автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Этническая история абхазов XIX - XX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Этническая история абхазов XIX - XX вв."

АКАДЕМИЯ НАУК АБХАЗИИ

АБХАЗСКИЙ ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ им. Д.И. ГУЛИА

На правах рукописи

003463018

АЧУГБА ТЕЙМУРАЗ АЛИЕВИЧ

ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ АБХАЗОВ XIX - XX вв. (Этнополитические и миграционные аспекты)

Специальности:

07.00.02 - отечественная история

07.00.07 — этнография, этнология, антропология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

о 5 2:зз

ББК 63.3(5Абх)6+63.521 (=602) А 97

СУХУМ - 2008

003463018

Работа выполнена в Отделе этнологии Абхазского института гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АН Абхазии

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Чибиров Людвиг Алексеевич

доктор исторических наук Карпов Юрий Юрьевич

доктор исторических наук, профессор Папаскир Алексей Лумаиович

Ведущая организация - Южный федеральный университет

Защита состоится « 1$ » марта 2009 года, в «¡0 » часов, на заседании Разового диссертационного совета по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Абхазском институте гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АН Абхазии, по адресу: 384900, Республика Абхазия, г. Сухум, ул. Аидгылара, 44.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Абхазского института гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АН Абхазии.

Автореферат разослан « !% » февраля 2009 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент ЛГУ

Дбар С. А.

«Наше общее спасение только в мире между людьми и народами».

В. Ардзинба

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность темы. В эпоху масштабных изменений в политической, социально-экономической и культурной жизни народов и стран мира, происходивших на рубеже двух тысячелетий, в период сближения народов, с одной стороны, и межнациональных конфронтации, с другой, особую актуальность приобретает исследования этнической истории отдельных народов. На данном этапе новейшей истории, в условиях межнациональной и межгосударственной напряженности пути решения возникших проблем, однозначно следует искать на основе новых знаний в области истории этносов, чтобы адекватно осмыслить создавшуюся ситуацию при принятии оптимальных решений. Без объективного и всестороннего исследования этнической истории народов проблематичным остаются как сохранение и развитие этноса, так и урегулирование этнополитических конфликтов, и установление всеобъемлющего взаимосогласия и мира. С начала XX в. среди политиков и обществоведов господствовало убеждение о том, что под воздействием процессов модернизации, глобализации, демократизации, развития гражданского общества этнический фактор будет терять свое значение и, наконец, может произойти исчезновение самих этносов. События последних нескольких десятилетий показали не только живучесть этносов, но и ведущую их роль в решении многих проблем, стоящих перед странами и человечеством в целом. Более того, события и процессы, происходившие в минувшем столетие привели ученых-обществоведов к выводу, что любой этнос -явление уникальное, неповторимое, что каждый этнос имеет право на самостоятельную жизнь, на сохранение и развитие своей самобытной культуры, на право быть равным в сообществе народов мира.

В этом отношении особый интерес вызывает ситуация, сложившаяся на Кавказе в целом и в частности в Абхазии. Кавказский регион, находясь на стыке цивилизаций Запада и Востока, в эпицентре

межрегиональных и глобальных политических событий, постоянно переживает сложнейшие военно-политические, миграционные и этнокультурные процессы, оказывающие и по сегодняшний день существенное воздействие на перспективу развития его коренных народов, их дальнейшее сосуществование. Судьбоносные события, происходившие в этом регионе в XIX - XX вв. - русско-кавказская война (1817 - 1864 гг.), массовая депортация коренных этносов, колонизация их стран, перекраивание этнических и политических границ, репрессии против целых народов и т.д., явились детонатором современных военно-политических столкновений, этнодемографических и этнокультурных процессов.

В советское время, по идеологическим соображениям, объективное исследование этнической истории народов СССР было затруднено. У некоторых этносов или отсутствовала собственная историография, или же их история становилась составной частью истории титульной нации Союзной республики.

Политические, социально-экономические, этнокультурные, идеологические и иные процессы, происходящие в современной Абхазии и вокруг неё, перед абхазоведческой наукой и, в частности, исторической, ставят задачу более глубокого и всестороннего изучения абхазского этноса, ибо именно он является главной движущей силой во всех этих процессах. В настоящее время абхазы решают сложнейшие задачи, связанные со строительством независимого, демократического, правового государства. Изучение и обобщение веками накопленного народом опыта в области государственности, в области сосуществования с другими народами и государствами, в сфере демократии, права, уклада жизни, культуры и т.д. и внедрение его рационального опыта в современную жизнь, несомненно даст новый импульс в деле возрождения абхазского народа и его государственности.

Некоторые грузинские историки, выполняя социальный заказ, в своих многотиражных и разноязычных изданиях отрицают не только наличие у абхазов в историческом прошлом своей государственности, но и сам факт существования абхазского народа как самостоятельного этноса, что, безусловно, повышает степень актуальности разработки данной' проблематики.

Предмет исследования. Диссертация посвящена изучению этно-политических событий и миграционных процессов в Абхазии XIX -

XX вв., оказавших существенное воздействие на этнокультурное развитие абхазского этноса. В работе изучается роль государственности и динамики этнической структуры на сохранение этнической идентичности и этнического самосознания абхазов.

Цель и задачи. Данное исследование посвящено изучению этнической истории абхазского народа XIX - XX вв. и своей целью ставит: а) на основе полевых этнографических материалов, письменных источников и литературных данных, выявить этнополитические, миграционные и иные факторы, оказавшие судьбоносное влияние на этнокультурное развитие коренного народа Абхазии в рассматриваемый период; б) на конкретных примерах раскрыть технологию искусственной активизации этнических процессов, приведших к ассимиляции одну из этнографических групп абхазов - самурзаканцев; в) обозначить некоторые пути и формы сохранения этнической идентичности современных абхазов в условиях полинациональной и политически независимой Абхазии.

Теоретической и методологической основой исследования являются общепризнанные исторические и этнологические исследования Л.Г. Моргана, Э.Б. Тайлора, М.М. Ковалевского, М.О. Косвена, П.И. Кушнера, С.А. Токарева, М.Г. Левина, H.H. Чебоксарова, И.А. Чебок-саровой, Ю.В. Бромлея, В.И. Козлова, Л.И. Лаврова, С.А. Арутюнова, А.И. Першица, Ю.И. Семенова, А.И. Горячева, К.В. Чистова, М.В. Крюкова, Ш.Д. Инал-ипа, Г.А. Дзидзария, З.В. Анчабадзе, А.И. Роба-кидзе, Л.Н. Гумилева, В.А. Тишкова, Л.М. Дробижевой, Я.В. Чеснова, В.А. Ачкасова и др.

Использованная в диссертации общетеоретическая и специальная литература принадлежит разным школам и направлениям. Автор опирается на наиболее ценные, по его мнению, положения каждой из работ, ибо лишь при сопоставлении всех точек зрения и подходов можно составить приближенное реальности представление об этносе и многообразии этнических процессов.

Этнос явление сложное и многогранное. В науке нет единого мнения по поводу основных его признаков, компонентов, т.е. тех особенностей, по которым члены конкретного сообщества относят себя к данному этносу или же отличают себя от других этносов. В работе в целом этнос рассматривается как исторически сложившаяся на определенной территории общность людей, которая, в отличие от

всех других подобных образований, имеет общий для своих членов язык, культурно-специфический облик, отражающийся в образе жизни, единое самосознание и самоназвание. Вместе с тем, этнос это не есть сумма содержащегося в пределах этнических границ культурного материала. Этнос, прежде всего, определяется всеми теми характеристиками, которые сами члены группы считают для себя значимыми и которые лежат в основе самосознания (А.П. Садохин). В конечном итоге, этническое самосознание выступает национальным определителем группы людей, ее членов. Этническое самосознание является непременным условием самостоятельного существования народа, этноса, его неотъемлемым компонентом.

Сложность данной проблемы заключается еще и в том, что если этническое самосознание в одном случае является одним из компонентов этноса, в другом - основанное на совокупности всех элементов этнической идентичности, оно выступает как сила этноса, как сила, которая объединяет всех его членов и противопоставляет их в этническом отношении другим этносам (В .И. Козлов). В частности, оно включает в себе совокупность таких чувств, как любовь к родине, национальная гордость, осознание защиты определенных национальных ценностей, ряд идеологических моментов, выражающих интересы национального развития (А.И. Горячева).

Общеизвестно, что людей вне национальности нет. Каждый человек принадлежит к тому или иному этносу. Проблема этнического самосознания не возникает, если личность формируется в соответствии с установками и традициями его окружения, если его родители принадлежат одному и тому же этносу и его жизненный путь проходит в гуще этнической группы своего народа.

В иной ситуации формирование национального самосознания личности происходит намного сложнее. Наблюдается это, в частности, при утрате собственного исторического места обитания - выселении народа из исторической родины, или при массовом заселении иноэт-нического населения среди автохтонов. Коренной этнос в этом случае теряет присущую ему традиционную культуру, тем самым собственное этническое лицо и растворяется в чужом этническом мире. В истории известны факты, когда целые народы, в том числе стоявшие на вершине цивилизации, потеряв свою этническую территорию, стали «пищей» для окружающего этнического мира. В этом отношении

6

ч

со второй половины XIX века в весьма критической ситуации находится абхазский этнос.

Метод исследования. При подготовке диссертационной работы были использованы историко-сравнительный метод, методы полевых работ, эмпирических наблюдений и другие.

Состояние изученности проблемы. В данной диссертации впервые в абхазской историографии представлена проблема этнической истории абхазов в контексте этнополитических и миграционных процессов в течение XIX -XX вв. Исследование проблемы в таком ракурсе стало возможным по мере накопления эмпирических материалов в различных областях научного знания, а также по мере разработки отечественными и зарубежными исследователями теории этноса и её системного анализа.

При исследовании настоящей проблематики были использованы данные и выводы предшествующих исследователей абхазского этноса. Это работы, как до революционных, так и советских авторов. К сожалению, ни одна из разработок не представляет специального исследования этнической истории абхазов, за исключением небольшой по объему работы З.В. Анчабадзе («Очерк этнической истории абхазского народа». Сухуми, 1976), в которой проблемы этнической истории абхазов освещаются в виде очерка с древнейших времен до нач. 70-х годов XX в. Все это значительно усложняет системное изучение абхазского этноса, а в определенной степени и его прогнозирование, поскольку выявление проблемных ситуаций должно начинаться с анализа этнически сравнительно стабильного состояния этноса. Но именно этнически сравнительно стабильное состояние абхазского народа (в качестве такового мы считаем I половину XIX в. - временное пространство непрерывного и компактного проживания абхазского этноса на всей территории исторической Абхазии) изучено наименее слабо. К тому же в отдельных исследованиях оно получило неоднозначное толкование. Это, в первую очередь, касается вопросов, связанных с четким определением и характеристикой этнографических групп и территориальных общин абхазов до их массовой депортации во второй половине XIX в.

Этим обстоятельством была вызвала необходимость расширения круга источников по избранной тематике и проведения сравнительного анализа за счет материалов, добытых среди абхазской диаспоры.

Источниковедческая база и историография. Диссертационная работа опирается на различные источники, среди которых особое место занимает полевой этнографический материал, собранный автором с 70-х годов минувшего века в районах Абхазии, среди этнической группы абхазов Аджарии, абхазской диаспоры Турции и абхазских репатриантов, вернувшихся из разных стран мира на историческую Родину. Проблема изучалась комплексно, во взаимосвязи с вопросами истории, быта и культуры народа, а также взаимосвязи с представителями других народов.

В процессе полевых работ было опрошено более 300 информаторов. Записи производились как по заранее составленной программе, так и путем индивидуальной и коллективной беседы. Достоверность записей проверялась путем сравнения этнографических, архивных и литературных данных.

Архивные материалы охватывают XIX - XX века. Они в основном выявлены в Центральном государственном архиве Абхазии до уничтожения его фондов в годы грузино-абхазской войны (1992 - 1993 гг.), в архиве ЗАГСа Министерства юстиции РА, в Архиве СГБ РА, в районных архивах РА. Кроме того, в работе использованы материалы, выявленные в Центральном государственном историческом архиве Грузии (Тбилиси), Центральном государственном архиве Аджарии (Батуми). Часть выявленных материалов диссертантом (совместно с Б.Е. Сагария и В.М. Пачулия) включена в книгу «Абхазия: документы свидетельствуют. 1937 - 1953 гг. Сборник материалов» (Сухум, 1992) и в его двухтомник «Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы» (Сухум, 2003, 2004).

Серьезным подспорьем для исследования диссертационной темы послужили сборники архивных материалов: «H.A. Лакоба. Статьи и речи», «Абхазия: хроника необъявленной войны». Т. I, II; «Белая книга Абхазии», «Абхазские письма (1947 - 1989 гг.)»; «Этнополитиче-ская ситуация в Грузии и абхазский вопрос (1987 - начало 1992 гг.). Очерки. Документы»; «Абхазский архив. XX век»; «Те суровые дни. Хроника Отечественной войны народа Абхазии 1992 - 1993 гг. в документах»; «Абхазский Народный Совет» и др.

Соискателем широко были использованы письменные источники и литературные данные XIX в. Необходимо заметить, что в годы автономного функционирования Абхазии в составе Российской империи

(1810- 1864 гг.) добывать сведения об абхазах и Абхазии, особенно об её внутренних регионах, было весьма проблематично, поскольку в период русско-кавказской войны Абхазия, этническая граница которой простиралась от реки Ингур до реки Хоста, фактически была зоной военных действий. Именно этим объясняется скудность отдельных сообщений того периода об абхазах и их стране. При этом, некоторые источники содержат уникальную информацию о судьбе отдельных абхазских этнографических групп и территориальных общин, депортированных по окончании русско-кавказской войны. Среди авторов того периода особо следует выделить Жана Франсуа Гамба, С.М. Броневского, Ф. Дюбуа де Монперэ, Л.А. Люлье, Ф.Ф. Торнау, Ф. Бо-денштедта, С.Т. Званба, О. Спенсера, М.А. Селезнева, А.Г1. Берже, Е. Ковалевского, П.К. Услара.

После покорения Кавказа и упразднения Абхазского княжества (1864 г.), материалы об Абхазии и абхазах стали появляться чаще. В частности, ценные сведения с точки зрения историко-этнологической науки представлены в трудах С. Духовского, P.A. Фадеева, Г.И. Фи-липсона, A.B. Верещагина, В.И. Немировича-Данченко, Н.М. Альбо-ва, H.A. Дъячкова-Тарасова и др.

Весьма богатые материалы о событиях в Абхазии и положении абхазского этноса в XIX - нач. XX вв. выявлены в различных научно-познавательных сборниках: АКАК, ЗКОИРГО, СМОМПК, ССКГ и др. В них представлены интересные для нашего исследования сведения о политической ситуации в Абхазии и вокруг неё, о социальном положении, быте и культуре коренного народа, изменении этнической структуры страны, этнических процессах и т.д.

В работе использованы также итоги переписей населения Российской империи и Союза ССР в 1886 (посемейная), 1897, 1926, 1939, 1959, 1970, 1979, 1989 гг., сборники «Народное хозяйство Абхазской АССР» и др. издания статистического характера.

В диссертации привлечены материалы, выявленные в российской периодической печати. Авторы этих публикаций в большинстве своем являлись непосредственными наблюдателями быта и культуры народа Абхазии, свидетелями и участниками происходивших тогда исторических событий, чем и повышается степень их достоверности. Среди множества авторов того периода, обильностью материалов и компетентностью рассматриваемых в публикациях фактов и явлений,

2*

9

выделяются И. Аверкиев, Ф.А. Завадский, А.Н. Введенский, JI. Иоа-кимов, Я. Пасхалов, И.И. Пантюхов, Д.З. Бакрадзе, Д.А. Мачавариани, К.Д. Мачавариани, Г.А. Рыбинский, А. Нисченков, В.А. Потто, Г.Е. Церетели, С.С. Месхи, Я.С. Гогебашвили, Н.С. Джанашия, П.Г. Чарая, A.M. Эмухвари (Эмхаа), Д.И. Гулиа, A.M. Чочуа, С.П. Басария, С.Я. Чанба, Д.Т. Маргания (Маан), JI. Журда, Т.Т. Сахокия, И.Г. Гомартели, С.С. Эсадзе и др.

Материалы об Абхазии и абхазах, извлеченные диссертантом совместно с историком Р.Х. Агуажба из периодической печати России, изданы в двух книгах серии «Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. XX вв.)» (Сухум, 2005, 2008). В первую книгу вошли материалы, опубликованные в более чем двух десятках названий периодической печати Российской империи, со времен вхождения Абхазии в состав Российской империи (1810 г.) до окончания русско-турецкой войны (1877 - 1878 гг.). В ней в рамках обозначенного периода четко прослеживаются историко-политические, миграционные, этнокультурные и иные процессы, происходившие в Абхазии, в том числе такие судьбоносные для коренного народа, как упразднение государственности Абхазии, депортация, колонизация, а также материалы о традиционной культуре и быте абхазов. Вторая книга охватывает период последних двух десятилетий XIX в. В частности, в неё включены публикации из таких известных периодических изданий того периода как «Кавказ», «Голос», «Московские ведомости», «Новое обозрение», «Тифлисский вестник», «Тифлисский листок», «Кутаисские губернские ведомости», «Черноморский вестник». В материалах прессы освещаются этническая ситуация, сложившаяся в данном регионе Кавказа после последнего этапа депортации абхазов в Османскую империю; социально-экономическое положение местного и пришлого населения, состояние школьного образования. В сборнике представлена весьма познавательная информация о традиционной культуре абхазов: обычаях, обрядах, этикете; о топонимии, антропо-нимии и т.п.

При разработке отдельных вопросов темы широко были использованы также материалы из грузинской прессы. Особый интерес по этнической истории абхазов представляют материалы из грузинской периодики конца XIX столетия - «Дроеба», «Иверия», «Цнобис пур-цели», «Шрома», «Квали», «Моамбе». Часть этих материалов вошла

в составленный диссертантом сборник «Этническая «революция» в Абхазии (по следам грузинской периодики II пол. XIX в.)» (Сухум, 1995).

Материалы периодической печати были использованы и при исследовании различных событий и процессов, происходивших в сфере этнической истории абхазского народа XX в. В частности, интересующие нас данные были выявлены в газетах и журналах, выходивших на разных языках и в разное время минувшего столетия: «Сухумский вестник», «Алиони», «Социал-федералисти», «Апсны», «Апсны капш», «Алашара», «Советская Абхазия», «Абхазйя», «Республика Абхазия», «Сабчота Абхазети», «Апхазетис хма» и др. изданиях.

Весьма ценную информацию об этнических процессах конца XIX и нач. XX вв. содержит книга анонимного автора «Абхазия - не Грузия», изданная в Москве в 1907 г. Отдельные вопросы истории Абхазии с древнейших времен до нач. XX в., а также миграционные и этнокультурные процессы рассмотрены в книге К.Д. Мачавариани «Описательный путеводитель по городу Сухум и Сухумскому округу» (Сухум, 1913).

Проблемы, связанные с нахождением Абхазии в составе меньшевистской Грузии, историко-политические, миграционные, этнокультурные процессы того периода представлены в содержательных трудах Н. Воробьева «О несостоятельности притязания Грузии на Сухумский округ (Абхазию)», (Ростове-на-Дону, 1919) и Н. Мещерякова - «В меньшевистском раю. Из впечатлений поездки в Грузию» (Москва, 1921).

В 1923 году была издана по сути энциклопедического характера книга об абхазах и Абхазии С.П. Басария «Абхазия в географическом, этнографическом и экономическом отношении». В ней особый интерес представляют материалы, касающиеся характеристики абхазов - их обычаев, традиций, а также депортации, колонизации страны и формирования полинациональной структуры Абхазии. Большую ценность в этой работе представляют данные об этностатистике, языковых и этнических процессах среди абхазов.

Заслуживает внимания и труд К.Д. Кудрявцева «Сборник материалов по истории Абхазии» (Сухум, 1925), где сосредоточены весьма содержательные фактологические материалы о событиях и процессах, происходивших с древнейших времен до конца 70-х годов XIX в.

2.

И

Весьма ценные материалы и научные наблюдения представлены об этногенезе и средневековой этнической истории абхазов Д.И. Гулиа в книге «История Абхазии». Часть I (Тифлис, 1925).

В изучении политической, социальной и этнической истории Абхазии особое место занимают труды С.М. Ашхацава, A.B. Фадеева, A.A. Олонецкого и др. исследователей. Несмотря на то, что авторам в большей степени приходилось работать в условиях мощного идеологического давления сталинского безвременья, их научное наследие отличается высокой компетентностью, объективностью и смелостью.

Во второй половине XX столетия в изучении этнической истории абхазского народа значительные шаги были сделаны абхазскими учеными Г.А. Дзидзария, Ш.Д. Инал-ипа и З.В. Анчабадзе.

Фундаментальные труды Г.А. Дзидзария посвящены таким ключевым для абхазского народа проблемам, как вхождение Абхазии в состав Российской империи, упразднение Абхазского княжества, массовая депортация абхазов, колонизация страны, формирование дореволюционной абхазской интеллигенции, борьба абхазского народа за возрождение государственности и др.

В трудах Ш.Д. Инал-ипа рассмотрены как проблемы этногенеза абхазов, так и сложнейшие периоды этнической истории абхазского народа, в том числе XIX и нач. XX вв. Для настоящего исследования особо ценными являются его научные изыскания и доводы относительно изменения этнической ситуации в Абхазии, условий и причин этнических процессов в Абхазии в целом и ассимиляционных - в Са-мурзаканском регионе, в частности. Значителен его вклад в исследование одного из компонентов абхазского этноса - апсуара и ее роли в сохранении этнической идентичности абхазов.

Тоже самое можно сказать о З.В. Анчабадзе, создавшего капитальные исследования по этногенезу и этнической истории абхазов с древнейших времен до 70-х годов XX в. Он выявил роль динамики этнической структуры Абхазии на изменение национального самосознания абхазов; на основании конкретных фактологических данных разоблачил сталинско-бериевский план целенаправленной грузиниза-ции всего абхазского населения.

Научная деятельность абхазоведов - Г.А. Дзидзария, Ш.Д. Инал-ипа и З.В. Анчабадзе совпала с труднейшей эпохой в истории родного народа - эпохой этнокультурного и физического выживания. Чудом

уцелевший от сталинского тоталитарного режима, абхазский этнос нуждался в глубоко обоснованных, всесторонне выверенных научных доводах по этногенезу и этнической истории, ибо окончательно сформированная в середине XX столетия в недрах академических учреждений Грузии лженаучная теория об общности истории и культуры абхазов и грузин, создавала благодатный идеологический фон для оправдания нахождения Абхазии на правах автономии в составе Грузии и активизации ассимиляционных процессов по этническому поглощению абхазского народа. Именно в этот критический период их фундаментальные труды стали непреодолимой преградой на пути эт-ноцида и геноцида абхазской нации. Их научное наследие продолжает играть неоценимую роль в жесточайшей информационной и идеологической войне, которая реакционными силами Грузии официально ведется против Абхазии с конца 80-х годов прошлого столетия.

Проблемы этногенеза, этнической и политической истории абхазов представлены в научных трудах, многочисленных докладах, выступлениях, интервью первого Президента Республики Абхазия, академика В.Г. Ардзинба. Его научные взгляды в области политического развития Абхазии, этнокультурного возрождения абхазского народа стали теоретической основой и практическим подспорьем строительства современного независимого Абхазского государства.

Различные вопросы этнической истории, быта и культуры абхазов рассмотрены в трудах этнологов Г.Ф. Чурсина, И.А. Аджинджал, JI.X. Акаба, Ц.Н. Бжания, Я.С. Смирновой, Ю.Г. Аргун, Е.М. Малия, Р.К. Чанба, Г.В. Смыр, И.М. Хашба, М.М. Хашба, Г.Г. Тарджиман-ипа (Копешавидзе), Ю.Д. Анчабадзе, B.J1. Бигуаа, М.С. Тхайцухова, С.А. Дбар, J1.T. Соловьевой, М.М. Барциц, О.В. Маан и др., историков Б.Е. Сагария, А.Э. Куправа, JI.H. Соловьева, М.М. Трапш, Г.К. Шам-ба, М.М. Гунба, Ю.Н. Воронова, О.Х. Бгажба, ГЛ. Амичба, С.З. Ла-коба, С.М. Шамба, Е.К. Аджинджал, А.Л. Папаскир, Р.Х. Агуажба, Г.Д. Гумба, В.М. Пачулия, И.Ш. Цушба, Л.И. Цвиджба, А.Б. Крылова и др.; филологов К.С. Шакрыл, Х.С. Бгажба, Ш.К. Арстаа, Л.П. Чка-дуа, Ш.Х. Салакая, С.Л. Зухба, В.М. Бганба, Э.К. Килба, Л.Р. Хагба, А.Д. Хеция, В.Ш. Авидзба, З.Д. Джапуа и др. Проблемы этнической истории абхазов, особенно в контексте грузино-абхазского конфликта, рассматривались грузинскими авторами: И.А. Джавахишвили, С.Н. Джанашия, H.A. Бердзенишвили, П.В. Гугушвили, В.Ш. Джаошви-

ли, М.Д. Лордкипанидзе, Н.Ю. Ломоури, Г.П. Лежава, Г. Жоржолиа-ни, Л.М. Тоидзе, Д.Л. Мусхелишвили, О.Г. Чургулия, Э. Хоштария-Броссе, A.M. Ментешашвили, Г.А. Гасвиани, Д.О. Гамахария и др.

' Научная новизна исследования заключается в том, что эта первая обобщающая работа, в которой сделана попытка на конкретно-историческом примере показать основные факторы, детерминировавшие специфику этнических процессов среди абхазов. Диссертантом впервые в абхазоведческой и зарубежной науке показано место и роль политических событий и миграционных процессов в этнокультурной истории абхазского народа в течение последних двух столетий.

Теоретическая и практическая значимость работы. Работа имеет теоретическое значение в изучении, как общих закономерностей развития этноса, так и весьма важных проблем истории абхазского народа. Диссертация расширяет представление об этнополитической и этнодемографической истории Абхазии. Выводы работы, а также введенный автором в научный оборот целый ряд документов и материалов, используются абхазскими и зарубежными этнологами, историками, политологами, политиками. Они могут быть использованы при написании обобщающих трудов по этнополитической и этнокультурной истории абхазского народа, при составлении учебников для средних учебных заведений, учебных пособий, в курсах лекций по истории, этнологии и культурологии Абхазии в ВУЗах, на семинарских занятиях.

Результаты работы могут быть использованы Парламентом и Правительством Республики Абхазия при составлении национальных программ по возрождению и развитию абхазского языка, культуры, этнической самобытности абхазов, а также при подготовке официальных документов по полномасштабному урегулированию грузино-абхазского этнополитического конфликта.

На защиту выносятся следующие положения:

- компактное расселение абхазского этноса в условиях функционирования национальной государственности обеспечивало в целом стабильное демографическое и этнокультурное развитие народа;

- массовая депортация абхазов во второй половине XIX века явилась переломным этапом в многовековой этнической истории абхазского народа, определившая его пребывание на грани физического и этнокультурного выживания;

- упразднение абхазской государственности и колонизация Абхазии создали политический и этнодемографический фон для активизации среди абхазов этнических, в том числе ассимиляционных, процессов;

- этнокультурная трансформация абхазов Самурзаканского региона носила в целом искусственный характер и осуществлялась в условиях наращивания иммиграционных процессов, разрушения эндогамности брака внутри этноса, воздействия политического, экономического, языкового, «культурно-просветительского», морально-психологического и иного характера;

- включение Абхазии императивным путем в состав Советской Грузии, массовое переселение грузин в Абхазию, тотальные репрессии абхазской политической и интеллектуальной элиты, гонения на язык и культуру абхазов и другие акции, имевшие место в 30-е - 50-е годы XX века, осуществлялись грузинскими властями с ведома Москвы, и были направлены на окончательную ассимиляцию абхазов в целях инкорпорации их земель в состав Грузинского государства;

- высокий уровень национального самосознания абхазов стал основой длительной, бескомпромиссной и беспрецедентной для советского времени борьбы народа за выход из состава Грузии, за сохранение, восстановление и развитие этнической идентичности;

- война Грузии против Абхазии в 1992 - 1993 годов носила агрессивный характер, в ходе которой грузинские власти, путем проведения этнической чистки всего негрузинского населения, геноцида и эт-ноцида абхазов, добивались ликвидации государственности Абхазии, оккупации и аннексии её территории;

- признанное международным сообществом суверенное и независимое государство Абхазии, опираясь на национальные интересы страны, способно создать гарантированные условия как для сохранения, возрождения и процветания абхазского этноса и всего многонационального народа Республики, так и для утверждения стабильности в регионе в целом.

Апробация работы. Диссертация выполнена в Отделе этнологии Абхазского института гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АН Абхазии и была обсуждена и рекомендована к защите на соискание ученой степени доктора исторических наук на расширенном заседании Отдела с участием специалистов из других отделов Института.

По теме исследования опубликованы 11 монографии и сборников документов и материалов, 1 брошюра, свыше 30 статей и тезисов (общий объем - более 220 п.л.). Содержание и основные положения в форме научных докладов прошли апробацию на Международных и Всесоюзных научных конференциях, посвященных итогам полевых этнографических и антропологических исследований (Черновцы, 1984; Сухум, 1988; Москва, 1999; Нальчик, 2001), по проблемам: «Актуальные проблемы изучения и издания письменных исторических источников» (Батуми, 1985), «Культурно-историческая общность народов Северного Кавказа и проблемы гуманизации межнациональных отношений на современном этапе» (Черкесск-Архыз, 1999), «Кавказ: диалог цивилизации» (Владикавказ, 2000), «Кавказ: история, культура, традиции, языки» (Сухум, 2001), «Традиции народной дипломатии и нормы поведения во время войны и конфликтов на Кавказе» (Цахкадзор (Армения), 2001), «Кавказоведение: опыт исследований» (Владикавказ, 2005), «Вызовы глобализации и Кавказ» (Сухум, 2006), «Окончание холодной войны и возникновение этнических конфликтов на Северном Кавказе» (Пятигорск, 2008), на I международных Иналиповских чтениях (Сухум, 2007), республиканских конференциях (Батуми, 1985 и 1987; Тбилиси, 1988; Сухум, 1985, 2000, 2007, 2008) и ежегодных научных сессиях Абхазского института гуманитарных исследований (Сухум, 2000, 2002, 2004 - 2008).

Структура работы. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы, списка условных сокращений и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цель и задачи исследования, теоретические и методологические основы диссертации, ее научная и практическая значимость, дается обзор и характеристика источников и литературы.

Глава первая - «Этническая ситуация в Абхазии до массовой депортации абхазов» - состоит из пяти параграфов. В них последовательно характеризуется этническая номенклатура, расселение, социальная структура и общественный уклад коренного населения до-махаджирской Абхазии.

В водной части первого параграфа дается краткий обзор этнической истории абхазов с древнейших времен до начала XIX века. Целесообразность такого экскурса обусловлена, во-первых, необходимостью выявления механизмов сохранения этнической идентичности и дальнейшего этнического развития народа. Во-вторых, для разоблачения необоснованных попыток грузинской историографии лишит абхазов статуса автохтонного народа на исконной земле предков и тем самым оправдать этнокультурные и военно-политические авантюрные деяния против Абхазии.

В первой главе особое внимание уделено этнической принадлежности населения Абхазии. Письменные источники и соседствующие народы это население именуют по-разному: апсуа, абхазы, абаза, авазги, абазины, азега, азра и др. Несмотря на то, что сведения источников об этнонимах абхазов и территории их расселения не всегда совпадают, письменные источники первой половины XIX века не ставят под сомнение факт проживания в границах нынешней Абхазии и северо-западнее от неё многочисленного и мононационального населения, именовавшего себя апсуаа (ацсуаа). Этот народ страну, в которой проживал и проживает, называл и называет Апсны (Ацсны). Об этом, помимо письменных источников, свидетельствуют полевые этнографические материалы, собранные автором, как в самой Абхазии, так и среди многочисленной абхазской диаспоры и репатриантов.

В письменных источниках также зафиксировано множество названий страны исторического обитания абхазов. Однако в начале XIX века Абхазия делилась на две части - на «Большую», или «Внутреннюю Абхазию» и «Малую», или «Внешнюю Абхазию». «Большая Абхазия» занимала территорию между реками Ингуром и Бзыбью (Бзыц), на которую распространялась власть владетельных князей Абхазии Чачба (Шервашидзе). «Малая Абхазия» простиралась от реки Бзыбь до реки Хоста (Хамыш). Сюда с начала XIX века власть владетельных князей Абхазии фактически не достигала.

В первой половине XIX века «Большая Абхазия» подразделялась на несколько регионов: земли Бзыбь занимали территорию между реками Бзыбью и Гумистой; Гума - между Гумистой и Кодором; Абэ/суа - между Кодором и Охурей; Самурзакан - между реками Охурей и Ингуром. За пределами прибрежной «Большой Абхазии» в горной части находились номинально зависимые от владетельской власти Аб-

3*

17

хазии регионы Цабал (Цебельда) и Дал - по среднему и верхнему течению р. Кодор и ближайших к ней ущельях рек, а также Псху - по верхнему течению р. Бзыбь. Жители этих регионов Абхазии в народе и по сегодняшний день именуются соответственно - бзыпаа, гумаа, абжуаа, мырзаканаа/самырзаканаа, цабалаа, далаа, псхуаа.

Во главе Абхазского княжества стоял владетельный князь - ах (ах,) из фамилии Чачба. Территория, подчиненная ему, именовалась в народе охра (ах;ра) - княжество. Отдельные регионы ахра управлялись в основном представителями этой же фамилии. Исключение составляли горные общины - Цабал, Дал и Псху - там господствовали представители княжеской фамилии Маршан. Удельные князья также именовались ах, а их владения - ахра.

В «Малой Абхазии», занимавшей в основном территорию от реки Бзыбь до реки Хоста, обитала этнографическая группа абхазов - сад-зы (саъаа), именуемая также асадзкуа или джики. Садзы в свою очередь были разделены на множество мелких вольных княжеств или же обществ: Цандрипш, Гечрипш, Ард, Цвидж, Ахчипсоу, Айбга и др. Письменные источники, а также полевые этнографические, фольклорные и лингвистические материалы, собранные в последнее время среди абхазской диаспоры, ныне проживающей в Аджарии (Грузия) и в Турции, не ставят под сомнение принадлежность садзов к абхазскому этносу.

Для изучения этнокультурной ситуации населения особое внимание в диссертации уделено этносоциальной структуре населения Абхазии, ибо, как известно, уровень социального развития и его своеобразие играют важнейшую роль в формировании и функционировании самобытной этнической культуры народа.

Каждая из вышеперечисленных единиц Абхазии, как правило, делилась на акыта (ацыща) - села. Акыта, по своему устройству, являлась сельской общиной. В неё входило несколько поселков - ацута (ацуща), ахабла (ах;абла). Ацута в редких случаях могло бы быть представлено и как патронимическое поселение, но акыта-село традиционно являлось полигенным поселением. Абхазская сельская община, что весьма примечательно, объединяла все социальные слои населения, представляющие своеобразную иерархию со значительным числом ступеней. В частности, это князья - ах (ах;), дворяне -аамста (аамсща), крестьяне - анхаю (анхайы), ахоую (ахэыш), ахашвала (ахашэала) и др.

Несмотря на противоречивость в характеристике имущественно-правового положения крестьян, многие авторы, в том числе и те, которые специально занимались исследованием их перед крестьянской реформой (1870 г.), пришли к выводу, что крестьяне в Абхазии, особенно из категории анхаю, составлявшей приблизительно 2/3 населения страны, фактически являлись свободными людьми. Поэтому некоторые авторы именовали их не «крестьянами» в обычном понимании этого слова, а «поселянами» или же просто «вольными жителями». Вместе с тем, часть из них все же имела определенные обязательства перед феодалами в виде различных повинностей.

Сельскую общину возглавлял ахылапшю (ахылацш® - «покровитель», «патрон»). Должность «покровителя» занимали как представители из фамилии Чачба, так и других абхазских княжеских и дворянских фамилий. Но при этом, что очень важно, права ахылапшю даже из самого высшего сословия, были ограничены, так как он, хотя и являлся первым лицом в акыта, но только первым среди равных.

В первой половине XIX в., вплоть до реформенного периода, акыта являлась своеобразным мини административным, социально-экономическим и культурным ядром общественного устройства страны в условиях «горского феодализма». Основой такого объединения и «щадящих» взаимоотношений между различными слоями населения являлась общинная форма землепользования, т.е. общее пользование всеми слоями населения общинными пастбищами и лесами, с одной стороны, и наличие на правах наследственного владения у подавляющего большинства населения приусадебных участков, пахотных земель и сенокосов - с другой.

Как отмечалось очевидцами, в Абхазии не существовало феодальной собственности на землю, а свободные крестьяне - анхаю, являлись фактически собственниками приусадебных земельных участков. Примечательно, что согласно традиционному семейному праву абхазов, имущество каждого человека считалось неприкосновенным, переходило наследникам. В смягчении сословных противоречий, нивелировании равноправия и объединении членов общества немаловажную роль играли соседская взаимопомощь, молочное родство между феодалами и крестьянством - аталычество.

Более или менее справедливое распределение средств производства, в первую очередь, земли, создало в Абхазии довольно устой-

3.

19

чивое социально ориентированное общество, сформировало совершенно уникальные взаимоотношения между членами общины, где первенствовали права, честь и достоинство человека. Людей ценили не по социальному происхождению, а по образу жизни, по заслугам. Не случайно современники отмечали, что в Абхазии «особенным влиянием пользуются лица, заслужившие уважение личными заслугами, достоинством, умом или по своим летам и опытности, - так что «голос старика-крестьянина стоит выше голоса молодого, неопытного князя» (К. Чернышев).

Активное участие в жизни сельской общины представителей практически всех слоев населения, объективное и беспристрастное служение избранников народа, приверженность и глубокое уважение самого народа к своим традициям и нравам, обычному праву предков во многом обусловили правопорядок в обществе и высокую нравственность его членов. Уже сам факт отсутствия в Абхазии смертной казни, как формы наказания, говорит о гуманности абхазского общества в целом и обычного права, в частности.

Созданные на реальной социальной почве, испытанные веками национальные обычаи и традиции стали основой формирования абхазского образа жизни - абзазашьа, именуемого в народе - ацсуара. В обществе и, особенно, в семейном быту, апсуара как универсальный и всенародно почитаемый феномен по сию пору играет ведущую роль в воспитании молодого поколения, в сохранении и развитии абхазской этнической идентичности, абхазского национального самосознания.

Несмотря на то, что Абхазия территориально была разделена на мелкие удельные княжества, территориальные и сельские общины, абхазское население, в том числе и сами князья и дворяне, которые часто выступали инициаторами расчленения страны, эти раздробленные единицы считали частью единого целого под единоначалием государства Абхазского - Апсны.

Таким образом, феодальный строй Абхазии, тесно связанный с демократическим вольным обществом убыхо-адыгского мира, резко отличался от феодальной системы как России, так и Мегрелии, других регионов Грузии, где крепостничество бытовало в самых жестких деспотических формах. В Абхазии крепостное право, как таковое, т.е. в классическом понимании, не существовало.

Отсутствие в Абхазии, как и в других горных регионах Кавказа, крепостничества в классическом понимании можно объяснить тем,

что в той экстремальной военно-политической ситуации, в которой находились на протяжении многих столетий защищавшие себя от внешних угроз горские народы Кавказа, исторически был затребован именно такой «незавершенный», «застывший», «демократический» феодализм.

Следует отметить, что в письменных источниках XIX столетия, да пожалуй, и XX, при характеристике этносоциальной структуры абхазского общества сплошь и рядом отдельные абхазские этнографические группы или территориальные общины, например, садзы, гумцы, самурзаканцы, псхувцы, дальцы цабальцы и др., ошибочно или умышленно именуются племенами, а по отношению отдельных фамилий применяется термин «род». То же самое наблюдается по отношению к другим горским народам Кавказа. Применение этих терминов при описании социальной структуры народов или их отдельных единиц неверно. На самом же деле, на примере абхазов, мы имеем дело с народом, находившимся более одного тысячелетия в стадии феодального строя, в частности, на ступени его особой специфической формы - «горского феодализма», с народом, создавшим в раннем средневековье мощное феодальное государство на Кавказе - Абхазское царство. Население отдельных регионов Абхазии в рассматриваемый период неправомерно считать племенами, они скорее являлись этнографическими группами или территориальными общинами, которые, в свою очередь, делились на сельские общины - акыта. В акытах функционировали не «роды» (Сет), а фамилии (ГвтНв) и патронимии - абипара (абицара).

Таким образом, в первой половине XIX века в пределах Абхазии (от реки Ингур до реки Хоста) проживало мононациональное коренное население - абхазы, имевшие общий этноним - апсуа, общую этническую территорию и общее самоназвание страны - Апсны; единый абхазский язык - апсуа бызшва, историческую память об общности происхождения, общие этнические обычаи, нравы, традиции, общеабхазский образ жизни - апсуара, общий социально-экономический и общественный строй, традиции единой общенациональной государственности, общеабхазскую топонимию, гидронимию, антропо-нимию и т.д. Все эти компоненты этноса в целом были свойственны абазинам, отколовшимся в средние века от общеэтнической абхазо-абазинской массы и ныне проживающей на Северном Кавказе и в странах Ближнего Востока.

Глава вторая - «Этническая революция в Абхазии (вторая пол. XIX - нач. XX вв.)» - посвящена массовой депортации абхазов и колонизации их страны.

В конце русско-кавказской войны (1817 - 1864 гг.), в целях окончательного покорения Абхазии и всего Кавказа, царизм приступил к активной реализации начавшегося еще до завершения войны плана насильственного переселения «ненадежного» коренного населения за пределы их исторической родины, известное в народе и в историографии под арабским термином «махаджирство» - «выселение». О необходимости избавления от горцев еще до окончания войны открыто говорили царские генералы и чиновники. Под воздействием ультиматума и бесперспективности дальнейшего сопротивления, весной 1864 года родственные абхазам и непосредственно соседствовавшие с ними убыхи покинули родину. Против приморских и горных общин Садзена, которые не собирались покидать страну, были направлены четыре крупных воинских отряда. После ожесточенных боев, садзов полностью депортировали в Османскую империю. Летом того же года горькую участь садзов разделили псхувцы. Небольшая часть их перешла на Северный Кавказ для поселения на указанных властями местах.

После известного Абхазского (Лыхненского) народного восстания (1866 г.), аналогичная судьба постигла жителей других регионов Абхазии. Причин для массового восстания было предостаточно - это и упразднение Абхазского княжества, и непосредственное введение русского управления, и произвол царских офицеров, чиновников и русской церкви, стихийные бедствия, неурожаи, эпидемии. Однако непосредственной причиной данного восстания являлась крестьянская реформа, проводимая царизмом без учета особенностей природы феодализма в Абхазии. Восставшим был непонятен смысл навязанной крестьянской реформы, в результате которой они «получат свободу за выкуп». В силу сущности законов «горского феодализма» большинство крестьян в Абхазии и так были свободными от феодальной зависимости.

Если за данный этап махаджирства с абхазской стороны можно обвинить представителей той части абхазской знати, которая в результате упразднения владетельской власти лишилась привилегий, то со стороны царизма, прежде всего, вина лежит на наместнике Кавказа

М.Н. Романове и его сподвижниках - генералах Д.И. Святополке-М,ирском и Д.С. Старосельском, которые разработали и реализовали план «удаления абхазов подальше от России». Особенно пострадали цебельдинцы и дальцы - почти 15-тысячное население Кодорского ущелья в 1867 году было выслано в Османскую империю.

Следующий и последний крупный этап выселения абхазов в Османскую империю непосредственно связан с русско-турецкой войной (1877 - 1878 гг.). Он был спровоцирован командованием российских воинских подразделений в Абхазии и командованием турецких оккупационных войск. Российские военные подразделения, дислоцированные в Абхазии, обязанные защитить страну от иноземцев, с появлением турецкого морского десанта покинули фактически всю территорию Абхазии и ушли к берегам Ингура.

Абхазия превратилась в театр жесточайших боевых сражений двух великих империй XIX столетия. Абхазская знать пыталась предотвратить надвигавшуюся новую национальную катастрофу. Российское военное командование открыто игнорировало желание абхазов сражаться на стороне русских. Ход событий показал, что, несмотря на настаивание турок, подавляющее большинство абхазов не приняло участие в боевых действиях ни на одной из сторон. Однако и это не спасло их - победа русских войск на абхазском театре боевых действий и уход турецкого десанта из Абхазии обернулись для абхазов массовой депортацией в Османскую империю. К раннее оголенным регионам Абхазии прибавились опустевшие от автохтонного населения г. Сухум и его окрестности, все приморские и предгорные села от реки Аапста до реки Тоумыш.

В целом, карательными мерами царского самодержавия и оккупационных войск Османской империи в течение каких-то 15 лет были опустошены Северо-Западная и Центральная Абхазия - современный Адлерский, Гагрский, Сухумский и Гулрыпшский районы. В этих регионах исторической Абхазии полностью исчезли этнографические группы и территориальные общины абхазов - садзаа, гумаа, псхуаа, цабалаа, далаа. Сильно пострадали и другие регионы страны. Лишь в небольшом количестве, в виде отдельных групп, остались бзыпаа, абжуаа и самырзаканаа. Массовое выселение за пределы исторической родины нанесло коренному этносу, его генофонду невосполнимый урон. Множество людей погибало как до выселения, так и по

дороге, и на местах нового поселения. Жертвы были колоссальные. Народ был подвержен в гуманитарную катастрофу. Реально встал вопрос быть или не быть абхазскому этносу - одному из древнейших народов Кавказа.

Депортировав большинство абхазов за пределы исторической родины, царское самодержавие приступило к заселению Абхазии инородцами. В конце 60-х - нач. 70-х гг. XIX в. начинается колонизация Сад-зена и особенно Дала и Цабала, важнейших военно-стратегических регионов Абхазии. Однако надежда царизма на массовое заселение русскими опустевших земель Абхазии не увенчалась успехом. Активная колонизация страны началась лишь с завершением последнего этапа депортации абхазов (1877 - 1878 гг.).

В Абхазии земли давали всем желающим, кроме абхазов. Самодержавие без основания на то абхазов, выдавленных из исторической родины в Османскую империю, обвинило в «измене». Им было запрещено вернуться на родину. А тех из абхазов, кому удалось остаться в Абхазии, были объявлены «виновным» населением. Их лишили наследственного права на землю. Теперь землей, унаследованной от предков, они могли пользоваться «только в качестве арендаторов». Абхазы оказались без права на издольщину, на продажу. Более того, по распоряжению властей, абхазам категорически было запрещено селиться на своей исторической родине в прибрежье, в первую очередь в Сухуме и его окрестных селах.

Державная Россия была заинтересована в заселении Абхазии и всего Кавказа преимущественно русским населением как самым надежным в военно-политическом отношении контингентом. Поэтому изначально собственниками и владельцами большинства свободных земель Абхазии стали русские помещики, чиновники, отставные офицеры, купцы и др. Одновременно из глубинных регионов империи сюда заселились земледельцы-крестьяне. Профессор Г.А.Дзидзария выделил четыре основных вида колонизации Абхазии: арендная колонизация - раздача земельных участков арендаторам-крестьянам, прибывшим из разных стран и регионов Российской империи; дворянская - массовая раздача земель российским помещикам, крупным военным и гражданским чиновникам; монастырская - выделение земель для монастырей и курортная - раздача земельных участков на льготных условиях мелким чиновникам и офицерам.

Однако планы царизма касательно преимущественного заселения Абхазии представителями русских крестьян, превращения их в доминирующее население этой страны не увенчались успехом. Ситуацией воспользовались жители Западной Грузии. Близость к Абхазии, схожие климатические условия, малоземелье и пережитки деспотического крепостнического строя в Грузии, стремление грузинской буржуазии и обанкротившегося от крестьянской реформы дворянства приобрести задарма новые земли и т.п. стимулировали массовое переселение западногрузинских крестьян в соседнюю Абхазию.

Переселение мегрелов и грузин в Абхазию приняло фактически общенациональный характер. В процессе освоения опустевших от абхазов и ряда других коренных народов Кавказа земель у грузинской общественности выработалось имперское сознание, проявившееся в демографической экспансии грузинами Абхазии, ассимиляции уцелевших от депортации абхазов и в присвоении их родины.

В результате целенаправленной колонизации царское самодержавие в конце XIX - нач. XX вв. в Абхазии совершило этническую революцию - фактически мононациональная страна превратилась в полинациональную. На опустевших землях Абхазии были созданы более или менее компактные этнические общины мегрелов, русских, греков, армян, немцев, болгар, молдаван, эстонцев и др. Если, по официальным данным, в 1868 году мегрелов в Абхазии насчитывалось всего-навсего 429 человек, то в 1886 году, согласно посемейной переписи, численность мегрелов и грузин, постоянно проживавших в Абхазии, составляла 4,0 тыс. чел. (из них мегрелов 3,5 тыс.). Первая Всероссийская перепись 1897 г., показала, что за последние 11 лет их численность увеличилась до 25,8 тыс. чел. (из них мегрелов - 23,8 тыс., сванов - 0,1 тыс., а собственно грузин - имеретинцев, гурийцев, рачинцев и др. - 1,9 тыс.). Что же касается представителей других народов, то темп их роста явно уступал грузинам. В частности, с 1886 по 1897 гг. численность русских от 1,0 тыс. человек выросло до 6,0 тыс., армян - от 1,3 тыс. до 6,5 тыс., греков от 2,0 тыс. до 5,4 тыс. человек. Помимо них, к 1897 году в Абхазии проживало также 1,3 тыс. турок, 0,6 тыс. эстонцев и представителей других народов. А что касается коренного народа - абхазов, то данные переписи этого периода свидетельствуют об уменьшении их численности в Абхазии от 59,0 тыс. в 1886 г. до 58,7 тыс. чел. в 1897 г. Другими словами, удель-

ный вес коренного населения в стране от 85,8% упал до 55,3%, что является проявлением колонизации, ассимиляционных процессов, а также следствием морально-психологического давления, которое испытывал тогда абхазский этнос будучи в положении «виновного» и «временного» населения. В то же время де-факто в Абхазии проживало гораздо больше абхазов, чем это было зафиксировано в документах переписи. Подтверждение тому статистические данные о количестве абхазов, приведенные в различных публикациях конца XIX - нач. XX веков.

Глава третья - «Проблемы сохранения национального самосознания абхазов: ассимиляция самурзаканцев» - посвящена этнокультурным процессам, происходившим в постмахаджирской Абхазии, особенно в её Юго-Восточном регионе.

Процессы, связанные со сменой национального самосознания, чрезвычайно сложны и нередко противоречивы. Как известно, этническое самосознание - это сознание принадлежности людей к определенному этносу, народу, проявляющееся в употреблении ими единого этнонима - названия народа. Этническое самосознание представляет собой своего рода результат действия всех основных факторов, формирующих этническую общность, каковыми являются: общность языка, множество черт культуры, общая территория расселения, представление об единстве происхождения и т.д. Стабильность этнического самосознания зависит от устойчивости этнических признаков. Для того, чтобы этнос существовал как единое целое «минимально необходимы хотя бы относительная устойчивость социального организма, в рамках которого он существует, хотя бы относительная общность территории, общий язык и хотя бы минимальный набор примерно общих черт психического склада и культуры» (К.В. Чистов).

Несмотря на то, что этническое самосознание возникает и развивается совместно с этнической общностью, т.е. проходит различные исторические стадии - от племенной до национальной, тем не менее, оно не является врожденным по отношению к личности. Этническое самосознание формируется вместе с личностью в процессе выработки основных социальных ориентаций под влиянием различных факторов. Как для личности, так и для этноса в целом, это, прежде всего, конкретная этническая среда, т.е. среда бытования этнических традиций и фактическая этнокультурная ситуация. Другими словами, - этничность - это субъективное отражение объективности.

Состояние этнического самосознания абхазов как махаджирско-го, так и постмахаджирского периодов можно характеризовать как стрессовое. И депортированная часть абхазов, и оставшаяся на родине, оказались перед реальной угрозой полного этнокультурного исчезновения. Ситуация усугублялась и тем, что царские власти весьма серьезно настроились проводить комплексные меры по ассимиляции абхазов.

Однако исследование этнических процессов, происходивших в Абхазии, показали, что намерение российских властей в сфере ассимиляции абхазов, как и массовое заселение Абхазии русскими, претерпели крах - вместо обрусения коренного народа в Абхазии стали прослеживаться процессы их огрузинения. И это явилось следствием того, что российские власти и после последней массовой депортации абхазов продолжали политику «освоения Абхазии» через Тифлис; они стали культурно-этническими процессами управлять с помощью грузинского лобби при наместнике Кавказа.

Дискриминационная политика царских властей по отношению к абхазам привела к тому, что абхазы стали больше, чем русским, доверять соседям, т.е. мегрелам и грузинам. Однако на рубеже XIX и XX веков в результате практических шагов грузин по демографической аннексии опустевших земель Абхазии и целенаправленной грузини-зации абхазов, зародился грузино-абхазский этнополитический конфликт, который длится уже более века.

Снятием с абхазов ярлыка «виновного» населения (1907 г.) с учётом их неучастия в революции 1905 - 1907 гг., царизм предоставил абхазам возможность самим противостоять этнокультурному натиску грузин, не скрывающих своих притязаний на родину абхазов. Если ранее абхазы в лице грузин видели сочувствующих и в какой-то степени покровителей, то, к началу XX века, по разоблачении их стремлений и конкретных антиабхазских деяний, доверие абхазов к грузинам исчезло. Отныне абхазская общественность, и в первую очередь, интеллектуальная элита стала избегать грузин, и в целях спасения от надвигавшейся новой этнической катастрофы - ассимиляции, духовные лидеры народа стали проявлять заботу о массовом распространении абхазской грамоты, сохранении и развитии абхазской культуры, восстановлении государственности Абхазии.

Как и ожидалось, отношение грузинской общественности к вопросу этнокультурного возрождения абхазского народа было неоднознач-

ным. Часть из них благосклонно относилась к созданию абхазской письменности и распространению грамотности среди коренного населения через церковь и школу, к подготовке национальных кадров, другая, а их было большинство, в том числе проживавшие в Абхазии грузинские деятели церкви и педагоги, всячески мешали этому процессу как существенному препятствию грузинизации абхазов.

Попытка же царизма поддержать национальное возрождение абхазов была вызвана не столько стремлением сохранить этническую идентичность абхазов, сколько желанием образовать своеобразный заслон процессу грузинизации коренного населения Абхазии и восстановить доверие между абхазами и российскими властями. В то же время эти мероприятия носили половинчатый характер: во многих населенных пунктах Абхазии, особенно в Самурзакане, грузинский язык, особенно мегрельский, по-прежнему притеснял абхазский язык. Абхазское население этого региона, составлявшее около половины оставшегося после махаджирства коренного народа Абхазии, было подвергнуто интенсивным ассимиляционным процессам, особенно языковым со стороны грузинской интеллигенции и духовенства, а позже как меньшевистской, так и большевистской властей Грузии.

Грузинская Демократическая Республика, несмотря на короткий период своего существования (1918 -1921 гг.), успела оставить весьма негативный след в истории грузино-абхазских отношений. Она была образцом подавления всего абхазского - языка, культуры, истории и, конечно же, стремления народа к восстановлению государственности Абхазии.

Свержение меньшевистской власти в Абхазии (4 марта 1921 г.) и образование независимого Абхазского государства (31 марта 1921 г.), перспектива самостоятельного этнокультурного развития абхазов не устраивала ни большевистскую власть, ни, тем более, радикальную часть общественности Советской Грузии. С преобразованием 19 февраля 1931 года ССР Абхазия в автономную республику и включением её в состав ССР Грузия, грузинские шовинисты при поддержке Кремля задумали предрешить судьбу этнического развития самурзаканцев и всего абхазского этноса.

В диссертации выявлены следующие основные причины этнической трансформации абхазского населения Юго-Восточной Абхазии:

- упразднение Абхазской государственности - Абхазского княжества (1864 г.);

- массовая депортация абхазов и нарушение абхазского этнокультурного пространства на всей территории Абхазии;

- разделение самодержавием абхазов на «виновное» и «невиновное» население;

-отмежевание части самурзаканских абхазов от «виновной» части абхазского населения и признание себя по национальности «самурза-канцами»;

-доверительное отношение абхазов к мегрелам и грузинам в пост-махаджирский период;

- массовая иммиграция мегрелов и грузин в Самурзакан и в другие регионы Абхазии;

- интенсивность абхазо-мегрельских национально смешанных браков;

- богослужение в абхазских приходах на грузинском языке;

- преподавание в церковных и светских учебных заведениях на грузинском языке;

- искажение истории Абхазии и абхазского народа;

- пропаганда мегрельскими и грузинскими священнослужителями и преподавателями учебных заведений ложной теории о грузинском происхождении самурзаканцев и в целом абхазов;

- искажение на грузино-мегрельский лад, или произвольная замена абхазских фамилий грузинскими священниками;

- объявление автокефальной грузинской церковью (в 1917 г.) самурзаканцев грузинами;

- объявление и официальная запись самурзаканцев грузинами в период оккупации Абхазии Грузинской Демократической Республикой (1918 - 1921 гг.);

- открытие в первые годы советской власти ликбезов, начальных, неполных и полных средних школ на грузинском языке;

- принудительная запись самурзаканских абхазов «грузинами» в документах ЗАГСа, бланках переписи и паспортах в конце 30-х годов XX века;

- репрессивно-поощрительная политика советской власти в сфере «волеизъявления» национальной принадлежности самурзаканцев и др.

О произвольном характере воздействия на национальное самосознание абхазов Юго-Восточного региона Абхазии и вынудительной

записи их грузинами свидетельствуют старожилы этого региона. М.К. Эзугбая, коренной самурзаканец, заслуженный учитель Абхазии, писал: «Ассимиляция абхазов (как бы неприятно это слово не звучало) особенно усилилась после установления Советской власти. Приведу такой факт: в 1935 году провели паспортизацию в нашем районе... Завершив работу и выдав паспорта, мы подвели итоги, в результате которых выявилось, что в нашем селе из граждан, получивших паспорта, абхазами записались 72%. И, если не ошибаюсь, в целом по Галскому району - 68-70 процентов». По сообщению информаторов, в 1939 году старые паспорта были заменены новыми и всех тех, кто в старых были записаны «абхазами», в новых - записали «грузинами».

Диссертантом выявлено, что путём проведения политических, миграционных, «культуртрегерских», морально-психологических и иных мер, в представлении самурзаканских абхазов происходило ослабление важнейших компонентов структуры этноса - общности языка, общности культуры, территориальной общности, государственной общности, сознания общности исторического прошлого, что и привело к ослаблению национального самосознания, порой к деэтнизации значительной части абхазского населения Самурзакана. Воспользовавшись сложнейшим психологическим состоянием абхазов этого региона, государственная машина Советской Грузии путем репрессивных мер заставила большинство самурзаканцев записаться грузинами.

Глава четвёртая - «Динамика национального состава Абхазии в советское время и проблемы этнической идентичности абхазов» - посвящена подробной характеристике изменения этнодемографической ситуации в Абхазии в 20-е - 80-е годы XX столетия. В ней показано как Советской Грузией проводилась тотальная ассимиляция абхазов.

Этностатистические манипуляции грузинских властей во время всесоюзных переписей населения в 1926 г. и 1939 г., искусственное снижение численности абхазов и соответственно их удельного веса в общем количестве населения Абхазии, были направлены на дальнейшее ущемление их прав и развитие самобытной национальной культуры. По официальной статистике, в 1926 году в ССР Абхазии абхазов насчитывалось 55,9 тыс. человек, что на 2,8 тыс. чел. меньше данных переписи 1897 г. (58,7 тыс.). Согласно Всесоюзной переписи 1939 года, численность абхазов, по сравнению с данными 1926 года,

увеличилась всего лишь на 0,3 тыс. человек, а грузин примерно на 24,4 тыс. человек (в 1926 г. - 67,5 тыс.; в 1939 г. -91,9 тыс.). Причины же демографического «кризиса» абхазов, с одной стороны, и демографического «взрыва» грузин - с другой, следует искать, во-первых, в искусственном уменьшении количества абхазов, во-вторых, в ассимиляционных процессах, происходивших в Самурзакане и, в-третьих, в переселении новых потоков грузин в Абхазию. Более того, в отличие от переписей 1886, 1897 и 1926 годов, в 1939 году мегрелы, сваны и лазы были записаны «грузинами», что увеличивало численность грузин вообще, и в частности, в Абхазии.

В период между переписями 1926 и 1939 годов в Абхазии значительно изменился численный состав и других этнических групп. Особенно увеличилось число русских, армян, греков: русских на 40 тыс. (в 1926 г. - 20,5 тыс.; в 1939 г. - 60,2 тыс.); армян - на 20 тыс. (в 1926 г.-30,0 тыс.; в 1939 г.-49,7 тыс.); греков - на 7,0 тыс. (в 1926 г.-27,1 тыс.; в 1939 г. - 34,6 тыс.).

Ситуация, связанная с переселением грузин в Абхазию, радикально изменилась после включения Абхазии на правах автономии в состав Грузии (1931 г.) и особенно со второй половины 30-х годов, после гибели в Тбилиси лидера Абхазии H.A. Лакоба (декабрь 1936 г.). 1937 год становится точкой отсчёта качественно новой эпохи планомерного массового переселения грузин в Абхазию. Основанное, по инициативе Л.П. Берия, мощное строительное подразделение «Абхаз-переселенстрой» проводило колоссальную работу по строительству сельских спецпоселений. Мероприятия, принявшие всесоюзный характер, давали возможность руководству Грузии и СССР, во-первых, завуалировать сугубо националистические интересы грузинских шовинистов, во-вторых, использовать всесоюзную казну, чтобы в кратчайшие сроки осуществить давнишнюю мечту своих идейных предшественников по освоению земель абхазов. В течение последующих неполных двадцати лет, путем создания десятков грузинских переселенческих поселений, а также заселения грузинских переселенцев в абхазские села, неузнаваемо была изменена этническая структура Абхазии.

Обращает на себя внимание география и структура размещения грузинских переселенческих населенных пунктов, как в масштабе всей Абхазии, так и по её районам. Во-первых, большинство спец-

поселений было построено в трех районах - Очамчырском, Гудаут-ском и Гагрском, т.е. там, где проживала подавляющая часть абхазского населения. Во-вторых, в начале эти поселения локализовались в прибрежье, т.е. на территориях важных, как в экономическом, так и в военном отношении: вдоль автомобильных и железнодорожных магистралей, у въезда и выезда городов и районных центров. Грузинские поселения фактически перекрывали пути к ущельям рек, где в основном были рассредоточены оставшиеся после махаджирства абхазские села. Переселенческие колхозы, как и вновь созданные мелкие поселки, стали располагать внутри абхазских анклавов. Эти мероприятия при мирном развитии событии были рассчитаны на де-этнизацию коренного населения, а в случае сопротивления абхазов ассимиляционной политике грузинских властей на переселенцев возлагались военно-стратегические функции. Согласно современному международному праву, подобного рода поползновения квалифицируются как геноцид.

Для дальнейшего увеличения грузинского населения Абхазии в 40-е годы здесь была проведена предварительная этническая чистка в пользу новых грузинских переселенцев. В частности, немцы, турки, татары, греки, лазы и частично армяне сталинским режимом были депортированы в Среднюю Азию, Казахстан и Сибирские регионы, а их дома, квартиры и др. имущество безвозмездно были переданы новым переселенцам из Грузии.

На основании данных Всесоюзной переписи, в течение 20 лет, между переписями 1939 и 1959 гг., численность грузин в Абхазии увеличилась примерно на 66 тыс. человек, что было на 5 тыс. человек больше, численности абхазов, зафиксированных на тот период на исторической родине. Любопытный факт - с 1886 года по 1959 год, т.е. за 73 года, по официальным данным, численность абхазов в Абхазии увеличилась на 2,2 тыс. человек, а грузин, мегрелов и сванов - на 154,2 тыс. человек.

Все вышеизложенное неопровержимо свидетельствует о том, что переселенческая политика грузин в Абхазии, включая этническую чистку республики в целом от негрузинского населения, являлась одной из важнейших звеньев грузинизации абхазов и присвоения Абхазии, что в свою очередь отвечало интересам общегрузинской идее - создания Грузинской империи на Кавказе.

Идея огрузинения абхазов в бывшем Союзе в период сталинщины и бериевщины нашла теоретическое обоснование в марксистко-ленинской концепции денационализации народов, т.е. слиянии абхазского народа с грузинским народом. И.В. Сталин еще в начале века «предугадал» «бесперспективность» самостоятельного культурного развития абхазов и предлагал «вовлечение запоздалого» абхазского народа в состав грузинской нации, имеющей «высшую культуру» (И.В. Сталин. Соч. Т.2. М. 1946. С. 350-351).

По принципу цель оправдывает средства, грузинские власти «успешно» реализовали такие мероприятия как:

- понижение государственного статуса ССР Абхазия до уровня АССР Абхазия и включение её в состав ССР Грузия (1931 г.); Абхазская АССР фактически утратила функцию абхазского государственного образования;

- репрессия политического руководства Абхазии, абхазской научной и творческой интеллигенции и замена их на грузинские кадры;

- объявление абхазского языка и культуры родственными грузинскому языку и культуре, а абхазский народ - этнографической группой грузин; преднамеренное искажение истории абхазского народа;

- переход с латинизированного абхазского алфавита на грузинскую графику;

-закрытие абхазских школ и переход на грузинский язык обучения детей;

- перевод делопроизводства на грузинский язык;

- свертывание издания периодической печати, книг и радиовещания на абхазском языке;

- замена абхазских топонимов и гидронимов на грузинские названия;

-тотальное заселение Абхазии грузинскими переселенцами из разных регионов Грузии; разрушение компактности расселения абхазов.

Смена сталинского тоталитарного режима избавила абхазский народ от полной ассимиляции. Официальная статистика отражает рост численности абхазов. В частности, по материалам переписи 1970-го года по сравнению с 1959-м годом численность абхазов увеличилась на 16,1 тыс. человек и составила 77,3 тыс. человек. За период с 1970-го по 1979-й год этот показатель возрос еще на 5,8 тыс. Однако в сравнении с темпами роста грузинского населения в Абхазии эти данные

весьма незначительны. Численность грузин в Абхазии с 1959-го по 1970-й год увеличилась на 41,4 тыс. человек, с 1970-го по 1979-й год

- на 13,7 тыс. человек и составила соответственно 199,6 тыс. человек и 213,3 тыс. человек. Однако Абхазия, и в постсталинский период, оставаясь в составе Грузии, подвергалась как заселению грузинами, так и натиску со сторонни грузинского языка и культуры.

Последняя Всесоюзная перепись населения, проведенная в 1989 году, лишний раз показала, что темпы количественного роста грузин были выше темпов роста абхазов. В республике, по данным переписи 1989 года, абхазов было 93,3 тыс., а грузин - 239,9 тыс. человек, т.е. по сравнению с предыдущей переписью (1979 г.) удельный вес первых с 17,1 % возрос до 17,8%, вторых - с 43,9% до 45,7 %.

По данным переписи 1989 года, из всех административно-территориальных единиц Абхазии в одном лишь Гудаутском районе абхазы составляли более половины от общего количества населения: из 57,5 тыс. человек население района абхазов было 30,5 тыс., т.е. 53,1 %. А в других районах республики удельный вес абхазов составлял: в Гагрском - 9,1 %; в Сухумском - 5,1 %; в г. Сухум - 12,5 %; в Гул-рыпшском районе - 2,4 %; в Очамчырском районе - 36,7 %; в г. Тку-арчал - 42,3 %; в Галском районе - 0,8 %.

Что касается грузинского населения, то оно в двух районах Абхазии превышало 50%: в Галском - 93,7 % и Гулрыпшском - 52,8 %. Среди многонационального населения республики грузины еще в двух районах перевалили 40%-й рубеж и занимали первое место по количеству - в Очамчырском районе - 46,2 %, в Сухумском районе

- 44,3 %. В самой столице Абхазии - 41,5 %. В Гагрском районе удельный вес грузин (28,0%) на немного отставал от армян (29,7%).

Источники позволили установить, что в постсталинский период абхазам в сохранении национального самосознания, наряду со сменой тоталитарного режима, разоблачением и осуждением на уровне Союза ССР ассимиляционной политики Грузии против абхазского народа, сыграли непреходящую роль и такие судьбоносные обстоятельства как:

- борьба народа за восстановление государственного суверенитета Абхазии, за сохранение и развитие национальной идентичности, что есть проявление высокого национального самосознания; беспрецедентные для советского режима политические акции: письма-

обращения, протесты, многолюдные митинги, сходы в 1931, 1947, 1952, 1957, 1965, 1967, 1977- 1979, 1989 годах;

- восстановление абхазского алфавита на основе кириллицы;

- изменение школьной политики - возрождение абхазских начальных школ, неполных и полных общеобразовательных средних абхазо-русских школ и специальных учебных учреждений;

- восстановление на абхазском языке издания периодической печати, книг, радиовещания, абхазских народных творческих коллективов;

- развитие абхазской литературы и профессионального искусства;

- развитие абхазоведческой науки: истории, археологии, этнологии, фольклористики, языкознания, литературоведения и др.;

- отток части переселенческого грузинского населения из абхазских сел и сохранение в целом компактности и моноэтничности абхазских поселений в двух регионах (Абжуа и Бзыбь) Абхазии;

- заключение преимущественно эндогамных браков внутри абхазского этноса;

- живучесть национальных обычаев, традиций и в целом соблюдения норм традиционного образа жизни - апсуара;

- интенсивные контакты между городскими и сельскими жителями коренного народа Абхазии.

В процессе развала Союза ССР власти Грузии с помощью различных партий и движений всячески поощряли выдавливание из Абхазии представителей негрузинской национальности (русских, греков, армян, эстонцев, татар и др.) и переселения сюда грузин. Изменение по данному сценарию этнодемографической ситуации в Абхазии дало бы возможность грузинам «демократическим путем» решить культурно-этнические и, конечно же, политические задачи - огрузи-нение абхазов, упразднение государственности Абхазии и включение её в состав унитарного грузинского государства. Однако развал СССР представил возможность агрессивным грузинским националистам пойти на более радикальные меры по «очищению» Абхазии от негрузинского населения.

Глава пятая - «Этнополитические процессы в постсоветской Абхазии в контексте грузино-абхазского конфликта» - посвящена сложнейшему периоду этнической истории абхазского народа, связанного с обострением грузино-абхазских отношений в процессе развала Со-

ветского Союза - грузино-абхазской войной и поствоенными этнопо-литическими процессами.

Грузино-абхазское противостояние предельно обострилось в процессе развала Союза ССР. В период горбачевской перестройки, грузинская общественность, вначале при молчаливом согласии, а позже - при активной поддержке властей Грузии, открыто стала заявлять о выходе Грузии из состава Советского Союза и создании в границах Грузинской ССР унитарного, независимого грузинского государства. Общественно-политические организации Грузии, представители научно-творческой интеллигенции, апологеты грузинского агрессивного национализма, убедившись в бесперспективности создания антимосковского грузино-абхазского альянса, избрали путь искусственного обострения грузино-абхазских межнациональных отношений.

Для активизации широких слоев грузинских переселенцев был необходим повод. Таким поводом стал многотысячный Сход абхазского народа 18 марта 1989 года в историческом селе Лыхны и принятое там Обращение к центральным властям СССР о восстановлении статуса независимой ССР Абхазии 1921 года.

Волеизъявление абхазского народа о выходе из состава Грузинской ССР и восстановление государственного суверенитета Абхазии, продиктованные временем, вызвали шквал гнева всей грузинской общественности Абхазии и Грузии. В населенных пунктах организовывались многолюдные антиабхазские митинги. Лидеры и активисты грузинских партий и движений всячески пытались унизить абхазский народ, его культуру, перевирали историю абхазов, призывали власти Грузии к упразднению автономии Абхазии и наказанию видных деятелей абхазской интеллигенции.

4 апреля 1989 года начался многотысячный митинг в Тбилиси, у здания Правительства Грузии. Основным требованием митингующих был выход Грузии из состава СССР и ввод войск НАТО на территории республики, а также были призывы к властям Грузии и ко всему грузинскому народу о недопущении выхода Абхазии из состава Грузии, ликвидации автономных республик, о расправе с абхазами и с осетинами.

Необъективная оценка, данная политическим руководством СССР трагическим событиям, происходившим 9 апреля 1989 г. в Тбилиси, дала новый стимул дальнейшему обострению обстановки в регионе.

Обвинив абхазов во всех неудачах грузинского народа, в том числе по достижению государственной независимости Грузии, грузинская «интеллектуальная элита» ополчилась против абхазов. Митинги, демонстрации, голодовки (имитированные), забастовки, руководимые из Тбилиси, фактически парализовали жизнь в Абхазии. Чтобы спровоцировать абхазов, преднамеренно в городах и районных центрах Абхазии проводились траурные митинги, поминовения жертв 9 апреля. Заведомо зная негативную реакцию абхазов, грузинская община в городах и районах республики помпезно отметила 26 мая - День восстановления государственности Грузии (1918 г.). Имели место недопущения на работу абхазов. Радикальное крыло грузинских экстремистов целенаправленно добивалось масштабного межнационального столкновения. Поводом для серьезного столкновения явилось разделение Абхазского государственного университета по национальному признаку. Прецедент послужил началом реализации идей о самоизоляции грузинской общины от остальной части многонационального населения Абхазии, что означало дальнейшее обострение грузино-абхазского конфликта. А столкновение сторон 15 июля 1989 года, в день приема вступительных экзаменов в Сухумском филиале ТГУ, окончилось кровопролитием. В этой стычке погибли 14 человек (9 грузин и 5 абхазов), сотни человек пострадали в массовых подтасовках.

Организаторы кровопролития рассчитывали таким способом удержать Абхазию в составе Грузии и набрать дополнительные морально-психологические и политические дивиденды для выхода Грузии (конечно, вместе с Абхазией и Южной Осетией) из состава СССР.

И апрельские события в Тбилиси, и июльские - в Абхазии, так же, как и конфликты в Карабахе, Южной Осетии, Приднестровье и других регионах СССР, следует рассматривать как следствие глубокого кризиса советской государственной системы в целом и межнациональных отношений, в частности. Неравноправные условия жизнедеятельности и порочные принципы сосуществования народов и культур советского периода изжили свой век. Настало время, когда необходимо было или реформировать существующий политический строй, в том числе и в первую очередь принципы взаимоотношения и сосуществования народов, или же самораспуститься.

Негативный опыт сосуществования Абхазии с Грузией - политика колониализма и агрессивного национализма, проводимая грузински-

ми властями в Абхазии со времен включения её императивным путем в состав Грузии (в 1931 г.), политика этноцида и геноцида, антиабхазская позиция современных правителей и лидеров общественно-политических движений и партий Грузинской ССР, где все большее развитие получали этнократические, унитаристские и шовинистические тенденции, четко предсказывали удручающую перспективу абхазскому этносу в составе независимой Грузии. Поэтому неслучайно большинство жителей Абхазии, принявшее участие во Всесоюзном референдуме 17 марта 1991 года, высказалось за сохранение СССР. Самостоятельное участие Абхазской АССР в данном референдуме в правовом отношении было регламентировано Законом СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Грузия, бойкотировавшая Всесоюзный референдум, провела 31 марта 1991 года референдум о восстановлении своей государственной независимости. По результатам грузинского плебисцита, Верховный Совет Грузии 9 апреля 1991 года принял Акт о восстановлении государственной независимости Грузинской Демократической Республики 1918 года. Таким образом, на территории распавшейся Грузинской ССР возникли независимые государства - Республика Грузия, Республика Абхазия и Республика Южная Осетия.

Однако осложнение этнополитической ситуации в Абхазии с конца 80-х - начала 90-х годов XX века привело к войне между Грузией и Абхазией, к войне межгосударственного характера, при том, самой кровопролитной и самой разрушительной в истории этих двух стран и народов.

Грузино-абхазская война 1992 - 1993 гг., длившаяся более 13 месяцев, для абхазского народа стала поистине судьбоносной - войной Отечественной. В этой войне пострадало всё многонациональное население Абхазии. Грузинские военно-политические власти развязали её в целях реализации плана апологетов агрессивного национализма Грузии: «Абхазия - без абхазов», «Грузия - для грузин», с уверенностью, что создадут мононациональное грузинское государство на территории бывшей Грузинской ССР. В ходе войны они проявили крайнюю бесчеловечность. Свидетельством тому заявления военачальников и политических деятелей Грузии и практические деяния оккупационных войск на территории Абхазии. Они убивали мирных

граждан, брали в заложники, насиловали, грабили. Агрессор целенаправленно уничтожал города и села Абхазии с применением тяжелой военной техники и вооружения, в том числе оружия массового поражения - системы «Град», «Ураган», объемных (игольчатых) снарядов и других видов вооружения, запрещенных Женевской Конвенцией 1949 года. Ряд абхазских сёл практически были стерты с лица земли. В ходе боевых действий Абхазской армией в виде трофея были захвачены документы вооруженных сил Грузии, среди которых оказался план нанесения противником 26 декабря 1992 года авиационных и артиллерийских ядерных ударов по 34-м целям, включая абхазские села Очамчырского района и блокадный город Ткуарчал.

В годы войны в оккупированной части Абхазии, в том числе в городах Сухум, Очамчыра, Гагра, практически не осталось абхазского населения. На оккупированной территории шел планомерный процесс этнической чистки. Всего за время войны более 200 тыс. жителей негрузинской национальности стали беженцами или перемещенными лицами. Жилища депортированных граждан Абхазии передавались исключительно представителям грузинской национальности: военнослужащим или же завезенным из Грузии лицам.

Грузинские оккупанты проявили вандализм не только против абхазского этноса, но и к его национальной культуре. В нарушение всех норм международного права ведения войны, в том числе и Гаагской Конвенции о защите культурных ценностей в случае военных конфликтов, грузинские власти на захваченной территории Абхазии осквернили, ограбили и уничтожили десятки образовательных, научных и культурных учреждений. 22 октября 1992 года, в целях лишения абхазского народа исторической памяти, в центре г. Сухум, по распоряжению грузинского военного командования и оккупационных властей, в оцеплении бронемашин и солдат, были одновременно сожжены Центральный Государственный архив Абхазии и Центр аб-хазоведения - Абхазский институт языка, литературы и истории им. Д.И. Гулиа (ныне - Абхазский институт гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АН Абхазии).

Таким образом, в конце XX столетия грузинские власти на глазах всего цивилизованного мира предприняли попытку преднамеренного уничтожения абхазского этноса, что, согласно Конвенции Генеральной Ассамблей ООН от 9 декабря 1948 года, квалифицируется как геноцид.

Что касается грузинского населения Абхазии, то подавляющее большинство приняло активное участие в войне на стороне правительственных войск Грузии. Против абхазского народа были задействованы десятки батальонов и отдельных рот, укомплектованных из местного грузинского населения. Особой активностью в формировании воинских частей и жестокостью отличались жители переселенческих поселений сталинско-бериевского периода. Грузины-переселенцы, оказавшиеся под идеологическим влиянием грузинского агрессивного национализма, убивали, грабили, истязали мирных граждан Абхазии по национальному признаку, в первую очередь абхазов. Агрессивный национализм и ксенофобия, поощряемые правительством Грузии, достигли невероятных масштабов - массовые убийства, сожжение живьем мирных жителей, изнасилования; неслыханные по жестокости пытки для переселенцев стали обычным явлением. В ходе преднамеренного уничтожения абхазов, как правило, грузины не щадили даже своих соседей, друзей детства, знакомых. Все это было частью государственной программы Грузии по «очищению» Абхазии от абхазов. Причина массового исхода грузин из Абхазии после поражения правительственных войск Грузии объясняется исключительно страхом перед возмездием за массовое и активное участие грузинского населения в войне и преступные деяния, совершённые против абхазского народа. Эти и другие причины создали основу невозвращения т.н. грузинских беженцев в Абхазию поствоенного периода.

После изгнания грузинских оккупантов и завоевания государственной независимости, абхазскому народу предстояло преодолеть множество преград. Война нанесла Абхазии невосполнимый ущерб: тысячи убитых, раненых, сотни без вести пропавших, тысячи инвалидов и сирот, десятки разграбленных и уничтоженных населенных пунктов. Общий материальный ущерб, нанесенный войной Республике Абхазия, составляет 11,3 миллиарда долларов США.

По настоянию Грузии, вступившей сразу же после войны в СНГ, Абхазия несправедливо была обречена на экономическую, политическую и информационную блокаду.

Однако результаты войны и принципиальная позиция абхазского руководства вынудили власти Грузии пойти на переговоры с Абхазией как с равноправной стороной конфликта. Переговоры проходили под эгидой ООН, при участии Российской Федерации (в роли содейству-

ющей стороны) и ОБСЕ. В результате сложнейшего переговорного процесса 4 апреля 1994 года в Москве менаду сторонами конфликта было подписано «Заявление о мерах по политическому урегулированию грузино-абхазского конфликта». Документ констатировал факт отсутствия государственно-правовых отношений между Грузией и Абхазией.

Несмотря на давление извне, абхазский народ последовательно развивает собственную государственность. За время, прошедшее после окончания войны, Республика Абхазия оформилась как достаточно стабильное государство с постоянным населением, контролируемой территорией, со своими вооруженными силами, правоохранительными органами, со своим законодательством. Достигнутые результаты и перспективы государственного строительства закреплены в Конституции Республики Абхазия, принятой 26 ноября 1994 года, провозгласившей страну суверенным, демократическим, правовым государством (ст. 1), субъектом международного права (ст. 3). На пути строительства суверенного, демократического и правового государства важнейшими юридическими и политическими событиями стали всенародный референдум от 3 октября 1999 года и принятие «Акта о государственной независимости Республики Абхазия» 12 октября 1999 года.

В Заключении подводятся общие итоги диссертационного исследования и обобщаются его основные результаты.

В многовековой истории абхазского народа последние два столетия являются самыми трагическими. Абхазы - невинная жертва эт-нополитических и миграционных процессов, спровоцированных чужими государствами; во второй половине XIX века более 3/4 часть абхазского населения была депортирована, и только лишь половине абхазского народа, оставшейся после махаджирства на исторической родине, удалось сохранить абхазское национальное самосознание.

Анализ пройденного пути убеждает, что государственная независимость Абхазии, её международное признание - единственная гарантия сохранения и возрождения абхазской нации и всего многонационального населения Республики Абхазия. Признание Российской Федерацией 26 августа 2008 года государственной независимости Республики Абхазия - первый шаг на этом пути. Началась качественно новая эпоха абхазо-российских отношений.

Сохранение этнической идентичности абхазов - важнейшая функция государства Абхазского. От сохранения и этнокультурного развития абхазского народа непосредственно зависит как само существование Абхазии в качестве политической единицы, так и проживание коренного и всего полинационального населения на этой земле. Подтверждением тому - характер длительного грузино-абхазского конфликта в целом и война между Грузией и Абхазией, в частности.

Несмотря на наличие государственной независимости Абхазии, создавшаяся в стране со второй половины XIX века сложнейшая эт-нодемографическая ситуация по сегодняшний день провоцирует этнические процессы, в значительной степени корректирует перспективу этнического развития абхазов. В частности, вызывает тревогу не только разбросанность абхазского этноса по всему миру, но и малочисленность и отсутствие сплошного компактного расселения его в регионах самой Абхазии.

Отсутствие же компактности расселения абхазского этноса, и во многом вытекающее из этого кризисное состояние абхазского языка, непосредственно влияют на стабильность других компонентов этноса - на общность обычаев, традиций, национальной культуры в целом. А ослабление и утрата этнической идентичности, в конечном итоге, может привести к утрате абхазского национального самосознания.

Не менее опасны этнокультурные и этнополитические последствия при дальнейшем заселении Абхазии иностранцами, в том числе путем возвращения т.н. грузинских беженцев.

Особого внимания требует происходящие в Абхазии процессы приватизации. В условиях современного миропорядка существует реальная угроза того, что при отсутствии бдительности власти и народа, транснациональные компаний путем больших финансовых вливаний испробуют осуществить приватизацию и коммерциализацию львиной доли богатства уже признанной страны. Как известно, синтез приватизации и коммерциализации - это тот механизм экономической глобализации, который непременно приведет к ослаблению национального государства, разрушению традиционных и вновь созданных институтов гражданского общества, с вытекающими отсюда негативными последствиями (В.А. Ачкасов).

В создавшейся сложной этнодемографической, миграционной и этнополитической ситуации, Абхазскому государству, путем мак-

симального использования политических, правовых, материально-финансовых, морально-нравственных, информационных ресурсов страны, необходимо: не допустить иммиграционную волну и отчуждения национального богатства, основательно улучшить демографическую ситуацию в стране путем активизации внутреннего потенциала и репатриации соотечественников, развивать абхазский язык и культуру, в том числе путем создания средних абхазских общеобразовательных школ, повышать национальное самосознание государство-образующего этноса Абхазии, поднять гражданскую ответственность всего многонационального населения страны.

Признанное суверенное и независимое государство Абхазии, опираясь на национальные интересы страны, опираясь на поддержку дружеской демократической России, призвано создать гарантированные условия для физического и культурного сохранения, возрождения и процветания абхазского этноса, для максимальной реализации социально-экономического и культурного потенциала представителей всех народов, проживающих в Абхазии.

В Приложениях приводятся материалы из периодической печати конца XIX века, документ из Центрального государственного архива Абхазии, Постановление Президиума Верховного Совета Республики Абхазия от 15 сентября 1992 года, Постановление Народного Собрания - Парламента Республики Абхазия от 15 октября 1997 года, Акт о государственной независимости Республики Абхазия от 12 октября 1999 года и Указ Президента Российской Федерации от 26 августа 2008 года о признании государственной независимости Республики Абхазия.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Монографии, сборники

1. Поселение абхазов в Аджарии. - Батуми: Сабчота Аджара. 1988. 60 с. (на груз, яз., резюме на русск. яз.).

2. Абхазия: документы свидетельствуют. 1937 - 1953. Сборник документов (в соавторстве). - Сухум: Алашара. 1992. 566 с.

3. Этническая «революция» в Абхазии (по следам грузинской периодики XIX века). - Сухум: Алашара. 1995. 99 с. (резюме на англ. яз.).

4.0 национальном составе Абхазии: 2-я пол. XIX - XX вв. (Этнодемогра-фическая справка). - Сухум: Алашара. 1999. 38 с.

5. К обоснованию государственной независимости Абхазии. - Сухум. 2002. 56 с. (резюме на англ. яз.).

6. Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Документы и материалы. Т.1. - Сухум. 2003.465 с. (резюме на англ. яз.).

7. Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Документы и материалы. Т.Н. - Сухум. 2004. 625 с.

8. Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. XX вв.) (в соавторстве). Книга I. - Сухум. 2005. 652 с.

9. О проблемах национального самосознания населения Юго-Восточной Абхазии. - Сухум. 2006. 72 с.

10. К обоснованию статуса «грузинских беженцев». - Сухум. 2006. 96 с.

11. Этнополитические процессы в Абхазии в контексте грузино-абхазского конфликта. - Сухум. 2007.204 с.

12. Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. XX вв.) (в соавторстве). Книга II. - Сухум. 2008. 732 с.

Статьи, тезисы докладов, рецензии

13. Из истории материальной культуры абхазов, проживающих в Аджарии («апацха») // Быт и культура Юго-Западной Грузии (далее - БКЮЗГ), VI. - Тбилиси: Мецниереба. 1978. С. 132 - 143 (на груз, яз., резюме на русск. яз.).

14. Дореволюционные письменные источники о поселении абхазов в Аджарии // Актуальные проблемы изучения и издания письменных источников. Всесоюзная научная сессия 17-19 октября 1985 г. Батуми. Тезисы докладов. -Тбилиси: Мецниереба. 1985. С. 14- 15

15. Вопросы брачных отношений абхазов, поживающих в Аджа-рии // Ж. «Алашара». -Сухуми. 1986,№1. С. 131 - 136 (на абх. яз.).

16. Книга рассказывает об абхазах, проживающих в Аджарии (в соавторстве) // Ж. «Чорохи». - Батуми. 1986, №4. С. 88 - 90 (на груз. яз.).

17. Из истории поселения абхазов в Аджарии // Тезисы докладов XV111 Республиканской научной сессии. - Батуми: Сабчота Аджара. 1987. С. 38 -39 (на груз. яз.).

18. Из истории брачных отношений абхазов, проживающих в Аджарии // Этнографические параллели. Материалы VII Республиканской сессии этнографов Грузии. 5-7 июня 1985 г. Сухуми. - Тбилиси: Мецниереба.1987. С. 99-101.

19. Из истории фамилии абхазов, проживающих в Аджарии // Тезисы докладов XIX Республиканской научной сессии. Батуми: Сабчота Аджара. 1987. С.15 - 16 (на груз. яз.).

20. Вопросы этноязыкового развития абхазов Аджарии // Всесоюзная научная сессия по итогам этнографических и антропологических исследований 1986 - 1987 гг. Тезисы докладов. - Сухуми: Алашара. 1988. С. 7 - 8.

21. К вопросу о заселении абхазов в Аджарии // БКЮЗГ. XV. - Тбилиси: Мецниереба. 1988. С. 77 - 78 (на груз, яз., резюме на русск. яз.).

22. Один документ по вопросам махаджирства и этноистории абхазов (в соавторстве) // Тезисы докладов X Республиканской научной сессии этнографов Грузии (Тбилиси, 26 - 27 мая 1988 г.). - Тбилиси: Мецниереба. 1988. С. 11 - 12 (на груз. яз.).

23. Вопросы этноязыкового развития абхазов Аджарии //Ж. «Алашара». -Сухуми: Алашара. 1990, №6. С. 114 - 119 (на абх. яз.).

24. Грузинские источники о колонизации Абхазии // История Абхазии. Учебное пособие. - Сухум: Алашара. 1991. С. 210 - 217.

25. Об этнической и демографической ситуации в Абхазии в прошлом и настоящем (в соавторстве) // Ж. «Литературная Абхазия». - Сухум. 1992, №2. С. 31 -41.

26. Проблемы репатриации потомков кавказских беженцев XIX в. // II конгресс этнографов и антропологов России. 8-11 июня 1999 г. Тезисы докладов. - М.: Наука. 1999. С. 174 -175.

27. Вопросы ассимиляционной политики сталинского тоталитаризма в Абхазии // Культурно-историческая общность народов Северного Кавказа и проблемы гуманизации межнациональных отношений на современном этапе. Материалы международной научно-теоритической конференции. 28-31 октября 1997 г. Часть I. Черкесск-Архыз. - Черкесск. Изд.: КЦИНИ. 1999. С. 22-25.

28. Политический аспект демографической экспансии грузин в Абхазии (2-я пол. XIX - XX вв. // XLIV итоговая научная сессия (25 - 28 апреля). Тезисы докладов. - Сухум. 2000. С. 7 - 8.

29. Последний этап демографической экспансии Грузии против Абхазии // Тезисы докладов Республиканской научной конференции, посвященной 80-

летию со дня рождения выдающегося историка-кавказоведа З.В.Анчабадзе. -Сухум. 2000. С. 16- 17.

30. Грузинская периодическая пресса 2-й половины XIX в. о переселении грузин в Абхазию // IV конгресс этнографов и антропологов России. - Нальчик, 20 - 23 сентября, 2001 год. Тезисы докладов. М. 2001. С. 104 - 105.

31. [От редактора]. Ш.Д.Инал-ипа. Антропонимия абхазов. ГУРИПП «Адыгея». - Майкоп. 2002. С. 3 - 4.

32. К обоснованию государственной независимости Абхазии //Ж. «Вестник Армянского института международного права и политологии в Москве». №2,2002. - Ереван. 2004. С. 13 - 33.

33. Этнические и демографические факторы грузино-абхазского конфликта // Абхазоведение. История, археология, археология, этнология. Вып. III. - Сухум. 2004. С. 92 - 106.

34. Некоторые традиционные нормы поведения абхазов во время войны и вооруженных столкновений // Традиция разрешения конфликтов на Кавказе и методы институтов гражданского общества. Материалы научно-практической конференции «Традиции народной дипломатии и нормы поведения во время войны и конфликтов на Кавказе». 31 мая - 2 июня 2001 в Цахкадзоре (Армения). - Ереван. 2004. С. 63 - 69.

35. Письменные источники о коллаборационистах в Отечественной войне Абхазии // 48-я итоговая научная сессия (11-13 мая). Сухум: АбИГИ.

2004. С. 30-32.

36. К этнокультурной реабилитации населения Юго-Западной Абхазии // 49-я итоговая научная сессия (3-5 мая). Тезисы докладов. - Сухум: АбИГИ.

2005, С. 3-4.

37. К антропонимии батумских абхазов // Ж. «Абаза». - Сухум. 2005, № 1. С.43.

38. Этнополитическая ситуация в предвоенной Абхазии (конец 80-х - нач. 90-х гг. XX в.) // Материалы международной научной конференции «Кавказоведение: опыт исследований». 13 - 14 октября 2005 г. - Владикавказ. 2006. С. 207-222.

39. О национальном самосознании самурзаканцев // 50-я итоговая научная сессия (25 - 27 апреля). Тезисы докладов. - Сухум: АбИГИ. 2006. С. 19 -20.

40. Этнодемографическая характеристика и география расселения (в соавторстве) // Абхазы. - М.: Наука. 2007. С. 48 - 56.

41. Абхазия на рубеже XX - XXI вв. (в соавторстве) // Абхазы. - М.: 2007. С. 108-115.

42. Грузинские источники II пол. XIX в. об изменении этнической ситуации в Абхазии // Вестник АН Абхазии, №2. - Сухум. 2007. С. 248 - 257.

43. От редактора // Абхазский Народный Совет. Документы и материалы. Составитель, автор предисловия Р.В. Ходжаа. - Сухум. 2007. С. 351 - 352.

АЧУГБА ТЕЙМУРАЗ АЛИЕВИЧ

ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ АБХАЗОВ XIX - XX вв. (Этнополитические и миграционные аспекты)

Формат 60x90'/16. Тираж 100. Физ. печ. л. 1,75. Усл. печ. л. 2,94. Заказ№38.

Республика Абхазия ГПП «Дом печати» г. Сухум, ул. Эшба, 168.