автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.14
диссертация на тему: Формирование лексико-семантического поля мыслительной деятельности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Формирование лексико-семантического поля мыслительной деятельности"

На правах рукописи

Муим^

Верещагина Ангелина Васильевна

ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ МЫСЛИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (НА МАТЕРИАЛЕ ГЛАГОЛОВ В ЯЗЫКЕ ГОМЕРА И АПОЛЛОНИЯ РОДОССКОГО)

Специальность 10.02. 14 - классическая филология, византийская и новогреческая филология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 2006

Диссертация выполнена на кафедре классической филологии филологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

кандидат филологических наук, доцент Славятинская М. Н.

доктор филологических наук, академик РАН Казанский Н. Н.

кандидат филологических наук Малинаускене Н. К.

Ведущая организация: кафедра общего языкознания

филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова

Защита состоится «6» декабря 2006 г. в 16 часов на заседании диссертационного совета Д 501.001.82 на филологическом факультете Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова по адресу: 119992, Москва, Ленинские горы, 1-й корпус гуманитарных факультетов.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. A.M. Горького Московского государственного университета.

Автореферат разослан « » 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент О. М. Савельева

Общая характеристика исследования

Настоящее исследование посвящается изучению глаголов мыслительной деятельности в древнегреческом языке (на материале поэтического языка Гомера и Аполлония Родосского).

1. Анализ языковых средств с позиции определения их роли в познавательной деятельности человека является традиционным направлением в исследованиях языка и в философии.

Проблема «язык и мышление» сохраняла свою актуальность на протяжении всей истории лингвистической науки. В античности наиболее последовательно она была исследована у стоиков в разделе логики, которая являлась собственно учением о речи. В Новое время, в частности в XX веке, она также постоянно была в поле зрения лингвистов (труды Э. Бенвениста, лингвистов Пражской школы, А. А. Потебни, Л. С. Выготского, С. Д. Кацнельсона). Исследование глаголов мыслительной деятельности является частью проблемы «язык и мышление», и в данной работе анализируется не ее фштософско-логическая сторона, а лингвистический аспект.

В последнее время активно развивается лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как неотъемлемая часть когнитивного механизма - когнитивная лингвистика (Т. ван Дейк, Е. С. Кубрякова, Ю. Н. Караулов, Ю. Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова и др.). Она стимулирует обращение ко всем средствам языка, с помощью которых осуществляется познание.

2. В исследовательской литературе наблюдается тенденция к структурированию и анализу языкового материала в пределах конкретной лексико-семантической группы.

Теоретические и прикладные проблемы, связанные с ментальной глагольной лексикой в современных языках, разрабатываются в работах многих отечественных ученых (Апресяна Ю. Д., Булыгиной Т. В., Васильева Л. М., Гака В. Г., Кобозевой И. М., Падучевой Е. В. и др.).

В отечественной науке среди работ на материале древних языков наиболее близки нашим задачам по предмету и методу исследования работы В. Н. Топорова, Т. В. Топоровой; тот же пласт лексики в семантическом аспекте на материале древнегреческой лирики анализирует О. М. Савельева.

Однако в силу сложности проблемы остаются не вполне изученными конкретные этапы формирования глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, один из которых отражен в языке Гомера. Между тем этот источник особенно важен, поскольку он сохранил архаические факты раннего периода развития древнегреческого языка. Язык же Аполлония Родосского как представителя позднего, эллинистического, этапа в развитии древнегреческого языка и одновременно хранителя гомеровского стиля не изучался в избранном аспекте.

Актуальность темы исследования обусловлена возросшим интересом к проблемам «ментального лексикона» и важностью углубленного разноаспектного изучения формирования семантики глаголов мыслительной деятельности, на основе постулатов общей лингвистики последнего времени в целом, а также сравнительно-исторического языкознания и специальных трудов по классическим языкам.

Вышеизложенное определило выбор темы исследования, цель которого -охарактеризовать специфику формирования самостоятельного поля глаголов мыслительной деятельности.

Исходя из заявленной цели, в работе ставятся следующие задачи:

1. определить «контуры» праиндоевропейской тематической группы глаголов, обозначающих мыслительную деятельность;

2. сопоставить объем реконструированной праиндоевропейской тематической группы глаголов с его реализацией в конкретном архаическом тексте - языке поэм Гомера;

3. дать формальное описание исследуемого лексико-семантического поля (частотность глаголов, префиксы, формы залога и др.);

4. описать типы семантических отношений, формирующих данное поле: отношения синонимии, антонимии, метафорики и др.;

5. проанализировать проблему «синкретизм и глаголы мыслительной деятельности»;

6. сопоставить лексико-семантическое поле глаголов мыслительной деятельности в языке Гомера и Аполлония Родосского.

Теоретической и методологической основой исследования явились фундаментальные положения классической филологии, сравнительно-исторического языкознания и когнитивной лингвистики.

Решение поставленных выше задач оказалось возможным при применении следующих методов исследования:

1. сравнительно-исторический метод, позволяющий установить список праиндоевропейской ментальной лексики и сопоставить этот список с данными индоевропейских языков;

2. сопоставительный (контрастивный) метод, который помогает выявить расхождения между языками;

3. описательный (дескриптивный) метод,

4. системно-структурный анализ выделенного круга лексики, объединяющий ряд конкретных методов.

В работе применяются два исследовательских приема: в диахронии — этимологический анализ глагольных лексем, в синхронии — исследование контекста, непосредственного окружения слова. Контекстуальный анализ включает в себя изучение лексико-семантической сочетаемости слова, синонимии, антонимии, фразеологических оборотов. Он является отправным пунктом исследования.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые проведено всестороннее исследование семантики гомеровской глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, с позиций когнитивной лингвистики, сравнительно-исторического языкознания и исследований по

классическим языкам, установлены исторические этапы ее развития и выявлена ее специфика.

Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть применены для разработки теоретических лекционных курсов по истории греческого языка и исторической лексикологии, на практических занятиях со студентами, при подготовке научных работ по указанным проблемам.

Апробация работы. Общая концепция и ряд конкретных выводов настоящего исследования прошли апробацию на научных конференциях: I Международной научной конференции «Текст, информация, интерпретация» (Москва, РосНоу) 27-28 мая 2002 года, международной конференции «Сравнительно-историческое изучение языков: современное состояние и перспективы» (Москва, МГУ, филологический факультет) 22-24 января 2003 года, II Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, Институт иностранных языков) 17-21 сентября 2003 года, Ломоносовских чтениях аспирантского объединения кафедры классической филологии, посвященных 250-летию МГУ 25 ноября 2004 года, V Международной научной конференции по сравнительно-историческому языкознанию «Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте» (Москва, МГУ, филологический факультет) 31 января - 2 февраля 2006 года.

Цели и задачи исследования определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и приложений.

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются объект и предмет, цели и задачи исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, описывается материал и методы исследования.

В главе / излагаются современные методы изучения лексической семантики и возможность их применения при анализе глаголов

мыслительной деятельности, аргументируется конкретный «инструмент» исследования лексико-семантического поля - «семантическая мотивировка».

Глава II посвящена определению принципов лексического обозначения мыслительной деятельности в догомеровский период.

В главе III проводится анализ глаголов мыслительной деятельности в языке Гомера.

В главе IV речь идет о специфике отражения лексико-семантического поля мыслительной деятельности в послегомеровский период на материале эпической поэмы Аполлония Родосского «Аргонавта ка».

В заключении обобщаются теоретические и практические положения данного исследования, приводятся основные выводы по результатам работы.

В приложениях представлены контексты употреблений глаголов мыслительной деятельности в языке Гомера и Аполлония Родосского, этимологический словарь глаголов мыслительной деятельности, в виде таблиц систематизированы данные по грамматическому оформлению глаголов мыслительной деятельности в языке Гомера и Аполлония Родосского, на конкретных примерах проанализирована гомеровская мыслительная лексика в языке Аполлония Родосского, приведены вспомогательные таблицы к диссертации.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В главе I рассмотрены несколько основных подходов к изучению лексической семантики в современной лингвистике: неструктурирующий (традиционный), структурирующие («семантическое поле» и описание по лексико-семантическим группам) и систематизирующий (компонентный анализ) методы.

Экскурс в лингвистическую литературу по данным проблемам позволил избрать в качестве основного для нашего исследования метод «семантического поля» и примыкающий к нему метод описания по лексико-семантическим группам. Существует очень много различных проблем,

обсуждаемых в связи с теорией лексико-семантического поля и множество самых разных аспектов исследования. В реферируемой работе выделяются и детально анализируются только те, которые имеют непосредственное значение для анализа праиндоевропейского и гомеровского материала: поле как «единица лексико-семантической системы», свойства лексико-семантического поля, классификация теорий семантического поля.

В качестве дополнительного был привлечен метод компонентного анализа. Его основным постулатом, как известно, является то, что значение слова можно разложить на составляющие, которые в многочисленных исследованиях обозначаются разными терминами: компонент значения (содержания), семантический компонент, дифференциальный элемент, фигура содержания, семантический множитель, дифференциальный признак, ноэма, семема, сема и т. д.

Указанные выше операторы, или инструменты, не вполне подходят для материала нашего исследования (глагольная лексика со значением «мыслительная деятельность»). В большей степени ему соответствует «начальный компонент», или так называемый «примитив», по терминологии А. Вежбицкой.

В последнее время в научных исследованиях употребляется также термин «семантическая мотивировка», который восходит к Э. Бенвенисту и активно применяется в работах В. Н. Топорова и Т. В. Топоровой. Это определение оказалось наиболее точно соответствующим задачам когнитивной лингвистики, так как обозначает, что именно в силу особенностей и потребностей развития общества было необходимо отметить языковым знаком.

По отношению к мыслительной сфере семантическая мотивировка может быть определена как целевой начальный семантический множитель для обозначения типа мыслительной деятельности.

Семантические мотивировки обладают рядом общих черт: ограниченным набором семантических признаков, универсальностью — они могут быть

представлены в различных сферах, высокой степенью стандартизации — распределяются равномерно внутри каждой сферы.

В качестве исходного материала для выделения семантических мотивировок, относящихся к сфере мышления, был использован праиндоевропейский материал как более древний этап развития лексики по сравнению с гомеровским языком.

Поэтому анализ семантических мотивировок мыслительной сферы древнегреческой глагольной лексики основывался на семантической информации, отраженной в этимологических словарях (Й. Фриск, П. Шантрен и др.), уточнен на базе праиндоевропейских данных (Ю. Покорный). Кроме того, приняты во внимание как праславянский материал (М. Фасмер, В. А. Маслова), так и данные индоевропейского словаря (К. Д. Бак) и известного справочного компендиума по синонимам (Й. X. Шмидт).

В ходе исследования, исходя из собранного и систематизированного нами материала, скорректированы в применении к гомеровскому языку уже выделенные другими учеными на основе семантической реконструкции мотивировки мыслительной сферы и предложены некоторые новые.

При анализе материала словарей выявилось, что основные семантические мотивировки, характеризующие мыслительную сферу («отделение», «соединение», «измерение», «полагание», «установление», «изменение статуса» («движение, развитие, рост»)), имеют место и по отношению к другим сферам человеческой жизни. Наличие подобных типологических параллелей подтверждает, как представляется, достоверность семантических реконструкций.

В I разделе главы II выделены и исследованы несколько основных праиндоевропейских семантических мотивировок, относящихся к мыслительной сфере.

В праиндоевропейский период получили развитие следующие семантические мотивировки в обозначении процесса мышления: «отделение» - и.-е. *(з)кег; «соединение»; «измерение» - и.-е. *ш1с1;

«полагание»; «установление» - и.-е. *Б1а- / 519-; «изменение статуса (движение, развитие, рост)» - и.-е. *|еп и *шеп; «знание активное» - и.-е. *Е.1еи «слышать» и «знание инактивнос» - и.-е. * (з)шег «помнить». Для архаического древнегреческого языка можно выделить несколько глаголов, содержащих семантическую мотивировку «соединение»: гом. то\штеш> «прясть (в душе), замысливать», раттты «шить (в душе), замысливать», ифаЫоз «ткать (в душе), замысливать», префиксальные сшутШгни «складывать вместе, понимать» и «понимать». Универсального и.-е.

корпя с семантическими мотивировками «соединение» и «полагание, лежание» не обнаружено; можно отметить гом. тС&гци «класть (в душу)», содержащий семантическую мотивировку «полагание, лежание».

Главный вопрос: составляет ли праиндоевропейская тематическая группа со значением мыслительной деятельности лексико-семантическое поле -видимо, следует решить положительно: на основании проведенного анализа, можно заключить, что праиндоевропейская лексика отображает мыслительную деятельность в различных ее аспектах.

В этом случае набор индоевропейских семантических мотивировок создает как бы «техническую» картину мышления. Отмечается «дробность» в обозначении различных сторон мыслительного процесса. Следовательно, характер лексико-семантического поля мыслительной деятельности можно определить как раздельно-множественный.

Стоит отметить, что выделенные нами праиндоевропейские семантические мотивировки в целом совпадают с примитивами А.

Вежбицкой и их сочетаемостью.

***

Особый тип языковой деятельности - создание поэтического языка. Поэтическое слово оформляется (может быть сделано, вытесано, выковано, выткано, сплетено и т. п.) поэтом по особой технологии (Т. Я. Елизаренкова, В. Н. Топоров), Эту стадию развития языка условно можно назвать «технической», или «ремесловой».

Во II разделе главы II выявлены особенности лексико-семантического поля мыслительной деятельности: речемыслительный (Л. С. Выготский, Р. Онианс), психофизический синкретизм (Л. Леви-Брюль, Б. Н. Путилов), и в связи с этим рассмотрена специфика обозначения процессов, происходящих в органах мысли / чувства.

а) Речемыслительный синкретизм прослеживается в том, что ментальная лексика может и должна рассматриваться как речемыслительная. Для человека речемыслительный синкретизм изначален, его можно назвать панхроническим объективным речемыслительиым синкретизмом.

Суть речемыслительного синкретизма состоит в том, что слово является одновременно феноменом речи и мышления и принадлежит к двум различным областям психической жизни (Л. С. Выготский).

В науке существует мнение, что такого рода представления о связи речевой и мыслительной деятельности присутствовали уже у первобытных народов (Р. Онианс).

б) Для архаики также отмечается не просто неопределенность, а неопределимость субъекта мыслительного действия; отсюда приписывание мыслительной деятельности конкретным органам и в связи с этим особый, конкретно-физический, тип отражения такого понимания в лексике, который можно назвать психофизическим синкретизмом.

Психофизический синкретизм проявляется в том, что образ объекта в сознании первобытного (древнего) человека непосредственно связан с эмоциями и действиями (Л. Леви-Брюль).

Хотя уже на индоевропейском уровне прослеживается четкое разграничение, разделение понятий, связанных с мыслительной деятельностью, которое лежит в основе семантических мотивировок (и большая часть этих мотивировок обнаруживается в языке Гомера), однако анализ гомеровского текста позволяет говорить о существовании синкретизма в гомеровской глагольной ментальной лексике.

в) Специфика обозначения процессов, происходящих в органах мысли / чувства, связана с тем, что современные представления об этих органах (грудь и заключенное в ней сердце — орган эмоциональных явлений, а голова — интеллектуальных) не вполне совпадают с представлениями древних греков гомеровской эпохи. Гомеровская душа не рассредоточена по всему телу, а постоянно находится в груди человека (Ф. Ф. Зелинский).

В гомеровском тексте под телесной душой обычно подразумевается видимая часть человеческого тела, представляемая в то же время как орган психических функций. Ее представляют следующие органы: фре^е? (диафрагма), кар81а или юр (сердце) и, вероятно, ^тор (сердце), тгратг'ьбе? (диафрагма).

«Сердце» (крабсг), к^р или ЛТ0Р) имеет чаще всего эмоциональную функцию (182 контекста) и является органом чувства. И только в отдельных случаях обладает интеллектуальной функцией, причем и в этих контекстах представлено не чистое и бесстрастное, а окрашенное тем или иным аффектом мышление.

Диафрагма, в противоположность сердцу, в большей степени является органом интеллектуальной деятельности, а не органом аффектов. Ф. Ф. Зелинский выделил в тексте Гомера 214 контекстов, в которых фрт^1> (фрёие?) «диафрагма» употребляется как мыслительный орган. Статистика употребления слова фрт|у (фреиег), проведенная другими учеными, будучи отлична от анализа Ф. Ф. Зелинского, дает аналогичный результат.

Таким образом, «диафрагма» (Фрл^) - преимущественно интеллектуальный орган психофизической природы, а «сердце» (кра6(.г|, ктр или т)тор) - почти исключительно эмоциональный, поэтому лексемы, обозначающие «сердце» (краЖт), к% или т^тор), соотносятся с лексемой Оир.6? «душа», а фрт^ «диафрагма» - с 1/609 «ум».

В работе констатируется систематически тесная связь между психической (эмоциональной) и мыслительной сферой, а, следовательно, и между

психическими и мыслительными процессами. Между тем в литературе по реконструкции праиндоевропейских форм, как правило, не учитываются такие семантические мотивировки как «чувство/думание», «мысль/восприятие», то есть в словарях, научных работах предлагаемая праязыковая модель не полностью отражает исходные особенности лексико-семантического поля мыслительной деятельности.

В главе III на конкретном материале анализируются гомеровские глаголы мыслительной деятельности.

В языке Гомера отмечено отражение стадии, зафиксированной для праиндоевропейского уровня. ВI разделе этой главы на примерах из текста рассмотрены основные праиндоевропейские семантические мотивировки, связанные с обозначениями мыслительной деятельности в языке Гомера -«отделение», «соединение», «измерение», «полагание», «установление», «изменение статуса» («движение, развитие, рост»).

Например, в семантической мотивировке «отделение» заложена идея выделения, обособления, что отчетливо видно на особенностях употребления древнегреческого глагола Kpi.ua> в языке Гомера. В Ил. II, 362-363 он выступает в значении «разделять», когда Нестор советует Атриду:

крХу' avSpa? ката ф&Ха ката фр^тра? А-уарериои, ы? фрг|трг) фрт|трг|фш äpf|YT], фйХа фиХои. (букв.): «Раздели людей по филам и фратриям, Агамемнон, Чтобы фратрия помогала фратриям, а филы филам». Но в Ил. V, 148-151 этот глагол употреблен в ментальном значении «разгадать, рассудить», когда о Диомеде говорится: ...6 8' "Aßawra ретыхето кса TToXueiSioL' i/iea? Еирибацаито? öveipoTroXoLO yipovTO?. то!? oÜK ¿рхорётеь? ö yepcov ¿KpLvaT' ¿veLpous, aXXd афеа? кратеpo? Д1орт)8т)? e£evapi£e. (букв.): ... Абаса преследовал и Полиида,

Сыновей Эвридама, старца гадателя сновидений.

Им, уходящим, старец не разгадал (понял, распознал) сновидений,

Но снял с них доспехи могучий Диомед.

Выполненный анализ позволил сделать вывод, что в языке Гомера к семантическому полю глаголов мыслительной деятельности относятся около 14 «первичных» глаголов, выделенных нами на материале индоевропейских языков: Kpivoj / Kpivop.cn «отделять, решать», (ir|8o|iai "размышлять, решать", етпсгтацси "уметь, знать", olSa "знать", yiyvwaKCü «знать, узнавать», ¡lfHova "сильно желать, стремиться, замышлять", p.evotvdu> "думать, замышлять", |_ир.1Л]<жсо «напоминать» / med. «помнить», |iepp.r)pi.£iü «размышлять», kXÜüü «слушать, внимать» и др. Большинство этих глаголов имеет параллели в других индоевропейских языках, то есть содержат универсальный корень.

Во II разделе главы III описываются другие составляющие лексического значения гомеровских глаголов мыслительной деятельности, а именно различного рода синкретизм.

а) Речемыслшпельный синкретизм подтверждается тем, что в гомеровском языке многие процессы мышления представляются как речемыслительные.

Гомеровские глаголы могут приобретать мыслительное значение в конкретных словосочетаниях. По Гомеру «душа» (Оицб?) человека способна воспринять слова, речь собеседника и приобщить их к собственным мыслям, например, в Од. 1, 361; XXI, 355, где зафиксировано словосочетание |_lO0ov TTeTrvv\ievov сиОета Оцаы «слово разумное вложил себе в душу».

Слова и речи собеседника могут храниться в «диафрагме» (фрестС), как «слова» (ёттеа) Терсита в Ил. И, 213. См. также Ил. 1, 474; Од. 8, 368. Мысли / слова человеку могут вкладывать в его «душу» (Оицо? или фртц^)

боги, например, в Ил. VIII, 218, Гера «вложила в душу» Агамемнону мысль ободрить свое войско (éirl фрест! ' Ауацерлдт ttótiau "Hpq).

Чаще всего глаголы речи приобретают мыслительное значение лишь в определенном контексте. Так, самый частотный речемыслительный гомеровский глагол фгщ! «говорить, утверждать, полагать, решать»: с одной стороны, связан с речью, а с другой стороны — с мышлением. Например, в Ил. II, 36:

фт) yáp ó у' alpf|CTfLu ITpLápou iióXiu трап kcíi/ы...

(букв.): Сказал (постановил, решил) ведь именно он (Агамемнон), что

возьмет город Приама в этот день... К речемыслшпельным глаголам относятся следующие глаголы: с и.-е. корнем *(e)reu-, имеющим широкое значение, - ёресо "спрашивать, искать, узнавать", eípo|iai/eípw "спрашивать, рассказывать, говорить, узнавать", ¿pccívü), ёрытаы "спрашивать, узнавать"; с и.-е. корнем *bha- «светить» -фтц-LÍ, фасткш "говорить, утверждать"; с и.-е. *bheudh- «пробуждаться» (только в санкрите связан с мыслительной деятельностью) uuv0ávo|mi/TT£Ú6o(!OL "выведывать, расспрашивать, слышать, узнавать"; |летаХХасо "выведывать, разузнавать", имеющий неясную этимологию, и с и.-е. *bhre(n)k- - фраСоцаг «размышлять», содержащий сему речи.

б) Психофизический синкретизм обнаруживается в том, что в гомеровском языке можно выделить группу глаголов, которые образуют особые словосочетания: мыслительные процессы описываются через действия, которые происходят в душе, которая обозначается лексемами фрт^, 0u|j.ós\ ттратп8с;г и др.

Среди них отмечаются глаголы, которые употребляются с прямым дополнением, указывающим на объект мыслительной деятельности: ратгты букв, "шить (в душе), создавать, замышлять", тоХитгеиш букв, «прясть (в душе), создавать, замышлять», ифеими букв, "ткать (в душе), создавать, замышлять", |Зистсто5о|1биы (¿VO фреоí «строить в глубине, замышлять»,

15

(Trapa/auv)T€KTai.vonai pxiTii> / ётго? букв. «плотничать, строить, придумывать мысль / слово», voov '¿хы / У-Л^еа «иметь мысли»,

CTWTi&ri|j.L Ouiioj / фреот букв, "складывать в душе / уме", "понимать", {wirpi (без уточнений) «понимать». Употребление этих глаголов следует отнести к рассмотренной выше «технической», или «ремесловой», стадии развития лексики, обозначающей мыслительные процессы.

Отдельную группу составляют выражения типа cjjißdXXoj 9ир.ф, ßdXXw фресг1 "бросать, помещать в душу", ßdXAopm фресч «принимать в душу, помнить, думать», öpp-dw (öppnii/ü)) kv фрeai букв, "двигать(ся) в душе, обдумывать, размышлять", TiOrpi ¿v фрсстС "помещать в душу", ¿■укатстОт^рл 6ир.<3 «помещать в душу, обдумывать»,

стфаиш тгратЗестсть "касаться душой", еир[сткш |if)Tiv / тёк(хыр / рлхо? «находить, придумывать», vcop.d(o ¿vi фреот/ (jrqOeuaL «двигать, направлять в душе / в сердце, замышлять», птиакорт фресг[ перен. «нацеливаться в уме, намечать, иметь в мыслях, думать». Эти словосочетания описывают мыслительные процессы в определенных частях тела через конкретные действия.

Данные по употреблению перечисленных глаголов в гомеровском языке обобщены в виде таблиц и даны в Приложении.

«Психофизическими» являются также следующие глаголы, и.-е. *(s)nu-«чуять, нюхать» - voeai "замечать, видеть, обдумывать"; и.-е. *ап(э)-«дышать» - тгетгуирт «быть умным»; и.-е. *bhre(n)h- «загораживать» или *guhren "вздрагивание, содрогание" - фроиёш «думать».

В III разделе главы III отмечается также появление новых семантических мотивировок у группы гомеровских глаголов с изначальным мыслительным значением: 1) «воля» - у деноминативного глагола с неясной этимологией ßouXeuw «решать, замышлять», 2) «учение» - (xavOdfco «учиться (на практике)», этимологическое значение которого спорно; 3) «мнение» - Зокеш (SoKeixu) "полагать, думать, казаться кому-либо" с и.-е. корнем *deR-/doR- «брать, принимать»; oiop.cu "думать, полагать" с

16

неясной этимологией (согласно К. Бругманну, содержит и.-е. корень *is/eis- "приводить в движение"); фаХ^орт "являться, казаться" с и,-е. корнем *bha- «светить»; ттеШорсп «повиноваться, слушаться, верить» с и.-е. *bheidh- (неясная этимология); 4) «поиск» - глагол тге1рг|т1Сш "пробовать, стараться, пытаться, узнавать" с и.-е. корнем *peFr-/ per- «пробовать, стараться, пытаться»; 5) «скрытое знание, утрата знания» - XauOdwo "быть скрытым, оставаться незамеченным, заставить позабыть" (XavQavoiacu " забывать") с и.-е. *la-/ lai-dh- "уходить", "убегать"; 6) «измышление, сотворение» - цт^хл^аш "помыслить, выдумывать с и.-е. корнем *mdgh-"мочь"; 7) «надежда» - €\тго|Ш1 «надеяться, думать, полагать» с и.-е. *vel-«хотеть»; 8) «обучение» - *Sa (6afjvai) «учить(ся)» и SiSaaKw «обучать» с и,-е. корнем *dns / dens-, связанным с мудростью, но имеющим достаточно широкую этимологию.

В IV разделе главы Ш проанализировано грамматическое оформление гомеровских глаголов мыслительной деятельности: а) сохранение некоторых индоевропейских перфектов, б) наличие глаголов только в форме медиального залога, в) превербизация, г) фразеологические сочетания.

а) К типу древних индоевропейских перфектов относятся olSa «знать» и \iA\iova «желать, замышлять».

б) Выделена группа глаголов, обозначающих мыслительную деятельность, которые употребляются только в медиальном залоге: ¿niaTapai «знать, уметь», цситорт «неистовствовать, быть безумным», цебо^си, р^ооцаи. «размышлять», ттшОсшо^хои «узнавать». Грамматическое оформление этих глаголов подчеркивает связь действия с его субъектом.

в) Подсчеты показали тенденцию к префиксальному оформлению глаголов со значением мыслительной деятельности в гомеровском языке: формы 27 из 38 глаголов засвидетельствованы либо с одним, либо с несколькими префиксами. Два глагола употребляются только с префиксом (¿тт[атар.а1, ayi/oiio). Всего в гомеровском языке отмечено 15 приставок,

каждая из которых употребляется с несколькими глаголами, обозначающими мыслительную деятельность.

Полученные данные о частотности употребления глаголов мыслительной деятельности и количестве префиксов систематизированы в виде таблиц и вынесены в Приложение.

г) Мыслительная деятельность может выражаться фразеологическими сочетаниями типа убой е хш ! Р-Лбеа ехы «иметь мысли», ¿цРаХХа) би^й, pdXXw фрестt "помещать в душу", pdXXofiai фрестi «принимать в душу, помнить, думать», ордасо (орцаи'щ) kv фресг[ "двигать мысль, обдумывать, размышлять", TL0rip.t kv фресн "помещать в душу", ¿тфаш) TrpamSeam "касаться душой".

Глава IV посвящена исследованию лексико-семантического поля глаголов мыслительной деятельности в эпическом языке в эллинистическую эпоху (на примере поэмы «Аргонавтика» Аполлония Родосского). Одной из важнейших черт этого времени является интерпретирующая деятельность, направленная на «переработку» наследия предыдущей эпохи.

Весь культурный контекст III в. до н. э. подсказывает мысль о невозможности слепого подражания языку Гомера Аполлонием Родосским.

В I разделе этой главы выделен основной круг глагольной ментальной лексики в «Аргонавтике» Аполлония Родосского, который почти полностью совпадает с кругом гомеровской ментальной лексики, хотя в языке эллинистического автора и отсутствует несколько гомеровских глаголов. Этот факт со всей очевидностью свидетельствует о намеренном пребывании Аполлония Родосского в круге гомеровской лексики, поскольку в древнегреческом языке были и другие ментальные глаголы, например, yvtupiCa) «узнавать, знакомиться», vo|±i£a> "признавать, считать», Xoyi.iop.ca «считать, полагать, рассчитывать». Следовательно, можно заключить, что Аполлоний Родосский не вводит новые глаголы и в то же время лишь частично использует гомеровскую лексику. Это уже свидетельствует об индивидуальном подходе поэта к отбору лексики.

Из всего инвентаря глагольной лексики, обозначающей мыслительные процессы, Аполлоний Родосский выбирает наиболее архаические глаголы: о!8а «знать», ццтСорш «думать, придумывать, замышлять», рУ|6ор.а1 «думать, придумывать, замышлять». Он старается избегать «обычной» (типа у(.-уушакш) в его понимании лексики, а выбирает наиболее древнюю.

Поэт эпохи эллинизма намеренно стремится к разнообразию форм, особенно архаических или диалектных, причем от наиболее интересных, с его точки зрения, глаголов. Например, от глагола оТба и в гомеровском языке, и в языке эллинистического эпоса засвидетельствовано почти одинаковое количество эолийских форм. Ср.: Тбреюп (2, 11; 3, 355; 4, 725), (3, 322; 3, 1083), 8и8ре1дп (4, 1360) в языке Аполлония Родосского и Тбремн (Ос1. 4, 200; 4, 493; 12, 254; II. 13, 273), ттериЗреуса (II. 13, 728) в языке Гомера.

При сравнении распределения временных форм глаголов мыслительной деятельности выявлено, что в языке Аполлония Родосского практически не встречается презентных форм от 16 обычных (неперфектных) глаголов, а это ровно половина всех глаголов мыслительной деятельности.

Установлено, что количество префиксальных глаголов в языке Аполлония Родосского по сравнению с гомеровским языком уменьшается: в «Аргонавтике» их уже 13 из 33, если не считать глагол ¿татарах «уметь, знать», который употребляется только с приставкой. Ср. у Гомера 27 префиксальных глаголов из 38, то есть значительно больше.

Что касается многообразия зафиксированных префиксов, то в поэме Аполлония Родосского «Аргонавтика» глаголы мыслительной деятельности оформляются с помощью двенадцати приставок, например, ет|гпт1ао> «думать, замышлять», бье^ересо «расспрашивать, узнавать», с£са8а «вполне, хорошо знать», (лтокршорт «толковать, объяснять», то есть мыслительное значение у этих глаголов становится ведущим. Ср. у гомеровских глаголов выделено 15 приставок, например, аирр-ппасо «размышлять, обдумывать

вместе», иттокршорса «толковать, объяснять», бштауижжы «распознавать, узнавать», цетафра£ор.си «думать, размышлять после».

Во II разделе главы IV рассмотрена частотность употребления глаголов мыслительной деятельности в конкретных цифрах. Однако для того, чтобы сравнить результаты, полученные при анализе частотности глаголов мыслительной деятельности в гомеровском языке и в языке Аполлония Родосского, из-за разницы объемов текстов сопоставлено процентное соотношение количества контекстов употребления каждого из соответствующих глаголов от общего количества контекстов употребления всех глаголов, обозначающих мыслительную деятельность в языке обоих авторов.

Оказалось, что в процентном соотношении речемыслительный глагол фгц11 «говорить, утверждать, считать» - самый частотный в языке обоих авторов.

Формы глагола о18а «знать», который в гомеровском языке составлял 9% от общего количества и являлся вторым по частотности употребления, в языке Аполлония Родосского составляют менее 4%.

На втором месте в языке Аполлония Родосского по частотности находится сразу несколько глаголов: фра^ораь «размышлять, обдумывать, думать, предполагать, верить», щщ/дсткш «напоминать / помнить», иоёы «замечать, понимать, полагать, обдумывать, задумывать", фса^оцоа «являться, обнаруживаться, казаться». Количество грамматических форм каждого из этих глаголов составляет от 5% до 6% от общего числа контекстов. В гомеровском языке каждый из них составляет от 2% до 4% от общего числа контекстов. Количество форм от глагола фа'и>ор.си «являться, обнаруживаться, казаться» в языке Гомера равняется примерно 2%.

Количество форм ментальных глаголов в языке Аполлония Родосского (уже названного оХба «знать», а также ттеьраш «пробовать, пытаться, узнавать», (оТоцси.) «думать, полагать», *8аа> «учить(ся)», цеуеашсо «сильно желать, стремиться, замышлять; сердиться, негодовать»,

XavOdwu (XauOdvo|iai) «быть скрытым, заставить позабыть» / med, «забыть», TreiOopai «повиноваться, слушаться, верить», (ё£)ерёи> «спрашивать, узнавать», ёХтгсо {-opaü «заставлять надеяться» / med. «надеяться, рассчитывать, думать, предполагать», цгщаы «думать, придумывать, замышлять», [if|j.ova «сильно желать, стремиться, замышлять, полагать, считать себя», кХисо «слышать, внимать, понимать», 8океш «полагать, думать, казаться кому-либо», tcpivw (кр'июрхп.) / итгсжршоцси «разделять, распознавать» / «выбирать, решать спор, разъяснять», epeeii^a) «спрашивать, узнавать», |iT|xavdü> / dprixaveco «помыслить, выдумывать, замышлять», фроусы «думать, размышлять, задумывать, понимать», то есть 17 глаголов) составляет примерно от 2% до 4% от общего количества мыслительных контекстов.

Формы каждого из оставшихся 12 глаголов (рт^боцси «заботиться, думать, замышлять, придумывать», eipopm «спрашивать, узнавать», yi-yvajoxüj «знать, узнавать», фат[£ор.а1 «называться, утверждаться» (не употребляется в гомеровских поэмах), SiSaaKO) «учить, обучать, наставлять» / med. «учиться, быть искусным», laavedi/ui «учиться, изучать на практике», ётатарси «знать, уметь, быть убежденным», |ieu»ou'doj «думать, замышлять», ретаХХасо «искать, спрашивать, узнавать», p-fSoj «заботиться, придумывать», tTDuQdvopai/ ттеъборса «выведывать, расспрашивать, слышать, узнавать», ßouXewo «советоваться, решать, замышлять») представлены в количестве контекстов менее 1-2 %.

В языке эллинистического автора частотность форм глаголов мыслительной деятельности распределяется в процентном отношении практически равномерно. Можно утверждать, что Аполлоний Родосский не отдает особого предпочтения отдельным глаголам, кроме, как уже было отмечено, речемыслительного глагола флМ-i «говорить, утверждать, считать». В этом он явно следует гомеровской традиции, другие же глаголы мышления употребляются редко, без особой мотивации, видимо, в качестве простой дани стилизации.

Для сравнения с языком Аполлония Родосского нужно отметить, что в гомеровском языке кроме двух упомянутых (фгщС, oi5a), зафиксировано еще 10 глаголов (Trei.0op.ai «повиноваться, слушаться, верить», рлр.идсткш «напоминать», vocw «замечать, понимать, полагать, обдумывать, задумывать", nepova «сильно желать, стремиться, замышлять, полагать, считать себя», yiyi'oaaKto «знать, узнавать», фра£орш «размышлять, обдумывать, думать, предполагать, верить», ересо «спрашивать, узнавать», otсо (oio(xai) «думать, полагать», кХио) «слышать, внимать, понимать», фро^ей) «думать»), частотность каждого из которых составляет от 3% до 5%.

Каждый из 8 глаголов (ттесраш «пробовать, пытаться, узнавать», TTewupai «быть разумным, умным», ттиуОсшор.аа / ттеиОо|кн «выведывать, расспрашивать, слышать, узнавать», фспуорха «являться, обнаруживаться, казаться», XavOavai (XavOavopai) «быть скрытым, заставить позабыть» / med. «забыть», еХтгы (-орт) «заставлять надеяться» / med. «надеяться, рассчитывать, думать, предполагать», кр(.уы (Kpivopm) / iiiroKpivo|iai «разделять, распознавать» / «выбирать, решать спор, разъяснять», еТрорхи (elpai) «спрашивать, узнавать») в гомеровском языке имеет частотность употребления от 1,5% до 3%.

Наконец, самая многочисленная группа (19 гомеровских глаголов), частотность каждого из которых - менее 1,5%.

Следовательно, половина гомеровских глаголов мыслительной деятельности относится к наименее частотной группе. Можно сделать вывод, что распределение глаголов мыслительной деятельности в гомеровском языке по частотности употребления в процентном отношении относительно равномерно, хотя и не в таком строгом соответствии, как в языке Аполлония Родосского. Таким образом, разница частотности употребления упомянутых глаголов в языке двух авторов колеблется в пределах нескольких процентов или совпадает. Однако в гомеровском языке

засвидетельствовано больше глаголов невысокой частотности и в целом общее количество глаголов мыслительной деятельности больше.

Итак, язык Аполлония Родосского предоставляет нам замечательную возможность проследить судьбу гомеровской ментальной лексики и ее узус в эллинистический период; знаменитый эпический поэт этой эпохи обнаруживает свое знание и владение практически всеми гомеровскими лексемами, обозначающими мыслительную деятельность. На материале глаголов мыслительной деятельности подтверждается тот факт, что текст Гомера активно использовался Аполлонием Родосским в качестве прецедентного текста, поскольку основной круг гомеровской глагольной ментальной лексики четко обнаруживается в языке этого поэта.

Продолжая свое существование в языке Аполлония Родосского, лексико-семантическое поле мыслительной сферы претерпевает некоторые изменения в грамматическом оформлении, например, практически не используются формульные сочетания с глаголами мыслительной деятельности, а также меньше употребляются приставки, то есть в целом удалось выявить определенные архаизирующие тенденции в употреблении глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, в языке

эллинистического автора.

***

Таким образом, можно утверждать, что лексико-семантическая группа мыслительных глаголов в древнегреческом языке не только сохраняет рефлексы (архаичных) индоевропейских эпистемологических представлений, но и обнаруживает определенные инновации (семантические мотивировки -«воля», «учение», «мнение» и др.). Кроме того, в греческой глагольной системе сохранились рефлексы первобытного речемыслительного и психофизического синкретизма.

Эти выводы, а также более частные результаты, сформулированные по главам, дают представление об особенностях формирования лексико-

семантического поля глаголов мыслительной деятельности в древнегреческом языке.

В качестве основных выводов диссертации можно выделить следующие:

1. Праиндоевропейские данные этимологического анализа позволили определить главные типы действий, которые легли в основу значений глаголов мыслительной деятельности.

2. В качестве «инструмента» для определения этих типов эффективно используется целевой дифференциальный признак — семантическая мотивировка.

3. Праиндоевропейские данные позволили выделить в качестве основной «ремесловую» (в букв, смысле, практическую) стадию в процессе формирования лексико-семантического поля мыслительной деятельности.

4. Архаической особенностью греческих глаголов мышления (как и в других языках) является психофизический синкретизм, который заключается в соединении мыслительной деятельности с функциями конкретных физиологических органов и который постепенно устраняется в значении и употреблении этих глаголов.

5. Устойчивой особенностью в значении глаголов мыслительной деятельности является речемыслитсльный синкретизм (а именно тесная связь между мышлением и речью), который прослеживается в истории греческого и других языков. Он препятствует четкому отграничению именно мыслительного значения у многих проанализированных глаголов, как показано в диссертации для флН-1, ёрёы, фра£ора1 и др.

6. В то же время процессы десинкрстизации, увеличения количества семантических мотивировок, грамматикализации позволяют выделить лексико-семантическое поле глаголов мыслительной деятельности как самостоятел ьное.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Текст как система: семантика и синтаксис (на материале глаголов лексико-семантического поля мыслительной деятельности в эпосе Гомера) // Текст: Восприятие, информация, интерпретация. Сборник докладов I Международной научной конференции РосНоу (Москва, 2728 мая 2002 г.). М., 2002. С. 52-61.

2. Праиндоевропейская и древнегреческая ментальная глагольная лексика (на материале гомеровского языка) // Сравнительно-историческое исследование языков: современное состояние и перспективы. Тезисы докладов международной научной конференции. Москва, 22-24 января 2003г. М., 2003. С. 33-35.

3. Древнегреческая ментальная глагольная лексика (праиндоевропейские истоки и язык Гомера) // Сравнительно-историческое изучение языков: современное состояние и перспективы. Сборник статей по материалам международной научной конференции (Москва, 22-24 января 2003г.). М., 2004. С. 72-84.

4. Древнегреческая глагольная ментальная лексика (на материале Гомера и Аполлония Родосского) // II Международная научная конференция «Язык и культура». Тезисы докладов. Москва, 17-21 сентября 2003 г. М., 2003г. С. 242-243.

5. К исследованию глагольной ментальной лексики у Аполлония Родосского в сопоставлении с гомеровской // Вопросы классической филологии. Выпуск XIII. Argumenta classica. Труды молодых ученых. М., 2003. С. 39-56.

6. Отражение архаических особенностей в лексическом значении гомеровских глаголов, обозначающих мыслительную деятельность // Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте. V Международная научная конференция по сравнительно-историческому языкознанию. Тезисы докладов. Москва, МГУ 31 января - 2 февраля 2006 г. М„ 2006. С. 11-13.

Напечатано с готового оригинал-макета

Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИД N 00510 от 01.12.99 г. Подписано к печати 23.10.2006 г. Формат 60x90 1/16. Усл.печл. 1,5. Тираж 80 экз. Заказ 735. Тел. 939-3890. Телефакс 939-3891. 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2-й учебный корпус, 627 к.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Верещагина, Ангелина Васильевна

Введение.

Глава I

Современные методы изучения лексической семантики и возможность их применения при анализе глаголов мыслительной деятельности.

1. Основные направления в изучении лексической семантики.

2. Теория лексико-семантического поля - структуризация семантики в соотношении с лексикой.

3. Семантическая мотивировка как инструмент исследования лексико-семантического поля.

4. Способ выделения семантических мотивировок, относящихся к мыслительной сфере.

Глава II

Принципы лексического обозначения мыслительной деятельности в догомеровский период.

1. Основные семантические мотивировки праиндоевропейской тематической группы слов со значением мыслительной деятельности

2. Архаические особенности лексико-семантического поля мыслительной деятельности.

Глава Ш

Глаголы мыслительной деятельности в языке Гомера.

1. Стадия, зафиксированная для праиндоевропейского уровня, на материле гомеровских глаголов мыслительной деятельности.

2. Архаические особенности в лексическом значении гомеровских глаголов мыслительной деятельности.

3. Новые семантические мотивировки у гомеровских глаголов мыслительной деятельности.

4. Грамматическое оформление гомеровских глаголов мыслительной деятельности.

Глава IV

Специфика отражения лексико-семаптического поля мыслительной деятельности в эпосе послегомеровского периода.

1. Поэмы Гомера как прецедентный текст эллинистического энциклопедического дискурса.

2. Грамматическое оформление глаголов мыслительной деятельности в языке Аполлония Родосского.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Верещагина, Ангелина Васильевна

Настоящее исследование посвящается изучению глаголов мыслительной деятельности в древнегреческом языке (па материале поэтического языка Гомера и Аполлония Родосского)1.

Анализ языковых средств с позиции определения их роли в познавательной деятельности человека является традиционным направлением в исследованиях языка и философии.

Проблема «язык и мышление» сохраняла свою актуальность на протяжении всей истории лингвистической науки. В античности наиболее последовательно она была исследована у стоиков в разделе логики, которая являлась собственно учением о речи. В Новое время, в частности в XX веке, также постоянно была в поле зрения лингвистов (труды Э. Бенвениста, лингвистов Пражской школы, А. А. Потебни, JL С. Выготского, С. Д. Кацнельсона).

В последнее время активно развивается лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм - когнитивная лингвистика. Она стимулирует обращение ко всем средствам языка, с помощью которых осуществляется когниция. И главное среди них -номинация тех или иных явлений, которая осуществляется посредством лексики, и прежде всего, ментального или «внутреннего» лексикона, под которым подразумевается «система, отражающая в языковой способности знания о словах и эквивалентных им единицах, а также выполняющая сложные функции, связанные не только с указанными языковыми

1 Автор отчетливо представляет себе, что глаголы составляют лишь определенную часть множественного лексико-семаитнческого поля, обозначающего мыслительную деятельность.

Исследование глаголов мыслительной деятельности является частью проблемы «язык и мышление», и в данной работе анализируется не ее философско-логическая сторона, а лингвистический аспект. единицами, но и стоящими за ними структурными представлениями экстралипгвистического (энциклопедического) знания»3.

Развитие когнитивной лингвистики открыло новые возможности изучения лексики, и, прежде всего глагольной, обозначающей ментальные процессы и отображающей операции, которые производятся во время мыслительного акта человеком. Гомеровский язык представляет несомненный интерес, так как именно в нем засвидетельствовано начало формирования, осмысления этой среды и воплощения ее в языковой способности.

Описание глагола с когнитивной точки зрения, в первую очередь, должно сводиться к определению того, «к наречению каких сущностей он приспособлен, какие структуры знания стоят за ним, какая информация вербализуется при подведении ее под тело такого знака, как глагол»4. Но анализ глаголов мыслительной деятельности оказывается более сложным, чем, например, глаголов движения, которые обозначают действия, воспринимаемые нами непосредственно в «динамике пространства и времени»5.

Кроме того, в настоящее время в исследовательской литературе сложилась практика структурирования и анализа языкового материала в пределах конкретной лексико-семантической группы.

Теоретические и прикладные проблемы, связанные с ментальной глагольной лексикой в современных языках, разрабатываются в работах многих отечественных ученых (Апресяна 10. Д., Булыгиной Т. В., Васильева JI. М., Гака В. Г., Кобозевой И. М., Падучевой Е. В. и др.).

Среди работ на материале древних языков наиболее отвечают нашим задачам по предмету и методу исследования работы В. Н. Топорова, Т. В. Топоровой; тот же пласт лексики в семантическом аспекте на материале древнегреческой лирики анализирует О. М. Савельева.

3 Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996. С. 97.

4 Кубрякова Е. С. Глаголы действия через их когнитивные характеристики // Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992. С. 84.

5 Кубрякова Е. С. Там же. С. 84 -90.

Однако в силу сложности проблемы остаются не вполне изученными конкретные этапы формирования глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, один из которых отражен в языке Гомера. Между тем этот источник особенно важен, поскольку оп сохранил архаические факты раннего периода развития древнегреческого языка -главного этапа в становлении ментальной лексики как воплощения в языковой форме мыслительной деятельности древнего грека. Язык Аполлония Родосского, как представителя позднего, эллинистического этапа развития древнегреческого языка и одновременно хранителя гомеровского стиля, также не изучался в избранном аспекте.

Актуальность темы исследования обусловлена возросшим интересом к проблемам «ментального лексикона» и важностью углубленного разноаспектного изучения формирования семантики глаголов мыслительной деятельности, па основе постулатов общей лингвистики последнего времени в целом, а также сравнительно-исторического языкознания и трудов по классическим языкам.

Вышеизложенное определило выбор темы исследования, цель которого -охарактеризовать этапы формирования самостоятельного глагольного поля мыслительной деятельности.

Исходя из заявленной цели, в работе ставятся следующие задачи: 1. определить «контуры» праиидоевропейской тематической группы глаголов, обозначающих мыслительную деятельность;

2. сопоставить объем реконструированной праиидоевропейской тематической группы с его реализацией в конкретном архаическом тексте -языке поэм Гомера;

3. дать формальное описание исследуемого лексико-семантического поля (частотность глаголов, префиксы, формы залога и др.);

4. описать типы семантических отношений, формирующих данное поле: отношения синонимии, антонимии, метафорики и др.;

5. проанализировать проблему «синкретизм и глаголы мыслительной деятельности»;

6. сопоставить лексико-семантическое поле глаголов мыслительной деятельности в языке Гомера и Аполлония Родосского.

Теоретической и методологической основой исследования явились фундаментальные положения классической филологии, сравнительно-исторического языкознания и когнитивной лингвистики.

Решение поставленных выше задач оказалось возможным при применении следующих методов исследования:

1. сравнительно-исторический метод, позволяющий установить список праиндоевропейской ментальной лексики и сопоставить этот список с данными индоевропейских языков;

2. сопоставительный (контрастивный) метод как вариант сравнительно-исторического, который помогает выявить расхождения между языками;

3. описательный (дескриптивный) метод, требующий «наиболее экономных и исчерпывающих формулировок и эмпирического «описания» (англ. description) текста, который «сам раскрывает свое строение» и потому не требует от исследователя проникновения в психические процессы, обусловившие его создание»6;

4. системно-структурный анализ выделенного круга лексики, объединяющий ряд конкретных методов.

В работе применяются два исследовательских приема: в диахронии -этимологический анализ глагольных лексем, в синхронии - исследование контекста, непосредственного окружения слова. Контекстуальный анализ включает в себя изучение лексико-семантической сочетаемости слова, синонимии, антонимии, фразеологических оборотов. Он является отправным пунктом исследования.

6 Ахмаиова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 2004. С. 233.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые проведено всестороннее исследование семантики гомеровской глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, с позиций когнитивной лингвистики, сравнительно-исторического языкознания и исследований по классическим языкам, установлены исторические этапы ее развития и выявлена ее специфика.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты могут быть применены для разработки теоретических лекционных курсов по истории греческого языка и исторической лексикологии, па практических занятиях по древнегреческому языку, при подготовке научных работ по указанным проблемам.

Апробация работы. Общая концепция и ряд конкретных выводов настоящего исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры классической филологии МГУ им. М. В. Ломоносова и на научных конференциях: I Международной научной конференции «Текст, информация, интерпретация» (Москва, РосНоу) 27-28 мая 2002 года, международной конференции «Сравнительно-историческое изучение языков: современное состояние и перспективы» (Москва, МГУ, филологический факультет) 22-24 января 2003 года, II Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, Институт иностранных языков) 17-21 сентября 2003 года, Ломоносовских чтениях аспирантского объединения кафедры классической филологии, посвященных 250-летию МГУ 25 ноября 2004 года, V Международной научной конференции по сравнительно-историческому языкознанию «Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте» (Москва, МГУ, филологический факультет) 31 января - 2 февраля 2006 года.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Текст как система: семантика и синтаксис (на материале глаголов лексико-семантического поля мыслительной деятельности в эпосе Гомера) // Текст: Восприятие, информация, интерпретация. Сборник докладов I Международной научной конференции РосНоу (Москва, 2728 мая 2002 г.). М., 2002. С. 52-61.

2. Праиндоевропейская и древнегреческая ментальная глагольная лексика (на материале гомеровского языка) // Сравнительно-историческое исследование языков: современное состояние и перспективы. Тезисы докладов международной научной конференции. Москва, 22-24 января 2003г. М, 2003. С. 33-35.

3. Древнегреческая ментальная глагольная лексика (праиндоевропейские истоки и язык Гомера) // Сравнительно-историческое изучение языков: современное состояние и перспективы. Сборник статей по материалам международной научной конференции (Москва, 22-24 января 2003г.). М., 2004. С. 72-84.

4. Древнегреческая глагольная ментальная лексика (на материале Гомера и Аполлония Родосского) // II Международная научная конференция «Язык и культура». Тезисы докладов. Москва, 17-21 сентября 2003г. М., 2003г. С. 242-243.

5. К исследованию глагольной ментальной лексики у Аполлония Родосского в сопоставлении с гомеровской // Вопросы классической филологии. Выпуск XIII. Argumenta classica. Труды молодых ученых. М., 2003. С. 39-56.

6. Отражение архаических особенностей в лексическом значении гомеровских глаголов, обозначающих мыслительную деятельность // Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте. V Международная научная конференция по сравнительно-историческому языкознанию. Тезисы докладов. Москва, МГУ 31 января - 2 февраля 2006 г. М., 2006. С. 11-13.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Формирование лексико-семантического поля мыслительной деятельности"

Выводы

Язык Аполлония Родосского предоставляет нам замечательную возможность проследить судьбу гомеровской ментальной лексики и ее узус в эллинистический период. Причем знаменитый эпический поэт этой эпохи выказывает свое знание и владение практически всеми гомеровскими лексемами, обозначающими мыслительную деятельность.

На материале глаголов мыслительной деятельности подтверждается тот факт, что текст Гомера активно использовался в эллинистическое время Аполлонием Родосским в качестве прецедентного текста, поскольку основной круг гомеровской глагольной ментальной лексики четко обнаруживается в языке этого поэта.

Она, продолжая свое существование в языке Аполлония Родосского, претерпевает некоторые изменения в грамматическом оформлении, например, практически не используются формульные сочетания с глаголами мыслительной деятельности, а также меньше употребляются приставки. В целом удалось выявить определенные архаизирующие тенденции в употреблении глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, в языке эллинистического автора.

Заключение

В работе исследована сфера мыслительной деятельности древнего человека на основе гомеровской глагольной лексики. Причем предпринята попытка проанализировать особенности ее семантики с позиций когнитивного подхода. Семантическое поле, имеющее отношение к мыслительной сфере, составляет неотъемлемую часть гомеровской модели мира. Оно характеризует архаическую логику человека, его стратегию познания мира.

Обзорная информация в первой главе диссертации посвящена различным направлениям в исследовании лексической семантики. Однако мы видели свою задачу не только в компактном изложении, уточнении и разработке уже существующих теоретических положений современной лексической семантики, но и в нахождении возможности их применения при анализе глаголов мыслительной деятельности. Заключительным этапом является то, что обосновывается конкретный «инструмент» исследования - «семантическая мотивировка» (термин, введенный Э. Бенвенистом), которая определяется нами как целевой начальный семантический множитель (примитив) для обозначения типа мыслительной деятельности. В настоящей работе используются результаты исследований отечественных ученых последних лет, в частности В. Н. Топорова и Т. В. Топоровой, полученные на материале санскрита и древнегерманского языка.

Во второй главе описываются принципы лексического обозначения мыслительной деятельности в догомеровский период: выделены основные семантические мотивировки праиндоевропейской тематической группы слов со значением «мыслительная деятельность» и отмечается характерный для лексики этого типа речемыслительный (тесная связь между мышлением и речью) и психофизический (приписывание мыслительной деятельности конкретным органам) синкретизм.

Особую роль в работе над диссертацией сыграли когнитивная теория и сравнительно-исторический метод, в рамках которых и ведется исследование.

В третьей главе на конкретном материале анализируются глаголы мыслительной деятельности в языке Гомера с привлечением данных этимологических словарей, а также специальных научных словарей. Их можно распределить по нескольким группам. Во-первых, выделяются глаголы, содержащие основные прандоевропейские семантические мотивировки, относящиеся к мыслительной сфере. Во-вторых, - те, которые сохранили архаические рефлексы речемыслительного и психофизического синкретизма. Наконец, нами предлагаются новые семантические мотивировки для гомеровских глаголов с изначальным мыслительным значением. В работе приведены примеры контекстов употребления различных глаголов мыслительной деятельности. Кроме того, исследовано их грамматическое оформление, подсчитаны и обобщены результаты, касающиеся частотности употребления, представлены данные о префиксах. Сделан вывод, что прослеживается четкая тенденция к специальному грамматическому и префиксальному оформлению глаголов со значением мыслительной деятельности в гомеровском языке.

В четвертой главе раскрывается специфика лексико-семантического поля мыслительной деятельности в постгомеровском эпосе Аполлония Родосского, в котором Гомер представлен как прецедентный текст эллинистического энциклопедического дискурса. Анализируется грамматическое оформление глаголов мыслительной деятельности в «Аргонавтике», в частности подчеркиваются свойственные данному тексту архаизирующие тенденции. Кроме того, после каждой главы сделаны выводы по изложенному материалу.

Представляется, что по возможности нам удалось проследить определенные этапы формирования и становления самостоятельного глагольного поля из группы глаголов, тем или иным образом связанных с обозначением мыслительной деятельности.

Во-первых, праиндоевропейские данные позволили выделить в качестве основной «ремесловую» (в букв, смысле, практическую) стадию в процессе формирования лексико-семаптического поля мыслительной деятельности.

Во-вторых, архаической особенностью греческих глаголов мышления (как и в других языках) является психофизический синкретизм, который заключается в соединении мыслительной деятельности с функциями конкретных физиологических органов и который постепенно устраняется в значении и употреблении этих глаголов.

В-третьих, устойчивой особенностью в значении глаголов мыслительной деятельности является речемыслительный синкретизм (а именно тесная связь между мышлением и речью), который прослеживается в истории греческого и других языков. Он препятствует четкому отграничению именно мыслительного значения у многих проанализированных глаголов, как показано в диссертации для фгщ1, бреш, фра£ороа и др.

Но в то же время процессы десипкретизации, увеличения количества семантических мотивировок, грамматикализации позволяют выделить лексико-семантическое поле глаголов мыслительной деятельности как самостоятельное.

Предпринятое исследование сделало возможным увидеть, каким образом постепенно происходит переход от мифопоэтического к рациональному мышлению. Анализ позволил выявить постепенное развитие и дифференциацию типов знания. Можно сделать вывод, что от нерасчлепенности, недифференцированности концепт мыслительной деятельности приходит к его все большей расчлененности и обособленности.

В целом в гомеровском языке представлены следующие основные типы знания / мыслительного процесса, вычленяемые на основе глагольной семантики, связанной с мыслительной сферой:

1) вычленение важного - кр'шы / Kpiyop.cn (около 59 контекстов, по не все имеют отношение к мыслительной сфере);

2) синтез, соединение частей - тоХиттеиы, ратгтсо и другие глаголы (около 68 контекстов);

3) соразмерение - рт^борш (35), р.ё8орш (40), рлупаы (12 контекстов);

4) закрепление - tl0t||jli (12 контекстов);

5) духовный взлет, становление - етатарш (27 контекстов);

6) усвоение внешней формы - оТба (346 контекстов),

7) усвоение внутренней сути - у^ууыакы (136), аууоёы (7),

8) память - рлр.УГ|акы (118); причем зеркальное усвоение - р.еррлг|р1£ы (41 контекст),

9) ментальная активность - р.ёр.оуа (140), peyeaivto (38), реуоняхы (24), pxavopai (24 контекста);

10) слуховое восприятие - кХиы (107 контекстов);

11) речемыслительный процесс - фт|рд. (1072), фра£орш (100), еТрорш (53 контекста), ёрёы (125), ёрееЫы (11), mwOayopai / тгеиОорш (84), р.етаХХаы (26);

12) психофизический процесс - уоёы (144), фроиш (104), TTenvupai (76);

13) изучение и обучение - ра^Оауы (3), *8аы (25), б1баакы (11);

14) устойчивая догма, мнение - Зокёы (27), о!ы (131), фашорш (74), uel.0op.ai (181);

15) поиск - ттефаы / ттефт]т1£ы (86),

16) утрата / сокрытие знания - ХагОшюрш (75);

17) сотворение - р.т]хакш (18);

18) уверенность, желание - еХтгы / ёХтгорш (65 контекстов).

Самый частотный тип мыслительной деятельности - речемыслительный процесс, затем - мнение, усвоение внешней сути, психофизический процесс, ментальная активность. Остальные типы представлены менее многочисленно.

Прослежена также и дальнейшая судьба гомеровской глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, в позднем эллинистическом эпосе.

Обнаружено, что лексико-семантическая группа глаголов, относящихся к ментальной сфере, в древнегреческом языке сохраняет рефлексы (архаичных) индоевропейских эпистемологических представлений, по обнаруживает некоторые инновации. Соответственно, она строится из индоевропейского набора элементов в соответствии с собственными принципами.

Кроме того, подтверждается тот факт, что при описании наиболее важных понятий из мыслительной сферы гомеровской модели мира можно оперировать относительно небольшим количеством семантических мотивировок.

Настоящее исследование показало целесообразность анализа глагольной лексики, обозначающей мыслительную деятельность, с позиций доминирующей в настоящее время когнитивной парадигмы знания. И тем самым открывает перспективы для более детального сопоставительного анализа индоевропейской и древнегреческой семантической модели мира, так как познание является ее важнейшей категорией.

Кроме того, огромное значение имеет сравнительное изучение на материале языка Гомера семантических мотивировок обозначений понятий, относящихся к важнейшим, хотя и достаточно разным сферам, имеющим отношение к коренным условиям существования, - «природной» (пространство и время), социальной (право, организация коллектива, власть, управление) и ментальной (познание, мыслительная деятельность). Возможно, будет обнаружена системность в использовании строго определенного, весьма ограниченного набора основных семантических признаков для описания ключевых в содержательном плане семантических участков, а также их универсальность, представленность во всех трех сферах гомеровской модели мира, существование которых доказано Т. В. Топоровой для древнегермапской модели мира. Конечно, все это не будет исключать ни автономности языкового образа мира, ни самостоятельности элементов мира вне их языкового воплощения.

Представляется чрезвычайно полезным на новом этапе исследования гомеровской лексики привлечение архаических мифопоэтических представлений для уточнения результатов лингвистического анализа. Возможно также сходство между уровнем семантических мотивировок ключевых понятий древнегреческой модели мира и уровнем основных мотивов космогонического мифа. Ведь слово (его семантическая мотивировка) может соответствовать мотиву или даже целому мифу. Это связано с тем, что знание, мудрость становились осознанной темой размышления для носителей различных традиций (индийской, германской, греческой и др.). Например, миф о получении мудрости занимает ключевое

249 положение в древнескандинавской модели мира , при этом он подразделяется на два этапа: добывание высших знаний богами и наделение ими людей. Отмечается, что познание имеет сакральный характер, приравнивается к жертвоприношению, а также мудрость воприиимается как конкретное жидкое вещество. Процесс вкладывания богами ума в людей описывается как вдувание, ср. например, скальдический кеннинг ума как ветра. Этот мотив вкладывания ума присутствует и в гомеровском тексте. А Р. Онианс250 указывает, что представления о душе как жидкости являются общеиндоевропейскими.

Возвращаясь к анализу древней модели мира, нельзя не подчеркнуть, что основные ее категории (пространство, время, право, суд, социальные объединения, познание и его средства) в определенную эпоху не могли не быть сакрализованы. И, когда они стали достоянием профанического

249 Топорова Т. В. Семантическая структура древнегермапской модели. С. 125.

2Ч) Онианс Р. Указ. соч. употребления, в ритуале, они еще долгое время сохраняли сакральпость. Поэтому сакральный характер вышеперечисленных понятий, в частности познания, воплощается на языковом уровне. Так, например, можно увидеть имплицитную связь с ритуалом семантических мотивировок «отделение» и «соединение», относящихся в том числе и к мыслительной сфере. Они реализуют оба аспекта жертвоприношения: аналитический (расчленение) и синтетический (соединение).

Список научной литературыВерещагина, Ангелина Васильевна, диссертация по теме "Классическая филология, византийская и новогреческая филология"

1. Boisacq Е. Dictionnaire etymologique de la langue grecque: Etudiee dans ses rapports avec les autres langue indo-europeennes. Heidelberg, Winter, Paris,1923.

2. Boissiere P. Dictionnaire analogique de la langue fran9aise. Paris, 1862.

3. Buck C. D. A dictionary of selected synonyms in the principal indo-european languages. Chicago, 1949.

4. Campbell M. Index verborum in Apollonium Rhodium. Hild., Zurich, New York, 1983.

5. Chantraine P. Dictionnaire etymologique de la langue grecque. Paris, 1968- 1970; 1999.

6. Chantraine P. Grammaire homerique. T.I. Paris, 1942. T. 2. Paris, 1953 / Paris, 1958.

7. Ebeling H. Lexicon Homericum. Vol. 1-2. Lipsiae, 1880-1885.

8. Frisk J. Griechisches etymologisches Worterbuch. Heidelberg, 1972. Bd. 1- 1960, Bd. 2-1970)

9. Gehring H. Index Homericus. Lipsiae, 1891.

10. Grassmann R. Worterbuch zum Rigveda. Lpz, 1955.

11. Jan de Groot O|ii^ piKo Ae^iKoXoyio. Афины, 1996. Неревод на новофеческий н добавления Jacque Bouchard, Lise Cloutier.

12. Hesyhii Alexandrini Lexicon. Recensuit M. Schmidt. Vol. 1-5. Jenae, 1858- 1868.

13. Hoffmann J. B. Etymologisches Worterbuch des Griechischen. Munchen, 1950/ ETuiioXoyiKoy Л£^1К6У TTS Apxaiag EXXr|nKf|q. E^€Xkr\vioOev итгоАутшиои Д. ПатгаикоХаои. Ei^ AOfii^ aLq, 1989.

14. Liddell L. H. G., Scott R. A. A Greek-English Lexicon. Oxford, 1954. 137

15. Рокогпу I. Indogermanisches etymologisches Worterbuch. Bern-Miinchen. Bd. 1-1959. Bd. 2-1969.

16. Schmidt J. H. Synonymik der griechischen Sprache. Leipzig, 1876.

17. Schwyzer E. Griechische Grammatik. Bd. 1. Miinchen, 1953. / Bd. 1. Munchen, 1939.

18. Schwyzer E., Debrunner A. Griechische Grammatik. Bd. 2. Munchen, 1950.

19. Wellauer A. Apollonios Rhodii Argonautica. Index verborum. Hild., 1970.

20. Wendel C. Scholia in Apollonium Rhodium vetera. Berolini, 1958.

21. Дворецкий И. X. Древнегреческо-русский словарь. М., 1958. Т. 1,2.

22. Лингвистический энциклопедический словарь. Москва, 1988.

23. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. СПб., 1996.

24. Шантрен П. Историческая морфология греческого языка. Москва, 2001.-344с.Издания текстов:

25. Apolloni Rhodii Argonautica recognovit brevique adnotatione critica instruxit Hermann Frankel. Oxford, 1986.

28. Аполлоний Родосский Аргонавтика, перевод Г. Церетели //Античная лирика. Греческие поэты. М., 2001. 584 - 753.

29. Аполлоний Родосский Аргонавтика // Изд. нодгот. Н. А. Чистякова. М., 2001.-237с.

30. Гомер «Илиада» / Перевод Н. Гнедича. Москва, 1993. - 432с.

31. Гомер «Одиссея» / Неревод В. Жуковского. Москва, 1993. - 320с. 138Статьи, монографии(иа русском языке):

32. Амирова Т. А., Ольховников Б. А., Рождественский 10. В. Очерки но истории лингвистикн. М., 1975. - 559с.

33. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. Москва, 1974. - 368 с.

34. Апресяп Ю. Д. Синонимия ментальных нредикатов: грунпа считать // Логический анализ языка. Ментальные действия. Выпуск №6. Москва,1993. 7 - 2 2 .

35. Арутюнова Н. Д. Предложение н его смысл: логико-семантические проблемы. Москва, 1976, 2003.-382 с.

36. Арутюнова Н. Д. Пронознция, факт, событие (оныт концептуального анализа) // Известия АН СССР. Серия литература и язык. Москва, 1981.Том 46, 6. 529-546.

37. Асмус В. Ф. Античная фнлософня. М., 2001.-400 с.

38. Ахманова О. Очерки но общей и русской лексикологни. Москва, 1957.-295 с.

39. Ахманова О. Словарь лингвистических терминов. М., 2004. - 576 с.

40. Бенвенист Э. Словарь индоевронейских социальных терминов: Пер. с фр. / Общ. ред. и встун. ст. 10. Степанова. - Москва, 1995. - 456 с.

41. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Вонрос о косвенных вопросах: является ли установленным фактом их связь с фактивностью? // Логический анализязыка. Знание и мнение. М., 1988. 46 - 62.

42. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Ментальные предикаты в аспекте аснектологни // Логический анализ языка. Проблемы интенсивных нпрагматических контекстов. Вынуск№2, 1989. 3 1 - 5 4 .

43. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Чем обусловлена транзнтивность знания? //Логический анализ языка. Знание и мнение. М., 1988. 75 - 82.

44. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концентуалнзацня мира (на материале русской грамматики). М., 1997. - 574 с.139

45. Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка. М., 1973.

46. Васильев Л. М. Семаитические классы глаголов мысли, чувства и речи //Очерки по семантике русского глагола. Уфа, 1971. 160-213.

47. Васильев Л. М. Теория семантических полей. // Вопросы языкознания, 1971. .№5. 165-166.

48. Вдовиченко А. В. Дискурс - текст - слово. Статьи по истории, библеистике, философии языка. М., 2002. - 287с.

49. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. Москва, 1996.-416 с.

50. Вирюград Т. К процессуальному поиимаиию семантики // Новое в зарубежиой лингвистике. Выпуск 12, 1983. 123 - 170.

51. Виноградов В. В. Из истории лексикологии // Доклады и сообщения Института языкознания АН СССР, №10, 1956. 3-16.

52. Винофадов В. В. Основные типы лексического значения слова. Вопросы языкознания, 1953, № 5. 3-29.

53. Вишнякова О. Д. Функционально-когнитивная парадигма как сфера копцентрации лингвистической мысли в наступившем столетии.Филологические науки, вып. 6, 2003. 3 6 - 4 2 .

54. Выготский Л. Мышление и речь. М., 1999. - 352 с.

55. Гак В. Г. К диалектике семантических отношений в языке // Принцииы и методы семантических исследоваиий. М., 1976. 89-90.

56. Гак В. Г. Опыт применения сопоставительного аиализа и изучения структуры значения слов. Вонросы языкознания, 1966, № 2. 97 - 105.

57. Гак В. Г. Пространство мысли. Опыт систематизации слов ментального поля. // Логический анализ языка. Меитальиые действия.Выпуск №6. Москва, 1993. 22 - 29.

58. Гаспаров М. Л. Об античной ноэзии // Гаспаров М. Л. Катулл, или изобретатель чувства. М., 2000. 66 - 109.

59. Георгиев В. И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. М., 1958. - 317 с.140

60. Гиренко Л. А. Фреймовая конценция как модель организацин знаний в лексике языка // Когнитивная семантика. Часть 2. Тамбов, 2000. 55 - 56.

61. Гловинская М. Я. Русские речевые акты со значением ментального воздействия // Логический аналнз языка. МеЕ1тальные действия. Вынуск№6, 1993. 82-88.

62. Городецкий Б. Ю. К проблеме семантической тинологии. Москва, 1969.-564 с.

63. Грннбаум П. Язык древ11егреческой хоровой лирики (Пиндар). Кишинев, 1973.-280, 2 с.

64. Гринцер П. А. Древиенндийский энос. Генезис и тинология. М., 1974. -419с.

65. Гринцер П. А. Основные категории классической индийской поэтики. М., 1987.-311 с.

66. Гулыга Е. В., Шендельс Е. И. Грамматико-лексическне поля в современном немецком языке. М., 1969. - 182 с.

67. Гулыга Е. В., Шендельс Е. И. О комнонентном анализе значимых единиц языка // Принцины н методы семантических исследований. М.,1976.

68. Гумбольдт В. фон. О разлнчнн строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Гумбольдт В. фон.Избранные труды по языкознанию / Перевод с нем. нод ред. и с предисл. Г.В. Рамишвили. М., 1984. 34 - 298.

69. Гуреев В. А. Языковой эгоцентрнзм в новых парадигмах знания // Вопросы языкознания JNri>2, 2004. 57 - 67.

70. Гухман М. М. Глагол в германскнх языках // Сравнительная грамматика германских языков. Т. 4. М., 1966. 124 - 434.

71. Гухман М. М. Лингвистическая теория Л. Вайсгербера // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М., 1961. 121 -162.

72. Ван Дейк Т. А. Язык. Познание. Коммуникация. Москва, 1989. - 310 с. 141

73. Демьяиков В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего нодхода // Вонросы языкознания №4, 1994, 17 - 33.

74. Демьянков В. 3. Понимание как интерпретирующая деятельность. // Вонросы языкознания №6, 1983. 58 - 67.

75. Дешериева Т. И. Структура семантических нолей чеченских и русских надежей. М., 1974. - 300 с.

76. Дмитровская М. А. Глаголы знания и мнения // Автореферат диссертации на соискание степени кандндата филологических наук.Москва, 1985.-20 с.

77. Дмитровская М. А. Знание и мненне: образ мира, образ человека // Логический аиализ языка. Знание и мнение. М., 1988. 6 - 18.

78. Дубровский Д. И. Проблема идеального. М., 1983. - 228 с.

79. Егина Е. П. Концептуальное пространство русских ментальных глаголов // Когнитивная семантика. Часть 2. 67 - 69.

80. Елизаренкова Т. Я. Аорист в «Ригведе». М., 1960. - 151 с.

81. Елизаренкова Т. Я., Тоноров В. П. Древнеиндийская поэтика и ее индоевропейские истоки // Литература и культура Древней иСредневековой Индии. М., 1979. 3 6 - 4 3 .

82. Елизаренкова Т. Я. К вонросу о становлении категории времени в древнеиидийском языке (Ригведа). М., I960.

83. Жаботинская А. Концептуальный апализ: типы фреймов // Когнитивная семантика. Часть 2. Тамбов, 2000. 55-56.

84. Жинкин Н. П. О кодовых нереходах во внутренней речи // Вонросы языкознания. 1964. №6.

85. Жирмунский В. М. Пстория немецкого языка. М., 1965. - 408 с.

86. Завьялова В. П. Каллимах. Гимн «К Артемиде». М., 2002. - 107с.

87. Зализняк Анна А. «Знание» и «мнение» в семантике предикативов внутреннего состояния // Коммуннкатнвные аспекты исследования языка.Москва, 1996. 4 - 1 5 .142

88. Зализняк Анна А. О понятии импликативного типа (для глаголов с пропозициональным актантом) // Логический анализ языка. Знание имнение. М., 1988. 107-121.

89. Зелинский Ф. Ф. Гомеровская психология. Л., 1922. - 39 с.

90. Золотова Г. А. Синтаксическое поле предложения // Синтагматика, парадигматика и их взаимоотношения Eia уровне синтаксиса. Материалынаучной конференции. Рига, 1970.

91. Иванов В. В. Древние культурные и языковые связи южнобалканского, эгейского и малоазийского (анатолийского) ареалов //Балканский лингвистический сборник. Москва, 1977. 143 - 164.

92. Иванов В. В. Отражение двух серий И11доевроиейских глагольных форм в праславянском // Славянское языкознание. Доклады советскойделегации. Москва, 1968. 225 - 276.

93. Иванов В. В. Структура гомеровских текстов, описывающих психические состояния // Структура текста. Москва, 1980. 81-117.

94. Иванов В. В., Гамкрелидзе Т. В. Индоевронейский язык и индоевроиейцы. Тбилиси, 1984. Том 1 -431 с. Том 2 - 4 3 2 с.

95. Ивашеико О. В. Когнитивная метафора в формировании абстрактных концептов // Когнитивная семантика. Часть 2. Тамбов, 2000. 74 - 75.

96. Иоанесян Е. Р. Классификация ментальных предикатов по типу вводимых ими суждений // Логический анализ языка. Ментальныедействия. Выпуск JNr'!6. 89 - 95.

97. Иоанесян Е. Р. Некоторые особенности функциоиирования предиката не знать //Логический анализ языка. Знание и миение. М., 1988. 63 - 74.

98. История менталыюстей. Историческая антрогюлогия. Зарубеж1ые исследовання в обзорах и рефератах. М., 1996. - 255с.

99. Казанский Н. И. Диахронический аснект изучения эпической формулы // ПоХ6тротто1/. К 70-летию В. Н. Топорова. М., 1988. 325 - 3 5 1 .143

100. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Сочинения в шести томах / Под общ. ред. В. Ф. Асмуса и др. Т. 6. М., 1966. - 743 с.

101. Караулов Ю. П. Общая и русская идеография. Москва, 1976. - 354 с.

102. Караулов Ю. Н. Роль прецедентных текстов в структуре и функционировании языковой личности // Научные традиции и новыенаправления в нреподаваЕ1ии русского языка и литературы. М., 1986. 105-126.

103. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. Москва, 1987. - 261 с.

104. Касарес X. Введение в современную лексикографиго. Москва, 1958. - 354 с.

105. Кацнельсоп Д. Категории языка и мышления. Из научного наследия. М., 2001. - 864 с.

106. Кобозева И. М. Лингвистическая семаитика: Учебник. М., 2000. - 352 с.

107. Кобрина Н. А. Когнитивная лингвистика: Истоки стаиовления и перспективы развития // Когнитивная семантика. Часть 2. 170 - 175.

108. Кодзасов В. Интонация предложений с нронозициоиальными предикатами мышления // Логический апализ языка. М., 1988. 23 - 32.144ИЗ, Кодухов В, И. Лексико-семантические группы слов. Лепинград, 1955.-28 с.

109. Косериу Э. Лексические солидарности // Вопросы учебной лексикофафии. Москва, 1969. 93 - 104.

110. Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д. Прецедентный текст как редуцированный дискурс // Поэтика слова в ноэзии и нрозе. М., 1988. 297-302.

111. Кривченко Е. Л. К понятию «семантическое поле» и методам его изучепия // Паучные доклады высшей школы. Филологические науки. 1973,№1. 99-103.

112. Кронгауз М. А. Семантика. М., 2001.-399 с.

113. Кубрякова Е. Глаголы действия через их когнитивные характеристики //Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992. 84-90.

114. Кубрякова Е. Начальные этапы становления когнитивизма: Лингвистика - психология - когиитивиая наука // Вопросы языкознания№4,1994. 34-47.

115. Кубрякова Е. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лиигвистики // Известия АН. Серия литературы иязыка, 2004. Том 63, №3. 3 - 12.

116. Кубрякова Е. и др. Словарь когнитивиых термииов. Москва, 1996. - 246 с.

117. Кубрякова Е. С, Паикрац Ю. Г. Падежиая грамматика // Современные зарубежные грамматические теории. М., 1985. - С . 68 - 109.

118. Кузиецова А. И. Понятие семаитической системы языка и методы ее исследования. М., 1970.

119. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лиигвистику. М., 1978. - 543 с.

120. Лауфер Н. И., Моисеева И. В. Семантнческая структура предикатов ментального действия (убедить, уверить, уговорить) // ВестникМосковского университета. Серия 9. Филология. JSri'2, 1995. 68 - 71.145

121. Лауфер Н. И. Уверен и убежден: два тина энистемических состояний. //Логический анализ языка. Вынуск JY«6, 1993. 105 - 110. 122. Леви-Брюль Л. Первобытное мышленне. М., 1930. - 337 с.

123. Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. М., 1975. - 304 с.

124. Лосев А. Ф. Античиая мифология в ее историческом развитии. М., 1957.-620 с.

125. Лосев А. Ф. Гомер. М., 1996 / 1960. - 350 с.

126. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранняя классика. Москва, 1979./Москва, 2000.-621с.

127. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Эллинизм. Москва, 2000. - 959 с.

128. Лосев А. Ф. «Нус» // Статьи но истории античной философии для 4-5 томов «Философской энцнклонедни». Москва, 1968.

129. Лосев А. Ф. Лексика древнегреческого учения об элементах // Ученые заниски МГПИ им. В. И. Ленина, № 341. Москва, 1969.

130. Лосев А. Ф. Снецифнка языкового знака в связн с пониманием языка как непосредственной деятельности мысли // Серия литературы и языка.Том 35, JVi>5. 1976. 395 - 407.

131. Лосев А. Ф. О бесконечной смысловой валентностн языкового знака // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. Т. 36. 1977. ЯУ1. 3 - 8.

132. Лосев А. Ф. Философия имени // Лосев А. Ф. Из ранних нронзведений. М., 1990.-С. 9-192.

133. Лосев А. Ф. Эстетическая терминология раннегреческой литературы // Ученые заннски МГПИ им. В. И. Ленина, № 83. Москва, 1954.

134. Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. Москва, 1975. - 252 с.

135. Макаев Э. А. Морфологический строй общегерманского языка // Проблемы морфологического строя германских языков. М., 1963. 54 -73.146

136. Макеева И. И. Исторические изменения в семантике некоторых русских ментальных глаголов // Логнческий анализ языка. Ментальныедействия. Вынуск №6. 40 - 45.

137. Маковский М. М. Теория лексической аттракции (Опыт функциональной типологии лексико-семантических систем). М., 1971. -248,4 с.

138. Маслова В. А. Истоки праславянской фонологии. М., 2004.-480 с.

139. Медиикова Э. М. Зиачение слова и методы его изучения. Москва, 1974.-201,3 с.

140. Милованова М. В. Глаголы мыслительной деятельности как отражение индивидуального когнитивного пространства носнтелей разных культур //Когнитивная семантика. Часть 2. 109 - 111.

141. Мииина Н. М. Семантические поля в практике языка. Пособие по лексике немецкого языка. Москва, 1973. - 142 с.

142. Мипский М. Структура для представления знаний // Психология маши1нюго зрения. Москва, 1978. - 249 - 338.

143. Мирошиикова 3. А. Опыт концентуального анализа имен действия. Филологические науки ХзЗ, 2003. 30-38.

144. Михайлова А. Ф. Две модели знания в «Царе Эдине» Софокла. // В поисках «балканского» на Балканах. Тезисы и материалы симнозиума. М.,1999. 38-39.

145. Моисеева А. Концентуальное ноле «воснриятие» в западных романских языках // Когнитивная семантика. Часть 2. 111-113.

146. Морковкин В. В., Морковкина А. В. Русские агнонимы (слова, которые мы не знаем). М., 1997. - 414 с.

147. Мутафчиев Р. Аиализ за лексиката семаитичните // Език и литература, том 26, ки. 2. София, 1971.

148. Мюллер М. Паука о мысли / Перевод В. В. Чуйко. Снб., 1891.-474 с.

149. Онианс Р. Па коленях богов: Истокн европейской мыслн о душе, разуме, теле, времени, мире и судьбе. Москва, 1999. - 597 с.147

150. Падучева Е. В. Выводима ли способность подчинять косвенный вопрос из семантики слова? // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.,1988. 33-46.

151. Падучева Е. В. К аснектуальным свойствам ментальных глаголов: перфектные видовые пары // Логическнй анализ языка. Ментальныедействия. Выпуск №6, 1993. 111 - 120.

152. Перельмутер И. А. Общеиндоевропейский и феческий глагол. Ленинград, 1977.-208 с.

153. Петров В. В. Идеи совремеиной феноменологии и герменевтики в лингвистическом представлении знаний // Вопросы языкознания №6, 1990.С. 102-109.

154. Пиаже Ж. Генетический аспект языка и мышления // Психолиигвистика: Сб. ст. / Общ. ред. А. М. Шахнаровича. М., 1984. - 325-336.

155. Пизани В. Этимология (история, проблемы, метод). М., 2001. - 184 с.

156. Покровский М. М. Избранные труды но языкознанию. Москва, 1959. - 382 с.

157. Покровский М. М. Семасиологические исследования в области древних языков. М., 1895. - 124, 2 с.

158. Потебня А. А. Собрание трудов. Мысль и язык. М., 1999. - 300 с.

159. Птеицова А. В. Глаголы знати и въдъти: семантическое сходство и различия (на материале древиерусских памятников XI - XIV вв.) // ВестникМосковского университета. Серия 9. Филология. №4, 2000.

160. Путилов Б. И. Миф - обряд - песия Повой Гвинеи. М., 1980. - 384 с.

161. Разлогова Е. Э. Эксплицитные и имнлицитные препозициональные установки в причиино-следствеиных и условных конструкциях //Логический анализ языка. Знание и мнение. М., 1988. 98 - 107.

162. Реформатский А. А. Введение в языковедение. М., 1967. - 542 с. 148

163. Рябцева Н. К. Ментальный модус: от лексики к грамматике // Логический анализ языка. Ментальные действия. Выпуск №6, 1993. 51 -57.

164. Савельева О. М. Ментальная лексика в языке греческой ноэзии 7 - 6 вв. до и. э. Диссертация на соискание стеиени кандидата филологическихнаук. Москва, 1977. - 204 с.

165. Савельева О. М. О специфике формирования значения составных слов // Вопросы классической филологии, №5, 1973. 182 - 195.

166. Савченко А. Н. Происхождение среднего залога в индоевронейском языке. Ростов-на-Дону, 1960. - 83 с.

167. Садыкова Н. К. К вонросу об эпическом синкретизме (на примере гомеровского glaycos) // Вестник Московского Университета №\, 1975. 73 - 82.

168. Сафаревич Я. Развитие формативов времени в индоевронейской глагольной системе // Проблемы индоевронейского языкознания. М., 1964.С. 13-17.

169. Семантика и категоризация / Ин-т языкознания. Отв. ред. Ю. А. Шрейдер.-М., 1991-168 с.

170. Серебренников Б. А. К нроблеме «Язык и мышление» (всегда ли мышление вербально?) // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. Т. 36.1977. №1. 9 - 1 7 .

171. Скрэгг Г. Семантические сети как модели памяти // Повое в зарубежной лингвистике. Выпуск JST» 12. М., 1983. 228-271.

172. Славятинская М. П. Семантика глагольных основ презенса и аориста в греческом языке. Диссертация на соисканне степени докторафилологических иаук. Москва, 1969.-394 с.

173. Слобин Д. М., Грин Дж. Психолингвистика. М., 1972.-350 с.

174. Словарные категории. Сб. ст. / АП СССР. Под редакцией Ю. П. Караулова. Москва, 1988. - 222 с.149

175. Смириицкий А. И. Лексическое и грамматическое в слове // Вопросы грамматического строя, Москва, 1955. - С, 11 - 53.

176. Смирнова Е. Д. Рефереиция в интенсиональных контекстах // Логический анализ языка. Знание и мнение. 121 - 125.

177. Современная америкаиская лингвистика: фундаментальные направления. Под ред. А. А. Кибрика, И. М. Кобозевой и И. А. Секериной.Москва, 2002. - 477 с.

178. Сосс1ор Ф. де. Курс общей лингвистики // Соссюр Ф. де. Труды ио языкозиаиию / Переводы с франц. Под ред. А. А. Холодовича. М., 1977. 31-285.

179. Степанов Ю. Константы мировой культуры. Алфавиты и алфавитные тексты в периоды двоеверия. М., 1993. - 154 с.

180. Степанов Ю. Константы. Словарь русской культуры. Москва, 2001. -989 с.

181. Степанова А. Мир и человек в философии Стой. Спб., 2004. - 159 с.

182. Степаиова М. Д. Словообразованне современного немецкого языка. М., 1953.-376 с.

183. Структуры представления знаний в языке. Сб. научно-аналитических обзоров под ред. Березина Ф. М., Кубряковой Е. Москва, 1994. - 160 с.

184. Тарланов 3. К. Методы и прииципы лингвистического анализа. Петрозаводск, 1995. 50 - 67.

185. Тахо-Годи А. А. Стилистический смысл хтоиической мифологии в «Аргоиавтике» Аполлония Родосского // Вонросы классическойфилологии. Выпуск №5. М., 1973. 68-89.

186. Теория грамматики. Лексико-грамматические классы и разряды слов. М., 1990.-С. 29-50.

187. Типология вида: Проблемы, иоиски, решеиия: Материалы междуиародной научной конференции, 1 6 - 1 9 сент. 1997. МГУ им. М. В.Ломоносова Филологический факультет; отв. ред. М. 10. Черткова - (studiaphilologica). Москва, 1998. - 524 с.150

188. Топоров В. Н. К исследованию аиаграмматических структур // Исследования по структуре текста, М., 1988. 199 - 238.

189. Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. М., 1995.-621 с.

190. Топоров В. Н. О древпеипдийской заговорной традиции // Малые формы фольклора. Москва, 1995. - 8 - 104.

191. Топоров В. Н. Предыстория литературы у славян. Опыт рекопструкции (Введепие по курсу славянских литератур). Москва, 1998. - 318 с.

192. Топоров В. Н. Эпистема знания и бессмертия. (Катха-Унанишада о подвиге Начикетаса) // Вопросы сравнительно-исторического изученияиндоевронейских языков. Сборник памяти профессора М. Н. Петерсона.Москва, 1997.-С. 97-118.

193. Топорова Т. В. Древнегерманские обозначения основных параметров мира. // Коммуникативные аспекты исследоваиия языка. Сборник научныхтрудов.М., 1986. 188-203.

194. Топорова Т. В. О типах познания в древнегерманской мифоноэтической модели мира // Вонросы языкознання K^2 2, 2000. 35 -46.

195. Топорова Т. В. Семантическая структура древнегерманской модели мира. Москва, 1994. - 190 с.

196. Тройский И. М. Вопросы языкового развития в античном обществе. Ленинфад, 1973.-204 с.

197. Тронский И. М. Общеиндоевронейское языковое состояние. Л., 1967. - 103 с.2ОЗ.Трубачев О. Н. История славянских терминов родства и некоторыхдревнейших терминов общественного строя. М., 1959. - 212 с.

198. Трубачев О. Н. К этнмологии некоторых древнейших славянских терминов родства // Вонросы языкознания. 1957. №2. 86 - 95.

199. Трубачев О. И. Славянская этимология и праславянская культура // Славянское языкознание. X Международный съезд славистов (София,сеитябрь 1987 г.). М., 1987. 292 - 347.151

200. Труды аспектологического семинара филологического факультета МГУ, том 1-3. Москва, 1997.

201. Урубкова Л. М. Роль метафоры в коицептуализации // Когнитивная семантика. Часть 2. Тамбов, 2000. 137-139.

202. Уфимцева А. А. Теории «семантического ноля» и возможности их нрименения нри изучении словарного состава языка // Вонросы теорииязыка в современной зарубежной лингвнстике. М., 1961. 30 - 63.

203. Фесенко Т. А. Концентуальное моделирование как метод изучения ментальной реальности человека // Когнитивная семантика. Часть 2.Тамбов, 2000. 149-151.

204. Филии Ф. П. Очерки но теории языкознания. М., 1982. - 336 с.

205. Филлмор Ч. Основные нроблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вынуск 12. М., 1983. 74-93 .

206. Фрейденберг О. М. Миф и литература в древности. Москва, 1978. - 605с.

207. Ханнна О. В. Желание: когнитивно-функциоиальный нортрет // Вопросы языкознания ^ ^4, 2004. 122 - 155.

208. Харитончик 3. А. Способы коицентуальиой организации зианий в лексике языка. М., 1992.

209. Чарняк 10. Умозаключения и знания // Новое в зарубежной лингвистике. Вынуск 12. М., 1983. Часть I.-C. 171-207. Часть 2 - С . 272-317.

210. Чейф У. Л. Память и вербализация прошлого опыта. // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 12. Москва, 1983. 35-73 .152

211. Чернейко Л. О. Липгво-философский анализ абстрактного имени. Москва, 1997.-320 с.

212. Чернявская В. Е. От анализа текста к анализу дискурса: немецкая школа дискурсивного анализа // Филологические науки, №3, 2003. 68 -76.

213. Черткова М. Ю. Грамматическая категория вида в русском языке. Москва, 1996.-170 с.

214. Чистякова Н. А. Сказание об аргонавтах, его история и ноэма «Аргонавтика» Аполлония Родосского // Аполлоннй РодосскийАргонавтика. Москва, 2001. 141 - 172.

215. Чистякова Н. А. Эллинистическая ноэзия. Л., 1986. - 173 с.

216. Шайкевич А. Я. Раснределение слов в тексте и выделение семантических полей // Иностранные языки в высшей школе, вынуск №2.Москва, 1963. 14-25.

217. Шантрен П. Историческая морфология греческого языка. М., 2001. - 344 с.

218. Шатуновский И. Б. Думать и считать: еще раз о двух видах мнения // Логический анализ языка. Ментальные действия. Вынуск К»6. Москва,1993. 127-134.

219. Шатуновский И. Б. Энистемические глаголы: коммуникативная перспектива, презумпции, прагматика // Логический анализ языка. Знание имнение. М., 1988. 18-22.

220. Широков О. История греческого языка. М., 1983. - 148 с.

221. Шталь И. В. Синкретизм эпического мышлепия и принципы эпической характеристики предметов и явлепий (па материале «Илиады» Гомера) //Аптичпость и современность. М., 1972. 215.

222. Щур Г. Теории поля в лингвнстике. Москва, 1974. - 255 с.

223. Язык и структура нредставления знаний в языке. Сборник научно- аналитических обзоров / Российская академия наук; ИНИОН. Москва,1992.-163 с.153

224. Якобсом Г. Цели и методы этимологизации слов, выражающих иекоторые абстрактные иоиятия // Этимология 1967. Москва, 1969. 32 -35.

225. Яковлева Е. Фрагменты русской языковой картины мира. Модели пространства, времени, воснриятия. М., 1994.-343 с.

226. Ярцева В. Ы. Контрастивная грамматика. М., 1981.- 112 с. ( на иностранных

227. Anderson J. R. Language, memory, thought. Hillsdale (N. J.), Erlbaum, 1976.-546 p.

228. Benveniste E. Structure des relations dc personne dans le verbe // BSLP, 1947. T. 43.

229. Brugmann K. Grundriss der vergleichenden Grammatik der indogermanischen Sprachen. 2. Bearb. Bd. 2. T. 3. Strassburg, 1913.

230. Chantraine P. Histoire du parfait grec. Paris, 1927. - 268 p.

231. Eminorey K. D., Fromkin V. A. The mental lexicon // Linguistics: The Cambridge Survey. N. Y., 1989. Vol. 111. Language: Psychological andbiological aspects. P. 124-149.

232. Fodor J. A. Modularity of mind. Cambridge, 1983.

233. Foumier H. Les verbes "dire" en grec ancien. Paris, 1946. - 233 p.

234. Frankel H. Noten zu den Argonautika des ApoUonios. Munchen, 1968.

235. Gabka K. Theorien zur Darstellung eines Wortschatzes. Mit einer Kritik der Wortfeldtheorie. Haale (Saale), 1967.

236. Geckeler Ы. Zur Wortfelddiskussion. Untersuchungen zur Gliederung des Wortfeldes "alt-jung-neu" im heutigen Franzosisch. Munchen, 1971.

237. Giangrande G. Zur Sprachgebrauch, Technik und Text des ApoUonios Rhodios. Amsterdam, 1972.

238. Guiraud P. Les champs morpho-semantique (criteres externes et criteres internes en etymologie). BSL, 1956. T. 3. F. 1.

239. Hoberg R. Die Lehre von sprachlichen Feld. Dusseldorf, 1970. 154

240. Ipsen G. Der Alte Orient und Indogemianen // Stand und Aufgaben der Sprachwissenschaft. Festschrift fur Wilhelm Streiberg. Heidelberg, 1924.

241. Ipsen G. Der neue Sprachbegriff// Zeitschrift fur Deutschkunde, Jg. 46, H. 1, 1932.

242. Kandler G. Die "Liicke" im sprachliehen Feld // "Sprache Schlussel zur Welt". DUsseldorf, 1959.

243. Klix F. On stationary and inferetial knowledge // XXII-nd International congress of psychology (Leipzig, GDR, Abstract guide. July 6-12, 1980).1.eipzig, 1980.

244. Korolev A. A. The co-cloth formula and its possible cultural implications // Ulidia. Proceedings of the 1. International conference on the Ulster cycles oftales. Belfast, 1994.

245. Lloyd G. E. R. Polarity and analogy: Two types of argumentation in early Greek thought. Cambridge, 1966. - 502 p.

246. Macdonell A. A. A Vedic Grammar for students. Oxford, 1916 / 1955. - 508 p.

247. Meier H. Deutsche Sprachstatistik. Bd. 1. Hildesheim, 1955.-406 s.

248. Meuli K. Odyssee und Argonautica: Untersuchungen zur griechischen Sagengeschichte und zum Epos. Berlin, 1921.

249. Onians R. B. The origins of european thought. Cambridge, 1954.

250. Paivio A. The empirical case for dual coding // Imagery, memory and cognition. Essays in honor of Allan Paivio. Hillsdale, 1983. P. 17-29.

251. Palmer L. R. The language of Homer. "A companion to Homer". London, 1963.

252. Piirainen E. Germ, frod und germ. klok. Eine bedeutungsgeschichtliche Untersuchung zu Wortern fur "Klugheit" und "pfanzliches Wachstum". Helsinki,1971.-144 s.

253. Porzig W. Das Wunder der Sprache. Bern, 1950. -414 s.

254. Puhvel J. Sight and thought in early indo-european // Analecta indo- europea. Innsbruck, 1981.155

255. Renou L. La valeur du parfait dans les hymnes vediques. Paris, 1925.-217p.

256. Reuning K. Joy und Freude. A comparative study of the linguistic field of pleasurable emotions in English and German. Swarthmore, 1941. - 141 p.

257. Rhode E. Psyche / Translated from the eighth edition by W. B. Hills. 1.ondon, 1925.

258. Rodenbusch E. Beitrage zur Geschichte der griechischen Aktionsarten // IF. Bd.21, 1907.

259. Rupp H. Wortfeld und Wortinhalt // Festgabe fur Mauer zum 70. Geburtstag. Dusseldorf, 1968.

260. Rzach A, Grammatische Studien zu Apollonios Rhodios. Wien, 1878.

261. Sansone D. Aeschyleen metaphors for intellectuall activity. Wiesbaden, 1975.

262. Seebold E. Gennanisch sanf3-/sund- "seiend, wahr" // Die Sprache. Bd. 15. 1969.

263. Seebold E. Die Stammbildungen der idg. veid- // Die Sprache. Bd. 19. 1973. S. 158-179.

264. Seiffert L. Wortfeldtheorie und Structuralismus // Studien zum Sprachgebrauch Freidanks. Stuttgart, 1968.

265. Snell B. Die Ausdrucke ftir den Begriff des Wissens in der vorplatonischen Philosophie. Berlin, 1924. - 100 s.

266. Snell B. The discovery of the mind. N. Y., 1960.

267. Snell B. фp€veq-фp6vцGlq. Glotta, 1977. Bd. 55. H. 1-2.

268. Szemerenyi O. "Phrenes" bei Homer//Glotta № 37, 1958.

269. Trier J. Altes und Neues vom sprachlichen Feld // Duden-Beitrage zu Fragen der Rechtschreibung, der Grammatik und des Stils, Hf. 34. Mannheim-Zurich, 1968.-20 s.

270. Trier J. Der deutsche Wortschatz im Sinnbezirk des Verstandes. Heidelberg, 1931.-347 s.

271. Ullman S. The principles of Semantics. Glasgow-Oxford, 1959. - 346 p. 156

272. Ullman S. Semantics. An Introduction to the science of Meaning. Oxford, 1962.-278 p.

273. Wagner H. Das Verbum in den Sprachen der britischen Inseln. Tubingen, 1959.-258 p.

274. Weisgerber L. Die vier Stufen in der Erfoschung der Sprachen. DCisseldorf, 1963.-303 s.

275. Wundt W. Elemente der Volkerpsychologie. Leipzig, 1913. - 523 s.

276. Zumthor P. Note sur les champs semantique dans le vocabulaire des idees. «Neophilologus», 39. Paris, 1950.157