автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Эпические традиции в "Потерянном рае" Дж. Мильтона и проблема специфики жанра

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эпические традиции в "Потерянном рае" Дж. Мильтона и проблема специфики жанра"

Н правах рукописи

Тетерина Елена Николаевна

ЭПИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ В "ПОТЕРЯННОМ РАЕ" ДЖ. МИЛЬТОНА И ПРОБЛЕМА СПЕЦИФИКИ ЖАНРА

Специальность 10.01.03. - литература народов стран зарубежья /западноевропейская литература/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Москва-2004

Работа выполнена на кафедре зарубежной литературы филологического факультета Московского государственного открытого педагогического университета им. МАШолохова.

Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор

Гугнин Александр Александрович

Официальные оппоненты—доктор филологических наук, профессор

Ганин Владимир Николаевич

- кандидат филологических наук, доцент Цветкова Марина Владимировна Ведущее учреждение - Московский государственный университет им. М.ВЛомоносова

Защита состоится 2004 г. в "// часов на заседании диссертационного совета Д 212.154.10 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, г. Москва, Малая Пироговская ул., д. 1, ауд._.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета: г. Москва, Малая Пироговская ул., д. 1.

Автореферат разослан 2004г.

Ученый секретарь диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Более трёх столетий продолжается толкование в разных аспектах одного из загадочных явлений мировой художественной культуры — "Потерянного рая" Джона Мильтона. Каждая эпоха смотрит на произведение по-своему, находя черты, отвечающие культурным запросам своего времени. На наш взгляд, одним из продуктивных методов анализа произведения, позволяющим понять его смысл и уяснить закономерности литературного процесса в целом, является жанровый принцип анализа. Объектом данного исследования стал жанр произведения Дж.Мильтона "Потерянный рай", а целью работы — выявление в нём важнейшего жанрообразующего фактора.

Многовековая история осмысления мильтоновского творения свидетельствует о недостаточной степени изученности вопроса о его жанре. Исследование "Потерянного рая" в этом направлении осуществляется в границах его внешнего сходства-различия с известными истории литературы явлениями эпоса и в ряде случаев напоминает антиисторический подход к произведению критиков XVII века с их представлением о существовании идеального образца эпической поэмы. На разных этапах мильтоноведения обнаружение существенных расхождениий "Потерянного рая" с эпосами других эпох вызывает либо расширение семантического поля понятия "эпическая поэма" в применении к произведению, либо отнесение его к лирическим или драматическим жанрам. Очевидно, что практика исследования поэмы обнаруживает недостаточное внимание к теоретическим вопросам, касающимся самих понятий "жанр", "эпическая традиция", "эпическая поэма".

Актуальность темы исследования. Принимая во внимание эти факты, постановка проблемы жанровой специфики "Потерянного рая", а также проблемы места, функции и цели использования Мильтоном многовековых эпических традиций в его центральном произведении достаточно актуальна и, кроме того, своевременна, учитывая небольшое количество работ, посвященных мильтоновскому наследию в России.

Гипотезой настоящего исследования является предположение о том, что произведение Джона Мильтона "Потерянный рай" - традиционная эпическая поэма, а жанрообразующее значение приобретают эпические традиции в его художественной ткани. Это значит, что произведение напрямую соотносится с типологически предшествующими разновидностями эпоса, приобретает жанровую специфику путём восприятия, усвоения и обновления традиций предшествующих эпосов.

Предмет исследования: эпические традиции в поэме Джона Мильтона "Потерянный рай" как ведущий фактор формирования жанра произведения.

К исследованию подключены предшествующие мильтоновской поэме явления эпической традиции. Принципы отбора материала определяются стремлением выявить и передать типологические и конкретно-исторические черты , присущие произведениям данного ж^нра ^азпых-чпох -п еглившиеся

в организации "Потерянного рая".

НОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ

В соответствии с целью и гипотезой были определены следующие задачи:

- исследовать указанное произведение с учётом устойчивых в эпосе уровней жанрового содержания и жанровой структуры, а также принимая во внимание "хронологический аспект" (Волкова З.Н.), указывающий на движение эпической традиции и её проявление на новом культурно-историческом витке;

- определить место "Потерянного рая" в ряду эпических поэм разных эпох с точки зрения восприятия и продолжения в нём эпических традиций;

- показать, что эпическим традициям принадлежит ведущая роль в формировании жанра "Потерянного рая";

- наметить пути эволюции жанра;

- идентифицировать жанр данного произведения как "традиционная эпическая поэма".

Теоретической и методологической основой исследования послужили концепции ведущих отечественных и зарубежных учёных в области жанра литературного произведения (Бахтина М.М., Лейдермана Н.Л., Яусса Х.Р., Хирш Е.Д. и др.), эпоса (Веселовского Л.Н., Мелетинского Е.М., Путилова Б.Н., Гуревича А.Я, Гацака В.М., Боура СМ. и др.), традиции (Бушмина А.С., Веймана Р. и др.), художественной культуры (Лосева А.Ф., Михайлова А.В. и

др.).

Избранный аспект исследования предполагает применение в данной работе историко-типологического метода, необходимого, по мнению отечественных эпосоведов, при анализе произведений этого жанра.

Данный подход позволяет утвердить новый взгляд на "Потерянный рай", принципиально отличный от представленного в мильтоноведении. Научная новизна и теоретическая значимость исследования состоит в том, что впервые:

- исследовано произведение Джона Мильтона "Потерянный рай" сквозь призму категорий жанра, эпоса и традиции;

сделана попытка определения жанра произведения на основании историко-типологического метода;

- выявлены основные (константные) компоненты жанра эпической поэмы в "Потерянном рае" и объяснены причины появления различного рода вариаций на уровнях жанрового содержания и жанровой структуры произведения, отличающих мильтоновский эпос от предшествующих;

- установлено, что эпическим традициям принадлежит жанрообразующее значение в произведении.

Основное положение, выносимое на защиту: "Потерянный рай" Джона Мильтона - традиционная эпическая поэма, т.е. произведение, представляющее собой определённый исторический этап восприятия, усвоения, трансформации и развития эпических традиций предшественников на уровнях своего жанрового содержания и жанровой структуры.

Практическая значимость работы состоит в том, что содержащиеся в ней факты и выводы могут применяться при чтении курсов лекций по истории зарубежной литературы XVII века, спецкурсов и факультативов по

английской литературе этого периода. Отдельные положения можно использовать в проведении занятий по фольклору, литературе средних веков и Возрождения.

Апробация результатов. Результаты исследования обсуждались на VII Межвузовской конференции "Русская и зарубежная литература: история, современность, взаимосвязи" в г.Москве; на I Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии" в г.Москве; на II Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии" в г.Москве, а также на заседаниях кафедры русской и зарубежной литературы Московского государственного открытого педагогического университета им. М.А.Шолохова.

Структура диссертации: Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, примечаний и списка литературы (244 наименования, из них 75 на английском языке).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении даётся краткое обоснование актуальности темы, целей и задач работы, описан метод исследования, формулируется проблема, определяются объект, предмет и гипотеза исследования; показана научная новизна и теоретическая значимость диссертации; формулируется положение, выносимое на защиту. Здесь же, на основе выявления типологических свойств жанра эпической поэмы, предлагается своё обоснование этого понятия. Под "традиционной эпической поэмой" в работе подразумевается жанр, сформировавшийся из откристаллизовавшихся на стадии архаического бытования литературы эпических формально-содержательных элементов, которые обнаруживают свою жизнеспособность и потенциал к развитию в конкретный культурно-исторический период. Исходя из этого, мы объясняем целесообразность рассмотрения поэмы Мильтона в качестве необходимого компонента единой эпической традиции: с одной стороны, жанр "Потерянного рая" покоится на устойчивом пласте повторяемости, обнаруживая в своей конструкции сложившийся ещё на архаической стадии бытования эпоса жанровый канон, который объединяет устные, книжные и авторские эпические поэмы и в своей сути остается неизменным в любое историческое время; с другой стороны, включает опыт творческой индивидуальности автора - представителя определённой эпохи, страны, т.е. содержит элементы, отличающие поэму Мильтона от эпосов предшественников, но не выводящие её за рамки традиции. Поэтому в данной работе "Потерянный рай" типологически соотнесён с "Беовульфом", "Видсидом", "Старшей Эддой", "Песнью о нибелунгах", "Песнью о Роланде", "Песнью о моём Сиде"; "Илиадой" и "Одиссеей" Гомера, "Теогонией" Гесиода, "Аргонавтикой" А.Родосского, "Энеидой" Вергилия, "Фарсалией" Лукана, "Комедией" Данте, "Неистовыым Роландом" Ариосто,

"Освобождённым Иерусалимом" Тассо, "Лузиадами" Камоэнса, "Королевой Фей" Спенсера и т.п.

Первая глава "Концепция жанра эпической поэмы у Джона Мильтона", состоящая из двух параграфов, раскрывает следующие существенные для исследования моменты. Во-первых, выясняет воспринимал ли себя Мильтон одним из представителей эпической традиции, какие черты эпосов предшественников оказались наиболее близкими к его собственному представлению о природе эпического творчества. Во-вторых, отвечает на вопрос о закономерности жанра эпической поэмы как в творчестве Мильтона, так и в литературе XVII веке.

В § 1. сделана попытка реконструировать представления об эпосе художника, не писавшего эстетических трактатов. "Потерянный рай" рассматривается с точки зрения присутствия в его художественной ткани целых этапов осмысления понятия "эпическая поэзия", пройденных поэтами и философами до XVII века. Это свидетельствует о мильтоновском ощущении вписанности своего творения в русло единого ряда многочисленных эпических произведений. Тем не менее, выясняется, что он воспринимал существовавшие на то время теории эпического выборочно -путём обобщения, пересмотра, уточнения ряда аксиом предшественников в свете своего христианского мировоззрения и собственных эстетических запросов, что внесло вклад в общую концепцию жанра эпической поэмы. Так, поэма отражает древнейшие представления о сакральности поэзии, сопряжённые с убеждением художника в том, что поэзия - форма религиозного служения; антично-ренессансную и библейскую идею о пророческой миссии поэта - проводника божественной мудрости; классическое понимание цели эпического поэта как "docere cum delectation", соединённое с задачей англосаксонского Thyle — хранение всех мифологических представлений и т.д.

В § 2. поэма исследуется с точки зрения наличия у её создателя эпического сознания, позволяющего певцу (сказителю, рапсоду, аэду, автору и т.п.) осмыслить мир во всей его широте и целостности, возможной на данном этапе бытования эпоса, т.к. одно из условий подобных произведений - концентрация коллективных настроений определённого исторического момента в сознании его отдельного представителя. При решении этого вопроса становится очевидным, почему данная форма, воссозданная английским поэтом, исчерпавшая, по мнению ряда учёных (Де Санктис Ф.), свои возможности "Освобождённым Иерусалимом" Тассо, а в этот период - факт престижа из-за первенства в сохранившейся жанровой иерархии, поблёкшая под пером его же современников и соотечественников, явилась одним из величайших творений своего времени, подтвердив право эпоса считаться "поэтической историографией народа на определённом этапе культуры" (Волкова З.Н.). Проявление категории эпического сознания в поэме продемонстрировано на примере ассимиляции одной из многочисленных антиномий века "духовной поляризации" (Каган М.С.) -"трагедия - утопия" - к традиционной эпической парадигме. При выявлении

этих полюсов в поэме имеются в виду различные типы миросозерцания, свойственные эпохе и знакомые автору по собственному опыту как их носителю на разных этапах жизни. На стыке занимающих значительное место в "Потерянном рае"структурно-семантических элементов трагедии и утопии, отражающих эпоху "общественной усталости" (Веселовский А.Н.) и "Eden-centered" мечтательства (Дункан Дж.Е.), образуется некое "tertium", которое обуславливает появление самого жанра эпической поэмы в творчестве представителя XVII века и обеспечивает внутреннюю цельность произведения. Основу "эпического сознания" Мильтона составляет единственно существующая, по его мнению, истина Священного писания. В поэме трагическая песнь "скорби невозместимой утраты" (Борев Ю.Б.) и вечная утопическая надежда на слияние Небес с Землёй уравновешиваются использованием одного из преимуществ библейской истины, которое уловил поэт - способностью уравнивать парадоксы. За счёт неё нейтрализуются и разрушаются утопический и трагедийный архетипы. Эта черта, как нельзя лучше, подходила сознанию человека XVII века, ищущего "полосу общения" (Лихачёв Д.С.) антиномий. Категория эпического сознания в "Потерянном рае" выявляет традиционно свойственное эпосу "универсально-широкое использование возможностей художественной литературы как формальных, так и содержательных" (Хализев В.Е.) и обнаруживает попытку Мильтона прийти к высшей истине путём совмещения контрастов столетия.

Логика следующих двух глав основана на понимании обусловившей эволюцию эпических произведений диалектике стабильных и изменяющихся признаков. Здесь осуществляется непосредственное наблюдение над содержащимися в "Потерянном рае" "носителями жанра" (Лейдерман Н.Л.) эпической поэмы и их проявлением на культурно-историческом отрезке XVII века. В обеих главах большое внимание уделено конструктивным элементам "застылости жанровой формулы" (Бахтин М.М.) эпоса, а также тем внешним и внутренним силам, которые стали причиной необходимого эпической традиции обновления в жанровой парадигме поэмы и обеспечили её неповторимость среди аналогичных произведений. В качестве "факторов жанра" (Лейдерман Н.Л.) в работе учитываются фактор эпохи, который наложил печать столетия "парадоксов литературной целостности" (Пахсарьян Н.Т.) на мильтоновское произведение. Он обнаруживает зависимость художника от нормативной литературной реальности XVII века, призывающей следовать образцам выбранного жанра - с одной стороны, и стремление Мильтона - иконоборца-радикала с его понятием "icon" как неподвижности и статики - вступить в полемику с устоявшейся парадигмой эпической поэмы в своём главном творении, определяемом им как "heroic song", - с другой. Данный фактор сказался и в использовании возможностей эпохи "готового слова" (Веселовский А.Н.) в поэме, а также элементов эстетики барокко и классицизма; фактор исторического развития эпоса, обязывающий принимать во внимание многочисленные генетические и контактные связи произведения. В связи с этим, в исследовании учитываются

общие культурные процессы, трансформировавшие конститутивные элементы произведений эпического фонда задолго до создания "Потерянного рая", а именно: появление "специфической усложнённости" (Лорд А.Б.) уже в ранних произведениях в связи с записью устных текстов, переход от свойственной архаическому эпосу поэтики формул к поэтике реминисценций (Гаспаров М.Г., Рузина Е.Г.), процесс развития художественного сознания как результат демифологизации и дефольклоризации сознания общественного (Лосев А.Ф., Найдёныш В.М., Мельникова Е.А.), переход от корпоративного средневекового сознания к сугубо индивидуальному, от анонимного начала к авторскому и т.д.; фактор национальной самобытности эпической поэмы, отразивший в поэме политические и идеологические особенности Англии XVII века.

Глава II. "Жанровое содержание "Потерянного рая" состоит из семи параграфов, посвященных анализу константных элементов уровня эпического содержания в поэме с учётом обозначенных выше факторов.

§ 1. обращен к базовому элементу эпической конструкции - эпическому преданию. В качестве него в поэме доминирует библейский миф о грехопадении. Анализ показывает, что между существенно различающимися библейским сюжетом и "Потерянным раем", созданным в столетие дальнейшего, после Ренессанса, движения "от религиозно-мифологического сознания к светско-сциентистскому" (Каган М.С.), стоят целые этапы адаптации мифологических моделей в эпическом творчестве. Сквозь них идёт путь от древнейшего мильтоновского прототипа до обретения им конечной формы в поэме. Как следствие этого процесса, библейский миф в "Потерянном рае" преобразован духом времени, а также авторским рассудком, склонным расщеплять, "играть" (Хёйзинга Й.) культурными компонентами. Генетическая жанровая предрасположенность эпоса к мифу в "Потерянном рае" совмещается с культурным мифориторизмом XVII века и эстетическими особенностями барокко. Совмещение различных мифосистем, оперирование ресурсами мирового литературного фонда приводят к расширению границ библейского мифа. Этим образуется общая концепция эпического мира поэмы — всеобщее и повсеместное блаженство человечества - ослушание - наказание и возможное искупление. Кроме того, одновременные рационализация и восприятие древнего мифа в качестве наивысшей реальности соответствует "когнитивно-доминирующему типу сознания" (Найдёныш В.М.) - с одной стороны, и отражает качество переходной эпохи, когда "идея Логоса вновь и вновь возвращается к интуиции света" (Шпенглер О.), - с другой.

§ 2. посвящен хронотопу "Потерянного рая", т.к. он "имеет существенное жанровое значение" (Бахтин ММ.). В качестве константного хронотопического ядра в поэме выступают несколько пространственных сфер, на фоне которых разворачиваются события произведения, и время действия, отнесённое к "абсолютному прошлому".

Мильтоновский космос в своей конструкции содержит образ троичной структуры мироздания (Ад, Небеса, Земля), типичной в эпосах. В "Потерянном рае" наблюдается свойственная произведениям данного жанра "точечность" эпического мира (Мельникова Е.А.) — дробление пространства поэмы на отдельные, взаимосвязанные между собой, локусы, доминирующим среди которых является Эдем. Пространственные координаты поэмы, частично соотносясь с реальными характеристиками (например, пейзажные зарисовки), имеют характер эпических универсалий. В описание процесса "космизации хаоса" (Мелетинский Е.М.), пространственном разграничении враждебных сил, отголосках одного из качеств древнего мифического мышления "закона сопричастности" (Леви-Брюль Л.) и т.д. поэма обнаруживает тяготение к логике мифа.

Эпическое время "Потерянного рая" - это время "отцов и родоначальников" (Бахтин М.М.). Имена персонажей являются символами эпохи первотворения. Колорит давно минувшего воссоздаётся за счёт использования принципа "исторической инверсии" (Бахтин М.М.), плана мифологического воспоминания, насыщения поэмы различного рода воспоминаниями героев, пролонгирующими давно минувшие события в "предпрошедшие" времена, преимущественного употребления глаголов прошедшего времени. Все события, упоминаемые как бывшие или грядущие, подчинены моменту грехопадения. Так, например, план будущего в поэме определяется установкой на "перфектность" (Потебня А.А.) главного события эпоса. В "Потерянном рае" присутствует общая установка произведений данного жанра на отражение всемирной (сколь бы ни был ограничен "весь мир") истории. В поэме стёрта грань между мифологическим и историческим временем. Концепция времени представляет собой не столько мифологическое "неопределённое" время, сколько условно-историческое, наделённое внешними признаками реальности и создающее ощущение "невымышленности" рассказываемого. Ситуацией грехопадения создана историческая перспектива поэмы - от первоначального состояния до способности к восприятию высшего Закона. Историзация времени "Потерянного рая" осуществляется за счёт содержания в поэме особой концепции истории — представление о едином, вненациональном и безотносительном к научной периодизации, всегда актуальном иконоборчестве (борьба Бога и Сатаны, прогрессирующего динамизма и статики, жизни и смерти), подразумевающем внутреннюю активность человеческой личности и её способность к самосовершенствованию. Представленная концепция основана на синтезе пространственно-временных представлений различных народов и эпох, а также на основе философско-исторической триады, лежащей в основе "единой всемирно-человеческой мифологии" (Лосев А.Ф.). Такая спрессованность разновременных реалий является свойством традиционного приёма эпического совмещения во времени (Гуревич Л.Я.) и служит показателем устойчивости и незыблемости эпического мира.

"Потерянный рай" обнаруживает чёткое деление своего хронологического пласта на сферы, соответствующие группировке персонажей, отражая пронизанность эпоса хронологическими ценностями разных степеней и объёмов. Так, образы первых людей располагаются на пересечении двух хронологических, эмоционально насыщенных координат (временного и вечного), образуя собственное время — временное, связанное с возникновением неоднородной по своему этическому составу человеческой истории.

Временные координаты "Потерянного рая" обладают разработанностью поэтики обозначения малых отрезков времени (устойчивые хроноактные формулы эпического дня, стремительности (Гацак В.М.)). Помимо этого, нередки другие устойчивые хронологические моменты, также служащие эхом фольклорных истоков эпоса (например, повторения).

На уровне эпического хронотопа "Потерянного рая" наблюдается ряд особенностей: особая трактовка пространства Земли, расположенной между глубинами Преисподней и высотами Небес, в связи с подсказанным эпохой приматом эпического сознания в поэме; расширение устойчивых эпических пространственных координат за счёт включения дополнительных областей (Хаос, Вселенная и т.д.), пропорциональное картине мироздания в XVII веке; переосмысление существующих в эпосе моделей мира при помощи научных открытий столетия или спора с ними автора; обогащение ряда топонимов общего эпического архетипа (сад, пещера (убежище), дворец, возвышенность) подключением символического плана и добавлением этнонимов библейского содержания (пустыня, Египет, Вавилон); размывание рамок между категориями прошлого, настоящего (поэма насыщена приметами исторической и социальной зпаковости) и будущего на фоне общего семантического поля произведения - вселенской борьбы Бога и Сатаны; использование ресурсов силового поля мифологического времени, обусловившего условность временной дистанции между представленным эпическим миром и читателем.

§ 3. затрагивает спорный в мильтоноведении вопрос центрального события "Потерянного рая". На наш взгляд, роль семантического ядра эпической целостности выполняет грехопадение Адама и Евы. Манифестация понятия "disobedience"осуществляется в самом начале поэмы, семантически совпадая с содержанием Книги I, выступает в качестве конструктивной единицы всей "идеологии текста" (Волкова З.Н.). Проступок людей выдвинут на первый план как эпическое происшествие "субстанциальной" (Гегель) важности. Выбор Мильтоном уникального с точки зрения христианской философии истории акта в этом качестве -обычный в эпосе коррелят к представлению об организации целого бытия и особенностям "коллективной судьбы" (Мелетинский Е.М.). Грехопадение, выступающее основным среди множества группирующихся вокруг него микроконтекстов поэмы, "отражает космос ... через эксклюзивность" (Стидман Дж.М.), как того требовал Аристотель. Оно служит проекцией вселенской борьбы добра и зла, является источником обозначенной автором

пунктирными линиями всей истории человечества. В соответствии с эпическим антропоцентризмом, а также обострённым вниманием к природе человека в XVII веке, показано, как ошибка людей обусловила рождение собственного человеческого Я, тождественного в "Потерянном рае" осознанию границ дозволенности-недозволенности, смертности-бессмертия.

§ 4. рассматривает сюжет поэмы. Использование в качестве эпического сюжета библейского материала в эпоху кристаллизации антиномий совпало со сверхзадачей эпического творчества в целом - "осуществление в поэтических формах общенародных ... устремлений и требований исторического порядка" (Путилов Б.Н.). Соответствие нормам эпической сюжетики проявилось в космизме мильтоновского сюжета; героическом (в соответствие с авторской концепцией героизхма) характере; содержании в нём наджанрового сюжетного архетипа (Хализев В.Е.), имеющего заданную архаической мифологией конструкцию (исходный порядок (пребывание Адама и Евы в Раю), его нарушение (ослушание - падение - приход в мир Смерти и Греха - драматизм человеческой истории) и восстановление (защита человека Сыном - прощение Бога - возможность обретения внутреннего Рая — пророчество о грядущем искоренении зла); динамизме, параллельном в "Потерянном рае" сущности героического действия -возможность восхождения падшего человека к высшей Истине; следовании закону "торможения в эпическом произведении" (Шкловский В.) введением ретардирующх действие поэмы элементов (бессюжетные отступления, десятки сравнений, препятствия, мешающие персонажам осуществлять свои цели); сюжетной развёрнутости, говорящей о целостности миросозерцания художника (включение ассоциативного фона, космогонических, сказочно-мифологических, устойчивых эпических, апокрифических и т.д. элементов); переплетении любовной, батальной и авантюрной тем.

В построении "сплетённого" сюжета своей поэмы автор следовал Аристотелю и его ренессансным комментаторам, переосмысляя их рекомендации. Например, "perepetia", толкуемая древнегреческим мыслителем как изменение предметов или событий в свою противоположность вследствии "hybris" (гордости) или "hamartia" ("ошибки суда"), становится у Мильтона переходом человечества от непорочности к греховности из-за непослушания и стремления сравняться с божеством. "Anagnorisis" (переход от незнания к знанию) в "Потерянном рае" - акт познания первыми людьми Добра и Зла.

В § 5. действующие лица поэмы рассмотрены с точки зрения их соответствия устойчивым в эпосе уровням "богов или сверхсуществ"; "традиционного эпического героя"; "врагов". Как правило, система персонажей отражает представленияя эпохи создания эпоса о вневременном категорическом императиве (область надысторическая), о героическом поведении (область адекватных эпохе представлений об идеальном человеке) и о противоречащем героическому поведению действии (область антиисторическая). Так, уровень "богов или сверхсуществ"достигает своей

абсолютной реализации за сюжетными рамками поэмы. Божественные персоны, генетически связанные с изначальной мифологической природой эпоса, служат носителями образцового героического поведения, которое мыслится Мильтоном как участие в процессе непрерывного совершенствования. Идея динамического, прогрессирующего героизма концентрируется в образах божественных персон поэмы в манере старинной христианской историософии - последовательная смена персонажами культурно-исторических масок подразумевает этапы на пути к истинному откровению Бога в истории. Образы сверхсуществ отражают перекодировку главных ценностей героической этики на новом этапе традиции: "Где переживается эпос, там и ... новый Олимп в поэзии" (Веселовский А.Н.). В полемичной по отношению к прежним представлениям мильтоновской концепции "сверхгероизма" критериями подлинного героизма выступают подвиг жертвы, слава - отречение от земного могущества во имя любви; доблесть мученичества и терпения. Божественные образы традиционно соответствуют мирочувствованию человека своего времени, соотносясь с героем в точке адекватных периоду создания эпоса духовных и общественных запросов. В "Потерянном рае" их область занимает обширное место, являясь отражением потребности в стабильности человека, живущего в эпоху неосознанных перспектив. Мильтоновский Бог примиряет в себе парадоксы века дарованной возможностью преодоления смерти и надеждой на обретение Рая, сострадает заблудившемуся в дисгармонии и кризисе своего "проржавленного" столетия человеку, уставшему от высоких амбиций, падений и трагических разочарований. В описании храма автор дополняет традиционный эпический мотив дворца как центра героического мира идеей потенциального человеческого восхождения к Богу по ступеням Истины. В конструкции данных образов проявляются мильтоновская принадлежность к протестантизму - с одной стороны, и возможности эпохи "готового слова", - с другой, что обуславливает расширение христианской парадигмы разновременными течениями мысли.

Уровень "традиционного эпического героя " в поэме занимает Адам, имея статус "фигуры великой общечеловеческой значимости" (Мельникова Е.А.). Он идеальный герой с точки зрения своего времени, т.к. соответствует "пафосу поиска [как. - Е.Т.] стержневому, доминирующему признаку семнадцатого столетия" (Скакун АА.) и представляет новую разновидность эпического действия - героику восхождения "падшей натуры" (Ричардсон Дж.) по ступеням Истины через падение, раскаянье, покорность Божественной воле, надежду на искоренение зла, долгие скитания в мировой пустыне и прилежный труд. Герой, отличаясь наивысшей, по представлениям эпохи, "добродетелью" и имея универсальное качество -храбрость (Гуревич А.Я.), обнаруживает в поэме способность достойно принять наказание и стремление к подвигам веры. В мильтоновской концепции эпического героизма, в отличии от предшествующих, большое внимание занимает представление о повседневном, обыденном поведении человека. Адам представляет в своей конструкции умонастроение столетия,

гораздо более чем предыдущие эпохи подошедшего к исследованию человека (Софронова Л.А.), поэтому его образ отлит из парадоксов века -подобие Творца и воплощение животного порока; "тростник на ветру" без поддержки Бога, но "тростник мыслящий" (Паскаль Б.) и т.п.. В своём генезисе и структуре обнаруживает "историческую судьбу мира" (Веббер Дж.) - от первопредка-культурного героя до ренессансного творца-труженика. Он — выразитель эпического антропоцентризма, т.к. способен к существованию в обоих противопоставленных мирах, к выбору между двумя образцами поведения. Качество главного героя своего творения, символа эпохи и, шире, представителя всего человечества подчёркнуто автором нередким в эпосе приёмом говорящего имени ("Адам" по-еврейски "человек").

Уровень противоречий представлениям о нормах героического поведения данной эпохи, "антиисторического" занимает Сатана и его сподвижники. Антиисторизм образа параллелен символике Вавилонской башни в поэме, заключающей идею завершения развития на стадии божественного вмешательства. Поэтому образ Сатаны построен способом акцентирования героических характеристик, исчерпанных до появления христианства, или представлений о героике христианского периода, идущих вразрез с мудростью Священного писания. Сатана есть выражение исторической статики, отсутствия потенциала развития, образ эффектный своей эстетикой конечности и предела, своим модифицированным, эпически максимализованным героизмом ушедшего. Интеллектуально-выверенная эклектика образа, сказавшаяся в предельно сконцентрированном наборе ременисценций, мотивов, на разных языках истории и культуры свидетельствует об отсутствии будущего у этого персонажа, каждая конструктивная деталь образа сталкивается со своим логически завершённым смысловым "но". В связи с отсутствием возможности выхода за рамки, очерченные Богом, застылости генезиса предполагаемая целостность Сатаны неосуществима, он полностью отсутствует в Вечности.

§ 6. обращен к принципам индивидуальной характеристики персонажей в поэме, к которым относятся портретные зарисовки, высказывания персонажей, изображения различных душевных переживаний, раскрывающих их внутренний мир, детали. Наследуя принятые в эпосах предшественников приёмы, индивидуальные свойства персонажей которых образуются за счёт "количественного перевеса качества" (Шталь И.В.), образные характеристики главных героев "Потерянного рая" выявляют общие признаки "Humanum Genus" (Стидман Дж.М.).

Мильтон создаёт психологически сложные рисунки внутреннего облика действующих лиц, представляя в поэме новую степень эпической индивидуализации. Это следствие процесса постепенного перехода эпоса от внешнего гиперболизма, частотности употребления соответствующего эпитета, клише, включения в повествовательный ряд каталогов разнообразных характеров или фиксирования социальной принадлежности героя к всё большему избежанию плоскостной трактовки человека, а также

отражение заинтересованной в глубоком познании человека эпохи, мильтоновской принадлежности к протестантизму (конкретика в описании персонажей божественного плана) и его представлений о героическом, тенденции века к атектонической (Таруашвили Л.И.) репрезентации нравственно-положительных начал.

В этой части работы оспаривается мнение части мильтоноведов, рассматривающих обилие монологов и диалогов в "Потерянном рае" в качестве критерия, относящего произведение к области драматических жанров. На наш взгляд, высокая техника построения речевых характеристик персонажей отражает дальнейший этап процесса всё более активного и свободного взаимодействия литературных родов, начавшийся ещё на ранней стадии истории литературы.

В § 7. рассматривается коллизия "Потерянного рая". Противостояние силам зла слабого, без поддержки Бога, человека и его падение имеет черты эпического поединка на новом этапе. В соответствии с эпической установкой на неразрешимость конфликта обычными средствами и чувство "народного оптимизма, народной уверенности в победе над злом" (Путилов Б.Н.), Адам, снабжённый Богом доспехами (щит - ризы Сына, меч - вера и любовь) может надеяться на триумф.

Эпическая дихотомия "Потерянного рая" соотносится с ведущей оппозицией дуалистического христианского мировосприятия, а также обусловлена духовной поляризацией столетия. В связи с этим, объяснимо центральное положение военных сцен в поэме и активность батального элемента. Это подчёркивает противоречивую сущность бытия, а не переводит произведение в разряд "великого военного эпоса" (Самарин P.M.), хотя в сцене боя автор старается использовать весь арсенал выработанных на протяжении столетий поэтических средств и приёмов для описания "ратного труда".

Вопреки мнению Гегеля и ряда зарубежных мильтоноведов, определявших конфликт поэмы как драматический, в работе подчёркнута его эпическая природа.

Глава III. "Жанровая структура "Потерянного рая" посвящена организующим компонентам эпической формы мильтоновской поэмы.

В § 1. анализируется композиция произведения, в которой заметно следование древнейшему принципу "simplex et unium". С одной стороны, композиционно-структурное оформление произведения в двенадцать книг и относительная смысловая законченность глав отражает характерную для жанра чёткую структурную членимость в пределах единого целого произведения; с другой — "Потерянный рай" отличается композиционной "избыточностью", в нём явственна способность включать в повествовательную ткань сведения "нужные" и "ненужные".

В поэме соблюдается требование Горация к началу эпического рассказа "in medias res". Подобное "срединоначалие" способствует формированию представления о целостной завершённости бытия и чёткому обозначению

идейного эпицентра "Потерянного рая". Композиция произведения содержит нередкие в эпосе структурные симметрию и контрастность, проявляющиеся в соотношении между собой части Книг, сцен или сюжетных линий. В слиянии структурно-семантических закономерностей "рассказа" и доказательства "Потерянный рай" сходен с эпической поэмой античности, отражая типологическое лексико-семантическое единство эпического мировоззрения (Шталь И.В.).

§ 2. обращается к спорной в среде мильтоноведов проблеме субъектно-объектной организации "Потерянного рая" и выявляет важнейшие принципы эпического повествования в поэме. Задача субъектно-объектной организации поэмы решается с позиции "единства завершённого целого, целого героя и целого произведения, трансгредиентного каждому отдельному моменту его" (Бахтин М.М.), а также выявления фигуры повествователя -"форме литературного "актёрства" писателя" (Виноградов В.В.). Ведение рассказа в мильтоновской поэме осуществляется от лица традиционного эпического повествователя. Его концепция производна от общей установки жанра на "неприкосновенность" представляемого мира. Наделенность божественным покровительством снимает с него момент недоверия к рассказываемому и потребность его переосмысления, дарованное Музой "всеведение" позволяет осветить всю многогранность бытия. Приметами традиционного носителя "эпического голоса" (Деласанта Р.) в поэме выступает знание того, "что минуло, что есть и что будет" (Гегель) и что было бы, если бы не произошло грехопадение; выявление потаённых стремлений и мотивов поведения, переживаний и раздумий действующих лиц; детальная обрисовка неземных предметов и ощущений, различных пространственных сфер; насыщенность поэмы сведениями по различным отраслям знания. Повествователь стремится не комментировать содержание излагаемого, стремясь ко внешней незаинтересованности в представленных событиях. "Потерянный рай" отразил одно из уникальных свойств эпоса -создание единой концепции действительности, сотканной из разных голосов (Бахтин М.М.), заключающееся в том, что удельный вес всех характеристик персонажей поэмы осуществляется ими же самими. Кроме того, введены фигуры дополнительных повествователей, что снимает с рассказчика ответственность за большую часть сказанного. Тем не менее, в "Потерянном рае" замечена возросшая, по сравнению с предшественниками, доля проявления собственного "я" повествователя (обширные лирические отступления, восторженные восклицания или сетования, риторические вопросы, комментарии, наименования персонажей, сравнения и ассоциации). "Субъективный элемент", "лирический тон" здесь рассматривается как а) необходимый элемент субъектно-объектной организации эпоса; б) следствие процесса постепенного усиления субъективного момента в эпосе (Веселовский А.Н.); в) свойство XVII столетия, стоящего гораздо ближе, чем предыдущие эпосы, к моменту, когда "Центральным "персонажем" литературного процесса стало не произведение, подчинённое заданному

канону, а его создатель, центральной категорией поэтики - не стиль или жанр, а автор" (Аверинцев А.А.).

§ 3. посвящен плану читательского восприятия. В поэме соблюдается классический принцип "поучения развлечением". Дидактика проявляется в использовании известного библейского сюжета, в стремлении автора расширить интеллектуальные горизонты читателя информацией по различным областям знания, в попытке воздействовать на его морально-нравственный облик, в применении традиционной в эпосах системы гном. Развлечь же своего читателя автор пытается самой серьёзностью темы, способной, по христианским представлениям "Возвеселить душу раба Божьего" (Пс.85), а также вплетением в библейскую канву элементов сказки и мифа, оснащением своего повествования всевозможными литературными красотами, свойственными эпохе барокко и т.п. Адресатом "Потерянного рая" является личность, обладающая высоким по меркам эпохи уровнем образованности, способная воспринимать процесс чтения в качестве особого труда. Автор апеллирует к максимальной активности читательской рефлексии, намеренно разворачивая перед читателем сцены неоднозначного понимания и приглашая его к самостоятельному выбору в отношении прочитанного. Поэма ориентирована как на человека XVII века, самой эпохой призванного выбирать, так и на человека вообще, поэтому автор намеренно создаёт чувство идентификации читателя со своим главным героем — Адамом.

§ 4. анализирует стилистический уровень "Потерянного рая". К ряду константных черт "великого эпического стиля" (Гегель), указывающих на то, что "эпические поэмы имеют определённые фольклорные истоки" (Волкова З.Н.), в поэме принадлежит обусловленное "эпическим синкретизмом" (Шталь И.В.) сосуществование в художественной ткани поэмы элементов иных жанровых систем, а также устойчивая система образно-поэтических средств: гиперболизм, эпитеты (среди них - постоянные, экспрессивные, тавтологические; метафорические; пояснительные; описательные), сравнения, иносказания, перифразы, метафоры, антитезы, метонимии, тавтологии, градации, олицетворения, стандартные словосочетания, аллитерации. Характерно обилие сложных распространённых предложений, идущее как от "раздолья" эпического повествования, отличающее поэму от "сжатости" эпической песни (Хойслер А.), так и от техники построения текста поэтами барокко. Имеются риторические вопросы и риторические восклицания. Нередки случаи употребления стыка, анафор и эпифор.

В число новшеств, доказывающих, что эпическая стилистика "не сводится целиком к фольклорному генезису" (Мелетинский Е.М.) и предполагает преодоление "сопротивления ... стилевого субстрата" (Плисецкий М.М.), относятся "автореминисценции" (Гаспаров М.Л.), напоминающие формулы устного эпоса и проявляющиеся в "Потерянном рае" в воспроизведении сходных ситуаций, мотивов, описаний на протяжении текста, повторении слов в пределах одной стихотворной строфы или фразы, введение зачастую повторяющегося обобщающего предложения

после того или иного эпизода или речения, сходные конструкции, предваряющие прямую речь персонажей.

Язык поэмы имеет отклонения от требуемого "Поэтиками" "высокого" стиля для произведений этого жанра. При соответствующей грандиозности сюжета стилистической "возвышенности", частично достигаемой за счёт элементов поэтики барокко и классицизма, случаи расхождения с официальными рекомендациями (употребление прозаизмов и диалектизмов) обусловлены как представлением Мильтона об адресате своего творчества -простом англичанине (а шире - каждом человеке), так и стремлением к простоте изложения великих истин.

Одна из особенностей поэмы - авторское словотворчество. Характерная черта неологизмов Мильтона - префиксы 'up-', 'un-'. Употребляется отмеченная духом эпохи лексика (специальная).

Стих поэмы (основой его является строка из десяти слогов без постоянной цезуры), адекватен общей задаче эпического творчества -представлению мира во всей своей широте и многообразии. Поэтому он был способен одинаково передать всю сложность, неоднородность и цельность описываемого космоса и персонажей. Автор реабилитирует нерифмованный стих в предваряющих "Потерянный рай" замечаниях, пытаясь вернуться к "ancient liberty" и освободиться от "troublesome and bondage of rhyming" (Мильтон Дж.) английской поэзии.

В заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы общего характера, выявляющие главенство фактора эпической традиции при идентификации жанра "Потерянного рая" Джона Мильтона. Анализ произведения, осуществлённый в свете категорий "традиции" (явление одновременно сохраняющее, отрицающее и развивающее), "эпоса" (форма, изначально ориентированная на наследование и обогащение традиции предшественников), "жанра" (форма времени - "проверенная опытом ступень художественного освоения современности" (Лейдерман Н.Л.)) позволил утверждать, что данное произведение — традиционная эпическая поэма. Она содержит в своей конструкции эпический жанровый канон и имеет существенные отличия от предыдущих произведений данного жанра на уровнях жанрового содержания и жанровой структуры, обусловленные требованиями к данной форме, выдвинутыми мировоззрением эпохи. Поэтому у Мильтона, использующего парадигмальные уровни эпической поэмы в качестве отправного пункта для собственного творчества, их обогащение проходило сразу в несколько направлениях, свидетельствуя об особой, отличной от предшественников и адекватной XVII столетию, концепции мира и человека.

При исследовании данного произведения на основании историко-типологического метода выяснилось, что жанр эпической поэмы, берущий своё начало в древности, обладает стойким потенциалом, который позволил ему пережить дальнейшее развитие в мильтоновском творчестве.

Результаты исследования отражены в следующих публикациях:

1. Тетерина Е.Н. Зарубежное мильтоноведение последнего десятилетия XX века // Проблемы истории литературы: Сб.статей. Вып. 15. - Москва-Новополоцк, 2002. - С. 114-121 /0,5 пл./.

2. Тетерина Е.Н. Традиционные теории эпического в поэме Джона Мильтона "Потерянный рай" // Проблемы истории литературы: Сб.статей. Вып. 16. -Москва-Новополоцк, 2002. - С. 11-17 /0,5 п.л./.

Тетерина Е.Н. Традиционные теории эпического в поэме Джона Мильтона "Потерянный рай"// Русское литературоведение в новом тысячелетии. Материалы 1-й Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии". В 2 т. Т.2. - М., 2002. - С.219-224 /0,3 п.л./.

3. Тетерина Е.Н. К вопросу о жанре "Потерянного рая" Джона Мильтона // Проблемы истории литературы: Сб.статей. Вып. 17. - Москва-Новополоцк, 2003. - С. 11-19 /0,6 пл./.

4. Тетерина Е.Н. К вопросу о герое поэмы Джона Мильтона "Потерянный рай" // Русское литературоведение в новом тысячелетии. Материалы II Международной конференции. - М., 2003. С.273-279 /0,4 п.л./.

Подл. к печ. 09.04.2004 Объем 1.0 п.л. Заказ № 134 Тир. 100 Типография МПГУ

*-95s7

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тетерина, Елена Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. Концепция жанра эпической поэмы у Джона Мильтона

§. 1. Представления Мильтона об эпосе.

§.2. Эпическое сознание Мильтона —автора "Потерянного рая".

Глава II. Жанровое содержание "Потерянного рая"

§.1. Эпическое предание в поэме.

§.2. Эпический хронотоп.

§.3. Эпическое событие.

§.4. Эпический сюжет.

§.5. Система персонажей.

§.6. Принципы индивидуальной характеристики персонажей.

§.7. Эпическая коллизия.

Глава III. Жанровая структура "Потерянного рая"

§.1. Эпическая композиция.

§.2. Принципы эпического повествования.

§.3. Форма взаимодействия с читателем.

§.4. Эпический стиль.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Тетерина, Елена Николаевна

Более трёх столетий продолжается толкование в разных аспектах одного из наиболее загадочных явлений мировой художественной культуры — "Потерянного рая" Джона Мильтона, причём каждая эпоха смотрит на произведение по-своему, находя черты, отвечающие культурным запросам своего времени. На наш взгляд, сузить круг нерешённых вопросов, касающихся мильтоновского творения, может определение его жанровой специфики. Именно жанр, будучи своеобразной проекцией бытия, моментом "эстетического взаимодействия действительности с её знаковым оформлением"1, "эстетической концепцией действительности, оформленой в целостный образ мира"2, способен выявить мировоззрение художника, приблизить к постижению смысла его творения, поэтому "Без анализа жанра . нельзя многое понять в . произведениях"3. Тем не менее, жанровый принцип исследования стал одним из наиболее продуктивных методов анализа художественного произведения лишь в литературоведении XX века в связи с работами видных отечественных и зарубежных учёных, с различных позиций подходящих к феномену литературного жанра: М.М.Бахтина, О.М.Фрейденберг, Г.Н.Поспелова, Н.Л.Лейдермана, Ц.Тодорова, Х.Даброу, А.Розмарин, Р.Шлайфера, Н.Фрая, Е.Хирш, Х.-Яусса и многих других.

Объектом данного исследования является жанр произведения Дж.Мильтона "Потерянный рай".

Актуальность темы исследования определяется отсутствием работ, посвящённых проблеме жанровой идентификации "Потерянного рая", и, как следствие — недостаточной степенью изученности этого вопроса за более чем трёхсотлетний период осмысления мильтоновского наследия. Уже на заре мильтоноведения анализ произведения, осуществлённый Дж.Аддиссоном на страницах восемнадцати номеров журнала "Spectator", показал, какое трудное исследование в этой области предстоит предпринять.

Первым этапом осмысления произведения в жанровом аспекте можно считать мильтоноведение XVII-XVIII веков, хронологически совпадающее с зарождением в то же время самого понятия "жанр". Жёсткие правила эстетики классицизма, призванные обеспечить чистоту каждого жанра в общей иерархической жанровой системе, классицистический антиисторизм, сказавшийся в восприятии критиков этого периода античной эпической поэмы как единственно возможного образца для поэтов-эпиков последующих поколений, стали прокрустовым ложем для мильтоновского творения и "Если сегодня мы с одобрением говорим. об . энциклопедическом расширении жанровых разновидностей"4, то у некоторых ранних критиков расхождения структуры, темы, концепции героя "Потерянного рая" с гомеровско-вергилиевым эпосом вызывали тревогу, побуждая их не одно десятилетие развивать ожесточённые дискуссии о том, укладывается ли произведение в рамки образцовой эпической поэмы. Так, Дж.Драйден, одним из первых поделившийся с читателями результатами своих наблюдений над поэмой в работах "A Parallel of Poetry and Painting"(1695) и "Dedication of the Aeneis"(1697), опиравшийся в своих рассуждениях на "Поэтику" Аристотеля и "Lectures" английского литературоведа XVII века Дж.Траппа - стороннника классического вкуса, счёл бы "Потерянный рай" эпической поэмой, если бы автор в своём творении "не сделал. такого промаха, что Дьявол стал героем вместо Адама и . если в поэме было бы меньше механических персон, нежели человеческих"5.

В XVIII веке "Потерянный рай" рассматривался в русле литературных понятий эпохи Реставрации - "прекрасный эпос" (соблюдающий "правила" антично-ренессансных поэтик) и "возвышенный эпос" (подобие эпической поэмы, отмеченное жанровой нестабильностью, сказавшейся в нарушении установленных законов и правил, "неумеренности" и "избыточности" в выборе художественно-изобразительных средств). Дж.Аддисон, укладывая произведение в рамки аристотелевско-ренессансных правил в интерпретации французской классической школы ("Traite' du poe'me e'pique" (1675) французского критика R.Le Bossu), обнаружил "дефекты" жанровой чистоты поэмы — присутствие абстрактных персонажей, "несчастливое" событие, более свойственное трагедии и т.д. Начав с утверждения, что "Потерянный рай" "героическая поэма", критик испытывал в дальнейшем колебания в определении жанра произведения, называя его то " трагическим эпосом с некоторыми дефектами" ("Spectator", N 303), то "правильным" (N 315)6. В отличие от него, Дж.Деннис, говоря о "Потерянном рае" как "наиболее величественной, но наиболее неправильной поэме из всех, созданных разумом человека" и определяя её как "подобие эпической поэмы . входящей в традиционный ряд гомеровско-вергилиева эпоса", восхищался его "уникальным и необычным предметом"7. Работа Дж.Ричардсона "Paradisical Notions", непосредственно опиравшаяся на рассуждения самого Мильтона об эпической поэзии, отметила новую, не противоречащую классической древности, по мнению критика, разновидность эпического действия в "Потерянном рае" — не поведение героя в сражениях, а творение и восхождение падшей натуры человека к Совершенству.

В XIX веке вклад в решение проблемы внесла немецкая эстетика. Г.В.Ф.Гегель, разрабатывая вслед за Аристотелем теорию эпического произведения как объективного событийного повествования, не ставил "Потерянный рай" в один ряд с эпическими поэмами, считая его конфликт драматическим. Лирические и драматические элементы, по его мнению, являясь лучшими из всего мильтоновского наследия, определяют тон и настроение произведения, а его жанр мыслитель определяет так: о религиозная эпопея, переживающая период своего позднего расцвета" , которая стоит ниже "Божественной комедии" по глубине содержания, энергии стиля, оригинальности воображения и, особенно, по его эпической объективности. В русской литературной критике этого периода "Потерянному раю" было также отказано в праве именоваться подлинной эпической поэмой. Так, В.Г.Белинский, считая, что "Эпопея может явиться только во времена младенчества народа, . когда его история есть ещё только предание, когда его понятия о мире суть ещё религиозные 9 представления , в своих статьях неоднократно указывал на подражательный характер произведения: "древнеэллинский эпос, перенесённый на Запад, точно мелел и искажался; но в чём? - в так называемых эпических поэмах — в "Энеиде", "Освобождённом Иерусалиме", "Потерянном рае", "Мессиаде" и проч. Все эти поэмы . не самобытные создания, которым бы современное содержание дало и современную форму, а подражания, явившиеся вследствие школьно-эстетического предания об "Илиаде"10.

Рубеж Х1Х-ХХ века принёс новые споры относительно жанровой специфики произведения. С одной стороны, против автора поэмы решительно выступила авангардистская критика. Т.С.Элиот, уделяя огромную роль фактору традиции в развитии культуры, считал Мильтона недостойным носить звание подлинного художника слова, у которого "словно не только всё его поколение сидит . внутри, но как будто вся европейская литература, начиная с Гомера, а вместе с ней вся литература его собственной страны"11. В одной из своих статей критик выделил слепоту поэта в качестве важной детали, способствующей осмыслению его творчества и указывающей на невосприимчивость Мильтона к предыдущему поэтическому опыту и дурное влияние на последующую английскую поэзию12. С другой стороны, академическое литературоведение этого времени рассматривало Мильтона как автора последней европейской эпической поэмы, основанной на гармоничном сочетании христианской и классической традиций. Так, английский учёный этого времени Д.Мэссон писал: "Потерянный рай" есть эпос . но не национальный эпос, подобный "Илиаде" и "Энеиде" и он не похож ни на один из эпосов известных типов. Это эпос всего человеческого рода, . нашей целой планеты или . целой астрономической Вселенной, . уникальный среди эпосов"13.

В немногочисленной, зачастую идеологизированной14, отечественной и обширной зарубежной "мильтоновской индустрии"15 XX века проблемы жанра "Потерянного рая" в той или иной степени касались почти все учёные-мильтоноведы. Большая часть исследователей в своих определениях исходит из родового качества поэмы. Тем не менее, как и на предыдущих этапах осмысления "Потерянного рая", проблема его жанровой идентификации решается не столько на основании историко-типологического метода, необходимого, по мнению ведущих отечественных эпосоведов А.Н.Веселовского, Е.М.Мелетинского, Б.Н.Путилова, В.М.Гацака и др., при анализе произведений эпического характера, сколько по принципу внешнего сходства-различия "Потерянного рая" с известными истории литературы явлениями эпоса. Об этом свидетельствует либо варьирование понятия "эпос", либо расширение его семантического поля за счёт добавления различного рода эпитетов при попытках определении жанра произведения: "эпос"16, "эпопея"17, "эпос буржуазной (пуританской) революции",8, "протестантски-эпическая поэма"19, "протестантский эпос"20, "логический эпос"21, "христианский эпос"22, "энциклопедический эпос, отражающий влияние ренессансной критической теории"23, "своеобразная жанровая форма, синтезирующая литературный эпос и проблемы философской поэмы"24, "английская "Энеида" и "библейский эпос"25, "один из ярчайших образцов литературного эпоса" , "эпическая поэма" , "ренессансная эпическая форма, нашедшая воплощение в. виде. христианской эпопеи, последняя великая эпическая поэма западной цивилизации" , "серьёзный исторический эпос о библейском рае"29, "новая разновидность духовного эпоса"30, "эпос с пасторальным центром"*\ "великий эпос о Падении Человека"22 и т.д.

Часть исследователей, опираясь на опыт Гегеля, концентрируя внимание прежде всего на лирических и драматических элементах произведения, выводят определение жанра "Потерянного рая" из родовых свойств лирики и драмы, чем лишают его корней - связей с традициями эпоса. Так, английский литературовед Р.Роллин именует поэму Мильтона "энциклопедической драмой-эпопеей" , в которой встретились и соединились три разновидности драматического жанра (трагедия Сатаны, историческая драма о Боге-Сыне, пасторальная трагикомедия об Адаме и Еве); его соотечественник Дж.Демарэй — "театрализованным эпосом", построенном из ряда тематически взаимосвязанных драматических сцен и объединившим черты ренессансной придворной маски, карнавального шествия, пророческого религиозного зрелища, барочной драмы и музыкального спектакля34; Т.Кранидас выделяет принципы домашней комедии на жанровом уровне "Потерянного рая"35; "поэмой множественных структур", "эпической трагедией" называет мильтоновское произведение американский учёный Дж.М.Стидман36; Е.Н.Черноземова единственной частью "Потерянного рая", соответствующей законам классической героической поэмы, признает Книгу VI37; П.Н.Скрайн рассматривает поэму как инверсию кальдероновской драмы "Жизнь есть сон"38. Создается впечатление, что законы построения эпоса в поэме использованы Мильтоном как нечто служебное. Такие попытки дать исчерпывающее жанровое определение произведению трудно назвать удачными, т.к. они называют лишь часть из всего контекста эпического мира поэмы, а "драматизация эпического повествования совсем не означает прямого следования структуре драмы"39. Бесспорно, элементы лирики и драмы занимают значительное место в мильтоновском произведении, но они успешно адаптируются к эпической жанровой парадигме. Кроме того, эта группа исследователей пренебрегает фактами исторического развития жанра, забывая, что "в "чистом виде" эпос предстает только на особой, довольно ранней стадии развития

Таким образом, многовековая история осмысления "Потерянного рая" свидетельствует об имеющем место в практике исследования произведения противоречии между попытками определения его жанровой специфики — с одной стороны, и недостаточным вниманием к теоретическим вопросам, касающимся самих понятий "жанр", "эпическая поэма", "эпическая традиция", - с другой, что вызывает неоправданное, на наш взгляд, расширение смысловых границ понятия "эпическая поэма" в отношении "Потерянного рая" и лишает объективности саму интерпретацию идейно-смысловой направленности мильтоновского творения.

В связи с этим постановка проблемы жанровой специфики "Потерянного рая", а также проблемы места, функции и цели использования Мильтоном многовековых эпических традиций в его центральном произведении представляется достаточно актуальной, и, кроме того, своевременной, учитывая небольшое количество работ, посвященных мильтоновскому наследию в России.

Исходя из вышеизложенного, нами была определена цель исследования: выявить важнейший жанрообразующий фактор мильтоновского "Потерянного рая", найти "точный ключ к жанру. [т.к. -Е.Т.] Отсутствие такого ключа неизбежно приводит к различного рода ошибкам"41.

Гипотезой настоящего исследования является предположение о том, что произведение Джона Мильтона "Потерянный рай" — традиционная эпическая поэма, а жанрообразующее значение приобретают эпические традиции в его художественной ткани, т.к. "наличие традиции свидетельствует о распространённости и сформированности жанра"42.

Предмет исследования: эпические традиции в поэме Джона Мильтона "Потерянный рай" как ведущий фактор формирования жанровой специфики произведения.

Под "традиционной эпической поэмой" в данной работе подразумевается жанр, сформировавшийся из совокупности откристаллизовавшихся в результате историко-литературного развития эпических формально-содержательных элементов ("носителей жанра"43, "доминант"44, "intrinsic value"45), которые обнаруживают свою жизнеспособность и потенциал к развитию в конкретный культурно-исторический период. Таким образом, понимание жанра эпической поэмы должно осуществляться в свете категории традиции. Это означает, что мильтоновская поэма как и "каждая новая жанровая разновидность эпоса определённым образом соотносится с типологически предшествующими разновидностями, вырастает путём трансформации и отрицания предшествующих традиций, несёт в себе их следы и влияния"46. Следовательно, обусловившая историю эволюции эпических произведений диалектика "стабильных (точнее, в значительной степени устойчивых) и варьирующихся (мобильных) эпических признаков и элементов"47 в случае "Потерянного рая" указывает, что его жанр покоится как на устойчивом пласте повторяемости, так и включает опыт творческой индивидуальности автора - представителя определённого настроения эпохи, нации и т.п. Исходя из этого, можно констатировать следующее:

С одной стороны, "Потерянный рай" обнаруживает тот жанровый "канон", который объединяет эпические поэмы "изначальные" и "искусственно созданные"48; "первичные" и "вторичные"49; "народные" и "авторские"50; "устный", "книжный" и "литературный" эпос51; "народный" и "книжный", "лирический"52; "устный" и "письменный"53; "героическую поэму", "романтический" и "литературный эпос"54 и в своей сути остается неизменным во все времена: "Внутренний канон" как определенная система устойчивых и твердых жанровых признаков, — писал М.М.Бахтин, - формула жанра, позволяющая сохранить устойчивость и каноничность жанров в любую историческую эпоху"55. Поэтому в данной работе "Потерянный рай" рассматривается как компонент "единой коллективной традиции, расчленение которой остаётся всегда более или менее условным"56. Типологическое сопоставление поэмы Мильтона с произведениями авторского ("Илиада" и "Одиссея", "Теогония", "Аргонавтика", "Энеида", "Фарсалия", "Божественная Комедия", "Неистовый Роланд", "Освобождённый Иерусалим", "Лузиады", "Королева Фей" и т.п.) и "героического эпоса"57 ("Беовульф", "Видсид", "Старшая Эдда", "Песнь о нибелунгах", "Песнь о Роланде", "Песнь о моём Сиде" и т.д.) проводится на основании наличия в нём сложившегося ещё на стадии устного бытования эпоса жанрового канона , а также того, что "типологические соответствия означают общность тех или иных свойств художественных феноменов - вне зависимости от их происхождения и особенностей функционирования"59.

Жанровая парадигма эпической поэмы, контуры которой закреплены в литературном процессе уже Гомером, намечены Аристотелем в разборах трагедии и эпопеи (в "Поэтике" ясно проступают 3 плана жанра: план содержания, план структуры, план восприятия), обозначены в гегелевской "Эстетике" при описании эпической поэзии как совокупности характерных для неё формально-содержательных элементов, разработаны в отечественных и зарубежных исследованиях по эпосу60 и закреплены в работах, посвященных общей теории жанра и его законам61, предстаёт в "Потерянном рае", как и в произведениях отмеченных выше, в следующем виде:

I) жанровое содержание, включающее в себя а) предание, в качестве которого фигурирует миф; б) хронотоп, воспроизводящий различные пространственные сферы и тяготеющий к "абсолютному эпическому прошлому"62; в) событие, обладающее значительностью, целостностью, завершенностью и стремящееся запечатлеть "общечеловеческую сторону"63; г) сюжете, имеющем монументальный характер, содержащий наджанровый сюжетный архетип, призванный демонстрировать идеальную, с точки зрения эпохи, концепцию истории и обладающий свойственной жанру сюжетной "обширностью"64; д) особую систему персонажей, традиционно состоящую из трёх устойчивых уровней и высвечивающую свойственную эпохе концепцию героического; е) принципы индивидуальной характеристики персонажей; ж) коллизию, отражающую концепцию эпического героизма в произведении;

II) жанровая структура, проявляющаяся в а) композиции, тяготеющей к логической выверенности; б) субъектной организации произведения, нацеленной на выявление "объективного в его объективности"65 и ориентированной на поучение и нравственное воспитание читателя; в) "великом эпическом стиле"66; г) интонационно-речевой и ритмической организации текста, требующей "героического метра"67.

С другой стороны, при особой жанровой "этикетности", "застылости"68 жанровой формулы и кажущейся исчерпанности жанра эпической поэмы задолго до Мильтона, "устойчивые свойства структуры выглядят с течением времени по-новому, претерпевая органические изменения . структура эпического что-то утрачивает, но и вновь обретает нечто очень ценное"69. Поэтому изменения на жанровых уровнях, обусловившие расхождения между произведениями данного жанра (например, эпос Вергилия, демонстрирующий принцип литературного "соперничества" с образцом, отличается от гомеровского своими расширенными пространственно-временными границами, концепцией героического, стилем и т.д.) — не нарушение или выход за рамки традиции, которая "нуждается в постоянном

7Л обновлении" , но следствие как заложенной в самой идее литературного жанра способности к развитию, так и результат движения эпической традиции, ведь "традиция эпоса есть единство устойчивости и подвижности"71. Следовательно, при определении жанра "Потерянного рая" следует учитывать те внешние и внутренние силы, под воздействием которых складывается "история литературных жанров как процесс последовательного восприятия и изменения составляющих"72. К "факторам жанра"73, которые обусловили обновление в жанровой парадигме произведения, идущее у Мильтона по линиям жанрового содержания и жанровой структуры, относятся: а) фактор исторического развития эпоса. Понимая, что "эпические поэмы . уходят корнями в более ранние исторические периоды"74, а попытка жанровой идентификации эпических произведений предполагает принимать во внимание "всё разнообразие генетических и контактных связей"75, необходимо учитывать общие культурные процессы, затронувшие и трансформировавшие конститутивные элементы произведений эпического фонда задолго до создания мильтоновского творения. К ним относятся и появление "специфической усложнённости" уже в ранних произведениях эпической традиции в связи с записью устных текстов, и переход от свойственной классическому эпосу поэтики формул к поэтике реминисценций77, и процесс развития художественного сознания как результат демифологизации78 и дефольклоризации79 сознания общественного, и переход от корпоративного средневекового сознания к сугубо индивидуальному, от анонимного начала к авторскому и т.д. Поэтому ряд изменений на уровнях жанровых содержания и структуры "Потерянного рая" можно рассматривать в качестве закреплённого в эпической традиции жанрового наследства предыдущего эпоса; б) фактор эпохи, который подразумевает внимание художника к общему настроению периода создания эпического текста: "Процесс эпического творчества есть процесс двусторонний: одновременно происходит преобразование эпической традиции, сталкивающейся с коллизиями самой жизни и с новым её осознанием., и эпическая переработка . реальных

ЯП явлений жизни" . Поэтому приступая к изучению "Потерянного рая" -произведения XVII века, необходимо учитывать универсализм мировосприятия этой "переходной" эпохи, основанный на явлении отталкивания, сосуществования и взаимообусловленности антиномий в границах единого организма, столетия, стремящегося отграничить себя от прошлого - с одной стороны, и "слова, черпающего из фонда культуры"81, — с другой. Так, например, художники барокко, называя стиль своих произведений "модернизмом" (Гонгора)82, в то же время ориентируются на "образец"; так, в русло ситуации "парадоксов литературной целостности"83 вплетается "Потерянный рай", построенный автором на стыке "бунташного о л духовного потенциала XVII века" и обусловленности "авторитетом".

В этой связи необходимо отметить особенности мировосприятия самого художника, т.к. "Лишь охватив унаследованные обществом эмоции, будучи о с проникнут ими, художник может . свободно внести в них свою лепту" . Идущая от духа столетия амбивалентность вызвала как настойчивое стремление Мильтона разрушить парадигмальное сознание своей эпохи, неприятие всего, что связано, по его мнению, с неподвижностью, статикой, так и одновременное подчинение его творческой инициативы традициям.

С одной стороны, литературная реальность XVII века, находившаяся под знаком норматива, принадлежность эре "словесного традиционализма"86 ставила даже самого решительного художника-новатора в зависимость от

1 87 готового слова" , обязывая следовать многовековым правилам построения выбранной им жанровой формы. Поэтому ориентация на образец, коренящаяся уже в самом понятии "эпическая поэма", приводила Мильтона к ощущению того "твердого и малопластичного костяка"88, характеризующего этот жанр, которое заставило его творение занять важное место в ряду мирового литературного эпоса, обнаружить зависимость от устойчивости его признаков на всех жанрообразующих уровнях "Потерянного рая". В трактате "Of Education" он назовёт себя так: "эпический поэт, признающий все правила композиции"89.

С другой стороны, Мильтон удачно вписывается в контекст мировой радикальной культуры, поэтому неслучайно в своих трактатах он отдаёт дань уважения знаменитым реформаторам - Лютеру, Савонароле, Уиклифу, Кромвелю и т.д. В своем знаменитом трактате "Eikonoklastes" он решительно восстает против "icon" (в его понимании это символ статичности, неподвижности, "образца"), противопоставляя ему образ бурлящей воды и ратуя за "English fortitude and love of Freedom"90. В "Предисловии" к другому своему трактату — "The Doctrine and Discipline of Divorce" он ассоциирует категорию "custom" (обычай, сложившийся уклад) с ошибкой, призывая к отмене любых рамок, стесняющих человеческую свободу91. Иконоборчество Мильтона носит не только религиозный (протестантизм), политический (оправдание первой в мировой истории казни монарха), гражданский (стремление к свободе во всех сферах жизни), но и литературный характер — в одном из своих трактатов он говорит, что

92 всегда хотел стать в искусстве "ever and above" Гомера и Вергилия . Поэтому поэма "Потерянный рай", самим Мильтоном определяемая как heroic song"93 (IX, 186), полемизирует с устоявшейся парадигмой эпической поэмы свободным использованием принципов жанрового содержания и жанровой структуры; в) фактор страны - национальной самобытности эпической поэмы. Он сказался в способности представителя страны "знаменитой Английской Традиции"94 к восприятию, усвоению, сохранению и переработке предыдущего эпического опыта, а также отразил в "Потерянном рае" политические и идеологические особенности Англии XVII века.

В соответствии с целью и гипотезой были определены следующие задачи:

- исследовать указанное произведение с учётом устойчивых уровней жанрового содержания и жанровой структуры, свойственных эпической поэме, а также принимая во внимание "хронологический

95 - аспект , указывающий на движение эпическом традиции и ее проявление на новом культурно-историческом витке;

- определить место "Потерянного рая" в ряду эпических поэм разных эпох с точки зрения восприятия, наследования, преломления, продолжения эпических традиций в произведении;

- показать, что эпическим традициям принадлежит ведущая роль в формировании жанра "Потерянного рая";

- наметить пути эволюции жанра;

- идентифицировать жанр данного произведения как "традиционная эпическая поэма".

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования послужили концепции ведущих отечественных и зарубежных учёных в области:

- жанра литературного произведения (М.М.Бахтина, Н.Л.Лейдермана, Е.Д.Хирш, Х.Р.Яусса и др.);

-эпоса (А.Н.Веселовского, Е.М.Мелетинского, Б.Н.Путилова, А.Я.Гуревича, В.М.Гацака, С.М.Боура и др.);

- традиции (А.С.Бушмина, Р.Веймана и др.);

- художественной культуры (А.Ф.Лосева, А.В.Михайлова, С.С.Аверинцева и др.).

Избранный аспект исследования предполагает применение в данной работе историко-типологического метода.

Данный подход позволяет утвердить новый взгляд на "Потерянный рай", принципиально отличный от представленного в мильтоноведении. Научная новизна и теоретическая значимость исследования состоит в том, что впервые:

- исследовано произведение Джона Мильтона "Потерянный рай" сквозь призму категорий жанра, эпоса и традиции;

- сделана попытка определения жанра произведения на основании историко-типологического метода;

- выявлены основные (константные) компоненты жанра эпической поэмы в "Потерянном рае" и объяснены причины появления различного рода вариаций на уровнях жанрового содержания и жанровой структуры произведения, отличающих мильтоновский эпос от предшествующих; установлено, что эпическим традициям принадлежит жанрообразующее значение в произведении.

Основное положение, выносимое на защиту: "Потерянный рай" Джона Мильтона - традиционная эпическая поэма, т.е. произведение, представляющее собой определённый исторический этап восприятия, усвоения, трансформации и развития эпических традиций предшественников на уровнях своего жанрового содержания и жанровой структуры.

Логика работы определила её структуру: она состоит из введения, трёх глав, заключения, примечаний и списка литературы, насчитывающего 244 наименования (из них 75 на английском языке).

Практическая значимость работы состоит в том, что содержащиеся в ней положения, факты и выводы могут быть использованы при чтении курсов лекций по истории зарубежной литературы XVII века, спецкурсов и факультативов по английской литературе этого периода. Отдельные положения можно использовать в проведении занятий по фольклору, литературе средних веков и Возрождения.

Апробация результатов. Результаты исследования обсуждались: на VII Межвузовской конференции "Русская и зарубежная литература: история, современность, взаимосвязи" в г.Москве; на I Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии" в г.Москве; на II Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии" в г.Москве, а также на заседаниях кафедры зарубежной литературы Московского государственного открытого педагогического университета им. М.А.Шолохова.

Результаты исследования отражены в следующих публикациях автора:

1. Зарубежное мильтоноведение последнего десятилетия XX века // Проблемы истории литературы: Сб.ст. Вып. 15. - Москва-Новополоцк, 2002. -С. 114-121 /0,5 п.л./.

2. Традиционные теории эпического в поэме Джона Мильтона "Потерянный рай" // Проблемы истории литературы: Сб.ст. Вып. 16. - Москва-Новополоцк, 2002.-С. 11-17/0,5 п.л./.

Традиционные теории эпического в поэме Джона Мильтона "Потерянный рай"// Русское литературоведение в новом тысячелетии: Материалы I Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии": В 2-х тт. Т.2. - М., 2002. - С.219-224 /0,3 п.л./.

3. К вопросу о жанре "Потерянного рая" Джона Мильтона // Проблемы истории литературы: Сб.ст. Вып. 17. - Москва-Новополоцк, 2003. - С. 11-19 /0,6 п.л./.

4. К вопросу о герое поэмы Джона Мильтона "Потерянный рай" // Русское литературоведение в новом тысячелетии: Материалы II Международной конференции "Русское литературоведение в новом тысячелетии": В 2-х тт. Т.2. - М., 2003. - С. 273-279 /0,4 п.л./.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эпические традиции в "Потерянном рае" Дж. Мильтона и проблема специфики жанра"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лейдерман Н.Л. Указ. соч. С. 127.

2Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени. - Л., 1980. С.5. 3Бушмин A.C. Указ. соч. С. 119.

4Аверинцев С.С. Внешнее и внутреннее в поэзии Вергилия // Поэтика древнеримской литературы: Жанры и стиль. - М., 1989. С.23. 5 Rosmarin А. The power of Genre. - Minneapolis, 1985.

Список научной литературыТетерина, Елена Николаевна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Milton J. Paradise Lost / Ed. with an 1.troduction and Notes by J.Leonard. -London, 2000.-453p.

2. Milton J. An Apology against a Pamphlet // Complete Prose Works of John Milton / Ed. by M.Wolfe. New Haven, London, 1953. Vol.1. - P.867-953.

3. Milton J. Areopagitica // Complete Prose Works of John Milton. Vol.11. P.480-571.

4. Milton J. Delivered in the College summer vacation / Prolusions // Complete Prose Works of John Milton. Vol.1. P.266-288.

5. Milton J. Of Education // Complete Prose Works of John Milton. Vol.11. P. 357-416.

6. The Englishman John Milton. Two books of Investigations into Christian Doctrine // Complete Prose Works of John Milton. Vol. VI. P. 125-807.

7. Milton J. The Doctrine and Discipline of Divorce // Complete Prose Works of John Milton. Vol.11. P.217-356.

8. Milton J. The Reason of Church -government Urg'd against Prelaty // Complete Prose Works of John Milton. Vol.1. P.745-861.

9. Milton J. Second Defence of The English People // Complete Prose Works of John Milton. Vol.1 V. P.547-686.

10. Мильтон Дж. О том роде драматической поэзии, который называется трагедией: Пер. Ю.Корнеева // Мильтон Дж. Потерянный рай. СПб., 1999. -С.387 -389.

11. Аверинцев С.С. Поэтика древнеримской литературы: Жанры и стиль. -М., 1989.- 264с.

12. Аверинцев С.С. Мифы // БСЭ: В 30-ти тт. / Под ред. А.М.Прохорова. -М., 1974. Т. 16. С.342-343.

13. Аллен У. Традиция и мечта. М., 1970. - 424с.

14. Аникин Г.В., Михальская Н.П. Джон Мильтон // Они же. История английской литературы. М., 1975. - С.98-104.

15. Аникст A.A. Джон Мильтон и его поэма "Потерянный рай"// Мильтон Дж. Потерянный рай. М.,1982.- С.5-20.

16. Аникст A.A. Мильтон // История англ. лит-ры.- M.-JI.,1945. С.175-205.

17. Аникст A.A. Трагедия Шекспира "Гамлет". М., 1986. - 124с.

18. Античные мыслители об искусстве. М., 1938. -342 с.

19. Аполлоний Родосский. Аргонавтика: Пер. и примеч.Г.Ф.Церетели. -Тбилиси, 1964.-350с.

20. Ариосто Л. Неистовый Роланд: Пер. избранных мест с итал. А.Курошевой /Под ред. А.А.Смирнова.-Л., 1938.-213с.

21. Аристотель и античная литература / Отв. ред. М.Л.Гаспаров. М.,1978. -232с.

22. Артамонов С.Д. История зарубежной литературы XVII-XVIII вв. М., 1978.-608с.

23. Асмус В.Ф. Чтение как труд и творчество // Вопросы теории и истории эстетики. М., 1968.- С.55-68.

24. Бармин В. Время в композиции эпопеи // Поэтика русской советской прозы: Межвузовский научн. сб. Уфа, 1989. С.25-30.

25. Барокко и классицизм в истории мировой культуры: Материалы международной научной конференции / Под ред А.А.Скакуна и др. Вып. 17.- СПб., 2001.-146с.

26. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989. - 615с.

27. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.- 500с.

28. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1971.

29. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб., 2000. -304с.

30. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. — 444с.

31. Бахтин М.М.Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990. - 525с.

32. Белинский В.Г. Избранные эстетические работы: В 2-х т. Т.1/ Сост. Н.К.Гей.-М., 1986.-560с.

33. Белинский В.Г. Избранные эстетические работы: В 2-х т. Т.2. М., 1986. -462 с.

34. Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о нибелунгах /Пер. В.Тихомирова; А.Корсуна; Ю.Корнеева. М., 1975. - 751с.

35. Бердяев Н. А. Смысл истории. М., 1990. - 175с.

36. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. -Можайск, 2000. 1376с.

37. Бонецкая Н.К. проблемы методологии анализа образа автора // Методология анализа литературного произведения. М., 1988. - С.60-86.

38. Борев Ю.Б. О трагическом. М., 1961.- 392с.

39. Бурлина Е.Я. Культура и жанр. Саратов, 1987. - 165с.

40. Бушмин A.C. Преемственность в развитии литературы. — Л., 1978 — 224с.

41. Вейман Р.История литературы и мифология. М., 1975. - 344с.

42. Вергилий. Энеида: Пер. с лат. С.Ошерова// Европейский эпос античности и средних веков. М., 1989. - С.307- 472.

43. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / Сост. В.В.Мочалова. — М., 1989.- 409с.

44. Виноградов В.В. Избранные труды: О языке художественной прозы. М., 1980.- 360с.

45. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 1971. — 240с.

46. Виролайнен М.Н. Типология культурных эпох русской истории // Русская литература. — 1991. N 1.

47. Волкова З.Н. Эпос Франции: История и язык французских эпических сказаний. М., 1984.-320с.

48. Вопросы классической филологии: Сб.статей. М., 1973. — 240с.

49. Выготский JT.B. Психология искусства. М., 1987. - 572с.

50. Гаспаров M.JI. Об античной поэзии: Поэты. Поэтика. Риторика.1. СПб., 2000.-480с.

51. Гацак В.М. Устная эпическая традиция во времени. М., 1989. - 256с.

52. Гегель Г.В.Ф. Эстетика: В 4-х т.т. Т.З. М., 1971. - 622с.

53. Гезиод: Подстрочный перевод поэм с греческого Г.Властова. -СПб, 1885.- 181с.

54. Голенищев-Кутузов И.Н. Творчество Данте и мировая культура. М., 1971.- 550с.

55. Гомер. Илиада / Пер. Н.И.Гнедича. М., 1987. - 384с.

56. Горфункель А.Х. Гуманизм и натурфилософия итальянского Возрождения. М., 1977. - 358с.

57. Гуревич А.Я. Западноевропейские видения потустороннего мира и "реализм" средних веков // Труды по знаковым системам. — Тарту. -1977. N 8. - С.3-27.

58. Гуревич А.Я. О природе героического в поэзии германских народов // Известия отделения литературы и языка АН СССР. -1978. Т.37. - N2. -С.133-148.

59. Гуревич А.Я. Средневековый героический эпос германских народов// Старшая Эдда. СПб, 2001. - С.5-20.

60. Гуревич А.Я. "Эдда" и сага. М, 1979. -192с.

61. Данте А. Божественная комедия: Пер. с итал. И примеч. А.Лозинского. -М., 1986.-575с.

62. Де Санктис Фр. История итальянской литературы / Под ред. Д.Е.Михальчи. -М., 1963. Т. I. 536с.

63. Де Санктис Фр. История итальянской литературы. М., 1964. Т. II. -648с.

64. Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени. Л., 1980. - 599с.

65. Дрэббл М., Стрингер Дж. Мильтон Джон // Они же. Путеводитель по английской литературе. М., 2003. - С.461-462.

66. Европа: XVII век/Отв.ред. К.М.Андерсон. М., 1997. -255с.

67. Жирмунский В.М. Байрон и Пушкин. Л., 1978. —423с.

68. Жирмунский В.М. Германский героический эпос в трудах Андреаса Хойслера // Хойслер А. Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах. М., 1960. - С. 5- 47.

69. Зайчик Р. Люди и искусство итальянскаго Возрождешя. СПб., 1906.-404с.

70. Зарубежные писатели. Биобиблиогр.словарь: В 2-х ч. / Под ред. Н.П.Михальской. 4.1. М., 1997. - 476 с.

71. Зарубежные писатели. Биобиблиогр.словарь: В 2-х ч. / Под ред. Н.П.Михальской. Ч.П. М., 1997. - 448с.

72. Зелинский Ф.Ф. Соперники христианства. М., 1996. - 416с.

73. Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994. - 259с.

74. Каган М.С. Жанр // БСЭ: В 30-ти тт. / Под ред. А.М.Прохорова. -М., 1972. Т.9. С.121.

75. Камоэнс Л.Лузиады: Поэма в десяти песнях: Пер.А.Чудинова. -СПб, 1897.- 191с.

76. Каракан Т.А. О жанровой природе утопии и антиутопии // проблемы исторической поэтики. Петрозаводск, 1992.-С.157-160.

77. Классическая филология: Сб.статей. Л., 1959. -142с.

78. Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1972. - 494с.

79. Косиков Г.К. Героический эпос // Андреев Л.Г., Козлова Н.П., Коси ков Г.К. История французской литературы. М., 1987. - С.21-30.

80. Лангер С. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и искусства. М., 2000. -287с.

81. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление / Пер. Никольского Н.К.1. М., 1930.-337с. »

82. Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра. Свердловск, 1982. -256с.

83. Лихачёв Д.С. Очерки по философии художественного творчества. СПб., 1996.- 158с.

84. Лихачёв Д.С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст.-СПб, 1991.-372с.

85. Лихачёв Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1979. -352с.

86. Лорд А.Б. Сказитель. -М, 1994. 368с.

87. Лосев А.Ф. Гомер. М., 1996. - 398с.

88. Лосев А.Ф. Самое само: Сочинения. М., 1999. - 1024с.

89. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М., 1998. - 750с.

90. Лосева И.Н., Капустин Н.С. и др. Библейские имена: люди, мифы, история. Ростов-на Дону, 1997. - 608с.

91. Лукан М.А. Фарсалия / Пер. Л.Е.Остроумова. М., 1993. - 350 с.

92. Луначарский A.B. Статьи о литературе. М., 1957. - 734с.

93. Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. -М., 1986.-320с.

94. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. -М., 1994. 136с.

95. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976. - 406с.

96. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса: Ранние формы и архаические памятники. М., 1963. - 462с.

97. Мельникова Е.А. Меч и лира. Англосаксонское общество в истории и эпосе.-М., 1987.-203с.

98. Мифологический словарь / Гл. Ред.Е.М.Мелетинский. М., 1990.- 672с.

99. Михайлов A.B., Шестаков Д.П. Трагедия // Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А.А.Сурков. М., 1972. Т.7. -1008 стб.

100. Михайлов A.B. Языки культуры. М., 1997. -912с.

101. Мокульский С.С. Итальянская литература в эпоху Возрождения. — М., 1966.-252с.

102. Мортон А.Л. Английская утопия.-М., 1956.-279с.

103. Найдёныш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. М., 2002. -554с.

104. Наровчатов С. Эпос как зеркало эпохи // Сказания о народных героях. -М., 1995.-С. 6-12.

105. Нахов И. Книги на все времена // Европейский эпос античности и средних веков. -М., 1989. С. 3-30.

106. Немцев В.И. Михаил Булгаков: становление романиста. Саратов, 1991. - 163с.

107. Ницше Ф.В. Рождение трагедии из духа музыки. -СПб., 2000. 232с.

108. Обломиевский Д.Д. Французский классицизм. М., 1968.-375с.

109. Одаховская И. Примечания // Мильтон Дж. Потерянный рай: Пер. с англ. А.Штейнберга. СПб., 1999. - С.537-605.

110. Основные проблемы эпоса восточных славян / Ред.кол. В.В.Виноградов и др.-М., 1958.-346 с.

111. Основные тенденции и проблемы развития европейского искусства и литературы Нового времени: Материалы конференции / Под ред. А.А.Скакуна и др. СПб., 1998. -73с.

112. Палиевский П.В. Внутренняя структура образа // Теория литературы. Основные проблемы в научном освещении. Образ, метод, характер. М., 1962.-С. 72-114.

113. Памятники книжного эпоса. Стиль и типологические особенности / Отв.ред-р Е.М.Мелетинский. М., 1978. -271с.

114. Пахсарьян Н.Т. XVII век как "эпоха противоречия": парадоксы литературной целостности // Зарубежная литература второго тысячелетия. 1000-2000 / Под ред. Л.Г.Андреева. М., 2001. - С. 40-69.

115. Песнь о моём Сиде / Пер. Б.Ярхо // Зарубежная литература средних веков / Сост. Б.И.Пуришев. М., 1975. - С. 121 - 152.

116. Песнь о Роланде / Пер. Ю.Корнеева // Сказания о народных героях: героический национальный эпос / Сост. Л.Н.Лысова. М., 1995. - С. 175-306.

117. Петровский Ф.А. Марк Анней Лукан и его поэма о гражданской войне // Лукан М.А. Фарсалия. М., 1993. - С.251-301.

118. Пинский Л.Е. Шекспир. Основные начала драматургии. М., 1971. -605 с.

119. Полонская К.П. Римские поэты эпохи принципата Августа. М., 1963. -235с.

120. Поспелов Г.Н. Сюжет // БСЭ: В 30-ти тт / Под ред. А.М.Прохорова. М., 1974. Т.25. - С. 150.

121. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М., 1978. - 351 с.

122. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М., 1976. -613с.

123. Поэма и избранные романсы о Сиде: В переводах русских писателей. -СПб., 1897.- 158с.

124. Поэтика древнеримской литературы: Жанры и стиль. М., 1989. - 264с.

125. Преображенский П.Ф. В мире античных идей и образов. М., 1965.-395с.

126. Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе / Под ред. Н.П.Михальской. Вып.6. М.,1981. -160с.

127. Путилов Б.Н. Героический эпос черногорцев. — Л., 1982. -239с.

128. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / Отв.ред-р Б.Ф.Егоров. Л., 1974.-230с.

129. Самарин P.M. К вопросу о теории эпоса у Мильтона // Доклады и сообщения фил. фак-та. Вып. 5. М., 1948. - С.46-56.

130. Самарин P.M. Творчество Джона Мильтона. М., 1964. -486 с.

131. Самарин P.M. Творчество Мильтона после 1660 года // Виппер Ю.Б., Самарин P.M. Курс лекций по истории зарубежных литератур XVII века. М., 1954.-С. 167-200.

132. Сахарный Н.Л. Гомеровский эпос. М., 1976.-397с.

133. XVII век в мировом литературном развитии / Ред.кол. Ю.Б.Виппер, Н.И.Конрад и др. М., 1969. - 503 с.

134. XVII век в диалоге эпох и культур: Материалы научной конференции / Под ред. А.А.Скакуна и др. Вып. 8. СПб., 2000. - 136с

135. Смирнов A.A. Испанский народный эпос и "Поэма о Сиде"// Культура Испании.-М., 1940.- С. 119-148.

136. Современные зарубежные исследования по литературе XVII -XVIII веков: Сборник обзоров / Редкол.: Трущенко Е.Ф., Виппер Ю.Б. и др. ВыпЛ.-М., 1981.-248с.

137. Софронова JI.A. Человек и картина мира в поэтике барокко и романтизма // Человек в контексте культуры. Славянский мир. М., 1995.

138. Социокультурные утопии XX века: Реферативный сборник / Отв. ред. Э.А.Араб-Оглы. М., 1979. Вып. 1.-287с.

139. Социокультурные утопии XX века: Реферативный сборник / Отв. ред. Э.А.Араб-Оглы. М., 1983. Вып. Н.-292с.

140. Спенсер Э. Из поэмы "Царица фей": Пер. А.Сергеева // Поэты Возрождения: Переводы / Сост. А.Парин. М.,1989. - С.401-407.

141. Спиркин А.Г. Философия: Учебник.-М., 1998.-816с.

142. Старшая Эдда / Пер. А.Корсуна. СПб., 2001. - 464 с.

143. Таруашвили Л.И. Тектоника визуального образа в поэзии античности и христианской Европы: К вопросу о культурно-исторических предпосылках ордерного зодчества. М., 1998.-376с.

144. Тассо Т. Освобождённый Иерусалим: Пер. с итал. Д.Мин. СПб., 1900. -256с.

145. Теория литературы: В 3-х тт / Ред. кол. Г.Л.Абрамович, Н.К.Гей и др. -М., 1964. Т.2.-486с.

146. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы. М., 1976.- 448с.

147. Типология народного эпоса / Отв. ред-р В.М.Гацак. М., 1975.-327с.

148. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика.- М., 1996. -334с.

149. Тронский И.М. История античной литературы. Л.,1951. - 508с.

150. Тэн Г.О. Развитие политической и гражданской свободы в Англии в связи с развитием литературы: В 2-х ч. 4.1. С.-Пб, 1871. — 577с.

151. Успенский Б.А. Поэтика композиции. М., 1970. - 223с.

152. Утопия и утопическое мышление: Антология зарубежной литературы / Под ред. В.А.Чаликовой. М., 1991.-405с.

153. Фаликова Н.Э. Хронотоп как категория исторической поэтики // Проблемы исторической поэтики. — Петрозаводск, 1992. С.45-57.

154. Филимонов В.П. Память жанра: О путях постижения сюжетно-жанрового содержания литературного произведения в средней школе. — Владимир, 1994.-176с.

155. Философские аспекты культуры и литературный процесс в XVII столетии: Материалы конференции / Под ред. А.А.Скакуна и др.- СПб., 1999.-122с.

156. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997. — 445с.

157. Фромм Э. Ситуация человека // Проблема человека в западной философии: Переводы. М., 1988.- С.443-498.

158. Фрэзер Д.Д. Фольклор в Ветхом завете. М., 1985. - 511 с.

159. Хализев В.Е. Драма как род литературы: Поэтика, генезис, функционирование. М., 1986.- 260с.

160. Хализев В.Е. Композиция // БСЭ: В 30-ти тт. / Под ред. А.М.Прохорова. -М., 1974. Т. 12. С.593.

161. Хализев В.Е. О пластичности словесных образов // Вестник МГУ. — 1980.- N2.- С. 14-22.

162. Харитонович Д.Э. Средневековый мастер и его представление о вещи // Художественный мир средневековья/ Под. Ред. В.А.Карпушина. — М., 1982.

163. Хёйзинга Й. Осень Средневековья / Пер. Уколовой В.И. М., 1995. -416 с.

164. Хейзинга И. Homo Ludens / Под ред. Г.М.Тавризян. М., 1992. - 464с.

165. Хилл Кр. Английская Библия и революция XII века / Пер. Т.Павловой. -М., 1998.- 490с.

166. Хойслер А. Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах / Пер. Бертельса. М., 1960. - 446 с.

167. Чамеев A.A. Джон Мильтон и его поэма "Потерянный рай". Л., 1986. -126с.

168. Чамеев А.А. Джон Мильтон // История зарубежной литературы XVII века / Под ред. М.В.Разумовской. М., 1999. - С.225-241.

169. Черноземова Е.Н. История английской литературы. М., 2000. - 240с.

170. Шеллинг Ф.В. Философия искусства. М., 1999. - 607с.

171. Шкловский В. Художественная проза. Размышления и разборы. М., 1961.-666с.

172. Шлайфер Р. Обобщающая эстетика жанра: Бахтин, Якобсон, Беньямин // Вопросы литературы. 1997. - N 2. - С.80-95.

173. Шпенглер О. Закат Европы // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе.-М., 1991.-С. 23-69.

174. Шталь И.В.Художественный мир гомеровского эпоса. М., 1983. -296с.

175. Штейн А.Л. Литература испанского барокко. М., 1983. - 177с.

176. Штейнман Р.Я. Пространство и время // БСЭ: В 30-ти тт. / Под ред. А.М.Прохорова. М., 1975. Т.21.- С. 117-120.

177. Юнг К.Г. Психология и поэтическое творчество // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М., 1991. - С. 103-119.

178. Язык и стиль античных писателей / Отв. ред. А.И.Доватур. Л., 1966. — 226с.

179. Abrams М.Н. A Glossary of Literary Terms. New York, 1957.105 p.

180. Blessington F.C. Paradise Lost and the Classic Epic.- Boston, 1979. 126p.

181. Boss V. Milton and the Rise of Russian Satanism. Toronto, 1991. - 276p.

182. Bowra C.M. Heroic Poetry. London, 1961. -590p.

183. Burden D.H. The Logical Epic. A study of the argument of "Paradise Lost". -Cambridge, 1967.-206p.

184. Cain W.E. Reflection on the Milton Industru // Modern Language Notes. -Baltimore. 1981. - N5.

185. Corns Th. Milton's Language. Oxford, 1990. - 139p.

186. Daiches D. Milton. London, 1957. -255p.

187. Danielson D. Milton's Good God. Cambridge, 1982.

188. Delasanta R. The Epic Voice. Mouton, 1967. - 140p.

189. Demaray J.G. Milton's Theatrical Epic. The Invention and Design of Paradise Lost. Cambridge, 1980.- 161 p.

190. Dubrow H. Genre.- London, New York, 1982.- 133p.

191. Duncan J.E. Milton's Earthly Paradise: A Historical Study of Eden. -Minneapolis, 1972.-330p.

192. Eliot T.S. Milton: Two Studies.-L., 1968.-48p.

193. Empson W. Milton's God. London, 1961. - 280p.

194. Fowler A. Introduction // Milton J. Paradise Lost / Ed. A.Fowler. -London, 1998. P.3-40.

195. Frye N. Five Essays on Milton's Epics. London, 1966.- 158p.

196. Frye N. The great code: The Bible and literature. Toronto, 1982. - 261 p.

197. Frye N., Baker Sh., Perkins G. The Harper Book to Literature. New York, 1985.-563 p.

198. Gardner E. Reading of "Paradise Lost". Oxford, 1965. -95p.

199. Gilbert A.H. On the Composition of "Paradise Lost". New York, 1966. -185p.

200. Gregerson L. The reformation of the subject: Spenser, Milton and the English Protestant epic. Cambridge, 1995. - 281 p.

201. Hardison O.B. The Enduring Monument: A Study of the Idea of Praise in Renaissanse Literary, Theory and Practice. Chapel Hill, 1962.

202. Harding D.P. The Club of Hercules: Studies in the Classical Background of "Paradise Lost". Urbana, 1962.

203. Hill J.S. John Milton: Poet, Priest and Prophet: A Study of Divine Vocation in Milton's Poetry and Prose. London, 1979. - 233p.

204. Hirsch E.D. Validity in Interpretation. New Haven, 1967. - 127p.

205. Hogan P.C. Joyce, Milton and the Theory of Influence. Gainesville, 1995. -325p.

206. Hughes M.Y. A Variorum Commentary on the Poems of John Milton. New York, 1970. Vol.1.

207. Jauss H.R. Theories of Genres and Medieval Literature // Toward an Aestetics of Receptions. P. 25-28.

208. Kerrigan W. The Prophetic Milton. Charlottesville, 1974. - 285p.

209. Kranidas Th. The fierce equation: A study of Milton's decorum. -Mouton,1965. 165p.

210. Knott J.R. Milton's Pastoral Vision. Chicago, London, 1971. -180p.

211. Leonard J. Introduction // Milton J. Paradise Lost. London, 2000. - P. vii-Iviii.

212. Lewalski B. Paradise Lost and the Rhetoric of Literary Forms. Princeton, 1985.

213. Lewis C.S. A preface to "Paradise Lost". London, 1941. -139p.

214. Levy G.R. The sword from the Rock: An Investigation into the Origins of Epic Literature and the Development of the Hero. New York, 1953.-236p.

215. Loewenstein D. Milton and the Drama Of History. Cambridge, 1990. - 197p.

216. Lovejoy A.O. Milton and the Paradox of the Fortunate Fall. London, 1937. -138p.

217. Mahood M.M. Poetry and Humanism. London, 1950.-335p.

218. Marilla E.L. The Central Problem of Paradise Lost: The Fall of / Ed. by S.B. Liljegren. Uppsala, 1953. - 38p.

219. Martindale Ch. John Milton and the transformation of ancient epic. London, 1986 - 239p.

220. Masson D. Introduction // The Political Works of John Milton. London, 1903.

221. Mc Colley G. "Paradise Lost": An Account of its Growth. Chicago, 1940.

222. Merchant P. The Epic: The Critical Idition. London, 1971. - 103 p.

223. Miller D.M. John Milton's Poetry. New York, 1978. - 199p.

224. Moore L.E. Beautiful Sublime: The making of "Paradise Lost": 1701-1734. -Stanford, California, 1990. -258p.

225. Mulryan J. Milton and the Middle Ages. Lewisburg,1982.

226. Osgood Ch.G. The Classical Mythology of Milton's English Poems. New York, 1963.

227. Panofsky E. Idea: A Concept in Art Teory. New York, 1968. - 268p.

228. Philips E. The Early Lives of Milton. London, 1932.- 173p.

229. Prince F. T. The Italian Element in Milton's Verse. Oxford, 1954. — 152p.

230. Ricks Chr. Milton's grand style. Oxford, 1979. -154p.

231. Riggs W.G. The Christian poet in "Paradise Lost". Berkeley, 1972.

232. Rollin R.B. "Paradise Lost": Tragical-comical-historical-pastoral // Milton Studies.-Pitsburgh, 1973. P. 3-37.

233. Rosmarin A. The power of genre. Minneapolis, 1985.-199p.

234. Ryken L. The Apocaliptic Vision in Paradise Lost. Ithaca, London, 1970.-240p.

235. Skrine P.N. The baroque: Literature & Culture in XVII century. New Haven, 1972.-176p.

236. Steadman J.M. Epic and Tragic Structure in Paradise Lost. Chicogo, 1976. -189p.

237. Saurat D. Milton: Man and Thinker. New York, 1935.

238. Stein A. The Art of Presense: The poet and "Paradise lost".- Berkeley, 1977. 190p.

239. Shawcross J.T. With Mortal Voice. The Creation of Paradise Lost. -Lexington, 1982. 198p.

240. Tilliard E.M.W. Milton. Harmondsworth, 1968. - 340p.

241. Warnke F.G. Versions of Baroque: European Literature in the XVII century. -New Haven, 1972. 229p.

242. Webber J.M. Milton and His Epic Tradition. Seattle, London, 1979. -244p.

243. Wilkes G.A. The Thesis of Paradise Lost. Melburn, 1961.

244. Woodhouse A.S. The Heavenly Muse. A preface to Milton. Toronto, 1972. — 373p.