автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Древнейшее металлообрабатывающее производство Юго-Восточной Европы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Древнейшее металлообрабатывающее производство Юго-Восточной Европы"

РГ6 од

МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА, ОРДЕНА ОКТЯБРЬСКОЙ ЕЕВОЯЩИИ И ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫ .и УНШШЭДТЕТ имени М.В.ЛШШОСОВА

Исторический, факультет

На правах рукописи >'ДК 930.26

РЫНДИНА Наталия Вадимовна

ДРЕВНЕЙШЕЕ ШШООЕРАЕАШВАЩЕЕ ПРОИЗВОДСТВО ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ЕВРОШ /истоки и развитие в неолите - энеолите/

Исторические науки 07.00.06 - археология

Научный доклад, представленный в качества диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва - 1993

Работа выполнена на кафедре археологии Исторического факультета Московского государственного университета им.М.В.Ломоносова

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Н.Я.Мерперт доктор исторических наук, профессор А.Д.Пряхин доктор исторических наук П.М.Кожин

Ведущая организация - Государственный исторический музей

Защита состоится " 29 " 1993г. в ^"ча-

сов на заседании специализированного совета Д 053.СБ.09 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Московском государственном университете им.М.В.Ломоносова - г.Москва, 119899, Ленинские горы, I корпус гуманитарных факультетов МГУ, 5 этаж, аудитория 550.

С диссертацией мокно ознакомиться в научной библиотеке им.А.Ы.Горького гуманитарных (факультетов МГУ.

Научный доклад разослан п/Р ОгТ. 1993г.

Ученый секретарь специализированного совета, доктор исторических наук,

профессор Ю.Л.Щапова

Общая характеристика работ, представленных к защите-

Юго-Восточная Европа относится к числу важнейших областей древнеевропейского культурогенеза, что определяется целым рядом причин. Во-первых, этот богатый сырьевыми ресурсами регион отличался стабильным заселением, содействовавшим выработке и сохранению традиционных культур с устойчивой производственной деятельностью их носителей. Ее-вторых, в его пределах очень рано, на протяжении У1-У тыс.до н.э. наметился революционный переход от присваивающей экономики к производящей, способствующей интенсивному росту населения и неуклонному развитию техники. В-третьих, в 17 тыс.до н.э. здесь произошла так называемая "металлургическая революция", приведшая к невиданному подъему производительных сил древности. При всей условности этот термин правильно отражает революционный характер многосторонних изменений в жизни энео-литических племен Балкано-Карпатья под влиянием их металлургии. В-четвертых, здесь сложилась самая ранняя в Старом Свете металлургическая провинция, выделенная Е.НДерных и названная им Еалка-но-Карпатской (далее БКМП). В ее пределах активно распространялись передовые открытия и достижения металлургии и металлообработки. Кроме богатых рудными источниками Северных Балкан и Карпатского бассейна, она включала безрудные области Среднедунайс-кой низменности, Молдовы, Украины, Среднего Поволжья, производственные центры которых работали на привозном сырье.

Ярчайшие коллекции металла Юго-Восточной Европы уже давно привлекали внимание исследователей. Однако^ большинство итоговых работ касаются проблем морфологии находок и химизма их металла. Вопросы технологии его обработки, как правило, остаются вне поля зрения. Лишь в некоторых обобщающих трудах содержатся краткие и весьма поверхностные сведения о методах обработки древнейших медных изделий. Практически не было работ, построенных на базе массового технологического анализа находок неолита и энеолита Балкано-Карпатья. Это было вызвано отсутствием масштабных аналитических исследований, основанных яа использовании методов современной металлографии. Восполнить этот пробел, осуществить реконструкцию истории металлообрабатывающего производства Юго-Восточной Европы в эпохи неолита-энеолита, установить как общие тенденции его развития, так и локальные особенности, позволили исследования предпринятые наш в лаборатории структурного анализа

МГУ и обобщенные в представленных к защите публикациях.

Источниковедческую базу многолетней работа составил максимально полный сбор и учет публикаций металлических изделий У-пер-вой четверти Ш тыс.до н.э., дополненный серийными сборами образцов для металлографического изучения в музеях Болгарии, Украины, Молдовы, России. Б итоге сборов получена коллекция для проведения 475 макро- и микроструктурных анализов. 30 образцов подвергнуто рентгеноспектральному исследованию на установке "Каиеха". К сожалению, аналитически изученная серия изделий неравномерно распределяется как по хронологии,так и по территории Юго-Восточной Европы. Лишь 8 образцов относятся к позднему неолиту., остальные 467 связаны с энеолитом, а точнее с энеолитом юго-восточной периферии ШМП (культуры Гумельница, Варна, культуры "переходного периода" Болгарии, Триполье А-В-С1, новоданиловские и постмариупольские памятники Причерноморья, Хвалынские могильники). Неравномерность технологического изучения находок отчасти восполнена учетом их морфологии, а там, где возможно, химизмом их меди.

Ноше принципы анализа материала позволили решать вопросы, выходащие за рамки традиционно формулируемых в истории металлургии Юго-Восточной Европы. Среди них можно обозначить следующие:

1) выявление приемов обработки металла различных культур и производственных общностей (очагов, регионов и пр.);

2) установление зависимости мезду технологией их металлообработки и исходным сырьем;

3) анализ этого сырья с точки зрения металлургических процессов его получения;

4) изучение технических приспособлений металлообработки;

5) исследование проблем организации и структуры производства;

6) решение проблемы культурных контактов и взаимовлияний, идущих по линии распространения технических достижений, организации производства, появления новых типов орудий и украшений;

7) выяснение взаимоотношений первичных и вторичных производственных центров;

8) определение процессов унификации или дезинтеграции производства, идущих во времени и пространстве;

В) создание периодизации металлообрабатывающего производства;

10) выяснение происховдения навыков металлообработки выделяемых периодов;

II) выявление особенностей и общих закономерностей исторического развития производства эпох неолита и энеолита.

Совокупность обозначенных проблем образует в практике научного исследования металлургии и металлообработки совершенно новое направление. Этим определяется актуальность темы данного доклада.

Научная новизна защищаемых по докладу публикаций заключается в том, что в них на основе качественно новых источников, связанных с приложением к археологии металлографии, дана общая картина развития металлообрабатывающего производства Балкано-Кар-патья на заре освоения меди. Через процессы его становлении показано своеобразие хозяйственного, экономического и культурного потенциала древнего населения региона на протяжении неолитической и энеолитической эпох. Руководствуясь специально созданными совместно со специалистами металлургами методиками технологического анализа находок из меди, автору удалось связать воедино направление металлографических исследований древнего металла со спектроанали-тическим его изучением, а также с традиционным археологическим подходом к его анализу. Таким образом, методическая сторона работы обеспечивается использованием микро- и макроструктурного анализа изделий из меди; спектрального и ренггеноспектрального их изучения; классификационной обработкой больших серий полученных аналитических результатов; статистическим и системным анализом совокупных данных естественно-научного и визуального исследова-. ния находок. Кроме того, широко привлекается сравнительно-типологический метод с элементами картографического анализа. Спектральный анализ металла проведен в лаборатории спектрального анализа ИА РАН и опубликован в работах Е.Н.Черных. Рентгеноспектральные определения выполнены Г.В.Иденбаум на кафедре металлургии тяжелых металлов Института стали и сплавов. Радиоуглеродные датировки, использованные в работе, приводятся без калибровочной поправки. Они получены в различных лабораториях Западной Европы и США и собраны по данным их публикаций.

В методологическом отношении представленные к защите работы строились на привлечении широчайшего комплекса конкретного археологического материала и трактовки его как проявления активного производственного опыта, накапливавшегося в реализованного древ-

ним населением Балкано-Карпатья в процессе общественно-полезной трудовой деятельности.

Разработанная автором методика металлографического изучения древних изделий из металла (йК 1,5,10,14,15,17,20-22,46 и др. списка работ), впоследствии уточненная и дополненная И.Г.Равич в экспериментальной и реконструктивной частях в совместных с автором публикациях (Ш 19,31), в настоящее время стала общепринятой в ряде исследовательских центров СНГ. Итоги ее теоретического осмысливания и использования в. лаборатории структурного анализа при кафедре археологии МГУ отражены в монографии и ряде статей общим объемом 67,2 п.л., опубликованных в нашей стране и за рубежом.

Результаты исследования докладывались на международных (Пловдив,1986; Сагаредко, 1989; Кишинев,1990; Поморье, 1992) и всесоюзных (Москва, 1963,1982,1984,1987,1989; Киев, 1975; Баку, 1985) симпозиумах, сессиях, конференциях. Отдельные его разделы обсуждались на заседаниях комиссии по применению естественнонаучных методов в археологии ШИП, на заседаниях научно-ме тодоло-гического семинара кафедры археологии МГУ, а также на Ломоносовских чтениях МГУ.

Сбору аналитических материалов для представленных к защите работ способствовали сотрудники самых различных музеев и исследовательских центров СНГ и Болгарии. Среди них особенно хочется отметить дружеское и творческое содействие Т.С.Пассек, Х.Тодоро-вой, В.И.Маркевича, Д.Я.Телегша, Е.В.Цвек, В.А.Круца, С.Н.Рыжова, Н.Б.Бурдо, И.И.Зайца, Е.КЛерныш, А.Л.Нечитайло, И.Ф.Ковалевой, Ю.Я.Рассамакина, В.И.Пестриковой, П.Георгиевой, М.Диыитрова, М.Аврамовой, И.Илчевой, В.Гергова и многих других коллег. Существенную помощь оказали мне своими советами Ю.Л.Щапова, И.Г.Равич, Е.Н.Черных, В.Г.Збенович, которым хочу выразить особую признательность.

Раздел I. Очерк истории исследований«

Интерес к истории металлургии и металлообработки Балкано-Карпатской Европы проявился у исследователей еще в конце прошлого века, не ослабевает он и по сей день. В итоге почти столетней разработки теш обозначились три основных направления в изучении металла Юго-Восточной Европы. Первое базируется на преимущественном анализе морфологии вещей, второе - на изучении химизма их

металла, третье связано с исследованием технологии его обработки.

Объем имеющихся работ по морфологии металла Юго-Восточной Европы огромен. Ежегодно он увеличивается за счет публикаций новых коллекций, собранных музеями, новых находок, полученных при раскопках . Значительную часть публикаций типологической направленности составляют обзоры металла отдельных культур, которые периодически обновляются и расширяются. Наибольший же интерес представляют сводки конкретных категорий орудий и украшений, собранных в пределах ограниченной территории или всего Балкано-Карпа-тья. В них приводятся классификационно-типологические схемы изделий, используемые для установления их хронологии. Крупные ударные орудия энеолита подвергнуты наиболее детальному типологическому членению и картографированию благодаря исследованиям М.Рошки, Д.Берчу, Д.Гола, Ю.Дрихауза, Ф.Шуберта, Б.Йовановича, М.Новотной, А.Вульпе, И.Богнар-Кутциан, П.Патая, Х.Тодоровой, В.Г.Збеновича.

Большую научную ценность представляют каталоги крупных орудий Балкано-Карпатья, включающие топоры, долота, топоры-молотки, топоры-тёсла и др., издаваемые в серии " Ргашв^г18оЬв Вгоп-аеГипЛе Предлагаемая в них классификация находок позволяет сравнивать коллекции, полученные на территории разных стран. Типологические подразделения, принятые в этом издании, использованы в настоящем докладе.

Гораздо слабее изучены другие категории медных изделий Юго-Восточной Европы. Еще нет работы, которая бы учла все многообразие орудий колющего и режущего действия, оружия и украшений этого региона, представила бы полные статистические и типологические сводки каждой их разновидности. Из исследований, в которых намечается такой подход, можно отметить работы Д.Берчу и Е.Компш по типологии кинжалов энеолита; работы Е.Компш, посвященные булавкам с биспиральной головкой и пр. Морфология золотых украшений энеолита рассматривается в работах Г.Думитреску, И.Богнар-Кутциан,, И.Маккая и др.

Исследования морфологического характера акцентируют основное внимание на решении хронологических проблем и проблем связи конкретных культур, что является необходимой основой для их последув-

^ В настоящей работе суммированы данные по находкам до 1990 года, г- Н9Г

щей исторической оценки, в том числе и с точки зрения развития металлопроизводства.

Второе направление в изучении металла Юго-Восточной Европы связано с исследованием его химизма с помощью спектрального анализа. Наиболее перспективно оно в выяснении проблем происхождения медного сырья, в установлении первичных и вторичных центров его использования, а также путей его распространения. Значительные серии спектральных анализов медных изделий Балкано-Карпатья введены в научный оборот в работах Г.Отто, В.Виттера, Р.Диттиони, З.Юнгханса, Э.Зангмайстера, М.Шредера, Е.Н.Черных. Эти авторы с разной степенью достоверности и полноты обобщают полученные аналитические результаты, выделяя геохимически родственные группы меди и осуществляя их привязку к конкретным месторождениям или регионам Европы. Основным итогом этого направления является монография Е.Н.Черных по металлургии Болгарии, в которой дается определение такой сложной производственной системы, как Балкано-Кар-патская металлургическая провинция с рядом более дробных подразделений внутри неё (зоны, очаги металлургии и металлообработки). . Выявление очагов производится на основе анализа специфики их продукции, проявленной в химизме металла и в типологии изделий. Технология их практически не учитывается, хотя и постулируется в общих определениях. С помощью статистических методов металл энеолита (475 находок Болгарии) подразделяется исследователем на шесть геохимических групп, различающихся по характеру исходной руда. Её источники устанавливаются с помощью их перекрестного сравнения с результатами исследований рудных образцов, полученных из месторождения Ли Бунар и ряда других выработок в Северофракийской и Страндканекой зонах Болгарии. Подсчет соотношения выделенных химических групп, представленных в конкретных энеолитических находках Болгарии, приводит автора к выводу о функционировании здесь двух самостоятельных металлургических очагов: гумельницкого и севсн.обалканского. Добытый в их пределах металл, по его заключению, совершает дальние продвижения на восток, достигая Северного Причерноморья, Поднепровья и Средней Волги. В частности, тршоль-ский очаг металлообработки, обозначенный исследователем на территории Молдовы и Правобережной Украины по материалам коллекций Тркполья А-В, 'функционировал преимущественно на привозном гумель-ницком сырье. В настоящее время все эти разработки могут быть су-

щестЕвнно дополнены и скорректированы с помощью более обширных данных как формально-типологического, так и химико-технологического направления.

Технологический аспект исследования древнего металла Юго-Восточной Европы, основанный на использовании методов металлографии, до недавнего времени развивался крайне вяло из-за отсутствия достаточной аналитической базы. К началу 70-х годов были опубликованы результаты всего 17 микроскопических анализов крупных энеолитических топоров Балкано-Карпатья. Они выполнены в лабораториях Австрии, Англии, Венгрии, мало связанными друг с другом группами специалистов (Х.Мюллер, Е.Воук, И.Аллен, И.Чарльз, К.Циммер, З.Сабо, Г.Сайней). Однозначно решить вопрос о способах отливки изученных орудий исследователи так и не смогли. Этому помешала неотработанность методических принципов анализа древнейших медных изделий, механический перенос в археологию современных представлений о технологических свойствах меди.

Переход к широкому изучению древнейшего металлопроизводства Балкано-Карпатья требовал решения двух основных проблем: I) создания методики технологического анализа археологических находок из меди; 2) приложения этой методики к массовому материалу. Эти проблемы с 60-х-70-х годов находились в центре внимания лаборатории структурного анализа при кафедре археологии МГУ. Единые методические принципы металлографического изучения меди и ее сплавов были сначала отработаны на средневековом и трипольском металла. Впоследствии они были использованы в изучении древнейшего металла Болгарии и Юга Восточной Европы. К настоящему моменту в лаборатории проделано свыше 2,5 тысяч микроструктурных анализов, пятая часть которых приходится на материалы Юго-Восточной Европы. Сама их массовость создает надежную основу для систематизации результатов технологических исследований, выявления стойких технологических характеристик металлообработки, реализованных в понятии технологических схем, видов литья и видов кузнечной обработки меда. Всё это превращает данные технологического анализа древнейших находок Балкано-Карпатья в полноценный источник для выявления общих закономерностей развития металлопроизводства.

Помимо эмпирических направлений исследования непрерывно велась разработка общих теоретических проблем, связанных со становлением и эволюцией древнейшей металлургии и металлообработки.

Имеющиеся схемы совершенствования древних знаний о металле обнаружили два основных подхода к этой проблеме. Первый подход (Р.Форбс, А.Галле, М.Лауз, А.Хауптман, Г.Вайсбергвр) сосредоточен на анализе процессов экстрактивной металлургии и признании правомерной лишь последовательности: самородная медь - окисленные руды - сульфидные руда - легирование. Второй подход (Г.Чай-льд, Г.Коглен, К.Ламберг-Карловски, К.Ренфрю, Т.Вертайм) основан на совместном изучении экстрактивной металлургии с перерабатывающей, рассмотрении параллельной эволюции металлургии и металлообработки, что представляется более оправданным, поскольку у истоков металлургии стоял мастер-универсал, совмещавший различные виды металлургической деятельности. Наибольшее признание получила схема Г.Коглена, который выделяет четыре фазы в развитии древнейшей металлургии и металлообработки. Фаза А характеризуется применением самородной меди, которая обрабатывается сначала только вхолодную, а затем и вгорячую с помощью ковки. Фаза В начинается с открытия плавления самородной меди и появления первых изделий, отлитых в открытых формах. Фаза С связана с открытием выплавки меди из руд и усложнением литейной техники (литьё в разъёмные и составные формы). Фаза Д знаменуется переходом к использованию бронз, полученных искусственным легированием. Основную часть своих разработок Г.Коглен подкреплял данными ближневосточной археологии. Не отрицая определенных логических оснований в оценке им существующих археологических фактов, мы вынуждены признать, что аналитически подтверждены лишь две фазы - начальная и конечная. Фаза А Г.Коглена неоспоримо доказана металлографическим изучением медных украшений и мелких колющих орудий из памятников докерамического неолита Ближнего Востока, датируемых УП тыс.до н.э. (№№ 20-22,25,32). Фаза Д документирована результатами спектрального анализа ближневосточного металла второй половины 1У-Ш тыс.до н.э. (¡6 17), хотя первые опыты получения мышьяковых бронз восходят здесь еще к У тыс.до н.э. Вопрос о времени освоения литья и простейшей тигельной выплавки меди на Ближнем Востоке до сих пор окончательно не решен (фазы В и С Коглена). Эти технические завоевания, повидимому уходящие корнями в У1 тыс.до н.э. (эпоха неолита), особенно важны для исследования истоков металлургии Балкано-Карпатья. Первые достоверные следа литья установлены с помощью металлографии на изделиях

У тыс.до н.э., связанных с энеолитическими памятниками северозападной Сирии. Энеолит Месопотамии (халафская и убеидская культуры) отмечен уже и горновой плавкой меди, и литьем ее в сложные составные формы,и появлением упрочняющего наклёпа металла. Несмотря на эти очевидные технические достижения, общая картина развития металлопроизводства энеолита на обширных территориях Ближнего и Среднего Востока выглядит сейчас крайне невыразительно, что резко отличает ее от металлургии БКМП. Можно думать, однако, что ближневосточные материалы отражают то же направление технологических изменений, которое присуще неолиту и энеолиту Юго-Восточной Европы. Насколько эти изменения вписываются в классификационные схемы Г.Коглена и других авторов покажут конкретные технологические исследования.

Раздел 2, Методика исследования.

Предпринятое технологическое изучение включало в себя последовательно осуществленные поверхностный осмотр вещей в бинокулярный микроскоп МБС-2, макро- и микроструктурный анализ их металла, измерение его микро- и макротвердости. Микроскопический анализ проводился на металломикроскопе МИМ-7, для измерения микротвердости использовался прибор ПМТ-3, для определения макротвердости - прибор Виккерса. В процеосе реконструкции способов обработки изделий широко привлекались данные о химизме их метг I-ла, связанные с результатами спектрального, а отчасти и рентге-носпектрального анализов.

Плохая сохранность многих изделий не позволила получить развернутых технологических заключений с помощью их визуального осмотра. Исключение составляют лишь некоторые клиновидные тесла-долота, а также комбинированные орудия типа топоров-молотков и топоров-тёсел. Их поверхность, в.меньшей степени поврежденная коррозией, сохранила следы литейных швов, заливов, усадочных раковин, утяжин, горячих трещин усадочного происхождения, следов коробления и других литейных дефектов. Все они подвергались детальному рассмотрению и учету, что помогло в ряде случаев реконструировать литейные формы, в которых были получены их заготовки. Менее информативными оказались кузнечные дефекты. Они были представлены отпечатками кузнечных орудий, чаще всего на лезвиях или втулках топоров, а также сварочными трещинами и трещинами красноломкости.

Результаты визуального изучения находок учитывались при последующем структурном исследовании, которое послужило основным источником информации о способах их изготовления.

Шлифы для структурных анализов делались на специально вырезанных из изделий образцах. При необходимости получить шлиф без повреждения формы предмета приходилось ограничиваться поверхностной его поднолировкой. Характер выявляемых на шлифах структур зависел от состава исходного металла и от методов его обработки. Основным металлом в коллекциях древнейших изделий Балнано-Кар-патья была чистая медь. Аномальными по составу оказались только единичные находки энеолита, изготовленные из меди с добавкой мышьяка.

В процессе металлографического исследования медных изделий чаще всего приходилось наблюдать структуры "смешанного" характера, в которых следы первоначального литья сочетались со следами последующей ковки. Наиболее важный вопрос, связанный с их изучением, сводился к тому, как восстановить по ним конструкцию и материал исходной литейной формы. Большую помощь в его разрешении оказал анализ распределения в металле эвтектики Си-С^О, так как ее строение, полученное в процессе литья меди, обнаруживает удивительную устойчивость к последующему деформирующему воздействию. Исследованиями К.Войса, А.Аллена, Д.Паркера, ИЛарльза установлено, что на поперечном срезе отливок, полученных в открытых формах, наблюдается неравномерное распределение эвтектики: с одной стороны ее больше, чем в глубинных частях отливки. Эти наблюдения были дополнены нами с помощью экспериментов. Они показали, что постепенное нарастание окисного компонента в меди по мере приближения к одной поверхности предмета свидетельствует не только об использовании открытой или частично открытой в этой части формы, но и о направленной кристаллизации в ней металла снизу вверх. Этот сознательно освоенный в древности прием позволял получить более чистую и плотную отливку.

Другая картина своеобразного распределения эвтектики Си-С^О послужила индикатором освоения в энеолите Балкан графитовых литейных форм. На поверхности некоторых отливок наблюдалась раскисленная зона толщиной в несколько миллиметров. Она сплошной оболочкой покрывала изделие, в то время как во внутренней его зоне кислород проявлялся сразу в большом количестве. По заключе-

нига современных литейщиков, такого рода раскисленная "рубашка" возникает при заливке расплава, обогащенного кислородом, в графит. За счет диффузии углерода в медь начинается его реакция с кислородом, которая из-за медленной кинетики процесса протекает только по поверхности раздела литейной формы и металла.

Для выяснения характера исходной формы в ряде случаев оказывались полезными наблюдения над расположением в меди изделия газовых пузырей, а также над колебанием величины ее исходных кристаллов (й 10). К примеру, место поступления в форму расплава удавалось распознать по резкому укрупнению кристаллов, зональной концентрации газовых раковин. Величина исходных литых зерен, фиксируемая контурами эвтектики, помогала кроме того восстановить большую или меньшую скорость остывания металла в форме.

Реконструкция условий проведения кузнечной доработки отлитых заготовок требовала решения трех основных проблем. Первая сводилась к анализу степени обжатия металла в процессе его деформации. Основным диагностическим ее признаком также служили особенности строения эвтектики Си-Си^О.Опытами А.П.Смирягина установлено, что едва заметная вытянутость включений эвтектики фиксируется при 50-60% обжатия меди. Появление ее цепочкообразных ско-> плений наблюдается при ковке с суммарным обжатием в 80-90%. Вторая проблема связана с изучением температурных режимов ковки. Ее решению помогли специально созданные И.Г.Равич при участии автора эталонные образцы (№ 31). Их исследование предоставило возможность устанавливать температуру ковки меди, исходя из характера ее рекристаллизованной структуры и показателей микро- и макротвердости. Третья проблема заключалась в отработке принципов разграничения горячей ковки от ковки холодной с промежуточными от-жирми. Здесь решающую роль играл анализ ряда косвенных структурных деталей, связанных с фиксацией разнозернистости полиэдров, волнообразной миграции их границ, группировки мелких полиэдров вокруг крупных и пр. Большое значение имело также изучение с этой точки зрения состава, формы, характера распределения в меди различных включений (№№ 1,10,46). Все три проблемы в той или иной степени возникали и решались при исследовании сварных соединений меди, а также анализе структур ее полной кузнечной обработки.

В аналитическом обеспечении нашей работы особое место принадлежало изучению диагностических признаков самородной меди

20-22,25,32) и принципов анализа металлургических шлаков и настылей на стенках тиглей (№ 33,40,44,47,49).

Важным моментом проведенного исследования явилось вычленение на основе подученных металлографических данных конкретных технико-технологических показателей, отражающих общую динамику металлообрабатывающего производства Юго-Восточной Европы в неолите и энеолите. Сформировалась классификация показателей технико-технологического состояния металлообработки. Важнейшие ее параметры таковы: основные формующие приемы, вида приемов, обжатия при деформации, температурные условия обработки, градации температур.

Основные формующие приемы обработки металла Балкано-Кар-патья - ковка, сварка и литье. Внутри каждого выделяются более дробные виды приемов: свободная ковка, вытяжка, плющение, осадка, кручение, просечка, прошивка, изгиб, рубка, серийная рубка, наклеп, ковка в форме, свободная сварка, сварка в форме, выколотка, литье в форме. ч

Кузнечные операции обработки металла различаются по степени его обжатия при деформации. При степенях обжатия в 80-90$ изделие может считаться кованым. Формующая ковка после литья сопровождается обжатиями в 50-60$. Косметическая ковка связывается с самыми низкими степенями обжатия (< 50$), поскольку она направлена лишь на удаление пороков литья. Градации температурных режимов обработки меди позволяют выделить горячую обработку (600-800°С, 900-1000°С) .неполную горячую (300-500°С), холодную (<300°С) и холодную с промежуточными отжигами.

Инструментом группировки наиболее общих и регулярно фиксируемых классификационных признаков металлообработки, являются технологические схемы. Технологическая схема - это совокупность основных приемов изготовления вещи с учетом их последовательности и температур их исполнения,

В таблице I приведены технологические характеристики одиннадцати выявленных на материалах Балкано-Карпатья схем.

Виды литья дифференцированы в соответствии с характером использованных литейных форм. В итоге исследования металла энеолита было зафиксировано девять их разновидностей, отличных по конструкции, конструктивным деталям, по положению при литье и по способу заполнения металлом (табл.2).

Таблица I

Технологические схемы металлообработки

Схемы Технологические параметры

I Ковка,обжатие 80-90$, нагрев 900-Ю00°С

П Ковка, обжатие 80-90$, нагрев 600-800°С

Ш Ковка, обжатие 80-90$, нагрев 300-500°С

1У Сварка, обжатие 80-90$, нагрев 900-Ю00°С

У Сварка, обжатие 80-90$, нагрев 600-800°С

У1 Сварка, обжатие 80-90$, нагрев 300-500°С

УП Литье+ковка, обжатие 50-60$, нагрев 900-Ю00°С

УШ Литьё+ковка, обжатие 50-60$, нагрев 600-800°С

IX Литье+ковка, обжатие 50-60$, нагрев 300-500°С

чг а Литье+ковка, обжатие < 50$, все варианты нагревов

Л Ковка, обжатие > 50$, нагрев < 300°С'

Таблица 2

Литейные формы

Виды форм

Конструктивно-технологические характеристики

1

2

3

4

5

6 7

ОдностЕорчатая, горизонтальная, открытая Двустворчатая, горизонтальная, открытая Двустворчатая, вертикальная, закрытая Двустворчатая, горизонтальная, открытая со стороны брюшка, со вставным стержнем

Двустворчатая, горизонтальная, частично-открытая со стороны брюшка, со вставным стержнем Двустворчатая, наклонная, частично-открытая со стороны брюшка, со вставным стержнем Двустворчатая, горизонтальная, частично-открытая со стороны спинки, со вставным стержнем Двустворчатая, горизонтальная, открытая со стороны спинки, со вставным стержнем

Трехстворчатая, горизонтальная, частично-открытая со стороны спинки, со вставным стержнем

Вся полученная наш информация является своего рода инженерным обобщением технических достижений мастеров эпохи энеолита, действовавших в системе ЕКШ. Однако, отдельные их проявления бмксируются уже в рамках позднего неолита. Детальный учет обобщенной информации и, прежде всего, трех ее компонентов - технологических схем, видов литья и видов кузнечной обработки металла -делает возможным сравнение технологического потенциала реальных культур, произродствснных общностей, как по вертикали, т.е. в исторической перспективе неолита, энеолита (этапы, фазы развития), так и по горизонтали - в рамках единых или разных, но одновременно функционирующих производственных образований (очаги, регионы).

Выделяемые далее этапы развития металлообработки характеризуются не только конкретными технико-технологическими достижениями, но к сопутствующими им социально-экономичест'ими преобразованиями производства. Для энеолита (ЕКШ) дополнительно вводится периодизационно-хронологическое членение на фазы, каждая из которых сопрягается с определенным технико-организационным уровнем металлообработки.

Раздел 3. Начало обработки металла в Юго-Восточной Европе (эпоха неолита).

Для эпохи неолита выделены два этапа развития древнейшей металлообработки Балкано-Карпатья. Первый этап соответствует по времени раннему и среднему неолиту, второй - позднему неолиту. Эти этапы предваряют расцвет металлопроизводства эпоха энеолита.

Первый этап - время накопления эмпирического опыта в кузнечной обработке малахита и меди, вероятно, преимущественно самородной. Он датируется от второй четверти до конца У тыс.до н.э. Металлические изделия редки и просты по форме. Наиболее многочисленны бусы из малахита (около 200 находок), ко встречаются и медные бусы (около 20 экз.). Орудия представлены единичными шильями и рыболовными крючками. Известно двадцать местонахождении металла, из которых госемь приходится па конец раннего неолита (вторая четверть - середин? У тыс.до н.э.). Большинство ранне-неолрткчесних находок связано с поздними памятниками культурного комплекса Криш-Старчево-Кёрзш. Основная их часть обнаружена на поселениях, расположенных к северу от ¿уная, в пределах Карпатского брезжа (А- 34). Вне его пределов металл зафиксирован только

у

однажды - в поселении буго-днестровскоп культуры Селиште I (урочище Руптура) в Молдове. Здесь три медные бусины обнаружены в жилище с явными чертами критских влияний.

Находки среднего неолита, датируемые второй половиной У тыс. до н.э.,по-прежнеау тяготеют к Прикарпатью, но появляются такяе в .'{гаснем к Среднем Подунавье. Каи и в раннем неолите, медь редка и используется только в изготовлении бус и орудий колющего действия, апизодичесяиа попытки применения металла и рудных минералов иллюстрируют единую с ранним неолитом стадию начального освоения металлообработки. Коллекция меди среднего неолита включает находки из памятников культур Винча-Тордош в Сербии, Какань в Боснии, Сакалхат-Лёбе и Желиз в Венгрии, Усое I и ранняя Хамандчия в Болгарии, Боян-Болинтиняну в Румынии.

Нанесение находок раннего и среднего неолита на карту медных местороздениЛ Балкано-Карпатья позволяет заключить, что источниками металла в У тыс.до н.э. служат рудаые выхода Западно:! Транси-львании, Баната, Восточной Сербии. Медное сырье не только добивается с помощью поверхностных сборов, но и обменивается. Дальность обмена, однако, не превышает 200-300 км. Направление обменных связей определяется историко-культурной близостью населения.

Характеристика первого этапа металлообработки делает актуальным постановку вопроса о происхождении европейских знании о металле. Можно лл допустить их независимое от Ближнего Востока зарождение? В литературе утвердилось мнение о возможности сложения ранненеолитического комплекса Криш-Старчево-Кёреш па основе южного миграционного компонента, продвинувшегося с юга Балкан, Эгеи и Западной Анатолии. Казалось бы эти наблюдения позволяют говорить о южных эгейско-анатолийских истоках на только керамики и производящего хозяйства Криш-Старчево-Кёреш, но и его металла. В этом вопросе, однако, можно выделить особый территориально-хронологический аспект, который показывает, что инновации, связанные с освоением металла в Прикарпатье, не могут быть объяснены только деятельностью пришлого населения. Если бы процесс его проникновения в бассейн Дуная сопровождался распространением ближневосточных металлургических навыков, мы были бы вправе ожидать находок тлз металла не только в северной, периферийной зоне культу рио-ч с торичо скообласти раннего неолита, но и в южной, Балканс-::о" его зоно. Появившись позже в Карпатском бассейна и пройдя *,г.>сь яламлымП путь развития, население раннего неолита ойраз-з-

ется к идее использования меди и ее минералов на заключительных этапах своей истории. Объяснить это можно, только признав автохтонность зарождения металлообработки в Европе.

Второй этап характеризуется зарождением в Юго-Восточной Европе устойчивого производства по добыче, выплавке и переработке меди. Он связан с поздним неолитом и охватывает первую половину, а на Северо-Востоке Балкан - первую треть 1У тыс.до н.э. Распространяются новые типы изделий, преимущественно украшений. Наиболее популярны трубчатые пронизки, шайбообразные бусы, спиральные перстни и браслеты. Но масштабы их производства все еще невелики: нами учтено 236 медных предметов и около 300 кусков малахита и малахитовых бус. Металл питает престижно-ритуальную сферу культуры, его хозяйственное значение ничтожно. Расширяется география находок: помимо Карпатского бассейна они появляются на Северо-Востоке Балкан. Впервые дает себя знать их территориальная дифференциация, обозначающая три региона металлообработки: фракийско-нижнедунайский, среднедунайский и лендьельско-тисский (й 36). В пределах каждого насчитывается по нескольку десятков (до сотни) мелких украшений и орудий колющего действия из чистой меди. Особенно богат находками лендьельско-тисский регион, где металлические изделия обнаружены в раскопках раннелендьельских погребений в Асоде, Лендьеле, Вилланькёвезде, Зёнгёваркони. Находки среднедунайского региона происходят в основном с поселений культуры Винча левобережье Нижнего Дуная и в Добрудже

металл известен в памятниках культуры Боян фазы Видра и Хаман-джия Ш-1У фаз, во Фракии - в поселениях культур Градешница, Сава, Марица. Ко второму этапу относится начало разработок рудных выходов Аи Бунара и Рудной Главы. Это показывает, что мастера фракийского и среднедунайского регионов осваивают и горнодобычу, и металлургии, и металлообработку. Дальность обмена сырьевым металлом возрастает до 400-500 км, но по-прежнему его направленность предопределяется культурным традиционализмом. Основную роль в транспортировке меди играют водные пути (концентрация находок вдоль Дуная и его притоков).

Металлографический и спектральный анализ северофракийских находок времени Марица-Караново У (шилья из Азмашки могилы,Бере-кетской могилы, Каранова) обнаружили поразительно совершенные методы металлургического плавления меди (I, Ш-У химические груп-

пн по Е.Н.Черных), умелую отливку ее в открытые формы I вида и последующую кузнечную обработку в предплавильных режимах по УП технологической схеме. Эти наблюдения делают обоснованной гипотезу о переднеазиатском импульсе, сыгравшем решающую роль в становлении местной металлургии второго этапа на рубеже У-1У тыс.до н.э.

Обычно эмпирический опыт кузнецов, работающих с предплавиль-ными температурными режимами (900-1000°С), опирается на их длительное знакомство с ковкой крупных объемов меди. Ковка крупных слитков и крупных изделий типа топоров, тёсел-долот заставляет добиваться наибольшой степени размягчения металла за счет сильных разогревов. Значит профессиональная выучка мастеров, действовавших во Фракии, оформилась в производственных центрах, где к началу 1У тыс.до н.э уже бшш в употреблении крупные орудия из меди. Такие орудия известны на протяжении У - начала 1У тыс.до н.э. в Анатолии (1Ш 17, 39, 41). Для сравнительной оценки металлургических знаний в Юго-Восточной Европе и Передней Азии важны находки шильевиз так называемого "первого смешанного горизонта" Амукских теллей (вторая половина У - первая полоеинэ 1У тыс.до н.э.). Амукские шилья, исследованные металлографически в Чикагском Университете, дали структуру, совершенно идентичную фракийским находкам. Это придает конкретность выводу об исходном переднеазиатском импульсе, стимулировавшем развитие металлургии и металлообработки второго этапа. Скорее всего, он связан с проникновением во Фракию анатолийских мастеров.

Техническое совершенство изделий позднего неолита при узости их ассортимента предполагает неравномерность в развитии производства и потребления металла. В организационной структуре производства отсутствуют постоянно действующие мастерские. Металлообработка имеет сезонный характер. Она закреплена за циклично действующими местными коллективами и эпизодически появляющимися пришлыми мастерами. Уровень специализации последних был достаточно высок: горное дело и металлургия в их сообществе существовали уже отдельно от металлообработки.

Раздел 4. Металлообрабатывающее производство в системе

БКШ (эпоха энеолита).

Резкий перелом в развитии металлургии Юго-Восточной Европы наступает в середине 1У тыс.до н.э. Он сопрягается с началом

энеолита, который отмечен взрывоподобным ростом металлопроизвод-ства, взлетом технических знаний, широким внедрением медных орудий в хозяйство. Впервые появляются тяжелые медные орудия ударного действия - тесла-долота, стамески, топоры-молотки, топоры-тёсла. Значительной серией представлены мелкие орудия и украшения. Наш учтено около 4000 изделий энеолита, что намного превосходит число находок Анатолии всей ранней металлоносной эпохи (энеолит, бронза).

В эпоху энеолита складывается ЕКМП. В ее пределах можно обозначить два различных по облику хозяйства и уровню развития металлургии ареала: западный и восточный. Западный ареал провинции, составляющий ее основное ядро, вклшает север Балкан, Карпатский бассейн, Карпато-Поднепровье. Его границы маркирует распространение крупных медных орудий специфических форм, связанных с металлопроизводством ярчайших культур - Гумельница, Варна, Вин-ча-Плочник, Тисаполгар, Бодрогкерестур, Кукутени-Триполье и др. Вместе с небывалым подъемом металлургии история их носителей отмечена интенсивным развитием земледельческого хозяйства, обмена, становлением специализированного ремесла, активными процессами социального и имущественного расслоения. Восточный ареал ЕКМП охватывает степные и лесостепные районы Северного Причерноморья и Среднего Поволжья, освоенные племенами новоданиловского, постмариупольского типов, носителями среднестоговской и хвалынской культур. В коллекциях медных изделий этого ареала орудия труда почти неизвестны, зато украшения представлены в большом многообразии форм. Химизм их металла обнаруживает связь с рудными источниками западного ареала ШШ (Е.Н.Черных). Хозяйственное развитие идет здесь преимущественно по скотоводческому пути, а металлообработка остается на архаическом, а порою и примитивном уровне. Вместе с тем, имейно в среде скотоводов активно осваиваются транспортные средства на основе животной тяги, что усиливает подвижность племен (подробнее П.М.Кожин), активизирует их контакты с миром земледельцев и металлургов западного ареала ЕКШ.

Приоритетная роль в успехах металлургии энеолита принадлежит культурам и производственным очагам западного ареала ЕКМП. Их достижения положены в основу периодизации металлообработки энеолита. При создании этой периодизации инструментом хронологического подразделения материала явились крупные ударные орудия

Балкано-Карпатья, среди которых выделяются ранние-и поздние разновидности (Ю.Дрихауз, А.Вульпе, И.Богнар-Кутциан и др.). Сменяющие друг друга горизонты развития крупных тёсел-долот, топоров-молотков, топоров-тёсел позволяют выделит*, две фазы в истории ЕКМП. Каждая из них является не только рубежом хронологического, но и технико-технологического этапа.

I фаза ШШ соответствует третьему этапу металлообработки Юго-Восточной Европы. Он отмечен началом технологической революции, становлением расширенного производства металлических изделий, которое приобретает промышленный характер. Колоссальный- рост масштабов производства наглядно отражен в материалах культур Гу-мельница, Варна, Сэлкуца 1-Ш, Винча-Плочник П, Тисаполгар, Лен-дьел Ш, Кукутени А-Триполье А (конец), В1, а также в находках из памятников новоданиловского типа и лвалынских могильников. Протяженность этапа - около 400 лет. Значительная серия радиоуглеродных дат, полученных для культур западного ареала ЕКМП, укладывается в промежуток от 3800/3700 до 3400/3300 г.г. до н.э.

Для третьего этапа (I фаза ЕКМП) характерны топоры-молотки типов Плочник, Видра, Кодор, Чока, Чока-Варна, Варна, Девня; а также клиновидные тесла-долота типов Гумельница и Котеана. Конечно, набор крупных орудий этого времени был значительно шире, т.к. включал изделия, существовавшие на протяжении всей истории ЕКМП (топоры-молотки типов Крестур, Сцёндро и др.). Однако, ограниченность наших данных не Лишает смысла процедуру количественной оценки коллекций: вероятностно-статистический подход показывает, что для выводов и гипотез оказывается достаточной та степень полноты, которую допускает существующая выборка.

Коллекция металла насчитывает 2482 изделия, что составляет свыше 60$ общего объема коллекций энеолита. Металлическая продукция представлена четырьмя видами находок: орудиями колющего действия, орудиями ударного действия, украшениями и заготовками. Количественно доминируют украшения (60,6$ коллекции), за ними в порядке убывания сле,пуют колющие орудия (23,9$), ударные орудия (14,2$) и заготовки (1,3$). Основное своеобразие материалов третьего этапа проявляется в малой доле ударных инструментов по сравнению с колющими.

Картографирование находок (карта I) и анализ остатков металлообработки позволяют выделить шесть производственных регио-

Карта I. Производственные регионы третьего этапа металлообработки. ' Условные обозначения: А - границы производственных регионов; Б -направление движения сырьевого металла; Б -направление движения технических достижений; Г - древние рудники; I - тисско-трансиль-ванский регион; П - среднедунайский регион; Ш - фракийско-нижне-дунайскии регион; 1У - карпато-поднепровский регион; У - причерноморский регион; "I - средневолжский регион.

Карта 2. Производственные регионы четвертого этапа металлообработки. Условные обозначения: А - границы производственных регионов; Б - смыкание границ регионов; Б - направление движения сырьевого металла; Г - направление движения технических достижений; Д -древние рудники; I - тисско-траисильванский регион; П - среда еду-наискш! регион; Ш - фракийско-нижнедунайский регион; 1У - карпато-поднепровский регион; У - причерноморский регион.

нов: тисско-трансильванский (культуры Тисаполгар, Лендьел); среднедунайский (Випча-Плочник П, Сэлкуца 1-Ш); фракийско-нижнедунайский (1^умелышца, Варна); карпато-поднепровский (Куку-тени А-Триполье А,В1); причерноморский (могильники новоданиловского типа и Среднего Стога II); срздневолжский (Хвалынские могильники) . По общей насыщенности находками доминирующее положение среди них занимает фракийско-нижнедунайский регион (840 изделий, 33,8% общей совокупности материалов I фазы). Аналитические данные показывают, что кандай производственный регион объединяет деятельность одного или нескольких родственных очагов металлургии или металлообработки. Область наиболее интенсивного использования их продукции очерчивается обшили границами региона.

Исследование химизма металла различных регионов, а точнее коллекций составляющих их территорий и культур, позволило очертить основное направление их обменных связей. На основе таблицы, отразивший региональное распределение различных химических групп, были установлены степени сходства (критерий К) коллекций металла по представленным в них долям этих групп . Итоговые результаты отражены с помощью графа (рис.1), который показывает три группы выборок, объединенных наиболее сильными связями (К=0,6-0,9).Одна соотносится по времени с I фазой ЕШКверх графа), две другие со П фазой (низ графа). Анализ выборок I фазы приЕодат к выводу, что по активности и разветвленности связей ведущее место среди производственных образований третьего этапа металлообработки занимает фракийско-нижнедунайский регион(^ельница,Варна).Он служит исходным звеном в распространении на северо-восток металла се-версуфракийских и иных месторождений;этот металл используется в карпато-поднепровском(Карбуна,Триполье А,В1),причерноморском(но-

^ Задача установления геохимического сходства и различия между коллекциями металла ЕКМП решалась наш на ином базовом материале и с использованием иных структурных подразделений, чем в работах Е.И.Черных. Полученные данные отчасти подтверждают сделанные им выводы, но существенно дополняют и уточняют их.

Рис.1. Граф связей металлических коллекций ЕКМП по признаку геохимического сходства. Условные обозначения: I - культура Хумель-ница; 2 - культура Варна; 3 -культуры переходного периода Болгарии; 4 - Триполье A-BI; 5 -Карбунский клад; 6 - Триполье В1-ВП,ВП,С1; Кукутени А-В.В; 7-1 Хвалынский могильник; 8 -памятники ноЕоданиловского типа; 9 - постмариупольские памятники /ранний этап/; 10 - Румыния /Трансильвания/; II - Венгрия; 12. - северная Югославия

воданиловские памятники) и среднзволжском (Хвалынск) регионах. Связи тисско-трансильЕанского региона (Венгрия, Румыния) очевидно выявляются лишь при изучении металла Триполья, связи средне-дунайского региона (север Югославии) фиксируются только на уровне анализа новоданиловского металла. Таким образом, в истории третьего этапа металлообработки авангардная роль принадлежала фракийско-никнедунайскому региону. Это обусловлено не только дальностью его торговых связей и высокой интенсивностью производства, но и рядом других показателей: I) преимущественной ориентацией производства на изготовление орудий (с ним связано 3/4 общего числа колющих инструментов и более половины ударных); 2) высокой степенью освоения природных ресурсов; 3) совершенством технических знаний. Небывалый подъем производства фракийско-нижнедунайского региона подтверждается мощью действовавших в его пределах очагов-гумельницкого металлургического и варненско-го металлообрабатывающего (К 10, 36, 42).

Продукция гумельницкого очага представлена находками с поселений и могильников культуры Караново У1-Гумзльница (426 из-долий). Набор диагностических видов изделий состоит из тёсел-долот типов Гумзльница, Котеана, Делчево; топоров-молотков типа Ъидра; булавок с биспиральными и роговидными головками. Коллекция ниходок культуры Варна (более 400 вещей) происходит Е основ-

ном из крупных некрополей (Варненский некрополь, Дуранкулак). Морфологическое своеобразие варненских изделий выражено очень отчетливо. Среди диагностических типов можно назвать долота-стамески с зауженным лезвием; свёрла; наконечники копий; топоры-молотки типа Варна, Чока-Варна, Девня; пластинчатые, спиральные перстни; поперечно-пластинчатые браслеты и пр. Преувеличивать значение, типологической оригинальности находок варненской зоны не следует, поскольку здесь доминируют изделия из погребальных комплексов. В этой связи решающая роль в оценке специфики вар-ненского очага отведена анализу технической культуры металлопро-изводства^. И в Г^гмельнице, и в Варне доминантными являются УП-Х технологические схемы (кузнечная доработка литой заготовки). На их долю приходится свыше 75$ находок. Однако из соотношение между собой резко различно. Виды литья и виды кузнечной обработки металла также специфичны. И в той, и в другой культуре популярна горячая ковка металла при температурах 600-1000°С, представленная широким спектром кузнечных приемов. Но варненским мастерам известны отсутствующие в 1^мельнице приемы: сварка в форме, ковка в форме, серийная рубка. Отличается своеобразием упрочняющий наклёп меди: он не затрагивает корпуса орудий, что обычно для Гу-мельницы, а связывается только с их рабочим окончанием. Особенно выразительна специфика литья. В Гумельнице преобладает 3 вид литья, в Варне - I вид. Технологическую доминанту Гумельницы дополняет первая разновидность, Варны-третья и четвертая. Иными слогами, мастера сравниваемых культур располагают разной технической информацией по литью и ковке металла и по-разному относятся к той, которая была у них общей.

Наряду с различиями в культуре металлопроизводства есть и черты сходства (родственность очагов). Они дают себя знать в наборе технологических схем, в соотношении шести химических групп

^ Микроструктурное изучение многочисленных коллекций энеолити-ческого металла показывает, что первобытные мастера работали по единым техническим канонам и не применяли особых способов обработки погребального инвентаря, отличных от вещей бытового назначения.

сырьевой меди, в общей тенденции развития технических инноваций. Металлообработка нового типа вызревает в их пределах на базе внедрения литейных форм из графита, освоения упрочняющего наклепа меди, открытия способа направленной кристаллизации металла в форме снизу вверх, использования приема насыщения меди кислородом для предотвращения ее газовой пористости при расплавлении и пр.

Микроструктурный анализ показал, что графит широко применялся при изготовлении литейных матриц 1,2,4,5 видов как в гу-мельницких, так и в варненских мастерских (№ 36). Графит дает огромные преимущества при литье меди. Он исключает приваривание отливок к стенкам формы, предохраняет их от загрязнения шамотными примесями, способствует получению гладких литых изделий без пузырей и отдулин на поверхности.

Графит в восстановительной среде способен выдерживать температуры до 2500°0. Однако, на воздухе он тлеет, начиная с 600-700°0, и, в конце концов, распадается и сгорает. Это объясняет парадоксальный факт почти полного отсутствия литейных форм в памятниках энеолита Балкано-Дунайской зоны, которая столь богата находками сложных литых изделий.

Месторождения графита широко представлены в Юго-Восточной Европе. В Румынии всемирной известностью пользуется месторождение е горах Парынг (Южные Карпаты). В Болгарии графит широко известен в пределах Фракийской низменности, имеется он также в центральной части Старой Планин» и в Родопах. Знакомство местного населения с местами выходов графита подтверждается его использованием в росписях керамики, в том числе Гумельници и Варны.

Подъем металлопроизводства в очагах фракийско-вдпнедунайс-кого региона связан с деятельностью профессиональных ремесленников. Можно утверждать, что они существенно различались и по Формам объединения, и по уровню специализации (см.ниже).

Деятельность гумельницкого и варненского очагов внезапно обрывается в финале развития I фазы ШЛП.Их затухание, возможно, связано с истощением запасов окисленннх руд северной Фракии и Странджи. Как будто подтверждают это опыты совместных плавок

окисленных и сульфидных минералов, прослеженные нами по материалам поздних находок Гумельницы и Варны.

В карпато-поднепровском регионе на-протяжении третьего этапа развертывается деятельность раннетрипольско-кукутенского очага металлообработки. Его продукция на территории Пруто-Днепровско-го междуречья связана с находками конца этапа А (5-6 ступени по Е.К.черныш) - этапа В1 Триполья; в румынском Прикарпатье - с находками времени Кукутени А^-Ад. Коллекция металла насчитывает 623 предмета (поселения, клада). Набор их типов и химизм металла очень близок гумеяьнице и Варне. Однако, технология его обработка резко отлична (№ I). Она ориентирована на использование куз-нечнкх технологических схем (П,Ш,У,У1), т.е. формовку изделий с помощью ковки и сварки при температурах 300-500°С и 600-800°С. Изделия отлитые и доработанные ковкой (УП-1Х схемы) встречаются очень редко. Литьё заготовок производится только в простейших формах I и 2 видов. Выраженной спецификой отличаются кузнечные приемы обработки металла (односторонняя прошивка отверстий, тиснение, выколотка и нр.). Производство базируется на получении меди фракийско-нижнедунайских и тисско-трансильванских источников. Поток привозного металла включает полосовые заготовки, слитки, готовые изделия.

Раннетрипольский очаг играет существенную роль в транзитной передаче на восток сырьевого металла и готовых изделий производственных регионов западного ареала ЕКМП. Их использование фиксируется и в средневолжском, и в причерноморском регионах. Торговля металлом стимулирует распространение на восток технических достижений Триполья. Их влияния наиболее отчетливы в зоне действия хвалынского очага металлообработки.

Продукция хвалынского очага состоит из 330 украшений, полученных раскопками двух Хвалннских могильников. Среди них двухвит-ковые спиральные браслеты, бусы, пластинчатые и круглопроволочные кольца, иногда соединенные в цепочки. С помощью микроструктурного анализа установлено использование в их исполнении холодной ковки (XI схема), горячей ковки и сварки с нагревами до 600-800°С и 300-500°С (П,Ш,У,У1 схемы). Очевидно, что местная металообработка имела кузнечный характер (№№ 24,29,36). Набор кузнечных приемов и температур их проведения весьма близок трипольскому производству этапов А-В1. Отличие наблюдается лишь в качестве исполнения: вы-

сочайшем у трипольцев и крайне низком у хвалынских мастеров (небрежность ковки и сварки). Заимствовав с запада сырьевой металл и общую идею его кузнечной формовки, хвалынский мастер оказался на пути творческой разработки этой идеи. Самостоятельные поиски проявились в своеобразии формы некоторых украшений(цепоч-кообразные привески), в специфике ряда освоенных приемов (кручение или многократный рулончатый изгиб пластинчатых заготовок при их переработке в проволоку). Наряду с продукцией местного очага металлообработки в средневолжском регионе использовались привозные изделия. Среди них несколько височных колец трипольской выделки; спиральные браслеты и ряд подвесок варненско-гумельницко-го производства. Виртуозность их формовки не оставляет сомнений в их импортном характере.

В пределах причерноморского региона действует Новоданиловский очаг металлообработки.

В дальнейшем границы региона будут повидимому расширены за счет пока лишь намечаемого среднестоговского очага (единичность находок). Набор новоданиловских находок (360 предметов), полученных раскопками могильников, включает: круглопроводочные, спиральные, пластинчатые браслеты, округлые выпуклые подвески в форме раковин, трубчатке пронизки, цилиндрические бусы, шилья, молоток-скипетр и пр. Химико-технологический анализ показывает, что основная часть изделий связана с продукцией местных мастеров,работающих на привозном металле фракийско-никнедунайского и средне-дунайского регионов. Привозные изделия в новоданиловской коллекции единичны. Местная металлообработка являет собой сложный конгломерат технических взаимодействий, в результате которых переплелись и гумельницко-варненские, и трипольские, и местные приемы и традиции. Близость к Гумельнице и Варне проявляется в технологических схемах: почти 2/3 изделий связано с УП-1Х схемами. Однако, соотношение схем между собой в новоданиловском материале специфично. Близость к Триполью очевидна в кузнечных приемах формовки металла (выколотка, заключительный разупрочняющий отжиг и пр.). Местные мало удачные эксперименты проявляются в особенностях литейной технологии (частое литье металла в холодные формы, неумение раскислять металл).

Итак, третий этап металлообработки Юго-Восточной Европы отмечен расцветом металлопроизводства, его превращением в прошш-

ленное явление. Медь входит в употребление как прочно освоенный материал, устойчиво используемый в серийном изготовлении не только украшений, но и орудий, в том числе ударных. Скачкообразное увеличение объемов производства сопровождается его распространением вширь, что приводит к сложению ЕКМП. В ее системе идет беспрерывный технический поиск, который венчается появлением уникальных новых приемов, навыков, технологических схем. Отмачается и общая линия развития металлопроизводства ЕКМП, и разграничение технических уровней ее западного и восточного ареалов. В западном ареале провинции глубокий технический прогресс проявляется в появлении графитовых литейных форм сложной конструкции, в использовании сложной горновой плавки рудного сырья, в том числе х сульфидног», в распространении кузнечных способов'резкого повышения прочности и твердости меди (упрочняющий наклеп) и др. В восточном ареале провинции совокупный запас навыков металлообработки был значительно ниже. Но и здесь постепенно совершенствовалась ее технология под "воздействием импульсов, идущих с запада.

Революционный переворог в технико-технологических основаниях развития металлопроизводства позволяет уверенно говорить, что оно выступает в качестве самостоятельной промышленной отрасли, уже отделившейся от земледелия и скотоводства. Особенно сложные формы ее проявления в виде кланово-производственных объединений мастеров прослежены для очагов западного ареала ЕКМП.

Резко увеличивается дальность и разветвленность путей распространения металла. Протяженность маршрутов, по которым он продвигается, возрастает до 1,5-2 тыс.км. В орбиту обмена втягиваются не только медное сырье и готовые изделия, но и технологические достижения. На первый план при установлении торговых связей выдвигаются факторы экономической целесообразности и географической близости контактирующих сторон. Культурный традиционализм утрачивает свойственную для позднего неолита доминирующую роль.

Четвертый этап в истории металлообработки Юго-Восточной Европы сопряжен со П фазой ЕКМП. Он отличается сложившимися, стабильными формами металлопроизводства, четкой линией замедленного, эволюционного развития его технических норм. Коллекции металлических изделий связаны с культурами Бодрогкерестур; Лендьел 1У; Кукутени А-В,В-Триполье В1-ВП, ВП, С1; чернавода 1-Павец; Галатин; с позднейшими в системе энеолита комплексами "шайбенхенкель горизонта".

К четвертому этапу относятся и находки из первых подкурганных погребений Поднепровья, именуешх постмариупольскими (ранние погребения). Радиоуглеродные даты позволяют обозначить хронологию этапа отрезком времени от 3400/3300 до 2850/2750 гг. до н.э. Таким образом, его продолжительность в полтора раза превышает третий этап (500-550 лет).

Диагностические втульчатые орудия, однозначно сопряженные с закрытыми комплексами, включают топоры-тесла типов Ясладаяи, Ариу-шд, Тыргу Окна и топоры-молотки типов Сцекели-Надудвар, Мезекереш-тес, Сириа и Агнита. Поеидимому, перечень поздних топоров-молотков будэт н дальнейшем расширен за счет типов Кладари, Хандлова, Холич, Ноградмаркал. При многообразии типов клиновидных тесел-долот четвертого этапа нельзя вычленить однозначно формы, характерные только для этого хронологического горизонта (П фаза БКМП). Тем ни менее статистика находок, представленных массовыми сериями, повидимоыу отражает общую тенденцию развития металлообработки рассматриваемого времени.

Коллекция учтенных изделий четвертого этапа охватывает 854 находки (23$ от коллекций ЕКШ). Она включает пять основных видов изделий: орудия колющего действия, орудия ударного действия, колющее оружие, украшения и заготовки. Новым в сравнении с третьим этапом видом является колющее оружие (кинжалы).Возрастает сумма ударных орудий: на их долю приходится 2/3 находок (568-66,5$), что почти в 5 раз выше, чем в предшествующем этапе. В 3 раза сокращается доля колющих орудий и украшений. Совокупная часть орудий на четвертом этапе составляет 4/5 коллекции против 2/5 на третьем этапе. Итак, при почти троекратном сокращении находок четвертого этапа в сравнении с третьим на лицо явный рост крупных предметов (прежде всего, орудий) г ■/л убывании мелких. В этом особом случае ключевая роль в оценке масштабов'металлургической деятельности должна принадлежать не сопоставлению числа находок, а сравнению общего физического объема продукции е пересчете на единицы одного ее вида. Такая процедура обычна в практике современных учетно-ста-тистических работ для промышленности: вся разнообразная продукция с помощью весовых индексов выражается в единицах одного ее вида, условно принятого за эталонную единицу измерения. В нашем случае в качестве эталонной единицы выбраны украшения. Весовой эталон определялся по условным усредненным показателям для нео-энеоли-тических находок (50 наблюдений). Приведу итоговый результат рас-

пета: физический объем продукции ыеталлопроизводстна четвертого этапа в 1,5 раза превышает третий этап. Соизмерив эти данные с продолжительностью этапов, ыоано констатировать стабилизацию масштабов металлургической деятельности на протяжении рассматриваемого периода.

■ Картографирование находок показывает, что территориальная группировка материала также отличается от предшествующего Бремени (карта 2). Из шести обозначенных дач третьего этапа производственных рогионов сохраняется только пять: фракийско-пижледунанс-кий (культуры переходного периода Болгарии), среднедунайский (Сэ-лкуца 1У), тисско-трансильванский (Бодрогкерестур, поздний Лен-дьел, культуры "шайбечхенкель горизонта"), кариато-поднепровский (Кукутени А-В,В - Триполье 31-БП,БП,С1)*', причерноморский (ранние погребения постмариупольского типа). Границы мезду регионами становятся менее четкими, чем раньше. Так, весьма размытый характер приобретают западные границы фракийско-пишздунайских и кар-пато-поднепровских скоплений находок. йракилско-нюкнедунайские находки, продвигаясь в бассейн Искыра, почти вплотную подходят здесь к средиздунайским, а карпато-поднепровские на юго-востоке Трансильвании буквально смыкаются с тисско-трансильванскими, образуя "корридор", по которому, видало, транспортировался на восток металл Карпатского бассейна.

В рамках четвертого этапа затухает металлургическая активность фракийско-никнедунайского региона, на первое место выдвигается тисско-трансильванский регион. Его доминирующая роль очевидна и по общему объему металлопроизводсгаа (468 находок, 54,8% их числа), и по видам изделий (доля орудий составляет около 2/3 их количества для всей ЕКМП). lía ведущее положение тисско-трансиль-Еанского региона указывает также интенсивность его внешних металлургических контактов. Установление геохимического сходства между коллекциями металла П фазы ЕКМП (выборки нижней части графа на рис.1) показало, что наиболее сильными связями объединен металл румынский Трансильвании, Венгрии, Триполья В1-ВП,ВП,С1 и постмариупольских памятников, с одной стороны, и металл переходного периода Болгария и Северной Югославии, с другой. Это значит, что

• ^ При выделении производственных регионов западного ареала ЕКМП учитывались также случайные находки диагностических типов орудий.

на протяжении четвертого этапа металлообработки происходят кардинальные перемены в силе и направленности торговых связей по металлу. Импорта меди из фракийско-нижнедунайского региона практически прекращаются. Заметно активизируется торговля металлом, полученным в тисско-трансильванском и среднедунайском регионах. Медь,добытая в трансильванских и венгерских рудных источниках, покрывает основные потребности в сырье карпато-поднепровского и причерноморского регионов (Триполье, постмариупольские находки) . Металл среднедунайского региона расходится в пределах более ограниченной территории Северо-Восточных Балкан (коллекции пере- • ходного периода).

Реальная картина взаимодействия регионов была значительно сложнее, поскольку она охватывала не только сферу сырьевого обмена, но и обмена готовыми изделиями и техническими достижениями. Реконструкция последних основана на исследовании конкретной деятельности очагов металлопроизводства. В карпато-подаепровском регионе в начале четвертого этапа складывается среднетрипольско-кукутенский очаг металлообработки. Его деятельность сопрягается с этапами В1-ВП,ВП, С1 Триполья' на Украине и Молдове, с горизонтами Кукутени А-В,В - в Румынии. Известно чуть более 170 находок, по большей части случайных, возле поселений. Смещение контактов в сторону тисско-трансильванского региона отразилось не только в химизме металла ^возрастание роли П и I химических групп), но и в видах импортных изделий, особенно типичных для культуры Еодрогке-рестур А-В (№№ 1,37,42). Среди них топоры-тёсла типа Ясладани,датируемые временем Кукутени А-В.^, В - Триполье ВП. Типологически более ранняя разновидность топоров-тесел типа Ариущд (Кукутени А^-Кукутени А-В|), возможно, производится на месте, в кукутенских мастерских, локализованных в юго-восточной Трансильвании и румынской Молдове. Именно здесь сконцентрирована основная масса изделий этого типа. Наблюдаются перемены в технологии металлов, скорее всего, также вызванные импульсами из Трансильвании. Получают распространение сложные литейные формы 6 и 9 вариантов, массовый характер приобретает использование в формовке изделий литейных технологических схем (УП-11 схемы), мало популярных ранее. Широкое применение обретает упрочняющий наклеп рабочих окончаний орудий и ударных, и колюще-режущих.

Постмариупольский очаг металлообработки причерноморского региона объединяет находки из ранних курганных погребений Орело-Са-марского междуречья и Надпорожья, отличающихся вытянутым поло-

жением погребенных. Обрядовое единство этих памятников представляется нам при изучении металла более важным, чем их культурная принадлежность, до сих пор должным_образом нз обозначенная. Древнейшие погребения с вытянутыми костяками, названные украинскими археологами "постмариупольскими", наряду с архаическими по облику находками (раннесреднестоговская керамика, костяные пронизи и пр.) содержат однотипные медные украшения: спиральные, кольцевидные, трубчатые пронизи, пластинчатые обоймочки, пластинчатые накладки (84 находки). Химизм их металла показывает, что исходное сырье попадало в местную срзду из венгерских и трансильванских источников через посредство среднетрипольского очага. Импульсы, идущие из этого очага, скорее всего, и вызвали к жизни местную металлообработку. Ее специфика проявляется в наборе низкотемпературных схем формовки металла (Ш,1Х схемы). Вместе с тем отдельные кузнечные приемы созвучны трипольским. Повидимому, зарождение постмариупольского очага было обусловлено повторным выносом навыков обработки меди из производственных регионов западного арзала ЕКМП. Причем, вынос этот никак не увязывается с предшествующим развитием степного металлопроизводсгва.

Сменить однозначно характер металлопроизводства четвертого этапа в пределах фракийско-нижнедунайского региона пока затруднительно. Материал переходного периода в Болгарии, сопряженный с этим регионом, ограничен по объему и в значительной степени представлен случайными находками. Четко отчленить эти находки от соседнего среднедунайского региона трудно. И все-таки есть основания, позволяющие допустить в предварительном плане существование и здесь особого очага металлообработки.

На северо-западной периферии фракийско-нижнедунайского региона, в ареале культур Сэлкуца 1У и Галатин, сконцентрирована большая часть изделий переходного периода, в том числе, и диагностических для четвертого этапа топоров-тёсел типов йсладани и Ариушд. Здесь же, к западу от реки Янтра, наиболее ясно проявляются особенности металлообработки переходного периода: I) преобладание сырьевой меди I химической группы; 2) резкое возрастание значения УП и X технологических схем формовки металла при снижении роли IX схемы в сравнении с гумельницким хронологическим горизонтом; 3) употребление при литье форм 4,5,6 и 9 видов; 4) замена графитовых литейных матриц глиняными; 5) традиция высокотемпературного нагрева форы при литье в пр. Эта показатели, допол-

ненные примерами литейного и кузнечного брака (топоры-тёсла из Лява Река, Продимчец, Радомира) повидимому можно увязать с функционированием особого очага'металлообработки, условно названного нами врачанским.

Важнейшими особенностями металлопроизводстЕа четвертого этапа выступают, во-перЕЫх, отчетливые тенденции стабилизации общих масштабов металлургии, сопровождаемые ростом утилитарной значимо-ти металла, его внедрением в различные хозяйственные отрасли; во-вторых, явные проявления эволюционного совершенствования приемов металлообработки и их закрепления на достигнутом уровне; в-третьих, процессы дальнейшей дифференциации уровней технико-технологических систем, функционирующих в производственных регионах западного и восточного ареалов ЕКМП; в-четвертых, впервые проявляющие себя процессы интеграции технологических приемов и операций, используемых мастерами различных регионов в рамках западного ареала. Здесь четко отработаны основные приемы кузнечной формовки металла с преимущественной ориентацией на использование предпла-еильных температур (Э00-Ю00°С), стандартизированы приемы литья, связанные с широким распространением матриц 6 и 9 видов, с заменой графитовых форы глиняными, с сильным перегревом форм перед литьем и пр. В западном ареале отчетливо дают себя знать элементы углубления специализации условий производства крупных орудий. Специализация и стандартизация производственной деятельности приводит в конечном счете к "интернационализации" технологических схем и рецептов, к унификации четко направленных с запада на восток связей мехзду регионами.

Раздел 5. Закономерности развития металлообрабатывающего

производства энеолита.

С результатами проведенных технологических исследований тесно связаны важнейшие исторические проблемы энеолита Юго-Восточной Европы. Во-перЕых, сформировалась проблема историко-культурного содержания таких производственных подразделений как очаги металлургии и металлообработки в системе ЕКШ. Сделанные наш наблюдения позволяют оценивать очаг металлообработки как единое технологическое пространство, связанное с деятельностью профессиональных ремесленников, которое характеризуется: I) распространением вещей сходных типов;

2) сходным химизмЬм сырьевого металла;

3) сходным соотношением наборов технологических схем, видов литья и видов кузнечной обработки металла (ср.определение

Е.НДерных). Очаг металлообработки охватывает часть общего цикла металлопроизводства. Очаг металлургии - это единое технологическое пространство, очерчиваемое: I) единством рудных источников;

2) сходством способов добычи и переработки руды (химизм металла);

3) типо-технологическим сходством выпускаемой продукции. Этот очаг охватывает полный цикл металлопроизводства, также реализуемого узкими специалистами.

В культурологическом смысле очаги ШШ представляют собой зону тесного общения мастеров, район единого коллективного технологического опыта. Повидимому эта особенность присуща и для аналогичных производственных подразделений в системе провинций более позднего времени (бронзовый век). Сеть производственного общения мастеров по металлу обычно охватывает территории, тесно связанные единством культурно-хозяйственных и культурно-исторических традиций, которые, как правило, проявляются в пределах одной культуры или культурно-исторической области.

Структура общения и формы унификации производства в очаге могут развиваться в соответствии с разными моделями. Анализ материалов ШШ позволяет утверждать, что в системе провинции развивались три модели общения:

1) сетевое общение: от мастера к мастеру, работающему в пределах конкретной общины и распространяющему свою продукцию в ближайшей округе;

2) централизованное общение: распространение сырья, заготовок, полуфабрикатов, готовых вещей и технических идей из единого производственного центра по всему очагу;

3) сочетание сетевого и централизованного общения. Характер общения подразумевает существование в ЕШТ двух

структурных уровней производства: индивидуально-семейного и планово-производственного. Первичные очаги западного ареала ЕШП отличаются от вторичных очагов восточного, степного ареала и структурными особенностями производства, и формами взаимосвязей. В очагах западного ареала и при одноуровневой (варненский очаг), и при двухуровневой организации производства (гумельницкий, раннз-

и сроднетрипольскиИ очаги) аеизыегто присутствуют крупные, клано-по-произЕодстзешше объединения мастеров, поэтому централизован-поз общение играет доминирующую роль. Б очагах восточного ареала зароздшодаяся металлообработка выступает в одноуровневой, инди-вцлуалько-сеые^ао;; .¿орые. Здесь фиксируется лишь сетевоз общение г.йСтероЕ.

Во есох очагах ЕКШ вне зависимости от ¿орм организации производства металлообработка выступает в ниде самостоятельной ре-¡.'^слонно,') отрасли, главной фигурой которой является мастер-про-.■.тоссконал. Однако, уровень квалификации этого мастера в разных очагах различен. Различны к ранги разделения труда. Наиболее дробны они е гукельницком к варнеискои очагах. В гуыелышцом очаге в рамках индлвидуа/ьно-семейного производства действуют горняки-ые-таллурги и кузнецк-литейщики; в рамках кланово-производственных объединений мсстеров-металлурги, литейщики, кузнецы, резчики литейных -Тюри. ь пределах варненского очага фиксируется лишь клако-Еое ремесло, е котором участвуют кузнецы, литейщики и резчики литейных форы. При двухуровневом ремесле в раннетрипольском очаге известны две разновидности мастеров-кузнецы по изготовлению крупных изделий и кузнеци-литейщики широкого профиля, занижающиеся производством мелкой серийной продукцией. Однако, ео всех очагах западного ареала и крупные, и'мелкие изделия из металла обнаруживают високш' профессионализм их изготовителей. Он дает себя знать и в многообразии используемых приемов, и в совершенстве их исполнения.

Иная картина наблюдается в восточном ареале провинции. Здесь ео всех рассмотренных очагах главной фигурой металлообрабатывающего производства является мастер-униЕврсал, совмещавший в своих руках все процедура по обработке металла. Он связан с ззроэдавдим-ея общинным ремеслом, уровень профессионализации которого во многом зависит от исходных импульсов, вызвавших его к жизни. Ло в любом случае он значительно пике уровня, достигнутого в кеталло-произзодстве зопадннх очагов.

Зо-вторгх, помечается историко-техническся характеристика пронзводотвенгих регионов ЕКШ. Она шкэт быть конкретизирована пока только ддл западного ареала провинции. Б пределах каждого :7Сгл:;н-1 ядось ?япсяруется несколько родственных очагов металлс-прл-тки.» ,зтвя, ¡¡аботаедих ;ю сходном по геохимии сырье. Судя по

материалам фракийско-нижнедунайского и карпато-поднепровского регионов, родственность очагов наиболее отчетливо определяется близостью технологических схем металлообработки, а также общей направленностью развития технических традиций. Различия в деятельности очагов одного региона характеризуются в наибольшей степени вариантностью видов литья и видов кузнечной формовки металла. Производственная общность очевидная в рамках синхронного действия очагов, ослабевает у очзгое сменяющих друг друга во Бремени. Так, гумельницклЛ и варненскиМ очаги (тротил этап металлообработки) обнаруживает большую близость своих технологических показателей (критерий К). Показатели степени этой близости е рамках сравнения с параметрами врачансгого очага (четвертый этап металлообработки) становятся значительно ниже. Но только родство, но и различия наблюдаются в деятельности раннетрипольского и среднетри-польского очагов металлообработки. Трансформация го вромечи тех-чичесхих характеристик маталлопроизводстна, свойственных очагам единого региона, объясняется в значительно." ызре сменой источников сырьевого металла на рубеже третьего и четвертого этапов металлообработки: ноЕне технологические свойства исходного металла диктуют новые подхода: к зго формовке.

В-третьих, на конкретном материале рассмотрена проблема внутреннего единства металлообработки КШ. Выяснечо, что ЕКМП является совокупностью производственных регионов, таено связанных друг с другом на разшзс уровнях взаимодействия. Характер этого взаимодействия определяет в значительной степени своеобразие стереотипа металлообработки и самих регионов, и составляющих их очагов. Тем ни менее мк располагаем сегодня и определенными сведениями о существовании общих черт в металлообработке изучаемой юго-восточной части провинции:

1. Здесь имеют хоздение одиннадцать технологических схем формовки металла. В каздом производственном регионе (пли очаге) они выступают в своеобразном наборе и соотношении, но этот набор никогда не выходит зо пределы их общего'перечня.

2. При существенно/! вариантности видое кузнечтоГ. обработки металла, наблэдае..ях в разных регионах, они всегда укладываются в раглси обозначенной суммарной модуля (см.раздел 2).

3. В регионах, в которых фиксируется развитие ллтей;>о.': технологии используемые виды литеПнкх форм огрь'чгсияаэтея выборкой из де-

вяти их вариантов (см.раздел 2).

4. Для всех регионов характерна устойчивая традиция ведения кузнечной формовки металла при температуре. Ковка горячая и неполная горячая повсюду составляет неотъемлемую часть металлообработки и охватывает от 80 до 98$ всех изделий. Ковка холодная с промежуточными отжигами повсеместно играет ничтожную роль.

5. В металлообработке всех регионов неизменно представлена сварка, которая выступает как способ пакетирования полосового сырья, имевшего здесь повсеместное хождение.

Внутреннее единство ЕКШ проявляет себя и на уровне анализа общей динамики совершенствования местных знаний о металле. Наблюдения над материалами регионов, металлообработка которых развивается независимо и длительно (фракийско-нижнедунайский, кар-пато-поднепровский регионы), показывают, что у истоков эволюции их кузнечной техники стоит ковка металла при пониженных температурах (300-800°С). Предплавильные температуры (900-1000°С) осваиваются позднее и связываются с появлением устойчивых серий крупных орудий ударного действия и крупных, сложных по форме украшений. Специфика конкретно-исторического развития разных производственных регионов и действующих в них очагов проявляется в разном воплощении этих общих закономерностей. В гумельницком очаге низкие температуры ковки характерны для узкого отрезка времени, по-видимому ограничивающегося первой фазой Гумельницы; высокие температуры - ассоциируются со второй, третьей фазами культуры. Таким образом, феноменально высокий температурный потенциал формов-. ки металла приурочен в гумельницком очаге почти ко всей протяженности третьего этапа металлообработки. Иная картина вырисовывается применительно к раннетрипольскому очагу. Период кузнечной формовки металла при 300-800°С оказался здесь затяжным и охватил весь третий этап. Регулярное использование высоких температур проявляется лишь на четвертом этапе, на уровне сложения среднет-рипольского очага. ХЕалннский очаг металлообработки дает примеры использования только температур 300-500, 600-800°С,за их ражи местные мастера так и не выходят. Сочетание черт общего и особенного в металлообработке ЕКШ при общем закономерном поступательном процессее ее совершенствования вновь свидетельствует о структурном единообразии системы ее производства.

Первые наметки технической эволюции можно обозначить и применительно к развитию видов литья в очагах западного ареала провинции. Судя по материалам очагов фракийско-нижнедунайского региона, работающих в рамках третьего этапа металлообработки, можно предполагать, что литейные формы первого-третьего видов осваиваются раньше форм четвертого, пятого, седьмого видов (гумель-ницкий, варнвнский очаги). Позже всего, в течение четвертого этапа металлообработки, входят в арсенал местного производства формы шестого и девятого видов (врачанский очаг). Похожая направленность движения литейной технологии как будто намечается сейчас и для трилольских очагов. Однако, запаздывание во времени распространения тех же видов литья здесь вновь выступает с полной очевидностью. Итак, ЕКШ - это единая производственная система, объединенная высочайшим техническим потенциалом внутреннего развития, который постепенно и в разной степени реализуется в деятельности конкретных, тесно связанных между собой производственных подразделений. Система единства формируется в результате стабилизации населения, имеющего сходный традиционный образ жизни и устойчивые форш хозяйства; в результате традиционного использования определенных рудных месторождений, отличающихся стойким составом сырья и определенным распределением по территории региона; в результате равномерного контактирования всех групп населения, стабильной организации его торгово-обменных и культурных связей, позволяющих беспрепятственно осваивать на перифериях региона технические достижения, сложившиеся в исходных центрах.

В-четвертых, становится возможным дать сравнительную оценку технических новшеств энеолита Юго-Восточной Европы и Ближнего Востока. Взрыв металлопроизводства е пределах ЕКМП без сомнения относится к числу выдающихся, неповторимых явлений в истории Старого Света. Высочайшие достижения местной металлургии очевидны уже на уровне общей характеристики набора изделий и их количества. Даже крупные изделия типа тёсел-долот, топоров-молотков, топоров-тесел исчисляются здесь многими сотнями, а общая сумма находок энеолита многократно превосходит все известные ныне коллекции Ближнего и Среднего Востока, Особенно поражает при сравнении ограниченность ближневосточных находок крупных ударных орудий, почти полное отсутствие среди них проушных топоров. Фактически о разнообразии их форм ш знаем лишь по глиняным копиям убеидской куль-

туры Месопотамии. Именно эти копии свидетельствуют о развитой литейной технике энеолита, об освоении к позднеубеидскому време- . ни сложных разъемных матриц со вставным стержнем, близких формам 4 и 8 видов Балкано-Карпатья. Но даже эти пока лишь предполагаемые параллели не умаляют общего технологического превосходства литейных достижений Европы. Оно очевидно проявляет себя и в совершенстве и многообразии используемых литейных матриц, и в виртуозном владении режимами их заполнения металлом, и в широком применении в литейном деле графита. Достаточно сказать, что открытые в энеолите Балкан и н дальнейшем утраченные навыки производства литейных форм из графита были вновь освоены только в начале XX века. В энеолитических памятниках Ближнего Востока они совершенно не известны. Уникальными могут считаться и многие другие новшества металлургии и металлообработки ЕКШ (восстановительная плавка сульфидных руд, сознательное насыщение меди кислородом для борьбы с ее газовой пористостью, направленная кристаллизация металла в формах, ковка и сварка на наковальне с желобком и пр.). Таким образом, технология металлопроизводстЕа Юго-Восточной Европы отмечена печатью целого ряда феноменальных черт, неизвестных на обширных территориях Ближнего и Среднего Востока. Но контраст в уровне и темпах развития горно-металлургического дела сравниваемых регионов не умаляет важного факта общей направленности этого развития, которое идет в сторону накопления все больших объемов металла и все более осознанного его использования в изготовлении орудий, в том числе, и ударного действия. Практическим воплощением этой генеральной линии эволюции металлопроизвод-ства эпохи энеолита повсюду служат три основные его технические показателя: горновая плавка меди, литьё в разъемные формы, упрочнение металла ковкой.

Вписать предложенные нами технические характеристики, свойственные металлопроизводству энеолита, в периодизационяую схему Г.Коглена можно только с большой натяжкой. Наиболее вероятна их привязка к позднейшим проявлениям фазы "С" и то при условии значительного дополнения её технических показателей. Очевидно, что периодизация металлургии, предложенная Г.Когленом, как, впрочем, и периодизации других исследователей, дают лишь грубое, упрощенное представление о реальной последовательности совершенствования металлургических знаний. Понимание действительного процесса

их развития немыслимо без создания региональных схем периодизации, основанных на широком привлечении новых аналитических наблюдений. Вычленение из них общих технологических достижений надрегиональ-ного значения позволит в дальнейшем вновь выйти на уровень обобщенных оценок в построении родословного древа металлургии.

Раздел 6. Истоки и судьбы производственных достижений энеолита.

В историко-металлургической литературе до сих пор не утихает дисскуссия по вопросу о том, автохтонна или заимствована древнейшая металлургия Балкано-Карпатья. Одни исследователи настаивают на чисто местном ее происхождении (К.Дайе, К.Ренфрю, Б.Йо-ванович, Е.Н.Черных); другие полагают, что решающую роль в ее развитии сыграли эгейские или анатолийские импульсы (И.Нестор, Э.Зангмайстер, Т.Вертайм, И.Маккай).Подойти по-новому к решению проблемы помогает предложенная нами периодизация металлопроизЕОд-ства Юго-Восточной Европы. Подводя итоги нашим наблюдениям можно заключить, что культурный феномен Балкано-Карпатской маталлругии содержит и преемственно развивающиеся, местные черты, и наложив-шиеся на них заимствованные. Независимое накопление опыта в обработке самородной меди (первый этап металлообработки) было стимулировано привнесением извне, скорее всего из Анатолии, навыков металлургии и литья (второй этап). Революционный скачок в развитии производства на третьем этапе и его эволюционное совершенствование на четвертом этапе было обусловлено собственными, независимыми поисками и открытиями. Независимо от внешних влияний у носителей балкано-дунайских энеолитических культур возникли сложные по форме проушные топоры и тяжелые комбинированные орудия, новые способы литья в двух- и трехсторонние формы из графита, невиданные по масштабу металлургические работы.

В литературе утвердилось мнение, что металлургия энеолити-ческого типа исчезает вместе с угасанием ЕКМП и ее влияние мало проявляется в последующем развитии металлопроизводства раннего бронзового века (Е.Н.Черных). С этим можно согласиться лишь отчасти, дифференцировав судьбы различных регионов провинции. Полноценные данные для такого подхода дают пока лишь материалы ее восточной периферии. На Севере Балкан, в Нижнем Подунавье и Северном Причерноморье на рубеже энеолита и бронзового века идут

процессы трансформации металлургического и металлообрабатывающего производства. Эти процессы и связанные с ними изменения форм изделий и способов их изготовления были предопределены возникновением е начале Ш тыс.до н.э. Циркумпон тийской металлургической провинции (далее ЦМП), охватившей огромные территории, примыкающие к Чёрному морю (Е.НДерных). На Северо-Востоке Балкан и в Никнем Подунавье на смену очагам фракийско-нижнедунайс-кого региона ЕКМП приходит очаг типа Эзеро ЦМП. Очаг ассоциируется с ареалом культур Эзеро-Караново УП и ЧернаЕода П-Ш, резко отличных по облику от культур энеолита. Кардинальные культурные перемены, обусловленные повидимому приходом нового наоёления, отразились и в развитии металлургии. Распространяются неизвестные ранее типы орудий и оружия, становятся популярными сплавы меди с мышьяком. Изменения проявляются и в заметном падении в сравнении с энеолитом масштабов металлопроизводства. Все эти факты склоняют как будто к заключению об отсутствии местных корней у металлургии раннего бронзового века. Иначе взглянуть на проблему ее истоков позволяют детализированные технологические данные, основанные на результатах металлографического исследования изделий культуры Эзеро (№ 10). С помощью микроструктурного анализа установлено использование в их формовке ряда технологических схем, известных по находкам энеолита (Ш,У,1ХД). Для болев уверенной постановки вопроса о связях между металлопроизЕод-ством энеолитического и раннебронзового типов дают наблюдения над некоторыми специфическими видами обработки металла, явно сложившимися в рамках ЕКМП. Речь идет о сварке при температурах 600-800°С, о ковке при 300-500°С, о преднамеренном упрочнении рабочих окончаний орудий с помощью наклёпа, о литье с направленной кристаллизацией металла в форме снизу вверх и др. Первые два приема в большей степени пригодны для формовки меди, их механический перенос на мышьяковую бронзу был не всегда удачен и вызывал растрескивание сырья (ножи из Берекетского некрополя).Таким образом, отзвук более ранней металлообработки ЕКМП мы находим в целом раде проявлений на уровне развития ЦМП.

Еще более очевидным становится этот вывод при обращении к материалам трипольской культуры. На рубеже энеолита и раннего бронзового века в ареале Триполья складываются два новых очага металлообработки: усатовский в северо-западном Причерноморье

и софиевский в среднем Поднепровье. Усатовский очаг ЦШ отличается не только новым набором продукции, но и новым по геохимии сырьем, получаемом из балканских и, повидимому, кавказских рудных источников. Явной спецификой выделяются и местные технические навыки его формовки (Й I). Тем ни менее прослеживается связь с предшествующими традициями обработки металла, сложившимися в среднетрипольском очаге. Она дает себя знать в широком распространении УП и УШ технологических схем, в устойчивом применении упрочняющего наклепа, в традиции использования литья в двустворчатые открытые и закрытые формы.

Отчетливо проявлена геохимическая и тшю- технологическая обособленность софиевского очага металлообработки. Но и здесь воздействие предшествующих трипольских навыков металлопроизводст-ва не вызывает сомнений: это сказывается в популярности кузнечной сварки металла, в использовании ковки на наковальне с желобком и других архаических кузнечных приемов.

Цепочка преемственного развития металлообрабатывающего производства в ареале Карпато-ПоднепроЕья может быть прослежена и на примере более поздних культур шнуроиой керамики: их металл обнаружил при металлографическом исследовании явные следы трипольских технических достижений. К примеру,- аналогичные трипольским нэеыки нейтрализации вредных свойств свинца кислородом при горячей кузйечной формовке металла мы зафиксировали у племен подкар-патской культуры и у населенияоставившего памятники Почапского облика Ой 12).

В Северном Причерноморье и Поволжье в эпоху палеометалла трудно найти признаки линейного, поступательного прогресса металлургии при переходе от эпохи энеолита к эпохе ранней бронзы. Принцип преемственности в развитии технических традиций здесь явно нарушен. Высшие достижения ремесла по обработке металла, рано проявив себя в очагах и производственных регионах восточного ареала НШ, позже уже не повторяются и исчезают вместе с создавшими их хвалынс-кими и Новоданиловскими племенами. Повидимому, они остаются непревзойденными и в очагах ямной культурно-исторической области Северного Причерноморья. Их деятельность пока не изучена должным образом, так же как не обоснована сама атрибуция очагов. Но совершенно очевидно, что кроме ямно-полтавкинского очага на Южном Урале и Поволжье существовал еще один ямный очаг, расположенный в степном

Л'.. ¡:роЕье. Продукция обоих очагов ни по формам изделий, ни по : '.xi'.o/jriffl их обработки не имеет ничего общего с изделиями энео-!■.";. "йисолее популярная у ямных мастеров технологическая схема • формующей ковки литых заготовок в энеолите не известна

'-¡■■г-.-ом. Разрыв с традициями энеолита прослеживается и на примере •¿гросса в использовании приёмов упрочняющего наклепа металла: .г/заочное упрочнение рабочей части орудий приобретает в ямной среде нерегулярный характер. Итак, констатировать прямую генети-чоскуо слизь шаду металлообработкой эиеолитической и раннвброн-•ioiv»?. эпох мв иоя«?м только для очагов, локализованных на территории 2иьерс-£осточных Балкан, Нижнего Подунавья и Карпато-Поднеп-V очагов степной зоны Северного Причерноморья и Поволжья гакья связь отсутствует. Леравномерность импортов сырьевой меди .■аруш^ет преемственность техническое опыта.

Список работ, представленных к защите:

I. Древнейшез металлообрабатывающее производство Восточной Европы. i.i., 1971, 17 п.л.

Рецензии: Черных Е.Н. - СА, 1974, й 2, с.276-280; Tylecote В.?.- Bulletin of the Historical Metallurgy Oroup.London, 1973»vol.7,p.4-5-46} Batb-Bilkovii В.- Pa-mStky archeologicki. Prahaf19?4-,1 ,s.224-226.

К вопросу о технике обработки трипольского металла. -МИА СССР, 1961, вып.84, 0,5 п.л.

3. Анализы металлических изделий из трипольского слоя поседения Незвиско. - ГЛИА СССР, 1962, вып.102, 0,2 п.л.

4. Металлография в археологии. - Сб. "Методы естественных и технических наук в археологии". Тезисы докладов на Всесоюзном совещании. i«I., 1963, 0,2 п.л.

5. .Металлография и археология. - Сб. "Археология и естественные науки". t,I., 1965, 1,2 п.л.

6. Раннетрипольская обработка меди. - СА, 1969, 3, 1,5 п.л.

7. Медный импорт эпохи развитого Триполья. - КСИА, 1970, вып.123, 0,7 п.л.

6. Результаты химико-технологического исследования металла культур шнуровой керамики украгнекого Предкарпатья, Подо-лии и Волыни. - В кн. "Новейшие открытия советских археологов". Тезисы докладов конференции, посвященной 250-летию АН СССР. Часть I, Киев, 1975, 0,2 п.л.

9. Энеолитический металл из Голямо Делчево. - СА, 1977,

№ I, I п.л. (соавт. Х.Тодорова, Е.НЛерных). 10. Результаты металлографического исследования металлических изделий культуры Гумельница. - В кн. Е.НДерных "Горное дело и металлургия в древнеИлей Болгарии". София, 1978, 4,5 п.л. (соавт.Л.Б.Орловская).

11. К проблеме классификационного членения культур медно-бронзовой эпохи. - Вестник МГУ. Серия "История", i978, № 6, 1,4 п.л.

12. Металл в культурах шнуровой керамики украинского Пред-карпатья, Подолии и Волыни. - СА, 1980, № 3, I п.л.

13. Раскопки раннетрипольских поселений на Днестре. - АО 1980. М., 1981, 0,2 п.л. (соавт. В.Г.Збенович).

14. 0 происхождении больших усатовских кинжалов. - СА, 1982, is 2, I п.л. (соавт.Л.В.Конькова).

15. Мышьяковые покрытия на изделиях бронзового века Циркум-понтийского региона. - Сб. "Естественные науки и археология в изучении древних производств". М., 1982, 0,7

п.л.

16. Позднетрипольское поселение Брынзены IX. - АО 1981. М., 1983, 0,2 п.л. (соавт. В.й.Маркевич).

17. Человек у истоков металлургических знаний. - Сб. "Путешествие в прошлое". М., 1983, 2,5 п.л.

18. Раскопки поселения развитого Триполья Друцы I. - АО 1982. М., 1983, 0,2 п.л.

19. изучение свойств и микроструктуры сплавов медь-мышьяк

в связи с их использованием в древности. - Художественное наследие. М., 1984, № 9(39), 1,5 п.л. (соавт. И.Г. Равич).

20. Про використання самородно1 м1д1 в найдавнШй металлурги Елизького Сходу. - Археолог1я, Ки1в, 1985, 1Ь 51,

I п.л.

21. Древнейшез медное изделие Северной Месопотамии. - СА, 1985, & 2, 1,5 п.л. (соавт.Л.К.Яхонтова).

22. Самородная медь древности: методика и первые результаты аналитических исследований. - В кн. "Человек и окружающая среда в древности и средневековье". Ivi., 1985 , 0,5 п.л.

23. Работы трипольокой экспедиции Московского Университета. -АО 1983. M., 1984, 0,2 п.л.

24. Опыт химико-технологического исследования древнейшего металла Поволжья. - В кн. "Комплексные метода в изучении истории с древнейших времен до наших дней." Тезисы докладов совещания 20-22 февраля 1984 г. Ы., 1985, 0,2 п.л.

25. Самородная медь в древнейшей металлургии Ближнего Востока. - Тезисы докладов Всесоюзной археологической конференции "Достижения советской археологии в XI пятилетке". Баку, 1985, 0,2 п.л.

26. Энеолит и бронзовый век. Учебные програшы, археология. M., 1985, 2 п.л.

27. Трипольское поселение Друцы I. - АО 1984. wl., 1986, 0,2 п.л.

28. Энеолит юго-запада СССР. Учебные программы, археология. M., 1986, 0,5 п.л.

29. Химико-технологическое изучение медных изделий Хвалннско-го могильника. - В кн. "Методы естественных наук в археологии". M., 1987, 0,5 п.л. (соавт.И.Г.Равич).

30. Исследование крупного поселения трипольокой культуры у

с.Тальянки. - АО 1985. M., 1987, 0,2 п.л. (соавт.В.А.Круц, С.Н.Рыжов).

31. .Методика металлографического изучения древних кованых изделий из меди. - В кн. "Естественнонаучные метода в археологии". И., 1989, 0,7 п.л. (соавт.И.Г.Равич).

32. Медное шило из Телль Ыагзалии. - В кн. Н.О.Бадера "Древнейшие земледельцы северной Месопотамии". M., 1989, I п.л. (соавт.Л.К.Яхонтова).

33. К проблеме использования сульфидных медных руд в эн.юлите Балкан. - В кн. "Комплексные метода исследования археологических источников". ;<1атериалы к У совещанию 21-23 ноября 1989 г. M., 1989, 0,2 п.л. (соавт.В.С.КолосоЕа, Г.З. Иденбауы, л.М.Еойных).

34. Начало обработки металла в Вго-Ьосточноц Европе (эпоха раннего и среднего неолита). - Ьзстник ¡ЛГУ. Серия "История" 1991, Г; 2, I п.л.

35. Древнейшая металлообработка Юго-Восточной Европы(истоки и развитие). - В кн. "Древнейшие общности земледельцев и скотоводов северного Причерноморья (У тыс.до н.э-У е. н.э.)". Материалы международной конференции, Кишинёв, 10-14 декабря 1986 г. Киев, 1991, 0,3 п.л.

36. О периодизации древнейшего металлообрабатывающего производства Юго-Восточной Европы (неолит-энеолит). - Вестник МГУ. Серия "История", 1992, № 6, 1,2 п.л.

37. Дв1 фази в развитку Еалкано-Карпатсько1 мегалург1чно1 пров1нц11 та трипГльський осередок металообробки. - Тези допОв1дей одинадцато1 В1нницько1 конференцП 3 вереся 1992 р. В1нниця, 1992, 0,2 п.л.

38. Металлография в археологии: поиски и открытия в изучении древней меди. - Металлургия, 1993, & I, 0,5 п.л. (соавт. И.Г.Равич).

39. Древнейший металл Болгарии и проблема происхождения металлургии Юго-Восточной Европы. - Сб."История и эволюция древних вещей". М., 1993, I п.л.

40. 0 сульфидных медных плавках в металлургии позднего энеолита северо-восточных Балкан. - "The Fourth Millennium В. О."Sofia , 1993, I п.л. (соавт.В.С.Колосова, Г.В.Иденбаум).

41. Новые данные о древнейшей металлургии Болгарии. -

" Thracla Praehistories". Supplenentua Pulpudeva , Je6,

42. Две фазы в развитии Балкано-Карпатской металлургической провинции. - 2,5 п.л. ( в печати, Болгария).

43. Результаты металлографического изучения медных орудий из Река Девня. - I п.л. (в печати, Германия).

Методические вопросы исследования рассмотрены также в

работах:

44. К вопросу о железной металлургии Пантикапея. - МИА СССР, 1962, вып.103, 0,2 п.л. (соавт.О.Ю.Круг).

45. 0 древнерусском литье "навыплеск". - СА, 1962, $ 3, 0,7 п.л.

46. Технология производства новгородских ювелиров I-U вв.-МИА СССР, 1963, вып.117, 10 п.л.

47. Заключение об оптическом исследовании шлаков с городища Титчиха. - В кн. А.Н.Москаленко "Городище Титчиха". Воронеж, 1965 , 0,2 п.л.*

48. Сарматские зеркала Поволжья и Приуралья (химико-технологическое исследование). - В сб. "Очерки технологии древнейших производств". 1.1., 1975 , 2 п.л. (соавт. 1.1.Г.Мешкова).

49. Результаты петрографического и спектрального исследования руды и шлаков с поселения Оймак. - В кн. "Археология Северной и Центральной Азии". Новосибирск, 1975, 0,3 п.л.

50. Результаты химико-технологического исследования находок Шамшинского клада. - СА, 1980, й 4, I п.л. (соавт. А.Д. Дегтярёва, В.Д.Рузанов).

51. Результаты технологического исследования металлических изделий Мосоловского поселения. - В кн . "Поселения срубной общности". Воронеж, 1989, 3 п.л. (соавт.А.Д.Дегтярёва) .

Подл, к печати Бум. тип. № 2 Заказ /'95*

¡У?. Цг Л, 0>. I\0*3с1п

Фпз. п. л,Ъ,С' Уч.-нзд. Л. С' Тираж

Типография ордена «Знак Почета» нзл-аа МГУ. Москва, Ленинские горы