автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Экспрессивные средства языка в речи политиков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Экспрессивные средства языка в речи политиков"



На правах рукописи

Сагайдачная Елизавета Николаевна

ЭКСПРЕССИВНЫЕ СРЕДСТВА ЯЗЫКА В РЕЧИ ПОЛИТИКОВ

(на материале публичных выступлений В Путина, Т Блэра, Дж Буша)

Специальность 10 02 19-теория языка

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону - 2009

003466117

Работа выполнена на кафедре русского языка и теории языка Педагогического института ФГОУ ВПО "Южный федеральный университет"

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Милсвская Татьяна Валентиновна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Пономаренко Ирина Николаевна

кандидат филологических наук, доцент Лазарев Владимир Александрович

Ведущая организация

Пятигорский государственный лингвистический университет

Защита состоится «24» апреля 2009 года в 10 00 часов на заседании диссертационного совета Д 212 208 17 по филологическим наукам при ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» но адресу 344082, г Ростов-на-Дону, ул Б Садовая, 33, ауд 202

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Педагогического инстигута ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу 344082, г Ростов-на-Дону, ул Б Садовая, 33, ауд 209

Автореферат разослан «X/ » марта 2009 г

Ученый секретарь

диссертационного совета

Григорьева Н О

Политический дискурс превратился в актуальный объект междисциплинарных исследований Не тотько лингвисты, но и представители других дисциплин (политологии, имиджеологии, психологии и др ) подчеркивают манипулятивность современного политического дискурса и пытаются описать репертуар средств воздействия на массовое сознание манипулятивные маркеры (В В Богданов, И С Черватюк, Дж Голдберг), стратегии и тактики речевого воздействия (О С Иссерс, В В Красных, Е И Шейгал), определенные принципы политического воздействия, «риторические трюки» (И О Вагин), «лингвистические ловушки» (К Гуд) и мн др Анализ порождаемого личностью дискурса дает представление об индивидуальных особенностях коммуникативной компетенции, о скрытых («латентных») процессах языкового сознания, составляющих своеобразие дискурсивного мышления человека.

В последнее время интерес лингвистов к экспрессивным средствам речи заметно возрос Это обусловлено тем, что их репертуар довольно велик, а воздействующая сила безгранична Особую значимость в структуре языковой экспрессивности составляют именно риторические средства « все речевые приемы, называемыми риторическими фигурами, связаны с выразительностью и изобразительностью речи» (Хазагеров, Т Г Ширина, JI С Общая риторика курс лекций [Текст] / Ростов н/Д Феникс, 1999 С 111) Эффективность их воздействия требует глубокого и всестороннего описания

Данная работа представляет собой частное лингвопрагматическое исследование экспрессивных средств (в частности риторических фигур и тропов), используемых в дискурсе определенных политиков (В Путина, Дж Буша - младшего, Т Блэра) Однако риторические средства в публичных речах данных политиков до сих пор не подвергались детальному рассмотрению Все вышесказанное, а также необходимость рассмотрения политического дискурса как отдельного объекта изучения обусловливает особую значимость исследования экспрессивных средств, а также актуальность диссертационной работы

Обращаясь к сфере публичной речи политика как определенному типу манипулятивного дискурса, мы видим свою задачу в том, чтобы выделить определенные тактики и стратегии воздействия на массовое сознание, а также обнаружить те сферы, которые являются проблемными, кризисными для определенного политика С этой целью мы рассматриваем риторические тропы и фигуры, испочьзуемые данными языковыми личностями в политическом дискурсе Именно обозначенная направленность позволяет среди прочего

Объектом исследования в настоящей работе являются экспрессивные средства (тропы и фигуры) в публичной речи В Путина, Т Блэра, Дж Буша - младшего как способ проявления языковой личности Это речи, произнесенные перед широкой аудиторией, обращения к народу, выступления на заседаниях, беседы

В качестве предмета исследования выступает функционирование риторических тропов и фигур в политическом дискурсе, обусловленное базовыми лннгвокультурными характеристиками

Материалом исследования послужили текстовые записи выступлений (обращения, дебаты, интервью и пр ) В Путина, Т Блэра и Дж Буша за период 1999

— 2007 гг Всего было рассмотрено 95 текстов, представленных на официальных сайтах политиков и в СМИ Общий объем выявленных и проанализированных риторических фигур и тропов составил 1450 единиц

В связи с вышесказанным целью данного исследования является лингвопрагматическое описание речи политиков на основе комплексного анализа риторических тропов и фигур, использованных в текстах публичных выступлений, как средств усиления выразительности речи Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач

1) определить репертуар тропов и фигур используемых каждым из политиков, выявить факторы, определяющие их отбор,

2) описать особенности функционирования фигур в речи каждого из политиков,

3) выявить соотношение использования экспрессивных средств и тематики выступления,

4) установить факторы, определяющие тональность политического дискурса.

Методологическая база исследования основывается на общефилософских

принципах, в соответствии с которыми язык представляется как материальная, объективная, динамическая и развивающаяся система

Общенаучные методологические принципы исследования опираются на системность, антропоцентризм и детерминизм, на соотношение языка и речи, которые противостоят как явление социальное явлению индивидуальному, ибо речь

- индивидуальный акт воли и понимания (Ф де Соссюр)

Частнонаучная методология формируется на определении языковой личности, данном Ю Н Карауловым, Г И Богиным, концепции, предполагающей, что эффективная публичная речь деавтоматизирована, личностно ориентирована, крайне экспрессивна и эмоциональна (В С Виноградов, Г Г Почепцов, Е М Галкина-Федорук, В Н Телия, К Ф Седов), теории дискурса С Г Агаповой, Т В Милевской, Е С Кубряковой, Ю С Степанова, исследования речевого акта Т А ван Дейка, Дж Серля, В И Карасика, Г Г Матвеевой, политического дискурса А Н Баранова, Е И Шейгал, В П Конецкой, В М Гавриловой, классификации стратегий и тактик политического дискурса О С Иссерс, О Н Паршиной, теории классификации риторических средств Т Г Хазагерова, Л С Шириной, Г Г Хазагерова, работ И Н Борисовой, И В Труфановой, Т Е Янко, Е М Верещагина, О Т Иокоямы, Р Гуда и многих других ученых, рассматривающих политический дискурс как особый манипулятивный процесс

Основным методом исследования является принцип контрастивного анализа, который позволяет использовать определенные параметры сопоставления (лингвоинтерпретационный метод), также были использованы приемы и элементы контент-анализа, метода перевода, количественный метод

На защиту выносятся следующие положения:

1 Репертуар используемых тропов и фигур и их реализация в публичных речах являются специфичным для каждого из политиков и определяются

— особенностями системы языка продуцента,

- особыми лингво-социокультурными факторами, включающими статусно-ролевой тип чидера, своеобразие языковой картины мира культуры, к которой принадлежит политик, и его языковой личности, стереотипы поведения

2 Анализ употребчения риторических средств свидетечьствует о предпочтительном употреблении фигур прибавчения в публичных речах все\ трех политиков Конденсация идеи, мысли на определенном текстовом фрагменте выражается с помощью фигур прибавления - повтора и его видов (анафора, анадиплозис, кольцо, синтаксический параллелизм, плеоназм, полисиндетон, эпимона, эпифора) Их конкретное применение обусловлено лингвокультурной спецификой дискурса по читака

В Путин и Т Блэр активно испочьзуют риторический вопрос и прочепсис в отличие от Дж Буша, что говорит о монологичности и некоторой тяжеловесности его речи

Использование эллипсиса и парцелляции обусловлено в большей степени языковой спецификой продуцента Так, в речах В Путина эти средства встречаются чаще всего, что придает речи российского почитика уверенность Опущение отдельных слов и целых синтагм демонстрирует убежденность В Путина в том, что выражаемая им идея, мысль не точько однозначно воспринимается аудиторией, но и принимается ею

3 Анализ использования в речах эвфемизмов и метафорических моделей позволяет выявить те сферы, которые являются пробчемными для почитика Это военные действия (Дж Буш, Т Блэр, В Путин), реформы образования (Дж Буш, Т Блэр), национальная идея (В Путин), глобализация (Дж Буш, Т Блэр)

Когда политики затрагивают сложную, неоднозначно оцениваемую в обществе проблему, они прибегают к антистрефону Антистрефон напрямую связан с определенными речевыми стратегиями использование риторической фигуры сермоцинации (зегтостаЦо), которая включает текст воображаемой речи оппонента или противника, раскрывающий его подлинные мысли и интересы (данная технология чаще всего используется Дж Бушем) События, как правило, освещаются в невыгодном для оппонента свете Стратегия представления субъективного мнения в виде объективного факта или истины, не требующей доказательств, в форме категоричного суждения используется в случаях антистрефона у В Путина Антистрефон является эффективным средством доказательства истинности собственной позиции, так как позволяет выбрать из цепочки аргументов противника только то, что выставит его в невыгодном свете

4 Тональность дискурса обусловлена в большей степени рассматриваемой проблематикой, чем ситуацией общения и варьируется от сдержанно-нейтральной до открыто враждебной, агрессивной Неуверенность, грубость, неполиткорректность ведут к неуспешности коммуникативного акта, поэтому в анализируемых речах практически не встречаются такие тропы, как какофемизм, апосиопеза

Научная новизна работы заключается в том, что впервые был выявлен репертуар экспрессивных средств в публичных речах В Путина, Т Блэра, Дж Буша и произведен комплексный и системный анализ составляющих репертуар каждого

политика риторических тропов и фигур как особых средств усиления воздействующей силы сказанного, определена авторская специфика употребления экспрессивных средств

Теоретическая значимость настоящего диссертационного исследования заключается в том, что оно вносит вклад в разработку теории языка, дискурсивного подхода, функциональных особенностей политического дискурса и языковой личности, представляет собой материал для сравнительно-сопоставительного языкознания, а также расширяет научные представления о языковых средствах, связанных с манипулятивным характером политического дискурса

Практическая ценность работы состоит в возможности использования результатов диссертации в теоретических курсах по общему языкознанию, лингвокультурологии, в спецкурсах по стилистике современного русского и английского языка, психологии, а также в практике при подготовке специалистов PR (связи с общественностью), государственной службы и управленцев любого звена

Апробация работы. По материалам диссертации опубликовано 8 работ, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК, - 1 Основные положения исследования были представлены на Международных научных конференциях Педагогического института Южного федерального университета (2007), Донского юридического института (2008), на заседаниях кафедры русского языка и теории языка Педагогического института Южного федерального университета, иностранных языков Ростовского государственного экономического университета (РГЭУ), на ежегодных научно-методических конференциях Ростовского института иностранных языков (2007, 2008), в курсе практических занятий по стилистике русского и английского языка на факультете лингвистики и журналистики РГЭУ в 2007 - 2009 годах

Структура и содержание работы обусловлены ее задачами и спецификой исследуемого материала Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и источников языкового материала. Библиография включает в себя 173 наименования на русском, английском и немецком языке

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются выбор темы, актуальность и новизна исследования, уточняется объект и предмет исследования, формулируются цель и задачи, а также методы, позволяющие решить эти задачи, определяется методологическая база исследования, приводятся основные положения, выносимые на защиту, отмечается практическая ценность и теоретическая значимость работы

Первая глава «Теоретические основы исследования» состоит из трех параграфов, в которых затрагиваются основные особенности политического дискурса, важнейшие функции политической коммуникации Рассматриваются актуальные концепции языковой личности Г И Богина, М А Канчер, Ю Н Караулова, основанные на многоуровневости структуры данного феномена Кроме того, проводится обзор теорий манипулятивного воздействия на массовую аудиторию

Исследование политического дискурса лежит на пересечении разных научных областей и связано с анализом формы, задач и содержания дискурса употребленного в определенной политической ситуации Как и любая другая сфера человеческой деятельности, политика изначально содержит в себе коммуникативное начало, проявляющееся во взаимодействии различных субъектов политики, выражающих свои институциональные интересы по поводу установления и функционирования власти в обществе

Будучи публичной, речь любого политика несет две основные функции «Сообщение и убеждение, информация и воздействие - вот то, что лежит в основе публицистической речи, что определяет неразрывную связь двух основных функций публицистического стиля - информативной и воздействующей Не просто передать информацию о событиях, людях, но сделать это так, чтобы произвести необходимое впечатление, вызвать ответную реакцию, привлечь на свою сторону слушателей - это главное, к чему стремится автор» (Ипполитова, H Б Русский язык и культура речи Учебное пособие [Текст] / H Б Ипполитова — Саранск Изд-во Саранского государственного университета, 2004 - С 91)

Природа политической коммуникации уникальна Ввиду своей особой цели -захвата и удержания власти — политический дискурс ориентирован скорее на одностороннее воздействие, а не на полноценный равноправный контакт между коммуникантами Но, с другой стороны, политик в своей речи постоянно ведет полемику с соперниками и пытается переубедить несогласных с его позицией Следовательно, политический дискурс проявляет признаки диалогичное™ «по горизонтали», т е по отношению к похожим на себя текстам, но, одновременно с этим он агрессивно монологичен по «вертикали», те по отношению к адресату Этот дискурс использует конструкции, навязывающие реципиенту искаженную и урезанную информацию, и не предполагает развитие мысли, заставляя принять только предложенное и именно в предложенной форме

Стремясь убедить слушающих в справедливости своего мнения, истинности своей позиции, политик не всегда ориентируется только ira логику, концентрирует внимание исключительно на аргументативной и доказательной стороне высказывания Политик также пытается вызвать интерес к собственной позиции, привлечь внимание слушающих яркостью, эмоциональной окрашенностью речи В политической коммуникации логика и аргументированность уступают свое в таяние эмоциям «конструируемым и провоцируемым» (Почепцов, Г Г Коммуникативные технологии 20 века [Текст] / Г Г Почепцов — M Рефлбук Ваклер, 2000 - С 285) Палитра экспрессивных языковых средств богата — от утонченных авторских метафор до сниженной лексики, речевых ошибок Многие исследователи публицистического стиля отмечают, что авторская оценка может передаваться с помощью различных языковых средств личных и притяжательных местоимений (я, мы, мое / we, our, they и др ) (персональный дейксис), специальной оценочной лексики (плодотворный, беспрецедентный, пагубный, сотрудничество, взаимопомощь, злодеяние, menace, atrocious, wicked acts, enemy assault, expeditious, intimidating и др ) В профессиональной политической речи закономерно употребляются общественно-политическая лексика {долг, государство, мораль,

national endowment for democracy, global campaign, freedom и др ), лексика, имеющая книжную стилистическую окраску (взывать, нерушимый, паче чаяния, rue, acerbate, clime и др ), клише, характерные для публицистического стиля (с чувством глубокого удовлетворения, I am honored to be и т д ) Своеобразный колорит и экспрессивность речи политика придают тропы и риторические фигуры (в частности, метафоры - опасно превращать Европу в «пороховой погреб», Ireland, as you may know, is in my blood, литоты - не могу не сказать No one should underestimate, риторические вопросы — устрашает ли нас нынешнее положение дел 7 Why now7 и мн др )

Несмотря на актуальность проблем, связанных с политическим дискурсом, общепринятого понимания языка политики еще нет Для нашего исследования релевантно определение политического языка как открытого для всех членов языкового сообщества ресурса, связанного со специфическим использованием общенародного языка «как средства убеждения и контроля, или, иными словами, это язык, применяемый в мапипулятивных целях» (Шейгал, Е И Семиотика политического дискурса [Текст] / Е Шейгал -М Гнозис, 2004 -С 22)

Принимая во внимание множество точек зрения на политический дискурс (А H Баранов, О И Воробьев, H А Герасименко, П Грайс, Т ван Дейк, Г1 H Денисов, Е С Кубрякова, Г Г Матвеева, Дж Остин, Дж Поттер, Дж Серль, Ю С Степанов, Е И Шейгал, H И Формановская, Т В Юдина и др ) в нашем исследовании он понимается как «совокупность дискурсивных практик, идентифицирующих участников политического дискурса как таковых или формирующих конкретную тематику политической коммуникации» (А H Баранов, 2003), включая как институциональные, так и неинституциональные формы общения (Е И Шейгал) В персональном дискурсе говорящий раскрывает свою личность, в институциональном дискурсе — статус и роль в определенном общественном институте В своем исследовании мы рассматривали совокупность дискурсивных практик В Путина, Т Блэра, Дж Буша, проявляющихся в их политических выступлениях, интервью, беседах и т д Следовательно, мы рассматривали дискурс В Путина, дискурс Т Блэра, дискурс Дж Буша

В современной науке личность описывается в преломлении философских, социологических и психологических взглядов Ученые называют область лингвистических исследований, занимающихся проблемой языковой личности «лингвистической персонологией» или «лингвоперсонологией» (Нерознак, 1996 113)

Концепция языковой личности, предложенная Ю H Карауловым и принятая многими лингвистами (А А Залевская, В И Карасик, О Л Каменская, И M Кирносов, H А Красавский О А Леонтович, Б А Серебренников, И П Сусов, Ю С Степанов, и др ), предполагает, что изучение языковой личности пронизывает «все аспекты изучения языка и одновременно разрушает все границы между дисциплинами, изучающими человека, поскольку нельзя изучать человека вне его языка» (Караулов, Ю H Русский язык и языковая личность [Текст] /ЮН Караулов -М Наука, 1987 -С 3)

В концепции ЮН Караулова языковая личность предстает многослойной и многокомпонентной парадигмой речевых личностей, это «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), различающихся а) степенью структурно — языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью) (Караулов, Ю Н Русская языковая личность и задачи ее изучения [Текст] /ЮН Караулов / Печатается во вступительной статье в сб Язык и личность -М Наука, 1989 - С 5)

Обобщая и суммируя теории языковой личности, отметим предчоженную МЛ Канчер модель, содержащую три основных уровня

— стилистический, единицами которого являются языковые средства и приемы их употребления, предпочитаемые данной личностью,

— коммуникативно-прагматический, включающий стратегические и тактические ходы,

— лингвокучьтурологический, в центре внимания которого находятся национально-культурные речевые сценарии, нормы и модели речевого пользования, соотносящиеся с картиной мира личности (Канчер М А Языковая личность телеведущего в рамках русского риторического этоса (На материале игровых программ) Автореф дис канд филол наук [Текст] / М А Канчер -Екатеринбург, 2002 - С 11)

На наш взгляд, именно прагматический уровень отражает связь языковой личности с окружающим миром и ее потребность в нем Над потребностями властвуют интересы, которыми управляют идеалы Совокупность этих факторов определяет установку личности (С Л Рубинштейн), ее направленность, которая характеризуется интересами личности, склонностями, ее убеждениями, идеалами, в которых выражается мировоззрение человека При таком понимании языка «как языка индивида», дискурс маркирован «завесой субъективности», создающей эффект альтернативных версий в оппозиции автор / читатель «Язык - это специфический модус взаимодействия по крайней мере двух единиц бытия — говорящего и слушающего Язык - всегда отношение» (Аманбаева, Г Ю Дискурсивное направление и современная лингвистическая меодология [Текст] / Г Ю Аманбаева / Русское слово в мировой культуре Материалы X Конгресса Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы Санкт-Петербург, 30 июня - 5 июля 2003 Под редакцией В П Казакова, Н О Рогожиной, ЕЕ Юркова - СПб Политехника,2003 - С 15)

Политический дискурс отличается установкой на влияние, воздействие, давление, внушение, персуазивность, агрессивность, экспансию, манипуляцию поведением и когнитивными структурами реципиента Цель политического дискурса не описать, а убедить, пробудить в адресате намерение, дать почву для убеждения, для чего используются разные коммуникативные стратегии и тактики

Несмотря на широкий интерес к данной проблеме ученых многих смежных отраслей науки, до сих пор нет унифицированной типологии не только коммуникативных стратегий манипулирующего воздействия, но и общего определения понятий «стратегия» и «тактика» Нами были рассмотрены точки

зрения на понятия стратегия и тактика различных ученых Среди них Е М Верещагин, О С Иссерс, И Н Борисова, Т Е Янко, И В Труфанова, Е В Клюев, В Г Костомаров, О Н Паршина, Я Т Рытникова, X Ыйм и мн др Обобщив разные точки зрения, мы, вслед за ИВ Труфановой, определяем стратегию как «совокупность речевых действий, направленных на решение коммуникативной задачи говорящего», а тактику как одно или несколько «речевых действий, способствующих реализации определенных стратегий» (Труфанова, ИВ О разграничении понятий Речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика [Текст] / И В Труфанова / НДВШ Филологические науки —2001 - №3 — С 58)

При выборе стратегии говорящим учитывается не только цель речи (информирование, привлечение внимания / развлечение, убеждение), но и тип социального лидера (монархический, харизматический) или тип самой коммуникации (иерархичная, демократичная) Учитывая эти факторы, политический лидер пытается завоевать, удержать симпатии населения, получить поддержку, понимание или безграничное доверие Зачастую политики достигают этого с помощью различных видов воздействия или «уловок» — манипулятивных стратегий и средств речевого воздействия на чувства, эмоции и подсознание адресата. Эффективнее запоминается то, что эмоционально прочувствовано, то, что не идет вразрез с национальными традициями восприятия, что совпадает с образом мышления и своеобразием языка слушающего, с его индивидуальной картиной мира Манипуляция - это своего рода обращение с людьми как с объектами, скрытое управление ими посредством ловко придуманных схем коммуникации, воздействие на поведение людей, создающее иллюзию, что манипулируемый сам пришел к навязываемым ему решениям, так как достигаемые цели скрыты от «объекта» Именно через выявление и описание риторических тропов и фигур, а также их подсчет и интерпретацию мы сможем проследить такие манипулятивные схемы, используемые В Путиным, Т Блэром и Дж Бушем в публичных выступлениях

Вторая глава «Интерпретация риторических тропов и фигур в публичных выступлениях политиков (ВЛутин, Т.Блэр, Дж Буш)» посвящена выявлению и лингвистическому анализу риторических тропов и фигур, используемых политиками (В Путин, Т Блэр, Дж Буш) в публичных речах

Политический дискурс, тем более современный, характеризуется личностной ориентацией и крайней эмоциональностью Общепризнанно, что массовая аудитория невнимательна, а экспрессивность является одним из способов пробуждения интереса у массовой аудитории Экспрессия служит усилению «воздействующей силы сказанного» (Галкина-Федорук, Е М Об экспрессивности и эмоциональности в языке [Текст] /ЕМ Галкина-Федорук / Сборник статей по языкознанию Профессору Моек ун-та академику В В Виноградову в день его 60-летия - М, 1958 - С 7) Политический дискурс крайне экспрессивен, «ненейтрален», «деавтоматизирован», что придает речи современного политика необычность и выразительность

Рассматриваемые нами речи современных политиков (В Путина, Т Блэра, Дж Буша) имеют общие черты, присущие публичному выступлению, но в то же время они индивидуальны Сравнивая схемы усиления выразительности (прежде всего, риторические средства), использованные в их выступлениях, мы полнее осознаем своеобразие речевой системы определенной языковой личности

Риторическим средством мы, вслед за А П Сковородниковым, считаем наиболее общее понятие в кругу таких понятий, как стилистический прием, троп, риторическая фигура, стилистическая фигура (Сковородников, А П , Копнина, Г А Об определении понятия «риторический прием» [Текст] / А П Сковородников, Г А Копнина/ Филологические науки -2002 — №2 С 75)

Существует неоднозначность в классификации риторических средств и в отечественном и в зарубежном языкознании (И В Арнольд, JI Бенсон. О Бертон, А А Волков, Е H Зарецкая H П Кнэхт, Г А Копнина, H Ф Крюкова, П Рамус, А П Сковородников, Т Г Хазагеров, JIС Ширина и мн др )

В широком смысле под риторической фигурой мы понимаем «всякое специальное средство усиления изобразительности Фигуры необходимы там, где предполагается, что у говорящего (убеждающего) есть какое-то особое новое представление, не получившее еще, однако, специального названия или вообще готового выражения в языке» (Хазагеров, Т Г Ширина, J1 С Общая риторика курс лекций [Текст] / Ростов н/Д Феникс, 1999 - С 119)

По характеру используемых языковых единиц фигуры делятся на целостные, недискретные и дискретные

Недискретные фигуры, в свою очередь, делятся на тропеические и нетропеические (диаграмматические)

Наиболее часто встречаемыми в анализируемых речах политиков тропеическими фигурами являются антитеза, эвфемизм, какофемизм, метонимия, метафора, литота, риторический вопрос

В своем исследовании мы принимаем терминосистему, предложенную Т Г Хазагеровым и Л С Шириной, так как находим ее наиболее проработанной и релевантной для целей нашего исследования

Политиками часто используется эвфемизм, разновидностью перефразы (плеоназма) и основывается на замене естественного в данном контексте грубого, а иногда даже непристойного слова или выражения более мягким, общепринятым по соображениям такта, политкорректное™ приличия, «замена нейтрального выражения нарочито высокопарным» (Хазагеров, Т Г Ширина, JIС Общая риторика курс лекций [Текст] / Ростов н/Д Феникс, 1999 - С 280), чтобы смягчить возможный удар от неприятной новости, но это своего рода уловка.

We go forward to defend freedom and all that is göod in our world (Adress to the Nation Sept 11th 2001)

В этом примере четко можно увидеть принцип «политического дуализма» (А Вежбицкая, 1991), где одно и то же событие рассматривается по-разному, в зависимости от занимаемой позиции в геополитическом пространстве Нами замечено, что говоря о войне в Ираке, Дж Буш высокопарно называет военные действия американцев "act of liberty," "liberation", "guard", "freedom defence",

"untiring vigil", по крайней мере благородной ' battle", тогда как действия противника, не иначе, как "cruel war", "wicked atrocities", "enemy assault" "cowardice", "heartless zealotry" И это играет ему на руку, так как избавляет от необходимости в четкой аргументации в пользу войны в Ираке, ибо в сознании американского народа уже сложился прочный стереотип необходимости «праведной войны в Ираке» и «уникальной миссии Америки в этом священнодействии»

Успех современной политики требует сбалансированного комплекса эвфемизма и откровенности Политик прибегает к эвфемизму в трудной или кризисной ситуации, потому легко обнаружить те сферы, которые являются проблемными для политика. Это военные действия (Дж Буш, Т Блэр, В Путин), реформы образования (Дж Буш, Т Блэр), национальная идея (В Путин), глобализация (Дж Буш, Т Блэр)

Тесно с эвфемизмом связана еще одна тропеическая фигура — какофемизм, который является разновидностью перефразы Какофемизм состоит в «замене естественного в данном контексте или, во всяком случае, соответствующего обычным нормам речевого этикета обозначения какого - либо предмета более фамильярным, вульгарным или даже грубым непристойным» (Хазагеров, Т Г Ширина, JI С Общая риторика курс лекций [Текст] / Ростов н/Д Феникс, 1999 — С 233) Крайне редкое употребление какофемизма в анализируемых речах политиков объясняется его особой грубой природой, а значит, этот троп нежелателен в речи популярного, современного, демократичного политика не только с точки зрения речевого этикета, но и понятий морали и нравственности Как отмечает Т Г Хазагеров, воздействие какофемизма нестойкое, сиюминутное, полезное лишь в редких, экстремальных ситуациях Но все же невозможно отрицать крайнюю степень выразительности данного риторического средства

You see, part of the ability to get along with folks is to be able to give a person your word and keep your word and to understand where the other fella is coming from (Govener G Bush Delivers Remarks Dec 13, 2000)

Эти оба слова оцениваются здесь не оскорбительно, а скорее фамильярно Столь неожиданное от президента употребление слэнгового folks, fella, равно как и эпифорический повтор слова word (to give a person your word and keep your word), эксплуатируя тактику создания круга «своих», добавляет уверенные штрихи к образу «простого парня»

Редкость употребления какофемизма в рассматриваемых речах политиков обусловлена его особой грубой природой Чаще всего, отмеченные случаи какофемизма представляют собой так называемый лингвистический оксюморон Группы слов терминологического ряда, слова официально-делового общения употребляются с диалектизмами, жаргонизмами или просто ругательными словами (beneficiaries - fat cats, рыночные средства — хватать и не пущать и т д) Тот факт, что какофемизм встречается у В Путина чаще, чем у двух других политиков (В Путин — 0 55%, Т Блэр - 0 27%, Дж Буш — 0 13%), говорит о большей открытости российского президента, человека прямолинейного, привыкшего называть вещи своими именами

Метонимия основана на отношениях смежности между сопоставляемыми предметами или явлениями Такие отношения могут проявляться как в логической и временной, так и в пространственной смежности

Political Europe and economic Europe do not live in separate rooms The Laeken Declaration which launched the Constitution was designed "to bring Europe closer to the people "

Of course we need a social Europe But it must be a social Europe that works (Speech to the European Parliament 23 06 2005)

Во всех этих примерах метонимическое употребление слова Europe позволяет Т Блэру говорить о происходящих изменениях в более широком контексте, уже имеется в виду не только географическое местоположение этой части материка (расширение границ Евросоюза), а скорее геополитическое и временное пространство, которое будет занимать измененная Европа

Случаи метонимии в анализируемых речах почитиков несхожи благодаря разнице в отношениях смежности между сопоставляемыми явлениями В речах В Путина эти отношения проявляются в основном в логической и временной смежности Это случаи типа «абстрактное вместо конкретного» и «конкретное вместо абстрактного» Из 25 случаев лишь 3 представляют отношения пространственной смежности, описывающие «часть вместо целого» (То, что раньше везчи к о чесам и, теперь сейчас смотрят, как по реке повезти, по морю ср кочесами - по cyuie) В речах Дж Буша метонимия основана чаще всего на отношениях пространственной смежности - «изделие — материал, «содержимое — содержащее» (You cannot wm an office if your heart is set on revenge cp win an office- become President) Случаи метонимии у T Блэра основаны на отношениях, временной и пространственной смежности и часто занимают промежуточное положение Чтобы оставаться политкорректным в случаях критических замечаний в адрес определенных европейских стран, Т Блэр неоднократно употребляет обобщенное Europe (5 es, Europe can be a political headache for a proud sovereign nation like Britain)

Метафора, в отличие от сравнения, называет лишь сопоставляющий компонент Использование метафор в политике является признаком «кризисного мышления, т е мышления в сложной проблемной ситуации, разрешение которой требует от человека включения всех его когнитивных способностей» (Гаврилова М В Политический дискурс как объект лингвистического анализа [Текст] / MB Гаврилова / Полис -2004 -№3 - С 131)

В исследуемых текстах присутствуют, в основном, не единичные метафоры, а целые системы метафор, объединенные общим образом, т е метафорические модели В основу системного анализа легла классификация метафорических моделей, предложенная А П Чудиновым (Чудинов, 2001)

К наибочее употребительным в анализируемых речах почитиков метафорическим моделям относятся следующие «Театр», «Игра», «Животный мир», «Природа», «Война», «Болезнь», «Производственные процессы», «Строительство», «Человеческий организм», «Спорт», «Медицина», «Разрушение», «Дорога и транспорт»

Данные модели являются самыми продуктивными, но их доли в анализируемых речах политиков неравномерны Исходя из теории, предложенной К де Ландшером (Landsheer С de, 1998), существует прямая зависимость между социально-экономической ситуацией в стране и частотой употребления метафор в политическом дискурсе Формула переменной содержания

D=(lp+2n+3po+4d+5sp+6m)/t

состоит из р — «стертые» метафоры, п — метафоры природы, ро - политические и интеллектуальные метафоры, d — метафоры, относящиеся к смерти и стихийным бедствиям, sp — спортивные и игровые метафоры, m — метафоры болезни, t - общее количество метафор и позволяет вычислить степень конфликтности дискурса каждого рассматриваемого политика.

Переменная содержания в дискурсе В Путина

D=(19+28+9+20+60+24)/80=2 12

Переменная содержания в дискурсе Т Блэра

D=(22+28+24+40+45+18)/98=l 90

Переменная содержания в дискурсе Дж Буша

D=(l6+32+12+36+20+18)/68=1 97

Эти данные позволяют сделать вывод, что коэффициент конфликтности в дискурсе каждого из трех политиков приблизительно одинаковый (В Путин - 2 12, Дж Буш — 1 97, Т Блэр — 1 90) Это связано с современным социально — экономическим положением в этих странах (Россия, США, Великобритания), переживающих период смены парадигмы общественного сознания

Риторический вопрос является грамматическим тропом, «в котором сопоставляемым является утверждение или отрицание, а сопоставляющим — вопрос отношения контраста» (Хазагеров, Т Г Ширина, Л С Общая риторика курс лекций [Текст] / Ростов н/Д Феникс, 1999 - С 264) Благодаря уверенности и убежденности говорящего в противоположном от представленного в контексте риторического вопроса, он является крайне популярным синтаксическим средством в политическом дискурсе С одной стороны, он позволяет создать образ вдумчивого политика, так как адресован самому себе и носит спекулятивный характер А с другой стороны придает монологу опенок диалога, обсуждения, создает видимость участия слушающего в беседе

Some observers also claim that America would be better off by cutting our losses and leaving Iraq now It's a dangerous illusion refuted with a simple question Would the United States and other free nations be more safe or less safe with Zaraawi and bin Laden

m control of Iraq, its people and its resources7 (Bush Islamic radicalism doomed to fail Thursday, October 6, 2005)

Несмотря на то, что говорящий предваряет последнее предложение фразой -простой вопрос (simple question), осмелимся предположить, что здесь имеет место риторический вопрос Во-первых, этот вопрос не адресован никому конкретно, он носит характер вопроса-раздумья Во-вторых, мы не получаем на него прямого ответа, он лишь открывает череду аргументов «за» и «против» высказанного предпочожения И, наконец, формальная организация относит данное предложение к разряду риторического вопроса Здесь особо следует отметить интонацию убежденности в противоположном высказанной идее Форма сослагательного наклонения ( Would the United States and other free nations be more safe or less safe) и грамматическое средство альтернативного вопроса (союз or) создают иллюзию свободы выбора говорящего в принятии решения Но эпифорический повтор слова safe {more safe or less safe) отметает любую двусмысленность возможного ответа (ср more or less safe), подталкивая тишь к тому варианту, который был заранее выбран говорящим

Риторический вопрос в анализируемых речах политиков представлен разчично у В Путина эта риторическая фигура встречается 50 раз, что составляет 3 4%, в речах Т Бчэра 60 раз, 4 1% соответственно, а у Дж Буша была выявлено всего 7 случаев риторического вопроса, что составляет 0 27% Разнообразней всего риторический вопрос в речах Т Блэра Здесь эта риторическая фигура представлена всеми типами вопросительного предложения специальным вопросом (наиболее распространенный случай), общим, альтернативным и даже разделительным вопросом Риторические вопросы Т Блэра представляют собой, чаще всего, сложноподчиненные предложения, где сказуемое главного предложения выражено глаголом в активном залоге, а подлежащее - личным местоимением we У В Путина, структура вопроса чаще всего простая, односоставная, иногда эллиптичная (с пропуском одного из главных членов предложения Почему7 Какие террористы 7 А Дальний Восток7), а пассивные конструкции позволяют российскому политику избегать указания на личности (Был ли тогда услышан голос России7) У Дж Буша было выявлено 5 риторических вопросов общего типа, 2 - специального Такое большое число случаев риторического вопроса в речах В Путина и Т Блэра характеризует их как гибких ораторов, способных вступать с аудиторией в активный диалог, проявляющих интерес к мнению других Крайне редкое использование этой фигуры Дж Бушем говорит о монологичности и некоторой тяжечовесности его речи, что не является положительным в облике современного, демократичного почитика

Литота или риторическое отрицание, «состоящее в употреблении антонима с отрицанием в целях утверждения и подчеркивания противоположного значения» (Там же - С 240), чаще всего встречается в речах В Путина (всего 15 случаев, в сравнении с 9 у Т Блэра и 8 в речах Дж Буша)

И за отдечьными пробчемами, такими как, скажем, поставки почьской мясной продукции на наш рынок, за одним деревом нельзя не видеть всего леса наших отношений и многообразия наших отношений с Европой (Заявления для прессы и

ответы на вопросы по итогам переговоров с Премьер-министром Португалии Жозе Сократешем 29 05 2007)

В данном случае предикат нельзя не видеть соответствует можно видеть Литота разрушает целостность фразеологической единицы (за одним деревом леса не увидать), потому привлекает большее внимание Здесь за литотой президент скрывает обвинение мирового сообщества в предвзятости и неадекватной оценке происходящего

Однотипные случаи литоты были обнаружены в речах В Путина, который строит риторическое отрицание с помощью отрицательной частицы или приставки (не может не радовать, не помогает, нелишне и тд) Причем в речах российского политика антоним с отрицанием является почти всегда глаголом Структура риторического отрицания Т Блэра и Дж Буша несколько сложнее, чем у В Путина, их конструкции состоят из 3 — 6 элементов, тогда как у В Путина из 2 - 4 Т Блэр в литоте чаще всего употребляет глагол с отрицательной частицей и прилагательное Разнообразнее всего случаи литоты у Дж Буша Кроме отрицательной частицы not американскии президент довольно часто употребляет предлог without в отрицательной конструкции (not + глагол... without), а элементы риторического отрицания, как правило, несут отрицательные префиксы и суффиксы (endless, misunderstand, unburdened и т д) Но, в любом случае, риторическое отрицание всегда ясно подчеркивает противоположное выражаемому конструкцией значение

Антитеза реализуется в виде высказывания, содержащего два слова или две группы слов, связанных между собой отношениями лексической или контекстуальной антонимии

I am not askinz anyone to surrender I am askinz everyone to declare the victory of peace (On Thursday, November 26, 1998, Tony Blair made history by becoming the first British Prime Minister ever to address the Irish Parliament)

Эти два симметрично построенных предложения связаны отношениями контекстуальной антонимии В первой части предложения лексическая антонимия реализуется с помощью противопоставления неопределенного местоимения -определенному местоимению (I am not asking anyone - I am asking everyone) Вторая часть представлена противопоставлением surrender - declare the victory of peace, где лишь контекст высказывания помогает выявить весь объем антонимического содержания Омонимы surrender не включают сущностное противопоставление словосочетанию declare the victory of peace (surrender - give yourself up to an enemy, hand something over to another person, especially when compelled to do so (The Oxford Dictionary, 2007 718) Контраст между сопоставляемыми компонентами возникает лишь, когда всплывает целый пласт явлений, коррелирующих с упомянутой фразой declare the victory of peace Потому что, в отличие от surrender, глагол declare обозначает добровольное волеизъявление, без давления извне, к тому же, victory of peace отрицает любую вероятность продолжения военных действий, тогда как surrender подразумевает вынужденную сдачу на милость врагов, что является неприемлемым для истинного ирландца

В речах В Путина антитеза, в основном, построена на противопоставлении слов, взятых в их прямых значениях (главная задача - собственная нажива, а не защита

закона, не продолжение российской государственности, а ее окончательный крах) и наб'подается исключительно в пределах одного предложения Структура противопоставления, как правило, несимметрична (гражданин будет гордиться, а не переходить на другую сторону улицы при виде человека в погонах), компоненты связаны противительным союзом а В речах российского политика антитеза чаще всего представлена акротезой У Т Бпэра антитеза построена, чаще всего, на противопоставлении слов, взятых в их прямом значении (different approaches - а common agenda and common objectives, practical - not ideological), причем структура сопоставляемых компонентов, как правило, симметрична, совпадает и количество элементов и части речи, которыми являются ведущие элементы Антитеза располагается как в пределах одного, так и в пределах двух предложений Самая яркая контрастность сопоставляемых компонентов представлена в речах Дж Буша Американский президент располагает сопоставляемые компоненты в противоположных концах шкалы, что придает его высказываниям крайне категоричный / максималистский характер Антитеза наблюдается, чаще всего, в пределах двух развернутых предложений, а компоненты имеют симметричное построение (It's either victory and glory or misery and humiliation We will either achieve victory over the human iace or we will pass to the eternal life) В речах Дж Б)ша противопоставлены могут быть слова, взятые как в прямом, так и в их переносном значении ( говоря о демократии when it grows, is not a fragile flower It is a healthy, sturdy tree replacing hatred and resentment with democracy and hope)

Антитеза способна пробудить у адресата «цетевой» ответ-реакцию, представляя одно положение в выгодном in и нейтральном для политика свете, а другое в крайне негативном, что не всегда является объективным взглядом на происходящее

Все нетропеические фигуры делятся на три основные группы фигуры прибавления (повтор и его виды), фигуры убавления (эллипсис, асиндетон) и фигуры размещения и перестановки (парцелляция, парентеза)

Многократное повторение контекста усиливает его системную значимость Следовательно, одним из наиболее эффективных способов воздействия на массовую аудиторию с целью ее убеждения в собственной правоте, принятия ею позиции говорящего является конденсация идеи, мысли на определенном текстовом фрагменте Повтор и различные его виды (анадиплозис, анафора, кольцо, синтаксический параллелизм, эпимона, эпифора) являются широко распространенными в анализируемых речах политиков риторическими средствами Наиболее активно фигуры прибавления использует Дж Буш (30 1%) и Т Блэр (29 39%), у В Путина было выявлено 20% от общего числа употребляемых фигур

Фигуры убавления в анализируемых речах политиков представлены асиндетоном, апосиопезой, эллипсисом

These brave citizens know the stakes the survival of their own liberty, the future of their own region, the justice and humanity of their own tradition (U S President George W Bush and British Prime Minister Tony Blair have condemned explosions in Turkey 20 01 2006)

Асиндетон связывает три однородных определения (the survival of their own liberty, the future of their own region, the justice and humanity of their own tradition)

Повтор of their own и параллельность при построении конструкций каждого однородного члена позволяют создать эффект целостности того, что «поставлено на карту», эти ценности нельзя рассматривать отдельно, для американца они составляют единое целое

В речах Дж Буша бессоюзная связь объединяет 4-5 однородных члена, выраженных, чаще всего, субстантивным словосочетанием У В Путина асиндетон организуется на основе трех, реже четырех однородных членов, которые являются сказуемым, а чаще - дополнением Но самые разнообразные случаи асиндетона были выявлены в речах Т Блэра Количество однородных членов, связанных бессоюзием, варьируется от 4 до 7 - 8 они могут быть представлены однородными подлежащими, сказуемыми, определениями, могут быть выражены простыми и сложными придаточными предложениями, в свою очередь включающими однородные члены, связанные как асиндетоном, так и полисиндетоном Следует заметить, что у всех трех политиков асиндетон, как правило, оформляется характерной перечислительной интонацией

Еще один вид фигур убавления — апосиопеза (апосиопезис) встречается крайне редко в речах рассматриваемых нами политиков Вероятнее всего, это обусловлено тем, что данная фигура (предполагаемый пропуск слова или словосочетания в конце предложения) основывается на недоговоренности, которая может быть вызвана чувством стыда, неуверенности, сильного волнения, шока, что, разумеется, практически исключено в политическом дискурсе вообще, а более того, не соответствует образам, созданным рассматриваемыми политиками В отличие от других фигур убавления пропущенные элементы очень трудно восстановить

BUSH Some are trying to take my words and say, "Well, what he's really trying to do is go invade Iran Nobody's talking about that I am. however..

Ведущий помогает политику выити из паузы и задает наводящий вопрос STARK You have ruled out military action in Iran?

Но даже такой вопрос не помогает Дж Бушу вернуться и закончить начатую мысль

BUSH No All options are on the table, of course, in any thins (Stark interviewed Bush on January 30, and portions of that interview aired on the January 30 broadcast of ABC's World News with Charles Gibson)

Незавершенность фразы оставляет слушающему несколько возможностей для продолжения (Только я об этом говорю Но я хочу сказать не об этом и пр ) Но ни одну из них нельзя принять как единственно верную, так как последующая реплика никак не связана с предыдущей

They are expeditins a supplemental We've got great cooperation with members of the Congress in both political parties (Telephone call Thursday morning betweeh President Bush, New York Mayor Rudy Giuliani and New York, 13 09 2001)

Форма высказывания позволяет установить, что пропущенный элемент является существительным или герундием, так как используется после прилагательного supplemental Но его восстановление невозможно, так как следующее предложение выражает совсем другую мысль Возможно, пропуск элемента объясняется случайностью или трудностью произнесения пропущенного слова

Эллипсис в лингвистике рассматривается как «пропуск элементов высказывания в неполном предложении, восстанавливаемый в связи с контекстом или речевой ситуацией, пропуск элемента высказывания в эллиптическом предложении, восстанавливаемый на основе парадигматических вариантов, характеризуемых большим количеством реализованных членов» (Хазагеров, Т Г Ширина, J1С Общая риторика курс лекций [Текст] / Ростов н/Д Феникс, 1999 — С 284)

In the future, as people live longer, we can't afford good pensions and help for disabled people who can't work, with 4 million people on benefit, many of whom could work. Almost a million less than there were But too many (Speech by Tony Blair MP, Prime Minister and Leader of the Labour Party 26 September 2006)

Здесь эллипсис служит психологической уловке Пропуск элементов в последних двух предложениях (Almost a million less than there were But too many) позволяет двояко расценивать ситуацию С одной стороны, можно понять, что будет на 1 миллион меньше людей, живущих на пособие, с другой стороны, возможно, будет меньше тех, кто сможет работать Возможно, сам говорящий имеет в виду совсем другое

В речах Дж Буша (186%) и В Путина (15 3%) эллипсис встречается в риторических вопросах, а у В Путина и в вопросах к собеседнику, что являет собой наглядный пример использования тактики уверенности говорящего в согласии слушающего У американского президента наблюдается пропуск чаще всего подлежащего или подлежащего и сказуемого, лишь в двух неполных предложениях опущено дополнение, но оно легко восстанавливается в связи с контекстом У Т Блэра (7 65%) чаще всего пропущено сказуемое или подлежащее и сказуемое Такой пропуск элементов высказывания в неполных предложениях в речах английского премьер-министра иногда трудно восстановить, потому что временные или аспектные формы однородных глаголов предикатов не совпадают Такая особенность построения придает высказыванию дополнительный смысл некоторой недоговоренности, которую каждый слушающий может понимать по-своему У В Путина часто используются пассивные конструкции, опускается подлежащее (Можно, вполне можно сегодня намного быстрее) Нами замечено, что российский президент практически не разу не употребляет личное местоимение я и его формы Единственное исключение составляет речь после теракта в Беслане и выступление на заседании Мюнхене Но и в том, и в другом случае речь президента была крайне эмоциональной и яркой, а некоторые высказывания балансировали на грани политкорректное™, потому употребление личного местоимения в этих случаях является исключением, а не нормой Наряду с подлежащим российский президент часто опускает не только дополнение и обстоятельство, но и название самого процесса (сказуемое) (Одинаковый подход абсочютно ко всем и к Грузии, и к Азербайджану, и к Армении)

Фигура размещения парентеза состоит в том, что в предложение вставляется не соединенное с ним грамматически слово, словосочетание или другое предложение

Мы уже приступили к осуществлению конкретных шагов по изменению структуры нашей экономики — об этом ранее много говорили, приданию ей

инновационного качества (Послание к Федеральному Собранию Российской Федерации 2005)

Вклинивающаяся фраза об этом ранее много говорили может трактоваться по-разному С одной стороны, она относится к фразе изменению структуры нашей экономики, но с другой стороны, ее можно отнести к однородному определению приданию ей инновационного качества Скорее всего, в этом высказывании парентеза относится к обоим элементам, а столь необычное ее размещение позволяет говорящему заполнить паузу, чтобы собраться с мыслями

В речах Дж Буша парентеза встречается в субстантивном предложном словосочетании, где вставка представляет собой словосочетание, усложненное 2 — 3 однородными членами (This form of radicalism exploits Islam to serve a violent political vision the establishment, by terrorism and subversion and imureencv, of a totalitarian empire that denies all political and religious freedom) У T Блэра парентеза встречается, когда словосочетание, реже отдельное слово вклинивается между частями сложносоставного сказуемого или синтетической формы глагола сказуемого (This has, after all, been the year of Philip Lawrence and the year of Dunblane) Самые разнообразные случаи парентезы были замечены в речах В Путина Нарушение контактности в предложении российского политика наблюдается на стыке наречие + глагол, прилагательное + существительное и даже подлежащее + сказуемое, в последнем случае вклинивающийся элемент является двусоставным, сложным предложением Таким образом, мы приходим к выводу, что, столь незначительное количество случаев парентезы в речах американского политика связано не с довольно строгим порядком следования компонентов в английском предложении, а с определенными особенностями его языковой личности, потому что английский политик охотно идет на нарушение языковой нормы, преследуя определенные риторические цели

Парцелляция (присоединение, разламывание, дробление) состоит в расчленении исходной целостной структуры высказывания на два интонационно обособленных отрезка, в которых выделяют базовую структуру и парцеллят, который может быть не один

I mean, I was at a primary school earlier

Fantastic new buildings Great new IT suite School results improving (Statement given by Prime Minister Tony Blair on 7 September 2006 regarding his future)

Базовая структура представлена полным двусоставным предложением 1 mean, I was at a primary school earlier Три последующих парцеллята являются многокомпонентными (Fantastic new buildings Great new IT suite School results improving), причем два из них - синтаксически параллельны оценочное прилагательное (fantastic, great) + повтор (new) + существительное (buildings, IT suite) Большую самостоятельность и значимость парцеллированным однородным членам придает графическое средство Парцелляты размещаются в отдельном абзаце

В речах В Путина в простом предложении парцеллятами, чаще всего, выступают однородные сказуемые В случае составного именного или глагольного сказуемого предикат, как правило, употребляется целиком в каждом парцелляте Это отличает

данный вид фигуры размещения от случаев в речах Т Бтэра У английского почитика при расчленении исходной целостной структуры в базовой части остается глагольная часть сказуемого, а в парцечлятах сохраняется лишь только именная или глагольная Причем если у В Путина количество парцеллятов не превышает 1 - 2, то у Т Блэра это, как правило, 2— 3, а иногда и 5 парцечлятов, параллельных синтаксически и относящихся к одной базовой структуре Это случаи однородных дополнений, как прямых, так и косвенных Случаи парцелляции в речах Дж Буша охватывают, чаще всего, объектные придаточные предложения, количество которых варьируется от 1 до 2, реже трех парцеллятов У всех трех политиков были выявлены случаи парцелляции определения Как простого, однокомпонентного, выраженного местоимением или прилагательным, так и атрибутивного придаточного предложения У всех трех политиков расчленение базовой структуры и парне члята сопровождается избыточной паузой и интонацией пояснения

Наиболее сложная разновидность дискретных фигур - паронимическая К таким фигурам относятся инструментовка и каламбур Но основная сфера использования инструментовки - поэзия, и в анализируемых речах это риторическое средство отмечено не было

Medicare, the issue of Medicare used to be called Mediscare (The Presidential Candidates' 2nd Debate 'These Are the Differences' Published October 8, 2004 Неожиданная замена существительного care на scare (Mediscare) является не только крайне эффективным средством привлечения внимания, но и полностью созвучна ожиданиям массовой аудитории Медицинское обслуживание рядового американца пугает (scare) своими ценами и неподобающим уровнем, потому открытая насмешка из уст президента звучит актуально и встречается аплодисментами

Употребление каламбура в публичных речах В Путина, Т Блэра, Дж Буша крайне ограничено Это обусловлено не столько комическим эффектом (не всегда уместным в публичной речи), использования данной риторической фигуры, а более - ее усложненной природой Каламбур сложен для восприятия массовой аудиторией, потому неохотно испочьзуется в публичных речах политиками

Следует также рассмотреть случаи употребления других фигур в текстах речей политиков К ним относятся гибридные образования (градация), а также «неспециально охарактеризованные» фигуры (антистрефон, дистрибуция, инверсия, пролепсис)

Политики прибегают к антистрефопу, когда рассматривают сложную, неоднозначно оцениваемую в обществе проблему Антистрефон напрямую связан с определенными речевыми стратегиями, рассмотренными в предыдущей главе использование риторической фигуры sermocmatio, которая включает текст воображаемой речи оппонента или противника, раскрывающий его подлинные мысли и интересы (данная технология чаще всего используется Дж Бушем) Разумеется, говорить об объективности в данном случае неуместно события, как правило, освещаются в невыгодном для оппонента свете Также довольно часто эксплуатируется стратегия представления субъективного мнения в виде объективного факта или истины, не требующей доказательств, в форме категоричного суждения Эта стратегия распространена в случаях антистрефона В

Путина Пожалуй, отличительным признаком этой фигуры у рассматриваемых политиков является то, как они называют тех, чьи доводы приводят в собственную пользу У Дж Буша это, как правило определенный человек или группа лиц (President Clinton, ту opponents, senator Kerry и т д) T Блэр старается не называть конкретных имен, употребляя личное местоимение третьего лица множественного числа they, обобщающее victims of violence и т д В Путин в подобных предложениях употребляет безличные конструкции или пассивный залог сказуемого (порой можно слышать , говорят , всем давно известно и т д) Антистрефон является эффективным средством доказательства истинности собственной позиции, так как позволяет выбрать из цепочки аргументов противника только самое необходимое, тем самым, выставляя его в невыгодном свете

Употребление дистрибуции в анализируемых речах политиков следующее в речах Т Блэра было выявлено 18 случаев, что составляет 1 24%, в речах В Путина 7 случаев, 0 48% соответственно, у Дж Буша - 1 случай, что составляет 0 068% от всех риторических фигур Примечательно, что лишь у В Путина и в 2 случаях у Т Блэра развернутому объяснению предшествует простой перечень альтернатив Во всех случаях дистрибуции в речах Т Блэра политик сначала называет точное количество возможных альтернатив, а потом подробно рассматривает каждую из них У В Путина это количество составляет 2 — 3 альтернативы Российский политик является не всегда до конца аккуратным, перечисляя возможные альтернативы В двух случаях, назвав предварительно общее количество 3 возможных решения, В Путин приводит 4 решения, что не совпадает с первоначальным вариантом Т Блэр предлагает 2-4 возможных альтернатив, причем сознательно размещает «целевой» вариант на последней позиции (эксплуатация закона «темпоральной близости»), зачастую эксплицитно выражая свое одобрение именно этой позиции (I believe this to be the correct analysis) или свое неприятие других положений (I doubt that was the basis of the majority 'no')

Инверсия довольно распространена в речах российского президента — 74 случая, что составляет 5 1% Чаще всего инверсия в речах В Путина наблюдается в субстантивных словосочетаниях, где определение предшествует определяемому (сохранить это богатство, это наследие языковое, культурное, учреждения наши медииинские и т д) Несмотря на то, что порядок следования компонентов русского предложения не строго фиксированный, изменение местоположения подлежащего и сказуемого в вопросе, к чему часто прибегает В Путин (ср Некоторые другие вопросы как двигаются9 подлежащее - сказуемое вместо сказуемое - подлежащее) привлекает к себе дополнительное внимание В речах Т Блэра инверсия встретилась 38 раз, что составляет 2 6% от всех риторических фигур Наряду с начальным размещением прямого и даже косвенного дополнения, что является нарушением строго порядка слов английского предложения, встречается так называемая «грамматическая» инверсия, при которой нарушение порядка следования компонентов в предложении оправдано употреблением различных грамматических конструкций (not only VERB but , should\had SUBJECT в повествовательном предложении и т п) Очень выразительная инверсия наблюдается в речах Дж Буша, всего выявлено 22 случая, что составляет 151% от всех риторических фигур

Американский президент не только ставит определение в несвойственное английскому субстантивному словосочетанию положение постпозиции, но и дробит составное именное или глагольное сказуемое вводной фразой или ставит именной или глагольный компонент в начало высказывания (Americans can have confidence in the outcome of this struggle — because we are not in this strueele alone cp we are not alone in this struggle)

Jlpoiencuc не очень распространен в анализируемых речах политиков иллеизм встречается у В Путина (3 случая, 0 2%) и Т Блэра (1случай, 0 068%), у Дж Буша не выявлен, именительный лекторский (ИЛ) у В Путина (8 случаев, 0 55%) и Т Блэра (5 случаев, 0 34%) у Дж Буша не выявтен, именитетьный представления у В Путина (4 случая, 0 27%) у Т Блэра (8 случаев, 0 55%), у Дж Буша (1 случай, 0 068%) Главное отличие ИЛ в речах Т Блэра и В Путина состоит в том, что у российского политика базовое существительное и относящееся к нему личное местоимение отделяются, как правило, придаточным предложением, а у Т Блэра их контактность не нарушается Именительный представ тения Т Блэра и Дж Буша очень похож название предмета или явления в отдельном односоставном предложении, последующее описание в 2 - 3, а у Т Блэра иногда и в 4 полных развернутых предложениях У В Путина название предмета и его объяснение разделены лишь вводной фразой (об этом я уже говорил ) и употребляются в том же предложении Но в любом случае, все разновидности пролепсиса обладают необычайной выразительностью и особой выделительной интонацией

Представленность градации в анализируемых речах политиков следующая у Т Блэра было выявлено 27 случаев градации, что составляет 1 86%, в речах Дж Буша 11 случаев (0 75% соответственно), у В Путина 9 случаев (0 62%) Примечательно, что в речах всех трех политиков отмечена именно восходящая градация У Дж Буша и В Путина ряд компонентов градации составляет 3 единицы, лишь однажды эти политики употребляют 4 словесных элемента, противопоставленных по интенсивности проявления общего компонента Если у российского президента в основе построения лежит бессоюзная связь, то у Дж Буша часты случаи повтора связки союз + предлог, и перед последним компонентом, как правило, употребляется союз and Т Блэр строит градацию как на основе бессоюзной, так и союзной связи, причем в последнем случае отмечается также повтор предлогов, союзов и частиц Ряд словесных компонентов у английского политика гораздо длиннее, чем у Дж Буша или В Путина, он включает от 3 до 6 единиц, в двух случаях количество единиц словоряда составляло 9 и 12 компонентов

В заключении обобщаются результаты работы, излагаются основные выводы, полученные в резучьтате исследования в публичных речах В Путина, Т Блэра, Дж Буша экспрессивных средств, усиливающих воздействующую силу сказанного, что позволяет рассматривать их как специфические средства манипулятивного воздействия

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях*

1) Сагайдачная, ЕН Манипуляция в политическом дискурсе [Текст] / ЕН Сагайдачная // Вестник Челябинского государственного университета Выпуск 17

-2007 0,4 п л

2) Сагайдачная, Е H О параметрах коммуникативной ситуации (на материале политического дискурса) [Текст] / Е H Сагайдачная // Язык Дискурс Текст Материалы III международной научной конференции 5-6 апреля 2007г, Ростов н/Д Изд-во ЮФУ, 2007 0,3 п л

3) Сагайдачная, Е H Средства экспрессивности в речи политиков (риторический вопрос) [Текст] / Е H Сагайдачная // Личность, речь и юридическая практика Сборник научных трудов международной научно-методической конференции Выпуск 11 Ростов н/Д ДЮИ, 2008 0,4 п л

4) Сагайдачная, Е H О некоторых феноменах при анализе политической речи [Текст] / Е H Сагайдачная // Труды 5-и международной научно-практической Интернет-конференции «Преподаватель высшей школы в XXI веке» Сборник 5 -Часть 1 - Ростов н/Д Рост гос ун-т путей сообщения, 2007 0,4 п л

5) Сагайдачная, Е H Метафорические модели в политическом дискурсе (на материале речей В Путина, Т Блэра, Дж Буша) [Текст] / Е H Сагайдачная // Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках Материалы XI международной научно-практической конференции, Ростов н/Д Изд-во РИНЯЗ, 2007 0,4 п л

6) Сагайдачная, Е H О некоторых особенностях языка в политической коммуникации [Текст] / Е H Сагайдачная // Культура Наука Интеграция 2008 № 2 0,4 п л

7) Сагайдачная, Е H Эвфемизация в политической речи [Текст] / Е H Сагайдачная // Сборник научных трудов, посвященный 10-летию Международного факультета Сб науч тр - Ростов н/Д Издательский центр ДГТУ 2008 0,4 п л

8) Сагайдачная, Е H К вопросу определения понятия «языковая личность» [Текст] / Е H Сагайдачная // Лингвистические и психолого-педагогические проблемы теории и практики преподавания иностранных языков Ученые записки РГЭУ «РИНХ» 2007 № 7 0,4 п л

Лицензия ЛР № 6543 от 22 11 99

Подписано в печать 20 03 2009 Формат 60x84 '/16 Бумага офсетная Печать офсетная Объем 1 ф п л Тираж 100 экз Заказ № 48

ИПО ПИ ЮФУ 344082, г Ростов-на-Дону ул Большая Садовая, 33

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Сагайдачная, Елизавета Николаевна

Введение

Глава 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ АНАЛИЗА СРЕДСТВ УСИЛЕНИЯ ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ В РЕЧИ ПОЛИТИКА

1.1. Политическая коммуникация как особая лингвокультурная область.

1.2. Языковая личность политика как составляющее политического дискурса.

1.3. Стратегии и тактики манипулирования в политическом дискурсе.

Выводы к первой главе.

Глава 2. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РИТОРИЧЕСКИХ ТРОПОВ И ФИГУР

В ПУБЛИЧНЫХ ВЫСТУПЛЕНИЯХ ПОЛИТИКОВ (В.Путин, Т.Блэр, Дж.Буш)

2.1. Принципы классификации риторических тропов и фигур.

2.2. Недискретные фигуры.

2.2.1. Тропеические фигуры.

2.2.2. Нетропеические фигуры.

2.2.2.1. Фигуры прибавления.

2.2.2.2. Фигуры убавления.

2.2.2.3. Фигуры размещения / перестановки.

2.3. Дискретные фигуры.

2.4. Другие фигуры.

Выводы ко второй главе.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Сагайдачная, Елизавета Николаевна

Политический дискурс превратился в актуальный объект междисциплинарных исследований. Не только лингвисты, но и ученые других дисциплин (политологии, имиджеологии, психологии и др.) подчеркивают манипулятивность современного политического дискурса и пытаются описать арсенал средств воздействия на массовое сознание: манипулятивные маркеры (В.В. Богданов, И.С. Черватюк, Дж. Голдберг), стратегии и тактики речевого воздействия (О.С. Иссерс, В.В. Красных, Е.И. Шейгал), определенные принципы политического воздействия, «риторические трюки» (И.О. Вагин), «лингвистические ловушки» (К. Гуд) и мн. др. Анализ порождаемого личностью дискурса дает представление об индивидуальных особенностях ее коммуникативной компетенции, о скрытых («латентных») процессах ее языкового сознания, составляющих своеобразие дискурсивного мышления человека. «Структура дискурса выступает отражением (и выражением) особенностей языковой личности» (Седов, 2002: 756), ибо «за каждым текстом стоит языковая личность, владеющая системой языка» (Караулов, 1987: 27).

В последнее время интерес лингвистов к экспрессивным средствам речи заметно возрос. Это обусловлено тем, что их арсенал довольно велик, а воздействующая сила безгранична. «Эмоциональное в языке служит для выражения чувств, а экспрессивное — для усиления выразительности и изобразительности» (Костомаров, 1970: 158-159). Экспрессия служит усилению «воздействующей силы сказанного» (Галкина-Федору к, 1958: 7). Особую значимость в структуре этих средств составляют именно риторические средства. «И в самом деле, все речевые приемы, называемыми риторическими фигурами, связаны с выразительностью и изобразительностью речи» (Хазагеров, 1999: 111). Эффективность их воздействия требует глубокого и всестороннего описания.

Данная работа представляет собой частное лингвопрагматическое исследование экспрессивных средств (в частности риторических фигур и тропов), используемых в дискурсе определенных политиков (В. Путина, Дж. Буша - младшего, Т. Блэра). Однако риторические средства в публичных речах данных политиков до сих пор не подвергались детальному рассмотрению. Все вышесказанное, а также необходимость рассмотрения политического дискурса как отдельного объекта изучения обусловливает особую значимость исследования экспрессивных средств, а также актуальность данной диссертационной работы.

Исследуя феномен публичной речи, Г.Г. Почепцов отметил: «Если художественное сообщение строится на деавтоматизации восприятия, то пропагандистское сообщение наоборот, должно опираться на автоматизм реакций потребителя, то есть на те характеристики, которые будут обработаны им не задумываясь» (Паблик рилейшнз для профессионалов, 2000: 127 - 128). Мы обращаемся к сфере публичной речи политика как определенному типу манипулятивного дискурса и видим свою задачу в том, чтобы охарактеризовать используемые политиками языковые средства в указанном ключе. С этой целью рассматриваются риторические тропы и фигуры, используемые данными языковыми личностями в политическом дискурсе. Таким образом, наш подход можно определить как лингвопрагматический, что позволяет отличить его от других подходов к исследованию политической речи. Именно обозначенная направленность позволяет среди прочего выделить определенные тактики и стратегии манипулирования сознанием массовой аудитории, обнаружить те сферы, которые являются проблемными, кризисными для определенного политика.

Объектом исследования в настоящей работе являются экспрессивные средства (тропы и фигуры) в публичных выступлениях В. Путина, Т. Блэра, Дж. Буша — младшего как способ проявления языковой личности. Это речи, произнесенные перед широкой аудиторией, обращения к народу, выступления на заседаниях, беседы.

В качестве предмета исследования выступает функционирование риторических тропов и фигур в политическом дискурсе, обусловленное базовыми лингвокультурными характеристиками.

Материалом исследования послужили текстовые записи выступлений (обращения, дебаты, интервью и пр.) В. Путина, Т. Блэра и Дж. Буша за период 1999 - 2008 гг. Всего было рассмотрено 95 текстов, представленных на официальных сайтах политиков и в СМИ. Общий объем выявленных и проанализированных риторических фигур и тропов составил 1450 единиц.

В связи с вышесказанным целью данного исследования является лингвопрагматическое описание речи политиков через комплексное описание риторических тропов и фигур, использованных в текстах публичных выступлений, как средств усиления выразительности речи политика. Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:

1) определить репертуар тропов и фигур, используемых каждым из политиков, выявить факторы, определяющие их отбор;

2) описать особенности функционирования фигур в речи каждого из политиков;

3) выявить соотношение использования экспрессивных средств и тематики выступления;

4) установить факторы, определяющие тональность политического дискурса.

Методологическая база исследования основывается на общефилософских принципах, в соответствии с которыми язык представляется как материальная, объективная, динамическая и развивающаяся система.

Общенаучные методологические принципы исследования опираются на системность, антропоцентризм и детерминизм, на соотношение языка и речи, которые противостоят как явление социальное явлению индивидуальному, ибо речь - индивидуальный акт воли и понимания (Ф.де Соссюр).

Частнонаучная методология формируется на определении языковой личности, данном Ю.Н. Карауловым, Г.И. Богиным, концепции, предполагающей, что эффективная публичная речь деавтоматизирована, личностно ориентирована, крайне экспрессивна и эмоциональна (B.C. Виноградов, Г.Г. Почепцов, Е.М. Галкина-Федорук, В.Н. Телия, К.Ф. Седов), теории дискурса С.Г. Агаповой, Т.В. Милевской, Е.С. Кубряковой, Ю.С. Степанова, исследования речевого акта Т. А. Ван Дейка, Дж. Серля, В.И. Карасика, Г.Г. Матвеевой, политического дискурса А.Н. Баранова, Е.И. Шейгал, В.П. Конецкой, В.М. Гавриловой, классификации стратегий и тактик политического дискурса О.С. Иссерс, О.Н. Паршиной, теории классификации риторических средств Т.Г. Хазагерова, JI.C. Шириной, Г.Г. Хазагерова, работ И.Н. Борисовой, И.В. Труфановой, Т.Е. Янко, Е.М. Верещагина, О.Т. Йокоямы, Р.Гуда и многих других ученых, рассматривающих политический дискурс как особый манипулятивный процесс.

В качестве основного метода исследования используется принцип контрастивного анализа, который позволяет использовать определенные параметры сопоставления (лингвоинтерпретационный метод), также были использованы приемы и элементы контент-анализа, метода перевода, количественный метод.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Репертуар используемых тропов и фигур и их реализация в публичных речах являются специфичным для каждого из политиков и определяются:

- особенностями системы языка продуцента;

- особыми лингво-социокультурными факторами, включающими статусно-ролевой тип лидера, своеобразие языковой картины мира культуры, к которой принадлежит политик, и его языковой личности, стереотипы поведения.

2. Анализ употребления риторических средств свидетельствует о предпочтительном употреблении фигур прибавления в публичных речах всех трех политиков. Конденсация идеи, мысли на определенном текстовом фрагменте выражается с помощью фигур прибавления — повтора и его видов (анафора, анадиплозис, кольцо, синтаксический параллелизм, плеоназм, полисиндетон, эпимона, эпифора). Их конкретное применение обусловлено лингвокультурной спецификой дискурса политика.

В. Путин и Т. Блэр активно используют риторический вопрос и пролепсис в отличие от Дж. Буша, что говорит о монологичности и некоторой тяжеловесности его речи.

Использование эллипсиса и парцелляции обусловлено в большей степени языковой спецификой продуцента. Так, в речах В.Путина эти средства встречаются чаще всего, что придает речи российского политика уверенность. Опущение отдельных слов и целых синтагм демонстрирует убежденность В. Путина в том, что выражаемая им идея, мысль не только однозначно воспринимается аудиторией, но и принимается ею.

3. Анализ использования в речах эвфемизмов и метафорических моделей позволяет выявить те сферы, которые являются проблемными для политика. Это военные действия (Дж. Буш, Т. Блэр, В. Путин), реформы образования (Дж. Буш, Т. Блэр), национальная идея (В. Путин), глобализация (Дж. Буш, Т. Блэр).

Когда политики затрагивают сложную, неоднозначно оцениваемую в обществе проблему, они прибегают к антистрефону. Антистрефон напрямую связан с определенными речевыми стратегиями: использование риторической фигуры сермоцинации (sermocinatio), которая включает текст воображаемой речи оппонента или противника, раскрывающий его подлинные мысли и интересы (данная технология чаще всего используется Дж. Бушем). События, как правило, освещаются в невыгодном для оппонента свете. Стратегия представления субъективного мнения в виде объективного факта или истины, не требующей доказательств, в форме категоричного суждения используется в случаях антистрефона у В. Путина. Антистрефон является эффективным средством доказательства истинности собственной позиции, так как позволяет выбрать из цепочки аргументов противника только то, что выставит его в невыгодном свете.

4. Тональность дискурса обусловлена в большей степени рассматриваемой проблематикой, чем ситуацией общения и варьируется от сдержанно-нейтральной до открыто враждебной, агрессивной. Неуверенность, грубость, неполиткорректность ведут к неуспешности коммуникативного акта, поэтому в анализируемых речах практически не встречаются такие тропы, как какофемизм, апосиопеза.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые был выявлен арсенал экспрессивных средств в публичных выступлениях В.Путина, Т.Блэра, Дж.Буша и произведен комплексный и системный анализ составляющих арсенал каждого политика риторических тропов и фигур как особых средств усиления воздействующей силы сказанного, определена авторская специфика употребления экспрессивных средств.

Теоретическая значимость настоящего диссертационного исследования заключается в том, что оно вносит вклад в разработку теории языка, проблематики дискурсивного подхода, функциональных особенностей политического дискурса и языковой личности, представляет собой материал для сравнительно-сопоставительного языкознания, а также расширяет научные представления о языковых средствах, связанных с манипулятивным характером политического дискурса.

Практическая ценность работы состоит в возможности использования результатов диссертации в теоретических курсах по общему языкознанию, лингвокультурологии, в спецкурсах по стилистике современного русского и английского языка, психологии, а также в практике при подготовке специалистов PR (связи с общественностью), государственной службы и управленцев любого звена.

Апробация работы. По материалам диссертации опубликовано 8 работ, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК, - 1. Основные результаты исследования были апробированы на Международных научных конференциях Педагогического института Южного федерального университета (2007), Донского юридического института (2008), на заседаниях кафедры русского языка и теории языка Педагогического института Южного федерального университета, иностранных языков Ростовского государственного экономического университета (РГЭУ), на ежегодных научно — методических конференциях Ростовского института иностранных языков (2007, 2008); в курсе практических занятий по стилистике русского и английского языка на факультете лингвистики и журналистики РГЭУ в 2007 - 2009 годах.

Структура и содержание работы определены составом решаемых проблем и задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Экспрессивные средства языка в речи политиков"

Выводы ко второй главе

Во второй главе было доказано, что современный политический дискурс крайне экспрессивен, «не - нейтрален», «деавтоматизирован», эта особенность придает речи современного политика необычность и выразительность и доказывает личностную ориентированность говорящего.

Данный анализ проводился на основе использования политиками риторических тропов и фигур в своих публичных выступлениях, рассчитанных на массовую аудиторию. Для осуществления своих двух основных функций (информативной и воздействующей) политический дискурс должен быть экспрессивным и выразительным. Это достигается с помощью различных средств усиления выразительности, но в нашем исследовании подверглись подробному рассмотрению именно риторические тропы и фигуры, используемые в речи политиков. В широком смысле под риторической фигурой понимается всякое специальное средство усиления изобразительности.

В ходе исследования было выявлено, что рассматриваемые нами речи современных политиков (В. Путина, Т. Блэра, Дж. Буша) имеют общие черты, присущие публичному выступлению, но в то же время они индивидуальны. Политики используют универсальный набор риторических тропов и фигур. Соответствия и различия в выборе риторических тропов и фигур демонстрируют индивидуальные особенности языковой личности этих политиков.

Из множества классификаций риторических средств была выбрана концепция, предложенная Т.Г. Хазагеровым и JI.C. Шириной. Таким образом, все риторические средства были разделены на недискретные и дискретные. Недискретные фигуры, в свою очередь, делятся на тропеические и нетропеические (диаграмматические). Нетропеические фигуры были классифицированы на фигуры прибавления, фигуры убавления, фигуры размещения и перестановки. Особо были рассмотрены другие фигуры, включающие гибридные образования, а также «неспециально охарактеризованные» фигуры. Был проведен количественный анализ, и указано процентное отношение использования каждой отдельной фигуры в анализируемых речах политиков.

Определенные особенности арсенала языковых средств политиков неразрывно связаны с архетипом, к которому относится политик, существующим в массовом сознании. Цель нашего исследования состояла в выявлении арсенала риторических тропов и фигур, используемых политиком в публичной речи, и сопоставление этого набора средств с арсеналом двух других политиков. Также был выявлен коэффициент конфликтности дискурса политиков, и описаны базовые метафорические модели, что позволило очертить круг наиболее проблемных вопросов для каждого политика.

В ходе исследования было выявлено, что наиболее часто политиками используются именно недискретные фигуры, среди которых подавляющее большинство занимают именно фигуры прибавления (20% в речах В. Путина, 29.39% у Т. Блэра, 30.1% в речах Дж. Буша), ввиду того, что данные риторические средства позволяют многократно повторять контекст, конденсируя наиболее актуальный текстовый смысл, делая это в эмоциональной форме. Следовательно, одним из наиболее действенных способов воздействия на массовую аудиторию с целью ее убеждения в собственной правоте, принятия ею позиции говорящего является конденсация идеи, мысли на определенном текстовом фрагменте. В силу своей более сложной природы (игра со смыслом, логические «перевертыши») дискретные фигуры используются крайне редко (у В. Путина 0.13%, у Дж. Буша 0.068%, у Т. Блэра эти фигуры не выявлены).

В результате исследования речей В. Путина, Т. Блэра, Дж. Буша было выявлено, что коэффициент конфликтности в дискурсе В.Путина (2.12) несколько выше, чем в дискурсе Т. Блэра (1.90) и Дж. Буша (1.97). Также было выявлено, что в зависимости от ситуации общения, а в большей степени от затрагиваемой темы, палитра языковых средств политиков варьируется от сдержанно - нейтральной до неполиткорректной, открыто враждебной, агрессивной.

Таким образом, в ходе нашего исследования было доказано, что в речах каждого политика существует универсальный набор риторических тропов и фигур, комплектация которого разнится, являясь вариативной характеристикой языковой личности определенного политика.

180

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современный мир переживает политическую нестабильность, быструю смену социально - экономических ситуаций, а как следствие - испытывает жесткую, интенсивную политическую борьбу. Это порождает необходимость качественного преобразования политического дискурса. Современный политический дискурс характеризуется личностной ориентацией и крайней эмоциональностью. Проведенное исследование публичных выступлений современных политиков позволило продемонстрировать, что эти представители ведущих мировых держав, будучи у власти практически в один и тот же период, являются не только неотъемлемой частью политического дискурса русской, английской, американской лингвокультурной области, но и представляют собой достойных оппонентов общего политического дискурса. Поэтому вполне закономерно, что политическая речь уже давно не является объектом исследования только филологических наук. Не только лингвисты, но и ученые других дисциплин (политологии, имиджеологии, психологии, НЛП и др.) подчеркивают манипулятивность современного политического дискурса и пытаются описать репертуар средств воздействия на массовое сознание: манипулятивные маркеры, стратегии и тактики речевого воздействия, определенные принципы политического воздействия, «риторические трюки», «лингвистические ловушки» и мн. др.

Для осуществления данного исследования был очерчен круг некоторых теоретических и методологических вопросов. Так, с целью выявления специфики дискурсивного подхода был предварительно осуществлен теоретический обзор существующих подходов к феномену дискурс, выявлены составляющие политической лингвистики: политический дискурс, языковая личность, манипулятивные стратегии и тактики политического дискурса.

Политическая коммуникация включает как институциональные, так и неинституциональные формы общения. И если в персональном дискурсе говорящий раскрывает свою личность, то в институциональном дискурсе — статус и роль в определенном общественном институте. Исследование дискурса политика (В. Путина, Дж. Буша, Т. Блэра) позволило выявить своеобразие его речевого поведения и очертить границы репертуара наиболее часто используемых им экспрессивных средств.

Исходя из того, что политическая коммуникация является своеобразным социально-информационным полем политики, исследование политического дискурса представляет интерес по следующим причинам:

- уникальность политической коммуникации состоит в сочетании персональной и институциональной составляющей. Несмотря на определенную нормированность, связанную с социальным заказом, политический дискурс де-автоматизирован, он обладает уникальностью и самобытностью, которую привносит сама языковая личность.

- исходя из того, что использование метафор в политике является признаком кризисного мышления, т.е. мышления в сложной проблемной ситуации, разрешение которой требует от человека включения всех его когнитивных способностей, анализируя политические тексты, можно выявить наиболее проблемные области для каждого политика.

- наконец, особый исследовательский интерес вызывает сама манипулятивная природа политического дискурса, и как следствие - эксплуатация политиками особых стратегий и тактик манипулирующего воздействия.

Выразительность, экспрессивность речи политика придают особые языковые структуры, которые поддерживают внимание и интерес у слушателя. Вполне очевидно, что усиление выразительности речи может осуществляться с помощью единиц языка всех его уровней (морфемный, лексический, синтаксический, единицы структуры текста и др.). Но в нашем исследовании внимание акцентировалось именно на таких «изобразительно-выразительных» средствах, как тропы и фигуры.

В широком смысле под риторической фигурой понимается всякое специальное средство усиления изобразительности. Фигуры необходимы тогда, когда у говорящего (убеждающего) возникает особое новое представление, не получившее еще специального названия или вообще готового выражения в языке. Определив основания выделения риторических тропов и фигур в речах политиков, мы перешли к описанию их природы и статуса в дискурсе каждого политика. На основании полученных данных были выявлены схожие и индивидуальные черты языковой личности каждого политика.

Применение лингвоинтерпретационного метода позволяет решить определенные задачи: выявить манипулятивный компонент политического дискурса и описать как универсальность набора риторических средств, так и авторскую специфику построения убеждающего текста. Интерпретация полученных данных приводит к следующим выводам:

- конденсация идеи, мысли на определенном текстовом фрагменте (повтор и его виды) в речах всех трех политиков доказывает, что это средство является одним из наиболее действенных способов воздействия на массовую аудиторию с целью ее убеждения в собственной правоте, принятия ею позиции говорящего. Ввиду чего самым распространенным средством в анализируемых речах являются недискретные фигуры, среди которых подавляющее большинство занимают именно фигуры прибавления (20% в речах В. Путина, 29.39% у Т. Блэра, 30.1% в речах Дж. Буша);

- риторический вопрос и пролепсис повышают эмоциональный тонус всей речи, способствуют усилению внимания аудитории к излагаемому. Несмотря на это, данные средства крайне редко используются Дж. Бушем (0.27%), в сравнении с 4.1% в речах Т. Блэра и 3.4% в речах В. Путина). Это говорит о монологичности и некоторой тяжеловесности его речи, что не является положительной чертой в облике современного, демократичного политика;

- апосиопеза связана с неуверенностью речи политика, что является крайне опасным для успешности политического дискурса, потому это средство практически не используется в анализируемых речах (у В. Путина 0.06%, у Т. Блэра 0.06%, у Дж. Буша 0.2%);

- особая грубая природа какофемизма делает этот троп нежелательным в речи современного политика не только с точки зрения речевого этикета, но и с понятий морали и нравственности. Случаи какофемизма в анализированных речах В. Путина составляют 0.55%, Т. Блэра 0.27% и Дж. Буша 0.13%;

- политик прибегает к эвфемизму и метафоре в трудной или кризисной ситуации. Анализ использования в речах эвфемизмов и метафорических моделей позволяет выявить те сферы, которые являются проблемными для политика. Это военные действия (Дж. Буш, Т. Блэр, В. Путин), реформы образования (Дж. Буш, Т. Блэр), национальная идея (В. Путин), глобализация (Дж. Буш, Т. Блэр);

- использование эллипсиса и парцелляции обусловлено в большей степени языковой спецификой продуцента. Так, в речах В. Путина эти средства встречаются чаще всего (15.3%, 9.2%), у Т. Блэра - 7.65% и 5.24%, у Дж. Буша и 1.86%) и 1.44% соответственно;

- в зависимости от ситуации общения, а в большей степени от затрагиваемой темы, тональность дискурса политиков варьируется от сдержанно - нейтральной до неполиткорректной, открыто враждебной, агрессивной;

- политики прибегают к антистрефону, когда затрагивают сложную, неоднозначно оцениваемую в обществе проблему. Антистрефон напрямую связан с определенными речевыми стратегиями: использование риторической фигуры sermocinatio, которая включает текст воображаемой речи оппонента или противника, раскрывающий его подлинные мысли и интересы (данная технология чаще всего используется Дж. Бушем). События, как правило, освещаются в невыгодном для оппонента свете. Стратегия представления субъективного мнения в виде объективного факта или истины, не требующей доказательств, в форме категоричного суждения используется в случаях антистрефона у В. Путина. Антистрефон является эффективным средством доказательства истинности собственной позиции, так как позволяет выбрать из цепочки аргументов противника только то, что выставит его в невыгодном свете.

Дальнейшие рассмотрения проблем, выдвинутых в рамках данного диссертационного исследования, могут иметь продолжение в нескольких направлениях. Интересным может оказаться сопоставление риторических тропов и фигур в текстах речей политиков разных эпох. Так, период экономической и социальной стабильности может выявить менее богатую палитру риторических средств.

Особый интерес может представлять сопоставление данных, полученных в ходе анализа подготовленных и неподготовленных речей политиков, публичных выступлений перед массовой аудиторией и частных бесед, интервью с одним или несколькими собеседниками.

Изучение политической речи как особой лингвокультурной области сможет внести существенный вклад в формирование нового политического дискурса, более диалогичного по своей природе, а значит, требующего нового участника -более толерантного, демократичного социального лидера.

Список научной литературыСагайдачная, Елизавета Николаевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Агапова, С.Г. Основы межличностной и межкультурной коммуникации: Учебное пособие для студентов Текст. / С.Г. Агапова. М.: Феникс, 2004. -288 с.

2. Амосова, Н.Н. Основы английской фразеологии Текст. / Н.Н. Амосова. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1963. 208 с.

3. Арутюнова, Н.Д. Фактор адресата Текст. / Н.Д. Арутюнова // Вопросы языкознания. Серия литературы и языка. Т. 40. 1981. - № 4. - С. 35- 42.

4. Баранов А.Н. Новый лингвистический учебник. Введение в прикладную лингвистику Текст. / А.Н. Баранов. М.: УРСС, 2003. - 358 с.

5. Баранов, А.Н., Караулов, Ю.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю) Текст. / А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов. М.: Ин-т русского языка АН СССР, 1991.-193 с.

6. Баранов, А.Н., Караулов, Ю.Н. Словарь русских политических метафор Текст. / А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов. М.: Помовский и партнеры, 1994. - 330 с.

7. Белик, А.А. Личность, культура, этнос современная психологическая антропология Текст. / А.А. Белик. М.: Смысл, 2001. - 556 с.

8. Бельчиков, Ю.А. Проблема соотношения языка и культуры в русской филологической традиции Текст. / Ю.А. Бельчиков // Вестник Московского университета. М.: МГУ, 1998. - № 2. - С. 95 - 105.

9. Бобровская, Г.В. Об особенностях современного политического языка Текст. / Г.В. Бобровская // Русская речь. 2006. - № 4. - С. 63 - 67.

10. Богин, Г.И. К онтологии понимания текста Текст. / Г.И. Богин // Вопросы методологии. М.: Касталь, 1991. - № 2. - С. 33 - 47.

11. Болотов, В.И. Проблемы теории эмоционального воздействия текста: АДД Текст. / В.И. Болотов. Ташкент, 1985. - 348 с.

12. Большой психологический словарь/Под ред. Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко Текст. / Б.Г. Мещеряков, В.П. Зинченко. СПб.: Прайм - ЕВРОЗНАК, 2006. - 345 с.

13. Варнавских, Н.В. Типологические черты речевого поведения русско- и англоговорящих адвокатов (прагмалингвистический подход): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Текст. / Н.В. Варнавских. Ростов-на-Дону: РГПУ, 2004. -20 с.

14. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание. Текст. / А. Вежбицкая. — М.: Русские словари, 1996. 416 с.

15. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков Текст. / А.А. Вежбицкая. -М.: Языки русской культуры, 1999. 1779 с.

16. Венцль, К. Идиомы в русском политическом дискурсе Текст. / К. Венцль // Русистика сегодня. М., 1998. - № 1/2 - С. 112 - 137.

17. Верещагин, Е.М., Ротмайр, Р., Ройтер, Т. Речевые тактики "призыва к откровенности" Текст. / Е.М. Верещагин, Р. Ротмайр, Т. Ройтер // Вопросы языкознания. 1992. - № 6. - С. 82- 93.

18. Виноградов, В.В. К теории литературных стилей: Избранные труды. О языке художественной прозы Текст. / В.В. Виноградов. М.: Наука, 1980. - С. 240-249.

19. Виноградов, B.C. Лексические вопросы перевода художественной прозы Текст. / B.C. Виноградов. М.: Высш. шк. 1978. - 350 с.

20. Водак, Р. Специальный язык и жаргон: о типе текста «партийная программа» Текст. / Р. Водак // Сб. научных трудов: Язык. Дискурс. Политика. -Волгоград, 1998. 565 с.

21. Волков, А.А. Курс русской риторики Текст. / А.А. Волков. М., 2001. -309 с.

22. Володина, М.Н. Язык СМИ основное средство воздействия на массовое сознание Электронный ресурс. / М.Н. Володина // http://evartist.narod.ru

23. Воробьев, В.В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах Текст. /В.В. Воробьев // Язык и культура. Вторая международная конференция. Доклады. Киев: Украинский институт международных отношений, 1993. - С. 42 -48.

24. Выготский, Л.С. Развитие высших психических функций Текст. / Л.С. Выготский. М.: Просвещение, 1960. - 446 с.

25. Выразительность речи Электронный ресурс. // http://www.philology.ru

26. Гаврилова М.В. Политический дискурс как объект лингвистического анализа Текст. / М.В. Гаврилова // Полис. 2004. - № 3. - С. 127 - 139.

27. Галкина-Федорук, Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке Текст. / Е.М. Галкина-Федорук // Сб. статей по языкознанию. Профессору Моск. ун-та академику В.В. Виноградову в день его 60-летия. М., 1958. - 288 с.

28. Гальперин, И.Р. Очерки по стилистике английского языка Текст. / И.Р. Гальперин. М.: Наука, 1978. - 459 с.

29. Герасименко, Н.А. Информация и фасцинация в политическом дискурсе Текст. / Н.А. Герасименко // Политический дискурс в России. М.: 1998. - № 2. -С. 34-41.

30. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию Текст. / В. Гумбольдт / Пер. с нем. М.: Прогресс, 1984. - 397 с.

31. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры Текст. / В. Гумбольдт. М: Прогресс, 1985. - 456 с.

32. Гуревич, В.В., Дозорец, Ж.А. Фразеологический русско-английский словарь Текст. / В.В. Гуревич, Ж.А. Дозорец. М.: ВЛАДОС, 1995. - 584 с.

33. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка Текст. / В.И. Даль. М.: Рус. яз., 1989. - 746 с.

34. Дейк, Т.А. ван. Стратегии понимания связного текста Текст. / Т.А. ван Дейк, В. Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. - М.: Прогресс, 1988. - С. 153-207.

35. Демьянков, В.З. О формализации прагматических свойств языка Текст. / В.З. Демьянков / Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М.: ИНИОН, 1982. - 327 с.

36. Десяева, Н.Д., Капитонова, М.А. Профессиональная политическая речь государственного служащего: основные функции и средства воздействия Текст. / Н.Д. Десяева, М.А. Капитонова. Саранск: Тип. "Крас. Окт.", 2003. - 72 с.

37. Джорж, Р.Т. Деловая этика. В 2 т. Текст. / Р.Т. Джорж. М.: Прогресс, 2001.-358 с.

38. Доценко, E.JI. Психология манипуляции Текст. / Е.Л. Доценко. М.: «ЧеРо» Юрайт, 2000. - 345 с.

39. Евсюкова, Т.В. Словарь культуры как проблема лингвокультурологии Текст. / Т.В. Евсюкова. Ростов-на-Дону: Из-во Ростовского государственного экономического ун-та, 2001. — 256 с.

40. Жинкин, Н.И. Речь как проводник информации Текст. / Н.И. Жинкин. -М.: Наука, 1982.-250 с.

41. Залогина, Е.М. Языковая личность: лингвистический и психологический аспекты: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / Е.М. Залогина. СПб.: ГУ, 2004.-20 с.

42. Зарецкая, Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации Текст. / Е.Н. Зарецкая. М.: Дело, 1998. - 470 с.

43. Залевская, А.А. Слово в лексиконе человека Текст. / А.А. Залевская. -Воронеж: Из-во Воронежского ун-та, 1990. 208 с.

44. Залевская, А.А. Введение в психолингвистику Текст. / А.А. Залевская. -М.: Российский гуманит. ун-т, 1999. 382 с.

45. Золотова, Г.А. Коммуникативная грамматика русского языка Текст. / Г.А. Золотова. М.: Наука, 1998. - 284 с.

46. Ионова, С.В. О роли категории «ненормы» в формировании текста Текст. / С.В. Ионова // Предложение и слово: Межвуз. сб. научных статей. -Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2002. 850 с.

47. Ипполитова, Н.Б. Русский язык и культура речи: Учебное пособие Текст. / Н.Б. Ипполитова. Саранск: Изд-во Саранского государственного университета, 2004. - 91 с.

48. Иссерс, О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи: Автореф. дис. . д-ра филол. наук Текст. / О.С. Иссерс. — Екатеринбург, 1999. -30 с.

49. Иокояма, О.Б. Когнитивная модель дискурса и русский порядок слов Текст. / О.Б. Йокояма. М.: Языки славянских культур, 2002. - 424 с.

50. Каламбур Электронный ресурс. // www.krugosvet.ru

51. Канчер М.А. Языковая личность телеведущего в рамках русского риторического этоса: (на материале игровых программ): Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / М.А. Канчер. Екатеринбург, 2002. - 23 с.

52. Кара-Мурза, С.Г. Манипуляция сознанием Текст. / С.Г. Кара-Мурза. — М.: Эксмо, 2003.-864 с.

53. Карасик, В.И., Прохвачева, О.Г., Зубкова, Я.В., Грабарова, Э.В. Иная ментальность Текст. / В.И. Карасик, О.Г. Прохвачева, Я.В. Зубкова, Э.В. Граборова. -М.: Гнозис, 2005. 352 с.

54. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты дискурс Текст. / В.И. Карасик. М.: Гнозис, 2004. - 330 с.

55. Карасик, В.И. Язык социального статуса Текст. / В.И. Карасик. М.: Гнозис, 2002.-333 с.

56. Караулов, Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения Текст. / Ю.Н. Караулов // Печатается во вступительной статье в сб. Язык и личность. -М.: Наука, 1989. — С. 5 13.

57. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1987. - 264 с.

58. Клобукова, Л.П. Структура языковой личности на разных этапах ее формирования Текст. / Л.П. Клобукова // Язык, сознание, коммуникация. — Вып. 2. М.: МГУ, 1997. - С. 54 - 59.

59. Клушина, Н.И. Образ врага (о военной риторике в мирное время) Текст. / Н.И. Клушина // Русская речь. 2006. - № 5. - С. 26 - 31.

60. Клушина, Н.И. Стратегии именования в воздействующей речи Текст. / Н.И. Клушина // Вестник МГУ. Сер. 10: Журналистика. 2006. № 5. - С. 49 - 65.

61. Клюев, Е.В. Речевая коммуникация. Успешность речевого взаимодействия Текст. / Е.В. Клюев. М.: РИПОЛ Классик, 2002. - 238 с.

62. Кобозева, И.М. "Смысл" и "значение" в "наивной семиотике" Текст. / И.М. Кобозева / Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991.-С. 183 - 186.

63. Кунин, А.В. Англо-русский фразеологический словарь / Лит. ред. М.Д. Литвинова 4-е изд., перераб. и доп. Текст. / А.В. Кунин. - М.: Русский язык, 1984.-944 с.

64. Конецкая, В.П. Социология коммуникации: Учебник Текст. / В.П. Конецкая. М.: Междунар. ин-т бизнеса и управления, 1997. - 304 с.

65. Костомаров, В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа Текст. / В.Г. Костомаров. М.: Педагогика-Пресс, 1994. -248 с.

66. Костомаров, В.Г. Русский язык на газетной полосе Текст. / В.Г. Костомаров. М.: МГУ, 1971. - 340 с.

67. Кохтев, Н.Н. Ораторская речь: стиль и композиция Текст. / Н.Н. Кохтев. -М.: Изд-во Московского университета, 1991.-С. 30-35.

68. Красавский, Н.А., Кирносов, И.М. Образ женщины в пословично-поговорочном фонде немецкого языка Текст. / Н.А. Красавский, И.М. Кирносов // Языковая личность: культурные концепты. Сб. научных трудов. Волгоград -Архангельск: Перемена, 1996. - С. 48-53.

69. Красных, В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации Текст. / В.В. Красных. М.: Гнозис, 2001. - 269 с.

70. Крысин, Л.П. Русское слово, свое и чужое: исследования по современному русскому языку и социолингвистики Текст. / Л.П. Крысин. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 888 с.

71. Крысысо, В.Г. Словарь-справочник по социальной психологии Текст. / В.Г. Крысько. М.: Харвест ТОО, 2003. - 686 с.

72. Кубрякова, Е.С. Введение Текст. / Е.С. Кубрякова // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. М.: Наука, 1991. - С. 5-38.

73. Кубрякова, Е.С., Александрова, О.В. Виды пространства текста и дискурса Текст. / Е.С. Кубрякова, О.В. Александрова // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции. — М.: Изд-во Московский ун-т, 1997. С. 234 - 240.

74. Кудряшов, И.А. Феномен коммуникативной свободы в устном и письменном дискурсе Текст. / И.А. Кудряшов. Ростов-на-Дону: РГПУ, 2005. -240 с.

75. Купина, Н.А. Агитационный дискурс: в поисках жанров влияния Текст. / Н.А. Купина / Культурная речевая ситуация в современной России. -Екатеринбург, 2000. 187 с.

76. Купина, Н.А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции Текст. / Н.А. Купина. Екатеринбург; Пермь: Изд-во Уральского университета. ЗУУНЦ, 1995.-348 с.

77. Лакофф, Дж., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живем / Пер. с англ. Текст. / Дж. Лакоф, М. Джонсон. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.

78. Леонтович, О.А. Введение в межкультурную коммуникацию: Учебное пособие для вузов Текст. / О.А. Леонтович. М.: Гнозис, 2007. - 368 с.

79. Леонтьев, А. А. Основы психолингвистики Текст. / А.А. Леонтьев. М.: Смысл, 1997. - 287с.

80. Лингвистические особенности английского каламбура Электронный ресурс. // www.erudition.ru

81. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история Текст. / Ю.М. Лотман. — М.: Языки русской культуры, 1996. - 464 с.

82. Луман, Н. Аутопойесис — важнейшая категория системной парадигмы Электронный ресурс. // http: // filisof.historic.ru

83. Макаров, Е.А. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе Текст. / Е.А. Макаров. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1998. - 200 с.

84. Малкин, Е.И. Основы избирательных технологий Текст. / Е.И. Малкин. -М.: Русская панорама, 2002. 480 с.

85. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика: Учебное пособие Текст. / В.А. Маслова. — Минск: ТетраСистемс, 2004. 256 с.

86. Маслова, В.А. Введение в лингвокультурологию: Учебное пособие Текст. / В.А. Маслова. М.: Наследие, 1997. - 208 с.

87. Матурана, У.Р., Варела, Ф.Х. Древо познания Текст. / У.Р. Матурана, Ф.Х. Варела. М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 224 с.

88. Милевская, Т.В. Теория коммуникации & прикладная коммуникация Текст. / Т.В. Милевская // Вестник Российской коммуникативной ассоциации, вып. 1 / Под общей ред. И.Н. Розиной. Ростов-на-Дону: ИУБиП, 2002. - С. 88 -91.

89. Михальская, А.К. Русский Сократ: Лекции по сравнительно-исторической риторике: Учебное пособие для студентов гуманитарных факультетов Текст. / А.К. Михальская. М.: Academia, 1996. - 192 с.

90. Москвин, В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры: Терминологический словарь. Текст. / В.П. Москвин. Ростов-на-Дону: Феникс, 2007. - 940 с.

91. Московская, H.JL Формирование профессиональной компетенции лингвиста-преподавателя в интегрально-коммуникативном образовательном пространстве Текст. / H.J1. Московская. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2003. - 375 с.

92. Мюллер, В.К. Большой англо-русский словарь Текст. / В.К. Мюллер. — Екатеринбург: У Фактория, 2007. - 1536 с.

93. Нерознак, В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины Текст. / В.П. Нерознак // Язык. Поэтика. Перевод: сб. научных трудов. Моск. гос. лингв, ун-та. М., 1996. - № 426. - С. 112-116.

94. Новикова, Н.С., Черемисина, Н.В. Многомирие в реалии и. общая типология языковых картин мира Текст. / Н.С. Новикова, Н.В. Чремисина // НДВШ. Филологические науки. 2000. - № 1. - С. 40 - 49.

95. Новоселова, И.А. Субъектность и деятельность Электронный ресурс. / И.А. Новоселова // http:// www.portalus.ru/modules/philosophy

96. Овчинников, С.В. Путин, Блэр, Буш: биографии и аналогии Текст. / С.В. Овчинников. -М.: Велби, 2004.-288 с.

97. Основы теории коммуникации / Под ред. проф. Василика, М.А. Текст. -М.: Гнозис, 2005.-514 с.

98. Паршина, О.Н. Концепт «чужой» в реализации тактики дистанцирования (на материале политического дискурса) Текст. / О.Н. Паршина // НДВШ. Филологические науки. 2004. - № 3. - С. 85 - 93.

99. Пеппель, Л. Фигура умолчания в политическом дискурсе Текст. / Л. Пеппель / Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2002. - 480 с.

100. Постовалова, В.И. Судьба как ключевое слово культуры и его понимание А. Ф. Лосевым Текст. / В.И. Постовалова / Идея судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994. - 438 с.

101. Потапова, Р.К. Речь: коммуникация, информация, кибернетика Текст. / Р.К. Потапова. М.: Гнозис, 2001. - 347 с.

102. Почепцов, Г.Г. Как становятся президентами. Избирательные технологии XX века Текст. / Г.Г. Почепцов. М.: Знание, 2002. - 380 с.

103. Почепцов, Г.Г. Коммуникативные технологии 20 века Текст. / Г.Г. Почепцов. М.: Рефлбук Ваклер, 2000. - 330 с.

104. Почепцов, Г.Г. Теория и практика коммуникации: (от речей президентов до переговоров с террористами) Текст. / Г.Г. Почепцов. М.: Центр, 1998. - 656 с.

105. Почепцов, Г.Г. Теория коммуникации Текст. / Г.Г. Почепцов. М.: Рефл-бук, 2003.-565 с.

106. Почепцов, О.Г. Основы прагматического описания предложения. Киев: Высшая школа, 1986. - 286 с.

107. Прохоров, Е.Ю. Коммуникативное пространство речевой личности Текст. / Е.Ю. Прохоров // Виноградовские чтения: Когнитивный и культурологический подходы к языковой семантике. Тез. док. науч. конф. М., 1999.-С. 79-86.

108. Радченко, В.Н. Изучение ораторского искусства в США Текст. / В.Н. Радченко // Новое в жизни, науке, технике. Серия «Наука убеждать: риторика». -№ 1.-М.: Знание, 1991.-64 с.

109. Рассел, Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней Текст. / Б. Рассел. М.: Академический Проспект, 2000. - 768 с.

110. Риторический анализ паблик рилейшнз Пентагона при освещении военной операции в Ираке Текст. // Актуальные проблемы теории коммуникации: Сб. научных трудов. СПб.: СПбГПУ, 2004. — 362 с.

111. Рождественский, Ю.В. Принципы современной риторики Текст. / Ю.В. Рождественский. -М.: Флинта, 2003. 176 с.

112. Рубинштейн, C.JI. Основы общей психологии Текст. / C.JI. Рубинштейн.- Спб: Питер, 2001. 702 с.

113. Самарина, И.В. Коммуникативные стратегии "создание круга чужих" и "создание круга своих" в политической коммуникации (прагмалингвистический аспект): Автореф. . канд. филол. наук Текст. / И.В. Самарина. Ростов-на-Дону: ПИ ЮФУ, 2004. - 20 с.

114. Седов, К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: психо- и социолингвистические аспекты Текст. / К.Ф. Седов. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1998. - 348 с.

115. Седов, К.Ф. Становление структуры устного дискурса в онтогенезе: грамматический аспект Текст. / К.Ф. Седов // Предложение и слово: Межвуз. сб. научных трудов. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2002. - С. 756 -762.

116. Седых, А.П. Языковое поведение, конвенциональная семантика и национальные архетипы Текст. / А.П. Седых // НДВШ. Филологические науки. -2004.-№3.-С. 51-57.

117. Селиванова, Е.А. Когнитивная ономасиология Текст. / Е.А. Селиванова.- К.: Фитосоциоцентр, 2000. 258 с.

118. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление Текст. / Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - С. 417 - 450.

119. Сидельникова, Т.Т. Коммуникативная составляющая в профессиональной подготовке студентов вуза Текст. / Т.Т. Сидельникова. — М.: Изд-во Московского гуманит. ун-та, 2004. 46 с.

120. Сковородников А.П. К вопросу о стилевой прикрепленности явления парцелляции в современном русском литературном языке Текст. / А.П. Сковородников // Вопросы стилистики. 1980. - Вып. 15. — С. 3 —16.

121. Сковородников, А.П., Копнина, Г. А. Об определении понятия «риторический прием» Текст. / А.П. Сковородников, Г.А. Копнина // НДВШ. Филологические науки. 2002. - № 2. - С. 75 - 80.

122. Словарь русского языка в четырех томах Текст. / Под ред. А.П. Евгеньевой. -М.: Русский язык, 1985 1988.

123. Снитко, Т.Н. Предельные понятия в Западной и Восточной лингвокультурах Текст. / Т.Н. Снитко. — Пятигорск: ПГЛУ, 1999. — 157 с.

124. Советский энциклопедический словарь Текст. / Под ред. A.M. Прохорова. -М.: Советская энциклопедия, 1985. 1600 с.

125. Степанов, Ю.С. Альтернативный мир, дискурс, факт и принцип причинности Текст. / Ю.С. Степанов // Язык и наука конца 20 века. — М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1995. С. 35 - 73.

126. Сусов, И. П. Семиотика и лингвистическая прагматика Текст. / И.П. Сусов // Язык, дискурс и личность. Тверь: Изд-во Тверского ун-та, 1990. — 280 с.

127. Сухих, С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса: Дис. . доктора филол. наук Текст. / С.А. Сухих. Краснодар: КубГУ, 1998.-287 с.

128. Сырма, Н.А. Тропы и фигуры речи и их текстообразующая функция (на материале русского и английского языков): Автореф. дис. . канд. филол наук. Текст. / Н.А. Сырма. Ростов-на-Дону, 2007. - 21 с.

129. Сэпир, Э. Язык Текст. / Э. Сэпир // Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1993. - С. 26 - 203.

130. Тарасов, Е.Ф. Речевое воздействие как проблема речевого общения Текст. / Е.Ф. Тарасов // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. -М.: Наука, 1990.-238 с.

131. Тарасов, Е.Ф. Язык и культура: методологические проблемы Текст. / Е.Ф. Тарасов // Язык культура - этнос. - 1995. - № 3. - С. 53 - 58.

132. Телия, В.Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира Текст. / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. -М.: Наука, 1988.-С. 173-203.

133. Телия В.Н., Трафова, Т.А. Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности Текст. / В.Н. Телия, Т.А. Трафова. М.: Наука, 1991.-С. 5-8.

134. Трошина, Н.Н. Стилистические параметры текстов массовой коммуникации и реализации коммуникативной стратегии субъектов речевого воздействия Текст. / Н.Н. Трошина // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. — М., 1990. — 300 с.

135. Труфанова, И.В. О разграничении понятий: речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика Текст. / И.В. Труфанова // НДВШ. Филологические науки. 2001. — № 3. - С. 56-63.

136. Тху, Ле Тхи. Семантическое поле интраперцептивности в русском языке на фоне польского языкового сознания: Дис. . д-ра филол. наук Текст. / Л.Т. Тху. Саранск, 2006. - 448 с.

137. Ункуров, Е.С. Коммуникация и ее роль в управлении политическим процессом: Дис. . канд. полит, наук Электронный ресурс. / Е.С. Ункуров. -Волгоград, 2006 // www.diss.rsl.ru

138. Феденева, Ю.Б. Моделирующая функция метафоры в агитационно-политических текстах 90 годов XX века: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / Ю.Б. Феденева. Екатеринбург, 1998. - 23 с.

139. Формановская, Н.И. Речевой этикет и культура общения Текст. / Н.И. Формановская. — М.: Высшая школа, 1989. 248 с.

140. Фридман, Л.М., Кулагина, И.Ю. Психологический справочник Текст. / Л.М. Фридман, И.Ю. Кулагина. -М.: Просвещение, 1991.-288 с.

141. Хазагеров, Т.Г., Ширина, JI.C. Политическая риторика Электронный ресурс. / Т.Г. Хазагеров, JI.C. Ширина//http://evartist.narod.ru/text7/06.htm

142. Хазагеров, Т.Г., Ширина, JI.C. Общая риторика курс лекций Текст. / Т.Г. Хазагеров, JI.C. Ширина-Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. 333 с.

143. Хазагеров, Г.Г. Риторика для слушающего Текст. / Г.Г. Хазагеров // Филологический вестник Ростовского государственного университета. 2000. -№ 1. - С. 32-36.

144. Цуладзе, A.M. Формирование имиджа политика в России Текст. / A.M. Цуладзе. М.: Книжный дом Университет, 1999. - 143 с.

145. Чудинов, А.П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивные исследования политической метафоры (1991 2000) Текст. / А.П. Чудинов. -Екатеринбург: Изд-во Уральского государственного педагогического университета, 2001. - 287 с.

146. Шаховский, В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации Текст. / В.И. Шаховский // НДВШ. Филологические науки. 1998. - № 2. - С. 59-65.

147. Шейгал, Е.И. Семиотика политического дискурса Текст. / Е.И. Шейгал. М.: Гнозис, 2004. - 324 с.

148. Шестак, JI.A. Русская языковая личность: коды обратной вербализации: Дис. . канд. филол. наук Текст. / JI.A. Шестак. Волгоград, 2003. - 514 с.

149. Шмелева, Т.В. Речевой жанр: опыт общефилологического осмысления Текст. / Т.В. Шмелева // Collegium, 1995. № 1 - 2. - С. 87 - 95.

150. Шостром, Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор. /Пер. с англ. Текст. / Э. Шостром. Минск: ТПЦ "Полифакт", 1992. - 399 с.

151. Щедровицкий, Г.П. Избранные труды Текст. / Г.П. Щедровицкий. М.: Шк. культ, полит., 1995. - 800 с.

152. Якимович, А. Парадигмы XX века Текст. // Вопросы искусствознания. 1997.-№2.-С. 121-133.

153. Янко, Т.Е. Коммуникативные стратегии русской речи Текст. / Т.Е. Янко. М.: Языки славянской культуры, 2001. — 384 с.

154. A Fine Old Conflict by Jessica Mitford Электронный ресурс. // http://www. amazon.co.uk

155. Bergsdorf Herrschaft und Sprache. Studie zur politischen Terminologie der Bundesrepublik Deutschland Текст. Pfullingen, 1983. - 236 s.

156. Boke, Karin Offentlicher Sprachgebrauch Текст. / К. Boke // Georg Stotzel zum 60. Geburtstag gewidmet. Gmbh, Opladen, 1996. - 220 s.

157. Dijk, v. T. A. Studies in the pragmatics of discourse Текст. / Т. v. Dijk. -The Hague etc. Mouton, 1981. 357 p.

158. Habermas, J., Charles, S., Peirce iiber Kommunication Текст. / J. Habermas Texte und Kontexte. Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1992. - S. 9 - 33.

159. Landsheer C. de. The Political Rhetoric of a United Europe Текст. / С. de Landsheer. -N.Y. 1998. 138 p.

160. Macmillan English Dictionary for Advanced Learners Текст. Oxford: Macmillan Education, 2002. - 1692 p.

161. Richard, D., Anderson, Jr. Электронный ресурс. / D. Richard, Jr. Anderson. -2001 // UCLAranderso@ucla.eduMarch

162. The BBI Combinatory Dictionary of English Текст. John Benjamins Publishing Co. Amsterdam - Philadelphia, 1996. - 286 s.

163. The Linguistics Encyclopedia Текст. / К. MalmKjaer. Library Binding Routtedge, 1991.-575 p.

164. The State of the Language. / Ed. by L.Michaels and Ch. Ricks Текст. -University of California Press, 1990. 150 s.

165. Zupnik Y. A Pragmatic Analysis of the Use of Person Deixis in Political Discourse Текст. // Journal of Pragmatics. Vol. 21, No. 4. Amsterdam, 1994. - P. 339-383.