автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Философско-антропологические представления в русской духовной культуре XII века: от теории к практике

Полный текст автореферата диссертации по теме "Философско-антропологические представления в русской духовной культуре XII века: от теории к практике"

На правахрущшси

СЕМИКОПОВА Татьяна Викторовна

Философско-антропологические представления в русской духовной культуре XII века: от теории к практике

Специальность 09.00.13. - философская антропология, философия

культуры

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

,1 9 МАЙ 2011

Нижний Новгород, 2011

4846790

Диссертация выполнена на кафедре философии ГОУ ВПО «Нижегородский государственный педагогический университет»

Научный руководитель-доктор философских наук, профессор А. А. Федоров

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор О. В. Парилов;

доктор философских наук, доцент И. А. Трсушников.

Ведущая организация - ЧОУ ВПО «Русская христианская гуманитарная академия»

Защита состоится 26 мая 2011 года в /!Г час. 00 мин. на заседании ^диссертационного совета по философским наукам Д 212.164.03 в ГОУ ВПО («Нижегородский государственный педагогический университет» по адресу: 603950, ГГН. Новгород, ул. Ульянова, 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Нижегородский государственный педагогический университет».

Автореферат разослан » апреля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного кандидат философских шр, доцент

И. А. Федотова

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. История русской религиозно-философской мысли, несмотря на рост научного интереса и расширение источниковедческой базы, - область недостаточно изученная. Это вызвано в первую очередь тем, что в отечественной историко-философской науке было принято начинать отсчет истории философии в России с начала XIX в. В результате вне внимания исследователя оказывалась вся область средневековой религиозной мысли, насыщенная философскими смыслами. В последние десятилетия ситуация изменилась и все большее внимание уделяется изучению творчества представителей русской средневековой интеллектуальной традиции.

При этом выделение спектра разнородных пластов в интеллектуальном древнерусском наследии позволяет говорить о том, что оно вовсе не представляло однородного и внутренне непротиворечивого целого. Древнерусская духовная культура- была синтезом, возникшим в результате взаимодействия различных идейных традиций. /

Особенно интересно в данном аспекте обратить внимание на такую философскую область, как антропология, т. к. в ней пересекаются религия, философия и история. Именно философско-антропологической проблематике средневековый человек уделял особое внимание, желая осмыслить свое место в мироздании. В то же время для описания проблемы человека использовались как религиозные, так и философские и натурфилософские представления, большая часть которых была сформирована рецепцией античного и византийского идейного наследия.

Антропологическая модель предполагает определенную онтологию, космологию и теологию, т. к. человек, особенно в средневековье, понимался как микрокосм в макрокосме, как связующее звено между трансцендентным и имманентным. Обращаясь к философской антропологии, исследователь сталкивается с целым комплексом проблем, в результате решения которых можно прийти к реконструкции всей изучаемой мировоззренческой системы. Не случайно столь велик в наши дни интерес к исторической антропологии, обращающейся к конкретному человеку конкретной эпохи без попыток биологического или социологического редукционизма.

Еще один очень важный аспект философской антропологии в том, что она имеет дело не только с духовным содержанием человеческой деятельности. Объектом антропологии зачастую становится тело и телесные практики. В свете того, что в XX в. многие (М. Хайдеггер, М. Фуко, П. Адо) обращали внимание на то, что истинное значение философии не только в построении теоретических систем, но и в выработке образа жизни, социальной стратегии, особенно интересным представляется дать оценку философии тела на фоне средневекового идеализма.

Степень разработанности проблемы. Интерес к духовной культуре славянских народов древности был очень велик уже в XIX в. А. Афанасьев публикует в 60-х гг. этого столетия знаменитый трехтомный труд «Поэтические воззрения славян на природу». С тех пор он неоднократно переиздавался1. Однако будучи насыщен фактическими данными, этот труд следует в русле «романтической» школы, построения которой были далеки от требований научности и объективности. На отсутствие у Афанасьева научной методологии указывал его младший современник, выдающийся русский филолог, медиевист и фольклорист А. Всселовский2 - основатель русской историко-филологической школы, традиции которой уже в XX в. развивали Н. Гальковский3, В. Мансикка4, Е. Аничков5. Именно эти исследователи обратили особое внимание на древнерусские христианские памятники, содержащие антиязыческую полемику. Благодаря А. Веселовскому и его последователям в отечественном литературоведении произошел переход к сравнительно-историческому методу изучения памятников древнерусской письменности. Представители этого течения также активно разрабатывали концепцию взаимодействия различных культур и субкультур в рамках единой культуры, известной как принцип «встречных течений». Они' обращали внимание й на гетерогенный характер привнесенного на Русь вместе с христианством культурного сплава. В связи с тем, что представители этого течения изучали язычество по полемических трактатам древнерусских книжников христиан, одним из основных итогов в истории изучения древнерусской духовной культуры становится возникновение концепции двоеверия.

Особенно активно данная концепция разрабатывалась в советской историографии, итогом чего стали фундаментальные труды академика Б. Рыбакова6, который утверждал, что христианство было культурой господствующего меньшинства, в то время как на низовом народном уровне продолжало доминировать язычество, только формально принявшее христианские формы. Данная теория была официально принята и поддержана большинством советских историков, т. к. отвечала не только научным, но и социально-политическим запросам господствующей коммунистической идеологии, жестко критиковавшей Русскую Православную Церковь.

В кон. 80 - нач. 90-х гт. концепция двоеверия подвергается критике со стороны отечественных историков, с чем можно ознакомиться по книге Л. Клейна7, в которой автор разбирает и суть спора, и аргументы сторон. Своего

1 См. напр.: Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3-х тт. Т. 3. М., 1994.

2 Всселовский А. Н. Избранное: Традиционная духовная культура. М., 2009.

3 Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т.1. Харьков, 1916; Т.2. М., 1913.

4 Мансикка В. И. Религия восточных славян. М., 2005.

5 Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. М., 2009.

6 Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1987. Он же. Язычество древних славян. М., 1994.

7 Клейн Л. С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб., 2004.

рода итог данному противостоянию подводится в статье последователя тартуской школы В. Живова8, в которой указывается, что можно говорить о двоеверном характере тех или иных форм духовной культуры только при генетическом, диахронном подходе, в то время как при синхронном рассмотрении культура Киевской Руси уже в Х1-ХП вв. реконструируется как христианская.

Несколько в стороне стоят труды В. Иванова и В. Топорова9, которые применили к русскому язычеству структуральный подход, разработанный Клодом Леви-Строссом. Их смелые выводы многим исследователям представляются весьма спорными из-за редуцирования сложных религиоведческих проблем до простых бинарных схем.

Очень важны в области изучения древнерусской духовной культуры и славянского язычества труды знаменитого отечественного филолога Н. Толстого10. Безусловно, ценным вкладом в русскую славистику стала начатая под его редакцией публикация пятитомного энциклопедического словаря «Славянских древностей»11.

С современным состоянием изучения древнерусского язычества вообще и, проблемы двоеверия в/ частности можно ознакомиться по современной монографии отечественного историка В. Карпова12. Взгляд под тем же ракурсом, но с Запада, дает нам перевод труда американской исследовательницы Ив Левин13.

Безусловно, для нашего исследования важны были и размышления исследователей в области культуры Древней Руси, основные из них принадлежат Д. Лихачеву14, В. Живову15, В. Петрухину16, И. Данилевскому17 и др.

Много споров в науке велось вокруг вопросов о том, была ли на Руси оригинальная философская мысль, каковы традиции философствования на Руси. Философской мысли на Руси не было, вся ее умственная история - это история «формального развития народной мысли в работе над чужим материалом» - мнение историка В. Ключевского18. Того же мнения придерживался и Г. Шпет, называя русский народ варварским, лишенным

8 Живов В. М. Двоеверие и особый характер русской культурной истории // Живов В. М. Разыскания в

области истории и предыстории русской культуры. М., 2002. С. 306-316. ' Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974.

10 Толстой Н. И. Язык и народная культура. М., 1995.

11 Славянские древности. Этнолингвистический словарь/ Под ред. Н. И. Толстого. Т.1-3. М., 1995. Т.4. М., 2009,

12 Карпов А. В. Язычество, христианство, двоеверие: религиозная жизнь Древней Руси в 1Х-Х1 вв. СПб., 2008.

13 Левин И. Двоеверие и народная религия в истории России. М., 2004.

14 Лихачев Д. С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и другие работы. СПб., 2001.

15 Живов В. М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. М., 2002.

16 Петрухин В. Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия Н Из истории русской культуры. Т. 1. (Древняя Русь). М., 2000. С. 13-410.

17 Данилевский И. Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (1Х-ХН вв.). М., 1998.

18 Ключевский В. О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1986. С. 314.

«умственных вдохновений» и пребывающим в «невегласии»19. Перелом в историографическую ситуацию внесла работа М. Тихомирова20, где он говорит, что отечественная философия зарождается и получает свое развитие в Х1-ХП вв. Свой вклад в данную область знания внесли В. Горский21, Л. Поляков22, Г. Федотов23, А. Замалеев24, В. Пустарнаков25. Истокам философской мысли Древней Руси и ее основным представителям посвящен серьезный труд двух современных историков философии и культуры М. Громова и В. Милькова26, где подробно рассматривается идейно-тематическое содержание памятников древнерусской интеллектуальной мысли и анализируется их источниковая база. Не менее важен в данном аспекте сборник статей под редакцией В. Милькова «Древняя Русь: пересечение традиций», вышедший в Москве в 1997 г. С историко-филологической точки зрения творчество древнерусских книжников с текстами, переводами, комментариями, исследованиями представлено в труде доктора филологических наук Н. Понырко27.

Для нашего исследования было важно обозначить контекстуальное поле философско-антропологических идей, бытовавших на Руси XII в. Наш взор привлекли сборники энциклопедического характера, имеющие богатый, антропологический материал: «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского и «Палея Толковая», а также некоторые апокрифы. Все эти сочинения имеют богатую историю публикаций и изучения. Так как приоритетной задачей диссертационного исследования стало подробное изучение именно авторских сочинений древнерусской мысли, то, называя работы исследователей в области изучения сочинений, формирующих философско-антропологическое поле идей древнерусской духовной культуры, ограничимся лишь новейшими изданиями.

Так, следует отметить фундаментальный труд, вышедший в серии «Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты» в 2001 г. двух авторов Г. Баранковой и В. Милькова - «Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского»28. В этом издании публикуется древнерусский текст «Шестоднева» по списку XV в., дается перевод на современный русский язык, кроме того, текст снабжен большим количеством научных

" Шпет Г. Очерки развития русской философии. Пг., 1922.4.1. С. 12.

20 Тихомиров М. Н. Философия в Древней Руси // Русская культура X-XVIII веков. М., 1968.

21 Горский В. С. Философские идеи в культуре Киевской Руси XI- начала XII вв. Киев, 1988.

22 Поляков Л. В. Философские идеи в культуре Древней Руси. Историко-философский очерк. М., 1988.

23 Федотов Г. П. Собрание сочинений в 12 т. Т. 10: Русская религиозность. Ч. 1. Христианство Киевской РусиХ-ХШ вв. М., 2001.

24 Замалеев А. Ф. Восточнославянские мыслители: Эпоха Средневековья. СПб., 1998. Он же. Философская мысль в средневековой Руси (X1-XVI вв.). Л., 1987; Замалеев А. Ф., Зоц В. А. Мыслители Киевской Руси. Киев, 1987.

25 Пустарнаков В. Ф. Философская мысль Древней Руси. М., 2005.

26 Громов М. H., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001.

27 Понырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси XI-XIII. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992.

28 Баранкова Г. С., Мильков В. В. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского / Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып. II. - СПб., 2001.

комментариев и исследованиями. Особенно важным для нас оказался имеющийся в этом издании раздел, посвященный непосредственно антропологии «Шестоднева». Это издание помогло сделать «Шестоднев» доступным для широкой научной общественности, тогда как предшествующие издания этого памятника носили характер библиографической редкости и к тому же имели опечатки, ошибки. Антропологическую проблематику «Шестоднева» затрагивали в своих публикациях Л. Черная29, Я. Стратий30.

Что касается одного из самых ранних из дошедших до нас фундаментальных творений отечественной словесности - сборника «Палеи Толковой», то в работе над текстом антропологического раздела «Палеи Толковой» наше внимание привлекли два серьезных издания. Одно из них -«Идейные течения древнерусской мысли» М. Громова и В. Милькова31, в нем опубликован антропологический раздел «Палеи Толковой» с переводом и комментариями. В 2002 г. был издан первый полный перевод «Палеи» под редакцией А. Камчатнова с комментариями В. Милькова и С. Полянского32. Данное издание содержит и полный оригинальный текст древнерусского памятника,

Под редакцией В. Милькова33 в 1999 г. вышло фундаментальное издание древнерусских апокрифов, содержащее оригинальные тексты, переводы, подробные комментарии и исследовательские статьи.

Публикация и изучение интересующих нас оригинальных древнерусских текстов ведут свою историю с XIX в. Так, впервые древнерусский текст «Послания о посте» митрополита Никифора был опубликован в XIX в. К. Калайдовичем34. Тогда же и были сделаны первые публикации, посвященные Никифору как мыслителю, но все они не касались философской составляющей наследия митрополита, а преследовали историко-культурные, литературоведческие, церковно-исторические цели35.

29 Черная Л. А. Взгляд на человеческую природу в древнерусской литературе // Древнерусская литература. Изображение природы и человека. М., 1995. С. 130-131, 133.

30 Стратий Я. М. Проблема человека и мира в «Шестоднсвс» Иоанна экзарха Болгарского и «Поучении» Владимира Мономаха И Человек и история в средневековой философской мысли русского, украинского и белорусского народов. Киев, 1987. С. 87-97.

31 Громов М. Н., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001.

32 Палея Толковая. М., 2002 / Изд. подгот. Камчатнов А. М., Мильков В., Полянский С., Баранкова Г., Симонов Р. и др.

33 Мильков В. В. Древнерусские апокрифы / Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып. I.-СПб., 1999.

34 Калайдович К. Ф. Послание Никифора Митрополита Киевского к Великому Князю Володимиру, сыну Всеволожю, сына Ярославля // Русские достопамятности, издаваемые обществом истории и древностей Российских, учрежденным при Императорском Московском Университете. 4. 1. М., 1815. С. 61-75.

35 История русской словесности, лекции Степана Шееырева, Ординарного Академика и Профессора. 4. II, содержащая столетия XI-е и ХН-е, с приложением двух палеографических снимков. Изд-е 2-е. М., 1860. С. 225-233. Порфирьев И. Я. История русской словесности. Казань, 1897. 4. 1. С. 393-396. Филарет (Гумшевский). Обзор русской духовной литературы 862-1720 гг. Харьков, 1859. С. 8-30. Голубинский Е. История Русской Церкви. Т. 1. Период первый, Киевский или Домонгольский. М., 1997. С. 857-859. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995. С. 219-222. и др.

Правда, М. Безобразова36 еще в к. XIX в. задумывалась об истоках отечественного философствования, в частности философии Никифора.

Философская основа произведений Никифора в начале XX в. заинтересовала М. Шахматова и Д. Чижевского37, искавших следы платонизма и неоплатонизма у Киевского митрополита. Активно историков философии заинтересовало наследие русского иерарха лишь начиная со второй половины XX в., что отразилось во включении Никифора в ряд мыслителей при анализе общего состояния философской мысли Древней Руси. Здесь надо отметить ранее названные обобщающе-панорамные труды Г. Федотова, М. Тихомирова, В. Горского, В. Пустарнакова, Л. Полякова, А. Замалеева, Н. Понырко и др. Особо стоит обозначить большой вклад в донесение творческого наследия митрополита Никифора до круга интересующихся читателей группы ученых: М. Громова, В. Милькова, Г. Баранковой, С. Полянского38 - они не только опубликовали древнерусские тексты трудов Киевского митрополита, но и сделали их переводы, дополнив комментариями, замечаниями, исследованиями. Богословскому и философскому наследию митрополита Никифора посвящено диссертационное исследование на соискание степени кандидата философских наук С. Полянского39, защищенное в 2003 г.

К. Калайдович40 стал и первым издателем творческого наследия Кирилла Туровского. Безусловно, старинные издания сейчас библиографическая редкость. Последнее наиболее полное и выверенное в плане принадлежности перу Кирилла Туровского издание его произведений было осуществлено И. Ереминым41 в нескольких выпусках «Трудов ОДР Л» в 50-х гг. XX в. Позже, уже в к. XX в., Н. Понырко42 опубликовала не вошедший в издание ТОДРЛ древнерусский текст и перевод «Послания некоего старца к богоблаженному Василию архимандриту о скиме»,

36 Безобразова М. В. Изречения св. Кирилла и митрополита Никифора (Две главы из приготовленного к печати труда под заглавием: «К истории просвещения в России»), СПб., 1898. С. 9-14.

37 Шахматов М. В. Платон в Древней Руси. Обозрение источников // Записки Русского исторического общества в Праге. Кн. 2. Прага, 1930. С. 55-70. Чижевский Д. Платон в Древней Руси // Записки Русского исторического общества в Праге. Кн. 2. Прага, 1930. С. 71-81.

38 Послания митрополита Никифора. Под. ред. В. В. Милькова. М., 2000. Громов М. Н., Милъков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001. Чиста молитва твоя. Поучения и послания древнерусским князьям киевского митрополита Никифора. Изд. подгот. Г. С. Баранкова. М., 2005. Громов М. Я. Об одном памятнике древнерусской письменности XII в. // Вестник МГУ. Сер. VIII. Философия. М., 1975. №3. С. 58-67. Баранкова Г. С. О «посланиях» и «поучении» митрополита Никифора // Московский журнал. История государства Российского. №8. 2004. С. 2-9. Полянский С. М. Богословско-философские взгляды митрополита Никифора//Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 2. 2001. С. 97-108. и др. работы.

39 Полянский С. M. Богословско-философское наследие митрополита Никифора: дисс. на соискание ст. канд. философ, наук. М., 2003.

0 Памятники российской словесности XII в., изданные с объяснением, вариантами и образцами почерков К. Калайдовичем. М., 1821. С. 3-152.

41 Еремин И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1956.-Т. 12.-С. 340-361; 1957.-T. 13.-С. 409-426; 1958.-Т. 15.-С. 331-348.

42 Понырко H. В. Эпистолярное наследие Древней Руси XI-XIII. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992. С. 166-168.

который, считает исследовательница, также принадлежит перу Кирилла Туровского.

Как и в случае с митрополитом Никифором, большинство публикаций по Кириллу Туровскому делали филологи и историки Церкви43. Но философской и богословской составляющими произведений епископа из Турова занимались крайне мало, и делалось это все в тех же вышеозначенных работах панорамного характера таких ученых, как В. Пустарнаков, Г. Федотов, А. Замалеев, а также в работе Г. Подскальски44. На сегодняшний день нам неизвестны отдельные фундаментальные труды, посвященные свт. Кириллу, не встречается и публикаций по философско-антропологическим воззрениям писателя.

В 1821 г. К. Калайдович45 издает «Вопрошание Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных», более точная публикация была подготовлена А. Павловым46 в 1880 г. Существенной работой, касающейся «Вопрошания» Кирика Новгородца, с 1913 г. остается одна глава из книги проф. С. Смирнова47 о древнерусском духовнике. Профессор анализирует древний памятник с точки зрения нравственного миросозерцания Кирика Новгородца / в качестве духовника. Ученого интересует взгляд древнерусского священника на сущность нравственной жизни, тема отношения христианина к святыне и необходимости физической чистоты, мысли Кирика об источниках человеческого греха и средства избавления от него. Тематическую сторону древнего памятника анализировал митр. Макарий (Булгаков)48. В вышеназванном исследовании Г. Подскальски анализируются возможные источники и идейно-тематические особенности «Вопрошания». В качестве богатого исторического материала с точки зрения характеристики жизни людей Древней Руси «Вопрошание» привлекалось отечественным историком Б. Романовым49, в качестве иллюстрации к решению «женского

43 Сухомлинов и. И. О сочинениях Кирилла Туровского // СОРЯС. - 1908. - Т. 85. - С. 273-349. Еремин И. П. Притча о слепце и хромце в древнерусской письменности Н ИОРЯС. - 1925. - Т. 30. - С. 323-352. Он же: Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1955. - Т. 11. - С. 342-367. Он же: Ораторское искусство Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1962. - Т. 18. - С. 50-58. Колесов В. В. К характеристике поэтического стиля Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1981.- Т. 36. - С. 37-49. Макарий Булгаков, митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995. С. 342-369. Голубинский Е. История Русской Церкви. Т. 1. Период первый, Киевский или Домонгольский. М., 1997. С. 793-810. Понырко Н. В. Послание Кирилла Туровского к игумену Киево-Печерского монастыря Василию II Эпистолярное наследие Древней Руси XI-X1II. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992. С. 155-166 и др.

44 Подскальски Г. Христианская и богословская литература в Киевской Руси (988-1237 гг.). СПб., 1996.

45 Памятники Российской словесности XII в., изданные с объяснением, вариантами и образцами почерков К. Калайдовичем. М., 1821. С. 173-203.

16 Памятники древнерусского права. Т. 6, ч. 1 (Памятники XI-XV вв.). СПб., 1880. Стб. 21-62.

47 Смирнов С. Древнерусский духовник. Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. М., 1913. С. 104-132.

48 Макарий Булгаков, митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. M-, 1995. С. 388-395.

49 Романов Б. А. «Отцы духовные»// Из истории русской культуры. Т. 1. (Древняя Русь). M., 2000. Он же. Люди и нравы Древней Руси: Историко-бытовые очерки XI -XIII вв. М., Л., 1966.

вопроса» в истории России содержащийся в «Вопрошании» материал использовала Н. Пушкарева50.

Для данного диссертационного исследования особый интерес представляют методы исторической антропологии. Последняя имеет дело с телесными практиками, особенности которых определяются менталитетом эпохи и всегда имеют определяющее ее идейное содержание. Это дает историку философии возможность проследить связь между общепринятыми идейными схемами и их реализацией на практике в те или иные эпохи.

Как известно, историческая антропология развивалась в русле французской научной школы Анналов, основанной Люсьеном Февром и Марком Блоком в 20-х гг. XX в. Их продолжателем уже после Второй Мировой войны был Франс Бродель, но в его работах антропологический аспект был вытеснен на второй план. Однако Жак ле Гофф, ставший руководителем Школы после Броделя, вернулся к антропологии и истории ментальности. В рамках нашего исследования особый интерес представляет его совместный труд с Николя Трюоном «История тела»51.

К школе исторической антропологии тесно примыкает направление в современной исторической науке, известное как «микроистория», виднейшим представителем которого является итальянский ученый Карло Гинзбург. Его труды ценны, прежде всего, своей методологией52.

В отечественной науке подход, близкий к микроисторическому и историко-антропологическому, развивал А. Гуревич53. Хотя большинство его трудов посвящены западному средневековью, разработанные им категориальный аппарат и методы исследования личностного сознания и менталитета прошлых эпох могут быть применены и к отечественной истории, что продемонстрировал А. Юрганов54. В наши дни философско-антропологической проблематикой русского средневековья занимаются многие отечественные исследователи-медиевисты: Л. Черная55, Т. Чумакова56, Т. Вендина57 и др.

Наконец, изучение древнерусской антропологии невозможно без знания антропологии византийской. В данной области первенство пока остается за исследованиями русских богословов Зарубежья, так или иначе

50 Пушкарева Н. Л. Женщины Древней Руси. М., 1989.

51 Гофф ле Жак, Трюон Николя. История тела в средние века. М., 2008.

52 Гинзбург К. Мифы-эмблемы-приметы: Морфология и история. М., 2004. Гинзбург К. Микроистория: две-три вещи, которые я о ней знаю // Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996. С. 207236. Он же. Сыр и черви: Картина мира одного мельника, жившего в XVI веке. М., 2000 и др. его работы.

53 Гуревич А. Я. Дух и материя. Об амбивалентности повседневной средневековой религиозности// Гуревич А. Я. История - нескончаемый спор. М., 2005. Он же. Избранные труды. Культура средневековой Европы. СПб., 2006. Он же. Средневековый мир: Культура безмолвствующего большинства. М., 1990 и др. его работы.

4 Юрганов А. Л. Категории русской средневековой культуры. СПб., 2009.

53 Черная Л. А. Антропологический код древнерусской культуры. М., 2008.

56 Чумакова Т. В. Образ человека в культуре Древней Руси (опыт философско-антропологического анализа): автореф. дис. ... доктора философ, наук: 09.00.13. СПб., 2002. Она же. «В человеческом жительстве мнози образы зрятся». Образ человека в культуре Древней Руси. СПб., 2001.

57 Вендина Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М., 2002.

связанных с Парижской школой. Определенную научную актуальность сохраняет монография архим. Киприана (Керна) «Антропология св. Григория Паламы»58, весьма познавательны монографии и статьи протопр. Иоанна Мейендорфа59. Из отечественных ученых, занимающихся византийской антропологией и ее влиянием на древнерусское мировоззрение, можно выделить работы Г. Прохорова, опубликовавшего «Диоптру» Филиппа Монотропа - бытовавшую на Руси византийскую антропологическую энциклопедию60. Нельзя не отметить и статьи современного богослова архим. Ианнуария (Ивлиева)61, посвященные антропологической тематике.

Цель диссертационного исследования - осуществить анализ философско-антропологических представлений в русской духовной культуре XII в. в теоретическом и практическом аспектах.

Для выполнения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- проанализировать процессы взаимодействия и противоборства христианства и язычества как двух мировоззренческих систем в философско-антропологическом аспекте;

/ - рассмотреть античную философскую и византийскую религиозную традиции с целью выявления в них бытования двух философско-антропологических моделей: дуалистической и холистической (от др.-греч. 6hoq, «целый, цельный»);

- обозначить философско-антропологический контекст древнерусской литературной традиции XII в. на примере оригинальных и переводных памятников энциклопедического («Палея Толковая», «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского) и апокрифического характера;

рассмотреть религиозно-философское наследие Киевского митрополита Никифора и святителя Кирилла Туровского через призму их философско-антропологических взглядов;

проанализировать историко-антропологическое значение канонического памятника «Вопрошания» Кирика Новгородца на предмет реализации различных антропологических стратегий на практике.

Объект исследования - религиозно-философское наследие русской духовной культуры XII в.

Предмет исследования и его источниковая база - философско-антропологические взгляды представителей русской религиозной мысли XII

58 (Керн) Киприан, архим. Антропология св. Григория Паламы. Святые отцы и учители Церкви в исследованиях православных ученых. М., 1996.

39 Мейендорф И. (протоиерей). Византийское богословие. Исторические тенденции и доктринальные темы.

Мн., 2001. Он же. Жизнь и труды св. Григория Паламы: Введение в изучение. СПб., 1997. №«Диоптра» Филиппа Монотропа: антропологическая энциклопедия православного Средневековья / [изд. подгот. Г. М. Прохоров, X. Миклас, А. Б. Бкльдюг; отв. ред. М. Н. Громов]. М., 2008. (Памятники религиозно-философской мысли Древней Руси). Прохоров Г. М. «Так воссияют праведники...». Византийская литература XIV в. в Древней Руси. СПб., 2009. Он же. "Некогда не народ, а ныне народ Божий..." Древняя Русь как историко-культурный феномен. СПб., 2010.

61 (Ивлиев) Ианнуарий, архим. Основные антропологические понятия в посланиях апостола Павла // Православное учение о человеке. Избранные статьи. М.-Клин, 2004.

в., отраженные в литературных памятниках оригинального и переводного характера, апокрифах и церковно-правовых источниках.

Теоретическая и методологическая база исследования. Специфика поставленной цели и сформулированных задач, сводящихся к анализу-интерпретации текстов и реконструкции философско-антропологических представлений в русской духовной культуре XII в., предполагает сочетание синхронного и диахронного исторических методов анализа с герменевтическим подходом. На этом основании приоритетной методологической задачей исследования становится выяснение семантики антропологических категорий философского языка Руси XII в., прочтение в их контексте наследия древнерусских мыслителей, сравнительный анализ их философско-антропологических представлений и социально-религиозных взглядов, чему способствует и использование метода "обратного перевода".

Большое внимание в работе уделяется и микроисторическому подходу, методология которого была разработана в рамках исторической антропологии М. Блоком, К. Гинзбургом, Ж. ле Гоффом, А. Гуревичем как постоянное чередование микро- и макроистории, «крупных», «общих» или «сверхобщих» планов и малых, позволяющих непрерывно возвращаться к общей картине исторического процесса, уточняя ее за счет выявления ряда исключений и причин.

В диссертации проделан всесторонний сравнительный анализ философско-антропологических представлений в русской религиозной мысли XII в. В результате диссертантом был обоснован ряд положений и выводов, характеризующихся научной новизной:

- предложена корректировка концепции двоеверия на примере философско-антропологических представлений древнерусской мысли;

проанализированы античные и христианские истоки двух философско-антропологических моделей (дуалистической,

противопоставляющей душу и тело, и холистической, рассматривающей их в целостности), сформировавшихся в русле византийской традиции и заимствованных древнерусской философской мыслью;

- исследован философско-антропологический аспект богословского наследия Кирилла Туровского;

- предпринят сравнительный анализ философско-антропологических взглядов Кирилла Туровского и Киевского митрополита Никифора;

- исследованы телесные практики и антропологические стратегии церковно-правового памятника «Вопрошания» Кирика Новгородца.

Положения, выносимые на защиту:

- Древнерусская культура сформировалась под решающим влиянием христианства на почве языческой народной культуры. Но как показано на примере анализа семантики философско-антропологических категорий, к XII в. языческий элемент различим только при диахронном подходе, синхронный же подход свидетельствует о том, что древнерусская культура данного

периода была христианской по сути, какой бы ее слой мы не взяли: низкий (народный) или высокий (литературный).

- В рамках византийской традиции сформировалось два философско-антропологических подхода. Первый, основанный на платонической традиции, противопоставлял душу и тело как духовную и телесную субстанции, разрывая единство человеческой природы. Его условно можно обозначить как дуалистический. Второй, основанный на библейской традиции, представлял душу и тело в целостности человеческой природы. В какой-то степени он соприкасался с принципами аристотелевской антропологии, хотя эти две философско-антропологические модели и нельзя отождествлять.

- В таких памятниках энциклопедического характера, как «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского и «Палея Толковая», мы сталкиваемся с попытками синтеза платоновской и аристотелевской философско-антропологических моделей в рамках христианской традиции. В то же время в апокрифических памятниках философско-антропологические представления носят антропокосмический пантеистический характер.

-.■ Более четко разница философско-антропологических подходов прослеживается в авторских / произведениях Древней Руси. Так, в философско-антропологических взглядах киевского мыслителя митрополита Никифора мы сталкиваемся с откровенным и оригинальным выражением христианского платонизма, который проявляется в области антропологии, что позволяет говорить о его системном характере. Оставаясь по своему мировоззрению христианином, в области философской антропологии митрополит Никифор придерживается как платонической концепции души, так и системы платонической гносеологии, провозглашающей разумную часть души имманентной божественной природе. Столь высокое онтологическое положение души задает ее дуалистическую оппозицию по отношению к телу.

- Взгляды же Кирилла Туровского - младшего современника Никифора - менее системны, но носят не менее оригинальный характер. На основе анализа текстов его сочинений довольно ясным становится следование принципам библейской антропологической целостности трансцендентной Богу душевно-телесной природы человека. С точки зрения свт. Кирилла Туровского, душа и тело взаимообусловлены и в равной степени подвержены греху. По своим онтологическим свойствам они не являются образом и подобием Божием, т. к. образ Божий отражает господствующее положение человека по отношению к миру, по отношению же к Богу он есть творение, которому не суждено преодолеть онтологическую пропасть. Человек созидает себя как храм для Божества, но Бог всегда нисходит к нему, а не человек восходит к Богу, что делает возможным только катафатическое богопознание через творение и откровение.

- Для решения вопроса о том, какая из двух философско-антропологических моделей стала антропологической стратегией и была реализована на уровне телесной практики, был проведен анализ церковно-правового памятника «Вопрошания» Кирика Новгородца, отражающего бытовые и социальные стороны жизни как духовного, так и мирского сословий Киевской Руси. Анализ данного памятника привел к выводу о том, что стремление к ветхозаветной ритуализации и освящению реальности на практике и при активном посредстве Церкви способствовало реализации библейской антропологической модели цельного человека как душевно-телесного разумного существа, что найдет свое выражение в позднейших исихастских установках на преображение земной реальности в русской культуре послемонгольского (посткиевского) периода. Последний тезис, впрочем, должен быть предметом дальнейших исследований.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в возможности дальнейшего анализа и конкретизации проблем, возникающих при исследовании философского наследия Киевской Руси. Результаты диссертации могут служить основой последующих изысканий по широкому кругу антропологических и философских проблем. Материалы исследования могут быть использованы в образовательном процессе, в разработке учебных программ, лекций, семинарских занятий.

Апробация результатов исследования. Основные положения и отдельные аспекты диссертации обсуждались на кафедре философии и теологии НГПУ и получили положительную оценку. Диссертационное исследование было апробировано в выступлениях на региональных, всероссийских и международных научных конференциях: XII Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманитарные науки (2007); Проблемы языковой картины мира на современном этапе (Н. Новгород,

2008); Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России (Н. Новгород, 2008); Будущее религии: из настоящего в грядущее (Н. Новгород, 2008); XIII Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманитарные науки (2008); Религии Поволжья: проблемы социального служения (Н. Новгород, 2009); О достоинстве, свободе и правах человека: XVIII Рождественские православно-философские чтения (Н. Новгород,

2009); Православие и русская литература. Вузовский и школьный аспект изучения (Арзамас, 2009). Основные результаты исследования нашли свое отражение в 11 публикациях, в том числе в рецензируемом научном журнале «Вестник чувашского университета», включенном в перечень изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней кандидата и доктора наук.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка. Объем диссертации составляет 239 страниц, включая 22 страницы библиографии (193 наименования, из них источники - 48).

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, научная новизна, определяются объект, предмет, источниковая база, цель и задачи исследования, выявляется степень разработанности проблемы, указываются теоретико-методологические подходы, излагаются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о теоретической и практической значимости работы и степени апробированности основных результатов исследования.

Первая глава «Идейные основы философско-антропологических представлений Древней Руси: восточнославянское язычество и византийское христианство» представляет собой теоретический фундамент последующего исследования.

Первый параграф «Христианство и язычество: проблема двоеверия в ее философско-антропологическом измерении» посвящен корректировки концепции двоеверия, которая в отечественной как дореволюционной, так и советской историографии (Е. Голубинский, Н. Гальковский, Е. Аничков, Б., Рыбаков, И. Фроянов и др.) использовалась для характеристики духовной культуры Древней Руси. Суть концепции: с принятием христианства в Древней Руси язычество вовсе не исчезло, оно «оязычило» христианство, которое, являясь христианством по форме, по сути осталось языческим, что нашло наиболее полное выражение на «низшем», простонародном уровне.

В области философской антропологии данная концепция приводит к противопоставлению «телесного» язычества «духовному» христианству. Однако эта антропологическая установка не выдерживает критического анализа, который показывает, что язычеству свойственна не столько телесность, сколько антропологический дуализм, противопоставляющий душу и тело. Этот антропологический дуализм необязательно предполагает дуализм онтологический, но противопоставление духовного (идеального) и материального мы встречаем и в классической античности, и в индийской философии, и в восточнославянском язычестве. Последнее подтверждает как этимология концепта «душа», так и анализ идейных истоков тех языческих представлений, которые дают нам древнерусские источники. В рамках диссертационного исследования в данном ключе рассмотрен комплекс сказаний о волхвах из «Повести временных лет».

Изучение древнерусских источников по язычеству заключает в себе еще одну трудность. У нас нет аутентичных источников по восточнославянскому язычеству, все, что мы знаем о язычестве, доступно нам через посредство христианских авторов. Так, волхвы из «Повести временных лет» передают свои представления, используя христианскую символику. К XII в. сформировалось единое поле христианской культуры, включившей в себя разнородные элементы, в том числе и языческий. Но

проделать обратный путь и выделить языческий элемент из древнерусской христианской культуры представляется невозможным из-за отсутствия у нас критерия, позволяющего четко идентифицировать именно восточнославянские языческие представления.

В свете последних исследований концепция двоеверия подверглась ревизии как со стороны отечественных (Н. Толстой, В. Живов, В. Петрухин), так и зарубежных исследователей (Ив Левин). Они обратили внимание на то, что о языческом характере того или иного обычая, обряда или культурного представления можно говорить только при диахронном подходе и в состоянии его «сильной оппозиции» доминирующему христианству, а такие случаи исключительно редки. При синхронном же рассмотрении даже те явления, которые по своему происхождению имеют языческие корни, предстают вписанными в христианский культурный контекст и не идентифицируются как языческие самими современниками. И здесь мы попадаем в замкнутый круг, т. к. других источников, возникших не в христианской, а в языческой письменной среде, у нас просто нет. Даже те сведения, которые, пусть и опосредованно, описывают языческие представления (как, например, учение волхвов, изложенное в «Повести временных лет»), несут на себе следы обратного, т. е. христианского влияния, и излагаются соответствующим языком. Данных по восточнославянскому язычеству слишком мало, чтобы те или иные концепты («тело», «душа») могли быть четко маркированы по своей идейной наполненности.

Во втором параграфе «Антропологические модели в византийской религиозно-философской традиции: библейский холизм и платонический дуализм» анализируются античные и христианские истоки двух философско-антропологических моделей: дуалистической, противопоставляющей душу и тело, и холистической, рассматривающей их в целостности. Эти модели сформировались в русле византийской традиции и были заимствованы древнерусской религиозно-философской мыслью.

Для Ветхого Завета характерно восприятие человека как единого целого, состоящего из души и тела. Данную парадигму можно обозначить как холизм. В рамках холистического подхода душа и тела взаимозависимы и для каждого человека уникальны. Соответственно, душа влияет на тело, тело - на душу, отсюда, эсхатологический идеал - телесное воскресение из мертвых. Телесное начало само по себе не греховно, и если аскет ведет борьбу с плотью, то это борьба не с самим телесным началом, а с гнездящимся в нем грехом. Поэтому в христианском богословии возможно, например, учение апостола Павла о теле как храме Святого Духа или учение Афанасия Александрийского об обожении человека. Источник зла не в материи, а в воле человека, созданного Богом свободным существом.

В античной традиции, в частности в платонизме, исповедуется дуалистический подход, противопоставляющий автономную бессмертную и

божественную по своему происхождению разумную душу неразумному, смертному телу. Тело - временная темница души, что приводит и к соответствующей эсхатологии, предполагающей возвращение освобожденной от тела души в мир богов.

Несколько в стороне стоит аристотелевская модель человека, в которой душа есть форма тела и неотделима от него. В какой-то степени она более коррелирует с библейской моделью, но отличается от нее тем, что Аристотель не признает бессмертие индивидуальной души в силу невозможности независимого существования формы без материи.

Несмотря на противоположность изначальных онтологических и антропологических установок в христианстве и платонизме, последний, начиная с III в., оказывает влияние на формирование христианского богословия. Наряду с холистическим (цельным) взглядом на природу человека в христианской традиции под влиянием платонизма появляется дуалистическая модель, противопоставляющая душу и тело. Эти две модели существуют и развиваются в христианстве параллельно.

Так, в рамках александрийской богословской школы формируется христианский платонизм, делающий/ акцент на дуализме души и тела и видящий сотериологический идеал в спасении души от низших влияний телесного начала, через которое действуют демонические силы. Ориген (III в.) придерживался платонической по происхождению идеи предсуществования душ, считал, что телесный мир создан как исправительное заведения для охладевших к Богу «умов», а также отрицал телесное воскресение, признавал воскресение эфирных тел и возвращение к Богу всех свободно-разумных существ (концепция апокатастасиса). В IV в. линию Оригена продолжили Евагрий Понтийский, создатель первой теоретической системы христианской аскезы, и Дидим Слепец. Большое влияние взгляды Оригена оказали на каппадокийскую богословскую школу в лице великих теологов византийской традиции Григория Богослова, Василия Великого и, особенно, Григория Нисского. Последний, признавая апокатастасис и онтологическое превосходство духовной природы, отвергал идею предсуществования души и настаивал на ее единстве с телом. Автономность души, ее иноприродность телу, предсуществование телу -характерные черты платонической антропологии - воспринял и автор одного из основных антропологических трактатов в византийской традиции Немесий Эмесский (V в.).

Таким образом, несмотря на осуждение оригенизма как ереси в VI в., антропологический дуализм становится неотделим от библейского холизма в рамках византийской антропологии.

После осуждения оригенизма его антропологические положения были переосмыслены, и приемлемый синтез библейской и платонической антропологии в рамках своего богословия осуществил преп. Максим Исповедник (VII в.). У него, с одной стороны, душа существует ради себя и

сама по себе, с другой - душа появляется вместе с телом и связана с ним. Это сосуществование, как и у Григория Нисского, предопределяется неизменным божественным логосом человеческой природы. В богословии Максима Исповедника тело в равной степени с душой участвует в обожении и богопознании.

Систематизатор византийского богословия Иоанн Дамаскин (VIII в.) продолжил линию преп. Максима и рассматривал человека в единстве его духовной и материальной природ. Но наиболее полное признание тело получило в поздней византийской мистике и исихазме как ее завершении. Против радикального дуализма в антропологии выступал св. Григорий Палама (XIV в.), отстаивая концепцию телесного обожения и соучастия телесной природы в аскетической практике. Он наделял тело человека высоким онтологическим статусом. Благодаря телесности человек у Григория Паламы превосходит ангелов, ведь плоть человека предназначена для вочеловечения Слова Божия.

На фоне сложной антропологической картины византийской традиции представляет интерес изучение древнерусской религиозно-философской мысли на предмет' заимствования и осмысления тех или иных антропологических элементов. Русь была в стороне от византийских споров, но в то же время она унаследовала христианство именно в византийском изводе, многие из иерархов Русской Православной Церкви были греками по происхождению и образованию. Следовательно, на Русь через византийские источники могли просочиться как античные знания, так и представления о человеке, свойственные как монистической библейской, так и дуалистической платонической антропологии.

Вторая глава «Основные философско-антропологические концепции русской религиозной литературы XII века» посвящена анализу определенного пласта переводной и собственно русской компилятивной и оригинальной литературы на предмет бытования в ней двух философско-антропологических концепций: библейского холизма и платонического дуализма, а также философско-антропологических образов и, по возможности, определению их истоков и выявлению собственно авторских позиций.

Первый параграф «Многообразие трактовок человеческой природы в энциклопедической и апокрифической литературе Древней Руси» очерчивает круг философско-антропологических идей, распространенных на Руси XII в. С этой целью анализируются философско-антропологические идеи двух ортодоксальных памятников - переводного с болгарского «Шестоднева» экзарха Иоанна и собственно русского сборника «Палеи Толковой» - и апокрифического «Сказания о том, как сотворил Бог Адама».

Свои рассуждения о человеке Иоанн экзарх выводит из доктринальных представлений о сотворении человека Богом на шестой день по Своему образу и подобию. Второй крупный антропологический блок «Шестоднева»

касается проблемы двуприродности человека. Иоанна экзарх комбинирует представления, восходящие к натурфилософии античности и креационистскую установку. В вопросе о соединении души и тела Иоанн экзарх занимает аристотелевскую позицию, где душа - это форма тела; появление человека - результат соединения замысла Бога — формы — с материальными первоосновами.

Компилятивный характер «Палеи Толковой» обусловил некоторую общность изложенных в ней идей с предложенными Иоанном экзархом в «Шестодневе»: 1. о составе человеческого тела из четырех стихий и соответствующих им состояниях: из огня - тепло, из воздуха - прохлада, из земли - сухость, из воды - влага; 2. о различии душ человека и животных и восходящий к античности сюжет о направлении головы человека вверх, о прямохождении как отличительной черте человека; 3. о времени соединения души и тела в зародыше (каноническая точка зрения на одновременное соединение души и плоти в момент зачатия сочетается в тексте с близким к аристотелевскому представлением: когда зародыш приобрел определенную форму (дается указание-- пятый месяц), в него вкладывается душа); 4. о тесном взаимоотношении души и тела. В целом, в основе рассуждений < авторов сборника - ортодоксальный христианский взгляд на человека с его ориентацией на библейский холизм.

В данных памятниках затронут и гносеологический вопрос о статусе разума и чувств: разум как составная часть души признавался владыкой всего человека, князем; царем, чувства же назывались слугами (схема, восходящая к Платону). А также решается вопрос о локализации ума и о том, что является центром естества человеческого (сердце или голова).

Своеобразным идейным мостиком от ортодоксальной литературы к апокрифической является наличие в обеих сюжета о всесветности Адама и заложенном в его имени смысле о четырех сторонах света. Но здесь и принципиальная разница: в ортодоксальной литературе человек - образ и подобие Бога, в апокрифе - образ и подобие мира. Философская традиция (строгая формулировка учения о четырех стихиях) дополняется здесь мифологической (мифопантеистическая интерпретация учения о четырех стихиях) в совокупности с библейской (речь о сотворении Богом первого человека). Здесь наследие античности работало в контексте близкого язычеству и двоеверию мировоззрения. В догматическом же богословии, у отцов Церкви такого мировоззренческого сдвига не было, учение о стихиях было вырвано из античного контекста и применялось к объяснению состава плоти человека, которая ставилась в зависимость от души - нематериального, высшего начала, а креационизм и финализм признавались строго обязательными.

Второй параграф «Особенности христианского платонизма в религиозно-философском наследии митрополита Никифора: антропологический аспект» определяет круг и истоки философско-

антропологических идей одного из видных богословов Древней Руси -Никифора, митрополита Киевского (1104 - 1121), а также решает вопрос: является ли Никифор непосредственным транслятором античных идей, их самостоятельным проводником в христианскую мысль, оригинальным интерпретатором или он воспринимает античные идеи как часть византийской традиции образования.

Философская мысль митрополита Никифора испытывала явные платонические влияния. В его антропологических представлениях присутствуют дуалистические воззрения на природу человека, схожие с платонизмом определения начал души и выделение разума как главенствующего начала, амбивалентность разумного и яростного начал как свойство души и источник нравственного действия, локализация души и главной ее части - ума - в голове.

Все это свидетельствует не просто о косвенном влиянии философии античного мыслителя посредством классического византийского образования, но о возможном знакомстве митр. Никифора непосредственно с платоновскими текстами и концепциями, т. к. рецепция платонизма в его философском/ наследии явно выходит за рамки общего знакомства с комплексом общепринятых платоновских идей.

Более того, в религиозно-философском наследии Никифора мы сталкиваемся с оригинальной интерпретацией в христианском ключе некоторых антропологических категорий платоновской философии. Так, третье начало души - «вожделеющее» - у Платона выступает источником всех бед души, низшим в ее иерархии, нуждающемся в постоянном контроле со стороны высших начал - яростного и разумного. А у Никифора третье начало - «желанное» - всецело положительное, символизирующее высшее значение любви, - любовь как стремление человека к Богу, через которую становится возможным уподобиться Всевышнему. Данный момент сближает Никифора с традицией классической византийской мистики (в частности с Симеоном Новым Богословом), христианизировавшей платонический Эрос.

Гносеологическая установка Никифора такова: материальный мир познается органами чувств, познание Бога или хотя бы приближение к Нему возможно в большей степени с помощью разумного начала души (теологический рационализм) и «желанного» (мистический «эротизм» византийской аскетической традиции). Но первенство в деле познания принадлежит разуму как высшей части души. У Никифора прослеживается установка на рационализацию богопознания, что, в принципе, свойственно платонической традиции.

В целом, антропологические представления митрополита Никифора с философской точки зрения можно охарактеризовать как христианский платонизм, причем платонические мотивы в творчестве русского мыслителя проявляются очень ярко и оригинально. Оставаясь по своему мировоззрению христианином, в области философской антропологии митрополит Никифор

придерживается как платонической концепции души, так и системы платонической гносеологии, но в то же время он выступает приверженцем мистико-аскетической традиции восточного христианства с характерными для нее темами богопознания, Божественного Эроса, мистики света и пр.

В третьем параграфе «Библейский холизм как основа представлений о человеке в богословском и гомилетическом наследии Кирилла Туровского» выявляются круг и истоки философско-антропологических идей, заявленных в письменном наследии Кирилла, епископа Туровского (1169-1182, по Ипатьевской летописи), анализируется, какого философско-антропологического ракурса придерживался мыслитель: дуалистического или холистического.

Хотя в его творчестве встречаются античные сюжеты философского характера (образ пещеры, уподобление ума царю, а чувств слугам, образ крылатых коней, управляемых разумом), но все они переосмыслены в христианском ключе, и нет оснований говорить о влиянии на мысль Кирилла Туровского античной философской традиции непосредственно. Его мировоззрение библейское по сути и основывается на традициях византийской экзегезы. В вопросе об отношениях души и тела Кирилл находится на позициях христианского холизма, что проявляется, во-первых, в признании мыслителем положения об общем участии души и тела человека в грехе и отсутствии строго призыва к жесткому телесному аскетизму в его трудах; во-вторых, в восходящих к Аристотелю представлениях о душе как форме тела; в-третьих, в признании Кириллом христианского учения о вочеловечении Бога и спасении человека, теории, которая, впрочем, принимается Кириллом Туровским неоднозначно, с креном в сторону теоцентричности и отказом видеть в телесном человеке подобие Божие; в-четвертых, в восприятии мыслителем библейского мотива, особенно выделяемого антиохийской традицией, когда человек созидает в себе храм Святого Духа.

Основной богословской установкой свт. Кирилла Туровского является констатация трансцендентности Бога и мира, что видно из его толкования сути образа и подобия Божия в человеке. Хотя он признает, что человек -образ Божий, но при этом осуждает позицию антропоморфитов, т. е. не хочет видеть в Боге какого-либо телесного или духовного сходства с человеком. В этом он расходится с генеральной линией восточнохристианской традиции, которая видит в образе Божием онтологическую характеристику, создающую возможность движения человека к Богу, богоуподобления и обожения. Но с точки зрения Кирилла, даже духовные свойства человеческой природы не уподобляют человека Богу. Можно сказать, что свт. Кирилл знает только трансцендентного Бога, но не знает имманентного.

Образа Божий в человеке, согласно мнению Кириллу Туровского, -господствующее положение человека в мире, а также надсленность человека свободной волей и разумом, т. е. образ Божий проявляется не в отношении

человека к Богу, но в отношении человека к миру. При этом человек по своим духовной и телесной природам находится по ту сторону границы, в силу чего у Кирилла нет радикального антропологического дуализма души и тела, т. к. оба начала взаимосвязаны и в равной степени тварны. Четкое декларирование границы между Божественным и человеческим мы видим и в христологии Кирилла, которая ориентирована в большей степени на традиции антиохийской экзегезы с ее библейским буквализмом. Так, Кирилл четко разделяет во Христе божественные и человеческие действия, придерживаясь модели христологии «обитания», которая играет определяющую роль и в констатации им антропологического идеала человека как храма для Св. Духа.

В вопросе богопознания Кирилл стоит на катафатической позиции (по твари познай Творца), а также на иррационалистической (истинность Откровения), хотя и отмечает примеры священной истории, где богопознание случалось через чувственный опыт. С его точки зрения, такое чувственное богопознание является следствием откровения Бога миру, а вершина этого откровения - воплощение Бога во Христе. Но обратного движения свт. Кирилл не знает.

В третьей главе «Представления о теле и телесных практиках в духовной культуре XII века (на примере памятника канонического права «Вопрошание Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных»)»

решается вопрос о том, какая из теоретических моделей - библейская, ориентированная на единство душевно-телесной природы человека, или платоническая, дуалистическая - реализовалась на практике, в реальной жизни.

Первый параграф «Каноническая литература как источник по философско-антропологической проблеме тела и телесности в Киевской Руси: идейные истоки «Вопрошания Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных» дает представление о церковно-правовых памятниках как содержащих в себе отражение реальной жизни человека Древней Руси XII века и поэтому дающих возможность анализа практической реализации религиозных и философских установок. Ценным в этом отношении становится оригинальная личность древнерусского монаха - Кирика Новгородца (1110 - не ранее 1156/58). В параграфе анализируются возможные традиции, оказавшие влияние на его труды.

Даже самая идеальная модель без реализации остается только моделью, а практическое воплощение модели позволяет судить о степени ее значимости. В этом отношении для историка философии большую роль могут сыграть телесные практики. В средневековье как на Руси, так и на Западе телесные практики регламентировались Церковью, и собственно по их реализации можно судить о том, какие антропологические установки богословского характера воплощались в жизнь.

В отношении западного средневековья исследование «техник тела» ведется уже целое столетие (Марсель Мосс, Норберт Элиас, Йохан Хейзинга, Люсьен Февр, Марк Блок, Жак ле Гофф). Ценным становится замечание А. Гуревича, отметившего, что средневековое христианство надо изучать не по папским буллам и тому подобным официальным документам, ибо такая картина весьма стилизована и мало соприкасается с реальной жизнью, но по покаянным книгам - пенетенциалам, что позволяет выявить реальные особенности жизни простого средневекового человека. Такая методика и была применена нами к древнерусскому материалу в поиске ответа на вопрос, какая из предложенных нами философско-антропологических моделей реализовалась на практике, в реальной жизни Древней Руси XII века. «Вопрошания Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных» имеет близкий к пенетенциалам характер и представляет собой список ответов на различные обрядовые, ритуальные и бытовые вопросы спорного характера. Кроме того, памятник носит яркий отпечаток личности своего составителя -Кирика Новгородца, мировоззрение и научные интересы которого могли складываться под влиянием, как.минимум, трех идейно-мировоззренческих традиций. С одной стороны, западной, а именно ирландской, с другой -восточной, а именно византийской, с третьей - общеславянской, кирилло-мефодиевской. На наш взгляд, именно западным влиянием возможно объяснить внимание Кирика к проблеме пасхалий и формализм и юридизм предписаний канонического права.

Второй параграф «Философско-антропологические идеи «Вопрошания» Кирика Новгородца и проблема воцерковления тела и телесных практик в древнерусской культуре XII века». «Вопрошание» Кирика как отражение и фиксация реального отношения к телу и телесности в жизни человека Древней Руси XII века явилось базой для решения главного вопроса исследования: какая из двух философско-антропологических моделей - античная дуалистическая или библейская холистическая -реализовалась на практике.

Система антропологических взглядов Кирика Новгородца, отраженная в его «Вопрошании», сосредоточена вокруг вопросов освящения земной реальности во всех аспектах ее антропологических проявлений: труд человека, его семья, пол, брак, Церковь и человек, пища, пост и пр. Новгородский монах заботится о недопускании осквернения святыни через нечистоту человека, которая может вызываться разного рода невоздержаниями тела, будь то в пище или в сексуальных отношениях, физиологическими особенностями тела (физиологическая нечистота, болезни). Осквернить святыню мог как мирянин, так и священник, как женщина, так и мужчина, и даже дети. Главное требование, которое предъявлял Кирик к человеку, - это необходимость физической чистоты как в обыденной жизни, так и в церковной, в отношении к святыне. В целом, в «Вопрошании» Кирика Новгородца действует следующая схема: дуализм,

связанный с отвержением телесности и, прежде всего, сексуальности, всегда критикуется с точки зрения традиционно библейского, ветхозаветного подхода с его акцентом на необходимость ритуальной святости телесного человека.

В XII в. общий уровень нравов в светских слоях общества определялся языческим фоном. Что касается интимной стороны жизни человека, то здесь было распространено многоженство, добрачные связи, половой разгул, проявившийся в содомстве, лесбийстве, блуде. Русское православие в борьбе с подобными проявлениями язычества выбрало путь, противоположный жесткой аскезе, предполагающей отвержение семейного быта и половой стихии, путь освящения этих сфер. Именно в них было возможно совместить идеал и действительность через супружество, брак. Женитьба без венчания была незаконной, нечистой, неблагословенной. Брак становился законным, если он освящен Церковью. Безусловно, пока деятельность Церкви в этом плане во многом являлась формальным мероприятием, возможностью сократить разгул плоти. Поэтому основное внимание церковных сборников не. случайно было обращено на проблемы сексуальной этики, внутрисемейные отношения оказывались отраженными в покаянии и подконтрольными Церкви. В случае отступления от норм, установленных Церковью, назначалась епитимья - средневековая универсальная оценка поведения человека.

Итак, на практике платонический дуализм духа и материи не находит своей реализации. Тело бунтует против жесткой аскезы, в связи с этим требования смягчаются и основной акцент в канонической литературе делается не на подавлении телесности, но на ее освящении и сакрализации. Человек должен был избегать греха как скверны, а понятие святости ассоциировалось, прежде всего, с ритуальной чистотой, а не нравственным или духовным совершенством. Такая практическая установка ближе к холистической библейской антропологии с ее ветхозаветным ритуализмом. Именно эта антропологическая модель находит свое воплощение в телесных практиках средневекового человека.

В то же время следует отметить и формальный подход к смыслу обрядов, свойственный магическому ритуализму народной культуры, которая была неотделима от культуры «высокой» (церковной). Церковь стремилась подчинить телесные практики ритуально-обрядовой регламентации, не изгоняя тело, но подчиняя его. На практике, как видно из «Вопрошания» Кирика, реализовывался принцип холизма души и тела, их взаимообусловленности. Это не означает, что не было противопоставления этих двух субстанций, но оно не доходило до платоновского дуализма человеческой природы. Противопоставление души и тела как иерархически различных частей человеческой природы подразумевалось, но на Руси не произошло отвержения тела, как то имело место быть на средневековом Западе. По воззрениям древнерусских книжников, тело тоже должно было

участвовать в движении к Богу, оно должно было освящаться через душу. Именно это создало предпосылки для дальнейшего развития русской мысли в русле преображения телесного, что найдет свое завершение в русском Возрождении XIV в., столь созвучного византийскому исихазму с его пафосом возможности богопознания для телесного земного человека.

В Заключении подводятся итоги работы, формулируются основные положения и выводы диссертационного исследования.

Публикации по теме диссертационного исследования

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, выпускаемых в РФ, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени кандидата наук:

1. Алексеева, Т. В. Роль духовного наставника и учителя в жизни человека Древней Руси (на примере «Послания о посте и воздержании чувств митрополита Никифора»).' / Т. В. Алексеева // / Вестник Чувашского /

' университета. Гуманитарные науки. 2007, № 4. - С. 59-64. (0,5 п. л.)

Статьи в научных журналах, сборниках научных трудов:

2. Алексеева, Т. В. Образ человека в культуре Средних веков / Т. В. Алексеева II XII Нижегородская сессия молодых ученых. Нижний Новгород: Гладкова О.В., 2007. - С. 82-83. (0,1 п. л.)

3. Алексеева, Т. В. Представления о судьбе в философско-языковом аспекте древнерусской мысли (на материале «Послания Никифора, митрополита Киевского, к великому князю Владимиру, сыну Всеволода, сына Ярослава, XII в.) / Т. В. Алексеева // Проблемы языковой картины мира на современном этапе: Сборник статей по материалам Международной научной конференции молодых ученых. 12-13 марта 2008 г. Вып. 7. - Н. Новгород: НГПУ, 2008. - С. 5-9. (0,3 п. л.)

4. Алексеева, Т. В. Моральная ответственность и своеволие: нравственные критерии древнерусской религиозной мысли (на примере «Послания Никифора, митрополита Киевского, к великому князю Владимиру, сыну Всеволода, сына Ярослава», XII век) / Т. В. Алексеева // Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России: материалы Всероссийской научной конференции, 14-16 мая 2008 г. -Н. Новгород: НГПУ, 2008. - С. 262-266. (0,4 п. л.)

5. Семикопова, Т. В. Тема «брака и любви» в средневековой русской мысли: освящающая роль Церкви (на примере «Вопросов Кирика, Саввы и Илии, с ответами Нифонта, епископа Новгородского, и других иерархических лиц», XII век) / Т. В. Семикопова // Труды Нижегородской

Духовной Семинарии. Сборник работ преподавателей и студентов. Выпуск 6. Н. Новгород: НДС, 2008. - С. 377-386. (0,5 п. л.)

6. Семикопова, Т. В. Образ священнослужителя Древней Руси в памятнике канонического права «Вопрошание Кириково, иже вопроси епископа Нифонта и иных» (XII в.) / Т. В. Семикопова // Будущее религии: из настоящего в грядущее. Сборник статей по итогам круглого стола. - Н. Новгород: НГПУ, 2008. - С. 323-328. (0,3 п. л.)

7. Семикопова, Т. В. Христологический подтекст антилатинской полемики митрополита Никифора (XII век): спор об опресноках / Т. В. Семикопова II Религии Поволжья: проблемы социального служения: Сборник материалов конференции. - Нижний Новгород, 2009. - С. 130-133. (0,2 п. л.)

8. Семикопова, Т. В. Платонизм и христианство в антропологических представлениях Киевского митрополита Никифора (XII век) / Т. В. Семикопова // XIII Нижегородская сессия молодых ученых. Нижний Новгород: Гладкова О. В., 2009. - С. 230-231. (0,1 п. л.)

9. Семикопова, Т. В. Вопрос об источниках нравственного действия в древнерусской мысли XII века / Т. В. Семикопова // О достоинстве, свободе и правах человека: XVIII Рождественские православно-философские чтения. - Н. Новгород: НГПУ, 2009. - С. 351-356. (0,25 п. л.)

10. Семикопова, Т. В. Двоеверие и христианская мифология / Д. В. Семикопов, Т. В. Семикопова // Дамаскин. Журнал Нижегородской духовной семинарии. № 3 (12) декабрь 2009. - С. 64-75. (1,0/0,5 п. л.)

11. Семикопова Т. В. Истоки учености Кирика Новгородца - монаха, ученого и мыслителя XII века / Т. В. Семикопова // Православие и русская литература: сборник статей / под ред. Г. А. Пучковой; АГПИ им. А. П. Гайдара. - Арзамас: АГПИ, 2009. - С. 49-54. (0,5 пл.)

Сдано в набор 22.04.2011 Подписано в печать 22.04.2011 Формат 60/84x16 Усл.печ.л.1,6 Тираж 100 экз. Заказ 140 Издательство ВГИПУ. 603002, Н.Новгород, ул. Луначарского. 23 Отпечатано в отделе полиграфии ВГИПУ 603004, Нижний Новгород, ул. Челюскинцев, 9

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Семикопова, Татьяна Викторовна

Введение.

Глава I: Идейные основы философско-антропологических представлений Древней Руси: восточнославянское язычество < и византийское христианство

1.1. Христианство и язычество: проблема двоеверия1 в ее философско-антропологическом измерении.

1.2. Антропологические модели в византийской религиозно-философской традиции: библейский холизм и платонический дуализм.

Глава II. Основные философско-антропологические концепции'русской религиозной литературы XII века

II. 1. Многообразие трактовок человеческой природы в энциклопедической и апокрифической литературе Древней Руси.

11.2. Особенности христианского платонизма в религиозно-философском наследии митрополита Никифора: антропологический аспект.

11.3. Библейский холизм как основа представлений о человеке в богословском и гомилетическом наследии Кирилла Туровского.

Глава III. Представления о теле и телесных практиках в духовной культуре XII века (на примере памятника канонического права «Вопрошание Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных»)

III. 1. Каноническая литература как источник по философско-антропологической проблеме тела и телесности в Киевской Руси: идейные истоки «Вопрошания Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных».

III.2. Философско-антропологические идеи «Вопрошания»» Кирика Новгородца и проблема воцерковления тела и телесных практик в древнерусской культуре XII века.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Семикопова, Татьяна Викторовна

Актуальность темы исследования. История русской религиозно-философской мысли, несмотря на рост научного интереса, и расширение источниковедческой базы, - область недостаточно изученная. Это вызвано в первую очередь тем, что в отечественной историко-философской науке было принято начинать отсчет истории философии в России с начала XIX. в. В результате вне внимания исследователя оказывалась вся- область средневековой религиозной мысли, насыщенная философскими смыслами. В последние десятилетия ситуация изменилась и все большее внимание уделяется изучению творчества представителей русской средневековой интеллектуальной традиции.

При этом выделение спектра разнородных пластов в интеллектуальном древнерусском наследии позволяет говорить о том, что оно вовсе не представляло однородного и внутренне непротиворечивого целого. Древнерусская духовная культура была синтезом, возникшим в результате взаимодействия различных идейных традиций.

Особенно интересно в данном аспекте обратить внимание на такую философскую область, как антропология, т. к. в ней пересекаются1 религия, философия и история. Именно философско-антропологической проблематике средневековый человек уделял особое внимание, желая осмыслить, свое место в мироздании. В то же время для описания проблемы человека использовались как религиозные, так и философские и натурфилософские представления, большая часть которых была сформирована рецепцией античного и византийского идейного наследия.

Антропологическая модель предполагает определенную онтологию, космологию и теологию, т. к. человек, особенно в средневековье, понимался как микрокосм в макрокосме, как связующее звено между трансцендентным и имманентным. Обращаясь, к философской антропологии, исследователь сталкивается с целым комплексом проблем, в результате решения которых можно прийти к реконструкции всей изучаемой мировоззренческой, системы.

Не случайно столь велик в наши дни интерес к исторической антропологии, обращающейся к конкретному человеку конкретной эпохи без попыток биологического или социологического редукционизма.

Еще один очень важный, аспект философской антропологии, в том, что она имеет дело не только с духовным, содержанием человеческой деятельности. Объектом антропологии зачастую становится тело и! телесные практики. В свете того, что в XX в. многие (М. Хайдеггер, М." Фуко, П! Адо) обращали внимание на то, что истинное значение философии не только в построении теоретических систем, но и в выработке образа жизни, социальной стратегии, особенно интересным представляется дать оценку философии тела на фоне средневекового идеализма.

Степень разработанности проблемы. Интерес к духовной культуре славянских народов древности был очень велик уже в XIX в. Знаменитый фольклорист А. Н. Афанасьев публикует в 60-х гг. этого столетия трехтомный труд «Поэтические воззрения славян на природу». С тех пор он неоднократно переиздавался1. Однако будучи насыщен фактическими данными, этот труд следует в русле «романтической» школы, построения которой были далеки от требований научности и объективности. На отсутствие у А. Н. Афанасьева научной методологии указывал его младший современник, выдающийся русский филолог, медиевист и фольклорист А. Н. Веселовский2 - основатель русской историко-филологической школы, традиции которой уже в XX в. развивали Н. М. Гальковский3, В. Й. Мансикка4, Е. В. Аничков5. Именно эти исследователи обратили особое внимание на древнерусские христианские памятники, содержащие антиязыческую полемику. Благодаря А. Н. Веселовскому и его последователям в отечественном литературоведении произошел переход к

1 См. напр.: Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3-х тт. Т. 3. М., 1994.

2 Веселовский А. Н. Избранное: Традиционная духовная культура. М., 2009.

3 Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т.1. Харьков, 1916; Т.2. М., 1913.

4 Мансикка В. Й. Религия восточных славян. М., 2005.

5 Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. М., 2009. сравнительно-историческому методу изучения памятников древнерусской письменности. Представители этого течения также активно разрабатывали концепцию взаимодействия различных культур и субкультур в рамках единой культуры, известной как принцип «встречных течений». Они обращали внимание и на гетерогенный характер привнесенного на Русь вместе с христианством культурного сплава. В связи с тем, что представители этого течения изучали язычество по полемических трактатам древнерусских книжников христиан, одним из основных итогов в истории изучения древнерусской духовной культуры становится возникновение концепции двоеверия.

Особенно активно данная концепция разрабатывалась в советской историографии, итогом чего стали фундаментальные труды академика Б. А. Рыбакова6, который утверждал, что христианство было культурой господствующего меньшинства, в то время как на низовом народном уровне продолжало доминировать язычество, только формально принявшее христианские формы. Данная теория была официально принята и поддержана большинством советских историков, т. к. отвечала не только научным, но и социально-политическим запросам господствующей коммунистической идеологии, жестко критиковавшей Русскую Православную Церковь.

В кон. 80 - нач. 90-х гг. концепция двоеверия подвергается критике со стороны отечественных историков, с чем можно ознакомиться по книге Л. С. Клейна7, в которой автор разбирает и суть спора, и аргументы сторон. Своего рода итог данному противостоянию подводится в статье последователя тартуской школы В. М. Живова8, в которой указывается, что можно говорить о двоеверном характере тех или иных форм духовной культуры только при генетическом, диахронном подходе, в то время как при синхронном

6 Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1987. Он же. Язычество древних славян. М., 1994.

7 Клейн Л. С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб., 2004.

8 Живов В. М. Двоеверие и особый характер русской культурной истории // Живов В. М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. М, 2002. С. 306-316. рассмотрении культура Киевской Руси уже в Х1-ХП вв. реконструируется как христианская.

Несколько-в стороне стоят труды В. В. Иванова и В. Н. Топорова9, которые применили к русскому язычеству структуральный подход, разработанный Клодом Леви-Строссом. Их смелые- выводы многим исследователям представляются весьма спорными из-за редуцирования сложных религиоведческих проблем до простых бинарных схем.

Очень важны в области изучения древнерусской духовной культуры и славянского язычества труды знаменитого отечественного филолога Н. И.

Толстого10. Безусловно, ценным вкладом в русскую славистику стала начатая под его редакцией публикация пятитомного энциклопедического словаря

Славянских древностей»11.

С современным состоянием изучения древнерусского язычества вообще и проблемы двоеверия в частности можно ознакомиться по

10 современной монографии отечественного историка В. Г. Карпова . Взгляд под тем же ракурсом, но с Запада, дает нам перевод труда американской исследовательницы Ив Левин13.

Безусловно, для нашего исследования важны были и размышления исследователей в области культуры Древней Руси, основные из них принадлежат Д. С. Лихачеву14, В. М. Живову15, В. Я. Петрухину16, И. Н. Данилевскому17 и др.

Много споров в науке велось вокруг вопросов о том, была ли на Руси оригинальная философская мысль, каковы традиции философствования на

9 Иванов В. В., Топоров В. Н Исследования в области славянских древностей. М., 1974.

10 Толстой Н. И. Язык и народная культура. М., 1995.

11 Славянские древности. Этнолингвистический словарь/ Под ред. Н. И. Толстого. Т.1-3. М., 1995. Т.4. М., 2009.

12 Карпов А. В. Язычество, христианство, двоеверие: религиозная жизнь Древней Руси в 1Х-Х1 вв. СПб., 2008.

13 Левин И. Двоеверие и народная религия в истории России. М., 2004.

14 Лихачев Д. С. Историческая поэтика русской литературы Смех как мировоззрение и другие работы. СПб., 2001.

15 Живов В. М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры М., 2002.

16 Петрухин В. Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия // Из истории русской культуры. Т. 1. (Древняя Русь). М., 2000. С. 13-410.

17 Данилевский И. Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (1Х-ХП вв.). М , 1998.

Руси. Философской мысли на Руси не было, вся ее умственная история — это история «формального развития народной мысли в работе над чужим 1 материалом» - мнение историка В. О. Ключевского . Того же мнения придерживался и Г. Шпет, называя русский народ варварским, лишенным «умственных вдохновений» и пребывающим в «невегласии»19. Перелом в

О П историографическую ситуацию внесла работа М. Н. Тихомирова , где он говорит, что отечественная философия зарождается и получает свое развитие

У 1 в Х1-ХИ вв. Свой вклад в данную область знания внесли В. С. Горский" , Л. В. Поляков22, Г. П. Федотов23, А. Ф. Замалеев24, В. Ф. Пустарнаков25. Истокам философской мысли Древней Руси и ее основным представителям посвящен серьезный труд двух современных историков философии и культуры М. Н. Громова и В. В. Милькова , где подробно рассматривается-* идейно-тематическое содержание памятников древнерусской интеллектуальной мысли и анализируется их источниковая база. Не менее важен1 в данном аспекте сборник статей под редакцией В. В. Милькова «Древняя Русь: пересечение традиций», вышедший в Москве в 1997 г. С историко-филологической точки зрения творчество древнерусских книжников с текстами, переводами, комментариями, исследованиями представлено в труде доктора филологических наук Н. В. Понырко27.

Для нашего исследования было важно обозначить контекстуальное поле философско-антропологических идей, бытовавших на Руси XII в. Наш взор привлекли сборники энциклопедического характера, имеющие богатый антропологический материал: «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского и

18 Ключевский В. О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1986. С. 314.

19 Шпет Г. Очерки развития русской философии. Пг., 1922. Ч. 1. С. 12.

20 Тихомиров М. Н. Философия в Древней Руси // Русская культура X-XVIII веков. М., 1968.

21 Горский В. С. Философские идеи в культуре Киевской Руси XI- начала XII вв. Киев, 1988.

22 Поляков Л. В. Философские идеи в культуре Древней Руси. Историко-философский очерк. М., 1988.

23 Федотов Г. П. Собрание сочинений в 12 т. Т. 10: Русская религиозность. Ч. 1. Христианство Киевской РусиХ-ХШ вв. М., 2001.

24 Замалеев А. Ф. Восточнославянские мыслители: Эпоха Средневековья. СПб., 1998. Он же. Философская мысль в средневековой Руси (XI-XVI вв.). Л., 1987; Замалеев А. Ф., Зоц В. А. Мыслители Киевской Руси. Киев, 1987.

25 Пустарнаков В. Ф. Философская мысль Древней Руси. М., 2005.

26 Громов М. Н., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001.

27 Понырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси XI-XIII. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992.

Палея Толковая», а также некоторые апокрифы. Все эти сочинения имеют богатую историю публикаций и изучения. Так как приоритетной задачей диссертационного исследования стало подробное изучение именно авторских сочинений древнерусской мысли, то называя работы исследователей' в области изучения, сочинений, формирующих философско-антропологическое поле идей древнерусской духовной культуры, ограничимся лишь новейшими изданиями.

Так, следует отметить фундаментальный труд, вышедший в серии «Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты» в 2001' г. двух авторов Г. С. Баранковой и В. В. Милькова - «Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского»28. В этом издании публикуется древнерусский текст «Шестоднева» по списку XV в., дается перевод на современный' русский язык, кроме того, текст снабжен большим количеством научных комментариев и исследованиями. Особенно важным для нас оказался имеющийся в этом издании раздел, посвященный непосредственно антропологии «Шестоднева». Это издание помогло сделать «Шестоднев» доступным для широкой научной общественности, тогда как предшествующие издания- этого памятника носили характер библиографической редкости и к тому же имели опечатки; ошибки. Антропологическую проблематику «Шестоднева» затрагивали в- своих публикациях Л. А. Черная29, Я. М. Стратий30.

Что касается одного из самых ранних из дошедших до нас фундаментальных творений отечественной словесности - сборника «Палеи Толковой», то в работе над текстом антропологического раздела «Палеи Толковой» наше внимание привлекли два серьезных издания. Одно из них

28 Баранкова Г. С., Мильков В. В. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского / Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып. II. - СПб., 2001.

29 Черная Л. А. Взгляд на человеческую природу в древнерусской литературе // Древнерусская литература. Изображение природы и человека. М., 1995. С. 130-131, 133.

30 Стратий Я. М. Проблема человека и мира в «Шестодневе» Иоанна экзарха Болгарского и «Поучении» Владимира Мономаха // Человек и история в средневековой философской мысли русского, украинского и белорусского народов. Киев, 1987. С. 87-97.

Идейные течения древнерусской мысли» М. Н. Громова и В. В: Милькова31, в нем опубликован антропологический раздел «Палеи Толковой» с переводом и комментариями. В 2002 г. был издан первый полный, перевод «Палеи» под редакцией А. Камчатнова с комментариями^. В. Милькова и С. М: Полянского . Данное издание содержит и полный оригинальный" текст древнерусского памятника.

Под редакцией В. В. Милькова в 1999 г. вышло фундаментальное издание древнерусских апокрифов; содержащее оригинальные тексты, переводы, подробные комментарии и исследовательские статьи.

Публикация и изучение интересующих нас оригинальных древнерусских текстов ведут свою историю с XIX в. Так, впервые древнерусский текст «Послания о посте» митрополита Никифора был опубликован в XIX в. К. Калайдовичем?4. Тогда же и были сделаны первые публикации, посвященные Никифору как мыслителю, но все они не касались философской составляющей наследия митрополита, а преследовали историко-культурные, литературоведческие, церковно-исторические ■ цели35. Правда, М. В. Безобразова еще в к. XIX в. задумывалась об истоках отечественного философствования, в частности философии Никифора.

31 Громов М. Н., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001.

32 Палея Толковая. М., 2002 / Изд. подгот. Камчатнов А. М., Мильков В., Полянский С., Баранкова Г., Симонов Р. и др.

33 Мильков В. В. Древнерусские апокрифы / Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып. 1.-СП6., 1999.

34 Калайдович К. Ф. Послание Никифора Митрополита Киевского к Великому Князю Володимиру, сыну Всеволожю, сына Ярославля // Русские достопамятности, издаваемые обществом истории и древностей Российских, учрежденным при Императорском Московском Университете. 4. 1. М., 1815. С. 61-75.

35 История русской словесности, лекции Степана Шевырева, Ординарного Академика и Профессора. Ч. II, содержащая столетия XI-е и ХП-е, с приложением двух палеографических снимков. Изд-е 2-е. М., 1860. С. 225-233. Порфирьев И. Я. История русской словесности. Казань, 1897. Ч. 1. С. 393-396. Филарет (Гумшевский). Обзор русской духовной литературы 862-1720 гг. Харьков, 1859. С. 8-30. Голубинский Е. История Русской Церкви. Т. 1. Период первый, Киевский или Домонгольский. М., 1997. С. 857-859. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995. С. 219-222. и др.

36 Безобразова М. В. Изречения св. Кирилла и митрополита Никифора (Две главы из приготовленного к печати труда под заглавием: «К истории просвещения в Росыш»). СПб., 1898. С. 9-14.

Философская основа произведений Никифора в начале XX в. заинтересовала М. Шахматова и Д. Чижевского37, искавших следы платонизма и неоплатонизма у Киевского митрополита. Активно историков философии заинтересовало наследие русского иерарха лишь начиная со второй половины XX в., что отразилось во включении Никифора в ряд мыслителей при анализе общего состояния философской мысли Древней Руси. Здесь надо отметить ранее названные обобщающе-панорамные труды Г. Федотова, М. Тихомирова, В. Горского, Вг. Пустарнакова, Л. Полякова, А. Замалеева, Н. Понырко и др. Особо стоит обозначить большой вклад в донесение творческого наследия митрополита Никифора до круга интересующихся читателей группы ученых: М. Н. Громова, В. В. Милькова, Г. С. Баранковой, С. М. Полянского - они не только опубликовали древнерусские тексты трудов Киевского митрополита, но и сделали их переводы, дополнив комментариями, замечаниями, исследованиями. Богословскому и философскому наследию митрополита Никифора посвящено диссертационное исследование на соискание степени кандидата философских наук С. М. Полянского , защищенное в 2003 г.

К. Калайдович40 стал и первым издателем творческого наследия Кирилла Туровского. Безусловно, старинные издания^ сейчас библиографическая редкость. Последнее наиболее полное и выверенное в плане принадлежности перу Кирилла Туровского издание его произведений

37 Шахматов М. В. Платон в Древней Руси. Обозрение источников // Записки Русского исторического общества в Праге. Кн. 2. Прага, 1930. С. 55-70. Чижевский Д. Платон в Древней Руси // Записки Русского исторического общества в Праге. Кн. 2. Прага, 1930. С. 71-81.

38 Послания митрополита Никифора. Под. ред. В. В. Милькова. М., 2000. Громов М. Н., Милъков В В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001. Чиста молитва твоя. Поучения и послания древнерусским князьям киевского митрополита Никифора. Изд. подгот. Г. С. Баранкова. M., 2005. Громов М. Н. Об одном памятнике древнерусской письменности XII в. // Вестник МГУ. Сер. VIII. Философия. М., 1975. №3. С. 58-67. Баранкова Г. С. О «посланиях» и «поучении» митрополита Никифора // Московский журнал. История государства Российского. №8. 2004. С. 2-9. Полянский С. М. Богословско-философские взгляды митрополита Никифора // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 2. 2001. С. 97-108. и др. работы.

39 Полянский С. M. Богословско-философское наследие митрополита Никифора: дисс. на соискание ст. канд. философ, наук. M., 2003.

40 Памятники российской словесности XII в., изданные с объяснением, вариантами и образцами почерков К. Калайдовичем. М., 1821. С. 3-152. было осуществлено И. П. Ереминым41 в нескольких выпусках «Трудов ОДР Л» в 50-х гг. XX в. Позже, уже в к. XX в., Н. В. Понырко42 опубликовала не вошедший в издание ТОДРЛ древнерусский текст и перевод «Послания некоего старца к богоблаженному Василию архимандриту о скиме», который, считает исследовательница, также принадлежит перу Кирилла Туровского.

Как и в случае с митрополитом Никифором, большинство публикаций по Кириллу Туровскому делали филологи и историки Церкви43. Но философской и богословской составляющими произведений епископа из Турова занимались крайне мало, и делалось это все в тех же вышеозначенных работах панорамного характера таких ученых, как В'. Ф. Пустарнакова, Г. П. Федотова, А. Ф. Замалеева, а также в. работе Г. Подскальски44. На сегодняшний день нам неизвестны отдельные фундаментальные труды, посвященные свт. Кириллу, не встречается и публикаций по философско-антропологическим воззрениям писателя.

В 1821 г. К. Калайдович45 издает «Вопрошание Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и иных», более точная публикация была подготовлена А. С. Павловым46 в 1880 г. Существенной работой, касающейся «Вопрошания» Кирика Новгородца, с 1913 г. остается одна глава из книги проф. С. Смирнова47 о древнерусском духовнике. Профессор анализирует древний

41 Еремин И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1956.-Т. 12.-С. 340-361; 1957.-Т. 13.-С. 409-426; 1958.-Т. 15.-С. 331-348.

42 Понырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Русн Х1-ХШ. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992. С. 166-168.

43 Сухомлинов М. И. О сочинениях Кирилла Туровского // СОРЯС. - 1908. - Т. 85. - С. 273-349. Еремин И. П. Притча о слепце и хромце в древнерусской письменности // ИОРЛС. - 1925. - Т. 30. - С. 323-352. Он же: Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1955. - Т. 11. - С. 342-367. Он же: Ораторское искусство Кирилла Туровского II ТОДРЛ. - 1962. - Т. 18. - С. 50-58. Колосов В. В. К характеристике поэтического стиля Кирилла Туровского // ТОДРЛ. - 1981.- Т. 36. - С. 37-49. Макарий Булгаков, митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995. С. 342-369. Голубинский Е История Русской Церкви. Т. 1. Период первый, Киевский или Домонгольский. М., 1997. С. 793-810. Понырко Н. В. Послание Кирилла Туровского к игумену Киево-Печерского монастыря Василию // Эпистолярное наследие Древней Руси Х1-ХШ. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992. С. 155-166 и др.

44 Подскальски Г. Христианская и богословская литература в Киевской Руси (988-1237 гг.). СПб., 1996.

45 Памятники Российской словесности XII в., изданные с объяснением, вариантами и образцами почерков К. Калайдовичем. М., 1821. С. 173-203.

46 Памятники древнерусского права. Т. 6, ч. I (Памятники Х1-ХУ вв.). СПб., 1880. Стб. 21-62.

47 Смирнов С. Древнерусский духовник. Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. М., 1913. С. 104-132. памятник с точки зрения* нравственного миросозерцания Кирика Новгородца в качестве духовника. Ученого интересует взгляд древнерусского священника на сущность нравственной жизни, тема отношения христианина к святыне и необходимости физической- чистоты, мысли Кирика об источниках человеческого греха и средства избавления от него. Тематическую сторону древнего памятника анализировал митр. Макарий

ЛЯ

Булгаков) . В вышеназванном исследовании Г. Подскальски анализируются возможные источники.и идейно-тематические особенности «Вопрошания». В качестве богатого исторического материала с точки зрения характеристики жизни людей Древней Руси «Вопрошание» привлекалось отечественным историком Б. А. Романовым49, в качестве иллюстрации к решению «женского вопроса» в истории России содержащийся в «Вопрошании» материал использовала Н. Л. Пушкарева50.

Для данного диссертационного исследования особый интерес представляют методы исторической антропологии. Последняя имеет дело с телесными практиками, особенности которых определяются менталитетом эпохи и всегда имеют определяющее ее идейное содержание. Это дает возможность историку философии проследить связь между общепринятыми идейными схемами и их реализацией на практике в те или иные эпохи.

Как известно, историческая антропология развивалась в русле французской научной школы Анналов, основанной Люсьеном Февром и Марком Блоком в 20-х гг. XX в. Их продолжателем уже после Второй Мировой войны был Франс Бродель, но в его работах антропологический аспект был вытеснен на второй план. Однако Жак ле Гофф, ставший руководителем Школы после Броделя, вернулся к антропологии и истории

48 Макарий Булгаков, митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995. С. 388-395.

49 Романов Б. А. «Отцы духовные»// Из исторш! русской культуры. Т. 1. (Древняя Русь). М., 2000. Он же Люди и нравы Древней Руси: Историко-бытовые очерки XI—XIII вв. М., Л., 1966.

50 Пушкарева Н. Л. Женщины Древней Руси. М., 1989. ментальности. В рамках нашего исследования особый интерес представляет его совместный труд с Николя Трюоном «История тела»51.

К школе исторической антропологии тесно примыкает направление в современной исторической науке, известное как «микроистория», виднейшим представителем- которого является итальянский- ученый* Карло Гинзбург. Его труды ценны, прежде всего, своей методологией52.

В- отечественной науке подход, близкий к микроисторическому и историко-антропологическому, развивал А. Я. Гуревич33. Хотя большинство его трудов посвящены западному средневековью, разработанные, им категориальный аппарат и методы исследования личностного сознания и менталитета прошлых эпох могут быть применены и к отечественной истории, что продемонстрировал А. Ю. Юрганов54. В наши дни философско-антропологической проблематикой русского средневековья занимаются многие отечественные исследователи-медиевисты: Л. А. Черная55, Т. В. Чумакова56, Т. И. Вендина57 и др.

Наконец, изучение древнерусской антропологии невозможно без знания антропологии византийской. В данной области первенство пока остается за исследованиями русских богословов Зарубежья, так или иначе связанных с Парижской школой. Определенную научную актуальность сохраняет монография архим. Киприана (Керна) «Антропология св. Григория Паламы»58, весьма познавательны монографии и статьи протопр. Иоанна

51 Гофф Ле Жак, Трюон Николя. История тела в средние века. М., 2008.

52 Гинзбург К. Мифы-эмблемы-приметы: Морфология и история. М., 2004. Гинзбург К. Микроистория: две-три вещи, которые я о ней знаю // Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996/ С. 207236. Он же. Сыр и черви: Картина мира одного мельника, жившего в XVI веке. М., 2000 и др. его работы.

53 Гуревич А. Я. Дух и материя. Об амбивалентности повседневной средневековой религиозности// Гуревич А. Я. История - нескончаемый спор. М., 2005. Он же. Избранные труды. Культура средневековой Европы. СПб., 2006. Он же. Средневековый мир: Культура безмолвствующего большинства. М., 1990 и др. его работы.

Юрганов А. Л. Категории русской средневековой культуры. СПб., 2009.

55 Черная Л. А. Антропологический код древнерусской культуры. М., 2008.

56 Чумакова Т. В. Образ человека в культуре Древней Руси (опыт философско-антропологического анализа): автореф. дне. . доктора философ, наук: 09.00.13. СПб., 2002. Она же. «В человеческом жительстве мнози образы зрятся». Образ человека в культуре Древней Руси. СПб., 2001.

57 Вендина Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М., 2002.

58 (Керн) Киприан, архим. Антропология св. Григория Паламы. Святые отцы и учители Церкви в исследованиях православных ученых. М., 1996.

Мейендорфа59. Из отечественных исследователей,, занимающихся византийской антропологией и ее влиянием на древнерусское мировоззрение, можно выделить, работы- Г. М. Прохорова; опубликовавшего? «Диоптру» Филиппа Монотропа; — бытовавшую: на Руси. византийскую антропологическую энциклопедию^0. Нельзя не: отметить и статьи современного богослова: архим. Ианнуария (Ивлиева)61, посвященные антропологической тематике. .

Цель диссертационного исследования1 — осуществить анализ философско-антропологических представлений в русской духовной культуре XII в. в теоретическом и практическом аспектах.

Для выполнения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- проанализировать процессы взаимодействия и противоборства христианства и язычества как двух мировоззренческих систем в философско-антропологическом аспекте;

- рассмотреть античную философскую и: византийскую религиозную традиции с целью выявления: в них бытования двух философско-антропологических моделей: дуалистической и холистической (от др.-греч. окос» «целый, цельный»);

- обозначить философско-антропологический контекст древнерусской литературной традиции XII в. на примере оригинальных и переводных памятников энциклопедического («Палея Толковая», «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского) и апокрифического характера;

59 Мейендорф И. (протоиерей). Византийское богословие. Исторические тенденции и доктринальные темы. Мн., 2001. Он же. Жизнь и труды св. Григория Паламы: Введение в изучение. СПб., 1997. б0«Диоптра» Филиппа Монотропа: антропологическая энциклопедия православного Средневековья / [изд. подгот. Г. М. Прохоров, X. Миклас, А. Б. Бильдюг;: отв. ред. М. Н. Громов]. М., 2008; (Памятники религиозно-философской мысли: Древней: Руси). Прохоров Г. М. «Так воссияют праведники.». Византийская литература XIV в. в Древней Руси. СПб., 2009. Он же. "Некогда не народ; а ныне народ Божий;." Древняя Русь как историко-культурный феномен. СПб., 2010.

61 (Ивлиев) Ианнуарий, архим. Основные; антропологические понятия в посланиях апостола Павла // Православное учение о человеке. Избранные статьи. М^-Клин, 2004. рассмотреть религиозно-философское наследие Киевского митрополита Никифора и святителя Кирилла Туровского через призму их философско-антропологических взглядов; проанализировать историко-антропологическое значение канонического памятника «Вопрошания» Кирика Новгородца на предмет реализации различных антропологических стратегий на практике.

Объект исследования - религиозно-философское наследие русской духовной культуры XII в.

Предмет исследования и его источниковая база — философско-антропологические взгляды представителей русской религиозной мысли XII в., отраженные в литературных памятниках оригинального и переводного характера, апокрифах и церковно-правовых источниках.

Теоретическая и методологическая база исследования. Специфика поставленной цели и сформулированных задач, сводящихся к анализу-интерпретации текстов и реконструкции философско-антропологических представлений в русской духовной культуре XII в., предполагает сочетание синхронного и диахронного исторических методов анализа с герменевтическим подходом. На этом основании приоритетной методологической задачей исследования становится выяснение семантики антропологических категорий философского языка Руси XII в., прочтение в их контексте наследия древнерусских мыслителей, сравнительный анализ их философско-антропологических представлений и социально-религиозных взглядов, чему способствует и использование метода «обратного перевода».

Большое внимание в работе уделяется и микроисторическому подходу, методология которого была разработана в рамках исторической антропологии М. Блоком, К. Гинзбургом, Ж. ле Гоффом, А. Я. Гуревичем как постоянное чередование микро- и макроистории, «крупных», «общих» или «сверхобщих» планов и малых, позволяющих непрерывно возвращаться к общей картине исторического процесса, уточняя ее за счет выявления ряда исключений и причин.

В диссертации проделан всесторонний сравнительный анализ философско-антропологических представлений в русской религиозной мысли XII в. В результате диссертантом был обоснован ряд положений и выводов, характеризующихся научной новизной:

- предложена корректировка концепции двоеверия на примере философско-антропологических представлений древнерусской мысли, проанализированы античные и христианские истоки двух философско-антропологических моделей (дуалистической, противопоставляющей душу и тело, и холистической, рассматривающей их в целостности), сформировавшихся в русле византийской традиции и заимствованных древнерусской философской мыслью;

- исследован философско-антропологический аспект богословского наследия Кирилла Туровского;

- предпринят сравнительный анализ философско-антропологических взглядов Кирилла Туровского и Киевского митрополита Никифора;

- исследованы телесные практики и антропологические стратегии церковно-правового памятника «Вопрошания» Кирика Новгородца.

Положения, выносимые на защиту:

- Древнерусская культура сформировалась под решающим влиянием христианства на почве языческой народной культуры. Но как показано на примере анализа семантики философско-антропологических категорий, к XII в. языческий элемент различим только при диахронном подходе, синхронный же подход свидетельствует о том, что древнерусская культура данного периода была христианской по сути, какой бы ее слой мы не взяли: низкий (народный) или высокий (литературный).

- В рамках византийской традиции сформировалось два философско-антропологических подхода. Первый, основанный на платонической традиции, противопоставлял душу и тело как духовную и телесную субстанции, разрывая единство человеческой природы. Его условно можно обозначить как дуалистический. Второй, основанный на библейской традиции, представлял душу и тело в целостности человеческой природы. В какой-то степени он соприкасался с принципами аристотелевской антропологии, хотя эти две философско-антропологические модели и нельзя отождествлять.

- В таких памятниках энциклопедического характера, как «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского и «Палея Толковая», мы сталкиваемся с попытками синтеза платоновской и аристотелевской философско-антропологических моделей в рамках христианской традиции. В то же время в апокрифических памятниках философско-антропологические представления носят антропокосмический пантеистический характер.

- Более четко разница философско-антропологических подходов прослеживается в авторских произведениях Древней Руси. Так, в философско-антропологических взглядах киевского мыслителя митрополита Никифора мы сталкиваемся с откровенным и оригинальным выражением христианского платонизма, который проявляется в области антропологии, что позволяет говорить о его системном характере. Оставаясь по своему мировоззрению христианином, в области философской антропологии митрополит Никифор придерживается как платонической концепции души, так и системы платонической гносеологии, провозглашающей разумную часть души имманентной божественной природе. Столь высокое онтологическое положение души задает ее дуалистическую оппозицию по отношению к телу.

- Взгляды же Кирилла Туровского - младшего современника Никифора - менее системны, но носят не менее оригинальный характер. На основе анализа текстов его сочинений довольно ясным становится следование принципам библейской антропологической целостности трансцендентной Богу душевно-телесной природы человека. С точки зрения свт. Кирилла Туровского, душа и тело взаимообусловлены и в равной степени подвержены греху. По своим онтологическим свойствам они не являются образом и подобием Божием, т. к. образ Божий отражает господствующее положение человека по отношению к миру, по отношению же к Богу он есть творение, которому не суждено преодолеть онтологическую пропасть. Человек созидает себя как храм для Божества, но Бог всегда нисходит к нему, а не человек восходит к Богу, что' делает возможным только катафатическое богопознание через творение и откровение.

- Для решения вопроса о том, какая из двух философско-антропологических моделей стала антропологической стратегией1 и была реализована на уровне телесной практики, был проведен анализ церковно-правового памятника «Вопрошания» Кирика Новгородца, отражающего бытовые и социальные стороны жизни как духовного, так и мирского сословий Киевской Руси. Анализ данного памятника привел к выводу о том, что стремление к ветхозаветной ритуализации и освящению реальности на практике и при активном посредстве Церкви способствовало реализации библейской антропологической модели цельного человека как душевно-телесного разумного существа, что найдет свое выражение в позднейших исихастских установках на преображение земной реальности в русской культуре послемонгольского (посткиевского) периода. Последний тезис, впрочем, должен быть предметом дальнейших исследований.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в возможности дальнейшего анализа и конкретизации проблем, возникающих при исследовании философского наследия Киевской Руси. Результаты диссертации могут служить основой последующих изысканий по широкому кругу антропологических и философских проблем. Материалы исследования могут быть использованы в образовательном процессе, в разработке учебных программ, лекций, семинарских занятий.

Апробация результатов исследования. Основные положения и отдельные аспекты диссертации обсуждались на кафедре философии и теологии НГПУ и получили положительную оценку. Диссертационное исследование было апробировано в выступлениях на региональных, всероссийских и международных научных конференциях: XII Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманитарные науки (2007); Проблемы языковой картины мира на современном этапе (Н. Новгород, 2008); Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России (Н. Новгород, 2008); Будущее религии: из настоящего в грядущее (Н. Новгород,

2008); XIII Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманитарные науки (2008); Религии Поволжья: проблемы социального служения (Н. Новгород,

2009); О достоинстве, свободе и правах человека: XVIII Рождественские православно-философские чтения (Н. Новгород, 2009); Православие и русская литература. Вузовский и школьный аспект изучения (Арзамас, 2009). Основные результаты исследования нашли свое отражение в 11 публикациях, в том числе в рецензируемом научном журнале «Вестник чувашского университета», включенном в перечень изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней кандидата и доктора наук.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка. Объем диссертации составляет 239 страниц, включая 22 страницы библиографии (193 наименования, из них источники - 48).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Философско-антропологические представления в русской духовной культуре XII века: от теории к практике"

Заключение

Древнерусская духовная- культура формируется под влиянием двух миров: восточнославянского* и византийского, в связи с чем-вполне законно предположить, что по своему идейному содержанию- она есть синтез языческой и восточнохристианской традиций. При этом нельзя5не учитывать и сторонних влияний, но решающая роль именно этих двух религиозных систем не подлежит сомнению. Между тем, о славянском язычестве как системе мы знаем слишком мало, вряд ли можно быть уверенным даже в том, что это была собственно система, а не эклектическая смесь разных племенных религиозных традиций.

С другой стороны, в изучении средневековой культуры долгое время было принято опираться на' противопоставление культуры ученого меньшинства (для христианских стран в основном клерикального) и безмолствующего народного большинства. В советской' историографии данное противопоставление усиливалось и действием концепции двоеверия, предполагающей, что культура большинства была формально христианской, но фактически языческой. В, рамках философской и исторической антропологии это приводило к противопоставлению души и тела как двух архетипических особенностей христианства и язычества соответственно. Действительно, язычество - космоцентрично, христианство - теоцентрично, но из этого не следует с уверенностью заключать, что в христианстве душа и тело противопоставляются как божественное и материальное начала, и тем более не следует, что в христианстве существует пренебрежение телом и телесными практиками. Как мы видим на примере античного платонизма или индийской веданты, это как раз закономерная эволюция языческого пантеизма, приводящая к отвержению телесной составляющей человеческой природы ради освобождения духовного начала, имманентного божеству.

В христианстве преобладает прямо противоположная тенденция, усиливающая акцент на единстве и целостности (холизме) душевно-телесной природы человека, трансцендентной природе Божией. В этом плане христианство действительно теоцентрично в противоположность обожествляющему космос; язычеству, но - этот теоцентризм: приводит к тому, что и душа и тело равно оказываются по эту сторону онтологическою границы, разделяющей тварный мир и божественную вечность.' Впрочем;, душа признается неким высшим началом в иерархическом, устройстве: человека, т. к. только при: условии ее доминирования над телом возможно освящение человеческой природы. Но противостояние души и тела в христианском богословии - последствие греха,, и должно быть преодолено в сотериологической перспективе. В то время как в язычестве душа должна освободиться от связывающего ее тела, которое выступает в роли «лишнего», навязанного в ходе космического процесса автономной душе элемента. Противопоставление души и тела вовсе не отличительная черта христианства и прослеживается в самых архаических слоях индоевропейской культуры, включая; восточнославянскую; что подтверждается: как сравнительно-историческим, религиоведческим, так,и этимологическим методами анализа.

Антропологические представления, характерные. для восточнославянской языческой традиции, к сожалению; не могут быть реконструированы из-за фактически полного отсутствия аутентичных данной традиции письменных источников; Все письменные источники, вторичны, т. к. вышли из-под пера христианских, писателей, а археологические недостаточны и фрагментарны. Если бы была верна концепция двоеверия, то> с языческой луковицы можно было бы слой за слоем снимать христианскую формально шелуху, но для современного исследователя очевидно, что эта; практика никогда не приведет к выделению языческого ядра. Проблема, в? том, что все наши данные относятся уже к: христианской эпохе; и о языческом характере того или иного обычая, обряда или культурного представления можно говорить, только при диахронном подходе и в состоянии его «сильной оппозиции» доминирующему христианству, а такие случаи исключительно редки. При синхронном же рассмотрении даже те явления; которые по своему происхождению имеют языческие корни; предстают вписанными в христианский; культурный контекст и не идентифицируются как языческие • самими современниками. Даже; те сведения; которые, пусть, и опосредованно, описывают языческие представления;, несут на, себе; следы обратного христианского влияния и излагаются соответствующим языком. Данных по восточнославянскому язычеству слишком мало, чтобы те или иные концепты («тело», «душа»)» могли быть легко идентифицированы по своему идейному содержанию.

Однако это не означает, что антропологические представления древнерусской духовной культуры могут быть с легкостью выведены из влияния византийской богословской; и философской мысли, т. к. ее влияние было, хотя и решающим, но не единственным. Определенное влияние на древнерусскую мысль оказывал христианский Запад, кроме того;, следует учитывать и довольно мощный ахристинский элемент, к которому можно отнести совокупность идей и образов,~ заимствованных из неславянского язычества (античного, опосредованно пришедшего через ту же Византию) и еретических систем, вроде богомилов. Да и византийская традиция в> своем антропологическом аспекте вовсе не однородна. Ведь византийское христианство можно представить как синтез, двух традиций: раннего христианства и позднего эллинизма, в лице стоицизма и, в особенности, неоплатонизма:.

Христианское богословие складывалось диалектически. С одной стороны, раннее христианство сопротивлялось влиянию античной мудрости, с другой - оно было вынуждено осваивать философскую терминологию, дабы говорить на понятном античной интеллигенции языке. Это привело к смене акцентов. В раннехристианской письменности, в частности у апологетов христианства II в., подчеркивается: реальность телесного воскресения и делается' акцент на относительной бессмертности души как тварной, а не божественной по своему происхождению. Но в Ш в. в рамках александрийского богословия формируется христианский неоплатонизм, делающий акцент на дуализме души и тела и видящий сотериологический идеал в спасении души от низших влияний телесного начала. Наиболее полно данные тенденции проявились в учение оригенизма. Несмотря на осуждение последнего как ереси в VI в., антропологический дуализм становится неотделим от библейского холизма в рамках византийской антропологии. Именно противостояние этих двух антропологических подходов станет одним из решающих факторов в интеллектуальной борьбе партий «монахов» и «гуманистов» в поздней Византии.

На этом культурно-историческом фоне в религиозно-философских памятниках, ходивших в Древней Руси XII в., мы находим синтез антропологических представлений, свойственных равно как классической античной мысли, так и христианскому средневековью.

В памятниках энциклопедического характера, в частности в «Шестодневе» Иоанна экзарха Болгарского и «Палее Толковой», мы сталкиваемся с целым комплексом антропологических идей, имеющих разное происхождение. В этих памятниках содержится традиционное учение о четырех стихиях, из которых и составляется тело человека, т. к. последний является моделью Вселенной, микрокосмом в макрокосме. Душа же человека как начало нематериальное роднит его с ангельским миром и характеризует как высшее из земных творений. В «Шестодневе» также ярко представлена и аристотелевская точка зрения, отрицающая автономность души, в частности, говорится, что душа - форма тела. Но при этом в контексте платоновских идей утверждается, что для того, чтобы не уподобиться животным, человек должен усмирять плоть. Душа должна быть госпожей тела. Но т. к. ум — главная часть души, то рождается такая схема: ум — царь, чувства - слуги. В деле познания участвуют и разум, и ум, но приоритет здесь принадлежит последнему. Интересно, что мысль составителя «Шестоднева» в основных антропологических установках колеблется между платоновской и аристотелевской парадигмами, что видно из попыток указать локализацию ума в теле человека.

Не менее сложную картину, отразившую столкновение платоновских, аристотелевских и христианских идей, мы находим и в «Палее Толковой». С одной; стороны, в ней также утверждается двуприродность человека, но душа не является автономным началрм, свое бессмертие она получает от Бога и не имеет источник бытия в самой себе; Если душа и бессмертна, то только условно; в потенции грядущего воскресения и вхождения в Царство Божие. В «Палее» также подчеркивается* момент теснейшего единства души и тела и взаимовлияния их свойств друг на друга. Вышеописанные два момента характерны именно для библейской традиции, где провозглашается целостность (холистичность) душевно-телесной природы человека.

Несколько в стороне от основного русла развития древнерусской религиозно-философской мысли находятся апокрифические представления. Человек в них выступает не как образ и подобие Божие,. но как образ и подобие. мира, здесь мы сталкиваемся с античным космоцентризмом в противоположность библейскому теоцентризму.

Впрочем, наиболее интересны для исследователя взгляды отдельных мыслителей, т. к. средневековые памятники энциклопедического характера-по сути своей, компиляции, не всегда отражающие личные позиции своих составителей. Они больше могут сказать о тех вопросах, которые интересовали читателей, но зачастую содержат многообразные ответы на них, что не позволяет свести эти взгляды в систему.

Анализ антропологических представлений, содержащихся в богословском и религиозно-философском наследии таких древнерусских мыслителей, как Киевский митрополит Никифор и свт. Кирилл Туровский, позволяют сделать интересные выводы. В целом, антропологические представления первого с философской точки зрения можно охарактеризовать как христианский платонизм, причем платоновские мотивы в творчестве древнерусского мыслителя проявляются очень ярко и оригинально, что свидетельствует о непосредственном знакомстве русского митрополита византийского происхождения с наследием античного философа. Оставаясь по своему мировоззрению христианином, в области философской антропологии Никифор придерживается как платонической концепции души, так и системы платонической гносеологии, но в то же время он выступает приверженцем мистико-аскетической традиции восточного христианства с характерными для нее темами богопознания, божественного эроса, мистики света и пр. Мировоззрение Никифора как образованного епископа-грека, попавшего в «варварскую страну», гармонично вписывается в генезис не только русского, но, прежде всего, византийского богословия, являясь не просто его «русским отголоском», но важной страницей этой традиции в XII в.

Иначе расставлены акценты в антропологических представлениях свт. Кирилла Туровского. Мы не нашли у него какой-либо богословской системы, т. к. он не стремился к догматической систематизации. Поэтому при желании в его трудах можно отыскать элементы противоположных богословских систем, что и было нами показано в отношении его христологии. Вряд ли корректно при этом говорить о его монофизитстве или несторианстве. Просто он пользуется довольно широким кругом переводных византийских текстов, в который входят александрийские и антиохийские по происхождению трактаты. Тем не менее в его творчестве можно выделить ряд религиозно-философских установок. Он строго выдерживает принцип трансцендентности Бога и мира, что приводит и к последствиям в области антропологии. Так, образ Божий в человеке понимается им не на онтологическом уровне, образ Божий означает, что человек выше всего мира и занимает господствующее положение в нем, но его природа (и духовная, и телесная) иноприродна Богу. Душа и тело при этом находятся в равном положении по отношению к божественной природе, они составляют единого человека и в рамках этой единой человеческой природы они взаимообусловлены, что видно из «Притчи о душе и теле, или слепце и хромце». И душа, и тело равно участвуют в грехе, а смерть как разлучение души и тела - следствие греха. Все эти антропологические установки являются библейскими,по сути и отсылают нас к первым главам книги Бытия и текстам ап. Павла. Античный элемент нигде в творчестве Кирилла Туровского не приобретает самодовлеющего начала. Мы встречаем у него платонические образы (образ пещеры, образ души как упряжки коней и пр.), но везде они христиански переосмыслены, епископом из Турова. Наиболее вероятно, что они и восприняты древнерусским святителем через посредство византийской христианской литературы, ничто не свидетельствует в пользу непосредственного знакомства с античными источниками.

Интересно, что митр. Никифор был этническим греком, а Кирилл представителем древнерусского этноса. Не руководствовался ли последний некими традиционными для древнерусской ментальности установками при отборе византийского материала, разнообразного по своему характеру? Есть ли случайность в тех акцентах, которые расставляют грек Никифор и русский Кирилл в своих философиях человека? Ответить на эти вопросы можно при обращении от теории к практике, а именно к анализу церковно-канонической литературы, посвященной вопросу духовных и телесных практик, реализующихся в средневековом обществе. Данная методика принесла большие плоды в исторической антропологии по отношению к католическому Западу, но не применялась по отношению к древнерусскому материалу XII в.

Проведенный в данном исследовании анализ памятников канонической литературы показывает, что в реальной жизни доминировала вовсе не дуалистическая антропологическая установка, направленная на подавление телесности. Вопрос был не в том, как устранить тело, предоставив свободу духу. Так, основной проблемой для Кирика Новгородца, автора одного из самых известных церковно-канонических памятников той эпохи, было освящение жизни человека во всех ее проявлениях, в том числе и телесных. Цель человеческой деятельности - освящение реальности, которое начинается с телесного уровня. Понятие святости, вполне в библейском духе, ассоциировалось, прежде всего, с ритуальной чистотой, без которой невозможно нравственное или духовное совершенство. Нельзя иметь чистую душу при ритуальной нечистоте, в то же время и чистота тела невозможна без£ очищения души. Душа и тело взаимообусловлены и взаимозависимы в сакральной и ритуальной сферах. Такая практическая установка ближе к холистической библейской антропологии-с ее ветхозаветным ритуализмом. Именно эта антропологическая модель находит своей воплощение в телесных практиках древнерусского человека, что убедительно показывает анализ отечественной канонической литературы.

Для средневекового общественного сознания характерна целостность, оно не знало разделения на церковное и светское, духовное и мирское. Религия регламентировала весь круг жизни древнерусского человека от рождения до смерти. При этом церковная иерархия стремилась подчинить телесные практики ритуально-обрядовой регламентации, не изгоняя тело, но подчиняя его.

Таким образом, уже в XII в. русская религиозная традиция имеет одну оригинальную черту, которую можно назвать религиозным материализмом, стремлением к освящению материи. Взгляды древнерусских священнослужителей преисполнены ветхозаветного ритуализма, канонические требования направлены прежде всего на освящение реальности. Стремление к ритуализации и освящению реальности соответствовало изначальным установкам русского сознания, что привело на практике к реализации библейской антропологической модели цельного человека как душевно-телесного разумного существа. Это не означает, что не было противопоставления души и тела, но оно не доходило до платоновского дуализма человеческой природы. Противопоставление души и тела как иерархически различных частей человеческой природы подразумевалось, но на Руси не произошло отвержения тела, как то имело место быть на средневековом Западе. По воззрениям древнерусских книжников, тело тоже должно было участвовать в движении к Богу, оно должно было освящаться через душу. Именно это создало предпосылки для дальнейшего развития русской мысли в русле преображения телесного, что найдет свое завершение в русском Возрождении XIV в., столь созвучного византийскому исихазму с его пафосом возможности богопознания для телесного земного человека.

Список научной литературыСемикопова, Татьяна Викторовна, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Аристотель. История животных / пер. с древнегреч. В. П. Карпова; под ред. и с прим. Б. А. Старостина. М.: РГГУ, 1996. - 528 с. -ISBN 5-7281-0049-Х.

2. Аристотель. О душе / пер. и прим. П. С. Попова. М.: Соцэкгиз, 1937.- 179 с.

3. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. В Синодальном переводе с комментариями и приложениями. М.: Российское Библейское общество, 2006. - 2048 с.

4. Владимир Мономах. Поученье. Письмо к Олегу. Молитвенное обращение: Текст Лаврентьевской летописи. Перевод. Комментарии // А. С. Орлов. Владимир Мономах. М., Л.: АН СССР, 1946. - С. 128-169.

5. В неделю цветную о сказании еваггельст'Ыь святаго Кирила //

6. Гельмольд. Славянская хроника / отв. ред. В. Д. Королюк; предисл., пер. и примеч. Л. В. Разумовской. М.: Изд-во АН СССР, 1963. -298 с.

7. Дионисий Ареопагит. Сочинения. Толкования Максима Исповедника. СПб.: Алетейя, 2002. - 854 с. - ISBN 5-89329-522-6.

8. Диоптра Филиппа Монотропа // «Диоптра» Филиппа Монотропа: антропологическая энциклопедия православного Средневековья / изд. подгот. Г. М. Прохоров, X. Миклас, А. Б. Бильдюг; отв. ред. М. Н. Громов.

9. М.: Наука, 2008. С. 81-195, 203-316. - (Памятники религиозно-философской мысли Древней Руси). - ISBN: 978-5-02-033771-8.

10. Духовная игумена Антония Римлянина // Памятники истории Великого Новгорода и Пскова. JI.-M.: Соцэкгиз, 1935. - С. 48-49.

11. Евагрий Понтийский. Творения. Аскетические и богословские трактаты / пер. с др. греч., вступ. статья^ и комм. А. И. Сидорова. М:: Мартис, 1994. - 364'с. - ISBN 5-7248-0014-4.

12. Изборник Святослава 1073 года. Факс. изд. - М.: Книга, 1983.266 л.

13. Иларион св., митр. Киевский. Слово о законе и благодати / Пер. прот. А. В. Горского // Прибавленш къ творешямъ святыхъ отцевъ, върусскомъ перевод^. Ч. II. Кн. 2. М.: Въ типографии Августа Семена при,

14. Императорской Медико-хирургической Академш, 1844. С. 256-285.

15. Ириней Лионский, св. Творения. СПб.: Паломник: Благовест, 1996. - 640 с. - (Библиотека отцов и учителей Церкви. Т. И).

16. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. М.: Братство святителя Алексия, Ростов-на-Дону: Изд-во «Приазовский край», 1992. - 465 с. - ISBN 5-86060-002-Х (Братство святителя Алексия), ISBN 586236-009-3 (Изд-во «Приазовский край»).

17. Кирик Новгородец. Учение им же ведати человеку числа всех лет // Громов М. Н., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. -СПб.: РХГИ, 2001. С. 400 - 407, 342 а - 346 а. - ISBN 5-88812-097-9.

18. Кирила мниха притча о челов^ч'кст'Ьй души и о телеси, и опреступлении божия заповеди, и о воскресении телесе челов^ча, и обудущемь суди о муц4: // Труды Отдела древнерусской литературы /

19. Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. И. П. Еремин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. Т. 12. - С. 340-347.

20. Климент Александрийский. Строматы. Т.1 (Кн. 1-3) / Изд. подготовил Е. В. Афонасин. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2003. - 544 с. - («Библиотека христианской мысли». Источники). - ISBN 5-89329-085-7.

21. Климент Смолятич. Посдднше ндпнсдно. Климентоммитрополитом, р&скым. фол^ прозбутер^. истолковано. лфондсТемь мнндомя // Никольский Н. О литературных трудах митрополита Климента

22. Смолятича, писателя XII века. СПб.: Типография Императорской Академии Наук, 1892.-С. 103-136.

23. Кюрила епископа Туровьскаго сказание о черноризьчьст^мь чину, от вьтхаго закона и новаго: оного образ носяща, а сего дЖлысъвьршающа Ц Труды Отдела древнерусской литературы / Академия наук

24. СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. И. П. Еремин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. Т. 12. - С. 354-361.

25. Макарий Египетский, преп. Духовные слова и послания / Предисловие, перевод, комментарии, указатели, А. Г. Дунаев. М.: Индрик, 2002. - 1056 с. - ISBN 8-85759-193-7.

26. Максим Исповедник, преп. Избранные творения. М.: Паломникъ, 2004. - 496 с. - (Библиотека отцов и учителей Церкви. Т. XIV). -ISBN 5-88060-033-5.

27. Максим Исповедник, преп. О различных недоумениях у святых Григория и Дионисия (Амбигвы) / Пер. с греч. архим. Нектария. • М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2006. - 464 с. - ISBN 594242-022-Х.

28. Максим Исповедник, преп. Письма / Пер. Е. Начинкин; сост. Г. И. Беневич. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2007. - 285 с. - (Византийская философия. Т. 2; Smaragdos Philocalias). - ISBN 978-5-288-04379-6.

29. Немесий Эмесский. О природе человека / Пер. с греч. Ф. С. Владимирского. М.: Учебно-информационный экуменический центр ап. Павла, 1996. - 204 с. - (Учители неразделенной Церкви). - ISBN 0-922792-410.

30. Нисский Григорий. Об устроении человека / Пер., прим. и послесловие В. М. Лурье. СПб.: Аксиома, Мифрил, 1995. - 176 с. - ISBN 586457-017-6.

31. Палама Григорий, св. Триады в защиту священно-безмолствующих / Пер. с греческого В. В. Бибихина. СПб.: Наука, 2004. -384 с. - («Слово о сущем». Т. 51). - ISBN 5-02-026874-7.

32. Палея Толковая. Антропологический раздел // М. Н. Громов, В. В. Мильков. Идейные течения древнерусской мысли. СПб.: РХГИ, 2001. - С. 571-650. Л. 21г - Л. 436. - ISBN 5-88812-097-9.

33. Памятники древле-русской духовной письменности: Жиле преподобнаго Антошя Римлянина // Православный собеседникъ, издаваемый при Казанской духовной академии. Казань: Въ типографш губернскаго правленш, 1858. Ч. II. - С. 157-171, 310-324.

34. Платон. Федон, Пир, Федр, Парменид / Пер. с древнегреч; Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. М.: Мысль, 1999. - 528 с. - (Классическая философская мысль). - ISBN 5-244-00922-2.

35. Платон. Филеб, Государство, Тимей, Критий / Пер. с древнегреч; Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. М.: Мысль, 1999. -656 с. - (Классическая философская мысль). - ISBN 5-244-00923-0.

36. Повесть временных лет / Под ред. В. П. Андриановой-Перетц. 3-е изд. СПб.: Наука, 2007. - 669 с. - ISBN 978-5-02-026516-5.

37. Повесть Кирила многогр^шнаго мниха к Василию» игумену

38. Печерьскому о б'ЬлоризцФ челов^ц'Ь, и о мнишьств^, и о души, и о покаянии

39. Труды Отдела древнерусской литературы / Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. И. П. Еремин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. Т. 12. - С. 348-354.

40. Послдше ш ннк^орд митропол^л К16ВСКДГО ßceA jjVckia землиндпнсдше ид длтын?/. К Мросллвй' кнзи /И&рьском^ стослдвднмк, снд гаросддвлА. W epece^z: Древнерусский текст по списку РНБ. Вяз. Q. 213Б //

41. Творения Митрополита Никифора. М.: Наука, 2006. - С. 153—164. Л. 1696Л. 1806. - ISBN 5-02-033407-3.

42. Посддше ннкндорд ллнтршполнтд» к ив 'скд! к володн/мер^ кнзю

43. BtEA> р&сТн. сн^ всеволорк^. снд Арослдвлл: Древнерусский текст по списку

44. РГАДА. Ф. 196. Оп. 1. № 1054 // Творения Митрополита Никифора. М.: Наука, 2006г - С. 129-136. Л. 4886-Л. 500а. - ISBN 5-02-033407-3.

45. Послание старца къ богоблаженному Василию архимандриту оскимФ // Понырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси XI-XIII.

46. Исследования, тексты, переводы. СПб.: Наука, 1992. - С. 166-168. - ISBN 502-028086-0.

47. Пооучеже лштрополнтд р&скдго ннкн^орд. Е недолго сыроп&стн&и, в црквн ко нг&менишя. i ко всел$ lepHiHCKOAtV г дТжк 'он 'ско/uV чин?/, н к ' лшр ckümz людемя: Древнерусский текст по списку РНБ.

48. Соф. № 1147 // Творения Митрополита Никифора. М.: Наука, 2006. - С. 186 - 190. Л. 1606 - Л. 1646. - ISBN 5-02-033407-3.

49. Правила Святыхъ Апостолъ, Святых Соборовъ, Вселенскихъ и Пом'Ьстныхъ, и святыхъ отецъ съ толковашями. М.: Издание Московскаго

50. Общества любителей духовнаго просвещения, 1876. 626 с.

51. Святого Кюрила мниха слово о сънятии т^ла Христова с креста,и о мюроносицах, от сказания евангельскааго, и похвала Иосифу, в неделю 3-юю по пасц«£ // Труды Отдела древнерусской литературы / Академия наук

52. СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. Д. С. Лихачев. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1957. Т. 13. - С. 419-426:

53. Скдздннга кдко сотвори erz ддд мл Ц Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. СПб.: РХГИ, 1999. - С. 421-427. Л. 147-Л. 176.

54. Памятники древнерусской мысли: исследования, и тексты. Вып. I). ISBN 588812-075-8.

55. Слово Кирнла недостоинаго мниха по пасц»Ь, похваление въскресения, ил о арътусе, и? о Фомин«!; испытаньи ребр господних; // Труды

56. Отдела древнерусской литературы / Академия наук СССР. Институт русской литературы« (ПушкинскийДом); Отв. ред: Д1; С. Лихачев. М.; Л!: Изд-во »АН СССР, 1957. Т. 13. - С. 415-419.

57. Слово Кюрила недостойнаго мниха на святую паску во светоносный день воскресения Христова от пророческих сказаны* // Труды

58. Отдела древнерусской литературы / Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. Д. С. Лихачев. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1957. Т. 13. - С. 412-414.

59. Андреев, И. Д. Ориген / И. Д. Андреев // ХРИСТИАНСТВО: Энциклопедический словарь: В 3 т.: т. 2: JI С / Ред. кол.: С. С. Аверинцев (гл. ред.) и др. -М.: Большая Российская Энциклопедия, 1995. - С. 253 - 256. - ISBN 5-85270-153-Х (т. 2).

60. Аничков, Б. В. Язычество и Древняя Русь / Е. В. Аничков. М.: Академический проект, 2009. - 537 с. - ISBN 978-5-8291-0947-9.

61. Афанасьев, А. Н. Поэтические воззрения славян на природу: в 3 т. / А. Н. Афанасьев. М.: Современный писатель, 1994. — Т. 3. - 416 с. ISBN 5-265-03309-2 (т. 3).

62. Баранкова, Г. С. О «посланиях» и «поучении» митрополита Никифора / Г. С. Баранкова // Московский журнал. История государства Российского. 2004. - № 8. - С. 2-9. - ISSN: 0868 - 7110.

63. Баранкова, Г. С., Мильков, В. В. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского / Г. С. Баранкова, В. В. Мильков // Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып. II. СПб.: Алетейя, 2001. - 972 с. - ISBN 5-89329-371-1.

64. Безобразова, М. В. Изречения Св. Кирилла и Послание митрополита Никифора (Две главы из приготовленного к печати труда под заглавием: «К истории просвещения в России») / М. В. Безобразова. СПб.: Типография Императорской Академии Наук, 1898. - 14 с.

65. Берсье, Е. Беседы / Е. Берсье. СПб.: Изд. Книгопродавца И. Л. Тузова, 1902. Т. V.-211 с.

66. Библер, В. С. Образ Простеца и идея личности в культуре Средних веков / В. С. Библер // Человек и культура. Индивидуальность в истории культуры. М.: Наука, 1990. - С. 81-125. - ISBN 5-02-012732-9.

67. Бицилли, П. М. Избранные труды по средневековой истории: Россия и Запад / П. М. Бицилли; отв. ред. М. А. Юсим. М.: Языки славянских культур, 2006. - 808 с. - (Классики отечественной филологии). -ISBN 5-9551-0122-5.

68. Булгаков, С. Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения / С. Н. Булгаков. М.: Республика, 1994. - 415 с. - (Мыслители XX века). - ISBN 5250-02140-9.

69. Василий (Кривошеин), архиеп: Преподобный Симеон Новый Богослов / Василий (Кривошеин). Нижний Новгород: Издательство братства во имя святого князя Александра Невского; 1996. — 446 с. - ISBN 588213-014-Х.

70. Васильева, Т. В. Поэтика античной философии / Т. В. Васильева. М.: Академический Проект: Трикста, 2008. — 735 с. — (Философские технологии: история философии). - ISBN 978-5-8291-1034-5 (Академический Проект), ISBN 978-5-902358-87-9 (Трикста).

71. Васильевский, В. Г. Монашество и миссионерская деятельность Кульдейской Церкви / В. Г. Васильевский // Лекции по истории; Средних веков. СПб.: Алетейя,,2008. - С. 285-289. - («Библиотека Средних веков»). -ISBN 978-5-91419-010-8.

72. Введение христианства на Руси / Отв. ред. А. Д. Сухов. М.: Мысль, 1987.-302 с.

73. Вендина, Т. И: Средневековый человек в зеркале старославянского языка / Т. И. Вендина. М. Индрик, 2002. - 334 с. - ISBN 585759-182-1.

74. Веселовский, А. Н. Избранное: Традиционная духовная, культура / А. Н. Веселовский. М.: РОССПЭН, 2009. - 624 с. - (Российские Пропилеи). - ISBN 978-5-8243-1279-9.

75. Виндельбанд, В. Платон / В. Виндельбанд. Киев: Зовшшторгвидав УкраТни, 1993. - 176 с.

76. Вульф, К. Антропология. История, культура, философия / К. Вульф; пер. с нем. Г. Хайдаровой. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2008. - 278 с. - ISBN 978-5-288-04392-5.

77. Гаврюшин, Н. К. «Поновления стихий» в древнерусской книжности / Н. К. Гаврюшин // Отечественная общественная мысль эпохи средневековья. Историко-философские очерки. Киев: Наукова думка, 1988. -С. 206-214.

78. Гальковский, Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси / Н. М. Гальковский. Харьков: Епархиальная типография, 1916.-Т. 1.-376 с.

79. Гальковский, Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси / Н. М. Гальковский. М.: Печатня А. И. Снегиревой, 1913. - Т. 2.-308 с.

80. Гинзбург К. Микроистория: две-три вещи, которые я о ней знаю / К. Гинзбург // Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996.-С. 207-236.

81. Гинзбург, К. Мифы-эмблемы-приметы: Морфология и история / К. Гинзбург; пер. с итал. и послесл. С. JI. Козлова. М.: Новое изд-во, 2004. -345 с. - ISBN 5-98379-04-8.

82. Голубинский, Е. История Русской Церкви в 2 т. Т. 1: Период первый, Киевский или Домонгольский. Первая половина тома / Е. Голубинский. М.: Крутиц, патриаршее подворье. Общество любителей церковной истории, 1997. - 968 с. - ISBN 5-7873-0030-0.

83. Гордиенко, Н. С. «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов / Н. С. Гордиенко. JL: Лениздат, 1986. - 288 с.

84. Горский, В. С. Философские идеи в культуре Киевской Руси XI-начала XII вв. / В. С. Горский. Киев: Наукова думка, 1988. - 215 с.

85. Грильмайер, А. Христос в христианском Предании / А. Грильмайер // Леонтий Византийский: сб. исслед. / ред. А. Р. Фокин. М.: Центр библейск.-патрол. исслед.: Империум Пресс, 2006. - С. 459-553. -ISBN 5-9622-0013-6.

86. Громов, М. Н. Идейные течения древнерусской мысли / М. Н. Громов, В. В. Мильков. СПб.: РГХИ, 2001. - 960 с. - ISBN 5-88812-097-9.

87. Громов, М. Н. Об одном памятнике древнерусской письменности XII века / М. Н. Громов // Вестник МГУ. Сер. VIII. Философия. М., 1975. -№ 3. - С. 58-67.

88. Гуревич, А. Я. Дух и материя. Об амбивалентности повседневной средневековой религиозности / А. Я. Гуревич // История нескончаемый спор: медиевистика и скандинавистика: статьи разных лет. - М.: РГГУ, 2005. - С. 227-235. - ISBN 5-7281-0657-9.

89. Гуревич, А. Я. Избранные труды. Культура средневековой Европы / А. Я. Гуревич. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2006. - 542 с. - ISBN 5-288-03808-2.

90. Гуревич, А. Я. Индивид и социум на средневековом Западе / А. Я. Гуревич. М.: РОССПЭН, 2005. - 421 с. - ISBN 5-8243-0430-0.

91. Гуревич, А. Я. Проблемы средневековой народной культуры / А. Я. Гуревич // Избранные труды. Культура средневековой Европы. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2006. - С. 15-286. - ISBN 5-28803808-2.

92. Гуревич, А. Я. Средневековый мир: Культура безмолвствующего большинства / А. Я. Гуревич. М.: Искусство, 1990. - 395 с. - ISBN 5-21000102-4.

93. Миклас, А. Б. Бильдюг; отв. ред. М. Н. Громов. М.: Наука, 2008. - 733 с. -(Памятники религиозно-философской мысли Древней Руси). - ISBN 978-502-033771-8.

94. Дьяченко, Г. Полный церковно-славянский словарь. Репринтное воспроизведение издания 1900 года / Г. Дьяченко. М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. - 1120 с.

95. Еремин, И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского / И. П. Еремин // ТОДРЛ. 1955. - Т. 11. - С. 342-367.

96. Еремин, И. П. Ораторское искусство Кирилла Туровского / И. П. Еремин // ТОДРЛ. 1962. - Т. 18. - С. 50-58.

97. Еремин, И. П. Притча о слепце и хромце в древнерусской письменности / И. П. Еремин // ИОРЯС. 1925. - Т. 30. - С. 323-352.

98. Живов, В. М. Особенности рецепции византийской культуры в Древней Руси / В. М. Живов // Из истории русской культуры. Т. I. (Древняя Русь). М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 586-617. - (Язык. Семиотика. Культура). - ISBN 5-7859-0093-9.

99. Живов, В. М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры / В. М. Живов. М.: Языки славян, культуры (Кошелев), 2002. - 758 с. - ISBN 5-7859-0221-4.

100. Замалеев, А. Ф. Восточнославянские мыслители: Эпоха Средневековья / А. Ф. Замалеев. СПб: Изд-во С.-Петербургского университета, 1998. - с. 270. - ISBN 5-288-02038-8 .

101. Замалеев, А. Ф. Мыслители Киевской Руси / А. Ф. Замалеев, Зоц В. А. Киев: Вища школа. Изд-во при Киев. гос. ун-те, 1987. - 181 с.

102. Замалеев, А. Ф. Философская мысль в средневековой Руси (XI-XVI вв.) / А. Ф. Замалеев. Л.: Наука, 1987. - 246 с.

103. Ианнуарий (Ивлиев), архим. Основные антропологические понятия в посланиях апостола Павла / Ианнуарий (Ивлиев) // Православное учение о человеке. Избранные статьи. М.-Клин: Христианская Жизнь, 2004. -С. 18-23.

104. Иванов, В. В. Исследования в области*славянских древностей / В. Bi Иванов, В. Н.Топоров. М.: Наука, 1974. - 341 с.

105. Иванов В. В: Славянская- мифология' / В. В. Иванов, В. Н. Топоров // Мифы народов мира. М.: Советская Энциклопедия, 1982. - Т. 2. -С. 450-456.

106. Илариот(Алфеев), иером. Преподобный Симеон-Новый Богослов и православное предание / Иларион« (Алфеев). М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 1998. - 675 с.

107. Календарно-хронологическая культура и проблемы ее изучения: К 870-летию «Учения» Кирика Новгородца: материалы науч. конф. Москва, 11-12 дек. 2006 / Отв. ред. Симонов Р. А. М.: РГГУ, 2006. - 205 с.

108. Канто-Спербер, М. Греческая философия: в 2 т. / М. Канто-Спербер, Дж. Барнз. М.: Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 2006. Т. 1. - 499 с. - ISBN 5-87245-121-0, ISBN 5-87245-121-9 (т. 1).

109. Карпов, А. В. Язычество, христианство, двоеверие: религиозная жизнь Древней Руси в IX-XI вв. / А. В. Карпов. СПб.: Алетейя, 2008. - 184 с. -ISBN 978-5-91419-065-8.

110. Киприан (Керн), архим. Антропология св. Григория Паламы. Святые отцы и учители Церкви в исследованиях православных ученых / Киприан (Керн). М.: Паломник, 1996. - 452 с.

111. Клейн, Л. С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества / Л. С. Клейн. СПб.: Евразия, 2004. - 480 с. -ISBN 5-8071-0153-7.

112. Ключевский, В. О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории / В. О. Ключевский. М.: Наука, 1986. - 526 с.

113. Козырев, Ф. Н. Брак и семья в православной традиции. Как на самом деле относится Церковь к плотской любви / Ф. Н. Козырев. М.: Эксмо, 2008. - 352 с. - ISBN 978-5-699-28988-2.

114. Колесов, В. В. К характеристике поэтического стиля Кирилла Туровского / В. В. Колесов // ТОДРЛ. 1981.- Т. 36. - С. 37-49.

115. Кузьмин, А. Г. Падение Перуна:. (Становление христианства на Руси) / А. Г. Кузьмин. М.: Мол. гвардия, 1988. - 238 с. - ISBN 5-235-000536.

116. Левин, И. Двоеверие и народная религия в истории России / И. Левин; пер. с англ. А. Л. Топоркова и 3. Н. Исидоровой. М.: Индрик, 2004. -214 с. — (Традиционная духовная культура славян: Зарубежная славистика). -ISBN 5-85759-284-4.

117. Ле Гофф, Ж. История тела в Средние века / Жак ле Гофф, Николя Трюон; Пер. с фр. Е. Лебедевой. М.: Текст, 2008. - 189 с. - ISBN 978-5-75160696-1.

118. Лихачев, Д. С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и другие работы / Д. С. Лихачев. СПб.: Алетейя, 2001. — 566 с. - ISBN 5-89329-014-3.

119. Ловмянский, Г. Религия славян и ее упадок (VI-XII вв.) / Г. Ловмянский. СПб.: Академический проект, 2003. - 512 с. - ISBN 5-73310045-1.

120. Лортц, И. История церкви: Рассмотренная в связи с историей идей: в 2 т. / Й. Лортц; пер. с нем. М.: Христианская Россия, 1999. - Т. 1: Древность и средние века. - 511 с. - ISBN 5-87468-065-9.

121. Лосев, А. Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. В 2 кн. Кн. 1. / А. Ф. Лосев. М.: ACT; Харьков: Фолио, 2000. - 830 с. (Вершины человеческой мысли). - ISBN 966-03-0944-9 (Фолио). ISBN 5-17003188-2 (ACT).

122. Лосев, А. Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон / А. Ф. Лосев. М.: ACT; Харьков: Фолио, 2000. - 846 с. - (Вершины человеческой мысли). - ISBN 5-17-000507-5 (ACT). ISBN 966-03-0836-1 (Фолио).

123. Лосев, А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии / А. Ф. Лосев. М.: Мысль, 1993. - 959 е.- ISBN 5-244-00721-1.

124. Лосский, В. Н. Боговидение / В. Н. Лосский. М.: ACT, 2003. -759, 9. с. - ISBN 5-17-018452-2.

125. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви в 7 кн. Кн. 2. / Макарий (Булгаков). М.: Изд-во Спасо-Преображ. Валаам: монастыря, 1995. - 702, 1. с. - ISBN 5-7302-0771-9:

126. Малков, И. Ю: Образ пещеры в античном? и христианском символизме / Малков П. Ю. // Под Главою Христом: Статьи. - М.: Изд-во Правосл. Св.-Тихон. богосл. ин-та, 2000. - С. 55-77. - ISBN 5-7429-0139-9.1. С/

127. Мансикка, В. И. Религия восточных славян / В. И. Мансикка. -М.: ИМЛИ РАН, 2005. 365 с. - ISBN 5-9208-0238-3.

128. Медведев, И. П. Византийский гуманизм XIV XV вв. / И. П. Медведев. - СПб.: Алетейя, 1997. - 342 с. - ISBN 5-89329-027-5.

129. Мейендорф, И. (протоиерей). Византийское богословие. Исторические тенденции и доктринальные темы / И. Мейендорф. Мн.: Лучи Софии, 2001. - 336 с. - ISBN 85-6171-31-8.

130. Мейендорф, И. (протоиерей). Жизнь и труды св. Григория Паламы: Введение в изучение / И. Мейендорф. СПб.: Византинороссика, 1997. - 480 с. - ISBN 5-7684-0436-8.

131. Мельников-Печерский, П. И. Полное собр. соч.: в 7 т. / П. И. Мельников-Печерский. СПб.: Издание А. Ф. Маркса, 1908. -Т. 7. - 590 с.

132. Мильков, В. В. Древнерусские апокрифы / В. В. Мильков. СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. - 896 с. - (Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып. I). - ISBN 5-88812-075-8.

133. Мильков, В. В. Кирилло-мефодиевская традиция и ее отличие от иных идейно-религиозных направлений / В. В. Мильков // Древняя» Русь: пересечение традиций. М.: Скрипторий, 1997. - С. 327-370. - ISBN 5-74710008-4.

134. Морошкин, И. Древняя Британская Церковь / И. Морошкин // Журнал Министерства Народного Просвещения. Ч. CLXIII, Отд. 2. СПб., 1872. - С. 261-285; Ч. CLXIV, Отд. 2. - СПб.,1872. - С. 57-115, 333-375.

135. Мурьянов, М. Ф. «Звонят колоколы вечныа в Великом Новегороде»: (славянские параллели) / М. Ф. Мурьянов // Славянские страны и русская литература. Л.: Наука, 1973. - С 238-245.

136. Мурьянов, М. Ф. Русско-византийские церковные противоречия в конце XI века / М. Ф. Мурьянов // Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе. М.: Наука, 1972. - С. 216-224.

137. Орлов, А. С. Владимир Мономах / А. С. Орлов. М., Л.: АН СССР, 1946.-191 с.

138. Петрухин, В. Я. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия / В. Я. Петрухин // Из истории русской культуры. Т. I. (Древняя Русь). М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 13-410. - (Язык. Семиотика. Культура). - ISBN 5-7859-0093-9.

139. Подскальски, Г. Христианская и богословская литература в Киевской Руси (988-1237 гг.) / Г. Подскальски; пер. А. В. Назаренко; под ред. К. К. Акентьева. СПб.: Византинороссика, 1996. - 572 с.

140. Поляков, Л. В. Философские идеи в культуре Древней Руси. Историко-философский очерк / Л. В. Поляков. М.: Знание, 1988. - 62 с.

141. Полянский, С. М. Богословско-философские взгляды митрополита Никифора / С. М. Полянский // Древняя Русь. Вопросы медиевистики; 2001. - № 2. - С. 97-108. - ISSN 2071-9574.

142. Полянский, С. М. Богословско-философское наследие митрополита Никифора: дис. . канд. филос. наук: 09.00.13 / С. М. Полянский. М., 2003. - 195 с.

143. Понырко, Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси XI-XIII. Исследования, тексты, переводы / Н. В. Понырко. СПб.: Наука, 1992. - 216 с. - ISBN 5-02-028086-0.

144. Порфирьев, И. Я. История русской словесности / И. Я. Порфирьев. Казань: Унив. тип., 1897.

145. Послания митрополита Никифора. М.: ИФРАН, 2000. - 125 с. -ISBN 5-201-01988-9.

146. Прохоров, Г. М. "Некогда не народ, а ныне народ Божий;." Древняя Русь как историко-культурный феномен / Г. М. Прохоров. СПб.: Издательство Олега Абышко ,2010. - 320 с. - ISBN 978-5-903525-40-9.

147. Пустарнаков, В. Ф. Философская мысль Древней Руси / В. Ф. Пустарнаков. М.: Круг, 2005. - 366 с. - ISBN 5-7396-0082-0.

148. Пушкарева, Н. Л. Женщины Древней Руси / Н. Л. Пушкарева. -М.: Мысль, 1989. 286 с. - (Библиотечная серия). - ISBN 5-244-00281-3

149. Романов, Б. А. Люди и нравы Древней Руси: Историко-бытовые очерки XI -XIII вв. / Б. А. Романов. М., Л.: Наука, 1966. -238 с.

150. Романов, Б. А. «Отцы духовные» / Б. А. Романов // Из истории русской культуры. Т. I. (Древняя Русь). М.: Языки русской культуры, 2000.- С. 618-639. (Язык. Семиотика. Культура). - ISBN 5-7859-0093-9:

151. Святославский, А. В. Крест в русской культуре: Очерк русской монументальной ставрографии / Святославский А. В., Трошин А. А. М.: Древлехранилище, 2000. - 171 с. - ("Вспомогательные исторические дисциплины"). - ISBN 5-93646-011-8.

152. Симонов, Р. А. "Влесова книга" в историографии фальсификаций и издательской практике XX века / Р. А. Симонов. М.: МГУП, 2008. - 187 с.- ISBN 978-5-8122-0962-9.

153. Симонов, Р. А. Кирик Новгородец ученый XII века / Р. А. Симонов. - М.: Наука, 1980. - 111 с. - («Научные биографии»)

154. Симонов, Р. А. Математическая мысль в, Древней Руси / Р:- А. Симонов. М.: Наука, 1977. — 121 с. - («История науки и техники»).

155. Симонов, Р. А. Русская астрологическая книжность (XI 1-ая четверть XVIII в.) / Р. А. Симонов. - М.: Изд-во МГУП "Мир книги", 1998. -146 с. - ISBN 5-7043-0958-5.

156. Смирнов, С. Древнерусский духовник. Исследование по истории церковного быта / С. Смирнов. М.: Имп. о-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1913. - 290 с.

157. Сперанский, Н. Н. Русский языческий манифест Электронный ресурс. / Н. Н. Сперанский. Режим доступа: http://georgios.chat.ru/manifest.htm

158. Ранние Отцы Церкви. Брюссель: Жизнь с Богом, 1988.- 734 с.

159. Рыбаков, Б. А. Язычество Древней Руси / Б. А. Рыбаков. М.: Наука, 1987. - 784 с.

160. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. М.: Наука, 1994. - 608 с. - ISBN 5-02-009585-0.

161. Свенцицкий, И. С. Начала философии в русской литературе XI-XVI вв. / И. С. Свенцицкий. Львов: Галицко-рус. матица, 1901. - 20 с.

162. Свод древнейших письменных известий о славянах: в 2 т. Т. 1 (I-VI вв.). М.: «Восточная литература» РАН, 1994. - 472 с. - ISBN 5-02-0178492.

163. Ситников, А. В. Философия Плотина и традиция христианской патристики /А. В. Ситников. СПб.: Алетейя, 2001. - 242 с. - ISBN 5-89329437-8.

164. Славянские древности. Этнолингвистический словарь: в 5 т. / под ред. Н. И. Толстого. М.: Международные отношения, 1995. - Т. 1. — 584 с. -ISBN 5-7133-0704-2 (т. 1).

165. Успенский, Ф. И. Очерки по исторш образованности / Ф. И. Успенский // Очерки по исторг образованности. История крестовых походов' / Сост. И. 1' Мысль, 2001. С. 5-316. - ISBN 5-244-00957-5.

166. Федоров, А. А. "История меня": традиц. философской мистики и строительство персональных миров- СПб.: Издательство СПбГУ, 2006. 224 с. - ISBN 5-288-04С

167. Федотов, Г. П. Собрание сочинений: в 12 т. религиозность. Ч. 1. Христианство Киевской Руси X-XIII вв.- М.: Мартис, 2001. 382 с. - ISBN 5-7248-0037-3, ISBN 5-72'

168. Филарет (Гумилевский), архиеп. Обзор ру< литературы 862-1720 гг. / Филарет (Гумилевский). Харьь 1859.-448 с.

169. Флоренский, П. Собрание сочинений. Философ! православной антроподицеи) / П. Флоренский. М.: Мысль, ISBN 5-244-01005-0.

170. Флоровский, Г. В. Догмат и» история / Г. В. ФJ Изд-во Свято-Владимирского братства, 1998. 488 с. - ISBN

171. Флоровский, Г. В. Понятие Творения у святител В. Флоровский // Догмат и история. М.: Изд-во Свято братства, 1998. - 488 с. - ISBN 5-900249-27-1.

172. Флоровский, Г. В. Пути русского богословия / Г. //Вильнюс, 1991. -601 с.

173. Фомичёва, JI. Н. «Ильино Вопрошание» в состав Кирикова» / Л. Н. Фомичёва // Полифилология. Сборник Орловский гос. ун-т, 2000. С. 67-72.

174. Словарь библейского богословия / пер. с фр., ред. Ксавье Леон-Дюфура. Брюссель: Жизнь с богом, 1990 . - 1287 с.

175. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1 (XI -первая половина XIV в.) / АН-СССР. ИР ЛИ; Отв: ред. Д. С. Лихачев. Л.: Наука, 1987.-493 с.

176. Сухомлинов, М. И. О сочинениях Кирилла Туровского / М. И. Сухомлинов // СОРЯС. 1908. - Т. 85. - С. 273-349.

177. Сухомлинов, М. И. О сочинениях Кирилла Туровского / М. И. Сухомлинов // Рукописи графа А. С. Уварова, т. II. СПб.: Типография Академии наук, 1858. - С. LIII-LVII.

178. Творения митрополита Никифора / Сост. С. М. Полянский. М.: Наука, 2006. - 501 с. - ISBN 5-02-033407-3.

179. Тихомиров, M. Н. Философия в Древней Руси / M. Н. Тихомиров // Русская культура X-XVIII веков. М., 1968. - С. 90-172.

180. Толстой, Н. И. Язык и народная культура: Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике / Н. И. Толстой. М.: Индрик, 1995. - 509 с. -(Традиционная духовная культура славян: Современные исследования). -ISBN 5-85759-015-9.

181. Троицкий, С. Христианская философия брака / С. Троицкий // Соловьев В. Смысл любви. Троицкий С. Христианская философия брака. Мейендорф И. Брак в Православии. М.: Путь, 1995. - С. 53-214. - ISBN 5-86748-022-4.

182. Успенский, Ф. И. Очерки по истории византийской образованности / Ф. И. Успенский // Очерки по» истории византийской образованности. История крестовых походов / Сост. И. В.Ушаков. М.: Мысль, 2001. - С. 5-316. - ISBN 5-244-00957-5.

183. Федоров, А. А. "История меня": традиция европейской философской мистики и строительство персональных миров / А. А. Федоров.- СПб.: Издательство СПбГУ, 2006. 224 с. - ISBN 5-288-04007-9.

184. Федотов, Г. П. Собрание сочинений: в 12 т. Т. 10: Русская религиозность. Ч. 1. Христианство Киевской Руси X-XIII вв. / Г. П. Федотов.- М.: Мартис, 2001. 382 с. - ISBN 5-7248-0037-3, ISBN 5-7248-0074-8 (т. 10).

185. Филарет (Гумилевский), архиеп. Обзор русской духовной литературы 862-1720 гг. / Филарет (Гумилевский). Харьков: Унив. тип. , 1859.-448 с.

186. Флоренский, П. Собрание сочинений. Философия культа (Опыт православной антроподицеи) / П. Флоренский. М.: Мысль, 2004. - 685 с. -ISBN 5-244-01005-0 .

187. Флоровский, Г. В. Догмат и история / Г. В. Флоровский. М.: Изд-во Свято-Владимирского братства, 1998. - 488 с. - ISBN 5-900249-27-1.

188. Флоровский, Г. В. Понятие Творения у святителя Афанасия / Г. В. Флоровский // Догмат и история. М.: Изд-во Свято-Владимирского братства, 1998. - 488 с. - ISBN 5-900249-27-1.

189. Флоровский, Г. В. Пути русского богословия / Г. В. Флоровский //Вильнюс, 1991.-601 с.

190. Фомичева, JI. Н. «Ильино Вопрошание» в составе «Вопрошания Кирикова» / JI. Н. Фомичева // Полифилология. Сборник статей. — Орел: Орловский гос. ун-т, 2000. С. 67-72.

191. Фроянов, И. Я. Загадка крещения Руси / И. Я. Фроянов. М.: Эксмо: Алгоритм, 2009. - 336 с. - (Популярная история). - ISBN 978-5-69935708-6.

192. Чанышев, А. Н. История философии Древнего мира / А. Н. Чанышев. М.: Академический Проект, 2005. - 608 с. - ISBN 5-8291-0584-5.

193. Черная, JI. А. Антропологический код древнерусской культуры / JI. А. Черная. М.: Языки славянских культур, 2008. - 464 с. - (Studia histórica). - ISBN 978-5-9551-0269-6.

194. Чижевский, Д. Платон в Древней Руси / Д. Чижевский // Записки Русского исторического общества в Праге. Прага, 1930. - Кн. 2. - С. 71-81.

195. Чумакова, Т. В. «В человеческом жительстве мнози образы зрятся». Образ человека в культуре Древней Руси / Т. В. Чумакова. СПб.: С.-Петерб. филос. о-во, 2001. - 239 с. - ISBN 5-93597-035-8.

196. Чумакова, Т. В. Образ человека в культуре Древней Руси: Опыт философско-антропологического анализа: дис. . д-ра филос. наук: 09.00.13 / Т. В. Чумакова. СПб., 2002.- 409 с.

197. Шахматов, М. В. Платон в Древней Руси. Обозрение источников / М. В. Шахматов // Записки Русского исторического общества в Праге. -Прага, 1930. Кн. 2. - С. 55-70.

198. Шевырев, С. П. История русской словесности: Лекции Степана Шевырева, орд. акад. и проф. В 4 ч. Ч. II, содержащая столетия XI-е и XII-е, с приложением двух палеографических снимков / С. П. Шевырев. М., 1860. — 432 с.

199. Шпет, Г. Очерки развития русской философии / Г. Шпет. Пг.: Колос, 1922.-Ч. 1.-349 с.

200. Элиаде, М. История веры и религиозных идей в 3-х т. Т. 1: От каменного века до Элевсинских мистерий / М. Элиаде. М.: Критерион, 2002. - 466 с. - ISBN 5-901337-02-6, ISBN 5-901337-09-3 (т. 1).