автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Научная рациональность и свобода

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Никитин, Станислав Васильевич

Введение.

Глава I. ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ПРОБЛЕМЫ СВОБОДЫ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРЫ.

§ 1. Онтологические обоснования статуса свободы.

§ 2. Эпистемологические парадигмы понимания свободы.

§ 3. "Научный разум" Нового времени и парадокс свободы.

Глава II. ' СВОБОДНАЯ РАЦИОНАЛЬНОСТЬ'' И

РАЦИОНАЛЬНАЯ СВОБОДА".

§ 1. Регулятивная функция рациональности и научно-познавательная динамика.

§ 2. Нормативность научной коммуникации: возможности корректировки.

§ 3. Трансцендирование как способ разрешения проблемы противоречия рациональности и свободы.

Глава III. НАУЧНАЯ РАЦИОНАЛЬНОСТЬ В ПРОЯВЛЕНИЯХ

РАЗУМА.

§ 1. Разум, креативность и научная рациональность.

§ 2. Научная рациональность и воображение.

§ 3. Символизация и научно-исследовательская деятельность.

Глава IV. СВОБОДА И СМЕНА ТИПОВ НАУЧНОЙ

РАЦИОНАЛЬНОСТИ.

§ 1. Свобода и новое знание.

§ 2. Рациональность и творчество ученого.

§ 3. Метафизическая рациональность и наука.

Глава V. ПОЗНАЮЩИЙ РАЗУМ И ИДЕЯ "МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ

СВОБОДЫ".

§ 1. Научная рациональность в постмодернистских концепциях.

§ 2. Рациональность научного познания: методология и свобода.

§ 3. Интегративный образ науки в контексте идеи новой рациональности.

Введение диссертации2002 год, автореферат по философии, Никитин, Станислав Васильевич

Актуальность темы исследования. Сегодня мы являемся свидетелями критического отношения к нормативной идеологии во всех ее проявлениях. Это обстоятельство не следует бездумно принимать и голосовать за отбрасывание нормативного мышления вообще. Никто не в состоянии, будь то в области экономики, морали или науки, обходиться без определенных норм, которые вырастают из практики и истории и находятся под их воздействием. Если перед человеком ставится некоторая цель, он подчиняет ей свое мышление и деятельность, отбрасывая все второстепенное. Однако свою жизнь вряд ли стоит приносить в жертву одной-единственной цели. Развитая культура всегда содержит некоторое свободное пространство, в котором можно подвергнуть сравнению разные нормативные системы и рискнуть на выход за пределы каждой из них. Тем самым мы приходим к тому, что можно назвать ненормативным подходом к понятию рациональности.

В то же время все шире укореняется мнение, что научное познание в своей рациональности не только не универсально, но, напротив, представляет собой предельный случай. И именно поэтому наука способна к таким эффективным результатам, которые могут быть использованы в практике. Вместе с тем эта предельность ведет, по мнению целого ряда современных исследователей, к тому, что за нарочитой искусственностью научно-познавательных структур теряется истинное бытие, в том числе и бытие человеческое. Наличие посредника в восприятии мира интерпретируется как ограничение не только познавательных возможностей человека, но и самой человеческой свободы. "Интеллектуальная тюрьма" сковывает творческий потенциал ученого, а в части результатов, то есть получаемого знания, ведет к проявлению антигуманной сущности технократического подхода к реальности. Рациональность и свобода представляются антиподами, противостояние которых должно завершиться гибелью одного из них. Такова позиция отдельных представителей постпозитивизма (в частности, многих представителей Бостонской школы науковедческих исследований, прежде всего, П. Фейерабенда) и практически всех философов, относимых к такому течению современной европейской мысли, как постмодернизм.

Разнообразие точек зрения на природу, место и роль науки в современном обществе не просто интересно само по себе. Крайние позиции -от придания науке статуса демиурга до беспощадной критики науки и научной рациональности - свидетельствуют о том, что сложившаяся ситуация действительно нестандартна и в то же время неслучайна. Несовместимость разума и свободы наступает тогда, когда процессы повсеместной рационализации жизни, понимаемые как расширение господства "технической целесообразности", охватывают все сферы жизнедеятельности человека, вплоть до навязывания ему стандартов поведения и досуга, манипуляции его сознанием, что, естественно, никак не согласуется с целями и духом свободы. Интерпретация разума только как способности к мысленному упорядочению мира приводит к сведению идеи разума в понятие рациональности, являющейся лишь его инструментальной стороной, трактуемой как логичность в сфере мышления и эффективность в сфере практической деятельности. В этих условиях ценности свободы могут сохраняться уже не благодаря, а вопреки прогрессирующей рационализации жизни.

Поэтому опыт прошлого столетия, часто устрашающий, вполне обоснованно привязывается к особенностям освоения мира на основе научных данных, в целом к процессу абсолютизации научного познания. Конец столетия был наполнен спорами о дальнейших путях развития науки. Однако вне философского осмысления положения дел и без обращения к истории науки, прежде всего истории ее возникновения, данная проблема вряд ли может быть разрешена. Некритические восхваления, с одной стороны, и погромная критика науки - с другой, сами по себе не способны наметить реальную стратегию возможных изменений или коррекции в научной деятельности, не говоря уже об обосновании такого рода преобразований. Закономерным итогом столкновения стал лозунг "Назад к Канту!", родившийся еще в XIX веке и неожиданно ставший популярным в конце века XX, свидетельствует о том, что декларативные заявления по поводу науки потеряли свою былую привлекательность. Только мысленное возвращение к истокам этого феномена может разрешить затянувшийся спор.

Данный тезис можно было бы эксплицировать, поставив вопрос в стиле И. Канта: "Как возможна наука?". Этот вопрос интересовал Ф. Бэкона и Р. Декарта, потому что они имели дело с безусловно новым феноменом. Проделав серьезную теоретическую работу по осознанию и обоснованию практической значимости и эффективности науки, эти мыслители создали предпосылки для дальнейшего осмысления возможностей человека в научном освоении мира. Тем не менее последующие поколения теоретиков сфокусировали свое внимание на механизмах получения нового знания и их оптимизации. Тем самым неоднозначный и противоречивый процесс научного познания как бы сводился к формально-логическим основаниям научного исследования. Сущность феномена науки осталась за границами интересов философов. Оказался забытым освобождающий пафос сочинений философов эпохи становления науки, учет которого может дать порой для понимания науки больше, чем малорезультативное в интересующем нас аспекте исследование конкретных научных практик.

Пафос классической философии - борьба с неразумным, ориентация на разум как интеллектуальную способность и средство освобождения человека. Для этого ряда мыслителей не существовало противоречия "разум -свобода". Скорее, эти слова выступали в качестве синонимом. Но классическая философия в итоге отдавала себе отчет в том, что ориентация на разум отнюдь не означает превращения логической корректности мыслительных процедур в мерило познания и деятельности.

Философы Нового времени сформировали понятие разума, которое фиксировало не только его логические функции, но и некоторую имманентную направленность на объективное постижение мира с целью достижения свободы человека. Провозглашая свободу разума, философы эпохи становления науки современного типа имели в виду не только необходимость сообразовывать мыслительную деятельность с известными нормами логических процедур, но также и с имманентными разуму принципами объективного осмысления мира. Собственно, для прояснения этих принципов и создавались учения о методе - учения, основанные на логике, но никоим образом к ней не сводимые. В качестве же конкретного образца правильного применения разума рассматривалась наука в ее теоретико-математическом или опытно-экспериментальном варианте. Но рассматривалась она именно в качестве образца, относительно которого проясняются принципы объективности, регулирующие функционирование разума. Для нас здесь важно, что философия Нового времени не отождествляла рациональные принципы объективного познания и законы логики, рассматривая вторые в качестве средства реализации первых.

Опираясь на анализ логической структуры представления объекта в знании, философы Нового времени стремились выявить формы непосредственной данности объекта, предполагаемые этими структурами. Поэтому в качестве критерия рациональности знания выступала у них не логическая корректность мыслительных процедур, а по сути своей психологическое ощущение достоверности познавательных действий.

Критическое отношение к науке приводит к переосмыслению статуса научного знания. Современная ситуация в эпистемологии как бы воскрешает классическую ориентацию на анализ целостного познавательного процесса, но уже на новом уровне. Данная целостность не представляется более чем-то нерасчлененным, но, напротив, выступает как внутренне дифференцированное многообразие. Эпистемологический интерес распространяется как на научные, так и на вне- и ненаучные способы когнитивного освоения мира и каждый тип знания обнаруживает присущие ему особенности, сферы применимости, способы обоснования и критерии оценки. Активизируется и междисциплинарный подход к проблемам порождения знания. Эта новая ситуация также должна быть осмыслена, ибо ее развитие может привести к размыванию границ между наукой и ненаукой, чреватое самыми непредсказуемыми последствиями.

В современной западной философии раздаются в этой связи призывы к построению "натуралистической эпистемологии", то есть учения о познании, подчиненного той или иной научной дисциплине - психологии, биологии, истории науки, социологии. "Натурализм" таких исследований несет в себе большой позитивный заряд. Но, как это ни парадоксально, без внимания остается та сущность, которая способна порождать все эти практики, а именно разум, "инструментом" которого являются познавательные процедуры и которые могут быть изменены и заменены. Категории познания, будучи поняты не только как позиции рефлексии, но и как онтологические задачи, предполагающие некоторое место в определенной онтологии и известную векторность, имеют бытийственное измерение, а их формулировка и использование становятся не произвольным, но достаточно серьезным и ответственным делом. Эта порождающая функция разума также заслуживает серьезного исследовательского внимания.

По мере того, как все полнее и настойчивее умопостигаемая реальность проникает в мир феноменов, оттесняя их на периферию бытия человека, растет значение символизации и символов в научном познании. Революция в науке в начале XX века обострила проблему соотношения опыта действительного и опыта возможного, составляющую "одушевляющий нерв" философии И. Канта. Трансцендентальная философия была востребована логикой общественного развития и инициировала новые философские подходы в понимании науки. Поэтому обращение к трансцендентальной философии сегодня также не случайно. Трансцендентализм позволяет эффективно описывать процессы, происходящие в науке, прогнозировать с помощью различного рода "проекций" возможный ход изменений научно-познавательной деятельности. Более важный аспект применения трансцендентального подхода заключается в его адекватности к той проблеме, которая является предметом настоящего диссертационного исследования. Так, обращение к регулятивным идеям, выявленным И. Кантом, действительный смысл которых заключается в организации мышления, позволяет эффективно описывается сущность научного познания. Эти идеи соотносятся с некоторыми предметами, благодаря которым получают статус предметного знания, и вместо того, чтобы подчиняться "дисциплине чистого разума", попадают в формальную юрисдикцию рассудка, приобретают статус научной рациональности. Внешне происходит смена проблем, расширение и углубление проблемного поля науки, конституирование новых правил, принципов, методов, но на самом деле все эти изменения в итоге определяются разумом и питают, в конечном счете, методологическую мысль. Последняя, безусловно, предполагает знание всех возможных способов действия, альтернатив, критериев оптимальности, по которым должен быть выделен один из вариантов действия и принят в качестве решения, то есть плана, подлежащего реализации. Тем самым интеллектуальная свобода находит выход для своей реализации, однако итогом этой "реализации" становится новая система ограничений.

Степень разработанности проблемы. На становление методологии и авторского подхода к исследованию рассматриваемой проблемы определяющее влияние оказала трансценденталистская традиция европейской философии. В трансцендентальной философии, начиная со времен Платона и Аристотеля, свобода интерпретировалась прежде всего как проявление разумного начала в человеке и неизменно связывалась с его интеллектуальными усилиями. При этом четко фиксировалось обстоятельство, что внимание к истине неразрывно связано с ориентацией на ■ благо и красоту. Аналогичным образом понималась свобода и в средневековой религиозной философии, но при этом акцент делался на соотнесенности человеческой свободы и Божественной свободы, человеческого и Божественного разума.

С момента возникновения современного типа науки европейская философия уделяла приоритетное внимание научному познанию как могучему освобождающему фактору. Проблемы науки и человеческой свободы начинают рассматриваться в их единстве. В этом отношении характерны исследования философов, чье творчество сформировало то понимание науки и ее места в человеческом бытии, которое продолжает оставаться преобладающим в наше время. Ф. Бэкон, Р. Декарт, И. Кант в своих классических трудах отстаивали совокупность идей, опирающихся на основную мысль - человек является существом в принципе свободным и одновременно ограниченным в выборе обстоятельств бытия. Поэтому для исследования свободы требуется познавательный аппарат, усиливающий естественные интеллектуальные возможности человека. Оптимальным в этом отношении является познавательный инструментарий, имеющийся в арсенале науки. Но наука в итоге не панацея для решения всех без исключения человеческих проблем. Сама по себе, вне социо-культурных, моральных, эстетических ориентаций, она может иногда и противостоять жизненным интересам человека. Кроме того, абсолютизация возможностей науки в совершенствовании многогранного человеческого существования приводит, с точки зрения данных философов, к уходу от проблемы свободы, к затемнению ее сути, к необоснованной надежде на сугубо техническое ее решение, связанное с безоглядной и некритичной апелляцией к формальнологическим, рассудочным познавательным структурам. Данные структуры порождаются разумом, основанием которого выступает свобода. Логический инструментарий научно-познавательной деятельности может быть уточнен, пересмотрен и даже отвергнут в связи с постоянно меняющейся ориентацией человека в мире, задаваемой разумом. Философский трансцендентализм в данном случае проявил себя как подход, принципиально и последовательно отстаивающий человеческую свободу в ее интеллектуальных проявлениях.

Философы позитивисты, такие как О. Конт, Дж. С. Милль, Г. Спенсер, осуществив переориентацию философского анализа науки с изучения оснований познания на исследование познавательной проблематики формально-логических структур, фактически отрицали связь науки с человеческой свободой, с миром духовной культуры культуры. Из поля зрения философов выпали моменты, задающие и определяющие стратегию познавательной деятельности, формирующие и организующие познавательную активность субъекта.

Позитивистское отношение к техническим процедурам научной деятельности было в свое время подвергнуто критике А. Шопенгауэром и Ф. Ницше, которая в контексте своей эпохи может быть понята как своеобразный "гуманистическим бунтом". Бездумная вера в технологию, отказ от рефлексии по отношению к основаниям личной исследовательской деятельности подверглись осуждению. Однако потребовалось еще не одно десятилетие, чтобы ценность этой критики была признана, что защитило бы науку от разрушительного использования ее достижений.

В рамках неокантианства проблематика научной рациональности и свободы оказалась на переферии соответствующих философских построений. Ее разработка в связи с этим не принесла существенных результатов. XX век породил неопозитивизм, чье становление на фоне бурного развития науки и пересмотра ее оснований и сущности со стороны ученых (М. Борн, В. Гейзенберг, М. Планк, А. Пуанкаре, А. Эйнштейн) положительно сказалось на разработке проблемы научной рациональности и свободы.

В исследованиях представителей Бостонской школы науковедческих исследований, критического рационализма К. Поппера, аналитической философии был осуществлен пересмотр позитивистских установок в изучении науки. Для данных философских школ и направлений характерно пристальное внимание к культурным предпосылкам научной деятельности, метафизическим программам, оказывающим существенное влияние на научное познание, к проблеме свободы и связи науки со свободой. Свобода, однако, стала пониматься не как мощное проявление человеческого духа, но как воплощение социально-политического либерального идеала в его применении к научной рациональности.

Рост исследовательского интереса к проблеме научной рациональности и свободы стимулировал выяснение вопросов контекста эпохи возникновения науки современного типа. Данное обращение к указанному этапу развития науки, естественно, располагало к учету опыта трансцендентальной философии, его использованию для конструктивного исследования научной деятельности в обстановке конца XX - начала XXI века. Тем более, что усиливающаяся в этот период постмодернистская критика науки, осуществляющаяся в крайне радикальной форме и популярная среди определенным образом настроенных читателей, стала оказывать реальное влияние на восприятие проблематики научной рациональности и свободы под углом зрения таких метафор и лозунгов как "интеллектуальный Освенцим" и "Все допустимо!", принадлежащих Ж. Бодрийяру и П. Фейерабенду. Даже толерантно настроенные в отношении науки постмодернисты - Ж.-Ф. Лиотар, Ф. Гваттари, острие своей критики направляют на теоретическую науку, воспринимаемую ими как одно из самых жестких проявлений власти дискурса, отношений господства вообще.

В контексте этой ситуации, сложившейся вокруг разработки проблемы научной рациональности в ее отношении к свободе, нельзя не указать на новейшие исследования и существенные результаты, полученные сотрудниками Института философии РАН последних лет (Н.В. Автономова, П.П. Гайденко, В.Н. Порус, B.C. Степин), освещающих феномен научной рациональности в исторических, структурных и иных аспектах. Обращается внимание на органичную связь научной рациональности с идеей свободы. Не остается без внимания и трансцендентальный подход к вопросам связи научной рациональности, творчества, свободы. Вместе с тем проблемно-тематическое поле настолько широко, что пока не все вопросы разработаны с достаточной основательностью и глубиной.

Методологическая основа диссертации. Данное исследование проведено на основе как достижений классической европейской философии, прежде всего трудов Ф. Бэкона, Р. Декарта, И. Канта, Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, так и современных результатов методологического анализа научной рациональности, представленных в отечественной и зарубежной философии науки. Были как бы заново переосмыслены, тематизированы важные положения, развитые в трудах

A.В. Ахутина, И.Т. Касавина, В.В. Лазарева, М.К. Мамардашвили, Л.А. Марковой, А.П. Никифорова, А. П. Огурцова, Б. И. Пружин и на, B.C. Швырева, конкретизирующие поиск интеллектуальных оснований научно-познавательной деятельности. Учитывается и социокультурный контекст становления и развития науки современного типа. Были использованы, кроме того, результаты исследований, осуществленных известными представителями Бостонской школы науковедческих исследований - И. Лакатосом, Т. Куном, "критическим рационализмом" К. Поппера, коммуникативной рациональности Ю. Хабермаса, трансцендентальной прагматики К.-О. Апеля, логики науки X. Позера, В. Хесле, К. Хюбнера.

Определенное влияние на разработку идей диссертации оказали сведения, содержащиеся в исследованиях Н. Т. Абрамовой, И.Д. Невважая,

B.П. Каратеева, Б. С. Кузнецова, В.А. Лекторского, С.Ф. Мартыновича, Л.А. Микешиной, М.Ю. Опенкова, Т.Б. Романовской. При разработке общей концепции диссертации методологическими ориентирами в области анализа постмодернистских подходов в исследовании науки служили работы 3. Баумана, В. Н. Гасилина, П. Козловски, В.А. Кутырева, С.С. Неретиной, а также сочинения представителей данного направления мысли Ж. Бодрийяра, М. Фуко, Ж. Делеза, Ф Гваттари, Р. Рорти, Ж.-Ф. Jluomapa, Ж. Делеза.

Непосредственным методологическим основанием диссертации выступил трансцендентальный метод, исторический и логический методы познания, интуиция поворота в науке, примененная при построении образа возможных стратегий развития научного познания, позволяющая рассматривать науку не только как часть культурного пространства, но и как мировоззренческую составляющую человеческого бытия,а свободу - не только как нечто, порождаемое социумом, но и как феномен, присущий структуре самой науки.

Выбор данных методов обусловлен тем, что они способствуют осмыслению феномена научной рациональности, раскрывающегося в тесной связи с интеллектуальной свободой. Применение трансцендентального метода открывает возможность понимания человеческого бытия как процесса реализации творчески-интеллектуального потенциала человека. Научная рациональность интерпретируется в этом случае как результат деятельности разума, основанием которой выступает свобода. Наука же в этом контексте может быть понята как освобождающий фактор и как череда этапов воплощения интеллектуальной свободы.

Цели и задачи исследования. Целью методов философского познания исследовать многомерную, данной работы является анализ научной рациональности в ее соотнесенности с интеллектуальной свободой Предпринимается попытка на основе трансцендентального и иных меняющуюся, содержащую ряд латентных параметров, научную рациональность в ее отношении к интеллектуальной свободе, одновременно раскрыв "веер" связей и опосредований, с помощью которых детерминированная, но свободная по сути эвристическая активность ученого, воздействует на рациональность разнообразного научного познания.

В соответствии с поставленной целью в диссертации выдвигаются и решаются следующие задачи:

1. Вскрываются причины роста теоретического интереса к проблеме научной рациональности и свободы в творчестве известных философов XX века.

2. Анализируются этапы разработки проблемы свободы как условия интеллектуальной деятельности человека.

3. Рассматривается становление современной науки, в которой рациональность и свобода существуют в динамичном единстве.

4. Выявляются и анализируются пути и способы трансформации "многоликой" по своей сути научной рациональности.

5. Исследуются логические и внелогические основания смены типов научной рациональности.

6. Определяются место и роль метафизической рациональности в общей эволюции научно-познавательной деятельности ученого.

7. Вскрываются причины роста теоретического интереса к проблеме научной рациональности и свободы в творчестве известных философов XX века.

8. Показывается значение дискуссий о судьбе науки XXI века для дальнейшей разработки фундаментальной и "вечной" проблемы научной рациональности, творчества ученых, свободы человеческой личности.

9. Строится интегративный образ науки наших дней, имплицитно учитывающий множество разнообразных социо-культурных, когнитивно-психологических, интеллектуально рефлексивных факторов и моментов, не исключая продуктов взаимодействия научной рациональности и свободы. Наука в этой связи выглядит как система, реализующая потенцию интеллектуальной свободы и в то же время включающая в себя ограничения, присущие научной рациональности.

Объект исследования. Объектом диссертационного исследования является взаимообогащающая связь научной рациональности и свободы, видоизменяющаяся в социальном и научно-познавательном контекстах.

Научная рациональность и социальная, профессиональная (интеллектуальная) свобода ученого, научного сообщества в целом, рассматриваются не только как связанные, органично дополняющие друг друга компоненты научной сферы, но и как факторы самосознания науки.

Предмет исследования. Предметом исследования в диссертации являются: разнообразные структурные элементы научной рациональности, типы научно-рациональной деятельности ученых, грани свободы, не исключающей принятия и соблюдения отдельных норм и правил поиска истины отдельным субъектом научного познания, научным сообществом в целом.

Научная новизна диссертации. Новизна диссертации определяется прежде всего тем, что в ней фактически впервые в эпицентр исследовательского внимания помещен процесс конструктивного взаимодействия во многом независимых и не до конца исследованных феноменов - научной рациональности и свободы. Не идентифицируя их, автор диссертации, вместе с тем, не разрывает данные образования, не разгораживает их непреодолимым барьером. Строится, можно сказать, концепция единства научной рациональности и свободы.

1. Предложено новое понимание природы научной рациональности как результата конструктивно-теоретической деятельности субъекта, многонаправленной критической рефлексии, отражающей не только процесс научного познания, но и его эффективность, качество получаемого в науке знания.

2. Предпринята попытка инновационной интерпретации идеи интеллектуальной свободы, родившейся в европейской трансцендентальной философии и выступающей в роли своеобразного основания познающего разума, коррелирующего и стимулирующего процесс формирования, функционирования и совершенствования феномена научной рациональности.

3. Интеллектуальная свобода в ее отношении к научной рациональности осознается диссертантом как субстрат целостного внутринаучного единства, инструмент опосредования внутринаучных процессов явлениями, происходящими в социуме, культуре, образовательной и иных сферах.

4. Раскрывается коррелятивная зависимость между сменой типов научной рациональности и процессом эффектизации научного поиска, ориентации последнего на получение оптимального эвристического результата.

5. Проявление интеллектуальной свободы в форме трансцендирования в диссертации истолкована как адекватный способ конструирования новационной системы норм и правил научно-познавательной деятельности.

6. Определено место символизации и метафоризации в структуре научного поиска как единства социо-культурных и индивидуальных способов освоения мира, достижения интеллектуальной свободы.

7. Выявлена динамичная взаимосвязь метафизических исследовательских программ и научной рациональности, определяющая общий контекст творческой деятельности ученого.

8. "Критический" пафос диссертации сопряжен с поиском адекватной оценки представлений о научной рациональности и свободе, содержащихся в исследованиях представителей постмодернистской философии.

9. Построен инновационный образ науки, базирующийся на учете результатов рефлексивно-дефинирующей деятельности отечественных и зарубежных исследователей и авторском понимании данного феномена, и учитывающий разнообразные факторы и моменты, включая результаты взаимодействия научной рациональности и свободы 10.Среди прочих составляющих научной рациональности выделяется и характеризуется научная рациональность открытого типа. Именно она позволяет понимать науку и научное творчество как непрерывный процесс самосовершенствования, обогащения новыми идеями, теориями, картинами мира.

Переход к этому высшему типу научной рациональности, по мнению диссертанта, в немалой степени стимулирует трансцендирование, символизация, апелляция к разнообразным метафизическим исследовательским программам.

Положения, выносимые на защиту. С учетом общих теоретических результатов и выше указанных инновационных выводов, на защиту выносятся следующие основные положения:

1. Особенностью представлений о "научном разуме" в эпоху становления науки современного типа являлся не просто рационализм, ибо в практике научного познания были представлены и иные методологии, но принципиальная установка на возможность и необходимость порождения человеком нового знания. Новое знание утверждается как одно из ярких воплощений интеллектуальной свободы и человеческой свободы вообще.

Интеллектуальная свобода в данном случае интерпретируется как результат сознательных мыслительных усилий и операций, получивших название рефлексии. Суть такого понимания рефлексии заключалась в целенаправленном изменении взгляда на вещи на основе корректировки метафизических установок познающего разума с последующим созданием соответствующего методологического аппарата. Без учета данного обстоятельства невозможно получить ответ на вопрос "Как возможна наука?". Только в контексте такой установки, лишь на ее основе возможно действительное исследование научного познания как конструктивного процесса.

2. Философы эпохи становления науки современного типа пытались осмыслить и привести в систему внутренние закономерности научной деятельности и при этом зафиксировали не только искусственную природу данного явления, но и заложили основы возможной ситуации, когда эти образования можно будет уточнить, скорректировать, а при необходимости пересмотреть и, тем самым, заложить новый ряд не менее законосообразных действий в научном познании.

В науке рациональным изначально считалось не только соответствие действия цели с использованием оптимального набора средств реализации этой цели. Рациональным в науке считалось то, что допускает возможность критики с целью коррекции и, может быть, даже пересмотра оснований научного познания посредством конструирования новых принципов научного исследования.

3. Разрушение традиционной метафизики разума привело к возникновению двух форм редукции проблематики научной рациональности, тяготеющих либо к ее релятивизации, либо к ее иррационализации. При этом наблюдается отсутствие интереса представителей соответствующих направлений философской мысли к источнику порождения всякого знания и сферы реализации человеческой свободы, а, именно, к разуму. Указанная ситуация складывается на фоне непрерывающихся поисков оснований единого мировоззрения, оптимальных средств достижения изначально определенных целей, эффективных и не ограничивающих индивидуальную свободу коммуникативных структур и способов познания.

4. Нормативность научной рациональности не имеет ничего общего с необходимостью. Необходимостью нельзя пренебречь, нормативность же предполагает возможность ее критики, корректировки и пересмотра. Необходимость не содержит в себе указания на какую-либо ценность, нормативность же подразумевает обоснование через некоторую систему ценностных представлений, в силу чего всегда связана с выбором: она должна быть выбрана, а в предельном случае - сконструирована. Нормативность науки - это измерение, присущее выбору, поскольку, по определению, включает в себя ограничения.

Тезис о рациональности как умопостигаемости объективно общего посредством искусственно заданной системы норм и правил, позволяет увязать современные подходы к научной рациональности с традиционными подходами, так как сама задача "умопостижения" сохраняется, а тезис о разумно-рассудочном взаимодействии как ситуации рационализации позволяет соотнести и исследовать основные подходы к научной рациональности.

5. Свободное начало в научно-познавательной деятельности проявляется прежде всего в сфере идей, вызывающих к жизни соответствующие познавательные категории, в процедурах трансцендирования, символизации, апелляции в качестве обоснования научного подхода к представлениям, лежащим вне научного знания, а, именно, к рациональным метафизическим программам, наконец, воплощается в новом знании.

Установления (конвенции) в науке неизбежны и они должны быть поняты в качестве структурирующих форм мышления, поскольку они - и условия возможности научного познания, и - его предмет. Формы мышления, структурирующие научное познание, объединены в сложную сеть условий, которая является предпосылкой истинных высказываний в науке, что не исключает их исторической изменчивости и модификации под давлением переинтерпретации познавательных проблем и благодаря включению в сферу научного интереса к новым проблемам.

6. Структура научной рациональности предполагает возможность ее самоизменения. Формально-логические основания научно-познавательной деятельности заданы. Но именно "заданы". В случае же нестандартной научно-проблемной ситуации эвристически значимый выход из нее возможен лишь посредством пересмотра или даже "ослабления" этих оснований.

Несмотря на жестко обозначенные трансцендентальной критикой границы деятельности рассудка, то есть применения им своих категориальных средств, разум в случае необходимости требует выхода за эти границы и перехода в сферу свободы.

7. Синтетическое интуитивное суждение - это лишь одно из научно-философское выражение ситуации выбора решения, в которой нельзя найти логического обоснования для того или иного приемлемого выхода при наличии многих возможных (или хотя бы двух).

Синтетические интуитивные суждения постоянно присутствуют в научной практике. Более того, они выступают в качестве одного из главных оснований нелинейности роста научного знания. Парадоксы служат сигналом того, что в сфере научных исследований оказался новый тип процессов, существенные характеристики которых не были отражены в утвердившейся научной картине мира. Парадоксы в науке разрешаются путем перестройки ранее сложившихся оснований научного исследования.

8. Проблема научной рациональности и свободы может быть решена не только на пути поиска форм саморегуляции разума, которые, с одной стороны, обладали бы свойствами, аналогичными свойствам логико-языковых структур (и поэтому были бы, безусловно, формами рациональными), а с другой - позволяли бы принимать в расчет различного рода ценностные и социо-культурные соображения и факторы, определяющие приложения разума. В таком виде проблема не может быть решена в силу постоянно меняющегося контекста функционирования науки и непрерывности изменений внутри самой научной рациональности, ибо формы логики используются в ней как средство организации данных об объекте в противоположность иным способам их организации, не подчиненным собственно познавательным (обобщающим) целям.

Поэтому следует вести поиск логических структур, обладающих свойством интегративности, возникающих и функционирующих в частных практических контекстах. Иными словами, речь должна идти о конструировании "открытой" научной рациональности с учетом гибкой системы ее критериев.

9. Интегративный образ науки, идея которого выстраивается на критическом отношении методологической мысли к логическому фундаментализму, требует учета фундаментальности и многомерности в категориальном строе и способе научного мышления. Любая теория, сколь бы глубока она ни была, не в состоянии охватить исследуемую реальность в полноте ее сущностных измерений. Каждая из альтернативных теорий, описывающих многомерный объект, в состоянии раскрыть какой-то один из аспектов целого. Применение принципов дополнительности и соответствия в методологии позволяет сохранить самостоятельность, теоретический статус каждого такого описания и в то же время рассматривать их в определенной системе, в единстве. Это единство имеет не полифундаментальное значение. Мир, в котором истина одна, а заблуждений много, как бы исчезает. Парадигмальный сдвиг в сторону становления нового типа научной рациональности, проявляющийся в конкурентной борьбе и сосуществовании разных теорий и парадигм и воспринимаемый как нормальное состояние дел в науке, позволяет утверждать, что описываемый процесс является результатом конструирующей методологической мысли и имеет реальные основания в практике научного исследования.

10. Стремление к построению образов науки третьего тысячелетия, характерное для современной эпистемологии, позволяет интерпретировать возможности решения проблемы научной рациональности и свободы в трансцендентальном ключе. Само это стремление понимается как попытка трансцендирования с убеждением в том, что конструируемый образ науки может быть реализован в практике научной деятельности, оптимизировать научно-познавательный аппарат, выработать у исследователей гибкое и критическое отношение к формально-логическим основаниям собственной деятельности. Идея интеллектуальной свободы в связи с этим может быть интерпретирована как неотъемлемая составная часть нового интегративного образа науки, в рамках которого научная рациональность рассматривается как один из возможных способов развития науки.

Теоретическая и методологическая значимость диссертации.

Данное исследование открывает новое направление в философском осмыслении неоднозначных процессов, происходящих в современной науке и интерпретированных как реализация познавательных потенций человеческого разума. Она инициирует поиск новых философских оснований для понимания происходящих в науке изменений в условиях усиления критического отношения к сложившимся рациональным структурам, научной рациональности в частности, проявившегося в постмодернистском движении философской мысли, в целом имеющей место критике науки как образования, санкционирующего нормативизм во всем многообразии форм его проявления.

Результаты исследования вносят значительный вклад не только в методологию науки, но и в анализ научного познания через призму идеи свободы, в результате чего обосновывается не только онтологический взгляд на проблему научной рациональности, но и утверждается взгляд на науку как одно из самых мощных проявлений свободного начала в человеке, но в то же время и благодаря этому началу порождающий некритическое отношение к интеллектуальным основаниям научного исследования. В предельном случае научная рациональности, понятая как проявление рассудочного начала в человеке, оказывается еще одним способом бегства от свободы.

Практическая и социокультурная значимость диссертации.

Концепция, предложенная автором, является ответом на социальный запрос по поводу дальнейших судеб науки в третьем тысячелетии и может служить одной из версий воплощения идеи интеллектуальной свободы в ее приложении к научной рациональности. Наука была и останется частью современной культуры, будет продолжать обеспечивать интеллектуальными ресурсами меняющееся человеческое общество. Но само понимание предназначения науки, ее возможностей, актуализированное стремлением избежать кризисных явлений в научно-исследовательской деятельности, ставит перед исследователями задачу прогнозирования возможных сбоев в функционировании научной рациональности, проектирования оснований и схем ее корректировки, причем таких, которые в своих последствиях не подавляли бы человеческую свободу. В свою очередь идея интеллектуальной свободы позволяет обосновать вышеуказанные аналитические действия в отношении научной рациональности.

Апробация результатов исследования. Основное содержание диссертационного исследования отражено в двух монографиях ("Научная рациональность и свобода" (Саратов, 2001), "Разум и научная рациональность" (Саратов, 2002), а также в ряде научных статей.

Главные положения, результаты исследования и выводы, содержащиеся в диссертации, докладывались и обсуждались на научных конференциях: "Культура. Деятельность. Человек" (Усть-Каменогорск, 1990), "Пятых Страховских чтениях" (Саратов, 1996), "Личность и свобода" (Саратов, 2000), "Современная философия: возможности обоснования" (Саратов, 2000), "Человек в современных философских концепциях" (Волгоград, 2000), "Современная картина мира: общество, время, пространство" (Саратов, 2000), "Диалог культур: XXI век" (Балашов, 2001), "Философия науки: идеи, проблемы, решения" (Саратов, 2002).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографического списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Научная рациональность и свобода"

Заключение

Идея человеческой свободы, являющаяся центральной для всей новоевропейской философии, прошла в своем развитии целый ряд этапов, каждый из которых отражал характерные черты своей эпохи. Взгляды самых различных мыслителей по данной проблеме объединяло то, что человеческая свобода однозначно связывалась с творческой деятельностью разума, реализующейся в практической деятельности человека. Эффективность творчества людей жестко увязывалась с их познавательными возможностями, лежащими в основании процесса выработки целей и средств их реализации. Поэтому неудивительно, что в определенный момент осуществление свободы стало ассоциироваться, прежде всего, с успехами научной деятельности. Отсюда и культ разума XVIII века, и культ науки века XIX.

Наука предстала совершенным воплощением освобождающего потенциала разума. Внимание философов переключилось на анализ структур, определяющих и оптимизирующих научно-познавательную деятельность, прежде всего на научный тип рациональности. Вполне естественный процесс с точки зрения интересов и потребностей конкретной эпохи, в дальнейшем привел к тому, что наука стала восприниматься как единственное и универсальное средство решения всех человеческих проблем. Научная рациональность как формально-логическая структура, организующая познавательную деятельность ученого, стала абсолютизироваться, а ее конкретно-исторический образ принял застывшие формы. Жесткое воспроизводство рациональных структур стало восприниматься как залог успеха науки, а противостояние науки и вненаучных форм познания - как условие, обеспечивающее это воспроизводство.

Сложилась парадоксальная ситуация, явно противоречащая всей философской традиции: формальный (нормативный) момент познания стал довлеть над содержательным, статичная составляющая науки подчинила динамичную, канон занял место разума, а технология заменила свободу. Усилия эпистемологов оказались направлены на все более изощренный анализ уже сформировавшихся рациональных структур.

Научно-техническая революция, а также радикальные изменения в социально-политической сфере создали ситуацию, когда необходимость изменения подхода к анализу проблем научного познания стала очевидной. Предложенные методологами различные подходы к анализу научной деятельности высветили многие, прежде не фиксировавшиеся, стороны жизни науки. Идея социокультурной обусловленности как научной практики в целом, так и ее оснований, придала динамизм историко-научным исследованиям, способствовала обнаружению и философскому анализу таких образований, как парадигмы и научно-исследовательские программы. Было обращено внимание на неявные эпистемические структуры, выступающие не просто фоном познавательного процесса, но в значительной степени оформляющие последний. Проблема репрезентации знания перешла из разряда методических в разряд методологических.

Успехи философской эпистемологии позволили взглянуть на науку не просто как на систему, порождающую истинные знания, но как на целостность, чье функционирование невозможно представить вне субъективного фактора. Данный результат, сам по себе представляющий вполне закономерную реакцию на те изменения, которые происходили в реальных научных исследованиях, в постмодернистских интерпретациях научного познания стал довлеющим, породил требование, граничащее, по сути, с отказом от научного познания как такового. Критика концептуальной нагруженности научной деятельности, таких регулятивов научного познания, как истинность, объективность, научного типа рациональности в целом, имеющая под собой вполне реальные основания, оказалась негативной, так как не содержала в себе реально функционального проекта корректировки сложившихся оснований науки. Крайним проявлением этого негативизма стала абсолютизация конструктивирующих способностей субъекта познания, нашедшая свое выражение в отказе от принципа предметности познания.

В этих обстоятельствах мысленное обращение к истокам формирования науки современного типа с целью выяснения возможных путей ее развития стало необходимым. Методология анализа научного познания, предложенная в свое время в рамках трансцендентальной философии, оказалась наиболее адекватной при оценке неоднозначных процессов, происходящих сегодня в науке. К наиболее значительным достижениям трансцендентализма в этой области относится разработка И. Кантом целостной концепции активности субъекта познания. В рамках этой концепции нашел отражение теперь уже несомненный факт, что объект научного знания не дан субъекту в "готовом виде", что в ходе познания он определенным образом "создается", препарируется и реконструируется. Источником этих действий является разум, задающий, в конечном счете, предпосылки и методологические регулятивы, детерминирующие интерпретацию эмпирических фактов и конструирование теоретических объектов. Идея свободы (в кантовском смысле) является тем условием, которое в конечном счете порождает изменения в основаниях и практике научного исследования.

Научная рациональность и свобода выступают в качестве противоположностей лишь в том случае, если они рассматриваются обособленно, как самостоятельные сущности, отрицающие друг друга. Такая трактовка становится возможной лишь тогда, когда оказывается в забвении человеческий разум, являющийся истоком и научной рациональности, и свободы, когда человек рассматривается либо как приложение к неким универсальным технологическим структурам, либо как существо, само из себя творящее мир и замещающее тем самым Творца.

Формирование нового образа науки, по-видимому, связано с потребностью в преодолении указанной ситуации, с обращенностью методологической мысли к человеческому разуму и его возможностям. Понятие "целостный субъект познания" наиболее полно фиксирует произошедшие изменения в понимании условий, целей и средств научного познания.

Проблема научной рациональности и свободы перешла в новое качество, делающее актуальным разработку конкретных методик коррекции оснований человеческой деятельности, познавательной в первую очередь. В этой связи, с нашей точки зрения, возрастает актуальность поиска и разработки критериев форм особенностей свободы научного творчества в грядущем веке. Представляется, что ключевую роль будет иметь рефлексивная свобода по отношению к результатам всего предшествующего развития науки и философии. Результатом может стать развитие применения известных законов к открытию новых и на основе этого формирование новых принципов развития культуры. Дальнейшая разработка самой проблемы научной рациональности и свободы должна учитывать многообразие форм ее существования.

Список научной литературыНикитин, Станислав Васильевич, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Аббаньяно Н. Мудрость философии и проблемы нашей жизни. СПб.: Алетейя, 1998. - 312 с.

2. Аббаньяно Н. Структура экзистенции. Введение в экзистенциализм. Позитивный экзистенциализм. СПб.: Алетейя, 1998. - 512 с.

3. Абрамов М.А. Неопределенность свободы // Вопросы философии. -1996.-№ 10.-С. 58 70.

4. Абрамов С.С. Неявная субъективность (Опыт философского исследования). Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1991. - 208 с.

5. Абрамова Н.Т. Границы фундаменталистского идеала и новый образ науки // Философские науки. 1989. - № 11. - С. 39 - 50.

6. Абрамова Н.Т. Невербальные мыслительные акты в «зеркале» рационального сознания // Вопросы философии. 1997. - № 7. - С. 99 -113.

7. Авалиани С.Ш. Природа знания и ценности. Тбилиси: Мецниереба, 1989,- 183 с.

8. Автономова Н.С. Рассудок. Разум. Рациональность. М.: Наука, 1988. -286 с.

9. Автономова Н.С. Рациональность: наука, философия, жизнь // Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. -С. 56 - 90.

10. Агасси Дж. Революции в науке отдельные события или перманентные процессы? // Современная философия науки. - М., 1994. - С. 89 - 101.

11. Агафонова Н.В. Прогресс и традиции в науке. М.: Изд-во МГУ, 1991. -128 с.

12. Адо П. Плотин или Простота взгляда. М.: Греко-латинский кабинет, 1991. - 142 с.

13. Алексеева Е.А. Рациональность и сознание: Историко-теоретический очерк проблем обоснования рациональности. Минск: Навука i тэхшка,1991.- 95 с.

14. Алексеева И.Ю. Человеческое знание и его компьютерный образ. М.: ИФ РАН, 1993.- 215 с.

15. Аллахвердян А.Г., Мошкова Г.Ю., Юревич А.В., Ярошевский М.Г. Психология науки. М.: Изд-во «Флинта», 1998. - 312 с.

16. Алтухов В. Смена традиции и формирование новой методологии // Общественные науки и современность. 1993. - № 1. - С. 88 - 100.

17. Андреева И.С. Социально-политическое учение Канта («На что я могу надеяться?») // Философия Канта и современный идеализм. М,, 1987. -С. 210 - 231.

18. Антонов А.Н. Преемственность и возникновение нового знания в науке. М.: Изд-во МГУ, 1995.- 172 с.

19. Апель К.-О. Трансформация в философии. М.: Логос, 2001. - 344 с.

20. Апель К.-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка // Вопросы философии. 1997. - № 1. - С. 76 - 92.

21. Аристотель. Соч: В 4 т. М.: Мысль, 1976- 1984.

22. Аристотель. Большая этика // Соч.: В 4 т. М.: Мысль, 1984. - Т. 4. - С. 295 -374.

23. Аристотель. Никомахова этика // Соч.: В 4 т. М.: Мысль, 1984. - Т. 4. -С. 53 - 294.

24. Аршинов В.И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. -М.:ИФ РАН, 1999. -204 с.

25. Аршинов В.И., Войцехович В.Э. Синергетическое знание: между сетью и принципами // Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М., 2000. - С. 107 - 120.

26. Асмус В.Ф. Трансцендентальный идеализм и трансцендентальный метод Канта // Философия Канта и современность. М., 1974. - С. 32 - 71.

27. Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М.: Наука, 1973. - 534 с.

28. Ахундов М.Д., Баженов Д.Б. Останется ли наука системой объективного знания // Проблемы ценностного статуса науки на рубеже XXI века.

29. СПб.: РХГИ, 1999. С. 124 - 145.

30. Ахутин А.В. Открытие сознания (древнегреческая трагедия) // Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры. М., 1990. - С. 5 - 42.

31. Ахутин А.В. Познание и экзистенция (к истории гуманитарных истоков научного познания) // Проблемы гуманитарного познания. Новосибирск, 1986. С. 253 - 275.

32. Баженов Л.Б. Обладает ли наука особым эпистемологическим статусом? // Ценностные аспекты развития науки. М., 1990. - С. 67 - 81.

33. Бергер П. Приглашение в социологию: Гуманистическая перспектива. -М.: Аспект-пресс, 1996. 168 с.

34. Беседа с Ричардом Рорти. Философия без оснований // Логос. 1996. - № 8.-С. 132 - 155.

35. Бескова И.А. Как возможно творческое мышление. М.: ИФ РАН, 1993. -196 с.

36. Бескова И.А. Когнитивно-психологические аспекты мышления креативных личностей // Научный прогресс: когнитивный и социокультурный аспекты. М.: ИФ РАН, 1993. - С. 73 - 101.

37. Библер B.C. Кант Галилей - Кант (Разум Нового времени в парадоксах самообоснования). - М.: Мысль, 1991. - 320 с.

38. Благо и истина: классические и неклассические регулятивы. -М.: ИФ РАН, 1998.- 265 с.

39. Блэк М. Метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 153 -172.

40. Богомолов А.С. Неопозитивизм // Новейшие течения и проблемы философии в ФРГ. М., 1978. - С. 130 - 178.

41. Бодрийар Ж. Фрагменты из книги "О соблазне" // Иностранная литература. 1994. - № 1. - С. 59 - 66.

42. Бом Д. Наука и духовность: необходимость изменений в культуре // Человек. 1993. - № 1. - С. 7 - 17.

43. Бур М., Иррлиц Г. Притязание разума: Из истории немецкойклассической философии и литературы. М.: Прогресс, 1978. - 327 с.

44. Быкова М.Ф. Мистерия логики и тайна субъективности. О замысле феноменологии и логики у Гегеля. М.: Наука, 1996. - 238 с. Вартофский М. Модели. Репрезентация и научное понимание. - М.: Прогресс, 1988. - 507 с.

45. Вартофский М. Эвоистическая роль метафизики в науке // Структура и развитие науки. М.: Прогресс, 1978. - С. 36 - 68.

46. Васильев В.В. Кант: «Пробуждение от догматического сна» // Вопросы философии. 1999. - № 1. - С. 88 - 105.

47. Васильев В.В. Подвалы кантовской метафизики. М.: Наследие, 1998. -160 с.

48. Вахтомин Н.К. Практика мышление - знание: К проблеме творческого мышления. - М.: Наука, 1978. - 112 с.

49. Вахтомин Н.К. Теория научного знания Иммануила Канта: Опыт современного прочтения «Критики чистого разума». М.: Наука, 1986. -205 с.

50. Веллмер А. Модели свободы в современном мире // Социо-логос. -Вып.1. М., 1991.-С. 11-38.

51. Визгин В.П. Эпистемология Гастона Башляра и история науки. М.: ИФ РАН, 1996.-263 с.

52. В поисках теории развития науки. М.: Наука, 1982. - 296 с.

53. Вышеславцев Б.П. Вольность Пушкина (Индивидуальная свобода) // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. - С. 398 - 402.

54. Вяткина Н.Б. Конструирование и реконструкция смысла // Пути формирования нового знания в современной науке. Киев: Наукова думка, 1993,- С. 188 - 198.

55. Гаджиев К.С. Размышления о свободе // Вопросы философии. 1993. -№ 2. - С.ЗЗ - 48.

56. Гайденко П.П. Бытие и разум // Вопросы философии. 1997. - № 7. - С.114.140.

57. Гайденко П.П. Проблема рациональности на исходе XX века // Исторические типы рациональности: В 2 т. М., 1995. - Т. 2. - С. 4 - 23.

58. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. -М.: Республика, 1997. 495 с.

59. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология М.Вебера и веберовский ренессанс. М.: Политиздат, 1991. - 367 с.

60. Гарнцев М.А. Проблема самосознания в западноевропейской философии (от Аристотеля до Декарта). М.: Изд-во МГУ, 1987. - 215 с.

61. Гасилин В.Н. Идентификация как способ обоснования в классической и современной философии // Современная философия: Возможности обоснования. Саратов: Изд-во Саратов, педагогич. института, 2000. - С. 6 - 12.

62. Гидденс А. Постмодерн // Философия истории: антология. М.: Аспект-пресс, 1994. - С. 340 - 347.

63. Гилберт Дж. Н,, Малкей М. Открывая ящик Пандоры: Социологический анализ высказываний ученых. М.: Прогресс, 1987. - 269 с.

64. Гиренок Ф.И. К вопросу о научном открытии как проблеме философского анализа // Природа научного открытия. М.: Наука, 1986. - С. 84 - 87.

65. Гиренок Ф.И. Пато-логия русского ума. Картография дословности. М.: АГРАФ, 1996.-416 с.

66. Гиренок Ф.И. Ускользающее бытие. М.: ИФ РАН, 1994. - 220 с.

67. Горан В.П. Семантический анализ термина «тюхе» во фрагменте Демокрита об «идоле случая» // Семантический анализ понятий в историко-философских исследованиях. Новосибирск, 1984. - С. 3 - 20.

68. Горелов И.Н. Разговор с компьютером: Психолингвистический аспект проблемы. М.: Наука, 1987. - 255 с.

69. Грани научного творчества. М.: ИФ РАН, 1999. - 284 с.

70. Гроф Ст. За пределами мозга. Рождение, смерть и трансценденция впсихотерапии. М.: Изд-во Трансперсоналистического ин-та, 1992. - 498 с.

71. Грязнов А.Ю. Методология физики и априоризм Канта // Вопросы философии. 2000. - № 8. - С. 99 - 116.

72. Губанов Н.И. Чувственное отражение. (Анализ проблем в свете современной науки). М.: Мысль, 1986. - 237 с.

73. Гуков В.А., Хон Г.Н. Оправдание случайности. М.: Наука, 1990. - 155 с.

74. Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики // Вопросы философии. 2000. - № 10. - С. 37 - 41.

75. Гуревич П.С. Поиск новой рациональности (по материалам трех всемирных конгрессов) // Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. - С. 204 - 224.

76. Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб.: Наука: Ювента, 1998. -320 с.

77. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск: Агенство САГУНА, 1994. - 358 с.

78. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск, 1994. - С. 127 - 174.

79. Давидович В.Е.Проблемы человеческой свободы. Львов: Изд-во Львов, ун-та, 1967. 248 с.

80. Де Бройль Л. Революция в физике. М.: Госполитиздат, 1963. - 231 с.

81. Де Бройль Л. По тропам науки. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1962, - 408 с.

82. Декарт Р. Избранные произведения. М.: Политиздат, 1950. - 711 с.

83. Декарт Р. Размышления о Первоначальной Философии. СПб.: Абрис-книга, 1995.- 192 с.

84. Делёз Ж. Гваттари Ф. Что такое философия? М.: Ин-т эксперимент. Социологии; СПб.: Алетейя, 1998. - 288 с.

85. Делёз Ж. Логика смысла. М.: Издат. Центр «Академия», 1995. - 297 с.

86. Делёз Ж. Различие и повторение. СПб.: Петрополис, 1998. - 384 с.

87. Депперт В. Мифические формы мышления в науке на примере понятий пространства, времени и закона природы // Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб: Изд-во РХГИ, 1999. - С. 187-204.

88. Деррида Ж. О почтовой открытке от Сократа до Фрейда и не только. -Минск: Соврем, литератор, 1999. 829 с.

89. Деррида Ж. Письмо японскому другу // Вопросы философии. 1992. - № 4.-С. 53 - 57.

90. Деррида Ж. Правда в живописи. Паспарту // Философские науки. 1998. - № 2. - С. 93 - 102.

91. Деррида Ж. Шпоры: Стили Ницше // Философские науки. 1991. - № 2. -С. 118- 145; №3,-С. 114- 129.

92. Деятельность: теории, методология, проблемы. М.: Политиздат, 1990. -368 с.

93. Джохадзе И.Д. Неопрагматизм Ричарда Рорти. М.: Эдиториал УРСС, 2001.-256 с.

94. Диалектика свободы как творчества. Алма-Ата: Наука, 1989. - 232 с.

95. Думит Э. Критический рационализм и его возражения против позитивизма. Замечания о методе Карла Поппера, его значении и его границах // Разум и культура. Труды международ, франко-советского коллоквиума. М., 1983. - С. 102 - 108.

96. Духовная сфера деятельности человека. Вып.Ш. Саратов: Изд-во Саратов. Пед. ин-та. - 120 с.

97. Дьюи Д. Либерализм и социальное действие // О свободе. Антология мировой либеральной мысли (I половина XX века). М.: Прогресс-традиция, 2000. - С. 331 - 384.

98. Егоров И.А Принцип свободы как основание общей теории регуляции // Вопросы философии. 2000. - № 3. - С. 3 - 21.

99. Емельянов Е.Н. Интернационализация ценностей науки: социально-психологическая точка зрения // Ценностные аспекты развития науки.1. М, 1990.-С. 121 136.

100. Ермоленко А.Н., Райда К.Ю. Превращенные формы социальной рациональности (критика буржуазных философских концепций). Киев: Наукова думка, 1987. - 161 с.

101. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982. - 159 с.

102. Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М.: Политиздат, 1990. - 464 с.

103. Зиневич Ю.А., Федотова В.Г. О единстве когнитивных и социальных критериев рациональности // В поисках теории развития науки. М.: Наука, 1982.-С. 240-260.101.3инченко В.П. Образ и деятельность. М,; Воронеж: Ин-т практич. психологии, 1997. - 608 с.

104. Знание за пределами науки. Мистицизм, герметизм, астрология, алхимия, магия в интеллектуальных традициях I XIY веков. - М.: Республика, ИФ РАН, Центр по изучению немецкой философии и социологии, 1996. - 448 с.

105. Золотухина-Аболина Е.В. Рациональное и ценностное. Ростов н/Д: Изд-во Ростов, ун-та, 1988. - 139 с.

106. Иванов В.Г., Лезгина М.Л. Детерминация научного поиска. Л.: Наука. -282 с.

107. Иванов Е.М. Проблема поиска субстрата субъективной реальности. М.: Патент, 1993. - 80 с.

108. Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. - 302 с.

109. Идеалы и нормы научного исследования. Минск: Изд-во БГУ, 1981. -432 с.

110. Илларионов С.В. Научный метод как выражение духа науки // Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб.: РХГИ, 1999. С. 15-26.

111. Ильенков Э.В. Диалектическая логика. Очерки истории и теории. М.:1. Политиздат, 1984. 271 с.

112. Ильин В.В. Критерии научности знания. М.; Высшая школа, 1989. - 128 с.

113. Ш.Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998. - 256 с.

114. Инграм Д. Хабермас и диалектика разума // Современная западная социология: классические традиции и поиски новой парадигмы. М.: ИНИОН, 1990. - С. 129 - 146.

115. Иноземцев B.JI. Современный постмодернизм: конец социального или вырождение социологии? // Вопросы философии. 1998. - № 9. - С. 27 -37.

116. Ионин Л.Г. Дилеммы «критического рационализма» // Новые течения и проблемы философии в ФРГ. М., 1978. - С. 178 -211.

117. Исторические типы рациональности; В 2 т. М.: ИФ РАН, 1995. - Т. 1. -350 с.

118. Исторические типы рациональности: В 2 т. М.: ИФ РАН, 1995. - Т. 2. -320 с.

119. Иегер В. Пайдейя. Воспитание античного грека (эпоха великих воспитателей и воспитательных систем). М.: Греко-латинский кабинет, 1997.- 336 с.

120. Каган М.С. Философия как мировоззрение // Вопросы философии. -1997. -№ 9. С. 36 - 45.

121. Казютинский В.В. Истина и ценность в научном познании // Проблемы ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб.: РХГИ, 1999. - С. 69 - 124.

122. Калинников Л.А. природа символа в гносеологии Канта и философский символизм // Логическое кантоведение 4. - Калининград: Калинингр. ун-т, 1998. - С. 160- 172.

123. Кант И. Соч.: В 6 т. М.: Мысль, 1995 - 1966.

124. Кантовский сборник.- Калининград: Калинингр. ун-т, 1993. Вып. 17.148 с.

125. Капра Ф. Уроки мудрости. Разговоры с замечательными людьми. М.: Изд-во Трансперсон, ин-та; Киев: Airland, 1996. 320 с.

126. Капустин Б.Г. Современность как принуждение и как свобода // Вопросы философии. - 1998.-№ 4. - С. 19 - 39.

127. Кармин А.С. Кантовский априоризм и современная методология науки // «Критика чистого разума» Канта и современность. Рига, 1984. - С, 131 -135.

128. Касавин И.Т. Миграция. Креативность. Текст: Проблемы неклассической теории познания. СПб.: Изд-во Рус. Христиан. Гуманит. Ин-та, 1999. - 407 с.

129. Касавин И.Т. О ситуациях проблематизации рациональности // Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. -С. 187-209.

130. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М.: - Наука, 1990. - 208 с.

131. Касавин И.Т. Теоретическое познание в плену анархии: Критический анализ новейших тенденций в буржуазной философии науки. М.: Политиздат, 1987. - 189 с.

132. Касавин И.Т. Традиции и интерпретации: Фрагменты исторической эпистемологии. СПб: Изд-во РХГИ, 2000. - 310 с.

133. Касавин И.Т., Сокулер З.А. Рациональность в познании и практике. Критический очерк. М.: Наука, 1989. - 192 с.

134. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. - 784 с.

135. Кезин А.В. Научность: Эталоны, идеалы, критерии. М.: Изд-во МГУ, 1985.- 128 с.

136. Ким В.В., Миляева С.Ю. Наука и вненаучные формы рациональности (к проблеме генезиса рациональности) // Рациональность науки и практики: Закономерности сближения. Екатеринбург, 1989. - С. 3 - 12.

137. Киселёв Г.С. «Кризис нашего времени» как проблема человека // Вопросы философии. 1999. - № 1. - С. 40 - 52.

138. Клике Ф. Пробуждающееся мышление: История развития человеческого интеллекта. Киев: Вища школа, 1985. - 295 с.

139. Клириков В.Г. Логический анализ интуиции // Логика и развитие научного знания. СПб.: Изд-во Санкт-Петербург, ун-та, 1992. - С. 179 -183.

140. Книгин А.Н. Философские проблемы сознания. Томск: Изд-во Томск. Ун-та, 1999. - 336 с.

141. Князева Е.Н. Культурно-исторический мир ученого и прорыв в незнаемое // Научный прогресс: когнитивный и социокультурный аспекты. М.: ИФ РАН, 1993. - С. 31 - 48.

142. Князева Е.Н. Синергетическое видение креативности человека // Грани научного творчества. М.: ИФ РАН, 1999. - С. 114 - 133.

143. Кобяков А.А. Синергетика и творчество: универсальная модель устранения противоречий как основа новой стратегии исследования // Синергетическая парадигма: Многообразие подходов и поисков. М., 2000. - С. 305 - 325.

144. Коган Л.В. Триединство свободы // Вопросы философии. 1997. - № 5. -С. 31 -43.

145. Козенко А.В. Философия науки А. С. Эддингтона // Вопросы философии, 1997.-№9.- С. 118-125.

146. Козлова Н.Н., Смирнова Н.М. Кризис классических методологий и современная познавательная ситуация // Социологические исследования. 1995.-№ 11.-С. 12-22.

147. Козловски П. Культура постмодерна. М.: Изд-во «Республика», 1997. -240 с.

148. Козловски П. Философские эпопеи. Об универсальных синтезах метафизики, поэзии и мифологии в гегельянстве, гностицизме и романтизме // Вопросы философии. 2000. - № 4. - С. 37 -52.

149. Койре А. Очерки истории философской мысли: О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. М.: Прогресс, 1985. - 286 с.

150. Койре А. Мистики, спиритуалисты, алхимики Германии XYI века. М.: Аллегро-Пресс, 1994. - 168 с.

151. Колмогоров А.Н. Математика наука и профессия. - М.: Наука, 1988. -285 с.

152. Копалов В.И. Общественное сознание: критический анализ фетишистских форм. Томск: Изд-во ТГУ, 1985. - 221 с.

153. Корнилов С.В. Аналогия как принцип телеологической способности суждения // Кантовский сборник. Калининград: Калинингр. ун-т, 1993. -Вып. 17.-С. 42-47.

154. Косарева JI.M. Внутренние и внешние факторы развития науки: (Аналит. обзор). М.: ИНИОН, 1984. - 126 с.

155. Косарева Л.М. Социокультурный генезис науки Нового времени: Философский анализ проблемы. М.: Наука, 1989. - 155 с.

156. Кравец А.С. Идеалы и идолы науки. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1993.-218 с.

157. Кравченко А.А. Проблема рациональности в гуманитарном знании // Рациональность на распутье: В 2 т. М., 1999. - Т. 2. - С. 402 - 442.156. «Критика чистого разума» Канта и современность. Рига: Зинатне, 1984. -216 с.

158. Критика метафизики в неоструктурализме: (По работам Ж. Дерриды). Научно-аналитический обзор. М.: ИНИОН, 1989. - 49 с.

159. Круглов А.Н. Понятие трансцендентального у И.Канта в критический период // Вопросы философии. 2000. - № 4. - С. 158 - 174.

160. Крымский С.Б. Логико-гносеологические условия постановки проблемынового знания // Пути формирования нового знания в современной науке. Киев: Наукова думка, 1983. - С. 9 - 28.

161. Крымский С.Б. Научное знание и принципы его трансформации. Киев: Наукова думка, 1974. - 207 с.

162. Кузнецов Б.Г. Неклассическая наука и современный рационализм // Разум побеждает: Рассказывают ученые. М: Политиздат, 1979. - С. 227 - 235.

163. Кузнецов Б.Г. Разум и бытие. Этюды о классическом рационализме и неклассической науке. М.: Наука, 1972. - 232 с.

164. Кузнецов В.Н. Конституирование философской рациональности. Диверсификация и конфликт рациональностей в античной философии // Разум и культура. Труды международ, франко-советского коллоквиума. -М., 1983.-С. 8- 14.

165. Кузьмин М.Н. Переход от традиционного общества к гражданскому: изменение человека // Вопросы философии. 1997. - № 2. - С. 57 - 70.

166. Кузьмина Т.А. Концепция сознания в экзистенциализме Сартра // Проблема сознания в современной западной философии: Критика некоторых концепций. М., 1989. - С. 89 - 111.

167. Кулешева Г.И. Образы науки и архитектура научных комплексов // Вопросы философии. 1992. - № 4. С. 22 - 30.

168. Кун Т. Объективность, ценностные суждения и выбор теории // Современная философия науки. М., 1994. - С. 37 - 51.

169. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1977. - 300 с.

170. Кутырев В.А. Познать нельзя помиловать // Человек. 1993. - № 1. - С. 18-32.

171. Кутырев В.А. Пост-пред-гипер-контр-модернизм: концы и начала // Вопросы философии. 1998. - № 5. - С. 135 - 143.

172. Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Республика, 1993. - 383 с.

173. Кэмпбелл Дж. Свобода и сообщество // Вопросы философии. 1992. - № 12.-С. 112-126.

174. Лазарев В.В. Становление философского сознания Нового времени. М.: Наука, 1987. - 137 с.

175. Лакатос И. Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы. -М.: Наука, 1967. 152 с.

176. Лакатос И. История науки и её рациональные реконструкции // Структура и развитие науки: Из бостонских исследований по философии науки. М.: Прогресс, 1978. С. 203 - 269.

177. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М.: Медиум, 1995. - 375 с.

178. Лангер С. Философия в новом ключе. Исследование символики разума, ритуала и искусства. М.: Республика, 2000. - 287 с.

179. Лебедев С.А., Полозова И.В. Метафора как средство познания: традиционная и нетрадиционная модели // Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1993. - № 4. - С. 16 - 25.

180. Левин Г.Д. Свобода воли. Современный взгляд // Вопросы философии. -2000. № 6. - С. 71 - 86.

181. Левин Г.Д. Свобода и покинутость. Методологический анализ // Вопросы философии. 1997. - № 1. - С. 56 - 68.

182. Левицкий В.А. Трагедия свободы. Соч.: В 2 т. - Т. 1. - М.: Канон, 1995.- 512с.

183. Лейбин В.М. Римский клуб: хроника докладов // Философия и общество.- 1997.-№ 6.-С. 204 -221.

184. Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница // Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления.- СПб: Изд-во РХГИ, 1999. С. 46 - 62.

185. Лекторский В.А. О толерантности, плюрализме и критицизме // Вопросы философии. 1997. - № 11. - С. 46 - 54.

186. Лекторский В.А. Рациональный критицизм и идеалы либерализма (на примере социальной философии и эпистемологии К.Поппера) // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. - С. 282 - 301.

187. Лекторский В.А. Теория познания (гносеология, эпистемология) // Вопросы философии. 1999. - № 8. - С. 72 - 80.

188. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М.: Эдиториал УРСС, 2001.-592 с.

189. Легова Е.С. Гегель об истоках злой воли // Вопросы философии. 1996 -№ 11. - С. 32-42.

190. Лиотар Ж.-Ф. Заметка о смыслах «пост» // Иностранная литература. -1994.-№ 1.-С. 56- 59.

191. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб.: Алетейя, 1998. - 159 с.

192. Логика и развитие научного знания. СПб.: Изд-во Санкт-Петербург, унта, 1992. - 229 с.

193. Логическое кантоведение 4. - Калининград: Калинингр. ун-т, 1998. -256 с.

194. Лук А.Н. Плутовство в науке и облик ученого // Вестник АН СССР. -1980.-С. 130-141.

195. Лэйси X. Свободна ли наука от ценностей? Ценности и научное понимание. М.: Логос, 2001. - 360 с.

196. Майданов А.С. Исследование как процесс решения методологических проблем // Грани научного творчества. М.: ИФ РАН, 1999. - С. 209 -250.

197. Майданов А.С. Поток познавательно-практической деятельности и его творческая продуктивность // Научный прогресс: когнитивные и социокультурные аспекты. М.: ИФ РАН, 1993. - С. 102 - 117.

198. Майданов А.С. Процесс научного творчества: Философско-методологический анализ. М.: Наука, 1983. - 208 с.

199. Майненберг Г.К. Единый разум и многообразие рациональностей // Вопросы философии. 1997. - № 9. - С. 57 - 65.

200. Майнцер К. Сложность и самоорганизация. Возникновение новой науки и культуры на рубеже века // Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М., 2000. - С. 56 - 79.

201. Малкей М. Наука и социология знания. М.: Прогресс, 1983. - 253 с.

202. Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М.: АГРАФ, 1997. - 320 с.

203. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Изд. группа «Прогресс»; «Культура», 1993. - 352 с.

204. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Лабиринт, 1994. - 90 с.

205. Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация // Человек в системе наук. -М.: 1989.-С. 317 332.

206. Мамардашвили М.К. Стрела познания 9набросок естественноисторической гносеологии). М.: Школа "Языки русской культуры), 1996. - 304 с.

207. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М.: Школа "Языки русской культура", 1999. - 216 с,

208. Мамчур Е.М. Дж. Маккалистер. Красота и революция в науке // Вопросы философии. 1998. -№ 11. - С. 155 - 159.

209. Мамчур Е.М. Останется ли автономия идеалом научного знания // Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб.: РХГИ, 1999.-С. 27-43.

210. Маркарян Э.С. Науки о культуре и императивы эпохи. М. 2000. 127 с.

211. Марков Б.В. Мораль и разум // Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2000. - С. 287 - 387.

212. Маркова Л.А. Конец века конец науки? - М.: Наука, 1992. - 136 с.

213. Маркова Л.А. Наука: история и историография XIX XX вв. - М.: Наука, 1987.-264 с.

214. Маркова Л.А. Научная рациональность глазами позитивистов и Н. Бердяева // Рациональность на перепутье: В 2 т. М., 1999. - Т. 2. - С. 330 -379.

215. Маркузе Г. Одномерный человек. М.: REFL - book, 1994. - 344 с.

216. Мартынович С.Ф. Факт науки и его детерминация: (Филосовскометодологический аспект). Саратов: Изд-во СГУ, 1983. - 181 с.

217. Маршакова-Шайкевич И.В. Сравнительный анализ вклада стран в общемировой прогресс науки // Вопросы философии. 1998. - № 1. - С. 43 - 49.

218. Материалисты Древней Греции: собрание текстов Гераклита, Демокрита и эпикура. М.: Госполитиздат, 1955. - 232 с.

219. Матяш Т.П. Сознание как целостность и рефлексия. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1988,- 184 с.

220. Междисциплинарный подход к исследованию научного творчества. М.: Наука, 1990. - 170 с.

221. Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М.: РОССПЭН, 1999. - 310 с.

222. Меркулов И.П. Научное познание: когнитивно-эволюционный ракурс // Научный прогресс: когнитивный и социокультурный аспекты. М.: ИФ РАН, 1993.-С. 4-26.

223. Меркулов И.П. Сакрализация знания и ее роль в развитии мышления // Грани начного творчества. М.: ИФ РАН, 1999. - С. 7 - 33.

224. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента: Наука, 1999. - 605 с.

225. Микешина JI.A., Опенков М.Ю. Новые образы познания и реальность. -М.: РОССПЭН, 1997.-240 с.

226. Микулинский С.Р., Ярошевский М.Г. Восприятие открытия как науковедческая проблема // Научное открытие и его восприятие. М.: Наука, 1971.-С. 5 -20.

227. Михайлов А.В. Языки культуры. М.: "Языки русской культуры", 1997. -912 с.

228. Мичи Д., Джонстон Р. Компьютер творец. - М.: Мир, 1987. - 254 с.

229. Можеева А.К. Проблема человеческой субъективности в свете марксовой теории человеческого процесса // Человек и его бытие как проблема современной философии. М., 1978. - С. 252 - 277.

230. Молчанов В.И. Гуссерль и Хайдеггер: феномен, онтология, время //

231. Проблема сознания в современной западной философии: Критика некоторых концепций. М., 1989. - С. 110 -136.

232. Морозов И.М. Природа интуиции. Минск: Университетское, 1990.-140с.

233. Мотрошилова Н.В. Гуссерль и Кант: Проблема «трансцендентальной философии» // Философия Канта и современность. М., 1974. - С. 329 -377.

234. Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. Историко-философские очерки и портреты. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991. -464 с.

235. Мошкова Г.Ю. Личностно-психологические предпосылки научного творчества // Грани научного творчества. М.: ИФ РАН, 1999. -С. 134-173.

236. Мудрагей Н.С. Вещь в себе: от непознаваемости к узнаваемости (Кант -Шопенгауэр) // Вопросы философии. 1999. - № 1 - С. 106 -123.

237. Мудрагей Н.С. Идеал проблема выбора // Идеал, утопия и критическая рефлексия - М.: РОССПЭН, 1996. - С. 115 -135.

238. Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное философская проблема (читая А.Шопенгауэра) // Вопросы философии. - 1994. - № 9. - С. 53 - 65.

239. Мцхветадзе А.В. Выновь о проблеме человеческого «Я» // Вопросы философии. 2000. № 7. - С. 132 - 136.

240. Найссер У. Познание и реальность. М.: Прогресс, 1981. - 230 с.

241. Нарский И.С. Категория свободы у Канта // Кантовский сборник. -Калининград: Калинингр. ун-т, 1993. С. 12-20.

242. Наука и её место в культуре. Новосибирск: Наука, 1990. - 274 с.

243. Научная деятельность в системе современной культуры. Новосибирск: АН СССР, Сиб. отд-ние, 1987. - 242 с.

244. Научная деятельность: Структура и институты. М.: Прогресс, 1980. -430 с.

245. Научное открытие и его восприятие. М.: Наука, 1971. - 311 с.

246. Научный прогресс: когнитивный и социокультурный аспекты. М.: ИФ РАН, 1993. - 196 с.

247. Невважай И.Д. Свобода и знание. Саратов: Саратовская государственная академия права: ред.-изд. отдел, 1995. - 204 с.

248. Неретина С.С. Автор и дискурс // Благо и истина: классический и неклассический регулятивы. М.: ИФ РАН, 1998. - С. 39 - 47.

249. Неретина С.С.,Огурцов А.П. Время культуры. СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. - 344 с.

250. Никитин Е.П. Исторические судьбы гносеологии // Философские исследования. 1993. - № 1.

251. Никитин Е.П. Открытие и обоснование. М.: Мысль, 1988. - 221 с.

252. Никитин Е.П., Харламенкова Н.Е. Самоутверждение человека // Вопросы философии. 1997. - № 9. - С. 96 - 117.

253. Никитин С.В. Критерии научности социального знания. Канд. дисс. на соиск. уч. степени канд. филос. наук. Саратов, 1990. - 123 с.

254. Никифоров A.JI. Деятельность и свобода // Деятельность: теории, методология, проблемы. М.: Политиздат, 1990. - С. 330 - 343.

255. Никифоров А.Л. Деятельность, поведение, творчество // Деятельность: теории, методология, проблемы. М.: Политиздат, 1990. - С. 136 - 145.

256. Никифоров А. Л. От формальной логики к истории науки. Критический анализ буржуазной методологии науки. М.: Наука, 1983. - 178 с.

257. Никифоров А.Л. Рациональность и свобода // Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. - С. 171 - 186.

258. Никифоров А.Л. Соотношение рациональности и свободы в человеческой деятельности // Исторические типы рациональности: В 2 т. -М., 1995.-С. 283 298.

259. Новейшие течения и проблемы философии в ФРГ. М., Наука, 1978. -367 с.

260. Ноговицын О.М. Ступени свободы: Логико-исторический анализ категории свободы. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 192 с.

261. Ноговицын О.М. Сомнение и время в философии Декарта // Декарт Р. Размышления о Первоначальной Философии. СПб.; Изд-во ЛГУ, 1995. -С. 182 - 190.

262. Ноттурно М. Открытое общество и его враги: сообщество, авторитет и бюрократия // Вопросы философии. 1997. - № 11. - С. 90 - 104.

263. Нугаев P.M. Смена базисных парадигм: концепция коммуникативной рациональности // Вопросы философии. 2001. - № 1. - С. 114 - 122.

264. Ньютон-Смит В. Рациональность науки // Современная философия науки. М.: Наука, 1994. - С. 163 - 196.

265. Овчинников Н.Ф. Знание болевой нерв философской мысли (к истории концепции знания от Платона до Поппера) // Вопросы философии. -2001.-№ i.e. 83-113. №2. С. 124- 152.

266. Овчинников Н.Ф. Тенденция к единству науки: Познание и природа. -М.: Наука, 1988.-268 с.

267. Огурцов А.П. Альтернативные модели анализа сознания: рефлексия и понимание // Проблемы рефлексии: Современные комплексные исследования. Новосибирск: Наука, 1987. - С. 13 - 19.

268. Огурцов А.П. Благо и истина: линии расхождения и схождения // Благо и истина: классический и неклассический регулятивы. М.: ИФ РАН, 1998.-С. 5-38.

269. Огурцов А.П. Междисциплинарные исследования творчества: итоги, поиски, перспективы // Междисциплинарный подход к исследованию научного творчества. М.: Наука, 1990. - С. 23 - 43.

270. Огурцов А.П. Философия науки эпохи Просвещения. М.: ИФ РАН, 1993.- 213 с.

271. Огурцов А.П. Экзистенциальность правды или объективность истины: конфликтность установок творческой личности // Междисциплинарный подход к исследованию научного творчества. М.: Наука, 1990. - С. 83 -105.

272. Ойзерман Т.И. К характеристике трансцендентального идеализма

273. И.Канта: метафизика свободы // Вопросы философии. 1996. - № 6 - С. 66 - 77.

274. Ойзерман Т.И. К характеристике философии Шеллинга: принцип тождества необходимости и свободы // Вопросы философии. 1998. - № 2.-С. 108-119.

275. Ойзерман Т.И. «Наукоучение» Фихте волюнтаристическая метафизика свободы и . её отрицание //Вопросы философии. - 1998. - № 8. - С. 120- 133.

276. Ойзерман Т.И. Существуют ли абстрактные истины? // Вопросы философии. 1999. - № 6. - С. 13 - 25.

277. Ойзерман Т.И. Этикотеология Канта и её современное значение // Вопросы философии. 1995. - № 3. - С. 103 - 114.

278. О свободе: Антология мировой либеральной мысли (I половина XX в.) -М.: Прогресс-Традиция, 2000. 693 с.

279. От абсолюта свободы к романтике равенства (Из истории политической философии). М.: ИФ РАН, 1994. - 212 с.

280. Пазельский В.В. Понятие «вненаучное знание» у П.Фейерабенда // Семантический анализ понятий в историко-философских исследованиях.- Новосибирск, 1984. С. 101 - 108.

281. Панов В.Г. Эмоции. Мифы. Разум. М.: Высшая школа, 1992. - 252 с.

282. Парсонс Т., Сторер Н. Научная дисциплина и дифференциация науки // Научная деятельность: структура и институты. М.: Прогресс, 1980. - С. 27 - 55.

283. Патнем X. Введение к книге "Реализм и разум" // Современная философия науки. М.: Наука, 1994. - С. 138 - 146.

284. Перестройка мышления и научное познание. Киев: Наукова думка, 1990.-230 с.

285. Петров М.К. Социально-культурные основания современной науки. М.: Наука, 1992. - 229 с.

286. Позер X. Правила как формы мышления. Об истине и конвенции в науках // Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб.: РХГИ, 1999. - С. 63 - 73.

287. Платон. Соч.: В 3 т. М.: Мысль, 1968 - 1972.

288. Плахов В.Д. Традиции и общество. Опыт философско-социологического исследования. М.: Мысль, 1982. - 220 с.

289. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. -М.: Прогресс, 1985. 344 с.

290. Полосухин Б.М. Феномен вечного бытия. Некоторые итоги размышлений по поводу алгоритмической модели сознания. М.: Наука, 1993.- 176 с.

291. Поппер К. Естественный отбор и возникновение разума // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 92 - 146.

292. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983. - 605 с.

293. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. М.: Международный фонд «КУЛЬТУРНАЯ ИНИЦИАТИВА» SOROS FOUNDATION (USA), 1992.-Т. 1.-488 с.

294. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. М.: Международный фонд «КУЛЬТУРНАЯ ИНИЦИАТИВА» SOROS FOUNDATION (USA), 1992.-Т. 2.- 528 с.

295. Порус В.Н., Никифоров А.Л. Эволюция образа науки во второй половине XX в. // В поисках теории развития науки. М.: Наука, 1982. -С. 150 - 180.

296. Порус В.Н. "Конец субъекта" или пострелигиозная культура? // Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб.:

297. Изд-во РХГИ, 1999. С. 93 - 113.

298. Порус В.Н. Парадоксальная рациональность. М.: УРАО, 1999. - 124 с.

299. Порус В.Н. Парадоксы научной рациональности и этики // Исторические типы рациональности: В 2 т. М., 1995. - Т. 1. - С. 317 - 331.

300. Порус В.Н. Принципы и характеристики рациональной критики // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. - С. 243 - 281

301. Порус В.Н. Системный смысл понятия «научная рациональность» // Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. -С. 91-120.

302. Порус В.Н. Эпистемология: некоторые тенденции // Вопросы философии. 1997.-№ 2 - С. 93 - 111.

303. Постмодернизм и культура (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 1993. - № 3. - С. 3 - 8.

304. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М.: Прогресс, 1986. -431 с.

305. Природа научного открытия. М.: Наука, 1986. - 304 с.

306. Прист С. Теории сознания. М.: Идея-Пресс; Дом интеллектуал, книги, 2000. - 288 с.

307. Проблема сознания в современной западной философии: Критика некоторых концепций. М.: Наука, 1989.-256с.

308. Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб.: РХГИ, 1999.-280 с.

309. Проблемы гуманитарного познания. Новосибирск: Наука, 1986. - 336 с.

310. Проблемы рефлексии в научном познании. Куйбышев: КГУ, 1983. - 160 с.

311. Проблемы рефлексии: Современные комплексные исследования. -Новосибирск: Наука, 1987. 238 с.

312. Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания. М.: Наука, 1986. - 150 с.

313. Пружинин Б.И. О пользе фундаментальности, или быть ли в Россиибольшой науке //Вопросы философии. 1996. - № 12. - С. 133 - 141.

314. Пути формирования нового знания в современной науке. Киев: Наукова думка, 1983. - 230 с.

315. Разум и культура. Труды международного франко-советского коллоквиума. М.: Изд-во МГУ, 1983. - 168 с.

316. Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. -СПб: Изд-во РХГИ, 1999. 401 с.

317. Разум побеждает: Рассказывают ученые. М.: Политиздат, 1979. - 351 с.

318. Рассел Б. Искусство мыслить. М.: Идея-Пресс, 1999. - 240 с.

319. Рациональность иррационального. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1991.-242 с.

320. Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФ РАН, 1995.-226 с.

321. Рациональность на перепутье: В 2 т. М.: РОССПЭН, 1999. - Т. 1. -368 с.

322. Рациональность на перепутье: В 2 т. М.: РОССПЭН, 1999. - Т. 2. -464 с.

323. Рациональность науки и практики: Закономерности сближения. -Свердловск: Уральск, гос. ун-т, 1989. 129 с.

324. Рациональность, рассуждение, коммуникация. Киев: Наукова думка, 1987.-217 с.

325. Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М.: -ИВИ РАН, 1998.- 168 с.

326. Рикёр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 416 - 434.

327. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М.: Республика, 1998. -416 с.

328. Ричарде А. Философия риторики // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990.-С. 44-67.

329. Родин А.В, Об условности истины и локальности блага // Благо иистина: классические и неклассические регулятивы. М.: ИФ РАН, 1998.- С. 48 70.

330. Роднов JI.H. Разум и нравственность в единстве сознания // Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1996. - № 3. - С. 16 - 28.

331. Розин В.М. Контекстное, полифоническое мышление перспектива XXI века // Общественные науки и современность. - 1996. - № 5. - С. 120 -129. '

332. Типы и дискурсы научного мышления. М.: Эдиториал УРСС, 2000. -248 с.

333. Розов М.А. Рефлектирующие системы, ценности и цели // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. - С. 188 - 242.

334. Романовская Т.Б. Наука XIX XX веков в контексте культуры (субъективные заметки). - М.: Радикс, 1995. - 144 с.

335. Романовская Т.Б. Рациональное обоснование вненаучного // Вопросы философии. 1994. - № 9. - с. 23 - 36.

336. Рорти Р. Прагматизм без метода // Логос. 1996. - № 8. - С. 155 - 173.

337. Рорти Р. Тексты и куски // Логос. 1996. - № 8. - С. 173 - 189.

338. Рорти Р. Философия и Зеркало Природы. Новосибирск: Изд-во Новосибир. ун-та, 1997. - 296 с.

339. Росси Ф. Дж. Общественный авторитет разума. Критика, изначальное зло и предназначение человечества // Вопросы философии. 2000. - № 7.- С. 43 52.

340. Рубенис А.А. Телеологизм гуссерлевской концепции сознания // Проблема сознания в современной западной философии. М., 1989. С. 99-110.

341. Рузавин Г.И. Эволюционная эпистемология и самоорганизация // Вопросы философии. № 11. - С. 90 - 101.

342. Руткевич Е.Д. Феноменологическая социология знания. М.: Наука, 1993.-272 с.

343. Рутманис К.В. Идея рациональности в философии. Рига: Зинатне, 1990.- 156 с.

344. Сайко Э.В. диалог развивающийся // Социокультурное пространство диалога. М.: Наука, 1999. - С. 216 - 219.

345. Сагатовский В.Н. Рациональное и иррациональное в деятельности // Рациональность науки и практики: Закономерности сближения. -Свердловск: Изд-во Уральск, ун-та, 1985. С. 13 - 22.

346. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М.: Республика, 2000. - 638 с.

347. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм это гуманизм // Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1989. - С. 319 - 344.

348. Сачков Ю.В. Вероятностная революция в науке: Вероятность, случайность, независимость, иерархия. М.: Научный мир, 1999. - 142 с.

349. Семантический анализ понятий в историко-философских исследованиях.- Новосибирск: Сибир. отд. АН СССР, 1984. 124 с.

350. Семенова Н.Н. Особенности функционирования нормативной системы науки // Научная деятельность в системе современной культуры. -Новосибирск: Сиб. отд. АН СССР, 1987. С. 28 - 40.

351. Семушкин А.Н. У истоков европейской рациональности. М.: Интерпракс, 1996. - 384 с.

352. Серль Дж.Р. Перевернутое слово // Вопросы философии. 1992. - № 4. -С. 58 - 69.

353. Силичев Д.А. Ж.Деррида: деконструкция, или философия в стиле постмодерн // Философские науки.- 1992. № 3. - С. 103 - 117.

354. Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М.: Прогресс-традиция, 2000. - 535 с.

355. Синицын А.А. Представление о судьбе в Греции классического периода и понятие theie tyche у Фукидида // Духовная сфера деятельности человека. Вып.Ш. - Саратов, 1998. - С. 38 - 63.

356. Славин А.В. Проблема возникновения нового знания. М.: Наука, 1976.- 296 с.

357. Слотердайк П. Критика цинического разума. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001.- 584 с.

358. Слинин Я.А. Трансцендентальный субъект: феноменологическое исследование. СПб.: Наука, 2001. - 528 с.

359. Смирнова Н.М. Рациональность социального знания: когнитивный нормативизм и стратегии интерпретации // Рациональность на перепутье: В 2 т. М., 1999. - Т. 1. - С. 205 - 230.

360. Снесар В.И. Роль принципов в познании: Философско-методологические аспекты. Саратов: Изд-во СГУ, 1985. 180 с.

361. Современная западная социология: классические традиции и поиски новой парадигмы. М.: ИНИОН, 1990. - 201 с.

362. Современная западная социология науки: Критический анализ. М.: Наука, 1988. - 253 с.

363. Современная философия науки. М.: Наука, 1994. - 254 с.

364. Соколов В.В. Европейская философия ХУ ХУП веков. - М.: Высшая школа, 1996. -400 с.

365. Сокулер З.А. Проблема обоснования знания: (Гносеологические концепции Л.Витгенштейна и К.Поппера). М.: Наука, 1988. - 175 с.

366. Соловей Л.А. Перестройка идеалов и норм научной рациональности в современном теоретическом познании // Перестройка мышления и научное познание. Киев: Наукова думка, 1990. - С. 172 - 181.

367. Соловьев Э.Ю Прошлое толкует нас. Очерки по истории философии и культуры. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991. - 432 с.

368. Сорокин П.А. Главные тенденции нашего времени. М.: Наука, 1997. -351 с.

369. Социокультурное пространство диалога. М.: Наука, 1999. - 221 с.

370. Социология научного знания: Научно-аналитический обзор. М.: РАН, ИНИОН, 1998. 67 с.

371. Социо-логос. Вып.1. М.: Прогресс, 1991. - 480 с.

372. Спиноза Б. Этика. СПб.: Аста-пресс ltd, 1993. - 248 с.

373. Степин B.C. Наука, религия и современные проблемы диалога культур // Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. -СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. С. 21 - 34.

374. Степин B.C. От классической к постнеклассической науке (изменение оснований и ценностных ориентаций) // Ценностные аспекты развития науки. М., 1990. - С. 152 - 167.

375. Степин В С. Теоретическое знание: Структура, историческая эволюция. Прогресс-Традиция, 2000. - 743 с.

376. Суворов О.В. Разум и феномен «Я» // Вопросы философии. 2000. - № 4. -С. 130- 137.

377. Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989. - 398 с.

378. Сычева JI.C. Анализ сциентизма как мировоззренческой установки культуры // Наука и её место в культуре. Новосибирск, 1990. - С. 163 -173.

379. Тарнас Р. История западного мышления. М.: Крон-Пресс, 1995. - 444 с.

380. Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - 512 с.

381. Тиме Г.А. Пессимизм духа и оптимизм Абсолюта («Переживание» мысли Шопенгауэра и Гегеля в России XIX века) // Вопросы философии. -2000.-№7.- С. 91 104.

382. Ткачев В.Н. Становление личности в науке. М.: 1999. 65 с.

383. Тодоров Ц. Теории символа. М.: Дом интеллектуал, книги, 1999. - 320 с.

384. Трубников Н.Н. Кризис европейского научного разума. Философия науки и философия жизни // Рациональность как предмет философского исследования. М., 1995. - С. 149 - 170.

385. Тузова Т.М. Особенности трансцендентального анализа сознания во французском экзистенциализме // Проблема сознания в современной западной философии. М., 1989. С. 156 - 176.

386. Тульчинский Г.Л. Российский потенциал свободы // Вопросы философии. № 3. - С. 16-30.

387. Тульчинский Г.JI. Слово и тело постмодернизма. От феноменологии невменяемости к метафизике свободы // Вопросы философии. 1999. -№ 10. - С. 35 - 53.

388. Уинстон П. Искусственный интеллект. М.: Мир, 1980. - 519 с.

389. Уайтхед А. Избранные работы по философии. М.: Прогресс, 1990. - 718 с.

390. Уолцер М. О терпимости. М.: Идея-Пресс, 2000. - 159 с.

391. Ученый и научный коллектив: Социальные аспекты деятельности. М.: Прогресс, 1986. - 262 с.

392. Фарман И.П. Воображение в структуре познания. М.: ИФ РАН, 1994. -215 с.

393. Фарман И.П. Модель коммуникативной рациональности (на основе социально-культурной концепции Юргена Хабермаса) // Рациональность на перепутье: В 2 т. М., 1999. - Т.1. - С. 264 - 291.

394. Фарман И.П. Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса. М.: ИФ РАН, 1999. - 172с.

395. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986. - 543 с.

396. Фейнберг Е.Л. Эволюция методологии в XX веке // Вопросы философии.- 1995.-№7.-С. 38 44.

397. Фейнберг Е.Л. Две культуры. Интуиция и логика в искусстве и науке. -М.: Наука, 1992.-252 с.

398. Фёдорова М.М. Либеральный консерватизм и консервативный либерализм (сравнительный анализ английской и французской политической философии времен Великой Французской революции) // От абсолюта свободы к романтике равенства. М., 1994. - С, 34 - 49.

399. Филатов В.П. Научное познание и мир человека. М.: Политиздат, 1989.- 270 с.

400. Философия истории. Антология. М.: Аспект-пресс, 1994. - 352 с.

401. Философия Канта и современность. М.: Наука, 1974. - 272 с.

402. Философия Канта и современный идеализм. М.: Мысль, 1974. - 469 с.

403. Фомина З.В. Человеческая духовность: бытие и ценности. Саратов: Изд-воСГУ, 1997. - 190 с.

404. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: «Прогресс», 1990. - 368 с.

405. Франкл В. Духовность, свобода и ответственность // Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990. - С. 93 - 129.

406. Французское Просвещение и революция. М.: Наука, 1989. - 272 с.

407. Фримен Ю., Сколимовский Г. Поиск объективности у Пирса и Поппера // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 222 - 279.

408. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. -М.: Касталь, 1996.-448 с.

409. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad,1994. -407 с.

410. Функе Г. Тезис Канта: «Практическая свобода может быть доказана опытом" // «Критика чистого разума» Канта и современность. Рига, 1984.-С. 182 - 187.

411. Хаак С. Очередные похороны эпистемологии // Вопросы философии.1995.-№7.-С. 106- 123.

412. Хабермас Ю. Модерн незавершенный проект // Вопросы философии. -1992.-№4.-С. 40- 52.

413. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2000. - 380 с.

414. Хабермас Ю. О субъекте истории. Краткие замечания по поводу ложных альтернатив // Философия истории. Антология. М.: Аспект-пресс, 1994.- С. 283 279.

415. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. Т. 1 // Вестник МГУ.- Сер. 7. Философия. 1993. - № 4. - С. 43 - 63.

416. Хаджаров М.Х. Рациональность научного познания: соотношение общего и особенного. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. - 149 с,

417. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993.-447 с.

418. Хайдеггер М. Положение об основании. СПб.: Алетейя, 2000. - 289 с.

419. Хайтун С.Д. Фундаментальная сущность эволюции // Вопросы философии. 2001. - № 2. - С. 152 - 166.

420. Хесле В. Абсолютный рационализм и современный кризис // Вопросы философии, 1990. -№ 11.-С. 107- 113.

421. Хеспе Ф. Кантовская телеология и гегелевское понятие субъективности // Кантовский сборник. Калининград: Калинигр. ун-т, 1993. - Вып. 17, -С. 29-41.

422. Хинтикка Я. Логико-эпистемологические исследования. М.: Прогресс, 1980.-447 с.

423. Хюбнер К. Критика научного разума. М.: Ин-т философии РАН, 1994. -326 с.

424. Хюбнер К. Прогресс от мифа через логос к науке как теоретико-познавательная проблема // Разум и экзистенция: Ананлиз научных и вненаучных форм мышления. СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. - С. 114 - 125.

425. Ценностные аспекты развития науки. М.: Наука, 1990. - 292 с.

426. Чайковский Ю.В. Будущая наука алеатика. Попытка прогноза с помощью метода познавательных моделей // Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб.: РХГИ, 1999. - С. 44 - 68.

427. Человек в системе наук. М.: Наука, 1989. - 504 с.

428. Человек и его бытие как проблема современной философии. М.: Наука, 1978.-278 с.

429. Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры. М.: Наука, 1990.-240 с.

430. Чернов С.А. Субъект, субстанция: трансцендентализм в философии науки. СПб.: Изд-во С.-Петербург, ун-та, 1993. 258 с.

431. Чернов С.А. Телеология свободы // Кантовский сборник. Калининград: Калинингр. ун-т, 1993. - Вып. 17. - С. 21 - 28.

432. Черняк B.C. А.Койре философ и историк науки // Койре А. Очерки истории философской мысли: о влиянии философских концепций на развитие научных теорий. - М., 1985. - С. 267 - 281.

433. Черняк B.C. Мифологические истоки научной рациональности // Вопросы философии. 1994. - № 9. - С. 37 - 52.

434. Черняк JI. Органическое как аналогия разумного. Телеология у Канта // Вопросы философии. 1997. - № 1. - С. 120 - 137.

435. Черняк B.C. Особенности современных концепций развития науки // В поисках теории развития науки. М.: Наука, 1982. - С. 12 - 50.

436. Черткова Е.Л. Рациональность критика - свобода // Исторические типы рациональности. В 2 т. - М. 1995. - Т. 1. - С. 299 - 316.

437. Черткова Е.Л. Свобода и рациональность // Рациональность на перепутье. В 2 т. М., 1999. - С. 314 - 337.

438. Чичнева Е. Жиль Делёз и культура постмодерна // Здравый смысл. -1998.-№ 8.-С. 59- 77.

439. Чугин-Русов А.Е. Новый культурный ландшафт: постмодернизм или неоархаика? //Вопросы философии. 1999. - № 4. - С. 29 - 41.

440. Чудинов Э.М. Строительные леса научной теории и проблема рациональности // Идеалы и нормы научного исследования. Минск: Изд-во БГУ, 1981. - С. 361 - 380.

441. Шанин Т. Идея прогресса // Вопросы философии. 1998. - № 8. - С. 33 -37.

442. Швырев B.C. Знание и мироотношение // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. - С. 12 - 84.

443. Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры // Вопросы философии. 1992. - № 6. - С. 91 - 105.

444. Швырев B.C. Рациональность в спектре её возможностей // Исторические типы рациональности: В 2 т. М., 1995. - Т. 1. - С. 7 - 29.

445. Шеллинг Ф. Философия искусства. М.: Искусство, 1966.

446. Шичалин Ю.А. Институциональный аспект проблемы рациональности:развитие образовательных и научных школ // Рациональность на распутье. В 2 т. М., 1999.-Т. 2. - С. 166 - 201.

447. Шкода В.В. Оправдание многообразия: (Принцип полиморфизма в методологии науки). Харьков: Основа, 1990. - 174 с.

448. Шмаков B.C., Шмакова Г.И. Семантика эпистемологии М. Фуко и концепция научной революции // Семантический анализ понятий в историко-философских исследованиях. Новосибирск, 1984. - С. 83 -101.

449. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М.: Республика, 1992. -447 с.

450. Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 464 с.

451. Эддингтон А.С. Селективный субъективизм // Вопросы философии. 1997.-№ 9-С. 126- 132.

452. Экштут С.А. Сослагательное наклонение в истории: воплощение несбывшегося. Опыт историософского осмысления // Вопросы философии. 2000. - № 8. - С. 88 - 98.

453. Этнос и власть: Местное самоуправление и этнические конфликты. Ч. 1 -Саратов: Изд-во Поволжской академии государственной службы, 1999. -158 с.

454. Юдин Б.Г. Когнитивная социология науки // Современная западная социология науки: Критический анализ. М., 1988. - С. 162 - 193.

455. Юм Д. Соч.: В 2 т. М.: Мысль, 1965.

456. Юревич А.В., Цапенко И.П. Функциональный кризис науки // Вопросы философии. 1998. - № 1. - С. 17 - 29.

457. Юревич А.В. Психологические механизмы научного мышления // Грани научного творчества. М.: ИФ РАН, 1999. - С. 79 - 113.

458. Яблонский А.И. Модели и методы исследования науки. М.: Эдиториал УРСС, 2001.-400 с.

459. Ярошевский М.Г. Категориальный строй науки и психологиявосприятия открытия // Научное открытие и его восприятие. М.: Наука, 1971. -С. 125 - 132.

460. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. - 527 с.

461. Яценко А.И. Целеполагание и идеалы. Киев: Наукова думка, 1977. -275 с.

462. Яхиел Н. О научном сообществе как коллективном субъекте научной деятельности // Ученый и научный коллектив: Социальные аспекты деятельности. М.: Прогресс, 1986. - С. 7 - 17.

463. Bauman Z. Sociology and postmodernity // Sociological Review. Keele, 1988. - Vol. 36. - N 4. - P. 790 - 813.

464. Caille A. Critique de la reison utilitaire. P., De couverte, 1988. - 135 p.

465. Caille A. Splendeurs et miseres des sciences sociales: Esquisses d unt mythologie des sciences sociales. Geneve, P.: Libr. Droz, 1986. - 411 p.

466. Cavell St. Must we mean what we say? Cambrig, 1976.

467. Cavell St. Claim of Reason. Oxford, 1979.

468. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. 2 Bd. Frankfurt am Main, 1981.-Bd 1.

469. Huegli A. Luebcke P. Philosophie im 20 Jahrhundert. 2 Bd. Hamburg, 1992. -Bd. 1.

470. Meyers R. G. The likelohood of khowledge. Kluwer, 1988. - 188 p.

471. Pole D. Conditions of Rational Inquiry. London, 1961.

472. Pole D. The Concept of Reason // Dearden R, F., Hirst D. N., Peters R. S. Reason. Vol. 2. London, 1972.

473. Recher N. Philosophie am Ende des yahrhanderts // Deutsche Zeitschrift fur Philosophie. Berlin, 1995. - № 5. - S. 775 - 787.