автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Феномен личной песни в традиционной культуре чукчей

Полный текст автореферата диссертации по теме "Феномен личной песни в традиционной культуре чукчей"

На правах рукописи

Венстен-Тагрипа Зоя Владимировна

ФЕНОМЕН ЛИЧНОЙ ПЕСНИ В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ ЧУКЧЕЙ

Специальность 24 00 01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

Санкт-Петербург 2008

1 126

003461126

Диссертация выполнена на кафедре этнокультурологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им А И Герцена»

Научный руководитель

Доктор философских наук, профессор Набок Игорь Леонтьевич

Официальные оппоненты

Доктор философских наук, профессор Махлина Светлана Тевельевна

Кандидат культурологии Кривич Наталья Алексеевна

Ведущая организация Российский этнографический музей

Защита состоится « 19 » января 2009 г в « часов на заседании диссертационного совета Д 212 199 23 Российского государственного педагогического университета им А И Герцена по адресу 197046, г Санкт-Петербург, ул Малая Посадская, д 26, ауд 317

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им А И Герцена по адресу 191186, г Санкт-Петербург, наб р Мойки, д 48, корп 5

Л .

ионного совета ^ „ . кандидат культурологии, доцент Е Н Шпинарская

Автореферат разослан « I м> декабря 2008 г Ученый секретарь диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования.

Интерес к традиционным этническим культурам коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока сегодня связан не только с необходимостью исследования и научной реконструкции объективного хода исторических событий в этих регионах, играющих огромную роль в экономическом, социальном, гражданском, духовном развитии России Не менее важная причина этого интереса - потребность освоения богатейшего и во многом уникального культурного опыта этих народов, сохранивших в усл овиях нарастающей глобализации и модернизации некоторые существенные черты своего мирооотношения и культуротворчества, основанных на принципах гармоничного сосуществования человека, природы и социума. Многие особенности культуры коренных народов Севера не только сохраняют актуальный смысл, но и представляются перспективными с точки с.рения развития и совершенствования механизмов социализации, преодоления экологического и культуро-экологического кризисов современного общества

К таким феноменам традиционной культуры, на наш взгляд, относится и личная песня, до сих пор не ставшая предметом систематического научного исследования. Между тем, это уникальное культурное явление, характерное для чукчей, нганасан, хантов, манси и некоторых других народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, представляет особый интерес прежде всего для теории и истории культуры Это, на наш взгляд, связано с тем, что она, являясь одним из видов или жанров музыкального фольклора, при этом, оказывается, чрезвычайно репрезентативна для традиционной культуры в целом, выполняет множество функций, среди которых особое место занимает функция этносоциальной идентификации и самоидентификации Здесь можно говорить даже о своеобразной, имеющей достаточно древнюю природу, «технологии идентификации», доказавшей свою эффективность на протяжении веков Более того, исследование личной песни, на наш взгляд, может помочь избавиться от сформированных в рамках эволюционизма упрощенных представлений о статусе и значении личности в традиционном обществе, о соотношении личного и коллективного в этносоциуме.

Личная песня возникает только в определенном социокультурном контексте при наличии представлений о принадлежности ее определенному лицу (или ограниченной группе лиц), что строго регулирует и регламею ирует особенности ее бытования, и часто связано с определенным, скрытым в ней сакральным смыслом Чрезвычайно существенно, на наш взгляд, и то, что личная песня является отражением характерного для традиционных культур северных народов своеобразного «этно-космо-социума» личности, в котором органично переплетаются различные грани мироотношения, и совершенно особое место занимает художественно - эстетическая его сторона. Именно с этим, в частности, связана такая важнейшая черта традиционной этнической культуры, которую можно назвать «сонористичностью» музыкально-звуковая

сторона мироотношения имеет здесь всепроникающий для культуры характер, занимая особое место в синкретичной по характеру культурной целостности Эта черта, на наш взгляд, делает особо актуальным исследование того, что мы определили как «музыкально-звуковой континуум традиционной культуры». Максимально технически и технологически «озвученная» современная социокультурная реальность в этом смысле представляет несколько иной вариант сонористичности, осмысление которого представляется очень важным для понимания смысла, направленности и перспектив развития этнокультурных процессов

В то же время, изучение не только чукотской личной песни, но и остающейся крайне малоизученной песенной традиции чукчей в целом, с каждым годом представляет всс большую сложность Данная сложность заключается в том, что доступные нам в настоящее время сведения не могут дать нам достаточно полного представления о том, какой именно была песенная культура чукчей до экономической и политической модернизации В советский период отечественной истории, в русле общей атеистической направленности в идеологии, велась борьба не только с чукотским шаманизмом, как с религиозным мировоззрением, подверглась запрету и сама песенная практика, глубоко связанная с традиционными обрядами В результате, та сфера песенной практики чукчей, которая неразрывно связана с ритуальным комплексом, и которая имеет самое непосредственное отношение к интересующей нас личной песне, оказалась во многом утраченной

Вместе с тем, настоящее время можно считать все еще благоприятным для проведения такого исследования Традиционная песенная культура чукчей отчасти еще сохраняется, и, кроме того, традиционные пссни активно используются в самодеятельном и профессиональном музыкальном творчестве Именно культурологический подход, ориентированный на системное рассмотрение культуры, исследование культурного контекста, позволяет, на наш взгляд, использовать, в частности, возможности реконструкции тех или иных культурных феноменов

Этим в значительной степени объясняется не только актуальность, но и своевременность данного исследования, в котором автор опирается, в частности, и на собственные полевые материалы

Объектом исследования является традиционная музыкальная культура чукчей

Предметом исследования является личная иссня и ее роль в традиционной музыкальной культуре чукчей

Целью диссертационной работы является научное культурологическое описание феномена чукотской личной песни

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

• обобщить опубликованные разрозненные данные о традиционной музыкальной культуре чукчей, полученные в сфере истории, археологии, этнографии, фольклористики, искусствоведения, музыкознания, лингвистики и других смежных наук,

• выявить и обобщить на базе сравнительного анализа существенные связи музыкального фольклора чукчей с фольклором других коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (коряков, эскимосов, эвенков, селькупов, нганасанов и других), обратив особое внимание на наличие в нем интересующего нас феномена личной песни,

• определить место и значение музыкального фольклора, в частности, личной песни, в ритуальной и обрядовой культуре, традиционной системе жизнеобеспечения, мифопоэтической картине мира чукчей,

• выявить и определить социокультурный смысл этноидентифициругощей функции чукотской личной песни,

• разработать жанровуто классификацию чукотских песен, используя лингвокультурологический анализ народной музыкальной терминологии,

• дать дефиниции, определить социокультурный смысл базовых для традиционной музыкальной культуры понятий - «личная песня», «родовая (семейная) песня», «песня предка», «тотемная песня»,

• выявить этнокультурные особенности музыкального и поэтического стиля чукотской личной песни,

• определить статус и роль чукотской личной песни в развитии основных видов традиционной песенной практики - лирико-бытовом, ритуально-обрядовом и шаманском

Степень разработанности проблемы.

Специальных культурологических исследований о личной песне чукчей до сих пор не проводилось Отдельные упоминания о личной песне встречаются в работах В Г Богораза, посвященных описанию чукотской культуры в целом1 На материале культуры чукчей и эскимосов феномен личной песни затрагивался В А Лыткиным2 На музыкальном материале не только чукотского фольклора, но и фольклора других народов Севера в своей работе об этнопедагогике народов Севера к данному явлению обращался И А Богданов (Бродский)3 В этнографической литературе есть отдельные краткие описания личной песни в фольклоре нганасан, манси, хантов, кстов, сетькупов, ненцев (В И Анучин, Г. Н Грачева и др) Музыковедческие исследования личной песни перечисленных народов проведены О Э Добжанской, Т Ю Дорожковой, Е Шмидт и др

За основу для изучения и систематизации традиционной песенной культуры чукчей автором использованы аналитические работы по раннефольклорному

1 Богораз В Г Материалы но изучению чукотского языка и фольклора, собранные в Колымском округе / Труды Якутской экспедиции снаряженной на средства И М Сибирякова. Отдел П1 Том XI Часть III - СПб Типография Императорской АН 1900, W Bogoras " Chukchee mythology in Memoirs of the American Museum of Natural History XII The Jesup North Pacific Expedition Vol 8 Leiden E-J Brill, New York E Stechert 1910-1913 идр

2 Лыткин В А Новая жизнь - новые песни Современная национальная музыка Чукотки и пути ее развития / Магаданское обл управление культуры Метод кабинет культнросветработы и нар творчества -Магадан Магадан кн изд-во, 1970

3 Богданов И А К изучению музыки народов Севера РСФСР / Традиционное и современное народное музыкальное искусство Сб трудов ГМПИ им Гнесиных Вып 29 -М.1976

интонированию (Э Е Алексеева и др) Мы опираемся в нашей работе также на исследовательские работы преподавателей и аспирантов Новосибирской консерватории по музыкальной культуре отдельных народов Сибири и Дальнего Востока (Б А Шиндина, А Г Михайленко, В М Калужского, Ю И. Шейнина, В В Мазепуса, А С Ларионовой, Т В Павловой и др). Важными для нашего исследования являются также труды разных авторов по жанровой типологии музыки народов Севера В том числе, работы Э. Е. Алексеева, И А Богданова, А М Айзенштадга, Н Н Ким, Ю И Шейкина, Т Д Булгаковой, Б П Чернова, В Ю Сузукейидр

В настоящей диссертации использованы также труды по истории и культуре чукчей Н Н Дикова, И С Вдовина; С В. Иванова, Е М Мелетинского, И И Крупника, А К Нефедкина, А Г. Вольфсона, В В Леонтьева, М Я Жорницкой, Т Б Митлянской, И Л Карахан, М М Бронштейна и др; по языку чукчей В Г Богораза, П Я Скорика, Г И Мельникова, Т А Молл, П И Иненликея, И. В Куликовой, Ш. Венстена и др Использована литература по истории, культуре и языку коряков (В И Йохельсона, В В Антроповой, А Н Жуковой), эскимосов (Е С Рубцовой, Г. А Меновщикова, Н Б Бахтина, Т. С Теина), по эвенам (А. А Петрова), по якутам (П А Слепцова и др) В диссертацию включены исследования по археологии А П Окладникова, Е А Окладниковой, Н Н. Дикова, С А Арутюнова, Д А Сергеева, М А Кирьяк и др Из этнографической литературы мы привлекаем данные исследований В Г Богораза, В Г Кузнецовой, Р Я Кись, В В Лебедева, В Ватэ, В В Горбачевой (по корякам), Ч М Таксами (по нивхам), Е А Алексеенко и других авторов

Существенное значение также имело обращение к исследованиям по шаманской музыкальной культуре ученых В К Стешенко - Куфтиной (по удэгэйцам, нивхам и др ), Т. Д Булгаковой (по нанайцам), О Э Добжанской (по нганасанам), Т. Ю Дорожковой (по кетам и селькупам) С Ф Карабановой и др , и психобиологическим особенностям шаманской практики в трудах Г. Н. Грачевой (по нганасанам), Е С. Новик, В И Харитоновой, Р Уолш, В Леви и других

Использованы материалы ученых и путешественников XVIII - начала XX вв -ИИ Биллингса, К Мерка, И Кибера, Г. А Сарычева, Ф П Врангеля идр

В выработке методологии культурологического исследования личной песни автор опирался на теоретические положения, содержащиеся в работах, посвященных общим методологическим проблемам развития истории и теории культуры (М М Бахтина, М С Кагана, Э С Маркаряна, Э. В Соколова, С Н Иконниковой, Г В Драча и др )

В работу также вошли полевые материалы автора по песенной практике чукчей, собиравшиеся ею с конца семидесятых годов Большинство информаторов, от которых записывались эти материалы, родились до активного изменения традиционного уклада жизни В соответствии с семейными традициями они получили навыки традиционного исполнительства и являются знатоками традиционной песенной культуры Многие из них являются практикующими исполнителями ритуального репертуара. Основная

часть полевых материалов была собрана автором в Провиденском, Анадырском, Иультинском, частично Бсринговском и Чукотском районах (в пяти из восьми районов Чукотки) Информаторами, представляющими названные районы, являются приморские (оседлые) чукчи - О П Геунтонау, Г Н Тагрина, Ю А Тнапкир, О Н Гиуна, Г Я Тнантонау, Н И Ятхаут, 3. Кеучей, В А Рактувье, Н Н Эггытегина, И. Г Гыргольнаут, М И Беличенко (Каунаут), оленные (кочевые) чукчи - Е И. Кытгаут, М. Иукум, Н Неук, М Наукыке, Е Г Рахтытагнна, оленеводы - Г Тнакергин, С. Етинкау, Н И Нувано, В Иукум, Н А Вуэле и др , профессиональные морские охотники В Г Тнанкау и А Г. Тнанкау, Н И Рахтувье, А В Туринкеу, Э А Рале, А Ю Тегринкеу и Ю А Тегринкеу и другие

Необходимо учитывать и то, что исследование чукотской личной песни связано и с дополнительными трудностями, заключающимися в том, что личная песня имеет личностно-охранительное (семейно-охранителыюе) назначение и их исполнение (особенно тех личных песен, которые неотрывны от ритуальной практики), рассматривается чукчами как нарушение табу Такой запрет на исполнение чрезвычайно затрудняет полевые исследования данного феномена

Положения, выносимые на защиту:

• Культурологическое исследование феномена личной песни имеет большое значение для выработки общей методологии комплексного междисциплинарного изучения истории и современного бытования традиционной этнической культуры коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, в частности, одного из древнейших из них - чукотского,

• Чукотская личная песня является особым феЕЮменом традиционной культуры, репрезентирующим все ее основные сферы и выполняющим, помимо сакральной, обрядово-ритуальной и охранительной функций, роль эффективного средства этносоциальной идентификации и самоидентификации личности,

• Личная песня как жанр народной песенной практики является ярким воплощением такого атрибутивного свойства традиционной этнической культуры как сонористичность, означающая диффузию музыкально-звукового начала во все сферы и компоненты синкретичного культурного целого,

• Адекватным основанием для жанровой классификации и типологии способов исполнения личных песен может служить лингвокультурологический анализ чукотской народной музыкальной терминологии, отражающей высокий уровень развития этномузыкального сознания чукчей,

• Личная песня как феномен традиционной культуры чукчей является песней, сочиненной человеком либо для самого себя, либо предназначенной им для другого лица, ее исполнение строго регламентировано и ограничено только указанными лицами, так как имеет в рамках нормативной традиционной культуры этносоциума конкретное сакральное значение;

• Родовая (семейная) песня является личной песней умершего человека, наследуемой его потомками по мужской и женской линии, и обеспечивающей

таким образом внутриродовую и межпоколенную трансляцию этнической культуры в ее личностном и, одновременно, социальном измерениях, а также играющей этноконсолидирующую роль,

• В этнокультурной эволюции жанра чукотской личной песни в XX веке происходит постепенное размывание «личностных границ» и расширение социокультурных рамок ее функционирования, что связано с ослаблением сакральности и соционормативности в сознании и поведении членов этносоциума

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые

• Осуществлен культурологический анализ феномена личной песни в контексте традиционной музыкальной культуры чукчей,

• На основе анализа широкого круга теоретической литературы XVIII -XX в в выявлены и обобщены научные сведения о чукотской личной песне и условиях ее бытования в чукотской традиционной культуре;

• Введены в научный оборот авторские полевые материалы, касающиеся истории и современного состояния традиционной чукотской музыкальной культуры,

• Личная песня рассматривается как традиционный способ этнокультурной идентификации и самоидентификации личности;

• Осуществлен лингвокультурологический анализ традиционной народной музыкальной терминологии чукчей и на этой основе проведена классификация жанров чукотского музыкального фольклора,

• Рассмотрены основные песенные практики, связанные с личной песней, описаны основные типы музицирования на базе различных способов звукоизвлечения и определено их жанровое назначение,

• Выявлены и определены основные направления чукотской шаманской песенной практики

Теоретико-методологические и методические основы исследования.

Осуществленный в данной работе культурологический подход к феномену чукотской личной песни опирается на комплексный междисциплинарный анализ, интеграцию исторического, культурфилософского, этнографического, музыковедческого, филологического, фольклористического знания Анализ традиционной музыкальной терминологии потребовал для построения классификации музыкальных жанров чукотской песенной практики применения лингвокультурологического подхода. При сопоставлении традиционной культуры чукчей с культурами других коренных народов использовались методы сравнительно-типологического анализа

Теоретическая значимость исследования.

Теоретические выводы диссертационного исследования имеют значение для выработки методов комплексного культурологического анализа феноменов традиционной этнической культуры, как в историческом, так и в актуальном аспекте Проведенное исследование может иметь значение для развития междисциплинарных связей культурологического знания с другими отраслями гуманитарного научного знания, в частности, для дальнейшего

методологического становления таких интеграгивных отраслей культурологической науки как этнокультурология и лингвокультурология Результаты исследования служат углублению и расширению научного знания о традиционной культуре одного из древнейших российских этносов -чукотского Материалы диссертационного исследования могут быть использованы культурологами, этнографами (антропологами), фольклористами, музыковедами, педагогами для дальнейшего изучения особенностей современного бытования традиционных этнических культур Исследование вносит определенный теоретический вклад в развитие североведения как научного направления, системы комплексного знания о народах и регионах Севера

Практическая значимость исследования.

Результаты настоящего исследования имеют практическое значение для решения комплекса культуро-экологических задач, связанных с защитой, сохранением и актуализацией ценностей традиционных этнических культур коренных народов России, в частности, народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, проживающих на территориях, которые имеют для России исключительную экономическую, политическую и социальную значимость Материалы исследования могут быть использованы в вузовских учебных курсах культурологии, этнологии, истории, фольклористики, в курсах педагогики, этнопедагогики и этнопсихологии, конфликтологии, в системе подготовки и переподготовки педагогических кадров для регионов Севера, Сибири и Дальнего Востока Материалы исследования найдут конкретное применение в школах северных регионов для преподавания основ традиционной этнической культуры, музыкальной культуры, в соответствующих кружках и клубах, в просветительско-образовательной работе региональных этнокультурных центров Расширение и углубление знаний о культуре, традициях и обычаях северных народов России, в частности, чукчей, послужит решению задач формирования этнической толерантности, гармонизации этнической и гражданской идентичности в российском обществе

Апробация исследования.

Основное содержание диссертации излагалось в научных статьях и докладывалось на конференциях различного уровня научно-практической конференции, посвященной 70-летию Уэленской косторезной мастерской и 70-летию начала краеведческой работы в Чукотском автономном округе (Анадырь, 2002), Всероссийской научно-практическаой конференции «Творческий потенциал народов Севера в XXI веке» (Санкт-Петебург, 2003), 8-й и 9-й Международных научно-практических конференциях «Реальность этноса» -«Роль образования в формировании этнической и гражданской идентичности» (Санкт-Петебург, 2006 г) и «Педагогическое образование как важнейший фактор сохранения и развития культуры северных народов» (Санкт-Петебург, 2007) Автором сделаны доклады в Центре Монгольских и Сибирских исследований Университета Париж X (Centre d'etudes Mongoles et Sibériennes Université Paris X) и в Центре исследования Сибирских культур и литературы Национального института языков и цивилизаций (Etudes Sibériennes Cultures et

Littératures / Institut national des langues et civilizations orientales - Париж, 2002), в Институте исследований языков и культуры Азии и Африки -Research Institute for Languages and Cultures of Asia and Africa (Токио, 2007) Материалы исследования использовались автором при чтении лекции на фольклорном отделении музыкального училища им Римского-Корсакова (класс преподавателя Е H Разумовской, Санкт-Петербург, 2007) Материалы экспедиционных работ успешно апробированы в организации чукотско-эскимосского ансамбля «Атасикун», чукотского детского ансамбля «Элючит» и концертной деятельности в разных городах России, Франции, Швейцарии, Голландии, Бельгии, США и др

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав (включающих 9 параграфов), заключения, списка литературы, приложений (словарь музыкальных терминов, рисунки, фотографии) Общий объем текста работы - 234 стр

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обосновывается актуальность исследуемой проблемы, характеризуется степень ее разработанности, определяются цели и задачи диссертационного исследования, формулируются положения, выносимые на защиту

Первая глава «Традиционная музыкальная культура чукчей как объект научного исследования» раскрывает степень изученности песенной культуры чукчей на различных этапах истории

В первом параграфе «Чукотский музыкальный фольклор в научной литературе XVIII - XIX вв.» представлено описание традиционной музыкальной культуры по сведениям путешественников - мореплавателей. В материалах ученых - путешественников содержатся данные, свидетельствующие о ряде процессов, протекавших в музыкальной культуре аборигенного населения Чукотки В условиях острой недостаточности документальных сведений по песенной практике чукчей, особую значимость приобретают подобные первоисточники, помогающие провести обобщениям по некоторым проблемам музыкальной культуры чукчей В частности, только по материалам этих первоисточников возможна реконструкция обрядового пения приморских чукчей. Привлечены так же первые документальные данные, представляющие музыкальную терминологию песенной традиции и описания ритуально-обрядового пения чукчей в XVIII - XIX в в

Во втором параграфе «Исследование музыкального фольклора чукчей в XX веке» приведен сравнительный анализ песенной традиции чукчей в контексте традиционных песенных культур коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Проблема музыкальных жанров «раннефольклорного интонирования» - одна из фундаментальных для современного музыкознания (А Е Алексеев) На основании исследования якутского музыкального фольклора А Е Алексеевым введен термин

«раннефольклорное интонирование», применимый к песенным культурам народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Данный термин адекватен и для определения места и назначения основных жанров традиционного песенного фольклора чукчей На материале анализа раннефольклорных традиций рассматривается динамика становления жанров, что позволяет рассматривать их в наименее изученном аспекте, а именно, в процессе развития В основе становления песенных жанров традиционных музыкальных культур лежит личная песня, получившая различные трактовки исследователей традиционных культур

Жанр личной песни рассматривается современными исследователями, прежде всего, как «личная именная песня-оберег» (И А Богданов) В работе по систематизации жанров музыкального фольклора (Н Н Ким и Ю И Шейкина), отмечено, что рабочее определение сольных вокальных импровизаций как личных песен не совсем оправдано В результате, жанр личной песни в определении исследователей отрицается или ставится под сомнение В ряде исследований подчеркивается, что в музыкальном фольклоре «малых» народов Сибири личные песни определяются как плачи различного содержания и склада (А М Айзенштадт), принцип речитации в них занимает большое место, как в устойчивых песенных формах, так и в импровизационных Основные типы речитационного пения описаны Т Д Булгаковой в нанайской песенной традиции Рассматривается ряд типов интонирования наиболее близких напевно-речевому интонированию, представляющих собой переходное явление, связывающее речитационное пение и собственно музыкальное интонирование Основная особенность чукотской традиционной музыкальной культуры, очевидно, заключается в том, что в отличие от музыкальных традиций других народов Севера, в которых отмечается отсутствие «устойчивых жанров со стабильными границами» (Т Д. Булгакова), в чукотском фольклоре личная песня представляет собой самостоятельный и достаточно устойчивый жанр традиционной музыкальной культуры Анализ песенной практики чукчей позволяет сделать вывод о сложной внутрижанровой структуре чукотской личной песни, о возможности ее классификации (в частности, разделении на песни религиозно - обрядового направления и лирического характера) Таким образом, исследованиями чукотской традиционной музыкальной культуры в литературе XVIII - XX в в была подготовлена определенная база для культурологического анализа феномена личной песни чукчей

Во второй главе «Музыкальпо-звуковой континуум традиционной чукотской культуры» на основе исследовательских данных истории, этнографии, фольклористики, археологии, а также обращения к памятникам традиционного изобразительного искусства, дается научное описание особенностей ритуально - обрядового комплекса магического характера, в который входит личная песня, чукотская песенная практика рассматривается как элемент охотничьей магии, личная песня исследуется как элемент традиционной мифопоэтической картины мира чукчей Использование понятия «музыкально-звуковой континуум» вызвано потребностью обозначить тот

высокий уровень проникновения музыкально-звуковой составляющей культуротворчества во все сферы и компоненты культуры, системы жизнеобеспечения, мироотношения, который характерен для чукотской традиционной культуры и выражается в таком ее атрибутивном свойстве как «сонористичность» («озвученность»)4 Такой подход представляется наиболее адекватным решению задачи определения статуса и функций личной песни в традиционной культуре, в чукотском этносоциуме

В первом параграфе «Музыка в контексте ритуально-обрядовой культуры чукчей» на основе этнографического исследования производится реконструкция священного обрядового песнопения на примере благодарственного праздника Мн'ин, Мн'эгыргын5. Этот праздник в одном случае проводится как самостоятельный, в другом, - входит в цикл календарных праздников чукчей. Ритуальная терминология данного обрядового праздника носит название - Мн'ин, Мн'эгыргын, у приморских чукчей - Кэрэткун, Каратковагыргын - «Праздник Бога морей», другое его название созвучно с одноименным названием праздника оленных чукчей -Лыгимн'эгыргын - «Настоящий праздник Благодарения» (В Г Богораз) Определены основные специализированные названия священного обрядового песнопения первых двух дней данного праздника Нтьунтъуткун -церемония исполнения личных песен религиозно-мистического значения посвященных важенкам, потерявших своих телят, у оленных чукчей, у чукчей приморских сопряжено с ритуальным пением по отношению к другому объекту поклонения - морским животным: киту (ръэв), моржу (рыркы) и белому медведю (умк'ы) Данный термин зафиксирован и в другом - заупокойном охранительно-заклинательном пении шаманов (И С Вдовин) Ритуальное пение второго дня носит одноименное название праздника Мн'эгыргын обряд «Благодарения», и связан с исполнением личных песен религиозно -мировоззренческого характера, связанного с семейным шаманским пением Рассмотрен весь комплекс музыкально-обрядовых мероприятий праздника охранительно - заклинательнос пение, обращенное к «Высшим Существам» в серии обрядов Инэнинтыткут - Жертвоприношения Инэнтъымлив - Сбор культовых предметов, в котором задействованы священные предметы обрядовые снаряды для мужчин, копья, посохи, ритуальные шапки и др Каждый предмет, задействованный в обряде «получает» заговорный текст На основе лингвистического описания определены основные термины культовых предметов музыкально-обрядового назначения, относящиеся к обряду

4 Понятие «континуум» используется в философии и психологии, и служит в соответствии со своей этимологией (лат «continuum» - непрерывное, сплошное) для обозначения непрерывности, неразрывности процессов, «непрерывной совокупности»

5 В чукотском языке гласные в произношении и написании основы слова артикулируются двояко (ан'ан'- / -эн'эн'), это зависит от обязательного перехода слабых неустойчивых в сильные устойчивые гласные при словообразовании, словоизменении и инкорпорации по закону гармонии гласных (П Я Скорик), например эн'эн'ыткук (шаманить) на ан'ан'ыткокэн (шаманские), Кэрэткун (Главный Бог морей) на Каратковагыргын (обряд Кэрэткуна -Бога морей)

Э'йн'эткун - «Поющая стрельба» Для обряда характерна тендерная дифференциация мужская половина семьи производит обряд э'йн'эткумъэмит - «поющими стрелами» - из старинных родовых луков и копьями, женская часть обряда проводится с э'йи'эткувивыр - «поющей доски» Во время обрядов используются и антропоморфные фигурки - мн'икин н'эвъэн обрядовая «жена» и мн'икин ы'вэк'уч - обрядовый «муж», которые затем сжигались на костре (В Г Кузнецова)

Установлено, что пение религиозно-обрядового назначения проходит в помещении, в одних случаях при открытых дверях (нилъунильуткун), во втором случае при плотно закрытых дверях (мн'эгыргьш) Пение проходит в определенном порядке начинают пение с посвятительных песен в адрес предков, затем идет исполнение личных песен участников (В Г Боюраз) Ритуальные песни, исполняемые в культовые праздники, включали исполнение несложного, но обязательного танца, они не имели самостоятельной формы существования, а входили в состав обрядов (М. Я. Жорницкая) В терминологическом словаре приморских чукчей сохранилось слово путурэркын - «пляшет во время обряда Мн'ин». Культовое пение и пение с танцами имело специальное построение Первая группа считается более важной и носит название - мн 'иничулъыт (празднично шевелящиеся) Вторая группа называется вэтлалъыт (стоящими) В приложениях и тексте диссертации, приведены примеры песен религиозно-магическо1 о и охранительно - заклинательного характера, представленные в авторском переводе и переводе В Г Богораза

Рассматривается семантическое назначение необходимого музыксыъного обрядового инструментария, изготовление которого требует специальных знаний используются только пригодные по качеству звучания виды деревьев, о которых чукотские знатоки традиционной культуры говорят нытэн'выргыргэтк'инэт - «они хорошо звучат» Исследуются два типа бубнов В изготовлении деревянного обруча инструмента соблюдаются определенные нормы, а в сам обруч для придания инструменту специального звучания (к'ынут ан'кавыргыргын - « как моря звук ») делаются вкладыши из священного камня Изготовление мембраны - упнэлгын для первого типа инструмента носит сакральный характер, так как при утере целостности изготовляемой мембраны теряется магическое назначение инстр} мента (В Ватэ) Для мембраны второго типа бубна, для лучшего зв^ания используются специально подготовленные материалы - ак'атчавэн нэчьгыт

В традиционной чукотской музыкальной терминологии зафиксированы дифференцированные названия инструментария для специализированного шаманского бубна - ы'твъэт (лодка), ударной палочки - тэвэнан' (весло), для семейного шаманского бубна - ярар - и эпчиит Ярар - бубен в шамг.нской практике чукчей является коммуникативным средством для передвижения шамана по Вселенным Деревянный остов ярара (бубна), как подтвервдение древнейшего его происхождения и «свидетельство богатой духовной жизни древних обитателей Чукотки» (М М Бронштейн), впервые был найден при раскопках эквенского могильника последних лет Таким образом, песенная

практика может быть рассмотрена как неотъемлемый, конститутивный компонент ритуально-обрядовой культуры чукчей, в семантике которого отражены ее наиболее существенные особенности

Во втором параграфе «Пение как элемент охотничьей магии: опыт реконструкции семантики традиционного изобразительного творчества» рассматриваются магические виды пения чукчей, связанные с шаманской практикой и с охотничьим промыслом

Традиционное пение чукчей характеризуется многообразием и кристаллизацией самобытных исполнительских приемов, сохранением генетических связей со слоями традиционных видов пения, в частности, с магическим пением Сравнительный анализ магических способов охоты по фигуративным изображениям на Пепымельских петроглифах, по рисункам на костяных (китовых) сводах жилища и на нерпичьих шкурах (С В Иванов), по графическим изображениям, сделанным на сланцевых плитках (М А Кирьяк), позволили с определенной уверенностью говорить о существовании особой разновидности песенной практики - древнего магического пения, связанного с промыслами Свой магический смысл имеют и орнаментальные формы в древнем искусстве гравировки на клыке моржа (Т Б Митлянская, И Л Карахан). Наибольший интерес в этом смысле представляют предметы музыкально-обрядового комплекса, а также рисунки на обрядовых дощечках и веслах, используемые во время посвятительного пения при проведении календарных и благодарственных праздников оседлых и кочевых чукчей Методы магического музыкально-речитативного воздействия оленные чукчи использовали для привлечения в стадо в сезон гона самцов диких оленей На морском побережье Чукотки наиболее распространенными явились магические виды интонирования для охоты на крупных морских млекопитающих - китов и моржей Восходят данные традиции ко времени развития наскального ритуального творчества чукчей.

О религиозно-мифологическом песнопении, связанном с культом оленя и морских животных - кита, моржа и белого медведя, были сделаны записи воспоминаний от знатоков традиционной культуры в экспедициях разных лет (1995, 2005), в том числе такие ее моменты, которые связаны с магическими шаманскими способами воздействия на морских животных, с помощью которых, в одном случае, морское животное «призывалось», в другом -«подгонялось» - становилось транспортным средством (с помощью загарпуненного кита лодка охотников возвращалась к дому) О древней шаманской практике напоминают и представленные в приложении снимки шаманских масок и их уменьшенных копий — маскоидов, найденные во время раскопок на Чукотке (С А Арутюнов) Изображения голов моржей и белых медведей, крыльев птиц присутствуют и на известных чукотских «крылатых предметах» шаманского происхождения Свидетельством довольно раннего возникновения шаманизма у древних народов Чукотки являются и Пегтымельские петроглифы с антропоморфными изображениями грибов-мухоморов в виде пляшущей женщины с шапкой - грибом над головой (Н Н Диков). Принцип антропоморфизации животных и растений, прослеживается в

шаманской практике, в чукотской мифологии и в календарно-религиозной обрядности (В Г. Богораз) Использование мухоморов в песенной обрядовой и шаманской практике во время проведения календарных и благодарственных праздников оленпых чукчей, сохранилось и в настоящее время

В третьем параграфе «Песня в мифопоэтической картине мира чукчей» рассматривается место и значение песни в чукотском фольклоре, отличающемся большой насыщенностью мифологическими сюжетами и образами Религиозно-мифологическое мировоззрение древних жителей Берингова пролива пронизывало все стороны их жизни - материальной и духовной, изобразительное и устное творчество Песнопение ритуальное или развлекательного характера является неизменным спутником мифологических героев, а в шаманских сказках - основным элементом для путешествий по различным мирам Как правило, основная часть персонажей мифологического творчества чукчей музыкально одухотворены, и имеют интонированные способы идентификации Особенно выделяется морская тематика, связанная с олицетворашем животных и птиц полярного моря, и с путешествиями по Вселенным чукотских шаманов (В Г Богораз) Мифологическое шаманское пение своими функциональными особенностями совпадает с религиозно-обрядовой стороной праздника Мн'эгыргын — Праздника Благодарения и праздника Кэрэткуна - Бога морей, что отражает единство комплекса духовной культуры чукчей (кочевых и оседлых), поскольку личные песни объединяет единство семантического назначения

В чукотском фольклоре сказания о Вороне - Куркыле сконцентрированы в области самого архаичного жанра мифов творения, так называемых тоттомгаткэн пын'ылтэ - «начала творения вестей», и сюжеты о нем составляют специфический и древнейший пласт мифологии и фольклора чукчей (Е М Мелетинский) Во всех сюжетах в образе Ворона выделяется шаманский аспект С этим согласуется отмеченное поверье о том, что Ворон Куркылъ живет близ Полярной звезды и прилетает на зов шамана (В Г. Богораз) С образом Ворона-гворца связывается возникновение семейного шаманского праздника, шаманского музыкального инструмента и личной песни шамана в количестве 5+1, из которых пять - обязательных и одно -дополнительное Шаман в чукотской шаманской мифологии, является избранником и главным устроителем шаманского посвятительного пения и благодарственного праздника «Мн'эгыргын-» Примечательно, что в музыкальном фольклоре чукчей, кроме шаманских встречаются разные виды личных песен о самом Вороне песни посвятительного характера, связанные с семейным тотемом и песни из сказок, где Ворон предстает как культурный герой В чукотских мифах творения личные песни принадлежат не только животным и птицам, но различным видам домашней атрибутики Другая группа чукотских мифов от «сотворения мира», связана с антропоморфизацией образов кита, моржа, сюжетами о брачных связях человека с белым медведем (Л. В Беликов) В терминологическом музыкальном словаре чукчей есть определение «поющего» белого медведя - э 'йн 'этку - крикун, поющий, цругое название животного к'ъочатко - белый медведь, чудовище Жанр

фантастического мифологического творчества отразился в специализированных песнях звукоподражательного интонирования и музыкально-речитативных заклинаниях

Третья глава «Личная песня в традиционной чукотской песенкой практике» посвящена репрезентации личной песни в лирическом, календарно-обрядовом и шаманском аспектах. Впервые систематизация традиционных песен чукчей проведена на основе лингвокультурологического анализа традиционной музыкальной терминологии Автор рассматривает основные жанры и типы интонирования, этимологию жанров, которые можно выделить, анализируя полевые материалы По ходу изложения отмечаются параллели между классификациями чукотской музыкальной культуры и музыкальными культурами других этносов, высказываются суждения об ареальном или генетическом характере этих параллелей

Первый параграф «Классификация чукотских песен». За основу систематизации традиционных песен чукчей автором приняты разработанные в науке принципы классификации традиционной песенной культуры так называемых «малых» народов В традиционной музыкальной культуре чукчей, на базе сравнительно - типологического анализа, выявлены и обобщены существенные межэтнические связи традиционной песенной культуры чукчей с фольклором других народов Севера. Выполнена основная задача -систематизированы основные песенные жанры чукчей, прослежены процессы становления жанра личной песни Музыкальный фольклор чукчей представляет собой развитую систему, где вполне отчетливо очерчены основные жанровые сферы - обрядовая, шаманская и лирическая, для обозначения которых выделены основные музыкальные песенные термины Это позволяет нам выявить генетические корни жанра личной песни и, соответственно, уточнить понятие «личная песня» в жанрообразующей системе традиционной песенной культуры чукчей.

В классификации определены следующие основные песенные сферы 1 Мн'икин грэп - ритуальная песенная практика - в современной разговорной речи означает «песня», «напев», «мотив», но по ритуальной направленности, данные слова, прежде всего, определены как обрядовые личные песни 2 Ан'ан'ыткокэн грэпыт (от эн'эн'ыткук - шаманить) и Илъуткукин грэпыт («камлать», «бить в ярар и петь») представляют шаманскую музыкальную практику 3 Типъэйн'эн (песня) общее название лирической песенной практики чукчей 4 Пичьэйн'эн (букв «хрипеть горлом », «хоровое пение») -гортанное пение - представляет звукоподражательную песенную практику чукчей, где присутствуют необычные особые способы звукоизвлечения Данное разграничение в некоторой степени носит условный характер, так как некоторые названия и сегодня имеют двойное назначение Выделены самостоятельные способы интонирования, которые рассматриваются по степени устойчивости.

В традиционной песенной культуре чукчей также обнаруживаются различия и взаимосвязь между различными мелодическими типами, так, в

частности, к определившимся мелодическим и речитативным типам примыкает интонирование, связанное с кинематикой и пластикой лица

В приложении представлен словарь традиционных музыкальных терминов

Во втором параграфе «Личная песня в традиционной чукотской песенной практике лирического характера» рассматриваются песни, относящиеся к внеобрядовому комплексу Чиниткинэт типъэйн'эт - личные песни лирического характера - один из распространенных жанров традиционной музыкальной культуры чукчей, сохранившихся до наших дней, занимает в чукотской музыкальной культуре особое место Широкое распространение личная песня получила благодаря древней чукотской традиции - дарения каждому человеку личной песни Сохранились лирические личные песни самого различного направления

1) личные песни устойчивой формы;

2) личные песни — импровизации для взрослых, разделяющиеся на следующие типы*

- песни, связанные с трудовым процессом - пение во время шитья, пение

во время пастьбы,

- песни - размышления вслух,

- повествовательные песни с элементами эпического жанра,

- песни на исторические, политические и другие темы,

- дорожные песни песни - предупреждения, «пение про себя»

3) личные песни - импровизации для детей, включающие

- ласковые напевы для детей

- игровые песни детей и для детей

4) личные песни — импровизации, обращенные к животным, включающие

- ласковые напевы для животных

- песни из сказок - «личные песни» животных и птиц,

- «песни - дразнилки» животных из сказок,

5) обучающие, игровые песни

Чиниткин типъэйн'эн - личная песня является первой песней человека в качестве колыбельной, может бьггь связана с наречением ребенка именем, или дана в связи с болезнью - переименованием ребенка. Жанровое направление личной песни зависело от настроения, характера и музыкальных возможностей исполнителя Созерцательный способ мышления определил господство импровизации в традиционной песенной культуре чукчей, обладающей способностью предельно мобильно и ярко выражать «живую реакцию на привлекшее внимание явление» (О Э Добжанская) Развернутые эпические тексты отдельных песен представляют личные песни философско-мировозренческого характера Певческой фонетической установке при исполнении личных песен чукчей присуще сложное сочетание глубоко гортанных дифтонгоидных гласных звуков, которые были выявлены экспериментальным путем (Г И Мельников).

Личное песнопение отразилось в жанре «пение про себя» (Э. Е Алексеев) Этот вид пения, развивающийся по тендерному принципу

представляет мужское, и женское одиночное (сольное) пение, является средством компенсаторной психологической поддержки Распространены лирической направленности музыкальные обращения родителей к детям двух типов тагчечан' - «песенные ласкалки для детей», и чагчечан' - музыкально-речевой тип «ласкалки» Текст некоторых личных песен близок к чукотскому скороговорному жанру гаглывэтгав, весьма распространенному и в наше время С развитием прослойки чукотских торговцев - кавральыт развиваются ягналъокэн типъэйн'эт «дорожные» песни, получившие свое развитие в нескольких направлениях песни для дороги, встречная песня -предупреждение, песня с заговорным назначением

Личной песне характерно строгое соблюдение авторской принадлежности При исполнении личной песни посторонним человеком нарушались охранительные свойства песни Человек, запевший не свою мелодию, мог ожидать наказания от ее владельца (Г. Н Грачева)

Данные представления изменились с развитием самодеятельного творчества в советский период, когда личные песни легли в основу репертуара многих чукотских национальных самодеятельных и профессиональных ансамблей В творчестве самодеятельных композиторов и исполнителей личные песни получили новое звучание, потеряв импровизационный характер, обретя закошенную куплетную форму Творческий опыт фольклорного исполнительства, овладение игрой на академических инструментах, привело к созданию современных песен с аккомпанементом (Г Н. Тагрина). Бывают случаи, когда личная песня, особенная удачная по поэтическим и музыкальным достоинствам, становится фольклорным произведением (Г П Пананто) Личные песни обрели современное звучание и в художественном поэтическом творчестве чукотских писателей и поэтов (Ю С Рытхэу, С И Тиркыгин)

Третий параграф «Личная песня в традиционной чукотской обрядовой песенной практике». В систематизации основных песенных жанров ритуального назначения учитывается, к какому виду жизнедеятельности относится тот или иной вид пения.

Ритуальная музыкальная терминология обрядового песнопения включает целую группу терминов, под общим названием мн'игрэпыт Корнем данных лексем является обрядовый термин Мн'ип - «обряд Благодарения» и слово грэп - «песня» Мы сохраняем традиционное национальное название мн'игрэпыт, мн'икин грэпыт - ритуальные песни праздника Мн'ин, Мн'эгыргын для жанрового обозначения личных песен обрядового характера

Личные песни чукчей ритуального назначения - мн'икин грэпыт, связалы как с важными общественными праздниками - календарными, приуроченными к смене сезонов года и характером производственной деятельности, так и с благодарственными семейными праздниками религиозного направления Во время проведения благодарственных праздников, исполнители ритуальных песен - мн'икин грэпыт «с благопожеланиями обращались к различным культам, «во владении которых, согласно традиционным верованиям чукчей, находился весь окружающий мир» (И С Вдовин). Все музыкально-заговорные обряды оленьего культа и культа

морских животных проводились над жертвенными объектами Личные песни на данном празднике представляли песни благодарственного посвятительного назначения

Широкое распространение в традиционной песенной культуре чукчей получило личное пение с элементами заговора. Подобное обращение к магической заклинательной практике в календарно-обрядовом и в шаманском комплексе считается неизбежным Музыкально-речитативные заговоры -эвъянвыт, адресованы к различным культовым божествам и определенным созвездиям. В них отражаются идеи поклонения человека природным силам, н прослеживается тесная связь с мифологическими представлениями о мироздании (И С Вдовин) Заговорно - охранительный жанр необходим и при ведении домашнего хозяйства Кроме того, магия как неотъемлемый элемент личной жизни отразился в широком распространении личных песен Репрезентация текстов личных песен и музыкально заговорно - речитативного проговаривания выявило функционально единую певческую направленность данных жанров в традиционной культуре чукчей

Личные песни, ориентированные на заклинательно - магические функции, представлены в распространенном жанре - кынильэткин грэпыт -чукотские колыбельные песни Архаические мелодические формы сохраняются в другом чукотском колыбельном жанре - особом специализированном артикуляционно-вибрирующем «воркующем» типе интонирования, предназначенном для укачивания ребенка Зафиксирован интонационный звукоподражательный способ для обучения девочек младшего возраста необычному жанру пичъэйн'эн (гортанное пение) с помощью игрушки

Четвертый параграф «Личная песпя в шаманской практике» представляет шаманскую песенную культуру самоидентифицирующего начала Личная шаманская песни представляет собой изменяющий сознание музыкальный феномен, который обеспечивает психическое, физическое и духовное благополучие, и является в этнической культуре чукчей ярким фактором идентификации личности

Чукотское шаманское пение религиозно-мифологической направленности, некогда занимавшее ведущее положение в области традиционного музицирования, рассматривается в двух направлениях: 1 Ан'ан'ыткокэн грэпыт - шаманское специализированное пение, включающее ритуальные личные песни шаманов; 2 Ильуткукин грэпыт - шаманское семейное пение, представляющее родовые и индивидуальные личные песни Шаманское пение чукчей отличает синкретическое единство различных исполнительских приемов 1) вокальных (личная песня), 2) инструментальных (игра на музыкальном инструменте), 3) звукоподражательных (необычные имитационные способы интонирования). Основное отличие специализированного шаманского песнетворчества от семейного шаманского обрядового песнопения лежит в использовании чукотскими шаманами необычного состояния сознания для путешествий по мирам

Ильуткукин грэпыт чукотская семейная шаманская практика сопряжена с названием ильуткук «шаманит с бубном» и в значительной степени связана с религиозно-ритуальными семейными праздниками В чукотской терминологии семейного шаманского песнопения корневая морфема «илъу-» присутствует в целом ряде музыкальных шаманских названий ильуткун (шаманская игра с пением), илъуткуркын (шаманит с бубном), ильуткук (камлать, шаманить, бить в ярар и петь) Морфема ««ль_у-»присутствуст в ряде других лексем не связанных напрямую с шаманским пением, но связана со словами, имеющими непосредственную связь с пением, например ильунилгыи - обрядовый ремень, на который навешиваются музыкальные инструменты во время семейного шаманского пения

Наиболее ярко семейное шаманское личное пение представлено во время особого священного служения Мн'эгыргын - Благодарения, которое проходило в дни календарных и благодарственных праздников Оно включало различного рода личные песни, ставшие обязательными образцами шаманской песенной церемонии 1) Чыгрэмн'эткин грэпыт «ритуальные личные песни предков» представляющие родовые песни каждой семьи и передающиеся из поколения в поколение Ыттъыюльэты грэпыт - ритуальные песни, посвященные предкам 2) Мральаткэн грэпыт ритуальные личные песни, связанные с семейными тотемами, данные песни репрезентируют определенных предков - тотемов Распространенными являются тотемные личные песни, связанные с птицами, животными и материальными предметами 3) Чиниткин грэпыт - личные песни, принадлежащие отдельному человеку Данные ритуальные личные песни являются своего рода символами чудодейственного магического воздействия не только на каждого человека, обладающего индивидуальной песней, но и на сообщество в целом (Т Ю Дорожкова) С помощью специальных приготовлений, специальных приемов ритмического пения и танцевальных движений добивались особого состояния Наличие же у каждого человека личной песни позволяло добиться экстатического состояния и непосредственно обратиться за помощью к обожествленным предкам Исполнение обрядового шаманского семейного пения предполагало определенную очередность в исполнении песен, особое расположение поющих участников и выхода певцов

Пичъэйн'эн - необычное гортанное имитационное пение чукчей рассматривается в контексте шаманской практики, а так же как обширный пласт звукоподражательной интонационной культуры от охотничьих сигналов до многоголосных имитационных песен В оленеводческой культуре чукчей на «воздействующем эффекте звуков» (Э Е Алексеев) основан широкий спектр различных видов сигналов - посвистов, командных выкриков оленеводов, управляющих перемещениями и психологическим состоянием одомашненных животных, звукосимволических возгласов таномн'ылъыт - руководителей обрядовых праздников В культуре морского промысла распространены различные виды имитаций животным, сопровождаемые сигнальной мануальной техникой. Натуралистические сигналы со временем развились в опосредованный звукоподражательный жанр с программными названиями

Разнообразные варианты чукотского имитационного пения чукчей можно проследить в многоголосном пении женщин Наиболее архаичными видами гортанного пения чукчей представляются звукоподражания мифологическим птицам и шаманским духам, оканчивающиеся гомерическим хохотом

Репрезентируемые фигуративные изображения магического характера, предметы археологических древностей, использование шаманских масок у народов Берингоморья (алеуты), чукотские маскоиды эквенского могильника, «фантастическая трактовка лица» (А Д Авдеев) во время исполнения гортанного звукоподражательного пения чукчей - суть древнейшего шаманского имитационного церемониального пения

Эн'эн'ыльин грэпыт - личные песни шамана — «одна из составляющих шаманского дара» (В И Анучин) Чукотский шаман имеет обширный репертуар различного магического назначения - для путешествий по различным мирам, врачебной практики, песенных соревнований чукотских шаманов, выступлений на семейных праздниках. Чукотские шаманы в соответствии с традиционными религиозно-мировоззренческими представлениями обладают большим количеством духов-помощников Репрезентация шаманских духов в чукотской практике реализовалась в чревовещатечъном пении, что отразилось в значительном развитии шаманского пантеона Эн'эн' - Духи, покровители шамана, Кэльы - всякий дух, Рэккэн - Злой Дух (название анадырских чукчей), Йынвыегыргын - Огненное дыхание (о злых духах), Вагыргык'ор -Олень Жизни (В Г Богораз) идр

Одним из коммуникативных средств обращения с духами является определенная личная песня шамана, на которую отзывается один из духов Индивидуализированная песня шамана одновременно является «личной» песней вызываемой «субстанции» Развитие специализированных навыков шаманской чревовещательной практики отражено в национальной терминологии янрак'олек - «чревовещать», Янракэльы - Дух, прилетающий во время шаманства и говорящий своим «отдельным» голосом; Янрак'олек'ол - Голос Духа, Чревовещание, Дух помощник (Ш. Венстен) Антропоморфное изображение Духа-мухомора получило определенную трактовку на древних каменных рисунках (женский образ с грибовидной головой, Н Н Диков)

Запреты на исполнение шаманских, а вместе с ними и обрядовых ритуальных личных песен внесли коррективы как в отправление заговорно -заклинательных актов во время проведения обрядовых праздников, так и в используемые шаманские сеансы, шаманское песенная практика приобрела упрощенную и сокращенную форму выражения По сведениям знатоков традиционной культуры люди, обладающие шаманскими способностями, называются лыгэпляянвыт ынпыначгыт - буквально «глубоко седые старцы» Но они по-прежнему воспринимаются как люди, «способные проникать в суть вещей и владеющие искусством врачевания» (В. И. Харитонова)

Опираясь на выводы исследователей и данные чукотских знатоков (носителей) традиционной культуры, на основе лингвокультурологического

анализа в этимологии современного песенного термина типъэйн'эн (песня)6 определен шаманский музыкальный обряд Выделены стилистические особенности и основное семантическое назначение шаманской личной песни для «путешествий» 1. Вхождение в измененное состояние сознания с помощью музыкального средства 2 Поддержание состояния транса во время «вхождения» в иные сферы, без потери «нити музыкального сопровождения» (В К Стешенко-Куфтина) 3 Использование музыкального способа мышления и организованного музыкального действия, как «средства приобретения знаний и силы» во время «путешествия» (Р. Уолш) Выявленный шаманский музыкальный репрезентант имманентного характера и лечебного свойства приводит к излечению Использованная подобным образом личная песня шамана, переходит в пользование реципиента

В Заключение диссертации подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы, намечаются перспективные направления дальнейшей разработки проблемы

Открывающееся своеобразие и сложность уникального культурного ритуального комплекса позволили выдвинуть концепцию музыкального феномена личной песни в традиционной песенной практике чукчей, ее функциональные семантико-коммуникативные и самоидентифицирующие средства Личное пение чукчей отражает комплексное художественно-эстетическое всепроникающее и системообразующее явление музыкальной культуры чукчей Системность подхода репрезентирует личное пенис как один из древнейших видов церемониального пения и одно из средств воплощения религиозно-мифологического мировоззрения чукчей, его полифункциональный аспект самоотверженного личного изучения мира, развивающегося в процессе художественного творчества Прозрения, образы и видения, составлявшие вдохновение отдельных творцов личных песен, складывались в конечном итоге в богатство неповторимого художественного наследия чукотского народа

6 Устойчивость данного термина в музыкальной практике чукчей подтверждена историческими источниками XVIII века

Основные положения диссертации отражены в опубликованных статьях:

1 Венстен-Тагрина 3 В Личная песня в традиционной культуре чукчей // Косторезное искусство и музеи Чукотки История, перспективы материалы научно-практической конференции, посвященной 70-летию Уэленской косторезной мастерской и 70-летию начала краеведческой работы в Чукотском автономном округе - Анадырь, 2002 - С 118-121 (0,3 п л )

2 Венстен-Тагрина 3 В Трансперсональный аспект песенной традиции чукчей // Творческий потенциал народов Севера в XXI веке Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - СПб Изд-во РГПУ им А И Герцена, 2003 - С 126 - 127 (0,2 п л )

3 Венстен-Тагрина 3 В О терминологии чукотского шаманского пения // Реальность этноса Роль образования в формировании этнической и гражданской идентичности Материалы VIII Международной научно-практической конференции / Под науч ред И Л Набока - СПб Астерион, 2006 - С 523-526 (0,2 п л )

4 Венстен-Тагрина 3 В О ритуальном пении чукчей // Реальность этноса Педагогическое образование как важнейший фактор сохранения и развития культуры северных народов Сборник статей по материалам IX Международной конференции, посвященной 210-летия РГПУ им А И Герцена 27-29 марта 2007 г - СПб Астерион, 2007 - С 345-349 (0,3 п л )

5. Венстен-Тагрина 3. В. Ритуальное пение в музыкальной культуре чукчей // Известия Российского Государственного педагогического университета им. А. И. Герцена / Гл. ред. В. В. Лаптев / Научный журнал № 15 (39). - СПб., 2007. С. 65 - 71. (0,4 п.л.)

6. Wemstem-Tagnna, Zoia 2007 A propos du chant rituel tchouktche, Étiides/Iniut/Studies - Венстен-Тагрина, Зоя По поводу ритуального чукотского пения // Инуитские Исследования (Канада), 2007 №51(1-2) С 257-272 (1 п л )

Отпечатано с готового оригинал-макета в ЦНИТ «АСТЕРИОН» Заказ № 377 Подписано в печать 18 12 2008 г Бумага офсетная Формат 60x841/16 Объем 1,5 п л Тираж 100 экз Санкт-Петербург, 191015, а/я 83, тел /факс (812) 275-73-00, 275-53-92, тел 970-35-70

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологических наук Венстен-Тагрина, Зоя Владимировна

Введение.

Глава 1. Традиционная музыкальная культура чукчей как объект научного исследования.

1.1. Чукотский музыкальный фольклор в научной литературе

XVIII-XIX в.в.

1.2. Исследование музыкального фольклора чукчей в XX в.

Глава 2. Музыкально-звуковой континуум традиционной чукотской культуры

2.1. Музыка в контексте ритуально-обрядовой культуры

4 чукчей.

2.2. Пение как элемент охотничьей магии: опыт реконструкции семантики традиционного изобразительного творчества.

2.3. Песня в мифопоэтической картине мира чукчей.:.

Глава 3. Личная песня в традиционной чукотской песенной практике

3.1 Классификация чукотских песен.

3.2. Личная песня в традиционной чукотской песенной практике лирического характера.

3.3. Личная песня в традиционной чукотской обрядовой песенной практике.

3.4. Личная песня в шаманской практике.

Введение диссертации2008 год, автореферат по культурологии, Венстен-Тагрина, Зоя Владимировна

Актуальность исследования.

Интерес к традиционным этническим культурам коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока сегодня связан не только с необходимостью исследования и научной реконструкции объективного хода I исторических событий в этих регионах, играющих огромную роль в экономическом, социальном, гражданском, духовном развитии России. Не менее важная причина этого интереса — потребность освоения богатейшего и во многом уникального культурного опыта этих народов, сохранивших в условиях нарастающей глобализации и модернизации некоторые существенные черты своего мироотношения и культуротворчества, основанных на принципах гармоничного сосуществования человека, природы и социума. Несмотря на архаичность своего происхождения, многие особенности культуры коренных народов Севера не только сохраняют актуальный смысл, но и представ * ляются перспективными с точки зрения развития и совершенствования механизмов социализации, преодоления экологического и культуро - экологического кризисов современного общества.

К таким феноменам традиционной культуры, на наш взгляд, относится и личная песня, до сих пор не ставшая предметом систематического научного исследования. Между тем, это уникальное культурное явление, характерное для чукчей, нганасан, хантов, манси и некоторых других народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, представляет особый интерес прежде всего для теории и истории культуры. Это, на наш взгляд, связано с тем, что она, являясь одним из видов или жанров музыкального фольклора, при этом оказывается, чрезвычайно репрезентативна для традиционной культуры в целом, выполняет множество важнейших функций, среди которых особое место занимает функция этносоциальной идентификации и самоидентификации. Здесь можно говорить даже о своеобразной, имеющей достаточно древнюю приро3 ду, «технологии идентификации», доказавшей свою эффективность на протяжении веков. Более того, исследование личной песни, на наш взгляд, может помочь избавиться от сформированных в рамках эволюционизма упрощенных представлений о статусе и значении личности в традиционном обществе, о соотношении личного и коллективного в этносоциуме.

Личная песня возникает только в определенном социокультурном контексте при наличии представлений о принадлежности ее определенному лицу (или ограниченной группе лиц), что строго регулирует и регламентирует особенности ее бытования, и часто связано с определенным, скрытым в ней сакральным смыслом. Чрезвычайно существенно, на наш взгляд, и то, что личная песня является отражением характерного для традиционных культур северных народов своеобразного «этно-космо-социума» личности, в котором органично переплетаются различные грани мироотношения, и совершенно особое место занимает художественно - эстетическая его сторона. Именно с этим, в частности, связана такая важнейшая черта традиционной! этнической культуры, которую можно назвать «сонористичностью»: музыкально-звуковая сторона мироотношения имеет здесь всепроникающий* для культуры характер, занимая особое место в синкретичной по характеру культурной целостности. Эта черта, на наш взгляд, делает особо актуальным исследование того, что мы определили как «музыкально-звуковой континуум традиционной культуры». Максимально технически и технологически «озвученная» современная социокультурная реальность в этом смысле представляет несколько иной-вариант сонористичности, осмысление которого представляется очень важным для понимания смысла, направленности и перспектив развития социокультурных процессов.

В" то же время, изучение не только чукотской личной песни, но и остающейся крайне малоизученной песенной традиции чукчей в целом, с каждым годом представляет все большую сложность. Данная сложность заключается в том, что доступные нам в настоящее время сведения не могут дать нам достаточно полного представления'о том, какой именно была песенная культура 4 чукчей до экономической и политической модернизации. В советский период отечественной истории, в русле общей атеистической направленности в идеологии, велась борьба не только с чукотским шаманизмом, как с религиозным мировоззрением, но подверглась запрету и сама песенная практика, глубоко связанная с традиционными обрядами. В результате, та сфера песенной практики чукчей, которая неразрывно связана с ритуальным комплексом, и которая имеет самое непосредственное отношение к интересующей нас личной песне, оказалась во многом утраченной.

Вместе с тем, настоящее время можно считать все еще благоприятным для проведения такого исследования. Традиционная, песенная культура чукчей отчасти все еще сохраняется, и, кроме того, традиционные песни активно используются'в самодеятельном и профессиональном музыкальном творчестве. Именно культурологический подход, ориентированный, на системное* рассмотрение культуры, исследование культурного контекста, позволяет, на наш взгляд, использовать, в частности, возможности реконструкции тех или иных культурных феноменов.

Может оказаться, однако, что в контексте стремительной модернизации современной культуры традиционные чукотские знания, язык, традиционный образ жизни и традиционного хозяйства в. скором времени значительно преобразятся или даже вовсе утратятся, и собирание полевых материалов, столь необходимых в исследовании личной песни, станет невозможным. Этим в значительной степени объясняется не только актуальность, но и своевременность данного исследования, в котором автор опирается, в частности, и на собственные полевые материалы.

Объектом исследования является традиционная музыкальная культура чукчей.

Предметом исследования является личная песня и ее роль в традициI онной музыкальной культуре чукчей.

Целью диссертационной работы является научное культурологическое описание феномена чукотской личной песни.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

• обобщить опубликованные разрозненные данные о традиционной музыкальной культуре чукчей, полученные в сфере истории, археологии, этнографии, фольклористики, искусствоведения, музыкознания, лингвистики и других смежных наук;

• выявить и обобщить на базе сравнительного анализа существенные связи музыкального фольклора чукчей с фольклором других коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (коряков, эскимосов, эвенков, селькупов, нганасанов и других), обратив особое внимание на наличие в нем интересующего нас феномена личной песни;

• определить место и значение музыкального фольклора, в частности, личной песни, в ритуально-обрядовой культуре, традиционной системе жизнеобеспечения, мифопоэтической картине мира чукчей;

• выявить и определить социокультурный смысл этноидентифици-рующей функции чукотской личной песни;

• разработать жанровую классификацию чукотских песен, используя лингвокультурологический анализ народной музыкальной терминологии;

• дать дефиниции, определить социокультурный смысл базовых для традиционной музыкальной культуры понятий - «личная песня», «родовая (семейная) песня», «песня предка», «тотемная песня»; выявить этнокультурные особенности музыкального и поэтического стиля чукотской личной песни;

• определить и дать научное описание чукотской личной песни, ее статуса и роли в развитии основных видов традиционной песенной практики - лирико-бытовом, ритуально-обрядовом и шаманском.

Степень разработанности проблемы.

Специальных теоретических исследований о личной песне чукчей до сих пор не проводилось. Отдельные упоминания о личной песне встречаются в 6 работах В. Г. Богораза, посвященных описанию чукотской культуры в целом На материале культуры чукчей и эскимосов личную песню затрагивает В. А. Лыткин 2. На материале не только чукотского фольклора, но и фольклора других народов Севера в своей работе об этнопедагогике народов Севера к данному явлению обращается также и И. А. Богданов 3. В этнографической литературе есть также отдельные упоминания о личной песне в фольклоре нганасанов, манси, хантов, кетов, селькупов, ненцев (В .И. Анучин, Е. Шмидт, О. Добжанская и др.).

В выработке методологии культурологического исследования личной песни автор опирался на теоретические положения, содержащиеся в работах, посвященных общим методологическим проблемам развития истории и теории культуры (М.М. Бахтина, М. С. Кагана, Э. С. Маркаряна, Э. В. Соколова, С. И. Иконниковой, Г. В. Драча и др.).

За основу для изучения и систематизации традиционной песенной культуры чукчей автором использованы аналитические работы по раннефольк-лорному интонированию (термин Э. Е. Алексеева). Мы опираемся в нашей работе также на исследовательские работы преподавателей и аспирантов Новосибирской консерватории по музыкальной культуре отдельных народов Сибири и Дальнего Востока (Ю. И. Шейкин, О. Добжанская, Г. Солдатова и другие). Важными для нашего исследования являются также труды разных авторов по жанровой типологии музыки народов Севера. В том числе, это работы Э. Е. Алексеева (исследования музыкального фольклора якутов и других народов Севера); И. А. Богданова (работы о разных народах Севера); А. М. Айзенштадта (писавшего об эвенках, кетах, селькупах, хантах, манси); Ю.

1 W. Bogoras. " Chukchec mythology ", in Memoirs of the American Museum ofNatural History XII. The Jcsup "North Pacific Expedition. Vol. 8. Leiden E-J. Brill, New York E. Stechert. 1910-1913. и др.

2 Лыткин В. А. Новая жизнь - новые песни. Современная национальная музыка Чукотки и пути ее развития / Магаданское обл. управление культуры. Метод, кабинет культпросветработы и нар. творчества. — Магадан: Магадан, кн. изд-во, 1970.

3 Богданов И. А. К изучению музыки народов Севера РСФСР / Традиционное и современное народное музыкальное искусство: Сб. трудов ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 29. - М., 1976

И. Шейкина (по удэ); Н. Н. Ким, Ю. И. Шейкина (по орочам); Т. Д. Булгаковой (по нанайцам); Б. П. Чернова (по тувинскому горловому пению) и др.

В настоящей диссертации использованы также труды по истории, культуре и языку чукчей (работы Н. Н. Дикова; И. С. Вдовина; В. В. Антроповой; С. В. Иванова; А. Г. Вольфсона; Е. М. Мелетинского; Г. И. Мельникова и других). Из этнографической литературы мы привлекаем исследования В. Г. Богораза; В. Г. Кузнецовой; Н. Н. Гуцол; Р. Я. Кись, В. В. Лебедева; В. В. Горбачевой (по корякам) и других авторов.

Существенное значение также имело обращения к исследованиям шаманских культур, принадлежащих В. Г. Богоразу (по чукчам), В. К. Стешенко — Куфтиной (по корякам, нанайцам, удэгэйцам и др.); Г. Н. Грачевой (по нганасанам); В. И. Харитоновой; Р. Уолш и других.

Использованы материалы ученых и путешественников XVIII начала XX вв. - И. И. Биллингса; И. Кибера; К. Мерка; Ф. П. Врангеля и др.

В работу также вошли полевые материалы автора по песенной практике чукчей, собиравшиеся ею с конца семидесятых годов. Большинство информаторов, от которых записывались эти материалы, родились до активного изменения традиционного уклада жизни. По устойчивым семейным традициям они получили навыки традиционного исполнительства и являются знатоками традиционной песенной культуры. Многие из них являются практикующими исполнителями ритуального репертуара. Основная часть полевых материалов была собрана автором в Провиденском, Анадырском, Иультин-ском, частично Беринговском и Чукотском районах (в пяти из восьми районов Чукотки). Информаторами, представляющими названные районы, являются: приморские чукчи - О. П. Геунтонау, Г. Н. Тагрина, Ю. А. Тнапкир, М. И. Беличенко и др.; оленные чукчи - Е. И. Кытгаут, М. Иукум, Н. Неук; оленеводы - Г. Тнакергин, С. Етинкау, В. Иукум; профессиональные морские охотники В. Г. и А. Г. Тнанкау, Н. И. Рахтувье, А. В. Туринкеу, Э. Рале, А. Ю. Тегринкеу и другие.

Необходимо учитывать и то, что исследование чукотской личной песни связано и с дополнительными трудностями, заключающимися в том, что личная песня имеет личностно-охранительное (семейно-охранительное) назначение и их исполнение (особенно тех личных песен, которые неотрывны от ритуальной практики), рассматривается чукчами как нарушение табу. Такой запрет на исполнение чрезвычайно затрудняет полевые исследования данного феномена.

Научная новизна предлагаемого исследования заключается в том, что в нем впервые:

• осуществлен культурологический анализ феномена личной песни в контексте традиционной музыкальной культуры чукчей;

• на основе анализа широкого круга теоретической литературы XVIII — XX вв. выявлены и обобщены все научные сведения о чукотской личной песне и условия ее бытования в традиционной чукотскойкулыуре;

• введены в научный оборот авторские полевые материалы, касающиеся истории и современного состояния традиционной чукотской музы кальной культуры;

• личная песня'рассматривается как традиционный способ этнокультурной идентификации и самоидентификации личности;

• осуществлен лингвокультурологический анализ традиционной народной музыкальной терминологии чукчей и на этой основе проведена систематизация жанров и жанровых образований чукотского музыкального фольклора;

• рассмотрены основные песенные практики, связанные с личной песней, описаны основные типы музицирования на базе различных способов звукоизвлечения и определено их жанровое назначение;

• проанализированы на-основе данных авторского полевого материала особенности вокальных и инструментальных звукоподражательных жанров, и определено семантическое назначение звукоподражательного пения в ритуальной практике чукчей;

• определяется содержание ряда базовых для чукотской традиционной музыкальной культуры понятий: «личная песня», «родовая (семейная) песня», «песня предка» и «тотемная песня»;

• выявлены и определены основные направления чукотской шаманской песенной практики;

• культурологически исследовано семантическое назначение музыкального ударного инструмента - ярара (бубна) и выявлены различные способы его использования в песенных практиках традиционной чукотской культуры.

Положения, выносимые на защиту:

• Культурологическое исследование феномена личной песни имеет большое значение для выработки общей методологии комплексного междисциплинарного изучения истории и современного бытования традиционной этнической культуры коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, в частности, одного из древнейших из них — чукотского;

• Чукотская личная песня является особым феноменом традиционной культуры, репрезентирующим все ее основные сферы и выполняющим, помимо сакральной, обрядово-ритуальной и охранительной функций, роль эффективного средства этносоциальной идентификации и самоидентификации личности;

• Личная песня, как жанр народной песенной практики, является ярким воплощением такого атрибутивного свойства традиционной этнической культуры, как сонористичность, означающая диффузию музыкально-звукового начала во все сферы и компоненты синкретичного культурного целого;

• Адекватным основанием для жанровой классификации и типологии способов исполнения личных песен может служить лингвокультурологиче

10 ский; анализ чукотской; народной музыкальной терминологии, отражающей высокий уровень развития этномузыкального сознания чукчей;

• Личная песня как феномен традиционной культуры чукчей является песней, сочиненной человеком либо для самого себя, либо предназначенной им для другого лица; ее исполнение строго регламентировано и ограничено только указанными лицами, так как имеет в рамках традиционной нормативной культуры этносоциума конкретное сакральное значение;

• Родовая (семейная) песня является личной песней умершего человека, наследуемой-его потомкамишо мужской линии, и обеспечивающей таким образом внутриродовую и межпоколенную трансляциюэтнической культуры в ее личностном и, одновременно, социальном измерениях, а также играющей этноконсолидирующую роль;

• В этнокультурной: эволюции жанра чукотской личной песни в XX веке происходит постепенное размывание «личностных границ» и расширение социокультурных рамок ее функционирования; что связано с ослаблением сакральности и нормативности в сознании и поведении членов этносоциума.

Теоретико-методологические ^методические основы исследования.

Осуществленный в данной работе культурологический подход к феномену чукотской личной песни опирался на комплексный междисциплинарный анализ, интеграцию исторического, культурфилософского, этнографического, музыковедческого, филологического, фольклористического знания. Анализ традиционной музыкальной терминологии потребовал для построения классификации музыкальных жанров чукотской песенной практики применения лингвокультурологического подхода. При сопоставлении традиционной культуры чукчей с культурами других коренных народов использовались методы сравнительно-типологического анализа.

Теоретическая значимость исследованиям

Теоретические выводы - диссертационного исследования имеют значение для* выработки методов «комплексного культурологического анализа феноме

11 нов традиционной этнической культуры, как в историческом, так и в актуальном аспекте. Проведенное исследование может иметь значение для развития междисциплинарных связей культурологического знания с другими отраслями гуманитарного научного знания, в частности, для дальнейшего методологического становления таких интегративных отраслей культурологического знания как этнокультурология и лингвокультурология. Результаты исследования служат углублению и расширению научного знания* о традиционной культуре одного из древнейших российских этносов — чукотского. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы культурологами, этнографами (антропологами), фольклористами, музыковедами, педагогами для-дальнейшего изучения особенностей современного бытования традиционных этнических культур. Исследование вносит определенный теоретический вклад в развитие североведения как научного направления, системы комплексного знания о народах и регионах Севера.

Практическая значимость исследования.

Результаты настоящего исследования имеют практическое значение для решения'комплекса культуро-экологических задач, связанных с защитой, сохранением и актуализацией ценностей традиционных этнических культур коренных народов России, в частности, народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, проживающих на территориях, которые имеют для России исключительную экономическую, политическую и социальную значимость. Материалы исследования могут быть использованы в вузовских учебных курсах культурологии, этнологии, конфликтологии, в курсах педагогики, этнопеда-гогики и этнопсихологии, в системе подготовки и переподготовки педагогических кадров для регионов Севера, Сибири и Дальнего Востока. Материалы исследования найдут конкретное применение в школах северных регионов для преподавания основ традиционной этнической культуры, музыкальной культуры, в соответствующих кружках и клубах, в просветительско-образовательной работе региональных этнокультурных центров. Расширение и углубление знаний о культуре, традициях и обычаях северных народов

12

России, в, частности, чукчей; послужит решению задач формирования'этнической толерантности, гармонизации этнической и гражданской идентичности в российском обществе.

Апробация исследования. '

Основное содержание диссертации излагалось в научных статьях и докладывалось на конференциях различного уровня: Научно-практическая конференция, посвященная 70-летию Уэленской косторезной мастерской, и 70-летию» начала краеведческой работы в Чукотском автономном округе. - Анадырь, 2002. Доклад в Центре Монгольских и Сибирских исследований Университета Париж X - Centre d' etudes Mongoles et Siberiennes Universite Paris X и в Центре исследования Сибирских культур и литературы Национального института языков и цивилизаций - Etudes Siberiennes Cultures et Litteratures / Institut national des langues et civilizations orientales. - Париж, 2002. Всероссийская научно-практическая конференция «Творческий потенциал народов-Севера в XXI веке». - Санкт-Петебург, 2003. УШ Международная научно-практическая конференция «Реальность этноса: Роль образования в формировании этнической и гражданской идентичности». - Санкт-Петебург, 2006 г. Международная конференция, посвященная 210-летия РГПУ им. А. И. Герцена «Реальность этноса: Педагогическое образование как важнейший фактор сохранения и развития культуры северных народов». - Санкт-Петебург, 2007. Институт Исследований языков и культуры Азии и Африки- -Research Institute for Languages and Cultures of Asia and' Africa. — Токио, 2007. Лекции на теоретическом отделении музыкального училища им. Н. А. Римского-Корсакова (класс преподавателя Е. Н. Разумовской) - Санкт-Петебург, 2007. Материалы экспедиционных работ успешно апробированы в организации чукотско-эскимосского ансамбля «Атасикун», чукотского детского ансамбля «Элючит» и концертной деятельности в разных городах России, Франции, Швейцарии, Голландии, Бельгии, США и др. Структура5 исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения, библиографии, приложений. Общий объем текста работы — 210 с.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феномен личной песни в традиционной культуре чукчей"

Заключение.

Личную песню можно отнести к раннефольклорному типу интонирования, в котором исходный синкретизм художественного мышления сказывается гораздо сильнее, чем в фольклорных произведениях, относящихся к более позднему периоду. В пользу раннефольклорной природы личной песни говорит характерное для нее ограническое, и, видимо, изначальное единство музыкально-речевой интонации, слова и пластики, а таюке связь личной песни с мифологией и мировоззрением народа.

Междисциплинарный культурологический подход к феномену личной песни создал основу для типологизации структурных и функциональных особенностей песенной культуры чукчей. Функциональный анализ жанра личной песни чукчей позволил осмыслить традиционную музыкальную культуру чукчей как социальное явление, выявить, в частности, ее этнои-дентифицирующие функции.

Личная песня в традиционной культуре чукчей сопровождала человека в течение всей жизни. Даже память о каждом конкретном человеке дольше всего сохранялась в его личных песнях. Личная песня являлась песней-оберегом и несла в себе не только охранительную роль, но становилась связующей нитью между настоящим и прошлым, воспоминанием об отце и о своем роде. В этом отношении личные песни имеют характер наследственных лесен, стоящих в одном ряду со священными семейными предметами - семейными реликвиями.

Лингвокультурологический анализ традиционных музыкальных терминов, позволил раскрыть семантику основных песенных терминов, составить терминологический словарь музыкальной обрядовой, шаманской и лирической песенных практик чукчей. Кроме того, лингвокультурологический анализ позволил уточнить основные жанры и практики музыкальной чукотской культуры.

Традиционное пение чукчей, которое воплотилось в шаманском ритуальном пении, отличалось большим звуковым своеобразием, в значительной степени благодаря фонетическому строю языка. Ярко выраженное тембральное своеобразие чукотского пения, заложено в способах глубоко гортанного вокального пения. Особые (раннефольклорные) способы музицирования чукчей связаны также с необычными звукоподражательными способами интонирования и трансперсональными состояниями сознания.

Музыкально-звуковое начало в чукотской культуре имеет всепроникающий характер. Личная песня при этом может быть рассмотрена как центральное, системообразующее явление традиционной музыкальной культуры чукчей, давшее, в частности, развитие ряду других песенных жанров. Благодаря личной песне возникли особые, специфичные направления песенной культуры: родовые песни чыгрэмн 'эткин грэпыт - личные песни предков, переходящие из поколения в поколение; личные песни, связанные с семейными тотемами мралъаткэн грэпыт. Выявлены два направления шаманской практики - семейное шаманское пение - ильуткукин грэпыт, развившееся в чукотской обрядовой системе календарных праздников, и - специализированное шаманское пение - эн'эн 'ыльин грэпыт.

Вероятно, что на определенном историческом этапе произошло сближения двух вокальных традиций - шаманской и лирической. Более открытой для инноваций оказалась лирическая песенная традиция, которая, с одной стороны, была неразрывно связана с шаманскими певческими практиками, но с другой - развивалась относительно самостоятельно и независимо от них.

Исследование показало, что личная песня представляет собой феномен чрезвычайно репрезентативный по отношению к традиционной культуре чукчей. Дальнейшее его изучение может способствовать более глубокому пониманию чукотской культуры, как в историческом, так и в актуальном аспектах. Дальнейшего развития требует и осуществленный в данном диссер

189 тационном исследовании лингвокультурологический анализ традиционных музыкальных терминов, на основе которого может быть существенно расширен терминологический словарь чукотской музыкальной обрядовой, шаманской и песенно-лирической практик.

Шаманское личное пение чукчей - уникальное средство личного изучения и освоения мира. Прозрения, образы и видения, вдохновение творцов личных песен - важнейшая составляющая богатого и неповторимого этнокультурного наследия чукотского народа.

Список научной литературыВенстен-Тагрина, Зоя Владимировна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Антропова В. В. Культура и быт коряков / АН СССР ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. — Л.: Наука, Ленингр. отд., 1971. 216 с.

2. Анучин В. И. Синельников Н. А. Енисейские остяки // Изв. Об-ва любителей естествозн., антропол. и этнографии при Москов. Университете. Т. 28, вып. 1.-1911

3. Арутюнов С. А., Сергеев Д. А. Древние культуры азиатских эскимосов.-М., 1969, с. 20-40

4. Арутюнов С. А., Сергеев Д. А. Проблемы этнической истории Берин-гоморья (Эквенский могильник). М., 1975. С. 170.

5. Атлас музыкальных инструментов народов СССР // Ред. К. Вертков, Г. Благодантов, Э. Язовицкая. Изд. 2 дополн. и перераб. М.: Изд-во «Музыка», 1975. С. 196-197.

6. Беликов JT. В. К характеристике устного народного творчества чукчей // Ученые записки Ленинград, пед ин-та им. А. И. Герцена, т. 167. Л., 1960. С.271-293, 274-285, 290

7. Беликов Л. В. Лымн'ылтэ (Сказки) Магадан, 1979. С.19, 228, 270. -Текст. Чук.

8. Богданов И. А. К изучению музыки народов Севера РСФСР // Традиционное и современное народное музыкальное искусство: Сб. трудов ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 29. М., 1976

9. Богданов И. А. Теоретические и практические проблемы музыкальной этнопедашгики (на примере народов Севера). Автореф. дис. канд. пед.наук. (Ин-т нац. проблем образования) М., 1992. С. 23-28

10. Богораз В. Г Заговор про утку. Сказитель Никон Тагратгагын. Шикае-во. Ноябрь 1900 С. 127

11. Богораз В. Г. К психологии шаманства у народов Северо-восточной Азии // Этнографическое обозрение. — М.: Изд-во этнограф, отдела, 1910. С. 7, 8-10, 20,40-45, 80-90

12. Богораз В.Г. Луоравэтланско-русский словарь (Чукотско-русский словарь). М.-Л., 1937. С 22, 28, 46,49, 61, 69, 96, 122, 140, 316, 328. -Текст. Лат.Ф

13. Богораз Тан В.Г. Миф об умирающем и воскресающем звере // Художественный фольклор. №1.- Л. 1926. С. 20

14. Богораз В. Г. Мъыпын'ылтэ (Ан'к'акэн пин'куткульын) — Чукотские 4» сказки. / Собраны В. Г. Богоразом. Подг. к печати Г. Мельниковым.

15. Рис. Ю. А. Васнецова. Издание второе, исправленное. М.-Л.: Изд-во детской лит-ры, 1937. С.39. - Текст. Чук.

16. Богораз В. Г. Народная литература палеоазиатов (Литература Востока), Вып. 1. Пг., 1919-1920. С.70

17. Богораз В. Г. Песни и танцы / Материальная культура чукчей. — М.: Этнографическая библиотека, 1991. С.200-201.

18. Богораз В. Г. Основные типы фольклора Северной Евразии и Северной Америки // Советский фольклор, 1936. № 4,5, С.34

19. Богораз В. Г. О так называемом языке духов (шаманском) у различ-# ных ветвей эскимосского племени (Представлено академиком С. Ф.

20. Ольденбургом в заседании Отделения Исторических Наук и Филологии 29 янв. 1919 г.) Впервые опубл.: Известия Рос. АН СПб, 1919 / Кунсткамера. С. 489-495.

21. Богораз В. Г. Очерки материального быта оленных чукчей // Сб. Музея антропологии и этнографии, 1901. С. 51-52

22. Богораз В. Г. Чукотские рисунки. Сборник в честь восьмидесятилетия Д. Н. Анучина. -М., 1913

23. Богораз В.Г. Чукчи. Религия, т. II (авторизован, перевод с англ.) / Ред. Ю.П. Францова. Л.: Изд-во Главсевромпути, 1939 С. 46, 82, 83, 9097, 105

24. Богораз В.Г. Языки и письменность народов Севера. Часть III. — М.-Л., 1934. С. 138.

25. Богословская Л. С. Киты Чукотки: Пособие для морских охотников. -М.: Институт Наследия, 2003. С. 40-45.

26. Булгакова Т. Д. Некоторые особенности пения нанайских шаманов / Культура народов Дальнего Востока: Традиции и современность. — Владивосток, 1984. С. 134-139

27. Булгакова Т. Д. Типология музыкально — речевого интонирования в нанайском фольклоре: Автореф. дис. канд иск. (Ленингр. гос. ин-т театра, муз. и кинематографии). — Л., 1985. С 10-16

28. Бюхер К. Работа и ритм. Рабочие песни, их происхождение, эстетическое и экономическое значение. (Перев. с нем. И. Иванова) / Под. ред. Д. А. Коропчевского. СПб., Невский 54, Контора изданий и книжный магазин О. Н. Поповой, 1899 г.

29. Вдовин И.С. Очерки истории и этнографии чукчей. М.-Л., 1963. С. 46, 50-55, 56-57, 60-67.

30. Вдовин И. С. Очерки истории и этнографии чукчей. Автореф. дис. док. историч. наук /АН СССР ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая.-Л. 1964. С. 20

31. Вдовин И.С. Природа и человек в религиозных представлениях чукчей // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера М., 1976. С. 43

32. Вдовин И. С. Религиозные культы чукчей // Памятники культуры народов Сибири и Севера. Л., 1977. С. 117-171.

33. Вдовин И. С. Чукотские шаманы и их социальные функции // Труды института этнографии АН СССР, т.78. М.,1962. С. С.180-183,190

34. Венстен-Тагрина 3. В. Ритуальное пение в музыкальной культуре чукчей // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. Научный журнал № 15 (39). СПб., 2007.

35. Вольфсон А. Г. Происхождение чукотско-корякской культуры оленеводства /АН СССР Дальневост. Отд. Ин-т биологич. проблем Севера. -Владивосток, 1991. С. 60-63

36. Врангель Ф. П. Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю. 1820-1824. М., 1948. С.40-48

37. Гаврильева Р.С. Кумысный обряд, миф и обрядовая поэзия якутов (Опыт сравнительного анализа) //Язык-Миф-Культура народов Сибири: Сб. науч. трудов. Якутск, 1991. С. 79

38. Галицкая С. П. Эвенки. Музыкальная культура Сибири. Кн. 1. Традиционная культура народов Сибири / Комм, по культуре администрация Новосиб. обл.; Новосиб. Гос. Консерватория им. М.И. Глинки -Новосибирск, 1997. С.160-169

39. Гевытваал К. И. Грэпыт эмнун'ин (Песни тундры). Стихи. / Ред. Л. Г. Тынель, худож. В. С. Цирценс. Магадан: Кн. Изд-во, 1985. С.40.-Текст. Чук.

40. Гемуев И. Н., Сагалаев И. Н. Религия народа манси: Культовые места XIX — начала XX в. — Новосибирск, 1986. С. 14.

41. Головнева Н. И. Введение / Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего Востока: Сб. трудов / Сост. и отв. ред. Н.И. Головнева. Ред. Колл.: С. С. Гончаренко, Ю.И. Шейкин, Б.А. Шиндин. Новосибирск, 1985.

42. Горбачева В. В. Обряды и праздники коряков. СПб.: Наука, 2004. С. 17-20

43. Грачева Г. Н К этнокультурным связям нганасан. Классификация шаманов. / Этнокультурные контакты народов Сибири / Под ред. Ч. М. Таксами. АН СССР ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. — JI.: Наука. Ленингр. отд., 1984

44. Грачева Г. Н. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра (на материалах нганасан XIX начала XX в.). - Л., 1983

45. Грачева Г. Н. Шаманы у нганасан // Проблемы истории общественного сознания аборигенов Сибири. АН СССР ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая (по материалам II полов. XIX нач. XX в.). — Л.: Наука, Ленингр. Отделение, 1981. С 69-89

46. Гурвич И.С. Корякские промысловые праздники // Сибирский этно-----графический сборник. Вып. IV. М.- 1962

47. Гуцол Н. Н. Полуподземные жилища коренных народов Северо Востока Азии / Культура народов Дальнего Востока. Традиции и современность.-Владивосток, 1984. С 172-181

48. Диков Н. Н. Древние культуры Северо-Восточной Азии.- М., 1979. С 10-15

49. Диков Н.Н. О раскопках Усть-Бельского могильника по данным 1958 года // Записки Чукотского Краеведческого Музея. 1961.Вып.2. с.10-12.

50. Диков Н.Н. Наскальные загадки древней Чукотки: Петроглифы Пег-тымеля.-М. 1971. С.50

51. Дитмар К.О. О коряках и весьма близких к ним по происхождению чукчей // Вестник РГО. 1855. Ч. 15. кн.6.А

52. Дорожкова Т. Ю. Кеты и селькупы // Музыкальная культура Сибири. Традиционная культура народов Сибири, т. 1 . С.100-106, 110-114

53. Древние сказания, рассказы / Фольклор юкагиров Верхней Колымы.: Хрестоматия, т. I. Якутск, 1989. С. 11

54. Жилище. Одежда. Национальная кухня / Сост. А. Е. Тевлялькот / Отв. за выпуск М. К. Такакава. Анадырь, 1993. С.42.

55. Жорницкая М. Я. Народное хореографическое искусство коренного населения Северо-Востока Сибири. М., 1983. с. 74$ 66. Жорницкая М.Я. Традиционные танцы чукчей- оленеводов / XIV Тихоокеан. Науч. конгр.: Тез. докл.- Хабаровск, 1979. С. 12

56. Заклинание чукчей при охоте на оленя №3. Поэзия заговоров и заклинаний / Поэзия первобытного общества и родового строя (рабочая библиотека по литературе под ред.проф. В.М. Фриче).- М.- JI. Гос.изд-во.1929 г.

57. Зеленский М. П. Тагрина Г. Н. (Интервью на радио) / Архивные материалы Анадырской студии телевидения. Анадырь. 1997.

58. Иванов. Евразийские эпические мифологические мотивы // Евразийское пространство. Звук, слово, образ, (отв.ред. Вяч. Вс. Иванов).

59. РАН, научн. Совет «История мировой культуры» МГУ им. М. В. Ломоносова ин-т мировой культуры. Евразийская ассоциация университетов. — М.: Языки славянской культуры, 2003. С. 39

60. Инэнликэй П. И. Словарь чукотско-русский и русско-чукотский: Пособие для учащихся начальной школы.- Л.: Просвещение, 1982. -с.328;

61. Искусство Чукотки / М. М. Бронштейн, Ю. А. Широков, И. JI. Кара-хан и др.; под ред. М. М. Бронштейн. М., 2001. С. 8-9

62. История и культура народов Севера Дальнего Востока / Под рук. А.И. Крушанова /АН СССР Сибирское отд-е, Вып. 17., М.: Наука, 1967. С. 36-38, 102,

63. История Чукотки с древнейших времён до наших дней / Под рук. и научн. ред. Н. Н. Дикова / рецензент Г. М. Бонгард-Левин / АН СССР. -М.: Мысль, 1989. С47-48

64. Йохельсон В.И. Коряки. Материальная культура и социальная организация (перевод с анг.) / Отв. ред. Ч. М. Таксами / РАН МАЭ им. Петра Великого (Кунсткамера) С-П.: Наука, 1997

65. Карабанова С.Ф. Шаманские пляски и промысловый обряд у народностей Дальнего Востока СССР / Культура народов Дальнего Востока: традиции и современность. — Владивосток, 1984. С. 101-108.

66. Каяк А. Б. Методология исследования культурных обменов в музыкальном пространстве. М.: Академический проект, 2006

67. Кибер И. Чукчи // Сибирский вестник издаваемый Г. Спасским. 4.2. — СПб. В типографии департамента народного просвещения, 1824. Кн. 9/10, ч. 2. С. 87-126.91

68. Ким Н.Н., Шейкин Ю.И. Жанровая типология музыкального фольклора орочей //Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего

69. Востока: Сборник трудов (Сост. и Отв. ред. Н. И. Головнева. Ред.198

70. Кол.: С. С. Гончаренко, Ю. И. Шейкин, Б.А. Шиндин. Новосибирск, 1985. С.8-34.

71. Кирьяк М. А. К вопросу о семантике фаллических изображений в поздненеолитическом искусстве малых форм на севере Дальнего Востока (граффити с западночукотской стоянки Раучувагытгын-1). Владивосток: Дальнаука, 2000. С. 44-45

72. Кись Р. Я., Лебедев В. В. Некоторые аспекты изучения традиционного оленеводства Чукотки: Полевые исследования института этнографии. 1978. / АН СССР ин-т этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. М.: Наука, 1980. С.120-127

73. Кондратьева Н. М., Сыченко Г. Б. Алтайцы: Алтай-кижи, теленгиты, тёлёсы, телеуты, тубалары, чалканцы, кумандинцы // Музыкальная культура Сибири. Кн. 1. Традиционная культура народов Сибири .

74. Крупник И. И. Арктическая этноэкология / Отв. ред. С. А. Арутюнов / АН СССР Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая М. 1989. 271 с.

75. Кузнецова В. Г. Материалы по праздникам и обрядам амгуэмских оленных чукчей / Сибирский этнографический сборник II. Труды института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая, новая серия. T.XXXV. -М.-Л., 1957. С.263-326

76. Куликова И. В. Оленеводческая лексика в современном чукотском языке. Автореф. канд. филол. наук. — Л. 1984.

77. Куприянова 3. Н. Эпические песни ненцев /сост., авт. вступ. ст. и коммент. 3. Н. Куприянова. М., 1965

78. Кымытваль А. А. Рожденному имя и песня (о древних этических традициях северной семьи) // Северные просторы, №5, с.24-25

79. Лавров И. П. Рисунки Онно ( к мифологии чукчей). // Советская Этнография, 1947 №2. С. 122-123

80. Лавров И.П. Чукотская родная кость // Искусство. 1947. № 2. С.100

81. Ларионова А. С. Якуты / Музыкальная культура Сибири. Кн. 1. Традиционная культура народов Сибири . С. 189-192

82. Лебедев В. В. интимный мир: четвертая жена Энивтегина // Северные просторы, №33, с.24-25

83. Леви, В.Вопросы психобиологии музыки // Советская музыка. — М., 1966. №8. с. 37-43.

84. Леонтьев В. В. Национальные игры чукчей // На Севере Дальнем: литературно- художественный альманах, 1960, с.80

85. Лыгъоравэтльэн гыттапъечгын (Вместилище чукотской мудрости): Чукотские загадки, пословицы, поговорки, предания, заповеди, лас-калки /Предисл., Коммент. и Библиогр. на рус.яз;Сост. Е. М. Пимо-ненкова-Магадан: Кн. изд-во, 1993. с. 63. Текст. Чук.

86. Лыгъоравэтльэн лымн'ылтэ (Чукотские сказки) / сост. А. А. Кымыт-валь; Худож. С.В. Новосёлов. Магадан: Кн. Изд-во, 1987. С.111, ил.~ Текст. Чук.

87. Лыткин В. А. Новая жизнь — новые песни. Современная национальная музыка Чукотки и пути ее развития. / Магаданское обл. управление культуры. Метод, кабинет культпросветработы и нар. творчества. — Магадан: Магадан, кн. изд., 1970.46-70,

88. Лыткин В. А. Песни и танцы Чукотки // Советская музыка, №11, 1966

89. Лыткин В. А. Чукотская и эскимосская народная музыка // Музыка Сибири и Дальнего Востока. М., 1982. с. 147-148.

90. Мазепус В.В. Музыкальные культуры Сибири и принципы их описания / Музыкальная культура Сибири. Кн. 1. Традиционная культура народов Сибири. с.8-12

91. Мелетинский Е. М. Палеоазиатский мифологический эпос. — М., 1979.21-23, 99

92. Мелетинский Е. М. Герой волшебной сказки. М., 1958, С.200

93. Мельников Г. И. Фонемы чукотского языка (По данным предварительного экспериментального исследования) / Институт языка и мышления им. Н. Я. Марра АН СССР. Т. XI. Л., 1948. С.200-209

94. Меновщиков Г. А. Устное народное творчество азиатских эскимосов . как историко-этнографический источник / Доклад на УП Междунар.конгрессе антрополог, и этнограф, наук. — М., 1964

95. Мерк К. Описание обычаев и образа жизни чукчей. Этнографические материалы северо-восточной географической экспедиции 1785-1795 гг. М. 1978. с. 98-151

96. Митлянская Т.Б. Взгляд охотника, чуткость художника // Радуга на спец. Культура, традиционное и современное искусство народов Крайнего Севера. М. 1972, С.40

97. Митлянская Т.Б. Художники Чукотки.- М.: Изд. Изобразительное искусство, 1976. С. 155

98. Музыкальная этнография Северной Азии / Отв. ред. Ю. И. Шейкин / Межвуз. Сб. науч. трудов. Вып. 3. Новосибирск: НТК, 1986 . С 5-7

99. Музыкальная культура Сибири и Дальнего Востока: История и современность. Тез. зон. научн. конференции 18-20 мая / Ред.кол. и от-вет.ред. Михайленко А.Т. и др.- Новосибирск: Б.п. 1983

100. Музыкальный фольклор народов Севера и Сибири.- М.: Музыка. 1966

101. Народные музыкальные инструменты Чукотки /комм. Ю. И. Шейкина / Рультынеут Е. А. Чукотские и эскимосские танцы: Учебнометодическое пособие / Под общ.ред. М. Я. Жорницкой. Магадан: Магадан, кн. изд-во, 1989. 120-125.

102. Нефедкин А. К. Военное дело чукчей (середина XVII начало XX в.). - СПб.: «Петербургское востоковедение». 2003. (Ethnographica Petro-politana, X)

103. Общая характеристика культуры эскимосов / Меновщиков Г. А., Бахтин Н. Б. Эскимосский язык: Учебное пособие для учащихся педагогических училищ. — Л.: Просвещение, 1983.

104. Окладников А. П. Древние культуры Северо-Восточной Азии по данным архелогических исследований 1946 года в Колымском крае // Вестник древней истории. 1947. № 1. с. 176-182.

105. Окладникова Е. А. Представление о мироздании в наскальном искусстве коренного населения Субарктики / Культура народов Сибири. РАН, Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого. — СПб, 1997. С. 111-131.

106. Павлова Т. В. Эвены // Музыкальная культура Сибири. Кн. 1. Традиционная культура народов Сибири / Комм, по культуре администрация Новосиб. обл.; Новосиб. Гос. Консерватория им. М.И. Глинки -Новосибирск, 1997. С.140-148

107. Павлова Т. В. Песня охотника № 58 / Древние сказания, рассказы. Песни, пословицы, поговорки, присказки. Загадки // Фольклор юкагиров Верхней Колымы: Хрестоматия т. П. / Под ред. И. А. Николаевой. -Якутск, 1989.-С. 55

108. Петров А. А. Лексика духовной культуры эвенов: Народное искусство и обряды: Учебное пособие. / Министерство образования РСФСР. РГПУ им. А. И. Герцена. Л., 1991.С.21-22

109. Попов. А. А. Шаманство у долган / Проблемы истории общественного сознания аборигенов Сибири. АН СССР ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая (по материалам II полов. XIX нач. XX в.). - Л.: Наука, Ленингр. отд., 1981. с. 233-264.

110. Праздники и обряды народностей Чукотки / Магадан, обл. научн. -метод, центр нар. творчества и культпросветработы, Чукот. окр. Дом культпросветработы / Сост. М. К. Такакава; Худож. В. А. Истомин.-Магадан: Кн. изд-во, 1990. ил. С. 30

111. Пропп В. Я. Морфология сказки. М., 1969

112. Прыткова Н.Д. Одежда чукчей, коряков и ительменов // Материальная культура народов Сибири и Севера. — Л. 1976

113. Путешествие капитана Биллигса через Чукотскую землю от Берингова пролива до Нижнеколымского острога и плавание капитана Галла на судне «Черном орле» по Северовосточному океану в 1791г. — СПб., 1811. С. 2-111.

114. Растения в этномедицине Чукотки / Т. В. Годовых, Л. И. Дохнова, Т. И. Тынены / Чукотский филиал СВКНИИ ДВО РАН: Программа фундаментальных исследований Президиума РАН «Этнокультурное взаимодействие в Евразии». Магадан, 2005

115. Решетникова А. П. Музыка якутского олонхо в системах интонирования тюркского и тунгусского эпосов / Язык — миф — культура народов Сибири: Сб. науч. трудов. Якутск, 1991.

116. Робек. Краткий словарь двенадцати наречий разных народов, обитающих в северовосточной Сибири и на Алеутских островах. Отделение II // Путешествие капитана Биллингса . С.91-111.

117. Роменская Т.А. Об источниках изучения музыкальной культуры народов Сибири XVIII- первой половины XIX вв./ Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего Востока. Сб. науч. трудов. Выпуск.З. -Новосибирск, 1986. С 156-175

118. Рубцова Е. С. Предисловие / Эскимосско-русский словарь: 19 ООО слов. / Сост. Е. С. Рубцова. Под ред. Г. А. Меновщикова. М.: Сов. Энциклопедия, 1971.

119. Рытхэу Ю.С. Мелодии Дальнего Севера // Советская культура. 1985.24 августа. С.4

120. Рытхэу Ю. С. Песня шамана Млеткина / Последний шаман. — СПб.: Изд-во журнала «Звезда», 2004. с. 335.

121. Сарычев Г. А. Путешествие по северо-восточной части Сибири, Ледовитому океану и Восточному океану. М., 1952. С.132, 325.

122. Свердруп Г. У. Плавание на судне «Мод» в водах морей Лаптевых и Восточно- Сибирского. М., 1930. 440 с.

123. Сидельников Е. А. Песни ансамбля «Элючит»: Сб. песен / Отв. за вып. Е. Н. Тимченко / Чукот. окр. Дом культпросветработы. Анадырь, 1995.

124. Симченко Ю. Б. Культура охотников на оленей северной Евразии: Этнографическая реконструкция. М.: Наука. 1976.С.311

125. Симченко Ю. Б. Особенности социальной организации палеоазиатов Крайнего Севера- Востока Сибири (коряки, чукчи, ительмены, эскимосы) // Общественный строй у народов Северной Сибири. М. 1970.

126. Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки / Сост. Г. А. Меновщиков.-М., 1974

127. Сказки Чукотки / Сост. О.Е. Бабошина. Предисловие Д. Нагишкина. -М. 1958. С.7

128. Скорик. П. Я. Грамматика чукотского языка Т. 1. Издательство Академии Наук СССР. Москва-Ленинград 1961.

129. Слепцов П. А. Традиционная семья и обрядность у якутов (XIX начало XX в.) / АН СССР Сиб. отд-ние. Якут. науч. центр, Ин-т яз., лит. и истории. - Якутск, 1989. 10-130

130. Соломонова Н. А. Музыкальная культура народов Дальнего Востока России XIX- XX вв. (Этномузыкологические очерки). Автореф. дис. док. иск. -М., 2000. Москов. гос. консерватория им. П. И. Чайкоского.

131. Стешенко Куфтина В. К. Элементы музыкальной культуры палеоазиатов и тунгусов // Этнография, 1930, № 3. С. 96,99-100

132. Сузукей В.Ю.Тувинцы / Музыкальная культура Сибири: Традиционная культура коренных народов Сибири Т. 1. Кн. 1.

133. Тагрина Г. Н. Песни. // «Айвэрэттэ» «Вечерки». Репертуарно-метод. сб. / Ред. Воронцова. Нотировка С. М. Юрченко, В. В. Юрченко. Фото И. Кокотеева. Текст в ноты М. Бучинская. - Анадырь, 1993

134. Таксами Ч. М. Общие черты в духовной культуре народов Приамурья и Сахалина / Этнокультурные контакты народов Сибири / Под ред. Ч. М. Таксами) / АН СССР ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Л.: Наука. Ленингр. отд., 1984

135. Теин Т.С. Праздники эскимосов. — Магадан: Магадан, кн. изд.- во С. 10

136. Тиркыгин С. Калготкэ-пэпэк'ылгын ынкъам к'утти гынникыт (Басня) // Мургин нутэнут — Наша земля. Специальное приложение к газете «Крайний Север» 1996. - № № 9(15), 10(15), 11(17), 12(18). - С.8. -Текст. Чук.

137. Тураев В.А. Развитие социалистической культуры народностей Северо Востока / Культура народов Дальнего Востока: Традиции и современность. - Владивосток: АН ДВНЦ, 1984. С. 3-11

138. Тывус Л. Б. Нивхские песни. Южно- Сахалинск: Дальне-вост.кн.изд., Сахал.отд. 1985. С.10

139. Тымневье В. Т. Мелодии Тавайваамской тундры / Чукотский окр. центр нар. творчества / Ред. Н. Воронцова, Отв. Ред. Р. Г. Петченко, Нотировки С. П. Кузьмина, текст в нотах М. Бучинской, рис. В. Тым-невьи Анадырь, 1992. С. 10

140. Тынэтэгин Ф. Чавчывалымнылтэ (сказки чаучу). — JI. 1940. Текст. Чук.

141. Тэгрэт Г.А. Традиционная лексика оленных и береговых чукчей Про-виденского района. /Чукотский окружной институт усовершенствования учителей (Отв. за выпуск М.П. Лыткина). — Анадырь, 1995. С.62

142. Уолш Р. Дух шаманизма — Пер. с англ. С. Каноненко М.: Изд-во Трансперсонального Института, 1996.С.9-18

143. Песня Ярхадана // Фольклор юкагиров Верхней Колымы: Хрестома-^ тия т. I. Сказки. / Под ред. И. А. Николаевой. — Якутск: Изд-во Якутск.

144. Гос.Университета, 1989.— С. 10-13.

145. Харитонова В.И. Традиционная магико-медицинская практика и современное народное целительство // Статьи и материалы. РАН. Институт этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая. М., 1995. С.71-77,79

146. Чукотско-русский словарь / Т. А. Молл, П. И. Инэнликэй (переизд. подг. Кымырультынэ (И.В. Куликова).- 2-е изд., испр. и доп. СПб.: филиал изд-ва « Просвещение », 2005.

147. Чукотско-русский словарь: Тематический / Сост. Г. И. Ранаврольтын / РАН Северо-Восточный комплексный научно-исследовательский институт Чукотский филиал. Анадырь, 2005. - (компьютерная версия словаря)

148. Шейкин Ю. И. Интонационный идеал музыкального фольклора удэ /Культура народов Дальнего Востока: Традиции и современность — Владивосток, 1984.С 5-7,148-155

149. Шейкин Ю.И. Проблемы жанра в музыкальном фольклоре удэ: Автореферат дис. на соиск. учен. степ. к. иск. (Ленингр. гос. ин-т театра, музыки и кинематографии). — Л., 1982.

150. Шиндин Б.А. О некоторых проблемах в изучении музыкальной культуры Сибири / Музыкальная культура Сибири и Дальнего Востока: История и современность / Тезисы зон.науч. конференции 18-20 мая Новосибирск, 1983

151. Ятгыргын Н'инк'эй нымнымгыпы (на чук. языке). — Магадан, 1987. -Текст. Чук.

152. Arlette et Andre LEROI-GOURHAN. Un voyage chez les Ainous. Hokkaido-1938. Albin Michel, 1989. P.46

153. Jean MALAURIE. Hummocks. Tome П. Alaska. Tchoukotka siberienne. Plon. Collection Terre Humaine. 1999

154. Bogoraz. The Choukchee (на англ. языке) Leiden-New York, 19041909. С. 127-129, 131, 137-138,140 300

155. W. Bogoras. " Chukchee mythology in Memoirs of the American Museum of Natural History ХП. The Jesup North Pacific Expedition. Vol. 8. Leiden E-J. Brill, New York E. Stechert. 1910-1913. (Songs p. 138-144)

156. Vate V. A bonne ёроше, bon eleveur. These Presentee le 20 decembre 2003. Universe Paris X Nanterre. Paris, 2003.

157. Vate V. Annexes. A bonne ёроше, bon eleveur. These Presentee le 20 decembre 2003. Universite Paris X Nanterre. — Paris, 2003.

158. Weinstein C. Dictionnaire tchouktche francais anglais russe. En preparation

159. Weinstein C. Pages Tchouktches D'hier et D'aujourd'hui.(AilB3K3H ынкъам игыркин лыгъоравэтльэн лымн'ылтэ ынкъам пын'ылтэ. Perpignan: Edition Langues en Peril de la Dordure du Pacifigue, 2005

160. Словарь чукотских музыкальных терминов

161. Ак'аргав мембрана ярара (бубна)2. Грэп песня, напев; мотив

162. Грамн'ыторкын исполняет песню

163. Грамн'ыток — исполнять песню5. Грапчак петь

164. Грапчальын, грапчальыт певец; певун; хор7. Грэпыркын -поёт8. Екуйгын -ручкаярара

165. Ильунильэтык петь во время игры на яраре Ю.Ильуткук - камлать, шаманить; бить в ярар и петь

166. Илюльэтык танцевать во время обрядового пения

167. Кынильэтык убаюкивать ребенка13 .Кынильэткин грэп колыбельная песня

168. Кээчъыт погремушки, закрепляющиеся к обечайке ярара15.К'улик'ул песня16.К'ыгрэмн'ытогэ спой

169. Млявык исполнять обрядовый танец (во время обряда Мн 'ин, Мн'эгыргын)

170. Мральаткэн грэпыт личные песни, связанные с семейными тотемами

171. Мын'игрэп ритуальная песня

172. Ыильэтык убаюкивать песней

173. Нильунильэт исполнение ритуальных посвятительных песен

174. Н'ойн'ыпоторак плясать женский танец (с характерными телодвижениями)

175. Пичгъэйн'эк исполнять традиционное чукотское гортанное пение (женщинами)

176. Пичгъэйн'эркын «хрипит горлом », издаёт особые звуки; хоровое пение

177. Путурэркын «пляшет »(во время обряда Мн 'ин)26.Рынрыквын -ручкаярара

178. Тагчэчан' песенная ласкалка для детей28.Типъэйн'эк петь29.Типъэйн'эн песня

179. Типъэйн'элььш поющий 31 .Типъэйн'эркьш - поёт

180. Троцык'агтэ автатыёкэн углубления на обечайке ярара (бубна) для придания специального акустического звучания (женский говор)

181. Словарь чукотских музыкальных терминов (Продолжение)

182. Тъымничук пританцовывать (во время обряда Мн 'ин)

183. Тэвэнан' -ударная шаманская палочка

184. Тэгрэмн'ык — сочинять песню

185. Тэгрэмн'ыльын — сочинитель песен37.Тэмлюн ручка бубна38.Тэпъайн'агыргын — пение

186. Тэпъайн'ан'н'ок — запеть; запевая

187. Тэпъайн'атвык сказать в песне

188. Тэрынрилгын'кэн каргык'агтэтэ отверстия на обечайке для ремня

189. Тэтипъэйн'эн'ык сочинять песни

190. Уккэмлил обечайка ярара (бубна)44.Уннэлгын мембрана ярара

191. Чиниткин грэп -личная песня, принадлежащая отдельному человеку 46.Чыгрэмн'эткин грэпыт песни предков

192. Ы'твъэт — шаманское название бубна

193. Ы'ттъыюльэты грэпыт ритуальные песни, посвященные предкам 49.Эльоткогыргын - шаманить с бубном5 0. Эпчиит ударная музыкальная деревянная палочка 51 .Эн'эн'ыльин грэп — шаманская песня

194. Э'йн'эвыткунэн' —рожок; труба (музыкальный инструмент) 53.Э'йн'эк звучать; напевать 54.Э'йн'экыльин - беззвучный

195. Э'йн'энэн' всякий музыкальный инструмент: гармоника, скрипка,гитара и т.п. 56.Э'йн'энэн'эткульын музыкант

196. Э'йн'энэн'эткук играть на музыкальном инструменте 58.Э'йн'эткун, К'ъочатко - белый медведь — крикун, «поющий» белыймедведь; чудовище 59.Яак исполнять песню ,60 .Ярар чукотский бубен '61.Яраръёчгын футляр бубна

197. Ярарынвыргыргавык производить удары в бубен

198. Яраркыпленан' —ударная музыкальная палочка из китового уса

199. Ярарыткок двигать бубном; бить в бубен1. Умеренно1.f ' Р 9 ■ CP" Р "1 ' -—j--rr4—X—4.—р—^-f^w— ij Г J v. :: JJо ей - я, о- ей- я. Си-на- то н'а-вэ-ты К'эй-н'ун-ым. к'зй - н'уней- яо1. КАИ.ныл г и - к'ит- пы- льэт-к'мн.1. СИна- ту- н'э выт.m