автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Функция музыки в удмуртской художественной словесности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функция музыки в удмуртской художественной словесности"

На правах рукописи

Красновская Елена Георгиевна

ФУНКЦИЯ МУЗЫКИ В УДМУРТСКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ СЛОВЕСНОСТИ

Специальность 10.01.02-Литература народов Российской Федерации

(удмуртская литература)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Чебоксары - 2006

Работа выполнена на кафедре русской филологии факультета удмуртской филологии Удмуртского государственного университета

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

профессор 3. А. Богомолова

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук профессор Г.И. Федоров кандидат филологических наук доцент А.И. Мефодьев

Ведущая организация: Институт повышения

квалификации и переподготовки работников образования УР

Защита состоится 14 марта 2006 года в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212. 301. 03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Чувашском государственном университете им. И.Н. Ульянова по адресу: 428034, г. Чебоксары, ул. Университетская, 38.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова

Автореферат разослан «_» 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук профессор

А.Р. Губанов

доосд

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Удмуртская художественная литература уходит своими корнями в народное искусство, вбирает в себя завоевания русской демократической культуры. Она отображала пут обновления национального самосознания, пробуждения социальной активности народа. Первыми литературными произведениями были лирические стихотворения. Удмуртская поэзия долгое время оставалась близкой к песенной народной поэзии. Формируются и жанры драмы, рассказа и повести.

Лучшие произведения М. Петрова, С. Широбокова, Н. Байтерякова, А. Лужанина, Т. Шмакова отличаются национальной самобытностью, конкретной определенностью поэтических образов и деталей. Развитие удмуртской прозы ознаменовано успехами в жанре очерка, рассказа, романа. Одной из характерных черт удмуртской литературы последних лет явилась опора на опыт собственной классики. Отличительной чертой ее явиляется пристальное внимание к нравственно-философским вопросам, к художественному исследова-нию духовного мира современника. Удмуртская литература вступила в нору зрелости, она известна не только в многонациональной России, но и в финно-угорском мире (Венгрия, Финляндия, Эстония). Выросло новое поколение мастеров художественного слова, которые вносят свой вклад в развитие родной литературы.

Актуальность темы исследования обусловлена несколькими факторами. В науке последних десятилетий активно разрабатываются вопросы, связанные с возросшим интересом гуманитарных наук к синтезу искусств. Они становятся все более значимыми, поскольку неотделимы от смежных дисциплин: литературоведения, музыковедения, лингвистики и др. Взаимодействие музыки и слова приобретает большое значение в связи с прогрессирующим развитием образного мышления, свойственного художественному постижению мира удмуртским народом.

Второй фактор вызван потребностью осмысления образной системы новых произведений удмуртских поэтов и прозаиков в связи с музыкальными мотивами в их поэтическом мире.

Третий фактор определяется необходимостью изучения творчества молодых удмуртских писателей (их музыкальных пристрастий, степени проникновения элементов музыки в их поэтику), отличающихся друг от друга системой образов, понятий и мыслей, выраженных определенными речевыми средствами.

В центре исследования работы - творческое наследие поэтов, прозаиков, драматургов Кузебая Герда, Кедра Митрея, М. Петрова, С. Широбокова, Н. Байтерякова, Ф. Васильева, Г. Красильникова и других в аспекте музыкальных национально-культурных, образно-стилевых особенностей, прежде всего, с точки зрения возможности реконструирования, обогащения ими картины мира, мировидения авторов.

Цель диссер гационного исследования - выявление особенностей удмуртского национального характера, духовно богатого, наделенного даром музыкальности.

Достижение цели предусматривает решение следующих задач:

- рассмотрение смысловой связи поэтических и прозаических текстов, которые тематически близки к музыке: содержат неявные (и, возможно, неосознававшиеся авторами) ассоциации с музыкальными произведениями;

- сосредоточение на семантике текста, на его комментировании и интерпретации с акцентом на выявлении интертекстуальных связей самых различных видов;

- уделяется внимание как музыкальному дарованию писателей, героев их произведений, так и атмосфере песенного бытования;

- уделяется внимание расшифровке музыкальных жанров, специфических терминов музыкальной культуры, а также разнообразным музыкальным инструментам, создававшимся на протяжении многовековой истории народа.

Методология и методы исследования. Теоретико-методологической основой диссертационного исследования являются труды ведущих советских, российских музыковедов и литературоведов: М. А. Алексеева, А. И. Белецкого, Б. В. Асафьева, А. Н. Сохора, А. А. Гозенпуда, Н. Д. Бернштейна, А. Н. Крю-кова; научные исследования музыковедов и литературоведов Удмуртии: А. Н. Голубковой. П. Поздеева, В. М. Ванюшева, 3. А. Богомоловой, А. С. Зу-евой, А. Г. Шкляева, В. Л. Шибанова. Использованы труды российских специалистов по истории и теории музыки Ю. Г. Кона, А. П. Милки, Ю. И. Рубаненко, специалистов по истории и теории литературы: А. А. Долинина, В. Э. Вацуро, Г. А. Левинтона, А. Л. Осповата, Р. Д. Тименчика.

Исходя из предмета и цели исследования, основополагающим принципом исследования является комплексный метод, включающий образно-семантический, сравнительно-сопоставительный, контекстный аспекты изучения материала. Важное место в работе занимает проблема взаимодействия культур, своеобразия национальных, литературных,

музыкально-фольклорных традиций. В последние десятилетия художественный мир поэтов и прозаиков Удмуртии обогащается за счет привлечения в их поэтику жанров народной и профессиональной музыки. Усиливается в их творчестве субъективная, лирическая насыщенность, которая способствует обогащению их творчества.

Степень изученности проблемы и научная новизна. В последние годы разностороннее изучение текстов художественной словесности не утратило внимания исследователей к вопросам взаимодействия литературы и музыки. Появились труды, выявляющие роль музыки в образном контексте того или иного литературного сочинения, а порой и творчества писателя в целом.

Данная проблема неоднократно являлась предметом исследования отечественных ученых: Я. М. Платека, И. Ф. Бэлзы, Б. А. Каца, Л. Л. Гервер и др. В наблюдениях исследователей отмечено влияние фольклора на поэтическое творчество поэтов и прозаиков Удмуртии (3. А. Богомолова, А. Г. Шкляев, В. М. Ванюшев). Ряд научных работ посвящен развитию национального музыкального искусства от древнейших народных мелодий до оперы и симфонии: А. Н. Голубковой, П. Н. Поздеевой, Р. А. Чураковой, И. Н. Греховодовой, Н. Павловой. В их исследованиях привлекая песенный, нотный и текстовый материал, выявляется поэтическое богатство удмуртского фольклора, дается эстетическая оценка удмуртской песне, прослеживается ее близость к финской и эстонской (П. Домокош, И. К. Травина, П. К. Поздеев).

Настоящая работа имеет целью рассмотрение некоторых аспектов взаимодействия литературы и музыки на материале удмуртской поэзии и прозы от Г. Верещагина - основоположника удмуртской литературы до С. Матвеева.

Новизна исследования определяется как новым материалом, так и системно-концептуальным подходом к его осмыслению. В работе впервые:

- представлен опыт монографического исследования творчества удмуртских писателей в неразрывной связи с жанрами музыкальных произведений;

- выявляются аналогии музыкальным приемам композиции литературного произведения;

- предметом исследования становится роль музыки в творчестве выдающихся писателей Удмуртии.

Па защиту выносятся следующие основные положения:

1. Изучение творчества писателей Удмуртии в данном аспекте исследования позволяет выявить жанровое (видовое) своеобразие песни, образ песни, как один из наиболее озвученных в поэзии и прозе Удмуртии.

2. Выявление текстов песен, в жанровом отношении приближающиеся к колыбельным - ноктюрнам, к ноктюрнам-элегиям, к музыкальным с гихам-прелюдиям, балладам, к стихам, составляющим вокальные циклы (или триптихи), объединенные напевной интонацией, внутренней драматургией.

3. Молодые национальные литературы (в том числе и удмуртская), осмысляя опыт классической литературы, в изображении женщин как носителей духовного начала выражают лучшие черты национального характера: Дыдык («Тяжкое иго») Кедра Митрея, Катя в одноименной повести Ф. Кедрова, героини романов и повестей Т. Архипова, Г. Красильникова, Г. Перевощикова, М. Петрова. Впервые предпринята попытка рассмотреть изображение женских образов в неразрывной связи с особенной песенностью, музыкальностью народа.

4. Впервые в национальном музыковедении и литературоведении названы имена писателей, которые, соприкоснувшись с народной и профессиональной музыкальной культурой, художественно обогатили свое творчество.

Источники. Основной текстологической базой исследования послужили лирические стихотворения, а также очерки и рассказы, создававшиеся удмуртскими писателями на протяжении более полувека.

Семьдесят лет XX века были в удмуртской литературе необычно динамичными и плодотворными: 20-90-е годы своего рода «хронологическое ядро» удмуртской классики. В эти десятилетия укладываются основные творческие свершения Г. Верещагина, Кедра Митрея, Ашальчи Оки, Ф. Кед-рова, П. Блинова, М. Петрова, С. Широбокова, Ф. Васильева, русских поэтов Удмуртии А. Демьянова, О. Поскребышева, Г. Иванцова, В. Семакина, С. Самсонова, Е. Загребина. Достигает зрелости мастерство поэтов В. Ванюшева, В. Владыкина, В. Ившина. Всыпают на литературную стезю писатели нового поколения: В. Ар-Серги, П. Захаров, С. Матвеев, В. Шибанов, обретают творческую зрелость женщины-поэтессы А. Кузнецова, Л. Кутянова, Т. Чернова, Г. Романова, Л. Нянькина и др. Выбор стихотворений и фрагментов прозы для анализа в каждом конкретном случае мотивирован целью и задачами исследования.

Научно-практическая значимость работы состоит в попытке рассмотреть взаимосвязь литературы и музыки на примере творчества классиков и современных поэтов и прозаиков Удмуртии в контексте русского и западноевропейского художественного процесса, обозначены новые перспективы научного подхода к литературному и музыкальному наследию удмуртского народа. Отдельные положения данного исследования могут послужить материалом для работ сравнительного характера как в узко-региональном контексте, так и в области общего финно-угроведения.

Выводы и наблюдения, сделанные на основе сравнительно-сопоставительного анализа творчества некоторых писателей Удмуртии в тесной связи с музыкой, дают возможность их применения в лекционных курсах, практических занятиях по истории культуры народов России.

Наблюдения и выводы, связанные с исследованием образного мира поэтов, их творческих индивидуальностей, внесут некоторый вклад в разработку вузовских курсов по истории удмуртской литературы и музыки. Отдельные положения работы могут найти применение в смежных научных областях знания - лингвистике, культурологии, краеведении.

Апробация работы. Основные положения и результаты работы были представлены в качестве докладов на VII Международном конгрессе финно-угорских писателей (Ижевск, 20-23 августа 2002), на Межрегиональной научно-практической конференции: «Человек: физическое и духовное самосовершенствование» (Ижевск, УдГУ, 2002); на республиканской научно-практической конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Кедра Митрея: «Опаленный подвиг батыра» (Ижевск, 27 сентября, 2002); на республиканской научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения С. Широбокова «Нсумолкнувшая песнь соловья» (Ижевск, УдГУ, 2002); на региональной научно-практической конференции «Г. Д. Красильников и тенденции развития прозаических жанров в национальных литературах Урало-Поволжья» (Ижевск, 10 июня 2003); на межвузовской теоретической конференции «Природа человека: сущность и пути восхождения к ней» (Ижевск, 31 января 2005).

По теме диссертации опубликовано 23 работы в журналах и научных сборниках, подготовлена и издана книга «Содружество двух муз» (Ижевск, 2004).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Структура работы вытекает из логики

постановки и путей решения поставленной проблемы. Основным композиционным принципом исследования являются узловые проблемы взаимосвязи музыки и литературного творчества.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАВШИЕ РАБОТЫ

Во введении обозначен выбор материала исследования, актуальность выбранной темы; сформированы цель и задачи работы, определены ее методологические принципы и научно-практическое значение; обозначена новизна научного поиска.

В первой главе «Музыка в творчестве первых удмуртских писателей» представлены биографические сведения о жизни и литературно-общественной деятельности удмуртских поэтов, ученых просветителей Г. Вере-щагина и К. Герда. Из многожанрового творчества писателей выделены произведения, наиболее соответствующие выявлению истоков связей удмуртской литературы, в частности, эпической и лирической поэзии с музыкой.

В первом разделе «Связи слова и музыки в творчестве Т.Е. Верещагина» предпринята попытка определить роль и место творчества Г. Е. Верещагина - ученого и писателя в развитии словесной культуры удмуртского народа (П. К. Поздеев, В. М. Ванюшев, 3. А. Богомолова).

Изучение произведений Г. Верещагина приводит к выводу, что творческой, духовной школой его явились русская и мировая классика. Воспринятый им опытА. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Л. Н. Толстого и других корифеев русской литературы, а так же обращение к национальному фольклору, мифологическим и библейским сюжетам и образам способствовали художественному обогащению многожанрового творчества Г. Верещагина.

Помимо культурной атмосферы, социальной среды, семейных традиций на формирование личности Г. Верещагина оказало влияние и историческое время. В его творчестве нашли отражение сложные и напряженные нравственно-эстетические и социально-философские искания. Само время (конец XIX - начало XX вв.), возложило на удмуртского просветителя Г. Верещагина задачу «способствовать формированию самосознания народа, выразившуюся в потребности иметь собственную государственность, национальную свободу и независимость, профессиональное искусство слова»1.

1 Богомолова 3 А «Прозревшей молнией сверкнуть » // Как молния в ночи К Герд Жизнь Творчество Эпоха - Ижевск, 1998 С 8

В диссертации проанализированы две русскоязычные поэмы Г. Е. Верещагина «Загубленная жизнь» и «Скоробогат-Кащей». В поэме «Загубленная жизнь» повествуется об истории «пречестного чинка», загубленного пьянством, в поэме «Скоробогат-Кащей» - преступной жизни человека, одержимого стяжательством. Главенствующее положение в поэмах занимают лирические отступления, представляющие главным образом философские размышления автора-повествователя.

Мы сосредоточили внимание на музыкальных включениях в поэмы, на фрагментах произведений, которые звучат как завершенные лирические стихотворения, связанные с картинами природы. Это позволяет создать яркие образы пасторальной, сладкозвучной сентиментальной поэзии, уходящей своими истоками в XVIII век. По мнению 3. А. Богомоловой, поэмы дают основание рассматривать, как шел процесс становления художественного метода в творчестве Верещагина от сентиментализма и романтизма к «фиксирующему» реализму. Сюжеты поэм Верещагина позволяют сделать вывод: по содержанию они родственны анакреонтической поэзии, которая заметно повлияла и на развитие русской поэзии, отразилась в творчестве Ломоносова, Державина, Гнедича, Пушкина, Батюшкова, Рылеева и др. В поэме «Загубленная жизнь» немало лирических отступлений, своего рода музыкальных интерлюдий, связанных с созерцанием и вслушиванием в природу севера. Автор обнаруживает глубокое знание мира природы, в частности, птиц, их голосов (позднее это проявится в творчестве Кедра Митрея, М. Петрова, С. Широбокова, Н. Байтерякова и др.). В поэтике произведений велико значение сравнений и метафор, связанных с образами природы.

Г. Верещагин щедро вводит в поэмы вещный, предметный мир музыки (хор, арфа, лира-кифара, свирель, кант-романс). Можно предположить, что автор любил вокальное искусство - сольное и ансамблевое, а из инструментов предпочитал слушать струнно-щипковые (арфу, крестьянскую колесную лиру, крезь); глубоко воспринимал музыкальное искусство, с детства был его благодарным слушателем, об этом он пишет в разделе «Вместо предисловия». В нем выявлены и подробно проанализированы музыкальные включения двух поэм, как жанровые, так и инструментальные. Наряду с красочными описаниями природы, лирическими отступлениями, философскими рассуждениями о смысле жизни они контрастно оттеняют драматические моменты повествования, способствуют созданию колоритных образов.

Обращение к музыке, к песне в последующие годы у удмуртских

писателей шло от фольклора. У Г. Верещагина традиционно от русской музыкальной культуры и литературы.

Во втором разделе предпринята попытка выявить идейно-художественные музыкальные истоки творчества К. Герда.

С юношеских лет К. Герд приобщался к эстетическому опыту народа. Этому во многом способствовала музыкальная атмосфера в семье и собирагельская деятельность поэта. Он записывал тексты и музыку народных песен, снабжая сборники нотами.

Разносторонняя одаренность Герда, его артистичность, экспрессивность характера во многом обусловлена его музыкальностью. Необходимо подчеркнуть: Кузебай Герд был европейски образованным человеком и поэтом, он жадно вбирал все го, чем жила русская и мировая литература. Овладение многообразием поэтических форм, сюжстов, ритмов, размеров, стремление не останавливаться на достигнутом сделали его подлинным основоположником удмуртской профессиональной поэзии».

Исследователи отмечают, что творчество Герда тесно связано с фольклором, некоторые его произведения являются обработкой народных песен, соответствуют их тональности, по структуре близки к народным песням и частушкам. В ряде стихотворений К. Герда соединились пейзажная лирика, колыбельная матери и авторский монолог-пророчество. Обращаясь к сонету, элегии, к распространенному в поэзии начала XX века формам романсу, триолету, ноктюрну, К. Герд привносит в них черты народной песни.

Из народных инструментов поэт и его лирический герой отдают предпочтение гуслям. В статье «Удмурт в своих песнях» К. Герд проводит мысль о том, что гусли вдохновляют, побуждают удмурта к творчеству.

Звукоподражательность широко применяется в стихотворениях, воспевающих музыку созидательного труда («Косари», «Кровельщики»), Близость к фольклорной поэтике отличает и любовную лирику Герда, определяет свежесть и яркость ее образов.

В разделе предпринята попытка рассмотреть некоторые стихотворения поэта с точки зрения близости ихтрехчастной композиции музыкального произведения с элементами сонатной формы.

В поэзии К. Герда естественным образом сплелись наследие прошлого и современность, ощущение национального и родового начала, обращенность к музыкальному фольклору и общечеловеческим идеалам. Она стала классикой удмуртской литературы.

Во второй главе «Музыкальная интерпретация в творчестве поэтов второй половины XXвека» рассматривается понятие «сквозной образ», соотносимое с понятием «лейтмотив». Сквозной образ характеризуется повторяемостью и, как правило, является переходящим из стихотворения в стихотворение, из сборника в сборник, но наделенный разной смысловой нагрузкой. Повтор образов позволяет передать семантическое богатство и содержательный уровень стихотворений. Склонность к образным повторам - одна из особенностей стиля С. Широбокова, Н. Байтерякова, Ф. Васильева, А. Самсонова и других. Помимо традиционно поэтического восприятия у удмуртских поэтов проявляются грани автовариаций образов и отзвуки окружающей природы. Одним из ярких поэтических символов, определяющих образно-ассоциативную систему поэзии удмуртских писателей, является образ песни.

В первом разделе на основе анализа стихотворений удмуртских поэтов предпринята попытка выявить поэтическую семантику словообраза песни. Творчество и саму жизнь поэты Удмуртии (К. Герд, М. Петров, С. Широбоков, Н. Байтеряков, Ф. Васильев, А. Самсонов и др.) называли песней. Авторы говорят о высоком назначении поэта и поэзии. Следует выделить символическую окрашенность словообраза-песни, отражающую духовные ценности, к которым стремится человеческое сознание. Символический подтекст образа у вышеназванных поэтов гармонирует с его музыкальной окрашенностью.

Песня - символ обновляющего, творческого начала в жизни удмуртского народа, символ очищения, приобщения к красоте, к мировой гармонии. Песня - наиболее устойчивый образ в удмуртской поэзии, вплетаясь в движение поэтического слова, он насыщается ассоциативными связями. В этом образе сливаются вера в будущее, символ родины, источник счастья, сила национального характера.

Смысловая емкость образа песни дополняется некой универсальностью, приобретая значение эмблемности. В поэтической системе Ф. Васильева, В. Семакина, Н. Байтерякова, В. Владыкина, В. Ившина - песня становится традиционной эмблемой, которая означает духовные ценности удмуртского народа.

Второй раздел посвящен важной части звуковой картины мира в творчестве удмуртских поэтов, связанной с музыкой природы. Различимы прямые и инвертированные соответствия древним мотивам. Музыка ветра, грозы, леса, родников предстает игрой инструментов и наоборот. Обозначения звуков природы переносятся на музыку, нередко становясь

песней. Можно говорить о тяготении поэтов к каталогам звуков природы, но состав звукового словаря различен. Очевидна изменчивость «голосов» васильевского «оркестра»: плещется, шуршит, спешит, шумит, лопочут, лепечет, трепещет, гремит, звенит, поет... Этот словарь применен для обозначения инструментального звучания голосов природы, имеет существенное значение. Для Ф. Васильева, как и для Н. Байтерякова, важнее, как звучит, а не что. Именование инструмента, то есть актуализация изначально присущих ему свойств, прежде всего тембра, у Ф. Васильева связано с обозначением интонации, соответствующей состоянию Поэта и воспринимаемого им мира. Каков на этот раз голос инструмента? «Плачет» он или «поет»?... медью траурной.... золотыми бубенцами», какое пробуждение жизни, весны: «По-птичьи свищет - как дите лепечет».

Главное свойство словаря звуков - его принципиальная открытость. «Инструментов игры» столько, сколько глаголов звучания, сколько названий птиц, ветров, родников, рек, камышей, леса и т. д.), издающих звуки. В этом стремлении к «каталогизации» звучаний Ф. Васильев сравним с М. Петровым, Н. Байтеряковым, В. Ванюшевым, С. Широбоковым, В. Ивтпиным. Эти писатели собирают, коллекционируют звуки, выраженные словами традиционного языка.

Звуковая картина в творчестве удмуртских писателей дополнена стихами для детей А. Ельцова и С. Карпова, свидетельствующими об их изобретательности, языковой точности. Оба автора умеют пробудить воображение ребенка, обрадовать его новизной «открытия». Стихотворениям С. Карпова и А. Ельцова гармонически соответствует народная поэтическая речь, а также музыкальность, звуковая изобретательность, которая течет живо, непосредственно и запоминается сама собой, без усилий.

Попытка выявить мотивы музыкальных инструментов подводит к выводу, что существенная часть музыкальных образов органично связана с удмуртской поэзией. Суммарный перечень музыкальных инструментов, «звучащих» в поэзии К. Герда, Ф. Васильева, Н. Байтерякова, В. Ванюшева, В. Ившина, А. Самсонова... - состав оркестра, в котором объединены струнные (крезь-гусли), духовые (чипчирган-тип натуральной трубы) и ударные (бубен, тангыра, колокольчики, бубенчики). Народные и профессиональные, старинные и современные инструменты.

Среди музыкальных образов удмуртской поэзии мотивы инструментов выделяются как посредники между современностью и

прошлым. Так же, как реальные инструменты, сохранившие с незапамятных времен основные принципы звукоизвлечения и целый ряд наименований остаются актуальными. Функции инструмента далеко не исчерпываются эстетической сферой. Гораздо существеннее его включенность в гармонию мироустройства, участие в жизни лирического героя.

Происхождение удмуртских музыкальных инструментов - древнее; они строго дифференцированы во времени и пространстве. Музыкальным инструментам приписывались магические свойства, способность воздействовать на природу, зверей, людей, взывать к всевышнему Существовала и особая ритуальная музыка, звучавшая во время молений, сопровождавшая священные песни старейшин.

Стихотворения рассмотренных поэтов свидетельствуют, что мотивы игры, музицирования очень редки. Все музыкальные инструменты в поэзии Ф. Васильева. В. Ванюшева, В. Владыкина, В. Ивпгана- «самозвучащие», словно эоловы арфы или тусли-самогуды. И музыка, которую они исполняют, почти всегда безымянная, как бы никем не сочиненная и исходящая от самих инструментов.

В третьем разделе рассматриваются мелодичный строй, ритм, куплетная форма в стихах удмуртских поэтов, ставших песнями. Удмуртский народ не только творец собственных песенных жанров, он издавна проявлял интерес к русским песням и к песням уральских и волжских соседей. Обращение к песням литературного происхождения давно стало предметом научного исследования (Кедра Митрей, М. Петров, П. Поздеев, А. Голубкова, Н. Кралина, Э. Тамаркина и др.).

Сделан акцент на медитативной лирике, то есть на стихах-посланиях, углубленных размышлениях, направленных к постижению бытия и поэтизации души человеческой. Вчитываясь, вслушиваясь в эту поэзию, обращаешь внимание на то, что она перекликается и в немалой степени соответствует некоторым музыкальным жанрам. И это закономерно, художники слова родились в песенном крае, вобрав в свою поэзию фольклорные мотивы и мотивы профессиональной русской и зарубежной поэзии, которые нашли воплощение в разных музыкальных жанрах, в том числе и в городском романсе, (ноктюрне, элегии, балладе). Различные виды искусств во всем их жанровом многообразии не могут не влиять на художников слова и отражаются в их творчестве.

Стихи Н. Байтерякова отмечены чертами балладности, для которых характерны драматизм, приподнятость и строгость тона, им присущи мелодика и ритмика сказаний. Нередки и реминисценции из

элегий, романсов, ноктюрнов.

В творчестве В. Ившина просматриваются три музыкальных жанра: романс, элегия и песня. Форма некоторых его стихотворений сопоставима с классической музыкальной, в которой написано немало финалов инструментальных концертов и сонат. Это форма - рондо. В ней рефрен - неизменная музыкальная мысль - настроение чередуются с эпизодами различного характера

К достоинствам поэзии А. Самсонова также можно отнести разножанровость. Наряду с реквиемом, балладой, одой, в ней есть и элегия. У А. Самсонова признаки этого жанра выражены недостаточно проясненно, ибо интонация жалобы звучит в них непродолжительно.

Свидетельства о своей любви к музыке Ф. Васильев оставил в стихах-песнях, в жанровом отношении приближающихся к колыбельным. Убаюкивающие, раскачивающие, словно успокаивающие и умиротворящие ритмичные движения, воспринятые у природы, передаются творчеству поэта, невольно рождая стихи-колыбельные песни - один из самых древних песенных жанров.

У каждого из названных поэтов свой стих и свой тембр. Это полнозвучие хора - содружество поэтов Удмуртии, его емкий и многозначный репертуар (творчество) дает возможность реконструирования, обогащения картины мира, мировидения.

Третья глава «Роль музыки в лирике современной литературы» посвящена художественному воплощению женских образов в произведениях К. Митрея, М. Петрова, С. Широбокова, Г. Красильникова).

Молодые национальные литературы, осмысливая опыт классической литературы в изображении женщины отражали лучшие черты характера своего народа: Дыдык («Тяжкое иго») Кедра Митрея, Катя в одноименной повести Ф. Кедрова, героини романов и повестей Т Архипова, Г. Красильникова, Г. Перевощикова. Один из основоположников удмуртской исторической прозы и драматургии М. Петров, разрабатывая традиции русской классической литературы, учитывал опыт родной литературы в отображении национального менталитета через биографии и судьбы женщин.

По страницам произведений писателя проходят десятки женских фигур, каждая из них со своей судьбой, со своим внутренним миром и внешним обликом. Писатель воспевает женщину нового мира. Не из старой деревни - забитую, согнутую горем и нуждой, рано увядающую, а свободно утверждающую себя в труде, живущую в людском

сообществе, имеющую возможность развивать свой певческий талант. Женская красота, юный облик неотделим у С. Широбокова и М. Петрова от лирических песен, звучащих в моменты зарождения любви. Девичьи песни в творчестве удмуртских писателей олицетворяют гармонию мира, звучат как предчувствие большого счастья, открывают несказанную красоту природы.

В разделе анализируется повесть «Дитя больного века» (1912) Кедра Митрея, основоположника удмуртской прозы, и повесть «Остаюсь с тобой» (1959) Г. Красильникова. Оба произведения в большей степени, чем сочинения других авторов, связаны с традицией создания автобиографического, исповедального жанра. На этом сходство двух произведений не завершается. По социальной направленности, по изображению судеб героев - от рождения до кульминации их самоопределения в жизни - повести выходят за пределы жанра средней формы, они содержат разветвленный романический сюжет. Это и многие другие эстетические достоинства определили их историко-литературное значение не только в удмуртской, но и в российской словесности.

Поскольку многие историки литературы и критики (3. А. Богомолова, Н. П. Кралина, П. К. Поздеев, Л. Ф. Федорова, В. М. Ванюшев, А. Н. Власенко, А. Никитин) - писали о структуре этого произведения, о системе образов, то акцентируется внимание лишь на тех проблемах, которые не нашли должного освещения в их работах. В вышеназванных повестях вызывают интерес колоритные образы женщин, девушек, но отрицательные персонажи выписаны авторами ярче, убедительнее. Их узнаваемость притягивает к ним внимание исследователей.

В разделе «Женские образы как воплощение музыкальных начал в эпических и лирических жанрах» подробно анализируется звуковой, песенный колорит двух повестей в неразрывной связи с судьбами персонажей. Особое внимание уделяется музыкальной одаренности писателей. Кедра Митрей обладал хорошим слухом, разбирался в певческих голосах, любил и хорошо знал русские народные песни. Ценил хороший, слаженный ансамбль голосов. Он мог со знанием дела рассуждать об инструментальном искусстве, при этом музыкальное, выразительное исполнение ставил выше бездушного, но технически безупречного. Г. Красильников знал на память множество народных удмуртских, русских, украинских песен, обладал музыкальным вкусом и дарованием. «В нем жила душа истинного поэта» (Г. М. Корепанов-Камский).

Во втором разделе «Музыка - доминанта драматургии Е. Загребина» проанализированы четыре его пьесы: «Весенний дождь» 1961, «Лебедь белая», 1967, «Моя любовь здесь», 1972, «Мудрый охотник», 1969-1970. Рассматривается, чем жила драматургия этого периода. Преобладающее место в репертуаре театров страны занимает бытовая психологическая драма, обращенная преимущественно к сфере личной жизни человека и сосредоточенная на выявлении его душевных переживаний. Движущее начало большинства пьес В. Розова, А. Арбузова, А. Володина, А. Штейна, И. Штока, С. Алешина, Л. Зорина, Э. Радзинского, А. Вампилова - это процессы внутреннего, духовного развития героя, формирование его этических убеждений, протекающих в трудных поисках, в конфликтах с людьми иных взглядов.

В лучших пьесах того времени на морально-этические темы показывается, что перипетии частной жизни могут реагировать на все события жизни общественной с большой чуткостью, могут воспроизводить, меняя масштаб, не ослабляя драматического напряжения, существенные социальные конфликты.

Главной темой удмуртской художественной прозы и драматургии остается тема деревни. Писатели-драматурги И. Гаврилов, С. Широбоков, Е. Загребин, А. Григорьев исследовали перемены, произошедшие в жизни колхозного села в довоенное время, стремились показать трудности послевоенного возрождения, счастье созидательной работы, новую психологию сельского труженика, новое чувство коллектива, широту мировоззрения, истинно творческое отношение к жизни.

В 60-е годы в Удмуртии создаются свои национальные опера, балет, музыкальная комедия. Начинают ставиться музыкальные произведения крупных жанров, в том числе местных композиторов: первый национальный балет «Италмас» (1959) и первая оперетта «Любушка» (1959) Г. М. Коре-панова-Камскош, первая удмуртская опера «Наталь» (1961) Г. А. Корепанова. Позднее свет рампы увидят опера-балет «Чипчирган» и опера «Россиянка» Г. М. Корепанова-Камского.

В связи с поставленной проблемой в произведениях Е. Загребина интерес вызывает не только композиция, многообразие сюжетных линий и своеобразие художественных образов, но и музыкальная среда, в которой живут и действуют герои.

Драматурги и прозаики Е. Загребин и В. Ар-Серги убеждены, что география имеет особое значение в творчестве; необходимо вслушиваться в природу родного края, ведь процесс повествования -

это звукопись. Почувствовать движение, ритм в природе дают реки (у М. Шолохова - Дон, у М. Горького - Волга, у писателей Удмуртии -Вала, Кама, Чепца), а мелодию «аккорды оркестра» создает лес.

В центре внимания драматурга Е. Загребина живой человек с его внутренней борьбой, ошибками, поисками и обретениями себя через покаяние, в служении людям. Подобно персонажам пьес Брайана Фрила (чье творчество уже давно стало классикой двадцатого столетия), которые богатством своей натуры противостоят силам разрушения и трудному быту, герои произведений Е. Загребина живут в обстановке убогости, неустроенности, но их душевная, эмоциональная жизнь определяется чем-то иным. Они черпают свою силу в ощущении красоты и величия природы, в связи с ней. Лейтмотив пронизывающий все четыре произведения драматурга, • музыкальность, артистизм, национальное своеобразие характера. Его пьесы населяют музыкально одаренные люди. Музыка для Е. Загребина не просто средство иллюстрации действия, пусть даже самого высокого качества. Музыка - сердцевина пьесы, ее подводное течение. Она как «подземная река его творчества», никогда не покидала его произведений разных жанров.

В третьем разделе прослеживается роль звуковых картин и ассоциаций в образном контексте произведений поэзии и прозы В. Ар-Серги, поэзии С. Матвеева и В. Шибанова. Вызывает интерес в стихах Ар-Серги то, как он в них использует жанры народной и светской музыки, круг композиторов, которым он отдает предпочтение, привлекает и созданная им музыкальная атмосфера, в которой живут, мыслят и действуют герои его рассказов и повестей. Музыка-постоянный спутник поэта и прозаика В. Ар-Серги.

Несомненно его преклонение перед музыкой П. И. Чайковского. В. Ар-Серги природа одарила щедро. Она дала ему чуткую душу, влечение к изящному, способность к восприятию красоты. В его повести «Сочти, сочти, кукушечка» (2000), обращают на себя внимание музыкальные реминисценции - перечисление жанров классической музыки (песня, скерцо, ноктюрн), имена композиторов (Моцарт, Чайковский). Упоминание концертного рояля и камерного оркестра, в исполнении которых лучше всего прозвучала бы его новая пьеса, позволяет утверждать о значительной роли музыки в его литературном творчестве. В прозе Ар-Серги функции песни многозначны. Они раскрывают внутренний мир человека, вызывает разнообразные ассоциации, сравнения.

Отголосками музыки насыщает он и поэтическую ткань своих

стихов. И это не искусственно привнесенные имена композиторов (Бах, Сальери, Бетховен), не нарочитое упоминание жанров классической музыки, а естественный для него звуковой мир, в котором он живет и творит в широком культурном контексте, обращаясь к античным образам и сопоставлениям. Ар-Серги живет в стихии национальных традиций. Творчество его отличается многожанровостью. В обращении к песне, песенному жанру, мелодии, в отношении своем к русской и зарубежной музыкальной классике, к народным песням поэт и прозаик В. Ар-Серги не сентиментален, он интеллектуален, философичен и мудр.

Поэтическое творчество С. Матвеева (автора многих уцмуртских поэтических сборников) обогащает внутренний мир читателя, одаряет его исповедальностыо, сплавом вымысла и реальности. В стихах сборника «Фиолет» (2002) автор поведал о сложных мирах и образах, живущих в душе его лирического героя. В стихах Матвеева нелегко отделить автора от лирического героя. Стихи поэта - исповедь-монолог, правдивый беспощадный к себе и всегда предельно искренний. В них выражено несогласие, неприятие тех или иных сторон бытия и протест против предсказуемости, традиционности, банальности в современной литературе.

Наряду с яркой удмуртской образностью и национальным колоритом в стихах С. Матвеева проступают и мотивы русской поэзии «серебряного века», в частности, заметен интерес поэта к творчеству В. Ходасевича. Русский поэт близок ему содержательной сущностью поэзии, энциклопедизмом, полемикой со своим временем, а так же особой музыкальностью поэтической строки. У поэта С. Матвеева в отличие от М. Петрова, С. Широбокова, Н. Байтерякова, В. Семакина жизнь души, вдохновение связаны не с песней. Родник его творчества, мелодия сердца наполняются и крепнут от потока звездного света.

Мир, созданный поэтом, населен богами, титанами. Лирический герой поэзии С. Матвеева претерпевает множество превращений: (он то орел, то волк, то черт, то стрела, то мустанг, летящий в «запредельность космической эры») и всегда при этом хищник, и всегда по внутреннему ощущению -предводитель. Возможно, тем самым поэт в образном строе своих произведений подчеркивает мужское начало, самостоятельности и независимости, так как женское начало, как проявление матриархата, всегда превалировало в менталитете удмуртского народа.

В последнее время появились немало теоретических работ о том, что среди литераторов финно-угорского мира возникло новое течение или направление - «энтофутуризм». Лидером («идеологом»)

литературного этнофутуризма в Удмуртии становится В. Шибанов; автор трех сборников стихов на удмуртском языке. Он пишет о трех ключевых признаках удмуртской литературы: «мир как хаос», «шизонарциссический» тип героя, «осколочное мышление». «Именно они, с моей точки зрения, способны наиболее глубоко и оригинально отображать поэтику этнофутуристических произведений, при этом подчеркивая их связь с мировым постмодернизмом»2.

В разделе предпринята попытка выявить музыкальные пристрастия В. Шибанова, не касаясь его принадлежности к какому-либо современному литературному направлению. Становится очевидным, что его музыкальный вкус формировался под влиянием народной музыки, а так же самых разнообразных течений, видов и жанров современной и классической (многоголосие северных удмуртов, бесермян, вокальная группа Бони-Эм - африканская поп-музыка 70-х годов, оркестровая музыка Яна Сибелиуса). Примечательным фактом в его биографии явилась работа над либретто оперы-балета Г. М. Корепанова-Камского «Чипчирган». Музыка П. И. Чайковского если и не оказала прямых влияний на его поэтическое творчество, то косвенно проявилась в его тяготении к временам года (фортепианный цикл П- И. Чайковского «Времена года», скрипичный концерт А. Вивальди с тем же названием и др.) В. Шибанов высоко ставит имена значимых для него художников слова: Владимира Соколова и Флора Васильева в связи с музыкой, органично вошедшей в их поэзию. Одиннадцать стихотворений «Тень черемухи», «Инвожо», «Дверь», «Старая газета» и другие в подстрочных переводах автора представляют своеобразный цикл времен года. В этом разделе рассматривается ряд параллелей между образными системами С. Матвеева и В. Шибанова.

В заключении подводятся итоги исследования, даются выводы в соответствии с поставленными задачами.

В последние десятилетия художественный мир поэтов и прозаиков Удмуртии обогащается за счет привлечения в их поэтику жанров народной и профессиональной музыки. Усиливается их субъективная, лирическая насыщенность, которая способствует постижению многогранности личности того или иного автора.

Взаимодействие профессиональной поэзии и прозы с народнопоэтической традицией, особенно крестьянской протяжных и плясовых песен, в произведениях удмуртских писателей обусловлено своеобразием поэтического восприятия народом окружающего мира, живой и неживой

2 Шибанов В '<3ипзаг современности / Литературная Россия 2002 № 37 С 10

природы, его музыкальностью, песенностью, неслучайно основоположники удмуртской словесности Г. Верещагин, К. Герд, Кедра Митрей, М. Петров были собирателями и теоретиками фольклора, этнографии. Их стихи, поэмы, новеллы по стилистике близки народному творчеству, некоторые их произведения являются обработкой народных песен, соответствуют тональности фольклора, композиционно близки устно-поэтическим жанрам (рассказы Г. Верещагина, Кедра Митрея, С. Самсонова, поэмы К. Герда, М. Петрова, поэзия А. Самсонова).

Многие поэтические произведения отличаются близостью к фольклорной поэтике. В них соединяются пейзажная лирика, колыбельная песня и авторский монолог-пророчество (М. Петров, С. Широбоков, Н. Байтеряков, Ф. Васильев, В. Ар-Серги).

Обращаясь к элегии, распространенным в поэзии XIX - начала XX вв. романсу, ноктюрну Кузебай Герд, В. Ившин, В. Романов, В. Ванюшев в эти жанры привносят черты народной песни.

Музыкальная одаренность, широкий культурный диапазон, тонкий вкус, педагогическое образование и постоянное самообразование нашли отражение в поэтике произведений писателей молодого поколения (В. Владыкин, С. Матвеев). В их стихах наряду с яркой образностью и национальным колоритом проступают мотивы русской поэзии и представителей «золотого» и «серебряного» веков: сознательно или подсознательно удмуртские писатели не могли не использовать художественный опыт поэтов ХУП-ХХ вв. Существуют понятия «художественная закономерность» и «опосредованная традиция», благодаря которым мастера слова Удмуртии, черпая идеи, мотивы своих предшественников и современников, «слышали» музыку «небесных сфер» и творчески переосмыливали, развивали открытие, которое до них было сделано Г. Верещагиным, К. Гердом, Кедра Митреем, М. Петровым, Ф. Васильевым, Н. Байтряковым, которые, в свою очередь, обогащали поэтику своих произведений художественными средствами русской классики.

Прозаики и поэты нового поколения В. Романов, В. Ившин, В. Ар-Серги, С. Матвеев, В. Шибанов, П. Захаров, А. Демьянов, Г. Иванцов, В. Емельянов, В. Парамонов, В. Фролов тяготеют к философской лирике с неожиданным поворотом в развитии сюжета Обращаясь к песне и к другим музыкальным жанрам русской, советской, зарубежной музыкальной классики, они остаются самобытными. Произведения их интеллектуально насыщены, в отображенных ими картинах мира ощущается синтез искусств: живописи, театра, музыки, поэзии. Все это

они рассматривают как единой целое, что способствует особому притяжению к творчеству этих поэтов и прозаиков.

Представленные итоги исследования взаимосвязи литературы и музыки на примере творчества классиков и современных поэтов, а также прозаиков Удмуртии далеко не исчерпываются поставленными в ней задачами анализа их творчества, ибо открываются новые перспективы научного подхода к литературному и музыкальному наследию удмуртского народа и народов Урало-Поволжья.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

1. «... И рассказал я о своей любви, и о своей печали рассказал» (о романе М. П. Петрова «Старый Мултан» // Луч. - 2000. - № 1-2. - С. 15-19.

2. Жизнь держится на любви (женские образы в прозе М. Петрова) / / Река судьбы. Жизнь и творчество Михаила Петрова. - Ижевск, 2001. С. 210-215.

3. О поэтике романа М. Петрова «Старый Мултан» // Река судьбы. Жизнь и творчество Михаила Петрова. Ижевск, 2001 С. 285-290.

4. Песни к свету из сердца пробились (о сборнике В. Ившина. «Узел голосов») // Луч. - 2002. - № 5-6. - С. 64-67.

5. Проблемы человека в поэзии В. Семакина // Человек: физическое и духовное самосовершенствование: Материалы межрегиональной научно-практической конференции (удмуртский университет 28-31 окт. 2002) - Ижевск, 2002. - С. 212-214.

6. Песня о родном крае (о творчестве В. Семакина) // Луч. - 2002. -№ 10-12.-С. 80-81.

7. «От любви в душе довольно света» (музыкал ьные аспекты повести «Дитя больного века» Кедра Митрея) // Инвожо. - 2002. - № 5. - С. 5255.

8. Песни полей (о творчестве С. Широбокова) // Луч. - 2002. - № 79. - С. 82-84.

9. Отыщется место и песне моей» (о лирике Андрея Самсонова) // Луч. - 2003. № 1-2. - С. 87-88.

10. Музыка в драматургии Е. Загребина // Луч. - 2003. - № 3-4. - С. 81-82.

11. И песня жаркою волною звенит в душе сама собой (о связи поэзии Н. Байтерякова с музыкой) // Луч. - 2003. - № 5-6. - С. 80-81.

12. Талант добрый и веселый (о сборниках стихов С. Карпова и А. Ельцова) // Вордскем кыл. - 2003. - № 9. - С. 74-83.

13. О лирике А. Самсонова // Вордскем кыл. - 2003. - № 7. - С. 8086.

14. Далекая и близкая, счастливая звезда (о связи 3. А. Богомоловой с национальными литературами) // Женщина на Олимпе. - Ижевск: Издат. дом «Удм, ун-т». 2003. - С. 180-199.

15. Свет времени (о повести «Дитя больного века») // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея. - Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 4 113-118.

16. Библиография по творчеству Кедра Митрея // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея. - Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 331-338.

17. Элементы музыки в русскоязычных поэмах Г. Е. Верещагина // Г. Е. Ве-рещагин и этнокультурное развитие народов Урало-Поволжья: Сб. статей. Ижевск: Удмуртский институт истории, языка и литературы УрОРАН, 2004. С. 240-250.

^^Содружество двух муз // Красновская Е. Г. Статьи, очерки, библиографии. - Ижевск: Удмуртия, 2004.336 с.

19. Мне шептали хлеба за деревней (о творчестве С. Широбокова) / / Неумолкнувшая песнь соловья. - Ижевск: Удмуртия, 2005. С. 24-32.

20. Библиография о жизни и творчестве С. Широбокова // Неумолкнувшая песнь соловья. - Ижевск: Удмуртия, 2005. С. 350-355.

21. Композитор и поэт // Музыка - жизнь и любовь моя. О творчестве Г. М. Корепанова-Камского. - Ижевск: Удмуртия, 2005. С. 53-64.

22. Роль музыки в контексте повести Г. Д. Красильникова «Остаюсь с тобой» // Г. Д. Красильников и тенденции развития прозаических жанров в национальных литературах Урало-Поволжья: Сб. статей. Ижевск: «Удм. Гос. ун-т», 2005. С. 121-125.

23.«Я ухожу в бесконечное будущее в мое хорошо забытое прошлое»

(о поэтике С. Матвеева) // Природа человека: сущность и пути •

восхождения к ней: Материалы межвузовской теоретической конференции (31 января 2005) - Ижевск, 2005. С. 158-163.

Формат 60x84/16. Бумага писчая. Усл. печл. 1,39. Тираж 100 экз. Заказ №

Отпечатано в типографии Чувашского государственного университета им. И.Н, Ульянова 428015 Чебоксары. Московский просп., 15

5734""

373 4

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Красновская, Елена Георгиевна

Введение.

Глава 1. Музыка в творчестве первых удмуртских писателей.

1.1. Связи слова и музыки в творчестве Г. Е. Верещагина.

1.2. Фольклорные традиции в песенной поэзии Кузебая Герда.

Глава 2. Музыкальная интерпретация в творчестве поэтов второй половины XX века.

2.1. Семантика словообраза песни.

2.2 Музыка природы в современной удмуртской поэзии.

2.3. Общность мотивов, интертекстуальные связи в творчестве удмуртских поэтов.

Глава 3. Роль природы в лирике современной литературы.

3.1. Женские образы как воплощение музыкальных начал в эпических и лирических жанрах.

3.2. Музыка - доминанта драматургии Е. Загребина.

3.3. Роль звуковых картин и ассоциаций в контексте современных удмуртской литературы.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Красновская, Елена Георгиевна

Удмуртская литература уходит своими корнями в XIX век. За короткий исторический период она сформировалась как полноценная художественная система. Само время возложило на удмуртских писателей художественной словесности Григория Верещагина, Ивана Михеева, Ивана Яковлева, Кедра Митрея, Кузебая Герда почти непосильную задачу - способствовать формированию самосознания народа, выразившуюся в потребности иметь собственную государственность, национальную свободу и независимость, профессиональное искусство слова.

С развитием удмуртской литературы крупным планом вырисовываются три поэтические вершины: К. Герд, М. Петров, Ф. Васильев. Отличительной чертой удмуртской литературы нового периода (начавшегося с конца 50-х годов XX в.) становится пристальное внимание к нравственно-философским вопросам, художественному исследованию духовного мира современника. Эти вопросы явились центральными в произведениях таких прозаиков, как Г. Красильников, Т. Архипов, С. Самсонов, Р. Валишин, Г. Перевощиков, П. Чернов. В то же время обнаруживается тенденция к масштабным обобщениям в прозаических дилогиях, трилогиях, тетралогиях (И.Гаврилов, Г.Красильников, С.Самсонов, Г. Перевощиков), в поэмах на исторические темы (Н. Байтеряков, А. Бутолин), в циклах стихов (Ф. Васильев, В. Ванюшев, В. Ившин).

Удмуртская литература вступила в пору зрелости. Выросло новое поколение мастеров художественного слова, которые внесли свой вклад в развитие родной литературы.

Выбор темы исследования продиктован необходимостью научного осмысления некоторых аспектов взаимосвязи литературы и музыки в творчестве писателей Удмуртии. Изучение творческого наследия поэтов, прозаиков, драматургов в аспекте музыкальных, национально-культурных, образно-стилевых особенностей представляется плодотворным, прежде всего, с точки зрения возможности реконструирования, обогащения картины мира, мировидения авторов. Отсутствие в Удмуртии монографической, фундаментальной научно-критической литературы о взаимодействии музыки и слова делает попытку анализа важной и насущной.

Актуальность темы работы обусловлена несколькими факторами. Первый из них связан с возросшим интересом гуманитарных наук к синтезу искусств (музыки, поэзии, живописи). Рассматриваемая тема неотделима от дисциплин смежных наук: литературоведения, музыковедения, лингвистики, семиотики. Проблемы взаимодействия музыки и слова приобретают свои особенности в связи с культурным феноменом (исключительной музыкальностью, песенностью удмуртского народа) прогрессирующим развитием самого образного мышления, свойственного художественному осмыслению мира.

Второй фактор вызван потребностью осмысления образной системы удмуртских поэтов и прозаиков с музыкальными мотивами в их поэтическом мировидении.

Третий фактор определяется необходимостью научного изучения творчества молодых удмуртских писателей (их музыкальных пристрастий), отличающихся своеобразием и поиском новой системы образов, понятий, выраженных определенными речевыми средствами.

Цель данной работы - выявление своеобразия, неповторимости специфики удмуртского национального характера, генетически духовно богатого, наделенного особым даром - музыкальностью.

Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:

1) рассмотрение смысловой связи поэтических и прозаических текстов, которые тематически близки к музыке: содержат не явные (и, возможно, неосознававшиеся авторами) ассоциации с музыкальными произведениями, событиями истории музыки либо с музыкальным опытом, будь то слушательское восприятие или собственное музицирование;

2) сосредоточение на семантике текста, на его комментировании и интерпретации с акцентом на выявлении им интертекстуальных связей самых различных видов;

3) уделяется внимание музыкальному дарованию прозаика, поэта, художника, героям их произведений и особой атмосфере бытования - песенной;

4) придается значение расшифровке музыкальных жанров, специфических терминов музыкальной культуры, а также названиям разнообразных музыкальных инструментов (крезь, чипчирган, кубыз, тангыра), создававшихся на протяжении всей многовековой истории народов.

Методология и методы исследования. В основу изучения темы «Музыка и удмуртская художественная словесность» положен комплексный подход, включающий в себя следующие методы исследовании: образно-семантический, сравнительно-сопоставительный, контекстный. Важное место в исследовании занимает процесс взаимодействия культур (русской, удмуртской, европейской), как своеобразие национальных, литературных, музыкально-фольклорных традиций с элементами мифотворчества.

В последние десятилетия художественный мир поэтов и прозаиков Удмуртии обогащается за счет привлечения в их поэтику жанров народной и профессиональной музыки. Усиливается их субъективная, лирическая насыщенность, которая способствует постижению и многогранности личности того или иного автора.

Взаимодействие профессиональной поэзии и прозы с народнопоэтической традицией, особенно народной, крестьянской протяжной и плясовой песней, в произведениях удмуртских писателей обусловлено своеобразием поэтического восприятия народом окружающего мира, мира живой и неживой природы, его музыкальностью, песенностью края. Свое песенное искусство удмурт очень близко связывает с окружающей природой: все его эпитеты, сравнения взяты непосредственно из природы [Герд, 1997:С.143].

В ткань повествования удмуртской поэзии и прозы органично входят обрядовые песни: свадебные, песни узников, рекрутские и другие. Значительную группу рекрутских песен составляют песни о прощании с родным домом. Своеобразие их содержания - в этнографичности [Голубкова, 1978:С.34].

Теоретико-методологическую базу данной диссертационной работы составляют труды отечественных специалистов по истории и теории литературы: А. А. Долинина, В. Э. Вацуро, Г. А. Левинтона, А. Л. Осповата, Р. Д. Тименчика; так же и специалистов по истории и теории музыки: Ю. Г. Кона, А. П. Милки, Ю. И. Рубаненко. В работе использованы научные труды крупных русских, советских литературоведов и музыковедов: М. А. Алексеева, А. И. Белецкого, Б. В. Асафьева, А. Н. Сохора, А. А. Гозенпуда, Н. Д. Бернштейна, А. Н. Крюкова и других. Сделана опора на исследования музыковедов и литературоведов Удмуртии, Чувашии: А. Н. Голубковой, Ф. Ермакова, В. Г. Родионова, Г. И. Федорова, Ю. М. Артемьева, В. Владыкина, В. М. Ванюшева, 3. А. Богомоловой, А. С. Зуевой, А. Г. Шкляева, В. Л. Шибанова.

Степень изученности проблемы. Разностороннее изучение текстов художественной словесности дает основание утверждать, что в настоящее время не утрачено внимание исследователей к изучению проблемы взаимодействия литературы и музыки. Но, если ранее работы по этой теме носили по преимуществу констатационный, чуть ли не информационный характер, то впоследствии, продолжая традицию отечественных исследователей классического искусства, появились труды, очерчивающие роль музыки в образном контексте того или иного литературного сочинения, а порой и творчества писателя в целом (Я. М. Платек), работы, в основу которых положены принципы комплексного, междисциплинарного изучения художественной культуры, плодотворность которых ныне уже неоспорима во всех областях (И. Ф. Бэлза).

Российский исследователь Б.А. Кац освещает взаимодействие литературы и музыки на материале русской поэзии от Державина до Бродского; рассматривает моменты, связанные с музыкальными произведениями, событиями истории музыки или музыкальным опытом того или иного поэта, находит в стихах аналогии музыкальным приемам построения композиции.

Научный труд Л. Л. Гервер обращен ко всей совокупности музыкальных идей русской поэзии начала XX века. Взятая как целое, поэзия начала века становится объектом мифологической реконструкции. В сфере проявлений музыкального рассматриваются новые принципы организации литературного текста: приближенные к нотации формы записи словесных построений; воплощенная в вербальном тексте музыкальная ритмика; особого рода словесная полифония и заимствованные у музыки принципы формообразования.

В данной диссертационной работе сделана опора на труд А. Ф. Лосева «Музыка как предмет логики», в котором дается определение предмета музыки: «. Содержание» музыки мы часто пытаемся передать образами, - однако не просто образами (ибо музыка не терпит никакого пространства), а образами символическими, указывающими на какую-то несказанную тайну, которая под этими образами кроется. Эта тайна и есть предмет музыки».

Что касается удмуртского литературоведения и музыковедения, то проблемой взаимодействия музыки и слова на примерах произведений удмуртской художественной словесности нет специальных работ. Исследователи высвечивают различные грани, аспекты творчества поэтов и прозаиков Удмуртии. Анализ поэтического творчества писателей проходит в нескольких направлениях: выявление образно-семантического своеобразия, а точнее, роли символических образов в лирике удмуртских поэтов (статьи В. М. Ванюшева, Ф. К. Ермакова, П. Домокоша); взаимодействие культур, формирование мироотношения под влиянием классиков русской и европейской литератур в творчестве удмуртских писателей. Этой теме посвящены работы А. Г. Шкляева, 3. А. Богомоловой, В. М. Ванюшева;

- влияние фольклора на поэтическое творчество поэтов и прозаиков Удмуртии (работы 3. А. Богомоловой, А. Г. Шкляева, В. М. Ванюшева);

- формирование удмуртской музыкальной культуры, становление профессионального исполнительского искусства и музыкального творчества, а также выявление роли народного инструментария в развитии удмуртской музыкальной культуры рассматривает (А. Н. Голубкова);

- развитие национального музыкального искусства от древнейших народных мелодий до оперы и симфонии посвящены научные статьи (А. Н. Голубковой, П. К. Поздеева, Р. А. Чураковой, И. Н. Греховодовой, Н. Павлова);

- анализ основных трудов удмуртских исследователей, рассматривающих основы удмуртского народно-песенного искусства в сопоставлении с другими национальными культурами посвящена работа (А. Н. Голубковой);

- работы, с использованием песенного, нотного и текстового материала, в которых выявляется поэтическое богатство удмуртского фольклора, дается эстетическая оценка удмуртской песне, прослеживается ее близость к финской и эстонской (П. Домокош, И. К. Травина, П. К. Поздеев).

Материалом исследования явилось творчество Кузебая Герда, Кедра Митрея, М. Петрова, С. Широбокова, Н. Байтерякова, Ф. Васильева, Г. Красильникова и других художников слова, стихотворения, рассказы, повести, романы которых связаны с музыкальными произведениями, их жанрами.

В качестве основного источника исследования послужили лирическая поэзия, а также очерки и рассказы, создавшиеся на протяжении XX века.

Семьдесят лет XX века были в удмуртской литературе необычно динамичными и плодотворными: 20-90-е годы своего рода «хронологическое ядро» удмуртской классики. В эти десятилетия укладываются основные творческие свершения К. Митрея, Ашальчи Оки, К. Герда, Ф. Кедрова, П. Блинова, М. Петрова, С. Широбокова, Ф. Васильева, Е. Загребина, русских поэтов Удмуртии В. Семакина, О. Поскребышева, Г. Иванцова, А. Демьянова, С. Самсонова. Достигает зрелости мастерство В. Ванюшева, В. Ившина, В. Владыкина. Вступают на литературную стезю писатели нового поколения: А. Кузнецова, В. Ар-Серги, С. Матвеев, П. Захаров, В. Шибанов. Выбор стихотворений и фрагментов прозы для анализа в каждом конкретном случае мотивирован целью и задачами исследования.

Научная новизна работы. Предлагаемая работа представляет собой первый опыт монографического исследования творчества удмуртских писате-лей в неразрывной связи с жанрами музыкальных произведений, прослеживая аналогии музыкальным приемам композиции и значимость музыки в жизни и творчестве выдающихся писателей Удмуртии. В рамках диссертационной работы предпринята попытка реконструкции видения мира поэтами и прозаиками.

Изучение творчества писателей Удмуртии в данном аспекте исследования позволяет, с одной стороны, выявить смысловое значение разных песенных жанров, в частности, образ песни, как один из наиболее озвученных в поэзии и прозе Удмуртии, и стихи-песни, в жанровом отношении приближающиеся к колыбельным - ноктюрнам, к ноктюрнам-элегиям, к музыкальным стихам-прелюдиям, балладам, к стихам, составляющим вокальные циклы (или триптихи), объединенные напевной интонацией, внутренней драматургией.

Впервые в национальном музыковедении и литературоведении названы имена художников слова, которые, соприкоснувшись с народной и профессиональной музыкальной культурой, художественно обогатили литературу.

Научно-практическая значимость работы состоит в попытке рассмотреть взаимосвязь литературы и музыки на примере творчества классиков и современных поэтов и прозаиков Удмуртии в контексте русского и западноевропейского искусства. Важно обозначить новые перспективы научного подхода к литературному и музыкальному наследию удмуртского народа. Отдельные положения данного исследования могут послужить материалом для работ сравнительного характера как в узко-региональном контексте, так и в области общего финно-угроведения.

Выводы и наблюдения, сделанные на основе сравнительно-сопоставительного анализа творчества писателей Удмуртии в тесной связи с музыкой, дают возможность их применения в лекционных курсах вузов, лицеев и школ, практических занятиях по истории удмуртской литературы, истории народов России.

Отдельные положения работы могут найти применение в смежных научных областях знания - лингвистике, культурологи, краеведении.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования получили отражение в книге «Содружество двух муз» (2004), а так же в целом ряде публикаций. Отдельные разделы работы изложены автором на финно-угорском конгрессе (2001) и на научно-практических конференциях (теоретических), конференций в УдГУ.

В структурно-композиционном плане диссертационная работа состоит из введения, трех глав, соответствующих основным проблемно-целевым направлениям исследования, заключительного раздела и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функция музыки в удмуртской художественной словесности"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрение произведений классиков удмуртской литературы с позиций взаимосвязи их с музыкой (звуковой мир, инструментарий: народный и светский), с жанрами и формами вокальной и инструментальной, академической и народной музыки подводит к следующим выводам.

В последние десятилетия художественный мир поэтов и прозаиков Удмуртии обогащается за счет привнесения в их поэтику жанров народной и профессиональной музыки. Усиливается их субъективная, лирическая насыщенность, которая способствует постижению и многогранности личности того или иного автора.

Взаимодействие профессиональной поэзии и прозы с народнопоэтической традицией в произведениях удмуртских писателей обусловлено своеобразием поэтического восприятия народом окружающего мира, мира живой и неживой природы, его музыкальностью, песенностью. Основоположники удмуртской » словесности Г. Верещагин, Кузебай Герд, Кедра Митрей, М. Петров были собирателями и теоретиками фольклора, этнографами. Их стихи, поэмы, новеллы по стилистике близки к народному творчеству, некоторые их произведения являются обработкой народных песен, соответствуют их тональности, композиционно близки к устно-поэтическим жанрам (рассказы Г. Верещагина, Кедра Митрея, С. Самсонова, поэмы Кузебая Герда, М. Петрова, поэзия Е. Самсонова).

В ткань повествования удмуртской поэзии и прозы ограничено вплетаются обрядовые песни: свадебные, рекрутские, песни узников и другие. Многие поэтические произведения отличаются близостью к фольклорной поэтике. В них соединяются пейзажная лирика, колыбельная песня и авторский монолог* пророчество (М. Петров, С. Широбоков, Н. Байтеряков, Ф. Васильев, В. Ар-Серги).

Обращаясь к элегии, распространенным в поэзии XIX - начала XX вв. формам - романсу, ноктюрну - Кузебай Герд, В. Ившин, В. Романов, В. Ванюшев, в эти жанры привносят черты народной песни.

Музыкальная эрудиция, исполнительское дарование писателей Удмуртии достаточно разнообразно: Ф. Васильев играл на мандолине и скрипке (произведения Л. Бетховена, Н. Римского-Корсакова); Кузебай Герд выступал в качестве хормейстера, играл на гуслях, пел и аккомпанировал себе на рояле; Кедра Митрей со знанием дела писал о хоровом и инструментальном искусстве, пел и играл на скрипке, увлекался живописью, художественно оформлял свои литературные произведения, Г. Верещагин, помимо игры на народных инструментах (крезь, кубыз, гармонь), был хорошо знаком с арфой. Музыкальная одаренность, широкий культурный диапазон, тонкий вкус, педагогическое образование и постоянное самообразование нашли отражение в поэтике произведений писателей более молодого поколения (В. Владыкин, С. Матвеев).

Удмуртский поэт и его лирический герой живут в озвученном мире, переполненном голосами живой и неживой природы, понятной только им; для них великий учитель - природа, которая способствовала приобщению их к > первым созвучиям музыки слова, «подсказывала», как воплотить в слове ее голоса, обогащала своими темпоритмами (М. Петров, С. Широбоков; Н. Байтеряков, Ф. Васильев, русские поэты Удмуртии О. Поскребышев, В. Семакин, А. Демьянов).

В особую группу могут быть выделены стихи поэтов Удмуртии, в художественную ткань которых ограничено входит песня (Кузебай Герд,

B. Ившин, С. Перевощиков, Е. Самсонов, С. Карпов, А. Ельцов, А. Самсонов), а также произведения прозы Кедра Митрея, М. Петрова, Г. Красильникова,

C. Самсонова, Г. Перевощикова, О. Четкарева.

Лейтмотив песни, образ песни - один из наиболее озвученных в поэзии и прозе Удмуртии. Песня - вдохновение, сама жизнь, любовь, душа человеческая, * сокровенная мечта, вечная память народа - образ весьма многозначный.

Свидетельство о своей любви к музыке писатели Удмуртии оставили в стихах-песнях, в жанровом отношении приближающихся к колыбельным-ноктюрнам, к ноктюрнам-элегиям, к музыкальным стихам-прелюдиям, балладам, к стихам, составляющим вокальные циклы (или триптихи), объединенные напевной интонацией, внутренней драматургией. Нередко стихотворения, небольшие поэмы, новеллы в структурном отношении приближаются к рондо, к сонате и к простотой трехчастной форме (Н. Байтеряков, В. Ившин, А. Самсонов). I

В стихах наряду с яркой образностью и национальным колоритом проступают мотивы русской поэзии представителей «золотого» и «серебряного» веков. Сознательно или подсознательно удмуртские писатели не могли не использовать художественный опыт поэтов ХУН-ХХ вв. Существуют понятия «художественная закономерность» и «опосредованная традиция», благодаря которым мастера слова Удмуртии, черпая идеи, мотивы своих предшественников и современников, «слышали» музыку «небесных сфер» и творчески переосмысливали, развивали открытие, которое до них было сделано Г. Верещагиным, Кузебаем Гердом, Кедра Митреем, М. Петровым, Ф. Васильевым, Н. Байтеряковым, которые, в свою очередь, обогащали поэтику своих произведений художественными средствами русской классики. » В прозу Г. Красильникова (повесть «Остаюсь с тобой»), М. Петрова повести, рассказы, роман «Старый Мултан»), в драматургию Г. Гаврилова, С. Широбокова, Е. Загребина (пьесы «Весенний дождь», «Лебедь белая», «Деревенский роман». Трагедия «Эш-Тэрек»), А. Григорьева, молодых В. Ар-Серги, Т. Черновой, Г. Романовой наряду с удмуртской народной песней органично вошла и советская лирическая, пафосная песня, городской романс, частушка и плясовая песня, а вместе с ними традиционный для села инструментарий: гармонь, аккордеон, балалайка, являясь выразительными художественными средствами для образного постижения характера героев и яркого отображения времени. А в последнее десятилетие активно заявил о себе возрожденный С. Кунгуровым древний удмуртский инструмент крезь, ^ получивший известность не только в республике, но и за рубежом.

Любовь к искусству, к народной песне, танцу, певческому мастерству драматурга Е. Загребина, прозаиков М. Петрова, Г. Красильникова, С. Самсонова передается и героям произведений, созданных ими. Музыка в них не только средство психологического приема, иллюстрации повествования, она - его подводное течение, которое ощутимо и там, где физически музыки нет. Песня здесь выполняет функцию малой коды. В ней концентрируется разнообразие эмоционального состояния героев, не высказанные словами 1 чувства, а в процессе звучания лирической музыки (песни, романса) происходит освобождение от негативных, гнетущих эмоций, совершается преображение внутреннего состояния действующих лиц.

Писатели Удмуртии в своем творчестве всегда придавали значение народному инструментарию (кубыз, тангыра, чипчирган, крезь, балалайка), неразрывно связанному с песней, с душевным миром удмурта, ощущающего себя прямым наследником слагателей эпоса, не отделявших музыку от слова.

Прозаики и поэты нового поколения Удмуртии В. Романов, В. Ившин, В. Ар-Серги, С. Матвеев, В. Шибанов, П. Захаров, русские А. Демьянов, Г. Иванцов, В. Емельянов, В. Парамонов, В. Фролов тяготеют к философской лирике с неожиданным поворотом мысли. Обращаясь к песне и к другим I музыкальным жанрам русской, советской, зарубежной музыкальной классики, они остаются самобытными, произведения их интеллектуально насыщены. В отображенной ими картине мира ощущается синтез искусств: живопись, театр, музыка, поэзия - все это они рассматривают как единое целое, что, в свою очередь, способствует особому притяжению читателя к творчеству этих поэтов и прозаиков.

Исследованная в диссертационной работе тема взаимосвязи литературы и музыки на примере творчества классиков и современных поэтов, а также прозаиков Удмуртии далеко не исчерпывается поставленными в ней задачами анализа их творчества, ибо открываются новые перспективы научного подхода к литературному и музыкальному наследию удмуртского народа. Результаты '' исследования могут быть использованы в изучении литературы и музыкальной культуры народов Поволжья и Урала.

Список научной литературыКрасновская, Елена Георгиевна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Ар-Серги. И плакало небо: Повесть, рассказы / Перг с удм. А. Демьянови В. Болтышев; Удмуртия, 2000. - 296 с.1а. Ар-Серги. Облаков застывшие следы: Стихи / Пер. с удм. В. Емельянова. Ижевск: Удмуртия, 2001. - 261 с.

2. Байтеряков Н. С. Серебряная лодка: Стихи и поэмы / Пер. с удм. -Ижевск: Удмуртия, 1989. 208 с.

3. Ванюшев В. М. Колосок, задевший небо: Стихи / Пер. с удм. Ижевск: Удмуртия, 1985. - 56 с.

4. Васильев Ф. И. Вкус солнца: Стихи / Пер. с удм. М.: Современник, 1983. -302 с.

5. Верещагин Г. Е. Загубленная жизнь. Скоробогат-Кащей (поэмы) // Луч. 2001. №9-10.-С. 19-74.

6. Владыкин В. Е. Отчего поет тюрагай. Стихи, притчи, афоризмы. -Ижевск: Удмуртия, 1980. - 148 с.6а. Владыкин В. Е. В народе говорят. Ижевск: Удмуртия, 1998. - 200 с.

7. Герд К(узебай). В полете к солнцу: Стихи, поэмы / Пер. с удм. Ижевск: Удмуртия, 1989.-241 с.7а. Герд Щузебай). Ступени: Стихотворения и поэмы / Пер. с удм. А. Смольникова. М.: Современник, 1985. - 164 с.

8. Ельцов А. А. Гороховый колобок: Стихи. Ижевск: Удмуртия, 1995. - 24 с.

9. Ившин В. Н. Узел голов: Стихи / Пер. с удм. В. И. Емельянова. Ижевск: Удмуртия, 2001. - 232 с.10а. Ившин В. Н. Чистые снега: Стихи // Литературная Россия. 1977.18 нояб. С.5.

10. Карпов С. К. Разговор: Стихи, 2003 рукопись из архива автора.

11. Кедра Митрей. Дитя больного века: автобиографическая повесть -типографский набор повести 1965 г. Хранится у 3. А. Богомоловой.

12. Красипъников Г. Д. Остаюсь с тобой: Повесть Ижевск: Удмуртия, 1966. - 182 с.

13. Матвеев С. В. Фиолет: Стихи / Пер. с удм. Вл. Емельянова. Ижевск: Удмуртия, 2002. - 128 с.

14. Самсонов А. А. Сердце верит: Стихотворения / Пер. с удм. А. Демьянова.- Ижевск: Удмуртия, 1997. 104 с.

15. Семакин В. Перекаты: Стихи М.: Советский писатель, 1963. - 124 с. 17а. Семакин В. К. Растучая ива: Лирика. - М.: Молодая гвардия, 1984. - 143 с.

16. Шибанов В. Л. Одиннадцать стихотворений, 2003 рукопись из архива автора.

17. Широбоков С. П. Песни полей: Стихотворения, песни, поэмы / Пер. с удм. В. Семакина. Ижевск: Удмуртия, 1968. - 111 с.1> Научно-критическая литература

18. Абызова Е. Н. Модест Петрович Мусоргский. М.: Музыка, 1985. - 1985.- 156 с.21