными словами // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология, 2005, № 6. С. 123-138.

334. Разуваева JI.B. Сравнение как средство репрезентации художественной картины мира: на материале русской прозы конца XX начала XXI веков. Автореферат диссертации <. > к.ф.н. -Воронеж: 2009. - 23 с.

335. Распопов И.П. К вопросу о модальности предложения // Ученые записки Благовещенского гос. ин-та. 1957. Т. 7. - С. 177-197.

336. Рахшина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: «Русские словари», 2000. - 416 с.

337. Ревзина О.Г. Безмерная Цветаева. М.: Дом-музей Марины Цветаевой, 2009. - 600 с.

338. Ревзина О.Г. Свободная воля Марины Цветаевой // Добро и зло в мире Марины Цветаевой. XIY Международная научно-тематическая конференция. 9-12 октября. 2006. Сборник докладов. М.: Дом-музей Марины Цветаевой, 2007.- С. 17-36.

339. Ревзина О.Г. Системно-функциональный подход к поэтике // Проблемы структурной лингвистики 1985-1987. М.: «Наука», 1989. - С. 134-151.

340. Рогожникова Р.П. «Вроде Володи.» // Русская речь, 1976, № 3. -С. 81-84.

341. Рогожникова Р.П. Словарь эквивалентов слова. Наречные, служебные, модальные единства. -М.; «Русский язык», 1991. 254 с.

342. Руднев А. Г. Синтаксис современного русского языка. М.: «Высшая школа», 1968. - 320 с.

343. Руднев А.Г. Сравнительные обороты в современном русском литературном языке. // Ученые записки ЛГПИ, 1948, т. 59. С. 191204.

344. Русская грамматика, т. II. -М.: «Наука», 1980. 710 с.

345. Рябцева Н.К. Язык и естественный интеллект. М.: Academia, 2005.- 640 с.

346. Саввина E.H. Синтаксический и семантический параллелизм в русских сравнительных конструкциях. Автореферат диссертации <. > к.ф.н. -М.: 1988.- 20 с.

347. Сазонов Я. К. Союз КАК ЕСЛИ БЫ в русском языке // Русский язык в школе, 1962, № 6. С. 8-10.

348. Санников В.З. О формальном представлении русских сочинительных конструкций // Формальное описание структуры естественного языка. Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1980. С. 20-38.

349. Санников В.З. О русских сочинительных и сравнительных конструкциях. М.: Институт русского языка АН СССР, 1980, Вып. 136.-35 с.

350. Санников В.З. Русские сочинительные конструкции. Семантика. Прагматика. Синтаксис. М.: «Наука», 1989.-268 с.

351. Семенова О.В. Морфологический статус и синтаксические функции слова ВРОДЕ. Автореферат диссертации <.> к.ф.н. -М.: 2000.16 с.

352. Сепир Э. Градуирование // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск ХУГ- М.: «Прогресс», 1985.- С. 43-78.

353. Серебреников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка.-М.: 1983.-320 с.

354. Сигал К.Я. Сочинительные конструкции в тексте. М.: «Гуманитарий», 2004. - 404 с.

355. Сидорова М.Ю. Грамматика художественного текста. М.: 2000. -416 с.

356. Скворецкая Е.В. Винительный уподобления и меры в русском языке // Функциональный анализ значимых единиц русского языка. -Новокузнецк: Новокузнецкий гос. пед. инт-т, 1992. С. 39-46.

357. Скворецкая Е.В. Система средств выражения сравнения в русском литературном языке ХУШ века // Вопросы синтаксиса русского языка. Рязань: Изд-во Рязанского пед. ин-та, 1974. - С. 107-113.

358. Современный русский язык / Под ред. В.А, Белошапковой. 2-е изд.-е, испр. и доп. М.: «Высшая школа», 1989. - 800 с.

359. Современный русский язык / Под ред. П.А. Леканта. М.: 2-е изд., испр. - М.: «Дрофа», 2001. - 560 с.

360. Соссюр Ф. Труды по языкознания. М.: «Прогресс», 1977. - 696 с.

361. Стародумова Е.А. Русские частицы (письменная монологическая речь). Автореферат диссертации <. > д.ф.н. М.: 1997. - 39 с.

362. Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. Изд-е второе. М.: 2009. - 336 с.

363. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. -М.: «Наука», 1975.-311 с.

364. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

365. Стриханова JI.B. Союзы в сравнительно-компаративных конструкциях // Синтаксис сложного предложения. Калинин: Изд-во КГУ, 1978. - С. 94-113.

366. Студнева А.И. Сравнения в художественной речи A.C. Пушкина // Художественная речь: общее и индивидуальное. Куйбышев: Изд-во Куйб. гос. пед. ин-та, 1968. - С.98-107.

367. Судоплатова М.Н. Устойчивые компаративные сочетания и компаративная фразеология // Современная лексикография. 1977. -Л.: «Наука», Ленинградское отделение, 1979. С. 48-61.

368. Тезисы пражского лингвистического кружка II Звегинцев В.А. Хрестоматия по истории языкознания XIX-XX в. М.: Гос. уч-пед. изд-во Министерства Просвещения РСФСР, 1966. - С. 427-443.

369. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантические, прагматические и лингвокультурные аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996. -284 с.

370. Телия В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция // Телия В.Н. Метафора в языке и речи. -М.: «Наука», 1988. -С. 26-51.

371. Тенъер JI. Основы структурного синтаксиса. М.: «Прогресс», 1988.-656 с.

372. Теория метафоры. -М.: «Прогресс, 1990. -512 с.

373. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. JL: «Наука», 1990. - 263 с.

374. Томашевский Б. В. Стилистика и стихосложение: курс лекций. -Л.: Учпедгиз, Ленингр. отд-ние, 1959. 535 с.

375. Трегубчак A.B. Семантика сравнения и способы ее выражения. Автореферат диссертации <. > к.ф.н. М.: 2008. - 22 с.

376. Труб В.М. Особенности интерпретации высказываний с заполненными темпоральными валентностями еще и уже И Сокровенные смыслы. Слово. Текст. Культура. М.: «Языки славянской культуры», 2004. - С. 333-343.

377. Тулина Т.А. О способах эксплицитного и имплицитного выражения сравнения в русском языке. Научные доклады высшей школы. Филологические науки, 1973, № 1. С. 51-62.

378. Тулина Т.А. С чем мы сравниваем? Русская речь, 1974 №4. С. 8184.

379. Туровский В.В. Как, похож, напоминать, творительный сравнения: толкования для группы квазисинонимов // Референция и проблемы текстообразования. М.: «Наука», 1988. - С. 130-145.

380. Туровский В.В. Словарная статья глагола напоминать И Семиотика и информатика. Вып.32.-М.: 1991. С. 171-175.

381. Урысон КБ. . Проблема исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 224 с.

382. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб.: «Азбука», 2000. - 352 с.

383. Ушакова Ю.Ю. «Зоометафора»-сравнение // Русское слово в языке и речи. Доклады общероссийской конференции. Брянск: Изд-во БГПУ, 2000. - С. 338-343.

384. Ушакова Ю.Ю. Лексическая наполняемость и структурно-семантические особенности компаративных тропов в русском языке. Диссертация <.> д.ф.н. -М.: 2005.-371 с.

385. Ушакова Ю.Ю. Названия лица в языке и художественном тексте // Русская речь, 2005, № 2. С. 36-39.

386. Фалев И.А. К вопросу о степенях сравнения в современном русском языке // Язык и мышление. Вып. 9, Т. 10. М.-Л.: АН СССР, Институт языка и мышления, 1940. - 194 с.

387. Федоров А.К. Синонимия сравнительных союзов реальной модальности в русском языке // Русский язык в национальной школе, 1970, №5.- С. 81-84.

388. Фигуровская Г Д. Синтаксические поля и грамматические категории // Вопросы русского языкознания. Выпуск XII. Традиции и тенденции в современной грамматической науке. Сборник научных статей. М.: Изд-во МГУ, 2005.- С.145-153.

389. Фролова O.E. Мир, стоящий за текстом. Референциальные механизмы пословицы, анекдота, волшебной сказки и авторского повествовательного текста. -М.: ЛКИ, 2007. 317 с.

390. Фрумкина P.M. Сходство и классификация: некоторые общие вопросы // Экспериментальные исследования в психолингвистике. -М.: Инт-т языкознания, 1982.- С. 8-19.

391. Фрумкина P.M. Концепт, категория, прототип // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика. Сборник обзоров. Л.: ИНИОН РАН, 1992.- С. 28-43.

392. Харламова Н.В. Семантика сравнения и семантика подобия: сходства и различия // Русское слово и высказывание: рациональное и эмоциональное. М.: 2006.- С.145-148.

393. Херберман К. -П. Компаративные конструкции в сравнении. К вопросу об отношении грамматики к этимологии и языковой типологии // Вопросы языкознания, 1999, № 2. С. 92-107.

394. Хлебникова М.В. Сравнительные конструкции и их синонимика в русском и английском языках. Диссертация <. .> к.ф.н. Ростов-на-Дону, 2005. - 142 с.

395. Ходова К.И. Творительный превращения и сравнения // Творительный в славянских языках. М.: Изд-во АН СССР, 1958. -С. 181-192.

396. Xomckuu Н. Аспекты теории синтаксиса. Благовещенск, Изд-во БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1999. - 256 с.

397. Циммерлинг A.B. Субъект состояния и субъект оценки (типы предикатов и эпистемическая шкала) // Логический анализ языка.

398. Образ человека в культуре и языке. М.: «Индрик», 1999. - С. 221 -228.

399. Черемисина М.И. Некоторые вопросы синтаксиса современного русского языка. Сравнительные конструкции (материалы спецкурса). Новосибирск: Изд-во Новосибирского ун-та, 1971. - 36 с.

400. Черемисина М.И., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск: Изд-во «Наука», Сибирское отделение, 1987. - 200 с.

401. Черемисина М.И. Сложные сравнительные конструкции русского языка. Автореферет . доктора филол. наук. Новосибирск, 1973. -36 с.

402. Черемисина М. И. Сравнительные конструкции русского языка. Изд-е 2-е стереотипное. М.: КомКнига, 2006 - 272 с.

403. Черемисина М.И. Сравнения-фразеологизмы русского разговорного языка // Русский язык за рубежом, 1967, № 2. С. 72-77.

404. Черкасова Е. Т. О союзном и несоюзном употреблении слов типа «БУДТО», «ТОЧНО», «СЛОВНО» и т.п. в сравнительных конструкциях // Памяти Виктора Владимировича Виноградова. М.: Изд-во МГУ, 1971. - С. 225-228.

405. Черкасова Е.Т. Переход полнозначных слов в предлоги. М.: «Наука», 1967.-280 с.

406. Черкасова Е.Т. Русские союзы неместоименного происхождения. Пути и способы их образования. М.: «Наука», 1973. - 221 с.

407. Чернейко Л.О., Долинский В.А. Имя СУДЬБА как объект концептуального и ассоциативного анализа // Вестник МГУ. Серия 8. Филология, № 6, 1996. С. 20-41.

408. Чернейко Л.О. , Хо Сон Тэ. Концепты жизнь и смерть как фрагменты языковой, картины мира // Научные доклады высшей школы, Филологические науки, 2001, № 5. С. 50-59.

409. Чернейко JI.O. Лингво-философский анализ абстрактного имени. -М.: Изд-во МГУ, 1997. 320 с.

410. Чернец JI.B. «.Плыло облако, похожее на рояль» (о сравнении) // Русская словесность, 2000, № 2. С. 75-79.

411. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. М.: «Высшая школа», 1985. - 195 с.

412. Шапиро А.Б. Основы русской пунктуации. М.: Изд-во АН СССР, 1955.-400 с.

413. Шатуновский КБ. Семантика предложения и нереферентные слова. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 400 с.

414. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. Изд-е 3-е. М.: Едиториал УРСС, 2001. - 624 с.

415. Шведова Н.Ю. Дейктическая система языка. Языковой смысл // Шведова Н.Ю. Русский язык. Избранные работы. М.: «Языки славянской культуры», 2005. - С. 445-543.

416. Шендельс ЕМ. Грамматическая метафора // Научные доклады высшей школы. Филологические науки, 1972, № 3. С. 50-70.

417. Шенько К.В. Синтаксис и семантика образного сравнения (на материале английского языка). Автореферат диссертации <. > к.ф.н. -Л.: 1972.-24 с.

418. Широкова H.A. Синтаксические конструкции, вводимые сравнительными союзами, в составе простого и сложного предложения (в современном русском языке и в плане истории языка). Автореферат диссертации <. > д.ф.н. Саратов, 1968. -42 с.

419. Широкова H.A. Типы синтаксических конструкций с сравнительным союзом в составе простого предложения. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1960. - 155 с.

420. Широкова Н.А. Типы сложноподчиненных предложений, выражающих отношения сравнения, в современном русском языке. -Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1963. -56 с.

421. Шмелев А.Д. Гипотеза как мыслительный и речевой акт // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: «Наука», 1993.- С. 78-82.

422. Шмелева Т.В. К проблеме национально-культурной специфики «эталона» сравнения (на материале английского и русского языков) // Этнопсихолингвистика.-М.: «Наука», 1988. С. 120-124.

423. Шмелева Т.В. Смысловая организация предложения и проблема модальности // Актуальные проблемы русского синтаксиса. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 78- 100.

424. Шувалов В.И. Метафора в лексической системе немецкого языка. Автореферат диссертации <. > д.ф.н. М.:2006. - 36 с.

425. Щерба Л. В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Изд-е 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2006. - С. 24-39.

426. Щур Г.С. Теории поля в лингвистике. Изд. 3-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 264 с.

427. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М: «Наука», 1972.-С. 95-113.

428. Яковлева Е.С. Значение и употребление модальных слов, относимых к разряду показателей достоверности /недостоверности: Автореф. . канд. филол. наук. М.: 1983. - 21 с.

429. Яковлева Е.С. Согласование модусных характеристик в высказывании // Логический анализ языка. Избранное 1988-1995. -М.: «Индрик», 2003. С. 129-146.

430. Amoraritei L. La Métaphore en Œnologie // E:\amoraritei.htm.

431. Barbosa J. Qu'est-ce que la lingustique fonctioneelle? // La linguistique, vol. 45, 2009, № 1.-P.73-81.

432. Benjelloun M. De quelques procédés stylistiques d'insertion de la metaphore dans les premiers textes de Le Clezio // benjelloun-quelques-procedes-stylistiques-insertion-premiers-textes-le-clezio-comparaison.html

433. Buverot D. Comparaison et metaphore // Le français moderne, 1969, № 2, 3,4.-P. 133- 147; 225-238.

434. Encyclopedia of langage and linguistics. New York. Seoul. Tokyo, Pergamon Precc, 1994. - P. 624-629.

435. Pieter A.M. Seuren. The comparative // Generative grammar en Europe. Dordrecht - Holland: D. Reidel publishing company, 1973. - P.529-563.

436. Rivara Rene. La comparaison quantitative en anglais contemporain. -Paris: Lile Campion. Université de Lile, 1979. 453 p.

437. Vigh A. Comparaison et similitude // Le français moderne, 1975, v. 43, №3-P. 215- 233.