автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Единство научного метода и стиля деятельности ученого

Полный текст автореферата диссертации по теме "Единство научного метода и стиля деятельности ученого"

На правах рукописи

Казакова Ольга Александровна

Единство научного метода и стиля деятельности ученого

09.00.01 - Онтология и теория познания

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

004606585

Киров-2010

004606585

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Вятский государственный гуманитарный университет» на кафедре философии и социологии

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Юлов Владимир Фёдорович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Дорожкин Александр Михайлович

кандидат философских наук, доцент Иванцева Татьяна Генриховна

Ведущая организация: ГОУ ВПО Пермский государственный

университет

Защита состоится 19 июня 2010 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 212.041.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата философских наук при ГОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет» по адресу: 610002, г. Киров, ул. Красноармейская, д. 26, ауд. 104.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет» по адресу: г. Киров, ул. К. Либкнехта, д. 89.

Текст автореферата размещен на официальном сайте ГОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет» http://wwv.vshu.kirov.ru

Автореферат разослан «18» мая 2010 г.

Ученый секретарь (//

диссертационного совета Н.И. Поспелова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Ведущей тенденцией развития современной теории познания признаётся гуманизация и антропологизация образа науки. Её своеобразие заключается в наиболее полном учёте человеческих измерений научного исследования. До недавнего времени различные формы знания (эмпирические факты и обобщения теории, научные картины мира и т.п.) рассматривались преимущественно в контексте глобальных субъектов - социума, научного сообщества. Ныне устанавливается методологический интерес к индивидуальному субъекту науки - личности учёного. Соответственно данному предмету оформляется «личностная» методологическая стратегия. Её конституирование отнюдь не свидетельствует об отказе изучать общественные аспекты, ибо признаётся, что индивидуальный исследователь включён в сложную организацию субъекта науки, представляя её самый нижний и далеко не элементарный уровень (И. Т. Каеашш, В. А. Лекторский, JI. А. Микешина и др.).

Переход от «макромира» общества к «микромиру» учёного обусловлен обнаружением исследовательских границ прежнего подхода. Ориентация на такие уровни субъекта как: человечество, научное и дисциплинарное сообщество, научные школы дала те или иные варианты концепции «объективного знания». В западной философии науки это ярко продемонстрировала «бессубъектная» методология К. Поппсра, в несколько иных формах парадигма «объективизма» определяла сгиль и марксистских исследований. Модель знания, отчуждённого от личности учёного, дала ряд значительных достижений в анализе структуры наличных результатов познания. Но когда стала утверждаться деятельностная парадигма, идеи «объективизма» оказались малоэффективными. Сдвиг рефлексии от готового знания к его процессуальности, с «контекста обоснования» на «контекст открытия» вызвал потребность в новом подходе. Если главные порождающие механизмы научного творчества заключены в мире личности, то методологический поиск должен строиться на соответствующей стратегии.

Для методолога в исследователе-индивиде самым интересным является его сознание. Это естественно, потому что как раз в идеальной области и совершается таинство научного открытия. Но данный путь перекрывают старые стереотипы мышления. Так, считается, что индивидуальное сознание может фигурировать в философской антропологии, но ему нет места в теории познания. Основанием для такой дискриминации является сложившееся в прошлом «разделение труда» между философской методологией и психологическими науками. Якобы теория познания изучает субъект на уровне общества, а психология на уровне личности. Неклассическая эпистемология отвергает такую архаику, личность учёного и его сознание не монопольный предмет психологов, специализированное гносеологическое исследование может и должно доказать основательность своих притязаний.

3

\

Традиционной характеристикой научного познания признаётся метод. Данное образование действительно играет важную роль в получении новых специализированных знаний. Однако в методологии сложилось представление о методе как структуре, вынесенной за пределы сознания учёного. Такую картину мы считаем деформированной и не соответствующей реальному положению дел. Метод в его подлинном бытии является формой личностного сознания учёного, только здесь он способен проявить свою творческую активность. Конечно, предпосылки метода в виде особых знаний учёный берёт из внешней (объективной) культуры науки. Но их интериоризация в форме личностного усвоения в своём итоге даёт метод. Когда уровень владения этим инструментом доходит до эффективности и метод начинает давать новые результаты, то здесь можно признать появление познавательного стиля учёного. Сложное соотношение метода и стиля и стало предметом данного исследования. Мы надеемся, что наше осмысление данной темы внесет определенный вклад в развитие методологии неклассической науки.

Степень разработанности проблемы. Уже классическая эпистемология ввела в оборот понятие метода. Ф. Бэкон, Р. Декарт, И. Кант и другие философы выявили в своих учениях сущностные черты научного метода: быть средством решения исследовательских проблем, включать в свою структуру рациональные компоненты (идеи, теории, правила), варьировать направления операциональных действий: индукция/дедукция/абдукция. Хотя многие мыслители неявно полагали, что метод способен проявить свои функции, пребывая в разуме отдельного учёного, сложилось типичное представление о научном методе как общезначимом достоянии всех учёных. Идея независимости метода от личностных свойств исследователей рельефно проявилась при обсуждении темы соотношения, метода и теории. Когда в 1980-е годы этот вопрос актуализировался, то многие советские философы не увидели существенных отличий между теорией и методом. Такое мнение хорошо согласовалось с позицией КЛоппера о том, что научные проблемы и гипотезы существуют в объективном мире специализированного языка. И всё же, несмотря на игнорирование личностных характеристик, был выяснен целый ряд важных аспектов: единство общих форм знания и когнитивного содержания метода, дополнительность предметных, нормативных и операциональных компонентов метода. Эти ценные выводы возникли в исследованиях отечественных и зарубежных методологов: Н.С.Автономовой, Дж. Агасси, И.С. Алексеева, В.В. Быкова, В.Н. Борисова, П. Бриджмена, А.М. Дорожкина, А.С. Кармина, Т. Куна, Л. Лаудана, И. Лакатоса, Р.К. Поппера, Д.В. Пивоварова, Л.В. Яценко и др. С середины XX века начинают обсуждаться понятия «стиль научного мышления» и «стиль научного познания». В этой теоретической рефлексии активное участие принимали: М.Борн, Л. Габришкова, В. Гейзенбсрг, БА. Парахонский, В.Н. Порус, Ю.В. Сачков, Л. Флек, М.А. Холодная и др. В понимание важных аспектов взаимосвязи

метода и стиля познания внесли вклад следующие эпистемологи: A.C. Мамзин, JI.A. Микешина, Ю.В. Сачков, В. Штегмюллер, В.Ф. Юлов и др.

Объектом исследования являются метод и стиль в деятельности ученого.

Предмет исследования - особенности выбора и использования метода научного познания и его воздействие на становление личностного стиля деятельности ученого.

Цель исследования заключается в том, чтобы аналитически представить динамику взаимосвязи метода и стиля в структуре личности учёного.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

1) изучить основные трактовки метода и стиля, существующие в философской и научной литературе;

2) выявить основания метода и стиля в структуре личности учёного;

3) оценить специфику стиля в постановке исследовательских проблем, в формировании и действии научного метода и в обосновании полученного результата.

Методологические и теоретические основания работы. В качестве магистральной стратегии исследования взяты идеи В. А. Лекторского о различии классической и нсклассической эпистемологии. Общим ориентиром стала идея Л. А. Микешиной об органическом синтезе гносеологии и антропологии. Теоретической базой исследования выступила концепция В. Ф. Юлова о структуре личности учёного, где особо выделена трёхуровневая структура сознания (бытийственная психика, ментальная чувственность, интеллект).

Для достижения цели и решения задач диссертант использовал следующие методы философской рефлексии: аналитический и герменевтический методы (для понимания смысла утверждений философов и учёных); метод историко-научной реконструкции, выявление аутентичной позиции учёных прошлых эпох; метод построения эпистемологических схем (трактовка роли телесности, сознания, типология исследовательских стилей).

Научная новизна исследования заключается в следующих тезисах:

1. Проведены оценка и анализ классических и неклассических концепций научного метода и познавательного стиля.

2. В сравнении с классической эпистемологией представлено неклассическое понимание метода и стиля как образований, существующих и функционирующих в структуре личности учёного.

3. Выявлены основные формы личностного стиля учёного, представляющие проблемный цикл научной деятельности.

Положения, выносимые на защиту:

1. В классических теориях познания (Ф. Бэкон, Р. Декарт и др.) метод представлялся в виде некоторой системы правил, регулирующих индуктивную и дедуктивную логику поиска. Хотя его существование связывалось с разумом

учёного, считалось, что научный метод является общим достоянием научного сообщества. Неклассические эпистемологии рассматривают метод как рациональное образование сознания учёного и все его компоненты -теоретические, нормативные, операциональные - функционируют в качестве соответствующих познавательных способностей того или иного учёного.

2. Понятие познавательного стиля есть продукт неклассической эпистемологии. Его первый смысл характеризовал своеобразие активности научного сообщества на исторически определённых этапах развития науки. В современном значении стиль выражает высшие формы владения учёным некоторой системой методов. Особое единство познавательных способностей, продуцирующее новые знания, есть личностный стиль учёного.

3. Взаимосвязь метода и стиля определяется деятельностью, где представлены структурные уровни личности учёного. Базисными уровнями структуры любого индивида выступают телесность, бытийственная психика, ментальная чувственность и интеллект, которые у учёного функционируют в особом режиме. Первые два уровня являются периферийными основаниями метода и стиля, обеспечивающими состояния «собранной личности». Бытийная психика определяет «Я» учёного, обеспечивает его мотивацию заниматься наукой и не допускает влияния аффектов на познавательный поиск.

4. Союз ментальной психики и интеллекта непосредственно детерминирует все формы действия метода, включая и стиль. Рецепторная чувственность проявляется под контролем специализированных когниций; в циклических взаимопереходах участвуют состояния веры и сомнения, закрепляя убеждения учёного и обеспечивая проблемность. Интеллект исследователя структурирует знания на «предмет» и «метод», инструментальное воздействие последнего на первое даёт базисный акт для всех научных процессов. Когда учёный во владении методом достигает уровня высокого мастерства, которому присуще творческое воображение, у него возникает личностный стиль, способный на открытия.

5. Стиль учёного обеспечивает основные эвристические акты проблемного цикла поиска и тем самым дифференцируется на следующие стилевые формы: а) стиль постановки научных проблем, где важно умение использовать ценностные идеалы науки; б) стиль формирования научного метода (способность найти должные теории, правила и операции) и стиль инструментального применения к проблеме, умение решать проблему); в) стиль оценки нового научного результата (взаимодополнительность стиля обоснования и стиля опровержения).

Теоретическая и практическая значимость исследования. В диссертации осуществлён широкий системный анализ соотношения научного метода и стиля познания. Если классическая теория познания установила общую когнитивную природу метода и его общезначимость для всего научного сообщества, то данное исследование, выполненное в рамках неклассической эпистемологии, представило метод как структуру сознания учёного. Все

элементы метода формируются в когнитивных глубинах интеллекта и это живое, личностное знание тесно сопряжено с состояниями ментальной психики (вера/сомнение, рецепторная чувственность). Стиль характеризует такую функциональную укоренённость методов в сознании учёного, когда они начинают продуцировать новые значимые результаты. Такое понимание связи метода и стиля позволяет по-новому организовать подготовку студентов и аспирантов. Освоение теоретического материала должно составлять лишь первую ступень обучения, за которой следуют нормативные и операциональные стадии. Отработку последних лучше проводить на особого типа задачах, где предъявляются учебные образцы и соответствующие упражнения. В магистратуре и аспирантуре должны формироваться такие умения владеть основными методами науки, которые способны перерасти в элементы научного стиля.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного поиска отражены в семи авторских публикациях, они докладывались и обсуждались на I Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики эпохи постмодернизма» (Киров, март 2009), а также обсуждались на заседаниях методологического семинара аспирантов и соискателей кафедры философии и социологии ВятГГУ.

Объём и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения и библиографического списка. Объём диссертации - 181 страница, библиографический список включает 226 текстовых источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы, характеризуется степень её изученности, определяются объект, предмет, цель, задачи, отмечается специфика методологического подхода к исследованию, излагается новизна научных результатов, формулируются положения, вынесенные на защиту, выделяется теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе «Личностный стиль учёного как высшее выражение развития культуры метода» - рассмотрены сущностные характеристики научного метода в контексте классической гносеологии; представлены основные идеи стилевого подхода как стратегии неклассической эпистемологии; проведён анализ структуры личности учёного и влияния сё уровней на функционирование метода и проявления познавательного личностного стиля.

В первом параграфе «Исследовательский метод - основная ценность классической методологии науки» представлены ведущие свойства научного метода, указанные ведущими методологами Нового времени. Исходные идеи

были заложены Ф. Бэконом и Р. Декартом, критически оценившими средневековый стиль схоластической мысли. По мнению английского философа, учёные прошлого имели дело только с книгами и тем самым они были похожи на «пауков», которые ткут теоретическую паутину без фактуального сырья. Но возможен противоположный и также тупиковый путь (метод) «муравья», где собираются одни факты и учёные не поднимают свои головы к теории. Однако существует метод золотой середины - путь пчелы, он наилучшим образом учитывает двойную структуру материальной природы: множество поверхностных явлений (фактов) и иерархия глубинных форм (законов). Здесь учёный фиксирует близкие друг другу факты и затем обобщает их в теории разной степени общности. Научная индукция сложна многообразием своих приёмов: методом сходства, методом различия и методом исключения, но если они применяются должным образом, исследование добивается успехов. В свою очередь Декарт сделал ставку на проблемную дедукцию математического вида. Первое правило метода рекомендует учёному поставить проблему в состоянии рационального сомнения. Затем следует её разделить на аспектные задачи и после этого анализа наступает пора действия интеллектуальной интуиции. Она устанавливает врождённые истины в качестве исходных предпосылок для дедуктивного мышления. Последнее последовательно решает аспектные задачи и да&г переходы от общих выводов к более частным, вплоть до фактуальных. Приём синтеза собирает все полученные заключения в единую теорию.

Следующий значительный этап в осмыслении сущности метода связан с классической немецкой философией. Ключевое место в построениях Г. Гегеля занимает учение о диалектическом методе. Ясно, что прежде чем характеризовать диалектику, нужно было выяснить природу метода как такового. По мнению немецкого мыслителя, метод есть орудие, стоящее на стороне субъекта, но его содержание является знанием объекта. Эта диалектика субъективного и объективного была существенно переосмыслена К. Марксом. Его материалистический подход позволил осмыслить метод в понятиях материального производства. Если последнее развивается путём совершенствования технических средств, то «рабочая сила» работника организована силой знаний в форме методов труда. Однако идеальные инструменты практики и науки есть не что иное как продукты отражательных процессов, имевших место в прошлой социальной практике. Общественное бытие развивается за счёт диалектических метаморфоз, где результаты умственного труда оборачиваются в методы как предпосылки нового познания и действия.

На рубеже XIX - XX веков рефлексией метода занялись представители американского прагматизма. Ч.С. Пирс попытался найти самый эффективный метод для современной практики. Все наши действия определяются знаниями-верованиями, но их качество зависит от методов их производства или от «методов закрепления верований». Существует «метод авторитета», присущий

обычной жизни и религии. Здесь устойчивое верование возникает в акте бездумной веры, родственной простой привычке. В сложных ситуациях жизни такие верования становятся непродуктивными заблуждениями. На этом фоне «метод науки» не имеет разумных альтернатив, ибо верование здесь сначала испытывается в состоянии сомнения и уже потом закрепляется в качестве действующего и эффективного инструмента. В свою очередь У. Джеймс сделал упор на осмысление субъектной полезности знаний в противовес традиционному мировоззрению. С точки зрения приоритета практической ценности над отражательным соответствием знаний внешней реальности теории становятся орудиями субъекта или методами. Эту линию развил Дж. Дыои. В его концепции началом цикла мышления выступает чувство затруднения, оформляющееся формулированием проблемы. Средством её решения и становится метод, содержание которого определяется наличным уровнем знаний, имеющихся у индивида. Поскольку связь между проблемой и методом не имеет логического характера, метод формируется как гипотетический инструмент и его оправдание заключается только в правильном решении. С точки зрения марксизма здесь игнорируется отражательное происхождение метода.

Во втором параграфе «Технологическое понимание метода как основа стилевой парадигмы неклассической эпистемологии» раскрываются идейные основы концепции В.Ф. Юлова. Её предпосылками стали рассуждения Платона и Аристотеля об «органоне» и «техне», а также марксистский принцип единства материального и духовного производства. По мнению В.Ф. Юлова, в сознании каждого индивида интеллект организуется в виде особого производства. Его технология складывается из двух блоков: одни единицу знания становятся пассивным сырьевым предметом («что»), другие - активным орудием («как»). Воздействие последних на первое вызывает их преобразование в когнитивный результат. Знания, выступающие в роли инструмента, и являются методом. Его основные компоненты - «теория» (обобщённые знания об объекте), правила и операции. Вся специфическая сложность метода заключается в том, что он должен соответствовать своему «предмету». Последний весь изменчив и функционален, он не имеет строго определённых контуров. В эмпирическом опыте предмет («что») ситуативен и представлен значимыми чувственными впечатлениями. Высокая подвижность предмета определят сложность формирования метода.

Неклассическая эпистемология признаёт особое субъектное существование знаний. Одно дело - внешние языковые формы бытия информации (тексты, цифровая презентация и т.п.), другое - сознание индивида. В нём знания существуют в виде когнитивных способностей и умений, собственно в этих формах пребывает и метод. Если взять такого субъекта науки как учёный* то научные методы бытийствуют в нём в виде соответствующих когнитивных способностей. Когда он проводит исследовательский эксперимент, то его восприятие приборов организовано

должными установками, позволяющими проводить опыт. Если учёный раздумывает над теоретической проблемой, то он обязан найти должную идею, принцип, т.е. нужную для решения «теорию» объекта. Без эффективного умения. искать такое знание в широких когнитивных ресурсах науки подлинный учёный невозможен. Однако, мало найти должную теорию, нужно ещё грамотно и плодотворно ею распорядиться. Для этого требуются особые правила и операции, нормативные и операционные способности обеспечивают должное решение проблемы. Если владение методом даёт нужное преобразование предмета в результат, то у учёного есть познавательный стиль.

Понятие стиля впервые (XVIII в.) возникло в эстетике для выражения своеобразия художественной деятельности в определённый исторический период. В первой трети XX века оно проникло в психологию, и в середине века появилось в физике. Немецкий теоретик М. Борн ввёл термин «стиль научного мышления» для ! различения классической и неклассической физики. В этом начинании его поддержали В. Гейзенберг и польский методолог Л. Флек. В советскую философскую литературу понятие «стиль научного мышления внёс Ю.В. Сачков, в его трактовке стиль мышления был соотнесён с методом научного познания. Поскольку фундаментальные знания образуют содержание научного метода, они же определяют характеристики стиля мышления в науке. Последний выражает своеобразие общих черт познания в исторически определённый период. Такую точку зрения с небольшими вариациями поддержали A.C. Машин, ЛАМикешина, Б .А. Парахонский и другие философы. Субъектом стиля здесь выступает научное сообщество, научная школа, т.е. весьма крупные социокультурные образования. Но нельзя ли субъектность довести до уровня отдельного учёного? В психологии такую попытку сделала М.А. Холодная, введя понятия «стиль индивидуального ума» и «персональный познавательный стиль». Мы предлагаем разработку эпистемологического понятия «исследовательский стиль учёного». Она основана на концепции сознания, которая выдвинута В.Ф. Юловым.

В параграфе «Структура личности учёного и периферийные основания стиля» рассмотрены общие и системные основания познавательного стиля индивида. В качестве личностной структуры признана иерархия уровней: телесность - быгийственная психика — ментальная чувственность - интеллект. Их влияние на стиль разное. Если первые два уровня оказывают косвенные и дальние воздействия («периферийные основания»), то остальные являются ведущими и главными детерминантами. Такая последовательность заложена и в анализ. Роль телесности у познающих животных весьма детально прослежена в чилийской концепции автопоэзиса (Ф. Варсла, У. Матурана). Что касается личности учёного, то действие телесности здесь имеет как общие, так и специфические черты. Известно, что .весь сенсорный аппарат «вмонтирован» в тематику, процедурная память на действия закреплена не столько в мозгу, сколько в мышцах и сухожилиях. Особенности генома создают вероятные предрасположенности к

определённому поведению, которые подавляются и развиваются социокультурными факторами. Если хромосома 11 ответственна за индивидуальность, то эту врождённость культура способна только видоизменить. Установлено, что всё тело индивида является основой языковой компетентности.

Другим периферийным детерминантом стиля выступает бытийственная психика. Среди множества её элементов выделяется «Я» или «Самость». Это та инстанция, которая принимает решения, в том числе выбирает профессию (к примеру, стать учёным). Кроме инстанции интересов и мотивов Самость является субъектом воли,, которая делает исследователя «собранной личностью» (М. Мамардашвили), что очень важно в сложных и запутанных лабиринтах науки. Необходимым пластом бытийственной психики выступают эмоции. Если для жизненной практики их значимость абсолютна, то сильные эмоции, сопровождающие стрессы, становятся для науки помехой. Культура исследования предполагает должный контроль эмоций.

В параграфе «Ментально-психические и когнитивные компоненты личностного стиля учёного» речь идёт о тех факторах, которые определяют стилевые черты. Важная роль здесь принадлежит ментальной психике, тесно взаимодействующей с интеллектом. Она включает в себя рецепторные чувства, веру и сомнение. Последние состояния соотносительны друг с другом. Если вера закрепляет знания, делая их верованиями и убеждениями, то сомнение их. динамизирует, придавая им проблемный статус. Проходя соответствующее обучение, студенты и аспиранты формируют в себе культуру веры и сомнения. Они учатся создавать в себе эти состояния на определённых этапах цикла познания: постановка задачи (сомнение) - поиск метода и его применение (сомнение и вера) - обоснование результата (вера). Своевременное переключение с одного состояния на другое является необходимым элементом исследовательского стиля учёного.

Ключевые познавательные ресурсы исследователя связаны с интеллектом. Его содержанием выступают знания, возникшие в ходе индивидуальной жизни путём интериоризации рациональной информации, имеющейся в научном сообществе. Главная сложность здесь состоит в том, чтобы приобретённые знания включились в интеллектуальную технологию личности. Её базисными компонентами выступают: предметный блок («знания-что») и инструментальный блок («знания-как»). В научном исследовании первое совпадает с проблемами, а второе - с методами. Такое структурирование даёт способ научного мышления: метод □ проблема = результат.

Интеллект обретает эффективную технологию только тогда, когда знания становятся когнитивными способностями или умениями личности. Эти процессы предполагают установление соответствующих связей знаний с ментальными состояниями веры и сомнения (проблемное знание - сомнение, метод - вера и сомнение). Чтобы стать методом, знание должно обрести ряд

деятельностных характеристик (операционность, эффективность и т.п.). Только они дают когнициям субъектное качество инструментального владения, без которого метод действовать не способен. Отсюда понятна этимологическая близость терминов «способность» и «способ». Если в сознании личности знание обрело форму способности, значит, её внутреннее потребление с необходимостью становится способом научного производства. И если учёный так применяет метод к проблеме, что она трансформируется в должное решение, то здесь явно наличествует познавательный стиль. Он и выражает высокую степень владения исследователем определённым методом.

Важный вклад в стиль оперирования методом вносит воображение. Трактовка этой познавательной способности относится к классическим темам истории гносеологии. Уже Аристотель полагал, что воображение есть нечто отличное от ощущения и от размышления, в сути оно совпадает со способностью представлять актуально отсутствующие вещи. Воображение формирует особые образы, используя материалы ощущений и восприятий и тем самым готовя необходимые предпосылки для мышления. Эта позиция Стагйрита закрепилась в качестве канонической и была существенно развита И. Кантом. По его мнению, природа воображения промежуточно двойственна, оно связывает чувственность с рассудком. Первое представлено тем, что воображение занимается фигурным синтезом чувственного многообразия, используя для этого понятия рассудка. Но если Аристотель указывал на образы, то у Канта продуктами воображения выступают схемы как способы построейия фигур в пространстве («линия», «треугольник» и т.п.). Эта идея оказалась перспективной для представителей современной когнитивной психологии. По их мнению, без участия воображения нельзя понять такой вид познания как эмпирический опыт. Формы нашего воображения вырастают из опыта тела, они перерабатывают образы в схемы и состоянием свободной игры знаний освобождают учёных от рамок фактичности. Таков вклад воображения в познавательный стиль учёного.

Уже Аристотель дал начало соотношению эмпирическое (опытное) / логическое. Здесь нет жёсткой оппозиции, один этап подготавливает и развивает следующий этап познания. Если логический разум дедуктивно связывает когниции друг с другом, то интеллектуальный опыт отступает от строгих правил логики, демонстрируя самые различные, скачкообразные ходы и операции (наложение одной единицы знания на другую, разные перекосы, экстраполяции и т.п.). Позиция Аристотеля нашла многих сторонников, одним из них был французский учёный и эпистемолог А. Пуанкаре (1854 - 1912). Математическое творчество он представил в виде двух этапов: интуитивная догадка и логическое доказательство. Когда поставлена проблема, в дело вступает интуиция. Как восприятие, сопряжённое с воображением, она отгадывает скрытые гармонические отношения и тем самым «служит подспорьем для логического ума». Интуиция действует бессознательно, не давая отчёта, она производит множество математических комбинаций и

выбирает одну из них. В этом выборе заключён риск ошибки и насколько правильно сделан выбор, это уже определяет логический разум. С таким пониманием солидаризовался К. Поппер, предпочитая вместо интуиции говорить об акте выдвижения смелых и рискованных гипотез. Только после этого наступает суд логического разума в форме фальсификации.

Линию Пуанкарс-Поппера развил американский философ - У.В.О. Куайн (1908 - 2000). В его понимании воображение есть способность личности держать некие соображения в уме и весьма свободно оперировать ими. Если брать науку, то воображение учёного стремится к максимально доступной простоте знаний. Чем проще теоретическая когниция, тем легче учёному держать её как соображение своего ума. Таковы все идеальные объекты науки: «точки», «числа», «классы», а также фиктивно-позитивные «субъекты» мыслительных экспериментов: «демон» Максвелла, «магнитный микроб» Льюэллина-Смита и т.п. На таком конструктивном пути воображение несёт в себе опасность ошибки, есть риск в упрощениях зайти слишком далеко. История науки полна ложными идеальными объектами - «теплород», «флогистон», «эфир» и т.п. Если воображение есть свобода оперирования знаниями, то учёные вынуждены ограничивать эту свободу фактами и логикой. Как раз такая вариативность ума и является основой прогресса науки. С такой трактовкой согласны многие выдающиеся учёные, как естествоиспытатели, так и гуманитарии. Итак, воображение вносит игровую свободу в стиль учёного и тем самым определяет его творческую активность.

В главе П. «Эвристическая роль стиля учёного в проблемном цикле научного поиска» более детально представлены основные творческие проявления научного стиля, связанные с проблемным циклом исследования.

В первом параграфе «Стиль постановки научных проблем» рассматриваются тс процедуры, которые осуществляют учёггые при выдвижении исследовательских проблем. Эти процессы весьма сложны и неоднозначны, что порождает разные позиции и трактовки. Некоторые философы (К. Поппер и др.) и психологи склонны отождествлять научную проблему с проблемной ситуацией. Поскольку последняя совпадает с внешними условиями деятельности учёного, проблема полностью детерминируется объектами. Учёные также предпочитают подчеркивать значимость объекта в формировании проблемы. Так, лауреат нобелевской премии по экспериментальной физике ПЛ. Капица (1894 - 1984) ввёл термин «новое явление» как природный факт, который нельзя предсказать и объяснить на основе имеющихся теорий. Стало быть, речь идёт о тех новых явлениях, вынуждающих исследователей ставить вопросы «что это такое?», «почему так?». История физики пестрит примерами подобного рода: а) открытие Л. Гальвани электрического тока (1789г.); б) открытие Г. Герцем фотоэффекта (1887г.) и т.п.

Американский методолог Н. Решер предложил понятие «озадачивающие явления» (ОЯ). Его смыл существенно отличается от «нового явления»

П. Капицы, ибо новые факты появляются при наличии «концептуальной рамы» и вступают с ней в конфликт. Он и переживается учёными в виде головоломки, где факты идут «против шерсти» старых теорий и требуют их пересмотра.

Большинство отечественных и зарубежных философов полагает, что стратегия «объективизма» недостаточна, ибо игнорирует ведущую роль субъективного фактора. Так, А.М. Дорожкин считает, что проблемная ситуация и объект сами по себе мало чего значат. Их роль определяется оценочной деятельностью учёных, применяющих разнообразный арсенал особых корм и идеалов. В постановке научных проблем участвуют как объективные так и субъективные факторы, при этом между ними устанавливается особое единство.

Сформировавшийся учёный должен обладать способностью исследовательской проблематизации. Между членами научного сообщества существует своеобразное разделение труда: одни учёные выдвигают проблемы, другие их воспринимают в готовом виде («третий мир» К. Поппера). И всё же феномен создания научной проблемы существует и он требует объяснения. Мы уверены, что это под силу технологической концепции В.Ф. Юлова. Базисный акт интеллекта здесь приобретает сугубо ценностный характер. Предметом оценки могут быть любые когнитивные образования науки (эмпирические факты, эмпирические законы, частные теории, фундаментальные теории), лишь бы с ними были связаны возможности получения новых знаний. В качестве методов оценивания могут быть мобилизованы исторически сложившиеся образцы знаний-результатов или познавательные идеалы. Ключевую роль здесь играет идеал когнитивной связности и его различные специфические нормы. Если в ходе обучения / исследования учёный усвоил данный образец и применяет его в актах оценивания, можно считать, что он обладает способностью создавать научные проблемы. Относительно высокие формы развития такой способности дают исследователю стиль проблематизации. Его основным содержанием является эффективное владение методом оценивания в виде нормы связности, позволяющее любые отклонения от неё квалифицировать в качестве специальной проблемы.

Исторически первьм сформировался идеал логической связности. Аристотель сформулировал его в виде универсального требования: «следует смотреть, нет ли где какой-нибудь несогласованности». Данной нормой руководствовались античные математики в ходе создания первой научной теории - геометрии Евклида. Все логические отступления от идеала связной последовательности при взаимном согласовании аксиом, логических постулатов и теорем характеризовались проблемами и соответственно разрешались.

Важную роль научного идеала сыграл логический закон непротиворечивости: «невозможно что-либо вместе утверждать и отрицать» (Аристотель). Логическое противоречие есть самая острая и заметная форма когнитивной несвязности. Здесь следует не путать два разных аспекта идеала

непротиворечивости. Если в отношении знания-результата он действует в негативной форме запрета, то для обнаружения проблемного знания срабатывает позитивный канон - логическое противоречие нужно найти и придать ему форму проблемы. «В формальной логике противоречие является сигналом бедствия, но в развитии реального знания оно означает первый шаг по направлению к успеху» (H.A. Уайтаед). Эту положительную функцию сначала обнаружили античные философы (Зенон), выработав приём «сведения к абсурду», а затем математически проблемным правилом противоречивости выстроили теоретическую геометрию. Данный канон стал главным средством проблемного развития всей математики. Здесь можно говорить о сквозном стиле нахождения логических противоречий и их разрешения.

В эмпирической науке ключевое место занял идеал связи фактов и теории. Речь идёт об установлении такого содержательного согласия, где факты объясняются и предсказываются теоретическими законами. Сначала накапливается некое множество фактуальных описаний, в свете идеала он оценивается как проблемная мозаика, требующая должного единства. Когда искомая идея или принципы обнаруживаются, они объединяют факты в цельную картину. В таком типичном направлении шло, к примеру, исследование Ч. Дарвина.

Чисто теоретическое исследование протекает под углом нормы «внутреннего совершенства» (А. Эйнштейн). Она требует органического объединения родственных теоретических элементов, превращающего спутанное знание в ясную и чёткую систему. Таким стилем синтеза обладали выдающиеся естествоиспытатели: И. Ньютон, Дж.К. Максвелл, А. Эйнштейн, Н. Бор и др.

Во втором параграфе «Стиль формирования научного метода и его применения» концептуально осмыслен самый сложный акт исследовательского цикла. Речь идёт о процессе научного гипотезирования, состоящем из двух этапов - становления гипотетического метода и его инструментального функционирования относительно проблемного знания. Продуктом последнего выступает гипотеза как возможное решение проблемы. Двойная гипотетичность и есть отличительная черта данного акта.

Отличие метода от проблемы весьма разительное. Если «знание-что» содержит элементы незнания, когнитивные разрывы, лакуны и т.п., то «знание-каю> должно демонстрировать высокую оформленность и нормативность.

Схематический состав научного метода известен: теория, правила и операции. Под научной теорией в науке понимают достаточно обобщённое знание, отражающее законы объекта и приведённое в логически систематизированный вид. Такая теория есть знание-результат, где существенно его истинностное отношение к объекту. Когда теория привлекается в состав метода, то актуализируется её отношение к субъекту познания. Здесь уже на первый план выходит не истинность, а эффективность, т.е. способность теории конструктивно менять проблемное знание. Тут важна

не полнота систематического содержания, а орудийное соответствие проблеме. Вот почему теоретические компоненты метода чаще всего имеют фрагментарный характер, имея форму идеи или принципа.

В формировании метода определяющую роль играет удачный выбор. Американский прагматист Дж. Дьюи метко подметил главную трудность такого процесса - на знаниях нет ярлыка, который бы указывал: «пользуйтесь мною в такой-то ситуации». Учёному остаётся лишь догадываться и с большим риском ошибки выбирать из наличных теоретических ресурсов некий фрагмент, оценив его в качестве возможной и успешной идеи. Стиль творчества здесь несомненен. Он сводится к двум стилевым формам: а) нахождение новой предметной области уже наличной идеи и её переосмысление (стиль А); б) переоценивание малосущественных когнитивных элементов в значимые идеи и принципы (стиль Б).

Стиль А означает, что учёные способны обнаруживать ценные идеи не в своих научных дисциплинах. Так, при зарождении эволюционной теории английские биологи Ч, Дарвин и А. Уоллес заимствовали эволюционную идею француза Ж.-Б. Ламарка. Поскольку значительное количество фактов не вписывалось в его схему упражнения органов, более двадцати лет шёл поиск других принципов. Их истоки были найдены в книге английского экономиста Р. Мальтуса. Стиль Б был в высшей степени присущ физику А. Эйнштейну. Эмпирический факт равенства инертной и гравитационной масс был известен уже Г. Галилею. Все попытки теоретического объяснения оказались неудачными. Эйнштейн же решился на удивительную метаморфозу. Эмпирический факт он превратил в теоретический принцип эквивалентности и на нём выстроил общую теорию относительности.

Динамичность методу придают интеллектуальные операции, которые классифицируются в диады противоположных процедур: анализ / синтез, индукция / дедукция и т.п. Методологи классической науки (Ф. Бэкон, Р.Декарт и др.) пытались редуцировать научный метод к какой-то одной ключевой операции. Крах этих проектов показал взаимозависимость разных операций друг от друга. Уже в Ж веке американский физик П. Бриджмен решил подчеркнуть определяющую роль операционального уровня в составе научного метода. Стратегия операционализма была подвергнута методологической критике. Оказалось, что сами по себе операции «слепы», их выбор и последовательность определяется союзом правил и теоретических компонентов, задающих операциям должную схему.

В структуре метода промежуточное положение между операциями и теорией занимают правила. Эти нормативные предписания различаются на алгоритмы и эвристики. Первые суть чётко сформулированные инструкции, следование которым с необходимостью приводит к результату. Эвристики такого чёткого маршрута не гарантируют. Алгоритмы в науке имеют широкие н всё же ограниченные области применения. Большинство логических и математических правил являются алгоритмами. В эмпирических исследованиях

более значимы эвристики. К ним можно отнести «бритву Оккама», «призму Менгера» и т.п. Типичной эвристикой является «золотое правило» Ч. Дарвина -следует особо тщательно фиксировать те наблюдательные факты, которые противоречат собственной гипотезе учёного.

Итак, для креативного стиля научного гипотезирования характерны следующие типичные черты. Прежде всего, ученый обращается к своему накопленному исследовательскому опыту, оценивая значимость его элементов для решения актуальной проблемы. Для выбора возможных компонентов необходима мобилизация угадывающего воображения и его систематическое развитие. Так, оценивая научное творчество немецкого физика А. Зоммерфельда, В. Гейзенбсрг выделил у него умение угадывать формы математического описания в новых областях физики. Творческий стиль научного мышления предполагает пересмотр тех традиционных норм, идей и принципов, которые не выдержали давления новых фактов и теорий. Но для этого требуется особо смелое воображение. В XVII веке И. Кеплер продемонстрировал такую способность, заменив идею астрономического круга, традиция которой превысила две тысячи лет, схемой эллиптической орбиты. Эффективный стиль гипотезирования сочетает свободное воображение со строгим контролем разума.

В третьем параграфе «Стиль оценки научных результатов» представлен анализ заключительного этапа проблемного цикла исследования. Когда решение проблемы учёный получил, он остаётся в состоянии неопределённости в отношении ответа: является ли он нормативным и истинным результатом? И здесь развёртывается особая оценочная деятельность. Её содержание сводится к тому, что полученный ответ начинают сравнивать с соответствующими образцами научных результатов. Выбор идеала определяется тем, какому уровню познания принадлежат проблема и гипотетический результат.

В истории науки первой теорией стала античная геометрия. Методом проверки знаний на истинность здесь стало логическое доказательство, заимствованное из философской школы элеатов (Зепон). Одним из первых такую рациональную технику стал применять Фалес. Ряд интуитивно ясных геометрических суждений посредством веры он взял в качестве аксиом и, добавив к ним логические правила-постулаты, получил систему исходных общих посылок. Из неё Фалес дедуктивно стал выводить частные следствия-теоремы. Строгий логический контроль гарантирует перенос истинностных характеристик из аксиом на теоремы, в силу этого они считаются доказанными и обоснованными. Позднее Евклид осмыслил аксиоматический метод в рамках аристотелевской теории силлогистического вывода и построил первую теоретическую систему геометрии.

В эмпирических научных дисциплинах сложились иные методы обоснования: объяснение фактов, верификация / фальсификация теоретических гипотез. Первая процедура сводится к тому, что научный факт как

экспланандум дедуктивно-логически выводится из одного или нескольких эмпирических законов, образующих предпосылочную основу-эксплаианс. Последний и является методом объяснения (К. Гемпель). Верификация по своей сути схожа с объяснением, только у неё противоположная направленность. Учёный произвёл теоретическую гипотезу и её необходимо перевести в ранг достоверной теории. Для этого нужно из гипотезы вывести соответствующие известные эмпирические законы и уже из них в качестве частных следствий получить наличные факты. Если получится таким способом предсказать новые факты и обнаружить их, то гипотезу сразу и безоговорочно признают истинной теорией. Таков метод и стиль верификации.

Фальсификация сложнее верификации за счёт критики. В достаточно зрелой науке возникает разветвлённое многообразие разных идеалов и норм. Как представители разных научных школ ученые тяготеют к разным формам ценностного выбора. Отсюда типичная ситуация, когда при объяснении одного и того же эмпирического материала возникает несколько теоретических гипотез. В выборе наилучшей версии и её теоретическом оправдании ведущая роль принадлежит рациональной критике. Каждую гипотезу представители дисциплинарного сообщества подвергают детальной оценке и анализу. Такая деятельность существенно дополняет производство гипотез и является составным компонентом научного творчества. Стиль конструктивной критики отличал всех выдающихся учёных: Г. Галилея, Г.В. Лейбница, Ч. Дарвина, А. Эйнштейна, Н. Бора и др. В ходе напряжённых дискуссий сформировались идейные основы всех фундаментальных теорий: закона всемирного тяготения, эволюционной теории, квантовой механики и т.п.

Важное место в теоретической критике занимают мировоззренческие идеи, среди которых выделяются религиозные и философские принципы. Являясь необходимыми основаниями фундаментальных теорий, они существуют в сознании того или иного учёного в виде его убеждений и выступают стратегическими методами критики. Это ярко показала дискуссия о сути квантовой теории. Основными оппонентами здесь были А. Эйнштейн и Н. Бор. Если первый полагал, что случайность не является основой бытия («Бог не играет в кости») и учёные с приборами не определяют поведение микрообъектов, то Н. Бор исповедовал диаметрально противоположные взгляды. Хотя последние были признаны в качестве стандартной интерпретации, до сих пор существуют последователи Эйнштейна (Д. Бом, М. Бунге и др.). И в будущем своеобразие мировоззрения будет вносить свою лепту в личностный стиль учёных.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени кандидата наук:

1. Казакова О. А. Стиль постановки исследовательских проблем [Текст] /О. А. Казакова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Философия и социология; культурология. Научный журнал. -№ 1(4). - Киров: ВятГГУ, 2009. - С. 14-17.

Статьи в сборниках научных трудов и доклады на научно-практических и научно-теоретических конференциях:

2. Казакова О. А. Исследовательское мышление как способ организации познавательных способностей учёного [Текст] / О. А. Казакова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. -№ 4.-М., 2009.-С. 112-115.

3. Казакова О. А. Модели мышления в когнитивных науках [Текст] / О.А.Казакова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. - № 4. - М., 2009. - С. 115-119.

4. Казакова О. А. Стилевой подход как выражение личностно-ориентированной эпистемологии [Текст] / О. А. Казакова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. -№ 9.-М., 2009.-С. 126-131.

5. Казакова О.' А. Технологическая концепция мышления [Текст] / О.А.Казакова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. -№ 5. -М., 2009. - С. 150-153.

6. Казакова О. А. Психология в поисках оптимальной концепции мышления [Текст] / О. А. Казакова //Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики эпохи постмодерна. Материалы I Всероссийской научно-практической конференции. - Киров, 2009. - С. 245-250.

7. Казакова O.A. Почему логицизм потерпел фиаско? [Текст] / О. А. Казакова // Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики эпохи постмодерна. Материалы I Всероссийской научно-практической конференции. - Киров, 2009. - С, 250-260.

Подписано в печать 09.04.2010 г. Формат 60x84 V)6. Бумага офсетная. Усл. печ. л. 1,25. Тираж 100 экз. Заказ № 1407.

Издательство Вятского государственного гуманитарного университета, 610002, г. Киров, ул. Красноармейская, 26

Издательский центр Вятского государственного гуманитарного университета, 610002, г. Киров, ул. Ленина, 111, т. (8332) 673-674

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Казакова, Ольга Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Личностный стиль учёного как высшее выражение развития культуры метода.

1.1. Исследовательский метод — основная ценность классической методологии науки.

1.2. Технологическое понимание метода как основы стилевой парадигмы неклассической эпистемологии.

1.3. Структура личности учёного и периферийные основания стиля.

1.4. Ментально-психические и когнитивные компоненты личностного стиля учёного.

ГЛАВА II. Эвристическая роль стиля учёного в проблемном цикле научного поиска.;.

2.1. Стиль постановки научных проблем.

2.2. Стиль формирования научного метода и его применения.

2.3.Стиль оценки новых научных результатов.

Введение диссертации2010 год, автореферат по философии, Казакова, Ольга Александровна

Актуальность темы исследования. Ведущей тенденцией развития современной теории познания признаётся гуманизация и антропологизация образа науки. Её своеобразие заключается в наиболее полном учёте человеческих измерений научного исследования. До недавнего времени различные формы знания (эмпирические факты и обобщения теории, научные картины мира и т.п.) рассматривались преимущественно в контексте глобальных субъектов - социума, научного сообщества. Ныне устанавливается методологический интерес к индивидуальному субъекту науки — личности учёного. Соответственно данному предмету оформляется «личностная» методологическая стратегия. Её конституирование отнюдь не свидетельствует об отказе изучать общественные аспекты, ибо признаётся, что индивидуальный исследователь включён в сложную организацию субъекта науки, представляя её самый нижний и далеко не элементарный уровень (И. Т. Касавин, В. А. Лекторский, JI. А. Микешина и др.).

Переход от «макромира» общества к «микромиру» учёного обусловлен обнаружением исследовательских границ прежнего подхода. Ориентация на такие уровни субъекта как: человечество, научное и дисциплинарное сообщество, научные школы дала те или иные варианты концепции «объективного знания». В западной философии науки это ярко продемонстрировала «бессубъектная» методология К. Поп пера, в несколько иных формах парадигма «объективизма» определяла стиль и марксистских исследований. Модель знания, отчуждённого от личности учёного, дала ряд значительных достижений в анализе структуры наличных результатов познания. Но когда стала утверждаться деятельностная парадигма, идеи «объективизма» оказались малоэффективными. Сдвиг рефлексии от готового знания к его процессуальное™, с «контекста обоснования» на «контекст открытия» вызвал потребность в новом подходе. Если главные порождающие механизмы научного творчества заключены в мире личности, то методологический поиск должен строиться на соответствующей стратегии.

Для методолога в исследователе-индивиде самым интересным является его сознание. Это естественно, потому что как раз в идеальной области и совершается таинство научного открытия. Но данный путь перекрывают старые стереотипы мышления. Так, считается, что индивидуальное сознание может фигурировать в философской антропологии, но ему нет места в теории познания. Основанием для такой дискриминации является сложившееся в прошлом «разделение труда» между философской методологией и психологическими науками. Якобы теория познания изучает субъект на уровне общества, а психология на уровне личности. Неклассическая эпистемология отвергает такую архаику, личность учёного и его сознание не монопольный предмет психологов и, специализированное гносеологическое исследование может и должно доказать основательность своих притязаний.

Традиционной характеристикой научного познания признаётся метод. Данное образование действительно играет важную роль в получении новых специализированных знаний. Однако в методологии сложилось представление о методе как структуре, вынесенной за пределы сознания учёного. Такую картину мы считаем деформированной и не соответствующей реальному положению дел. Метод в его подлинном бытии является формой личностного сознания учёного, только здесь он способен проявить свою творческую активность. Конечно, предпосылки метода в виде особых знаний учёный берёт из внешней (объективной) культуры науки. Но их интериоризация в форме личностного усвоения в своём итоге даёт метод. Когда уровень владения этим инструментом доходит до эффективности и метод начинает давать новые результаты, то здесь можно признать появление познавательного стиля учёного. Сложное соотношение метода и стиля и стало предметом данного исследования.

Стенень разработанности проблемы. Уже классическая эпистемология ввела в оборот понятие метода. Ф. Бэкон, Р. Декарт, И. Кант и другие философы выявили в своих учениях сущностные черты научного метода: быть средством решения исследовательских проблем, включать в свою структуру рациональные компоненты (идеи, теории, правила), варьировать направления операциональных действий: индукция/дедукция/абдукция. Хотя многие мыслители неявно полагали, что метод способен проявить свои функции, пребывая в разуме отдельного учёного, сложилось типичное представление о научном методе как общезначимом достоянии всех учёных. Идея независимости метода от личностных свойств исследователей рельефно проявилась при обсуждении темы соотношения метода и теории. Когда в 1980-е годы этот вопрос актуализировался, то многие советские философы не увидели существенных отличий между теорией и методом. Такое мнение хорошо согласовалось с позицией К.Поппера о том, что научные проблемы и гипотезы существуют в объективном мире специализированного языка. И всё же, несмотря на игнорирование личностных характеристик, был выяснен целый ряд важных аспектов: единство общих форм знания и когнитивного содержания метода, дополнительность предметных, нормативных и операциональных компонентов метода. Эти ценные выводы возникли в исследованиях отечественных и зарубежных методологов: Н.С.Автономовой, Дж. Агасси, И.С. Алексеева, В.В. Быкова, В.Н. Борисова, П. Бриджмена, А.С. Кармина, Т. Куна, JT. Лаудана, И. Лакатоса, Р.К. Поппера, Д.В. Пивоварова, Л.В. Яценко и др. С середины XX века начинают обсуждаться понятия «стиль научного мышления» и «стиль научного познания». В этой теоретической рефлексии активное участие принимали: М. Борн, Л. Габришкова, В. Гейзенберг, Б.А. Парахонский, В.Н. Порус, Ю.В. Сачков, Л. Флек, М.А. Холодная и др. В понимание важных аспектов взаимосвязи метода и стиля познания внесли вклад следующие эпистемологи: А.С. Мамзин, Л.А. Микешина, В. Оствальд, Ю.В. Сачков, В. Штегмюллер, В.Ф. Юлов и др.

Объектом исследования является соотношение метода и стиля в научном исследовании.

Предмет исследования — особенности существования и функционирования метода в сознании учёного, а также становление личностного стиля познания.

Цель исследования заключается в том, чтобы аналитически представить динамику взаимосвязи метода и стиля в структуре личности учёного.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1) изучить основные трактовки метода и стиля, существующие в философской и научной литературе;

2) выявить основания метода и стиля в структуре личности учёного;

3) оценить специфику стиля в постановке исследовательских проблем, в формировании и действии научного метода и в обосновании полученного результата.

Методологические и теоретические основания работы. В качестве магистральной стратегии исследования взяты идеи В. А. Лекторского о различии классической и неклассической эпистемологии. Общим ориентиром стала идея JI. А. Микешиной об органическом синтезе гносеологии и антропологии. Теоретической базой исследования выступила концепция В. Ф. Юлова о структуре личности учёного, где особо выделена трёхуровневая структура сознания (бытийственная психика, ментальная чувственность, интеллект).

Для достижения цели и решения задач диссертант использовал следующие методы философской рефлексии: аналитический и герменевтический методы (для понимания смысла утверждений философов и учёных); метод историко-научной реконструкции, выявление аутентичной позиции учёных прошлых эпох; метод построения эпистемологических схем (трактовка роли телесности, сознания, типология исследовательских стилей).

Научная новизна исследования заключается в следующих тезисах:

1. Проведены оценка и анализ классических и неклассических концепций научного метода и познавательного стиля.

2. В сравнении с классической эпистемологией представлено неклассическое понимание метода и стиля как образований, существующих и функционирующих в структуре личности учёного.

3. Выявлены основные формы личностного стиля учёного, представляющие проблемный цикл научной деятельности.

Положения, выносимые на защиту:

1. В классических теориях познания (Ф. Бэкон, Р. Декарт и др.) метод представлялся в виде некоторой системы правил, регулирующих индуктивную и дедуктивную логику поиска. Хотя его существование связывалось с разумом учёного, считалось, что научный метод является общим достоянием научного сообщества. Неклассические эпистемологии рассматривают метод как рациональное образование сознания учёного и все его компоненты — теоретические, нормативные, операциональные -функционируют в качестве соответствующих познавательных способностей того или иного учёного.

2. Понятие познавательного стиля есть продукт неклассической эпистемологии. Его первый смысл характеризовал своеобразие активности научного сообщества на исторически определённых этапах развития науки. В современном значении стиль выражает высшие формы владения учёным некоторой системой методов. Особое единство познавательных способностей, продуцирующее новые знания, есть личностный стиль учёного.

3. Взаимосвязь метода и стиля определяется деятельностью структурных уровней личности учёного. Базисными уровнями структуры любого индивида выступают телесность, бытийственная психика, ментальная чувственность и интеллект, которые у учёного функционируют в особом режиме. Первые два уровня являются периферийными основаниями метода и стиля, обеспечивающими состояния «собранной личности». Бытийная психика определяет «Я» учёного, обеспечивает его мотивацию заниматься наукой и не допускает влияния аффектов на познавательный поиск.

4. Союз ментальной психики и интеллекта непосредственно детерминирует все формы действия метода, включая и стиль. Рецепторная чувственность проявляется под контролем специализированных когниций; в циклических взаимопереходах участвуют состояния веры и сомнения, закрепляя убеждения учёного и обеспечивая проблемность. Интеллект исследователя структурирует знания на «предмет» и «метод», инструментальное воздействие последнего на первое даёт базисный акт для всех научных процессов. Когда учёный во владении методом достигает уровня высокого мастерства, которому присуще творческое воображение, у него возникает личностный стиль, способный на открытия.

5. Стиль учёного обеспечивает основные эвристические акты проблемного цикла поиска и тем самым дифференцируется на следующие стилевые формы: а) стиль постановки научных проблем, где важно умение использовать ценностные идеалы науки; б) стиль формирования научного метода (способность найти должные теории, правила и операции) и стиль инструментального применения к проблеме, умение решать проблему); в) стиль оценки нового научного результата (взаимодополнительность стиля обоснования и стиля опровержения).

Теоретическая и практическая значимость исследования. В диссертации осуществлён широкий системный анализ соотношения научного метода и стиля познания. Если классическая теория познания установила общую когнитивную природу метода и его общезначимость для всего научного сообщества, то данное исследование, выполненное в рамках неклассической эпистемологии, представило метод как структуру сознания учёного. Все элементы метода формируются в когнитивных глубинах интеллекта и это живое, личностное знание тесно сопряжено с состояниями ментальной психики (вера/сомнение, рецепторная чувственность). Стиль характеризует такую функциональную укоренённость методов в сознании учёного, когда они начинают продуцировать новые значимые результаты. Такое понимание связи метода и стиля позволяет по-новому организовать подготовку студентов и аспирантов. Освоение теоретического материала должно составлять лишь первую ступень обучения, за которой следуют нормативные и операциональные стадии. Отработку последних лучше проводить на особого типа задачах, где предъявляются учебные образцы и соответствующие упражнения. В магистратуре и аспирантуре должны формироваться такие умения владеть основными методами науки, которые способны перерасти в элементы научного стиля.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного поиска отражены в семи авторских публикациях, они докладывались и обсуждались на I Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики эпохи постмодернизма» (Киров, март 2009), а также обсуждались на заседаниях методологического семинара аспирантов и соискателей кафедры философии и социологии ВятГГУ.

Объём и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения и библиографического списка. Объём диссертации - 182 страницы, библиографический список включает 226 текстовых источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Единство научного метода и стиля деятельности ученого"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы полагаем, что данное исследование систематически обосновало две сквозные идеи: единство научного метода и познавательного стиля, стиль научного мышления интегрирует общие и личностные умения ученых. Если исходить из концепции В.Ф. Юлова, то основными актами научного мышления являются: проблематизация, формирование метода, применение метода к проблеме, дающее ее решение, и оценка результатов. Содержательными компонентами здесь выступают проблема, метод и результат, их целостная организация выражается понятием «способ научного познания». Что касается деятельностных процедур, то они лучше всего резюмируются конструктом «стиль научного мышления» (СНМ). Корректный анализ феномена СНМ проведен российскими методологами в 1970-ые и 1980-ые годы Ю.В Сачковым, Л. А. Микешиной, В. Н. Порусом, Б. А. Парахонским и др. Признано, что СНМ соединяет в себе социальные и личностные измерения науки. И все же характеристика СНМ страдала аморфной неопределенностью и склонялась к безлично общим чертам. Мы предложили определенную модель СНМ, включающую в себя все основные акты исследовательского мышления и они центрированы на личности ученого. Опираясь на идеи В.Ф. Юлова, мы попытались представить основные структурные уровни такой модельной личности и показать в них место метода и стиля.

Стиль постановки научных проблем. Уже на школьной студенческой скамье будущие ученые усваивают кое-что из культуры проблематизации. Хотя учебные задачи моделируют научные проблемы, учащиеся, к сожалению, отстранены от методики составления задач. В аспирантуре диссертационную тему, как правило, задает научный руководитель. И все же молодой ученый сам проходит трудный путь превращения абстрактной темы в систему конкретных задач. Позднее он осваивает основные идеалы и ценностные образцы науки (нормы связности, непротиворечивости и т.п.) и научается впадать в проблемное сомнение. Некоторые ученые становятся высокими специалистами в деле проблематизации. Одним из них был немецкий математик Д. Гильберт, обладавшим высшим стилем постановки математических проблем.

Стиль формирования метода исследования. Если проблема отличается новизной, то становление метода превращается в самый сложный акт. Речь идет о подборе тех когниций, на которых нет никаких явных указателей. Ученый здесь обречен на гипотетическую догадку, которая требует мобилизации многих творческих способностей — интуиции, воображения и т.п.

Инструментальный стиль. Казалось бы, что применение метода к проблеме идет всегда по накатанной колее. В распоряжении ученых находятся одни и те же теории, правила и операции. И все же такая картина иллюзорна. Хотя по своему содержанию инструменты едины, каждый ученый умудряется внести в процесс их использования свою специфику. Стиль придает методам вариативный характер. К примеру, с XVII века математические методы в физике стали нормой. Однако она реализовывалась весьма своеобразно у Р. Декарта, И. Ньютона и В.И. Вернадского. Данная специфика должна получить свое развитие в дальнейших исследованиях на материале истории науки.

Стиль оценивания научного результата. Для оценки конечного продукта мысли у современного научного сообщества существуют единые критерии. И все же полное и абсолютное единообразие исключается, здесь также действует правило вариативности. Типичным примером являются факты неприятия одними учеными теорий других. Так, вплоть до самой смерти (1912) А. Пуанкаре не проявил интереса к СТО А. Эйнштейна и никогда на нее не ссылался, хотя, безусловно, знал о ней.

Итак, личностный стиль ученого концентрирует в себе все основные формы метода и выражает состояния эффективного владения ими. Такая концепция имеет явный идейный потенциал для будущего развития.

Список научной литературыКазакова, Ольга Александровна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Аверинцев, С. С. «Мировоззренческий стиль»: подступы к явлению Лосева Текст. / С.С. Аверинцев // Вопросы философии. 1993. - № 9. - С. 48-57.

2. Агасси, Дж. Наука в движении Текст. / Дж. Агасси // Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. — М.: Прогресс, 1978.-С. 121-160.

3. Аллахвердян, А. Г., Мошкова, Г. Ю., Юревич, А. В., Ярошевский, М. Г. Психология науки. Учебное пособие Текст. / А. Г. Аллахвердян и др. -М.: Флинта, 1998.-312 с.

4. Александров, Ю. И. От эмоций к сознанию Текст. / Ю. И. Александров // Психология творчества. Школа Я. А. Пономарёва. — М.: Аспект Пресс, 2006. С. 71-86.

5. Анкерсмит, Ф. Р. Возвышенный исторический опыт Текст. / Ф. Р. Анкерсмит. — М.: Издательство «Европа», 2007. — 608 с.

6. Алле, М. Современная экономическая наука и факты Текст. / М. Алле // THESIS. Теория и история экономических и социальных институтов и систем. Т. 2. - Вып. 4. - М., 1994. - С. 11-19.

7. Аристотель. О душе Текст. / Аристотель //Аристотель. Соч.: В 4-х томах. Т. 1. - М.: «Мысль», 1976. - С. 369-450.

8. Аристотель. Вторая аналитика Текст. / Аристотель // Аристотель. Соч.: В 4-х томах. Т. 2. - М.: Мысль, 1978. - С. 117-254.

9. Аристотель. Метафизика Текст. / Аристотель // Аристотель. Соч.: В 4-х томах. Т.1. - М.: Мысль, 1976. - С. 63-368.

10. Аристотель. Топика Текст. / Аристотель // Аристотель. Соч.: В 4-х томах. Т. 2. - М.: Мысль, 1978. - С. 347-592.

11. Архимед. О плавающих телах Текст. / Архимед // Начала гидростатики.-М.-Л.: ГТТИ, 1933.-С. 91-115.

12. Башляр, Г. Философское отрицание (Опыт философии нового научного духа) Текст. / Г. Башляр // Г. Башляр. Новый рационализм. М.: Прогресс, 1987.-С. 160-283.

13. Бэкон, Фр. Великое восстановление наук Текст. / Фр. Бэкон // Фр. Бэкон. Соч. В двух томах. Т. 2. - М.: Мысль, 1977. - С. 55-524.

14. Бэкон, Фр. Новый Органон Текст. / Фр. Бэкон // Фр. Бэкон. Соч.: В двух томах. Т. 1. - М.: Мысль, 1978. - С. 5-214.

15. Бермус, А. Г. Введение в гуманитарную методологию: Научная монография. Текст. / А. Г. Бермус. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация», 2007.-336 с.

16. Бейкер, Т.П., Хакер, П.М.С. Скептицизм, правила и язык Текст. Т.П. Бейкер, П.М.С. Хакер. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация», 2008. -240 с.

17. Бернайс, П. О рациональности Текст. / П. Бернайс // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 154-162.

18. Больаи, Я. Аппендикс Текст. / Я. Больаи // Об основаниях геометрии. М.: ГИТТЛ, 1956. - С. 71-100.

19. Больцман, Л. О некоторых моих менее известных статьях по теории газов Текст. / Л. Больцман // Л. Больцман. Избранные труды. — М.: Наука, 1984.-С. 314-321.

20. Больцман, Л. О статистической механике Текст. / Л. Больцман // Л. Больцман. Избранные труды. М.: Наука, 1984. - С. 378-391.

21. Борн, М. Состояние идей в физике Текст. / М. Борн // М. Борн. Физика в жизни моего поколения. М.: Иностр. литература, 1953. - С. 227251.

22. Варден, ван дер Б.Л. Пробуждающаяся наука. Математика древнего Египта, Вавилона и Греции Текст. / Б.Л. Ван дер Варден. М.: Наука, 1959.-459 с.

23. Валлерстайн, И. Конец знакомого мира: Социология 21 века Текст. / И. Валлерстайн. М.: Прогресс - Традиция, 2003. — 384 с.

24. Вартофский, М. Эвристическая роль метафизики в науке Текст. / М. Вартофский // Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. — М.: Прогресс, 1978. С.43-110

25. Вен, П. Как пишут историю. Опыт эпистемологии. Текст. / П. Вен. М.: Новый мир, 2003. - 393 с.

26. Вейль, Г. Полвека математики Текст. / Г. Вейль. — М.: Знание, 1969.-47 с.

27. Вернан, Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли Текст. / Ж.-П. Вернан. М.: Прогресс, 1988. - 224 с.

28. Вернадский, В. И. Мысли и замечания о Гете как натуралисте. Текст. / В. И. Вернадский // В. И. Вернадский. Избр. труды из истории науки. М.: Наука, 1981. - С. 242-289.

29. Вернадский, В. И. Очерки по истории современного научного мировоззрения Текст. / В. И. Вернадский // В. И. Вернадский. Избранные труды по истории науки. М.: Наука, 1981. - С. 32-185.

30. Вригт, Г. X. фон. Объяснение и понимание Текст. / Г. X. фон Вригт // Г. X. фон Вригт. Логико-философские исследования: Избранные труды. -М.: Прогресс, 1986. С. 35-241.

31. Вечтомов, Е. М. Какая философия познания соответствует природе математики? Текст. Е. М. Вечтомов // Вестник ВятГГУ. 2004. - №11. -С.10-16.

32. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод: Основы филос. герменевтики Текст. / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

33. Гайденко, П. П. Эволюция понятия науки (XVII XVIII вв.). Формирование научных программ нового времени Текст. / П. П. Гайденко. -М.: Наука, 1987.-447 с.

34. Гайденко, П. История греческой философии в ее связи с наукой Текст. / П. Гайденко. -М.: ПЕРСЭ; СПб.: Универс. книга, 2000. 319 с.

35. Гайденко, П. П. Научная рациональность и философский разум Текст. / П. П. Гайденко. М.: Прогресс - Традиция, 2003. - 528 с.

36. Гамильтон, У. Об общем методе в динамике Текст. / У. Гамильтон // Вариационные принципы механики. М.: Физматгиз, 1959. -С. 175-233.

37. Гегель, Г. Феноменология духа Текст. / Г. Гегель. М.: Мысль, 1959.-468 с.

38. Гегель, Г. В. Ф. Субъективная логика или учение о понятии Текст. / Г. В. Ф. Гегель // Г. В. Ф. Гегель. Наука логики. В трех томах. — Т. 3. — М.: «Мысль», 1972.-371 с.

39. Гегель, Г. В. Ф. Философия природы Текст. / Г. В. Ф. Гегель // Энциклопедия философских наук. Т. 2. - М.: Мысль, 1975. - 695 с.

40. Гейзенберг, В. «Понимание» в современной физике Текст. / В. Гейзенберг // Физика и философия. Часть и целое. М.: Наука, 1989. - С. 160-173.

41. Гейзенберг, В. Элементарные частицы и философия Платона Текст. В. Гейзенберг // Физика и философия. Часть и целое. М.: Наука, 1989. - С. 347-355.

42. Гейзенберг, В. Влияние работ Зоммерфельда на современную физику Текст. / В. Гейзенберг // А. Зоммерфельд. Пути познания в физике. — М.: Наука, 1973. С. 291-300.

43. Гейзенберг, В. Соотношение квантовой теории и других областей современного естествознания Текст. / tB. Гейзенберг // В. Гейзенберг. Физика и философия. Часть и целое. М.: Наука, 1989. - С. 52-63.

44. Гемпель, К. Г. Логика объяснения Текст./ К. Г. Гемпель // К. Г. Гемпель. Логика объяснения. — М.: Дом интеллектуальной книги, 1998. -С. 89-146.

45. Гемпель, К. Г. Дилемма теоретика: исследование логики построения теории объяснения Текст. / К. Г. Гемпель // К. Г. Гемпель. Логика объяснения. М.: Дом интеллектуальной книги, 1998. - С. 147-215.

46. Гильберт, Д. Математические проблемы Текст. / Д. Гильберт // Проблемы Гильберта. М.: Наука, 1969. - С. 11-64.

47. Грин, Т. М. Природа и критерии критики Текст. / Т. М. Грин // Современная книга по эстетике. Антология. М.: Иностр. литература, 1957. -С. 481-491.

48. Голосовкер, Я. Э. Миф моей жизни (Автобиография): Интересное Текст. / Я. Э. Голосовкер // Вопросы философии. 1989. - № 2. - С. 110140.

49. Гумбрехт, X. У. Производство присутствия: Чего не может передать значение Текст. / X. У. Гумбрехт. М.: Новое литературное обозрение, 2006. - 184 с.

50. Гуссерль, Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Введение в феноменологическую философию (главы из книги) Текст. / Э. Гуссерль // Вопросы философии. 1992. - № 7. - С. 136176.

51. Гуссерль, Э. Начало геометрии Текст. / Э. Гуссерль. — М.: Дом интеллектуальной книги, 1996. С. 210-267.

52. Дальтон, Дж. Сборник избранных работ по атомистике (1802-1810) Текст. / Дж. Дальтон. М.: Гос. НТИзд-во хим. литературы, 1940. - С. 12150.

53. Дарвин, Ч. Происхождение видов путем естественного отбора или сохранения благоприятных пород в борьбе за выживание Текст. / Ч. Дарвин // Жизнь науки. Антология вступлений к классике естествознания. М.: Наука, 1973.-С. 298-301.

54. Дэстон, JI. Научная объективность со словами и без слов Текст. / JI. Дэстон. // Наука и научность в исторической перспективе. СПб.: Алетейя, 2007. - С. 37-71.

55. Дилтс, Р. Стратегии гениев. Т. 2. Альберт Эйнштейн Текст. / Р. Дилтс. М.: «Класс», 1998.- 192 с.

56. Дружинин, В. Н. Психология общих способностей Текст. / В. Н. Дружинин. — М.: Латерна вита, 1995. — 150 с.

57. Деннет, Д. С. Виды психики: на пути к пониманию сознания Текст. / Д. С. Деннет. М.: Идея - Пресс, 2004. - 184 с.

58. Декарт, Р. Рассуждение о методе для хорошего направления разума и отыскания истины в науках Текст. / Р. Декарт // Р. Декарт. Избранные произведения М.: Соц. эко. ГИЗ, 1950. - С. 234-316.

59. Декарт, Р. Правила для руководства ума Текст. / Р. Декарт // Р. Декарт. Избранные произведения — М.: Соц. эко. ГИЗ, 1950. С. 73-158.

60. Декарт, Р. Трактат о свете Текст. / Р. Декарт // Р. Декарт. Избранные произведения. -М.: Соц. эко. ГИЗ, 1950. С. 317-429.

61. Джемс, В. Прагматизм Текст. / В. Джемс. — СПб.: Слово, 1910. —241 с.

62. Дорожкин, А. М. Научный поиск как постановка и решение проблем. Текст. / А. М. Дорожкин. Н-Новгород: Нижег. гум. центр, 1995. -108 с.

63. Дьюи, Д. Психология и педагогика мышления Текст. / Д. Дьюи. — М.: Совершенство, 1997. -208 с.

64. Дьюи, Д. Реконструкция в философии Текст. / Д. Дьюи. М.: Логос, 2001.-168 с.

65. Жизнь науки. Антология вступлений к классике естествознания. — М.: Наука, 1973.-599 с.

66. Илларионов, С. В. Научный метод как выражение духа науки Текст. / С. В. Илларионов // Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб.: РХГИ, 1999. - С. 15-26.

67. Илларионов, С. В. Теория познания и философия науки Текст. / С. В. Илларионов. -М.: РОССПЭН, 2007. 535 с.

68. Казакова О.А. Психология в поисках оптимальной концепции мышления Текст. / О. А. Казакова // Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики эпохи постмодерна. Материалы I

69. Всероссийской научно-практической конференции. Киров, 2009. - С. 245250.

70. Казакова О. А. Почему логицизм потерпел фиаско? Текст. / О. А. Казакова //Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики эпохи постмодерна. Материалы I Всероссийской научно-практической конференции.-Киров, 2009. -С.250-260.

71. Казакова О. А. Стиль постановки исследовательских проблем Текст. /О. А. Казакова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Философия и социология; культурология. Научный журнал. — № 1(4). Киров: ВятГГУ, 2009. - С. 14-17.

72. Казакова, О. А. Технологическая концепция мышления Текст. / О.А. Казакова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. № 5. - М., 2009. - С. 150-153.

73. Казакова, О. А. Стилевой подход как выражение личностно-ориентированной эпистемологии Текст. / О. А. Казакова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. -№9.-М, 2009.-С. 126-131.

74. Кант, И. Логика. Пособие к лекциям. 1800. Текст. / И. Кант // И. Кант. Трактаты и письма. М.: Наука, 1980. - С. 319-444.

75. Кант, И. Критика чистого разума Текст. / И. Кант. М.: Мысль, 1994.-591 с.

76. Кант, И. Критика способности суждения Текст. / И. Кант // И. Кант. Соч. В 6-ти томах. Т. 5. - М.: Мысль, 1966. - С. 161-530.

77. Капица, П. JL Проблемы жидкого гелия Текст. / П. JL Капица // П. JI. Капица. Эксперимент. Теория. Практика. -М.: Наука, 1977. С. 19-42.

78. Капица, П. JL Роль выдающегося ученого в развитии науки Текст. / П. JT. Капица //П. JT. Капица. Эксперимент. Теория. Практика. М.: Наука, 1977.-С. 248-254.

79. Капица, П. JL Мои воспоминания о Резерфорде Текст. / П. Л. Капица // П.Л.Капица. Эксперимент. Теория. Практика. Статьи, выступления.- М.: Наука, 1977. С. 225-242.

80. Капра, Фр. Дао физики. Общие корни современной физики и восточного мистицизма Текст. / Фр. Капра. М.: ООО Издательство «София», 2008.-416 с.

81. Касавин, И. Т. Социальная эпистемология: понятия и проблемы Текст. / И. Т. Касавин // Эпистемология и философия науки. 2006. — Т. VII.- № 1.-С. 5-15.

82. Кляус, Е. М. Томас Юнг Текст. / Е. М. Кляус // Творцы физической оптики. М.: Наука, 1973. - С. 122-159.

83. Коперник, Н. Об обращениях небесных сфер Текст. / Н. Коперник // Николай Коперник. Сб. статей. М.-Л., 1947. - С. 187-213.

84. Коперник, Н. Очерк нового механизма неба Текст. / Н. Коперник // Антология мировой философии: В 4-х т. Т. 2. - М.: Мысль, 1970. -С. 117-121.

85. Коршунова, Л. С., Пружинин, Б. И. Воображение и рациональность. Опыт методологического анализа познавательных функций воображения Текст. / Л. С. Коршунова, Б. И. Пружинин. М.: Издательство МГУ, 1989.- 182 с.

86. Козлова, М. С. Вера и знание. Проблема границы (К публикации работы Л. Витгенштейна «О достоверности») Текст. / М. С. Козлова // Вопросы философии. 1991. - № 2. - С. 58-66.

87. Краткая философская энциклопедия Текст. М.: А/О Изд-ая группа «Прогресс», 1994. — 576 с.

88. Кромби, Э. К. История науки как академическая дисциплина Текст. / Э. К. Кромби. М.: Наука, 1962. - 213 с.

89. Койре, А. Галилей и Платон Текст. / А. Койре // А. Койре. Очерки истории философской мысли. О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. — М.: Прогресс, 1985. — С. 128-153.

90. Койре, А. Гипотеза и эксперимент у Ньютона Текст. / А. Койре // А. Койре. Очерки истории философской мысли. О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. — М.: Прогресс, 1985. — С. 175-203.

91. Колосов, Н. Е. Как думают историки Текст. / Н. Е. Колосов. М.: Новое литературное обозрение, 2001. — 326 с.

92. Крымский, С. Б. О стиле мышления современного естествознания Текст. / С. Б. Крымский // Проблема философии и методологии современного естествознания. — М.: Наука, 1973. — С. 306-312.

93. Кравец, А. С. Наука как феномен культуры Текст. / А. С. Кравец. — Воронеж: «Истоки», 1998. -92 с.

94. Куайн, У. В. О. Слово и объект Текст. / У. В. О. Куайн // У. В. О. Куайн. Слово и объект. М.: Логос, Праксис, 2000. - С. 8-322.

95. Куайн, У. В. О. Натурализованная эпистимология Текст. / У. В. О. Куайн // У. В. О. Куайн. Слово и объект. М.: Логос; Праксис, 2000. - С. 368385.

96. Кун, Т. Объективность, ценностные суждения и выбор теории Текст. / Т. Кун // Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада. Хрестоматия. М.: Логос, 1996. -С. 61-82.

97. Кун, Т. Структура научных революций Текст. / Т. Кун // Т. Кун. Структура научных революций. — М.: ООО «Издательство ACT», 2001. -С. 9-268.

98. Кун, Т. Логика открытия или психология исследования? Текст. / Т. Кун // А. Койре. Очерки истории философской мысли. О влияниифилософских концепций на развитие научных теорий. М.: Прогресс, 1985. -С. 539-576.

99. Купцов, В. И. Природа научного открытия. Текст. / В. И. Купцов // Природа научного открытия. Философско-методологический анализ. — М.: Наука, 1986.-С. 5-23.

100. Кэмпбелл, Д. Т. Эволюционная эпистемология Текст. / Д. Т. Кэмпбелл // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 92-146.

101. Лаудан, Л. Наука и ценности Текст. / Л. Лаудан // Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада: Хрестоматия. М.: Логос, 1996. - С. 295-342.

102. Ланжевен, П. Атомы и корпускулы Текст. / П. Ланжевен // П. Ланжевен. Избранные произведения. Статьи и речи по общим вопросам науки. М.: Иностранная литература, 1949. - С. 332-371.

103. Лакатос, И. Фальсификация и методология научно исследовательских программ Текст. / И. Лакатос // Т. Кун. Структура научных революций. -М.: ООО «Издательство ACT», 2001. С. 269-454.

104. Ленинская теория отражения и современная наука. Отражение, познание, логика / Глав. ред. Т. Павлов. — София: Правда, 1973. — 587 с.

105. Лекторский, В. А. Эпистемология: классическая и неклассическая. Текст. / В. А. Лекторский. М.: Эдиториал УРСС, 2001. -256 с.

106. Лихтенберг, Г. К. Афоризмы Текст. / Г. К. Лихтенберг. — М.: Наука, 1965.-323 с.

107. Лупичев, Л. Н., Орел, Е. Н. Информационная бионика и математические структуры Текст. / Л. Н. Лупичев, Е. Н. Орел // Информационная бионика и моделирование. М.: Гос. ИФТП, 1995. - С. 312.

108. Максвелл, Дж. К. Вводная лекция по экспериментальной физике. Текст. / Дж. К. Максвелл // Статьи и речи. М.: Наука, 1968. - С. 20-36.

109. Максвелл, Дж. К. Доклад математической и физической секции Британской ассоциации. (О соотношении между физикой и математикой). Текст. / Дж. К. Максвелл //Дж. К. Максвелл. Статьи и речи. — М.: Наука, 1968.-С. 3-19.

110. Максвелл, Дж. К. О фарадеевых силовых линиях Текст. / Дж. К. Максвелл // Дж. К. Максвелл. Избр. соч. по теории электромагнитного поля. -ML: ГИТТЛ, 1954. С. 9-88.

111. Малиновский, Б. Балома: духи мертвых на Тробрианских островах Текст. / Б. Малиновский // Б. Малиновский. Магия, наука и религия. М.: Рефл-бук, 1998. - С. 145-254.

112. Малкольм, Н. Мур и Витгенштейн о значении выражения «Я знаю» Текст. / Н. Малкольм // Философия, логика, язык. — М.: Прогресс, 1987.-С. 234-262.

113. Мамзин, А. С. О методе познания и стиле мышления в биологии Текст. А. С. Мамзин // Диалектика в науках о природе и человеке. Диалектика — мировоззрение и методология естествознания. М.: Наука, 1983.-С. 290-295.

114. Маркс, К. Теории прибавочной стоимости Текст. / К. Маркс // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 25. - Ч. 2. - 546 с.

115. Маркс, К. Капитал. Т. 1. Текст. / К. Маркс // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 23. - С. 12-649.

116. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года. // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. 2-е изд. - Т. 42. - 642 с.

117. Мах, Э. Механика. Историко-критический очерк ее развития Текст. / Э. Мах. СПб., 1909. - 448 с.

118. Мах, Э. Познание и заблуждение. Очерки по психологии исследования Текст. / Э. Мах. М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2003. -456 с.

119. Мизес, фон Л. О некоторых распространенных заблуждениях по поводу предмета и метода экономической науки Текст. / Л. фон Мизес //

120. THESIS: теория и история экономических и социальных институтов и систем. 1994. - Т. II. - Вып. 4. - С. 205-212.

121. Микешина, JI. А. Стиль научного познания как объект методологического анализа Текст. / JI.A. Микешина // Диалектика в науках о природе и человеке. Диалектика мировоззрение и методология современного естествознания. - М.: Наука, 1983. — С. 280-285.

122. Моисеев, В. И. Теоретическая биология: основные принципы Текст. / В. И. Моисеев // Философские науки. 2009. - № 1. - С. 60-74.

123. Никитин, Е. П. Открытие и обоснование Текст. / Е. П. Никитин. -М.: Мысль, 1988.-223 с.

124. Новиков, А. А. О субъективной обусловленности объективного сознания Текст. / А. А. Новиков // Познание, понимание, конструирование. -М.: ИФРАН, 2008. С. 86-102.

125. Ньютон — Смит, В. Рациональность науки Текст. / В. Ньютон — Смит. // Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада. Хрестоматия. — М.: Логос, 1996. — С. 246-295.

126. Ньютон, И. Лекции по оптике Текст. / И. Ньютон. — М.: ГТТИ, 1946.-295 с.

127. Ньютон, И. Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света Текст. / И. Ньютон. — М.: ГТТИ, 1954. 363 с.

128. Огурцов, А. П. От натурфилософии к теории науки Текст. / А. П. Огурцов.-М.: ИФРАН, 1995.-317 с.

129. Олри Луис, И. Оценка стилей обучения с точки зрения контекста Текст. / И. Олри - Луис // Когнитивное обучение: современное состояние и перспективы. - М.: Издательство «Институт психологии РАН», 1997. - С. 241-266.

130. Оствальд, В. Натурфилософия Текст. / В. Оствальд. СПб., 1910. -261 с.

131. Остин, Дж. Смысл и сенсибилии Текст. / Дж. Остин // Дж. Остин. Избранное. М.: Идея-Пресс; Дом интеллектуальной книги, 1999. С. 139-244.

132. Парахонский, Б. А. Стиль мышления. Философские аспекты стиля в сфере языка, культуры и познания. Текст. / Б. А. Парахонский. Киев.: Наукова думка, 1982. - 117 с.

133. Паскаль, Б. Мысли Текст. / Б. Паскаль // Ф. де Ларошфуко. Максимы. Б. Паскаль. Мысли. Ж. де Лабрюйер. Характеры. М.: Художественная литература, 1974.-С. 109-186.

134. Паскаль, Б. Соображения относительно геометрии вообще. О геометрическом уме и искусстве убеждать Текст. / Б. Паскаль // Вопросы философии. 1994. - № 6. - С. 125-143.

135. Паскаль, Б. Трактат о равновесии жидкостей Текст. / Б. Паскаль // Начала гидростатики. М.-Л.: ГТТИ, 1933. - С. 365-398.

136. Паули, В. Нильсу Бору по случаю его шестидесятилетия Текст. / В. Паули // В. Паули. Физические очерки. М.: Наука, 1975. - С. 238-247.

137. Паули, В. Феномен и физическая реальность Текст. / В. Паули // В. Паули. Физические очерки. -М.: Наука, 1975. С. 21-31.

138. Перрен, Ж. Атомы Текст. / Ж. Перрен. М.: ГИЗ, 1925. - 233 с.

139. Пирс, Ч. С. Вопросы относительно некоторых способностей, приписываемых человеку Текст. / Ч. С. Пирс // Ч. С. Пирс. Избранные философские произведения. М.: Логос, 2000. - С. 19-47.

140. Пирс, Ч. С. Закрепление верования Текст. / Ч. С. Пирс // Ч. С. Пирс. Избранные философские произведения. М.: Логос, 2000. - С. 234265.

141. Пирс, Ч. С. Как сделать наши идеи ясными Текст. / Ч. С. Пирс // Ч. С. Пирс. Избранные философские произведения. М.: Логос, 2000. - С. 266-295.

142. Пирс, Ч. С. Что такое прагматизм? Текст. / Ч. С. Пирс // Ч. С. Пирс. Избранные философские произведения. М.: Логос, 2000. - С. 296321.

143. Планк, М. Происхождение научных идей Текст. / М. Планк // М. Планк. Избранные труды. -М.: Наука, 1965. С. 590-602.

144. Платон. Государство Текст. / Платон // Платон. Соч.: В 3-х т. — Т.З.-Ч. I.-M.: Мысль, 1971.-С. 89-454.

145. Пойа, Д. Математика и правдоподобные рассуждения Текст. / Д. Пойа. М.: Наука, 1975. - 463 с.

146. Подкорытов, Г. А. О природе научного метода Текст. / Г. А. Подкорытов. Л.: Издательство ЛГУ, 1988. - 224 с.

147. Поппер, К. Предположения и опровержения. Рост научного знания Текст. / К. Поппер // К. Поппер. Логика и рост научного знания. — М.: Прогресс, 1983. С. 240-378.

148. Поппер, К. Р. Кэмпбелл об эволюционной теории познания Текст. / К. Поппер // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. -М.: Логос, 2000. С. 147-153.

149. Поспелов, Д. А. Моделирование рассуждений. Опыт анализа мыслительных актов Текст. / Д. А. Поспелов. — М.: Радио и связь, 1989. -184 с.

150. Порус, В.Н. Методологические проблемы анализа стиля научного мышления Текст. / В.Н. Порус // Проблемы развития знания в методологии науки. М.: Институт философии, 1987. - С. 50-68.

151. Пуанкаре, А. Наука и метод Текст. / А. Пуанкаре. // А. Пуанкаре. О науке. М.: Наука, 1983. - С. 283-404.

152. Райл, Г. Понятие сознания Текст. / Г. Райл // Г. Райл. Понятие сознания. -М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. С. 19-322.

153. Рассел, Б. Исследование значения и истины Текст. / Б. Рассел. -М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. — 400 с.

154. Рашевский, П. К. Диалог (Антикредо). Послесловие В. Н. Топорова Текст. / П.К. Рашевский // Антропология культуры. — Вып. 1. — М.: ОГИ, 2002.-С. 85-100.

155. Решер, Н. Озадачивающие явления Текст. / Н. Решер // Вопросы философии. 2002. - № 1. - С. 103-111.

156. Решер, Н. Пирс, Поппер и методологический поворот Текст. / Н. Решер // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 210-221.

157. Ридли, М. Геном: автобиография вида в 23 главах Текст. / М. Ридли. М.: Эксмо, 2008. - 432 с.

158. Рикёр, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение Текст. / П. Рикёр // Теория метафоры: Сборник. М.: Прогресс, 1990.-С. 416-434.

159. Розенфельд, Б. А. История неевклидовской геометрии Текст. / Б. А. Розенфельд. М.: Наука, 1976. - 312 с.

160. Роуз, С. Устройство памяти. От молекул к сознанию Текст. / С. Роуз. М.: Мир, 1995. - 384 с.

161. Сабо, А. О превращении математики в дедуктивную науку и начале ее обоснования Текст. / А. Сабо // Историко-математические исследования. Вып. XII. - М.: Наука, 1959. - С. 348-385.

162. Салосин, В. Т. О соотношении метода и стиля научного мышления Текст. / В. Т. Салосин // Диалектика в науках о природе и человеке. Диалектика — мировоззрение и методология современного естествознания. -М.: Наука, 1983. С. 286-290.

163. Сауров, С. Ю. Научная гипотеза в контексте методологии естествознания Текст. / С. Ю. Сауров. Киров, Изд-во ВятГГУ, 2009. - 166с.

164. Сачков, Ю. В. Стиль мышления и методы исследования Текст. / Ю. В. Сачков // Диалектика в науках о природе и человеке. Диалектика -мировоззрение и методология современного естествознания. — М.: Наука, 1983,- С. 212-240.

165. Сачков, Ю. В. Научный метод: вопросы его структуры Текст. / Ю. В. Сачков//Вопросы философии. 1983. - № 2. - С. 31-41.

166. Сёрль, Дж. Р. Природа интенциональных состояний Текст. / Дж. Р. Сёрль // Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987. - С. 96-126.

167. Старостин, Б. А. Ценностная структура науки Текст. / Б. А. Старостин//Вестник РГГУ. 1996.- №3.- С. 73-108.

168. Селье, Г. От мечты к открытию: Как стать ученым? Текст. Г. Селье. -М.: Прогресс, 1987. 368 с.

169. Степанов, Ю. С. В мире семиотики Текст. / Ю. С. Степанов // Семиотика: Антология. — М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. С. 5-42.

170. Стёпин, B.C. Теоретическое знание Текст. / В. С. Стёпин. М.: Прогресс - Традиция, 2000. - 744 с.

171. Степин, В. С. Смена типов научной рациональности Текст. / В. С. Степин // Синергетика и психология: Тексты. Вып. 1. -Методологические вопросы. -М.: Изд-во МГСУ (Союз), 1997. - С. 108-122.

172. Стёпин, В. С. Теоретическое знание Текст. / В. С. Стёпин. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 744 с.

173. Страус, А., Корбин, Дж. Основы качественного исследования: обоснованная теория, процедуры и техника Текст. / А. Страус, Дж. Корбин. — М.: Прогресс-Аспект, 2001. -256 с.

174. Стюарт, Я. Концепции современной математики Текст. / Я. Стюарт. Минск: Вышэйшая школа, 1980. - 384 с.

175. Томсон Д. Дух науки Текст. / Д. Томсон. М.: Знание, 1970.175 с.

176. Тулмин, С. Концептуальные революции в науке Текст. / С. Тулмин // Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. М.: Прогресс, 1978. - С. 170-189.

177. Уайтхэд, А. Н. Способы мышления Текст. / А. Н. Уайтхэд // А. Н. Уайтхэд. Избранные работы по философии. М.: Прогресс, 1990. -С. 337-388.

178. Уайтхэд, А. Н. Приключения идей Текст. / А. Н. Уайтхэд // А. Н. Уайтхэд. Избранные работы по философии. М.: Прогресс, 1990. - С. 389702.

179. Уорф, Б. JI. Наука и языкознание Текст. / Б. JI. Уорф // Языки как образ мира — М.: ООО «Издательство ACT», СПб.: Terra Fantastica, 2003. -С.202-219.

180. Фейербах, JI. О «начале философии» Текст. / JI. Фейербах // JI. Фейербах. Избр. философские произведения. В 2-х т. Т. 1. - М.: ГИЗ , 1923. -С. 43-51.

181. Фейерабенд, П. К. Ответ на критику (Комментарий к статьям Дж. Дж. Смарта, У. Селларса и X. Патнэма) Текст. / П. К. Фейерабенд // Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. -М.: Прогресс, 1978. С. 419-470.

182. Фейерабенд, П. Объяснение, редукция и эмпиризм Текст. / П. Фейерабенд. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986. -С. 29-108.

183. Фейерабенд, П. Против методологического принуждения Текст. / П. Фейерабенд. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986. -С. 125-466.

184. Ферма, П. Синтез для рефракции Текст. / П. Ферма // Вариационные принципы механики. М.: Физматгиз, 1959. - С. 7-10.

185. Флек, JI. Возникновение и развитие научного факта: Введение в теорию стиля мышления и мыслительного коллектива Текст. / JI. Флек. -М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. —220 с.

186. Фреге, Г. Логика в математике Текст. / Г. Фреге // Г. Фреге. Избранные работы. — М.: Дом интеллектуальной книги, 1997. С. 95-153.

187. Фреге, Г. Смысл и значение Текст. / Г. Фреге // Г. Фреге. Избранные работы. — М.: Дом интеллектуальной книги, 1997. — С. 25-49.

188. Френель, О. О свете Текст. / О. Френель. М.-Л.: ГИЗ, 1928.160 с.

189. Фуко, М. Археология знания. Текст. / М. Фуко. Киев: Ника-Центр, 1996.-207 с.

190. Хазен, А. М. О возможном и невозможном в науке, или где границы моделирования интеллекта Текст. / А. М. Хазен. М.: Наука, 1988. -384 с.

191. Хагнер, М. История науки Текст. / М. Хагнер. // Наука и научность в исторической перспективе. СПб.: Алетейя, 2007. — С. 8-36.

192. Хакинг, Я. Представление и вмешательство. Введение в философию естественных наук Текст. / Я. Хакинг. М.: Логос, 1998. - 296 с.

193. Хеллман, X. Великие противостояния в науке. Десять самых захватывающих диспутов Текст. / X. Хеллман. М.: ООО «И.Д. Вильяме», 2007.-320 с.

194. Холодная, М. А. Когнитивные стили. О природе индивидуального ума Текст. / М. А. Холодная. СПб.: Питер, 2004. - 384 с.

195. Холодная, М. А. Психология интеллекта: парадоксы исследования Текст. / М. А. Холодная. СПб.: Питер, 2002. — 272 с.

196. Холтон, Дж. Темы в научном мышлении Текст. / Дж. Холтон // Дж. Холтон. Тематический анализ науки. М.: «Прогресс», 1981. - С. 19-45.

197. Холтон, Дж. Вселенная Иоганна Кеплера: ее физика и метафизика Текст. / Дж. Холтон // Дж. Холтон. Тематический анализ науки. М.: «Прогресс», 1981. - С. 46-72.

198. Холтон, Дж. Субэлектроны, исходные предпосылки и спор между Милликеном и Эренхафтом Текст. / Дж. Холтон // Дж. Холтон. Тематический анализ науки. М.: «Прогресс», 1981. - С. 211-293.

199. Черч, А. Введение в математическую логику. Т. 1. Текст. / А. Черч. М.: Наука, 1960. - 356 с.

200. Эддингтон, А. Звезды и атомы Текст. / А. Эддингтон. М.-Л.: ГИЗ, 1928.- 152 с.

201. Эйлер, Jl. Метод нахождения кривых линий Текст. / Л. Эйлер. -М.: ГТТИ, 1934.-613 с.

202. Эйнштейн, А. Вступительная речь Текст. / А. Эйнштейн // М. Планк. Избранные труды. М.: Наука, 1975. — С. 665-667.

203. Эйнштейн, А. Физика и реальность Текст. / А. Эйнштейн // А. Эйнштейн. Собрание научных трудов в четырех томах. Т. IV. — М.: Наука, 1967.-С. 200-227.

204. Эйнштейн, А. Эрнст Мах Текст. / А. Эйнштейн // А. Эйнштейн. Собрание научных трудов в четырех томах. Т. IV. - М.: Наука, 1967. -С. 27-32.

205. Эйнштейн, А. Мотивы научного исследования Текст. / А. Эйнштейн // А. Эйнштейн. Собрание научных трудов в четырех томах. -Т. IV. М.: Наука, 1967. - С. 39-41.

206. Эйнштейн, А. О методе теоретической физики Текст. / А. Эйнштейн // А. Эйнштейн. Собрание научных трудов в четырех томах. Т. IV. -М.: Наука, 1967.-С. 181-186.

207. Эйнштейн, А. Эволюция физики Текст. / А. Эйнштейн // А. Эйнштейн. Собрание научных трудов в четырех томах. Т. IV. М.: Наука, 1967.-357-544.

208. Энгельс, Ф. Анти-Дюринг Текст. / Ф. Энгельс // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т. 20. - С. 12-387.

209. Эндрю, А. Искусственный интеллект Текст. / А. Эндрю. М.: Мир, 1985.-264 с.

210. Юкава, X. Лекции по физике Текст. / X. Юкава. М.: Наука, 1981.- 127 с.

211. Юлов, В. Ф. Мышление в контексте сознания Текст. / В. Ф. Юлов. М.: Академический проект, 2005. - 496 с.

212. Юнг, К. Г. Йога и Запад Текст. / К. Г. Юнг // К. Г. Юнг. Архетип и символ. -М.: Ренессанс, 1991. С. 223-233.

213. Яценко, JI. В. Взаимодействие теории и метода Текст. / Л. В. Яценко // Теория и метод. М.: ИФ РАН, 1987. - С. 102-140.

214. Bridgmen, P. Reflections of Physicist Текст. / P. Bridgmen. -N.-Y., 1955.-245 p.

215. Fine, A. Unnatural attitudes: Realist a instrumentalist attachments to science Текст. / A. Fine//Oxford. 1986. - Vol. 95.-№378.-P. 168-179.

216. Geer, van de J.P. A psychological study of problem solving Текст. / J.P. van de Geer. Amsterdam, 1957. - 287 p.

217. Laudan, L. Problems, truth and consistency Текст. / L. Laudan // Studies in history and philosophy of science. 1982. - Vol. 13. - № 1. - P. 70-82.

218. Laudan, L. Progress and its problems: Towards a theory of scientific growth Текст. / L. Laudan. London; Henley, 1977. - 386 p.

219. Materna, P. Operative Auffassung der Methode Текст. / P. Materna. -Praha, 1965.- 181 s.

220. Ostwald, W. Grope Manner Текст. / W. Ostwald. Leipzig, 1909.291 s.

221. Patnam, H. Three Kinds of Scientific Realism Текст. / H. Patnam // The Philosophical Quarterly. 1982. - Vol. 32 - № 128. - P. 186-207.

222. Pera, M. Inductive Method and Scientific Discovery. On Scien tific Discovery Текст. /М. Pera //Boston Studies in the Philosophy of Science. Vol. 34. Dordrecht; Boston, 1977. - P. 136-158.

223. Rapoport, A. Operational Philosophy Текст. / A. Rapoport. N.-Y., 1953.-361 p.

224. Rescher, N. Methodological Pragmatism: A Systems-Theoretic Approach to the Theory of Knowledge Текст. / N. Rescher. Oxford, 1997. -273 p.

225. Tuomela, R. Human action and its explanation: A study on the philosophical foundations of psychology Текст. / R. Tuomela. Dordrecht, Boston, 1977.-264 p.