автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Фигуры прибавления как средство выражения категории связности в поэтическом тексте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фигуры прибавления как средство выражения категории связности в поэтическом тексте"

На правах рукописи

Гонтарев Денис Валерьевич

Фигуры прибавления как средство выражения категории связности в поэтическом тексте (на материале лирики А. Блока и У. Б. Йейтса)

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ па соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 О НОЯ 2011

Ростов-на-Дону - 2011

4859043

Работа выполнена на кафедре русского языка и теории языка Педагогического института ФГАОУ ВПО "Южный федеральный университет"

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Милевская Татьяна Валентиновна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Николаев Сергей Георгиевич

доктор филологических наук, доцент Алексанова Светлана Арамовна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Ставропольский

государственный университет»

Защита состоится «24» ноября 2011 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.208.17 по филологическим наукам при ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б.Садовая, 33, ауд. 202.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Педагогического института ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. 209.

Автореферат разослан «24» октября 2011 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

И.О. Григорьева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

На современном этапе развития лингвистики усиливается интерес к ин-тегративному анализу художественного текста в целом, а также поэтического текста, в том числе поэзии символистов, провозгласивших новые методы изображения действительности. Актуальной проблемой современной лингвистики является, в частности, рассмотрение поэтического текста как системно организованной структуры.

Взаимосвязь между художественными принципами поэзии символизма и ее языковыми особенностями отмечается в работах ряда ученых (И. И. Ковту-нова, Л. В. Краснова, 3. Г. Минц и др.). Однако необходим анализ способов и средств организации текста в творчестве поэтов разных художественных направлений, в частности, символизма как литературного течения, во многом определившего культурные доминанты и особенности поэтического языка конца XIX — начала XX вв. Значимыми в данном аспекте представляются поэтические тексты таких авторов, как А. Блок и У. Б. Йейтс. В парадигме языковых средств, функционирующих в поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса, определенное место занимают, в частности, синтаксические фигуры прибавления. В последние десятилетия эти структуры стали предметом изучения с позиции теории текста, в рамках которой предпринимается попытка описания роли риторических фигур в реализации различных категорий текста.

Изучение категорий художественного текста в современной лингвистике характеризуется многообразием подходов, что обусловлено сложностью самого объекта. В частности, в фокусе исследовательского интереса находятся формальные способы организации текста, различные связи, служащие для объединения текстовых единиц в смысловое и структурное целое. Связность - одна из наиболее проблемных для описания и изучения категорий текста. Дискуссионным в современной науке является вопрос о средствах и способах выражения этой категории. Большую сложность представляет рассмотрение способов реализации категории связности в тексте, организованном по определенным законам стихосложения.

В качестве средства, которое формирует категорию связности художественного текста, рассматриваются и фигуры прибавления. В работах, посвященных теории связности, отмечается роль некоторых фигур прибавления в формировании связности поэтического текста (Ф. И. Джаубаева (2008), М. В. Ве-кессер (2007), И. Ю. Ковальчук (2004), А. А. Кузнецова (2003), Т. В. Милевская (2003), но нет специальных исследований, посвященных описанию связующей функции всего комплекса этих риторических структур. Все вышесказанное определяет актуальность исследования.

Объект исследования - фигуры прибавления в поэтическом тексте.

Предмет исследования - функционирование фигур прибавления в качестве средств связности в поэтическом тексте.

Материалом исследования послужили около 3 тысяч контекстов употребления фигур прибавления, извлеченных из лирических стихотворений А. Блока и У. Б. Йейтса методом сплошной выборки.

Цель исследования состоит в комплексном анализе фигур прибавления как средства выражения категории связности поэтического текста. Цель исследования предполагает постановку и реализацию следующих задач:

1) определить роль фигур прибавления в реализации категории связности в поэтическом тексте;

2) проанализировать функционирование фигур прибавления в текстах А. Блока и У. Б. Йейтса;

3) выявить связующий потенциал комбинаторики фигур прибавления;

4) уточнить специфику фигур прибавления как средства оформления связи в макроструктуре поэтического текста.

Методологическая база исследования. Диссертационное исследование основывается на общефилософских законах диалектики о единстве формы и содержания, единстве и борьбе противоположностей, переходе количественных изменений в качественные, в соответствии с которыми язык понимается как материальная, объективная, динамическая, функционирующая и развивающаяся система.

Общенаучной базой исследования являются принципы системности, антропоцентризма, интегральности и консеквентности. Частнонаучными предпосылками исследования послужили труды Р. Барта, М. М. Бахтина, В. В. Виноградова, Ю. М. Лотмана, Р. О. Якобсона, посвященные основным вопросам изучения словесного творчества и теории художественного текста. В исследовании мы опирались на работы по проблемам лингвистики текста Н. С. Валги-ной, И. Р. Гальперина, Т. А. ван Дейка, Т. В. Милевской, О. И. Москальской, Г. Я. Солганика, 3. Я. Тураевой, М. А. К. Халлидея и др., а также теории риторических фигур И. И. Ковтуновой, А. П. Сковородникова, Г. Г. Хазагерова, Т. Г. Хазагерова, Л. С. Шириной.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В поэтическом тексте фигуры прибавления выступают наравне с рифмой и ритмом в качестве моделей формальной связности: эти риторические фигуры являются элементами, которые организуют структуру поэтического текста в большей степени, чем его семантику.

2. В поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса регулярно используются в функции средств связности анафора, эпифора, полисиндетон. Авторские интенции определяют выбор простой местоименной анафоры как средства актуализации субъекта высказывания за счет повтора в сильной синтаксической позиции. Функции эпифоры и полисиндетона заключаются преимущественно в выражении формальной связности высказываний. Для произведений обоих поэтов характерен полисиндетон, выраженный сочинительными союзами (и/апс1).

3. Регулярная комбинаторика фигур прибавления в поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса позволяет выделить конвергенцию как способ организации текста, усиливающий степень связности поэтических высказываний. Основой конвергенции фигур прибавления в поэтическом тексте является параллелизм. Для лирики А. Блока и У. Б. Йейтса характерны контаминация и последующая конвергенция параллелизма с анафорой, эпифорой и полисиндетоном. В текстах А. Блока представлено взаимодействие хиазма с инверсией и параллелизмом, что

репрезентирует отношения эксклюзивной когезии, базирующейся на лексических антонимах, и отражает принцип контраста, доминирующий в поэтике А. Блока.

4. В произведениях А. Блока и У. Б. Йейтса анафора, эпифора, симплока, полисиндетон, кольцо функционируют в качестве средств межстрофной связи. Межстрофный повтор - особый вид дистантного повтора, характерный только для поэтического текста. Виды межстрофных повторов разграничиваются по структуре (равный/неравный поэтической строке); по позиции в тексте (симметричный/несимметричный); по составу (двухкомпонентный, трехкомпонент-ный, четырехкомпонентный); по лексико-грамматическому наполнению (тождественный/нетождественный). Субституция или элиминация компонента фигуры актуализируют связность текста и являются прагматически значимыми. Именно межстрофный повтор обладает наибольшим прагматическим потенциалом, так как организует макроструктуру произведения.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые дано комплексное описание фигур прибавления как средства выражения категории связности; уточнена классификация фигур прибавления с учетом реализации формальной и содержательной связности поэтического текста; проведен анализ специфики функционирования фигур прибавления в русской и британской поэзии, в частности в творчестве А. Блока и У. Б. Йейтса, всесторонне охарактеризован межстрофный повтор как особый вид дистантного повтора, характерный только для поэтического текста.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нем определена особая роль фигур прибавления в реализации выражения категории связности в поэтическом тексте. Уточнено представление о функциях риторических фигур в организации структуры поэтического текста. Работа вносит вклад в развитие теории языка, расширяя и углубляя представление о системе, прагматическом и функциональном потенциале риторических средств.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в курсах «Теория языка», «Филологический анализ текста», «Риторика», «Экспрессивная стилистика», «Лингвистика текста». Результаты работы могут быть использованы также в разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам идиостиля, специфики поэтического текста и дискурса.

В работе использовались различные взаимодополняющие методы исследования: описательно-аналитический, метод сопоставления, метод наблюдения и моделирования, элементы методов трансформации, лингвистического эксперимента и количественной оценки. Основной метод исследования - метод лингвистического наблюдения и описания конкретных языковых фактов с целью получения обобщенных данных. В ряде случаев применялся комплексный филологический подход.

Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертации отражены в пяти научных публикациях. Фрагменты ее содержания были представлены в докладах и обсуждались на международных научных

конференциях «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону, 2010 г.), «Language, Individual and Society in the modem world» (Bulgaria, 2010 г.).

Структура диссертационного исследования определяется реализацией поставленных задач и доказательством выносимых на защиту положений. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, новизна проведенного исследования, формулируются цель и задачи работы, излагаются основные положения, выносимые на защиту, отмечаются теоретическая значимость и практическая ценность работы.

В первой главе «Теоретические основы исследования фигур прибавления в свете теории связности» рассмотрены вопросы, связанные с теорией поэтического текста, выявлена специфика реализации категории связности и способов ее выражения в поэтическом тексте, описаны функциональные и семантические особенности фигур прибавления.

Традиционно художественный текст является доминантой в иерархии текстов разных типов. Художественный текст обладает многочисленными возможностями интерпретации, обеспечивая множество способов его исследования и прочтения. Таким образом, текст как объект филологического анализа, с одной стороны, не нуждается в едином общепризнанном определении, с другой стороны, требует четкого описания своих характеристик и нового осмысления.

Поэтический текст в парадигме художественных текстов занимает особое место, отличаясь определенным способом организации, членения и функционирования. Структурный признак часто является доминирующим в определении сущности поэтического текста. Ю. Б. Орлицкий предлагает считать признание ритма строк главным признаком стихотворной речи, что «предполагает трактовку в качестве стихотворного любого текста, разбитого на стихотворные строки, т. е. строки, имеющие обычно протяженность короче стандартной типографской строчки, а если превышающие ее, то продолжающиеся во второй и последующих «полустроках» с отступом от границы строки вправо, и, соответственно, [текста], развертывающегося одновременно по горизонтали и по вертикали» (Орлицкий, Ю. Б. Стих и проза в русской литературе [Текст]. М., 2002. С. 17). Не менее важным представляется и функциональный аспект. Как отмечает Ю. В. Казарин, «поэтический текст - это своеобразный, эстетизированный, т. е. сверхэкспрессивный, эмоциональный и индивидуальный «язык языка», заключенный и оформленный в просодическую систему стихотворения» (Казарин, Ю.В. Филологический анализ поэтического текста [Текст]. М., 2004. С. 32).

Отдельного внимания заслуживает точка зрения Н. С. Валгиной на проблему членения поэтического текста. Исследователь отмечает, что «для стихотворного текста важны не синтаксические единицы, а единицы ритмически организованные; это замкнутые компоненты, стянутые перекрестными рифмами. Единицы членения - это строка, строфа, четверостишие (или двустишие). Стиховые строки не обязательно совпадают с синтаксическими границами предло-

жений: стих обладает метром (размером)» (Валгина, Н.С. Теория текста [Текст]. М., 2004. С. 164). Вместе с тем необходимо отметить, что структуру поэтического текста, как и любого другого, формируют разные по объему предикативные единицы. Н. В. Панченко подчеркивает, что в поэтическом тексте «затрудненная форма несет не прагматическую и субъектно-познавательную нагрузку, а нагрузку семантическую, сегменты же текста превращаются из индексальных в иконические знаки, форма которых передает денотат или какое-либо его свойство по возможности точно» (Панченко, Н. В. Знаковый характер тек-ста//Теория текста [Текст]. М., 2010. С. 97).

Отмеченные исследователями особенности поэтического текста приводят к необходимости соотносить строку, четверостишие и строфу с собственно языковыми предикативными единицами, формирующими текст. Соответственно, эти единицы характеризуются разной протяженностью. При анализе фигур прибавления в качестве средства выражения категории связности поэтического текста обязательным условием является соотношение строки с предикативной единицей.

С позиций лингвистики текста поэтический текст может быть охарактеризован как речевое произведение, обладающее связностью, целостностью и коммуникативной завершенностью. Понятие связности текста всегда было в центре внимания лингвистов. Эта категория обеспечивает смысловую и грамматическую целостность текста, способствует развитию темы. В отечественной лингвистике проблему связности исследовали многие авторы (Н. Д. Арутюнова; В. П. Белянин; О. П. Воробьева; И. Р. Гальперин; А. А. Леонтьев; В. А. Лукин; Т. В. Милевская; О. И. Москальская; 3. Я. Тураева и др.).

«Как внешнее свойство связность проявляется при взаимодействии единиц нижележащего уровня на более высоком уровне. Связность в ее коммуникативно-прагматическом выражении - когезия - может быть квалифицирована как категория дискурса и текста, средства выражения которой ориентированы на интеграцию элементов речевого потока, на создание континуума, реализующегося в структурно-семантической сопряженности этих элементов...» (Милевская, Т. В. Связность как категория дискурса и текста [Текст]. Ростов н/Д, 2003. С. 75).

В качестве средств реализации категории связности выступают разноуровневые языковые единицы, способные выполнять связующую функцию в тексте. Одним из способов выражения категории связности являются фигуры прибавления: «При построении дискурса, равно как и при его интерпретации, схемы усиления изобразительности и выразительности, в силу своей прецедентное™, активизируются в языковом сознании коммуникантов, будучи релевантным показателем связности и цельности различных участков текста. В первую очередь речь идет о диаграмматических схемах, основанных на контактном расположении элементов, в силу чего происходит своеобразное «приращение» связности: взаимодействие лексем... поддерживается их прецедентным совместным употреблением в рамках такого объединения, как фигура речи» (Милевская, Т. В. Грамматика дискурса [Текст]. Ростов н/Д, 2004. С. 75).

Текстовые единства, организованные фигурами прибавления, обладают широкими возможностями для реализации поэтической функции, участвуют в выражении поэтического смысла. Основой для данных фигур является повтор.

Согласно классификации, предложенной Т. Г. Хазагеровым и JI. С. Шириной, все фигуры прибавления делятся на фигуры упорядоченного повтора (анафора, эпифора, стык, кольцо, хиазм др.) и фигуры неупорядоченного повтора (полисиндетон, геминация, эпимона, синтаксический параллелизм и др.).

Каждый вид фигур прибавления реализует семантический и функционально-прагматический потенциал текста. Фигуры прибавления логически выделяют повторяющийся элемент, усиливают эмоциональность высказывания, придают ему ясность и точность.

Во второй главе «Фигуры прибавления как специальные средства организации связного текста в поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса» представлен анализ различных видов фигур прибавления как средств выражения категории связности в поэтическом тексте.

Наиболее регулярными фигурами прибавления, выступающими в качестве средства выражения категории связности в лирической поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса, являются анафора и эпифора. Можно выделить две структурно-семантических разновидности анафоры: простую и составную. Сущность простой анафоры заключается в повторе одного значимого элемента в начале поэтической строки, составной - в повторе сочетания значимых элементов.

Простая анафора (10,3 %) как средство реализации категории связности поэтического текста гораздо более типична в сравнении с составной (7,2 %) для поэзии А. Блока. Средства и способы ее выражения различны. Наиболее частотна простая местоименная анафора (3,6 %). Повторы местоимений в поэтических текстах концентрируют внимание читателя на обобщенно-предметном, обобщенно-качественном или обобщенно-количественном значении местоимений, а также актуализируют их семантику за счет сильной позиции в абсолютном начале поэтической строки. Основная функция простой местоименной анафоры - соединительная. Например: Но слушай, как слушал тогда/Я голос пронзительных вьюг!/Что было со мной в те года, -/Тому не бывать никогда!../Я твердой стопою всхожу -/О, слушай предсмертный завет!../В последний Тббе расскажу:/Я Белую Деву бужу! («Бред»). Наряду со связующей функцией, ПовТор Личного местоимения 1-го лица единственного числа на стыке двух строф Служит особым способом выделения смыслового компонента, сущность и семантика которого раскрывается в широком контексте.

Составные анафоры как средство выражения категории связности поэтического текста обладают большой регулярностью в лирической поэзии У. Б. Йейтса. (12,4 %). Чаще всего они выполняют ритмообразующую или экспрессивную функцию, находясь в смежных строках строфы. Модели, по которым строятся составные анафоры, различны:

а) сочетание «местоимение + глагол» или «субстантив + глагол» (повтор предикативной основы предложений). Например: Among my leaves in times out of mind:/I became a rush that horses tread:/I became a man, a hater of the wind,

/Knowing one, out of all things, alone, that his head («Mongan thinks of his past Greatness»).

б) сочетание «адъектив + субстантив». Например: Desolate winds that cry over the wandering sea;/Desolate winds that hover in the flaming West;/Desolate winds that beat the doors of Heaven, and beat («The doors of Hell»).

В отличие от анафоры, эпифора в поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса выступает в большей степени как средство формальной связности. Важно отметить, что семантические свойства эпифоры проявляются в тексте по-разному: повторяющийся элемент в некоторых случаях отчасти десеманти-зируется, чаще всего за счет многократного употребления. Например: в стихотворении «Тени на стене» слово «рыцарь» вынесено в финал восьми поэтических строк: Ах, к походке вашей, рыцарь,/Шел бы длинный меч!/Под забралом вашим, рыцарь/Нежный взор желанных встреч !/Ах, петуший гребень, рыцарь,/Ваш украсил шлем!/Ах, скажите, милый рыцарь,/Вы пришли зачем?/К нашим сказкам, милый рыцарь,/ Приклоните слух.../Эти розы, милый рыцарь,/Подарил мне друг./Эти розаны - мне,рыцарь,/ Милый друг принес.../Ах, вы сами в сказке, рыцарьМ Вам не надо роз...(«Тени на стене»). В некоторых случаях эпифора обрастает дополнительными смысловыми оттенками, оформляя смысловой лейтмотив произведения ...Вьюга строит белый крест,/Рассыпает снежный крест,/ Одинокий смерч./..../И вздымает вьюга смерч,/Строит белый, снежный крест,/ Заметает твердь.../Разрушает снежный крест/ И бежит от снежных мест...(«И опять снега»). Ключевую роль в тексте играют вынесенные в конец строки слова крест и смерч.

Повтор конечных элементов в чередующихся поэтических строках сближает функцию эпифоры с рифмой. В таких случаях некорректно говорить ни об утере семантики, ни о приращении значения повторяющихся компонентов: Had I the heavens' embroidered cloths, /Enwrought with golden and silver light,/The blue and the dim and the dark cloths /Of night and light and the half light, /I would spread the cloths under your feet: /But I, being poor, have only my dreams; /I have spread my dreams under your feet;/Tread softly because you tread on my dreams («Aedh wishes for the Cloths of Heaven»). Связность текста в данном случае формируется не за счет семантических и грамматических показателей, а за счет структуры повтора. Эпифоры такого рода в высшей степени экспрессивны.

Полисиндетон является важным текстообразующим элементом в поэзии А. Блока (19,6 %) и У. Б. Йейтса (23,2 %). В текстах поэтов чаще всего представлен анафорический вариант многосоюзия - повтор служебных слов, расположенных в абсолютном начале поэтической строки.

Самым распространенным союзом, формирующим структуру полисинде-тона в текстах У. Б. Йейтса, является сочинительный союз and (19,8 %): You need but lift a pearl-pale hand/And bind up your long hair and sigh;/And all men's hearts must burn and beat;/And candle-like foam on the dim sand,/And stars climbing the dew-dropping sky,/Live but to light your passing feet.(«Aedh gives his Beloved certain Rhymes»). Повтор союза and в данном случае помимо связующей выполняет и приемоактуализирующую функцию. Важно отметить, что в по-

следних двух строках полисиндетон контаминирует с синтаксическим параллелизмом, что, несомненно, усиливает степень связности текста.

Полисиндетон на основе подчинительных союзов не типичен для поэзии У. Б. Иейтса (1,2 %). Так, повтор союза although, выступающий в качестве средства выражения категории связности поэтического текста, соединяет два придаточных в составе сложноподчиненного предложения. Сильная синтаксическая позиция (абсолютное начало поэтической строки) способствует реализации особой выделительной функции: The Danish troop was driven out/Between the dawn and dusk,' she said;/'Although the event was long in doubt,/Although the King of Ireland's dead/And half the kings, before sundown/All was accomplished («The Grey Rock»).

Состав союзов, формирующих полисиндетон в поэтических текстах А. Блока, весьма разнообразен. Самыми регулярными являются сочинительные союзы (10,4 %). Их связующий потенциал в полной мере проявляется в том случае, если повтор происходит на границе двух смежных строф: А шалый ветер, носясь над далью, -/Хотел он выжечь душу мне,/В лицо швыряя твоей вуалью/И запевая о старине.../ И вдруг — ты, дальняя, чужая,/Сказала с молнией в глазах:/То душа, на последний путь вступая,/Безумно плачет о прошлых снах («Дух пряный марта был в лунном круге...»).

Повтор составных союзов способствует развертыванию перспективы высказывания, результатом чего является дистантное расположение служебных слов в поэтическом тексте: Не верили. А голос юный/Нам пел и плакал о весне, /Как будто ветер тронул струны/Там, в незнакомой вышине,/Как будто отступили зимы,/И буря твердь разорвала,/И струнно плачут серафимы,/Над миром расплескав крыла.../(«На смерть Комиссаржевской»).

Значимость повторяемых союзов для реализации семантического и прагматического потенциала текстов А. Блока и У. Б. Иейтса трудно переоценить. Сравним пример с полисиндетоном и его бессоюзный трансформ:_

(I) Вновь оснеженные колонны, (И) Елагин мост и (III) два огня.

(IV) И голос женщины влюбленный.

(V) И хруст песка, и (VI) храп коня.

(«На островах»)

Вновь оснеженные колонны, Елагин мост два огня. Голос женщины влюбленный. Хруст песка, храп коня.

В правой части таблицы представлен текст с пропуском повторяющихся элементов. Как видим, элиминация союза и не просто приводит к изменению ритма и размера стиха, но и оказывает серьезное воздействие на семантику и прагматику текста. Отсутствие грамматической связи между предложениями влечет за собой и нарушение логики повествования. В оригинале получают выражение две различные внеязыковые ситуации; сам текст воспринимается как сложная структура, части которой сформированы по бинарному принципу: сложное предложение, состоящее из трех предикативных частей (I, II, III), отражает ситуацию, воспринимаемую при помощи органов зрения, а сложное предложение (1У,У,У1) отражает ситуацию, воспринимаемую при помощи органов слуха. При элиминации союзов противопоставленность двух способов

восприятия нивелируется. Многокомпонентный полисиндетон усиливает логическую и грамматическую связь между единицами, а элиминация союзов приводит к разрушению поэтического текста.

Зачастую многократное употребление союзов сохраняется и при переводе, что закономерно для сохранения его семантики. Так, в стихотворении У. Б. Йейтса «Into the Twilight» можно обнаружить пятикратный повтор союза and в пределах одной строфы, причем полисиндетон представлен и в переводном варианте:

nd God stands winding His lonely horn, nd time and the world are ever in flight; nd love is less kind than the gray twilight, nd hope is less dear than the dew of the orn.

«Into the Twilight»

И Господь трубит на пустынной горе, И вечен полет времен и планет, И любви нежнее — сумерек свет, И дороже надежды - роса на заре.

«В сумерки» (пер. Г. М. Кружкова)

Хиазм в большей степени характерен для поэтических текстов А. Блока (4,2 %), чем У. Б. Йейтса (1,0 %). Многие исследователи (И. М. Астафьева и И. Р. Гальперин, Э. М. Береговская) квалифицируют хиазм как обратный параллелизм, т.е. видят в нем в первую очередь синтаксический параллелизм и инверсию. В лирической поэзии А. Блока, помимо стилистических функций, хиазм выполняет еще и важные текстообразующие, в частности выступает как средство выделения главной темы повествования, организует ритм и структуру стиха.

Э. М. Береговская выделяет семантически неосложненный и семантически осложненный типы хиазма (Береговская, Э. М. Лингвистическая природа хиазма//Синтаксическая структура простого предложения. [Текст]. Смоленск, 1979. С. 42-48). Для первого обязательны полная инверсия в сочетании с синтаксическим параллелизмом. Правая часть такого хиазма по своей синтаксической структуре симметрична левой. Например: Там, в ночной завывающей стуже,/В поле звезд отыскал я кольцо/йот лицо возникает из кружев/Возникает из кружев лицо. («Там, в ночной завывающей стуже...»); И страсти и смерти/И смерти и страсти-^Венчальные ветви/Осенних убранств и запястий... («Эхо»); A mouth that has no moisture and no breath/Breathless mouths may summon;/I hail the superhuman;/I call it death-in-life and life-in-death («Byzantium»). В семантически осложненном хиазме перемена порядка слов влечет за собой и изменение смысла, поскольку хиазм подчеркивает различные причинно-следственные связи, добавляется лексический повтор в инвертируемых элементах, обмен синтаксическими функциями, изменение значения слов: Пусть день далек — у нас все те ж/Заветы юношам и ¡хеши.!Презренье созревает гневом J А зрелость гнева — есть мятеж. («В огне и холоде тревог...»); I balanced all, brought all to mind,/The years to come seemed waste of breath/A waste of breath the years behindfln balance with this life, this death («An Irish Airman Foresees His Death»). В качестве средства выражения категории связности в тестах А. Блока хиазм редко употребляется изолированно. В переделах узкого кон-

текста эта фигура прибавления обычно конвергирует с другими фигурами и тропами.

Конвергенция фигур понимается как «схождение в одном месте пучка стилистических приемов, участвующих в единой стилистической функции. Взаимодействуя, стилистические фигуры оттеняют, высвечивают друг друга, и передаваемый ими сигнал не может пройти незамеченным» (Арнольд, И. В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования). [Текст]. Л., 1981. С. 63.). Это важное с точки зрения текстообразования явление характерно для поэтических текстов как А. Блока, так и У. Б. Иейтса. Необходимо отметить, что подобного рода взаимодействие фигур проявляется различными способами: по принципу взаимного следования и по принципу наложения, т. е. контаминации фигур. С. В. Лопаткина подчеркивает, что «для контаминации характерно контактное расположение единиц (на уровне слова, словосочетания и предложения), а при конвергенции единицы находятся дистантно по отношению друг к другу (на уровне отдельного предложения и микротекста)» (Лопаткина, С. В. К проблеме разграничения понятий конвергенции и контаминации тропов // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения [Текст]. Красноярск, 2006. С. 40). Таким образом, контаминацию фигур в свете теории связности поэтического текста следует рассматривать как частный случай конвергенции. Так, в стихотворении А. Блока «Легенда» можно обнаружить случаи контаминации анадиплозиса, геминации и эпифоры с апосиопезой: Господь, ты слышишь? Господь, простишь ли? —/Весна плыла высоко в сине-ве./На глухую улицу в полночь вышли/Веселые девушки. Было — две./Но Третий за ними — за ними следом/Мелькал, неслышный, в луче фонаря./Он был неведом... одной неведом:/Ей казалось... казалось, близка заря./Но синей и синее полночь мерцала,/Тая, млея, сгорая полношумной весной./И одна сказала... «Ты слышишь? - сказала. -/О, как страшно, подруга... быть с тобой» ./И была эта девушка в белом... в белом,/А другая - в черном... Твоя ли дочь?/И одна - дрожала слабеньким телом,/А другая — смеялась, бежала в ночь.../Ты слышишь, господи? Сжалься! О, сжалься!/Другая, смеясь, убежала прочь.../И на улице мертвой, пустынной остались.../Остались... Третий, она и ночь./Но, казалось, близко... Казалось, близко/Трепетно бродит, чуть белеет заря...). Простые и составные анафоры (господь - 1-я строка 1-й строфы), эпифоры {неведом — 3-я строка 2-й строфы; сказала — 3-я строка 3-й строфы;), анадиплозисы (за ними — 1-я строка 2-й строфы; остались - 3-я строка 5-й строфы; казалось, близко — 1-я строка 6-й строфы), геминации (казалось - 4-я строка 2-й строфы; в белом — 1-я строка 4-й строфы; сжалься - 1-я строка 5-й строфы) способствуют формированию эффекта «покадрового воспроизведения», передавая тем самым эмоциональное состояние лирического героя. Для реализации того же эффекта предназначены и многочисленные апосиопезы внутри геминаций (в белом... в белом), анадиплозисов (казалось, близко... Казалось, близко) и эпифор (неведом... одной неведом...). Подобный тип сочетания фигур в полной мере можно считать контаминацией, так как апосиопеза в данном случае придает дополнительный эмоциональный оттенок конструкции с повтором.

Контаминация и последующая конвергенция анафоры и полисиндетона с

синтаксическим параллелизмом регулярно наблюдается в текстах У. Б. Йетса (She opened her door and her window,/And the heart and the soul came through, /To her right hand came the red one,/To her left hand came the blue.(«The Cap and Bells»). Связность этого фрагмента текста оформляется не только при помощи фигур прибавления; между двумя последними предикациями возникают отношения антонимической когезии (Боева, Н. Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке. [Текст]. М., 2000). В состав частей входят языковые антонимы right и left. В результате отражения языковыми средствами логической противоположности понятий между синтаксическими единицами возникают противительные отношения, благодаря чему номинация the blue в последней предикативной части воспринимается как контекстуальный антоним номинации the red one в предыдущей предикации. Очевидно, что в этом отрывке «антонимическая когезия обусловливает теснейшую как семантическую и структурную спаянность частей, так и цельность и завершенность этого фрагмента дискурса в целом» (Милевская, Т. В. Связность как категория дискурса и текста [Текст]. Ростов н/Д, 2003. С. 167).

В поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса фигуры прибавления часто (19,8 % и 27,3 %) выступают как средство межстрофной связи. Расположение фигур в разных строфах приводит к актуализации семантики повторяющихся компонентов, формирует целостность поэтического текста, заостряет внимание читателя на ключевых моментах поэтического произведения.

Межстрофные повторы можно разграничить по следующим критериям:

1. По структуре:

меньше поэтической строки (Ночь теплая одела острова. /Взошла луна. Весна вернулась..../ Иду - иду - душа опять жива,/Опять весна одела острова. («Ночь теплая...»);

равные поэтической строке (Шли мы стезею лазурною,/Только расстались давно.../В ночь непроглядную, бурную/Вдруг распахнулось окно.../ Мимо, виденье лазурное ¡/Сердце сжимает тоской/В ночь непроглядную, бурную/Ветер, да образ былой! («Шли мы стезею лазурною...»);

больше поэтической строки (I am worn out with dreams;/A weather-worn, marble tritonMmong the streams;.../But I grow old among dreams,/А weatherworn, marble triton/Among the streams («Men improve with the Years»).

2. По позиции в тексте:

симметричные (например, первая и четвертая строка второй строфы и первая и четвертая строка последней строфы) (Земля пустынна, ночь бледна,/Недвижно лунное сиянье,/В звездах - немая тишина -/Обитель страха и молчанья.../Земля пустынна, ночь бледна,/Не жди былого обаянья,/В моей душе отражена/Обитель страха и молчанья. («Не призывай и не сули...»);

несимметричные (Vague memories, nothing but memories,/But in the grave all, all, shall be renewed.... /... From dream to dream and rhyme to rhyme I have ranged/In rambling talk with an image of air:/Vague memories, nothing but memories («Broken Dreams»).

3. По составу:

двухкомпонентные ( 'Stretch bones till the daylight come/On greatgrandfather's battered tomb.'.../'/I cannot find the peace of home/On greatgrandfather's battered tomb.' («Under the Round Tower»);

трехкомпонентные (...Как зеркало речки спокойной, светла./Как сердце мое разрывалось!../Кто знает, быть может, была и печаль.../Как сердце мое разрывалось!../Но страсти не ведала пылкая кровь.../Как сердце мое разрывалось!.. («Она молода и прекрасна была»);

четырехкомпонентные (...То throw me a bit of salted fish:/And there the king is but as the beggar.../... A serving maid and a serving man:/And there the king is but as the beggar.../... Now it has filled an old sock full:/And there the king is but as the beggar.../... That nobody can buy or bind:/And there the king is but as the beggar. («Running to Paradise»).

4. По лексико-грамматическому наполнению:

тождественные («Or, the house door left unshut,/The hare may run till it's found/The horn's sweet note and the tooth of the hound..../ It may be, and had not stirred,/That now, it may be, has found/The horn's sweet note and the tooth of the hound («Two Songs of a Fool»);

нетождественные (допускают субституцию или элиминацию компонентов) (Помнишь ли город тревожный,/Синюю дымку вдали?/Этой дорогою ложной/Молча с тобою мы шли... / Помнишь ли город тревожный./Синюю дымку вдали?/Этой дорогою ложной/Мы безрассудно пошли... («Помнишь ли город тревожный»).

Сложная система взаимодействия фигур прибавления наблюдается в тексте стихотворения «Предчувствую Тебя. Года проходят мимо...»: Предчувствую Тебя. Года проходят мимо — /Все в облике одном предчувствую Те-бя./Весь горизонт в огне — и ясен нестерпимо,/И молча жду, — тоскуя и лю-бя./Весь горизонт в огне, и близко появленье,/Но страшно мне: изменишь облик Ты, /И дерзкое возбудишь подозренье,/Сменив в конце привычные чер-ты./О, как паду - и горестно, и низко, /Не одолев смертельные мечты!/Как ясен горизонт! И лучезарность близко./Но страшно мне: изменишь облик Ты). В первой строфе можно обнаружить кольцевой повтор (предчувствую Тебя). Односоставное определенно-личное предложение внутри строки приобретает важное семантическое распространение (все в облике одном...). Вторая и третья строфа связаны составной анафорой (весь горизонт в огне), выступающей в тексте в качестве развернутого символа. Большой интерес представляет собой межстрофная эпифора, употребляющаяся в конце третьей и шестой строфы («о страшно мне: изменишь облик Ты). В первом случае одна из предикативных частей бессоюзного сложного предложения находит распространение (изменишь облик Ты, И дерзкое возбудишь подозренье, Сменив в конце привычные черты). Во втором случае эпифора завершает поэтическое повествование, передавая тревожное состояние лирического героя.

Межстрофные повторы в поэтическом тексте не только оформляют коге-зивные связи между его частями, но и могут выражать когерентность целого текста. Особенно наглядно это свойство повторов проявляется в том случае, если повторяется элемент, вынесенный в заглавие произведения, как, например, в

стихотворении «Aedh pleads with the Elemental Powers»: The powers whose name and shape no living creature knows/Have pulled the Immortal Rose;/And though the Seven Lights bowed in their dance and wept,/The Polar Dragon slept,/His heavy rings uncoiled from glimmering deep to deep:/When will he wake from sleep?/Great Powers of falling wave and wind and windy fire, /With your harmonious choir /Encircle her I love and sing her into peace,/That my old care may cease;/Unfold your flaming wings and cover out of sight/The nets of day and night./Dim Powers of drowsy thought, let her no longer be/Like the pale cup of the sea,/When winds have gathered and sun and moon burned dim/Above its cloudy rim;/But let a gentle silence wrought with music flow/Whither her footsteps go. В представленной иллюстрации каждая строфа начинается со словоформы «Powers», которая в двух случаях сопровождается определением (great, dim). Эта единица становится ключевым элементом описания в каждой строфе. Не менее значимы и лексические повторы, которые можно обнаружить внутри строфы (deep to deep, wind and windy fire, dim powers.... burned dim). Образный характер повествования опирается на ряд ассоциативных элементов, оформленных лексикой одной тематической группы. В каждой части произведения употреблены слова, обозначающие разные природные явления. Эти единицы сопровождаются эпитетами метафорического характера или выступают как компонент олицетворения (wave, wind, fire, flaming wings, cup of the sea, sun and moon, cloudy rim).

Выполняя функцию межстрофной связи, фигуры прибавления не только оформляют связность и семантическую целостность поэтического текста, но и выступают как системообразующий композиционный элемент.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, формулируются основные выводы и намечаются перспективы дальнейшего исследования. Анализ материала показал, что фигуры прибавления является одним из основных средств выражения категории связности в поэтическом тексте. Выявлены сходства и различия использования фигур прибавления в поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса. Рассмотрение проблем, выдвинутых в рамках данного диссертационного исследования, может иметь продолжение в нескольких направлениях. Особый интерес вызывает выявление связующего потенциала и других типов риторических фигур (убавления, размещения) в поэтическом тексте, определение их значимости в текстообразовании, особенно в сравнении с фигурами прибавления. Перспективным представляется также рассмотрение всего комплекса связующих средств (лексических, грамматических) и установление специфики их взаимодействия с риторическими фигурами в поэтических текстах как А. Блока и У. Б. Йейтса, так и других поэтов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ

1. Гонтарев, Д. В. Хиазм как стилевая доминанта в лирике А.Блока [Текст]/Д.В. Гонтарев // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ. 2010. № 2. 0,4 п.л.

2. Гонтарев, Д. В. Повтор как основа связности поэтического текста [Текст]/Д. В. Гонтарев // Гуманитарные и социальные науки. Ростов н/Д: СКНЦ ВШЮФУ, 2010. №4. 0,35 п.л.

3. Гонтарев, Д. В. Фигуры прибавления как средства выражения связности поэтического текста в лирике А. Блока и У. Б. Йейтса [Электронный ре-сурс]/Д. В. Гонтарев // Гуманитарные и социальные науки. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ ЮФУ, 2011. №4 0,4 п.л.

Другие публикации

4. Гонтарев, Д. В. Проблемы текста в современной лингвистике [Текст]/ Д. В. Гонтарев // Язык. Дискурс. Текст. // Материалы V Международной научной конференции. Ростов н/Д: ПИ ЮФУ, 2010. Ч. II. 0,3 п.л.

5. Гонтарев, Д. В. Метатекстовые элементы в поэтическом тексте: анализ дискурса [Электронный ресурс]/Д. В. Гонтарев // Материалы Международной конференции. Язык личности и общества в современном мире. Болгария, 2010. Режим доступа: http://language-individual.ejournalnet.com

Подписано в печать 21.10.2011. Формат 60*84'/^. Бумага офсетная. Печать офсетная. Физ. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 171.

НПО ПИ ЮФУ 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гонтарев, Денис Валерьевич

Введение

Глава 1. Теоретические основы исследования фигур прибавления в свете теории связности

1.1 .Поэтический текст как объект лингвистического исследования

1.2. Категория когезии как семантический и структурный феномен текста

1.3.Структурно-семантические особенности фигур прибавления и специфика их репрезентации в поэтическом тексте 31 Выводы

Глава 2. Фигуры прибавления как специальные средства организации связного текста в поэзии А. Блока и У. Б. Иейтса

2.1. Типы и функции фигур прибавления в связном поэтическом тексте

2.1.1 Анафора и эпифора

2.1.2.Полисиндетон

2.1.3. Хиазм

2.2. Фигуры прибавления в функции межстрофной связи 100 Выводы

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Гонтарев, Денис Валерьевич

На современном этапе развития лингвистики усиливается интерес к интегративному анализу художественного текста в целом, а также поэтического текста, в том числе поэзии символистов, провозгласивших новые методы изображения действительности. Актуальной проблемой современной лингвистики является, в частности, рассмотрение поэтического текста как системно организованной структуры.

Взаимосвязь между художественными принципами поэзии символизма и ее языковыми особенностями отмечается в работах ряда ученых (И. И. Ковтунова, Л. В. Краснова, 3. Г. Минц и др.). Однако необходим анализ способов и средств организации текста в творчестве поэтов разных художественных направлений, в частности, символизма как литературного течения, во многом определившего культурные доминанты и особенности поэтического языка конца XIX - начала XX вв. Значимыми в данном аспекте представляются поэтические тексты таких авторов, как А. Блок и У. Б. Йейтс. В парадигме языковых средств, функционирующих в поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса, определенное место занимают, в частности, синтаксические фигуры прибавления. В последние десятилетия эти структуры стали предметом изучения с позиции теории текста, в рамках которой предпринимается попытка описания роли риторических фигур в реализации различных категорий текста.

Изучение категорий художественного текста в современной лингвистике характеризуется многообразием подходов, что обусловлено сложностью самого объекта. В частности, в фокусе исследовательского интереса находятся формальные способы организации текста, различные связи, служащие для объединения текстовых единиц в смысловое и структурное целое. Связность - одна из наиболее проблемных для описания и изучения категорий текста. Дискуссионным в современной науке является вопрос о средствах и способах выражения этой категории. Большую сложность представляет рассмотрение способов реализации категории связности в тексте, организованном по определенным законам стихосложения.

В качестве средства, которое формирует категорию связности художественного текста, рассматриваются и фигуры прибавления. В работах, посвященных теории связности, отмечается роль некоторых фигур прибавления в формировании связности поэтического текста (Ф. И. Джаубаева (2008), М. В. Векессер (2007), И. Ю. Ковальчук (2004), А. А. Кузнецова (2003), Т. В. Милевская (2003), но нет специальных исследований, посвященных описанию связующей функции всего комплекса этих риторических структур. Все вышесказанное определяет актуальность исследования.

Объект исследования - фигуры прибавления в поэтическом тексте.

Предмет исследования - функционирование фигур прибавления в качестве средств связности в поэтическом тексте.

Материалом исследования послужили около 3 тысяч контекстов употребления фигур прибавления, извлеченных из лирических стихотворений А. Блока и У. Б. Йейтса методом сплошной выборки.

Цель исследования состоит в комплексном анализе фигур прибавления как средства выражения категории связности поэтического текста. Цель исследования предполагает постановку и реализацию следующих задач:

1) определить роль фигур прибавления в реализации категории связности в поэтическом тексте;

2) проанализировать функционирование фигур прибавления в текстах А. Блока и У. Б. Йейтса;

3) выявить связующий потенциал комбинаторики фигур прибавления;

4) уточнить специфику фигур прибавления как средства оформления связи в макроструктуре поэтического текста.

Методологическая база исследования. Диссертационное исследование основывается на общефилософских законах диалектики о единстве формы и содержания, единстве и борьбе противоположностей, переходе количественных изменений в качественные, в соответствии с которыми язык понимается как материальная, объективная, динамическая, функционирующая и развивающаяся система.

Общенаучной базой исследования являются принципы системности, антропоцентризма, интегральности и консеквентности. Частнонаучными предпосылками исследования послужили труды Р. Барта, М. М. Бахтина, В. В. Виноградова, Ю. М. Лотмана, Р. О. Якобсона, посвященные основным вопросам изучения словесного творчества и теории художественного текста. В исследовании мы опирались на работы по проблемам лингвистики текста Н. С. Валгиной, И. Р. Гальперина, Т. А. ван Дейка, Т. В. Милевской, О. И. Москальской, Г. Я. Солганика, 3. Я. Тураевой, М. А. К. Халлидея и др., а также теории риторических фигур И. И. Ковтуновой, А. П. Сковородникова, Г. Г. Хазагерова, Т. Г. Хазагерова, Л. С. Шириной.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В поэтическом тексте фигуры прибавления выступают наравне с рифмой и ритмом в качестве моделей формальной связности: эти риторические фигуры являются элементами, которые организуют структуру поэтического текста в большей степени, чем его семантику.

2. В поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса регулярно используются в функции средств связности анафора, эпифора, полисиндетон. Авторские интенции определяют выбор простой местоименной анафоры как средства актуализации субъекта высказывания за счет повтора в сильной синтаксической позиции. Функции эпифоры и полисиндетона заключаются преимущественно в выражении формальной связности высказываний. Для произведений обоих поэтов характерен полисиндетон, выраженный сочинительными союзами (и/апё).

3. Регулярная комбинаторика фигур прибавления в поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса позволяет выделить конвергенцию как способ организации текста, усиливающий степень связности поэтических высказываний. Основой конвергенции фигур прибавления в поэтическом тексте является параллелизм. Для лирики А. Блока и У. Б. Йейтса характерны контаминация и последующая конвергенция параллелизма с анафорой, эпифорой и полисиндетоном. В текстах А. Блока представлено взаимодействие хиазма с инверсией и параллелизмом, что репрезентирует отношения эксклюзивной когезии, базирующейся на лексических антонимах, и отражает принцип контраста, доминирующий в поэтике А. Блока.

4. В произведениях А. Блока и У. Б. Йейтса анафора, эпифора, симплока, полисиндетон, кольцо функционируют в качестве средств межстрофной связи. Межстрофный повтор - особый вид дистантного повтора, характерный только для поэтического текста. Виды межстрофных повторов разграничиваются по структуре (равный/неравный поэтической строке); по позиции в тексте (симметричный/несимметричный); по составу (двухкомпонентный, трехкомпонентный, четырехкомпонентный); по лексико-грамматическому наполнению (тождественный/нетождественный). Субституция или элиминация компонента фигуры актуализируют связность текста и являются прагматически значимыми. Именно межстрофный повтор обладает наибольшим прагматическим потенциалом, так как организует макроструктуру произведения. Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые дано комплексное описание фигур прибавления как средства выражения категории связности; уточнена классификация фигур прибавления с учетом реализации формальной и содержательной связности поэтического текста; проведен анализ специфики функционирования фигур прибавления в русской и британской поэзии, в частности в творчестве А. Блока и У. Б. Йейтса, всесторонне охарактеризован межстрофный повтор как особый вид дистантного повтора, характерный только для поэтического текста.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нем определена особая роль фигур прибавления в реализации выражения категории связности в поэтическом тексте. Уточнено представление о функциях риторических фигур в организации структуры поэтического текста. Работа вносит вклад в развитие теории языка, расширяя и углубляя представление о системе, прагматическом и функциональном потенциале риторических средств.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в курсах «Теория языка», «Филологический анализ текста», «Риторика», «Экспрессивная стилистика», «Лингвистика текста». Результаты работы могут быть использованы также в разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам идиостиля, специфики поэтического текста и дискурса.

В работе использовались различные взаимодополняющие методы исследования: описательно-аналитический, метод сопоставления, метод наблюдения и моделирования, элементы методов трансформации, лингвистического эксперимента и количественной оценки. Основной метод исследования - метод лингвистического наблюдения и описания конкретных языковых фактов с целью получения обобщенных данных. В ряде случаев применялся комплексный филологический подход.

Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертации отражены в пяти научных публикациях. Фрагменты ее содержания были представлены в докладах и обсуждались на международных научных конференциях «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону, 2010 г.), «Language, Individual and Society in the modern world» (Bulgaria, 2010 г.).

Структура диссертационного исследования определяется реализацией поставленных задач и доказательством выносимых на защиту положений. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фигуры прибавления как средство выражения категории связности в поэтическом тексте"

выводы

В последние десятилетия в рамках лингвистики текста стали рассматриваться вопросы, связанные с текстообразующим потенциалом риторических фигур.

Среди всех лингво-стилистических выразительных средств, служащих повышению действенности содержания поэтических текстов А. Блока и У. Б. Йейтса, обращает на себя внимание тенденция к широкому использованию фигур прибавления на всех лингвистических уровнях в макро- и микроструктурах. У А. Блока и У. Б. Иейтса сложилась своя система структурных вариантов, ведущая роль в которых принадлежит лексико-синтаксическому повтору как в макро-, так и в микроконтексте.

Как своеобразие языка и как элемент упорядочения в макро- и микроконтексте, фигуры прибавления являются основным стилистическим и структурно-композиционным средством, содействующим большей выразительности идейного содержания поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса.

Наиболее регулярными фигурами прибавления в поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса являются анафора (17,5 % и 18,4 %), эпифора (8,3 % и 9,2 %), полисиндетон (19,6 % и 23,2 %), кольцо (2,7% и 2,5 %) и хиазм (4,2% и 1,0 %). Их лексическое наполнение, семантика и структура во многом влияют на оформление поэтического текста, формируют его смысл и ритм.

В поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса в качестве средства выражения категории связности наиболее активно функционирует простая местоименная анафора. Иные средства выражения этой фигуры прибавления не так распространены, особенно это касается текстов ирландского поэта. В лирике А. Блока широкое распространение находят простые глагольные, субстантивные и адъективные анафоры, принимающие активное участие в выражения категории связности поэтического текста.

Эпифора представляет собой повтор значимых элементов в конце поэтических строк. Чередующееся расположение элементов эпифоры позволяет рассматривать данную фигуру прибавления как особый способ создания экспрессивности.

Для поэтических текстов А. Блока характерно использования хиазма. Текстообразующие функции хиазма связаны со свойствами этой фигуры усиливать эмоциональное воздействие, ритмико-мелодическую выразительность, выступать как декламационное средство в наиболее полной, адекватной передаче смыслового, экспрессивного и эмотивного содержания стихотворного текста. Хиазм, наряду с другими синтаксическими средствами, способен передавать непрерывность в развитии образа, выступать как средство актуализации семантики повторяющихся компонентов.

Полисиндетон является универсальным средством выражения категории связности текста. Анафорический полисиндетон наиболее типичен для поэтических текстов А. Блока и У. Б. Йейтса. Особенно ярко функции связности этой фигуры прибавления проявляются в том случае, если повтор служебных элементов происходит на стыке двух строф. Следует отметить, что самым распространённым повторяющимся элементом в поэтике авторов является сочинительный союз и/апё. Функционирование союзов других разрядов в текстах У. Б. Йейтса носит ограниченный характер, в отличие от лирики А. Блока, в которой широко представлены повторы союзов разной семантики и структуры.

Важным средством выражения категории связности поэтического текста являются межстрофные повторы, воздействующие на адресата за счёт актуализации смысла редуплицированного компонента. В текстах У. Б. Йейтса такого рода повторы часто являются способом формирования целостности текста. Важно отметить, что повторяющиеся структуры в разных строфах не всегда идентичны. Они предполагают субституцию или пропуск значимого элемента. Эта особенность межстрофных повторов часто --------оказываетея-дополнительным средством связности поэтйческбго текста.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поэтический текст представляет собой сложную организационную систему, поэтому рассмотрение его лишь с точки зрения языковой (даже семиотически значимой) оснащенности представляется недостаточным в исследовательском отношении. Адекватный анализ поэтического текста предполагает взаимодействие литературоведческого и лингвистического подходов к нему. В этом плане поэтический текст рассматривается в диссертационной работе и как эстетический феномен, обладающий цельностью, образностью и функциональностью, и как форма обращения к миру, т. е. как коммуникативная единица, в которой, в свою очередь, моделируется определенная коммуникативная ситуация; и как частная динамическая система средств.

Поэтический текст является внутренне цельной и единой системой взаимосвязанных элементов, участвующих в композиционном членении произведения и находящихся друг с другом в разных формах связи, соотношений и взаимодействий. Поэтический текст обладает определенными законами построения, среди которых основными в исследовании считаются закон повторения и прогрессии, которые обслуживают главные текстовые категории: связность, целостность, информативность.

Фигуры прибавления в поэтическом тексте участвуют в реализации категории связности.

Важной функцией когезии в поэтическом тексте является обеспечение связности между элементами текста, установление иерархии составляющих его частей в зависимости от авторской интенции, что в конечном итоге ведет к интеграции текста и реализации подтекстовой информации.

В ходе исследования были рассмотрены функции фигур прибавления в поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йетса. Было установлено, что такой тип риторических фигур в равной степени отражен в поэзии обоих авторов. Несмотря на языковые различия, повтор, на котором базируются фигуры прибавления, как экспрессивное, актуализирующее и композиционное средство характеризуется, во-первых, высокой частотностью употребления, независимо от периода творчества А. Блока и У. Б. Йетса и жанра поэтического произведения, во-вторых, многофункциональностью, что указывает на принадлежность этого стилистического приёма авторской манере обоих поэтов, их идиостилю. Установлено, что в текстах авторов повторы, принадлежащие к разным языковым уровням, выступают не изолированно, а в комплексе, дополняя, уточняя и объясняя сказанное.

Текстовые единства, организованные повтором, обладают широкими возможностями для реализации поэтической функции, участвуют в выражении поэтического смысла. Повтор принимает участие в реализации поэтической функции в трех ее аспектах: семантическом, композиционном и экспрессивном. Функции повтора в тексте неоднородны и зависят от самого типа повтора.

В поэтическом тексте фигуры прибавления выступают наравне с рифмой и ритмом в качестве моделей формальной связности: эти риторические фигуры являются элементами, которые организуют структуру поэтического текста в большей степени, чем его семантику.

Наиболее регулярными фигурами прибавления с точки зрения выражения категории связности в поэтических текстах А. Блока и У. Б. Иейтса являются анафора, эпифора, полисиндетон, кольцо и хиазм. Их лексическое наполнение, семантика и структура во многом влияют на оформление поэтического текста, формируют его смысл и ритм.

В поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йейтса в качестве средства выражения категории связности наиболее активно функционирует простая местоименная анафора, которая выступает средством актуализация субъекта высказывания за счёт повтора в сильной синтаксической позиции. Иные способы выражения этой фигуры прибавления не так распространены, особенно.это- касается текстов ирландского- поэта. ~В ~лирике~~А. ~Блока большой регулярностью обладают простые глагольные, субстантивные и адъективные анафоры, принимающие активное участие в выражения категории связности поэтического текста. Эпифора представляет собой повтор значимых элементов в конце поэтических строк. Эпифора часто не является семантически нагруженной, она выступает в роли средства формальной связности, подобно поэтической рифме.

Полисиндетон является универсальным средством выражения категории связности текста. Анафорический полисиндетон наиболее типичен для поэтических текстов А. Блока и У. Б. Йейтса. Особенно ярко функции связности этой фигуры прибавления проявляются в том случае, если повтор служебных элементов происходит на стыке двух строф. Следует отметить, что самым распространённым повторяющимся элементом в поэтике авторов является сочинительный союз и/апё. Функционирование союзов других разрядов в текстах У. Б. Йейтса носит ограниченный характер, в отличие от лирики А. Блока, в которой широко представлены повторы союзов разной семантики и структуры.

Для поэтических текстов А. Блока характерно использования хиазма. Текстообразующие функции хиазма связаны со свойствами этой фигуры: способностью концентрировать внимание, усиливать эмоциональное воздействие, ритмико-мелодическую выразительность, выступать как декламационное средство в наиболее полной, адекватной передаче смыслового, экспрессивного и эмотивного содержания стихотворного текста, благодаря чему хиазм, наряду с другими синтаксическими средствами, способен передать непрерывность в развитии образа и как средство актуализации участвовать в его конкретизации. Хиазм часто конвергирирует с другими риторическими фигурами. Ярким проявлением конвергенции является взаимодействие хиазма с инверсией и параллелизмом в поэтических текстах А. Блока. Автор активно использует этот способ построения связного текста, так как хиазм оформляет отношения эксклюзивной когезии, базирующейся на лексических-антонимахт-что согласуется—с принципом контраста как ведущим в поэтике Блока.

В поэтических текстах А. Блока и У. Б. Йетса анафора, эпифора, полисиндетон, колюр выступают в качестве элемента межстрофной связи. Такие повторы реализуют свой семантический потенциал в разных частях текста, формируя его связность и целостность. Конструктивным элементом фигуры в этом случае является поэтическая строка. Субституция или элиминация компонента фигуры является прагматически значимым.

Совокупность фигур прибавления - синтаксических, грамматических, лексических и звуковых - создает своеобразный ритм поэзии А. Блока и У. Б. Йейтса. Синтаксический уровень предоставляет наибольшие возможности при анализе ритмической структуры поэзии, ибо он неотделим от других лингвистических уровней, что помогает глубже понять единство формы и содержания. Как ритмообразующий принцип, повтор охватывает аналогии и микро - и макроструктур, причем анафора является основной ритмической характеристикой параллельных соотносительных конструкций в микро- и макроконтексте. Ритм идет в паре с содержанием и выполняет определенные функции. Фигуры прибавления усиливают ритм, который интенсифицирует экспрессивность высказывания.

Дальнейшее рассмотрение проблем, выдвинутых в рамках данного диссертационного исследования, может иметь продолжение в нескольких направлениях. Особый интерес может вызывать выявление связующего потенциала и других типов риторических фигур (убавления, размещения) в поэтическом тексте, определение их значимости в текстообразовании в сравнении с фигурами прибавления. Перспективным представляется также рассмотрение всего комплекса связующих средств (лексических, грамматических) и установление специфики их взаимодействия с риторическими фигурами в поэтических текстах как А. Блока и У. Б. Йейтса, так и других поэтов. В качестве перспективы дальнейшего изучения языка обоих авторов можно охарактеризовать и сопоставление функциональных

-------особенностей-еистемы связующих -средств в поэтических й прозаических текстах.

Список научной литературыГонтарев, Денис Валерьевич, диссертация по теме "Теория языка"

1. Астафьева, И. М. Виды синтаксических повторов, их природа и стилистическое использование: Автореф. дисс. канд. филологических наук Текст. / И. М. Астафьева. М., 1964. - 20 с.

2. Акимова, Г. Н. Развитие конструкций экспрессивного синтаксиса в русском языке Текст. / Г. Н. Акимова // Вопросы языкознания. 2005. - № 6.-С. 109-120.

3. Антипова, А. М. Симметрия/асимметрия в тексте Текст. / А. М. Антипова // Функции симметрии-асимметрии в тексте. Сб. научн. трудов. Вып. 354.- М., 1990.

4. Апатова, Л. И. Текст как система ориентиров в процессе понимания иноязычной речи на слух Текст. / Л.И. Апатова // Лингвистика текста. Материалы научной конференции. 4.1. М., 1974.

5. Арнольд, И. В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности Текст. / И. В. Арнольд // Экспрессивные средства английского языка. Л., 1975. С. 11-20.

6. Арнольд, И. В. Стилистика современного английского языка Текст. / И. В. Арнольд. М., 1990. - 300 с.

7. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. -М., 1998.- 118 с.

8. Бабенко, Л. Г., Казарин, Ю. В. Лингвистический анализ художественного текста Текст. / Л.Г. Бабенко, Ю.В. Казарин. М.: Наука, 2006.

9. Балли, Ш. Французская стилистика Текст. / Ш. Балли. М., УРСС,2001.

10. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика Текст. / Р. Барт.-М., 1994.-615 с.11 . Бахтин, М7МТ Проблема т ёкстав лингвистике, ~филологии и других — гуманитарных науках. Опыт философского анализа Текст. / М. М. Бахтин. 1. М., 1979.

11. Беллерт, И. Об одном условии связности текста Текст. / И. Беллерт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII М.: Прогресс, 1978. -С. 172-207.

12. Белов, А. А. Лексико-семантическое поле «Зной» в поэтических текстах Ф. И. Тютчева: Дисс. канд. филологических наук Текст. / А. А. Белов. Череповец, 2008. - 170 с.

13. Белянин, В. П. Психолингвистические аспекты художественного текста. Текст. / В. П. Белянин. М., 1988. - 265 с.

14. Береговская Э. М. К теории фигур: семантико-функциональная характеристика хиазма Текст. / Э. М. Береговская // Известия АН СССР. Сер. лит. и языка. 1984. Т. 43. № 3.

15. Береговская, Э. М. Лингвистическая природа хиазма//Синтаксическая структура простого предложения. Текст. / Э. М. Береговская. Смоленск, 1979.

16. Береговская, Э. М. Очерки по экспрессивному синтаксису Текст. / Э. М. Береговская. М., 2004.

17. Боева, Н. Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке. Текст. / Н. Б. Боева. М., 2000.

18. Бондарко, А. В. Функциональная грамматика. / Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис Текст. / А. В. Бондарко. Л., 1987.

19. Валгина, Н. С. Теория текста Текст. / Н. С. Валгина. М., 2004.280 с.

20. Вандриес, Ж. Язык Текст. / Ж. Вандриес. М., 1937.

21. Введенская, Л. А., Павлова, Л. Г. Деловая риторика Текст. / Л. А. Введенская, Л. Г. Павлова. Ростов-на-Дону, 2000.

22. Веккессер, М. В. Полисиндетон как стилистическая фигура (на -материале—современного—русского—языка).—Автореф: ди'ссг. Л канд7филологических наук Текст. / М. В. Веккессер. Красноярск, 2007. - 24 с.

23. Вербицкая, О. М. Текстообразующий потенциал когезии в структурно-смысловой организации текста: Дис. .канд. филол. наук Текст. / О. М. Вербицкая. Иркутск, 2001. - 162 с.

24. Винокур, Г. О. О языке художественной литературы Текст. / Г. О. Винокур. М.: Высшая школа, 1991.

25. Винокур, Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц Текст. / Т. Г. Винокур. М., 1980.

26. Виснап, В. А. Фигуры как средство изображения в художественном тексте'.на материале поэтических текстов Тимура Кибирова: Дис. .канд. филол. наук Текст. /В. А. Виснап. Великий Новгород, 2008. - 168 с.

27. Воборжил, J1. Лексические и другие средства когезии текста (на материале русского договора) 1998. Текст. / J1. Воборжил [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.rusistika.upoI.cz.

28. Волков, А. А. Курс русской риторики Текст. / А. А. Волков. М.,2001.

29. Воробьева, О. П. Текстовые категории и фактор адресата. Текст. / О. П. Воробьева. Киев, 1993. - 199 с.

30. Воровченко, JI. В. Стилистика художественной речи Текст. / JI. В. Воровченко. Самара: Самарская государственная академия культуры и искусств. 2001.

31. Гак, В. Г. К проблеме семантической синтагматики. Языковые преобразования Текст. / В. Г. Гак. М., 1998.

32. Галкина-Федорук, Е. М. Об экспрессивности и эмоциональности в зыке. Сб. статей по языкознанию Текст. / Е. М. Галкина-Федорук. М., 1958.

33. Гальперин, И. Р. О понятии «текст» Текст. / И. Р. Гальперин // Вопросы языкознания. 1974. № 6. С. 524.

34. Гальперин, И. Р. Текст как объект лингвистического исследованияТекст./ И. Р.Гальперин.--М.,-2004.^144 с

35. Гвенцадзе, М. А. Коммуникативная лингвистика и типологиятекста Текст. / М. А. Гвенцадзе. Тбилиси, 1986. - 315 с.

36. Гиндин, С. И. Советская лингвистика текста: Некоторые проблемы и результаты (1948-1975) Текст. /С. И. Гиндин // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. Т. 36. №4. С. 348-361.

37. Гиршман, М. М. Художественная целостность Текст. / М. М. Гиршман // Дискурс. М., 1997. - № 3-4. - С. 54-61.

38. Головкина, Н. Т. Повтор как стилистическое средство в различных видах и жанрах речи : Дис. .канд. филол. наук Текст. / Н. Т. Головкина. -М., 1964.

39. Гончаренко, С. Ф. Стилистический анализ испанского стихотворного текста Текст. / С. Ф. Гончаренко. М.: Высшая школа, 1988. - 192 с.

40. Григорьев, В. П. Паронимия Текст. / В. П. Григорьев // Языковые процессы современной русской художественной литературы. Поэзия. М.,1977.-С. 186-239.

41. Гучинская, Н. О. Стихотворная речь в стилевой системе художественной речи(на материале немецкоязычной поэзии) Текст. / Н. О. Гучинская.-Л.: ЛГУ. 1984.-32 с.

42. Деметрий. О стиле // Античные риторики Текст. / Деметрий. М.,1978.

43. Джаубаева, Ф. И. Гармония поэтического текста А. С. Пушкина: Полисиндетон Текст. / Ф. И. Джаубаева. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2008. -256 с.

44. Дресслер, В.Синтаксис текста Текст. / В. Дресслер // Новое в зарубежной лингвистики. М.,1978.

45. Еремина, Л. И. Сопоставление в произведениях Льва Толстого Текст. /Л. И. Еремина // Русская речь. 1978. № 4.

46. Женетт, Ж. Фигуры. Работы по поэтике Текст. / Ж. Женетт. — М.: Изд.Сабашниковых,-1-998--------------------

47. Жинкин, Н. И. Речь как проводник информации Текст. / Н. И.1. Жинкин.-М., 1982.- 159 с.

48. Зайцева, Н. В. Антонимическая когезии в современном русском и английском языках. Дисс. канд. филологических наук Текст. / Н. В. Зайцева. Ростов-на-Дону, 2008. - 176 с.

49. Залевская, А. А. Психолингвистические исследования. Слово.: Избранные труды Текст. / А. А. Залевская. М., 2005. - 543 с.

50. Зарецкая, Е. Н. Теория и практика речевой коммуникации Текст. / Е. Н. Зарецкая. — М.: Дело, 2002.

51. Зарубина, Н. Д. Текст: лингвистический и методический аспекты Текст. / Н. Д. Зарубина. — М., 1981.

52. Зеленщиков, А. В. Проблемы связности текста Текст. / А. В. Зеленщиков // Спорные вопросы социальной коммуникации. Л., 1988. -С.156-167.

53. Зильберман, Л. И. Лингвистика текста и обучение чтению английской научной литературы Текст. / Л. И. Зильбернман. М., 1988. -156 с.

54. Змиевская, Н. А. Лингвистические особенности дистантного повтора и его роль в организации текста (на материале английской и американской прозы) Текст. / Н. А. Змиевская. М., 1976. - 196 с.

55. Золотова, Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса Текст. / Г. А. Золотова. М., 2003. - 368 с.

56. Золотова, Г. А., Онипенко, Н. К., Сидорова, М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка Текст. / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. М, 1998. - 528 с.

57. Золян, С. Г. О принципах композиционной организации поэтического текста Текст. / С. Г. Золян // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1986. - С. 60-73.

58. Иванова, О. М. Лирическое в драме и драматическое в лирике А. Блока и У.Б. Йейтса:-к проблеме еимволистской поэтики: Автор. диссТГГкандГ филологических наук Текст. / О. М. Иванова. Владимир, 2004. - 22с.

59. Каменская, О. Л. Текст и коммуникация. Учебное пособие для институтов и факультетов иностранных языков. Текст. / О. Л. Каменская. -М., 1990.- 152 с.

60. Казарин, Ю. В. Филологический анализ поэтического текста Текст. / Ю. В. Казарин. М, 2004. - 432 с.

61. Капацинская, Е. В. Значение термина «изобразительность» и его функционирование Текст. / Е. В. Капацинская // Проблемы экспрессивной стилистики. Сборник. / Под ред. Г.Г. Хазагерова. Вып. 2. Ростов-на-Дону, 1992.

62. Карасик, В. И. О категориях дискурса Текст. / В. И. Карасик // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. -Волгоград Саратов, 1998. С.185-197.

63. Караулов, Ю. Н. Асимметрия языкового знака во времени Текст. / Ю. Н. Караулов // Современные проблемы литературоведения и языкознания. -М, 1979.

64. Кобозева, И. М. Лингвистическая семантика Текст. / И. М. Кобозева. М., 2004. - 352 с.

65. Ковальчук, И. Ю. Повтор и его функции в тексте: Автореф. дисс. канд. филологических наук Текст. / И. Ю. Ковальчук. Пятигорск, 2004. -145 с.

66. Ковтунова, И. И. Вопросы структуры текста в трудах академика В.В.Виноградова Текст. / И. И. Ковтунова // Русский язык. Текст как целое и компоненты текста. Виноградовские чтения XI. М., 1982.

67. Ковтунова, И. И. Поэтический синтаксис Текст. / И. И. Ковтунова. М., 1986. - 205 с.

68. Кожевникова, К. Об аспектах связности в тексте как целом Текст. / К. Кожевникова // Синтаксис текста. М., 1979. - С. 49-67.

69. Кожевникова, Н. А. Симметричные и асимметричные конструкции в хинтаксисе-лирики -Текст. /-Н. А.-Кожевникова // Очерки истории языка-----русской поэзии XX века. М., 1993.

70. Кожина, М. Н. Стилистика русского языка Текст. / М. Н. Кожина. -М, 1983.

71. Козьма, М. П. Подтекст как вторичная моделирующая система (на материале художественных произведений английских и американских писателей). Автореф. дисс. канд. филологических наук Текст. / М. П. Козьма. Самара, 2008. - 22 с.

72. Колшанский, Г. В. Коммуникативная функция и структура языка Текст. / Г. В. Колшанский. М., 1984. - 175 с.

73. Колшанский, Г. В. О языковом механизме порождения текста Текст. / Г. В. Колшанский // Вопросы языкознания. 1983. - № 3. - С. 44—51.

74. Копнина, Г. А. Конвергенция стилистических фигур в современном русском литературном языке: на материале художественных и газетно-публицистических текстов: Дис. . канд. филол. наук Текст. / Г. А. Копнина. Красноярск, 2001. - 289 с.

75. Корольков, В. И. К теории фигур Текст. / В. И. Корольков // Сб. науч. Трудов МГПИИЯ. № 78. М., 1974.

76. Костомаров, В. Г. Русский язык на газетной'полосе Текст. / В. Г. Костомаров. — М.: Российский открытый университет, 1995.

77. Краснова, Л. В. Поэтика Александра Блока Текст. / Л. В. Краснова. — М., 1973. — с.273.

78. Красных, В. В. От концепта к тексту и обратно (к вопросу о психолингвистике текста) Текст. / В. В. Красных // Вестник Московского университета, серия 9, №1. М., 1998, с. 43-78.

79. Кривоносое, А. Т. «Лингвистика текста» и исследование взаимоотношений языка и мышления Текст. / А. Т. Кривоносое // Вопросы языкознания. 1986. - № 6. - С. 23-37.

80. Криворучко, П. С. Скрытый анализ текста как объект философской рефлексии (на примере текстовой рекламы): Дис. . канд. -филол.-наук-Текст.-/-П-Ст-Криворучко:— Краснодар72005~.

81. Кружков, Г. М. Йейтс и русская поэзия XX века Текст. / Г. М.

82. Кружков II Йейтс У. Б. Роза и башня. М., 2003. С. 449-508.

83. Кубрякова, Е. С. О тексте и критериях его определения Текст. / Е. С. Кубрякова // Текст. Структура и семантика. Т. 1. М., 2001. - С. 72-81.

84. Кузнец, М. Д., Скребнев, Ю. М. Стилистика английского языка Текст. / М. Д. Кузнец, Ю. М. Скребнев. М., 1960.

85. Кузнецова, А. А. Стилистические фигуры, построенные по принципу синтаксического параллелизма, в современном русском литературном языке: Дис. . канд. филол. наук Текст. / А. А. Кузнецова. -Кемерово, 2003. 265 с.

86. Кузьменко, С. А. Лингвопрагматические свойства конвергенции стилистических средств: Дис. . канд. филол. наук Текст. /С. А. Кузьменко. Ставрополь, 2006. - 176 с.

87. Кухаренко, В. А. Интерпретация текста. Текст. / В. А. Кухаренко -М, 1988.- 192 с.

88. Лежнев, А. Проза Пушкина Текст. / А. Лежнев. М., 1966. -263 с.

89. Леонтьев, А. А. Признаки связности и цельности текста Текст. / А. А. Леонтьев // Смысловое восприятие речевого сообщения в условиях массовой коммуникации. М., 1976. С. 46-47.

90. Лихачев, Д. С. Литература реальность - литература Текст. / Д. С. Лихачев.-Л., 1981.-с. 350.

91. Лосева, Л. М. Как строится текст Текст. / Л. М. Лосева. М., 1980.

92. Лотман, Ю. М. Семиотика культуры и понятие текста Текст. / Ю. М. Лотман // Избранные статьи. Т.1. Таллинн, 1992. - С. 129-132.

93. Лотман, Ю. М. Структура художественного текста Текст. / Ю. М. Лотман. М., 1970. - 384 с.

94. Лукин, В. А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа. Текст. / В. А. Лукин. М., 1999. - 192 с.

95. Лукьянова, Н. Л. О термине экспрессия и функциях экспрессивов русского- -языка- -Текст.—/- Н.—Л.—Лукьянова—И" АктуальньГе~ проблемьГлексикологии и словообразования. М., 1980.

96. Львов, М. Р. Риторика. Культура речи Текст. /М. Р. Львов. М.,2004.

97. Матвеева, Т. В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий: Синхронно-сопоставительный очерк Текст. / Т. В. Матвеева. -Свердловск, 1990.

98. Машинян, А. В. Мифологическая поэтика драматургии У. Б. Йейтса. Автор, дисс. канд. филологических наук Текст. / А. В. Машинян. СПб., 2000. - 20 с.

99. Мезенин, С. М. Образные средства в языке Шекспира Текст. / С. М. Мезенин. М., 1986.

100. Миклошич, Ф. Изобразительные средства славянского эпоса Текст. / // Труды славянской комиссии Московского археологического общества. Т. 1. М., 1895.

101. Милевская, Т. В. Риторика: дискурсивная перспектива Текст. / Т. В. Милевская // Язык в прагматическом аспекте : экспрессивная стилистика, риторика : (сб. ст., посвящ. 75-летию со дня рождения проф. Т.Г. Хазагерова). Ростов н/Д, 2003. - С. 76-82.

102. Милевская, Т. В. Связность как категория дискурса и текста Текст. / Т. В. Милевская. Ростов н/Д, 2003. - 338 с.

103. Минц, 3. Г. Блок и русский символизм: Избранные труды. / 3. Г. Минц. СПб, 2004. С. 97-102.

104. Мороховский, А. Н. К проблеме текста и его категорий Текст./ А.Н. Мороховский // Текст и его категориальные признаки: Сб.науч.тр. -Киев: КГПИИЯ, 1989. С.3-8

105. Москальская, О. И. Грамматика текста. Текст. / О. И. Москальская. М., 1981. - 184 с.

106. Москальчук, Г. Г. Структура текста как синергетический процесс Текст. / Г. Г. Москальчук. М., 2003. - 296 с.---- 107^Москвин, В. П. Стилистика русского языка. Теоретическийкурс

107. Текст. /В. П. Москвин. Ростов-на-Дону, 2006.

108. Москвин, В. П. Стилистически оправданные повторы и их классификация Текст. / В. П. Москвин. Волгоград, 2000.

109. Москвин, В. П. Типология повторов как стилистической фигуры Текст. / В. П. Москвин // Русский язык в школе. 2000. № 5.

110. Налимов, В. В. Спонтанность сознания. Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. Текст. /В. В. Налимов. М., 1989.-287 с.

111. Ш.Николаев, С. Г. Двойные контактные повторы с асемантизированными сегментами Текст. / С. Г. Николаев. Ростов-на-Дону, 1986.

112. Николаева, Т. М. Лингвистика текста: Современное состояние и перспективы Текст. / Т. М. Николаева // Новое в зарубежной лингвистике: Выпуск 8. М., 1978. - С. 5-42.

113. ПЗ.Нитинь, Д. Н. Местоимения в системе частей речи латышского языка Текст. / Д. Н. Нитинь // Вопросы языкознания. 1987. - № 6. - С. 90100.

114. Новиков, А. И. Семантика текста и ее формализация Текст. / А. И. Новиков. М-5 1983. С. 117.

115. Новиков, Л. А. О некоторых вопросах лингвистического изучения художественного текста Текст. / Л. А. Новиков // Русский язык в школе. 1980. № 4.

116. Новиков, Л. А. Поэтический язык Текст. / Л. А. Новиков // Русский язык. М., 1997.

117. Одинцов, В. В. Субъективация повествования (об изображении «сквозь призму.») Текст. / В. В. Одинцов // Русский язык в школе. 1980. № 5.

118. Ожегов, С. И. О нормах словоупотребления. Текст. / С.И.Ожегов // Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974.

119. Орлицкий, Ю. Б. Стих и проза в русской литературе~Тёкст. 7Ю. Б. Орлицкий. М., 2002. - 685 с.

120. Падучева, Е .В. О семантике синтаксиса Текст. ГЕ. В. Падучева. -М, 1974.

121. Панченко, Н. В. Знаковый характер текста//Теория текста Текст. /Н. В. Панченко. М., 2010.

122. Петров, О.В. Риторика Текст. / О. В. Петров. — М.: Велби, 2004.

123. Петрова, Н. Г. К вопросу о статусе лексического повтора в поэтическом дискурсе с позиций теории регулятивности Текст. / Н. Г. Петрова // Вопросы ТГПУ, 2010, вып. 6. С. 39^5.

124. Пинежанинова, Н. П. Система индивидуального стиля в поэзии начала XX века Текст. / Н. П. Пинежанинова. СПб., 1999. - 235 с.

125. Поливанов, Е. Д. Общий фонетический принцип всякой поэтической техники Текст. /Е. Д. Поливанов // Вопросы языкознания -1963. -№ 1.-С. 99-112.

126. Поспелов, Г. Н. Вопросы методологии и поэтики Текст. / Г. Н. Поспелов. -М., 1983.-336 с.

127. Поспелов, Н. С. Синтаксический строй стихотворений A.C. Пушкина Текст. / Н. С. Поспелов. М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 249 с.

128. Потебня, А. А. Эстетика и поэтика Текст. / А. А. Потебня. М., 1976.-614 с.

129. Приходько, В. С. Мифопоэтический аспект ранней лирики У.Б. Йетса : 1889 1899 гг. . Автореф. канд. дисс. филол. наук Текст. / В. С. Приходько. - Ростов-на-Дону, 2005. - 24с.

130. Райе, К. Классификация текстов и методы перевода Текст. / К. Райе // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М., 1978. - С.--------- 202=22 8т----------------------------------------

131. Селиванова, Е. А. Основы лингвистическойтеории текста икоммуникации Текст. / Е.М. Селиванова. — Киев. Брама, 2004. — 217 с.

132. Сковородников, А. П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка. Опыт системного исследования Текст. / А. П. Сковородников. —Томск, 1981.

133. Скребнев, Ю. М. Очерк теории стилистики Текст. / Ю. М. Скребнев. —Горький, 1975.

134. Слюсарева, Н. А., Теплицкая, Н. И. Гиперсинтаксический уровень языка и синтаксическое членение текста Текст. / Н. А. Слюсарева, Н. И. Теплицкая // Предложение и текст в семантическом аспекте. — Калинин, 1978.

135. Солганик, Г. Я. К определению понятий «текст» и «медиатекст» Текст. / Г. Я. Солганик // Вестник Московского университета. 2005. № 2. С. 7-15.

136. Солганик, Г. Я. Синтаксическая стилистика Текст. / Г. Я. Солганик. М., 1991. - 183 с.

137. Соловьев, Б. Поэт и его подвиг Текст. / Б. Соловьев. М. : Советский писатель. 1971. -816 с.

138. Соловьева, В. С. Хиазм в творчестве А. Блока. Автореф. канд. дисс. филол. наук Текст. / В. С. Соловьева. М., 1982. - 24с.

139. Степанов, Ю. С. Методы и принципы современной лингвистики Текст. / Ю. С. Степанов. М.: Эдиториал УРСС, 2001.-312 с.

140. Тимощук, Л. Н. Повтор как лингвостилистический и структурно-композиционный элемент прозы В. Борхерта. / Аватореф. дис. на соискание ученой степени кандидата филологических наук Текст. / Л. Н. Тимощук. -Львов, 1975. С. 12, 13.

141. Томашевский, Б. В. Стих и язык. Филологические очерки. Текст. / Б. В. Томашевский. М., Л., 1959. - 381 с.

142. Трошина, Н. Н. О семантико-синтаксическом аспекте цельности (когерентности) художественного текста Текст. /Н. НгТрошина7/А~спёкШ общей и частной лингвистической теории текста. М., 1982, с. 50-74.

143. Тураева, 3. Я. Лингвистика текста: (Текст: структура и семантика) Текст. / 3. Я. Тураева. М., 1986. - 126 с.

144. Тынянов, Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино Текст. / Ю. Н. Тынянов. М., 1977.- С. 118-123.

145. Тынянов, Ю. Н. Проблема стихотворного языка Текст. / Ю. Н. Тынянов. М., 1965.- 149 с.

146. Урысон, Е. В. Союз ЕСЛИ и семантические примитивы Текст. / Е. В. Урысон // Вопросы языкознания. 2001 № 4.

147. Хазагеров, Г. Г. Политическая риторика Текст. / Г. Г. Хазагеров. М. : Никколо-Медиа, 2002. 313 с.

148. Хазагеров, Г. Г, Лобанов, И. Б. Риторика Текст. / Г. Г. Хазагеров, И. Б. Лобанов. Ростов-на-Дону, 2006.

149. Хазагеров, Т. Г., Ширина, Л. С. Общая риторика Текст. / Т. Г. Хазагеров, Л. С. Ширина. Ростов-на-Дону, 1999.

150. Цицерон. Об ораторе Текст. / Цицерон. М., 1972.

151. Чайковский, Р. Р. Общая лингвистическая категория экспрессивности и экспрессивность синтаксиса. Текст. /Р. Р. Чайковский// Уч. записки МГПИИЯ, им. М.Тореза. Вопросы романо-герм. Филологии. М., 1971. Т. 54.

152. Черемисина, H. В. Вопросы эстетики русской художественной речи Текст. / Н. В. Черемисина. Киев, 1981. гл. 6.

153. Чернец, Л. В. К теории поэтических тропов Текст. / Л. В. Чернец // Вестник Московского университета. Ср. 9. Филология. 2001. № 2.

154. Шамсутдинова, Е. Л. Некоторые способы интенсификации экспрессивности в англоязычных рекламных текстах. Автореф. дис. канд. филолог, наук Текст. / Е.Л. Шамсутдинова. Нижний Новгород, 1992.

155. Ширяева, О. В. Семантика повтора и разноуровневые средства его выражения в идиостиле Д. Хармса. Дис. канд. филолог, наук Текст. / О. В. Ширяева. Ростов-на-Дону, 2009. -156 с.

156. Шор, Ю. В. Типы симметрии и коммуникативная направленность поэтического текста Текст. / Ю. В. Шор // Сб. научн. трудов МГПИИЯ. Вып. 395. М., 1992.

157. Штайн, К. Э. Полисиндетон в поэтическом тексте Текст. /К. Э. Штайн // Русский текст. СПб. (Россия) - Лоуренс (США) - Дэрем (США), 1995.-№3.-С. 16-33.

158. Щерба, Л. В. Опыты лингвистического толкования стихотворения Текст. /Л. В. Щерба // Избранные работы по русскому языку. -М.: Учпедгиз, 1957. 188 с.

159. Якобсон, Р. О. Избранные работы Текст. / Р. О. Якобсон. М., 1985.-С. 301-306.

160. Якобсон, Р. О. Лингвистика и поэтика Текст. / Р. О. Якобсон // Структурализм: «За» и «против». М.: Прогресс, 1975. - С. 193-230.

161. Charolles, M. Introduction aux problems de la coherence des texts Текст. / M. Charolles // Langue française Paris, 1978.

162. Rastier, F. Semantique interpretative Текст. / F. Rastier. Paris -1987.

163. Reboul, A. Moeschler, J. Pragmatique du discourse Текст. / A. Reboul, J. Moeschler. Paris, 1998.167. van Dijk, T. A. Pragmatic Connectives Текст. / T. A. van Dijk // Journal of Pragmatics. 1979. - № 3. - p. 447-456.

164. Halliday, M.A.K., Hasan, R. Cohesion in English Текст. / M.A.K Halliday, R. Hasan. London, 1976.------- Словарии справочники

165. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов. Изд. 3-е,стереотипное Текст. / О.С.Ахманова. М.: КомКнига, 2005. - 576 с.

166. Большой толковый словарь русского языка Текст. / Под ред. С.А. Кузнецова. СПб.: РАН, 2004. - 1536 с. (БТС)

167. Культура русской речи: энциклопедический словарь-справочник Текст. / Под ред. JI. Ю. Иванова, А. П. Сковородникова, Е. Н. Ширяева и др. М.: Наука, 2003. - 840 с.

168. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

169. Никитина, С. Е., Васильева Н. В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов Текст. / С. Е. Никитина, Н. В. Васильева. -М., 1996. 172 с.

170. Ожегов, С. И. Словарь русского языка Текст. / С. И. Ожегов. М., 1953.

171. Розенталь, Д. Э., Теленкова, М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. Пособие для учителей. Изд. 2-е, испр. и доп. Текст. / Д.Э.Розенталь, М.А. Теленкова. М.: Просвещение, 1976. - 343 с. (РТ)

172. Руднев, В. П. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты Текст. /В. П. Руднев. М., 1999. - 381 с.

173. Скребнев, Ю. М. Фигуры речи. Текст. / Ю. М. Скребнев // Русский язык: Энциклопедия. 2-е изд. М., 1997.

174. Ю.Степанов, Ю. С. Константы: Словарь русской культуры Текст. / Ю.С.

175. Степанов. М., 2001. - 989 с. П.Тимофеев, Л. И. Словарь литературоведческих терминов Текст. /Л. И. Тимофеев.-М., 2008.

176. Толковый словарь русского языка. Текст. / Под ред. Д.Н. Ушакова. В. 4-х т. Т.1. -М., 1983.

177. Хазагеров, Г. Г. Риторический словарь Текст. / Г. Г. Хазагеров. М., ------2009 432-с,------ -------------------

178. Lancham R. A handlist of rhetorical of terms. Текст. / Lancham R.

179. Berkeley and Los Angeles: University of California press, 1968. p. 205. Список художественных источников.

180. Блок А. Собр. соч. В 8 т. Т. 1. М.- Л.: Изд-во худ. лит., 1960. -715 с.

181. Блок А. Собр. соч. В 8 т. Т.2. М- Л.: Изд-во худ. лит., 1960. -466 с.

182. Блок А. Собр. соч. В 8 т. Т.З. М.- Л.: Изд-во худ. лит., 1960. -714 с.

183. Yeats W. В. The Collected Poems of W. В. Yeats. Wordsworth Poetry Library, 2000. 432 c.