автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Философия русской истории в наследии послеоктябрьской эмиграции, 20 - 50 годы XX века

Текст диссертации на тему "Философия русской истории в наследии послеоктябрьской эмиграции, 20 - 50 годы XX века"

у»"»

с*/

На правах рукописи

Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова Кафедра философии и методологии науки

ВОЛКОГОНОВА Ольга Дмитриевна

ФИЛОСОФИЯ РУССКОЙ ИСТОРИИ В НАСЛЕДИИ ПОСЛЕОКТЯБРЬСКОЙ ЭМИГРАЦИИ (20-50 ГОДЫ XX ВЕКА)

Специальность 09.00.03 - история философии

Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук

^Нрп;. Д

..Шие. С

я

Научный консультант: доктор философских наук, профессор А.В.Кезин

Москва - 1998

С ,

Содержание

Введение. 3

Глава 1. Евразийство : эволюция идеи. 22

1. Евразийство : позиция и ее теоретические истоки.

2. Н.С.Трубецкой. Задача национального самопознания.

3. «Государство правды».

Глава 2. Историософская концепция России Г.П.Федотова. 62

1. Национальный характер в истории России.

2.Концепция будущего России периода «Нового града».

3.Рах Atlantica

Глава 3. Н.Бердяев: судьба России и мира. 105

1. Творческая эволюция.

2. История в эсхатологической перспективе.

3. Философия русской истории.

Глава 4. Религиозный анархизм. 154

1. Грядущий хам или религиозная революция?

2. Изменение миросозерцания в эмиграции.

3. Миф об Атлантиде.

Глава 5. Иллюзии монархизма: от И.Ильина до И.Солоневича. 188

1. Проблема христианского национализма.

2. «Царь и Советы»: кредо младороссов.

3. Народная монархия.

Глава 6. Русская идея в XX веке. 248

1. «Русская идея» как миф.

2. Славянофильство: метаморфозы XX века.

3. Варианты современного западничества.

Заключение. 288

Литература

296

ВВЕДЕНИЕ

Характерной особенностью отечественной философии всегда было пристальное внимание к российской истории, ее перспективам, к будущему. В этом смысле русская философия прежде всего - философствование о России, национальное самопознание. Ситуация осмысления самобытности отечественной истории, ее несводимости ни к западной, ни к восточной моделям развития усугубилась после Октябрьской революции 1917 года: произошедшие колоссальные изменения требовали анализа и оценки. Вместе с тем, жесткая идеологическая монополия, сложившаяся в стране, обусловила достаточно односторонний философско-исторический подход к событиям, буквально переломившим ход российской истории. В результате в стране сложилась такое положение, когда философское творчество было возможно лишь в рамках марксизма, иные же направления русской мысли на несколько десятилетий переместилась в эмиграцию.

Исход из России огромного числа людей (по некоторым данным - от двух до трех миллионов) после Октябрьской революции 1917 года стал уникальным явлением в европейской истории. Причем уникальность русского рассеяния состояла в том числе и в исключительно высоком образовательном и культурном уровне послереволюционной эмиграции. Уровень этот был значительно выше, чем в самой России, выше, чем в странах, предоставивших убежище русским беженцам. Один из известных историографов русской эмиграции П.Е.Ковалевский отмечал в этой связи, что «русское рассеяние было в 1920-1940 годах одной из движущих сил европейской культуры»1. Не случайно, а закономерно, что русское религиозное Возрождение, начавшись в России на рубеже веков, продолжалось в эмиграции. Имена многих известных авторов течения «нового религиозного сознания» появились на страницах эмигрантских журналов, причем творчество некоторых из них ока-

1 Ковалевский П.Е. Исторический путь России. Синтез русской истории с новейшими данными науки. 5-е изд. - Париж, 1949. С. 89.

зало влияние на западноевропейскую мысль2. К числу заметных фигур русской зарубежной мысли необходимо отнести Н.А.Бердяева, Л.А.Шестова, Д.С.Мережковского, П.А.Сорокина, Г.П.Федотова, И.А.Ильина, С.Н.Булгакова, Б.П.Вышеславцева, Г.В.Флоровского, Н.О.Лосского, С.Л.Франка, Л.П.Карсавина, Н.С.Трубецкого, Ф.А.Степуна, В.В.Зеньковского, В.В.Вейдле, П.И.Новгородцева и многих других, составивших славу русской культуры XX столетия.

В отличие, например, от литературы, которая развивалась как бы в двух потоках - за рубежом и внутри страны, оригинальная философия, особенно социальная, практически полностью переместилась в эмиграцию. Удивительное богатство идей, теорий, концепций зарубежной русской философии поражает. Вместе с тем, философия эмиграции сохранила духовное единство с прошлыми традициями, с «материнской» культурой. (Недаром эмиграция видела свою особую миссию в сохранении и развитии русской культуры, в продолжении традиций). С другой стороны, философия эволюционировала в результате неизбежного взаимодействия с культурой стран рассеяния. Обе эти черты - сознательно культивировавшееся сохранение традиций и модернизация - не противоречили друг другу прежде всего потому, что основная линия зарубежной русской философии, как уже отмечалось, продолжала тенденции Серебряного века. Культура же Серебряного века имела ярко выраженный синтетический характер, - пользуясь удачным выражением С.Хоружего, это была «восточно-западная» или же «русско-европейская культура»3, которая смогла осуществить подлинное единство европейских художественных форм и самобытных творческих заданий.

Очевидно, что мыслители, ставшие очевидцами разрушения привычных устоев российской жизни в результате революции, особое внимание уделяли поискам причин случившегося в истории и

2 В качестве примера можно привести влияние Н.А.Бердяева на формирование течения французского персонализма, воздействие философии Л.А.Шестова на молодого А.Камю и др.

3 Хоружий С.С. Трансформация славянофильской идеи в XX веке. // Вопросы философии, 1994, №11. С. 52.

перспективам дальнейшего развития своей родины. Отсюда - огромное количество работ, посвященных специфике российской истории, анализу социальных и культурных особенностей страны, национального характера, предвидению грядущего. Дискуссии о будущем России, не сходившие со страниц эмигрантской прессы, чрезвычайно актуальны и сегодня. Страна вновь переживает крушение сложившихся норм бытия, идеалов, отношений. Несомненно, что время, переживаемое страной сейчас, не менее историософски ^ значимо, чем послереволюционные годы. На этом фоне работы многих философов-эмигрантов воспринимаются почти как пророческие, 1 и обращение к наследию русской эмиграции стало достаточно характерной чертой пост-коммунистической реальности. Очевидно, что актуальность всегда связана с накалом страстей, с острой, злободневной полемикой. Споры вокруг наследия мыслителей-эмигрантов вызывают именно такой оживленный публицистический диалог, порождают различные интерпретации их концепций грядущего .

Практически все философы-эмигранты, ставившие перед собой проблемы русской истории, обращались к будущему страны, к тому, что ждет Россию после падения власти большевиков (в таком падении они не сомневались). Многие их предвидения и прогнозы - о развале СССР, обострении национальных проблем, экономическом кризисе, экспансии зарубежного капитала и др. - поражают своей точностью, что приводит подчас к своеобразной «сакрализации» текстов философов русского зарубежья, их некри-^ тическому восприятию и попыткам возвести те или иные концепции мыслителей первой половины века в ранг современной идеологии. Особенно часто такие усилия предпринимаются по отношению к идейному наследию И.А.Ильина. Разумеется, подобные попытки не могут быть полностью успешными, - мир не мог не измениться за пять-семь десятилетий бурной истории XX столетия, современная Россия - это уже не Россия И.Ильина или Г.Федотова. Трудно предположить, что национальный характер, условия жизни, сознание не изменились за время сильнейших потрясений, пережитых человечеством. Соответственно, соблазн прямого перенесения

«рецептов» прошлого на современную картину российской действительности вряд ли оправдан. Необходим поиск новых решений, новых моделей будущего, которые рассматривали бы построения предшественников (и в том числе, концепции русского зарубежья как наиболее близкие и созвучные сегодняшним реалиям в отечественной философской традиции) в качестве возможной точки отсчета, а не готового сценария. Поэтому объективный историко-философский анализ философии русской истории мыслителей зарубежья представляется чрезвычайно актуальным и с точки зрения поисков объединяющей национальной идеологии, призванной заполнить образовавшийся идеологический вакуум. Такой объективистский подход к философии русского зарубежья должен противостоять как некритической «канонизации» наследия эмиграции, так и попыткам начать философско-историческое осмысление современности с «чистого листа».

Мыслители русского зарубежья, занимавшиеся разработкой проблемы будущего России, обращались к прошлому "русской идеи". Вместе с тем, для XX века характерны творческие привнесения в русскую историософскую традицию. Актуальность исследования судьбы «русской идеи» в творчестве философов эмиграции позволяет на конкретном материале решать один из чрезвычайно важных и занимающих умы многих современных исследователей вопрос о статусе «русской идеи» в национальном самосознании, ее перспективах и значении для развития России. Диапазон оценок тут крайне широк - от утверждений о смерти «русской идеи» и ее националистическом вырождении до обоснования необходимости -возвести одну из версий «русской идеи» в ранг государственной идеологии, консолидирующей общество.

Немаловажным аспектом актуальности заявленной в диссертации темы исследования является и сугубо историко-философское значение рассмотрения историософских концепций мыслителей послеоктябрьской эмиграции с позиций сегодняшнего дня: задача слияния двух потоков русской культуры - существовавших в России советской и в России зарубежной, восстановления полноты разорванной долгие годы на две части отечественной философской

традиции не может быть решена без внимательного и серьезного исследования сделанного в эмиграции, без кропотливой комментаторской работы. Говоря словами одного из известных историков русской философии А.И.Володина, «усилия... историков отечественной философии... должны соединиться на тщательном, добросовестном, непредвзятом, многоаспектном исследовании того, какая судьба постигла эту философию в истекающем столетии»4.

Вместе с тем, несмотря на то, что явная заинтересованность в наследии русского зарубежья стала характерной приметой последних лет, обобщающих работ по философии истории мыслителей эмиграции еще не появилось. Литература, посвященная культуре послеоктябрьской эмиграции, представлена, прежде всего, историческими исследованиями, посвященными жизни русских беженцев за рубежом. Причем даже такие историографические работы в силу идеологических запретов долгое время принадлежали, главным образом, перу зарубежных авторов (среди которых многие сами были представителями Зарубежной России); к числу наиболее заметных работ можно отнести книгу М.Раева «Россия за рубежом» (переведенную с английского в 1994 году)5, исследование П.Е.Ковалевского6, работы Н.М.Зернова7, Р.Джонстона8 и другие. Предпринималось несколько попыток составить библиографию эмигрантской печати (к наиболее удачным следует отнести библиографию Л.А.Фостер9) . За советские годы внутри страны появилась

4 Володин А.И. Откуда идет? - Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. X. -М, РАУ, 1992. С. 4.

5 Раев Марк. Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции 1919-1939. - М., Прогресс-Академия, 1994.

6 Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия. История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970). - Париж, IMCA-Press, 1971.

7 Зернов Н.М. Русские писатели эмиграции: биографические сведения и библиография их книг по богословию, религиозной философии, церковной истории и православной культуре, 1921-1972. - Boston, Mass., G.H.Hall, n.d.

s Johnston, Robert H New Mecca, New Babylon: Paris and the Russian Exiles, 1920-1945. - Kingston: McGill-Geen's University Press, 1988.

9 L.Foster. A Bibliography of Russian Emigre Literature, 1918-1968. Vol. 1-2. - Boston, 1970. Кроме того: L'Emigration russe: revues et recueils, 1920-1980. - Paris, 1988; Lee, P. Bibliography of Russian Emigre Publications. - Washington, D.C, 1954; Материалы для библиографии русских научных трудов за рубежом,- Белград, 1931 и др. Среди современных исследований можно отметить аннотированный указатель книг и статей, составленный И.В.Домниным (см.: Русское зарубежье. Российский военный сборник. Вып. VI. М„ 1994. С. 196-301).

лишь одно серьезное историческое исследование, посвященное жизни послереволюционной эмиграции - книга Л.К.Шкаренкова «Агония белой эмиграции»10, но, несмотря на содержащиеся в работе ценные фактические сведения, она была написана с позиций идеологической непримиримости и критики всей истории русской эмиграции.

В последнее время ситуация, естественно, изменилась. Прежде всего, это проявилось в том, что многие работы русских зарубежных мыслителей были переизданы в России.11 Кроме того, эмиграция, ее судьба, вклад в развитие российской культуры стали предметом пристального внимания современных исследователей, правда, пальму первенства здесь по-прежнему держат историки.12 Появились первые справочные издания - энциклопедические биографические словари, дающие представления об истории эмиграции «в лицах»13. К сожалению, они не свободны от серьезных недостатков14, хотя их появление нельзя не приветствовать. Те же работы, которые посвящены философскому наследию зарубежной России, как правило, рассматривают творчество отдельных представителей послереволюционной эмиграции (пальму первенства

10 Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. - М., Мысль, 1981.

11 См., напр., Бердяев H.A. Самопознание. (Опыт философской автобиографии). - М., Международные отношения, 1990; Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. - М., Русская книга, 1993-96; Литература русского зарубежья. Антология в 6 т. Т.1-2. - М., Книга, 1991; Мир России - Евразия. Антология. - М., Высшая школа, 1995; О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. - М., Наука, 1990; Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Антология. - М., Наука, 1993; Русское зарубежье. Из истории социальной и правовой мысли. - Л., Лениздат, 1991; Солоневич И.Л. Белая империя. Статьи 1936-1940 гг. - М., «Москва», 1997 и другие.

12 К числу интересных работ, внесших свой вклад в изучение наследие русского зарубежья, можно отнести следующие: Костиков В.М. Не будем проклинать изгнанье...Пути и судьбы русской эмиграции. - М., 1990; Культура Российского Зарубежья. Сб. статей. - М., 1995; Культурное наследие российской эмиграции, 1917-1940. - М., 1994; Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов. (Гражданские беженцы, армия, учебные заведения). -М., 1994; Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции Первая треть XX века. Энциклопедический биографический словарь. - М., 1997; Русское зарубежье. Государственно-патриотическая и военная мысль. Российский военный сборник. Выпуск VI. - М., 1994; Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. - Ставрополь, 1992 и др.

13 См., напр.: Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века. Энциклопедический биографический словарь. - М., 1997.

14 В указанном словаре явно смещены акценты в сторону привычной, десятилетиями культивировавшейся схемы - многие страницы отведены жизнеописаниям Ю.О.Мартова, В.М.Чернова и другим «профессиональным революционерам», не игравшими заметной роли в жизни эмиграции, но зато нет даже упоминаний, например, о П.Н.Краснове, известном не только своим участием в гражданской войне, но и написавшем не один десяток книг, переведенных на многие европейские языки, или о Б.В.Яковенко, внесшим значительный вклад в историю русской культуры и философии.

здесь, безусловно, держит «бердяеведение»), но не ставят перед собой задачи сравнительного анализа или обобщения тех идей и концепций, которые были разработаны философами зарубежья.15 Практически нет работ, рассматривающих и целые направления эмигрантской мысли, - исключением является ряд публикаций, посвященных евразийству, хотя даже о евразийском течении обобщающее, действительно академическое исследование еще не издано, и речь может идти лишь об интересных статьях16. Несколько лучше обстоит дело с исследованием военно-философского наследия русской эмиграции, - непериодическое издание «Российского военного сборника» сделало возможным не только знакомство широкого круга читателей с работами выдающихся военных мыслителей (в том числе, и о судьбе России), но и - косвенно - подготовило появление ряда историко-философских диссертаций17.

Очевидно, что тема изучения философии русского зарубежья находится в самом начале своего развития. Еще в большей степени это относится к философии русской истории, историософии России, разработанной в работах мыслителей «первой волны» эмиграции. Неисследованность этих вопросов, а также их значимость для современного российского общества обусловливают не только актуальность данной работы, но и определяют задачи и цели диссертации.

15 См., напр.: �