автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Функционирование сильных глаголов в современном немецком языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование сильных глаголов в современном немецком языке"

На правах рукописи

КУЛИКОВА Ольга Валентиновна

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СИЛЬНЫХ ГЛАГОЛОВ В СОВРЕМЕННОМ НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ (на материале речи персонажей художественных произведений немецких авторов второй половины XX века)

10.02.04 - германские языки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тамбов 2003

Работа выполнена в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

профессор

Дронова Нина Петровна Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

Ведущая организация: Воронежский государственный

Защита состоится «11» декабря 2003 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.261.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Тамбовском государственном университете имени Г.Р. Державина по адресу: 392622, г. Тамбов, ул. Советская, 93, аудитория 70.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина.

Автореферат разослан « 5 » ноября 2003 года.

профессор

Миронова Надежда Николаевна

V

кандидат филологических наук, доцент

Григорьева Валентина Сергеевна

университет

Ученый секретарь диссертационного совета

Безукладова И.Ю.

1775-8

На современном этапе развития лингвистической науки особое внимание уделяется изучению роли языка в построении национально-культурной картины мира. В центре научных исследований оказался человек, воспринимающий в процессе предметно-познавательной деятельности окружающий мир и фиксирующий в языке результаты своего познания. Связующим звеном между внутренним миром человека и внешним миром выступает язык как система кодов.

В качестве объекта настоящего диссертационного исследования выступают сильные глаголы современного немецкого языка как важнейшего средства вербализации знаний об окружающем мире. В процессе исторической эволюции глагольные единицы подвергаются преобразованиям, как в плане выражения, так и в плане содержания. Данное обстоятельство обусловило появление различных предположений, прогнозов об изменении статуса сильных глаголов в современном немецком языке, об ослабевании их позиций и даже о распаде данной субсистемы в соотношении с более продуктивным классом слабых глаголов.

В основном гипотезы, прогнозы о развитии субсистемы сильных глаголов строились в рамках историко-грамматических описаний на парадигматическом уровне без учета их функциональной роли в актах коммуникации.

На наш взгляд, аблаутные (сильные) глагольные единицы заслуживают специального изучения не только на системном, но и на функционально-семантическом уровне как более древняя историческая категория, отражающая процесс познания человеком объектов и явлений окружающего мира. В немецком языке количество сильных глаголов ограничено: оно колеблется от 170 до 200 единиц. В настоящей работе исследуются современные полнозначные аблаутные глаголы, и в анализ не включаются исторически сильные языковые единицы, которые в дальнейшем получили статус, так называемых, «неправильных», «аномальных» глаголов, например, sein, tun, gehen, stehen и другие.

Актуальность данного исследования заключается в том, что в современной германистике сильные глаголы не подвергались специальному описанию в синхроническим плане, как с точки

зрения развития формальной структуры (аблаутных модификаций), так и в аспекте их функционально-семантической значимости в литературном языке, в особенности в диалоге художественных произведений как стилизованной разговорной речи.

Актуальным является комплексный подход к изучению системы аблаутных глаголов как полифакторного феномена языка, включающий описание как когнитивных, так и языковых аспектов, обусловливающих реализацию сильных глагольных единиц в языке-речи.

Цель работы заключается в выяснении статуса сильных глаголов в немецком языке с позиций их функционально-семантической значимости и продолжающегося процесса модификации аблаутных форм на современном этапе эволюции языка.

Целесообразной представляется также проверка гипотезы Г. Аугста, связанной с постепенным «разрушением» системы сильных глаголов, которое наблюдалось на протяжении исторического развития от древнейшего периода до Нового времени. В случае подтверждения «стабильности» использования форм аблаутных глаголов в современном немецком языке необходимым является выявление факторов внешнего и внутреннего порядка, обусловливающих их сохранение и интенсивное применение в речи в условиях отмечаемой «экспансии» слабых глаголов в рамках современного периода развития немецкого языка.

Для достижения цели исследования были поставлены и решались следующие задачи:

1. Выделить лексико-грамматические классы сильных глаголов в зависимости от возможностей репрезентации данными глагольными единицами объектов и явлений окружающего мира.

2. Определить когнитивные основания функциональной эффективности аблаутных глаголов в соответствии с коммуникативной оптимальностью последних.

3. Выявить шлралингвистические факторы, обеспечивающие сохранение и функционирование сильных глаголов в названном типе дискурсивной деятельности.

4. Определить инвентарь глагольных единиц, реализуемых в вариантных формах в современном немецком языке, исследо-

вать факторы, обусловливающие функционирование вариантных форм.

5. Наметить тенденции дальнейшего развития системы сильных глаголов немецкого языка.

Научная новизна исследования определяется описанием статуса сильных глаголов в современном немецком языке в связи с константной тенденцией постепенного распада названной субсистемы от древневерхненемецкого периода до Нового времени. В рамках особого дискурса — речи персонажей литературных произведений - на первый план выдвигается осмысление и анализ немецких сильных глаголов с позиций их роли в категоризации различных спектров макро- и микрокосма, изучаются когнитивные основания аблаутных глагольных единиц в рамках фреймовой структуры представления знаний об окружающем мире, определяется роль интралингвистических факторов, обеспечивающих использование «трудных» аблаутных форм говорящими в процессах коммуникации. Также специальному анализу подвергается изучение реализации глагольных единиц, образующих маргинальную зону - зону разрушения системы сильных глаголов - при помощи применения лингвопсихологи-ческого метода исследования (интервьюирование).

Теоретическая значимость исследования состоит в выявлении и изучении когнитивных и языковых механизмов реализации аблаутных глаголов в современном немецком языке. В диссертации показана градация типичных и факультативных признаков моделей отражения определенной части человеческого опыта, кодируемого сильными глагольными единицами; рассматриваются становление и направление развития лексико-грамматической категории аблаута в рамках субсистемы сильных глаголов немецкого языка. Предлагаемое исследование дополняет накопленные сведения о роли интра- и экстралингвистических факторов, способствующих устойчивости и сохранению данной субсистемы в коммуникативно-дискурсивной деятельности субъекта и открывает новые перспективы в исследовании глагольной системы немецкого языка в целом.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут найти применение в преподавании теоретических курсов грамматики, при разработке спецкурсов по германистике, истории немецкого языка, прагматике и когнитивной лингвистике, при обучении практической грамматике немецкого языка. Материалы и выводы исследования могут послужить базой для дальнейшего изучения данной проблематики.

Теоретической базой исследования служат основные положения описательной грамматики (Ф. Ф. Фортунатов, J. Grimm и др.), функциональной грамматики (В.Г. Адмони, Н.Д. Арутюнова, A.B. Бондарко, А. Вежбицкая, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, С.Д. Кацнельсон, М.В. Никитин, Ю.С. Степанов, Н. Brinkmann, Е. Coseriu, J. Erben, P. v. Polenz и др.), исследования по когнитивной лингвистике (Е.С. Кубрякова, Т. А. ван Дейк, Дж. Ла-кофф, М. Минский, Ч. Филлмор и др.), исследования в области эволюции языка (И.А. Бодуэн де Куртене, В. Гумбольдт, В.К. Журавлев, В.А. Звегинцев, Э. Сепир, И.И. Срезневский и др.). Кроме того, в работе применялись основные положения функционально-семасиологического подхода (H.H. Болдырев), логико-психологического (Ф.И. Буслаев, Г. Пауль, А.А.Потебня и др.), культурологического (P.A. Будагов, М.М. Маковский, В.Н. Телия и др.) и сравнительно-исторического (G. Äugst, H.-J. Solms, St. Sonderegger, E. Theobald и др.).

Материал исследования. Исследование осуществлялось на материале художественного диалога - речи персонажей литературных произведений немецких писателей второй половины XX века. Фактический материал составил 2524 примера, полученных методом сплошной выборки.

Для достижения поставленной цели были использованы следующие методы исследования: метод контекстуального анализа, метод анализа словарных дефиниций, классификационный метод, методы структурного анализа, фреймового моделирования, лингвопсихологический эксперимент, а также метод статистического анализа.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Система сильных глаголов в современном немецком языке, несмотря на влияние ряда экстра- и интралингвистических факторов, сохраняет в целом свои позиции, поскольку сильные глаголы используются интенсивно в процессах языковой категоризации и концептуализации различных аспектов жизнедеятельности человека (конкретные физические действия, движение, явления психической жизни).

2. Динамический характер категориального значения глагола, иными словами, способность глагола актуализировать различные смыслы, расширяет сферу функционирования названных классов языковых единиц и обеспечивает тем самым сохранение функциональных позиций субсистемы аблаутных глаголов в немецком языке.

3. Устойчивость сильных глаголов обусловлена формированием более «гибкой» аблаутной системы, модификацией последней на протяжении исторического развития, в особенности, в нововерхненемецком периоде в рамках дискурсивной деятельности субъекта.

4. Вариантные формы глагольных единиц представляют периферийную зону системы аблаутных глаголов и фактически не оказывают существенного влияния на процессы преобразования исторически сложившейся системы.

5. Специфика дискурса - речи персонажей благоприятствует выбору регулярных форм (презенс индикатив, употребление инфинитива, в том числе в сочетании с модальными глаголами, в конструкциях футурума), которые не требуют от говорящего дополнительных психических усилий, что в конечном итоге способствует сохранению сильных глаголов как феномена современного немецкого языка.

Обоснованность полученных результатов определяется комплексным использованием методов исследования.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в выступлениях на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры немецкой филологии ТГУ, в ряде докладов и сообщений на научных конференциях. Среди них: Научная

конференция молодых ученых в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина (1997); Международный коллоквиум «Язык - ключ к миру» (Москва, 1999); И-я Международная конференция «Филология и культура» (Тамбов, 1999); Международная научная конференция «От слова к тексту» (Минск, 2000); Всероссийская научно-методическая конференция «Эколингвистика: теория, проблемы, методы» (Саратов, 2003).

По теме диссертации опубликованы 8 работ.

Структура диссертации. Диссертация включает Введение, две главы, Заключение, Список использованной научной литературы, состоящий из 182 наименований, Список словарей, Список источников фактического материала, Список сокращений, Приложение.

Во Введении дается общая характеристика работы, определяются цели, задачи, языковой материал исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, излагается структура диссертации, отмечаются новизна, актуальность, теоретическая и практическая значимость работы, даются сведения об апробации основных положений диссертации.

Первая глава «О специфике эволюции системы сильных глаголов в немецком языке» посвящена синхронно-диахроническому рассмотрению системы сильного глагола в немецком языке, основных проблем и противоречий, которые существуют в языкознании, и с которыми сталкивались ученые различных школ и направлений в лингвистике при описании данного языкового феномена. В первой главе описываются и обосновываются основные теоретические предпосылки настоящей работы.

Во второй главе «Функционирование сильных глаголов в современном немецком языке» описывается многоаспектность сложной системы аблаутных глаголов, определяются когнитивные и языковые механизмы реализации сильных глагольных единиц в языке-речи. В диссертации показана роль сильных глаголов в вербализации примарного опыта человека в процессах познания окружающей действительности. С этой целью выделе-

ны и описаны тематические группы глагольных единиц на основе комплексного анализа примеров, представлены результаты наблюдений о динамическом характере категориального значения сильных глаголов. Особое внимание уделено изучению тенденций модификации аблаутной системы в морфологической парадигме глагола, благоприятствующих сохранению субсистемы сильных глаголов. Специально исследовалась проблема актуализации грамматических форм аблаутных глагольных единиц в рамках диалогического текста. На основе лингвопсихоло-гического эксперимента и метода статистического анализа изучены функциональные возможности вариантных форм сильных глаголов, образующих маргинальную зону в общей глагольной системе немецкого языка.

Результаты исследования языкового материала в определенной мере позволяют предпринять попытку проверки научной гипотезы о разрушении субсистемы аблаутных глаголов в современном немецком языке.

В Заключении в обобщенной форме излагаются результаты проведенного исследования.

Содержание работы

В первой главе анализируются особенности организации синхронической системы немецкого глагола в целом и в отдельных своих частях, а также описывается направление, в котором осуществлялась эволюция сильных глагольных единиц в процессе обслуживания развивающегося мышления, в стремлении согласовать между собой тенденции к сохранению единства языка и одновременно приспособлению последнего к изменившемуся культурному уровню социума.

Научный интерес к глаголу как классу слов в классической и постклассической парадигмах исследований на материале различных языков не случаен (Виноградов 1947; Никифоров 1952; Апресян 1967; Шендельс 1970; Зеленецкий 1976; Васильев 1981; Мещанинов 1982; Шведова 1989; Болдырев 1994, 1995; Бондар-ко 1996; Гришаева 1998; Шарандин 2003; вНиг 1952; Коепгааск

1953; Paul 1956; Brinkmann 1962; Erben 1965; Behaghel 1968; Admoni 1972; Äugst 1977; Sonderegger 1979; Moskalskaja 1983; Wurzel 1984; Solms 1984; Engel 1988; Tschirch 1989; Theobald 1992; Eisenberg 1994,1998 и др.).

По обилию форм и по характеру грамматических категорий глагол является самой сложной и конструктивной частью речи, что объясняется релятивным характером значения данной единицы языка. Й. Эрбен (Erben 1965: 21), В. Юнг (Jung 1996: 178) отмечают, что глаголы в современном немецком языке составляют Ул часть всего словарного состава. Еще Платон, рассматривая структуру предложения, сказал: «Всякая речь состоит по крайне мере из имени и глагола и является их соединением», разграничив тем самым данные две части речи (Фрейденберг 1936:22).

Согласно вербоцентрической теории немецкого предложения, распространенной в немецких грамматиках, глагол конституирует предложение (Lenders 1993: 430), является ядром высказывания (Eichler, Bunting 1976: 83; Engel 1988: 389; Heuer 1988: 24), структурным центром предложения.

В лингвистических исследованиях последних лет нередко отмечается, что современный этап развития науки о языке находится под знаком антропоцентризма (Кривоносов 1992; Алпатов 1993; Костомаров 1999; Телия 1999; Арутюнова 2000 и др.). Данное обстоятельство обусловливает выдвижение на передний план представления о языке как инструменте познания человеком окружающего мира, как средства получения, хранения и передачи структуры знаний. Мир отражается в сознании, а последнее закрепляет, фиксирует, кодирует это отражение в знаках.

В когнитивном аспекте глагол представляется особым «когнитивно-дискурсивным образованием» (Кубрякова), наделенным концептуальными характеристиками, ориентированными на внешний мир и формирующимися в процессах предметно-познавательной деятельности субъекта, а также дискурсивными признаками, которые являются внутрисистемными и связаны с развитием языка. Передавая информацию о событии в общем виде (Болдырев 1994; 1995) глагол репрезентирует в языке зна-

ния, выделенные субъектом как наиболее важные и существенные в процессах предметно-познавательной деятельности последнего. К главным семантическим зонам сильных глагольных единиц в немецком языке относятся: бытие, рождение, рост, смерть, движение, питание, земледелие, животноводство, ремесло, борьба, процессы явлений природы, говорение и духовная деятельность (Sonderegger 1979: 259). Именно аблаутные глаголы являются «ключом» к расшифровке миропостижения наших предков и относятся к первому опыту языковой категоризации явлений окружающего мира, а также образуют в немецком языке наиболее древний пласт лексических единиц, репрезентирующих как примарные (конкретные), так и более абстрактные знания, аккумулированные человеком в результате его взаимодействия с окружающей действительностью.

В морфологическом аспекте для сильных глаголов характерны формы, образованные на основе аблаута. В процессе исторического развития возрастает противоречивость вокалических чередований, а также количество последних, что обусловлено появлением в немецком языке новых фонетических комбинаций и специфическими изменениями в вокализме, особенно в начале нововерхненемецкого периода (15-17 в.): дифтонгизация, монофтонгизация, удлинение кратких и сокращение долгих гласных. Примарная «симметрия системы форм» (Пауль 1960: 240) разрушается.

В современных классификациях аблаута в немецком языке выделяются от 25 до 52 рядов чередования гласных (Koenraads 1953; Schulz, Griesbach 1960; Eichler, Bünting 1976; Äugst 1977; Solms 1984; Jung 1996). Данный факт свидетельствует о тенденции усложнения системы вокалических чередований в направлении морфологического развертывания последней. Следует отметить, однако, что количество классов аблаута сильно возрастает при условии фиксации любого различия чередования корневой гласной внутри каждой парадигмы форм в отдельности. В грамматике Дудена (1984), например, 16 лексем образуют самостоятельные ряды аблаута. Подобные дробные классификации обладают явным недостатком, поскольку из поля зрения

вследствие наличия мелких вариантов уходят основные типы морфологических парадигм.

Несмотря на то, что в процессе исторического развития, с одной стороны, происходит усложнение и в результате деления на подклассы количественное развертывание рядов чередования гласных основы, с другой стороны, осуществляются процессы унификации форм, а именно: внутри- и межпарадигматическое -сближение разных классов аблаута - выравнивание. Широкая «экспансия» гласного -а как признака прошедшего (18 в.) обусловливает унификацию двух форм прошедшего по единственному числу. Поддержанные причастием 2 побеждают формы множественного числа. Распространенный в количественном аспекте образец партиципа 2 с гласным основы -о оказывается особенно продуктивным и вытесняет в целой группе глаголов прошедшее на -а (Жирмунский 1965: 263; Solms 1984: 65).

Предпринятый в лингвистических исследованиях анализ современного состояния системы аблаута в немецком языке свидетельствует о доминировании гласных чередования -i/ie, -о, -а (Theobald 1992: 36; Eisenberg 1998: 187). Данный факт побудил Э. Теобальд сформулировать предположение о возможном формировании единой системы темпорального вокализма, которое, безусловно, носит гипотетический характер.

Однако, несомненно, язык является саморегулирующейся системой. «Общность типа не исключает различий внутри подобной общности. Сама общность невозможна без внутренних структурных расхождений, и движение языка не опровергает его целостности, но обычно осложняет ее, обнаруживая ее же подвижность» (Будагов 1980: 260).

Как известно, в немецком языке выделяются две субсистемы - сильные и слабые глаголы, функционирующие в составе самоорганизующейся и саморегулирующейся системы. После того, как в прагерманском языке появились слабые (вторичные) глаголы, для которых характерно наиболее сбалансированное, «иконическое» (Сигал 1997: 105) образование форм прошедшего при помощи дентального суффикса «t», количество аблаут-ных глагольных единиц перестало увеличиваться и сократилось

(от 300 до 170). Отсутствие в субсистеме сильных глаголов новообразований, «непрозрачный» принцип формообразования, исчезновение ряда сильных глагольных единиц, а также смена парадигм спряжения у некоторых глаголов способствовали появлению гипотезы о распаде (Systemverfall) класса аблаутных глаголов и побудили Г. Аугста сформулировать вопрос о том, так ли уж «сильны» сильные глаголы в немецком языке - Sind die starken Verben so stark? (Äugst 1977: 139).

В отличие от слабых глаголов, которые рассматриваются как живая и продуктивная форма, и количество которых в ходе эволюции немецкого языка постоянно возрастает, сложная морфологическая парадигма субсистемы сильных глагольных единиц оценивается в грамматиках как непродуктивная в современную историческую эпоху. Однако представляется обоснованным критическое отношение (Weisgerber 1950: 201; Eisenberg 1998: 179) к тезису о непродуктивности образца сильного спряжения, поскольку аблаутные глаголы принимают активное участие в моделях словообразования путем префиксации и словосложения. Так, подсчитано, что количество производных слов от сильных глаголов в современном немецком языке составляет 599 единиц (Engel 1988: 394), речь идет, разумеется, об ограниченно открытом множестве.

Следует отметить, что одних лишь интралингвистических факторов недостаточно для объяснения формирования языковых структур, необходимо учитывать направленность последних на внеязыковую реальность. Тесно связанный с обществом, * культурой, язык приспосабливается к новым социальным требо-

; ваниям и изменяется вместе с коммуникативной ситуацией.

\ Результатом языковой эволюции, отражением старого и но-

вого качества в языке является вариантность, то есть хронологическое сосуществование двух разных морфологических форм с одинаковым грамматическим содержанием, которое завершается установлением единственной формы, чаще - регулярной (слабые глаголы), что обусловлено как конкретными структурными предпосылками (аналогическое влияние четкой модели формообразования), так и ментальными, а именно: неуверенно-

стью говорящего' в корректном образовании аблаута. Вариантные формы образуют в системе немецкого глагола промежуточную (маргинальную) зону, в которой пересекаются обе субсистемы сильных и слабых глаголов. По данным лексикографического анализа удалось установить 39 морфологических (backen, bersten, gebären, gleißen, glimmen, klimmen, mahlen, melken, sieden, triefen и др.), а также 35 стилистических глагольных единиц со смешанными формами сильного и слабого спряжения (dingen, erschallen, fragen jagen, hauen, saugen, winken и др.).

Во второй главе диссертационной работы исследуются когнитивные и языковые факторы, обусловливающие «жизнедеятельность» сильных глаголов в языке-речи.

Выделенные из общего количества фактического материала наиболее многочисленные тематические группы сильных немецких глаголов репрезентируют важнейшие характеристики «человека активного», а именно: простейшие физические, в том числе и механические, действия, производимые человеком (biegen, brechen, schneiden, stechen, ziehen и др.), движение, перемещение в пространстве (fahren, fallen, fliegen, kommen, kriechen, laufen, schleichen и др.), психическую деятельность субъекта - мышление, память, восприятие, речь (annehmen, begreifen, erfahren, lesen, raten, sehen, sprechen, vergessen и др.), и которые составляют 88 % от общего количества зафиксированных употреблений'сильных глаголов. Данные языковые единицы передают информацию о последовательных этапах формирования и развития человека как феномена жизни, а именно: как биологического существа, генетически связанного с другими формами жизни и выделившимся из них благодаря способности производить орудия труда, обладающим членораздельной речью, мышлением и сознанием, нравственно-этическими качествами. Наиболее древними в немецком словаре являются глаголы движения и конкретных физических действий, значения которых соотносятся с примитивным образом жизни патриархально-родового общества (backen, flechten, hauen, mahlen, melken, schinden, spinnen, weben и др.).

Кроме того, аблаутные глагольные единицы вербализуют знания субъекта о процессах, свойствах, состояниях объектов и явлений окружающего мира и отношениях между последними (besitzen, gebären, genesen, geschehen, liegen, sitzen, schlafen, sterben, wachsen и др.), и которые составляют 12% зафиксированных употреблений.

В современных лингвистических исследованиях значения языковых единиц нередко изучаются с позиций фреймовой семантики; признается, что базовым понятием любого структурированного знания является фрейм - особая организация знания, пакеты информации, которые хранятся в рамках долговременной памяти, представляют логически организованные модели с определенным набором типичных и факультативных признаков, позволяющие связать воедино языковые и неязыковые знания (Минский 1988; Филлмор 1988; Дейк 1989; Болдырев 2000 и др.). В качестве терминалов фрейма выступают когнитивные компоненты, входящие в наши представления о типовых событиях. Именно глаголы обнаруживают статус фреймовой доминанты, поскольку наиболее полно и напрямую активизируют соответствующие пакеты информации.

Типичными признаками фрейма физической деятельности являются: одушевленность субъекта, направленность на объект с целью осуществления воздействия на последний, результат действия (конец действия), однократность действия, локализованного во времени и пространстве. К типичным формальным характеристикам рассматриваемого фрейма относятся активный залог и переходные синтаксические конструкции. Следовательно, сильные глаголы немецкого языка, представляющие физическое действие, передают информацию об активном субъекте, обладающим определенным намерением совершить некое действие и способным контролировать процесс реализации своего намерения. Таким образом, глаголы физического действия вербализуют знания о воздействии человека на окружающий мир.

Движение в представлении говорящих характеризуется тремя основными признаками, а именно: наличием одушевленного субъекта, направленностью в отношении какого-либо объекта

реальности и самостоятельностью. Движение можно квалифицировать как перемещение в пространстве одушевленного субъекта при использовании собственной энергии и, нередко, в конкретном направлении. Активность субъекта (его физическая способность к передвижению), волитивность (наличие у субъекта определенного намерения осуществить движение) и контролируемость (способность контролировать процесс реализации своего намерения) определяют и сам акт перемещения в пространстве и времени. В зависимости от того, какие отдельные элементы фрейма выделяются, подвергаются фокусировке внимания (перспективизации), сильные глаголы немецкого языка репрезентируют движение как, например, целенаправленное, механическое, интенсивное, локализованное в рамках конкретного пространственно-временного отрезка, обусловленное причиной или условием, законченное, длительное, повторяемое, осуществляющееся в определенной последовательности.

К наиболее типичным признакам фрейма психической деятельности можно отнести одушевленный субъект, познавательная деятельность которого направлена на объекты и явления окружающего мира в процессе восприятия, чаще всего зрительного, и осмысления последних. В вербализации данных признаков активную функцию выполняют сильные глаголы зрительного восприятия, мышления, памяти, знания. Важное место в совместной познавательно-трудовой деятельности человека занимает обмен информацией. И здесь наиболее функционально активными в диалогической речи являются аблаутные глаголы говорения. В зависимости от того, какой компонент фрейма подвергается фокусировке внимания, активизируются в речи сильные глаголы оценки, просьбы, обещания, совета, запрета, поведения.

Анализ структуры фреймов физической деятельности, движения и психической жизни человека позволил выявить релевантный признак, объединяющий вышеназванные когнитивные модели; это - одушевленная субъектность с присущими последней признаками волитивности, активности, контролируемости. Реализация в субъектно-предикатном комплексе неодушевлен-

ного субъекта может способствовать переосмыслению глагола в результате соотнесения значения последнего с другой категорией (перекатегоризация), антропоцентрические глагольные единицы нередко трансформируются в антропоморфические: Steig noch nicht auf. Vergaßest du nichts? (Eich: 40); Es wird kühl, aus dem Fluß steigt ein Dunst auf, ..., das ist immer so am Abend (Rys: 192). Наличие «переходных» зон в концептуальном пространстве между граничащими друг с другом категориями, и, следовательно, гибкость последних обеспечивают эффективную работу человеческого мышления в процессе познания окружающего мира. В основе перекатегоризации лежит вторичная репрезентация как особый способ представления знаний в языке. Динамический аспект категоризации глагольной лексики обусловливает также то обстоятельство, что разные фреймы в качестве средств репрезентации включают один и тот же языковой материал.

Функционирование сильных глаголов в составе метафор значительно развертывает сферу употребления последних в языке-речи: Die Welt ist nämlich eine Kugel, total glatt, wie ein Ball. Du kommst nicht hinein. Alles gehört schon wem. Die Häuser, der Grund, die Arbeit (Turrini: 15). В метафорически сформулированном контексте сильный глагол kommen в сочетании с префиксом hinein подвергается перекатегоризации, что в конечном итоге способствует расширению сферы функционирования названного глагола.

С точки зрения когнитивного слоя информации аблаутные глаголы немецкого языка можно охарактеризовать как информативно значимые, информативно насыщенные. Семантический фактор обусловливает повседневную повторяемость данных \ глаголов в различных актах коммуникации и обеспечивает их

стабильное функционирование в языке-речи. Динамический характер формирования категориального значения, то'есть поли-категориальность сильных глаголов и, как следствие, репрезентация различных структур знания обусловливает «жизнедеятельность» последних.

В зависимости от грамматической формы сильные глаголы актуализируются в рамках диалогического текста с определен-

ной спецификой: из шести основных темпоральных форм немецкого языка наиболее распространенной оказывается форма презенса (42,4 %), что обусловлено характером диалогической речи, а именно: сиюминутностью последней.

Несмотря на то, что претерит аблаутных глаголов остается по способу образования сложной синтетической формой, достаточно трудной в употреблении, в диалогической речи персонажей художественных произведений было зафиксировано 12,3 % случаев использования данной грамматической категории для выражения действия, осуществившегося в прошлом.

В отличие от претерита, аналитические конструкции перфекта как неповествовательного прошедшего являются более удобными (10%), поскольку гласные основы партиципа 2 во многих рядах аблаута подверглись аналогическому выравниванию по корневой гласной инфинитива. Необходимо подчеркнуть, что большую часть аналитических форм составляют конструкции, включающие инфинитив сильных глаголов (18%), которые не вызывают особых психологических затруднений у говорящего.

Анализ материала свидетельствует, что большинство аблаутных глаголов употребляются в индикативе, при помощи форм которого действие представляется как имеющее место в реальности (90 %). Конъюнктив (3,3 %), а также императив (6,49 %) занимают периферию данного структурно-грамматического поля.

Следует отметить, что для современного немецкого языка характерно упрощение морфологического облика аблаутных глаголов. В достаточно сложной, разветвленной, «непрозрачной» системе аблаута современного немецкого языка происходит сближение разных классов аблаута, а также выравнивание гласных основы в рамках одного чередования. Наиболее продуктивной в речи персонажей художественных произведений является модель аблаута, в которой совпадают по качеству гласные основ презенса и партиципа 2. Данный тип чередования можно охарактеризовать как более легкий, удобный для коммуникантов, так как он не требует больших усилий со стороны ра-

боты мозга - мышления и памяти. В современном немецком языке хорошо сохранилось «архичередование» е : а: е (u.e. е: о : е).

Чередование с разными вокалическими маркерами основ презенса, претерита и партиципа 2 является более трудным, оно не воспроизводится коммуникантом, а, как правило, каждый раз создается заново и требует больших усилий со стороны работы мозга. Тем не менее, в рамках категории глаголов действия (физического и речемыслительного) регулярно воспроизводится формообразование по модели е : а : о при сохранении основных функций гласного «а» как маркера претерита, «о» - партиципа 2, что, по-видимому, можно объяснить высокой частотностью употребления модели в процессе историко-культурной эволюции этноса.

Специфика состояния системы глагола в немецком языке, как отмечалось ранее, проявляется в постоянном взаимодействии двух подсистем: сильных глаголов и слабых. Результатом данного взаимодействия является не только количественное сокращение аблуатных глагольных единиц, но и наличие некоторого класса глаголов, занимающих промежуточную позицию. Особенность данной группы заключается в наличии вариантов (сильных и слабых форм) в образовании морфологической парадигмы прошедшего в современном немецком языке.

С учетом лексикографических данных по итогам лингво-психологического эксперимента были выявлены шесть групп глаголов, обладающих вариантными флексиями (внутренней и внешней) в формах прошедшего, а также в настоящем времени. Опрос информантов подтвердил, что действие аналогии распространяется, в первую очередь, на более хаотичные в своей совокупности формы претерита, которые тяготеют к слабому образцу спряжения; в партиципе 2, напротив, внутренняя флексия сохраняется лучше, что объясняется совпадением гласных основы партиципа 2 и инфинитива: mahlen, mahlte, gemahlen (группа 1). Конкурирующие варианты регистрируются не только в смешанных морфологических парадигмах: melken, melkte/molk, gemolken (группа 2), но и в параллельных формах: glimmen, glimmte/glomm, geglimmt/geglommen (группа 3). Сильные фор-

мы при этом, как правило, поддерживаются письменной традицией. В процессе исторического развития языка в парадигме формообразования в ряде случаев закрепляется преимущество одного из вариантов (превращение формы). С одной стороны, историческое преимущество аблаута может сохраниться: scheinen, schien, geschienen (группа 4), с другой стороны, в сознании говорящих закрепляется регулярный образец спряжения: triefen, triefte, gertrieft (группа 5). Аналогическое выравнивание затрагивает также формы презенса (группа 6). В некоторых случаях в немецком языке закрепилась конкретная форма: melken -melkt. С другой стороны, наблюдается конкуренция вариантов, при этом складывается преимущество регулярных моделей: gebären - sie gebärt. Однако количество морфологических вариантов в презенсе ограничено (backen, bersten), следовательно, данное явление немецкого языка можно рассматривать как периферийное.

Исходя из положения об объективной присущности языку-речи количественных характеристик и внутренней зависимости между количественными и качественными признаками, при помощи методов статистического анализа были установлены частоты и доли, соответственно, сильных и слабых глаголов в диалогической речи персонажей художественных произведений немецких авторов второй половины 20 века. Опытные данные генеральной совокупности интересующего события свидетельствуют о том, что частотность употребления аблаутных и неаб-лаутных глаголов, а также их доли в художественном диалоге примерно одинаковы.

Таким образом, семантическая значимость сильных глаголов, расширение семантики последних в процессах вторичной репрезентации, наличие определенной регулярности аблаута, который обусловливает относительно удобное образование грамматических временных форм - все данные факты в совокупности способствуют тому, что сильные глагольные единицы являются коммуникативно необходимыми, коммуникативно удобными и занимают стабильные позиции в системе языковых средств современного немецкого языка. Наличие морфологиче-

ских вариантов не противоречит закону о необходимом разнообразии и свидетельствует не об отмирании (гибели) субсистемы немецкого сильного глагола, а, скорее, о превращении (развитии) форм и стремлении данной системы к самосохранению и совершенствованию. Следовательно, пространственно-временной предел эффективности сильных глаголов в немецком языке не закончился.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Попова (Куликова) О.В. О некоторых тенденциях развития сильных и слабых глаголов в современном немецком языке // Материалы конференции молодых ученых: Тезисы докладов. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1997. - С. 82.

2. Попова (Куликова) О.В. Социокультурные факторы употребления «аблаутных» глаголов в современном немецком языке // Филология и культура: Тезисы Н-й Международной конференции, 12-14 мая 1999 г. В 3 ч. Ч. II. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 1999. -С.113.

3. Попова (Куликова) О.В. Факторы функционирования смешанных глаголов в современном немецком языке (на материале лексикографического анализа) // Язык -ключ к миру: Тезисы Международного коллоквиума, посвященного 100-летию со дня рождения Йоханна Лео Вайсгербера. - М.: Изд-во МПГУ, 1999. - С. 58.

4. Попова (Куликова) О.В. Сильные глаголы в семантической категоризации картины мира (на примере речи персонажей как особого дискурса) // Когнитивная семантика: Материалы Второй Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике, 11-14 сентября 2000 г. В 2 ч. Ч. II. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2000. - С. 238.

5. Попова (Куликова) О.В. Норма и вариант в системе аблаутных глаголов немецкого языка // От слова к тексту:

Материалы докладов Международной конференции, Минск, 13-14 ноября 2000 г. В 3 ч. Ч. I. - Минск: МГЛУ, 2000.-С. 129.

6. Попова (Куликова) О.В. О роли языковой экономии (на примере немецкого глагола) // V Державинские чтения: Материалы научной конференции молодых ученых. -Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2000. - С. 55.

7. Куликова О.В. Социопрагматическая мотивация языковых изменений // Языковое сознание: устоявшееся и спорное. XIV Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации: Тезисы докладов. -Москва, 2003.-С. 145-146.

8. Куликова О.В. Эволюция понятия глагола в классической и постклассической парадигмах исследований // Эколингвистика: теория, проблемы, методы. Межвузовский сборник научных трудов. - Саратов: «Научная книга», 2003.-С. 135-136.

Подписано в печать 22 10 2003 г. Формат 60x84/16 Объем 1,28 п л Тираж 100 экз. Заказ № 1285 Бесплатно. 392008, Тамбов, ул Советская, 181 а Издательство ТГУ им Г.Р Державина.

»1775b

âoО?-A

77-? ^

(v

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Куликова, Ольга Валентиновна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. О СПЕЦИФИКЕ ЭВОЛЮЦИИ СИСТЕМЫ СИЛЬНЫХ ГЛАГОЛОВ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ.

1.1.Глагол в классической и постклассической парадигмах исследований.

1.2.Аблаутные глаголы в языковой категоризации окружающего мира.

1.2.1. Морфологическая классификация иемецких глаголов.

1.2.2. Формирование и развитие форм аблаута в аспекте диахронического и статического исследования.

1.2.3. Аблаутные глаголы в системе вербальных средств репрезентации явлений окружающего мира.

1.3.Факторы, обусловливающие эволюцию аблаутных глаголов.

1.4.Феномен «колеблющихся» глаголов. Факторы влияния на выбор альтернативных форм.

1.5.Прямая речь персонажей художественных произведений как разновидность дискурсивной деятельности.

Выводы по главе I.

ГЛАВА II. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СИЛЬНЫХ ГЛАГОЛОВ В СОВРЕМЕННОМ НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ.

2.1.Лексико-грамматический и функциональный аспекты категоризации сильных глаголов современного немецкого языка.

2.1.1. Сильные глаголы в структуре фрейма физической деятельности.

2.1.2. Сильные глаголы в структуре фрейма движения.

2.1.3. Сильные глаголы в структуре фрейма психической деятельности человека.

2.2. Структурно-грамматический анализ . сильных глаголов современного немецкого языка.

2.2.1. Реализация грамматических форм сильных глаголов физического действия.

2.2.2. Реализация грамматических форм сильных глаголов движения.

2.2.3. Реализация грамматических форм сильных глаголов психической деятельности человека. 2.3. Морфологический анализ рядов аблаута современного немецкого языка.

2.3.1. Чередование по аблауту в рамках категории глаголов физического действия.

2.3.2. Чередование по аблауту в рамках категории глаголов движения

2.3.3. Чередование по аблауту в рамках категории глаголов психической деятельности человека.

2.4. Сильные неакциональные глаголы современного немецкого языка.

2.5. Морфологические варианты в рамках лингвопсихологического эксперимента.

2.6. Статистический анализ употребления сильных и слабых глаголов в диалогической речи персонажей художественных произведений современного немецкого языка.

Выводы по главе II.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Куликова, Ольга Валентиновна

На современном этапе развития лингвистической науки особое внимание уделяется изучению роли языка в построении национально-культурной картины мира. В центре научных исследований оказался человек, воспринимающий в процессе предметно-познавательной деятельности окружающий мир и фиксирующий в языке результаты своего познания. Связующим звеном между внутренним миром человека и внешним миром выступает язык как система кодов.

В качестве объекта настоящего диссертационного исследования выступают сильные глаголы современного немецкого языка как важнейшего средства вербализации знаний об окружающем мире. В процессе исторической эволюции данные глагольные единицы подвергаются преобразованиям, как в плане выражения, так и в плане содержания. Данное обстоятельство обусловило появление различных предположений, прогнозов об изменении статуса сильных глаголов в современном немецком языке, об ослабевании их позиций и даже о распаде данной системы. В аспекте лексико-семантического анализа сильные и слабые глаголы рассматривались недифференцированно, однако, аблаутные (сильные) глагольные единицы требуют большего внимания как более древняя историческая категория, отражающая процесс познания человеком объектов и явлений окружающего мира. В немецком языке количество сильных глаголов ограничено: оно колеблется от 170 до 200 единиц. В настоящей работе исследуются современные полнозначные аблаутные глаголы, и в анализ не включаются исторически сильные языковые единицы, которые в дальнейшем получили статус так называемых «неправильных», «аномальных» глаголов, например, sein, tun, gehen, stehen и другие.

Актуальность данного исследования заключается в том, что в современной германистике сильные глаголы не подвергались специальному описанию в синхроническим плане, как с точки зрения развития формальной структуры (аблаутных модификаций), так и в аспекте их функционально-семантической значимости в литературном языке, в особенности в диалоге художественных произведений как стилизованной разговорной речи.

Актуальным является комплексный подход к изучению системы аблаутных глаголов как полифакторного феномена языка, включающий описание как когнитивных, так и языковых аспектов, обусловливающих реализацию сильных глагольных единиц в языке-речи.

Цель работы заключается в выяснении статуса сильных глаголов в немецком языке с позиций их функционально-семантической значимости и продолжающегося процесса модификации аблаутных форм на современном этапе эволюции языка.

Целесообразной представляется также проверка гипотезы Г. Аугста, связанной с постепенным «разрушением» системы сильных глаголов, которое наблюдалось на протяжении исторического развития от древнейшего периода до Нового времени. В случае подтверждения «стабильности» использования форм аблаутных глаголов в современном немецком языке необходимым является выявление факторов внешнего и внутреннего порядка, обусловливающих их сохранение и интенсивное применение в речи в условиях отмечаемой «экспансии» слабых глаголов в рамках современного периода развития немецкого языка.

Для достижения цели исследования были поставлены и решались следующие задачи:

1. Выделить лексико-грамматические классы сильных глаголов в зависимости от возможностей репрезентации данными глагольными единицами объектов и явлений окружающего мира.

2. Определить когнитивные основания функциональной эффективности аблаутных глаголов в соответствии с коммуникативной оптимальностью последних.

3. Выявить интралингвистические факторы, обеспечивающие сохранение и функционирование сильных глаголов в названном типе дискурсивной деятельности.

4. Определить инвентарь глагольных единиц, реализуемых в вариантных формах в современном немецком языке, исследовать факторы, обусловливающие функционирование вариантных форм.

5. Наметить тенденции дальнейшего развития системы сильных глаголов немецкого языка.

Научная новизна исследования определяется описанием статуса сильных глаголов в современном немецком языке в связи с константной тенденцией постепенного распада названной субсистемы глаголов от древневерхненемецкого периода до Нового времени. В рамках особого дискурса - речи персонажей литературных произведений - на первый план выдвигается осмысление и анализ немецких сильных глаголов с позиций их роли в категоризации различных спектров макро- и микрокосма, изучаются когнитивные основания аблаутных глагольных единиц в рамках фреймовой структуры представления знаний об окружающем мире, определяется роль интралингвистических факторов, обеспечивающих использование «трудных» аблаутных форм говорящими в процессах коммуникации. Также специальному анализу подвергается изучение реализации глагольных единиц, образующих маргинальную зону - зону разрушения системы сильных глаголов - при помощи применения лингвопсихологического метода исследования (интервьюирование).

Теоретическая значимость исследования состоит в выявлении и изучении когнитивных и языковых механизмов реализации аблаутных глаголов в современном немецком языке. В диссертации показана градация типичных и факультативных признаков моделей отражения определенной части человеческого опыта, кодируемого сильными глагольными единицами; рассматриваются становление и направление развития лексикограмматической категории аблаута в рамках субсистемы сильных глаголов немецкого языка. Предлагаемое исследование дополняет накопленные сведения о роли интра- и экстралингвистических факторов, способствующих устойчивости и сохранению данной субсистемы в коммуникативно-дискурсивной деятельности субъекта и открывает новые перспективы в исследовании глагольной системы немецкого языка в целом.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут найти применение в преподавании теоретических курсов 7 грамматики, при разработке спецкурсов по германистике, истории немецкого языка, прагматике и когнитивной лингвистике, при обучении практической грамматике немецкого языка. Материалы и выводы исследования могут послужить базой для дальнейшего изучения данной проблематики.

Теоретической базой исследования служат основные положения с описательной грамматики (Ф.Ф. Фортунатов, J. Grimm и другие), функциональной грамматики (В.Г. Адмони, Н.Д. Арутюнова, А.В. Бопдарко,

A. Вежбицкая, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, С.Д. Кацнельсоп, М.В. Никитин, Ю.С. Степанов, Н. Brinkmann, Е. Coseriu, J. Erben, P. v. Polenz и другие), исследования по когнитивной лингвистике (Е.С. Кубрякова, Т.А. вам Дейк, Дж. Лакофф, М. Минский, Ч. Филлмор и другие), исследования в области эволюции языка (И.А. Бодуэн де Куртене,

B. Гумбольдт, В.К. Журавлев, В.А. Звегинцев, Э. Сепир, И.И. Срезневский и другие). Кроме того, в работе применялись основные положения функциопально-семиологического подхода (Н.Н. Болдырев), логико-психологического (Ф.И. Буслаев, Г. Пауль, А.А. Потебня и другие), культурологического (Р.А. Будагов, М.М. Маковский, В.Ы. Тел и я и другие) и сравнительно-исторического (G. Augst, H.-J. Solms, St. Sonderegger, E. Theobald и другие).

Материал исследования. Исследование осуществлялось на материале художественного диалога — речи персонажей литературных произведений немецких писателей второй половины XX века. Фактический материал составил 2524 примера, полученных методом сплошной выборки.

Для достижения поставленной цели были использованы следующие методы исследования: метод контекстуального анализа, метод анализа словарных дефиниций, классификационный метод, методы структурного анализа, фреймового моделирования, лингвопсихологический эксперимент, а также метод статистического анализа.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Система сильных глаголов в современном немецком языке, несмотря на влияние ряда экстра- и интралингвистических факторов, сохраняет в целом свои позиции, поскольку сильные глаголы используются интенсивно в процессах языковой категоризации и концептуализации различных аспектов жизнедеятельности человека (конкретные физические действия, движение, явления психической жизни).

2. Динамический характер категориального значения глагола, иными словами, способность глагола актуализировать различные смыслы, расширяет сферу функционирования названных классов языковых единиц и обеспечивает тем самым сохранение функциональных позиций системы аблаутных глаголов в немецком языке.

3. Устойчивость сильных глаголов обусловлена формированием более «гибкой» аблаутной системы, модификацией последней на протяжении исторического развития, в особенности, в нововерхненемецком периоде в рамках дискурсивной деятельности субъекта.

4. Вариантные формы глагольных единиц представляют периферийную зону системы аблаутных глаголов и фактически не оказывают существенного влияния на процессы преобразования исторически сложившейся системы.

5. Специфика дискурса — речи персонажей благоприятствует выбору регулярных форм (презенс индикатив, употребление инфинитива, в том числе и в сочетании с модальными глаголами, в конструкциях футурума и прочее), которые не требуют от говорящего дополнительных психических усилий, что в конечном итоге способствует сохранению сильных глаголов как феномена современного немецкого языка.

Обоснованность полученных результатов определяется комплексным использованием методов исследования.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в выступлениях на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры немецкой филологии ТГУ, в ряде докладов и сообщений на научных конференциях и семинарах. Среди них: Научная конференция молодых ученых в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина (1997); Международный коллоквиум «Язык - ключ к миру» (Москва, 1999); И-я Международная конференция «Филология и культура» (Тамбов, 1999); Международная научная конференция «От слова к тексту» (Минск, 2000); Всероссийская научно-методическая конференция «Эколингвистика: теория, проблемы, методы» (Саратов, 2003).

Структура диссертации. Диссертация включает Введение, две главы, Заключение, Список использованной научной литературы, состоящий из 182 наименований, Список использованных словарей, . Список источников фактического материала, Список использованных сокращений, Приложение, состоящее из двенадцати иллюстраций языкового материала.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционирование сильных глаголов в современном немецком языке"

Выводы но главе II.

Комплексный анализ функционирования субсистемы сильиых глаголов с позиций функционально-семантической значимости последних в современном немецком языке позволил выявить некоторые экстра- и пптралиигвистические факторы, которые обусловливают устойчивость данного класса языковых единиц.

Исторически примарные аблаутные глаголы репрезентируют важнейшие пакеты знаний человека об окружающем мире и о себе. Инвентарь зафиксированных в диалогической речи персонажей употреблений исследуемых глагольных единиц (2524) составляют глаголы, которые представляют в языке физическое действие (35%), явления психической жизни (28%) и движение (25%), то есть репрезентируют важнейшие характеристики субъекта предметно-познавательной деятельности, а именно: физические действия, говорение и в широком смысле психическую деятельность, перемещение человека в пространстве. Кроме того, аблаутные глаголы кодируют знание о процессах, состояниях и свойствах объектов окружающего мира и отношениях между ними (12% употреблений). Данные факты обусловливают информативную ценность сильных глаголов, то есть характеризуют те ключевые семантические позиции, которые аблаутные глагольные единицы занимают в современном немецком языке. Вербализуя представления человека об окружающем мире, сильные глаголы являются частью языковой картины мира - целостной системы знаний об окружающем мире.

На основе фреймового моделирования были выявлены типичные, а также нстипичиые признаки, обусловливающие актуализацию значения сильных глаголов в рамках целостного высказывания.

Для реализации в первичном значении глагольных единиц физического действия необходимы следующие компоненты фреймовой структуры: одушевленность субъекта, направленность на объект с целыо осуществления воздействия на последний, результат действия (конец действия), однократность действия, локализованного во времени и пространстве. К типичным формальным характеристикам рассматриваемого фрейма относятся активный залог и переходные синтаксические конструкции. Следовательно, сильные глаголы немецкого языка, представляющие физическое действие, передают информацию об активном субъекте, обладающим определенным намерением совершить некое действие и способным контролировать процесс реализации своего намерения. Таким образом, глаголы физического действия вербализуют знания о воздействии человека на окружающий мир.

Движение в представлении говорящих характеризуется тремя основными признаками, а именно: наличием одушевленного субъекта, направленностью в отношении какого-либо объекта реальности и самостоятельностью. Движение можно квалифицировать как перемещение в пространстве одушевленного субъекта при использовании собственной энергии и, нередко, в конкретном направлении. Активность субъекта (его физическая способность к передвижению), волитивность (наличие у субъекта определенного намерения осуществить движение) и контролируемость (способность контролировать процесс реализации своего намерения) определяют и сам акт перемещения в пространстве и времени. В зависимости от того, какие отдельные элементы фрейма выделяются, подвергаются фокусировке внимания (перспективизации), сильные глаголы немецкого языка репрезентируют движение как, например, целенаправленное, механическое, интенсивное, локализованное в рамках конкретного пространственно-временного отрезка, обусловленное причиной или условием, законченное, длительное, повторяемое, осуществляющееся в определенной последовательности и прочее.

К наиболее типичным признакам фрейма психической деятельности можно отнести одушевленный субъект, познавательная деятельность которого направлена на объекты и явления окружающего мира в процессе восприятия, чаще всего зрительного, и осмысления последних. В вербализации данных признаков активную функцию выполняют сильные глаголы зрительного восприятия, мышления, памяти, знания. Важное место в совместной познавательно-трудовой деятельности человека занимает обмен информацией. И здесь наиболее функционально активными в диалогической речи являются аблаутные глаголы говорения. В зависимости от того, какой компонент фрейма подвергается фокусировке внимания, активизируются в речи сильные глаголы оценки, просьбы, обещания, совета, запрета, поведения. В рамках категории глаголов психической деятельности в немецком языке представлено все многообразие психической жизни человека.

Полнозначные аблаутные глаголы, репрезентирующие процессы, состояния и отношения в окружающем мире характеризуются отсутствием признаков активности, волитивности и контролируемости субъекта и особым характером воздействия субъекта на объект - нерезультативным, обобщенно-результативным - или объект отсутствует. Данные глагольные единицы нередко рождаются в результате переосмысления глаголов физического действия, движения, психической деятельности.

Устойчивость субсистемы сильных глаголов обусловлена также и тем фактом, что в рамках целостного высказывания значения данных глагольных единиц подвергаются перекатегоризации, что связано с поликатегориальной сущностью большинства глаголов и, как следствие, динамическим характером семиозиса. Иными словами, в семантическом аспекте данный класс глаголов, начиная с исторических времен, неизменно сохраняет первичные значения, с одной стороны, а с другой стороны, принимает участие в репрезентации новых концептов, что влечет за собой, как правило, расширение семантики рассматриваемых глагольных единиц. Анализ фактического материала позволил установить, что с точки зрения перекатегоризации наиболее мобильными оказываются сильные глаголы физического действия и движения.

В ряде анализируемых контекстов были выделены дополнительные контекстуально обусловленные смыслы, характеризующие эмоциональное состояние человека. Репрезентация эмоционально окрашенных событий также способствует употреблению говорящими аблаутных глагольных единиц.

В зависимости от грамматической формы сильные глаголы актуализируются в рамках диалогического текста с определенной спецификой: из шести основных темпоральных форм немецкого языка наиболее распространенной оказывается форма презенса (42,4%), что обусловлено характером диалогической речи, а именно: сиюминутностью последней.

Несмотря на то, что претерит аблаутных глаголов остается по способу образования сложной синтетической формой, достаточно трудной в употреблении, в диалогической речи персонажей художественных произведений было зафиксировано 12,3% случаев использования данной грамматической категории для выражения действия, осуществившегося в прошлом.

В отличие от претерита, аналитические конструкции перфекта как неповествовательного прошедшего являются более удобными (10%), поскольку гласные основы партиципа 2 во многих рядах аблаута подверглись аналогическому выравниванию по корневой гласной инфинитива. Необходимо подчеркнуть, что большую часть аналитических форм составляют конструкции, включающие инфинитив сильных глаголов (18%), которые не вызывают особых психологических затруднений у говорящего.

Анализ материала свидетельствует, что большинство аблаутных глаголов употребляются в индикативе, при помощи форм которого действие представляется как имеющее место в реальности (90%). Конъюнктив (3,3%), а также императив (6,49%) занимают периферию данного структурно-грамматического поля.

Для современного немецкого языка характерно упрощение морфологического облика аблаутных глаголов, а именно: происходит сближение разных классов аблаута, а также выравнивание гласных основы в рамках одного чередования. Наиболее продуктивной в языке художественного диалога является модель аблаута, в которой совпадают по качеству гласные основ презенса и партиципа 2. Анализ эмпирического материала свидетельствует о том, что в современном немецком языке хорошо сохранилось «архичередование» е : а : е (u.e. е : о : е). Функциональную активность в рамках категории сильных глаголов проявляют также классы аблаута о : а : о, а : i/ie : а. Выравнивание форм претерита и партиципа 2 осуществляется в двух направлениях, а именно: с одной стороны, по гласной основы форм прошедшего "i/ie", с другой стороны - по корневой гласной партиципа 2 "о". Преимущество в данном процессе выравнивания форм закрепляется за гласным "о", продуктивность которого как маркера основы партиципа 2, а также претерита в современном немецком языке возрастает.

Чередование с разными вокалическими маркерами основ презенса, претерита и партиципа 2 является более трудным, оно не воспроизводится коммуникантом, а, как правило, каждый раз создается заново и требует больших усилий со стороны работы мозга. Однако в рамках категории глаголов действия (физического и речемыслительного) регулярно воспроизводится формообразование по модели е : а : о. Данная регулярность не случайна и поддерживается широкой экспансией в нововерхненемецком периоде гласного "а" как признака форм претерита, а также возрастающей продуктивностью корневого "о" как маркера партиципа 2.

Эмпирический анализ показал, что в рамках категории сильных глаголов современного немецкого языка наиболее активно функционируют следующие классы аблаута:

- е : а : е (23%),

- о : а : о (15%),

-е : а : о (13%),

- а : ie : а (9%),

- ei: ie/i: ie/i (8%).

Регулярно участвуют в формообразовании гласные основы: "а" (77%), "о" (39%), "ie/i" (24%), "е" (23%). При этом за корневым "а" закрепляется функция маркера форм претерита (62%), а корневой гласный "о" нередко является показателем партиципа 2 (39,4%).

По результатам лингвопсихологического эксперимента были выявлены шесть групп глаголов, обладающих вариантными флексиями (внутренней и внешней) в формах прошедшего, в первую очередь, а также в настоящем времени. Опрос информантов подтвердил, что • действие аналогии распространяется, в первую очередь, на более хаотичные в своей совокупности формы претерита, которые тяготеют к слабому образцу спряжения; в партиципе 2, напротив, внутренняя флексия сохраняется лучше, что объясняется совпадением гласных основы партиципа 2 и инфинитива: mahlen, mahlte, gemahlen (группа 1). Конкурирующие варианты регистрируются не только в смешанных морфологических парадигмах: melken, melkte/molk, gemolken (группа 2), но и в параллельных формах: glimmen, glimmte/glomm, geglimmt/geglommen (группа 3). Сильные формы при этом, как правило, поддерживаются письменной традицией. В процессе исторического развития языка в парадигме формообразования в ряде случаев закрепляется преимущество одного из вариантов (превращение формы). С одной стороны, историческое преимущество аблаута может сохраниться: scheinen, schien, geschienen (группа 4), с другой стороны, в сознании говорящих закрепляется регулярный образец спряжения: triefen, triefte, gertrieft (группа 5). Аналогическое выравнивание затрагивает также формы презенса (группа 6). В некоторых случаях в немецком языке закрепилась конкретная форма: melken - melkt. С другой стороны, наблюдается конкуренция вариантов, при этом складывается преимущество регулярных моделей: gebaren - sie gebart. Однако количество морфологических вариантов в презенсе ограничено (backen, bersten), следовательно, данное явление немецкого языка можно рассматривать как периферийное.

В результате применения метода статистического анализа было установлено, что частотность употребления аблаутных и неаблаутных глаголов, а также их доли в речи персонажей художественных произведений примерно одинаковы. Данный факт является дополнительным свидетельством функциональной эффективности сильных глаголов в процессах обслуживания речевого общения индивидов, а также их достаточно стабильных позициях в системе современного немецкого языка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В современном немецком языке отмечается возрастающая продуктивность так называемых «естественных» слабых глаголов, схемы формообразования которых являются наиболее сбалансированными и удобными в употреблении. Система сильных глаголов, для которых характерна сложная, синхронно необусловленная морфологическая парадигма, рассматривается как непродуктивная в языке-речи. То обстоятельство, что в процессе исторического развития немецкого языка от древнего периода до Нового времени количество аблаутных глаголов резко сократилось (от 300 до 170-200 единиц), способствовало появлению научной гипотезы о распаде всей системы сильных глаголов и побудило Г. Аугста сформулировать вопрос, а так ли уж «сильны» сильные глаголы в немецком языке (Sind die starken Verben so stark?)

Сильные глаголы как исторически древнейший лексический пласт языка репрезентируют важнейшие характеристики «человека активного», а именно: физические действия, говорение и психическую деятельность в широком смысле, движение. Следовательно, сильные глаголы передают из поколения в поколение информацию о последовательных этапах формирования и развития человека как феномена жизни, а именно: как биологического существа, генетически связанного с другими формами жизни и выделившимся из них благодаря способности производить орудия труда, обладающим членораздельной речью, мышлением и сознанием, нравственно-этическими качествами. Кроме того, сильные глаголы вербализуют знание субъекта о процессах, свойствах объектов и явлений окружающего мира и отношениях между последними. Иными словами, именно в форме аблаутных глаголов осуществились первые процессы вербализации чувственного опыта древних и отражается способность миропостижения наших предков.

Элементы знания организуются во фреймы, предназначенные для длительного хранения информации в памяти, что делает их передаваемыми в актах коммуникации. На основе анализа фреймовой структуры удалось выявить, при наличии каких составляющих признаков фреймов физического действия, движения и психической жизни человека конкретные глаголы оказываются более или менее предпочтительны в диалогической речи.

Вышеперечисленные фреймы содержат некоторые общие релевантные характеристики, прежде всего, в рамках субъектно-предикатного комплекса. Это - одушевленная субъектность с присущими последней признаками волитивности, активности, контролируемости. Реализация в субъектно-предикатном комплексе неодушевленного субъекта может способствовать переосмыслению глагола в результате соотнесения его значения с другой категорией. Динамический аспект категоризации глагольной лексики обусловливает то обстоятельство, что разные фреймы в качестве средств репрезентации включают один и тот же языковой материал. Наличие «переходных зон» в концептуальном пространстве между граничащими друг с другом категориями и, следовательно, гибкость последних обеспечивают эффективную работу человеческого мышления в процессе познания окружающего мира. В основе перекатегоризации лежит метафоризация значения глагольной единицы, что означает переход когнитивных моделей одной области к соответствующей структуре другой области (когнитивная метафора или метафорические концепты). Вторичная репрезентация является особым способом представления знаний в языке. Фактор перекатегоризации значений сильных глаголов способствует развертыванию сферы функционирования последних в современном немецком языке. Как показывает анализ фактического материала, в результате интеграции концептов и пересечения фреймовых характеристик значения сильных глаголов, в одном случае сохраняют антропоцентрическую направленность (речемыслительная и психическая деятельность человека, состояние и изменение состояния человеческого организма, свойство человеческого организма/ человека, физическое действие), в другом случае теряют последнюю, максимально абстрагируясь от субъекта предметно-познавательной деятельности в когнитивных моделях явлений природы и судьбы. Таким образом, в результате переосмысления значений сильных глаголов в языке либо сохраняются аптропоцентричные глагольные единицы, либо появляются новые — антропоморфические, например: mir schleicht die Zcit. Следовательно, в сильных глаголах немецкого языка отражается способность современного человека к миропостижению, что создает дополнительные условия для сохранения последних в языке-речи.

В ряде анализируемых контекстов были выделены некоторые дополнительные контекстуально обусловленные смыслы, характеризующие эмоциональное состояние человека. Как особый класс психических процессов и состояний, связанных с инстинктами, потребностями и мотивами, эмоции выполняют функцию регулирования активности субъекта путем отражения значимости внешних и внутренних ситуаций для осуществления его жизнедеятельности. Репрезентация эмоционально окрашенных событий также способствует употреблению говорящим сильных глагольных единиц.

Таким образом, с точки зрения когнитивного слоя информации вышеназванные тематические группы глаголов можно охарактеризовать как информативно важные, информативно насыщенные. Понятия информации и коммуникации тесно взаимосвязаны и образуют коммуникативное пространство социума, в рамках которого взаимодействуют носители языка.

Семантический фактор обусловливает повседневную повторяемость данных глаголов в различных актах коммуникации, что влечет за собой их усвоение и стабильное функционирование в языке. Вербализуя представления человека об окружающем мире, сильные глаголы являются частью языковой картины мира — целостной системы знаний — неким итогом развития языка и одновременно источником его будущего развития.

В зависимости от грамматической формы сильные глаголы употребляются в рамках диалогического текста с определенной спецификой, то есть для говорящих характерно стремление к использованию в речи наиболее простых и удобных грамматических форм, как то: презенс индикатив и инфинитив в числе различных аналитических конструкций. Конечно, данное обоснование едва ли можно рассматривать как абсолютное. Употребление вышеназванных грамматических категорий обусловлено спецификой диалогического дискурса.

Следует отметить, что для современного немецкого языка характерно упрощение морфологического облика аблаутных глаголов. В достаточно сложной, разветвленной, «непрозрачной» системе аблаута современного немецкого языка происходит сближение разных классов аблаута, а также выравнивание гласных основы в рамках одного чередования. Наиболее продуктивной в языке художественного диалога является модель аблаута, в которой совпадают по качеству гласные основ презенса и партиципа 2. Данный тип чередования можно охарактеризовать как более легкий, удобный для коммуникантов, так как он не требует больших усилий со стороны работы мозга — мышления и памяти. В современном немецком языке хорошо сохранилось «архичередование» е : а : е (u.e. е : о : е).

Чередование с разными вокалическими маркерами основ презенса, претерита и партиципа 2 является более трудным, оно не воспроизводится коммуникантом, а, как правило, каждый раз создается заново и требует больших усилий со стороны работы мозга. Однако в рамках категории глаголов действия (физического и речемыслительного) регулярно воспроизводится формообразование по модели е : а : о при сохранении основных функций гласного "а" как маркера претерита, "о" - партиципа 2.

Как известно, система аблаута в индоевропейском языке отличалась стройностью форм. Вероятно, заслуживает внимания предположение Э.Теобальд о том, что, возможно, аблаут в современном немецком языке развивается в направлении выработки общего гласного для выражения форм прошедшего, по примеру шведского языка (Theobald 1992). Развитие языка есть процесс превращения форм, перехода одного качества в другое под давлением системы. И, возможно, в процессе восстановления стройной изначально системы аблаута, разрушенной впоследствии под влиянием фонетических изменений, в немецком языке могут сформироваться общие гласные основ формообразования.

Таким образом, характеристика аблаутных глаголов как нерегулярных, непродуктивных относительна и заслуживает внимания лишь в сравнении со слабым образцом спряжения, поскольку в системе современного немецкого аблаута выстраивается достаточно определенная регулярность.

Язык - открытая система, находящаяся в большой зависимости от внешнего окружения. Языковой коллектив (социалема) детерминирует функционирование и развитие своего языка, присваивает либо отвергает те или иные варианты языковой техники, порождаемые эволюционирующей структурой языка. Фундаментальным свойством языковой системы является вариантность, то есть в определенный исторический период в языке сосуществуют элементы прошлого, настоящего и будущего, чья конкуренция завершается преодолением нефункционального различия единиц и установлением коммуникативно необходимой формы. Изучение конкурирующих вариантов является необходимым звеном в определении основных тенденций развития языка.

Для диалогической речи как первичной, естественной формы языкового общения характерен принцип экономии средств словесного выражения, обусловленный спонтанным, сиюминутным характером диалога. Более сложная, по сравнению с регулярными единицами, парадигма форм сильных глаголов, казалось бы, затрудняет использование последних в диалогическом дискурсе, для которого характерна категория разговорности, однако, ключевые семантические позиции, которые аблаутные глаголы занимают в языке, вероятно, способствуют их стабильному функционированию в речи. Исходя из положения об объективной присущности языку-речи количественных характеристик и внутренней зависимости между количественными и качественными признаками, при помощи методов статистического анализа были установлены частоты и доли, соответственно, сильных и слабых глаголов в диалогической речи персонажей художественных произведений немецких авторов второй половины 20 века. Опытные данные генеральной совокупности интересующего события свидетельствуют о том, что частотность употребления аблаутных и неаблаутных глаголов, а также их доли в художественном диалоге примерно одинаковы.

Семантическая значимость сильных глаголов, расширение семантики последних в процессах вторичной репрезентации, соотносимость значения с эмоционально окрашенным контекстом, наличие определенной регулярности аблаута, который обусловливает относительно удобное образование грамматических временных форм — все данные факты в совокупности способствуют тому, что сильные глагольные единицы являются коммуникативно необходимыми, коммуникативно удобными и занимают стабильные позиции в системе языковых средств современного немецкого языка. Наличие морфологических вариантов не противоречит закону о необходимом разнообразии и свидетельствует не об отмирании (гибели) системы немецкого сильного глагола, а, скорее, о превращении (развитии) форм и стремлении данной системы к самосохранению и совершенствованию. Следовательно, пространственно-временной предел эффективности сильных глаголов в немецком языке не закончился.

Список научной литературыКуликова, Ольга Валентиновна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М.: Наука, 1967.- 251 с.

2. Апресян Ю.Д. Избранные труды. — Т.1. Лексическая семантика. — М.: Школа «Языки русской культуры», Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. - 472 с.

3. Аракин В.Д. История английского языка. М.: Просвещение, 1985. —256 с.

4. Арутюнова Н.Д. Аномалии и язык (К проблеме языковой «картины мира»)// Вопросы языкознания. 1987. - № 3. - С. 3-19

5. Арутюнова Н.Д. Предложение и производные от него значения // Язык и мир человека. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - С. 403-538

6. Арутюнова Н.Д. Наивные размышления о наивной картине мира И Язык о языке. — М.: Школа «Языки русской культуры», 2000. С. 7-19

7. Бертран Р. Исследование значения и истины. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. - 400 с.

8. Блумфилд Л. Язык. Language.- М.: Прогресс, 1968. 606 с. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики (из университетских чтений). - М.-Л.: ОГИЗ-Соцэкгиз, 1935. - 354 с.

9. Бодуэн де Куртене И.А. Избранные труды по общему языкознанию. Т. 1.-М.: АН СССР, 1963.-383 с.

10. Болдырев Н.Н. Категориальное значение глагола: Системный и функциональный аспекты. СПб: изд-во РГПИ; ТГУ, 1994. - 171 с.

11. Болдырев Н.Н. Функциональная категоризация английского глагола. — СПб; Тамбов. Изд-во РГПИ; ТГУ, 1995. - 139 с.

12. Болдырев Н.Н. Концептуальные структуры и языковые значения // Филология и культура. — Ч. III. — Тамбов, Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 1999.-С. 62-69

13. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика. Курс лекций по английской филологии. Тамбов: изд-во Тамбовского ун-та, 2000а. - 123 с.

14. Болдырев Н.Н. Теоретические аспекты функциональной категоризации глагола//Моделирование процессов функциональной категоризации глагола. Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 20006. - С. 5-46

15. Бондарко А.В. Функциональная грамматика. JL: Наука, 1984. - 134 с.

16. Бондарко А.В. К проблеме соотношения универсальных и идиоэтнических аспектов семантики: интерпретационный компонент грамматических значений // Вопросы языкознания. — 1992. № 3. - С. 5-20

17. Бондарко А.В. Проблемы грамматической семантики и русской аспектологии. СПб: Изд-во С.-Петербургского университета, 1996.- 220 с.

18. Бубенникова О.А. Об актуальных вопросах морфологии современных английских диалектов // Филология и культура. Ч.Ш.- Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 1999.-С. 117-122.

19. Будагов Р.А. Человек и его язык. — М.: Изд-во Московского ун-та, 1976.-429 с.

20. Будагов Р.А. Филология и культура. М.: Изд-во Московского ун-та, 1980.-304 с.

21. Будагов Р.А. Язык реальность - язык. - М.: Наука, 1983. - 258 с.

22. Будагов Р.А. Язык и культура. Хрестоматия: в 3 ч. — Ч. 1: Теория и практика /Сост. А.А. Брагина, Т.Ю. Загрязкина. М.: Добросвет, 2000, 2001. -192 с.

23. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. — М.: Учпедгиз, 1959.-623 с.

24. Васильев J1.M. Семантика русского глагола. -М.: Высшая школа, 1981. 184 с.

25. Васильев J1.M. Общие проблемы лингвистики. Внешние связи языка. — Уфа: Изд-во Башкирского ун-та, 1998. 148 с.

26. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. 780 с.

27. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. — М.-Л., 1947.-784 с.

28. Винокур Г.О. Русский язык. М.: Госполитиздат, 1945. — 187 с.

29. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. — М.: Учпедгиз, 1959.-491 с.

30. Гамкрелидзе Т.В. Праязыковая реконструкция и предпосылки сравнительно-генетического языкознания // Вопросы языкознания. — 1998, -№ 4. С. 29-34

31. Головин Б.Н. Язык и статистика. М.: Просвещение, 1970. - 190 с.

32. Гольдберг В.Б. Основы лексической категоризации глагола. Типология структурных семантических связей // Моделирование процессов функциональной категоризации глагола. Тамбов: Изд-во Тамбовского унта, 2000.-С. 90-137

33. Горбачевич К.С. Язык памятник культуры. - Л., 1965. - 35 с.

34. Горбачевич К.С. Вариантость слова и языковая норма. — Л.: Наука, 1978.-235 с.

35. Горбачевич К.С. Русский язык. Прошлое. Настоящее. Будущее — Иностранцам о русском языке. М.: Русский язык, 1990. - 279 с.

36. Городникова М.Д., Добровольский Д.О. Межличностное речевое общение (лингвистические аспекты) // Иностранные языки в школе. 1992. -№ 3-4. - С. 45-50

37. Гришаева Л.И. Номинативно-коммуникативная функция предложений с глаголами поведения. — Воронеж: Изд-во В ГУ, 1998. 272 с.

38. Гумбольдт В. ф. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.-397 с.

39. Гухман М.М., Семенюк Н.Н. История немецкого литературного языка IX-XV вв.- М.: Изд-во «Наука», 1983.- 199 с.

40. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. Сборник работ. — М.: Прогресс, 1989.-312 с.

41. Добровольский Д.О., Караулов Ю.Н. Идиоматика в тезаурусе языковой личности// Вопросы языкознания. 1993. - № 2. — С. 5-16

42. Дресслер В.У. Об объяснительной силе естественной морфологии // Вопросы языкознания. — 1986. № 5. — С. 33-47.

43. Дронова Н.П. Развитие системы глагола немецкого языка. Часть 1. — Тамбов: Изд-во Тамбовского госуниверситета, 1997. 67 с.

44. Ермолаева Л.С. Очерки по сопоставительной грамматике германских языков. -М.: Высшая школа, 1987. 128 с.

45. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958.-404 с.

46. Жирмунский В.М. История немецкого языка. М.:. Высшая школа, 1965. -406 с.

47. Жирмунский В.М. Немецкая диалектология. М.- Л.: АН СССР, 1956. -635 с.

48. Журавлев В.К. Внешние и внутренние факторы языковой эволюции. — М.: Наука, 1982.-328 с.

49. Звегинцев В.А. Внутренние законы развития языка. Материалы к курсам языкознания.- М.: Изд-во Московского ун-та, 1954. 30 с.

50. Зеленецкий A.JI. Морфологические классы глаголов в современных западногерманских и литературных языках // Глагол в германских языках. — Тула: Тульский государственный педагогический институт им. JI.H. Толстого, 1976.-С. 3-17

51. Карцевский С.И. Из лингвистического наследия. М.: Языки русской культуры, 2000. - 344 с.

52. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. JI.: Наука, 1972.-216 с.

53. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М.: Наука, 1975. - 230 с.

54. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. СПб: «Златоуст», 1999. 320 с.

55. Кривоносов А.Т. Мышление — без языка? // Вопросы языкознания. — 1992.-№2.-С. 69-84

56. Кубрякова Е.С. Основы морфологического анализа (на материале германских языков). М.: Наука, 1974. - 317 с.

57. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. — М.: ИЯЗ РАН, 1997.-332 с.

58. Кубрякова Е.С. Языковое сознание и языковая картина мира // • Филология и культура. Ч.Ш. - Тамбов : Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина,1999.-С.6-13

59. Курилович Е. Очерки по лингвистике. Биробиджан, ИП «Тривиум»,2000.-488 с.

60. Лебедева Л.Б. Бессознательное в языковом стиле // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М.: Изд-во «Индрик», 1999. -С. 135-146

61. Макаев Э.А. Структура слова в индоевропейских и германских языках. -М.: Наука, 1970.-286 с.

62. Маковский М.М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов // Вопросы языкознания. - 1997. - № 1. - С. 73-96

63. Мартине А. Принцип экономии в фонетических изменениях (проблемы диахронической фонологии). М.: Издательство иностранной литературы, 1960.-260 с.

64. Мечковская Н.Б. Метаязыковые глаголы в исторической перспективе: образы речи в наивной картине языка // Язык о языке. М.: Школа «Языки русской культуры», 2000. - С. 363-380.

65. Мещанинов И.И. Глагол. Л.: Наука, 1982. - 271 с.

66. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. - М.: Прогресс, 1988. — С. 281-310

67. Миронова Н.Н. Дискурс анализ оценочной семантики. - М.: НВИ-Тезаурус, 1997.- 158 с.

68. Молодкин A.M., Максимова С.Ю. О некоторых эколингвистических подходах к исследованию языковых контактов и языковой эволюции // Эколингвистика: теория, проблемы, методы. Саратов: Научная книга, 2003. - С. 20-24

69. Москапьская О.И. Грамматика немецкого языка: Морфология. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1956. -394 с.

70. Москальская О.И. История немецкого языка. Л.: Учпедгиз, 1959.390 с.

71. Мыркин В.Я. В какой мере язык (языковая система) является отражением действительности // Вопросы языкознания. 1986. - № 3. -С.54-52

72. Никитин М.В. Предел семиотики // Вопросы языкознания. 1997. -№1.-С. 3-14

73. Никифоров С.Д. Глагол. Его категории и формы в русской письменности второй половины 16 века. М.: Изд-во АН СССР, 1952. — 342 с.

74. Николаева Т.М. Теории происхождения языка и его эволюции — новое направление в современном языкознании // Вопросы языкознания.- 1996. -№ 2. С. 79-90

75. Ольшанский И.Г. Концептуальные признаки и когнитивные синонимы как фрагмент картины мира // Филология и культура: Материалы IV международной научной конференции. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. - С. 34-36

76. Пауль Г. Принципы истории языка. М.: Изд-во иностранной литературы, 1060. - 500 с.

77. Погодина Н.Е. Практический курс шведского языка. — М.: Высшая школа, 1988.-295 с.

78. Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию. — М.: Наука, 1968.374 с.

79. Попова Н.С. Когнитивная метафора в поэзии // Филология и культура: Материалы IV международной научной конференции. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. - С. 452-454

80. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Том 1-2. - М.: Учпедгиз, 1958.-536 с.

81. Реформатский А.А. Введение в языковедение. М.: Аспект Пресс, 1996. -536 с.

82. Рузин И.Г. Возможности и пределы концептуального объяснения языковых фактов //Вопросы языкознания. 1996. - № 5. — С. 39-50

83. Румянцева И.М. Речь: сознательное и бессознательное // Реальность, язык и сознание: Международный межвузовский сборник научных трудов. — Вып. 2. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. - С. 28-33

84. Савченко А.Н. Лингвистика речи // Вопросы языкознания. — 1986. -№ 3. С. 62-75

85. Семешок Н.Н. К типологии форм существования немецкого языка // Проблемы общего и германского языкознания. М.: Изд-во Московского унта, 1978.-С. 116-125

86. Семереньи О. Введение в сравнительное языкознание. — М.: Прогресс, 1980.-407 с.

87. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. — М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1993. — 656 с.

88. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. — М.: Наука. 1988. — 242 с.

89. Серова И.Г. Прагматико-стилистический аспект категоризации английского глагола // Моделирование процессов функциональной категоризации глагола. Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 2000. — С. 137-155

90. Сигал К.Я. Проблема иконичности в языке // Вопросы языкознания. — 1997.-№6.- С. 100-121

91. Сиротинина О.Б. О терминах «Разговорная речь», «Разговорность» и «Разговорный тип речевой культуры» // Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е.А. Земской. М.: Наследие, 1998. - С. 348-354

92. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. М.: Логос, 1998. - 296 с. Срезневский И.И. Мысли об истории русского языка. — М.: Учпедгиз, 1959.-134 с.

93. Срезневский И.И. Русское слово: Избранные труды. — М.: Просвещение, 1986.- 176 с.

94. Степанова М.Д., Хельбиг Г. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке. М.: Высшая школа, 1978. — 259 с.

95. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 784 с.

96. Стернин И.А. Уровни описания языкового сознания // Филология и культура: Материалы IV международной научной конференции. — Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. С. 11-16

97. Тарасова И.П. Структура смысла и структура личности коммуниканта // Вопросы языкознания. 1992. - № 4. - С. 103-111

98. Телия В.Н. Основные постулаты лингвокультурологии // Филология и культура. Ч.Ш. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1999. -С. 14-15

99. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М.: Прогресс, 1988.654 с.

100. Топорова В.М. Геометрическая метафора: общность и национально-языковая специфика // Реальность, язык и сознание: Международный межвузовский сборник научных трудов. Вып. 2. — Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. - С. 259-267

101. Улуханов И.С. Мотивация и производность (о возможности синхронно-диахронического описания языка) // Вопросы языкознания. 1992. - № 2. -С. 5-20

102. Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. - Язык и культура. — М.: Школа «Языки русской культуры» 1996. - 780 с.

103. Фесенко Т.А. Специфика национального культурного пространства в зеркале перевода. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002а. — 228 с.

104. Фесенко Т.А. Принципы когнитивной транслятологии // Реальность, язык и сознание: Международный межвузовский сборник научных трудов. — Вып. 2. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 20026. - С. 15-27

105. Филичева Н.И. История немецкого языка. Курс .лекций. — М.: Изд-во Московского ун-та, 1959. 280 с.

106. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике Вып. XXIII. - М.: Прогресс, 1988. - С. 52-93

107. Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. Т 1. — М.: Госучпедгиз, 1956. —450 с.

108. Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. Т. 2. — М.: Учпедгиз, 1957. — 471 с. Фрейденберг О.М. Античные теории языка и стиля. M.-JL: ОГИЗ-Соцэкгиз, 1936.-341 с.

109. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. - С. 68-78

110. Шарандин A.JI. Опыт классификации глагольных категорий и выделения лексико-грамматических классов глаголов по наклонению, времени и виду // Теория нейтрализации. Тамбов, 1980. - С. 54-64

111. Шарандин А.Л. Грамматическая категоризация русского глагола и его синтаксических форм // Моделирование процессов функциональной категоризации глагола. — Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 2000. — С. 47-90

112. Шарандин А.Л. Глагол в истории отечественного языкознания: К вопросу о месте глагола в системе частей речи русского языка: Монография. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2003. - 123 с.

113. Шахматов А.А. Историческая морфология русского языка. — М.: Учпедгиз, 1957.-400 с.

114. Шведова НЛО. Русские бытийные глаголы и их субъекты // Слово и грамматические законы языка: Глагол. М.: Наука, 1989. - С. 5-169

115. Шендельс Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике (на материале глагольных форм современного немецкого языка). — М.: Высшая школа, 1970.-204 с.

116. Яцкевич Л.Г. Морфологическая парадигма как комплексная единица формообразования // Вопросы языкознания. 1992. - №4. — С. 111-122

117. Admoni W. Der deutsche Sprachbau. Leningrad, 1972. - 312 S.

118. Augst G. Sprachnorm und Sprachwandel: 4 Projekte zu diachroner Sprachbetrachtung // Studienbucher zur Linguistik und Literaturwissenschaft. -Bd. 7. Wiesbaden, 1977 - 227 S.

119. Behaghel O. Die Deutsche Sprache. Halle: Niemeyer, 1968. - 400 S.

120. Berger D. Duden fehlerfreies Deutsch: grammatische Schwierigkeiten verstandlich erklart. S.-Petersburg, 1996. - 208 S.

121. Blatz F. Neuhochdeutsche Grammatik mit Beriicksichtigung der historischen Entwicklung der deutschen Sprache. Bd. 1. - Einleitung, Lautlehre, Wortlehre. -Karlsruhe, 1900.-856 S.

122. Braune W., Eggers H. Althochdeutsche Grammatik. Tubingen: Niemeyer, 1975.-357 S.

123. Braun P. Tendenzen in der deutschen Gegenwartssprache. Sprachvarietaten. Stuttgart; Berlin; Koln; Mainz: Kohlhammer, 1987.-260 S.

124. Brinkmann H. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung. Dusseldorf: Schwann, 1962a.-654 S.

125. Brinkmann H. Die Wortarten im Deutschen // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. / Hrsg. von Hugo Moser. Aufsatze aus drei Jahrzehnten (1929-1959). Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1962b. -S. 101-128

126. Coseriu E. Einftihrung in die allgemeine Sprachwissenschaft. Tubingen: France, 1988.-329 S.

127. Coseriu E. Die gegenwartige Lage in der Sprachforschung: Einzelsprachliche und Sprachverwendungsforschung // Sprachwissenschaftlicheund Sprachforschung: Ost-West-Kolloquium, Berlin, 1995. Tubingen: Niemeyer, 1996.-S. 3-35

128. Eggers H. Deutsche Sprachgeschichte. Bd. 4: Das Neuhochdeutsche. -Hamburg, 1977.- 197 S.

129. Eichler W., Bunting K.-D. Deutsche Grammatik. Form, Leistung und Gebrauch der Gegenwartssprache. Kronberg: Scriptor Verlag, 1976. - 313 S.

130. Eisenberg P. Grundrip der deutschen Grammatik. Stuttgart; Weimar: Metzler, 1994.-567 S.

131. Eisenberg P. Grundrip der deutschen Grammatik. Bd. 1: Das Wort. -Stuttgart; Weimar: Metzler, 1998. - 489 S.

132. Eis G. Historische Laut und Formenlehre des Mittelhochdeutschen. — Halle (Saale): Niemeyer, 1958. - 160 S.

133. Engel U. Deutsche Grammatik. Heidelberg: Groos; Tokio; Sansyusya Publ., 1988.-888 S.

134. Erben J. Abrip der deutschen Grammatik. Berlin: Akademie-Verlag, 1965. -316S.

135. Glinz H. Die innere Form des Deutschen. Bern: A. Francke AG Verlag, 1952.-505 S.

136. Grimm J. Geschichte der deutschen Sprache. Bd. II. - Leipzig, 1848. —471 S.

137. Hartmann P. Zur Berucksichtigung der Zeit in der Sprache // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1962.-S. 446-483

138. Helbig G., Buscha J. Deutsche Grammatik. Ein Handbuch flir den Auslanderunterricht. Leipzig: VEB Verlag Enzyklopadie, 1988. - 737 S.

139. Hentschel E., Weydt H. Handbuch der deutschen Grammatik. Berlin; New York: de Gruyter, 1994. - 452 S.

140. Heuer W. Richtiges Deutsch. Praktische Grammatik der deutschen Sprache. Zurich: Verlag Neue Zurchner Zeitung, 1988. - 328 S.

141. Jung W. Grammatik der deutsehen Spraehe. S.-Petersburg, 1996. — 544 S.

142. Koenraads W.H.A. Studien iiber sprachokonomische Entwicklungen im Deutsehen. Amsterdam, 1953.- 191 S.

143. Moser H. Deutsche Sprachgeschichte. Mit einer Einfuhrung in die Fragen der Sprachbetrachtung. Stuttgart: Curt E. Schwab GmbH, 1955. - 217 S.

144. Moser H. Annalen der deutsehen Spraehe. Von den Anfangen zur Gegenwart. Stuttgart: Metzler, 1961. - 66 S.

145. Moskalskaja O. Grammatik der deutsehen Gegenwartssprache. — Moskau, 1983.-344 S.

146. Neuland E. Sprachgefiihl, Spracheinstellungen, Sprachbewu|3tsein. Zur Relevanz „subjektiver Faktoren" fiir Sprachvariation und Sprachwandel // Vielfalt des Deutsehen.- Frankfurt a. M.; Berlin; Bern; New York; Paris; Wien: Lang, 1993.-S. 723-749

147. Paul H. Deutsche Grammatik. Bd. 1. - Halle (Saale): Niemeyer, 1956. —378 S.

148. Pfleiderer W. Das Zeitwort im Deutsehen und die Grundlagen des Satzes // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1962. - S. 399-423

149. Polenz P. v. Geschichte der deutsehen Spraehe. — Berlin; New York: de Gruyter, 1978.-226 S.

150. Polenz P. v. Sprachsystemwandel und soziopragmatische Sprachgeschichte // Sprachgeschichte des Neuhochdeutschen. Gegenstande, Methoden, Theorien. — Tubingen: Niemeyer, 1995. S. 39-69

151. Porzig W. Das Wunder der Sprache. — Bern: A. Francke AG Verlag, 1950. -414 S.

152. Reichmann O. Deutlichkeit in der Sprachtheorie des 17. und 18. Jahrhunderts // Verborum amor: Studien zur Geschiehte und Kunst der deutschen Sprache. Berlin; New York: de Gruyter, 1992. - S. 448-481

153. Rolland M. Th. Neue deutsche Grammatik. Bonn: Diimmler Verlag, 1997. - 372 S.

154. Rug W., Tomaszewski A. Grammatik mit Sinn und Verstand. Miinchen: : Verlag Klett Edition Deutsch GmbH, 1993. - 745 S.

155. Sandmann M. Substantiv, Adjektiv Adverb und Verb als sprachliche Formen. Bemerkungen zur Theorie der Wortarten // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. - Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1962. — S. 186-217

156. Schader B. Verderben die Computer unsere Sprache? // Sprache-Sprachverfall — Sprache im Wandel: Was wird aus unserer Sprache? Bochum: Brockmeyer, 1986. -S. 186-224

157. Schendels E. Deutsche Grammatik. Moskau: 1988.-416 S.

158. Schlosser H.D. Gegenwartsdeutsch. Gefahrdungen und Moglichkeiten einer unbehuteten Sprache // Sprache Sprachverfall — Sprache im Wandel: Was wird aus unserer Sprache? — Bochum: Studien Verlag Brockmeyer, 1986. — S. 70-95

159. Schmidt W. Geschichte der deutschen Sprache. Leipzig: Volk und Wissen, 1070. -428 S.

160. Schmitt R. Weg mit den typischen Fehlern. Teil 1. - Miinchen: Verlag fur Deutsch, 1988.- 170 S.

161. Schneider W. Deutsch fur Kenner. Die neue Stilkunde. Hamburg: Stern-Buch, 1987.-399 S.

162. Schulz D., Griesbach H. Grammatik der deutschen Sprache. Max Hueber Verlag, 1960.-430 S.

163. Schweikle G. Germanisch-deutsche Sprachgeschichte im Uberblick. — Stuttgart: Metzler, 1986. 269 S.

164. Solms H.-J. Die morphologischen Veranderungen der Stammvokale der starken Verben im Fruhneuhochdeutschen. Untersucht an Texten des 14.-18. Jahrhunderts. Bonn, 1984. - 365 S.

165. Sommerfeldt K.-E. Einfuhrung in die Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. Leipzig: Bibliographisches Institut, 1988. - 327 S.

166. Sonderegger St. Grundziige deutscher Sprachgeschichte. Diachronie des Sprachsystems. — Bd. I: Einfuhrung, Genealogie, Konstanten. — Berlin; New York: denGruyter, 1979.-353 S.

167. Sonderegger St. Althochdeutsche Sprache und Literatur. Berlin; New York: de Gruyter, 1987.-287 S.

168. Theobald E. Sprachwandel bei deutschen Verben. Flexionsklassenschwankungen starker und schwacher Verben. — Tubingen: Narr, 1992.-295 S.

169. Tschirch F. Geschichte der deutschen Sprache II — Entwicklung und Wandlungen der deutschen Sprachgestalt vom Hochmittelalter bis zur Gegenwart. - Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1989. - 304 S.

170. Weisgerber L. Von den Kraften der deutschen Sprache. — Bd. 2: Vom Weltbild der deutschen Sprache. Dusseldorf: Schwann, 1950. - 231 S.

171. Weisgerber L. Von den Kraften der deutschen Sprache. Bd. 1: Die Sprache unter den Kraften des menschlichen Daseins. - Dusseldorf: Schwann, 1954. -49 S.

172. Wurzel W.U. Flexionsmorphologie und Naturlichkeit: Ein Beitrag zur morphologischen Theoriebildung. — Berlin: Akademie-Verlag, 1984. 223 S.

173. Список использованных словарей Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. — М., 1969. — 605 с. Гуревич П.С. Современный гуманитарный словарь-справочник. М.: Олимп; ООО «Фирма» Издательство «Аст», 1999. 528 с.

174. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общ ред.

175. E.С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245 с.

176. Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык. Landeskunde durch die Sprache. Лингвострановедческий словарь. — М.: Русские словари, 1998. — 382 с.

177. Философский словарь / Редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. -М.: Советская энциклопедия, 1989. — 815 с.

178. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — 685 с.

179. Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. — Bd. 4. — Leningrad, 1962.-699 S.

180. Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. — Bd. 4. Mannheim; Leipzig; Wien; Zurich: Dudenverlag, 1984. - 864 S.

181. Duden. Deutsches Universalworterbuch.- Mannheim: Bibliographisches Institut, 1989.- 1816 S.

182. Der Sprach-Brockhaus: deutsches Bildworterbuch von A-Z. — Wiesbaden:

183. F.A. Brockhaus, 1984. 836 S.

184. Fidibus. Woterbuch fur die Sekundarstufe 1. Stuttgart: Ernst Klett Verlag GmbH, 1996.-487 S.1.ngenscheidts Gropworterbuch. Deutsch als Fremdsprache. Berlin: Munchen: Langenscheidt KG, 1993. - 1182 S.

185. Paul H. Deutsches Worterbuch. Halle (Saale): Niemeyer, 1960. - 782 S. Richtiges und gutes Deutsch. Worterbuch der sprachlichen Zweifelsfalle / Der Duden in 10 Banden. - Bd. 9. - Mannheim: Dudenverlag Bibliographisches Institut, 1985.-803 S.

186. Wahrig G. dtv-Worterbuch der deutschen Sprache. — Miinchen: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH&Co. KG, 1978. 943 S.

187. Wahrig G. Deutsches Worterbuch. — Miinchen: Bertelsmann Lexikon Verlag GmbH, 1991.- 1492 S.

188. Список источников фактического материала

189. Aichinger J. Knopfe // Horspiele. Frankfurt a. M.: Fischer Taschenbuch Verlag, 1991.-S. 43-79

190. Bachmann J. Die Zikaden // Horspiele. — Frankfurt a. M.: Fischer Taschenbuch Verlag, 1991. S. 80-118

191. Boll H. Klopfzeichen // Horspiele. Frankfurt a. M.: Fischer Taschenbuch Verlag, 1991. - S. 156-165

192. Eich G. Geh nicht nach El Kuwehd! // Fiinfzehn Horspiele. — Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1991a. S. 7-52

193. Eich G. Traume // Fiinfzehn Horspiele. Frankfurt a. M. : Suhrkamp, 1991 b.-S. 53-88

194. Eich G. Sabeth // Fiinfzehn Horspiele. Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1991 c. -S. 89-122

195. Hildesheimer W. Herrn Walsers Raben // Horspiele. — Frankfurt a. M.: Fischer Taschenbuch Verlag, 1991.-S. 119-155

196. Rys J. Grenzganger // Horspiele Frankfurt a. M:: Fischer Taschenbuch Verlag, 1991. - S. 166-195

197. Turrini P. Tod und Tcufel. Eine Kolportage. Frankfurt a. M.: Luchterhand Literaturverlag GmbH, 1990. - 93 S.

198. Список использованных сокращений БЭС Языкознание. Большой энциклопедический словарь. КСКТ — Краткий словарь когнитивных терминов СГСС — Современный гуманитарный словарь-справочник ФЭС — Философский энциклопедический словарь