автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Динамика ингушской культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Динамика ингушской культуры"

На правах рукописи

АГИЕВА Лемка Тугановна

Г

ДИНАМИКА ИНГУШСКОЙ КУЛЬТУРЫ

24.00.01 - теория и история культуры

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Ростов-на-Дону - 2005

Работа выполнена на кафедре исторической культурологии факультета философии и культурологии Ростовского государственного университета

Научный руководитель - Заслуженный деятель науки России,

доктор философских наук, профессор Давидович Всеволод Евгеньевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Нечипуренко Виктор Николаевич

доктор философских наук, профессор Келигов Мурат Юсупович

Ведущая организация - Северо-Кавказский государственный

институт искусств

Защита состоится «27» октября 2005 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.208.11 по философским наукам при Ростовском государственном университете по адресу: 344038, г. Ростов-на-Дону, пр. М. Нагибина, 13, РГУ, ауд. 427.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке РГУ (г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан » сентября 2005 года.

Ученый секретарь диссертационного совета " М.В. Заковоротная

ЧО 0<~-А

\&1 Ъ А

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Проведение данного исследования обусловлено всем современным культурным, политическим и экономическим положением в России. В последние годы стало ясно, что взвешенная национальная политика не может быть разработана без научного подхода. Он предполагает прежде всего накопление объёма знаний о каждом из народов России, тщательный анализ их истории, культуры, религии и взаимоотношений. «Знание в сердце - ясный светильник» -сказал персидский поэт Рудаки, и это утверждение очень актуально сейчас на Северном Кавказе. Многие кавказские национальные движения, используя риторику патриотического возрождения, настаивают на возвращении к традиционным ценностям. Однако, данное понятие трактуется ими произвольно, в зависимости от конъюнктуры. Сейчас требуется глубокий анализ исторической трансформации культур народов Северного Кавказа. Необходимо четко выявить черты традиционного общества, пути его изменения, соотношение традиции и внешнего влияния. Важно и актуально соотношение новации и традиции в контексте русско-кавказских контактов, этнического взаимообогащения на бытовом и научном уровнях.

В Республике Ингушетия такие проблемы приобретают особое звучание. Ингушетия находится в наши дни в сложном экономическом и политическом положении. Подчас в произвольном духе трактуется история ингушского народа. В сложившейся обстановке очень важно критическое рассмотрение истории ингушского народа, его взаимодействия с другими культурами, «осовременивания» его культуры в составе России. Невозможно не заострять внимание и на периодизации истории ингушской культуры, которая отсутствует в большинстве источников. А на практике это означает трезвый взгляд на ингушскую культуру и предотвращение идеологически ангажированного манипулирования историческими фактами.

Степень научной разработанности проблемы. Изучение нами ингушской культуры опирается на теоретические взгляды об этносе, разработанные академиком Ю.В. Бромлеем, Крупно-вым Е., Бларамбергем И., Берже А. и др.

Ингушская культура исследовалась и изучалась многими учеными на протяжении 19—20 веков. Естественно, детальное изучение ингушской культуры с применением подлинно научных методов началось уже после установления Советской вла-

сти в регионе, в 20-х годах

различные описания, сводящиеся к статистике и этнографии. Они преследовали преимущественно практические цели, актуальные для царского правительства и Терской областной администрации. Необходимо было знать количество населения, характер земель, племенное и географическое деление горных вайнахских районов. Однако описания эти сегодня представляют немалую научную ценность при восстановлении исторического прошлого ингушей. Примером таких описаний могут служить сочинения Г. Вертепова, Н. Грабовского.

Отдельно следует выделить более ранние описания академиков П. Палласа и И. Гюльденштедта, сводящиеся к перечислению основных племен, мест их обитания и привычных занятий.

Немалую роль в раннем изучении ингушей играли военно-стратегические факторы. Действительно, ингуши не участвовали в Кавказской войне, однако их территория непосредственно смыкалась с зоной боевых действий. Власти нуждались в военных описаниях, преследовавших цели уяснения географии Ингушетии, политического настроения местного населения и его боеспособности. Труды такого рода составлялись А. Берже, С. Броневским.

Проблемы ингушской культуры стали изучаться местными кавказскими просветителями в конце 19 века. Известнейшим ингушским просветителем был Чах Ахриев, оставивший после себя подробные записи ингушских легенд, сказаний и преданий, а также зафиксировавший мифологию, национальный эпос, моменты, связанные с языческой религией. Затронул Ч. Ахриев и этнографически-обрядовую сторону жизни ингушей. Занимался анализом жизни ингушей и балкарский просветитель Б. Шаханов.

Первые годы Советской власти дали Ингушетии крупнейших исследователей ингушской культуры Н.Ф. Яковлева, Г.К. Маар-тиросиана, Л.П. Семенова, А.Н. Генко и др. Они всесторонне научно описали жизнь ингушского народа. З.К. Мальсагов, Т.Д. Беков, Х.-Б. Муталиев и другие, разработали ингушский литературный язык в его современном виде, они составили первые грамматические описания и наладили его преподавание. Их же труды лежат в основе ингушского языкознания.

Кузницей кадров по изучению ингушского народа был Чечено-Ингушский государственный педагогический институт, затем ЧИГУ с 1972 года, выпустивший ряд квалифицированных специалистов по Ингушетии. Ими являются М. Базоркин, X. Боков, И. ДахкилЬгов, М. Зязиков, А. Мальсагов, Д. Маль-

сагов, М. Мужухоев, Ф. Оздоева, А. Танкиев, С. Чахкиев, Т. Ужахова, С. Хамчиев и многие другие. Многие из этих специалистов работают в Ингушском НИИ Гуманитарных исследований. В центре внимания современных ингушских ученых находятся перипетии традиционной культуры ингушей, ее архаическая языческая и мусульманская архетипика, образы традиционного мышления. Большой популярностью пользуется тема ингушской национальной этики. И, конечно, предметом особого рассмотрения и гордости является' глубоко своеобразная национальная архитектура: ингушские башни...

Теоретико-методологическим основанием работы являются сравнительно-исторический и общенаучный системный подход.

В основу анализа положено представление о динамике культуры, ее изменении во времени в связи с действием тех или иных внешних и внутренних факторов. Культура понимается при этом в рамках деятельностного подхода (Э.С. Марка-рян, В.Е. Давидович, Ю.А. Жданов). Как субъект культуры в исследовании позиционируется ингушский этнос в непрерывном движении развития его культуры.

В работе активно используется концепт культурной диффузии, который находит применение для описания контактов, на протяжении веков существовавших между ингушами и окружающими их народами. Методологически важными выступают также идеи модернизации и трансформации культуры.

Пассионарная теория Л.Н. Гумилева нами, по существу, не принимается ввиду спорности ее доказательной базы. В центре внимания находится процесс преображения традиционной культуры и ее взаимодействия с современной - индустриальной и постиндустриальной культурой российского государства 1920 веков. Автор исходит из того, что традиционное и новаци-онное вступают в сложные, разноуровневые взаимодействия, которые определяют динамику культуры и степень ее открытости.

Изменение экономических условий и эволюция сельскохозяйственного производства представляются нам толчками-детерминантами, ведущими к трансформации традиционной культуры. Такую же роль играют и процессы, протекающие в общине - тейпе. В совокупности, динамикой культуры представляется изменение образа жизни, хозяйства, ведущих ориентиров в духовной жизни.

Целью исследования является исследование динамики развития ингушской культуры, ведущей ее от традиционного к современному типу общества.

Общая цель исследования конкретизируется в следующих положениях:

- проследить трансформации в различных сферах традиционной ингушской культуры, происходившие в течение длительного времени;

- показать влияние межэтнических и внутриэтнических контактов на динамику развития ингушской культуры; раскрыть роль географических факторов в культурных изменениях, происходивших в Ингушетии;

- выявить воздействие геополитических факторов, в частности, России, на изменении традиционного образа жизни ингушского народа;

- описать развитие модернизированной ингушской культуры XX века через анализ разных сторон жизни ингушей.

Научная новизна диссертационного исследования определяется следующими положениями

- ингушская культура изучена и рассмотрена в диахроническом аспекте, через призму трансформаций различных сфер жизни;

- выяснено, что динамика культуры напрямую связана с этническими контактами, процессами межэтнической диффузии, которые служат катализаторами трансформаций;

- изучена динамика внутриэтнического взаимодействия в рамках вайнахской общности, благодаря которой сформировался ингушский народ;

- доказано ускорение культурной динамики в связи со сменой традиционного ландшафта, в условиях которого происходил этногенез;

- проанализирована роль российской культуры в трансформации развития ингушского народа по пути «от традиционного» к «инновационному»;

- описаны инновационные процессы, ведущие Ингушетию по пути к единству с мировым сообществом.

На защиту выносятся следующие положения: 1. Важнейшим фактором динамики любой этнической культуры выступает межэтническое и внутриэтническое взаимодействие, процессы диффузии и дифференциации, позволяющие возникать и развиваться новым этнокультурным группам. Для ингушей фактором культурной динамики являлось с одной стороны, взаимодействие с другими проживающими рядом народами Кавказа, а с другой — складыва-

ние тейповых союзов, изменения в тейповой структуре, перемещение групп внутри нахского суперэтноса.

2. Серьезной геополитической детерминантой динамики ингушской культуры было вхождение ингушских территорий в состав России. Это обеспечило ингушам возможность широкого и плодотворного взаимодействия с народами совершенно иного происхождения, религии и менталитета. Контакт с Россией обернулся также трансформациями в материальной культуре, вызванными взаимодействием традиционной и индустриальных технологий. Ингуши оказались включены в государственную структуру, чего никогда не происходило ранее в их истории. Все это дало инновационный толчок традиционному ингушскому обществу.

3. Мощным социально-географическим фактором для развития ингушской культуры стало переселение из горной местности на плоскость, полностью изменившее образ жизни ингушей. Оно привело к новациям в материальной культуре, которые затронули сельское хозяйство, архитектуру, характер расселения. Глубокие перемены произошли и в культуре духовной, поскольку раскрылись новые возможности для межэтнических контактов. Вхождение в состав России помогло осуществить переселение ингушей на равнину и освободило их от набегов кабардинцев, прежде взимавших с них дань.

4. Переселение на плоскость инициировало новый процесс: культурную диффузию с другими народами, которая вылилась в принятие ислама, начавшееся в первой половине 19 века. Это была важная веха в истории ингушского этноса, теперь культурный вектор получил направление в сторону Востока. Исламизация повлекла за собой вхождение в ингушскую культуру особого исламского пласта, изменившего и преобразившего как традиционную бытовую культуру, так и литературу, искусство и т.д. Изменились обычаи, имена. Ингушская культура оказалась «в контексте» одной из мировых религий. Значительным и актуальным в развитии ингушской культуры следует считать феномен просветительства, указывающий нам на развитие этнического самосознания, выходящего за рамки тейповых представлений. Просветительство, представленное прежде всего Чахом Ахриевым, сыграло исключительную роль для ингушской духовной культуры. Оно положило начало научным исследованиям жизни этноса. Ч. Ахриевым были впервые записаны многие сказания, предания, легенды, сказки, обычаи,

которые и сегодня используются как уникальные источники по ингушской истории и культуре. Просветители не только несли свет грамоты, но они играли и «правозащитную роль» - отстаивали интересы родного народа перед царским правительством, хлопотали об улучшении бытовых и хозяйственных условий, а также просвещали российское общество о кавказской культуре.

5. Политика Советской власти относительно кавказских народов в 20-30-е годы XX века также стала детерминантой их развития и этнической саморефлексии. Ингушетия сделалась предметом культурно-просветительной деятельности и изучения. Местные (3. Мальсагов, Т.Беков) и московские (Н.Ф. Яковлев, А.Н. Генко) лингвисты приступили к выработке ингушского литературного языка и письменности к нему. Впервые в 1923 году появилась нормативная грамматика ингушского языка. Сразу же возникла и литература: стала издаваться газета «Сердало», стихи и прозу на языке писали 3. Мальсагов, Т. Беков, Б. Зязиков и другие. Кроме того, возник национальный театр, появились художники. Все это ознаменовало включение ингушской культуры в общемировой контекст XX века.

6. В последние десятилетия XX века ингушская культура достаточно сильно сблизилась как с общесоветской, так и с культурой других народов России. Выразилось это и в архитектуре, и в одежде (национальная одежда давно вышла из обихода даже в высокогорье), и в языке (в ингушский язык проникло много русских слов). Ингуши стали получать образование в различных городах, многие оставались там жить: возник феномен ингушской диаспоры. В настоящее время процесс вхождения ингушского народа в мировую цивилизацию активно продолжается. Это не уничтожает культурного своеобразия ингушей, но дает им возможность широких культурных контактов и новые исторические перспективы.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Диссертационное исследование представляет интерес для исследователей истории культур народов Северного Кавказа, а также широкого круга философов, культурологов, социологов, политологов, востоковедов как на Северном Кавказе, так и за его пределами. В работе присутствует комплексное отображение проблем и широкого круга вопросов, связанного с динамикой ингушской культуры, ее изменениями во времени и взаимодействием с другими культурами. Работа может быть ис-

пользована как источник в различных областях знания, исследование может быть рекомендовано для изучения в ВУЗах по предметам исторического и этнологического круга. Особую значимость работа приобретает в Республике Ингушетия, где она может быть использована в деятельности министерств и ведомств, выработке культурной политики, для чтения учебных курсов в ВУЗах.

Апробация работы.

Работа обсуждалась на кафедре исторической культурологии факультета философии и культурологии Ростовского государственного университета.

Структура работы.

Работа состоит из введения, 3 глав, включающих 8 параграфов, заключения и списка литературы. Объем текста - 138 страниц. Список литературы включает 167 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационной работы, определяется степень разработанности избранной темы в исследовательской литературе, формулируются ее цели и задачи, определяется ее методологическая и теоретическая база, излагаются основные положения выносимые на защиту, положения и выводы, содержащие элементы научной новизны, теоретическая и практическая значимость работы, ее апробация.

Глава первая «Методологические основания исследования» является собственно методологической, она освещает различные подходы к рассматриваемой автором проблематике. В ней освещены теоретические предпосылки исследования и связанные с данной темой концепции, представленные в гуманитарных науках.

В главе показано, что центральным методологическим понятием проводимого анализа выступает понятие «динамика культуры». Культура представляется таким образом как изменяющаяся и развивающаяся система, склонная к трансформациям. Хотя под субъектом культуры можно понимать и регион, и государство, в работе этим субъектом является этнос. В центре внимания автора - динамика ингушского этноса. Первый компонент культурной динамики часто скрыт от глаз исследователя, это - этногенез и зарождение этноса, однако далее на-

чинается культурное взаимодействие различных этносов друг с другом, заимствования и этническая диффузия. Влияние может быть односторонним и многосторонним, горизонтальным и вертикальным. Культурная диффузия может быть сознательно организованной. Динамика культуры характеризуется разнородными изменениями, которые могут быть линейными, циклическими, а также прогрессивными, регрессивными и т.д.

Кроме понятия «динамика культуры» автор указывает на такие понятия, как культурная трансмиссия (накопление и реификация культурного опыта, передача его в форме личного примера), и культурная аккумуляция (инновационные приращения в ходе развития культуры). Значимо и понятие модернизации, относящееся к процессам перехода культуры в стадию индустриального и постиндустриального развития.

Невозможно проигнорировать и методологический смысл понятия «этнос». Оно по-разному трактуется в исследовательской литературе. Так, академик Бромлей считает фундаментальным признаком этноса стабильное ядро - «этникос», обладающий общностью языка, материальной культуры, норм поведения, психического склада, самосознания и самоназвания. Теория Льва Гумилева рассматривает возникновение этноса как следствие «пассионарного» энергетического толчка. Автор опирается на подход Ю.Бромлея и потому для него важнейшими характеристиками этноса являются самосознание и самоназвание.

Динамика этнической культуры может быть этноэволюци-онной и этнотрансформационной. Большую роль в динамике культуры играют такие процессы как этническая консолидация, ассимиляция и интеграция.

Автор показывает, что в науке различается два качественных состояния культуры: традиционная и современная культура. Серьезное обоснование подобного разделения дано известными социологами М. Вебером и Т. Парсонсом. Основой традиционной культуры являются доиндустриальный труд, общинность, натуральное хозяйство, сельское расселение. Большинство народов на пути к современной культуре прошли традиционную стадию или преодолевают ее. Ингушский народ в XX веке переживал этот переход от традиционной к современной культуре. Доинду-стриальная культура имеет многотысячелетнюю историю в отличие от современной, которой еще не исполнилось и нескольких сот лет. В индустриальной культуре большую роль играет феномен социализации, производимой в обществе.

Для описания культурной динамики Ингушетии необходимо, полагает автор, рассмотреть черты ее традиционной культуры,

факторы, изменявшие ее, и, наконец, проследить современное положение ингушской культуры. Для этого следует выделить факторы, способствующие сохранению традиционной культуры и влияния, ее разрушающие. Неразвитость производства - один из главных моментов, характеризующих традиционность, здесь преобладает воспроизведение привычных схем в поле культуры. Мощным фактором, поддерживающим традиционность, является географическое положение этноса. Считается, что чем более труднодоступен для внешнего мира район расселения этноса, тем более традиционным будет этот этнос. Горы и суровые климатические условия обладают серьезным изолирующим влиянием. Противопоставляются также «сухопутные» и «морские», торговые и военно-авторитарные цивилизации, демократические и ' идеократические цивилизации и т.д.

По мнению автора, ведущими факторами инновационного движения являются развитие производства и воздействие на этнос извне, межэтническое сближение и контакты. Культура всегда взаимодействует с другими культурами. Об этом писал русский ученый 19 века Н.Я. Данилевский. Он выдвинул так называемую теорию культурно-исторических типов. Более того, ему принадлежит выделение трех типов межкультурного взаимодействия. Это «прополка» (насилие одной культуры над другой, геноцид и насаждение культуры завоевателей), «прививка» (более гибкое взаимодействие культур с широкими заимствованиями, сводящими на нет этническую и самобытность) и «почвенное удобрение» (разумные заимствования с сохранением самобытности). Но чистых типов воздействия не бывает, часто они сочетаются меж собою1.

Инновационным трансформациям способствуют миграции, торговля и экономическое взаимодействие, деятельность миссионеров и войны. В последнее время особое значение приобре-[ тает геополитический вопрос.

В главе второй «Традиционная культура ингушей», в параграфе первом «Происхождение ингушей и традиционная ( структура ингушского народа» говорится о древней истории

ингушей и строении их общества. Автор показывает, что и ингуши, и вайнахи в целом, являются автохтонным населением Северного Кавказа. Их корни восходят к местным неолитическим племенам, а также к куро-араксской культуре Закавказья 3-го тысячелетия до н.э. Археологами прослеживается преемственность материальной культуры горцев Ингушетии: от памят-

1 Данилевский НЯ. Россия и Европа. Л., 1971.

ников бронзового века к Луговому и Нестеровскому поселениям, а от них - к артефактам средневековой ингушской культуры. Из этого следует, что этнический состав населения Ингушетии серьезно не менялся в течение 5 тысяч лет. С тех времен идет и антропологический тип вайнахов, сохраняющийся неизменным со времен бронзового века. Ингушский язык относят к нахской группе Иберийско-Кавказских языков. Литератуно-ингушский язык возник и развивается на основе плоскостного ингушского диалекта, носители которого населяют центральное место в равнинной части Ингушетии. Диалект этот понятен всем ингушам на территории плоскостной и горной Ингушетии. Вплоть до последних веков традиционным типом расселения вайнахов был патронимический поселок. *

Констатируется, что традиционным общественным устрой- '

ством ингушей является тейповая система. Она специфична и присуща на Северном Кавказе лишь вайнахам. В первоначальном своем состоянии тейп - это сравнительно небольшая родовая группа (в несколько тысяч человек), сосредоточенная в основном патронимическом поселке. Браки внутри такого тейпа запрещены. «Тейп» - слово арабское, исконное слово в значении тейпа - «наькъа» (ветвь). Оно используется для обозначения родовой группы у орстхойцев. Численность людей в тейпах резко увеличилась по сравнению с прошлыми веками.

Существуют и меньшие градации: «диезал», (семья) и «ц1а» («дом»), выделившаяся лишь в последние века.

В параграфе втором «Традиционная религия ингушей» показывается, что ингуши обладали достаточно развитой и многоплановой языческой религией. Древние верования и представления, как некоторая форма общественного сознания, играли весьма значительную роль в жизни общества, в немалой степени влияя на формирование его духовной и бытовой культуры. Древние религиозные воззрения ингушей в целом свидетельствуют об их всеобъемлющем характере. Каждая религия была связана с определенной этнической общностью и представляла собой неотъемлемую часть культуры этой общности на данном этапе эволюции. Язычество ингушей, в своем смешении функций некоторых божеств и в своем дальнейшем признании высшей власти верховного существа, проявляет стремление к изучению об основном единстве мира- душой которого является бог.

Ко времени выдвижения верховного божества (ингушское Дяла, (Даьла), религия ингушей представляла собой развитую систему со своей специфической картиной мира, культовой

практикой и священными молитвами. Дяла, (Даьла)- главный и древнейший бог вайнахского пантеона богов. Поэтому с принятием ислама «Дяла» был легко воспринят в качестве мусульманского бога, и это имя является в ингушском языке синонимом арабского «Аллах».

Грозным и могущественным божеством считался громовик (Села, Стела). Обожествление неба, в представлении ингушей, связано с богом Села, громом и последующей благодатью - дождем. С его действиями связывались многие природные явления: например, «Села 1ад» - «лук Селы» (радуга). Села был повелителем грома и молнии, и если кто-то погибал от удара молнии, то считалось, что его и все общество облагодетельствовал Села, взявший к себе на небо того или иного человека. Эта традиция отмечалась не только у ингушей, она бытовала в разных регионах Северного Кавказа, и по-видимому, восходит к некому обще - кавказскому корню.

Одним из наиболее почитаемых божеств была богиня Тушо-ли. Она представлялась богиней плодородия. Культ богини Ту-шоли был широко распространен по всему вайнахскому нагорью. Он включал в себя Ингушетию, Чанты- Аргунское и Ша-ро- Аргунское ущелья Чечни, а также южный склон Главного Кавказского хребта — восточно- грузинские горные области Пшави, Хевсуретии, Тушети.

От Тушоли, зависело плодородие земли, скота, здоровое потомство, обилие урожая и т.д.

Именем Тушоли ингуши назвали один из месяцев ингушского календаря - месяц Тушоли (март месяц). Она была единственным изображаемым божеством нахского язычества. Традиционно Тушоли изображалось в скульптурной форме. Форма эта в немалой степени типична, её характеристики указывают на то, что в своей основе культ Тушоли был культом плодовитой богини-матери. «Божьеликая Тушоли» считалась дочерью Дялы, передающей ему просьбы людей.

В каждом селении имелся свой «святой», «покровитель», но в его имени всегда был компонент «ерды». Как считается, это отголосок древнего божества Ерды, общего для всех вайнахов. Существовали представления о добрых и злых духах (Тарм и Амыр). В языческих верованиях ингушей проглядывают отголоски поклонения солнцу. Очевидно, это - последствие иранского влияния на Восточный Кавказ. У ингушей имелись жрецы, совершавшие обряды и произносившие моления солнцу, Дяле, Сели и Тушоли. Жрецом являлся старик, одетый в белые одежды, а святилищами иногда представали заброшенные христианские

храмы, построенные грузинскими миссионерами. Часто святилища были небольшими каменными постройками, в которых хранились «священные предметы» - оленьи рога, стрелы и т.д. Ингушское язычество - сплав многих автохтонных и заимствованных черт, древнее явление кавказской культуры.

Религиозная терминология, народные поверья отражают историю развития религиозных представлений от древнейшей религии до современности. Как известно, ингуши прошли три религиозных верований, три этапа - языческий, христианский и мусульманский. Наиболее существенные источники проникновения к ингушам христианства - памятники материальной культуры. В Горной Ассинской котловине Ингушетии известны три христианских храма: Тхаба - Ерда, Алби - Ерда и Таргимский.

Христианство проникало на территорию Ингушетии в период средневековья со стороны феодальной Грузии, а также из Свято- Троицкого монастыря близ Владикавказа и духовного центра в Моздоке. Как известно, христианство не получило у ингушей всеобщего распространения, поскольку христианизация не подкреплялась постоянной квалифицированной помощью извне, так как Грузия подвергалась постоянным нашествиям Османской Турции и Шахской Персии.

Надо полагать, тому что христианство не получило широкого распространения, не вошло прочно в сознание народа, на это были свои причины.

Прежде всего: археолого-этнографические источники. Из-за того, что Грузия вступает в борьбу с монголо-татарами, фактически сводит на нет её миссионерскую деятельность на Северном Кавказе.

Другая и основная причина - живучесть в сознании народа языческих верований, древних божеств.

В Ингушетию ислам стал проникать из Дагестана и Чечни. Однозначно ответить на вопрос проникновения и распространения любой религии невозможно, так как внедрение в любую среду нового религиозного учения, в данном случае —ислама, есть длительный по времени процесс, где важную роль в становлении религии играют и человеческая среда вокруг данного этноса, и географический фактор, и жизнестойкость предшествующей идеологии и т.д.

В параграфе третьем - «Традиционная архитектура ингушей» рассматриваются традиции строительства ингушского народа. В Ингушетии же с давних времен практикуется каменное строительство, существовал даже языческий культ камня.

Частые нападения врагов, междоусобная вражда вынудили вайнахов строить каменные башни.

К 12-15 векам относятся горные жилые башни (их название - «г1ала»). Это - небольшие каменные строения, высотой до 4 метров. Они служили жилыми домами. К 16-17 векам появляются полубоевые и боевые башни («воув»), стоящие отдельно от жилых и служащие целям обороны. Боевые башни имели несколько ярусов внутри и высоту до 30 метров. Постройка башни была дорогостоящим делом, не каждый тейп мог себе позволить выстроить башню из-за ограниченности средств. Полубоевые башни сочетали в себе особенности жилых и боевых башен. На первом ярусе башни держали скот, на втором - жили сами хозяева, а третий ярус являлся комнатой для гостей. Стационарных лестниц внутри не имелось, когда хозяева поднимались вверх, они втягивали лестницу за собой. Чем выше - тем безопаснее было в башне, на первый ярус легко могли войти враги. Башня чаще всего принадлежала всей патронимии и строилась на общие средства. В Ингушетии имеется множество башенных комплексов: Мецхал, Эгикал, Дош-хакле и т.д. Башни строились подчас в труднодоступных местах. Это делалось для контроля над местностью и в других стратегических целях.

В плоскостных поселениях дом чаще всего был с террасой, четырехкомнатный и с балконом. Каждая комната имела функциональное назначение: выделялись главная комната, кунацкая, комната молодоженов и маленькая комната.

Имелась и погребальная архитектура, которая эволюционировала от подземных могильников средневековья до «солнечных могильников» и надземных некрополей, в которых располагались мумии предков.

В параграфе четвертом - «Традиционная пища и одежда ингушей» фиксируется, что анализ кухни может быть плодотворно использован в культурологическом исследовании, т.к. народная кухня четко репрезентирует условия существования этноса: на нее влияют природа и климат, материальный достаток и характер торговли. Пища указывает и на процессы, связанные с этногенезом и этническими контактами. Пища у ингушей в частности была достаточно разнообразна, что указывало на высокий уровень развития культуры. В ингушской кухне большую роль играла культура кукурузы. Из кукурузной муки готовился самый известный вид хлеба — сискал. Кукурузная мука разнообразно использовалась в горском хозяйстве. В частности, из нее изготавливались вареные галушки - халтамаш,

широко известное за пределами Ингушетии дулх - халтамаш-вайнахское блюдо. Для самых почетных гостей приготовлялись особо изысканные блюда, рельефно демонстрирующие своеобразие ингушской кулинарии. Так, изысканным блюдом считалась композиция из бараньих головы, грудинки и курдюка, раскладываемых рядом.

Исследование традиционной одежды также играет немалую роль в деле изучения культуры этноса. Одежда указывает на характер и динамику развития этнической культуры. Одежда-один из важнейших элементов материальной культуры, в значительной степени отражающий этническое своеобразие. Она складывается в многосторонней зависимости от географических условий, форм хозяйства, специфики быта народа, ступени его социально- экономического развития, исторических и культурных связей.

Сведения, которые мы имеем об одежде ингушей, объясняются существованием наземных склепов с коллективными захоронениями в которых, вследствие естественной мумификации трупов, сохранилась их одежда. Особый интерес представляют старинные женские головные уборы в форме рогов -«курхарс». Они датируются 16-17 веками и были найдены в склепах.

Основными составными частями женской одежды ингушей были платья- «коч» и надевавшиеся под нее штаны. В сочетании с головным убором такой костюм был повседневным для женщин всех возрастов. Расцветка платья у молодых могла быть довольно яркой, у более старшего возраста преобладала темная, с мелким рисунком, или гладкая ткань.

В праздничный, свадебный костюм девушек входила также распашная, в талию, одежда, под названием- «чокхи».

Верхняя её часть сшита по фигуре, со скошенными бортами, открытой грудью, с застежкой у пояса. Нижняя часть, отрезная по талии, спереди лежала гладко, а на спине пришивалось в сборку. Под «чокхи» обязательно одевалась рубаха, которая видна на груди и в разрезе от талии до низу.

В конце Х1Х-ХХ вв. ингушские девушки начали носить нагрудники с застежками.

В основном носили пояса из кожи с широкой или узкой серебряной пряжкой, но обеспеченные ингушки старались приобрести серебряные пояса. Значительную роль в костюме ингушских женщин играли украшения; серьги, кольца, браслеты, цепочки и нагрудные часы, которые делались местными и

дагестанскими мастерами, и привозились из Петербурга, Москвы, Тифлиса.

Мужская одежда ингушей по своему составу, форме и покрою была такой же, как у других народов Северного Кавказа, но в манере ношения и некоторых деталях наблюдались отличия. Основная одежда горцев - это домотканая шерстяная черкеска «чокхи», архалук («палчакх») из хлопчатобумажной ткани, папаха и кожаная обувь. Зимой одевали тулупы, на ноги обувь с высоким голенищем. В более позднее время черкеска с газырями, украшенными двумя серебряными или медными пряжками

Выделяются и основные, типические черты ингушской культуры. Во многом они имеют общекавказский характер. Вспомним, что известные на Кавказе и за его пределами мыслители (В. Давидович, А. Шадже) на основе ряда признаков выделяли «кавказскую цивилизацию». Однако ингушская культура обладает и рядом собственных характерных особенностей, которые могут иметь аналогии в вайнахском мире, а могут являться и собственно ингушскими.

Фундаментальными основами ингушской культуры являются: 1) геронтократия (почтение к старикам, глубокое уважение и подчинение им); 2) система традиционной этики, основанная на понятиях «яхь», «эздел», подчинения младших старшим и т.д., 3) гостеприимство. Этот обычай имеет общекавказский характер; 4) куначество и побратимство, проявляющиеся в заведении по сути «названных братьев» в иноэтничной среде;

5) идеалы мужественности и бесстрашия, столь актуальные для Кавказа, который тысячелетиями служил ареной столкновения различных горных и степных, кочевых и оседлых племен;

6) особая сплоченность и ценность родственных отношений, которые пронизывают все ингушское общество и во многом определяют духовный климат внутри него; и 7) приоритет этнической эндогамии, продиктованный условиями тесного взаимодействия с многочисленными этническими группами, что чревато ассимиляцией.

В главе третьей «Развитие и трансформации ингушской культуры», в параграфе первом «Этногенез ингушей в контексте этнической истории вайнахов» рассматриваются дискуссионные до сих вопросы об этногенезе вайнахов в целом и ингушей в частности. Традиционно ингуши считают горцами, в последние века они вышли из гор на плоскость, и поэтому существует распространенное мнение, что прародиной вайнахов и

ингушей в частности являются нагорные районы бывшей Чечено-Ингушетии. Как мы показываем, это не совсем так.

Во-первых, это не подтверждается данными археологии. Как известно, считается, что предкам нахских народов и дагестанцев принадлежит несколько археологических культур: ку-ро-араксская, северокавказская, каякентско-харачоевская. Их памятники представлены как в нагорной полосе, так и на плоскости. Этот факт свидетельствует, что племена-предки были распространены не только в горах.

Следующим фактором доказательства является язык. Несмотря на то, что ингушский и чеченский языки отличны, а последний делится на ряд диалектов, все они взаимопонимае-мы, грамматическая система нахских языков едина. Это относится и к сильно грузинизированному бацбийскому языку. Но практически единый язык не смог бы сформироваться в горной полосе, где этническое общение затруднено ввиду труднодос-тупности троп и ущелий. В горах сформировалось бы более десятка родственных, но невзаимопонимаемых языков, которые появились бы на месте диалектов. К тому же, многие сказания и предания говорят о долгом пребывания вайнахов на равнине. Однако они постоянно оттеснялись оттуда кочевыми группами, господствовавшими на плоскости. Таким образом, следует сделать вывод, что этногенез вайнахов происходил и на равнине, и в нагорной полосе.

Динамика этнической культуры может быть прослежена на этногенетических процессах. Контакты близкородственных этнических групп, их взаимодействия, слияние, разделение являются важным атрибутом динамики культуры и двигателем этногенеза. Мы попытались проследить это на примере ингушского народа. Был поставлен вопрос о связях и контактах ингушей внутри вайнахского суперэтноса. Надо сказать, что материальная культура горных районов Чечни и Ингушетии очень близка, в ней трудно разграничить какие-либо отдельные области. Обратимся к языку и фольклору. С востока к ингушам примыкают общества Ялхорой (южнее Бамута), Лам-Аьккхий, Кей-мохк и Малх-йисте. Сейчас все они интегрированы в состав чеченского народа. Эти названия часто встречаются в ингушских сказках и преданиях, а их наречия очень близки к ингушскому языку в противовес чеченскому. Совместив данные фольклора и диалектологии, автор предполагает существование несколько веков назад общности в составе вайнахского суперэтноса. Эта общность находилась на западе вайнахских земель и включала все горно-ингушские территории, Ялхоройское,

Малхистинское, Лам-Аккинское общества, возможно, Нашхой, Майсты и Хилдехарой (все в горной Чечне), а также орстхой-цев. Орстхойцы (карабулаки) - один из вайнахских тукхумов, располагавшийся в плоскостной Ингушетии и в сопредельных районах Чечни. Большая их часть выселилась в 1865 году в Османскую Турцию, а львиная доля остальные - интегрировались в состав ингушей. И сейчас многие ингушские фамилии -по существу, орстхойские. Орстхойцы-карабулаки говорят на ингушском языке, и, очевидно, общались на нем гораздо ранее. Автор показывает это в противовес имеющей хождение точке зрения, согласно которой орстхойцы-карабулаки являются ответвлением плоскостных чеченцев. Последние, очевидно, представляют собой противоположную ветвь внутри вайнахов.

Однако, эта западно-вайнахская общность не была основана на господстве какой-либо одной группы. Отсутствовала и вертикаль власти, столица, армия. Это было объединение свободных тейпов, сформировавшееся, видимо, на основе совместного проживания и торгово-экономических факторов, что не означало отсутствия вооруженных столкновений при общем дружеском расположении друг к другу ингушей и других горных вайнахов.

Рассмотрен и вопрос о взаимодействии ингушей с живущими еще восточнее «дальними кистами». Так, изучена проблема орстхойско-чеберлоевского взаимодействия, выраженная в виде сохранившегося предания, диалектных особенностей и орст-хойской тейпонимии в составе чеберлоевского тукхума.

Во втором параграфе третьей, главы рассматривается динамика ингушской культуры в 19 веке. В это время в жизни ингушей происходят важнейшие перемены, коренным образом влияющие на ингушскую культуру. Во-первых, в 1770 году ингуши первыми из северокавказских народов официально соединились с Россией. А по прошествии сорока лет, был заключен договор назрановцев с Россией в 1810 году. Россия стала усиленно способствовать дальнейшему переселению ингушей к Назрани, стала более активно оказывать военную помощь. Оно означало усиленные контакты между ингушами и русскими, культурные заимствования. Ингуши познакомились с русской культурой, начали активно торговать с русскими районами, заимствовали оттуда многие предметы быта, облегчавшие повседневную жизнь ингушей.

Во-вторых, ингуши в 19 веке окончательно оставили большинство башенных поселков и переселились на плоскость. Хотя в 1845 году и произошел откат назад - выселение ингушей

обратно в горы - но часть их все же осталась на плоскости. Даже те, кто вынужден был вернуться в башни, имели уже навыки плоскостной жизни. На плоскости ингушская культура серьезно изменилась в материальном отношении: возникла другая архитектура, совершенно перестроилось сельское хозяйство и т.п.

В-третьих, в 19 веке ингушами был принят ислам. Ислами-зация завершилась в 1862 году в селении Гвилети на Военно-Грузинской дороги. Исламизация ингушей приобщила их к одной из величайших мировых культур. Ингуши вошли в культуру Востока. Несмотря на то, что у них сохранилось множество языческих пережитков, ингуши все равно испытали сильное влияние мусульманской культуры, сказавшееся в самых разных сферах жизни - изменились некоторые обычаи, имена людей, в язык вошло много арабизмов.

В подпараграфе 2.1. «Эволюция ингушского жилища» говорится об изменении ингушского дома в 19 веке. Пример этот приведен не случайно, ибо эволюция архитектуры хорошо показывает изменения, произошедшие в ингушской культуре. Домостроение явно отражает динамику культуры, так как в нем находят выражение творческие силы ингушей, порожденные конкретно-исторической ситуацией и культурными веяниями эпохи. Типичным горным ингушским жилищем является каменная башня. На плоскости же ингуши стали возводить совершенно другие строения: турлучные длинные дома с галереями. Земельные наделы увеличились, стали большими дворы, появились места для пристроек. Ингушская плоскостная архитектура много взяла от домостроения соседних народов, живущих на плоскости.

В подпараграфе втором: «Ингуши и Россия в конце 19 -начале 20 века» рассматриваются ингушско-русские контакты в контексте динамики ингушской культуры. Автор подчеркивает, что одним из важнейших феноменов северокавказской культуры конца 19 века является феномен просветительства. Он порожден кавказско-русско-европейскими контактами и является переломным в свете начала модернизации кавказской культуры. Ингушетия дала плеяде просветителей очень значимое и известное имя: Чаха Ахриева. Ч. Ахриев впервые собрал бесценный материал по сказаниям и преданиям ингушей, обобщил его, прокомментировал этногенетические легенды. Он был чрезвычайно разносторонним человеком и боролся за просвещение ингушских детей, обучение их грамоте. Ч. Ахриеву принадлежит и заслуга попытки создания ингушской письмен-

ности. Кроме того, Чах Ахриев отстаивал права ингушей, нарушавшихся в Российской империи достаточно часто. Подход Чаха Ахриева можно считать первым подлинно научным опытом по изучению ингушской истории и культуры.

Параграф третий — «Трансформации ингушской культуры в 20 веке» посвящен динамике ингушской культуры в последнее столетие. 20 век ознаменовался радикальными переменами в истории России и крутыми переломами в истории ингушского народа, что не могло не повлиять фундаментально на развитие ингушской культуры.

Перемены начались с 1917 года. Ингуши приняли активное участие в Гражданской войне на стороне большевиков. Через несколько лет после установления Советской власти начинается глубокое изучение ингушской культуры московскими учеными. Организуются разнопрофильные экспедиции в Ингушетию. И в это время начинает создаваться ингушская письменность. В ее создании принимали участие как столичные ученые-лингвисты, такие как Н.Ф. Яковлев и А.Н. Генко, так и местные кадры, выдвиженцы из числа ингушей. В их числе можно назвать таких крупных ученых как З.К. Мальсагов, Т.Д. Беков и некоторых других. Они занимались созданием ингушского алфавита: подбором диакритических значков, установкой правописания. Была организована и активная культурно-просветительская работа. В конце 20-х годов была создана нормативная ингушская грамматика, над которой работал Заурбек Мальсагов. У ингушского языка появилась нормативная грамматика и литературная форма.

Сразу вслед за этим Заурбек Мальсагов стал издавать на младописьменном ингушском языке первое печатное издание. Это была газета под названием «Сер дал о» («Свет»). Она рассказывала о повседневной жизни ингушей, об успехах в строительстве нового общества, о просвещении. Впоследствии, в лице 3. Мальсагова, Т. Бекова, Х.-Б. Муталиева, X. Осмиева, Б. Зязикова, И. Базоркина, С. Чахкиева и многих других развилась и ингушская литература.

Заурбек Мальсагов является и автором популярного ныне понятия «вайнах»- в переводе « наши люди».

В 20 веке образовалась и ингушская диаспора в городах России. Ингушская культура испытала большое влияние общесоветской. Ингуши влились в советский мир. Но тем не менее сохранилась и традиционная культура. Живет ингушский язык, соблюдаются обычаи, что позволяет ингушам сохранять свою самобытность в многонациональной России. Современное

состояние ингушской культуры — сочетание традиционного и современного и их динамичное взаимодействие.

В Заключении прочерчиваются возможные перспективы дальнейшего исследования динамики ингушской культуры.

Список публикаций по теме диссертации:

1. Агиева Л.Т. Традиционная культура ингушского народа. Ростов н/Д: РГСУ, 2005. (1 п.л.);

2. Агиева Л.Т. Методологические проблемы исследования динамики культуры. Ростов н/Д: РГСУ, 2005. (1 п.л.);

3. Агиева Л.Т. Традиционные народные представления ингушей, связанные с исчислением времени // Сборник научных трудов Ингушского государственного ун-та. Магас. 2002. (0,5 п.л.);

4. Агиева Л.Т. Тотемизм как одна из древнейших форм религии ингушей // Научный вестник ИнГУ. 2003. № 2. (0,5 п.л.);

5. Агиева Л.Т. Некоторые истоки ингушского танца // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2004. Приложение № 2. (0,5 п.л.);

6. Агиева Л.Т. Ингушская женщина: вчера и сегодня // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2003. Приложение № 11. (0,5 п.л.);

7. Агиева Л.Т. Развитие письменности и просвещения в Ингушетии // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2003. Приложение № 9. (0,5 п.л.).

Подписано в печать 22.09.0S. Формат 60*84 V«. Офсетная печать. Физ. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 2-183.

ИПО РГПУ: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33

*17553

РНБ Русский фонд

2006-4 18134

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Агиева, Лемка Тугановна

Введение

Гл.1 «Методологические основы исследования».

Гл.2 «Традиционная культура ингушей».

§1. «Этнический облик ингушского народа».

§2. «Традиционная религия ингушей.

§3. «Традиционная архитектура ингушей».

§4. «Традиционная пища и одежда».

Гл. 3. «Развитие и трансформации ингушской культуры».

§ 1. Этногенез ингушей в контексте динамики этнической истории вайнахов.

§2. Трансформации в ингушской культуре 19 века.

1. Эволюция ингушского жилища в 19 веке.

2. Ингуши и Россия в 19-начале 20 вв.

3. Трансформации ингушской культуры в 20 веке.

Введение диссертации2005 год, автореферат по культурологии, Агиева, Лемка Тугановна

Актуальность темы исследования. Проведение данного исследования обусловлено всем современным культурным, политическим и экономическим положением в России. В последние годы стало ясно, что взвешенная национальная политика не может быть разработана без научного подхода. Он предполагает прежде всего накопление объёма знаний о каждом из народов России, тщательный анализ их истории, культуры, религии и взаимоотношений. Особенно это актуально для северо-кавказского региона, который в последние 15 лет стал во многом очагом нестабильности. Активизировались ксенофобские, националистические настроения. А они, как известно, порождены неинформированностью народов друг о друге, незнанием местных традиционных культур. «Знание в сердце - ясный светильник» - сказал персидский поэт Рудаки, и это утверждение очень актуально сейчас на Северном Кавказе. Многие кавказские национальные движения, используя риторику патриотического возрождения, настаивают на возвращении к традиционным ценностям. Однако, данное понятие трактуется ими произвольно, в зависимости от конъюнктуры. Сейчас требуется глубокий анализ исторической трансформации культур народов Северного Кавказа. Необходимо четко выявить черты традиционного общества, пути его изменения, соотношение традиции и внешнего влияния. Важно и актуально соотношение новации и традиции в контексте русско-кавказских контактов, этнического взаимообогащения на бытовом и научном уровнях.

В Республике Ингушетия такие проблемы приобретают особое звучание. Ингушетия находится в наши дни в сложном экономическом и политическом положении, она является, в некотором смысле прифронтовой зоной. В ней представлены как созидательные, толерантные, так и националистические, экстремистские идеологические течения. Подчас в произвольном духе трактуется история ингушского народа. В сложившейся обстановке очень важно критическое рассмотрение истории ингушского народа, его взаимодействия с другими культурами, «осовременивания» его культуры в составе России. Актуален вопрос об ингушско-чеченских связях. Невозможно не заострять внимание и на периодизации истории ингушской культуры, которая отсутствует в большинстве источников. А на практике это означает трезвый взгляд на ингушскую культуру и предотвращение идеологически ангажированного манипулирования историческими фактами.

Степень научной разработанности проблемы. Изучение нами ингушской культуры опирается на теоретические взгляды об этносе, разработанные академиком Ю.В.Бромлеем.

Ингушская культура исследовалась и изучалась многими учеными на протяжении 19-20 веков. Естественно, детальное изучение ингушской культуры с применением подлинно научных методов началось уже после установления Советской власти в регионе, в 20-х годах 20 века. До этого же существовали различные описания, сводящиеся к статистике и этнографии. Они преследовали преимущественно практические цели, актуальные для царского правительства и Терской областной администрации. Необходимо было знать количество населения, характер земель, племенное и географическое деление горных вайнахских районов. Однако описания эти сегодня представляют немалую научную ценность при восстановлении исторического прошлого ингушей. Примером таких описаний могут служить сочинения Г.Вертепова, Н.Грабовского.

Отдельно следует выделить более ранние описания академиков П.Палласа и И.Гюльденштедта, сводящиеся к перечислению основных племен, мест их обитания и привычных занятий.

Немалую роль в раннем изучении ингушей играли военно-стратегические факторы. Действительно, ингуши не участвовали в Кавказской войне, однако их территория непосредственно смыкалась с зоной боевых действий. Власти нуждались в военных описаниях, преследовавших цели уяснения географии Ингушетии, политического настроения местного населения и его боеспособности. Труды такого рода составлялись А.Берже, С.Броневским.

Проблемы ингушской культуры стали изучаться местными кавказскими просветителями в конце 19 века. Известнейшим ингушским просветителем был Чах Ахриев, оставивший после себя подробные записи ингушских легенд, сказаний и преданий, а также зафиксировавший мифологию, национальный эпос, моменты, связанные с языческой религией. Затронул Ч.Ахриев и этнографически-обрядовую сторону жизни ингушей. Занимался анализом жизни ингушей и балкарский просветитель Б.Шаханов.

Первые годы Советской власти дали Ингушетии крупнейших исследователей ингушской культуры Н.Ф.Яковлева, Г.К.Мартиросиана, Л.П.Семенова, А.Н.Генко и др. Они всесторонне научно описали жизнь ингушского народа. Не без их участия были подготовлены местные специалисты: З.К.Мальсагов, Т.Д.Беков, Т.Муталиев и другие. Эти ученые разработали ингушский литературный язык в его современном виде, они составили первые грамматические описания и наладили его преподавание. Их же труды лежат в основе ингушского языкознания.

Кузницей кадров по изучению ингушского народа был Чечено-Ингушский государственный университет, выпустивший ряд квалифицированных специалистов по Ингушетии. Ими являются М.Базоркин, Х.Боков, И.Дахкильгов, М.Зязиков, А.Мальсагов, Д.Мальсагов, М.Мужухоев, Ф.Оздоева, И.Сампиев, А.Танкиев, С.Чахкиев, Т.Ужахова, С.Хамчиев и многие другие. Многие из этих специалистов работают в Ингушском НИИ

Гуманитарных исследований, в недавно открытом Ингушском государственном университете. В центре внимания современных ингушских ученых находятся перипетии традиционной культуры ингушей, ее архаическая языческая и мусульманская архетипика, образы традиционного мышления. Большой популярностью пользуется тема ингушской национальной этики. И, конечно, предметом особого рассмотрения и гордости является глубоко своеобразная национальная архитектура: ингушские башни.

Теоретико-методологическим основанием работы являются сравнительно-исторический и общенаучный системный подход.

В основу анализа положено представление о динамике культуры, ее изменении во времени в связи с действием тех или иных внешних и внутренних факторов. Культура понимается при этом в рамках деятельностного подхода ( Э.С.Маркарян,.В.Е.Давидович, Ю.А.Жданов) Как субъект культуры в исследовании позиционируется ингушский этнос в непрерывном движении развития его культуры.

В работе активно используется концепт культурной диффузии, который находит применение для описания контактов, на протяжении веков существовавших между ингушами и окружающими их народами. Методологически важными выступают также идеи модернизации и трансформации культуры.

Пассионарная теория Л.Н.Гумилева нами, по существу, не принимается ввиду спорности ее доказательной базы. В центре внимания находится процесс преображения традиционной культуры и ее взаимодействия с современной - индустриальной и постиндустриальной культурой российского государства 19-20 веков. Автор исходит из того, что традиционное и новационное вступают в сложные, разноуровневые взаимодействия, которые определяют динамику культуры и степень ее открытости.

Изменение экономических условий и эволюция сельскохозяйственного производства представляются нам толчками-детерминантами, ведущими к трансформации традиционной культуры. Такую же роль играют и процессы, протекающие в общине - тейпе. В совокупности, динамикой культуры представляется изменение образа жизни, хозяйства, ведущих ориентиров в духовной жизни.

Целью исследования является исследование динамики развития ингушской культуры, ведущей ее от традиционного к современному типу общества. Общая цель исследования конкретизируется в следующих положениях:

- проследить трансформации в различных сферах традиционной ингушской культуры, происходившие в течение длительного времени;

- показать влияние межэтнических и внутриэтнических контактов на динамику развития ингушской культуры;

- раскрыть роль географических факторов в культурных изменениях, происходивших в Ингушетии;

- выявить воздействие геополитических факторов, в частности, России, на изменении традиционного образа жизни ингушского народа;

- описать развитие модернизированной ингушской культуры XX века через анализ разных сторон жизни ингушей.

Научная новизна диссертационного исследования определяется следующими положениями ингушская культура изучена и рассмотрена в диахроническом аспекте, через призму трансформаций различных сфер жизни;

- выяснено, что динамика культуры напрямую связана с этническими контактами, процессами межэтнической диффузии, которые служат катализаторами трансформаций;

- изучена динамика внутриэтнического взаимодействия в рамках вайнахской общности, благодаря которой сформировался ингушский народ;

- доказано ускорение культурной динамики в связи со сменой традиционного ландшафта, в условиях которого происходил этногенез;

- проанализирована роль российской культуры в трансформации развития ингушского народа по пути «от традиционного» к «инновационному»;

- Описаны инновационные процессы, ведущие Ингушетию по пути к единству с мировым сообществом.

На защиту выносятся следующие положения :

1. Важнейшим фактором динамики любой этнической культуры выступает межэтническое и внутриэтническое взаимодействие, процессы диффузии и дифференциации, позволяющие возникать и развиваться новым этнокультурным группам. Для ингушей фактором культурной динамики являлось с одной стороны, взаимодействие с другими проживающими рядом народами Кавказа, а с другой - складывание тейповых союзов, изменения в тейповой структуре, перемещение групп внутри нахского суперэтноса.

2. Серьезной геополитической детерминантой динамики ингушской культуры было вхождение ингушских территорий в состав России. Это обеспечило ингушам возможность широкого и плодотворного взаимодействия с народами совершенно иного происхождения, религии и менталитета. Контакт с Россией обернулся также трансформациями в материальной культуре, вызванными взаимодействием традиционной и индустриальных технологий. Ингуши оказались включены в государственную структуру, чего никогда не происходило ранее в их истории. Все это дало инновационный толчок традиционному ингушскому обществу.

Мощным социально-географическим фактором для развития ингушской культуры стало переселение из горной местности на плоскость, полностью изменившее образ жизни ингушей. Оно привело к новациям в материальной культуре, которые затронули сельское хозяйство, архитектуру, характер расселения. Глубокие перемены произошли и в культуре духовной, поскольку раскрылись новые возможности для межэтнических контактов. Вхождение в состав России помогло осуществить переселение ингушей на равнину и освободило их от набегов кабардинцев, прежде взимавших с них дань. Переселение на плоскость инициировало новый процесс: культурную диффузию с другими народами, которая вылилась в принятие ислама, начавшееся в первой половине 19 века. Это была важная веха в истории ингушского этноса, теперь культурный вектор получил направление в сторону Востока. Ингуши явились одним из последних народов мира, принявших ислам Исламизация повлекла за собой вхождение в ингушскую культуру особого исламского пласта, изменившего и преобразившего как традиционную бытовую культуру, так и литературу, искусство и т.д. Изменились обычаи, имена. Ингушская культура оказалась «в контексте» одной из мировых религий. Впрочем ингушский ислам, как и северо-кавказский в целом, не проник глубоко в национальное самосознание и не наложил фундаментального отпечатка на менталитет ингушей.

Значительным и актуальным в развитии ингушской культуры следует считать феномен просветительства, указывающий нам на развитие этнического самосознания, выходящего за рамки тейповых представлений. Просветительство, представленное прежде всего Чахом Ахриевым, сыграло исключительную роль для ингушской духовной культуры. Оно положило начало научным исследованиям жизни этноса. Ч.Ахриевым были впервые записаны многие сказания, предания, легенды, сказки, обычаи, которые и сегодня используются как уникальные источники по ингушской истории и культуре. Просветители не только несли свет грамоты, но они играли и «правозащитную роль» -отстаивали интересы родного народа перед царским правительством, хлопотали об улучшении бытовых и хозяйственных условий, а также просвещали российское общество о кавказской культуре. Политика Советской власти относительно кавказских народов в 20-30-е годы XX века также стала детерминантой их развития и этнической саморефлексии. Ингушетия - сделалась предметом культурно-просветительной деятельности и изучения. Местные (З.Мальсагов, Т.Беков). и московские (Н.Ф.Яковлев, А.Н.Генко) лингвисты приступили к выработке ингушского литературного языка и письменности к нему. Впервые в 1929 году появилась нормативная грамматика ингушского языка. Сразу же возникла и литература: стала издаваться газета «Сердало», стихи и прозу на языке писали З.Мальсагов, Т.Беков, Б.Зязиков и другие. Кроме того, возник национальный театр, появились художники. Все это ознаменовало включение ингушской культуры в общемировой контекст XX века.

В последние десятилетия XX века ингушская культура достаточно сильно сблизилась как с общесоветской, так и с культурой других и народов России. Выразилось это и в архитектуре, и в одежде (национальная одежда давно вышла из обихода даже в высокогорье), и в языке ( ингушский язык проникло много русских слов, стали забываться ингушские сложные числительные). Ингуши стали получать образование в различных городах, многие оставались там жить: возник феномен ингушской диаспоры. В настоящее время процесс вхождения ин1ушского народа в мировую цивилизацию активно продолжается. Это не уничтожает культурного своеобразия ингушей, но дает им возможность широких культурных контактов и новые исторические перспективы.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Диссертационное исследование представляет интерес для исследователей истории культур народов Северного Кавказа, а также широкого круга философов, культурологов, социологов, политологов, востоковедов как на

Северном Кавказе, так и за его пределами. В работе присутствует комплексное отображение проблем и широкого круга вопросов, связанного с динамикой ингушской культуры, ее изменениями во времени и взаимодействием с другими культурами. Работа может быть использована как источник в различных областях знания, исследование может быть рекомендовано для изучения в ВУЗах по предметам исторического и этнологического круга. Особую значимость работа приобретает в Республике ё

Ингушетия, где она может быть использована в деятельности министерств и ведомств, выработке культурной политики, для чтения учебных курсов в ВУЗах.

Апробация работы Структура работы. а

Работа состоит из введения, 3 глав, включающих 8 параграфов, заключения и списка литературы. Объем текста - 138 страниц. Список литературы включает 167 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Динамика ингушской культуры"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы исследовали динамику ингушскую культуры. К сожалению, в кавказоведческой литературе мало внимания уделяется проблемам динамики культуры. Предпочтение отдается традиционной культуре. Ее знать необходимо, но невозможно не затронуть и вопросов о современном состоянии кавказской культуры. Кавказ не находится в безвоздушном пространстве, он оживленно контактирует с Россией, Востоком и Западом. Он подвергается культурному влиянию с самых различных сторон. Сейчас актуальна проблема положения кавказской культуры в многонациональной России.

Говоря об этом, следует четко различать грани динамики культуры. Многие исследователи сталкиваются с тем, что не могут разграничить в культуре народов Кавказа их исконный, традиционный пласт и мусульманский пласт, привнесенный извне. Сращение этих двух начал произошло в Дагестане, который представляет собой яркий пример мусульманской культуры и оплота ислама на Кавказе. В Ингушетии же ситуация совершенно иная. Здесь мы имеем дело с хорошо сохранившейся языческой культурой, которая достаточно четко отграничена от мусульманской. И в этом отношении ингушская культура являет собой четкий пример взаимодействия традиционно-языческой и исламской культур на Северном Кавказе. Несмотря на это, некоторые исследователи смешивают эти два начала и представляют мусульманскую культуру как традиционную. Действительно, мусульманская культура имеет ярко выраженный традиционный характер, но для Кавказа она не является традиционно-автохтонной, ислам - новация. Уже приход ислама радикально изменил контуры кавказской культуры в целом и вайнахской в частности.

Это исследование может быть продолжено в нескольких направлениях. Так, большой интерес представляют проблемы соотношения ингушской и вайнахской культур. Какими особенностями характеризуются эти культуры? Действительно, вплоть до конца 18 века ингуши являлись органичной частью вайнахской общности. Они составляли культурное и языковое единство с более восточными районами, относящимися сейчас к Чечне. Но с начала 19 века начинается постепенное накопление культурных различий, вызванное переселением ингушей на плоскость и Кавказской войной. Ингуши вошли в состав России мирно, чеченцы же долго сопротивлялись Российской империи. Это привело к административно-территориальному разделению Чечни и Ингушетии, которое не было актуализировано лишь в период существования единой Чечено-Ингушетии. Ингушские и чеченские районы управлялись из разных мест, разными чиновниками. Насколько административно-территориальное деление влияет на культуру? И вообще как в широком смысле соотносятся политика и культура? Все это - темы новых исследований, которые могут касаться в том числе и динамики развития ингушской культуры.

Дискуссионными остаются и многие вопросы, связанные с развитием ингушской культуры в XX веке. Очень интересна проблема создания ингушской письменности. Существовало множество проектов ингушского алфавита и оформления текстов. Спектр мнений на эту тему включает даже вопросы политики. Так, есть точка зрения, согласно которой ингушское правописание сознательно подгонялось под чеченское, чтобы представить чеченцев и ингушей единым вайнахским народом с единым языком. Действительно, в ингушской письменности есть свои недостатки, однако подобные заявления должны быть всесторонне аргументированными. Вайнахская общность в какой-то степени актуальна и сегодня, но ингуши и чеченцы составляют уже разные народы.

Перспективен и анализ современной ингушской культуры. Не совсем еще ясно, насколько русская и советская культура трансформировала ингушскую в конкретных моментах и установках. Насколько ингуши интегрировались в общероссийское культурное пространство, и как они себя там сознают? Вопросы эти очень актуальны, они находятся на грани культурологии, философии, социологии и политологии. Можно постараться проследить и динамику развития ингушской культуры на протяжении 20 века.

В связи с этим целесообразным представляется и сравнительный анализ современной ингушской культуры и культур других народов Северного Кавказа. Очень интересны вопросы о степени влияния западной и русско-советской культур на народы Северного Кавказа, на их отношение к неминуемо наступающей глобализации.

Динамика ингушской культуры в 19-20 веках ясно показывает, что основополагающая тенденция развития ингушской культуры — взаимодействие с другими народами и их взаимообогащение прогрессивными культурными элементами. В этом - и будущее Ингушетии 21 века.

Список научной литературыАгиева, Лемка Тугановна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абдуллаев М.А. Суфизм и его разновидности на Северо-Восточном Кавказе — Махачкала, 2003

2. Авксентьев А. «Ислам на Северном Кавказе» Ставрополь, 1984.

3. Авксентьев В.А., Шаповалов В.А. Этнические проблемы современной России: социально-философский аспект анализа - Ставрополь, 1997

4. Агиева Л.Т. Тотемизм как одна из древнейших форм религии ингушей — Научный вестник ИнгГУ, №2 2003, Магас, с.85-92

5. Азиев М., Марковин В., Чахкиев Д. «Каменная летопись страны вайнахов» М., 1994.

6. Акаев В.Х. Суфизм в контексте арабо-мусульманской культуры -автореф.дисс. - Ростов-на-Дону, 2004

7. Айдаев Ю. «Чеченцы: история и современность» М.,1996.

8. Акты Кавказской Археографической Комиссии об Ингушетии и ингушах-Назрань, 1995.

9. Алексеев М. «Сравнительно-историческая морфология нахских языков: категории имени» М., 2003

10. Ю.Алироев И. «Нахские языки и культура» Грозный, 1978.

11. Алироев И., Осмаев М. История и культура вайнахов - М., 2003

12. Алпатов В.М. 150 языков и политика: 1917-2000 - М., 2000

13. Античные историки о Северном Кавказе Нальчик, 1990.

14. Антология ингушского фольклора (в 2 т.) Нальчик, 2003 (на ингушском и русском языках)

15. Антология исследования культуры СПб., 1997

16. Арсаханов И.А. Чеченская диалектология - Грозный, 1969

17. Ахриев Ч. «Ингуши (их предания, верования и поверья)» Тифлис, 1875.

18. Багаев М. Раннесредневековая материальная культура Чечено-Ингушетии (У-ХН вв.) Грозный, 1971.

19. Базоркин А. «Горское паломничество» \\ Сборник сведений о Кавказских Горцах, выпуск 5, 1873.

20. Базоркин И. Очерки, статьи, выступления //Собр.соч.в бт-х, Т.5. Магас, 2002.

21. Базоркин М. «История происхождения ингушей» Нальчик, 2002.

22. Баранец A.A. Культурный фенотип мистицизма: христианство и ислам Ростов н/Д, 2000.

23. Баронин А. «Этническая психология» Киев, 2000.

24. Бартольд В. «История и культура мусульманства» М.,1992.

25. Басилов Н., Кобычев В. «Галгай страна башен» \\ Сов. Этнография, 1971, №1

26. Белик А. «Культурология. Антропологические теории культур» М.,1999.

27. Берже А. «Краткий обзор горских племен на Кавказе» Нальчик, 1992

28. Берже А. «Чечня и чеченцы» Тифлис, 1859.

29. Бларамберг И. «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа» Нальчик, 1999.

30. Бокарев Е. «Введение в сравнительно-историческое изучение дагестанских языков» Махачкала, 1961.

31. Боков Х.Х. Противоречия развития интернационалистического сознания в советском обществе - Автореф.дисс. — М.,1990

32. Боков Х.Х. «Молитва о мире» М., 1997.

33. Бромлей Ю. «Национальные проблемы в СССР: в поисках новых подходов» М.,1988.

34. Бромлей Ю. Очерки теории этноса - М., 1983

35. Бромлей Ю., Козлов В. «Этносы и этнические процессы как объект исследования» М., 1987.

36. Броневский С. «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе» М.,1823.

37. Бунак В. «Черепа из склепов Горного Кавказа в сравнительно-историческом изучении» Л., 1958.

38. Васильев Ю.В. Этнополитические процессы Юга России на рубеже XX и XXI веков: от конфликтов к стабилизации - Ростов-на-Дону, 2004

39. Вертепов Г. «Ингуши» \\ Терский сборник, Владикавказ, 1892.

40. Вертий М.Ю. Обычное право народов Северного Кавказа как феномен культуры - автореф.дисс. - Ростов-на-Дону, 2003

41. Виноградов В., Марковин В. «Археологические памятники Чечено-Ингушской АССР» Грозный, 1966.

42. Виноградов В. «Тайны минувших времен» М., 1966.

43. Вол ков Ю., Хунагов Р., Шадже А. «Гуманизм и полиэтническая Россия» Майкоп, 2001.

44. Вопросы кавказской филологии и истории — вып.З Нальчик, 2000.

45. Гадло А. «Этническая история Северного Кавказа 1У-Х вв.» Л.,1979.

46. Генеалогия Северного Кавказа Нальчик, 2002.

47. Гольдштейн А. «Средневековое зодчество Чечено-Ингушетии и Северной Осетии» М.,1975.

48. Давидович В. «Существует ли кавказская цивилизация?» \\ Научная мысль Кавказа, №2,2000.

49. Давидович В. «Сущность культуры» Ростов-на-Дону, 1979

50. Далгат Б. «Героический эпос чеченцев и ингушей» М., 1972.

51. Данилевский Н.Я. Россия и Европа - Ленинград, 1971

52. Дауев С. «Чечня: коварные таинства истории» М.,1999.

53. Дегоев В. «Большая игра на Кавказе: история и современность» М.,2001.

54. Денисова Г.С. Этнический фактор в политической жизни России 90-х годов-М., 1996

55. Денисова Г.С., Радовель М.Р. Этносоциология - Ростов-на-Дону, 2000

56. Денисова Г.С., Уланов В.П. Русские на Северном Кавказе: анализ трансформации социокультурного статуса - Ростов-на-Дону, 2003

57. Дешериев Ю.Д. Бацбийский язык - М., 1949

58. Джеймс У. «Многообразие религиозного опыта» СПб, 1992.

59. Дзуцев X. «Эволюция осетинской семьи и межсемейных отношений» М., 2001.

60. Добаев И.П. Исламский радикализм Ростов-на-Дону, 2003.

61. Дзидзоев В. «Национальная политика: уроки опыта» Владикавказ, 1997.• 62. Дробышева Н.В. Социокультурный статус декоративно-прикладногоискусства в культуре народов Северного Кавказа автореф.дисс. — Ростов-на-Дону, 2004

62. Дутин А. Основы геополитики - М., 2000

63. Ерасов Б. «Социальная культурология» в 2 т. М., 1994.

64. Ермаков И. «Ислам в культуре России» М.,2001.

65. Жданов Ю.А. Солнечное сплетение Евразии Майкоп, 1999.

66. Жданов Ю.А., Игнатенко A.A. Ислам на пороге XXI века М.,1989.

67. Зарринкуб А.Х. Исламская цивилизация. М., 2004

68. Зязиков М.М. Традиционная культура ингушей: история и современность - Ростов-на-Дону, 2004

69. Зязиков М.М. Истоки и становление ингушской культуры - Магас, 2004

70. Зязиков М.М. К вопросу о кавказской цивилизации - Магас, 2004

71. Зязиков М.М. Концепты культуры в этносфере - Магас, 2004

72. Ибрагим М.А.-Л. Установление законов Аллаха Махачкала, 1997.

73. Ингуши в войнах России Х1Х-ХХ веков под ред. Мальсагова А. -Нальчик, 2002 .75.«Ингуши» под ред. Танкиева А. - Саратов, 1996.

74. Ипполитов А. «Этнографические очерки Аргунского округа» \\ Сборник сведений о кавказских горцах, вып. 1 Тифлис, 1868.

75. Исаев Э. «Вайнахская этика» М.,2002.

76. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. 1917 год ) М., 1988.

77. Итонишвили В. «Семейный быт горцев Центрального Кавказа» Тбилиси, 1969.

78. Кавказ и Дон в произведениях античных авторов» Ростов н\Д, 1990.• 81. Каган М.С. Философия культуры - СПб, 1996

79. Казанов X. «Нация и национальный характер» Майкоп, 2000.

80. Каменная летопись страны вайнахов М.1994.

81. Кармин А. Культурология - М., 2000

82. Келигов М.Ю. Философы о философии- Ростов-на-Дону, 1998

83. Климов Г. «Кавказские языки» М.,1965.

84. Климов Г., Халилов М. «Словарь кавказских языков» М., 2003

85. Кодзоев Н.Д. «История ингушского народа» - Магас, 2002• 89.Консерватизм и традиционализм на юге России Ростов н/Д, 2002.

86. Костоева Л.С. Идеологические течения в общественно-политической мысли Чечни и Ингушетии во 2-й половине XIX века. Автореф. Канд. дисс. Ростов н/Д, 1971 г.

87. Крупное Е., Мунчаев Р. «Бамутский курганный могильник Х1У-ХУ1 вв» ДЧИ М., 1963.

88. Крупнов Е. «Древняя история Северного Кавказа» М., 1960.

89. Крупнов Е. «Средневековая Ингушетия» М., 1971.

90. Ксенофобия на Юге России сепаратизм, конфликты и пути их преодоления - Ростов н\Д, 2002.

91. Культура адыгов под ред. Казанова X. - Нальчик, 1993.

92. Культура и быт народов Северного Кавказа М., 1968.

93. Культурология. XX век. Энциклопедия СПб, 1998

94. Кураев Г.А., Пожарская E.H. Этническая психология — Ростов-на-Дону, 2000

95. Кучуков М. «Нация и социальная жизнь» Нальчик, 1996.

96. Лапинский Т. «Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских» Нальчик, 1995.

97. Левяш И.Я. Культурология - Минск, 1998

98. Леонтович Ф. «Адаты кавказских горцев» Нальчик, 2002.

99. Мальсагов Д. «О некоторых непонятых местах в слове о Полку Игореве» \\ Научная мысль Кавказа, №2, 2000.

100. Матвеев В .А. Исторические особенности утверждения геополитических позиций России на Северном Кавказе — Армавир-Ростов-на-Дону, 2002

101. Мальсагов А.О. Нарт-орстхойский эпос вайнахов - Грозный, 1970

102. Мальсагов А.У., Туркаев Х.В. Писатели советской Чечено-Ингушетии - книга на сайте www.ingushetiya.ru

103. Мамакаев М. «Чеченский тейп в период его распада» Грозный, 1973

104. Марковин В. «Культура племен Северного Кавказа в эпоху бронзы» М.,1960.

105. Марковин В. «Дагестан и Горная Чечня в древности» М.,1969.

106. Марковин В. «В стране вайнахов» М., 1969.

107. Марковин В. «Некоторые особенности средневековой ингушской архитектуры» М., 1975.

108. Марковин В. «В ущельях Аргуна и Фортанги» М., 1965.

109. Мечников JI. — Цивилизации и великие исторические реки -М., 1995

110. Мир этноса (аспекты и методы исследования) Нальчик, 1999.

111. Мужухоев М. «Ингуши» Саратов, 1995.

112. Мужухоев М. «Средневековая материальная культура горной Ингушетии» Грозный, 1977.

113. Мужухоев М. «Средневековые культовые памятники Центрального Кавказа» Грозный, 1989.

114. Мунчаев Р. «Кавказ на заре бронзового века» М., 1975.

115. Муханов Б.С. — Национальные интересы (социально-философский анализ) автореф. дисс. - Нальчик, 2004

116. Мусукаев А. «К истокам фамилий» Нальчик, 1992.

117. Мустафаев М.Б., Мустафаева М.Г. Культура межнационального общения - Махачкала, 2000

118. Мустафаева М.Г. Этнокультурные основы теории межнационального общения - Махачкала, 2002

119. Нагоев А. «Средневековая Кабарда» Нальчик, 2000.

120. Народы Кавказа т. 1 серия «Народы мира» М., 1960.

121. Ошаев X. «В сердце Чечни» Грозный, 1928.

122. Переверзев А.Е. Русские на Северном Кавказе: социокультурная роль и статусные позиции -Автореф.дисс.- Ростов-на-Дону, 20019

123. Плахов В.Д. Традиции и общество. Опыт философско-социологического исследования — М., 1982

124. Поликарпова В.А. Введение в культурологию - Таганрог, 2000

125. Проблемы философии культуры Ставрополь, 1999

126. Робакидзе А. «Жилища и поселения горных ингушей» \\ Кавказский этнографический сборник, т. 2 Тбилиси, 1968.

127. Россия и Кавказ: сквозь два столетия СПб., 2001.

128. Русские на Северном Кавказе: вызовы XXI века Ростов-на-Дону, 2002

129. Рябцев В.Н. Конфликтологическая работа на Кавказе в аспекте этнонациональных отношений: проблемы и перспективы - Ростов-на-Дону, 1999

130. Санглибаев A.A. Современный политический процесс на Северном Кавказе: проявление этностатусной асимметрии -автореф.дисс. - Ростов-на-Дону, 2001

131. Семенов JI. «Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1925-1932 гг.» Грозный, 1963.

132. Смирнова Я. «Семья и семейный быт народов Северного Кавказа» М.,1983.

133. Современное Кавказоведение. Справочник персоналий. Ростов-на-Дону, 1999.

134. Современное положение Чечни Ростов н\Д, 2001.

135. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности -М.,1998

136. Спорные границы на Кавказе М., 1996.141. . Сулейманов А. «Топонимия Чечни»-Нальчик, 1997

137. Танкиев А. «Духовные башни ингушского народа» Саратов, 1997.

138. Токарев С. «Ранние формы религии» М.,1990.

139. Умаров С. «Архитектура позднесредневековой горной Чечено-Ингушетии» \\ Памятники Отечества кн.2. - М., 1975.

140. Федоров Я. «Историческая этнография Северного Кавказа» М.,1983.

141. Хамчиев С. «Возвращение к истокам» Саратов, 2000.

142. Ханаху Р. «Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени» Ростов н\Д., 2001.

143. Харсиева JI.M. Специфика ингушской культуры (эстетический и духовно-нравственный аспекты) - автореф.дисс. - Ростов-на-Дону, 2003

144. Хоттон П. История как искусство памяти - СПб., 2003

145. Чахкиев С. «Идрис Зязиков: верой и правдой» Грозный, 1991.

146. Чечня: от конфликта к стабильности сборник - М.,2000.

147. Шаваева М.О. Этнокультура как многофункциональная система взаимодействия - автореф.дисс. - Ростов-на-Дону, 2004

148. Шадже А.Ю. Национальные ценности и человек Майкоп, 1996.

149. Шамилев А. «Пути проникновения ислама к чеченцам и ингушам» \\ Известия Чечено-Ингушского НИИ Грозный, 1963.

150. Шаханов Б. «Избранная публицистика» Нальчик, 1991.

151. Штомпка П. Социология социальных изменений - M., 1996

152. Щеблыкин Н. «Искусство ингушей в памятниках материальной культуры» \\ Известия Ингушского НИИ Краеведения Владикавказ, 1928.

153. Этнические проблемы современности вып.4, 5, Ставрополь, 1999

154. Эфендиев Ф.С. Этнокультура и национальное самосознание Нальчик, 1999.

155. Эфендиев Ф.С. Национальное возрождение и национальная идея - Нальчик, 1998

156. Ягьяева М.А. Межэтническое взаимодействие в сфере духовной культуры - автореф.дисс. - Ставрополь, 2002

157. Яковлев Н. «Ингуши» М.-Л., 1925.

158. Материалы сайта http://www.ingushetia.ru

159. Материалы сайта http://www.ingushetiya.ru

160. Материалы сайта http://www.ingush.ru

161. Материалы сайта http://www.dgu.ru

162. Материалы сайта http://www.chechenpress.com (М.Вачагаев)