автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.14
диссертация на тему: Фабульный метод мифографии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фабульный метод мифографии"

На правах рукописи

ТОРШИЛОВ Дмитрий Олегович

ФАБУЛЬНЫЙ МЕТОД МИФОГРАФМИ

Специальность 10.02.14 — Классическая филология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

МОСКВА 199 7

Работа выполнена на кафедре классической филологии филологического факультета Московского Государствен«эго Университета им. М. В. Ломоносова.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

профессор,

доктор филологических наук А. А. Тахо-Годи

доктор исторических наук Н. В. Брагинская кандидат филологических наук О. Л. Левпнская

Ведущее научное кафедра древних языков историче-

учрежденне: ского факультета МГУ им.

М. В. Ломоносова

Защита состоится " ¿¿1о1и 1997 г. в час. на заседании диссертационного совета Д-053.05.55 в Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова.

Адрес: 119899, Москва, Воробьевы горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ.

Автореферат разослан с^ЧР 1997 г.

Ученый секретарь кандидат филологических наук,

диссертационного совета доцент О. М. Савельева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ

Античная мифография — одна из областей античной литературы и античной учености; как таковая, она имеет свою историю, свою поэтику, свои принципы и задачи. При этом без понимания специфики каждого мифографического сочинения, его истории и предыстории, его целей и методов невозможно и его корректное использование в качестве источника по античной мифологии. В возобновлении исследований мифографии, бывших достаточно распространенными вплоть до начала ХХ-го века (К. Роберт, Э. Шварц, Э. Бете1), почти заброшенных впоследствии и начинающих возрождаться в самое недавнее время2 — актуальность настоящей работы.

Ее предметом стали некоторые мифографические сочинения, объединенные общим — фабульным — методом изложения мифа и особенно важные для его понимания; среди них центральное — так называемые "Мифы" Гигина, книга, представляющая собой одну из двух целиком сохранившихся от античности попыток полного обзора мифологической системы.

Целью работы было уяснение процесса возникновения и развития фабульного метода мифографии, поиски его внутренних закономерностей и специфических результатов, к которым приводит обработка мифов с помощью этого метода.

Конкретные задачи, которые ставит эта цель, следующие:

1 Robert С. De Apollodori Bibliotheca. Diss., Berlin, 1873; Idem. Pausanias als Schriftsteller. Berlin, 1909; Schwartz E. De Dionysio Scytobrachione. Bonn, 1880; Bethe E. Quaestiones Diodoreae mythographae. Diss., Gottingae 1887; также множество других работ.

1 Henrichs A. Three Approaches to Greek Mythography // Interpretations of Greek Mythology / Ed. by J. Bremmer. L.; Sydney, 1987. P. 242-277; Гусей-

нов Г. Ч. Типология античной мифографии // "Античная поэтика". М., 1991. С. 232-255.

— определение понятий "мифография" и "метод мифогра фии";

— учет других (помимо фабульного) методов мифографии существовавших ко времени его появления и взаимодействс вавших с ним;

— поиски корней мифографической фабулы, ее предшест венников, ее теоретического обоснования или истолкования;

— формулировка принципов, по которым строится фабулг и выделение ее частей, отражающих эти принципы;

— формулировка принципов, по которым фабулы сочетают ся друг с другом, образуя сборник;

— поиск видоизменения фабулы у различных авторов и др.

Методологической основой работы является, с одной сгорс

ны, анализ повествовательной структуры фабул и композици сборника фабул, с другой — сравнение материалов фабульно мифографии с материалами других типов мифографии, а такж других областей литературы, прежде всего греческой трагедии ее пересказов-ипотес. Особую важность имеет теоретическое о< мысление фабулы трагедии в "Поэтике" Аристотеля.

Систематический подход к античной мифографии как к вь работанной древними учеными дисциплине, понимание принвд пов которой важно как для истории античной литературы учености, так и для осознания особенностей самой мифологич< ской информации, представляет собой теоретическую значимое! работы; при этом, если генеалогия, хорография, эпический кик; эвгемеристическая литература достаточно хорошо известны науке, то выделение фабульного метода мифографии с его истс рией и его закономерностями, связанными с выявленными Ар! стотелем закономерностями трагедии, представляет собой ее Н1

Практическая ценность работы в том, что понимание ювестововательной структуры фабулы часто полезно при эешении вопросов истории и сохранности текста конкретных ])абул.

Работа выполнена в русле исследований истории и поэтики штичной литературы на кафедре классической филологии Московского государственного университета.

Структура диссертации: работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении делается попытка определить содержание понятия "мифография" и ограничить круг текстов, входящий в 'античную мифографию". Согласно современному словоупотреб-ъению, мифография — это несколько прозаических сочинений эллинистического и римского времени, посвященных полностью или преимущественно краткому изложению мифов. Между тем в самой греческой литературе слова цьвоурафоя и ¡ливоураф1а отнюдь не применялись к данным сочинениям. Значения, в которых они употребляются древними авторами, можно предварительно суммировать следующим образом:

— первое значение: неопределенный, "коллективный" источник литературной мифологии, приблизительно равный греческой поэзии (устойчивое сочетание ттоп]та1 ка.1 р-ьвоурафы)*;

' Polib. IV, 40, 2; III, 91, 7; Diod. Sic. I, 23, 8; III, 62, 2; III, 62, 7; III, 66, 4; Dion. HaJ. Ant. Rom. I, 13, 2; I, 34, 4; Plut. Thes. 1, 3. Одно место из Дионисия Галикарнасского особенно отчетливо показывает, что "поэты" и "мифографы" — это одни и те же лица: EvÇevos 8è TroiTjTTjS àpyaîos «ai äXXot Tivès Ttüv \fraAiKcôv ¡хьвоурафыу — "Эексен, древний поэт, и некоторые другие из италийских мифографов" — Ant. Rom. I, 34, 4; то же самое у Диодора: "мифографы" — это Алкман, Гомер и Гесиод (Diod. Sic. IV, 7, 1).

— второе, весьма близкое к первому, но более широкое зна чение: всякий писатель, в изложении которого систематичесю или спорадически встречаются мифы, или просто чудеса и не правдоподобные сведения, или морализирующие иносказани. басенного типа4;

— третье, "терминологическое" значение: баснописец (всяки] баснописец вообще, например, Бабрий, или — ó Mvdoypátfios -баснописец по преимуществу, т. е. Эзоп)5.

Первое значение появляется в языке греческих ученых пс следних веков до P. X. (Полибий, Диодор, Дионисий Галикарнас ский); второе чаще встречается в римское и византийское врем (Плутарх, Фемистий, Юлиан, Фотий, Евстафий); тогда же прож ходит и закрепление третьего, терминологического значения.

Определение мифографии как десятка коротких сочинени выглядит узким и неполным не только в свете античного слс воупотребления; попытка понять генезис и связи этих самы сочинений сразук приводят ко множеству других книг. Тольк из сохранившейся прозаической литературы нельзя не назват мифографический корпус в составе "Исторической библиотеки Диодора Сицилийского, мифографию Павсания, плутарховы "Тесея" и "Ромула", изложения мифов в составе схолий; не м< нее важны их предшественники и источники, сохранившиеся в фрагментах: генеалогический эпос Гесиода и генеалогически сочинения логографов (Гекатея, Ферекида, Гелланика и др.), к< торым принадлежит центральное место в систематизации мифе логии (наследником которых является Аполлодор), а также вс

4 Strabo, III, 4, 4; Philo Alex. De decálogo, 55, 1. 6; Plut. De sollertia anim. lium, 984a; Theophil. Ant. Ad Autolycum, II, 22; Themist. p. 367c Hardui: Julian., Tipos 'HpaxXeiov kwikov irepl tov 7t£üs kwwtcov Kai fl wperrei т kwÏ fivBovs nXarreiv, passim; Phot. Bibl., cod. 190, p. 151b Bekker; Eust. ai Horn. II., I, p. 122.

5 A el. Theon, Progymn. p. 77 1. 13, p. 78 1. 2 Spengel; Suda s. v. crreÁeós < s. v. el то ¡lécrov кт-rjcraio Kopívdov ках Zikvwvos.

необозримая хорографическая литература, из которой черпали эедкие сюжеты александрийские поэты, пересказываемые Пар-гением или Антонином Либералом.

Тогда мифография — это не столько определенное число 1роизведений, сколько сам отразившийся в них процесс сбора, :истематизации и изложения мифологической информации; ука-»анная цель могла быть и не единственной для данного ученого — историка Диодора или периэгета Павсания. Упомянутые систематизация и изложение производились различными способами; 'античная мифографическая ученость" или даже "античная ми-{юграфическая наука" ("наука" не в современном смысле, а в гом, в котором можно говорить, например, об "античной географической науке") имела свои методы.

В первой главе делается попытка проследить развитие основных методов мифографии. Древнейшими из них были генеа-\огический и хорографический.

Известная нам история мифогенеалогической литературы начинается с генеалогического эпоса Гесиода, запечатлевшего идею теснейшего родства поколений богов и героев, представ-\яющих собою стадии единого процесса развития мировой природы. Перенесенная логографами (Гекатеем, Акусилаем, Фереки-\,ом) в прозаическую литературу и поставленная развитием исторической мысли перед требованием единства и непротиворечивости, мифологическая генеалогия достигла наибольшей в 1нтичной мифографии степени систематизации мифологии и пришла (у Гелланика в "Жрицах Геры") к идее единой хронологической шкалы мирового процесса, дав тем самым жизнь хро-нографии, имевшей свою многовековую историю.

Другой научной дисциплиной, произошедшей из генеалогии, является генеалогический комментарий к Гомеру, прежде всего < "Каталогу кораблей".

Синтезированная с эпическим киклом традиция мифологи ческой генеалогии запечатлена в "Библиотеке" Псевдо Аполлодора.

В центре внимания хорографической мифографии — свя занная с мифом реалия (в самом широком смысле слова — о' целой области до посвятительного дара в храме). К единству i системе она тяготеет постольку, поскольку едина ойкумена Имея, как и генеалогия, корни в эпической поэзии, "аутентич ная" хорография (книги, написанные местными уроженцами i родном городе) переживает расцвет в прозе V-IV веков; в элли нистическое время она служит для составления сводов и ком пендиев, на рубеже эр приходит в упадок. Крупнейший сохра нившийся памятник хорографии, "Описание Эллады" Павсания относится к эпохе возрождения греческой образованности npi Антонинах. В ранневизантийское время хорография оживает жанре Пат pía.

Генеалогия и хорография, по крайней мере на первых пора своего развития, имели дело еще с вне-литературными источни ками; в эллинистическое время начинается кодификация лите ратурных мифов: свод эпических поэм, "эпический кикл", прс ходя через комментирование и эксцерптирование, дает возмож ность составления краткого и полного обзора мифологическо эпохи, "Handbuch'a" по мифологии, определяя его границы содержание. Рамки "эпического кикла" присутствуют и у Апо/ лодора, и у Гигина.

В эллинистической же литературе (или несколько раныш если принять во внимание Геродора из Гераклеи), начинаете тот мощный, малоизученный и недооцененный процесс, перву] стадию которого обычно называют "эвгемеризмом", а к поел« дующим применяют обозначения "мифологические романы Schwindelliteratur и пр. (в настоящей работе предлагается не б<

лее удачный термин "постэвгемеризм", столь же расплывчатый, как все термины на "пост-"). Писателей этого типа объединяет чрезвычайно свободное и субъективное отношение к мифу, поиск новизны и беллетристической занимательности любой ценой одновременно с претензией на достоверность и приписыванием своих трудов самой глубокой и авторитетной древности. Якобы написанные в древности и случайно обнаруженные "апокрифы", пересказы несуществующих книг и ссылки на них, переделка и подделка существующих, короче, всевозможные литературные мистификации и породили имеющий труднопереводимый бранный оттенок термин "5сЬ\утс!е11йега1:иг". Одним из первых и крупнейших представителей этого рода литературы был Дионисий Скитобрахион (если это имя также не является подлогом или псевдонимом, которым, скорее всего, является имя "Эвге-мер"). Тенденции Бс1иу1г)«1е1Шегаидг проникают во многие разновидности мифографии: можно говорить о БсЬ1Утс1е]сЬо1^гарЫе, Schwindeltheogonie и др.; оригинальным творением эвгемеризма является форма "мифологического романа", дошедшими представителями которого являются "Диктис Критский" и "Дарет Фригийский".

Во второй главе речь идет собственно о фабульном методе мифографии.

Фабульная мифография, как и эпический кикл, обрабатывает мифологию по литературным источникам, прежде всего по трагедии. Своего рода "трагическим киклом" были, возможно, "Трагедумены" Асклепиада из Трагила6; насколько присутствовала в них сама форма мифографической фабулы, судить трудно.

В основе мифографической фабулы лежат объективные закономерности фабулы трагедии, названные Аристотелем в "Поэ-

6 РСгЬ^ 1А 12.

тике": предпочтение событий всему прочему7, краткость8, единство действия®, наличие "десиса" (завязки) — сплетения обстоятельств, и "лисиса" (развязки)10 — разрешения и итога этих обстоятельств. Аристотель и сам приводит пример такой фабулы, пересказывая "Одиссею"11.

Эти принципы неизбежно соблюдались в пересказах трагедий, "ипотесах", предпосылаемых трагедиям и схолиям в рукописях и делящихся на два типа, которые (скорее по традиции, чем имея в виду конкретное . авторство) можно называть "аристофановыми" и "дикеарховыми" ипотесами12. "Аристофано-вы" ипотесы — максимально краткие, сжимающие фабулу до одной фразы, в начале которой — имя ("титул"), в конце — глагол в изъявительном наклонении, описывающий развязку ("ли-сис"), а между ними — причастные обороты и придаточные предложения, описывающие вызвавшую эту развязку обстоятельства ("десис"). "Дикеарховы" ипотесы — более спокойные и продолжительные повествования, являющиеся таковыми за счет более подробного изложения десиса, не свернутого в придаточные середины периода, а развернутого в некоторое количество самостоятельных предложений между "титулом" и "лисисом".

7 Aristot. Poet. 1450а.

8 Aristot. Poet. 1451а.

' Aristot. Poet. 1451a, 1459b.

10 Aristot. Poet. 1455b. Употребление здесь и далее слов "десис" и "лисис" вместо "завязка" и "развязка" вызвано тем, что по смыслу русских слов "завязка" и "развязка" между ними находится еще "действие"; между "десисом" и "лисисом" же — только момент перипетии. Иначе часто придется включать в "завязку" большую часть фабулы, вплоть до последней фразы.

11 Aristot. Poet. 1455b.

12 Сохранившиеся ипотесы см. Scholia in Euripidem / Ed. E. Schwartz. Berlin, 1887-1891, repr. De Gruyter, 1966; Argumenta fabularum Aristophani tributa / Ed. A. Nauck // Aristophanis Byzantii grammatici Alexandrini fragmenta. Halle, ^848; repr. HUdesheim, 1963, p. 256-263; также в других изданиях. Много остатков ипотес обнаруживается среди папирусов.

Разница между ипотесой и мифографической фабулой — не всегда ясно ощутимая разница цели: пересказать трагедию или изложить миф в форме, подсказанной пересказом трагедии. "Трагедумены" Демарата13 являлись, быть может, переходным этапом: собранием ипотес, составленным с мифографической целью.

Книга, по традиции называемая "Мифами" ("Фабулами") Ги-гина14, представляющая собой осуществленный во второй половине второго века от Р. X. и подписанный именем знаменитого римского ученого века Августа латинский перевод неизвестной греческой книги, написанной, возможно, незадолго до этого, имеет целью изложить все греческие мифы в форме мифогра-фических фабул. Эта книга, не блещущая стилистическими достоинствами и рассчитанная на аудиторию с далеко не самым высоким образовательным цензом, стала, однако, для дальнейшей латинской (позднеримской и средневековой) мифографии — Фульгенция и Ватиканских мифографов — образцом и "классикой жанра" (и только применительно к этим сочинениям, по нашему мнению, и можно говорить о мифографии как о "жанре").

Тенденции "эпического кикла" — начать с 'Теогонии", кончить "Телегонией" — еще ощутимы в книге Гигина, но уже ослаблены (многие фабулы вынесены за пределы ограниченной этими рамками части книги, зачастую нет порядка и внутри нее самой); Фульгенций же и Ватиканские мифографы вовсе забудут о них, и в порядке самодостаточных, замкнутых в себе фабул воцарится хаос.

13 БСгЬ^ 1А 42.

14 БаЬи1ае / Её. Н. I. Rc.se. Ье1с1еп, 1933, 1963, 1967; Ь^т БаЪи1ае / Её. Р. К. МатэЬаН. БЦ^агсИае — 1лря1ае, 1993.

Трагедией в книге Гигина обусловлено прежде всего само деление мифологии на участки, охваченные каждый одной фабулой (процесс отнюдь не столь самоочевидный, как это может представляться): более чем две трети фабул совпадают названием и охваченным в них кругом событий с существовавшими трагедиями (при этом вовсе не обязательно являясь пересказом конкретной трагедии). Варьируя один и тот же сюжет, древние трагики иногда писали трагедии с одинаковыми названиями десятками; таким образом "Филоктет" или "Медея" — имена, подразумевающие сколь угодно много варьируемый, но все же определенный сюжет — становятся своего рода категориями фабульной мифографии, элементами ее системы.

Меньшее, но все же значительное количество фабул у Гигина является (или вполне может являться) пересказами конкретной трагедии, фабулами-ипотесами. Гораздо важнее то, что даже мифы, никогда не фигурировавшие в трагедии, Гигин излагает в форме фабул и подчиняет ее принципу: в них почти всегда можно выделить титул (т. е. первые слова фабулы, содержащие имя, генеалогию и этникон ее протагониста), десис и лисис (хотя следует помнить, что это не композиционный канон, а именно принцип, который может воплощаться весьма различным образом).

Титул и лисис — главные, неустранимые части фабулы, подобные подлежащему и сказуемому; без титула фабула будет ни о ком, а без лисиса — ни о чем; десис же может расширяться и сокращаться вплоть до полного устранения. Из этого вытекают важные следствия.

Титулы всех фабул по определению различны: иначе это будут варианты одной и той же фабулы. Аисисы же могут быть различны, а могут быть одинаковы; следовательно, их можно классифицировать. Самый распространенный у Гигина тип лиси-

са, особенно характерный для фабул, восходящих к трагедии, содержит в себе смерть (убийство или самоубийство героя, убийство героем врага и др.); пользуясь аристотелевским обозначением одной из "частей фабулы", его можно назвать "лисисом-тга&о$'ом". Другие распространенные типы лисиса — лисис-метаморфоза и лисис-айтия (число последних в латинской версии книги, вероятно, сокращалось: они часто требуют знания греческих слов или реалий). Можно выделить и другие типы лисисов (кара, приговор, уосттоу и др.), но указанные являются самыми частыми. Г1аВо$, метаморфоза, айтия могут соединяться в одном лисисе; но у Гигина это происходит нечасто.

Классификация фабул по лисисам неизбежным образом приводит к появлению мифографических каталогов, занимающих треть дошедшей версии книги; многие из них, безусловно, составлялись по ней самой. Это каталоги различных тгаво^'ов или этиологические каталоги15; общий элемент фабул выносится в заголовок, титулы превращаются в пункты списка, а десисы могут сохраняться в виде комментариев к ним. Влиянию таких каталогов подвергаются у Гигина даже царские списки, превращающиеся из инструмента мифической хронологии в каталог фабул одного цикла, в его оглавление.

Оглавление, перечень фабул, предпослано и всей книге Гигина, что отнюдь не характерно для древней литературы: это следствие каталогической тенденции фабульного метода. Если вспомнить, что пункты каталогов у Гигина могут расширяться в целые фабулы (при которых титул становится как бы заголовком), а титулы отдельных фабул, теряя сказуемое и становясь назывными предложениями, превращаться в такие же заголовки, полностью подобные пунктам каталога, становится ясным

15 Каталогов метаморфоз нет у Гигина; они есть у Антонина Либерала, где возникли аналогичным образом.

логический предел фабульного метода — сборник фабул как распространенный каталог богов и героев, которому не хватает только алфавитного порядка, чтобы стать мифологическим словарем.

Ограниченность фабульного метода — в сведении мифа к событиям, к сюжету; при этом теряется множество его сторон. Некоторые из этих потерь старались возместить позднейшие мифографы — Фульгенций16, вводящий аллегорию в качестве обязательного элемента фабулы, и Ватиканские мифографы17, посвящавшие особые фабулы свойствам и атрибутам богов и другой бессобытийной информации.

В третьей главе речь идет о фабульной "псевдо-мифогра-фии", пример которой обнаруживается в трактате Псевдо-Плутарха "О том, чьими именами названы горы и реки и что в них родится" (или просто "О реках")18, написанном, вероятно, позже греческого оригинала Гигина. Псевдо-Плутарх использует форму фабулы не для изложения мифов, а для легкого сочинения новых "псевдо-мифов", которые должны проиллюстрировать основную тему трактата — отражение мифологического прошлого в диковинах природы; последние также измышляются Псевдо-Плутархом: это "лже-мифография" и "лже-парадоксография", снабженная при этом подробным "псевдо-научным" аппаратом, состоящим из ссылок на вымышленные книги (74 ссылки на 46 сочинений разных авторов).

Выдумывая мифы, Псевдо-Плутарх сочиняет фабулы: в них наличествует титул, десис, лисис и типы лисиса, а весь сборник,

16 Fabii Planciadi Fulgentii opera / Ed. R. Helm. Leipz., Teubner, 1898; Ful-gentius The Mythographer. Translated, with Introductions, by L. G. White-bread. Ohio University Press, 1971.

17 Scriptores rerum mythicarum latini tres Romae nuper reperti / Ed. G. H. Bode. Cellis, 1834.

18 Geographi Graeci minores / Ed. K. Müller. Vol. 2. Paris, Didot, 1861 (переиздано: Hildesheim, Olms, 1965. P. 637-665).

юстроенный как каталог рек, с мифографической точки зрения [вляется каталогом их "псевдо-мифических" эпонимов. Важной [ертой фабул Псевдо-Плутарха является то, что три выделен-[ые на основе сборника Гигина типа лисисов — ттавомета-юрфоза, айтия, почти обязательно соединяются Псевдо-Тлутархом в лисисе каждой фабулы. Не скованный причудливо-тью и асимметрией реального материала, Псевдо-Плутарх еще |Ольше обнажает логику фабульного метода мифографии, быть южет, открывая что-то и в логике самой мифологии: герой по-ибает (7та0ог) и превращается в нечто (метаморфоза), наличест->ующее до сих пор (айтия).

В заключении обобщаются основные выводы работы. Опубликованные работы по теме диссертации: 1. Гигин. Мифы. СПб, 1997 (статья — 1,5 п.л., перевод — 6,5 |.л., текстологический и реальный комментарий — 7 п.л.).