автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Дискурс массы в современной культуре: парадигмы понимания, символы и реальность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дискурс массы в современной культуре: парадигмы понимания, символы и реальность"

На правахрукаписи

ГРИБОВ Сергей Николаевич

ДИСКУРС МАССЫ В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЕ: ПАРАДИГМЫ ПОНИМАНИЯ, СИМВОЛЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

484350 >

I7 ЯНВ20П

Белгород - 2011

4843507

Работа выполнена на кафедре философии ГОУ ВПО «Тульский Государственный университет»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

кандидат философских наук, доцент Троегубов Андрей Геннадьевич

доктор философских наук, доцент Кожемякин Евгений Александрович

кандидат философских наук, доцент Антонова Елена Леонидовна

Ведущая организация:

Курская государственная сельскохозяйственная академия

Защита состоится 26 января 2011 г. в 16.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.015.05 по философ-сжим наукам при Белгородском государственном университете (308015, г. Белгород, ул. Победы, 85).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Белгородского государственного университета (308015 г. Белгород, ул. Победы, 85).

Автореферат разослан «_»_2010 г.

Автореферат размещен на сайте: http://www.bsaedu.ru

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук, доцент

Т.И. Липич

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Присутствие в культурном социуме феномена, по смысловым и содержательным параметрам аналогически тяготеющего к тому, что в XX столетии получило наименование «масса», наблюдается со времен греческой Античности. Проявление выраженного культурологического и философского интереса к данному феномену фиксируется с эпохи Просвещения, однако, кульминация рефлексии по его поводу достигает к концу XIX века. С начала прошлого столетия масса все заметнее начинает заявлять о себе в связи развитием процессов урбанизации, массового индустриального производства, а позднее - массофикации политических структур управления, появлением средств массовой коммуникации и информатизации общества (наличие массы в различных бытийных модусах обнаруживается и в демократических, и в тоталитарных режимах).

Эффект «массофикации» сказывается на всех ключевых областях культурного бытия, таких как потребление, производство, коммуникация, снабжая их предикатом «массовое», вынуждая теоретиков от культуры, политики, социальной философии координировать стратегические и прогностические умопостроения с существенными поправками на массу. Закономерным итогом является появление и последующее углубление теорий массового общества, объемлющих социально-философские, политологические, философско-культурологические аспекты в подходах к проблеме. Тем не менее, даже в трудах предполагающих более широкую предметную базу, например, соци-ально-футурологической направленности (Д. Белл, Э. Тоффлер) или аналитику наличных культурных ситуаций и парадигм (Ж. Бодрийяр, Ж. Делез), тема массы с необходимостью включается в корпус исследовательской мысли.

Параллельно с этапами цивилизационного прогресса, как свидетельствует историческая практика, сложившиеся теории и, собственно, материал предлагаемого исследования, происходит периодическая реорганизация, адаптивная культурная трансформация и модификация массы в ее феноменальном и деятельностном измерении, что, с очевидностью, будет иметь место и в обозримом будущем. В этой связи, не смотря на внушительный объем специализированных по данной проблематике работ, процессы «массофикации» приходится квалифицировать в качестве феномена, требующего постоянного наблюдения и своевременного философского анализа и осмысления с целью конструирования адекватных социальных проектов.

Степень научной разработанности проблемы. В области разработки тематики, посвященной проблемам социальных масс, накоплен внушительный опыт исследований. Тем не менее, преимуществом в его составе пользуются труды философско-культурологической направленности (конкретно, касающиеся вопросов массовой культуры) и, несколько в меньшей степени, политологического толка (в соотношении: масса и тоталитаризм, масса и власть).

Диссертационное исследование ориентировано на два проблемных блока: во-пфвых, рассмотрение и анализ процессуального и концептуального становления теории массы в социально-гуманитарной и философской мысли XX-XXI вв., и, во-вторых, аналитика функционирования массы в современном социокультурном пространстве. В первом случае теоретической платформой исследования послужили, главным образом, первоисточники, принадлежащие крупнейшим представителям социально-гуманитарной и философско-культурологической традиции в философии: С. Сигиле, 3. Фрейд (психоанализ), Г. Лебон, С. Московичи, В. Райх, Г. Тард, Э. Фромм (социальная психология), X. Арендт Ф. Ницше, X. Ортега-и-Гассет, К. Ясперс (философия жизни, экзистенциализм), Т. Ддорно, Г. Мар-кузе (неомарксизм). В трудах данных мыслителей оформляется базовый концептуально-терминологический аппарат, производится разработка схематики феноменального облика массы, ее конститутивных элементов, фиксируются социальные и культурные предпосылки, определяющие стимулы вовлеченности и оформления в массу. В рамках данного подхода концентрируется внимание на экстраоризируемых факторах становления «человека массы» - морали, социокультурной динамике становления и трансформации, зависимости от экономических, политических условий и специфики культурной ситуации в целом.

Дополнительно к анализу проблем первого уровня привлекалась литература, способствующая их конкретизации и выработке общетеоретической позиции диссертанта. К таковым относятся труды современных отечественных и зарубежных авторов: Г. Блумера, Ю.Н. Давыдова, Г. Дебора, А.Б. Ко-вельмана, П.М. Корявцева, A.B. Кукаркина, Б.В. Маркова, Р. Меншела, К.Э. Разлогова, Т.К. Теплиц, М.А. Хевеши, В.П. Шестакова и других, позволяющие дополнительно прояснить отдельные аспекты массового поведения, сознания и внугрикультурного взаимодействия.

Решение второй группы проблем производилось на материале текстов постмодернистской философии культуры и классических трудов социальной футурологии. Среди них главное место отведено исследованиям Д. Белла, Ж. Бодрийяра, Ф. Гваттари, Ж. Делеза, Э. Тоффлера, М. Фуко. В работах постмодернистов акцент ставится на факторы конструирования механизмов желания («соблазна»), формирующих новые типы зависимостей современного «человека массы» с учетом культурно-идеологических стратегем, присущих либеральному демократическому обществу (т.е. новых условий «производства масс»), и, соответственно, в обновленном ракурсе соотношений «масса - власть». Исследования футурологов содержат материал, конкретизирующий специфику социокультурного функционирования и образования масс применительно к «постиндустриальному обществу» и обществу «третей волны» или «обществу потребления». Ценным является анализ перспектив перехода нынешнего общества в общество «информационное», что требуется для решения актуальной проблемы экстраполяции воздействий информатизационных факторов на процессы, стимулирующие бытование «массовой» ментальности и культуры.

Также для детализации аспектов данного блока проблем дополнительно изучалась литература, раскрывающая особенности функционирования сложившейся либеральной демократии в плане интенсификации модуса массового потребления (материального и духовного) в общей социальной структуре, революционизирующее влияние высоких телекоммуникационных технологий на социокультурную среду и, в данной связи, появления новых форм реализации власти, манипуляции сознанием и тенденций к «виртуализации» масс. В ее составе работы Г.П. Бакулева, ГГ. Вирилио, И. Джохадзе, Э. Канет-ти, С.Н. Кара-Мурзы, М. Кастельса, В.А. Лисичкина, М. Маклюэна, H.H. Моисеева, М.М. Назарова, Д.В. Ольшанского, М. Паренти, А .И. Ракитова, А. Цуладзе, JI.А. Шелепина и др.

Объект исследования: социокультурное состояние современного общества в его массовых основаниях.

Предмет исследования: социальная масса в системе современной культуры, ее культурные символы, смыслы и значения, эволюционные тенденции.

Цель исследования: концептуализация дискурса массы в диапазоне ее символических, функциональных, структурных, коммуникационных, сублимационных измерений в современной культуре и ее транзитивных процессах.

Для реализации поставленной цели были определены следующие задачи:

- реконструкция социально-гуманитарной парадигмы исследования феномена масс в период массофикации социокультурных оснований общества модерна;

^ - установление сущностных параметров дискурса массы на основании анализа материалов философских и социально-гуманитарных исследований;

- философскокультурологическая интерпретация факторов формообразования масс в вариативных и транзитивных культурных ситуациях;

- выяснение связей координации в культурной иерархии «власть - общество - масса» и их влияния на дисциплинарные технологии управления либерально-демократическим производством масс;

- фиксирование культурной эволюции массы в пространстве постсовременных медийно-информационных технологий и коммуникаций.

Теоретико-методологические основы исследования. Для решения поставленных задач использовался комплекс нижеследующих методов.

В целях нахождения и установления концептуального единства по поводу сущностных характеристик природы массовых социальных образований использовался метод компаративного анализа, метод реконструкции и системный подход.

Для координации социально-гуманитарной и философской линий параллельно применялся интегративный подход. Метод философско-кулыпурного анализа позволил вычленить способы производства массы в современном мире и ее культурную нишу в масштабе социума; социокультурный метод - определить функциональные связи в общественной структуре и соотношениях с институтами власти; социально-психологический подход -экзистенциальные, психологические доминанты, формирующие облик «человека массы».

На основании диалектического метода стало возможным обнаружение истоков эволюционной (по крайней мере, трансформационной) схемы в социокультурной динамике существования массы.

Научная новизна диссертационного исследования:

- на основании интерпретации авторитетных социально-гуманитарных текстов осуществлена реконструкция парадигмы исследования концептуально-сущностных параметров дискурса масс;

- исходя из концептных оснований экзистенциализма (Ж.-П. Сартр) и постмодернизма (Ж. Делез, Ж. Бодрийяр) смоделированы механизмы духовного и символического производства желания применительно к «органике» массы;

- обозначены принципы координации социальных масс и структур власти в условии культурно-идеологической вариативности (тоталитаризм - либеральная демократия);

- выявлены факторы формообразования в структуре «власть - масса», новой культурной модификации «информационной массы» и массовых стратегий информационного общества;

- концептуализирована схема культурно-эволюционной трансформации масс в границах ее бытования в качестве феномена постмодерна и постиндустриальной цивилизации.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В социально-гуманитарной и философско-культурологической традициях XIX-XX вв. складывается концептуально-теоретический базис и понятийно-терминологический аппарат для спецификации социокультурного дискурса массы, из чего следует признание факта начала истории ее значимого бытия в культуре. Исходными понятиями осмысления феномена выступили концепты «толпа» Г. Лебона (управляемая «естественными» законами), «публика» Г. Тарда (управляемая законами «социальными»), «авторитарная личность» Э. Фромма, «человек-масса» С. Московичи. Они же впервые отметили тенденцию растущей зависимости культуры от влияния «толп». Усилиями социально-гуманитарной традиции XX века получила оформление концептуальная сущность массы, выраженная предикатами иррациональности, стихийности, податливости внушению, жажды власти (и как субъекта, и как объекта силового воздействия), примитивности желаний, отсутствия способности к конструктивному культурному творчеству.

2. В отличие от психологов, социологов и ученых-гуманитариев, делающих при объяснении склонности индивида к массовому состоянию став-

ку на «природные влечения» и «силу внушения», представители философии опираются на философско-культурологический и философско-антрополо-гический подходы, позволяющие адекватно определить место массы в масштабе культурной эволюции, равно как и в рамках социокультурного взаимодействия с институтом власти. Масса признается неизбежным продуктом современной цивилизации, удобным объектом и орудием политических манипуляций, служащим для легитимации дискурса власти. Философы дополняют картину характеристиками массы инертностью, склонностью к нигилизму, неуемному потреблению, самодовольством, деморализацией, де-структурированностью, деидеологизированностью, а также установлением.-,социальных, исторических, экономических и культурных причин возникновения масс, анализом встроенноста структур омассовления в дискурс и технологии власти.

3. В силу того, что масса в работах философов постмодернистсткого направления интерпретируется в ипостаси генератора бесконечных желаний, отдельное место занимает культурная антропология производства желания в современном контексте. В подобной артикуляции сущностным параметром массы является культурно-психологическая зависимость, что, в свою очередь, актуализирует проблему власти во всех ее формах. Основываясь на философских и культурных текстах постмодерна правомочно констатировать факт роста универсальной зависимости «человека массы» в современной социокультурной ситуации, к которой относимы и феноменально выражаемые стратегемы либеральной демократии по поводу равенства прав и удовлетворении растущего потребительства, подогреваемого духовным производством за счет модификации имеющихся традиционных культурно-антропологических механизмов желания (удовольствия, наслаждения), и внедрения но-вационных («соблазна»). Интервенция масс в сферу культуры является симптомом «заката социального», вырождающегося в «симулякр» (Бодрийяр), одним из конститутивных принципов чего оказывается омассовление культуры и, соответственно, симулятивность массы.

4. Проблематика зависимости культурного субъекта постмодерна находит продолжение в ракурсе исследования приемов манипуляции сознанием, допустимых и востребованных сложившимися демократическими институтами власти. Особое значение в данном измерении отводится средствам мас-

совой информации и манипуляции, которые катализируют дискурс масс в масштабе глобальной цивилизации. Сопряженность с демократией в данном случае опосредуется по схеме: если информация — товар, то и движение товаров должно быть «демократически свободным», товаром становится массовый спрос, включая духовное производство, массовое мнение, массовое умонастроение, массовая культура, которые, при поддержке медиакоммуни-каций, получают культурную легитимацию. Демократическая стратегия, ориентированная на признание и удовлетворение любых (за исключением ограничивающих возможности самой демократии) желаний, в сочетании с развитием дисциплинарных технологий власти, означает овладение любой куль-турно-антропологнческой потребности или интенции, вплоть до биологически индивидуальной.

5. Анализ перспектив бытования массы в плоскости грядущего информационного общества выявляет предпосылку новой формы власти: право на производство, распоряжение и реализацию информации предполагает, что она становится невидимо присутствующей в ветвях культурно-коммуникационных сетей, резко повышая возможности скрытой, эффективной манипуляции сознанием потребителя. Анализ культурной «ситуации постмодерна» позволяет выявить механизмы совершенствования культурно-антропологических «соблазнов», усиленных расширением коммуникационных каналов, созданием ресурсов культурного экспорта удовольствий. Если экзистенциальной энергетикой массы является желание, а «соблазн» - его конструкцией, то потенциал информационных средств по мере их перехода на уровень высоких коммуникативных технологий в отношении производства массы переходит в виртуально-симулятивную форму отчуждения человека в системе культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования выражается в системном выявлении сущностных слагаемых важного для современной культуры феномена - социальной массы, принципов его включенности в социокультурную динамику, в аналитике его модификационных типов.

Практическая значимость заключается в возможности использования материалов исследования для подготовки лекционных курсов, связанных с философско-культурологической, социально-философской и политологической проблематикой, а также спецкурсов по теории современной культуры.

Апробация результатов исследования. По теме диссертации имеются выступления на научно-теоретических конференциях: «Философский анализ процессов глобализации» (III Всероссийский научно-теоретический семинар 1 декабря 2008 г.; ТулГУ); «Философский анализ процессов глобализации (IV Всероссийский научно-теоретический семинар 1 декабря 2010 г.; ТулГУ) и аспирантском семинаре кафедры философии Тульского Государственного университета.

Диссертация обсуждалась на кафедре философии ТулГУ и рекомендована к защите.

Основные положения диссертации отражены в шести публикациях, общим объемом более 2 п.л.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень ее научной разработанности, формулируется цель и задачи диссертационной работы, теоретико-методологический базис, положения, выносимые на защиту и новизна исследования.

В первой главе «Теория масс в социально-гуманитарной науке и философии» рассматривается оформление и закрепление традиции научного (прежде всего, междисциплинарного) и философского изучения феномена массы, выявляются социально-культурные предпосылки становления социальной массы в различных ее культурных и культурно-антропологических модификациях, разработка базового понятийного аппарата ее философско-культурологической интерпретации соответственно текстологии ведущих теоретиков данной области.

Первый параграф «Социально-гуманитарная парадигма исследования масс» посвящен психоаналитическому и социально-гуманитарному подходам, создавшими междисциплинарный контекст исследования культурного феномена массы (концепции 3. Фрейда, Г. Лебона, Г. Тарда, С. Сигиле, В. Райха и др.).

Интерес к толпе, как специфическому социальному, политическому, культурному образованию явился логическим продолжением стратегий изу-

чения проблемы культуры и человека, личности, ее прав и свобод, особенно активно реализуемых с начала эпохи Просвещения и до настоящего времени. Предметом повышенного интереса масса становится в художественном творчестве Нового Времени - в частности, у романтиков нач. XIX в. На протяжении XIX в. оформляются философские и научные (социологические и психологические) подходы к изучению нового явления - «омассовления» общества.

Ф. Ницше один из первых акцентирует фактор доминирующего влияния масс в структуре общества модерна и подвергает данный процесс беспощадной критике, усматривая в нем признаки надвигающейся катастрофы культуры и личности. Примерно в то же время берет начало научное исследование психологии масс, выходят в свет фундаментальные труды социологов и психологов (Э. Дюркгейм, Г. Лебон, Г. Тард, 3. Фрейда и других классики).

Рассмотренные в данном параграфе теории принадлежат исследователям, которые жили и трудились в период, соотносимый по времени с тоталитарными режимами - либо в их преддверии, как Фрейд, Лебон и Тард, либо являлись их современниками, как Фромм и Райх, либо осмысливали их социальные последствия, как Московичи. Потому понятна во многом их общая установка - связать тоталитаризм и массу едиными социально-психологическими и культурно-антропологическими основаниями, которые они находят в социальной пассивности и открытости внушениям массы и, с другой стороны, потребности объекта для реализации властных устремлений ее лидера.

Если иметь в виду хронологическую последовательность развития учения о «массе», отталкиваясь от анализа рассмотренных концепций, легко заметить, масса эволюционирует от «толпы» к собственно «массе». Лебон один из первых выделяет тезис о том, что толпа - это не просто рядовое культурное формообразование, но нечто принципиально новое и неординарное, требующее специфических методов анализа, и указывает на опасность распространения данного феномена в обществе, как стягивающего к себе структуры ментальности. У Тарда оформляется идея о трансформации толпы в публику, как более передового и интеллектуального социального образования, тем не менее, столь же пассивного и зависимого, как и толпа Лебона. Райх и Фромм уже предпочитают говорить именно о «массе», подчеркивая ее объем и значимость в социокультурной системе, что с очевидностью подводит к выводу о росте ее социального веса и значимости в современной культуре, местом

дислокации массы (по Фромму) неуклонно становится городская цивилизация. С. Московичи, хотя и апеллирует к понятию «толпы», но вполне очевидно, в форме дани предшествующей традиции, термин «масса» в его словоупотреблении более широк по содержанию, куда толпа включается как частный случай, тогда как концепт «масса» более операционально эффективен.

В целом, в рамках социально-гуманитарного дискурса фиксируется нарастающая угроза со стороны масс, поглощение индивида массой, сопряженная с нивелировкой личности и унификацией, массофикацией культуры. Философией культуры интерпретируется состояние индивидуальной свободы, свойственной сильной, самодостаточной личности, которой все более успешно противопоставляется свобода массы, требующая подчинения ассимилированных в нее членов, так что утрата личной свободы с избытком компенсируется возможностью реализации бессознательных инстинктов и анонимностью действий, что фактически открывает дорогу произволу чувств взамен свободы разума.

Во втором параграфе «Философско-культурологическая традиция интерпретации дискурса масс» интерес сфокусирован на философской линии исследования масс, их социокультурной функциональности, выраженной трудами направлений философии жизни, экзистенциализма, франкфуртской школы неомарксизма (в частности, Ф.Ницше, К. Ясперса, X. Ортеги-и-Гассета, X. Арендт, Э. Канетти, Т. Адорно и Г. Маркузе).

Ницше один из первых «клиницистов» и «симптоматиков» от философии, кто выступил с резкой критикой современной культуры, вынося ей приговор: «омассовление». Во времена Ницше душа «ressentiment» еще содержит скрытое и держится иа скрытом, но в дальнейшей перспективе скры-тость преобразовалась в замкнутость на собственное «Я», которое затем раз-воплощаелся в культурных идентификациях с фигурами власти.

Интерес к феномену масс в XX столетии проявляют не только социологи и психологи, привычные к постановке «диагнозов», в том числе и социальных, еще более масштабно и остро данная проблема ставится в трудах философов. В 1920-30 гг. к исследованию феномена массы подключаются философы и теоретики культуры (К. Ясперс, X. Ортега-и-Гассет, Э. Канетти, Д. Лукач, Т. Адорно, Г. Маркузе и др.).

Текстология экзистенциализма дает ясное представление о том, что представители данного философского направления остро и глубоко трагично

переживают проблему омассовления современного общества. Ясперс соглашается признать - в наше время весьма возможна утрата всего наследия культуры, накопленного человечеством с начала «осевого времени». Ясперс соглашается признать - в наше время весьма возможна утрата всего наследия культуры, накопленного человечеством с начала «осевого времени». Главная опасность современности и маркирующий ее признак - «массы становятся решающим фактором в происходящих событиях» (данная фраза в русской редакции выделена Ясперсом).

С точки зрения Ортеги-и-Гассета, масса порождена экономическим изобилием. Достигнутый экономический и политический комфорт позволяет современному индивиду не бороться и не становиться собой, достаточно ограничиться гарантированными обществом возможностями и правами, незачем позиционировать себя в отношении лучших, если экономикой обеспечено ощущение самодостаточности, а современный либерализм позволяет безболезненно нейтрализовать культурные содержания, превосходящие Понимание толпы. Так порождается ситуация самодостаточности и самодовольства - «герметизма сознания», «закупорки души», препятствующей воздействиям извне. Особенность нашего времени даже не в том, что посредственность способна мнить себя незаурядной, но в том, что собственную пошлость она впервые получила санкцию на легитимацию права на пошлость. Нынешняя культура впервые вывела на историческую сцену новый человеческий тип - воплощенную посредственность, чье существование подкрепляется материальными и правовыми гарантиями, как следствие - убеждением в собственном превосходстве.

В свою очередь, X. Арендт обосновывает важную констатацию: в наше время не народ, движимый наличными интересами, привлекается к политическому управлению и активному в нем участию, но масса, покупающаяся на привлекательный культурно-идеологический продукт. В массе, в отличие от толпы, отсутствуют «нормы и жизненные установки господствующего класса», равно как и установки любых классов, т.е. субъект массы не только деклассирован, но и деполитизирован. Существенный признак «человека массы», отмечает Арендт, не жестокость и отсталость, а его изоляция и нехватка нормальных социальных взаимоотношений.

Представители франкфуртской школы неомарксизма (Адорно, Марку-зе) в определенном смысле также настаивают на логической неизбежности

рождения массы в современном мире, хотя их теоретические выкладки строятся в совершенно ином - социокультурном ключе. Истоком массового сознания ими признается развитие и укрепление гуманистических умонастроений, начиная с идеалов Просвещения и заканчивая реализацией принципов европейской демократии. Борьба за эмансипацию индивида в результате и привело к триумфу «толпы». Данный подход позволил неомарксизму если не предложить строгие дефиниции, но четко обозначить одну из ключевых проблем современности - деформирование индивидуального сознания, нивелировку частного всеобщим, вторжение в сферу свободы личности под эгидой защиты демократических прав и свобод и прояснить основания производства нового культурного феномена «массы».

Во второй пол XX в. исследованию «человека массы», социальных и культурных условий его «производства» пристальное внимание уделяют постмодернисты, в первую очередь, Ж. Делез и Ф. Гваттари, Ж. Бодрийар и М. Фуко. Последний особенно выделяет проблему власти или, точнее, «власти-знания», силой которой создаются дисциплинарные институты социального управления и подавления, что, так или иначе, стимулирует состояние «массы».

В целом, вклад философов в разработку оформления дискурса о массе заключается в двух положениях. Во-первых, это дополнение теории положениями о социально-экономических и культурных предпосылках ее (массы) становления в современной истории. К таковым, в целом, философы относят: в материальном отношении - в качестве потенциального фактора сказывается появление на рынке труда лишнего контингента рабочей силы в связи с развитием промышленных технологий, в качестве актуального - укрепление материально-экономической базы общества, прогресс науки и техники, предоставивший возможность удовлетворения экономических потребностей даже для «избыточного» (экономически не продуктивного) слоя народонаселения. Большее внимание в исследованиях отводится духовным и культурным основаниям феномена: усвоение обществом идеалов либеральной демократии (заложенных эпохой Просвещения, Модерна), переход от постулатов веры к могуществу разума и постепенное утверждение принципов всеобщего равенства и гуманистической заботы о каждом социальном слое, независимо от степени его реального участия в общественно продуктивной деятельности.

Во-вторых, это разработка нравственного содержания менталитета массы. Начиная с Ницше, мораль массы объясняется как производное от ее

оппозиционного положения в отношении к смыслообразующим идеологическим структурам, что отражается в принципе ressentiment, постулировании нигилистической «анги»-позиции по теории Ясперса, качествах отрицания -равнодушии, безразличия, инертности, компенсируемых негативизмом к конструктивным элементам социальной системы у Арендт. Как видно, росле Ницше острота его суждений лишь смягчается, но сохраняется по сути. Если же иметь в виду компоненты характера массы, прорисованные в социально-гуманитарном дискурсе, то и спроецированные в философский контекст, они практически не находят опровержений или значительных корректив, но только приобретают по-философски более акцентированное выражение, например, в формулировке Канетти: «масса никогда не насыщается».

Вторая глава «Производство массы в культурной ситуации постиндустриализма и постмодерна» посвящена анализу присутствия масс в постсовременной ситуации, первичное внимание уделяется структурам культурного производства и воспроизводства масс в ракурсе понятий «желание», «соблазн», соотношению с институтами власти, демократии, а также структурами «информационное общество».

В первом параграфе «Производство массы и концептуализация стратегий желания в неклассической философии культуры» рассматривается соотношение массы и власти как социокультурных форм и институтов современного общества. Особое внимание уделено механизмам интенсификации желания, детально проанализированным в неклассической философии.

Как было показано в предшествующей главе, масса по своим специфическим качествам представляет, по сути, пассивное образование, генератор потенциальных желаний, а потому легко оказывается в различных степенях зависимости от культурных инстанций, способных эти желания удовлетворить, объектом эксплуатации для различных форм власти. В данной связи актуальным является анализ культурных механизмов взаимодействия полюсов «масса - власть» (т.е. сферы продуцируемых желаний, с одной стороны, и источника порядка, с другой), поскольку в современных условиях масса не просто искусно контролируется и управляется, но и производится дискурсом власти.

Начиная с Ницше можно уже рассуждать о становлении нового контура представлений о власти. С другой стороны, с теории Фрейда и его после-

дователей (включая и критиков), берет начало дискурсивно отчетливая и целенаправленная установка на онтологизацию желания (в его сексуальной транскрипции). Приятие онтологичности желания, дополняемое проработкой его фундаментальной метафизики, не в меньшей степени свойственно экзистенциалистской теории Ж.-П. Сартра («Бытие и ничто»).

Особого внимания заслуживает концептуализация желания и власти в более современной работе Делеза и Гваттари «Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип» (1972 г.), где вводится ставший распространенным понятийный оператор «желающая машина». Во-первых, Делез и Гваттари бескомпромиссно и совершенно доказательно заявляют об универсальной зависимости «человека массы», причем не только в условиях тоталитарной культуры, но и в ситуации доминирования «капитала-власти», куда можно отнести и феноменально выражаемую стратегему либеральной демократии, так же разрабатывающей субъекта в ипостаси «машины желания». Во-вторых, существующая форма власти реализует себя в сингулярных и невидимых потоках, захватывающих индивида в сети производства желания, а, значит, культурный тоталитаризм наших дней давно уже не нуждается в применении грубой силы, он действует так, что желаемое, не оказывая сопротивления, само движется навстречу, поскольку власть действует не на поверхность «тела без органов» (в виде приказов), но поражает само сознание, даже глубже - овладевает бессознательным (мягкие, культурно-коммуникативные технологии власти).

Однако проблема в том и заключается, что современная власть освоила искусство инкорпорирования человека в «токи и течения» (Ж. Бодрийяр) ее организма, и данная контрадикторность ею нейтрализована, откуда делаются выводы о «хаотизации» культурного и наступления царства «нейтрального», о массу разбиваются все традиционные формулы культуры и общества. Проблема переходит в иную плоскость нетрадиционного осмысления «конца социального», чем непосредственно занялись постмодернисты. В данном случае концептуализация проблемы основательно производится Ж. Бодрийяром: едва ли не во всех его крупных работах тема массы проходит, если не ключевой, то, по крайней мере, контекстуальной.

Философ акцентирует мысль о дискурсивной и феноменальной «неуловимости» массы, дефинитивно данное понятие не поддается однозначному реконструированию, что находит логическое продолжение в учении о ее си-

мулятивном характере. Она лишена и субъектности, и объемности, становясь социально аморфной, анонимной, к тому же пластичной, податливой для поглощения внешних культурных и идейных воздействий и энергетических восприятий, и в таком качестве она вызывает цепную реакцию вторичных симулякров - в области экономики, культуры, политики, что в целом квалифицируется как «конец социального». Конкретно, его смысл сводится к положению о той, что масса аннигилирует дифференциацию социокультурной сферы, в итоге традиционные общественные институты теряют свою субстанциальную опору. Отсюда проистекает и дополнительная проблема -утраты Другого, ведущая к поражению индивидуальной субъективности, отсекается путь к трансцендентности, идеям и идеалам, индивид вынуждается к идеальному полаганию собственного наличного состояния, реальность которого, возведенная в единственно возможный образец, превращается в «гипер-реальноегь», идеальную модель самой себя. Неопределенность, как предикат состояния массы, активно используется инстанциями власти в собственных многоразличных целях, а неопределенность, выраженная в плане отсутствия социальной идентификации, принадлежности провоцирует и терроризм.

Теория власти дополняется М. Фуко, преимущественно в трех аспектах. Первое - это положение о сопряженности власти со сферой удовольствия, желания (конкретно, секса). Второе - учение о специфически современном «дисперсном» (по Бодрийяру, «рассеянно-сингулярном») характере реализации власти; и третье - единство власти и знания (истины). Благодаря Фуко становится ясной механика действия современных форм власти. Через дискурс сексуальности власть проникает в сферу телесности, забота о соблюдении нормы на самом деле оборачивается усилением внутреннего, скрытого (а потому и несравненно более мощного) контроля над порядком жизни индивидов. Вместе с тем стратегия управления радикально меняет схему приложения - от производства запретов власть переходит к интенсификации желаний, распределению удовольствий и каналов их потока, что повышает степень зависимости массы от властных инстанций, еще более способствует ее производству. Если сущностной чертой власти представляется дисперсия, сингулярная рассредоточенность, то в качестве культурной онтологии принципа массы утверждается желание. "

Во втором параграфе ««Демократическая масса»: общество потребления и массовая культура» анализируется проблематика демократи-

ческих оснований построения культуры предпочтений в ракурсе их соотношения с перспективами существования и трансформаций массового сознания, массовой культуры и сферы потребления. Дается анализ функциональной специфики демократической власти по поводу «массофикации» фактора спроса и потребления.

Определения современного демократического общества симтоматиче-ски начинают обрастать коррекционными предикатами, например, «тоталитарная демократия», «гипердемократия» или «сверх-организованное общество», так что в соответствующем дискурсном пространстве представления об «истинной» демократии постепенно приобретают ноуменальный характер.

Специально рассматривается роль средств массовой информации в функциональных механизмах современной демократии и их способности к образованию масс. Первым шагом к подчинению и контролю над обществом (позиция известного публициста, философа и политолога С.Г. Кара-Мурзы), является создание «индустрии аморальности»: человек, дезориентированный в области морали, легче всего поддается управлению (добавим, для открыто тоталитарного правления на этом месте стоит вменение вины, виновный в той же мере управляем, только с иных позиций). В арсенале доступных для средств массовой информации, прежде всего, находится пропаганда упрощенных, за счет снятий запретов и снижения норм, чувствований и переживаний, поскольку они наиболее адаптивны к массовому потреблению и освоению массой. Ключевой принцип информационного воздействия, адаптированный современной демократией - атомизация человека. Индивид, вырванный из социального окружения, беззащитен в плане идеологического внушения, а значит, становится элементом для манипуляций. Нынешний «человек массы» в значительной степени создается СМИ, причем и с использованием апробированных технологий (известных со времен классического тоталитаризма, о которых писал С. Московичи). Упрощение смыслов, подгонка информационных данных под нужные вкусы и комплексы, адаптированные и внешне привлекательные формы презентаций, безальтернативность утверждений, навязчивое повторение и тл.

Нынешняя экономика масскульта ориентирована на постоянную интенсификацию роста производства с целью удовлетворения «консьюмерист-ских» настроений со стороны потребителей, причем самой же экономикой и стимулируемых. Проблема давно не в том, чтобы обеспечить общество нуж-

ными товарами и требуемом количестве, проблема заключается в усилении покупательского спроса, желания обладать. В плане сопряжения анализа экономики с проблемой массы, речь идет о констатации факта сведения интенции потребления к единственному основанию, «товарной» форме. В фи-лософско-культурологическом аспекте можно полагать, что сложившаяся ситуация во многом легимитирована идеологией постмодернизма с его установкой на плюрализм (а это атрибутивная черта той же демократии), культурную эклектику, интересом к маргинализму, признание (по крайней, мере, допущение) любых позиций и убеждений.

Делается вывод: современная демократическая культура, власть и экономика продолжает способствовать интенсификации устроений общества в модусе «общества потребления», по характерологическим признакам близкого массовому (инертность, спонтанность, эффективность, иррациональность, самодовольство, сознание собственной мощи и значительности в парадоксальном соединении с готовностью подчиняться). Для современной демократии проблема стоит в нахождении баланса между существующим и должным, индивидуальным и общественным, стабильностью и конструктивным ее преодолением через распространение императивов индивидуального совершенствования (имеется в виду сфера духа, поскольку мифы от рекламы о нехватке «материи» - товаров, вещей, здоровья и без того в достаточной мере обеспечивают психологическую неуспокоенность субъекта массы). Решение проблемы опять же осложняется при учете развития современных культурно-коммуникативных технологий и средств, в том числе сети Интернет, информационно ориентирующихся на тот же массовый вкус и восприятие.

В третьем параграфе «Массовая культура, информатизация и производство масс» проблемы массового общества и культуры анализируются в проекции на футурологическую конструкцию «информационного общества». Рассматриваются новые приоритеты диспозиций «масса - власть», стратегии омассовления в условиях информационного социума.

С информационным обществом современные футурологи связывают будущее человечества, потому представляется актуальным и необходимым отдельное рассмотрение вопроса о механизмах «омассовления» социума, действующих в разряде информационных структур. Отталкиваясь от опыта осмысления современной «инфосферы», прея ставленного трудами Д. Белла, Э. Тоффлера, Ж. Бодрийяра, современных отечественных исследователей,

есть достаточные основания утверждать, что развитие высоких коммуникационных технологий не только не снижает, но и всячески стимулирует процессы дальнейшего «омассовления». Информация сопряжена со знанием, хотя и не тождественна ему, а то, что власть имеет мощную тенденцию сращивания со знанием, убедительно показал в своих работах М. Фуко. Следовательно, данная область никак не может оставаться без внимания властных институтов, а факт заинтересованности власти в производстве массы с ее податливостью, управляемостью, склонностью к подчинению и жаждой авторитета, отмечен и подтвержден многими исследователями согласно постулату «масса есть спутник власти». В данной связи формальный выход СМИ из-под централизованного контроля на самом деле, по Бодрийяру, оборачивается рассеянным, неявным проникновением власти в капилляры информационных структур и более циничным воздействием на обывателя - во-первых, ввиду снятия цензуры с каналов доступа к запретным темам (порнографии, насилию, экзальтированным и перверсивным формам агрессии и секса, т.е. того, что всегда животворило телесность массы), во-вторых, по причине кодификации информации под замыслы распорядителей ее производства, проще говоря, расширением возможностей искажений истины.

Становится ясно, что по мере разветвления каналов информации, пропуска через дополнительные культурные фильтры и точки диверсификации, «на выходе» реципиент уже сталкивается с продуктом мифотворчества, нежели чем результатом попыток ее объективного преподнесения, а то, что нынешний социальный субъект живет в атмосфере разрастающихся мифов, прекрасно продемонстрировал Р. Барт в «Мифологиях».

Сказанное позволяет автору сделать предварительный вывод: совершенствование информационных технологий не ослабляет, но интенсифицирует процессы производства массы и массовой культуры в современном социуме. Поскольку энергией жизни массы является желание, а соблазн его конструкцией, то потенциал информационных средств в отношении производства массы в данном случае увеличивается по экспоненте. Индивидуализация и персонализация запросов на товары и услуги, усиливающие, как полагая Тоффлер, процессы «демассофикации», на самом деле лишь подогревают силу желаний бесконечностью предложений. Если параллельно учитывать и позицию Бодрийяра, то можно добавить: причастность к информации и обеспечивает присутствие виртуального Другого (причем, в нужной мере

пластичного, подстраиваемого под интересы массы), пусть искусственного, но контакта, что в целом только способствует поддержанию жизнеспособности массы в данной экзистенциальной плоскости.

Анализ дает основания констатировать: «массовое общество» и «массовая культура» не являются транзитивным звеном перехода к информационному обществу, поскольку последнее адекватно «снимает» его в себе, они вполне совместимы и комплиментарны в отношении друг к другу, т.е. и в информационном статусе они продолжают оставаться «массовыми». Массовое общество и массовая культура, соединяясь с информацией, порождают и «массовую информацию», а ее доступность, распространенность, рассредо-точенность по искусственным каналам, что и делает ее предметом массового потребления, является одним из неотъемлемых признаков информационного общества. По этой причине рядовой потребитель, ощущающий свое место в виртуальном мире как «одно из» миллиона присутствующих, только сознательно или неосознанно укрепляется в роли атомарного элемента массы.

В Заключении автор представляет основные выводы и итоги диссертационного исследования.

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:

Статьи в журналах из списка ВАК:

1. Грибов С.Н. Производство информации и производство социальных масс// Известия Тульского государственного университета. Серия «Гуманитарные науки» - 2009. - Вып. 2. - С. 3-12. (0,6 п.л.).

2. Грибов С.Н. Философская традиция в изучении феномена социальных масс // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия «Философия. Социология. Право». 2010. - № 8(79). Вып. 12. -С. 174-183. (0,9 пл.).

В других изданиях:

3. Грибов С.Н. Функционирование социальных масс в условиях глоба-лизационных стратегий// Философский анализ процессов глобализации: Тезисы докладов III Всероссийского научно-теоретического семинара 1 дек. 2008 г. в Тульском Государственном университете / Под общ. ред. А.Г. Трое-губова. Тула: ООО «Контур», 2008. С. 5-8. (0,2 пл.)

4. Грибов С.Н. Демократия и манипуляция сознанием //Социально-философские проблемы современного социума и культуры (аспекты) / Сб. ст. под общ. ред. А .Г. Троегубова. Тула: ООО «Контур», 2009. - С. 8-14. (0,5 п.л.)

5. Грибов С.Н. Массовая культура в аспекте глобализационных процессов// Философский анализ процессов глобализации: Тезисы докладов IV Всероссийского научно-теоретического семинара 1 дек. 2010г. в Тульском Государственном университете / Под общ. ред. А.Г. Троегубова. Тула: ООО «Контур», 2010. С. 3-5. (ОД пл.)

6. Грибов С.Н. Проблема сопряжения массы и власти в постмодерниз-ме//Человек. Общество. Культура. Сб. статей / Под ред. А.Г. Троегубова. Тула, ООО «Контур», 2010. С. 3-11 (0,6 пл.).

Подписано в печать 21.12.2010. Формат 60x80/16 Гарнитура Times. Усл. а л, 1,0. Тираж 100 экз. Заказ 509. Оригинал-макет подготовлен и тиражирован ООО «ГиК» 308001, г. Белгород, ул. Калинина, 38-А

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Грибов, Сергей Николаевич

Введение

Глава 1. Теория масс в социально-гуманитарной науке и философии.

1.1. Социально-гуманитарная парадигма исследования масс

1.2. Философско-культурологическая традиция интерпретации дискурса масс.

Глава 2. Производство массы в культурной ситуации постиндустриализма и постмодерна

2.1. Производство массы и концептуализация стратегий желания в неклассической философии культуры.

2.2. «Демократическая масса»: общество потребления и массовая культура.

2.3. Массовая культура, информатизация и производство масс.

Введение диссертации2011 год, автореферат по культурологии, Грибов, Сергей Николаевич

Актуальность исследования. Присутствие в культурном социуме феномена, по смысловым и содержательным параметрам аналогически тяготеющего к тому, что в XX столетии получило наименование «масса», наблюдается со времен греческой Античности. Проявление выраженного культурологического и философского интереса к данному феномену фиксируется с эпохи Просвещения, однако, кульминация рефлексии по его поводу достигает к концу XIX века. С начала прошлого столетия масса все заметнее начинает заявлять о себе в связи развитием процессов урбанизации, массового индустриального производства, а позднее - массофикацшг политических структур управления, появлением,средств массовой коммуникации и информатизации-общества (наличие массы в различных бытийных модусах обнаруживается и в демократических, и в тоталитарных режимах).

Эффект «массофикации» сказывается на всех ключевых областях культурного бытия, таких как потребление, производство, коммуникация; снабжая их предикатом, «массовое», вынуждая теоретиков от культуры, политики, социальной философии координировать стратегические и- прогностические умопостроения с существенными поправками на массу. Закономерным итогом является появление и последующее углубление теорий массового общества, объемлющих социально-философские, политологические, философско-культурологические аспекты в подходах к проблеме. Тем-не менее, даже в трудах предполагающих более широкую предметную базу, например, соци-ально-футурологической направленности (Д. Белл, Э. Тоффлер) или аналитику наличных культурных ситуаций и парадигм (Ж. Бодрийяр, Ж. Делез), тема массы с необходимостью включается в корпус исследовательской мысли.

Параллельно с этапами цивилизационного прогресса, как свидетельствует историческая практика, сложившиеся теории и, собственно, материал предлагаемого исследования, происходит периодическая реорганизация, адаптивная культурная трансформация и модификация массы, ее феноменальном и деятельностном измерении, с очевидностью будет иметь место и в обозримом будущем. В этой- связи, не смотря на внушительный объем специализированных по. данной проблематике работ, процессы «массофикации» приходится квалифицировать в качестве феномена, требующего постоянного наблюдения и своевременного философского анализа и осмысления с целью конструирования адекватных социальных проектов.

Степень научной разработанности проблемы. В области разработки тематики, посвященной проблемам социальных масс, накоплен внушительный опыт исследований. Тем не менее, преимуществом в его составе пользуются. труды философско-культурологической направленности (конкретно, касающиеся вопросов массовой культуры) и, несколько в меньшей степени, политологического толка (в соотношении: масса и тоталитаризм, масса и власть).

Диссертационное исследование ориентировано на два проблемных блока: во-первых, рассмотрение и анализ процессуального и концептуального становления теории массы в социально-гуманитарной и философской мысли ХХ-ХХ1 вв., и, во-вторых, аналитика функционирования массы в современном социокультурном пространстве. В первом случае теоретической платформой исследования послужили, главным образом, первоисточники, принадлежащие крупнейшим представителям социально-гуманитарной и философско-культурологической традиции в философии: С.Сигиле, 3. Фрейд (психоанализ), Г. Лебон, С. Московичи, В. Райх, Г. Тард, Э. Фромм (социальная психология), X. Арендт Ф. Ницше, X. Ортега-и-Гассет, К. Ясперс (философия жизни, экзистенциализм), Т. Адорно, Г. Маркузе (неомарксизм). В трудах данных мыслителей оформляется базовый концептуально-терминологический аппарат, производится разработка схематики феноменального облика массы, ее конститутивных элементов, фиксируются социальные и культурные предпосылки, определяющие стимулы вовлеченности и оформления в массу. В рамках данного подхода концентрируется1 внимание на экстраоризируемых факторах становления «человека массы» - морали, социокультурной динамике становления и трансформации, зависимости от экономических, политических условий и специфики^ культурной ситуации в целом.

Дополнительно к анализу проблем первого уровня привлекалась литература, способствующая их конкретизации и выработке общетеоретической позиции диссертанта. К таковым относятся труды современных отечественных и зарубежных авторов: Г. Блумера, Ю.Н. Давыдова, Г. Дебора, А.Б. Ко-вельмана, П.М. Корявцева, A.B. Кукаркина, Б.В. Маркова, Р. Меншела, К.Э. Разлогова, Т.К. Теплиц, М.А. Хевеши, В.П. Шестакова и других, позволяющие дополнительно прояснить отдельные аспекты массового поведения; сознания и внутрикультурного взаимодействия.

Решение второй группы проблем производилось на материале текстов постмодернистской философии культуры и классических трудов социальной футурологии. Среди них главное место отведено исследованиям Д. Белла, Ж. Бодрийяра, Ф. Гваттари, Ж. Делеза, Э. Тоффлера, MI Фуко. В работах постмодернистов акцент ставится на факторы конструирования механизмов желания («соблазна»), формирующих новые типы зависимостей современного «человека массы» с учетом культурно-идеологических стратегем, присущих либеральному демократическому обществу (т.е. новых условий «производства масс»), и, соответственно, в обновленном ракурсе соотношений «масса - власть». Исследования футурологов содержат материал, конкретизирующий специфику социокультурного функционирования и образования масс применительно к «постиндустриальному обществу» и обществу «третей волны» или «обществу потребления». Ценным является анализ перспектив перехода нынешнего общества в общество «информационное», что требуется для решения актуальной проблемы экстраполяции воздействий информати-зационных факторов на процессы, стимулирующие бытование «массовой» ментальности и культуры.

Также для детализации аспектов данного блока проблем дополнительно изучалась литература, раскрывающая особенности функционирования сложившейся либеральной демократии в плане интенсификации модуса массового потребления (материального и духовного) в общей социальной.структуре, революционизирующее влияние высоких телекоммуникационных технологий на социокультурную среду и, в данной связи, появления новых форм реализации власти, манипуляции сознанием и тенденций к «виртуализации» масс. В ее составе работы Г.П. Бакулева, П. Вирилио, И. Джохадзе, Э. Канет-ти, С.Н. Кара-Мурзы, М. Кастельса, В.А. Лисичкина, М.1 Маклюэна, H.H. Моисеева, М'.М: Назарова, Д.В. Ольшанского, М. Паренти, А.И. Ракитова, А. Цуладзе, JI.A. Шелепина и др.

Объект исследования: социокультурное состояние современного общества в его массовых основаниях.

Предмет исследования: социальная масса в системе современной культуры, ее культурные символы, смыслы и значения, эволюционные тенденции.

Цель исследования: конг[ептуализация дискурса массы в диапазоне ее символических, функциональных, структурных, коммуникационных, сублимационных измерений в современной культуре и ее транзитивных процессах.

Для реализации поставленной цели были определены следующие задачи:

- реконструкция социально-гуманитарной парадигмы исследования феномена масс в период массофикации социокультурных оснований общества модерна;

- установление сущностных параметров дискурса массы на основании анализа материалов философских и социально-гуманитарных исследований;

- философско-культурологическая интерпретация факторов формообразования масс в вариативных и транзитивных культурных ситуациях;

- выяснение связей координации в культурной иерархии «власть — общество - масса» и их влияния на дисциплинарные технологии управления либерально-демократическим производством масс;

- фиксирование культурной эволюции массы в пространстве постсовременных медийно-информационных технологий и коммуникаций.

Теоретико-методологические основы исследования. Для- решения поставленных задач использовался комплекс нижеследующих методов.

В целях нахождения и установления- концептуального единства по поводу сущностных характеристик природы массовых социальных образований использовался' метод компаративного анализа, метод реконструкции и системный подход.

Для, координации социально-гуманитарной и философской' линий- параллельно применялся интегративный подход. Метод философско-кулътурного анализа позволил вычленить способы производства массы в современном мире и ее культурную нишу в масштабе социума; социокультурный метод - определить функциональные связи в общественной-структуре и соотношениях с институтами власти; социально-психологический подход — экзистенциальные, психологические доминанты, формирующие облик «человека массы».

На основании диалектического метода стало возможным обнаружение истоков эволюционной (по крайней мере, трансформационной) схемы в социокультурной динамике существования массы.

Научная новизна диссертационного исследования:

- на основании интерпретации авторитетных социально-гуманитарных текстов осуществлена реконструкция парадигмы исследования концептуально-сущностных параметров дискурса масс;

- исходя из концептных оснований экзистенциализма (Ж.-П. Сартр) и постмодернизма (Ж. Делез, Ж. Бодрийяр) смоделированы механизмы духовного и символического производства желания применительно к «органике» массы;

- обозначены принципы координации социальных масс и структур власти в условии культурно-идеологической вариативности (тоталитаризм - либеральная демократия);

- выявлены факторы формообразования в структуре «власть — масса», новой культурной»модификации «информационной массы» и массовых стратегий информационного общества;

- концептуализирована схема культурно-эволюционной трансформации масс в границах ее бытования в качестве феномена постмодерна и постиндустриальной цивилизации.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В социально-гуманитарной и философско-культурологической традициях Х1Х-ХХ вв. складывается концептуально-теоретический базис и понятийно-терминологический аппарат для спецификации социокультурного дискурса массы, из чего следует признание факта начала истории ее значимого бытия в культуре. Исходными понятиями осмысления феномена'выступили концепты «толпа» Г. Лебона (управляемая «естественными» законами), «публика» Г. Тарда (управляемая законами «социальными»), «авторитарная личность» Э. Фромма, «человек-масса» С. Московичи. Они же впервые отметили тенденцию растущей зависимости культуры от влияния «толп». Усилиями социально-гуманитарной традиции XX века получила оформление концептуальная сущность массы, выраженная? предикатами иррациональности, стихийности, податливости внушению, жажды власти (и как субъекта, и как объекта силового воздействия), примитивности желаний, отсутствия способности к конструктивному культурному творчеству.

2. В отличие от психологов, социологов и ученых-гуманитариев, делающих при объяснении склонности индивида к массовому состоянию ставку на «природные влечения» и «силу внушения», представители философии опираются на философско-культурологический и философскоантропологический подходы, позволяющие адекватно определить место массы в масштабе культурной эволюции; равно как и в рамках социокультурного взаимодействия с институтом власти.Масса признаетсяшеизбежным; продуктом современной цивилизации;' удобным* объектом и орудием политических манипуляций, служащим для легитимации дискурса власти: Философы! дополняют картину характеристиками массы, инертностью; склонностью к нигилизму, неуемному потреблению; самодовольством, деморализацией; деструктурированностью, деидеологизированностью,. а также установлением социальных, исторических, экономических и культурных причин возникновения« масс,, анализом^ встроенности структур омассовления в дискурс и технологии власти.

3. В силу того;, что масса в работах философов1 постмодернистсткого направления интерпретируется в ипостаси генератора бесконечных желаний, отдельное: место занимает культурная; антропология? производства желания? в; современном-, контексте. В подобной артикуляции сущностным- параметром массы является = культурно-психологическая» зависимость, что, в свою очередь,.актуализирует проблему власти во всех ее-формах.©сновываясь,на философских и культурных текстах постмодерна правомочно констатировать факт роста универсальной зависимости «человека массы»- в современной социокультурной ситуаций, к которой относимы и феноменально выражаемые стратегемы либеральной демократии по поводу равенства прав и удовлетворении растущего потребительства, подогреваемого духовным производством за счет модификации имеющихся традиционных культурно-антропологических механизмов желания (удовольствия,. наслаждения) и: внедрения новационных («соблазна»). Интервенция масс в сферу культуры является симптомом «заката социального», вырождающегося в «симулякр» (Бод-рийяр), одним из конститутивных принципов чего оказывается омассовление культуры и, соответственно, симулятивность массы.

4. Проблематика зависимости культурного субъекта постмодерна находит продолжение в ракурсе исследования приемов манипуляции сознанием, допустимых и востребованных сложившимися демократическими институтами власти. Особое значение выданном измерении отводится средствам массовой информации и манипуляции, которые катализируют дискурс масс в масштабе глобальной цивилизации. Сопряженность с демократией в данном-случае опосредуется по схеме: если информация — товар, то и движение товаров должно быть «демократически свободным», товаром становится массовый спрос, включая духовное производство, массовое мнение; массовое умонастроение, массовая культура, которые при поддержке медиакоммуни-каций получают культурную легитимацию. Демократическая стратегия, ориентированная« на признание и удовлетворение любых (за исключением ограничивающих возможности самой"демократии) желаний, в сочетании с развитием дисциплинарных технологий власти, означает овладение любой культурно-антропологической потребности или интенции, вплоть до биологически индивидуальной.

5. Анализ, перспектив бытования массы в плоскости грядущего* информационного общества выявляет предпосылку новой формы власти: право на производство, распоряжение и реализацию информации предполагает, что она становится невидимо присутствующей в ветвях культурно-коммуникационных сетей, резко повышая возможности скрытой, эффективной манипуляции сознанием потребителя. Анализ культурной «ситуации постмодерна» позволяет выявит механизмы совершенствования культурно-антропологических «соблазнов», усиленных расширением коммуникационных каналов, созданием ресурсов культурного экспорта удовольствий. Если экзистенциальной энергетикой массы является желание, а «соблазн» - его конструкцией, то потенциал информационных средств по мере их перехода на уровень высоких коммуникативных технологий в отношении производства массы переходит в виртуально-симулятивную форму отчуждения человека в системе культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования выражается в системном выявлении сущностных слагаемых важного для современной культуры феномена — социальной массы, принципов его включенности в социокультурную динамику, в аналитике его модификационных типов.1

Практическая значимость заключается в возможности использования материалов исследования для подготовки лекционных курсов, связанных с философско-культурологической, социально-философской и политологической проблематикой, а также спецкурсов по теории современной культуры.

Апробация результатов исследования. По теме диссертации имеются выступления на научно-теоретических конференциях «Философский анализ процессов глобализации» (III Всероссийский научно-теоретический семинар 1 дек. 2008г. при каф. философии ТулГУ); «Философский анализ процессов глобализации (IV Всероссийский научно-теоретический семинар 1 дек. 2010г. при каф. философии ТулГУ) и аспирантском семинаре кафедры философии Тульского Государственного университета.

Диссертация обсуждалась на кафедре философии ТулГУ и рекомендована к защите.

Основные положения диссертации отражены в шести публикациях, общим объемом более 2 п.л.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения и списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Дискурс массы в современной культуре: парадигмы понимания, символы и реальность"

Заключение'

Исследование производилось по двум магистральным направлениям: выяснение процессуального и структурного-оформления1 теоретического базиса осмысления4 проблемы массы как исторического- и социально-культурного образования, и ее, массы, воплощение1 в социальную «материю», с учетом культурологических соотношений и транзитивности.

За пределами рассмотрения, как потенциально возможные для«'анализа, остались проблемы массовой культуры и^ феноменология массы в ее историческом (поэтапном) измерении. Тем не менее, в отношении первой проблемы имеется-объемлющий комплекс исследований (массовая»культура*изучается со1 времен-ее возникновения и распространения^ классическими ^'отечественной текстографии на данный счет можно полагать, например,- труды, Ю.Н. Давыдова и А.В. Кукаркина), во втором» случае потребовалось бы.чрез-мерно расширить объем работы.

Анализ источников, посвященных теории массы позволил выявить структурные особенности и константы массы, социально-культурные и психологические причины ее образования в различных условиях социального и исторического измерения. В рамках социально-психологической традиции (Лебон, Фрейд, Тард, Сигиле, Райх, Фромм, Московичи) масса характеризуется в предикатах иррациональности, стихийности, податливости властному внушению, примитивности желаний и жизненных установок (в преимущественной нацеленности на потребление), неразвитости интенций к культурному творчеству, склонности к деструктивным действиям. Исследователи данной области одними из первых также акцентируют факт нарастающей угрозы для общества со стороны масс, включенность в которую ведет к нивелировке личности и утрате индивидуальной свободы. Операциональными терминами для объяснения феномена массы у мыслителей социально-психологического направления выступают сексуальность, («либидозность», «оргон»), «невротическая деятельность», «псевдо-личность», «человек-масса». У них же получают первичную проработку проблемы соотношения массы и власти, классификации масс. Главными причинами процесса массообразования-социальные психологи полагают целый1 комплекс таковых: «стадный инстинкт», поиск условий, допускающих реализацию бессознательных- влечений- (Фрейд), инстинктивное желание силы и жизнь, «коллективной души» (Лебон, причем интерпретирующий массу, «толпу» предельно широко — от минутного «скопища» до политических классов); техническое развитие средств коммуникации, унифицирующее умонастроение и идейные установки народонаселения (Тард), предрасположенность к психологической суггестии,.влиянию гипнотических внушений- (Сигиле), воздействие авторитарных механизмов социума (Райх), вырванность из традиционных социальных связей и поставление в вынужденную ситуацию индивидуальной независимости, ведущее к дезориентации (Фромм), включенность в, единообразие городской культуры и трудовой деятельности, стандартизирующее мышление и чувство (Московичи).

Философская" традиция* (Ницше, Ясперс, Ортега-и-Гассет, Арендт, Адорно, Маркузе) исследования* массы дополняется анализом морали, соотношения» массы и власти в фокусировке современного состояния (XX- XXI вв.) обществами культуры. Конкретно, философский-вклад в разработку теории масс сводится к следующим ключевым положениям.

В Материально-экономическом отношении - в качестве потенциального фактора указывается на появление на рынке труда лишнего контингента рабочей силы в связи с развитием промышленных технологий, в качестве актуального - укрепление технической базы общества, прогресс науки и техники, предоставивший возможность удовлетворения экономических потребностей даже для «избыточного» (экономически не продуктивного) слоя народонаселения. Значительное место в исследованиях философов отводится духовным обоснованиям феномена масс: усвоение обществом идеалов либеральной демократии (заложенных эпохой Просвещения), переход от постулатов веры к могуществу разума и постепенное утверждение принципов всеобщего равенства и гуманистической заботы о каждом социальном слое, независимо от степени его реального участия в общественно продуктивной деятельности.

В" сферу философских изысканий также помещается аналитика нравственного содержания ментальности массы. Начиная с Ницше, мораль масс объясняется как производное от ее оппозиционного положения в отношении к смыслообразующим идеологическим структурам, (что отражается в его тезисе ressentiment), постулированием нигилистической «анти» - позиции, по теории-Ясперса, или качествах отрицания - равнодушии, безразличия, инертности, компенсируемых негативизмом, к конструктивным- элементам социальной системы, согласно Арендт. После Ницше острота его суждений-лишь ' смягчается, но сохраняется, по* сути. Если же иметь в виду компоненты характера массы, ранее обозначенные в социально-психологическом поле рассмотрения, то и спроецированные в философский контекст они практически не находят опровержений или значительных корректив, но только приобретают по-философски более акцентированное выражение.

Вторая глава, была посвящена выяснению механизмов, моделирования стратегий желания (потребления) в современном социуме (преимущественно с использованием трудов постмодернистской ориентации, в частности, Ж. Бодрийяра, позволяющих рассуждать о массе в ипостаси «симулякра», знака, утратившего своего означаемого), а также анализу состояний и перспектив массового общества в ракурсе текстологии классиков социальной-футурологии Д. Белла и Э. Тоффлера. В данном случае существенно важным, на наш взгляд, также является исследование конституирования массы средствами демократической культуры, экономики и идеологии (чему был отведен отдельный параграф) и особенно - оценке современного массообразования в условиях становления информационного общества (также рассматриваемого отдельно).

Материал данной главы дополнительно дает возможность предложить эволюционную схему трансформации масс в ее историческом (соотносимо с современностью) выражении. В принципе, основания для таковой закладываются еще психологической традицией: отталкиваясь от суждений Лебона, Тарда и Райха уже позволительно говорить о наличии определенной тенденции (пусть и в самом общем виде) развития масс: «толпа» - «публика» (а Тард всецело настаивает на преемственности данного понятия) - «масса». В свою очередь, Ясперс предложил инструментарий для дифференциаций по поводу таких понятий, как «народ», «масса», «публика», причем, что ценно, они также укладываются у философа в единство последовательного ряда. Народ есть исходно субстанциональное начало, публика есть промежуточная стадия, масса, ко времени Ясперса, - замыкающая.

Тем не менее, актуальность, естественно, представляют смысловые комбинации, построенные с учетом динамики современных социальных и культурных факторов, к которым относятся бытование общества преимущественно в модусе «общества потребления» и явный прогресс его транзита к обществу «информационному». В-данном случае суммативно обозначаются следующие магистральные этапы в развитии культурно-исторической модификации масс: толпа - публика - масса, порождаемая позиционностью в распределении власти (т.е. подвластное образование, присущее тоталитарным формам управления) — масса как эпифеномен «общества потребления» - информационная масса нынешнего компьютеризируемого мира. Внешняя, на первый взгляд, простота этой типологии скрывает в себе указание на глобально существенную тенденцию: масса крепится и преумножается (от ситуативных сцеплений индивидов времен Лебона и Фрейда до интенсифицируемых сетью Интернет разветвлений в мировом коммуникационном масштабе), а ее адаптивные разновидности являются эпифеноменами устойчивого, но пластичного субстанциального образования, т.е. собственно, массы.

Список научной литературыГрибов, Сергей Николаевич, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. - М.: ВЛАДОС, 1994. - 336 с.

2. Адорно Т., Хоркхаймер М. Диалектика Просвещения. М.: Медиум, 1997. - 311 с.

3. Адорно Т.В. Негативная диалектика / Пер. Е.Л. Петренко. — М.: Научный мир, 2003. 373 с.

4. Алейник P.M. Человек в философском постмодернизме / Отв. ред. проф. П.С.Гуревич. М.: МИК, 2006. - 224 с.

5. Амин С. Вирус либерализма: перманентная война и американизация мира. М.: Европа. 2007. - 162 с.

6. Арендт X. Истоки тоталитаризма /Пер. с англ. Борисовой И.В. и др.; под ред. Ковалевой М.С., Носова Д.М. М.: ЦентрКом, 1996. - 672 с.

7. Арриги Д. Долгий двадцатый век: деньги, власть и истоки нашего» времени /Пер. с англ.: А.Смирнова, Н. Эдельмана. М.: Территория будущего, 2006. 469 с.

8. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. /Пер. с фр. Г. И. Семенова. -М.: РИФ, 1993.-301с.

9. Аснер П. Насилие и мир / Пер. Е. Баевской, JI. Цывьяна. М.: Всемирное слово, 1999. - 352 с.

10. Аузан A.A. Три публичные лекции о гражданском обществе. -М.: ОГИ, 2006. 283 с.

11. Бадинтэр Р. Свободные и равные / Пер. Н. Гарской. М.: Рудо-мино, 1997.- 142 с.

12. Бакулев Г.П. Массовая коммуникация: западные теории и концепции. -М.: Аспект-Пресс, 2005. 192 с.

13. Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности. М.: Логос-Альтера: Esse Homo, 2003. 267 с.

14. Бард А., Зодерквист Я. Секс и племенной строй, виртуальное образование и неравенство умов. Электронный ресурс.:http://www.gilbo.ru/index.php?page=netokratia materials&art=2397

15. Бард А., Зодерквист, Я. Конвульсии коллективизма. Смерть человека и- виртуальный субъект. Электронный ресурс.: http://www.gilbo.ru/index.php?page=netokratia materials&art=23 95

16. Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. - 320с.

17. Батай Ж. Проклятая часть: Сакральная- социология / Под общ. ред. С.Н. Зенкина, пер. с фр.: Е.Д. Гальцова, С.Н. Зенкин, O.E. Иванова и др.-М.: Ладомир, 2006. 738 с.

18. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество: Опыт социального прогнозирования /Пер. с англ. Иноземцев В.Л. М.: Academia, 1999. -956 с.

19. Бехтерев В.М. Внушение и его роль в общественной жизни. -СПб.: Изд-во К.Л. Риккера, 1908. 175с.

20. Новая технократическая волна на Западе /Под ред. П.С. Гуреви-ча. М.: Знание, 1986: - 452 с.

21. Березин В.М. Сущность и реальность массовой коммуникации. -М.: РУДН, 2002. 183 с.

22. Биллингтон Д. Россия в поисках себя / Пер. с англ. H.H. Балашова. М.: РОССПЭН, 2006. — 220 с.

23. Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства или Конец социального. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2000. 96 с.

24. Бодрийяр Ж. Америка / Пер. с фр. Д. Калугин. СПб.: Владимир Даль, 2000. - 203 с.

25. Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры /пер. с фр., послеслов., прим. Е.А.Самарской. М.: Республика: Культурная революция, 2006.-269 с.

26. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла /Пер. С. Зенкина. М.: Добросвет,2000.- 387 с.

27. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. - 387 с.

28. Бодрийяр Ж. Система вещей /Пер. с фр. С. Зенкина. М.: Рудо-миио, 1999. -223 с.

29. Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: Ad Marginem, 2001. - 317 с.

30. Бурдье П. О телевидении и журналистике. М.: Фонд научных исследований- «Прагматика культуры», Институт экспериментальной; социологии, 2002: - 159 с.

31. Бурдье П. Социология политики / Сост., пер., общ. ред. и пре-дисл: Н. А. Шматко.'- Mi : Socio-bogos, 1993 .- 333 с. ,

32. Бычков В.В; Эстетика: М;: Гардарики; 20041 — 556 с.33., Быокенен П. Дж. Смерть Запада/ Пер. с англ. А. Башкирова, под? общ. ред. К. Королева: М: ACT; СПб.:,Terra Fantastica; 2003: - 448 с.

33. Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе. СПб:: Изд-во Михайлова В.А., 2001. - 253 с.

34. Вилюнас В. К. Психологические механизмы мотивации человека. -М.: МГУ, 1990.-288 с.

35. Вирилио П. Информационная бомба. Стратегия обмана / Пер. И. Окуневой. М.: Гнозис, 2002. - 192 с.

36. Вирилио П. Машина зрения / Пер; А. В. Шестакова; под ред. В. Ю. Быстрова. СПб.: Наука, 2004. - 140 с.

37. Вышеславцев Б.П. Философская нищета марксизма. Кризис индустриальной культуры/ Вышеславцев Б.П. Сочинения. М., 1995.- 461 с.

38. Геллнер Э. Условия свободы: гражданское общество и его исторический соперник / Пер. М.Б. Гнедовского. М., 2004. - 240 с.

39. Герасимов С. Психология зла. Электронный ресурс.: http://www.syntone.ru/library/books/content/2882.html7current book page=l б

40. Гидденс Э. Устроение общества: очерк теории* структурации/ Пер. с англ. И. Тюриной. 2-е изд. - М: Академический Проект, 2005. - 528 с.

41. Гражданское общество: истоки и современность / Авт. кол., науч. ред.: И.И. Кальной, И.Н. Лопушанский. 3-е изд., доп. и перераб. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. - 490 с.

42. Грачев М.Н., Мадатов A.C. Демократия: методология, исследования, анализ перспектив. М.: АЖИГАММА, 2004. - 128 с.

43. Гуревич. А. Я. Средневековый мир: Культура безмолвствующего большинства. М.: Искусство, 1990. - 395 с.

44. Дебор Г. Общество спектакля /Пер. с фр. С. Офертаса и М. Якубович. М.: Логос, 1999. - 224 с.

45. Делез Ж. Складка. Лейбниц и барокко/ Пер. Б. М. Скуратова. -М.: Логос, 1998.-264 с.

46. Делез Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения/ пер. с фр. и послесл. Д. Кралечкина. Екатеринбург: У - Фактория, 2007. -670 с.

47. Джохадзе И. Демократия после Модерна. М.: Праксис, 2006.112 с.

48. Джохадзе И. Массовое общество и демократический тоталитаризм: свобода без выбора. Логос. № 5-6. - 2001 (31).

49. Доценко Е.Л. Психологические манипуляции. М.: ЧеРо, 1996.144 с.

50. Дриё де ла Рошель П. Фашистский социализм / Пер. А. Шестако-ва. СПб.: Владимир Даль, 2001. - 243с.

51. Дугин А. Философия традиционализма. М.: Арктогея-Центр,2002. 620 с.

52. Елисеев А. Информационное общество и прощание с массами. Электронный ресурс.: http://www.apn.ru/publications/articlel0382.htm

53. Ерасов Б.С. Социальная культурология: пособие для студентов вузов. 3-е изд. - М.: Аспект-Пресс, 2000. - 591 с.

54. Зелинский С.А. Информационно-психологическое воздействие на массовое сознание. СПб.: Скифия, 2008. - 416 с.

55. Зиммель Г. Избранное. Том 1. Философия культуры М.: Юрист, 1996. - 671 с.

56. Зиммель Г. Избранное. Том 2. Созерцание жизни М:: Юрист, 1996. - 607 с.

57. Ильин В:и. Поведение потребителей. СПб., 2000. Электронный ресурс.: http://consumers.narod.ru/book/pokaznoe.html

58. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца .столетия: эволюция-научного мифа. Москва: Интрада, 1998. - 255с.

59. Иноземцев B.JI. За пределами экономического общества: постиндустриальные теории и постэкономические тенденции в современном мире. — М:: Academia: Наука, 1998. — 640 с.

60. Информационное общество /Сост. А. Локтионов. СПб. - М.: ACT, 2004.-512 с.

61. Кагарлицкий Б.Ю. Восстание среднего класса. М.: Ультра; Культура, 2003.- 320 с.

62. Канетти Э. Масса и власть. М.: Ad Marginem, 1997. - 528 с.

63. Канетти Э. Человек нашего столетия. М.: Прогресс, 1990. - 484с.

64. Кара-Мурза A.A. «Новое варварство» как проблема российской цивилизации. М.: ИФ РАН, 1995.-431 с.

65. Кастельс М. Галактика Интернет. Екатеринбург: У-Фактория, 2004.-328 с. '

66. Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и< культура / Пер. с англ. и под науч. ред. О.И. Шкаратана. М.: ГУ ВШЭ, 2000. - 608 с.

67. Ковельман А.Б. Рождение толпы: от Ветхого к Новому Завету /

68. Одиссей. Человек в. истории. Образ «другого» в культуре.- М., 1994. с. 123137.

69. Козловски П. Культура постмодерна. М.: Республика, 1997.240 с.

70. Конфисахор А.Г. Психология власти. СПб.: Питер, 2004. - 235 с.

71. Концепция-виртуальных миров и научное познание / Отв. ред. И.А. Акчурин, С.Н. Коняев. СПб.: РХГИ, 2000.- 320 с.

72. Корявцев П. М. Введение в> вопросы охлодинамики. С-Пб.: 2004—2006. Электронный ресурс.: http://antisvs.narod.ru/vohlo.html

73. В. Красильщиков. Ориентиры грядущего? Постиндустриальное общество и парадоксы истории. Общественные науки и современность. 1993.- №2.-С. 165-175.

74. Крысько В.Г. Секреты психологической войны (цели, задачи, меiтоды, формы, опыт). Мн.: Харвест, 1999.-448 с.

75. Курицкий А.Б. Интернет: инфраструктура информационного общества. СПб.: Судостроение, 1999. - 230 с.

76. Лакан Ж. Телевидение. /Пер. с фр. А. Черноглазова. М.: ИТДК

77. Гнозис», Издательство «Логос», 2000. 160 с.

78. Лебон Г. Психология народов и масс. Электронный ресурс.:http://www.koob.ru/lebon/psvchology of people and mass

79. Левинас Э. Избранное: Трудная свобода. М.: РОССПЭН, 2004.752 с.

80. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М.: РОССПЭН, 2001.-384 с.

81. Липовецки\Ж. Эра, пустоты: Эссе о соврем, индивидуализме / Пер. В. В. Кузнецов. СПб.: Владимир Даль, 2001. - 330 с.

82. Лисичкин В.А. Шелепин Л.А. Третья мировая информационно-психологическая война. М., 1999. Электронный ресурс.: http://malchish.org/lib/politics/infwar.htm

83. Лифшиц М. Либерализм и демократия: философские памфлеты. -М:: Искусство-XXI век, 2007. 336 с.

84. Лэнг Р. Расколотое «Я». СПБ.: Белый Кролик, 1995. - 352 е.

85. Мадисон А. Поэтика и политика. СПб.: Библиотека Трамп, 2004. - 189 с.

86. Маклюэн М. Галактика Гутенберга. Киев: Ника Центр, 2003.432 с.

87. Маклюэн М: Понимание Медиа: внешние расширения'человека. М. - Жуковский: «Канон-Пресс-Ц», Кучково Поле, 2003. - 464 с

88. Маклюэн М. Пресса: управление посредством утечки информации // Отечественные записки. 2003. №4. Электронный ресурс.: http://magazines.russ.ni/oz/2003/4/2003 4 27.html).

89. Манхейм К. Избранное: Социология культуры. М.; .СПб.: Университетская книга, 2000. - 501 с.

90. Марков Б.В. Знаки бытия. СПб.: Наука, 2001. - 567 с.

91. Марков Б.В. Храм и рынок. СПб.: Алетейя, 1999. - 304 с.

92. Маркузе Г. Эрос и цивилизация / Пер. с англ. А.А.Юдина. М.: ACT: Ермак, 2003. - 312 с.

93. Маркузе Г. Одномерный человек. Электронный ресурс.: http://enatramp.narod.m/pervoistochnik.files/man:files/man0.html

94. Меншел Р. Рынки и безумство толпы. Современный взгляд на природукассового умопомрачения. М.: ЗАО «Олимп-Бизнес», 2005. - 234 с.981, Мизес Л.' Индивид,, рынок и правовое государство, / Предисл. С. Мальцева. 2ге изд. - СПб.: Пневма, 2006; - 190 с.

95. Моисеев. Н. Информационное общество: возможность и реальность . СПб.: ООО «Издательство ACT», 2004. - 507 с.

96. Московичи С. Век толп. Наука о массах: Электронный ресурс.: http://www.gumer.inf0/bibliotek Buks/Psihol/Mosk/mdéx.php

97. Московичи С. Машина, творящая богов. М.: Центр психологии и психотерапии, 1998. - 560 с.

98. Мосс М. Общества;. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии / Пер., послесл. и-коммент. А. Б. Гофмана; М.: Восточная литература, 1996. - 359 с:

99. Мотроишлова Н.В. Рождение и развитие философских идей; М.: Политиздат, 1991.- .464 с: .

100. Назаров М.М. Массовая^ коммуникация1 в современномшире: методология; анализам и? практика исследований. М;: Едиториал УРСС, 2002. -240 с. ■ ■'

101. Нейсбит Д; Высокая технология, глубокая гуманность. Технологии и иаши поиски смысла, /пер. с англ. А.Н. Анваера. N4: ACT: Траюиткни-га, 2005.-381 с.

102. Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей. М. Изд-во «REFL-book», 1994. - 382 с.

103. Ницше Ф. Сочинения. В 2 тт./сост., ред. и примеч. К.А. Свасьяна. М.: Мысль, 1990. Т.1 - 829 е.; Т.2. - 832 с.

104. Новая постиндустриальная волна на Западе (антология) /Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. - 632 с.

105. Общественное мнение и власть: Механизм взаимодействия / отв. ред. Ручка Л.А Киев: Наукова думка, 1993; - 135с.

106. Ольшанский Д.В. Массовые настроения в политике. М.: Прин-ди, 1995. - 240с.

107. Ортега-и-Гассет. Эстетика. Философия культуры. М.: Искусство,1991.-588 с.

108. Паренти М. Демократия для немногих / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990. - 502 с.

109. Поппер К. Открытое общество, и его враги В 2 т. М.: Феникс,1992. Т.1. 448 е.; Т.2. - 528 с.

110. Перов Ю.В. Стратегии философского осмысления социального общения.: Коммуникация и образование. //Сб. статей под ред. С.И. Дудника.- СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2004. С. 9-32.

111. Похмелкин В.В. В царство свободы дорога: очерки либеральной футурологии. М.: ЛИЦ, 2001.- 140 с.

112. Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз или Как успешно управлять общественным мнением. М.: Центр, 2004. - 336с.

113. Почепцов Г.Г. Психологические войны. М.: Рефл-бук, 2000.576 с.

114. Почепцов,Г.Г. Теория коммуникации. М., 2001. 656 с.

115. Проблема человека в западной философии /Сб. трудов под общ. ред. Ю.Н. Попова. М.: Прогресс, 1988. - 552 с.

116. Психология толпы: Социальные и политические механизмы воздействия на массы / Сост. К.Королев. М.: Эксмо; СПб.: Terra fantastica, 2003.- 794 с.

117. Райх В. Психология масс и фашизм. Электронный ресурс.: htpp://www.koob.rwbooks/psychology of mass and fascism.rar.

118. Разлогов К.Э. Дар или проклятье. Мозаика массовой культуры. -М, 1994.-260 с.

119. Ракитов А.И. Философия компьютерной революции.- М.: Политиздат, 1991.-286 с.

120. Рассел Б. Искусство мыслить / Пер. с англ. 2-е изд., испр. - М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. - 240 с.

121. Рейнгольд Г. Умная толпа: Новая социальная революция. М., 2006. Электронный ресурс.: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Sociolog/Rein/index.php

122. Рожанский И.ДАнтичный человек //О человеческом в человеке / Под ред. И.Т. Фролова. М.: Политиздат, 1991. С. 282-298.

123. Розов Н.С. Ценности в проблемном мире: философские основания и социальные приложения конструктивной аксиологии. Новосибирск: Изд-во Новосибирского ун-та, 1998. - 292 с.

124. Рормозер Г. Кризис либерализма. М., 1996. - 298 с.

125. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии / пер., предисл. и примеч. В.1 И. Колядко. — М.: Республика, 2000. 639 с.

126. Сигиле С. Преступная толпа. Опыт коллективной психологии. СПб., 1896. Электронный ресурс, в архивированной версии.: http://w\vw.koob.ru/books/criminal crowd.rar

127. Сере Ф. Тоталитаризм и авангард: Bs преддверии запредельного / пер. С. Дубина. М.: Прогресс-Традиция, 2004. - 335 с.

128. Скиннер К. Свобода до либерализма / пер. с англ. A.B. Магуна; науч. ред. О.В. Хархордин. СПб.: Европейский университет в С.Петербурге, 2006. - 120 с.

129. Соколов Е.Г. Аналитика масскульта. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. - 280 с.

130. Тард Г. Общественное мнение и толпа. — М.: Изд-во Т-ва типографии А. И. Мамонтова, 1902. Электронный ресурс.: http :// s3 .letitbit.net/download3 .php

131. Тард Г. Личность и толпа. Очерки по социальной психологии. Пер. Е. Предтеченский. СПб. Изд. А. Большакова и Д. Голова. 1903. - 178 с.

132. Тард Г. Преступник и преступление. Сравнительная преступность. Преступления толпы. / Сост. и предисл. В. С. Овчинского. — М.: ИНФРА-М, 2004'. — 391 с.

133. Тард Г. Социальная»логика. СПб.: Социально-психологический центр, 1996. - 548 с.1381 Терин В.П. Массовая коммуникация. Исследование опыта Запада. М.: МГМИМО, 2000. 224 с.

134. Тихомиров JI. А. Критика демократии 1888-1895 : Критика демократии. М.: Москва, 1997. - 672 с.

135. Тойнби А.Дж. Исследование истории: в 3 тт.: / пер. с англ., вступ. ст., коммент. К.Я. Кожурина. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета: Изд-во Олега Абышко, 2006. Т.Г.- 408 е.; Т.2. - 445 е.; Т.З. - 480 с.

136. Тоффлер Э. Метаморфозы власти: Знание, богатство и сила на пороге XXI века. М.: ACT, 2001. - 669 с.

137. Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999. Электронный ресурс.: http://www.predvm.m/load/l -1-0-19

138. Тоффлер Э. Шок будущего. М.: ACT, 2001. - 560 с.

139. Турен А. Возвращение человека действующего: Очерк социологии / пер. Е. А. Самарской. М.: Научный мир, 1998. - 203 с.

140. Федотова JI.H. Социология массовой коммуникации. СПб.: Питер, 2003.

141. Флиер А.Я. Массовая культура и ее социальные функции // Общественные науки и временность. 1998. - № 6. - С. 24-37.

142. Фрейд 3. «Я» и «Оно». В 2-х тт. Тбилиси: Мерани, 1991. Т. 1. — 399 е.; Т.2. - 428 с.

143. Фромм Э. Бегство от свободы. Электронный ресурс.: http://lib.ru/PSIHO/FROMM/frommQ2.txt

144. Хабермас Ю. Техника и наука как «идеология»: М.: Праксис, 2007. - 208с.

145. Цуладзе А. Политические манипуляции или покорение толпы -М.:, Книжный дом «Университет», 19991, 144с.

146. Чоран Э.-М. После конца истории: Филос. эссеистика / Пер. Б. Дубина, Н. Мавлевич, А. Старостиной. СПб.: Симпозиум, 2002. - 543 с.

147. Шестаков В.П. Мифология XX века: Критика теории и практики буржуазной «массовой культуры». -М.: Искусство, 1988. 224 с.

148. Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. / Пер. с англ.; науч. ред. Я.Н. Засурский. М.: Мысль, 1980. - 326 с.

149. Шостром Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор. М: Полифакт, 1992. - 128 с.

150. Шпенглер М. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 1. Гештальт и действительность. М.: Мысль, 1993. - 663 с.

151. Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. /Пер. с англ.; Предисл. и общ. ред. B.C. Автономова. М.: Экономика, 1995. - 540 с.

152. Элиас Н. О процессе цивилизации. В 2 тт. М. СПб.: Университетская книга, 2001. Т. 1. - 332 е.; Т. 2 - 382 с.

153. Эллюль Ж. Политическая иллюзия / Пер. с фр. В. В. Лазарева; под общ. ред. В. И. Даниленко;. M.: NOTA BENE, 2002 - 430 с.

154. Эриксен Т.Х. Тирания момента. Время в эпоху информации. М.: Весь Мир, 2003.-208 с.

155. Этциони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям / Пер. с англ.; под ред. В.Л. Иноземцева. — М.: Ладо-мир, 2004. — 342 с.

156. Ясперс К. Истоки истории и ее цель / Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. - 527 с.

157. Ясперс К., Бодрийяр Ж. Призрак толпы / Пер. М.И.Левина, Н.В.Суслова. М.: Алгоритм, 2007. - 269 с.