автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Экспериментальный разум в контексте проблемы единства рациональности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Экспериментальный разум в контексте проблемы единства рациональности"

На правах рукописи

005010428

САВИНЦЕВ Алексей Александрович

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЙ РАЗУМ В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ ЕДИНСТВА РАЦИОНАЛЬНОСТИ

09.00.01 — онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

Самара — 2011

005010428

Работа выполнена в негосударственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Самарская гуманитарная академия»

Защита состоится 21 февраля 2012 года в 14.00 на заседании диссертационного совета ДМ 212.218.05 при Самарском государственном университете по адресу: 443011, г. Самара, ул. Академика Павлова, 1, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Самарский государственный университет».

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Лишаев Сергей Александрович

Официальные опноненты: доктор философских наук

Нестеров Александр Юрьевич

кандидат философских наук Разинов Юрий Анатольевич

Ведущая организация:

Самарский государственный медицинский университет

Автореферат разослан « » января 2012 г.

Ученый секретарь р ,/ /

диссертационного совета С. В. Соловьёва

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена не только затянувшимся кризисом европейской рациональности, но и отсутствием общепризнанных ориентиров в обсуждении проблемы рациональности в современном философском сообществе. Традиционное представление о рациональности, сформированное в Новое время, в условиях современности потеряло свою актуальность, вместе с ним отвергнуты и традиционные принципы разумного — всеобщность и необходимость. Вследствие этого построение общепринятой концепции рациональности оказывается невозможным, и феномен человеческого разума тематизирустся как серьёзная философская проблема.

Данная ситуация описывается рядом исследователей как «конец истории», «конец науки». Эти понятия означают, что научно-рациональный дискурс исчерпал свои когнитивные возможности и более не способен адекватно и эффективно решать задачи, стоящие перед человечеством. Весьма популярной в философских кругах оказывается критика классического идеала рациональности, а также скептическое отношение к рациональности вообще как к конститутивному элементу жизненного мира.

Проблема понимания существа и возможностей человеческого разума выходит за рамки науки или философии, но касается судьбы всей европейской цивилизации. История этой цивилизации неразрывно связана с философским осмыслением Разума, с верой в его безграничные возможности и высокое предназначение. И сегодня, несмотря на эволюцию философских идей, европейская культура — это культура целерациональная. Экспериментальная наука является важнейшим фактором её существования, со временем её значение в судьбе человечества лишь возрастает. Однако мы находимся п ситуации, когда разум является проблемой, когда непонятно, что считать разумным, к чему стремиться и как действовать. Релятивизация, охватывая философию и науку, проникает также в сферы этики, эстетики и повседневного мышления. Это говорит о том, что исследование рациональности на сегодняшний день актуально как никогда.

Проблема единого образа рациональности конкретизируется в данном исследовании как противостояние модерна и постмодерна. Методологические различия философии модерна и постмодерна не позволяют говорить о единстве этих форм мыслительной культуры. Однако их изоляция также непродуктивна: отвергая наследие традиции, постмодерн лишается собственных оснований и не может быть

понят как форма рациональное™. В этой ситуации не понятно, что такое постмодерн как современная философия, какое место он занимает в исторической перспективе.

Проблема раздробленной новоевропейской рациональности, которая утрачивает в ситуации кризиса самоидентичность и существует в виде отдельных типов рациональности, приобретает особый смысл в контексте анализа истории экспериментальной науки. Будучи порождениями эпохи модерна, научная рациональность и экспериментальный метод получения знания актуальны и в наше время. Анализ экспериментальной составляющей новоевропейской рациональности способен прояснить существенные черты и динамику этой рациональности.

Степень теоретической разработанности темы. Проблема разума и рациональности пронизывает всю европейскую философию. Её первоначальная проработка связана с именами греческих философов, в частности, Платона и Аристотеля, в чьих трудах разумное оказывается и целесообразным, и прекрасным, и благим. Уже средневековая философия утрачивает этот комплексный подход, понимая разум главным образом в его дискурсивно-понятийном аспекте. Новое время ознаменовано становлением рационализма как метода познания и вектора философии (Р. Декарт, Ф. Бэкон, Г. Лейбниц, Б. Спиноза, Дж. Локк, Т. Гоббс, Д. Юм). Неоценимый вклад в понимание рассудка, разума и его способностей внесла немецкая классическая философия в лице И. Канта, И. Фихте, Ф. Шеллинга, Г. В. Ф. Гегеля.

Собственно, проблематизация разума и понимание рациональности как проблемы философии познания наибольший размах приобретают к рубежу XIX и XX столетий. Это связано с концептуализацией иных форм познания мира, в результате чего рационализм утрачивает прежнее значение. Иррационализм, оформленный на уровне мировоззрения, в той или иной мере присущ таким философам, как А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, С. Кьеркегор, Ф. Якоби, В. Дильтей, О. Шпенглер, А. Бергсон. С этого времени единое поле рациональности осмысливается как проблема. Так, анализом рациональности и, главным образом, научной рациональности занимается философия позитивизма (О. Конт, Г. Спенсер, Дж. Милль, Э. Мах, Р. Авенариус), неокантианства (Э. Кассирер, Г. Коген, П. Наторп, В. Виндельбанд, Г. Рик-керт) и неопозитивизма или логического позитивизма Венского кружка (К. Гёдель, Р. Карнап, О. Нейрат). Неопозитивисты осуществляют последнюю в истории новоевропейской философии попытку построения концепции такой научной рациональности, которая предполагает получение знания из чувственного опыта.

Постпозитивизм предлагает критику з гой концепции и радикально новое понимание рациональности (Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейера-бенд, М. Полани, С. Тулмин, Дж. Агасси, М. Вартофский). Близкие им идеи высказывают К. Поппер, К. Хюбнер, X. Ленк, X. Филд, Г. Башляр, М. Фуко. В рамках этого течения научное знание впервые рассматривается с точки зрения его социальных и исторических предпосылок. В связи с этим корреспондентная концепция истины отвергается, понятие рациональности лишается строгих границ и в корне про-блематизируется.

В рамках философского прагматизма XX века главным критерием истинного, рационального и значимого знания считается его практическое применение. Подобные идеи высказывали Ч. Пирс, Дж. Дьюи, У. Джемс, П. Бриджмен, Дж. Сантаяна.

Логические исследования начала XX века провоцируют становление аналитической философии, в рамках которой формируется особая рациональность, нацеленная на достижение ясности рассуждений путём анализа его языковых форм и строгого следования правилам логики. К этому направлению относятся Л. Витгенштейн, Г. Фреге, Б. Рассел, Д. Серль, X. Патнэм, П. Строссон, Д. Дэвидсон, М. Уайт, Д. Чалмерс, Д. Деннет, С. Крипке, Э. Геттьер.

Существенное влияние на обсуждение проблем рациональности оказал нарративный поворот в гуманитарных науках (Р. Рорти, П. Рикёр, Ф. Анкерсмит, А. Данто, X. Уайт).

В рамках так называемой философии постмодерна во второй половине XX века формируются альтернативные традиционным представления о рациональности. К мыслителям этого направления можно отнести таких авторов как Р. Барт, Ж. Бодрийяр, Ж. Делёз, Ф. Гва-тарри, Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Лакан, Ж.-Л. Нанси, М. Фуко, Ю. Кристева. При этом сам постмодернизм как культурное явление на стыке постструктурализма и деконструктивизма осмысляется в работах Ж. Бодрийяра, Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотара, Ф. Джеймсона, 3. Баумана. Отечественные учёные также уделяют внимание анализу состояния постмодерна, среди них Н. С. Автономова, А. В. Гулыга, О. Б. Вайнштейн, Д. В. Затонский, Л. К. Зыбайлов, В. А. Конев,

В. П. Култыгин, В. Л. Лехциер, В. И. Паитин, И. В. Цурина,

В. А. Шапинский.

Сегодня проблема рациональности исследуется за рубежом в трудах К.-0. Апеля, Б. Вальденфельса, 10. Хабермаса. К.-О. Апель в полемике с Н. Луманом исследует понятие рациональности с позиции трансцендентального прагматизма, выделяет естественнонаучную, технологичес-

кую, герменевтическую, а также этическую рациональность, базовую для всех других видов. Б. Валъденфельс предлагает концепцию рес-понзитивной рациональности. Здесь речь идёт не о едином разуме, а о поле взаимодействия различных рациональностей, о различных способах ответа, реакции на вызов со стороны Другого. Респонзитивная рациональность анализирует виды и способы таких ответов. Ю. Хабермас обосновывает концепцию коммуникативного разума. Положения этого разума являются общезначимыми, так как отражают схемы процедур, принятые в конкретном сообществе. Разум конституируется в коммуникации членов сообщества и социальных институтов, а также является основанием для их суверенитета и свободы. Хабермас также освещает проблему оппозиции модерна и постмодерна и показывает, что постмодерн не выходит за рамки модерна и является его самокритикой.

В России проблемы рациональности, сущности и методов научного и вненаучного познания и концептуализации опытной реальности остаются в списке наиболее актуальных. Соответствующим исследованиям посвящен журнал «Эпистемология и философия науки» и ежегодник «Философия науки» Института философии РАН, а также ряд сборников научных статей (например, Актуальные проблемы философии науки: сборник. М.: Прогресс-Традиция, 2007). Теоретико-методологические основания исследований в области рациональности содержатся в трудах Н. С. Автономовой, В. А. Лекторского, Л. А. Мике-шиной, А. А. Ивина. Исследованию типов рациональности посвящены работы П. П. Гайденко, В. С. Швырева, В. С. Степина, В. Н. Поруса, 3. А. Сокулер. Значительное влияние на процесс изучения феномена рациональности, познания, сознания и смежных проблем в отечественной философии и науке оказали М. М. Бахтин, В. С. Библер,

А. В. Ахутин, М. К. Мамардашвили, А. П. Огурцов, Т. И. Ойзерман, М. А. Розов, В. А. Бажанов, В. В. Быков, Э. В. Гирусов, В. Г. Горохов,

С. И. Голенков, Б. С. Грязнов, А. В. Гурьянова, А. Л. Доброхотов,

А. Д. Еляков, И. Т. Касавин, В. А. Каике, М. А. Киссель, В. А. Конев, Л. М. Косарева, В. П. Кохановский, В. Г. Левин, В. Л. Лехциер,

С. А. Лишаев, Е. А. Мамчур, В. И. Молчанов, Б. И. Пружинин, Г. И. Рузавин, В. П. Филатов, Т. В. Филатов и другие.

Важной составляющей диссертационного исследования является анализ проблем экспериментального метода, экспериментальной науки в её связи с философией. Проблема экспериментального познания впервые была поставлена представителями оксфордской философской школы, а именно — в учениях Р. Бэкона и Р. Гроссетеста. Впо-

следствии идея эксперимента как научного метода нашла широкое применение и была осмыслена в работах Г. Галилея, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Р. Бойля.

Среди зарубежных исследователей (прежде всего, носителей английского языка) интерес к теме эксперимента в связи с наукой высок и поныне. Известны сочинения по экспериментальной науке А. Кром-би. Различные аспекты экспериментального метода изучены в работах Д. Т. Кэмпбелла, крупнейшего специалиста по методологии науки, эпистемологии и применению экспериментальных методов в педагогических, психологических и социальных исследованиях в США. Неоценимый вклад в исследования экспериментального метода внёс Л. Торндайк, который представил в своих трудах впечатляющую картину исторического развития экспериментальной науки. В отечественной науке становление экспериментального метода освещено в трудах

В. Л. Рабиновича, специалиста в области средневекового оккультизма, философии науки и диалога культур. Рабинович является автором метода гуманитарного эксперимента, который призван познать культурные явления прошедших эпох в их актуальности, в качестве элементов современного полифонического мышления.

Понятие мысленного эксперимента введено Э. Махом. В XX веке проблеме мысленного эксперимента также уделяли внимание М. Фарадей, Дж. Максвелл, А. Эйнштейн, И. Лакатос. В отечественной науке и философии мысленный эксперимент анализировали В. С. Биб-лер, И. Г. Гаспаров, В. С. Степин. Библер обосновал идею, согласно которой мысленный эксперимент лежит в основе любого творчества.

В психологии экспериментальный метод также получил широкое применение. Становление экспериментальной психологии в XIX веке связано с трудами Г. Фехнера, В. Вундта, Г. Эббингауза. Впоследствии тему психологического эксперимента разрабатывают М. Бил, Р. Готт-сданкср, Дж. Гудвин, X. Джонсон, Д. Мартин, Р. Солсо, а в отечественной науке К. Д. Зарочснцев, Т. В. Корнилова, В. В. Никандров,

A. И. Худяков, Г. И. Челпанов.

Понятие эксперимента анализируется в контексте исследований в области литературы и музыки. Эксперимент как основа художественного творчества тематизируется в работах И. Канта, Ф. Шеллинга, Г. В. Ф. Гегеля, А. Шопенгауэра, Э. Золя, Ф. Ницше, М. Вебера, Э. Кассирера, Э. Гуссерля, Т. Адорно. В отечественной литературе об экспериментальности в искусстве говорят В. С. Соловьев, Н. А. Львов,

B. С. Библер, В. С. Степин, А. Ф. Лосев, А. В. Волошинов,

А. В. Панин, II. В. Алексеев.

В современных англоязычных философских текстах можно встретить понятие экспериментальной философии. Это направление, последователи которого допускают использование в философской науке данных опытов и экспериментов и применяют экспериментальный метод в решении различных философских проблем. В целом экспериментальная философия следует установке аналитической философии на согласование с результатами научных исследований. Экспериментальной философией занимаются Дж. Ноб, III. Николс, Дж. Принц, Я. Хакинг, X. Раддер, Г. Хон. В России философское осмысление эксперимента представлено в трудах В. С. Библера, А. В. Ахутина,

B. П. Визгина, Я. И. Свирского, II. Л. Капицы, В. В. Быкова,

А. А. Брудного, Г. А. Мартиновича, А. 10. Сторожука.

Важное направление данного исследования связано с философской традицией осмысления диалога. Проблематика диалога представлена в работах М. М. Бахтина, В. С. Библера, Л. М. Баткина,

C. С. Неретиной, Э. Ю. Соловьева, М. Бубера.

Объектом исследования выступает новоевропейская рациональность, представленная в научном и философском дискурсе модерна и постмодерна.

Предметом исследования является экспериментальность как формообразующий принцип рациональности модерна и постмодерна.

Цель работы состоит в исследовании экспериментального разума как формы рациональности, общей для научной и философской мысли модерна и постмодерна.

Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи:

1) Проанализировать динамику дискурса о рациональности в современной философии и науке и обосновать возможность мыслить рациональность модерна и постмодерна как имеющую общее основание.

2) Провести анализ эксперимента как метода познания з философии и науке.

3) Ввести понятие экспериментального разума как формы рациональности и сформулировать его основные характеристики.

4) Выявить эвристический потенциал понятия экспериментального разума в контексте проблемы исследования.

5) Проанализировать концепции философии и науки эпохи модерна в перспективе понятия экспериментального разума.

6) Исследовать философию постмодерна как вариант реализации экспериментального разума во второй половине XX века.

Методологические основания исследования. Методологической базой диссертационного исследования являются методологические принципы школы диалога культур, представленной трудами В. С. Библера и других мыслителей связанных с этой школой (А, В. Ахутин, Л. М; Баткин, Т. Б. Длугач, С. С. Неретина и другие). Эта методология позволяет говорить о разуме или рациональности, представленных в виде конкретных историко-культурных формаций (эйдетический разум античности, причащающий разум Средневековья, познающий разум Нового времени и диалогический разум современности).

Существенным для данного исследования является то, что в рамках методологии диалога культур разум также понимается как переопределение начал логики и мышления. Это позволяет нам говорить о равнозначности всех возможных логик, а также интерпретировать мысленный диалог как прообраз любого познания и творчества.

Понятие диалогичности, постулированное Библером в качестве принципа понимания рациональности, является основанием для анализа понятий эксперимента и экспериментального разума, которые, однако, получают в данном исследовании собственный смысл, не сводимый к идее диалога.

Особое значение для данной работы имеет философско-аналитический подход, использованный В. С. Библером при анализе философии И. Канта. Этот подход позволяет интерпретировать философию Канта в контексте парадокса начала новоевропейского мышления как попытку обойти этот парадокс и спасти, таким образом, саморазруша-ющуюся классическую рациональность. Данный подход к интерпретации кантовского наследия важен для нас потому, что он является в то же время феноменологией экспериментального разума.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:

1) Впервые выдвинуто и проанализировано понятие экспериментального разума, понятого как форма новоевропейской рациональности, логика которой конституируется в оппозиции к нелогичному, к «иному».

2) Предложена модель логической стратегии экспериментального разума, характеризующая трансформацию познавательной деятельности в ситуации столкновения мышления с тем, что немыслимо и позволяющая говорить об экспериментальном разуме как об общем поле различных мыслительных практик.

3) Выявлены формы реализации и концептуализации экспериментального разума в новоевропейской философии и науке; предложена их классификация, основанная на способе самоопределения мышления и локализации немыслимого.

4) Выявлена ограниченность традиционного подхода к пониманию эксперимента, связанная с его редукцией к функции рациональной теории.

5) Впервые в концептуальном горизонте экспериментального разума исследованы феномены новоевропейской философии и науки. История новоевропейской философии и науки осмыслена как история экспериментального разума.

6) По-новому обоснован тезис, согласно которому классическая и постмодернистская формы философствования не столь различны в своих основах, как это принято считать в современной философии. Показано, что постмодернистская философия продолжает ту линию интеллектуального развития, которая была заложена на заре Нового времени.

Тезисы, выносимые на защиту:

1) Единство рационального поля философии и науки модерна и постмодерна может быть восстановлено на том основании, что его критика связана с редукционистским пониманием «истории» и «единства», коренящимся в классической философской традиции модерна. Возможность единого поля рациональности модерна и постмодерна состоит в переосмыслении базовых понятий классической философии и в организации пространства коммуникации различных познавательных позиций.

2) Эксперимент — такая форма познания, при которой познающий, оставаясь в рамках своей логики, своего субъективного восприятия, способен одновременно выходить на его границы и мыслить реальность познаваемого как предел своей логики. В пространстве эксперимента мышление сталкивается с тем, что отлично от него самого и к чему оно не может быть редуцировано.

3) Экспериментальный разум — это форма рациональности, логика которой конституируется в оппозиции к нелогичному, к «иному». В рамках экспериментального разума возможен опыт «иного», который концептуализируется как выход на границы своей внутренней логики. Реальность немыслимого осознаётся как предел логических возможностей.

4) «Иным» по отношению к логике может быть не только немыслимое (например, чувственный опыт), но и другая логика, так как

основоположения одной логической системы не могут быть описаны в понятиях другой, в этом смысле друг для друга они немыслимы.

5) Логика экспериментального разума подразумевает четыре аспекта: наличие в поле познания нерационализируемого опыта «иного» (1), концептуализацию несовпадения мыслимого и немыслимого (2), имманентную критику теории, осуществляемую благодаря этой концептуализации (3), установление границ мира и предметности в рамках трансформации теории (4).

6) Экспериментальный разум реализуется и концептуализируется в пространстве новоевропейского философского и научного дискурса в четырех формах: как взаимоопределение различных миров в рамках анализа мышления в модусе отношения субъекта к самому себе (1), как познание неразумной, недискурсивной природной реальности, полагаемой вне субъекта в модусе «субъект-объект» (2), как стремление одного «центра речи» понять другой «центр речи» в модусе «субъект-субъект» (3), как поле отношений знаков, получающих свои значения благодаря этим отношениям в модусе децентрирован-ного субъекта (4).

7) Эвристический и когнитивный потенциал понятия экспериментального разума позволяет описать в одних и тех же терминах философские дискурсы модерна и постмодерна, и тем самым обнаруживает их внутреннее единство, общее для них рациональное поле.

8) Философия модерна и философский постмодернизм реализуют стратегию экспериментального разума, так как содержат в качестве логических начал четыре аспекта этой стратегии. Экспериментальный разум является общим рациональным полем модерна и постмодерна.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. В исследовании выявлена теоретико-методологическую значимость понятия диалога как формообразующего принципа рационального мышления. Результаты диссертационного исследования обнаруживают логическое сходство философских дискурсов модерна и постмодерна, что позволяет переосмыслить ряд проблем, выдвинутых в рамках философского постмодернизма.

Результаты, полученные в исследовании, позволяют обосновать ценность классического научного и философского дискурса в контексте современной проблематики рациональности, позволяет переосмыслить понятия классической мысли в рамках современной философии.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке учебных курсов и при проведении нрактичес-

ких занятий по истории западной философии, истории и философии науки, систематической философии, а также в разработке программ специальных курсов по современной западной философии и по философии диалога.

Апробация работы. Отдельные положения и идеи диссертационного исследования апробированы в ряде докладов, среди которых доклад на российской конференции «Реальность медиа и повседневность» (Самара, Самарская гуманитарная академия, 17-18 октября 2009 года), доклад на российской конференции «Герменевтика сообщества» (Самара, 14-15 октября 2010 года), доклад на конференции «Метафизика старого и нового» (Самара, Самарская гуманитарная академия, 16-17 июня 2011 года), доклад на международной заочной научнопрактической конференции «Теоретические и практические аспекты развития современной науки» (Москва, Институт стратегических исследований, 20-21 октября 2011 года), доклад на международной заочной научно-практической конференции «Актуальные проблемы социологии, политологии, философии и истории» (Новосибирск, 17 октября 2011 года).

В течение нескольких лет (2008-2011) результаты полученные в ходе работы над диссертационным исследованием апробировались на лекционных и семинарских занятиях по истории западной философии (немецкой классической философии), по философии (для студентов нефилософских специальностей), а также по логике (математической, неклассической), читавшихся соискателем в Самарской гуманитарной академии.

Структура диссертации соответствует логике решения поставленных задач и служит их последовательному рассмотрению. Работа включает в себя введение, три главы, заключение и список использованной литературы. Общий объём диссертации — 212 с. основного текста и 19 с. списка использованной литературы и источников, включающего 239 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, осуществляется постановка проблемы, обозначается объект и предмет исследования. Формулируются задачи и теоретикометодологические основания работы. Анализируется степень разработанности поставленной проблемы, выдвигается ряд тезисов, выносимых на защиту, описывается инновационность диссертационного исследования.

В первой главе исследования «Единство рациональности как проблема современной философии и науки» анализируется проблема понятия рациональности в рамках современной философии и науки. Исследуется ситуация кризиса рациональности на материале современного научного и философского дискурса. В связи с этим анализируются концепции рациональности Ю. Хабермаса и К.-0. Апеля как варианты решения проблемы понимания рациональности в современной философии. Анализу подвергается понятие классической рациональности. Монологичность классической рациональности становится объектом критики в рамках постпозитивистской философии науки. Эта критика демонстрируется в связи с концепциями Т. Куна, И. Лакатоса, К. Хюбнера, П. Фейерабенда. Современная рациональность проблематизируется в горизонте понятий историчности, релятивизации, деонтологизации и размывания методологических границ. Процессы проблематизации рационального дискурса также эксплицируются в связи с философской культурой XX века, представленной философским постмодернизмом Ж. Деррида, Р. Барта, Ж. Лакана, Ж. Делёза, М. Фуко. Особое внимание уделяется проблеме историчности рациональности и возможности исторической реконструкции. Проблема возможности единого поля рациональности модерна и постмодерна анализируется в связи с концепцией познающего разума

В. С. Библера.

В первом параграфе первой главы «Динамика дискурса о рациональности» проблема понятия рациональности в современной науке и философии связывается с отсутствием общепринятых формулировок и подходов к её пониманию. Показано, что не наблюдается единства мнений относительно понятия рациональности, её основных типов, характеристик. В. Н. Порус подчёркивает, что под вопросом сама необходимость общепринятого понимания рациональности. А. Ф. Зотов подтверждает кризисный статус дискурса о рациональности в последние годы и связывает его с общекультурной ситуацией в

современном мире. Другие отечественные мыслители указывают на то, что в основе проблематики рациональности лежит традиционная для философии дихотомия разума и рассудка, имеющая серьёзные социальные и культурные последствия в наши дни. А. Ф. Зотов в качестве корня проблематизации рационального познания выделяет процесс отчуждения науки и техники. Т. В. Филатов кризис в современной, постнеклассической науке описывает в понятиях бюрократизации, имитации научного творчества, избытка неклассифицированного эмпирического материала, отсутствия логической целостности и чётких междисциплинарных границ. По мнению Филатова, самая серьёзная проблема рациональной культуры состоит в собственническом отношении человека к природе, которое приведёт не только к замещению биосферы техносферой, но и к катастрофе планетарного масштаба.

Анализируется ряд современных концепций рациональности, нацеленных на преодоление кризиса рациональной культуры. К.-0. Апель — с позиции трансцендентального прагматизма - понимает рациональность как интерсубъективность. Коммуникативная способность изначально присуща сознанию, а рациональность определяется Апелем как способность человека к самоопределению и организации собственного знания в рамках коммуникативного сообщества. Ю. Хабермас также считает коммуникацию базовым элементом рациональности. В господстве коммуникативной рациональности Хабермас видит будущее человечества как единого коммуникативного сообщества с общепринятыми правилами социального поведения.

Прояснение ситуации кризиса рациональности осуществляется в контексте анализа понятия классической рациональности, которая интерпретируется в терминах наблюдения, внешней эксплицированности объекта, логической простоты субъекта, непрерывности поля опыта. Наконец, классическая рациональность описывается как монологич-ная, автономная система мышления, последовательный отказ от которой в рамках самой теории научной рациональности осуществляется лишь во второй половине XX века. Социально-исторический анализ знания проводится в русле постпозитивизма и постнеклассической науки и обнаруживает, что основания рациональной мыслительной культуры лежат в нерациональных, конкретных исторических обстоятельствах. Т. Кун для описания моментов развития научной рациональности вводит понятие «парадигмы», исторически обусловленного способа аккумуляции знания. И. Лакатос стремится сделать философию науки более реалистичной, обращается к историческому материалу и показывает нерациональные основания рационального. К. Хюбнер использует

нятие интерсубъективности как общезначимости, легитимирующей взаимодействие мыслящих субъектов, и обнаруживает, что научная рациональность лишь один из многих её видов. П. Фсйерабенд говорит о несоизмеримости научных парадигм, а также отдельных теорий, и вводит понятие контриндукции как механизма научного творчества. Постпозитивисты осуществляют направленную критику монологизма европейского мышления, но вместе с тем проблематизируют ситуацию раскола в понимании рациональности. Постнеклассическая рациональность с точки зрения её классического идеала может рассматриваться не иначе как состояние кризиса. Современное состояние научной рациональности прослежено в связи с анализом особенностей синергетики и постнеклассического знания. Показано, что в современной науке реализован комплексный подход к познаваемой реальности, не ограниченный традиционным дискурсом. Однако эти изменения не могут привести к качественному скачку в науке, так как отсутствуют единые прочные основания научной рациональности.

Во втором параграфе первой главы «Проблемы современной рациональности» выявляется ряд методологических препятствий в исследовании проблемы рациональности. Особое внимание уделяется осмыслению проблемы историчности разума, впервые озвученной в трудах постпозитивистов в рамках критики классической науки. Отмечается релятивизм современной рациональности, крайняя форма которого не допускает построения концепций разума, указывает на серьёзные проблемы в понимании рациональности вообще. Выявляется процесс размывания границ: методологических, предметных, дисциплинарных; очевидной становится невозможность построения дисциплинарной истории науки. Очерчивается проблема деонтологиза-ции, состоящая в том, что рациональная реконструкция теряет связь с реконструируемой реальностью. Данные проблемы эксплицируются не только в связи с наукой, но и в связи с философией. Философская концептуализация проблем рациональности обнаруживается во французской мысли второй половины XX века (деконструктивизм, постструктурализм, постмодернизм). Процессы деонтологизации знания связываются с методом деконструкции Ж. Деррида, с идеей «плавающего означаемого» Ж. Лакана. Проблематизация языка и форм дискурса как инструмента власти осуществляется в рамках работ Р. Барта. Рациональность как механизм всеобъемлющего контроля пробле-матизируется М. Фуко. О постмодерне как о кризисе традиционного дискурса говорит' Ж.-Ф. Лиотар. Ж. Делёз в рамках шизоанализа доводит процессы деонтологизации, релятивизации и размывания гра-

пиц рационального знания до предельного выражения. Особое внимание уделяется анализу проблемы историчности разума. Выясняется, что современному рациональному дискурсу не хватает достаточных оснований для построения концепции разума. В связи с этим поднимается вопрос об актуальности традиционного дискурса рациональности в пространстве современной мысли.

В третьем параграфе первой главы «Возможность единого поля рациональности модерна и постмодерна» исследуется проблема возможности установления общего поля новоевропейской рациональности. Актуальность рационального дискурса модерна в пространстве современной мысли выявляется в горизонте анализа концепции познающего разума В. С. Библера. Понятием «познающий разум» Библер описывает ситуацию в научном и философском мышлении Нового времени, существенная черта которого — претензия на исчерпывающее рациональное познание. Познающий разум элиминирует нерационали-зируемые аспекты предметности, редуцируя бытие к понятию бытия. В связи с этим очевидно, что базовые понятия классического философского дискурса не соответствуют реалиям современного мышления по причине редукционизма и монологизма познающего разума, который не допускает никакой реальности кроме той, что может быть познана и описана. Эти понятия могут быть переосмыслены в пространстве современной философии в горизонте идеи диалога как принципа рациональности. Таким образом, общее псле рациональности модерна и постмодерна возможно как пространство диалоговой рациональности.

Во второй главе исследования «Экспериментальный разум как форма рациональности» исследуются эксперимент и экспериментальный разум. Понятие эксперимента формулируется в рамках анализа концепций Р. Бэкона, В. С. Библера, А. В. Ахутина. На основе понятия мысленного эксперимента и исследований эксперимента в современной философии формулируется понятие экспериментального разума. В рамках аналитики экспериментального разума описывается стратегия экспериментального разума, подразумевающая четыре аспекта, а также выявляются четыре формы, в которых экспериментальный разум реализуется и концептуализируется в пространстве новоевропейского философского и научного дискурса. Наконец, выясняется эвристический потенциал экспериментального разума и целесообразность введения этого понятия в контексте данного исследования.

В первом параграфе второй главы «Эксперимент как метод познания в философии и науке» анализируется понятие эксперимента

как метода философской и научной рефлексии. Несмотря на то, что в конкретных науках (физика, психология, социология) эксперимент давно применяется и анализируется как метод, в современной философии не представлено развёрнутого понимания эксперимента и соответствующей проблематики познания. В связи с этим в рамках исследования представлений Р. Бэкона эксперимент интерпретируется в качестве такого способа организации мышления, при котором нельзя точно определить, что мышлению противополагается, над чем именно проводится эксперимент (1). В рамках мышления отношение к противопоставленному оказывается нетеоретическим (2). Анализируется идея эксперимента В. С. Библера, который видит смысл эксперимента в концептуализации принципиального несовпадения предмета мыслимого, интеллигибельного и предмета реального, вещи в себе. В связи с этим эксперимент определяется как логический процесс, в горизонте которого мышление выстраивается и модифицируется в оппозиции к немыслимому. Этот мысленный эксперимент понимается как прообраз любого познания, в том числе научного и философского.

Во втором параграфе второй главы «Аналитика экспериментального разума» формулируется понятие экспериментального разума. Это форма рациональности, формообразующим принципом которой является мысленный эксперимент. В горизонте экспериментального разума опыт возможен как выход на границы внутренней логики, реальность немыслимого осознаётся как предел логических возможностей. В рамках аналитики экспериментального разума тематизируется стратегия экспериментального разума, подразумевающая несколько аспектов: столкновение логики мышления с иным, наличие ^рационализируемого опыта (1), концептуализация радикального различия мыслимого и немыслимого (2), имманентная критика дискурса, осуществляемая благодаря и параллельно этой концептуализации (3), установление границ мира и предметности в рамках трансформации дискурса (4). Обнаруживаются четыре формы, в которых экспериментальный разум реализуется и концептуализируется в пространстве новоевропейского философского и научного дискурса: экспериментальный разум разворачивается в оппозиции к самому себе (1), в оппозиции «субъект-объект» (2), «субъект-субъект» (3) и как децептрированный субъект (4).

В третьем параграфе второй главы «Экспериментальный разум в горизонте проблемы единого рационального поля модерна и постмодерна» демонстрируется, что целесообразность аналитики экспериментального разума и введения этого понятия определяется тем, что с его помощью различные философские формации (модерн и постмодерн)

описываются и интерпретируются в одних и тех же терминах. Так изначальная слабость традиционного дискурса, переживаемая мыслителями Нового времени как необходимость опытного познания (1) провоцирует становление экспериментального метода. В рамках новоевропейской философии и науки создаётся мысленный конструкт, описывающий сущность явления, однако этот же конструкт, выступая в качестве основы для эксперимента, меняется в зависимости от того, как поведёт себя «реальность». Так в рамках экспериментального разума Нового времени осуществляется различение мыслимого и немыслимого, предмета сконструированного и реального (2). Акцентирование, вербализация этого несовпадения вовлекает философскую мысль в процесс самокритики и переопределения начал (3), превращая философию в наукоучение, что в конечном итоге ведёт к установлению границ предметности в понятии предмета как конструкта (4).

В свою очередь в рамках постмодернизма как одного из проявлений постнеклассической мысли проблематизируется классическое мышление, выявляется его неспособность схватывать реальный, нетеоретический опыт (1). Концептуализация несовпадения мыслимого и немыслимого (2) проводится в данном случае через принцип радикального «различия», который делает возможным опыт немыслимого. В рамках мышления задаются логические условия ненормального (шизофренического) опыта и, тем самым, концептуализирует несовпадение своего и «иного». Постмодернизм истолковывается не как отказ от познавательной деятельности вообще, но как отрицание монологической, универсально-теоретической формы мышления эпохи модерна, то есть как имманентная критика классического дискурса (именно классического, а не какого-либо другого) (3). Апофатическая направленность постмодернистского мышления оказывается своеобразным путем постижения истины, отягощённой теоретическими конструкциями. Трансцендентальный эмпиризм Ж. Делёза интерпретируется как методология мышления немыслимого, недискурсивного, парадоксальным образом проникающего в пространство дискурса. Делёз обозначает различие мыслимого и немыслимого как формообразующий принцип философии и мышления вообще и, тем самым, задаёт новую оптику и условия нового опыта (4). Так, логика научного и философского дискурса модерна и постмодерна разворачивается как стратегия экспериментального разума, что указывает на общее рационально-экспериментальное поле этих форм дискурса.

Третья глава исследования «Экспериментальный разум как единая рациональность модерна и постмодерна» в развёрнутой форме

устанавливает, что экспериментальный разум является тем общим рациональным полем, тем типом рациональности, который господствует в научной и философской европейской традиции с Нового времени и до наших дней, соединяя в себе рациональную логику модерна и постмодерна. Эта логика эксплицируется на философском и научном материале, относящемся к соответствующим периодам в истории Европы. При этом рациональность дискурсов модерна и постмодерна интерпретируется как экспериментальная. Существенные черты рационального дискурса модерна выявляются на материале научных оптик первых учёных-экспериментаторов Р. Бэкона, Н. Коперника, Г. Галилея, Ф. Бэкона, Р. Декарта и философской концепции И. Канта. Предельной реализацией познающего разума Нового времени выступает философия Г.В.Ф. Гегеля, на основе анализа которой также обнаруживаются черты экспериментального разума. Экспериментальная стратегия философии постмодернизма выявляется в связи с идеями Ж. Делеза. В горизонте концепции экспериментального разума обнаруживается общее рациональное поле, в котором разворачивалось творчество этих философов.

В первом параграфе третьей главы «Экспериментальный разум как проект модерна» стратегия экспериментального разума прослеживается в связи с процессом становления научной рациональности Нового времени. Этот процесс сопровождается концептуализацией несовпадения логики науки с иными логическими мирами-дискурсами (герметизм, магия, аристотелизм). Одновременно происходит определение границ научной теории, а также тематизация её предметной области. Выясняется, что экспериментальное знание конституируется не в противопоставлении некой опытной реальности природы, а в оппозиции к традиционному дискурсу. Именно в этом логическом противостоянии (в диалоге) и формируются основные положения науки. Взаимосвязь мышления и его начал, их диалог (познание) выступает в качестве «двигателя» науки, стимулом для её имманентной критики и трансформации.

Экспериментальная стратегия в рамках философии модерна прослеживается на материале анализа идей И. Канта, который намеренно, с пониманием необходимости этого действия выстраивает оппозицию мышления и немыслимого, познаваемого и непознаваемого и тем самым легитимирует свою собственную познавательную позицию. Вместе с тем вся философия Канта разворачивается как критика, а именно имманентная критика классического нововременного философского дискурса, который обнаруживает свои недискурсивные пределы. На-

конец, выстроив оппозицию субъекта и вещи самой по себе, Кант переосмысливает и устанавливает новые границы предметности, ранее неизвестные европейской философии. Он вводит понятие предмета как мысленного конструкта, идеализированной схемы, полученной в результате обработки чувственных данных.

В связи с анализом философской оптики Г. Гегеля выясняется, что монологизм его системы оказывается поводом для развертывания диалога. Различные логические миры, встречаясь в пространстве его рационального дискурса, продолжают продуцировать свои смыслы, тем самым стимулируя друг друга, провоцируя трансформацию. Выявляется, что экспериментальный разум, становление которого связано с философией и наукой Нового времени, не ограничивается этой эпохой. Напротив, именно экспериментальный разум является формообразующим принципом рациональности модерна, которая, следуя экспериментальной логике, обнаруживает свои логические пределы (в виде монологизма) и трансформируется в иной тип дискурса. Гегелевская диалектика демонстрирует стратегию экспериментального разума в философии модерна, доводит до предельных идеализаций те отношения, которые возводились ещё Галилеем в научном познании. Экспериментальная стратегия переносится в сферу чистого мышления. Таким образом, философский и научный рациональный дискурс модерна обнаруживает себя как форма экспликации экспериментального разума, так как конституируется его стратегией.

Во втором параграфе третьей главы «Реализация экспериментального разума в философии постмодерна» обосновывается экспериментальный характер логики постмодернистского дискурса. Логика экспериментального разума вменяет методологическое различие любой концептуализации. На основе анализа философских идей Ж. Де-лёза как одного из наиболее влиятельных постмодернистов, в философии которого реализуется метод мысленного эксперимента (Я. И. Свир-ский), делается вывод, что принцип радикального различия организует познавательную позицию Делёза, обозначенную как трансцендентальный эмпиризм. Конституируется изначальная дискурсивная оппозиция мыслимого и немыслимого (языка и вещи) как предпосылка достоверности, подлинности мысли. В горизонте этой оптики задаются условия для парадоксального опыта, опыта «иного». Реальный опыт понимается как опыт немыслимого, схваченного по ту сторону антропологических предикатов. Философия Делёза обнаруживается как экспериментальная, так как задаёт новую оптику и конституирует новый опыт.

В заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования, делаются главные выводы, а также намечаются перспективы дальнейших исследований экспериментального разума.

Основное содержание диссертации отражено в публикациях автора:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях:

1. Савинцев А. А. Экспериментальная оптика и неклассическая рациональность // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. «Философия». — 2010. — № 5(79). — С. 21—26.

2. Савинцев А. А. Экспериментальный разум. Традиция и современность // Вестник Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина. Философия. — 2011. — № 2 (Том 2). — С. 129—137.

Статьи, опубликованные в периодических научных журналах и сборниках научных трудов:

1. Савинцев А. А. Экспериментальный разум Нового времени // МЬ^нга уегЬогат’2005: тело, смысл, субъект : сб. ст. — Самара : Самар, гуманит. акад., 2006. - С. 158-166.

2. Савинцев А. А. «Эксперимент» на экране в контексте экспериментального разума Нового времени // КНхШга уегЬогит’2006: топология современности : сб. ст. — Самара : Самар, гуманит. акад., 2006. — С. 134—148.

3. Савинцев А. А. Кант и «коперникаиский поворот» к гуманитарному познанию // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». — 2009. — № 1(5). — С. 73—81.

4. Савинцев А. А. Современная рациональность; проблемы и перспективы // Теоретические и практические аспекты развития современной науки: Материалы 1 международной научно-практической конференции 20-21 октября 2011 г. — М.: Институт стратегических исследований, 2011. — С. 136—142.

5. Савинцев А. Л. Современная философия как проблема // Актуальные проблемы социологии, политологии, философии и истории : материалы международной заочной научно-практической конференции. — Новосибирск: Априори, 2011. — С, 41—45.

Автореферат диссертации

Компьютерная верстка С. В. Бородина Подписано в печать 22.12.2011. Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная.

Уел. печ. л. 1,2. Псч. л. 1,0.

Тираж 100 экз. Заказ № 370.

Издательство Самарской гуманитарной академии 443011, Самара, 8-я Радиальная, 6. Тел.: 926-26-40 Отпечатано в Самарской гуманитарной академии

Текст диссертации на тему "Экспериментальный разум в контексте проблемы единства рациональности"

61 12-9/207

Негосударственное образовательное учреждение Высшего профессионального образования «Самарская гуманитарная академия»

Савинцев Алексей Александрович

Экспериментальный разум в контексте проблемы единства рациональности

09.00.01 Онтология и теория познания

Диссертация на соискание учёной степени кандидата философских наук

На правах рукописи

Научный руководитель доктор философских наук, профессор Лишаев Сергей Александрович

Самара - 2011

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение..................................................................................................................................................4

Глава 1. Проблема единого рационального поля в современной философии и науке................................................................................................................................................21

§ 1. Динамика дискурса о рациональности..........................................22

77. 1.1. Проблема понятия рациональности........................................22

П. 1.2. Рациональность эпохи модерна: классичность как завершённость....................................................................................................................30

77. 1.З.Проблематизация классической рациональности: критика монологизма......................................................................................................................34

§ 2. Проблемы современной рациональности.......................................45

П.2.1. Кризис рациональности и его осмысление в современной науке......45

П. 2.2. Деконструкция рациональности в философии постмодернизма.....50

П. 2.3.Проблема исторического характера рациональности..................60

§ 3. Возможность единого поля рациональности модерна и постмодерна.. .65

П. 3.1. Рациональность модерна в горизонте познающего разума...........65

П. 3.2. Редукционизм базовых понятий философии модерна...................69

П. 3.3.Диалог как формообразующий принцип единого поля рациональности............................................................................................................75

Глава 2. Экспериментальный разум как форма рациональности............79

§ 1. Эксперимент как метод познания в философии и науке....................79

77.7.7. Проблема философского осмысления эксперимента..................79

П. 1.2. Эксперимент Р. Бэкона как замысел........................................81

П. 1.3.Мысленный эксперимент как прообраз рационального

познания.............................................................................................§4

§ 2. Аналитика экспериментального разума.........................................88

П. 2.1.Понятие экспериментального разума.......................................88

П. 2.2. Стратегии экспериментального разума...................................91

П.2.3.Формы реализации экспериментального разума в пространстве

научного и философского дискурса модерна и постмодерна.................93

§ 3. Экспериментальный разум в горизонте проблемы единого рационального

поля модерна и постмодерна.............................................................95

П. 3.1. Когнитивные ресурсы экспериментального разума.....................95

П.3.2.Экспериментализм рационального дискурса модерна...................96

П. 3.3. Философский постмодернизм как реализация стратегии экспериментального разума........................................................100

Глава 3. Экспериментальный разум и общее рациональное поле модерна и постмодерна.................................................................................106

§ 1. Экспериментальный разум как проект модерна...............................107

П. 1.1. Экспериментальный разум в контексте становления научного

эксперимента...........................................................................107

П. 1.2. Реализация экспериментального разума в научном познании Нового

времени......................................................................................120

П. 1.3. Экспериментальный разум как логика классического философского

дискурса: эксперимент в метафизике............................................141

П. 1.4.Логика познающего разума модерна в горизонте

.У

экспериментального разума.........................................................155

§ 2. Реализация экспериментального разума в философии постмодерна......172

77.2.1 .Экспериментальный разум как логика различия........................173

П.2.2.Шизоанализ как попытка радикального эксперимента...............184

Заключение................................................................................191

Список использованной литературы и источников..............................194

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена тем, что обсуждение проблемы рациональности находится сегодня в состоянии кризиса. Традиционное представление о рациональности, сформированное в Новое время, ввиду реалий современного мира потеряло свою актуальность, вместе с ним отвергнуты и традиционные принципы разумного - всеобщность и необходимость. Вследствие этого построение общепринятой концепции рациональности оказывается невозможным, и феномен человеческого разума тематизируется как серьёзная философская проблема.

Данная ситуация описывается рядом исследователей как «конец истории», «конец науки». Эти понятия означают, что научно-рациональный дискурс исчерпал свои когнитивные возможности и более не способен адекватно и эффективно решать задачи, стоящие перед человечеством. Весьма популярной в философских кругах оказывается критика классического идеала рациональности, а также скептическое отношение к рациональности вообще как к конститутивному элементу жизненного мира.

Проблема понимания существа и возможностей человеческого разума выходит за рамки науки или философии, но касается судьбы всей европейской цивилизации. История этой цивилизации неразрывно связана с философским осмыслением Разума, с верой в его безграничные возможности и высокое предназначение. И сегодня, несмотря на эволюцию философских идей, европейская культура - это культура целерациональная. Экспериментальная наука является важнейшими фактором её существования, со временем её значение в судьбе человечества лишь возрастает. Однако мы находимся в ситуации, когда разум является проблемой, когда не понятно, что считать разумным, к чему стремиться и как действовать. Релятивизация, охватывает философию и науку, проникает также в сферы этики, эстетики, повседневного мышления. Это говорит о том, что исследование рациональности на сегодняшний день актуально как никогда.

Известно, что в соответствии с классическим идеалом рациональности познавательная деятельность - это объективный, общезначимый, завершаемый процесс постижения истины, чёткость и неизменность которого легитимируется статичностью самого познаваемого - бытия. Подобный гносеологический оптимизм и вера во всесилие рационального познания властвовали над умами людей в Новое время.

На пути к XX столетию эта установка претерпела множество изменений, однако, можно с уверенностью сказать, что до 60-х годов XX века представление об эксплицируемой и рационально познаваемой истине среди исследователей научного знания в целом не подвергалось сомнению. Рациональность мыслилась как одна-единственная, она же - научная.

Однако вторая половина XX века ознаменовались радикальным изменением здания науки, которая существует отныне как социальный институт («Большая наука»), сложная дифференцированная система, имеющая политическое значение и далеко не только когнитивные цели. В начале 60-х годов в свет выходит «Структура научных революций» Т. Куна, выразившая зарождавшееся стремление научного сообщества применить к анализу науки и рациональности социологический подход, исследовать знание с точки зрения его социальных предпосылок. Труд Куна, а также более ранние работы К. Поппера ознаменовали становление постпозитивистского направления в философии науки, а в каком-то смысле и возникновение философии науки в целом.

В этот период философская рациональность сталкивается с рядом трудностей. Наиболее существенная связана с тем, что исследование науки с точки зрения её социальных предпосылок ведет к исчезновению «истины» как критерия научного знания. Корень науки и, стало быть, рационального усматривается в различных формах социальных практик, а не в когнитивной целесообразности и стремлении к истине. Последняя радикально переосмысливается или в ряде случаев вообще лишается статуса научного ориентира, ввиду чего и сама рациональность теряет четкие границы и

становится проблемой. Отсутствие стабильного предмета познания ведёт к релятивизации методов такого познания. Если раньше единство рациональности базировалось на неизменных свойствах познаваемого (всеобщее и необходимое), то теперь индивидуальное (с традиционной точки зрения случайное) может стать формообразующим принципом разума.

Особую яркость и отчётливость данная проблема приобретает в связи с литературным, философским и общекультурным движением второй половины XX века, известным как постмодернизм. Сегодня вполне оправдано говорить о завершении проекта философского постмодернизма. Он уже состоялся, поэтому мы можем говорить о нём с некоторой дистанции как об одном из последних фактов в истории европейской философии. Как вектор философского мышления постмодернизм демонстрирует ряд принципов, которые с точки зрения классического идеала рациональности воспринимаются как враждебные, противоречащие началам логики тождества. Среди этих моментов междисциплинарностъ. У философии постмодернизма нет строгих границ: ни предметных, ни дисциплинарных. Философская мысль живёт в творчестве специалистов различных сфер, мыслителей и интеллектуалов, которых сложно назвать философами в строгом смысле слова.

Однако размывание границ предметности ведёт и к определённому методологическому однообразию: любое исследование осуществляется как исследование текста. Факты и явления существуют лишь в рамках знаковой системы, которая и становится центром внимания мыслителя. Данная установка выражается в концепции «нарратива»: традиционно понимаемый мир переносится в сферу текста, в таком качестве можно рассматривать буквально все {интертекстуалъностъ). Текст, в свою очередь, анализируется по всем правилам литературоведения: исследуется сюжетная линия, жанровые особенности, тропы. Традиционные методы философствования заменяются отдельными методами гуманитарных дисциплин (история, филология).

Особого внимания заслуживает деконструкция, метод работы постмодерниста, подход к анализу текста. Суть его в том, что внимание исследователя фокусируется не на традиционно понимаемом смысле или основной идее текста, а на скрытых (как от читателя, так и от автора), бессознательно используемых речевых конструкциях, имеющих историческое и социальное происхождение. Деконструкция, таким образом, используется как метод разрушения рациональной метафизики, становится центром философской рефлексии.

Важно также, что в рамках философской оптики постмодернизма обыденное сознание, повседневность становится не менее важным материалом для анализа, чем специально настроенное, очищенное сознание учёного. И то, и другое теряет свою уникальность, растворяясь в языковых формах и структурах текста.

Наконец для постструктурализма как своеобразного философско-теоретического воплощения постмодернизма характерна всесторонняя критика рационалистических схем объяснения: кристальная ясность и очевидность, некогда почитаемые как начала любой философии, оказываются чересчур подозрительными, навязчивая чёткость, определённость и объективность рассматриваются как проявления стратегий власти.

Очевидно, что подобные традиционные формулировки «не подходят» постмодернистской философии, которая намеренно отказывается от проведения чётких границ где бы то ни было. Понятие предмета познания рассыпается ввиду особой оптики мышления, равно как и понятие автора, дисциплины. Критическое отношение к классике поставило постмодернистскую мысль в ситуацию, в которой её самоопределение весьма проблематично.

Эта оппозиция тематизируется в философской литературе как проблема модерна и постмодерна. Модерн - это формация европейского общества, которая по смыслу противостоит обществу традиционному. Принято связывать эпоху модерна с рождением науки Нового времени, с торжеством

Просвещения, научно-рационального дискурса, с бурным развитием техники и средств производства, с оформлением в правовой сфере личных и политических свобод. В рамках модерна формируются философские идеи о всеобщих законах бытия, истории, общества. Понятие «постмодерн» обозначает процесс становления новой формации европейкой культуры, новой рациональности, которая отличается радикальным неприятием и критикой модерна.

Методологические различия философии модерна и постмодерна не позволяют говорить о единстве этих форм мыслительной культуры. С другой стороны, их изоляция также непродуктивна: отвергая наследие традиции, постмодерн лишается собственных оснований и не может быть понят как форма рациональности. В этой ситуации не понятно, что такое постмодерн как современная философия, какое место он занимает в исторической перспективе.

В данной связи следует прояснить, в каком значении в данном исследовании используются понятия модерна и постмодерна. Традиция модерна в данном случае понимается в широком смысле: этим понятием обозначается мыслительная культура, становление которой приходится на окончание эпохи Возрождения и связывается с первой научной революцией. Эта традиция существует в европейской культуре вплоть до 60-х годов XX века и обозначается также понятиями классической и неклассической рациональности. Понятие постмодерна указывает в данном исследовании на тип мыслительной культуры второй половины XX века, который также обозначается как постнеклассическая рациональность.

Мы говорим о постмодерне как о выражении современной ситуации в философии в том смысле, что в рамках этого направления тематизированы основные тенденции, свойственные динамике современной культуры. Также ввиду завершённости философского постмодернизма можно говорить об исследовательской дистанции по отношению к его принципам, которые на сегодняшний день также глубоко осмыслены. Конечно, в пространстве

современной мысли существуют примеры более актуальных, непостмодернистских философских исследований, например, когнитивизм Д. Деннета, респонзитивная рациональность Б. Вальденфельса. Однако построение этих концепций ещё не завершено, поэтому объективная оценка их значения для философии и культуры преждевременна.

Проблема раздробленной новоевропейской рациональности, которая утрачивает в ситуации кризиса самоидентичность и существует в виде отдельных типов рациональности, приобретает особый смысл в контексте анализа истории экспериментальной науки. Будучи порождениями эпохи модерна, научная рациональность и экспериментальный метод получения знания актуальны и в наше время. Возможно, анализ экспериментальной составляющей новоевропейской рациональности способен прояснить существенные черты и динамику этой рациональности.

Степень теоретической разработанности темы. Проблема разума и рациональности пронизывает всю европейскую философию. Её первоначальная проработка связана с именами греческих философов (Платон, Аристотель), в трудах которых разумное оказывается и целесообразным, и прекрасным, и благим. Уже средневековая философия утрачивает этот комплексный подход, понимая разум главным образом в его дискурсивно-понятийном аспекте. Новое время ознаменовано становлением рационализма как метода познания и вектора философии (Р. Декарт, Ф. Бэкон, Г. Лейбниц, Б. Спиноза, Дж. Локк, Т. Гоббс, Д. Юм). Неоценимый вклад в понимание рассудка, разума и его способностей внесла немецкая классическая философия в лице И. Канта, И. Фихте, Ф. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля.

Собственно, проблематизация разума и понимание рациональности как проблемы философии познания наибольший размах приобретает к рубежу XIX и XX столетий. Это связано с концептуализацией иных форм познания мира, в результате чего рационализм утрачивает прежнее значение. Иррационализм, оформленный на уровне мировоззрения, в той или иной мере присущ таким

философам, как А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, С. Кьеркегор, Ф. Якоби, В. Дильтей, О. Шпенглер, А. Бергсон. С этого времени единое поле рациональности осмысливается как проблема. Так, анализом рациональности, и главным образом научной рациональности занимается философия позитивизма (О. Конт, Г. Спенсер, Дж. Милль, Э. Мах, Р. Авенариус), неокантианства (Э. Кассирер, Г. Коген, П. Наторп, В. Виндельбанд, Г. Риккерт) и неопозитивизма или логического позитивизма Венского кружка (К. Гёдель, Р. Карнап, О. Нейрат). Неопозитивисты осуществляют последнюю в истории новоевропейской философии попытку построения концепции такой научной рациональности, которая предполагает получение знания из чувственного опыта.

Постпозитивизм предлагает критику этой концепции и радикально новое понимание рациональности (Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд, М. Полани, С. Тулмин, Дж. Агасси, М. Вартофский). Близкие им идеи высказывают К. Поппер, К. Хюбнер, X. Ленк, X. Филд, Г. Башляр, М. Фуко. В рамках этого течения научное знание вперв