автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.08
диссертация на тему: Формирование бизнес-партнерства как социального института управления хозяйственными организациями в современной России: социологический анализ деловых сетей

Полный текст автореферата диссертации по теме "Формирование бизнес-партнерства как социального института управления хозяйственными организациями в современной России: социологический анализ деловых сетей"

На правах рукописи

МАЛЫЙ Вадим Игоревич

ФОРМИРОВАНИЕ БИЗНЕС-ПАРТНЕРСТВА КАК СОЦИАЛЬНОГО ИНСТИТУТА УПРАВЛЕНИЯ ХОЗЯЙСТВЕННЫМИ ОРГАНИЗАЦИЯМИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ДЕЛОВЫХ СЕТЕЙ

22.00.08 -социология управления

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Москва -2005

Диссертация выполнена в Государственном образовательном учреждении

высшего профессионального образования «Поволжская академия государственной службы имени П. А. Столыпина»

Научный консультант доктор философских наук, профессор

МАРШАК Аркадий Львович

Официальные оппоненты: член-корреспондент РАН,

доктор философских наук, профессор ДМИТРИЕВ Анатолий Васильевич-,

доктор философских наук, профессор КУЛТЫГИН Владимир Павлович-,

доктор социологических наук, профессор ФИГЛИНЛев Аронович

Ведущая организация Московский государственный

университет путей сообщения (МНИТ)

Защита состоится «-Л?» июня 2005 г. в часов на заседании диссертационного совета Д 002.088.01 по социологическим наукам при Институте социально-политических исследований РАН (ИСПИ РАН) по адресу:

119991, Москва, Ленинский проспект, 32а, 12 этаж, к. 1227.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института социально-политических исследований РАН (ИСПИ РАН).

Автореферат разослан «е?/» мая 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор философских наук, профессор ^ Э.М. Андреев

2,ооО>~Ц

¡чг аз

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Усложняющиеся условия функционирования хозяйственных организаций требуют постоянного развития теоретических концепций управления и прикладных управленческих технологий. Особую актуальность проблемы управления приобретают в современной России, где высокие темпы проводящихся реформ вызвали в обществе непрогнозируемые социальные изменения, которые еще не подверглись в должной мере научной рефлексии. За годы реформ в нашей стране сложились новые социальные группы и слои, специфические формы отношений, в частности отношения взаимовыгодного коммерческого / делового партнерства, или бизнес-партнерства, основанные на свободе и рационализации экономической деятельности.

Традиционный для отечественной экономической теории и социологических наук анализ российских экономических организаций происходит «снизу» - от трудового коллектива к администрации и директору как членам этого коллектива. Одновременно анализируются управленческие механизмы и структуры, эффективность управления на микроуровне, организационная культура, трудовые взаимоотношения. В основе этого анализа — принцип труда и трудового участия, справедливого распределения, участия в управлении. Такая социологическая методология восходит к Э. Дюркгейму, который видел основу социального порядка в органической солидарности, основанной на общественном разделении труда. Управление при этом рассматривается в целом как разновидность трудовой деятельности, а партнерские отношения - только косвенно, в качестве разновидности экономических или трудовых.

На наш взгляд, основой возникновения и функционирования фирм в рыночной экономике является формирование партнерских отношений, которое функционально предшествует разделению труда и созданию систем управления. Именно учредители или акционеры организаций (то есть деловые партнеры) определяют ее культуру, формируют миссию и стратегию. Благодаря обезличенным, не персонифицированным и не эмоциональным отношениям партнерства возможно функционирование акционерных обществ и других организаций со сложной структурой собственности.

Партнерские отношения в хоз к созда-

нию деловых сетей—устойчивых связей между предприятиями, их структурами, отдельными индивидами и социальными группами, которые накладывают существенный отпечаток на управление, мотивацию, культуру и экономическое поведение различных социальных слоев трансформирующегося российского общества. Партнерские отношения в современной России формируются в результате постепенной хабитулиза-ции новых хозяйственных практик, основанных на «горизонтальных» взаимоотношениях акторов, имеющих относительную экономическую свободу и альтернативу в принятии решений. Отношения делового партнерства являются фактическим «ядром» функционирования современных российских частных предприятий: они обусловливают структуру отношений собственности, задают систему трудовых взаимоотношений, стратегии и цели управленческих систем. Формирование института делового партнерства приводит к изменениям не только в системах управления хозяйственными организациями, но и в системе государственного управления социально-экономическими процессами в целом.

Проблемы формирования бизнес-партнерства связаны в основном с противоречиями между экономическими институтами, заданными политической волей, и реально складывающимися социально-хозяйственными практиками, что препятствует полной институционализации партнерских отношений как значимого элемента общества. Эти проблемы актуализируют научный поиск нравственных, социокультурных, институциональных, правовых и социально-экономических оснований формирования бизнес-партнерства, определяют актуальность исследований его специфических свойств в широком контексте исторических традиций, привычек, культурных навыков. Отношения делового партнерства формируются вокруг ядра новой идентичности, путем построения новых смыслов, интерпретации иной трансформирующейся социально-экономической реальности. Формирование института бизнес-партнерства - это ответ социума на вызовы социально-экономической модернизации с помощью развития диалога, договора, уважения чужой воли и чужих интересов, увеличения ценности личности. Основные проблемы на этом пути связаны с инерцией массового сознания и массового социального поведения, в котором продолжают воспроизводиться традиционные управленческие схемы в «хаотическом поле» рыночных взаимосвязей.

В какой же мере представлены новые, «горизонтальные», партнерские отношения в современном российском социально-экономическом пространстве? Как взаимосвязаны отношения партнерства и механизмы управления хозяйственными организациями? Какова взаимосвязь делового (то есть рационального, детерминированного утилитарными мотивами) и

а. т» < ' ! ' '■ К * / ** ' ' *

социального партнерства? Какую роль играют коалиции предпринимателей в хозяйственной жизни отдельных экономических субъектов и в социально-экономических конструкциях всего общества? Эти вопросы актуализированы стратегической целью российских социально-экономических реформ - создать условия для свободного, инновационного, предпринимательского творчества людей, повысить эффективность и культуру социально-управленческих механизмов в экономике России.

Степень разработанности проблемы. Исследуя деловое партнерство как социальный институт управления хозяйственными организациями и социально-экономической сферой общества, автор опирался на теоретические концепции социологии управления, классические и современные труды по научному менеджменту, социологии труда, экономической социологии, теории организаций, работы в рамках индустриальной социологии и теории постиндустриализма. Это труды Д. Белла, Ч. Бернарда, С. Бира, М. Вебера, Т. Веблена, А. Гоулднера, Дж. Гэлбрей-та, П. Друкера, М. Мескона, Р. Мертона, Э. Мэйо, Т. Парсонса, Г. Саймона, Г. Спенсера, Л. Этциони, а также работы отечественных авторов -

A.A. Богданова, И.В. Бестужева-Лады, Г.Н. Бутырина, О.С. Виханского,

B.Г. Гречихина, А.И. Наумова, A.B. Тихонова, Ж.Т. Тощенко, Е.П. Таво-кина, A.B. Попова, А.И. Пришжина, В.В. Щербины и другие. Теоретико-эмпирический анализ проблем управления на современных российских предприятиях проводится с опорой на работы ученых нашего времени: Е.П. Бабосова, В.П. Баженова, С.М. Вайнштока, Е.А. Капитонова, A.B. Новокрещенова, П.В. Романова, A.JI. Темницкого, В.В. Труш-кова, М.Ф. Черныша, А.Е. Чириковой и других исследователей.

При исследовании управленческой роли бизнес-партнерства как определенного вида социальных отношений прежде всего использовались методология и методы, раскрытые в социологических теориях; при этом особую роль сыграли классические труды П. Бергера, П. Бурдье, М. Вебера, Э. Гидденса, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, Т. Лукмана, Дж. Мида, А. Турена, Ю. Хабермаса, П. Штомпки и других социологов.

Рассматривая управленческие функции делового партнерства, автор опирался на богатый теоретико-методологический и эмпирический материал экономической науки, в частности труды теоретиков классической и неоклассической экономической теории, а также неоинсти-туционализма. Особое значение имеют работы Р. Алчиана, П. Бьюке-нена, П. Джоскоу, Я. Корнай, Р. Коуза, А. Маршалла, К. Менар, Д. Нор-та, Г. Саймона, Ф. Хайека, О. Уильямсона и других экономистов; исследования в рамках экономико-социологического анализа Л, Болтан-ски, М. Грановетгера, Дж. Коулмана, Т. Парсонса, К. Поланьи, Н. Смел-

сера, Д. Старка, Н. Флигстина, Л. Тевено, Л. Эрхарда, X. Уайта; работы отечественных ученых московской, новосибирской, санкт-пётербург-ской и других экономико-социологических научных школ - Ю. Веселова, В. Волкова, Д. Дорина, Т. Заславской, С. Кирдиной, Р. Нуреева, В. Рада-ева, А. Олейника, Р. Рывкиной, Г. Соколовой, Л. Чернышовой и многих других.

Бизнес-партнерство рассмотрено автором не только как определенный вид социальных отношений, но и как разновидность социальной и экономической коммуникации. При этом использовались основные работы М. Бахтина, Г. Блумера, М. Бубера, П. Бурдье, П. Бергера, К. Гиртца, Н. Лумана, Т. Лукмана, Г. Лассуэлла, Э. Сепира, Г. Тарда, Ю. Хаберма-са, К. Ясперса, а также отечественных авторов: Я. Засурского, В. Конецкой, Р. Нугаева, Г. Почепцова, Г. Пшегусовой, В. Терина, Л. Федотовой и других.

Культура партнерских отношений как часть экономической культуры общества и культуры управления, процессы формирования новых социокультурных норм и правил исследовалась с учетом работ А. Ахи-езера, В. Веснина, Г. Дилигенского, Н. Зарубиной, А. Захарова, Л. Ио-нина, Ю. Левады, Ю. Лотмана, А. Олейника, В. Радаева, А. Панарина, Т. Парсонса, А. Пригожина, Ч. Сноу, Ф. Тенбрука, Б. Успенского и других авторов.

Формирование отношений делового партнерства является важным фактором возникновения и условием успешного функционирования хозяйственных организаций, особенно тех форм, в которых происходит «расщепление» собственности и отделение ее от управления (например, открытых АО). Исследование отношений и взаимодействий, возникающих в процессе преобразования систем управления предприятиями в ходе российских экономических реформ (в том числе приватизации государственных предприятий), базировалось на работах экономистов В. Анд-реффа, А. Бандурина, С. Глазьева, О. Губарь, В. Гутник, Т. Долшпято-вой, А. Дынкина, В. Иванова, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, А. Кол-ганова, Д. Львова, Р. Нуреева, Я. Паппэ, В. Полтеровича, А. Радыгина,

A. Рунова, И. Сидорова, А. Соколова, Дж. Стиглица, Ч. Франка, А. Яковлева, а также трудах правоведов Е. Акоповой, И. Ильина, Н. Козловой,

B. Миронова, П. Панкратова, И. Покровского, социологических исследованиях Т. Заславской, Н. Зарубиной, В. Костина, Н. Костиной, А. Никулина, Е. Орловой, П. Романова, Ж. Тощенко, Т. Фокиной, Т. Шанина, Е. Чириковой и других. Анализ и интерпретация социокультурных феноменов свободы, ответственности, доверия, частной собственности, конкуренции и сотрудничества проведены с опорой на труды Н. Бердя-

ева, Г. Гегеля, В. Ключевского, И. Канта, С. Кьеркегора, К. Мангейма, Ж.П. Сартра, Ф. Шеллинга, а также работы отечественных авторов: А. Ахиезера, Л. Гудкова, Б. Дубина, Л. Ионина, Ю. Левады, М. Шаба-новой, экономистов Р. Капелюшникова, А. Олейника, В. Радаева, психологов Л. Комаровой, Б. Поршнева, Е. Рутковского, Н. Скрипкиной, А. Шмелева и других.

Исследование бизнес-партнерства как формирующегося института управления проводится автором в неразрывной связи с анализом институциональной и социокультурной структур трансформирующегося российского общества, с привлечением работ Э. Андреева, А. Ахиезера, А. Бузгалина, А. Вишневского, Ю. Волкова, 3. Голенковой, Л. Гуцкова, В. Добренькова, Г. Дилигенского, Т. Заславской, А. Зудина, В. Ильина, В. Каганского, С. Кйрдиной, А. Кравченко, В. Левашова, В. Локосова, Т. Малевой, А. Маршака, Г. Осипова, А. Панарина, В. Степина, Р. Три-польского, Ж. Тощенко, П. Щедровицкого, В. Федотовой, В. Чупрова, М. Шабановой, В. Дцова, О. Яницкого и многих других.

Изучение сетей бизнес-партнерства в условиях становления постиндустриальной экономики и информационного общества базируется на трудах Д. Белла, М. Кастельса, О. Тоффлера, А. Турена, И. Масуды, Ю. Хаяши, а также исследованиях российских ученых: И. Алексеевой, М. Вершинина, О. Вершинской, И. Коваленко, В. Кузнецова, И. Поли-щук, Н. Покровского, Н. Римашевской и других.

Цель и задачи диссертационного исследования. Цель исследования заключается в разработке концептуальной модели бизнес-партнерства как социального института управления хозяйственными организациями в современной России.

Задачи исследования:

1. Обосновать методологические подходы к исследованию бизнес-партнерства как социального института управления, складывающегося в условиях трансформирующегося российского общества.

2. Дать социологическую интерпретацию понятия «бизнес-партнерство».

3. Выявить социальные группы, слои и структуры, являющиеся субъектами делового партнерства, провести социологический анализ их экономического поведения и влияния на становление, эффективность и повышение культуры систем управления.

4. Исследовать коммуникативный аспект делового партнерства.

5. Охарактеризовать влияние частной собственности, экономической свободы и неперсонифицированного межличностного доверия на бизнес-партнерство.

6. Оценить развитие и особенности культуры партнерских отношений в современном российском обществе.

7. Выявить роль социокультурных и властных факторов в процессе институционализации делового партнерства.

8. Выявить основные социально-экономические и управленческие функции бизнес-партнерства.

9. Оценить значение бизнес-партнерства в контексте формирования в России постиндустриального (информационного) общества.

10. Провести социологический анализ деловых сетей как формирующегося института управления хозяйственными организациями.

Объект исследования: формирование бизнес-партнерства в современной России.

Предмет исследования: процесс социальной институционализации бизнес-партнерства как способа повышения культуры управления хозяйственными организациями в современной России.

Методологическая основа и теоретические источники исследования. Теоретико-методологической основой диссертационного исследования является комплекс социологических подходов, позволяющих исследовать закономерности развития институтов управления в российском обществе: структурно-функциональный подход, системный подход, «понимающая социология», феноменологическая социология, символический интеракционизм, методологические концепции П. Бергера, Т. Лукмана, Э. Гидценса, П. Бурдье, управленческие и организационные теории А. Богданова, П. Друкера, Г. Саймона, Э. Мэйо. В работе используются методологические принципы развития (в частности, теория социальных изменений) и социального детерминизма, исторический подход, методологические приемы системного и сравнительного анализов, нормативно-ценностный подход, статистические методы, институциональный, неоинституциональный и социокультурный подходы. Проблемы, связанные с погружением российского общества в глобальное информационное пространство, исследуются с применением соответствующего терминологического и методологического аппарата, в том числе в дискурсе постмодерна.

Эмпирическую базу исследования составляют статистические данные Госкомстата РФ, данные социологических исследований Института социологии РАН, ИСПИ РАН, ВЦИОМ, ФОМ, кодексы, законы, указы, постановления и другие нормативные документы, данные социологических и экономических исследований, проведенных различными авторами, результаты авторского социологического опроса экспертов (субъектов делового партнерства) методом анкетирования.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

1. Бизнес-партнерство рассмотрено как формирующийся социальный институт управления хозяйственными организациями в современной России.

2. Выявлен и проанализирован коммуникативный аспект бизнес-партнерства как важный элемент, влияющий на эффективность управленческих систем.

3. Выявлены социальные группы, слои и структуры, являющиеся субъектами делового партнерства (учредители фирм, акционеры, члены наблюдательных советов и исполнительных органов хозяйственных обществ, независимые предприниматели, хозяйственные организации и их ассоциации), и проведен социологический анализ их экономического поведения и влияния на управленческие системы.

4. Определено значение массовой интерпретации понятия «экономическая свобода» для становления бизнес-партнерства как института эффективного управления; дана феноменологическая трактовка категории «экономическая свобода» с выделением новых понятийных конструкций: «традиционная» и «системная» экономическая свобода.

5. Раскрыты и обоснованы особенности делового партнерства в современной России: использование элементов принуждения и патернализма; построение взаимодействий на основе персонификации и локализации доверия, традиционной (конкретно-исторической) интерпретации экономической свободы.

6. Раскрыты значение, место и роль бизнес-партнерства в процессе реструктуризации российских экономических организаций и формирования систем корпоративного управления и контроля.

7. Выявлены основные социальные функции бизнес-партнерства; показано влияние формирующихся партнерских отношений на эффективность управленческих процессов и динамику трансформации российского общества.

8. Определена роль партнерских отношений в процессе глобализации экономики и формирования российского информационного общества.

9. Проведен социологический анализ деловых сетей как формирующегося института управления хозяйственными организациями в постиндустриальном обществе.

Основные положения, выносимые на защиту

1. Бизнес-партнерство - это широкий комплекс социокультурных и правовых норм делового общения, в которых доминирующее значение приобретают ценности экономической свободы, равноправного диалога, доверия, ответственности. Институт делового партнерства детермини-

рует создание хозяйственных организаций и ассоциаций, задает систему их целей, формирует основу для возникновения стратегического управления, конкурентной среды, влияет на механизмы государственного и общественного контроля над социально-экономическим развитием.

2. Институт бизнес-партнерства основан на социально-коммуникативных процессах, в которых можно выделить следующие параметры:

1) ценностно-когнитивные, отражающие интеллектуальные, ценностные и эмоциональные характеристики личности, ее способность к диалогу, неперсонифицированному доверию, ответственности, выстраиванию долгосрочных и дифференцированных отношений с разными людьми;

2) мотивационные, отражающие утилитарные, социальные и духовные потребности человека, в том числе потребности в коммуникации и сотрудничестве; 3) функциональные, отражающие выбор средств и методов экономической коммуникации, организационные, правовые и культурные формы управления, конкуренции и сотрудничества.

3. Бизнес-партнерство как социально-экономическая коммуникация имеет специфическую структуру. Ее первый уровень - это внутрилично-стная коммуникация, внутренний диалог с собой (экзистенциальная осно: ва общения с Другим); комплекс социальных ролей и психологических особенностей индивида. Второй уровень - социально-экономические коммуникативные процессы, протекающие в больших и малых социальных группах. Это коммуникация «внутри» социально-экономических объектов, состоящих из нескольких индивидов (например, в группах предпринимателей); между такими объектами, а также между объектами и их социально-экономическим окружением. Третий уровень - организационный. Организацию можно рассматривать как «целенаправленную» социальную группу, как структуру позиций, где субъекты делового партнерства играют определенные социальные роли и занимают позиции целеполагания и контроля по отношению к другим членам организации. Четвертый уровень - институциональный, когда бизнес-партнерство взаимодействует с политической и правовой системами, интегрируется с социальным партнерством и становится элементом гражданского общества. Пятый уровень - социокультурный. Культура делового партнерства тесно связана с экономической, управленческой и правовой культурой социума, культурой информационного общества, нравственными ценностями диалога, доверия, интерпретациями свободы, собственности, договорных отношений.

4. Коммуникативные свойства делового партнерства значительно возрастают в информационном обществе, трансформируясь в механизм эффективного управления не только индустриальной, но и постиндустриальной экономической системой.

5. Для того чтобы практика формирования «горизонтальных» отношений в экономической среде превращалась в развитый, эффективно действующий институт делового партнерства, несущий мощный управленческий потенциал, понятие экономической свободы должно бьггь освоено широкими массами людей как значимая ценность и норма повседневного общения. При этом осмысление ценности «свобода» может происходить только в широком контексте интерпретации понятий «доверие», «диалог», «ответственность», осознания необходимости культурного и культурно-экономического разнообразия.

6. Уровень экономической свободы каждого человека определяется возможностью рефлексии и изменения социально-экономических взаимодействий с помощью диалога, согласования интересов, определения общих целей, принятия ответственности за себя и действия партнера. В рамках феноменологического дискурса свобода - это не только возможность выхода из повседневности в «конечные области значений», но и возможность (и способность) видоизменять повседневность в социальном взаимодействии, то есть вместе с партнером. Рост экономической свободы означает творческую активность каждой личности, развитие менталитета, способность бьггь субъектом сложных и напряженных, зачастую высокоабстрактных и анонимных хозяйственных отношений.

7. Традиционная свобода - это низкодифференцированная свобода, для нее характерно инверсионное мгновенное преобразование «полной несвободы» в «полную свободу» - волю. Системная свобода - это нарастающая кумулятивным путем возможность расширения области повседневности, принятие ценностей и овладение культурными смыслами большого общества, то есть общества со встроенными механизмами интеграции людей, лично не знакомых друг с другом. Системная свобода позволяет открывать свой локальный мир и включать в свою повседневность коммуникативные связи «большого» общества.

8. Можно выделить следующие социально-экономические функции делового партнерства: 1) объединение хозяйствующих акторов и создание экономических организаций и ассоциаций; 2) создание «горизонтальных» экономических сетей как социальной оппозиции вертикальным властно-принудительным политическим структурам; 3) формирование конкурентной среды; 4) повышение экономической и социальной эффективности организаций; 5) развитие экономической и политической свободы, содействие формированию институтов гражданского общества, систем неперсонифицированного межличностного доверия; 6) содействие легитимации частной собственности; 7) формирование адекватных целей экономических организаций, систем стратегического менеджмен-

та; 8) содействие интеграции в глобальное экономическое и информационное пространство.

9. Раскрывая сущность делового партнерства как формирующегося института управления, можно выделить его управленческие функции: 1) определение миссии, целей, систем стратегического управления хозяйственными организациями; 2) интеграцию хозяйственных организаций в социум; 3) адаптацию организаций к условиям высокой неопределенности и риска; 4) формирование элементов партнерства во внутрифирменной культуре; 5) создание предпосылок для демократического стиля руководства; 6) стимулирующее воздействие на системы мотивации; 7) стимулирование инновационных и инвестиционных механизмов.

10. Формированию бизнес-партнерства в России сегодня часто препятствуют традиционные модели управленческих отношений, основанные на абсолютизации власти и патернализме. Формирование культуры бизнес-партнерства идет не столько по пути укоренения абстрактных, анонимных, деперсонифицированных, рациональных отношений, сколько по пути персонализации связей, включения контрагента в свой локальный закрытый мир. Процесс формирования партнерских отношений вступает в противоречие с традиционным толкованием свободы как воли, латентным отрицанием частной собственности, эмоциональными формами доверия, развивающимися только в локальных мирах приватных отношений.

11. В настоящее время большинство складывающихся в России сетей партнерских отношений имеет локальный характер, в них недостаточно представлены культурные паттерны высокодифференцированной экономической и социальной ответственности, свободы и неперсонифи-цированного доверия, что препятствует формированию эффективных управленческих систем. Однако нарастающие глобальные информационные процессы оказывают большое влияние на формирование бизнес-сетей, включая некоторые из них в свои орбиты. В целом культура российского делового партнерства имеет тропность процессам становления в России глобального информационного (постиндустриального) общества, так как изначально формируется как культура коммуникаций, систем обмена деловой информацией, высокой ценности личности и времени.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования заключается в приращении научных социологических знаний, возможности использовать основные положения и выводы диссертации для дальнейших теоретических и эмпирических разработок проблем управления хозяйственными организациями. В диссертационной работе предлагался новые понятийные конструкции, полезные для социальной практики (такие, как системная и традиционная свобода, бизнес-парт-

нерство), которые позволяют глубже понять процессы трансформации российского общества, повысить эффективность государственного управления экономикой и корпоративного менеджмента. Выводы и рекомендации автора могут способствовать разработке комплексов практических мероприятий по дальнейшему реформированию социально-экономических отношений, формированию институтов гражданского общества, развитию предпринимательства, оптимизации управленческих механизмов. Основные положения диссертации используются в научно-педагогической деятельности, в преподавании курсов социологии управления, экономической социологии, предпринимательства, научного менеджмента и других дисциплин.

Апробация работы. Теоретические положения, методологические подходы, практические результаты исследования обсуждались на IV международной научной конференции «Социальный порядок, толерантность, право» (Краснодар, май 2003); научно-практической конференции «Проблемы управления социально-экономическими процессами» (Нижний Новгород, октябрь 2004); Всероссийской научной конференции «Проблемы национальной безопасности России» (Саратов, СГТУ, июнь 2004); региональной научной конференции «Актуальные проблемы социального и производственного менеджмента» (Саратов, Институт социального и производственного менеджмента СГТУ, март 2003); Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых по широкому спектру проблем управления (Саратов, ПАГС, апрель 2003); международной конференции «Корпоративное управление: проблемы и практика» (Ульяновск, октябрь 2004); международной научной конференции «Социальное расслоение, власть и гражданское общество в современной России» (Саратов, СГУ, октябрь 2004); межвузовской научно-практической конференции «Трансформационное общество: проблемы, их решения и перспективы развития» (Саратов, РГСО (филиал) МГСУ, ноябрь 2004); Всероссийской конференции «Сорокинские чтения - 2004: Российское общество и вызовы глобализации» (Москва, МГУ, декабрь 2004). Результаты диссертационного исследования используются автором в учебном процессе, при чтении лекционных курсов и проведении спецкурсов. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры «Менеджмент организаций» Поволжской академии государственной службы им. П.А. Столыпина. Результаты научно-исследовательской работы внедрены в структуры управления организаций: ОАО «Саратовский подшипниковый завод», ФГУП «Саратовский завод приборных устройств», Министерство здравоохранения и социального развития Саратовской области.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, библиографического списка и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность, анализируется степень научной разработанности, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, описываются методологические основы, обосновывается научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, отмечается научно-практическая значимость работы, характер и формы апробации ее основных идей.

В первой главе «Теоретические основы исследования бизнес-партнерства как социального института управления в современной России» рассматриваются теоретические модели формирования новых механизмов управления в российском обществе, пути и методы трансформации экономических организаций; определяются методологические предпосылки научного поиска социальных групп, структур и слоев, являющихся субъектами данного процесса, анализа их экономического поведения в широкой системе детерминирующих факторов.

В первом параграфе «Бизнес-партнерство как социально-экономическая коммуникация и социальный институт управления бизнес-процессами» автор рассматривает деловое партнерство в качестве продукта интеграции высокодифференцированных социально-экономических элементов; результата развития постоянных форм диалога между экономическими акторами, осознавшими свою автономность и независимость интересов. Это определенный вид социальных отношений, возникающих в процессе хозяйственной деятельности в условиях свободы и характеризующихся ориентацией не на социальные статусы, а на профессиональные характеристики, доверие, взаимную ответственность, осознание и принятие разумного риска, необходимость выработки общей стратегии для достижения единых целей.

Можно выделить два типа партнерства: связанное с бизнесом и социальное. Бизнес-партнерство возникает между социальными акторами с утилитарными (и рациональными) мотивами и предпринимательским поведением, то есть между субъектами, которые владеют экономически значимой собственностью, ведут активную и свободную хозяйственную деятельность; оно не основано на разделении труда и не имеет своей целью установление властной иерархии. Социальное партнерство возникает как форма отношений между предпринимателями (работодателями), работниками, осуществляющими разные виды дея-

тельности на основе разделения труда и государством, общественными организациями и институтами гражданского общества.

Бизнес-партнерство - это структурный элемент социального управления в сфере рыночных хозяйственных отношений, который можно представить в виде широкого комплекса социокультурных и правовых норм делового общения, в которых доминирующее значение приобретают ценности экономической свободы, равноправного диалога, доверия, ответственности, рациональности. Деловое партнерство стабилизирует организационные и межорганизационные отношения, а также взаимосвязи между фирмами и социумом. Отношения делового партнерства погружены, с одной стороны, в институциональные правила экономики, политики, права, а с другой стороны - в широкий контекст социокультурных и социально-психологических факторов.

Автор рассматривает феномен бизнес-партнерства комплексно: во-первых, это социально-экономический институт, оказывающий структурирующее и управляющее воздействие на экономическую систему социума, а во-вторых - разновидность социальной коммуникации, способ формирования и культурной трансляции сети смыслов и значений, конституирующих определенные типы экономических действий. Различные коммуникативные модели, построенные в рамках социологии коммуникаций, автор использует для анализа и моделирования делового партнерства. Бизнес-партнерство как феномен социальной коммуникации в экономической сфере можно рассматривать в качестве многоуровневого процесса, включающего ряд параметров: 1) ценностно-когнитивные (отражающие интеллектуальные, ценностные и эмоциональные характеристики личности, ее способность к диалогу, неперсонифицированно-му доверию, ответственности, выстраиванию долгосрочных и дифференцированных отношений с разными людьми); 2) мотивационные (отражающие утилитарные, социальные и духовные потребности человека, в том числе потребности в коммуникации, сотрудничестве) и 3) функциональные (отражающие выбор средств и методов экономической коммуникации, формы управления, конкуренции и сотрудничества).

В методологическом плане исследование бизнес-партнерства как социально-экономической коммуникации имеет свою структуру. Первый уровень - это внутриличностная коммуникация, внутренний диалог с собой. На этом уровне происходит осмысление, возникают мотивы потребностей, желаний, ценностей. Важнейшие факторы этого уровня — пол, возраст; здоровье, образование, социальное происхождение, национальность - обусловливают внутренний опыт человека, особенности социализации, комплексы социальных ролей. Деловое партнерство - это

один из возможных коммуникативных стилей, который является комплексом социальных ролей и психологических особенностей индивида. Второй уровень бизнес-партнерства - социально-экономические коммуникативные процессы, протекающие в больших и малых социальных группах: 1) коммуникации внутри социально-экономических объектов, состоящих из нескольких индивидов (например, в группах предпринимателей, акционеров); 2) между такими объектами, а также между объектами и их социально-экономическим и политическим окружением. Параметры партнерства на данном уровне зависят как от внутриличностных компонентов, так и от социальных, организационных структур, формальных и неформальных связей в организациях, традиций власти, лидерства и т.д. Третий уровень - организационный. Бизнес-партнерство - это преимущественно целенаправленная коммуникация и в полной мере раскрывается именно на организационном уровне. Организация как комплекс формальных и неформальных взаимодействий и структур является своеобразной моделью коммуникации всего социума. Организацию можно рассматривать в качестве структуры позиций, где субъекты делового партнерства играют определенные социальные роли, занимают позиции целеполагания по отношению к другим членам организации, определяют систему стратегического управления. На четвертом уровне бизнес-партнерство представляет собой вид экономической коммуникации, который пронизывает всю социально-экономическую систему общества; оно институционализируется и встраивается в институциональную систему и культуру общества; взаимодействует с системой социального партнерства, то есть становится элементом гражданского общества. Исследование партнерства в качестве части культуры общества осуществляется на пятом уровне. Партнерские отношения можно рассматривать в рамках коммуникативного понимания культуры как сети значений и процедуры обмена ими. Культура делового партнерства тесно связана с экономической и правовой культурой социума, культурой построения коммуникативных связей, нравственными ценностями диалога, доверия, интерпретациями свободы, собственности, договорных отношений.

Таким образом, институт бизнес-партнерства является основой для эффективных экономических и внутрифирменных коммуникаций, что позволяет партнерам определять цели деятельности и находить оптимальные стратегии для их достижения.

Во втором параграфе «Методологическое значение социологических и экономических теорий управления для исследования делового партнерства» развитие бизнес-партнерства в России рассматривается как процесс реализации управленческих взаимоотношений. Боль-

шинство теорий управления в той или иной мере адаптируют концепции и представления общей теории систем к социально-экономической сфере. Изучаемые социальные образования рассматриваются как подсистемы. Однако в условиях трансформирующегося российского общества применение системного подхода ограничено. По словам Е. Тавокина, «в современной ситуации принципы общей теории систем совершенно не могут выполнять базисную теоретико-методологическую роль в исследовании конкретных управленческих проблем»1.

В диссертационном исследовании управление анализируется как феномен, имеющий два модуса - социальный и экономический. С позиции социологии управление - это рефлективная сфера человеческой деятельности, направленная на воспроизводство либо видоизменение человеческих взаимоотношений. С позиции экономики - это организация ограниченных ресурсов наиболее эффективным способом. В контексте данного исследования важны оба методологических подхода. Вследствие этого немаловажное значение придается изучению проблемы взаимодействия и взаимопроникновения социального и экономического аспектов поведения людей.

Исследование-партнерских отношений в рамках экономических моделей управления - это прежде всего изучение экономических элементов взаимодействия социальных групп предпринимателей, акционеров, учредителей хозяйственных организаций и их управленческого потенциала. Особое значение автор придает неоинституциональной теории (Р. Коуз), в которой раскрываются экономические причины возникновения фирмы и появления внутрифирменного управления, вводя новое методологическое понятие - трансакционные издержки. Этот новый, неклассический, вид издержек «экономического человека» привносит в его модель явный социальный элемент. В соответствии с концепцией Р. Ко-уза трансакционные издержки появляются в процессе социальной стороны хозяйственной деятельности предпринимателя: его затраты на ведение переговоров с партнерами, поиск информации о ценах, выяснение юридических обстоятельств предполагаемых сделок, построение отношений с государством и обществом. Понятие трансакций привносит в экономическую теорию коммуникативный элемент, экономическая система начинает рассматриваться не только как эффективный товарный обмен, но и как система социальных, экономических, информационных коммуникаций. Экономические модели управления рассчитаны на «за-

1 Актуальные проблемы социологии управления: Материалы «круглого стола» // Сопис. 1998. № 2. С. 102.

падную» рациональность, абсолютизацию утилитарного мотива экономических взаимодействий, строгую системность управленческих воздействий и процессов в организации. В экономической теории предполагается, что рыночные сделки заключаются между автономными хозяйственными агентами, которые каждый раз принимают относительно самостоятельные решения. Такого рода отношения формальны, неспецифичны и открыты: на место одного хозяйственного агента в условиях конкуренции всегда может прийти другой. Но реальные экономические взаимодействия практически всегда приводят к образованию более или менее устойчивых связей между экономическими акторами, связи эти могут приобретать менее формальный и более конкретный характер, что во многом зависит от специфики хозяйственной культуры общества, социальных норм и правил, норм доверия, интерпретации свободы, собственности и т.д. Рациональная модель экономического действия является лишь частным случаем хозяйственных отношений, которые в реальности представляют собой сложную гамму формальных и неформальных взаимодействий, генетически связанных с институциональной системой социума и культурным контекстом.

Основные методологические проблемы исследований управления в современной России связаны в первую очередь с тем фактом, что трансформирующееся российское общество - это общество недостаточно сформированных институтов и неявных структур; общество, где многие процессы протекают латентно и дисфункционально, где границы многих хозяйственных организаций размыты и сами организации являются достаточно аморфными (или «мозаичными») образованиями. Теория управления организациями в период реформ методологически связана с теориями действия, становления социального порядка, социального конструирования реальности.

Формирование делового партнерства в России автор рассматривает как часть модернизационного процесса - не только технологического, но и социального, и социокультурного. В связи с этим можно выделить следующие методологические уровни анализа процессов формирования новых управленческих отношений в России, среди них:

1. «Жизненный мир» - мир повседневности, обыденности, домашнего хозяйства, систем потребительских стандартов, воспроизводства семьи, здоровья, личностных ценностей, нравственности, культуры.

2. Традиционные хозяйственные уклады - системы различных видов трудовой кооперации, в большей или меньшей степени имитирующие модернизацию, адаптирующие управленческие системы к новым экономико-политическим условиям путем мимикрии и создания симулякров.

3. Модернизированные хозяйственные уклады - системы экономических структур с преобладанием частной собственности, развитием партнерских отношений, рациональных процедур делегирования полномочий и управления, утилитарной и рациональной мотивации. Эти уклады характеризуются также формированием социальных слоев с развитием рационального и высокоабстрактного экономического мышления (способного оперировать понятиями и категориями не только индустриального рынка, но и постиндустриального, информационного).

4. Политическая система как генератор инновационных изменений в системах хозяйственных отношений, властный центр, с одной стороны, «принуждающий» к модернизации, с другой стороны, принимающий попытки организовать и возглавить спонтанные экономические процессы; а также определяющий системы властно-экономических отношений на всех уровнях.

5. Идеологическая система - уровень систем ценностей, значимых для всего социума, во многом определяющий политические процессы, но достаточно часто формируемый целенаправленно высшей политической и экономической элитой общества.

Формирование партнерских отношений как стабильных и долгосрочных социально-хозяйственных-практик происходит в основном на уровне модернизированных хозяйственных укладов. Институционализация бизнес-партнерства - это свидетельство рационализации и модернизации социальных отношений и управленческой деятельности.

В третьем параграфе «Бизнес-партнерство в решках сетевого управленческого анализа» бизнес-процессы и проблемы управления в современной России рассматриваются в рамках сетевого подхода. Выявление механизмов институционализации делового партнерства и поиск социальных слоев, которые могут стать его потенциальным субъектом, невозможны без определения места бизнес-партнерства в сегодняшнем российском социально-экономическом пространстве. Это актуализирует проблему организации социального порядка, выявления основных социально-экономических структур, систем взаимосвязей и подчинения, механизмов общественного и государственного контроля над функционированием экономики. При этом наряду со структурным и структурно-функциональным подходом автор предлагает применять сетевой подход как метод, дающий возможность учета социальных и культурологических переменных.

В рамках сетевого подхода возможно использование понятий и категорий, разработанных в теориях феноменологической социологии, символического интеракционизма, социальной антропологии, культурологии. Происходит учет не только формальных, но и неформальных отношений:

рассматриваются эмоциональные факторы, нерациональные действия, неформальные системы обмена информацией, «жизненные поля» предприятий и их работников, предпринимателей и домохозяйств. Формирующиеся в процессе «укорененности» (М. Грановеттер) реальных жизненных практик социальные сети позволяют массам людей успешно хозяйствовать, находить работу, решать проблемы доверия, разрешать конфликты, обмениваться информацией. Экономические действия и управленческие механизмы исследуется как «встроенные» в социум, в совокупность реальных практик, в культурный мир. Автор считает, что использование сетевого подхода является плодотворным при исследованиях партнерских отношений в современной России, так как процессы институционализации партнерства идут через построение «горизонтальных» социально-экономических сетей.

Использование сетевого метода сочетается с теориями институцио-нализма и неоинституцинализма, которые тесно связаны с сетевыми методами посредством категории «поле». Поле (термин П. Бурдье) в данной работе рассматривается как система объективных связей между различными позициями, которые находятся в конфликте или сотрудничестве, конкуренции или кооперации. Структура (качество) каждого поля определяется соотношением сил между агентами и институтами в конкретное историческое время. Поле не задано социальной струюурой, хотя агенты и институты ведут борьбу в соответствии с определенными правилами. Но они могут интерпретировать эти правила, овладевать ими, то есть имеют свой габитус, который включает знание и признание «законов игры».

Сетевой подход сегодня, по мнению автора, актуализируется процессами глобализации, которые уже охватывают российское общество. Глобальные процессы информатизации, распространяясь на российское социально-экономическое пространство, не могут не учитываться при исследовании проблем институционализации делового партнерства. В постиндустриальном (информационном) обществе качественным образом меняется элементарная (базовая) единица социальных и экономических отношений. «Первый раз в истории, - пишет М. Кастельс, - базовая единица экономической организации не есть субъект, будь он индивидуальным или коллективным. Как я пытался показать, единица есть сеть, составленная из множества субъектов и организаций, непрестанно модифицируемых по мере того, как сети приспособляются к поддерживающим их средам и рыночным структурам»2.

2 Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000. С. 197.

В экономике постиндустриального общества все большее значение приобретают гибкие, пластичные формы предприятий, которые копируют по своей мобильности малый бизнес - это так называемые сетевые предприятия. Компоненты сети одновременно и автономны, и зависимы от ситуативных контрагентов, но всегда являются частью других сетей, то есть иных систем средств, ориентированных на дополнительные цели. В их основе, по мнению автора, лежат различные формы и виды партнерских взаимоотношений.

Экономика России сегодня представляет собой своеобразный симбиоз активных глобалистических тенденций с традиционалистскими, отчасти даже полуфеодальными напластованиями. Новое социально-экономическое пространство совмещает в себе самые различные и, казалось бы, несовместимые фрагменты: технологически передовой постиндустриализм и квазирынки, возродившуюся архаику и натуральный обмен, криминальную экономику, подневольный труд, индустриализацию, постиндустриализацию и деиндустриализацию. По мнению некоторых ученых, к примеру Н. Покровского, это не переходная многоукладность, а именно стабильный новый уклад. Такая экономическая и социальная ситуация актуализирует сетевой подход к исследованию хозяйственных взаимодействий. В его рамках деловое партнерство в России - это еще не полностью оформленный институт, но уже сеть отношений между экономически активными акторами, находящимися в ситуации хозяйственной свободы, взаимного доверия, диалога, осознания ответственности. В отличие от традиционных хозяйственных сетей закрытых, локальных миров (например, крестьянских хозяйств) сети бизнес-партнерства - открытые сети «большого общества», они основаны на отношениях, которые могут возникать между анонимными агентами, хозяйствующими в условиях свободы, и, стало быть, нуждаются в соответствующем институциональном оформлении. Деловое партнерство имеет в своей основе коммуникативный характер, его коммуникативные свойства все более и более возрастают в информационном обществе. Таким образом, бизнес-партнерство — это своеобразный интеграционный и управленческий механизм экономической (в том числе постиндустриальной) системы.

Во второй главе диссертационного исследования «Ценности, мотивы и поведенческие ориентации субъектов делового партнерства в современной России» разрабатывается категориальный аппарат исследования, уточняются основополагающие понятия, проводится анализ ценностных и нравственных оснований и мотивов, лежащих в основе отношений делового партнерства. Бизнес-партнерство анализируется автором как продукт интеграции высокодифференцированных эле-

ментов социума, в котором экономические взаимодействия четко отделены от политических, а экономическая система, в свою очередь, состоит из подсистем: фондовой, финансовой, производственно-технологической, инвестиционной, инновационной и т.д. Только при таких условиях деловое партнерство складывается как институт управления, определяющий рациональные цели и стратегии хозяйственных организаций и ассоциаций.

Процессы интеграции экономических интересов и целей людей не происходят в социальном вакууме, это всегда реконструкция и рекомбинация уже имеющихся социальных и экономических связей. Такая реконструкция (социальное конструирование реальности) - сложный процесс, который невозможно до конца изолировать и «переместить» исключительно в экономическую, рыночную сферу общества, он всегда начинается в обыденной, повседневной жизни, «жизненном мире» акторов —наименее дифференцированной области социального пространства. Поэтому исследование отношений делового партнерства, формирующихся в современном российском обществе, необходимо начинать, акцентируя внимание на определяющих поведение человека ценностях: свободе, доверии, собственности, диалоге, ответственности.

В первом параграфе второй главы «Мотивы экономической свободы в поведении субъектов бизнес-партнерства» рассматриваются различные интерпретативные формы категории свободы. Автор исследует либеральные и консервативные идеи экономической свободы, варианты их массовой интерпретации, основанные на различной мировоззренческой базе, на разных ценностных и морально-нравственных принципах. Либеральная парадигма свободы изначально ориентирована на «естественное» равенство людей; свободный человек — это «естественный» человек, абстрактный человек. Основная идея свободы и многие методологические принципы естественного права были восприняты и освоены марксистским мировоззрением. Однако в марксизме на место правового обеспечения равенства было поставлено понятие классовой воли, в результате место абстрактного индивидуума как основы дедукции занял социальный класс.

Сегодня в России доктринам и либерального, и марксистского толка противопоставляются идеи «исторического индивидуума», «национальной самобытности», «народного духа», «национального менталитета», то есть идеи консерватизма3. Особенно ярко эти настроения стали про-

3 См.: Ионин Л. Социология культуры: Путь в новое тысячелетие. М., 2000. С. 312.

являться после неудач экономического реформирования, монетаризации экономики и приватизации предприятий. Методы и, главное, сама методология реформирования, основанная на экспансии западных моделей, стала подвергаться массивной критике. Свобода в рамках консервативной парадигмы основана не на абстрактном «всеобщем равенстве», а на праве каждого человека развиваться в соответствии с его природными способностями и духовными качествами. Конкретная форма переживания и мышления приводит к интерпретации свободы как комплекса ощущений конкретных людей в конкретных обстоятельствах их существования; в качестве подлинных субъектов и подлинных носителей свободы рассматриваются коллективы, сословия и другие социальные целостности. Возникает «процесс переноса субъектности свободы на все более высокий уровень - от конкретного индивида к конкретной корпорации, к конкретной нации, а затем и конкретному государству»4.

В реформируемом российском обществе понятие свободы толкуется в этих двух крайних интерпретациях. Склонность к инверсиям смыслов (А. Ахиезер), характерная для российского менталитета, абсолютизирует крайние признаки в дуальной оппозиции «свобода - несвобода». Интерпретация понятия свободы должна быть, по мнению А. Ахиезера, тесно связана с медиативным мышлением, с развитием способности углублять рефлексию, наращивать творческий потенциал, углублять личностную ответственность за себя и за общество в целом, преодолевать ограниченность исторически сложившейся культуры и социальных отношений. Свобода проявляется в виде развития способности «расширять потенциал свободы» и превращать ее в кумулятивный процесс, а также формировать соответствующие социальные и социально-экономические и политические структуры, институты. «Свобода противоположна воле ~ важнейшему элементу вечевого нравственного идеала -стремлению уйти от ответственности и социальных обязанностей вне рамок локального мира, утвердить абсолютность своего монолога, что в большом обществе угрожает разрушением социокультурной среды»5.

Развитие свободы в условиях трансформации, экономического кризиса и раскола, по мнению автора, характеризуется противоречивыми тенденциями. Освобождение от «коммунистической несвободы» не оказалось равным обретению свободы. Люди получили «новую несвобо-

* Ионич Л. Указ. соч. С. 322.

' Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта: В 2 т. Новосибирск, 1998. Т. 2. С. 443.

ду», которая по субъективным переживаниям зачастую трактуется как еще более тяжелая.

Экономическая свобода в контексте настоящего исследования определяется автором как возможность перманентного формирования каждым индивидуумом личностных деловых (хозяйственных) сетей, находящихся в сложном и непротиворечивом взаимодействии с институционализированными сетями различных хозяйственных сфер. Таким образом, экономическая свобода рассматривается как возможность формирования партнерских сетей. Это прежде всего сети делового партнерства, формируемые в рамках хозяйственных и управленческих взаимодействий, а затем - сети социального партнерства, формируемые в рамках трудовых взаимодействий, отношений с государством и обществом. Экономическая свобода рассматривается автором в контексте «погружения», с одной стороны, в обыденную жизнь индивидуума, с другой - в системы сложившихся социальных правил и институтов.

Для того чтобы практики формирования «горизонтальных» отношений в экономической среде превращались в развитые, эффективно действующие институты, оказывающие регулирующее воздействие на социально-экономическую сферу, понятие экономической свободы должно быть освоено широкими массами людей как значимая ценность и норма повседневного общения. При этом осмысление ценности свободы может происходить только в широком контексте интерпретаций понятий «доверие», «диалог», «ответственность», осознания необходимости культурного и культурно-экономического разнообразия.

Насколько востребована в современном российском обществе экономическая свобода? На первый взгляд, она является безусловной ценностью, такой же, как ценность человеческой жизни, семьи и труда. К практически реализующимся идеям экономической свободы сегодня можно отнести возможность создавать свой бизнес и вести предпринимательскую деятельность, иметь в частной собственности средства производства, оборотные средства, ценные бумаги, право экономических субъектов самостоятельно определять стратегию и тактику хозяйственной деятельности (включая объемы производства, цены и зарплату), возможность работать по найму во многих организациях и менять при этом место жительства. Однако востребованность данных свобод, как показывают исследования социологов, носит далеко не безусловный характер. Автор приводит многочисленные данные социологических исследований, в том числе результаты авторского опроса предпринимателей Саратова, свидетельствующие о том, что свобода и независимость не являются доминирующей ценностью большинства россиян. Можно сде-

лать вывод о том, что рост самостоятельности экономических субъектов еще не свидетельствует о долгожданном приобретении свободы в западном понимании ее смысла.

Автор рассматривает понятие свободы в рамках феноменологической социологии (А. Шюц), как «свободу повседневности», которая характеризуется числом доступных индивиду конечных областей значений и степенью доступности их в определенном обществе. Например, по мнению Л. Ионина, в Советском Союзе была определенная свобода - это свобода выхода за пределы повседневности в области конечных значений, что создавало ощущение полноты жизни. Однако реформирование российского общества и возникновение новых возможностей в хозяйственной жизни поставили постсоветского человека в принципиально иную повседневность, в которой предыдущий опыт выхода в «конечные области значений» не мог ему помочь. Возникла иная необходимость строить диалоги и формировать новые, зачастую высокоабстракгные смыслы. Можно согласиться с мнением Л. Ионина о том, что «свобода специфична по отношению к культуре и обществу, внутри которого она формируется и реализуется» и что «судить о свободе в таком случае нужно не по универсальным меркам, а по тем нормам свободного поведения, которые значимы в самом этом обществе»6, однако следует учесть и тот фаю; что общество меняется, трансформируется, причем это может происходить очень быстро. Уроки повседневной свободы только тогда могут представлять собой ценный опыт, когда они подкреплены способностью осваивать новые социальные состояния и смыслы, новые риски, новые выборы. Этим определяется необходимость институционального и социокультурного закрепления повседневной свободы, которая должна давать возможность творческой рефлексии повседневности не только для «жизненного мира» отдельного индивидуума или социальной группы, но и для возникновения новых межгрупповых или межиндивидуальных отношений.

Обыденное пространство индивидуума всегда пересекается с пространствами других людей и уровень свободы каждого определяется возможностью рефлексии и изменения социальных взаимодействий с помощью диалога, согласования интересов, определения общих целей, принятия на себя ответственности за себя и за действия группы. Свобода — это не только возможность выхода из повседневности в «конечные области значений», но и возможность (и способность) видоизменять

6 Ионин Л Указ. соч. С. 335.

повседневность в социальном взаимодействии, то есть вместе с партнером. Именно поэтому, на наш взгляд, рост свободы - это рост творческой активности каждой личности, развитие менталитета, способности быть субъектом сложных и напряженных, зачастую высокоабстрактных и анонимных, социальных и экономических отношений.

Автор диссертационного исследования предлагает возможность соединения категорий абстрактной (либеральной, «естественной») и конкретной, исторической свободы с помощью методов феноменологической социологии, выделяя понятия «традиционная» и «системная» свобода. Традиционная свобода, как правило, ограничивается повседневной свободой локального мира, основанного на эмоциональных формах доверия, повышенном внимании к пространству и пониженном - ко времени. Традиционная свобода характеризуется не столько понятиями ответственности, сколько понятиями правды и воли. Традиционная свобода - это низкодифференцированная свобода, для нее характерно инверсионное мгновенное преобразование «полной несвободы» в «полную свободу» - волю. Системная свобода — это нарастающая возможность расширения области повседневности, принятие ценностей и овладение культурными смыслами большого общества, то есть общества со встроенными механизмами интеграции людей, лично не знакомых друг другу.

Повседневная, обыденная свобода имеется и на уровне локальных миров, и на уровне большого общества. Но «системная свобода», то есть свобода в рамках большого общества, позволяет открывать свой локальный мир и включать в свою повседневность коммуникативные связи большого общества. Так как коммуникация - это всегда двухсторонний процесс, то системная свобода сопровождается ростом ответственности. Это означает, с одной стороны, что свобода может быть рассмотрена только в социокультурном контексте (в контексте определенной социальной структуры, массовых ценностей, норм, традиций и т.д.); с другой стороны, что этот контекст постоянно меняется, появляется новая повседневность, которая вчера еще, может бьггь, выглядела страницами из научно-фантастического романа. Например, виртуальное пространство Интернета включается в повседневную и обыденную жизнь людей, рутинизируется; глобализация связей качественно меняет взгляд на пространство, оно перестает бьггь «почвой» и виртуализируется, качественно новое значение приобретает время. Обыденность расширяется, принося новые вызовы, новые, неосвоенные смыслы, новые выборы, а стало бьггь, новые уровни свободы.

Таким образом, внутрифирменные и макроэкономические управленческие механизмы складываются в современной России в условиях тра-

диционной, низкодифференцированной интерпретации экономической свободы. В обществе недостаточно представлено системное понятие свободы как постоянное определение ее меры в дихотомии «несвобода - воля». Понятие свободы в массовой ее интерпретации еще не ассоциируется с расширением сферы ответственности за себя и за общество в целом, не соотносится с необходимостью диалога, толерантности к иному, критическим отношением к своей деятельности. У значительной части общества понятие «свобода» вызывает латентное негативное отношение, многие россияне связывают с данным понятием лишь отсутствие социального порядка, аномию, снижение личного жизненного уровня. Инверсионная трактовка свободы как воли препятствует полному становлению делового партнерства - институту хозяйственного управления, основанного на диалоге, доверии, ответственности, рациональном поведении.

Во втором параграфе данной главы «Роль частной собственности в институционализации бизнес-партнерства» автор отмечает, что экономическая свобода человека тесно связана с понятием частной собственности. Становление эффективных рыночных институтов управления невозможно вне частной собственности. Собственность - это юридическая, экономическая и производственно-предметная часть культуры общества. Интерпретация этого понятия поистине может быть бесконечной, как бесконечно культурное многообразие. Однако если суммировать все толкования собственности, то можно выделить два основных и диаметрально противоположных: 1) традиционное представление о собственности, неразрывно связывающее ее с хозяином и конкретно-историческими условиями его бытия, и 2) абстрактное представление, где собственность — это всего лишь итог договоренности свободных и равных людей.

В постиндустриальном обществе происходит не только превращение собственности в абстрактное понятие, но и ее виртуализация. Все большую роль в жизни общества стало играть знание и информация, а возможность оцифровывать и превращать в потоки энергии любые тексты, изображение и звук качественно меняет представление о праве. Однако в российском обществе переход понятия собственности из конкретной категории в абстрактную еще не завершен. В русской истории особенно ярко прослеживается единство владения и владельца, хозяина и его имения; и сегодня сильны традиции неприятия частной собственности на землю, латентное отрицание любой крупной частной собственности, что подтверждается массовыми социологическими опросами россиян.

По мнению автора, основой возникновения частной собственности и деловых партнерских отношений является наличие в обществе дифференцированных правовых систем, находящихся в сложном взаимодей-

ствии с политическими и гражданскими сферами. Развитие частной собственности, установление четких и однозначных правил обменанарынке, правил конкуренции и сотрудничества—все это проявление институционального процесса. Одним из необходимых его элементов является создание правового поля - единого и системного правового пространства для граждан страны и хозяйствующих субъектов. Развитие суда и судебной системы в России - проблема не только юридическая, но и социологическая. Опросы респондентов подтверждают факт недостаточного развития судебных механизмов для реализации людьми своих прав, но также свидетельствуют о недостаточном осмыслении этих прав гражданами. Право является вторичным понятием по отношению к синкретичной правде: в суд идут не устанавливать права, но искать правду. По данным опросов ФОМ (февраль 2003, www.fom.ru/), обращались в суд при нарушении прав только 5% респондентов. Лично не доверяют нынешним российским судам 56% (доверяют - 28%). Считают, что в России суд зависимый и в своих решениях руководствуется не только законом, но и другими обстоятельствами,—70% респондентов, противоположное мнение (что суд в России независимый) высказывают 15%. Характерно, что в ответ на открытый вопрос: «Почему Вы не обращались в суд по поводу нарушения своих прав?» - 76% респондентов затруднились ответить. Это свидетельствует о том, что правовая, легитимная форма защиты прав не осмыслена на массовом уровне как возможная альтернатива, как вариант социального поведения. Суд, правовая система в принципе не укоренены в культуре, не включены в обыденность, в повседневность, в «жизненный мир».

Жизнь социума невозможна вне рамок оппозиций: «приватное - публичное», «частное - общественное». Собственность рассматривается автором как мера данных отношений, их дифференциация, определение границ, защищающих личные интересы и одновременно дающих возможность сотрудничества с другими людьми. Однако в условиях институциональной недостаточности и отсутствия социокультурного обоснования реформ наблюдается активизация локальных миров эмоциональных личностных отношений, из повседневной жизни вытесняется доверие к анонимному лицу, к общественным и государственным институтам - интеграторам «большого общества». «Приватизация» политической власти и общественного порядка размывает границы между сферами публичной и частной жизни и границы собственности. Государство, либо в виде формальных механизмов (постоянные налоговые и прочие проверки, угроза штрафных санкций, угроза арестов и банкротства), либо в виде неформальных, коррупционных отношений, вмешивается в дела частных пред-

приятий, делая относительным право частной собственности. Отсутствие надежных и доступных механизмов арбитража, процедур правовой защиты собственности и других прав вводит в повседневную жизнь предпринимателей иные, приватные, личностные методы защиты, основанные на личных связях во властных структурах. Таким образом, недостаточная дифференциация социально-экономической сферы современного российского общества, недостаточная легитимация и спецификация частной собственности и ее массовая конкретно-историческая трактовка препятствуют формированию делового партнерства и других эффективных институтов экономического и внутрифирменного управления.

В параграфе «Значение межличностного доверия в системе управления бизнес-процессами» рассматривается значение межличностного доверия и доверия к государственным и общественным институтам. Эти формы доверия, по мнению автора, тесно связаны, так как именно институты гарантируют возможность и успешность межличностных неперсонифицированных взаимодействий. С другой стороны, доверие к государственным институтам повышает эффективность государственного управления экономикой и создает условия для формирования качественных внутрифирменных управленческих механизмов.

Проблема неперсонифицированного доверия актуализируется в процессе формирования «массового общества», то есть массового понижения ценности социального статуса, роста ценности личности, развития институтов, защищающих ее свободу и равноправие (институтов гражданского общества), развития «открытого» общества. В городской культуре капиталистических обществ возникает символический образ «Другого», воспринимаемый не как «Чужой», а окрашенный в позитивные тона, как нечто ценное и нужное. Формирование такого образа происходит особенно интенсивно в экономическом пространстве, как символическая модель «Покупателя». По мнению автора, интенсивные и эффективные экономические взаимодействия в современном обществе невозможны без модели «Другого» как «Партнера», «Контрагента». Доверие к неперсонифицированной фигуре «Партнера», которая может возникнуть в любой момент из однородной, на первый взгляд, но гетерогенной в своей сущности социальной массы, является основой формирования деловых сетей и их институционализации. Формирование позитивной модели «Другого» является следствием формирования медиативной культуры, не просто толерантной к различиям, но воспринимающей различия как лично и общественно значимую ценность. Ценностная ориентация на доверие в рамках социальной группы - это отношение каждого члена группы к каждому другому члену группы как к самому себе,

независимо от статуса и выполняемых социальных ролей. «В каждом акте общения всегда присутствует определенное количество или мера доверия, без чего оно становится лишь транслированием содержания какого-либо текста; оно выступает также исходным условием позитивности межличностных отношений, без чего отношения становятся контрсуггестивными, конфронтационными», - пишет Т. Скрипкина7. Взаимосвязь доверия и риска (актуальная для исследований делового партнерства) раскрывается благодаря исследованиям Б. Поршнева, который рассматривал недоверие как исторически более ранний феномен, имеющий защитный, охранительный характер. По его мнению, любая информация между людьми проходит через специфический фильтр доверия и недоверия, которые выполняют функцию «шлюза» в общении людей. По мнению Б. Поршнева, суггестия является исходным психологическим отношением между людьми. В ходе исторического развития человечество пришло к отказу от полного доверия к большинству людей, за исключением одного лица, которое было перенесено в область потустороннего и превратилось в божество. Таким образом, в традиционном обществе доверие тесно связано с религией, с верой, что обусловлено дефицитом доверия в обыденной жизни людей8.

Таким образом, в процессе исторического развития распространенные и социально значимые формы доверия изменялись. Можно выделить следующие исторические социально значимые формы доверия: 1) элементарная (базовая) форма доверия, связанная с бинарной оппозицией «свой - чужой»; в ее рамках происходит выделение понятий «мы» и «они»; 2) религиозная форма неперсонифицированного доверия, вера в Бога; 3) неперсонифицированное доверие на основе диалогизацин и развития институтов, охраняющих права и свободу каждой личности.

Социологический анализ массового доверия к социально-политическим институтам с 1989 по 1999 г. демонстрирует падение доверия к правительству, парламенту, милиции, средствам массовой информации, церкви и армии. Только начиная с 2000 г. отмечается рост доверия к институту президента, а затем небольшой рост - к армии и церкви9. Современное

7 Скрипкина Т. Доверие как социально-психологическое явление: Автореф. дис.... д-ра психол. наук. Ростов н/Д, 1998. С. 26.

* См.: Поршнев Б.Ф. Контрсуггестия и история // История и психология. М., 1972; Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии). М., 1974.

' См.: Дубин Б.В К вопросу о доверии: элементарные формы социальности в современном российском обществе // Куда идет Россия? Формальные институты и реальные практики. М., 2002.

российское «постсоветское» общество - это общество глубокого недоверия. Г. Дилигенский пишет: «Послесталинский «поздний» социализм - это общество законченных индивидуалистов. Это своеобразный адаптационный индивидуализм, мало похожий на западный; он не ориентирован на свободную жизнедеятельность индивида, сочетается с социальной пассивностью и конформизмом, с низкой способностью к разумному самоограничению во имя групповых интересов. Когда в 80-90-х годах, маскировавшие его «коллективистские» нормы были отброшены, он проявил себя с полной силой»10. Например, в качестве особенности представлений российских бизнесменов о конкуренции исследователи называют широкое распространение либо ее «избегания», либо перерастания в конфронтацию. Психологическая нацеленность на коллективизм препятствует любым социальным изменениям, повышающим неопределенность, так как это расширяет пространство для конкуренции. А. Шмелев выделяет два типа избегания конкуренции: «слабый» тип характеризуется пассивностью, исполнительностью, конформизмом; «сильный» - стремится к уничтожению конкурентов и насаждению собственной монополии".

Низкий уровень неперсонифицированного доверия подтверждается также социологическими исследованиями: этот показатель имеет тенденцию к понижению с конца 1980-х годов. Минимум был отмечен в 1995 г. - только 31,2% респондентов, принявших участие в массовом опросе, согласились с тем, что людям можно доверять (уровень межличностного доверия в Дании достигает 94%, в Германии - 90%, в Великобритании - 88%, во Франции - 84%, севере Италии - 72%, на юге Италии - 65%). При этом уровень доверия предпринимателей друг к другу значительно ниже «среднего» уровня межличностного доверия. По результатам А. Олейника, только 25% опрошенных предпринимателей соглашаются с утверждением, что людям можно доверять12.

В авторских исследованиях, проведенных зимой - весной 2004 г., было отмечено, что межличностное доверие многими предпринимателями интерпретируется в понятие «честность». 33,8% опрошенных бизнесменов (субъектов бизнес-партнерства: акционеров, учредителей ООО и других фирм, директоров и высших менеджеров предприятий, членов

10 Дилигенский ГГ. Российские архетипы и современность // Куда идет Россия? Общее и особенное в современном развитии. М., 1997. С. 277.

" См.: Шмелев А.Г. Продуктивная конкуренция. Опыт конструирования объединительной концепции. М., 1997.

12 См.: Олейник А. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти. М., 2001. С. 307.

наблюдательных советов) отметили это понятие как наиболее ценное в деловом партнере. При этом честность ценится намного больше, чем «ум и знания» - 2,5%, «новые идеи» - 1,3% и «наличие полезных связей» - 2%. «Преданность общему делу» - качество, занявшее второй пункт в рейтинге (20%), показывает недостаточную дифференциацию межличностного доверия, отсутствие четких критериев той личности, которая может выступать потенциальным партнером. Третий пункт в рейтинге - ценность «ответственности» (15% опрошенных); именно эта категория наиболее тесно связана с понятиями честности и доверия.

Формированию моделей неперсонифицированного межличностного доверия в современной России часто препятствуют традиционные модели построения экономических и управленческих отношений, основанные на власти и патернализме. Возникновение делового партнерства как свободной экономической коммуникации сочетается с процессами встраивания в ее структуру элементов властных, иерархических взаимоотношений принуждения и патернализма. Сегодня отношения бизнес-партнерства в России можно рассматривать как элемент социальной мозаики, часть фрагментарной картины реальности; их институционализации препятствуют персонифицированные формы доверия, развивающиеся только в локальных мирах эмоциональных, приватных отношений.

В третьей главе «Развитие культуры партнерских отношений в современном российском обществе» бизнес-партнерство рассматривается не только как определенный вид социальной коммуникации или институт, но и как значимый феномен культуры общества, имеющий в своей основе массовые нравственные ценности, традиции социального и экономического управления, исторический опыт.

В первом параграфе «Культура управления как основа институционализации делового партнерства» систематизируются значения социокультурных факторов в институционализации бизнес-партнерства. Автор дает определение хозяйственной и управленческой культуры в рамках различных социологических подходов, в том числе применяя понятие репрезентативной культуры13.

Культура бизнес-партнерства - значимая часть культуры хозяйства и управления в современном обществе; это, с одной стороны, культура норм, правил поведения, традиций и обычаев, нашедших свое отражение в формализованных экономических институтах; с другой стороны -

15 См.: Tenbruck FH Repräsentativ Kultur // Sozialstruktur und Kultur. Frankfurt am Main, 1990. S. 29.

это культура коммуникации, которые носят не иерархическии, а горизонтальный, стало быть, массовый характер. Культуру делового партнерства можно рассматривать как своеобразный культурный стиль, для которого характерны тенденции к децентрализации, деиерархизации, высокая толерантность к «иному». В определенном смысле культура делового партнерства - часть массовой культуры (а феномен партнерства - часть массового общества). Культура бизнес-партнерства как культура экономической коммуникации анонимных партнеров возможна в обществе, где широкое развитие получили массовые коммуникации.

Таким образом, культура партнерских отношений - это культура коммуникативных отношений в сложном, высокодифференцированном обществе, она включает в себя следующее: 1) культуру поиска партнера в соответствии с рациональными признаками и характеристиками; 2) толерантное отношение к социальной, национальной, религиозной «инако-вости»; 3) культуру ведения переговоров на основе уважения чужого мнения и поиска компромисса; 4) правовую культуру, в том числе традиции заключения формальных договоров, адекватно отражающих фактические интересы и мотивы участников; 5) культуру дифференциации и диверсификации рисков и ответственности между участниками экономического процесса; 6) культуру долгосрочного поддержания экономических взаимодействий на основе взаимовыгодности и учета возможных изменений в позициях сторон; 7) культуру экономического и социального прогноза партнерских отношений, возможность гибкого изменения позиций при изменении внешних факторов; 8) культуру разрешения конфликтов, споров и противоречий, культуру ведения диалога в конфликтных и неоднозначных ситуациях.

Культура партнерских отношений является, с одной стороны, частью экономической культуры общества, но, с другой стороны, вбирает в себя более широкие понятия - социальной ответственности и этики бизнеса. Возникновение бизнес-партнерства не как маргинальной (например, элитной) субкультуры, а как полноценного, имеющего массовую социальную основу культурного стиля, возможно только в обществе полистилистической культуры. В рамках культурного моностилиз-ма деловое партнерство несет в себе угрозу иерархичности и тотали-зации культурных форм. Активно вбирая новые культурные феномены, ведя к диверсификации хозяйственной жизни, оно несет критику социального и исторического опыта. Культура делового партнерства как культура массового, индустриального общества подрывает ценность социального статуса, а стало бтвгградации сложившихся «вертикальных» властных отношений. I **ИомАЛЬная I

I

' 09 "П I зз

Во втором параграфе «Возникновение социокультурных норм делового партнерства в ходе российских реформ» рассматривается понятие социальных норм и анализируются процессы их трансформации в ходе социально-экономических преобразований.

Социальные отношения существуют в сообществах, которые отличаются между собой по степени замкнутости и централизации. Именно социокультурные нормы позволяют воспроизводить в неизменном виде такие сообщества на протяжении многих поколений людей. «Управление существует как диалог между разными уровнями общества. Для традиционной суперцивилизации характерна низшая форма управления, то есть регулирование. Оно функционирует в рамках сложившихся, неизменных социальных отношений, что позволяет управлению функционировать на основе монолога», - пишет А. Ахиезер14. Однако в процессе социального развития возникают противоречия между социальными отношениями и институционализированными формами культуры, которые проявляются в конфликте между исторически сложившимися программами, комплексами норм и потоками инноваций, которые их изменяют.

Трансформацию российского общества, начатую реформами конца 80-х - начала 90-х годов XX века, можно рассматривать как социокультурную реакцию на накопившиеся противоречия. Для российского общества характерна телеологическая стратегия реформ (А. Олейник), когда за точку отсчета принимается желаемая ситуация. Эта стратегия предусматривает своеобразный «импорт» социальных и экономических институтов, в том числе институтов управления, которые доказали свою эффективность в других странах.

Формальная трансформация управленческих отношений, идущая путем прежде всего преобразований законодательной базы, столкнулась с латентным сопротивлением, которое, по нашему мнению, во многом относится к сфере экономических межличностных коммуникаций. Такого рода коммуникации, лежащие в основе механизмов и взаимодействий анонимного и высокоабстрактного рынка, базируются на принятии и укоренении определенных социокультурных норм, включении широкими социальными массами данных правил в свой обыденный жизненный мир. Формирование традиций и норм делового партнерства - это «опривычи-вание», включение в повседневность абстрактных, анонимных, депер-сонифицированных, но имеющих потенцию к долгосрочное™ хозяйст-

14 Ахиезер А С. Россия: критика исторического опыта: В 2 т. Новосибирск, 1998. Т. 2. С. 515.

венных отношений. Например, взаимоотношения акционеров основаны на рациональных «горизонтальных» контактах; для них не характерно установление систем принуждения, властных отношений. Вместе с тем в современной российской действительности наблюдаются не только отдельные факты нарушения прав акционеров, но и многочисленные случаи латентного «встраивания» в отношения акционеров систем власти, принуждения и патернализма.

Отношения партнерства в сфере экономики регулируются также социальными нормами приватности и публичности, ответственности, компромисса, построения диалогов, утилитарного и рационального поведения. Наличие частной жизни, защищенной от внешнего воздействия, является основой социализации и овладения культурой; в либерально-демократическом социуме ее значение многократно возрастает. В советском обществе ценность неприкосновенности и святости личной, частной жизни граждан была заменена ценностью коллективизма. Советская модель социальной жизни характеризовалась недостаточностью интеграторов, связывающих государство и «маленькое человеческое сообщество», социальные группы, отдельных личностей. С помощью партии как единственного и радикального интегратора общества, государство стремилось проникнуть в жизненный мир каждого. Повседневность, быт людей, образцы коммуникаций и экономической деятельности - все свидетельствовало о нарушении границы частной жизни, преобладании коллективистских тенденций и близких, эмоционально окрашенных отношений. Проводимые реформы предполагали укрепление частной сферы граждан, прежде всего через формирование частной собственности и создание механизмов, интегрирующих отдельных индивидуумов, социальные группы и государство. Укрепление приватной сферы должно было сопровождаться повышением ее защищенности и четким отграничением от общественной сферы с помощью механизмов публичной политики, формирования общественных организаций, органов местного самоуправления, институтов гражданского общества.

Однако в ходе реформ стали отмечаться процессы неконтролируемого расширения приватной сферы на политические процессы, а также на те экономические механизмы, которые успешно функционируют только в абстрактном, анонимном режиме. Это привело к неконтролируемой (или плохо контролируемой) тенденции монополизации основных экономических и политических ресурсов. Многие экономические акторы по-прежнему стремятся действовать на основе личных связей и знакомств, не доверяя абстрактным гарантиям суда и формального правового регулирования.

Большую роль в этом играет традиция следования управленческим

нормам, сложившимся в советской экономике. Большинство директоров государственных предприятий больше надеялись на свои" личные связи в выполнении плановых заданий, чем на эффективность работы советской планово-распределительной системы. Каждое министерство для регуляции работы предприятий имело в среднем 10-30 тысяч действующих регламентирующих документов (нередко противоречивых), к тому же их число имело тенденцию к увеличению. В этих условиях следование формальным документам становилось менее рациональным, чем следование простому здравому смыслу. И сегодня социологические опросы показывают, что большинство россиян (58,5%) уверены, что если закон противоречит здравому смыслу, то его не следует выполнять. Закон ассоциируется у многих предпринимателей с нерациональным и бессмысленным ограничением, которое надо обходить при первой возможности: считают, что в России «законы нужно и можно выполнять» только 35% опрошенных предпринимателей. Большинство респондентов уверены, что «какие-то законы необходимо выполнять, какие-то нет» - их 43%. 16% опрошенных предпринимателей считают, что «в России нет и не может быть нормальных законов»15.

Формирование культуры делового партнерства в России идет не столько по пути укоренения абстрактных, анонимных, деперсонифициро-ванных, рациональных отношений, сколько по пути персонализации связей, включения контрагента в свой локальный закрытый мир. Доверие в коммерческой области и, как результат; возможность долгосрочных, деловых отношений возникает в основном вследствие личного длительного знакомства. 66% опрошенных предпринимателей (исследование, проведенное А. Олейником в 1999 г.) утвердительно отвечают на вопрос о том, часто ли их друзья и знакомые становятся партнерами по бизнесу. По данным социологического опроса, проведенного диссертантом (2004 г.), 53,8% бизнесменов Саратова находят деловых партнеров в «ближнем кругу» локальных связей. Таким образом, в отсутствие системных механизмов, интегрирующих сферы деятельности в рамках большого общества, нормы и традиции, присущие частной сфере жизни, как правило, экстраполируются на все сферы деятельности.

В данном параграфе диссертации автор также проводит исследование социокультурной нормы ответственности. По его мнению, ответственность - это особый вид социальных отношений, для которых характерна способность субъектов брать на себя и реализовывать определен-

15 Олейник А. Указ. соч. С. 224.

ные обязательства по отношению к себе или другим. Ответственность в сфере отношений бизнес-партнерства можно охарактеризовать как систему дифференцирования рисков совместно хозяйствующих людей (партнеров). Ответственность в экономической сфере - это принятие на себя доли риска и вера в рациональное поведение другого человека.

Вместе с тем ответственность в экономических отношениях автор рассматривает в широком контексте социальной ответственности - как ее важную подсистему. Партнерство - это расширение личной ответственности на какую-либо сферу социума. Его необходимо рассматривать в качестве способа взаимодействия различных сил в обществе, базирующийся не только на принятии ответственности и риска, но и на возможности компромисса. Отношения бизнес-партнерства проходят несколько этапов: 1) поиск партнера в соответствии с рациональными признаками и характеристиками; 2) ведение переговоров на основе уважения чужого мнения и поиска компромисса, высокой толерантности к иной национальности, религиозности, полу, социальному статусу и прочим факторам неравенства; 3) заключение формальных договоров, адекватно отражающих реальные интересы и мотивы участников; 4) процесс дифференциации и диверсификации рисков и ответственности между участниками контрактных отношений; 5) средне- и долгосрочное поддержание экономических взаимодействий на основе взаимовыгодности и учета возможных изменений в позициях сторон; 6) экономический и социальный прогноз партнерских отношений, возможность гибкого изменения позиций при изменении внешних факторов; 7) процедуры разрешения конфликтов, споров и противоречий, диалога в конфликтных и неоднозначных ситуациях; 8) процедуры определения совместных целей, разработки стратегий, задач, определение механизмов управления общими активами, совместным имуществом.

В результате появляется комплекс социальных норм, регламентирующих и рутингоирующих данный процесс. Новые социальные нормы дают возможность появления, например, договоров об учреждении экономической организации (АО, ООО, товарищества, кооператива и т.д.) как своеобразного социально-экономического института, позволяющего дифференцировать систему труда и оптимизировать экономические взаимоотношения и управленческие механизмы. Именно в рамках бизнес-партнерства учредители (акционеры) решают вопросы о границах организации, ее стратегической направленности, видах деятельности, формах взаимоотношений с работниками, управленческих процедурах, определяют первичные элементы организационной культуры и т.д.

Таким образом, бизнес-партнерство является промежуточным эта-

пом, предваряющим создание в обществе институтов социального партнерства, которые могут полноценно формироваться только в условиях развитого гражданского общества. Осознание и реализация личной экономической ответственности перед деловыми партнерами является важной социокультурной нормой, вне которой невозможно становление социально ориентированного рыночного государства.

Третий параграф «Культура бизнес-партнерства в контексте постиндустриализма» посвящен анализу экономических и социокультурных процессов в западных странах конца XX - начала XXI века, обусловливающих их переход в эпоху посткапитализма (постиндустриализма, постмодерна) и оказывающих непосредственное влияние на другие общества через вовлечение их в глобальные взаимоотношения.

Общество постиндустриализма автор рассматривает не только в контексте изменений в экономике и формах управления, но и в рамках социокультурного дискурса, как общество с качественным ростом ценности личности, индивида. Постсовременное общество - это не общество структуры и иерархии, а общество сетей. «Наши общества все больше структурируются вокруг биполярной оппозиции между Сетью и "Я"», - пишет М. Кастельс16.

Россия сегодня - это тоже часть глобального информационного общества. В российском пространстве формируется информационная культура, оказывающая большое влияние на процессы становления новой культуры управления хозяйственными организациями и экономическими процессами. По нашему мнению, нельзя исследовать сегодня реальные хозяйственные практики без учета влияния на них информационных и глобальных процессов. Однако основные экономические и управленческие модели, экстраполируемые на российское общество в ходе реформ, были основаны на представлениях о рыночных, капиталистических, индустриальных отношениях. Тенденции западного общества конца XX века не были приняты во внимание как значимые факторы развития, касающиеся российской экономики и российского социума.

Актуализация коммуникативных аспектов в постиндустриальном обществе по-новому определяет важность формирования сетевых, партнерских отношений в современной России. Ведь становление социально-экономических отношений идет не только под воздействием политических механизмов, принуждающих к модернизации, но и в результате

14 Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура. М., 2000. С. 27.

влияния часто незримых культурных факторов глобализации, потоков информации, приходящих в Россию из стран «Третьей волны».

Автор считает, что важная часть культуры делового партнерства заключается в ее коммуникативном характере. Взаимоотношения между партнерами освобождаются от эмоциональных и «почвенных» составляющих, деловой партнер рассматривается как субъект взаимовыгодного, эффективного информационно-экономического взаимодействия. Деловой партнер - это тот элемент хозяйственного процесса, который легко может бьггь включен в информационную систему бизнеса, в систему эффективного управления.

Однако в России формирование информационного общества еще только начинается. Этот процесс идет с большими трудностями, связанными со специфической культурой информационного потребления, сложившейся еще в советское время. По мнению Н. Римашевской и О. Вертинской, в советский период в России сформировалась особая культура, определяющая поведение граждан в информационной среде. Они выявили ряд социальных патологий, которые назвали «информационными болезнями» общества по причине их отрицательного влияния на социально-экономическое развитие страны17.

Вместе с трансформацией российского общества происходило изменение информационной и коммуникационной среды, что, однако, принесло с собой новые проблемы. Возникло новое понятие - «информационная бедность», формирующееся по принципу доступности современных информационных и текоммуникационных технологий. «Информационная бедность» сегодня представляется самым существенным видом социального неравенства, так как профессиональное образование, эффективное управление, рынки труда - все связано с использованием телекоммуникационных технологий.

Автор рассматривает в качестве основного носителя информационной культуры в современной России формирующийся средний класс, который является основным субъектом делового партнерства. Трудности, связанные с конституированием среднего класса, - это не столько трудности выделения эмпирических критериев, сколько свидетельство незавершенности модернизационного процесса, его противоречивости в каждой точке общественного бытия. Отсутствие (или «расплывчатость», неопределенность) среднего класса свидетельствует о расколе общества,

17 См.: Римашевская НМ, Верштская ОН Этноэкономика - новая старая наука II Народонаселение. 1999. № 3-4.

отсутствии важной мединрующей прослойки, которая может эффективно интегрировать социальное пространство, создавая «горизонтальные» сети свободных социально-экономических коммуникаций. По нашему мнению, уменьшение социального неравенства, развитие культуры среднего класса даст социальную и культурологическую основу не только скорейшему формированию партнерских отношений в экономической сфере, но и становлению в России информационного общества. Культура российского бизнес-партнерства имеет определенную тропность процессам формирования глобального информационного (постиндустриального) общества, так как изначально образуется как культура коммуникаций, систем обмена деловой информацией, высокой ценности личности и времени.

В четвертой главе «Хозяйственные организации как реализация функций делового партнерства в современной России» отношения бизнес-партнерства рассматриваются как основа возникновения и функционирования организаций в рыночном экономическом пространстве.

В первом параграфе «Возникновение бизнес-партнерства как элемента системы управления российскими предприятиями» автор проводит ретроспективный анализ реформирования управленческой системы предприятий в процессе их акционирования и приватизации, формирования акционерной собственности и учредительских отношений.

На наш взгляд, феномен партнерства, наравне с процессом установления иерархии «власть - подчинение», является основой возникновения фирм как инфраструктур экономики и важнейших социально-экономических институтов, определяющих социальный порядок. Причины возникновения экономических организаций коренятся в глубоких основаниях социальности, они коррелируют с процессами формирования и ретрансляции социального порядка. Экономические организации - важнейшая культурная форма социума, они интегрируют в себе социально-исторический опыт поколений и множество материальных артефактов. Обобщая, можно выделить следующие социально-экономические причины возникновения хозяйственных организаций: 1) традиции и опыт совместного хозяйствования;

2) стремление предпринимателей снизить трансакционные издержки путем создания властных иерархий в ограниченном пространстве фирмы;

3) стремление предпринимателей к уменьшению риска путем создания партнерских отношений; 4) стремление партнеров к диверсификации ответственности; 5) разделение трудовых функций; 6) консолидация материальных, финансовых и интеллектуальных активов; 7) стремление к росту производства и получению эффекта от его масштаба; 8) стремление уменьшить число потенциальных конкурентов; 9) желание преодолеть (уменьшить) неопределенность внешней среды.

В рыночной экономике развитие партнерства и конкуренции взаимосвязано, конкуренция немыслима без партнерства, а бизнес-партнерство - вне конкурентного рынка. В наиболее зримой и «зрелой» форме партнерские отношения проявляются в организациях со сложнострук-турной формой собственности, в которых получают развитие процессы «расщепления» собственности и отделения ее от управления. Такими организациями являются прежде всего открытые акционерные общества. Деловое партнерство в акционерных обществах проявляется в отношениях, складывающихся между учредителями, акционерами, членами совета директоров и менеджерами корпораций, то есть между лицами, наделенными полномочиями в принятии решений, имеющими экономически значимую собственность, обладающими хозяйственной активностью.

Проведенный автором исторический анализ различных форм российских корпораций, а также исследование процессов становления современных предприятий (акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью, товариществ, кооперативов) в различных отраслях экономики (машиностроении, легкой, пищевой, химической промышленности, сельском хозяйстве) свидетельствуют, что зачастую возникновение учредительских и партнерских отношений было формальным или даже принудительным актом. Это наложило отпечаток на процессы стратегического управления и формирования новой организационной (внутрифирменной) культуры. Автор делает вывод, что современные российские экономические организации несут в себе сложный и противоречивый социально-исторический опыт развития хозяйственных отношений, опыт социальных процессов, традиций, обычаев, массовых ценностей и представлений, сложившихся в административно-плановой экономической системе. Если в рыночном («капиталистическом») экономическом пространстве «создателями» фирм являются в основном предприниматели-партнеры, свободно действующие в привычных и «обыденных» институциональных рамках, то в сегодняшней России культура и структура экономических организаций несут в себе отпечаток политической воли, экономического и политического принуждения, что существенным образом корректирует мотивы, цели и стратегии участников хозяйственного процесса.

В диссертации приводятся результаты эмпирического исследования особенностей институционализации бизнес-партнерства на региональном уровне. В январе 2004 г. в Саратове автором было проведено социологическое исследование отношений партнерства, формирующихся на саратовских фирмах (малый и средний бизнес). Были опрошены руководители предприятий частной формы собственности (преимущественно директора акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственно-

стью), а также другие предприниматели - учредители фирм либо работающие «без образования юридического лица». В задачи исследования входило выявление и последующий анализ основных моделей бизнес-партнерства, определение степени развития целерациональных форм экономического поведения руководителей и собственников предприятий, оценка уровня доверия к партнерам и формализации партнерских отношений, выявление новых элементов управленческой культуры. Опрос проводился в виде анкетирования, количество респондентов составило 128 человек, из них 51,3%- директора предприятий, остальные - акционеры (и другие собственники), члены правления или совета директоров, руководители высшего звена. 31,4% предприятий относятся с производственному сектору экономики, 35,1% - к сфере торговли, 33,5% - к сфере финансовых и иных услуг. 48,8% предприятий работают в виде обществ с ограниченной ответственностью, 32,6% - акционерные общества. Также представлены предприниматели, работающие без образования юридического лица, фонды, товарищества, кооперативы.

Исследование показало, что понятие «партнерство» прочно вошло в повседневную жизнь. На вопрос: «Есть ли у Вас деловые партнеры?» -95% респондентов ответили утвердительно. При этом схемы построения взаимоотношений достаточно разнообразны. Большинство респондентов (58,8%) считают; что оптимальная модель взаимоотношений основана на неформальных социальных связях, «не официальных, но деловых». «Строго официальные», формализованные отношения с партнерами предпочитают 31,3% респондентов. Модель «близких, товарищеских» отношений предпочитают 7,5% опрошенных. Такая расстановка акцентов свидетельствует о тенденции к рационализации социально-экономических отношений в современных фирмах. Эта же тенденция прослеживается в ценностном восприятии хозяйственной организации ее учредителями и топ-менеджерами. 40% опрошенных оценивают предприятие, которым они руководят; как «свой бизнес», «свое дело». 32,5% оценивают как «просто возможность зарабатывать деньги». Эмоциональные интерпретации предприятия в качестве «второй семьи» встречаются очень редко.

Тенденция к формализации отношений делового партнерства прослеживается также в стремлении к письменному закреплению договорных взаимоотношений. Однако данная тенденция сталкивается с несовершенством хозяйственного законодательства. На вопрос: «Оказывает ли влияние хозяйственное законодательство на Ваши отношения с деловыми партнерами?» - 25% опрошенных ответили отрицательно и 42,5% указали, что «влияние небольшое». Такие результаты коррелируют с результатами опроса директоров, проведенного Российской академией государст-

венной службы при Президенте РФ (март 2003, www.rags.ru/). На вопрос: «Как, по Вашему мнению, урегулирована в правовом отношении предпринимательская деятельность в России?» - 30,5% респондентов ответили «минимально», 50,5% - «частично», 7,6% - «совсем не урегулирована». Вариант ответа «в полном объеме» не отметил никто.

Тем не менее в ответах опрошенных бизнесменов прослеживается желание оформлять партнерские отношения письменно, хотя 33,8% считают, что «всех нюансов не предусмотришь». Только 15% полностью доверяют своим деловым партнерам, в случае конфликта деловые люди, по-видимому, больше надеются на себя - обращаться в суд считают возможным лишь 16,3% (еще 15% не отрицают полностью этот вариант); вести переговоры с участием третьей стороны - 12,5%. Основа разрешения конфликта - «только личные переговоры» (так считают 41,3%).

Сложности и препятствия на пути формирования развитого и эффективного института делового партнерства проявляются, например, в латентном ущемлении прав многих миноритарных акционеров. Только 23% респондентов считают, что все акционеры в одинаковой мере участвуют в управлении предприятием. Большинство полагают; что «в действительности управляет директор» либо «директор и его приближенные» (около 55% ответивших). На вопрос: «Кто фактически принимает самые важные решения для предприятия?»—только 10% ответили «акционеры, учредители».

31,3% респондентов затруднились сказать определенно, соответствует ли организационно-правовая форма предприятия реально сложившимся отношениям между учредителями; считают, что форма не соответствует хозяйственным реалиям 6,3%.

Большинство опрошенных предпринимателей причисляют партнерские отношения к сложным видам социально-экономических отношений. Все респонденты подчеркнули, что строить отношения с партнерами по бизнесу труднее, чем отношения с подчиненными или начальством. «Рекрутируются» деловые партнеры чаще всего с помощью старых связей и в «ближнем кругу», но характерен поиск и неперсонифици-рованного партнерства - около 20% активно ищут новых партнеров с помощью различного вида рекламы. Но привлекают в деловом партнере бизнесменов прежде всего нравственные ценности: 33% указывает на высокую ценность понятия «честность», еще 20% - на «преданность общему делу». Такое качество, как «ответственность» ценится значительно меньше - его отметили 15% опрошенных. Ум и знания ценят в своих партнерах 2,5% респондентов, новые идеи - 1,3%, профессионализм - 1,3%. Все это подтвервдает высокую значимость эмоциональ-

ных моделей построения деловых отношений и оказывается противоречащим некоторым утилитарным приемам ведения дел (например, поиску деловых партнеров с помощью рекламы).

Относительность рациональной мотивации хозяйственной деятельности также отражается в ответах на вопрос: «Что для Вас лично наиболее ценно в трудовой деятельности?». Только для 25% опрошенных предпринимателей ценной является возможность вести свой собственный бизнес, который получат в наследство дети. 30% респондентов в ответ на этот вопрос указывают нравственные ценности: «самореализоваться», «раскрыть творческие способности», «никому не подчиняться, бьггь себе хозяином». Самое большое число опрошенных (37,5%) демонстрируют утилитарный подход к бизнесу. Для них это только «возможность работать и зарабатывать». При этом 70% настроены очень активно в инвестиционном отношении - они готовы вкладывать деньги в свой бизнес либо открывать новые прибыльные предприятия. Только 18% не стали бы инвестировать деньги в российский бизнес.

Большое значение утилитарных ценностей прослеживается в ответах на вопрос: «Какие достижения последних лет реформ для Вас самые важные?». «Возможность работать и зарабатывать» (26,7%), «возможность иметь в частной собственности предприятия, недвижимость, акции» (24,4%), «свобода вести свое собственное дело» (26,7%) - все это парадоксальным образом сочетается с низкой оценкой «возможности извлекать прибыль из любых операций» (5,3%). «Политическая свобода» также оценивается невысоко - 3,1%, «свобода слова» не является значимой ценностью, ее не отметил ни один человек из опрошенных.

Таким образом, очевидно, что в среде саратовских бизнесменов активно формируются элементы новой системы рыночных социально-экономических взаимоотношений - отношения делового партнерства. Тенденция к формализации данных отношений, преобладание рациональных и утилитарных форм поведения субъектов делового партнерства свидетельствует о постепенном формировании института бизнес-партнерства и его положительном влиянии на эффективность работы предприятий и экономики в целом.

Второй параграф четвертой главы «Основные управленческие функции делового партнерства и их особенности в современной России» посвящен анализу основных функций института делового партнерства и классификации управленческих компонентов, специфике бизнес-партнерства, вопросам конкуренции и сотрудничества в современной России.

Автор выделяет социально-экономические и специфически-управленческие функции института бизнес-партнерства. Социально-эконо-

мическими функциями являются следующие: 1) объединение хозяйствующих акторов и создание экономических организаций и ассоциаций; 2) создание «горизонтальных» экономических сетей как социальной оппозиции вертикальным властно-принудительным политическим структурам; 3) формирование конкурентной среды; 4) повышение экономической и социальной эффективности организаций; 5) развитие эко-' номической и политической свободы, содействие формированию институтов гражданского общества, систем неперсонифицированного межличностного доверия; 6) содействие легитимации частной собственности; 7) формирование адекватных целей экономических организаций, систем стратегического менеджмента; 8) содействие интеграции в глобальное экономическое и информационное пространство. Управленческие функции: 1) определение миссии, целей, систем стратегического управления хозяйственными организациями; 2) интеграция хозяйственных организаций в социум; 3) адаптация организаций к условиям высокой неопределенности и риска; 4) формирование элементов партнерства во внутрифирменной культуре; 5) создание предпосылок для демократического стиля руководства; 6) стимулирующее воздействие на системы мотивации; 7) стимулирование инновационных и инвестиционных механизмов.

В современной России институт делового партнерства еще только складывается. При этом на него оказывают влияние особенности социальных, экономических и политических отношений, специфика становления систем управления экономическими организациями, характерные для российского социума.

Автор вьщеляет две основные группы причин, обусловливающих особенности российских хозяйственных организаций: генетику возникновения фирм и специфику российского социально-экономического пространства - «внешней среды» предприятий. Сегодня в России наблюдается многоуютадность социально-экономических отношений, одновременное, иногда противоречивое сосуществование отношений, характерных для традиционного общества и для общества модерна, а также возникновение анклавов постиндустриальных форм и моделей взаимодействий (характерных для информационных обществ). В число основных социально-экономических институтов, без формирования которых невозможно ожидать развития и институционализации бизнес-партнерства, по нашему мнению, следует включить следующее: 1) институционально сформированное право частной собственности; 2) высокий уровень спецификации отношений собственности; 3) развитие политических и правовых институтов гражданского общества; 4) развитие институтов экономической (рыночной) инфраструктуры: банковского, страхового, инвестици-

онного бизнеса; 5) развитие института банкротства; 6) высокий уровень неперсонифицированного доверия между членами общества, развитие социальной толерантности; 7) широкое развитие институтов гражданского общества (в том числе профсоюзных организаций); 8) формирование инновационной культурной модели экономических отношений.

Важнейшими факторами, определяющими эффективность и «жизнеспособность» организаций, являются их миссии, цели, стратегии, задачи. Цель хозяйственной организации - важнейшая ценностная предпосылка ее создания и эффективного функционирования. Она определяет стратегическую направленность управленческих механизмов и успешность интеграции фирмы в социум. «Ядро» внешних целей и внутренних задач хозяйственной организации обычно формируется ее учредителями, то есть деловыми партнерами. В процессе возникновения и развития фирмы происходит взаимное сближение целей участвующих в организации людей, появляется организационная культура, способствующая ретрансляции социально-экономического опыта и, в свою очередь, влияющая на постановку целей и определение стратегического направления работы.

Автор выделяет следующие основные виды целей российских хозяйственных организаций, во многом определяющих стратегию партнерских отношений: 1) «ультракраткосрочные» цели - достаточно распространенные в начале 1990-х годов и характерные для «фирм-однодневок», которые в большинстве случаев имитируют один вид деятельности, осуществляя другой; 2) краткосрочные цели - свойственные фирмам, ориентированным на доход с одной конкретной сделки или серии взаимосвязанных сделок; 3) рыночно ориентированные фирмы - предполагают продолжение рыночных реформ, пытаются строить управленческие механизмы и формировать оргкультуру в соответствии с западными моделями; 4) традиционно ориентированные фирмы - имеют адаптационную стратегию хозяйственного поведения и изменяются вслед за любыми экономическими, социальными или политическими преобразованиями; 5) политически ориентированные стратегии присущи фирмам, ориентированным на лоббирование своих экономических интересов в политических кругах.

Наиболее распространенной стратегией российских фирм по-прежнему является стратегия адаптации, содержащей тенденцию к использованию традиционных управленческих схем и стиля руководства с опорой на сложившуюся ранее организационную культуру и исторический опыт. Возникновение фирм с краткосрочными и «ультракраткосрочными» целями можно рассматривать как вариант адаптационной стратегии. Рыночно ориентированные фирмы гораздо реже представлены в современном экономическом пространстве. Трудности внешней адапта-

ции для них заключаются в «неклассической» рыночной среде, отсутствии нормально функционирующих механизмов управления и контроля, слиянии экономических и политических ресурсов, недостаточной нормативно-правовой легитимации частной собственности.

В новых российских экономических организациях особая роль принадлежит воспроизводящейся социальной группе, которую автор называет доминантной (или доминирующей) коалицией. Характер социальных отношений внутри данной коалиции нельзя свести к трудовым или управленческим отношениям. Основу составляют взаимодействия партнерства, однако в подавляющем большинстве фирм происходит встраивание властных или политических структур, приводящих к возникновению отношений принуждения и патернализма. Доминирующая коалиция может не совпадать с формально декларируемой системой управления организацией и определяет фактические цели и стратегию ее развития.

В третьем параграфе «Деловые сети как механизм управления в постиндустриальном обществе» представлены характеристики партнерских отношений в контексте становления постиндустриализма. Формирующееся сегодня постиндустриальное общество отличается качественно иными свойствами социального пространства, культуры и экономических процессов.

Можно выделить следующие характеристики постиндустриального общества, которые наиболее существенны в плане анализа проблем бизнес-партнерства: 1) почти полное использование технических (индустриальных) ресурсов труда и актуализация психологических и социальных возможностей повышения его производительности; 2) удовлетворение основных материальных потребностей для большинства населения; 3) дальнейшее увеличение роли личности и ее интеллекта (знании) при снижении роли социального статуса; 4) усиление значения межличностных коммуникаций, которые приобретают глобальный характер; 5) уменьшение роли пространства и возрастание роли времени; 6) уменьшение роли иерархических (властных) структур и отношений и повышение значения «горизонтальных» коммуникативных связей, которые принимают преимущественно сетевой характер; 7) изменение функций маргинальных культурных форм, что обусловливает не иерархическую, а мозаичную структуру социума; 8) постепенное утрачивание доминирующего значения конкуренции в условиях бинарной оппозиции «конкуренция -партнерство», что приводит к распространению практики партнерства.

Тенденция к формированию постиндустриального (информационного) общества носит глобальный характер и сегодня свойствена практически всем странам мира. Особенности формирования информационно-

го общества в России неразрывно связаны со спецификой социальной структуры, традициями управления и экономических отношений; психологией советского массового общества, сложившихся в результате так называемой мобилизационной модернизации, то есть вне рамок демократических свобод и развитого гражданского общества18. В российском обществе в настоящее время происходят социальные процессы, имеющие разновекторную направленность: в итоге формируется мозаичная социальная структура, влияющая на процесс формирования бизнес-сетей. Культура и отношения, характерные для постиндустриализма, складываются как часть социальной мозаики и не имеют всеобщего характера. Для современного российского общества сегодня характерно сложное переплетение традиционных и даже архаичных взаимоотношений и элементов культуры информационного общества. Недостаточно развитые институты российского рынка переходят в стадию глобализации, минуя, как правило, стадию индустриального, капиталистического развития. В результате этого мозаичность и «размытость» партнерских отношений, неустойчивость сетевых образований выражены в российской экономике достаточно сильно. С другой стороны, в России ярко выражены сетевые отношения, основанные на личностных, эмоциональных контактах локального мира. В условиях глобализации экономических связей и развития информационного общества локальные связи служат началом формирования сетей экономических отношений.

Сетевые отношения, развивающиеся в современном и постсовременном западном обществе, принципиально отличаются от сетей, характерных для архаичных и традиционных обществ. Это отличие связано в первую очередь с преодолением в индустриальном обществе личност-но-эмоциональных, персонифицированных моделей доверия, развитием системной свободы и ответственности. В постиндустриальном обществе потенциал сетевых отношений носит глобальный характер, они основаны на поиске не столько «своих», «дружественных» связей, сколько на выявлении различий, разнообразия как главной основы д ля инновационного процесса. Гибкость, разнообразие, изменчивость, множественность—основные параметры социальных и экономических сетей постиндустриализма. Сетевые отношения постиндустриального общества предназначены для преодоления формализации и стандартизации на более высокой и сложной основе, это спонтанная и неформальная интеграция высокодиф-

18 См.: Захаров А А. Тоталитаризм - маска толпы // Тоталитаризм как исторический феномен. М, 1989.

ференциро ванных (и уже высокоэффективных) частей социальной структуры. Несмотря на то что глобализация теоретически охватывает любые локальные миры и включает их в свою орбиту непосредственно, минуя формальные иерархии, далеко не все локальные и традиционные образования готовы к этому процессу. Так, в современной России тенденции глобализации экономических связей противостоят локальным устремлениям субъектов экономических отношений в пределах региональных рынков, где «все свои». При таких условиях идет активное формирование традиционных локальных деловых сетей, которые в формирующемся информационном обществе усиливают мозаичную картину современной российской экономической жизни.

Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях:

1. Малый В.И. Формирование бизнес-партнерства в современной России: опыт социологического анализа деловых сетей / Под ред. проф. A.JI. Маршака. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. - 12,75 п.л.

2. Малый В.И. Концепция делового партнерства и развитие организаций в современной России. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. - 3,5 пл.

3. Малый В.И. Научные основы теории подобия и моделирования в современном управлении организации // V региональная конференция молодых исследователей Волгоградской области: Тезисы докладов. Волгоград: ВФ МУПК, 1998. - 0,25 пл.

4. Малый В.И. Моделирование систем управления производственных процессов // Оптимизация систем управления потребительской кооперации: Материалы науч.-практ. конф. Волгоград: ВФ МУПК, 1999. - 0,5 пл.

5. Малый В.И., Орлова Е.В. Формирование стратегий на промышленных предприятиях: старые традиции и новые цели // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ростов н/Д, 2003. № 9. - 1/0,5 пл.

6. Малый В.И. «Новые фирмы» в сельском хозяйстве: организационная культура и экономическая эффективность // Вестник Саратовского государственного аграрного университета. 2003. №4.-1 пл.

7. Малый В.И. Реструктуризация промышленных предприятий в России и задача создания новых организационно-хозяйственных структур // Теория и практика управления общественными институтами и процессами в России: Материалы Всероссийской науч.-практ. конф. Саратов: ПАГС, 2003.-0,75 пл.

8. Малый В.И. Развитие хозяйственных организаций в России: методологические проблемы экономического анализа // Факторы социально-экономического роста: Межвуз. науч. сб. Саратов: Аквариус, 2003. - 0,5 п.л.

9. Малый B.K, Орлова E.B. Проблемы формирования новой организационной культуры российских фирм // Проблемы и тенденции развития коммерции в регионе на современном этапе: Сб. науч. статей. Саратов: РГТЭУ, Саратовский институт (филиал), 2003. -1/0,5 п.л.

10. Малый В.И. Методологические проблемы анализа «новых российских фирм» // Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества: Сб. науч. трудов. Саратов: Научная книга, 2003. Вып. 10. - 0,5 пл.

11. Малый В.И. Развитие партнерских отношений в современных российских акционерных обществах // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Экономика и право. Общественные науки. Ростов н/Д, 2004. Спецвыпуск. -1 пл.

12. Малый В.И. Социально-экономические аспекты формирования бизнес-партнерства: анализ деловых сетей в современной России // Роль и место цивилизованного предпринимательства в экономике России: Ученые записки Российской академии предпринимательства. М.: РАП, 2004. Вып. 7.-0,75 пл.

13. Малый В.И. Институциональные условия становления нового социально-экономического порядка в России // Сорокинские чтения-2004: Российское общество и вызовы глобализации»: Тезисы I Всероссийской конференции. М.: Альфа-М, 2004. - 0,25 пл.

14. Малый В.И. Реорганизация предприятий и развитие отношений партнерства // Современная стратегия развития общества: Сб. науч. статей. Саратов: СГТУ, 2004. - 0,5 пл.

15. Малый В.И., Орлова Е.В. Проблемы формирования коммерческого партнерства в контексте глобальной экономической безопасности // Проблемы национальной безопасности России: Межвуз. науч. сб. Саратов: Научная книга, 2004. -1/0,5 пл.

16. Малый В.И., Миронова P.E., Орлова Е.В. Становление культуры делового партнерства в современной России // Современные проблемы и тенденции развития коммерции: Сб. науч. статей. Саратов: Изд-во Саратовской губернской торговой палаты, 2004. - 0,75/0,25 п.л.

17. Шахматова Н.В., Малый В.И. Развитие партнерских отношений в современном российском обществе // Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества: Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. Вып. 11. - 1/0,5 пл.

18. Малый В.И. Формирование института коммерческого партнерства в современной России // Власть. 2005. №2.-1 п.л.

МАЛЫЙ Вадим Игоревич

ФОРМИРОВАНИЕ БИЗНЕС-ПАРТНЕРСТВА КАК СОЦИАЛЬНОГО ИНСТИТУТА УПРАВЛЕНИЯ ХОЗЯЙСТВЕННЫМИ ОРГАНИЗАЦИЯМИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ДЕЛОВЫХ СЕТЕЙ

22.00.08 - социология управления

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Подписано к печати 20.05.2005 г. Формат 60x84 VIS. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. 3,02. Уч.-изд. л. 3,0. Тираж 120. Заказ 825. ГОУ ВПО «Поволжская академия государственной службы им. П.А. Столыпина». 410031, Саратов, Соборная, 23/25.

№11081

РНБ Русский фонд

2006-4 14223

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Малый, Вадим Игоревич

Введение.

Глава 1. Теоретические основы исследования бизнес-партнерства как социального института управления в современной России

1.1.Бизнес-партнерство как социально-экономическая коммуникация и как социальный институт управления бизнес-процессами.

1.2. Методологическое значение социологических и экономических теорий управления для исследования делового партнерства.

1.3 .Бизнес-партнерство в рамках сетевого управленческого анализа.

Глава 2. Ценности, мотивы и поведенческие ориентации субъектов делового партнерства в современной России

2.1. Мотивы экономической свободы в поведении субъектов бизнес-партнерства

2.2. Роль частной собственности в институционализации бизнес-партнерства.

2.3. Значение межличностного доверия в системе управления бизнеспроцессами.

Глава 3. Развитие культуры партнерских отношений в современном российском обществе

3.1. Культура управления как основа институционализации делового партнерства.

3.2. Возникновение социокультурных норм делового партнерства в ходе российских реформ.

3.3. Культура бизнес-партнерства в контексте постиндустриализма.

Глава 4. Хозяйственные организации как реализация функций делового партнерства в современной России

4.1. Возникновение бизнес-партнерства как элемента системы управления российскими предприятиями.

4.2.0сновные управленческие функции делового партнерства и их особенности в современной России.

4.3. Деловые сети как механизм управления в постиндустриальном обществе.

Введение диссертации2005 год, автореферат по социологии, Малый, Вадим Игоревич

Усложняющиеся условия функционирования хозяйственных организаций требуют постоянного развития теоретических концепций управления и прикладных управленческих технологий. Особую актуальность проблемы управления имеют в современной России, где высокие темпы проводящихся реформ вызвали в обществе непрогнозируемые социальные изменения, которые еще не подверглись, в должной мере, научной рефлексии. За годы реформ в России сложились новые социальные группы и слои, новые формы отношений, в частности, отношения взаимовыгодного (делового) партнерства, основанные на свободе и рационализации экономической деятельности.

Традиционный (для российской экономической теории и социологических наук) анализ российских экономических организаций происходит «снизу» — от трудового коллектива к администрации и директору как членам этого коллектива. Одновременно анализируются управленческие механизмы и структуры, эффективность управления на микроуровне, организационная культура, трудовые взаимоотношения. В основе этого анализа - принцип труда и трудового участия, справедливого распределения, участия в управлении. Такая социологическая методология восходит к Э. Дюркгейму, который видел основу социального порядка в органической солидарности, основанной на общественном разделении труда. Управление при этом рассматривается,, в общем, как разновидность трудовой деятельности, а партнерские отношения, если и рассматриваются, то только косвенно, как разновидность экономических или трудовых.

На наш взгляд, основой возникновения и функционирования фирм в рыночной экономике является формирование партнерских отношений, которое функционально предшествует разделению труда и созданию систем управления. Именно учредители или акционеры организаций (то есть деловые партнеры) определяют ее культуру, формируют миссию и стратегию. Именно благодаря обезличенным, не персонифицированным и не эмоциональным отношениям партнерства возможно функционирование акционерных обществ и других организаций со сложной структурой собственности.

Партнерские отношения в хозяйственной сфере приводят также к созданию деловых сетей - устойчивых связей между предприятиями, их структурами, отдельными индивидами и социальными группами, которые накладывают существенный отпечаток на управление, мотивацию, культуру и экономическое поведение различных социальных слоев трансформирующегося российского общества. Партнерские отношения в современной России формируются в результате постепенной хабитулизации новых хозяйственных практик, основанных на «горизонтальных» взаимоотношениях акторов, имеющих относительную экономическую свободу и альтернативу в принятии решений. Отношения делового партнерства являются фактическим «ядром» функционирования N современных российских частных предприятий: они обусловливают структуру отношений собственности, задают систему трудовых взаимоотношений, стратегии и цели управленческих систем. Формирование института делового партнерства приводит к изменениям не только в системах управления хозяйственными организациями, но и в системе государственного управления социально-экономическими процессами в целом.

Проблемы формирования бизнес партнерства связаны, в основном, с противоречиями между экономическими институтами, заданными политической волей, и реально складывающимися социально-хозяйственными практиками, что препятствует полной институционализации партнерских отношений как значимого элемента общества. Эти проблемы актуализируют научный поиск нравственных, социокультурных, институциональных, правовых и социально-экономических оснований формирования бизнес-партнерства, определяют актуальность исследований его специфических свойств в широком контексте исторических традиций, привычек, культурных навыков. Формирование отношений делового партнерства идет вокруг ядра новой идентичности, путем построения новых смыслов, интерпретации новой трансформирующейся социально-экономической реальности. Формирование института бизнес партнерства — это ответ социума на вызовы социально-экономической модернизации с помощью развития диалога, договора, уважения чужой воли и чужих интересов, увеличения ценности личности. Основные проблемы на этом пути связаны с инерцией массового сознания и массового социального поведения, пытающегося воспроизводить традиционные управленческие схемы в «хаотическом поле» рыночных взаимосвязей.

В какой же мере представлены новые, «горизонтальные», партнерские отношения в современном российском социально-экономическом пространстве? Как взаимосвязаны отношения партнерства и механизмы управления хозяйственными организациями? Какова взаимосвязь делового (то есть, рационального, детерминированного утилитарными мотивами) и социального партнерства? Какую роль играют коалиции предпринимателей в хозяйственной жизни отдельных экономических субъектов и в социально-экономических конструкциях всего общества? Эти вопросы актуализированы стратегической целью российских социально-экономических реформ — создать условия для свободного, инновационного, предпринимательского творчества людей, повысить эффективность и культуру социально-управленческих механизмов в экономике России.

Степень разработанности проблемы.

Исследуя деловое партнерство как социальный институт управления хозяйственными организациями и социально-экономической сферой общества, автор опирался на теоретические концепции социологии управления, классические и современные труды по научному менеджменту, социологии труда, экономической социологии, теории организаций, работы в рамках индустриальной социологии и теории постиндустриализма. Это труды Д. Белла, Ч. Бернарда, С. Бира, М. Вебера, Т. Веблена, А. Гоулднера, Дж. Гэлбрейта, П. Друкера, М. Мескона, Р. Мертона, Э. Мэйо, Т. Парсонса, Г. Саймона, Г. Спенсера, JI. Этциони, а также работы отечественных авторов - A.A. Богданова, И.В. Бестужева-Лады, Г.Н. Бутырина, О.С. Виханского, В.Г. Гречихина, А.И. Наумова, A.B. Тихонова, Ж.Т. Тощенко, Е.П. Тавокина, A.B. Попова, А.И. Пригожина, В.В. Щербины и другие. Теоретико-эмпирический анализ проблем управления на современных российских , предприятиях проводится также опираясь на работы современных ученых Е.П. Бабосова, В.П. Баженова, С.М. Вайнштока, Е.А. Капитонова, A.B. Новокрещенова, П.В. Романова, А.Л. Темницкого, В.В. Трушкова, М.Ф. Черныша, А.Е. Чириковой и других исследователей.

Раскрывая управленческую роль бизнес-партнерства как определенного вида социальных отношений, автор, следовательно, прежде всего, использовал методологию и методы, раскрытые в социологических теориях; при этом особую роль сыграли классические труды П. Бергера, П. Бурдье, М. Вебера, Э. Гидденса, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, Т. Лукмана, Дж. Мида, А. Турена, Ю. Хабермаса, П. Штомпки и других социологов.

Рассматривая управленческие функции делового партнерства, автор также использовал богатый теоретико-методологический и эмпирический материал экономической науки, опираясь, в частности, на труды теоретиков классической и неоклассической экономической теории, а также неоинституционализма. Особое значение имеют работы Р. Алчиана, П. Бьюкенена, П. Джоскоу, Я. Корнай, Р. Коуза, А. Маршалла, К. Менар, Д. Норта, Г. Саймона, Ф. Хайека, О. Уильямсона и других экономистов, а также работы в рамках экономико-социологического анализа Л. Болтански, М. Грановеттера, Дж. Коулмана, Т. Парсонса, К. Поланьи, Н. Смелсера, Д. Старка, Н. Флигстина, Л. Тевено, Л. Эрхарда, X. Уайта, а также отечественных ученых московской, новосибирской, санкт-петербургской и других экономико-социологических научных школ — Ю. Веселова, В.

Волкова, Д. Дорина, Т. Заславской, С.Кирдиной, Р. Нуреева В. Радаева, А. Олейника, Р. Рыбкиной, Г.Соколовой, Л. Чернышовой, и многих других.

Бизнес-партнерство рассмотрено автором не только как определенный вид социальных отношений, но и как разновидность социальной и экономической коммуникации. При этом использовались основные работы М. Бахтина, Г. Блумера, М. Бубера, П. Бурдье, П. Бергера, К. Гиртца, Н. Лумана, Т. Лукмана, Г. Лассуэлла, Э. Сепира, Г. Тарда, Ю. Хабермаса, К. Ясперса, а также отечественных авторов: Я. Засурского, В. Конецкой, Р. Нугаева, Г. Почепцова, Г. Пшегусовой, В. Терина, Л. Федотовой и других.

Исследование культуры партнерских отношений как части экономической культуры общества и культуры управления, изучение процессов формирования новых социокультурных норм и правил опирается на работы А. Ахиезера, В. Веснина, Г. Дилигенского, Н. Зарубиной, А. Захарова, Л. Ионина, Ю. Левады, Ю. Лотмана, А. Олейника, В. Радаева, А. Панарина, Т. Парсонса, А. Пригожина, Ч. Сноу, Ф. Тенбрука, Б. Успенского и других авторов.

Формирование отношений делового партнерства является важным фактором возникновения и условием успешного функционирования хозяйственных организаций, особенно тех форм, в которых происходит «расщепление» собственности и отделение ее от управления (например, открытых АО). Исследование отношений и взаимодействий, возникающих в процессе преобразования систем управления предприятиями в ходе российских экономических реформ (в том числе, приватизации государственных предприятий), базировалось на работах экономистов В. Андреффа, А. Бандурина, С. Глазьева, О. Губарь, В. Гутник, Т. Долгопятовой, А. Дынкина, В. Иванова, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, А. Колганова, Д. Львова, Р. Нуреева, Я. Паппэ, В. Полтеровича, А. Радыгина, А. Рунова, И. Сидорова, А. Соколова, Дж. Стиглица, Ч. Франка, А. Яковлева, а также на работах правоведов Е. Акоповой, И. Ильина, Н. Козловой, В. Миронова, П. Панкратова, И. Покровского, социологических исследованиях

Т. Заславской, Н. Зарубиной, В. Костина, Н. Костиной, А. Никулина, Е. Орловой, П. Романова, Ж. Тощенко, Т. Фокиной, Т. Шанина, Е. Чириковой и других. Анализ и интерпретация социокультурных феноменов свободы, ответственности, доверия, частной собственности, конкуренции и сотрудничества опирались на труды Н. Бердяева, Г. Гегеля, В. Ключевского, И. Канта, С. Кьеркегора, К. Мангейма, Ж.П. Сартра, Ф. Шеллинга, а так же отечественные работы А. Ахиезера, Л. Гудкова, Б. Дубина, Л. Ионина, Ю. Левады, М. Шабановой, экономистов Р. Капелюшникова, А. Олейника, В. Радаева; исследования психологов Л. Комаровой, Б. Поршнева, Б. Рутковского, Н. Скрипкиной, А. Шмелева и других.

Исследование бизнес-партнерства как формирующегося института управления проводится автором в неразрывной связи с анализом институциональной и социокультурной структуры трансформирующегося российского общества, опираясь на работы 3. Андреева, А. Ахиезера, А. Бузгалина, А. Вишневского, Ю. Волкова, 3. Голенковой, Л. Гудкова, В. Добренькова, Г. Дилигенского, Т. Заславской, А. Зудина, В. Ильина, В. Каганского, С. Кирдиной, А. Кравченко, Т. Малевой, А. Маршака, Г. Осипова, А. Панарина, В.Степина, Р. Трипольского, Ж. Тощенко, П. Щедровицкого, В. Федотовой, М.А. Шабановой, В. Ядова, О. Яницкого и многих других.

Исследования сетей бизнес-партнерства в условиях становления постиндустриальной экономики и информационного общества опирается на труды Д. Белла, М. Кастельса, О. Тоффлера, А. Турена, И. Масуды, Ю. Хаяши, а также на труды российских ученых И. Алексеевой, М. Вершинина, О. Вершинской, И. Коваленко, И. Полищук, Н. Покровского, Н. Римашевской и многих других.

Цель и задачи исследования.

Цель исследования заключается в разработке концептуальной модели бизнес-партнерства как социального института управления хозяйственными организациями в современной России.

Задачи исследования.

1. Обосновать методологические подходы к исследованию бизнес-партнерства как социального института управления, складывающегося в условиях трансформирующегося российского общества;

2. Дать социологическую интерпретацию понятия «бизнес-партнерство»;

3. Выявить социальные группы, слои и структуры, являющиеся субъектами делового партнерства, провести социологический анализ их экономического поведения и влияния на становление, эффективность и повышение культуры систем управления;

4. Исследовать коммуникативный аспект делового партнерства;

5. Охарактеризовать влияние частной собственности, экономической свободы и неперсонифицированного межличностного доверия на бизнес-партнерство;

6. Оценить развитие и особенности культуры партнерских отношений в современном российском обществе;

7. Выявить роль социокультурных и властных факторов в процессе институционализации делового партнерства;

8. Выявить основные социально-экономические и управленческие функции бизнес-партнерства;

9. Оценить значение бизнес-партнерства в контексте формирования в России постиндустриального (информационного) общества.

Объект исследования: формирование бизнес-партнерства в современной России.

Предмет исследования: процесс институционализации бизнес-партнерства как способ повышения культуры управления хозяйственными организациями в современной России.

Методологическая основа и теоретические источники исследования.

Теоретико-методологической основой диссертационного исследования является комплекс социологических подходов, позволяющих исследовать закономерности развития институтов управления в российском обществе. При этом, в необходимой мере, используются: структурно-функциональный подход, системный подход, «понимающая социология», феноменологическая социология, символический интеракционизм, методологические концепции П. Бергера, Т. Лукмана, Э. Гидценса, П. Бурдье, управленческие и организационные теории А. Богданова, П. Друкера, Г. Саймона, Э. Мэйо. В работе используются методологические принципы развития (в частности, теория социальных изменений) и социального детерминизма, исторический подход, методологические приемы системного и сравнительного анализа, нормативно-ценностный подход, статистические методы, институциональный, неоинституциональный и социокультурный подходы. Проблемы, связанные с погружением российского общества в глобальное информационное пространство, исследуются с применением соответствующего терминологического и методологического аппарата, в том числе, в дискурсе постмодерна.

Эмпирическую базу исследования составляют статистические данные Госкомстата РФ, данные социологических исследований Института социологии РАН, ИСПИ РАН, ВЦИОМ, ФОМ, кодексы, законы, указы, постановления и другие нормативные документы, данные социологических и экономических исследований, проведенных различными авторами, результаты авторского социологического опроса экспертов (субъектов делового партнерства) методом анкетирования.

Научная новизна исследования состоит в следующем

• Бизнес-партнерство рассмотрено как формирующийся социальный институт управления хозяйственными организациями в современной России.

• Выявлен и проанализирован коммуникативный аспект бизнес-партнерства как важный элемент, влияющий на эффективность управленческих систем.

• Выявлены социальные группы, слои и структуры, являющиеся субъектами делового партнерства (учредители фирм, акционеры, члены наблюдательных советов и исполнительных органов хозяйственных обществ, независимые предприниматели, хозяйственные организации и их ассоциации) и проведен социологический анализ их экономического поведения и влияния на управленческие системы.

• Определено значение массовой интерпретации понятия «экономическая свобода» для становления бизнес-партнерства как института эффективного управления; дана феноменологическая трактовка категории «экономическая свобода» с выделением новых понятийных конструкций: «традиционная» и «системная» экономическая свобода.

• Раскрыты и обоснованы особенности делового партнерства в современной России: использование элементов принуждения и патернализма; построение взаимодействий на основе персонификации и локализации доверия, традиционной (конкретно-исторической) интерпретации экономической свободы.

• Раскрыты значение, место и роль бизнес-партнерства в процессе реструктуризации российских экономических организаций и формирования систем корпоративного управления и контроля.

• Выявлены основные социальные функции делового партнерства; показано влияние формирующихся партнерских отношений на эффективность управленческих процессов и динамику трансформации российского общества.

• Определена роль партнерских отношений в процессе глобализации экономики и формировании российского информационного общества. Положения, выносимые на защиту:

1. Деловое партнерство — это широкий комплекс социокультурных и правовых норм делового общения, в которых доминирующее значение приобретают ценности экономической свободы, равноправного диалога, доверия, ответственности. Институт делового партнерства детерминирует создание хозяйственных организаций и ассоциаций, задает систему их целей, формирует основу для возникновения стратегического управления, конкурентной среды, влияет на механизмы государственного и общественного контроля над социально-экономическим развитием.

2. Институт бизнес-партнерства основан на социально-коммуникативных процессах, в которых можно выделить следующие параметры: 1) ценностно-когнитивные — отражающие интеллектуальные, ценностные и эмоциональные характеристики личности, ее способность к диалогу, неперсонифицированному доверию, ответственности, к выстраиванию долгосрочных и дифференцированных отношений с разными людьми; 2) мотивационные - отражающие утилитарные, социальные и духовные потребности человека, в том числе потребности в коммуникации и сотрудничестве; 3) функциональные — отражающие выбор средств и методов экономической коммуникации, организационные, правовые и культурные формы управления, конкуренции и сотрудничества.

3. Бизнес-партнерство как социально-экономическая коммуникация имеет свою структуру. Первый уровень данной структуры - это внутриличностная коммуникация, внутренний диалог с собой (экзистенциальная основа общения с Другим); комплекс социальных ролей и психологических особенностей индивида. Второй уровень — это социально-экономические коммуникативные процессы, протекающие в больших и малых социальных группах. Это коммуникация «внутри» социально-экономических объектов, состоящих из нескольких индивидов (например, в группах предпринимателей); между такими объектами, а также между объектами и их социально-экономическим окружением. Третий уровень — организационный. Организацию можно рассматривать как «целенаправленную» социальную группу, как структуру позиций, где субъекты делового партнерства играют определенные социальные роли и занимают позиции целеполагания и контроля по отношению к другим членам организации. Четвертый уровень — институциональный, на нем бизнес-партнерство взаимодействует с политической и правовой системами, интегрируется с социальным партнерством и выступает как элемент гражданского общества. Пятый уровень - социокультурный. Культура делового партнерства тесно связана с экономической, управленческой и правовой культурой социума, культурой информационного общества, нравственными ценностями диалога, доверия, интерпретациями свободы, собственности, договорных отношений.

4. Коммуникативные свойства делового партнерства значительно возрастают в информационном обществе; таким образом, деловое партнерство — это механизм эффективного управления не только индустриальной, но и постиндустриальной экономической системы.

5. Для того, чтобы практики формирования «горизонтальных» отношений в экономической среде превращались в развитый, эффективно действующий институт делового партнерства, несущий мощный управленческий потенциал, понятие экономической свободы должно быть освоено широкими массами людей как значимая ценность и норма повседневного общения. При этом осмысление ценности «свобода» может происходить только в широком контексте интерпретации понятий «доверия», «диалога», «ответственности», осознания необходимости культурного и культурно-экономического разнообразия.

6. Уровень экономической свободы каждого человека определяется возможностью рефлексии и изменения социально-экономических взаимодействий с помощью диалога, согласования интересов, определения общих целей, принятия на себя ответственности за себя и за действия партнера. В рамках феноменологического дискурса, свобода - это не только возможность выхода из повседневности в «конечные области значений», но и возможность (и способность) видоизменять повседневность в социальном взаимодействии, то есть, вместе с партнером. Рост экономической свободы — это рост творческой активности каждой личности, развитие менталитета, способности быть субъектом сложных и напряженных, зачастую высоко абстрактных и анонимных хозяйственных отношений.

7. Традиционная свобода — это низкодифференцированная свобода, для нее характерно инверсионное мгновенное преобразование «полной несвободы» в «полную свободу» - волю. Системная свобода — это нарастающая кумулятивным путем возможность расширения области повседневности, принятие ценностей и овладение культурными смыслами большого общества, то есть общества со встроенными механизмами интеграции людей, лично незнакомых друг другу. Системная свобода позволяет открывать свой локальный мир и включать в свою повседневность коммуникативные связи «большого» общества.

8. Можно выделить следующие социально-экономические функции делового партнерства: 1) объединение хозяйствующих акторов и создание экономических организаций и ассоциаций; 2) создание «горизонтальных» экономических сетей как социальной оппозиции вертикальным властно-принудительным политическим структурам; 3) формирование конкурентной среды; 4) повышение экономической и социальной эффективности организаций; 5) развитие экономической и политической свободы, содействие формированию институтов гражданского общества, систем неперсонифицированного межличностного доверия; 6) содействие легитимации частной собственности, 7) формирование адекватных целей экономических организаций, систем стратегического менеджмента; 8) содействие интеграции в глобальное экономическое и информационное пространство.

9. Раскрывая сущность делового партнерства как формирующегося института управления, можно выделить следующие функции: 1) определение миссии, целей, систем стратегического управления хозяйственными организациями; 2) интеграция хозяйственных организаций в социум; 3) адаптация организаций к условиям высокой неопределенности и риска; 4) формирование элементов партнерства во внутрифирменной культуре; 5) создание предпосылок для демократического стиля руководства; 6) стимулирующее воздействие на системы мотивации; 7) стимулирование инновационных и инвестиционных механизмов.

10. Формированию бизнес-партнерства в России сегодня часто препятствуют традиционные модели управленческих отношений, основанные на абсолютизации власти и патернализме. Формирование культуры бизнес-партнерства в России идет не столько по пути укоренения абстрактных, анонимных, деперсонифицированных, рациональных отношений, сколько по пути персонализации связей, включения контрагента в свой локальный закрытый мир. Процесс формирования партнерских отношений вступает в противоречие с традиционным толкованием свободы как воли, латентным отрицанием частной собственности, эмоциональными формами доверия, развивающимися только в локальных мирах приватных отношений.

11. Большинство складывающихся сегодня в России сетей партнерских отношений имеет локальный характер, в них недостаточно представлены культурные паттерны высокодифференцированной экономической и социальной ответственности, свободы и неперсонифицированного доверия, что препятствует формированию эффективных управленческих систем. Однако нарастающие глобальные информационные процессы оказывают большое влияние на формирование бизнес сетей, включая некоторые из них в свои орбиты. В целом культура российского делового партнерства имеет тропность процессам становления в России глобального информационного (постиндустриального) общества, так как изначально формируется как культура коммуникаций, систем обмена деловой информацией, высокой ценности личности и времени.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования заключается в приращении научных социологических знаний, в возможности использовать основные положения и выводы диссертации для дальнейшей теоретической и эмпирической разработки проблем управления хозяйственными организациями. Для социальной практики диссертационная работа дает новые понятийные конструкции (такие как системная и традиционная свобода, деловое партнерство) позволяющие глубже понять процессы трансформации российского общества, повысить эффективность государственного управления экономикой и корпоративного менеджмента. Выводы и рекомендации автора могут способствовать разработке комплексов практических мероприятий по дальнейшему реформированию социально-экономических отношений, формированию институтов гражданского общества, развитию предпринимательства, оптимизации управленческих механизмов. Основные положения диссертации могут быть использованы в научно-педагогической деятельности, в преподавании курсов социологии управления, экономической социологии, предпринимательства, научного менеджмента и других.

Апробация работы. Теоретические положения, методологические подходы, практические результаты исследования обсуждались на IV Международной научной конференции «Социальный порядок, толерантность, право» (май 2003 г., Краснодар); на научно-практической конференции «Проблемы управления социально-экономическими процессами»(Нижний Новгород, 2004); на Всероссийской научной конференции «Проблемы национальной безопасности России» (Саратов, СГТУ, 2004 г.); на Региональной научной конференции «Актуальные проблемы социального и производственного менеджмента» (март 2003г.

Институт социального и производственного менеджмента СГТУ); на Всероссийской научно-практической конференции «Всероссийская научно-практическая конференция молодых ученых по широкому спектру проблем управления» (апрель 2003г. ПАГС); на Международной конференции «Корпоративное управление: проблемы и практика» (Ульяновск, октябрь 2004); на международной научной конференции «Социальное расслоение, власть и гражданское общество в современной России», Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского (октябрь, 2004); на межвузовской научно-практической конференции «Трансформационное общество: проблемы, их решения и перспективы развития» (Саратов, РГСО (филиал) МГСУ, ноябрь 2004); на Всероссийской конференции «Сорокинские чтения - 2004: Российское общество и вызовы глобализации» (Москва, декабрь 2004). Результаты диссертационного исследования используются автором в учебном процессе, при чтении лекционных курсов и разработке спецкурсов. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры «Менеджмент организаций» Поволжской государственной академии государственной службы им. П.А. Столыпина.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Формирование бизнес-партнерства как социального института управления хозяйственными организациями в современной России: социологический анализ деловых сетей"

Выводы о неоднозначной оценке предпринимателями экономических и политических свобод, полученных в ходе реформ, можно сделать также по результатам проведенного нами в 2004 г. исследования (Саратов). «Политическую свободу» назвали в качестве значимого достижения реформ только 3,1% опрошенных, свободу вести свое собственное дело — 26,7% , свободу передвижений — 4,6%, свободу слова не указал ни один человек (См.: Табл. №1). Таким образом, мы видим, что предприниматели положительно оценивают только экономическую свободу, так как они непосредственно смогли ею воспользоваться. При этом они оценивают ее «сужено» и утилитарно как «возможность работать и зарабатывать», все другие возможности при этом не рефлексируются (например, даже «возможность извлекать прибыль из любых операций» не отмечается как значимый результат реформ). Логичным является тот факт, что люди, не сумевшие

123 См.: Шабанова М.А. Институционально-правовая свобода в меняющемся обществе//Политические исследования. 1996. №6.

124 Трансформация экономических институтов в постсоветской России (микроэкономический анализ)/ Под ред. д.э.н., проф. P.M. Нуреева. М., 2000. воспользоваться «свободой вести свое дело», весьма низко оценивают вообще все свободы, полученные в постсоветской России.

Заключение

Деловое партнерство является весьма значимым элементом социально-экономического и внутрифирменного управления. Иституционализируясь, оно способствует интеграции социально-экономического пространства, повышению эффективности управленческих систем, содействует развитию не только экономической, но и политической свободы, формируя гражданское общество. Сети бизнес-партнерства в современном и постсовременном обществе повышают экономическую и социальную эффективность фирм, содействуют развитию конкурентной среды, так как катализируют высокую дифференциацию экономических отношений.

Отношения партнерства поступательно развиваются в любом социуме в процессе его модернизации, начиная от отношений простого рыночного обмена, через развитие экономической свободы, становление высокодифференцированной частной собственности (акционерные общества, холдинги), через формирование гражданского общества — к развитому институту социального партнерства.

В какой же мере представлены новые, «горизонтальные», партнерские отношения в современном российском экономическом пространстве? Какую роль играют коалиции предпринимателей в хозяйственной жизни отдельных экономических субъектов и в социально-экономических конструкциях всего общества?

Формирование партнерских отношений и деловых сетей мы рассматриваем в контексте развития в России экономической и политической свободы. Либеральное понимание свободы (характерное для начала реформ) является следствием высокоабстрактного способа переживания и мышления, рассмотрения человека в абстрактном, оторванном от ситуации и «почвы», «естественном» состоянии, благодаря чему и возникает идея (весьма важная для экономической теории) о свободной конкуренции индивидуальных интересов. Такое понимание свободы (идущее от Ж.-Ж. Руссо) обуславливает «договорной» подход к социальной системе, собственности, экономике. Консервативное понимание свободы основано на конкретных, исторических формах переживания и мышления, целостном подходе к обществу и переносу субъекта свободы на все более высокий уровень — на коллектив, общество, государство.

Мы рассматриваем экономическую свободу как категорию, специфическую по отношению к культуре и обществу, в котором она формируется и реализуется. Мы предлагаем исследовать свободу в рамках феноменологической интерпретации, как возможность выхода индивидуума в конечные области значений (А. Шюц) и возможность видоизменять повседневность в социальном взаимодействии.

Обыденное пространство индивидуума всегда пересекается с пространствами других людей и уровень свободы каждого определяется возможностью рефлексии и изменения социальных взаимодействий с помощью диалога, согласования интересов, определения общих целей, принятия на себя ответственности за себя и за действия группы. Свобода — это не только возможность выхода из повседневности в «конечные области значений», но и возможность (и способность) видоизменять повседневность в социальном взаимодействии, то есть, вместе с партнером. Именно поэтому, на наш взгляд, рост свободы - это рост творческой активности каждой личности, развитие менталитета, способности быть субъектом сложных и напряженных, зачастую высокоабстрактных и анонимных, социальных и экономических отношений.

Подход, который «привязывает» понятие свободы к конкретно-историческому социокультурному пространству, конечно же, оправдан. Соединить трактовки абстрактной (либеральной, «естественной») и конкретной, (исторической) свободы на наш взгляд можно с помощью феноменологической социологии и категорий «большое общество» и «локальные миры», выделяя новые понятия: «традиционная» и «системная» свобода.

Традиционная свобода имеет тенденцию ограничиваться повседневной свободой локального мира, основанного на эмоциональных формах доверия, повышенном внимании к пространству, социальным статусам, обычаям, традициям. Традиционная свобода характеризуется не столько в понятиях ответственности, сколько в понятиях правды и воли. Это низко дифференцированная свобода, для нее характерно инверсионное мгновенное преобразование «полной несвободы» в «полную свободу» -волю.

Системная свобода — это нарастающая возможность расширения области повседневности, принятия ценностей и овладения культурными смыслами «большого общества», то есть общества со встроенными механизмами интеграции людей лично не знакомых друг другу (речь идет о таких механизмах, как денежная система, право, политический процесс, системы массовых коммуникаций и так далее).

Повседневная, обыденная свобода есть и на уровне локальных миров и на уровне большого общества. Но «системная свобода», то есть свобода в рамках большого общества, позволяет открывать свой локальный мир и включать в свою повседневность коммуникативные связи большого общества. Так как коммуникация - это всегда двухсторонний процесс, то системная свобода сопровождается ростом ответственности (так как всегда предполагает свой ответ на полученную информацию и ответ другого на сообщение).

Это означает, с одной стороны, что свобода может быть рассмотрена только в социокультурном контексте (в контексте определенной социальной структуры, массовых ценностей, норм, традиций и так далее); с другой стороны, что этот контекст постоянно меняется, появляется новая повседневность, которая вчера еще, может быть, выглядела страницами из научно-фантастического романа. Например, виртуальное пространство Интернета включается в повседневную и обыденную жизнь людей, рутинизируется; глобализация связей качественно меняет взгляд на пространство, оно перестает быть «почвой» и вируализируется; качественно новое значение приобретает время. Обыденность расширяется, принося новые вызовы, новые, неосвоенные смыслы, новые выборы, а стало быть, новые уровни свободы.

Партнерство мы рассматриваем как интеграцию высокодифференцированных элементов, как развитие постоянных форм диалога между экономическими акторами, осознавшими свою автономность и независимость интересов. Это — определенный вид социальных отношений, мотивированных необходимостью достижения общей цели, возникающих в процессе хозяйственной деятельности и характеризующихся ориентацией не на социальные статусы, а на доверие, взаимную ответственность, осознание и принятие разумного риска.

Партнерство мы подразделяем на два типа: деловое и социальное. Деловое партнерство возникает между социальными акторами с предпринимательским поведением, то есть между акторами, которые владеют экономически значимой собственностью, ведут активную и свободную хозяйственную деятельность, оно не основано на разделении труда и не стремится к установлению властной иерархии.

Социальное партнерство возникает как форма отношений между предпринимателями (работодателями), работниками, осуществляющими разные виды деятельности на основе разделения труда, государством, общественными организациями.

Деловое партнерство — это институционально-организационная форма поддержания стабильности деловых сетей свободно формирующихся в процессе взаимодействия экономических акторов. Деловое партнерство стабилизирует организационные и межорганизационные отношения, а также взаимосвязи между фирмами и социумом. Отношения делового партнерства погружены, с одной стороны в институциональные правила экономики, политики, права, а, с другой стороны, в широкий контекст социокультурных и социально-психологических факторов.

Деловое партнерство основано на ценностях неперсонифицированного доверия, диалога, рациональности. Именно отношения бизнес-партнерства лежат в основе построения хозяйственных организаций, возникновения отношений свободного обмена, инвестиционного и инновационного процесса.

Особенностью российского социально-экономического пространства является состояние «незавершенной модернизации», при котором отсутствуют полная дифференциация подсистем и четкое разделение экономики и политики, отсутствуют развитие институты неперсонифицированного доверия. Понятие доверия, на наш взгляд, также может быть рассмотрено в рамках модернизационной парадигмы. В процессе исторического развития распространенные и социально значимые формы доверия изменялись. Можно выделить следующие исторические социально-значимые формы доверия:

- элементарная (базовая) форма доверия, связанная с бинарной оппозицией «свой - чужой», в ее рамках происходит выделение понятий «мы» и «они»;

- религиозная форма неперсонифицированного доверия, вера в Бога;

- неперсонифицированное доверие на основе диалогизации и развития институтов, охраняющих права и свободу каждой личности.

Таким образом, процесс становления делового партнерства неразрывно связан с интерпретацией и интериоризацией широкими социальными массами таких понятий, как «экономическая свобода», «частная собственность», «неперсонифицированное доверие», «ответственность».

Жизнь «большого общества» невозможна без оппозиции приватное — публичное; частное - общественное. Собственность понимается нами как мера данных отношений, их дифференциация, определение границ, защищающих личные интересы и, одновременно, дающих возможность сотрудничества с другими людьми.

Экспансия общественного, коллективного (публичного) на частную жизнь граждан при советском строе должна была быть, по мнению авторов реформ, прекращена созданием частной собственности и процедур ее охраны, защиты законных интересов личности от любых возможных посягательств, в том числе, от посягательств государства. Однако, в условиях институциональной недостаточности и отсутствия социокультурного обоснования реформ, в российском социуме активизировались локальные миры эмоциональных личностных отношений, из повседневной жизни стало вытесняться доверие к анонимному лицу, к общественным и государственным институтам - интеграторам «большого общества». Приватная сфера, сформировавшаяся как совокупность нерефлексируемых, эмоциональных действий, как основа локальных миров, начинает заполнять собой сферу публичности, экстраполируется на «большое общество». Публичные, гражданские отношения «приватизируются» индивидом и его «домашней группой». Институционально заданные отношения заменяются личными контактами.

Такая «приватизация» политической власти и общественного порядка размывает границы между сферами публичной и частной жизни, границы собственности. Государство, либо в виде формальных механизмов (постоянные налоговые и прочие проверки, угроза штрафных санкций, угроза арестов и банкротства), либо в виде неформальных, коррупционных отношений вмешивается в дела частных предприятий, делая относительным право частной собственности. Отсутствие надежных и доступных механизмов арбитража, процедур правовой защиты собственности и других прав, вводит в повседневную жизнь предпринимателей иные, приватные, личностные методы защиты, основанные на личных связях во властных структурах. Это препятствует формированию партнерских отношений, встраивая в них элементы власти, иерархии, принуждения и патернализма.

Традиционный (для российской экономической теории и социологических наук) анализ российских предприятий (экономических организаций) происходит «снизу» - от трудового коллектива к администрации и директору как членам этого коллектива. Одновременно анализируются управленческие механизмы и структуры, эффективность управления на микроуровне, организационная культура, трудовые взаимоотношения и проч. В основе этого анализа — принцип труда и трудового участия, справедливого распределения, участия в управлении и т.д. Такая социологическая методология восходят к Дюркгейму, который видел основу социального порядка в органической солидарности, основанной на общественном разделении труда. Управление при этом рассматривается, в общем, как разновидность трудовой деятельности, а партнерские отношения, если и рассматриваются, то только косвенно, как разновидность управленческих и трудовых. Разделение труда, цель, иерархические отношения, управляемость - такова сущность практически всех концепций в теориях организаций, которые применяют при исследовании предприятий в России.

На наш взгляд, формирование отношений делового партнерства является основой возникновения и функционирования фирм в рыночной экономике. Именно учредители или акционеры организаций определяют ее культуру, формируют миссию и стратегию. Именно благодаря обезличенным, неперсонифицированным и не эмоциональным отношениям партнерства возможно функционирование акционерных обществ и других организаций со сложной структурой собственности.

В современных российских фирмах, например акционерных обществах, наряду с формальной структурой владельцев, наблюдается, в большинстве случаев, неформальная система, которую можно назвать доминирующией коалицией - это система формальных и неформальных связей и отношений между ограниченным числом учредителей (участников, владельцев имущества экономического субъекта) и высших менеджеров. Многочисленные факты сегодня свидетельствуют о том, что к этой системе можно причислить и некоторые элементы политико-властных структур — чиновников, работников правоохранительных органов, политических деятелей. Доминирующая коалиция может не совпадать с формально декларируемой системой управления организацией и определяет фактические цели и стратегию ее развития.

В целом, все российские хозяйственные организации можно сегодня разделить на две большие группы: 1)фирмы, созданные в процессе приватизации; 2) фирмы, созданные в результате экономического творчества предпринимателей. Организационная культура данных групп предприятий различна. На предприятиях, созданных в процессе приватизации, формирование новой организационной культуры более затруднено, так как они не несут в себе ценностно-нормативных и социокультурных установок учредителей. В подобных организациях велика степень рассогласования официально заявленных и действительных целей, часто формируются неформальные «параллельные» структуры, ставятся противоречивые задачи, формируются неэффективные (в рыночном отношении) механизмы. Система социально-психологических отношений в таких организациях может архаизироваться и поведение начинает ориентироваться на традиционные модели. Большое распространение получают мифы, основным каналом информации становится неформальный; имидж, направленно создаваемый, может резко не соответствовать внутренним критериям самоидентификации. Таким образом, процессы формирования партнерских отношений становятся затруднены, они основаны на латентном или явном «встраивании» властных, иерархических силовых элементов.

Таким образом, формирование систем бизнес-партнерства в России идет двумя путями

1) через конструирование экономических связей с анонимными контрагентами;

2) через персонализацию связей, «включение» экономических агентов в свой локальный, приватный жизненный мир.

Этот процесс согласуется с другими механизмами формирования мозаичной картины современного российского социума. Превалирующими культурными формами фрагментарного, мозаичного построения социального пространства становятся постепенно культурные формы постмодерна: симуляция, имитация, инсценировка.

Процессы информатизации и глобализации привносят в современное российское общество новые вызовы и смыслы. Новую интерпретацию в рамках информационного общества получают партнерские отношения. Они начинают формироваться в неразрывной связи с процессами создания социальных сетей, становления новой сетевой культуры и сетевого мировоззрения.

Сегодня процессы реформирования в России (то есть, по сути дела, механизмы дифференциации) столкнулись с одной стороны, с глобальными процессами социального дробления, утверждения фрагментарного, децентрированного образа мышления людей постиндустриального общества; с другой стороны - с неприятием дифференциации, тенденцией к движению вспять, архаизацией отношений.

Все это привело к специфическому, фрагментарному характеру современного российского социального пространства, в котором партнерские отношения - это только часть мозаичной картины, иногда трудноуловимый элемент хозяйственной реальности. Культура партнерских отношений существует в контексте множества культур, в том числе традиционных и даже архаичных элементов.

Однако основной характеристикой партнерских отношений в России является то, что они имеют сродство к специфике информационного общества, так как являются коммуникативными, высокодифференцированными, анонимными (в свое потенции) отношениями. Культура бизнес-партнерства не противоречит, но свободно встраивается в сетевую культуру постмодерна, может существовать в условиях отсутствия системности, децентрализации, сверхнасыщенных, постоянно изменяющихся информационных потоков.

Использование концепции делового партнерства имеет прикладное значение, как для совершенствования механизмов государственного управления, так и для повышения эффективности внутрифирменного менеджмента. Функционирование института бизнес-партнерства определяет основные цели хозяйственных организаций, формирует системы стратегического и инновационного менеджмента, задает основные элементы организационной культуры. Учет социальных механизмов формирования стратегий развития экономических организаций повысит качество работы государственных управленческих структур и эффективность экономики.

В целом, от успешного развития социальных и управленческих функций делового партнерства зависит во многом ход дальнейших социально-экономических преобразований, экономический и социальный рост, национальная безопасность России перед угрозами и вызовами XXI века.

297

Список научной литературыМалый, Вадим Игоревич, диссертация по теме "Социология управления"

1. Автономов B.C. Человек в зеркале экономической теории. М., 1993.

2. Акопова Е.М. Правовое опосредование отношений найма труда в России// Государство и право. №9. 2001.

3. Алексеев H.H. Собственность и социализм. Опыт обоснования социально-экономической программы евразийства. /Русская философия собственности (XVIII-XX вв.). СПб., 1993.

4. Алексеев Н. Кризисное управление и стратегия предприятия // МЭМО. 2002. № 10.

5. Алексеев Н.С. Эволюция систем управления предприятием// Проблемы теории и практики управления. 1999. №2.

6. Андрефф В. Российская приватизация: подходы и последствия//Вопросы экономики. 2004. №6.

7. Андринкова Н.В., Воронченкова Г.А. Развитие трудовых конфликтов в России в период перехода к рыночным отношениям//Социологические исследования. 1993. №8.

8. Анисимов О. Стратегическое управление и формирование культуры мышления // Консультант директора.2002.№20.

9. Аукционек С. Переходный кризис как новый объект исследования// Общественные науки и современность. 1995. №4.

10. Афанасьев М. и др. Корпоративное управление глазами директората// Вопросы экономики 1997. №5.

11. Афанасьев М.Н. Клиентеллизм и российская государственность. М., 2000.

12. Ахиезер A.C. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема./Юбществениые науки и современность. 2001. №2.

13. Ахиезер A.C. Как «открыть» закрытое общество. М., 1997.

14. Ахиезер A.C. Культурно-исторические основания хозяйственных решений//Проблемы прогнозирования. 1998. №4.

15. Ахиезер A.C. Общее и особенное в динамике развития российского общества/ЛСуда идет Россия?. Общее и особенное в современном развитии/Под общ. ред. Т.И. Заславской М., 1997.

16. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта: В 2-х т. Новосибирск, 1998.

17. Ачкасов В.А. Россия как разрушающееся: традиционное общество/ДТолитические исследования. 2001. №3.

18. Баженов В .П. Патерналистское сознание и социально-трудовые отношения на промышленном предприятии//Социально-трудовые отношения: состояние и тенденции развития в России. Самара, 1999.

19. Балацкий Е., Лапин В. Инновационный сектор промышленности//Экономист. 2004. №1.

20. Барсукова С.Ю. Приватное и публичное//Политические исследования. 1999. №1.

21. Баумоль У. Чего не знал Альфред Маршалл: вклад XX столетия в экономическую теорию//Вопросы экономики. 2001. №2.

22. Бахтин М. М. Архитектоника поступка // Социол. исслед. 1986. №2. С. 156-169.

23. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979;

24. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999.

25. Белянова Е. Мотивация и поведение российских предприятий//Вопросы экономики. 1995. №6.

26. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995. С. 92.

27. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

28. Бердяев H.A. О рабстве и свободе человека. Царство духа и царство кесаря. М., 1995.

29. Бессонова О.Э. Институты раздаточной экономики России: ретроспективный анализ. Новосибирск. 1997.

30. Биггарт Н. Социальная организация и экономическое развитие//Экономическая социология. 2001. Т 2. №5/www.ecsoc.ru/

31. Бир Ст. Мозг фирмы. М.,1993.

32. БлаугМ. Экономическая мысль в ретроспективе. М., 1991.

33. Блумер Г. Общество как символическая интеракция//Современная зарубежная социальная психология: Тексты. М., 1984.

34. Бляхер Л.Е. Моральная экономика и моральная политика, или игра в перепрятушки доходов//Политические исследования. 2001. №1.

35. Болтански Л., Тевено Л. Социология критической способности//Журнал социологии и социальной антропологии. 2000.Т.З. №3.

36. Буайе Р. Теория регуляции. М., 1997.

37. Бузгалин A.B. Закономерности переходной экономики/Куда идет Россия?. Альтернативы общественного развития/Общ. Ред. Т.И. Заславской. М., 1995.

38. Бур две П. Социология политики. М., 1993.

39. Бутырин Г.Н. Интегрированные системы управления// Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т. М., 2003.Т.2.

40. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

41. Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

42. Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире/Сост. Т. Шанин. М., 1992.

43. Великий П.П., Димтриев А.И. Российское село на пороге XXI века. Саратов, 1996.

44. Великий П.П., Кузник Н.П., Хайбулаева Л.Г. Потенциал предприимчивости сельского насел ения//Социологические исследования. 1998. №12.

45. Верховин В.И. Логинов С.Б. Феномен предпринимательского поведения// Социологические исследования. 1995. №8.

46. Веснин В.Р. Организационная культура//Социально-гуманитарные знания.2001. №3.

47. Виноградский В.Г. Вне системы: крестьянское семейное хозяйство//Социологический журнал. 1998. №3-4.

48. Виханский О. С. Стратегическое управление: Учеб., 2-е изд., перераб. и доп.М.,2000.

49. Волков Ю.Г. Идеология для России //Социально-гуманитарные знания. 2001. №№2,3.

50. Гегель Г. Сочинения. М., 1974. Т. 1.

51. Гинцбург Л.Я. Социалистическое трудовое правоотношение. М., 1977.

52. Гмюр М. Национальная специфика теории организаций //Проблемы теории и практики управления. 2000. №3.

53. Голенкова З.Т. Динамика социокультурной трансформации в России// Социологические исследования. 1998. №10.

54. Голенкова З.Т. Российское общество: стратификационные процессы и формирование элит//Вестник московского университета. 1995. Серия 18. №4.

55. Гордон Л. Сдвоенные преобразования: российские реформы в контексте общемирового развития//Международная экономика и международные отношения. 1999. №9.

56. Гражданское общество в России: проблемы самоопределения и развития. М., 2001.

57. Григорьев Л., Малеева Т. Средний класс в России на рубеже этапов трансформации//Вопросы экономики. 2001. №1.

58. Гудков Л.Д. Реформы и процессы общественной примитивизации//Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро- мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса/ Под ред. Т.И. Заславской. М., 2001.

59. Гудков Л.Д., Дубин Б.В. Разложение институтов позднесоветской и постсоветсткой культуры//Куда пришла Россия?.Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003.

60. Гурков И., Аврамова Е. Стратегии выживания промышленных предприятий в новых условиях//Вопросы экономики. 1995. №6.

61. Дряхлов Н.И. Социология труда. М., 1995.

62. Дряхлов Н.И. Традиции и модернизация в современной России//Социологические исслебдования.

63. Дынкин А., Соколов А. Интегрированные бизнес-группы в российской экономике //Вопросы экономики.2002. №4.

64. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда: метод социологии. М., 1991.

65. Иванов В.В. К вопросу об общей теории договора//Государство и право. №12. 2000.

66. Иванов В.Н. Социальное управление в парадигме XXI века// Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т. М., 2003. Т.2.

67. Ильин В.В. Ахиезер A.C. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. М., 2000.

68. Иноземцев B.JI. Собственность в постиндустриальном обществе и исторической ретроспективе//Вопросы философии. 2000. №12.

69. Ионин Л.Г. Социология культуры: Путь в новое тысячелетие. М., 2000.

70. Исправников В.О., Куликов В.В. Теневая экономика в России: иной путь и третья сила. М., 1997.

71. Исторические типы рациональности/Отв. Ред. В.А. Лекторский: В 2-х т.М., 1995.

72. История теоретической социологии: В 4 т. М., 1998.

73. Калинин И.К. К дискуссии о гражданском обществе// Социологические исследования. №4, 2001.

74. Кант И. Критика практического разума. СПб., 1995;

75. Капелюшников Р.И. «Где начало того конца?»( К вопросу об окончании переходного периода в России) //Вопросы экономики. 2001. №1.

76. Капелюшников Р.И. Крупнейшие и доминирующие собственники в российской промышленности//Вопросы экономики. 2000. №1.

77. Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. М., 1990.

78. Кара-Мурза С. Евроцентризм скрытая идеология перестройки. М., 1996.

79. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск, 2000.

80. Кирдина С.Г. Социокультурный и институциональный подходы как основа позитивной социологии в России// Социологические исследования. №12. 2002.

81. Клейнер Г. Кризис взаимных ожиданий/Юбщественные науки и современность. 1999. №1.

82. Клейнер Г. Системная парадигма и теория предприятия//Вопросы экономики. 2002. №10.

83. Клейнер Г. Современная экономика России как «экономика физических лиц»// "Вопросы экономики» М. 1996,№6;

84. Клейнер Г. Управление корпоративными предприятиями в переходной экономике//Вопросы экономики. 1999. №8.

85. Клейнер Г. Эволюция и реформирование промышленных предприятий: 10 лет спустя//Вопросы экономики. 2000. №5.

86. Клейнер Г.Б., Тамбовцев B.JI., Качалов P.M. Предприятие в нестабильной экономической среде: риски стратегия, безопасность. М., 1997;

87. Клепач А. Корпоративное управление в России в 1995-96 гг.//Вопросы экономики. 1996. №12.

88. Ключевский В.О. Соч. в 9-ти т. Курс русской истории. Т.З. М., 1988.

89. Князева E.H. Саморефлективная синергетика//Вопросы философии.2001 .№ 10.

90. Князева E.H., Курдюмов С.П. Основания синергетики. СПб., 2002.

91. Кокорев В. Институциональные преобразования в современной России: анализ динамики трансакционных издержек//Вопросы экономики. 1996. №12.

92. Колганов А. К вопросу о власти кланово-корпоративных групп в России//Вопросы экономики. 2000. №6.

93. Колесников А., Колесникова JI. Малый и средний бизнес: эволюция понятий и проблема определений/ Вопросы экономики. 1996. №7.

94. Колесникова Л. Предпринимательство: от «максимизации прибыли» к синергии социально-экономических систем//Вопросы экономики. 2001. №10.

95. Колесникова Л., Перекрестов В. Организационные структуры и культура предпринимательства//Вопросы экономики. 2000. №8.

96. Комаровский В. Система социального партнерства в России//Общественные науки и современность. 1998. №2.

97. Конецкая В.П. Социология коммуникации. М., 1997;

98. Корпоративное управление и права акционеров. М., 1994.

99. Корягина Т. Теневая экономика в СССР (анализ, оценка, прогнозы)//Вопросы экономики. 1990. №3.

100. Косалс Л.Я. Социальный механизм инновационных процессов. Новосибирск, 1989.

101. Костин В.А., Костина Н.Б. К вопросу об определении понятия «социальная организация»//СОЦИС. №10. 2001.

102. Коуз Р. Фирма, рынок, право. М., 1993.

103. Кравченко А.И. Социология Макса Вебера: труд и экономика. М., 1997.

104. Красовский Ю.Д. Диагностика социальных генотипов в деловой организации// Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т. М., 2003. Т.2.

105. Кузьмин В.А. Социальные измерения лидерства преобразований// Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т. М., 2003. Т.2.

106. Кьеркегор С. Наслаждение и долг. Киев, 1998;

107. Лакруа Ж. Смысл диалога/ДСультурология. Дайджест. 2002. №1.

108. Лапаева В.В. Социология права. М., 2000.

109. Лапыгин Ю.Н., Эйдельман Я.Л. Мотивация экономической деятельности в условиях российской реформы. М., 1996;

110. Левада Ю. От мнений к пониманию. М., 2000.

111. Левин И.Б. Малые предприятия и великая Россия //Куда пришла Россия?. Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003.

112. Левин К. Теория поля в социальных науках. М., 2000.

113. Леви-Стросс. Структура мифов//Вопросы философии. 1970. №7.

114. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ//Политические исследования. №1. 2000;

115. Лекторский В.А. О толерантности, плюрализме и критицизме// Вопросы философии. 1997. №11.

116. Лесников А. Политика и экономика: связи в переходном обществе//Власть. №7. 2000;

117. Лесников А. Политические механизмы регулирования экономических процессов//Власть. №3.

118. Линднер П. Репродукционные круги богатства и бедности в сельских сообществах России// Социологические исследования. 2002. №1.

119. Липсиц И.В., Кашин В.К., Никологорский Д.Ю. РоссийскаяIпромышленность в интерьере кризиса//Социологические исследования. 1996. №1.

120. Луман Н. Что такое комму никация?//Социологический журнал .1995 .№3.

121. Лысиков В.В. Социальные аспекты технологии оценки квалификации, образования и карьеры стратегического руководителя. Саратов, 1995.

122. Любимцева С. Структурная модернизация экономики//Экономист. №2.2003.

123. Ляско А. Доверие и трансакционные издержки//Вопросы экономики. 2003. №1.

124. Максимов Б.И. Рабочие в период реформ: положение, ориентации, коллективистские действия//Мир России. 2002. №2.

125. Малый бизнес России. Проблемы и перспективы. Аналитический доклад РАРМП. М., 1996.

126. Марьяновский В.А. Российский экономический менталитет//Государство и право. №6. 1999.

127. May В.А. Экономические реформы в России: итог и перспективы//Куда пришла Россия?.Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003.

128. Мезоэкономика переходного периода. Рынки, отрасли, предприятия/ Под ред. Г.Б. Клейнера. М., 2001.

129. Менар К. Экономика организаций. М., 1996.

130. Мертон Р. Явные и латентные функции //Американская социологическая мысль. Тексты. /Под ред. В.И. Добренькова. М., 1994.

131. Мескон М. Альберт М., Хедоури Ф. Основы менеджмента. М. 1992.

132. Мизес JI. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993.

133. Мизес JL Социализм. Экономический и социологический анализ. М., 1994.

134. Мизес JI. фон. Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории. М., 2000.

135. Миллер А.Е. Экономико-социологические аспекты предпринимательства и интрапренерства/Монография. Омск, 1998.

136. Миронов В.И. От холопства к договору// Юридический вестник. №25.1996.

137. Мищенко Л., Листопад М. Роль предпринимательских сетей и альянсов в обеспечении рыночной устойчивости предприятий //Экономист. 2003. №10.

138. Мнацаканян М.О. Социальное поведение, социальные общности, социальная реальность//СОЦИС. №2. 2003.

139. Мозолин В.П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к рыночной экономике. М., 1992.

140. Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России как форма развития цивилизации//Социологический журнал. 1996. №3-4.

141. Нельсон Л.Д., Бабаева A.B., Бабаев P.O. Перспектива предпринимательства и приватизация в России: политика и общественное мнение// Социологические исследования. 1993. №1.

142. Неформальная экономика: Россия и мир/Под ред. Т. Шанина. М., 1999.

143. Никулин A.M. Кубанский колхоз в холдинг или асьенду?//Социологические исследования.2002.№1.

144. Новак М. Дух демократического капитализма. М., 1994.

145. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология/Под ред. В. Иноземцева. М:, 1999.

146. Норт Д. Институты и экономический рост: историческое введение//THESIS. 1993. Том I. Вып. 2.

147. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

148. Норт Д. Институциональные изменения: рамки анализа // Вопросы экономики. 1997. № 3.

149. Нугаев P.M. Смена базисных парадигм: концепция коммуникативной рациональности/ТВопросы философии. 2001. №1.

150. Нуреев P.M. Институциональные условия становления современной российской фирмы//Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро- мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса/ Под ред. Т.И. Заславской. М., 2001.

151. Олейник А. «Жизнь по понятиям»: институциональный анализ повседневной жизни «российского простого человека»//Политические исследования. 2001. №2.

152. Олейник А. В поисках институциональной теории переходного общества//Вопросы экономики. 1997. №10.

153. Олейник А. Дефицит Права. //Вопросы экономики. 2002. №4.

154. Олейник А. Институциональная экономика. Теория игр и моделирование взаимодействий // Вопросы экономики. 1999. № 3.

155. Олейник А. Н. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти. М., 2001.

156. Олейник А.Н. Издержки и перспективы реформ в России: институциональный подход. М., 1997.

157. Олейник А.Н. «Институциональные ловушки» постприватизационного периода в России//Вопросы экономики. 2004. №6.

158. Олейник А.Н. Анализ организации: прикладные аспекты//Вопросы экономики. 1999. №10.

159. Олейник А.Н. Конституция российского рынка: согласие на основе пессимизма// Социологические исследования. 2003. №9.

160. Олейник А.Н. Модель сетевого капитализма//Вопросы экономики. 2003. №8.

161. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. М., 1995.

162. Олсон М. Рассредоточение власти и общество в переходный период. М., 1995.

163. Орлова Е.В. Предпринимательство и предпринимательский менеджмент в современной России. Саратов, 2000.

164. Орлова Е.В. Современное российское предпринимательство: экономико-социологический анализ. Саратов, 2002.

165. Пайпс Р. Собственность и свобода. М., 2000.

166. Паппэ Я. Олигархи. Экономическая хроника 1992 — 2000. М., 2000.

167. Парсонс Т. Система человеческого действия. М., 2000.

168. Патрушев В.И. Системный кризис социального управления в России // Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т. М., 2003. Т.2.

169. Перевалов Ю., Басаргин В. Формирование структуры собственности на приватизированных предприятиях//Вопросы экономики. №5. 2000.

170. Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: эволюция отношений. М., 2003.

171. Перегудов С.П. Крупные российские корпорации в системе власти: от партнерства к патернализму//Вестник Московского университета. 2004. Серия 21. №2.

172. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998.

173. Покровский Н. В зеркале глобализации/Ютечественные записки. 2003. №1.

174. Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. СПб., 2002.

175. Поланьи К. Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля и деньги/ZTesis. 1993. Т. Г. Вып.2.

176. Портфель приватизации и инвестирования. М., 1992.

177. Посель И. Российские предприятия и возможности ведения эффективного хозяйства//Вопросы экономики. 1995. №6.

178. Почепцов F.F. Теория и практика коммуникации. М., 1998;

179. Приватизация и собственность работников (За круглым столом института экономики РАН, фонда экономических реформ России и журнала «Вопросы экономики»)//Вопросы экономики. 1996. №8.

180. Приватизация: Комментарий в вопросах и ответах: Документы и материалы. М., 1992.

181. Процессы социального расслоения в современном обществе / Под ред. З.Т. Голенковой. М., 1993.

182. Путь в XXI век. Стратегические проблемы и перспективы российской экономики. М., 1999.

183. Пшегусова Г.С. Социальная коммуникация: сущность, типология, способы организации коммуникативного пространства. Автореферат дисс. соиск. .д-ра филос. Наук. Ростов/Дону. 2003

184. Радаев В. Внеэкономические мотивы предпринимательской деятельности.//Вопросы экономики. 1994. №7.

185. Радаев В. О некоторых чертах нормативного поведения новых российских предпринимателей//Международная экономика и международные отношения. 1994. №4.

186. Радаев В. Российский бизнес: на пути к легализации?//Вопросы экономики. 2002. №1.

187. Радаев В.В. Контроль над трудовым процессом: стратегии исполнителей//Российский экономический журнал. №№7,8. 1995.

188. Радаев В.В. Новый институциональный подход и деформализация правил российской экономики. Препринт WP1/2001/01 (Москва.2001)/ www. hse.ru./science /preprint/default.html

189. Радаев В.В: Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. М. 1998.

190. Радаев В.В. Четыре способа утверждения авторитета внутри- фирмы//Социологический журнал. 1994. №12;

191. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М.1995.,

192. Радыгин А. К теории приватизации в переходной экономике//Вопросы экономики. 1995. №12.

193. Радыгин А. Корпоративное управление в России: ограничения и перспективы//Вопросы экономики. 2002. №1.

194. Радыгин А. Перераспределение прав собственности в постприватизационной России//Вопросы экономики. 1999. №6.

195. Радыгин А. Реформа собственности в России: на пути из прошлого в будущее. М., 1994.

196. Радыгин А., Сидоров И. Российская корпоративная экономика: сто лет одиночества? //Вопросы экономики. 2000. №5.

197. Расков Н. Институциональные изменения и инвестиционный кризис//Международная экономика и международные отношения. 1996. №6.

198. Романов П.В. Социологические интерпретации менеджмента. Саратов. 2000.

199. Романов П.В. Формальные организации и неформальные отношения: кейс-стади практик управления в современной России. Саратов, 2000

200. Рулан Н. Юридическая антропология. Учебник для вузов. М., 2000.

201. Русская философия собственности. СПб. 1993.

202. Рывкина Р. Российское общество как теневая социально-экономическая система//Международная экономика и международные отношения. 2001. №4.

203. Саймон Г. Рациональность как процесс и продукт мышления//ТЕ818. 1993. Вып.З.

204. Сартр Ж.П. Экзистенциализм это гуманизм. Сумерки богов. М., 1989.

205. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М., 1993.

206. Сивиринов Б.С. О феноменологической интерпретации социальной реальности//Социологические исследования. 2001. №10.

207. Словарь современных понятий и терминов: Четвертое изд. М., 2002. С.

208. Советский энциклопедический словарь. М., 1980.

209. Современная западная социология. Словарь. М., 1992.

210. Современная западная философия. Словарь. М., 1991.

211. Социальная траектория реформируемой России. Исследования Новосибирской экономико-социологической школы. Новосибирск, 1999.

212. Социальная трансформация российского общества и социологическая теория. (Материалы круглого стола)//Социально-гуманитарные знания. 2001. №5.

213. Социальное проектирование в сфере культуры: методологические проблемы. М., 1986.

214. Социальные взаимодействия в транзитивном обществе: Сб. науч. трудов. Новосибирск, 2001.

215. Социальные структуры и социальные субъекты / Под ред. В.А. Ядова. М., 1992.

216. Социология в России. М., 1998.

217. Справочник. Социально-экономические проблемы России — 2001. СПб., 2001.233; Старк Д. Гетерархия: неоднозначность активов и организация разнообразия в постсоциалистических странах //Экономическая социология. 2001. Т 2. №2 /www.ecsoc.ru/

218. Старк Д. Рекомбинированная собственность и рождение восточно-европейского капитализма //Вопросы экономики. 1996. №6.

219. Степанов Е.И. Экономика и политика в переходном обществе: кризис взаимодействия. М., 2000.

220. Степин B.C. Теоретическое знание. М., 2000.

221. Стиглиц Дж. Quis qustodiet ipsos qustodes? Неудачи корпоративного управления при переходе к рынку. // Экономическая наука современной России. 2002. №4.

222. Тадевосян Э.В. Социология права и ее место в системе наук о праве//Государство и право. 1998. №1.

223. Тевено Л. Множественность способов координации: равновесие и рациональность в сложном мире. //Вопросы экономики. 1997. №10.

224. Тевено Л. Рациональность или социальные нормы: преодоленное противоречие//Экономическая социология. 2001. Т 2. №1 /www.ecsoc.ru/

225. Темницкий А.Л. Бессокирная Т.П. Вторичная занятость и ее социальные последствия//Социологические исследования. 1999. №5.

226. Темницкий А.Л. Ориентации рабочих на патерналистские и партнерские отношения с руководством//Социологические исследования. 2004. №6.

227. Теория организаций и организационное проектирование.(Пособие по неклассической методологии)/ Под ред. Т.П. Фокиной. Саратов, 1997.

228. Теория фирмы /Под ред. В.М. Гальперина. СПб., 1995;

229. Тихонов A.B. Социология управления в системе общественных наук// Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т. М., 2003. T.2.

230. Томилов В.В. Организационная культура и предпринимательство. СПб:, 1994.

231. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек. М., 2001.

232. Тощенко Ж.Т. Предмет и структура социологии труда//СОЦИС. №3. 2003.

233. Тощенко К.Т. Социология жизни как концепция исследования социальной реальности//Социологические исследования. 2000. №2.

234. Трансформации в современной цивилизации: постиндустриальное и постэкономическое общество (Материалы «круглого стола»)//Вопросы философии. 2000. № 1.

235. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества. М., 1996.

236. Трансформация экономических институтов в постсоветской России (микроэкономический анализ)/ Под ред. д.э.н., проф. P.M. Нуреева. М., 2000.

237. Трипольский Р.И. Философские основания экономики. Апатиты, 1996.

238. Трудовые отношения на новом частном предприятии/ Под ред. A.JL Темницкого. М., 2000.

239. Трушков В.В. Современный рабочий класс России в зеркале статистики//Социологические исследования. 2002. №2.

240. Турен А. Возвращение человека действующего. М., 1998.

241. Уильямсон О. И. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация. СПб., 1996.

242. Управление социально-экономическим развитием России: концепции, цели, механизмы./Рук. авт. кол.: Д.С. Львов, А.Г. Поршнев. М., 2002.

243. Федотова В.Г. Судьба России в зеркале методологии//Вопросы философии. 1995. №12.

244. Франк Ч. Стратегия Европейского банка в отношении России//Проблемы теории и практики управления. 2000. №6.

245. Функ Я., И., Михальченко В.А., Хвалей В.В. Акционерное общество: история и теория. (Диалектика свободы). Минск. 1999.

246. Хабермас Ю. Понятие индивидуальности.//Вопросы философии. 1989. №2.

247. Хайек Ф. Дорога к рабству//Вопросы философии. 1990. №10.

248. Хайек Ф. Конкуренция как процедура открытия//Международная экономика и международные отношения. 1989. №12.

249. Ходжсон Дж. Привычки, правила и экономическое поведение//Вопросы экономики. 2000. №1.

250. Чайковская Н., Эйдельман Я. Трудовая мотивация работников промышленности: структура и динамика//Общество и экономика. 2000. № 11-12.

251. Черныш М.Ф. Противоречия становления социального партнерства//Социологические исследования. 2004. №6.,

252. Шабанова М. Социология свободы: трансформирующееся общество. М., 2000.

253. Шабанова М.А. Институционально-правовая свобода в меняющемся обществе//Политические исследования. 1996. №6.

254. Шабанова М.А. Социальная адаптация в контексте свободы//СОЦИС. 1995. №9.

255. Шаститко А., Предметно-методологические особенности институциональной теории//Вопросы экономики. 2003. №1.

256. Шеллинг Ф. Система трансцендентального идеализма/Сочинения. М., 1987. Т.1.

257. Шершнева Е., Фельдхофф Ю. Культура труда в процессе социально-экономических преобразований: опыт эмпирических исследований на промышленных предприятиях России. СПб., 1999.

258. Шиталова Н.И. Деформации трудового поведения работникаУ/Социологические исследования. 2000. №7.

259. Шмелев А.Г. Продуктивная конкуренция. Опыт конструирования объединительной концепции. М., 1997.

260. Шпенглер О. Закат Европы: В 2-х т. М., 1998.

261. Штомпка П. Понятие социальной структуры: попытка обобщения//СОЦИС. 2001. №9.

262. Шумпетер Й. Теория экономического развития. М., 1982.

263. Щедровицкий П.Г. Россия на рубеже 1995 г.: осевые и фоновые процессы. /Куда идет Россия?. .Альтернативы общественного развития/Общ. Ред. Т.И. Заславской. М., 1995.

264. Юданов А. История и теория крупного предприятия (Взгляд из России)//Мировая экономика и международные отношения. 2001.№7.

265. Ядов В.А. Возможности совмещения теоретических парадигм в социологии// Социологический журнал. 2003. №3.

266. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 2003.

267. Яковлев А. Спрос на право в сфере корпоративного управления: эволюция стратегий экономических агентов//Вопросы экономики. №4. 2003.

268. Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции «общества риска»//Куда идет Россия?. Общее и особенное в современном развитии. /Под ред. Т.И. Заславской. М., 1997.

269. Ясин Е., Пономаренко А., Косыгина А. Нерыночный сектор в экономике России//Вопросы экономики. 2002. №6.

270. Alchian, A.A., Demsetz Н. The property rights paradigm// Journal of Economic History. 1973. №1.

271. Allen, M.P. Management control in the large corporation: Comment on Zritlin// Amer. J. Sociol.1976.

272. Baumol W. Enterpreneurship: Productive, Unproductive and Destructive. //Journal of Political Economy.1990. Vol.95. №5.

273. Becker, G., The Economic Approach to Human Behavior. Chicago, 1981.

274. Biggart, N. Charismatic Capitalism: Direct Selling Organization in America. Chicago, 1989.

275. Biggart, N. Social Organization and economic Development //Экономическая социология. T.l . №1.//www.ecsoc.ru.

276. Boltanski L., Theveno L. De la justification: Les economies de la grandeur. Paris,1991.

277. Coase R.H. The problem of social cost// Journal of Law and Economics. 1960. №1.

278. Coase, R. The nature of the firm. N.Y., 1937.

279. Coase, R. The Problem of social costs// Journal of Law and Economics. 1960.№1.

280. Drucker Peter F. Innovation and Entrepreneurship (Practice and Principles). N.Y., 1985.

281. Drucker, P. Managing for Results. N.Y., 1964.

282. Friedman M. Capitalism and Freedom. Chicago,1963.

283. Granovetter, M. Economic Action and Social Structure: The Problem of Embeddedness // American Journal of Sociology. № 3. November. Vol.91.№3.1985.

284. Habermas Jurgen. An Alternative Way out the Philosophy of the Subject: Communicative versus Subject-Centered Reason// The Philosophical Discourse of Modernity. Cambrige, 1987.

285. Hannan M.T. Behavioral and social sciences: fifty years of discovery: in commemoration of fiftieth anniversary of the «Ogburn report». Washington, 1986.

286. Kirzner I.M. Entrepreneurship and the Market Approach to Development //Toward Liberty. Calif.1971.

287. Knight, F.H. Profit// Encyclopedia of the Social Sciences. N.Y.,1934.

288. Knight, F.H. Risk, Uncertainty and Profit. Boston,1921.

289. Latur, Bruno, When thinge strike back: a possible contribution of «sciences studies» to the social sciences. //British Journal of Sociology. 1992. Vol.51,№ 1.

290. Levi-Strauss, C. Antropologia structural: Mito, sosiedad, humanidades. Mexico: Siglo XXI Eds.1990.

291. Nort, D. C. , Tomas R.P. The rise of the Western world: a new economic history. Cambridge,1973.

292. Nort, D. Structure and change economic history. N.Y., 1981. C. 9095.

293. Parsons, T., The Structure of Social Action. New York, 1968.

294. Parsons, T., Smelser N. Economy and Society: A Study in the Integration of Economic and Social Theory. London, 1966.

295. Simon H. A behavioral model of rational choice // Quart. J. Econ. 1955. Vol.69. P. 99-118;

296. Simon H. A. Model of man. N.Y. 1957.

297. Smelser, N. Swedberg, R. The Handbook of Economic Sociology. Prinston, 1994.

298. Stark, D. Ambiguous Assets for Uncertain Environments: Heterarchy in Postcocialist Firm. //Экономическая социология . Т. 1. №2. //www. ecsoc. msser. ru

299. Swedberg, R. Economics and Sociology. Princeton, 1990.

300. Williamson O. Markets and Hierarchies: Analysis and Antitrust Implications. N.Y. 1975.

301. Williamson, O. The Economic institutions of capitalism: firms, markets, relational contracting. N.Y., 1985.