автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.05
диссертация на тему: Этические проблемы виртуальной коммуникации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Этические проблемы виртуальной коммуникации"

На правахрукописи УДК 17

МАЛЬКОВА ЕЛЕНА ЮРЬЕВНА

ЭТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ВИРТУАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Специальность 09.00.05. - этика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Санкт-Петербург 2004

Работа выполнена на кафедре эстетики и этики Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена

Научный руководитель: доктор философских наук Алексей Викторович Чечулин

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Михай Гаврилович Лазар кандидат философских наук Константин Валерьевич Ильин

Ведущая организация: Санкт-Петербургская государственная лесотехническая академия имени С. М. Кирова

Совета Д 212.199.10 по присуждению ученой степени доктора философских наук при Российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена по адресу: 197046, г. Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, д. 26, ауд. 317

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена.

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент

А. Ю. Дорский

<?3</<?00

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Активные исследования виртуальной коммуникации ведутся сравнительно недавно - с начала 90-х годов, вместе с тем, с каждым годом эти исследования становятся все интенсивнее. Возрастание интереса представителей самых разных гуманитарных дисциплин (философов, социологов, психологов, культурологов, лингвистов) к данной проблематике объясняется даже не столько беспрецедентной динамикой развития объекта исследований, сколько той основополагающей ролью, которую играет коммуникация в современном мире. Современные телекоммуникационные технологии и, в первую очередь, - глобальная компьютерная сеть Интернет, являются одним из наиболее важных факторов в развитии мирового сообщества, оказывающим решающее воздействие на общественную, политическую, экономическую и социокультурную сферы. Поэтому необходимость в комплексном философском осмыслении последствий глобальной компьютеризации и информатизации современного общества, позволяющем синтезировать разрозненные данные прикладных наук, очевидна.

Поскольку виртуальная коммуникация - это сравнительно новое культурное явление, понятная, отчетливая и эффективная система моральной регуляции в этой сфере еще не сложилась. Более того, виртуальной коммуникации присущи такие характеристики, которые позволяют рассматривать ее как воплощение либертарианского, даже анархического идеала. Виртуальная коммуникация предоставляет человеку невиданные ранее возможности в плане реализации личной свободы, бросая вызов его моральной природе, что порождает немало этических проблем как общетеоретического, так и прикладного характера, требующих адекватного разрешения.

Таким образом, актуальность диссертационной работы определяется, с одной стороны, научно-теоретической потребностью в целостном и систематическом изучении этических аспектов виртуальной коммуникации, с другой стороны - практической социальной потребностью в заполнении нормативно-регулятивного вакуума, наблюдаемого в этой сфере.

Объектом исследования является деятельность и поведение индивидов в ходе опосредованной компьютером коммуникации.

В качестве предмета исследования рассматриваются совокупность нравственных норм и принципов, регулирующих эту коммуникацию, - то есть, мораль киберпространства.

Цели и задачи исследования. Целью исследования является морально-философская рефлексия и нравственная оценка процессов виртуальной коммуникации и их влияния на общество.

Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

- охарактеризовать специфику виртуальной коммуникации;

- рассмотреть ключевые идеи нефор£одщс#АоеявНЗЙН в««Ш1огии, а также

библиотека

СЛетср О*

3

проанализировать степень влияния этих идей на формирование специфического этоса киберпространства;

- определить статус морали в системе нормативных регуляторов вир!уаль-ной коммуникации;

- выявить основные моральные принципы, регулирующие поведение в этой сфере;

- описать и проанализировать нравственные ценности и нормы, лежащие в основании этических кодексов киберпространства;

- выявить специфику сетевого этикета, а также определить, какую роль он играет в моральной саморегуляции сети Интернет;

- рассмотреть и проанализировать основные этико-философские дилеммы, порождаемые возникновением новых информационно-коммуникационных технологий.

Решению этих задач подчинена структура диссертационной работы.

Степень научной разработанности проблемы.

Этика виртуальной коммуникации, или, как ее принято называть, сетевая этика (англоязычные синонимы - cyberethics, webethics, netethics) как область практической философии только начинает формироваться. Несмотря на то, что в последние годы, в особенности в англоязычных странах, появилось достаточно большое количество публикаций, посвященных проблемам взаимодействия человека с глобальными компьютерными сетями, лишь незначительное количество данных работ посвящено этическим аспектам этого взаимодействия.

Чаще всего этику виртуальной коммуникации принято рассматривать в качестве продолжения и развития академического направления компьютерной этики (computerethics), которая, с точки зрения пионера в разработке рассматриваемой проблемы В. Мэнера, представляет собой область прикладной этики, изучающую этические проблемы, создаваемые компьютерными технологиями. Такой подход, 'опирающийся на труды классиков данного направления - Н. Винера и Дж. Вей-ценбаума, представлен в работах Дж. Мура, Д. Джонсон, Дж. Снэппера, И. Ю. Алексеевой, И. Л. Галинской и др., и представляется вполне правомерным, если обращать первоочередное внимание на опосредованный характер виртуального взаимодействия.

Вместе с тем, ряд исследователей полагает, что все без исключения действия, опосредованные компьютером, имеют информационную природу, а значит, так или иначе, оказывают существенное воздействие на инфосферу, последствия коего как раз и подлежат нравственной оценке. В результате этого информация становится вполне самостоятельным объектом морального отношения, а потому компьютерная этика (и, следовательно, как ее частный случай - этика виртуальной коммуникации) приобретает более философски-значимый статус этики информационной (шй^Ш^). Эту точку зрения отстаивают такие авторы, как Л. Флорида, Дж. Сойка, Т. В. Байнам, С. Роджерсон.

Наконец, согласно еще одной распространенной точке зрения, этику виртуальной коммуникации следует рассматривать в качестве одной из разновидностей профессиональной этики, содержательно наиболее близкой профессиональной этике библиотекаря и журналиста (медиа-этике). Этот подход строится на основании анализа наиболее распространенных и общественно--значимых видов деятельности Интернет-пользователей, и поэтому, хотя и с определенными оговорками (продиктованными, прежде всего, тем, что пользователями Интернета являются представители самых разных профессиональных групп) тоже имеет право на существование.

Можно выделить две основных стратегии обоснования сетевой этики: англоязычную (преимущественно, американскую) и немецкую. Англоязычные авторы делают акцент на культурологических и аксиологических аспектах сетевой этики, рассматривая моральные проблемы виртуальной коммуникации в рамках нормативной этики и, как правило, на основании приложения к ним классических этических концепций (в первую очередь - деонтологизма и утилитаризма). Наиболее значимыми авторами здесь являются X. Ниссенбаум, Д. Готтербарн, К. Миллер, Д. Мартин, Р. Мэйсон, К. Горниак-Косиковска, X. Тавани, Дж. Ван дер Ховен, Д. Лангфорд и др.

Немецкоязычные авторы сосредотачивают свое внимание на коммуникационных аспектах сетевой этики и более теоретически значимом, однако чересчур абстрактном вопросе, - о возможности обосновании морали вообще и сетевой морали - в частности, то есть, проводят исследования в метаэтической плоскости, опираясь преимущественно на этику дискурса Этот подход представлен в работах таких исследователей, как Б. Дебатин, Э. Арене, М. Лоретан, Р. Фуниок, В. Леш, Р. Капурро и др.

Методологическим основанием исследования выступают синтетический междисциплинарный подход, а также комплексный и системный анализ исследуемого явления. Предложенная методология позволяет сочетать аксиологический, структурно-функциональный и историко-генетический анализ с основными идеями антропологической и герменевтической школы, а также достижениями таких научных дисциплин, как политология ,социология, культурология, психология и теория коммуникации. В исследовании синтезируются идеи классической этики (И. Кант, И. Бентам), этики дискурса (Ю. Хабермас, К.-О. Апель), а также прикладных этик (компьютерной, библиотечной, журналистской).

Научная новизна исследования.

Новизна полученных автором результатов состоит:

- в выявлении специфики этической регуляции виртуального типа коммуникации;

- в тематизации и систематизации основных этических регуляторов виртуальной коммуникации;

- в теоретическом обосновании нравственных норм и принципов, регулирующих поведение в этой сфере.

Теоретическая значимость диссертации заключается в системном представлении процессов виртуальной коммуникации в этическом аспекте, что не только позволяет исследовать этос киберпространства, но и служит предпосылкой для создания эффективных механизмов, обеспечивающих реализацию в этой сфере нравственных норм и принципов. Полученные в ходе исследования результаты могут послужить дальнейшему исследованию проблемы влияния виртуальной коммуникации на общество и личность в рамках таких теоретических дисциплин, как этика, педагогика, социология и психология. Разработанная в исследовании методология этического анализа коммуникационных процессов может найти широкое применение в современной теории и практике массовой коммуникации.

Научно-практическая значимость диссертации

Выводы и материалы диссертации могут быть использованы для проведения лекционных и семинарских занятий по курсу прикладной этики, аксиологии, журналистики, теории и практики связей с общественностью, а также послужить основой спецкурса "Этика сетевой культуры". Теоретические положения диссертационного исследования могут послужить основой для разработки эффективных механизмов этической саморегуляции сети Интернет (этических кодексов, версий сетевого этикета).

Основные положения, выносимые на защиту:

- Виртуальной коммуникации присущи такие характеристики, как опосредо-ванность, интерактивность, дистантность, глобальный кросс--культурный характер, в большинстве случаев - анонимность участников, широкие возможности для конструирования личностной и социальной идентичности, отсутствие статусной иерархии, внеинституциональность, неразвитость и неопределенность социальных норм (в том числе - правовых и нравственных), маргинализация и карнавализация коммуникационных процессов.

- Вышеперечисленные характеристики в сочетании с несовершенством современного информационного законодательства существенно ограничивают возможности организационно-правового регулирования этой сферы, что позволяет участникам виртуальной коммуникации рассматривать ее как "последнюю территорию свободы". В результате приоритетную роль в нормативном регулировании виртуальной коммуникации начинает играть добровольная моральная саморегуляция, которая носит во многом стихийный характер и выполняет компенсаторные функции.

- В основании этоса сетевой культуры лежит принцип неограниченной свободы информации, принцип неприкосновенности частной жизни, принцип общедоступности, принцип качества информации, принцип ненанесения вреда, принцип о1раничения чрезмерного использования сетевых ресурсов и принцип неприкосновенности интеллектуальной собственности.

- Эффективная реализация этих принципов возможна за счет ряда институциональных мер: от формулирования различных этических кодексов, в которых утверждаются права и обязанности участников виртуального взаимодействия, и

создания различных версий Интернет-этикета до учреждения внутрисетевых органов саморегуляции (например, интернетовских советов по средствам массовой информации).

Апробация работы.

Отдельные положения и выводы настоящей диссертации были использованы в сообщениях и докладах автора на научно-практических конференциях по проблемам философии и прикладной этики, а также изложены в пяти публикациях.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры эстетики и этики РГПУ им. А. И. Герцена 30 января 2004 года.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень ее научной разработанности, определяется объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи, раскрывается научная новизна, а также теоретическая и практическая значимость работы, приводятся данные об апробации полученных результатов.

В первой главе "Виртуальная коммуникация как объект философско-этического анализа" выявляется сущность и специфика этической регуляции виртуального типа коммуникации.

Первый параграф "Специфика виртуальной коммуникации" посвящен выявлению характеристик виртуальной коммуникации, отличающих ее от других типов межиндивидуального взаимодействия.

Виртуальную коммуникацию можно определить как некую особую форму коммуникации по признаку канала приема и передачи информации. Соответственно, основной ее отличительной характеристикой является опосредованность: виртуальная коммуникация осуществляется при помощи технического устройства (главным образом, компьютера) и во многом зависит от его функциональных возможностей, которые и определяют ее качественное своеобразие.

В отличие от большинства традиционных форм коммуникации, виртуальная коммуникация характеризуется дистантностью и высокой степенью проницаемости: ее участником может оказаться человек, находящийся в любой из частей света. Таким образом, виртуальная коммуникация носит глобальный кросскультур-ный характер, что неизбежно приводит к столкновению в процессе взаимодействия ценностно-нормативных ориентиров различных культур и как следствие - к унификации правил и норм, регламентирующих коммуникационные процессы.

Возможность предоставления информации гигантским аудиториям, рассредоточенным по всему земному шару, сближает виртуальную коммуникацию с массово-информационной. Вместе с тем, их нельзя отождествить: в отличие от

однолинейной массовой коммуникации, виртуальная коммуникация является взаимно направленной и интерактивной. А это значит, что любой пользователь может принять в ней активное участие, становясь не только реципиентом, но и отправителем сообщений.

Вследствие опосредованности компьютером, большинству форм виртуальной коммуникации присуща такая характеристика, как анонимность (понимаемая как анонимность диалога, в котором партнеры не представлены друг другу) что в сочетании с возможностью в любой момент уйти от контакта приводит к снижению психологического риска в процессе общения. В результате в процессе виртуальной коммуникации становится возможным удовлетворение обычно подавляемых побуждений, что как бы провоцирует маргинальное поведение.

Кроме того, следствием анонимности является отсутствие у коммуникантов достоверной информации друг о друге. Поэтому в ходе виртуальной коммуникации происходит непрерывное конструирование как образа виртуального собеседника (причем зачастую путем приписывания ему тех характеристик, которыми он на самом деле не обладает), так и правил взаимодействия с ним. Более того, в процессе виртуальной коммуникации происходит постоянное конструирование личности самого коммуникатора: специфика виртуального взаимодействия позволяет человеку создавать о себе какое угодно впечатление, примерять любую маску и роль, иными словами, экспериментировать со своей идентичностью. Не случайно большинство участников виртуального взаимодействия пользуется псевдонимами ("никами"): смена имени фиксирует символический отказ от реальной личности и выход из реального социума, что сближает виртуальную коммуникацию со средневековым карнавалом.

Поскольку в ситуации виртуального взаимодействия изначально отсутствуют те факторы, которые образуют и поддерживают социальное неравенство в реальном мире (у виртуальных персонажей нет тел, а значит - нет и пола, возраста, расы, национальности), виртуальная коммуникация носит принципиально нестатусный характер, а единственным критерием социальной эффективности в Интернете являются личностные качества и коммуникативные навыки участника взаимодействия (в первую очередь, владение письменной речью).

Размывание реальных ролей и статусов, уничтожение пространственных барьеров и географических границ, наконец, деконструирование самих субъектов взаимодействия затрудняет контроль за виртуальной коммуникацией со стороны тех или иных социальных институтов, поэтому еще одной существенной ее особенностью является неинституциональность, которая неизбежно сопровождается неопределенностью социальных норм (в том числе - правовых и нравственных), регулирующих поведение людей в этой сфере.

Вышеперечисленные особенности накладывают отпечаток на социальные отношения, выстраиваемые в виртуальной среде, способствуя формированию особого этоса киберпространетва, и тем самым во многом предопределяют как характер сетевой этики, так и стоящие перед ней проблемы.

Во втором параграфе "Идейный либерализм Интернета" рассматриваются ключевые идеи неформальной сетевой идеологии, а также прослеживается взаимосвязь этих идей и специфической этики киберпространства.

Основная идея сетевой идеологии - это провозглашение независимости киберпространства от каких бы то ни было государственных структур и институтов. Утверждается, что глобальная Сеть - это полностью саморегулирующаяся среда, противящаяся всяким внешним воздействиям и не подвластная принудительному контролю и регламентации, а, следовательно, - она должна выстраиваться лишь сообразно нравственным, но никак не юридическим законам. Таким образом, сетевая идеология в высшей степени либеральна, а ее лейтмотивом можно считать провозглашенный хакерами лозунг "Информация хочет быть свободной".

Сетевая идеология существует в трех вариантах, которые можно условно обозначить как радикально-анархический, либерально-демократический и либерально-экономический. Приверженцы радикально-анархической версии сетевого либертарианства склонны рассматривать Интернет как "электронный фронтир", т. е. последнюю нерегулируемую область человеческой жизнедеятельности, которую, следовательно, необходимо защищать от каких бы то ни было ограничений -как внешних, так и внутренних. Однако очевидно, что, несмотря на определенную привлекательность, идея "электронного фронтира" как пространства ничем не ограниченной свободы представляется довольно-таки утопичной, поскольку на практике такая свобода легко может обернуться произволом.

Согласно либерально-демократической версии сетевой идеологии, Интернет следует рассматривать как средство выстраивания новой "цифровой демократии", т. е. демократии, обогащенной возможностями информационно-коммуникационных технологий. Это представление отражено в -еще одной распространенной метафоре, изображающей Интернет своеобразной ''электронной Агорой", т. е. неким виртуальным местом, где люди имеют право высказывать любые суждения, не опасаясь цензуры. И действительно, развитие информационной инфраструктуры способно в перспективе не только предоставить каждому эту уникальную возможность, но и, что, пожалуй, даже более важно - разрушить монополию правительства на единоличное решение всех важных вопросов, касающихся жизнедеятельности общества, сделав политические процессы открытыми и прозрачными, а значит - доступными анализу, контролю и корректированию. Вместе с тем, идее "цифровой демократии" противоречит тот факт, что на данный момент Интернет весьма далек от общедоступности. Даже в богатых индустриальных странах существуют разнообразные экономические, социокультурные, половые и образовательные ограничения, которые превращают доступ к Интернету в некую привилегию (это явление называют "цифровым разделением" - digital divide). Таким образом, рассматривать Интернет как среду функционирования цифровой демократии было бы преждевременно: Интернет действительно имеет большой демократический потенциал, который, однако, пока в полной мере не реализован.

Наконец, сторонники либерально-экономической версии сетевой идеологии, наиболее близкой классическому либерализму, утверждают, что развитие информационно-коммуникационных технологий должно вести, в первую очередь, к созданию "электронного рынка", абсолютно свободного от какого бы то ни было государственного регулирования. Именно в экономической независимости от государства видят теоретики этого подхода залог развития честной рыночной конкуренции и частной инициативы. Однако при внимательном рассмотрении оказывается, что представление об установлении в глобальных компьютерных сетях честной рыночной конкуренции - не более чем миф. В реальности Интернет формирует, скорее, моно- и олигополистические экономические структуры, имеющие мало общего со свободным "электронным рынком". Более того, сама логика развития Интернета противоречит идеологии "электронного рынка", отданного на откуп частным предпринимателям. Это указывает на то, что либерально-экономическая версия сетевого либертарианства внутренне противоречива: очевидно, что ключевой принцип сетевой идеологии - принцип неограниченной свободы информации, плохо совместим с принципом неприкосновенности частной собственности, лежащим в основании экономического либерализма.

Таким образом, анализ современных версий сетевого либерализма показывает, что все они, как это и свойственно идеологиям, в той или иной степени утопичны, поскольку склонны к чрезмерной идеализации киберпространства. Вместе с тем, не следует недооценивать их значимость: мироощущение обитателей виртуального мира они выражают вполне адекватно. Это позволяет утверждать, что в основании сетевой этики лежит провозглашаемая сетевым либертарианством незыблемость личной информационной свободы, которая обретает в этой системе взглядов статус безусловного нравственного императива.

В третьем параграфе "Философские основания сетевой этики" рассматривается методологический базис этики виртуальной коммуникации.

Очевидно, что сетевая этика носит в первую очередь практический характер, выступая в качестве инструмента при принятии решений в этически-затруднительных ситуациях, то есть, является областью прикладной этики. Однако до тех пор, пока сетевая этика будег рассматриваться лишь в качестве одного из механизмов нормативной саморегуляции Интернета на основе стихийно сформировавшегося этоса киберпространства, ей будет не хватать критического масштаба, чтобы оценивать этот этос, а значит - и изменять его на основании обоснованной оценки. Поэтому сетевая этика нуждается в философско-теоретическом обосновании с использованием традиционной этической методологии, которое должно помочь ей избежать субъективности. Вместе с тем, два наиболее распространенных принципа построения этической аргументации - утилитаристский и деонтологический, сталкиваются, применительно к анализу Интернет-коммуникации, с большими трудностями.

Так, утилитаристские этические теории, как известно, акцентируют внимание на практической целесообразности поведения с точки зрения достижения об-

щественного блага, считая морально оправданными те действия, которые приносят максимальную пользу максимальному числу людей. Однако, как правило, любое действие имеет как положительные, так и отрицательные последствия, многие из которых предугадать (и уж тем более - взвесить) заранее невозможно. Еще сложнее остаться беспристрастным, определяя, чьими интересами следует поступиться. А если так, то применение составляющего основу утилитаризма "принципа наибольшей полезности" в качестве критерия нравственной оценки дает лишь очень приблизительные и далеко не всегда достоверные результаты, а значит, не может претендовать на объективность.

В киберпространстве субъективизм утилитаристского подхода проявляется с особенной остротой. Комплексность постоянно изменяющейся информационной среды зачастую делает невозможным любое разумное прогнозирование величины ближайших и отдаленных последствий индивидуального действия, а виртуальная природа этого действия изменяет, по крайней мере, субъективно, его моральный статус. Это связано с тем, что взаимодействующие в виртуальной среде индивиды склонны воспринимать как потенциально безнравственные только те действия, которые затрагивают физические, осязаемые объекты и приводят к легко наблюдаемому результату. Однако нематериальная природа информации создает обманчивое ощущение, что все, происходящее в инфосфере, происходит как бы "понарошку", не оказывая никакого воздействия на реальность. Таким образом, действие в киберпространстве субъективно воспринимается иначе, нежели то же самое действие в "реальном" мире, и потому очень часто человек не способен адекватно оценить последствия своих поступков. Более того, многие из совершаемых в ки-берпространстве действий, и в самом деле, не производят никаких видимых эффектов, что позволяет им остаться не только безнаказанными, но и зачастую даже не замеченными, то есть, с точки зрения последствий, как бы несуществующими. Поэтому применение для их оценки консеквенционального подхода, делающего акцент на результатах поступка, а не на его мотивах, теряет смысл.

В отличие от утилитаристских, деонтологические этические теории придают особое значение формально-универсальным правилам взаимодействия, вне зависимости от того, к какому результату приводит их соблюдение в конкретной ситуации. Эти правила, сформулированные в виде всеобщих нравственных законов (наиболее известными из которых являются "золотое правило морали" и категорический императив), служат предпосылкой для возникновения конкретных предписаний, составляющих основу нормативной этики. Абсолютизм нравственных требований, выдвигаемых деонтологическими теориями, настаивающими на недопустимости отступления от моральных императивов, граничит порою с ригоризмом и вступает в противоречие с реальной практикой межсубъектного взаимодействия, которая, как правило, целерациональна и технологична Однако именно де-онтологический подход способен придать нравственным нормам всеобщий, универсальный и обязательный характер.

В качестве фундаментальных деонтологических принципов, регулирующих сферу виртуальной коммуникации, принято рассматривать четыре принципа информационной этики, сформулированных Р. Мэйсоном: а именно, принцип неприкосновенности частной жизни, принцип доступности, принцип неприкосновенности частной собственности и принцип точности информации. Как видим, это излюбленные принципы либерализма (по крайней мере, первые три), что вполне соответствует духу сетевой идеологии. Помимо этого, широкое распространение в сетевой этике получил подход, рассматривающий в качестве основного деонтоло-гического принципа виртуальной коммуникации соблюдение прав человека. Эти неотъемлемые моральные права базируются на нашем статусе существ разумных, достойных уважения, представляющих собой самоценность, и вытекают из второй формулировки категорического императива, которая подчеркивает, что человеческие существа являют собой цель в себе. Права человека фиксируют наиболее значимые модели поведения, какие следует применять по отношению к человеческим существам. К числу базовых моральных прав, имеющих отношение к информационной сфере, причисляют право на получение информации, право на выражение своего мнения и право на тайну частной жизни.

Вместе с тем, в процессе виртуальной коммуникации нередки ситуации, когда различные моральные права и обязанности вступают в конфликт (достаточно упомянуть противоречие между свободой слова и стремлением защитить нравственность несовершеннолетних, между неприкосновенностью частной жизни и правом общества на безопасность, между правом частной собственности и принципом доступности информации и т. д.). Здесь-то и возникают наиболее трудноразрешимые моральные дилеммы, указывающие на то, что сетевую этику нельзя свести к набору неких универсальных норм, пригодных для любой ситуации. Скорее, речь в ней идет о нормах конфликтующих, противоречащих друг другу, которые необходимо примирить и уравновесить. Это подрывает жизнеспособность строго деонтологического подхода, ничего не сообщающего о конфликте моральных обязанностей.

Преодолеть недостатки двух вышеназванных подходов призвана концепция" этики дискурса, разработанная немецкими философами К.-О.Апелем и Ю.Хабермасом. Этика дискурса, с одной стороны, устанавливает формально-универсальные правила, благодаря которым возможно обоснование нравственных норм, с другой стороны, предписывает учитывать возможные последствия введения этих норм, что позволяет ей преодолеть разрыв между деонтологической и консеквенциональной этикой, объединив принцип долженствования с принципом ответственности. При этом ключевой принцип дискурсивной этики - рациональный консенсус, имплицитно предполагает, что каждый, кто вступает в коммуникацию с целью достижения взаимопонимания, не может не предоставить другим коммуникаторам те же самые права, на которые претендует сам, тем самым признавая всех людей в качестве равноправных партнеров, разногласия между которыми должны быть преодолены исключительно аргументативным путем. В этом

смысле этика дискурса позволяет не только описать процедуру достижения согласия по моральным вопросам, но и вывести универсальные мета-нормы справедливости и равноправия, причем не как эмпирические правила поведения, а, как, используя терминологию Апеля, нормы, имеющие трансцендентальный характер. Принципиально диалогический характер этики дискурса делает ее наиболее пригодной для морально-философского анализа современных коммуникационных процессов (в том числе и опосредованных компьютером), поскольку основной ее принцип может, с одной стороны, использоваться для описания "идеальной ситуации коммуникации", задавая тем самым нравственный ориентир, к которому должен стремиться любой практический дискурс, а с другой стороны - служить критерием нравственной оценки этого дискурса Благодаря этому дискурсивную этику можно рассматривать как универсальную этику коммуникации, которой могут (и должны) придерживаться все люди, взаимодействующие в ситуации конфликта интересов, вне зависимости от того, в какой среде осуществляется их взаимодействие. Таким образом, этика дискурса служит не только инструментом прояснения и обоснования нравственных норм, но и также инструментом их легитимации в информационном обществе.

Во второй главе "Этическая саморегуляция в сети Интернет: общие принципы и механизмы" выявляются и систематизируются основные этические регуляторы, действующие в сфере виртуальной коммуникации.

В первом параграфе "Сетевое регулирование: возможности и ограничения" раскрывается роль морали в системе нормативных регуляторов глобальной Сети.

Очевидно, что процессы виртуального взаимодействия необходимо в той или иной степени контролировать. Однако каким образом, в каких пределах и, главное - на основании каких принципов? Сторонникиофициальной точки зрения, поддерживаемой силой государственных структур, утверждают, что, поскольку Интернет оказывает существенное и не всегда позитивное воздействие не только на своих пользователей, но и на общество в целом, необходимо четко регламентировать все сферы виртуального взаимодействия посредством издания соответствующих законодательных актов. Однако разнообразные попытки законодательного регулирования виртуальной коммуникации сталкиваются на практике с большими трудностями, обусловленными несовершенством современного информационного права. Более того, Интернет-сообщество, опираясь на внутреннюю либеральную идеологию, демонстрирует значительное сопротивление государственному регулированию, полагая, что, в ризоморфной и трансграничной среде, коей является глобальная Сеть, единственным действенным регулятивом способна стать добровольно и осознанно принимаемая внутрисетевая этика, основанная на осознании личной моральной ответственности за происходящее в киберпростран-стве.

При этом значимость моральной саморегуляции заключается не только в том, что она позволяет контролировать те области, которые не охвачены в доста-

точной мере другими формами нормативного регулирования (политическими, правовыми, техническими либо экономическими). Именно на долю этики достается задача проверять смысл, значимость и, в конечном счете - легитимность остальных средств нормативной регуляции. Да и сами юридические нормы, поддерживаемые силой государственного воздействия, вырабатываются или, по крайней мере - в идеале, должны вырабатываться на основе норм моральных. При этом необходимо отметить, что, хотя соблюдение юридических законов принято считать минимальным требованием нравственности, на самом деле это не всегда так - по крайней мере, до тех пор, пока не придумано "идеальное" законодательство, ни в чем не противоречащее морали. А потому возникает необходимость этического обоснования и этической экспертизы законодательных актов, регулирующих отношения в информационной сфере.

Этическим основанием информационного права, в соответствии с деонтоло-гическим подходом к обоснованию сетевой этики, является положение об информационных правах человека. Однако хотя эти права и зафиксированы в различных национальных и международных правовых актах, на деле их защита зачастую ничем не гарантируется, а это позволяет различным государственным структурам вводить" разнообразные информационные ограничения, обосновывая их такими благородными целями, как, например, необходимость реализации концепции национальной безопасности. Здесь необходимо подчеркнуть, что информационное законодательство (как и любое законодательство вообще) носит конвенциональный характер, т. е. представляет собой некий временный компромисс, достигнутый представителями различных социальных групп, а потому этой в сфере нет незыблемых принципов: законность и незаконность определяется здесь динамическим равновесием между стремлением к свободе информации, с одной стороны, и попытками так или иначе эту свободу ограничить - с другой. Таким образом, различными сторонами к современному информационному праву предъявляются крайне противоречивые требования, примирить которые не так-то просто (информационное законодательство должно одновременно защищать право на свободное получение информации и право на информационную безопасность, гарантировать неприкосновенность частной жизни и предотвращать компьютерные преступления, способствовать общедоступности вновь создаваемой информации и охранять авторские права). Принцип разумного баланса этих зачастую прямо противоположных стремлений при безусловном уважении к фундаментальным правам человека и должен составлять основу международной системы информационного права.

Во втором параграфе "Этические кодексы киберпространства" рассматриваются основные этические кодексы, регламентирующие процессы виртуальной коммуникации, а также анализируются лежащие в их основании нравственные ценности и нормы.

Приоритетную роль в регулировании виртуальной коммуникации играют различные национальные и международные общественные организации, профес-

сиональные сообщества, добровольные объединения пользователей, которые самостоятельно определяют принципы своего функционирования в виртуальной среде. Чаще всего эти принципы оформляются в виде кодексов поведения, направленных на то, чтобы минимизировать потенциально опасные нравственные и социальные последствия применения информационных технологий и тем самым достичь определенной степени автономии сетевого сообщества, по крайней мере, при решении сугубо внутренних вопросов. В названиях этих кодексов не всегда даже присутствует упоминание об этике, что, однако, не меняет их этической сущности. Ведь они не имеют статуса юридических законов, а значит, не могут служить основанием для привлечения нарушителей к дисциплинарной, административной или какой-либо иной ответственности и потому исполняются членами принявшего их сообщества исключительно по доброй воле, в результате свободного волеизъявления, основанного на признании и разделении декларируемых кодексом ценностей и норм. Таким образом, данные кодексы выступают в качестве одного из механизмов моральной саморегуляция сетевого сообщества.

Этические кодексы киберпространства задают основные нравственные ориентиры, которыми следует руководствоваться в информационной деятельности; уточняют, как преломляются в виртуальной среде принципы общетеоретической этики (такие, как золотое правило морали или категорический императив); содержат критерии, позволяющие признать тот или иной поступок этичным либо неэтичным; наконец, дают конкретные рекомендации по поведению в тех или иных ситуациях. Декларируемые этическими кодексами нормы, выражаемые в форме предписаний, позволений, запрещений и т.д., во многом представляют собой формализацию и систематизацию неписанных правил и требований, стихийно сформировавшихся в процессе виртуального взаимодействия, например, норм сетевого этикета. Однако, в отличие от последних, положения этического кодекса нуждаются во всестороннем рассмотрении (как известно, этические кодексы по природе своей конвенциональны, они всегда - плод взаимного соглашения членов той или иной социальной группы) и обосновании, поскольку в противном случае они сводятся просто к изложению формальных, оторванных от жизни и не обязательных для исполнения правил.

Сопоставление наиболее значимых этических кодексов Интернета, несмотря на всю их разнонаправленность, обусловленную многообразием функциональных возможностей Интернета и неоднородностью его аудитории, позволяет выявить рад общих принципов. По всей видимости, эти принципы так или иначе разделяются всеми членами Интернет-сообщества, а значит - лежат в основании этоса ки-берпространства. Сюда можно отнести принцип доступности, конфиденциальности и качества информации, принцип неприкосновенности интеллектуальной собственности, принцип ненанесения вреда и принцип ограничения чрезмерного использования сетевых ресурсов. Как видим, этот список перекликается с четырьмя деонтологическими принципами информационной этики, сформулированными Ричардом Мэйсоном.

Разумеется, наличие пусть даже очень хорошо написанного этического кодекса не может гарантировать того, что все члены группы будут поступать сообразно нему: самые надежные гарантии против неэтичного поведения находятся внутри человека - это его совесть и долг. А потому не следует переоценивать значение кодексов: провозглашаемые кодексом принципы и реальные нравы могут решительно расходиться друг с другом. Тем не менее, этические кодексы выполняют в Интернете ряд крайне важных функций: во-первых, они способны побудить Интернет-пользователей к нравственной рефлексии, внушив представление о необходимости оценивать свои действия в нравственном плане (в этом смысле полезен даже не столько готовый кодекс, сколько сам опыт его разработки и обсуждения). Во-вторых, они способны сформировать в виртуальной среде здоровое общественное мнение, а также снабдить его едиными и обоснованными критериями нравственной оценки. В-третьих, они способны в перспективе стать основой для создания международного информационного законодательства, адекватного реалиям электронной эры.

Третий параграф "Интернет-этикет как социокультурный и нравственный феномен" посвящен выявлению специфики Интернет-этикета, а также определению той роли, которую он играет в моральной саморегуляции глобальной Сети.

Этикет принято определять как совокупность правил поведения, регламентирующую внешние проявления человеческих взаимоотношений. Этикет способствует сохранению целостности общества, создает и поддерживает определенный социальный порядок, согласовывает совместные действия индивидов и помогает преодолевать возможную коммуникативную напряженность. В этом своем качестве этикет функционально связан с моралью: в конечном счете, этикет является формой практической реализации нравственных принципов. Соблюдение правил этикета позволяет проявить доброжелательность и внимание по отношению к окружающим, выразить уважение к ним, сделать общение легким и приятным. Однако при всем сходстве морали и этикета их нельзя отождествить: регулятивная функция этикета носит, скорее, подчиненный характер, а его ведущей функцией, как отмечают многие исследователи, является функция интеграции - дифференциации. Этикет обеспечивает интеграцию внутри социальной группы, придавая ее членам особые отличительные признаки - знаки этикетного поведения (манеру приветствовать друг друга, разговаривать и т. д.), что позволяет этой группе обособиться от других. Вместе с тем, этикет не только объединяет людей, но и разъединяет их, подчеркивая их статусные различия (пол, возраст, общественное положение, национальную и конфессиональную принадлежность и т. д.). В совокупности функции интеграции - дифференциации позволяют индивиду упорядочить взаимоотношения как внутри своей референтной группы, так и вовне ее - с "чужими".

Универсального, единого для всех этикета в современном обществе не существует: каждая социально-демографическая и социально-профессиональная

группа вырабатывает, наряду с общепризнанными, собственные правила приличий, которые выступают в качестве неотъемлемого элемента групповой субкультуры. Не удивительно, что особые этикетные нормы формируются и в Интернете. Совокупность этих норм называют сетевым этикетом или нетикетом (от англ. net -"сеть" и etiquette - "этикет").

В строгом смысле этого слова сетевой этикет этикетом не является, поскольку он не выполняет (и не может выполнять) основную функцию традиционного этикета - функцию дифференциации, то есть определения места индивида в общественной иерархии, так как виртуальная коммуникация носит принципиально нестатусный характер. Соответственно, коммуникативная, интеграционная функция нетикета явно преобладает. Эта функция проявляет себя двояко. Во-первых, нетикет является одним из инструментов выстраивания коллективной идентичности членов того или иного виртуального сообщества: вырабатывая собственные уникальные правила поведения, виртуальный социум осознает себя как целое и репрезентирует себя другим. Во-вторых, нетикет способствует индивидуальной социокультурной идентификации: знание и выполнение норм нетикета позволяет индивиду подтвердить принадлежность к данному сообществу, продемонстрировать, что он "свой". Не случайно достаточно распространенной (и наиболее жесткой) санкцией за нарушение правил нетикета является своеобразное изгнание из виртуального социума, т. е. отключение нарушителя от данного Интернет-ресурса Таким образом, нетикет служит одним из механизмов социализации в виртуальной среде.

В этом плане функция интеграции тесно соприкасается с функцией регуляции. В отличие от традиционных сообществ, возможность группового воздействия на индивида (например, через общественное мнение) в Интернете ограничена. Анонимность виртуальной коммуникации позволяет легко избегать социального давления, а потому единственный метод воздействия, действенный в виртуальной среде, - это добровольное включение личности в социальную систему, интериори-зация ею групповых ценностей и норм. А это предполагает сознательное принятие на себя каждым участником виртуального взаимодействия определенных, прежде всего - моральных, обязательств. С этой точки зрения нормы нетикета можно рассматривать в качестве нравственного ориентира, демонстрирующего эталон должного поведения в киберпространстве. Таким образом, эти нормы носят ярко выраженный этический характер.

Анализ различных версий Интернет-этикета показывает, что в целом правила нетикета не сильно отличаются от традиционных: они предполагают уважение к партнерам по коммуникации и опираются на "золотое правило" морали. Вместе с тем, наряду с универсальными этическими стандартами, равно применимыми как к реальному, так и к виртуальному общению, нетикет содержит и ряд специфических норм, обусловленных спецификой коммуникационного канала. Например, не рекомендуется писать сообщения заглавными буквами, что эквивалентно крику; отправлять по электронной почте вложенные файлы без предварительного

уведомления и посылать письма с незаполненным полем "Тема"; распространять "спам" - т. е. любую незатребованную корреспонденцию, в частности, рекламу и т. д. Однако можно предположить, что по мере дальнейшего развития информационных технологий, а значит - и приближения виртуальной коммуникации к привычным формам взаимодействия, нетикет будет становиться все более похожим на этикет традиционный.

В третьей главе "Социальные проблемы сетевой этики" анализируются основные морально-философские дилеммы, порождаемые возникновением новых информационно-коммуникационных технологий.

В первом параграфе "Свобода слова и цензура в глобальной Сети: этические аспекты" рассматривается соотношение между свободой слова и ответственностью за информацию, распространяемую в телекоммуникационных сетях.

Как известно, в большинстве журналистских этических кодексов в качестве высшей нравственной ценности обычно провозглашается свобода слова, право каждого человека "искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ" (ст. 19 Всеобщей декларации прав человека). В Интернете эта свобода достигает своего наиболее полного воплощения: специализированные институты теряют в нем монополию на порождение информации и любой пользователь при минимуме затрат способен сам конструировать и делать общедоступными любые сообщения, не подвергая их редакционной или какой-либо иной правке.

Однако специфика Интернета облегчает, если не сказать: провоцирует, появление недостоверных, антиобщественных и просто противоправных материалов, ведь Интернет - это СМИ, в котором легче всего скрыть, изменить или фальсифицировать идентичность автора высказывания. По сути, в Интернете никогда нельзя с достоверностью утверждать, кто является автором того или иного сообщения на самом деле (если речь не идет об информации, защищенной специальными криптографическими средствами), а текст, размещаемый в Интернете, в любой момент может быть изменен до неузнаваемости, перемещен на другой сервер или просто уничтожен. Положение усугубляется тем, что в Интернете пока не существует институциональных либо профессиональных критериев качества и достоверности информации, за исключением тех случаев, когда соответствующая информация сопровождается индикаторами достоверности, внешними по отношению к Сети (например, репутацией автора), а потому массовая коммуникация в Интернете оказывается тотально анонимной и как бы ни к чему не обязывающей.

Попытки решить проблему распространения в Интернете предосудительной информации путем создания специализированных законов и, тем более, введения цензуры, встречают - в полном соответствии с постулатами сетевой идеологии -: решительное сопротивление членов сетевого сообщества и, как правило, оканчиваются неудачей. При этом следует учесть, что невозможно дать универсальное определение, что значит "предосудительная информация", принимая во внимание культурные, национальные и религиозные особенности различных стран, а потому

выработка единой информационной политики в данной сфере едва ли возможна. В качестве приемлемой альтернативы цензуре и иным законодательным ограничениям предлагается рассматривать фильтрацию размещаемых в Сети материалов при помощи рейтинговой оценки электронных документов. Преимущество данного подхода состоит в том, что он предоставляет пользователям свободу выбора, позволяя им самим решать, какого рода информацию они хотели бы получить. Правда, для того, чтобы этот выбор был действительно осознанным и ответственным, необходимо наличие сформировавшейся системы ценностей - как у тех, кто выставляет рейтинговые оценки, так и у тех, кто ориентируется на них, ведь в основе любых оценок, рейтинговых в том числе, лежит ценностная идентификация -в данном случае: информации, распространяемой через Интернет. Поэтому методика рейтинговых оценок не может быть эффективной без повышения информационной культуры общества в целом.

В последние годы в этой области наметилась тенденция к возникновению впутрисетевых механизмов и систем саморегулирования. В частности, во многих европейских странах провайдеры информационных услуг стали вводить добровольные самоограничения. Например, в Великобритании действует независимый Фонд по наблюдению за Интернетом, представители которого разрабатывают системы рейтинговой оценки Интернет-ресурсов, поддерживает "горячие линии" для сбора информации о веб-сайтах, нарушающих нравственные и юридические нормы, и, в случае необходимости, блокирует к ним доступ.

Возможно, решение проблемы качества предоставляемой в Сети информации может прийти и со стороны традиционных СМИ, которые в последнее время все чаще стремятся обзавестись электронной версией. Более того, уже образовались исключительно онлайновые газеты и журналы, которые, благодаря своей серьезности и взвешенности, завоевали доверие сетевой аудитории. Эти издания могут исполнять чрезвычайно важную функцию отбора и оценки электронных публикаций, поддерживающую репутацию виртуального СМИ, а также следить за реализацией в Интернете основных норм и принципов профессиональной журналистской этики.

Во втором параграфе "Этический конфликт автора (владельца) информационного продукта и Интернет-аудитории" анализируется противоречие между стремлением к общедоступности вновь создаваемой информации и необходимостью защиты авторских прав.

Возникновение понятия "авторское право" (насчитывающего без малого триста лет: по крайней мере, первый закон об авторском праве - "Статут королевы Анны" появился в 1710г.) обусловлено необходимостью достижения равновесия между интересами создателей оригинальных произведений и потребностями общества. Таким образом, в его основании лежат два несовпадающих, а порой даже противоречащих друг другу моральных принципа С одной стороны, принцип неприкосновенности частной собственности (в данном случае - интеллектуальной): право автора получать вознаграждение за затраченный труд, а также единолично

распоряжаться плодами этого труда очевидно. С другой стороны - принцип всеобщего бесплатного доступа к знаниям, обеспечивающий прогресс науки и искусства и поощряющий свободное использование любых сведений и идей без каких бы то ни было ограничений.

Современные коммуникационные технологии создают практически неограниченные возможности для копирования и воспроизведения информации, а это существенно усложняет защиту авторских прав. В результате прежние законы и международные соглашения по охране интеллектуальной собственности оказываются недостаточными, и потому возникает необходимость в пересмотре традиционных представлений об авторском праве.

Каким же образом следует изменить действующее законодательство, чтобы оно соответствовало современным реалиям? Существуют два концептуальных подхода к решению этой проблемы. Общепринятая тенденция совершенствования национальных и международных норм информационного права - это расширение сферы действия авторского права и распространение его на электронные виды информации. При этом подчеркивается, что авторское право возникает в силу факта создания произведения и не зависит от природы носителя информации, а потому проблема сводится к необходимости адекватного толкования уже существующего законодательства и приложения действующих норм к новым условиям.

Вместе с тем все чаще высказывается и прямо противоположная точка зрения, согласно которой соблюдение авторских прав в Интернете тормозит развитие Сети, мешает ее активному информационному наполнению. Наиболее радикально настроенные сторонники этой точки зрения утверждают, что, поскольку свободный обмен знаниями и идеями составляет основу информационной этики, категории авторского права к нему в принципе не применимы, а потому Интернет следует воспринимать в качестве универсального и общедоступного информационного пространства, в котором ценность конкретного авторского текста нивелируется (в этих идеях нашли наиболее полное воплощение принципы этики хакеров). В соответствии с этой точкой зрения предлагается ограничить или даже изъять ряд норм из концептуальных основ авторского права, например, расширить возможности "добросовестного использования" (fair use) оригинальных произведений и, в конечном итоге, отказаться от идеи интеллектуальной собственности вообще. Понятно, что истоки подобного подхода следует искать в идеях сетевого либерализма, опирающегося на принцип "информация хочет быть свободной", и в рамках этой системы взглядов он представляется правомерным. Однако на деле даже те авторы, которые выступают за упразднение института интеллектуальной собственности, оказываются не готовы полностью отказаться от прав на свои произведения и "вычеркнуть свои имена из заголовков", а это позволяет утверждать, что вряд ли традиционное авторское право полностью исчерпало себя.

Поэтому очевидно, что первоочередной задачей при формулировании современного информационного законодательства является соблюдение баланса между интересами производителей программных и информационных ресурсов, с

одной стороны, и интересами их потребителей - с другой. В противном случае развитие новых коммуникационных технологий будет способствовать углублению информационного неравенства в современном обществе, разделению общества "на богатых информацией и бедных информацией".

В третьем параграфе "Вмешательство в частную жизнь как моральная проблема" неприкосновенность частной жизни утверждается в качестве основополагающей ценности сетевой этики.

Право на неприкосновенность частной жизни относится к числу наиболее фундаментальных прав человека. Оно отражает природную потребность человека в уединении и автономии, в защите своего "личного пространства" от вторжения в него посторонних, в возможности "быть предоставленным самому себе" и оставаться самим собой. Не случайно во всех международных документах, декларирующих права и свободы человека, а также во всех этических кодексах, имеющих отношение к информационной сфере, неприкосновенность частной жизни провозглашается базовой нравственной ценностью, составляющей фундамент человеческой свободы и безопасности, а потому нуждающейся в бережном отношении, уважении и защите. Интересно отметить, что, в отличие от остальных прав человека, сформулированных еще в XVIII веке, право на неприкосновенность частной жизни получило законодательное оформление и защиту совсем недавно - лишь в . середине XX века, что, по всей видимости, объясняется именно развитием информационно-коммуникационных технологий, под влиянием которых вмешательство в частную сферу значительно упростилось.

В частности, несмотря на декларируемую анонимность интернет-серфинга, существуют технологии, позволяющие собирать информацию о поведении пользователей в Сети. Сбор подобной информации,- ее называют контекстной - нельзя считать предосудительным, но только при соблюдении определенных, достаточно жестких условий. Она должна быть получена добросовестным путем, с ведома и согласия субъекта данных (индивида, которого касается информация); собираться для точно определенных и не противоречащих закону целей и использоваться в дальнейшем в точном соответствии с заявленными целями; защищаться от несанкционированного доступа; не являться избыточной; не связываться с данными, позволяющими идентифицировать личность пользователя, без его разрешения. Однако на практике эти правила соблюдаются далеко не всегда, что требует поиска адекватных решений, позволяющих эффективно защитить частную жизнь Интернет-пользователей от несанкционированного вмешательства как со стороны коммерческих, так и, что не менее важно - государственных структур.

Важную роль в обеспечении приватности Интернет-пользователей играет создание определенных этических кодексов в сфере защиты приватности - так называемых Privacy policy ("политика приватности"). Privacy policy - это официальное заявление об условиях использования персональных данных, запрашиваемых у клиентов Интернет-ресурса. Как правило, оно размещается на заглавной странице сайта и включает в себя подробное описание целей сбора информации и прак-

тики обращения нею, а также содержит гарантии в отношении защиты персональных данных, которые берет на себя администрация сайта. На Западе наличие и непреклонное соблюдение фирмой собственной "политики приватности" является неотъемлемым компонентом этики электронного бизнеса, наглядным подтверждением чему следует признать проект международной общественной организации под названием TRUSTe, благодаря которой была создана система добровольной сертификации Интернет-ресурсов, информирующая пользователей о степени защиты их персональных данных при работе с входящими в данную организацию веб-сайтами. Пример TRUSTe наглядно демонстрирует, что саморегуляция оказывается в Интернете чрезвычайно эффективной, поэтому стоит надеяться, что, по мере осознания членами российского Интернет-сообщества значимости приватности как социальной и нравственной ценности, в русскоязычном Интернете появится нечто похожее.

В заключении подводятся итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения данной проблематики.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Малькова Е. Ю. Нравственно-психологическая безопасность детей и подростков в сети Интернет. // Теория и практика образования в контексте отечественной культуры. Тезисы докладов и сообщений VIII Международной конференции "Ребенок в современном мире: Отечество и дети". 18-20 апреля 2001 года. Санкт-Петербург - СПб.: Изд-во СПбГТУ, 2001. - С. 137 -141. (0,2 п.л.)

2. Малькова Е. Ю. Интернет как СМИ: проблемы нормативной регуляции. // Профессиональная этика в PR и рекламе: Тезисы докладов и сообщений Всероссийской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 28-29 июня 2001 года. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2001. - С. 87 - 91. (0,2 п.л.)

3. Малькова Е. Ю. Принципы виртуальной этики. // Религия и нравственность в секулярном мире. Материалы научной конференции. 28-30 ноября 2001 года. Санкт-Петербург. - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. - С. 112 -115. (0,2 п.л.)

4. Малькова Е. Ю. Этико-правовое регулирование в сети Интернет. // Образ современности: этические и эстетические аспекты. Материалы всероссийской конференции 21 октября 2002 г. - СПб., Санкт-Петербургское философское общество, 2002. - С. 130 -132. (0,2 п.л.)

5. Малькова Е. Ю. Авторское право в сети Интернет. // Профессиональная этика в PR и рекламе: Материалы Второй всероссийской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 28-29 июня 2002 года. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2003. - С. 84 - 88. (0,2 п.л.)

Отпечатано в ООО «АкадемПринт». С-Пб. ул. Миллионная, 19 Тел.: 315-11-41. Подписано в печать 23.09.04. Тираж 100 экз.

pi 78 12

РНБ Русский фонд

2005-4 16959

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Малькова, Елена Юрьевна

Введение

Глава 1. Виртуальная коммуникация как объект философско- 10 этического анализа

§1.1. Специфика виртуальной коммуникации

§ 1.2. Идейный либерализм Интернета

§ 1.3. Философские основания сетевой этики

Глава 2. Этическая саморегуляция в сети Интернет: общие принципы 48 и механизмы

§ 2.1. Сетевое регулирование: возможности и ограничения

§ 2.2. Этические кодексы киберпространства

§ 2.3. Интернет-этикет как социокультурный и нравственный феномен

Глава 3. Социальные проблемы сетевой этики

§ 3.1. Свобода слова и цензура в глобальной Сети: этические аспекты

§ 3.2. Этический конфликт автора (владельца) информационного про- 104 дукта и Интернет-аудитории

§ 3.3. Вмешательство в частную жизнь как моральная проблема

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Малькова, Елена Юрьевна

Актуальность темы исследования Активные исследования виртуальной коммуникации ведутся сравнительно недавно - с начала 90-х годов, вместе с тем, с каждым годом эти исследования становятся все интенсивнее. Возрастание интереса представителей самых разных гуманитарных дисциплин (философов, социологов, психологов, культурологов, лингвистов) к данной проблематике объясняется даже не столько беспрецедентной динамикой развития объекта исследований, сколько той основополагающей ролью, которую играет коммуникация в современном мире. Современные, телекоммуникационные технологии и, в первую очередь, - глобальная компьютерная сеть Интернет, являются одним из наиболее важных факторов в развитии мирового сообщества, оказывающим решающее воздействие на общественную, политическую, экономическую и социокультурную сферы. Поэтому необходимость в комплексном философском осмыслении последствий глобальной компьютеризации и информатизации современного общества, позволяющем синтезировать разрозненные данные прикладных наук, очевидна.Поскольку виртуальная коммуникация - это сравнительно новое культурное явление, понятная, отчетливая и эффективная система моральной регуляции в этой сфере еще не сложилась. Более того, виртуальной коммуникации присущи такие характеристики, которые позволяют некоторым авторам рассматривать ее как воплощение либертарианского, даже анархического идеала. Виртуальная коммуникация предоставляет человеку невиданные ранее возможности в плане реализации личной свободы, бросая вызов его моральной природе, что порождает немало этических проблем как общетеоретического, так и прикладного характера, связанных, в частности, с распространением принудительной и агрессивной Интернет-рекламы, порнографии, пропаганды насилия, вторжением в частную жизнь. нарушением общепризнанных норм авторского права и многими другими аспектами.Таким образом, актуальность настоящей работы определяется, с одной стороны, научно-теоретической потребностью в целостном и систематическом изучении этических аспектов виртуальной коммуникации, с другой стороны -^ практической социальной потребностью в заполнении нормативно-регулятивного вакуума, наблюдаемого в этой сфере.Как нам кажется, существует значительное отличие в этической регуляции виртуального и традиционного типов коммуникации. Эту специфику мы попробуем зафиксировать и исследовать в настоящей диссертационной работе. Специального этического исследования, посвященного рассмотрению этой проблемы, еще не проводилось, поэтому данная работа призвана в какой-то степени заполнить этот пробел.Объектом исследования является деятельность и поведение индивидов в ходе опосредованной компьютером коммуникации.В качестве предмета исследования рассматриваются совокупность нравственных норм и принципов, регулирующих эту коммуникацию, - то есть, мораль киберпространства.Цели и задачи исследования. Целью исследования является моральнофилософская рефлексия и нравственная оценка процессов виртуальной коммуникации, а также их влияния на общество.Достижение этой цели предполагает решение следующих задач: - охарактеризовать специфику виртуальной коммуникации; - рассмотреть ключевые идеи неформальной сетевой идеологии, а.также проследить взаимосвязь этих идей и специфического этоса киберпространства; - выявить основные нравственные нормы и принципы, регулирующие поведение в этой сфере; - определить статус морали в системе нормативных регуляторов виртуальной коммуникации; - описать и проанализировать нравственные ценности и нормы, лежащие в основании этических кодексов киберпространства; - выявить специфику сетевого этикета, а также определить, какую роль он играет в нравственной саморегуляции сети Интернет; - рассмотреть и проанализировать основные этико-философские дилеммы, порожденные возникновением новых информационно-коммуникационных технологий.Решению этих задач подчинена струьаура диссертационной работы.Степень научной разработанности проблемы.Этика виртуальной коммуникации, или, как ее принято называть, сетевая этика (англоязычные синонимы - cyberethics, webethics, netethics) как область практической философии только начинает формироваться. Несмотря на то, что в последние годы, в особенности в англоязычных странах, появилось достаточно большое количество публикаций, посвященных проблемам взаимодействия человека с глобальными компьютерными сетями, этическим аспектам этого взаимодействия должного внимания пока не уделяется, что, вероятно, объясняется новизной объекта исследования.Для прояснения внутренней структуры сетевой этики существенным представляется вопрос о ее взаимосвязи с другими прикладными этическими дисциплинами. Чаще всего этику Интернета принято рассматривать в качестве продолжения и развития академического направления компьютерной этики (computerethics), которая, с точки зрения пионера в разработке рассматриваемой проблемы В. Мэнера (Walter Maner), представляет собой область прикладной этики, изучающую этические проблемы, "усугубляемые, трансформированные или же созданные компьютерными технологиями".' Такой подход, опирающийся на труды классиков данного направления - Н. Винера и Дж. Вейценбаума, представлен в работах Дж. Мура, Д. Джонсон, Дж. Снэппера, И. Ю. Алексеевой, И. Л. Галинской и др., и представляется вполне правомерным, если рассматривать Интернет в качестве средства коммуникации (т. е. медиа), и, следовательно, обращать первоочередное внимание на опосредованный характер виртуального взаимодействия.Вместе с тем, ряд исследователей полагает, что все без исключения действия, опосредованные компьютером, имеют информационную природу, а значит, так или иначе, оказывают существенное воздействие на инфосферу, последствия коего как раз и подлежат нравственной оценке. В результате этого информация становится вполне самостоятельным объектом морального отношения, а потому компьютерная этика (и, следовательно, как ее частный случай - этика виртуальной коммуникации) приобретает более философски-значимый статус этики информационной (infoethics). Эта точка зрения представлена в работах таких авторов, как Л. Флориди, Дж. Сойка, Т. В. Байнам, Роджерсон.Наконец, согласно еще одной распространенной точке зрения, этику виртуальной коммуникации следует рассматривать в качестве одной из разновидностей профессиональной этики, содержательно наиболее близкой профессиональной этике библиотекаря и журналиста (медиа-этике). Этот подход строится на основании анализа наиболее распространенных и общественно-значимых видов деятельности Интернет-пользователей, и поэтому, хотя и с определенными оговорками (продиктованными, прежде всего, тем, что пользователями Интернета являются представители самых разных профессиональных групп) тоже имеет право на существование. ' Цит. по: Terrell Ward Bynum. А Very Short History of Computer Ethics. // American Philosophical Association's Newsletter on Philosophy and Computing - 2000. (http://vyww.southemct.edu/organizations/rccs/resources/research/introduction/bvnum shrt hist-html) ,7 Можно выделить две основных стратегии обоснования сетевой этики: англоязычную (преимущественно, американскую) и немецкую. Англоязычные авторы делают акцент на культурологических и аксиологических аспектах сетевой этики, рассматривая моральные проблемы виртуальной коммуникации в рамках нормативной этики и, как правило, на основании приложения к ним классических этических концепций (в первую очередь - деонтологизма и утилитаризма). Наиболее значимыми авторами здесь являются XI Ниссенбаум, Д. Готтербарн, К. Миллер, Д. Мартин, Р. Мэйсон, К. Горниак-Косиковска, X. Гавани, Дж. Ван дер Ховен, Д. Лангфорд и др.Немецкоязычные авторы сосредотачивают свое внимание на коммуникационных аспектах сетевой этики и более теоретически значимом, однако чересчур абстрактном вопросе, - о возможности обосновании морали вообще и сетевой моради - в частности, то есть, проводят исследования в метаэтической плоскости, опираясь преимущественно на этику дискурса Этот подход представлен в работах таких исследователей, как Б. Дебатин, Э. Арене, М. Лоретан, Р. Фуниок, В. Леш, Р. Капурро и др.Методологическим основанием исследования выступают синтетический междисциплинарный подход, а также комплексный и системный анализ исследуемого явления. Предложенная методология позволяет сочетать аксиологический, структурно-функциональный и историко-генетический анализ с основными идеями антропологической и герменевтической школы, а также достижениями таких научных дисциплин, как политология, социология, культурология, психология и теория коммуникации. В исследовании синтезируются идеи классической этики (И. Кант, И. Бентам), этики дискурса (Ю. Хабермас, К.-О. Апель), а также прикладньк этик (компьютерной, библиотечной, журналистской).Научная новизна исследования.Новизна полученных автором результатов состоит: . 8 - ^ • • - В выявлении специфики этической регуляции виртуального типа коммуникации; - в тематизации и систематизации основных этических регуляторов виртуальной коммуникации; - в теоретическом обосновании нравственных норм и принципов, регулирующих поведение в этой сфере.Теоретическая значимость работы заключается в системном представлении процессов виртуальной коммуникации в этическом аспекте, что не только позволяет исследовать этос киберпространства, но и служит предпосылкой для создания эффективньк механизмов, обеспечивающих реализацию в этой сфере нравственных норм и принципов.Полученные в ходе исследования результаты могут послужить дальнейшему исследованию проблемы влияния виртуальной коммуникации на общество и личность в рамках таких теоретических дисциплин, как этика, педагогика, социология и психология. Разработанная в исследовании методология этического анализа коммуникационных процессов может найти широкое применение в современной теории и практике массовой коммуникации..Научно-практическая значимость диссертации. Выводы и материалы диссертации могут быть использованы для проведения лекционных и семинарских занятий по курсу прикладной этики, аксиологии, журналистики, теории и практики связей с общал'венностью, а также послужить основой спецкурса "Этика сетевой культуры". Теоретические положения диссертационного исследования могут послужить основой для разработки этических кодексов,-имеющих отношение к информационной сфере.Основные положения, выносимые на защиту: - Виртуальной коммуникации присущи такие характеристики, как опосредованность, интерактивность, дистантность, глобальный кросс-культурный характер, в большинстве случаев - анонимность участников, широкие возможности для конструирования личностной и социальной идентичности, отсутствие статусной иерархии, внеинституциональность, неразвитость и неопределенность социальных норм (в том числе - правовых и нравственных), маргинализация и карнавализация коммуникационных процессов. - Вьппеперечисленные характеристики в сочетании с несовершенством современного информационного законодательства существенно ограничивают возможности организационно-правового регулирования этой сферы, что позволяет участникам виртуальной коммуникации рассматривать ее как "последнюю территорию свободы". В результате приоритетную роль в нормативном регулировании виртуальной коммуникации начинает играть добровольная моральная саморегуляция, которая носит во многом стихийный характер и вьшолняет компенсаторные функции. - В основании этоса сетевой культуры лежит принцип неограниченной свободы информации, принцип неприкосновенности частной жизни, принцип общедоступности, принцип качества информации, принцип ненанесения вреда, принцип ограничения чрезмерного использования сетевых ресурсов и принцип неприкосновенности интеллектуальной собственности. - Эффективная реализация этих принципов возможна за счет ряда институциональных мер: от формулирования различных этических кодексов, в которых утверждаются права и обязанности участников виртуального взаимодействия, и создания различных версий Интернет-этикета до учреждения внутрисетевых органов саморегуляции (например, интернетовских советов по средствам массовой информации).Апробация работы. Отдельные положения и выводы настоящей диссертации были использованы в сообщениях и докладах автора на научно-практических конференциях по проблемам философии и прикладной этики, а также изложены в пяти публикациях. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры эстетики и этики РГПУ им. А. И. Герцена 30 января 2004 года.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этические проблемы виртуальной коммуникации"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационной работе была предпринята попытка выявить специфику этической регуляции сферы виртуальной коммуникации.

Проделанный анализ позволяет утверждать, что нормативная регуляция виртуального и традиционного типов коммуникации существенно различается. Это обусловлено, в первую очередь, спецификой самого объекта регуляции. Виртуальной коммуникации присущ опосредованный, трансграничный, неинституциональный, нестатусный и во многих случаях анонимный характер, что сопровождается неразвитостью действующих в этой сфере социальных норм (как правовых, так и нравственных). Эти свойства позволяют рассматривать Интернет как воплощение либертарианского, даже анархического идеала, а потому в основе мировоззрения культуры виртуальной коммуникации лежит идея незыблемости личной информационной свободы, которая во многом и предопределяет характер сетевого этоса.

Вместе с тем, очевидно, что неподконтрольность Интернета социальным институтам имеет не только позитивную сторону, но и порождает ряд специфических нормативных проблем, без разрешения которых воспользоваться предоставляемыми Интернетом информационными благами и преимуществами в полной мере невозможно. А потому нормативная регуляция глобальной Сети все-таки необходима и неизбежна.

При этом чисто внешнее, организационно-правовое регулирование применительно к безбрежному, анонимному и практически неконтролируемому кибер-пространству, в котором, в сущности, никто ни за что не. несет никакой ответственности, представляется недостаточно эффективным. Тем более что соответствующий правовой инструментарий пока несовершенен и нуждается в многочисленных доработках. Поэтому от участников информационного обмена требуется ориентация не столько на юридические, сколько на нравственные нормы, что предполагает высокий уровень развития этического самосознания и саморегуляi ции.

Поскольку эффективная система этических регуляторов в сфере виртуальной коммуникации еще не сложилась, вопрос о нормативно-ценностном содержании сетевой культуры остается открытым. Однако уже сейчас очевидно, что принципы формирующейся сетевой этики могут быть выработаны только в ходе честной и открытой публичной дискуссии, позволяющей определять, разъяснять и изменять те или иные моральные нормы на основании достижения все большей согласованности во взглядах и оценках и предполагающей равноправное участие всех заинтересованных в ней лиц.

В качестве основных ресурсов развития этики виртуальной комуникации можно рассматривать этические кодексы, имеющие отношение к информационной сфере; правила сетевого этикета; а также внутрисетевые органы саморегуляции (например, добровольные объединения провайдеров или представителей сетевых СМИ). Только благодаря дальнейшему развитию этих установлений станет возможна эффективная и в то же время автономная форма самоуправления и саморегуляции сети Интернет.

Таким образом, разработка этики для Интернета - это не только теоретическое занятие, но, в первую очередь, практическая задача, предполагающая ответственность и деятельное участие как отдельных лиц, так и общества в целом. Хотелось бы верить, что она не останется чисто теоретическим рассуждением, а сможет стать практически эффективной.

135

Список научной литературыМалькова, Елена Юрьевна, диссертация по теме "Этика"

1. Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. - М.: ВЛАДОС, 1994. -336 е.: 58 ил.

2. Аврамов Д.С. Профессиональная этика журналиста: Учеб. пособие. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1999. - 224 с.

3. Авторское право и смежные права. / Автор аналитического текста и составитель И.В. Попова; под. Ред. Чигира В.Ф. Мн.: Амалфея, 1999.- 448 с.

4. Айков Д., Сейгер К., Фонсторх У. Компьютерные преступления. Руководство по борьбе с компьютерными преступлениями: Пер. с англ. М.: Мир, 1999. - 35,1 с.

5. Аймалетдинов Т.А. "Высокие технологии" и проблемы информационного неравенства в России. // Социологические исследования, 2003, № 8. с. 121 - 125.

6. Алексеев С.С. Философия права. М.: Изд-во НОРМА, 1998. - 336 с.

7. Алексеева И.Ю. Возникновение идеологии информационного общества. // Развитие информационного общества в России. Том 1. Теория и практика: Сб. статей. / Под. ред. Н.В. Борисова, Е.Ю. Хохлова. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001. -с. 85-96.

8. Алексеева И.Ю. Новые информационные технологии новая этика? // Наука та наукознавство = Наука и науковедение, 1995, № 1/2. - с. 60-67.

9. Алексеева И.Ю. Проблема антропоцентризма в компьютерной этике. // Проблемы методологии постнеклассической науки. М.: ИФ РАН, 1992. - с.171-177.

10. Алексеева И. Ю. Человеческое знание и его компьютерный образ. М.: ИФ РАН, 1993.-217 с.

11. Алтухова Г.А. Профессиональная этика библиотекаря: Учеб. пособие. 2-е изд. испр. и доп. М.: МГУКИ, 2001. - 112 с.

12. Апель К.-О. Трансформация философии. / Пер. с нем. В. Куренной, Б. Скуратов. М.: Логос, 2001. - 338 с.

13. Арестова О.Н., Бабанин Л.Н., Войскунский А.Е. Коммуникация в компьютерных сетях: психологические детерминанты и последствия. // Вестник МГУ. Серия XIV. Психология. 4. 1996. с. 14-20.

14. Бабаева Ю.Д., Войскунский А.Е. Психологические последствия информатизации. // Психологический журнал, 1998, Т. 19,1, с. 89-100.

15. Бабаева Ю.Д., Войскунский А.Е., Смыслова О.В. Интернет: воздействие на личность. // Гуманитарные исследования в Интернете. / Под ред. А.Е Войску некого. М.: Издательство: "Можайск-Терра", 2000. - с. 11-39.

16. Байбурин А.К., Топорков АЛ. У истоков этикета. Этнографические очерки. -Л.: Наука, 1990. -166 с.

17. Батурин Ю.М. Право и политика в компьютерном круге: Буржуазная демократия и "электронная диктатура". М.: Наука, 1987. - 110 с.

18. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1965. - 527 с.

19. Бачило И.Л., Лопатин В.Н., Федотов М.А. Информационное право: Учебник. / Под ред. Акад. РАН Б.Н. Топорнина. СПб.: Изд-во "Юридический центр Пресс", 2002. - 789 с.

20. Бачило И.Л. Информационное право: основы практической информатики. Учебное пособие. М.: "Издание г-на Тихомирова М.Ю.", 2001. - 352 с.

21. Белинская Е.П. К проблеме групповой динамики сетевого сообщества. // 2-ая Российская конференция по экологической психологии. Тезисы. Москва, 12-14 апреля 2000 г. М.: Экопсицентр РОСС. - С. 249-251.

22. Белинская Е.П., Жичкина А.Е. Пространство, населенное Другими. // Интернет, 1999. № 16.-е. 76-81.

23. Белинская Е.П., Жичкина А.Е. Современные исследования виртуальной коммуникации: проблемы, гипотезы, результаты. // Образование и информационная культура: Социологические аспекты. Труды по социологии образования. Том V.

24. Выпуск VII. / Под ред. B.C. Собкина. М.: Центр социологии образования РАО, 2000., с. 395-430.

25. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество: Опыт социального прогнозирования; Ред. В. Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999.- 783 с.

26. Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. / Пер. Б. Г. Капустин. М.: РОССГЮН, 1998. - 415 с.

27. Березин В.М. Массовая коммуникация: сущность, каналы, действия. М.: изд. РИП-холдинг, 2003. - 174 с. - (Практическая журналистика).

28. Библиотечная этика в странах мира. Сборник кодексов. СПб.: Изд-во РНБ, 2002.- 156 с.

29. Бодрийар Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 2001. - 222 с.

30. Быченков В.М. Анонимность, безличность, виртуальность. // Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М.: Традиция, 2000. - с. 65 - 75.

31. Ваганов А.Г. Краткая феноменология всемирной паутины. // Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М.: Традиция, 2000. - с. 42 - 53.

32. Васильева Н.А. Этические проблемы компьютерной цивилизаций- Н Звезда, 1996, №7.-с. 196-203

33. Вдовин Ю.И. Защита прав граждан при внедрении системы оперативно-розыскных мероприятий в сетях связи. СПБ: Лик, 2000. - 352 с.

34. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. Пер. с нем.. — Ивано-Франковск: Ист-Вью, 2002. 350 с.

35. Вейценбаум Дж. Возможности вычислительных машин и человеческий разум: от суждений к вычислениям. М.: Радио и связь, 1982. - 36"8 с.

36. Винер Н. Человек управляющий: Пер. с англ. СПб.: Питер, 2001.- 2 88 с.

37. Войскунский А.Е. Метафоры Интернета. // Вопросы философии, Ks 11> 2001- " с. 64-79.

38. Волченко Л. Б. Гуманность, деликатность, вежливость и этикет. М- Изд-во Моск. ун-та, 1992. - 115 с.

39. Волченко JI. Б. Нравственность и этикет. М.: Знание, 1976. - 64 с.

40. Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральнои Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 г.).

41. Галинская И.Л. Компьютерная этика, информационная этика, киберэтика. // Россия и современный мир, 2001, № 2.- С.75-89.

42. Галинская И.Л. Этика и психология компьютерной жизни. // Культур°логия XX век: Дайджест Рос. акад. наук, Ин-т науч. информации по обществ, наукам, Редкол.: И.Л. Галинская (гл. ред. и сост.) и др., 2001, № 2(17). с. 24-29.

43. Галинская И.Л., Панченко А.И. Этико-правовое пространство информационно-компьютерных технологий (Обзор). // Теория и практика общественно-Н^У411^ информации. / РАН. ИНИОН; Редкол.: Пивоваров Ю.С. (гл. ред.) и др. М-» 2002. -Вып. 17.-с. 195-229.

44. Галичкина Е.Н Специфика компьютерного этикета // Языковая личность: аспекты лингвистики и лингводидактики: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемен^» 1999. -с. 93-98.

45. Гениева Е.Ю. Авторское право и библиотеки. // Материалы междунароДного семинара (25-26.05.1998) "Авторское право и издательства в век электроННЬ1Х коммуникаций". СПб.: Изд-во Российской национальной библиотеки,19pS. с.6.15.

46. Гениева Е.Ю. Интернет: правовые и этические проблемы. // Национальные библиотеки на пороге XXI века: Материалы междунар. семинара, Санкт-Петербург, 10 дек. 1998 г. СПб.: Изд-во Рос. нац. б-ки, 2000. - с. 31-41.

47. Герман К. Политические перепутья при движении к глобальному информационному обществу. // Социологические исследования, 1998,.№ 2. с. 67-78.

48. Гибсон У. Нейромант. / Пер. с англ. под редакцией А. Черткова. М.: ТКО ACT; СПб., Terra Fantastica, 1997. - 576 с.

49. Громыко Н. В, Интернет и постмодернизм их значение для современного образования. // Вопросы философии, 2002, № 2, - с. 175-180.

50. Гунягина О. Этика виртуальных СМИ. // Профессиональная этика в PR и рекламе: Тез. докл. и сообщ. Всерос. Научно-практической конф. Санкт-Петербург, 28-29 июня 2001г. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2001. - с. 118-125.

51. Гуторов В.А. Концепция киберпространства и перспективы современной демократии. // Интернет и современное общество. Всероссийская научно-методическая конференция. Санкт-Петербург, 8-11 декабря 1998 г. СПб., 1998. -■■ с. 35-38.

52. Дайсон Э. Жизнь в эпоху Интернета. Release 2.0. М.: ЗАО "Издательство Бизнес и компьютер", 1998. - 400 е.: ил.

53. Дворкина М. Я. Информационное обслуживание: социокультурный подход.-М.: ИПО "Профиздат", 2001. 112 с.

54. ДеДжордж Р. Т. Деловая этика/ Пер. с англ. Р. И. Столпера. СПб., "Экономическая школа", М., Издательская группа "Прогресс", 2001 .Т. 1. - 496с. Т. 2. - 560 с.

55. Дженис М., Кэй Р., Брэдли Э. Европейское право в области прав человека (Практика и комментарии). / Пер. с англ. М.: "Права человека", 1997. - 640 с.

56. Директива Европейского Парламента и Совета Европы 95/46/СЕ от 24.10.1995 г "О защите физических лиц в условиях автоматической обработки данных и о свободном обращении этих данных".

57. Дробницкий О. Г. Понятие морали. — М.: Наука, 1974. 388 с.

58. Дьякова Е.Г., Трахтенберг А.Д. Социальные последствия информационной революции и миф о "Величии электричества". // Российская культура на рубеже пространств и времен: Тез. докл. науч.-практ. конф., Екатеринбург, 14-15 мая 1998 г. -с.49-52.

59. Дэннис Э., Мэррил Дж. Беседы о масс-медиа. / Пер. с англ. М.: Вагриус, 1997. - 383 с.

60. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.)

61. Емелин В.А. Информационные технологии в контексте постмодернистской философии. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. - М.: МГУ, 1999.

62. Ермакова О.И. Этика в компьютерном жаргоне. // Логический анализ языка: Языки этики. /Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Т.Е.Янко, Н.КРябцева. М.: Языки русской культуры (Институт языкознания РАН)., 2000. - с. 246-253.

63. ЕршоваТ.В. Информационное общество и библиотека.-// Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М.: Традиция, 2000. - с. 265 - 274.

64. Жирков Г.В. Уроки истории и современной практики цензурного режима. // Цензура в России: история и современность (сборник научных трудов, вып.1). -СПб: Изд-во Российской национальной библиотеки, 2001. с. 156 - 178.

65. Жичкина А.Е. Особенности социальной перцепции в Интернете. // Мир психологии, 1999, № 3. с. 72-80.

66. Закон РФ от 23 сентября 1992 г. N №3523- I "О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных".

67. Закон РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 "О средствах массовой информации" (с изменениями от 13 января, 6 июня, 19 июля, 27 декабря 1995 г., 2 марта 1998 г., 20 июня, 5 августа 2000 г.).

68. Закон РФ от 9 июля 1993 г. N 5351-1 "Об авторском праве и смежных правах" (с изменениями от 19 июля 1995 г.).

69. Засурский И.И. Реконструкция России. Масс-медиа и политика в 90-е годы. -М.: Издательство МГУ, 2001. 288 с.

70. Зубрилин А.А., Александрова Р.И. Эмигрировавшие в Интернет. // Человек, 2002,№4.-с. 131-137.

71. Зуев М.Б. Интернет: Советы Бывалого Чайника. М.: Лаборатория Базовых Знаний, 1998. - 422 е.: ил.

72. Иванов Д.В. Виртуализация общества. Версия 2.0. СПб.: "Петербургское востоковедение", 2002. - 224 с.

73. Иванов Д.В. К пониманию современности: критический вызов. // Проблемы теоретической социологии. Вып. 2: Сб. статей / Под. ред. А. О. Бороноева. СПб.: Изд-во С.- Петерб. у-та, 1996. - с. 93-111.

74. Иванов Д.В. Критическая теория и виртуализация общества. // Социологические исследования, 1999, № 1.- с. 32-40.

75. Иванов Д.В. Феномен компьютеризации как социологическая проблема. // Проблемы теоретической социологии. Вып. 3: Межвуз. Сб. / Отв. ред. А. О, Боро-ноев. СПб.: Изд-во С.- Петерб. у-та, 2000. - с. 273-284.

76. Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация: Научное издание. М.: "Academia" -"Наука", 1999.- 724 с.

77. Калятин В.О. Интеллектуальная собственность (Исключительные права). Учебник для вузов. М.: Изд-во НОРМА, 2000. - 480 с.

78. Кант И. Сочинения в 6-ти томах. / Под. общ. ред. В. Ф. Асмуса и др. Т. 4. 4.1.- М.: "Мысль", 1965. 544 с.

79. Каптерев А.И. Мультимедиа как социокультурный феномен: Учебное пособие.- М.: Изд-во ИПО Профиздат, 2002. 224 с.

80. Капурро Р. Этос киберпространства // Цензура в России: история и современность (сборник научных трудов, вып.1). СПб: Изд-во Российской национальной библиотеки, 2001. - с. 252 - 256.

81. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура М.: ГУ ВШЭ, 2000. - 608 с.

82. Клименко С., Уразметов В. Internet. Среда обитания информационного общества. Протвино: РЦФТИ, 1995. - 328 с.

83. Колин К. К. Фундаментальные основы информатики: социальная информатика: Учеб. пособие для вузов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. - 350 с.

84. Конецкая В. П. Социология коммуникации: Учебник. М.: Междунар. Ун-т Бизнеса и Управления, 1997.- 304 с.

85. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года.

86. Копылов В.А. Информационное право. М.: Юристь, 1997. - 472 с.

87. Корнев С. "Сетевая литература" и завершение постмодерна Интернет как место обитания литературы. // Новое литературное обозрение, 1998, №> 32 (4), с. 29-47.

88. Лазутина Г.В. Профессиональная этика журналиста: Учебн. пособие по журналистике. М.: Аспект Пресс, 1999. - 208 с.

89. Лихачева Л. С. Этикет в социальном взаимодействии: полипарадигмальныйподход. Екатеринбург Уральское изд-во, 2000. - 156 с.

90. Майнен К. Виртуальная этика. // Библиотеки за рубежом: Сборник.- М.: Рудо-мино, 1998.- с. 205-208.

91. Манифест ИФЛА об Интернете. // Библиотека, 2002, № 9. с. 10-11.

92. Международный пакт о гражданских и политических правах. Открыт для подписания, ратификации и присоединения 19 декабря 1966 г. резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН.

93. Мелюхин И. С. Информационное общество: истоки, проблемы, тенденции развития. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1999. - 208 с. - (21 век: информация и общество). .

94. Минаков А.В. Социально-психологические аспекты взаимодействия человека с глобальными компьютерными сетями (Интернет). // Тезисы докладов международной конференции ИОЛ-99. -С-Пб., 1999. с. 333.

95. Назаров М. М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. (Библиотека серии "Специализированные курсы в социологическом образовании"). М.: УРСС, 1999. - 240с.

96. Науменко Т. В. Социология массовых коммуникаций структуре социологического знания. // Социологические исследования, №10, 2003. с 39 - 48.

97. Наумов В. Б. Право и Интернет: Очерки теории и практики. М.: Книжный дом "Университет", 2002. - 423 е.: ил.

98. Национальный кодекс деятельности в области информатики и телекоммуникации. // Рассолов М. М. Информационное право: Учебное пособие. М.: Юристь, 1999. - с. 296-298.

99. Новая постининдустриальная волна на Западе. Антология. / Под редакцией B.JI. Иноземцева. M.:Academia, 1999. 640 с.

100. Номоконов В. О предпосылках и перспективах глобальной этики.// Проблемы общения в пространстве тотальной коммуникации (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 6), СПб, 1998. с.384 - 391.

101. Носов Н. А. Виртуальная психология. М.: "Аграф", 2000. - 432 с.

102. Носов Н. Виртуальный опыт.// Проблемы общения в пространстве тотальной коммуникации (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 6), СПб, 1998. с.358 - 369.

103. Потрубач Н. Н. Проблемы информационной безопасности. // Социально-гуманитарные знания, 1999, № 2, с. 264-273.

104. Почепцов Г. Г. Теория и практика коммуникации. М.: Центр, 1998. - 352 е.: ил.

105. Пошью Л.Дж. О компьютерном этическом кодексе для российских институтов и университетов. // Науч. и техн. б-ки, 1998, №7. с. 12-20.

106. Правовые аспекты использования Интернет-технологий. / Под. Ред. А.С. Кемрадж, Д, В. Головерова. М.: Книжный мир, 2002. - 410 с.

107. Приватность (право на неприкосновенность частной жизни) в российском Интернете. Под ред. С.А. Смирнова. М.: Издательство "Права человека", 2003.52 е.: ил.

108. Прикладная этика: Учеб. пособие. / И.Л. Зеленкова, А.В. Барковская, О.Л. Соловьева и др.; Под. общ. ред. И.Л. Зеленковой. Мн.: ТетраСистемс, 2002. - 208 с.

109. Протанская Е.С. Профессиональная этика. Моральная пропедевтика делового поведения: Уч. пособие. СПб.: Алетейя, 2003. - 288 с.

110. Рассолов М.М. Информационное право: Учебное пособие. М.: Юристь, 1999.-400 с.

111. Розенбергс Р. Проблема социального консенсуса в работах Ю. Хабермаса. // Общественные науки и современность, 1995, № 5. с. 116-121.

112. Розин В.М. Технологии виртуальных реальностей. -// Философия техники. Учебное пособие для вузов. М.: NOTA BENE, 2001. - с. 254 - 277.

113. Рокмор Т. К критике этики дискурса. // Вопросы философии, 1995, № 1. с. 106-118.

114. Рэймонд Э. С. Новый словарь хакера. / Пер. Е. В. Ашарина. М.: ЦентрКом, 1996.-582 е.: ил.

115. Самохвалов В.П. Психический мир будущего. Симферополь: КИТ, 1998.400 е.; ил.

116. Серго А.Г. Интернет и право. М.: "Бестселлер", 2003 - 272 с.

117. Сиберт Ф.С., Шрамм У., Питерсон Т. Четыре теории прессы. М.: "Вагриус", 1998.-223с.

118. Симонович С.В. Интернет для школьников. М.:"ДЕСС КОМ", 2000. - 240 е.,ил.

119. Скворцов JI.B. Информационная культура и цельное знание: Избранные труды / РАН. ИНИОН; Редкол.: Галинская И. JI. (отв. ред.) и др. М., 2001, - 288 с.

120. Словарь по этике. / Под ред. А. А. Гусейнова и И. С. Кона 6-е изд. - М.: Политиздат, 1989. - 447 с.

121. Смирнов С.А. Приватность. М.: "Права человека", 2002. - 96 с.

122. Соболева М.Е. A priori языка и рационалистическое обоснование этики К.-0. Апелем. // Философские науки, 2003, № 7. С. 118-142.

123. Старжес П. Интернет, свобода выражения и места общественного доступа. // Цензура в России: история и современность (сборник научных трудов, вып.1). -СПб: Изд-во Российской национальной библиотеки, 2001. с. 230-251.

124. Стрелец И.А. Концепция электронного правительства и ее практическая реализация. // США. Канада. Экономика политика - культура, 2003, № 5. - с. 90-103.

125. Тарасенко В. Человек кликающий: фрактальные нарративы.// Проблемы общения в пространстве тотальной коммуникации (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 6), СПб, 1998. с. 351 - 357.

126. Таратута Е.Е. Социальный смысл виртуальной реальности. Автореферат дисс. .кандидата философских наук. - СПб.: СПГУ, 2003.

127. Терин В.П. Массовая коммуникация. Исследование опыта Запада. 2-е изд. переработ, и доп.- М.: Изд-во МГИМО, 2000. - 224 с.

128. Терин В.П. Основные направления исследований теории массовой коммуникации. // Социологическая мысль, 1997, № 11. с.25-31.

129. Тернер В. Ритуальный процесс. Структура и антиструктура // Тернер В. Символ и ритуал М.: Наука, 1983. - с.104-265.

130. Тоффлер Э. Третья волна. М.: ООО "Фирма "Издательство ACT", 1999. - 784 с. (Классическая философская мысль.)

131. Трушина И.А. Этика и электронный мир. // Библиотека, 2002, № 9. с. 6 -9.

132. Турен А. Возвращение человека действующего: очерк социологии. / Пер. с франц. М.: Научный мир, 1998. - 204 с.

133. Тутакова И.А. Свобода слова и противостояние цензуре в сети Интернет.,// Цензура в России: история и современность (сборник научных трудов, вып.1). -СПб: Изд-во Российской национальной библиотеки, 2001. с. 221 229.

134. Филиппова Т.В. Социология в Интернете. // Социологические исследования, 2000, №5,-с. 131-137.

135. Фирсов В .Р. От библиотечной этики к виртуальной деонтологии. // Библиотечная этика в странах мира. Сборник кодексов. СПб., 2002. -156 с.

136. Фливберг Б. Хабермас и Фуко теоретики гражданского общества. // Социологические исследования, 2000, № 2. - с. 127-137.

137. Франкл В. Человек в поисках смысла: Сборник. / Пер. с англ. и нем. М.: Прогресс, 1990.- 368 с.

138. Чураков А.Н. "Информационное общество" и эмпирическая социология. // Социологические исследования, 1998, № 1. с. 35- 44.

139. Шевченко И. Реальность "виртуального Я". И Интеллект, воображение, интуиция: размышления о горизонтах сознания (метафизический и психологический опыт). (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 10), СПб,2001.-с. 393-403.

140. Эко Умберто. От Интернета к Гутенбергу. (Пер. с итал. Е. Костюкович). // Новое литературное обозрение, 1998, № 32 (4), с. 5-14.

141. Этика СМИ. / Отв. за выпуск А.Казаков. М.: КноРус, 2003. - 260 с.

142. Этикет в Сети или В сетях этикета. // Протокол и этикет, 2001, № 1, с. 86-89.

143. Этические проблемы компьютеризации: Реф. сб. / Отв. ред. Галинская И.Л.. М.: ИНИОН, 1990. - 154 с. - (Серия "Информация, наука, общество" / АН СССР).

144. Ямпольский М. Интернет или Постархивное сознание. // Новое литературное обозрение, 1998, № 32 (4), с. 15-28.

145. Янг К. Диагноз Интернет-зависимость. // Мир Internet, 2000, № 2 (41).- с.24-29.

146. Arens Е. Die Bedeutung der Diskursethik fur die Kommunikations- und Medienethik. // In: Funiok, Rudiger (Hrsg.): Grundfragen der Kommunikationsethik. -Konstanz: UVK Medien, 1996. S. 73-96.

147. Association for Computing Machinery Code of Ethics and Professional Conduct. // Communications of the ACM, 36(2), February 1993. pp. 99-103.

148. Azurmendi A. Credibility in the cyberspace or the search for lost identity.// Проблемы общения в пространстве тотальной коммуникации (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 6), СПб, 1998. с. 344 - 350.

149. Connolly F. A Call for a Statement of Expectations for the Global Information Infrastructure. // Science and Engineering Ethics, 1996,2(2). pp. 167-190.

150. Goerman U. A global ethics problems and possibilities.// Проблемы общения в пространстве тотальной коммуникации (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 6), СПб, 1998. - с.377 - 383.

151. Gorniak-Kocikowska К. The Computer Revolution and the Problem of Global Ethics. // Science and Engineering Ethics, 1996,2 (2). pp. 177 - 190.

152. Gotterbarn D. Two computer-related codes. // Writing a code of ethics. Illinois Institute of Technology, 19 (1), 1999. - pp 4-6.

153. Habermas J. Diskursethik Notizen zu einem Begriindungsprogramm. //MoralbewuBtsein und kommunikatives Handeln. - 5. Aufl. - Frankfurt am Main: Suhrkamp,1992. - S. 53-126.

154. Habermas J. MoralbewuBtsein und kommunikatives Handeln. // MoralbewuBtsein und kommunikatives Handeln. 5. Aufl. - Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1992. - S. 127-208.

155. Lesch W. Diskursethik als Basistheorie der Medienkommunikation. // Funiok, Riidiger (Hrsg.): Grundfragen der Kommunikationsethik. Konstanz: UVK Medien, 1996. - S. 97-106.

156. Maner W. Unique ethical problems in information technology. // Science and Engineering Ethics, 2 (2), 1996. pp. 137 - 152.

157. Mason R. Four Ethical Issues of the Information Age. // Management Information Systems Quarterly, 10 (1), 1986. pp. 5-12.

158. Moor J. H. What is Computer Ethics? // Metaphilosophy, 16 (4), 1985. pp. 266275.

159. Rosseel E. Cybersociety, nomads, and a new open-end humanism for the 21th cen-tur.// Проблемы общения в пространстве тотальной коммуникации (Международные чтения по теории, истории и философии культуры, вып. 6), СПб, 1998. е. 321-343.

160. Van den Hoven J. Computer Ethics and Moral Methodology.// Metaphilosophy, 28 (3), 1997. pp. 234-248,

161. Сетевые информационные ресурсы

162. Барбрук Р., Камерон Э. Калифорнийская идеология. 1999. (http://aiesec.narod.ru/calif.htmn

163. Барлоу Дж. П. Декларация Независимости Киберпространства. 1996. / Пер. с англ. С. А. Дацюк (http://www.uis.kiev.ua/russian/win/-xyz/declare.rus.html) и Е.Горный (http://www.zhumal.ru/staff/gorny/translat/deklare.html)

164. Барлоу Дж. П. Продажа вина без бутылок: Экономика сознания в глобальной Сети. 1994. / Пер. с англ. В. Литвинов. (http://www.russ.ru/netcult/99-03-26/barlow.htm)

165. Белинская Е. П., Жичкина А. Е. Стратегии саморепрезентации в Интернет и их связь с реальной идентичностью. 1999.http: //flogiston.df.ru./proiects/articles/strategy.shtml)

166. Бергельсон М. Языковые аспекты виртуальной коммуникации. 1999. (http://www.visualtech.ru/vculture/inet/Bergelson.html')

167. Вербицкий М. Антикопирайт. 2002. (http: //imperium.lenin.ru/LENIN/32/C/index.htmn

168. Гордон Л.Г. Этический и эстетический анализ содержания Интернета. // Вторая международная конференция "Интернет. Общество. Личность ИОЛ-2000". (http://iol.spb.osi.ru/db/doc/getthes.phtml?id= 105)

169. Горский М. Этический кодекс Интернет-торговли. // Мир электронной коммерции, 12/2000. (http://osp.admin.tomsk.ru/ecom/2000/10/058.htm)

170. Дацюк С.А. Виртуальная демократия. 1997. (http.7/www.uis.kiev.ua/~ xyz/demos.html)

171. Дацюк С.А. Интерактивная деперсонализация автора. // Русский журнал,1998. (http://www.russ.ru/iournal/netcult/98-07-23/datsuk.htm')

172. Дацюк С.А. От идеологии к теории Интернет. 1997. (http://xyz.org.Ua/~ xvz/theorv.rus.html)

173. Дацюк С.А. Парадоксальная интенция свободы в Internet. 1997. (http://www.uis.kiev .ua/russian/win/~xyz/parint.html).

174. Жичкина А. Е. Социально-психологические аспекты общения в Интернете.,1999. (http://flogiston.ru/proiects/articles/refinf.shtml)

175. Ивлев А. Идиотизм виртуального бытия. 1999. (http://www.russ.ru/netcult/19990826 ivlev.htmD

176. Кизима С. Интернет в России: влияние на социальную стратификацию. 1999.http: // www. visualtech. ru/vculture/inet/Kisima.html)

177. Кирчев К. Манифест киберпанка. 1997. / Пер. с англ. Сальников А. М. (http:www.cyberpankclub.pisem.net/manifest.htm)

178. Кодекс поведения для медицинских сайтов Internet (HONcode). 1997. / Пер. А. Шабашев. (http://www.hon. ch/HONcode/Russian/)

179. Кодекс этики врачей Рунета. 2003. (http://gradusnik.ru/kodex)

180. Лейбов Р. Бессрочная ссылка. // Русский журнал, вып. от 11.05.98. (http://www.russ.ru/ssvlka/98-05-l 1 .htm)

181. Манифест хакера. 1986. (www.geocities.com/siliconvalley/way/5801/index.htm)

182. Наумов В. Б. Проблемы реализации авторских прав в сети Интернет. 1999. (http://www.russianlaw.net/law/doc/a09.htm)

183. Нестерова Е. И., Нестеров В. Ю. Карнавальная составляющая, как один из факторов коммуникативного феномена чатов. 1999. (http://www.flogiston.ru/projects/articles/nesterov.shtml)

184. Нестеров В. Ю. К вопросу об эмоциональной насыщенности межличностных коммуникаций в Интернете. 1999. (http://flogiston.df.ru/proiects/articles/netemotions.shtml)

185. Нормы Пользования Сетью. 1999. (http://www.ofisp.org/documents/ofisp-005.html)

186. Носик А. Второе пришествие цензуры. 1997. (http://www.gagin.ru/internet/4/index.html)

187. Носик А. Копирайт что дышло. // Вечерний Интернет, № 385. 1998. (http://www.citvline.ru/vi/23mar1998.htm)

188. Пескин Е. Частые Вопросы и Ответы. -1993. (ftp://ftp.kiae.Su/relcom/faq/chawo.arj)

189. Политика приватности e-commerce.ru. (http://www.e-commerce.ru./policy/index.html)

190. Политика приватности e-start.ru.http://www.e-start.ru/site/mstart/mstart.nsf/files/dogovor.html|

191. Проект "Хартии защиты личных сведений в Интернете". 1998. (http://www.gdf.ru/old/books/ig/010.html)

192. Регулирование и экономика СОРМ. // Московский Либертариум. 1994-2004. (http://www.libertarium.ru/libertarium/sorm)

193. Сетевой этикет, (http://www.domonet.ru/abonents/etiquette.html)

194. Сетевой этикет, (http://medianet.yartel.ru/medianet/help/netiket.shtml)207. Сетевой этикет.http://wwwl.zsu.zapori2hzhe.ua/internet4user/index.php?item=materials/etiquette.htmn

195. Столлман Р. Манифест GNU. 1995. / Пер. с англ. С. Короп. (http ://www. gnu.org.ru/manifesto. html)

196. Столлман P. Право читать. 1997. / Пер. с англ. С. Короп. (http://www.gnu.org/philosophy/right-to-read.ru.html)

197. Столлман Р. Что такое свободное программное обеспечение? / Пер. с англ. С. Короп (http://www.gnu.org/philosophy/free-sw.ru.html).

198. Столлман Р. Что такое "копилефт"? 1996. / Пер. с англ. С. Короп. (http://www.gnu.org/copvleft/copvleft.ru.html)

199. Сулер Дж. Люди превращаются в Электроников. Основные психологические характеристики виртуального пространства. / Пер. с англ. Е. Вовк. 1996. (http://www.flogiston.df.ru/proiects/translate/electronic.shtml)

200. Треанор П. Интернет как гиперлиберализм. 1998. (http://www.russ.ru/journal/netcult/98-12-03/treanor.htm)

201. Фоули Дж. Этика Интернета. 2002. (http://www.catholic.ru/lib/ethics.html)

202. Цензура в Internet: взгляд из-за границы. 1998. (http://www.airport.sakhalin.ni/ospru/nets/l 998/01/112.htm).

203. Шрадер X. Глобализация, (де)цивилизация и мораль. 1998. (http://www.soc.pu.ru:8101/publications/issa/1998/2/6schrad.htmn

204. Этический Кодекс Интернет-Бизнеса. (http://www.etika.ru/p codexprj.php):

205. Bynum Т. W. A Very Short History of Computer Ethics. // American Philosophical Association's Newsletter on Philosophy and Computing 2000.http://www.southemct.edu/organizations/rccs/resources/research/introductioiT/bynum s hrt hist.html)

206. Capurro R. Ethik der Cyberkultur. // Ш Intern Workshop zu Informationsethik Styttgart (HBI). 1998. (http://www.v.hbi-stuttgart.de/~capurro/cybercultur.html)220.

207. Clarke. R. Information Technology & Cyberspace: Their Impact on Rights and Liberties. 1995. (http://www.anu.edu.au/people/Roger.ClarkeAI/VicCCL.htmn

208. Code of Ethics Data Processing Managers Association. 1981. (http://www.iit.edu/departments/csep/PublicWWW/codes/coe/Data%20Processing%20 Management%20Assoc%2081 .html)

209. Code of Online Business Practices. 2000. (http://www.bbbonline.org/reliability/code/code.asp)

210. Debatin B. Ethische Grenzen oder Grenze der Ethik? Uberlegungen zur Steuerungs- und Reflexionsfunktion der Medienethik. 1997. (http://www.uni-leipzig.de/~debatin/english/Research/MedEth.htm)

211. Debatin B. Gibt es eine Medienethik fur das Internet? 1998. (http://www.uni-leipzig.de/~debatin/German/MedEth2.htm)

212. Debatin B. Grundlagen der Internetethik: Problemfelder und Losungsporspektiven. 1999. (http://www.uni-leipzig.de/~debatin/uruguay/vortrag.htm)

213. Debatin B. Uberlegungen zur normativen Problematik von hochvernetzter Computerkommunikation. 1998. (http://www.uni-leipzig.de/~debatin/)

214. Dyson E., Gilder G., Keyworth G., Toffler A. Cyberspace and the American Dream: A Magna Carta for the Knowledge Age. 1994. (http://pff.org/position.html)229. eHealth Code of Ethics. 2000. (http://www.ihealthcoalition.org/ethics/code0524.pdf)

215. ЕТШСОМР 1995. An International Conference on the Ethical Issues of Using Information Technology.http://www.ccsr.cse.dmu.ac.uk/conferences/ethicomp/ethicomp95A

216. ЕТШСОМР 1996. Values And Social Responsibilities Of Computer Science. (http://www.ccsr.cse.dmu.ac.uk/conferences/ethicomp/ethicomp96/index.html)

217. ЕТШСОМР 1998. The Third ЕТШСОМР International Conference on the Social and Ethical Impacts of Information and Communication Technologies.http://www.ccsr.cse.dmu.ac.uk/conferences/ethicomp/ethicomp98/abstracts/simpson.html)

218. Floridi L. Information Ethics: On the Philosophical Foundation of Computer Ethics. Version 2.0. 2000 (http:www.wolfson.ox.ac.uk./~floridi/ie.htm)

219. Guidelines for Online Privacy Policies. 1998-2003. (http://www.privacyalliance.org/resources/ppguidelines.shtml)

220. INFOethics'97. First International Congress on Ethical, Legal, and Societal Aspects of Digital Information. Monte Carlo, Principality of Monaco, 10-12 March 1997. (http://www.unesco.org/cii/progeng.htm)

221. INFOethics'98. Ethical, Legal and Societal Challenges of Cyberspace. Second International Congress. Monte-Carlo, Principality of Monaco, 1-3 October 1998. (http://www.unesco.org/webworld/infoethics 2/index.htm)

222. Institute for Certification of Computer Professionals Code of Ethics. 1996. (http://www.southemct.edu/organizations/rccs/resources/research/compand priv/appen dix-II/table4.html)

223. Institute of Electrical and Electronic Engineers Code of Ethics. 1979.http://www. southernct. edu/organizations/rccs/resources/research/comp and priv/appen dix-II/table2 .html)

224. Johnson D. G. Sorting Out the Uniqueness of Computer-Ethical Issues. Excerpt from the 3rd Edition of Computer Ethics, Prentice Hall. 1999. (http://www.univ.trieste.it/~dipfilo/eticaejpolitica/19992/iohnson.html)

225. Hall of Shame. // ЕЖЕ-сервер. (http ://www. ezhe.ru/hash/index.html)

226. Keyworth G. A. People and Society in Cyberspace. The Shape of Things: Exploring the Evolving Transformations in American life. 1996.http://pff.org/tsot-1 .html.)

227. Loretan M. Aktuelle Beitrage zur Begriindung der Medienethik. 2001. (http://www.medienheft.ch/kritik/bibliothek/kl 7LoretanMatthias.html)

228. Martin C. D., Martin D. H. Facing the Computer Ethics Dilemma. 2000-2003. (http://www.southernct.edu/organizations/rccs/resources/research/comp and priv/marti n/profcodes.html)

229. Merel P. A Bill of Electronic Rights and Ethics. 1996. (http://www.efa.org.au/Publish/ere.html)

230. Policy for Acceptable Use of Information Technology Resources. 2004. (http://policies.memphis.edu/UM 1535 .htm)

231. Privacy & Human Rights, 2000. Overview.http:www.http://www.privacvinternational.org/survev/phr2000/overview.html#Heading3)

232. Shea V. Netiquette. 1994. (http://www.albion.com/netiquette/corerules.html)

233. Suler J. The Bad Boys of Cyberspace. Deviant Behavior in Online Multimedia, Communities and Strategies for Managing it. 1997.http://www 1 .rider.edu/~suler/psycyber/badboys.html)

234. Turkle Sh. Constructions and reconstructions of self in virtual reality: Playing in the MUDs/ Massachusetts Institute of Technology. 1997. (http://www.pscw.uva.nl/sociosite/psyberspace.html)