автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Философско-культурологическая интерпретация литературоведческого дискурса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Философско-культурологическая интерпретация литературоведческого дискурса"

На правах рукописи

Манохин Дмитрий Константинович

ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКОГО ДИСКУРСА (МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

Специальность 24.00,01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Белгород 2006

Работа выполнена на кафедре философии Белгородского государственного университета

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Кроткое Евгений Алексеевич Официальные оппоненты:

доктор философских наук, доцент Юрков Сергей Евгеньевич кандидат философских наук, доцент Гибелев Игорь Владимирович

Ведущая организация:

Белгородский государственный институт культуры и искусств

Защита состоится 30 ноября 2006 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.015.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Белгородском государственном университете (308008 г. Белгород, ул. Преображенская, 78, социально-теологический факультет).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Белгородского государственного университета (308015 г. Белгород, ул. Победы, 85).

Автореферат разослан « > октября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор философских наук, доцент

С. М. Климова

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Художественная литература представляет собой сложный культурный феномен. Как область культуры литература является формой рефлексии и репрезентации предельно широкого и разнородного комплекса культурных смыслов, норм и ценностей (психологических, социальных, языковых). Вследствие этого литературоведение должно учитывать и систематизировать достижения всех социально-гуманитарных наук. В этой связи организация литературоведческого дискурса во многом изоморфна культурологии как интегративной области знания о феномене культуры в целом. Подобная модель характерна также для философии культуры и кулыурантропологии. Однако если последние в определенной степени отрефлексированы как предпосылки/прототипы культурологического дискурса» то филологические концепции и сама природа соотношения литературоведения и культурологии не становились специальным предметом изучения в рамках методологии культурологических исследований. Тем не менее, преимущественно в литературоведении сформировалось семиотическое и герменевтическое понимание природы художественной литературы, коррелятивное концепции специфического объекта культурологического дискурса - «культурного текста».

Также следует отметить, что в современной культурологии сложилась непростая ситуация, суть которой заключается в проблемном характере культурологического исследования, обусловленном гетерогенностью дискурса и плюрализмом методологических подходов к изучению феномена культуры. Сходная ситуация показательна и для науки о литературе. В современном литературоведении существует множество различных течений и школ, вступающих в скрытую либо явную конфронтацию. Появляются новые методологические подходы, которые далеко не всегда вытесняют устоявшиеся концепции и тем самым придают ситуации еще большую остроту. Все это обусловливает актуальность задачи осмысления особенностей литературоведческого типа научного исследования и причин его полипарадишальности, разработки классификации теоретико-методологических подходов, поиска возможностей и условий непротиворечивой и продуктивной совместимости различных парадигм в изучении одних и тех же художественных текстов, артикуляции критериев появления и легитимации исследовательских программ.

Сказанное позволяет предполагать, что прояснение специфики полипарадигмальной формы литературоведческого познания будет способствовать лучшему пониманию природы ситуации, сложившейся в современной культурологии. Этим и обусловлена актуальность философско-культурологической интерпретации теоретико-методологических проблем литературоведения.

Степень разработанности проблемы. Художественная литература как специфическая область культуры и общие вопросы языка искусства

рассматривались в трудах культурфилософов Г.-Г. Гадамера, Ж. Деррида, К.Г. Юнга, М. Хайдеггера, X. Ортеги-и-Гассета, А.Ф. Лосева, М.К. Петрова, Ж. Маритена, Г. Марселя, В. Вейдле, культурологов И.В. Кондакова, O.A. Кривцуна, А .Я. Флиера, Е.В. Толпыкина, Л.Н. Шевченко, JI.B. Корсаковой, литературоведов-культурологов М.М. Бахтина, О.М. Фрейденберг, Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского, С.С. Аверинцева, Д.С. Лихачева, В,Н. Топорова.

Теоретико-методологические проблемы современной культурологии и природа ее взаимосвязей с блоком социально-гуманитарных дисциплин становились предметом изучения в работах A.A. Хагурова, В.М. Розина, В.П. Гриценко, A.A. Огаиова, И.Т. Хангельдиевой, И.И. Горловой, В.И. Ляха, И.В.

4 Кондакова, Дж. Каллера. Непроясненность соотношения культурологии и литературоведения в трудах названных ученых (за исключением концепции Дж. Каллера) указывает на необходимость экспликации специфики данного соотношения в нашей работе.

Понятие парадигмы научного исследования освещалось в работах Т.Куна, К.Поппера, B.C. Черняка, В.П. Руднева. Неопределенность этого понятия в книге Т. Куна «Структура научных революций» и недостаточное внимание к куновскому автокомментарию («Дополнение 1969 года») со стороны указанных ученых объясняют нашу попытку уточнить значение термина «парадигма» в контексте литературоведческого дискурса.

Проблема парадигмального характера гуманитарного познания рассматривалась в исследованиях Б.С. КубряковоЙ и Т.Ф. Кузнецовой. Е.С.Кубрякова проецирует концепцию «научных революций» Т. Куна на область лингвистики и получает в итоге стройную теорию смены лингвистических парадигм, которая, тем не менее, не является в достаточной мере продуктивной для выявления особенностей современного литературоведения. Мы не исключаем возможности экспликации специфики литературоведческого познания в контексте куновской теории, однако такой подход сужает поле конститутивных проблем литературоведения, прояснение многих из которых составляет одну из основных задач нашего исследования. С другой стороны, Е.С, Кубрякова своим видением парадигмы как многокомпонентного образования предвосхитила некоторые из наших выводов относительно данного концепта. Многокомпонентного характера парадигмы касается в своей работе и Т.Ф. Кузнецова, и для нас важным является ее замечание о необходимости выявления функций философии в построении литературоведческих теорий, хотя соотношение философии и литературоведения истолковывается нами в несколько ином ключе.

Теоретико-методологические проблемы гуманитарных наук и современной философии становились предметом изучения в работах Н.С. Автономовой, Н.Б. МаньковскоЙ, Л.И. Филиппова, В.М. Розина, E.H. Ищенко, Д.А. Силичева. Наиболее ценным в работах названных ученых является рассмотрение современных философских концепций, оказавших влияние на создание новых типов литературоведческих исследований, а также указание на комплексный характер современного социально-гуманитарного знания, когда, к примеру, под термином «структурализм»

скрывается системное образование, интегрирующее подходы и методы различных по объекту своего исследования наук.

Непосредственно к вопросам теории и методологии литературоведения обращались ПК. Косиков (проблемы перехода от структуралистской к постструктуралистской методологии), И.П. Ильин (деконструктивизм, нарратология, постструюурализм), A.B. Дранов (рецептивная эстетика), Е.А. Цурганова (герменевтика, «новая критика», феноменология литературы), A.C. Козлов (структурализм, мифологическая критика). Сделанные нами примечания указывают на то, что в работах отмеченных авторов предметом изучения становилась методология отдельных исследовательских парадигм, а не теоретико-методологические аспекты литературоведческого познания в условиях его полипарадигмального характера. Тем не менее, философско-культурологический анализ литературоведения не может обойтись без учета особенностей перечисленных ранее парадигм, что позволяет нам задействовать полученные указанными учеными результаты в ходе диссертационного исследования.

Проблема полипарадигмальности литературоведческого познания поставлена в трудах М.Н. Эпштейна и И.П. Ильина. Однако до сих пор недостаточно прояснены причины указанного феномена, а аргументы позитивного плана относительно идеи полипарадигмальности литературоведческого исследования, столь важные для нашей работы, можно обнаружить лишь у М.Н. Эпштейна.

Вопросы обоснования теоретико-методологических позиций той или иной литературоведческой школы обсуждали и сами литературоведы - М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, Р. Якобсон, М.Л. Гаспаров, Д.С. Лихачев, КХКристева, X. Блум, П. де Ман, Ц. Тодоров, Р. Барт.

Таким образом, анализ научной литературы, посвященной проблемам современного литературоведческого познания, демонстрирует как солидную источниковую базу, так и перспективность разработки вопросов, составляющих предмет нашей работы.

Исходя из этого, объектом исследования является

литературоведческий дискурс.

Предмет исследования - теоретико-методологические аспекты литературоведческого дискурса на современном этапе его развития, характеризующемся наличием множества гетерогенных методологических концепций.

Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы — прояснить специфику литературоведческого познания на полипарадигмальной стадии его эволюции, а также эксплицировать теоретико-методологические основания философско-культурологического анализа литературоведческого дискурса.

Реализация обозначенной цели обусловила постановку и решение следующих задач:

- исследовать соотношение культурологам и литературоведения и обосновать философско-культурологический контекст изучения природы литературоведческого познания;

- уточнить содержание понятия парадигмы применительно к литературоведческому исследованию;

разработать методологию парадигмального анализа литературоведческого дискурса;

- рассмотреть концептуальные и методологические ориентации литературоведения и на этой основе заявить предварительную классификацию парадигм, выявить специфику возникновения» развития и взаимодействия исследовательских подходов филологии;

- исходя из результатов анализа специфики возникновения, развития и взаимодействия филологических парадигм обосновать положение о полипарадигмальности литературоведческого познания;

- обосновать эффективность метода парадигмального анализа на материале конкретного литературоведческого направления;

- артикулировать фундаментальные проблемы литературоведения и способы их решения.

Теоретико-методологические основы исследования. В работе использовались следующие методы и подходы:

- метод имманентной критики, предполагающий поиск и разрешение противоречий анализируемых в диссертации концепций/систем исхода из собственных предпосылок этих систем;

- компаративный подход - в целях прояснения общего и различий в исследовательских парадигмах литературоведческих школ, анализа их взаимодействия;

- семиотический подход, основанный на понимании языка как знаковой системы, включающей синтаксический, семантический и прагматический аспекты;

- метод деконструкции, переосмысленный в контексте целей и задач философско-культурологической интерпретации литературоведческого дискурса;

- конкретная методология, разработанная в трудах Т. Куна, Е.С. Кубряковой, М.Н. Эпштейна, Дж. Каллера, Г.-Г. Гадамера и других ученых.

Научная новизна диссертационного исследования:

- обоснован философско-культурологический статус рассмотрения теоретико-методологических проблем современной науки о литературе;

- уточнено содержание понятия парадигмы применительно к литературоведческому познанию;

разработана методология парадигмального анализа литературоведческого дискурса;

предложена классификация литературоведческих парадигм, выявлены генезис и взаимодействие исследовательских стратегий филологии;

установлена причина и обоснована продуктивность полипарадигмальности литературоведческого познания;

- на материале д еко нструктивистс кого типа филологического исследования построен один из возможных вариантов парадигмальной характеристики конкретного литературоведческого направления;

- артикулированы фундаментальные проблемы литературоведения и способы их решения.

Основные положения» выносимые на защиту:

1. Литературоведение является культуроведческой наукой (региональной наукой о культуре), послужившей одним из источников/прототипов собственно культурологии (интегративной области знания, задача которой стать системообразующей основой социально-гуманитарных наук) и характеризующейся наличием теоретико-методологических проблем, релевантных современному культурологическому дискурсу (прежде всего, культурной семантике).

2. Парадигма литературоведческого дискурса - это принятое определенным научным сообществом многокомпонентное образование, задающее способ интерпретации объекта исследования и содержащее символические обобщения (схемы), концептуальные модели художественного текста, ценностные ориентации, методологию, круг проблем и классические образцы их решения.

3. Смысловая характеристика компонентов парадигмы, исходя из задачи прояснения специфики литературоведческого познания, позволяет выявить конститутивные особенности филологического исследования: амбивалентное отношение к возможности формализации литературоведческой теории; применение метафор в качестве одного из средств репрезентации моделей художественного текста; сосуществование гетерогенных ценностных критериев; наличие методологического потенциала терминологического компонента исследовательского дискурса; использование классических образцов исследования для создания новых литературоведческих концепций. Уточненное подобным образом понятие парадигмы служит нормативной основой анализа литературоведческого дискурса.

4. На основании концептуальных и методологических ориентации литературоведения можно выделить три типа возникновения и развития филологических парадигм: 1) ориентация на философскую теорию с одновременным переосмыслением ее онтологии, то есть включением в систему «автор-текст-читатель» (герменевтика и деконструктивизм);

2) ориентация на концептуальный и методологический идеал естественных наук и лингвистики, приводящая к созданию спекулятивной теории антиметафизического характера (структурализм и постструктурализм);

3) ориентация на базовые литературоведческие парадигмы, которые конкретизируются посредством уточнения схемы «автор-тексг-читатель» и комбинаторики при создании методологии анализа художественного текста (рецептивная эстетика и нарратология). Взаимодействие между указанными

парадигмами строится по следующим принципам: взаимной критики и сопутствующей ей самодеконструкции (герменевтика и деконструктивизм); неограниченной пролиферации и конфликтного полилога концепций (смена структурализма постструктурализмом); взаимодополнительности (рецептивная эстетика и нарратолопш).

5. Специфика возникновения, развития и взаимодействия исследовательских подходов литературоведения указывает на одну из главных причин полипарадигмальности литературоведческого исследования — невозможность обоснования несостоятельности филологических школ вследствие того, что их теоретико-методологические основания репрезентируют принципы и способы перманентной саморефлексии парадигмы.

6. Применение метода парадигмального анализа дает возможность систематизации и спецификации литературоведческих школ любого типа сложности, в том числе, - деконструктивизма. Экспликация его философских оснований, концептуальной модели объекта исследования и методологии позволяет рассматривать деконструктивизм как рационально-критический дискурс, способствующий имманентному прояснению природы художественного текста и развитию литературоведческого познания.

7. Концептуальные и методологические ориентации, формирующиеся в виде установочного звена литературоведческой парадигмы, поровдены проблемами соотношения философии, филологии и литературы, научного статуса литературоведения» интерпретации художественного текста. Особенность проблемного соотношения философии, филологии и литературы состоит в изменении (степени и характера) рефлексивности литературоведческого дискурса - в конституировании когнитивных актов, имеющих саморефлексивную направленность. Фундаментальная проблематичность научного статуса литературоведения инициирует его перманентное прояснение в ходе взаимодействия различных филологических направлений и вторичного методологического контроля со стороны литературоведческих школ, имеющих философскую ориентацию. В этом отношении существование множества филологических парадигм в режиме их интерактивной коммуникации является условием статуса литературоведения как научного (рационального) проекта. Суть проблемы интерпретации литературного произведения состоит в том, что художественный дискурс, вследствие особенностей своей формальной организации и специфики современной литературной практики, обусловливает необходимость взаимодополнительного сосуществования и пролиферации исследовательских парадигм литературоведения.

Теоретическая и научно-практическая значимость исследования.

Выводы и положения диссертации могут способствовать пониманию природы современного литературоведческого и культурологического познания, составить теоретико-методологические основания философско-культурологического анализа филологического дискурса, а также наметить перспективы дальнейшего изучения специфики литературоведения и

собственно культурологии. Материалы исследования могут быть использованы в базовых курсах по культурологии и теории литературы, при разработке спецкурсов по проблемам методологии культурологических исследований.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных конференциях. По теме диссертации опубликовано 6 научных работ (среди которых статья в журнале, рекомендованном решением Президиума ВАК) общим объемом 3,0 п. л. Часть материалов диссертации подготовлена в рамках проекта «Компаративный анализ исследовательских парадигм филологических наук» по гранту № А 04-1.1-65 Федерального агентства по образованию.

Диссертация обсуждалась и рекомендована к защите на кафедре философии Б ел ГУ.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении раскрывается актуальность темы исследования, характеризуется степень разработанности проблемы, определяются цель и задачи диссертационного исследования, формулируются научная новизна результатов и основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Парадигмальные характеристики литературоведческого познания» посвящена разработке теоретико-методологических оснований философско-культурологической

интерпретации литературоведческого дискурса и рассмотрению парадигмальных особенностей филологического познания,

В первом параграфе «Соотношение литературоведения и культурологии: предметные и методологические связи» проясняется специфика соотношения культурологии и литературоведения, и тем самым обосновывается философско-культурологический контекст рассмотрения теоретико-методологических проблем современной науки о литературе.

Культурология представляет собой область знания, одна из особенностей которой состоит в заимствовании, интерпретации и интеграции концепций культуры, сформированных в рамках социально-гуманитарного дискурса, философии и литературы. Необходимость упомянутой интеграции обусловлена тем, что сама «культура» обычно понимается как комплексное образование, формирующееся в результате учета всех наличествующих на сегодняшний день культурных областей. При этом конкретные регионы культуры интересуют культурологию прежде всего как символические практики («тексты»), репрезентирующие определенные программы жизнедеятельности, социокультурные смыслы, нормы и ценности.

В контексте данного понимания специфики предмета исследования и, как следствие, интеграции различных (социально-гуманитарных, литературных, философских) представлений о культуре культурологическая

форма научного исследования представляет собой синкретический тип дискурса, содержащий компоненты гетерогенных дискурсивных практик. Сама же возможность столь широкого спектра концептуальных ориентаций связана с тем, что рефлексия культуры может осуществляться самой культурой, то есть ее составляющими, среди которых находятся и философия, и литература, и наука. Подобная гиперрефлексивность культуры делает проблематичным научный статус культурологии и напоминает ситуацию интертекстуальности. Эта ассоциация имеет неслучайный характер, в связи с чем обращается внимание на особенности структуры культурологического знания.

Наиболее распространенные взгляды на структуру культурологического знания представлены в работах А. Я. Флиера. Он выделяет в культурологии две формы познания: собственно культурологию (интегративное знание о феномене культуры) и культуроведение (совокупность частных научных дисциплин, изучающих отдельные регионы культуры). Естественно, что в состав культуроведческих дисциплин входит и литературоведение. Однако, по А.Я.Флиеру, к собственно культурологическому дискурсу (в узком смысле) будут относиться лишь те работы, выполненные в рамках культуроведческих дисциплин, в которых культура представлена как целостный и непосредственный предмет исследования, реконструируемый на основании интерпретации вербальных и невербальных «текстов». Эти представления дополняет структура культурологического знания, также предложенная АЛ. Флиером. Ученый выделяет два типа культурологии: фундаментальную и прикладную. Фундаментальная делится на социальную культурологию, психологию культуры и культурную семантику. Особо примечательна последняя. Она занимается изучением культурных объектов с точки зрения выражаемого ими смысла. В соответствии с данной целью эти объекты понимаются как «культурные тексты», то есть знаковые формы/системы. Подобное понимание культуры и способов ее изучения обусловливает необходимость обращения к концепциям знака и знаковой системы, сложившимся в лингвистике, герменевтике, семиотике культуры, литературоведении. Но даже вне контекста культурной семантики культурология понимается многими учеными как дисциплина, специфическим объектом познания которой является текст/семиотический интертекст.

Понимание культуры как совокупности «текстов», репрезентирующих и интерпретирующих культурные нормы и ценности, а также друг друга, прямым образом указывает на феномен, текстуальная сущность которого является несомненной, - литературу. Художественный (литературный) дискурс является самой пластичной формой представления культурных смыслов, как в контексте искусства, так и идеологии. Более того, литература выполняет функцию осмысления наиболее важных социокультурных норм и их трансформаций, а также инкультурации индивида. Таким образом, литература как «культурный текст», изначально обладающий текстуальной и социокультурной сущностью в наиболее интенсивной форме, является одним

из прототипов/образцов специфического объекта культурологического исследования. Литература же, как известно, является специальным предметом изучения такой науки, как литературоведение/филология.

Ранее сказанное заставляет обратиться к собственно литературоведению и его взаимоотношениям с культурологией. Наиболее яркая и в то же время радикальная трактовка соотношения культурологии и литературоведения сложилась в американской методологии гуманитарных наук. В частности, это касается концепции Дж, Каллера. Он считает, что культурология возникла как применение техники литературоведческого анализа к другим культурным объектам, которые рассматриваются при этом как «тексты», подлежащие интерпретации.

Однако в качестве источников культурологии артикулируются не только филология (литературоведение), но и антропология, философия культуры, социология, история. В данном контексте литературоведение не может быть истолковано как единственный источник культурологического дискурса. Однако оно может быть рассмотрено как один из прототипов культурологического исследования и как культуроведческая наука, теоретико-методологические проблемы которой являются парадигмальными для современной культурологии (в узком смысле). Прежде всего, это касается самой специфики филологии (современного литературоведения) как научной дисциплины. Как отмечает С.С. Аверинцев, филология представляет собой междисциплинарный тип научного исследования, главной задачей которого является изучение духовной культуры посредством анализа художественных текстов. Подобная универсальность классического филологического познания сохранилась в рамках современного литературоведения, которое реактуализирует междисциплинарный характер своего дискурса и тем самым развивает неоклассическое понимание филологии (что позволяет придать терминам «литературоведение» и «филология» квазисинонимическую коннотацию). В этом контексте литературоведение может быть интерпретировано как один из возможных прототипов культурологического исследования, также имеющего междисциплинарную природу, связанную с пониманием феномена культуры как совокупности «культурных текстов».

Ранее отмеченная концепция филологии/литературоведения разделялась многими литературоведами XX века. Более всего это касается ученых, которые акцентировали культурологические потенции литературоведения, способствуя возникновению и развитию культурологии как специальной области научного знания (М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, Д.С. Лихачев, С.С. Аверинцев). Эти литературоведы совершили тот теоретико-методологический поворот, который позволяет рассматривать их исследования как (прото)культурологические. Культура в данных исследованиях предстает как специальный предмет реконструкции на основании прочтения художественных текстов. Однако и в других отношениях литературоведение содержит в себе культурологические потенции, что предопределено спецификой самого объекта исследования -

литературы, которая является формой репрезентации социальных, психологических и языковых смыслов, норм и ценностей.

Помимо этого в литературоведении разработаны концептуальные основания семиотики культуры, в рамках которой был конституирован концепт «культурного текста». Также литературоведческие исследования маркированы наличием следующих теоретико-методологических проблем: полипарадигмальность филологического типа научного познания; гетерогенность/«квазинау ч ность» исследовательского дискурса конкретных литературоведческих направлений, обусловленная наличием разнородных концептуальных и методологических ориентации литературоведения. Подобные проблемы являются наиболее значимыми и для культурологического знания.

Таким образом, литературоведение является региональной наукой о культуре, послужившей одним из источников/прототипов собственно культурологии и характеризующейся наличием теоретико-методологических проблем, имеющих значимость для современного культурологического дискурса.

Во втором параграфе «Понятие парадигмы литературоведческого исследования» проводится анализ понятия парадигмы научного дискурса, его содержания и методологических функций в областях философии и теоретической лингвистики, и на этой основе разрабатывается парадигмальный подход к пониманию специфики литературоведческого познания.

Понятие парадигмы научного исследования получило широкий резонанс в области философии после выхода в свет книги Т. Куна «Структура научных революций». Однако разнообразие способов его употребления в названной работе привело к дефинитивным проблемам. Это подвигло Куна на экспликацию понятия парадигмы, что он и сделал посредством введения термина «дисциплинарная матрица», перечень компонентов которой включает символические обобщения, квазиметафизические предписания, ценности и конкретные образцы решения задач. Таким образом, философ указал на многокомпонентный характер содержания понятия парадигмы.

Однако анализ различных определений понятия парадигмы, существующих в рамках современной философии, позволяет сделать следующие выводы. Исследователи, использующие те или иные дефиниции, не учитывают всей сложности куновского подхода и сталкиваются с такими трудностями: а) парадигма определяется как однокомпонентное образование, что приводит к упрощенному взгляду на специфику и механизм естественнонаучного или гуманитарного познания; б) парадигма понимается как многокомпонентное образование, но при этом далеко не всегда отмечаются отличительные признаки компонентов парадигмы, что создает проблемы их выделения и объединения в единое целое; в) даже при указании на многокомпонентный характер содержания понятия парадигмы существует тенденция к выделению главного и второстепенного компонентов, а также

исключению какой-либо из составных частей парадигмы, выделенной Куком; г) в ходе разработки названного понятия отсутствует замечание о необходимости экспликации компонентов парадигмы с учетом специфики тех научных дисциплин, которые должны стать объектом парадишального анализа.

Данная ситуация инициируется замечаниями самого Куна относительно широкого и узкого понимания парадигмы. Основное затруднение состоит в том, что Кун одновременно следует интерпретации парадигмы как конкретного образца исследования и рассматривает ее как многокомпонентное образование. Причина этого затруднения кроется в этимологических штудиях американского философа. Слово «парадигма» ведет свое происхождение от древнегреческого paradetgma - образец, и свое наиболее легитимное научное обоснование получило в лингвистике.

Однако анализ содержания понятия парадигмы в дискурсе современной теоретической лингвистики (концепция лингвистического знания Е.С. Кубряковой) позволяет сделать следующие выводы: 1) парадигма - это многокомпонентное образование; 2) список компонентов парадигмы может как совпадать с кумовским, так и дополняться и варьироваться в зависимости от специфики той или иной области науки; 3) при изменении или варьировании состава парадигмы ее компоненты в любом случае должны комплексно представить основные установки исследования, особенности его предметной области и методологии; 4) каждый компонент должен получить дефинитивную разработку; 5) при конкретном анализе компоненты могут получать различную степень значимости, но в самом определении деление на главные и второстепенные составляющие не должно быть исходной предпосылкой.

Исходя из этих результатов, раскрывается содержание понятия парадигмы литературоведческого исследования. Определение ориентировано на перечень компонентов, предложенный Т. Куном, который дополняется методологией и кругом проблем. Данные компоненты размещаются в такой последовательности: от компонентов онтологического характера (и их оценки) к компонентам методологического, а от них - к практическому решению проблем. Эти три «блока» в своей совокупности и взаимосвязи и обусловливают понимание парадигмы как принятого определенным научным сообществом многокомпонентного образования, задающего способ интерпретации объекта исследования и содержащего символические обобщения (схемы), концептуальные модели художественного текста, ценностные ориентации, методологию, круг проблем и классические образцы их решения. Смысловая характеристика этих компонентов, исходя из задачи исследования литературоведческого познания, позволяет раскрыть конститутивные особенности филологического исследования: амбивалентное отношение к возможности формализации литературоведческой теории; применение метафор в качестве одного из средств репрезентации моделей художественного текста; сосуществование гетерогенных ценностных критериев; наличие методологического потенциала терминологического

компонента исследовательского дискурса; использование классических образцов исследования для создания новых литературоведческих концепций. Охарактеризованное подобным образом понятие парадигмы является нормативной базой парадигмального анализа литературоведческого дискурса.

В третьем параграфе «Концептуальные и методологические ориентации литературоведения» посредством артикуляции концептуальных и методологических ориентации литературоведения создается классификация филологических парадигм, выявляется специфика возникновения, развития и взаимодействия исследовательских подходов филологии и проясняется одна из главных причин существования полипарадигмальной формы литературоведческого дискурса.

Литературоведение находится в сложном взаимодействии с философией, лингвистикой и естествознанием. Особенно отчетливо это взаимодействие проявляется при парадигмальном анализе литературоведческого дискурса. Одним из критериев различения его парадигм становятся концептуальные и методологические ориентации ученых, формирующиеся в виде установок и предпосылок научного исследования: целей работы, особых характеристик предметной области, проблем создания и разработки тех или иных методов. В роли ориентиров выступают: та или иная философская теория, идеалы и нормы лингвистики и естественных наук, уже устоявшиеся литературоведческие школы. Исходя из этого перечня, можно выделить три типа возникновения, развития и взаимодействия литературоведческих парадигм.

Первый тип представляет собой ориентацию на какую-либо философскую теорию, из которой заимствуется онтологическая модель, подвергающаяся переосмыслению посредством включения ее в универсальную для всего литературоведения систему «автор-текст-читатель». Здесь можно выделить следующие филологические парадигмы -герменевтику и деконструктивизм. Данный тип литературоведческого познания характеризуется тем, что имеет прочные теоретические позиции и едва ли может быть в ближайшее время фальсифицирован вследствие наличия философских принципов (неполноты понимания, невозможности создания непротиворечивой интерпретации текста), способствующих перманентной саморефлексин парадигмы. Саморефлексия дополняется фактом взаимной критики герменевтики и деконструктивизма, приводящей к самодеконструкции названных методологических концепций.

Основу второго типа составляет ориентация на концептуальный и методологический идеал естественных наук и лингвистики. К данному типу относится такое научное направление, как структурализм. Особенность этой формы литературоведческого познания заключается в том, что ориентация на концептуальный и методологический идеал естественных наук, впервые реализованный в области лингвистики, и одновременное наличие метафизических обертонов обусловили возможность революционного развития литературоведческой парадигмы. В итоге специфика сменившей

структурализм парадигмы (постструктурализм) состоит в отказе от любых проявлений фундаментализма и в установке на ничем не ограниченную пролиферацию «спекулятивных» теорий, не претендующих на окончательность и общезначимость выводов.

Третий тип представляет собой ориентацию на концептуальные модели и методологию уже существующих литературоведческих парадигм, которые рассматриваются литературоведами в качестве базовых. Его суть заключается в конкретизации тех или иных базовых парадигм, совершающейся путем уточнения и усложнения универсальной схемы «автор-текст-читатель» и связанных с ней концептуальных установок, а также путем комбинаторики при создании методологии анализа художественного текста. К этому типу принадлежат рецептивная эстетика и нарратология. Специфика данной формы литературоведческого познания заключается в том, что парадигмы рецептивной эстетики и нарратологии, выполняя критическую функцию по отношению к базовым филологическим школам и в то же время служа средством преодоления конфликтов между ними, взаимодополняют друг друга по принципу внешней/внутритекстовой прагматики. Это способствует разрушению позиции, разделяющей мнение о несоизмеримости различных литературоведческих школ.

Таким образом, в зависимости от той или иной концептуальной и методологической ориентации, формирующейся в виде установочного звена парадигмы, продуцируются различные типы литературоведческого дискурса. Экспликация данных типов объясняет невозможность обоснования несостоятельности литературоведческих школ вследствие того, что их теоретико-методологические основания репрезентируют принципы и способы перманентной саморефлексии парадигмы. Это касается всех литературоведческих направлений: герменевтики, деконструктивизма, постструктурализма, а также рецептивной эстетики и нарратологии, так как последние возникают и развиваются в результате комбинаторики конститутивных элементов ранее указанных школ. Сами же концептуальные и методологические ориентации литературоведения имеют производный характер, так как порождены наличием проблем соотношения философии, филологии и литературы, научного статуса литературоведения, интерпретации художественного текста.

3 четвертом параграфе «Парадигмальный анализ деконструктивистского типа литературоведческого исследования» на материале деконструктивизма строится образец парадигмальной характеристики конкретного филологического направления и таким образом обосновывается эффективность метода парадигмального анализа литературоведческого дискурса.

В качестве философских оснований деконструктивистского литературоведения выступает концепция Ж. Деррида, которая напрямую связана с общезначимой для всех видов филологического исследования системой «автор-текст-читатель». Базовыми и регулятивными принципами этой концепции являются принцип внутренней («имманентной») критики и

принцип незавершенности («безрезультатности») интерпретации текста. Ориентируясь на указанные принципы, Деррида подвергает критическому анализу созданное в рамках семиотической теории понятие знака и, как следствие, понятие текста как знаковой системы. Понятие знака деконструируется следующим образом: означаемое как семиотический коррелят знака элиминируется в качестве внедискурсивного элемента, доступ к которому так или иначе закрыт, но сохраняется как означающее, контекстуально связанное с другими означающими и нетождественное себе в плане генеалогии и графологии, способное быть членом бесчисленных знаковых цепочек, отсылок и замещений.

Следствием этого является концептуальная модель художественного дискурса, специфика которой состоит в том, что текст как знаковая система в силу описанной ранее критики не обладает свойствами референции и мимесиса, репрезентации и объективации, то есть не является целостным и самотождественным образованием, выражением единого и определенного смысла. Семантика в деконсгруктивизме детерминируется синтаксисом -нелинейным и непоследовательным отношением знаков, а, точнее, означающих друг к другу. Что касается прагматического аспекта знаковой системы, то текст в деконсгруктивизме является не выражением/трансляцией авторской идеи, а средством конституирования самого субъекта, его мыслей и чувств.

Перечень методологических правил деконструкгивистского анализа художественного текста включает: правило исключения «трансцевдирующего» чтения, правило отказа от комментария/удвоения исследуемого текста и правило нелинейного чтения. Основным методом является деконструкция: выявление/прояснение специфики некоторой системы и переосмысление этой же системы исходя из имплицитно присущих ей противоречий/маргинальных элементов. В конечном итоге учет этих «смысловых неразрешимосгей» приводит как к смысловой неразрешимости всей системы в целом, так и исследовательского дискурса. Но при этом выявляются термы, конструкции, композиционные приемы, риторические фигуры, бинарные и тернарные оппозиции, приводящие к подобной амбивалентности дискурса, но не с целью их последующего избежания/исключения, а с целью как можно более строгого описания специфики литературного языка. Вследствие этого метаязык исследовательской парадигмы деконсгруктивизма не уподобляется метаязыку лингвистики или семиотики, а представляет собой сочетание точной литературоведческой терминологии и амбивалентной метафорики, характерной для художественного дискурса.

Таким образом, деконструктивистское литературоведение представляет собой экспериментальный тип научного дискурса, не отражающего, а производящего новые смыслы путем пере-читывания уже написанных текстов и раскрывающего этим сам процесс смы ело порождения и природу литературного творчества.

Во второй главе «Фундаментальные проблемы литературоведения и способы их решения» артикулируются наиболее значимые проблемы литературоведения и формы их решения, что способствует пониманию пол ипарад игмал ьной природы филологического познания.

В первом параграфе «Соотношение философии, филологии и литературы: формирование саморефлексивности литературоведческого дискурса» рассматриваются проблема соотношения философии, филологии и литературы и основной способ ее решения.

Проблемное соотношение философии, филологии и литературы, исторически и концептуально обоснованное частичным совпадением их риторической и структурной организации, служит условием взаимообратимой деконструкции названных ранее дискурсивных форм. В ходе выявления особенностей указанного соотношения, что является насущной задачей каждого из трех типов дискурса, возникает особая методологическая композиция.

Дискурс А, подвергающий концептуальному анализу родственный ему дискурс В, раскрывает дискретность и гетерогенность его формы, что, как правило, приводит к ответному критическому выпаду со стороны последнего при параллельной (имплицитной/эксплицитной) тематизации проекта разработки исследования, направленного на прояснение специфики природы собственного дискурса с учетом замечаний оппонента. Иными словами, главная особенность соотношения философии, филологии и литературы заключается не столько в их конфликтном полилоге или взаимодополнительности (в разных контекстах), сколько в изменении степени и характера рефлексивности дискурса, то есть конституировании когнитивных актов, имеющих саморефлексивную направленность.

Так, критика философии со стороны филологии и литературы приводит к процессу рефлексии со стороны философии собственных связей с литературоведением и художественным дискурсом, что совпадает с формированием корпуса исследований, условно называемых метафилософскими. Причем акцент на проблеме наличия литературного компонента в рамках философского текста, отчасти инспирированный филологами, не может быть обоснован в качестве главного предмета этих исследований, но отсутствие должного внимания к названной проблеме способно превратить ее в основной вопрос философии.

Писатели, рефлексирующие над особенностями языка всей предшествовавшей им литературы и проясняющие связи художественного и философского дискурсов, осознают необходимость создания некого саморефлексивного художественного текста, структурно совпадающего с экспериментами современных мыслителей. Естественно это не означает, что в рамках художественной литературы возникает возможность конструирования некого метаязыка, аналогичного языкам семиотики, логики или той же филологии. Но, тем не менее, подобная практика дает релевантные для истории литературы результаты - возникновение нового стиля/направления, номинированного как «металитература»; артикуляция

квазифилософских элементов художественного дискурса. Немаловажно, что данные процессы во многом обусловлены философскими интерпретациями литературных произведений.

В этом контексте филология не является исключением, так как литературоведы используют терминологический словарь

западноевропейской философии, а также основывают свои теоретико-методологические положения на мировоззренческих и идеологических постулатах последней. Параллельно филологи проясняют и критикуют стилистическую природу философского дискурса. При этом литературоведение не только указывает философии на ее риторические заблуждения, но и связывает их со спецификой собственного научного дискурса, то есть обращает свои выводы против себя и становится на путь метафилологического исследования.

Во втором параграфе «Научный статус литературоведения: интерактивная коммуникация исследовательских парадигм и вторичный методологический контроль» исследуются проблема научного статуса литературоведения и основные способы ее решения.

В своих теориях филологи конституируют различные подходы к пониманию научного статуса литературоведения. Эти подходы можно редуцировать к двум диаметрально противоположным концелциям:1) теоретико-методологические нормы литературоведческого познания изоморфны общепринятой интерпретации научной рациональности (структурализм, рецептивная эстетика, нарратология); 2) литературоведение -специфическая дисциплина, руководствующаяся иными, нежели принято в естественнонаучной среде, критериями научности исследовательского дискурса (герменевтика, деконструктивизм, постструктурализм).

Отправляясь от осознания проблемы соотношения философии, литературы и филологии, литературоведы, придерживающиеся первой концепции, приходят к необходимости трансформации метаязыка литературоведческого исследования (семиотический проект). В свою очередь, это приводит к возникновению неоклассической филологии в форме объединения научных дискурсов литературоведения и лингвистики. Однако данный процесс проходит стадию вторичного методологического контроля со стороны литературоведческих парадигм герменевтики, деконструктивизма и постструктурализма, имеющих философскую, но филологически интерпретированную, аранжировку. Этот контроль, заданный ироническим отношением к семиотическому проекту, приводит к радикальному переосмыслению принципов организации метаязыка классической риторики и лингво-литературоведения (эссеизация дискурса), заостряя внимание на исследовании амбивалентных элементов художественного текста. Результаты подобного переосмысления заставляют литературоведов всех направлений уточнять и видоизменять свои теоретические постулаты. В итоге складывается ситуация, коррелирующая с интердискурсивной структурой, рассмотренной в предыдущем параграфе.

Позиции рассматриваемых филологических школ указывают также на возможность взаимодополнительности концепций научного статуса литературоведения. Первая концепция легитимирует литературоведение как точную науку, которая, таким образом, дает знание о константах художественного текста. Вторая рассматривает литературоведение как критический дискурс, конституирующий амбивалентные/полисемантические интерпретации литературного произведения и параллельно объясняющий, почему интерпретация не может быть иной. Этот тип филологического исследования продуцирует знание о динамике текста, его трудно поддающихся категоризации элементах, наличие которых, тем не менее, производит один нз главных художественных эффектов. В итоге возникает возможность комплексного представления о литературе как форме дискурса, построенного на сочетании динамических и константных лингво-риторических конструкций.

Полученные результаты заставляют обратиться к рассмотрению дисциплинарной структуры литературоведения, которая включает теорию литературы, историю литературы, «вспомогательные» дисциплины и литературную критику. Особо важным является соотношение литературно-критического дискурса и теории литературы. Здесь вновь артикулируются форма взаимообратимого переосмысления концептуальных оснований научного дискурса и акты вторичного методологического контроля.

Таким образом, научный статус литературоведения проясняется в ходе повторной рефлексии уже легитимированных теоретико-методологических постулатов и интерактивной коммуникации литературоведческих парадигм/дисциплин.

Артикуляция специфики научного статуса литературоведения в рамках самой филологии не влечет с необходимостью возникновения некой универсальной метапарадигмы филологического познания. Литературоведческие парадигмы не являются абсолютно несовместимыми типами научной рациональности. То, что позволяет им оппонировать друг другу, проявлять критический пафос - это наличие общих и пока не решенных фундаментальных проблем. В этом отношении само существование множества «конкурирующих» филологических парадигм является условием статуса литературоведения как подлинно научного (рационального) проекта.

В третьем параграфе «I!нгеркретйиия художественного текста: пролиферация и взаимодоиолшггельность литературоведческих парадигм» изучаются проблема интерпретации художественного произведения и возможные способы ее решения.

Формальная организация смысла литературного произведения требует активного интериретативного усилия в процессе его рецепции. Автор не просто сообщает читателю некую идею, но создает специфическую формальную конструкцию, смысл которой не может быть однозначно воспринят, но должен быть прояснен в ходе тщательного анализа фигуральных структур. В этом отношении художественный текст

представляет собой суггестивную форму дискурса, генерирующую возможность потенциально бесконечного увеличения количества смысловых конфигураций и способов их прояснения.

В связи со спецификой формальной организации художественного текста все парадигмальные интерпретации носят равноправный характер; соответственно, литературоведческий дискурс имеет (должен иметь) множество форм организации высказывания. Однако эти формы находятся в отношении своеобразной взаимосвязи, что и позволяет называть их «литературоведческими». Связи между парадигмами носят характер диалога, конфликта, заимствования и переосмысления теоретико-методологических постулатов. Возможность подобных связей во многом обусловлена не только наличием общих объекта исследования и концептуальных ориентации, но и присутствием одних и тех же фундаментальных проблем.

В этой связи актуализируется проблема релевантности и легитимности филологических моделей интерпретации художественного текста. В парадигмальной литературоведческой интерпретации артикулируются: специфические формальные компоненты литературного произведения; предметная область («внешнего»/«внутреннего» характера), на которую должны быть апплицированы формальные элементы текста; способ апплицирования; теоретическая модель художественного текста, объясняющая природу изучаемого объекта. Количество подобных комплексов велико. В этом случае релевантность литературоведческого истолкования состоит в рационально обоснованной новизне какого-либо из ранее отмеченных компонентов интерпретативного дискурса (что влечет за собой переосмысление всех остальных составляющих) или в их дополнительном уточнении. Однако о самой релевантности интерпретации можно вести речь лишь при наличии всех компонентов дискурса. Таким образом, для науки о литературе будет релевантной не любая оригинальная трактовка, но лишь уточняющая/новая интерпретация, включающая теоретико-методологический компонент рационального характера. Литературоведческие модели истолкования художественного текста легитимируются на основе «открытой систематики» специфического типа. Они получают первоначальную легитимацию через обоснование новизны компонентов интерпретативного дискурса и признание этого обоснования в рамках научного сообщества. Затем модели интерпретации сохраняют легитимность посредством перманентной самоэкспликации и переосмысления теоретико-методологических оснований своего дискурса.

Полученные результаты заставляют обратиться к вопросам об условиях согласования различных истолкований одного и того же литературного произведения и о специфике сосуществования и пролиферации гетерогенных литературоведческих моделей интерпретации художественного текста. В этой связи отмечается, что конкретная исследовательская парадигма обеспечивает теоретическое объяснение природы определенного класса художественных произведений. Однако литературоведы, отправляясь от интерпретации художественных текстов

определенного типа, экстраполируют свои модели истолкования и на другие группы литературных произведений. В этом смысле филологи акцентируют отдельные специфические аспекты художественного дискурса как общего объекта литературоведения. В отношении истолкования конкретного художественного текста это означает, что все интерпретации равноправны, так как они акцентируют различные аспекты литературного произведения. Отсюда проистекает решение вопроса о согласовании множества истолкований одного и того же текста. Это согласование принимает форму езаимодополиительиости интерпретаций.

Также устанавливается, что художественный дискурс как общий объект филологического исследования не является для литературоведа наличной данностью. Скорее, он предстает лишь в форме проекта/наброска, постоянно уточняющегося с ростом литературных направлений и их последующей литературоведческой рефлексией в рамках исследовательских парадигм, соответствующих природе этих направлений. Уточнение возможно благодаря взаимодействию парадигм, обусловленному «имманентными» причинами, а также символической формой художественных текстов. Это взаимодействие приводит, с одной стороны, к объединению усилий в отношении конституирования природы художественного дискурса, а, с другой, - к взаимообратимой критике, способствующей экспликации той или иной парадигмы. Ранее описанный процесс находится в состоянии перманентной актуализации. Специфика этого процесса указывает на решение вопроса об ограничениях, налагаемых на полисемантизм художественного текста и пролиферацию моделей истолкования литературного произведения. С одной стороны, подобные ограничения желательно установить, но, с другой, - возможности для такого установления отсутствуют. Литература является изменяющимся объектом. Это изменение имеет следующий характер: рост новых литературных направлений; интертекстуальное взаимодействие различных литературных практик как друг с другом, так и с другими типами дискурсов. В этом отношении полисемантизм художественного текста будет только возрастать, как и количество моделей интерпретации. В подобной ситуации единственный выход - это рациональное обоснование литературоведом новой методологической концепции.

В заключении подводятся итоги работы и определяются перспективы ф ил ос оф ско- культу рологич е ской интерпретации теоретико-

методологических проблем современного литературоведения.

По теме диссертации опубликованы следующие работы: Статьи в журналах из списка ВАК

1. Манохин, Д.К. Парадигма деконструктивизма: философско-методологический анализ / Д.К. Манохин, Е.А. Кротков // Общественные науки и современность. — 2006. - № 2. (0,5/0,5п.л.)

Статьи и материалы докладов

2. Манохин, Д.К. Проект деконструкции (опьгг прочтения Ж. Деррида) / Д.К. Манохин» Н.П. Невзорова Я Сборник студенческих научных работ. Вып. VI. Ч. II. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2003. (0,3/0,1 п. л.).

3. Манохин, Д.К. Понятие парадигмы научно-филологического исследования / Д.К. Манохин // Творческое наследие H.H. Страхова н современная социально-гуманитарная мысль: Сборник материалов всероссийской научной конференции. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2003. (0,3п.л.).

4. Манохин, Д.К. О концептуальных и методологических ориентациях филологических наук / Д.К. Манохин И Культурно-цивилизационные особенности развития современного российского общества: Сб. материалов региональной научной конференции. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2004. (0,7 пл.).

5. Манохин, Д.К. О методологии деконструктивистской парадигмы научно-филологического исследования / Д.К. Манохин // Культурно-цивилизационные проблемы развития современного российского общества: Сб. материалов ежегодной всероссийской научной конференции. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. (0,4 пл.).

6. Манохин, Д.К. Философско-методологический анализ филологического дискурса / Д.К. Манохин, Е.А. Кроткое // Научные ведомости БелГУ.-2006.-№1 (29).-Вып. 1.(0,8/0,8 пл.).

Подписано в печать 26.10.2006. Формат 60x84/16. Гарнитура Times New Roman. Усл. п. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ 177. Издательство Белгородского государственного университета 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Манохин, Дмитрий Константинович

Введение.

Глава 1 .Парадигмальные характеристики литературоведческого познания

1.1 Соотношение литературоведения и культурологии: предметные и методологические связи.

1.2 Понятие парадигмы литературоведческого исследования.

1.3 Концептуальные и методологические ориентации литературоведения

1.4 Парадигмальный анализ деконструктивистского типа литературоведческого исследования.

Глава 2. Фундаментальные проблемы литературоведения и способы их решения

2.1 Соотношение философии, филологии и литературы: формирование саморефлексивности литературоведческого дискурса.

2.2 Научный статус литературоведения: интерактивная коммуникация исследовательских парадигм и вторичный методологический контроль

2.3 Интерпретация художественного текста: пролиферация и взаимодополнительность литературоведческих парадигм.

Введение диссертации2006 год, автореферат по культурологии, Манохин, Дмитрий Константинович

Актуальность исследования. Художественная литература представляет собой сложный культурный феномен. Как область культуры литература является формой рефлексии и репрезентации предельно широкого и разнородного комплекса культурных смыслов, норм и ценностей (психологических, социальных, языковых). Вследствие этого литературоведение должно учитывать и систематизировать достижения всех социально-гуманитарных наук. В этой связи организация литературоведческого дискурса во многом изоморфна культурологии как интегративной области знания о феномене культуры в целом. Подобная модель характерна также для философии культуры и культурантропологии. Однако если последние в определенной степени отрефлексированы как предпосылки/прототипы культурологического дискурса, то филологические концепции и сама природа соотношения литературоведения и культурологии не становились специальным предметом изучения в рамках методологии культурологических исследований. Тем не менее, преимущественно в литературоведении сформировалось семиотическое и герменевтическое понимание природы художественной литературы, коррелятивное концепции специфического объекта культурологического дискурса - «культурного текста».

Также следует отметить, что в современной культурологии сложилась непростая ситуация, суть которой заключается в проблемном характере культурологического исследования, обусловленном гетерогенностью дискурса и плюрализмом методологических подходов к изучению феномена культуры. Сходная ситуация показательна и для науки о литературе. В современном литературоведении существует множество различных течений и школ, вступающих в скрытую либо явную конфронтацию. Например, с середины XX века возник и продолжается по сей день конфликт между методологией, занимающейся описанием феномена понимания, и методологией, ориентирующейся на деконструкцию исследуемого текста.

Появляются новые методологические подходы, которые далеко не всегда вытесняют устоявшиеся концепции и тем самым придают ситуации еще большую остроту. Все это обусловливает актуальность задачи осмысления особенностей литературоведческого типа научного исследования и причин его полипарадигмальности, разработки классификации теоретико-методологических подходов, поиска возможностей и условий непротиворечивой и продуктивной совместимости различных парадигм в изучении одних и тех же художественных текстов, артикуляции критериев появления и легитимации исследовательских программ. Обозначенные проблемы не разрешимы категориальными средствами филологических наук, так как имеют все признаки философско-методологической проблематики, хотя порой данное обстоятельство не осознается должным образом учеными-литературоведами, и это создает дополнительные трудности для развития литературоведческого дискурса.

Сказанное позволяет предполагать, что прояснение специфики полипарадигмальной формы литературоведческого познания будет способствовать лучшему пониманию природы ситуации, сложившейся в современной культурологии. Этим и обусловлена актуальность философско-культурологической интерпретации теоретико-методологических проблем литературоведения.

Степень разработанности проблемы. Художественная литература как специфическая область культуры и общие вопросы языка искусства рассматривались в трудах культурфилософов Г.-Г. Гадамера, Ж. Деррида, К. Г. Юнга, М. Хайдеггера, X. Ортеги-и-Гассета, А. Ф. Лосева, М. К. Петрова, Ж. Маритена, Г. Марселя, В. Вейдле, культурологов И. В. Кондакова, О. А. Кривцуна, А. Я. Флиера, Е. В. Толпыкина, Л. Н. Шевченко, Л. В. Корсаковой, литературоведов-культурологов М. М. Бахтина, О. М. Фрейденберг, Ю. М. Лотмана, Б. А. Успенского, С. С. Аверинцева, Д. С. Лихачева, В. Н. Топорова.

Теоретико-методологические проблемы современной культурологии и природа ее взаимосвязей с блоком социально-гуманитарных дисциплин становились предметом изучения в работах А. А. Хагурова, В. М. Розина, В. П. Гриценко, А. А. Оганова, И. Т. Хангельдиевой, И. И. Горловой, В. И. Ляха, И. В. Кондакова, Дж. Каллера. Непроясненность соотношения культурологии и литературоведения в трудах названных ученых (за исключением концепции Дж. Каллера) указывает на необходимость экспликации специфики данного соотношения в нашей работе.

Понятие парадигмы научного исследования освещалось в работах Т. Куна, К. Поппера, B.C. Черняка, В.П. Руднева. Неопределенность этого понятия в книге Т. Куна «Структура научных революций» и недостаточное внимание к куновскому автокомментарию («Дополнение 1969 года») со стороны указанных ученых объясняют нашу попытку уточнить значение термина «парадигма» в контексте литературоведческого дискурса.

Проблема парадигмального характера гуманитарного познания рассматривалась в исследованиях Е.С. Кубряковой и Т.Ф. Кузнецовой. Е.С.Кубрякова проецирует концепцию «научных революций» Т. Куна на область лингвистики и получает в итоге стройную теорию смены лингвистических парадигм, которая, тем не менее, не является в достаточной мере продуктивной для выявления особенностей современного литературоведения. Мы не исключаем возможности экспликации специфики литературоведческого познания в контексте куновской теории, однако такой подход сужает поле конститутивных проблем литературоведения, прояснение многих из которых составляет одну из основных задач нашего исследования. С другой стороны, Е.С. Кубрякова своим видением парадигмы как многокомпонентного образования предвосхитила некоторые из наших выводов относительно данного концепта. Многокомпонентного характера парадигмы касается в своей работе и Т.Ф. Кузнецова, и для нас важным является ее замечание о необходимости выявления функций философии в построении литературоведческих теорий, хотя соотношение философии и литературоведения истолковывается нами в несколько ином ключе.

Теоретико-методологические проблемы гуманитарных наук и современной философии становились предметом изучения в работах Н.С. Автономовой, Н.Б. Маньковской, Л.И. Филиппова, В.М. Розина, Е.Н. Ищенко, Д.А. Силичева. Наиболее ценным в работах названных ученых является рассмотрение современных философских концепций, оказавших влияние на создание новых типов литературоведческих исследований,. а также указание на комплексный характер современного социально-гуманитарного знания, когда, к примеру, под термином «структурализм» скрывается системное образование, интегрирующее подходы и методы различных по объекту своего исследования наук.

Непосредственно к вопросам теории и методологии литературоведения обращались Г.К. Косиков (проблемы перехода от структуралистской к постструктуралистской методологии), И. П. Ильин (деконструктивизм, нарратология, постструктурализм), А.В. Дранов (рецептивная эстетика), Е.А. Цурганова (герменевтика, «новая критика», феноменология литературы), А.С. Козлов (структурализм, мифологическая критика). Сделанные нами примечания указывают на то, что в работах отмеченных авторов предметом изучения становилась методология отдельных исследовательских парадигм, а не теоретико-методологические аспекты литературоведческого познания в условиях его полипарадигмального характера. Тем не менее, философско-культурологический анализ литературоведения не может обойтись без учета особенностей перечисленных ранее парадигм, что позволяет нам задействовать полученные указанными учеными результаты в ходе диссертационного исследования.

Проблема полипарадигмальности литературоведческого познания поставлена в трудах М.Н. Эпштейна и И.П. Ильина. Однако до сих пор недостаточно прояснены причины указанного феномена, а аргументы позитивного плана относительно идеи полипарадигмальности литературоведческого исследования, столь важные для нашей работы, можно обнаружить лишь у М.Н. Эпштейна.

Вопросы обоснования теоретико-методологических позиций той или иной литературоведческой школы обсуждали и сами литературоведы - М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, Р. Якобсон, М. JI. Гаспаров, Д. С. Лихачев, Ю. Кристева, X. Блум, П. де Ман, Ц. Тодоров, Р. Барт.

Таким образом, анализ научной литературы, посвященной проблемам современного литературоведческого познания, демонстрирует как солидную источниковую базу, так и перспективность разработки вопросов, составляющих предмет нашей работы.

Исходя из этого, объектом исследования является литературоведческий дискурс.

Предмет исследования - теоретико-методологические аспекты литературоведческого дискурса на современном этапе его развития, характеризующемся наличием множества гетерогенных методологических концепций.

Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы -прояснить специфику литературоведческого познания на полипарадигмалъной стадии его эволюции, а также эксплицировать теоретико-методологические основания философско-кулътурологического анализа литературоведческого дискурса.

Реализация обозначенной цели обусловила постановку и решение следующих задач:

- исследовать соотношение культурологии и литературоведения и обосновать философско-культурологический контекст изучения природы литературоведческого познания;

- уточнить содержание понятия парадигмы применительно к литературоведческому исследованию; разработать методологию парадигмального анализа литературоведческого дискурса;

- рассмотреть концептуальные и методологические ориентации литературоведения и на этой основе заявить предварительную классификацию парадигм, выявить специфику возникновения, развития и взаимодействия исследовательских подходов филологии;

- исходя из результатов анализа специфики возникновения, развития и взаимодействия филологических парадигм обосновать положение о полипарадигмальности литературоведческого познания;

- обосновать эффективность метода парадигмального анализа на материале конкретного литературоведческого направления;

- артикулировать фундаментальные проблемы литературоведения и способы их решения.

Теоретико-методологические основы исследования. В работе использовались следующие методы и подходы:

- метод имманентной критики, предполагающий поиск и разрешение противоречий анализируемых в диссертации концепций/систем исходя из собственных предпосылок этих систем;

- компаративный подход - в целях прояснения общего и различий в исследовательских парадигмах литературоведческих школ, анализа их взаимодействия;

- семиотический подход, основанный на понимании языка как знаковой системы, включающей синтаксический, семантический и прагматический аспекты;

- метод деконструкции, переосмысленный в контексте целей и задач философско-культурологической интерпретации литературоведческого дискурса;

- конкретная методология, разработанная в трудах Т. Куна, Е. С. Кубряковой, М.Н. Эпштейна, Дж. Каллера, Г.-Г. Гадамера и других ученых.

Научная новизна диссертационного исследования:

- обоснован философско-культурологический статус рассмотрения теоретико-методологических проблем современной науки о литературе;

- уточнено содержание понятия парадигмы применительно к литературоведческому познанию; разработана методология парадигмального анализа литературоведческого дискурса; предложена классификация литературоведческих парадигм, выявлены генезис и взаимодействие исследовательских стратегий филологии; установлена причина и обоснована продуктивность полипарадигмальности литературоведческого познания;

- на материале деконструктивистского типа филологического исследования построен один из возможных вариантов парадигмальной характеристики конкретного литературоведческого направления;

- артикулированы фундаментальные проблемы литературоведения и способы их решения.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Литературоведение является культуроведческой наукой (региональной наукой о культуре), послужившей одним из источников/прототипов собственно культурологии (интегративной области знания, задача которой стать системообразующей основой социально-гуманитарных наук) и характеризующейся наличием теоретико-методологических проблем, релевантных современному культурологическому дискурсу (прежде всего, культурной семантике).

2. Парадигма литературоведческого дискурса - это принятое определенным научным сообществом многокомпонентное образование, задающее способ интерпретации объекта исследования и содержащее символические обобщения (схемы), концептуальные модели художественного текста, ценностные ориентации, методологию, круг проблем и классические образцы их решения.

3. Смысловая характеристика компонентов парадигмы, исходя из задачи прояснения специфики литературоведческого познания, имплицирует конститутивные особенности филологического исследования: амбивалентное отношение к возможности формализации литературоведческой теории; применение метафор в качестве одного из средств репрезентации моделей художественного текста; сосуществование гетерогенных ценностных критериев; наличие методологического потенциала терминологического компонента исследовательского дискурса; использование классических образцов исследования для создания новых литературоведческих концепций. Уточненное подобным образом понятие парадигмы служит нормативной основой анализа литературоведческого дискурса.

4. На основании концептуальных и методологических ориентаций литературоведения можно выделить три типа возникновения и развития филологических парадигм: 1) ориентация на философскую теорию с одновременным переосмыслением ее онтологии, то есть включением в систему «автор-текст-читатель» (герменевтика и деконструктивизм); 2) ориентация на концептуальный и методологический идеал естественных наук и теоретической лингвистики, приводящая к созданию спекулятивной теории антиметафизического характера (структурализм и постструктурализм); 3) ориентация на базовые литературоведческие парадигмы, которые конкретизируются посредством уточнения схемы «автор-текст-читатель» и комбинаторики при создании методологии анализа художественного текста (рецептивная эстетика и нарратология). Взаимодействие между указанными парадигмами строится по следующим принципам: взаимной критики и сопутствующей ей самодеконструкции (герменевтика и деконструктивизм); неограниченной пролиферации и конфликтного полилога концепций (смена структурализма постструктурализмом); взаимодополнительности (рецептивная эстетика и нарратология).

5. Специфика возникновения, развития и взаимодействия исследовательских подходов литературоведения указывает на одну из главных причин полипарадигмальности литературоведческого исследования - невозможность обоснования несостоятельности филологических школ вследствие того, что их теоретико-методологические основания репрезентируют принципы и способы перманентной саморефлексии парадигмы.

6. Применение метода парадигмального анализа дает возможность систематизации и спецификации литературоведческих школ любого тица сложности, в том числе, - деконструктивизма. Экспликация его философских оснований, концептуальной модели объекта исследования и методологии позволяет рассматривать деконструктивизм как рационально-критический дискурс, способствующий имманентному прояснению природы художественного текста и развитию литературоведческого познания.

7. Концептуальные и методологические ориентации, формирующиеся в виде установочного звена литературоведческой парадигмы, порождены проблемами соотношения философии, филологии и литературы, научного статуса литературоведения, интерпретации художественного текста. Особенность проблемного соотношения философии, филологии и литературы состоит в изменении (степени и характера) рефлексивности литературоведческого дискурса - в конституировании когнитивных актов, имеющих саморефлексивную направленность. Фундаментальная проблематичность научного статуса литературоведения инициирует его перманентное прояснение в ходе взаимодействия различных филологических направлений и вторичного методологического контроля со стороны литературоведческих школ, имеющих философскую ориентацию. В этом отношении существование множества филологических парадигм в режиме их интерактивной коммуникации является условием статуса литературоведения как научного (рационального) проекта. Суть проблемы интерпретации литературного произведения состоит в том, что художественный дискурс, вследствие особенностей своей формальной организации и специфики современной литературной практики, обусловливает необходимость взаимо дополнительного сосуществования и пролиферации исследовательских парадигм литературоведения.

Теоретическая и научно-практическая значимость исследования. Выводы и положения диссертации могут способствовать пониманию природы современного литературоведческого и культурологического познания, составить теоретико-методологические основания философско-культурологического анализа филологического дискурса, а также наметить перспективы дальнейшего изучения специфики литературоведения и собственно культурологии. Материалы исследования могут быть использованы в базовых курсах по культурологии и теории литературы, при разработке спецкурсов по проблемам методологии культурологических исследований.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных конференциях. По теме диссертации опубликовано 6 научных работ (среди которых статья в журнале, рекомендованном решением Президиума ВАК) общим объемом 3,0 п. л. Часть материалов диссертации подготовлена в рамках проекта «Компаративный анализ исследовательских парадигм филологических наук» по гранту № А 04-1.1-65 Федерального агентства по образованию.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Философско-культурологическая интерпретация литературоведческого дискурса"

Заключение

Подводя итоги философско-культурологического (в смысле методологии культурологических исследований) анализа специфики литературоведческого познания на полипарадигмальной стадии его эволюции, следует напомнить основные аналитические моменты нашей работы и выводы, к которым мы пришли в ходе рассуждений:

1. Выявлено соотношение культурологии и литературоведения, и таким образом обоснован философско-культурологический статус теоретико-методологических проблем науки о литературе. Литературоведение является культуроведческой наукой (региональной наукой о культуре), послужившей одним из источников/прототипов собственно культурологии (интегральной области знания, задача которой стать системообразующей основой социально-гуманитарных наук) и характеризующейся наличием теоретико-методологических проблем, релевантных современному культурологическому дискурсу (прежде всего, культурной семантике). Как культуроведческая наука, литературоведение дает знание о такой репрезентативной для культурологии области культуры, как литература. Тем самым раскрытие специфики литературоведческого познания будет способствовать прояснению как способов изучения названной области культуры, так и самой природы литературы. Эти знания могут быть переосмыслены культурологами и инкорпорированы в состав культурологического дискурса. То, что литературоведение и его теоретико-методологическая проблематика послужили и все еще служат одним из прототипов собственно культурологии, дает основания для того, чтобы не только считать эти проблемы образцовыми для культурологического дискурса, но и предполагать, что их прояснение может в дальнейшем способствовать пониманию схожей ситуации в современной культурологии как таковой.

2. Проведен анализ понятия парадигмы научного исследования, его содержания и методологических функций в областях философии и теоретической лингвистики. Результаты этого анализа таковы: 1) парадигма - это многокомпонентное образование; 2) список компонентов парадигмы может как совпадать с куновским, так и дополняться и варьироваться в зависимости от специфики той или иной области науки; 3) при изменении или варьировании состава парадигмы ее компоненты в любом случае должны комплексно представить основные установки исследования, особенности его предметной области и методологии; 4) каждый компонент должен получить дефинитивную разработку; 5) при конкретном анализе компоненты могут получать различную степень значимости, но в самом определении деление на главные и второстепенные составляющие не должно быть исходной предпосылкой.

3. Исходя из данных результатов, прояснено понятие парадигмы литературоведческого исследования и на основе содержания указанного понятия разработан парадигмальный подход к анализу филологического дискурса, являющийся методологической базой философско-культурологической интерпретации современных литературоведческих концепций. Определение парадигмы литературоведческого исследования ориентировано на перечень компонентов, предложенный Т. Куном, который дополняется методологией и кругом проблем. Компоненты размещаются в такой последовательности: от компонентов «онтологического» характера (и их оценки) к компонентам методологического, а от них - к решению литературоведческих проблем. Эти три «блока» в своей совокупности и взаимосвязи и обусловливают понимание парадигмы как принятого определенным научным сообществом многокомпонентного образования, задающего способ интерпретации объекта исследования и содержащего символические обобщения (схемы), концептуальные модели художественного текста, ценностные ориентации, методологию, круг проблем и классические образцы их решения.

Смысловая характеристика этих компонентов в контексте исследования специфики филологического познания позволяет раскрыть конститутивные особенности литературоведческого исследования: амбивалентное отношение к возможности формализации филологической теории; использование метафор в качестве одного из средств репрезентации концептуальных моделей художественного текста; сосуществование гетерогенных ценностных критериев; наличие методологического потенциала терминологического компонента исследовательского дискурса; использование классических образцов решения проблем для создания новых литературоведческих концепций. Охарактеризованное подобным образом понятие парадигмы служит нормативной основой парадигмального анализа литературоведческого дискурса.

4. Посредством артикуляции концептуальных и методологических ориентаций литературоведения создана классификация филологических парадигм, выявлена специфика возникновения, развития и взаимодействия исследовательских подходов филологии и прояснена одна из главных причин существования полипарадигмальной формы литературоведческого дискурса.

На основании концептуальных и методологических ориентаций литературоведения можно выделить три типа возникновения, развития и взаимодействия филологических парадигм.

Первый тип представляет собой ориентацию на какую-либо философскую теорию, из которой заимствуется онтологическая модель, подвергающаяся переосмыслению посредством включения ее в универсальную для всего литературоведения систему «автор-текст-читатель». Здесь можно выделить следующие филологические парадигмы.-герменевтику и деконструктивизм. Данный тип литературоведческого познания характеризуется тем, что имеет прочные теоретические позиции и едва ли может быть в ближайшее время поставлен под сомнение вследствие наличия философских принципов (неполноты понимания, невозможности создания непротиворечивой интерпретации текста), способствующих перманентной саморефлексии парадигмы. Саморефлексия дополняется фактом взаимной критики герменевтики и деконструктивизма, приводящей к деконструкции названных методологических концепций.

Основу второго типа возникновения и развития филологических парадигм составляет ориентация на концептуальный и методологический идеал естественных наук и теоретической лингвистики. К данному типу относится такое научное направление, как структурализм. Специфика этой формы филологического познания заключается в том, что ориентация на концептуальный и методологический идеал естественных наук, впервые реализованный в области теоретической лингвистики, и одновременное наличие метафизических обертонов обусловили возможность революционного развития литературоведческой парадигмы. Главная особенность сменившей структурализм парадигмы (постструктурализм) состоит в отказе от любых проявлений фундаментализма и в установке на ничем не ограниченную пролиферацию «спекулятивных» теорий, не претендующих на окончательность и общезначимость выводов.

Третий тип возникновения и развития литературоведческого познания представляет собой ориентацию на концептуальные модели и методологию уже существующих филологических парадигм, которые рассматриваются литературоведами в качестве базовых. Его суть заключается в конкретизации тех или иных базовых парадигм, совершающейся путем уточнения и усложнения универсальной схемы «автор-текст-читатель» и связанных с ней концептуальных установок, а также путем комбинаторики при создании методологии анализа художественного текста. К этому типу принадлежат рецептивная эстетика и нарратология. Особенность данной формы филологического познания заключается в том, что парадигмы рецептивной эстетики и нарратологии, выполняя критическую функцию по отношению к базовым литературоведческим школам и в то же время служа средством преодоления конфликтов между ними, взаимодополняют друг друга по принципу внешней/внутритекстовой прагматики. Это способствует разрушению позиции, разделяющей мнение о несоизмеримости различных филологических направлений, и постановке проблемы создания подхода, учитывающего все многообразие тех элементов теории и методологии конкурирующих парадигм, которые создают возможность непротиворечивой интерпретации художественного текста.

Специфика возникновения, развития и взаимодействия исследовательских подходов литературоведения указывает на одну из главных причин полипараДигмальности литературоведческого исследования - невозможность обоснования несостоятельности филологических школ вследствие того, что их теоретико-методологические основания репрезентируют принципы и способы перманентной саморефлексии парадигмы. Это касается всех литературоведческих направлений: герменевтики, деконструктивизма, постструктурализма, а также рецептивной эстетики и нарратологии, так как последние возникают и развиваются в результате комбинаторики конститутивных элементов ранее указанных школ.

Сами же концептуальные и методологические ориентации литературоведения, формирующиеся в виде базовых установок исследовательского подхода, имеют производный характер, так как порождены проблемами соотношения философии, филологии и литературы, научного статуса литературоведения, интерпретации художественного текста.

5. На материале деконструктивистского типа филологического исследования построен один из возможных вариантов парадигмальной характеристики конкретного литературоведческого направления, и таким образом обоснована эффективность метода парадигмального анализа филологического дискурса.

Применение метода парадигмального анализа дает возможность систематизации и спецификации литературоведческих школ любого типа сложности, в том числе, деконструктивизма. Экспликация его философских оснований, концептуальной модели объекта исследования и методологии позволяет рассматривать деконструктивизм как рационально-критический дискурс, способствующий имманентному прояснению природы художественного текста и развитию филологического познания.

6. Артикулированы фундаментальные проблемы литературоведения и формы их решения, что способствует пониманию полипарадигмальной природы литературоведческого познания.

Проблемное соотношение философии, филологии и литературы, исторически и концептуально обоснованное частичным совпадением их риторической и структурной организации, служит условием взаимообратимой деконструкции названных ранее дискурсивных форм. В ходе выявления особенностей указанного соотношения, что является насущной задачей каждого из трех типов дискурса, возникает особая методологическая композиция. Дискурс А, подвергающий концептуальному анализу родственный ему дискурс В, раскрывает дискретность и гетерогенность его формы, что, как правило, приводит к ответному критическому выпаду со стороны последнего при параллельной (имплицитной/эксплицитной) тематизации проекта разработки исследования, направленного на прояснение специфики природы собственного дискурса с учетом замечаний оппонента. Иными словами, главная особенность соотношения философии, филологии и литературы заключается не столько в их конфликтном полилоге или взаимодополнительности (в разных контекстах), сколько в изменении степени и характера рефлексивности дискурса, то есть конституировании когнитивных актов, имеющих саморефлексивную направленность.

Фундаментальная проблематичность научного статуса литературоведения инициирует его перманентное прояснение в ходе взаимодействия различных филологических парадигм/дисциплин и повторной рефлексии уже легитимированных теоретико-методологических постулатов со стороны литературоведческих школ, имеющих философскую ориентацию. Артикуляция специфики научного статуса филологии в рамках самого литературоведения не влечет с необходимостью возникновения некой универсальной метапарадигмы филологического познания. Литературоведческие парадигмы не являются абсолютно несовместимыми типами научной рациональности. То, что позволяет им оппонировать друг другу, проявлять критический пафос - это наличие общих и пока не решенных фундаментальных проблем. В этом отношении само существование множества филологических парадигм в режиме их интерактивной коммуникации является условием статуса литературоведения как научного проекта.

Суть проблемы интерпретации литературного произведения состоит, в том, что художественный дискурс, вследствие особенностей своей формальной организации и специфики современной литературной практики, обусловливает необходимость взаимодополнительного сосуществования и пролиферации исследовательских парадигм литературоведения.

В процессе исследования также обозначились следующие проблемные области филологического познания, задающие перспективы изучения специфики современного литературоведения:

Недостаточно прояснена природа авторских образцов филологического дискурса, что указывает на необходимость их философско-методологического анализа (в том числе, с учетом психолого-педагогического контекста, имманентного концепции Т. Куна).

- Разработанная нами типология парадигм литературоведческого дискурса объясняет полипарадигмальный характер филологического познания, но все же не учитывает всей сложности взаимосвязей между различными направлениями литературоведения. Предстоит выявить максимально большее число подобных связей, прояснить их специфику и в соответствии с полученными результатами уточнить/видоизменить построенную классификацию.

- Корреляция философии и литературы (а также литературоведения) прослежена преимущественно в рамках XX века, но, как мы отмечали, факты свидетельствуют о ее более длительной истории. Все это требует исторического исследования данной корреляции, способного артикулировать всю совокупность типов соотношения между философией, филологией и литературой.

- Теоретические положения относительно позитивного взаимодействия метафилологии и собственно литературоведения нуждаются в методологическом обосновании их эффективности посредством практической реализации.

Раскрытие специфики полипарадигмалъности современного филологического познания не означает, что в более широком историческом масштабе не существовало феномена смены литературоведческих парадигм/эпистем (в смысле М. Фуко). В этом отношении сама полипарадигмальная форма филологического дискурса может быть результатом подобной смены, что указывает на продуктивность изучения истории литературоведения с учетом знаний, полученных в ходе нашего исследования.

Также следует отметить, что специфика формальной организации, критического пафоса и взаимодополнительного сочетания филологических парадигм дает основания для возможности создания авторского подхода к изучению литературы, который был бы максимально адекватен ее природе. Руководствуясь результатами философско-культурологической интерпретации литературоведческого дискурса, можно попытаться сформировать парадигму филологического исследования, интегрирующую позитивные черты современного литературоведения. С этой целью предполагается разработка метафилологической концепции художественного дискурса, имеющей философский статус и тем самым «возрождающей» традиции классической эстетики. Эта «эстетическая» теория станет фундаментом как ранее отмеченной виртуальной филологической парадигмы, так и, возможно, всей совокупности конкретных литературоведческих направлений. В данном случае названная концепция должна быть конституирована с учетом современного теоретико-методологического/культурно-исторического контекста.

В качестве такого контекста может выступить та форма интерпретации филологического дискурса, которая была актуализирована в нашей работе. Имеется в виду, что литературоведение является культуроведческой дисциплиной, прояснение фундаментальных проблем которой будет способствовать пониманию схожей теоретико-методологической ситуации, сложившейся в современной культурологии. Соответственно, основные положения нашей работы могут быть спроецированы на область культурологического типа научного исследования. Подобная реинтерпретация смысла теоретико-методологических проблем литературоведения позволит, на наш взгляд, более четко и основательно прояснить природу культурологического познания, что будет способствовать становлению культурологии как системообразующей основы социально-гуманитарного знания.

175

Список научной литературыМанохин, Дмитрий Константинович, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Аверинцев, С.С. Классическая греческая философия как явление историко-литературного ряда Текст. / С.С. Аверинцев // Новое в современной классической филологии: сб. статей / С.С. Аверинцев [и др.]; отв. ред. С.С. Аверинцев. - М.: Наука, 1979. - С. 41-81.

2. Аверинцев, С.С. Филология Текст. / С.С. Аверинцев // Культурология. XX век: словарь / Сост. и ред. А.Я. Левит. СПб.: Университетская книга, 1997.-С. 493-495.

3. Автономова, Н.С. Деррида и грамматология Текст. / Н. С. Автономова // О грамматологии / Ж. Деррида. М.: Ad Marginem, 2000. - С. 7-107.

4. Аристотель. Поэтика. Риторика Текст. / Аристотель; пер. с греч. В.Аппельрота, Н. Платоновой. СПб.: Азбука, 2000. - 346 с.

5. Бабенко, Л. Г. Филологический анализ текста Текст.: учеб. пособие для высш. школы / Л. Г. Бабенко, Ю.В. Казарин; под ред. Л.Г. Бабенко. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2003. -400с.

6. Бак, Д.П. Границы интерпретации в гуманитарном и естественнонаучном знании Текст. / Д. П. Бак, Н. И. Кузнецова, В. П. Филатов//Вопр. философии. 1998. - №5. - С. 144-150.

7. Барт, Дж. Рассказы в рассказах в рассказах Текст. / Дж. Барт; пер. с англ. В. Лапицкого // Химера / Дж. Барт. СПб.: Симпозиум, 2000. - С. 354-382.

8. Барт, Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов Текст. / Р. Барт; пер. с фр. Г. К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С. 196-238.

9. Барт, Р. Драма, поэма, роман Текст. / Р. Барт; пер. с фр. Г. К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г. К. Косиков. М,: Прогресс, 2000. - С. 312-334.

10. Ю.Барт, Р. Критика и истина Текст. / Р. Барт; пер. с фр. Г.К. Косикова // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост., общ. ред. Г.К.Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987. -С. 349-386.

11. П.Барт, Р. Мифологии Текст. / Р. Барт; пер. с фр. С. Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. - 314 с.

12. Барт, Р. Основы семиологии Текст. / Р. Барт; пер. с фр. Г. К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г. К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С. 247-310.

13. Барт, Р. Смерть автора Текст. / Р. Барт; пер. с фр. Г.К. Косикова // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Сост., общ. ред. Г.К. Косикова. М.: Прогресс, 1989. - С. 384-391.

14. Барт, P. Camera Lucida: Комментарий к фотографии Текст. / Р. Барт; пер. с фр. М. Рыклина. М.: Ad Marginem, 1997. - 224 с.

15. Батай, Ж. Ненависть к поэзии Текст. / Ж. Батай; пер. с фр. Е. Д. Гальцова. М.: Ладомир, -1999. - 614 с.

16. Батай, Ж. Теория религии. Литература и Зло Текст. / Ж. Батай; пер. с фр. Ж. Гайковой, Г. Михалковича. Мн.: Современный литератор, 2000. - 352 с.

17. Бахтин, М.М. К философским основам гуманитарных наук Текст. / М.М. Бахтин // Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук / М.М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. - С. 227-231.

18. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского Текст. / М.М. Бахтин. -М.: Сов. Россия, 1979.-318 с.

19. Бахтин, М.М. Проблема речевых жанров Текст. / М.М. Бахтин // Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук / М.М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. - С. 249-298.

20. Бахтин, М.М. Проблема текста Текст. / М.М. Бахтин // Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук / М.М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000.-С. 299-317.

21. Бахтин, M.M. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса Текст. / М.М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1990. - 541 с.

22. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества Текст. / М.М. Бахтин. -М.: Искусство, 1986. 444 с.

23. Бенвенист, Э. Общая лингвистика Текст. / Э. Бенвенист; пер. с фр. Ю.Н. Караулова, В.П. Мурат, И.В. Барышевой, И.Н. Мельниковой. -М.: Прогресс, 1974. 447 с.

24. Белль, Г. Франкфуртские чтения Текст. / Г. Белль; пер. с нем. В.В. Бибихина // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в совр. об-ве / Сост. Р.А. Гальцева. М.: Политиздат, 1991. - С. 293-351.

25. Бланшо, М. Взгляд Орфея Текст. / М. Бланшо; пер. с фр. В.Лапицкого // Ожидание забвение / М. Бланшо. СПб.: Амфора, 2000. - С. 8-14.

26. Бланшо, М. Литературная бесконечность: «Алеф» Текст. / М. Бланшо; пер. с фр. Б. Дубина // Иностранная литература. 1995. - №1. - С. 205206.

27. Бланшо, М. Ожидание забвение Текст. / М. Бланшо; пер. с фр. В.Лапицкого. СПб.:Амфора, 2000. - 175 с.

28. Блум, X. Страх влияния. Карта перечитывания Текст. / X. Блум; пер. с англ. С.А. Никитина. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. -352с.

29. Борев, Ю.Б. Методология анализа художественного произведения Текст. / Ю.Б. Борев // Методология анализа художественного произведения / Отв. ред. Ю.Б. Борев. М.: Наука, 1988. - С. 3-32.

30. Борхес, Х.Л. Рассказы Текст. / Х.Л. Борхес; пер. с исп. М.Былинкиной, Е. Лысенко, Б. Дубина, В. Кулагиной-Ярцевой. Ростов - н/Д: Феникс; Харьков: Фолио, 1999. - 416 с.

31. Бремон, К. Структурное изучение повествовательных текстов после В.Проппа Текст. / К. Бремон; пер. с фр. Г. К. Косикова // Семиотика:

32. Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 472-479.

33. Вайнштейн, О. Леопарды в храме (Деконструкционизм и культурная традиция) Текст. / О. Вайнштейн // Вопр. литературы. 1989. - №12. -С. 167-199.

34. Витгенштейн, Л. Философские исследования Текст. / Л. Витгенштейн; пер. с нем. М.С. Козловой // Языки как образ мира / Сост. К.Королев. -М.: ACT; СПб.: Terra Fantastica, 2003. С. 220-546.

35. Волков, И.Ф. Теория литературы Текст.: учебное пособие для студентов и преподавателей / И.Ф. Волков. М.: Просвещение, 1995. -256 с.

36. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики Текст. / Х.-Г. Гадамер; пер. с нем. Б.Н. Бессонова. М.: Прогресс, 1988.- 704 с.

37. Гаспаров, М.Л. Античная риторика как система Текст. / М.Л. Гаспаров // Об античной поэзии: Поэты. Поэтика. Риторика / М.Л. Гаспаров. СПб.: Азбука, 2000. - С. 424-472.

38. Гаспаров, М.Л. Статусы обвинения в рассказе А. П. Чехова «Хористка» (1886) Текст. / М.Л. Гаспаров // Об античной поэзии: Поэты. Поэтика. Риторика / М.Л. Гаспаров. СПб.: Азбука, 2000. - С. 473-476.

39. Гессе, Г. Игра в бисер Текст.: роман / Г. Гессе; пер. с нем. С. Апта. -СПб.: Амфора, 1999. 543 с.

40. Гессе, Г. Фауст и Заратустра Текст. / Г. Гессе; пер. с нем. И. Фокина // Фауст и Заратустра. СПб.: Азбука, 2001. - С. 5-30.

41. Греймас, А.-Ж. В поисках трансформационных моделей Текст. / А.-Ж. Греймас; пер. с фр. Г.К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000.-С. 171-195.

42. Греймас, А.-Ж. Размышления об актантных моделях Текст. / А.-Ж. Греймас; пер. с фр. Г.К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С.153-170.

43. Гурко, Е.Н. Зильберман Текст. / Е.Н. Гурко // Постмодернизм: энциклопедия / Сост. и науч. ред. А. А. Грицанов, М. А. Можейко. -Мн.: Интерпресссервис; Книжный Дом, 2001. С. 286-289.

44. Гуссерль, Э. Начало геометрии Текст. / Э. Гуссерль; введ. Ж. Деррида; пер. с нем. и фр. М. Маяцкого. М.: Ad Marginem, 1996. - 267 с.

45. Делез, Ж. Логика смысла Текст. / Ж. Делез; пер. с фр. Я.И. Свирского. М.: Раритет; Екатеринбург: Деловая книга, 1998. - 480 с.

46. Деррида, Ж. Голос и феномен Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. С.Г. Кашиной, Н.В. Суслова. СПб.: Алетейя, 1999. - 208 с.

47. Деррида, Ж. «Наконец-то научиться жить» (последнее интервью) Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. Н.С. Автономовой // Вопр. философии. -2005.-№4.-С. 133-144.

48. Деррида, Ж. О грамматологии Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. Н.С. Автономовой. М.: Ad Marginem, 2000. - 512 с.

49. Деррида, Ж. О почтовой открытке от Сократа до Фрейда и не только Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. Г.А. Михалкович. Мн.: Современный литератор, 1999. - 832 с.

50. Деррида, Ж. Письмо и различие Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. Д.Ю. Кралечкина. М.: Академический проект, 2000. - 495 с.

51. Деррида, Ж. Письмо японскому другу Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. А.В. Гараджи // Вопр. философии. 1992. - № 4. - С. 53-57.

52. Деррида, Ж. Правда в живописи. Паспарту Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. Н.Б. Маньковской // Филос. науки. 1998. - № 2. - С. 93-102.

53. Деррида, Ж. Эссе об имени Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. Н.А. Шматко.- М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1998.- 192 с.

54. Деррида, Ж. Шпоры: стили Ницше Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр. А.В. Гараджи // Филос. науки. 1991. - № 2. - С. 116-142.

55. Деррида, Ж. Шпоры: стили Ницше Текст. / Ж. Деррида; пер. с фр.

56. A.В. Гараджи // Филос. науки. 1991. - № 3. - С. 114-129.

57. Дильтей, В. Введение в науки о духе Текст. / В. Дильтей; пер. с нем.

58. B.В. Бибихина // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост., общ. ред. Г.К.Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987.-С. 108-134.

59. Дильтей, В. Сила поэтического воображения. Начала поэтики Текст. / В. Дильтей; пер. с нем. В.В. Бибихина // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост., общ. ред. Г.К.Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 135-142.

60. Дильтей, В. Сущность философии Текст. / В. Дильтей; пер. с нем. под ред. М.Е. Цельтерэ. М.: Интрада, 2001. - 160 с.

61. Ильин, И.П. Постмодернизм Текст.: словарь терминов / И.П. Ильин. -М.: Интрада, 2001.- 384 с.

62. Ильин, И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа Текст. / И.П. Ильин. М.: Интрада, 1998. - 255 с.

63. Ищенко, Е.Н. Проблема реальности в философском и гуманитарном дискурсе Текст. / Е.Н. Ищенко // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. -Философия. - 2005. - № 2. - С.3-20.

64. Как переводить Деррида? Философско-филологический спор (с участием С.Н. Зенкина и Н.С. Автономовой) Текст. // Вопр. философии. 2001. - № 7. - С. 158-169.

65. Каллер, Дж. Теория литературы: краткое введение Текст. / Дж. Каллер; пер. с англ. А. Георгиева. М.: ACT, 2006. - 158 с.

66. Кассирер, Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры Текст. / Э. Кассирер; пер. с нем. С.Я. Левит // Избранное. Опыт о человеке / Э. Кассирер. М.: Гардарика, 1998. - С.440-722.

67. Качеровская, И. Диалог интерпретаций (К. Леви-Строс и Р. Барт) Текст. / И. Качеровская // Языки культур: Взаимодействия / М-во культуры РФ, Рос. ин-т культурологии; сост. и отв. ред. В. Рабинович; науч. ред. А. Рылева. М.: РЖ, 2002. - С. 233-244.

68. Козлов, А.С. Мифологическое направление в литературоведении США Текст.: учеб. пособие для филол. спец. ун-тов / А.С. Козлов. М.: Высшая школа, 1984. - 175 с.

69. Кондаков, И.В. К современной антропологии слова Текст. / И.В. Кондаков // Современные трансформации российской культуры / Науч. совет РАН «История мировой культуры»; отв. ред. И.В. Кондаков. М.: Наука, 2005. - С. 380-412.

70. Косиков, Г.К. Зарубежное литературоведение и теоретические проблемы науки о литературе Текст. / Г.К. Косиков // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост., общ. ред. Г.К. Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 5-38.

71. Косиков, Г.К. «Структура» и/или «текст» (стратегии современной семиотики) Текст. / Г.К. Косиков // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С. 3-48.

72. Кристева, Ю. Бахтин, слово, диалог и роман Текст. / Ю. Кристева; пер. с фр. Г.К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С. 427-457.

73. Кристева, Ю. К семиологии параграмм Текст. / Ю. Кристева; пер. с фр. Г.К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С. 484-516.

74. Кристева, Ю. Разрушение поэтики Текст. / Ю. Кристева; пер. с фр. Г.К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000. - С. 458-483.

75. Кротков, Е.А. Специфика философского дискурса: логико-эпистемические заметки Текст. / Е.А. Кротков // Общественные науки и современность. 2002. - № 1. - С. 128-135.

76. Кузнецова, Т.Ф. Поиски нового образа теории в сфере гуманитарного знания Текст. / Т.Ф. Кузнецова// Филос. науки. 1990. - № 11. - С. 3946.

77. Культурология. XX век Текст.: словарь / Сост. и ред. А.Я. Левит. -СПб.: Университетская книга, 1997. 630 с.

78. Культурология. XX век Текст.: энциклопедия. В 2 т./ Сост. и ред. А.Я. Левит. СПб.: Университетская книга, 1998. - 894 с.

79. Кун, Т. Структура научных революций Текст. / Т. Кун; пер. с англ. И.З. Налетова, О.А. Баллы. М.: ACT, 2003. - 365 с.

80. Лакатос, И. Методология исследовательских программ Текст. / И.Лакатос; пер. с англ. В.Н. Поруса, А.Л. Никифорова. М.: ACT, 2003.-380 с.

81. Лапицкий, В. Блеск и нетщета Джона Барта Текст. / В. Лапицкий // Химера / Дж. Барт. СПб.: Симпозиум, 2000. - С. 5-13.

82. Лапицкий, В. «Письмо и различие»: первый взгляд Текст. / В.Лапицкий // Письмо и различие / Ж. Деррида. СПб.: Академический проект, 2000.-С. 418-427.

83. Лапицкий, В. Подобное подобным Текст. / В. Лапицкий // Ожидание забвение / М.Бланшо. СПб.: Амфора, 2000. - С. 169-174.

84. Леви-Стросс, К. Структурная антропология Текст. / К. Леви-Стросс; пер. с фр. под ред. и с примеч. Вяч. Вс. Иванова. М.: Наука, 1983. -536 с.

85. Леви-Стросс, К. Структура и форма. Размышления об одной работе Владимира Проппа Текст. / К. Леви-Стросс; пер. с фр. Г.К. Косикова // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 423-452.

86. Леви-Стросс, К. «Кошки» Шарля Бодлера Текст. / К. Леви-Стросс, Р.Якобсон; пер. с фр. Г.К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму / Сост. Г.К. Косиков. М.: Прогресс, 2000.-С. 98-118.

87. Левин, Ю.И. Зеркало как потенциальный семиотический объект Текст. / Ю.И. Левин // Ученые записки Тартуского Государственного Университета. 1988. - Вып. 831. - С. 6-24.

88. Лиотар, Ж.-Ф. Состояние постмодерна Текст. / Ж.-Ф. Лиотар; пер. с фр. Н.А. Шматко. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1998. - 160 с.

89. Литературный энциклопедический словарь Текст. / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Сов. Энциклопедия, 1987750 с.

90. Лихачев, Д.С. Литература реальность - литература Текст. / Д. С. Лихачев. - Л.: Сов. Писатель. Ленингр. отд-ние, 1984. - 271 с.

91. Лихачев, Д.С. О филологии Текст. / Д.С. Лихачев. М.: Высшая школа, 1989.-206 с.

92. Лихачев, Д.С. Поэтика древнерусской литературы Текст. / Д.С. Лихачев. М.: Наука, 1979. - 352 с.

93. Лосев, А.Ф. Диалектика художественной формы Текст. / А.Ф. Лосев // Форма. Стиль. Выражение / А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 1995. -С. 5-320.

94. Лотман, Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха Текст. / Ю.М. Лотман. Л.: Просвещение, 1972. - 271 с.

95. Лотман, Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII начало XIX века) Текст. / Ю.М. Лотман. - СПб.: Искусство, 1994. - 415 с.

96. Лотман, Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин»: Комментарий Текст. / Ю.М. Лотман. Л.: Просвещение, 1983. - 416 с.

97. Лотман, Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства Текст. / Ю.М. Лотман. СПб.: Академический проект, 2002. - 544 с.

98. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста Текст. / Ю.М. Лотман. М.: Искусство, 1970. - 384 с.

99. Макаев, Э.А. Общая теория сравнительного языкознания Текст. / Э.А. Макаев. М.: Наука, 1977. - 205 с.

100. Мамардашвили, М.К. Метафизика Арто Текст. / М.К. Мамардашвили // Театр и его двойник / А. Арто. СПб.: Симпозиум, 2000. - С. 329-346.

101. Мамардашвили, М.К. Эстетика мышления Текст. / М.К. Мамардашвили. М.: Московская школа политических исследований, 2001.-416 с.

102. Ман, П. де. Аллегории чтения Текст. / П. де Ман; пер. с англ. С.А. Никитина. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. - 368 с.

103. Ман, П. де. Критика и кризис Текст. / П. де Ман; пер. с англ. С.А. Никитина // Филос. науки. 1992. - № 3. - С.46-64.

104. Ман, П. де. Мастер наших дней: Хорхе Луис Борхес Текст. / П.де Ман; пер. с англ. Б. Дубина // Иностранная литература. 1995. -№1. - С. 207-211.

105. Ман, П. де. Слепота и прозрение Текст. / П. де Ман; пер. с англ. Е.В. Малышкина. СПб.: Гуманитарная академия, 2002. - 256 с.

106. Манн, Ю.В. Литературоведение Текст. / Ю.В. Манн, Т.П. Петров // Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987. - С. 198202.

107. Маньковская, Н.Б. Лидер «Парижской школы» Текст. / Н.Б. Маньковская // Филос. науки. 1998. - № 2. - С. 89-93.

108. Маньковская, Н.Б. Эстетика постмодернизма Текст. / Н.Б. Маньковская. СПб.: Алетейя, 2000. - 346 с.

109. Моррис, Ч.У. Из книги «Значение и означивание». Знаки и действия Текст. / Ч.У. Моррис; пер. с англ. В.П. Мурат // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 129-143.

110. Моррис, Ч.У. Основания теории знаков Текст. / Ч.У. Моррис; пер. с англ. В.П. Мурат // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001.-С. 45-97.

111. Набоков, В.В. Ада, или Эротиада: Семейная хроника Текст. / В.В. Набоков; пер. с англ. О. Кириченко. М.: ACT, 2001. - 608 с.

112. Наурзбаева, А.Б. Критика гуманизма как деконструкция западной метафизики Текст. / А.Б. Наурзбаева // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. -Философия. - 2003. - № 2. - С.3-12.

113. Николаев, П.А. Методологический аспект проблемы Текст. . / П.А. Николаев // Принципы анализа литературного произведения / Под ред. П.А. Николаева и А.Я. Эсалнек. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 3-17.

114. Ницше, Ф. По ту сторону добра и зла Текст.: сочинения / Ф.Ницше; пер. с нем. C.JI. Франка, Ю.М. Антоновского, Н. Полилова. -М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 2002. 848 с.

115. Новая философская энциклопедия Текст. В 4 т. Т. 3 / Ред. B.C. Степин. М.: Мысль, 2001. - 692 с.

116. Памяти Жака Деррида (Н.С. Автоиомова) // Вопр. философии. -2005.- №4.-С. 130-132.

117. Петров, М.К. Искусство и наука. Пираты Эгейского моря и личность Текст. / М.К. Петров. М.: РОССПЭН, 1995.- 140 с.

118. Петров, М.К. Самосознание и научное творчество Текст. / М.К. Петров. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 1992. - 272 с.

119. Пирс, Ч.У. Из работы «Элементы логики. Grammatica speculativa» Текст. / Ч.У. Пирс; пер. с англ. Т.В. Булыгиной, А.Д. Шмелева // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 165-226.

120. Платон. Федон. Пир. Федр Текст. / Платон; пер. с древнегреч. А.Егунова, С. Маркиша, С. Апта. СПб.: Азбука, 1997. - 256 с.

121. По дорога, В. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию Текст.: материалы лекционных курсов 1992-1994 годов / В. Подорога. М.: Ad Marginem, 1995. - 344 с.

122. Полозова, И.В. Метафоры в философии постмодернизма Текст. / И.В. Полозова // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. - Философия. - 2003. -№2,- С. 13-29.

123. Поппер, К.Р. Нормальная наука и опасности, связанные с ней Текст. / К.Р. Поппер; пер. с англ. О. Баллы // Структура научных революций / Т. Кун. М.: ACT, 2003. - С. 313-326.

124. Постмодернизм Текст.: энциклопедия / Сост. и науч. ред. А.А. Грицанов, М.А. Можейко. Мн.: Интерпресссервис; Книжный дом, 2001.- 1040 с.

125. Пятигорский, A.M. «Другой» и «свое» как понятия литературной философии Текст. / A.M. Пятигорский // Избранные труды / A.M. Пятигорский. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - С. 264270.

126. Пятигорский, A.M. Заметки об одной из возможных позиций философа Текст. / A.M. Пятигорский // Избранные труды / A.M.

127. Пятигорский. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - С. 207210.

128. Пятигорский, A.M. Три беседы о метатеории сознания (совместно с М.К. Мамардашвили) Текст. / A.M. Пятигорский // Избранные труды/ A.M. Пятигорский. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996,- С. 61-107.

129. Пятигорский, A.M. Чуть-чуть о философии Владимира Набокова Текст. / A.M. Пятигорский; пер. с англ. А. Блюмбаума // Избранные труды / A.M. Пятигорский. М.Школа «Языки русской культуры», 1996.-С. 231-241.

130. Пятигорский, A.M. Философия одного переулка Текст.: роман /

131. A.M. Пятигорский // Избранные труды / A.M. Пятигорский. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - С. 407-498.

132. Роб-Грийе, А. Статьи из сборника «За новый роман» (1963) Текст. / А. Роб-Грийе; пер. с фр. О. Акимовой // Собрание сочинений. Дом свиданий: Романы. Рассказы / А. Роб-Грийе. СПб.: Симпозиум, 2000. - С. 449-492.

133. Розин, В.М. Введение в культурологию Текст.: учебник для высш. школы / В.М. Розин. М.: Инфра-М-Форум, 1998. - 224 с.

134. Розин, В.М. Теория культуры Текст. / В.М. Розин. М.: NOTA BENE, 2005.-415 с.

135. Розин, В.М. Типы и дискурсы научного мышления Текст. / В.М. Розин. -М.: Эдиториал, УРСС, 1999. 248 с.

136. Рорти, Р. От религии через философию к литературе: путь западных интеллектуалов Текст. / Р. Рорти; пер. с англ. С.Д. Серебрянова // Вопр. философии. 2003. - № 3. - С. 30-41.

137. Руднев, В.П. Введение в прагмасемантику «Винни Пуха» Текст./

138. B.П. Руднев // Винни Пух и философия обыденного языка. О произведениях А.А. Милна: сборник. М.: Гнозис, 1994. - С. 9-47.

139. Руднев, В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. II. Текст. / В.П. Руднев. М.: Аграф, 2000. - 432 с.

140. Руднев, В.П. Словарь культуры XX века Текст. / В.П. Руднев. -М.: Аграф, 1997. 384 с.

141. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии Текст. / Ж.-П. Сартр; пер с фр. В.И. Колядко. М.: Республика, 2000. - 639 с.

142. Сартр, Ж.-П. Пьесы Текст. / Ж.-П. Сартр; пер. с фр. Г.С. Брейтбурд. М.: Искусство, 1999. - 672 с.

143. Сартр, Ж.-П. Тошнота Текст.: роман / Ж.-П. Сартр; пер. с фр. Ю.Я. Яхниной // Тошнота: роман; Стена: новеллы / Ж.-П. Сартр. -Ростов н/Д: Феникс; Харьков: Фолио, 1999. С. 5-216.

144. Сартр, Ж.-П. Что такое литература? Текст. / Ж.-П. Сартр; пер. с фр. А.К. Авеличева // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост. и общ. ред. Т.К. Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 313-334.

145. Силичев, Д.А. Жак Деррида: деконструкция, или философия в стиле постмодерн Текст. / Д.А. Силичев // Филос. науки. 1992. - №3. -С. 103-118.

146. Словарь античности Текст. / Редкол.: В.И. Кузищин [и др.]; пер. с нем. М.: Прогресс, 1989. - 704 с.

147. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины Текст.: энциклопедический справочник / Науч. ред. и сост. И.П.Ильин, Е.А. Цурганова. М.: Интрада, 1999. - 320 с.

148. Современная культурология: предмет, методология и методика Текст.: сборник научных трудов / Кубанское отд. Росс, филос. общ-ва РАН, Краснодарский гос. ун-т к-ры и искусств; редкол.: Т.В. Толпыкина [и др.]. Краснодар: КГУКИ, 2002. - 367 с.

149. Современные трансформации российской культуры Текст. / Науч. совет РАН «История мировой культуры»; отв. ред. И.В. Кондаков. М.: Наука, 2005. - 751 с.

150. Соссюр, Ф. де. Курс общей лингвистики Текст. / Ф. де Соссюр; пер. с фр. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. - 432 с.

151. Тодоров, Ц. Понятие литературы Текст. / Ц. Тодоров; пер. с фр. Г.К. Косикова // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С.376-391.

152. Тодоров, Ц. Семиотика литературы Текст. / Ц. Тодоров; пер. с фр. Г.К. Косикова // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. -М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. -С.371-375.

153. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. Избранное Текст. / В.Н. Топоров. М.: Прогресс; Культура, 1994. - 621 с.

154. Тэн, И. История английской литературы. Введение Текст. / И.Тэн; пер. с фр. И.К. Стаф // Зарубежная эстетика и теориялитературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост. и общ. ред. Г.К. Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 72-94.

155. Успенский, Б.А. Избранные труды Текст. В 2 т. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры / Б.А. Успенский. М.: Гнозис, 1994. -429 с.

156. Успенский, Б.А. Поэтика композиции Текст. / Б.А. Успенский. -СПб.: Азбука, 2000.-348.с.

157. Фатенков, А.Н. Языки философии, литературы и науки в аспекте смысла Текст. / А.Н. Фатенков // Филос. науки. 2003. - № 9. - С.50-69.

158. Фейерабенд, П. Избранные труды по методологии науки Текст. / П. Фейерабенд; пер. с англ. и нем. A.JI. Никифорова. М.: Прогресс, 1986.-543 с.

159. Филиппов, Л.И. Грамматология Жака Деррида Текст. / Л.И. Филиппов // Вопр. философии. 1978. - № 1. - С. 157-164.

160. Философский словарь Текст. / Под. ред. И.Т. Фролова. М.: Республика, 2001.-719 с.

161. Флиер, А.Я. Культурология для культурологов Текст.: учеб. пособие для магистрантов и аспирантов, докторантов и соискателей, а также преподавателей культурологии / А.Я. Флиер. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002. - 492 с.

162. Фрейд, 3. Леонардо да Винчи. Воспоминания детства Текст. / З.Фрейд; пер. с нем. // Тотем и табу: Сб. / 3. Фрейд / Сост. П.С. Гуревич. М.: Олимп; ACT, 1998. - С. 217-278.

163. Фрейденберг, О.М. Миф и литература древности Текст. / О.М. Фрейденберг. М.: Наука, 1978. - 605 с.

164. Фуко, М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук Текст. / М. Фуко; пер. с фр. В.П. Визгина, Н.С. Автономовой. М.: Прогресс, 1977.-488 с.

165. Хайдеггер, М. Бытие и время Текст. / М. Хайдеггер; пер. с нем. В.В. Бибихина. СПб.: Наука, 2002. - 452 с.

166. Хайдеггер, М. Искусство и пространство Текст. / М. Хайдеггер; пер. с нем. В.В. Бибихина // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в совр. об-ве / Сост. Р.А. Гальцева. М.: Политиздат, 1991. - С. 95-102.

167. Хайдеггер, М. Исток художественного творения Текст. / М.Хайдеггер; пер. с нем. А.В. Михайлова // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост. и общ. ред. Г.К. Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 264-312.

168. Хализев, В.Е. Теория литературы Текст.: учебник для студ. высш. учеб. заведений / В.Е. Хализев. М.:Высшая школа, 2000. -398с.

169. Хартман, Дж.Х. Искусство и консенсус в эпоху прогрессивной политики Текст. / Дж.Х. Хартман; пер. с англ. Н.Д. Чеховского // Филос. науки. 1998. - № 3-4. - С. 76-86.

170. Художественный текст: Структура. Язык. Стиль Текст. / Под. ред. К.А. Роговой. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1993. - 183 с.

171. Цурганова, Е.А. Феноменологические школы критики в СЩА Текст. / Е.А. Цурганова // Зарубежное литературоведение 70-х годов: Направления, тенденции, проблемы / Отв. ред. Е.А. Цурганова. М.: Наука, 1984. - С. 265-285.

172. Червонная, Л.Г. Плюрализм в социально-гуманитарном познании Текст. / Л.Г. Червонная // Общественные науки и современность. -2002.-№2. -С. 127-135.

173. Черняк, B.C. Парадигма Текст. / B.C. Черняк // Философский словарь / Под. ред. И.Т. Фролова. М.: Республика, 2001. - С. 411.

174. Чоран, Э.М. После конца истории Текст.: философская эссеистика / Э.М. Чоран; пер. с фр. Б. Дубина, Н. Мавлевич, А.Старостиной. СПб.: Симпозиум, 2002. - 544 с.

175. Шеллинг, Ф.В. Философия искусства Текст. / Ф.В. Шеллинг; пер. с нем. П.С. Попова. М.: Мысль, 1999. - 608 с.

176. Шмид, В. Нарратология Текст. / В. Шмид. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 311 с.

177. Щукин, В.Г. О филологическом образе мира (философские заметки) Текст. / В.Г. Щукин // Вопр. философии. 2004. - № 10. - С. 47-64.

178. Эпштейн, М.Н. К философии возможного. Введение в посткритическую эпоху Текст. / М.Н. Эпштейн // Вопр. философии. -1999.-№ 6.-С. 59-72.

179. Эпштейн, М.Н. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX-XX веков Текст. / М.Н. Эпштейн. М.: Сов. писатель, 1988. -414с.

180. Юнг, К.Г. О феноменологии духа в сказках Текст. / К.Г. Юнг; пер. с нем. Т.А. Ребеко // Божественный ребенок: Аналитическая психология и воспитание: Сб. / К.Г. Юнг / Сост. П.С. Гуревич. М.: Олимп; ACT, 1997. - С. 291-344.

181. Языки культур: Взаимодействия Текст. / М-во культуры РФ, Рос. ин-т культурологии; сост. и отв. ред. В. Рабинович; науч. ред. А. Рылева. М.: РЖ, 2002. - 396 с.

182. Якобсон, Р. В поисках сущности языка Текст. / Р. Якобсон // Семиотика: Антология / Сост. Ю. С. Степанов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 111-126.

183. Якобсон, Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии Текст. / Р. Якобсон; пер. с англ. В .А. Виноградова, А.Н. Журинского // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С.525-546.

184. Ямпольский, М.Б. Демон и лабиринт (диаграммы, деформации, мимесис) Текст. / М.Б. Ямпольский. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 336 с.

185. Яусс Х.Р. История литературы как провокация литературоведения Текст. / Х.Р. Яусс; пер. с нем. Н. Зоркой // Новое лит. обозрение. 1995. - № 12. - С.34-84.

186. McGinn М. Wittgenstein and the Philosophical Investigations. L.-N.Y.: Routledge, 1997. - 216 p.