Философско-антропологический анализ общения

Малахова, Ольга Николаевна

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Философско-антропологический анализ общения

Год: 2004
Автор научной работы: Малахова, Ольга Николаевна
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 09.00.13

Диссертация по философии на тему 'Философско-антропологический анализ общения'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Философско-антропологический анализ общения"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах РУКОПИСИ

МАЛАХОВА ОЛЬГАНИКОЛАЕВНА

ФИЛОСОФСКО-АНТЮПОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОБЩЕНИЯ

Специальность 09.00.13. - религиоведение, философская антропология, философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Санкт-Петербург 2004

Работа выполнена на кафедре философской антропологии Философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Марков Борис Васильевич

Официальные оппоненты:

доктор философских наук профессор Шилков Юрий Михайлович

кандидат философских наук, доцент Дорофеев Даниил Юрьевич

Ведущая организация:

Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образования

Защита состоится

года в

еО

часов на заседании

Диссертационного совета К.212.232.08 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата философских наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделевская линия, д. 5, философский факультет, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. МТорького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан

си

2004 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета,

Кандидат философских наук, ст.преподаватель

Круглова Н.В.

Актуальность исследования. Тема общения привлекает внимание философов со времён античности, но сегодня она обсуждается не только в философии. Её активно разрабатывают в психологии, антропологии, лингвистике, социологии и др. науках. Это свидетельствует о том, что общение является таким феноменом бытия человека и общества, осмысление которого в современном гуманитарном знании сохраняет актуальность.

Многосторонее исследование общения в XX веке было обусловлено рядом причин. Переход от индустриального общества к информационному сопровождался изменениями в социокультурной сфере, и они происходили так быстро, что человек не успевал осмыслить происходящие процессы; его охватывало чувство уязвимости, заброшенности, одиночества и абсурдности своего существования. Рост отчуждения человека от самого себя и общества проявлялся в коммуникации; она приобретала деструктивный характер, что негативно сказывалось на функционировании всего социального организма. Решение комплекса социокультурных проблем учёные видели в преобразовании коммуникативных процессов на основе базового проекта, в котором согласуются дискурсы этики и разума, «индивидуальное» и «социальное». Перед философами ставилась задача выработки такого проекта.

В классических проектах, основанных на признании ratio абсолютной ценностью, коммуникация была средством обнаружения истины. Однако

1 Гарднер К. Между Востоком и Западом. Возрождение даров-русской души. -М I993.-C.25. » И>С. НАЦИОНАЛЬНАЯ

з | библиотека

СПетер"

: Наука,

сомнения в отношении разума постигать истину о бытии, устанавливать в коммуникации этико-моральные нормы и правила человеческого общежития стали поводом для критики культивируемой с XVIII в. т.н. «рациональной» коммуникации. Полагая, что морально-нравственный компонент общения отсылает к продуцирующему духовные ценности т.н. «внутреннему миру» человека, представители ряда философских направлений XX в. на основе неклассического подхода разработали коммуникативные проекты, в которых «открывалась» тайна человеческого сознания, духа, души. Хотя учёными признавалась значимость исследования языка и коммуникации сквозь призму антропологической проблематики, она не анализировалась в аспекте человеческого существования. Это актуализирует её изучение с позиций философско - антропологического подхода, согласно которому коммуникация выступает в качестве важнейшего способа пластификации, формирования человека.

Степень разработанности проблемы. Исследование общения в философии имеет давние традиции. В системах Сократа, Платона, Аристотеля оно изучалось в контексте этических и политических доктрин, рассматривалось в аспекте общих вопросов о сущем и его отдельных проявлений - Дружбы, Любви, Эроса. В средневековой философии большой резонанс получила проблематика отношений с Богом (Августин, Бернар Клервонский, Фома Аквинский, Иоганн Экхарт), но уже в эпоху Ренессанса (с его упором на человеческую исключительность) общение трактовалось как средство воспитания благородного, добродетельного и счастливого человека (Ф.Петрарка, К.Салютати, Л.Валла).

В XVII в. тему общения продолжали обсуждать в рамках этико-моральной проблематики. «Добродетель» идентифицировалась в этот период не с реализаций духа, свободы человека и в одном ряду со страстями, аффектами души, чувствами человека как неконтролируемыми структурами человеческого бытия, а с волей к «добру» - желанием думать об истине, постигать и понимать человеческие страсти и общение понималось как

средство решения этой задачи (Р.Декарт, Б.Спиноза). Характерное для эмпиризма понимание свободы как «возможность и способность действовать и воздержаться от действия» стали основой построения утилитаристкой и эвдемонистической этики, в контексте которой общение трактовалось как реализация добра и зла (Дж.Локк, Т.Гоббс). В эпоху руссоизма, сентиментализма, романтических течений, шиллеровской теории эстетического воспитания центр исследовательской проблематики сместился в область антропологии, искусства, педагогики, эстетики, а применительно к человеку - на те психические и интеллектуальные механизмы, которые управляют взаимоотношениями людей. Анализу подлежали темы эстетического воспитания (Ф.Шиллер), понимания и интерпретации (Ф.Шлейермахер), самоопределения как элемента духовной жизни человека (Ф.Шлегель), духа как властвующего начала (Новалис), «внутреннего Я», борьбы с самим собой и внешним миром (И.Гёте), языка как «творца» человека и человеческой истории (И.Гердер, Ф.Гумбольдт). В этот период приобрела значение антропологическая проблематика, и общение трактовалось как особый, присущий человеку способ бытия (С.Кьеркегор), свойство, объединяющее людей в единство «Я» и «Ты» (Л.Фейербах). Необходимо отметить, что проработка этих и многих других проблем не были напрямую связаны с изучением общения, т.к. оно не являлось самостоятельным объектом исследования. Однако в дальнейшем эти темы получили своё развитие и стали одними из ключевых в исследовании коммуникативной проблематики.

В Х1Х-нач.ХХ вв. общение получило статус одной из основных проблем в философии. Оно анализировалось в контексте гносеологической проблематики и рассматривалось в аспекте знака, значения, понимания, интерпретации. В числе данных исследований можно назвать работы в области философии языка (Л.Витгенштейн, Т.А. ван Дейк, Г.К.Вригт, С.Крипке, Дж.Остин, Д.Сёрль), феноменологии (Э.Гуссерль, Ж.-П-Сартр, ММерло-Понти), герменевтики (Г.-Г.Гадамер, М.Хайдеггер).

Философы XX века обратились к исследованию феноменального мира человека как мира его переживаний, желаний, страстей, мира «бессознательного», человеческой «телесности», открыли значимость анализа повседневности через отношения «Я-Другой». Этим были существенно продвинуты исследования проблем общения сквозь призму антропологической проблематики. В данном ключе общение анализировалось в экзистенциализме (А.Камю, Г.Марсель, К.Ясперс), психоаналитической герменевтике (А.Лоренц, Ю.Хабермас), структурном психоанализе (К.Леви-Стросс, Ж.Лакан), экзистенциальном психоанализе (Э.Фромм), а также в философии культуры (Э.Кассирер, Ю.М.Лотман, Й.Хейзинга), социальной философии (Т.Х.Керимов, В.И.Гладьтшев), феноменологии повседневности (Б.Вальденфельс, А.Щюц). В философско-постмодернистских течениях новое истолкование получила «гедонистическая» проблематика. Она рассматривалась в аспекте включенности человека в важнейшие коммуникативные повседневные практики и артефакты эпохи постмодерна - потребление, производство, власть, идеологию (ФТваттари, Р.Барт, Ж.Батай, Ж.Бодрийяр, Ж.Делёз, Ю.Кристсва, М.Фуко).

Сегодня коммуникативная проблематика рассматривается с позиций философской антропологии, философии и истории культуры, социальной философии, психоаналитической философии. Исследовательский интерес к теме общения обусловлен стремлением осмыслить проблемы существования современного человека и общества. Общение трактуется как главный феномен человеческого бытия, фактор формирования и развития человека, способ его реализации и гармонизации, системообразующий социальный фактор и т.д. Среди авторов, которые сегодня активно занимаются исследованием проблемы общения в разных аспектах, можно назвать таких учёных, как В.И.Гладышев, В.В.Бибихин, Д.Ю.Дорофеев, А.Н.Исаков, М.С.Каган, К.Кларк, С.Кроуэлл, Б.В.М.Литвинский, Б.В.Марков, М.К. Петров, В.А.Подорога, В.В.Прозерский, В.Ю.Сухачёв, И.Хил, Ю.М. Шилков.

Выявление проблем и перспектив философско-антропологического подхода к анализу общения позволяет сформулировать цели и задачи диссертационного исследования.

Целью диссертации является определение специфики философско-антропологического понимания общения, анализ коммуникативных моделей, определяющих особенности существования человека в современной культуре. В соответствии с поставленной целью определяется ряд задач;

проанализировать постановку коммуникативной проблематики в философии XX века;

выделить конструктивные и деструктивные модели коммуникации в феноменологической, герменевтической, экзистенциальной философии, философском постмодернизме;

рассмотреть различие «экзистенциального» и «дискурсивного» человека в аспекте коммуникации;

поставить проблему коммуникации в аспекте признания

«Другого»;

- показать границы имманентного и трансцендентного подходов и обосновать необходимость философско-антропологического анализа общения;

определить зависимость представлений человека о самом себе от господствующих в обществе коммуникативных моделей;

исследовать современные модели коммуникации, которые определяют развитие человека и общества.

главный феномен, раскрывающий мир человека. В работе также используются психоаналитический, семиотический, компаративистский подходы. Они позволяют выявить специфику и логику развития моделей коммуникации в современном обществе.

Общение реализуется в опыте конституирования интерсубъективного бытия и подразумевает познание себя и мира на основе феноменальной телесности человека как интенциональной структуры сознания. Феноменальная телесность человека имеет пространственно-временную априорную структуру, отсылает к миру переживаний и в трансценденции «оглашает» его двигательную сущность, претворяет фонемы в стиль произношения слова, т.е. «задаёт» коммуникацию. Телесный опыт имеет языковую природу, предполагает владение собственным «телом», чувственностью и обусловлен разнообразием возможностей окружающего мира (природы и культуры). Опыт признания Другого является коммуникативной формой реализации ответственности и коррелирует, таким образом, с морально-этической проблематикой. В диссертации указанный аспект анализировался в контексте работ М.Бахтина, М.Бланшо, Э.Канетти, К.Кларка, Э.Левинаса, М.Холквиста.

Общение реализуется в неоднородном по форме и содержанию процессе взаимодействия людей, который характеризует состояние культуры и общества. В этой связи принимались во внимание работы в области философии и социологии культуры. В них предлагаются различные теории культуры (Э.Кассирер, Р.Барт, Й.Хейзинга), поднимаются проблемы состояния современной культуры, исследуются взаимоотношения людей в обществе, анализируется их специфика (Т.В.Адорно, П.Бергер, В.Беньямин, В.С.Библер, Ж.Бодрийяр, Б.Гройс, С.Хантингтон). Особое место в диссертации отведено анализу воздействия структур повседневности на характер коммуникации. Этот аспект рассматривался в контексте работ Ф.Броделя, Э.Гофмана, Б.В.Маркова, Н.Элиаса.

В исследовании понятия «общение» и «коммуникация» использовались в качестве синонимов. Категория «дискурс», используемая в философском постмодернизме, не является базовой и понимается как социально обусловленная коммуникация. Такая её трактовка дана в работах М Фуко.

Научная новизна исследования заключается в рассмотрении общения как объекта философской антропологии. Его отличие от традиционных психологических и философских исследований, акцентирующих познавательные функции общения, заключается в том, что общение, речь раскрываются как важнейшие факторы формирования человека.

Новые положения, выносимые на защиту:

1. Исходным основанием философско-антропологического исследования общения является допущение о том, что тематизация общения в философском опыте возможна в пределах соотнесённости бытия и коммуникации ;

2. Коммуникация является способом бытия человека. Посредством конструктивных и деструктивных форм взаимодействия человек решает проблемы своего существования — одиночества, признания, зависимости от «Другого», а также познаёт себя, Бога, другого человека, «входит» в мир, присваивая его или дистанцируясь;

3. Коммуникативное бытие человека разворачивается в опыте конституирования интерсубъективности. Он включает в себя опыт признания «Другого» и предполагает ответственность как нравственный поступок;

4. Философско-антропологическое осмысление ответственности возможно при условии преодоления противоположности имманентного и трансцендентного подходов. Учитываются два условия формирования ответственного человека — мир культуры и мир человеческой чувственности. Ответственность реализуется в коммуникации, которая опосредуется социокультурной ситуацией и «жизненным миром» человека;

5. Существование и развитие человека обуславливается имеющимися в обществе коммуникативными практиками. С одной стороны,

они функционируют как символическая защита от внешних влияний; с другой стороны, они выполняют роль иммунной системы, обеспечивающей самосохранение в условиях общения с другими. Таким образом, язык ориентирует человека как на исполнение «заданных» моделей поведения, так и на самореализацию. В результате он развивается как социально обусловленная и ситуативно-целостная личность.

Теоретическое и практическое значение диссертационной работы определяется междисциплинарным исследованием проблемы, которая заявлена на границе онтологии, культурологии и антропологии. Осмысление общения как способа бытия человека в рамках выбранной методологии может способствовать решению ряда антропологических и социокультурных проблем. Результаты исследования могут быть практически использованы в качестве материалов для лекционных и семинарских курсов по гуманитарным дисциплинам, а также для разработки спецкурсов по антропологической, культурологической, языковой проблематике.

Апробация работы. Отдельные положения работы изложены в 6 публикациях автора. Основные идеи излагались в ряде выступлений на конференциях: И-й Международной научной конференции (Волгоград, 2000), П-й Международной научной конференции (Москва, 2001), Уральской межрегиональной научной конференции (Екатеринбург, 2001), а также на Logic Colloquium'2002: European summer meeting of the association for symbolic logic (University ofLeeds, 2002) и др.

Структура диссертации. Текст диссертации состоит из введения, первой главы, включающей три параграфа, второй главы, содержащей также три параграфа, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, раскрывается степень её разработанности, определяются цели, задачи и методы исследования.

В первой главе «Человек в структурах коммуникации» анализируется постановка коммуникативной проблематики в философии XX века, выделяются конструктивные и деструктивные модели коммуникации в феноменологической, герменевтической, экзистенциальной философии, философском постмодернизме, исследуется коммуникативная онтология «экзистенциального» и «дискурсивного» человека.

В первом параграфе первой главы «Язык и коммуникация в философии XX века» рассматриваются философские направления, в которых анализировалась коммуникативная проблематика. «Поворот» к языку и коммуникации явился реакцией на позитивистски-натуралистическую интерпретацию истины как ценностно-нейтральной констатации самой действительности. В рамках исканий «ценностного» компонента познания в философских исследованиях предпринималась попытка раскрыть связь познания с социально-экономическими структурами, с бессознательными вытеснениями комплексами души с техникой и технологией, с идеологией, с логико-семантическими структурами языка, со структурами обыденного общения и жизненным миром личности.

Анализируя .свойства знаковых систем представители аналитической философии прибегали к приёмам анализа, которые создавались в логике, однако, логический анализ языка не прояснял естественные языковые выражения и требовал решения парадоксов референции, соотношения знака, значения и смысла. В этой связи в философии языка актуальной стала проблема корреляции между тем, что может быть представлено в логической форме знания о мире и тем, что не поддаётся такому анализу. Л.Витгенштейн полагал, что язык является не просто инструментом мышления, а «формой

жизни», т.к. языковые выражения имеют нерефлексивные основания в повседневной практике.

Проблема связи языка с дорефлексивной реальностью (бессознательным, феноменальной телесностью) стала центральной в феноменологии, герменевтике, психоанализе. Особенностью феноменологического проекта коммуникации было новое - выходящее за рамки классической традиции - понимание человека: человек мыслился изначально «включенным в мир» посредством своей чувственной, а не «разумной» природы - феноменальной телесности (М. Мерло-Понти). Включенность характеризовалась интенциональными переживаниями объектов внешней реальности. Именно они были объявлены основой языкового коммуникативного опыта познания себя и мира, который осуществлялся в актах сознания и основывался на т.н. «докоммуникативных действиях» - онтологической «открытости» Другому, «сонастроенности», «сопонимании», традиции. Этот коммуникативный опыт представлялся одновременно и «этическим действием», однако, осуществлялся в «круге понимания», т.е. был возможен только в рамках традиций. В фундаментальной онтологии М.Хайдеггера коммуникативный опыт трактовался как открытость мира и являлся опытом «артикуляции понятности» языкового бытия. Язык воспринимался отчуждённым от биологической природы и считался существующим независимо от социума.

В психоаналитическом проекте была высказана мысль о том, что на речь человека воздействуют комплексы бессознательного, в результате чего она становится непонятной. Для того, чтобы публичная коммуникация не была нарушена, структуру бессознательного переводили в символическую и корректировали в соответствии с общепризнанными правилами общения в «метакоммуникации» - практике контроля за человеческими переживаниями. В психоаналитическом проекте коммуникации, таким образом, соединились три компонента человеческого бытия: язык, социум и чувственность; было показано, что в сообществе существуют определённые нормы и образцы

действий и чувств, а также схемы их связи между собой и языком. Этот тезис развивали в своих исследованиях представители постмодернизма. Анализируя существование человека, включенного в повседневные коммуникативные практики и артефакты эпохи постмодерна (потребление, производство, власть, идеология) они пришли к выводу, что любая социальная система посредством коммуникативных практик (миф, идеология) вырабатывает тип телесности человека, а также представления о нём самом. В этой связи в философии возникла необходимость осмысления проблемы согласования «индивидуального» и «социального». КХХабермас, например, полагал, что такое согласование возможно в аргументированной дискуссии. В его проекте решалась проблема обоснования «внешних» авторитетов (прежде всего моральных норм) в жизни человека. Наоборот, в проекте дискурса МФуко допускалось использование дисциплинарных мер в отношении тех, кто отказывался вступать в общение.

Таким образом, в новых методологических программах коммуникация не сводилась к передаче информации об окружающем мире, но предполагала реализацию его «жизненного мира» (мыслей, чувств, переживаний), а язык расценивался не просто как средство отображения мира, способ выражения переживаний и чувств, а как нечто самостоятельное и даже репрессивное по отношению к человеку. На основании этого большинство современных философов сходятся в том, что язык и коммуникация являются главными феноменами человеческого бытия, посредством которых раскрывается мир человека.

В философии XX века выделяют две традиции осмысления человека, в рамках которых его существование рассматривается в аспекте коммуникации - «модерн» и «постмодерн». Согласно этим традициям, человек существует в двух модусах - «экзистенциальном» и «дискурсивном». Философия модерна исходила из того, что человек сначала воспринимает мир, переживает эмоции, а потом говорит. Наоборот, представители постмодерна считают, что всё есть язык, что структуры языка задают структуру мира и переживаний

человека. То, каким образом структуры коммуникации влияют на человека, раскрывается в следующих двух параграфах.

Во втором параграфе первой главы «Коммуникативное существование «экзистенциального» человека» реконструируется онтология человека, стремящегося решить такую проблему своего бытия, как «экзистенциальное» одиночество и ориентирующегося на поиски своей онтологической природы - экзистенции. Она «открывает» человеку мир «подлинного» бытия, но ускользает от понимания посредством абстракций. Чтобы её постичь, человек должен совершить поступок: вместо созерцательно-чувственного способа бытия, детерминированного внешними факторами среды, необходимо выбрать путь постижения экзистенции и самопознания.

Опыт постижения экзистенции является коммуникативным. У С.Кьеркегора большую роль в понимании конструктуривного коммуникативного опыта постижения экзистенции играла вера как диалог с Богом. О таком диалоге можно сказать, что в нём нет абстрактной понятийности, а есть только время сопереживания страданиям Христа. Оно позволяет протекать диалогу как «ожиданию напротив» Бога, в ком человек видит возможность объединения людей как любящих и верующих, причём без слов-понятий. Экзистенция реализуется, когда человек говорит «Ты» реальному, а не метафизическому субъекту — человеку, природе, признавая в них равных себе - в «экзистенциальной коммуникации» (КЛсперс), диалогических отношениях (М.Бубер). Особенностью такой коммуникации является то, что событие встречи с Богом - трансценденцией - то сгущается, то рассеивается. В результате этого рассеивания человек утрачивает способность видеть в своём собеседнике неповторимую личность и начинает обращаться к нему как к объекту. В диалоге это отношение выражается мертоимениями «Он» и «Оно». Таким образом, диалог с другим человеком, посредством которого человек пытается обрести «подлинное» бытие, включает два диалогических способа бытия - «гносеологический», когда собеседник предстаёт в качестве объекта - «Оно», и «диалогический», когда

он воспринимается как «равный» и ему говорится «Ты». Поэтому обнаружение и реализация экзистенции в коммуникации с другим человеком предполагает переход из одного способа диалогического существования человека в другой; он непредсказуем, потому что никогда нельзя сказать, какой из них будет преобладать следующий момент.

В результате отказа от трансцендентности происходит обезличивание «экзистенциального» человека. Он теряет способность видеть в своём собеседнике неповторимость и уникальность, в результате чего коммуникация, основанная на взаимном признании и искреннем уважении друг к другу, разрушается. Но человек не отказывается от своего желания обрести «подлинное» бытие, и, поскольку он уже не способен на конструктивную коммуникацию с Богом, начинает выстраивать отношения с другим человеком. Полагая, что Другой владеет тайной его бытия, человек стремится к тому, чтобы тот по своей воле оказался в его обладании, но это невозможно, т.к. он не всегда выступает для него значимым объектом. В результате, как показал Ж.-П.Сартр, попытки обнаружить «подлинное» бытие посредством отношений, которые предполагают отчуждение свободы Другого, оказываются конфликтными. По мнению М.Бахтина, который предвосхитил философию М.Бубера и Э.Левинаса, такое коммуникативное существование не может быть «подлинным» бытием. Его реализация возможна в ответственном поступке, когда человек руководствуется в выборе своих действий общечеловеческими ценностями.

В третьем параграфе первой главы «Коммуникативное существование «дискурсивного» человека» реконструируется онтология человека, стремящегося разрешить проблему «дискурсивности» своего существования.

Существование дискурса противоречиво. Как показал МФуко, он, с одной стороны, существует благодаря человеку и является дискурсом желания, а, с другой, размещён в порядке законов и является дискурсом власти. Реализация свободного дискурса становится у него формой закрепления властного дискурса культуры: посредством «внешних»

процедур исключения (запрет, разделение и отбрасывание, оппозиция истинного и ложного) он ограничивает дискурс желаний человека и укрепляет свою власть. Но «запреты» действуют в обществе своеобразно. Провозглашённая свобода слова, воля к истине, с одной стороны, наделяется грозной властью, но, с другой стороны, реализуемая в «свободном» дискурсе, она становится легко контролируемой инстанциями порядка - социальными практиками контроля и принуждения (педагогика, система книг, научных сообществ, система образования, СМИ и т.д.). Человек, таким образом, оказывается инстанцией дискурса. Несмотря на то, что реализация первых процедур исключения власти свободного дискурса не исключает его полностью, человек предпринимает попытки избавиться от него посредством такой коммуникации, как комментаторство, «экстатическое сообщение» (М.Бланшо), «соблазн» (Ж.Бодрийяр).

Комментарий - «замаскированное повторение»: комментирующий обращается к первичному тексту и высказывает то, что было сказано как бы «заново», исключая тем самым случайность своих высказываний. Человек, потенциально стремящийся к самовыражению, в такой коммуникации избегает зависимости от собственного дискурса. Однако, комментаторство оказывается способом существования дискурса власти, поскольку человек не выражает своих мыслей, но позволяет дискурсу власти утверждать себя за его счёт. Власть дискурса разряжается посредством проектирования себя в «автора- функцию». Такой коммуникативный опыт человека предполагает процесс самоотчуждения творческих устремлений в пользу структурируемого культурой речи. Однако зависимость от дискурса сохраняется, и человек, отчаявшись, находит иной способ его «рассеяния»: он открывается «внутреннему опыту» (Ж.Батай). В «экстатическом сообщении» человек выходит за пределы дискурса, но оказывается «мерцающей в пустоте точкой». Такой анализ языка кажется не конструктивным, а деструктивным: в силу своего полного отчуждения

знаний о себе и своих желаний, человек не может принимать активного участия ни в своей жизни, ни в жизни другого человека.

Опыт высвобождения желания утверждает андрогинный мир двойников. В таком мире отсутствует референциальный принцип: нет желаний, а, следовательно, запретов и ограничений, нет власти ни дискурса, ни культуры. Существование цивилизации в этой связи становится проблематичным: она развивается как структура, основанная на принципе различия и отсутствие его реализации в коммуникации является причиной разрушения единого социокультурного пространства (Ж.Бодрийяр). В результате дискурс человека и культуры преобразуется. Формируются две стратегии взаимоотношений - стратегия «соблазна» и «симуляции». В них реализуется игра видимости желания и, следовательно, коммуникация, основанная на различительных позициях, отсутствует. Человек в такой коммуникации пассивен: он «молчит», потому что желает в общении говорить от своего, а не от «чужого» имени.

Попытки человека освободиться в коммуникации от власти дискурса, таким образом, оказываются безуспешными. Человек необходимо дискурсивен и его коммуникативное существование обусловлено как собственным дискурсом, так и дискурсом культуры. То, каким образом конституируется позитивное коммуникативное пространство существования человека, раскрывается в следующих частях диссертации.

Во второй главе «Коммуникация как способ бытия человека и общества» раскрывается проблема существования человека в аспекте признания «Другого», показываются границы имманентного и трансцендентного подходов к философско-антропологическому анализу общения, описываюся медумы общения, определяется зависимость представлений человека о самом себе от господствующих в обществе коммуникативных моделей; исследуются модели коммуникации, которые определяют особенность процесса антропосоциогенеза в XX в.

В первом параграфе второй главы «Интерсубъективное существование человека: проблема «Другого» анализируется проблема конституирования интерсубъективности как коммуниктаивного пространства существования человека, проблематизируется тема признания «Другого». Конституирование интерсубъективности в феноменологии включает в себя две взаимодополнительные постановки проблемы - случайной данности «Другого» и учредительного действия по отношению к нему - и рассматривается в аспекте признания «Другого».1

В рамках феноменологической постановки проблемы раскрывается вопрос о признании «Другого» как «непосредственной данности» переживающего сознания в его ноэмато-онтическом содержании, как коррелят cogito. «Другой» признаётся посредством «аналогической апперцепции» в модусе alter ego, т.е. как своё «собственное». Таким образом, мир другого человека, строение другой культуры центрируется на «свой собственный» мир. Невоспринимаемый в пределах «родного мира» мир Другого отсылает к внешнему горизонту сознания воспринимающего человека, т.е. становится «Чужим», вызывает страх и даже желание захватить, уничтожить «Чужого».

Интеркультуральное поле функционирует посредством коммуникативных связей меду различными, в том числе чуждыми друг другу культурами. В процессе отражения притязаний со стороны «Чужого» познаются возможности своей культуры, в результате чего её «аутизм» преодолевается и она получает возможность развиваться. То же справедливо и в отношении межличностных связей. Даже если сосуществование с Другим характеризуется как «зависимость», оно является неизбежным- и необходимым этапом в процессе становления и условием дальнейшей возможности реализации человека, т.к. будучи отчуждённым от Другого, человек приобретает социальную мотивацию, основанную на желании быть

1 Исаков А.Н. Интерсубъетивность и опыт признания// Философская антропология как интегративная форма знания. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. - С.250-261.

признанным. Тогда организация интерсубъективного пространства на уровне индивидуального и социального бытия не ограничивается опытом признания на основе «своего собственного», но необходимо предполагает признание «Чужого», т.е. ответственность.

Во втором параграфе второй главы «Ответственность как коммуникация» рассматривается вопрос о том, каким образом человек существует в качестве «ответственного». В исследовании показано, что об ответственности можно говорить в аспекте коммуникации, т.к. ответственность реализуется в отношениях между людьми. Их характер и, соответственно, коммуникативная форма реализации ответственности зависят от того, как человек воспринимает безусловное требование — долг; он выражает меру ответственности. Исполнение долга не вызывает чувства несправедливости, если он согласуется с интересами человека: исполнение долга становится актом ответственности по отношению другому человеку как к самому себе. В противном случае возникает конфликт интересов и формы реализации ответственности приобретают перверсивный характер. Однако реализация справедливости как некоего идеала нравственной социальной и индивидуальной жизни зачастую противоречат закону, традиции, авторитету, и она оборачивается несправедливостью, манифестацией безнравственности и безответственности.

Нравственный и ответственный поступок, по мнению М.Бахтина, предполагает умение найти компромисс «внешнего» и «внутреннего», «своего» и «другого». Ответственность как нравственный поступок, таким образом, осуществляется в коммуникации между людьми, которые способны найти компромисс и прийти к согласию, взаимопониманию, способны быть «открытыми» и толерантными по отношению к Другому. Такое понимание человека характерно для неклассической традиции мышления человека: он выступает в качестве гносеологического субъекта, имеющего своим основанием имманентную интерсубъективность - феноменальную телесность, или «воспринимающее тело» - в качестве единства

переживаемых актов чувств, «видения» и «видимых» вещей (ММерло-Понти). Феноменальное тело отсылает к психосоматическим структурам сознания и является языковым. Тело - это символическая система, открытая трансценденции. Оно оглашает двигательную сущность человека, претворяет звуковые фонемы в стиль произношения определённого слова и «задаёт» коммуникацию, т.е. является её базовым условием. Однако потенциал феноменальной телесности определяется разнообразием предметных возможностей окружающего мира, т.е. обусловлен структурой и порядком культуры. На этом основании можно говорить о преодолении противоположности имманентного и трансцендентного.

Имманентно-трансцендентный подход к осмыслению коммуникации как нравственному, т.е. ответственному поступку, таким образом, предполагает два трансцендентальных условия - мир культуры и мир человеческой чувственности как структуры сознания. Такая коммуникация обусловлена жизненным опытом человека, и, кроме того, она всегда относительна конкретной жизненной ситуации.

В третьем параграфе второй главы «Общение как фактор антропосоциогенеза» рассматриваются повседневные модели комммуникации, в которые вовлекается человек; делается вывод о том, что развитие и существование человека обуславливается имеющимися в обществе коммуникативными практиками и выстраивается в их границах.

занятиями, и игровой элемент «проигрывается» в формах и моделях коммуникации, где «серьёзное» становится игровым, а игровое серьёзным.

Задача формирования отношений в мире повседневного существования в большей степени ложится на человека. От него сегодня требуется повышенная осмотрительность в действиях и высказываниях, способность к саморегулированию и самопринуждению. Оказываясь в условиях пестроты и вариативности личных отношений, человек становится более расчетливым, осторожным, он утрачивает способность принимать и изливать чувственную теплоту и привязанность к другим-людям. Однако у него сохраняется потребность в неотрефлексированной теплоте и спонтанности в отношениях с другими людьми, которую он стремится удовлетворить в межличностной коммуникации. Распадение общего порядка повседневности, таким образом, сопровождается изменением формы и характера общения, что, в свою очередь, меняет облик человека.

Фактор гетерогенности социокультурного пространства и моделей поведения, с одной стороны, трактуется как негативный. Свидетельством негативного влияния изменения структур повседневности и форм коммуникации является тот факт, что в обществе активизировалось проявление интолерантного отношения к окружающим. Но, с другой стороны, сегодня у человека появилась возможность громче заявить о себе, реализовать свой эмоциональный и интеллектуальный потенциал. В этом смысле «поворот» в развитии общества является провоцирующим активное самопознание и познание Другого фактором.

Характеризуя современные коммуникативные практики, можно отметить следующие моменты. Коммуникативный опыт человека реализуется в пространстве пересечения двух секторов повседневной жизни: «непроблематичного» (коммуникация, ориентированная на исполнение «заданных» посредством аудиовизуальных медиумов моделей поведения) и «проблематичного» (коммуникация, ориентированная на непосредственное самовыражение). Коммуникация как способ существования человека, таким

образом, включает в себя два уровня - «нормированный» и «ненормированный» - и выстраивается на границе двух трансцендентальных порядков - «социального» и «индивидуального». Будучи вовлечённым в такую коммуникацию, человек развивается как социально обусловленная и ситуативно-целостная личность.

В заключении сформулированы полученные в ходе диссертационного исследования результаты, намечается поле для возможных исследований.

Список опубликованных по теме диссертации работ:

1. Самобытие как экзистенциальная коммуникация//Человек в современных философских концепциях. Материалы Второй Международной научной конференции, Волгоград, 19-22 сентября 2000 г.: В 2 ч. 4.1. -Волгоград: Изд-во Волгоград, ун-та, 2000. - С. 79.

2. Сознание трансцендентального ego как основание становления и реализации субъективности/ТРазвитие средств массовой коммуникации и проблемы культуры. Материалы Второй Международной научной конференции, Москва, 13-15 апреля 2001 г. - М., 2001. -С. 344-348.

3. Возможности и границы понимания Другого (феноменологический аспект)//Толерантность и полисубъектная социальность: Материалы научной конференции, Екатеринбург, 18-19 апреля 2001 г. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001. - С. 199-202.

4. Understanding "the other" and sclf-understanding//Logic Colloquium*2002, European summer meeting of the association for symbolic logic, University of Leeds, 2002, p. 125.

5. Толерантность как экзистенциальная коммуникация: проблема половой идентификации//Этнотолерантность: философские, психологические и культурологические аспекты. - Ижевск: Изд.-во Удм. ун.-та, 2002. - С. 2531.

6. Бытие «Я-на-пределе» как бесконфликтное отношение к Другому в религиозном экзистенциализме С.Кьеркегора// Социальная толерантность и межкультурные коммуникации. - Ижевск.: Изд-во Удм.ун.-та, 2003. - С.52-64.

Отпечатано в ООО «ПОЛЭКС», Санкт-Петербург, В.О., Средний пр.,4 Зак. № 41 от 18.02.2004 г. Тираж 100 ЭКЗ.

» -5034

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Малахова, Ольга Николаевна

Введение.

Глава 1. Человек в структурах коммуникации.

§ 1. Язык и коммуникация в философии XX века.

§ 2. Коммуникативное существование «экзистенциального» человека.

§ 3. Коммуникативное существование «дискурсивного» человека.

Глава 2. Коммуникация как форма бытия человека и общества.

§ 1. Интерсубъективное существование человека: проблема

Другого».

§ 2. Ответственность как коммуникация.

§ 3. Общение как фактор антропосоциогенеза.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Малахова, Ольга Николаевна

В начале прошлого столетия общение оказалось одной из основных философских проблем. Она получила глубокое осмысление и обсуждалась настолько активно, что начали говорить о «формировании новой исследовательской парадигмы философии третьего тысячелетия». В этот период появилось множество концепций и трактовок общения, и они были разнообразны настолько, насколько это позволяли сделать наличествующие подходы и методы. Общение анализировалось в аспекте познания, деятельности, знака, значения, понимания и интерпретации, а также в религиозном, морально-нравственном, социально-политическом и др. аспектах.

Многосторонее исследование общения в XX веке было обусловлено рядом причин. Переход от индустриального общества к информационному сопровождался изменениями в социокультурной сфере, и они происходили так быстро, что человек не успевал осмыслить происходящие процессы; его охватывало чувство уязвимости, заброшенности, одиночества и абсурдности своего существования. Рост отчуждения человека от самого себя и общества проявлялся в коммуникации; она приобретала деструктивный характер, что негативно сказывалось на функционировании всего социального организма. Решение комплекса социокультурных проблем учёные видели в преобразовании коммуникативных процессов на основе базового проекта, в котором согласуются дискурсы этики и разума, индивидуальное» и «социальное». Перед философами ставилась задача выработки такого проекта.

В классических проектах, основанных на признании ratio абсолютной ценностью, коммуникация была средством обнаружения истины. Однако сомнения в отношении разума постигать истину о бытии, устанавливать в коммуникации этико-моральные нормы и правила человеческого общежития стали поводом для критики культивируемой с XVIII в. т.н. «рациональной» коммуникации. Полагая, что морально-нравственный компонент общения отсылает к продуцирующему духовные ценности т.н. «внутреннему миру» человека, представители ряда философских направлений XX в. на основе неклассического подхода разработали коммуникативные проекты, в которых «открывалась» тайна человеческого сознания, духа, души. Хотя учёными признавалась значимость исследования языка и коммуникации сквозь призму антропологической проблематики, она не анализировалась в аспекте человеческого существования. Это актуализирует её изучение с позиций философско -антропологического подхода, согласно которому коммуникация выступает в качестве важнейшего способа пластификации, формирования человека.

Степень разработанности проблемы. Исследование общения в философии имеет давние традиции. В системах Сократа, Платона, Аристотеля оно изучалось на основании т.н. «глобального» и «камерного» подходов в контексте этических и политических доктрин и рассматривалось в аспекте общих вопросов о сущем, его отдельных проявлений - Дружбы, Любви, Эроса. Формирование христианства в пределах античной культуры определило новый этап осмысления проблемы. В средневековой философии большой резонанс получила проблематика отношений с Богом. Она рассматривавалсь в контексте христианской этики, представлений о человеке (Августин, Бернар

Клервонский, Фома Аквинский, Иоганн Экхарт), но уже в эпоху Ренессанса (с его упором на человеческую исключительность) общение трактовалось как средство воспитания благородного, добродетельного и счастливого человека (Ф.Петрарка, К.Салютати, Л.Валла).

В XVII в., когда формировались классические каноны философствования с их характерными чертами рационализации мира, рассмотрения человека в бинарностях души и тела, разумного и чувственного, тему общения продолжали обсуждать в рамках этико-моральной проблематики. «Добродетель» идентифицировалась не с реализацией духа, свободы человека и в одном ряду со страстями, аффектами души, чувствами человека как неконтролируемыми структурами человеческого бытия, а с волей к «добру» - желанием думать об истине, постигать и понимать человеческие страсти, и общение понималось как средство решения этой задачи (Р.Декарт, Б.Спиноза). Характерное для эмпиризма понимание свободы как «возможности и способности действовать и воздерживаться от действия» стали основой построения утилитаристкой и эвдемонистической этики, в контексте которой общение трактовалось как реализация добра и зла (Дж.Локк, Т.Гоббс). В эпоху руссоизма, сентиментализма, романтических течений, шиллеровской теории эстетического воспитания центр исследовательской проблематики сместился в область антропологии, искусства, педагогики, эстетики, а применительно к человеку - на те психические и интеллектуальные механизмы, которые управляют взаимоотношениями людей. Анализу подлежали темы эстетического воспитания (Ф.Шиллер), понимания и интерпретации (Ф.Шлейермахер), самоопределения как элемента духовной жизни человека (Ф.Шлегель), духа как властвующего начала (Новалис), «внутреннего Я», борьбы с самим собой и внешним миром (И.Гёте), языка как «творца» человека и человеческой истории (И.Гердер, Ф.Гумбольдт). В этот период приобрела значение антропологическая проблематика, и общение трактовалось как особый, присущий человеку способ бытия (С.Кьеркегор), свойство, объединяющее людей в единство «Я» и «Ты» (Л.Фейербах). Необходимо отметить, что проработка этих и многих других проблем не были напрямую связаны с изучением общения, т.к. оно не являлась самостоятельным объектом исследования. Однако в дальнейшем эти темы получили своё развитие и стали одними из ключевых в исследовании коммуникативной проблематики.

В Х1Х-нач.ХХ вв. общение получило статус одной из основных проблем в философии. Оно анализировалось в контексте гносеологической проблематики и рассматривалось в аспекте знака, значения, понимания, интерпретации. В числе данных исследований можно назвать работы в области философии языка (Л.Витгенштейн, Т.А. ван Дейк, Г.К.Вригт, С.Крипке, Дж.Остин, Д.Сёрл), феноменологии (Э.Гуссерль, Ж.-П-Сартр, М.Мерло-Понти), герменевтики (Г.-Г.Гадамер, М.Хайдеггер).

Философы XX века заново переосмыслили мир человеческой чувственности, обратились к исследованию феноменального мира человека как мира его переживаний, желаний, страстей, мира «бессознательного», человеческой «телесности», открыли значимость анализа повседневности через отношения «Я-Другой». Этим были существенно продвинуты исследования проблем общения сквозь призму антропологической проблематики. В данном ключе общение анализировалось в экзистенциализме (А.Камю, Г.Марсель, К.Ясперс), психоаналитической герменевтике (А.Лоренц, Ю.Хабермас), структурном психоанализе (К.Леви-Стросс, Ж.Лакан), экзистенциальном психоанализе (Э.Фромм), а также в философии культуры (Э.Кассирер, Ю.М.Лотман, И.Хейзинга), социальной философии (Т.Х.Керимов, В.И.Гладышев), феноменологии повседневности (Б.Вальденфельс, А.Щюц). В философско-постмодернистских течениях новое осмысление получила «гедонистическая» проблематика. Она рассматривалась в аспекте включенности человека в важнейшие коммуникативные повседневные практики и артефакты эпохи постмодерна - потребление, производство, власть, идеологию (Ф.Гваттари, Р.Барт, Ж.Батай, Ж.Бодрийяр, Ж.Делёз, Ю.Кристева, М.Фуко).

Сегодня коммуникативная проблематика рассматривается с позиций философской антропологии, философии и истории культуры, социальной философии, психоаналитической философии. Исследовательский интерес к теме общения обусловлен стремлением осмыслить проблемы существования современного человека и общества. Общение трактуется как главный феномен человеческого бытия, фактор формирования и развития человека, способ его реализации и гармонизации, системообразующий социальный фактор и т.д. Среди авторов, которые сегодня активно занимаются исследованием проблемы общения в разных аспектах, можно назвать таких учёных, как В.И.Гладышев, В.В.Бибихин, Д.Ю.Дорофеев, Л.Н.Исаков, М.С.Каган, К.Кларк, С.Кроуэлл, Б.В.М.Литвинский, Б.В.Марков, М.К. Петров, В.А.Подорога, В.В.Прозерский, Б.А.Родионов, В.Ю. Сухачёв, И.Хил, П.Холвард, Ю.М. Шилков.

Выявление проблем и перспектив философско-антропологического подхода к анализу общения позволяют сформулировать цели и задачи диссертационного исследования.

- проанализировать постановку коммуникативной проблематики в философии XX века;

- выделить конструктивные и деструктивные коммуникативные стратегии в феноменологической, герменевтической, экзистенциальной философии, философском постмодернизме;

- рассмотреть различие «экзистенциального» и «дискурсивного» человека в аспекте коммуникации;

- поставить проблему коммуникации в аспекте признания «Другого»;

- определить зависимость представлений человека о самом себе от господствующих в обществе коммуникативных моделей;

- исследовать современные модели коммуникации, которые определяют развитие человека и общества.

Теоретико-методологическая и источниковая база исследования. Теоретико-методологической основой философско-антропологического исследования общения является экзистенциально-феноменологический подход. Он ориентирован на выведение объекта исследования из единого принципа целостности, что позволяет подойти к анализу феномена общения как к «целому». Экзистенциально-феноменологический подход и метод феноменологической герменевтики позволяют представить общение как главный феномен, раскрывающий мир человека. В работе также используются психоаналитический, семиотический, компаративистский подходы. Они позволяют выявить специфику различных моделей коммуникации в современном обществе.

Общение реализуется в опыте конституирования интерсубъективного бытия и подразумевает познание себя и мира на основе феноменальной телесности человека как интенциональной структуры сознания. Феноменальная телесность имеет пространственно-временную априорную структуру, отсылает к миру переживаний и в трансценденции «оглашает» двигательную сущность человека, претворяет фонемы в стиль произношения слова, т.е. «задаёт» коммуникацию. Телесный опыт имеет языковую природу, предполагает владение собственным «телом», чувственностью и обусловлен разнообразием возможностей окружающего мира (природы и культуры). Указанные аспекты отражаются в работах В.Бибихина, Г.Бурхардта, В.Калиниченко, В.Л.Круткина, Д.В.Михеля, В.Л.Подороги, В.Ю.Сухачёва, Фр.-В. фон Херманна, Ю.М.Шилкова.

Исследование общения как главного феномена, раскрывающего мир человека, предполагает обращение к работам, в которых его бытие раскрывается в аспекте коммуникации. Основой для реконструкции коммуникативной онтологии человека послужили работы представителей экзистенциальной философии и философского постмодернизма -М.Бланшо, М.Батая, М.Бубера, А.Камю, М.Фуко, К.Ясперса. В них исследовался коммуникативный опыт самопознания, выделялись медиумы и условия общения, а также рассматривались такие модусы бытия человека, как страдание, страх, отчаяние, бунт, вера.

Реализация общения связана с онтологией Другого, проблематикой желания, позиционности, признания и понимания вступающих в коммуникацию людей. «Другой» выступает в качестве «Своего» и «Чужого», что отражается на характере коммуникации. «Чужесть» Другого отсылает к внешнему горизонту сознания человека, поэтому он является недоступным пониманию и, указывая на пределы сознания, т.е. выступая знаком небытия, вызывает чувство страха, гнева и ненависти. Эти состояния связаны отношениями взаимного выражения с желанием обладать Другим, в результате чего коммуникация приобретает деструктивный характер. Указанные аспекты рассматривались в контексте работ Г.Гегеля, Э.Гуссерля, Ж.-П.Сартра, Э.Фромма. Принимались во внимание также работы Е.Борисова, Н.И.Жинкина, Л.А.Н.Исакова, Т.Х.Керимова, А.А.Потебни, В.В.Прозерского, А.Рено.

Тема признания Другого коррелирует с морально-этической проблематикой. Опыт признания Другого является коммуникативной формой реализации ответственности. В этой связи в диссертации исследуется онтология ответственности. Она интерпретируется как особый коммуникативный модус существования человека, нравственный поступок, который предполагает «открытость» Другому, толерантность по отношению к нему. В исследовании указанный аспект анализировался в контексте работ М.Бахтина, М.Бланшо, Э.Канетти, К.Кларка, Э.Левинаса, Ю.Хабермаса, М.Холквиста.

Общение реализуется в неоднородном по форме и содержанию процессе взаимодействия людей, который характеризует состояние культуры и общества. В этой связи принимались во внимание работы в области философии и социологии культуры. В них предлагаются различные теории культуры (Э.Кассирер, Р.Барт, Й.Хейзинга), поднимаются проблемы состояния современной культуры, рассматриваются взаимоотношения людей в обществе, анализируется их специфика (Т.В.Адорно, П.Бергер, В.Беньямин, В.С.Библер, Ж.Бодрийяр, Б.Гройс, С.Хантингтон). Особое место в диссертации отведено анализу воздействия структур повседневности на характер коммуникации. Этот аспект проблемы общения рассматривался в контексте работ Ф.Броделя, Э.Гофмана, Б.В.Маркова, Н.Элиаса.

В исследовании не принципиальным является различение понятий «общение» и «коммуникация»; они используются в качестве синонимов. Категория «дискурс», используемая в философском постмодернизме, не является базовой и понимается как социально обусловленная коммуникация. Такая её трактовка дана в работах М Фуко.

Научная новизна исследования заключается в рассмотрении общения как объекта философской антропологии. Его отличие от традиционых психологических и философских исследований, акцентирующих познавательные функции общения, заключается в том, что общение, речь, раскрываются как важнейшие факторы формирования человека.

Положения, выносимые на защиту: Исходным основанием философско-антропологического исследования общения является допущение о том, что тематизация общения в философском опыте возможна в пределах соотнесённости бытия и коммуникации;

2. Коммуникация является способом бытия человека. Посредством конструктивных и деструктивных форм взаимодействия человек решает проблемы своего существования - одиночества, признания, зависимости от «Другого», а также познаёт себя, Бога, другого человека, «входит» в мир, присваивая его или дистанцируясь;

4. Философско-антропологическое осмысление ответственности возможно при условии преодоления противоположности имманентного и трансцендентного подходов. Учитываются два условия формирования ответственного человека - мир культуры и мир человеческой чувственности. Ответственность реализуется в коммуникации, которая опосредуется социокультурной ситуацией и «жизненным миром» человека;

5. Существование и развитие человека обуславливается имеющимися в обществе коммуникативными практиками. С одной стороны, они функционируют как символическая защита от внешних влияний; с другой стороны, они выполняют роль иммунной системы, обеспечивающей самосохранение в условиях общения с другими. Таким образом, язык ориентирует человека как на исполнение «заданных» моделей поведения, так и на самореализацию. В результате он развивается как социально обусловленная и ситуативно-целостная личность.

Теоретическое и практическое значение диссертационной работы определяется междисциплинарным исследованием проблемы, которая заявлена на границе онтологии, культурологии и антропологии. Осмысление общения как способа существования человека и культуры в рамках выбранной методологии может способствовать решению ряда антропологических и социокультурных проблем. Результаты исследования могут быть также практически использованы в качестве материалов для лекционных и семинарских курсов по гуманитарным дисциплинам, а также для разработки спецкурсов по антропологической, культурологической, языковой проблематике.

Апробация работы. Отдельные положения работы изложены в 6 публикациях автора. Основные идеи излагались в ряде выступлений на конференциях: Н-й Международной научной конференции (Волгоград, 2000), Н-й Международной научной конференции (Москва, 2001), Уральской межрегиональной научной конференции (Екатеринбург, 2001), VI Всероссийской научно-практической конференции (Ижевск, 2002), а также на Logic Colloquium,2002: European summer meeting of the association for symbolic logic (University of Leeds, 2002) и др.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Философско-антропологический анализ общения"

128— Заключение.

В диссертации была определена специфика философско-антропологического понимания общения, проанализированы коммуникативные модели, которые определяют особенность существования человека в современной культуре. Анализ постановки языковой и коммуникативной проблематики в философии XX века показал, что она разрабатывалась в рамках тех исследований, в которых предпринимались попытки разрешить следующее сомнение: способна ли рациональная коммуникация, не включенная в повседневную практику, постигать истину о бытии, устанавливать этико-моральные нормы и правила человеческого общежития. Представители феноменологии, герменевтики, экзистенциальной философии, аналитической философии полагали, что морально-нравственный компонент общения как познавательного отношения человека к самому себе, другому человеку и к миру в целом отсылает к т.н. «внутреннему миру» человека, продуцирующему духовные ценности. Поэтому они обратились к исследованию его феномена и на основе не классического подхода разработали коммуникативные проекты, в которых раскрывалась связь познания с феноменальной телесностью человека, с идеологией, с логико-семантическими структурами языка. В этих проектах коммуникация предполагала реализацию «жизненного мира», а язык расценивался не просто как средство отображения мира и констатации положения дел, способ выражения переживаний и чувств, но как нечто самостоятельное, неподвластное и даже репрессивное по отношению к человеку.

В ходе анализа было выявлено, что в новых методологических программах язык и коммуникация являются главными феноменами человеческого бытия, посредством которых раскрывается мир человека. На основании данного положения был сделан вывод о том, что тематизация общения в философско-антропологическом опыте возможна в соотнесённости бытия и коммуникации, т.е. коммуникация может рассматриваться как способ пластификации человека.

В философии XX века выделяются две традиции осмысления человека, в рамках которых существование человека рассматривается в аспекте коммуникации - «модерн» и «постмодерн». Согласно этим традициям, человек существует в двух модусах - «экзистенциальном» и «дискурсивном». Философия «модерна», как было показано в исследовании, исходила из того, что человек сначала воспринимает мир, переживает эмоции, а затем говорит. Наоборот, представители постмодернизма считают, что всё есть язык, что структуры языка задают структуру мира и переживаний человека.

В исследовании была предпринята попытка реконструкции коммуникативной онтологии «экзистенциального» и «дискурсивного» человека. Был сделан вывод о том, что в коммуникации человек пытается разрешить главные проблемы своего существования - проблему «экзистенциального» одиночества и зависимости от «Другого». Эти проблемы решаются посредством конструктивных и деструктивных моделей коммуникации.

Экзистенциальный» человек ориентируется на поиски своей онтологической природы - экзистенции. Он ищет такого общения, в котором экзистенция может быть реализована. Опыт постижения и реализации «подлинного» бытия, как было показано в исследовании, требует от «экзистенциального» человека определённого мужества и силы духа. В противном случае он замыкается на самом себе или «растворяется» в рутине повседневного существования. Можно сказать, что «экзистенциальный» человек - это человек духа и веры. Он способен найти в себе силы выйти за границы порядка повседневного существования и открыть для себя мир свободы, духа, трансценденции, т.е. бытие Бога. Эти характеристики относятся к религиозному человеку. Такой человек ориентируется на самоуглубление, стремится обрести новое, «трансцендентное» измерение своего бытия, расширяющее границы индивидуального «Я». Он способен взрывать эгоистическую замкнутость и открывать необъятные горизонты коммуникации. Таким образом, было выявлено, что большую роль в опыте постижения экзистенции играет вера, т.е. диалог с Богом. В таком диалоге нет абстрактной понятийности, а есть только время сопереживания страданиям Христа. Время позволяет протекать диалогу как «ожиданию напротив» Бога, в ком человек видит возможность объединения людей как любящих и верующих. Однако экзистенция реализуется, когда человек говорит «Ты» реальному, а не метафизическому субъекту - человеку, природе, признавая в них равных себе. Особенностью такой коммуникации является то, что событие встречи с Богом - трансценденцией - то сгущается, то рассеивается. В результате этого рассеивания человек утрачивает способность видеть в своём собеседнике неповторимую личность и начинает обращаться к нему как к объекту. В диалоге это отношение выражается местоимениями «Он» и «Оно». Поэтому диалог с другим человеком включает два диалогических способа бытия - «гносеологический», когда собеседник предстаёт в качестве объекта - «Оно», и «диалогический», когда он воспринимается как «равный» и ему говорится «Ты».

В результате отказа от трансцендентности, как было показано, происходит обезличивание человека. Он теряет способность видеть в своём собеседнике неповторимость и уникальность, в результате чего коммуникация, основанная на взаимном признании и искреннем уважении друг к другу, разрушается. Но человек не отказывается от своего желания обрести «подлинное» бытие, и, поскольку он уже не способен на конструктивную коммуникацию с Богом, начинает выстраивать отношения с другим человеком. Полагая, что Другой владеет тайной его бытия, человек стремится к тому, чтобы тот по своей воле оказался в его обладании, но это невозможно, т.к. он не всегда выступает для него значимым объектом. В результате попытки обнаружить «подлинное» бытие посредством отношений, которые предполагают отчуждение свободы Другого, оказываются конфликтными. Такое коммуникативное существование не может быть «подлинным» бытием. Его реализация возможна в ответственном поступке, когда человек руководствуется в выборе своих действий общечеловеческими ценностями.

Дискурсивный» человек - это человек, который оказывается зависимым от власти дискурса. Он стремится освободиться от такой зависимости и организует коммуникацию, которая, как он полагает, избавляет его от власти дискурса. Это такие модели коммуникации, как «комментаторство», «экстатическое сообщение», «соблазн» и «симуляция». Однако он не избавляется от власти дискурса, но лишь подтверждает её. Как было показано в работе, власть дискурса разряжается посредством проектирования человеком себя в «автора-функцию». Такой коммуникативный опыт человека предполагает процесс отчуждения творческих устремлений в пользу структурируемой культурой речи. Однако зависимость от дискурса сохраняется, и человек, отчаявшись, находит иной способ его «рассеяния»: он открывается «внутреннему опыту». В «экстатическом сообщении» человек выходит за пределы дискурса, но оказывается «мерцающей в пустоте точкой». Такой анализ языка оказывается деструктивным: в силу своего полного отчуждения знаний о себе и своих желаний, человек не может принимать активного участия ни в своей жизни, ни в жизни другого человека. Кроме того, опыт высвобождения желания утверждает андрогинный мир двойников. В таком мире отсутствует референциальный принцип: нет желаний, а, следовательно, запретов и ограничений, нет власти ни дискурса, ни культуры. Существование цивилизации в этой связи становится проблематичным: она развивается как структура, основанная на принципе различия, и отсутствие его реализации в коммуникации является причиной разрушения единого социокультурного пространства. В результате преобразуется дискурс человека и культуры. Формируются две стратегии взаимоотношений - стратегия «соблазна» и «симуляции». В них реализуется игра видимости желания и, следовательно, коммуникация, основанная на различительных позициях, отсутствует. Человек в такой коммуникации пассивен: он «молчит», потому что желает в общении говорить от своего, а не от «чужого» имени.

Анализ коммуникативного существования «экзистенциального» и «дискурсивного» человека позволил сделать вывод о том, что человек необходимо дискурсивен и его коммуникативное существование обусловлено как собственным дискурсом, так и дискурсом культуры. Коммуникативное существование человека реализуется, когда человек пытается решить такие проблемы своего существования, как одиночество, признание, зависимость от «Другого», когда он пытается познать себя, Бога, другого человека.

В исследовании было показано, что коммуникативное существование человека разворачивается в опыте конституирования интерсубъективности . В феноменологии проблема конституирования интерсубъективности включает в себя две взаимодополнительные постановки проблемы -случайной данности «Другого» и учредительного действия по отношению к нему и рассматривается в аспекте признания «Другого». В рамках феноменологической постановки проблемы раскрывается вопрос о признании «Другого» как «непосредственной данности» переживающего сознания в его ноэмато-онтическом содержании, как коррелят cogito. «Другой» признаётся посредством «аналогической апперцепции» в модусе alter ego, т.е. как своё «собственное». Таким образом, мир другого человека, строение другой культуры в феноменологии центрируется на «свой собственный» мир. Не воспринимаемый в пределах «родного мира» мир Другого отсылает к внешнему горизонту сознания воспринимающего человека, т.е. становится для человека «Чужим», вызывает страх и даже желание захватить, уничтожить «Чужого». Однако было выявлено, что интеркультуральное поле функционирует посредством коммуникативных связей меду различными, в том числе чуждыми друг другу культурами. В процессе отражения притязаний со стороны «Чужого» познаются возможности своей культуры, в результате чего её «аутизм» преодолевается, и она получает возможность развиваться. То же справедливо и в отношении межличностных связей. Даже если сосуществование с Другим характеризуется как «зависимость», оно является неизбежным и необходимым этапом в процессе становления и условием дальнейшей возможности реализации человека, т.к. будучи отчуждённым от Другого, человек приобретает социальную мотивацию, основанную на желании быть признанным. Поэтому был сделан вывод о том, что интерсубъективное пространство на уровне индивидуального и социального бытия не ограничивается опытом признания на основе «своего собственного», но необходимо предполагает признание «Чужого», т.е. отв етствен н о сть.

В исследовании было показано, что об ответственности можно говорить в аспекте коммуникации, т.к. ответственность реализуется в отношениях между людьми. Их характер и, соответственно, коммуникативная форма реализации ответственности зависят от того, как человек воспринимает безусловное требование - долг. Исполнение долга не вызывает чувства несправедливости, если он согласуется с интересами человека: исполнение долга становится актом ответственности по отношению другому человеку как к самому себе. В противном случае возникает конфликт интересов, и формы реализации ответственности приобретают перверсивный характер. Однако реализация справедливости как некоего идеала нравственной социальной и индивидуальной жизни зачастую противоречат закону, традиции, авторитету, и она оборачивается несправедливостью, манифестацией безнравственности и безответственности. На основании таких рассуждений был сделан вывод о том, что нравственный и ответственный поступок предполагает умение найти компромисс «внешнего» и «внутреннего», «своего» и «другого». Ответственность как нравственный поступок, таким образом, осуществляется в коммуникации между людьми, которые способны найти компромисс и прийти к согласию, взаимопониманию, способны быть «открытыми» и толерантными по отношению к Другому. Такое понимание человека характерно для неклассической традиции мышления человека: он выступает в качестве гносеологического субъекта, имеющего своим основанием имманентную интерсубъективность - феноменальную телесность, или «воспринимающее тело» - в качестве единства переживаемых актов чувств, «видения» и «видимых» вещей.

Феноменальное тело отсылает к психосоматическим структурам сознания и является языковым. Тело - это символическая система, открытая трансценденции. Оно оглашает двигательную сущность человека, претворяет звуковые фонемы в стиль произношения определённого словами «задаёт» коммуникацию, т.е. является её базовым условием. Однако потенциал феноменальной телесности определяется разнообразием предметных возможностей окружающего мира, т.е. обусловлен структурой и порядком культуры. На этом основании можно говорить о преодолении противоположности имманентного и трансцендентного подходов к осмыслению коммуникации.

В работе были рассмотрены повседневные модели коммуникации, в которые вовлекается человек. В результате был сделан вывод о том, что существование и развитие человека обуславливается имеющимися в обществе коммуникативными практиками и выстраивается в их границах.

По мере того как меняются структуры повседневности, меняются форма и характер взаимоотношений людей. Новый порядок не отражается в какой-либо системе, не диктуется из одного центра. Он реализуется посредством стандартов и установок, которые не проходят критической оценки на уровне индивидуального бытия, т.к. передаются с помощью новых медиумов коммуникации - образа и звука. Таким образом, в современном обществе меняется структура и форма коммуникации. Этому способствует развитие коммуникативных технологий и изобретение новых медиумов общения. В результате таких трансформаций меняется всё существо самого человека, его «внутренний» и «внешний» облик. Если раньше человек определялся в понятиях разума и сознания, и это было обусловлено расцветом книжной культуры, то сегодня появились аудиовизуальные медиумы коммуникации, и они иначе воздействуют на поведение человека.

Новые медиумы и формы коммуникации требуют от человека высоко развитой способности чувствовать и манипулировать - техникой, вещами, другими людьми, собой, своим телом, судьбой и менее развитых интеллектуальных способностей. Современные модели коммуникации ориентирует человека на получение удовольствий, представления о которых, в свою очередь, даётся человеку «извне». Поэтому справедливым остаётся утверждение, согласно которому человек в современном обществе поставлен перед необходимостью пользоваться рецептами получения удовольствия в коммуникации. В результате он развивается как homo hedonistic, но «гедонизм» человека - показатель мироощущения, мировосприятия человека - формируется в результате столкновения с социокультурной императивностью его испытания: в обществе человек если и наслаждается, то потому, что это необходимо и желательно.

Другой особенностью современной коммуникации является то, что задача формирования отношений в мире повседневного существования в большей степени ложится на человека. От него сегодня требуется повышенная осмотрительность в действиях и высказываниях, способность к саморегулированию и самопринуждению. Оказываясь в условиях пестроты и вариативности личных отношений, человек становится более расчётливым, осторожным, он утрачивает способность принимать и изливать чувственную теплоту и привязанность к другим людям. Однако у него сохраняется потребность в неотрефлексированной теплоте и спонтанности в отношениях с другими людьми, которую он стремится удовлетворить в межличностной коммуникации. Распадение общего порядка повседневности, таким образом, сопровождается изменением формы и характера общения, что, в свою очередь, меняет облик человека.

В итоге было отмечено, что в современном обществе коммуникативное существование человека реализуется в пространстве пересечения двух секторов повседневной жизни: «непроблематичного» (коммуникация, ориентированная на исполнение «заданных» посредством аудиовизуальных медиумов моделей поведения) и «проблематичного» (коммуникация, ориентированная на непосредственное самовыражение). Коммуникация как способ существования человека, таким образом, включает в себя два уровня - «нормированный» и «ненормированный» - и выстраивается на границе двух трансцендентальных порядков -«социального» и «индивидуального». Будучи вовлечённым в такую коммуникацию, человек развивается как социально обусловленная и ситуативно-целостная личность.

В заключении отметим, что в современной философской ситуации неопределенности «человеческого», кризиса «идентичности» исследование коммуникативного опыта с позиций философской антропологии сохраняет свою актуальность. В перспективе такое исследование, на наш взгляд, может быть направлено на разработку проблематики в аспекте «телесности», т.е. «частного», «индивидуального».

Список научной литературыМалахова, Ольга Николаевна, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Адорно Т.В. Новый подход к индустрии культуры//Контексты современности: актуальные проблемы общества и культуры в западной социальной теории/Общ.ред.С.А.Ерофеева. - Казань: Изд-во Казан.ун-та, 2000.-С. 103-106.

2. Айдукевич К. Язык и смысл//Логос.- 1999. №7. - С.67-93.

3. Айер А. Язык, истина и логика//Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993, Гл.6. - С.50-66.

4. Аналитическая философия: Становление и развитие (антология)/Сост. А.Ф.Грязнов М.: Дом интел. книги; Прогресс - Традиция, 1998. - 528 с.

5. Аристотель. Никомахова этика//Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Мн.: Литература, 1998. - С. 139-408.

6. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М. Прогресс, 1992. - 526 с.

7. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. -616с.

8. Барт Ролан. Фрагменты речи влюбленного. М.: Ad Marginem, 1999. -432 с.

9. Батай Ж. Внутренний опыт. СПб.: Мифрил,1997. - 336 с.

10. Бахтин М.М. К философии поступка//Философия и социология науки и техники: ежегодник/Отв.ред.И.Т.Фролов. М.:.Наука, 1985. - С.80-160. .

11. Беньямин В. Произведение искусства в эпоху механического воспроизводства //Контексты современности, актуальные проблемы общества и культуры в западной социальной теории/Общ.ред.С.А.Ерофеева. Казань: Изд-во Казан.ун-та, 2000. - С. 21-28.

12. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995. - 323 с.

13. Бердяев Н. А. О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии//Бердяев Н. А. Творчество и объективация. Минск: Экономпресс, 2000. - С.9-139.

14. Бердяев Н. Духовное состояние современного мира//Бердяев Н. Философия творчества, культуры и искусства. М.: Искусство, 1994. Т.1.- С.485-500.

15. Бердяев Н.А. Я и мир объектов: Опыт философии одиночества и общения// Бердяев Н.А. Философия свободного духа. — М.: Республика, 1994.-С.230-316.

16. Берн Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы. СПб.: Лениздат, 1992. - 399 с.

17. Бибихин В.В. Своё, собственное//Вопросы философии.- 1997. № 2. -С.71-81.

18. Библер B.C. Культура. Диалог культур (Опыт определения)//Вопросы философии. 1989. - № 6. - С.31-42.

19. Бланшо М. Последний человек. СПб.: Азбука, 1997. - 304 с.

20. Бланшо М. Неописуемое сообщество. М.: Моск. филос. фонд, 1998. -78 с.

21. Блинов А. Общение. Знаки. Смысл: Об одной проблеме аналитической философии языка. М.: Русское феноменологическое общество, 1996. -276 с.

22. Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург: Изд.-во Уральского ун.-та, 2000. - 96 с.

23. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М.: Добросвет, 2000. - 260 с.

24. Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: Ad Marginem, 2000. -318 с.25