автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Функционально-семантическая категория модальности в ахвахском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционально-семантическая категория модальности в ахвахском языке"

На правах рукописи

003471132

Шамхалова Зайгат Курамагомедовна

Функционально — семантическая категория модальности в ахвахском языке

(на материале северного диалекта)

Специальность 10.02.02 — языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 Ч 2009

Махачкала - 2009

003471132

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Махмудова Светлана Мусаевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Маллаева Зулайхат Магомедовна кандидат филологических наук, доцент Абдулаева Индира Ахмедовна

Ведущая организация: Дагестанский научно-исследовательский институт педагогики им. А. Тахо-Годи

Защита состоится « » 2009 г.2009г. в /У часов на

заседании диссертационного совета Д.212.053.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Дагестанском государственном университете по адресу: 367025, республика Дагестан, г. Махачкала, ул. Гаджиева, 37, ауд. 314

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет»

Автореферат разослан « % » J-*JУ-\_2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Р.Г.Эльдарова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Объектом диссертационного исследования являются основные средства выражения языковой модальности ахвахского языка, которые до настоящего времени не были объектом специального исследования и не получили в силу этого соответствующей научной разработки.

Актуальность темы. Языковая модальность ахвахского языка до сих пор не служила предметом научного исследования, в связи с чем имеется необходимость в детальном научном исследовании формальных, семантических и синтаксических особенностей всех грамматических категорий. Материал бесписьменного ахвахского языка может служить ценным источником для разработки вопросов сравнительного характера, для создания исторической грамматики ахвахского языка, аваро-андо-цезских языков и в целом дагестанских языков.

Особенности глагольной системы ахвахского языка, не характерные для других диалектов, дают возможность прояснить многие вопросы истории развития как ахвахского языка, так и всех близкородственных дагестанских языков. Исследователь дагестанских языков Е.А. Бокарев верно заметил, что «для полноты и надежности сравнительно-исторических выводов необходимо стремиться к максимальному охвату доступного материала, так как данные какого — либо одного диалекта в известных случаях могут оказаться решающими для того или иного теоретического вывода» [Бокарев 1961: 7].

Исследование бесписьменных языков, его диалектов способствует изучению истории языка и народа, его этногенеза, материальной и духовной культуры.

Актуальность исследования вызвана и интенсивностью процесса нивелирования диалектных различий, чему способствует не только миграция населения, но и влияние на них литературного аварского и русского языков через средства массовой информации.

Цель данной работы - функционально-семантическое исследование языковой модальности ахвахского языка.

Основные задачи исследования:

- описать состав парадигмы объективной модальности в ахвахском языке;

- дать подробное грамматическое описание выявленных наклонений в ахвахском языке;

- описать систему объективной модальности исследуемого языка;

- выявить способы выражения субъективной модальности;

-установить точное количество функционирующих в ахвахском языке

аналитических и синтетических форм наклонений глагола и упорядочить их классификацию.

Научная новизна диссертации состоит в том, что средства выражения объективной модальности в бесписьменном ахвахском языке впервые подвергаются специальному системно-комплексному исследованию. Объективная модальность представлена как целостная система, определена её парадигма; установлено количество наклонений, выявлена вся структура временных форм глагола в ахвахском языке.

Методологическая основа определяется важностью изучения языка с учетом межязыкового взаимодействия, сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка, его взаимоотношений с другими типами языковой деятельности. Методологической базой нашего исследования послужили труды известных отечественных (в том числе и дагестанских) ученых — лингвистов: В.В. Виноградова, А. В. Бондарко, А. П. Володина, В. С. Храковского, Я. Г. Тестельца, И. А. Мельчука, В. А. Плунгяна, Е. А. Бокарева, А.Е. Кибрика, М.Е. Алексеева, В.П. Недялкова, З.М. Магомедбековой, З.М. Маллаевой, Д.С. Самедова, С.М. Махмудовой, М.М. Нурмагомедова и других известных лингвистов.

Методы и приемы исследования. Изучение категории модальности ах-вахского языка осуществлялось методом синхронного анализа в сочетании со сравнительным методом. Для сбора иллюстративного материала был широко использован полевой метод непосредственного наблюдения. Специфические особенности ахвахского языка выясняются путем сравнительного анализа материала ахвахского языка с материалом литературного аварского языка. К числу методов исследования, используемых в работе, относится также метод лингвистического описания различных способов выражения модальности. Выдвинутые в работе задачи решались также применением метода текстового поиска с последующим анализом собранных примеров. Следует отметить, что данные методы использовались не изолированно друг от друга, анализ проводился комплексно, с привлечением на каждом этапе работы тех приемов и методов, которые более всего удовлетворяют поставленным целям и задачам исрледования.

Теоретическая и практическая значимость. Результаты данного исследования могут внести определенный вклад в грамматическую теорию аварове-дения, дагестановедения и в целом теорию универсальной лингвистики. Основные теоретические положения диссертации могут быть использованы при составлении нормативной грамматики ахвахского языка, а также при сравнительно — типологическом изучении категории модальности других дагестанских языков.

Выводы и материал исследования могут быть применены при составлении спецкурсов и спецсеминаров по сравнительной грамматике аваро-андо-цезских и других дагестанских языков.

Источниками исследования явились полевой материал, собранный автором в 1998 — 2008гг. по месту проживания носителей диалекта; выборки из произведений устного народного творчества; беседы с различными социальными и возрастными группами населения; анализ общетеоретических работ по теме исследования, анализ специальной кавказоведческой литературы; результаты исследований предшествующих авторов по английскому, русскому, кавказским языкам; материалы исследования дагестанских языков по поставленной проблеме; материалы ахвахско - русского словаря (АРС, 2007).

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. В ахвахском языке выявлен набор грамматических и лексических средств выражения модальности: формы девяти наклонений, модальные частицы, модальные слова и словосочетания, а также модальные глаголы.

2. В исследуемом языке функционирует 9 наклонений: повелительное, вопросительное, запретительное, целевое, предостерегательное, сослагательное, уступительное, изъявительное, желательное.

3. При анализе изъявительного наклонения выявлена парадигма времен в ахвахском языке: временные формы образованы синтетическим и аналитическим способом:

1) простое будущее время;

2) прошедшее законченное время;

3) настоящее — общее время;

4) будущее составное время;

5) будущее определенное время;

6) настоящее - конкретное время;

7) прошедшее незаконченное время;

8) прошедшее неочевидное время;

9) давнопрошедшее время.

4. В ахвахском языке модальные глаголы могут сочетаться не только с инфинитивом, но и с другими инфинитными формами: причастиями и деепричастиями.

Апробация работы. Основные положения предлагаемой работы были изложены на региональных и межвузовских научных конференциях, а также на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного педагогического университета и Дагестанского государственного университета (2003-2009). Диссертационная работа обсуждена, одобрена и рекомендована к защите на заседании кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета. По теме диссертации опубликовано семь статей.

В структурном отношении работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, сформулируются цель и задачи диссертации, устанавливается её научная новизна, теоретическая и практическая значимость, названы методы и источники исследования, даётся краткий обзор истории изучения ахвахского языка.

В первой главе - «Языковая модальность и её лингвистическое описание» - содержится анализ различных точек зрения на категорию модальности и на термин "категория наклонения", систематизируются грамматические и лексические средства выражения языковой модальности, приводятся точки зрения известных лингвистов, как отечественных, так и зарубежных, на теорию категории наклонения и на языковую модальность. Здесь также приводятся взгляды дагестанских лингвистов на категорию наклонения и на языковую модальность в тех языках, где вопрос подвергался специальному рассмотрению.

Первая глава носит теоретический характер. Целесообразность написания данной главы обусловлена отсутствием единого мнения о термине и понятии «языковая модальность» в дагестановедении.

Категория модальности является объектом пристального, длительного и детального изучения в лингвистике, однако ее основные проявления, функциональные свойства, типологические характеристики и семантика форм позволяет отнести ее к одному неделимому классу языковых образований. Языковая модальность охватывает широкий круг значений, что обусловливает необходимость детального изучения ее типологии. Категория наклонения является одним из параметров предикативности и, наряду с категорией времени, определяет грамматическое значение предложения. Соотношение наклонения и модальности в русском языке разработано и введено в широкий научный обиход В.В. Виноградовым. Модальность определяется В.В. Виноградовым как категория, имеющая синтаксическое, морфологическое, и лексическое выражение.

Модальность — сложная многоаспектная языковая категория. Понятие модальности не имеет четкого однозначного определения. В лингвистике существует широкий спектр воззрений на данную категорию. «Трактовка модальности в современной лингвистике необычайно широка, к тому же трудно найти двух авторов, которые понимали бы модальность одинаково. Различия в понимании модальности сказываются, в частности, в том, что объем этого понятия и охват ими языковых явлений не совпадают в концепциях разных авторов» [ТФГ 1990: 67].

Объем понятия модальности может охватывать самые разнородные значения: реальность/ ирреальность, вопрос, побуждение, желание, эмоциональность, утверждение, отрицание, сомнение, возможность, долженствование, сообщение, намерение, опасение, предостережение и т.д.

Важным элементом выражения модальности является интонация. Наряду с

грамматическими формами наклонений интонация характеризует модальность и за пределами категории наклонения. Интонация может менять основное модальное значение предложения, выраженное морфолого-синтаксическим или конструктивно- синтаксическим способом, преобразовывать значение наклонения.

В категории модальности принято различать объективную и субъективную модальность. Объективная модальность выражает отношение содержания высказывания к действительности. Субъективная модальность предполагает выражение говорящим личного отношения ко всему содержанию высказывания. Но с подобным делением соглашаются не все исследователи. Теоретической базой для исследования средств выражения модальности во многих языках, в том числе и в дагестанских, послужило учение академика В.В. Виноградова о языковой модальности.

В данном диссертационном исследовании, при определении языковой модальности, мы придерживаемся взглядов В.В. Виноградова, разработавшего теоретические основы способов выражения модальности и категории наклонения в русском языке.

Содержание категории наклонения В.В. Виноградов определяет следующим образом: «Категория наклонения отражает точку зрения говорящего на характер связи действия с действующим лицом или предметом. Она выражает оценку реальности связи между действием и его субъектом с точки зрения говорящего лица или всего говорящего к осуществлению или отрицанию этой связи. Таким образом, категория наклонения — это грамматическая категория в системе глагола, определяющая модальность действия, то есть обозначающая отношение действия к действительности, устанавливаемое говорящим лицом» [1972: 457] .

Модальность как языковая категория широко представлена в ахвахском языке как на глагольном, так и на общеязыковом уровне. В морфологической системе ахвахского глагола, по нашим данным, имеются специальные формы для выражения модальных значений, т.е. разнообразных значений, наслаиваемых на общую семантику процесса: реальности/ирреальности, возможности/невозможности, желательности/нежелательности осуществления действия, уверенности/неуверенности, сомнительности, предположительности его проявления с точки зрения говорящего.

Например:

Дене гъоча жаре гвида. « Я читаю книгу».

Деде экзамен охьилъуяу?. «Сдам ли я экзамен?».

Хада пси рошолъ1а мунулъа шолъиди. «Может быть, мы завтра пойдем в

лес».

Вучалаго, шекъ1о волъ!о\ «Как бы ни упал, осторожно ходи!»

Сакинате ячакъ 1ике. «Сакинат не опоздает».

Шайача, мики х)!рига. «Если дождь пойдет, в поле не пойдем».

Сюда же относится и целая гамма значений, связанных с реализацией волевых побуждений говорящего, которые направлены на субъект действия: побуждение, приказ, угроза, запрещение, пожелание, предостережение, позволение, совет, просьба, мольба и т.п. Все отмеченные значения в ахвахском языке выражаются

при помощи грамматических форм глагола, объединенных в системе наклонений.

Вторая глава - «Объективная модальность» - посвящена рассмотрению и описанию всех выявленных в ахвахском языке форм наклонений и средств их выражения. В ахвахском языке, по данным нашего исследования, следует выделить девять форм наклонений: повелительное (императив), вопросительное (интеррога-тив), желательное (оптатив), запретительное (прохибитив), условное, уступительное, целевое, предостерегательное и изъявительное (индикатив) наклонения.

И.чперащив — форма наклонения, которая выражает непосредственное волеизъявление говорящего с целью побудить слушающего к действию. Основными формами повелительного наклонения являются формы 2 лица единственного и множественного лица. Формы императива в ахвахском языке выражают не только повеление, но и другие модальные значения - приказ, просьбу, заклинание, команды, распоряжения, приглашения, требования, призыв, мольба, наказ, угроза, предупреждения, вызов.

Приказ." Бета акь1оди! «Бегите все!».

Просьба: Мухамаче, баба! «Сказку расскажи, мама!»

Мольба: Охьени лъвни. «Дайте-да воды».

Совет: Вухикерехъе ич1а! «Потеплее оденься»

Побуждение: Эххо.ч1о акь1оди комокилъа! «Все выходите на помощь!»

Позволение: Гуйа дулъада квилъерохъе! «Сделай, как сам хочешь»

Угроза: Эхьува деде дулъа чигвисса! «Посмотрим, что я тебе устрою!»

Вышеперечисленные семантические оттенки передаются разными глагольными формами, а также с помощью изменения интонации.

В ахвахском языке повелительное наклонение образуется с помощью суффиксов —а и —е, присоединяющихся к глагольной основе:

хъвар — а, хъвар — е «пиши» кыш — а, къин — е «шей»

Приведенные суффиксы -я и —е четко различаются по своей семантике. Формы с суффиксом —а содержат категорический приказ, в то время как формы, образованные с помощью суффикса—е содержат оттенок просьбы.

Следует отметить, что в ахвахском языке формы повелительного наклонения с суффиксом —е и формы масдара совпадают, и отличить эти формы следует только по контексту.

Повелительное наклонение в ахвахском языке имеет некоторые особенности. Просьба, приказ, разрешение, совет могут быть обращены не только второму, но и к третьему лицу. При этом к форме повелительного наклонения добавляется аффикс —экье (—экьа) или его краткий вариант—кье (—къа):

Мурадига ваакьарошолъа лъуда беху, печи бикурулъа.

«Пусть Мурад сходит в лес за дровами, печку топить».

Желъа дежурство Мадинага гуякъе, дене раг1илагъе гшъали.

«Пускай сегодня Мадина дежурит, я занята буду».

В ахвахском языке имеется форма, с императивным значением побуждения или приглашения слушающего или слушающих (одно или несколько лиц) к совме-

стному действию, образованная при помощи аффикса —ли:

маотаи «пойдем—ка», бетошаи «побежим-ка», къакойили «поспим-ка», укойили «поедим —ка».

Жепъамаойили бечага! «Пойдем-ка сегодня в горы!»

В исследуемом языке для выражения различных видов побуждения широко употребляются модальные слова, частицы и другие средства выражения дополнительной экспрессии. Глаголы повелительного наклонения со значением просьбы образуются путем присоединения частицы —хъе к форме повелительного наклонения:

мама (мачахъе) «скажи (скажи-да)», т!ша ( т1ипахъе) «налей (налей-

да)»

Довольно часто в побудительных предложениях употребляется и частица — пи, которая придает высказыванию оттенок уговаривания, упрашивания. Данная частица присоединяется к императивной форме, образованной посредством суффикса—е:

маче, мачени «скажи, скажи-да.», охъе, охьени «дай, дай-да» и т. п.

Запретительное наклонение выражает модальное значение запрещения действия. В ахвахском языке запретительное наклонение образуется посредством суффиксов —6а, —бе. Суффиксы —ба, —бе маркируют только формы, выражающие запрещение, других морфологических функций они не выполняют, что и служит основанием для выделения данных форм в отдельное наклонение. Данные суффиксы отличаются от негативных аффиксов других наклонений. Исходя из семантики, специальных функций и опираясь на наличие свойственного именно данной форме аффикса, приведённую форму, на наш взгляд, следует рассматривать как самостоятельное наклонение:

хьвару — бе! «не пиши», воту — бе\ «не бегай/», т!ину — ба! «не вытирай!», экъу— ба! «не закрывай»

Суффикс -бе придает глагольной форме прохибитива оттенок просьбы, в то время как глаголы, образованные посредством суффикса —ба, содержат категорическое запрещение. Запретительное наклонение соотносится со II лицом множественного и единственного числа:

вотуба! «не бегай!» бетуба\ не бегайте!

В ахвахском языке выражение запрещения действия может быть адресовано не только ко второму лицу, но и к третьему. Данная форма образуется при помощи аффиксов —къа, —кье:

Итуба—къа! «Пусть не пускают!» Лъетуба-къа! «Пусть не поливают!» Бехуба —кье! «Пусть не берут!» Охьуба-къе! «Пусть не дают!» Временное разграничение для ахвахского прохибитива не характерно.

Целевое наклонение - целевая форма глагола, в предложении обозначает цель действия.

«Инфинитив в том виде, в каком он представлен в индоевропейских языках, как известно, не характерен для грамматического строя кавказских языков.

Однако в некоторых кавказских языках, в том числе и в аварском, функционирует форма глагола, очень близкая к индоевропейскому инфинитиву» [Чикобава 1937].

Инфинитив переводится с латинского языка как «неопределенная форма». Как отмечается З.М. Маллаевой относительно аварского языка [2002: 45], данное определение не совсем корректно по отношению и к ахвахскому глаголу, так как здесь в глаголе представлен изменяющийся классный показатель, кумулятивно являющийся и выразителем числа:

Ед. число Мн. число

I гр.кл. вучунулъа мачунулъа — кл. личности «находить»

II гр.кл. йичунулъа

III гр.кл мичунулъа. ричунулъа - кл. вещей. Ед. число Мн. число

I гр. кл. вотурулъа бетурулъа — кл. личности

II гр. кл. йетурулъа

III гр. кл. бетурулъа ретурулъа - кл. вещей

Некоторые глагольные формы на —рулъа и —нулъа не содержат классный показатель, он частично окаменел и сохранился за Ш грамматическим классом, продолжая при этом выражать число:

бат1орулъа —рат1орупьа «вскопать» бацорулъа— рацорулъа «замесить»

ботурулъа - ротурулъа «просеять» бел1ут1урулъа — релъ!утурулъа «кроить» и т.д

Таким образом, ахвахскому инфинитиву свойственны морфологические категории класса и числа, что уже заставляет сомневаться в его неопределенности.

На особенности подобных глаголов обращала внимание и З.М. Магомедбе-кова. Данные глаголы исследователь называет инфинитивными формами: «В северо — ахвахском диалекте инфинитив образуется посредством —рулъа в глаголах ряда р, и посредством —нулъа в глаголах ряда н. Перед ними выступает гласный который самостоятельно выполняет роль суффикса инфинитива» [1967: 92].

Ахвахский инфинитив выражает целевое назначение процесса, в конструкциях данные глагольные формы обозначают цель действия:

В описываемом языке формы инфинитива схожи с формой дательного падежа. Обе формы имеют аффиксы —лъа. О совпадении формантов датива и инфинитива во всех дагестанских языках указывали Е. А. Бокарев [1959: 183], А. С. Чикобава и И. И. Церцвадзе [1962: 301].

Традиционно инфинитив не включали в категорию наклонения в индоевропейских языках, в том числе и в русском, так как он не определяет ни лица, ни числа, в то время как наклонение означает изменение по лицам и числам.

Инфинитив в ахвахском языке изменяется по названным грамматическим категориям. Как и в других андийских языках, в ахвахском языке категория лица не представлена, поэтому наклонение в ахвахском языке предполагает изменение только по числу и грамматическому классу.

На наш взгляд, вполне возможно признание наличия наклонения, если под наклонением понимать «специальную глагольную словоформу, передающую в

глагольной форме модальный оттенок сказуемого» [Мещанинов 1982: 91]. В ахвахском языке данные глагольные формы имеют явно выраженный целевой оттенок, как и в родственном литературном аварском языке, и отражают в своем морфологическом составе такие грамматические категории, как число, класс, что характерно и для других наклонений ахвахского языка.

Желательное наклоненне. Основная функция оптатива — выражение желания говорящего относительно реализации некоторых ситуаций. Наиболее характерным контекстом употребления утвердительного оптатива является конструкция с именем, обозначающим 3-е лицо — главного участника описываемой ситуации. В зависимости от семантики ситуации выделяются два типа таких конструкций.

Во-первых, ситуация может быть полностью недоступной для контроля как со стороны говорящего, так и со стороны лица, являющегося его главным участником, однако является желательным для обоих или одного говорящего, участника. Такое высказывание выражает значение пожелания:

Къувате охъурулъа мича! «Дай силы!»

Рохи даилъторулъа мича! «Радости почаще!»

В ахвахском языке основная форма выражения пожеланий - глагольная форма аналитического образования, состоящая из двух компонентов — полнознач-ного глагола и вспомогательного глагола мичунулъа «найти» в форме повелительного наклонения.

Модальное значение желательного наклонения — вероятность, возможность осуществления желаемого действия или события. Описываемая категориальная форма наклонения выражает в основном позволение, т.е. говорящий не против, чтобы действие совершилось, более того он как бы внутренне желает, чтобы это действие свершилось, допускает (имлицитно или эксплицитно в грамматическом отношении), разрешает совершение этого действия.

Посредством желательного наклонения выражаются и такие чувства, как уважение, любовь, расположение, восхищение, признательность.

МикъЫ бит1ахурулъа мича! «Счастливого пути!» (букв. Дорога везти найди!)

Сахлъта охъурулъа мича! Будьте здоровы! (букв. Здоровье дать найди!)

Для ахвахского языка характерна такая особенность: в потоке речи, в дискурсе речи происходит слияние слов, при котором выпадает конечный слог и начальный слог следующего слова.

Например, вышеуказанные пожелания в процессе речи звучат так:

«микьЫтахвича!» - счастливого пути!

«сахчышохьвича!» - будьте здоровы!

«талах!охъвича\у> - будьте счастливы!

Наличие подобного явления, которое в лингвистической литературе именуется сандхи. в ахвахском языке отмечают Магомедбекова З.М [ Ахвахский язык 1961: 20], Жирков Л.И. [ Ахвахские сказки 1949].

Сослагательное наклонение обозначает не реальное, а предполагаемое действие, которое могло бы осуществиться при наличии каких-либо условий.

Основное значение форм сослагательного наклонения заключается в предположительности, гипотетичности действия. Это значение проявляется в нескольких частных значениях - вариантах, обусловленных синтаксической структурой предложения и контекстом.

Выделяется две синтетически обусловленные разновидности сослагательного наклонения:

сослагательное наклонение в независимом предложении; сослагательное наклонение в придаточной части сложноподчиненного предложения.

Сослагательное наклонение может выражать значение предположительности, включая различные оттенки желания.

Глаголы сослагательного наклонения нередко выражают возможные действия, представленные в условном значении. Они функционируют в сложных предложениях в качестве придаточной части. :

Меде дилъада отида бик1учала кето, деде шекь1а эхъида бик1вада. «Если бы мне отдали кошку, я хорошо за ней смотрел бы». Малъенохъе гуе бик1учала, мене хиса вухьида вук1илъо. Как тебя научили, сделал бы, ты бы не ошибся.

Желательное значение - наиболее экспрессивная форма сослагательного наклонения. Значение желания реализует форма сослагательного наклонения в функции сказуемого:

Дибе бик1учала гъудушта кьоко, чудала ич1ида бик1еари! «Если бы у меня было такое платье, всегда его носила бы». В ахвахском языке категориальная форма сослагательного наклонения образуется с помощью форманта —ла, который присоединяется к форме императива: вокъ1а «приходи» вокъ!а-ла «если придет».

Сослагательное наклонение выражает зависимость одного действия от другого, при котором одно действие выступает как бы условием для совершения другого действия.

Сослагательное наклонение имеет и отрицательную форму. Образуется путем присоединения суффикса —ла к отрицательной форме глагола изъявительного наклонения:

алъилъа «не услышал» -алъилъача «если не услышит».

Уступительное наклонение выражает действие — уступку, семантика которого заключается в том, что даже при наличии некоторых условий не может осуществиться главное действие.

В ахвахском языке уступительное наклонение представлено формантом —ла, выражающим значение уступительное™ глагола. Данное наклонение является производным от условного наклонения. Оно образовано путем присоединения к форме условного наклонения форманта—ла.

Гъаригвала «если увидит» гъаригвалала «хоть и увидит (даже если увидит)».

Уступительное наклонение в ахвахском языке имеет и отрицательную форму, являющейся производной от отрицательной формы условного наклонения.

вокъЬтъала - «если не придет», вокъ1тъалала - хоть и не придет (даже если не придет).

Уступительное наклонение имеет и аналитическую форму образования, которая состоит из полнозначного глагола и формы вспомогательного глагола «годи, гиди, гуди, голи» - есть.

Данная форма является производной от условного наклонения

Маче гвелъалала «хоть и сказал (букв, хоть и одев есть)».

В ахвахском языке нами зарегистрирована также форма предостерегательного наклонения.

Предостерегательное наклонение - категориальная форма наклонения, обозначающая предостережение говорящего, которое он высказывает слушающему о совершаемом тем действии.

Вучалаго, шекъ1о волъ]о) «Как бы ни упал, осторожно (букв, хорошо) ходи!»

В ахвахском языке предостерегательное наклонение представлено суффиксом — го, который выражает семантику предостережения. Данное наклонение является производным от условного наклонения. Оно образовалось путем присоединения к форме условного наклонения суффикса —го:

бежала «если возьмет», бехалаго «как бы ни взял».

ич1ала «если оденет», ич1алаго «как бы ни одел».

Предостерегательное наклонение употребляется в сложном предложении, глагол в форме данного наклонения служит сказуемым придаточной части сложноподчиненного предложения.

По своей семантике предостерегательное наклонение сходно с прохибити-вом. В нем, как и в прохибитиве, выражается адресованное слушающему волеизъявление говорящего относительно не имевшего еще места действия. Но предостерегательное наклонение имеет и ряд отличительных от запретительного наклонения черт: волеизъявление преподносится как пожелание того, чтобы исполнитель контролировал ситуацию и не выполнил бы данное действие, которое, по мнению говорящего, в случае его осуществления, нанесет ущерб либо исполнителю, либо говорящему, либо какому-нибудь третьему лицу.

Вопросительное наклонение. В ахвахском языке представлены специальные, материально выраженные показатели, придающие вопросительный оттенок глаголу-сказуемому: это форманты —чи, —лъуну, —лъ1упу, —ди. Глагольные формы, образованные присоединением данных формантов, следует квалифицировать как специальное вопросительное наклонение, так как вопросительное наклонение в ахвахском языке в зависимости от морфологических показателей может выражать различные модальные оттенки, объединяющиеся общей семантикой вопроса: удивление, недоверие, сомнение, уточнение. По различным семантическим нюан-

сам вопросительности, интеррогатив включает в себя несколько форм: 1. Основная вопросительная форма -

данная форма выражает простой вопрос, при помощи которого спрашивающий хочет осведомиться о неизвестном ему факте действия. В данном случае спрашивающий небезразличен к ответу собеседника, но не всегда активно реагирует на него. Следовательно, вопрос спрашивающего, выраженный в положительной форме, в основном сводится к тому, чтобы установленную им связь с действительностью подкрепить ответом собеседника независимо от того, будет ли он положительным или отрицательным. Данный подвид образуется с помощью частицы

— чи, которая присоединяется к основе глагола. Частица — чи имеет значение вопроса. Чи — краткая форма, образованная от вопросительного местоимения чуби?

- «что?». В ахвахском языке вопросительное наклонение различает три времени: прошедшее, настоящее, будущее.

Прошедшее время вопросительного наклонения образуется путем .присоединения к основе глагола прошедшего времени форманта —чи. кьинери «зашил» къине — чи «зашил?»

т1инери «налил» т1ине — чи «налил?»

Вопросительное наклонение передается также аналитическими формами. Знаменательные глаголы сочетаются с формами вспомогательного глагола «быть», к которой присоединяется вопросительная частица — чи: вокъ1ере вук1ари (букв, «приходил был») «приходил» вокъ1ере вук1а-чи? («приходил был?») «приходил?»

Вопросительные формы настоящего времени образуется присоединением к основе настоящего времени вопросительного форманта — чи:

вокъ1ари «пришел» вокъ!ере—чи? «пришел?»

ц1арери «пьет» ц1арере-чи? «пьет?»

Вашоде кагъи хъвареречи армилъигуне? «Сын из армии письма пишет?»

Настоящее время текущего действия образуется аналитически — полнознач-ные глаголы сочетаются с формами вспомогательного глагола «быть», к которой присоединяется частица — чи:

Вокъ1о гуди (букв, «придя есть»), вокъ1о гвичи? «пришел?» Хеди ц1аре геди. «На улице дождь идет» Хеди ц!аре гечи? «На улице дождь идет?»

Вопросительные формы будущего времени образуется путем присоединения к основе глагола будущего времени частицы- чи:

вокъ1ува «приду», вокъ1ува-чи? «придешь?»

охьува «дам», охъува-чи? «дашь?»

Для будущего времени также характерна аналитическая форма образования:

ткмида гведачи? «будешь наливать?»

ц1арида гведачи? «будешь пить?»

бехида гведачи? «будешь брать?»

охъида гведачи? «будешь давать?»

Образуется данная форма сочетанием знаменательного глагола с формой

вспомогательного глагола «быть», к которой присоединяется частица — чи.

вокъ1ида гвида «буду приходить» вокъ1ида гвидачи? «будешь приходить?» нальида гида «буду ругать» налъида гидачи? «будешь ругать?» кьук1ида гвида «спать будет» кьук1ида гвидачи? «спать будешь?» Спецификой вопросительных форм является параллельное функционирование финитных форм наряду с причастными

ич1едабе «одетый» ич!ечи?/ич1едачи! «одел?»

вокъ1адаве «пришедший» вокъ1ачи? /вокъ1адачи! «пришел?» кышедабе «зашитый» къинечи?/ къинедачи! «зашил?»

жадабе «прочитанный» жачи?/ жадачи? «прочитал?»

2. Сомнительно —вопросительная форма.

Для сомнительно-вопросительной формы характерно то, что спрашивающий задает вопрос с целью уточнения того или иного действия, в котором он сомневается. Вопрос с оттенком сомнения и неуверенности выражается добавлением специального форманта — лъупу к временным формам изъявительного наклонения:

вокъ1шъуну? « придет ли?» мичилъуну? «найдет ли?»

Данный подвид вопросительных форм кроме вопроса, содержит также модальные оттенки сомнения, любопытства, неуверенности, относящихся к третьему лицу, которое не находится рядом с говорящими:

БекъЬшъуну Миседолъа шьлье бикъ]вадаса жари? «Узнает ли Меседу, что мы поломали стекло?»

3. Формы вопросительного наклонения 1 лица.

Формант — лъ1уну образует вопросительную форму, имеющую значение вопроса, обращенного к самому себе, значение риторического вопроса, раздумий.. ич1ала-лълъуну? «одеть что ли?» . кымала-лъльуну? «зашить что ли?»

Таким образом, данная вопросительная форма обозначает вопрос говорящего, обращенный к самому себе.

4. Форма вопросительного наклонения 2 лица.

Вопросительные формы в ахвахском языке выражается еще одной интересной формой, образующейся присоединением форманта — дек финитным формам глагола:

къелеч1ери «укусил» - къелеч1ериде? «укусил что ли?» алъени «слышал» - алъениде? «слышал что ли?»

Данный подвид вопросительного наклонения, помимо вопроса, отражает и другие модальные оттенки: удивление, недоумение, любопытство, недоверие. Употребление данной глагольной формы ограничено стилистическими особенностями, обусловленными семантикой зтих форм. Вопросительные формы на —де располагают парадигмой форм настоящего, прошедшего и будущего времен. вокъ1ари (прош. время) «пришел» - вокъ1ариде? «пришел что ли?» вокь1ува(буд. время) «приду» - вокъ1уведи «придешь что ли?» вокъ1ири (наст, время) «приходит» - вокь1ириди «приходить что ли?»

Помимо вышеописанных форм, вопросительное значение в ахвахском языке передается и несколькими описательными формами:

1)охъучи охъике? (букв, дать не дашь?) «не дашь? »

2)охьуну охъикаса.1 (букв, дать не даст что ли?) «не даст что ли? »

3)охъуну охьува? (букв, дать дашь?) «дашь что ли?»

Первая форма содержит вопрос-утверждение. С подобной формой, располагающей вопросительным значением, обращаются к собеседнику:

Вокъ1учи воцъ1ико мене жслъа эсега? «Значит, ты сегодня к нам не придешь?»

Следующая форма несет в себе оттенок сомнения. Адресатом при такой вопросительной форме является отсутствующее лицо:

Идуну идтъаса Пешатилъа экзамены охъурулъа? «Не сможет что ли Ай-шат сдать экзамен?»

Последняя форма содержит значение вопроса с оттенком недоверия. Охьуну охьува меде дилъа ачи? «Неужели ты дашь мне деньги?» Отрицательная форма вопросительного наклонения выражается добавлением вопросительных частиц к отрицательным формам соответствующих временных форм изъявительного наклонения:

вучшъалъуну «не нашел что ли?» вучтъеди «неужели не нашел?» бехилъалъуну «не взял что ли?» бехилъеди «неужели не взял?» утшъалъуну «не пустил что ли?» утильеди «неужели не пустил?» Вопросительное наклонение в ахвахском языке имеют также негативную форму аналитического образования:

ич1еречи голъа ? «не одеваешь?» (букв, одеваешь нет?) охьеречи голъа? «не даешь?» (букв, даешь нет?)

Образуется данная форма путем присоединения вспомогательного глагола готе «нет» к положительным вопросительным формам.

Изъявительное наклонение, как это и должно быть, выражает констатацию факта совершения или не совершения действия и соотносит его с одним из трех существующих временных планов - прошедшим, настоящим или будущим.

В ахвахском языке изъявительное наклонение не имеет каких-либо специальных показателей и образуется так же как, и формы всех грамматических времен.

В нашей работе рассматривается также временная система изъявительного наклонения. Традиционное членение форм времени на настоящее, общее, прошедшее, будущее далеко не исчерпывает реальной картины темпоральных отношений, осложненных взаимодействием и взаимозависимостью с аспектуальными и модальными отношениями.

Все грамматические формы изъявительного наклонения, в зависимости от выражения глагольной формой времени действия относительно к моменту речи, объединяются в три группы:

1) обозначающие действие, соотносимое с моментом речи (настоящее время);

2) обозначающие действие, которое может произойти (следовать) после момента речи (будущее время);

3) обозначающие действие, которое предшествует моменту речи (прошедшее время).

Соответственно различаются:

1) настоящее время;

2) будущее время;

3) прошедшее время.

Временной формой выражается иногда и соотнесенность двух или более действий в рамках одного высказывания.

Мы приводим в работе свою концепцию выражения в ахвахском языке грамматического времени: в исследуемом языке, на наш взгляд, наличествуют 3 временных плана, выражающихся синтетически:

1) простое будущее время;

2) прошедшее законченное время;

3) настоящее — общее время.

Имеются также формы и аналитического образования. Так, выражаются сочетанием тех или иных форм следующие значения грамматического времени:

1) будущее составное время;

2) будущее определенное время;

3) настоящее — конкретное время;

4) прошедшее незаконченное время;

5) давнопрошедшее время;

6) прошедшее неочевидное время;

7) настоящее - общее время.

Следует заметить, что настоящее - общее время ахвахского глагола представлено как синтетической, так и аналитической формами.

Аналитическая форма ахвахского глагола состоит из двух компонентов -форм знаменательного глагола, причастия или деепричастия, сочетающихся со вспомогательным глаголом, которые воспринимаются говорящим как одно целое. Знаменательный глагол содержит не только свойственную ему лексическую семантику, но и аспектуальную характеристику действия с точки зрения завершенности или незавершённости действия. В ахвахском языке доминирующим компонентом в аналитической конструкции в большинстве случаев выступает деепричастная форма, маркированная суффиксами — гье, — да. Вспомогательный глагол указывает на время совершения действия. В качестве вспомогательных глаголов выступает глагол бик!урульа «быть». Вспомогательную роль выполняют, и глагол-связка годи «есть, является, имеется», отрицательная форма голъа «нет, не является, не имеется». Данные глаголы сами по себе не образуют всех временных форм, не имеют свою форму инфинитива. Сочетанием этих глаголов с различными деепричастными формами создаётся разветвленная система выражения временных и аспектуальных отношений.

В составе аналитических форм ахвахского глагола выступает также вспомогательный глагол мичунульа «найти».

Способностью выступать в качестве вспомогательных глаголов обладает еще ряд глаголов с модальным оттенком: болъ1урулъа «образоваться», бухъурулъа «случиться», идупулъа «мочь», белъурульа «оставить», квилъурулъа «хотеть» и др.

Система грамматических времен ахвахского языка, разработанная впервые, в нашей работе приводится подробно.

Система прошедших времен в ахвахском языке Прошедшее законченное время. Данная глагольная форма рассматривает действие, уже завершенное к моменту речи и не соотносящее это действие к какому - либо определенному отрезку времени в прошлом. Она не рассматривает действие в процессе протекания, а только констатирует его завершенность и целостность.

Образуется прошедшее законченное время путем присоединения суффиксов — ари, (//-ори, —ери) и —ани (//—они, —епи):

вокъ!ари «пришел» укаии «покушан»

утари «отдал» мац!ани «почистил»

Множественное число образуется с помощью суффикса—ири в глаголах ряда р и -ини в глаголах ряда «н»:

бохх-ири «обрадовались» машв-ини «украли»

гъеч]-ири «встали» гъий-ини «выздоровели»

Прошедшее незаконченное время. Прошедшее незаконченное время констатирует действие, происходившее в прошлом, еще продолжающееся, без указания времени прекращения данного действия.

В ахвахском языке данная глагольная форма выступает аналитически: состоит из деепричастия в настоящем времени и вспомогательного глагола бик1урулъа «быть» в форме прошедшего времени. вотеро вук1ари «бегал»( букв, бегая был). вокъ1ере вук!вари «приходил» (букв.приходя был).

Как показывают примеры, и деепричастная форма, и вспомогательный глагол, как правило, содержат показатели грамматического класса и числа.

Прошедшее неочевидное время. Прошедшее неочевидное время констатирует действие, имевшее место в прошлом. Данный вид времени передает не увиденную, а услышанную информацию, информацию о факте, свидетелем которого говорящий не являлся.

Форму прошедшего неочевидного времени передают деепричастие прошедшего времени и вспомогательный глагол годи во всех грамматических формах.

Знаменательный глагол характеризует завершенность действия, т. е. показывает результат, вспомогательный глагол показывает, что результат актуален до настоящего времени.

Чаще всего прошедшее неочевидное время используется для передачи давно минувших событий, которые явились причиной нынешнего положения вещей. Сферой употребления данной формы времени обычно являются сказки, предания,

легенды, рассказы, т.к. говорящий не является свидетелем, он передает не увиденную, а услышанную информацию.

Негативная форма прошедшего неочевидного времени образуется сочетанием деепричастия прошедшего времени и вспомогательного глагола голъа.

Давнопрошедшее время. Давнопрошедшее время — форма глагола, констатирующая действие, имевшее место в прошлом до начала другого действия, также закончившегося в прошлом.

Данная глагольная форма, как и прошедшее незаконченное время, является аналитической: образуется из деепричастия прошедшего времени и вспомогательного глагола бик1урулъа - «быть» в форме прошедшего времени, а также супплетивной формой вуди:

хъварегье бик1вавуди — (букв, написано было) «оказывается, написал», охъегье бик1вавуди — (букв, дано было) «оказывается, дал».

Система настоящих времен в ахвахском языке

В ахвахском языке отмечаются две формы настоящего времени: настоящее общее время и настоящее конкретное время.

Настоящее конкретное время констатирует действие, которое совершается именно в момент речи. Данная глагольная форма представлена аналитической формой, состоящей из деепричастия настоящего времени и формы вспомогательного глагола годи «есть»:

ич1ере годи (букв, надевая есть) «надевает» , къинере голи (букв, зашивая есть) «зашивают».

Данное деепричастие, т.е. деепричастие настоящего времени, участвует и в образовании прошедшего незаконченного времени в сочетании со вспомогательным глаголом: экъере бик1вари «говорил».

Отрицательная форма настоящего конкретного времени представлена деепричастием настоящего времени и формами вспомогательного глагола голъа (//гулъа, гилъа, гелъа) «нет».

Настоящее — общее время констатирует действие, имеющее характер постоянства, периодичности, повторения. Форма употребляется «для характеристики общих истин, также для обозначения действия, протекание которого не ограничено временными рамками», как пишет З.М. Маллаева относительно аварского языка [Маллаева 1998: 7]. Данная форма настоящего времени представлена двумя формами — синтетической и аналитической.

Аналитическая форма настоящего — общего времени образована сочетанием деепричастия настоящего времени и вспомогательного глагола бик!урулъа «быть» в настоящем времени:

ич1ере бик!ири ( букв.одевая бывает) «одевается», шванере бик1ири ( букв.нюхая бывает) «нюхает».

Синтетическая форма представлена глагольной формой, образованной путем присоединения к основе глагола суффиксов -ери, -ири в глаголах «ряда р» и — сии, -иии в глаголах «ряда н».

-ери -еии

xlynepu «кричит» акъусени «душит»

бацери «месит» eitvemi «вешает»

-ири -ИНН

охъири «дает» мишвини «ворует»

вокъ/ири «приходит» квилъини «нравится»

Отрицательная форма настоящего общего времени также представлена двумя формами — аналитической и синтетической. Образуется путем присоединения комплекса - ики- к основе глагола:

гъадахьере бак1ики «не слушаются», эхьере бик!ики «не смотрят».

Система будущих времен в ахвахском языке

Будущее время содержит указание, что действие будет иметь место после момента речи.

В ахвахском языке будущее время представлено несколькими формами: простое будущее время, будущее составное время, будущее определённое время.

Глагол простого будущего времени образуется следующим образом: к основе глагола присоединяется суффикс — ва, перед которым выступает гласный звук — показатель грамматического класса: вот-у-ва -I кл. - побегу йет-и-ва —II кл. бет-у-ва —III кл.

Для глаголов множественного числа характерен иной способ образования: Класс «вещей»: образуется присоединением к основе глагола форманта — ури- и суффикса —ва: рет-ури-ва (хьвана) «побегут (лошади)».

Класс людей: образуется присоединением к основе глагола аффикса — ойи: бет-ойи (iinlu:) «побежим (мы)».

Помимо утвердительной формы, имеются и отрицательные формы будущего простого времени. Образованы они присоединением к основе глагола аффиксов -ико, — (//ике, — ики), где конечная гласная является показателем грамматического класса и числа.

Будущее составное время. Данная глагольная словоформа представлена в ахвахском языке аналитической формой, состоящей из двух компонентов: причастия настоящего времени и форм вспомогательного глагола годи «есть» Она определяет действие, которое последует за моментом речи.

Формы вспомогательного глагола отражают грамматический класс и число:

вокъ1ида гвида I кл. букв, приходящий буду

йекъЫда гида II кл. приходящая буду

бекъ!ида гведа III кп. приходящее будет

бекъЫди голиди кл.людей приходящие будут

р екъЫдагеда кл.«вещей».

Как демонстрируют примеры, аналитическая форма состоит из причастной формы основного глагола и форм вспомогательного глагола годи «есть».

Негативная форма будущего составного времени образована причастием

и грамматическими формами вспомогательного глаголаголъа «нет»: катда гу.чъо «прыгать не буду» къук1ида гулъо «спать не буду»

Будущее определенное время. Данная форма глагола будущего времени обозначает продолжающее действие, которое последует за моментом речи, без указания времени ее прекращения. Представлена данная форма аналитической формой, образованной деепричастием в настоящем времени и вспомогательным глаголом «быть» - «бчкТурулъа» в будущем времени. Например: вахвадеро вук1ува «играя буду» (1 гр. кл.) йахвадере йик1ива «играя буду» (II гр. кл.) бахвадере бик1ува «играя будет» (III гр. кл.) бахвадере бак1ойи «играя будем» (кл. «личности») рахвадерерик]урива «играя будут» (кл. «вещей»)

В ахвахском языке категория времени объединяется с категорией изъявительного наклонения, так как формы прошедшего, настоящего и будущего времени одновременно выражают темпоральное значение и значение изъявительного наклонения.

В третьей главе - «Субъективная модальность» - дан функционально-семантический анализ выражения субъективной модальности специальными средствами. Субъективная модальность предполагает выражение говорящим личного отношения ко всему содержанию высказывания. В ахвахском языке субъективная модальность создается:

¡.специальным лексико-грамматическим классом слов — модальными словами и семантически близкими к ним словосочетаниями и предложениями,

2. специальными модальными частицами, помогающими передавать различные значения —удивление, опасение, неуверенность, предположение и т.д.;

3. модальными фразеологическими единицами;

4. модальными глаголами;

5. при помощи интонации;

6. при помощи междометий.

Модальные слова и словосочетания как лекснко-грамматнческие средства выражения модальности

Помимо грамматических средств, модальность в ахвахском языке выражается особым лексико-грамматическим разрядом — модальными словами. Модальные слова — особая лексико-грамматическая группа слов, которые выражают отношение говорящего к высказываемому.

По морфологическому признаку модальные слова имеют сходство с наречиями - неизменяемостью форм. Синтаксический признак модальных слов — употребление в качестве вводных слов и как слово - предложение. Модальные слова не являются членами предложения. По своему значению модальные слова очень разнообразны. Могут выражать такие значения, как: сомнение, предположение, подтверждение, достоверность, уверенность, безусловность, возможность, неопре-

деленность, очевидность, неуверенность и т.д. чи бекъ1ува «как знать», удада «ясно, бесспорно», бит1а рекъ!и «правда, верно», бик!у шолъири «может быть», бикЫакьа «пусть будет», гъуштелъи «если так», чигве бик!валала «как бы там ни было», даг1и голъа «спору нет», рак1ва ч1ч1елайе «уверен», чего «вдруг», экье-рохье «как сказать», чи болъ1алала «что бы ни случилось», хь1егьеге «следовательно», ухъе «конечно», эхъ1ахъе «смотри-ка», бик!у шолъири «возможно, вероятно», бич1ч!иларохъе «как следует», гведохъек1ири «кажется», гьуиргену «в самом деле», кь1ата чула «известно, ясно», даг1и голъ1а «бесспорно», х 1акъикъательиге «действительно» и т.д.

Рак1ва ч1ч!елайе экъу идини, Х1усегу бажаргшери гъу кукъи.

«Могу с уверенностью сказать, Гусейн справится с этой работой».

Х1акъикъателъиге, г1е бик!вавуди Х1ажига.

«В действительности, виноват был Гаджи».

Модальные слова не являются членами предложения, относятся не к отдельному слову, а к целому предложению, выражая отношение говорящего к действительности и, наряду с наклонениями, модальными глаголами, модальными частицами, интонацией, служат для передачи различных значений категории модальности.

Модальные частицы как лексико-грамматические средства выражения модальности

В ахвахском языке, наряду с модальными словами, для выражения различных оттенков модальности широко употребляются и модальные частицы. Модальные частицы — это лексико-грамматический разряд, который передает различные оттенки категории модальности. Основная функция модальных частиц — выражение оценки сообщаемому. Они уточняют, сравнивают, усиливают или ослабляют значения других слов в предложении. Модальные частицы могут придать модальное значение как отдельному слову, так и целому предложению. Своего собственного лексического и грамматического значения частицы не имеют. Самостоятельного употребления частиц в языке не зарегистрировано.

В ахвахском языке различаются модальные частицы: побудительные, усилительные, сравнительные, предположительные, сомнения, желания, возможности, долженствования.

Передаче модальной семантики в ахвахском языке служит развитый набор частиц: -да, -дала, ~ла, —лъи, —хъ1е, -гула, —ли, гела, —лъупу, —лъ1уну, —де, -чи — и др.

Частица-дала передает семантику предположения с отгенком желания:

Дуна асалъередала бик1учала

«Хоть бы потеплело».

Частица -гела выполняет усилительно-выделительную функцию, подтверждая достоверность информации:

Хъ1уригагела йекъ1а йик1вари та иса комоки гурулъ1а

«Даже на пашню пришла бабушка, чтобы нам помогать».

Частица —ли образует форму со значением побуждения или приглашения

слушающего (или слушающих, одно или несколько лиц) к совместному действию, она также может содержать семантику намерения говорящего осуществить то или иное действие:

Гували иль Jude ко.моки к!одолъа катушка махъ]у «Поможем бабушке вскопать картошку».

Частица —хъ1е придает императивному высказыванию оттенок просьбы, побуждения, смягченного требования:

Мачахъ1е лъоде мене г1айадасса «Скажи-да, кто тебя заставил плакать»

Данная частица может также выражать побуждение к действию: Гъа, болъ1охъ!е акъ!оди комокилъа! «Ну, давайте, выходите все на помощь!»

Частица — да в конструкциях выполняет усилительно-выделительную функцию и выступает с той частью речи, которую необходимо выделить: Шунида къелайе боль!ери машина «Вчера ещё починили машину».

Частицы в ахвахском языке присоединяются к любой части речи и могут перемещаться в предложении в зависимости от смысла высказывания: Хада мухьири базага. «Завтра надо пойти на базар»

Хададала мухьири базага. «Завтра хоть надо пойти на базар» Базагадала мухьири хада «Хоть на базар надо пойти завтра» В ахвахском языке частицы постпозитивны и присоединяются к тому члену предложения, к которому относятся.

Роль модальных частнц в императивных конструкциях

В ахвахском языке для выражения различных видов побуждения широко употребляются модальные слова, частицы и другие средства выражения дополнительной экспрессии. Как правило, они постпозитивны. По своей семантике модальные частицы неоднородны. Присоединяясь к императивной форме глагола, они придают значению предложения самые разнообразные эмоциональные оттенки. Они могут усилить или, наоборот, смягчить волеизъявление.

Модальная частица —ягье. Весьма употребительной в ахвахском языке является частица —хъе. Эта частица придает императивному высказыванию оттенок просьбы.

Глаголы повелительного наклонения со значением просьбы образуются путем присоединения частицы —хъе к форме повелительного наклонения: ука-ука-хъе «кушай - кушай-да» ц1ара — ц1ара-хъе «выпей — выпей-да»

Модальная частица — ни. Довольно часто в побудительных предложениях употребляется и частица — ни. Она вносит оттенок уговаривания, упрашивания. Данная частица присоединяется к императивной форме, образованной посредством суффикса -е.

хъваре—хъваре-ни «напиши — напиши-да» . жабе -жабе-ни «читай — читай-да»

В ахвахском языке употребление модальных частиц с формами императива является достаточно распространенным средством выражения самых разнообразных оттенков волеизъявления.

Вопросительные частицы

Сочетания вопросительных частиц —лъуну, —лъ1уну, —де, —чи и специфической интонации служат для передачи оттенков сомнения, недоверия, неуверенности.

Частица—лъуну передает оттенок сомнения и неуверенности: вокъЬщъуну? « придет ли?» мичилъуну? «найдет ли?» Модальная частица —лъуну содержит также модальные оттенки сомнения, любопытства, неуверенности в отношении 3 лица:

Бекъ1илъуну Миседолъа илълъе бикъ1вадаса жари? «Узнает ли Меседу, что мы поломали стекло?»

Частица — лъ1уну содержит оттенок нерешительности, сомнения, неуверенности:

Чабалалълъуну желъа тТансса? «Помыть, что ли, сегодня ковер?» Модальная частица -де отражает такие модальные оттенки, как удивление, недоумение, любопытство, недоверие:

вучаииде? «нашел что ли?» бичериде? «толкнул что ли?»,

къит1ериде? «ущипнул что ли?» къелеч1ериде? «укусил что

ли?», алъениде? <<слышал что ли?»

Бекъередеучнледе хъ1ури? «Вспахали ли поле быками?» В ахвахском языке модальные частицы представляют собой лексико-грамматический разряд, который, наряду с категорией наклонения, модальными глаголами, соответствующей интонацией, передают различные оттенки категории модальности.

Роль ннтонации в ахвахских синтаксических конструкциях

Наряду с грамматическими формами наклонений, немаловажную роль в выражении модальности играет и интонация. Интонация в одних случаях сопровождает определенные модальные средства, в других она оказывается конструктивным средством, определяющим основную модальность предложения. Интонация может характеризовать модальность и за пределами категории наклонения. Доминирующий способ выражения основной модальности предложения дополняется и некоторыми другими способами. Интонация является формой выражения, существования всякого предложения, она служит также и выразителем, носителем той или иной модальности. Интонационно-синтаксическим способом выражается основная модальность и в тех случаях, когда синтаксическая конструкция допускает двоякое интонационное прочтение.

В ахвахском языке различаются интонации вопросительная, восклицательная, повествовательная, повелительная, которые подразделяются еще на несколько подтипов. В речи слово, представляющее наибольший интерес, выделяется ударением и, чаще всего, стоит в начале предложения:

Желъ1а бскъ1ш)и голиди ц1ели Маскулъигуне «Сегодня приедут гости из Москвы».

В вопросительных предложениях интонационно выделяется то слово, которое представляет интерес для спрашивающего:

Меде, охьадачи экзамены? «Ты экзамен сдал?»

В ахвахском языке, помимо повеления, императив выражает и другие модальные значения - приказ, просьбу, заклинание, команды, распоряжения, приглашения, требования, призыв, мольба, наказ, угроза, распоряжения, предупреждения, вызов, которые выражаются, наряду с морфологическими формами, и с помощью изменения интонации.

Предложения с повествовательной интонацией воспринимаются как реплики в плане сообщения о фактах действительности, а с императивной - в плане побуждения к действию.

Интонация может менять основное модальное значение предложения, выраженное морфолого-синтаксическим или конструктивно- синтаксическим способом, а также может даже преобразовывать значение наклонения:

Мене саг lame мидалъа екь1иде къ1елъа «Ты через час придешь домой».

Меде дтъа ачи охьида «Ты дашь мне деньги».

Синтаксические конструкции, подобные приведенным, при произнесении в императивном тоне переходят из модальности реальной в модальность побудительную. Модальное значение в контексте обогащается, уточняется, дифференцируется различными дополнительными модальными значениями или оттенками. Дополнительные модальные значения находят выражение на фоне основной модальности. При этом используется весьма богатый арсенал средств: частицы, порядок слов, формы времени глаголов, лексические значения модальных слов, логическое ударение и т.д. Имеется развитый комплекс средств, выражающих определённые модальные оттенки. Так, например, предложения с побудительной модальностью с помощью интонационных оттенков, частиц выражают дополнительные модальные значения просьбы, допущения, позволения, совета, разрешения и т.д.

В заключении диссертации подводятся основные итоги проведенного исследования и излагаются основные научные выводы, полученные автором.

Основные положения диссертационной работы изложены в следующих публикациях автора:

Статья в журнале, рекомендованном ВАК РФ

1. Императив и прохибитив в ахвахском языке// Вопросы филологии. № 4. -Москва, 2007. С 256-258.

Статьи, опубликованные в других изданиях

2. Образование повелительного наклонения в ахвахском языке Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 6. - Махачкала, 2005. -С. 389-390

3. Предостерегательное наклонение // Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Выпуск 2. —Махачкала, 2006. — С. 169-171.

4. Лексико- семантические группы глаголов ахвахского языка// Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Выпуск 2. - Махачкала, 2006. — С. 157 -162.

5. Семантика и функции вопросительного наклонения в ахвахском языке. Семантика языковых единиц разных уровней. Выпуск 11. — Махачкала, 2008. -С. 142-146.

6. Модальные слова и модальные частицы в ахвахском языке. Филологические этюды. (Сборник научных работ студентов, аспирантов и молодых ученых). Выпуск 1. - Махачкала 2008.-С. 106-109.

7. Формы выражения пожеланий в ахвахском языке. Семантика языковых единиц разных уровней. Выпуск 11.-Махачкала 2008. -С. 138-141.

Подписано в печать 30.04.09 Бумага офсетная. Печать офсетная. Формат 60*84 1/16. Усл. печ.л- 1,5. Заказ №420. Тираж 100 экз.

Отпечатано в Типографии "Радуга-1" г. Махачкала, ул. Коркмасова 11 "а"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шамхалова, Зайгат Курамагомедовна

Введение.

Глава

Языковая модальность h её лингвистическое описание.

1.1.Языковая модальность в работах отечественных лингвистов.

1.2.Степень разработанности языковой модальности в дагестановедении.

Глава

Объективная модальность.

2.1. Повелительное наклонение.

2.2. Запретительное наклонение.

2.3. Целевое наклонение.

2.4. Желательное наклонение.

2.5. Сослагательное наклонение.

2.6. Уступительное наклонение.

2.7. Предостерегательное наклонение.

2.8. Вопросительное наклонение.

2.9.Изъявительное наклонение.

2.9.1. Прошедшее законченное время.

2.9.2. Прошедшее незаконченное время.

2.9.3. Прошедшее неочевидное время.

2.9.4. Давнопрошедшее время.

2.9.5. Настоящее конкретное время.

2.9.6. Настоящее общее время.

2.9.7. Простое будущее время.

2.9.8. Будущее составное время.

2.9.9. Будущее определенное время.

Глава

Субъективная модальность.

3.1 .Модальные слова и словосочетания как лексико-грамматические средства выражения модальности.

3.2. Модальные частицы как лексико-грамматические средства выражения модальности.

3.3. Роль интонации в ахвахских синтаксических конструкциях.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Шамхалова, Зайгат Курамагомедовна

Объектом диссертационного исследования являются основные средства выражения языковой модальности ахвахского языка, которые до настоящего времени не были объектом специального исследования и не получили в силу этого соответствующей научной разработки.

Актуальность темы. Языковая модальность ахвахского языка до сих пор не служила предметом научного исследования, в связи с чем имеется необходимость в детальном научном исследовании формальных, семантических и синтаксических особенностей всех грамматических категорий. Материал бесписьменного ахвахского языка может служить ценным источником для разработки вопросов сравнительного характера, для создания исторической грамматики ахвахского языка, аваро-андо-цезских языков и в целом дагестанских языков.

Особенности глагольной системы северного диалекта ахвахского языка, не характерные для других дагестанских языков дают возможность прояснить многие вопросы истории развития как ахвахского языка, так и близкородственных дагестанских языков. Исследователь дагестанских языков Е.А. Бокарев верно заметил, что «для полноты и надежности сравнительно-исторических выводов необходимо стремиться к максимальному охвату доступного материала, так как данные какого-либо одного диалекта в известных случаях могут оказаться решающими для того или иного теоретического вывода» [Бокарев 1961: 7].

Исследование бесписьменных языков, его диалектов способствует изучению истории языка и народа, его этногенеза, материальной и духовной культуры.

Актуальность исследования вызвана и интенсивностью процесса нивелирования диалектных различий, чему способствует не только миграция населения, но и влияние на них литературного аварского и русского языков через средства массовой информации.

Цель данной работы - функционально-семантическое исследование языковой модальности ахвахского языка.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- описать состав парадигмы объективной модальности в ахвахском языке;

- дать подробное грамматическое описание выявленных наклонений в ахвахском языке;

- описать систему объективной модальности исследуемого языка;

- выявить способы выражения субъективной модальности;

- установить точное количество функционирующих в ахвахском языке аналитических и синтетических форм наклонений глагола и упорядочить их классификацию.

Научная новизна диссертации состоит в том, что средства выражения объективной модальности в бесписьменном ахвахском языке впервые подвергаются специальному системно-комплексному исследованию. Объективная модальность представлена как целостная система, определена её парадигма; установлено количество наклонений в ахвахском языке, выявлена вся структура временных форм глагола в ахвахском языке. В работе предпринимается попытка выделения модальных глаголов, слов, словосочетаний, частиц. Их освещение дано в неразрывном единстве семантики и функционирования.

Методологическая основа определяется важностью изучения языка с учетом межязыкового взаимодействия, сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка, его взаимоотношений с другими видами общественной деятельности. Методологической базой нашего исследования послужили труды известных отечественных (в том числе и дагестанских) ученых — лингвистов: В.В. Виноградова, А.В. Бондарко, А. П. Володина, B.C. Храковского, Я.Г. Тестельца, И.А. Мельчука, В.А. Плун-гяна, Е. А. Бокарева, А.Е. Кибрика, М.Е. Алексеева, В.П. Недялкова, З.М. 5

Магомедбековой, З.М. Маллаевой, Д.С. Самедова, С.М. Махмудовой, М.М. Нурмагомедова и других.

Методы и приемы исследования. Изучение категории модальности ахвахского языка осуществлялось методом синхронного анализа в сочетании со сравнительным методом. Для сбора иллюстративного материала был широко использован основной, полевой метод непосредственного наблюдения. Специфические особенности ахвахского языка выясняются путем сравнительного анализа материала ахвахского языка с материалом литературного аварского языка. К числу методов исследования, используемых в работе, относится также метод лингвистического описания различных способов выражения модальности. Выдвинутые в работе задачи решались также применением метода текстового поиска с последующим анализом собранных примеров. Следует отметить, что данные методы использовались не изолированно друг от друга, анализ проводился комплексно, с привлечением на каждом этапе работы тех приемов и методов, которые более всего удовлетворяют поставленным целям и задачам исследования.

Теоретическая и практическая значимость. Результаты данного исследования могут внести определенный вклад в грамматическую теорию авароведения и дагестановедения. Основные теоретические положения диссертации могут быть использованы при составлении нормативной грамматики ахвахского языка, а также при сравнительно-типологическом изучении категории модальности других дагестанских языков.

Выводы и материалы исследования могут быть применены при составлении спецкурсов и спецсеминаров по сравнительной грамматике аваро-андийских и других дагестанских языков.

Источниками исследования явились полевой материал, собранный автором в 1998 - 2008гг. по месту компактного проживания носителей диалекта; выборки из произведений устного народного творчества; беседы с различными социальными и возрастными группами населения; анализ общетеорет^еских работ по теме исследования, анализ специальной кавказоведческой литературы; материалы ахвахско-русского словаря (АРС, 2007).

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. В ахвахском языке выявлен набор грамматических средств выражения модальности: частицы, модальные слова и словосочетания, модальные глаголы.

2. В исследуемом языке функционирует 9 наклонений: повелительное, вопросительное, запретительное, целевое, предостерегательное, сослагательное, уступительное, изъявительное, желательное.

3. При анализе изъявительного наклонения выявлена парадигма времен ахвахском языке: временные формы образованы синтетическим и аналитическим способом:

1) простое будущее время;

2) прошедшее законченное время;

3) настоящее - общее время;

4) будущее составное время;

5) будущее определенное время;

6) настоящее - конкретное время;

7) прошедшее незаконченное время;

8) прошедшее неочевидное время;

9) давнопрошедшее время.

4. В ахвахском языке модальные глаголы могут сочетаться не только с инфинитивом, но и с другими инфинитными формами: причастиями и деепричастиями.

Апробация работы. Основные положения предлагаемой работы были изложены на региональных и межвузовских научных конференциях, а также на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного педагогического университета и Дагестанского государственного университета (2003- 2009). По теме диссертации опубликовано семь статей.

История изучения языка. Ахвахский язык входит в аваро-андо-цезскую подгруппу дагестанских языков. Язык представлен двумя диалектами, которые З.М. Магомедбекова классифицировала как северный и южный диалекты. Североахвахский диалект не подразделяется на говоры. Юж-ноахвахский диалект составляют три говора: ратлубский, тлянубский, цегоб-ский [1967: 8].

Ратлубский говор ближе к северному диалекту, чем тлянубский и це-гобский. Цегобский наиболее отдаленный от северного диалекта. Тлянубский говор занимает переходное положение между ратлубским и цегобским. Разница между северным и южным диалектом значительна. Наблюдаются как морфологические, так и фонетические различия. Носители диалектов общаются между собой на аварском языке. Ахвахцы населяют сёла Ахвахского района - Кудияб-Росо, Тадмагитль, Изано, Лологонитль; сёла Шамильского района - Ратлуб, Тлянуб, Цегоб. В последние годы идёт интенсивная миграция населения из горных сёл в плоскостные районы Дагестана. Переселенцы с данных сёл проживают в селах и кутанах Хасавюртовского, Кизилюр-товского, Кизлярского, Бабаюртовского районов, а также в городах Дагестана и в разных регионах России. В Азербайджане расположено одно село -Ахвах-дере, жители которого также являются носителями ахвахского языка.

В ранних переписях ахвахцы фиксировались как отдельная этническая общность, с 1939 года национальность ахвахцев официально определяется как аварцы.

Ахвахский язык - бесписьменный, малоизученный язык, до сих пор не получил достаточного научного освещения. Официальным литературным языком для ахвахцев является аварский язык. Ахвахцы в основном полилингвы - владеют ахвахским, аварским и русским языками.

Первые сведения об ахвахском языке приводятся у А. М. Дирра в книге «Материалы для изучения языков и наречий андо-дидойской группы», в которой на ахвахском языке зафиксирована 71 фраза. Книга была издана в 1909 году в Тифлисе. К ахвахскому языку в некоторой степени обращался известный исследователь дагестанских языков профессор Жирков. В 1948 в сборнике «Языки Северного Кавказа и Дагестана» JI. И. Жирков опубликовал несколько ахвахских сказок, к которым были даны краткие грамматические комментарии.

Научное изучение ахвахского языка начинается с 1948 года. До этого времени лингвистическая наука не располагала никакими достоверными сведениями о носителях ахвахского языка, о его звуковом, морфологическом и синтаксическом строе. Первые серьезные исследования ахвахского языка связаны с именем З.М. Магомедбековой, которая, впервые, подвергла ахвах-ский язык скрупулезному лингвистическому анализу. Благодаря исследованиям 3. М. Магомедбековой ахвахский язык обрел статус описанного языка.

В 1948 году ею была защищена кандидатская диссертация «Основные морфологические категории ахвахского языка», материалом исследования которой стал североахвахский диалект.

В 1955 году была опубликована статья «Вопросы фонетики ахвахского языка» [ИКЯ 1955 Т 7], в 1958 году- «Образование множественного числа в ахвахском языке» [ИКЯ 1958 Т 9/10]. В 1958- 59гг. объектом изучения 3. М. Магомедбековой стал фонетический строй южного диалекта ахвахского языка. Была написана работа «Фонетические особенности южно — ахвахского диалекта» [ИКЯ 1962 Т13]. Обе работы былы впоследствии обобщены в монографии «Ахвахский язык», опубликованной в 1967 году в Тбилиси. Работа представляет собой первое монографическое исследование, содержащее полное систематическое исследование звукового и морфологического строя ахвахского языка. В данной работе 3. М. Магомедбекова подвергает анализу фонетику и морфологию ахвахского языка с привлечением материала его диалектов. В конце прилагается обширный текстовой материал: сказки, песни, сборник ахвахских слов и указатель к сборнику слов ахвахского языка. В сборник ахвахских слов вошли, в основном, исконно-ахвахские слова. Автор, параллельно с северо-ахвахской формой, приводит и данные южного диалекта с указанием на говоры: цегобский, ратлубскии, 9 тлянубский. Параллели из южного диалекта автор проводит по смысловому соответствию. Глаголы даются в форме инфинитива и приводятся также парадигмы временных форм глагола.

В разделе «Фонетика» подробно описывается звуковой состав ахвахского языка. В отличие от других дагестанских языков, которым характерно богатство консонатизма и сравнительная бедность вокализма, автор отмечает в ахвахском языке развитую систему гласных фонем, благодаря недолгим, долгим, назализованным, неназализованным гласным. В консонантной системе 3. М. Магомедбекова выявляет ряд специфических звуков (къ1, кь1, хъ1, лъ1) согласных,отсутствующие в тлянубском и цегобском говорах, но сохранившие в ратлубском говоре. Ахвахские звуки близки по произношению к аварским, но имеют свой специфический оттенок произношения, что также отмечено в работе. Ударение в ахвахском языке слабое, нефиксированное.

В разделе «Морфология» автором рассматриваются грамматические классы, число имен существительных, система склонения, разряды местоимений, числительных, прилагательных. Принцип деления предметов на классы автор считает близким к принципу в аварском языке. Все названия предметов распределены по трем грамматическим классам в единственном числе:

1 кл. - названия лиц мужского пола;

2 кл. - названия лиц женского пола;

3 кл. - кл. всего прочего.

Но во множественном числе, в отличие от аварского, регистрируется два класса:

1 кл. — класс личности;

2 кл.- класс неличности.

Классные показатели могут содержаться в любой части речи, но чаще всего они встречаются в атрибутивных словах - в прилагательных, указательных, вопросительных и личных местоимениях, в числительных, в причастиях, в глаголах. Они кумулятивно передают значение не только грамматического класса, но и числа. Временную систему ахвахского языка З.М. Магомедбекова подразделяет на настоящее, прошедшее, будущее и настоящее - конкретное время, отмечает наличие в ахвахском языке следующих наклонений: повелительное, запретительное, желательное, условное. Выделяются автором такие формы глагола, как «отрицательная», «вопросительная»; отмечает наличие форм масдара, каузатива, причастия, деепричастия. В данном монографическом исследовании автор бегло рассматривает основные морфологические особенности южного диалекта ахвахского языка. В работе З.М. Магомедбековой не описаны такие части речи как наречие, союзы, послелоги, междометия.

Южно-ахвахскому диалекту посвящены специальные работы:

3. М. Магомаевой «Цегобский говор ахвахского языка» [1975];

И. А. Абдуллаевой «Ратлубский говор ахвахского языка» [2001];

Ж. М. Ахмедовой «Фразеология ахвахского языка: на материале рат-лубского, тлянубского, цегобского говоров» [2004].

Объектом исследования З.М. Магомаевой являются фонетика и морфология цегобского говора южного диалекта ахвахского языка. В первой главе - «Фонетика и фонология» - даётся описание звукового строя цегобского говора. Исследователь выделяет в звуковой системе цегобского говора два плана - систему гласных - вокализм и систему согласных - консонатизм. Основное отличие цегобского говора от северо-ахвахского диалекта в области фонетики атор считает отсутствие в описываемом говоре фарингальных къ1, кь1, хъ1, характерных для северного диалекта.

Как пишет автор, морфологическая система цегобского говора в целом совпадает с морфологической системой северного диалекта. З.М. Маго-маева даёт характеристику категории грамматического класса, падежной системе цегобского говора. Автор подвергает серьезному анализу части речи -имя существительное, имя прилагательное, глагол, числительное.

В цегобском говоре, по мнению автора, глагол характеризуется наличием таких морфологических категорий как наклонение, (изъявительное, повелительное, запретительное, условное), категория времени, способ глагольного действия, переходность-непереходность. Автором подробно анализируются все вышеперечисленные категории. В глагольной системе цегобского говора форма повелительного наклонения является первичной основой, от которой образуется большое количество словоизменительных форм. От форм императива образуются формы запретительного наклонения, настоящего времени текущего действия, формы позитивного перфектного причастия, инфинитива и негативного перфекта, негативных форм перфектного причастия, перфектного деепричастия, условного наклонения и презенсного деепричастия. Как справедливо отмечает исследователь, «функция цегобского императива является необычайно многогранной, так как от него образуется наиболее важные формы глагола» [1975: 17].

Диссертационная работа И. А. Абдуллаевой посвящена исследованию ратлубского говора южного диалекта ахвахского языка. В работе анализируются особенности фонетической системы и морфологической структуры ратлубского говора.

В первой главе - «Фонетика ратлубского говора» - рассматриваются система гласных и согласных фонем, даётся анализ основных фонетических процессов и звукосоответствий южноахвахского и североахвахского диалектов в сравнительном аспекте. Большое внимание уделяется характерному для ахвахского языка явлению - закону открытого слога. Этому вопросу посвящена и специальная статья автора «Закон открытого слога в ахвахском языке» [2000: 29-32].

В живой речи ратлубцев автор отмечает следующие фонетические процессы: ассимиляция, редукция, слияние, вставка, субституция, наращение. Все названые процессы подкрепляются научными фактами, примерами из речи носителей языка.

Вторая глава работы - «Морфология ратлубского говора». Автор обращает внимание на сходство морфологической системы ратлубского говора с мофологической системой северного диалекта ахвахского языка. И.А. Аб-дуллаева распределяет все именные лексемы по трем грамматическим классам в единственном числе (1 кл. - названия лиц мужского пола, 2 кл. - названия лиц женского пола, 3 кл. - кл. всего прочего) и двум классам во мн. числе (класс личности и класс неличности). Классные показатели в именах существительных в основном не встречаются, но имеются в глаголах, в прилагательных, в числительных, в местоимениях. В именах существительных классные показатели сохранились в виде окаменелых рудиментов. Например: баша «дитя», «детеныш», ваша «мальчик», йагие «девочка», дашали «детеныши», «дети», ваци «брат», йаци «сестра», вацикъ 1аби «двоюродный брат», йацикъ1аби «двоюродная сестра» и т.д.

В системе склонения автор отмечает многопадежность ахвахского языка, характерное для всех дагестанских языков. Подробному описанию подвергаются морфологические категории существительных, разряды прилагательных, числительных, местоимений. В отличие от предыдущих авторов, исследователь дает подробное описание разрядов наречий - времени, места, образа действия, цели и причины, меры и степени, различает наречия при-зводные и непроизводные. Глагол ратлубского говора автор характеризует наличием следующих морфологических категорий: наклонения (изъявительного, повелительного, запретительного, условного), времени, способа глагольного действия, переходности-непереходности. Формы, которые выражают данные категории и именные формы предиката, входят в парадигму глагольного спряжения. Как и во всех аваро-андийских языках, и в ратлуб-ском говоре отмечаются, формы как синтетического так и аналитического образования в системе грамматических времен. Форм синтетического образования меньше чем аналитических. Это настоящее общее и прошедшее время, выражающее законченное действие. Остальные временные формы образуются аналитически, путем сочетания соответствующих форм знаменатель

13 ных глаголов с формами вспомогательного глагола «быть». «Формы вспомогательного глагола «быть» являются объязательными компонентами аналитических форм времен: гуда 1 кл, гида 2 кл., года 3 кл., голи мн. число кл. личности, геда мн. число кл. вещей» [2001: 15].

В ратлубском говоре ахвахского языка И. А. Абдулаева отмечает следующие наклонения: повелительное, запретительное, условное, изъявительное. По мнению автора, форма повелительного наклонения в глагольной системе является первичной основой, от которой образуется значительное количество словоизменительных форм.

На материале южно-ахвахского диалекта выполнена также работа Ж. М. Ахмедовой «Фразеология ахвахского языка». Объектом диссертационного исследования явились фразеологические единицы ахвахского языка, отобранные автором из речи носителей ратлубского, цегобского и тлянубского говоров. В работе всесторонне анализируются структура и семантика фразеологических единиц южного диалекта ахвахского языка.

В первой главе - «Фразеология говоров ахвахского языка» - даётся анализ фразеологического материала ратлубского, цегобского и тлянубского говоров. В ходе исследования, автор приходит к выводу, что по своей семантике большинство фразеологизмов используются для характеристики человека, его качеств, и состояния. Выделяется несколько семантических подгрупп фразеологических единиц, которые отражают физическое состояние, психическое состояние, умственные способности, те или иные черты характера человека, его материальное положение. Особой группой представлены коранические фразеологизмы, возникшие у носителей говоров в результате влияния текстов Корана. Выделяется также обширная группа соматических фразеологических единиц.

Вторая глава - «Грамматическая структура фразеологических единиц» - посвящена анализу основных принципов организации грамматической структуры фразеологизмов, рассматриваются основные модели именных, глагольных и других фразеологических единиц, имеющие большое струк

14 турное разнообразие. Анализу также подвергаются наиболее распространенные из них, что позволяет выяснить принципы внутренней организации именных фразеологизмов, их основные характеристики.

В третьей главе - «Язык пословиц и поговорок в связи с общей проблемой фразеологии» - основное внимание уделяется паремиологическим единицам говоров южного диалекта ахвахского языка. Автор считает, что пословицы являются продуктивными источниками образования фразеологизмов, так как имеют в своём составе большое количество простых и сложных образований с метафорическим образованием.

В настоящее время издан «Ахвахско-русский словарь» И.А. Абду-лаевой, П.Т. Магомедовой, который является первой попыткой сбора и систематизации лексики бесписьменного ахвахского языка. Словарь был подготовлен в рамках крупной концептуальной программы фронтального сбора и систематизации словарного фонда бесписьменных языков. В словарь вошла собственно ахвахская лексика, заимствования из аварского, арабского, русского, персидского, тюркских и других языков. Все заимствования в словаре даны с учетом происшедших фонетических изменений по законам ахвахского языка. К словарю также прилагаются списки микротопонимики ахвах-ских сел, личных имен ахвахцев, русско-ахвахский указатель, краткий грамматический очерк. Очерк интересен тем, что в нем получили освещение все языковые уровни. Работа написана на основе алфавита аварского языка, для обозначения специфических фарингальных и латеральных согласных ахвахского языка добавляется принятый знак фарингала - къ1, кь1, лъ1, хъ1, л1.

К вопросам ахвахского языка обращались следующие ученые: Т.Е. Гудава [1959, 1964], И.И. Церцвадзе [1958], М.Е. Алексеев [1988], Б.М. Атаев [1985], Е.А. Бокарев [1961, 1981], А.Е. Кибрик [1980], Г.В. Топурия [1987], Б.К Гигинейшвили[1977], Г.А. Климов [1986], С.М. Хайдаков [1973], С.Л. Николаев, С. А. Старостин [1994], З.М. Малаева [1998]. В их работах ахвахский язык представлен в сравнительном плане. Краткие (и далеко непол

15 ные) сведения об ахвахском языке имеются в справочниках, изданных в разные годы: Языки народов Дагестана [Москва 2000], Языки народов СССР [Москва 1966], Языки мира. Кавказские языки [Москва 2001].

Итак, мы сделали небольшой обзор научных исследований по некоторым вопросам ахвахского языка и его диалектов. Вопросы ахвахского глагола и его форм в той или иной мере освещены в монографии З.М. Маго-медбековой и в ряде статей И.А. Абдуллаевой, однако серьезного монографического исследования по грамматическим категориям глагола, в особенности наклонения, до сих пор не имеется. Ахвахский язык подвергается ассимиляции со стороны русского, аварского языков и находится на грани исчезновения, что делает его изучение весьма актуальным.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционально-семантическая категория модальности в ахвахском языке"

Изучение лексико-грамматических средств выражения категории мо дальности занимает важное место в языковедческой литературе.Анализ существующей лингвистической литературы по данному во просу показывает, что понятие модальности не имеет четкого однозначного определения. Это сложная многоаспектная языковая категория, В языкозна нии существует широкий спектр воззрений на эту грамматическую катего рию. Понятие модальности охватывает самые разные значения: реальность, ирреальность, вопрос, побуждение, желание, эмоциональность, утверждение, отрицание, предостережение, опасение, сообщение, намерение и др.В результате исследования модальности ахвахского языка и средств ее выражения мы пришли к следующим выводам: В ахвахском языке девять наклонений: повелительное, вопроситель ное, желательное, запретительное, сослагательное, уступительное, целевое, предостерегательное и изъявительное.Побудительная модальность является неотъемлемой частью- общей теории модальности. Основным средством выражения побудительной мо дальности является императив.Императив - форма наклонения, которая выражает непосредствен ное волеизъявление (приказ, просьбу, побуждение, призыв и т.д.) говорящего с целью побудить слушающего к действию.В ахвахском языке повелительное наклонение образовано при помо щи суффиксов -а, -е.Не меняя своей грамматической формы, повелительное наклонение в исследуемом языке может передавать волеизъявление, выраженное в форме приказа, просьбы, мольбы, команды, распоряжения, наказа, вызова, пригла шения, требования,призыва. Передавать все вышеперечисленные семантиче ские оттенки помогает интонация. Интонация является обьязательным эле 119 ментом для выражения различных оттенков значения повелительного накло нения. Императивные глагольные формы не имеют временной дифферен циации. В ахвахском языке повелительное наклонение образовано при по мощи суффиксов -а, -е.В ахвахском языке для выражения повеления и других модальных значений приказа, разрешения, просьбы и т.д., употребляют глагольные фор мы в сочетании с модальными частицами -хъе, -кьа(-къе).Ахвахская императивная парадигма имеет четыре формы:

1. Повеление говорящим совершить действие слушающим: Баба къел1а йекъ1идальа ч11итламац]ай-а, къогьулала гуй-а.«Пока мама домой придет, уберите комнату, приготовьте еду».2. Повеление говорящим совершить действие третьему лицу, приказ передается через второе лицо: Хъ1ури 6ат1орулъа комокилъа вокъ1а-кьа АхЬмадига.«Пусть Ахмед придет поможет вскопать огород».3. Приглашение говорящим совершить действие одно или несколько Бекъ1а илъ1и акь1одирушол1а маойили.«Давайте мы все вместе сходим в лес».4.Сообщение говорящего о том, что он сам позволяет себе совер шить действие: Ич1увал11 деде окелъа палаща, ц1олъихъе геели.«Дай-ка я сегодня плащ одену, кажется дождь собирается».Желательное наклонение представлено аналитической ф о р м о й состоящей из полнозначного глагола и вспомогательного глагола «мичу нулъа» найти.Семантику желания могут содержать и глаголы с формантами -къа(-

къе), -хъе.Cazlame шодечвича! «В добрый час!», Микъи бит1ахвича\ « С ч а с т ливой дороги!» Оптатив также располагает желательно-заклинательными формами.Къваралъекъи бахвача! «Да посыпятся на них несчастья!»; Рокъ1е-ч1алъе ч1айауси1 «Чтоб вы сгорели от болезней!» Сослагательное наклонение представлено аналитической формой, об разованной при помощи суффикса -ana и синтетической формой, образован ной при помощи вспомогательных глаголов мичунулъа «находить» и годи «есть». Имеет позитивную и негативную формы.Мене екь1ада ди метилы1лъ1а, денела екъида гида ду метилъилъ1а.«Если ты приедешь на мою свадьбу, то я тоже приеду на твою».Уступительное наклонение является производным от условного на клонени:я, представлено формантом -ла , который и придает значение уступ ки глаголу. Имеет положительную и отрицательную формы.Меде мачилъалала бекъ1ере гведе дилъа чибол1е гведасса.«Даже если ты не рассказал, я знаю о том, что случилось».Предостерегательное наклонение представлено глагольной формой с суффиксом -го, с явно выраженным значением предостережения. Данное на клонение также является производной от условного наклонения.Ц1адакъи къ1инуба, чакалаго! «Не стойте под дождем, вдруг заболеете!» В ахвахском языке инфинитив образован с помощью формантов -

рулъа и -нулъа. Он содержит изменяющиеся показатели грамматического класса и числа. В предложении обозначают цель действия: Эц1урулъа билъе бик1ваде иц1о2е рг1к1алъ1и, «Чтобы закрывали, поставили на дверь замок».Данные глагольные формы мы классифицируем как целевое наклоне ние.В ахвахском языке запретительное наклонение образуется при помо щи суффиксов -ба, -бе. Данные суффиксы маркируют только формы, выра жающие запрещение, других морфологических функций они не выполняют.Они отличаются от негативных аффиксов других наклонений. Описывае 121 мые глагольные формы ахвахского языка выражают модальность запрещения действия.Дуда к1егы1Л11лъа гъаригипъа чула мачуба, гьерессгтъидали.«Что твои глаза не видели, не рассказывай, обман может получить ся».Ч1аг1ада ачи бухъоба.«Не трать деньги попусту».Вопросительное наклонение — одна из сложных форм категории на клонения в ахвахском языке. Ахвахский интеррогатив может быть осложнен формами, которые выражают сомнение, удивление, подтверждение, пере спрашивание и т.д.В ахвахском языке имеются специальные форманты, которые при соеденяясь к глаголу, придают ему вопросительную семантику. В описываем языке интеррогатив образуется при помощи формантов -ни, -лъуну, -лълъуну, •ди. Различает три вида времени: прошедшее, настоящее, будущее. Данное наклонение можно подразделить на четыре подвида:

1. Основная вопросительная форма, выражающая простой вопрос, при помощи которого спрашивающий осведомляется о неизвестном ему факте действия. В данном случае спрашивающий небезразличен к ответу собесед ника, но не всегда активно реагирует на него. Следовательно, вопрос спра шивающего, выраженный в положительной форме, в основном сводится к тому, чтобы установленную им связь с действительностью подкрепить отве том собеседника независимо от того, будет ли он положительным или отри цательным. Данный подвид образуется с помощью частицы -ни, которая при соединяется к основе глагола. Прошедшее время вопросительного наклоне ния образуется путем присоединения к основе глагола прошедшего времени форманта -ни: къинери «зашил» - кыше-чи «зашил?»; mlimepu «налил» -

т1ине-чи «налил?» Вопросительное наклонение передается также аналитическими фор мами. Знаменательные глаголы сочетаются с формами вспомогательного глагола бик1урулъа «быть», к которой присоединяется вопросительная час тица -чи: eoKblepe вук/ари «приходил» - вокъ1ере вук1ачи7 «приходил?»; ijlapepe бик1вари «пил» - ц1арере бик1вачи? «пил?» Вопросительные формы настояш;его времени образуется присоедине нием к основе настоящего времени вопросительного форманта -чи: вокъ1ере «идет» - еокъ1ере-чи? «идет?»; ц1арери «пьет» - ц1арере-чи? «пьет?» Настоящее время текущего действия образуется аналитически — пол нозначные глаголы сочетаются с формами вспомогательного глагола «быть», к которой присоединяется частица -чи: вокъ1еро гуди «идет» - вокъ1еро гви чи? «идет?» Хеди ц1аре геди. «На улице дождь идет» - Хеди ijlape гечи? «На ули це дождь идет?» Вопросительные формы будущего времени образуются путем присое динения к основе глагола будущего времени частицы -чи: вокъ/ува «приду» • вокъ1ува-чи? «придешь?»; охъува «дам» - охъува-чи7 «дашь?»; mlunyea «налью» - т1инува-чи «нальешь?».Для будущего времени также характерна аналитическая форма, обра зованная сочетанием знаменательного глагола с формой вспомогательного глагола настоящего времени годи «есть», к которой присоединяется частица •чи: вокъТида гвида «буду приходить» - вокъ1ида гвидачи? «будешь прихо дить?»; налъида гида «буду ругать» - налъида гидачи? «будешь ругать?»; къук1ида гвида «спать будет» - кьук1ида гвидачи? «спать будешь?»

2. Сомнительно - вопросительная форма характеризуется тем, что спрашивающий задает вопрос с целью уточнения того или иного действия, в котором он сомневается. Вопрос с оттенком сомнения и неуверенности вы ражается добавлением специального форманта -лъуну к временным формам изъявительного наклонения: вокъ1ари «пришел» - вокъ1а-лъуну «пришел ли?»; eoKblepe — «идет» - вокъ1ере-лъуну «идет ли?»; вокъ1ири «приходит» -

вокъ1и-лъуну? «придет ли?».Данный подвид вопросительных форм кроме вопроса, содержит также модальные оттенки сомнения, любопытства, неуверенности, относящихся к третьему лицу, которое не находится рядом с говорящими: Бекъ1илъуну Ми седолъа илълъе бикъ1вадаса снсари? «Узнает ли Меседу, что мы поломали стекло?»

3. Формы вопросительного наклонения 1 лица, имеющие значения вопроса, обращенного к самому себе, риторического вопроса или раздумий, образуется при помощи форманта -лълъуну: ич1ала-лълъуну? «одеть что ли?», къинала-лълъуну? «зашить что ли?», мачала-лълъуну? «сказать что ли?», ч1ибала-лълъуну? «посадить что ли?»

4. Весьма интересна форма вопросительного наклонения 2 лица, обра зующаяся присоединением форманта -де к финитной форме глагола: къе леч1ери «укусил» - къелеч1ериде? «укусил что ли?»; алъени «слышал» -

алъениде? «слышал что ли?»; ахери «открыл» - ахериде «открыл что ли?».Данный подвид вопросительного наклонения, помимо вопроса, пере дает и другие модальные оттенки: удивление, недоумение, любопытство, не доверие. Употребление данной глагольной формы ограничено стилистиче скими особенностями, обусловленными семантикой этих форм. Вопроси тельные формы на -де располагают парадигмой форм настоящего, прошед шего и будущего времен: вокъ1ари «пришел» - eoKblapiidel «пришел что ли?»; еокъ1ува «приду» - вокъ1уведи «придешь что ли?»; вокъ1ере «идет» -

бокъ1ереди «идет что ли?» Изъявительное наклонение в ахвахском языке представлено богатой системой временных форм синтетического и аналитического образования.Все грамматические формы изъявительного наклонения, в зависимости от выражения глагольной формой времени действия относительно к моменту речи объединяются в три группы:

1) обозначающие действие, соотносимое с моментом речи (настоящее

время)

2) обозначающие действие, которое может произойти (следовать) по сле момента речи (будущее время).3) обозначающие действие, которое предшествует моменту речи (прошедшее время).Настоящее общее время ахвахского глагола представлено и синте тической и аналитической формами.Аналитическая форма ахвахского глагола состоит из двух компо нентов - форм знаменательного глагола, причастия или деепричастия соче тающих со вспомогательным глаголом. Знаменательный глагол содержит не только лексическую семантику, но и аспектуальную характеристику дейст вия с точки зрения завершенности или не завершённости действия. Главным, доминирующим компонентом в аналитической конструкции выступает дее причастная форма, маркированная суффиксами -гъе, и причастная форма, маркированая суффиксом -да. В качестве вспомогательных глаголов высту пает глагол бик1урулъа «быть», глагол-связка годи «есть, является, имеется», отрицательная форма данного глагола голъа «нет, не является, не имеется».Также вспомогательную роль выполняют модальные глаголы мичунульа «найти», болъ1урульа «образоваться», бухъурулъа «случиться», идунулъа «мочь», белъурулъа «оставить», квгтъурулъа «хотеть». Вспомогательный глагол указывает на время совершения действия.По нашим данным, в исследуемом языке наличествуют 3 временные формы синтетического образования:

1. Простое будущее время Рииба акъ1ода хъ1уди рекьурива.«Весной вспашем все поля».2. Прошедшее законченное время Гьуду эюолъи ц1ари, хъе йекъилъе дене оштега.«В тот день дождь пошел, поэтому я не зашла к вам».3. Настоящее - общее время; Эссе ч1гшел1и къ1олъигу къ1оне акь1ода гъани гьаригири.«С крыши нашего дома всё село видно».Форм аналитического образования намного больше:

1. Будущее составное время Къина ава гурулъа башгшеда гведа гъал1и.«Летом начнем строить дом в селении».Ава ссоре багъа-багьада таъел1и рушала рилъида геда.«Вокруг дома посадим разные - разные фруктовые деревья» Кь1адарылъа иститутлъига жорулъа вида гвида дене.«В следующем году я поеду учиться в институте».2.Будущее определенное время Баба йекъ1алакъ1о, гуэ1силак1ела вахвадеро вук1ува дене.«Пока мама придет, я буду играться с мячом».Гьват1имате ридо лъарере йик1ива, ule шишакъ1е чалакъ1о.«Патимат будет двор подметать, пока мы постираем».3, Настоящее — конкретное время Деде дулъа къ1око кьинилъе, гьа магигталъе къинере голъа.«Я тебе платье не сшила, эта машинка не шьет».Желъа ушкулъига отире голъи мик1ели, oxlape голи.«Сегодня детей в школу не отправляю, они кашляют»

4, Прошедшее незаконченное время Пумарела Палила рушол 1а маъи бак1ири лъуда бехурулъа.«Умар и Али пошли в лес за дровами».Илала, йашела, иушала хъури бешехъере бак1ири.«Мать, дочь и невестка работали в поле».5.Прошедшее неочевидное время Раисатил1и ила чакагъе гиди.«Бабушка Раисат болеет».Мах1мудоло лага рухъаривуди, вашали ланга эхъедо маъи голи».«У Махмуда овцы пропали и мальчики пошли их искать».6. Давнопрошедшее время Арсениде Жамилатига кагъа хъваре бик1вавуди.«Арсен (оказывается) написал письмо Жамилат».Мурадиде ак1к1и хъагъе йелъа йик1ивуди.«Мурад (оказывается) похитил невесту».7. Настоящее общее время.Хадижате чундала йач1акъ1а екъере йик1ири дацалига.«Хадижат постоянно опаздывает на занятия».Ушкулъиге к1к1анади вашали бухъере бак1ири.«В школе маленькие мальчики дерутся».Изъявительное наклонение в ахвахском языке имеет и отрицатель ные формы, представленные формантами —ко,-(-ке, -ки), -лъо,(-лъа, -лье, - Дене эюелъа оштек]ела тукадихъа йекъ1ике, pazlimazbe ггшъе.«Я сегодня с вами по магазинам не пойду, я занята».Жереше курак]г1пъ1ируша цицелъа.«В этом году абрикосовое дерево не зацвело».В ахвахском языке субъективная модальность реализуется мо дальными словами и словосочетаниями, модальными частицами, междо метиями, специфическими интонационными средствами, а также модаль ными глаголами и модальными фразеологическими единицами.Модальные слова функционируют в предложении в качестве вводных слов, имеют отношение не к отдельному слову, а ко всему пред ложению и выражают оценку говорящего к содержанию высказывания.Модальные частицы передают различные оттенки модальности (неуверенность, предположение, сомнение, усиление, удивление, недове рие и т.д.). Самостоятельного лексического значения частицы не имеют.Таким образом, в ахвахском языке модальность выражается грам матически - наклонениями, лексико-грамматически - модальными глаго лами и частицами, лексически - модальными словами и интонацией.

Список научной литературыШамхалова, Зайгат Курамагомедовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдулаева И.А. Закон открытого слога в ахвахском языке // Вопросы обновления технологий обучения иностранным языкам. Часть 1. Махачкала, 2000.

2. Абдуллаева И.А. Ратлубский говор ахвахского языка. Автореф. дис.канд. филол. наук. Махачкала, 2001.

3. Абдулаева И.А. Каузативные формы глагола в ахвахском языке. Актуальные проблемы языка и литературы. Выпуск 9. Махачкала, 2002

4. Абдулаева И.А. Вспомогательный глагол-связка в ахвахском языке // Контенсивная типология естественных языков. Махачкала, 2007

5. Абдулаева И.А. Выражение категории грамматических классов в глаголах ахвахского языка // Контенсивная типология естественных языков. Махачкала, 2007

6. Алексеев М.Е. Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков. М.: Наука, 1988. - С. 223

7. Алпатов В.М. Об этикетных и вежливых значениях императивных форм: (на материале японского языка) // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. Ч. 2. - С. 39-43.

8. Андреева И.С. Повелительное наклонение и контекст при выражении побуждения в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук, Л., 1971. - 18 с.

9. Антонова, А.Ю. Текстовый эгоцентризм и императив поведения как один из его параметров // Перспективные направления современной лингвистики. СПб., 2003. - С. 229-233

10. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976. - 126 с.

11. Арутюнова Н.Д. Функции языка // Русский язык. Энциклопедия. -М.: Сов. Энциклопедия, 1979. С. 385-386.

12. Асхабалиева К.З. Аварский императив в функционально-семантическом освещении: Автореф. дис. .канд. филол. наук, Махачкала,2006.

13. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.607с.

14. Ахмедова Ж.М. Фразеология ахвахского языка. Автореф. дис.канд. филол. наук. Махачкала,2004.

15. Вельский А.В. Побудительная речь // Экспериментальная фонетика и психология речи. Ученые записки. Т. VI. М.: Изд-во МГУ, 1953. -С.81-147.

16. Беляева Е.И. Поле императивной модальности в английском языке: грамматический и прагматический аспекты // Функционально-типологические аспекты анализа императива. 4.1. Грамматика и типология повелительных предложений. М., 1990. - С.4-8.

17. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - 406 с.

18. Бикель Н.З. Экспресивно-стилистические варианты побудительности // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи. — Горький, 1966. С. 262-265.

19. Бирюлин Л. А., Храковский В. С. Повелительные предложения: проблемы теории // Типология императивных конструкций. СПб.; Наука, 1992.-С. 5-50.

20. Бирюлин JI.A. Аспекты действия и значения императива // Лингвистические исследования. Язык, единицы и методы их исслед. Л., 1988. -С. 24-30.

21. Бирюлин Л.А. Генерализованный императив в акте речи // Модальность в ее связях с другими категориями. Новосибирск, 1992. - С. 1317.

22. Бирюлин Л.А. Семантика и прагматика русского императива. — Helsinki, 1994.-230 с.

23. Бирюлин Л.А., Храковский B.C. Повелительные предложения: проблемы теории // Типология императивных конструкций. СПб.: Наука, 1992.-С. 5-50.

24. Бирюлин, JI.A. Генерализованный императив в акте речи // Модальность в ее связях с другими категориями. Новосибирск, 1992. - С. 13-17

25. Бокарев А.А. Очерк грамматики чамалинского языка. -М.: Л.,1949.

26. Бокарев Е.А. Синтаксис аварского языка. М.-Л., 1949. - 277с.

27. Бондарко А.В. Грамматическая категория и контекст. Л.: Наука, 1971.- 115с.

28. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл. — Л.: Наука, 1978.- 176 с.

29. Бондарко А.В. К вопросу о «транспозиции» Уч. зап. ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1963, т. 248.

30. Бондарко А.В. Структура императивной ситуации: (на материале русс, яз.) // Функционально-типологические аспекты анализа императива. — М., 1990. 4.2.-С. 4-9.

31. Бондарко А.В. Теория морфологических категорий. Л.: Наука, 1976.-242 с.

32. Бондарко А.В. Функциональная грамматика.- Л.: Наука, 1984.- С.136.

33. Бондарко А.В., Буланин Л.Л. Русский глагол. Л.: Просвещение, 1967.-192 с.

34. Борисова Е. Г. Усилительные частицы в повелительных предложениях: объект и инструмент исследований // Функционально-типологические аспекты анализа императива. Ч. 1. Грамматика и типология повелительных предложений. М., 1990. - С.80-85.

35. Буглак С.И. Модальные слова и частицы в разных по целенаправленности типах простого предложения. Автореф. дис.канд. филол. наук.-Л, 1987

36. Буралова Р.А. Модальная характеристика побудительных высказываний с инфинитивом в современном русском языке. — Л., 1988. -49 с.

37. Вандриес Ж. Язык. М., 1937.

38. Васильева А.Н. Глагол в разговорной речи // Русский язык за рубежом, 1969, № 3. С. 40-46.

39. Вежбицка А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М., 1985. С. 251-275.

40. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. - 560 с.

41. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. -М.: Высшая школа, 1972. 616 с.

42. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке // Избранные труды исследования по русской грамматике. -М., 1975. с. 53-88

43. Володин А.П.,Храковский B.C. Об основаниях выделения грамматических категорий (время и наклонение). Ленинград, 1977

44. Вычегжанин В.В. Императив в современном немецком языке. Формы и функции // Функционально-типологические аспекты анализа императива.-М, 1990.-4.1.-С. 105-108

45. Гаджиахмедов Н.Э. Словоизменительные категории имени и глагола в кумыкском языке (сравнительно с другими тюркскими языками). -Махачкала. 2000. 234 с.

46. Гаджиахмедов Н.Э., Казакова А. Повелительное наклонение глагола в кумыкском языке // Семантика языковых единиц разных уровней. -Вып. 2. Махачкала, 1997. С. 17-22.

47. Гишев Н.Т. Глагол адыгейского языка. М., 1989. - 137 с.

48. Глагол в языках Дагестана: Тематический сб-к / Г.Б. Муркелин-ский. Махачкала, 1980.- 27 с.

49. Головина Н.В. Семантика императива и способы его выражения в современном английском и русском языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук: М., 1997.- 20 с.

50. Грабье Вл. Семантика русского императива // Сопоставительное изучение русского языка с чешским и другими славянскими языками. М.1311983.-С. 105-127.

51. Гудава Т.Е. Сравнительный анализ глагольных основ в аварском и андийских языках. Махачкала. 1959.- 236 с.

52. Гусев В.Ю. Императив и смежные значения // Семантика и информатика. М., 2002. - Вып. 37. - С. 173-206.

53. Гусев, В.Ю. Императив и иные значения: случаи нетривиального взаимодействия // Грамматические категории: иерархии, связи, взаимодействие: Материалы междунар. науч. конф., Санкт-Петербург, 22-24 сент. 2003 г. -СПб.,2003. -С. 46-51

54. Давыденко, О.В. Эмоционально-волевая сфера языка: императив и вокатив в свете прагматического аспекта // Теория языка и межкультурная коммуникация. Курск, 2003. - Вып. 1. - С. 15-71

55. Девришбекова Э.Н. Модальность и наклонение в лезгинском языке в сопоставлении с русским. Автореф. дис.канд.филол. наук. Махачкала, 2003

56. Дешериева Т.И. Категория модальности в нахских и иностранных языках. М., 1988.- 64 с.

57. Дешериева Т.И. Наклонение глагола. // Категория модальности в нахских и иноструктурных языках. М. Наука, 1988, - С. 47-107.

58. Дешериева Т.И. Субъектно-объектные отношения в разнострук-турных языках. М., 1985. С. 47-107.

59. Джанаев Т.А. Категория модальности и способы ее выражения в лакском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Махачкала, 1998 14 с.

60. Дирр А. Краткий грамматический очерк андийского языка с текстами, //СМОМПК. Тифлис, 1906. Вып. 36. Отд. IV.

61. Дмитриева И.И. Синтаксические функции императива // Проблемы структуры предложения. А., 1981. - С. 16-22.

62. Дмитриева Л. Д. Модальное значение формы повелительного наклонения в простом предложении // Способы выражения субъективных смыслов и синтаксической связи в сложном предложении. Душанбе,- 1984. - С. 46-52.

63. Дмитриева JI.K. Обращение и вводный компонент. Л.: Изд-во ЛГПУ, 1976.-48 с.

64. Долинина И.Б. Императивная парадигма: содержательная структура и механизмы маркировки // Типология императивных конструкций. -СПб.: Наука, 1992. С. 275-280.

65. Жирков И.Л. О строе глагола в яфетических языках Дагестана Докл. АН СССР. 1930. - № 5.

66. Жирков Л.И. Грамматика аварского языка. М., 1924. -12с.

67. Жирков Л.И. Краткая грамматика аварского языка // Аварско-русский словарь. -М., 1936. -21с.

68. Зверева Е.А. Научная речь и модальность. Л.: Наука, 1983 - 158с.

69. Золотова Г.А. О модальности предложения в русском языке // Филологические науки. 1962. № 2. - С. 65-79.

70. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка.-М., 2005.-352 с.

71. Императив в разноструктурных языках: Тез. докл. конф. "Функ-ционально-типол. направление в грамматике. Повелительность". Л., 1988. -158 с.

72. Исаков И.А. Элемент классно-личного спряжения в кусурском диалекте аварского языка. Глагол в языках Дагестана. Махачкала, 1980 — С.18-19.

73. Исаченко А.В. К вопросу об императиве в русском языке // Русский язык в школе. М., 1957. - № 6. - С. 7-14.

74. Исаченко А.В. О призывной функции языка // Recueil linguistique de Bratislava. Vol. 1. Bratislava, 1948. - P. 45-47.

75. Исламова Э.М. Лексимо-грамматические средства выражения эпистемической модальности в английском и даргинском языках. Автореф.133дис.канд. филол. наук. Махачкала, 2004.

76. Киселев И.А. Частицы в современных восточнославянских языках. -Минск, 1976. 160 с.

77. Киселева JI.A. Вопросы теории речевого воздействия. Л.: Изд-во ЛГУ, 1978.-160 с.

78. Кисловская Е.Н. Побудительная модальность в структуре повтора. На материале современного английского языка: Автореф. дисс. . канд. филол. наук, Л., 1971. - 18 с.

79. Климов Г.А. Введение в кавказское языкознание. Махачкала,1986.

80. Климов Г.А., Алексеев М.Е. Типология кавказских языков. М., 1980.- 170 с.

81. Корди Е.Е. Сопоставительное описание императива в русском и французском языках // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку.-М., 1987.-С. 137-144.

82. Корди Е.Е. О взаимодействии категорий французского глагола: императив и категории лица / числа, времени / вида, залога // Межкатегориальные связи в грамматике. СПб., 1996. - С. 61-78

83. Корнева В.В. Императив сквозь призму категории вежливости: (на материале испанского языка) // Проблема взаимопонимания в диалоге. -Воронеж,2003. С. 86-94

84. Косилова М. В. К вопросу о побудительных предложениях // Вестник МГУ. Сер. VII. 1962. № 4. - С. 48-56.

85. Крашенинникова Е.А. Новое в немецкой грамматике. Вып. 2. Учение о предложении. - М.: Учпедгиз, 1961. - С. 99-111.

86. Крашенинникова Е.А. Побудительная модальность в немецком языке. Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1953, Т. 12. - Вып. 5. С. 457-469.

87. Кузнецов П. И. Система функциональных форм глагола в современном турецком языке // Советская тюркология, 1982. -№ 1. С. 3-22.

88. Курбанов К.К. Морфология табасаранского языка. Махачкала,1986.

89. Лайонз Джон. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978.-544 с.

90. Левицкий Ю.А. Императив и каузатив // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. - 4.2. - С. 90-93

91. Леонтьев А.П. Обращение как компонент высказывания // Вопросы грамматики русского языка. Иркутск, 1981.-С.21-36.

92. Ломов А. М. Очерки по русской аспектологии. Воронеж: Изд-во -Воронеж, ун-та, 1977. 140 с.

93. Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990

94. Луценко Н.А. Императивно-сдвоенные конструкции с отрицанием // Русский язык в школе М., 1988. № 4. - С. 78-81.

95. Магомаева З.М. Образование множественного числа в именах существительных в южном диалекте ахвахского языка //Слово и словосочетание в языках различных типов. М., 1973.

96. Магомаева З.М. Парадигма склонения имен существительных в южном диалекте ахвахского языка/ // Аспекты лингвистического анализа (на материале языков разных систем) —М., 1974.

97. Магомаева З.М. Цегобский говор ахвахского языка (фонетика и морфология). Автореф. дис.канд. филол. наук. -М.,1975.

98. Магомедбекова З.М. Ахвахский язык. Тбилиси, 1967.

99. Магомедбекова З.М. О некоторых синтаксических особенностях глаголов чувственного восприятия // Вопросы синтаксического строя ибе-рийско кавказских языков. Нальчик, 1977.

100. Магомедбекова З.М. Инфинитивные формы в аваро-андийско-дидойских языках. Тбилиси, 1978.

101. Магомедбекова З.М. Каузатив в аварско-андийских языках // ИКЯ Т.20. Тбилиси, 1978.

102. Магомедов М.И. Побудительные предложения в аварском языке. //Тезисы докладов республиканской научной конференции молодых ученых Дагестана по проблемам гуманитарных наук. Махачкала, 1993. -с.97.

103. Магомедова З.М. Цегобский говор ахвахского языка. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Махачкала, 1975.

104. Магомедова П. А. Семантика и синтаксис аварского глагола. Автореф. дисс. док. филол наук. Москва, 2006.

105. Магомедова П.Т. Абдулаева И.А. Ахвахско-русский словарь. -Махачкала, 2007.

106. Мадиева Г.И. Морфология аварского литературного языка. Махачкала. 1981.- 125 с.

107. Малис Л.Ю. Описание фрагментов с прямой речью в повествовательных книгах еврейской Библии // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии = Computational linguistics and intellectual technolo-gies.B 2 ч. M., 2002. - Т. 1. - C. 261-265

108. Маллаева З.М. Грамматические категории аварского языка (модальность, залоговость). Махачкала: Изд-во «Юпитер», 2002. - С. 14- 26.

109. Маллаева З.М. Императив в аварском языке // Тез. докл. IX Международного коллоквиума ЕОК. Махачкала. 1998. - 54 с.

110. Маллаева З.М. Видо-временная система аварского языка. Махачкала, 1988.

111. Маслова А.Ю. Неполные предложения с эллипсисом сказуемого и односоставные именные предложения как функциональные аналоги импе136ратива // Проблемы современного синтаксиса: теория и практика. М., 2002. -С. 80-82.

112. Махмудова С.М. Морфология рутульского языка. Москва, 2001.

113. Махмудова С.М. Выражение временных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990.

114. Мейланова У.А. Типы образования повелительного наклонения глагола в лезгинских языках // Языки Дагестана. Вып. II. Дагучпедгиз. Махачкала. 1954. -СЛ.

115. Мельничук О.А. Функциональная соотносимость способов передачи значений «побуждения к действию» и «запрет» в современном французском языке. Л. 1982.

116. Мещанинов И.И. Глагол. Л.: Наука, 1982. - 271 с.

117. Микаилов Ш.И. Сравнительно-историческая морфология аварских диалектов. Махачкала, 1964.- 171 с.

118. Михайленко В.В. Парадигма императива в древнегерманских языках: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Пятигорск, 2002. - 39 с.

119. Молчанова Г.П. О взаимодействии грамматики и лексики (на материале императивного предложения в англ. яз.) // Иностранный язык в школе, 1977.-№2.-С. 16-23.

120. Молчанова Г.П. Парадигма предложения и побудительная модальность // Семантические и прагматические аспекты анализа основных языковых единиц. Барнаул, 1982. - С. 157-162.

121. Муллаянов Г.И. Побудительная модальность: императивные ситуации и их реализация в современном французском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Нижегор. гос. лингв, ун-т Н.А. Добролюбова. Н. Новгород, 1997. -17 с.

122. Муравицкая М.П. Полисемия императива // Математическая лингвистика. -Вып. 1. Изд-во Киевского университета, 1973. — С. 50-60.

123. Муратчаева Ф.А. Молчанова М.М. Модальные слова в их отношении к актуальному членению предложения // Тезисы докладов региональ137ной научной конференции молодых ученых, посвященной гуманитарным исследованиям. Махачкала, 1995.-с. 135-136.

124. Мурясов Р.З. Императив в немецком и башкирском языках в кон-трастивном плане // Исследования по семантике. Уфа, 2001. - С. 252-261

125. Мусаев М.-С. М. Словоизменительные категории даргинского языка (время и наклонение). Махачкала, 1983. - 82 с.

126. Мучник И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. JL, 1971. - 298 с.

127. Назикова Е.А. О синтаксической структуре лозунгов-призывов // РЯШ, 1979. №2. С. 64-66.

128. Найдич Л.Э. Императив в русской волшебной сказке // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. - 4.2. - С. 4953

129. Немец Г.П. Интонация как средство выражения модальных отношений. Краснодар, 1988.- 117 с.

130. Немешайлова А.В. Повелительное наклонение в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Пенза, 1961.-21 с.

131. Никитевич В. М. Грамматические категории имени и глагола в русском языке. Алма-Ата, 1962. - 312 с.

132. Николово А. Об одной транспозиции императива в русском и болгарском языках // Вопросы современного состояния и исторического развития систем русского и болгарского языков. Шумен, 1994. - С. 34-50.

133. Новичкова Р.Н. О сложных синтаксических структурах, содержащих императивную форму // Филологические науки, 1983. № 3.- 34с.

134. Нурмагомедов М.М. Морфологическая структура глагола в аварском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 1993.- 7 с.

135. Нурмагомедов М.М. Временные форманты глаголов в аварском языке // Выражение временных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1991.

136. Османова Б.К. Условное наклонение кумыкского глагола в сравнительно сопоставительном освещении. Дисс. канд. филол. наук. Махачкала, 2005.

137. Пазухин Р. Так называемое «повелительное наклонение» и его парадигма// StudiaPossica Posnaniensia. Posnan. 1974. № 6. - P. 85-95.

138. Панин Л.Г. Семантика форм повелительного наклонения в русском языке // Филологические науки. 1993. № 5. - С. 82-89.

139. Панфилов В.З. Взаимоотношения языка и мышления. — М.: Наука, 1971.-232 с.

140. Панфилов В.З. Категория модальности и ее роль в конструировании предложения и суждения // Вопросы языкознания. 1977. № 4. - С. 37-48

141. Патахова П.Д. К вопросу о функциональных синонимах императива в аварском языке // Проблемы общего и дагестанского языкознания: сб. ст. Вып. 3. Махачкала: ДНЦ РАН, 2005. - 85 с.

142. Патахова П.Д. О побудительной модальности в аварском языке // Языки народов мира и Российской Федерации: сб. ст.- Махачкала: ДГУ, 2004.-64 с.

143. Перцов Н.В. К проблеме инварианта грамматического значения. II. (Императив в русском языке) // Вопросы языкознания. 1998. № 2.- 12 с.

144. Петров Н.Е. О содержании и объеме языковой модальности. — Новосибирск, 1982.- 161 с.

145. Пешковский A.M. Интонация и грамматика. Л.: Изд-во АНСССР. - 1928. -Т.1. - С. 58-476.

146. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. — М.: Учпедгиз, 1956. 512 с.

147. Поройкова Н. И. Морфологические и морфологизированные средства выражения побуждения, примыкающие к парадигме повелительного наклонения // Функциональный анализ грамматических единиц. Л., 1980. - С.77-98.

148. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. М.: Учпедгиз, 1958.-Т.1-2.-536 с.

149. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. M.-JL: Изд-во АН СССР, 1941. - Т.4. - 520 с.

150. Рагимов М.Ш. История формирования наклонений глагола в азербайджанском языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Баку, 1966.-48 с.

151. Расулова Н. М. Императивные конструкции в андийских языках (на материале андийского, ахвахского и чамалинского языков). Автореф. дисс. канд. филол. наук. Махачкала, 2008

152. Русская грамматика. Т.1. М.: Наука, 1980. - 783 с.

153. Русская грамматика. Т.2. М.: Наука, 1980. - 709 с.

154. Сабанеева М.К. К проблеме наклонения в связи с лингвистической концепцией Г. Гийома // Филол. науки. 1979. № 2. - С. 62-70.

155. Сабанеева М.К, Функциональный анализ наклонений в современном французском. Л., 1984. - 104 с.

156. Саидов М.-С. Д. Краткий грамматический очерк аварского языка // Аварско-русский словарь. М., 1967.- 780 с.

157. Саидова П.А. Андийский язык. // Языки Дагестана.

158. Самедов Д.С. К вопросу о категории наклонения в аварском литературном языке // Вопросы русского и дагестанского языкознания. Махачкала, 1980.-С. 107-114.

159. Саникидзе Л.К. Один случай различения лиц и императив в языках нахской группы И Ибериул-кавкасиури целицдеуми = Ежегодник ибер.-кавк. языкознания. -Тбилиси, 1986. Вып. 13. - С. 145-160

160. Сауранбаев Н. Г. О категории лица повелительного наклонения 11 Известия АН Каз. ССР. № 135. Серия филология и искусствоведение. Вып. 1-2. - Алма-Ата. 1954. - С. 28-45.

161. Селимов М. Гагатлинский говор андийского языка: Автореф. дис.канд. филолог, наук. Махачкала, 1968.

162. Семантика и типология императива: Русс, императив / отв. ред. Касевич В.Б.; АН СССР Ин-т языкознания. Л.: Наука. Ленингр. от-ние,140272 с.

163. Семенюк М.П. Категория императива в английском и русском языках // Сопоставительные исследования грамматических категорий. -Свердловск, 1985. С. 27-33.

164. Сергиевская JI.A. Императив в сложноподчиненном предложений // Лексическая, словообразовательная и синтаксическая семантика. М., 1990. - С.106-113

165. Сергиевская Л.А. Предложения модели "императив + индикатив /или конъюнктив/" с обстоятельственным значением придаточного компонента // Вопросы теории и истории языка. Тула, 1996. - С. 67-77

166. Серль Дж. Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. -104 с.

167. Сухих С.А. Категория императивности в речевом общении // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. Ч. 2.-С. 27-31.

168. Талибов Б.Б. К истории изучения вопросов морфологии дагестанских языков. Языки Дагестана. Выпуск 3. Маачкала,1976.

169. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. Л: Наука, 1980. - 254 с.

170. Типология императивных конструкций. Отв. ред. B.C. Храков-ский. СПб., 1992.-301 с.

171. Тоот Л. О конструкции "больше не + императив" в русском языке // Studia russica. Будапешт, 1997. - 16. - С. 117-121

172. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание IV. Аварский язык. -Тифлис. 1889.-25с.

173. Филатова Е.А. Побуждение и императив: Способы выражения побуждения по-русски: (Материалы к спецсеминару). М.: Изд-во Моск. унта, 2002. - 76 с.

174. Функционально-типологические аспекты анализа императива. Ч.

175. Грамматика и типология повелительных предложений. М, 1990.

176. Функционально-типологические аспекты анализа императива. Ч.

177. Семантика и прагматика повелительных предложений. М. 1990.

178. Хайдаков С.М. Система глагола в дагестанских языках. М., 1975.- 68 с.

179. Храковский B.C. Повелительность // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. Л.: Наука, 1990. - С. 185. - 231 с.

180. Храковский B.C., Володин А.П. Семантика и типология императива. Л.: Наука, 1989. - С. 64-70.

181. Храковский B.C. Императив и залог: (К вопросу о взаимодействии граммем разных граммат.категорий) // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. - 4.1. - С. 86-92

182. Церцвадзе И.И. Андийский язык // Языки народов СССР. Т. IV. Иберийско-кавказские языки. М., 1967. С. 237-292.

183. Шахова М.Х. Функциональная характеристика модальных частиц в повестовательном предложении аварского языка.// Дагестанский лингвистический сборник. Выпуск 2. Институт языков народов России. М.,1996. -с59-63.

184. Шахова М.Х. Модальные слова в аварском литературном языке. // Дагестанский лингвистический сборник. М.,1996.

185. Шахова М.Х. Модальные частицы в аварском литературном языке. //Дагестанский лингвистический сборник. М.,1996.

186. Шахова М.Х. Функционирование модальных частиц в вопросительном предложении. //Дагестанский лингвистический сборник. М.,1997.

187. Шахова М.Х. Категория модальности и ее выражение в аварском литературном языке. Автореф. дисс.канн.филол. наук. 1998

188. Шатуновский И.Б. Императив и вид // Труды аспектологического семинара филологического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова. М., 2004.142- Т. 4. С. 253-280

189. Шелякин М.А.Категория вида и императив русского языка // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. -4.1.-С. 59-64

190. Штелинг Д. А. Целенаправленность речи и категория наклонения // Русский язык за рубежом. 1973. №3. - С. 64-70.

191. Штеллинг Д.А. О неоднородности грамматических категорий // Вопросы языкознания, 1959. № 1. С. 55-64.

192. Эльдарова Р.Г. Категория наклонения в русском и лакском языках // Семантика языковых единиц разных уровней. Вып.7. Махачкала. 2000. - С. 76-78.

193. Юрова Т.А. Средства передачи эмоционально-экспрессивных оттенков побуждения. Пятигорск, 1984.- 32с.

194. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм «за» и «против». М.: Прогресс, 1975, - С. 193-230.

195. Ясан Л. Императивная форма русского глагола в функционально-семантической интерпретации // Studia slavicf Acad. sci. hung. Budapest, 1995. - T. 40, fase 1-4. - C. 343-358.

196. Bartakova, J.Imperativ a expresivne nazvy // Sb. praci Filoz. fak. Brnenske univ. R. jazykovedna. 1985. - Roc. 34, c. 33. - S. 125-132

197. Brunot F. La pensee et la langue. Paris, Massonet Cie. 1959. - 982 p.

198. Brunot F. Pricisde Grammaire historigue de la langue fracoise. Paris,1965.

199. Creissels D. Specialized con verbs in Andic languages7 inventories and grammaticalization processes // Материалы международной научной конференции. Кавказские языки: генетические, типологические и ареальные связи. Махачкала, 2008.

200. Положительная форма ич1ири одевает укини кушает Отрицательная форма ич1ики не одевает укики не кушаетНастоящее конкретное время

201. Положительная форма rnlepe бик1ири одевая бывает бываетукене бик1ири - кушая бывает Отрицательная форма uulepe бик1ики — одевая не укене бик1ики — кушая не бываетПростое будущее время

202. Положительная форма ич1уеа — одену укува покушаю Отрицательная форма ич1ике не одену укико не покушаю1.Будущее составное время