автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Эволюция идиолекта писателя

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эволюция идиолекта писателя"

На правах рукописи

Литус Елена Викторовна

ЭВОЛЮЦИЯ ИДИОЛЕКТА ПИСАТЕЛЯ (на материале ранних и поздних рассказов А.П. Чехова)

Специальность 10.02.01 -русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Орел -2004

Работа выполнена на кафедре русского языка Славянского-на-Кубани государственного педагогического института

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Хроленко Александр Тимофеевич

Официальные оппоненты: - доктор филологических наук, профессор Голованевский Аркадий Леонидович

Защита состоится « 7У» февраля 2004 г. в У часов на заседании диссертационного совета Д 212.183.01 при Орловском государственном университете по адресу: 302026, Орел, ул. Комсомольская, 95.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Орловского государственного университета.

кандидат филологических наук, доцент Глушенко Татьяна Алексеевна

Ведущая организация:

Белгородский государственный университет

Автореферат разослан « » декабря 2003 г.

Ученый секретарь диссертацио иного совета

2004-4 26295

Общая характеристика работы

Деятельность Чехова-писателя продолжалась неполных двадцать пять лет, если исключить время человеческого и профессионального становления -еще меньше. Однако за этот сравнительно короткий период времени художественный мир писателя претерпевает изменения. Все из раннего художественного мира Чехова подвергалось глубокому переосмыслению в позднем периоде творчества. В первую очередь речь идет о поисках «общих идей» человечества, о критериях «настоящей правды», мере ложности и относительности слов и поступков людей, и это все на фоне строгой работы над стилем.

Однако остаются неизменными существенные, основополагающие начала художественного мира Чехова, то главное, что позволяет считать такие разные произведения, как «Ионыч» и «Жалобная книга», «Черный монах» и «Смерть чиновника» и др., явлениями одной системы. Этой системе, как и творчеству любого большого писателя, свойственно свое, индивидуальное соотношение между неизменными и меняющимися ее элементами: неизменным, постоянным был тот круг явлений действительности, на котором Чехов сосредоточил свое творческое внимание, - неисчислимые разновидности ориентирования в окружающем мире, от мнений и поступков отдельного человека до «общих идей», господствующих знаковых систем и духовных исканий человечества в целом (В. Катаев). Неизменным оставался и подход к анализу действительности - индивидуализация каждого отдельного случая (В. Катаев).

О художественном мире писателя написано немало, известны работы С.Д.Абрамович (1991), ГА. Вялого (1981), Г.П. Бердникова (1978; 1984; 1986; 1997), М.П. Громова (1958; 1963; 1989), В.И. Кулешова (1982), ВЛ. Линкова (1982; 1985), З.С. Паперного (1976), ЭА. Полоцкой (1983), В.П. Рынкевича (1990), МЛ. Семановой (1976), И.Н. Сухих (1987), А.М. Туркова (1980), В.И. Тюпы (1989), АЛ. Чудакова(1971,1986), К.И. Чуковского (1967) и др.

Велись исследования языка писателя. Известны статьи и тезисы в сериях тематических сборников «Язык и стиль А.Л. Чехова» (Ростов-на-Дону 1981, 1986), «Проблемы языка и стиля А.Л.,Чехова» (Ростов-на-Дону 1983). Среди лингвистических исследований прозы АЛ. Чехова мы найдем анализ лексических (в том числе синонимия, ономастика, проблемы перевода, фразеология, диалектные и просторечные слова) (Баскакова 2000; Брагина 1980; Гореликова 1991; Рябова 2000; Рядчикова, Чалый 2000; Чичерин 1982), морфологических и синтаксических (Белкина 1986; Изотова 2000; Ларин 1974; Левитан 1987; Милых 1981, 1983; Трофимова 2000„ Усманова 2001), стилистических (Виноградова 1982; Татарникова 1983; Татарникова, Чмыхова 2000), риторических особенностей (Бычкова 1982; Кедрова 1983; Гаспаров 1991). Известны работы по комплексному анализу особенностей языковых средств создания образа персонажа (Козырева 1979) и подтекста (Барпяг 107^'

В последнее время отмечается возрастание интереса к творчеству писателя, появляются работы о языковой личности А.П. Чехова (Баскакова 2003; Чалый 2003; Кокина 2003), началась работа над словарем А.П. Чехова (Тре-щалииа 2001). Однако отсутствуют монографические работы о языке писателя, в том числе об эволюции языка - проблеме, которую давно выделили литературоведы (М. Кузнецова).

Нам интересно, что и как изменяется в авторских лексиконах, относящихся к разным периодам творчества, в какой степени меняется вербализация фрагментов индивидуальной картины мира, как трансформируется содержание концептов и семантическая структура соответствующей им лексики.

Актуальность работы предопределена кругом проблем, органично связанных с темой исследования, — антропоцентризм языка, языковая личность и её структура, художественно-языковой мир А.П. Чехова, эволюция лексикона писателя, поиск новых подходов к изучению языка писателя, разработка комплекса лингвокультурологических методик и т.п.

Цель работы — путём сопоставления двух корпусов текстов раннего и позднего периодов творчества А.П. Чехова выявить изменения в художественном лексиконе писателя, их характер и закономерности.

Цель работы предполагает решение ряда задач:

• определить две сопоставляемые совокупности (корпуса) текстов А.П. Чехова;

• составить словники и частотные словари обоих корпусов;

• произвести квантитативный и содержательный анализ словников на уровне лексиконов, отдельных кластеров и концептов;

• сделать выводы о характере эволюции лексики в рамках актуализированных лексиконов.

Предмет исследования: лексика избранных ранних и поздних рассказов А.П. Чехова в ее количественном и качественном изменении.

Базой эмпирического материала послужили 24 ранних и 7 поздних рассказов, извлечённых из собрания сочинений А.П. Чехова в 12 томах (М., 1985). Объём сравниваемых корпусов текстов — примерно тридцать тысяч словоупотреблений каждый.

При отборе анализируемых текстов мы руководствовались следующим соображениями: во-первых, это рассказы, написанные в 1883-1886 (ранний период творчества) и в 1894-1898 (поздний период творчества); во-вторых, эти рассказы включались самим автором в собрания сочинений, изданных при жизни писателя (предполагается, что эти тексты А.П. Чехов считал более важными в своем творчестве).

Методы исследования. В работе использовались описательный метод, включающий приемы наблюдения, интерпретации, сопоставления и обобще-

ния; сопоставительный метод, методики компонентного анализа, квантитативного анализа.

Нами активно использовались оригинальные методики лингвокульту-рологического анализа, адаптированные к анализу авторских текстов (методики доминантного анализа, кластерного анализа, сжатия конкорданса, аппликации словарных статей).

Впервые была апробирована компьютерная программа автоматизированного составления и обработки словников, разработанная Литусом М.В.

Новизна работы напрямую связана с её актуальностью. Впервые в изучении языка А.П. Чехова намечается системный подход к лексике произведений писателя, используется комплекс современных методик анализа языковой структуры текста, исследуются эволюционные процессы в лексиконе писателя, в научный оборот вводятся новые факты, наблюдения и выводы. Впервые предлагаются словарные статьи оригинальной структуры.

Теоретическая значимость видится в использовании полученных материалов для решения важных лингвистических и культурологических проблем типа (1) статус языка индивида - диалектность / идиолектность; (2) наличие «индивидуально-авторских диалектов»; (3) изменение идиолекта в процессе творческого развития; (4) введение в научный оборот интересного фактического материала; (5) создание словаря языка писателя.

Практическая ценность диссертационного исследования определяется возможностью использования материала диссертационного исследования в учебных курсах по лексикологии, лексикографии, лингвистического анализа текста, при изучении творчества А.П. Чехова.

Апробация. Основные положения диссертации излагались в докладах и сообщениях на Всероссийских научных конференциях «Этнос, язык, культура» (Славянск-на-Кубани, 1999, 2000, 2001, 2002 гг.), на Международной конференции «Филология на рубеже XXI века (Ростов-на-Дону, 2001), а также на заседаниях научных семинаров «Концепт как феномен языка и культуры» (Славянск-на-Кубани, 2001), «Доминантный анализ дискурса» (Славянск-на-Кубани, 2003) и др. и нашли отражение в четырнадцати публикациях.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Художественный идиолект писателя на разных этапах творчества обнаруживает количественные и качественные различия.

2. Количество лексем в лексиконе позднего периода творчества уменьшается, а употребительность лексемы в среднем растёт.

3. Уменьшение числа лексем при возрастании их употребительности предполагает изменение семантической структуры лексем, обусловленное изменением содержания соответствующих им концептов.

4. Изменение семантики лексем приводит к перегруппировке их на уровне соответствующих им концептов.

Структура работы; диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений (список рассказов, включенных в анализируемый корпус текстов; словник; частотный словарь).

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются объект, предмет, цель и задачи работы, раскрывается методология исследования, характеризуется научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, описывается структура диссертации.

В первой главе «Характеристика актуализированных лексиконов ранних и поздних периодов творчества А.П. Чехова» определяются теоретические предпосылки исследования, в частности, рассматриваются понятия языковой личности, се копцептосферы и идиолекта, анализируется соотношение понятий идиолекта и идиостиля, обосновывается методология исследования.

Категория «языковая личность», возникнув в рамках антропоцентризма, постепенно становится неотъемлемой частью концептуального аппарата современной лингвистики. Полагают, что за каждым текстом стоит языковая личность, которая характеризуется не только степенью владения языком, но и выбором — социальным и личностным - языковых средств различного уровня. Для личности характерно своё видение мира, определяемое индивидуальной языковой картиной мира. Личность, влияющая на построение некоторой речевой единицы, сама является важным структурным элементом. Тем более это важно помнить при изучении художественного текста, так как в ткани произведения мы видим не просто «язык», а речь.

Под языковой личностью мы понимаем совокупность способностей и характеристик человека, обуславливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов). Каждая языковая личность уникальна, обладает собственным когнитивным пространством, собственным знанием языка и особенностями его использования. Языковая личность означает многослойный, многокомпонентный, структурно-упорядоченный набор языковых способностей, умений, готовность производить и воспринимать речевые произведения. По мнению Ю.Н. Караулова, структура языковой личности представляется состоящей из следующих трех уровней: семантический уровень организации языковой личности; липгво-когнитивный уровень, позволяющий строить картину мира; мотивационный уровень, позволяющий осознавать систему мотивов и ценностей в языковой картине мира личности. Уровни взаимосвязаны и взаимообусловлены, при этом переход от одного уровня к другому связан с дополнительной экстралингвистической информацией. Однако такая модель языковой личности отражает обобщенный тип личности, поэтому она не всегда может быть применена для изучения конкретной личности. Любая языковая личность соединяет в себе элементы стабильности и изменчивости, она подвержена внешнему влиянию и не лишена внутренних

конфликтов. Отсюда особую актуальность приобретает стремление изучить динамику развития языковой личности.

Нам представляется, что языковая личность по отношению к индивидуальному художественному творчеству реализуется в идиолекте - совокупности языковых единиц, репрезентирующих индивидуальную картину мира, — и идиостиле — совокупности способов и приемов выражения авторских интенций в содержании текстов - и проявляется через всю систему изобразительных средств. В своем исследовании мы ограничимся изучением идиолекта писателя на уровне актуализированного лексикона, под которым понимаем набор лексем, используемых автором на определенном творческом этапе (отдельное произведение, цикл произведений, отдельный жанр, художественное творчество в целом).

Во втором параграфе «Квантитативный анализ актуализированных лексиконов ранних и поздних периодов творчества А. П. Чехова» сравниваются актуализированные лексиконы раннего и позднего периодов творчества писателя с точки зрения их количественных характеристик. Квантитативный анализ важен для нашего исследования, так как он приближает исследователя к пониманию языковой личности писателя, к построению характерной для него системы предпочтений, стратегии использования языка. Он отражает общие особенности актуализированных лексиконов (средняя частота слова, коэффициент лексического разнообразия словаря и др.), а также предпочтения автора в выборе и употреблении слов.

Количественный анализ осуществлялся в два этапа: первый этап предполагал расчет средней частоты слова и коэффициента лексического разнообразия словаря, а также анализ лексики по частоте употребления; содержание второго этапа состояло в сопоставлении количественных характеристик словарей с точки зрения частеречного соотношения. Полученные данные были сопоставлены с данными словаря Л.Н. Засориной, отражающими общеязыковое сознание.

Сопоставив количество лексем и число словоупотреблений актуализированных лексиконов двух периодов творчества писателя, мы выявили, что ранние рассказы писателя отличаются более высоким коэффициентом лексического разнообразия слов, нежели поздние, поэтому средняя частота употребления одной лексемы выше в поздних рассказах. В целом же в поздний период творчества наблюдается стремление автора к тщательному отбору слов, к лаконичности, снижению количества употребляемых слов, и, как следствие, расширению семантической структуры лексем за счет их большей смысловой нагруженности.

Анализ частеречной принадлежности слов актуализированных лексиконов (всех словников, первых ста и первых десяти наиболее частотных лексем) выявил, что язык А.П. Чехова почти не отличается от русского национального языка (данные по словарю Л.Н. Засориной): большинство лексем совпадает, исключение составляют индивидуальные лексические предпочте-

ния писателя (например, в числе первых десяти лексем в ранних рассказах присутствуют слова глаз, рука, в поздних рассказах — слова с общим значением — когда, уже, мочь).

Анализ первой сотни доминирующих слов выявил преобладающее число словоупотреблений имен существительных, что заставляет сосредоточить внимание в первую очередь на их анализе, значительное число глаголов представлено в основном глаголами с обобщенным значением: модальными, глаголами восприятия, движения, ментальными и др., большое число их словоупотреблений также обусловлено большим количеством приставочных образований. Примечательно, что во всех сравниваемых частотных словарях в числе десяти наиболее употребительных слов отсутствуют имена прилагательные.

Изучение эволюции языка писателя невозможно без обращения к анализу доминант его творчества. Под доминантным анализом понимается выявление, изучение и описание наиболее частотных знаменательных слов в аспекте языковой картины мира. Исходя из этого можно предположить, что наиболее частотные лексемы (в первую очередь, знаменательные, ибо набор служебных слов, служащих для выражения отношений между словами, практически совпадает в обоих словниках и словаре Л.Н. Засориной), характерные для разных периодов творчества писателя, будут отражать индивидуально-авторское восприятие мира и способствовать созданию наиболее целостной картины творческой эволюции писателя. С этой целью мы проанализировали лексику раннего и позднего периодов творчества А.П. Чехова с точки зрения частеречного соотношения и сопоставили полученные результаты, а также провели анализ доминирующих лексем в аспекте их частеречной принадлежности.

При сопоставлений частей речи двух лексиконов нами выявлен ряд характерных особенностей:

• уменьшение общего числа лексем в поздних рассказах осуществляется за счет имен существительных и глаголов;

• при уменьшении общего числа лексем увеличивается число прилагательных. Возможно, автор уделяет большее внимание атрибутивному (признаковому) ряду;

• увеличение числа словоупотреблений в поздних рассказах осуществляется за счет служебных частей речи (на 900) и наречий (690);

• более чем на 400 единиц уменьшилось в поздних рассказах число существительных (на 2,7 %), возможно, за счет уменьшения числа лексем. По числу словоупотреблений существительные стоят на втором месте после служебных;

• возможно, по той же причине уменьшилось число глаголов и глагольных форм;

• увеличилось число словоупотреблений наречий, несмотря на то, что число лексем практически осталось неизменным. Здесь можно говорить об усилении роли модификаторов действий, признаков, предметов;

• существенно уменьшилось число служебных частей речи (на 41 единицу), что уже само по себе удивительно - набор общепринятых служебных лексем обычно остается неизменным, либо незначительно колеблется; при этом число их словоупотреблений возросло на 900 единиц.

Для уточнения полученных данных мы сопоставили первые сто знаменательных лексем из частотных списков раннего и позднего периодов творчества А.П. Чехова. Очевидно, что изменения в первой сотне наиболее употребительных слов ранних и поздних рассказов А.П. Чехова произошли как в количественном, так и в качественном аспектах. Количественные изменения связаны, в первую очередь, с увеличением или уменьшением частоты употребления лексем (глаз 115 в ранних рассказах и 42 - в поздних; дом 24 и 84 соответственно; говорить 93 и 174 соответственно и др.). Не совпадает набор лексем - почти половина лексем в списках являются самыми употребительными только в определенном актуализированном лексиконе: в ранних рассказах это такие слова, как глядеть, господин, окно, взять, жена, нога, стоять, стол, дьячиха, следователь, черт, генерал, дверь, брат и др.; в поздних — жизнь, сад, казаться, читать, город, любить, точно, монах, ходить, черный, душа, правда, ночь, любовь и др.

Изменения произошли и в содержательном плане: в поздний период творчества снижается интерес писателя к человеку телесному, к терминам родства, к словам, определяющим социальный статус человека; растет число словоупотреблений темпоральной лексики; только в позднем лексиконе доминируют абстрактные имена; не встречаются слова, обозначающие профессиональную принадлежность человека. В ранних рассказах в числе наиболее употребительных слов встречается группа слов с общим значением 'дом', в первой сотне частотных лексем позднего периода творчества таких слов нет. Пространственные отношения выражаются в лексемах дом, сад, город, деревня, дорога, поле, в ранних рассказах из перечисленных лексем встречаются только первые две.

Анализ первой сотни лексем выявил особое внимание А.П. Чехова к проблеме человека; в ранних рассказах преобладают соматические лексемы (глаз, рука, лицо, голова, нос, палец), лексемы со значением родства человека (жена, брат, отец), социального статуса (человек, люди, господин, высокоблагородие, генерал), его профессионального статуса (следователь, дьячиха, извозчик, почтальон, токарь). В поздних рассказах снижается интерес к сома-тизмам — встречаются только наиболее употребительные рука, лицо, голова; терминам родства - отец, мать, увеличивается число темпоральных лексем (день, время, лет, час, ночь, год, минута). Впервые в поздних рассказах появляются и с высоким рангом частоты употребления абстрактные понятия

жизнь, душа, правда, дело, любовь. Все дальнейшее исследование предполагается строить на анализе этих кластеров и лексем.

Вторая глава «Эволюционные процессы в идиолекте личности на кластерном уровне» посвящена описанию кластеров «Человек телесный», «Жизнь» и «Небо». Для анализа нами использовалась методика кластерного анализа, предполагающая вычленение всех слов актуалbpированного лексикона, обслуживающих исследуемый фрагмент, с последующим установлением связей между лексемами внутри кластера. Такой анализ важен для изучения эволюции идиолекта писателя, он позволяет определить основные тен-дешши в изменении мировоззрения автора на языковом уровне.

Кластер «Человек телесный» едва ли не самый большой в ранних рассказах. Так, в первой десятке самых частотных существительных соматическая лексика представлена четырьмя лексемами - глаз (первый ранг среди существительных и третий среди знаменательных слов), рука, лицо, голова, в первой сотне наиболее частотных слов добавляются еще три лексемы - нога, нос, палец. В первой сотне частотных слов поздних рассказов эта группа представлена четырьмя лексемами рука (пятый ранг среди существительных и тринадцатый среди знаменательных слов), лицо, голова, глаз. Особый интерес писателя к этой группе слов в ранних рассказах очевиден, в поздних рассказах эта группа слов не выделяется на фоне других, при этом следует отметить неизменность приоритетов в выборе слов, вероятно, здесь можно говорить о влиянии национальной русской картины мира. Кластер «человек телесный» претерпевает значительные изменения в поздних рассказах: интерес к этой лексике снижается, сокращается число лексем и словоупотреблений, в списке лексем отсутствуют имена многих элементов человеческого тела, в том числе диминутивы, тем пе менее набор наиболее частотных лексем кластера совпадает в обоих актуализированных лексиконах: рука, лицо, голова, глаз. Изменяется и качество лексем: не расширяя их смысловой структуры, автор обращает внимание на разные аспекты (в ранних рассказах в центре внимания А.П. Чехова внешняя и внутренняя характеристика героев, в поздних рассказах — их психология, оценка состояния героев). Герои ранних рассказов просты и открыты, они реагируют на события и все их чувства видны окружающим, в поздних рассказах в жизни героев идет постоянная внутренняя борьба, они размышляют о смысле жизни, своей и всего человечества, о духовно-нравственных основаниях жизни общества, их внутреннее состояние не проявляется внешне и не видно окружающим.

Кластер «жизнь» является одним из основных в актуализированном лексиконе поздних рассказов А.П. Чехова. Это связано с доминирующим положением главной лексемы кластера - лексемы жизнь, с расширением ее семантической структуры, а также со значительным увеличением числа словоупотреблений всех слов кластера при почти неизменном наборе лексем. В ранних рассказах жизнь предстает как сложное, непредсказуемое и очень тяжелое явление {собачья, не пожелать такую жизнь татарину, молодая

жизнь уже сгублена). Образ жизни героев связан с невозможностью самим руководить своей жизнью, зависимостью от других людей; наличием строго определенного круга обязанностей, с другой стороны, он обусловлен нищенским существованием, грязью, грубостью, злом и ненавистью в окружающей обстановке и людях. В поздних рассказах жизни суровой, тяжелой противопоставляется жизнь красивая, интересная, актуализируется проблема предназначения человеческой жизни. Писатель осмысливает сущность и цель человеческой жизни, определяет пути ее совершенствования - постоянное стремление к «духовной деятельности».

Кластер «небо» не входит в число доминантных кластеров писателя, но он интересен в аспекте сопоставления поэтического и прозаического идиолекта. Известно, что небесная сфера играет исключительную роль в формировании поэтического сознания и предоставляет широкие возможности для выявления психологических, философских, религиозных, общекультурных установок автора. Существует много работ, изучающих этот кластер на поэтическом материале. Мы проанализировали его на прозаическом, сопоставив «небесную» лексику ранних и поздних рассказов и выявили, что этот кластер в значительной степени определяет и специфику прозаического идиолекта. Увеличение числа лексем в поздних рассказах говорит о возрастающем интересе писателя к «небу». Анализ качественной структуры лексем выявил основные тенденции в активном лексиконе писателя: в ранних рассказах все словоупотребления традиционны, типичны для национального языка, в поздних рассказах актуализируется противопоставление земного и небесного, грешного и духовного, только на небесах живет священная гармония, непонятная смертным. Предпочтения в выборе слов не случайны, они отражают системность в восприятии мира А.П. Чеховым, постепенный отход от иронии и появление лирических нот в произведениях писателя.

Третья глава «Динамика структуры концептов и семантики лексем в идиолекте писателя» посвящена выявлению изменений в языке писателя на уровне концептов и семантики лексем, их репрезентирующих. Для анализа было взято три имени: Время (как одна из диалектических форм бытия); Душа и Любовь (как основные аксиологические концепты русской национальной культуры).

Природа и аспекты феномена концепта до настоящего времени не имеют однозначных трактовок ни в лингвистике, ни в философии, ни в логике СА.Аскольдов (1997), Н.Д. Арутюнова (1993, 1999), Е.Г. Белявская (1994), ЛЮ.Буянова (1998, 2002), В.Е.Демьянков (1994), В.О.Добровольский (1997), В.В. Красных (1998), Е.С. Кубрякова (1991,1994), Д.С. Лихачев (1997), СХ Лялин (1997), В.П. Нерознак (1998), И.Г. Ольшанский (1996), Е.В.Рахилина (2000), Ю.С.Степанов (1997), ИА.Тарасова (2001), Г.В.Токарев (2003), Л.О.Чернейко (1995, 1996, 2001). Мы погашаем концепт как «объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий определенные культурно-обусловленные представления человека о мире «Действительность» (А. Вежбицкая).

Так как идеальная сущность концепта «улавливается» словом, то концептуальный анализ мы построим на анализе семантической структуры лексем - основной номинации интересующих нас феноменов. Семантическая структура и связи концепта восстанавливаются только при условии одновременного учета всех связей описываемого слова, что обусловило составление семантического словаря-тезауруса исследуемых концептов с помощью методики сжатия конкорданса. Для выявления изменений в языке писателя использовалась методика аппликации словарных статей. Такая методика концептуального анализа впервые апробируется на материале художественных текстов.

В процессе исследования выявлено, что эволюция художественного идиолекта А.П. Чехова проявляется в динамике структуры концептов и семантики лексем, их реализующих. Так, время для А.П. Чехова является одной из главных категорий человеческой жизни: в раннем творчестве оно представлено как последовательная смена событий, в позднем - становится критерием прожитого и способом психологической оценки личности, ее деградации либо духовного совершенствования:

# Ранние рассказы Время (33)

А: долгое 1, старое 1, холодное 1;

8: время борьбы 1, время драмы 1, время обеда 1 , время первого действия 1, время тряски 1, время ужина 1, подьячий старого времени 1;

Ргоп.: все 6, другое 2, некоторое 2, одно 1, то 1, то же 4, то самое 1, это 2, это самое 1;

У5: <быть> 1, идти к ночи 1, прийти 1;

Уо: <быть> в (другое) время 1, <быть> во время (борьбы) 1, <быть> во время (ветра) 1, <быть> во время (обеда) 1, <быть> во время (тряски) 1, <быть> во время (ужина) 1, <быгь> известным (за мастера) и в то же время (за самого непутевого мужика) 1, <быть> подьячим (старого) времени 1, <быгь> серьезным (и в то же время сиять торжеством) 1, <не> испытывать (счастье) за все время 1, валяться во время (драмы) 1, войти в это время 1, встретить во время 1, выражать (черты) во время 1, глядеть во время 1, говорить (плачущим) и в то же время (насмешливым голосом) 1, засыпать в одно время (с курами) 1, лежать все время 1, лежать время 1, молчать время 1, наблюдать все время (за выражением лица) 1, пожелтеть (зубы) от времени 1, положить на время 1, приехать в это время 1, сердиться все время 1, стоять во время (первого действия) 1, стукнуть в это время 1, уверять все время 1, указать в другое время 1, умереть в то время 1.

# Поздние рассказы Время (60)

А: горячее 1, первое 2, последнее 2;

8: времена Рюрика 1, время болезни 1, время всенощной 1, время грозы 1, время обеда 1, время покоса 1, время похорон 1, время разлуки 1, время тайной вечери 1;

Pron.: все 9, настоящее 1, самое 1, свое 1, то 4, то же 8, это 10, это же самое 1, это самое 1; Num.: много 1;

V,: <быть> близко 1, <быть> свободным 1, бежать 1, делать 1, наступить 1, оставаться свободным 1, стереть надпись на памятнике вместе с позолотой 1, уйти 1; Vo: <быть> в (самое горячее) время 1,<быть> в (это) время 1, <быть> во время (грозы) 1, <быть> во время (покоса) 1, <быгь> во время (похорон) 1, <быгь> во время (разговора) 1, <быть> во время (тайной вечери) 1, <быть> возвращение к тому времени 1, <быть> все время (на лице) (улыбка) 1, <быть> (единственной радостью) за все время 1, <быть> изнемогшим (от слез) (голос) и в то же время решительным 1, <быть> наивной и в то же время казаться умной и развитой 1, <быть> время подумать о душе 1, <быть> время, когда отдашь идее жизнь 1, <быть> написанным за время (болезни) 1, брать (взаймы) в первое время 1, вернуться в это время 1, вести все время (себя как порядочный человек) 1, войти в то время 1, говорить в это время 2, говорить все время 1, держать до того времени (весь уезд в руках) 1, держаться (грамотность) со времен Рюрика 1, думать и в то же хотеть закричать 1, жить в (это же самое) время 1, зажечь свечу и увидеть в это время (монаха) 1, идти все время 1, иметь время (подумать о душе) 1, казаться в (первое) время 1, касаться в это время (плечом) 1, любоваться и в то же время жалеть 1, напевать все время 1, нравиться в то же время 1, нуждаться в настоящее время 1, обнять в это время 1, обходиться со временем (без паспортов и смертной казни) 1, осуществляться (идея) в свое время 1, повернуть в это время 1, повторяться (чаще) в (последнее) время 1, пойти (дождь) в то время 1, показаться во время (всенощной) 1, попасть в это время (под локомотив) 1, постареть в (последнее) время 1, потирать (нервно руки) все время 1, прятать все время (лицо в воротник) 1, развести (огонь) тем временем 1, рассуждать в то же время 1, смотреть все время 1, стоять и ждать (надо рвом), в то время (когда можно перескочить или построить мост) I, улыбнуться (ласково) и в то же время лукаво 1, чувствовать в то же время 1, чувствовать в это время 1, явиться во время обеда 1.

Изменяется событийная реализация времени: в ранних рассказах доминирует бытовой аспект (время обеда, грозы, драмы и др.); в поздних рассказах время сопряжено с полевыми работами, событиями церковно-славянского календаря. Усложняется бытовой аспект - ряд событий назван абстрактными именами {влюбленность, разлука). В поздних рассказах также актуализируется аспект труда. Прожитое время отражается в делах человека, оно служит главной идее, для которой человек пришел в мир. Время в ранних рассказах пассивно: оно идет параллельно с жизнью героев и служит лишь для измерения и определения порядка протекания их жизни. В актуализированном лексиконе поздних рассказов время выступает активным деятелем (стирать надписи на памятниках), появляется ощущение его исчезновения - время уходит. Только в поздних рассказах время - это не только социально-политический (обеспечивает связь поколений людей), но и нравственно-этический фактор в жизни человечества, оно становится носителем ценностей жизни, того, что обуславливает смысл существования людей - правды и кра-

соты. Только в поздних рассказах перед героями встает проблема оценки прожитой жизни, время становится главным фактором возникновения проблемы. Эта мысль приходит героям уже с возрастом, в позднем творчестве она возникла и у А.П. Чехова.

Изменяется структура аксиологического концепта «душа».

# Ранниерассказы Душа (18)

А: святая 1;

Б: до глубины души 1; качества души 1; спасение души 1;

Ниш: десять 1

V,: сидеть 1; наполниться 1;

Уо: <(не) быть> за душой 1; <быть> бестия в д. 1; <быть> возмущенным (до глубины) души 1; <быть> легко, вольготно на д. 1; <быть> тяжело на д. 1; <быть>святая душа 1; <нет> ни души 1; жертвовать за спасение души 1; залезть в д. 1; излить 1; любить за качества д. 1; окалях душу грехми 1; отдать (богу) 1; положить (бог) на душу 1; принимать (грех) на д. 1; происходить в д. 1; чувствовать (боль) в д. 1.

# Поздниерассказы Душа (35)

А: живая 3;

Б: в глубине души 1; потребность души 1;

Ниш: тысяча 1;

Ргоп: вся 1; моя 1; своя 1;

V,: <быть> расстроенной 1; <быть> 1; наполняться (восторгом и гордостью) 1; У0: <считать> в глубине души 1; <быть> тесно, но хорошо в душе 1; <быть> туманно, но радостно и тесно на д: 1; <нет> ни души 4; <стать> потребностью души 1; бывать на д. 1; давать крылья (надежда) душе 1; делаться в д. 1; жечь (боль) 1; заботиться о д. 1; заволноваться в душе (радость) 1; затеплиться (огонек) в д. 1; изливать 1; искать 1; истомиться душой 1; лежать (тень) на д. 1; льстить душе 1; наполнять (гордостью, сознанием собственной высоты) 1; ненавидеть душой 1; облегчить душу 1; отдать богу 1; погаснуть (огонек) в д. 1; подумать о д. 2; происходить в душе 1; разгораться (огонек) в д. 1; раздирать 1; сочувствовать (всей) душой 1; становиться тихо на д. 1.

В ранних рассказах душа зачастую тождественна человеку (живая душа, пет ни души и др.). У позднего Чехова душа - это второй мир, огромный, чувственно не постигаемый: душа наполняется..., на душе становится тихо, что-то происходит в душе... и др. Впервые в поздних рассказах Чехов ставит параллель чистоты души и поиска смысла жизни героя (душа приходит в мир чистой, и очерняют ее горе и заботы), возносит душу смертного человека к Богу. Душа предстает не просто собственностью Бога, который ее дает и забирает, а некой таинственной сущностью, которую тоже необходимо искать (ищут

правду, смысл жизни, бога, душу; время подумать о душе, о Боге), открытие души ведет к открытию Бога. В разные периоды: творчества писатель осознает необходимость душевного очищения. В ранний период творчества А.П. Чехова путь к душевной чистоте лежит через беседы с другой душой (ее... тягот ило одиночество, хотелось высказаться, поделиться с кем-нибудь,... излить душу), через жертвы во имя спасения греховной души, через запрещение греха (не прими грех на душу), и как итог невозможности очищения: студными бо окалях душу грехми и в лености житие мое иждих... В поздних рассказах писатель видит только один путь: постоянное искание правды и смысла жизии, стремление дать людям пошире проявить свои духовные способности, удовлетворять которые могут только религия, науки, искусства, только духовная деятельность отличает человека от животного и составляет единственное, ради чего стоит жить.

Лексема любовь в ранних и поздних рассказах А.П. Чехова значительно различается уже в количественном отношении (3 и 33), что обуславливает и отличия словоупотребления.

# Ранние рассказы Любовь (3)

Ргоп: ее 1;

У3<быть>1;

Уо: объясняться в любви 1; отвергнуть 1.

# Поздние рассказы Любовь (33)

А: наивная, не рассуждающая 1; плотская 1; тихая, грустная 1; Б: любовь в зорком хозяйском глазе 1; Ргоп: моя 1; наша 3; своя 3; та 1; эта 5;

У,: <быть> безграничной 1; <быть> радостью 1; зарождаться 1; запрещаться 1; захватить врасплох 1; оборвать (счастливое течение жизни) 1; осложнить (жизнь) 1; принести (счастье) 1; повести 2; подлить масло в огонь 1; тайна сия велика есть 1;

Уо: благодарить за любовь 1; <быть> важным в любви 1; <быть> жаль 1; <быть> (рассуждения) о любви 1; <быть> (секрет) в любви 1; <бытъ> о любви 1; <быть> сказанным о любви 1; <быть> проникнутым любовью 1; вспомнить о любви 1; говорить о любви 1; дать 1; ждать 1; испытать 1; нести (покупки) с любовью 1; (не) описать 1; (не) признаваться в любви 1; (не) узнать 1; признаться в любви 1; объясняться в любви 1; писать и говорить о любви 1; питать любовь (к близким, кровным людям) 1; поэтизировать, украшать (розами, соловьями) 1; скрывать 1; украшать (роковыми вопросами) 1; хотеть любви 1;

При аппликации словарных статей лексем любовь и любить выявилось, что предметом любви в ранних рассказах преимущественно являются кон-

кретные объекты, в поздних рассказах - при значительном увеличении конкретных имен существительных (особенно со значением «человек», в том числе имен собственных), появляются абстрактные объекты: дело, музыка, искусство и др. Только в поздних рассказах встречаются однородные сказуемые: любить и верить, любить и понимать, помнить и любить, а также текстуальные синонимы: любить, обожать, сгорать страстью, и антонимы: не любить, ненавидеть.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, делаются общие выводы.

Сопоставление актуализированных лексиконов АЛ. Чехова выявило несомненное своеобразие в репрезентации языковой картины мира писателя на разных этапах творчества. Это своеобразие проявилось в стремлении автора к сокращению числа лексем в позднем периоде творчества и росту средней частоты употребления одной лексемы, что может быть связано с особым вниманием автора к отбору слов. Изменяется также частеречное соотношение лексем в анализируемых лексиконах: наблюдается тенденция к доминирующему положению предметных номинантов (как в числе лексем, так и в количестве их употребления). Возможно, здесь можно проследить косвенную связь с усилением лиризма в художественном мире А.П. Чехова в позднем периоде творчества.

Актуализированные лексиконы в своей наиболее частотной части без сомнения имеют множество точек соприкосновения, что еще раз подтверждает внутреннее единство художественного мира писателя, однако при этом выявляются лексемы, значимые в определенный период творчества А.П. Чехова. Это можно наблюдать в тематической группировке наиболее частотных лексем. Если в ранних рассказах преобладает соматическая лексика, широко представлен кластер «человек» в аспектах его социального и профессионального статусов, то в поздних рассказах большую роль играют абстрактные лексемы жизнь, правда, дело, любовь и др. В этом плане особенно важен концепт «жизнь», не вошедший в число первых ста частотных слов в лексиконе ранних рассказов и занимающий первый ранг среди существительных в лексиконе поздних. Возрастает интерес писателя в позднем периоде творчества к темпоральной лексике - набор таких слов и частота их употребления возрастает вдвое. Изменениям подвергается также и признаковый ряд: в ранних рассказах акцент делается на прилагательные со значением размера — большой, маленький, тонкий, длинный; в поздних рассказах самым частотным является колоратив черный, прилагательное со значением оценки красивый. Неизменным остается набор частотных глаголов и наречий, примечательно, что списки этих слов совпали с данными словаря Л.Н. Засориной.

Эволюция художественного идиолекта А.П. Чехова явно прослеживается и на уровне лексической репрезентации фрагментов языковой картины мира - кластеров. Своеобразие двух актуализированных лексиконов писателя проявилось в наборе составляющих кластер лексем и в степени их употреби-

тельности, а также в изменении их семантической структуры. Так, кластер «человек телесный» количественно уменьшился почти вдвое, набор же частотных лексем остался прежним - глаз, рука, лицо, голова. Анализ семантической структуры лексем глаз плицо выявил различие в подходах автора к их языковому выражению на разных этапах творчества: в ранних рассказах лексемы кластера служат для представления внешней (чаще) и внутренней (реже) характеристики персонажей, в поздних рассказах внимание автора сосредоточено на оценке психологического состояния героев. Это подтверждается сочетаниями анализируемых лексем с атрибутивами (в ранних рассказах - большие, впалые, рачьи, правый, левый, слезящиеся и др.; в поздних - благодарные, умные, добрые, вопрошающие, большие, пристально всматривающиеся, полные слез и др.) и предикативами (в ранних рассказах - читаться апатия в глазах, быть ехидство в глазах, блеснуть внимание в глазах, отражаться в глазах и др.; в поздних — видеть по глазам, восхищать выражением глаз, смеяться глазами и др., здесь почти нет глаголов движения и изменения формы - доминирующих в ранних рассказах). Жизнь герои ранних рассказов воспринимают как сложное и тяжелое явления {собачья, не пожелать такой татарину и др.), при этом отмечают грязь и нищету, злобу и ненависть в окружающем мире. В поздний период творчества А.П. Чехов актуализирует внимание на предназначении человеческой жизни и пути ее совершенствования: постоянном стремлении к «духовной деятельности». К концу жизни возрастает интерес писателя к «небесной» лексике, актуализируется противопоставление земного и небесного, грешного и духовного. Если в ранних рассказах эти слова служат созданию фона для сюжетной канвы рассказов, то в поздний период творчества они выступают в роли главных героев (луна в «Ионыче», снег в «Тоске», «Горе» и «Ведьме»), само небо предстает идеалом священной гармонии.

Изменения в семантической структуре лексем обуславливает разницу в структуре концептов. Проведенный концептуальный анализ выявил не только характеристики исследуемых феноменов в индивидуально-авторской модели мира писателя, но и раскрыл имплицитные смыслы текста и вывел на понимание основных особенностей разных периодов творчества А.П. Чехова. Так, при всем несходстве сущностей, стоящих за анализируемыми концептами, в изменении идиолекта писателя можно выявить ряд направлений: расширение эмоциональной палитры; развитие чувства фатальности из-за ускорения темпа жизни; актуализация аспекта труда, дела как смысла жизни; оценка прожитой жизни и усиление нравственно-этических поисков смысла жизни. Так, в ранний период творчества концепт «время» реализован в его основном значении - совокупность событий, чаще бытовых - время обеда, тряски, драмы, предикаты времени представлены глаголами со значением однонаправленного движения: идти, прийти, тогда как в поздних рассказах наблюдается изменение направления и темпа движения, появляется значение фатума, невозможности ничего изменить: бежать, наступать, уходить, делать свое дело, стирать надписи на памятниках. В поздних рассказах также актуалшируется

аспект времени труда, периода, когда все силы, желания, стремления героев отдаются делу. Дело в поздних рассказах становится важнее смены событий или смены погодных условий, время служит главной идее, для реализации которой человек пришел в мир. В структуре концепта «душа» доминирует значение особого психологического мира, однако на разных этапах творчества А.П. Чехова изменяется эмоциональная палитра души героев: в ранних рассказах душа «наполняется щемящей тоской и злобствующей досадой», в поздних рассказах «гордостью и сознанием собственной высоты». В ранних рассказах автор подчеркивает несоответствие внешнего облика героя и его внутреннего мира (по виду он флегма, а в душе настоящая бестия), это видно через глаза (зеркало души). Большое значение имеет для писателя и необходимость очищения души, но и это осуществляется героями из стремления замолить свои грехи. В позднем периоде творчества Чехов определяет взаимосвязь чистоты души и поиска смысла жизни героем, возносит душу смертного человека к Богу (ищут правду, смысл жизни, бога, душу). В поздних рассказах писатель видит только один путь спасения души: «Призвание всякого человека в духовной деятельности—в постоянном искании правды и смысла жизни». В структуре концепта «любовь» развиваются выявленные ранее тенденции: богаче палитра чувств героев - в ранних рассказах наблюдается констатация ее наличия/отсутствия, в поздних рассказах любовь определяет стереотип поведения героя: грустить, испытывать чувство радостной тревоги, предвкушать что-то необыкновенное либо страдать, мучаться, тосковать. Только в поздних рассказах в структуре концепта развивается смысловой аспект «фатальности», «любви как рокового обстоятельства». Любовь приходит и уходит внезапно, ее объект не зависит от собственного выбора. В любом случае, она приносит мало счастья, чаще страдания. Только в поздних рассказах развивается аспект «любовь к делу; идее, определяющей всю жизнь» («Черный монах», «Крыжовник», «О любви», «Студент»).

Увеличение объема материала, расширение жанрово-стилистической базы исследования, учет идиолекта других авторов дадут в последующей нашей работе окончательный ответ на поставленные вопросы об эволюции идиолекта писателя и факторах, влияющих на этот процесс.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Эмоционально-оценочные «речевые характеристики» героев в рассказах А.П. Чехова («Тоска», «Горе») // Технологии речевого развития в школьном и вузовском образовании: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Славянск-на-Кубани, 1999. - С. 68-70.

2. Ономастикой писателя как характеристика его идиолекта (функция имени в рассказах А.П. Чехова) // Проблемы региональной ономастики: Материалы второй межвузовской научно-практической конференции. - Майкоп, 2000. - С. 248-251.

3. Использование модели гипертекстовой системы в анализе художественного текста (на материале рассказа А.П. Чехова «Студент») // Филология

на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции. - Ростов-на-Дону, 2000. - Вып. 2. Язык как функционирующая система. - С. 176-178.

4. Квантитативные характеристики актуализированных лексиконов (на материале рассказов раннего и позднего периодов творчества А.П. Чехова) // Материалы Всероссийской научной конференции «Этнос, язык, культура: проблемы социальной и культурной антропологии». - Славянск-на-Кубани, 2000.-С. 97-101.

5. Этнолингвистические методики выявления индивидуального мировиде-ния // Материалы Всероссийской научной конференции «Этнос, язык, культура: проблемы-социальной и культурной антропологии». - Сла-вянск-на-Кубани, 2000. - С. 19-28:

6. Актуализированные лексиконы раннего и позднего периодов творчества А.П. Чехова// Идиолект: Вып. 1. - Курск, 2000. — С. 23-28.

7. Пути и способы выявления этнического и индивидуального в мировиде-нии писателя // Идиолект: Вып. 1. - Курск, 2000. - С. 14-22. (в соавторстве с Бакуменко О.Н.).

8. Феномен «русская тоска» в контексте духовной народной традиции (семантический анализ) // Язык и поэтика фольклора: Доклады Международной конференции. - Петрозаводск, 2001. С. 209-212.

9. Частеречная характеристика лексиконов двух периодов творчества А.П. Чехова// Идиолект: Вып. 2. - Курск, 2001. - С. 31-40.

10. Лексема жизнь в ранних и поздних рассказах А.П. Чехова // Материалы Всероссийской научной конференции «Этнос, язык, культура: национальное и индивидуальное мировидение». - Славянск-на-Кубани, 2001. - С. 126-136.

11. Концептуальные модели и их семантическая реконструкция (на материале рассказа А.П. Чехова «Черный монах») // Материалы III Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы общей и адыгейской филологии». - Майкоп, 2001. - С. 102-103.

12. Время как объект концептуального анализа (на материале ранних и поздних рассказов А.П. Чехова) // Концепт как феномен языка и культуры. -Славянск-на-Кубани, 2002. - С. 56 - 64. (в соавторстве с Садило А.П.).

13. Эволюционные процессы в идиолекте личности на уровне лексико-семантической группы «Время» // Идиолект: Вып. 3. - Курск, 2002. — С. 41-51.

14. Кластерный анализ как способ изучения динамики лексикона писателя (Сопоставительный анализ кластера «Небо» в ранних и поздних рассказах А.П. Чехова) // Небо: опыт кластерного анализа. - Курск, 2002. - С. 8 - 21.

Ш--612

РНБ Русский фонд

2004-4 26295

Подписано в печать 22.12.2003 г. Формат 60x84/16. Бумага типографская. Гарнитура «Таймс». Объем 1,25 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 67.

Отпечатано в Издательском центре СГПИ г. Славянск-на-Кубани ул. Кубанская, 200

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Литус, Елена Викторовна

Введение.

Глава 1. Характеристика актуализированных лексиконов ранних и поздних периодов творчества А.П. Чехова.

§ 1. Языковая личность, её концептосфера и идиолект.

§ 2. Квантитативный анализ актуализированных лексиконов ранних и поздних периодов творчества А.П. Чехова.

1. Лексика рассказов в аспекте частотности.

2. Лексика в аспекте частеречного соотношения.

Выводы.

Глава 2. Эволюционные процессы в идиолекте личности на кластерном уровне.

§ 1. Эволюция соматической лексики в идиолекте писателя.

§ 2. Динамика кластера «жизнь» в рассказах А.П. Чехова.

§ 3. Сопоставительный анализ кластера «небо» в ранних и поздних рассказах А.П. Чехова.

Выводы.

Глава 3. Динамика структуры концептов и семантики лексем в идиолекте писателя.

§ 1. Концепт «время»: изменения в структуре и функционировании

§ 2. Динамика идиолекта на примере концепта «душа».

§ 3. Концепт «любовь» в разные периоды творчества А.П. Чехова

Выводы.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Литус, Елена Викторовна

Деятельность Чехова-писателя продолжалась неполных двадцать пять лет, если исключить время человеческого и профессионального становления - еще меньше. Однако за этот сравнительно короткий период времени художественный мир писателя претерпевает изменения. «Эта эволюция совершается постепенно, плавно: Чехов как будто накладывает мягкую, но строгую руку на шутовское лицо Антоши Чехонте. И под плавным давлением этой ладони лицо становится все серьезнее, чтобы стать наконец бесконечно грустным» [Бердников 1997: 6].

В недолгой писательской жизни Чехова были обстоятельства, которые могли бы оказать серьезное воздействие на нее: кроме «общего хода истории, перемен в жизни общества и литературы в целом, естественного возмужания, житейских обретений и утрат», несколько особенных эпизодов в жизни Чехова не могли не наложить отпечаток на его творчество - это «поездка на Сахалин, «жизнь среди народа» в Мелихове, тяжелая и изнурительная болезнь, пребывание за границей, вынужденная изоляция на своем «Чертовом острове» - в Ялте» [Катаев 1979: 218].

Все из раннего художественного мира Чехова подвергалось глубокому переосмыслению в позднем периоде творчества, в первую очередь речь идет о поисках «общих идей» человечества, о критериях «настоящей правды», мере ложности и относительности слов и поступков людей, и это все на фоне строгой работы над стилем. В. Ходасевич в статье «О Чехове», помещенной в книге Г.П. Бердникова пишет: «Вырастая как мастер, все дальше отходя от банальных приемов и грубых шуточек Чехонте, Чехов мало помалу притупляет острие своей насмешки. Больше того: сохраняя некоторые приемы комического стиля, он их заполняет . некомическим содержанием», - и далее: «Совершенствуясь в мастерстве, Чехов одновременно меняет и внутреннее отношение к своим персонажам.

Сперва он их показывает как пошляков, потом - как чудаков, потом - как обыкновенных людей, потом жалеет, потом начинает в них находить достоинства и кончает великою к ним любовью» [Бердников 1997: 6-7].

Однако остаются неизменными существенные, основополагающие начала художественного мира Чехова, то главное, что позволяет считать такие разные произведения, как «Ионыч» и «Жалобная книга», «Черный монах» и «Смерть чиновника» и др., явлениями одной системы. Этой системе, как и творчеству любого большого писателя, свойственно свое, индивидуальное соотношение между неизменными и меняющимися ее элементами: «неизменным, постоянным был тот круг явлений действительности, на котором Чехов сосредоточил свое творческое внимание, - неисчислимые разновидности ориентирования в окружающем мире, от мнений и поступков отдельного человека до «общих идей», господствующих знаковых систем и духовных исканий человечества в целом» [Катаев 1979: 218]. Неизменным оставался и подход к анализу действительности - «индивидуализация каждого отдельного случая» [Катаев 1979: 218].

О художественном мире Чехова написано немало, известны работы Г.А. Вялого [1981], Г.П. Бердникова [1978; 1984; 1986; 1997], М.П.Громова [1958; 1963; 1989], В.И.Кулешова [1982], Р. Лапушина [1998], В.Я. Линкова [1982; 1985], З.С. Паперного [1976], Э.А. Полоцкой [1983], В.П. Рынкевича [1990], М.Л. Семановой [1976], И.Н. Сухих [1987], A.M. Туркова [1980], В.И. Тюпы [1989], А.П. Чудакова [1971, 1986], К.И. Чуковского [1967] и др.

Велись исследования и языка писателя. Преимущественно публиковались статьи и тезисы в сериях тематических сборников «Язык и стиль А.П. Чехова» [Ростов-на-Дону 1981, 1986], «Проблемы языка и стиля А.П. Чехова» [Ростов-на-Дону 1983]. Языковой уровень произведений А.П. Чехова находился в поле внимания таких ученых, как Н.П. Бадаева, Л.Г. Барлас, Л.В. Баскакова, Л.А. Брагина, И.А. Быкова, Е.Б. Гришанйна,

М.П. Громов, H.B. Изотова, Е.А. Кедрова, H.A. Кожевникова, М.К. Милых, Г.Ф. Татарникова, Н.М. Чмыхова, А.П. Чудаков и др. В многоаспектной системе лингвистических исследований прозы А.П. Чехова представлен анализ фонетических [Гришанина 1990], лексических (в том числе синонимия, ономастика, проблемы перевода, фразеология, диалектные и просторечные слова) [Баскакова 2000; Брагина 1980; Гореликова 1991; Рябова 2000; Рядчикова, Чалый 2000; Чичерин 1982], морфологических и синтаксических [Белкина 1986; Изотова 2000; Левитан 1987; Милых 1981, 1983; Трофимова 2000, Усманова 2001], стилистических [Виноградова 1982; Татарникова 1983; Татарникова, Чмыхова 2000], риторических особенностей [Бычкова 1982; Кедрова 1983; Гаспаров 1991], сюда же могут быть включены комплексный анализ особенностей языковых средств создания образа персонажа [Козырева 1979] и подтекст [Барлас 1976; 1991]. Отсутствуют монографические работы о языке писателя, в том числе о его эволюции - проблеме, которую давно выделили литературоведы [Кузнецов 1978]. Такое исследование позволяет увидеть не только особенности индивидуального языка, но и выявить изменения, происходящие в этом языке в течение творческого развития писателя.

В последнее время отмечается возрастание интереса к творчеству писателя, появляются работы о языковой личности А.П. Чехова [Баскакова 2003; Чалый 2003; Кокина 2003], ведутся работы над словарем А.П. Чехова [Трещалина 2001].

Л.В. Баскакова в статье «Языковая личность А.П. Чехова» на материале дневников и записных книжек писателя пытается «заглянуть в его творческую лабораторию и выделить определенные закономерности, которые явились основой для развития неповторимого авторского стиля» [Баскакова 2003: 183]. Свое исследование автор строит в соответствии с уровнями, выделенными Ю.Н. Карауловым. Впервые в лингвистической практике обосновывается механизм изучения наиболее труднодоступного для исследования мотивационного уровня.

В плане изучения языковой личности А.П. Чехова заслуживает внимания статья И.А. Кокиной «Концепция языковой личности ребенка в произведениях А.П. Чехова», где анализируется, по определению В.В. Виноградова, один из основных планов повествования, - «план героя, слово которого несет в себе отпечаток автора, и слово которого «художественно отображается», а не просто воспроизводится и передается» [Кокина 2003: 196]. Сложность такого исследования заключается в том, что во многих рассказах А.П. Чехова нет «границ между речью автора-персонажа и персонажа-рассказчика», автор ведет повествование «в тоне и духе героев», все, что «чувствует герой, фиксируется самим автором» [Там же].

Новый взгляд на лексикографическое описание литературного произведения как способ исследования авторского идиолекта представлен в статье Ирины Трещалиной «Опыт идеографического описания чеховского рассказа». Автор, вслед за М.Л. Гаспаровым, обосновывает необходимость нетрадиционного подхода к анализу особенностей поэтики и художественного мира писателя - составление функционального тезауруса текста, где лексемы «группируются не по сходству их семантики в языковой системе, а по смежности создаваемых ими смыслов» [Трещалина 2001: 133]. Структура функционального тезауруса строго иерархична: «на верхнем уровне расположены дескрипторы, обозначенные заглавными понятиями соответствующих семантических кодов, затем ключевые слова, общие для всех дескрипторов, далее ключевые слова, связанные с отдельными дескрипторами и, наконец, лексические единицы, «наполняющие» их» [Трещалина 2001: 136].

Однако ни одна из перечисленных работ не изучает языковую личность писателя в динамике ее творческого развития. Нам интересно, что и как изменяется в авторских лексиконах, относящихся к разным периодам творчества, в какой степени меняется вербализация фрагментов индивидуальной картины мира, как трансформируется содержание концептов и семантическая структура соответствующей им лексики.

Цель работы - путём сопоставления двух корпусов текстов раннего и позднего периодов творчества А.П. Чехова выявить изменения в художественном лексиконе писателя, их характер и закономерности. Цель работы предполагает решение ряда задач:

• определить две сопоставляемые совокупности (корпуса) текстов А.П. Чехова;

• составить словники и частотные словари обоих корпусов;

• произвести квантитативный и содержательный анализ словников на уровне лексиконов, на уровне отдельных кластеров и концептов;

• сделать выводы о характере эволюции лексики в рамках актуализированных лексиконов.

Актуальность работы обусловлена её включённостью в разработку таких проблем, как антропоцентризм языка, языковая личность и её структура, художественно-языковой мир А.П. Чехова, эволюция лексикона писателя, поиск новых подходов к изучению языка писателя, разработка комплекса лингвокультурологических методик и т.п.

Новизна работы напрямую связана с её актуальностью. Впервые в изучении языка А.П. Чехова намечается системный подход к лексике произведений писателя, используется комплекс современных методик анализа языковой структуры текста, исследуются эволюционные процессы в лексиконе писателя, в научный оборот вводятся новые факты, наблюдения и выводы. Впервые предлагаются словарные статьи оригинальной структуры.

Теоретическая значимость видится в использовании полученных материалов для решения важных лингвистических и культурологических проблем типа (1) статус языка индивида - диалектность / идиолектность; (2) наличие «индивидуально-авторских диалектов»; (3) изменение идиолекта в процессе творческого развития; (4) введение в научный оборот интересного фактического материала; (5) создание словаря языка писателя.

Практическая ценность диссертационного исследования определяется возможностью использования материала диссертационного исследования в учебных курсах по лексикологии, лексикографии, лингвистического анализа текста, при изучении творчества А.П. Чехова.

Базой эмпирического материала послужили 24 ранних и 7 поздних рассказов, извлечённых из собрания сочинений А.П.Чехова в 12 томах (М., 1985). Объём сравниваемых корпусов текстов - примерно тридцать тысяч словоупотреблений. Ранние рассказы выбирались из 1, 2 и 4 томов ([2: 56]), поздние рассказы - из 8 и 9томов ([9: 234]).

При отборе анализируемых текстов мы руководствовались следующим соображениями: во-первых, это рассказы, написанные в 18831886 (ранний период творчества) и в 1894-1898 (поздний период творчества); во-вторых, эти рассказы включались самим автором в собрания сочинений, изданных при жизни писателя (предполагается, что эти тексты А.П. Чехов считал более важными в своем творчестве).

Предмет исследования: лексика избранных ранних и поздних рассказов А.П. Чехова в ее количественном и качественном изменении.

Методы исследования:

В работе использовались описательный метод, включающий приемы наблюдения, интерпретации, сопоставления и обобщения; сопоставительный метод, методики компонентного анализа, квантитативного анализа.

Нами активно использовались оригинальные методики лингвокультурологического анализа, адаптированные к анализу авторских текстов (методики доминантного анализа, кластерного анализа, сжатия конкорданса, аппликации словарных статей).

Методика доминантного анализа предполагает наличие частотных словарей, представляющих текст или корпус текстов, и основывается на предположении, что среди наиболее частотных лексем присутствуют слова, обозначающие доминанты языковой картины мира этноса, социальной группы и индивида. Выявление, изучение и описание наиболее частотных знаменательных слов в аспекте языковой картины мира - это и есть доминантный анализ.

Каждый фрагмент языковой картины мира репрезентируется определенной совокупностью лексем различной частеречной принадлежности. Этот набор именуется термином кластер. Кластерный анализ - это лексикографическое описание всех входящих в кластер лексем с параллельным установлением всех связей каждого слова с остальными словами, представляющими один и тот же фрагмент картины мира.

Методика сжатия конкорданса предполагает учет абсолютно всех употреблений анализируемого слова в пределах определенного корпуса текстов. Сжать конкорданс можно, оставив самые важные, актуальные для данного текста связи описываемого слова с другими словами этого текста (текстов). «Выжимка» из конкорданса составляет ядро словарной статьи. Словарная статья как результат сжатия конкорданса — это некоторый метатекст, содержание которого проливает дополнительный свет на семантику анализируемого слова, причем с позиций исполнителей, употребивших данное слово.

Четкая и единообразная структура каждой словарной статьи обеспечивает корректное сопоставление лексем (и концептов, стоящих за ними) методом наложения, своеобразной аппликации словарных статей. Эта методика дает надежный материал для теоретических размышлений об инвариантном и специфическом в слове. Сопоставление возможно на уровне отдельных лексем, а также совокупностей слов, будь то лексико-семантическая группа (кластер), лексико-грамматическая группа (часть речи) или целые лексиконы, реализованные в описываемых текстах. Сопоставление становится операционной процедурой с высокой степенью надежности и доказательности. Методика аппликации словарных статей, составленных на материале различных фольклорных текстов, -уникальный способ выявления и представления этнической ментальности.

Принятые условные обозначения зон словарной статьи. #: база статьи (корпус лексикографически представленных текстов); заглавное слово (количество словоупотреблений); 'толкование' (где это требуется); иллюстрация; : варианты акцентные, морфемные и иные, включая диминутивы; S: связи с существительными; А: связи с прилагательными; V: связи с глаголами (Vs - связь с субъектом, V0 - связь с зависимыми существительными); Num: связи с числительными; Adv: связи с наречиями; +: дополнительная информация, комментарии. [Хроленко 2003: 119-131].

Впервые была апробирована компьютерная программа автоматизированного составления и обработки словников, разработанная Литусом М.В.

Апробация: Основные положения диссертации излагались в докладах и сообщениях на Всероссийских научных конференциях «Этнос, язык, культура» (Славянск-на-Кубани, 1999, 2000, 2001, 2002 гг.), на Международной конференции «Филология на рубеже XXI века (Ростов-на-Дону, 2001), а также на заседаниях научных семинаров «Концепт как феномен языка и культуры» (Славянск-на-Кубани, 2001), «Доминантный анализ дискурса» (Славянск-на-Кубани, 2003) и др. и нашли отражение в четырнадцати публикациях.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Художественный идиолект писателя на разных этапах творчества обнаруживает количественные и качественные различия.

2. Количество лексем в лексиконе позднего периода творчества уменьшается, а употребительность лексемы в среднем растёт.

3. Уменьшение числа лексем при возрастании их употребительности предполагает изменение семантической структуры лексем, обусловленное изменением содержания соответствующих им концептов.

4. Изменение семантики лексем приводит к перегруппировке их на уровне соответствующих им концептов.

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений (список рассказов, включенных в анализируемый корпус текстов; словник; частотный словарь). Текст изложен на 179 страницах рукописи.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эволюция идиолекта писателя"

Выводы по третьей главе:

1. Эволюция художественного идиолекта А.П. Чехова проявляется в динамике структуры концептов и семантики лексем, их реализующих. Так, время для А.П. Чехова является одной из главных категорий человеческой жизни: в раннем творчестве оно представлено как последовательная смена событий, в позднем - становится критерием прожитого и способом психологической оценки личности, ее деградации либо духовного совершенствования. Изменяется событийная реализация времени: в ранних рассказах доминирует бытовой аспект (время обеда, грозы, драмы и др.); в поздних рассказах время сопряжено с полевыми работами, событиями церковнославянского календаря. Усложняется бытовой аспект - ряд событий назван абстрактными именами (влюбленность, разлука). В поздних рассказах также актуализируется аспект труда. Прожитое время отражается в делах человека, оно служит главной идее, для которой человек пришел в мир. Время в ранних рассказах пассивно: оно идет параллельно с жизнью героев и служит лишь для измерения и определения порядка протекания их жизни. В актуализированном лексиконе поздних рассказов время выступает активным деятелем (стирать надписи на памятниках), появляется ощущение его исчезновения - время уходит. Только в поздних рассказах время - это не только социально-политический (обеспечивает связь поколений людей), но и нравственно-этический фактор в жизни человечества, оно становится носителем ценностей жизни, того, что обуславливает смысл существования людей - правды и красоты. Только в поздних рассказах перед героями встает проблема оценки прожитой жизни, время становится главным фактором возникновения этой проблемы, эта мысль приходит героям уже с возрастом, в позднем творчестве она возникла и у А.П. Чехова.

Изменяется структура аксиологического концепта «душа». В ранних рассказах душа зачастую тождественна человеку (живая душа, нет ни души и др.). У позднего Чехова душа - это второй мир, огромный, чувственно не постигаемый: душа наполняется., на душе становится тихо, что-то происходит в душе. и др. Впервые в поздних рассказах Чехов ставит параллель чистоты души и поиска смысла жизни героя (душа приходит в мир чистой, и очерняют ее горе и заботы), возносит душу смертного человека к Богу. Душа предстает не просто собственностью Бога, который ее дает и забирает, а некой таинственной сущностью, которую тоже необходимо искать (ищут правду, смысл жизни, бога, душу; время подумать о душе, о Боге), открытие души ведет к открытию Бога. В разные периоды творчества писатель осознает необходимость душевного очищения. В ранний период творчества А.П. Чехова путь к душевной чистоте лежит через беседы с другой душой (ее. тяготило одиночество, хотелось высказаться, поделиться с кем-нибудь, . излить душу), через жертвы во имя спасения греховной души, через запрещение греха (не прими грех на душу), и как итог невозможности очищения: студными бо окалях душу грехми и в лености житие мое иждих. В поздних рассказах писатель видит только один путь: постоянное искание правды и смысла жизни, стремление дать людям пошире проявить свои духовные способности, удовлетворять которые могут только религия, науки, искусства, только духовная деятельность отличает человека от животного и составляет единственное, ради чего стоит жить.

При аппликации словарных статей лексем любовь и любить выявилось, что предметом любви в ранних рассказах преимущественно являются конкретные объекты, в поздних рассказах - при значительном увеличении конкретных имен существительных (особенно со значением «человек», в том числе имен собственных), появляются абстрактные объекты: дело, музыка, искусство и др. Только в поздних рассказах встречаются однородные сказуемые: любить и верить, любить и понимать, помнить и любить, а также текстуальные синонимы: любить, обожать, сгорать страстью, и антонимы: не любить, ненавидеть.

Заключение

1. Сопоставление актуализированных лексиконов А.П. Чехова выявило несомненное своеобразие в репрезентации языковой картины мира писателя на разных этапах творчества. Это своеобразие проявилось в стремлении автора к сокращению числа лексем в позднем периоде творчества и росту средней частоты употребления одной лексемы, что может быть связано с особым вниманием автора к отбору слов. Изменяется также частеречное соотношение лексем в анализируемых лексиконах: наблюдается тенденция к доминирующему положению предметных номинантов (как в числе лексем, так и в количестве их употребления). Возможно, здесь можно проследить косвенную связь с усилением лиризма в художественном мире А.П. Чехова в позднем периоде творчества.

Актуализированные лексиконы в своей наиболее частотной части без сомнения имеют множество точек соприкосновения, что еще раз подтверждает внутреннее единство художественного мира писателя, однако при этом выявляются лексемы, значимые в определенный период творчества А.П. Чехова. Это можно наблюдать в тематической группировке наиболее частотных лексем. Если в ранних рассказах преобладает соматическая лексика, широко представлен кластер «человек» в аспектах его социального и профессионального статусов, то в поздних рассказах большую роль играют абстрактные лексемы жизнь, правда, дело, любовь и др. В этом плане особенно важен концепт «жизнь», не вошедший в число первых ста частотных слов в лексиконе ранних рассказов и занимающий первый ранг среди существительных в лексиконе поздних. Возрастает интерес писателя в позднем периоде творчества к темпоральной лексике - набор таких слов и частота их употребления возрастает вдвое. Изменениям подвергается также и признаковый ряд: в ранних рассказах акцент делается на прилагательные со значением размера - большой, маленький, тонкий, длинный; в поздних рассказах самым частотным является колоратив черный, прилагательное со значением оценки красивый. Неизменным остается набор частотных глаголов и наречий, примечательно, что списки этих слов совпали с данными словаря Л.Н. Засориной.

2. Эволюция художественного идиолекта А.П. Чехова явно прослеживается и на уровне лексической репрезентации фрагментов языковой картины мира - кластеров. Своеобразие двух актуализированных лексиконов писателя проявилось в наборе составляющих кластер лексем и в степени их употребительности, а также в изменении их семантической структуры. Так, кластер «человек телесный» количественно уменьшился почти вдвое, набор же частотных лексем остался прежним - глаз, рука, лицо, голова. Анализ семантической структуры лексем глаз и лицо выявил различие в подходах автора к их языковому выражению на разных этапах творчества: в ранних рассказах лексемы кластера служат для представления внешней (чаще) и внутренней (реже) характеристики персонажей, в поздних рассказах внимание автора сосредоточено на оценке психологического состояния героев. Это подтверждается сочетаниями анализируемых лексем с атрибутивами (в ранних рассказах - большие, впалые, рачьи, правый, левый, слезящиеся и др.; в поздних - благодарные, умные, добрые, вопрошающие, большие, пристально всматривающиеся, полные слез и др.) и предикативами (в ранних рассказах - читаться апатия в глазах, быть ехидство в глазах, блеснуть внимание в глазах, отражаться в глазах и др.; в поздних — видеть по глазам, восхищать выражением глаз, смеяться глазами и др., здесь почти нет глаголов движения и изменения формы -доминирующих в ранних рассказах). Жизнь герои ранних рассказов воспринимают как сложное и тяжелое явления (собачья, не пожелать такой татарину и др.), при этом отмечают грязь и нищету, злобу и ненависть в окружающем мире. В поздний период творчества А.П. Чехов актуализирует внимание на предназначении человеческой жизни и пути ее совершенствования: постоянном стремлении к «духовной деятельности». К концу жизни возрастает интерес писателя к «небесной» лексике, актуализируется противопоставление земного и небесного, грешного и духовного. Если в ранних рассказах эти слова служат созданию фона для сюжетной канвы рассказов, то в поздний период творчества они выступают в роли главных героев (луна в «Ионыче», снег в «Тоске», «Горе», и «Ведьме»), само небо предстает идеалом священной гармонии.

3. Изменения в семантической структуре лексем обуславливает разницу в структуре концептов. Проведенный концептуальный анализ выявил не только характеристики исследуемых феноменов в индивидуально-авторской модели мира писателя, но и раскрыл имплицитные смыслы текста и вывел на понимание основных особенностей разных периодов творчества А.П. Чехова. Так, при всем несходстве сущностей, стоящих за анализируемыми концептами, в изменении идиолекта писателя можно выявить ряд направлений: расширение эмоциональной палитры; развитие чувства фатальности из-за ускорения темпа жизни; актуализация аспекта труда, дела как смысла жизни; оценка прожитой жизни и усиление нравственно-этических поисков смысла жизни. Так, в ранний период творчества концепт «время» реализован в его основном значении - совокупность событий, чаще бытовых - время обеда, тряски, драмы, предикаты времени представлены глаголами со значением однонаправленного движения: идти, прийти, тогда как в поздних рассказах наблюдается изменение направления и темпа движения, появляется значение фатума, невозможности ничего изменить: бежать, наступать, уходить, делать свое дело, стирать надписи на памятниках. В поздних рассказах также актуализируется аспект времени труда, периода, когда все силы, желания, стремления героев отдаются делу. Дело в поздних рассказах становится важнее смены событий или смены погодных условий, время служит главной идее, для реализации которой человек пришел в мир. В структуре концепта «душа» доминирует значение особого психологического мира, однако на разных этапах творчества А.П. Чехова изменяется эмоциональная палитра души героев: в ранних рассказах душа «наполняется щемящей тоской и злобствующей досадой», в поздних рассказах «гордостью и сознанием собственной высоты». В ранних рассказах автор подчеркивает несоответствие внешнего облика героя и его внутреннего мира (по виду он флегма, а в душе настоящая бестия), это видно через глаза (зеркало души). Большое значение имеет для писателя и необходимость очищения души, но и это осуществляется героями из стремления замолить свои грехи. В позднем периоде творчества Чехов определяет взаимосвязь чистоты души и поиска смысла жизни героем, возносит душу смертного человека к Богу (ищут правду, смысл жизни, бога, душу). В поздних рассказах писатель видит только один путь спасения души: «Призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни». В структуре концепта «любовь» развиваются выявленные ранее тенденции: богаче палитра чувств героев - в ранних рассказах наблюдается констатация ее наличия/отсутствия, в поздних рассказах любовь определяет стереотип поведения героя: грустить, испытывать чувство радостной тревоги, предвкушать что-то необыкновенное либо страдать, мучаться, тосковать. Только в поздних рассказах в структуре концепта развивается смысловой аспект «фатальности», «любви как рокового обстоятельства». Любовь приходит и уходит внезапно, ее объект не зависит от собственного выбора. В любом случае, она приносит мало счастья, чаще страдания. Только в поздних рассказах развивается аспект «любовь к делу; идее, определяющей всю жизнь» («Черный монах», «Крыжовник», «О любви», «Студент»).

4. Увеличение объема материала, расширение жанрово-стилистической базы исследования, учёт идиолекта других авторов дадут в последующей нашей работе окончательный ответ на поставленные вопросы об эволюции идиолекта писателя и факторах, влияющих на этот процесс.

Список научной литературыЛитус, Елена Викторовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абрамович С Д. «Живая» и «Мертвая» душа в художественном мире Чехова-повествователя. Киев: УМКВО, 1991. - 86 с.

2. Алексеев П.М. Статистическая лексикография. JL: Изд-во ЛГУ, 1975.-356 с.

3. Алтабаева Е.И. Интерпретация концепта "Желание" в картине мира носителей русского языка // Язык и национальные образы мира. Материалы международной научной конференции (20-21 марта 2001 г.). Майкоп, 2001. - С. 367-372.

4. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2-х т. М.: Изд-во «Языки русской культуры», 1995.

5. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 367 с.

6. Арапов М.В. Квантитативная лингвистика / Отв. ред. Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1988. - 183 с.

7. Арапов М.В., Тер-Гаспарян Л.И., Херц М.М. Сравнение частотных словарей // НТИ. Сер 2. Информационные процессы и системы. -1978.-№4.-С. 20-29.

8. Арутюнова И Д. Язык и мир человека. М.: Наука, 1998.

9. Асколъдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1997. - С. 267280.

10. Афанасьев Э.С. Иронический эпос Чехова (О повести "Степь") // Изв. АН. Сер. лит. и яз., 2001. Т.60. - № 6. - С. 27-33.

11. Баевский B.C. Лингвистическое, семиотическое, математическое, компьютерное моделирование в истории литературы и поэтики. К изучению тематики и фоники русской поэзии XIX-XX веков // Текст. Интертекст. Культура. -М., 2001. С. 447-465.

12. Баранов А.Н. Частота слова и характеристика идиостиля: «по крайней мере» и «по меньшей мере» в художественных текстах Ф.М. Достоевского // Вестник МГУ. Сер. 9, Филология. М., 1998. - № 2. - С. 121-135.

13. Барлас Л.Г. Оценочно-речевой план в рассказе Чехова «Ионыч» // Русский язык в школе. 1976. -№ 2. - С. 56-61.

14. Барлас Л.Т. Язык повествовательной прозы А.П. Чехова: проблемы анализа. Ростов н/Д: РГУ, 1991. - 211 с.

15. Баскакова Л.В. Звук и цвет в художественной прозе А.П. Чехова // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции. Ростов н/Д: РГУ, 2000. - Вып. 2. Язык как функционирующая система. - С. 187-188.

16. Баскакова Л.В. Языковая личность А.П. Чехова (на материале записных книжек и дневников писателя) // Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. 4.2. Лингвистика. Ставрополь, 2003. - С. 183-195.

17. Бахтин М.М. Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка. Статьи. М.: Лабиринт, 2000. - 625 с.

18. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство,1986.-444 с.

19. Белкина Е.М. Функции присоединительных конструкций в тексте: На материале путевого очерка А.П. Чехова «Из Сибири» // Сб. науч. тр. Моск. пед. ин-та иностр. яз. 1986. - Вып. 272. - С. 104114.

20. Белобородое A.A. Языковое сознание: сущность и статус // Современная наука и закономерности ее развития. Вып. 4. Томск,1987.-С 131-147.

21. Белый А. Пушкин, Тютчев, Баратынский в зрительном восприятии природы // Семиотика. М., 1983. С. 551-556.

22. Белявская Е.Г. Когнитивные основания изучения семантики слова // Структуры представления знаний в языке. М., 1994. - С. 45-87.

23. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Под ред., с вступительной статьей и комментарием Ю.С. Степанова. М.: Прогресс, 1974. 447 с.

24. Бердников Г.П. А.П. Чехов. Ростов н/Д: Изд-во «Феникс», 1997. -640 с.

25. Бердников Г.П. Избранные работы: В 2-х т. М.: Худож. лит., 1986. - Т. 1: А.П. Чехов: Жизнь и творчество. - 526 с.

26. Бердников Г.П. Чехов. 2-е изд. - М.: Мол. Гвардия, 1978. - 512 с. (ЖЗЛ).

27. Бердников Г.П. Чехов. Идейные и творческие искания. М.: Худ. лит., 1984.-511 с.

28. Беспамятнова Г.Н. Языковая личность телевизионного ведущего // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Воронеж, 1994. - 24 с.

29. Блинова О.И. Языковое сознание и вопросы мотивации // Язык и личность.-М., 1989.-С. 122-126.

30. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текста: Автореф. дисс. д-ра. филол. наук. Л., 1984.-44 с.

31. Большакова Г.Н. От идиолектемы к идиостилеме (личное имя в идиолекте и идиостиле А.П. Чехова) // Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. 4.2. Лингвистика. Ставрополь, 2003. - С. 281-286.

32. Борецкий М.И. Художественный мир и частотный словарь поэтического произведения: На материале античной литературной басни // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз.- Т. 37. 1978. - № 5. - С. 453-461.

33. Брагина А.А. Эпитеты-синонимы в рассказе А.П. Чехова «Верочка» // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1980. - № 3. - С. 14-17.

34. Будагов P.A. Что такое развитие и совершенствование языка? М.: Наука, 1977.-264 с.

35. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

36. Буянова Л.Ю. О концепте "душа" в лингвистической традиции // Филология Philologica. - Краснодар, 1998.-№ 13.-С. 12-15.

37. Бычков Ю.А. Тайны любви или «кукуруза души моей». Переписка А.П. Чехова с современницами. М.: Дружба народов, 2001. - 256 с.

38. Бычкова О.И. Интонационное своеобразие рассказа А.П. Чехова «Крест» // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1982. - № 3. - С. 81-83.

39. Бялый Г.А. Чехов и русский реализм: очерки. JL: Сов. писатель, 1981.-400 с.

40. В творческой лаборатории Чехова: Сб. ст. М.: Наука, 1974. - 367 с.

41. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов // Пер. с англ. А.Д. Шмелева. М.: Языки славянской культуры, 2001.-288 с.

42. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание: Пер с англ. М.: Рус. словари, 1997. - 416 с.

43. Вендина Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм). М.: Индрик, 1998. 240 с.

44. Виноградов В.А. Идиолект // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - С. 171.

45. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980.-360 с.

46. Виноградов ВВ. О языке художественной литературы. М.: Худож. лит, 1959. - 653 с.

47. Виноградова В.Н. Об эволюции стиля А.П. Чехова: Особенности правки // Стилистика художественной литературы. М., 1982. - С. 85-98.

48. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филолгические науки. 2000. - № 2. - С. 64-72.

49. Воркачев С.Г. Концепт счастья: понятийный и образный компоненты // Изв. РАН. Серия лит. и яз. 2001. - Т. 60. - № 6. - С. 47-58.

50. Воркачев С.Г. Национально-культурная специфика концепта любви в русской и испанской паремиологии // Филологические науки. -1995.-№3,-С. 56-66.

51. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М. Изд-во РУДН, 1997.-331 с.

52. Гаспаров М.Л. Точные методы анализа грамматики в стихе // Славянское языкознание. XII Международный съезд славистов: Доклады российской делегации. М., 1998. - С. 168 - 181.

53. Гаспаров М.Л. Художественный мир писателя: тезаурус формальный и тезаурус функциональный // Проблемы структурной лингвистики. 1984.-М., 1988.-С. 125-137

54. Гиндин С.И. Частота слова и его значимость в системе языка // Лингвостатистика и вычислительная лингвистика (Труды по лингвостатистике. Вып. 8). Тарту: Изд-во ТГУ, 1982. - С. 22-53.

55. Гинзбург Е.Л. Альтернативы писательской лексикографии. I. // Актуальные проблемы современной лексикографии. 1997. ~ М.: МГУ, 1999.-С. 240-255.

56. Гинзбург E.J1. Альтернативы писательской лексикографии. II. // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2000. - № 2. - С.27-42.

57. Гореликова М.И. Семантические оппозиции в поэтике позднего Чехова: реальное ирреальное, идол - идолопоклонник: Анализ повести «Черный монах» // Филол. науки. - 1991. - № 5. - С. 33-45.

58. Гофф И. Переполненная чаша // Новый мир. 1981. - № 4. - С. 136-167.

59. Грачева И. В. Глубины чеховского слова // Русская речь. 2000. -№ 3. - С. 20-25.

60. Громов Л.П. В творческой лаборатории Чехова. Учеб. Пособие для студентов-филологов. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1963. - 175 с.

61. Громов Л.П. Реализм А.П. Чехова второй половины 80-х годов. -Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1958. 218 с.

62. Громов М.П. Книга о Чехове. М.: Современник, 1989. - 384 с.

63. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. Пер. с нем. М.: Прогресс, 1985.-451 с.

64. Демьянков В.Е. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. М., 1994. -С. 28 - 33.

65. Демьянков В.З. Личность, индивидуальность и субъективность в языке и речи // "Я", "субъект", "индивид" в парадигмах современного языкознания. М.: ИНИОН РАН, 1992. - С. 9-34.

66. Диброва Е.И. Коммуникативно-когнитивная модель текстопорождения // Семантика языковых единиц: Доклады Междунар. конф., Т.2. М., 1996. - С. 133-139.

67. Добровольский ДО. Постулаты когнитивной семантики // Известия АН: Серия литературы и языка. М., 1997. - Т. 56. - С.

68. Долженков П.Н «Дама с собачкой» А.П. Чехова и «Крейцерова соната» JI.H. Толстого: два взгляда на любовь // Филологические науки. 1996. - № 2. - С. 10-16.

69. Залевская A.A. Введение в психолингвистику. М.: Изд-во РГГУ, 2000.-381 с.

70. Залевская A.A. Слово в лексиконе человека. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1990.-204 с.

71. Зинченко В.П. Размышления о душе и ее воспитании (Час души) // Вопросы философии. 2002. - № 2. - С. 119-136.

72. Золян С. Т. К проблеме описания поэтического идиолекта // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1986. - № 2 - С. 47-52.

73. Золян С. Т. От описания идиолекта к грамматике идиостиля // Язык рус. поэзии XX в. М., 1990. - С. 97-110.

74. Изотова Н.В. О некоторых типах диалога художественной прозы: На материале произведений А.П. Чехова // Изв. вузов Сев.-Кавк. региона. Обществ, науки. 2000. - - № 3. - С. 62-67.

75. Изотова Н.В. О своеобразии диалога в художественной прозе // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции. Ростов н/Д: РГУ, 2000. - Вып. 2. Язык как функционирующая система. - С. 158-159.

76. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: Культурные концепты: Сб. науч. тр. Волгоград -Архангельск, 1996. - С. 3-16.

77. Караулов Ю.Н. Новый взгляд на возможности писательской лексикографии И Ломоносовские чтения. 1994. М., 1994 - С. 1827.

78. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М. Наука, 1987.-261 с.

79. Караулов Ю.Н., Гинзбург E.JJ. О принципах "Словаря идиолекта Достоевского" (К выходу I вып. "Словаря языка Достоевского.

80. Лексический строй идиолекта") // Вестник МГУ. Сер 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2000. - № 1. - С. 104-125.

81. Караулов Ю.Н., Красилъникова Е.В. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М., 1989. - С. 3-10.

82. Карпова О.М. Словари языка писателей. М.: Наука, 1989. - 96 с.

83. Катаев В.Б. Проза Чехова: проблемы интерпретации. М.: Изд-во МГУ, 1979.-827 с.

84. Кедрова Е. А. Жесты говорящего в структуре авторской ремарки // Проблемы языка и стиля А.П. Чехова. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1983.-С. 24-32.

85. Климас Р.И. Кластерный анализ как ключ к пониманию художественного мировидения. // Идиолект. Вып. 3. Курск, 2002. - С. 30-40.

86. Климас Р.И. Сопоставительный анализ актуализированных лексиконов поэтов Серебряного века (3. Гиппиус, М. Кузьмин, Н.Клюев, В.Хлебников, И.Северянин): Автореф. дисс. . канд. филол. наук, Орел, 2002. 16 с.

87. Клюканов И.Э. Языковая личность и интегральные смысловые образования // Язык, дискурс, личность. Тверь, 1990. С. 69-73.

88. Козырев В.А., Черняк В.Д. Вселенная в алфавитном порядке: Очерки о словарях русского языка. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2000. - 356 с.

89. Козырева Т.Г. Языковые средства создания образа персонажа в рассказах А.П. Чехова // Исследования по лексике и грамматике. -Минск, 1979.-С. 73-78.

90. Кокина И.А. Концепция языковой личности ребенка в произведениях А.П. Чехова // Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. Ч. 2. Лингвистика. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2003. - С. 195-199.

91. Колотаев В.А. Проблема видимого в учении П.А. Флоренского // Textus. Принципы и методы исследования в филологии. Конец XX века. Санкт-Петербург - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. - С. 114122.

92. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. - 247 с.

93. Комлев Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты. М.: Изд-во МГУ, 1992.-214 с.

94. Красных В В. От концепта к тексту и обратно // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1998.-№ 1.-С. 53-70.

95. Красных В В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М.: Гнозис, 2002. 284 с.

96. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. - М., 1994. - № 4. - с.44 -56.

97. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова «память» // Логический анализ языка. Культурные концепты. -М.: Наука, 1991.-е. 55-64.

98. Кузнецова М.В. Творческая эволюция А.П. Чехова. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1978.-262 с.

99. Кулешов В.И. Жизнь и творчество А.П. Чехова. М.: Дет. лит., 1982. - 175 с.

100. Лапушин Р. «Не постигаемое бытие.»: опыт прочтения А.П. Чехова. Минск, 1998. - 116 с.

101. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л.: Худож. лит., 1974. -285 с.

102. Левитан Л.С. Авторское начало в монологах и диалогах «Вишневого сада»: О формах выражения авторского сознания в драматическом произведении // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1987. - № 6. - С. 72-74.

103. Леденева B.B. Идиостиль (к уточнению понятия) // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 2002. - № 6. - С. 36-41.

104. Леонтьев A.A. Речевая деятельность //Хрестоматия по психологии. М., 1977. С. 223-228.

105. Леонтьев A.A. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальное и рациональное. М., 1993. - С. 16-21.

106. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.-304 с.

107. Линков В.Я. Проблема смысла жизни в «Черном монахе» Чехова // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1985. - Т. 44. - № 4. - С. 340-349.

108. Линков В.Я. Проблема смысла жизни в «Черном монахе» Чехова // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1985. Т. 44. - № 4. - С. 40-49.

109. Линков В.Я. Художественный мир прозы А.П. Чехова. М.: Изд-во МГУ, 1982.- 128 с.

110. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. -М., 1997.-С. 280-286.

111. Логический анализ языка: Культурные концепты. Сб. ст. М.: Наука, 1991.-203 с.

112. Лютикова В.Д. Языковая личность и идиолект. Тюмень: Изд-во ТГУ, 1999.- 188 с.

113. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Вып. 1,-Архангельск, 1997.-С. 11-35.

114. Ляпон М.В. Языковая личность: поиск доминанты // Язык -система. Язык текст. Язык - способность. - М., 1995. - С. 260276.

115. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. Пособие. М.: Академия, 2001. - 202 с.

116. Медриш Д.Н. Время и пространство в незавершенном романе А.П. Чехова//Русская речь. 2000. - № 1.-С. 10-14.

117. Милых M.K. Монологическая реплика в прозе А.П. Чехова // Язык прозы А.П. Чехова. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1981. - С. 6-20.

118. Милых М.К. Структура диалога и типология реплик (на материале повести «Моя жизнь») // Проблемы языка и стиля А.П. Чехова. -Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1983. С. 6-23.

119. Морковкин В.В. Идеографические словари. М.: Изд-во МГУ, 1970. -71 с.

120. Нерознак В.П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. Омск, 1998. - С.80-85.

121. Никитина С.Е. Культурно-языковая картина мира в тезаурусном описании (на материале фольклорных и научных текстов): Диссертация в виде научного доклада на соискание уч. ст. доктора филол. наук. М., 1999. - 54 с.

122. Ольшанский И.Г. Когнитивные аспекты лексической многозначности // Филологические науки, 1996. № 5. - С. 31-37.

123. Орлов Ю.К. Модель частотной структуры лексики // Исследования в области вычислительной лингвистики и лингвостатистики. М.: Изд-во МГУ, 1978. - С. 59-118.

124. Паперный З.С. Записные книжки Чехова. М.: Сов. писатель, 1976. -329 с.

125. Петренко O.A., Хроленко А.Т. Доминантный анализ в исследовании этнической ментальности // Лингвофольклористика. Вып. 2: Сборник научных статей. Курск, 2000. - С. 3-18.

126. Полоцкая Э.А. Пути чеховских героев. М.: Просвещение, 1983. 97 с.

127. Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1997. - 264 с.

128. Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. - С. 110-122.

129. Праведников С.П., Хроленко А.Т. В поисках методик исследования идиолекта // Идиолект. Вып. 1. - Курск, 2000. - С. 4-14.

130. Проблемы языка и стиля А.П. Чехова. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1983.- 158 с.

131. Пушкин A.A. Способ организации дискурса и типология языковых личностей // Язык, дискурс, личность. Тверь, 1990. - С. 50-60.

132. Рахилина Е.В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики // Изв. РАН. Серия лит. и яз. 2000. - Т. 59. - № 3. - С. 3-15.

133. Рынкевич В.П. Путешествие к дому с мезонином. М.: Худож. лит., 1990.-310 с.

134. Рябова -S.H. Изобразительные возможности текстовых единиц в повести А.П. Чехова // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции. Ростов н/Д: РГУ, 2000. - Вып. 2. Язык как функционирующая система. - С. 208-209.

135. Рядчикова E.H., Чалый В.В. Образ автора в лексическом и стилистическом аспектах произведений А.П. Чехова // Языковая личность: структура и эволюция. Краснодар, 2000. - С. 75-92.

136. Седов К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: Психо- и социолингвистический аспекты. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1996. - 180 с.

137. Седов К.Ф. Типы языковых личностей и стратегии речевого поведения (о риторике бытового конфликта) // Вопросы стилистики. Язык и человек. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1996. -Вып. 26.-С. 8-14.

138. Семанова M.JI. Чехов-художник. М.: Просвещение, 1976. 224 с.

139. Сентенберг И.В. Языковая личность в комуникативно-деятельностном аспекте // Языковая личность: проблемы значения и смысла. Волгоград, 1994. - С. 14-24.

140. Слышкин Г.Г. Аксиология языковой личности и сфера наивной лингвистики // Социальная власть языка: Сб. науч. тр. Воронеж: ВГУ, 2001.-С. 87-90.

141. Соловьев В С. Оправдание добра: Нравственная философия. // Соловьев B.C. Сочинения в 2-х томах. М.: Мысль, 1988. Т.1. - 892 с.

142. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

143. Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения // Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1987. - С. 916.

144. Сухих И.Н. Проблемы поэтики А.П. Чехова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1987. 180 с.

145. Тарасова И.А. Концептуализация души в поэтическом мире Г. Иванова // Textus. Принципы и методы исследования в филологии. Конец XX века. Санкт-Петербург - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001.-С. 385-388.

146. Тарасова И.А. Отражение индивидуальной картины мира в писательском тезаурусе: к проекту толково-идеографического словаря поэзии Г.В. Иванова // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. научн. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. - Вып. 28. - С. 254262.

147. Татарникова Г.Ф. Стилистические функции именных оборотов с отглагольными существительными в произведениях А.П. Чехова // Проблемы языка и стиля А.П. Чехова. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1983.-С. 94-101.

148. Татарникова Г.Ф., Чмыхова Н.М. Метагоге в аспекте коммуникативной грамматики // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции.

149. Ростов н/Д: РГУ, 2000. Вып. 2. Язык как функционирующая система.-С. 136-139.

150. Ткаченко Е.В. Феномен «русская тоска» в контексте духовной народной традиции (семантический анализ) (статья) // Язык и поэтика фольклора: Доклады Международной конференции. -Петрозаводск: ПетрГУ, 2001. С. 209-212.

151. Токарев Г.В. Концепт как объект лингвокультурологии (на материале репрезентации концепта «труд» в русском языке). -Волгоград: Перемена, 2003. 232 с.

152. Токарев Г.В. Теоретические проблемы вербализации концепта «Труд» в русском языке. Автореф. дисс. . док. филол. наук. -Волгоград, 2003. 46 с.

153. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М.: Издательство «Индрик», 1995. -512с.

154. Трещалииа И. Опыт идеографического описания чеховского текста // Молодые исследователи Чехова: материалы международной научной конференции. М., 2001. - С. 133-147.

155. Трофимова Е.В. О функциях сложноподчиненных конструкций в языке писем А.П. Чехова // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции. Ростов н/Д: РГУ, 2000. - Вып. 2. Язык как функционирующая система. - С. 109-110.

156. Турков A.M. А.П. Чехов и его время. М.: Худож. лит., 1980. - 408 с.

157. Тюпа В.И. Художественность чеховского рассказа. М.: Высш. школа, 1989.- 133 с.

158. Урысон Е.В. Душа, сердце и ум в языковой картине мира // Путь. Международный философский журнал. 1994. - № 6. - С. 219-231.

159. Усманова Е.Г. Сложные многочленные предложения в прозе А.П. Чехова (на материале рассказов и повестей 1890-1900-х годов) // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Волгоград, 2001. - 24 с.

160. Фольклорная лексикография. Вып. 1-18. Сборники научных трудов. Курск: Изд-во КГПУ, 1994 - 2001.

161. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. 429 с.

162. Фрумкина P.M. Культурологическая семантика в ракурсе эпистемологии // Изв. РАН. Серия лит. и яз. Т. 58. - 1999. - № 1. -С. 3-10.

163. Фрумкина P.M. Соотношение точных методов и гуманитарного подхода: лингвистика, психология, психолингвистика // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1987. - т. 37. - № 4. - С. 318-322.

164. Хроленко А.Т. Лингвокультуроведение. Курск: Изд-во ГУШ111 «Курск», 2000.- 168 с.

165. Хроленко А. Т. Основы лингвокультурологии. 2003 (в печати).

166. Чалый ВВ. Значение лингвистических пресуппозиций в произведениях А.П. Чехова // Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. Ч. 2. Лингвистика. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2003. - С. 177-183.

167. Чалый В.В. Лингвопрагматический аспект художественной прозы А.П. Чехова // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Краснодар, 2001.-22 с.

168. Частотный словарь русского языка / Под ред. Л.Н. Засориной. М.: Рус. язык, 1977.-935 с.

169. Чернейко Л. О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки, 1995. № 4. - с. 28 - 36.

170. Чернейко Л.О., Долинский В.А. Имя Судьба как объект концептуального и ассоциативного анализа // Вестник МГУ. Сер 9.-Филология. - 1996.-№6.-С. 20-41.

171. Чернейко JI.O., Хо Сон Тэ. Концепты жизнь и смерть как фрагменты русской языковой картины мира // Филологические науки.-2001.-№ 5.-С. 50-59.

172. Чичерин A.B. Лексическая основа чеховского стиля // Русская литература. 1982. -№ З.-С. 112-118.

173. Чудаков А.П. Мир Чехова: Возникновение и утверждение. М.: Сов. писатель, 1986. - 379 с.

174. Чудаков А.П. Поэтика Чехова. -М.: Наука, 1971.-291 с.

175. Чуковский К.И. О Чехове. М.: Худож. лит., 1967. - 208 с.

176. Шайкевич А.Я. Дифференциальные частотные словари и изучение языка Достоевского (на примере романа "Идиот") // Слово Достоевского. Сб. статей. М., 1996. - С. 195-253.

177. Шайкевич А.Я. Пушкин и Мицкевич (опыт лексического сравнения) // Изв. АН. Сер. лит. и яз. 1999. - Т. 58. -№ 3. - С. 6070.

178. Шахнарович A.M. Языковая личность и языковая способность // Язык система. Язык - текст. Язык - способность: Сб. статей. - М., 1995.-С. 213-223.

179. Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации // Филологические науки. 1998. - № 2.-С. 59-65.

180. Шестакова JJ.JT. Авторский словарь в аспекте лексикографической типологии // Русистика сегодня. М., 1998. — № 1-2. - С. 41-52.

181. Шехтман H.A. Частотность слова и его позиция в тезаурусе // НТИ. Сер 2. Информационные процессы и системы. 1978. - № 5. - С. 20-21.

182. Шмелев А.Д. "Широкая" русская душа // Русская речь, 1998. № 1. -С. 48-55.

183. Шмелев А.Д. Лексический состав русского языка как отражение «русской души» // Русский язык в школе. 1996. - № 4. - С. 83-90.

184. Языки личность.-M.: Наука, 1989.-211.

185. Язык и стиль А.П. Чехова. Ростов н/Д.: Изд-во РГУ, 1986. - 121 с.

186. Язык прозы А.П. Чехова. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1981. -120 с.

187. Якобсон P.O. Работы по поэтике. -М.: Прогресс, 1987. 460 с.

188. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994. - 344 с.

189. Яковлева Е.С. Час в русской языковой картине времени // Вопросы языкознания. 1995. - № 6. - С.54-76.

190. Список использованных словарей

191. Комлев Н.Г. Словарь новых иностранных слов. М.: Изд-во МГУ, 1995.- 142 с.

192. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

193. Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. М.: АЗЪ. 1996. - 928 с.

194. Словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1982.

195. Словарь языка Пушкина: В 4 т. / Гл. ред. В.В. Виноградов. М.: ГИС, 1956-1961.-Т. 1-4.

196. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII XX в.в./ Под ред. А.И. Федорова. - М.: Топикал, 1995. - 608 с.

197. Частотный словарь русского языка / Под ред. Л.Н. Засориной. М.: Русский язык, 1977. - 935 с.197