автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Этническая идентификация русских в коммуникативном пространстве крупного полиэтнического города

Полный текст автореферата диссертации по теме "Этническая идентификация русских в коммуникативном пространстве крупного полиэтнического города"

004611288

На правах рукописи

Садретдинова Эвеллина Винеровна

ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ РУССКИХ В КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ КРУПНОГО ПОЛИЭТНИЧЕСКОГО ГОРОДА

22.00.04 - Социальная структура, социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

2 1 ОПТ 2010

Уфа-2010

004611288

Работа выполнена на кафедре «Социология и социально коммуникационные технологии» в Государственном образовательно учреждении высшего профессионального образования «Уфимска государственная академия экономики и сервиса» (ГОУ ВПО УГАЭС)

Научный руководитель: доктор социологических наук, доцент

Шайхисламов Рафаэль Бадретдинович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Родионов Борис Анатольевич

кандидат социологических наук, доцент Ковров Владимир Федорович

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы»

Защита состоится «28» октября 2010 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д.212.013.05 при ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет» по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, д. 32, ауд. 346.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет».

Автореферат диссертации размещен на сайте: http://www.bashedu.ru Автореферат разослан «24» сентября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета д-р социол. наук, профессор

Ф.Б. Бурханова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Развитие российского общества в последние два десятилетия сопровождалось глубокими трансформационными процессами, имеющими неоднозначный и противоречивый характер. Распад СССР, «шоковое» экономическое реформирование, процессы глобализации привели к появлению в 90-е гг. XX в. представлений о «спонтанной трансформации общественного устройства, генеральное направление и конечные результаты которой не предрешены»1.

Социальные преобразования сопровождались ломкой существовавших социальных институтов и привели к изменению традиционной системы ценностей. В результате распада СССР и экспансивной модернизации была разрушена государственно-гражданская идентичность. Итогом этих процессов становится кризис идентичности, проявившийся в распространении на личностном и групповом уровнях комплекса неполноценности и поиске новых оснований для идентификации. Следствием указанных процессов явился рост значимости этнической идентичности как более древней и устойчивой формы информационного структурирования мира. К тому же на групповом уровне этническая идентичность обеспечивала политическую мобилизацию, выступая средством достижения групповых интересов.

В XXI в. среди исследователей появляются оценки состояния российского социума как посткризисного. Результаты социологических исследований (опросы ВЦИОМ и ИС РАН) фиксируют факты адаптации граждан к происходящим изменениям. Проявляется тенденция роста интернальности личности - готовности отвечать за себя, не надеясь на власть и других людей: если в 1998 г. 1/2 россиян «принимала судьбу, какова бы она ни была», то в 2006 г. более 90 % рассчитывали лишь на себя в решении своих проблем2.

Однако наблюдаемые факты адаптации граждан к происходящим изменениям, по мнению автора, не привели к решению проблем социального выбора. В динамичном глобализирующемся социуме стабильная социальная идентификация принципиально невозможна (за исключением идентификации с базовыми, примарными общностями - семьей, родственниками, друзьями).

В этих условиях необходимо исследование характера и интенций этноидентификации в условиях посткризисной стабилизации. Сохраняет ли

1 Заславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации. М., 2004. С. 197.

2 Данилова E.H., Ядов В.А. Россияне и поляки в условиях общественных перемен // Социс. 2007. № 7. С. 28.

этноидентификация большую значимость, чем в 90-е гг. XX в.? Смогла ли этноидентификация заменить гражданско-государственную идентификацию? Изменяются ли основания и характер этноидентификации в настоящее время?

Объект диссертационного исследования - идентификация русских в условиях крупного полиэтнического города. Выбор обусловлен тем, что в XX веке общность «советский народ» идеологически конструировалась на базе языкового и культурного приоритета русских, и советская государственно-гражданская идентичность в определенной мере подменила этническую, вытеснив ее на уровень периферии.

Но с начала 90-х гг. XX в. русские оказываются в состоянии дезадаптации, причинами которой послужили: изменение идеологической роли представителей русского этноса на постсоветском пространстве; актуализация этноидентификации других этносов, иногда сопровождавшаяся снижением уровня толерантности и межэтническими конфликтами; массовое внедрение западных «универсальных» ценностей.

В результате идентификация русских стала представлять комплекс различных, иногда противоречащих ценностей, моделей поведения. Указанные обстоятельства прямо связаны с кризисом идентичности на социетальном уровне. Может ли российское общество как система в результате внешней интервенции (процессов глобализации и модернизации) и внутренней трансформации сохранить континуальность своей идентичности и при этом успешно адаптироваться в глобализирующемся мировом сообществе? В связи с этим значимым становится исследование сущности и содержания идентификации русских, ее интенций, динамики, доминирующих типов.

Идентификация социальна по своей природе; идентичность формируется в результате взаимодействия и усвоения выработанных в процессе коммуникаций символических систем (в первую очередь языка), что предполагает анализ коммуникативных механизмов идентификации. Поэтому в центре исследования находится коммуникативное пространство крупного полиэтнического города, выбор которого можно объяснить, прежде всего, такими обстоятельствами: процессы этноидентификации характерны, в первую очередь, для полиэтничной среды, то есть крупного города; в условиях крупного города наглядно проявляются особенности внутренней социодинамики (влияние миграции, взаимодействие локальных нормативно-ценностных знаковых систем и их представителей между собой) в сочетании с глобальными вызовами времени. Все вышеизложенное обусловило актуальность темы диссертационного исследования.

Степень разработанности проблемы. Проблема идентификации получила широкое освещение в отечественной и зарубежной литературе. Появившееся в работах 3. Фрейда понятие «идентификация» получает развитие в трудах сторонников психоанализа (К. Юнг, А. Адлер, Э. Фромм) и бихевиоризма (М. Шериф, Р. Сиэрс, X. Левин). Существенное значение для

понимания сути идентификации и феномена идентичности оказали работы Э. Эриксона, впервые охарактеризовавшего состояние кризисной идентификации. В теории социальной идентичности Г. Тэджфела и Дж. Тернера обосновывается значение социального контекста для идентификации и формирования идентичности, получившее развитие в работах отечественных исследователей Л.С. Выготского, А. Н. Леонтьева, Б.Ф. Поршнева, B.C. Мухиной др.

Социологическая наука в XX в. также обратилась к изучению проблем социальной идентификации. Идентификация в контексте коммуникаций рассматривается в теории символического

интеракционизма (Дж. Мид, Г. Блумер, Э. Гоффман, J1. Краппман), а также исследователями феноменологической школы (А. Щюц, П. Бергер, Т.Лукман). В отечественной социологии изучение проблем социальной идентификации и идентичности осуществляют, в первую очередь, В.А. Ядов и его школа, выделяя типы и функции идентичности. С 90-х гг. XX в. в центре внимания этой школы - анализ кризиса идентичности. Проблемы идентификации на личностном, групповом и социетальном уровнях в российском обществе с 90-х гг. рассматривают E.H. Данилова, B.C. Магун, С.М. Поздяева, М.Ф. Черныш.

Одним из направлений изучения социальной идентификации стал анализ этнической идентификации. В рамках традиций социологического номинализма и реализма сформировались основные подходы к проблемам этнической идентификации и идентичности: примордиальный (Г.Айзекс, Э. Шиллз, К. Гирц, П. ван ден Берге, Э. Смит и др.) и конструктивистский (Б. Андерсон, Ф. Барт, Э. Геллнер, Э. Хобсбаум, А.Коэн, Дж. Армстронг, М. Бэнкс, Р. Брубейкер, К. Вердери).

В отечественной науке советского периода большинство исследований развивается в рамках примордиализма (Л.Н. Гумилев, Ю.В. Бромлей, В.И. Козлов, В.В. Пименов, H.H. Чебоксаров и др.). Вопросы социально-этнических отношений в социальной структуре советского общества, социального состава наций, этнического самосознания получают развитие в работах H.A. Аитова, С.А. Арутюнова, Д.В. Ольшанского, К.В.Чистова и др.

Методологическая основа этих исследований - формационный подход. Краеугольной выступает идея общественного прогресса (реализуемая в смене общественно-экономических формаций). Оценивая тенденции развития национальных отношений в обществе в условиях социализма, исследователи характеризуют взаимодействия между этногруппами как положительное явление, способствующее расцвету и сближению наций и народностей с ориентацией на их слияние в перспективе. Факты проявления национализма рассматриваются как рецидивы, искажения национальной политики.

В постсоветский период наряду с исследованиями, продолжающими традиции примордиализма, оформляются работы в конструктивистском ключе (В.А. Тишков, B.C. Малахов, А.Г. Осипов, В.Н. Ярская, О. Карпенко). Происходит отказ от оценки межэтнических коммуникаций как однозначно позитивного, прогрессивного процесса (М.Н. Губогло, Г.У. Солдатова,

A.Г.Здравомыслов). Исследователи придерживаются различных методологических позиций: цивилизационной, формационной, теории модернизации и др.

Вопросы управления социально-этническими отношениями исследуются на современном этапе в работах P.P. Асылгужина, З.Т. Голенковой, Р. Р. Галлямова, А. Я. Зарипова, В. И. Ильина, Р. И. Ирназарова, А. И. Куропятника, В. М. Соколова, Р. М.Тухватуллина, Ф. С. Файзуллина, О. В. Щедриной и др.

В настоящее время ряд исследователей обратились к изучению процессов этноидентификации русских в России (З.В. Сикевич, Л.Д. Гудков, О.Д. Волкогонова, И.В. Татаренко), а также в государствах ближнего зарубежья (в странах Балтии - С.С. Савоскул, И.А. Субботина; на Украине -

B. Г. Городяненко, Е. Головаха, А. Стегний, Н. А. Шульга; в Молдавии - Л.В. Остапенко).

Рассматривая коммуникации в качестве основы идентификационных процессов, отметим, что отечественная социология коммуникаций опирается на традиции российских философско-социологических и психологических теорий общения (Г.М. Андреева, Б.Д. Парыгин, М.С. Каган). Современные концепции изучения социальных коммуникаций представлены в работах Т.М. Дридзе, Б.А. Родионова, A.B. Соколова, Ю.А. Левады и др.

Разнообразно освещение в литературе проблематики социокультурных коммуникаций (А. С. Ахиезер, Н. Н. Бахтин, Л.Г.Ионин, Н. И. Лапин, О.Н. Козлова). В рамках данного исследования отметим растущий в последнее время интерес к проблеме диалога в коммуникации (Э. Гуссерль, К. Ясперс, М. Бубер, H.H. Бахтин, Ю.М. Лотман, B.C. Библер).

В зарубежной социологии сложились два подхода к анализу социокультурных коммуникаций: инструментальный (Дж. Берри, Р. Брислин, Д. .Додд, Дж. Кондон, Р. Когделл, Б. Рубен, Г. Хофстед, Ч. Осгуд) и понимающий (М. Арджил, М. Беннетт, К. Гирц, С. Бочнер, О. Клайнберг, У. Фарнхем). В основе их выделения - отношение к социокультурным различиям и цели коммуникации.

В рамках данного исследования представляет интерес анализ литературы по проблемам организации и функционирования социального коммуникативного пространства крупного города. Проблематика социального пространства была поднята в философских работах H.A. Бердяева, И.А. Ильина, А.Ф. Лосева, М. Хайдеггера; обсуждается философами-модернистами Ж. Бодрийяром, М. Постером, М. Фуко. Среди

социологических исследований следует назвать труды П. Бергера, П. Бурдье, Э. Дюркгейма, П.А. Сорокина, Т. Парсонса, Ю. Хабермаса. Анализ социальных проблем крупного города и вопросов регуляции коммуникативного пространства представлен концепциями урбанистической социологии (Р.Э. Парк, Э. Берджесс, JI. Вирт).

Актуальны работы исследователей теорий информационного общества и процессов глобализации - 3. Баумана, Д. Белла, У. Бека, М. Кастельса, Э. Тоффлера, Ф. Фукуямы, С. Хантингтона, С. Кара-Мурзы, A.C. Панарина, В.Н. Антошкина, А.Н. Чумакова. В этих работах коммуникации анализируются в качестве детерминант и ключевых аспектов процессов социальной трансформации. Делаются попытки обозначить тенденции влияния коммуникаций на идентификацию.

Объектом диссертационного исследования является идентификация русских в условиях крупного полиэтнического города.

Предмет исследования - основные тенденции и противоречия идентификации русских в коммуникативном пространстве крупного полиэтнического города в период трансформации российского социума.

Целью диссертационного исследования является получение новых социологических знаний о коммуникативных механизмах идентификации русских, ее интенций и характера в условиях крупного полиэтнического города в современном российском обществе, а также разработка выводов о способах коммуникативного регулирования полиэтнического пространства.

Достижение цели обусловливает решение следующих задач:

1. Проанализировать подходы к определению этнической идентификации, ее роли и места в структуре идентификационной матрицы в период социальной трансформации;

2. Выявить особенности и тенденции идентификации русских в условиях крупного полиэтнического города и определить структуру идентификации (ее виды, формы и взаимосвязи между ними) на основаниях системного подхода;

3. Изучить влияние социокультурных коммуникаций в крупном городе на этническую идентификацию русских;

4. Проанализировать сложившиеся ассимиляционные и мультикультурные практики организации полиэтнического пространства;

5. Подготовить предложения по оптимизации процессов регулирования коммуникативного пространства, содействующего социокультурной интеграции.

Теоретико-методологическая основа исследования. Исследование осуществлено на мультипарадигмальной основе. Автор анализирует идентификацию в контексте парадигм реализма (примордиализма) и номинализма (конструктивизма). Диссертация базируется на принципах системного подхода в анализе структуры, характера и интенций идентификации. При анализе коммуникаций как формы организации

идентификационных процессов использованы положения социокультурного анализа.

Научная новизна работы.

1. Выявлено, что этноидентификация русских в условиях коммуникативного пространства крупного полиэтнического города носит внутренне противоречивый характер; доминирование социального, культурного и личностного аспектов этноидентификации зависит от коммуникативной ситуации.

2. Впервые в социологической литературе процессы этнической идентификации русских в крупном городе проанализированы на основе коммуникативных моделей, предложенных Ю.М. Лотманом и С.А. Арутюновым, что позволило показать иерархизированный характер идентификации, выявив ее уровни.

3. Исследование механизмов влияния коммуникаций на идентификационные процессы в крупном городе выявило существование, наряду с локальными (этнически-ограниченными) нормативно-ценностными системами, системы более высокого уровня - «мегаполисной» (этнически-интегрированной). В основе «мегаполисной» нормативно-ценностной системы лежит русская культура, которая воспринимается не только как локально-этническая, но и этноинтегрированная база социокультурных коммуникаций и этноидентификации русских и в значительной степени нерусских этносов.

4. Осуществлен анализ сложившихся ассимиляционных и мультикультурных практик регулирования коммуникативного пространства. Выявлены причины их недостаточной эффективности для решения проблем социокультурной интеграции.

Положения, выносимые на защиту:

1. Используя принципы системного подхода (критический анализ теории социального действия Т. Парсонса), проанализированы следующие типы идентификации: самоидентификация (Я-идентификация), социальная идентификация (Мы-идентификация) и культурная идентификация, образующие единую систему. На основании этих типов предложена классификация форм этноидентификации («коммуникативная», предписанная, этноконфессиональная, солидарная, ментальная, расовая, «тоталитарная»), представляющих собой поведенческие проявления названных типов в коммуникативном процессе. Проведен сравнительный анализ функционирования этих форм у русских в условиях крупного полиэтнического города.

2. В коммуникативном пространстве крупного полиэтнического города, наряду с функционированием и взаимодействием локальных (этнических) нормативно-ценностных систем как оснований идентификации, сильнее ощущается влияние глобализации и интеграции. Под влиянием этих процессов происходит формирование нормативно-ценностной системы более

высокого уровня - «мегаполисной». Эта система базируется на одной из локальных знаковых систем: в ее основе - русская знаковая система, которая в сознании русских и нерусских этносов из этнической превращается в цивилизационную. Об этом свидетельствуют факты множественной идентификации.

3. Складывание «мегаполисной» нормативно-ценностной системы способствует усложнению идентификационных процессов, в первую очередь, среди русских, выводит идентификацию за пределы этнической, делая ее интегрированной и иерархизированной (отождествление себя не только с определенным этносом, но и с определенной цивилизацией (российско-городской)), с определенным государством (гражданско-государственная идентификация), затрагивая также межцивилизационый уровень (отождествление с европейской знаковой системой).

4. Обстоятельства, при которых идентификация русских выходит за пределы этнической, а русская знаковая система становится основой «мегаполисной» нормативно-ценностной системы, приводят к избирательности в сознании русских, у которых более длительно и сложно происходит формирование этнорелятивных установок.

5. В крупном городе в условиях автономизации личности изменяется соотношение доминирующих признаков идентификации. Прежде всего, у русских начинает преобладать самоидентификация по сравнению с культурной и социальной идентификацией с традиционными группами и общностями. Если в традиционном и индустриальном обществе доминирующими формами идентификации являются предписанная (на базе происхождения); нормативно-ценностная (основание которой - знание и соблюдение этнических обычаев и традиций); солидарная (помощь людям своей национальности, общение с людьми своей национальности, одинаковая национальность супругов), то в эпоху глобализации и трансформации возрастает значение идентификации на базе языка. При этом идентификация начинает приобретать контекстуально лабильный характер: традиционные формы идентификации и реальное коммуникативное поведение индивида перестают быть согласованными. Индивид не отрицает их значимость, но не обязательно руководствуется ими.

6. Особенностью идентификации в настоящее время является сосуществование двух противоречивых тенденций: с одной стороны, идентификация становится более интериоризированной (включается в ценностные ориентации, мотивы, установки); с другой - у части индивидов идентификация обретает характер чисто внешней адаптивной аккомодации (идентификация с номинальными общностями, сопровождающаяся утратой знания и понимания национальных обычаев и традиций). Эти тенденции обусловливают изменения в коммуникативном поведении индивидов, его асинхронность - несовпадение набора поведенческих программ среди представителей одного этноса. Асинхронность можно объяснить

пребыванием на разных стадиях формирования социокультурной восприимчивости (состояния отрицания, защиты, минимизации, принятия культурных различий, адаптации и интеграции); неравенством в возможностях потребления. Пол, возраст и уровень образования человека также становятся своеобразными маркерами в этом отношении.

7. На характер этноидентификации влияют практики коммуникативного регулирования. Сложившиеся ассимиляционные и мультикультурные технологии не достаточно способствуют социокультурной интеграции. Идеи «плавильного котла» основаны на коммуникативных технологиях директивы и манипуляции. Применяемые мультикультурные практики (в основе которых - коммуникативные технологии толерантности) могут способствовать терпимости, однако не обеспечивают взаимопонимание, доверие и сотрудничество. Социокультурная интеграция, предполагая преобразовательное, созидательное взаимопроникновение социальной системы, культуры и личности при сохранении их автономности, возможна лишь на базе культуры диалога, перехода от коммуникативного воздействия и бездействия к коммуникативному содействию, результатом чего станет формирование коммуникативной социокультурной компетентности.

Эмпирическую базу исследования составили:

1. Результаты авторского исследования «Межнациональное общение в большом городе» (опрос жителей г. Уфы весной 2006 г.; выборка многоступенчатая, N - 1000 респондентов).

2. Тестирование по методике Куна-Маркпатленда в январе 2008 г. (выборка многоступенчатая, N - 300 респондентов, студентов ГОУ ВПО «Уфимская государственная академия экономики и сервиса» (УГАЭС)).

3. Вторичный анализ данных всероссийских исследований, среди которых исследования Института социологии РАН, Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), Фонда «Общественное мнение», Аналитического центра Ю. Левады.

Теоретическая и практическая значимость работы. Диссертация предлагает новую систему идей по проблеме функционирования процессов идентификации в условиях посткризисной социальной трансформации. Предложена новая модель структуры идентификации и взаимосвязи ее компонентов. Внесены предложения и рекомендации относительно методов организации и регулирования коммуникативного полиэтничного пространства, которые могут быть использованы в стратегии социального планирования, при разработке и реализации социальных проектов и программ.

Положения и выводы диссертации могут использоваться в учебном процессе при изучении курсов «Социология», «История социологии», «Социология коммуникаций», «Этносоциология».

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях и методологических семинарах кафедры «Социология и социально-коммуникационные технологии» УГАЭС, докладывались на региональных и всероссийских конференциях: «Актуальные проблемы коммуникации: теория и практика» (Всероссийская научно-практическая конференция, посвященная 100-летию Башкирского государственного университета, апрель 2009 г.); «Актуальные проблемы технических, естественных и гуманитарных наук» (Международная научно-техническая конференция, май 2008 г.); «Актуальные проблемы молодежи на современном этапе. Молодежь в РЯ-деятельности. Инновационные технологии: теория и практика» (Всероссийская научно-практическая конференция, апрель 2007 г.); Республиканские научно-практические конференции молодых ученых (УТИС, 2000 г., 2001 г.; УГИС 2002 г.); «Общее и особенное в возрождении и развитии этносов Республики Башкортостан в условиях трансформации общества» (Научно-практическая конференция, 2001 г.); V Российская университетско-академическая конференция (Ижевск, 2001г.); II Всероссийский социологический конгресс «Российское общество и альтернативы в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы» (Москва, 2003 г.) и др. Основные положения отражены в 15 научных публикациях общим объемом 3,15 п.л.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (пяти параграфов), заключения, списка литературы, включающего 205 наименований, приложения. Общий объем работы составляет 192 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во «Введении» определяются актуальность проблемы, цель и задачи исследования, его новизна, степень разработанности научной проблемы, теоретическая и практическая значимость исследования и положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретико-методологические аспекты исследования этнической идентификации» представлен анализ основных подходов к пониманию идентификации и формирования идентичности.

В первом параграфе «Методологические подходы к исследованию этнической идентификации» автор отмечает, что в XX в. идентификационные процессы становятся объектом изучения психологии, социологии, философии. Анализ этих исследований представлен в рамках альтернативных направлений реализма и номинализма.

С точки зрения реализма существование социальных структур и институтов объективно; они имеют надындивидуальное значение. Соответственно идентичность представляется базисной характеристикой личности, группы, сохраняется на протяжении всей личной и коллективной истории.

В рамках реализма оформляется большинство психологических теорий исследования идентификационных процессов. Однако в этих работах объектом исследования выступает индивид, а предметом - психические механизмы идентификации. Изучается преимущественно

самоидентификация.

Объектом социологических исследований являются социальные группы, а предметом - социальные механизмы идентификации. В отечественной социологии изучение проблематики идентификации осуществляют В.А. Ядов и его школа. Ими проанализированы структура идентичности, ее функции, проявления кризиса.

Согласно номинализму, реальны лишь человеческие действия, образующие устойчивые образцы, которые в сознании выглядят как надындивидуальные структуры. Однако характер структур определяют значения, придаваемые индивидами своим действиям. Соответственно идентичность является ситуативной и выбираемой. Идеи номинализма выражают теория символического интеракционизма (Дж. Мид, Г. Блумер, Э. Гофман, Л. Краппман) и феноменологическая социология (А. Щюц, П. Бергер, Т. Лукман).

Мы не соглашаемся с однозначным решением социологических дилемм «действие или структура», «факты или смыслы», характерным для номинализма и реализма. В объяснении характера и интенций идентификации более перспективными представляются идеи интегральных подходов, в частности, идея о дуальности социальных структур, предложенная в теории структурации Э. Гидденса. Согласно идее дуальности, общество есть система коммуникаций, посредством которых создаются социальные структуры, институты, стандартизированные образцы поведения. Вместе с тем формирующиеся социальные структуры, институты приобретают надындивидуальное значение и становятся основой идентификации и формирования идентичности.

В данном параграфе автор приходит к выводу, что идентификацию следует рассматривать как процесс соотнесения индивида, группы с другими личностями, группами, способствующий овладению различными видами социальной деятельности, усвоению и преобразованию социальных норм и ценностей. Идентификация является важнейшим механизмом социализации, осуществляется на протяжении всего жизненного цикла только посредством коммуникаций.

В зависимости от объектов, с которыми происходит соотнесение, можно выделить следующие типы идентификации: ]) телесная (расовая, половая, возрастная), обусловлена поведенческим организмом; 2)самоидентификация, детерминирована интересами и способностями личности; 3) социальная, опосредована системой социальных ожиданий и ролей; 4) культурная.

Результатом идентификационных процессов становится состояние идентичности, которая обладает меняющимся характером: развивается во времени, проходит через преодоление кризисов.

Динамику идентификации и изменения идентичности уместно связывать с особенностями современного общества, основные тенденции которого — взаимное влияние глобальных социетальных и локальных социальных трансформаций. Эти тенденции в сочетании с ростом автономии личности обусловливают постоянные изменения идентичности, вплоть до кризиса в форме ощущения бессмысленности существования.

Анализ одной из форм идентификации - этнической - в социологии также осуществляется в контексте парадигм номинализма и реализма.

В духе социологического реализма сложился примордиальный подход (Г. Айзеке, Э. Шиллз, К. Гирц, П. ван ден Берге, Э. Смит, Л.Н.Гумилев, Ю.В. Бромлей, В.И. Козлов, С.Е. Рыбаков, Ю.И. Семенов, В.В. Пименов, C.B. Чешко, С.А. Арутюнов, H.H. Чебоксаров),

описывающий этнос как конкретно-историческую социальную общность, основанную на объективных признаках (происхождения, языка и др.). Соответственно этническая идентификация понимается как объективная данность, изначальная характеристика, обеспечивающая в результате культурно-исторического развития формирование устойчивой стабильной и однозначной идентичности.

Конструктивистский подход в духе традиций номинализма определяет этнические общности в качестве «воображаемых», возникающих в результате целенаправленных усилий индивидов и социальных институтов (Б. Андерсон, Ф. Барт, Э. Геллнер, Э. Хобсбаум, А. Коэн, Дж. Армстронг, М.Бэнкс, Р. Брубейкер, К. Вердери, В.А. Тишков, B.C. Малахов, А.Г. Осипов, В.Н. Ярская, О. Карпенко). Соответственно этническая идентичность трактуется как форма социальной организации культурных различий.

В 70-е гг. XX в. оформляется инструментальный подход (Н. Глезер, Д. Мойнихэн, Дж. Де Восс, Л.М. Дробижева, М.Н. Губогло), с точки зрения которого этническая идентичность - средство достижения групповых интересов, мобилизации в политической борьбе. Однако, на наш взгляд, логично отнести данный подход к направлению номинализма. В инструментализме реальной основой для объединения индивидов становятся какие-либо интересы (экономические, политические и т.д.). Следовательно, этническая идентичность есть конструкт, используемый для реализации этих целей, интересов.

Поскольку в анализе идентификационных процессов более перспективными представляются идеи интегральных подходов, исходя из представления о дуальности социальных структур, автор предпринимает попытку показать сущность и объяснить характер этноидентификации.

Индивид с рождения включается в этническое пространство, наполненное нормативно-ценностной символикой. Коммуникации

осуществляются посредством знаковых систем, в первую очередь, языка, являющегося родным для определенной этногруппы. Организованное диссертантом исследование показало, что «родной» язык выступает основным индикатором в процессах этноидентификации (75,4 %). При этом в условиях разнонаправленного действия агентов и институтов социализации меняются представления индивидов о функциональном смысле родного языка (как средства коммуникации или сохранения традиций).

В процессе социализации число ее институтов увеличивается. При этом все институты предлагают ценностно-нормативную базу дня формирования идентичности. Вместе с тем существование индивидов с множественной идентичностью свидетельствует о том, что и сама личность участвует в формировании своей идентичности. Таким образом, процесс социализации двусторонний. Индивид может принять либо отвергнуть предлагаемые ценности. Соответственно включаются либо механизмы персонификации ценностей, либо происходит их отторжение, в процессе чего и происходит трансформация этноидентификации на уровне личности.

Подобным образом осуществляется трансформация этнической идентификации на мезо- и макроуровне. Используя конструктивистскую идею о том, что этнос - результат «конструирования» со стороны элиты, автор показывает, что элиту также составляют «агенты». Они социализируются в этническом пространстве, имеют определенные этноустановки и ориентации. Подобно другим агентам в ходе воздействия на структуру трансформируют этническую идентификацию. Однако, обладая большими возможностями влиять на процессы трансформации (например, посредством СМИ), мадуг транслировать систему ценностей и ритуалов взаимодействия другим агентам посредством механизмов подражания.

Таким образом, современный этнос, на наш взгляд, имеет дуальную природу, представляя собой конституированную примордиалыюстъ. С одной стороны, отмечаются факты создания этносимволики (формирование стереотипов отношения к тем или иным характеристикам (внешности, поведению) или к каким-либо предметам как этническим). С другой стороны, если люди разделяют представления о существовании такой общности, как этнос, это становится реальностью, имеющей определенные последствия. В настоящее время сохраняются устойчивые этнопредставления примерно у 90'% граждан.

Во втором параграфе «Полиэтнический город как коммуникативное пространство этнической идентификации русских» анализируется ключевое для данного исследования понятие «коммуникация». Рассмотрев основные подходы к проблематике коммуникаций (рационалистский, иррационалистский, постнеклассический), мы приходим к выводу, что социальная коммуникация — опосредованные и целесообразные действия двух и более субъектов, осуществляющих формирование, передачу, обработку, освоение и трансформацию социальной информации с помощью

специальных средств (языка, поведенческих форм); сопровождается движением смыслов в социальном пространстве и времени. При этом коммуникация - субъект-объект-субъектное отношение, так как целью ее может являться не только сообщение (объект), но и другой участник (субъект).

Используя модель обусловленности социального действия Т.Парсонса, автор обосновывает существование следующих типов идентификации: 1) телесная (расовая, половая, возрастная),

обусловлена поведенческим организмом, способствует формированию телесной идентичности; 2) самоидентификация, детерминирована

интересами и способностями личности; приводит к формированию Я-идентичности; 3) социальная, опосредована системой социальных ожиданий и ролей, лежит в основе социальной идентичности (Мы-идентичность); 4) культурная, обусловливает культурную идентичность.

Выделение этих типов позволяет объяснить сложный и противоречивый характер процессов идентификации. В качестве коммуникативных проявлений указанных типов идентификации была предложена классификация форм этноидентификации: «коммуникативная» (на основе языка); предписанная (в основе которой - происхождение, национальность родителей); этноконфессиональная (ее базис - религиозная принадлежность); солидарная (помощь людям своей национальности, общение с людьми своей национальности); ментальная (ее основания -стереотипизированные представления об особенностях национального характера); расовая (в основе - антропологические признаки: внешность, черты лица, цвет кожи); «тоталитарная» как соотношение самоидентификации и социальной идентификации в пользу последней (ставить интересы нации выше всего).

Автором предпринята попытка провести сравнительный анализ функционирования форм идентификации у русских в крупном полиэтническом городе.

Основными формами этноидентификации для большинства людей независимо от этнопроисхождения выступают «коммуникативная» (38,7 %) и предписанная (36,05 %). При этом у русских «коммуникативная» идентификация (43,1 %) доминирует над предписанной (34,8 %). Причину этого автор связывает с возможными различиями механизмов идентификации. «Коммуникативная» идентификация русских основана на языковой компетенции и имеет интегрирующее значение, тогда как для людей с нерусской идентичностью язык часто выступает в качестве культурно-дифференцирующего фактора. Не случайно, при ответе на вопрос о понимании смыслозначения родного языка значительное число нерусских (33,8 к 7,5 % у русских) разводят представления о языке как средстве коммуникации и механизме сохранения традиций.

Функционирование предписанной идентификации также различно у русских и нерусских. Русские активнее признают желание самого индивида в процессах идентификации (19,05 к 15,8 %); чаще готовы признавать множественную идентификацию (21,0 к 16,4 %). Таким образом, в крупном полиэтническом городе идентичность подвержена трансформациям в результате коммуникативного влияния; вероятна возможность многообразия идентичности, в том числе на уровне личности.

Второе по значимости место в идентификационной матрице занимает этноконфессиональная (45,8 % у нерусских, среди русских - 45,05 %) и ментальная идентификация (39,1 % у нерусских, среди русских - 34,8 %). Возросшее значение зтноконфессиональной идентификации можно связать с тем, что в ситуации нормативно-ценностной аномии последних десятилетий церковь становится олицетворением устойчивости и стабильности.

В городе существенное влияние приобретает ментальная идентификация, постепенно вытесняющая традиционную культурную идентификацию. Объяснение этого автор связывает с наблюдающейся утратой знаний этнических традиций и обычаев (демонстрируют около 1/2 всех опрошенных): понимают смысл и всегда соблюдают традиции лишь 22,65 % русских и 16,2 % нерусских; понимают смысл и иногда соблюдают 37,85 % русских и 29,8 % нерусских. На смену этническим обычаям, возможно, приходят некие универсальные урбо-традиции, что может свидетельствовать о формировании особой урбанистической «мегаполисной» нормативно-ценностной системы, ядром которой в силу исторических обстоятельств становится русская знаковая система, не воспринимаемая русскими и нерусскими в качестве достояния только одного этноса.

Третье место по значимости в крупном полиэтническом городе занимает солидарная и расовая идентификация. Распространение солидарной идентификации имеет неоднозначный характер. У русских она выражена менее интенсивно, нежели у нерусских этносов. Это позволяет предположить, что у людей с нерусской идентичностью в условиях складывания мегаполисной нормативно-ценностной системы солидарная идентификация призвана обеспечить чувство безопасности.

Отмечая растущее влияние расовой идентификации (29,5 % у нерусских, среди русских - 30,5 %), мы предполагаем, что эта форма идентификации у горожан призвана выполнять дифференцирующую функцию, поскольку в сельской местности (где поселения часто этнически гомогенны) этого не происходит.

Последнее место в идентификационной матрице занимает «тоталитарная» идентификация. У большинства индивидов идентичность носит позитивный либо индифферентный характер; доля этноакцентированных составляет около 1/5 всех опрошенных.

Во второй главе «Коммуникативные практики этнической идентификации русских в крупном городе» анализируется характер и

механизмы влияния коммуникаций на процессы идентификации русских в условиях крупного города; представлен анализ существующих практик регулирования коммуникативного пространства; сделаны попытки объяснить их неудачи с точки зрения применяемых коммуникативных технологий; предложены рекомендации по достижению социокультурной интеграции.

В первом параграфе «Социокультурные коммуникации в крупном городе как фактор этнической идентификации русских» обосновывается предположение о возможности различия коммуникативных процессов между постоянно проживающими этносами и в отношениях с мигрантами. Для осознания этих различий используется понятие «интенция» коммуникативного действия и описаны следующие типы коммуникативного действия: I) содействие; 2) воздействие; 3) противодействие.

Во взаимодействиях между постоянно проживающими этносами преобладают формы коммуникативного содействия и воздействия. Для отношений с мигрантами характерны коммуникативные противодействия (негативные стереотипы, сегрегация) и воздействие (стремление к ассимиляции). Исследование показало наличие у постоянное проживающих этносов устойчивых фобий в отношении мигрантов (среди русских - 31,8 %, среди других этносов - 28,6 %).

Для понимания и объяснения коммуникативных стратегий проведен анализ сложившихся подходов описания социокультурных коммуникаций. С точки зрения инструментализма социокультурную коммуникацию часто сопровождают процессы культурной интервенции, что приводит к конфликту («культурному шоку») всех участников. Преодоление «шока» связано с адаптивными процессами в форме аккомодации - легко , обратимого ситуативного приспособления, не сопровождающегося трансформацией структуры личности, выработкой новых мировоззренческих установок. Однако аккомодация может перерасти в мнимый конформизм, который не приведет к исчезновению различий и не уничтожит коммуникативные барьеры, выявить которые позволяет инструментализм.

Автор не считает стирание социокультурных различий однозначно позитивным. Отметим, что в российской практике попытки модернизации в 90-е гг. XX в. привели к актуализации этничности. Исследование показало, что полной интериоризации - принятия западных нормативно-ценностных систем не произошло. В той или иной степени приемлют ценности американской культуры 13,5 % русских и 12,3 % представителей других этносов; ценности английской культуры понятны 24,5 % русских и 18,1 % представителей иных ценностей. Французскую нормативно-ценностную систему приемлют 20,6 % русских и 16,7 % представителей других этносов; нормы и ценности немецкой культуры близки 23,8 % русских и 18,1 % представителей других этносов.

Автор оценивает попытки модернизации как образец примарной коммуникации3 - субъект-объектного отношения, ориентированного на передачу информации. Со временем такая коммуникация приводит к перелому информационного потока, противодействию со стороны объекта воздействия. В российской практике активные модернизациониые усилия ассоциируются с вторжением американских символов. Не случайно, именно американская символика в настоящее время лидирует в плане неприятия (23,0 % русских и 21,7 % других этносов).

В целом русских в крупном городе отличает более толерантное отношение к нормам и ценностям западных культур в отличие от других этносов. Это обусловило предположение, что в городе в период трансформации под воздействием формирующейся «мегаполисной» нормативно-ценностной системы (базис которой - русская знаковая система) идентификация русских начинает выходить за пределы чисто этнической, становится многоуровневой, включая межцивилизационый уровень -осознание принадлежности к европейской нормативно-ценностной системе.

Рассматривая понимающий подход к анализу коммуникаций, автор признает, что целью социокультурной коммуникации должен стать рост взаимопонимания, установление доверия и согласия между участниками. Отвечает этому только коммуникация, ориентированная на рождение новой информации, участники которой оценивают друг друга в качестве равноправных субъектов. На личностном уровне результатом такой коммуникации становится приобретение коммуникативной культурной компетентности, переход к этнорелятивным установкам.

В работе описаны основные стадии формирования коммуникативной культурной компетентности: отрицание, защита, минимизация, принятие культурных различий, адаптация, интериоризация. Выделение данных стадий способно отчасти объяснить различие коммуникативных стратегий общности, когда толерантность в отношении одних групп сочетается с негативизмом к другим.

Выявлено, что этнорелятивные установки формируются, прежде всего, в отношении постоянных партнеров по коммуникации (наиболее многочисленных этносов г. Уфы - русских, башкир, татар). Полностью приемлют русскую культуру 72,2 % русских и 66,7 % других этносов; принимают и понимают нормы и ценности татарской культуры 23,0 % русских и 68,8 % иных этносов; приемлют башкирскую нормативно-ценностную систему 19,8 % русских и 44,2 % других этносов (наблюдается ассиметрия коммуникативных интенций русских и других этносов).

Отличительной особенностью коммуникативных интенций русских в условиях крупного города является, с одной стороны, усложнение

3 Для анализа использованы коммуникативные модели, предложенные Ю.М. Лотманом.

идентификационных процессов, интегрированность и многоуровневость идентификации; с другой стороны - замкнутость и этноизбирательность русских, у которых более длительно и сложно формируются этнорелятивные установки. Не случайно, многонациональность города представляется положительной только 11,9 % русских и 16,9 % других этносов. Еще 31,8 % русских и 28,6 % других этносов демонстрируют наличие фобий в отношении мигрантов, прежде всего кавказо- и азиатофобию.

Подобную избирательность можно объяснить тем, что русская знаковая символика, став основой «мегаполисной» нормативно-ценностной системы, перестает восприниматься в качестве достояния одного этноса. Это обеспечивает толерантность в ее оценках со стороны других этносов. Возникновение этнорелятивных установок у русских осложнено недостаточным пониманием и соответственно затрудненным принятием нормативной системы иных этносов.

Во втором параграфе «Ассимиляционные и мультикультурные методы регулирования коммуникативного пространства» обосновывается необходимость регулирования коммуникативного пространства как среды идентификации. Множество факторов, сопровождающих коммуникации, как объективные (миграции, конфликты), так и субъективные (желание индивида) обусловили поливариантность идентификации. В этих условиях проблема кризиса идентичности приобретает новый смысл. Это не только утрата определенных форм, видов идентификации (например, государственно-гражданской в начале 90-х гг. XX в.), но и проблема дрейфа идентичности разных уровней (акцент на формирование этнической или государственно-гражданской идентичности). Ситуация осложняется тем, что в настоящее время стабильна лишь идентификация с базовыми общностями (тендерные, семейные). Исследование показало, что первое место в процессе идентификации занимают личные способности человека (50,1 %); второе -черты характера (39,2 %); третье - демографические характеристики (35,5 %); в то время как национальность имеет значение для 9,3 %, а гражданство - для 7,9 %.

Проанализировав сложившиеся ассимиляционные и мультикультурные стратегии коммуникативного регулирования, автор делает вывод об их неспособности к решению задач интеграции. Основной причиной неудач представляется применение таких технологий регулирования, которые не способствуют достижению согласия и взаимопонимания между участниками коммуникации.

Ассимиляционные практики трактуют процесс коммуникации в качестве субъект-объектного отношения посредством коммуникативных технологий директивы (открытое воздействие субъекта) и манипуляции (скрытое воздействие). Участники коммуникации рассматривают друг друга как окружающую среду, а не как единую коммуникативную систему. В этом случае достижение доверия, согласия и взаимопонимания не является целью

коммуникации. Коммуникация не превращается во внутренний источник развития и не предполагает создание новых сообщений, знаний, смыслов, способных обеспечить социокультурную интеграцию.

В мультикультурализме оформились два направления: коммунитаризм (в работах М. Сандела, А. МакИнтайра, М.Уолцера) и либерализм (Р. Баубек, С. Бенхабиб, С. Кастль, Р. Лапидот, Г. Терборн, В.А.Тишков, B.C. Малахов).

При коммунитарном варианте мультикультурализма идентичность является только государственной, основанной на осознании территориальной принадлежности. Используемые средства в виде социальных льгот и преференций официальным «меньшинствам» способствуют этносегрегации социума, рассматривая его как совокупность автономных и конкурирующих «культурных сообществ».

С точки зрения применяемых коммуникативных технологий основа мультикультурализма - толерантность, то есть признание участниками права на существование «других» убеждений и интересов в формах безразличия, снисходительности, уважения с осознанием невозможности понимания. Вместе с тем участники коммуникации не признают возможность воздействия или противодействия собственным интересам и убеждениям. В результате основой коммуникаций становится бездействие - отказ не только от коммуникативного воздействия или противодействия, но и от содействия.

В основе либерального ..направления мультикультурализма -своеобразное понимание понятия «культурный плюрализм». Это не просто этноразнообразие и параллельное существование «автономных» идентичностей, а их взаимодействие, взаимопроникновение и трансформация в рамках общего коммуникативного пространства.

«Культурный плюрализм» может реализоваться через принцип культурной свободы, понимаемый как возможность освобождения личности от групповых норм, утративших смысл, и формирование новых норм и правил. Последнее обстоятельство мы связываем с возможным формированием в условиях города «мегаполисной» нормативно-ценностной системы. Большинство людей сегодня отмечают факт нормативно-ценностной обусловленности своего поведения. Однако в качестве оснований регуляции используются не столько этнические нормы и ценности (8,6 % у русских, 12,4 % у других этносов), сколько универсальные морально-этические оценки (82,1 % среди русских, 64,6 % среди нерусских). Основная функция этнических норм (национальных традиций) - функция социального наследования («мы не должны забывать свою культуру» отмечают 63,8 % русских и 54,5 % нерусских). Небольшая часть респондентов признают компенсаторно-защитную функцию группы («человек не ощущает себя одиноким» полагают 6,6 % русских и 5,15 % представителей других этносов). Вместе с тем часть опрошенных уже не видят смысла в сохранении национальных традиций (6,1 % русских и 5,15 % других этносов).

Реализация принципа культурной свободы обусловливает возможность существования иерархизированной и многообразной идентичности. Каждый индивид по своему выбору может одновременно быть частью нескольких групп, что делает их пересекающимися. Соответственно возможно формирование общей идентичности на базе системы ценностей, способной объединить идентичности разнообразных этногрупп.

В третьем параграфе «Диалоговые механизмы социокультурной интеграции гражданской и этнической идентификации» проанализированы возможности и направления регулирования коммуникативных процессов в полиэтническом пространстве и выдвинуты следующие предположения.

Поощрение многообразия и плюрализм должны характеризовать не только группы, но и отдельных личностей. Можно расширить понятие «культурная свобода», включив в него право выхода из группы, право пребывать вне группы или в нескольких группах одновременно (множественность идентификации). Особенно заметным этот процесс может быть в крупном городе, где распространены межэтнические браки. Диссертационное исследование показало, что существуют индивиды с двойной (3,1 % мужчин и 7,1 % женщин) и даже множественной идентичностью (1,15 % женщин). Также зафиксированы случаи отказа в процессе идентификации от принципов «крови» и «почвы» (выход из группы): среди женщин с русской идентичностью 11,4 % выходцы из смешанных семей; еще 6,6 % - выходцы из однозначно нерусских семей.

В стремлении к социокультурной интеграции большое значение имеет подчеркивание не только различий, но и элементов схожести, общности интересов между этносами.

Некоторые отечественные исследователи (В.А. Тишков, B.C. Малахов), основываясь на конструктивистском подходе в понимании природы этноса, говорят о необходимости демонтажа этнопредставлений и укрепления государственно-гражданской идентичности.

На наш взгляд, нельзя согласиться с подобными рецептами интеграции. Если люди разделяют представления о существовании такой общности, как этнос, это становится реальностью, имеющей определенные последствия. В настоящее время сохраняются устойчивые этнопредставления примерно у 90 % граждан; этническая идентичность более выражена, чем российская. Исследование показало, что национальность является значимым признаком для 9,3 % людей, тогда как гражданство только для 7,9 %.

Решение проблем интеграции видится на пути формирования иерархизированной идентичности, в основе которой - следующие уровни идентификации: I уровень - этническая идентификация (может быть однозначной или множественной); II уровень - региональная идентификация; III уровень - государственная идентификация («я - гражданин РФ») и

гражданская идентификация («я - россиянин, представитель поликультурной российской нации»).

Потенции государственной идентификации и возможности формирования государственной идентичности были оценены положительно. Даже после распада СССР и потери статуса сверхдержавы в российском обществе, где государство воздействует на СМИ, имеет возможность влиять на образовательную систему, создание и внедрение символов, достаточно быстро на личностном и групповом уровнях складывается новая государственная идентичность.

Однако необходима система ценностей, способная объединить идентичности различных этнокультурных групп. Возникновение объединяющей нормативно-ценностной системы мы связываем с формированием российской гражданской идентичности (концепт «россияне»).

В отличие от государственной российская гражданская идентичность формируется не столь успешно. Уверенность в этом высказывают только 1/3 русских и 1/5 представителей других этносов.

Причинами этого, возможно, является отсутствие как у населения, так и среди исследователей четких представлений о ценностных основаниях общероссийской идентичности. Складывание подобных представлений видится на пути отказа от односторонних коммуникативных практик посредством культуры диалоговой коммуникации.

Диалог ориентирован на взаимопонимание. Ведущим типом коммуникативного действия становится содействие, причем взаимное. Участники коммуникации оценивают друг друга как равноправных субъектов единой коммуникативной системы. Взаимные интенции при этом открыты. Каждый из участников не просто проявляет уважение к убеждениям другого, но и выражает готовность корректировать собственные позиции с учетом мнения другого. Результатом этого процесса может стать формирование коммуникативной компетентности, выражающейся не только в понимании и позитивном отношении к социокультурным различиям, но и в «приобщении», усвоении новых социальных качеств и навыков, а также включение в логику другой культурной системы, вживание в нее и принятие границ ее жизненного мира как своих собственных.

Таким образом, только диалоговая коммуникация может обеспечить создание нового (знаний, суждений, ценностей), включая представления о ценностных основаниях российской нации.

В «Заключении» излагаются итоги диссертационной работы, конкретизируются наиболее значимые выводы.

Основные положения и выводы диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Садретдинова, Э.В. Этническая идентичность русских в условиях полинационального крупного города / Э.В. Садретдинова // Социально-гуманитарные знания. - 2007. - № 12. - 0,5 п.л.

2. Садретдинова, Э.В. Этническая идентичность русских в полинациональном городе в условиях трансформации общества / Э.В. Садретдинова, Р.Б. Шайхисламов // Социально-гуманитарные знания. -2008.-№7.-0,6/0,3 п.л.

Публикации в других научных изданиях:

3. Садретдинова, Э.В. Ценностные ориентации российской молодежи в условиях формирования рыночных отношений / Э.В. Садретдинова, И.В. Юдина И Наука в жизни современной молодежи. Вступая в XXI век: Сб. науч. трудов Регионального студенческого молодежного форума, организованного БГПУ. - Уфа: РИО РУНМЦ Госкомнауки РБ, 2000. - 0,2 / 0,1 пл.

4. Садретдинова, Э.В. Информационное обеспечение национальной политики / Э.В. Садретдинова // Социально-информационный сервис в современном российском обществе: состояние, проблемы, тенденции: Сб. материалов Всеросс. науч.-практ. конф. - Уфа: УТИС, 2000. - 0,2 п.л.

5. Садретдинова, Э.В. Особенности формирования и современное состояние самосознания и языка русских Башкортостана / Э.В. Садретдинова // Молодые ученые - новому тысячелетию: Сб. науч. трудов Респуб. науч.-практ. конф. молодых ученых. - Уфа: УТИС, 2000. - 0,3 п.л.

6. Садретдинова, Э.В. Факторы формирования самосознания русского населения Башкортостана: тенденции развития / Э.В. Садретдинова // Материалы V Росс, университетско-академ. науч.-практ. конф. Ч. 2. -Ижевск, 2001.-0,1 п.л.

7. Садретдинова, Э.В. К проблеме изучения факторов формирования этнической идентификации русских в Башкортостане / Э.В. Садретдинова // Молодые ученые - юбилею УТИС: Сб. материалов Респуб. науч.-практ. конф. молодых ученых. - Уфа: УТИС, 2001. - 0,1 п.л.

8. Садретдинова, Э.В. К проблеме формирования самосознания русского населения Башкортостана / Э.В. Садретдинова // Общее и особенное в возрождении и развитии этносов Республики Башкортостан в условиях трансформации общества: Материалы науч.-практ. конф. - Уфа: БашГУ, 2001.-0,3 пл.

9. Садретдинова, Э.В. Идентификация и самосознание: основные подходы к пониманию / Э.В. Садретдинова // Сб. материалов Респуб. науч,-практ. конф. молодых ученых. - Уфа: УТИС, 2002. - 0,1 п.л.

10. Садретдинова, Э.В. К вопросу изучения факторов формирования этнической идентичности русских Башкортостана / Э.В. Садретдинова // Российское общество и альтернативы в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы: Материалы II Всеросс. социол. конгресса: в 3 т. - М.: АльфаМ, 2003.-Т.3.-0.1 пл.

11. Садретдинова, Э.В. Ценностные ориентации современной российской молодежи: тенденции становления и развития, воздействие СМИ / Э.В. Садретдинова // Актуальные проблемы молодежи на современном этапе. Молодежь в РЯ-деятельности. Инновационные технологии: теория и практика: Материалы Всеросс. науч.-практ. конф., 25-26 апреля 2007 г. - Уфа: УГАЭС, 2007.-0,3 п.л.

12. Садретдинова, Э.В. Русские в крупном полиэтническом городе: гражданская и этническая идентификация / Э.В. Садретдинова, Р.Б. Шайхисламов // Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник. Вып. 3. Ч. I. - М.: ИНИОН РАН, 2008. - 0,3 / 0,2 п.л.

13. Садретдинова, Э.В. Мультикультурализм - идеология и практика российского общества в условиях глобализации / Э.В. Садретдинова // Актуальные проблемы технических, естественных и гуманитарных наук: Материалы Междунар. науч.-техн.-конф. - Уфа: Изд-во УГНТУ, 2008. -Вып. 3.-0,2 п.л.

14. Садретдинова, Э.В. Мультикультурализм как модель развития общества в условиях глобализации: подходы к пониманию и практика реализации / Э.В. Садретдинова // Молодежь. Образование. Наука: Материалы Межвуз. науч. конф. аспирантов и молодых ученых, март 2008 г.

- Уфа: Академия ВЭГУ, 2009. - 0,2 п.л.

15. Садретдинова, Э.В. К вопросу анализа проблем межкультурной коммуникации в зарубежной социологии / Э.В. Садретдинова // Актуальные проблемы коммуникации: теория и практика: Материалы Всеросс. науч.-практ. конф., посвященной 100-летию Башгосуниверситета, 23 апреля 2009 г.

- Уфа: РИЦ БашГУ, 2009. - 0,4 п.л.

Садретдинова Эвеллина Винеровпа

ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ РУССКИХ В КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ КРУПНОГО ПОЛИЭТНИЧЕСКОГО ГОРОДА

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР № 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 17.09.2010 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,38. Уч.-изд. л. 1,52. Тираж 100 экз. Заказ 704.

Редакционно-издательский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.