автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Эзотерическая метафорика в лирике У.Б. Йейтса и её трансформации в русскоязычных переводах
- Год: 2013
- Автор научной работы: Петрунина, Надежда Владимировна
- Ученая cтепень: кандидата филологических наук
- Место защиты диссертации: Томск
- Код cпециальности ВАК: 10.02.01
Полный текст автореферата диссертации по теме "Эзотерическая метафорика в лирике У.Б. Йейтса и её трансформации в русскоязычных переводах"
На правах рукописи
005538818
Петрунина Надежда Владимировна
ЭЗОТЕРИЧЕСКАЯ МЕТАФОРИКА В ЛИРИКЕ У.Б. ЙЕЙТСА И ЕЁ ТРАНСФОРМАЦИИ В РУССКОЯЗЫЧНЫХ ПЕРЕВОДАХ
10.02.01 -Русский язык; 10.02.19-Теория языка
Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук
21 НОЯ 2013
Томск-2013
005538818
Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет» на кафедре русского языка
Научный руководитель: доктор филологических наук,
профессор
Демешкина Татьяна Алексеевна
Официальные оппоненты:
Лушникова Галина Игоревна, доктор филологических наук, профессор, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Кемеровский государственный университет», кафедра английской филологии, заведующая кафедрой
Кручевская Галина Владимировна, кандидат филологических наук, доцент, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет», кафедра теории и практики журналистики, заведующая кафедрой
Ведущая организация: Федеральное государственное бюджетное
образовательное учреждение высшего профессионального образования «Томский государственный педагогический университет»
Защита состоится 17 декабря 2013 года в часов на заседании
диссертационного совета Д 212.267.05, созданного на базе федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет», по адресу: 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36.
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Томского государственного университета.
Автореферат разослан «-12» ноября 2013 г.
Учёный секретарь
диссертационного совета ' # / \ Захарова Людмила Андреевна
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Настоящая диссертация посвящена художественной метафоре -фундаментальному тропу, являющемуся стилевой доминантой лирики Уильяма Батлера Йейтса (1865-1939), выдающегося англо-ирландского поэта. Художественная метафора исследуется в трёх аспектах: формальном, лингвопоэтическом и коммуникативном. Формальный аспект выявляет и систематизирует особенности языкового выражения метафоры в лирике У.Б. Йейтса. Лингвопоэтический аспект направлен на исследование того, как отражаются в метафоре эзотерические мотивы - рекуррентные смыслы йейтсовской лирики, сопряжённые с онтологией, гносеологией и этикой трёх эзотерических доктрин, которые интересовали поэта на протяжении всей его жизни: герметизм, розенкрейцерство и теософия. Коммуникативный аспект исследования связан с описанием механизма переводческих трансформаций, результирующих в определённые стилистические эффекты, которым подвергается метафора У.Б. Йейтса в продукте её творческой рецепции, а именно в русскоязычных переводах, выполненных Григорием Михайловичем Кружковым.
Актуальность работы продиктована рядом факторов экстралингвистического и лингвистического характера.
Во-первых, настоящая работа встроена в ряд актуальных проблем межкультурной коммуникации (например, стратегия переводчика, сопоставление лингвокультур), антропоцентрической лингвистики (творческая языковая личность и её картина мира), функциональной стилистики (проблемы поэтического языка, методы и приёмы его изучения), стилистики перевода. Стилистика перевода - это достаточно «молодое» направление в переводоведении. В настоящий момент идёт формирование теоретико-методологической базы этой науки; перед современными лингвистами стоит необходимость накопления знания, описания материала и формулирования частных выводов. Развитие стилистики перевода особенно актуально в условиях глобализации и напряжённого диалога культур.
Во-вторых, последняя четверть прошлого столетия ознаменовалась возникновением и последующим активным развитием синергетики - влиятельного направления научных исследований, отличающегося тенденцией к междисциплинарности, комплексности, стремлением к интеграции и синтезу. Перечисленные характеристики синергетики отразились и на лингвистике: труды современных языковедов всё реже ограничиваются одним подходом, всё чаще апеллируют как к смежным гуманитарным наукам (психологии, культурологии, юриспруденции), так и к естественно-математическому знанию. Настоящее исследование, включающее три аспекта, также является комплексным, рассматривающим явление поэтической метафоры с позиций 1) традиционной формальной лингвистики, 2) лингвопоэтики, тесно соприкасающейся с литературоведением и культурологией, 3) стилистики перевода - составляющей теории перевода. Таким образом, данная работа, интегрирующая различные области лингвистического и гуманитарного знания, отвечает требованиям времени.
В-третьих, современная эпоха постмодернизма и формирования сетевого общества отличается прогрессирующим ростом информационного потока. В связи с этим ослабевает способность воспринимающего фильтровать и оценивать входящую информацию, вследствие чего «увеличивается спрос на результаты испытанной и надёжной селекции» (Г. Люббе). Данный процесс охватывает все области
человеческой деятельности, в том числе современную парадигму лингвистического знания. Результатом испытанной и надёжной селекции в нашем случае является классический поэтический текст - лирика У.Б. Йейтса. Иейтс - гармоничный художник, который на протяжении всего творческого пути апеллировал к подчёркнутой традиционности стиля и стихосложения и при этом парадоксальным образом оказал неоспоримое влияние на становление модернизма - литературного течения, отрицавшего традицию. Феномен Йейтса, таким образом, сам по себе является демонстрацией необходимости и значимости традиции для развития и понимания новаторства.
Объект исследования - метафора в поэтическом тексте.
Предмет исследования - эзотерическая метафора в лирике Уильяма Батлера Йейтса и русскоязычных переводах Г.М. Кружкова.
Цель работы - анализ эзотерической метафоры в формальном, лингвопоэтическом и коммуникативном аспектах.
Цель определяет необходимость решения следующих задач:
1) выявить формальные особенности метафоры как стилевой доминанты лирики У.Б. Йейтса, опираясь на контекстуальную и количественную классификации метафоры, учитывая её ближайший и дальнейший (широкий, по P.A. Будагову) контекст; установить закономерности синтагматических связей метафоры в лирике У.Б. Йейтса;
2) проанализировать метафору как артему (Г.И. Климовская) - выразитель рекуррентных смыслов (мотивов) лирики — сквозь призму релевантных для У.Б. Иейтса эзотерических доктрин: герметизма, розенкрейцерства, теософии, а также доктрины, разработанной поэтом в трактате Л Vision',
3) изучить механизмы трансформаций метафорики в русскоязычных переводах Г.М. Кружкова и вызываемые ими эстетико-стилистические и смысловые эффекты;
4) указать причины возникновения переводческих трансформаций метафоры поэта и вызываемых ими эффектов.
Материалом исследования послужили стихотворения, опубликованные У.Б. Йейтсом в период с 1889 по 1928 гт. (лирика раннего и среднего периодов). Выбор периодов обусловлен тем, что это время характеризуется активным интересом поэта к эзотеризму и формированием его поэтики. В работе проанализированы 210 стихотворений, из которых отобраны 58 как содержащие наиболее выразительные «эзотерические» метафоры (всего 155 метафорических контекстов). Из 58-ми стихотворений 47 переведены Г.М. Кружковым на русский язык и также рассмотрены нами, включая 105 переводных метафорических контекстов.
Переводы Г.М. Кружкова выбраны нами не случайно. Во-первых, он является популяризатором англоязычной поэтической традиции в России: Кружкову принадлежат многие переводы из У. Блейка, У. Вордсворта, С. Кольриджа, У.Х. Одена, У. Стивенса и др. Во-вторых, безусловна художественная ценность и добротность его переводов (в первую очередь из Йейтса), снискавших значительный одобрительный резонанс критики. В-третьих, Кружков — многолетний исследователь личности и поэтики У.Б. Йейтса, что делает его переводческие труды особенно осознанными и взвешенными.
В ходе исследования материала использованы методы лингвистического описания с приёмами обобщения, сравнения, интерпретации и классификации материала; комплексного лингвопоэтического анализа; лингвостилистического
анализа. При анализе трансформаций метафорики в русскоязычных переводах лирики У.Б. Йейтса задействован сопоставительный метод. Исследование содержит также элементы контекстуального, компонентного, культурологического анализа, метода словарных дефиниций, моделирования тематических групп и семантических полей.
Научная новизна исследования. Исследование вносит вклад в развитие риторики и теории метафоры: впервые осуществлён интегрирующий (формальный, лингвопоэтический, коммуникативный) анализ метафоры У.Б. Йейтса. Предложенная методика комплексного лингвопоэтического анализа - основа для дальнейших исследований по лингвопоэтике. Классификация трансформаций метафорики и стилистических эффектов, в которые они результируют, способствует формированию понятийного и методологического аппарата стилистики перевода — новой и развивающейся области переводоведения, а также функциональной стилистики русского языка.
Теоретическая значимость исследования.
1. Обосновано понимание коммуникативного аспекта исследования художественного текста как результата коммуникации, рецепции и интерпретации переводчиком исходного текста.
2. Предложен оригинальный ракурс анализа художественной метафоры, которая, будучи «внесистемной и беспредельной» (Г.Н. Скляревская), исследована как составляющая ближайшего контекста (слова-параметры, слова-аргументы, элементы их синтагматики) и широкого контекста (текст стихотворения в его связи с другими стихотворениями поэта и / или значимый для него фрагмент культуры).
3. Выявлены формальные особенности метафоры и метафорики У.Б. Йейтса. Проанализировано взаимодействие поэтической метафоры с другими компаративными тропами, эпитетами, характеристиками, фигурой повтора.
4. Рассмотрено влияние эзотерической философии на мотивную организацию лирики У.Б. Йейтса сквозь призму метафоры, а именно совокупности объектов сравнения, субъектов сравнения и особенностей их взаимодействия. Выявлены лингвопоэтические особенности метафоры и метафорики У.Б. Йейтса.
5. Создана классификация переводческих трансформаций метафорического контекста и вызываемых ими стилистических эффектов на материале русскоязычных переводов Г.М. Кружкова.
6. Уточнён метаязык лингвистического описания метафоры. Предложены такие термины, как: ближайший метафорический контекст и его единицы, сверхразвёрнутая метафора, характеристика метафоры. Даны определения переводческим трансформациям с позиций межъязыковых преобразований метафоры.
Практическая значимость исследования. Результаты комплексного анализа метафоры У.Б. Йейтса могут быть использованы в ходе преподавания курсов филологического анализа текста, стилистики английского и русского языков, теории и практики перевода, межкультурной коммуникации, культурологии. Материалы диссертации могут послужить основой для разработки спецкурсов и спецсеминаров лингвостилистической, переводоведческой, культурологической направленности в высших учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. По теме диссертации опубликовано 13 научных работ общим объёмом 4,67 п.л. Основные положения работы излагались на
II Всероссийской научной конференции «Слово и текст в культурном сознании эпохи» (Вологда, 21-23 сентября 2010 г.), региональной научной конференции «Л.Н. Толстой: художественная картина мира» (Кемерово, 2-4 декабря 2010 г.), XII Всероссийской конференции молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 1-3 апреля 2011 г.), V Международной научно-практической конференции «Текст: проблемы и перспективы. Аспекты изучения в целях преподавания русского языка как иностранного» (Москва, 24-26 октября 2011 г.), XIII Всероссийской конференции молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 5-7 апреля 2012 г.), IV Российском семинаре «Варьирование в языке и культура речи» (Томск, 25-27 июня 2012 г.), Международной конференции Modernism, Christianity, and Apocalypse (Солстранд, Хордаланн, Норвегия, 18-20 июля 2012 г.).
На защиту выносятся следующие положения.
1. Внесистемный характер поэтической метафоры предполагает её непосредственную связь с контекстом - как ближайшим, так и широким.
2. Ближайший метафорический контекст определённым образом организован. Его составляющими являются: 1) ядерные единицы метафоры, то есть слова-параметры (выразители субъекта сравнения) и слова-аргументы (выразители объекта сравнения); 2) неядерные единицы, то есть синтагматические элементы при параметре и аргументе.
3. Криптичность слога поэта и размытость границ художественной метафоры диктуют необходимость первоочередного анализа метафорической формы с опорой на контекстуальную и количественную классификации метафоры и исследование её синтагматики.
4. Выявленные особенности метафорической формы выражаются в основных эзотерических мотивах лирики Йейтса раннего и среднего периодов: универсализме, самосовершенствовании, осмыслении Красоты.
5. Переводческие трансформации, которым подвергается исходный метафорический контекст, сводятся к четырём основным типам: расширению и добавлению (трансформации типа «плюс знак»), замене и опущению (трансформации типа «минус знак»). Данные трансформации видоизменяют как формальную, так и содержательную сторону метафорических контекстов, порождая ряд стилистических эффектов.
6. Стилистические эффекты результируют в новые качества перевода, которые ведут к изменению эзотерических мотивов поэта.
Структура работы. Работа состоит из Введения, трёх глав, Заключения, Списка использованной литературы (188 наименований), словарей и источников.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении представлена актуальность темы исследования, сформулированы его объект, предмет, цель и задачи, а также положения, выносимые на защиту, определены научная новизна, теоретическая и практическая значимость, описан материал работы и используемые в ней методы.
Первая глава «Теоретико-методологические основы исследования» содержит общие замечания, касающиеся специфики подхода к изучению художественной метафоры в настоящей работе (1.1), рефлексивную историографию релевантных
аспектов лингвистического исследования художественного текста (1.2), обзор эзотеризма как культурно-философского феномена, повлиявшего на поэтику У.Б. Иейтса (1.3).
Метафора понимается как троп, основанный на сопоставлении, сближении двух предметов на основании субъективного сходства; механизм тропа включает объект сравнения (то, что сопоставляяется) и субъект сравнения (то, с чем сопоставляется объект). Объект сравнения выражается словом-аргументом, субъект сравнения - словом-параметром. Термин «метафорика» подразумевает совокупность метафор, в нашем случае в лирике У.Б. Иейтса.
В работах по стилистике художественной речи исследование метафоры сопряжено, как правило, с принадлежностью к одной из двух точек зрения: риторической и когнитивной. Последователи риторической точки зрения считают метафору тропом, свойственным исключительно поэтическому, необыденному языку (Дж. Лич, Д. Лодж, М. Шорт). Когнитивный подход, напротив, представляет метафору как равноправную составляющую как обыденного, так и поэтического языка, которая является продуктом универсальных мыслительных операций человека и не может являться специфической чертой того или иного функционального стиля (Р. Гиббс, М. Джонсон, Дж. Лакофф, Дж. Стин). В работе, посвященной поэтическому языку, который а priori уникален, считаем целесообразным придерживаться традиционной риторической точки зрения, опираясь на работы французской риторической традиции (Р. Барт, Ж. Дюбуа, А. Морье), Пражского лингвистического кружка (Я. Мукаржовский, P.O. Якобсон) и отечественной традиции (В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, Б.А. Ларин, H.A. Кожевникова, Ю.М. Лотман, Г.Н. Скляревская и др.) о противопоставленности языковой / художественной нормы в целом и языковой / художественной метафоры в частности. Художественная метафора, в отличие от языковой, 1) субъективна, внесистемна, отражает индивидуальное видение мира; 2) «беспредельна», тесно связана с контекстом, несущим на себе «метафорический заряд» (Г.Н. Скляревская).
В 1.2 рассмотрена теоретическая и методологическая сущность формального, лингвопоэтического и коммуникативного аспектов исследования художественного текста.
Формальный аспект предполагает изучение комплекса регулярных и частотных языковых единиц художественного текста, его стилевых доминант. Данный аспект обозначен как структурная стилистика, или стилистика языка (О.С. Ахманова). Стилистика языка специализируется на «инвентаризации и изучении средств языка, на базе которых создаются стилистические явления в тексте» (П. Гиро). Фундаментальными работами, посвященными инвентаризации средств художественного языка, являются работы Э.М. Береговской, Ю.И. Левина, В.П. Москвина, Г.Г. Хазагерова, С. Сапорты, P.O. Якобсона и др. Формальный аспект в настоящей работе - это необходимая база и для дальнейшего лингвопоэтического анализа, и для исследования русскоязычных трансформаций метафорики. Неизбежность формального анализа художественной метафоры обусловлена её сложностью и отсутствием общепринятых, устоявшихся классификаций (В.В. Виноградов, Д. Дэвидсон, В.П. Москвин).
Лингвопоэтический аспект направлен на описание тех или иных единиц художественного текста в соответствии с выполняемой ими эстетической функцией (В.В. Виноградов, В.Я. Задорнова, Г.И. Климовская, Б.А. Ларин, A.A. Липгарт, О.Г. Ревзина и др.). Предметом лингвопоэтики, по мнению Г.И. Климовской,
является речевая художественная форма - совокупность единиц языка, или артем, которые переосмыслены и преобразованы писателем / поэтом, выполняют ту или иную эстетическую функцию в произведении и выражают значимые смыслы -эзотерические в нашей работе. Наиболее яркими примерами артем, по мнению исследователя, являются метафоры и другие тропы, стилевые мены, стилистически значащие повторы.
Коммуникативный аспект исследования художественного текста связан с изучением внутритекстовой коммуникации (речевого поведения, картины мира персонажа) и внешнетекстовой коммуникации (текстовых средств организации диалога автора и читателя). Данный аспект представлен работами Н.С. Болотновой, И.И. Бабенко, A.B. Курьянович, О.В. Орловой, И.А. Пушкарёвой и др.
В настоящем исследовании в коммуникативную стилистику художественного текста предлагаем включить новую область знания - стилистику художественного перевода, так как очевидна корреляция поэтического перевода с процессами читательской рецепции и интерпретации (Н.Г. Валеева, JI.F. Самотик, С.Г. Тер-Минасова, Я. Тюксаль, Дж. Холмс). Коммуникативный аспект исследования художественного текста находит своё воплощение в анализе переводческих трансформаций метафоры У.Б. Йейтса.
В 1.3 реализованы начальные этапы лингвопоэтического анализа - обращение к информации общекультурного фонда. Этой информацией является эзотеризм как феномен, в контексте которого рассматривается метафора поэта.
Эзотеризм (оккультизм, мистицизм) - совокупность религиозно-философских убеждений разной степени глубины и авторитетности, объединённых тремя признаками: 1) верой в невидимое, сверхъестественное; 2) «апокрифичностью» — отсутствием одобрения и поддержки со стороны религий, имеющих официальный статус; 3) стремлением адептов к самосовершенствованию посредством различных практик (К. Кьюсак).
Для нашего исследования релевантны три эзотерические доктрины — герметизм, розенкрейцерство и теософия, поскольку именно они оказали влияние на жизненный путь и поэтику Йейтса, который был членом теософского общества, герметико-розенкрейцерского Ордена Золотой Зари (этот аспект биографии поэта рассматривается С.Дж. Граф, Г.М. Кружковым, С. Крэнстон). Обращаясь к текстам-первоисточникам («Кибалион», манифест Fama Fralernitatis, «Тайная доктрина») и опираясь на работы Дж. Бейнса, Ф. Йейтс, Т.М. Новиковой, А.Э. Уэйта и др., выделяем общие черты перечисленных доктрин, как-то: представление о существовании невидимого мира, непосредственно взаимодействующего с видимым миром (универсализм); стремление к достижению идеального состояния (преображения, совершенства, бессмертия).
Отголоски эзотерической онтологии, гносеологии и этики прослеживаются в мотивной организации лирики У.Б. Йейтса: поэт размышляет о взаимодействии единого и множественного, малого и великого; соприкосновении противоположностей; поиске проводника; духовном преображении; общении с потусторонним; своих видениях. Влияние эзотеризма на творчество поэта просматривается также в используемых поэтических приёмах - символизации (С. Дутта-Рой, Дж. Левитг, Й. Чиба), технике автоматического письма (Е.Д. Гальцова, Р. Райан). Кроме того, в трактате A Vision поэт сформулировал собственную доктрину лунных фаз, отражающих цикличность жизни души.
Вторая глава «Эзотерическая метафорика в лирике У.Б. Йейтса: формальный и лингвопоэтический аспекты» содержит результаты исследования формальных (2.1) и содержательных (2.2) особенностей метафоры У.Б. Йейтса.
Формальный анализ йейтсовской метафоры реализован с трёх позиций: 1) прозрачности метафорической номинации (контекстуальная классификация метафоры); 2) простоты / развёрнутости метафорических единиц (количественная классификация); 3) синтагматических связей метафоры и её взаимодействия с другими компаративными тропами. Выбор данных классификационных оснований обусловлен двумя факторами: 1) криптичностыо (греч. kryptos - «тайный, скрытый»), загадочностью идиостиля У.Б. Йейтса, диктующей необходимость рассмотрения степени контекстуальной прозрачности метафоры; 2) беспредельностью, размытостью границ поэтической метафоры, что ставит задачу детального анализа таких явлений, как развёрнутая метафора и синтагматика метафоры.
При классификации йейтсовской метафоры опираемся на работы P.A. Будагова, Ю.И. Левина, В.П. Москвина. Обращаясь к особенностям синтагматики метафоры, учитываем исследовательские результаты H.A. Кожевниковой.
2.1.1. С точки зрения контекстуальной классификации метафоры У.Б. Йейтса подразделяются на 1) замкнутые метафоры; 2) замкнутые метафоры, требующие развёртывания; 3) незамкнутые метафоры-символы.
1. Замкнутая метафора предполагает ясность, прозрачность механизма номинации, контекстуальную подкреплённость связи между субъектом и объектом сравнения, выраженных соответственно словом-параметром и словом-аргументом: / find under the boughs of love and hate, /In all poor foolish things that live a day, f Eternal beauty wandering on her way (To the Rose upon the Rood of Time, 1893) - объекты сравнения love, hate («любовь», «ненависть»), субъект сравнения boughs («ветви»).
Слова-аргументы, слова-параметры, а также их синтагматику в пределах синтагмы / фразы/ высказывания (реже - текста) мы считаем ближайшим контекстом метафоры.
2. Замкнутые метафоры, требующие развёртывания, характеризуются перифрастичностью слова-параметра и / или слова-аргумента: And / shall have some peace there, for peace comes dropping slow, / Dropping from the veils of the morning to where the cricket sings (The Lake Isle of Innisfree, 1893). В приведённом контексте существительное peace («покой») является словом-аргументом, прямо указывающим на объект сравнения; слова-параметры представляют совокупность глагольных словосочетаний с обстоятельственной семантикой: comes dropping slow (доел, «идёт (нисходит) медленно капая») и dropping from the veils of the morning (доел, «капая с пелён утра»). Они ставят перед читателем задачу дополнительной расшифровки слов-параметров, возможное решение которой таково: покой сравнивается с утренней росой.
3. Незамкнутая метафора-символ отличается отсутствием слов-аргументов -ближайших контекстных указателей на объект сравнения. Обычно объект сравнения такой метафоры имеет абстрактный, концептуальный характер и остаётся скрытым. Ключом к пониманию незамкнутой метафоры становится широкий контекст - текст стихотворения целиком в его связи с другими стихотворениями автора и / или (чаще)
1 Здесь и далее слова-параметры выделяются полужирным шрифтом, слова-аргументы подчеркиваются.
значимый для поэта фрагмент культуры. Так, white birds («белые птицы») в одноимённом стихотворении, написанном в 1893 г., — незамкнутая метафора-символ, сопутствующая мечтам лирического героя о преображении и означивающая их. В древнеегипетской мифологической традиции, значимой для У.Б. Йейтса, белая птица символизирует человеческую душу, свободную от телесных оков (С.Дж. Граф, В.В. Иванов, В.Н. Топоров). Таким образом, широкий культурный контекст даёт ключ к возможному объекту сравнения: белая птица - это «душа, находящаяся в поиске преображения».
2.1.2. С точки зрения количественной классификации йейтсовские метафоры делятся на простые и развёрнутые. Анализ простых метафор в лирике У.Б. Йейтса не представляется нам необходимым, поскольку их структура является прозрачной и самоочевидной: слово-параметр| [+слово-аргумент - в случае замкнутой метафоры].
В качестве критериев анализа развёрнутой метафоры используем:
1) количественный признак (то есть количество единиц метафорической развёртки);
2) наличие / отсутствие исходной метафоры; 3) присутствие тематической, смысловой и / или стилистической общности слов-параметров, включённых в метафорическую развёртку. Данные критерии достаточно органичны для анализа исследуемого материала, так как помогают чётче очертить вербальные границы развёрнутой метафоры и выявить единицы контура. Применение названных критериев позволяет поставить ряд ограничителей на данное языковое явление.
1.Bce метафоры, реализованные посредством более одной лексической единицы, мы относим к развёрнутым (слова-параметры обозначены индексами, исходное слово-параметр, при его наличии, имеет индекс 1): The Horsesj of Disaster plunge in the heavy clay: / Beloved, let your eyes half close, and your heart beat / Over my heart, and your hair fall over my breast, / Drowning love's lonely hour in deep twilight of rest, / And hiding their tossing manes2 and their tumultuous feet} (He Bids His Beloved Be at Peace, 1899).
2. Единицы развёрнутой метафоры могут
а) включать исходное слово-параметр: I build a boat2 for Sorrow; / О swift on the seas3 all day and night / Saileth4 the roverI Sorrow, / All day and night (The Cloak, the Boat, and the Shoes, 1889). В приведённом контексте исходная метафора Sorrow («печаль») = rover («скиталец») разворачивается при помощи трёх слов-параметров;
б) представлять исключительно развёртку исходной метафоры: No place for love and dream at all; / For God goes by2 with white footfallj (To Ireland in the Coming Times, 1893). Исходная метафора God («Бог») = human-like being («существо, подобное человеку») пропущена и восстанавливается на основе метафорической развёртки (доел. «Бог проходит мимо походкой белого цвета» - фраза, при всей замысловатости, наводит читателя на мысль о человекоподобии Бога).
3. К словам-параметрам, являющимся выразителями метафорического образа и входящим в метафорическую развёртку, относятся прежде всего те, которые входят в одну и ту же тематическую группу, семантическое поле и / или имеют общую стилистическую окраску.
Например: And in the trembling blue-green of the sky / A moon, worn as if it had been a shell / Washed by time's waters as they rose and fell / About the stars and broke in days and years (Adam's Curse, 1904). В приведённом фрагменте исходной является метафора time, days, years («время», «дни», «годы») = waters («воды»), разворачиваемая с помощью четырёх единиц, принадлежащих к тематической группе
water («вода»). Это глаголы: 1) washed (форма Past Simple глагола wash2 - 'clean something with water', 'очищать что-либо посредством воды'); 2) rose (форма Past Simple глагола rise2 - 'go upwards; often used to speak about water', 'подниматься вверх; часто употребляется применительно к водным массам'); 3) антонимичный rose глагол fell (форма Past Simple глагола falU - 'move downwards; often used to speak about water', 'двигаться вниз; часто употребляется применительно к водным массам'); 4) broke (форма Past Simple от breakl3 - 'used to speak about waves; when waves break, they fall onto the land at the edge of the water', 'о волнах - разбиваться о берег').
Для идиостиля У.Б. Йейтса характерна сверхразвёрнутая метафора -совокупность метафорических цепочек, объединённых общей функцией создания масштабного метафорического образа: Sorrow = the creature dressed in a cloak («Печаль = создание, одетое в плащ»); Sorrow = the rover («Печаль = скиталец»); Sorrow = the creature wearing shoes («Печаль = создание, носящее башмачки»). В перечисленных цепочках все слова-параметры объединены общей функцией создания образа Печали как одушевлённого антропоморфного существа.
2.1.3. Анализ синтагматики метафоры демонстрирует её взаимодействие с компаративными тропами - языковыми единицами, образованными по принципу переноса значения на основании сходства (Н.А. Кожевникова), эпитетами, характеристиками, фигурой повтора.
Метафора + метафора. Идиостиль У.Б. Йейтса отличается взаимодействием метафор различных типов в рамках ближайшего контекста (чаще всего это высказывание, расположенное в пределах одной строфы или стиха). Это взаимодействие может иметь характер наложения. Метафоры взаимно зависят друг от друга, что порождает образную многослойность контекста, ведёт к его амбивалентности. Так, часто при слове-параметре находится слово-аргумент, представляющее собой один из частотных символов Йейтса. Таким образом, слово-аргумент, которое a priori является носителем прямого номинативного значения при метафорической единице, само становится метафорической единицей более высокого порядка - своего рода основанием для дальнейших переносов значения: Come, heart, where hill is heaped upon hill: /For there the mystical brotherhood / Of sun and moon and hollow and wood/ And river and stream work out their will (Into the Twilight, 1899). Это замкнутая метафора: различные объекты природы (sun - «солнце», moon - «луна», hollow - «лощина», wood - «роща», river — «река», stream - «поток») олицетворяются, сравниваются с духовным братством. Вместе с тем следует помнить и о том (учитывая широкий контекст оккультной и символистской эстетики У.Б. Йейтса), что, к примеру, stream («поток») является ярким символом духовного очищения в индуизме (В.В. Адамчик), а потому данное слово-аргумент, так же как и весь ряд связанных с ним однородных членов, означивает не только конкретный объект природы (водоём), но и абстрактное религиозное понятие духовного очищения и выздоровления. Тем самым приведённый контекст можно интерпретировать как наложение метафоры братства на символ духовного очищения, что представляет собой достаточно сложное взаимодействие переносных значений, ведущее к амбивалентности контекста.
Метафора + сравнение. Метафора Йейтса взаимодействует со сравнением: She seemed to have crown clean and sweet / Like any rock-bred, sea-borne bird: / Sea-borne, or balanced on the air / When first it sprang out of the nest / Upon some lofty rock to stare
/ Upon the cloudy canopy, / While under its storm-beaten breast / Cried out the hollows of the sea (On a Political Prisoner, 1921). Героиня стихотворения (её прототипом является графиня Констанция Маркевич - знакомая Йейтса и участница Пасхального восстания 1916 года) сравнивается с морской птицей (she seemed to have grown clean and sweet like any rock-bred, sea-borne bird); следующая строфа обогащает образ, заданный сравнительной конструкцией, новыми деталями за счёт метафорической развёртки - группы лексических единиц, которая может быть отнесена к общей тематической группе sea bird («морская птица»): sea («море»), sea-borne («переносимый, увлекаемый морской водой»), rock («скала», 'выступающая часть рельефа, часто под поверхностью моря или рядом с ней'), storm-beaten («истерзанный штормом»), air («воздух», 'пространство над землёй'), nest («гнездо», 'дом птицы'), breast («грудь», 'часть тела животного'). Политическая узница уже не подобна морской птице (сравнение); она приравнивается к ней (метафора), растворяется в образе вольной пташки, ищущей жизненной бури и напряжённо прислушивающейся к глубинам моря - говору своей родины.
Метафора + эпитет / характеристика. Элементом синтагматики метафоры является также эпитет - уточняющее определение, подчинённое задаче «художественного изображения объекта, его эмоционально-образной интерпретации» (В.П. Москвин): Of old the world on dreaming fed; / Grey Truth is now her painted toy (The Song of the Happy Shepherd, 1899). Слово-параметр toy («игрушка») сопровождается эпитетом painted («раскрашенный»), при этом слово-аргумент Truth («правда», «истина») сочетается с эпитетом grey («серый», «бесцветный»). Два эпитета находятся в отношениях антонимии; в силу этого высказывание является оксюмороном («бесцветная правда -это раскрашенная игрушка»), который обнажает типично романтическое противоречие между миром лирического героя и миром внешним: то, что для всех -яркое удовольствие, для героя только «серая правда».
К эпитету близки распространители метафоры, называемые нами характеристиками. В отличие от эпитета - художественного определения, характеристики выполняют другие синтаксические функции, например обстоятельства времени: О swift on the seas all day and night / Saileth the rover Sorrow. / dRJay and night (The Cloak, the Boat, and the Shoes, 1899). Печаль предстаёт в антропоморфном образе скитальца, путешествующего днём и ночью (доел, «весь день и всю ночь»). Нельзя с уверенностью утверждать, что все эпитеты или характеристики метафоры являются её частью, вместе с тем их участие в смысловом обогащении метафорической единицы несомненно передаёт им «метафорический заряд» (Г.Н. Скляревская).
Метафора + повтор. Фигура повтора определяется как стилистический прием, «состоящий а) в повторении в непосредственной близости друг от друга одной и той же единицы (звука, морфемы, слова); б) в использовании в тех же условиях сходных единиц (похожих звуков, созвучных слов)» (В.П. Москвин). Единицы повтора, таким образом, могут быть реализованы на различных языковых уровнях - от фонетического до синтаксического. Метафорические единицы в лирике Йейтса редуплицируются в различных вариациях, например на синтаксическом уровне. Так, в стихотворении Into the Twilight (1899) частотная йейтсовская незамкнутая метафора-символ hill («холм»), объектом сравнения которой является духовный путь, повторяется в тавтологическом словосочетании hill upon hill. В данном случае повтор метафорической единицы выполняет эмфатическую функцию: поэт удваивает
метафорический образ, подчёркивая небуквальность словоформы, её значимость и неслучайность в данном контексте; лирический герой обращается к собственной душе скорее не с приглашением прогуляться по многочисленным холмам зелёной Ирландии, но с мольбой о преображении, новом духовном поиске.
В 2.2 содержатся результатылингвопоэтического анализа метафорики У.Б. Йейтса. Метафора рассматривается как артема - выразитель эзотерических мотивов У.Б. Иейтса. Мотив - это устойчивый, рекуррентный смысл, который «стиховторен», то есть повторяется от стихотворения к стихотворению (М.Н. Эпштейн). В качестве эзотерических мотивов лирики поэта выделены три устойчивых смысла: 1) универсализм; 2) совершенствование; 3) осмысление Красоты.
Мотив универсализма. Универсализм - свойственное эзотерическим доктринам представление о взаимодействии видимого и невидимого, материального и духовного. В йейтсовской лирике оно выражается в двух тенденциях: 1) материализации невидимого, духовного и / или сверхъестественного; 2) построении духовного слоя у материального.
Первая тенденция находит своё выражение в материализующих метафорах. Мотив универсализма реализуется в приёме опредмечивания, в конструировании которого участвует метафора. Опредмечивание - родственный олицетворению приём наделения абстрактного понятия свойствами конкретного объекта (предмета, животного, лица) (В.П. Москвин, Б.В. Томашевский).
Совокупность замкнутых и незамкнутых йейтсовских метафор с семантикой предметности, конкретности и / или одушевлённости означивает различные объекты сравнения, которые условно разделены на пять групп по степени возрастания отвлечённости и глобальности их денотатов - отдаления от повседневного и индивидуально-романтического. При этом возрастает и степень парадоксальности сближения двух планов действительности и называющих их лексических единиц. Тем самым мы моделируем образную вселенную Йейтса - ту реальность, которую метафоризирует поэт.
1-я группа объектов сравнения и выражающих их слов-аргументов -'повседневность'. В данную группу входят нематериальные атрибуты повседневной реальности - явления, связанные с обыденным внешним миром, его суетой и заблуждениями. Например, объект сравнения disaster («катастрофа») - субъект сравнения Horses («лошади»): The Horses of Disaster plunge in the heavy clay: / Beloved, let your eyes half close, and your heart beat / Over my heart, and your hair fall over my breast, / Drowning love's lonely hour in deep twilight of rest, / And hiding their tossing manes and their tumultuous feet (He Bids His Beloved Be at Peace, 1899). В данном контексте опредмечивается некая катастрофа, приходящая извне, сопровождаемая отсутствием покоя и гармонии. Поэт уподобляет её стремительно скачущим лошадям, чьи гривы развеваются, а копыта грозно грохочут.
2-я группа объектов сравнения и выражающих их слов-аргументов -'переживания'. Эта группа включает в себя палитру эмоций, чувств и эмоциональных состояний. Например, объект сравнения sorrow («печаль») - субъект сравнения webs («паутина»): Ah! Druid, Druid, how great webs of sorrow / Lay hidden in the small slate-coloured thing! (Fergus and the Druid, 1893).
3-я группа объектов сравнения и выражающих их слов-аргументов - 'сознание'. К данной группе принадлежит сознание, его трангрессивные, просветлённые состояния, инструментарий его совершенствования. Например, объект сравнения
mind («сознание») - субъект сравнения cat-o'-nine-tails («плётка»): ...and though scarred, / As with the cat-o'-nine-tails of the mind. / His body moulded from within his body / Grows comelier ( The Phases of the Moon, 1919).
4-я группа объектов сравнения и выражающих их слов-аргументов — 'время'. К анализируемой группе относится собственно категория времени и её составляющие (days — «дни»; morning - «утро»; noon - «полдень»; night - «ночь»; years - «годы» и др.). Например, объект сравнения time («время») - субъект сравнения waters («воды»): ...A moon, worn as if it had been a shell / Washed by time's waters... (Adam's Curse, 1904).
5-я группа объектов сравнения и выражающих их слов-аргументов -'невидимое'. В данную группу входят 1) духовные компоненты человеческого существования (truth - «истина» и смежные с ней понятия: right — «верное», «правильное»; wrong - «неверное, ошибочное» и др.); 2) всё то невидимое и непостижимое, что выше и необъятнее человека (God - «Бог»; the rage of elemental creatures - «гнев духов» и др.). Например, объекты сравнения wrong («неверное»), right («верное») - субъект сравнения nets («сети»): Out-worn heart, in a time out-worn, / Come clear of the nets of wrong and right (Into the Twilight, 1899).
Вторая тенденция в метафорике Йейтса - построение духовного слоя у материального - проявляется в дематериализующих метафорах. Материальные объекты могут сопоставляться с духовными, приближаться к менее умопостигаемому. К данной разновидности метафоризации относится в том числе метафорическое олицетворение, понимаемое как уподобление неодушевлённого живому. Так, поэт обнаруживает духовный слой у ряда материальных объектов и ставит знак равенства между следующими объектами: Землёй {earth) и словом (word); ракушкой (shell) и человеческим братством (brotherhood); зеркалом (looking-glass) и дьяволом (devil); землёй ирландской (Ireland) и душой (heart).
Мотив совершенствования. Согласно эзотерическим доктринам, человеческая душа должна совершенствоваться, чтобы достичь просветлённого состояния. Мотив совершенствования в лирике Йейтса реализуется при помощи совокупности метафор, вербализующих ряд объектов сравнения, которые связаны с различными составляющими процесса духовного преображения. Слова-параметры, выполняющие функцию означивания данных объектов, распределяются по трём смысловым группам в соответствии с объектами сравнения, которые они вербализуют. Мы прибегаем к группировке параметров, а не аргументов (как в случае с мотивом универсализма) в силу «диктата материала»: мотив совершенствования представлен в основном незамкнутыми метафорами-символами, в контексте которых нет аргумента.
1-я группа - духовный путь. Процесс совершествования (преображения, очищения, просветления и т.п.) для Йейтса является дорогой, путешествием, путём к самому себе, сопровождаемым поиском покоя, истины, Красоты. Этот процесс представляет собой состояние пограничности, трансгрессии, перехода из точки А (неведения) к точке Б (совершенству).
Духовный путь становится объектом сравнения для ряда незамкнутых метафор-символов, выражаемых следующими словами-параметрами: bridge («мост»); stream («поток»); hill («холм»), его дериватом hilly («холмистый»), синонимом knoll («пригорок»), согипонимом highland («гористая местность»); island («остров»); stair («лестница»); twilight («сумерки»). Показательно, что перечисленные слова-параметры в своём непереносном значении находятся в отношении пересечения,
имея интегральный компонент значения 'определённая ¡пограничная связующая точка' (мост, лестница, сумерки) и 'гористый рельеф' (холм, пригорок, гора) и соответствующие дифференциальные семы. Метафорическое значение перечисленных единиц, в силу их контекстуальной непрозрачности, выявляется при помощи широкого контекста.
Например, мост (bridge) в индуистской и китайской мифологии символизирует связь между мирами, означает «союз неба и земли», дорогу к небесам (Дж. Тресиддер, В.В. Адамчик). О значимости ориентальной мифологии для У.Б. Йейтса писали многие исследователи, в частности Д. Сауд и С. Шарма. Общеизвестным фактом является также взаимосвязь Востока и доктрины Е.П. Блаватской - учителя и вдохновителя поэта. В лирике Йейтса метафорическая единица bridge («мост») становится символом, объектом сравнения которого является путь от земли к небесам, от повседневных сфер к высшим, от заблуждения к истине - иными словами, некое духовное странствие. Так, беседа Майкла Робартиса и Оуэна Ахерна об истине и принципе человеческой жизни в стихотворении The Phases of the Moon (1919) происходит именно на мосту: An old man cocked his car upon a bridge; / He and his friend, their faces to the South, /Had trod the uneven road. / Their hoots were soiled, / Their Connemara cloth worn out of shape... / Aherne. Sing me the changes of the moon once more; / True song, though speech: 'mine author sung it me'.
2-я группа - субъект духовного пути. Данная смысловая группа объединяет метафорические единицы, объектом сравнения которых является душа странствующая, стремящаяся к совершенству и преображению. Такими единицами являются незамкнутые метафоры-символы bird («птица») и star («звезда»). В картах Таро звезда — это символ чистой души, поднимающейся к небу (А. Грефенштейн). О значимости системы Таро как фрагмента культуры для У.Б. Йейтса упоминает С.Дж. Граф, поэтому, скорее всего, объектом сравнения метафоры-символа star является «чистая душа, устремлённая к небу»: When beauty is complete / Her own thought will have died / And danger not be diminished; / Dimmed at three quarter light / When moon's round is finished / The stars are out of sight (Two Songs from The Only Jealousy of Emer, 1919). Поэт пишет о полном круге луны (when moon's round is finished), знаменующем окончание человеческой жизни или цикла перерождений. Данный этап сопровождается угасанием человеческой души, спадом её духовных стремлений - именно так, имея в виду широкий контекст метафоры-символа, можно интерпретировать строку The stars are out of sight («звёзды пропадают из виду»).
3-я группа - способы движения по духовному пути. Сюда относится ряд метафор, отражающих способы самосовершенствования и преображения. Таким способом является, к примеру, спиритуализм (общение с хтоническим - стихией природы). Метафорами хтоничесхого начала, хранящего, в себе истину, в лирике Йейтса являются moon («луна»), wind («ветер»), wood («лес»).
Лес (wood) в родной для поэта кельтской мифологии считается сакральным местом, храмом друидов (языческих жрецов-полубожеств),^ где душа достигает гармонии и умиротворения (О.В. Фомин). Wood для У.Б. Йейтса - незамкнутая метафора-символ, объектом сравнения которой является «способ достижения покоя, умиротворения»: And по more turn aside and brood/ Upon love's bitter mystery; / For Fergus rules the brazen cars, / And rules the shadows of the wood... (Who Goes with Fergus?, 1893).
Метафоры, которые означивают результат процесса совершенствования, в нашей выборке контекстов немногочисленны и порой достаточно невнятны, в том смысле что имеют негативные коннотации: так, найденная истина в стихотворении Ego Dominus Tuus (1919) уподобляется «горькому хлебу» {bitter bread), а исход цепочки метафорических трансфигураций короля Фергуса в стихотворении Fergus and the Druid (1893) представляет собой «ничто» (¡have grown nothing). Ответить на вопрос, знает ли сам поэт, чего он так настойчиво ищет, может помочь следующее размышление позднего Йейтса, содержащееся в одном из писем 1935 г.: «...Восток знает решения всех проблем, а потому не знает трагедии. Это мы (т.е. Запад — Н.П.), а не Восток, должны поднять героический клич». Поэт, таким образом, нуждается в трагедии, героике. Возможно, для Йейтса результат духовного поиска («решение проблемы») не важен; поэт отдаёт предпочтение процессу этого поиска (то есть действию).
Мотив осмысления Красоты. Красота Мира - эзотерическая абстракция, акустическая и визуальная гармония, звук и свет, способные исцелить (Е.П. Блаватская). Поэт описывает Красоту, создавая конкретный метафорический образ. Йейтс материализует абстракцию, и это созвучно мотиву универсализма.
Наиболее частотным субъектом сравнения Красоты Мира становится женщина, девушка. Антропоморфной метафорой Красоты Мира является, например, развёрнутая метафора из стихотворения The Rose of the World (1893): Who dreamed that beauty passes like a dream? / For these red lipsi, with all their mournful pride2, / Mournful that no new wonder may betide, / Troy passed away in one high funeral gleam, / And Usna's children died... / Under the passing stars, foam of the sky, / Lives on this lonely face3. Отметим, что метафорические единицы, принадлежащие к тематической группе «homo sapiens» - человек, не создают целостного, конкретного образа девушки-Красоты Мира; поэт считает достаточным упоминание отдельных штрихов, деталей (lips - «губы», face - «лицо», pride - «гордость»). Очевидно, поэту важен скорее объект сравнения - Красота Мира, а не троп, вербализующий и орнаментирующий его. Условность, отказ от воспроизведения признаков внешней реальности является одной из особенностей поэтики и идиостиля У.Б. Йейтса (В.А. Ряполова).
Основой для построения метафорического образа Красоты становится не только антропоморфный образ, но и широко известная незамкнутая метафора-символ rose («роза»). Широким контекстом для rose является розенкрейцерская иконография (изображение розы и креста для розенкрейцеров символизировало сочетание аскетизма, красоты, платонической любви и страдания (А.Э. Уэйт). В лирике Йейтса данный символ опредмечивает эзотерическую абстракцию Красоты Мира. Так, к розе Йейтс обращается с просьбой вдохновить его и заглушить голос повседневности, с тем чтобы он мог познать вечную красоту: Red Rose, proud Rose, sad Rose of all my days! / Come near me, while I sing the ancient ways... / Come near, that no more blinded by man's fate, /1 find under the boughs of love and hate, / In all poor foolish things that live a day, /Eternal beauty wandering on her way (To the Rose upon the Rood of Time, 1893).
Третья глава «Трансформации эзотерической метафорики У.Б. Йейтса в русскоязычных переводах Г.М. Кружкова: коммуникативный аспект исследования» посвящена особенностям метафоры в русскоязычных переводах Г.М. Кружкова - продукте творческой рецепции лирики поэта.
Традиционно под переводческой трансформацией понимается процесс осуществления разнообразных межъязыковых преобразований с целью максимально
полной передачи информации, содержащейся в переводимом тексте (Л.С. Бархударов). В настоящем исследовании под переводческой трансформацией понимается изменение слова-параметра, слова-аргумента и / или синтагматически связанных с ними слов, ведущее к изменению художественной информации. Введение нового определения обусловлено значительной степенью сложности процесса поэтического перевода, продиктованной в том числе такими особенностями стиха, как символическая насыщенность, метр, рифма, строфика. Перечисленные особенности увеличивают количество задач, стоящих перед переводчиком, и, как следствие, предполагают «неизбежные потери в способе выражения» или в содержании (Т.А. Казакова).
Большинство переводческих трансформаций эзотерических метафор Иейтса сводится к четырём типам: расширению, добавлению, замене и опущению. Механизм расширения и добавления предполагает приращение метафорического знака («плюс знак»), механизм замены и опущения - его изъятие («минус знак»). Очевидно, сходством механизмов трансформаций обусловлен факт сходства вызываемых ими изменений формальной и содержательной сторон метафорического контекста: эстетические эффекты механизма расширения схожи с эффектами добавления, а результаты переводческой замены аналогичны результатам опущения.
Перечисленные переводческие трансформации влияют как на формальную (эстетико-стилистическую), так и на содержательную (смысловую) сторону исследуемых метафорических контекстов.
В 3.1 рассмотрены механизмы и эффекты трансформаций типа «плюс знак» -расширения и добавления.
Под переводческим расширением мы понимаем добавление (обогащение, приращение) к уже существующему тропу нового слова-параметра и / или синтагматически связанных с ним слов, отсутствующих в оригинале, а также - в случае замкнутой метафоры - наращивание слова-аргумента и его ближайшего контекста. Механизм переводческого расширения представлен на следующей схеме.
исходный параметр + новый параметр
и/или исходный аргумент + новый аргумент и/или
исходный параметр / аргумент + новый элемент синтагматики
Оригинал Перевод
Переводческое добавление в контексте нашего анализа - это создание принципиально новой метафоры, обладающей собственными объектом и субъектом сравнения:
+новая метафора
Оригинал Перевод
Расширения и добавления в рамках метафорического контекста отличаются рядом устойчивых эффектов - эстетико-стилистических (возрастание
эмоциональности) и смысловых (детализация и разъяснение), изменяющих эзотерические мотивы поэта.
Возрастание эмоциональности метафорического контекста происходит в результате появления новых переводческих параметров и аргументов - лексем с семантикой интенсивности; введения эмоционально-оценочных эпитетов. Так, универсалистская метафора Земли earth («Земля») = a word («слово») из стихотворения The Song of the Happy Shepherd (1889) в интерпретации Г.М. Кружкова приобретает дополнительный субъект сравнения и выражающее его слово-параметр; Земля - это не только слово, но и крик. Ср.: The wandering earth herself may be / Only a sudden flaming word, / In clanging space a moment heard, / Troubling the endless reverie. — А может, и сама Земпя / В звенящей пустоте Вселенной - / Лишь слово, лишь внезапный крик... («Песня счастливого пастуха»). Расширение делает метафору более экспрессивной, насыщает её эмоциональную окраску за счёт употребления словоформы с семантикой интенсивности (крик - 1) 'громкий, напряжённый звук голоса'; 2) 'сильное, бурное проявление чувства') и появляющейся в результате этого фигуры восходящей градации (Земля -лишь слово, лишь крик).
Аналогичен эффект переводческого добавления в стихотворении То the Rose upon the Rood of Time (1893). Ср.: I find under the boughs of love and hate. / In all poor foolish things that live a day, / Eternal beauty wandering on her way (To the Rose upon the Rood of Time, 1893). - Приблизься, чтобы я, прозрев, обрёл / Здесь, на земле, среди любвей и зол / И мелких пузырей людской тщеты. / Высокий путь бессмертной красоты («Розе, распятой на Кресте Времён»), В переводе исходный троп (замкнутая метафора the boughs of love and hate — «ветви любви и ненависти») опускается, утрачивая слово-параметр the boughs: Здесь, на земле, среди любвей и зол. Следующая же строка содержит переводческое добавление — метафору-«новообразование» пузыри тщеты. Г.М. Кружков конструирует собственную метафору, используя в качестве параметра слово пузыри, сопровождаемое актуализирующим эпитетом мелкие, а в качестве аргумента - словосочетание людская тщета. В семантическую структуру лексемы мелкий входит значение 'ничтожный' (уничиж.), существительное тщета также принадлежит к стилистически маркированной (высокой) лексике. Перечисленные семантико-стилистические свойства лексем, задействованных переводчиком, привносят в метафорический контекст элемент оценочности и эмоциональности, что позволяет говорить об экспрессивизации метафоры.
Эффект детализации заключается в обогащении образа дополнительными деталями и смыслами, его конкретизации. Детализация появляется в результате расширения исходной метафоры новыми эпитетами, характеристиками, компаративными тропами; добавления переводчиком нового метафорического образа. Перечисленное ведёт в том числе к построению поэтического ландшафта, визуализирующего метафорический контекст. Так, сверхразвёрнутая метафора из стихотворения The Cloak, the Boat, and the Shoes (1889) представлена тремя метафорическими цепочками (Sorrow = the creature dressed in a cloak, Sorrow = the rover, Sorrow = the creature wearing shoes), где объект сравнения неизменен, а субъекты сравнения различны. Эта антропоморфная метафора, отражающая эзотерическую концепцию универсализма, в переводе Г.М. Кружкова обрастает деталью за счёт расширения: в метафорический контекст вводится элемент синтагматики, а именно компаративный троп — сравнение, взаимодействующее со
словом-параметром корабль (корабль Печали «белее чаячьих крыльев»). Ср.: 'What do you build with sails for flight?' / I build a boat far Sorrow: / О swift on the seas all day and night / Saileth the rover Sorrow, / All day and night. - "А парус ладишь для чего? " / "Для корабля Печали. / Чтоб, крыльев чаячьих белей, / Скитался orí среди морей / Под парусом Печали" («Плащ, корабль и башмачки»). Сравнение приводит к визуализации (зрительной явственности) метафоры, делает её более доступной для читательского восприятия.
Разъяснение метафорического контекста служит прагматическому аспекту перевода (JI.C. Бархударов), делая эксплицитной ту художественную информацию, которая присутствует в тексте имплицитно. Причиной этого является, по-видимому, желание прояснить «тёмные места», донести до читателя тайный смысл, кроющийся в той или иной метафоре, истолковать метафорический контекст оригинала. Так, разъясняющее расширение в переводе стихотворения Who Goes with Fergus? (1893) интересно тем, что Г.М. Кружков, прибегая к интертекстуальным перекличкам, высвечивает объект сравнения частотных символов поэта. Имеем в виду белых птиц и звёзды, ср.: And по more turn aside and brood/ Upon love's bitter mystery; /For Fergus rules the brazen cars, / And rules the shadows of the wood, / And the white breast of the dim sea / And all dishevelled wandering stars. - He прячь глаза и не скорби / Над горькой тайною любви, / Там Фергус правит в полный рост - / Владыка медных колесниц, /Холодных волн и белых птиц /Икочевых косматых звёзд («Кто вслед за Фергусом?»).
Мы отмечали, что незамкнутая метафора-символ stars («звёзды») означивает душу, отказавшуюся от мимолётных переживаний и обратившуюся к духовному поиску. Переводчик привносит в метафорический контекст метафору-символ белые птицы из стихотворения The White Birds (оно написано Йейтсом в том же году и также переведено Кружковым). Эта метафора имеет тот же объект сравнения, что и stars, - «душа, находящаяся в поиске преображения». Таким образом, переводчик использует метафоры-символы с общим объектом сравнения, наращивает слова-параметры. Показательно также то, что и белые птицы, и звёзды, будучи однородными членами, соединёнными повторяющимся союзом и...и, в переводе не отделяются запятыми, как требуют того правила русской пунктуации. Очевидно, что переводчик сознательно объединяет их, как эквивалентные друг другу, в смысловое единство: Владыка медных колесниц, / Холодных волн и [белых птиц / И кочевых косматых звёзд]. Устанавливая интертекстуальные связи, Г.М. Кружков подчёркивает регулярность, знаковость, символичность белых птиц для поэта. Читатель же получает возможность сопоставить два стихотворения и выявить в них общий смысл - стремление к преображению. Это акцентирует эзотерический мотив совершенствования и проясняет исходный контекст.
В 3.2 рассмотрены механизмы и эффекты трансформаций типа «минус знак» -замены и опущения.
Механизм замены предполагает выбор переводчиком нового субъекта сравнения при сохранении его объекта. Ситуация может быть зеркально противоположной: переводчик конструирует новый объект сравнения при неизменности субъекта. В результате этого переводной метафорический контекст приобретает 1) новое слово-параметр при исходном аргументе или 2) новое слово-аргумент при исходном параметре. Разновидностью данной переводческой
трансформации является замена исходных эпитетов, характеристик и других единиц метафорического контекста новыми единицами ближайшего контекста метафоры.
То есть переводческая замена является трансформацией, сочетающей одновременное изъятие метафорического знака и его замену на новый знак. Таким образом, «минус знак» в этом случае нейтрализуется «плюс знаком». Несмотря на сочетание изъятия знака и его приращения, всё-таки относим переводческую замену к трансформациям типа «минус знак». Обоснованием этого является факт изъятия знака из исходного текста — текста первичного, основного и более значимого относительно перевода.
исходный параметр —> новый параметр
и/или исходный аргумент —► новый аргумент
и/или исходный элемент
синтагматики —» новый элемент синтагматики Оригинал Перевод
Опущение - это тип переводческой трансформации, при которой происходит изъятие ядерных единиц метафоры (слова-параметра / слова-аргумента) или же элементов её синтагматики (эпитетов, характеристик, взаимодействующих компаративных тропов). Выключаемые из контекста метафорические единицы при этом не заменяются другими.
и/или исходный аргумент и/или
Оригинал Перевод
Доминирующие эффекты замены - смысловые: снижение абстрактности контекста и деконцептуализация; последняя является также основным эффектом опущения.
Снижение абстрактности контекста вызывается заменой отвлечённых лексических единиц единицами более конкретными. При снижении абстрактности метафорический образ из абстрактного (обобщённого, отвлечённого от признаков) превращается в конкретный (частный, обладающий неким признаком). Пример снижения степени абстрактности в результате переводческой замены — фрагмент перевода стихотворения Into the Twilight (1899), ср.: Come, heart, where hill, is heaped upon hill2: / For there the mystical brotherhood / Of sun and moon and hollow and wood / And river and stream work out their will... - Сердце, уйдём к лесистым холмам, / Туда, где тайное братство луны, / Солнца и неба и крутизны / Волю свою завещает нам («В сумерки»). Первая строка приведённого фрагмента содержит незамкнутую метафору-символ hill, «шифрующую» духовный путь лирического героя - один из аспектов эзотерического мотива совершенствования. В оригинале поэт коротким
штрихом описывает холмы, нагромождённые друг на друга, используя при этом тавтологическое словосочетание hill upon hill. Метафора, таким образом, взаимодействует с фигурой повтора, выполняющей эмфатическую функцию, акцентируя символ и обозначаемую им идею духовного преображения. Г.М. Кружков пренебрегает повтором, заменяя одну из повторяющихся единиц эпитетом лесистый. Переводческая замена визуализирует йейтсовскую абстракцию посредством создания поэтического ландшафта - холмов, покрытых лесом. Тем самым метафорический образ из абстрактного превращается в конкретный, частный, имеющий определённый признак.
Деконцептуализация - это утрата значимого художественного смысла, содержащегося в оригинале. В нашем случае этими смыслами являются эзотерические мотивы поэта. Деконцептуализация вызывается заменой / опущением «расшифровывающего» метафору слова-аргумента; частотной метафоры-символа поэта; исходного эпитета.
Так, в своей версии стихотворения The Lake Isle oflnnisfree (1893) Г.М. Кружков опускает опредмечивающую метафору покоя, умиротворения, уподобляемого утренней росе (peace comes dropping slow, dropping from the veils of the morning). Ср.: And I shall have some peace there, for peace comes dropping slow, / Dropping from the veils of the morning to where the cricket sings; / There midnight's all a glimmer, and noon a purple glow, /And evening full of the linnet's wings. - Там из веток и глины я выстрою маленький кров, / Девять грядок бобов посажу на делянке своей; Там закат -мельтешение крыльев и крики вьюрков, / Ночь - головокруженье огней («Остров Иннишфри»). Переводной контекст лишён исходного метафорического образа, содержащего опредмечивание отвлечённого явления (типичный для поэта приём, выражающий взаимодействие видимого и невидимого). Кружковский контекст утрачивает не только параметры, но и слово-аргумент peace: в переводе нет лексем, которые выражали бы состояние покоя и умиротворения, хотя последние представляют собой просветлённые состояния сознания, значимые для поэтики раннего Йейтса, ориентированной на теософию, следовательно, и на индуизм с его этикой созерцательности.
В 3.3 проанализированы сочетания переводческих трансформаций в рамках метафорического контекста У.Б. Йейтса, наиболее частотными из которых являются опущение + добавление, опущение + замена, расширение + замена.
В 3.4 перечислены возможные причины переводческих трансформаций эзотерической метафорики У.Б. Йейтса. Они имеют объективный и субъективный характер. К объективным причинам относятся различие между системами русского и английского языков и влияние русской лингвокультуры на процесс поэтического перевода. Субъективной причиной является сознательная стратегия переводчика, стремящегося найти равнозначные параллели между поэтикой Йейтса и русских поэтов «серебряного века» и предпочитающего форму - содержанию. Иейтс -художник, ориентированный на смыслопорождение, рациональное конструирование собственной вселенной; стиль для него - «явление почти бессознательное». Кружков, напротив, предпочитает слог поэта «тому, что буквально сказано». В целом следует отметить, что переводчик бережно относится к исходному тексту, о чём свидетельствует незначительное количество таких радикальных преобразований метафорического контекста, как добавление и опущение.
21
В Заключении подведены итоги исследования:
1. С точки зрения контекстуальной прозрачности метафоры У.Б. Йейтса делятся на замкнутые метафоры; замкнутые метафоры, требующие развёртывания; незамкнутые метафоры-символы. В рамках количественной классификации йейтсовские метафоры представлены как простые и развёрнутые. Последние могут быть двучленными и многочленными, могут содержать исходную метафору или только её развёртку. Элементами синтагматики метафоры поэта являются взаимодействующие с ней компаративные тропы, эпитет, характеристика, фигура повтора.
2. Мотив универсализма в лирике У.Б. Йейтса проявляется в материализующих и дематериализующих метафорах. Мотив совершенствования вербализуется поэтом при помощи ряда замкнутых и - чаще - незамкнутых метафор-символов, объекты сравнения которых — различные составляющие процесса совершенствования. Мотив осмысления Красоты является составляющей мотива универсализма: поэт осмысляет абстрактное понятие сквозь призму конкретных образов.
3. Переводческие трансформации метафоры У.Б. Йейтса порождают ряд стилистических эффектов, как-то: возрастание эмоциональности переводного метафорического контекста, детализация, разъяснение художественной информации, снижение степени абстрактности контекста, его деконцептуализация. Вследствие этого переводной текст становится более экспрессивным; визуализированным; менее криптичным; менее отвлечённым; менее концептуально насыщенным в сравнении с исходным текстом. В результате новых качеств перевода эзотерические мотивы поэта трансформируются по двум разнонаправленным векторам: 1) переводчик опускает / приглушает их или 2) разъясняет их, делает более прозрачными, понятными для читателя.
Перспективы исследования связаны с 1) детальным изучением развёрнутой метафоры как в идиостиле У.Б. Йейтса, так и ином поэтическом тексте; 2) исследованием отражения в метафоре эзотерических мотивов, не рассмотренных в настоящем исследовании; 3) анализом трансформаций и их стилистических эффектов на другом материале — у других переводчиков лирики У.Б. Йейтса (И. Бабицкого, А. Блейз, Б. Ривкина, В. Савина).
Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:
Публикации в журналах, которые включены в перечень российских рецензируемых научных журналов и изданий для опубликования основных научных результатов диссертаций
1. Петрунина Н.В. Эзотерический элемент как языковой знак (на материале лирики У.Б. Йейтса) / Н.В. Петрунина // Вестник Томского государственного университета. - 2012. - № 354. - С. 19-22. - 0,5 пл.
2. Петрунина Н.В. Об эквивалентности единиц повтора в русскоязычных переводах лирики У.Б. Йейтса / Н.В. Петрунина // Вестник Томского государственного университета. — 2012. - № 362. — С. 17—19. - 0,4 пл.
3. Петрунина Н.В. Трансформации эзотерической метафорики в русскоязычных переводах лирики У.Б. Йейтса / Н.В. Петрунина // Вестник Томского государственного университета. — 2013. — № 372. — С. 40—44. — 0,6 п.л.
22
Публикации в других научных изданиях
4. Петрунина Н.В. Эзотерический компонент в контексте ирландского литературного возрождения / Н.В. Петрунина // Слово и текст в культурном сознании эпохи : сб. науч. тр. / отв. ред. Г.В. Судаков. - Вологда, 2010. - Ч. 6. - С. 236-241. -0,38 п.л.
5. Петрунина Н.В. Повтор как стилистическая фигура в переводах ранней лирики У.Б. Йейтса / Н.В. Петрунина // Взаимодействие языка и культуры в коммуникации и тексте : сб. науч. ст. / отв. ред. Б .Я. Шарифуллин. - Красноярск, 2011. - С. 229-235. - 0,47 п.л.
6. Петрунина Н.В. Функции синтаксических повторов в русскоязычных переводах поэзии У.Б. Йейтса / Н.В. Петрунина // Актуальные проблемы литературоведения и лингвистики : материалы конф. молодых учёных / под ред. A.A. Казакова. - Томск, 2011. - Вып. 12, т. 1 : Лингвистика. - С. 217-221. - 0,2 п.л.
7. Петрунина Н.В. Языковые особенности лирики У.Б. Йейтса и её русскоязычных переводов как элемент содержания обучения / Н.В. Петрунина // Текст: проблемы и перспективы. Аспекты изучения в целях преподавания русского языка как иностранного : материалы V Междунар. научно-практ. конф. 24-26 ноября 2011 г.-Москва,2011.-С. 229-230.-0,1 п.л.
8. Петрунина Н.В. Метафора в ритуально-риторическом контексте (на материале русскоязычных переводов поэзии У.Б. Йейтса) / Н.В. Петрунина // Язык и мировая культура: взгляд молодых исследователей : материалы XI Всерос. научно-практ. конф.: в 3-х ч. / ред. H.A. Качалов [и др.]. - Томск, 2011. -Ч. 3. - С. 143-148. - 0,36 п.л.
9. Петрунина Н.В. Единицы повтора в стихотворении У.Б. Йейтса Into the Twilight и его русскоязычном переводе: сопоставительный аспект / Н.В. Петрунина // Язык в фокусе современных исследований : межвуз. сб. научн. тр. / под ред. С.В. Лескиной. - Челябинск, 2012. - С. 127-133. - 0,3 пл.
10. Петрунина Н.В. Метафорика эзотерических мотивов в ранней лирике У.Б. Йейтса / Н.В. Петрунина // Религия - наука - общество: проблемы и перспективы взаимодействия : материалы II Международн. научно-практич. конф. -Пенза-Саратов-Ссмей, 2012. - С. 76-80. - 0,26 п.л.
11. Петрунина Н.В. Уровневая и функциональная вариативность единиц повтора в стихотворении У.Б. Йейтса High Talk / Н.В. Петрунина II Варьирование в языке и культура речи : материалы IV рос. научн. семинара 25-27 июня 2012 г. / под ред. З.М. Богословской. - Томск, 2012. - С. 84-89. - 0,3 пл.
12. Петрунина Н.В. Функциональная вариативность метафоризации в лирике У.Б. Йейтса / Н.В. Петрунина // З.М. Богословская и др. Варьирование и динамические процессы в языке : коллективная моногр. - Томск, 2012. - С. 263-269. - 0,3 пл.
13. Petrunina N.V. Esoteric Metaphors in W.B. Yeats's Early Poetry and Its Russian Translations / N.V. Petrunina // European Researcher. International Multidisciplinary Journal. - 2013. - Vol. 39, № 1-2. - P. 169-175. - 0,5 пл.
Подписано в печать 08.11.2013 г. Формат А4/2. Ризография Печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 2/11-13 Отпечатано в ООО «Позитив-НБ» 634050 г. Томск, пр. Ленина 34а
Текст диссертации на тему "Эзотерическая метафорика в лирике У.Б. Йейтса и её трансформации в русскоязычных переводах"
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет»
На правах рукописи
04201454488 Петрунина Надежда Владимировна
ЭЗОТЕРИЧЕСКАЯ МЕТАФОРИКА В ЛИРИКЕ У.Б. ЙЕЙТСА И ЕЁ ТРАНСФОРМАЦИИ В РУССКОЯЗЫЧНЫХ ПЕРЕВОДАХ
Диссертация
на соискание учёной степени кандидата филологических наук
10.02.01 - русский язык 10.02.19 - теория языка
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Демешкина Татьяна Алексеевна
Томск 2013
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ..............................................................................................................4
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.........................................................................................................................11
1.1 Понятие художественной метафоры....................................................11
1.2 Лингвистические аспекты исследования художественного текста.. ......................................................................................................15
1.2.1 Формальный аспект................................................................................15
1.2.2 Лингвопоэтический аспект....................................................................17
1.2.3 Коммуникативный аспект......................................................................23
1.2 Эзотеризм как культурно-философский феномен и его влияние на поэтику У.Б. Йейтса........................................................................................................26
Выводы...............................................................................................................42
ГЛАВА 2. ЭЗОТЕРИЧЕСКАЯ МЕТАФОРИКА В ЛИРИКЕ У.Б. ЙЕЙТСА: ФОРМАЛЬНЫЙ И ЛИНГВОПОЭТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ...........................45
2.1 Метафора как стилевая доминанта лирики У.Б. Йейтса (формальный аспект)...........................................................................................45
2.1.1 Контекстуальная классификация метафор..................................47
2.1.2 Классификация метафор по количеству метафорических единиц...59
2.1.3 Синтагматика метафоры. Взаимодействие компаративных тропов.........................................................................................67
2.1.4 О дополнительных основаниях формальной классификации йейт-совской метафоры...........................................................................77
2.2 Метафора в лирике У.Б. Йейтса как отражение эзотерических мотивов (лингвопоэтический аспект).................................................................................79
2.2.1 Мотив универсализма..........................................................80
2.2.2 Мотив совершенствования........................................................92
2.2.3 Мотив осмысления Красоты................................................104
Выводы
108
ГЛАВА 3. ТРАНСФОРМАЦИИ ЭЗОТЕРИЧЕСКОЙ МЕТАФОРИКИ У.Б.ЙЕЙТСА В-РУССКОЯЗЫЧНЫХ ПЕРЕВОДАХ Г.М. КРУЖКОВА:
КОММУНИКАТИВНЫЙ АСПЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ..............................112
3.1 Трансформации типа «плюс знак»..............................................................113
3.1.1 Переводческие расширения метафор......................................113
3.1.2 Переводческие добавления..................................................121
3.2 Трансформации типа «минус знак»................................................128
3.2.1 Переводческие замены.......................................................128
3.2.2 Переводческие опущения....................................................139
3.3 Сочетания типов трансформаций в рамках метафорического контекста............................................................................................143
3.4 Возможные причины переводческих трансформаций........................145
Выводы..........................................................................................................150
ЗАКЛЮЧЕНИЕ...................................................................................................153
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ...........................................156
СЛОВАРИ И ИСТОЧНИКИ................................................................172
ВВЕДЕНИЕ
Настоящая диссертация посвящена художественной метафоре - фундаментальному тропу, являющемуся стилевой доминантой лирики. Уильяма Батлера Йейтса (1865-1939), выдающегося англо-ирландского поэта. Художественная метафора исследуется в трёх аспектах: формальном, лингвопоэтическом и коммуникативном. Формальный аспект выявляет и систематизирует особенности языкового выражения метафоры в лирике У.Б. Йейтса. Лингвопоэтический аспект направлен на исследование того, как отражаются в метафоре эзотерические мотивы - рекуррентные смыслы йейт-совской лирики, сопряжённые с онтологией, гносеологией и этикой трёх эзотерических доктрин, которые интересовали поэта на протяжении всей его жизни: герметизм, розенкрейцерство и теософия.1 Коммуникативный аспект исследования связан с описанием механизма переводческих трансформаций, результирующих в определённые стилистические эффекты, которым подвергается метафора У.Б. Йейтса в продукте её творческой рецепции, а именно в русскоязычных переводах, выполненных Григорием Михайловичем Кружковым.
Актуальность работы продиктована рядом факторов экстралингвистического и лингвистического характера.
Во-первых, настоящая работа встроена в ряд актуальных проблем межкультурной коммуникации (например, стратегия переводчика, сопоставление лингвокультур), антропоцентрической лингвистики (творческая языковая личность и её картина мира), функциональной стилистики (проблемы поэтического языка, методы и приёмы его изучения), стилистики перевода. Стилистика перевода - это достаточно «молодое» направление в переводоведении. В настоящий момент идёт формирование теоретико-методологической базы
1 Все три эзотерические доктрины понимают метафору и символ как эффективные способы описания бытия, потому что только с их помощью «может быть описана непознаваемая сущность» [Блаватская 2008: 39]. См. также: «Метафора и символ, по мнению адептов эзотерических учений, пытаются выразить и проявить невидимый мир, такой же подлинный, как и предметный» [Новикова 2006: 218-223].
этой науки; перед современными лингвистами стоит необходимость накопления знания, описания материала и формулирования частных выводов. Развитие стилистики перевода особенно актуально в условиях глобализации и напряжённого диалога культур.
Во-вторых, последняя четверть прошлого столетия ознаменовалась возникновением и последующим активным развитием синергетики - влиятельного направления научных исследований, отличающегося тенденцией к междисциплинарности, комплексности, стремлением к интеграции и синтезу. Перечисленные характеристики синергетики отразились и на лингвистике: труды современных языковедов всё реже ограничиваются одним подходом, всё чаще апеллируют как к смежным гуманитарным наукам (психологии, культурологии, юриспруденции), так и к естественно-математическому знанию. Настоящее исследование, включающее три аспекта, также является комплексным, рассматривающим явление поэтической метафоры с позиций 1) традиционной формальной лингвистики, 2) лингвопоэтики, тесно соприкасающейся с литературоведением и культурологией, 3) стилистики перевода -составляющей теории перевода. Таким образом, данная работа, интегрирующая различные области лингвистического и гуманитарного знания, отвечает требованиям времени.
В-третьих, современная эпоха постмодернизма и формирования сетевого общества отличается прогрессирующим ростом информационного потока. В связи с этим ослабевает способность воспринимающего фильтровать и оценивать входящую информацию, вследствие чего «увеличивается спрос на результаты испытанной и надёжной селекции» (Г. Люббе, цит. по [Кузьмина 2009: 52]). Данный процесс охватывает все области человеческой деятельности, в том числе современную парадигму лингвистического знания. Результатом испытанной и надёжной селекции в нашем случае является классический поэтический текст - лирика У .Б. Иейтса. Иейтс - гармоничный художник, который на протяжении всего творческого пути апеллировал к подчёркнутой традиционности стиля и стихосложения и при этом парадок-
сальным образом оказал неоспоримое влияние на становление модернизма -литературного течения, отрицавшего традицию. Феномен Йейтса, таким образом, сам по себе является демонстрацией необходимости и значимости традиции для развития и понимания новаторства.
Объект исследования - метафора в поэтическом тексте.
Предмет исследования - эзотерическая метафора в лирике Уильяма Батлера Йейтса и русскоязычных переводах Г.М. Кружкова.
Цель работы - анализ эзотерической метафоры в формальном, лингво-поэтическом и коммуникативном аспектах.
Цель определяет необходимость решения следующих задач:
1) выявить формальные особенности метафоры как стилевой доминанты лирики У.Б. Йейтса, опираясь на контекстуальную и количественную классификации метафоры, учитывая её ближайший и дальнейший (широкий, по P.A. Будагову) контекст; установить закономерности синтагматических связей метафоры в лирике У.Б. Йейтса;
2) проанализировать метафору как артему (Г.И. Климовская) - выразитель рекуррентных смыслов (мотивов) лирики - сквозь призму релевантных для У.Б. Йейтса эзотерических доктрин: герметизма, розенкрейцерства, теософии, а также доктрины, разработанной поэтом в трактате A Vision;
3) изучить механизмы трансформаций метафорики в русскоязычных переводах Г.М. Кружкова и вызываемые ими эстетико-стилистические и смысловые эффекты;
4) указать причины возникновения переводческих трансформаций метафоры поэта и вызываемых ими эффектов.
Материалом исследования послужили стихотворения, опубликованные У.Б. Йейтсом в период с 1889 по 1928 гг. (лирика раннего и среднего периодов). Выбор периодов обусловлен тем, что это время характеризуется активным интересом поэта к эзотеризму и формированием его поэтики.1 В ра-
1 Интересно, что в стихотворении Under Ben Bulben, относящемуся к позднему периоду творчества У.Б. Иейтса, поэт просит похоронить его на родине, возле церкви в
боте проанализированы 210 стихотворений, из которых отобраны 58 как содержащие наиболее выразительные «эзотерические» метафоры (всего 155 метафорических контекстов). Из 58-ми стихотворений 47 переведены - Е.М.-Кружковым на русский язык и также рассмотрены нами, включая 1.05 переводных метафорических контекстов (см. список источников).
Переводы Г.М. Кружкова выбраны нами не случайно. Во-первых, Г.М. Кружков является популяризатором англоязычной поэтической традиции в России: ему принадлежат многие переводы из У. Блейка, У. Вордсворта, С. Кольриджа, У.Х. Одена, У. Стивенса и др. Во-вторых, безусловна художественная ценность и добротность его переводов, и в первую очередь из Йейтса, снискавших значительный одобрительный резонанс критики (см., например, [Дегтярёв 2005; Куллэ 2009; Петрунин 2010; Захаров 2013]). В-третьих, Кружков - многолетний исследователь личности и поэтики У.Б. Йейтса [Кружков 2001; 2007а; 20076; 2008; 2012], что делает его переводческие труды особенно осознанными и взвешенными.
В ходе исследования материала использованы методы лингвистического описания с приёмами обобщения, сравнения, интерпретации и классификации материала; комплексного лингвопоэтического анализа; лингвости-листического анализа. При анализе трансформаций метафорики в русскоязычных переводах лирики У.Б. Иейтса задействован сопоставительный метод. Исследование содержит также элементы контекстуального, компонентного, культурологического анализа, метода словарных дефиниций, моделирования тематических групп и семантических полей.
Научная новизна исследования. Исследование вносит вклад в развитие риторики и теории метафоры: впервые осуществлён интегрирующий (формальный, лингвопоэтический, коммуникативный) анализ метафоры У.Б. Йейтса. Предложенная методика комплексного лингвопоэтического ана-
графстве Слайго, а одним из слов, присутствующих в заключительной строфе стихотворения, становится death («смерть»). Размышления о конечности бытия, к тому же в традиционном христианском ключе - показатель равнодушия зрелого поэта к эзотерическим доктринам с их концепциями вечного перерождения души.
лиза - основа для дальнейших исследований по лингвопоэтике. Классификация трансформаций метафорики и стилистических эффектов, в которые они результируют, способствует формированию понятийного и методологического аппарата стилистики перевода - новой и развивающейся области пере-водоведения, а также функциональной стилистики русского языка.
Теоретическая значимость исследования.
1. Обосновано понимание коммуникативного аспекта исследования художественного текста как результата коммуникации, рецепции и интерпретации переводчиком исходного текста.
2. Предложен оригинальный ракурс анализа художественной метафоры, которая, будучи «внесистемной и беспредельной» (Г.Н. Скляревская), исследована как составляющая ближайшего контекста (слова-параметры, слова-аргументы, элементы их синтагматики) и широкого контекста (текст стихотворения в его связи с другими стихотворениями поэта и / или значимый для него фрагмент культуры).
3. Выявлены формальные особенности метафоры и метафорики У.Б. Йейтса. Проанализировано взаимодействие поэтической метафоры с другими компаративными тропами, эпитетами, характеристиками, фигурой повтора.
4. Рассмотрено влияние эзотерической философии на мотивную организацию лирики У.Б. Йейтса сквозь призму метафоры, а именно совокупности объектов сравнения, субъектов сравнения и особенностей их взаимодействия. Выявлены лингвопоэтические особенности метафоры и метафорики У.Б. Йейтса.
5. Создана классификация переводческих трансформаций метафорического контекста и вызываемых ими стилистических эффектов на материале русскоязычных переводов Г.М. Кружкова.
6. Уточнён метаязык лингвистического описания метафоры. Предложены такие термины, как: ближайший метафорический контекст и его единицы, сверхразвёрнутая метафора, характеристика метафоры. Даны опреде-
ления переводческим трансформациям с позиций межъязыковых преобразований метафоры.
Практическая значимость исследования. Результаты комплексного анализа.метафоры У.Б. Йейтса могут быть использованы в ходе преподавания курсов филологического анализа текста, стилистики английского и русского языков, теории и практики перевода, межкультурной коммуникации, культурологии. Материалы диссертации могут послужить основой для разработки спецкурсов и спецсеминаров лингвостилистической, переводоведче-ской, культурологической направленности в высших учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. По теме диссертации опубликовано 13 научных работ общим объёмом^п.л. Основные положения работы излагались на II Всероссийской научной конференции «Слово и текст в культурном сознании эпохи» (Вологда, 21-23 сентября 2010 г.), региональной научной конференции «Л.Н. Толстой: художественная картина мира» (Кемерово, 2-4 декабря 2010 г.), XII Всероссийской конференции молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 1-3 апреля 2011 г.), V Международной научно-практической конференции «Текст: проблемы и перспективы. Аспекты изучения в целях преподавания русского языка как иностранного» (Москва, 24-26 октября 2011 г.), XIII Всероссийской конференции молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 5-7 апреля 2012 г.), IV Российском семинаре «Варьирование в языке и культура речи» (Томск, 25-27 июня 2012 г.), Международной конференции Modernism, Christianity, and Apocalypse (Солстранд, Хордаланн, Норвегия, 18-20 июля 2012 г.).
На защиту выносятся следующие положения.
1. Внесистемный характер поэтической метафоры предполагает её непосредственную связь с контекстом - как ближайшим, так и широким.
2. Ближайший метафорический контекст определённым образом организован. Его составляющими являются: 1) ядерные единицы метафоры, то есть слова-параметры (выразители субъекта сравнения) и слова-аргументы
(выразители объекта сравнения); 2) неядерные единицы, то есть синтагматические элементы при параметре и аргументе.
3. Криптичность слога поэта и размытость границ метафоры диктуют - необходимость первоочередного анализа метафорической формы с опорой на
контекстуальную и количественную классификации метафоры и исследование её синтагматики.
4. Выявленные особенности метафорической формы выражаются в основных эзотерических мотивах лирики Иейтса раннего и среднего периодов: универсализме, самосовершенствовании, осмыслении Красоты.
5. Переводческие трансформации, которым подвергается исходный метафорический контекст, сводятся к четырём основным типам: расширению и добавлению (трансформации типа «плюс знак»), замене и опущению (трансформации типа «минус знак»). Данные трансформации видоизменяют как формальную, так и содержательную сторону метафорических контекстов, порождая ряд стилистических эффектов.
6. Стилистические эффекты результируют в новые качества перевода, которые ведут к изменению эзотерических мотивов поэта.
Структура работы. Работа состоит из Введения, трёх глав, Заключения, Списка использованной литературы (188 наименований), словарей и источников.
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Формой здесь [в поэзии] служит содержание.
Г.О. Винокур. Понятие поэтического языка То, как поэт пишет, - это то, что он пишет.+ Э. Филрайс. Американская поэзия от модернизма до наших д�
