автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Экологический контекст социальной модернизации

Текст диссертации на тему "Экологический контекст социальной модернизации"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ Н.Э. БАУМАНА

На правах рукописи

ВЛАСОВ Сергей Александрович

ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ СОЦИАЛЬНОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ

Специальность 09.00.11 — социальная философия

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата философских наук

Научный руководитель — доктор философских наук, профессор ИЛЬИН В.В.

Москва - 1999

Содержание

Стр.

Введение...................................................................................3 — 13

Глава 1. Методологические основания

модернизации........................................................ 14—63

Глава 2. Экологический аспект социальной

модернизации.....................................................64 —125

2.1. Модернизация и экология: уроки

истории................................................................ 64 — 84

2.2. Социальная составляющая экологических изменений в процессе модернизации............. 84 — 101

2.3. Российская модернизация и ее

экологический аспект.................................... 101 — 125

Заключение........................................................................ 126 — 129

Библиография....................................................................130 — 144

ВВЕДЕНИЕ

Общая характеристика работы.

Актуальность темы исследования. Обусловлена особенностями современного социально - политического развития, потребностями непредвзятого исследования общественных процессов, необходимостью разработки новой доктрины общецивилизационного прогресса. Нерв проблемы — обеспечение должного баланса между решениями социально - экономических вопросов и окружающей средой, удовлетворением жизненно важных запросов нынешнего положения и созданием предпосылок воспроизводственной деятельности в будущем. Мировой опыт реформ свидетельствует: эффективное обновление действительности реализуется на стыке способности найти адекватные ответы на вызовы упрочивающегося ныне постиндустриального социума и трезво учесть динамику планетарного масштаба.

В период радикальных структурных трансформаций жизни, как никогда, важно выработать модель устойчивых отечественных состояний, сосредоточась на механизмах встройки реформ в циклы, ритмы биосферы. Обращение к данной проблематике актуализируется в эпохи острых социальных коллизий. В такие моменты ставятся под сомнение привычные схемы межиндивидной коммуникации, дея-тельностного обмена, ценностный остов существования. Само собой разумеется, что формы и содержания модернизационных программ должны быть сопряжены с государственными целями и национальными интересами, но одновременно и с перспективной моделью грядущего. Применительно к последнему обособливается три группы подходов.

Прогрессизм. Изначальная убежденность в непрерывности общественной эволюции, цивилизационном росте, который толкуется как объективный неотвратимый процесс движения человечества к совершенству: приобщение к истине, счастью (Кондорсе); справедливости,

благополучию (Годвин), благосостоянию, добродетели (Гиббон); уничтожение несправедливости, повышение уровня просвещенности, морали, свободы (Дидро, Даламбер); развитие науки, материальных условий, морали (Бертло).

Как видно, в трактовках общественного прогресса от французских просветителей, немецких философских классиков до корифеев науки, существо его связывается с улучшением существования по индустриальным, гражданским и духовным составляющим. По индустриальной составляющей за счет повышения уровня жизни, перераспределения между рабочим и досуговым временем в пользу последнего достигается независимость человечества от слепых, стихийных сил природы, обеспечивается самоосуществление. По гражданской составляющей, трансформируя мысль Гегеля, умножается потенциал свободы в перемещении от деспотизма (свобода одного) к народному демократизму (свобода всех). По духовной составляющей производится самовозвышение человечества до некоторых превосходных идеальных состоянии.

Подобная линия понятна, но не неуязвима. Не привлекая соображений многочисленных критиков прогрессизма от Мендельсона, Руссо, Жозефа де Местра, философов жизни до Э. Гартмана, Ренувье, Лашелье, Бутру, Буркхардта, акцентируем лишь такие моменты.

1. Базовые ценности — ориентиры, векторы, пружины социального движения. Проблема фундаментальных критериев общественного прогресса, утрированная Юмом, не имеет универсального решения. Причина направления хода истории для Боссюэ — божественное провидение, для Гегеля — сознание свободы. Прогресс и естественный ток жизни для Гюго, Федеричи — синонимы, для Руссо — антонимы. Индуктор прогресса для Спенсера — закон сохранения энергии, для Вундта — нарушение этого закона, сопровождающееся возрастанием духовной энергии и т. д.

2. Проблема амбивалентности социального прогресса. Идея прогресса как линейного поступательного восхождения человечества к совершенству, до Вольтера, Тюрго, Кондорсе высказанная янсенистом Николем, уподобившим общественный прогресс возрастной эволюции индивида, критики не выдерживает. Не выдерживает по причине обоюдоострости. Наращивание индустриализма обернулось тупиками консьюмеризма; достижение независимости от природы привело и фатальной зависимости от нее; наращивание свободы повлекло разгул произвола; прогресс духа столкнулся с серьезными издержками изощрения и извращения (беспорядочность, алогизм, бессвязность, отсутствие обязательности). Отсюда, дистанцируясь от Руссо, если не смотреть на историю как на всестороннюю деградацию человечества, то, по крайней мере, учась на примерах, важно проявлять сдержанность, представляя, что цивилизационная состоятельность прогрес-сизма ниоткуда не вытекает. Тем более перед лицом глобальных проблем современности.

3. Модель цивилизационного прогресса как всякая классическая модель страдает нечувствительностью к материалу, абстрактной ригористичностью. Подразумевается в первую очередь допущение единых для всего человечества темпов исторического движения. Допущение это, надо сказать, крайне сильное, эмпирически неверифици-руемое. История, как подмечал Шпенглер, одновременно есть становление и ставшее. Развитие народов неравномерно. Отставание одних связано с опережением других в том смысле, что консервация развития (ставшее) обеспечивает ускоренный рост (становление).

4. Стандартная классическая модель общественного прогресса не озабочивается переходом от идеализации целостного исторического потока к реальной картине национально-государственной дифферен-циро-ванности народов, располагающихся на разных фазах развития, отправляет рефлексию идеала совершенного общества в неизменно

утопической редакции, строя утопию бегства для аутсайдеров и утопию дерзания для лидеров истории. В чем же оправдание сего некритического утопизма?

Финализм. Схема "конца истории" развертывается в двух вариантах — пессимистическом и оптимистическом. Первый — эсхатологическая модель светопреставления, получает проработку в социальном, экзистенциальном, религиозном катастрофизме. Второй — хилиасти-ческое направление, представляет качественную спекуляцию конкретных воплощений идеальных состояний общественной жизни. И то и другое — элемент некритической культуры, произрастающей на почве нехватки фантазии, излишней драматизации и гиперболизации наличных эпизодов истории. Финалистские мотивы приобретают мессианское звучание, обслуживая то стандартно мистическую теистиче-

/ и V/

скую картину мира (иудейская, христианская, зороастрииская догматика), то нестандартно мистические квазитеистические историософские построения (Платон, Гегель, Фурье, В. Соловьев. Бердяев, Яс-перс, Фукуяма). Смысловое завершение исторического движения неизменно видится в некотором идеальном или реально достигнутом состоянии, взятом со знаком "минус" — грехопадение, конец мира, страшный суд (новозаветные писания от послания Павла к коринфянам до откровения Иоанна Богослова, Августин), или со знаком "плюс" — идеальное государство (Платон), конституционная монархия (Гегель), гармоническое общество (Фурье), либеральная рыночная демократия (Фукуяма). Поборникам финализма вселенской истории уместно адресовать такие аргументы.

I. Неприемлема подпочва эсхатологизма, опирающаяся на две посылки:

а) мысль о прошлом как пережитке, требующем радикального преодоления. Прошлое — подвижный и непременный компонент динамического временного ряда, участвующий в созидании будущего.

Отречение от него, нарушая органичную связь эпох, разрушает плодоносный культурный слой, цивилизационные накопления, развязывает руки самым темным силам, склонным к самому худшему социальному произволу;

б) мысль о настоящем как вегетативной среде идеалов. Догматическое конструирование совершенных стадий, претендующее на подытоживание результатов истории, — лучшей признак не истинности, а узколобости историософии. Смысл истории не в ее завершении, а в ее продлении — полнокровном, осмысленном переживании каждого мгновения проживаемого бытия.

2. Сомнительна перспектива рационального социотворчества, сознательно - последовательно преодолевающего предшествующие греховные этапы.

Человек существо самосознающее, рефлексивное. Проявление его бытия обоснованно толкуется им как реализация собственной участи. Существование человека потому, в отличие от иных обитателей животного царства, для него — проблема, инициирующая страхи, тревоги, отчаяния (в том числе от самоугрозы, самонепонимания), но и веру, надежду, любовь, обретение. Никакого фатального проклятия на человеческом роде нет. Проблематизация мира не заслоняет утверждения в мире. Категория греха — персональная. Насколько человек греховен решается индивидуально. Индивидуально же выбирается стезя, приближающая или удаляющая от грехопадения.

Наконец, порочно представление рационально-совершенного устроения истории по доктринальным рецептам. Внутреннее формирование действительности есть духовное творчество. Внешнее формирование действительности есть политика. Но формирование не по доктринальным, а социотехническим канонам в соответствии с балансом интересов.

3. Умозрительно допущение априорного предназначения неких

политохорологических структур, якобы обслуживающих высшие мировые цели. Русская идея есть идея цветущей культуры и могущественного царства, а не терминальная идея отрешенного царства Божия.

4. Концептуально не проработано состояние "конца" как предельной полосы развития. Полнокровное историческое бытие всегда богаче его доктринальных финализаций —- лишенных источников питания "царства Духа" (Бердяев), "сферы сверхжизни" (Тейяр де Шар-ден), "общечеловеческих государств" (Кожев). Соотношение "цели" и "движения" в жизни — на стороне последнего.

Циклизм. Наивно жестко связывать циклизм с отрицанием исторически прогрессивного развития. Такая линия представительна, но не глубока в трактовке законов смены социальных состояний. Буквально циклизм означает признание чередуемости и равнодостойно-сти восходящих и нисходящих ветвей общественной динамики, где в одном случае циклы (круги, иные модельные формы) не коммуници-руют — квантование истории, в другом — коммуницируют, не выказывая тем не менее своей прозрачности.

Помимо природных циклов, отчасти объясняющих пертурбации социума (переселение народов, изменение численности населения, динамика уровня жизни вследствие климатических трансформаций — засухи, наводнения, похолодания и т.д. — к этим объективным факторам могут быть привязаны состояния духа народа, пассионарность), обнаружена сугубо общественная ритмика.

Н. Кондратьев выделил специфические К - циклы (45-60 лет) — длинноволновые колебания, свидетельствующие о последовательном вытеснении доминирующих укладов; на смену одному доминирующему технологическому укладу идет другой, становящийся доминирующим. В чередованиях укладов (ядер саморазвития) обусловливающих рост эффективности воспроизводства общественной жизни, заключается существо экономической макроэволюции.

В общем случае устойчивые тенденции циклических колебаний объясняются ритмикой "технологических инноваций", "технико - экономических парадигм", "технологических укладов", инициирующих обновления отраслевых структур. Ритмика эта целесообразна; в идеале обновление протекает плавно, образование новых отраслей чередуется с максимальной диффузией нового технологического уклада — без скачков, перепрыгиваний через циклы преобразования отраслевых структур. Именно такой вариант избрала Япония, отказавшаяся от фронтальных и избравшая путь локальных (отдельные фирмы, корпорации) прорывов в экономике. Данная тактика позволила сгладить наслаивание технологических циклов, обеспечивая их наибольшую самоотдачу в естественном завершении, угасании. Ставка делалась на структурную перестройку за счет не только развития авангардных производств, но и обновления традиционных. У нас, к несчастью, пока не так: технологические преобразования в отраслях-лидерах не сопровождаются технологическим обновлением традиционного фонда, что усугубляет его деградацию.

Не претендуя на полноту и суммируя то, что кажется справедливым, автор отмечает следующее. Нет развития без воспроизведения, нет эволюции без реставрации, нет историзма без циклизма. Глубокий циклизм покоится на знании, что в череде исторических форм сохраняется, что отсекается.

Прогрессизм как схема неограниченного наращивания благосостояния перед опасностью глобального оскудения, необходимости самоограничения, контрацепции, перехода на нулевой или даже отрицательный рост выглядит утопически. Финализм как формула реального конца истории, из-за нехватки воображения своих адептов лишающая человечество шанса достойной жизни, выглядит мистически. Циклизм не в элементарной своей редакции (дискретизации истории) — перспективная поисковая программа: посредством выделения инвариан-

тов (экзистенциальных констант), того неизменного, что воспроизводится в порядке вершения жизни, обеспечивает преемственное развитие, поставляет адекватное изображение подлинного тока истории.

Степень разработанности проблемы. Изучение динамики современного социума составляет важное и ответственное направление разработческой активности социальных философов, политологов, социологов, экономистов. О том, насколько сложна, объемна тематическая сфера свидетельствует характер изысканий, массив публикаций, выражающий ценные идеи, стратегию, тактику анализа. Структурные, генетические, функциональные срезы проблемы модернизации тщательно и плодотворно обсуждаются специалистами, представителями фундаментальной науки, политиками - практиками. Достаточно сослаться на конференцию ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992г.) На различных аспектах темы социальной модернизации сосредотачивалась деятельность А.П. Бутенко, К.С. Гаджиева, A.M. Ковалева, В.В. Ильина, М. Вебера, Р.Арона, 3. Бже-зинского и др. Экологические стороны обсуждаемой многосторонней проблемы освещались В А. Коптюгом, Э.В. Гирусовым, Ф.И. Гирен-ком, А.Н. Кочергиным, представителями Римского клуба (А. Печчеи, Д. и Д. Медоуз, Дж. Форрестер и др.), глубинными экологами, адептами "теологии процесса" (Дж. Кобб, Дж. Гриффин, Г. Огден, JI. Форд, Дж. Браун) и др. Однако отдельные моменты вопроса проанализированы не одинаково глубоко и не в равной мере. Весьма недостаточно изучены национальные и региональные экологические особенности в их влиянии на социальную модернизацию. Между тем, без ясного понимания специфики и возможностей конкретных страновых единиц, субъектов политического процесса в подобной модернизации точной, непредвзятой картины общественных изменений не составить. Главное в построении такой картины — уяснить страновый механизм переработки общих форм в особенные. Для этого необходимо

единство синхронических и диахронических рассмотрений, интегрирующих представления специалистов в комплексную модель взаимообусловливания интернационального и национального. Пока это естественное требование, к сожалению, весьма далеко от практического воплощения.

Цель и задачи исследования. Цель работы состоит в том, чтобы на основе прослеживания тенденций в развитии подвергающихся модернизации социальных организмов вычленить особенности утверждения в них экологической культуры.

Реализации данной цели способствовало решение взаимосвязанных задач:

— выявить базисные основания страновых модернизаций;

— показать значение общецивилизационных экологических императивов, регулирующих динамику социума;

— спроецировать универсальные принципы социальной модернизации на наличные российские реалии.

Методологические и теоретические основания исследования. Учитывая исходно комплексный, динамический статус социальной материи, �