Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности

Рыжова, Светлана Валентиновна

автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности

Год: 2008
Автор научной работы: Рыжова, Светлана Валентиновна
Ученая cтепень: кандидата социологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 23.00.02

450 руб.

Диссертация по политологии на тему 'Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности"

На правах рукописи

Рыжова Светлана Валентиновна

ЭТНИЧЕСКАЯ И ГРАЖДАНСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ МЕЖЭТНИЧЕСКОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ

Специальность 23.00.02. Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Москва-2008

003454657

Диссертация выполнена в Центре исследования межнациональных отношений Института социологии РАН

Научный руководитель

доктор исторических наук, профессор Дробпжева Леокадия Михайловна

Официальные оппоненты:

доктор социологических наук Черныш Михаил Федорович

доктор социологических наук, профессор Маликова Наиля Рамазановна

Ведущая организация Российская академия государственной

службы при Президенте Российской Федерации, кафедра национальных и федеративных отношений

Защита состоится «24» декабря 2008 г. в «/^ » часов на заседании Диссертационного совета Д.002.011.02 в Институте социологи РАН по адресу: 117218, г. Москва, ул. Кржижановского, д.24/35, к.5, ауд.323.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института социологии РАН Автореферат разослан « 19 » 2008 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, л Л кандидат философских наук —? Е.Ю. Рождественская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Социальная интеграция РФ в условиях гражданского общества невозможна без учета этнического и конфессионального факторов. Россия стоит перед проблемой нахождения модели интеграции, учитывающей интересы всех ее народов, поэтому поиски идентичности, способной консолидировать граждан страны, актуальны не только для политиков, они также становятся и важной задачей науки. В 2000 г. началось перераспределение баланса политических сил в стране в сторону федерального центра, что способствовало усилению общероссийской идентичности1. При эюм этнический фактор не исчезает из общественного российского дискурса и жизни людей. Не может исчезнуть и этническая идентичность, поддерживаемая не только существованием этнических категорий в российском пространстве, но и обострением социальных проблем. Россия сталкивается с новыми вызовами - притоком иноэтничных мигрантов в крупные города и конкуренцией за высокооплачиваемые рабочие места, высоким уровнем ксенофобий и негативной этнической солидарностью у части русского большинства, экстремистскими молодежными движениями, эксплуатирующими все вышеперечисленные проблемы. Этнонациональная идеология, призывающая к защите коллективных прав и интересов от лица той или иной этнической группы и апеллирующая к культурным или религиозным ценностям и мифам, процветает на интернет-форумах, на страницах печати, звучит с экранов телевизоров. Этнонациональная идеология обращена к этнической идентичности человека, но воспринять ее как руководство к действию, может лишь тот человек, для которого его этническая идентичность обладает качеством ценности, субъективной значимости2, имеет личностный смысл3. Такая субъективно значимая, актуализированная этническая идентичность характеризуется тем, что человек солидаризируется с людьми своей национальности, испытывает потребность в принадлежности к своему народу, не забывает о своей национальной принадлежности.

С одной стороны, актуализированная этническая идентичность может быть опасна, так как, питая и производя этнонациональную идеологию, опосредованно может служить формированию этнического национализма и, как следствие, дезинтеграции РФ. С другой стороны, такая идентичность обладает мотивационным потенциалом этнокультурной солидарности, который может быть использован для национально-гражданской консолидации через формирование идентичности, объединяющей и солидаризирующей всех граждан РФ. На этапе современного развития многокультурного российского общества актуальным становится вопрос: всегда ли актуализированная, субъективно значимая этническая идентичность

1 Дробижева Л М. Завоевания демократии и этнонациональные проблемы России (что может и чего не может дать демократизация) // Общественные науки и современность 2005 № 2. С. 16-28

г Бергер П, Лукман Т Социальное конструирование реальности М., 1995 С 38 • ^

3 Леонтьев А Н. Деятельность. Сознание Личность М, 1971. С 78 ' -,

3 - /

сопровождается формированием этнической интолерантности, служит общественной дезинтеграции и, хсак следствие, препятствует формированию национально-гражданских идентичностей, являющихся основой политической нации?

Проблемная ситуация состоит в необходимости осмысления и преодоления противоречия между процессами формирования этнической и гражданской идентичности. Теоретически пока слабо проработаны и не прояснены связи между феноменом субъективной значимости этнической идентичности как психологической основы воспроизводства этнонациональной идеологии, с одной стороны, и процессами формирования или поддержания установок межэтнической толерантности и национально-гражданской идентичности, являющихся основой для общественно-политической интеграции. Эмпирически недостаточно исследованы социально-психологические причины трансформации этнической идентичности из толерантной формы в интолерантную.

Цель исследования - рассмотреть взаимосвязь процессов актуализации этнической идентичности и тенденций поддержания межэтнической толерантности в контексте формирования национально-гражданских идентичностей у русских и титульных национальностей в республиках.

Задачи исследования:

- проанализировать теоретические подходы к исследованию этнической идентичности и разработать теоретические основы для исследования феномена субъективно значимой этнической идентичности;

- выявить культурные маркеры, поддерживающие этнические границы в республиках;

- рассмотреть процессы актуализации этнической идентичности и поддержания межэтнической толерантности в республиках;

- раскрыть взаимосвязь актуализированной этнической идентичности с этнической солидарностью и показать динамику их формирования среди русских и титульных национальностей;

- проанализировать роль этнонационального дискурса и состояний социально-психологической дезадаптации в формировании и закреплении толерантных и интолерантных форм этнической идентичности;

- рассмотреть взаимосвязь актуализированной этнической идентичности и установок этнокультурного развития и гражданской идентичности среди русских и титульных национальностей; выявить основания единой для русских и титульных этнических групп республик общероссийской национально-гражданской идентичности.

Объектом исследования выступили этнические группы русских, татар и саха (якутов) в республиках Татарстан и Саха (Якутия) и активисты национальных движений Татарстана.

Предмет исследования - актуализированная этническая идентичность в процессах ее трансформации по шкале толерантность-интолерантность в межэтнических взаимодействиях. Хронологические рамки исследования 1990-2000-ые гг.

Гипотезы исследования

- актуализация этнической идентичности не всегда означает ее интолерантность, актуализированная этническая идентичность может порождать как толерантные, так и интолерантные установки межэтнического взаимодействия;

- препятствием для формирования гражданской политической нации является не актуализированная этническая идентичность как таковая, а ее интолерантное наполнение, ригидность, отсутствие механизмов реагирования на изменяющиеся социальные, культурные, политические условия, подверженность идеологическому манипулированию;

- в формировании интолерантной модели актуализированной этнической идентичности большое значение имеют факторы социально-психологической дезадаптации и влияние этнонационального дискурса, задающего направление формирования этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность;

- актуализированная этническая идентичность, развивающаяся в толерантном направлении, может участвовать в процессах формирования национально-гражданской идентичности и служить ресурсом для интеграции полиэтнической страны.

Научная разработанность проблемы

До 90-ых годов в отечественном научном дискурсе употреблялось понятие «этническое/ национальное самосознание», которому отводилась ведущая роль в ряду признаков принадлежности к этнической общности на основе разделяемых представлений об общей территории, языке, культуре, истории и государственности, а также этнических ценностей, интересов4. Содержание и функционирование этнического самосознания на групповом уровне рассматривалось в работах Ю В.Арутюняна, Ю.В.Бромлея, М.Н.Губогло, Р.Ш.Джарылгасино-вой, Л.М.Дробижевой, А.А.Кожанова, В.И.Козлова, М.В.Крюкова, П.И.Кушнера, В.В Пиме-нова, С.К.Рощина, С.А.Токарева, Н.Н.Чебоксарова, К.В Чистова и др. Примордиалистское понимание этнического самосознания представлено в работах Ю В. Бромлея, Ван ден Берге, К. Гиртца, JI.H. Гумилева. В отечественном академическом поле ему противостоит информационная теория этничности, которая развивается в работах С.А Арутюнова, А.А.Сусоколова, H.H. Чебоксарова. Вместе с включением в российский научный дискурс западных исследований теорий наций и национализма и пересмотром понятия «национализм», в научном лексиконе утверждается термин «этническая идентичность», что сопровождается изменением понимания объекта исследования и переходом от исследования этноса к исследованию

4 Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса М.1983 С 176-183,ЮВ Арутюнян, J1.M Дробижева,АА Сусоколов. Этносоциология. М, 1999

этнической группы, которая, в рамках конструктивистского и инструменталистского подхода определяется субъективным фактом самоотнесения на базе культуры. Понятие этническое самосознание более релевантно исторической исследовательской парадигме, а этническая идентичность - социологической и социально-психологической

Понятие идентичности стало широко использоваться в социальных науках для анализа взаимосвязи общественных трансформаций и стратегий поддержания «самотождественности» благодаря работам Э.Эриксона5, который также ввел понятие кризиса идентичности, возникающего в условиях глубоких общественных трансформаций6. В его работах подчеркивается динамический аспект ндеэтичности, ее включенность в социальные и культурные аспекты, взаимосвязь с культурными ценностями и идеологией7. Согласно Дж. Г.Миду8, идентичность приобретается и формируется во взаимодействии с другими, поэтому плодотворным оказалось введение в практику исследования этнической идентичности понятий и категорий, разработанных в русле социальной психологии. Исследовательская группа под руководством В.А. Ядова (Т.С.Баранова, Е. H Данилова, О Н.Дудченко, С.Г.Климова, А.В Мытиль, О.А.Оберемко9 и др.) рассматривают социальную, в том числе этническую категоризацию сквозь призму анализа стратегий построения «мы-они» идентичностей. Наиболее полное развитие анализ социальной идентичности получил в работах социальных психологов Г. Тэжфела и Дж. Тернера в контексте изучения процессов межгрупповых отношений и межгруппового сравнения10. К этому же направлению можно отнести исследования социального антрополога Ф.Барта11, который показал, что именно усилия групп по поддержанию этнических границ способствуют тому, что те культурные различия, которые воспринимаются как значимые, закрепляются в качестве критериев этнической дифференциации. Подход, предложенный Ф.Бартом, является основным принципом исследования этнической идентичности и культурных границ в конструктивистской парадигме (Б.Андерсон, В.М.Воронков, Э.Геллнер, В.С.Малахов, В.А.Тишков, С.В.Соколовский, Э.Хобсбаум12). Конструктивистских позиций придерживается С.Бенхабиб13, рассматривая этническую идентичность как синоним культуры и

5 Erikson Е Н. Psychosocial Identity // A Way of Looking at Things Selected Papers / Ed by Schlein New York, 1995.

6 Erikson E. H The problem of ego-identity // Journal of the American Psychoanalytic Association. 1956. N 4.; Erikson E H. Childhood and Society New York. 1963

7 Эриксон Э Идентичность юность и кризис М, 1996

8 Mead G Н Mind, Self and Society. Chicago, 1934.

' Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «несвоих» групп и сообществ (1999-2002 гг) Мастер-класс профессора В А. Ядовз. М, 2004.

10 Tajfel Н, Turner J.The social identity theory of intergroup behavior // Psychology of intergroup relations. Chicago, 1986

" Barth F Introduction // Ethnic Groups and Boundaries: the Social Organizations of Culture Difference. Ed by F Barth. Universitetsforiaget, Oslo, 1969. Reprint 1982.

12 Андерсен Б. Воображаемые сообщества. М, 2001, Геллнер Э Нации и национализм М, 1991; Малахов В С Национализм как политическая идеология М, 2005; Тишков В А. Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма) // Вопросы философии. 1998 № 9, Соколовский С В О неуюте автаркии, национализме и постсоветской идентичности // Этнометодология М„ 1995, Хобсбаум Э Нации и национализм после 1780 г СПб, 1998

13 Бенхабиб С Притязания культуры М, 2003

подчеркивая важность нарративов в поддержании культурных границ и идентичности. Анализу конструирования этничности путем исследования практик, поддерживающих этническую маркировку и формирующих идентичность, посвящены исследования О.Бредниковой, В.М. Воронкова, О.Карпенко, Е.Чикадзе14. В русле конструктивизма и инструментализма происходит осмысление проблем современной национально-гражданской идентичности. Исследования Э. Геллнера, Б.Андерсона, Э.Хобсбаума вскрыли роль государства, политических элит и интеллектуалов в формировании национально-гражданских идентичностей, которые понимаются как осознание принадлежности и эмоциональной причастности к политическому и гражданскому сообществу, очерчиваемому рамками данного государства. В обзорных трудах В.В Коротеевой, В.С.Малахова, М.А.Мнацаканяна, А.И.Миллера, Т.Ю Сидориной и Т.П. Полянникова, в статьях В.А.Тишкова и В.А.Шнирельмана15, в работах Л.М.Дробижевой16 представлены основы теоретико-методологических подходов к исследованию наций и национализма, в числе которых особый интерес представляет политическое измерение национализма, взгляд на него со стороны идеологии17. Разведение политической идентичности на основе принадлежности к государству и обществу, с одной стороны, и политизированной этнической идентичности, сформированной на основе общности культуры, - с другой, составляет основной принцип классификации национализма на гражданский и этнический. Разделение на западный (как основа гражданского) и восточный (как основа этнического) типы национализма принадлежит Х.Кону18. Л.Гринфельд выделяет индивидуалистический (либертарианский) и коллективистский (авторитарный) типы национализма, отмечая, что индивидуалистический национализм может быть только гражданским, но гражданский может быть и коллективистским; в то время как этнический национализм бывает только коллективистским". На возможность взаимопроникновения элементов гражданского и этнического национализма указывал Э.Смит20, о реальности либерального этнонационализма пишет Л.М. Дробижева21. К.Калхун рассматривает взаимосвязь гражданского и этнического национализмов через понятие дискурсивной формации22 Изучая механизмы эмоциональной

14 Бредникова О, Чикадзе Е Армяне Санкт-Петербурга карьеры этничности //Конструирование этничности /Под ред В Воронкова и И Освальд СПб, 1998; Карпенко О. Языковые игры с «гостями с юга»' «кавказцы в российской демократической прессе 1997-1999 гг. // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. В С. Малахова и В А Тишкова М., 2002, Воронков В, Освальд И Введение Постсоветские этничности //Конструирование этничности /Под ред. В. Воронкова и И. Освальд. СПб, 1998

13 Коротеева В В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М, 1999, Малахов В С. Национализм как политическая идеология М, 2005; Национализм и формирование наций Теории-модели-концепции // Отв ред. А И Миллер. М, 1994 ,Сидорина Т.Ю, Полянников Т Л Национализм Теории и политическая история. М, 2006 ; Национализм в мировой истории /Под ред В А Тишкова, В А Шнирельмана. М., 2007.

16 Дробижева JIМ Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России М, 2003

17 Малахов В С. Национализм как политическая идеология М , 2005. С. 10-11.

18 KohnH. The Idea of Nationalism N.Y, 1967 P.329-330

19 Л. Гринфельд Пять путей к современности М 2008 С. 14-16

20 Smith A D The ethnic origins of nations Oxford, 1986 P 16

21 Дробижева Л.М Возможность либерального этнонационализма // Реальность этнических мифов М., 2000. С. 83.

22 Калхун К Национализм. М, 2006 С 28,240

мобилизации под эгидой национальной идеи, исследователи обращают внимание, что в идеологической националистической пропаганде важнейшее значение имею1 эмиции и значимые образы23. Л.Гринфельд использует понятие ressentiment для обозначения чувства досады или зависти со стороны элиты, которое составляет, согласно ее теории, эмоциональную подоплеку этнического национализма24.

В исследованиях современных политических процессов, вовлекающих этническую идентичность в круг проблем политического развития России, большой вклад внесли работы

A.Р. Аклаева, МН. Губогло, JI.M. Дробижевой, В.М. Верховского, А.Н. Малинкина, Э.А. Паина, Л.С Перепелкина, A.A. Попова,. В.А. Тишкова, М.В. Саввы, Е.И. Степанова, A.A. Сусоколова, В.А. Шнирельмана. Анализ этнического самосознания, этнической идентичности и социального самочувствия русских как этнического большинства страны, представлен в работах Л.Д. Гудкова, Б.В.Дубина, З.В.Сикевич, Н.Е Тихоновой. К проблемам соотношения государственно-гражданской и этнической идентичности, исторического компонента российской идентичности обращаются M К. Горшков, Р.Э. Бараш, Л.Г.Бызов, А.Г. Здравомыслов, М.С.Магун, В.В. Пастухов, Н.Е.Тихонова, М.Ф.Черньпп. Ценностный и символический подход к исследованию этнической идентичности осуществлен в работах Е.М. Галкиной, Т.С Гузенковой, Л.М. Дробижевой, Н.Э. Елаевой, И.М.Кузнецова, В.В. Коротеевой. Инструментальный подход к исследованию этнической идентичности и этнических отношений широко используется в работах этнических социологов и психологов' Ю В.Арутюняна,

B.С.Агеева, Г.М.Андреевой, А.Г.Асмолова, А.О. Бароноева, П.В.Валынкина, Л.М.Дробижевой, М.Н.Губогло, В.В.Гриценко, А.Д.Коростелева, H М.Лебедевой, Н.Р.Маликовой, Л.И.Науменко, Л.В.Остапенко, В.Н. Павленко, В Д.Попкова, Л.Г.Почебут, Т.А.Титовой, Л.В Сагитовой, З.В.Сикевич И.А.Снежковой, Т.Г.Стефаненко, Г.У.Солдатовой, И.А.Субботиной, А.В.Сухарева, В.П.Трусова, Ж.Т. Уталиевой, В.Ю. Хотинец, Л.А. Шайгеровой, ВД.Шапиро, Е.И. Шлягиной. Исследование этнической идентичности в контексте постсоветских трансформаций позволило расширить представления о разнообразии форм этнической идентичности.

Характер этнических категоризаций в публичном российском пространстве и научном гуманитарном дискурсе обсуждаются в работах А.М.Верховского, В.М.'Воронкова, B.C. Малахова, В.А. Шнирельмана. Для анализа роли этнической идентичности в процессах поддержания межэтнической толерантности важен анализ идей и эмпирического материала, содержащегося в работах исследователей Татарстана и Саха(Якутии): А Д.Бравина, Д В.Брагиной, Б Е.Васильева, У.А Винокуровой, В.Н. Иванова, Г.А. Исаева, Д.М. Исхакова, В.Е.Козлова, Р.А.Кузьминой, Г.И. Макаровой, Р.Н. Мусиной, Э.Т.Мяриканова, Л.Р.Низамовой, А.П.Николаева, П.Т.Петрова, Г.Р.

23 Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М, 1999. С. 105

24 Л. Гринфельд Пять путей к современности М. 2008. С 20

Романовой, Л.В.Сагитовой, И.Г.Сафина, И.Г.Спирвдоновой, Г.Р.Столяровой, Т.А.Титовой, Е.А. Ходжаевой, С.К. Шайхитдиновой. Е.А.Шумиловой, Р.Хакимова.

Теоретико-методологические основы исследования

В данном исследовании идентичность рассматривается в рамках концепции социального конструирования реальности П. Бергера и Т. Лукмана как ключевой элемент субъективной реальности, который поддерживается благодаря механизмам социального конструирования, функционирования и передачи знания как «фабрики значений»25; этническая идентичность функционирует благодаря наличию в обществе этнических категорий и этнических систем классификаций, усвоенных человеком в процессе социализации. Автор разделяет положение М. Уолцера о том, что неконфликтное сосуществование в обществе людей различных национальностей возможно благодаря формированию и поддержанию взаимной толерантности26, которая в полиэтническом обществе во многом определяется стратегией межкультурной интеграции и мультикультурной идеологией27. Толерантность в данном исследовании понимается в своем социальном качестве как основа успешной коммуникации28, взаимодействие на основе согласия2', а в психологическом как отсутствие враждебности, навык психологического сопротивления неприемлемым нормам и ценностям без применения насилия в отношении носителя этих норм и ценностей30.

Идеи П. Бурдье, М. Вебера, С. Московичи, П. Штомки, А. Шюца оказали существенное влияние на формирование исследовательских стратегий и методов исследования. Автор опирается на отечественную школу методологии социологического исследования (Г.С. Батыгин, И.Ф.Девятко, Г.Г.Татарова, В АДдов), использует принципы построения социологического инструментария и анализа эмпирических данных, представленные в работах А.О. Крыштановского, Г.Г.Татаровой, Ю.Н.Толстовой, В А.Ядова. Исследование социальных и культурных факторов, обусловливающих межэтническое взаимодействие русских и титульных национальностей в республиках, осуществляется в рамках структурно-функционального подхода через анализ межэтнических установок, которые в этносоциологии понимаются как социальные установки человека, обусловленные опытом его включенности в этническую группу31. В исследовании роли этнонационального дискурса в процессах формирования и

25 Бергер П, Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М, 1995 С. 279.

26 Уолцер М О терпимости М . 2000

27 Berry J.W, Kalin R. Multicultural and ethnic attitudes ш Canada Overviews of the 1991 survey Canadian Journal of Behavioral Science. 1995. N27.

28 Декларация принципов терпимости Утверждена резолюцией 5.61 Генеральной Конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 // www unesco ru. Хомяков М Б Методология понимания термина толерантность // Социология межэтнической толерантности М., 2003 С. 27-29

29 Дробижева J1М Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России М, 2003 С 305

30 Newman J. Foundations of Religious Tolerance Toronto, 1982 P8,10.

31 Дробижева Л M. Социально-психологические проблемы этничности // Этносоциология Социология конфликтов М, 2004.

поддержания толерантных и интолерантных форм этнической идентичности, автор опирается на конструктивистский поттхол (Б Анлерсон. Э. Геллнер. К. Герген. Э Хобсбаум).

Концептуальную основу теоретической модели, описывающей процесс актуализации и трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность, составили, теория социальной идентичности Г.Тэжфела и Д.Тернера, психосоциальной идентичности Э. Эриксона, культурно-антропологическая теория этнической идентичности Ф.Барта, теоретические и концептуальные подходы к исследованию процессов межкультурного восприятия МБеннет, Дж.Бери, Г.Триандиса, теории личности К.Роджерса и К.Хорни, концептуальные подходы к исследованию культуры Л.Г. Ионина,

Этническая идентичность рассматривается как часть социальной идентичности человека. Анализ роли этнической идентичности в процессах поддержания межэтнической толерантности и формирования гражданской идентичности осуществляется с опорой на понятие субъективно значимой (актуализированной) этнической идентичности. Автор полагает, что субъективная значимость этнической идентичности формируется в том случае, если в процессах категоризации участвуют элементы знания, которые представляют для человека личную ценность. Участие ценностей в процессах сравнения, категоризации и идентификации ведет к тому, что и этническая идентичность в целом, как психологическая категория приобретает для человека качество личной ценности, субъективной значимости. Субъективная значимость этнической идентичности и ее актуализация в работе рассматриваются как синонимы. Исследование процессов актуализации и трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность обусловило использование мотивационного подхода к исследованию идентичности, представленного в традиции неофрейдизма (К.Хорни, Э.Фромм, Э.Эриксон32), гуманистической психологии (А.Маслоу, К.Роджерс33) и обращение к понятию социальных потребностей (Г.Мюррей34)

Гражданская идентичность рассматривается как национально-гражданская идентичность. В современном российском этнополитическом дискурсе под национально-гражданской идентичностью понимается осознание причастности к сообществу граждан того или иного государства35. Содержательно она представляет собой общую лояльность населения государству, которая достигается через оформление отношений прав и обязательств между

32 Хорни К. Наши внутренние конфликты Конструктивная теория невроза // Психоанализ и культура. М, 1995 ; Ногпеу К. New ways in psychoanalysis N.Y., 1939, Fromm E. The sane society NY., 1955,EriksonE The problem of ego-identity // Journal of the American Psychoanalytic Association 1956 N 4

33MasIowA.H Motivation and Personality. N Y, 1970, Rogers С R Some observations on the organization of the personality // American Psychology vol 2 1947; Rogers С R. The actualizing tendency in relation to "motives" and the consciousness//Nebraska symposium on motivation Vol 2 1963.

34 Murrey H. Exploration in Personality N Y, 193S.

35 Маликова H P. Национальные интересы России и стран Евразии в контексте обеспечения региональной безопасности СНГ. http //www hist.msu ru/Departaments/CIS/Conf/Mahkova htm

властью и гражданином, эмоциональную привязанность к стране36, включает в себя отождествление (идентификацию) с гражданами страны37, подкрепленную политической и общественной самоорганизацией38.

Анализ роли этнонационального дискурса и факторов социальной травмы в формировании и закреплении толерантных и интолерантных моделей этнической идентичности, осуществлялся с опорой на теории Р.Мертопа и П.Штомки Под дискурсом в данном исследовании понимается «использование языка» в установлении связей между структурами повседневности, функционирующими на практике как «категории восприятия или оценивания или как принципы классификации и, одновременно, как организующие принципы

то

действия» с одной стороны, и реальной множественностью «социальных миров», с другой . Привлекаются положения концепции М.Фуко, изложенные в его работе «Археология знания»40, и положения конструктивистской психологии К Гергена, - подход к социальности и субъективности через анализ символов и значений, воплощенных в дискурсе, в контексте конкретной культурно-исторической реальности41. Идеология понимается в соответствии с теорией психосоциальной идентичности Э.Эриксона, как совокупность убеждений, установок и ценностей, составляющих основную среду взаимодействия индивида и общества, на основе которых происходит формирование идентичности42, идеологема как социальное представление (С. Московичи), которое, в силу своей когнитивно-символической природы соединяет в себе образ, социальную категорию и ценность43. Социально-психологическая адаптация понимается согласно концепции Э.Эриксона как умение самостоятельно преодолевать кризисы идентичности, обусловленные социальными изменениями и культурными требованиями.

Один из ведущих теоретических тезисов концепции межэтнической напряженности Г. У. Солдатовой состоит в том, что «основой этнической нетерпимости является повышенная

^ 44

чувствительность к лицам других национальностей» и актуализация этнической идентичности «ведет к росту межэтнической напряженности и дезинтеграции полиэтнического общества»45. Авторское понимание сущности и последствий актуализации этнической идентичности и

36 Тишков В А Забыть о нации Постнационалистическое понимание национализча//Вопросы философии 1998 № 9

37 Дробижева Л.М, Головаха Е. Предисловие // Национально-гражданские идентичности и толерантность Опыт России и Украины в период трансформации / Под ред. Л Дробижевой и Е Головахи Киев, 2007.

38 От этнической нации к политической - возможно ли это в России9 Вестник Института Кеннана в России Выпуск 13 2008 С 82 Выступление Э Паина

39 Бурдье П. Fieldwork in Philosophy. — Начала Socio-logos M, 1994 С. 28,39

40 Фуко M. Археология знания. Киев, 2006.

41GergenKJ SocialPsychologyandtheWrongRévolution //EuropeanJournalofSocialPsychology 1989,Vol. 19,№5, Джерджен К Дж. Движение социального конструктивизма в современной психологии //Социальная психология, саморефлексия маргинальности Хрестоматия. М, 1995

42 Эриксон Э Идентичность: юность и кризис. M, 1996

43 Московичи С От коллективных представлений к содиальным//Вопросы социологии 1992 Т 1 №2, Жодле Д Социальное представление.феномены, концепт и теория //Социальная психология /Под ред С Московичи СПб., 2007.

44 Солдатова Г.У. Толерантность - интолерантностъ: две категории лиц в межэтническом взаимодействии. // Толерантность и согласие М, 1997. С. 189

45 Солдатова Г У. Психология межэтнической напряженности M, 1998, С 49.

восприимчивости к многокультурности существенным образом отличается от данного подхода. Аналогично тому, что национализм может иметь как разрушительные, так и созидательные последствия46, актуализированная этническая идентичность также может быть задействована как в процессах общественной дезинтеграции, так и служить ресурсом интеграции.

Научная новизна исследования:

На основании анализа теоретических подходов к изучению этнической идентичности, разработан подход, соединяющий когнитивистскую теорию социальной идентичности Тэжфела и Тернера, психосоциальной идентичности Э.Эриксона, теорию культурных границ Ф. Барта и кросс-культурные подходы к исследованию межкультурного восприятия (М Беннет, Дж.Бери, Г.Триандис), с опорой на который осуществлен анализ феномена субъективной значимости этнической идентичности и ее участие в процессах формирования национально-гражданских идентичностей. Получен вывод о том, что актуализированная этническая идентичность и сопряженная с ней солидарность, соединенные с толерантной установкой и доверием власти, участвуют в формировании национально-гражданской идентичности. Проанализированы процессы трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность, обусловленные характером истолкования сакрально-ценностных идеологем этнонационального дискурса, участвующих в процессах категоризирования этнически-маркированного социального пространства. Выявлена дисфункциональная (по Р.Мертону и Дж.Деверо) форма этнической идентичности, которая характеризуется формированием защитных этнических аттиттодов и сплавом толерантных и интолерантных межэтнических установок, поддерживаемая процессами социально-психологической дезадаптации и циркуляцией в дискурсе этнонациональных идеологем, сопряженных с эмоциями ущерба и фрустрации.

44 Альтермагг У. Этнонационапизм в Европе М, 2000 С 53

47 Ионин Л Г. Социология культуры М, 1998 С 19, Парсонс Т.О структуре социального действия. М, 2000. С 462

48 Арутюнов С А. Культура этническая. // Свод этнографических понятий и терминов Вып 6 М., 1995 С 55, Herskovits М. Cultural Anthropology N.Y., 1955 ; Barth F Introduction // Ethnic groups and boundaries. The social Organization of culture differences. (Ed by F. Barth) Universitetforlaget, Oslo-Bergen-Tromso. (reprint 1982)

социальных связей, а также субъективная значимость этнической идентичности и категориальная этническая солидарность, которые имели больший вес в среде титульных этнических групп. Русские, в силу своего моноязычия, относительной слабости традиционной культуры (меньшей ее значимости в повседневной жизни) и большего индивидуализма, заметнее дистанцированы от культуры титульных национальностей. Граница же русской культуры для титульных национальностей, в силу их двуязычия, сохранения традиций и коллективизма, выглядит более проницаемой, что дает титульным национальностям ряд социально-психологических преимуществ деятельностного свойства.

2. Актуализированная этническая идентичность обладает мотивирующей и мобилизующей силой, т.к. сопровождается усилением этнической солидарности. Актуализация этнической идентичности русских в республиках сопряжена с российской идентичностью, поддержкой религии своего народа и возможностью говорить на своем языке. Этническая солидарность русских в республиках, кроме поддержки православия, не связывается с культурными маркерами этничности и главным образом зависит от общегосударственного политического климата: она устойчиво связана с общероссийской идентичностью, доверием центральной власти, потребностью политического представительства в органах власти республик и РФ, а также с поддержкой «вертикали власти». Этническое самосознание русских (на базе актуализированной этнической идентичности и солидарности) шире, чем в среде титульных народов опирается на политические категории и в меньшей степени связано с потребностями этнокультурного развития. Усиление русского самосознания не означает усиления этнической эксклюзивности. Об этом свидетельствует слабая поддержка русскими в республиках и областях в период 1994-2002 гг. идей русского национализма (не более 5-10%). Так как русское этническое самосознание ориентировано на государство, то именно от государственной политики и озвученной лидерами идеологии зависит ориентация русского самосознания - в сторону толерантности либо интолерантности, мультикультурных ориентации или этнического доминирования.

3. Актуализация этнической идентичности титульных национальностей республик обусловлена потребностями этнокультурного развития (ориентация на поддержку языка, традиционной культуры и религии) и политического участия (обеспечение групповых интересов в органах власти в центре и на местах.). Она сопровождается усилением республиканской идентичности и установкой на расширение прав республики в распоряжении природными ресурсами на своей территории, а также установкой на приоритет групповых (культурных) прав над индивидуальными и личным опытом ущемления возможностей из-за национальной принадлежности. Этническая солидарность титульных национальностей наряду с этнокультурными (поддержка языка, культуры и религии) факторами и опытом ущемления возможностей из-за национальности, поддерживается потребностью в признании равных прав,

республиканской идентичностью и расчетом на власти республики в защите своих гражданских интересов

4. Актуализация этнической идентичности не влияет на социальную дистанцию49 в отношении людей иной национальности в масштабах гражданского, соседского и производственного общения, но сопряжена с ограничением зоны близкородственных и дружеских контактов, что означает восприимчивость к этнокультурному многообразию и к инокультурности50, и с антропологической точки зрения может выражать собой целый комплекс психологических состояний, относительно независимых от чувств враждебности или благожелательности.

5. Интолерантность актуализированной этнической идентичности формируется и поддерживается дискурсом этнокультурных и религиозных различий, соединенным с опытом ущемления прав и возможностей из-за национальности (у титульных этнических групп), поиском мифических оснований для этнического доминирования (у русских) и состоянием социально-психологической дезадаптации.

6. Толерантная модель актуализированной этнической идентичности характеризуется позитивной чувствительностью к социальной многокультурности и внутриэтнической солидарностью, предполагает умение непротиворечиво соединять и находить баланс между групповыми (культурными, религиозными) и личностными правами. Она не противоречит формированию национально-гражданских идентичностей. При благоприятных социально-экономических условиях и равноправном доступе населения к ресурсам она может стать основой для национально-гражданской интеграции.

Методы исследования

49 Адаптированная шкала социальной дистанции Э Богардуса

50 Berry ] W, Kaiin R. Multicultural and ethnie attitudes in Canada Overviews of the 1991 survey Canadian Journal of Behavioral Science. 1995. N27, Bennet M.A Development Approach to Training for Intercultural Sensitivity // International Journal oflntercultural Relations. 1986 V.10N2 ; Bennet M.A Towards Ethnorelativism a Developmental Model oflntercultural Sensitivity// Education for the intercultural experience Yarmouth, 1994.

HerbergD Frameworks for Cultural and Racial Diversity Toronto. 1993

51 Проекты, «Национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов в Российской Федерации», «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности», «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации». Рук. JJ М. Дробижева См : Дробижева J1M, Аклаев А Р., Коротеева В.В., Солдатова Г У Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х гт М., 1996 ; Социальная и культурная дистанции Опыт многонациональной России M, 1998, Арупонян Ю В. Социально-культурные аспекты развития и сближения наций в СССР. Программа, методика и перспективы исследования // Советская этнография 1972 №3.

исследование межэтнических установок, обнаружение культурных маркеров этнической идентичности, оценку межэтнических отношений и взаимодействий; использовался инструментарий, созданный группой В.А. Ядова, позволяющий оценить распространенность различных видов (этнической, гражданской) групповой «мы-идентичности»52 и степень ее актуализации (выбор позиции «часто ощущаю близость, единство...» с людьми данной группы/категории), метод этнических авто- и гетеростереотипов53, адаптированная шкала социальной дистанции Е. Богардуса54. Для демонстрации роли этнического фактора в социальных трансформациях 90-х гг. и процессах социальных преобразований 2000-х гг. рассматривались политические и социальные установки этнических групп, стратегии их экономического поведения в условиях свободного рынка. Индикатором субъективно значимой (актуализированной) этнической идентичности служит согласие с утверждением «я никогда не забываю о своей национальности» (или «я никогда не забываю о том, что я русский/татарин/саха (якут)). Индикатором этнической солидарности служит согласие с утверждением «современному человеку необходимо ощущать себя частью своего народа/национальности/национальной группы») Анализ эмпирических данных включал анализ линейных распределений и таблиц сопряженности; статистическая значимость выявленных зависимостей признаков оценивалась критерием связи х2 (ps0,05).

На основе анализа материалов периодической печати (журналы «Век XX и Мир» и «Наш современник» за 1991 и 1992 гг.)55, наблюдений процессов этнонациональной суверенизации в Татарстане в период обострения его отношений с федеральным Центром, в результате личных бесед с людьми, глубоко вовлеченными в проблемы межэтнических отношений, а также с использованием эмпирических материалов анализа русскоязычной и татароязычной прессы, представленных в работах В.К. Мальковой и JI.B. Сагитовой56, был разработан опросник «Формы этнической идентичности»57, представляющий набор суждений, описывающих от лица актора различные стратегии восприятия этнически-маркированного социального пространства. Для анализа концептов русской этничности, представленных в православном дискурсе 90-х гг., применялся психологический дискурс-анализ, с привлечением аналитической стратегии

52 Вопрос «О кои Вы вымогай сказать «Это-мы9» Как инструмент исследования социальной идентичности разработан в рамках проекта «Изучение ориентации российских граждан разного общественного положения в социальном пространстве «своих» и «несвоих» групп и общностей» (1999-2002), осуществленного группой российских исследователей под руководством В А. Ядова

53 Katz D, Braly К. Racial stereotypes in one hundred College students // Journal of Abnormal and Social Psychology 1933 № 28. P.280-290

54 Bogardus E.S. Measunng Social Distance // Journal of Applied Sociology. 1924. Vol 9, P 299-308.

55 См : Рыжова С В. Этническая идентичность как личностная ценность // Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М, 1994.

56 Сагитова Л В. Исторические корни и особенности идей национального возрождения русских и татар // Панорама культурной жизни стран СНГ, Балтии и Закавказья Вып 8. М, 1993, Малькова В К Изучение формирования этнического самосознания населения российских республик через средства массовой информации //Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х годов / Отв ред Л М Дробижева. М, 1994

57 Стимульный материал готовился совместно с Г.У. Солдатовой.

полифоничности58 и выявлением позиций субъективности (М.Фуко), сопряженных с направлением формирования русского самосознания по шкале толерантность-интолерантность.

Эмпирическая база исследования

Эмпирической базой исследования являются результаты социологических исследований в республиках Татарстан и Саха (Якутия), выполненных в рамках международных проектов, осуществлявшихся под руководством Л.М Дробижевой и проводившихся по сопоставимой программе. Автор участвовала в разработке теоретических подходов к исследованию этнической идентичности и инструментария, в сборе и обработке данных, написании научных отчетов и публикациях по проектам. Проекты: «Национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов в Российской Федерации» (1993-1996), «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности» (1997-1998), «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации» (1999-2001), «Этничность и доверие в российском обществе» (2002, рук. Д. Барри-Бартлет) В данных исследованиях использовалась территориальная, стратифицированная, вероятностная модель выборки, трехступенчатая для городского населения и двухступенчатая для сельского населения59. Объем выборочной совокупности для каждого региона составил60: в 1994 г. 1059 чел. в Татарстане, 918 чел. в Саха (Якутии); в 1997 г. 1121 чел. в Татарстане и 1082 чел. в Саха (Якутии); в 1999 г. 1002 чел. в Татарстане и 1048 чел. в Саха (Якутии); в 2002 г. 1252 чел. в Татарстане и 1260 в Саха (Якутии). Также используются данные социологического исследования в Саха (Якутии) 2007г.(п=1228)61, привлекаются данные «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения» (РМЭЗ) за 2006 г.62 (п=10337), телефонного опроса в Москве, осуществленного в 2007 г.63 (п=1126), данные Левада-Центра.

Выбор регионов исследования в 1990-х гг. был обусловлен сложностью этнополити-ческой ситуации в Татарстане и Саха (Якутии), где в 1990-гг. имел место конституционный конфликт, сопровождавшийся различной степенью межэтнической напряженности; для сравнения привлекаются данные опроса по Туве64, и Оренбургской области65. Для оценки роли

58 Филипс Л, Йоргенсон М В Дискурс-анализ Теория и метод Харьков, 2004 С. 170,231 55 О принципах выборки в 1994 г см' Субботина И А Краткое описание принципов выборки // Национальное

самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг М, 1994., В последующих исследованиях: Косолапов М С. Выборка этносоциологического исследования // Дробижева Л М Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М, 2003.

60 В 1994 г. используются данные по городскому населению

61 По программе «Социальные и национальные отношения в Республике Саха (Якутия). Руководители А Д. Бравин, Э.Я. Яковлева, Л М Дробижева, М.Ф. Черныш

62 Мониторинг проводится международным консорциумом организаций при участии Института социологии РАН с 1994 г. Руководители с российской стороны М С. Косолапов и П.М. Козырева Выборка в России 10337 чел, в Москве 905 чел.

63 В рамках среднесрочной городской целевой программы «Москва многонациональная формирование

гражданской солидарности, культуры мира и согласия (2005-2007 гг.)». Руководитель Л М Дробижева

Здесь в условиях этнополитического конфликта происходили локальные столкновения русских и тувинцев(п=907) Проект «Национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов в российской

актуализированной этнической идентичности в процессах восприятия и воспроизводства этнонационалистической идеологии по методике «Формы этнической идентичности» был осуществлен опрос активистов татарского национального движения (18 чел), опрос проходил во время конференции Всетатарского Общественного Центра и в штабе партии Иттифак в Казани в 1994 г. Дискурс-анализ текстов, содержащих концепт «русской этничности»66, был осуществлен при поддержке международного исследовательского проекта «Официальные и местные идентичности, формирующие современный мир»67.

Достоверность сделанных выводов обеспечивается сочетанием теоретической проработки проблемы, использованием количественных и качественных методов исследования, применением апробированного инструментария. Полученные выводы согласуются с результатами исследований процессов трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность, характеристиках русского самосознания и факторов, поддерживающих культурные границы в республиках, сделанными другими авторами.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в разработке концептуального подхода, описывающего механизмы трансформации этнической идентичности от толерантности к интолерантности и анализе эмпирически выявленных условий участия этнической идентичности в процессах формирования национально-гражданской идентичности. Результаты работы дают материал для разработки практических рекомендаций и управленческих решений в области регулирования межнациональных отношений; могут быть использованы в учебном процессе в рамках курсов по этнической социологии, социологии культуры, этнологии.

Апробация работы

Федерации» См.; Балакина Г.Ф, Анайбан 3. В. Современная Тува, социокультурные и этнические процессы. Новосибирск, 1995.

и Выбор Оренбургской области (п=999) обусловлен принципом сходства ее экономического потенциала с соседним Татарстаном, также здесь в условиях доминирующего русского населения проживают татары, но этничность в наименовании региона отсутствует, лишая этнические группы татар титульного статуса См Дробижева Л.М Этнические границы и этнические различия // Социальная и культурная дистанции Опыт многонациональной России. М, 1998 С. 13

66 Выступления и тексты священноначалия и клириков, православных журналистов, материалы газет "Радонеж",

"Русский вестник", "Русская газета", "Русский порядок", "НГ-религии", материалы нетрадиционной печати (листки, листовки) Руководитель российской группы М.Т Степанянц.

«Гражданская h этническая идентичность: проблемы интеграции в РФ» (Москва, 2004), украинско-российской конференции б рамках проекта «Национально-гражданские идентичности и толерантность в России и Украине: сравнительный анализ» (Киев, 2005), Международного круглого стола «Толерантность и интолерантность в СМИ: методы измерения и оценки» (Казань, 2005), Ежегодной конференции сообщества профессиональных социологов «Социология в современном российском обществе: диагноз тенденций и перспектив» (Москва, 2007), Международной конференции «Этносоциология в России1 научный потенциал в процессе интеграции полиэтнического общества» (Казань, 2008).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, трех приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во «Введении» дается общая характеристика работы, обоснование ее актуальности и новизны, представлены степень научной разработанности, проблема исследования, цели, задачи и гипотезы, определен его объект и предмет. Сформулирован теоретико-методологический подход к исследованию, представлены методы и эмпирическая база исследования, раскрывается теоретическая и практическая значимость работы.

В Главе I «Культурные и социальные факторы формирования этнических и национально-гражданских идеитичностеи русских и титульных национальностей в российских республиках в постсоветский период» анализируются теоретические подходы к исследованию культурных границ, социальной и этнической идентичности, представлено исследование культурной дистанции между русскими и титульными национальностями в исследуемых республиках и факторы формирования национально-гражданской идентичности.

В § 1 «Теоретические подходы к исследованию этнической идентичности и культурных границ» Главы I анализируются теории социальной и этнической идентичности, методологические и методические вопросы, связанные с изучением этнической идентичности и культурных границ. Опираясь на работы, представляющие опыт исследования этнической идентичности в культурно-антропологической, этнологической, этносоциологической и этнопсихологической перспективе, делается вывод, что наиболее адекватными теоретическими моделями для исследования процессов актуализации этнической идентичности являются теория социальной идентичности Г Тэжфела и Дж.Тернера, культурных границ Ф.Барта, этнической идентичности Дж.Де Boca и психосоциальной идентичности Э.Эриксона в соединении с концептуальными подходами к исследованию процессов межкультурного восприятия (М.Беннет, Дж.Бери, Г.Триандис). Согласно Дж.Де Восу и Ф.Барту, этнические границы, участвующие в формировании этнической идентичности, являются по своей сути психологическими, а не территориальными, и устанавливаются системой предписаний, идущими как изнутри группы, так и извне ее. По мнению Ф. Барта, определителем для членства

в группе являются социально-задаваемые факторы, в основе которых лежит феномен категориального приписывания, а не стабильно существующие объективные культурные различия. Этнические категории, как при самоидентификации, так и в процессе отнесения других к определенным этническим группам принимают во внимание не просто сумму объективных различий, а лишь те из них, которые самими индивидами воспринимаются как значимые. Категоризация социального пространства, в том числе на основе культурных критериев и признаков - центральное звено формирования социальной идентичности в теории Тэжфела и Тернера. В русле их концепции этническая идентичность представляет собой результат социальной категоризации и последующей идентификации с выделенной этнической группой/категорией, а также эмоционально-оценочное восприятие принадлежности к данной группе/категории В работах Тежфела и Тернера, эмпирических исследованиях Н.М. Лебедевой, Г.У. Солдатовой было показано, что этническая идентичность может соединяться с эмоциями и ценностями, быть позитивной либо негативной. Когнитивный компонент этнической идентичности включает в себя представления о своей (и "иной") этнической группе, а также осознание общности языка, культуры, территории, истории, и др.

Автор полагает, что субъективная значимость этнической идентичности формируется в том случае, если в процессах категоризации участвуют элементы знания, которые представляют для человека личностную ценность. Г.Триандис определяет ценности как культурно обусловленные когнитивные категории, которые, благодаря связанным с ними ассоциативным компонентам, сопряжены с аффективным содержанием и обладают сильным мотивационным потенциалом. В социально-психологическом контексте ценности рассматриваются как регуляторы социального поведения, представляют собой одновременно элементы когнитивной и мотивационно-потребностной структуры и определяются как социальным, так и индивидуальным опытом человека68. С понятием ценности как элемента социального знания смыкается понятие «социальных представлений», разрабатываемых во французской школе социальной психологии, родоначальником которой является С. Московичи. В силу того, что социальные представления понимаются как образы, в которых «сконденсирована совокупность значений»69, они могут рассматриваться как социальные категории, участвующие в процессах формирования и поддержания этнической идентичности.

Идентификация - необходимый элемент построения и функционирования идентичности. На феномен идентификации как "отождествления" впервые обратил внимание З.Фрейд. Для него идентификация представляет собой процесс уподобления индивида внешнему объекту, в качестве которого может выступать другой человек, группа, явление и т.д. Идентификация

68 68 Белинская Е П, Тихомандрицкая О А Социальная психология личности М., 2001. С 123.

65 Жодле Д Социальное представление, феномены, концепт и теория // Социальная психология /Под ред. С.

Московичи М, 2007 С 375

группы с лидером обеспечивает внутригрупповую солидарность, идентификация с явлением, вызывающим страх, участвует в процессах формирования индивидуальных защишых механизмов. Авторы неофрейдистской ориентации, такие как Э.Фромм и Э.Эриксон, ввели понятие идентичности в широкий круг вопросов социально-философского и социально-психологического характера. Для Э.Фромма обретение идентичности выступает фундаментальной потребностью человеческого развития, а для Э.Эриксона процесс становления и трансформации идентичности связывается с фундаментальными проблемами социальной адаптации личности, вплетенными в круг вопросов общественной и культурной трансформации.

Коппггивистский подход к исследованию этнической идентичности позволил перейти от анализа культурных границ и культурной отличительности как объективных феноменов к анализу культурной дистанции как параметра субъективной оценки. Автором показана значимость исследований культурной дистанции, осуществленных А.Бабикером, А. Фэрнхемом и С.Бочнером, Л.Дробижевой, Н.Лебедевой, Н.В.Паниной и Е.И.Головахой для анализа процессов формирования и поддержания этнической идентичности в условиях поликультурности. Автором отмечается, что в исследовании этнической идентичности необходимо различать социологическое понимание культуры как культуры репрезентативной (Л.Ионин), представленной социальными институтами, системой статусов, разделяемыми всеми членами общества идеями и представлениями, и культуру традиционную, уникальную (М.Херсковиц), включающую в себя способ поведения и мышления, которые поддерживаются традицией и не исчезают под унифицирующим влиянием западно-европейской модели общественного развития.

Восприятие культурного многообразия и межкультурные отношения - стержневые идеи теории аккультурации канадского кросс-культурного психолога Дж. Бери и его коллег. Занимаясь изучением плюралистических обществ, сторонники межкультурной интеграции полагают, что на основе общих, разделяемых всеми ценностей и взаимной стратегии межкультурной интеграции возможно поддержание культурного многообразия с сохранением разных этнических идентичностей членов общества. Для успешной интеграции полиэтнического общества необходимо позитивное восприятие межкультурных различий и инокультурности, а также наличие интегрирующей идентичности, разделяемой группой большинства и группами меньшинств. Межкультурная интеграция предполагает, что человек обладает «этнорелятивистским» сознанием, адаптирован к межкультурному разнообразию и принимает существование культурных различий, существующих в его обществе. Такая модель межкультурного восприятия, предложенная М. Беннет, формируется как результат социокультурной адаптации. Этнорелятивистскому типу межкультурного восприятия предшествуют и противостоят этноцентристские типы, когда межкультурные различия либо

отрицаются, либо минимизируются, или человеком принимается позиция собственного культурного превосходства. Дороти Ч. Херберг на материалах канадских исследований убедительно обосновывает тезис, что слабое осознание своих собственных культурных моделей поведения, т.е. слабая включенность в этнокультурный контекст и диффузная этническая идентичность способствует формированию стихийного этноцентризма, склонности оценивать поведение представителей других культур в системе кодов поведения и ценностей собственной культуры.

В параграфе рассматривается исследовательский потенциал понятия «категориальная» этническая идентичность. Р Дженкинс предложил различать номинальную и действительную этническую идентичность, связывая номинальную идентичность с простой самокатегоризацией, а действительную идентичность - с идентичностью, оказывающей влияние на жизнь ее носителей. Д. Хандельман ввел понятие категориальной этнической идентичности, в формировании которой реальный личный контакт людей, объединенных данной категорией не обязателен. В свете этих теоретических допущений, автор полагает, что этническая идентичность, которую люди предъявляют при ответе на вопрос социологического опросника «Какова Ваша национальность?» следует рассматривать как категориальную этническую идентичность, которая может быть либо номинальной, предполагающей индифферентное отношение человека к своей этнической принадлежности, либо реальной, актуализированной, сопряженной с субъективной значимостью этнической принадлежности. Автор разделяет положение К. Калхуна о том, что этническая идентичность - это средство передачи культуры и основа действия, поэтому полагает, что актуализированная этническая идентичность шире, чем номинальная (не актуализированная) участвует в социальных действиях.

Опираясь на положения когнитивистской теории социальной идентичности Г. Тэжфела и Дж. Тернера, в рамках которой ценности воспринимаются как элемент знания, участвующий в процессах социальной категоризации, и привлекая положения теории психосоциальной идентичности Э Эриксона, исследовавшего кризисы личностной идентичности в связи с кризисами общественных трансформаций, автор считает, что субъективно значимая (актуализированная) этническая идентичность должна исследоваться через поиск и анализ критериев социальной категоризации, формируемых идеологией, опытом религиозных переживаний и социально-психологической дезадаптации, обусловливающих трансформацию этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность.

В § 2 «Актуализация этнической идентичности, культурная дистанция и поддержание межэтнической толерантности» Главы I на основе данных социологических опросов представлено исследование сложившейся в республиках культурной дистанции между русскими и титульными национальностями, процессов актуализации этнической идентичности и установок межэтнической толерантности.

На основе исследований социальных установок делается вывод о том, что русские в республиках в период 1990-х гг. находились в состоянии большей тревожности и отставали от титульных национальностей в показателях социально-психологического самочувствия и деятельностных установок. При этом в исследуемых республиках сохранялась высокая социально-культурная (понимаемая универсалистском социологическом смысле70) адаптация русских и взаимная этническая толерантность русских и титульных национальностей, сложившаяся на основе совпадения основных жизненных ценностей, схожести иерархической структуры авто- и гетеростереотипа, позитивных установок межэтнического взаимодействия, догоняющих показателей религиозности русских и формирования гражданских ценностей -таких как защита свобод и поддержка прав, наведение порядка и внимание к ресурсам страны. Культурная граница (понимаемая в антропологическом смысле71) между русскими и титульными национальностями в республиках поддерживается такими объективными и субъективными факторами, как язык, культурные традиции и сфера родственных и социальных связей, а также субъективная значимость этнической идентичности и сопряженная с ней этническая солидарность, которые имеют больший вес в среде титульных национальностей. Русский язык под держивает наличие универсальной культурной зоны межэтнического общения в республиках, однако незнание русскими, проживающими в республиках, языка титульных национальностей, формирует одностороннюю границу между ними и титульным населением. Практически все русские в исследуемых республиках на работе, дома и в общественных местах говорят по-русски, в то время как представители титульной национальности, используют оба языка в общении, что позволяет им более полноценно осваивать навыки межкультурного взаимодействия.

Исследования 1990-х и 2000-х гг. дают основания считать, что в республиках поддерживается высокая взаимная межэтническая толерантность. Толерантность, рассматриваемая как основа успешной коммуникации и взаимодействие на основе согласия, обнаруживается в массовом распространении положительных коммуникативных установок русских и титульных групп в отношении друг друга, что проявляется в наличии друзей и соседей иной национальности, положительной оценке дружеских и соседских межэтнических контактов, согласованном представлении о недопустимости насилия в межэтнических спорах и столкновениях, в преимущественной надежде на "мудрость народа" в решении межнациональных проблем. Язык как основа коммуникации является солидаризирующим символом -за то, чтобы в республиках было два государственных языка - русский и язык титульной

70 Ионин Л.Г.Социология культуры. М, 1998 С 19, Парсонс Т О структуре социального действия. М, 2000 С 462.

71 Арутюнов С А Культура этническая // Свод этнографических понятий и терминов. Выл 6. М., 1995. С 55, Barth F. Introduction // Ethnic groups and boundaries The social Organization of culture differences (EdbyF Barth), HerskovitsM Cultural Anthropology. N.Y, 1955

национальности, в 2002 г. высказались 70-90,2% русских и татар Татарстана и 67,5-84,3% русских и якутов Саха (Якутии).

Весь постсоветский период развития (опросы 1994, 1997 и 2007 гг.) характеризуется плавным увеличением субъективной значимости этнической идентичности - как среди титульных этнических групп (от 50,5% в 1994г. до 61,2% в 2002г. среди татар, и от 54,5% в 1994г. до 78% в 2002г. среди саха(якутов)), так и среди русских в республиках (от 27,2% в 1994г. до 41,9% в 2002 г. среди русских Татарстана и от 21,1% в 1994г. до 32,4% в 2002г. среди русских Саха(Якутии)). Актуализированная этническая идентичность обладает мотивирующей и мобилизующей силой, т.к. сопровождается усилением этнической солидарности Исследование обнаружило, что субъективная значимость этнической идентичности русских и тнтульных национальностей в республиках устойчиво связывается с этнической солидарностью и национально-гражданской идентичностью - республиканской для титульных национальностей и общероссийской для русских, а также с этнокультурными потребностями -у титульных национальностей это потребности в "возрождении народа", поддержке его языка, культуры и религии, у русских - в поддержке религии и возможности говорить на своем языке. У титульных народов субъективная значимость этнической идентичности связана с потребностями политического участия (обеспечение интересов их народа в руководящих органах власти и преимущественное право в распоряжении природными ресурсами своих территорий). Исследование влияния субъективной значимости этнической идентичности на характер социальной дистанции (шкала Э. Богардуса) показало, что субъективная значимость этнической идентичности титульных групп, отражая их позицию меньшинства, связана с изоляционистскими установками в отношении смешанных браков, русских - с изоляционистскими установками в отношении дружеских связей. Автор полагает, что такое увеличение социальной дистанции не означает обязательного формирования взаимной интолерантности. Эта тенденция, прежде всего, означает восприимчивость к этнокультурному многообразию и к инокультурности, и может выражать собой целый комплекс психологических состояний, относительно независимых от чувств враждебности или благожелательности. Этническая интолерантность формируется в результате дополнительного воздействия информационных, политических, экономических факторов. Подтверждением этому служит то, что актуализация этнической идентичности обусловливается общим климатом межнациональных отношений: по данным исследования 2002 г., она существенно снижается в группах, оценивающих межнациональные отношения в республике как «благоприятные»/спокойные» и увеличивается в группах, оценивающих их как «напряженные». Активная гражданская интолерантность (поддержка позиции «людей другой национальности необходимо ограничить в праве проживания на территории его республики» имеет крайне

невысокие показатели в республиках (4% татар и 1,5% русских Татарстана; 2% русских и 10% саха (якутов) Саха (Якутии); 1994г.).

В § 3 «Этническая солидарность и доверие власти в процессах формирования национально-гражданских идентичностей» Главы I на основе данных социологических опросов представлено исследование взаимосвязи процессов усиления этнической солидарности и формирования национально-гражданских (российской и республиканской) идентичностей русских и титульных национальностей.

Социальное категоризирование в культурно-смешанном социальном пространстве задает широкие когнитивные рамки для формирования этнической идентичности на основе значимых культурных маркеров. Однако не только когнитивные механизмы задействованы в формировании этнической идентичности, большое значение имеют мотивационные факторы, поддерживающие определение человека в терминах групповой принадлежности. Опросы 1994, 1999 и 2007 гг. дают основание утверждать, что актуализация этнической идентичности всех исследуемых этнических групп - русских, татар, саха (якутов) - устойчиво сопровождается ростом их этнической солидарности. Автором делается вывод о том, что нарастание субъективной значимости этнической идентичности свидетельствует о потенциале этнической консолидации группы.

Разделяя предложенное К.Калхуном понимание солидарности как социальной сплоченности на основе разделяемой коллективной идентичности, осознание индивидом себя в качестве части социальной целостности, автор отмечает, что понятие внутригрупповой солидарности и сплоченности, разработанное в рамках социальной психологии и психологии малых групп (А.И.Донцов, РЛ.Кричевский), не может быть валидным в отношении группового членства, основанного на категориальной принадлежности. Хотя этническая идентичность поддерживается и функционирует благодаря повседневному опьггу этнического категоризирования, однако категориальная этническая солидарность не возникает автоматически, как возникает внутригрупповая сплоченность в ситуации прямого (и зачастую соревновательного) взаимодействия малых групп, где все участники процесса либо знают друг друга в лицо, либо вовлечены в опосредованное взаимодействие Чтобы родилась категориальная этническая солидарность, нужны дополнительные воздействия политического, экономического и/или идеологического характера, актуализирующие этническую идентичность, т.е. со значительным участием этнического примордиального фактора, зачастую с прямой опорой на него. У.Альтерматт справедливо отмечает, что элиты манипулируют символами этнокультурной общности, однако эти манипуляциям установлены определенные границы, выражающиеся в том, что элиты не могут уничтожить влияние прошлого.

В параграфе показано, что русские, значительно уступая титульным группам в показателях этнической солидарности в начале 1990-х гг., продемонстрировали высокие темпы ее

роста, и к концу 1990-х более половины русского населения Татарстана и Саха (Якутии) демонстрировали установку этнической солидарности. Рост этнической солидарности русских в республиках в период 1990-х гг. происходил на фоне кризиса их российской государственно-граясданской идентичности и кризиса доверия власти, который достиг своего апогея к 1999 г. Автором отмечается, что в современных обществах лояльность власти, наряду с другими субъективными политическими установками, выступает ключевым основанием для формирования гражданской идентичности' Г Алмонд и С Верба показали, что гражданская культура, построенная на лояльности/доверии власти и формирующейся установке «участия» в политической жизни, является основой для формирования действенной гражданской позиции.

В ситуации кризиса доверия российской власти в 90-х годах в республиках возрастает доверие к республиканской власти и усиливаются позиции республиканской идентичности русских. Выявленная в ходе исследования среди русских синхронизация кризиса доверия российской власти и кризиса российской идентичности свидетельствует о том, что в условиях болезненной политической модернизации российского общества 90-х гг. русские испытывали серьезную психологическую нагрузку, вызванную не только травматичной социально-экономической ситуацией, но и реально переживаемым кризисом политической трансформации. Отмеченный кризис идентичности и легитимности общероссийской власти явился существенным фактором ухудшения общего социального самочувствия этнического большинства. В период 1994-1997 г. чувство неуверенности в завтрашнем дне выросло в ответах русских Татарстана с 22,8% до 61,1%, Саха (Якутии) - с 27,8% до 63,5%. С началом 2000-х гг., отмеченным сменой политического руководства страны и началом периода стабилизации, появляется тенденция улучшения социально-психологического состояния русских в республиках, которая совпадает с тенденциями укрепления доверия российской власти и усилением российской идентичности.

В параграфе показано, что этническая солидарность русских в исследуемых республиках связывается с общероссийской идентичностью, доверием российской власти, с потребностью в равном представительстве русских и обеспечении их интересов в органах региональной власти, а также с поддержкой православия. Автором делается вывод, что субъективно значимая этническая идентичность и сопряженная с ней солидарность русских в республиках, имеет тенденцию развиваться в общероссийском государственно-политическом пространстве и непосредственно участвует в процессах формирования российской национально-гражданской идентичности.

Титульные этнические группы республик, проходя тот же кризис общероссийской идентичности и кризис доверия российской власти, нашли для себя политическую и психологическую опору в «возрождении этничности», лояльности республиканской власти,

борьбе за политический и экономический статус республики, в формировании республиканской идентичности, которая стала для них локальной чо'.'гючат'ьчо-грождпнгкпй идентичностью.

С началом 2000-х гг. у титульных национальностей, так же как и у русских, усиливаются позиции общероссийской национально-гражданской идентичности Установка этнической солидарности титульных групп, наряду с влиянием культурного, языкового и религиозного факторов, во многом формируется за счет локальной политической составляющей и поддерживается опытом ущемления прав и возможностей из-за национальности, потребностью в признании равных прав, республиканской идентичностью и расчетом на власти республики в защите своих гражданских интересов.

На основе проведенного исследования автор заключает, что категориальная этническая солидарность, «воображение своей нации» у русских шире, чем в среде титульных народов опирается на общероссийские политические категории и не подпитывается чувствами национального ущемления. Поэтому естественно допустить, что этническое большинство РФ обладает необходимым потенциалом российской межэтнической и национально-гражданской интеграции. Решающее значение в этих процессах отводится формированию толерантности этнического большинства и общегражданской российской идентичности. На материалах социологических опросов в республиках и Москве обосновывается тезис, что важнейшим фактором формирования российской общегражданской идентичности является равноправный доступ к ресурсам.

В Главе II Этнонациональный дискурс как фактор формирования межэтнической толерантности и иитолерантности» рассматривается роль этнонационального дискурса в процессах трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность. Для анализа механизмов трансформации этнической идентичности в интолерантность автором используется понятийный аппарат социальной психологии и психологии личности.

В § 1 «Идеологемы этнического национализма и формирование дисфункциональной формы этнической идентичности (на примере татарского национального движения 90-х гг.)» Главы II обосновывается тезис, что опыт фрустрации и ущемления прав из-за национальности, вовлеченный в процесс актуализации этнической идентичности меньшинств, является субъективной основой для формирования и воспроизводства этнонационалистической идеологии. Автор разделяет положение К. Калхуна о том, что позитивные (созидательные) и негативные (разрушительные) проявления этнической и национальной идентичности определяются общим дискурсом национализма.

Идеологами национальных движений Татарстана периода активной суверенизации 90-х гг. использовалось примордиальное понимание этничности, как исконной общности коренного народа на основе языка, культуры и истории. Государственность татар, древность культурной традиции, исторические изыскания в области этнической символики и культурного наследия

были доминирующими темами республиканской прессы и читательских писем72. Политическое противостояние Татарстана федеральному Центру достигло своего максимума в 1993 г. и стабилизировалось в 1994 с подписанием Договора о разграничении предметов ведения и полномочий между правительством РФ и правительством РТ. Данные социологического исследования, проведенного в 1994 г., показывали, что основная часть населения республики-более половины татар и две трети русских - одобрили его73. Но этнонациональные движения республики (Всетатарский Общественный Центр и более радикальная партия «Иггифак») не одобрили Договор. На примере исследования межэтнических установок активистов татарского национального движения первой половины 90-х г.74 и опираясь на функциональный анализ (по Р. Мертону), автор рассматривает роль этнонациональных идеологем как элементов дискурса, участвующих в формировании адаптивных и дисфункциональных форм этнической идентичности. Основная задача формулировалась автором как поиск взаимосвязи феноменов социально-психологической адаптации и ангажированности этнонациональной идеологией. В параграфе рассматриваются теоретические подходы к исследованию дисфункций этнической идентичности (Дж.Деверо, А.Сухарев) и отмечается, что наиболее адекватной методологической базой для исследования форм трансформации этнической идентичности является подход в русле школы психологической антропологии. В коллективной работе "Ethnic Identity"75, осуществленной под редакцией Дж. Де Boca и Л. Романусси-Росс, этническая идентичность рассматривается в контексте разнообразных социальных связей индивида и группы, через анализ субъективных переживаний, связанных с процессами этнической идентификации, который осуществляется вместе с анализом механизмов адаптивного поведения. В социологическом поле этот подход дополняет концепция К. Вердери, в которой национализм рассматривается в его символическом и функциональном значении - как политическая стратегия, манипулирующая символом "нация" с апелляцией к тем эмоциям людей, которые адекватны этому символу и побуждают людей к реагированию на него76. В параграфе показано, что существует ряд идеологем, образующих общее смысловое поле как этнонационалистических убеждений, так и характерных для дезадаптивных психологических состояний (характерной чертой которых является ощущение собственной социальной уязвимости и эмоционально-негативная окраска переживаний) Автором установлено, что в этом поле фиксируются следующие представления: 1) превосходство людей других национальностей; 2) нередко стесняются людей своей национальности; 3) близкое соседство с другим народом часто бывает источником неприятностей; 4) свой народ более одарен и развит,

72СагатоваЛВ Этничность в современном Татарстане Казань, 1998. С 100

73 «Безусловно одобряют» 34% татар и 52,2% русских, «скорее одобряют» 23% татар и 16,2% русских. Опрос 1994

74 На основе разработанного опросника «Формы этнической идентичности».

75 Ethnic Identity. Eds. G de Vos, L Romanucci-Ross. Chicago, 1982

76 Verdery K. Whither "Nation" and "Nationalism"? // Daedalus Suramer 1993 P.37.

чем другие; 5) необходимо очищение собственной культуры от влияния других культур; 6)необходимо сохранение чистоты нации; 7) на соСсхвенной земле основные права и привилегии должны принадлежать коренному народу. Эти идеологемы сформированы на основе категорий, в которых преобладает не когнитивное, а эмоционально-ценностное содержание, отражающее коллективный опыт социальной фрустрации меньшинств. Привлекая для анализа концептуальный аппарат теории личности К. Роджерса, показавшего, что одно из условий сохранения психологической целостности - это соответствие мира индивидуальных значений, личного опыта и характеристик социальной среды, гибкость в процессе накопления переживаний, умение пересматривать ранее сложившуюся систему ценностей77, автор полагает, что участие данных этнонациональных идеологем в процессах формирования и поддержания этнической идентичности порождает стагнацию процессов обретения множественной социальной идентичности, в том силе общегражданской, поддерживает и поощряет негативное восприятие социальной многокультурности. В период травматических социальных изменений (П. Штомка) этнонациональная идеология, озвучивающая чувства ущерба и агрессии, запускает механизм ригидного, негибкого переживания людьми своей этничности, порождает дисфункциональную этническую идентичность, которая характеризируется сплавом толерантных и интолерантных установок и неприятием социальной многокультурности на уровне гражданского (общественного) взаимодействия. Вводимое автором понятие дисфункции (по Р.Мертону и Дж.Деверо) этнической идентичности позволяет рассмотреть «переходное» состояние этнической идентичности, основным содержанием которого является «застревание» на эмоциях ущерба и формирование защитных этнических атгитюдов. Дальнейшее политическое развитие республики дает основания считать, что доминирование в политической оппозиции именно этнонациональной идеологии можно рассматривать как ситуационный этап. Уже во второй половине 1990-х гг., содержание национальной идеологии переориентировалось в сторону гражданского национализма.

В § 2 «Русская этничность в православном дискурсе 90-х гг.» Главы II анализируются процессы конструирования религиозным дискурсом толерантных и интолерантных форм этнической идентичности и механизмы, обусловливающие трансформацию этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность.

В параграфе показано, что в период 1990-х - 2000-х гг. усиление русского этнического самосознания (на базе актуализированной этнической идентичности и солидарности) происходит вместе с ростом религиозности. Автором ставится вопрос о связи этнического (этнонационального) самосознания русских как большинства страны с межэтнической толерантностью. На основе анализа этнонациональной компоненты православного дискурса, делается вывод о том, что циркуляция в дискурсе и использование в процессах социального

77 Rogers C.R. Some observations on the organisation of the personality.//American Psychology vol 2.1947, P 358-368.

категоризирования этнически маркированного социального пространства этнонациональных идеологем, соединенных с сакрально-ценностными коннотациями, страхом и фрустрацией, является одним из факторов способствующих формированию этнической интолерантности.

В параграфе отмечается, что этническое самосознание русских, формируемое православным дискурсом, не имеет массового распространения в силу того, что доля воцерковленных среди православных невелика, однако православная идеология, описывающая русскую этничность, задействована в процессе формирования современной православной идентичности, и она имеет определенную общественно-политическую востребованность. Идеологемы православного дискурса, высказывающегося о характере русской этничности, рассматриваются автором как элементы знания, участвующие в процессе формирования и поддержания этнической идентичности. Автором обосновывается тезис, что механизмом, запускающим трансформацию этнической идентичности от толерантности к интолерантности, являются процессы истолкования авторами текстов тех идеологем русского православного дискурса, которые перегружены имплицитным (неочевидным) содержанием, складывающимся из ассоциативных, эмотивных и коннотативных компонентов значения78, для прочтения которых нужны дополнительные усилия и дополнительные знания, укорененные в священных текстах и преданиях. Стратегии интерпретаций этих идеологем, их культурное и политическое использование в состоянии придать как толерантный, так и интолерантный вектор новому русскому самосознанию - в зависимости от намерений толкователя. В конце 90-х гг. прошлого века такими идеологемами с избыточным ассоциативным и эмоционально-оценочным содержанием были: характер иудео-христианских отношений и связанный с ним вопрос о гибели Николя II ("ритуальном убийстве" и канонизации царской семьи), а также проблема соотношения групповых (религиозных, "народных") и индивидуально-личностных прав. Привлекая понятийный и аналитический аппарат психологии (Т.Адорно, Э.Берн, В.В.Бойко, А.Маслоу, К.Хорни) и опираясь на конструктивистский подход к анализу социальной идентичности (К. Герген, М. Ветерелл, Дж. Поттер), автор анализирует характер толкования этих идеологем как социальных когнитивно-символических представлений (С.Московичи), с участием которых происходит формирование новой русской идентичности, опосредованной православной традицией. Взяв за основу анализа понимание толерантности как отсутствие враждебности, миролюбие, навык психологического сопротивления неприемлемым нормам и ценностям без применения насилия в отношении их носителя (Дж. Ньюман), автор выделяет православном дискурсе 90-х гг. толерантную, радикальную, дисфункциональную и экстремистскую «позиции субъективности» (М.Фуко), которым соответствуют формирующиеся модели русского этнического самосознания. Толерантным полем

18 БрагинаН.Г. Имплицитная информация и стереотипы дискурса //Имплицитность в языке и речи М., 1996, БорисоваЕ.Г. Имплицитная информация в лексике// Там же С. 31,35.

православного дискурса постулируется необходимость выработки модели, которая предполагала бы нахождение баланса между правами личности и правами народов, звучит призыв к признанию равнозначности гуманистической (антропоцентрической) и теоцентрической картин мира, согласование которых должно помочь преодолеть острейшие противоречия современного мира. В вопросах восприятия иудео-христианских взаимоотношений толерантный вектор русского самосознания был обозначен Патриархом в его знаменитом выступлении перед раввинами в Нью-Йорке в конце 1991, в котором он осудил антисемитизм, сказав, что полнота христианства и иудаизма не исключает, а предполагает оба этих учения79. В этой речи была озвучена потребность, исходящая от толерантного поля православного дискурса в символической трансформации иудео-христианских отношений, в переводе их из сферы профанно-бытовой неприязни в отношения историко-мистической преемственности. Радикальное поле толкований русской этничности на основе разоблачительного и уличительного пафоса, содержит элементы враждебности, вырастающие из религиозного максимализма, однако оно не содержит прямых призывов к насильственному преобразованию социальной действительности, несущих угрозу базовым потребностям личности. Эта субъективность признает приоритет групповых прав над личностными, необходимость создания православной государственной идеологии, смешением в интерпретациях религиозных и этнических категорий. Дисфункциональная субъективность конституирует и транслирует систему защит русского православного самосознания; в формулировании тезисов, описывающих русскую этничность, преобладает мифическая аргументация запугивающего характера, продуцирующая страх, агрессию и глубокую фрустрацию. Пафос этой субъективности - в стремлении разоблачить врагов церкви и народа, защитить русских от духовной и физической гибели. Характерно сочетание самоидеализации православного учения и русских ("Москва-Третий Рим", "русские-народ-богоносец") и самобичевания (церковь обвиняется в гражданском бездействии). Болезненное напряжение, происходящее из-за несоответствия нынешней России ее идеалу, рождает враждебность в восприятии и оценках, а также экзистенциальный страх перед лицом "врага", стремящегося уничтожить страну. Характеризуется крайней юдофобией, отторжением понятия "права человека" и идеологией "заговора". Экстремистское поле православной субъективности, толкующее характер русской этничности, содержит призывы к социальной деятельности, нацеленной на насильственное изменение существующей общественно-политической реальности с прямой угрозой базовым потребностям человека, несет заряд межэтнической и межконфессиональной враждебности и представляет собой семантическое пространство этнической и конфессиональной нетерпимости. Экстремистская субъективность грубо

79 См Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Ваши пророки - наши пророки - Московские новости 26 января 1992 г

озвучивает потребность в социальной практике, его носители объединены стремлением к политической и общественной самоорганизации. Экстремистской субъективностью православного дискурса отрицается возможность гражданского согласия по причине непреодолимых религиозных (православно-иудейских) и обусловленных ими социальных противоречий, в качестве политических целей декларируется необходимость наказания виновников "геноцида русского народа", принятие "Закона о русофобии" и замена римского права "русским".

Помимо этнонациональной составляющей православного дискурса, в параграфе рассматривается гражданская его компонента. Автором показано, в вопросах, связанных с русским этническим самосознанием, наглядно проявляется также и гражданский потенциал православной идентичности, соединенный с толерантностью, умением непротиворечиво существовать в плюралистической системе мировоззрений и стремлением осуществлять духовную миссию через социальное/общественное служение, а не с помощью государственного влияния. Согласно Основам социальной концепции РПЦ, свобода личности и ее права прямо вытекают из христианской антропологии («Бог хранит свободу человека, никогда не насилуя ее волю»), однако нормальное, т.е. толерантное, умение воспользоваться этим даром возникает только в условиях добровольного нравственного самоограничения, т.к. согласно православному миропониманию, идея прав человека неразрывно связана с идеей служения80. Православное понимание гражданственности соединенное с миролюбием, долгом и ответственностью, нацелено на формирование толерантности к многокультурности и поликонфессиональности российского общества на основе веры и воспитания "гражданских добродетелей"81.

В Заключении подводятся основные итоги исследования.

Идеология гражданственности в условиях России не должна нивелировать или игнорировать этнокультурные различия. Ее задача - признание вариативности этнокультурных различий и дальнейшая межэтническая интеграция на базе единой национально-гражданской идентичности как поля взаимной толерантности и общей солидарности. Практики формирования интегрирующей национально-гражданской идентичности с учетом этнической, наравне с равноправным доступом к ресурсам и соблюдением баланса групповых (этнокультурных, религиозных) и индивидуально-личностных прав, должны включать обеспечение доверия населения к центральной (и республиканской) власти и признание политических притязаний республик, обеспечивающих формирование и поддержание позитивной этнической идентичности российских народов.

80 Основы социальной концепции Русской Православной Церкви http //www russian-orthodox-church org ru/)

81Высокопреосвященнейший Мефодий, митрополит Воронежский и Липецкий. Роль православной Церкви в формировании гражданского самосознания на современном историческом этапе Российской государственности flittp //vob ru/mirror/2001/ch gos2htm)

В Приложениях приведен перечень вопросов социологической анкеты, представлены

таблицы, использованные автором для анализа темы диссертации, приведен текст опросника

«Формы этнической идентичности» и список текстов, использовавшихся в качестве источника

для анализа концепта русской этничности в православном дискурсе.

Основные положения и результаты работы представлены в следующих публикациях автора:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Минобразования и науки РФ:

1. Рыжова СБ Идентичность москвичей (опыт исследования) // Социологические исследования. 2008. № 8. С. 40-49 (0,7 пл.).

В других изданиях

2. Рыжова С.В Опыт изучения этнической идентичности в системе ценностных ориентаций (постановка проблемы) // Российской этнограф. 1993. № 3. С. 21-35 (0,8 п.л.)

3. Рыжова СБ Этническая идентичность как личностная ценность (по материалам этносоциологического исследования среди русских Москвы) // Ценности и символы этнического самосознания в условиях изменяющегося общества / Отв. ред. JI.M. Дробижева, Т.С. Гузенкова. М„ ИЭ РАН, 1994. С. 106-119. (0,8 п.л.).

4. Ryzhova S Inter-group ethnic solidarity in conditions of constitutional conflict: Russians in Sakha (Yakutia), Tatarstan, and Tuva.//Nationalism, Ethnic identity and conflict management in Russia today. Stanford.l995.C. 24-36. (0,6 п.л.)

5. Ryzhova S Ethnic identity in the system of value orientations.//International Journal of Psychology .Abstracts of the XXYI International Congress of Psychology .August. 1996. (0,2 п.л.)

6. Рыжова C.B. Установки этнического самосознания русских (по материалам эмпирического исследования в Москве и Тверской области)//Конфликтная этничность и этнические конфликты/Отв. ред. JIM. Дробижева). М., ИЭ РАН, 1994. С. 110-125. (0,9 п.л.)

7. Рыжова СБ Некоторые аспекты национального самосознания русских в республиках Российской Федерации (по материалам эмпирического исследования) //Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика/Отв.ред. Л.М. Дробижева, Т.С. Гузенкова) М„ ИЭ РАН,1995. С. 267-281. (1 п.л.)

8. Рыжова С.В Психологическая составляющая этнонационализма (опыт эмпирического исследования)//Этническая психология и общество. Материалы 1-ой конференции секции этнической психологии при Российском Психологическом обществе. М., «Старый сад», 1997. С.173-181. (0,5 п.л.)

9. Рыжова С В. Личностные аспекты национализма: от этнонегативизма к гиперэтничности //Идентичность и конфликт в постсоветских государствах / Под ред.М.Б. Олкотт, В. Тишкова и А. Малашенко; Моск. Центр Карнеги М., 1997. С. 327-345. (1,2 п.л.)

10.Рыжова СВ.Поиски научных дисциплин в понимании этнических границ//Социальная и культурная дистанции: опыт многонациональной России.М.,ИС РАН.1998.С.17-28(0,6 п.л.)

И. Рыжова C.B Этническая граница глазами русских в республиках и областях Российской Федерации //Социальная и культурная дистанции: опыт многонациональной России". М, ИС РАН, 1998. С.290-307. (1 п.л.)

12. Рыжова С.В Восприятие социального неравенства и стратегии экономической мотивации этнических групп //Социальное неравенство этнических групп: представления и реальность/ Отв.ред. Л.М. Дробижева. М., Academia, 2002. С. 191-243 (3,5 п.л.)

13.Рыжова СБ Социальные аспекты межкультурного восприятия //Социология межэтнической толерантности/Отв ред. Л М Дробижева. М.,ИС РАН, 2003.С.150-191.(2,5 п.л.)

14. Рыжова С.В, Пешкова В М. Язык межкультурного восприятия в СМИ //Социология межэтнической толерантности /Отв. ред Л.М.Дробижева. M.s ИС РАН,2003.С.192-214.(1,5 п л.)

15. Рыжова С В Русское самосознание и этничность в православном дискурсе 90-х гг. // Религиозность и идентичность/Отв. ред. М.Т. Степанянц. М., «Восточная литература», 2003. С.20-48. (1,2 п.л.)

16. Рыжова С В Русское самосознание и православная идентичность' между миролюбием и экстремизмом // Россия реформирующаяся. М, 2004. С.318-344 (1,7 п.л )

17. Рыжова С В. Формирование толерантных установок по отношению к мигрантам в Москве // Этническая толерантность в молодежной среде /Отв. ред.Д В. Даен. М., Экшэн, 2005. С.44-48(0,5 п.л)

18 Ryzhova S Tolerance and Extremism: Russian Ethnicity in Orthodox Discourse of the 1990s II Religion and Identity in Modern Russia. The Revival of Orthodoxy and Islam./ Ed.by J.Jonson, M.Stepaniants, B.Forest. Dartmoth College, USA. 2005. P. 65-90 (1,2 п.л.)

19. Рыжова С В О соотношении православной идентичности и гражданского сознания // Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России /Отв.ред В.С.Магун. М., ИС РАН, 2006. С.141-168. (1,7 п.л.)

Подписано в печать 19 11.2008 г Зак.117 тир. 100 экз. Объем 1,5 п.л Москва, Нахимовский проспект,32

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Рыжова, Светлана Валентиновна

Оглавление.

Введение.

ГЛАВА I. Культурные и социальные факторы формирования этнических и национально-гражданских идентичностей русских и титульных национальностей в российских республиках в постсоветский период.

§1.Теоретические подходы к исследованию этнической идентичности и культурных границ.

§2. Актуализация этнической идентичности, культурная дистанция и поддержание межэтнической толерантности.

§3. Этническая солидарность и доверие власти в процессах формирования национально-гражданских идентичностей.

ГЛАВА II. Этнонациональный дискурс как фактор формирования межэтнической толерантности и интолерантности.

§1. Идеологемы этнического национализма и формирование дисфункциональной формы этнической идентичности (на примере татарского национального движения

90-х гг.).

§2.Русская этничность в православном дискурсе 90-х гг.

Введение диссертации2008 год, автореферат по политологии, Рыжова, Светлана Валентиновна

Актуальность и постановка проблемы

Изменение современной концепции государственной национальной политики РФ от патернализма в сторону мультикультурных ориентаций1 свидетельствует, что этничность остается значимым феноменом повседневности, самовоспроизводящимся феноменом культурной отличительности, существующим, согласно Ф. Барту2, в пределах и на границах этнических общностей, формой социальной организации культурных различий. Этому способствуют обширные практики «реанимации» и поддержания культурной отличительности в пределах глобальных мировых тенденций, а также процессы государственного строительства в бывших союзных республиках.

В начале 1990-х гг. прошлого века РФ столкнулась с явлением этнического национализма как идеологией обретения политической

1 Дробижева Л,М. Этнические аспекты изучения социальной дифференциации.//Социальное неравенство этнических групп: представления и реальность. М., 2002.С.9.

2 Barth F. Introduction.// Ethnic Groups and Boundaries: the Social Organizations of Culture Difference / Ed. by F. Barth. Oslo: Universitetsforlarget, 1969.Reprint 1982. P.30. самостоятельности и суверенитета ряда республик, и как идеологией общественного движения, нацеленного на защиту групповых интересов от лица того или иного российского народа, понимаемого в терминах этнокультурной общности. Исследования, проводившиеся этносоциологами в 1990-е гг., показывали, что в конфликтных республиках РФ быстрыми темпами росла солидарность представителей титульных национальностей, в основе которой - требования восстановления языка и культуры титульного народа, поддержка религии, реабилитация истории, восстановление национального достоинства и значимость этнической идентичности3. Процессы формирования этнонациональной идеологии затронули не только титульные этнические группы ряда российских республик. В начале 1990-х стала реанимироваться и русская этнонациональная идеология, что вместе с ростом православных, исламских, а также в целом ксенофобных установок населения конца 1990-х - начала 2000-х гг. создавало реальные угрозы культурной и политической дезинтеграции страны. В этих условиях остро встала проблема формирования интегрирующей общегосударственной российской идентичности, способной консолидировать поликультурное население РФ.

В 2000 г. начался новый период политической истории, суть которого в перераспределении баланса политических сил в стране сторону федерального центра4. В республиках заметно уменьшились проявления сепаратизма, лидеры национальных движений практически ушли с политической арены5. В контексте анализа этнонациональных проблем современного российского политического пространства, исследователи приходят к выводу, что в России произошло отделение принципов этнического самоутверждении от вопросов государственного строительства, и это стоит рассматривать как серьезное s См.: Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М., 1994; Конфликтная этничность и этнические конфликты. М., 1994; Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика. М., 1995; Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России. М., 1998; Социальное неравенство этических групп. Представления и реальность. М., 2002.

4 Гаман-Голутвина О.В. Региональные элиты России: персональный состав и тенденции эволюции // Полис. 2004. № 2. С. 22-32.

5 Паин Э.А. Этнополитический маятник. Динамика и механизмы этнополитических процессов в современной России. М., 2004. С.З. достижение демократического транзита, а начавшееся в 2000-х гг. укрепление федерального центра способствует усилению общероссийской государственной идентичности6.

При этом этнический фактор не исчезает из общественного российского дискурса и жизни людей. Не может исчезнуть и этническая идентичность, поддерживаемая не только существованием этнических категорий в российском пространстве, но и обострением социальных проблем. Россия сталкивается с новыми вызовами — притоком этнических мигрантов в крупные города и конкуренцией за высокооплачиваемые рабочие места, высоким уровнем ксенофобий и негативной этнической солидарностью7 части русского большинства, экстремистскими молодежными движениями, эксплуатирующими все вышеперечисленные проблемы. Этнонациональная идеология процветает на интернет-форумах, на страницах печати, звучит с экранов телевизоров. Этнонациональная идеология всегда аппелирует к этнической идентичности человека, но воспринять этнонациональную идеологию как руководство к действию/ может лишь тот человек, для которого его этническая идентичность обладает качеством ценности, субъективной значимости8, имеет личностный смысл9.' Такая субъективно значимая, актуализированная этническая идентичность характеризуется тем, что человек солидаризируется с людьми своей национальности, испытывает потребность в принадлежности к своему народу, никогда не забывает о своей национальной принадлежности. Человек с такой этнической идентичностью готов воспринимать этнонациональную идеологию, призывающую к защите прав и интересов от лица той или иной этнической группы и апеллирующую к культурным и/или религиозным ценностям и мифам.

6 Дробижепа Л.М. Завоевания демократии и этнонациональные проблемы России (что может и чего не может дать демократизация) // Общественные науки и современность. 2005. № 2. С. 16-28

7 Гудков Л. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002. М., 2004.

8 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С. 38.

9 Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1971. С. 78.

С одной стороны, актуализированная этническая идентичность может быть опасна, так как, питая и производя этнонациональную идеологию, тем самым опосредованно служит формированию этнического национализма и, как следствие, дезинтеграции многонациональной страны. С другой стороны, актуализированная этническая идентичность, в силу своей субъективной значимости для человека, обладает мобилизующей силой, которая могла бы быть использована для национально-гражданской консолидации, формирования идентичности, объединяющей и солидаризирующей всех граждан страны. Поэтому проблемы построения и изучения российской идентичности как идентичности государственной и национально-гражданской, и проблемы изучения и политического использования этнической идентичности как идентичности преимущественно культурной, имеют огромное научное значение. JI.M. Дробижева неоднократно указывала, что этническая и гражданская идентичности не противоречат друг другу10. Главная проблема заключается в вопросе, может ли в современном «многокультурном» российском пространстве мобилизация на основе этнокультурной солидарности служить основой для формирования политической нации? Наиболее последовательно эта проблема сформулирована Э. Паином: «Мне интересны ресурсы построения гражданских солидарностей. И думаю, что этничность, которая рассматривается исключительно как враг, особенно в либеральном сообществе, может в какой-то мере быть резервом формирования гражданской солидарности»11.

Возможность использования этнической мобилизации как ресурса модернизации, формирование политической нации на основе этнической консолидации рассматривалась на семинаре «От этнической нации к политической - возможно ли это в России?», состоявшемся 25 февраля 2008 г. в Общественном центре имени А. Сахарова. Основные участники

10 Дробижева Л.М. Противоречит ли этническая идентичность общероссийской П Социальное неравенство этнических групп. Представления и реальность. М., 2002. С.460.

11 От этнической нации к политической - возможно ли это в России? II Вестник Института Кеннана в России. Выпуск 13. 2008. С.79. Выступление Э. Паина. обсуждения - эксперты по этнополитическим вопросам Э. Паин, Л.Д. Гудков, B.C. Малахов. Осторожный оптимизм в отношении перспектив использования этнической мобилизации в гражданских целях высказал инициатор дискуссии Э. Паин. B.C. Малахов не видит подобных перспектив в силу шовинистических установок русского большинства. Л.Д. Гудков видит препятствия гражданской консолидации в ограничениях российской модернизации, традиционном, авторитарном характере власти, к которому аппелирует этнонациональная идентичность большинства.

Все эксперты сходятся во мнении, что этническая идентичность является препятствием к формированию гражданской интеграции на фундаменте политической нации, потому что с обострением этнической идентичности нарастают антизападные, ксенофобные, авторитарные, интолерантные установки. На наш взгляд, говорить о мобилизующей роли этнической идентичности можно лишь в тех ситуациях, когда она приобретает личностный смысл для человека, качество субъективной значимости. Продуцировать и поддерживать этнический национализм и представлять опасность для процессов формирования политической нации может только актуализированная (субъективно значимая) этническая идентичность. Однако не учитывать значимость этнического фактора в процессах формирования гражданского национализма тоже нельзя. Э. Смит на обширном историческом материале показал, что культурная однородность, разделяемые мифы и историческая преемственность — все эти этнокультурные основания идентичности являются также и символами коллективной солидарности и самым прямым образом участвуют в формировании гражданских политических наций12. На этапе современного развития многокультурного российского общества актуальным становится вопрос: всегда ли актуализированная, субъективно значимая этническая идентичность сопровождается формированием этнической интолерантности, служит общественной дезинтеграции и, как следствие, препятствует

12 Smith A.D. The ethnic origins of nations. Oxford. 1986. P. 16 формированию национально-гражданских идентичностей, являющихся основой политической нации?

Проблемная ситуация состоит в необходимости осмысления и преодоления противоречия между процессами формирования этнической и гражданской идентичности. Теоретически пока слабо проработаны и не прояснены связи между феноменом субъективной значимости этнической идентичности как психологической основы воспроизводства этнонациональной идеологии, с одной стороны, и процессами формирования и поддержания установок межэтнической толерантности и национально-гражданской идентичности, являющихся основой для общественно-политической интеграции. Эмпирически недостаточно исследованы социально-психологические причины трансформации этнической идентичности из толерантной формы в интолерантную.

Цель исследования - рассмотреть взаимосвязь процессов актуализации этнической идентичности и тенденций поддержания межэтнической толерантности в контексте формирования национально-1 гражданских идентичностей у русских и титульных национальностей в республиках. С

Задачи исследования: проанализировать теоретические подходы к исследованию этнической идентичности и разработать теоретические основы для исследования феномена субъективно значимой этнической идентичности; выявить культурные маркеры, поддерживающие этнические границы в республиках;

Предмет исследования — актуализированная этническая идентичность в процессах ее трансформации по шкале толерантность-интолерантность в межэтнических взаимодействиях. Хронологические рамки исследования 1990-2000-ые гг.

Гипотезы исследования

Научная разработанность проблемы

Термины этническая идентичность и этническое самосознание имеют свою историю использования в современном научном лексиконе отечественной этносоциологии. До 90-ых годов прошлого столетия в научном обороте употреблялось исключительно понятие этническое/национальное самосознание», которое понималось как осознание принадлежности к этнической общности на основе разделяемых представлений об общей территории, языке, культуре, истории и государственности13. В современном междисциплинарном социологическом и психологическом языке более употребим его научный синоним - понятие «этническая идентичность», которое в большинстве этносоциологических исследований используется как синоним понятия «этническое самосознание».

В отечественной этнологии 60-70 гг. прошлого века понятию «этническое/ национальное самосознание» отводилась ведущая роль в признаках определения принадлежности к той или иной этнической общности или к нации. Содержание и функционирование этнического самосознания на групповом уровне рассматривается в работах Ю.В. Арутюняна, Ю.В. Бромлея, М.Н. Губогло, Р.Ш. Джарылгасиновой, JI.M. Дробижевой, А.А. Кожанова, В.И. Козлова, М.В. Крюкова, П.И. Кушнера, В.В. Пименова, С.К. Рощина, С.А.Токарева, Н.Н. Чебоксарова, К.В Чистова и др.). Важнейшим этапом в теоретическом осмыслении понятия «национальное/этническое самосознание» стала дискуссия по теории наций, развернувшаяся во второй половине 60-х гг. прошлого века на страницах журнала «Вопросы истории». В результате дискуссии понятие

13 Ю.В. Арутюнян, Л.М. Дробижсва, А.А. Сусоколов. Этносоциология. М., 1999. национальное/ этническое самосознание» было признано ведущим в определении понятия «нация». Важное направление в отечественной традиции исследования феномена национального самосознания представляет собой изучение его структуры. Ю.В. Бромлей в работе «Очерки теории этноса» выделил такие его структурные элементы как представления об общем языке, культуре, истории и территории, «типичных чертах», которые дополняются осознанием государственной общности, религиозным и классовым сознанием, а также разделяемых этнических ценностей, интересов и эмоциональным отношением к этнической действительности14. Понимание сущности и содержания понятия «этническое самосознание» интегрирует в себе свойственное отечественной школе этнологии и этносоциологии синтетическое понимание феномена этничности, объединяющее в себе культурные, социальные и политико-идеологические его формы. JI.M. Дробижева, в теоретических и эмпирических исследованиях функций и структуры этнического самосознания уделяет внимание инструментальной функции этнического самосознания и выделяет идеологический и социально-психологический, групповой и государственный уровни его функционирования15, а также обосновывает роль элит и национальной интеллигенции в формировании и развитии национальных движений на территории постсоветских республик16. В настоящее время, в связи с поляризацией подходов к изучению этничности, выделением примордиалистской, инструменталистской и конструктивистской научных ориентаций, более адекватным термином для описания процессов принадлежности и самоотнесения с определенной общностью на основе разделяемых языка, культуры, территории, представлений и ценностей становится понятия «этническая идентичность». Примордиалистское понимание этнического самосознания представлено в работах Ю.В. Бромлея,

14 Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М., 1983. С. 176-183.

15 Дробижева Л.М. Проблемы межэтнических отношений // Социология межэтнической толерантности. М., 2003. С.41.

16 Дробижева Л.М. Идеология и идеологи этнического ренессанса в условиях формирования гражданского общества // Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. М., 1996. С. 251-263.

Ван ден Берге, К. Гиртца, JI.H. Гумилева. В отечественном академическом поле ему противостоит информационная теория этничности, которая развивается в работах С.А. Арутюнова, А.А. Сусоколова, Н.Н. Чебокасарова.

Вместе вливанием в российский научный дискурс западных исследований теорий наций и национализма и пересмотром понятия «национализм», в отечественном научном лексиконе утверждается термин «этническая идентичность», который в содержательном отношении становится преемником понятия «этническое самосознание». В целом, понятие этнического самосознания более релевантно исторической исследовательской парадигме, а этническая идентичность - социологической и социально-психологической. Изменение исследовательского и методологического фокуса и переход от понятия этнического самосознания к понятию «этническая идентичность» сопровождалось изменением наименования объекта исследования и переходом от исследования «этноса» к исследованию «этнической группы», которая в рамках конструктивистского и инструменталистского подхода определяется субъективным фактом

1 "7 самоотнесения на базе культуры . Э. Смит определяет этническую группу через субъективные критерии этнонима, культуры, разделяемого представления об общем происхождении, связью с родной замлей/территорией и чувством солидарности18. А.А. Сусоколов, с позиций информационного подхода, добавляет, что этническая группа/ этнос обладает качествами устойчивости и стабильности и в современных условиях информационной перегруженности выполняет функции «информационного фильтра», обеспечивая адаптацию членов группы к быстро изменяющемуся глобальному миру19.

Понятие идентичности стало широко использоваться в социальных науках для анализа взаимосвязи общественных изменений и стратегий

17 Тишков В.А. Идентичность и культурные границы. //Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997. С.28.

18 Smith A.D. National Identity. London, 1991. P. 21.

19 Сусоколов А.А. Структурные факторы самоорганизации этноса. // Расы и народы. Вып. 20. М., 1990.

20 поддержания «самотождественности» благодаря работам Э.Эриксона , который также ввел понятие кризиса идентичности, возникающего в

21 условиях глубоких общественных трансформаций . Согласно его подходу, идентичность строится на двух основаниях — «самотождественности» и социально-культурной определенности. Кризис идентичности, возникающий в результате несовместимости прежней и новой идентичности, может

22 сопровождаться развитием неврозов . В его работах подчеркивается динамический аспект идентичности, ее включенность в социальные и культурные аспекты, взаимосвязь с культурными ценностями и идеологией23. Согласно Дж. Г. Миду24, идентичность приобретается и формируется во взаимодействии с другими, поэтому введение в практику исследования этнической идентичности понятий и категорий, разработанных в русле социальной психологии межгруппового взаимодействия для анализа механизмов функционирования социальной идентичности, оказалось очень плодотворным. Исследовательская группа под руководством В.А. Ядова (Т.С. Баранова, Е. Н. Данилова, О.Н. Дудченко, С.Г. Климова, А.В. Мытиль,

О ^

О.А Оберемко и др.) рассматривают социальную, в том числе этническую категоризацию сквозь призму анализа стратегий построения «мы-они» идентичностей. Наиболее полное развитие анализ социальной идентичности получил в работах социальных психологов Г. Тэжфела и Дж. Тернера в контексте изучения процессов межгрупповых отношений и межгруппового сравнения26. К этому же направлению можно отнести исследования социального антрополога Ф. Барта27, который показал, что именно усилия

20 Erikson Е. Psychosocial Identity//A Way of Looking at Things. Selected Papers /Ed. by Schlein. New York, 1995.

21 Erikson E. H. The problem of ego-identity // Journal of the American Psychoanalytic Association. 1956. N 4.; Erikson E.H. Childhood and Society. New York. 1963.

22 Erikson E. H. The problem of ego-identity // Journal of the American Psychoanalytic Association. 1956. N 4.; Erikson E.H. Childhood and Society. New York. 1963

23 Эриксон Э. Идентичность: юность н кризис. M., 1996.

24 Mead G.H. Mind, Self and Society. Chicago, 1934.

25 Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «несвоих» групп п сообществ (1999-2002 гг. Мастер-класс профессора В.А. Ядова. М., 2004.

26 Tajfel Н., Turner J. The social identity theory of intergroup behavior // Psychology of intergroup relations. Chicago, 1986

27 Barth F. Introduction // Ethnic Groups and Boundaries: the Social Organizations of Culture Difference. Ed. by F. Barth. Universitetsforlaget, Oslo-Bergen-Tromso. 1969. (reprint 1982. групп по поддержанию этнических границ способствуют тому, что те культурные различия, которые воспринимаются как значимые, закрепляются в качестве критериев этнической дифференциации и широко используются в повседневной практике, в процессах общения и взаимодействия людей различной этнической принадлежности. Подход, предложенный Ф. Бартом, является основным принципом исследования этнической идентичности и культурных границ в конструктивистской парадигме (Б. Андерсон, В.М. Воронков, Э. Геллнер, B.C. Малахов, В.А. Тишков, С.В. Соколовский, Э. Хобсбаум28 и др.). Последовательных социально-конструктивистских позиций придерживается С. Бенхабиб29, рассматривая этническую идентичность как синоним культуры и подчеркивая важность нарративов в поддержании культурных границ и идентичности. Анализу конструирования этничности путем исследования практик, поддерживающих этническую маркировку и формирующих идентичность, посвящены исследования О. Бредниковой, В.М. Воронкова, О. Карпенко, Е. Чикадзе .

В русле конструктивизма и инструментализма происходит также осмысление проблем современной национально-гражданской идентичности. Исследования Э. Геллнера, Э. Хобсбаума, Б. Андерсона вскрыли роль государства, политических элит и интеллектуалов в формировании национально-гражданских идентичностей, которые понимаются как осознание принадлежности и эмоциональной причастности к политическому и гражданскому сообществу, очерчиваемому рамками данного государства. Межэтнические отношения в рамках конструктивистского подхода рассматриваются через призму

28 Андерсен Б. Воображаемые сообщества. М., 2001; Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991; Малахов B.C. Национализм как политическая идеология. М., 2005; Тишков В.А. Забыть о нации (Постнацноналистическое понимание национализма) // Вопросы философии. 1998. № 9; Соколовский С.В. О неуюте автаркии, национализме и постсоветской идентичности // Этнометодология: проблемы, подходы, концепции. Вып.2. М., 1995; Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 г. СПб., 1998.

29 Бенхабиб С. Притязания культуры. М., 2003.

30 Бредникова О., Чикадзе Е. Армяне Санкт-Петербурга: карьеры этничности //Конструирование этничности /Под ред. В. Воронкова и И. Освальд. СПб, 1998; Карпенко О. Языковые игры с «гостями с юга»: «кавказцы в российской демократической прессе 1997-1999 гг. // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002; Воронков В., Освальд И. Введение. Постсоветские этничности //Конструирование этничности /Под ред. В. Воронкова и И. Освальд. СПб, 1998. взаимоотношений этнических групп и государства, этнического большинства и меньшинств, механизмов распределения власти между этническими группами и элитами. По мнению В. Тишкова, конструктивистский подход к исследованию путей и методов формирования национально-гражданских идентичностей позволяет осознать роль государственного манипулирования национальными символами и усилий официальной идеологии в процессах современного нациестроительства31.

В обзорных трудах В.В. Коротеевой, В.С.Малахова, М.А. Мнацаканяна, А.И. Миллера, Т.Ю. Сидориной и Т.Л. Полянникова, в статьях

Т?

В.А. Тишкова и В.А. Шнирельмана , в работах Л.М. Дробижевой представлены основы теоретико-методологических подходов к исследованию наций и национализма. Особый интерес для нашей работы представляет политическое измерение национализма, взгляд на него со стороны идеологии34. Разведение политической идентичности на основе принадлежности к государству и обществу, с одной стороны, и политизированной этнической идентичности, сформированной на основе общности культуры, - с другой, составляет основной принцип классификации национализма на гражданский и этнический35. Разделение на западный (как основа гражданского) и восточный (как основа этнического) п/г типы национализма принадлежит X. Кону . Западному типу национализма он приписывает рациональное, политическое начало, а восточному - в большей степени иррациональное, построенное на чувстве культурной принадлежности. Л.Гринфельд выделяет индивидуалистический (либертарианский) и коллективистский (авторитарный) типы национализма,

31 Тишков В.А. Реквием по этносу. Исследования по социально-культурной антропологии. М., 2003.

32 Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М., 1999; Малахов B.C. Национализм как политическая идеология. М., 2005; Национализм и формирование наций. Теории-модели-концепции // Отв.ред. А.И. Миллер. М., 1994.;Сидорина Т.Ю., Полянников Т.Л. Национализм. Теории и политическая история. М., 2006.; Национализм в мировой истории /Под ред. В.А. Тишкова, В.А. Шнирельмана. М., 2007.

33 Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М., 2003.

34 Малахов B.C. Национализм как политическая идеология. М., 2005. С. 10-11. Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М., 1999. С. 10.

35 Тишков В.А., Шнирельман В.А. Как и зачем надо изучать национализм. II Национализм в мировой истории. М., 2007. С.5-6.

36 Kohn Н. The Idea ofNationalism. N.Y., 1967. P. 329-330. отмечая, что индивидуалистический национализм может быть только гражданским, но гражданский может быть и коллективистским; в то время

37 как этнический национализм бывает только коллективистским . На возможность взаимопроникновения элементов гражданского и этнического

1 о национализма указывал Э.Смит , о реальности либерального этнонационализма пишет JI.M. Дробижева39. К.Калхун рассматривает взаимосвязь гражданского и этнического национализмов через понятие дискурсивной формации40. Изучая механизмы эмоциональной мобилизации под эгидой национальной идеи, исследователи обращают внимание, что в идеологической националистической пропаганде важнейшее значение имеют эмоции и значимые образы41. JI. Гринфельд определяет национализм как стиль мышления, который, зародившись в Англии как политическая идея, в России приобретает преимущественно этнокультурные черты. Для обозначения психологической подоплеки этнических чувств JI. Гринфельд использует понятие ressentiment как чувства досады или зависти со стороны элиты, которые составляют, согласно ее теории, эмоциональную подоплеку этнического национализма42.

В исследованиях современных политических процессов, вовлекающих этническую идентичность в круг проблем политического развития России, большой вклад внесли работы А.Р. Аклаева, М.Н. Губогло, Л.М.Дробижевой,

B.А.Верховского, А.Н. Малинкина, Э.А.Паина, JI.C. Перепелкина, А.А. Попова, В.А.Тишкова, М.В.Саввы, Е.И.Степанова, А.А. Сусоколова, В.А. Шнирельмана. Анализ этнического самосознания, этнической идентичности и социального самочувствия русских как этнического большинства страны представлен в работах Л.Д.Гудкова, Б.В. Дубина, З.В.Сикевич, Н.Е.Тихоновой. К проблемам соотношения государственно-гражданской и

37 Л. Гринфельд. Пять путей к современности. М. 2008. С. 14-16.

38 Smith A.D. The ethnic origins of nations. Oxford. 1986. P. 16.

39 Дробижева Л.М. Возможность либерального этнонационализма // Реальность этнических мифов. М., 2000.

C. 83.

40 Калхун К. Национализм. М., 2006. С. 28, 240.

41 Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М., 1999. С. 105.

42 Л. Гринфельд. Пять путей к современности. М. 2008. С. 20 этнической идентичности, исторического компонента российской идентичности обращаются М.К. Горшков, Р.Э. Бараш, Л.Г.Бызов, А.Г.Здравомыслов, М.С.Магун, В.В.Пастухов, Н.Е.Тихонова, М.Ф.Черныш.

Ценностный и символический подход к исследованию этнической идентичности осуществлен в работах Е.М. Галкиной, Т.С. Гузенковой, JI.M. Дробижевой, И.Э. Елаевой, И.М.Кузнецова, В.В. Коротеевой. Инструментальный подход к исследованию этнической идентичности и этнических отношений широко используется в работах этнических социологов и психологов: Ю.В.Арутюняна, В.С.Агеева, Г.М.Андреевой,

A.Г.Асмолова, А.О. Бароноева, П.В.Валынкина, Л.М.Дробижевой, М.Н.Губогло, В.В.Гриценко, А.Д.Коростелева, Н.М.Лебедевой, Н.Р.Маликовой, Л.И.Науменко, Л.В.Остапенко, В.Н. Павленко, В.Д.Попкова, Л.Г.Почебут, Т.А.Титовой, Л.В.Сагитовой, З.В.Сикевич И.А.Снежковой, Т.Г.Стефаненко, Г.У.Солдатовой, И.А.Субботиной, А.В.Сухарева,

B.П.Трусова, Ж.Т. Уталиевой, В.Ю. Хотинец, Л. А. Шайгеровой, В.Д.Шапиро, Е.И. Шлягиной. Исследование этнической идентичности в контексте постсоветских трансформаций позволило расширить представления о разнообразии форм этнической идентичности.

Характер этнических категоризаций в публичном российском пространстве и научном гуманитарном дискурсе обсуждаются в работах

A.М.Верховского, В.М.Воронкова, B.C. Малахова, В.А. Шнирельмана. Для анализа роли этнической идентичности в процессах поддержания межэтнической толерантности важен анализ идей и эмпирического материала, содержащегося в работах исследователей Татарстана и Саха(Якутии): А.Д.Бравина, Д.В.Брагиной, Б.Е.Васильева, У.А Винокуровой,

B.Н. Иванова, Г.А. Исаева, Д.М. Исхакова, В.Е.Козлова, Р.А.Кузьминой, Г.И. Макаровой, Р.Н. Мусиной, Э.Т.Мяриканова, Л.Р.Низамовой, А.П.Николаева, П.Т.Петрова, Г.Р.Романовой, Л.В.Сагитовой, И.Г.Сафина, И.Г. Спиридоновой, Г.Р.Столяровой, Т.А.Титовой, Е.А. Ходжаевой, С.К. Шайхитдиновой. Е.А.Шумиловой, Р.Хакимова.

Теоретико-методологические основы исследования

Идентичность рассматривается в рамках концепции социального конструирования реальности П. Бергера и Т. Лукмана как ключевой элемент субъективной реальности, который поддерживается благодаря механизмам социального конструирования, функционирования и передачи знания как «фабрики значений»43; этническая идентичность функционирует благодаря наличию в обществе этнических категорий и этнических систем классификаций, усвоенных человеком в процессе социализации. Мы солидарны с положением М. Уолцера о том, что неконфликтное сосуществование в обществе людей различных национальностей возможно благодаря формированию и поддержанию взаимной толерантности44, которая в полиэтническом обществе во многом определяется стратегией межкультурной интеграции и мультикультурной идеологией45. Толерантность в данном исследовании понимается в своем социальном

46 w качестве как основа успешной коммуникации , взаимодеиствие на основе согласия47, а в психологическом - как отсутствие враждебности, навык психологического сопротивления неприемлемым нормам и ценностям без применения насилия в отношении носителя этих норм и ценностей48.

Идеи П. Бурдье, М. Вебера, М. Московичи, П. Штомпки, А. Шюца оказали существенное влияние на формирование исследовательских стратегий и методов исследования. В работе мы опираемся на отечественную школу методологии социологического исследования (Г.С. Батыгин, И.Ф. Девятко, Г.Г. Татарова, В.А. Ядов), используем принципы построения социологического инструментария и анализа эмпирических данных,

43 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С. 279.

44 Уолцер М. О терпимости. М. 2000.

45 Berry J.W., Kalin R. Multicultural and ethnic attitudes in Canada: Overviews of the 1991 survey. Canadian Journal of Behavioral Science. 1995. N27

46 Декларация принципов терпимости. Утверждена резолюцией 5.61 Генеральной Конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 // www.unesco.ru; Хомяков М.Б. Методология понимания термина толерантность // Социология межэтнической толерантности. М., 2003. С. 27-29.

47 Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М, 2003. С.305.

48 Newman J. Foundations of Religious Tolerance. Toronto, 1982. P.8, 10. представленные в работах А.О. Крыштановского, Г.Г. Татаровой, Ю.Н. Толстовой, В.А. Ядова. Исследование социальных и культурных факторов, обусловливающих межэтническое взаимодействие русских и титульных национальностей в республиках, осуществляется в рамках структурно-функционального подхода. Межэтническое взаимодействие оценивается через анализ межэтнических установок, которые в этносоциологии понимаются как социальные установки человека, обусловленные опытом его

49 т> включенности в этническую группу . В исследовании роли этнонационального дискурса в процессах формирования и поддержания толерантных и интолерантных форм этнической идентичности, автор опирается на конструктивистский подход (Б. Андерсон, Э. Геллнер, К. Герген, Э. Хобсбаум).

Концептуальную основу теоретической модели, описывающей процесс актуализации и трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность, составили: теория социальной идентичности Г.Тэжфела и Дж.Тернера, психосоциальной идентичности Э. Эриксона, культурно-антропологическая теория этнической идентичности Ф.Барта, теоретические и концептуальные подходы к исследованию процессов межкультурного восприятия М.Беннет, Дж.Берри, Г.Триандиса, теории личности К.Роджерса и К.Хорни, концептуальные подходы к исследованию культуры Л.Г. Ионина.

Этническая идентичность рассматривается как часть социальной идентичности человека. В рамках концепции Тэжфела и Тернера50, этническая идентичность представляет собой результат социальной категоризации и последующей идентификации с выделенной этнической группой/категорией, а также эмоционально-оценочное восприятие принадлежности к данной группе/категории. Когнитивный компонент

49 Дробижева Л.М. Социально-психологические проблемы этничности // Этносоциология. Социология конфликтов М., 2004.

50 Tajfel Н., Turner J. The social identity theory of intergroup behavior // Psychology of intergroup relations. Chicago, 1986.; Hoggs M.A., Abrams D. Social Identifications. A Social Psychology of Intergroup Relations and Group Processes. London, 1988. этнической идентичности включает в себя представления о своей этнической группе (и представления и об иных этнических группах), а также осознание общности языка, культуры, территории, истории, и др.

Анализ роли этнической идентичности в процессах поддержания межэтнической толерантности и формирования гражданской идентичности осуществляется с опорой на понятие субъективно значимой (актуализированной) этнической идентичности. Мы полагаем, что субъективная значимость этнической идентичности формируется в том случае, если в процессах категоризации участвуют элементы знания, которые представляют для человека личную ценность. Участие ценностей в процессах сравнения, категоризации и идентификации ведет к тому, что и этническая идентичность в целом, как психологическая категория приобретает для человека качество личной ценности, субъективной значимости. Субъектйвная значимость этнической идентичности и ее актуализация в работе рассматриваются как синонимы. Исследование процессов актуализации и трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность обусловило использование мотивационного подхода к исследованию идентичности, представленного в традиции неофрейдизма (К. Хорни, Э. Фромм, Э. Эриксон51), гуманистической психологии (А. Маслоу, К. Роджерс52) и обращение к понятию социальных потребностей (Г. Мюррей ). Мотивационный подход к исследованию этнической идентичности зиждется на постулате, что социальная идентичность может мотивировать и мотивироваться, и в числе прочих факторов мотивируется социальными потребностями акторов - в безопасности, принадлежности, психосоциальной идентичности, авторитете и пр.

51 Хорни К. Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза // Психоанализ и культура. М., 1995.; Homey К. New ways in psychoanalysis. N.Y., 1939; Fromm E. The sane society. N.Y., 1955; Erikson E. The problem of ego-identity // Journal of the American Psychoanalytic Association. 1956. N 4. 2 Maslow A.H. Motivation and Personality. N.Y., 1970; Rogers C.R. Some observations on the organization of the personality.// American Psychology, vol.2.1947.; Rogers C.R. The actualizing tendency in relation to "motives" and the consciousness.// Nebraska symposium on motivation. Vol.2. 1963.

53 Murrey H. Exploration in Personality. N.Y., 1938.

Гражданская идентичность в данном исследовании рассматривается как национально-гражданская идентичность, часть социальной идентичности человека. В современном российском этнополитическом дискурсе под национально-гражданской идентичностью понимается осознание причастности к сообществу граждан того или иного государства54. Содержательно национально-гражданская идентичность представляет собой общую лояльность населения государству, которая достигается через оформление отношений прав и обязательств между властью и гражданином и эмоциональную привязанность к стране55, включает в себя отождествление (идентификацию) с гражданами страны56, подкрепленную политической и общественной самоорганизацией57. Ч. Тэйлор убедительно обосновывает тезис, что современное демократическое государство требует очень сильной коллективной идентичности от своих граждан, потому что участие народа «как совещательного единства» в политическом управлении требует сильной f о национально-гражданской интеграции и солидарности . Для данной работы важной представляется проблема совместимости этнической и национально-гражданской идентичности, озвученная в трудах Л.Д.Гудкова, Л.М. Дробижевой, Э.А. Паина, В.А. Тишкова, B.C. Малахова.

Согласно конструктивистскому социально-психологическому подходу, идентичности, как и другие элементы субъективности, конструируются, в числе прочего, влиянием дискурса, который может рассматриваться как «репертуар интерпретаций»59; дискурс-анализ позволяет дополнить социальную теорию исследованием идеологических последствий использования языка. Идеология понимается нами в духе теории Э.

54 Маликова Н.Р. Национальные интересы России и стран Евразии в контексте обеспечения региональной безопасности СНГ. http://www.hist.msu.ru/Departments/CIS/Conf/MaIikova.Iitm

55 Тишков В.А. Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма) // Вопросы философии. 1998. №9.

56 Дробижева Л.М., Головаха Е. Предисловие // Национально-гражданские идентичности и толерантность. Опыт России и Украины в период трансформации / Под ред.Л. Дробижевой и Е. Головахи. Киев, 2007. С. 12.

57 От этнической нации к политической - возможно ли это в России? // Вестник Института Кеннана в России. Выпуск 13. 2008. С.82. Выступление Э. Паина.

58 Тэйлор Ч. Демократическое исключение (и лекарство от него?) // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ. M., 2002. С. 18.

59 Wetherell М., Potter J. Discourse analysis and the identification of the interpretive repertoires // Analyzing everyday explanation. London, 1988.

Эриксона как совокупность убеждений, установок и ценностей, составляющих основную среду взаимодействия индивида и общества, и на основе которых происходит формирование коллективной идентичности60, идеологема как социальное представление (С. Московичи), которое, в силу своей когнитивно-символической природы соединяет в себе образ, социальную категорию и ценность61. Социально-психологическая адаптация понимается согласно концепции Э.Эриксона как умение самостоятельно преодолевать кризисы идентичности, обусловленные социальными изменениями и культурными требованиями.

Анализ роли этнонационального дискурса и факторов социальной травмы в формировании и закреплении толерантных и интолерантных моделей этнической идентичности, осуществлялся с опорой на теории Р. Мертона, П. Штомпки. Понятие дискурса используется в духе социологии П. Бурдье. Под ним понимается «использование языка» в установлении связей между структурами повседневности, функционирующими на практике как «категории восприятия или оценивания или как принципы классификации и, одновременно, как организующие принципы действия» с одной стороны, — и реальной множественностью «социальных миров», с другой62. Привлекаются также положения концепции М.Фуко, изложенные в его

ГО работе «Археология знания» . Нам также близка адаптация понятия дискурс психологией конструкционизма К.Гергена, — подход к социальности и субъективности через анализ символов и значений в контексте конкретной культурно-исторической реальности64.

Один из ведущих теоретических тезисов концепции межэтнической напряженности Г.У. Солдатовой состоит в том, что «основой этнической

60 Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.

61 Московичи С.От коллективных представлений к социальным //Вопросы социологии. !992.Т.1.№2; Жодле Д. Социальное представление: феномены, концепт и теория //Социальная психология /Под ред.С.Московичи. СПб., 2007.

62 Бурдье П. Fieldwork in Philosophy. — Начала. Socio-logos. М., 1994. С. 28, 39

63 Фуко М. Археология знания. Киев, 2006.

64 Gergen K.J. Social Psychology and the Wrong Revolution//European Journal of Social Psychology. 1989, Vol. 19, №5; Джерджен К.Дж. Движение социального конструктивизма в современной психологии.— Социальная психология, саморефлексия маргинальности. Хрестоматия. М., 1995. нетерпимости является повышенная чувствительность к лицам других национальностей» 65 и актуализация этнической идентичности «ведет к росту межэтнической напряженности и дезинтеграции полиэтнического общества»66. Наше понимание сущности и последствий актуализации этнической идентичности и восприимчивости к многокультурности существенным образом отличается от данного подхода. Аналогично тому, что национализм может иметь как разрушительные, так и созидательные последствия67, актуализированная этническая идентичность также может быть задействована как в процессах общественной дезинтеграции, так и служить ресурсом интеграции.

Научная новизна исследования:

На основании анализа теоретических подходов к изучению этнической идентичности, разработан подход, соединяющий когнитивистскую теорию социальной идентичности Тэжфела и Тернера, психосоциальной идентичности Э.Эриксона, теорию культурных границ Ф. Барта и кросс-культурные подходы к исследованию межкультурного восприятия (М.Беннет, Дж.Берри, Г.Триандис), с опорой на который осуществлен анализ феномена субъективной значимости этнической идентичности и ее участие в процессах формирования национально-гражданских идентичностей. Получен вывод о том, что актуализированная этническая идентичность и сопряженная с ней солидарность, соединенные с толерантной установкой и доверием власти, участвуют в формировании национально-гражданской идентичности. Проанализированы процессы трансформации этнической идентичности по шкале толерантность—интолерантность, обусловленные характером истолкования сакрально-ценностных идеологем этнонационального дискурса, участвующих в процессах категоризирования этнически-маркированного социального пространства. Выявлена дисфункциональная (по Р.Мертону и Дж.Деверо) форма этнической идентичности, которая

65 Солдатова Г.У. Толерантность - интолерантность: две категории лиц в межэтническом взаимодействии. // Толерантность и согласие. М., 1997. С. 189.

66 Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1998, С. 49.

67 Альтерматг У. Этнонационализм в Европе. М., 2000.С. 53. характеризуется формированием защитных этнических аттитюдов и сплавом толерантных и интолерантных межэтнических установок, поддерживаемая процессами социально-психологической дезадаптации и циркуляцией в дискурсе этнонациональных идеологем, сопряженных с эмоциями ущерба и фрустрации.

Положения, выносимые на защиту: 1. В исследуемых республиках поддерживается высокая межэтническая толерантность и взаимная социально-культурная (понимаемая в универсалистском социологическом смысле68) адаптация русских и титульных национальностей. Даже в период активных процессов суверенизации 90-х гг. наблюдалась согласованность основных жизненных ценностей русских и титульных национальностей, схожесть иерархической структуры авто- и гетеростереотипа, догоняющие показатели в религиозности русских и формирование общего ядра гражданских ценностей — защита гражданских прав и свобод, наведение порядка и контроль за ресурсами республик. Маркерами, поддерживающими линию культурной (понимаемой в антропологическом смысле69) границы, являются язык, традиционная культура и сфера родственных и социальных связей, а также субъективная значимость этнической идентичности и категориальная этническая солидарность, которые имели больший вес в среде титульных этнических групп. Русские, в силу своего моноязычия, относительной слабости традиционной культуры (меньшей ее значимости в повседневной жизни) и большего индивидуализма, заметнее дистанцированы от культуры титульных национальностей. Граница же русской культуры для титульных национальностей, в силу их двуязычия, сохранения традиций и коллективизма, выглядит более проницаемой, что дает титульным

63 Ионин Л.г. Социология культуры. М., 1998.С.19; Парсонс Т.О структуре социального действия. М., 2000. С. 462.

69 Арутюнов С. А. Культура этническая. // Свод этнографических понятий и терминов. Вьщ.б. М., ] 995. С.55; Herskovits М. Cultural Anthropology. N.Y., 1955.; Barth F. Introduction // Ethnic groups and boundaries. The social Organization of culture differences. (Ed by F. Barth). Universitetforlaget, Oslo-Bergen-Tromso. (reprint 1982). национальностям ряд социально-психологических преимуществ деятельностного свойства.

2. Актуализированная этническая идентичность обладает мотивирующей и мобилизующей силой, т.к. сопровождается усилением этнической солидарности. Актуализация этнической идентичности русских в республиках сопряжена с российской идентичностью, поддержкой религии своего народа и возможностью говорить на своем языке. Этническая солидарность русских в республиках, кроме поддержки православия, не связывается с культурными маркерами этничности и главным образом зависит от общегосударственного политического климата: она устойчиво связана с общероссийской идентичностью, доверием центральной власти, потребностью политического представительства в органах власти республик и РФ, а также с поддержкой «вертикали власти». Этническое самосознание русских (на базе актуализированной этнической идентичности и солидарности) шире, чем в среде титульных народов опирается на политические категории и в меньшей степени связано с потребностями этнокультурного развития. Усиление русского самосознания не означает усиления этнической эксклюзивности. Об этом свидетельствует слабая поддержка русскими в республиках и областях в период 1994-2002 гг. идей русского национализма (не более 5-10%). Так как русское этническое самосознание ориентировано на государство, то именно от государственной политики и озвученной лидерами идеологии зависит ориентация русского самосознания - в сторону толерантности либо интолерантности, мультикультурных ориентаций или этнического доминирования.

4. Актуализация этнической идентичности не влияет на социальную

7П дистанцию в отношении людей иной национальности в масштабах гражданского, соседского и производственного общения, но сопряжена с ограничением зоны близкородственных и дружеских контактов, что означает

71 восприимчивость к этнокультурному многообразию и к инокультурности , и с антропологической точки зрения может выражать собой целый комплекс психологических состояний, относительно независимых от чувств враждебности или благожелательности.

70 Адаптированная шкала социальной дистанции Э. Богардуса.

71 Berry J.W., Kalin R. Multicultural and ethnic attitudes in Canada: Overviews of the 1991 survey. Canadian Journal of Behavioral Science. 1995. N27; Bennet M.A. Development Approach to Training for Intercultural Sensitivity // International Journal of Intercultural Relations. 1986. V.10.N 2.;Bennet M.A. Towards Etlinorelativism: a Developmental Model of Intercultural Sensitivity// Education for the intercultural experience. Yarmouth, 1994.; Herberg D. Frameworks for Cultural and Racial Diversity. Toronto. 1993. культурными, религиозными) и личностными правами. Она не противоречит формированию национально-гражданских идентичностей. При благоприятных социально-экономических условиях и равноправном доступе населения к ресурсам она может стать основой для национально-гражданской интеграции.

Методы исследования

В работе используется комплекс методов: метод массового социологического опроса, проводимого в форме формализованного интервью, метод фокусированного интервью, психологический дискурсивный анализ, наблюдение, анализ литературных источников. Этносоциологические исследования в республиках Татарстан и Саха (Якутия) осуществлялись в русле сравнительного подхода, через анализ различий и сходства в установках и оценках, полученных на выборках русских и титульных национальностей. Использовался блок вопросов опросного листа, широко применяемых в этносоциологических исследованиях72, нацеленных на исследование межэтнических установок, обнаружение культурных маркеров этнической идентичности, оценку межэтнических отношений и взаимодействий; использовался инструментарий, созданный группой В.А. Ядова, позволяющий оценить распространенность различных видов (этнической, гражданской) групповой «мы-идентичности»73 и степень ее актуализации (выбор позиции «часто ощущаю близость, единство.» с людьми данной группы/категории), метод этнических авто- и гетеростереотипов74, адаптированная шкала социальной

72 Проекты, «Национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов в Российской Федерации», «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности», «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации». Рук. Л.М. Дробижева. См.: Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х гг. М., 1996.; Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России. М„ 1998; Арутюнян Ю.В.Социально-культурные аспекты развития и сближения наций в СССР. Программа, методика и перспективы исследования // Советская этнография. 1972. №3.

73 Вопрос «О ком Вы бы могли сказать «Это-мы?» Как инструмент исследования социальной идентичности разработан в рамках проекта «Изучение ориентации российских граждан разного общественного положения в социальном пространстве «своих» и «несвоих» групп и общностей» (19992002), осуществленного группой российских исследователей под руководством В.А. Ядова.

74 Katz D., Braly К. Racial stereotypes in one hundred college students // Journal of Abnormal and Social Psychology. 1933. № 28. P.280-290. дистанции Е. Богардуса75. Для демонстрации роли этнического фактора в социальных трансформациях 90-х гг. и процессах социальных преобразований 2000-х гг. рассматривались политические и социальные установки этнических групп, стратегии их экономического поведения в условиях свободного рынка. Индикатором субъективно значимой (актуализированной) этнической идентичности служит согласие с утверждением «я никогда не забываю о своей национальности» (или «я никогда не забываю о том, что я русский/татарин/саха (якут)). Индикатором этнической солидарности служит согласие с утверждением «современному человеку необходимо ощущать себя частью своего народа/национальности/национальной группы»). Анализ эмпирических данных включал анализ линейных распределений и таблиц сопряженности; статистическая значимость выявленных зависимостей признаков оценивалась критерием связи %2 (р<0,05).

На основе анализа материалов периодической печати (журналы «Век

7 f\

XX и Мир» и «Наш современник» за 1991 и 1992 гг.) , наблюдений процессов этнонациональной суверенизации в Татарстане в период обострения его отношений с федеральным Центром, в результате личных бесед с людьми, глубоко вовлеченными в проблемы межэтнических отношений, а также с использованием эмпирических материалов анализа русскоязычной и татароязычной прессы, представленных в работах В.К.

Мальковой и JI.B. Сагитовой , был разработан опросник «Формы по этнической идентичности» , представляющий набор суждений, описывающих от лица актора различные стратегии восприятия этнически-маркированного социального пространства. Для анализа концептов русской

75 Bogardus E.S. Measuring Social Distance // Journal of Applied Sociology. 1924. Vol.9, P. 299-308.

76 См.: Рыжова С.В. Этническая идентичность как личностная ценность // Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М., 1994.

77 Сагитова Л.В. Исторические корни и особенности идей национального возрождения русских и татар // Панорама культурной жизни стран СНГ, Балтии и Закавказья. Вып.8. М., 1993; Малькова В.К. Изучение формирования этнического самосознания населения российских республик через средства массовой информации //Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х годов / Отв. ред. Л.М. Дробижева. М., 1994.

78 Стимульный материал готовился совместно с Г.У. Солдатовой. этничности, представленных в православном дискурсе 90-х гг., применялся психологический дискурс-анализ, с привлечением аналитической стратегии полифоничности79 и выявлением позиций субъективности (М.Фуко), сопряженных с направлением формирования русского самосознания по шкале толерантность-интолерантность. Эмпирическая база исследования

Эмпирической базой исследования являются результаты социологических исследований в республиках Татарстан и Саха (Якутия), выполненных в рамках международных проектов, осуществлявшихся под руководством JT.M. Дробижевой и проводившихся по сопоставимой программе. Автор участвовала в разработке теоретических подходов к исследованию этнической идентичности и инструментария, в сборе и обработке данных, написании научных отчетов и публикациях по проектам. Проекты: «Национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов в Российской Федерации» (1993-1996), «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности» (19971998), «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации» (1999-2001), «Этничность и доверие в российском обществе» (2002, руководитель Д. Барри-Бартлет.). В данных исследованиях использовалась территориальная, стратифицированная, вероятностная модель выборки - трехступенчатая для городского населения и двухступенчатая для сельского населения80. Объем выборочной о 1 совокупности для каждого региона составил : в 1994 г. 1059 чел. в Татарстане, 918 чел. в Саха (Якутии); в 1997 г. 1121 чел. в Татарстане и 1082 чел. в Саха (Якутии); в 1999 г. 1002 чел. в Татарстане и 1048 чел. в Саха (Якутии); в 2002 г. 1252 чел. в Татарстане и 1260 в Саха (Якутии). Также используются данные социологического исследования в Саха (Якутии) 2007

79 Филипс Л., Йоргенсон M.B. Дискурс-анализ. Теория и метод. Харьков, 2004. С. 170,231.

80 О принципах выборки см: Субботина И. А. Краткое описание принципов выборки // Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг. М., 1994.; Косолапов М.С. Выборка этносоциологического исследования // Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М., 2003.

81 В 1994 г. используются данные по городскому населению. г. (п=1228)82, привлекаются данные «Российского мониторинга

83 экономического положения и здоровья населения» (РМЭЗ) за 2006 г. (п=10337) результаты телефонного опроса в Москве, осуществленного в 2007 г.84 (п=1126).

Выбор регионов исследования в 1990-х гг. был обусловлен сложностью этнополитической ситуации в Татарстане и Саха (Якутии), где в 1990-гг. имел место конституционный конфликт, сопровождавшийся различной степенью межэтнической напряженности; для сравнения привлекаются данные опроса по Туве85, и Оренбургской области86. Для оценки роли актуализированной этнической идентичности в процессах восприятия и воспроизводства этнонационалистической идеологии по методике «Формы этнической идентичности» был осуществлен опрос активистов татарского национального движения (18 чел), опрос проходил во время конференции Всетатарского Общественного Центра и в штабе партии Иттифак в Казани в 1994 г. Дискурс-анализ текстов, содержащих концепт «русской

87 этничности» , был осуществлен при поддержке международного исследовательского проекта «Официальные и местные идентичности,

88 формирующие современный мир» .

82 По программе «Социальные и национальные отношения в Республике Саха (Якутия). Руководители А.Д. Бравин, Э.Я. Яковлева, Л.М. Дробижева, М.Ф. Черныш.

83 Мониторинг проводится международным консорциумом организаций при участии Института социологии РАН с 1994 г. Руководители с российской стороны М.С. Косолапов и П.М. Козырева. Выборка в России 10337 чел., в Москве 905 чел.

84 В рамках среднесрочной городской целевой программы «Москва многонациональная: формирование гражданской солидарности, культуры мира и согласия (2005-2007 гг.)». Руководитель Л.М. Дробижева.

85 Здесь в условиях этнополитического конфликта происходили локальные столкновения русских и тувинцев(п=907). Проект «Национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов в российской Федерации» См.: Балакина Г.Ф., Лнаибан 3. В. Современная Тува: социокультурные и этнические процессы. Новосибирск, 1995.

86 Выбор Оренбургской области (п=999)обусловлен принципом сходства ее экономического потенциала с соседним Татарстаном, а также тем, что здесь, в условиях доминирующего русского населения проживают татары, но этничность в наименовании региона отсутствует, лишая этнические группы татар титульного статуса. См.: Дробижева Л.М. Этнические границы и этнические различия // Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России. М., 1998. С. 13.

87 Выступления и тексты священноначалия и клириков, православных журналистов, материалы газет "Радонеж", "Русский вестник", "Русская газета", "Русский порядок", "НГ-религии", материалы нетрадиционной печати (листки, листовки).

83 Руководитель российской группы M.T. Степанянц. инструментария. Полученные выводы согласуются с результатами исследований процессов трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность, характеристиках русского самосознания и факторов, поддерживающих культурные границы в республиках, сделанными другими авторами.

Апробация работы

Результаты проведенных исследований были представлены в публикациях (см. список опубликованных статей по теме диссертации), а также в виде докладов, подготовленных для Первой Конференции секции этнической психологии при Российском психологическом обществе (Москва, 1997), Первого Всероссийского социологического конгресса «Общество и социология: новые реалии и новые идеи» (Санкт-Петербург, 2000), международного семинара «Дискурс идентичностей» (Москва, 2002), международной конференции «Формирование межэтнической толерантности в российском обществе» (Москва, 2004), конференции «Гражданская и этническая идентичность: проблемы интеграции в РФ» (Москва, 2004), украинско-российской конференции в рамках проекта «Национально-гражданские идентичности и толерантность в России и Украине: сравнительный анализ» (Киев, 2005), для Международного круглого стола «Толерантность и интолерантность в СМИ: методы измерения и оценки»

Казань, 2005), Ежегодной конференции сообщества профессиональных социологов. «Социология в современном российском обществе: диагноз тенденций и перспектив» (Москва, 2007), Международной конференции «Этносоциология в России: научный потенциал в процессе интеграции полиэтнического общества» (Казань, 2008).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности"

Выводы к § 2.

В данном параграфе мы стремились показать, что процессы трансформации этнической идентичности по шкале толерантность-интолерантность во многом инициируются этнонациональным дискурсом и определяются характером истолкования сакрально-ценностных идеологем этнонационального дискурса, участвующих в процессах категоризации этнически-маркированного социального пространства. Важным также представляется вывод, что актуализированная этническая идентичность, которая воспроизводится и поддерживается этнонациональным дискурсом, может быть толерантной, нацеленной на потенциал гражданского согласия, принятие межкультурных различий и умение существовать в плюралистической системе мировоззрений.

424 Население готово к христианизации. Интервью с автором проекта «Корпорации Православного Действия» С. Белковским. // Еженедельный Журнал. 12 сентября 2004. № 34.

425 К Н. Костюк «Русская православная Церковь в гражданском обществе» (http://www.xserver.ru/user/ruszoA):

194

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Диссертационное исследование было направлено на анализ взаимосвязи процессов актуализации этнической идентичности и тенденций формирования и поддержания межэтнической толерантности в контексте сохранения в республиках этнокультурных границ и процессов формирования национально-гражданских идентичностей. Фокус исследования был нацелен на осмысление противоречия между процессами формирования этнической и гражданской идентичности, на осмысление роли этнической идентичности в формировании гражданской интеграции.

Утверждение гражданственности в условиях полиэтничности России не может нивелировать или игнорировать этнокультурные различия, потому что этническая идентичность граждан страны является действенным фактором социальной жизни. Исследования в республиках Татарстан и Саха (Якутия) показали, что в период постсоветского развития значимость этнической идентичности возросла как у титульных национальностей, так и у русских. При этом установлено, что субъективно значимая, актуализированная этническая идентичность участвует в процессах формирования национально-гражданской идентичности. Практики формирования интегрирующей национально-гражданской идентичности с учетом этнической, вместе с равноправным доступом к ресурсам, соблюдением баланса групповых (этнокультурных, религиозных) и индивидуально-личностных прав, эффективны при обеспечении доверия населения к центральной (и республиканской)власти.

В республиках Татарстан и Саха (Якутия) сохраняется достаточно высокая межэтническая толерантность и взаимная социально-культурная адаптация русских и титульных национальностей, которые поддерживаются согласованностью основных жизненных ценностей и формированием общего ядра гражданских ценностей - таких как защита гражданских прав и свобод, поддержание порядка, участие в распределении ресурсов республик - а также повсеместным распространением позитивных коммуникативных установок русских и титульных национальностей в отношении друг друга и высоким уровнем взаимного доверия. Маркерами, формирующими линию культурной границы между титульными этническими группами и русскими, являются язык, культурные традиции и сфера родственных и социальных связей, а также субъективная значимость этнической идентичности и этническая солидарность; в среде титульных народов эти индикаторы имеют больший вес в процессах поддержания культурной отличительности.

Субъективная значимость этнической идентичности, ее актуализация выражается в том, что человек испытывает потребность в принадлежности к своему народу, не забывает о своей национальности. Такая актуализированная этническая идентичность обладает мобилизующим качеством. Социологические опросы в республиках Татарстан и Саха (Якутия), проведенные в 1990-х и 2000-х гг., показали, что актуализация этнической идентичности всех исследуемых этнических групп - русских, татар, саха (якутов) - устойчиво сопровождается ростом их этнической солидарности. Общие факторы, поддерживающие и стимулирующие этническую солидарность, как русских, так и титульных групп в республиках, это интегрирующее влияние религиозного фактора и потребность в равноправном представительстве во власти, опирающиеся на национально-гражданские идентичности - республиканскую и российскую.

Российская Федерация — страна с преобладающим русским населением, поэтому чрезвычайно важным является вопрос о направлениях f формирования этнической идентичности русских как большинства страны. Этническое самосознание русских (на базе актуализированной этнической идентичности и солидарности) шире, чем в среде титульных народов опирается на общероссийские политические категории и в меньшей степени связано с потребностями этнокультурного развития. Русские как этническое большинство РФ обладают необходимым потенциалом российской межэтнической и национально-гражданской интеграции. В ситуации усиления значимости этнической идентичности и роста этнической солидарности, важнейшее значение приобретает формирование и поддержание межэтнической толерантности, при этом субъективно значимая, актуализированная этническая идентичность является ресурсом для формирования национально-гражданской идентичности, при условии, если развивается в толерантном ключе.

Для успешной гражданской интеграции, помимо поддержания межэтнической толерантности на уровне установок - как основы успешной межэтнической коммуникации, необходимо также поддержание толерантных форм этнической идентичности, характеризирующихся благосклонным восприятием культурного многообразия и отсутствием враждебности в отношении "других". Исследование показало, что интолерантные и дисфункциональные формы этнической идентичности зарождаются и поддерживаются на уровне этнонационального дискурса.

Этнонациональный дискурс, призывающий к защите коллективных прав и интересов от лица той или иной этнической группы, и апеллирующий к культурным или религиозным ценностям и мифам, представляет возможности для формирования как толерантных, так и интолерантных форм этнической идентичности. Этнонациональная идеология, подкрепленная состояниями социально-психологической дезадаптации, формирует и поддерживает дисфункциональную форму этнической идентичности, для которой характерны ощущение этнической уязвимости и культурного превосходства своей этнической группы, негативное восприятие многокультурности и защита собственного культурного и территориального поля. Такая форма этнической идентичности характеризуется сплавом толерантных и интолерантных установок, она порождается конфликтом между необходимостью адаптироваться к культурной неоднородности социального пространства и, одновременно, неприятием этой неоднородности, вызванной трудностями приспособления к ней. Анализ гражданской компоненты этнонационального дискурса показывает, что умение непротиворечиво существовать в плюралистической системе мировоззрений, нахождение баланса групповых и индивидуально-личностных прав, позитивное восприятие социальной многокультурности формируют толерантную модель этнической идентичности, которая может стать ресурсом для интегрирующей национально-гражданской идентичности.

Определяющими факторами в процессах формирования национально-гражданской идентичности с включением этничности, является поддержание межэтнической толерантности как основы успешного взаимодействия, формирование толерантной формы этнической идентичности, характеризирующейся благосклонным восприятием нарастающей социально-культурной неоднородности и отсутствием враждебности в отношении лиц иной национальности, а также развитие гражданских институтов, обеспечивающих доверие между людьми и доверие власти.

198

Список научной литературыРыжова, Светлана Валентиновна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Апокалиптические мотивы Св. Писания и преподобный Нил Мироточивый. Старцы о последних временах. М. 1995.

2. Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской). Беседы с русским народом. М., 1998.

3. Бабкин М.А. Духовенство Русской Православной Церкви и свержение монархии (начало XX в. конец 1917 г.). М., 2007.

4. Баркашов А.П. Метафизика русского национализма. Русский порядок. 1997, № 4.

5. Белая книга Татарстана. Путь к суверенитету. Сборник официальных документов 19901993. Казань. 1993.

6. Булгаков С. Православие. Очерки учения Православной Церкви. М., 1991.

7. Быть глашатаями и творцами мира. Выступление Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Европейском отделении ООН //Россия. Духовное возрождение. М., 1999.

8. Верховский А., Михайловская Е., Прибыловский В. Политическая ксенофобия. Радикальные группы. Представления лидеров. Роль Церкви. Москва, 1999.

9. Вехи. Интеллигенция в России. М., 1991.

10. Вопрос о вере и спасении. Интервью с настоятелем и духовником Свято-Введенского женского монастыря архимандритом Амвросией (Юроковым). Радонеж. 1997, № 21.

11. Всероссийский съезд Национально-патриотического фронта «Память». Резолюция. // Верховский А., Прибыловский В. Национал-патриотические организации в России. История, идеология. Экстремистские тенденции. М., 1996.

12. Всероссийский съезд Национально-патриотического фронта «Память». Резолюция. //Верховский А., Прибыловсикй В. Национал-патриотические организации в России. История. Идеология. Экстремистские тенденции. М., 1996.

13. Высокопреосвященнейший Иоанн, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. СПб., 1994.

14. Высокопреосвященнейший Мефодий, митрополит Воронежский и Липецкий. Роль православной Церкви в формировании гражданского самосознания на современном историческом этапе Российской государственности, (http://vob.ru/mirror/2001 /chgos2.htm)

15. Говорит Митрополит Иоанн. Русская газета. 1996, № 6 (20).

16. Диакон А. Кураев. Как делают антисемитом. М., 1998.

17. Диакон А. Кураев. Православие и право. М., 1997

18. Диакон Андрей Кураев. О нашем поражении. // О последних судьбах нашего мира. Три взгляда из разных эпох. М., 1997.

19. Диакон Василий Борзунов. Кто поведет Россию ко спасению? Русский вестник. 1999, № 29-31.

20. Иеромонах Серафим (Роуз). Будущее России и конец мира. Православное мировоззрение. Рига-Ленинград, 1991.

21. Материалы, связанные с вопросом о канонизации Царской Семьи. 1996.

22. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Обстоятельства нового времени. Либерализм, традиционализм и моральные ценности объединяющейся Европы. НГ-Религии. 26 мая 1999 г.

23. Морозов А. Что стоит за канонизацией Николая II? Независимая газета. 12 августа 2000 г.

24. Назаров М. Тайна России. Историософия XX века. М., 1999.

25. Назаров Н.П. Было ли убийство Царя ритуальным? Радонеж. 1998, № 9,

26. Накануне потрясений 2. Русский вестник. 1999, № 32-33.

27. Нарочницкая Н.А. Категория Я и МЫ в православной и западно-либеральной традиции и теория «общечеловеческих ценностей».// «Наши задачи» Ивана Ильина и. наши задачи. Материалы конференции. М., 1995.

28. Население готово к христианизации. Интервью с автором проекта «Корпорации Православного Действия» С Белковским. // Еженедельный Журнал. 12. сентября 2004. № 34.

29. Никифоров E.I-I. Еще раз к вопросу об «Екатеринбургских останках». Радонеж. 1998, № 9,

30. Обращение к жителям Богоспасаемого града Москвы Епископа Белоцерковского и Богуславского Серафима УПЦ МП (Листовка в поддержку Дмитрия Васильева, Председателя НПФ «Память»).

31. Опричный листок № 37. Вырождение. Текст Н. Козлова, с.32.

32. Осипов A. Audiatur et altera pars. Радонеж. 1998, № 18, с.6;

33. Основные положения программы движения Русское национальное единство по построению национального государства. Русский порядок. Декабрь 1993 январь 1994, № 9-1.

34. Основные положения программы движения Русское национальное единство по построению национального государства. Русский порядок. 1997.№ 4.

35. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви http://www.russian-orthodox-church.org.ru/).

36. Патриарх Московский и всея Руси Алексий 11. Ваши пророки наши пророки. Московские новости. 26 января. 1992.

37. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Мир на перепутье. Глобальные общественные процессы перед лицом новых нравственных вызовов. НГ-Религии. 11 июня 1999 г.

38. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Россия. Духовное возрождение. М., 1999.

39. Полный Богословский Энциклопедический Словарь. М., 1992.

40. Православие, государство и предантихристова эпоха. Свет Печерский. Церковно-общественный орган. Киев, 1993.

41. Преподобный Нил Мироточивый и его пророчества о последних судьбах нашего мира. // О последних судьбах нашего мира. Три взгляда из разных эпох. М., 1997;

42. Протоиерей Александр Кожа. Национальный экстремизм с точки зрения православного вероучения. // Межнациональные отношения в России и СНГ. Семинар Московского Центра Карнеги. Вып. 2. М., 1995.

43. Протоиерей Василий Ермаков. Во имя спасения России. М., 1994.

44. Протоиерей Всеволод Чаплин. Православие и общественный идеал сегодня. Выступление на научно-практической конференции «Социальное учение православия в современном мире» // www/religare.ru.

45. Радиообращение к избирателям общественно-политического объединения «Спас» на радиостанции «Маяк». 23 ноября 1999 г.

46. Сабирзянов Г.С. Поволжские татары и русские в зеркале симпатий и антипатий. Казань. 1993.

47. Саулкин В. Бог прославляет своих святых. Радонеж. 1998, № 18.

48. Святитель Шанхайский и Сан-Францисский Иоанн (Максимович). Святая Русь Русская земля. М., 1997.

49. Священник А. Захаров. О монархии и народоправстве. М., 1999.

50. Священник М. Ходанов. «Нетерпимость» или разговор по совести? М., 1999.

51. Священник М. Ходанов. Заметки о патриотизме. Радонеж. 1998, № 6;

52. Телеобращение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II по поводу захоронения «екатеринбургских останков». 14 июля 1998. // Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Россия. Духовное возрождение. М., 1999.

53. Ушкуйник В. Памятка русскому человеку. Парадоксы истории. Нью-Йорк, 1982

54. Ф.М. Достоевский и Православие. М., 1997.

55. Фирсов С.Л. Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России. СПб., 1996.

56. Христофагия (Борьба талмудического иудаизма с Церковью Христовой). Киев, 1993;

57. Что делать вождю Третьего Рима http://sant-rus.ru/pravo/5/st9/htm

58. Шумский В. Россией командуют граждане Израиля. М., 1997.1. Литература

59. Абельс X. Интеракция. Идентичность. Презентация. Введение в интерпретативную социологию. СПб., 2000.

60. Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие. Социально-психологические проблемы. М., 1990.

61. Адорно Т. Исследование авторитарной личности. М., 2001.

62. Аклаев А.Р. Законодательство о языках и межэтнические конфликты в республиках Российской Федерации // Конфликтная этничность и этнические конфликты. М., 1994.

63. Аклаев А.Р. Этнополитические конфликты в Российской Федерации и проблемы легитимности власти. // Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика. М., 1995.

64. Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Полис. 1992. № 4.

65. Альтерматт У. Этнонационализм в Европе. М., 2000.

66. Амирханов P.M. Ислам и национальная идеология татарского народа.// Исламо-христианское пограничье: итоги и перспективы изучения. Казань, 1994.

67. Амирханов P.M. Татарская национальная идеология: история и современность. // Панорама Форум. Казань, № 1.

68. Андерсен Б. Воображаемые сообщества. М., 2001.

69. Андреева Г.М. Социальная психология. М., 1997.

70. Андреева Г.М. Психология социального познания. М., 2000.

71. Американская социологическая мысль. М., 1996.

72. Арутюнов С.А. Культура этническая. // Свод этнографических понятий и терминов. Вып.б. М., 1995.

73. Арутюнян Ю.В. Социально-культурные аспекты развития и сближения наций в СССр. Программа, методика и перспективы исследования // Советская этнография. 1972. № 3.

74. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М. Многообразие культурной жизни народов СССР. М., 1978.

75. Арутюнян Ю.В., Дробижева JI.M., Сусоколов А.А. Этносоциология. М., 1999.

76. Ассиметричная федерация: взгляд из центра, республик и областей / Отв.ред. Л.М. Дробижева. М., 1998.

77. Балакина Г.Ф., Анайбан З.В. Современная Тува: социокультурные и этнические процессы. Новосибирск. 1995.

78. Батыгин Г.С. Лекции по методологии социологических исследований. М., 1995.

79. Велик А.А. Психологическая антропология: история и теория. М., 1993.

80. Белинская Е.П., Тихомандрицкая О.А. Социальная психология личности. М., 2002.

81. Бенхабиб С. Притязания культуры. М., 2003.

82. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.

83. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. Л., 1992.

84. Братусь Б. Закат «Империи зла» глазами психолога // Континент. 1993. № 77.

85. Бобрович М.А. Мирослав Грох: формирование наций и национальные движения малых народов // Национализм и формирование наций. Теории-модели-концепции /Отв.ред. А.И. Миллер. М., 1994.

86. Борисова Е.Г. Имплицитная информация в лексике // Имплицитность в языке и речи. М., 1999.

87. Борисова Е.Г., Пирогова Ю.К. (при участии В.Э. Левит). Имплицитная информация в рекламе и пропаганде // Имплицитность в языке и речи. М., 1999.

88. Брагина Н.Г. Имплицитная информация и стереотипы дискурса// Имплицитность в языке и речи. М., 1999

89. Брагина Д.В. К вопросу о влиянии культурного фактора на социально-экономическое неравенство в Республике Саха (Якутии) // Социальное неравенство этнических групп. М., 2002.

90. Бредникова О., Чикадзе Е. Армяне Санкт-Петербурга: карьеры этничности //Конструирование этничности /Под ред. В. Воронкова и И. Освальд. СПб, 1998

91. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М., 1983.

92. Бурдье П. Fieldwork in Philosophy// Начала. Socio-logos. М., 1994.

93. Бурдье П. Чтение, читатели, ученые, литература // Начала. Socio-logos. М., 1994.

94. Введенский Р.Б. Основания христианской антропологии // Начала христианской психологии. М., 1995.

95. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

96. Верховский А., Михайловская Е., Прибыловский В. Политическая ксенофобия. Радикальные группы. Представления лидеров. Роль Церкви. Москва, 1999.

97. Верховский А., Прибыловский В. Национал-патриотические организации в России. История, идеология. Экстремистские тенденции. М., 1996

98. Винокурова У. А. Этнополитическая ситуация в республике Саха (Якутия) // Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х годов. М„ 1994.

99. Вишневский А.Г. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.

100. Воронков В., Освальд И. Введение. Постсоветские этничности //Конструирование этничности /Под ред. В. Воронкова и И, Освальд. СПб, 1998.

101. Гаман-Голутвина О.В. Региональные элиты России: персональный состав и тенденции эволюции // Полис. 2004. № 2.

102. Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991.

103. Горшков М.К., Андреев A.JL, Аникин В.А., Бызов Л.Г., Бараш Р.Э., Петухов В.В., Тихонова Н.Е. Российская идентичность в социологическом измерении. Информационно-аналитический бюллетень ИС РАН. Выпуск 3. 2008.

104. Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России / Отв.ред. B.C. Магун. М., 2006.

105. Гринфельд JI. Национализм и разум // Национализм в мировой истории / Под ред.В.А. Тишкова и В.А. Шнирельмана. М., 2007.

106. Гринфельд J1. Национализм. Пять путей к современности. М., 2008.

107. Громыко М.М., Буганов А.В. О воззрениях русского народа. М., 2000.

108. Гудков Л.Д. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. М., 2004.

109. Гудков Л.Д. Русское национальное самосознание и его динамика (1989-1995. // Социологические чтения. Вып.1. М., 1996.

110. Гудков Л.Д. Русский неотрадиционализм и сопротивление переменам // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002.

111. Гузенкова Т.С., Коростелев А.Д. Этнокультурные ценности и ориентации в республиках Российской Федерации: сходство и различия // Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика. М., 1995.

112. Данилова Е.Н. Кто есть «мы» в России и Польше?// Россия: трансформирующееся общество / Ред. Ядов В.А. М., 2001.

113. Девятко И. Модели объяснения и логика социологического исследования. М., 1996.

114. Джерджен К.Дж. Движение социального конструктивизма в современной психологии. // Социальная психология, саморефлексия маргинальное™. Хрестоматия. М.,1995.

115. Донцов А.И. Проблемы групповой сплоченности. М., 1979.

116. Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х гг. М., 1996.

117. Дробижева Л.М. Методологические проблемы этносоциологических исследований // Социологический журнал. 2006 № 3/4.

118. Дробижева Л.М. Национальное самосознание и динамика культуры // Нация и культура. Таллинн, 1985.

119. Дробижева Л.М. Противоречит ли этническая идентичность общероссийской // Социальное неравенство этнических групп. Представления и реальность. М., 2002.

120. Дробижева Л.М, Национализм, этническое самосознание и конфликты в трансформирующемся обществе // Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг. М., 1994.

121. Дробижева Л.М. Социально-культурная дистанция как фактор межэтнических отношений. // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.

122. Дробижева Л.М. Идеология и идеологи этнического ренессанса в условиях формирования гражданского общества // Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. М., 1996.

123. Дробижева Л.М. Завоевания демократии и этнонациональные проблемы России (что может и чего не может дать демократизация) // Общественные науки и современность. 2005. №2.

124. Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений. М., 2003.

125. Дробижева Л.М. Возможность либерального этнонационализма // Реальность этнических мифов. М., 2000.

126. Дубин Б.В. Православие в социальном контексте. Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1996. № 6.

127. Жодле Д. Социальное представление: феномены, концепт и теория // Социальная психология / Под ред. С. Московичи. СПб., 2007.

128. Зейгарник Б.В., Братусь Б.С. Очерки по психологии аномального развития личности. МГУ, 1980.

129. Идентичность и конфликт в постсоветских государствах // Под ред. М.Б. Олкотт, В. А. Тишкова, А. Малашенко. М., 1997.

130. Идентичность и толерантность // Отв. ред. Н.М. Лебедева. М., 2002.

131. Иконникова Н.К. Механизмы межкультурного восприятия // Социологические исследования. 1995.№ И.

132. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1998.

133. Ионин Л.Г. Социология в обществе знаний. От эпохи модерна к информационному обществу. М., 2007.

134. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб., 2000.

135. Исхаков Д.М. Политическое развития Татарстана после принятия Конституции (19921994) // Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика / Отв. ред. Л.М. Дробижева, Т.С. Гузенкова. М., 2005.

136. Исхаков Д.М. Проблемы становления и трансформации татарской нации. Казань, 1997.

137. Исхаков Д.М. Политическое развитие Татарстана после принятия Конституции (1992-1994 гг.) // Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика. М., 1995.

138. Исхакова З.А., Зинурова Р.И., Мусина Р.Н. Современная этноязыковая ситуация в Республике Татарстан. Казань, 2002.

139. Исхаков Д.М. Татары. Краткая этническая история. Казань. 2002.

140. Калинина К.В. Национальные меньшинства в Российской Федерации (политико-правовые основы реализации их прав). М., 2006.

141. Калхун К. Национализм. М., 2006.

142. Карпенко О. Языковые игры с «гостями с юга»: «кавказцы в российской демократической прессе 1997-1999 гг. // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002;

143. Климова С.Г. Ломка социальных идентичностей или «Мы» и «Они» вчера и сегодня.// Отечественные записки. 2002. № 3.

144. Козлов В.И. Этнос и культура // Советская этнография. 1979. № 3.

145. Козлов В.И. Русский вопрос. История трагедии великого народа. М., 1995.

146. Козырева П.М. Правовое сознание и доверие //Полис. № 4. 2008.

147. Козырева П.М., Козырев П.М. Дискурсивность социальных идентичностей // Социологический журнал. 1995. № 2.

148. Конструирование этничности: Этнические общины Санкт-Петербурга / Под ред. В.Воронкова и И. Освальд. СПб., 1998.

149. Конфликтная этничность и этнические конфликты. М., 1994.

150. Коростелев А.Д. Религиозность в контексте межэтнических отношений.// Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России. М., 1998.

151. Коростелев А.Д. Язык источник согласия и противоречий. // Социальная и культурная дистанция. Опыт многонациональной России. М., 1998.

152. Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М., 1999.

153. Косолапов М.С. Выборка этносоциологического исследования // Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М., 2003.

154. Кричевский Р.Л. Проблема сплоченности малых групп в зарубежной социальной психологии // Вопросы психологии. 1973. № 3.

155. Крыштановский А.О. Анализ социологических данных. М., 2007.

156. Кузнецов И.М. Методологические проблемы этнопсихологических исследований // Вопросы философии. 1985. № 2.

157. Кузнецов И.М. Тип экономических ориентации и дифференциация этнических групп. // Социальное неравенство этнических групп: представления и реальность. М., 2002.

158. Куропятник А.И. Мультикультурализм: идеология и политика социальной стабильности полиэтнических обществ. // Социология межэтнической толерантности. М., 2003.

159. Кушнер П.И. Этнические территории и этнические границы. М., 1959.

160. Кырлежев А. Власть Церкви. Публицистические статьи 1994-2000. М., 2003.

161. Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. М., 1999.

162. Лебедева Н.М. Новая русская диаспора: социально-психологический анализ. М 1995.

163. Лебедева Н.М. «Синдром навязанной этничности» и способы его преодоления // Этническая психология и общество. М., 1997.

164. Лебедева Н.М. Социальная психология этнических миграций. М., 1993.

165. Лебедева Н.М. Роль культурной дистанции в формировании новых идентичностей // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.

166. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1971.

167. Леонтьев Д.А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции // Вопросы философии. № 4. 1996.

168. Лурье С.В. Историческая этнология. М., 1997.

169. Маерс Д. Социальная психология. СПб., 1997.

170. Малахов B.C. Национализм как политическая идеология. М., 2005.

171. Малахов B.C. Почему в России нет мультикультурных исследований? // Вестник Института Кеннана в России. Выпуск 13. 2008.

172. Мапинкин А.Н. Новая российская идентичность. Исследование по социологии знания. // Социологический журнал. 2001. № 4.

173. Малькова В.К. Изучение формирования этнического самосознания населения российских республик через средства массовой информации //Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х годов / Отв. ред. Л.М. Дробижева. М., 1994.

174. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М., 1983.

175. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы. М., 1999.

176. Мертон Р.К. Явные и латентные функции // Американская социологическая мысль. М., 1996.

177. Методика диагностики доминирующей стратегии психологической защиты в общении Бойко В.В. // Практическая психодиагностика. Ред.сост. Д.Я. Райгородский. Самара. 1998.

178. Миллер А.И. О дискурсивной природе национализма //Pro et Contra. 1997.Т. 2.№ 4.

179. Митрохин Н. Русская Православная Церковь: современное состояние и актуальные проблемы. М., 2006.

180. Мнацаканян М.О. Нации и национализм. М., 2004.

181. Московичи С.От коллективных представлений к социальным //Вопросы социологии. 1992. Т. 1. №2;

182. Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002.

183. Мусина Р.Н. Религиозность как фактор межэтнических отношений в республике Татарстан // Социальные и культурные дистанции. Опыт многонациональной России. М., 1998.

184. Науменко Л.И. Исследование представлений об этнической и гражданской принадлежности студентов // Социально-психологические исследования межнациональных отношений. М., 1993.

185. Науменко Л.И. Этническая идентичность. Проблемы трансформаций в постсоветский период // Этническая психология и общество. М. 1997.

186. Нации и национализм. М., 2002.

187. Национализм в мировой истории / Под ред. В.А. Тишкова, В.А. Шнирельмана. М., 2007.

188. Национализм и формирование наций. Теории модели-концепции / Отв. ред. А.И. Миллер. М., 1994.

189. Национально-гражданские идентичности и толерантность. Опыт России и Украины в период трансформации / Под ред. Л. Дробижевой и Е. Головахи. Киев, 2007.

190. Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х годов / Отв.ред. Л. Дробижева.

191. Нетерпимость в России. Старые и новые фобии. М., 1999.

192. Основы политической науки / Отв.ред. В.П. Пугачев. М., 1995 часть II.

193. Остапенко Л.В. Социальная мобильность в этнических группах: шансы на равенство // Социальное неравенство этнических групп. М., 2002.

194. От этнической нации к политической возможно ли это в России? //Вестник Института Кеннана в России. Выпуск 13. 2008.

195. Паин Э.А. Между империей и наций. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. М., 2003.

196. Паин Э.А. Этнополитический маятник. Динамика и механизмы этнополитических процессов в постсоветской России. М., 2004.

197. Панина Н.В., Головаха Е.И. Национальная толерантность и идентичность в Украине: опыт применения шалы социальной дистанции в мониторинговом социологическом исследовании // Социологический журнал. 2006. № 3/4.

198. Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2000.

199. Пистрякова С.А. Проблемы иммиграции: толерантность против ксенофобии и дискриминации. М., 2008.

200. Попов В.Д., Федоркина А.П., Степанова JI.A., Горобец Т.Н. Основы социального психоанализа. М., 1996.

201. Практикум по психодиагностике и исследованию толерантности личности. М., 2003.

202. Простой советский человек. Опыт социального портрета на рубеже 90-х // Отв.ред. Ю.А. Левада. М., 1993.

203. Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «несвоих» групп и сообществ (1999-2002 гг.) // Мастер класс профессора В.А. Ядова. М., 2004.

204. Религия и идентичность в России // Отв.ред. М.Т. Степанянц.

205. Рыжова С.В. Этническая граница глазами русских в республиках и областях Российской Федерации // Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России / Отв.ред. Л.М. Дробижева. М., 1998.

206. Рыжова С.В. Личностные аспекты национализма // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах / Под ред. М.Б. Олкотт, В. Тишкова и А. Малашенко. М., 1997.

207. Рыжова С.В. Восприятие социального неравенства и стратегии экономической мотивации этнических групп // Социальное неравенство этнических групп: представления.и реальность / Отв. ред.Л.М. Дробижева. М., 2002.

208. Рыжова С.В. Русское самосознание и этничность в православном дискурсе 90-х годов: толерантность и экстремизм // Религия и идентичность в России / Отв.ред. М.Т. Степанянц. М., 2003.

209. Рыжова С.В. О соотношении православной идентичности и гражданского сознания // Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России. /Отв.ред. B.C. Магун. М., 2006.

210. Русские. Этносоциологические очерки / Отв.ред. Ю.В.Арутюнян. М., 1992.

211. Савва М.В. Этнический статус: конфликтологический анализ социального феномена. Краснодар. 1997.

212. Сагитова Л.В. Этничность в современном Татарстане. Казань, 1998.

213. Сагитова Л.В. Исторические корни и особенности идей национального возрождения русских и татар // Панорама культурной жизни стран СНГ, Балтии и Закавказья. Вып.8. М., 1993;

214. Сагитова Л.В. Психологический фактор и социальная детерминанта в процессе воспроизводства этничности (на примере Республики Татарстан) // Этническая психология и общество. М., 1997.

215. Сагитова Л.В. Республиканская пресса как фактор формирования национального самосознания в Татарстане в современных условиях // Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика. М., 1995.

216. Сагитова Л.В. Современные идеологии Татарстана: фактор разделения или консолидации татарстанского общества // Социальная и культурные дистанции. Опыт многонациональной России. М., 1998.

217. Сикевич З.В. Русские: «Образ народа» (социологический очерк). СПб., 1996.

218. Сидорина Т.Ю., Полянников Т.Л. Национализм, Теории и политическая история. М., 2006.

219. Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социальной антропологии. СПб., 1996.

220. Согомонов А. Мультиэтничность // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002.

221. Соколовский С.В. О неуюте автаркии, национализме и постсоветской идентичности // Этнометодология: проблемы, подходы, концепции. Вып.2. М., 1995.

222. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1998.

223. Солдатова Г.У. Толерантность интолерантность: две категории лиц в межэтническом взаимодействии. // Толерантность и согласие. М., 1997.

224. Солдатова Г.У. Этническая идентичность и этнополитическая мобилизация.// Дробижева и др. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. М., 1996.

225. Соловей Т.Г. Русское и советское в современном самосознании русских // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.

226. Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России / Отв.ред. JI.M. Дробижева. М., 1998.

227. Социальная идентификация личности / Под ред. В.А. Ядова. М., 1993.

228. Социальное неравенство этнических групп. Представления и реальность // Отв.ред. Л.М. Дробижева. М., 2002.

229. Социальная психология / Под ред. С. Московичи. СПб., 2007.

230. Социология межэтнической толерантности / Отв. Ред. Л.М. Дробижева. М., 2003.

231. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., 2003.

232. Стефаненко Т.Г., Шлягина Е.И., Ениколопов С.Н. Методы этнопсихологического исследования. М., 1993.

233. Столярова Р.Г. Русское население Татарстана. К вопросу о социально-структурных факторах межэтнического взаимодействия // Современные этносоциологические исследования в республике Татарстан. Казань, 2008.

234. Субботина И.А. Краткое описание принципов выборки // Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг. М., 1994.;

235. Суверенитет и этническое самосознание: идеология и практика / Под ред. Л.М. Дробижевой, Т.С. Гузенковой. М., 1995.

236. Сусоколов А.А. Структурные факторы самоорганизации этноса // Расы и народы. Вып. 20. М„ 1990.

237. Сухарев А.В. Этнофункционапьная психология: исследования, психотерапия. М., 1998.

238. Татарова Г.Г. Методология анализа данных в социологии. М., 1999.

239. Терроризм. Современные аспекты. М., 1999.

240. Титова Т.А., Козлов В.Е. Межэтническая толерантность и психологическая напряженность в условиях крупного полиэтничного города. Доклад на 3-м Конгрессе этнологов и антропологов России. 8-11 июня 1999 г. Москва.

241. Тишков В.А. Идентичность и культурные границы // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.

242. Тишков В.А, О толерантности // Толерантность и согласие. М., 1997.

243. Тишков В.А. Национальности и национализм в постсоветском пространстве (исторический аспект). // Этничность и власть в полиэтничных государствах. М., 1994.

244. Тишков В.А. Этничность, национализм и государство в посткоммунистическом обществе.//Вопросы социологии. 1/2 1993.

245. Тишков В.А, Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма) // Вопросы философии. 1998. № 9.

246. Тишков В.А. Реквием по этносу. Исследования по социально-культурной антропологии. М„ 2003.

247. Тишков В.А. Стратегии противодействия экстремизму. Независимая газета. 18 марта. 1999.

248. Тишков В.А. Теория и практика многокультурности // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ. М., 2002.

249. Тишков В.А., Шнирельман В.А. Как и зачем надо изучать национализм // Национализм в мировой истории. М., 2007.

250. Толерантность и согласие. М. 1997.

251. Тэйлор Ч. Демократическое исключение (и лекарство от него?) // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002.

252. Уолцер М. О терпимости. М. 2000.

253. Феномен экстремизма. СПб., 2000.

254. Филипс Л., Йоргенсон М.В. Дискурс-анализ. Теория и метод. Харьков. 2004.

255. Фрейд А. Психология «Я» и защитные механизмы. М., 1993.

256. Фрейд 3. Недовольство культурой // Психоанализ, религия, культура. М., 1992.

257. Фрейд 3. Массовая психология и анализ человеческого Я.// Фрейд 3. Избранное. М., 1990. К.1.

258. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1998.

259. Фуко М. Археология знания. Киев, 2006.

260. Хабенская Е.О. Татары о татарском. М., 2002.

261. Хаким Р. Сумерки империи. К вопросу о нации и государстве. Казань, 1993.

262. Хаким Р. Где наша Мекка? (Манифест евроислама). Казань. 2003.

263. Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. М., 1986. Т.1.

264. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 г. СПб., 1998.

265. Холмогорова А., Гаранян Н. Эмоциональные расстройства и современная культура. На примере соматоформных, депрессивных и тревожных расстройств. // Московский психотерапевтический журнал.1999. № 2.

266. Хомяков М.Б. Идентичность, толерантность и идея гражданства? //Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России. М., 2006.

267. Хомяков М.Б. Методология понимания термина толерантность // Социология межэтнической толерантности. М., 2003.

268. Хомяков М.Б. Теоретическое осмысление проблем толерантности // Социология межэтнической толерантности. М., 2003.

269. Хорни К. Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза // Психоанализ и культура. М., 1995.

270. Хорни К. Невроз и личностный рост. Борьба за самореализацию. СПб., 1997.

271. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб., 1999.

272. Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М„ 1994.

273. Черныш М.Ф. Национальная идентичность: особенности эволюции //Социологический журнал, 1995. № 2.

274. Черныш М.Ф. Этнические и общегражданские ценности // Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России / Отв.ред. B.C. Магун. М., 2006.

275. Шапиро В.Д., Герасимова М.Г., Сьянова Н.Б. Азербайджанские, грузинские, армянские подростки в Москве: этническая самоидентификация и включенность в межнациональные отношения // Диспоры 2007. № 3.

276. Шерковин Ю.А. Проблема ценностных ориентаций и массовые информационные процессы // Психологический журнал. 1982. Т.З. № 3. С. 137.

277. Шихирев П.Н. Современная социальная психология. М., 1999.

278. Шлягина Е.И., Ениколопов С.Н. Методы изучения этнической толерантности личности // Стефаненко Т.Г., Шлягина Е.И., Ениколопов С.Н. Методы этнопсихологического исследования. М., 1993.

279. Штомпка П. Социальные изменения как травма // Социологические исследования. 2001. №2.

280. Шюц А. Смысловая структура повседневного мира. М., 2003.

281. Этническая толерантность в поликультурных регионах России // Отв.ред. Н.М. Лебедева, А.Н. Татарко. М., 2002.

282. Этничность. Национальные движения. Социальная практика. СПб., 1995.

283. Этничность и власть в полиэтничных государствах. М., 1994.

284. Этносоциальное развитие республики Саха (Якутии). Новосибирск. 2000.

285. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.

286. Эриксон Е. Детство и общество. СПб., 1996.

287. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 2007.

288. Ядов В.А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности // Мир России. 1995. № 3-4.

289. Якимова Е.В. Теоретические предпосылки социального конструкционизма в психологии. Обзор. // Реферативный журнал. Социальные и гуманистические науки. Серия 11. Социология. 1998, №3.

290. Babiker I.E., Cox J.L., Miller P.M.S. The measurement of culture distance. // Social Psychiatry. 1980. V.15.

291. Barth F. Introduction // Ethnic groups and boundaries. The social Organization of culture differences. (Ed by F. Barth). Universitetforlaget, Oslo-Bergen-Tromso. (reprint 1982).

292. Bennet M.J. Development Approach to Training for Intercultural Sensitivity // International Journal of Intercultural Relations. 1986. V.10.N 2.

293. Bennet M.J. Towards Ethnorelativism: a Developmental Model of Intercultural Sensitivity// Education for the intercultural experience. Yarmouth, 1994.

294. Berry J.W., Kalin R. Multicultural and ethnic attitudes in Canada: Overviews of the 1991 survey. Canadian Journal of Behavioral Science. 1995. № 27.

295. Berry J. W. Acculturation as varieties of adaptation// Acculturation: Theory, models and some new findings / Ed. By A. Padilla. New York. 1980.

296. Bogardus E. Immigration and Race attitude. New York. 1928.

297. Bogardus E.S. Measuring Social Distance// Journal of Applied Sociology. 1924. Vol.9.

298. Brass P. "Elite groups, symbol manipulations and ethnic identity and the Muslims of South Asia" // Political identity in South Asia. London. 1979.

299. Connor W. The politics of ethnonationalism // Journal of International affairs, 27 (1), 1973.

300. Connor W. Ethnonationalism: The Quest for Understanding. Princeton, 1994.

301. Devereaux G. Ethnic Identity: its logical foundation and its disfunctions. // Ethnic Identity. Eds. G. deVos, L.Romanussi-Ross. Chicago. 1982.

302. Erikson E. Psychosocial Identity// A Way of Looking at Things. Selected Papers / Ed.by Schlein. New York, 1995.

303. Erikson E. Dimensions of New Identity. New York. 1974.

304. Erikson E. The problem of ego-identity // Journal of the American Psychoanalytic Association. 1956. N4.

305. Ethnic Identity./ Ed. by G. DeVos, L.Romanucci-Ross. London, 1975.

306. Fromm E. The sane society. New York. 1955.

307. Furnham F., Bochner C. Culture Shock: Psychological reactions to unfamiliar environments. London-New York. 1986.

308. Geertz C. The integrative revolution: primordial sentiments and civil politics in the new States // Old societies and New States. London 1963.

309. Gergen K.J. Social Psychology and the Wrong Revolution. // Europian Journal of Social Psychology. 1989, Vol. 19, № 5.

310. Handelman D. The organization of Ethnicity. // Ethnic Groups. 1977. Vol. 1.

311. Herberg D. Frameworks for Cultural and Racial Diversity. Toronto. 1993.

312. Herskovits M. Cultural Anthropology. New York. 1955.

313. Hoggs M.A., Abrams D. Social Identifications. A Social Psychology of Intergroup Relations and Group Processes. London, 1988.

314. Horney K. New ways in psychoanalysis. New York. 1939.

315. Jenkins R. Rethinking Ethnicity. Arguments and Explorations. London. 1997.

316. Katz D., Braiy K. Racial stereotypes in one hundred college students // Journal of Abnormal and Social Psychology. 1933. № 28.

317. Kimlicka W. Multicultural citizenship. A liberal Theory of Minority Rights Oxford, 1995.

318. Kohn H. The Idea of Nationalism. New York. 1967.

319. Liebkind K. Dimentions of Identity in Multiple Group allegiance // Identity: Personal and Socio-Cultural. Uppsala. 1983.

320. Maslow A. Motivation and Personality. New York. 1954.

321. Murrey H. Exploration in Personality. New York. 1938.

322. Newman J. Foundations of Religious Tolerance. Toronto, 1982.

323. Park R.E. The concept of social distance // Journal of applied sociology. 1924. Vol.8.;

324. Rogers C.R. Some observations on the organization of the personality.// American Psychology. vol.2.1947.

325. Sherif M. Group conflict and co-operation: Their social psychology. London, 1966.

326. Smith A. D. National Identity. London, 1991.

327. Smith A. Nationalist movements. London and Basigstoke, 1976.

328. Smith A. The Ethnic Origins of Nations. Oxford, 1986.

329. Tajfel H. Human groups and social categories: Studies in social psychology. Cambridge, 1981.

330. Tajfel H. Social identity and intergroup relations. New York. 1982.

331. Tajfel H., Turner J. The social identity theory of intergroup behavior // Psychology of intergroup relations. Chicago, 1986.

332. Taylor Ch. et al. Multiculturalism. Examining the Politics of Recognition. Princeton, 1994.

333. Triandis H.C. Culture and Social behavior. McGraw-Hill. 1994.

334. Triandis H.C. The Analysis of Subjective Culture. New York. 1972.

335. Verdery K. Whither "Nation" and "Nationalism"? И Daedalus. Summer 1993.

336. Wetherell M. Group conflict and the social psychology of racism // Identites, groups and social issues. London, 1986.

337. Wetherell M., Potter J. Discourse analysis and the identification of the interpretive repertoires // Analysing everyday explanation. London, 1988.1. Интернет-ресурсы

338. Декларация принципов терпимости. Утверждена резолюцией 5.61 Генеральной Кнференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 г. (htpp: // www.unesco.ru)

339. К.Н. Костюк «Русская православная Церковь в гражданском обществе» (http://www.xserver.ru/user/ruszo/

340. Кырлежев А. Русская Православная Церковь перед проблемой модернизации (http://www.religare.ru/print8380.htm')

341. Маликова Н.Р. Национальные интересы России и стран Евразии в контексте обеспечения региональной безопасности СНГ. http://www.hist.msu.ru/Departaments/CIS/Conf/Malikova.htm

342. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви (http://www.russian-orthodox-church.org.ru/).

Полный текст автореферата диссертации по теме "Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Рыжова, Светлана Валентиновна

Введение диссертации2008 год, автореферат по политологии, Рыжова, Светлана Валентиновна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этническая и гражданская идентичность в контексте межэтнической толерантности"

Похожие темы диссертаций